Пороги-10

Глава десятая

К моменту, когда она поняла, что просыпается, сон стал ярче. Она изо всех сил радостно бежала по солнечной улице — вместе с детьми. Хохочущие Илюшка и Аниска давно обогнали её, а у подъезда стоял смеющийся Андрей — руки в стороны, ожидая, когда он сумеет поднять детишек, а потом обнять Зою... Но в беге Зоя оглянулась... За нею не спеша по небу плыла чёрная туча, а вместо грома с неё бубнил чей-то злобный голос. Потом она расслышала слова — и узнала бубнящего. Муж, который умер в первый же день... Он матерился и обещал, что ушёл ненадолго. И вот-вот вернётся, чтобы установить свои порядки в доме. Зоя испугалась, припустила ещё быстрей... А дома, к которому она так радостно бежала, не было. Не было Андрея и детей. Странная пустыня, поблёскивающая тусклым пластиком, простиралась далеко-далеко...

... Схватившись за одеяло, чтобы инстинктивно укрыться им, Зоя резко села на кровати. Задыхаясь от сновидческого бега, она некоторое время приходила в себя, успокаивая дыхание... Оглянулась на кровать. Андрея нет. Видимо встал раньше и ушёл. Она сглотнула. В ушах всё ещё стоял крик умершего мужа, правда теперь уже очень странный. Он произносил слова, которые никогда бы не произнёс живым, а потом — снова знакомое: "Зоя, прости меня! Зоя! Прости! Прости, падла, иначе детей заберу!" И во сне она послушно останавливалась, несмотря на пугающую матерщину, оглядывалась и нерешительно, но с каждым шагом всё твёрже шла назад... Куда?..

... Ближе к обеду, когда Зоя пришла в себя и решила навестить ребят, к которым ушёл Андрей, всех позвали на собрание подъезда.

Зоин подъезд, благодаря решительному соседу Саше, оказался одним из самых защищённых. Или лучше сказать — убережённых? Из тридцати пяти квартир печально пустовали двенадцать. Это из них вчерашним утром жильцы вышли на работу, кое-кто отвёл детей в сад, а несколько школьников пораньше побежали в школу.

С Сашиной женой, Алиной, Зоя встретилась, когда вышла из квартиры. Алина тоже собралась спуститься: выяснилось, что Саша и затеял то самое собрание, о котором Зоя не знала. Пока постояли, Алина вполголоса рассказала обо всём, о чём Зоя не знала из-за вчерашней вечерней суматохи.

В других подъездах хуже, чем у них: едва-едва наберётся по десять квартир с живыми хозяевами.

— А как узнали? — с тревогой спросила Зоя.

— Мой-то с мужиками, прежде чем ограждение перед подъездом ставить, после твоего ухода сбегали по соседним подъездам. Помнишь же, что у нас домофоны одна фирма ставила. Мы, конечно, в доме не всех знаем — новичков много, но у наших мужиков знакомые есть в каждом подъезде. Они и предупредили тамошних, кто не знал о беде такой, и всем велели подъездные двери закрывать и дежурить у них. А перед тем велели в подвал сбегать — у кого сарайки есть. Оттуда всю картошку выгребли и всякого другого добра взяли, строительного в основном. Топоры те же. Ломы. В седьмом подъезде сварщик живёт — да ты его на лицо знаешь: лысоватый такой, волосы все белые. Одно время он шабашил со своим сварочным аппаратом, а сейчас на пенсии, но всё равно ходит, если позовут, какие-нибудь работы по мелочи варить. Мой-то Сашка — голова. Он ему и сказал: "Тимоха (Тимофеев он), ты, говорит, пока электричество не отключили, привари к подъездным дверям, где можно, засовы — ну, такие, попроще. Три скобы, говорит, нужно. Одну на дверь, две — на косяк с обеих сторон". Двери-то у нас на улицу открываются. Тимоха-то и успел сделать почти у всех, потом ещё хотел в соседний дом сбегать — у него там дружок живёт. Но, когда в последний подъезд пошли, оттуда как повалит толпа этих мертвяков! Ладно хоть Сашка мой... — женщина глубоко вздохнула, и Зоя услышала настоящую гордость за мужа: — Он ведь его, Тимоху, везде водил под такой охраной, что отбились быстро.

