|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 20
— Разумеется, я не возражаю, — с пониманием отнёсся пожилой телепат к необходимости моей «деловой командировки». — Единственное, о чём я тебя попрошу, это не брать с собой Лауру, — синие глаза Ксавьера прямо и серьёзно посмотрели мне в лицо.
— Так я вроде бы и не планировал, — с долей удивления отвечаю мужчине.
— Это очень хорошо, — одними глазами улыбнулся телепат, — но, на всякий случай, не рассказывай ей о своей поездке до того, как покинешь особняк.
— Боишься, что она расстроится?
— Нет, боюсь, что она убедит тебя пересмотреть своё решение, — теперь улыбка Чарльза коснулась и губ.
— Резонно… — вынужден был признать я, с секунду покрутив в голове варианты того, как девочка будет на меня зыркать в процессе означенного убеждения. — Ещё что-нибудь?
— Нет. Хотя не буду отрицать, что меня немного тревожит тенденция, когда при каждой твоей длительной отлучке обязательно случается что-то очень серьёзное, но тут я могу лишь надеяться, что в этот раз всё пройдёт благополучно.
— М-м-м, собственно, именно для этого мне и требуется отлучиться.
— Вот как?
— Дело в том, что я примерно представляю, как работает эта реальность. Понимаешь, Чарльз, есть мнение, что Бог ненавидит США… И нет, не нужно так выразительно на меня смотреть, я серьёзно! Нельзя не признать, что последнее время, если на Земле творится какая-нибудь фигня, то в девяти случаях из десяти творится она здесь. То миллиардер собирает себе рыцарский доспех на ядерном реакторе и начинает лично гоняться за террористами; то бесконфликтный учёный-добряк превращается в Халка и наносит вооружённым силам страны больше унизительных до подсердечной обиды поражений, чем они знали за всю остальную историю своего существования, причём совершенно безнаказанно, отчего у генералов горит седалище ещё сильнее; то асгардские боги один за другим на голову сваливаются; то гражданская война по расовому признаку на ровном месте едва не вспыхивает, и это при всей показной политике толерантности государства; то межвселенские разрывы пространства открываются; то на должность директора Щ.И.Т.-а Фьюри назначат; то ещё что-нибудь. Поэтому я не хочу искушать судьбу и все даже смутно потенциально опасные эксперименты предпочту проводить где-нибудь подальше от этой замечательной страны, подарившей всему миру такую штуку, как картошка-фри.
— По-моему, картошку-фри изобрели во Франции, — поправил меня телепат. — Но хорошо. Мне это всё ещё кажется довольно странным, но давай вернёмся к этим «потенциально опасным экспериментам», насколько они «потенциально» опасны?
— По идее, они вообще безопасны, и на выходе должно получиться лекарство и безопасный активатор Х-гена. Но испытывать его здесь я не намереваюсь, потому как почти гарантированно попаду на неуравновешенного шизофреника с подсознательной жаждой мирового господства или уничтожения человечества, которому этот активатор выведет в доминанту ранее задавленные черты личности и пропишет возможности Боженьки. Причём не нормального, а того ушибленного Абсолюта, что придумали монотеисты.
— Думаешь, такое возможно?
— Я ничему не удивлюсь. В конце концов, только в этом доме сидят как минимум трое мутантов, каждый из которых способен в одиночку устроить человечеству конец света. К тому же пусть по мне не скажешь, но я очень серьёзно отношусь к науке и прекрасно представляю, какие могут быть проблемы из-за недостаточных мер безопасности.
— Отговаривать тебя бесполезно?
— Да, я уже всё решил.
— Хорошо, — кивнул Ксавьер. — Правильно ли я понял, что мисс Ояма отправится с тобой?
— Правильно. Если Лауре лучше сейчас не отрываться от учёбы, то Юрико — взрослый человек, однако, в силу ряда обстоятельств, её крайне огорчит, если я отправлюсь один.
— Я понимаю, что сейчас не самый подходящий момент, но перед тем, как уйдёшь, не мог бы ты прояснить один момент насчёт неё?
— Какой?
