Виктория

ЦЕНА ЧЕСТИ

Когда мы подписывали капитуляцию — я лежал в госпитале. Не то, что бы меня цепануло — куда там... Просто это был единственный способ спрятать меня от толпы. Люди вообще очень быстро меняют своих кумиров.

Пару раз — меня находили репортеры. Этих "акул пера" — очень интересовало: как я себя чувствую, и не снятся ли мне по ночам планеты Каллипсо.

Да нет, не снятся.

Когда я отдавал приказ на запуск "планетарных бустеров" — я думал только о том, что это нужно для моей расы. Мы — конкуренты в этой вселенной. Нам тут тесно вместе.

Когда огненный шквал огибал Альфу и Секунду — я даже и не задумывался о том, сколько чужих в данный момент превращается в барбекю.

Более того — я и сейчас об этом не думаю.

Наверное это выверт судьбы — то, что Чужие — оказались невысокими, пушистыми похожими одновременно и на медвежат и на котят насекомыми. Да, вот такие, шестиногие-шестирукие котята-медвежата, с жестким хитиновым панцирем под толстым слоем пушистого меха. Теплокровные к тому же.

Честно — мне плевать.

А в том момент — выбора вообще не было.

Только задуматься — в одном секторе галактики обнаружить чужую цивилизацию. И тут же узнать что они занимают те же планеты — им тоже нужен кислород, вода, уютная температура — как и мы.

А еще — их отказ от прямого контакта и попытка отгородится, на грани враждебности.

Это сейчас они поясняют, что сразу как только нас встретили — поняли что мы в глубине души "одержимы злом". Что хотели избежать насилия и кровопролития.

Ага.

Впрочем — а может они и правда добрые белые и пушистые. Мне плевать. Главное что это долбанные насекомые. Которым нужны те же планеты что и нам.

Вообще — все произошедшее это лажа нашей разведки. Ну кто же знал что эти две планеты — это лишь краюшек их звездной империи? Кто знал что они их освоили лет за десять до нашего прилета — просто их технологии позволяют отстраивать города со скоростью с которой земные пчелы строят ульи?

Зато — было совершенно точно понятно, что вместе мы не уживемся.

К тому же — сами цикты — в противоречии со своими утверждениями — умудрились создать прецедент для конфликта.

Кто их просил высаживать колонистов на Шаманке и на Эклипсе? Мы были там первыми! Мы их предупреждали!

Пчелки отмахнулись и сели на противоположном полушарии.

Сейчас они говорят о принципах гуманизма и о том, что были уверенны, что на огромной планете — вполне могут ужиться две расы. Ну конечно.

Разумеется возникла напряженность. А с учетом их отказа от контактов — она только росла.

И разумеется президент Штугарт отдал приказ о военной операции.

Собственно — нам бы сразу понять чем это пахнет. Когда "мирный колонист" умудряется оказывать достойное сопротивление тяжелому десантнику корпуса космической пехоты — это уже должно было заставить нас задуматься.

Мы — сделали неверные выводы. Да и разведка нас подвела. По полной программе. Это факт.

Но именно наземные бои — стали предпосылкой к созданию "планетарных бустеров". Просто сражаться с ними на поверхности материнских планет (во всяком случае — мы их таковыми считали) — было бы сущим безумием. Так что — мы хотели решить вопрос сразу. Одним ударом.

Ни кто не знал, что следом — придет флот из их метрополии. Ни кто не знал что многомиллиардное население планет — является нормой для любой их колонии средней руки. И да, разумеется мы не знали, что таковых колоний у них много, просто не в нашем секторе.

Мы сражались. Я защищал Землю до последнего корабля. До последней капли крови. Чужим крайне тяжело далось — добраться до Земли.

И все же — когда враг превосходит тебя и в количестве и в качестве кораблей настолько — наше сопротивление было обречено.

Мы готовились драться за каждую пядь планеты или погибнуть в ядерном пламени — как их колонисты.

Мы вооружали детей и стариков....

А затем они взорвали Луну ("В назидание" — как они утверждают) и вышли на связь....

И вдруг — все изменилось.

Президент Штугарт — застрелился. Его затравила пресса. Отто — Отто... Друг мой...

Ребята, выжившие в кровавой мясорубке и забравшие с собою тысячи тысяч циктов. Вы все теперь палачи и уроды. Каждый из вас — помнит глаза своих друзей отдавших жизни за Землю. Ведь выжили только вы — каждый сотый.

Вы все — преступники.

А главный военный преступник — я. Адмирал Объединенного Флота Земли — Франсуа Перрен.

Разумеется, после смерти Отто — к власти пришла партия предателей. Соглашателей. Хиппи. Они никогда не держали оружия в руках. Они никогда не видели угасающих глаз друзей, разве что — угасающие от передоза.

Но — они умели много, красиво и цветасто говорить.

И они говорили. Чертовы тараканы — как оказалось очень это дело любят. Начались сплошные переговоры.

Я же — лежал в госпитале.

* * *

Сегодня — я вспоминаю эти события двух десятилетней давности. Жуки не знали тогда, что в принципе — нам уже известны координаты всех их планет. Они не знали, что у нас уже есть прыжковые корабли-бомбы, несущие на себе усиленный бустерный заряд (мы смогли освоить много полезных технологий циктов).... Об этом вообще мало кто знал — этот проект курировался лично мною.

Отто застрелился — потому что ситуация стала безвыходной. Да, безусловно мы могли уничтожить миры наших врагов. Более того — на сей раз это точно были бы их основные планеты а не окраинные колонии.

Вот только флот вторжения в это время — превратил бы Землю в очередной пояс астероидов вокруг Солнца.

Да и не машут кулаками после драки. Ведь цикты сказали что они пришли с миром. Точнее — с миром, после подписания нами капитуляции.

И мы ее подписали.

Вот уже двадцать лет — мы живем как вассальная колония Сообщества Циктов.

Наши хозяева — простили нам наши грехи, не забывая, впрочем, почаще напоминать нам о них и о своем великодушии. Новое поколение землян — кается перед циктами за "преступления" совершенные нами, их отцами.

Нам запрещено иметь свой флот — мы пользуемся транспортными услугами наших "пушистых друзей". Собственно, боюсь, что возникни у нас сегодня такое желание — мы не сможем отстроить даже простенький гипердрайв.

У нас нет армии. Зачем она нам, если хозяевами провозглашена "Золотая Эра Процветания". И да — мы, пожалуй, процветаем.

Технологии циктов — дали нам сколько угодно еды, сильно развили нашу медицину. А еще — цикты приветствуют творчество. Я даже не думал что у нас столько художников, поэтов, писателей, музыкантов. Фактически — достаточно принести в один из Центров любую мазню и заявить себя художником, что бы получать зарплату и попасть в их Реестр Творческих Ресурсов.

Собственно, все население планеты — или рисует и музицирует или выращивает риипс. Основное сырье для последующего органического синтеза всевозможной жратвы в технологическом цикле циктов.

А вот ученых, историков, инженеров — у нас нету. Ну, разве что — в моем поколении. А скоро не останется и вовсе.

Когда была подписана капитуляция — меня хотели выдать циктам. В представлении землян — это было бы логично и справедливо: отдать пострадавшей стороне — "Каллипсианского Мясника".

Цикты только сокрушенно покачали головой, после чего пояснили что это было бы не гуманно по отношению ко мне. Более того — самым страшным наказанием для разумного существа, с их точки зрения — является оставить его в живых и дать самому осознать величину своих преступлений.

Сдается мне — они знали что будут с нами делать уже тогда.

От щедрот — они даже не стали отбирать у нас наши две колонии на Шаманке и на Эклипсе. Там теперь тоже обширнейшие плантации риипса.

Самих циктов — можно встретить у нас везде. Им, видимо, нравится наша планета. Вокруг — вертится вся наша молодежь. Все кому сейчас до 30 лет.

Всевозможные "Клубы Межзвездных Друзей", "Общества Взаимопонимания"...

Наши дети — любят циктов и ненавидят нас.

Ненавидят только за то, что мы хотели для них другого будущего: Мы хотели подарить им всю Вселенную.

Теперь — они считают себя чуть ли не другой нацией. Сами цикты постоянно подчеркивают что "в них нет зла". Может быть. По мне — они больше похожи на безвольные тряпки, лижущие мохнатые тараканьи задницы.

Вчера — видел как прекрасно одетый молодой парень, явно из яппи, скорее всего — один из риипсовых заправил, бухнулся перед семьей циктов на колени. Бухнулся и истово начал просить у них прощения за все.

За две сожженные дотла планеты. За 18 миллиардов колонистов. За пятьдесят тысяч кораблей флота вторжения, за которые мы заплатили тремястами тысячами крейсеров со всеми экипажами.

В общем — он валялся на земле и бился в истеричном покаянии.... А мне жег грудь маленький ключик из нержавеющей стали.

По моему приказу — его вырезали из брони моего флагмана. Тогда — я еще мог отдавать приказы. Это были последние дни когда еще была жива старая Земля. Был жив ее дух.

Человека, который передал мне ключ — я застрелил лично. Он знал что так и будет. Передав ключ — он встал передо мною на колено и до последней секунды смотрел снизу вверх, в глаза.

Его коллег — застрелили мои телохранители. Тайна — должна была быть соблюдена.

Тело Отто — еще остывало в президентском госпитале, сенат разрывался на части борьбой фракций, позиции которых расходились лишь в том, какое место лизать у циктов.

А я шел, перешагивая через трупы людей — которые положили свои жизни на то, что бы сохранить нашей планете остатки чести.

И все же — я не смог сделать того, что должен был.

Двадцать лет — я носил на груди этот простой, ничем не украшенный и непокрашенный кусок стали с острыми краями.

Двадцать лет я спал без снов — просто потому что меня окружал один кошмарный сон.

Но сегодня я понял что пора проснутся.

Сейчас — я допью свой черный и вязкий как смола кофе. Здесь, в Вене — на улице Тратнерхоф мое любимое кафе на земле. Не знаю почему так сложилось — говорят в Париже или в Москве кофе варят намного вкуснее. Возможно — это дело привычки. Здесь же — находился президентский дворец, здесь, совсем рядом — было здание генерального штаба ВКС Земли.

Дело привычки, полагаю. В любом случае — вот уже 20 лет я прихожу сюда и выпиваю одну чашку черного кофе. Официанты давно не спрашивают меня ни о чем. Собственно — они давно уже даже и не пытаются со мною разговаривать. Убить меня — ни кто на земле не может с момента подписания капитуляции. Но — могут игнорировать настолько, насколько это возможно. С другой стороны — я приношу их кафе немало денег. К трем часам дня — у них собираются толпы, что бы посмотреть на Мясника.

Итак, сейчас я допью свою чашку кофе. Затем я встану и направлюсь в ничем не примечательный дом стоящий на улице Браунштад. Спущусь там в кельнер и зайду в затхлую, заваленную всевозможным антикварным хламом каморку.

Там и только там я достану ключ. Смахну пыль с крышки стоящего в самом углу фортепиано, вставлю ключ в скважину на его крышке и поверну его ровно на четверть оборота.

Щелкнет замок. Где-то далеко, в Альпах, на многокилометровой глубине, в шахте — загорится один огонек. Я точно знаю что он будет зеленым.

Я откину крышку и начну играть вальс. Старинная, величественная и плавная музыка написанная когда-то Штраусом поплывет заполняя помещение.... А из ракетных шахт спрятанных по всей планете — так же медленно но могуче вынырнут двадцать обтекаемых тел. Поднявшись на высоту в сотню километров — они в яркой вспышке исчезнут из атмосферы Земли, породив чудовищные вихри на самой планете...

Где им суждено вынырнуть — знало всего двадцать человек когда я достал свой пистолет.

Сегодня — знаю только я.

К вечеру — об этом будет знать весь мир. Как о свершившемся факте.

Пока же — я допью свой кофе. Мне — некуда торопится. Не бойтесь старого Мясника. Любуйтесь на здоровье.

ЦЕНА БЕСЧЕСТЬЯ

Когда началась вся эта катавасия, мне было десять лет.

Я прекрасно помню, как взорвалась Луна. В тот момент она была как раз над нашим полушарием, и я мог видеть процесс в малейших подробностях. Своими глазами, не в трансляции и не в записи.

Я тогда не боялся. Не умел ещё. Я ожидал восхитительного фейерверка, и был весьма разочарован, когда увидел только несколько неярких вспышек в районе Океана Бурь, где кора оказалась тоньше и плазма первой вырвалась на поверхность. И всё. Она даже не сильно изменила форму в первый момент — только выступили небольшие зазубрины по краям диска. Нормальное кольцо из обломков образовалось только через несколько лет.

