Стратегия. Хроники Замка

СТРАТЕГИЯ: Хроники Замка

Глава 1

Алексей Сотников, лидер мирового масштаба

и просто уставший человек,

поставленный перед сложным выбором

(голодным не читать)

А день-то удался!

Никаких авралов, экстренных совещаний и срочных мер. Я, не поверив такому счастью, даже специально позвонил в диспетчерскую, чтобы уточнить, не день ли рождения случился у кого-нибудь из девчат, не лакируют ли они сводки, не откладывают ли на "часок потерпит"? Учитывая, как я вымотался за последнюю неделю, такое событийное затишье было просто удивительно. Ну и хорошо. Зато смог провести пару давно назревших, серьёзных, однако очень долгих и вязких совещаний, разобрал и погасил накопившиеся межведомственные обиды, успокоил среднее звено, у которого тоже наболело.

Пообедать не успел, вот что плохо, теперь желудок побаливает.

С некоторых пор я себе запретил приём пищи в служебных помещениях. Есть нужно в специально приспособленных для этого местах и в сообществе людей, занимающихся тем же самым. В компании едоков надо рубать! Обеды в гнилом одиночестве, зачастую оправдываемые занятостью, хотя причиной такого хода чаще становится банальная леность, легко разбалтывают, десоциализируют, вышибают из общественной жизни. Так легко потерять ниточки. А с их утерей быстро теряется здравый смысл, а позже и репутация ответственного руководителя.

Я знаю, о чём говорю. Мы не то, что мы едим... Мы то, с кем едим.

Совместная трапеза всегда укрепляет доверие между людьми, недаром в протоколы серьёзных переговоров всегда включены обеды. Так работают древние инстинкты. Как у диких зверей на водопое... Пей спокойно, стой рядом, олень, нападения не будет! Ну а если хищник допускает кого-то к туше, то тем он выказывает высшую степень доверия.

Человек, поглощающий рядом те же бифштексы и рулеты, салаты и прочие закуски, что лежат в твоей тарелки, автоматически воспринимается как объект, к которому ты быстро начинаешь испытывать положительную комплиментарность. Хороший стол вообще способен поменять знаки расположения, и хотя бы на время превратить недруга во вполне вменяемого переговорщика, готового к разумным компромиссам. Перефразируя Киплинга, скажу так: "Мы с тобой одной ухи и котлеты!".

Конечно же, уха в таком случае должна быть отменная, иначе всё насмарку. Иначе ты врёшь и держишь камень за пазухой. Именно поэтому на важных приёмах и переговорах работают самые лучшие повара — для создания атмосферы кулинарно-психологического доверия, а не понтов ради. Но это правило обязательно только для примирительных трапез. Друзья и единомышленники будут с удовольствием поглощать что угодно, и всё им будет вкусно, в охотку.

На руку глянул: пятнадцать сорок пять, всё, опоздал. Столовая уже закрыта. Никаких ерундовых мыслей вроде визита к Павидле, женщины большого сердца и широкой души, в моей голове не возникло. И дома шаром покати, вчера ночью мужики всё сожрали, сволочи. Чай с молоком, и потерплю до вечера.

Напоследок я терпеливо дочитал докладную записку Шамиля Бикмеева, в которой он сообщал об очередной находке сталкеров:

"...Группа на пикапе продвинулась к югу и доехала до железного моста через сухую балку. За мостом находился типичный КПП американского типа с мешками на плоской крыше. Возможные обитатели на гудки и другие сигналы не отзывались. На бесхозном военном объекте было найдено:

Пистолет-пулемёт "Томпсон". Магазины: 1 диск на 50 патронов, 1 коробчатый на 30 и 2 коробчатых по 20. всего 120 патронов

Пистолет "Кольт М1911" и 4 обоймы по 7 патронов, в которых по 1 патрону не хватает, всего 24 патрона.

Армейский телефонный аппарат старого образца.

Мной было принято решение позвонить. Нам ответили, а через какое-то время удалось понять, что на другом конце провода — косовары. По телефонному проводу группа подошла к неизвестному ранее монокластеру. Деревня была осмотрена:

Название деревни: Приштина, находится среди холмов на краю болота. Стартовый комплект включал:

1. Здание локалки;

2. Жилые дома — 2 шт.

3. Колодец-журавль — 2 шт.

4. Старый пикап (Германия)

4. Минитрактор (Япония)

5. Велосипеды — 3 шт.

Из сельского хозяйства имеются посадки винограда, поле конопли и пшеницы, абрикосовый сад. Готовят вино, курагу и урюк в больших объёмах, изредка возят на продажу. Есть овцы. Одна собака дворовой породы.

Вооружение: три двустволки, два револьвера, винтовка "Маузер".

Особенности: в составе монокластера проживают два бывших косовских боевика.

Испанцев и французов косовары опасаются, фактически ведут затворнический образ жизни. Рядом с кластером находится рудник полиметаллов с затопленной шахтой. Внутрь косовары не проникли, мешает отсутствие технических мощностей... В целом поселение, как и монокластер, стратегического значения не имеет, однако наличие неосвоенного рудника способно изменить статус"

Кругом канцелярит, даже у сталкеров в докладах. А вот в быту у них совсем другие речи.... Что, ненавидите этот слог? Понимаю. Любой филолог осатанеет, если будет постоянно такое безобразие слышать. А я давно привык к его сухости, безэмоциональности. Краткость — вот что кроется за всем этим канцеляритом, вот что удивительно! Его ведь кровью и потом отработали. Один оборот или даже слово на канцелярите способно заменить колоссальный конструкт пустой болтовни! Оно, слово, для того и было придумано, потому и прижилось в живом языке производственников и чиновников всех мастей.

Любые попытки развалить протокольный язык обратно на конструкты всегда безуспешны — не хватает у альтернатив нужной ёмкости. Нет у них охвата реалий огромного информационного поля. Замаешься перефразировать. Поэтому как без того, что названо Чуковским паскудным словом канцелярит, выразить коротко и ясно запросы и задачи, находясь в среде профессионалов реального, как говорят, сектора экономики, просто невозможно. Вне этой среды — запросто!

Интересно ли это читать? Да ни приведи господи... Но тот же Чуковский, уверяю вас, кропая заявление на получения дачи или лечебного пособия, как миленький писал канцеляритом, ибо по-другому просто не получалось. Вот и излагал он в жалобе: "Присланные ЖЭК-ом слесари починку смесителя не обеспечили". Это не про газовый ключ или сгон-муфу-контрагайку конкретно, это про всё сразу — коротко и ясно. Нет, товарищи филологи, они, конечно, работали... возюкались, даже пыхтели... Вот только комплексный подход не обеспечили.

Поэтому те, вовсе не литературные люди, живущиет вокруг нас и занимающиеся реальной работой, давно создали свой профессиональный сленг, емкий, короткий и выразительный. Во всех сферах. Это вполне современно, психовать не надо. Он может кому-то не нравиться, канцелярит, — всем, как понимаете, до феньки. У людей есть язык-работа. И им лучше не мешать.

Хватит, кстати, работать, перерыв.

После совещания на столе осталось несколько бумаг и очки для чтения, принадлежащие Дугину. Опять забыл! Протянув руку, я подтянул их к себе, осмотрел тонкую металлическую оправу и, усмехнувшись, напялил на нос. Где мой дневной план работы? Буквы читались, но плоховато. Вот паразит, у него зрение лучше моего! Полторашки от силы. Жена, вступив в сговор с Зенгер, давно уговаривает меня поставить контактные линзы, я активно противлюсь. Сама мысль о том, что в глазу будет торчать инородное тело, заставляет неприятно вздрагивать. Да и что, очки, подумаешь... Солидно, вполне по возрасту.

Медленно встав с кресла, я с удовольствием отметил, что оно не скрипнуло, не пошатнулось. Столько часов просиживал, а оно как влитое. Штука из тех времен, когда сидеть полагалось с прямой спиной, красиво и надменно, а не как нынче, свернувшись в форме какашки на мягких тёплых подушках перед 3D-телевизором. Кто пробовал в деле старинную мебель из массива, тему знает и не с новоделом ни за что не спутает. Изделие капитальное. Подобных стульев, данных нам Смотрящими на старте великой эпопеи, в зале маловато, большая часть — мебель современная, хотя по виду вполне гамбсовская, красивая и дорогая, из качественных материалов. Однако те из участников совещаний, кто не может похвастаться легкостью движений и стройностью, присаживаются на них с опаской. Сколько уже сломали, пять, шесть? Кабанов вечно ворчит, а Степан Провович Хромов, староста Посада, вообще упал давеча, громко выражая неудовольствие матершинными словами, хорошо, что женщин не было... Больше не буду брать по каналу, глупости.

— Гамлет! — крикнул я в приоткрытые двустворчатые двери с обвисшими вниз симметричными бронзовыми ручками. Правая створка тяжело открылась, пропуская в зал молодого осетина, нукера из новеньких.

— Запиши снабженцам. Двенадцать стульев из Дровяного, — мне не хотелось лишний раз растекаться мыслью по древу, за два часа наболтался. Да он в теме. Я уже выказывал пару раз такое пожелание. В порядке ворчания.

— Мастера сюда позвать? — сразу сообразил Гамлет, незаметным, как ему показалось, движением отправляя на левый бок знаменитый боевой нож разработки полковника Рекса Эпплгейта. С некоторых пор я им запрещаю носить оружие на пузе, нечего людей пугать. Но кавказскую душу усмирить не так-то просто, форс важней люлей, которые они периодически огребают.

— Да бога ради. Только когда меня тут не будет. Хай смотрит, думает.

— Пожелания будут, командор?

— Никаких. Там специалисты работают, им видней... Стоп! Пусть он это... Пускай он образец с Хромовым согласует, вот что. Вопрос на контроль.

— Есть!

Понимая, что его хотят спросить ещё о чём-то, парень остался на месте.

— Борис из Берлина вернулся? — поинтересовался я.

— Товарищ Стрельников находится в движении по трассе, будет через три часа, — чётко ответил нукер. Ему нравится быть чётким, собранным, предусмотрительным, нравится работать без замечаний.

Стрельников — мой помощник. Работать стало гораздо легче, когда Смотрящие разрешили мне взять в подмогу человека, который имеет эпизодическое право управлять терминалом. Прямо руки развязались! И ноги.

— Алексей, Александрович, ещё вам Елена Михайлова звонила.

— Что-то случилось?

— Нет, она просто...

— Понял.

— Разрешите идти?

Я кивнул, проводил его глазами и машинально провёл рукой по любимой столешнице.

Это талисман Замка — главный рабочий инструмент, если не считать терминал, огромный средневековый монстр, хозяин феодальных застолий, по-дикому вечный, грубый. Честный. Поверхность морёного дуба тёмная, почти черная, чуть с коричневым отливом. Торец массива весь испещрен, изрезан глубокими бороздками, трещинками. Столешница вся в метках. С моей стороны можно заметить ожоги от затушенных сигарет — психовал порой, пока курить не бросил. Кое-где есть порезы, еле заметные иероглифы непонятных надписей, а снизу можно найти нашлёпки приклеенной жевательной серы... Всякое бывает при жёстких спорах, нервничают люди. Обойдя стол сбоку, я по памяти тронул рукой дальний правый угол. Точно, тут! Это Кастет ножиком зарубку вырезал, сам признался.

Не даю я этот стол остругивать. Пусть следы истории останутся. Разрешаю воском пропитывать на горячую, и достаточно.

За всё время моего пребывания на Платформе средневековый интерьер огромной комнаты с высокими потолками не изменился. Все, как положено: камин размером с устье метротоннеля, размытые картины неузнаваемых лесов и полей в тяжелых багетах, державки для светильников или свечей, какие-то крюки и пара гобеленов с выцветшим рисунком. Люстры, правда, повесил. Мечи на стенах, алебарда, короткие дульнозарядные пистолеты. Заряженные, кстати, нукеры проверяют. Балки на потолке, тоже дубовые. На такие брусья гаражный тельфер можно крепить, а не тяжёлые кованые люстры — вполне опорная конструкция.

В камине видны трупы недокуренных сигарет, кое-кто из наших ещё дымит во время особо сложных совещаний. Я не запрещаю, памятуя, что нет большей ханжи, чем бывшая проститутка... Окна зала выходят на две стороны. Справа от камина, окруженного низким столиком и тремя мощными стульями с высокими спинками серой мглой, светились даже не окна, а скорее бойницы, две штуки. Подошел я к этим щелям и с интересом глянул в мир. Там заканчивал лить тёплый дождик. За пеленой мороси в солнечном свете виднелась полоска леса и поле с силуэтами строений. Справа — Волга-кормилица, ключевая артерия всего Союза. Впрочем, отсюда хорошо видно только один берег.

Классно сейчас на природе.

