Ведьмачья сказка или практика для чародейки. Том 4

Ведьмачья сказка или практика для чародейки. Том 4

Любовь и кровь. В них могучая сила. Маги и ученые не первый год ломают себе над этим головы, но поняли только одно... Любовь должна быть истинной

А.Сапковский

* * *

Зима уже перевалила за половину, но недалекое наступление весны еще ничего не предвещало. Мороз стоял трескучий, как матюки Ламберта, его ненавидящего. К счастью, в Каэр Морхене моими стараниями теперь не сквозило, ну, по крайней мере, в обитаемых помещениях. Но до завершения ремонта все еще было далеко. Да, разваливаться цитадель крепости перестала, исчезли трещины и дыры в стенах и потолках, но большинство башен все еще были полуразрушены, а большинство внутренних помещений — не восстановлены. Самым значительным моим достижением стал большой зал. Укрепление здания и разборы завалов позволили убрать усиливающие балки и большую часть стащенных отовсюду предметов. Вымытые и вновь застекленные окна добавили так не хватающий свет в огромный зал, обновленные мебель и украшение стен, подсвечники, камин вернули залу былую величественность и порядок.

Помню, когда только закончила с ремонтом, я долго стояла и просто смотрела на то, каким был этот зал в свои самые лучшие годы. Особенно привлекли мое внимание восстановленные огромные фрески. Неизвестный мне художник не поскупился на пафос и размах. Сражающимся с монстрами ведьмакам с этих фресок позавидовал бы любой славный рыцарь без страха и упрека. Дольше всего я рассматривала эпичную битву сразу нескольких ведьмаков на конях с каким-то не то змеем, не то птицей. Впрочем, как пояснил Весемир, ведьмачья конница не прижилась, охотники на чудовищ работали поодиночке.

С ведьмачьими мутациями все обстояло и лучше, и хуже. Всю доступную информацию я изучила вдоль и поперек. Консультации с Весемиром из настоящего и прошлого мне очень помогали. Но моей целью было не простое воспроизведение процесса создания ведьмаков, и вот как раз с усовершенствованием формулы пока было туго. Все мои попытки сделать формулу безопаснее для жизни заканчивались не начавшись. Формула была слишком сложной и выведенной эвристическим путем. Так что даже сами создатели толком не нашли в ней закономерностей. И мои многочисленные бесплодные попытки что-то поменять все чаще приводили меня к мысли, что не просто так они остановились на достигнутом.

Зато с обезболиванием, как я и предполагала, дела пошли в гору почти сразу. Изобретатели ведьмаков, кажется, вовсе не заботились об ощущениях испытуемых, считая напрасной тратой времени заботу о чувствах мальчиков, большинство из которых умрет еще до того, как получит все нужные для ведьмака качества. Понять их, конечно, можно было, суровые времена требуют суровых мер, но простить — нет. Одни только мысли о мучениях ни в чем не повинных детей вызывали у меня содрогание.

Еще одной точкой приложения моих усилий, в которой я могла похвастаться некоторыми успехами, были перемещения во времени. Нет, перемещаться по своему желанию и переносить с собой других людей я пока еще не научилась, но с каждым новым скачком чувствовала, что сила мне постепенно поддается. Была, правда, и обратная сторона медали. Из-за моего активного овладевания способностью сила стала чаще спонтанно срабатывать. С одной стороны, больше практики — быстрее протекает процесс, с другой — каждое новое неконтролируемое перемещение — это неизведанная опасность. И хоть все уже знали о моем непредсказуемом даре (и даже прочитали мне лекцию о том, как плохо что-то утаивать от наставницы), все-таки мне очень хотелось поскорее обуздать свою силу, чтобы не зависеть от ее переливов.

Очередной "приступ" застал меня в лаборатории. Успешно подавив чувство тревоги, всегда возникающее в преддверии переноса, я отсрочила срабатывание телепортации сквозь время на несколько минут, необходимых мне для завершения дел. Только после этого достала и накинула куртку, подхватила книгу, по которой наметила пару вопросов для Весемира, и отпустила свою силу, дав ей четкие указания отправить меня к ведьмаку. Магия, как всегда, сработала не совсем так, как я хотела...

— Весемир? — удивленно крутя головой, позвала я.

Я оказалась в крохотной комнатушке, почти без мебели и без людей. Едва я оглядела помещение перед собой и позвала ведьмака, как почувствовала холодное острие у горла.

— Одно лишнее движение и ты умрешь, — голос молодого Весемира я узнала сразу, а вот его действия поразили меня до глубины души.

Прежде чем успела до конца осмыслить происходящее, я уже очутилась в противоположном углу комнаты и, наконец, не только услышала, но и увидела ведьмака. Правда, стоять и восторгаться моими способностями он не стал, а тут же пошел в атаку. Так что я, вскрикнув, вскинула руку и впечатала ведьмака в стену.

— Ты рехнулся?! — воскликнула я. Тут же потребовалось повторное отталкивание неугомонного мужчины. — Это же я, Брин! — я сообразила, наконец, обездвижить его. Ведьмак застыл у стены, а я потерла шею и заметила на пальцах пару капель крови. — Еще и порезал. Что на тебя нашло?

— Ты кто такая? И откуда меня знаешь? — бросив бессмысленные попытки двинуться, сердито спросил Весемир.

— Опа... — наконец дошло до меня. — А вот к этому я как-то не очень готова... — пробормотала я, нащупывая в кармане амулет, что дал Весемир из настоящего.

— К чему? — сердито хмуря брови, спросил совсем еще молодой Весемир из этого времени.

— К тому, что встречусь с тобой в первый раз для тебя, — вздохнув, ответила я, прикидывая, что и как говорить. Не то чтобы я раньше не представляла себе нашу первую встречу, но точно не думала, что ведьмак кинется на меня с мечом. — Что ж ты не предупредил, что так враждебно встретишь меня.

— Враждебно? — приподнял одну бровь молодой мужчина. — Я вообще-то спал, а тут посреди кельи материализуется какая-то чародейка! И что значит "в первый раз для меня"?

— Вон оно как, — я оглянулась на узкую койку в углу, а потом снова взглянула на ведьмака. — Я, к сожалению, не очень контролирую свои появления в твоей жизни. Давай мы с тобой договоримся. Я сейчас сниму магию, а ты не будешь пытаться меня зарезать. Ладно? Мне очень дико держать тебя обездвиженным, мы с тобой в более чем дружеских отношениях и мне в страшном сне не могло присниться, что ты на меня нападешь. Понимаешь?

— Ну, отпускай, — согласился ведьмак.

— Ты должен пообещать мне, что не станешь пытаться причинить мне вред, — настаивала я.

— Обещаю, — сквозь зубы процедил он, и я сняла удерживающую его магию. Весемир тут же взмахнул мечом, но после убрал его в ножны. — С чего бы тебе верить моим обещаниям?

— Я тебе сейчас собираюсь доверить куда более важную вещь, чем моя жизнь, — заметила я. На удивительно молодом лице ведьмака отразилось некоторое изумление. — Сколько тебе лет сейчас? — не удержалась я.

— Двадцать, — не стал скрывать он, подходя чуть ближе, но не делая никаких резких движений.

— То есть ты даже еще не ведьмак, — поразилась я.

— Я ведьмак, но испытание Медальона еще не прошел, — опроверг мои слова мужчина.

— Вот, когда я с тобой познакомилась, — я все рассматривала его.

Мне редко доводилось попадать к совсем еще молодому Весемиру. Все чаще к зрелому или еще старше. Очевидно, сила подбирала для меня те временные отрезки, в которых было благополучнее всего появиться. Собственно из-за этого юный Весемир был для меня все еще экзотикой.

— Кто ты такая, Брин? Как и зачем появилась в моей келье? И почему говоришь загадками? — первым начал задавать вопросы Весемир.

— Я чародейка Старшей крови. Могу путешествовать во времени, но пока еще владею этой силой не в совершенстве и проваливаюсь во времени спонтанно. А загадками я говорю потому, что я из будущего, в котором мы с тобой, как ты, наверное, уже догадался, неплохо знакомы, — постаралась четко ответить я.

— Из будущего? — прищурился ведьмак, явно не веря. — И насколько далекого?

— Я с тобой впервые познакомлюсь через много-много лет. У меня тогда еще не будет никакой силы, я приду в Каэр Морхен за помощью.

— И эта книга, значит, из будущего? — подобрав с пола книгу, с которой я появилась в его келье, спросил ведьмак.

— Да, — кивнула я. — Возможно, в это время она уже написана, а может быть ее еще только собираются написать.

— Почему я должен тебе верить? — полистав книгу и не найдя там ничего интересного, он протянул ее мне с вопросом.

Комментарий к Часть 1

Текст выкладывается небольшими частями (НЕ главами) по 5-6к знаков. Это сделано потому, что мне так удобно. Я не делю их так, чтобы специально обрывать на каком-то моменте. Если вам нравится читать маленькими продами — читайте каждый день, если вам нравится большими — копите несколько частей и читайте за раз.

Дело вкуса и вашего выбора) Пожалуйста, не надо писать мне в комментариях, что вам не нравятся размеры "глав".

Я забрала книгу и молча протянула ему амулет.

— Откуда это у тебя?! — воскликнул Весемир, почти вырвав у меня из рук украшение, и придирчиво его осмотрел.

— Ты дал мне это, как ответ на этот вопрос.

Весемир долго гипнотизировал меня, пытаясь что-то рассмотреть в моих глазах, потом вздохнул и спрятал амулет за пазуху. Я почувствовала, что ведьмак в самом деле успокоился и расслабился.

— Что это за амулет? — не сдержала я любопытства.

— А ты не знаешь?

— Я не спрашивала. Ты сказал мне отдать его тебе в прошлом, когда мы встретимся впервые, чтобы ты поверил моим словам. Если не хочешь, не отвечай.

— Такими оберегами мы обменялись с Аурганом перед испытанием Травами, — тем не менее ответил молодой Весемир. — Он его не пережил. Так что о том, что значит этот амулет, мог знать только я сам...

— Вот как...

— Значит, ты чародейка из Каэр Морхена будущего и занимаешься созданием ведьмаков, — вернулся к первоначальной теме Весемир.

— Я только изучаю этот аспект.

— Значит, ты ученица чародеев.

— Я учусь по книгам, — опровергла я его предположение. — И в процессе у меня возникает множество вопросов и предположений, которые в моем времени некому задать и не на ком проверить. Поэтому я часто пользуюсь своими спонтанными перемещениями во времени, чтобы найти ответы.

— Любопытно... А я тебе, значит, помогаю?

— Ну... да! — согласилась я с очевидным. — Но ты должен поклясться, что обо мне и моем занятии никто не узнает, — вспомнила я одно из важных условий моих перемещений. — Иначе мне придется стереть тебе память.

— И ты поверишь клятве?

— Я видела будущее, я знаю, что ты ее сдержишь.

— Зачем тогда клясться? — резонно спросил Весемир.

— Чтобы не нарушать ход событий.

— Клянусь сохранить в тайне твою личность и твои способности! — торжественно произнес ведьмак.

Я удовлетворенно кивнула.

— Со временем вообще шутки плохи, — окончательно успокоилась я. — Собственно, когда я впервые перенесусь во времени и не узнаю тебя, все то же самое должен будешь сказать мне ты.

— А когда это будет?

— Всему свое время. И мне не забудь сказать, чтобы я про будущее особо не болтала, — проинструктировала я.

— Тоже что-нибудь дашь, чтобы ты мне поверила? — усмехнулся мужчина.

— Нет, — качнула я головой. — Я и так ожидала чего-то подобного, тебе не сложно будет меня убедить, что все в порядке. Главное, не рассказывай, что сам на меня с мечом кинулся при первой встрече, — хихикнула я.

Час пролетел незаметно. И хоть задать свои вопросы я так и не успела, а точнее просто позабыла о них, время я провела с пользой. Первое знакомство с Весемиром, наконец, состоялось, и теперь я могла смело выкинуть это из головы и перестать повсюду таскать амулет с собой.

— Была в прошлом? — стоило мне появиться посреди своей комнаты, как я услышала вопрос.

— Ты всегда знаешь, когда я не просто из соседней комнаты, — с улыбкой обернулась я к ведьмаку.

— Твое появление выглядит несколько иначе. Что на сей раз? — спросил Эскель. — Порез? — Мужчина коротал время до моего возвращения за книгой, но тут же ее отложил и молниеносно оказался подле меня.

— А? — я успела совершенно позабыть о крохотной ранке. — Да, привет от Весемира, — отмахнулась я, бросила бесполезную пока книгу на столик и направилась в ванную комнату, дабы освежиться.

— Весемир оставил порез на твоей шее? — однако Эскель не дал мне ступить и шагу, крепко взяв за руку. В его глазах читалось неподдельное беспокойство.

— Это случайность, — тут же заверила я его, осознав, как прозвучали мои слова. — Ничего страшного не произошло, не бери в голову, — попыталась я успокоить мужчину.

— Но могло бы, — Эскель не спрашивал. Меж его бровей залегла суровая складка.

— Сила не закидывает меня в опасные моменты, — беззаботно пожала я плечами, высвобождая руку и намереваясь продолжить путь.

— Ты же понимаешь, что это может в следующий раз не сработать? — ведьмак был серьезен.

Я вздохнула. Отрицать очевидное было глупо, но и смысла это обсуждать я не видела.

— Ты же знаешь, что я это не контролирую. К чему эти вопросы? — тоже посерьезнела я. Мое радостное настроение от скинутого груза постоянного ожидания первой встречи с Весемиром испарилось.

— Я просто хочу, чтобы ты понимала, что это реальная опасность, и была готова к ней.

— Я понимаю, — раздраженно отозвалась я. — Каждая моя способность опасна! — я взмахнула рукой. Сноп снежинок осел на ковер. — И каждый день я совершенствуюсь, чтобы их обуздать. Но если я буду сидеть и каждую секунду думать об опасности, на что будет похожа моя жизнь?! — воскликнула я.

Повисла тишина.

— Брин, я просто боюсь за тебя... — наконец тихо ответил Эскель. — Каждый твой эксперимент, каждый выброс, каждое твое перемещение... А когда ты сможешь ходить по мирам я, наверное... с ума сойду от беспокойства, — совсем тихо закончил ведьмак.

На душе у меня тут же потеплело. Нелепый гнев сошел на нет, и я снова улыбнулась.

— С пространством у меня всегда получалось лучше, чем со временем, так что в другой мир я возьму тебя с собой, — пообещала я.

Эскель невесело усмехнулся:

— Почему все твои удивительные способности такие опасные?

— Если бы не мои опасные способности, мы бы никогда не познакомились, — заметила я, чмокнула его в губы и все-таки направилась в чулан.

— Верно, — услышала я перед тем, как закрыть дверь.

Вернув своим мыслям порядок, я поняла, что мне нужно поговорить с Весемиром. Выпорхнув из ванной, я направилась к зеркалу, вспомнив о порезе.

— Не знаешь, где Весемир? — спросила я. Морозный узор змейкой пробежался по шее, не оставляя и следа от ранки.

— Утром видел его у южной стены, — ответил Эскель.

Я кивнула, принимая и благодаря за информацию, сама же уносясь мыслями в прошлый разговор с молодым Весемиром и планируя будущий со старым. Несмотря на то, что процесс создания ведьмаков мы не обсуждали, он подкинул мне пару интересных идей.

— А накеры водятся в окрестностях Каэр Морхена?

— Никогда не встречал, — пожал плечами Эскель.

— Жаль... На базаре под конец зимы, как пить дать тоже не будет, — задумчиво пробормотала я. — Надо у Трисс спросить, может она сможет найти.

— А что ты хочешь?

— Хотя бы несколько когтей. Хочу проверить одну идейку. А водяные бабы вроде бы водятся?

— Тебе нужна и их часть? — сложив руки на груди, усмехнулся Эскель.

— Волосы, — улыбнулась я в ответ. — Тоже хотя бы несколько прядей, чисто для проверки.

— Хорошо, я достану, — пообещал мужчина.

— Ты супер! — рассмеялась я и заторопилась к двери. — Пойду разыщу Весемира.

— А обед? — спросил Эскель.

Я запоздало вспомнила, зачем он меня, собственно, тут ждал, и притормозила. Однако сейчас я меньше всего хотела есть и более того, не смогла бы спокойно сидеть, не обсудив свою новую идею с Весемиром.

— А давай попозже? — предложила я. — Я очень хочу поговорить с Весемиром. Если потом, правда, не спущусь в лабораторию... Чешуя кикиморы у меня еще осталась вроде бы, — задумчиво припомнила я.

— Понятно, — снисходительно улыбнулся Эскель, покачав головой. — Ладно, иди.

Я чуть сконфуженно улыбнулась в ответ, сделала шаг к двери, но вернулась, чтобы запечатлеть еще один короткий поцелуй на губах мужчины, а после все-таки поспешила вон из комнаты. Идея сама по себе была не особенно революционной, но до разговора с самым молодым из встреченных мной Весемиров, я почему-то не додумывалась попробовать поэкспериментировать с мутагенами на манер создателей ведьмаков, то бишь без вывода формулы, а просто перебирая ингредиенты. Я, разумеется, не чаяла, что методом магического тыка смогу подобрать волшебную формулу создания ведьмаков без смертей, но все-таки рассчитывала этим способом хоть бы приблизиться к пониманию имеющейся формулы. Да и просто было жутко интересно поэкспериментировать, как это делали мэтры!

* * *

Эскель медленно спустился по винтовой лестнице башни и направился на кухню, размышляя о том, как лучше выманить водяную бабу. В том, что Брин пропустит обед, он не сомневался. Слишком хорошо он изучил этот блеск в глазах за последнее время. И с одной стороны, ему было радостно видеть ее в приподнятом настроении, с другой... С другой, девушка не была виновата, что в отличие от нее, ведьмаку в морозную зиму в крепости заняться было нечем, кроме как есть, пить, топить камин да изредка выбираться на охоту. На пороге Эскеля встретил возглас.

— Герой-любовник и снова один! — облизав пальцы, заметил Ламберт, обгрызая последнюю косточку. — Удивительно! — глумливо изумился ведьмак.

— Меня больше удивляет, что тебе еще не надоело одно и то же говорить, — ответил Эскель, подходя к котелку с кашей и тушеными ребрышками.

— Так если ты все чаще приходишь обедать со мной, что же мне еще сказать? — осведомился уже отобедавший ведьмак. — Начать переживать, что в бабах ты настолько разочаровался, что и я сойду?

Эскель молча накладывал себе еду. Возражать и объяснять поступки Брин он нужным не считал, реагировать на подначки Ламберта тем более.

— Красавчик и тот реже приходит. Все время со своей Йен где-то таскается, — продолжил никем не остановленный Ламберт. — Хорошо хоть выпить вечером готов, а то тебя не дождешься теперь. Совсем в бабских юбках погряз.

— Они проверяют карту порталов Аваллак'ха, — ответил на, в общем-то, и не заданный вопрос Эскель, желая перевести тему. — Ищут проходы в другие миры или остатки от этих переходов.

— Ай, я тебе об одном, а ты... — раздраженно отмахнулся Ламберт. — Вот чем таким архиважным твоя ведьма занята? Замок до сих пор развалюха развалюхой, а она вроде как подписалась его восстановить! И где? Сплошной наёб, но ты верь-верь.

— Восстановление замка слишком энергозатратно, чтобы этим заниматься постоянно, — все-таки пояснил Эскель, хотя и зарекся оправдываться перед Ламбертом.

— Во-о-от! И что же такого более важного она там в своей лаборатории чарует, что который день с тобой не обедает? Очередную припарку изобретает, которая сделает шкуру на заднице нежной, как у младенчика. Или микстуру от прыщей на левой пятке? — фыркнул Ламберт в пустоту.

Эскель молчал, не собираясь раскрывать истинные интересы Брин в лаборатории. Ламберт никогда не поймет и не согласится, это было очевидно, потому и о чем-либо говорить с ним не стоило. Пусть думает, что хочет.

— Поехали на охоту, — сменил опасную тему разговора Эскель.

— На ночь глядя? — сыто рыгнув, уточнил Ламберт. Мужчина не то чтобы был категорически против, но сомневался, что друг имел в виду именно это.

Эскель задумался. С одной стороны, на ночь глядя в мороз выходить из теплой крепости в лес было страшно неохота, с другой — Брин явно будет сегодня занята, и коротать вечер придется одному. Так есть ли ради чего откладывать? Но лень и надежда "а вдруг все-таки придет" победили.

— Нет, завтра с утра.

— На кого будем охотиться? — продолжил конкретизировать Ламберт.

— На обед с ужином, — отозвался Эскель, сам продолжая планировать, как будет выманивать водяную бабу. — Удочки с собой захвати. Попробуем что-нибудь поймать.

— Зимняя рыбалка? Это уже интереснее! — Ламберт мгновенно перетек из расслаблено-ленивой позы в выжидательную. — Значит, завтра с утра?

— С утра, — кивнул Эскель, начиная есть.

Прогноз Эскеля оправдался полностью, в отличие от надежд. Брин пришла поздно вечером уставшая и озабоченная. На попытки завести разговор реагировала вяло, все еще пребывая в своих мыслях, на вопросы часто отвечала невпопад, так что было сложно даже понять, ела ли она. Только на утро Эскель понял, что так и не смог вчера сказать своей чародейке, что уезжает на охоту. Будить сладко спавшую девушку не хотелось, особенно зная, как она любит поспать с утра. Так что, написав записку, ведьмак положил ее у зеркала, зная, что хотя бы раз Брин в него заглянет, нежно поцеловал девушку в лоб и тихо вышел из комнаты. День предстоял насыщенный, но зато не скучный. Полностью готовый к отбытию Ламберт уже ждал Эскеля в большом зале.

* * *

Выйти из лаборатории дело нехитрое, но как сделать так, чтобы лаборатория вышла из меня? Пробирки и журналы опытов мне снились всю ночь и, проснувшись в своей постели, я поначалу была несколько дезориентирована. Только спустя полминуты нарастающего беспокойства я, наконец, поняла, что так резко выдернуло меня из очередного опыта в реальность. Экстренно подавив признаки очередного перемещения во времени, я подскочила с кровати и бросилась одеваться. Ни о каких книгах на этот раз речи и не шло — успеть бы впихнуть ноги в сапоги и схватить куртку, мало ли какая погода мне предстояла. Едва я дотянулась пальцами до верхней одежды, как почувствовала резкий толчок. Раньше такого не было, но и я раньше до упора не сдерживала перенос. Миг, и вместо своей комнаты я оказалась на кухне. В первый момент мне даже показалось, что я действительно просто перенеслась на кухню, пока не заметила куда больше посуды и ужин, рассчитанный на намного большее количество персон. Или это обед? На завтрак блюдо не тянуло.

— Брин? — удивленный возглас позволил мне, наконец, спокойно выдохнуть. — У тебя все хорошо? — обеспокоенно поинтересовался Весемир. Он был уже достаточно стар, но еще не полностью сед. Именно к такому Весемиру чаще всего меня и переносил мой дар.

— Нет, — выдохнула я, чувствуя, как потихоньку замедляется бешеное сердцебиение, с которым я одевалась. — Так заметно?

— Есть немного, — нейтрально отметил ведьмак, поглядывая то на меня, то в коридор.

— Здесь не лучшее место для моего появления? — легко поняла я его.

— Да не то чтобы, но лучше нам отправиться в библиотеку, — ответил ведьмак. Я понятливо кивнула и направилась к выходу. — Так что у тебя случилось?

— Да ничего особенного, просто перемещение выдернуло меня прямо из постели, едва успела проснуться и одеться, — вздохнув, призналась я.

— Заметно, — усмехнулся Весемир. — Позволь предложить тебе умыться и привести себя в порядок, а после угостить завтраком. Правда, у нас уже ужин...

— С этими перемещениями мне уже давно все равно, что и когда происходит, — рассмеялась я.

Умывалась я в итоге в комнате Весемира, а завтракоужин он принес мне прямо в библиотеку. Мой вчерашний перекус вместо нормального обеда и ужина был уже так давно, что кашу с мясом я уплетала за обе щеки, не забывая между отправлением ложек в рот задавать вопросы и рассказывать о своих предположениях. Час пролетел незаметно. Причем настолько незаметно, что увлекшись, мы с Весемиром проговорили и второй час и, кажется, пошли на третий, когда я встрепенулась.

— Мне кажется, прошло уже больше часа, — заволновалась я, старательно прислушиваясь к себе.

— Да, определенно! — тут же нахмурился Весемир, посмотрев в окно.

— Но почему я все еще здесь? — задала я этот вопрос ведьмаку, хотя понятное дело, ответа он не мог знать, и снова прислушалась к себе, не находя нужных ощущений. В голове одна за другой начали появляться тревожные мысли. — Я тут застряла?!

С самого первого перемещения я всегда беспокоилась только о том, что меня уносит из моего настоящего времени, пыталась как-то контролировать этот процесс, чтобы не переноситься спонтанно, училась определять и оттягивать момент, чтобы успеть подготовиться, а о переносе обратно никогда не задумывалась. Мое путешествие во времени всегда длилось ровно час. Я даже часы брала с собой, чтобы проверить. Время всегда совпадало. Но что же случилось сегодня?

— Такое возможно? — уточнил Весемир.

— Когда я впервые с тобой познакомилась, меня нынешней в Каэр Морхене не было и все то время, что я живу в крепости, я не видела вторую себя... — взволнованно ответила я, перебирая свои воспоминания. — То есть как минимум в Каэр Морхене я тогда не находилась... Нет, я бы оставила себе предупреждение и не стала так рисковать. Петля во времени — дело совершенно непредсказуемое и очень опасное, — беспокоилась я, не заметив, что давно уже вскочила с кресла и расхаживаю между стеллажами. — Невозможно, чтобы я допустила такое наложение, как минимум я должна была придумать способ вернуться в свое время, а если нет, то оставила бы себе предупреждение. Значит, я все-таки тут не застряла, а вероятно просто задержалась. Да, наверное, нужно просто подождать еще, — сказала сама себе и вернулась в кресло, однако усидеть в нем было сложно.

— Давай подождем, — согласился Весемир.

Ведьмак хоть и был явно обеспокоен моим положением, но в отличие от меня лишних движений не делал. Я же, не продержавшись в кресле и минуты, направилась к окну. На замок давно опустилась ночь, из освещенной комнаты с трудом угадывались очертания стен крепости с яркими точками факелов. Пришлось отвернуться и снова сделать несколько шагов по библиотеке. Ожидаемое ощущение не приходило, и можно было только гадать, когда оно появится. Через минуту, через час, может через день или месяц?

"Я не могу столько ждать. Меня там, в будущем, потеряют! Я только вчера говорила ему, что со мной будет все в порядке, и что я научусь все это контролировать!" — мысленно посокрушалась я и поняла, что учиться контролировать перемещения надо прямо сейчас. Не паниковать, не ждать, а взять себя в руки и вернуть свое тело в свое время. Очевидно, дар меня к этому и подвел.

Я снова села в кресло, но на сей раз полностью спокойно.

"Все идет своим чередом, если дар не сработал спонтанно, значит, я уже в состоянии им управлять, — убеждала я сама себя. — Нужно просто сосредоточиться и призвать свою магию. Я уже много раз ощущала ее действие, чувствовала, как она работает. Теперь я должна проделать это осознанно.

— Что ты делаешь? — поинтересовался Весемир, заметив перемену в моем настроении.

— Попробую воспользоваться своей силой по назначению, — усмехнулась я. — Не все ж ей управлять моей жизнью, пора и мне подчинить ее своей воле.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях. Теперь я не искала знакомые тревожные нотки, предшествующие переносу, а создавала этот упругий, так и норовящий вырваться комок внутри себя сама. Магия времени мне всегда давалась сложнее магии пространства, но тем интереснее были эксперименты с ней. Я долго с ней сражалась, прежде чем смогла добывать образы из прошлого, долго пыталась применить ее в своем времени, соединяя обычную магию и магию Старшей крови, но все же научилась ее чувствовать, научилась призывать по своей воле. Перемещения во времени были лишь новой ступенью уже опробованного мной дара.

— Мне нужно вернуться в свое время, в свою лабораторию, — не знаю вслух или лишь в мыслях проговорила я, как можно четче задавая образ в своей голове. Образ не только и не столько пространства, сколько моего ощущения этого отрезка времени, моего настоящего. — Мне нужно туда!

Новый резкий толчок заставил меня распахнуть глаза. Весемир исчез, вместо кресла подо мной оказался мой стул, а на столе лежал журнал с опытами. В лаборатории стоял характерный запах кикиморы, с чешуей которой я работала накануне.

— Йес! — дернув в характерном жесте рукой, я едва не попала по краю столешницы локтем.

С удовольствием записав в свой дневник времени состоявшуюся первую встречу с Весемиром, я решила не отрываться от производства и тут же принялась воплощать в жизнь идеи, полученные в последнем путешествии. От работы меня отвлекла Трисс.

— Поймала наконец! — воскликнула она, входя в лабораторию. — Должна тебе сказать, что ты злоупотребляешь своей способностью к телепортации. Я дважды обошла замок, но тебя нигде не встретила. И вот теперь ты тут, хотя я была в большом зале, и мимо меня ты не проходила! — пожурила она меня.

— Привет! — я не стала уточнять, что дело не совсем в той способности, которую она назвала, и еще большой вопрос кто кем в моей ситуации злоупотребляет. — А зачем искала? Достала ингредиенты? — отложив листы, поднялась я ей навстречу.

Затекшие от долго сидения мышцы спины немедленно дали о себе знать.

— А что, у меня других поводов тебя искать быть не может?! — возмутилась Трисс. — Я, может, тебя хотела на ужин позвать! А то сидишь тут в четырех стенах в подвале, горбатишься над столом, изобретаешь, света белого не видишь. А кстати, над чем ты работаешь? — заинтересованно спросила чародейка, заглядывая мне через плечо на стол.

— Ужин это прекрасно, — поспешила согласиться я и чтобы отвлечь Трисс от записей, и в самом деле проголодавшись. — А ингредиенты-то ты принесла? А то в свободном доступе нет, а брать у коллег без спроса, пусть и с оплатой, мне корпоративная этика не позволяет.