Мы с одноклассниками даже хотели написать циктам письмо протеста — почему халтурите, сволочи? Луна у нас одна, если уж решили её ломать, то сделайте это красиво, чтобы было, что вспомнить!

Когда я подрос и стал лучше понимать небесную механику, я понял, что нас в очередной раз пощадили. Конечно, капитаны их флота могли устроить нам настоящее шоу. Мощности их планетарного бустера хватало, чтобы планета мгновенно разлетелась на кусочки, как в старом фильме... этом, как его... "Звёздные войны", да. Вот только это было бы последним, что мы увидели. Удара осколков Луны на гиперболических скоростях наша планета бы точно не пережила. Поэтому они очень скрупулёзно рассчитали процедуру подрыва. Это была почти хирургически точная операция — провести акцию устрашения без существенных людских потерь. Требовалось учесть траекторию каждого осколка.

ВСЕ учесть не получилось. Но вины циктов тут нету — просто теория хаоса. Их математики считают не хуже наших компьютеров. Они обеспечили максимально теоретически допустимую точность. А все достаточно крупные обломки, которые вышли на курсы пересечения, потом сбила наша ПКО. Тогда она у нас ещё была. Возможно, они нарочно допустили такую "неаккуратность" — пока мы отстреливались от астероидов, циктовские десантные корабли без особого труда прошли последний эшелон обороны и начали высаживать силы вторжения.

Три миллиарда пехоты и сто миллионов единиц бронетехники. И это только первая волна. В космосе мы могли драться хоть сколь-нибудь на равных. Но на поверхности... Кто успел — подняли лапки кверху. Сдавшихся не расстреливали. Кто не успел... что ж, мир их праху.

Самое обидное, что это была даже не армия. У циктов вообще нет того, что в прошлом называлось "регулярной армией". Только народное ополчение. Милиция. Добровольцы. После опрометчивых действий Мясника, добровольцев нашлось много. А если учесть, что скромный рабочий цикт был равен нашему десантнику в рукопашной... можно себе представить, во что они превращаются с нормальным снаряжением и месячной подготовкой.

"Мы ни с кем не воюем. Мы добрые плюшевые медвежата. Просто так случайно получилось, что мы самой эволюцией лучше приспособлены к насилию, чем вы. Однако в отличие от вас, мы не возводили его в культ. Лишь иногда возникает необходимость достать из подвала большую дубину. Это не доставляет нам радости. У вас есть хорошая пословица... бодливой корове бог рогов не дал. Это общий закон эволюции во множестве галактик — существа, не имеющие природного оружия, не имеют и природных тормозов против его применения".

Порой я ими восхищаюсь. Если кто и достоин называться высшей расой, то это цикты. Не мы. Они сильнее, умнее, плодовитее, трудолюбивее — и при этом симпатичне и добрее нас. Вполне возможно, что человеческая раса — просто ошибка природы.

Но пока мы есть — мы будем делать всё, чтобы доказать обратное.

Я взрослел — и вместе со мной менялась планета, словно она тоже вошла в период полового созревания. Демилитаризация, культурная революция, сельскохозяйственная революция... С каждым годом менялись нравы. Дети, рождённые после вторжения, уже искренне не понимали, как могли жить их предки без помощи вездесущих добрых, щедрых и мудрых плюшевых пушистиков.

Дело даже не в том, что изменилась экономика, и теперь каждый человек был обеспечен с рождения пособием, на которое можно очень даже неплохо жить. В конце концов, до Каллипсианской Бойни мы тоже отнюдь не бедствовали. В конце концов, мы были космической цивилизацией. А выход в Дальний Космос автоматически означает, что основные социально-экономические проблемы на поверхности планеты более-менее успешно решены. Не верьте графоманам, которые рисуют в своих книгах орды межзвёздных оборванцев. Так не бывает. Нищета и звездолёты не совместимы.

Но они подарили нам нечто гораздо более важное. Востребованность.

У каждого графомана теперь есть сотни тысяч читателей по всей Галактике. Внимательных, чутких, восторженных читателей. У каждого художника и режиссёра — сотни тысяч зрителей. У каждого композитора — сотни тысяч слушателей.

По какому-то странному вывиху эволюции цикты оказались неспособны к художественному творчеству сами — но при этом радостно и охотно его потребляют. Их беда в том, что они оказались... чересчур эффективными. Они просто не умеют бездельничать и убивать время, как это охотно делаем мы. В их сутках двадцать семь часов. Девять из них нормальный цикт спит. Девять — работает, причём за три часа полностью обеспечивает все собственные потребности, за час — потребности стариков, детей и инвалидов, за оставшиеся пять — все потребности государства. Один час он спаривается. А ещё восемь — страдает от жуткого, неутолимого сенсорного голода! И готов платить чем угодно, даже своей жизнью, лишь бы хоть как-то заполнить эту пустоту.

Если бы не придурок Мясник, мы могли бы их сожрать с потрохами без единого выстрела. Просто культурно ассимилировать. Купить их нашей классикой и модернизмом, нашими мультиками и легендами, нашими фанфиками и ориджами, нашими играми и симфониями. Тысячи фанатов сами принесли бы любимым авторам головы своих маток. На блюдечке.

Возможно, именно это является настоящей причиной того, что при первой встрече Сообщество Циктов объявило нам информационную блокаду. Почувствовали угрозу, которая исходила не от наших боевых звездолётов, но от нашей привычки сочинять всякую ерунду. Официальная версия насчёт "зла", которое они якобы ощутили в наших предках, не лезет ни в какие ворота. Да, цикты действительно эмпаты и могут учуять злой умысел против себя — но не на соседнем континенте же! И тем более не на космических расстояниях!

Есть гипотеза, что в больших коллективах их эмпатическое поле усиливается. Но все равно. Подумайте сами — вы знаете, что в соседнем доме живут злые гопники. Такие злые, что с ними даже разговаривать опасно, вдруг набросятся. Вы станете переселяться в этот дом вместе с женой и детьми? Получается, что цикты одновременно сочли нас настолько опасными, чтобы избегать контакта — и одновременно настолько безобидными, чтобы селиться по соседству, ничего не опасаясь. Ну бред же!

А вот если предположить, что они не боялись наших солдат, но испугались наших писателей, тогда информационная блокада становится вполне логичной мерой предосторожности. Необходимой и достаточной. Пока дело не дошло до планетарных бустеров, конечно. Но если дошло — ещё лучше. Тогда опасных независимых творцов можно аккуратно прижать к ногтю и превратить в дойную корову. В гарантию дальнейшего процветания Сообщества.

При игре с такими ставками, восемнадцать миллиардов превращаются в незначительную разменную монету. Сообщество восполнило эти потери за несколько месяцев. Не исключено, что они даже подбросили нам схемы бустеров — чтобы аккуратно подтолкнуть на нужное решение. Впрочем, не нужно впадать в конспирологию. Нас не требовалось подталкивать. Мы сами прекрасно отыграли отведённую нам роль. Идиотизма Мясника хватило на всех.

Увы, это тоже только гипотеза. Ничем не хуже и не лучше других. Есть версии, которые выставляют циктов исчадиями ада, есть такие, которые делают из них сущих ангелов. Пользы в обоих случаях — ноль. Не больше, чем от наших фанфиков. У нас в избытке измышлений, но недостаточно фактов. Мы уже достаточно хорошо знаем, чем дышит рядовой цикт — рабочий, крестьянин или ополченец. Но понятия не имеем, чем руководствуются их власти. Даже самые преданные фанаты нашего творчества не смогут этого сказать — они сами не знают. Нормальному цикту просто не приходит в голову задумываться о мотивах вышестоящих. Ему говорят — он выполняет. Возможно, в этом залог стабильности и непобедимости их цивилизации.

Я валяюсь в ногах у семьи туристов. Чуть ли не вылизываю им подушечки задних лап. Истерически умоляю их простить нас. Простить за всё. За сгоревшие планеты, за сбитые корабли, за нашу тупость и агрессивность. Я прошу не переносить на детей грехи отцов, прошу понять, что мы ещё можем стать лучше и чище...

Я абсолютно искренен. Мне и впрямь очень, очень жаль того, что случилось тогда. Была бы возможность, я бы задушил Мясника собственными руками. Потому меня и выбрали на эту миссию. С циктами иначе нельзя. Они эмпаты — почувствуют ложь и притворство.

А то, что на втором уровне восприятия я внимательно анализирую их реакции в мельчайших деталях — им пока знать незачем. Впрочем, даже если они учуют некоторое любопытство с моей стороны (тщательно спрятанное за мощным истерическим эмофоном), вряд ли заподозрят что-нибудь крамольное.

Цикты — эмпаты. Но не телепаты. За двадцать лет мы очень хорошо научились понимать и использовать разницу между этими двумя понятиями. Предкам даже трудно представить, как легко мы — новое поколение — можем вызвать у себя любое желаемое настроение, лишь бы оно не противоречило нашим убеждениям. Может быть, именно поэтому среди нас так много хороших актёров. Или наоборот.

Они понимающе мяукают и обнимают меня тёплыми лапами. Младший трётся об меня пушистым лобиком. Я чешу его за ухом. Истерика постепенно проходит, и я убеждаюсь, что жизнь не так уж плоха.

Отец семейства за свой счёт заказывает всем риипсовые пирожные. Я с искренней любовью и благодарностью улыбаюсь ему. Мать семейства ощупывает меня между ног и приглашает на маленькую вечернюю оргию. Я с радостью соглашаюсь.

А крошечные дроны, парящие на высоте трёхсот метров, тщательно записывают каждую деталь их реакций. Нашим ксенопсихологам на заметку.

Да, мы больше не можем производить военную электронику. Или хотя бы двойного назначения. Но зато рабочие завода на Веге — большие поклонники творчества моей младшей сестры. Нет, планетарный бустер они мне не продадут — даже за самый гениальный в мире рассказ. Пока ещё. Хотя у меня есть знакомая капитан ударного крейсера, которая очень любит риипс с фермы отца. Но я никогда не прошу её ни о каких услугах.

Но пару грузовиков с дешёвым барахлом для опыления полей они мне всегда подогнать готовы. Славные ребята. Я люблю их.

Ещё и за то, что ни один цикт никогда не наябедничает на меня начальству. Нет, не потому, что побоится остаться без новых произведений любимого автора. Просто такое понятие, как донос, отсутствует в их менталитете. В принципе.

Самое грозное и мощное оружие — информация. Сильнее ударных крейсеров и планетарных бустеров. Если мы сможем понять, как цикты отреагируют на то или иное наше действие, мы сможем вести переговоры. Не как домашние зверушки. Как партнёры.

В 17:52 общепланетного времени меня будит звонок. Я осторожно спихиваю с себя мягкое пушистое тело, под которым чувствуется непробиваемая броня. Дотягиваюсь до комма, активирую...

— Шеф, всё пропало! Всё пропало, Шеф! Мы погибли!

— Успокойся, Алиса. Я ещё дышу, да и ты, кажется, тоже. Всё остальное можно исправить. Соберись, боец, и рапортуй по форме. Что произошло?

— Мясник... То есть адмирал Перрен... достал где-то двадцать прыжковых кораблей с планетарными бустерами... и направил их на столицу и на ключевые колонии Сообщества!

Я так и сел там, где стоял. Сознание привычно разделяет переживания на три слоя, хотя в этом теперь уже нет никакого смысла.

Внешний слой, самый сильный и болезненный — сопереживание. Столичные миры... Жемчужное ожерелье Империи... Это же в сумме не меньше триллиона жизней! Больше, чем когда-либо жило на Земле!

Второй слой — ужас. Я даже не знаю, правда не знаю, что хуже — если нас сотрут в порошок в ответном ударе, или если позволят жить даже после этого.

И третий — досада. Всё, чего мы добились непосильным трудом — всё насмарку из-за единственного идиота, которого нам в своё время не дали прибить. Тот факт, что цикты по сути сами виноваты, своими руками бережно сохранив собственную погибель — мало что меняет. Теперь.

— Сколько... Погибших? — выдавливаю севшим голосом.

— Ни одного.

До меня не сразу доходит, что это произнесла не Алиса. Отец семейства вернулся в комнату и с большим интересом слушал наш диалог.

— Всё-таки вы, земляне, удивительные существа. Даже наименее ксенофобные из вас сохраняют артефакты мышления, свойственные предкам. На подсознательном уровне вы сохраняете убеждение, что вы единственная раса во вселенной, способная к дальнему планированию и техническому развитию.

— Вы хотите сказать, что...

