Любовь паука [post Gm] [worm x Danmachi]

An"Инопланетный администратор"?

"Потому что я думаю, у тебя есть шанс вернуться после этого. Шансов нет. Частично это касается меня ". Кончиками

пальцев на каменной кладке пальцы ног Богини едва коснулись земли, и, тихо фыркнув, она осторожно отпустила стену и прокралась вокруг кустов, заслоняя собеседника от нее. Посмотреть.

"— Я мог бы помочь тебе, или я мог бы помешать тебе больше никого беспокоить. Часть этого? Вы должны выиграть битву, взять под контроль и не дать администратору забрать все, что у вас есть, оставив вам оболочку ".

Головокружительная ухмылка Богини стала почти маньячной, когда ей удалось найти брешь в листве, чтобы своими глазами увидеть, что происходит.

Двор был намного больше, чем она думала изначально — примерно тридцать шагов в ширину и сорок в глубину — и внутри него была поляна с мертвой травой и несколькими сломанными деревьями. Посреди поляны высокая стройная фигура в уникальном боди с бронированными панелями преклонила колени, повернув голову вверх, чтобы смотреть на звезды. Тот факт, что на ней была маска, был достаточно интересным, но под углом, под которым она смотрела, было трудно разобрать больше деталей.

"Все в порядке. Я сам получил ответ ".

Эти слова привлекли внимание Фрейи к другому человеку, который, судя по голосу, явно был женщиной, когда она медленно встала с упавшего бревна, на котором сидела. Ее одежда была не менее интересной, но больше всего ее внимание привлек предмет в руке, который был приподнят на уровне ее взгляда, очень похоже на ручной арбалет.

Ой. Эта женщина собиралась убить другого?

Почти непрошено ее душевное зрение открылось, и мир остановился.

Душа пожилой женщины была темного угольно-серого цвета с лентами королевского пурпура, растекавшимися по ее поверхности, как вены, лишенные кислорода. Он был иссохшим, полым, высохшим, как пустая кукурузная шелуха. Это было действительно уродливое, любимое дело, но в нем было что-то, на что она находила прекрасное — надежда. Единственный луч надежды из грозовой тучи, такой густой, что не было видно неба, но все же надежда .

— Так много звезд. Вселенная настолько огромна -

Стоящая на коленях женщина не произнесла слов, но Фрейя слышала их отчетливо, как молитву. Она перевела взгляд.

— Мы s— так очень мало, в конце концов -

Душа другого была цвета оголенной стали. Сломанные, спаянные, снова сломанные, прежде чем их переплавит еще более жаркий конфликт. Загрязнения и несовершенство были загнаны под поверхность и стали факторами стресса, которые в конечном итоге снова привели к ее разрушению. Его части были затемнены углеродом от проступков, в то время как другие были отполированы и отполированы до зеркального блеска. Ее юная душа (о, она была так молода!) Подвергалась испытанию снова и снова, как немногие из тех, что она когда-либо видела раньше — стрессовые трещины на фасаде, страхующие постоянную борьбу с тем, что правильно и что неправильно.

Она моргнула. Нет, сталь была всего лишь фанерой .

Под этой сталью, несомненно, был золотой блеск героя! Блеск был приглушен болезненным полуночным пурпуром страха, неуверенности в себе и депрессии, но желание этой души творить добро и совершать великие дела было таким ... Итак. ТАК! Фрейя резко вдохнула, ее тело содрогнулось от восторга.

Две внезапные ТРЕЩИНЫподобно ударам грома, вырвало ее из размышлений, и ей пришлось сдержать вздох, когда лунный свет поймал брызги крови, черепа и материи из ран, нанесенных этим оружием молодой женщине. К ее большому удивлению, молодая женщина была все еще жива — богиня безоговорочно доверяла своим чувствам. Оказалось, что упрямство было отличительной чертой молодой женщины. Хотя это и не было смертельным сразу, Богиня точно знала, что, если не лечить в ближайшее время, это будет, и даже тогда она вполне может быть хромой на всю оставшуюся жизнь.