— Да принесла, принесла, — рассмеялась Трисс. — Вот тут почти всё, что ты просила, кроме когтей накера. Ими даже со мной не поделились, — развела она руками, после того как отдала мне небольшую холщовую сумочку. — Но я озадачила этим Йен с Геральтом. Они сегодня проверяют портал за Боклером, может, им там попадутся накеры.

— Ты прелесть! Спасибо, — искренне поблагодарила я, положила сумку на стол и направилась к выходу, увлекая за собой чародейку. — А где мы поужинаем?

Портал перенес нас в Марибор, на родину Трисс. Из окон трактира, на третьем этаже которого мы расположились, открывался отличный вид на Мариборский замок, известные красные крыши которого снег перекрасил в белый, полностью изменив облик замка.

— Значит, это как раз после Вия замок отстроили с красными крышами? — изучая освещенные луной шпили башен, поинтересовалась я. Десерт уже кончился, а вот травяного отвара было еще целых полкружки.

— По крайней мере, с тех пор замок не перестраивался, а что было до — никто уже не помнит, — кивнула Трисс. Для нее в открывшейся взору картине ничего нового не было, однако красоты пейзажа это не умаляло.

— Да, жаль, никаких сведений не осталось. Было бы интересно покопаться в записях о создании такого монстра, что разрушил половину города, а потом еще и смог сбежать, — призналась я, скользя взглядом по замковой черепице.

Создателем этого неуловимого монстра был чародей Альзур, ученик того самого Маласпины, чьи сочинения я нашла в Каэр Морхене и уже, кажется, выучила наизусть, да как, впрочем, и труды самого Альзура, продолжившего дело своего учителя. Так что я бы дорого дала за возможность ознакомиться с последними трудами этого чародея. Я ощущала острую нехватку идей и направлений для своих изысканий и как никогда нуждалась в свежем притоке информации, пусть и не непосредственно о ведьмачьих мутациях.

— Жители города с тобой бы категорически не согласились, — саркастично усмехнулась Трисс. — Они за эти изыскания поплатились жизнями и имуществом и с бо?льшим удовольствием вздернули бы Альзура, а не читали его записи.

— Он одним из первых поплатился жизнью за свое изобретение, — меланхолично пожала я плечами, пребывая в своих размышлениях. — Второй раз уже не убить. А вот его исследования представляют ценность и по сей день.

— Часть его научных трудов хранилась в библиотеке Аретузы и ты, вероятно, единственная в этом мире, кто способен прочитать их сейчас, — заметила Трисс, делая очередной небольшой глоток вина.

Я перевела куда более осмысленный взгляд на рыжеволосую чародейку.

— В библиотеке, значит, — я закусила губу, воскрешая в памяти воспоминания об Аретузе и ее сожженной библиотеке. Не то чтобы я о ней забыла, все-таки это был мой так и не оплаченный долг, но на время отложила это дело как непосильное мне. Кажется, пришло время вернуться к этому вопросу. Утраченная библиотека явно нуждалась в моем таланте обращения со временем, а ведь именно эту способность я сейчас всеми силами и развивала.

— Надо бы наведаться в Аретузу еще раз. Посмотреть, как отреагируют на это мои новые способности, они как раз связаны со временем, — загорелась я новой идеей. — Заодно полистаю виртуальные книги. Может, это натолкнет на верные мысли.

— Вот теперь я слышу привычные речи Брин, — произнесла Трисс и, увидев мои удивленные глаза, рассмеялась. — А то сутками пропадает где-то, но ни единой идеей не делится, даже про область, в которой проводит изыскания, не рассказывает, не говоря уж об успехах или разочарованиях.

Я потупилась, чуть смутившись. Несмотря на то, что у меня были веские причины на сохранение тайны, я все равно чувствовала себя не в своей тарелке.

— Похвастаться особо нечем, вот и не распространяюсь, — ответила чистую правду я.

— Но мне же все равно интересно, чем забита твоя светлая головушка! — все еще весело улыбаясь, Трисс придвинулась ко мне поближе и наклонилась над столом, едва не опрокинув свой бокал. — Мою "страсть" использовать магию для помощи простым людям тоже многие, скажем так, не понимают. Так что я поддержу любую твою идею, можешь не сомневаться!

— Спасибо, — потупилась я, чувствуя себя только еще неудобнее. — Я обязательно поделюсь, когда...

— Будешь готова, — закончила за меня Трисс, снова притрагиваясь к бокалу с вином.

Я незаметно вздохнула, понимая, что вряд ли когда-нибудь смогу рассказать.

Вернулась в Каэр Морхен я уже за полночь и поспешила к себе в комнату, только теперь поняв, что, закрутившись, за целый день ни разу не пересеклась с Эскелем. Однако мои переживания и чувство вины оказались совершенно напрасными. Комната была пуста. Впрочем, не прошло и пары минут, как зародившееся было беспокойство отступило.

"Не стал тебя будить, чтобы сказать, что уезжаю на охоту. Вернусь через пару-тройку дней. Эскель", — гласила найденная у зеркала записка.

Отложив клочок бумаги, я уселась на мягкий табурет и начала вытаскивать шпильки из волос. Стало разом грустно и даже чуть-чуть обидно.

"Мог бы и сказать, а не записки оставлять. Хотя бы поцеловал на прощание, а не просто исчез поутру, да еще и на три дня... — расчесывая длинные, теперь имеющие свой натуральный цвет волосы, думала я. — С другой стороны, я сама целый день о нем не вспоминала! В конце концов, он взрослый свободный мужчина. Почему бы ему не сорваться на охоту в любой показавшийся удобным момент? Хотя сказать все равно мог бы, а не две строчки оставлять. Все-таки не на часок отлучился! Ну, хоть записку оставил, а не как в первый раз..."

Но, несмотря на доводы разума, настроение было испорчено, и перспектива провести без Эскеля еще пару дней его никак не улучшала.

"Когда я успела так к нему привязаться? — даже с некоторым страхом подумала я, укладываясь спать в пустую постель. — Когда-то я так же ждала мужа, а Эскель мне даже не муж. Хорошо ли это? Я с ним знакома без году неделя, но без него в этом мире я бы не выжила. Я, безусловно, ему за это очень благодарна и он мне действительно очень нравится как мужчина, как человек, но такая привязанность... Не загоняю ли я себя в угол снова? Леня тоже поначалу очень мной дорожил, а потом записки начал оставлять, что задержится, что не придет, что уехал в командировку..."

Я тряхнула головой и повернулась на другой бок.

"Эскель, в конце концов, мне не муж! Он не обязан посвящать меня во все свои планы и тем более быть всегда рядом. Я не могу требовать у него отчета и обижаться на такие пустяки. Сама точно так же пропадаю, — сообщила я сама себе, отгоняя неприятные мысли перед сном. — Я просто по нему скучаю!"

Эмоции, к сожалению, логике не поддавались, так что спала я плохо, часто просыпалась и в итоге поднялась с постели ни свет ни заря, устав ворочаться с боку на бок. Окончательно добило меня последнее сновидение. Мне опять приснился тот самый сон о Цири и ее родителях. Они снова были ко мне спиной, на сей раз я смогла разглядеть, что они не стоят, а куда-то идут, держась за руки. Вскочив с кровати, я сразу отправилась умываться. Намек был прозрачнее горного ручья. Надо заниматься делом, а не компостировать себе мозги.

— Ну надо же! Никогда не видела, чтобы ты вставала так рано, да еще и по своей воле, — не преминула отметить наставница, встреченная мной в большом зале по дороге на кухню. — Или ты еще не ложилась? — она окинула меня придирчивым взглядом.

— Ложилась, — опровергла я ее предположение, зевая. — Но вот что-то не спится, — пожала я плечами. — Решила сварить кофе. Будешь?

— Нет, не успею, — в голосе Йен слышалось сожаление. — Боклер все еще остается под вопросом. Нужно с ним закончить.

Я только сейчас обратила внимание на походный вид чародейки, который, впрочем, не исключал идеальный макияж и прическу. Двери большого зала распахнулись, и внутрь вошел Геральт.

— Брин? Привет! Ты только спать идешь? — удивленно спросил он, подходя ближе.

— Нет, я уже выспалась, — криво усмехнувшись, во второй раз пояснила я, признавая полную закономерность таких вопросов. Я бы сама удивилась тому, что встала в такую рань, если б не знала почему... — Сон дурацкий приснился, лучше поработаю, — отмахнулась я от дальнейших расспросов. — Кстати, вы вчера в Боклере накеров не видели? — задала я насущный вопрос ведьмаку и чародейке.

— Видеть, не видели, но судя по следам, они там есть, — ответил Геральт.

— И вы принесете мне парочку их когтей? — воодушевилась я.

— Все, какие сможем найти, но уже после того, как исследуем портал, — снисходительно усмехнувшись, пообещала Йен. — А ты не забывай тренироваться сама!

— Как я забуду, — настроение мое повысилось, так что я улыбнулась в ответ. — Почти каждый день меня уносит неизвестно когда. Кстати, я вчера смогла сама вернуться из прошлого в настоящее! Думаю, скоро я научусь и попадать в другое время самостоятельно! — вспомнила я и не преминула доложить наставнице о своих успехах.

— Это большой прорыв, — кивнула она, став серьезной. — Теперь твои путешествия во времени станут намного безопаснее, но все равно будь осторожна. — Йен положила руку мне на плечо и сжала. — А мы пойдем искать порталы.

— И когти накеров, — добавил Геральт, явно заметив на моем лице напоминание об этом.

Тихонько посмеиваясь, я продолжила путь на кухню, когда чародейка с ведьмаком исчезли в портале.

Их отношение ко мне несколько изменилось с того момента, как они узнали, что я дочь Цири. Нет, они конечно и раньше ко мне хорошо относились, но все-таки не совсем так, как сейчас. Сначала это известие их явно шокировало и они, так же как и я, довольно долго просто пытались свыкнуться с этой мыслью. Но постепенно все утряслось (в конце концов, это открытие было сверхлогичным в данной ситуации), а их отношение ко мне стало будто бы теплее. Наверное, это из-за того, что Цири является их приемной дочерью, а я получается...

— Бабуля с дедулей, хе-хе, — вслух рассмеялась я, наливая кофе в кружку.

К восстановлению одной из комнат на втором этаже я приступила в приподнятом настроении, которое сохранилось и в лаборатории, так что я весьма продуктивно трудилась, пока ощущение приближения очередного перемещения не отвлекло меня от процесса. Смиренно отложив свои дела, я привычно потянулась за курткой, шумный выдох вырвался сам собой. Как бы мне не нравились мои силы, и как бы я не спешила поскорее овладеть ими, подобные частые и бесцеремонные вторжения в жизнь вызвали бы досаду у кого угодно. Ну в самом деле, кому понравится, когда его раз за разом уже практически каждый день в совершенно непредсказуемый момент заставляли бы бросать все и перемещаться неизвестно когда?

Шум ветра в кронах, тусклое солнце и багрец, разлитый вокруг, немедленно дали мне понять, что переместилась я в осень. Наскоро осмотревшись и не обнаружив Весемира, зато увидев латаные стены и общий запущенный вид любимого Каэр Морхена, я сделала вывод, что переместилась довольно близко к своему настоящему, а значит, следовало быть вдвойне осторожной. Отсутствие Весемира в обозримом пространстве также не добавляло мне уверенности. Раньше такого никогда не случалось! Кажется, стоило возомнить себя великой укротительницей времени, как сила всерьез взялась доказать мне всю ошибочность моих суждений.

"Так! Спокойно! — сообщила я подкрадывающейся панике. — Я уже сто раз... ну ладно, не сто, но раз тридцать уже точно, переносилась в прошлое. Вполне уже освоила эту процедуру, чтобы не истерить. Нет Весемира? Жаль! Но не конец света. Посижу тихонько в уголочке или поброжу тут и отправлюсь обратно. Кстати, а почему бы не отправиться прямо сейчас?" — самонаставления возымели эффект. Растерянность и тревога уступили место сосредоточенности.

Я старательно воскресила свои ощущение от переноса и от вчерашней самостоятельной его активации, но ничего так и не случилось. Как не случилось и спустя пять минут попыток. Пришлось признать, что магия, притянувшая меня в это время, пока сильнее меня, и придется подождать стандартный час, чтобы попытаться вернуться. Смирившись, я огляделась еще разок. Весемир так и не появился, как, впрочем, и никто другой. Стояла осенняя тишина, которую разбавлял только ветер, трепавший пожелтевшие листья на ветках и гонявший по земле уже опавшую листву. Каэр Морхен выглядел безжизненным. Рассудив, что из-за моих попыток управлять силой мое перемещение, видимо, немного сбилось, и я появилась раньше, чем Весемир приехал в крепость, я поежилась от прохладного ветерка. Обычной кожаной куртки тут уже явно не хватало и следовало надеть под нее теплый джемпер, а лучше пару. Пропустив через себя согревающее заклинание, я телепортировалась на стену, чтобы оттуда полюбоваться осенним лесом в долине Каэр Морхена.

Все-таки, как ни крути, а осень — это самое яркое время года. Леса пестрят желтыми, красными, оранжевыми и зелеными цветами, радуя глаз теплыми оттенками, будто компенсируя холодеющее солнце, все ниже поднимающееся над горизонтом. Горная долина была великолепна и всколыхнула воспоминания, связанные с этими самыми золотыми лесами. Вспомнились наши прогулки с Эскелем, долгие разговоры, любование природой, озером и горами. Усмехнувшись внезапно нахлынувшим переживаниям, я обхватила себя руками, защищаясь от пронизывающего ветра.

"Какую ерунду я себе вчера напридумывала? Когда не видимся целый день, я начинаю скучать по нему и придумывать глупости, не иначе!" — размышляла я, наслаждаясь прекрасным видом.

— Я тебе серьезно говорю, у пещеры Старого Грота сидит туманник и сидит там давно!

Голос Эскеля в реальности заставил меня подскочить на месте от неожиданности. Резко обернувшись, я увидела, что во дворе действительно идут Эскель с Ламбертом. Я уставилась на них во все глаза, судорожно соображая, что делать. Если я правильно прикинула время, в котором очутилась, то они еще не знают меня и если обнаружат, то это изменит ВСЁ! Я ни в коем случае не должна была попасться на глаза ведьмакам, но зная их сверхспособности...

Резко пригнувшись, я спряталась за зубцом стены, чтобы снизу меня уж точно нельзя было разглядеть, но вот учуять, если ветер донесет до них мой иномирный запах... Но ветер, кажется, был на моей стороне. Так что, немного успокоившись и вспомнив о том, что у меня вообще-то были свои сверхспособности, я наложила на себя заклятье невидимости и аккуратно поднялась. Ведьмаки за это время отошли уже на приличное расстояние, однако в цитадель заходить не спешили, расположившись на ступенях и продолжая спор о каком-то туманнике. Точнее Эскель убеждал Ламберта, что туманник не просто существовал, а еще и был довольно старым, а Ламберт считал, что это всего лишь пьяные бредни собутыльника.

Слушая спор давних друзей, я невольно начала улыбаться. Эскель был как всегда последователен в суждениях, хоть и немного разгорячен спором, а Ламберт и в этом времени имел острый язык и выражений не подбирал, но в разговоре со старым другом не было той желчи и оскорблений, что постоянно лились в моем присутствии. Я даже задумалась, я ли на него так влияю вкупе с остальными чародейками, или это время испортило его характер еще сильнее? Однако все мысли на эту тему вылетели у меня из головы, когда Эскель обернулся. С определением времени я все-таки немного ошиблась, закинуло меня несколько дальше, чем я подумала, потому что я совершенно не ожидала увидеть Эскеля таким. Нет, он не был юношей, как в тот раз, когда я попала на тренировку, или совсем еще молодым ведьмаком, лишь пару лет как вышедшим на большак. Он был почти таким, каким я его знала в настоящем, но у него еще не было того шрама, без которого мне трудно было его представить. А теперь я это увидела воочию, и это было так странно...

Желая рассмотреть получше, я прикинула расстояние и решилась телепортироваться поближе к ведьмакам. Снова спрятавшись за зубцом, я сосредоточилась на том, чтобы оказаться за огромным валуном во дворе, видимо, вывороченным из стены взрывом. Миг, и я сидела там, где надо. Перепроверив невидимость, я аккуратно выглянула из укрытия и тут же впилась взглядом в лицо своего ведьмака, продолжающего разговор с Ламбертом. О чем они говорили, я уже не слышала, так что и момент, когда разговор вдруг прервался и Эскель уставился прямо на меня, пропустила. Пару мгновений мы, казалось, смотрели друг другу в глаза, после чего я в ужасе спряталась за камнем и уставилась на свои руки. Невидимость все еще была при мне. Миг, и я снова оказалась за зубцом стены и поспешно заглянула вниз. Эскель все еще смотрел на злополучный камень, а потом тихо вытащил меч из-за спины и начал медленно подкрадываться к нему. В этот миг я возблагодарила все высшие силы за возможность перемещаться в пространстве без порталов. Но как он меня увидел? Ветер все еще не мог донести мой запах! Или просто почувствовал взгляд?

Эскель же в это время добросовестно осмотрел пустой камень и со звоном вернул меч в ножны, что впрочем, не помешало ему цепким взглядом осмотреть окрестности. Я не стала испытывать судьбу и снова пригнулась. Оставаться здесь становилось опасно, следовало возвращаться, благо необходимый час, по моим ощущениям, уже прошел. Так что не став ждать исхода охоты ведьмака на чародейку, я устремила свои силы на возвращение в безопасное время.

Очутившись снова среди своих колб и реторт, я, наконец, смогла вздохнуть свободно. Остаток дня меня никто не тревожил, и новых приключений я себе организовывать не стала ни в настоящем, ни в прошлом, хватило утренних. Но вот вопрос, как Эскель меня нашел, не давал мне покоя весь день. Так что я решила по возвращении обязательно его спросить, если он, конечно, вспомнит этот незначительный момент из своего прошлого.

Закончив относительно рано, я сегодня даже попала на общий ужин в большом зале, где узнала, что на охоту Эскель отправился не один, а с Ламбертом. Вернувшиеся в замок Геральт с Йеннифер поделились своими сложностями с исследованием портала. От моей помощи они как всегда категорически отказались, мотивируя это опасностью моего обнаружения, и также сообщили, что когтей тоже не принесли. Пока им было не до них. Что ж, у меня еще не были исследованы все ингредиенты из мешочка, что принесла Трисс, я вполне могла подождать. А вот мое пожелание снова наведаться в библиотеку в Аретузе Йен горячо поддержала, ей и самой нужны были какие-то материалы оттуда. Поэтому она попросила повременить с этим пару дней и отправиться туда вместе. Я, разумеется, согласилась, тем более завтра должен был вернуться Эскель, которого я с нетерпением ждала.

Отправившись к себе тоже довольно рано, я, чувствуя, что так просто не усну, привыкнув за последние месяцы засыпать не одна, потратила пару часов на еще одно видеописьмо родителям. А то уже было несколько стыдно за то, что очень долго обещала им записать видео, но ограничивалась короткими, хоть и регулярными сообщениями. Но и это заняло мои мысли не полностью, так что еще полночи я провалялась с книжкой. Так, размышляя о том, что слишком привязываюсь к людям и нужно бы стать более самодостаточной, я и провалилась, наконец, в сон, к счастью, в этот раз не прерывавшийся до самого утра, точнее почти обеда. Проснувшись бодрой и отдохнувшей, я решила заняться восстановлением замка еще до завтрака, а едва успела подкрепиться после трудоемкого процесса, как моя магия снова решила отправить меня в путешествие по времени. Сегодня я была этому даже рада. Быстрее отстреляюсь и оставшуюся часть дня буду свободной, чтобы не пропустить возвращение своего ведьмака.

Однако магия моя, похоже, только набирала обороты и останавливать поток сюрпризов не собиралась. В этот раз я очутилась не во дворе, не на стене и даже не в келье Весемира. Я стояла посреди большого зала, и выглядел этот зал как накануне моего решения привести его в порядок. Я на несколько мгновений даже застыла, остро ощущая свое возвращение в тот Каэр Морхен, который увидела, в первый раз переступив порог крепости. Именно таким я его и запомнила и таким начала восстанавливать.

— Брин? — удивленный голос Весемира вернул меня к реальности. — Вот так сюрприз! Я думал, ты уже больше не придешь!

— Привет, — несколько рассеянно поздоровалась я, озадаченная его сообщением. — Почему ты так решил? Что-то случилось?

Внимательно осмотрев ведьмака, я пришла к выводу, что оказалась максимально близко к настоящему, так как старый ведьмак выглядел действительно старым, как раз таким, каким и был в настоящем.

— Да ты присаживайся! — радушно предложил он, а сам отправился за кружкой для меня. — Тебя не было уже года три, — начал объяснять ведьмак, когда вернулся. — Я подумал, что приближаюсь к тому времени, которое является для тебя настоящим, поэтому ты и не приходишь.

Я снова осмотрелась. Судя по окружающей обстановке, он был прав.

— А какой сейчас год? — спросила я и, услышав ответ, немедленно уточнила месяц, так как по темноте за окнами и разожженному камину сама определить затруднялась.

— Сентябрь начался неделю назад, — ответил Весемир, внимательно глядя на меня.

Когда-то, когда только разобралась с местным летоисчислением людей и эльфов, я посчитала, в какой день появилась в этом мире, а если к этому дню приплюсовать наше с Эскелем путешествие, то получилось...

— Я же прямо сейчас и появлюсь! — вскакивая из-за стола, воскликнула я. — Хотя мы, кажется, дошли до замка около полуночи, — с трудом припомнила я.

— Тогда до вашего прихода еще около часа, — успокоил меня Весемир.

— А-а, час, ну конечно, — облегченно рассмеялась я, усаживаясь обратно и пододвигая кружку к себе. — Как я могла подумать, что это было бы какое-то другое время, — покачала я головой, отпивая. — Я же всегда тут на час, а сегодня еще и Золушка, ровно до полуночи, — я снова рассмеялась.

— Золушка?

— Сказка такая, где девушка попала на бал с жестким условием — быть там не дольше полуночи, а в полночь колдовство должно было развеяться, — пояснила я и рассмеялась еще громче. — А оно и развеется, я приеду без малейших намеков на силу!

— Совсем? — не поверил Весемир.

— Самый обыкновенный человек, да еще и не приспособленный к вашему миру, так что ты ничему не удивляйся и ничего лишнего не скажи. Нельзя менять ход вещей! — строго напомнила я.

— Я помню, помню, — отмахнулся старый ведьмак, усмехаясь в усы. — Однако учитывая, что ты почти всю мою жизнь то и дело появляешься из будущего и с легкостью творишь самую разнообразную магию, мне будет сложно привыкнуть к новому варианту.

— Ничего, это ненадолго, — утешила я старика. — Дня на четыре вроде или пять... — засомневалась я. — А потом я уже буду такая, как сейчас. Хотя, кстати, книги на устаревшем я смогу понимать уже сейчас, можешь дать мне почитать что-нибудь про ведьмаков.

— Ты начала интересоваться ведьмаками, едва попав в замок? — иронично приподнял бровь Весемир.

— Тогда уж, едва увидев Эскеля, — рассмеялась я.

— Значит все-таки Эскель, — оглаживая бороду, пробормотал ведьмак.

— Упс... — смутилась я, так или иначе все это время старавшаяся не разглашать лишней информации о себе. — Да какая к черту разница, ты уже через час увидишь.

— Я был почти уверен и до того, как ты сказала. Как вы с ним познакомились?

— Через час узнаешь, — повторила я и шумно вздохнула. — Думаю, ты посмеешься от души.

— Все интереснее и интереснее!

— Со Старшей кровью неинтересно не бывает, — кисло напомнила я. — А как ты догадался, что именно Эскель меня приведет?

— Поначалу никак, — развел руки Весемир. — Но потом ведьмаков оставалось все меньше и меньше. У Геральта была Йен и Цири, Ламберт связался с Кейрой, хоть у них ничего и не получилось. А у Эскеля была история с Дейдрой. Из них троих больше всего подходил Эскель, хотя полностью Ламберта, конечно, исключать было нельзя. Но за годы нашего знакомства мне показалось, что ты скорее закроешь глаза на уродливый шрам, чем на пакостный характер.

— Это точно, — рассмеялась я, оценив логику ведьмака. — Ламберт и я вещи совершенно несовместимые. Хотя, наверное, как и со всеми чародейками.

— С Кейрой они первое время неплохо ладили, — опроверг мое предположение Весемир. — Их объединило недовольство миром и постоянное ворчание на эту тему, — припомнил ведьмак.

— А потом врожденная нелюбовь к чародейкам взяла верх, — закончила я за ведьмака.

— Она не врожденная, и характер этот мерзкий не врожденный. Когда-то он был обычным мальчишкой, — с грустью произнес Весемир. — Отчасти это я виноват в том, что он таким стал.

— Ты? — удивленно вскинула брови я, поняв, что до этого никогда раньше не интересовалась жизнью Ламберта.

— Это я привез его в Каэр Морхен. Я спас его отца, и в обмен на это тот отдал мне сына. Ламберт же ненавидел своего отца-алкаша, избивавшего и его, и его мать, и считал несправедливым обмен никчемной жизни алкаша на свою.

Я задумчиво потерла подбородок. Да, завидной судьбу Ламберта не назовешь, хотя и у других ведьмаков явно лучше не было. Как я успела понять, ведьмаками вообще становились не от хорошей жизни. Но все-таки Ламберт стал мне немного понятнее.

— Раз ты придешь с минуты на минуту, надо подыскать тебе комнату, — прервал задумчивое молчание Весемир.

— В северо-восточной башне на втором этаже, — решив блеснуть знаниями, сообщила я, раз уж терять было уже нечего.

— Вход в северо-восточную башню завален, — огорошил меня ответом ведьмак.

— Как завален, но я же... — я в полном шоке уставилась на дверь, ведущую в башню, ставшую мне домом.

— Несколько лет уже как.

Я все-таки встала, подошла к двери и отворила ее. За порогом и в самом деле начинался каменный завал, которого я определенно не помнила в свое первое посещение Каэр Морхена.

— Как такое возможно? Я точно помню, как поднималась по этой лестнице, и никаких завалов не было, — не переставала удивляться, пока в голове у меня что-то не щелкнуло, и я не поняла что к чему. — Так вот зачем я появилась тут спустя три года! — осознала я и засучила рукава.

Весемир молча и очень внимательно следил за моими разбирательно-восстановительными работами, я же колдовала с особым тщанием. Ведь не кому-нибудь, а себе же любимой коридор благоустраиваю.

— Готово, — стряхнула я с рук снежинки.

— Впечатляет, — признался Весемир. — Раньше я не видел, как ты восстанавливаешь большие предметы.

— То ли еще будет, — усмехнулась я. — После обучения я приду и попрошу у тебя разрешение восстановить весь замок! Только сразу не соглашайся, а то будет неправдоподобно. И вообще первое время делай вид, что против того, чтобы кто-то изучал трансмутацию. Тогда у меня появятся нужные мысли.

— Я и так против! — напомнил Весемир.

Я же уже поспешила вверх по лестнице, желая заглянуть в комнату, чтобы убедиться, что она пригодна для жизни. Жилплощадь встретила меня таким количеством пыли и мусора, что я немедленно поняла, что должна приложить руку не только к разборам завала, но и к уборке комнаты, иначе жить тут будет попросту невозможно.

— Так, главное не перестараться, чтобы помещение выглядело необитаемым, — вслух инструктировала сама себя, снова вскинув руки и взявшись за колдовство. — Вот теперь порядок! И башня не развалится, пока я тут буду, и лишний мусор убрала. Так что, пожалуйста, заселите меня сюда, — попросила я, оборачиваясь к наблюдавшему за процессом Весемиру.

— И как я должен буду объяснить ребятам, куда делся завал? — поинтересовался он.

— Ну... э... — протянула я, совершенно не подумав об этом заранее. — Что ты его разобрал?

Весемир лишь покачал головой.

— Ладно, что-нибудь придумаю, — пообещал он. — Скоро полночь.

Мы вернулись в большой зал. Я еще раз окинула его взглядом. Щемящее чувство ностальгии охватило меня. Так много времени прошло с тех пор, как я впервые переступила порог этого места, и как мало...

— Видимо, час истечет ровно в тот момент, когда двери откроются, — с усмешкой произнесла я, внутренне ощущая, что момент еще не настал.

— А ты еще не научилась возвращаться сама? — спросил Весемир.

— Возвращаться научилась, но не раньше чем через час после появления, — ответила я.

— Старайся, это важно, — серьезно посоветовал мне Весемир.

Я это понимала не хуже него, поэтому лишь кивнула и, наконец, поймала нужный момент.

— Что ж, увидимся через пару минут! — сказала я, в порыве чувств обняв старого ведьмака на прощание. — Приятного знакомства! — и в этот момент я вернулась в свое время.

Проверив первым делом Эскеля и не обнаружив его, я привычно направилась в лабораторию, вытаскивая по дороге ноутбук для заметки в дневнике. Ингредиентов для экспериментов, правда, у меня осталось буквально на день, и если ни Геральт, ни Эскель ничего не привезут, то алхимию придется отложить, а для визита в Аретузу, я пообещала подождать Йен. Перспектива не вдохновляла, а других идей у меня, к сожалению, не было.

* * *

На фоне коротких серых будней в крепости зимняя охота и рыбалка были захватывающими, если бы еще не пронизывающий холод... Но Брин понадобились волосы водяных баб. Если бы не это, Эскель вряд ли заставил бы себя покинуть крепость в такой мороз, какая бы скука смертная там ни была. К тому же в замке была Брин, а тут — нет, и он по ней скучал, хоть и в кои-то веки занялся, наконец, делом посерьезнее растопки печи.

— О чем задумался? Все о бабе своей, небось? Ждешь не дождешься, когда она уже повиснет у тебя на шее, дрыгая ногами? — не дал слишком глубоко уйти в себя Ламберт.

Признаваться в том, что он и в самом деле думал о Брин, тем более когда на горе уже виднелся замок, Эскель, разумеется, не стал.

— Да нет, о тебе горемычном думал, — в манере собеседника ответил Эскель. — Я приеду, меня там ждет и накрытый стол, холодное пиво и горячая женщина, а тебе... а тебе — жопа!