— Эти корабли-бомбы устарели на два десятилетия. Вы всерьёз думаете, что они до сих пор способны представлять угрозу для кого бы то ни было? Или что вы — первая встреченная нами раса, использующая планетарные бустеры в качестве решающего аргумента? Причём ваши учёные скопировали их с наших собственных технологий. Может быть, тогда, сразу после разрушения Луны, они смогли бы достичь периферийных колоний — но не Столичных миров. Миллионы наших учёных ежедневно изобретают новые способы защитить их от возможных нападений. Пусть они давно уже имеют чисто символическое значение для процветания Сообщества — они нам дороги, как память.

— Вы... вы хотите сказать, что знали о них?

— Конкретно об этих кораблях — нет, человек. Но никто не сомневался, что рано или поздно ваши экстремисты выкинут нечто подобное. Хотя, честно говоря, мы ожидали... чего-то более впечатляющего. Ну хотя бы способного обойти наши спутники-наблюдатели в Лунном Кольце и атмосферные дроны. Но лично я полностью удовлетворён. Эта ваша непосредственность так восхитительна... Я уже заказал один из этих раритетов для домашнего музея своего клана. За остальные будет драка между музеями. Скорее всего, они достанутся властям тех Столичных миров, на которые были нацелены. Во всём Сообществе не найдёшь такого старья в полностью работоспособном состоянии.

До меня начинает доходить.

— Так вы... вы оставили в живых Мясника, чтобы поиздеваться над ним? Вы были абсолютно уверены, что он не сможет причинить вам реального вреда?

— Не совсем. Наши аналитики допускали вероятность в семь процентов, что он найдёт реальный способ причинить ущерб, равный тем восемнадцати миллиардам, или превосходящий их. И риск в сорок два процента, что он нанесёт значительный ущерб вашей собственной планете. Что, в принципе, и произошло — прыжки на границе атмосферы обеспечат немало хлопот службам контроля погоды. Но риск был признан стоящим того.

— Зачем?! Чего ради?!

— Сенсорный голод, человек. Всё тот же сенсорный голод. Считай это ещё одним произведением искусства — и последней вашей контрибуцией за уничтоженные Альфу и Секунду. Все эти двадцать лет постепенно растущего отчаяния адмирала были великолепной эмпатической симфонией, которая завершилась блистательным крещендо пуска ракет. Твоя паника и отчаяние стали к нему прекрасным контрапунктом, оттенив мстительное злорадство Перрена. А как он играл на том фортепиане в Вене, пока корабли-бомбы взлетали... ах, как он чудесно играл... в нём погиб великий пианист!

Одна из младших дочерей трётся о моё бедро головой.

— Пора в убежище. Приближается ураган.

ЗАЧУМЛЕННЫЕ

...Сперва люди пропадали редко. Впрочем, до этого, с момента заключения вассалитета с циктами — преступлений против личности у на Земле и вовсе не водилось, так что даже редкие пропажи были ЧП.

Больше всех, пожалуй, возбудились по этому поводу цикты. Медвежата находившиеся на планете — моментально организовались в спасательные группы, которые с невероятным упорством принялись искать следы пропавших. Спустя неделю — нашли первого. Точнее — то, что от него к этому моменту осталось. Несчастный юноша из молодежной организации "Межпланетная дружба" — был зверски замучен. Его ритуальная цикт-супруга — в знак траура обрила середину тела и удалилась в Цитадель Скорби.

В течении следующего месяца — были найдены и прочие пропавшие в первой волне. Все они так или иначе относились к группам межвидового сотрудничества. Все они были запытаны.

Десять человек — очень мало по меркам минувших веков. Столько исчезало бесследно за месяц в большом городе двадцатого века. И это считалось абсолютно нормальным. Но в новом мире, в новой реальности — это было ЧП галактического масштаба. Было установлено тотальное наблюдение. Спутники сканировали каждый квадратный метр земной поверхности. Каждый человек был снабжён персональным маячком, и стоило только сигналу оборваться или резко сместиться — на место происшествия тут же вылетала аварийно-спасательная группа.

Пространство вокруг Земли было окружено боевыми кораблями — так плотно, что мышь не проскочит, как говорили предки. Ни грама ни ввезти, ни грамма не вывезти. Задействованных ресурсов хватило бы на несколько космических войн. Но Сообщество их не жалело. Впервые за двадцать лет империя столкнулась с вызовом своему могуществу.

И впервые за двадцать лет на Землю пришёл страх.

На какое-то время это помогло. На несколько месяцев люди исчезать перестали. А потом снова пропали почти сто человек.

Беда в том, что все они принадлежали к так называемым "отказникам" — тем, кто по тем или иным идеологическим причинам носить маячки отказался. Их было очень мало в процентном отношении — один из десяти тысяч. Странные, чудаки, самоубийцы, параноики... Но для двенадцати миллиардов населения Земли и колоний это означало — миллион двести тысяч потенциальных жертв. К этому моменту уже стало известно, что пропадают люди и в колониях.

Неизвестных похитителей журналисты прозвали Мясниками. И не все верили, что совпадение прозвища с одним ещё живым стариком — случайно.

Сам Франсуа Перрен к тому моменту уже был посажен в специально для этого отреставрированную тюрьму Алькатрас. Хотя его последняя атака и не достигла цели, цикты решили более не рисковать. Впрочем — опять же проявив гуманность, так как в противном случае, отставного адмирала порвали бы его соотечественники.

— Ты понимаешь, что это значит, Шеф?

— Понимаю, не дурак. Не знаю, как насчёт террористов — а вот нас эта операция точно загнала в угол. Причём без единого выстрела. Либо мы носим маячки — то есть связаны по рукам и ногам — либо нас можно легко устранять, и никто даже не поймёт, в чём дело.

— Ты думаешь, похищения — дело рук циктов?

— Нет, Алиса. Я думаю, что какой-то умник из наших опять играет им на руку. А они этим просто пользуются, чтобы нас дожать.

— Но все члены организаций сотрудничества носят маячки. "Отказники" — в основном ксенофобы. Если Мясники продолжат их похищать, это не даст нужного пропагандистского эффекта.

— К сожалению — даст. Именно потому, что похитителями неминуемо сочтут циктов, я и считаю, что это кто-то из землян. Они не столь глупы, чтобы компрометировать себя.

— Ты говоришь "они". Но Сообщество вовсе не монолитно. В нём есть разные группировки и борьба интересов. Разве не может быть, что мы столкнулись с такой вот подковёрной борьбой? А наша планета просто стала разменной пешкой в игре муравейников?

— Не исключено. Задам проработать эту версию.

Несколько крупных молодежных организаций межпланетной дружбы — провели акции-митинги "Против террора". Акции охранял спецназ циктов, так что над толпой даже мухи не летали. Между делом — данная бдительность породила неприятный инцидент:

Какой-то умник из студентов прочитал о традиции "голубя мира". В итоге, в кульминационный момент, когда лидер их организации закончил читать прочувствованную речь по поводу всемирной дружбы и мира — куча членов его организации выпустила белоснежных голубей.

Бедные птицы не улетели далее полуметра от точек старта. Бдительный циктский спецназ, абсолютно незнакомый с древними земными традициями — методично изничтожил всю "потенциальную биологическую угрозу", изрядно запачкав кровью невинных пташек митингующих. Немало досталось и Максиму, которые был в числе запустивших голубей.

Разобравшись в ситуации — циктское руководство принесло свои глубочайшие извинения и в знак извинения предложила всем пострадавшим (то есть заляпавшимся голубинной кровью) — прокатится за счет принимающей стороны на одну из циктианских планет-курортов. Благо техника наблюдения пришельцев — легко позволяла идентифицировать всех заляпаных.

Макс с удовольствием провел целый месяц на зеленом как Новая Зеландия до Веллингтонской Катастрофы, Сцискетее, познакомился там с несколькими девчонками из Северной Америки, и даже наметил себе ритуальную партнершу из циктов. Домой он направился посвежевший, загоревший, отдохнувший — что бы с новыми силами взяться за учебу на факультете гидропонных риипс-технологий.

Он не знал и не видел, как подпространственный перехватчик пристыковался к кораблю. По иронии судьбы, точно такие же модули перехватывали корабли-бомбы Перрена.

Он не слышал, как в коридорах лайнера развернулся бой — яростный и беспощадный, бой, в котором цикты впервые за сто лет убивали циктов. Экипаж продал свои жизни очень дорого — за каждого пилота, механика и даже стюардессу нападающие заплатили тремя своими. Вот только их было не втрое, а в десять раз больше.

В каюте просто погас свет. А в следующую секунду погасло и его восприятие.

...Макс лежал на спине. В принципе, в голове все еще стоял туман и она здорово кружилась. Как и требовалось доказать — оглушающий удар невозможен без сотрясения мозга.

Судя по ощущениям — он лежал на чем-то жестком, клеенчатом и был при этом полностью обнажен. В глаза бил довольно яркий свет с потолка. Не оставляло ощущение что на него смотрит кто-то со стороны. К сожалению — проверить это было невозможно. Голова была жестко зафиксирована зажимами. Зафиксированы были, так же, и конечности.

— Эй! Э-э-э-э-й!!!!! Есть тут кто живой????!!!! — попытался привлечь внимание хоть кого-то Макс. Ответом ему стало молчание.

Макс поголосил еще раз. И еще.

Эффекта не было.

Время тянулось как кисель.

Постепенно накопилась тяжесть в мочевом пузыре. Макс тянул сколько мог, но в конечном итоге не выдержал. Произошедшее вызывало у него широчайшую гамму чувств. К тому же — стало поджимать и по большой нужде. С ней Макс смог продержатся чуть должьше. Впрочем — постепенно сдалась и она. Голый, распятый на странном стенде, обосраный и обоссаный Макс чувствовал себя мягко говоря некомфортно. Говоря более точно — он испытывал небывалую фрустрацию и стыд.

Впрочем, длилось это не так уж и долго. Измученный организм отключился.

Пришел он в себя в заметно более бодром расположении духа. Смущало лишь появление рядом капельницы подключенной к вене левой руки. При этом — он ощущал себя чистым. Похоже, пока он был в отключке — его обмыли. Макс прислушался к ощущениям и понял что желудок у него набит битком. Видимо, неведомые похитители, воспользовались его беспомощным состоянием — и принудительно накормили его через зонд.

Макс дернулся и проорал:

— Проклятые фашисты! Нацисты! Твари! Циктоненавистники!

Пока орал — первая злость прошла. Время — тянулось все так же медленно. Макс изнывал. У него чесалось все тело. Судя по ощущениям, в районе лопаток и ягодиц — начали проклевываться первые пролежни: похоже те, кто его обмывал, не удосужились его вытереть.

Спустя время — он понял что его снова поджимает. На сей раз он был готов пасть в пропасть бесчестья гораздо быстрее, но в последний момент со стороны послышался нежный девичий голосок: "Что, прямо как дикое животное?! Под себя?!".

Голос звучал совсем рядом, и, судя по тембру, принадлежал даме неземной красоты. Макса снова охватило ощущение стыда. Судя по громкости голоса и по ответившему ей голосу пожилого мужчины ("Не удивляйтесь — сейчас увидите все сами: он уже напрягся, заметили?") — девушка находилась где-то совсем рядом и смотрела прямо на него.

Итогом — стала многочасовая борьба с собственным организмом, подкрепляемая периодическими вопросами "Ну скоро он?" — "Вот-вот, потерпите. Монитор показывает что он на грани".

Монитор не врал, однако Макс, весь в отца, погибшего вместе с линкором "Айова" в поясе — отличался каменной силой воли. Помогало и то, что переферическим зрением он замечал две фигуры периодически подходившие к его изголовью. Один раз он даже зметил прошедшую в поле зрения тонкую женскую ручку, с кукольными Фарфоровыми запястьями.

В итоге — на сей раз он даже побил свой предыдущий рекорд, но зато когда днище все же выбило, выбило его у обеих бочек сразу.

Так мерзко Макс себя не ощущал уже давно. Вдвойне обидно стало когда раздался девичий смех звучащий как серебряные колокольчики и обладательница чарующего голоса принялась обдавать его водой из брандспойта. Жутко холодной водой, между прочим.

Мерзко было еще и то, что после процедуры, чаровница приподняла двумя пальчиками гордость Макса, после чего разжала пальцы, позволив гордости с влажным шлепком рухнуть вниз. "Мелковат калибр, хм..." произнесла стерва и, судя по цокоту каблуков, удалилась.

Этой пытки самолюбия хватило Максу еще на, почти сутки злости. Затем его снова срубило.

Пришел в себя окончательно от ощущения что за ним наблюдают множество глаз. В поле зрения явно кто-то был. Макс с трудом сфокусировал взгляд и увидел мордочку цикта. Судя по мимике — цикт был крайне озабочен чем-то, что он мог видеть со стороны.