— Ты встречаешься со Шторм, но ты не человек и, как я успел выяснить, твой взгляд на семью и личные отношения в целом заметно отличается от принятого на Земле. Я ни в чём тебя не обвиняю, но мне бы не хотелось плодить в своём доме недопонимание. Поверь, Шторм тоже так думает, просто ещё долго не решится сказать.
— Эм… — ну вот, как говорится, ничего не предвещало, и на тебе — в наш сценарий вкрался внезапный разговор с беспокоящимся отцом девушки. — Не буду отрицать, Юрико — красавица и вполне в моём вкусе, но она считает себя мне очень обязанной и буквально клялась вручить мне свою жизнь, а это… немного осложняет процесс флирта и общего взаимного удовольствия. В том смысле, что если я ей начну намекать, она согласится, но это же будет согласие не оттого, что она сама хочет и я ей интересен, а оттого, что она считает необходимым выполнять любые мои желания. И вообще, есть в этом что-то нездоровое, а я до сих пор считаю, что через какое-то время у неё случится просветление и она вернётся к нормальной жизни, потому никаких романтических планов у меня на неё нет, — успокаиваю Чарльза, стараясь, однако, изложить своё отношение к ситуации наиболее полно и не лицемерно. И как только убеждаюсь, что собеседник всё полностью осознал, спешу слегка разрядить ситуацию: — Плюс в этом фильме я, вроде как, иду на Героя, а нам не положено пользоваться слабостью девушек и принуждать их ко всяких непотребствам. Вот как только я пройду через арку Падения на Тёмную Сторону, там уже можно будет посмотреть…
— Локи… — наклонил голову вперёд Ксавьер, и столько всего смешалось в этом слове и выражении его глаз…
— В общем, я пошёл! — оживлённо поднимаюсь с кресла. — Моя иллюзия будет тут, если что — обращайтесь, — и на этом моменте, пока меня не успели остановить, я развеял очередную иллюзию.
Ну да, к Чарльзу я пошёл не лично. Лично я «собирал вещи» и раздумывал, чем бы таким занять в «командировке» Юрико. Идей особо не было, разве что попросить помощи в отборе кандидатов. Всё-таки мне не срочно, а мой секретарь-телохранитель очень хочет быть нужной и полезной. Так почему бы и не «да»? А вот с Лаурой Чарльз прав — надо будет смыться, не попадаясь ей на глаза. У девочки сейчас семейное воссоединение, знакомство с отцом и всё такое прочее, от чего отвлекать её не стоит. Единственная проблема — Юрико сейчас тоже там, но вот её умыкнуть мне нужно, однако, думаю, Бог Магии справится с такой мелочью…
* * *
Итак, Россия. Как бы я подсознательно и вполне сознательно ни откладывал этот момент, но мне всё-таки придётся туда наведаться. История местной России развивалась почти так же, как в моём родном мире, только с другими людьми на ключевых ролях — не было тут ни Ельцина, ни Чубайса, ни Гайдара, однако были их полные аналоги, не всегда похожие внешне (хотя сходство встречалось), но совершенно идентичные в делах. Что-то было иначе, например, наличие мутантов привело к тому, что полного беспредела в девяностые не случилось, потому как хоть тех и мало, но на миллионный город один-два наберётся, и эти один-два вполне способны, если довести их или их родню до края, вырезать нахрен хоть всю администрацию города, хоть начальство полиции, хоть новоявленного малинового пиджака вместе со всей семьёй и приближёнными. Имелись эпизоды, где благодарные избиратели открутили головы и парочке министров, так что аппетиты новой криминальной власти пришлось уменьшать, вот только, по большому счёту, это лишь растянуло процесс той же приватизации, но не повернуло всё вспять, ибо нормальной организации за мутантами не стояло, да и сами они были не профи-боевиками и далеко не всегда даже выживали в процессе своей мести. В общем, с одной стороны, эта Россия была достаточно похожа на мою, чтобы я допускал возможность встретить здесь альтернативного себя, маму, папу и так далее, но с другой, она всё же отличалась достаточно, чтобы приезд туда грозил слишком уж сильно ударить по мне чувством потери. Опять же, вопрос встречи с альтернативной собственной семьёй был слишком сложен и многогранен в нравственном и эмоциональном плане, чтобы легко выработать по нему решение, ведь если я начну искать и найду кого-то такого же, но… не такого, или вообще никого не найду — в любом раскладе это грозит очень неприятными минутами жизни. Короче, причин в ту сторону даже не смотреть у меня был вагон и маленькая тележка. Но вот теперь придётся… Бегать бесконечно нельзя.
