|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Как помнится, сперва я хотел вести себя скромно и не выпячиваясь особо — всего лишь подкидывать "генеральным конструкторам" идейки насчёт отдельных зачётных "заклёпок" — могущих снизить людские потери в Великой отечественной войне. Однако события, волей-неволей спровоцированные мной же — подхватили меня понесли и в итоге привели к мысли...
А ПОЧЕМУ БЫ НЕ ЗАМАХНУТЬСЯ НА БОЛЬШЕЕ?!
Совсем чуть-чуть скучной политэкономии и истории, чтоб понять "дилемму" — как "лист перед травой", передо мной ставшую. К концу 1925 года я довольно отчётливо понял что я могу, чего я хочу и как это сделать — поэтому такая информация не помешает.
В 20-е тире 30-е годы, России преображённой — естественным ходом истории в Советский Союз, было жизненно необходимо "догнать и перегнать" Запад в индустриальном развитие. "Социализм" — являлся лишь идеологическим прикрытием этого процесса, чтоб заставить народ напрячь все свои силы и даже превзойти их. Но тем не менее, будем говорить именно об построении социализма — так привычней.
Взявшись построить социализм в отдельно "взятой стране" — в которой большинство населения составляли крестьяне-единоличники, а остальные слои населения (квалифицированные потомственные рабочие, интеллигенция, буржуазия и прочие) — были крайне немногочисленными, большевики столкнулись с противоречием. С одной стороны они хотели любой ценой добиться соглашения с крестьянством (так называемой — "смычки города и деревни"), с другой стороны — страстно желали построить социализм за его счёт.
Ибо, больше эксплуатировать было некого — заморских колоний с неграми у страны не было!
Однако, такое можно было проделать лишь за счёт полной трансформации крестьянской экономики, а добровольно это было сделать невозможно. Мелкокрестьянское хозяйство же — не могло в полной мере обеспечить потребности индустриализации, а переориентация на кулака — грозило реставрацией капитализма, причём в его самой дикой форме.
К концу восстановительного периода основные и оборотные капиталы крестьянского хозяйства в среднем выросли — достигнув пресловутого "уровня 1913 года", а вот город, его промышленность и транспорт — не получили почти ничего. Ближе к 30-м годам, НЭП — не только перестал содействовать развитию и росту экономики и промышленности — но даже начал ей мешать.
В недрах самого НЭПа зрело его отрицание!
Почему так?
Совокупность объективных и субъективных факторов. Вся эпоха НЭПа, как сеть рыбака из ниток и "дырок" — соткана из конфликтов и противоречий.
Коммерческие отношения трестов и синдикатов, сверху административно регулировались главками ВСНХ, а снизу сдерживались отсутствием хозяйственной самостоятельности у отдельных предприятий.
К концу НЭПа покупательная способность населения выросла по сравнению с 1913 годом, а вот производительность труда стала ниже.
К тому же имелся конфликт между финансовой стабильностью и социальной справедливостью: премии, которые получали руководители трестов — зависели от прибыли этих образований, в то время как рабочие и служащие предприятий — сидели на "повремянке" и, результаты их труда — мало влияли на их же заработную плату.
Короче, без коренной модернизации НЭП был обречён!
И в тоже время производить эту "модернизацию" было некому.
Крестьяне, которые поимело от "новой экономической политики" большинство плюшек — никаким образом не было заинтересованы в радикальной модернизации модели НЭПа. Мужики, осуществив свою многовековую мечту — поделив помещичью землю, удовлетворив свои естественные потребности в хлебе насущном, подобно сказочному Емеле — уселись на печи, свесив ноги... Потребности в увеличении производства хлеба для обмена на промышленные товары у них не было — так как на рынке самих промышленных товаров было мало. Между тем их продукция была крайне необходима — для экспорта, как сырье для промышленности, как продовольствие для городского населения.
Получался заколдованный круг!
В результате, уже само сельское хозяйство стагнировало — уменьшалась площадь посевных культур, падала производительность труда и так далее...
Сил, которые кроме крестьян могли бы стать "самодеятельным" и "естественным" катализатором изменений структуры НЭПа, было мало.
Про интеллигенцию я уж промолчу: как она "умеет" реформировать страну — я вдоволь насмотрелся ещё в "своё" время и, вдоволь же наслышался уже в "это". Рабочий класс или пролетариат — кому как нравится, уже отчётливо доказал, что как сознательно-самостоятельная, сила — он ни на что не годится... Об этом, в "первом в мире пролетарском государстве" не говорили вслух — как в доме повешенного об верёвке, мыле и стремянке, но все думающие люди это отчётливо понимали.
Оставалась новая буржуазия — так называемые "нэпманы", то есть. Казалось бы кому радеть о НЭПе, как не им?
А вот фиг там!