— Слава богу! Вы меня нашли! — Макс так обрадовался что аж рванулся обнять спасителя. К сожалению таракано-медвежонок не успел его еще отстегнуть от пыточного стола, так что порыв был загашен в зародыше. Тем не менее — он привлек внимание цикта.

— Вы, слишком лабильны, молодой человек.

— Что???

— Вы — слишком лабильны. Ваша психика слишком быстро привыкает к стрессу и стимуляции. Так не интересно и непродуктивно. Вы слишком быстро подстраиваетесь под правила игры.

— Не понимаю?!

— Поток от вас — был вдесятеро слабее чем от вашего предшественника.

-Да что за поток?! Вы вообще о чем? Вы меня спасать будете??

— А зачем? — Цикт, похоже, интересовался всерьез.

— Но... Вы же добрые? Вы же... гуманисты???? Я — один из "Вселенского дома дружбы"!

— Категории доброты или зла — сугубо индивидуальны, вы же понимаете? Мы — разумеется гуманны. Иначе тут бы лежили не только вы.

— Не.... Не понимаю!

— Мы — любопытны. Даже более того — мы эмоционально бедны. Нам нужны свежие впечатления. Много впечатлений. Сперва — вы смогли удовлетворить этот наш спрос своими книгами и кинофильмами. Но — мы быстро пресытились, а нового, в смысле совсем нового, уникального — вы почти не создаете. Переломным моментом стало присутствие одного из наших врачей в операционной, где, в силу ряда уникальных природных характеристик пациентки, проводилась небольшая операция без наркоза. Врач — насытился впечатлениями под завязку. Мы — тоже. — пока цикт это говорил, он отошел в угол комнаты и гремел там, судя по всему, инструментами. О назначении оных инструментов — Макс старался не думать вовсе.

Закончил свою речь цикт оказавшись у правого бедра Макса. В следующую секунду. Макс взвыл от неожиданной и резкой боли.

— Можно использовать электростимуляцию — но это удел малообразованной черни. Я — исполню на вас фугу боли одним лишь скальпелем и зажимами.

— Вы сумасшедший! — взвыл Мак — Вы псих! Вас найдут и страшно накажут сами же цикты!!!

Последнее утверждение показалось мохнатому палачу настолько интересным, что он даже оторвался от вытягивания из ноги Макса бедренной вены, и нажал какую-то кнопку. Свет хирургической, бестеневой лампы на какое-то время погас. Глаза Макса привыкли к полутьме...

И он увидел над собой мощное остекление битком забитое плюшевыми мордочками циктов. Даже в чужих глазах читалась жадность и ненасытность.... А в следующую секунду — пришла боль... Фуга боли...

— И где он сейчас? — я пригубил стаканчик риипсового молока.

— Проходит реанимацию в одном из санаториев в Антарктиде. Его тело мы быстро восстановили, но психика потребует длительной реабилитации. Он почти сошёл с ума. Кстати, вот ваш Знак Полезности, — мохнатая лапка протянула мне мерцающую голографическую звезду. Я неохотно повесил её к себе на грудь. По существу, это награда за предательство.

Да, моя идея сработала. Вшить всем "друзьям" без их ведома полностью органические подпространственные маяки. И ослабить охрану транспорта, идущего на Землю и с Земли. Только так мы сумели выйти на банду сенсуальных наркоманов (точнее, наркоциктов).

Этих ребят уже не интересовала глубина и сложность эмоций — только их сила. По сравнению с обычным эмоциональным гурманством их сородичей — это то же самое, что хлестать чистый спирт вместо изысканных вин. И как любой запой — этот не способствовал рациональному мышлению. Они совершенно потеряли осторожность и здравый смысл.

Подставив Максима, я, вероятно, спас сотни тысяч будущих жертв. И в конце концов, мы его вовремя вытащили. Почти вовремя.

Но тем не менее — это была подстава. Мы не могли заранее объяснить людям-приманкам, что их ждёт. Многие из них владели эмоциональным контролем, но под пыткой обычные методы защиты могут сорваться. А если бы Мясники учуяли неладное, вся операция могла накрыться медным тазом.

И всё же я не выкидываю Знак Полезности. На всей планете лишь у восьми человек, кроме меня, есть такой же. Это не просто орден. Не красивая побрякушка. Это — документ, позволяющий мне без ограничений путешествовать в пределах освоенного циктами космоса. Трудно даже представить с ходу, сколько применений ему сможет найти подполье.

— Мясники... что с ними?

— Все цикты, входящие в банду, были уничтожены. Все люди — доставлены в спецкамеры на Алькатрасе.

Приподнимаю бровь, не скрывая удивления.

— Все поголовно? Это же около десяти тысяч! А как же ваш знаменитый гуманизм?

— Ста тысяч, — мрачно поправляет меня Шаовера. — Именно из жалости нам и пришлось их уничтожить. Они уже не цикты. Сенсуальная наркодеградация не просто необратима. Она ещё и чудовищно заразна. Все десантники, принимавшие участие в операции, покончили с собой. Мясники успели передать им эмообразы человека под пыткой. Их нервная система уже тоже начала вырождаться.

У меня мурашки пробегают по коже.

— Вы хотите сказать... что любой цикт... способен стать Мясником?

— Да. Достаточно один раз увидеть человека в состоянии нестерпимого страдания. Статистика привыканий с первого раза — шестьдесят процентов, со второго — восемьдесят, с третьего не выдерживает никто.

— То есть мы — ваш наркотик?

— Тяжёлый наркотик, разрушающий организм. И к тому же заразный. При вторичном восприятии — трансляции через эмпатическое поле другого цикта, без прямого контакта с людьми — статистика привыкания несколько ниже, но тоже удручающая. В связи с этим я хотел бы попросить вас об услуге...

— О какой?

— Человеческая часть банды. Мы не можем контактировать с ними, опасаясь новой волны эпидемии. Но очень желательно допросить их. Мы хотим понять, чем они руководствовались, помогая унижать и пытать собственных сородичей.

— Вероятно, сотрудничали просто за плату...

"Или были фанатичными циктопоклонниками". Но этого я вслух не скажу.

— Маловероятно. Они ведь не могли не видеть, что творится с их сообщниками-циктами. Словом... как вы смотрите на то, чтобы с помощью нашего оборудования попытаться разговорить их?

Я вспоминаю, как бился Макс на белой доске, и сжимаю кулаки. Потом встаю, хищно ухмыляясь.

— Дайте инструменты, и покажите, как ими пользоваться. Я сделаю это. Не для вас, а для себя. И с большим удовольствием.

Тонкое хрупкое тело обнажённой девушки распято в кресле, похожем на гинекологическое. И красивый, обнажённый по пояс молодой человек, нависающий над ней. За моими плечами парят два дрона, готовые выполнить любой мой приказ — даже распылить пленницу на атомы, если я захочу. Смахивает на иллюстрацию к БДСМ-фанфику. Но это меня мало волнует.

Я первый землянин за двадцать лет, который управляет настоящим, современным боевым оружием. Но сейчас меня и это мало волнует.

Потому что я прекрасно знаю девушку в кресле.

Виктория Штугарт, двадцать два года. Дочь президента Отто Штугарта. Одна из самых выдающихся деятелей подполья — умная, решительная, безжалостная. Год назад "завязала", назвав всю нашу деятельность "несерьёзной" и "детскими играми". Так вот, значит, чем она занималась всё это время!

— Вика, зачем?!

Она поднимает голову, насмешливо улыбается:

— Ты правда думаешь, что я тебе скажу?

— Скажешь. Я изучал их технику. Ваши скальпели и крючья — примитив, игрушки, достойные тех деградантов, которым ты служила. Это оборудование заставит говорить любого...

— Ой!

— Не волнуйся, это ещё не начало пытки. Всего лишь инъекция.

— "Сыворотка правды"?

— В каком-то смысле. Эта игла ввела тебе в череп наномашины, которые сейчас начнут выстраивать альтернативные нервные пути. Через час у меня будет полная карта твоего мозга, с возможностью управления им. Я смогу простимулировать, или наоборот, заблокировать любой участок. Усиливать или ослаблять воспоминания, усыпить тебя, или не дать вырубиться, простимулировать болевой центр или центр удовольствия, определить с вероятностью в девяносто восемь процентов, говоришь ты правду или врёшь...

— А ты не боишься, что сам после меня окажешься в этом кресле? Тебе ведь тоже есть что скрывать, Сергей...

— Боюсь. Но у меня перед тобой два преимущества. Во-первых, вменяемые цикты теперь как огня боятся контакта с человеком под пыткой...

— Ты думаешь, они не смогут нанять пару циктофилов для допроса?! Ты ещё глупее, чем я считала...

— А во-вторых, чтобы получить правильные ответы, даже на самом совершенном оборудовании — нужно задавать правильные вопросы. Я знаю, о чём спрашивать тебя. А о чём спрашивать меня, не знает никто. Я чист.

На самом деле я немного соврал. На Земле есть несколько человек, знающих правильные вопросы. Но они совершенно точно среди допрашивающих не окажутся.

— Не заставляй меня возиться, Вика. Просто скажи, зачем ты это сделала.

— Не строй из себя чистюлю. Повозись, сделай мне такую любезность. Мне интересно, сколько я смогу продержаться.

Конечно, дело тут не в азарте. Спинным мозгом чувствую — она тянет время. Но для чего? Ловушка внутри ловушки? Только не на Земле.

— Передай командующему, — обращаюсь к дрону за правым плечом. — Нужен режим повышенной безопасности. Не исключено, что Мясники что-то задумали.

— Передано, — невозмутимо отвечает машинка.

Немного успокаиваюсь. Если цикты что-то делают, они это делают качественно. Иначе они просто не умеют. Исключая ситуацию, когда их нервная система деградирует от сенсуальной зависимости, разумеется.

Мне пришлось повозиться три часа (включая час на формирование имплантов). Вика всё-таки оказалась крепким орешком. Она проходила тот же курс сопротивления допросам, что и я. Замечание на будущее — в этом кресле никто из нас не может считать свои мозги в безопасности.

Если у нас будет хоть какое-то будущее, после всего этого. После того, что она сказала, когда всё-таки заговорила.

— Дурачок... неужели... ты сам до сих пор не догадался? Пока эти идиоты в Центре копили информацию и играли в страш-ш-но секретных заговорщиков, я нашла оружие, способное уничтожить их, как расу. Единственное настоящее оружие, которое у нас есть. Оружие, которому наплевать на их численность и на уровень их технического развития. Оружие, которое они сами с радостью тащат в пасть!

Мне перехватывает дух. Циктам, следящим за мной, тоже. Это не хулиганство, не мелочная месть. Это продуманная операция.

— Ты вообще понимаешь, дура, что будет, если твой безумный план сработает?!

— Менее, чем за одно наше поколение, их цивилизация перестанет существовать.

— И наша тоже! — я в ярости хлещу эту самоуверенную идиотку по лицу. Она только насмешливо улыбается. Рукоприкладство — такая мелочь в сравнении с тем, что я вытворял с ней пять минут назад... К тому же, для неё это — признание заслуг.

Она не эмпат, но мне сейчас кажется, что она смакует мои чувства, как цикт. Возможно, нахваталась этого, пока работала со своими наркоманами.

— Наша цивилизация уже давно прекратила существовать, Сергей. Только ты не хочешь этого замечать. Перрен это понял — потому и запустил ракеты.

— И ты решила последовать по его стопам?!

— Нет. Мой удар будет настоящим. Без пафосных жестов.

— Будет?!

Я в ужасе делаю шаг назад.

— Ой, я кажется сказала "будет"? Прости, я оговорилась. Правильно будет сказать — "есть". Это происходит прямо сейчас, Сергей. Мы начали, как только меня арестовали. Достаточно было одного часа. Но я задержала тебя на три — просто на всякий случай. Сама была не уверена, что столько продержусь.

Покаяние Всесожжением. До того, как Мясник запустил корабли-бомбы, эта идея казалась всего лишь эксцентричной фантазией. Но после, когда по планете волнами распространялись паника и стыд, определённая часть населения сочла её... нет, не привлекательной. Но необходимой.

Цикты без колебаний жертвуют собой ради своей цивилизации. Мы должны показать, что тоже так можем. Несколько человек примут на себя грехи всей расы, как это некогда сделал Христос. Земля в огне вошла в новую эпоху — и в огне должна из неё выйти, родившись обновлённой.

Они всё очень грамотно продумали. Добровольцы носили маячки — но все их контакты были вполне легальными, и программы мониторинга не обращали внимания на их действия.