Поскольку особо я никуда не спешил, то решил добираться «легально», человеческими средствами. Правда, когда Юрико сообщила мне о всей той куче бумажек, что нужно собрать для легального посещения страны водки, медведей и балалаек, я чуть было не проявил слабость и не воспользовался Радужным Мостом. Но нет! Скандинавские боги так просто не сдаются! Только вперёд! Превозмогать! Во имя Духа Охоты! И картошки! О картошке тоже нельзя забывать, да. Особенно когда ты собрался ехать почти в Беларусь!
Впрочем, шутки шутками, но пусть времени у меня было и много, однако убивать от недели до месяца, чтобы выпросить у смертных их бумажки и разрешения? Ну уж нет. Так что все необходимые документы и отметки в базах данных на двух ничем не примечательных американских граждан просто взяли и появились. Хорошо быть Богом Магии. Ну а потом было всё совсем скучно и просто — мы накинули иллюзию, чтобы не оставлять на камерах следов своей настоящей внешности, купили билеты в бизнес-класс на ближайший рейс Нью-Йорк — Москва, а через десять часов уже приземлялись в Шереметьево. В полёте Юрико, как ответственный секретарь, изучала «англо-русский разговорник». Не полноценный язык, само собой, но пара сотен самых распространённых слов и фраз, чтобы можно было худо-бедно объясниться с местными. Я же… читал Гарри Поттера. Да-да, похождения этого ушибленного очкарика, которому больше всех было надо, известны и здесь, а чтобы скрыть столь пагубную для репутации серьёзного бизнесмена книжку, я наложил на её обложку иллюзию… Правда, «коллеги по самолёту» как-то косо на меня смотрели, когда я закатывал глаза на самых туповатых моментах и произносил что-то из серии: «это нужно же настолько не дружить с головой». И нет, тот факт, что теперь обложка выглядела как «История авиакатастроф», их ничуть не извиняет!
После прилёта последовала стандартная и столь же нудная процедура таможни, впрочем, мы спокойно прошли по «зелёному коридору» и, разумеется, ничего запретного-декларируемого с собой не имели. Ну, кроме некоторого запаса древнего мистического оружия, мутагена, что можно приравнять к биологическому оружию, и «встроенного» вооружения… н-да. В общем, прошли тихо и мирно, а на выходе нас уже ждали. И нет, не какие-нибудь там суперагенты, местные герои или «кровавая гэбня». Медвежьих Всадников в шапках-ушанках, вооружённых ППШ, казачьей шашкой и бутылкой водки, с балалайкой за спиной, тоже не наблюдалось. Хотя по поводу последнего Юрико, кажется, немного огорчилась. Всё было куда проще. Ждали нас таксисты. Как частники-бомбилы, так и от «юрлиц», в смысле, стандартные жёлтенькие машинки, ничем, кроме марки, не отличающиеся от нью-йоркского такси.
— Садысь, дарагой! Вмиг дамчу докуда скажэшь! — к нам не то чтобы рванул, но, я бы сказал, «гордо выпятился» классический «дитя гор».
Возраст «что-то около сорока где-то как-то может быть», усища — во, шнобель — два раза «во», в улыбке виден золотой зуб. Ох, я прям чуть было не прослезился от умиления и ностальгии, а в голове заиграло что-то такое… на тему «Сулико». А вот моя дама при виде этого «чуда», что начал перед любимым шефом агрессивно махать руками и что-то там ему экспрессивно выговаривать, отчётливо напряглась. К счастью для «чуда», на саму даму он внимания почти не обратил, а то, боюсь, никакое моё благодушие его бы не спасло. Впрочем, тут была скорее моя заслуга, так как, подбирая для Юрико иллюзорную внешность, я не поленился сделать ту максимально непримечательной, всё-таки мне требовалось минимум внимания в этой поездке, а не чтобы каждый встречный мужчина норовил вывихнуть себе шею, оглядываясь на мою красавицу-секретаря, а каждая женщина шипела про понаехавших узкоглазых.