Моя Ленка с Дулькой отдыхает в санатории Кордона. Ох, и хорошо же там сейчас, перед осенью-то! Тишина, рыбалка по утрам и вечерам, грибная охота, бильярд, преферансик можно расписать перед сном... А если и мне? И чтобы никаких активных корешей, бань с пивом, катеров и охот. Спокойный отдых вместе с семьёй. Отчего бы и нет, выполнимо. Похоже, пошла спокойная полоса, вполне можно смыться дней на пять! Нет, на четыре, больше нельзя. Побуду на природе, отдохну душой, может, процедуры какие пройду. Зенгер мне за такое решение конфетку даст.

Э-хе-хе!. С усилием переключившись с мечтаний на текучку, я подошёл к окну во двор крепости, где в центре тесно выстроились домики с высокими крутыми крышами. Окно витражное, с рядовыми прозрачные кусочками стекла. Стеклодув Якуб Скленарж предлагает вставить цветные, крутые. Не надо, пусть будут те, что я увидел после того, как очнулся на кушетке после переноса. Открыл обе створки и уставился на двор замка. Воздух свежий, чуть влажный, лёгкий...

Осторожно облокотившись на подоконник, послушал, как рядом слабо журчит умирающий водопад жестяной трубы-ливнёвки.

Взору открылись красные черепицы скатов, зубцы, башни и оконца разных форм. На улице тепло, трубы давно не дымят. Эту картинку можно рассматривать очень долго — куча мелкого и интересного. Крылечки с навесами, тоже черепицей крыты, чёрные флюгера на крышах, ходы-выходы, кованые вазоны на подоконниках домишек, вывески на кронштейнах гнутого металла, бассейн с фонтаном. Впечатляющее обилие малых архитектурных форм. Двор покрыт природной брусчаткой, камешками, взятыми из реки, оббитыми, обкатанными. Такую красоту портить жалко, поэтому въезд техники в замок ограничен, только по пропуску. Да это не просто замок, а микро-город.

Слева красовалось самое дальнее здание, прилепившееся к стене в глубине двора — это собор с остроконечной крышей и крошечным каменным забором. Высокий, как и дома, при такой тесноте всё вверх потянется. Внизу под навесом стояли две женщины, портнихи. Лиц не было, я своих не то, что в лицо — в спину и сверху узнаю. По стене, сливаясь с зубцами, медленно прошёл часовой в сером, днём их всего двое. Слав тебе господи, камуфляж сняли! Какой-то женский голос отдавал распоряжения, где-то истерил ребёнок. Детки постарше пробежали белыми стрелками, на них кто-то заорал, загоняя в помещение.

Темные галереи с арочными пролётами под стенами, двери... всё такое надёжное, капитальное, неубиваемое. Вдали и справа под навесом стоит "Хайлюкс" сталкеров. Монгол, что ли, ковыряется? Многим не нравится, что они тут устроили гараж. Ковтонюк уже несколько раз предлагал мне их передислоцировать и освободить драгоценное место.

Не дождётесь. Сталкеры — мой Кошачий Легион. Преторианцы и личный спецназ. Всё серьёзно.

Так что, я в краткосрочном отпуске, или нет?

Ракетки для бадминтона не забыть! Взял как-то при случае, а потом вспомнил, что воланчики не прихватил. Закинул ракетки в шкаф и долго не вспоминал, только недавно включил в заказ пару упаковок. Точно, в бадминтон на полянке играть будем.

— Алексей Александрович...

— Слушаю, — ответил я Гамлету, не обернувшись.

— Там внизу на аудиенцию просятся. Климова Юлия Павловна.

— О, чёрт, только не это!

— Сильно очень просится, да, у меня правое ухо оглохло.

Климова — директор школы и одновременно глава всей нашей системы образования анклава. Знаменитый человек. Наряду с главврачом Маргаритой Эдуардовной Зенгер она делит гордое звание главных фурий анклава. Все знают, как эти особы относятся друг к другу: постоянная конкуренция, ревность и обвинение в грехах. Стремясь вырвать друг у друга всё, что может пригодиться, они одинаково хорошо умеют забрать "своё" и у других. Помню, как бургомистр Берлина Ульф Курцбах бился за найденный сталкерами островок на лесном озере... Веские доводы приводил, напоминая, что при столь малой свободной площади германского поселения любая свободная лесная площадка — огромная ценность сама по себе. Тем более, такое уникальное по своей красоте место. Крепкий большой пятистенок с камином, мостики, просека-аллея, ведущая к городу... Здание на острове можно было использовать под что угодно: как турбазу для горожан, в качестве мастерской или цеха различных видов промыслов, хотя это нерационально. Там живописные, очень тихие места.

Однако при дележе ресурса сразу же начался такой жаркий спор между образованием и медициной, что губернатора просто задвинули за угол. Климова тут же выдвинула идею размещения там детского дома отдыха, а, заодно, и базы скаутов. Однако Зенгер считала иначе, начав оперировать волшебным словом "реабилитация". На что ей едко было указано, что реабилитационный пункт уже работает на Кордоне, рядом с санаторием.

Выслушав стороны, я по завету Остапа Бендера решил помочь детям, после чего главврач дулась на меня битых два месяца, а при очередном медобследовании назначила самые болючие уколы.

Перед тем, как сесть в кресло, я поправил рубашку и ремень, тронул ладонью еле заметную щетину и провёл мелкой алюминиевой расчёской по волосам. После чего склонил голову и положил её на ладонь, пытаясь снова настроиться на деловой лад, а заодно демонстрируя высшую степень усталости.

Переключился с трудом.

— Зови, не спрячусь.

Юлия Павловна ворвалась в помещение танковым клином, перед столом остановилась на доли секунды, которых ей хватило для того, чтобы пыхнуть горячим воздухом перед лицом, отгоняя непослушную прядь обесцвеченных волос, после чего всем своим немалым весом решительно плюхнулась в испуганно пискнувший гамбсовский стул, — в волнении я чуть приподнялся.

Она многообещающе усмехнулась, колюче глянув на меня карими глазами, и быстро произнесла:

— Это катастрофа!

Ну, всё, амбец. Сейчас начнётся. В такие минуты мне отчаянно хочется заполучить шапку-невидимку.

— Гамлет, спасибо, можешь идти. Не пускай к нам никого.

Шлёп!

На столешницу легли два листа бумаги на скрепке.

Даю совет молодым руководителям: в такой ситуации никогда не начинайте изучать документ сразу. Отложите в сторону и начинайте вникать в суть вопроса. Этим вы не только сэкономите своё время, априори драгоценное, но и дадите понять собеседнику, что важность его экстренного визита ещё не очевидна. Пусть разговаривает, доводит устно, недаром людям дано искусство вербального общения. А прочитать всегда успеете.

— Что случилось, дорогая моя Юлия Павловна? — ласково поинтересовался я.

— Мероприятие под угрозой срыва! Важнейшее, замечу, мероприятие! — затараторила она, захлёбываясь от переполнявших её чувств. — И вот ещё что! Алексей Александрович... Я категорически против попыток служб и подразделений организовывать так называемые "учёбы" своими дилетантскими силами. Некоторые, ровным счётом ничего не понимающие в педагогике, считают, что обучение заключается в наладке людей-роботов. Некоторые не понимают, что образование есть сложнейший комплекс мер, направленных на...

Сложный человек со сложной судьбой. Имея за спиной три безуспешные земные попытки выйти создать семью, Климова и здесь совершила пару заходов в замужество. И каждый раз претенденты максимум через три недели сбегали от неё, едва успев собрать шмотки. Женщины-педагоги — особая тема. Зачастую это потрясающая смесь образованности, едкого занудства, желания воспитывать всех и вся, как несмышлёных малышей, и организационной беспомощности в решении простейших житейских ситуаций. Я могу ошибаться, могу быть предвзятым, однако личный опыт никуда не денешь: когда-то в Питере предложил такой вот сердце с розами... Чуть с ума не сошёл.

— Вы, конечно, знаете, что завтра у нас состоится выпуск Школы Выживания, — уже более спокойным тоном поведала она.

Торопливо достав толстую тетрадь с графиком мероприятий, я быстро пролистал страницы до нужного места, одновременно уточнив:

— Средняя группа?

— Алексей Александрович, ну что вы, конечно же, старшая, им на стажировку уходить к мастерам. Средняя группа будет выпускаться в сентябре!

— Да-да, конечно, я знаю... Так что же всё-таки случилось?

Подвинувшись ближе, она сама достала свой листок и снова придвинула ко мне.

— Многого не хватает! В заявке всё отмечено. На снабжение тут не самое главное, — она перевела дыхание и продолжила: — Я заранее скорректировала учебные планы, даже подвинула некоторые предметы, сократив часы, и кардинально увеличила практические полевые занятия по прикладным дисциплинам. Как вам известно, полтора месяца назад папы и мамы вдруг проснулись и экстренно захотели на лето определить своих чад к конкретным специалистам. Вот тут и начались мои муки!

— А конкретно?

— План обучения на курсе утверждён лично вами, товарищ Сотников! — торжествующе вскричала главучилка, воинственно ткнув в меня пальцем.

Ёлки-моталки, надо как-то форсировать процесс, иначе не видать мне бадминтона, как своих ушей.

— Что ж тут необычного, мне много чего приходится утверждать, хотелось бы поменьше, — буркнул я.

— Гоблин! — жахнула она, заодно звонко хлопнув ладошкой по столешнице.

Я чуть не икнул.

— Господи...

— Гоблин ненормальный! — подтвердила Климова.

— Да причём тут Гоблин?!

— А вот, смотрите сюда! — с этими словами она достала из пузатого кожаного портфеля ещё одну бумагу. — Курс обучения, предметы, место, часы... Ага! Шесть часов отведено Сомову Михаилу, сталкеру высшей категории!

— Неудивительно, он действительно высококлассный специалист, надеюсь, с этим вы спорить не будете, — заметил я, понимая, что всё не так просто, на пустом месте Юлия Павловна, при всей её импульсивности, панику поднимать не станет.

— Специалист! По женским юбкам. Погода назад охмурил, подлец, Зою Качину, нашу преподавательницу физики, бедная девушка до сих пор плачет. Такая хорошая девочка, вся домашняя, открытая. "Руку, — говорил, — предлагаю, и сердце, да или нет?!". Кричал на весь корпус! И тут же удрал на Амазонку, это как, вообще?! А недавно начал подбираться к заведующей библиотекой. Говорила я ей... Только она, дурочка, начала ему верить, как он смылся в эту вашу командировку! Теперь приходит в школу и не краснеет! Ветреник он, Сомов. Ветреник, а точнее бабник. Где он сейчас?

— В данный момент Сомов находится в Санта-Барбаре, он на задании. Потом будет готовиться к отправлению на Амазонку.

— То есть, на экзамене он присутствовать не собирается? Так я и знала! Как обычно: замутил, и бросил! На Амазонку, видите ли! Своих девчат ему мало, теперь будет на далёкой реке соблазнять этих, амазонок, да?

А может она самолично возглавляет список пострадавших, страдает сердцем и душой по видному сталкеру? Я легонько потряс головой, стряхивая наваждение. Монстроподобный Гоблин и Климова... Да не, не может такого быть, полная ерунда.

— Юлия Павловна, я не думаю, что это как-то соотносится с учебным процессом Школы Выживания, — надоели мне мутные подводки, хватит романтических отвлечений и вольных тем, пора переводить визит в деловое русло. — Тем более с обучением младшей группы, там девушек нет.

Она поправила пальцем очки и сделала очень серьёзное лицо.

— Рассказываю. Сталкер высшей категории Сомов предложил освоить уникальную методику подготовки детей к экстремальным условиям и предложил провести игру на сообразительность т готовность оперативно принимать решения.

— Хорошее дело! — опрометчиво обрадовался я.

— Это не игра, Алексей Александрович. Это издевательство и профанация самой идеи преподавательского процесса, принятого у нас. Все наши усилия направлены на то, чтобы воспитывать детей в духе коллективизма, взаимовыручки, заботы о ближнем. Мы ускоренными темпами уходим от устаревшего понятия "выживание", взамен принимая "создание систем жизнеобеспечения". А что делает он? Пишет сценарий, однозначно воспитывающий эгоистов, мизантропов и вообще мелких собственников! Каждый сам за себя — вот девиз, которым можно охарактеризовать эту игру!

— Так отмените её! Вы руководитель, вам и решать! — начал злиться я.

— Не могу! План обучения, напомню, утвердили вы!

— Что за бред! — вскочил я с места. — Но ведь и вы её пропустили, игру эту!

— Вы забываете, что я полторы недели провалялась в больнице! Мне делали плановую операцию на... Не важно, это личное! — Климова глянула на меня так, словно я из неё признания клещами тащу. — Мы ему доверяли! Поэтому тестового прогона и не было. Кроме того, ученики готовились к этой игре, замечу, без помощи родителей! Игра является частью выпускного экзамена группы.

Ну, всё, пора рубить узел мечом.

— Сценарий у вас при себе имеется?

— А как же! — она опять защёлкала замками.