Они знали, что медицина циктов способна залечить даже самые тяжёлые травмы, не исключая и ожоги. И что спасатели прибудут максимум через минуту после тревожного сигнала. Поэтому обычный бензин не годился. Они ввели себе горючую смесь под кожу с помощью инъекций. Смесь, которая горела без доступа кислорода, не тушилась ни водой, ни углекислотой. Горела очень ярко и жарко, но всё же выделяла недостаточно тепла, чтобы убить их мгновенно.

Акция проводилась в 18:00 по общепланетному времени. 18 человек, которые приняли в ней участие, символизировали 18 миллиардов сгоревших циктов Альфы и Секунды. Строго одновременно, на глазах у больших скоплений циктов, самоубийцы щёлкнули зажигалками.

С каждым был напарник. Он объяснял смысл перфоманса, пока его товарищ горел.

— И что... вы намерены делать теперь?

— А что, по-вашему, можно сделать? При всём своём эксцентризме, ваша подруга права. Мы проиграли. Мы уходим из этого сектора Галактики, человек. Можете праздновать победу или справлять траур — по вкусу. Возможно, мы вернёмся, когда будем лучше готовы к контакту с такими существами, как вы. Но в ныне существующем виде этот контакт гибелен для обеих сторон.

— Но... но на Земле же остались цикты!

— Они все уже заражены. Мы не можем их забрать, не нарушая карантина. Те, кто ещё в состоянии себя контролировать, совершат самоубийство. С теми, что превратились в вампиров, вам придётся справляться самостоятельно. Вас десять миллиардов, их — меньше миллиона. Тяжёлой техники у них нет, дроны уже самоликвидируются. Вы находчивые существа. Думаю, справитесь.

Следователь ошибся в одном. "Справляться" не понадобилось.

...Для закрепления новой традиции понадобилось всего десять лет. Конечно, в первый момент люди удивились и возмутились. Однако цикты оказались крайне убедительны. По большому счету, заражённым мигрантам не пришлось даже применять силу. Люди, вышедшие протестовать — как один прониклись горем своих обожаемых хозяев, брошенных сородичами в чужом и агрессивном мире, наедине с болезнью, которая сжигала их изнутри.

Приток молодняка в Клубы — увеличился в геометрической прогрессии. Стать Героем Фуги — стало мечтой для огромного числа подростков. За право участвовать в лотерее — чуть не дрались. А ведь цикты отбирали строго тех, кому позволяла физическая кондиция: фуга должна была длится так долго как это только возможно...

Говорят, когда дряхлому старику, сидящему в одной из самых дальних камер Алькатраса рассказали все это — он очень долго и зло смеялся.

ЭПИЛОГ

Штурм начался, когда рукотворные червоточины гиперпереходов закрылись за последними кораблями "правильных" циктов.

Охрана Алькатраса была сметена синхронным залпом рельсовок H&K-333 — в свое время эти винтовки были разработаны как раз для быстрого уничтожения циктов: снаряд, попадая в хитиновый панцирь "медвежат" гарантированно проламывал его, разрушаясь внутри и выбрасывая в тело цикта-десантника огромное количество поражающих элементов в виде стрелок из обедненного урана. В отличии от оружия циктов — убивавшего быстро и без мучений, земные винтовки убивали не сразу, и раненные цикты еще добрых полчаса могли упоенно завидовать мертвым — обездвиженные, страдающие от чудовищной боли и гарантированно обреченные.

К счастью для циктов — данное оружие поступило на вооружение подразделениям ОСНАЗ "Феникс" и "Нарвал". Регулярную пехоту земли оснастить им не успели, а большая часть спецназа погибла в ходе самоубийственных абордажных атак в Битве за Пояс. Оставшиеся винтовки — цикты методично уничтожили, чертежи стерли, а конструкторов прогнали через процедуру очистки памяти. Вообще, обычно гуманные тараканы — восприняли данное оружие как личное оскорбление и отнеслись соответственно. Собирали винтовки буквально по крупицам, сверяясь с накладными. Если бы не старания небольшой группы сопротивленцев, славное и эффективное оружие, пожалуй так и было бы истреблено. Однако, как раз в период между разгромом и подписанием капитуляции — будущему ядру настоящего сопротивления, под руководством жены Президента Земли, Хельги фон Тиссен (в знак "отречения от преступлений мужа" и по его личному, предсмертному указанию — она взяла девичью фамилию) удалось качественно поработать с документацией компании. В итоге — пара сотен винтовок оказалась "никогда не выпущенной". Ну а в том бардаке, который царил — эти фокусы прошли незамеченными.

Сегодня — они заговорили. Так же, как и штурмовые моторизированные доспехи "Витязь" производства тульского БОК.

Нет, стариками штурмовики не были. Им было под 50, но все эти 20 лет — ребята следили за собой, регулярно пользовались циктской медициной... И были полностью добропорядочными гражданами... Пусть и со странными увлечениями. Земной офицер регулярной армии — быстро понял бы что данные увлечения достаточно легко конвертируются в навыки спецназа. Среди циктов земных офицеров по понятным причинам не было.

Внешнее охранение было снято одним залпом. Два десятка земных инсургентов — получили особое удовольствие: рассчитанные на циктов боеприпасы из куда менее прочных землян делали натуральный фарш, который, при этом, еще с десяток минут умудрялся жить.

Внутреннее охранение количеством не отличалось, да и состояло преимущественно из инсургентов (за вычетом, собственно, начальника тюрьмы — относящегося так же к "Зачумленным", и его личных телохранителей). Против людей, штурмовики даже не стали применять винтовки — хватало удара кулаком силовой брони, что бы головы предателей лопались от удара.

Виктория Штугарт обнаружилась в медицинском блоке. Девушка была еще достаточно слаба после форсированного допроса, но вполне жива и даже не сломлена. Гостей она ждала.

Врача-инсургента было решено оставить в живых — в конце-концов он спас лидера Истинного Сопротивления. Вику загрузили в эвакокапсулу, оставшуюся со времен прежней Земли. Умный транспортный дрон принялся обследовать свою пассажирку, попутно настороженно поводя стволами двух крупнокалиберных пулеметов. Демпферные гравидвигатели — оторвали его на полметра от пола. Теперь можно было идти за второй целью.

Перрена они нашли в дальней камере. Цикты проявили обычную человеколюбивость, так что камера была достаточно комфортабельна. Вплоть до того что в ней была организованна даже небольшая кухонька.

Франсуа сидел на удобной тахте, и держа газету одной рукой — попивал свой любимый черный кофе. Натренированное ухо старого вояки — не могло не услышать характерные хлопки преодолевающих звуковой барьер слагов. Тем не менее — адмирал был абсолютно спокоен. Услышав что осназ уже у дверей его камеры — он оторвался от газеты, поставил кружку на стол и подошел к решетке.

— Господин адмирал! Отойдите, мы сейчас взорвем замок!

— Офицеры! Смииии-рна!

Спецы инстинктивно вытянулись перед бывшим главкомом. Перрен прошелся вдоль решетки заложив руки за спину, затем повернулся к бойцам.

— Вы спасли Вику?

— Так точно, сэр!

— Она в порядке?

— Так точно! Позвольте мы и...

— Отставить. Я — останусь здесь. О ней — практически ни кто, кроме циктов и тайной полиции инсургентов, по недоумению считающих себя сопротивленцами — не знает. Цикты как мне рассказал их главный во вчерашней беседе — бежали. Этот их Сергей вообще много чего рассказал....

В общем — я должен остаться. Во первых — если сбегу и я, будет много волнения и поиски. Во вторых — на мне достаточно много грехов. В третьих — я просто устал от всего. Если когда-то вы сможете вернуть Земле величие — тогда, если я еще буду жив — возвращайтесь...

И да — мое последнее вам поручение....

— Да, господин адмирал!

— Проследите за тем что бы выжила Вика и выжил этот самый Сергей. Он — ОБЯЗАН дожить до возрождения человечества. Или — до его окончательного падения. Я — хочу что бы он был наказан, но это и будет его наказанием.

Если человечество уже не поднимется — он будет страдать, потому как, насколько я понял, он действительно, искренне верил в то, что делал. И когда стелился перед циктами — и когда пытал девушку, которую, как он признался когда-то любил и боготворил. Значить, окончательное падение человечества — будет для него пыткой.

Ну а если вы все же провернете план Штутгарта... Ну что же — это так же будет пыткой. Ведь победил не он, такой умный и хитрый — придумавший как победить циктов путем втирания к ним в доверие, а обычные грубые вояки. Настоящее сопротивление.

В общем — в путь, ребята. Надеюсь что тот план который Отто даже мне не сообщил — вы знаете.

— Будет исполненно.... командир. Мы — еще вернемся за вами. Главное — доживите, постарайтесь.

Спецназ отступил как раз вовремя. Уже спускаясь к минисубмаринам, ожидающим их возле острова — они увидели как боевые вертушки, которые их доставили на остров — вступают в свой последний и безнадежный бой с четырьмя флаерами "зачумленного" спецназа циктов. Пилоты были обречены и знали это. Так же — они твердо знали что попадаться в лапы "перерожденным" медвежатам — не следовало. Вот — одна из вертушек расстреляв боезапас и получив плазменным бластером по хвостовому стабилизатору взорвалась. Не от попадания — просто пилот активировал подрывной заряд.

Вторая — умудрилась попасть "Яростью" прямо в кокпит одного из флаеров. Облако взрыва вырвало из инопланетной машины и осколки остекления и куски цикта-пилота. Лишенная управления машина завалилась набок и врезалась в стену Алькатраса. Третий флаер — дал очередь по вертушке уже не церемонясь и не пытаясь ее обездвижить....

В это время — две лодки уже швартовались к подводной громадине "Владимира Путина" — одной из четырех сохранившихся подводных лодок ПКО, переоборудованных в ходе войны в мобильные, подводные ЗКП. Цикты — на удивление мало внимания уделили подледному миру Северного Полюса. К счастью для Сопротивления, оккупировавшего размещенную там пару веков назад тайную базу подлодок, отстроенную еще Славянским Союзом, задолго до Объединения Наций. Собственно, лодка была наследием еще тех времен, подновленным и перестроенным уже при Перрене и под его патронажем....

Неделей позже, уже окончательно вставшая на ноги (но все еще баюкающая на перевязи правую руку) Виктория Штугарт злобно рассмеялась слушая выступление диктора по каналу WWN.

"Таким образом, наши дорогие друзья оказались заражены. Действия наших детей, направленные на то, что бы заслужить прощение за грехи наших отцов — стали, увы, толчком, к тому, что бы цикты познали зло, скрытое в нас самих...

Именно поэтому, вчера, лидер Брошенных — обратился к Человечеству с просьбой об еще одной, последней жертве. В обмен — они предложили нам технологии освоения космоса. Пока, Совет Земли — думает, стоит ли нам нарушать запрет наложенный нашими друзьями Ушедшими и принимать дар Брошенных... однако — уже сейчас есть потребность в жертвах.... К счастью — от нас не требуется слишком много жертв... За счет использования новейших технологий — им достаточно всего навсего сотни человек в месяц... Разумеется — строго добровольцев. Людей, готовых совершить подвиг во искупление грехов нашей расы!".

— А что, сотня слизней в месяц — это и правда не много, как думаешь, Пит? — Вика обратилась к своему помощнику, сидевшему в соседнем кресле.

— Не много. Беда в том что найдется гораздо больше. За 20 лет — они очень здорово промыли нам мозги. Чего стоит сомнение в необходимости для нас гипертехнологий...

— Ну... С Румянцевым связывались?

— Да. Он уже сумел переломить сопротивление Совета. Сейчас он и Аль Мутанаби — будут продвигать идею возрождения поста Президента. Как ваши родители и планировали.

— Жаль, что мать не дожила. Готова поспорить что за той катастрофой стояли "Сопротивленцы" Сергея. Чертов слизняк... Значит Перрен приказал его не трогать?

— Бойцы говорят что да. Собственно — план Франсуа неплох. Очень неплох.

— Соглашусь. Хорошо. Президентская компания готова? Что с моей новой личностью?

— Пластическая операция уже подготовлена. Через месяц — высаживаемся в Мурманске, оттуда уже регулярным флаером в Париж. Лицо вам подобрали — божественное. Вы, и без того красавица (Вика сделал рукой жест "вы мне льстите, оставьте это", но судя по выражению глаз осталась довольна) а после операции вам просто равных не будет. Над биографией — тоже уже работаем. Вот прямо сейчас вы публикуете очередную подборку картин на сайте Свободного Творчества. Валентин выложился весь что бы создать такие шедевры. Потом — вы написали две сотни статей по поводу дружбы и примерения только за последний год. У вас почти три миллиона фолловеров.... Ну и на следующий май — вы обещали дать первую презентацию вживую. Как раз — спадут все отеки после пластики. Документы — разумеется готовы, досье — составлено и опубликовано. С учетом новой внешности и подготовленных аналитиками материалов — вы сможете к выборам рассчитывать на огромные симпатии более трех миллиардов граждан. Ну а с учетом низкой политической активности нынешних слизняков....

