Субъективные факторы некроза техноткани

или

ребята, давайте жить дружно!

Здесь мы рассмотрим только один из таких факторов — не самый существенный или опасный, но самый наглядный и раздражающий.

Однако сперва следует объяснить центральное понятие: оно до сих пор не общеизвестно. Конечно автор, который ввёл его в оборот, объяснил всяко лучше. (Авагян Вазген Липатович ученый-экономист см. например в https://www.knizhnyj-larek.ru/news/vazghen-avagyan-tekhnomika/ )

Но в первом приближении можно сказать, что с одной стороны техноткань это то, из чего сейчас (в эпоху позднего индустриализма) состоит промышленность вообще и наше предприятие в частности. (Сильно упрощая — набор технологических ячеек.) А с другой — то, во что трансформировалось обычное разделение труда в результате когнитивного кассирования. Этим — формированием технологических ячеек и их совокупности — техноткани, поздний индустриализм так же отличается от раннего (имевшего место примерно до середины прошлого века), как индустриализм отличается от мануфактурного производства использованием машин и механизмов, а мануфактурное производство от ремесленного — разделением труда.

В результате постепенного усложнения техпроцессов и технологий в конце концов произошло качественное изменение характера распределения технологической информации. Если до этого всю информацию о производстве (достаточную чтобы например организовать и отладить его с нуля) можно было "хранить в одной голове", то после уже нет. Предположительно, это голова главного инженера, который на этом производстве досконально знает все шаги техпроцесса и имеет необходимые навыки, чтобы как самому их лично выполнить, так и научить других. А вот дальше это cтановится не в человеческих силах. Происходит кассирование когнитивных функций о продукте по производственным участкам. Теперь знания эти хранятся там же где и применяются — внутри технологической ячейки и более нигде. Чтобы их получить и освоить необходимо прийти туда работать на годы а то и десятилетия. И на усвоение информацию даже соседней ячейки ресурсов уже не хватит.

В результате производство вдруг приобрело черты, до того присущие только живым организмам. Потому автор и назвал это явление "технотканью". В частности организовать производство "по приказу " просто не получится даже имея всю какую только возможно самую наиподробнейшую документацию — либо нужны живые члены каждой ячейки (при том в количестве), либо недостающее можно только "вырастить", постепенно нарабатывая навыки, набираясь знаний и опыта.

Автор говорит в основном о производстве, но и к процессу разработки всё это относится в полной мере. Хотя там и есть некоторая специфика. Так, каждый, имеющий к процессу разработки хоть какое-то отношение, хотя бы интуитивно должен понимать например всю важность наличия наработок и соответственно чем именно чревата резкая смена тематики; что подключение новых людей к разработке с "горящими" сроками эквивалентно тушению пожара керосином; или что пытаться передать проект не на начальной стадии другой группе чтобы освободить эту для другой (пусть даже и более важной) работы — это значит загрузить обе группы этим проектом "по самое немогу"... Незнание, неспособность понять или нежелание учитывать вот эти и еще массу подобных "тонкостей" и нюансов — либо вопиющая некомпетентность до профнепригодности, либо... Но не будем о грустном.

Теперь от высоких материй теории вернемся к низменному раздражающему фактору: жесткий график работы.

Представитель администрации скорее всего пожмёт плечами: "и что такого — всего лишь элемент трудовой дисциплины". А инженер ОКБ внутри весь уже кипит: "они что — над нами издеваются?!" и перебирает в уме аргументы о контрпродуктивности такого подхода к делу. (Часть из которых будет приведена ниже.)

А всё дело в том, что человеку свойственно судить других людей по себе. Инженеру и в голову прийти не может, что совершенно очевидные для него соображения, кому-то не просто не очевидны, но даже и не приходят в голову. Для него подобная "недогадливость" означала бы еще и профнепригодность (в сфере его профессиональной деятельности). А значит: "всё они там прекрасно понимают, только...!"