— До «четырёх сезонов», — выбрал я один из лучших отелей города. Нет, ну а почему бы и не «да»?
— Пять тыщ, — назвал цену водятел.
— Ты в курсе, что жадность — это плохо? — вопрос был не в деньгах, само собой, но нельзя вот так просто взять и не поторговаться с таксистом! Эх, всё-таки что-то в этом было, а то заполонившие всё и вся бездушные агрегаторы с жёстко прописанными тарифами… нет в них своей изюминки. Пусть они и дешевле, и услуги предоставляют, по идее, качественнее, но никакой романтики и авантюризма. Дух Охоты не одобряет.
— У Гиви — лучший цена! Для тэбя, как для родного, четыре!
— Плачу мёртвыми американскими президентами, сотню. По вашему курсу — это три с половиной где-то.
— Мамой клянус, бэз ножа рэжэшь! Поэхалы! — ещё бы он не согласился, даже так цена была завышена где-то вдвое, но пофиг… — Багаж нэсты помочь?
— Нет, мы налегке. Пошли, — таксист кивнул, и мы направились к машине. Я уже мысленно был даже готов увидеть запавший мне в душу ещё по бытию смертным «шахид-мобиль», на который могут сесть только совершенно отчаянные люди, но нет. Мы всё-таки не в девяностые живём, и боевой конь горца представлял собой вполне чистенькую и ухоженную тойоту. Не люксовая модель, само собой, но чем-то вроде «комфорт-класса» её назвать вполне было можно.
Дорога от аэропорта до отеля заняла добрых два с половиной часа. Что поделать — аэропорт располагался, как ему и положено, за городом, «сезоны» — в самом центре города, в пяти минутах неспешного шага от Кремля. А это значит… пробки. Много долгих и нудных пробок. Ну да, совсем недавно за то же время мы преодолели больше двух тысяч километров, а тут — всего тридцать проползти не можем. Таксист, впрочем, не унывал и болтал без умолку, разумеется, под включённую магнитолу, выдающую на динамики что-то такое, национальное. А вообще, мужичок оказался кладезем полезной информации, если знать, что и как спрашивать. Точки торговли продажной любовью или наркотой меня интересовали не сильно, данные об общем состоянии «гражданской части страны» мне были известны и так, хотя изнутри оно, конечно, виднеется лучше, но вряд ли я тут узнаю что-то кардинально новое, а вот просто послушать, что в городе говорят, да байки местные — это было ценно. Не столько по фактажу, сколько по атмосфере, и я этим искренне наслаждался. Расстались с бомбилой мы довольные друг другом. Он — неплохой выручкой и тем фактом, что смог «напарить» зажратого туриста, пусть и владеющего языком. Мне же была по душе сама атмосфера.
— Итак, Юрико, — полюбовавшись на зажигающуюся в вечерних сумерках иллюминацию, обратился я к своей помощнице, — ставлю задачу на ближайший день!
— Сэр? — она вопросительно приподняла бровь.
— Снимаем хороший номер на пару-тройку дней. Желательно — с двумя спальнями, но я не уверен, что буду в этой поездке спать, так что с этим пунктом можешь не заморачиваться и взять то, что понравится лично тебе. После чего обустраиваемся и начинаем добывать сведения о комиссованных по состоянию здоровья вояках за последние лет двадцать. Есть идеи?
— Архивы министерства обороны, — немного подумав, ответила Юрико. — Не знаю, как это устроено здесь, а в США такая информация хранится именно там, как и список вышедших в отставку офицеров.
— Хм-м, списанные в запас… — соотнёс я термины. — Да, тоже подойдут. В общем, круг задач примерно таков, опционально можно будет ещё посетить пару достопримечательностей, но это по настроению.
— Хорошо, сэр, — серьёзно кивнула девушка.
— Но сначала — номер и заселение, пойдём.
