| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А потом? — Олег был захвачен открывающейся историей. — Когда орхисситы штурмовали город? Ты пользовался своим родовым умением?
— Пытался. К сожалению, как выяснилось, амулеты Орхиса неплохо защищают от нашего семейного оружия. Так что, приходилось использовать обычных зомби.
— Однако я сейчас рассказываю тебе все это вовсе не из прихоти. Мне надо, чтобы ты четко представлял, за кого тебя могут принять, из-за твоей безответственной болтовни.
— Но мне так посоветовала Вереена... — вяло отбивался Олег.
— Вампирша, о которой ты мне рассказывал? — в голосе темного мага послышалось легкое презрение. — Что она может знать?
— Она старше нас с тобой, вместе взятых! Уж что-то же она должна была видеть за время соей службы Темной Цитадели.
— Что-то... — усмехнулся некромант. — Разве что так... Рабы из числа нежити всегда содержались в отдельных, специально обустроенных загонах, выпускаясь оттуда только на время выполнения заданий. Так что, все её сведения об устройстве империи немногим превышают то, что ей было известно до попадания в рабство.
— К тому же, — добавил он, немного помолчав, — сравнительный анализ фамильных умений различных аристократических родов империи, всегда был строго секретным документом. Я думаю, что и сейчас его вряд ли можно найти в свободном доступе. Однако, руководству академии, он несомненно знаком. Поэтому будь ОЧЕНЬ осторожен. Лучше всего, постарайся сделать так, чтобы о твоих словах побыстрее забыли. Сколько человек их слышало?
— Много, но особого внимания вроде бы не обратили. Разве что та девушка, — Олегу припомнилась настойчиво допрашивавшая его четверокурсница. — А что?
— Да, нет, ничего. Мелькнула одна мысль, но раз тебя слышала толпа народу, это бессмысленно.
— Учти, я не собираюсь никого убивать без крайней необходимости! Прозвучавшая в 'голосе' Висса задумчивость, крайне Олегу не понравилась.
— Да и не надо. Зачем самому мараться? У тебя же есть вампирша. Насколько я помню, корпус 'Ночных теней' всегда славился своим высоким профессионализмом в этом вопросе.
— Ладно, замнем, — перевел Висс тему, заметив, насколько напряженным стало молчание Олега. — Все равно это не имеет смысла, раз твое заявление слышало много людей. Куча внезапных смертей уж точно привлечет внимание.
Олег с облегчением вздохнул. Внезапно проявившаяся холодная рассудительность Висса, в вопросах жизни и смерти, очень ему не понравилась.
— В общим, отпирайся, как только можешь. Если же не получится, объявляй себя владеющим фамильным умением зу Лиллов. Они, сколько помню, старались держаться вдалеке от политики, и в крови особо не марались, а вот их 'взгляд смерти' был хотя и малоизвестен, но весьма эффективен. В самом крайнем случае если потребуют доказательств, я попрошу Рилана, думаю, он не откажется принять тебя в названные братья, и поделится секретом.
— Рилан? — переспросил Олег.
— Рилан зу Лилл, один из моих учеников. Ты его вряд ли запомнил. Он очень тихий, и не любит привлекать внимание.
— Однако лучше бы этого избежать. Так что старайся, чтобы у тех, кто будет тебя спрашивать, даже мысли не возникало о твоей возможной связи с Темной империей и, особенно с родами зу Рилл и зу Крайн. А в самом крайнем случае, бросай все и беги в Онер. Знай, после того, как ты вернул Лею, здесь у тебя есть надежные друзья!
— Надеюсь, этого не понадобится. Но за предложение — спасибо. — Олег был растроган.
— Ну, вроде все. Думаю, тебе стоит сегодня лечь пораньше. Завтра тебе потребуются силы. Свяжись со мной, когда все закончится.
— Обязательно. Пока, Висс.
— До встречи.