— Хорошо. Давайте его сюда, вечером ознакомлюсь, посмотрю. Гоблин, ёлки... А что в заявке?

— Там не так уж и много позиций, я по-скромному, отдел снабжения сможет выполнить без внешней поставки. И сразу требование подпишите, пожалуйста, чтобы побыстрей. На скрепочке.

Мельком пробежав глазами по списку, я быстро подмахнул требование.

— У вас всё, Юлия Павловна? Извините, у меня много дел.

Забрав документы и спрятав их в портфель, главобразования сообщила:

— Необходимо ваше личное присутствие. Событие для учащихся знаковое, и наличие первого лица анклава после экзамена повысит торжественность мероприятий.

— Юлия Павловна, что за "наличие"...

— Хорошо, пусть будет пребывание, — улыбнулась она. — Не волнуйтесь, с учениками я говорю совсем по-другому. Но и это ещё не всё.

Наверное, я сделал такую рожу, что она испугалась.

— Ничего особенного, рабочий момент, — речь Климовой зазвучала быстрей. — Нужно привести в школу руководителей служб.

— Исключено! — свирепо рявкнул я. — На это я пойти не могу, они заняты важными делами.

— А у меня что, не важное? — нахмурилась Климова.

— Даже не просите!

— Алексей Александрович...

— Юля!

— Перестаньте, я не девочка и отлично знаю, кто и чем занят, мне родители учеников рассказывают! Не все же заняты настолько, что не могут заглянуть к детям. Я вас очень прошу. К детям! — взмолилась она, по-книжному заламывая руки.

Сейчас мне Климова тоже Остапа Бендера цитировать начнёт, только этого не хватало. Дугин? Нет. Гольдбрейх? В Нотр-Даме. Фокин, Гонта? Заняты, только что разогнал по задачам... Завклубом Скамейкина наверняка и так будет присутствовать. Чёрт, вроде бы Руслан Бероев ещё в городе.

— Командира гарнизона с собой возьму, такой вариант вас устроит?

— Отлично, отлично, товарищ Сотников! Да ещё если и в форме будет красивой! — искренне обрадовалась она. — Так не опаздывайте же, начало экзамена ровно в десять! Я вас поставлю почётным руководителем экзаменационной комиссии.

Многострадальный стул скрипнул ещё раз, прощаясь с шумным посетителем, створки входной двери отсекли от меня постукивание туфелек по ступеням лестницы, а я с облегчением шумно выдохнул и опять открыл окно, выгоняя вон проклятую служебную атмосферу. Во дворе замка было тихо, многие ещё не пришли с работы. У тех, кто живёт в крепости, рабочий день зачастую не нормирован.

Люблю эту тишину. Вечером погода стихает, что ли, успокаивается, устаёт за день. Жителю мегаполиса этого не понять, страшно далёк он от природы. Небо, быстро меняющее голубой цвет на насыщенно синий, словно чуть опустилось, пропуская по сторонам от замка медленно плывущие облака. Температура воздуха понизилась на пару градусов, даря людям и зданиям прохладу.

Что-то под ложечкой давит. Жрать хочу!

— Гамлет!

* * *

Наскоро перекусив доставленными из спасительных закромов Павидлы свежими плюшками с тфорогом, я бегло пробежал глазами сценарий игры, предложенной повесой Сомовым, ничего не понял и прочитал ещё раз. Что же так возмутило бедную Климову? Никакого криминала не вижу... Довольно интересное, занимательное моделирование с интересным сюжетом.

Если кратко, то идея, заложенная Гоблином в основу испытания, сводилась к следующему: группу детей аварийно сбрасывают на некий обитаемый остров, где они вынуждены выживать в течение неопределённого срока. Остров расположен среди морей, небольшой, но и не микроскопический, покрыт богатой растительностью, на нём имеется пресная вода, звери и птицы. Климат благоприятный, сродни средиземноморскому, суровых зим не бывает.

Первично каждый из экзаменуемых оказывается в одиночестве. Одежда на нём только та, в которой учащийся якобы и попал в переплёт. Имеется небольшой НАЗ, включающий нож, топорик, средства для разведения огня, аптечку, снасти для рыбной ловли, в общем, выдаётся примерно стандартный набор выживальщика. Место высадки каждого из детей условно удобно для жизни. Возле будущего индивидуальный лагеря есть пресная вода, лес и спуск к береговой линии. Характерная особенность локаций — небольшая скала или огромный камень с нишей объёмом с половину кубометра.

Далее начинается самое главное.

В кратчайший срок (отведённое для этого время в минутах строго лимитировано) экзаменуемым предстоит принять достаточно сложный выбор, касающийся своего пищевого обеспечения. Внешнего, между прочим! Поставка осуществляется раз в неделю. Заказал, и продукты питания будут появляться внутри той самой каменной ниши в скале. Забирай и трескай в обе щеки. Рацион желаемого питания выбирается раз и навсегда, в дальнейшем правки невозможны.

Эх, ты, как круто заворачивает специалист по выживанию! Писатель-фантаст, а не сталкер высшей категории! Сдаётся мне, что таким образом хитрый Сомов решил обыграть гипотетическую ситуацию с доступом к терминалу внешней поставки. А что, так вполне можно готовить будущих операторов.

И что же предлагает меню?

Да уж, жидковатый наборчик выделяется на целую неделю, с такого особо не растолстеешь... Что же, пройдёмся по позициям:

1. Консервы из мяса, в том числе птичьего — 3 позиции по одной банке.

2. Консервы (пресервы) из рыбы и морепродуктов — 3 позиции по одной банке.

3. Консервы мясоовощные, каши — 2 позиции по одной банке.

4. Консервы овощные и из корнеплодов — 2 позиции по одной банке.

5. Консервы фруктовые — 2 позиции по одной банке.

6. Консервы молочные — 1 позиция по одной банке.

7. Жиры и масла — 1 позиция, 250 гр в любой таре.

8. Сублимированные обеды готовые — 2 позиции по 1 упаковке.

9. Крупы, сухие продукты и мука — 2 позиции по 250 гр.

10. Макаронные изделия — 1 позиция 250 гр.

11. Галеты, сухари, крекеры — 1 позиция, 300 гр.

12. Растворимые либо заварные напитки — 1 позиция, 35 гр.

13. Готовые напитки и соки — 1 позиция, 3 литра в любой таре.

14. Сладости — 1 позиция, 100 гр.

15. Приправы и пищевые добавки — 1 позиция, 50 гр.

16. Соль и специи — 2 позиции, 20 гр.

С консервами старшая группа знакома, и неплохо. Ребята имеют ещё земной опыт употребления такой продукции, да и сейчас консервы нет-нет, да появляются на домашних столах. К праздникам, например, в составе подарочных наборов. Я регулярно беру консервы в заказе поставки. Причин тому несколько. Основная: это действительно очень удобный продукт для мобильных групп, выполняющих те или иные задачи вдали от населёнки и в условиях, когда охота и рыбалка недоступна. Например, времени не хватает. Кроме того, я абсолютно убеждён, что консервы — одно из высших достижений человеческой цивилизации. Люди должны их знать, помнить об их существовании и стремиться к тому, чтобы самостоятельно выпускать такую продукцию. Это материальная память, некая связь с Землёй, не дающая последующему поколению забыть о достижениях предков.

Сейчас мы не можем запустить такую линию, так как не налажен выпуск тонкой листовой жести. Конечно же, и её можно попросить у Смотрящих, но тогда пропадает сам смысл идеи автономного производства.

Поначалу я брал исключительно металлические консервные банки, полагая, что ценный материал после употребления содержимого вполне можно использовать в быту. Однако позже начал делать упор на стеклянной таре, которую рачительные хозяева впоследствии охотно использовали для домашней консервации. Благодаря усилиям главного химика научного группы Эбиджанц, стеклодува Якуба Скленаржа и главмеха Дугина, без участия которого не обходится ни одно важное производство, мы уже имеем стеклянную тару. Не стану скрывать, примитивную и весьма среднего качества. Но этот технологический прорыв позволил начать выпуск первых партий плодоовощных консервов в пузатых стеклянных банках. Сейчас технологи осваивают выпуск и мясной продукции.

Земные консервы это не только память, но и конкуренция. Сравнивайте! Местное ассорти из помидоров и огурцов хуже белорусского или венгерского? Тянитесь! Лучше? Сообщайте, больше эту позицию брать не стану.

Ассортимент попадающих в анклав консервов самый разнообразный. После того, как некоторые из подчиненных начали ворчать и сомневаться в разумности подобной траты весового лимита, я собрал у себя расширенное совещание, привлекая представителей самых разных национальностей и народностей. Довёл и обосновал свои резоны, после чего в течение недели был составлен список наиболее качественных и интересных продуктов. До сих пор им пользуюсь...

Жестковато Гоблин формулирует условия, даже жестоко, с учётом того, что игра всё же детская. Никаких тебе изысков вроде нарезок и сосисок в вакуумной упаковке, вполне способных в тени и прохладе пролежать пару-тройку дней без порчи, копчёных и варёных колбас, свежего молока и сметанки, даже свежего хлеба нет.

А давай-ка, попробую сам!

Хм, с моим-то опытом! Надев очки и вытащив чистый лист бумаги, я положил его перед собой, решительно щёлкнул любимой шариковой ручкой и, положив сценарий сбоку, начал набивать заказ. И почти сразу же убавил прыти, поняв, что мне, как и в тот памятный первый день после попадания на Платформу-5, предстоит весьма непростая работа.

После того, как я настроился, дело пошло быстрей.

Мясные консервы. Ну, здесь я больших сложностей не увидел, конечно же, лидирующие позиции займёт старая добрая тушёнка. Я выбираю абаканскую продукцию, исходя из обширного опыта, многочисленных экспериментов...

1.

А). Говяжья тушёнка — 1 банка. Тут всё ясно.

Б). Свиная тушёнка, тоже абаканского производства — 1 банка. Признаться, я её не очень люблю, но это очень калорийная пища.

В.) Завтра туриста — 1 банка. Абаканский продукт не многим уступает тушёнке, но имеет несколько иной вкус и консистенцию, пригоден для холодного употребления.

2.

А). Мясо тунца в железной банке — 1 шт. Такую рыбину с берега не взять, а ценного белка в его мясе очень много.

Б). Сардины в собственном соку с добавлением масла — 1 банка.

В). Икра красная — 1 банка. О ценности говорить не буду.

3.

А). Каша гречневая с говядиной — 1 шт. Сытно и вкусно.

Б). Каша перловая с говядиной — 1 шт. Просто я её люблю.

4.

Ассорти из помидоров и огурцов — 1 банка.

Б). Икра баклажанная — 1 банка. Чего-нибудь пряного хочется... Да и с маслицем она, для калорийности.

5.

А). Сливы консервированные — 1 банка.

Б). Абрикосы консервированные — 1 банка.

6.

Молоко сгущённое — 1 банка, что тут долго думать.

7.

Масло оливковое нефильтрованное первого отжима. Оно более густое, насыщенное, нежели подсолнечное, так мне кажется. Хотя запах семечек приятен с детства.

8.

Доширак острый — 2 шт., без сомнений, проверено полями. Да и лапшу вполне можно пустить в супец.

9.

А). Мука пшеничная первого сорта.

Б). Сублимированная картошка. Как же без неё...

10.

Рожки! И только рожки. Знаете, чем именно этот продукт хорош? О... Рожки придумал настоящий гений! За счёт своей формы они набирают внутрь мясной подлив, а не оставляют его на дне кастрюли ли тарелки, как это получается со спагетти.

11.

Галеты с солью.

12.

Чай чёрный в пачках. Им можно снимать раздражения, промывать глаза и мелкие раны.

13.

Апельсиновый сок. Освежает и бодрит.

14.

Сахар-песок. Белый. Обыкновенный свекловичный сахар, самый сладкий, и никакого коричневого заморского, там сам чёрт не разберёт, где натуральный, а где подкрашенный. Хотелось бы, конечно, взять конфеты или шоколад, но без сахара жить тяжко.

15.

Горчица. Если будет оставаться, то использую для маринования мяса. Уж что-нибудь добуду.

16.

А). Соль поваренная среднего помола.

Б). Перец красный. Я его не очень жалую, но он важен для профилактики отравлений.

Дважды подчеркнув написанное, я машинально поставил подпись. Вот и славно, работа выполнена на отлично. Старшина Сотников стрельбу закончил! Где мой красный диплом выживальщика? Ну-ка, пробегусь ещё раз по списку... так, так, правильно. Не без субъективностей, но тут уж ничего не поделаешь, у всех свои вкусы, и мы неизбежно их учитываем. В целом же — грамотно. Да что тут говорить, заявка составлена рационально, ассортимент без деликатесов, зато питательный. Сейчас мне уже не казалось, что продуктов на неделю не хватит. Я лучший! Ещё бы, с такой практикой работы на терминале! Примерно так же поступят и дети, уверен. Тем более, что они готовились.