Не то чтобы это действительно имело значение для Фрейи.

Девушка будет жить.

Так она постановила.

Так было бы.

Если бы только для того, чтобы Богиня любви просто смотрела на нее подольше.

Другая женщина опустила странное оружие и посмотрела в сторону Фрейи, когда Богиня уверенно шагнула на поляну. "Вы спасете ее?"

"Да."

Теперь, когда у нее была возможность получше разглядеть, женщина была традиционно красивой, со слегка загорелой кожей и голубыми глазами, которые контрастировала занавеска темных волос до плеч. Она уверенно стояла в том, что она теперь узнала как костюм-тройку, темно-серые брюки, жилет того же цвета поверх белой классической рубашки и подтяжек. Пальто было перекинуто через руку, а кроваво-красный галстук значительно ослаб. Их взгляды встретились, и, как будто кто-то щелкнул пальцами, уверенная поза сменилась нервной сутулостью, как если бы плечи женщины держали за веревочки кукловода. Фрейя могла чувствоватьразница в женщине, как день и ночь.

"Я чувствую, что должен предупредить тебя ... молодая женщина, которая лежит перед тобой ..."

Было ли это потому, что она понимала божественную природу Богини перед ней? Или что-то еще? Это тонко напомнило ей о влиянии ее собственного обаяния на слабовольных. Наряду с изменением позы изменился и разговорный язык — то, что когда-то было койне, общим языком Орарио и окружающих земель, теперь стало чем-то совершенно чуждым для ее ушей — только ее статус позволял ей понимать женщину такой, какая она есть. было сейчас.

"Она была нашим величайшим героем ... и нашим величайшим злодеем. Она пожертвовала всем, чтобы спасти бесчисленное количество жизней, но для этого она обидела столько же".

Очаровательно.

Фрейе пришлось ущипнуть себя за бедро через плащ, чтобы скрыть возбуждение, пока женщина продолжала.

"У нее ... нет будущего в нашем мире, но, может быть ... здесь она получит отсрочку, которую заслуживает".

Плечи женщины мягко отодвинулись, часть ее прежней осанки восстановилась, пока она говорила. Фрейя не могла не усмехнуться, увидев, что луч надежды в ее душе стал чуть ярче. "Нам предстоит еще много работы, чтобы восстановить в нашем мире некое подобие покоя, но, несмотря на то, что эта травма должна вернуть ей здравомыслие".

Глаза богини проследили за рукой женщины, когда она сунула оружие в кобуру на пояснице, и вытащила небольшое устройство из черного металла, прежде чем бросить его в землю. Позади нее появился портал, состоящий только из черного света."Позаботьтесь о ней, пожалуйста. Это ... меньшее, чего она заслуживает.

В мгновение ока женщина и портал исчезли.

Фрейя моргнула и прижала ладони к щекам, когда с ее губ сорвался легкий смешок. Невероятно! Воистину и совершенно невероятно!

Ей потребовалось все, чтобы подавить громкий смех. С помощью нескольких коротких хрипов она смогла взять себя под контроль.

"Оттар". Она сладко напевала.

Через какое-то время ей потребовалось, чтобы моргнуть, перед ней приземлилась фигура в таком же плаще, высокая с широкими плечами. Ее любимому ребенку не требовалось никаких подсказок, поскольку он открыл пробку от сильного зелья и вылил его на рану на голове девушки, прежде чем перевязать ее.

Аххххххх ~ Такой послушный ребенок.

Сегодняшний вечер был гораздо более плодотворным, чем она могла когда-либо надеяться! Все, что оставалось сделать, — это доставить свой новый приз домой. Улыбка на ее лице была поистине прекрасна, когда она наблюдала, как ее ребенок поднимает раненую девушку с гораздо большей нежностью, чем предполагалось его грубым телом. Маска девушки была снята для лечения, и жесткие линии ее лица притягивали кристально-голубые глаза богини, как мухи на мед.