Как "радели" о НЭПе "новые советские" — разворовывая все и вся, я уже рассказал выше и, причём не раз и, даже сам в этом участвовал.
В общем и, эти к структурным преобразованиям не стремились — ибо ощущали непрочность своего положения, понимали всю ограниченность законами масштаба своей деятельности — из-за чего минимизировали риски, проявляли интерес лишь к коротким торгово-финансовым операциям спекулятивного типа.
* * *
Итак, кратко подытожим: в большинстве читанных мною книг и статей историков-политологов-политэкономистов говорится что к концу 20-х годов — НЭП был обречён пасть жертвой административно-командной системы, уступив место так называемой "плановой социалистической экономике"... Ну про последнюю и, особенно про её "плановость" — у меня своё особое мнение, но сейчас не про то.
Если кратко, сохранение НЭПа при большевиках считалось невозможным по трём причинам:
1) "Новая экономическая политика" для Ленина и его последователей, изначально была неким "Брестским миром" — жизненно важной передышкой после двух подряд разрушительных войн.
2) НЭП привёл к восстановлению в первую очередь сельского хозяйства и лёгкую промышленность. В тяжёлой индустрии, в первую очередь необходимой для производства оружия — по-прежнему наблюдался застой.
3) Крестьяне и нэпманы богатели и, это могло привести к реставрации капитализма в России.
Я б, наверное успокоился и, в конце концов ограничился "творческим запилом заклёпок", как и планировал в самом начале — пока не добрался до инфы в своём компьютере и не разгрёб её завалы.
Так вот, в современной мне историографии (скорее в виде исключения, чем правила), представлена и, иная точка зрения — согласно которой, тезис о кризисе НЭПа является как минимум спорным. Так, английский историк Р. Дэвис считает, что "...советская экономика середины 20-х годов не зашла в тупик" и "та нестабильная рыночная связь между государством и крестьянином, которая характерна для НЭПа, была способна поддерживать более высокие уровни индустриализации, чем те, которые были достигнуты накануне Первой мировой войны".
Интересно, интересно... Очень интересно!
На чём эти утверждения основываются?
А ну-ка ещё чуток в своей инфе пороемся... Так, так, так...
УПС!!!
"Как много нам открытий чудных, готовит просвещенья дух"!
Если конечно не повторять за "экспэрдами" — как попугай, а читая первоисточники — хоть немного пытаться собственной головёнкой думать, то вырисовывается картинка — как бы не, диаметрально противоположная общепринятому утверждению.
Начнём, как говориться — "от яйца", с самых истоков то есть.
Британский премьер-министр Ллойд Джордж, еще в 1921 году — сразу после исторического выступления Ленина на X съезде РКП(б), назвал решение о начале "Новой экономической политики" — эпохальным. Думаете, это он о нас — "белых индейцах", так пёкся-печалился?
Отнюдь!
Главный мировой "буржуин" увидел в предложенных Лениным методах регулирования государством социально-экономических отношений — особую модель выхода из послевоенного кризиса капиталистической системы. И не только он: все "флагманы" мирового капитала после Первой мировой войны и Русской революции — сделали надлежащие выводы из этих катастроф и встали на путь своего собственного "НЭПа".
Последним, в разгар "Великой депрессии", это осуществил Рузвельт с программой реформ, которая называлась "Новый курс". К примеру, он конфисковал у частников всё золото в казну...
Вам это ничего не напоминает?
Правильно!
Американские правые и консерваторы, его так и называли — "социалистом, даже худшим чем Сталин".
Такая политика сочетания буржуазного реформизма с государственным регулированием экономической и социальной жизни — оказалась для Запада спасительной. После Второй мировой войны, она же возобладала почти во всех странах буржуазного парламентаризма. Партии развитых стран различной политической направленности, уже давно включили в свои программы основной принцип НЭПа — государственное регулирование рыночных отношений, приняли ленинскую концепцию "революционного реформизма" — в которой важную роль должна играть налоговая система государства.
Во Франции, например, существует "Государственный комиссариат по планированию", "Государственный комитет по ценообразованию", планируются-выполняются свои "пятилетние планы". Несмотря на якобы полною свободу торговли и отсутствия монополии внешней торговли, любая крупная сделка с иностранной фирмой санкционируется правительством — неважно внутри страны она происходит, или за её пределами.
Так, что НЭП — это вовсе никакое не теоретическое и практическое отступление от социализма, вызванное чрезвычайными обстоятельствами Гражданской войны и иностранной интервенции. НЭП — это развитие цивилизации на новом историческом витке эволюции человечества. Основополагающий принцип НЭПа — регулирование социально-экономических и товарно-денежных отношений на основе экономического плюрализма и многоукладности народного хозяйства.
Одним словом, Россия и Запад, как бы — шли с разных сторон к одной цели!