В десять, значит... Ну, экзамен в финале — час, сама церемония займет от силы ещё один. Дольше я задерживаться не намерен, категорически. Просто сбегу! Иначе хана настанет бадминтону и ловле на лужайке бабочек сачками.

Я уже было собирался вставать, как тут меня что-то словно бы кольнуло. Подожди-ка... По-моему, я понял, чему возмутилась Юлия Павловна.

Среди экзаменуемых непременно будут те, кто составил заявку так же грамотно, как и я. Но будут и те, кто ошибся. Получается, что в данной игре действительно моделируется некая ситуация, при которой хитрый и умный юнец-куркуль сидит себе возле своей ниши, сыт, напоен, и в ус не дует. А где-то на острове голодает девчонка, набравшая чупа-чупсов и жевачки, которой не хватило знаний или понимания суровых реалий, чтобы скомплектовать пищевое рацио. Меж детьми всегда есть такая вот первобытная, что ли, конкуренция, порой безжалостная, ведь настоящее сострадание и умение прощать чужие ошибки приходит с более зрелым возрастом.

Стоит ли искусственно расширять трещинки там, где вопрос касается выживания? Где дело идёт о жизни и смерти? Не правильней ли было просто вручить каждому наиболее грамотный список?

Но тогда бы не было и самой игры! Интересной! Которая, несомненно, развивает сообразительность, чувство ответственности, хотя бы за самого себя, и умение видеть дальше собственного носа. Рыба ты пелядка, Гоблин, что ты надумал? Что держал в голове сталкер высшей категории, прошедший огонь, воду и медные трубы, задавая подросткам эту задачу? Я не верю, что он хотел просто потыкать их носом в ошибки.

Правильно я сделал, что сам поучаствовал.

Завтрашнее мероприятие стало для меня важным.

* * *

— Липкина Зоечка, умница, — Климова представила очередную экзаменуемую, передала Бероеву её заявку и тут же повернулась к коллегам. Они там уже сводку составляют по устному экзамену.

Глянув на бумагу, Руслан сразу ткнул пальцем, показывая мне позицию.

Я вздохнул. Десятый человек, а всего их двенадцать. Скоро у нас прибавится дюжина дипломированных выживальцев.

— Зоя, скажите, почему вы взяли сосиски с капустой? — спросил я тихо.

— Их Дашка очень любит, — охотно призналась явно говорливая девчонка с широким открытым лицом. — Они ей даже снятся, сама признавалась! Не те охотничьи колбаски, что делают в Медовом и не французские, а те, старые, земные, настоящие. Светленькие такие, молочные...

— Хорошо, а где тушёнка?

— Алексей Александрович, у нас же Коля есть! И Мишка! Они кроме тушёнки ничего и не возьмут. Как раз хватит всем для супа.

— Принято, — кивнул я. — Их заявки мы уже смотрели, ты угадала. А вот это? Где сахар?

— А я взяла кофе "три в одном", к нему сахар не нужен. Зато получилось заказать шоколад!

— Шоколад полезный, — вставил Бероев.

— Он радостный, — серьёзно сказала девочка. — А ведь радость — это очень важно, да? Я читала, что шоколад поднимает настроение и укрепляет силу духа.

— И молоко консервированное без сахара?

— Его же можно будет развести, и получить почти настоящее цельное молоко, много! По полстакана на всех. Вы пробовали пить его с сахаром? Фи... — поморщилась она.

— Хитро! — усмехнулся майор.

Буквально у каждого в заявке есть кажущиеся несуразицы ассортимента. У каждого. А я все эти "несуразицы" фиксирую. Фамилия и особенности заявки. Когда составлю сводку, останется лишь подложить под стопочку и свою заявочку. Как самый бестолковую. Бирючную. Мелко, как говорила Климова, собственническую.

— Кащеев Тимур, подходи! Хороший мальчик, — главобразования уже подсунула следующую бумагу.

Мы с Русланов посмотрели на заявку, а затем друг на друга.

— Слушай, Тимур, ты ведь мужик, — строго сказал Бероев. — Почему же у тебя нет говяжьей тушёнки? Это очевидная позиция. Коля с Мишей?

— Не только поэтому. Хочется разнообразного, чего-то особенного, вот я и взял курицу, китовое мясо и оленину. А Витька наверняка баранину возьмёт, я его знаю! Мы же не выживать собираемся, а жить на этом острове. Не прикольно как-то месяцами говяжью тушёнку есть, надоест быстро.

— Согласен, разумный ход, — неохотно признал я. — Скажи честно, вы с ребятами собирались по поводу игры перед экзаменом?

— Что вы! — возмутился пацан. — Уговор дороже денег, да и неинтересно.

— Дальше идём. Консервированный цельный картофель в банках я оценил...

— У меня дядя был полярником, Алексей Александрович, у них такая была, а сам я ни разу не пробовал, — признался Кащеев.

— А сухая порошковая почему не вспомнилась?

— Из цельной суп можно будет сделать. Нарезать, пару банок тушёнки, ещё чего-нибудь подходящего, девчонки точно возьмут. Травки какой-нибудь.

— Ладно. Смотрю, зефир в шоколаде любишь?

— Вот ещё! Ну, может съем одну штучку. Это для девчат. А для себя шпроты в масле, очень люблю.

— Хорошо, садись.

Во входные двери маленького помещения то и дело просовывалась голова какого-нибудь взволнованного родителя, на неё тут же шикали, махали руками. Все ждут итогов.

— Товарищи, вы оценки уже проставили? — нетерпеливо поинтересовалась Юлия Павловна. — Нам ещё сводку делать для утверждения.

— Проставим, когда всех просмотрим, — глухо ответил ей Бероев, принял последнюю заявку и повернулся ко мне: — Командор, я всегда говорил, что Гоблина можно назвать кем угодно, только не дураком.

— Он знал. Готовил и знал.

— Евтихова Женя, последняя, — прочитал майор, и мы подняли глаза на подошедшую к столу юную красавицу со строгими чёрными глазами. Очень не детской походкой, между прочим...

Просмотрев заявку, я убедился, что она не стала исключением, и поэтому неожиданно спросил её о другом:

— Скажите, коллега по выживанию, как будут развиваться первые часы вашего попадания на такой остров? И присаживайтесь.

Она спокойно, не пугаясь возникшей паузы, подумала секунд десять и начала:

— Первым делом надо будет найти и собрать остальных. Раз всем дали одинаковое задание, то они будут на этом же острове, не развозить же нас по архипелагу? Обязательно надо покричать, мы, девочки, это умеем. А первыми пойдут мальчишки, им не так страшно. Постепенно соберёмся и решим, где поставить общий лагерь. Все припасы снесём туда, после чего можно будет составлять меню на неделю, с раскладкой. Нас учили делать раскладку...

— Спасибо, Жена, — прервал её я. — Значит, в одиночестве выживать не собираетесь?

— Одиночки только в книжках выживают, — заметила она. — А у нас группа.

Мы с майором в который раз значительно переглянулись.

— Последний вопрос. Вы так любите томатный сок, что заказали трёхлитровую банку?

— Люблю, товарищ, майор, — она ему улыбнулась так, что волчара Бероев моргнул и отвёл глаза. — Это же готовая кастрюля для супов, если готовить на слабом огне. Верх можно отрезать с помощью бечевки, нас инструктор Сомов учил, он очень интересный мужчина...

— Вы свободны! — торопливо распорядился я. — Что, Руслан, все?

— Эти выживут, — вместо ответа произнёс майор.

— Товарищи, вы закончили?

— Минутку, Юлия Павловна, — я быстро проставил в ведомости пятёрки, мы оба расписались, после чего бумага была передана Климовой.

— Вот как? — нарочито удивилась она, глядя на оценки.

— Вот так, — кивнул я. — Годные ребята.

Они действительно выживут.

Потому что собираются не выживать, а реально и умело создавать подходящую условиям среды систему жизнеобеспечения. А сводный ассортимент заказа всей группы вполне подходит деревенскому ларьку. Пусть самому задрипаному. Но ларьку, чёрт побери! Чего только они не набрали! Есть даже яичный порошок и дрожжи для выпечки хлеба. Их учили.

Их держава готовила.

— Хм, а как же Сомов? — она склонила голову и вскинула брови.

— Что? Сомов? — переспросил я, уже отсутствующе. — А-а... Гоблин находится в Санта-Барбаре, он на задании. И я надеюсь, что он его выполнят так же хорошо, как и это. Простите, Юлия Павловна, за несколько бестактный, может быть, вопрос. Вы в бадминтон играете? Нет? Пасьянсы любите? Напрасно, это хорошая игра, радостная. И вообще, в жизни всегда должно быть место мелким коллективным радостям, вот что я думаю. Тем, собственно, и выживаем.

Глава 2

Юрий Вотяков, наладчик Заволжского РПЦ,

а нынче начальник радиослужбы Замка

Находится в приоритет-точке "Северный Пост"

Странное тут место.

И сама поляна посреди бескрайней тайги, раскинувшейся севернее Шпрее, чистая площадка, которую вполне можно назвать полем, и то, что на ней стоит... Да, именно полем, размером чуть больше футбольного. Если к нему прирезать вдоль длинных сторон беговые дорожки, как на большинстве стадионов, то по площади будет в самую точку. Только в футбол тут вряд ли кто-то будет играть, по крайней мере, в ближайшее время. Между прочим, поле это идеальной прямоугольной формы, словно его планировали нивелиром.

Площадку совсем недавно обновила Эльза.

Я обожаю полёты. Жаль, что это редкое удовольствие. Хотя мне жаловаться грех, летаю периодически. Наша главная лётчица Благова работает с армейцами и сталкерами, чаще с последними, у них больше оперативных задач, событий. Второй "Пайпер Каб" — санавиация анклава, этот самолёт находится под жёстким контролям Зенгер. А вертушка в распоряжении диспетчерской замка, нагрузка приличная. Возит Жан Ренггли в основном начальство.

Летать люблю, но тут напрягся. Посадочка была не из рядовых. На подходе к цели Эльза начала вести неспешные радиопереговоры с ожидавшим нас на земле Монголом, не поленившись, сделала широкий квадрат, внимательно изучая место приземления, ещё и меня заставляла смотреть. Затем она связалась со сталкерами ещё раз, уточняя, какой ветер внизу, испарилась ли утренняя роса на траве, нет ли на поляне рытвин. Приняв решение о посадке, Благова хитро подмигнула — я сразу проверил ремни и поплотней вжался в сидение. Лётчица вышла на прямую, прижимая "Пайпер Каб" почти к кронам деревьев, дотянула таким вот чёсом до самой кромки и мастерски нырнула, уверенно прижимая лёгкий летательный аппарат к грунту. Короткая пробежка, стоп, приехали, мой выдох, винт замер.

И тишина.

Вокруг стояли прямые, как струна, сосны.

Прямо строй солдат на плацу. Калиброванные такие, ровненькие, хоть сейчас избушку руби. Хотя нет, слишком молоденькие они, им ещё подрасти надо до делового использования. Эффектная тёмно-зелёная стена создавала обманчивое впечатление, что вокруг кроме сосен и нет ничего. Но я не обманывался, ещё с воздуха заметив, что этот контур — полоска метров двадцати глубиной — на местности уникален, вокруг поляны простирается густой смешанный лес. Сплошные буреломы и чащобы, лишь в одном месте прорезанные подходящей с южной стороны тонюсенькой жёлтой ниткой затерянной грунтовки.

Эти сосны словно специально тут высадили. Да так оно и есть...

Дальше всё было как обычно: я быстро выгрузился, сталкеры схватили антенны, канистры с топливом и прочее барахло, Kenwood TS-2000 из старых запасов я понёс сам, такой аппарат никому не доверю. Я же хитрый! Полтора месяца назад Смотрящие открыли недельное окно на поставку дефицитной транзисторной аппаратуры. Все, естественно, словно сдурели, днями осаждая службу снабжения, торопящуюся составить сводные заявки. Нахватал, несмотря на ворчание Сотникова. Теперь жалею, что нахватал маловато.

Эльза, сняв наушники и расстегнув верхние пуговицы комбинезона, немного поболтала с затанцевавшими мужиками, пококетничала с ними, как водится, после чего села в кабину, развернула машину против ветра, и была такова. Лишь крыльями качнула игриво, словно бёдрами, она умеет. Хорошо хоть в щёку чмокнула, ведьма.

Парни приехали сюда на "Виллисе". Долго добирались. Берлинские охотники случайно наткнулись на незнакомую грунтовку и поступили по инструкции — самодеятельность разводить не стали, сразу сообщим в находке Монголу. Ребята переправились на пароме через реку Шпрее, пробились к северу своими тропками, нашли дорогу и двинулись по ней. Сначала шли ровно, миновали бесконечный редколесье, возникшее после пожара, объехали большой овраг, потом ушли в низкую сопку, оставив тайгу с левой стороны. Скоро дорога стала похуже. Но не настолько, что бы у проверенного в подобных путешествиях джипа и его опытного экипажа возникли проблемы. И не в таких местах проходили.