Тейлор Хеберт. Скиттер. Уивер. Хепри.

Разве вы не дадите этой Богине свои истории?

A / N: Да, Фрейя никогда * по-настоящему * никуда не ходит одна — за ней всегда есть хотя бы один из ее детей. Она в первую очередь выбирает Оттара, потому что он готов следовать ее приказам и наблюдать только на расстоянии, в то время как другие ее дети более непреклонны, придерживаясь ее бедра. Что касается изменения позы Контессы ... Я попытался передать, как бы выглядело со стороны, если бы Фортуна на несколько минут выпустила "Путь", чтобы провести короткий, но честный разговор без влияния ее агентов. На мой взгляд, она использовала PtV так долго, что у нее не было времени думать самостоятельно, поэтому для этого единственного обмена она отпускает паразита и без преамбулы обращается к божеству перед собой.

Не знаю, началась ли глава грубо, но я не чувствовал, что описание Фрейи, перемещающейся по своей квартире в Вавилонской башне и подготовки к выходке того вечера, было слишком важным. Я как бы просто написал вокруг наброска, который изначально набрал на телефоне, прежде чем позволить пальцам и мозгу естественным образом дополнить остальную часть сцены.

Пролог B — Helun, часть 1.

Было так холодно. Ребенок не мог точно сказать, что было хуже: дождь, который ужалил ее плоть, или ветер, отрывавший тепло от ее тела по частям. Она давно отказалась от попрошайничества на углу улицы, как и большинство других детей — несмотря на зудящий мешок из мешковины, который она носила как платье, и грязь и грязь, покрывающие ее тело ... она знала, что ее истощенная форма все еще слишком хорошенько выставить себя на глаза стервятникам.

Она знала, что если ее найдут в измученном голодом состоянии, пройдет не более часа, прежде чем какой-нибудь грязный, жадный ублюдок решит увезти ее в более захудалые районы квартала красных фонарей, чтобы они "наслаждались" большим количеством людей ". взыскательная клиентура. Это то, что случилось с бедной Шиной-чан, и все Крысы Уоррена знали, в какой переулок попало ее тело... и какое насилие оно перенесло.

Она вздрогнула и еще сильнее свернулась калачиком — разрушенный навес, который она укрыла, не предлагая ничего, кроме символической защиты от непогоды. Нет, она предпочла бы умереть с голоду, и если боль в животе и усталость в костях были чем-то серьезным, она отлично справлялась с этим. Еще несколько дней страданий, и она будет на свободе. Легкая улыбка появилась на ее губах впервые за долгое время. Когда? Когда она в последний раз улыбалась? Даже хрупкой подделки?

-Шина. Даррон. Микучи. Тазуна. Роберто. Фрэнсис. Артур. Кэрол. Мария. Стелла. Тимоти. Мика

/ Смех эхом узких переулков , как десяток пар ног прыгал через булыжник лабиринт , который был Daedalus./

— Томас. Лиза. Подвязка. Маттео. Клара. Барт. Ричи. Фот. Гнир. Хейнар. Никола. Ребекка-

/ Их животы могут быть пустыми, но их сердца были заполнены до bursting./

-Изабель. Патти. Этель. Глициния. Королева. Хамми и Гамми. Катрина. Джен. Талия и Оскар-

/ Они были бедны монетами и тканью, но богаты духом. У них не было ничего , кроме друг друга, но это было okay./

Серебристые глаза приоткрылись и равнодушно смотрели в пасмурное небо, из которого текли капли дождя с такой силой, что она не могла не чувствовать, как будто небеса мочились ей на голову. Оскорбление к травме. Почему они оставили ее одну?