— Ай-яй-яй, какая досада! — поддержал его Ламберт, состроив крайне озабоченное лицо и качая головой. — Один друг за сиськами увязался и пропал, второй на жопу променял. И как мы раньше без пезд тут обходились-то? Как руки-то еще в мозоли не стерли, полируя мечи?

— Ладно, пива я и сам налью, без баб, — хохотнул Эскель, оценив сарказм.

— И выпьешь со мной! — продолжил Ламберт.

— И выпью, — все еще смеясь, согласился Эскель.

— Ну что? — весело спросил Ламберт, предвкушая попойку. — До Каэр Морхена наперегонки? Кто последний — пьет штрафную!

— Пожалей лошадей! По такому снегу, — возразил Эскель, похлопав своего коня по холке.

— Чего их жалеть? Дорога езженая-переезженая, они по ней с завязанными глазами проедут. Да и сколько им еще в стойле-то стоять? Раньше-то на охоту раз в две недели ездили, а теперь что?

— Поехали, — уступил Эскель и сразу же пустил Василька в галоп по рыхлому снегу.

Ламберт от друга не отставал. Так и скакали они вровень, то один вырвется чуть вперед, то другой, и во двор въехали одновременно.

— Вот что значит одна школа! Вот это я понимаю! — воскликнул Ламберт, осаживая своего коня и спрыгивая на землю. — Обоим по штрафной! — щедро решил он.

Эскель только рассмеялся, сам радуясь этому неожиданному соревнованию не меньше друга. Да и против двух кружек вина или даже Ламбертова самогона он ничего не имел по такой холодине!

Устроив лошадей в стойле, ведьмаки поскорее поспешили в цитадель. Большой зал встретил их теплом, ароматами пищи и пустотой. Однако за очагом в кухне было видно и слышно движение. Скинув запорошенный снегом плащ, Эскель быстрым шагом пересек большой зал, Брин он бы узнал из тысячи.

— Эскель! — едва он вошел в помещение, радостно воскликнула девушка.

В переднике, с несколько растрепанной прической, с закатанными рукавами и с измазанными в чем-то красном руками она выглядела такой домашней и такой желанной, что ведьмак, особо не раздумывая, сгрузил свою добычу, что нес в руках, в угол и в пару больших шагов оказался около нее.

— Ой, у меня же руки грязные! И фартук тоже! — воскликнула она, стараясь отодвинуться так, чтобы не испачкать его. — Ты чего?!

— Плевать, — буркнул он ей в губы за миг до поцелуя. Как же он по ней соскучился!

— Ты же сейчас испачкаешься! — напомнила Брин, едва он выпустил ее, и счастливо рассмеялась, глядя на ведьмака.

— Я и так не очень-то чистый, — отмахнулся ведьмак, собираясь снова заключить ее в объятья, но чуть не сбил миску со стола.

— Осторожнее! — воскликнула Брин.

Пришлось ловить, а чародейка от греха отодвинула миску подальше от края.

— Вот решила борщ приготовить, — махнула она рукой на стол. — Подумала, что после охоты самое то будет. Правда, чуть-чуть время не рассчитала, будет готово только минут через пятнадцать.

Эскелю было плевать и на грязь, и на миску, и на загадочный борщ, ему сначала хотелось зацеловать свою чародейку, а потом уж... Нет, ну насчет борща он, конечно, покривил душой. Необычного красного цвета варево в котелке одуряюще вкусно пахло, и особенно его радовал отчетливый запах мяса. Эскель был действительно зверски голоден. Но сначала Брин, а потом и руки можно помыть и одежду сменить, а то, в самом деле, как свинья.

— Куда немытыми руками? — неожиданно раздраженно вскричала Брин.

Эскель сначала увидел недовольство на ее лице, а потом того, на кого оно направлено. Оказывается, за это время Ламберт успел добраться до кухни и теперь без зазрения совести инспектировал миски.

— А ну брысь со своей грязью от общего котла! — теперь в голосе прозвучала настоящая угроза, даже посуда задребезжала.

Ламберт, заглянувший во все миски и попытавшийся добраться до котла с тем самым борщом, на этот раз угрозой впечатлился и отступил, однако успел прихватить с собой кружочек морковки, из ближайшей посудины.

— Фу, — поморщилась Брин, увидев, как он с хрустом ест эту морковку. — Дизентерии давно не было?

— Никогда, — самодовольно ответил Ламберт. — Ваши дизентерии не про меня!

— Еще раз протянешь грязные руки к общему котлу — на две недели в нужнике поселишься! — со всей серьезностью пообещала ему чародейка.

— Себя вымой сначала, а потом за другими следи, — как-то довольно вяло огрызнулся Ламберт и кивнул на сваленные в углу туши. — Мясом вон лучше займись.

Брин с непередаваемой гримасой любопытства и отвращения осмотрела охотничьи трофеи.

— Мясом займусь, а туши сам разделывай, — девушка, все-таки скривившись, отвернулась.

Ламберт задумчиво осмотрел убитую дичь, фыркнул и вышел из кухни. Эскель и Брин снова остались одни, однако момент и настроение были упущены.

— Вот ведь зараза, — осуждающе посмотрела на закрывшуюся уже дверь Брин.

Эскель не мог не согласиться. Умеет же, стервец, все испоганить.

— Пойду тоже умоюсь и переоденусь, — сказал ведьмак, понимая, что дальше стоять тут было бессмысленно.

— Конечно, — засуетилась Брин, возвращаясь к кухонному столу. — А я как раз тут все уберу, и борщ доварится, — и она в самом деле принялась споро убирать, очевидно, уже не нужные продукты и скопившиеся очистки, спеша привести кухню в благопристойный вид.

"Ладно, вечером наверстаю", — решил ведьмак и направился в комнату.

Много времени переодевание не потребовало. Уже почти выйдя в коридор, Эскель прихватил с собой мешочек с волосами водяных баб, решив порадовать Брин поскорее.

— Вот твои когти накеров, — услышал он голос Геральта, спустившись с большой зал.

— А-а, спасибо большое! — возликовала Брин, с благоговением беря в руки колбу с означенным продуктом. — Наконец смогу продолжить!

— А вот еще волосы водяных баб. Они там неподалеку были, Йен сказала, что они тебе тоже до зарезу нужны зачем-то.

Эскель замер на подходе.

— Да-да! Для экспериментов! — сообщила Брин, беря мешочек в другую руку и счастливо улыбаясь. — Как здорово, что ты принес оба ингредиента. Мне только их недоставало!

— Рад был помочь, — усмехнувшись, ответил Геральт и отправился наверх.

Эскель же наоборот подошел к Брин, правда, уже без былого энтузиазма.

— Вот, — протянул он ей свой мешочек с добычей, досадуя, что оказался лишь вторым.

— Еще волосы? Здорово! Теперь надолго хватит. Спасибо! — Брин вроде бы отреагировала так же радостно и даже поцеловала в благодарность, но настроение было немного подпорчено.

— Не за что. Пойдем ужинать? — поспешил перевести тему ведьмак.

— Йен с Геральтом только что вернулись. Подождем их и вместе сядем за стол, — ответила Брин. — Пойду пока хлеб нарежу.

— Хорошо, — кивнул Эскель, хотя на самом деле не особо был согласен, но возражать по пустякам не стал.

К моменту прихода Йен и Геральта в замок вернулась и Трисс, и ужин, который Брин готовила специально для Эскеля, быстро перерос в настоящее застолье. Ламберт не уставал хвастать охотничьими трофеями, упрекая Геральта в прогуле мероприятия. Геральт в свою очередь рассказывал о своей охоте на накеров и водных баб. Трисс и Брин же восхищались добычей ценных ингредиентов посреди зимы, пока это не прекратила Йеннифер, начав рассказ о своих результатах исследования портала. Эскель в кои-то веки был ей весьма признателен.

— Стало быть, портал там все-таки был, но так давно, что сейчас ни восстановить, ни отследить, ни даже узнать создателя уже невозможно, — подвела итог Брин, сразу же переключившаяся на новую тему.

— По остаточному следу удалось понять только, что портал был в другой мир и открыла его сила Старшей крови, — кивнула Йен. — Столько времени потрачено впустую.

— Может быть, в Аретузе есть еще какой-то малоизвестный способ изучения порталов, — предположила Брин.

— Надеюсь, — сухо ответила Йен. — Но надежда слабая. Все-таки Старшая кровь. Но может быть там сохранились какие-то записи о природных порталах, которых не было на карте Аваллак'ха.

— Но все это дела давно минувших дней, — вполне разделяя скептическое настроение подруги, добавила Трисс.

— Нужно хоть что-то делать! — раздраженно бросила Йен, явно упрекая рыжеволосую чародейку в большей вовлеченности в государственные дела, чем в поиски Цири.

— У кого-то есть еще работа, — напомнила та.

— Отправимся в Аретузу завтра, — резко сменила тему Йен, впившись взглядом в Брин. — Может быть, придется там задержаться.

Эскель недовольно нахмурился. Он только вернулся и рассчитывал провести с Брин побольше времени, а визит в Аретузу — это очередной день без нее или несколько дней. Девушка же без возражений кивнула.

— Да, как договаривались, — сказала она. — Хочу попытать свои новые силы на библиотеке.

— Я тоже пойду, — вставила Трисс.

— Не перестарайся только, — беспокойство в голосе Йен и тревога во взгляде Трисс были неподдельными. — Выбросы твои становятся все мощнее, помимо их прямой опасности для тебя на территории школы, они неизбежно привлекут много внимания, от которого не получится избавиться.

— Конечно, — кивнула Брин, но между ее бровей залегла складка. Девушка тоже беспокоилась, и Эскель ничем не мог ей помочь, кроме как осторожно сжать ее руку под столом. Его беспокойство было ничуть не меньше, но как верно сказала на днях Брин — от постоянных переживаний будет только хуже.

— Давай выпьем! Или ты тоже в ведьмину школу собрался, что так уши развесил? — Ламберт грохнул наполненной кружкой об стол. — Р-разочар-рую! С хером туда не берут! — и изрядно подвыпивший уже ведьмак противно расхохотался своей шутке.

— Да, давайте выпьем! — присоединился к нему Геральт, подняв свою кружку.

— Выпьем, — согласно подняла и свой кубок Трисс, а следом за ней и Йеннифер.

— За библиотеку, — мрачно сообщила Йен. — Чтобы уж не пить молча.

Брин к тосту присоединилась, но как обычно едва пригубила из своей кружки.

— За библиотеку я еще не пил! — осушив очередной кубок до дна, сообщил Ламберт.

— Удивительно, что ты вообще знаешь, что это такое, — пренебрежительно фыркнула Трисс.

— Да тебя всякая чушь удивляет! — ткнув в сторону Трисс пальцем, изрек ведьмак.

— А ты с кабаками не перепутал? Библиотека — это не там, где наливают, — с презрением напомнила чародейка.

— Еще и ты туда же? Отвали! — грубо ответил Ламберт, снова осушая кружку. — Я три дня в рот и капли не брал! Имею право! — гаркнул он. — Выпьем еще!

— Вы пейте, а я пойду, доделаю свои эксперименты перед Аретузой, — Брин встала из-за стола, бросив брезгливый взгляд на набравшегося ведьмака.

Эскель было дернулся за ней, но она остановила его, положив руку ему на плечо.

— Останься, я вряд ли скоро закончу, — тихо сказала ему девушка.

— А ты куда?! С тебя еще две штрафных! Забыл? — разумеется, услышав это, тут же отреагировал Ламберт.

Брин быстро покинула большой зал, а Эскель к своему неудовольствию остался. Мало того, что завтрашний день, а возможно и несколько последующих были уже расписаны, и его в этом расписании не было, так еще и вечер был напрочь испорчен. Эскель залпом осушил свою кружку.

— Во-о-от это я понимаю! — Ламберт одобрительно хлопнул друга по плечу. — А теперь вторую!

Остальные чародейки вскоре тоже ушли, Весемир оставил их компанию еще раньше Брин, так что ведьмаки восседали за столом втроем.

— Как в старые добрые времена! В твердыне ведьмаков за столом сидят ведьмаки! — допив очередную кружку, изрек Ламберт, патетически воздев к потолку перст.

— И квасят! — добавил тоже уже дошедший до определенной кондиции Геральт, в порыве чувств слишком быстро опустив кружку на стол и пролив немного самогона себе на штаны. — Зараза!

— Традиция! А традиции надо чтить! — Ламберт уже дошел до "всеуважающей" кондиции, но останавливаться явно не собирался.

— Каждый раз зарекаюсь с вами пить, и вот опять! — язык у Эскеля уже немного заплетался.

— Ты со своей ведьмой уже забыл, когда в последний раз надирался в дружеской компании! — Ламберт обличительно ткнул пальцем в грудь Эскеля и чуть не навернулся с лавки сам.

— Эх... Твоя правда, — не стал отрицать Эскель, подливая себе в кружку.

— Ба-а, да ты даже не отпираешься? — даже икнув от удивления, воскликнул Ламберт.

Эскель махнул рукой и молча выпил.

— С друзьями надо выпивать хоть иногда! — назидательно сообщил Геральт. — Даже Весемир бы согласился.

— Не любит она ни выпивку, ни пьяных, — потянуло на откровения подвыпившего Эскеля, подпершего голову рукой.

— Ишь, цаца какая! Не любит! А кто ее ведьминого мнения спросил? А? КТО?! — с каждым вопросом все громче орал Ламберт.

— Тише, — поморщился Геральт. — Всех перебудишь своими воплями.

— То замок чинит, то в своей лаборатории сидит, — прорвало уставшего молчать и ждать Эскеля. — Уехал на охоту — там сидела, приехал — туда же ушла. Холера!

— Ну и забей на нее! Мы тебе на что? — дружески поддержал его Ламберт.

— Угу. Выпьем! — поднял кружку Геральт. — За дружбу!

— И никакие бабы ей не помеха! — с готовностью поднял свой кубок Ламберт.

Три кружки с грохотом столкнулись, расплескав часть содержимого на уже и так не очень чистый стол, заполненный пустыми бутылками и остатками еды.

— Пойду я, пока окончательно не набрался, — засобирался Эскель, чувствуя, что дальнейшая попойка может выйти из-под контроля.

— Куда? Баба-то твоя из лаборатории еще не вышла! — резонно заметил Ламберт, сыто рыгнув.

— Она может телепортироваться сразу в комнату, — вяло возразил ему Эскель, прекрасно понимая, что друг прав.

— Тогда уже спит, — сделал противоположное предположение Геральт. — Йен завтра всех в несусветную рань поднимет. Отвечаю!

— На, лучше выпей! — Ламберт подлил Эскелю еще самогона.

— Куда торопиться? — поддакнул Геральт, тоже никуда не торопясь. — Мы-то завтра отоспимся.

В кои-то веки они, в самом деле, снова собрались втроем, чтобы напиться. Обычно зимние попойки ведьмаков были веселыми. Поднабравшись, травили байки, смеялись, шутили, даже соревнования устраивали, а еще поднажав, могли даже на подвиги податься, которые для самого Эскеля не раз заканчивались где-нибудь под лавкой. То лешего ходили искать в три пьяные рожи, то стену на втором ярусе собирались переставить, поднатужившись, а как-то раз даже чародеек по мегаскопу хотели вызвать. Стыдно вспомнить, нацепили на себя женские тряпки черт его знает зачем! Ух, Йен тогда разозлилась. Всякое было дело, но хреново всегда становилось на утро. А сейчас, чем больше ведьмак пил, тем гаже становилось на душе, и рука снова тянулась к кружке — в попытке залить. Сколько бесцельно потраченных дней в ожидании? Она исчезает в прошлом — он места себе не находит в ожидании. Она прыгает в портал неизвестно куда — он остается ждать в замке. Она запирается в своей лаборатории — он ждет в комнате. Он ради нее в холодину поперся за чертовыми волосами траханых водных баб! А она их еще и у Геральта попросила, не став ждать и пары дней...

— А мне даже гребаный ужин начать нельзя было! — Эскель сам не заметил когда его мысли перешли в сумбурную, но длинную речь. — Снова пришлось, сука, ждать! Я не пойму, я что, ждун какой-то? Ждец... — язык заплетался уже не на шутку.

— Ждарь! — подбросил вариант Геральт, которого пошатывало уже даже сидя за столом.

— Я тебе давно говорил, брат! Все беды... ик... от баб! — уверенности, с которой говорил Ламберт, позавидовал бы любой оратор, а вот держался вертикально он явно с трудом. — Сколько вот его Йенка об него ноги вытирала?!

— Й-йа попрошу! — с нажимом сказал Геральт.

— А ты, великий соблазнитель, сразу по его стопам! — не обращая внимания на беловолосого, продолжал пьяный оратор. — Хочешь Бриночка в подвал — на, решила погулять — я за тобой как шавка, нахер я тебе не нужен — твой верный коврик для ног подождет. Тьфу, блять! — Ламберт смачно сплюнул прямо на пол. — Тошнит...

— Это тебя от пойла твоего отвратительного тошнит! — заметил ему Геральт.

— Что ж поделать, если нормальное вы всё уже выжрали? — возмутился Ламберт.

— А ты будто сам не пил, — огрызнулся Геральт.

В зале повисла тишина, но ненадолго.

— Нет, я все понимаю, — не унимался Ламберт. — От бабских сисек любой мужик может опиздоуметь. Но всему же должен быть предел! — возмущению ведьмака не было предела. — Чтобы какая-то баба мне... мне! пить, сука, ЗАПРЕЩАЛА?! — Ламберт вскочил из-за стола потрясая кулаками и лишь чудом не навернулся. — С братьями! Пить! — от попыток орать после такого количества выпитого алкоголя голос у ведьмака стал хрипатым. — НИКОГДА!

— Никогда! — прервав молчание, поддержал вопли друга Эскель, пошатнувшись.

— А-а, брат! А ну иди сюда, холера! — пьяно расчувствовавшийся Ламберт потянулся к Эскелю, но дожидаться, когда тот подойдет, не стал, сам пошел к нему, шатаясь и норовя упасть на каждом шагу.

— Брат! — взревел Эскель, поднимаясь навстречу.

Добредя таки до Эскеля, Ламберт все-таки почти упал, но успел вцепиться в друга. Конструкция пошатнулась, но устояла, отрезая путь к отступлению. По отдельности удержать равновесие у ведьмаков бы уже вряд ли получилось.

— У-у, зар-раза! — выругался Геральт и тоже поднялся из-за стола. — Убил бы! Но люблю ведь, сука, люблю... — с этими словами он присоединился к синхронно пошатывающимся друзьям.

Спустя еще парочку пьяных воплей дверь в большой зал открылась и на пороге появилась Йен.

— Так-та-а-ак, — протянула она, глядя на сплетшихся в неразрывно дружеских объятьях мужчин. — Нет, в этот раз я не буду одна на это смотреть.

С рук разбуженной чародейки вспорхнула фиолетовая бабочка и почти сразу растворилась в воздухе.

* * *

Мысль приготовить борщ посетила меня спонтанно. Наверное, устав бесполезно смешивать ингредиенты, я решила смешать, наконец, что-нибудь, что точно даст хороший результат! Кулинария, как-никак, была ближе всего к химии. Да и встретить своего ведьмака горячим ужином показалось мне прекрасной идеей. За дело я взялась с энтузиазмом, правда, немного не успела. Ну да пока охотники и подоспевшие вслед за ними исследователи порталов отмывались и переодевались, мой борщ как раз дошел до нужной кондиции. Глядя на то, с каким аппетитом все его поглощали, я лишний раз убедилась, что мысль мне в голову пришла толковая. Так же душу мне грели заветные ингредиенты, которые я отправила в лабораторию. Я была очень благодарна Эскелю и Геральту за них! Несмотря на то, что после этих слепых экспериментов с формулой ощутимого прорыва не наметилось, я, наблюдая за реакциями, сильно углубила свое понимание влияния отдельных частей на процесс трансмутации и не уставала поражаться гармоничности формулы. Чародеи прошлого проделали колоссальную работу! Улучшить ее будет сложно. В конце концов, не просто же так они оставили этот процесс и занялись другими своими идеями (один только Вий Альзура чего стоит!). Наверное, тоже как я испробовали массу всего, но не преуспели.

Сдаваться, впрочем, я не собиралась. В лаборатории меня ждали две последние серии экспериментов, а в Аретузе — книги. В конце концов, магия не стоит на месте. За время, прошедшее с момента создания ведьмаков, открыли целый ряд явлений и запатентовали множество изобретений и формул. Если не конкретный предмет, то, по крайней мере, какая-нибудь концепция должна была мне помочь! Правда, если в Аретузу мы отправимся завтра с утра и возможно там и останемся на некоторое время, то все эксперименты мне нужно доделать сегодня, чтобы отправиться туда с законченным исследованием.

К последней мысли я пришла именно в тот момент, когда наши дружеские посиделки за столом начали плавно переходить в банальную попойку. Так что я решила, что мое присутствие дальше совершенно не обязательно, а может быть, даже будет портить настроение остальным, и засобиралась. Эскель хотел было подняться вслед за мной, но я решила не портить ему вечер. Мне бы, конечно, очень хотелось провести время с ним, но сейчас я должна была закончить свои дела, а заставлять его отказаться от компании друзей и просто сидеть рядом со мной в ожидании, ну когда же я закончу, было бы слишком эгоистично. Так что, решив поскорее завершить дела, чтобы у нас осталось время побыть вдвоем до отправления в Аретузу, я поторопилась в лабораторию. Было тревожно оставлять его в компании уже поднабравшегося Ламберта и решившего, похоже, хорошенько отдохнуть после завершения дел с Боклером Геральта (а чародейки, я была уверена, задержатся там ненадолго, так как на завтра у нас с ними были планы).

Пьяных я действительно недолюбливала и старалась избегать контакта, по крайней мере, до замужества. Но бывший муж хоть и выпивал, никогда на моей памяти не злоупотреблял. Эскеля за длительным распитием горячительных напитков я тоже пока не видела и смела надеяться, что, будучи давно уже взрослым и самостоятельным человеком, он свою меру знал и превышать не собирался. Но мне все равно было тревожно и, как оказалось, не зря...

Невнятный шум сверху можно было услышать даже в подвале, но до поры до времени я его игнорировала, лишь нехорошее предчувствие всё нарастало. Когда вопли уже перешли всякую черту, я поспешила свернуть все свои дела, бросив недоделанным последний бесперспективный опыт, и поспешила посмотреть, что там происходит в большом зале. На середине лестницы прямо передо мной неожиданно замерцала фиолетовая бабочка Йен.

"Поднимись", — записка содержала лишь это слово.

По оставшимся ступеням я буквально взлетела и так и замерла на пороге.

— Я и так уже поднима... — начала было я и замолчала на полуслове, увидев Йен, стоявшую в одном прозрачном пеньюарчике на голое тело.

Мысли об одежде, правда, тут же вылетели у меня из головы, когда я заметила трех чуть более чем полностью пьяных ведьмаков, стоящих в обнимку у стола, синхронно шатающихся из стороны в сторону и горланивших что-то малоразборчивое.

— Что это? — глупо спросила я, не сразу отойдя от шока.

— Да вот полюбуйся, — Йен радушно пригласила меня поближе посмотреть на композицию, — что бывает, когда эти трое собираются вместе.

— Йе-э-эн! — кажется, Геральт только сейчас заметил свою возлюбленную и был весьма счастлив ее лицезреть. Улыбка на его лице, по крайней мере, была очень широкая.

— А, кхе-хке, что это за перфоманс? — немного отойдя от шока, спросила я, подходя ближе к наставнице.

— Понятия не имею и разбираться у меня нет ни малейшего желания, — отчеканила Йен, сердито глядя на мужчин. — Я заберу Геральта, а ты своего, пока они ничего не натворили.

— Да куда уж творить, они ж еле на ногах стоят, — усомнилась я в возможностях невменяемых ведьмаков. Чего-то такого я и опасалась.

— О-о, эти могут! Поверь мне на слово, — сообщила Йен и направилась к сцепившимся друзьям. — Пошли спать, алкаш.

Ей довольно ловко удалось отцепить Геральта от собутыльников. Досадливо вздохнув, я попыталась повторить маневр, но это оказалось не так легко.

— Эскель, пойдем, — позвала я, понадеявшись, что увидев меня, он сам отцепится от Ламберта, но реакция оказалась совершенно непредсказуемой.

— Никуда я с тобой не пойду! — с трудом сфокусировав на мне взгляд, заявил Эскель и еще крепче вцепился в Ламберта. — Я буду пить! Дальше! И ты мне не указ! — он махнул рукой, отказываясь идти, и едва не потерял равновесие.

— Так больше нечего пить, — опешив в первый миг, растерянно ответила я, осматривая стол.

— Это т-тебя не касается! — прямо в лицо выплюнул мне ведьмак, обдав смрадом перегара. — У-уйди!

— Что ты несешь? — поморщилась я. — Пошли спать!

Как же я все это ненавидела... все эти пьяные вопли и выходки. Ну что мешает людям остановиться и не напиваться до потери всяких тормозов?

— Не пойду-у! Я т-тебе что, собачка комнатная? Хочешь — поманишь, не хочешь — прогонишь! Хочу и буду пить... с друз-зьями! — растягивая почти каждую гласную в слове, Эскель так качался из стороны в сторону, что меня даже замутило. Или это от мерзкого запаха? Или вообще от самой ситуации?

— Выпил же, даже напился, — ответила я ему. — Хватит, пора заканчивать. Пошли.

Вспомнив, наконец, о магии, я левитацией оторвала одного мужчину от другого. Ламберт без опоры тут же рухнул на лавку.

— Эскель! Дружище! Я с тобой! — заорал он не своим голосом, но подняться уже не смог. Так как таскать его было некому, то и ночевка ему предстояла на этой лавке. Впрочем, ему было не впервой.

— И я за тебя! Горой! — горланил ему в ответ Эскель, пока я, морщась от ора, буксировала его к двери, ведущей в башню. — Холера!

Йен проскользнула туда первой, и с лестницы доносился голос Геральта, перечисляющего все мыслимые и немыслимые достоинства чародейки и уверяющего ее в своих неземных чувствах. Мой же мужчина вел себя иначе.

— Куда ты меня тащишь? А ну верни на место, стерва! Верни, кому сказал! Ты мне никто, чтобы указывать!

К счастью, мне, в отличие от Йен, вести Эскеля было куда как ближе, так что вскоре я с облегчением захлопнула дверь нашей комнаты. На остатках терпения доведя невменяемого ведьмака до дивана, я толкнула его так, чтобы он упал точно по центру. Стащив парой пасов с него сапоги, я подняла его ноги на подлокотник. Все это время он не переставал орать всякие грубости. Я сначала хотела снять с него заляпанную одежду, но непрекращающийся поток гадостей демотивировал.

— Обязательно было Так напарываться? — в очередной раз поморщившись от запаха и замызганного вида своего ведьмака, спросила я, впрочем, тут же пожалела.

— Не твоего ума дело, ведьма!

— Заткнись уже! — не выдержала я. — Нажрался до поросячьего визга, так хотя бы имей совесть — ляг и спи!

— Я? Заткнуться? — взвился Эскель, делая бесполезные попытки подняться. — Да ты кто такая, чтобы... ик... мной командовать?! Наглые чародейки не будут мной помыкать! — заорал он. — Никогда!

Я бросила все попытки раздеть мужчину. Во-первых, это было не так легко проделать с лежащим мужчиной, а во-вторых, меня окончательно разозлили пьяные вопли, так что я передумала перекладывать его в постель, тем более в грязной одежде. Пусть отсыпается на диване.

— Молчи! Ты пожалеешь о сказанном, когда протрезвеешь, — бросила я ему и, не слушая больше ведьмака, направилась к ванной.

Горячий душ успокоил мои знатно потрепанные нервы. К тому же я очень надеялась, что за время, что я провела в нем, Эскель угомонится и заснет беспробудным сном в стельку пьяного человека. Так и оказалось. Едва выключив воду, я услышала молодецкий храп, раздающийся на всю комнату. Порадовавшись, что выслушивать очередной бред пьяного мне не придется, я вылезла из ванной. Укрыв пледом спящего мужчину, сама я улеглась на кровать.

"Ну вот, ты так скучала по нему, не могла без него спать. Получи и распишись", — поздравила я саму себя, понимая, что под такие рулады мне ни за что не уснуть.

Отгородившись от источника шума звукоизолирующей завесой, я перевернулась на другой бок, но сон, понятное дело, не шел. Хоть душу и удалось унять клокочущее во мне раздражение, полностью успокоить меня ему было не под силу. Повидав массу примеров того, во что алкоголь может превратить вполне вменяемого обычно человека, — особенно близко на примере мужа подруги (мой бывший, к счастью, не напивался, и на том спасибо), — я понимала, что все эти крики ничего не значат и принимать их близко к сердцу не надо, что, проспавшись, Эскелю будет очень стыдно за свой концерт. И я даже прекрасно знала, кто ему до этих мыслей помог дойти. Но все равно чувствовала обиду.

"Ну почему надо вот так? Не просто выпить и хорошо посидеть, а прям упиться до состояния нестояния? Что за удовольствие орать всякие гадости? — я не переставала мысленно задаваться одними и теми же вопросами и даже припомнила поговорку "Что у трезвого на уме — у пьяного на языке". — Но за что? Я ему что? Пить не давала? Так наоборот же! Оставила, чтобы он смог выпить. Да и никогда я ему ничего о выпивке не говорила. Да, мне не нравится — я не пью, но его никогда не ограничивала, даже тему не поднимала! Нравится — пей ради бога, но не до такого же свинского состояния..."

Так и не поняв, чем заслужила все эти эпитеты и хамство, я все-таки провалилась в сон, очень надеясь завтра во всем разобраться и больше никогда-никогда в такой ситуации не оказываться.

После таких ночных приключений, утром я проснулась совершенно разбитая, будто это я вчера бухала беспробудно, а не индивид, лежащий на диване. Убрав завесу, я, к своей радости, храпа не услышала. Эскель лежал на боку, и сначала мне показалось, что спал, но потом я поняла, что лишь делал вид.

— Вставай, — хмуро сказала я ему, подходя ближе. — Хватит притворяться.

— Я не притворяюсь, — так же хмуро ответил мужчина. — Голова болит.