Вот, обнаружили...

Очень перспективное местечко. Нет, это не локалка. Это чёрт знает, что такое.

Строение стояло слева от меня. Если смотреть на него с точки приземления самолёта, в дальнем углу, северо-запад по компасу. Все видели такие уродливые, грубые конструкции, собранные из огромных бетонных блоков шестиметровой длины. Промышленный минимализм в серых тонах, кошмар архитектора. Так строят понижающие подстанции, насосные очистных сооружений и блокпосты на дорогах. Как правило, у подобных строений очень мало окон, в стенах предусмотрена единственная дверь, зато есть большие прорези для ввода шлейфов коммуникаций. Крыша плоская, рубероид с заливкой на горячую.

Здесь же не было ни дверей, ни окон, ни шлейфов. Представьте, стоит в глухом лесу этакий необитаемый уродец с двенадцатиметровыми стенами в семь блоков высотой, и ни одного отверстия по периметру!

Таинственная подстанция посреди тайги.

Пожалуй, больше ничего интересного. Немного кустов у опушек, северо-восточный угол футбольного поля наискось перерезает небольшой ручей, несущий свои воды в далёкую реку, лежащую на юге. Мужики наши стоят.

Захотелось пить. Я оглянулся к самолёту, в котором осталась большая фляжка.

— У тебя вода при себе?

— Возле машины, — ответил сталкер и тут же опустился на корточки, показывая мне маленькие черные ягоды на ползучих игольчатых веточках.

— Шикша, — сказал он, — Попробуй.

Вообще-то, стараюсь лесные плоды не употреблять, желудок неправильно реагирует. Но тут попробовал. Ягоды оказались безвкусными, водянистыми, но они холодили воспалённый язык и приятно освежали десны. И через пару минут жажда ушла.

— Показывай, что ли, — просто сказал я Бикмееву, закидывая за спину автомат АКС74У.

— На "укорот" перешёл?

— Маленький, лёгкий, три кило с магазином. Зачем мне больше? Я человек мирный, работящий. Здесь наладим, там сломаем.

Кроме автомата, у меня имеется дерринджер местного производства, "Арсенал-003", модификация под ТТ-шный патрон. "Единичка" дульно-капсюльная, "двойка" — под патрон парабеллумовский, а этот я купил в оружейном магазине у Милы Гонты.

Шамиль кивнул, молча развернулся и пошёл вперёд.

Чем ближе мы подходили, тем больше было моё недоумение.

— Ёлки, так вы что, внутрь так и не проникли?

— Проникли, — ответил Монгол. — Сейчас увидишь, как. Тебе понравится.

Если дверей в бетоне не было, то лестница, ведущая на крышу, у здания имелась. Внешняя, качественно сваренная из швеллера и арматурных прутьев. Трёхпролётная конструкция с крошечными промежуточными площадками и прочными перилами, тоже вполне себе традиционная, тянулась вверх по стене железобетонной избушки. Я неторопливо обошёл строение по кругу. У противоположной стены стоял некрашеный, а потому покрытый ржой железный сарай с открытыми воротами.

— Пустой, — не дожидаясь вопроса, сообщил командир группы.

С Шамилем Бикмеевым, знаменитым сталкером с позывным "Монгол", хорошо беседовать, он не болтун. Он всегда больше слушатель, чем ответчик, про ораторское искусство и говорить не приходится.

— Значит, не локалка? — бросил я сочувственно.

— Облом, — подтвердил друг, скупо улыбнувшись. — Давай, я первым полезу.

Металлическая конструкция отозвалась на нагрузку низким, чуть вибрирующим гулом. Тревожным... Итак, здание это дурное, точно говорю, чувствую. Словно не для людей сделано. Дом без окон, без дверей, голова кипит в фантазиях, с шутками Смотрящих частенько так бывает.

Следующим мозгодроблением стала деревянная караульная вышка, какого-то лешего установленная на крыше. Между прочим, построенная по всем нормативам Устава караульной службы, Руслан Бероев, наш главармеец, одобрил бы. Ерунда какая-то... Зачем она тут нужна? Я, надев краги, отдал сталкеру автомат и полез по лестнице, а Шамиль остался внизу. Начиная с третьей, ступенек у вышки не было, деревянные плашки выдрали или выбили. Но по зарубкам наклонной лаги вполне можно было забраться, тем более мне или Монголу. Мы с ним и сошлись-то на почве любви к альпинизму. Радисты, которые постоянно возятся с антеннами, часто работают на высоте. Хороший антеннщик высоты не боится.

За гвозди бы только не цапнуть курткой, жалко будет , новенькая.

— Юрка, ты осторожней будь! Через настил небо видно... — немного нервно крикнул Бикмеев.

— Да ладно тебе! Не Хан-Тенгри чай, заберемся, — отмахнулся я, осторожно, но плотно устанавливая ногу поверх загнутого гвоздя.

Наверху мне пришлось резко разогнуться, схватив рукой перила, после чего я довольно легко взлетел на площадку. Хм-м... Обыкновенная караульная вышка, неизменный атрибут любой серьёзной воинской части. Объект для мечтательной медитации первогодков. Именно здесь обалдевшему от тягот армейского бытия воину предоставляется редкая возможность побыть немного одному, отдохнуть душой и телом. Если, конечно, оперативная обстановка на местности позволяет ему это делать.

— Ну, как впечатления? — хитро улыбаясь, спросил Бикмеев.

— Впечатления? Да ничего пока понять не могу! — откликнулся я, с интересом оглядывая кругозоры. Вздохнул, посмотрел изнутри на крышу козырька, хмыкнул и громко добавил: — Дырки в куполе! От штыка. Много дырок!

— Тоже заметил? Это вот так делалось! — сталкер сделал характерный жест, дернув вверх правым плечом с прижатой к нему рукой, якобы удерживающей ремень автомата, будто подталкивал что-то.

Я понимающе прокомментировал:

— Ну, кто бы сомневался, все бойцы одинаковы. Лишняя потраченная калория — преступление перед собственным дембелем.

Тяжело часовому стоять два часа, удерживая увесистый автомат на плече. Другое дело, если плечо можно разгрузить. Да чтобы проверяющий не заметил. Нужно только приподняться всем телом и воткнуть висящий "калашников" штыком в козырек. Вот тогда можно непутёвому расслабиться, и даже вздремнуть стоя, если сноровка есть. Со стороны жё — все у часового на вышке в порядке...

— Слева внизу посмотри, — поторопил Монгол.

Я присел и сразу же увидел. Практически вся сторона ограждения была испещрена какими-то датами и изображениями. Видно, что надписи не "новодельные", а старые, потемневшие от времени, даже микротрещинки пошли. Разнообразностью тематик вся эта наскальная живопись не отличалась. Дембель да девки.

— Вышку с Земли перенесли, бэушную, с какой-то конкретной части! — крикнул я вниз.

— Наблюдательный! — усмехнулся сталкер.

А дерево-то потрескалось, посерело, в том числе и от морозов... Но не северных краёв в/ч ограбили Смотрящие! К бабке не ходи, это средняя полоса. Думаю, Урал. На северах вышки побольше, пошире, и представляют собой маленький домик с круговой террасой, по которой и ходит часовой. Внутри есть печка, иначе на холоде и продувных ветрах не выдержать, даже длинный тулуп не спасёт. Видел я такие вышки во время полярной экспедиции "Острова в океане". Достав из нарукавного кармана камеру, сделал несколько снимков а заодно и полную панораму местности, после чего спросил у Бикмеева же сверху:

— Сам-то что думаешь, откуда она? И что за раздолбайство повальное, на стенках караульной вышки такие вещи вырезать...

Он легонько стукнул ботинком по облезлой стойке-опоре из седой лиственницы и уверенно сказал, чувствовалось, что он уже всё обдумал:

— Из-под Челябинска вытащили, там надпись есть, сбоку. Думаю, что офицеры у них ленивые были, Юра.

— Или плотно занятые другими делами, личными. Впрочем, на то и был расчет, да? Никто бойцов не проверял и на вышку не поднимался. А рядовой состав, хоть и присягу давший, сам по себе службу никогда нести не будет. Контроль нужен.

— А что с рогами? Антенне мешать не будут?

Это третий сюрприз.

Четыре хорошо знакомые нам лезвия-переростка были надёжно закреплены на углах здания. В замке все давно привыкли к характерным "саблям", установленным между крышами над двумя улочками. Странные изделия оказались вовсе не громоотводами, то есть связанными с почвой проводниками, а просто весьма тяжелыми железными конструкциями, никак не связанными с электричеством. Помню, мы даже комиссию собирали, изучали, спорили... Их необычный вид вызывал недоумение. Вероятные ветровые нагрузки заставили неизвестных конструкторов установить на опорных платформах мощные рёбра жёсткости, а сам форма железяк сразу вызвала ассоциации с холодным оружием великанов.

Внешние, обращённые к небу стороны "сабедь" были заточены, начиная с одной трети длины! Назначение — защита Замка от вероятного нападения с воздуха живых существ. О боевой эффективности данных приспособлений нам ничего не известно до сих пор, потому что серьёзного нападения с воздуха гаруд до сих пор не было. В конечном итоге определили эти "громоотводы", как специальные лезвия чудовищного размера, установленные ещё до нас. Может, вовсе и не Смотрящими. Поначалу мы хотели всю эту гигантоманию демонтировать и отдать в кузню на переработку, но потом сабли решено было оставить.

Здесь — точно такие же сабли. Копия. Только стоят они строго вертикально, без наклона, как в замке. Только одна как-то странно согнута.

Я чуть подумал, прежде чем ответить.

— Не думаю, Шам. Антенна встанет выше. При отстройке надо будет посмотреть.

— А то давай, чего, снесём быстро! — пообещал Шамиль. — У меня отрезная машинка есть, круги новые. Какую антенну будем ставить?

Я расстроено махнул рукой и начал осторожно спускаться, ответив ему уже на крыше:

— Антенна — это всё! По-хорошему тут ещё и "кушкрафт" нужен... Сам понимаешь, на "Пайпере" много не увезти. Так что смонтируем старый добрый "граунд-плейн", сиречь примитивный штырь. Зато более-менее высокий, лёгкий. Ну и раскладной "подсолнечник". Пойдет, пока нормальный набор не доставлю.

— Тогда пьем чай и будем начинать, — решил командир сталкеров, возвращая мне оружие. — Мы с тобой займёмся антеннами, а ребята начнут резать окошки в гараже. Прятаться где-то надо, дождик польёт.

Дело сталкер говорит. Если сроки организации работы будущего Северного Поста утверждены окончательно, то работы на объекте предстоит много. А зима, между прочим, близко, осень стоит над дельтой Волги... Скорее всего, придётся рядом с этим кубиком ещё и избу ставить, раз бетонка бестолковая попалась, прочный забор вокруг, сараи.

Конструкция давно отработана. В лесу можно очень быстро сложить из бревен дом-зимовье с плоской крышей. Если есть техника для подвозки бревен типа квадроцикла или джипа, то четыре человека вполне могут сложить небольшой дом из двух комнат в три дня. Стены конопатят мхом. Высота не более двух с половиной метров, крышу делают из более тонких брёвен или жердей, сверху её перекрывают плотно уложенным дёрном, после чего желательно покрыть дерн каландрированным капроном или плёнкой, чтобы весной не протекала вода. Пол в таких избах делают земляной либо, если есть время, из тёсанных бревен. Под дощатый, положенный на бревнах, закладывается дёрн или торф; галька и крупный щебень не пригодны. В окна вставляются рамы (лучше бы двойные), к которым рейками прибивается та же плёнка. На ночь для тепла окно снаружи закрывается щитом из дерева, сена или соломы. Дверь — на кожаных петлях или на шпеньках. При постройке дома в местах ветреных строятся лёгкие каркасные сени, непосредственно примыкающие к строению, чтобы выходить из дому через них. Дверь устраивают в одной из боковых стен, где зимой не скапливается снег. Ни с подветренной стороны, где их обязательно занесёт, ни с наветренной, где будет холодно и трудно выходить наружу, их не делают. Завалинка обязательна.

Когда я вижу в удалённых местах такие дома-базы, построенные нашими полевиками, мне всегда представляются стоящие рядом с ними геологи времён последних географических открытий. Суровые мужчины в очень красивой дореволюционной форме: тужурки с синим кантом, золотыми пуговицами, черными бархатными петлицами и такими же контр-погонами с золотыми вензелями из переплетающихся букв. Все в фуражах с золотой кокардой на тулье и скрещенными молотками на околыше, на некоторых — шинель. На Земле они были последними романтиками белых пятен. Здесь, на Платформе-5, романтиков выше крыше, и их время ещё не кончится оченеь долго.

Дом-база будет. На словах всё быстро... Хорошо, что это не моя задача. Моё дело — надёжная связь.