Однако, все-таки вполне может быть (и сейчас мы исходим именно из этой гипотезы), что ответственный за это представитель администрации тоже судит исключительно по себе (да — не от большого ума, но мы не исключаем и другие факторы) и поэтому распространяет свой способ и режим работы и на всех остальных, просто не представляя себе чего-то другого. И если у него работа — ровно с восьми и ровно до пяти, то и у всех остальных, как минимум у тех, у кого тоже "повремённая" оплата труда — должно быть так же в точности.

Между тем этих самых способов-режимов работы существует как минимум три. Возможно их больше. "Смешанных" — заведомо больше, но мы рассмотрим только "чистые".

1. Условное название "продавец". Его работа длится пока открыто окошко в его ларьке, дверь в магазине, или вот — тоже окошко в отделе кадров. То есть пока (согласно расписанию) к нему на огонёк могут заглянуть подлежащие обслуживанию "клиенты". (Но стоит ли к его окошку очередь или пока что никого нет — не важно.) Когда окошко закрыто — его работа не имеет смысла. (Но если он должен еще например принимать товар или составлять какие-то отчеты — его работа за пределами жесткого расписания уже имеет смысл, но это будет уже смешанный тип, а мы рассматриваем только чистые.) Режим работы — согласно жесткому расписанию. Оплата труда — повремённая. Значимость имеет именно и только время, когда имеют возможность обслужиться "клиенты".

2. Условное название "токарь". Рабочий-сдельщик. В отличии от типа (1) время работы не имеет значения — имеет только изготовленная продукция. (Хотя нормы выработки и рассчитаны исходя из некоторого фонда рабочего времени.) Отличается тем, что результат его работы может быть легко учтен. Для чего достаточно просто посчитать принятые ОТК детали, тыкая в них пальчиком. Соответственно оплата труда — "сдельная". График работы может быть разным. Один крайний случай: "конвейер" — график жесткий. Потому, что конвейер не может сдвинуться, пока не заняты все его рабочие позиции. Другой крайний случай — собственно токарь (или например слесарь) — он хоть жить на заводе поселись,

хоть вообще не приходи. Главное чтобы изготовил запланированное — вовремя и с нужным качеством. Промежуточный случай определяется трудовым взаимодействием между рабочими участка или бригады. Но это во всех случаях вопросы в компетенции бригадира, но никак не администрации завода. То есть график работы относительно свободный — ограниченный необходимым взаимодействием с соседними ячейками технологических цепочек.

3. Условное название "разработчик". Как правило это инженер ОКБ. Но схожий режим работы и, например, у директора. А инженер может быть и по технике безопасности, но тогда это вовсе не "разработчик" а "продавец".

Так же как и для типа (2) важен только конечный результат. Но в отличии от "токаря" оперативно учесть результаты работы "разработчика" не представляется возможным: до результата месяцы, а то и годы работы. Даже чтобы понять что именно разработчик в данный момент делает (и зачем) — требуется специалист того же профиля и сопоставимой квалификации. Эта деятельность не поддаётся так же и серьёзному планированию — только очень примерно — по аналогии с ранее выполненными похожими разработками. Кроме того, в отличии от типа (2), которому чтобы начать работать необходимо прибыть на рабочее место (к своему станку) у разработчика рабочее место всегда с собой — между ушами. Хотя в большинстве случаев и требуется дополнительное оборудование — от карандаша с бумагой, которые тоже с собой, до агрегатов, к которым приходится ехать в командировку. В силу невозможности учета, условно считается, что "разработчик" трудится пропорционально времени нахождения на работе. Поэтому и форма оплаты тоже повремённая.

Однако жесткий график для инженера-разработчика — нонсенс. Его работа начинается не тогда когда он пришел на рабочее место, а тогда, когда начал думать над задачей. И соответственно заканчивается вовсе не тогда, когда закрывается окно в отделе кадров, или по шестому сигналу точного времени, а когда он завершил процесс думанья (и возможно фиксации придуманного) получением некоторого промежуточного результата. (Бывает что и отрицательного.) Или когда бросил это дело, сказав в сердцах "да пошли они...", что теперь случается всё чаще. Но если для продавца это ничего не значит то для разработчика — аномалия: завтра не доведённую до "контрольной точки" работу придётся выполнять заново — с предыдущей "контрольной точки".