Завершив беседу, Олег некоторое время просто сидел, откинувшись в кресле, и обдумывал поведанную ему личем историю. Он не признавался даже самому себе, но завтрашний день его пугал. Олегу еще не доводилось сталкиваться с судебной системой, тем более в качестве обвиняемого, и он с удовольствием бы избегал подобных встреч и дальше. Впрочем, куда больше суда, на победу в котором, в конце концов, у Олега были очень неплохие шансы, его нервировало другое.
Он начал опасаться, как бы его действительно не проассоциировали с мертвителями. Возможность, что кто-то может счесть его одним из них, из-за необдуманно брошенной пары слов, вызывала испуг и омерзение. Который раз он прокручивал в голове фразу Висса: '... например, почти никогда не развлекались, пытая детей', и с каждым разом слово 'почти', и то, что скрывалось за этим, таким безобидным, на первый взгляд словом, пугало его все больше и больше. Мысль, что его могут причислить к людям, или точнее нелюдям способным на такое, вызывало настоящую панику, густо замешанную на чувстве сильнейшего омерзения.
Впрочем, подумав, Олег нашел решение этой проблемы. Решение простое и легкое. Если у кого-нибудь из слышавших его в коридоре студентов, возникла мысль, что он может быть мертвителем, это ему обязательно выскажут завтра. И тогда, он абсолютно честно, находясь в зале Истины, сообщит, что не имеет никакого отношения к родам зу Риллов и зу Крайнов, Учитывая невозможность лжи в этом месте, ему поверят. А самым сомневающимся, он и телепатически может продублировать.
Постепенно, мысли его сменили свое направление. На мгновение он представил себе, каково ему было бы, принадлежи он действительно к этим родам. Представил, и ужаснулся. А заодно восхитился выдержкой, и упорством Висса, сумевшего, несмотря ни на что, сохранить в себе остатки человечности.
Наконец, Олег понял, что философствовать в таком роде он может еще долго, а ночь не резиновая, и завтра ему желательно быть бодрым и выспавшимся. Умывшись, он отправился спать. Уже засыпая, услышал, как хлопнула входная дверь, — это вернулась с прогулки Вереена.
Глава четвертая. Подготовка к неприятностям.
Тяжело в учении — легко в бою.
А. Суворов.
Ночью ему приснился кошмар. Его не было. Совсем. У него не было тела. Не было мыслей, чувств, разума. Ничего.
Огромная, сияющая звезда, затягивала к себе странный сгусток тьмы и пустоты, которым Олег себя ощущал, а он не мог, и не хотел сопротивляться её притяжению. Каким-то сверхчувством (ибо обычных чувств у него не осталось), он ощущал, что эта гигантская звезда не хочет ему плохого, и он медленно скользил по черной глади окружающей его вселенской тьмы, все более и более приближаясь к притягивающему его сгустку огня. Шло время. Казалось, это будет продолжаться вечно, но спустя долгие, долгие эоны лет, он приблизился настолько, что один из гигантских протуберанцев смог до него дотянуться, и бережно ухватив, повлек его к поверхности звезды
Появились чувства. И первым из них стала боль. Огонь звезды жег его. Пламя терзало пустоту его сущности, заполняя её, и оставаясь в нем. Он падал сквозь звезду, и огонь проникал в него, выжигая пустоты, смешиваясь с тьмой, становился его сутью. Постепенно, пламя и тьма сформировали некое подобие тела, и боль стала понемногу отступать. Затем он начал различать голос. Звезда говорила с ним, мягким и мелодичным женским голосом, шепча и уговаривая его: — Потерпи... Я знаю, любимый, тебе больно... Рождение — всегда боль, и даже мы ничего не можем поделать с этим. Осталось не так много, пожалуйста, потерпи еще чуть-чуть. Это для твоей же пользы.
Звезда шептала и уговаривала его, и Олег терпел, не сопротивляясь, хотя постепенно он начал чувствовать себя достаточно могущественным, чтоб вырваться из жгучих объятий пламени. Но откуда-то пришло знание, что любой его рывок, любой поспешный удар, причинит сильнейшие страдания, тяжкий урон звезде, чей голос казался странно знакомым и близким, и потому Олег терпеливо переносил терзающую его боль.