Подняв глаза, я ещё раз оценивающе посмотрел на дурацкую вышку, медленно покачал головой, будучи не способен осознать её необходимость появления в столь необычном месте

Из-под стены раздался смешок. Двое сталкеров, Костя Зубенко и Якуб Шарданов, воспользовавшись моментом, играли в ножички. Краем пубертатного периода я ещё застал осколки этой дворовой культуры, но толком ничего не помнил. А мужики, что постарше, помнили... Собственно, именно главмех Дугин с главным инженером анклава Ковтонюком и обучили этим играм желающих позабавиться, в основном молодняк.

Вот ведь время было! И представить сложно. Ни тебе компьютеров, ни планшетов, ни мобильного интернета. И ничего страшного, никакой зевоты. Не скучали мальчишки индустриальной эпохи, игр у них было много, и любая часть двора использовалась и оценивалась именно по пригодности к тому или иному виду уличной игры. А складной ножик был атрибутом и доводом многих игр под общим названием этой серии — "в ножички".

Самая ныне популярная — "Земля"...

Всё просто. На земле расчерчивается большой круг. Ножиком его нарезают на сектора по числу участников, жребием выявляя первого "кидальщика", и в бой. Ножик берут вертикально за острие, бросают с оговоренной заранее высоты, после чего он должен вонзиться в землю супротивного сектора. Не воткнулся? Всё, попытка исчерпана, наблюдай за соперником. Успешным попаданием считается "воткнутое" состояние, причём зазор между краем рукоятки ножа и землей не должен превышать толщины пальца. Если же нож исправно втыкается, то через точку входа острия параллельно плоскости клинка проводится линия от одной границы этой территории до диаметра или другой границы. Победитель небрежно затирает подошвой отвоеванную границу, приращивая свою "землю". Правила тут строгие. Если территория, стоя на которой игрок бросает нож, становится слишком маленькой, а нога в башмаке уже не умещается на пятачке, то напрасно балансирующий участник проиграл. Случается, что поединок решает вестибулярный аппарат и воля. Стоя на носке, да ещё и боком, волевой, собранный боец хватается за воздух и меняет ход игры, постепенно возвращая утраченное. В оставшийся "неделимый" кусочек ножик следовало вонзить три раза — "прикончить соперника".

Каждая такая игра очень эмоциональна, зрелищна и богата событиями. То зоны песка в земле были неравномерно поделены, то линия велась хитрым игроком криво, то ножик бросался с разных высот, то обнаруживались скрытые камни на территории — заранее продуманная военная хитрость... Судьями назначаются товарищи, ожидающие очереди, а выигравший до первого поражения ходит гоголем. Хороший такой детский сад.

Следующая по популярности игра — "Города".

То еще зрелище... Здоровый парень или мужик, не замечая ничего вокруг, методично перемещается по некоей прямой линии, раз за разом взмахом руки посылая в землю ножик... Каждый из игроков подбирает себе место в разных концах площадки. Чем больше на ней будет камней, тем лучше. Затем рисуется круг, гордо именующийся "Городом". Города противников соединяют линией, на которой с определенным шагом вычерчивают кружочки поменьше — деревни или посёлки. Движение к другим городам начинается с того, что в поселки последовательно втыкается нож. Один поселок — один бросок-попадание. Естественно, что если нож не втыкается в землю, то ход переходит к другому. В чужой город нож вонзить нужно десять раз. Число нанесенных в город противника ударов фиксируется, и их следует возвратить — отбить город. Отбивают и поселки. Иногда игроки жадничают и заводят несколько городов, которые в течение долгого времени неоднократно переходят из рук в руки. Из опыта скажу, что к концу поединка рука просто отваливается.

Ну и, собственно... "Ножички". Это высший класса, эквилибристика с ножом! В игре необходимо было бросать свой нож особым образом, не повторившись ни разу как можно дольше. Есть разновидность игры — вариация "повтори чужой бросок"... Бросать надо с разной высоты и с разной же исходной позиции: с ладони, с локтя, с плеча, подбородка и даже с колена. Дело лишь в фантазии, тренировке и игровой практике, разумеется. Чего только не придумывают игроки, лишь бы покрасивее воткнуть ножик в землю! К примеру, нож невесомо упирается во внешнюю сторону ладони, а пальцем другой руки его придерживают сверху за рукоять. Затем нужно изящным согласованным движением обоих рук добиться вращения ножика в полете так, чтобы он клинком воткнулся в землю. В зависимости от высоты, с которой бросается нож, варьируется и количество оборотов, которые он совершает перед тем, как вонзиться. Если нож входит не строго вертикально, а под углом, то критерием приемлемости броска служат два пальца или спичечный коробок между землей и шарниром ножа. Крутая игра.

Сталкеры играли в "Землю", эта игра самая быстрая.

— Молодые они у меня, — словно оправдываясь, нехотя буркнул монгол.

Молодые, да опытные. Играют ножиками специальными, расходными, а не своими боевыми ножами, не желая гробить режущую кромку о природный абразив.

— Да ладно тебе! — усмехнулся я. — Схлестнемся потом?

— Без проблем. На части порежу, — пообещал Бикмеев.

— Забились.

Не знаю, насколько хорошо Монгол рубится в ножички, на "Дне Старых Игр" его не было, сталкер находился в рейде... Интересное было соревнование. Представьте себе, как взрослые дяденьки и тётеньки, чуть не растирая слезы, доказывают — их засудили в лапте или в боях на подушках! А ведь они-то были лучше! Чего только не вспомнили! Соревновались в "Штендер" и "Чиж", в "Сопку" и "Пристеночек", женский пол рвал нервы и жилы в "Классиках" и "Резинке". Последняя, пожалуй, самая зрелищная из женских видов старых дворовых игр. Пара девчат становится напротив друг друга, натянув специальную резинку ногами. А третья участница прыжками наматывает немыслимые узлы и узоры, которым позавидовал бы опытный боцман. Хитрость состоит в том, что выход из резинки девчонками осуществляется не банальным выпутыванием, а серией сложных прыжков, освобождавших ноги. Мужики порой тоже в тихую пробовали освоить это искусство, как правило, быстро заканчивая экзерсисы порывом ненавистной резинки... А ещё девчонки играли в какую-то замысловатую игру, когда под летящим в стенку мячиком совершаются немыслимые кенгурячьи прыжки. Учитывая, что юбки на соревнованиях короткие, а участницы свежие, разгорячённые, несложно представить, как бурно мы болеем за своих любимиц. Порой чуть ли не до драк дело доходит.

Там проявляются все качества соревнующихся. Вот где он кроется, настоящий характер, который невозможно скрыть во время таких игр, когда эмоции захлестывают, когда чувство азарта забивает всё остальное. И уж точно все равны между собой. Здесь и проявляется, умеешь ты, не то, что коллективом, собой управлять? Да уж, много чего можно узнать о людях, которые живут с тобой в одном городе, просто поставив их в необычные условия. Или обычные... Условия детей индустриального общества.

Я нехотя отошёл от края и только сейчас заметил ещё одну деталь.

— Что за железяка?

— Вот эта? — Монгол показал рукой на железный квадрат, лежащий на кровле. — Напрасно я тебя похвалил, не наблюдательный ты. Это люк. Спрашивал, попали ли мы внутрь? Через него и попали.

— Охренеть...

Мы вместе подняли довольно тяжёлую крышку, и я с опаской глянул в зловещую темноту внутренностей здания, заботливо разгоняемую фонариком Бикмеева. Ох! Жуть! Привязанные к внутренним скобам и перекинутые через толстый металлический прут, вниз змеились две 9-миллиметровые альпинистские верёвки с самоблокирующимися устройствами для спуска дюльфером.

— Не бойся, чудовища не вылезут.

— Ничего?

— Даже щепочки завалящей, там чисто и сухо, ничего не растёт, кроме плесени, — вздохнул Монгол и добавил: — Придётся дверь долбить. И окна. Гемор страшный.

— А что если гранатой взорвать, не знаю...

— Какой гранатой, Юра, о чём ты говоришь? — удивился сталкер. — Это железобетон, и очень хорошего качества, на домостроительном комбинате сделан, с проверкой ОТК! Тут разве что из ДШК выгрызать кусками. Сможет Эльза закинуть сюда ДШК, как думаешь?

— Вряд ли, — пробормотал я, не понимая, шутит татарин или же говорит серьёзно. Монгол почти всегда разговаривает с серьёзным лицом. Даже анекдоты так рассказывает. Восточный человек.

— Ты ещё на это посмотри, — предложил сталкер, подходя к углу.

Ого! Нет, ого-го! Суть я увидел сразу.

Эту саблю погнули не холодные зимние ветра, не коррозия заставила металл потерять форму. И пожара не было, никаких признаков вокруг. Гигантское лезвие буквально скрутило, выгнуло ударом какого-то мощнейшего энергетического заряда! Импульсом. Рёбра жёсткости и само лезвие были оплавлены от середины и вниз так, будто они были сделаны из пластика или прикоснулись к плазменному облаку дикой температуры... Часть металла просто испарилась, ибо никаких расплавных струй и обломков на кровле и внизу не было. Лишь на самой сабли в одном месте повисли маленькие капельки расплавленного железа.

— Молния ударила! — мрачно сказал я, опять доставая камеру.

— Ни разу не видел, чтобы молния так била по металлу. Она, скорее всего, прошла бы через саблю по всей длине, более или менее равномерно... — высказал своё предположение Бикмеев, чуть отвернувшись от вспышки камеры.

— А что же тогда?

Друг почему-то замолчал. Чувствую я, мужики и до моего появления тут много чего передумали-переварили. И к единому мнению не пришли. Проведя рукой по холодному шершавому металлу, я отдельно огладил пальцем наплывы, ощутил податливость и, легко отломав почти идеально круглую металла, начал перекатывать её на ладони.

— Непонятно, почему на рубероиде следов нет?

— Пекло скоротечное. Плазма... Смотрящие так шутят, — он махнул рукой и легонько дёрнул меня за рукав. — Ну его, Юрка, не вникай, целее будем, это не нашего уровня задачка.

Все сталкеры — люди весьма суеверные, в этом я убеждался много раз. У них есть свои верные приметы, поговорки и ритуалы, даже сказания возникли, кое-какие они никому не рассказывают. Как-то раз на посиделках я в башне неуместно пошутил про Чёрного Сталкера. Мол, пора бы ему уже и появиться в устном фольклоре, по аналогии с Чёрным Альпинистом, но Гоблин с Кастетом посмотрели на меня так, что я тут же заткнулся.

Бикмеев явно что-то хочет сказать, но словно стесняется.

— Шамиль... колись.

— Костя говорит, что такое мог натворить дракон, — тихо сказал командир группы и тут же попытался откреститься от какой бы то ни было мистики: — Фантазия у него хорошая. Твой-то молодой как, всё ещё выискивает инопланетян? Говорят, он адский телескоп на башне поставил?

Хитрец! Сразу перевёл стрелки, намекая, что чудаки встречаются везде, в том числе и среди радистов.

Признаюсь: первый телескоп на башне поставил я. Чисто ради интереса, в первые месяцы многие пытались что-то разглядеть в небесах: рашпер реактивного самолёта или прочерк летящего спутника. Два месяца прилежно, но безрезультатно пропялившись в космос, я на эту тему забил и больше к ней не возвращался. Но появился у меня молодой помощник, неожиданно подхвативший палочку астрономической эстафеты. С недавних спор он поставил новый телескоп, раз в пять мощней прежнего.

— Да ни говори, целая обсерватории, — сокрушено признался я. — Будь моя волы, выкинул бы прибор к чертям собачьим, только от работы отвлекает. Но Сотников одобрил, следите, говорит.

— Что-нибудь засекли, — словно для продолжения разговора спросил сталкер, однако я сразу почувствовал странный интересе с его стороны.

— Ноль. Теперь, этот волосан в основном на Луну смотрит. Вечно что-то записывает в блокнот.

Монгол тихо рассмеялся.

— Волосан! Давненько я не слышал этого слова!

— Надо чаще встречаться, — проворчал я в ответ.

— По-моему, только ты его и употребляешь.

— Ещё шкипер "Дункана".

— Ну, мы и с ними теперь редко видимся, у службы есть свой катер... В блокнот, говоришь? Может, что-то он всё-таки заметил в небе?

— Не мог он ничего заметить, — отрезал я. — Многие пытались. Небо чистое.

— Ну да. Слушай, Юр, а как ты думаешь, на этом спутнике планеты стоит наш советский луноход?

Что? Нет, мне тяжело так быстро перепрыгивать с темы на тему.

До сей поры у научников анклава нет полной ясности, настоящей ли Землёй мы владеем, или же это новая, во многом скалькированная с неё планета. Соответственно, такой же вопрос возникает и по спутнику.

— Как-то не задумывался, — растерялся я. — А что?

— Да не, просто поинтересовался, зачистили её Смотрящие, или не посчитали нужным?