С арендой номера проблем не возникло — всего две с половиной тысячи вечнозелёных президентов — и королевский люкс, гордо носящий фамилию князя Пожарского, в нашем полном распоряжении. Две спальни, отделанная мрамором ванная комната, собственная сауна, дополнительная комната для гостей, зал для приёмов, а уж вид из окна — Красная Площадь, Манеж, Александровский Сад и Кремль. Свободного пространства тоже хватало — номер занимал добрую четверть седьмого этажа немаленькой гостиницы, ну а такие мелочи, как полный доступ к гостиничным спа, ресторанам, бильярдам и прочим средствам увеселения, и упоминания не стоили. А ещё тут был халявный вай-фай, да. И возможность звонить консьержу в любое время дня и ночи с любыми хотелками. В общем, перекантоваться пару-тройку дней было вполне возможно. Да, некоторые преимущества «победы капитализма» налицо, в старенькой гостинице «Москва», на месте которой теперь возвышается этот монстр, такого не было. Правда, в «Москве» мог позволить себе остановиться и инженер откуда-нибудь из глубинки, а здесь и сейчас… м-да. Ну ничего, выдать сыворотку нужному мужичку, подогнать ему броневичок, и… фабрики крестьянам, земли рабочим, бабам мороженое, а детям — цветы. Главное, не перепутать!
Собственно, на следующий день мы этим вопросом и занялись. Увы, вездесущая цифра ещё не добралась до старых архивов, хранящих в себе дела старых, никому уже в новом государстве не нужных людей. И хотя ряды стеллажей с коробками, в которых хранятся кипы бумажных папок, и всё это под неподражаемый аромат хранилища знаний, навевали на меня тёплую ностальгию по любимой родине, перебор всего этого вручную удовольствия мне не доставлял. Естественно, довольно быстро это привело к попыткам найти обходной путь, и он даже был частично найден, но копаться в мозгах у сотрудников делом оказалось немногим более простым и продуктивным, нежели изучение бумажных носителей информации.
Но кто ищет, тот найдёт!.. Сказал я недельки через полторы, оглядывая стопочку личных дел на товарищей, которые меня заинтересовали. Полтора десятка человек — последние представители «правильного» поколения. Честные офицеры, воспитанные на идеях солидарности и построения лучшего будущего, из тех, что «мзду не беру, мне за державу обидно». Собственно, для большинства из них это и стало причиной неприятностей — там глаза не закрыл, здесь спросил за проданную колонну с новобранцами, что попала в засаду к «духам» во времена Афганской… Обычные и банальные истории честных людей, что просто не смогли влиться в «новое общество», рассчитанное на потребление и куплю-продажу всего и вся, главное — найти нужную плату.
Было и несколько совсем уж древних стариков, что в своё время прошли от Москвы до Берлина. Но их, к сожалению, пришлось отбросить — слишком изношенные организмы, вряд ли они переживут мутацию, не говоря уже о том, что даже мне откровенно страшно от мысли о том, что может сделать отставной разведчик-диверсант, что порой месяцами жил в землянке на подножном корму, получи он силы Паучка. Нет, может, ничего плохого и не случится, но это же киновселенная Марвел, тут может дойти и до мысли «Череп был прав, нахер такой мир, хайль Гидра!» Маловероятно, конечно, скорее такой дед любого с «хайль Г…» пристрелит раньше, чем тот успеет договорить, но… ну нахрен. К тому же вопроса изношенного организма это не отменяло, а тратить массу времени и ресурсов на восстановление… я всё-таки не добренький Боженька-идиот, что раздаёт всем счастье даром и чтобы никто не ушёл обиженным. Да и эксперимент тогда чистым не будет.