— Дай хоть посмотрю на кого я буду похожа. Вы же догадались синтезировать "мое" изображение?

Помощник с готовностью протянул Виктории планшет. Вика долго и придирчиво рассматривала свое будущее лицо. На нее с планшета смотрела блондинка, с огромными, восторженными глазами и длиннющими ресницами. Пухлые губки были слегка приоткрыты, гладкая идеальная кожа лица — как будто светилась изнутри. Радужка — отливала неземным, васильковым оттенком. Питер не соврал. Вика и сама влюбилась в свою новую внешность с первого взгляда. Ну что же — оставалось ждать, пока агенты Истинного Сопротивления, Роман Румянцев и Саид аль Мутанаби, сумевшие пробиться в Совет и даже стать там харизматическими лидерами, собравшими вокруг себя сторонников и демонстративно придерживающиеся противоположных политических взглядов — протолкнут идею Президента Земли. Затем — власть снова вернется туда, где она и должна быть: К Настоящим Людям.

Оставалась еще проблема совращенных ее же усилиями циктов — но она не требовала срочного решения. Все одно — вооруженных сил которыми она располагала на данный момент было явно недостаточно для уничтожения чужих. Слизняки этим точно не стали бы заниматься. Оставалось только ждать новое поколение и воспитывать его уже правильно. Специально под это дело был готов проект Пансионатов Дружбы — призванных стандартизировать образование. Слизни примут его с радостью — это очень толерантно и гуманно.... Ну а программа обучения в них... А кто станет проверять? Собственно — "зачумленные" вообще не были серьезной проблемой. С учетом отсутствия среди них маток — размножатся они не могли. А срок жизни особи циктов — был заметно короче человеческой. Фактически, за одно поколение землян — от циктов должны были остаться одни воспоминания. Ну а демонстрация в нужный момент всем слизнякам трансляции Фуги Боли — вообще входила в План. Вика вспомнила этот ужас и поежилась. Она всегда покидала помещение перед началом собственно "представления". Однако — несколько раз видела результат... И — слышала нечеловеческий вой разделываемых заживо слизняков....

Усилием воли — будущий Президент Земли отогнала от себя чудовищные воспоминания. Из ее, пока еще серых глаз — ушел туман флешбэка и они налились сталью. Те, кто знал и ее отца и Перрена с удивлением могли бы обнаружить что эта сталь была как две капли воды похожа на сталь, плескавшуюся в критические моменты в глазах Мясника. Рыжий Отто обычно смотрел на мир удивленным, зелеными глазами. Впрочем — вопросы генеалогии, семейных драмм и студенческих романов уже не имели значения.

Викторию Штугарт, нового Президента Земли ждало впереди очень много работы....

* * *

...Я знаю, что все наниты из моей головы вычистить так и не удалось. Если честно — мое первое желание было отдать приказ на ликвидацию Сергея. Однако — к черту. Я слишком многим обязана... Мы, мы слишком многим обязаны Перрену, что бы игнорировать его прямой приказ.

Сергея — мои спецы взяли через месяц после моего освобождения. Взяли красиво — как и положено спецам. Четыре человека на один дрон, с дистанции полкилометра — более чем достаточно. Дроны разлетаются красивыми искрами, а к выходящему из загородного дома Сергею — уже, огромными прыжками, летят трое осназовцев в разведброне. В свое время, идея Перрена о подготовке к партизанской войне — выстрелила. Технологии циктов конечно хороши, но — они не позволяют найти "мертвое" железо. Выключенное, спрятанное в схронах, защищенных фарадеевыми клетками и радиопоглощающими материалами, на глубине в пару десятков метров. Таких бункеров сохранилось немало. А кроме них — еще и четыре оперативные базы. Расконсервированные незадолго до Битвы. Древние базы наших предков. Убежища, которым более трехсот лет отроду. Тогда — все ждали тотальной ядерной войны. Ямантау, Шайен, Посейдон... И разумеется Центр Каллиманджаро. Век ищи — не найдешь.

Там, под слоями гранита, радиопоглощающего подбоя, сейсмомаскировки, водяных подушек, защищающих от СР-сканирования — ждали своего часа последние следы нашей СТАРОЙ цивилизации. Конвертопланы, подводные лодки (в доках "Посейдона" сохранилось две "рыбки"), оружие, боевые доспехи... Нет, конечно этого не хватит на то что бы вооружить всех землян. Этого даже на существенную армию не хватит... А вот на небольшую мобильную группы — более чем. Да и банальные штурмовые винтовки, недостаточные для борьбы с циктами, но прекрасно, если нужно, убивающие слизняков — тоже есть. И вот их-то как раз много. В Ямантау, например — более 100 000 древних как само убежище, автоматических винтовок Калашникова. Был такой оружейный король, в начале 20-го века, кажется. На его заводах их и клепали. Да, это не современные "Хеклеры-250", стоявшие на вооружении у наших регулярных войск, с их сотней иглопуль в обойме и бикомпонентными метательными смесями переменной мощности выстрела. Ну да — сойдут.

Каждый из моих людей — не только специалист осназа. Он еще и лидер нескольких ячеек ветеранов Битвы. Не осназовцев, нет. Их — мы почти всех потеряли. Все кто остался — сегодня служат мне и Человечеству.

Обычных, рядовых бойцов. А заодно и офицеров космофлота. Отставных, в силу отсутствия космофлота. Каждый проверен. Каждый готов, если надо, снова взять в руки оружие.

Что бы очистить планету от скверны.

Да, пока цикты были здесь — все мои люди были спящими агентами. Но теперь....

А еще — у меня полторы тысячи лучших сотрудников АГБ — Агентства Глобальной Безопасности. Вот, например, начиная с моего верного помощника, Пита. Эти специалисты подпольной войны как раз и разработали провокацию с самосожжением, они же подготовили и мое триумфальное возвращение. Эти же люди отвечают и за безопасность нашей организации. Они — люди прежнего мира. Они знают свое дело куда лучше чем сброд сергеевских сопротивленцев. А еще — у них на руках все аварийные протоколы и способы связи верхушки сопротивления. Сергей — показал на чьей стороне на самом деле их контора. А значит пощады ждать им не приходится.

Аресты членов "Сопротивления" начинаются параллельно с захватом их лидера. Всех, кого мы смогли выцепить по моим протоколам — первой волной. Всех, кого мы смогли вытряхнуть методами форсированного допроса из Сергея — второй волной. Да, Перрен просил сохранить ему жизнь... Но... Ни кто не говорил ни слова о КАЧЕСТВЕ этой самой жизни. Боюсь, что на свободу его придется отпускать в инвалидном кресле. Ну — у нас еще есть время об этом подумать. В любом случае — он назвал если и не всех, то очень многих. Да и свежезахваченные тоже не молчали. Да, сам Сергей, как и положено лидеру — обладает железной силой воли (впрочем, правильно подобранное воздействие на нервные окончания... Жаль, я не могла присутствовать там лично. Увы, СБ мне строжайше запретило оказываться в зоне прямой видимости со старым любовничком). Но таких Сергеев в организации не много. В основном там молодые избалованные конспирологи, которые готовы играть в игры ровно до тех пор, пока не начнется допрос с электростимуляцией нервных окончаний. Дальше — выкладывается на стол все.

На зачистку уходит месяц. Разумеется, мы гребем не всех. Пропажа сразу 9741 человека (весь наличный состав "сопротивления" — будет слишком заметной. Цикты-наркоманы могут начать серьезно беспокоится. У них, конечно, нету уже средств, которыми они могли бы обнаружить наши убежища (побеспокоились их сограждане, уходя уничтожившие всю технику кроме десятка флаеров — чисто для разъездов, что для миллиона, примерно, циктов, смешно), но даже чрезмерная их активность — уже создает проблемы для наших операций. Наши убежища нельзя засечь, но — можно проследить за неосторожной оперативной группой.

В общем — мы "снимаем сливки". Взято в общей сложности 752 человека, составляющих командный состав "Сопротивления", включая резервных командиров. Последние — именно достижение форсированных допросов. Я о них ничего не знала. Ну да ладно. Дурачки думают что мы их будем убивать. Зачем???? Есть куда более рациональное применение.

Я — уже полгода кручусь на публике. Месяц назад, как раз, выступала на открытии памятника пропавшему без вести "Послу Мира Сергею Журавлеву". Прочитала прочувствованную речь. Даже пустила слезу. Черт, мне его действительно жалко. Хороший парень с хорошими целями... Изначально... Ставший настолько законченым моральным уродом, что бы ради тараканов вести форсированный допрос девушки которую когда-то любил.

Перед моей трибуной — сотни тысяч. За телеэкранами — миллионы и миллиарды. Они пришли сюда не чтить память Сергею — сдался он им. Они пришли посмотреть на Самую Красивую Девушку Земли. Черт, да моя пресслужба — уже не знает куда девать присылаемые мне восторжеными поклонниками портреты и статуи с моим новым лицом. Наплодили планету краскомазов, мммать!

Разговор с циктом-инспектормо тоже стоил нервов. До седых волос, слава богу — далеко. Тем не менее — он удовлетворился моими заверениями, что в случае моей победы на выборах — наша дружба с циктами продолжится. Вообще, мне показалось что думал он во время разговора о чем-то другом. Похоже что деградация идет даже быстрее чем прогнозировали мои специалисты. Как бы то ни было — я допущена. Итого — у нас три кандидата. Один из них — наш человек из членов Совета. Нужен только для нейтрализации второго — кажется это недобиток из Сопротивления. Дурачок додумался заявить что я не та, за кого себя выдаю. И даже привел во время дебатов трехмерную схему, по которой, с его точки зрения, мое прежнее лицо — стало нынешним. Олег Львович, президентский главный врач — долго ржал. Мой конкурент ничерта не понимает в пластической хирургии. А так же — в том, как работают при внедрении НОРМАЛЬНЫЕ спецслужбы. В ответ — моя пресслужба подготовила небольшой документальный фильм обо мне. Почтеннейшей публике были представлены голозаписи меня сидящей на горшке, меня — идущей в первый класс закрытой гимназии... Выступили мои однокашники, рассказавшие что в школе я была немножко хулиганка, но очень добрая и все меня любили... В общем — я эту муть выключила минут через двадцать от начала. Надо было заниматься подготовкой проекта "Школы".

Разумеется — выбрали меня. После позора с "разоблачением" и посещения моего отчего дома, в закрытом поселке под Кельном независимыми журналистами, парень, под давлением прессы — снял свою кандидатуру. Признаюсь, я немного поволновалась перед тестом ДНК, проводимом по просьбе телеканала WWO самими циктами, но — доктор Линьков грамотно подшаманил с генной терапией. Заплатить за это, правда, пришлось неделей разбитости и соплей. Увы.

Зато — праздник по поводу моего избрания — гремит теперь по всей земле.

За прошедший с начала операции год — циктов осталось менее 500 тысяч. Прямо полураспад какой-то. Они как будто сжигают себя изнутри. Многие в моменты просветления — кончают с собой.

Тем не менее — человеческие жертвоприношения продолжаются. Сумасшедшие из секты Друзей — все так же с удовольствием идут "на корм" тараканам. Впрочем — полагаю это только потому, что никому из них не известно что же такое Фуга на самом деле. К счастью — у нас есть подробнейшие голографические записи. Через несколько лет — они нам определенно понадобятся.

Проведенные переговоры с циктами — завершились успехом. Мне дозволено развивать технологии (хотя и под строгим надзором инспекторов), что бы обеспечить нужды как землян, так и оставшихся циктов. Не удивительно. Их тоже раздражает нехватка флаеров.

Между тем — школы начали свою работу. Я собрала всех кого могла: в качестве преподавателей мобилизованы все, сколько-то вменяемые люди возрастом за 40 лет. Те, чей менталитет складывался еще на старой Земле. Все они — прошли еще одно собеседование с моими помощниками. Либерализм — повод для гарантированного отсева. С трудом, со скрипом — но учителей набрали. Классы конечно получились сумасшедшей величины: по 30 — 50 (в зависимости от региона) человек на учителя. Думали что не справимся. Однако — идею подкинули аналитики. Теперь помимо учителей — есть еще и воспитатели. Одни учат — другие просто опекают. Разделение труда. Заодно — пристроили кучу ненужных нам теперь поэтом и прочих музыкантов. Эти мягкотелые и прекраснодушные ребята — с огромным удовольствием возятся с детишками. Ну а за тем, что бы они не учили детей чему не следует — следит поочередно преподавательский состав. Инциденты были... "Сопротивленцев" много и некоторые пролезают... Однако — мы их давим.