— Твой Саша умный, — подтвердила Зоя, улыбаясь.

Вспомнив, что их ждут на первом этаже, женщины принялись спускаться по лестнице, и Алина как бы мимоходом заметила:

— Наши говорят — твой новый из военных. Так, что ли?

— Алина, я ведь впервые увидела его вчера, — бесстрастно напомнила Зоя, стараясь не показать смущения при словах "твой новый". — Где ж он мой? Да и не знаю я, из военных ли...

— Ну, ладно тогда... Ты за него держись, Зоенька. По нынешним временам такой мужик — на вес золота...

Зоя перебила её, не желая слушать чисто бабский разговор:

— Алина, мы вчера с тобой не поговорили. Когда Саша с детьми вернулся, вы родным своим успели дозвониться?

У Алины родственники по всему городу — две сестры и брат, все семейные. У Саши во втором подъезде — младший брат, недавно женившийся. Родители обоих — из деревни. Но не переехали, как Зоины, а издавна там жили.

— Всех обзвонили, пока связь была, — потускневшим голосом отозвалась соседка. — Сёстры все живы-здоровы, а вот брательник как раз в центре живёт. А туда звонки сразу не доходили — как только всё началось. Саша им всем велел запереться, но ведь... Когда рядом, за своих спокойней... Я, вон, на тебя смотрю и думаю: как ты такое терпишь? Мои б пропали — не пережила бы...

Не замеченная Алиной бестактность будто надавила на плечи Зои.

Знала, что оправдываться нельзя, что всё и так понятно, но прошептала:

— Я искала...

— Господи, какая ж я!.. — всхлипнула Алина, пожимая ей руку, и далее спускались уже молча и думая — каждая о своём.

На ходу Зоя открыла дверь квартиры школьников. Крикнула, не заходя:

— Есть кто?

— Они уже внизу, наверное, — вздохнула соседка.

И точно. Ребята сидели на нижних ступенях лестницы, негромко переговариваясь друг с другом. Зоя заметила, что рядом с Леной сидят детишки Алины. Соседка глянула на них, все ли на месте, и стеночкой прошла мимо, напрямую направляясь к мужу. Зоя не стала обходить ребят, устроилась на той же лестнице — ступенькой выше Ефрема, который уже привычно её слуху вздохнул. На неё оглянулись, но, видимо, согласились с её присутствием в своих рядах.

Она почему-то ожидала, что Валера поднимется к ней и сядет рядом, но мальчишка оглянулся на неё и отвернулся. И она осмотрелась. На основной площадке первого этажа бегали дети помладше, а трое подростков — своих, из подъезда, — наверное, пока не решались подойти к новичкам, чтобы познакомиться. Приглядевшись, Зоя увидела, что соседки успели переодеть Лену и Лизу: обе теперь щеголяли в джинсах и джемперах попроще, нашли им даже обувь поудобней, чем туфли, которые были хоть и не на высоком, но всё же на каблуке. И, кажется, обе девочки чувствовали себя в этой одежде достаточно комфортно. Мальчишки всё в тех же брюках и ботинках, но школьных пиджаков на них нет — тоже джемпера... На площадке первого этажа было немного темновато из-за дождя. Здесь подъездные окна довольно высоко расположены, зато сама площадка широкая. Но узнать всех можно было даже в громко грохочущий ливень.

Женщины сгрудились отдельной кучкой, и Зоя улыбнулась при виде Жанны, которая жадно, чуть не с открытым ртом слушала тётю Нину. Освоилась уже.

Андрей стоял рядом с переговаривающимися мужчинами, но в их беседу не вступал, только внимательно слушал их. Обернулся раз к лестнице, увидел Зою — кивнул.

Наконец Саша недовольно сказал:

— Тянуть не будем.

И перечислил всё то, что уже слышала Зоя от Алины — насчёт принятых мер безопасности. Андрей продолжал помалкивать, пока Саша не сказал следующее:

— Мертвяков на улицах стало меньше. Говорят, в центр города зачем-то идут. Так что вздохнём теперь поспокойней и будем пропитание добывать, пока правительство не разберётся, что происходит.