В итоге, после ещё двух дней проверки уже лично, я остановил свой выбор на одном кандидате. И вот я, пребывая в состоянии отвода глаз, изучал своего добровольца. Миронов Алексей Сергеевич, пятьдесят четыре года. Бывший старлей, отправился добровольцем в «горячую точку», потому как «долг Родине» и «защита людей». Отличник боевой и политической, прекрасные показатели… и один из трёх бойцов, переживших засаду, устроенную афганскими боевиками на колонну с пополнением. Контузия, посттравматический синдром, шок… и много чего ещё написали в заключении по его делу, когда он просто взял и пристрелил штабного «пиджака», продавшего солдат-срочников за пачку баксов. Дело тогда замяли — оно каким-то чудом попало к нормальному, как бы это странно ни звучало, особисту, который просто спустил его на тормозах… а может, не хотел возиться и вытаскивать наружу все те дерьмовые схемы, что крутили в то время — там ведь не только солдат продавали, но и склады едва ли не подчистую. Как бы то ни было, лейтенанта списали «с волчьим билетом», но пенсию назначили, да. Такую, чтобы от голода не сдох… сразу. Вот и жил сейчас этот уже пожилой мужик на своём «приусадебном участке», кормился с огорода да с леса. Зачем жил — не знал сам, ни жены, ни детей, ни друзей толком нет, разве что парочка таких же «отставных»… из тех, кто не спился. Ни в Партию, ни во власть уже давно не верил, но… коммунистом был. Выстрадал эту идеологию на личном опыте, можно сказать. Когда молодым был — не задумывался и, как все, просто зубрил, что надо для зачётки, не вдумываясь и в общем-то откровенно иронизируя над неуклюжей, выродившейся пропагандой, но жизнь, либеральные власти и рыночек, что порешал, заставили вспомнить теорию классовой борьбы и взглянуть на неё новым взглядом. Этим-то он мне и был интересен — остальные, даже имея вполне устраивающие меня характеры и моральные принципы, или озлобились, или так и не поняли ничего, виня конкретных людей и не видя за ними первопричин всей ситуации. Этот же человек мне… подходил. Моральный базис можно сломать, особенно искушением и властью, а вот выстраданную, чётко оформленную и стройную идеологию банальным получением могущества сломать не так просто. У такого человека просто не будет мотива устраивать дичь уровня: «я развяжу ядерную войну, чтобы убить всех этих гадов!», как и вообще мотива из серии: «мне было плохо, а им было хорошо, значит, все люди — мрази и недостойны жить! Отомщу всем и каждому за свои обидки!»
Оставался вопрос, таки ставить его в известность или просто тихонько провести своё чёрное дело и понаблюдать, как оно выйдет? Дилемма, несущая массу плюсов и минусов в любом варианте. Хотя, кого я обманываю? Если уж Бог снисходит до наделения героя великой силушкой, то он обязан выступить перед ним и прям как на духу!.. Ну, в смысле, это такой штамп, как я могу просто взять и пройти мимо него?! Я же чёртов Локи! Я обязан пройтись сапогами по такой забористой ахинее и притворить её в реальность! В том смысле, что а кто ещё, кроме меня?
— Вам кого? — недружелюбно осведомился мужчина в ответ на стук в дверь. Просто так появляться перед ним прямо в доме я посчитал невежливым, так что, после завершения последнего сеанса аккуратного сканирования его памяти, деликатно вышел и постучался.
— Вас, — честно и лаконично ответил я с привычной улыбкой. — Меня зовут Локи, и у меня к вам предложение. А чтобы между нами не возникало недопонимания… — золотистый перелив иллюзии в секунду обратил мою внешность в точную копию Иосифа Виссарионовича Сталина. — Это не розыгрыш, — уже новым голосом заверил я.
— Что это значит? — застыл каменным изваянием в дверном проходе отставник.
— Что вам повезло, — возвращаю себе реальный облик. — И предлагаю пройти внутрь — разговор будет долгим, — на миг добавляю радужке глаз зелёное магическое сияние, чтобы ещё раз настроить человека на нужный лад.
— Хорошо… — бросив взгляд на молчаливо стоящую за моей спиной Юрико, Алексей посторонился и, как только за нашими спинами закрылась дверь, провёл в гостиную. — Так кто же вы? — не спеша присаживаться и предлагать сесть нам, возобновил разговор хозяин дома.
— Я Бог. Локи, — не спрашивая, преобразую первый попавшийся стул в удобное кресло, обтянутое зелёным бархатом, и присаживаюсь на него лицом к Миронову. — И давайте сразу забудем всю ту чушь, что рассказывают миру о богах авраамистические религии, я сейчас не настроен обсуждать рекламные брошюры старейших на Земле финансовых пирамид, — ещё один жест, и второй потрёпанный стульчик, возможно, заставший ещё Хрущёва, превращается в нечто куда более удобное, специально для Юрико. Та, впрочем, его проигнорировала, предпочтя стоя замереть у меня за левым плечом.
— А ведь я не пью. И всё равно белочка, — мрачно констатировал отставник, то ли пытаясь пошутить, то ли выиграть время для более внятной реакции, в любом случае — наши с мисс Оямой лица даже не дрогнули на эту сентенцию. — Ладно, чего вы хотите? — присел на диван мужчина.