— Пить меньше надо было! — не удержалась я от назидания.

Положив руку ему на лоб, я отогнала боль и заодно устранила некоторые другие последствия вчерашних возлияний. Вообще я бы могла прямо вчера его протрезвить сразу. Но, во-первых, это была не очень приятная для него процедура, во-вторых, для чего-то же он вчера столько выпил, вряд ли он хотел, чтобы эффект пропал сразу, ну, а в-третьих, мне самой требовалась отсрочка для этого разговора. Слишком уж меня выбило из колеи его вчерашнее поведение, мне нужно было время, чтобы понять, как реагировать.

— Спасибо, — даже как-то недовольно буркнул Эскель, хотя, на мой взгляд, ему бы стоило начать извиняться.

Мужчина сел на диване, потер лицо и осмотрел себя.

— Не хочешь объяснить, что это такое вчера было? — так и не дождавшись от него ни слова, сама спросила я.

— Выпил с друзьями, — его тон и лицо стали непроницаемыми.

— Выпил это когда сам пришел, а я тебя сюда тащила, — заметила я, складывая руки на груди.

Начало разговора мне уже совершенно не нравилось, я откровенно не понимала, что происходит.

— Не тащила бы, никто тебя не заставлял, — пожал плечами мужчина, чем на некоторое время лишил меня дара речи.

— То есть, — медленно начала я, подбирая слова, — мне надо было бросить тебя внизу.

— Ты сама туда пришла, сама решила меня тащить, а теперь предъявляешь претензии мне? — приподнял одну бровь ведьмак.

Во мне снова начала подниматься вчерашняя злость.

— То есть так напиваться и спать на полу или на лавке в обнимку с собутыльником для тебя в порядке вещей?

— Тебе-то что за печаль? Ну выпил я с друзьями! — Эскель поднялся с дивана и посмотрел на меня сверху вниз. Если вчерашние его слова можно было списать на неадекватное состояние, то сегодня он был уже трезв. — У тебя разрешения спрашивать не собираюсь!

— Разрешения вести себя как свинья, хамить и орать всякие гадости тоже спрашивать не считаешь нужным? — окончательно рассердилась я, поняв, что извиняться передо мной никто не собирается.

На мгновенье Эскель смутился, отвел взгляд, но тут же вернул его.

— Я тебя не звал. Ты сама пришла. Чего теперь от меня хочешь? — с вызовом спросил он. — Чтобы покаялся, на коленях ползал, ноги целовал, прощения вымаливая? Захотел и напился! И ни перед кем не отчитываюсь.

— Чего я хочу? Сущие пустяки! — взорвалась я. — Человеческого отношения! Ты знаешь, как я отношусь к алкоголю и к пьяным...

— И что мне теперь, из-за этого в трезвенники уйти?! — перебил меня Эскель, повысив голос. — Нет уж!

Я снова опешила. Я никогда не просила и вообще не думала о том, чтобы кого-то ограничивать в выпивке. Но банально не напиваться до беспамятства или хотя бы не вести себя как последняя сволочь вполне можно было. Просто проявлять уважение!

— Вы, чародейки, вообще слишком высокого о себе мнения, — воспользовавшись моим замешательством, тем временем продолжил Эскель. — Все должно быть по-вашему, для вас и ради вас. Другие для вас ничего не значат, с их желаниями вы не считаетесь. А я тебе не мальчик на побегушках и подстраиваться больше под тебя не намерен!

У меня будто землю из-под ног выбили.

"Так вот, значит, что такое для тебя взаимное уважение и поддержка. Напороться и поносить на все лады. Вот, что значит помощь — мальчик на побегушках. У меня, значит, завышенное мнение о себе..." — потрясенно осмыслила я.

— Уходи, — еле выдавила я из себя.

— Что? Правда глаза колет? — вместо того чтобы исполнить просьбу, не отступил Эскель.

— ВОН! — гаркнула я, взмахом руки одновременно открывая дверь и указывая направление.

— Так я и знал, — пренебрежительно бросил ведьмак. — Вы все одинаковые...

И мужчина вышел, хлопнув на прощанье дверью, а я все стояла на прежнем месте. В голове звучала лишь одна фраза, но двумя разными голосами.

"Ты слишком себя переоцениваешь", — сказал мне бывший муж, когда я сообщила, что не буду рожать из-за риска умереть.

Я хорошо помнила свою растерянность после его слов, помнила обиду, душившую меня, помнила свое медленное осознание, что я на самом деле значу для бывшего. Я не могла поверить в то, что близкий человек мне сказал такое, что он говорил это всерьез, что он как раз это имел в виду. Именно в тот момент пути назад уже не было и мне нужно было развестись с ним немедленно, но я тянула время, чего-то ждала, мучила себя в попытках понять, почему он так сказал, искала причины в себе, в своей болезни, в обстоятельствах. Нет, второй раз я такого допустить не могла.

Резкими движениями стерев уже катившиеся по щекам слезы, я подняла в себе как можно больше злости.

— Да, я себя ценю. Я высокого мнения о себе. И вытирать об меня ноги никому не позволю, — громко и четко сказала я закрытой двери и направилась умываться.

У меня была куча планов на сегодня, и я была полна решимости все их воплотить в жизнь. К Йен я поднялась уже через двадцать минут, полностью готовая приступить к реализации своих планов.

— Доброе утро, дорогая, — приветствовала меня Трисс.

— Доброе, — сухо ответила я.

— Доброе? — изогнув бровь, уточнила наставница. — Кажется, кому-то не пришлись по вкусу ведьмачьи будни, точнее вечера, — насмешливо заметила Йен.

— Я не хочу об этом говорить, — нейтрально ответила я. — Мы отправляемся прямо сейчас?

— Ты не хочешь позавтракать внизу? — усмехнулась Йен.

— И посмотреть на их похмельные рожи, — добавила Трисс, ехидно улыбаясь.

— В Аретузе перекусим, — отказалась я. Вот уж на что на что, а на похмельные рожи я смотреть совершенно точно не хотела.

— Что, так сильно не понравилось? — подколола Йен. — А ведь они то и дело так напиваются.

— Я же сказала, что не хочу это обсуждать, — чуть резче, чем следовало, ответила я. По помещению прошла легкая дрожь.

— Мы поняли! — тут же заверила Трисс, подходя ближе. — Поссорились, с кем не бывает. Все будет хорошо.

— В Аретузе ожидать очередной выброс? — разом растеряв все ехидство, предостерегла Йен.

— Если мы отправимся туда прямо сейчас, то мое душевное равновесие будет в норме, — взяв себя в руки, ответила я, выдержав испытующий взгляд наставницы.

Да, я понимала, что мое поведение делает очевидным происшествие, которое я афишировать не хотела, но ничего поделать с собой не могла. Я и так была на грани, без всяких расспросов. Мне нужно было сменить обстановку и побыть одной, чтобы привести мысли в порядок. Йен, к счастью, дальше испытывать мои нервы на прочность не стала, а просто открыла портал, за что я ей была весьма благодарна.

Аретуза встретила нас каменным спокойствием коридоров. До жилого корпуса было далеко, так что тишину нарушал только мерный стук трех пар каблуков. Предусмотрительная Йеннифер отправила весточку Маргарите накануне, так что наше появление сюрпризом не стало. Разбудить всегда занятую ректорессу чародейской школы нам тоже, понятное дело, не удалось. Несмотря на довольно раннее утро, она встретила нас при полном параде и в весьма бодром расположении духа, но компанию за завтраком все же составила. К счастью, вопросов Рита мне никаких не задавала, будучи занятой обсуждением вопросов порталов с Йен и Трисс, так что я почти всю трапезу сидела и молча слушала их разговор. Правда, к его завершению не смогла бы точно сказать, о чем говорили чародейки. Вскоре я по своему же настоянию осталась одна в помещении сгоревшей библиотеки. Иллюзия наличия книг все еще оставалась здесь, так что я бесцельно прошлась меж полок, а потом присела на стоявшую в одной из ниш небольшую козетку. Ее я восстановила по небольшому фрагменту еще в прошлый свой визит, и она была чуть ли не единственным здесь материальным предметом.

Мной овладела апатия. Если еще час назад я еле сдерживалась, чтобы не накричать на Йен и не скатиться в банальную истерику, то сейчас ощущала полное безразличие ко всему. Так бывает, когда ты что-то стараешься делать, к чему-то стремишься, прилагаешь усилия, но где-то в глубине души знаешь, что все это напрасно. И как бы ты ни старалась отгонять пессимистичные мысли, рано или поздно это случается и на тебя разом накатывает вся тяжесть ощущения безысходности, тщетности твоих попыток. Ты знала, что так будет, потому что так уже было. Глупо было надеяться что-то изменить...

"Всю эту ситуацию я уже пережила в прошлом. Чего теперь страдать? В конце концов, я чего-то такого подсознательно и ожидала. Именно поэтому боялась привязаться к нему слишком сильно. Боялась снова наступить на те же грабли. В итоге не зря..." — вздохнула я.

По опыту же прошлых лет я знала, что мне следовало заняться делом и минимизировать контакты с мужчиной. Время способно вылечить что угодно, нужно лишь пережить это время. Так что я заставила себя подняться и снова прошлась между стеллажей. Я сюда пришла, чтобы заняться магией времени, значит, нужно было это сделать. Задвинув все чувства подальше, я начала свое погружение в прошлое.

Сколько точно времени прошло, я сказать не могла, да и типичное предзнаменование о скором перемещении во времени я пропустила, проигнорировав предупреждение. Так что ощущение переноса застало меня врасплох, как в самый первый раз. Разумеется, ни о Весемире, ни о чем другом я подумать в момент переноса не успела, да и если бы успела, вряд ли бы стала. Видеть мне никого не хотелось. И магия, кажется, учла мои пожелания. Или это все-таки мои попытки управлять силой дали результат?

Стояла я ровно на том же месте в той же самой библиотеке, только вокруг меня была не иллюзия, а настоящие полки, в чем я первым делом убедилась. Я оказалась в прошлом Аретузы, где библиотеку еще не сжигали. Да, это был определенно прорыв, вот только как использовать его? Попытаться утащить книги в свое время? Это вызовет массу вопросов и проблем, а также неизвестно как повлияет на историю, если вообще получится их перенести. Все-таки целая библиотека это не десяток томиков. Из-за количества книг отпадали и варианты с копиями и прочими попытками индивидуального подхода. На книги надо было воздействовать массово, а я пока даже на себя толком воздействовать не могла. Все мои попытки вернуться в свое время будто натыкались на стену. Моей силы не хватало, так что мне предстояло провести час в библиотеке, в которой не было ни души. Стоило признать, что это было определенно одно из лучших мест для меня сейчас.

За трудами Альзура, в которые я так хотела заглянуть, на той же самой козетке час пролетел незаметно. И если бы не внезапные нарушители моего уединения, я бы, может, сидела и дальше, но внезапно раздавшиеся женские голоса заставили меня прерваться. Поднявшись с козетки, я внимательно прислушивалась к голосам, пытаясь определить, куда двигаются их обладательницы, чтобы не пересекаться с ними, благо размеры библиотеки позволяли. Одного я, правда, не учла. Не все посетители библиотеки шумят.

— Эй, ты кто такая? — внезапно раздалось у меня за спиной.

Резко обернувшись, я уставилась на более чем странную девушку. Рассматривать ее, как и вступать в диалог, я, разумеется, не стала. Нырнула за соседний стеллаж и поскорее инициировала перемещение. И только уже стоя меж иллюзорных полок в настоящем, поняла, что с этой девушкой было не так. Под ученической формой скрывался горб, да и лицо ее было далеким от симметрии. Вот только не узнать собственную наставницу было бы совершенно непростительно.

— Вот ты где! — воскликнула Рита, выныривая прямо из виртуальной полки с книгами. — Вроде кругом лишь иллюзии, но можно потеряться, — усмехнулась она. — Как успехи? — поинтересовалась она, а потом перевела взгляд куда-то ниже. — Что это у тебя?

Я взглянула на себя, пытаясь понять, о чем она, но увидела лишь книгу.

— Исследования Альзура, — без задней мысли ответила я, а потом сообразила. — Черт! Я стащила их из прошлого!!!

— Альзура?! — шокировано произнесла Маргарита и выхватила книгу из моих рук. — Это не иллюзия! Но эта книга загадочно исчезла из библиотеки еще... Так вот куда она исчезла! — разобралась Рита и погрозила мне пальцем.

— Блин, я все-таки сделала это, — ужаснулась я и потерла лоб, пытаясь понять, что теперь предпринять. — Проклятье... Я не нарочно. Меня заметила одна из учениц, и я совсем позабыла, что держу книгу.

— Заметила? Тебя? Как? Погоди, держала книгу? Ты была в прошлом? — легко сделала выводы Рита.

Я кратко поведала ей о своих новых способностях.

— Ничего себе. Я всегда считала путешествия во времени недостижимыми, но оказывается, Старшей крови все под силу, — с восхищением отозвалась Рита, выслушав меня. — Получается, ты можешь так перенести сюда все книги?

— И оставить библиотеку прошлого пустой? Исчезновение одной книги не осталось незамеченным, представь, что будет, если пропадет вся библиотека! — предложила я.

— Ну не вся, но ты права, это не лучший вариант... — нахмурилась Рита, очевидно, обдумывая, как использовать мои новые способности во благо родной школы.

— К тому же я понятия не имею, сколько книг за раз смогу унести. Мои силы все еще нестабильны. Меня швыряет по времени без всякой системы, и я пока даже вернуться самостоятельно могу лишь спустя час, — напомнила я. — Могу только сказать, что в прошлое меня бросает не далеко от того места, где я нахожусь в настоящем.

— Очень жаль, — вздохнула Рита. — Но я верю, что ты обязательно научишься! А сегодня у тебя первая добыча! — она покрутила книгу в руках и улыбнулась.

Я слабо улыбнулась в ответ.

— Раз уж я ее пронесла сквозь время, давай я ее дочитаю. Мне это очень поможет в исследованиях, — попросила я.

— Да, конечно, — Маргарита протянула мне обратно книгу. — В конце концов, без тебя этой книги бы тут не было!

Весь оставшийся день я провела в библиотеке. Снова и снова пыталась настроиться на нужную волну, не давая себе думать больше ни о чем. И, надо сказать, не безрезультатно! Мне удалось попасть в прошлое еще два раза. Правда, все в разные промежутки без какой-либо связи (в том числе с моими пожеланиями), кроме полной библиотеки, но это был первый раз, когда я смогла использовать силу времени больше одного раза в день и почти по собственному желанию. Однако часовой рубеж пребывания в другом времени мне так и не поддался. Нужно было больше практики. Вернувшись из прошлого в третий раз, я застала в зале библиотеки Йен.

— Все путешествуешь? — спросила она.

— Пытаюсь перевести способность в разряд управляемых, — кивнула я.

— Как успехи?

— Встретилась с тобой, — не стала скрывать я, да и любопытно было.

Йен хмыкнула и развернулась к иллюзорной полке, изучая ее содержимое.

— Надо полагать, ты была удивлена, — без особого воодушевления, но все-таки заговорила чародейка после минуты молчания. — И теперь хочешь задать вопрос?

— Что с тобой случилось? — не стала ходить вокруг да около.

— Ничего, — все-таки развернулась ко мне она. — Я такой родилась. В детстве я была горбуньей.

Такого ответа я, признаться, не ожидала. За день я успела надумать себе множество вариантов неудачного колдовства, завистничества среди учениц и даже проклятий, но не натуральное происхождения уродства.

— Должно быть, это было нелегко, — сказала я после паузы.

— Не без этого, — не стала лукавить Йен. — Но как видишь, престиж профессии требует избавляться от дефектов.

— Логично, — кивнула я, все еще не отойдя до конца от шока.

— Это все, что ты хотела узнать?

— Я думала, что это результат какой-то магии, — честно призналась я. — Об этом бы порасспрашивала. А тут я могу лишь восхититься работой тех, кто исправил деформацию.

— И это говорит человек, который смог восстановить глаза! — усмехнулась Йен. — Ты знаешь, что предыдущим наилучшим результатом был лишь многофасеточный кристалл, вокруг которого регенерировали ткани. И выглядело это отвратительно, хоть и надо признать, работало в достаточной мере для трехмерного зрения.

— Магия Старшей крови не считается, — не согласилась я.

— Старшей крови... — зачем-то повторила Йеннифер, неожиданно серьезно задумываясь. — А ведь ты могла бы вернуть меня прежнюю...

— Ты бы хотела вернуть горб?! — ужаснулась я, глядя на чародейку круглыми глазами.

— Нет, кое-что другое, — опровергла она мое глупое предположение. — Но мы поговорим об этом позже, когда найдем Цири. А я пришла сказать, что мы остаемся на ночь в Аретузе.

Я только порадовалась. Вечером, правда, стало намного хуже. Смены обстановки было явно недостаточно, мои мысли в отсутствие дела непрерывно крутились вокруг произошедшего утром. Я гнала их прочь, но они возвращались, снова и снова прокручивая перед мысленным взором диалог, причиняя боль, заставляя хвататься за книгу как за спасительную соломинку. Я уже совершенно не понимала, что читала, но упорно пялилась в текст и произносила про себя бессмысленные слова, пока не отключилась. На следующий день я работала над своими способностями еще усерднее, чтобы не было ни единой свободной минуты, выкладывалась на полную, чтобы вечером упасть в постель и заснуть мертвецким сном, а утром снова продолжать. К концу третьего дня я уже могла уверенно вызывать перемещения во времени, но по-прежнему не могла управлять ими, как и не могла возвращаться раньше срока. Я чувствовала, что двигаюсь в верном направлении, но мне чего-то не хватало, чтобы перейти на новый уровень, чтобы увидеть время, через которое я переношусь, чтобы по-настоящему начать управлять им.

— Тебе стоит сделать перерыв, — сказала Трисс за ужином, который мы, попрощавшись с Маргаритой, вкушали в Ковире, где Трисс планировала остаться. Лицо чародейки было действительно обеспокоенным.

— Нет, — возразила я. — У меня только начало получаться, надо наоборот поднажать.

— Ты себя в зеркало видела? — в лоб спросила она. Я лишь отмахнулась. — Бледная вся, с синяками под глазами. Ты хоть спишь?

— Сплю, конечно! — возмутилась я, даже приборы отложив. — Просто постоянная концентрация отнимает много сил, но они восстанавливаются. Я за этим слежу.

— Брин, не нужно так усердствовать, — заверила она меня, легко сжав мою кисть. — Мы понимаем, что невозможно овладеть чем-то быстро, ты не должна работать в таком режиме.

— Я сама хочу поскорее овладеть способностями, — чуть улыбнулась я ей в благодарность за заботу.

— А мне кажется, ты просто прячешься, — вставила Йен, разглядывая рубиновую жидкость в своем бокале.

— От чего мне прятаться? — не очень натурально вопросила я.

— От себя, разумеется, — пожала плечами чародейка. — Но это приятнее делать с помощью вина, — она отсалютовала мне бокалом и сделала глоток.

— Нет уж, никакого алкоголя! — излишне поспешно открестилась я.

— Ты после той попойки сама не своя, — свернула тему в нужное ей русло Трисс, очевидно устав ходить вокруг да около. — Что случилось тогда? — серьезно спросила она, не сводя с меня взгляда.

— Ничего особенного...

— Поэтому ты с тех пор как заведенная постоянно тренируешься в магии или читаешь книги? — промолвила Йен, ставя бокал на стол.

— Я же сказала, хочу скорее научиться, надоело туда-сюда мотаться по прихоти магии. Каждый раз не знаешь, чего ожидать. Это напрягает, да и может быть опасно, — совершенно правильно и как всегда в минуту волнения многословно пояснила я.

— Меня такое рвение, безусловно, радует, но также вызывает опасения по поводу стабильности твоей силы.

— Не беспокойся, я все держу под контролем, — заверила я ее.

— Надеюсь, — не стала оспаривать наставница. — Но лучше бы тебе поскорее уладить все конфликты. Ты не в том положении, чтобы позволить себе нестабильный эмоциональный фон.

— Да, надо вернуться в Каэр Морхен, помиритесь и забудете обо всем! — поддержала ее Трисс. — Пойдемте!

Я никак не стала комментировать их слова, чтобы не нарываться на дальнейшие расспросы, а лишь молча поднялась со своего места. За три дня упорной работы я более-менее успокоилась и была готова вернуться. К тому же Каэр Морхен был большим замком, а с моей возможностью телепортироваться я могла без особых трудностей не сталкиваться в коридорах вообще ни с кем. Применять способности, правда, пришлось сразу же. Выйдя из портала в большом зале, первое, что я увидела, были ведьмаки, сидящие за столом. Скользнув по ним взглядом, я отметила, что все было как обычно, после чего поздоровалась и поторопилась очутиться в своей комнате. Дверь заперла сразу же, но то самое спокойствие, которым я только что хвалилась, возвращаться не спешило.

"У него все хорошо, все как обычно. Это я три дня спала часов по пять и все время упорно трудилась, чтобы не думать, а он просто продолжал жить так, как и жил до того. И на мое появление он никак не отреагировал. Ему просто все равно, и мне должно быть так же! — успокаивала я себя. Но проблема была в том, что мне не было все равно, в том, что я иррационально ждала стука в дверь, хотя сама его выгнала, в том, что, несмотря на все усилия, постоянно думала о нем. Но стук не раздавался. — Прекрати! Ты не должна думать о том, чтобы снова впустить в свою жизнь того, кто тебя не ценит".

Уговоры не действовали совершенно. Встреча с ним, эта комната, сам факт того, что он где-то здесь, в этом замке, выбили меня из колеи. Но самое плохое, что я ощущала, как глубоко внутри меня начинала ворочаться сила, а это был скверный, очень скверный знак. Я подскочила к окну и распахнула его. Обжигающе-морозный воздух ударил в лицо, проник в легкие, остудил голову. Это было то, что нужно, но этого было недостаточно. Открыв глаза, я всмотрелась в ночь. Луна освещала высокие горы, полностью покрытые снегом. Не особо размышляя, я сотворила портал и шагнула на снег. Те самые горы, что я видела из окна, теперь были под моими ногами. Замок отсюда было почти не видно, зато ледяные порывы ветра остужали меня куда качественнее, чем у окна. Магия успокаивалась вместе со мной. Сделав еще пару глубоких вдохов, я почувствовала, что опасность выброса миновала, и, наконец, смогла осмотреться.

Бесконечный купол звезд, близкая луна и километры снега вокруг. Это было потрясающе красиво и дарило невероятное ощущение свободы и умиротворения. Будто я была где-то на краю мира, и отсюда все мирские проблемы казались не такими уж и значительными. А я все стояла и смотрела на долину, залитую лунным светом, пока не спохватилась, что стою тут на морозе простоволосая, в тонкой кофточке и при этом совершенно не мерзну! Точнее, я ощущала прохладу, но она была приятной, бодрила и освежала. Плюс к этому я стояла на снегу и совершенно не проваливалась, будто под подошвами моих сапог был крепкий наст. На пробу снег оказался рыхлым и разлетелся с моей ладони искристыми снежинками от очередного сильного порыва ветра, который, казалось, обтекал меня, совершенно не толкая и не пронизывая холодом, а оставляя после себя ворох снежинок и ощущение лёгкого как пёрышко прикосновения. Взглянув на свои кисти, я увидела отчетливый морозный узор на коже, и закатав рукава, проследила за ним почти до самых плеч. Призвав к себе зеркальце и сотворив чуть больше света, я узрела свое белое как полотно лицо с тонкой сеточкой узора изо льда. Ресницы и волосы все были в инее, одежда припорошена снегом.

— Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе.... белая? — спросила я у своего отражения и сама же себе ответила. — Тепло, Морозушко, тепло, батюшка! Снегурочкой вот обратилась...

Так с зеркалом я и вернулась к себе в комнату. Захлопнула окно и развела в камине огонь поярче. Вроде и все понятно и логично, раз сила моя ледяная, но на замерзшую себя смотреть было жутковато. Зато это позволило отвлечься от мыслей о ведьмаке.

Очередной день снова начался довольно рано. Спускаться к завтраку я не стала, перекусив у себя, а после и вовсе решила внизу не есть пока, дабы уменьшить шанс столкнуться с мужчинами. Трех дней в Аретузе мне явно не хватило. Нужно было еще время. Вчера не допустить выброс мне удалось, но испытывать судьбу еще раз я не желала. Так что я занялась своими привычными делами, но перемещалась по замку только с помощью магии. Здесь, в отличие от Аретузы, у меня был богатый выбор, на что потратить свои силы. Сначала я занималась замком, потом давала своим силам восстановиться и проводила опыты в лаборатории, вдохновившись последними работами Альзура, в которых он активно использовал и описывал знания, полученные при создании ведьмаков. Дальше у меня шли тренировки перемещений во времени, во время которых мне почти все время попадались безлюдные промежутки существования Каэр Морхена, либо моменты, где я легко могла скрыться. Учитывая, что это полностью отражало мои желания, я с гордостью могла сказать, что, по крайней мере, на подсознании уже могу контролировать свои силы. Осталось вывести это умение на осознанный уровень.

Еще три дня пролетели в бесконечной череде кропотливой работы. Ко мне часто заглядывали Йеннифер и Трисс, явно беспокоясь о моем состоянии. Однако упрекнуть меня было не в чем. Моя сила была стабильной, в чем немало мне помогали еженощные прогулки по горам в компании мороза и ветра, после которых правда приходилось долго отогреваться у камина. Там же я и засыпала-вырубалась, старясь ни о чем не думать.

"Ни о чем не думать" вообще стало девизом моей жизни. Только магия и алхимия, упражнения в силе Старшей крови. Через неделю постоянных тренировок помимо приближения к конкретной цели, я стала замечать, что мои чародейские силы растут. Сначала незаметно, но с каждым днем все очевиднее. Я теперь дотягивалась до стен даже в залах, не только в комнатах, и восстанавливала намного больше площади. Любопытства ради я спустилась в большой зал, первый раз после возвращения. Убедившись, что он пуст, я вышла на середину и прикрыла глаза, обращаясь к силе. Это было невероятно! Я дотягивалась до всех стен, до далекого потолка и даже подвал захватывала! Не удержавшись, выпустила свою ледяную магию, которая искристыми вихрями разлеталась во все стороны, разрисовывая стены и окна зала морозным узором, и закружилась в поднятой мной метели, счастливо смеясь. С самого начала именно большой зал я хотела восстановить больше всего, но не могла дотянуться. И вот теперь, пусть поздно, но я смогла, я смогла объять его полностью!

Радость мою прервало неожиданное тревожное ощущение, и тут же я встретилась взглядом с тем, кого все эти дни старательно избегала. Смех угас сам собой, я остановилась.

"Сколько он так стоит в дверях и наблюдает за мной?" — в смятении подумала я.

В первый момент мне показалось, что тревожное ощущение возникло именно из-за его взгляда, но тут же поняла, что это был очередной призыв во времени. Четвертый или пятый за сегодня. Желтые глаза притягивали, не давая оторваться. Чувствуя, как ускоряется стук сердца и, не желая продлевать зрительный контакт, я поторопила наступление своего перемещения и исчезла, максимально обезопасив себя от возможного разговора. В прошлое он за мной точно не мог последовать.

Появившись на крепостной стене, я уперлась в нее руками и уставилась вдаль, которая постепенно начала затуманиваться. Уже толком ничего не видя, я отвернулась и уселась прямо под зубцом стены, уткнулась в колени и обхватила себя руками. Здесь было лето, но мне было холодно, холодно без него... Черт подери, я скучала! Несмотря ни на что, я скучала по нему. Я могла прогнать его долой со своих глаз, из своих мыслей, но не из своего сердца. Один взгляд в его желтые глаза и всё летит к чертям, все мои тщетные попытки забыть, все мои труды, чтобы разлюбить...

— Брин? — голос Весемира прозвучал так внезапно, что я дернулась. — Извини, — сказал он.

Я же поскорее вскочила на ноги и отвернулась, утирая слезы. Я настолько привыкла, что все мои перемещения на этой неделе были безлюдными, что совершенно не ожидала никого тут встретить.

— Ты плачешь? Что случилось?! — не на шутку обеспокоился мужчина, поспешно подходя ближе.

— Да так, — отмахнулась я, поворачиваясь к ведьмаку. Сегодня мне выпал самый частый вариант Весемира — умудренный опытом, который еще не весь отразился на внешности, в самом расцвете сил, как говорится. — Тренируюсь вот перемещаться, да все попадала в безлюдные промежутки. За сегодня это у меня уже, кажется, пятый визит. А у тебя как дела? — храбрясь, спросила я.

Слезы, к счастью, не успели оставить заметного следа на лице, так что было достаточно лишь стереть их.

— У меня-то все хорошо, а вот у тебя, похоже, не очень, раз к людям не попадала, — проницательно отметил ведьмак. — Я могу чем-то помочь?

— Нет, не бери в голову, — покачала я головой и чуть растянула губы в подобии улыбки. Понимая, что выглядит это совершенно не натурально, развернулась к лесу, смотря вдаль.

— Ты сегодня ничего с собой не принесла? — покладисто сменил тему мужчина.

— Да, не подготовилась, — покаялась я. — Не ожидала, что встречусь с тобой. Поторопилась.

Ведьмак встал рядом и пару минут мы оба смотрели на покачивающиеся на ветру деревья в долине.

— Сбежала? — спокойно спросил ведьмак.

— Сбежала, — подтвердила я, признав бесполезными попытки скрыть свое настроение.

— От чего?

— От себя... — честно в первую очередь себе ответила я.

Пора было признать очевидное. Эскель успел слишком глубоко проникнуть в мое сердце, чтобы я могла вот так вычеркнуть его из своей жизни. Глупо было подавлять свои чувства, глупо отрицать его значимость для меня. Это приводило лишь к волнениям силы, но чувств никак не уменьшало.

— Плохая идея, — заметил Весемир.

— Знаю... — вздохнула я. — Но не могу я... Не могу находиться рядом с тем, кому не дорога! — слезы снова потекли по щекам. — Я знаю, чем это кончится, если спущу такое с рук! — всхлипнула я. — Не хочу снова...