Андрей быстро вклинился в паузу:

— Не согласен.

— С чем? — удивился Саша, и народ затих, хотя до этой реплики чуть слышно гомонил, обсуждая каждую информацию.

— Вздохнуть спокойней не удастся, — ответил Андрей. — Ещё вчера у соседнего дома мы с ребятами обнаружили очень странную вещь. На газоне лежали два мертвяка. Из живота одного из них росло нечто, похожее на пену. Мы сожгли их вместе с теми мертвяками, которых выманили из магазина. А потом — вы знаете — мы с Зоей пошли в дом её свекрови. Когда поднимались на этаж, одна площадка была полностью в этой пене. Примерно в метр высотой. Мы попробовали брызнуть в неё бензином. Пена... скажем так, опала и потекла. А под нею обнаружились кости мертвяка.

— Ну... — сказал заметно опешивший Саша. — Будем опасаться такой пены. И что?

— Дело в том, что пена появилась не сама по себе, — терпеливо объяснил Андрей. — Её каким-то образом создают мертвяки, на которых замечены насекомые, похожие на тараканов. И есть ещё одно с этими тараканами. Именно эти мертвяки теперь не бродят, как обычные мертвяки, а бегают.

— Бегают?! — ужаснулся кто-то из женщин.

— Но и это ещё не всё. — Андрей помолчал, а потом сказал: — То, что сейчас я выскажу, это всего лишь предположение, пока без подтверждения. Я думаю, что мертвяки не просто так пошли в центр города. Мне кажется, бегающие... тараканы — мы их назвали... эти бегающие мертвяки будут использовать их под ту самую пену. А потом, когда пена вырастет до нужных им размеров, она разойдётся из центра по всей площади города... Ещё раз — это только предположение, но нам нужно быть готовыми ко всему. Нам нужен бензин. Дорога с застрявшими машинами за домом — пока ещё бесперебойный источник бензина. Поэтому надо бы весь бензин собрать из машин — насколько сумеем. Пока это единственное средство против пены.

Зоя боялась, что после этой реплики Саша обидится, решив, что Андрей хочет занять его место главного среди мужчин. Но Андрей высказался и отступил как-то так, чтобы оказаться среди остальных в толпе. Как-то он умудрился пропасть так, что информация прозвучала, а он сам ушёл в тень. И Саша, нахмурившись, покачал головой:

— Надо бы по группам распределиться и устроить вылазки. Кто-то охраняет, кто-то собирает. Значит... Берём всё, что попадается под руку. Продукты. Аптечки. Бензин и всё, что самим покажется необходимым. И не забыть соседей предупредить, которые из других домов, чтобы знали... А то еды-то наберут, а вот насчёт бензина не догадаются.

Сообразив, что разговоры пошли организационные, что далее она ничего нового не услышит, Зоя осторожно встала. Кто-то из ребят заметил её движение — и вскоре за нею потянулись цепочкой школьники. По дороге на четвёртый этаж она ещё подумала, не познакомить ли их с ровесниками соседей, чтобы общаться было с кем. Но это потом...

В квартире она сразу заглянула на кухню. Быстро, почти машинально освободила большой обеденный стол (любила такие — круглые) от разбросанных по его столешнице разорванных обёрток и использованных одноразовых стаканчиков. Всё выбросила в мусорное ведро. Нашла в раковине сухую губку — собрала крошки в то же ведро и села.

Ребята заходили, заглядывали в комнаты — Зоя услышала: "А где Зоя?" — и шли на кухню после чьего-то возгласа: "Ребята, она на кухне!" И вскоре вся компания сидела за столом. Табуретов и стульев хватило. Зоя улыбнулась: на коленях Лизы пристроился соседский бело-рыжий кот, который мерно мурлыкал, привнося нотку умиротворения.

— Если мертвяки ушли в центр города, значит, по краям город свободен? — заметно агрессивно спросил Кит, положивший на стол руки. — Мы с Лизой живём в коттеджном посёлке. И Валера тоже. А вдруг там сейчас спокойно? Мы могли бы добраться до дома!