— С какой стороны луноход стоит?

— Без понятия. Вот и посмотрели бы при случае.

Я задумался. За суетой обыденных дел меньше всего думается о былой космонавтике. Но действительно, глянуть стоит!

— Точно. Заодно и разглядеть следы пребывания на Луне американцев.

— А они там были? — съехидничал сталкер.

Похоже, мы уже наболтались, надо подвязывать.

Через полчаса над полем полетел резкий визг отрезной машинки, вгрызающейся в оказавшийся неожиданно толстый металл странного гаража, застучали по дереву молотки, заскрипели блоки, а потом и маленькие талрепы, загудели под рукой расчалки длинного шеста "граунд-плейна". Эх, сюда бы составную "Унжу" поставить бы, да на поворотной платформе! Моторедуктор присобачить, у меня есть подходящий, сервоприводы гидравлические, саму гидросистему собрать, управляющий блок спаять. Аналоги для поворотных антенн делал, достаточно точно выставляются. Всё завести на консоль с дисплеем, хоть на ноутбук. Подумал, лениво прикинул геморрой — нереал, только на следующее лето. Не найдётся у меня столько свободных часов.

Связь, что, она будет, куда денется... А вот пеленгация и сканирование, радиоперехват! Основная задача в нём и заключается. К западу, почти на траверзе, на берегу великой Волги раскинулся большой анклав прибалтов, сообщество более чем не дружественное Русскому Союзу. У них тоже есть свои поисковики, которых у нас называют сталкеры, поэту станцию слежения близко к реке не поставишь, могут наткнуться в погоне за ещё не вскрытыми локалками. Поэтому и нужен здесь небольшой гарнизон, способный не только выполнять задачи по наблюдению, но и обороняться.

Мы проложили кабели, распаковали привезенный сталкерами небольшой генератор "HONDA", подключили трансивер, а рядом с ним — ноутбук, взятый для обеспечения пакетной и прочей цифровой связи. Я устроил себе временное гнездо под вышкой. Закрыл дырявую площадку над головой плёнкой, её, как и скотч, берут с собой все, очень хорошие материалы, на все случаи жизни. Подумал, что если поставить ветровые экраны, то получится даже уютно. Но сейчас времени для этого не было, нужна связь с Башней, там уже заждались, нервничают.

Наконец я полностью приготовился, безжалостно выгнал любопытствующих сталкеров на землю и приступил к работе. Щёлк, короткий прогрев аппаратуры, пробуем... Медленно закрутилось под пальцем большое рифлёное колесо чёрного трансивера, туда-сюда, и пока ещё почти чистая от радиоволн стратосфера тихо пела в ответ. Но вот шипение прервалось, и по крыше пополз слегка гудящий монотонный звук, похожий то ли на стон, то ли на вой, прерывистый, порой пропадающий. У меня по коже побежали мурашки — каждый раз волнуюсь, начиная слушать эфир в новом месте!

Жиденько на этой планете с радиоволнами, очень даже скудно. Настоящего "pile up", то есть, столпотворения в эфире, я до пенсии не услышу. Хотя все селективные кластеры и имеют базовые станции, услышишь их удаётся редко, никто не хочет просто так тратить драгоценную электроэнергию, радисты ведут передачи на мощностях, достаточных для обеспечения только внутренних нужд. А вещательные музыкальные и информационные каналы имеются только в Замке Россия и в Шанхае. В общем — вокруг свободная от электромагнитных волн планета.

Отстройка шла нормально. Я регулярно отрывался от аппарата, корректировал высоту и углы, искал комфорт. Многое определяет не мощность, а "лепесток раскрыва" антенны, воображаемый конус лучшей передачи сигнала. Кроме того, в разное время дня и разное время года — разное прохождение сигнала, ещё и от местности зависит, от аномалий поверхности. Напряжённость магнитного поля, ионосфера и прочее... Сказывается и опытность самого оператора, но уж за это я могу быть спокоен, работает ас!

Изредка отхлёбывая из термокружки с пластиковой крышкой свежий чай и поглядывая на чёрный провал открытого люка, размеренно звучал мой старый земной позывной: "Uniform-Alpha-Zero-Bravo-Tango". Вскоре на четвёрочку откликнулся Берлин, я продолжал в режиме точной настройки подкручивать колесо.

И докрутился, на свою мирную радистскую голову.

* * *

— Давайте прикинем, где они находятся и куда могут пойти, — предложил Шамиль, раскладывая на капоте джипа большую карту с многочисленными пометками и кодовыми обозначениями.

Группу потеряшек Благова засекла с воздуха. На такой случай тоже существует инструкция, и лётчица действовала по ней. Облетела отчаянно машущих самолёту людей на малой высоте и точно сбросила вымпел. Надписи на таких вымпелах выполнены на трёх языках: на русском, английском и испанском. Текст бесхитростный, но категоричный: "Вас заметил самолёт Русского Союза. Оставайтесь на месте и ждите спасателей. Если есть возможность, разожгите большой и дымный костёр".

Поддёрнув рукав, Бикмеев глянул на циферблат своей "Омеги".

— Значит, они примерно здесь?

Я наклонился к карте, присмотрелся и кивнул.

— Лишь бы послушались и остались на месте, — заметил Костя.

— Гражданские запросто вломить могут! — низким баском возразил ему Якуб Шарданов, молодой кабардинец, не так давно перевёдшийся в сталкеры из охраны Сотникова. — Сколько уже было таких случаев... Найдётся самодур, и не послушаются.

— Могут, — тихо согласился Монгол. — Ручеёк увидят, и пойдут вдоль него с понижением рельефа.

— Умные все стали... — поддакнул Костя.

— В принципе, от грунтовки недалеко, — вытащив из планшета циркуль, командир сталкеров начал прикидывать расстояния. — Сейчас шестнадцать часов, как можно ближе к ним мы подберёмся за час, так?

Мужики молча кивнули.

— Так. Останется пара часов, осенью темнеет быстро, так что должны успеть, — несколько неуверенно предположил Шамиль, осторожно сложив циркуль и почесав голову тупым концом прибора.

— На ночь их оставлять там никак нельзя, места совсем дикие, — Костя произнёс слово "дикие" на волжский манер, с ударением на последнем слоге.

— Особенно если женщины есть, — Шам посмотрел на меня.

— Две, — уточнил я.

— Во-от... Короче, надо ехать, чем быстрей, тем лучше.

Настало время заволноваться и мне!

— Ребята, подождите! А что, в Берлине никого нету? Оттуда же ближе!

— Немецкая группа в разгоне, некому там искать, — покачал головой командир группы. — Ты свяжись с Берлином, пусть высылают судно на реку, вот сюда. И ждут. Сдадим потеряшек и назад.

— Стопр-стоп! И что же, ты хочешь сказать, что я тут один выживать буду? — затравленно воскликнул я. Оставаться у бетонки в гордом одиночестве, да ещё и в ночь, мне категорически не хотелось.

Парни переглянулись.

— Да мы утром вернёмся! — попытался успокоить меня Бикмеев, отлично знающий о моей фобии. — Что тут может произойти страшного? У тебя автомат есть, вон какой крутой. Заберись в гараж...

— Не готов ещё гараж, — перебил командира Костя?

— Да? Жаль. Ну, тогда лезь на башню и сиди там, мы тебе палатку оставим и спальник. Пролёт замотаешь, и ни один зверь не заберётся. В конце концов, есть же радио, маркони! Выше нос!

— Радио, оно, конечно, есть, — буркнул я грустно. — Вот только радости от этого что-то не чувствую.

— Юр, ну ты ж понимаешь, это потеряшки... — пожал плечами сталкер, показывая, что по-другому поступить не может.

Потеряшки — высший приоритет, давно принятый в анклаве. Людей, только что перемещённых на другую планету, да ещё и оказавшихся вдали от населёнки, в беде составлять нельзя. С ума могут сойти.

— Понимаю, — сказал я. — Езжайте, как-нибудь продержусь.

"Зверь не заберётся... Да хорошему зверюге эти проволочки на два укуса!" — невесело подумал я, глядя вслед удаляющейся машине сталкеров.

Всё дело в фобии. Называется она хилофобия, боязнь леса. Редкая штука, но мне свезло в тройных кавычках — обладаю, будь она неладна. "Волков бояться — в лес не ходить" — моя любимая поговорка. Для меня даже короткая прогулка в лес превращается в настоящее испытание на прочность. Хилофобы боятся не леса, как такового, а всего, что он может таить в своих зарослях: лесных хищников, маньяков, грабителей-убийц, и даже монстров, то есть всех, кто может скрываться в лесу с очень нехорошими целями... Стоит мне только попасть в такую среду, как я тут же представляю себе диких животных или серийных маньяков, прячущихся за каждым деревцем. Прогрессирующая болезнь способна вызывать страх у хилофоба, который находится даже в небольшой лесопосадке. Патологическая боязнь особенно сильно проявляется по ночам, и именно это меня ожидает, чёрт побери!

Началась эта история с того момента, когда мы со старшей сестрой от станции электрички пошли лесной тропинкой к деревне, где жила бабка. Мне было семь лет, и всего двадцать минут оставалось до того момента, когда я начну бояться леса. В какой-то момент Татьяна решила меня разыграть и спряталась за кустами. Оглянувшись, я обнаружил, что остался среди берёз совсем один. Кричал, звал, даже плакал... Танька, конечно, вышла, но было уже позже, меня хлопнуло. Грустно, да? Нет? А мне вот очень грустно. Особенно сейчас.

Стараясь не нервничать, я, взяв автомат в руки, медленно обошёл здание, прислушиваясь к тишине лесного поля.

Гараж не показался мне надёжным убежищем. Маленькие окошки ребята вырезали, а вот замок на двери отсутствовал. В принципе, можно было соорудить примитивную щеколду и закрыться изнутри с металлическом ящике. А что, взять, воду, еду, сюда же спрятать аппаратуру. Этот сейф склёпан прочно. О тут мне представилось: вот сижу я, как в танке, а на дворе тем временем ночь наступила. Шорохи, всхлипы, скрипы... Мне ничего не видно, надеяться можно только на слух. И тут обязательно появится пещерник, я знаю! Страшная тварь быстро унюхает запах добычи, подвалит к гаражику, начав колошматить по металлу тяжёлой лапой. Да просто с ума сойду от грохота и страха!

Нет уж, лучше на башне.

Вернувшись к лестнице, я внимательно осмотрел растяжку, поставленную Монголом так, чтобы превратить мой дерринджер в настороженный самострел, поворчал себе под нос, а потом подтянулся сбоку и, не касаясь ступеней, перелез сразу на второй пролёт. Вот так-то лучше! Последний пролёт был забаррикадирован проволокой, в задумке предназначенной для затруднения подъёма дикого зверя, а заодно и осатаневшего маньяка с безумными водянистыми глазами. Пещерник на крышу не запрыгнет, его физические возможности, как и повадки, хорошо изучены. И продраться по лестнице он не сможет, слишком тесно. Чёрт, умом всё понимаю, но проклятый страх оттесняет разум!

— Эх, пару банок бы консервных... Пустых.

К великому сожалению, консервов у меня не имелось, так что хорошо бы придумать другую сигнализацию-погремушку. Однако ничего подходящего не нашлось.

— Брось, всё равно не заснёшь, — сказал я сам себе, отлично зная, что прав. Мне в такой ситуации проще умереть, чем заснуть.

Забравшись под башню, я оживил аппаратуру, но работать не стал, с неудовольствием отметив на крыше Чёрный Квадрат. Ход в темноту мистически звал к себе, пугал и притягивал одновременно.

— Что ты на меня смотришь? — я встал и закрыл крышку люка.

А заодно посмотрел на проклятый лес...

Лучше бы я этого не делал.

С запада деревья подступали близко к бетонном склепу, до ближайших всего метров двадцать. Этого вполне достаточно для мандража. Так вот, они именно подступали. Моргнув, я заметил, что стена деревьев переместилась, став ближе на пару метров! Волосы мгновенно встали дыбом. Прижав автомат, я снял оружие с предохранителя. Мне только кажется, или там действительно мелькнули тени? Нет, не пещерник, что-то поменьше, но ничуть не менее опасней! Неуютно, ребята, очень неуютно! Причем неуютно не по силе воздействия, а по его характеру. Пещерник не пролезет? А дикая кошка размером с леопарда или рысь, больше похожая на тигра? Автомат сам собой вскинулся к плечу, широко открытые глаза начали высматривать цель. Не вижу. Но они там есть! Есть, я знаю!

— Пальнуть, что ли...

Ага. И на шум выстрела тут же начнут подтягиваться остальные твари.

Ох, долго не выдержу. С большим усилием оторвавшись от тёмного абриса тайги, я поставил укорот на предохранитель. На нервах с самострел можно организовать.

Темнело быстро.