— Предложить вам поучаствовать в одном эксперименте. Так уж вышло, что я сейчас изучаю феномен человеческой мутации и добился определённых результатов, которые хотел бы протестировать. Но вводить мутаген первому встречному не интересно. И хотя мне нет особого дела до того, как люди собой управляют, пока они не пытаются разнести планету ядерными бомбардировками или уничтожить её биосферу как-то иначе, я подумал, что можно совместить приятное с приятным и вместе с проведением эксперимента дать советскому проекту ещё один шанс.
— Вы коммунист? — забавно перекосился лицом мой визави.
— Нет, я — монархист, — качаю головой. — Идеальную форму правления я вижу в абсолютной монархии, где самый главный — это я, — превращённый в трость Гунгнир уже привычно крутанулся между пальцами. — Собственно, как и большинство разумных, что бы они там про себя ни говорили, — ещё одно пожатие плечами. — Но социалистические и коммунистические идеи мне нравятся.
— Вы меня извините, но это звучит как бред.
— Вы просто неправильно ставите вопросы и не понимаете, что их несколько, — откидываюсь на спинку кресла. — Спрашивая себя, какое общество он считает симпатичным, человек, как правило, допускает ошибку запихивания всего в кучу, что и порождает всякие шатания и рыхлость убеждений. А между тем, вопрос: «в каком обществе ты хотел бы жить, предполагая, что будешь там на вершине иерархии?» и вопрос: «в каком обществе ты хотел бы жить, зная, что окажешься на самой низкой социальной ступеньке?» — это два совершенно разных вопроса. Однако второй вы, люди, озвучивать очень не любите даже перед самими собой, не то что на публику, подсознательно убеждая себя, что уж лично вы-то по умолчанию окажетесь у вершины, потому что хочется-то лучшего и самого сладенького, а о плохом думать неприятно, вот эти плохие варианты и отметаются с грифом: «Ну, со мной такого быть не может!» Поэтому при ответе на первый вопрос я — монархист, а на второй — коммунист. Как видите, всё очень просто.
— И лицемерно… — эхом откликнулся отставник.
— Напротив, — с долей искреннего несогласия качаю головой, — именно такой подход наиболее честный, ведь он позволяет чётко разложить по полочкам, какую систему и за что мы любим, какую считаем более справедливой, а какая, наоборот, создана для обслуживания лишь узкой группы лиц. В этом плане социалистические и коммунистические принципы явно и откровенно справедливее всех прочих, и уже за это их стоит уважать.
— Но для себя вы выбираете монархию?
— Я тысячу лет был принцем, — развожу руками, как бы показывая, что тут нет предмета обсуждения. — Но вы не правы, если считаете, будто монархическая форма правления мне симпатична исключительно из эгоистичных соображений. Главный минус монархии в том, что монархом может оказаться дурак, и, в сущности, это единственный её минус, так как ничто не мешает монарху создать своим подданным социализм. В то же время выборные «лидеры» априори ни за что не отвечают… Но хватит о политике — о моральном облике «всенародно избранных» вы и сами можете написать поэму в трёх томах. Вернёмся к нашему делу. Вы же не одержимый психопат, верно?
— Что, простите? — обескураженно дёрнул головой на мою обезоруживающую улыбку хозяин дома.
— Видите ли, мой проект — это, грубо говоря, сыворотка суперсолдата. Один укольчик — и вы как Капитан Америка, только быстрее, сильнее и без щита. Проблема в том, что таков препарат только в теории, и для уверенности мне нужны клинические испытания. Но выдавать кому попало силу, позволяющую войти в Белый Дом и оторвать голову президенту, это немного… — я чуток поморщился, пытаясь передать мимикой всю щекотливость идеи, — неудачная шутка, — как бы «подобрал» я нужную формулировку. — Как я уже говорил, я стараюсь не вмешиваться в дела людей, как цивилизации. Одно дело — безобидная шутка, которая никому существенно не повредит, и совсем другое — действия, способные привести к возникновению лютого треша и угара в отдельно взятой стране. Я не против хорошей движухи, как таковой, но в ней должна быть некая здравая идея, а не просто толпа опьяневших от собственной силы идиотов, спешащих компенсировать все свои комплексы за счёт окружающих. Собственно, поэтому я и предлагаю поучаствовать в эксперименте именно вам. Вы психически здоровы, у вас есть чёткий моральный стержень и внятная идеологическая платформа, то есть даже если вы станете использовать силу направо и налево, вы будете делать это логично и продуманно, а не как малолетний дебил, дорвавшийся до власти.