Весемир ободряюще сжал мое плечо, а потом и вовсе приобнял. Я уткнулась ему в грудь и разрыдалась сильнее, выпуская долго подавляемую боль и обиду.

— Ну-ну, что ж ты так, — осторожно поглаживая меня по голове, тихо говорил Весемир. — Все будет хорошо.

— Да ладно, что ты меня как маленькую утешаешь, — пробормотала я, когда нарыдавшись обратила на это внимание.

— А чем маленькие от больших отличаются? — поинтересовался ведьмак, выпуская меня из объятий.

— Большие сами виноваты в своих проблемах, — ответила я, доставая платок, чтобы убрать следы мокрого дела.

— Не поспоришь, — чуть усмехнулся Весемир. — Но может быть все не совсем так, как ты думаешь?

— Хотелось бы, но нет, — уверенно ответила я, генерируя лед на ладонях, чтобы остудить раскрасневшееся лицо.

— Иногда так бывает, что мы говорим или делаем совсем не то, чего на самом деле хотим, — настаивал Весемир.

— Это легко исправить, если захотеть, — пожала я плечами. Все-таки вечерами я была в своей комнате, но кроме чародеек никто не приходил.

— Иногда мы сами не знаем, как исправить. Особенно если неосмотрительно сожгли все мосты, после того как в ответ услышали что-то столь же эмоциональное, — меж бровями ведьмака, разглядывавшего долину так же сосредоточенно как и я мгновенье назад, залегла глубокая складка. Похоже, он делился со мной мудростью, давшейся ему не самым легким путем. — Не суди так бескомпромиссно.

— Однажды я уже попыталась найти компромисс. Это было худшим решением в моей жизни, — покачала я головой.

— Сейчас не тот же самый случай, — напомнил Весемир.

Я молчала. Возразить мне было нечего. Я пребывала в растерянности и отнюдь не была уверена в том, что выбранный мной путь был верным.

— Час прошел, — прервал молчание Весемир. — Отправишься обратно к себе?

— Пока нет, — чуть помедлив, отказалась я.

Эскель знал, что мои перемещения длятся час, и я не хотела возвращаться, пока он там.

— Может, присоединишься тогда к ужину? — неожиданно предложил Весемир.

— А это возможно? — удивленно спросила я. — В смысле, я же здесь нелегал.

— Неле... кто?

— Подпольно тут нахожусь.

— Ха-ха, — рассмеялся ведьмак. — Сегодня тут только ученики. Они обрадуются новому лицу, к тому же они тебя уже видели.

— Видели? — еще больше удивилась я.

— Видимо, для тебя это еще будущие перемещения, — определил ведьмак. — Беда, никогда по тебе не узнаешь, из какого ты времени, — усмехнулся он.

— А какой сейчас год? — запоздало поинтересовалась я, и прислушалась к своим ощущениям. Ответ меня порадовал. Сила моя определенно росла, я уже и сама могла довольно близко определять время перемещения.

— Так что? Отужинаешь с нами? — повторно предложил Весемир.

— С удовольствием, — согласилась я, прикинув, что действительно неплохо бы поужинать, так как обед был давно. К тому же было любопытно взглянуть на маленьких ведьмаков поближе, особенно учитывая, что они со мной вроде как были знакомы и среди них не было тех, кто мог бы узнать меня в настоящем.

— Госпожа чародейка! Госпожа чародейка! — раздались детские голоса, стоило мне переступить порог большого зала. — Она вернулась! Смотрите!

Я ошарашенно осмотрелась. К отремонтированному виду большого зала я уже привыкла, но вот к такому людному была не готова. Здесь были дети, подростки, уже юноши и даже молодые мужчины. Наверное, не меньше трех десятков будущих ведьмаков.

— Покажи фокус! Ну покажи! Тетенька чародейка! — раздавалось со всех сторон, и я, признаться, слегка ошалела от такого внезапного внимания. — Ну пожалуйста!

Меня буквально окружили те самые мальчики, часть из которых были еще с обычными глазами, в которых легко читалось ожидание чуда. Я к такому была совершенно не готова, и все что мне пришло в голову — это снова запустить морозные узоры по всему большому залу, создавая искрящиеся в свете свечей вихри и буранчики. Ребятня с радостными визгами разбежалась ловить снежинки и играть с ветром. Весемир тихо посмеивался рядом.

— Снег среди лета не каждый день увидишь, — сказал он, наблюдая за мальчишками.

— Что я такое в прошлый раз сделала, что они так налетели? — все еще пребывая в шоке, задала я ему вопрос.

— Показала магию, — пожал плечами ведьмак.

— Да у них тут каждый день чародеи под боком, — не поверила я.

— Ты думаешь, они им фокусы показывают? — резонно спросил Весемир. — А это же дети, хоть и ведьмаки. Да и не все они еще прошли испытание травами.

Я по-другому взглянула на веселящихся детей после напоминания об испытании.

"И вот этих совсем еще маленьких мальчишек подвергнут испытанию, после которого выживет дай бог парочка из десятка?! Но..." — я тряхнула головой и запустила в зал еще искристых змеек, желая хотя бы просто повеселить их перед неизвестным будущим. Пока что больше я ничего не могла для них сделать, мне еще только предстояло докопаться до сути и создать безопасную трансмутацию. И ради этих детей стоило как следует постараться.

— Пойдем за стол, — пригласил Весемир.

Я прошествовала за ним. Ведьмак сел во главе стола, а мне отвели почетное место по правую руку от него. За этим столом сидели преимущественно молодые мужчины и юноши. Эти ребята были куда серьезнее, приветствовали сдержанно, но любопытство в глазах спрятать им не удавалось. Подростки и малышня разместились за следующими столами.

— Госпожа чародейка, у тебя все в порядке? — неожиданно обратился ко мне один из неподалеку сидевших молодых ведьмаков.

— Да, все отлично, — ответила я и посмотрела на Весемира. Он-то должен был знать, о чем они говорят, раз уж я совершенно не понимала.

— Хорошо. Я беспокоился, — тем временем продолжил светловолосый ведьмак.

— Да что беспокоиться! Магия же! — вдруг подал голос другой. — Это у нас все само должно заживать, — обиженно сообщил темноволосый парень.

"Заживать? Я поранилась в прошлый раз?" — выцепила я.

— Твоя регенерация тоже магическая, — напомнил ему третий ведьмак. — Простые люди бы не срастили перелом за неделю.

Темноволосый лишь фыркнул и принялся усердно жевать.

— Магия или нет, получить рану каждому неприятно, — подал голос Весемир. — Так что лучше ешьте.

Ложки застучали чаще. Я тоже решила пока поработать челюстями, обдумывая как бы так аккуратно разузнать, что я там такое делала, что умудрилась обзавестись раной, о которой теперь справляются. Впрочем, постепенно ведьмаки начали говорить друг с другом, а Весемир обратился ко мне:

— Как продвигается твое изучение?

Я было насторожилась, бросив быстрый взгляд на сотрапезников, а потом поняла, что уж где-где, но тут моей работой над трансмутацией никого не удивишь.

— Плохо, — честно призналась я. — Я всю формулу уже под микроскопом рассмотрела, разобрала каждый маломальский значимый ингредиент, но не продвинулась вперед. Взялась вот поздние труды Альзура изучать.

— Альзур был выдающимся чародеем, — одобрил Весемир мой выбор.

— И в итоге занялся другими изобретениями. Не потому ли, что тоже не смог усовершенствовать формулу?

— Скорее всего, просто надоело заниматься одним и тем же, — не согласился Весемир.

— Ну, может и так, — не стала спорить я.

— Ты можешь узнать лично, — предложил мне ведьмак с хитрой усмешкой.

— О таком я еще не думала, — нахмурилась я, отложив ложку и осознав всю правоту Весемира. — Зайти да и спросить, чего это он бросил все и переехал в Марибор!

— А это возможно? — неожиданно подал голос молодой ведьмак, что справлялся о моем здравии.

— Нет, дорогой мой Лександр. К сожалению, до такого магия еще не дошла, — первым ответил ему Весемир, и в целом это было правдой — я пока по своему желанию перемещаться не могла.

— А если бы и было возможно, то, боюсь, мне бы сначала пришлось сразиться с ним, прежде чем он бы поверил, что я из будущего и зашла просто поговорить, а не злобный конкурент, решивший украсть его достижения, — продолжила я свою мысль вслух.

— Куда тебе до великого мастера?! Со мной сначала сразись, — снова влез в разговор темноволосый ведьмак. Судя по всему, в прошлый раз я его чем-то задела, раз он так на меня взъелся.

— А ты что, тоже не веришь, что я из будущего? — обратила я все в шутку. Сама же, пока ребята смеялись, попыталась понять, что же я ему такого могла сделать, чтобы заслужить такую реакцию.

— Адон, успокойся, — усовестил его Весемир строгим взглядом.

Мы еще немного поговорили, в основном с Лександром и еще несколькими другими дружелюбно настроенными молодыми ведьмаками, и ужин был окончен. Было невероятно здорово вот так вот окунуться в ведьмачью жизнь, поиграть с ребятишками, поговорить с более старшими представителями школы, узнать, как они живут. Решив, что хорошенького понемножку, я подумала, что уже можно, наверное, безопасно возвращаться в свое время, как ко мне неожиданно подошел Адон.

— Сразись со мной, — сказал он прежде, чем я успела поблагодарить за ужин и откланяться.

— Что? Зачем? — снова удивилась я. Я уже поняла, что теплых чувств Адон ко мне не питает, но что он всерьез вознамерится вызвать меня на поединок, я и подумать не могла. Да и зачем? Ну в самом деле!

— Докажи, что что-то можешь! — парень сурово сдвинул брови. Было понятно — отступать он не собирался. Самое забавное, что влезать в наш разговор тоже никто не спешил, даже Весемир. Поэтому я сделала вывод, что подобный поединок только мне кажется абсурдным.

— Я не ведьмак, — напомнила я. — Я даже мечом не владею. Как ты собрался со мной сражаться?

— У тебя есть магия! Фокусы, по крайней мере, хорошо показываешь, — почти выплюнул темноволосый ведьмак.

"О, адепт Ламбертовой школы", — отметила я.

— Адон, — предостерег парня Весемир.

— Магия против меча? Ты серьезно? — спросила я у него, но посмотрела на Весемира. Он лишь чуть пожал плечами, оставляя выбор за мной.

— Сдаешься и признаешь, что меч лучше?! — Адон решил взять меня на слабо.

А мне вдруг самой стало любопытно. Я столько изучала ведьмаков, столько наблюдала за ними в обычной жизни и в сражениях, но на себе проверить, что такое ведьмаки еще не доводилось. Почему бы не теперь? Адон не будет стремиться навредить мне всерьез, так почему бы и не сыграть? Вон как все ждут зрелища.

— Еще чего, — фыркнула я. — Пойдем посмотрим, чему тебя Весемир научил.

Сказано — сделано. Вся орава мальчишек от мала до велика высыпала во двор и с горящими от возбуждения глазами образовала круг. Я встала с одной стороны, Адон напротив меня. Ведьмак с тихим скрежетом вынул меч из ножен, я же наложила полусферический защитный купол, чтобы не повредить зрителям своими заклинаниями.

— К бою, — скомандовал начало Весемир.

Ждать Адон явно уже устал, так что едва услышал команду, разрешающую атаковать, сразу же набросился на меня. Я, ожидая именно такого начала, тут же телепортировалась туда, где еще секунду назад стоял он сам, так что мы поменялись местами. Второй раз ведьмак стал наступать хитрее. Я же припомнив свои тренировки, тоже решила проверить противника на прочность. Раз, два, три, четыре, пять. Ведьмак уклонялся от заклинаний великолепно и все ближе и ближе подбирался ко мне. Телепорт, и я снова оказалась у него за спиной, а он красивым кувырком ушел с траектории очередного атакующего заклинания. Пару ударов меча попали по магическому щиту, после чего уже ему пришлось ловить магию на Квен. Это прибавило молодому ведьмаку еще больше осторожности и скорости. Следить за ним становилось все сложнее, а предугадать его движения было практически невозможно, так что я решила, что с поединком пора заканчивать.

Я уже начала примеряться как покрасивее и без травм вывести задиристого ведьмака из строя, как перед взором вдруг промелькнула чуть размытая картинка летящего с разворота меча. Но самое странное, что в следующий миг я увидела, как Адон только начинает это движение. Телепортировавшись на автомате, я удивленно прислушалась к себе. Что это было?! Вот только размышлять об этом в бою было не лучшей идеей. Отбросив противника назад очередным заклинанием, я снова увидела перед глазами такую же чуть размытую картинку, которая буквально немедленно начала претворяться в жизнь.

Пыл схватки учит соображать быстро. Очередной отбитый удар, и я поняла, что банально вижу будущее! Но, не дав мне времени поудивляться, мой дар уже подсказывал, что если я не прекращу хлопать глазами, то меня ожидает поистине королевский пинок. Отскочить я едва успела. Даже с преимуществом в виде предвидения мой соперник двигался слишком быстро и проворно для меня. Решив завершить поединок эффектным замораживанием оппонента, я в последний раз увернулась от предсказанного выпада и выпустила на волю лед. Адон еще успел завершить движение, а потом застыл ледяной статуей посреди двора. Предплечье обожгла острая боль. Глянув туда, я заметила рассеченный рукав. Чуток не успела.

— Черт! — сквозь зубы процедил закованный в ледяные доспехи Адон.

— Это было здорово! — совершенно искренне похвалила я. — Не перестаю удивляться возможностям ведьмаков.

— Да ты сделала меня как щенка, — Адон был явно собой недоволен и не переставая дергался в ледяном плену.

— Ты меня тоже задел, — я указала взглядом на разрезанный рукав, который начал пропитываться кровью. — Но все-таки магия против меча дурацкая затея. Кто первый застанет противника врасплох, тот и победит, — поделилась сделанным выводом и освободила Адона из ледяного плена.

Тот явно остыл и в прямом, и в переносном смысле этого слова и теперь неуютно ежился, хотя летний вечер был теплым.

— Что ж, мне пора! Благодарю за ужин, — все-таки попрощалась я.

Исчезать насовсем прямо у всех на глазах я не стала, а направилась к выходу из цитадели, Весемир вышел меня проводить.

— Ты же знал, что у него ничего не выйдет. Почему разрешил? — спросила я у него.

— Некоторые не хотят учиться на чужих ошибках. Он талантливый парень, но очень уж вспыльчивый. Пусть лучше так узнает что такое чародей в бою, чем погибнет, едва выйдя на большак, — Весемир, как и ожидалось, преследовал свои цели, и с его логикой трудно было не согласиться.

— Для меня это тоже был интересный опыт. Раньше против ведьмаков мне выходить не доводилось, — поделилась я. — Кажется, я открыла у себя еще одну интересную способность!

— Какую?

— Я смогла предвидеть его удары незадолго до того, как он начинал их совершать.

— Так вот, как ты уклонялась от его атак, — теперь понял Весемир. — Я думал, ты сразу его заморозишь, ну или что-то подобное сделаешь, чтобы он понял, что с чародеем на мечах не дерутся, но ты довольно успешно перемещалась по арене, будто тоже несколько лет училась фехтованию. Теперь я понял почему!

— Чуть-чуть схитрила, — усмехнулась я.

— Твоя магия, без сомнения, уникальна, — сказал ведьмак.

— Пойду развивать ее дальше! До встречи!

— Не забудь руку перевязать, — напомнил Весемир, уже растворяясь в воздухе.

О руке я действительно позабыла, но порез не должен был доставить каких-то проблем. Правда, я позабыла и что появлюсь не у себя в лаборатории и не в комнате, а посреди большого зала, и удача в этот раз была не на моей стороне.

— С возвращением! — услышала я звонкий голос Трисс.

— Что с твоей рукой? — а вот этот голос я бы и хотела слышать, и не хотела.

— Пустяки, — отмахнулась я и буквально заморозила свое предплечье, чтобы остановить кровь, которая уже начала капать на пол.

— Помочь? — предложила Йен, поднимаясь из-за стола, за которым все сидели.

— Царапина, сама справлюсь, — отказалась я.

— Твои перемещения становятся опаснее, — отметила она, подходя ближе и цепко осматривая меня на предмет других травм.

— Чем ты там в этом прошлом занимаешься? — поинтересовался Геральт. — На мечах драться учишься? — от наметанного взгляда ведьмака не укрылся характер раны.

— Случайность, всякое бывает, — пожала я плечами и собралась телепортироваться к себе, чтобы заняться рукой.

— Присоединишься? — указала Йен на накрытый стол.

— Нет, я хотела успеть еще пару идей проверить до того, как меня снова затянет в какую-нибудь заварушку, — соврала я. Нет, то, что меня обязательно куда-нибудь затянет, я не сомневалась, но дел у меня никаких на сегодня уже не было.

— Ты хотя бы поела? — недовольно уточнила Трисс.

— Меня Весемир в прошлом покормил. Не переживай, — ответила я, взмахнула здоровой рукой на прощание и поспешила сбежать.

У себя в комнате я первым делом плюхнулась на диван и прикрыла глаза. На душе было муторно, уставший организм требовал отдыха, мысли же в голове роились со страшной скоростью.

"Но может быть все не совсем так, как ты думаешь? — назойливо вертелись в голове слова Весемира. — Эскель обеспокоился, увидев кровь, и спросил, даже несмотря на то, что я не разговаривала с ним. Его взгляд и вправду был встревоженным. Действительно ли все не так или я лишь хочу в это верить?.."

Так и не найдя ответа, я занялась рукой. Клинок задел предплечье на излете, так что я в два счета залечила порез, даже с починкой рукава возилась дольше. Приняв душ, я сделала очередную запись в дневнике, отправила родителям короткую записку (письмом это язык не поворачивался назвать), прибрала разбросанные книги и заметки, сложила одежду и плед и распахнула окно. Морозный воздух ворвался в комнату, в которой я не могла найти себе места. Противоречивые мысли сменяли друг друга, не давая мне покоя.

— Я скучаю... — выдохнула я в ночь.

"Скучаю несмотря ни на что. Что, черт подери, со мной не так? Почему так плохо... до сих пор", — недоумевала я.

В дверь постучали. Обернувшись, я сглотнула. Сдвинулась с места только через пару секунд, но прежде чем открыть дверь снова притормозила.

— Что ты на меня так смотришь? — удивленно приподняла бровь Йен, стоящая на пороге. — Пришла узнать как твоя рука.

Опомнившись, я посторонилась, пропуская наставницу внутрь.

— Я же сказала — пустяки, царапина, — повторила я свой ответ и закатала рукав, чтобы продемонстрировать совершенно целую руку.

Йеннифер без особого интереса осмотрела ее, так что сразу стало понятно, что рука была лишь предлогом.

— Я беспокоюсь, Брин, — перешла она к истинной цели своего визита, присаживаясь на диван.

— Нет повода, — дежурно ответила я, садясь в кресло.

— Есть, и ты прекрасно это знаешь, — с напором сказала Йен, строго глядя на меня. — Твои перемещения все чаще. Сколько раз ты сегодня была в прошлом? Четыре?

— Пять, — поправила я ее.

— И это только за день. А за неделю? Двадцать раз? Тридцать? Едва ли не столько же, сколько до того, — подсчитала она.

— Наверное, так, — подтвердила я.

— Тебе не кажется это ненормальным?

— Если бы я знала, как это должно быть нормально, я бы могла сравнить, а так, увы, не с чем, — пожала я плечами.

— Нормально, это когда магия не истощает твои силы. Истощенные силы — это ослабление контроля. В твоем случае — это выброс. О последствиях выброса, я надеюсь, напоминать не надо, — веско произнесла Йен.

— Я контролирую ситуацию, — я не понимала, к чему она снова завела этот разговор, так как и об остальном напоминать нужды не было. Я и так прекрасно всё помнила.

— Поэтому по всему Каэр Морхену лежит снег? И я сейчас не о дворе говорю, — чародейка была серьезна как никогда.

— Снег? — не сразу поняла я. — Ах, это. Да я специально создала снег в большом зале — проверяла свои силы, а потом не успела убрать, провалилась в прошлое, — пояснила я.

— Специально? — прищурилась она. — А снежные круги после твоей телепортации это тоже специально? Или иней на твоих руках от малейшего колдовства? Погаси и включи свет и посмотри.

Я исполнила ее просьбу и в самом деле увидела, как на тыльной стороне ладони проступил морозный узор. Совсем слабый, но раньше я такого не замечала.

— Это из-за того, что сила растет, — сказала я, наблюдая, как узор быстро пропадает. — Я заметила, что после начала интенсивных тренировок моя магическая сила еще выросла. Если раньше я не доставала до стен и тем более потолка в большом зале, то теперь сил мне хватило с запасом. Именно это я и проверяла сегодня внизу, — рассказала я.

— Рост силы? — недоверчиво переспросила Йен. Было видно, что чародейка сомневается. — Раньше оледенение у тебя проступало только после долгого и трудоемкого колдовства. А теперь простое разжигание света приводит ко льду на руках. Усиление ли это?

— Еще я сегодня открыла новую способность, — вспомнила я еще об одной важной вещи, которую следовало рассказать Йен. — Я научилась видеть будущее. Правда, очень краткосрочно и лишь в экстремальных ситуациях, — и, стараясь опустить максимум подробностей, пересказала Йен события последнего своего перемещения.

— Сражение с ведьмаком, значит, — задумчиво пробормотала Йен, выслушав меня. — Очень полезная способность, — вынырнув из своих мыслей, похвалила чародейка. — Особенно в свете твоих участившихся путешествий во времени. Однако отмахиваться от моих предостережений я бы не советовала. Все чаще проступающий лед говорит лишь о том, что твой контроль над этой силой слабеет. Твои силы растут, но, похоже, непропорционально, и магия льда становится сильнее силы Старшей крови.

— Сильнее? Это что, соревнование? — запротестовала я.

— Не совсем. Любому, кто видел твое колдовство, станет очевидно, что природа сил, уживающихся в тебе, разная. Когда ты применяешь обычную магию, ты оставляешь после себя снежинки, когда магию Старшей крови — снежинок нет, зато есть зеленоватый отблеск. В последнее время снег стал захватывать все больше позиций. Ты говоришь, что сила растет, но управлять перемещениями во времени до сих пор полноценно не можешь, зато смогла заморозить весь большой зал парой взмахов. Отсюда очевидно, что сила растет непропорционально, — пояснила Йен свою мысль.

— И чем это грозит? — посерьезнела я. С такой точки зрения я на свое усиление не смотрела.

— Понятия не имею, но мне это не нравится, — честно призналась Йен.

— Что ты предлагаешь?

— Это началось с того вечера, когда ты что-то не поделила со своим ведьмаком. И хоть меня и радует, что твоя нездоровая зацикленность на нем прошла, похоже, следует вернуть все обратно, — со вздохом сообщила Йен.

— Нездоровая? — возмущенно переспросила я.

— Ты придаешь ему слишком большое значение, — чуть раздраженно ответила чародейка. — Он лишь инструмент.

— Он живой человек, — возразила я.

— Он всего лишь мужчина, к тому же не самый лучший, — отмахнулась Йен.

— Не самый лучший? Как ты это измерила? — я начинала злиться.

— А чего он добился? — вопросом на вопрос ответила Йен.

— Добился? — переспросила я. — А чего добился Геральт? Славы? Это для тебя главное?

— Характер — вот что главное, — отчеканила Йен. — Тот же Ламберт никогда за словом в карман не лезет и готов дать отпор любому желающему и даже не желающему.

— С каких пор вежливое и тактичное обращение и нежелание затевать лишних конфликтов стало отрицательной чертой? — вздернула я одну бровь.

— А-а, так вот как это называется, оказывается. Нежелание затевать конфликты, — в голосе чародейки слышалась откровенная насмешка.

— Ты его не знаешь, — раздраженно сказала я.

— Не знаю, — перебила меня Йен, согласно кивнув. — Мне и не надо. А вот тебе надо пойти вниз и забрать своего алкаша.

— Забрала уже разок, больше как-то не хочется, — буркнула я, разом растеряв весь пыл, с которым только что собиралась спорить.

— Не знаю, в чем у вас конфликт, но самое время его решить, — на этих словах Йеннифер поднялась на ноги, очевидно сказав все, что хотела.

— Никаких конфликтов. Ему просто до меня дела нет, — сама не знаю, зачем начала оправдываться.

— Поэтому он неделю беспробудно пьет в компании Ламберта? — поинтересовалась Йен. — Едва увидит тебя и снова пьет. Это от безразличия, не иначе, — поцокав языком, чародейка направилась к двери, но, уже взявшись за ручку, обернулась. — Насчет алкоголя. Интоксикация — неотъемлемая часть жизни ведьмаков. В чьей-то жизни она занимает больше места, в чьей-то — меньше. Тебе придется принять это, если ты хочешь, чтобы в твоей жизни был ведьмак. Спокойной ночи.

Закрыв за наставницей дверь, я вернулась на диван. Разговор только добавил новых вопросов, не дав ответов на старые. Одно я знала точно — вниз не пойду. Один раз сходила незваной, второй раз на те же грабли наступать не хочу. Лучше отдохнуть. Сегодня я потратила очень много сил.

Утро снова началось слишком рано, но я уже привычно поднялась с постели, зная, что больше не засну. По сложившемуся за неделю расписанию после утренних процедур у меня был одинокий завтрак и очередной закоулок замка, нуждающийся в починке. После была назначена лаборатория и обед, но идей для экспериментов у меня уже не осталось, а есть совсем не хотелось. Последнее, правда, сделать все равно пришлось. Потратив силы на восстановление замка, мне следовало их хоть как-то подкрепить перед перемещением во времени. О том, чтобы спуститься и поговорить с Эскелем, я старалась не думать, как и привыкла за эти дни. Во-первых, я все еще не была уверена в своих действиях, во-вторых, было банально страшно расставить все точки над ё, а в-третьих, я понятия не имела, что ему сказать. Он ясно дал мне понять, что думает обо мне. Как я буду выглядеть, если снова сунусь без приглашения? Так что появившемуся ощущению очередного перемещения я даже обрадовалась. Это был еще один весомый повод отложить тяжелый разговор.

Снова очутившись на стене, я с немалым удовольствием ощутила, что знаю, в какое время угодила. Внутреннее чутье подсказывало мне, что я переместилась совсем близко к своему предыдущему путешествию. Отсюда мне открывался хороший вид на двор, где усердно тренировались ведьмаки. Я нашла взглядом Весемира и довольно быстро узнала вчерашних моих знакомцев — Адона и Лександра. С интересом досмотрев тренировку, я телепортировалась со стены, чем сразу приковала всеобщее внимание к себе. Немного удивившись этому факту (вчера-то моя телепортация никого не удивила), я решила, что просто так сработал эффект неожиданности и не став растрачивать его понапрасну, создала яркого иллюзорного дракона. Взмахнув своими искристыми крыльями, огненно-рыжий ящер взлетел над двором. Ребятишки с визгом бросились врассыпную. Дракон же, сделав крутой вираж, яркой вспышкой разлетелся на сотню мелких оранжевых бабочек, которые с шипением закружились вокруг юных ведьмаков. Крики мигом сменились на восторженные возгласы.

— Госпожа чародейка! Госпожа чародейка! — как и вчера заголосили мальчишки, гоняясь за бабочками и смеясь.

Я же, удовлетворившись устроенным развлечением детей, направилась прямиком к Весемиру, спокойно наблюдавшему за представлением. Только проходя мимо старших, я заметила, что те зачем-то снова вытащили мечи и теперь с клинками наизготовку наблюдали за бабочками. Выглядело так, будто они собирались сражаться с ними. Особенно забавно выглядел Адон, который еще и рот приоткрыл от удивления, будто больших иллюзий раньше не видел.

— Адон, рот-то закрой, муха залетит, — с усмешкой напомнила я ведьмаку, проходя мимо. — Добрый день, — поздоровалась я с Весемиром.

— Добрый, — ответил он, глядя на меня как-то странно. — Все свободны! — громко скомандовал он своим подопечным. — Отряд готовится к охоте!

Ведьмаки, наконец, отмерли. Зазвенели мечи, убираемые в ножны. Бросив на меня по нескольку косых взглядов каждый, старшие ученики разошлись вслед за младшими, заронив у меня в душе некоторые сомнения.

— Вот это ты даешь! — воскликнул Весемир, когда двор опустел.

— Зря я это сделала? — уточнила я.

— Почему же? Ребята были в восторге! Но почему ты вдруг вышла сюда? — спросил ведьмак. — Раньше ты старалась ото всех скрываться.

Я со всего маху хлопнула себя по лбу.

— Вот бли-ин... — протянула я. — Это ж было до, а не после!

— Что было "до"?

— Сегодняшнее перемещение, оно было до вчерашнего! — я покачала головой, ощущая себя полной дурой. Научилась определять время, куда меня занесло. Конечно! Попала туда же, куда и вчера. Точно! Вот только их сегодняшний день был до моего вчерашнего...

— Что-что? — закономерно не понял Весемир.

Я кратко поведала ему о вчерашнем своем приключении.

— Вон оно как, — Весемир смеялся. — Что ж, тебе повезло, что на лето чародеи покинули Каэр Морхен.

— Да уж, повезло, — не могла я не согласиться.

Мне действительно повезло, что своей спонтанной выходкой я не напортачила. С другой стороны, если бы не это, я бы никогда не отважилась на такой открытый контакт с учениками, а мне это так понравилось. Просто общаться с молодыми ведьмаками, сидеть за одним столом, наблюдать за их тренировками, развлекать малышню. Это было здорово!

Пользуясь отсутствием чародеев, мы с Весемиром открыто вошли в замок, где за чашечкой отвара я порасспрашивала в этот раз не о создании ведьмаков, а об их жизни. Примерно через час Весемир поднялся из-за стола.

— Охота? — поднимаясь следом, вспомнила я команду, которую он отдал.

— Леший завелся в лесу! Хочу молодняку показать, — кивнул Весемир.

— Леший это довольно серьезный противник, — припомнила я.

— Поэтому лучше здесь показать. Пусть впятером попробуют справиться, — Весемир в первую очередь думал о преподавании.

— А могу я тоже посмотреть? — загорелась я.

— Можешь, почему нет. Если ты не уходишь, пойдем с нами. Но это может быть опасно, — предостерег ведьмак.