На этом фоне требование отдела кадров написать объяснительную про какие-то две минуты опоздания месяц назад (а пусть даже и двадцать минут) выглядит, да и является вредительством: организует реальные (а не вымышленные) потери рабочего времени инженера — того самого времени, когда он думает над решаемой задачей, объёмом в три-пять раз больше заявленных как якобы результат опоздания. Которые, повторяем, чистая выдумка: у "разработчика" принципиально иной характер работы, нежели у "продавца". И это даже если не учитывать, что отработал в тот день инженер не положенные восемь часов, а на час — полтора больше. Потому что прибыть на рабочее место он может только когда транспорт привезёт, а покинуть его — по своему выбору.

К прямым потерям рабочего времени разработчика, злонамеренно или по глупости организованным отделом кадров, добавляются еще и косвенные — в результате действия разных факторов: от просто необходимости переключения внимания и повторного сосредоточения на задаче, которые совсем не "бесплатные", до гипертонического кризиса включительно. По нашим оценкам еще в разы превышающие прямые.

Таким образом, для (1) жесткий график работы естественен; для (2) имеет смысл только в случае "конвейера", на нашем предприятии отсутствующем, а для (3) — противоестественен. Более того — контрпродуктивен, потому что как минимум порождает массу мелких бытовых проблем, негативно влияющих на состояние работника а значит и результаты работы.

Поэтому на подавляющем большинстве предприятий нашего профиля используется гибкий трудовой график, учитывающий не время прихода/ухода, а их разницу — время пребывания на рабочем месте. И включающий время обязательного нахождения на рабочем месте (как правило с 10 до 15) — когда и проводятся все рабочие совещания.

На всё вышесказанное представитель администрации скорее всего пожмёт плечами и заявит: "Ну и что? А у нас вот такой режим работы. Кому это не нравится — мы никого не держим!", как кстати уже много раз было говорено.

Вот это оно и есть — субъективный фактор некроза техноткани.

На что он — представитель администрации при этом рассчитывает? (За одно походя оскорбив добросовестного работника в лучших чувствах.) Что покладистый — смирится, а ершистый вспылит и уволится (всё польза — одним потенциальным смутьяном на предприятии будет меньше), а мы вместо него еще двоих возьмём? Что много лет такое прокатывало и сейчас прокатит?

Ну так нет!

Потому что, как довольно грубо, но образно выразился некий анонимный автор: "космонавты за три копейки — кончились". (См. https://pikabu.ru/story/o_tekhnicheskikh_spetsialistakh_4883071)

Он не совсем прав: это там — за проходной кончились. На предприятии их еще достаточно. (Но еще чуть-чуть — кончатся и здесь.) Хотя бы вот этот наш инженер, возмущенный еще и потому, что болеет за родное предприятие, а контрпродуктивность позиции администрации в том числе и в данном весьма незначительном вопросе ему совершенно очевидна. Ему не попадалась ни одна из упомянутых статей, но сказанное там (да и здесь) он бы мог не сходя с этого места сказать и сам — просто из головы, своими словами. Ему неизвестен такой термин "техноткань", однако он отчетливо понимает, что вся работа ОКБ держится на едва ли дюжине человек (а остальные — типа у них "на подхвате"), причем никто, включая их самих, не знает кто именно входит в этот десяток — полтора "первого состава". Но уволься одновременно из одной ячейки/отдела трое (а то и двое) вот таких, и некроз техноткани примет экспоненциально необратимый характер. После чего без поддержки ОКБ буквально в течении года загнется и производство.

Первый звонок уже прозвучал, когда с участка изготовления акустических антенн уволилось (или было уволено?) сразу двое работников. В результате чего несложная вроде бы технология склейки и обрезинивания пьезокерамики была необратимо утрачена как минимум на пол года. И непонятно восстановлена ли до прежнего уровня качества до сих пор?