"Вдвоём?" — в его же манере агрессивно хотела съязвить Зоя, но при взгляде на осунувшееся лицо Кита заткнулась. Валера не прав: не одна только Лиза да Ефрем плакали... Поэтому она спокойно спросила:

— Если ехать на машине, сколько времени вы обычно добирались до школы?

— Без пробок — минут двадцать. С пробками — минут сорок, сорок пять.

— Ты пробовал прикинуть, сколько времени займёт та же дорога, но пешком? Ведь вы уже знаете, что машины сейчас бесполезны. Ходите вы в школу в нашем микрорайоне — значит, живёте в Восточном посёлке. Но до ворот этого посёлка надо пройти не только жилые кварталы, но и два моста. Открытых всем ветрам и взглядам.

— Но ведь мертвяки ушли в центр! — буркнул Кит. — Значит, на окраинах безопасно!

— Есть небольшая разница между "ушли" и "уходят", — заметила Зоя. — Валера, разве ты не сказал ребятам, что случилось, пока мы с тобой ломали полки в машине?

— Нет, не сказал, — хмуро ответил Валера. — Не хотел девчонок пугать.

— А что было? — насторожилась Лиза.

Валера нехотя и коротко рассказал про мертвяков, которые пришли на шум, раздававшийся из "хлебной" машины, про мужчин, которые пришли в очередной раз за "дровами" и которым пришлось для начала "упокоить" мертвяков. Лиза смотрела на мальчишку в упор, пока он рассказывал, а потом сквозь зубы сказала:

— Ну, Валерка!.. Не фиг в следующий раз молчать! Этот дурак (кивок на понурившегося Кита) хотел вылезти из подъездного окна и идти домой!

Ефрем вздохнул, глядя на насупившегося Кита. Лена только хмыкнула. А вот Валера, как ни странно, просто рот открыл, ошеломлённо глядя на повинную голову одноклассника. Потом уточнил:

— Кит, ты в самом деле?..

— Да ну... — уже мрачно сказал тот. И поднял поугрюмевшие глаза на Зою. — И что дальше? Что мы тут будем делать? Сидеть в этой квартире — и всё?

— Я предполагаю, что кто-то из вас тоже войдёт в те группы, про которые говорил Александр Михеич (слышал бы Саша, как она его аттестует!) и которые сейчас начали формировать. Причём, насколько понимаю, Андрей и я будем в этих же группах. Спрашиваю сразу: у кого есть самоотвод? — улыбнулась она. — Кто из вас не может или не хочет выходить на улицу? Кого не берём?

— Ефрем остаётся, — сказала Лиза. — У него освобождение от физры, потому что он сердечник. Ефрем, что молчишь?

— Я это... — растерялся мальчик, и его толстые щёки печально обвисли.

— А у тебя лекарства с собой есть? — забеспокоилась Зоя, сразу принимаясь за воспоминания, кто из жильцов в подъезде может поделиться своей аптечкой в случае чего. Но после мелькнувшего в мыслях слова "аптечка" выдохнула с облегчением: лекарства для Ефрема найдутся!

— У меня всегда с собой, в сумке, — вздохнул тот.

— Лене тоже нельзя, — добавила Лиза. — У неё нога.

— А у тебя глаза, — чуть ли не враждебно сказал Кит и вызывающе оглядел сидящих за столом. — Лизку нельзя брать на улицу!

Зоя думала — Лиза будет возражать хотя бы в отместку брату, но девочка промолчала, только нервно поправила очки. Пока Зоя смотрела на ребят, вдруг подумалось: "Отдаст ли Андрей оружие тех бандитов соседям?" А вслух сказала:

— Ну, вообще-то, всё зависит и от вашего желания помочь. Если вы все откажетесь выходить из дома, вас поймут.

— Я иду! — строптиво предупредил Валера.

— Я тоже, — буркнул Кит.

— А мы чем будем заниматься? — поинтересовалась Лена, поглаживая кота, развалившегося на коленях Лизы. — Не знаю, как остальные, но я не хочу сидеть просто так. — И тише добавила: — Слишком много о плохом думаю.