Постепенно меняем программу обучения. Именно на этом этапе — нам пригодились отловленные лидеры "сопротивления". Мой грех, но — хоть какую-то пользую они приносят. Цикты — оказались падки на взятки человечинкой. Разумеется, мы не просим их закрыть глаза на антициктскую риторику появившуюся в ходе обучения. Мы просим просто не шерстить отдельный интернат — ссылаясь на конкуренцию за президентский приз за лучший интернат. Сейчас, через два года — цикты окончательно потеряли остатки наносного лоска и разумности. Нет, они еще соображают где они и что они должны делать, но жажда крови их сжирает. А ведь даже Друзья уже стали поставлять добровольцев в меньшем объеме. Уж больно запросы выросли.

Так что — подгон отдельному инспектору или комиссии парочки "добровольцев" из лидеров сопротивления для вивисекции — полностью отвлекает проверяющих от любых дел творящихся в школе.

Циктов, кстати, осталось, в районе 350 тысяч штук. Похоже и правда полураспад. В любом случае, с учетом их психической нестабильности.... Думаю надо уже готовить полноценную армию.

Успели вовремя, хотя и понесли хорошие потери (в основном из ополчения, из молодняка. Генерал Рохан, с моего соизволения сделал все, что бы сберечь кадровых военных). Агрессия на улице, со стороны циктов стала все более и более частым явлением. Пришлось ввести народную полицию. Цикты скрипя жвалами, даже согласились, что бы люди получили оружие. Мои восстановленные за это время старыми инженерами заводы — как раз вышли на тот уровень, при котором клепать космические корабли пока рано, а вот карабины Калашникова (я уточнила — он, оказывается оружейник и творил в конце 20-го века — позор мне) — уже очень даже вовремя. К тому же, оказалось, что против наших медвежат, именно АКМ — в силу ряда особенностей боеприпаса — просто идеален. Особенно с бронебойно-зажигательной пулей. Скажу больше — на средней и малой дистанции, данный штурмовой карабин оказался даже более эффективен чем наши, до сих пор совсекретные ХК Г-333.

Сами цикты упустили момент, сочтя, что производство примитивных, пулевых, старинных карабинов — им толком ничем не угрожает. По их прикидками на отстрел одного свихнувшегося сородича — нам будет нужно два десятка представителей народной милиции.

Наивные.

Армию, фактически неотличимую от полиции — формировали из все тех же добровольцев. Добровольцев набирали из наиболее глухих уголков планеты. Там, где наименьшая цивилизация — там и наименьшая цивилизованность. Ничего удивительного что половина моей новой армии — узкоглаза, чернокожа и толком не умеет читать и писать. Зато — прекрасно выращивает риипс. Который нам, человечеству, нужен как собаке пятая нога.

В общем, когда мы решили что мы готовы — мы пустили в эфир наши записи Фуги Боли. Это одновременно вышибло из седла Друзей (они наконец поняли на что подписывались) и ввело в ступор циктов (те с наслаждением смаковали каждый кадр, еще не понимая — что значит эта видеозапись в открытом эфире). Если учесть что мы подгадали под организованный нами же Мемориальный День Первой Высадки, собравший кучу народа и почти всех еще вменяемых циктов на месте начала их вторжения на Землю, близ Мегиддо....

Их оставалось более 100 000.... И первый ход сделали мы — залив их напалмом с наконец-то поднятых в бой конвертопланов.

А затем — наша армия начала расстрел.

И все одно — мы понесли тяжелые потери. В финале, с сотнями оставшихся — дрались уже ветераны. С другой стороны — необратимых потерь мы понесли немного. Цикты разучились убивать быстро. А на медленное убийство — мы не оставили им достаточно времени....

Ближайший месяц после Битвы при Мегиддо — я провела на стимуляторах. Прессконференции, выступления, демонстративный арест идейных лидеров Друзей и их расстрел как "предателей рода Человеческого". Награждение молодых ветеранов Битвы За Землю, как ее уже назвали журналисты. И толпы ампутантов перед глазами, в зрачках которых я видела ненависть к Чужим. Они — поняли что все рассуждения о добре и гуманности — не стоят оставленных там, на поле боя рук и ног.

Госпиталя и медицинские лаборатории, сбиваясь с ног — клепают бионические протезы. Эти технологии от циктов нам, слава богу, остались. Общество — лихорадит. По всей земле — стихийные митинги: я попросила всех бойцов рассказать людям что они думают о Чужих. Моя аналитическая служба специально подчеркнула что стоит говорить не о циктах а именно о чужих. Чуждых. Врагах. Результат — на лицо.

Оказывается в "Сопротивлении" было немало и настоящих бойцов. В смысле людей, которые не желали "дружбы" и "мирного решения проблемы" с циктами, к чему призывал их лидер. И в "сопротивлении" они состояли только из-за отсутствия альтернативы. Именно на них и лежали все редкие силовые акции "сопротивления". И вот, сейчас — они начали массово обращаться в спешно воссозданное АГБ и сдавать все новые, ранее нам неизвестные ячейки. Похоже, из организации, изначально созданной что бы защищать землян и вернуть им планету — "сопротивленцы" превращаются в террористов воющих против собственного народа. В общем я без внутреннего сопротивления подписываю приказ о тотальном уничтожении выявленных ячеек, кроме лиц, успевших раскаяться и сдаться.

Черт. Я сижу на плечах собственных дедов. Почти вся Земля — держится исключительно на людях, переживших Вторжение. Молодому поколению доверять просто нельзя. Даже после потрясения вызванного раскрытием Фуги Боли, а далее и моей личности — большинство остались пассивными наблюдателями. Пошумели, повозмущались, порадовались за нашу победу и разошлись. Слизни, что с них взять. Их дети — будут другими. Уже сейчас солдаты Мегиддо — рассказывают им о том как шел бой и какой ужас представляет собой атакующий цикт. А так же и о том, что заставляет в это время не бросить винтовку и бежать, а вскинуть ствол и полоснуть длинной очередью из древнего оружия. И каково это — чувствовать на себе ихор инопланетного врага.

Знаете, мне иногда кажется, что мои советники из аналитического отдела перебарщивают. Я — хочу лишь восстановить человечество и сделать его сильным. Они же, как мне иногда кажется — делают ставку на какой-то адский шовинизм.

Ладно. С этим мы еще успеем разобраться. Может быть, одному поколению, в рамках компенсации и стоит вырасти более суровым чем последующим. Нам в любом случае нужна надежная стена, отделяющая новое поколение от старого.

Парламент, целиком состоящий из моих стариков — полностью поддержал мою идею о лишении ряда гражданских прав поколения вторжения за "гражданскую пассивность". Как и предполагали мои аналитики — вылилось это в некоторое бухтение на местах, не более. Зато вскрылось еще несколько "сопротивленцев". Они, собственно, и инспирировали выступления. Другое дело, что после развенчания циктов, после бойны под Мегиддо — это уже почти не работало. Так, нескольких провокаторов — нам приволокли члены союза писателей Северной Америки, на конвенте которых эти друзья пытались выступать. Вот тебе и слизняки, однако! Аккуратно упакованных скотчем провокаторов — сгрузили в местной приемной АГБ, смущенно шаркнули ножкой, оставили координаты для связи и ушли дальше бухать на конвенте. Ради интереса — запросила выжимку происходившего там. АГБ предоставила искомое за полчаса. Выяснилось что половина местных взялась за документальные книги типа "Наша Победа — наш президент!" и "Битва за Мегиддо: Свобода Человечеству!", а вторая — за всевозможную боевую фантастику о наших победах в космосе. Будущих, разумеется. Ознакомившись — много думала: а туда ли мы идем?

Двадцать лет пролетели как один. Дочка пошла в школу. В новую школу. Эксперимента ради — в ней уже преподают, только-только выпустившиеся из моих первых Интернатов ученики. Вчера Хельга рассказывала мне о том, как на нас предательски напали и поработили цикты. А потом с замиранием сердца поинтересовалась — правда ли, что я, ее мама — освободила землю от них. Ну и что отвечать ребенку?

А ведь помимо семейных — есть куча иных дел: мы смогли восстановить промышленность почти до довоенного уровня. К счастью — у нас опять же хватило дедов. В рабочие — с удовольствием пошли ребята воевавшие под Мегиддо. Их уровень патриотизма — не знает себе равных. В итоге — на заводах у нас работают этакие — полуроботы. Биорука-бионога, био-еще-что-либо. Зато — впахивают не щадя себя.

Идут разработки новых электронно-вычислительных средств. Развернуто производство старых — к счастью в схронах у нас сохранились конструкционные документы почти по всему, что мы имели до войны.

Первоочередной задачей — мы восстанавливаем ПРО. Да, цикты ушли. Но кто сказал что они не могут вернутся???? Много уровней, много поясов. Есть ПУ на орбите, есть в поясе, есть даже подводные лодки ПКО. Эта система — должна выдержать удар любым количество противопланетарного оружия. Или, если придется — снести любой флот. Это — в перспективе, разумеется. Но — земля должна стать оплотом. Проклятье! Вместо мирной жизни — опять приходится милитаризироваться.... А ведь нас еще ждет экспансия. По плану моего отца — мы должны не только снова выйти в космос, но и максимально его освоить... Пока мы привязаны к одной планете — мы уязвимы.

Сорок лет позади. Мне уже 66.... Держусь молодцом, выгляжу на 25... Но сказывается бурная молодость.... Сказываются и изошренные пытки Сергея... Этот подонок, кстати, десять лет назад был выпущен. Даже вернулся в семью... Правда, насколько мне известно, там у него не заладилось. ЗА последнее время популярность "Сопротивления" в обществе сильно упала. Да, мы раскрыли общественности факты его существования, факты их сотрудничества с циктами... В итоге — получили волну жестоких убийств целого ряда моих ровесников. Похоже молодое поколение решило посчитаться с инсургентами по своему.

Кажется — я все же выпустила джина из бутылки. При циктах люди не убивали друг друга... Так легко.

В глобнете — всплыли материалы вроде как уличающие мое правительство в кровавой дани циктам. Слава богу прямых доказательств нету: в основном аналитические рассуждения вида: "в начале правления Виктории было похищено множество лидеров сопротивления". ГБ даже влезать не пришлось — пользователи сами разгромили автора в пух и прах.

К тому же — последнее время "Сопротивление" перерождается в террористическую организацию. Уже был взрыв у стен аргентинского завода дронов, в Денвере — взрывом устроенным сопротивленцами — убито более 300 человек: бомба была заложена под трибунами университета, где должен был давать лекцию профессор Грейхок, со своей революционной физической теорией, позволяющей, по идее, запереть пространство циктов. К счастью, в момент взрыва профессор находился рядом с открытым окном. Перелом ног, вывих, ушибы — но остался жив и голова в порядке. Чего не скажешь о его студентах...

Три десятка нападений на государственных чиновников, плазменная граната в приемную социальной службы... Последний случай вообще стал выдающимся: десяток "сопротивленцев" с "калашниковыми" позаимствованными на разоренном полицейском опорном пункте — взяли штурмом небольшой госпиталь, с требованием моей немедленной отставки. Разумеется были уничтожены спецназом АГБ, натасканным еще моими зубрами.

Мы — уже осваиваем новые планеты. Медики — разработали технологии клонирования, думаю что скоро придется их внедрять. Каждая новая планета — должна быть капитальной колонией. Человечество не имеет право рисковать своим существованием.

Дочка — уже контрадмирал ВКС. Пошла по военной линии. Сын — верный помощник. Его увлекла работа в ГБ и сейчас он занимает один из руководящих постов. Его дочка, тоже Виктория — растет умницей и уже в свои 18 лет вникает во все детали госуправления. Если бы у нас была Империя — я передала бы трон ей... Впрочем, посмотрим. Пока — я пожизненный Президент Земли, за заслуги перед Человечеством.

Ненавидя Сергея — я не могу не думать о тех идеях, которые он исповедовал, пока, в борьбе с драконами — не стал драконом сам. Возможно лучший выход был бы в моем отречении. В проведении демократических выборов... В демилитаризации. Все зашло слишком далеко. Боюсь, что мы можем повторить свои прежние ошибки.

...