Чистое звёздное небо над головой опровергало предположение Монгола о том, что будет дождь. И ветра нет, идеальный штиль. Подумав, заглушил генератор, и автоматика сразу переключила аппарат на аккумуляторное питания, и наступила почти идеальная тишина. Какое-то время я, сидя под вышкой, пробовал возиться с трансивером, но быстро прекратил — невозможно работать! В наушниках не могу, так не слышно акустический фон. Вдруг кто-то подкрадывается? У меня есть небольшой динамик, но и его подключить рука не поднималась, мне чертовски не хотелось выдавать своё присутствие! В лесу, полном страшных тайн, только этого и ждут.

Не рассчитываю, что все меня поймут. Хотя многие из тех, кто побывал в таких ситуациях, отмечают периодически возникающее чувство страха и ощущение полной подконтрольности внешнему воздействию. Словно следит кто-то за тобой! Словно чьи-то пристальные внимательные глаза сканируют каждое твое движение... и тихий шум кажется тебе грохотом. Сняв наушники, я положил их рядом и чуть поднял громкость, надеясь, что сигнал вызова услышу вовремя. Да и индикаторы подскажут.

Где-то громко скрипнула ветка, ей ответил чей-то шумный вздох, а слева вдали кто-то пополз прямо по полю! Будь вы неладны, лучше выходите!

— Ещё на честный бой их вызови... — прошептали пересохшие губы.

Осталось только маньяку проявиться. Рассудок спал, а эмоции ждали кошмаров. И плевать им, что на Платформе-5 хрен встретишь даже простого грибника, откуда тут взяться маньякам?

Есть они, есть. За теми двумя соснами, что чуть повыше остальных.

Господи, ведь у меня в радиорубке на третьей полке, прямо над рабочим местом лежит отличный новенький тепловизор, характеристики замечательные! Ну почему я не взял этот чудо-прибор с собой, что за беспечность! Вот уже почти полная темень, скорок ничего не будет видно, мерцающий огоньками антрацит стратосферы тяжёлым куполом накроет поляну и тайгу вокруг. Луна ещё не вышла, и моя фобия в полную силу заблистала гранями.

Последующие полчаса я старательно успокаивался, глубоко вдыхая остывающий воздух, полный ненавистных лесных ароматов. Вроде, что-то получилось. Поднялся на ноги.

— Давай попробуем отвлечься.

Я начал натужно размышлять, для чего Смотрящие могли поставить здесь столь необычную конструкцию. Ведь действительно, этот домина похож на склеп. Или схрон! Что если этот бетон с верхним доступом предназначен для размещения в нём какого-нибудь ништяка типа "шоколадки", мобильного терминала поставки? Вот было бы здорово! Наши вернутся, а тут я гордым победителем: "Принимай, Родина, весомый вклад от лучшего радиста планеты!".

Но тут мои сладкие мечты прервал громкой волчий вой, к которому сразу добавили ещё два. По коже побежали мурашки, голова резко повернулась к полю.

В дальнем конце поля спокойно светло-серым призраком стоял огромный волчище и внимательно смотрел, как мне показалось, прямо мне в глаза! Один? Вряд ли... Я быстро проморгался и посмотрел ещё раз — вроде бы, да, есть и другие, чуть поменьше размером, стоят группой, за кустами, ждут, гады. Какоё же страшный зверь! Убийца! Встретиться с таким одному и без оружия — хуже нет ситуации.

Сам не заметил, как палец вжал спусковой крючок автомата. Бах! Я вам не дам тут стоять! Чтобы вы выстроились тут кружком и начали меня кошмарить, как в охотничьих байках?

— Уходите!!!

Ба-бах! Естественно, никуда не попал. Волчара поджался, потом чуть довернул корпус, вслушиваясь в мои вопли.

— Вали! Застрелю!

Несколько секунд поразмышляв, огромный волчара нехотя повернулся и медленно побрёл к кустах, где стояла братва — солидно, по понятиям, не оглядываясь. Возле высохшего куста он остановился, глянул на меня, вроде бы, что-то рыкнул и растворился в зарослях. Только я уверен, что никуда они не ушли. Будут ждать, когда я засну или в панике начну убегать.

У меня припасено два фонаря: носимый маленький, которым пользуюсь в работе, и большой аккумуляторный, который оставил мне Костя, добрая душа. Включив большой, я даже ощутил некую радость, увидев, как неожиданно далеко простреливает поле яркий ксеноновый луч.

— Ну, хоть маньяк не покажется, и на том спасибо, сволочи.

Точно, в данном случае волки — меньшее из зол.

Как мне хорошо в башне, на стене, на высоте, в горах, где есть обзор, и где я чувствую по-настоящему себя свободным и вполне защищённым человеком, искренне не понимающим тех несчастных людей, которые не могут подойти к краю пропасти! А здесь... Нет, я точно не Маугли, и фразу "Мы с тобой одной крови" могу сказать разве что любимой пуховой подушке и стёганому ватному одеялу.

Щёлк!

Странный звук, сопровождаемый словно бы слабым эхом, заставил меня вздрогнуть. Опять! Да что это такое? Неужели внутри склепа что-то появилось? Ёлки-палки, звук отражался от бетона! Я быстро отрубил аппаратуру, помня, что при работе терминалы выдают какое-то весьма опасное излучение. Открыв железный люк, посветил внутрь, ожидая увидеть ништячное Нечто. Фигу с маком, на земляном полу склепа по-прежнему ничего не было.

Щёлк! И слабое эхо из трёх затухающих щелчков.

Щёлк! Только тут до меня дошло, что странный звук раздавался не из здания, а вне его. Закрыв крышку, я повернулся всем телом и...

— Падла...

С юга-запада к полю, неслышно паря над чёрной стеной деревьев, медленно подходила огромная летающая тарелка!

Ноги подкосились, и я опустился на бетон.

Мысли заметались, но ни одна не смогла подсказать мне что-то продуктивное, деятельное. Они, мысли, в этот шокирующий момент вообще жили отдельно от меня. НЛО! Щёлк! Да это же она сканирует местность! Простреливает каким-то радаром! Ракурс был таков, что я мог одновременно наблюдать и матово поблёскивающий под звёздами неопознанный летающий объект, и улепетывающую поперёк поля стаю волков, которые теперь мне показались настоящими верными друзьями. Хотя какими там верными, драпальщики проклятые...

Идеи? Никаких. Пустота в голове и абсолютный ужас. Какая там камера...

Щёлк! На этот раз стукнуло сильней, НЛО подходил всё ближе и ближе. Уже позже я вспомнил, что не увидел на медленно проворачивающемся диске ни огней, ни окон, примерно двадцатиметровый в диаметре объект вообще выглядел цельнометаллическим! В тот момент я просто не знал, за что схватиться, психика была буквально пробита шоком.

Настоящая летающая тарелка, как на картинках, как в кино! Обалдеть! Межпланетный или чёрт знает, какой корабль двигался на удивление плавно и, повторюсь, совершенно бесшумно. Тем страшней было на него смотреть.

Следующий щелчок шарахнул так, что загудела лестница. НЛО подвис над лесом, в котором попряталось всё живое, кроме меня, дурака, подождал в темноте невесть чего, и медленно тронулся вдоль воображаемой осевой поля к бункеру с вышкой...

— Мамочки! — сопливо всхлипнул я. Надо было смываться, но ватные ноги и руки не слушались.

Куда?

Вдруг объект встал, резко прокрутился ещё раз, причём мне показалось, что я всё-таки увидел какие-то огоньки по контуру, и выпустил вверх быстро удаляющийся светящийся шар, явно не сулящий мишени ничего доброго.

Небеса молчать не стали. Воздух содрогнулся, как от удара молнией. Только это была не молния, а непонятного происхождения яркий и тонкий луч, упавший, казалось, прямо со звёзд. Похоже, тарелке становится не до меня! С кем он воюет? Мозг обожгла неприемлемая для смесь прикосновения к какой-то великой тайне и к страшной трагедии современного противостояния цивилизаций. О том, что могло бы стать со мной, попади шар или луч в проклятую "подстанцию", думать не хотелось... Небесный противник выпустил ещё один луч, и НЛО рывком отскочил в сторону на полсотни метров. И правильно сделал, потому что по нему ударили со всей силой неведомой инопланетной технологии!

Мимо!

— Ну, всё! — рявкнул я, подскакивая к люку.

Мгновение, и железная крышка со стуком отлетела наверх, освобождая жерло спуска. Руки схватились за дюльферы, тело упало вниз и повисло в воздухе — я без особой нежности ослабил стопоры и быстро заскользил вниз.

Ба-бах! — грохотнуло над полем боя сил высшего порядка.

Ноги коснулись земли, сам упал набок, сразу вытаскивая из нагрудного кармана фонарик, отбежал в сторону и прижался спиной к стене, и только сейчас вспомнил, что мой "укорот" остался лежать возле открытого люка!

— Идиот!

Не, ну вообще замечательно! Знакомьтесь, Юрий Вотяков — гений тактических действий! Какая выучка, какое самообладание! Жаль только, что теперь автомат героического радиста лежит на бетоне, а дерринджер насторожен растяжкой. Хоть бы он не пальнул, хоть бы не разозлил там никого! Хоть нож-то есть? Я быстро похлопал карманы и вытащил большой "Викторинокс". Маньяки, говоришь? Какие маньяки, придурок, какой лес?! Вот где настоящий кошмар, полосует друг друга лазерами и плазмой у тебя над головой!

И всё-таки без нормального оружия мне было очень и очень не по себе. Скрипя от злости и страха зубами, я медленно начал подниматься по верёвкам, попеременно переставляя спусковые устройства. Добравшись до обреза люка, я чуть выглянул, увидел брезентовый ремень, рванул, и, схватив оружие, опять быстро ссыпался вниз.

Сидя у бетонной стены, я слушал резкое уханье и думал, что убежище у меня всё равно плохонькое. Разве выдержит бетон удар такого луча? Прошьёт, как кумулятивной струёй. Однако лучшего у меня всё равно не было. В какой-то момент бой ослаб, и я уже решил готовиться к выходу наружу, но тут раздался адский скрежещущий звук, словно кто-то водил вилкой по гигантской тарелке! Сжавшись в комок и закрыв уши, я покорно ждал своей судьбы.

Но тут всё стихло. Выждав минут десять, я наконец решился.

И что? Ничего. Над лесом ярко светила луна. Поле чистое, лес не выщерблен, нет и огня пожара. Дымом не пахнет. Значит, таинственный НЛО сумел удрать. Либо же испарился в молекулы. Пожалуй, было холодновато, но я этого почти не ощущал. Расстегнул и потряс полами куртки, просушивая тело от липкого пота, подышал. Безразлично посмотрел на тёмные сосны и вдруг понял, что больше я их не боюсь.

Кто-то хочет выйти? Глупых не было.

— Эй, маньяки, как вам такое мочилово?!

Даже волки не завыли, они уже далеко отсюда. Пошли рассказывать волчатам страшные сказки о летающих по небу каменных монстрах...

Мне же, чувствую, рассказать вернувшимся сталкерам будет нечего.

"Представляете, братцы, сначала из лесу полезли маньяки, потом серые волки, а потом вообще НЛО прилетело! Оказывается, безнадзорные инопланетяне не только над Землёй шастают, но и над Платформами! И периодически получают по зубам от Смотрящих, чтобы не вмешивались в почти естественный ход развития новой цивилизации! Лазеры, шаровые молнии, всё трещало, гремело, сверкало, — а я смотрел! Ну, потом спрятался ненадолго...".

Слушает Шамиль с пацанами рассказ человека с очевидной фобией чуть ли не в крайней степени тяжести, и лишь головой кивают, уже планируя, как бы побыстрей доставить меня к Зенгерщше.

"Да! Забыл сказать! Прикиньте, чуваки, я теперь от хилофобии излечился!".

Нет уж, лучше буду молчать до поры. Так, мне понадобится новый телескоп!

А может, мне вообще всё это примерещилось? Накормил меня Бикмеев лесными ягодками, будь они неладны, вот и пошли галлюцинации. Может такое быть? Заодно и в мозгу что-то поправилось. Я ещё раз оглядел пустое поле и нетронутый лес, шагнул к "радиогнезду" и тут же остановился, заметив блеснувший на кровле кусочек металл. Посмотрев на ближайший угол, я не мог не заметить, что повреждённая сабля, как раз обращённая к тому месту, где висел НЛО, погнулась чуть сильней.

— Добавили, значит...

Подняв новую капельку, я положил её в ладонь и добавил к ней первую. После чего чуть сжал и тряхнул, слушая, как они звякают. Существенно, но не доказательно.

Знаете, что я первым делом сделаю, вернувшись в Башню? Заставлю молодого показать мне записи своих астрономических наблюдений. Ведь здесь когда-то тоже наблюдал... Или собирался наблюдать. Или же нам предлагают наблюдать. С вышки, стоящей наверху странного бункера, очень хорошо видно полог окружающего леса. Как и всё, что летает над ним холодными осенними ночами.