Уходить я не собиралась, хоть необходимый час и прошел. В настоящем дел у меня не было, а тут появилась возможность посмотреть на охоту. Правда, я тут же вспомнила вчерашний вопрос Лександра о ране и задумалась. С одной стороны, идти туда, заранее зная, что получишь травму, не хотелось. С другой — Весемир там тоже был, но ни о какой опасности он меня не предупредил, значит та если и была, то не смертельная. Что-нибудь наподобие вчерашнего пореза. Неприятно конечно, но стоит ли нарушать ход времени из-за этого?..

— Справимся, — уверенно ответила я.

По крайней мере, из разговоров с Весемиром из моего времени я знала, что осталась еще куча перемещений, которые для него уже были, а для меня еще нет, а значит сегодня меня точно не должны были убить.

Во дворе нас уже ожидал отряд молодых ведьмаков, очевидно, будущих выпускников учебного заведения. Среди них были и Адон с Лександром. Троих других звали Джером, Юнод и Мертен, если мне не изменяла память со вчерашнего вечера. Мы с Весемиром подошли к парням. Они в самом деле подготовились. Поверх рубах, в которых они тренировались, теперь были кожаные доспехи, за спиной у каждого виднелось по два меча, а на поясе — сумка с эликсирами, очевидно, сваренными собственноручно. Настоящие бойцы! Весемир, тоже принарядившийся для похода, придирчиво осмотрел учеников и скомандовал выдвигаться. Я скромно пристроилась в хвосте процессии. Ведьмаки то и дело косились на меня, но вопросов не задавали до поры. Они вообще двигались на диво слаженно и тихо. Элитные воины, пусть и еще слишком молодые! Больше всего шума производила я, хорошо еще одета и обута была подходящим для прогулки по лесу образом. Собственно, я с тех пор, как открыла в себе талант к перемещениям во времени, всегда старалась одеваться универсально. Никогда не знаешь, куда занесет!

— А она что, с нами пойдет? — не выдержал Адон, чаще других косившийся на меня.

— Как видишь, — ответил Весемир и замолчал.

— Мы что, сами не справимся? — Адон явно был недоволен моим присутствием. — Зачем нам чародейка?

Ну, справедливости ради надо сказать, что пользы от меня действительно было немного. Чем бы таким могла помочь неопытная я, первый раз идущая на охоту, почти закончившим обучение воинам-ведьмакам?

— Чародейка здесь не для того, чтобы нам помогать, — ответил тем временем Весемир.

— А для чего, госпожа чародейка? — спросил Лександр, для разнообразия обратившись ко мне. В его голосе неприязни не было, только любопытство.

— На лешего хочу поближе взглянуть. Любопытное сочетание древней природной магии и антропоморфности. Мало их уже осталось. Вот узнала от Весемира, что вы на такого идете охотиться и решила присоединиться, — на ходу сочиняла я на основе той информации, что когда-то читала. Нельзя сказать, что сильно исказила правду. Мне в самом деле было просто любопытно взглянуть.

— Ты изучаешь природу лесных бестий? — поинтересовался Лександр.

— Я изучаю природу ведьмаков, — снова совершенно честно ответила я. — А чтобы лучше понимать процесс, нужно понимать и для чего он происходит.

— Что вообще столичная чародейка забыла в таком месте? — проворчал Адон, неприязненно осмотрев мою одежду.

— К старому другу приехала? — в вопросительной форме ответила я. — Правда, совершенно не из столицы, — мне стало смешно.

— А ты давно знакома с Весемиром? — а это уже Лександр, который был либо любопытнее других, либо смелее.

— С тех пор, как он сам был такого возраста, как вы, — усмехнувшись, ответила я. Снова не соврала, но и на правду это было не очень похоже.

Ведьмаки уважительно притихли.

— Смотрю, разговорились вы. Ну-ка, повторим основные приметы лешего и тактику боя с ним! — пресек дальнейшие расспросы Весемир.

Заминки среди ведьмаков не возникло. Они по очереди, дополняя друг друга, быстро выложили всю необходимую для охоты информацию, часть которой, к слову, я не знала. Я даже пару вопросов задала по поводу ведьмачьих эликсиров, чем заслужила еще несколько пренебрежительных взглядов от Адона. Остальные ведьмаки, впрочем, ничего зазорного в этом не увидели и подробно ответили на мои вопросы с молчаливого позволения Весемира.

Вскоре мы добрались до реки. Ее шумный, но не слишком широкий поток здесь, ближе к истокам, был довольно бурным. Первым на другой берег перебрался Джером, тихий и спокойный ведьмак, чем-то неуловимо напоминающий мне Эскеля, так что я лишний раз старалась в его сторону не смотреть. Он ловко перепрыгнул на камень, торчащий посередине реки, а с него уже на другой берег. Следующим по очереди был Адон.

— Посмотрим, как чародейке понравится водичка, — язвительно бросил он, примеряясь для прыжка.

"Ну что ж, война так война, — согласилась я. — В конце концов, за что-то же ты должен был меня так невзлюбить, что аж вызвал на поединок, в котором у меня новый талант открылся".

На том берегу я оказалась быстрее злобного ведьмака, а точнее появилась прямо перед ним. Ожидаемо от внезапности парень чуть дернулся, совсем немного отступил и рухнул бы в реку, если б не ведьмачье проворство. А так отделался лишь намоченным сапогом.

— Вот ты мне и скажи, — ответила я ему, показательно поглядывая на мокрый сапог.

Адон смерил меня очередным мрачным взглядом, но промолчал и отошел в сторону.

— Вот, госпожа чародейка, вы обронили, — подошел ко мне Юнод, протягивая ручку.

— Спасибо! — поблагодарила я, забирая свою ручку, которая, видимо, выпала у меня из кармана, когда я торопилась подгадить ближнему.

— А что это? — осторожно спросил ведьмак, видимо, вдохновившись примером Лександра.

— Ручка, — ответила я быстрее, чем подумала. — Магический аналог перьев. Для походных условий, — выкрутилась я и, щелкнув ручкой, чиркнула по раскрытому блокноту, от которого ручка и отцепилась. Посмотреть на чудо-ручку подошли все ведьмаки за исключением Адона. — Ничего особенного, — пожала я плечами, снова пряча блокнот в карман куртки от греха.

— Сейчас мы войдем на территорию лешего, — отойдя немного от реки, сообщил Весемир. — Начинайте охоту, — скомандовал он.

— Да леший сразу сам сюда явится посмотреть, кто так топает в его лесу, — не преминул сообщить всем Адон.

Я спорить с ведьмаком не стала, лишь молча наложила глушащее звуки заклинание на свои сапоги. Весемир, до того шедший во главе отряда, переместился в конец и зашагал рядом. Только теперь я ощутила, насколько громкой была. Мужчины действительно перемещались практически бесшумно, и при этом я не видела, чтобы они как-то таились или хоть немного замедляли шаг. А ведь у них, в отличие от меня, не было магии!

Вскоре более-менее пологий подъем, который сопровождал нас на протяжении почти всей дороги сюда, закончился, и путь наш резко пошел в гору. Несмотря на магическое поддержание моего тела в отличной физической форме, которое позволяло мне выдерживать шаг всю нашу недолгую дорогу, я приостановилась, рассматривая крутой подъем.

— Что, госпоже чародейке надобны ступени? — Адон явно веселился, предвкушая.

— Да вот думаю, — нарочито задумчиво протянула я, хмуря брови. — Насколько глубокий тоннель надо пробить, чтобы пройти гору насквозь...

Лицо Адона резко вытянулось.

— Это будет слишком шумно, — принял за чистую монету мой стеб Лександр.

— Думаешь? — не стала я выходить из образа. — Тогда придется лезть так, — уже непритворно вздохнула я.

К счастью, левитация и телепортация были совершенно бесшумными и позволили мне поспевать за шустрыми ведьмаками. Выражение лица Адона становилось все кислее с каждой моей телепортацией на очередном обрыве, где всем приходилось лезть. Он явно был опечален, что не может полюбоваться на корячащуюся чародейку. На одном особо неудобном подъеме я даже позволила себе наклониться к замешкавшемуся парню.

— Помочь? — ласково предложила я. Надо же оправдывать образ, сложившийся в его голове!

— Сам справлюсь, — почти выплюнул он и не иначе как от досады чуть ли не взлетел по отвесной скале и через мгновенье стоял рядом со мной страшно довольный собой. Я же отвернулась, усмехаясь. Такой забавный мальчишка!

— Передохнем и осмотримся тут, — негромко скомандовал Весемир. — Тут могут быть медведи.

Мы оказались на горном плато. Гвенллех, здесь совсем узкая и бурная, несла свои воды недалеко от места нашего привала, а за нашими спинами срывалась высоким водопадом вниз. Густой, преимущественно сосновый лес, начинался практически у края обрыва и наползал на отроги дальних гор. Летнее солнышко довольно сильно припекало, так что первым делом все ведьмаки направились к воде.

— Ты, правда, можешь пробить тоннель в горах? — поинтересовался Весемир, когда я напилась студеной воды и присела на нагретый солнцем камень.

Остальные ведьмаки как по команде повернули голову в нашу сторону.

— Хах, ну чисто теоретически я могу и гору передвинуть, но проверять это на практике — надо совсем на голову двинутым быть, — честно ответила я.

— Пха, ну если чисто теоретически, то так и я могу порассуждать, — не смог промолчать Адон.

— Да ты б и на практике сдвинул, если б мог, — отмахнулась я. — Зачем думать о последствиях, да?

— Тихо, — неожиданно шикнул на нас Весемир.

Ведьмаки мгновенно затихли и обернулись к опушке леса. Через минуту и я смогла расслышать характерный шум чего-то пробирающегося через лес. Никакого страха я на удивление не испытывала, скорее любопытство. Интересно было, кто там к нам идет. Да и какой страх рядом с шестью вооруженными супермужчинами? Еще через минуту стало понятно, что это был всего лишь медведь, а не лешак. Молодые ведьмаки сразу расслабились, правда, как оказалось зря.

Несмотря на ожидание, для меня медведь вывалился из леса внезапно. Огромная бурая туша едва показалась из-за веток, тут же встала на дыбы. Медведь был огромен, а рев его оглушителен. Если бы не невозмутимый Весемир, стоящий рядом, я б, наверное, все-таки испугалась, а так лишь с тревогой наблюдала за слаженными действиями молодых ведьмаков.

— Эй, орясятина! Иди сюда! — неожиданно крикнул Адон. — Сюда, говорю! А вы не подходите, я и один с ним справлюсь!

— Паршивец... — сквозь зубы процедил Весемир, очевидно, еле сдерживаясь от классического фейспалма и то лишь потому, что пристально следил за происходящим.

— Сюда, мохнатый ублюдок! Сюда!

Адон завладел вниманием медведя полностью, в то время как остальные ведьмаки отступили к нам. С одной стороны, конечно, хочет зазнайка — пусть получит, с другой, я понятия не имела, как они могут спокойно стоять и смотреть. Меня так и подмывало запустить каким-нибудь заклинанием в медведя и прекратить это щекотание нервов.

— Он точно справится? — не выдержав, тихо спросила я, несмотря на все гадости, переживая за пакостника.

— Справится, — вместо Весемира ответил Джером. — Ну, может, подерет его немного медведь, но и поделом ему. Хочет славу — пусть получает.

Адон же умело кружил на небольшом свободном пространстве между лесом и рекой и, как я только теперь заметила, уже нанес немало ран лесному зверю. То тут, то там на шкуре виднелась кровь. Ведьмак был хорош, правда, кажется, все же немного не рассчитал. Больно уж мало места было до реки.

— Осторожно! — только и успела крикнуть я, не выдержав, но было поздно.

Неловкий взмах оступившегося на мокрых камнях ведьмака все-таки достиг медведя, но сам ведьмак тоже полетел в воду. Медведь рыкнул в последний раз и грузно осел, а вот Адон упал в воду слишком близко к водопаду. Мгновенье, и парень скрылся из вида, я даже ахнуть не успела.

— Холера! — выругался Весемир, бросаясь к краю обрыва первым.

К счастью для Адона, водопад, как и вся речка, оказался порожистым, и ведьмак свалился не к самому подножью склона, на который мы взобрались, а всего лишь метров на пять-семь и сейчас лежал на небольшом уступе. Под нашими пристальными взглядами он сразу же зашевелился, сел и попытался встать, но не смог.

— Ты там как? — негромко поинтересовался Юнод.

— Живой, — недовольно отозвался Адон, ощупывая голень. — Зар-р-раза, перелом...

— Жаль, не шеи, а всего лишь ноги, — в сердцах бросил Весемир, у которого явно от сердца отлегло, когда он увидел живого и относительно целого ученика. — О чем ты только думал, болван?! В одиночку с медведем у реки на обрыве! Большего идиота у меня в учениках еще не было! — только больше распалялся старый ведьмак и в этот момент был так похож на типичных строгих, но очень заботливых преподавателей, что у меня невольно появилась улыбка на лице. — Правильно Брин сказала! Зачем думать о последствиях, да?

Я поспешила отвернуться, чтобы замаскировать смех за кашлем. Вот уж не удивительно, что парнишка вызвал меня на поединок после такого.

— А вы что стоите лыбитесь?! Доставайте веревку, будем поднимать этого олуха, — повернулся и наворчал еще и на ни в чем не повинных учеников Весемир. — Больше к нему никак не подобраться.

— Да не надо веревку, я его так достану, — спохватилась я снова и подошла к краю.

Прицелившись, я набросила на сломавшего ногу ведьмака заклинание левитации и стала аккуратно поднимать обратно на плато.

— Так гораздо удобнее, — порадовался то ли за себя, то ли за друга Лександр, внимательно наблюдая за колдовством. — А почему всегда идет снег, когда ты колдуешь?

— Потому что у меня ледяная магия, — не стала вдаваться я в подробности.

— Надо же, — протянул ведьмак, ловя снежинки на ладонь, где те тут же таяли.

Подъем пострадавшего завершился.

— Вот и чародейка пригодилась, — не преминула прокомментировать я триумфальное возвращение блудного ведьмака.

Адон, кажется, даже зубами скрипнул, но промолчал. Стоило мне опустить его на землю, как Лександр с Юнодом тут же занялись поврежденной ногой товарища. В считанные минуты перелом был зафиксирован самодельной шиной. Я было хотела сначала предложить восстановить кость, но вспомнила вчерашние рассуждения о сращивании перелома за неделю и не стала этого делать. Менять истории дело довольно непредсказуемое, тем более, если перелом и с местной медициной у ведьмака срастется всего за неделю.

— Отправить его обратно в замок? — вместо этого поинтересовалась я, прекрасно понимая, что дальнейший путь он продолжать с переломом не может.

— Если тебя не затруднит. Иначе нам придется возвращаться, — сказал Весемир.

— Но... — заикнулся было Адон.

— И пусть это послужит тебе уроком! — сурово сдвинув брови, пригрозил ему наставник.

Я же одним пассом сотворила портал.

— Проводите его кто-нибудь, а потом так же вернетесь назад, — предложила я, понимая, что самой к уязвленному типу лучше было не соваться.

Проводить собрата вызвался Джером. Подставив другу плечо, он заодно захватил с собой еще и тушу медведя. Хозяйственный! Буквально через минуту ведьмак вернулся один.

— Ну и гадость эти ваши порталы, — сглотнув, неприязненно сообщил ведьмак. — Век бы не видал!

— Гадость? — поразилась я. — Почему?

— Да внутренности будто все выворачивает, да еще и два раза подряд, — парень непроизвольно провел рукой по груди, будто призывая перевернутые внутренности к порядку.

— Ничего подобного никогда не чувствовала, — еще больше удивилась я. — Ощущение, конечно, не очень приятное, но не до такой степени... Интересно, это индивидуально или чисто ведьмачье?.. — задумалась я.

— Позже выясним, надо двигаться дальше, а то и к ночи не управимся, — поторопил Ведьмак. — И так время из-за этого шалопая потеряли, — ведьмак был явно сердит на нерадивого ученика.

Дальше шли уже в тишине и настороженности. Медведей, к счастью, больше не попадалось, но и лешего было не видать. Так мы и пробирались по лесу еще около получаса, изредка перебрасываясь фразами. А потом в один миг всё изменилось. Что-то неладное почувствовала даже я, не то что натасканные ведьмаки. Они мгновенно ощетинились мечами в сторону исходящей из чащи опасности, а мы с Весемиром остались за их спинами. Причем старый ведьмак тоже встречал врага во всеоружии, одной мне доставать из ножен было нечего, магия и так была всегда наготове.

— Опасайтесь когтей и лесного зверья, подвластного лешему, — еле слышно напомнил Весемир. — На рожон не лезьте.

Второе он видимо сказал в довесок после выходки Адона, но, кажется, других претендентов на сотворение глупостей не было. Каждый из ведьмаков достал по бутылочке из поясной сумки и залпом опрокинул в себя. После этого мы стали медленно продвигаться вперед. Первой из чащобы с уханьем вылетела сова. Не знаю, была ли она послана лешим, но мы ее просто пропустили над головами. Следующей вылетела стая воронов и понеслась прямо на нас. Молодые ведьмаки сработали слаженно и чисто, до нас с Весемиром долетели лишь перья. Следующим вышел сам хозяин леса в окружении трех волков. Не успела я задуматься, откуда он взял волка в горах, как поняла, что животные призванные. Правда, в том, что они смогут причинить вполне реальный вред сомневаться не приходилось. Зарычали волки очень даже натурально и бросились в бой.

— Лучше спрячься вот тут за деревом, — предостерег меня Весемир, сам же остался стоять и контролировать ситуацию.

Я хоть и верила в ведьмаков, все-таки приготовилась снести зверей волной, если вдруг что, да и нет-нет, да поглядывала на лешего. Он был чрезвычайно высок и худ, огромные ветвистые рога придавали ему еще более внушительный вид. Длинные острые когти, толстые и мощные, как стволы деревьев, ноги, обрывки шкур вместо одежды — все это я видела в реальности впервые, и, честно говоря, зрелище пробирало. Но без пяти минут выпускники не подвели и тут, одного волка уже упокоил Мертен, еще двоих ловко удерживали остальные ведьмаки, но добить не успели. Леший пошел в атаку сам.

Наблюдать за совместной работой молодых ведьмаков было бы одно удовольствие, если бы не было так страшно за них. Они двигались так быстро, что мне пришлось помочь себе магией, чтобы успевать следить за ними. Прикрывая друг друга и то отступая, то нападая, Юнод и Мертен расправились с волками, пока Лександр и Джером держали на себе лешего. Вот они уже все вчетвером окружили лесного стража. Было очевидно, что шансов против этой команды у лешего нет, но сдаваться рогатое чудо-юдо явно не собиралось, а значит, опасность еще не миновала. Леший то терялся в облаке дыма, то выпускал цепкие корни, я как завороженная следила за тем, как ведьмаки теснят монстра, который все чаще пропускает удары мечом.

— Игни, — подсказал ученикам Весемир.

И тут же по лешему полоснул огонь от перекрестного Игни Джерома и Мертена. Минуты лешего были сочтены, но именно тут все пошло наперекосяк. Огонь был самым действенным средством против леших и, похоже, он привел существо в полное неистовство. Леший заметался, пытаясь сбить пламя. Ведьмаки разбежались от горящего монстра, но мечущийся леший стал слишком непредсказуем. Один ведьмак легко бы ушел с траектории движения, а тут их численное превосходство из преимущества стало недостатком. Шаг в одну сторону, шаг в другую и картинка у меня перед глазами помутнела. Я будто в замедленной съемке увидела, как леший размахивая руками и тряся башкой уходит в дым и выпрыгивает прямо рядом с Лександром, и ведьмак, спасаясь от огня, оказывается насажен на острые когти существа. Кровь стекает по прошившим насквозь грудную клетку когтям лешего, а из глаз молодого мужчины медленно утекает жизнь.

— НЕТ! — в реальности заорала я, выскакивая из-за дерева.

Леший еще был на прежнем месте, и только я знала, где он появится через мгновенье. Двигаться так же быстро как ведьмаки я, к сожалению, не могла, так что времени хватало только на телепорт к ничего не подозревающему парню и резкий толчок ему в грудь, чтобы отбросить его от этого места. А сзади уже гудело пламя вынырнувшего из дыма лешака. Только вот одного я не учла. Самой было бы тоже неплохо отойти в сторону. Резкая боль прошила мне грудь возле плеча. Острый коготь прошел насквозь. Упавший от моего толчка Лександр тут же вскочил, но поверженный леший уже падал на землю.

— Брин! Лександр! — откуда-то сбоку выпрыгнул Весемир, который, видимо, и окончил мучения лесного монстра.

— Черт, — выругалась я, хватаясь за плечо.

Кровь проступила через прореху в куртке, окрасила ладонь. Перед глазами снова все поплыло, правда, теперь по куда более прозаичной причине.

"Здесь оставаться нельзя! Надо вернуться к себе, в свое время, — осознала я. — К Йен!"

Сначала я ощутила ту самую стену, что не давала мне переноситься в свое время раньше, чем пройдет час, но даже испугаться не успела, как та треснула под напором моей силы, направленной на возвращение домой. Ощущение переноса пришло мгновенно. Я буквально всем своим существом почувствовала ход времени, как меня протащило сквозь года и вытолкнуло в нужный мне временной отрезок, к нужному человеку.

— Йен... — выдохнула я, едва увидев черный силуэт перед собой.

Однако последним, что я увидела, перед тем как отключиться, был Эскель, который рванул ко мне с такой скоростью, что движения его смазались.

— Брин! — услышала я его голос и наступила темнота.

* * *

Как напился, Эскель и сам не знал. Нет, он, разумеется, вполне понимал, что выпивая кружку за кружкой, трезвым он не останется, но упиваться вдрызг в его планы не входило. Попойка с Геральтом и Ламбертом как всегда вышла из-под контроля, и как всегда он жалел о том, что не остановился вовремя. Уйди он своевременно спать, не потянуло бы его на пьяные откровения. А так и друзьям как на духу выложил все, что вообще-то не собирался рассказывать, и Брин наговорил явно лишнего. Чего бы не стоило, ну или, по крайней мере, стоило сказать не так. Но раз слова уже были сказаны, брать их назад было поздно и неправильно. Ведь он действительно чувствовал себя тем самым ждуном или ждарем на задворках ее забитого расписания. Такое положение вещей его чертовски раздражало и пойти бы напиться, расслабиться, но Эскелю хватало видеть, с каким отвращением Брин смотрела на пьяного Ламберта, чтобы не желать такого взгляда любимой женщины себе. А тут сам не заметил, как напился...

Утром он обнаружил себя на диване. За сказанное Брин в пьяном безрассудстве было стыдно, но перемешанная с жалостью брезгливость в ее взгляде сразу же воскресила в нем вчерашнее раздражение. Да что, черт подери, он такого вчера сделал, что она смотрит на него как на букашку?! Ну перебрал, так с друзьями же, а не в кабаке пропил последние штаны! Ну сказал излишне резко, накопилось, а алкоголь помог прорваться! Или он в ее глазах и не человек вовсе? Можно задвинуть в дальний угол и смотреть свысока?!

Донести ей эту мысль, впрочем, оказалось решительно невозможно. Брин невозмутимо гнула свою линию.

"Слова я ей не те сказал, видите ли! А кто ее просил тащить меня, раз ей так противно?! Холера! Лучше бы я проснулся под лавкой, чем этот взгляд с утра! Полечила она меня, одолжение убогому сделала! В гробу я видал такие одолжения, за которые я должен отказаться от своих привычек и делать только то, что ей угодно! Ах да, это же "человеческое отношение" называется. Ей не нравится алкоголь, теперь никто в мире не должен пить! А потом ей разонравятся мои друзья, моя профессия и я сам под конец!" — вылетев из комнаты чародейки и громко хлопнув дверью на прощанье, думал Эскель.

Раздражение, копившееся долгое время, дошло до критической отметки и теперь бурлило в груди ведьмака. Спустившись на кухню, Эскель налил себе полную кружку воды и залпом выпил, а после со злостью швырнул ее в стену. Деревянный кубок разлетелся на кусочки.

— Воу-воу, полегче! — воскликнул зашедший в это время Ламберт. — Не у тебя одного башка трещит.

Выглядел ведьмак так себе, но передвигался вполне уверенно.

— Ничего у меня уже не трещит, — огрызнулся Эскель и уперся руками в стол. Негодование и не думало утихать. — Зар-раза!

— А чего тогда ты ценный инвентарь зря переводишь? — резонно спросил Ламберт, тоже наливая себе воды. — С зазнобушкой-заебушкой своей поссорился, что ли? — Ламберт выхлестал первую кружку и налил вторую.

— Не твоего ума дело! — грубо ответил ему Эскель.

— Угадал, стало быть, — утерев рот рукой, усмехнулся Ламберт. — Ну, к тому все и шло...

— Ты к тому все и вел!

— Э нет, брат, это не я вчера весь вечер жаловался на то, что об меня ноги вытирают, — замотал головой Ламберт, но тут же прекратил и поморщился. — Что ж так трещит-то? Не так уж и много выпил вчера...

Эскеля же на кухне уже не было. Вихрем пронесясь по большому залу, он как был, в одной рубашке, выскочил на улицу и, не обращая на это внимания, зашагал по заснеженному двору, сам не зная куда. Опомнился уже в конюшне, когда Василек ткнулся ему в пустую ладонь.

— Прости, друг. Я тебе ничего не принес, — повинился ведьмак и погладил верного коня по шее.

Василек тихо заржал в ответ. Чтобы загладить вину, Эскель взялся за скребок и щетки. За этим делом и успокоился и даже продрог. В конюшне, конечно, было не так холодно как на улице, но одной рубашки все же было маловато. В теплом замке, правда, отступившее было раздражение, вернулось. Так что, зайдя в уже пустую комнату за курткой, он споро собрал свои немногочисленные пожитки и вышел.

"Вон так вон, — решил он. — Еще навязываться я буду".

Вечером ведьмаки снова собрались внизу сугубо мужской компанией.

— Давно бы так! Только ведьмаки в замке и больше никого лишнего! — Ламберт был явно в приподнятом настроении.

— Когда здесь была Цири, ты не был против, — напомнил Геральт, отхлебывая из кружки.

— Цири — это другое!

— Ну так и говори, что чародейки у тебя лишние, — без обиняков предложил Геральт.

— Так и говорю! — покладисто согласился Ламберт, наливая в свой кубок новую порцию алкоголя. — Чародейки тут лишние! Это ведьмачья крепость!

— А кто ведьмаков создал и первым тут поселился? — негромко напомнил Весемир, в этот раз тоже присутствующий за столом. — Если уж кто и был тут первоначальным хозяином, так это чародеи.

— И что мне им теперь в ножки кланяться? Я их об этом не просил! — вспылил Ламберт.

— Я предлагаю об этом не забывать и факты себе в угоду не искажать.

— Да-а... Без чародеев не было бы ни ведьмаков, ни замка ведьмачьего, — согласно протянул Геральт, вытягивая ноги под столом. — Как бы мы к этому ни относились...

— Но теперь это только наш дом! И никакие чародеи тут не хозяева! — не отступал от своего Ламберт.

— Да успокойся, успокойся, мы тут хозяева, мы, — перебил его Геральт, не давая развить мысль.

— Пока еще живы, — добавил Весемир и сделал большой глоток из своей кружки.

— Что-то ты сегодня пессимистичен, Весемир, — отметил Геральт. — А ты чего молчишь? — толкнув в плечо, обратился Геральт к Эскелю.

— А мне все равно, — буркнул Эскель, слушавший этот разговор вполуха.

— Отстань от него, — махнул на него рукой Ламберт. — Он с ведьмой своей рассорился.

— Первый раз, с кем не бывает, — пожал плечами Геральт. — Давай выпьем!

— Не буду, — отрезал Эскель, с шумом отодвинул лавку, встал и направился к выходу из зала.

— Зря, — уверенно сказал Геральт вослед. — Самое время надраться.

Эскель был с ним категорически не согласен. Вчера уже надрался, да так, что до сих пор последствия расхлебывает. Чародейки, ушедшие из Каэр Морхена утром, к вечеру, как и планировали, не вернулись. Казалось бы, в самом деле лучшее время для попойки, но пить не хотелось. Точнее, вообще ничего не хотелось и все раздражало. Ведьмак поднялся под самую крышу нежилой башни. Здесь в еще нечиненые Брин щели задувал ветер, и было довольно холодно, но такие мелочи сейчас Эскеля не волновали. Его волновала Брин, причем волновала так сильно, что это даже злило. Да, он в пьяном угаре наговорил ей лишнего, но тем не менее это все было правдой. И эта ее идиотская нелюбовь к алкоголю...

"Почему, в самом деле, я должен себя ограничивать? Потому что ей не нравится? Это уж слишком! — возмущался он про себя. — Да и что в этом такого? Я никого не убивал и не грабил, вообще никакого подлого поступка не совершил. Почему бы не выпить с друзьями?"

Загвоздка, правда, была еще в том, что друзья сидели сейчас там и пили, а он ушел. Да и вчера он уже неплохо с ними выпил, а раздражение так и не ушло, а скорее даже усилилось. Вывод напрашивался один — дело было не в алкоголе. И вспоминая свои вчерашние откровения, он хорошо понимал, в чем именно. Его раздражала вечная занятость Брин, ее постоянная погруженность в исследования и другие свои дела. А ведь когда-то его это в ней умиляло и вызывало уважение, а не раздражение. Что изменилось? Вопрос был сложный...

Весь следующий день Эскель провел в размышлениях. То чувствовал вину за свои несдержанные слова, то снова сердился на Брин за ее завышенный чародейский эгоизм, то искал оправдания своему поведению, то пытался понять, чем так не угодил ей алкоголь. Обычно хорошо прочищавшие мысли тренировки в этот раз разобраться не помогали. В итоге к вечеру он понял только одно — он страшно соскучился по Брин, но вот что по этому поводу думала сама девушка, он знать не мог. Чародейки так и не вернулись в замок. Третий день был таким же бесцельным, как и второй. Единственным отличием было то, что он, наконец, смог ее увидеть, пусть и всего на минутку.