Завтра парад в честь моего 85-летия. Виктория-младшая, мой бессменный помощник и вицепрезидент уже неделю возбуждена до предела. Она готовила этот день в тайне, но кое-что я знаю. Так, например, я знаю, что меня ждет грандиозный парад. Я знаю что мне будет представлен Шестой Ударный Флот. Я знаю что сразу после парада — мне приволокут на подпись документ о начале вторжения в сектор только недавно найденной разумной расы. О да — на сей раз разведка поработала на славу. Исследовали все что можно — тут все спокойно. В космос вышли не так давно, пока обживают только свою систему, гипердвигатели им не знакомы.... В общем идеальные кандидаты на первое покорение. Тем более что не имеют ни малейшего шанса не только в космосе (тут мы, пожалуй, можем потягаться и с циктами теперь — особенно зная маленький секрет, вскрытый аналитиками — цикты практически лишены креативности, и всерьез развиваться могут только в симбиозе с народом подобным нашему.... Похоже что к тому, что они имели — они шли на десятки тысяч лет дольше чем мы) но и на земле: наша новая армия тренированна и сильна. Наш боец в одиночку (правда в силовой броне, но зато голыми руками) рвет шестерых клонированных циктов выращенных как гладиаторы. Внучкина, кстати, идея... Я была против, но под давлением внучки, генштаба и даже собственного сына — уступила.

Завтра — всепланетные празднества. Мы с Викой будем стоять рядом. Мне — не дашь больше 40-ка, она — так и не ушла от своих 18. Две красавицы. Две правительницы планеты.

Две диктаторши. Одна нынешняя — одна будущая. Почему мне все чаще видятся черты Перрена в лице моей внучки?

Нет, с этим пора заканчивать. Завтра, перед толпой, перед голокамерами — я изменю государство. Документы давно лежат в моем личном сейфе. Вика видела их, погрустнела, но согласилась, что путь империи и тотальной милитаризации ведет в тупик.

В общем — завтра я объявлю о переформатировании республики. О новом курсе. О том, что мы НЕ СТАНЕМ сражаться с новыми расами. Мы будем приходить как друзья, неся торговлю, взаимное уважение. То — чему нас, как ни странно — научили цикты.

В конце концов — мы получим настоящую свободу от циктов только тогда, когда обретем свободу от нанесенной ими нашей расе психологической травмы. Только тогда, когда мы сможем избавится от страха, заставляющего нас вооружатся и накручивать уже двадцатое независимое кольцо ПКО вокруг планеты....

Завтра — я наконец принесу Земле мир...

* * *

Сергей? Прямо перед трибуной? Кто его пустил?! Не показывать вида, уйти, сроч.....

* * *

— Вчера, Первый Президент Земли, моя бабка, Виктория Штугарт умерла во время празднования своего 85-ти летия. Вся Земля понесла страшнейшую и тяжелейшую потерю.

В наш век развитой медицины, столь ранняя смерть стала последствием страшнейших пыток, которым ее подвергли в заключении Чужие и лидер инсургентов "Сопротивление" Сергей Журавлев.

Сейчас, хотя все мы и скорбим по ней — я прошу вас не трогать Сергея. Пусть он станет неприкасаемым. Пусть от него отвернутся все кто его знает. Он будет жить так долго как только это возможно. Он увидит, что даже безвременный уход от нас великой Виктории — не означает конец человечества!

Я, как конфидент и заместитель своей бабки — принимаю ответственность за Человечество на себя. В условиях тяжелейшей утраты нашей расы — я принимаю важнейшее решение: отныне — должность Президента, Сенат — упраздняются.

Отныне, все мы — Викторианская Империя Человечества.

Я, Виктория Вторая, Императрица Расы Человеческой объявляю: Во Имя Человечества, Во имя Первого Президента Возрожденного Человечества, Виктории Штугарт — Чужие будут гореть! Вселенная — будет нашей!

Командующий Рохан — начинайте операцию "Рухнувшие Небеса"!

* * *

...Я — люблю приходить в эту аллею с внуком. Ему сейчас 12 и он кадет Офицерского училища ВКС имени Франсуа Перрена. Здесь тихо и спокойно. Здесь размещены могилы величайших людей Земли. Здесь же — на пиллонах идущих вдоль прямой как стрела аллеи — изложена история-предупреждение.

Между колоннами стоят пирамидальные тополя, вокруг — ровное поле засеянное пшеницей. Аллея специально вынесена за пределы Столицы, подальше от шума, гама, копоти.... Но при этом к ней протянута специальная, отдельная ветка монорельса. Попасть сюда можно в любой момент и из любой точки города — всего за двадцать минут.

Колонны красного мрамора несут на себе строки повествующие о том как люди были слабы. О глупостях и ошибках. О предательстве рода людского. О том как мы смогли возродится. О том как мы вернули себе звезды.

Аллея — сориентирована так, что если ее продолжить еще на два десятка километров, она упрется в военный космодром имени Виктории Штугарт. Крупнейший военный космодром на планете, с которого постоянно стартуют тяжелые корабли. Именно поэтому, стоя на аллее — хотя бы раз в 15 минут ты видишь как взлетает очередной звездолет, оставляя вокруг себя золотое сияние искажающего двигателя.

В конце аллеи стоит три памятника. Один из них — изображает человека сидящего в старинном кресле адмирала. Сегодня, в век прямых нейроинтерфейсов и нанотека — вывешенные перед ним виртуальные консоли выглядят сущим анахронизмом. Руки его лежат на клавишах флагманского пульта. Лицо напряжено и затвердело. Именно таким был адмирал Франсуа Перрен в последнем бою, в Битве за Пояс. Мало кто замечает, но клавиши пульта, неизвестный скульптор, почему-то сделал похожими на клавиши фортепиано. Я — был в числе тех кто разбирал завалы в Поясе. И на борту одного из погибших флагманов я бывал. Пульт в реальности не похож... Зато — сам адмирал выглядит копией себя с фотографий, висящих в каждом классе каждой школы.

Вторым — там стоит памятник изображающий человека с мягким, округлым лицом. На нем очки, за которыми видны два больших, умных глаза. Человек передает цифровой планшет красивой, статной женщине средних лет. Ее лицо тронуто грустью, но губы собраны в строгую линию и взгляд полон решимости. В правой руке — мужчина сжимает небольшой пистолет. Именно из такого, Отто Штугарт застрелился после капитуляции — что бы скрыть тем самым подготовку к отмщению. Именно так его супруга приняла эстафету и передала своей дочери. Их прах лежит в основании памятника. Вместе. Как они и завещали.

Третий памятник — стоит чуть дальше первых двух, как бы предваряющих его. Скульптор превзошел себя, творя этот шедевр.

На постаменте — стоит девушка абсолютно неземной красоты. Удивительно, но здесь нет лести художника. Та, кого этот памятник изображает — в жизни, была еще прекраснее: Точенные черты лица, грациозная фигура, огромные, даже у памятника, как будто сияющие глаза. У ног этого памятника всегда лежат цветы. Так же как и у первых двух, но если там они как правило белые, тут они всегда багрово-красные. Их несут не почитатели подвига, не скауты и не кадеты... Их сюда несут влюбленные. Мужчины, продолжающие влюбляться в Викторию Штугарт и после ее смерти.

Виктория одета в простую тунику, прозрачность которой скульптор сумел передать на тернианском мраморе, теплом, светящемся изнутри, "дышащем" камне. Ее лицо излучает решимость и гордость. В правой руке — прямой и длинный меч, воздетый к небу. Левая же — призывает за собой.

Такой запомнилась она — Виктория. Победа Земли.

Эта девушка приняла планету населенную "слизняками" как она называла наших отцов. Слизняками, добровольно ложащимися под нож наших заклятых врагов, циктов, вероломно напавших на нас когда-то, уничтоживших все что мы имели и загнавших нас самих в ничтожество. Эту историю — дают еще в детских садах. Нас не щадят. Нам говорят правду. О первом ударе циктов по нашим колонниям, о предательской бомбардировке Луны, в надежде на то, что тектоника доделает работу за них. И о нашем ответе бустерами. О том как мы боролись с врагом. О великой Битве при Поясе.

Мы — растем, с детства зная через что прошло человечество. С детства усваивая понятия Чести и Доблести. Так — завещала нам наша всеобщая Дама Сердца. Наша Виктория. Наш Первый и Последний Президент Земли.

Когда она умирала — нам принадлежало два десятка звездных систем. Их население — проходило добровольную процедуру клонирования, что бы как можно скорее заселить и развить их. Число поданых Метрополии составляло уже свыше 30 миллиардов человек.

Земная Империя которой правит до сих пор ее внучка, Виктория Вторая — к этому моменту обладала огромным военным флотом, превосходящим качественно все, что было у наших предков на много порядков. Я — был одним из конструкторов. Я знаю что говорю.

Витория Вторая, Императрица Империии Человечества, Владычица Тауруса, Эдема, Пито и прочих колоний, Главнокомандующая ВКС и ВС Доминиона и Колоний — приезжает сюда каждый год. Она не менее прекрасна чем была ее бабка. И так же — в нее влюблена вся мужская часть населения земли. С ее именем на устах — мы сражались и погибали в битве за Пито, уничтожая и покоряя цивилизацию крылатых кристо. С ее именем на устах мы жгли древние линкоры астов превращая их в вассалов нашей Империи....

Однако — это уже другая любовь. Некоторые художники, кстати, находят портретное сходство между Викторией Второй и Франсуа. Ну что же — и он и она истиные Воители. Возможно дело именно в этом.

...Каждый раз мы медленно идем с внуком по аллее. Он рассказывает мне как идут дела в академии, как их гоняют на тренажерах, заставляя вести бой на всех векторах и управлять огромными флотами. Он рассказывает о спортивных тренировках.... А иногда замолкает и глядит на старинные голограммы изображающие циктов, наши старинные линкоры, кажущиеся сегодня смешными и уступающие по огневой мощи, даже, пожалуй, палубным истребителям...

А в конце аллеи мы почти всегда натыкаемся на дряхлого старика. Не знаю как мы так подгадываем, но он обычно оказывается возле статуй чуть раньше или одновременно с нами.

Наша медицина шагнула далеко вперед и если бы не перенесенные в юнности пытки в застенках контрразведки циктов — наша Виктория скорее всего была бы с нами до сих пор. И тем не менее — данный дед крайне древен. Думаю — он даже старше нашей Дамы. Да, медицина хорошо сохранила его, хотя, видимо, процедуры пролонгации он начал посещать с заметным запозданием. Он передвигается на антигравитационном кресле и везде его сопровождает дрон-охранник. Это странно — на земле нет преступности. Мы давно осознали что нашим единственным врагом является Космос и пришли к полному миру между собой. Бывают дуэли когда задета честь. Бывают небольшие детские драки... Не более того. Дроны-охранники — были созданы для высших лиц нашей колониальной администрации. Там — они нужны. Впрочем и его кресло — тоже далеко не массового производства. Подозреваю что оно само по себе так же оснащено развитым ИскИнтом.

Как бы то ни было, я не знаю кто это. Я и имя то его слышал один единственный раз — Сергей.

Это случилось лет пять назад. Тогда я застал его с молодым офицером ВКС. Мне показалось что он похож на старика.

Офицер был с погонами капитана первого ранга, в парадной форме. Я подошел сразу за ними, поэтому видел как офицер поднес к подножию памятника Виктории огромную охапку бордовых роз, опустившись на одно колено и отработанным движением поправляя парадную саблю.

Затем он вернулся к таинственном старику. Именно тогда я впервые понял что старик смотрит на статую с невероятной ненавистью. Я не расслышал о чем они говорили с молодым человеком, но дискуссия становилась все более и более напряженная. В конце голос офицера стал достаточно громок что бы его услышал и я.

— Так ты и есть тот самый Сергей? Отец был прав насчет тебя, мразь.

Офицер развернулся и быстрым шагом ушел. Старик, похоже плакал. Я — приблизился. В это время — старик поднял голову. По щекам и правда текли слезы. Он снова, с ненавистью посмотрел на статую Виктории

— Что ты наделала.... Что же ты с нами сделала... Чудовище.... — с этими словами он развернул кресло и скрылся.

Вот и сегодня — он был на месте. Нас с внуком он не замечал. Сухие руки сжимали бумажный конверт. Он подплыл на своем кресле вплотную к могиле. Сжал конверт сильнее. В душе его явно что-то происходило.

— Франсуа был прав. Страшно не умереть. Страшно жить в созданном тобою мире. Даже мертвая ты мстишь... — он наконец перестал терзать бумагу и бросил ее на могилу, после чего сгорбившись направился прочь на своем кресле...

Я поднял брошенный им конверт.

Это была похоронка.