— Согласна, — поддержала её Лиза.

— Я спущусь вниз и узнаю, где и в чём вы можете помочь, — пообещала Зоя. — Например, мы ведь нашли целую машину хлеба. Но сами знаете, что слишком долго он не простоит. Так что его надо нарезать на куски и засушить. Наверняка потребуются руки, чтобы его весь нарезать. А ещё, думаю, ваши руки понадобятся сортировать найденные вещи. Посидите здесь немного — я быстро сбегаю узнать.

В спину ей Ефрем вздохнул:

— Я тоже с девочками буду хлеб резать.

Потом она ещё расслышала голос Кита, который негромко сказал что-то насмешливое, и следом раздался вопль негодующей Лизы:

— Кит, заткнись!

"Надеюсь, до моего прихода друг друга они не поубивают", — решила Зоя и вышла из квартиры. Спуститься успела до почтовых ящиков на втором этаже. Здесь, у окон, заклеенных газетными полосами на тот случай, чтобы с улицы не видно было движения, стоял Андрей. Улица и дорога перед домом хорошо просматривались. Зоя встала рядом.

— Валера и Кит хотят в группу. С нами.

— Это хорошо, — не оборачиваясь, ответил он.

— Андрей, а как мы будем выходить из дома? Привлечём внимание к подъезду — соберутся мертвяки.

— Саша придумал другое. Ты видела, как они огородили ход от подъездной двери к подвалу? Заставили так, что можно спускаться туда не замеченными с улицы. А у этого подвала есть неплохие такие подвальные окна. Сейчас они закрыты щитами — оставлено только отверстие для тока воздуха. Щиты сделаны недавно — и крепятся на щеколдах. Удобно снимать и снова навешивать. Я уже ходил смотреть: в эти окна я могу пролезть. А перед ними газонные кусты. Мы уже посовещались — можно добавить какой-нибудь мебельной рухляди и для маскировки окон, чтобы никто не видел нас, пока влезаем или вылезаем. Мертвяки ведь не соображают, что к чему.

— Ты чем-то встревожен, — заметила Зоя.

— Я всегда встревожен, если чего-то не понимаю, — суховато ответил Андрей. — Сейчас я не понимаю смысла ухода мертвяков в центр города. А ещё мне очень не нравится активность тараканов. Такое впечатление, что их становится больше обычных мертвяков. И... в чём смысл пены? Пару раз, пока мы шли, я видел эту пену вокруг деревьев. И, знаешь, что интересно? Помнишь, мы вчера ветку бросили? И пена её сожрала? Так вот... Пена вокруг деревьев не липнет к деревьям. Она вокруг них как некий сосуд. Я такое видел трижды. Не понимаю.

— Андрей, что ты будешь делать с тем оружием? Бандитским?

— Отдал Саше, когда остальные ушли. Вместе с патронами. Выяснилось, что в доме есть два охотника. У них неплохой арсенал. Но всё равно этого мало. Заскочить бы в полицейский участок. Где ближайший находится?

— Это надо с другой стороны дома смотреть. Напротив нашего есть дом-застройка, слева за ним — полиция. Но ты уверен, что там живых не осталось? А... Если там есть оружие, может, тебе его и не отдадут?

— Ни в чём не уверен, но, пока не проверишь, не узнаешь. А необходимость в оружии очень и очень большая.

Зоя резко шатнулась к окну.

— Там кто-то есть!

— Наверное, жильцы других домов, — пожал плечами Андрей. — Несколько раз видел. А отсюда ещё одна неуверенность: может, полицейский участок уже и разграбили. Если сами полицейские оружие уже не унесли.

— Мы с тобой в одной группе?

— Да. Валера тоже хочет с нами?

— И Кит. Ефрем... Ой, Виталий, не может — у него проблемы с сердцем.

— Лучше — Ефрем, — пробормотал Андрей, неотрывно следя — теперь уже знала Зоя — за живыми, которые быстро обшаривали машины. — Привыкли уже к имечку. И короче. Так... Чёрт... Да они...

— Что случилось?! — испугалась Зоя.