— И вы хотите дать мне такую силу и позволить ей пользоваться просто так?.. Не требуя службы или каких-то услуг? — скепсис и сомнение на лице мужчины были написаны крупными буквами.
— Признаюсь, у меня была мысль собрать пару дивизий суперсолдат, натянуть облик Сталина и, захватив власть в Кремле, устроить всей планете немножко моментов небывалой бодрости и потных ладошек, но это слишком хлопотно. Мне же придётся вами править, а у меня и без этого дел больше, чем хотелось бы, — пожимаю плечами, вновь поигрывая тростью. — Так что да. Пока вы не начнёте творить дичь, вроде гомосексуальных оргий или отрезания голов женщинам и детям, меня это никак не будет волновать. А если возьмёте себе псевдоним «Коба» и возьмётесь восстановить партию Большевиков, с известными целями, я так даже и морально поддержу. В остальном же — я заинтересован исключительно в клинических испытаниях, но тут от вас потребуется только принять сыворотку и поспать пару часов, пока я наблюдаю за процессом мутации в вашем организме.
— Я не могу понять, в чём смысл? — характерным жестом, иллюстрирующим подступающую мигрень, схватился за висок Алексей. — Бог, который ходит по земле, экспериментирует с сывороткой суперсолдата и не против поиграть в Сталина, это всё какая-то…
— Шутка? — с готовностью подсказал я, растянув губы в характерной улыбке. — Да, всё верно. Пусть и не совсем так, как вы ожидаете. Я мог бы привести аналогию с учёным, изучающим колонию муравьёв на космической станции, но это будет очень грубо и всё равно крайне далеко от реального положения дел. Факт в том, что в чём-то я действительно несоизмеримо лучше и могущественнее человека, но в чём-то, напротив, мало от вас отличаюсь. Ваши представления о богах порождены невежеством ваших предков. С вами я хотя бы могу говорить, используя термины «сыворотка», «мутация» и «клинические испытания», но ещё полтора века назад в этой стране и читать-то умели всего несколько процентов населения, чего уж говорить про жителей тёмных веков. Так что можете меня воспринимать просто инопланетным учёным. Могу даже принять облик маленького зелёного человечка. Или серого, если вы фанат «X-com: UFO Defense», — опускаю навершие трости в левую ладонь, удобней устраиваясь в кресле.
— Хорошо, но объясните, зачем вам это?
— Я же уже объяснил: клинические испытания интересного научного результата, совмещённые с добрым делом в виде помощи хорошему человеку и шуткой, способной перерасти в нечто большее. Вы же не будете сидеть на попе ровно, став здоровым, сильным и реально способным изменить жизнь в своей стране.
— Как я понял, может ничего не получиться. Я тогда умру? — серьёзно глядя мне в глаза, осведомился человек.
— Возможно. По моим расчётам, всё должно получиться, но мало ли… — в очередной раз пожимаю плечами. — Для того и нужны испытания на добровольцах.
— А если откажусь?
— А вы откажетесь?
— И всё-таки, — упрямо не принял шутки отставник.
— Я встану и уйду.
— Просто так уйдёте?
— А почему нет? В Мидгарде миллионы людей, у которых есть проблемы со здоровьем и которые ухватятся за шанс на исцеление, предложи я им хоть вечный рабский контракт, а я особо никуда не спешу. Впрочем, по три раза объяснять всё меня тоже не тянет. Информации для принятия решения я вам дал уже достаточно, так что, каков будет ваш ответ?
— В это всё очень сложно поверить… — мужчина прикрыл глаза, уходя глубокие раздумья. Я ему не мешал, терпеливо ожидая, когда он дозреет. — Я согласен, — спустя где-то минуты три нарушил тишину человек.
— Чудно, — из перелива искажений над моей рукой выпал инъектор с уже отмеренной дозой мутагена. — Тогда ложитесь на спину…
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