Только они перешли от "классического" капитализма XIX века — к разным формам "социализации", в виде вмешательства государства в социально-экономические отношения. А мы, от классического госкапитализма в виде "Военного коммунизма" — к "капитализации". Обе мировые экономические системы после исторической речи Ленина (может, так совпало!) начали создавать то, что позднее получит название "смешанная экономика". Но Запад продолжил этот путь, а у нас он был насильственно прерван в конце 20-х — начале 30-х годов.
Я теперь приготовьте бронебойные тапки, ибо я скажу кощунственную для обоих сторон (для так называемых "либералистов" и "сталинистов") вещь:
К концу 20-го века, в Западной Европе и Соединённых Штатах — был построен социализм, хоть и не по Марксу — а по Ленину.
В СССР — развитой государственный капитализм, известный у нас ещё со времён Петра Великого, а может и раньше.
Хоть и черед пень-колоду, но социалистическая революция у нас произошла в конце 80-х — начале 90-х годов... Мда... Конечно, хотелось бы чтоб это было как-то по-другому, но когда вместо Рузвельта — Горби с ЕБН, быть иначе и не может.
А всё остальное — суть словесная трескотня и, детская игра с терминами и определениями!
Самое главное отличие ленинской модели НЭПа от ортодоксальной концепции Маркса: сами по себе формы собственности (частная или государственная), рынок, деньги (как и формы власти — парламентаризм или Советы) — еще не создают ни капитализма, ни социализма. Они есть суть инструменты и, здесь главное кто: грамотный специалист или люмпен-пролетарий с тремя классами — держит руль этой "машины". Именно к этой "коренной перемене всей точки зрения нашей на социализм", то есть к "смешанной экономике" (но в СССР — при политической диктатуре пролетариата, а на Западе — диктатуре буржуазии), в конце своей жизни настойчиво призывал Ленин, предостерегая отступников от Новой Экономической Политики:
"Если мы не сумеем подучиться и научиться и вполне выучиться — тогда наш народ совершенно безнадежный народ дураков".
"Не в бровь — а в глаз", как говорится!
* * *
Читаем некоторые другие умные книжки — не особо популярные среди упоротой российской либ-дем-шизы и, удивляемся ещё больше.
Оказывается проходящий в 1927 году XV съезд ВКП(б) — был вовсе не съездом "могильщиков" НЭПа. На нём была разработана именно программа его постепенной трансформации, а не свертывания. Никакой "сплошной" коллективизации на нём не планировалось — речь шла именно о концепции плавного перевода НЭПа на новые основания ускорения (но, не форсирования) социалистических преобразований.
На съезде победила точка зрения Сталина, Бухарина, Рыкова и с ними большинства партии — полагающих, что НЭП способен функционировать "полуавтоматически".
К 1927 году руководство большевиков, наконец осознала необходимость новых подходов к кооперативному движению, развитию его производственных форм для ускорения общего хода индустриализации. Ими планировалось органически соединить задачи индустриализации с целенаправленным и сравнительно постепенным развитием кооперативных форм, в том числе производственных. Особенно это касалось сельского хозяйства, где производственная кооперация плюс колхозы — могли бы дать немалый экономический эффект.
Коллективизация в то время виделась — как скромная дополнительная мера, а индивидуальное крестьянское хозяйство — как оплот сельскохозяйственного производства. До конца 1933 года предусматривалось объединить в колхозы ("ТОЗы", артели и коммуны) — лишь примерно пятую часть крестьянских хозяйств страны. Ибо, по предварительным подсчётам, лишь у примерно такой их части — переходные производственные отношения непосредственно предшествовали коллективистским. А примерно у трети — производственные отношения находились на самой начальной стадии трансформации в коллективистские.
Всё по науке!
Однако, к моменту разработки на XV съезде партии программы плавной трансформации НЭПа с учетом задач социалистической реконструкции — практическая реализация её уже отстала на два года и, уже вряд ли была возможна.
Разразился новый хлебозаготовительный кризис 1927 — 1928 годов!
Международная обстановка обострилась и по стране прокатились слухи о войне, вызванные пробной мобилизацией в Красную Армию. Тотчас началась массовая закупка товаров "про запас", активизировались "черный рынок" и спекуляция. Товарные запасы были исчерпаны еще до сбора нового урожая и крестьяне уже привычно перестали продавать хлеб — ожидая более благоприятной рыночной конъюнктуры, более выгодных условий продажи. Страна пережила "экономические затруднения кануна войны без того, чтобы иметь войну" — и это перепугало её руководство до геморридальных колик.
Запаса времени для маневра уже не было!
Неожиданный для партийного руководства кризис хлебозаготовок, грозящий перерасти в общехозяйственный кризис, в политическом плане был воспринят как новая атака мелкобуржуазной стихии — как "кулацкая стачка" словами Сталина, как попытка раздвинуть политические рамки — которые диктатура пролетариата начертала капиталистическим элементам.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
