|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Мира смотрела на своего мучителя исподлобья. Криспин, впрочем, тоже не выглядел счастливым: взирал хмуро, растирая руки — болели они у него, или мерзли, или просто в пугающем предвкушении: ну что ж, двоечница, наконец-то я займусь тобой всерьез!
После конфуза на огневой тренировке перед всей Академией и следующего урока по Игнисологии, где учитель ее усиленно не замечал (чему лесовичка только радовалась), Мира тихо надеялась, что грозящих ей дополнительных занятий все-таки не случится: должны же и ректор и преподаватель понять наконец, что в Огненной магии она совершенно безнадежна!
Ан нет: сегодня после учебного дня девушку призвали под темные очи Книжника. Ну что ж его в ее жизни так много — в библиотеке, на уроках! И даже в ночном парке...
И вот теперь, после уроков.
Криспин резко кивнул ей.
— Показывай, что умеешь!
Будто сам не знает, что меньше, чем ничего! Так, мысленно ворча, Мира несколько раз прошептала затверженное до мозолей на языке заклинание вызова огня, всё сердитее и энергичнее: конечно, ничего не получилось. То есть явился лишь одинокий неяркий светлячок, который под отчаянным взглядом одной и скептическим другого несколько раз поменял свой цвет — голубой, белый, желтый, красный — и тихо угас, как одинокая искра в остывшей золе. Воцарилось многозначительное молчание...
— Ты всегда проговариваешь заклинание вслух? — внезапно поинтересовался Криспин.
— Да...
— А если тебе вдруг отрежут язык, то что — не сможешь больше колдовать?
Вот типун тебе на язык самому! Мира выпалила сердито:
— Конечно не смогу, я же тогда просто-напросто истеку кровью!
Отмахнулся.
— Не понимаешь, что главное — не слова, а намерение, желание... чувство, которое надо просто вызвать?
Небрежно шевельнул рукой, и на кончике его указательного пальца зажегся яркий огонек, проскакал, как дрессированная блоха, по остальным пальцам и скользнул по предплечью, плечу, груди уже на левую руку — Криспин при этом продолжал глядеть на зачарованно таращившуюся на всё это действо девушку — вернулся и мирно пристроился в яремной ямке. Будто некое светящееся дивное украшение.
Из огня.
— И что, вообще даже не жжется? — вырвалось у Миры.
Криспин пожал плечами.
— Как видишь. Можешь сама убедиться.
Собственные творения лесовичку не раз подпаливали, так что свежеприготовленная мазь от ожогов теперь в ее корзинке не переводилась... Мира шагнула ближе, протягивая руку. Опустив ресницы, Книжник глянул на замершие в нерешительности пальцы девушки.
— Он не опасный, просто теплый. Потрогай.
Голос его звучал негромко, словно Криспин успокаивал испуганное животное.
Или уговаривал коснуться самого себя...
А Мира внезапно вспомнила ожоги на груди и руках Артура после того памятного поединка старшекурсников и поспешно отдернула руку: не опасный, ага, как же! Услышала, что преподаватель выдохнул с досадой, чуть ли не зашипел. Раздраженно смахнул с себя тут же исчезнувший огонек.
— А если тебе отрежут руки, — машинально переиначила его недавние слова девушка, — тоже не сможешь колдовать?
Криспин чуть прищурился:
— Если когда-то я не смогу двигаться, просто сам превращусь в пламя.
Это не звучало как шутка. Да и не слишком-то преподаватель Игнисологии, по совместительству библиотекарь, любил шутить. Дальнейшая тренировка это только доказала: он, похоже, испробовал на нерадивой ученице все свои навыки и методы обучения — от детского 'зажги свечу' до уже боевого 'отрази огонь огнем'. С каждой новой неудачей парень становился все мрачнее, а у замотанной лесовички уже слезы просились наружу, когда час мучений наконец-то закончился.
— Можешь идти! — хмуро разрешил препод.
Спасибо, еще пинка не придал на прощание! Наскоро поклонившись, Мира поспешила к выходу, но ее настиг вопрос:
— С какой стати ты так огня боишься?
Обернувшаяся лесовичка, уже не скрываясь, шмыгнула носом, блеснула влажными глазами. Поинтересовалась — хоть и ломким голосом, но с вызовом:
— А ты когда-нибудь был в самом центре пожара?!
Криспин молча смотрел на нее.
— А нет — так и не спрашивай! — Мира резко повернулась и потопала по коридору, сжимая кулаки от злости. В игры тут чародеи-недоросли, видите ли, играются! Шариками огненными туда-сюда бросаются! Да еще ругаются при этом, что она то же самое делать не может! А вот не хочет она и не будет! И отстаньте все!
Уже некоторое время незаметно наблюдавший за тренировкой (незаметно для лесовички, Криспин и так всегда знал, где он находится) Артур неспешно спускался со ступенек трибуны.
— Тебе не кажется, что ты с ней слишком резок? Не все же поддаются хлысту и приказам!
— Угу. — Криспин раздраженно взлохматил волосы. — Еще давай ты меня поучи, как с моими студентами обращаться!
— Да я бы и не против поучить, только ты, вроде лесовички, никакому обучению не поддаешься!
Криспин наклонился подобрать сброшенную в пылу занятия куртку. Спросил снизу:
— А ты не можешь... хотя б у Марго... узнать, что там с ней случилось?
— С Марго? — невинным тоном осведомился староста. Приятель на подначку не повелся:
— С лесовичкой. И с пожаром.
— А ты попробуй спросить у самой Миры, — посоветовал Артур.
— Она мне точно не скажет!
Друг развел руками.
— Значит, плохо спрашиваешь!
Коротко рыкнув, Криспин вылетел из зала, унося на спине:
— Учись разговаривать с девушками! В жизни пригодится!
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