Брин исчезла, стоило ей появиться, но, по крайней мере, она вернулась и находилась где-то в замке, и он мог бы пойти к ней в комнату, чтобы поговорить. Спешить он, впрочем, не стал, а остался за столом послушать новости от оставшихся чародеек. Выяснилось, что все эти дни Брин усердно тренировалась в перемещениях и много читала. Успехи у нее были поразительными, однако Йен была немало обеспокоена ее частыми возвратами в прошлое, и Эскель был с ней в этом согласен. Так же ему совершенно не понравилось, что девушка, по сетованиям Трисс, совершенно не отдыхала. Чародейка считала это опасным с такой силой, как у Брин. Эскель был согласен и с ней, но неприятное ощущение было от другого. Ведьмак неожиданно понял, что ревнует Брин к ее работе.

"Она всегда в своих исследованиях, в своем обучении. Это всегда для нее приоритет номер один. Мне никогда не подняться выше. И раньше меня это устраивало, а потом перестало... А она продолжает этим заниматься день и ночь, забывая обо всем остальном. И у нее неплохо получается! Я в целом рад за нее, но что делать мне? Что я вообще из себя представляю по сравнению с ее увлечениями, по сравнению с ней самой? — мрачно задавался вопросами Эскель, выпивая кружку за кружкой. — Она чародейка Старшей крови, а я просто ведьмак. Она достает вещи из соседних миров, перемещается в один миг на огромные расстояния и даже сквозь время, все проблемы решает щелчком пальцев и способна на такие вещи, которые мне и не снились. В самом деле, кто я такой, чтобы она вообще обращала на меня внимание?.. Жалкий неудачник, цепляющийся за соломинку ее редкого внимания", — Эскель опрокинул в себя еще одну кружку самогона залпом и даже не поморщился.

— Вот! Это правильный настрой! — одобрил Ламберт, сидящий рядом.

Эскель не заметил, как они остались вдвоем за столом, да его это не сильно и волновало.

— Ну-ка еще по одной! За дружбу, которая важнее всяких баб! — поднял свой кубок Ламберт.

Эскель чокнулся с ним и снова опустошил кружку. На душе было погано, и отвратное пойло Ламберта как раз этому соответствовало.

Очнулся он на утро под лавкой. Ламберт еще дрых по соседству, а Эскель поспешил привести себя в относительный порядок и вернуться в большой зал. Смутные надежды непонятно на что, впрочем, не оправдались. Брин так и не спустилась ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин, хотя Эскель почти весь день караулил, сам себе в этом не признаваясь. Когда стало очевидно, что Брин не придет, Эскель снова взялся за бутылку.

Следующие пару дней от предыдущих особо не отличались. Разве что Эскель уверился, что Брин его избегает, а учитывая ее способность к телепортации, шанс где-то "случайно" её застать стремился к нулю. Специально же отправиться в ее комнату было выше его сил. Она его выставила, не желая слушать. А теперь он должен приползти к ней сам? К тому же он не знал, что мог бы ей сказать, что мог бы предложить ей обычный ведьмак? Где он, а где она?.. И Эскель скучал все больше и все больше пил. Каждый вечер. До беспамятства.

Удача улыбнулась ему только раз. Он направлялся на кухню, вспомнив, что нужно поесть, и совершенно не ожидал, что войдя в зал увидит ее. Она смеялась и кружилась в завихрениях снега. Украсив весь большой зал морозным узором, девушка продолжала создавать все новые искрящиеся снежинки. Она была такой красивой и родной, что у ведьмака защемило сердце от нежности. Но стоило Брин увидеть его, как все ее веселье вмиг угасло, а сама она буквально растворилась в воздухе, причем исчезла не абы куда, а ушла в прошлое. Ведьмаку снова оставалось только ждать, но в этот раз неизвестно чего. Он как никогда остро ощутил, как она была ему нужна, но нужен ли он ей? Разве было у них будущее?

Но несмотря ни на что, он остался в медленно оттаивающем большом зале в ожидании. Он помнил, что Брин уходила в прошлое на час, и ждал ее появления, правда, не учел тех успехов, о которых говорила Йен в день их возвращения. Ни через час, ни через полтора часа девушка не вернулась, зато подтянулись практически все остальные обитатели замка. Зеленоватый свет все-таки появился в центре зала, когда Эскель уже почти перестал его ждать. Однако все внимание ведьмака тут же переключилось на руку Брин, с которой на пол капала кровь. Он даже, забывшись, задал ей вопрос, с тревогой глядя на порез и прекрасно видя, что оставлен он был острым клинком. Но Брин снова не задержалась внизу. Отказавшись от помощи, она исчезла по своим делам, а Эскель остался, снедаемый тревогой за девушку и чувством собственной бесполезности.

"Откуда этот порез? Что там приключилось? Насколько это опасно для нее? — ответа на эти вопросы он не знал, и задать их было некому. Кто он теперь такой Брин, чтобы она ему отчитывалась? Но озабоченность от этого не уменьшалось. — Продолжаю беспокоиться о ней даже сейчас, хотя она меня игнорирует! Что, черт подери, со мной не так?"

А в следующий же вечер она уже появилась вся в крови и сразу же начала медленно заваливаться на бок. Эскель в мгновенье ока преодолел ползала и успел подхватить ее до того, как девушка упала на каменные плиты.

— Брин! Брин! — позвал он. — Ты слышишь?! — со страхом спросил он.

Но глаза девушки медленно закрылись и она отключилась.

— Что с ней? — следом подскочила Йен. — Положи на стол! — скомандовала она.

Эскель подчинился, бережно уложив раненую чародейку на соседний стол. Йеннифер распахнула куртку, следом разорвала рубашку и склонилась над раной. Эскель сам не заметил, как крепко сжал руку Брин, ожидая вердикта.

— Это когти лешего, — озвучил Геральт то, что Эскель тоже уже понял. — Где она его нашла?

— Очевидно, в прошлом, — бросила Йен, в ее ладонях уже зажглось фиолетовое сияние, и она начала сосредоточенно водить над бессознательным телом Брин.

— Еще есть раны? — озабоченно спросила Трисс, подходя к столу с другой стороны и оттесняя Эскеля.

— Нет, только эта, — чуть помедлив, ответила Йен. — У нее сильное кровотечение.

— Сейчас остановим, — пообещала Трисс.

Теперь обе чародейки колдовали над Брин одновременно. Через несколько секунд кровь перестала лить из раны, оставленной когтем лешего, и чародейки немного расслабились.

— Я принесу заживляющий эликсир и обеззараживающую мазь, — сказала Трисс, отходя от стола.

— Я промою рану, — отозвалась Йен.

Эскель смог снова подойти поближе. Девушка была бледна, но дышала ровно. Видеть бессознательную окровавленную Брин с дырой в груди было жутко. Жутко от одной мысли, что рано или поздно все может кончиться куда хуже, и он никак не сможет это предотвратить...

Йеннифер с помощью Геральта аккуратно промывала рану водой. Вскоре вернулась Трисс, и работа закипела с новой силой. Не прошло и получаса, как от еще несколько минут назад кровоточащей раны остался лишь свежий рубец, да и тот, по заверениям Трисс, должен был пропасть через день другой. Геральт легко подхватил все еще бессознательную девушку на руки, и они с Йен вошли в портал, ведущий в комнату Брин. Весемир, появившийся через пару минут после происшествия и с тревогой наблюдавший весь процесс лечения, направился к себе следом. Трисс прибирала стол после лечения и собирала свои медикаменты, а Эскель все стоял на том же самом месте и смотрел на капли крови, оставшиеся на столе.

— Как она в итоге? — отмер ведьмак и обратился к рыжеволосой чародейке.

— Хорошо, — отозвалась та, складывая зелья и пустые склянки в сумку. — Она появилась сразу, как получила рану, не успела потерять много крови. Мы приступили к лечению немедленно, плюс у нее природные способности к регенерации весьма неплохие. Не ведьмачьи, конечно, но ближе к эльфийским. Так что поспит несколько часов и будет как новенькая! — уверенно пообещала Трисс. — Не о чем волноваться.

Эскель кивнул в знак признательности, и чародейка ушла, а ведьмак медленно побрел к своему столу, грузно опустился на лавку и залпом осушил кружку, не глядя чью. На душе было паскудно, в мыслях пусто, перед глазами стояло бескровное лицо девушки. Ощущение собственной бесполезности окутало ведьмака с ног до головы.

— Что ты все молча надираешься? Хоть бы тост сказал! — устав от уставившегося в одну точку и пьющего кружку за кружкой ведьмака, сказал Ламберт. — Все же с твоей фифой нормально.

От природы не слишком разговорчивый, Эскель в последние дни стал еще более молчаливым, а после происшествия и вовсе замкнулся.

— Вот вроде пью с тобой, а все одно будто один! — так и не дождавшись ответа, продолжил Ламберт, который уже изрядно принял на грудь и в противовес хмурому Эскелю стал еще более словоохотливым, чем до того. — Ни тостов, ни баек, ни даже заявлений в уважении. Да ты даже меня не слушаешь! Сидишь и молча глушишь мой же самогон. Хоть бы спасибо сказал!

— Спасибо, — буркнул Эскель, подливая еще и себе, и собутыльнику.

— Во-от, другой разговор, — одобрил Ламберт. — Но ты ж щ-щас опять уйдешь в себя! Каждый вечер приходишь, садишься и заливаешь кружку за кружкой без перерыва, пока не свалишься. В чем чертов смысл? — спросил ведьмак, но ответа так и не дождался, а потому продолжил, размахивая кружкой. — Пить надо с удовольствием! А если пьешь с горя, то хоть поделись. И тебе легче станет, и мне не так скучно...

— А я не трубадур, чтобы тебя р-развлекать, — огрызнулся Эскель.

— Ай, что толку с тобой говорить?! — раздосадовано махнул рукой Ламберт. — Я тут, понимаешь, всем сердцем к другу, а он... Ну, если тебе так невмочь. Ну и иди ты к ней! Сил уже нет на тебя, пиздострадальца, смотреть. Одному пить лучше, чем с постоянной кислой рожей напротив.

— Куда пойти? — растягивая гласные, спросил Эскель. — На кой хер... я ей сдался? У нее вон все есть, — он неопределенно махнул рукой, чуть не сбив собственный кубок.

— Че все у нее есть? Дыра в грудине? — уточнил Ламберт и сам расхохотался своей шутке.

— Все... — убито повторил Эскель. — У нее есть деньги, работа, Йен, что за ней присмотрит, если что, а главное, у нее есть магия. На что я ей? На рожу мою пьяную смотреть? Так я и трезвый не ахти.

— О-от холера! Ты смотри какой говорливый стал, стоило о ней заговорить! — обрадовался Ламберт, но тут же погрозил другу пальцем. — Но ты не прав. Ты совсем не знаешь что нужно бабам! Деньги! Работа! Йе-э-эн... Какая к черту Йен?! Бабе нужен мужик!

— Ей что, думаешь, потрахаться кроме меня не с кем? — возразил Эскель, попытавшись выпить, но лишь убедился, что его кружка снова пустая. — Только пальчиком поманит — толпы выстроятся. А я их заранее всех убить готов, холера!

— Э-т правильно, — одобрил мысли пьяного товарища Ламберт.

— Ниче, сука, тут не правильно! — взревел Эскель, грохнув кулаком по столу. — Я вижу, мать его, что я ей не пара. Вижу как ясный день, что все мои силы равны ее мановению брови! Она без меня со всем справится. Но вот ведь какая беда! Я без нее не могу... Даже из головы выкинуть не могу. Она как заноза застряла, — Эскель с силой стукнул себя в грудь, — и болит при каждом вдохе...

— О-о, да тут тяже-е-елый случай, — Ламберт хлопнул себя по щеке и покачал головой, прицокнув. — Вот это ты попал, друг! По полной! Вставай и иди...

— Куда? — безразлично просил Эскель, снова наливая в кружку.

— К ней!

— Нет-нет, — замотал головой ведьмак. — Я...

— А ну встал и пошел! — гаркнул Ламберт и, не задвигая дело в долгий ящик, поднялся и собственноручно вытащил друга из-за стола. — Ей все свои сопли скажи, а не мне! А то стошнит щ-щас... — ведьмак подтолкнул Эскеля в нужном направлении. — И назад не возвращайся, пока не скажешь! Иди прямо сейчас! Чтобы потом не жалеть...

Эскель смерил друга взглядом, но больше спорить не стал и пошел в нужную сторону, слегка пошатываясь.

— Как я... — тихо добавил Ламберт, схватил початую бутылку со стола и стал пить прямо из горла.

* * *

Очнулась я в своей комнате в постели. В груди немного тянуло, во всем теле ощущалась легкая слабость, но в целом чувствовала себя вполне нормально. Так что я приподнялась, а затем и села в постели.

— Очнулась? — из кресла поднялась Йен и подошла ко мне ближе. — Как себя чувствуешь?

— Чего-нибудь хочешь? — с другой стороны встала Трисс.

— Хорошо вроде бы, — ответила я и закашлялась.

Трисс подала мне кружку с водой.

— Ну, тогда рассказывай, где ты нашла лешего и как допустила, чтобы он до тебя добрался, — строго сказал наставница.

— В лесу я его нашла. Искала специально, а вот то, что он до меня дотянулся — чистая случайность, — ответила я кратко, но прекрасно понимала, что в связи с вываливанием из портала в предобморочном состоянии такой вариант не прокатит.

Пришлось рассказать все как было от начала до конца, умолчав, правда, о доведении бедного Адона. Несмотря на вроде как благое начинание, признаваться было немного стыдно.

— Все понятно, — выслушав весь мой рассказ, подвела итог Йен.

— Кроме одного, — добавила Трисс. — Какой дьявол понес тебя к лешему?!

— Тот же, какой и в прошлое, — пожала я плечами, и поморщилась от стрельнувшей боли в плече.

— Подожди, я тебе обезболивающую настойку принесу, — заметив это, засуетилась Трисс.

— Не надо, заклинание наложу, — отказалась я.

— Ну да, у тебя же нет аллергии, — вспомнила Трисс, я же накрыла ладонью место бывшего ранения и сконцентрировалась. Сноп снежинок разлетелся по всей кровати.

Йен зачем-то стряхнула их.

— Я не поняла, что значит тот же, что и в прошлое. Тебя не телепортировало прямо к лешему, ты сама к нему вызвалась идти и сама же полезла спасать того ведьмака! — вернулась к прежней теме Трисс.

— Я знала, что меня ранят. Я вчера была в их будущем, — ответила я.

— Что? В чьем будущем? — запуталась Трисс.

Я кратко пересказала ей свой предыдущий поход.

— Так что Лександр должен был выжить, а я должна была его спасти и получить удар от лешака. Также я должна была раздразнить Адона так, чтобы он вызвал меня на поединок, и у меня проснулась новая способность, которая и спасла Лександра, — подвела я итог.

— Ох, у меня сейчас мигрень начнется от этих временных переплетений, — Трисс плюхнулась на край моей кровати и помассировала виски.

— Со временем всегда сложно, — согласно вздохнула. — Идти туда, когда знаешь, что получишь травму...

— Которая может стоить тебе жизни, — закончила за меня Йен. — Брин, ты вообще понимаешь, насколько все это серьезно? Я только вчера с тобой поговорила о нестабильности силы, а ты вместо того, чтобы пойти и стабилизировать ее, лезешь за каким-то лешим? Спасаешь ведьмаков?! — возмутилась она.

— У меня нет другого выбора! — воскликнула я. — Я попадаю в прошлое не просто так. Я уже повязана во всем так, что не могу стоять в стороне. И даже научившись полностью контролировать перемещения, я не смогу перестать ходить в прошлое, потому что я там уже была. Понимаете?

— Нет, — честно ответила Трисс, Йен лишь поджала губы.

— Я уже там, в прошлом. И от моих поступков зависят события. Если я в настоящем возьму и прекращу перемещаться, то не сделаю то, что сделала и история может пойти по другому пути и наше настоящее изменится, — эмоционально пояснила я. — Я была в прошлом за час до своего появления в замке. И проход в эту башню, — я постучала по кровати рукой, — был завален! То есть если бы я не пришла и сама лично не расчистила себе проход в комнату, меня бы поселили в другом месте. Вы скажете — пустяк! Да, пустяк, но кто знает, что еще я должна совершить? Да кто знает, какие последствия у уже совершенных поступков? — вопросила я. — Я явно не просто так перемещаюсь в прошлое. Есть вещи, которые я должна совершить там и тогда, чтобы здесь и сейчас наступило. Поэтому я продолжу свои путешествия даже несмотря на то, что это опасно.

Во взгляде Трисс виделась неприкрытая озабоченность, Йен же была мрачнее тучи.

— Я так и думала, что чем-то таким кончится, — наконец, произнесла она и села на кровать рядом со мной. — Но я не могу позволить тебе так рисковать собой!

— Можешь. Ради того, чтобы все наши труды не пропали даром. К тому же я могу встретить в прошлом Цири или найти какую-то зацепку, где ее искать, — предположила я.

— Но не ценой своей жизни! — воскликнула Йен.

Я удивленно уставилась на чародейку. Я давно прониклась к ней искренней симпатией и чувствовала, что и я тоже для нее не чужая, но чтобы настолько...

— Я всегда думала, что я для тебя в первую очередь инструмент по поиску Цири, — после довольно продолжительного молчания сказала я. — Я рада, что ошибалась...

— Ты давно перестала быть инструментом, — вздохнув, отозвалась Йен. — Так что прекрати выжимать из себя все соки и не вздумай рисковать жизнью! — строго велела наставница. — К тому же ты ее дочь... Потерять тебя, чтобы найти ее?

— Да ничего страшного со мной не случилось, — смутилась я. — Ну продырявили немножко...

— Глупая! — воскликнула Йен и неожиданно крепко обняла меня. — Ты знаешь, как мы все испугались, когда ты вывалилась из портала и рухнула в обморок?! Инструментом она себя считала!

— М-м... Меня повысили! — не придумала я ничего получше, кроме как шуткой разрядить атмосферу. — С инструмента до внучки!

Трисс и Йен засмеялись вслед за мной.

— Но найти ее я все равно должна, — повеселившись, снова посерьезнела я. — У меня к ней масса вопросов.

— Но сейчас тебе надо поесть, чтобы восстановить силы, — поднялась с кровати Трисс. — Сейчас принесу.

— Брин, ты все-таки должна быть осторожнее, — в сотый раз напомнила мне Йен, пока мы ждали Трисс. — Твоя способность предвидеть будущее должна защищать тебя, а не подвергать дополнительной опасности. Не надо спасать всяких сомнительных ведьмаков. Они и без тебя прекрасно выживают.

Тут я бы с ней еще как поспорила, учитывая, сколько их осталось, и какими именно исследованиями я все это время занималась, но, разумеется, не стала, сказав:

— Спасу жизнь я — спасут мне. Никогда не узнаешь всех последствий своих поступков. Но я обещаю, что не буду самонадеянной. В конце концов, это в первую очередь в моих же интересах!

Дверь отворилась и в комнату вернулась Трисс.

— Вот, поешь, а потом ложись и отдохни как следует, — сказал она, подавая мне тарелку.

Есть в постели, впрочем, я не стала, а осторожно поднялась и переместилась за столик. Чародейки составили мне компанию.

— А эти там опять напиваются, — поделилась новостями из большого зала Трисс, осуждающе качая головой.

— Втроем? — уточнила Йен.

— Нет, вдвоем, — качнула головой Трисс. — Каждый день пьянствуют.

— Нашли друг друга! Ламберт один столько не пил, сколько вместе с Эскелем, — заметила наставница.

— Брин, надо тебе с этим что-то делать! — крайне прозрачно намекнула Трисс.

— Я ему не нянька, — пожала я плечами. — Он взрослый человек. Хочет пить — пьет.

— Тоже верно, — согласилась рыжеволосая чародейка.

Я поспешила доесть кашу, чтобы разговор не зашел дальше.

— Поела? Отлично, — похвалила Трисс, забирая пустую посуду.

— Теперь ложись спать, — чародейки обе поднялись и направились к двери. — Спокойной ночи!

Закрыв за ними дверь, я, впрочем, не стала спешить ложиться в кровать. Первым делом я осмотрела в зеркало затянувшуюся рану, а потом, убедившись, что все в самом деле в порядке, отправилась принять душ. Встревоженные напоминанием мысли о ведьмаке направились со мной. Я прекрасно помнила, как он сорвался с места, едва увидел меня, и успел подхватить до того, как я рухнула на пол. Поступают ли так с теми, кто безразличен? Однозначно нет. Достаточно ли этого, чтобы дать ему шанс? Я не знаю...

Я вышла из ванны и села на край кровати, чтобы подсушить полотенцем мокрые волосы.

"Поэтому он неделю беспробудно пьет в компании Ламберта? — вспомнила я слова Йен. — И сейчас... Если это не от безразличия, то..."

Громкий стук в дверь прервал мои размышления. Я отложила полотенце и с удивлением пошла открывать, гадая, что такого могла забыть Йен или Трисс, чтобы не дождаться утра. Но за дверью стояли не чародейки, а тот, кого я уже не ждала, и теперь я застыла в некоем подобии ступора.

— Могу я войти? — так и не дождавшись моей реакции, спросил Эскель.

Я отмерла и молча посторонилась. В голове царил настоящий хаос. Мысли носились от бессмысленно восторженных "он все-таки пришел" до тревожных "опять гадостей наговорит", и пульс стучал в висках.

— Йа-а пришел поговорить! — сообщил Эскель и чуть пошатнулся.

Все тревоги мгновенно вытеснил гнев. Он был пьян! Еще не в стельку, но уже достаточно, чтобы совершать подвиги. И как я этого не заметила, когда только дверь открыла? Слишком была впечатлена...

"Интоксикация неотъемлемая часть жизни ведьмаков. Тебе придется принять это, если ты хочешь, чтобы в твоей жизни был ведьмак", — снова припомнила я слова Йен и шумно выдохнула, смиряя гнев.

"Не знаю насчет принятия, но говорить надо трезвым", — с такими мыслями я решительно вскинула руку и таки прочитала заклинание вытрезвления.

Эскель куда ощутимее пошатнулся и схватился за голову, зато в следующем его взгляде, брошенном на меня, было куда больше осознанности.

— Вот теперь поговорим, — согласилась я и сложила руки на груди.

Ведьмак прокашлялся, снова тряхнул головой, очевидно, пытаясь справиться с постэффектом заклинания, и только потом снова взглянул на меня.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, потирая основательно заросшую бородой щеку.

— Нормально, — быстро ответила я. — Ты за этим среди ночи пришел? До утра подождать не мог?

— Нет, не мог, — качнул головой Эскель, помолчал, а потом продолжил с неожиданным напором. — Я вообще так больше не могу! Холера... — выдохнул он и взлохматил волосы пятерней, явно ощущая себя не в своей тарелке.

— Конечно, пьяным быть куда выгоднее, — фыркнула я. — Мелешь без разбора всё, что в голову взбредет, и спросу никакого.

— Прости. Я сказал лишнее тогда спьяну... — запоздало повинился Эскель. — Я не хотел...

— И снова пришел как следует напившись, — вставила я, все еще сердясь за это.

— Хорошо, — шумно выдохнул ведьмак, будто на что-то решаясь. — Я не буду пить...

— Я никогда этого не просила! — воскликнула я, не дав ему закончить.

— Чего ты тогда хочешь? — растерянно спросил он, с тревогой глядя мне в глаза.

— Человеческого отношения, — повторила я уже сказанные когда-то ему слова, — даже если ты пьян! Но ты и будучи трезвым, не захотел его проявить...

— Ты... Я вспылил... Ты терпеть не можешь пьяных... — Эскель никак не мог подобрать слова.

— А за что мне их любить?! — вскричала я. — Пьют до отключки мозгов и потери всяких тормозов. Еле ходят, валяются в грязи, смердят, а потом еще заявляются домой и начинают орать и права качать. А могут даже избить!

— Я никогда этого не сделаю, — отчеканил Эскель, рубанув воздух ребром ладони.

— Откуда мне знать? — возразила я. — Ты утверждаешь, что и гадостей мне спьяну наговорил, а сам не хотел.

— Это другое...

— Это то же самое пьянство, — с нажимом сказала я.

— Нет, — твердо произнес Эскель. — Я говорил то, что думал. А руку на тебя даже будучи одержимым не подниму...

— А грубость я, значит, заслужила, — пробормотала я, оторопев от слов ведьмака.

Эскель сжал челюсти так, что желваки заходили, шумно выдохнул, а потом резко отвернулся от меня.

— Я не хотел этого говорить так, — заговорил он, стоя спиной. — Я понимаю, что я всего лишь простой ведьмак без роду, без племени, а ты чародейка Старшей крови. Не мне от тебя что-то требовать. Ты увлечена важными и опасными делами, а я... я просто устал ждать. Ты занимаешься замком, изучаешь ведьмаков, перемещаешься в прошлое, ищешь Цири, а я... Я не оправдываю себя! Но я хоть и мутант, но все-таки человек и мне... тяжело всё время ждать. Я понимаю, что твоя работа важнее меня, и ты хорошо с ней справляешься, а я даже помочь ничем не могу. Но все равно не сдержался, вспылил...

Едва услышав первые слова Эскеля, я изумленно уставилась на него.

"Какие еще простые ведьмаки и чародейки Старшей крови? Что он несет? — хотелось крикнуть мне, но он продолжил, и мне открылась истинная суть проблемы, от которой впору было за голову схватиться. — Он считает себя недостойным меня! Он считает, что недостаточно хорош, чтобы быть рядом. А я совершенно этого не замечала, погрузившись в свои проблемы..."

На некоторое время я потеряла дар речи. Для меня это было настолько внезапно, что я понятия не имела что сказать, как опровергнуть все это, как прекратить его терзания.

"А ты, пожалуйста, помни, что я люблю тебя, — в попытке найти какой-то выход, всплыли в памяти слова Эскеля из будущего. — Уже сейчас люблю, предназначение мое, хоть и еще не скоро в этом признаюсь..."

Как я могла забыть об этом?

"Ответь, когда мне это будет очень-очень нужно", — а вот он помнил о сегодняшнем дне и даже подсказал, что делать.

Я, не мешкая больше, подошла к Эскелю и просто прижалась к его спине, обхватив руками поперек туловища.

— Я люблю тебя, — ответила я, наконец, больше уже в этом не сомневаясь. Мужчина закаменел. — Неважно кто ты, важно лишь твое отношение ко мне. Я не думала, что моя занятость так сильно тебя расстраивает. Я этого не хотела, прости. Если бы ты сказал об этом раньше... — с досадой произнесла я. — Я много занимаюсь магией, это сейчас приоритетно для меня, но это не значит, что в моей жизни нет места для тебя! На самом деле... ты так важен для меня, что меня это пугает... — едва слышно закончила я, ощутив этот страх особенно четко.

Эскель стремительно развернулся, высвободившись из моих объятий, и в тот же миг я была прижата к стене, а его губы с силой прижались к моим. Он целовал грубо, напористо, с такой силой вдавливая меня в стену, что мне становилось тяжело дышать, но ни за что на свете я бы не отпустила его сейчас. Вцепившись в ворот его рубашки, я отвечала на поцелуи с не меньшей страстью и даже мысли не допускала, чтобы прервать их. Эскель тем временем перестал терзать мои губы и начал спускаться ниже, покрывая требовательными поцелуями шею, ключицы, плечи, грудь. Халат, в котором я вышла из ванны, отлетел куда-то к чертям, а я выгнулась и застонала, обхватив его голову и прижимая к себе еще сильнее. Как же я скучала по нему, по шершавым рукам, но горячему твердому телу, по возможности запустить пальцы в его шикарные волосы и раствориться в том сумасшедшем удовольствии, что дарил ведьмак. Эскель тем временем на мгновенье оторвался от меня, но лишь затем, чтобы подхватить под попу и поднять выше. Я с готовностью обвила ведьмака ногами и подалась вперед за новым поцелуем и, конечно же, его получила — долгий, страстный, самозабвенный.

Мы оторвались друг от друга, тяжело дыша, и я впервые с момента начала этого сумасшествия смогла поймать его взгляд. В нем было желание и вопрос. Я смотрела в эти желтые совершенно не человеческие, но уже такие родные глаза и тонула в океане чувств.

— Ты уверена? — не удовлетворившись моим кивком, хрипло переспросил Эскель, сглотнув. — Твоя рана...

— Плевать, — почти рыкнула я, снова впиваясь в его губы и вовлекая в новый долгий поцелуй.

Упрашивать себя ведьмак не заставил. Не прошло и нескольких мгновений, как я почувствовала то, чего так давно хотела... прямо здесь, не отходя от стены. И контраст каменной кладки с горячим телом мужчины лишал рассудка, с каждым движением всё усиливая наслаждение. Конечно, такое сумасшествие не могло продлиться долго...

Эскель поставил меня на пол, но из объятия не выпустил, всё так же крепко прижимая к себе. Мы оба все еще тяжело дышали и просто молча смотрели друг другу в глаза.

— Я так скучал по тебе, — первым нарушил молчание Эскель.

— А я по тебе, — призналась я в ответ.

— Я боялся, что не смогу больше прижать тебя к себе...

— Мы же в будущем все еще вместе, — я чуть заметно улыбнулась.

* * *

Спать с Брин в обнимку после долгого перерыва было непривычно и волнительно, поэтому Эскель, кажется, всю ночь прижимал ее к себе несколько крепче, чем это требовалось. Ведьмак был почти уверен в том, что больше ему это удовольствие никогда доступно не будет, но вчера она сказала, что любит его... Это выбило ведьмака из колеи настолько, что напади тогда на него какой-нибудь монстр, Эскель бы так и остался стоять, будто громом пораженный. Но когда Брин сказала, что боится привязаться к нему, его буквально подбросило на месте. Эскель не мог допустить, чтобы у нее даже мысли такие возникали. Он всей душой хотел, чтобы она была его! Хотел занимать место в ее жизни, чтобы она привязалась к нему, чтобы он был для нее важен, чтобы она любила его... Потому что сам уже полюбил так крепко, что жизнь без нее казалась бессмысленной. Но сказать тогда что-либо он был не в состоянии, а лишь буквально набросился на чародейку, не в силах сдержать рвущиеся из груди чувства.