Далее. В течении года в отдел кадров обратилось порядка девяноста человек, желающих устроиться на работу. В ОКБ не устроился ни один. Статистика неизвестна, но по прикидочным оценкам большую часть отпугнуло несоответствие режима и сложности работы уровню заработной платы, остальные отсеялись в виду недостаточной квалификации. Можно считать это вторым звонком (и подтверждением тезиса что "космонавты за три копейки кончились")?

Инженер-то всё это видит и понимает, а представитель администрации, получается, что нет?

Ребята — давайте жить дружно! Прекратите наконец подпиливать сук, на котором мы все сидим, втягивая занятых людей в совершенно ненужные для производства бюрократические игрища. У нас нету другого коллектива и уже не будет. У нас нету другого завода и другой страны. (Нет, "первый состав" ОКБ тут же найдёт себе гораздо менее сложную и напряженную работу за такие же или даже большие деньги. А остальные?) Завод, какой бы он ни был — ячейка промышленности, а промышленность — система жизнеобеспечения страны. Жизнеобеспечения — во всех смыслах. Другой же страны, у нас, повторяем, нет.

Итак, мы рассмотрели самый мелкий из факторов. А еще не некроз, но уже деградация техноткани видна невооруженным глазом. Так в частности заводоуправление, являясь одной из её необходимых ячеек, похоже позабыло не только свою роль в техпроцессе, но и цель, ради которой мы все здесь собрались. Приходится напоминать очевидное: мы все здесь собрались в первую очередь для того чтобы делать ХХХХХ (умолчим, что конкретно) (чтобы при нападении врага было чем отбиться) и уже во вторую очередь для чего-то еще. А роль заводоуправления — "прикрывать тылы" тем, кто непосредственно занимается их разработкой и производством. Однако, одни возомнили себя воспитателями в школе для трудных подростков (из за чего и пришлось написать всё это). Другие решили, что измерительные приборы нужны инженерам исключительно для красоты. И принялись её наводить, буквально выхватывая инструменты из под рук и/или требуя регулярно отдавать в поверку то, что не подлежит ей в принципе — до блоков питания включительно. А третьи...

Тут всё гораздо хуже. Во-первых похоже утрачено понимание, что процесс разработки изделия идёт итерационно и подобен фракталу из решаемых по его ходу задач, их подзадач и подзадач следующих уровней. А главное, что первую итерацию этого процесса еще на стадии заключения контракта выполняет ведущий специалист предприятия — лично. Для чего он должен быть не только "семи пядей во лбу" но и специалистом-универсалом. В результате на эту должность был назначен чистый администратор без капли инженерного чутья и таланта. За руль нашего с вами автобуса сел слепой водитель. И счастье, что он пока всего лишь рулит по колдобинам. От чего ОКБ, стоящее первым в цепочке, так трясёт и лихорадит.

Во вторых утрачено понимание, что первичной ячейкой, собственно и ведущей разработку, является сработанная команда специалистов разного профиля — сообразно спектру подзадач решаемой задачи. Во главе с главным конструктором изделия, держащим в голове "главную мысль" и способным вникнуть в любые детали её реализации. (Потому что изделие — это и есть реализация этой "главной мысли" — его принципа действия.) В результате затеяна реорганизация ОКБ, ожидаемый результат которой: расформирование таких коллективов; разрыв или как минимум растяжение скрепляющих их горизонтальных связей (при попытке частичной замены их вертикальными, на порядок менее эффективными); утрата наработок; утрата функций главного конструктора (при попытке подменить их на чисто административные)... И как результат всего этого — утрата работоспособности ОКБ на срок, пока такие коллективы не образуются заново, теперь уже на неформальной основе. То есть — в зависимости от глубины и успешности проведения планируемой реорганизации — от месяца до года. А если (что очень вероятно) она таки запустит процесс, вынесенный в заголовок — то и навсегда.

И тогда "в-третьих" , да и "в четвёртых", которые тоже есть, будут уже несущественны.