Как бы это ни было больно, в глубине души она знала почему: воздействие. Голод. Жажда. Болезнь. Травма, повреждение. Насилие. Безжалостные убийцы тех, кто не в состоянии обеспечить себя, и по-прежнему опасные враги для тех, кто был.

Один за другим они ушли и отправились присоединиться к богам и богиням на небесах. Она должна быть рада за них — они, наконец, обрели мир, но она не могла не потакать этой искорке гнева в своем сердце... той, которая сказала ей, что они не должны были оставлять ее одну! Слезы молодой девушки плавно сливались с дождем, падающим с небес, когда жалость заглушала ее хриплые, ослабленные рыдания.

Скоро.

Она снова будет с ними всеми. Затем в Тенкай они могли снова танцевать, как они это делали на полнолунии, когда Талия-сестренка и Оскар-онии-сама сумели украсть кошелек Авантюристов и уйти. Они могли смеяться и рассказывать истории у костра (с настоящимидрова!) чтобы согреться. Они могли есть всю вкусную еду, которую могли только видеть и чувствовать запах из окон всех тех магазинов на главных улицах. Они никогда больше не будут голодными. Они все снова будут вместе.

Ааааааааааааааааааааааааааааааааа цела каа каа лее ров ной

аллеи, в которой она уединилась до того, как потеряла силу шевелить конечностями, и они заполнили ее собственные уши, заглушая звуки всего остального; точно так же, как год назад Queen решила в шутку налить в них воду. Ей никогда не нравилось плакать, главным образом потому, что это была пустая трата энергии, а во-вторых, потому что это привлекало внимание к тому месту, в котором она пряталась. Однако из-за того, что это было утомительно, она вскоре после этого засыпала, и, может быть ... Проснись?

Маленькая девочка потеряла счет, как долго она плакала, но все это не имело значения, когда в ее уши вошел навязчиво красивый голос. "Привет, малышка".

Девочка свернулась клубочком еще сильнее. "Я собираюсь спасти тебя сейчас".

Нет,

нет.

НЕТ!

Она едва собралась с силами, чтобы оторвать руки от головы на время, достаточное для того, чтобы взглянуть на своего нарушителя. "П-почему?"

Как она посмела? Почему она не могла просто отвести взгляд, как все остальные?

[Сохранить меня.]

Она была так близка к воссоединению со всеми. До ее цели [Смерть] оставалось всего несколько дней!

[Пожалуйста, спаси меня.]

Она смирилась со своей судьбой. Она больше ничего не заслуживала. Все, чего она хотела, — это снова быть со своей семьей.

[Я не хочу быть один больше.]

"Зачем?" Маленькая девочка прохрипела, ее пересохшее горло протестующе закричало.

Смех пожилой женщины походил на звон колокольчиков. "Потому что я хочу, и это все оправдание, которое мне нужно".

Голос был дразнящим и в то же время таким теплым, что ее живот распух от восторга. "Я могу сделать что-нибудь. Я могу проклинать кого хочу. Я могу спасти кого захочу. Я могу делать все, что угодно, БЫТЬ чем угодно ... потому что я — это я, и я этого хочу ".

Она ...

Она могла сделать что угодно?

Эта мысль послала ее разум к сотням возможностей, ее мысли двигались с такой скоростью, что у нее закружилась голова и она заболела. Почему она не моглаДелать что-нибудь? Если бы она могла сделать что-нибудь, как женщина перед ней, все были бы живы. Они бы не остались голодными. Они бы ее не бросили. Они бы ее не бросили. Они могли бы больше смеяться вместе. Они могли играть вместе. Они могли бы вырасти и сделать миловидные поцелуи, как Талия-сестренка и Оскар-онии-сама.

"Скажи мне, малышка, если у тебя есть хоть одно желание", — девочка почувствовала, как нежные руки схватили ее под мышцами и подняли с холодного, неумолимого камня. "Что бы вы пожелали?"