— Не смотри. Чёрт... — Он сам жёстко заставил её отвернуться от окна. Сам продолжил наблюдение, но... Его плечи поникли. — Это не наши. Про игрушку "Замри!" не знают. Надо бы...

— Что случилось? — по лестнице быстро поднимался Саша с женой.

— Три мертвяка напали на живых, — хмуро сказал Андрей, не оглядываясь: Алина ахнула и быстро побежала по лестнице наверх — видимо, домой.

Саша остался и подошёл к окну.

— Всё меньше и меньше...

Глядя на свой почтовый ящик, не смея оборачиваться, Зоя тяжело сказала:

— Надо бы написать объявления про "Замри". Мертвяки вроде читать не могут. И расклеить везде. Из пятерых детей, что мы привели, трое остаются в доме. Если к ним добавить ребят из подъезда, они могут написать много объявлений. Саша, женщин хватает, для того чтобы хлеб резать?

— Хватает. Напротив квартиры тёти Нины Михаил жил — одинокий, помнишь? Не пришёл. Мы туда весь хлеб к нему в квартиру перенесли. Там трёхкомнатная, и столов аж четыре штуки. Вот сейчас и стоят там, режут хлеб. Да... С объявлениями ты придумала хорошо. Сейчас, пока поднимусь, загляну в квартиры, где у нас детишки есть, — пошлю к вашим. Пусть напишут грамотно.

— Пусть с собой альбомы захватят, — посоветовала Зоя. — И карандаши, а ещё лучше — фломастеры. В общем, всё, что есть для яркого письма. Саша, мы когда выходим?

— Через час, думаю.

— Наверное, несколько объявлений ребята успеют написать.

— Вот и захватим с собой. У твоих куртки есть? Пусть наденут! Дождь переменный — то нет его, то есть, — посоветовал Саша и пошёл к следующей лестнице.

Андрей и Зоя вернулись к ребятам и выложили идею Зои с объявлениями.

Фломастеры нашлись у Лизы и Лены — любили порисовать на досуге. Под бумагу пошли журналы, найденные в квартире. Правда, сразу сообразили, что объявления придётся вешать только под какой-никакой крышей, чтобы не промокли в дождь. Потом появились, несколько пока стесняясь, три девочки со своими альбомами и двое мальчиков с листами ватманами. Тут же перезнакомились.

Валера насторожённо воспринял рисование и написание ярких букв.

— Вы нас не возьмёте с собой? — негромко спросил он у Андрея.

— Валера, на пальцах, — с наигранным терпением сказал тот. — Кто-то должен искать вещи — кто-то должен охранять этот поиск. Идёте, конечно!

Но перед выходом долго искали короткую фразу для объявлений. Сошлись на следующей: "Мертвяки не видят живых, если замереть! Не двигаться!"

Перед выходом в подвал шесть групп получили эти листы, и тут пришлось посовещаться, куда именно их развешивать, чтобы их видели. Решили, что лучшее место — на столбах вдоль дороги и под навесами остановок. Ещё придумали писать такое именно на столбах — проблема только в том, что идущий дождь смоет написанное. Но пришли к выводу: надо написать в сухой день — или поискать такую краску, которая выдержит и прояснение на несколько минут. Столбы же бетонные...

Оглядев группу Андрея, Саша вполголоса спросил:

— Хватит ли вас?

— Хватит на первый раз, — отозвался Андрей.

Он всё поглядывал на другие группы: в основном решили выходить по шесть-семь человек — двое обыскивают машины, остальные сторожат. В магазины домов поблизости смысла нет заходить: наверняка ещё вчера всё разграбили, поэтому сейчас на дорогу перекинулись... Он услышал шаги мальчишек:

— Клей взяли?

— Взяли, — подтвердил Кит. — Витёк с третьего этажа сказал — у кого-то в пустой квартире есть баллончики с краской, типа, на кладбище идти покупали. Ну, оградки красить. Если что — потом можно будет прямо на машинах писать. А потом придумаем ещё что-нибудь. Мы как — идём?

— Идём, — вместо Андрея отозвался Саша, стоявший неподалёку.