Прошла вечность. Затем еще одна. И еще. Постепенно, его новое тело кроме боли, и уговоров звезды, начало различать чей-то, словно происходящий на другой волне разговор.
— Что ты задумала? Зачем воплощаешь его в стихии? Это же очень опасно, как для него, так и для тебя! У него человеческая личность, для них боль воплощения нестерпима! А стоит ему не выдержать, рвануться, нарушить потоки сил, и ты можешь погибнуть! — в могучем басе одновременно мелькали и испуганные и разгневанные нотки.
— Он мой суженный, и не причинит мне вреда! — Голос, ответивший басу, звучал устало, но твердо. Именно таким голосом с ним говорила звезда, уговаривая его потерпеть. — Я разговариваю с ним, и он меня понимает!
— Понимает? Геля, девочка, ты в порядке? Это же воплощение! У него сейчас нет ни разума, ни памяти, ни чувств! Один лишь слепок личностных характеристик. Очнись! Ты всего лишь создаешь вместилище, которое сможет воспринять его душу, в случае необратимой порчи его собственного тела! Как оно может что-то понимать?
— Я не знаю, как это может быть! Но это так! И это очень облегчает процесс. Такое впечатление, что его душа действительно принимает непосредственное в нем участие!
— Хм. Может быть и так. Воплощение вполне могло привлечь её, если он в это время спал, или был без сознания... не завидую ему тогда!
— Дядя, посмотри! — в голосе девушки звенел испуг.
— А сама?
— У меня сил не осталось! — названная Гелей, едва не плакала, и Олегу вдруг стало её нестерпимо жалко. В оформляющемся, только начинающем различать собственное 'я', сознании, промелькнула первая мысль. Мысль была простая и четкая: 'Убью!'. 'Любого, кто её обидит!' — мелькнуло вдогон. 'Надо быстрее к ним выбираться' — пришла третья. И Олег начал целенаправленно продвигаться в сторону голосов. Боль вновь стала усиливаться, но он не замедлял движения, игнорируя её приказы, и лишь аккуратно обходил тугие тяжи силы, начавшие появляться в теле звезды при его движении. Между тем разговор продолжался:
— Знаешь, — после продолжительного молчания сказал все тот же бас. — А он ведь и вправду спит. — В голосе звучала растерянность. И сны, у него похоже, весьма неприятные.
— Разбуди его! — потребовала девушка. — Немедленно разбуди, ему же больно!
— Зачем? Потерпит немного. Зато ты силы сэкономишь. И так на это воплощение вся выложилась. Зачем тебе это только понадобилось, девочка? У него ведь и без того, твоими стараниями, есть очень неплохое тело. Зачем ты создаешь запасное? Да еще из истинного огня?
Последовало долгое молчание. Затем, когда уже стало казаться, что ответа не будет вовсе, девушка все же тихо, почти шепотом ответила:
— Я боюсь. Боюсь, что Хель все же заберет его у меня. Она уже касалась его, а ты знаешь, как не любит она расставаться со своей добычей. Я защитила его, влив в кровь свою силу от непосредственных атак, но она ищет другие пути. Дважды я лишь в последний миг успевала отвести её руку.
— Это когда ты попросила меня восстановить мозги этому сооружению темных?
— Да. Если бы не помощь духа-хранителя, вампирша убила бы его. И еще перед этим, когда я едва успела поддержать его песнь-заклинание, оживившее девочку — лича. Не успей я, и песня вытянула бы жизнь из него самого! Но я же не могу присматривать за ним постоянно!
— Буди его! — голос девушки построжел. — Воплощение скоро завершится, дальше я легко смогу справится и без помощи его души. Если он задержится здесь, то может застрять в созданном теле, а его обучение еще только в самом начале!
— И как ты предлагаешь мне его разбудить? Воплотиться в том мире, и распихать? Думаешь, ему стоит знать о присмотре? Или может мне метеорит ему на крышу уронить? Почему-то мне кажется, что его подобное не обрадует.