И несколько групп охотников и сторожевиков (как их уже обозвали) осторожно, крадучись, вышли из подъезда. Зоя, пригибаясь, как и все, сразу свернула с крыльца подъездного крылечка к подвалу. И тут только увидела, о чём ей говорили: мужчины под руководством Саши и в самом деле создали настоящую маскировку, оградив от излишне любопытных глаз маленький поворот из подъезда к подвалу: несколько старых (даже старинных шкафов) стояли торчком с распахнутыми дверцами. Живые, конечно, сразу поймут, что это всего лишь завеса. Но мертвяки... Она осторожно спускались по крутым ступеням, ориентируясь на подрагивающий свет зажигалок, включающихся внизу, и с тревогой размышляла: разумны ли тараканы? Насчёт обычных мертвяков, которые не видят живых, если те прекращают двигаться, они уже знали, что те движимы лишь одной идеей — сожрать. Но тараканы остаются силой неведомой.

Их группа была предпоследней. Когда осталось повернуть в очередной раз, чтобы войти в сам подвал, за спиной, наверху, едва заметно скрежетнуло. Она обернулась: вход был закрыт решетчатой дверью. Закрывший её быстро ушёл в подъезд. Зою вдруг пробрал страх: если будут из подвала удирать, выхода не будет! С другой стороны, понятно, что не закрыть тоже нельзя. Мало ли...

Когда дошли до того единственного подвального окна, которое собирались открыть, Зоя неожиданно заметила странное среди групп охотников и сторожевиков: они как-то странно мялись у этого выхода наружу... Андрей было замедлил шаг.

— Что такое? — вполголоса спросил он у Саши.

Тот поморщился, а потом развёл руками.

— Дурость всё это... — с раздражением ответил он. — Боятся, но... не за себя. Боятся за чужую смерть отвечать.

Он высказал это несколько туманно, но Зоя, например, поняла. Обернулась к мальчишкам. Те таращили глаза на Сашу, а потом одновременно перевели взгляды на Андрея. Поняли? Или не понимают, почему народ дальше не идёт?

— Давайте так, — после небольшого раздумья предложил Андрей. — Сегодня мы разбиваться на группы и уходить далеко друг от друга не будем. Возьмём один участок дороги и проработаем его. Одна машина — одна группа. Кто-то начинает проверять вокруг машины и саму машину — следом идут другие и опустошают её. И тогда никому... — Он тоже довольно-таки раздражённо пожал плечами. — Давай первым вылезу. На всякий случай. Кто с оружием — за мной.

Его пропустили к подвальному окошку с заметным облегчением. Мальчишки же явно ничего не поняли. Валера придвинулся к Зое и прошептал — так, чтобы слышал Кит, специально обошедший Зою, чтобы тоже встать к ней ближе:

— Это они о чём?

— Они боятся. Если кто-то из группы погибнет, их обвинят в их смерти.

— Я бы тоже такого боялся, — пробормотал, как ни странно, Кит.

Валера, кажется, тоже удивился его словам. Но промолчал. Андрей вылез наружу и через минуту склонился к подвалу:

— Следующий. Руку!

Вставали на трубы, замотанные в изоляцию, потом на небольшой цоколь. А там уже хватались за руку Андрея и сразу вставали рядом, ощетинившись во все стороны и огнестрельным, и холодным оружием.

Когда все оказались на газоне, сразу взглянули наверх: балкон второго этажа пока защищал от дождя. Группы постепенно соскальзывали (здесь немного покатый газон) к пешеходной дорожке. Андрей остановил мальчишек и жёстко сказал:

— Не забыли? Не геройствовать и не баловать!

— Угу, — сказал Кит, щуря глаза на дорогу с машинами, и вздрогнул, когда Андрей спокойно добавил:

— Если случится что, сниму штаны и выпорю — по тому месту, откуда ноги растут. Любого выпорю, ясно? Я теперь ответственный за вас. Ещё раз: меня поняли?

— Поняли, — вразнобой ответили мальчишки, улыбаясь.

— Тогда идём грабить машины и клеить объявления.

И, чуть оскальзываясь на промокшей прошлогодней траве, они побежали догонять остальные группы.

Следующая глава в субботу.