— С ним живет вампирша. — Казалось, что для каждой фразы девушке приходится долго собираться с силами. Сейчас она спит, но вполне может проснуться от его стонов. После чего и разбудит его. Если все сделать вовремя, то он ничего не сможет запомнить. Влиять на нежить несложно. Поторопись!
— Лучше сама. Силой я поделюсь. Мне как-то не хочется в женские мозги влезать. Только... Ты учла все последствия? Ты же знаешь, что когда душа возвращается в тело, ощущения становятся невероятно желанными. Если рядом с ним в тот момент будет девушка, он вряд ли сможет удержаться. Тебе будет неприятно это видеть.
— Ничего, отвернусь, не впервой! — В голосе девушки прорезалась нотка грустного юмора. — А если серьезно... Я не очень ревнива, дядя. Он молод и это нормально. Меня он все равно не сможет забыть. Да и ревновать к смертным? А тем более к нежити... По-моему, это глупо, особенно если учесть, что пока мы все равно не можем быть вместе. Пусть влюбляется, учится и радуется жизни. Я могу позволить себе подождать его лет двести-триста. Хотя, — тут в её голосе мелькнули задорные нотки, — вряд ли мне придется ждать так долго! — Воцарилась недолгая тишина.
Внезапно, уже почти прорвавшийся к краю огненного моря, Олег почувствовал, как что-то выдирает его из практически сформировавшегося тела, и бросает куда-то вниз и в сторону. В ушах (у него есть уши?) зазвучал испуганный голос: — Ариох, очнись! Ариох!!!
— А..., что такое? — Олег с трудом выходил из сонного забытья. Почему-то нестерпимо болело все тело, как будто его хорошенько поджарили на костре. Над ним склонялась перепуганная Вереена, тряся его за плечи, и периодически отвешивая пощечины. В глазах у неё подозрительно поблескивала влага.
— Что случилось? — Боль стремительно исчезала. Олег с недоумением посмотрел на наконец-то прекратившую трясти его девушку.
— Слава всем богам, ты очнулся!!! — Вампиресса села на край кровати, внимательно вглядываясь в его лицо.
— Что со мной было?
— Не знаю. Я проснулась от твоих стонов. Прибежала сюда, и увидела, что ты весь извиваешься, как от сильнейшей боли. Попыталась разбудить, но вначале не получалось. Запаниковала, и тут только ты соизволил проснуться. Что тебе снилось?
— Не помню... — Олег добросовестно попытался вспомнить свои видения. Получалось плохо, хотя он и применил одно из наиболее эффективных заклинаний стимуляции памяти.
— Огонь, кажется. — Он покачал головой. Сон упорно не вспоминался. Впрочем, возможно одной из причин этого была молодая, красивая девушка в тоненьком, совершенно не скрывающем фигуру пеньюаре, сидящая сейчас у него на кровати. Глаза Олега помимо сознания уставились на два аккуратных холмика груди, четко очерченных мягкой тканью. В горле у него пересохло, а 'младший брат' заявил о пробуждении, и полной готовности к работе.
— Не замечающая его состояния Вереена, мягко прикоснулась холодной ладонью к его голове.
— Весь вспотел. — Он взяла его за запястье
— И пульс бесится. Знаешь, самое жуткое было то, что я почти не ощущала тебя по каналу клятвы. Только какие-то далекие отзвуки невыносимой боли. Но сейчас он кажется, восстанавливается. Я вновь начинаю тебя ощущать... — тут её глаза расширились, и она чуть отшатнулась.
— Ты... ты так меня хочешь?
— Да. — Олег, не сдержав желания, протянул руку и коснулся груди девушки. — Очень!
Уже совершенно не сдерживаясь, он начал ласкать её. Вереена вздохнула и, сняв пеньюар, легла рядом с ним, обняв за плечи
— Так будет удобней, хозяин, — прошептала она.
'Хозяин'. — Она никогда не говорила так раньше. 'Ариох', 'благородный лэр' или 'повелитель', причем последние обращения обычно произносились с улыбкой и ироническим тоном. Слова 'господин' или 'хозяин', она не употребляла никогда, тем более, вот так, на полном серьезе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