И вот теперь он все еще продолжал сжимать ее в своих объятиях, хотя давно проснулся и отлежал себе все, что только можно, но выпускать все равно не хотел. Но конечно ничто не длится вечно. Брин пошевелилась, сонно потянулась, открыла глаза и посмотрела на него. На ее губах тут же появилась расслабленная улыбка. Девушка коснулась его лица ладонью и нежно погладила по щеке, вызвав волну мурашек. Не теряя ни секунды, Эскель прильнул к ее губам в поцелуе. Брин с охотой ответила, сдвигая ладонь и просовывая пальцы в волосы. Ведьмак не знал, чем ей так нравятся его волосы, он просто был рад любым ее прикосновениям.

— Доброе утро, — сказал Эскель, когда поцелуй завершился.

— Давай я тебя подстригу, — вместо приветствия неожиданно предложила чародейка.

— Зачем? — недоуменно переспросил ведьмак, не понимая, зачем она хочет их обрезать, если ей вроде бы нравились длинные.

— Волосы сильно отросли, но неравномерно. Надо подровнять, — пояснила она.

"Зачем трогать волосы, если не собираешься их укоротить? — недоуменно подумал Эскель. — Но если она хочет, почему бы и нет? Я их и отпустил из-за нее. Пусть делает с ними все, что угодно".

— Стриги, — разрешил Эскель.

— Намочить надо, — сказала Брин, пропуская пряди между пальцами. — Пойдем в душ вместе! — неожиданно добавила она, и Эскель понял, что начало дня ему определенно нравится.

Ванну он с женщинами раньше принимал, а вот душ не доводилось. Смысл, впрочем, оказался тот же, вымыться у них получилось только со второй попытки. Из ванной они вывалились, смеясь, и позже запланированного, но зато чистые и довольные.

— Садись, — указала Брин на табурет перед зеркалом, продолжая широко улыбаться, и отошла к шкафу.

Надев только исподнее и штаны, ведьмак послушно уселся, даже с интересом ожидая продолжения. Как колдует Брин, он видел, а вот как стрижет — еще нет. Девушка вернулась с небольшим темным свертком. Странная шуршащая ткань оказалась покрывалом, которое чародейка набросила ему на плечи и застегнула на шее. На полке под зеркалом появился целый арсенал зажимов, расчесок, склянок и пара ножниц. Первой в руки она взяла небольшую бутылочку и та мгновенно покрылась инеем.

— Что ты делаешь? — несколько удивился ведьмак.

— Да у средств давно уже срок годности вышел, вот подновила, — пожала она плечами и попшикала чем-то из ледяной бутылочки ему на голову, а потом взяла щетку и принялась деловито расчесывать волосы. Следующей настала очередь зажимов. Заколов ими почти все волосы, так что отражение в зеркале приняло весьма комичный вид, девушка, наконец, добралась до ножниц. Щелк-щелк, и на пол упали первые темные пряди. Работала Брин уверенно, ловко справлялась с волосами, точными движениями состригая лишнее. Вскоре половина зажимов уже перекочевала обратно на полку, а Эскель мог увидеть первые результаты.

— Надо же, ты действительно цирюльник, — сказал он, наблюдая за безошибочными движениями чародейки.

— Ты не веришь, что я мастер-парикмахер? — удивленно вскинула она брови, не отвлекаясь от работы.

— Я раньше только магию видел, но теперь точно верю, — усмехнулся ведьмак. — Вон как ловко с ножницами управляешься!

Брин рассмеялась.

— Может тебе еще скрытое радужное окрашивание сделать, чтобы ты окончательно убедился в моей квалификации? — предложила она.

— Что сделать? — не понял Эскель.

Брин вытянула вперед руку и между ведьмаком и зеркалом появилась иллюзия.

— Нет уж не надо! — поспешно отказался ведьмак, рассмотрев изображение. — Я так верю!

Брин снова развеселилась, развеивая картинку.

— Да ладно, такой позитивный ведьмак бы вышел!

— Ага, кикиморам на смех! А в твоем мире так, правда, ходят? — поинтересовался мужчина.

— Некоторые ходят, — пожала плечами чародейка. — Но большинство предпочитает натуральные оттенки, даже если окрашивание не однотонное. Я в свое время красилась в разные цвета, в том числе и разноцветные пряди делала.

— А теперь?

— А теперь вернулась к своему натуральному. Раньше я его терпеть не могла, а сейчас он мне даже начал нравиться. Благородный пепельный оттенок, такого окрашиванием сложно добиться, — Брин движением головы перекинула себе на плечо еще влажные пряди волос. — К тому же это, оказывается, чуть ли не отличительная черта гена Старшей крови, а я чем только не закрашивала, — усмехнулась она.

Несколько минут тишину прерывали только щелчки ножниц. Эскелю нравилось смотреть, как Брин работает.

— Первое время мне сложно было привыкнуть к этому цвету, — произнес он. — Я всегда видел тебя с золотистым оттенком, а тут...

— Зато Йен с Трисс было непривычно видеть меня с этим самым золотистым, после шести лет постоянных экспериментов с цветом, — прыснула девушка, откладывая ножницы. — Так, почти готово.

Теперь она, казалось, бесцельно перебирала волосы руками, но те быстро высыхали от ее поглаживаний. Эскель прикрыл глаза от удовольствия, чувствуя, что определенно не зря позволил ей делать с волосами все, что ей вздумается. Брин тем временем снова вооружилась ножницами, но закончила быстро и гордо сообщила:

— Всё! Теперь намного лучше!

И Эскель был вынужден признать, что так действительно было лучше, хотя вроде бы ничего и не поменялось, но так аккуратно причесанных волос у него точно никогда не было. Девушка тем временем еще раз прошлась по ним большой щеткой, собрала в хвост и чем-то затянула.

— Что это? — сдвинул брови Эскель, ощупывая свою голову.

— Резинка для волос, — Брин продемонстрировала еще одну такую же в своих руках. — Удобно волосы собирать.

— Удобно? — скептически уточнил ведьмак. — Она же цельная.

— Вот так перекручиваешь пару раз и готово, — продемонстрировала Брин на своих пальцах и протянула ведьмаку. — Тебе понравится. Точно!

Эскель с еще большим недоверием посмотрел сначала на странное приспособление, потом на девушку, так что та засмеялась.

— Я видела тебя из будущего, — пояснила она. — У тебя там волосы уже ниже лопаток и ты пользуешься резинкой.

— Ничего себе, — к такому аргументу ведьмак был не готов и снова повертел приспособу в руках, растянув пару раз.

— Возьми эту запасной. А если что, еще возьмешь, у меня их много, — усмехнулась Брин, показывая прозрачный поблёскивающий мешочек с точно такими же черными колечками растягивающейся ткани.

Эскель снова взглянул в зеркало. С убранными волосами смотреть на себя было непривычно, но сильно отросшие пряди давно напрашивались на это. А еще из образа выбивалась почти двухнедельная щетина. Ведьмак потер подбородок.

— Пойду, побреюсь, — сказал он, поднимаясь. — Спасибо за стрижку и... хм... резинку!

— Не за что, — улыбнулась Брин в ответ и занялась своими подсохшими волосами.

К обеду они спустились вместе.

— О! Воссоединились, голубки, — издалека заприметил Ламберт. — Эх, опять будете плешь проедать своими сюсюканьями.

— Когда это такое было? — возмутилась Брин.

— А то, думаешь, не видно, как вы друг на друга смотрите и нас заставляете?!

— Так не смотри, — подсказал ему простое решение Эскель.

Ведьмаку было немного неловко от такой публичности их воссоединения. Он не привык выставлять напоказ свою личную жизнь. Но с другой стороны, именно Ламберту он был за него обязан. Если бы не его настойчивый почти пинок в нужную сторону, Эскель бы не пошел к Брин и до сих пор маялся бы в обществе бутылок.

— А мне нравится смотреть, — в пику Ламберту заявила Трисс, с улыбкой глядя на парочку.

— Да, вам обоим на пользу пошло, — согласилась с ней Йен, насмешливо поглядывая то на Эскеля, то на Брин. — А то всё один вечно пьяный, а другая — вечно невыспавшаяся. А теперь любо посмотреть!

— Так, я не поняла, чем вам всем так не угодили мои ранние подъемы? — весьма натурально возмутилась Брин. — Что за делишки вы тут проворачиваете с утра, пока я сплю?!

— Завтрак без тебя съедаем, — усмехнулся Весемир. — Обедать-то будете?

— А как же, — усмехнулась чародейка.

Эскель и Брин присоединились к уже сидящим за столом.

— А, правда, Эскель, что это с тобой сегодня? — и так и эдак глянув на друга, все-таки спросил Геральт. — Весь такой... накрахмаленный!

— И кое-кому бы стоило взять с него пример! — весьма прозрачно намекнула Йеннифер, поглядывая на своего ведьмака.

Брин тихонько хихикнула.

— Тебе же самой с бородой больше нравится! — запротестовал Геральт.

— А лохматый — не очень! — парировала Йен.

— Где ж я тебе в Каэр Морхене цирюльника найду? — развел руками ведьмак.

Брин расхохоталась.

— Тебя подстричь? — предложила она, веселясь.

— А ты умеешь? — удивился Геральт.

— Я не всегда была чародейкой, — рассмеялась Брин.

— Без магии умеешь стричь? — не поверил беловолосый ведьмак.

— Еще один! — закатила глаза Брин. — Я, между прочим, профессиональный парикмахер, цирюльник, по-вашему. Я этим деньги зарабатывала до того, как появилась в вашем мире. Разумеется, умею стричь людей без магии! Так что можешь обращаться.

— Что сейчас будешь делать? — спросил после обеда Эскель.

— Думаю, настала пора Вечернего зала, — ответила Брин, раскладывая по местам бедлам, который они устроили вчера вечером и сегодня утром. — Давно хотела его восстановить.

Вещи порхали по комнате туда-сюда, сами складываясь под чутким руководством чародейки, вода, расплесканная за утренним купанием, высыхала, ванна приобретала первозданный блеск. Эскель, чтобы не бездельничать, отправился заправлять постель.

Снова одному оставаться совсем не хотелось, он уже был сыт по горло одиночеством.

— Могу я пойти с тобой? — после некоторых раздумий все же спросил ведьмак, решив, что достаточно создал себе сложностей своим молчанием.

— Со мной? — удивилась чародейка. — Ты же уже видел, как происходит восстановление, это скучный процесс, хотя теперь он пойдет быстрее.

— Я по тебе слишком соскучился, не хочу расставаться, — честно признался мужчина. — Если я не буду тебе мешать...

— Не будешь, — не дала ему договорить Брин. — Но там будет холодно и нечем заняться.

— Не хуже, чем во всем остальном замке, — развел руками Эскель.

Брин несколько озадачилась, видимо мысли об этом в ее голову раньше не приходили. Вскоре они уже поднимались на второй этаж цитадели.

— Что ты имела в виду, когда сказала, что теперь восстановление будет быстрее? — спросил Эскель, припомнив слова чародейки.

— С тех пор, как я начала регулярно тренироваться управлять перемещением во времени, моя сила возросла, — ответила девушка. — Раньше я восстанавливала маленькие помещения замка, потому что большие не могла охватить целиком, а теперь я могу достать весь большой зал!

— Это не опасно? — сразу же поинтересовался Эскель. Зная, сколько бед могут принести колоссальные способности Брин уже сейчас, он легко мог предположить, что их усиление скорее создаст новые проблемы, чем решит предыдущие, и по лицу чародейки догадался, что не ошибся.

— В последнее время почти любое мое колдовство сопровождалось снегом, — не дав четкий ответ, заговорила Брин. — Йен считает, что по причине нестабильности моего состояния из-за нашей ссоры мои силы выросли неравномерно, конкретно магия льда перевешивает силу Старшей крови. Такое положение вещей может быть опасным, но сейчас, по предположению Йен, всё должно было вернуться в норму. По крайней мере, я за сегодня еще ни одной снежинки не видела, — честно, но витиевато описала положение вещей чародейка, чем выдала свое волнение.

Эскеля, с одной стороны, покоробило то, что Йен опять делает из него инструмент для развития магии, но с другой — он был страшно горд, что от него зависят такие важные вещи.

— У меня еще появилась одна способность, но давай я тебе подробнее после восстановления зала расскажу, — Брин огорошила очередной новостью. — Хорошо?

— Хорошо, — согласился ведьмак, не выдавая своего удивления, а сам задумался, сколько же еще скрытых талантов кроется в его любимой женщине.

Вечерний зал встретил ведьмака и чародейку разрухой. Пыль и мусор, щедрой рукой времени рассыпанные по остаткам колонн и стен, давно никто не тревожил. У давно неразжигаемого камина грудой обломков валялась разломанная мебель, которой, похоже, в последние разы и топили. Окна пропускали так мало света, что Брин пришлось осветить зал дополнительно.

— Кажется, сюда лет сто вообще никто не заходил, — пробормотала Брин, осматриваясь.

— Возможно так и есть, — согласился Эскель, с не меньшим интересом осматривая помещение.

— Что тут раньше делали? — поинтересовалась Брин.

— Собирались по вечерам, — развел руками Эскель. — Обсудить дела крепости, просто поговорить, сыграть в карты или другие игры. Общались.

— Хорошее место, — оценила Брин. — Что ж, приступим, — девушка вышла в центр помещения.

— Мне отойти? — уточнил Эскель.

— Как хочешь, — не выразила никаких конкретных пожеланий девушка. — Я наушники надену, ты мне не помешаешь, — она действительно достала из кармана какие-то небольшие приспособления и вставила их в уши, а затем прикрыла глаза.

Эскель остался стоять на месте и просто смотрел на чародейку. Девушка застыла в центре зала, на ее безмятежном лице не отражалось никаких эмоций, тонкий ведьмачий слух уловил странные звуки, исходящие от того, что чародейка назвала наушниками. В какой-то момент, Эскель точно не мог сказать, сколько времени они так стояли, Брин неожиданно раскинула руки в стороны. Тугие ленты ледяной магии, рождаясь у ее предплечий, разлетались вокруг. В вечернем зале началась самая настоящая метель! А Брин стояла в ее центре, неподвижная и отрешенная, лишь пряди волос будто шевелил легкий ветерок. От чародейки исходил мороз. Ледяная корка быстро поползла по полу, разрастаясь в форме снежинки. Эскель было попятился, но лед, что образовался у него под ногами, не причинил никакого вреда. Не прошло и минуты, как весь зал превратился в ледяную пещеру и метель, швырявшая ведьмаку в лицо горсти снега, стихла.

— Ха-ха! Получилось! — в полной тишине неожиданно возликовала Брин и рассмеялась.

Эскель, отвлекшись от рассматривания льда под ногами, обернулся к девушке. Иней покрывал ее всю с ног до головы, при каждом ее движении разлетаясь снежинками. Кисти рук украшал морозный рисунок, такой же проступал на скулах, и без того светлые волосы еще побелели. Брин словно превратилась в удивительно изящную ледяную скульптуру, только живую, смеющуюся и сверкающую зеленью глаз, в которых искрилась радость.

— Ва-ау, какая красота! — тем временем восхитилась чародейка, вытаскивая наушник из уха и осматриваясь. — Вот как может лед не нравиться?!

— Есть те, кто любит погоду потеплее, — резонно заметил Эскель.

— Да ты посмотри! — призвала она его. — Это ж как ледяной дворец из сказки!

Эскель осмотрелся. После той разрухи, что тут была, теперь зал в самом деле выглядел будто дворцовые хоромы. В свете осветительных шаров лед искрился и переливался, будто драгоценные камни. Восстановленные колонны наполовину изо льда, наполовину из камня пропускали свет, создавая затейливые блики на полу и стенах. Было действительно красиво и очень холодно. Мороз исходил от стен, пола и потолка зала.

Брин тем временем на месте не стояла. Обойдя ползала, она остановилась около очередной колонны. Усмехнувшись, она наморозила себе на сапоги что-то наподобие ледяных коньков и дальше уже поехала.

— То, что надо! — еще больше развеселилась она, нарезая круги по замерзшему залу. — Сто лет на коньках не каталась. Ух!

— Цири тоже любила коньки, каталась на них профессионально, — отметил Эскель, сам заряжаясь весельем девушки.

— Ну, до профессионала мне далеко, — сказала Брин, кружась, — но мне всегда нравились коньки. Оказывается, это наследственное, — Брин затормозила возле ведьмака. — Наколдовать тебе тоже? — поинтересовалась она, широко улыбаясь.

— Я не умею. Зачем? — попытался откреститься ведьмак.

— Научишься, это легко! Никто ж не говорит, что надо сразу элементы фигурного катания показывать! — справедливо заметила чародейка и, увидев, что Эскель колеблется, добавила. — Давай! Скоро зима кончится, а ты так ни разу и не прокатишься.

— Так ты теперь можешь зиму в любой момент организовать.

Через пару минут Эскель все-таки неуверенно встал на ледяные коньки. Первые пару шагов сделать было сложно, но потом он и вправду довольно быстро освоился, по крайней мере, смог ехать вперед и не падать. Брин в это время скользила рядом, давала указания, подбадривала и смеялась так заразительно, что Эскель не мог не смеяться вместе с ней. А потом она протянула ему тот самый наушник.

— В ухо вставь и поехали! — проинструктировала она и, взяв его за руку, начала набирать скорость.

Эскель исполнил просьбу и с удивление понял, что из наушника доносится музыка. Ведьмак понятия не имел, из какого инструмента могли быть извлечены такие звуки и что это за магия такая "наушники", но ему нравилось. Нравилось слышать смех Брин, держать ее за руку, и даже эти странные коньки нравились, а их катание под музыку больше напоминало танец. И это было прекрасно.

— Ты обещала рассказать о новой способности, — напомнил Эскель, когда они с Брин были уже в их комнате.

Вечер плавно опустился на замок.

— Я могу видеть будущее, — без предисловия огорошила его девушка, — самое наиближайшее и лишь в экстренных ситуациях, например, когда мне грозит опасность, но отреагировать успеваю.

— Почему же тогда леший тебя ранил? — тут же задал вопрос ведьмак в недоумении.

— Потому, что он должен был убить не меня, — пояснила Брин. — Давай я тебе по порядку расскажу, — сказала она, усаживаясь рядом на диван.

И Эскель, приобняв чародейку, с большим интересом выслушал не самую тривиальную историю о путешествии во времени.

— То есть ты, зная, что тебя ранят, все равно пошла искать лешего? — уточнил под конец рассказа Эскель. Брин закатила глаза и тяжело вздохнула. — Я просто не понимаю зачем! — добавил ведьмак, видя реакцию чародейки.

— Потому что так должно было быть, — ответила она, отстранившись и твердо взглянув ведьмаку в глаза. — Потому что все эти события уже состоялись на данный, — Брин взмахнула руками, обводя пространство, — момент и все они нужны для того, чтобы этот данный момент был именно таким, какой он есть. Все эти перемещения, они не просто так. В первые свои перемещения я все время боялась что-то испортить, сказать лишнее или появиться не там, где надо. А не так давно я поняла. Я не могу испортить или изменить настоящее. Все мои поступки уже учтены.

— Но ведь ты могла бы не ходить на охоту и... — начал Эскель.

— И лишиться новой способности? — закончила за него чародейка. — Я ведь не просто так попала в прошлое именно в такой последовательности. Я именно так должна была совершить действия. Сначала получить способность, а потом создать условия, чтобы ее получить. И я должна была уже понять этот принцип, чтобы пойти за лешим, зная, чем это кончится.

— Но ты могла бы не ходить, — снова повторил Эскель, особо подчеркивая слова. — И это бы изменило будущее.

— Могла бы, — кивнула девушка. — Как, например, могла бы сунуть руку в огонь, — и указала на пылающий камин. — Чисто теоретически я могу это сделать, но зачем мне делать самой себе хуже? С прошлым так же, только там причинно-следственная связь посложнее, и мне сначала нужно было увидеть, где именно огонь, чтобы потом выбор не совать туда руку стал очевидным.

Эскель всерьез задумался над словами чародейки.

— Кстати, о прошлом, — оживилась Брин. — Ты, наверное, не вспомнишь, но я все-таки спрошу. Это была осень, вы с Ламбертом откуда-то возвращались в крепость и спорили, кажется, о туманнике в пещере Старого Грота.

— Этого туманника убили Геральт с Ламбертом пару лет назад, — Эскель порадовался, что знал о судьбе туманника, о котором спрашивала чародейка, но с вопросом, оказалось, не угадал.

— Нет, это было намного раньше. У тебя тогда еще шрама не было, но выглядел ты примерно как сейчас, — обрисовала временной промежуток девушка. — Вы спорили о туманнике во дворе, а потом ты вытащил меч и пошел проверять что-то за камнем.

Эскель пару раз изумленно моргнул, а потом описываемые события начали медленно всплывать в памяти.

— Да... было такое, — медленно ответил ведьмак, пытаясь как можно четче припомнить дела давно минувших дней. — Мне показалось, что за камнем кто-то есть, но там никого не было.

— Как ты узнал? Что выдало? — воскликнула Брин, чем еще больше поразила ведьмака.

— Звуки еле слышные, и пространство немного плыло. Подожди, так там все-таки кто-то был? Там была ты?! — дошло, наконец, до ведьмака, к чему Брин спрашивает об этом ничем не примечательном дне.

— Во-он оно что, — досадливо махнула рукой Брин. — Звукоизолирующее заклинание я не додумалась навесить. Промах!

— Там в самом деле была ты?! — Эскель взял руки девушки в свои, чтобы привлечь ее внимание.

— Да, — подтвердила она, усмехаясь. — Я сначала была на стене, но потом из любопытства переместилась поближе. Но с вашими ведьмачьими суперспособностями нельзя так рисковать! — усмехнулась Брин. — Здорово, что ты вспомнил!

— Ты часто встречаешь меня в прошлом? — спросил он.

— Нет, — качнула она головой. — Чаще всего я вижу Весемира. В последнюю неделю никого не встречала, потому что не хотела никого видеть.

— Наверное, это хорошо, — Эскель и сам еще не определился, как к этому относиться.

— Наверное, — согласилась чародейка. — Показываться тебе на глаза нельзя, а скрываться от ведьмаков, оказывается, очень сложно, — снова усмехнулась она.

— Что-то давно тебя в лаборатории не видела, — заметила Трисс за завтраком на следующий день. — Закончила?

В этот раз Эскель и Брин проснулись раньше обеда и еще успели к позднему завтраку. Правда, кроме Трисс никого тут уже не застали, да и она просто задержалась, чтобы поболтать с Брин.

— Если бы, — уныло отозвалась Брин. — Застряла. Нет больше идей...

— Расскажешь в чем суть? — спросила Трисс, Эскель насторожился.

— Историю своих неудач? Нет уж, уволь. Я пока не готова признать поражение, — усмехнулась Брин, довольно легко избегая неудобного вопроса. — Может, ты мне подкинешь какую-нибудь задачку, чтобы отвлечься?

— Задачку, — задумалась Трисс. — А ты пробовала свои силы Старшей крови в той сфере, о которой не хочешь мне говорить?

По зажегшимся глазам Брин Эскель и Трисс сразу поняли, что такая идея ей в голову еще не забредала.

— Ну вот, — просияла Трисс. — А если б ты рассказала в чем суть, я бы, может, еще что-нибудь полезное придумала!

— Ты и так уже помогла! — заверила ее Брин.

— Ладно, — не стала настаивать чародейка и поднялась из-за стола. — Пора в Ковир. Танкреду зачем-то потребовалось срочно со мной встретиться. Могу застрять на несколько дней, не теряйте.

— Увидимся, — бросил ей Эскель, совершенно не радуясь блестящей идее, которой та "помогла".

— Успехов, — напутствовала ее Брин.

Когда чародейка исчезла в портале, Брин принялась убирать со стола. По механическим движениям и остекленевшему взгляду Эскель понял, что чародейка уже мыслями в лаборатории и загрустил еще больше.

— Отправишься экспериментировать? — спросил он, уже заранее зная ответ.

— Да, — с энтузиазмом отозвалась Брин. — У меня уже есть несколько идей! Посмотрю, что из этого выйдет.

Эскель не сдержавшись шумно вздохнул.

— Что-то не так? — чуть нахмурив брови, тут же поинтересовалась Брин.

— Да нет, не обращай внимания, — покачал головой ведьмак.

— Нет уж, скажи, что тебе не нравится, — настояла чародейка.

— Ты уйдешь на целый день, а я опять останусь ждать, — поняв, что должен сказать, пояснил Эскель. — Конечно, мне это не нравится, но ты не должна подстраиваться под меня. Это просто ворчание одного ленивого бездельника, — самокритично пошутил ведьмак. — Иди...

Брин ласково улыбнулась.

— Не обязательно ждать с утра до ночи. Ты можешь спуститься в лабораторию, если соскучишься, — сказала она.

— Я тебе не помешаю? — серьезно уточнил Эскель.

— Ты же не будешь каждые пять минут забегать, — пожала плечами девушка. — Я буду рада тебя видеть!

— Хорошо, — кивнул ведьмак, криво усмехаясь. Его настроение заметно улучшилось.

Провозившись оставшуюся половину утра на кухне, так как была его очередь кашеварить, Эскель в итоге пообедал в обществе Ламберта и Весемира. Трисс, как и предполагала, осталась в Ковире, Йеннифер и Геральт снова где-то пропадали, а Брин, разумеется, не вышла из лаборатории к обеду. Но в этот раз ведьмак не чувствовал себя забытым, да и предложение заглянуть к ней в лабораторию грело душу. Собственно, им он и собирался воспользоваться прямо сейчас, захватив с собой парочку бутербродов для голодной чародейки.

— Надо в конюшне денники подновить, — сказал Весемир под конец обеда, когда Эскель уже лепил бутерброды.

— Я доски захвачу и спущусь, — тут же озвучил план действий Эскель.

— Я тогда за инструментами, — кивком согласился Весемир.

— А бутербродами будешь доски задабривать? — разумеется, сразу все понял Ламберт.

— Нет, к Брин зайду, — не стал изобретать бессмысленные оправдания Эскель.

— А-а, ты теперь у нее в услужении, — немедленно припечатал язвительный ведьмак.

— Это не служба, а забота, — вместо Эскеля наставительно ответил Весемир. — Если бы ты сам о ком-то кроме себя заботился, то понимал бы разницу и, возможно, не сидел бы тут один. Иди в кладовку загляни, брага твоя так воняет, что в коридоре чувствуется.

Эскель не стал ждать очередную перепалку между Ламбертом и Весемиром, а подхватил тарелку и направился в подвал. Брин сидела за столом и что-то рассматривала, низко склонившись над столом. Услышав стук закрывающейся двери, она подняла голову.

— Эскель, — на ее лице появилась улыбка, она отложила инструмент, что держала в руках и поднялась из-за стола.

— Пришел спросить, пойдешь ли ты обедать.

Брин чуть наморщила нос и покачала головой.

— Я так и знал. Вот, принес тебе, — ведьмак вытащил тарелку из-за спины и поставил на ближайшую горизонтальную поверхность.

— Спасибо! — Брин заулыбалась еще шире, подошла ближе и чмокнула ведьмака в щеку.

Воспользовавшись этим Эскель приобнял чародейку.

— Неплохо у тебя тут, — окинув взором все помещение, похвалил ведьмак.

— А ты тут раньше не был? — чуть приподняла она брови.

— Мельком, особо не рассматривал. Как успехи? — Эскель указал на стол, за которым сидела чародейка.

— Интересно! — одним словом описала Брин, не спеша высвобождаться из кольца его рук. — Я пока только применила свою магию, смотрю, как она влияет на формулу трансмутаций. Какой-то эффект определенно будет, осталось узнать какой, — усмехнулась она.

— Какой-то у тебя не очень научный подход — сделать, а потом разбираться, — заметил Эскель, наслаждаясь обществом девушки.

— Как-то так вас и создавали, — Брин ткнула пальцем ему в грудь. — Методом волшебного тыка!

— Надо признать, у них неплохо вышло для такого ненадежного метода, — похвалил Эскель и, не удержавшись, коснулся губ чародейки своими. Уж в слишком соблазнительной близости они маячили.

— Может и мне повезет, — оптимистично предположила Брин и положила руки ему на плечи, похоже не собираясь отстраняться.

Эскель помнил, что зашел на пять минут и наверху его ждал Весемир, но теперь уходить не хотелось еще больше. Он снова склонился к манящим губам девушки и запечатлел на них куда менее целомудренный поцелуй. Брин ответила с воодушевлением. Ну как тут было удержаться? Руки сами проскользнули ей под кофту и заскользили по спине, поцелуи становились всё жарче, дыхание всё громче. Приостановился Эскель только, когда усадил Брин на какую-то довольно высокую тумбу.

— М-м... а тут довольно удобно, — заметил он, устроившись между ее ног и гладя обнаженное плечо.

— Как ты это делаешь? — возмущенно-возбужденно вопросила Брин, глядя на свою вязаную кофту, давно уже лежавшую на соседнем стуле.

Эскель стащил рубашку и с себя.

— Вот так! — ответил он, придвигаясь ближе, и стремительным движением притягивая к себе девушку, чтобы добраться до застёжки белья.

Их губы снова соединились в поцелуе. Прохладные ладони устремились вверх по его обнаженному торсу, разжигая желание еще сильнее, поднялись к плечам, на шею, стащили резинку с волос и закопались между прядями, не давая ведьмаку ни малейшего шанса отодвинуться.

В конюшню Эскель спустился только через час, сгрузил доски в угол и первым делом подошел к Васильку.

— Что, доски потерял? — не преминул поинтересоваться Весемир, уже сделавший половину работы.

— Не сразу нашел, — не то чтобы соврал Эскель, переводя Василька в соседнее стойло, чтобы заняться текущим.

Ему было немного стыдно за опоздание, но он ни за что бы не стал ничего менять.

— В следующий раз на видное место положу, — добродушно усмехнулся Весемир, поглядывая на ученика.

Эскель поспешил приняться за работу.

Вечером Брин вернулась ожидаемо поздно и, увидев ведьмака, сразу плюхнулась рядом с ним на диван.

— Ты ужинала? — спросил он, откладывая книгу.

— Вот, — продемонстрировала девушка какой-то конверт из теста, из которого выглядывала начинка. — Будешь?

Эскель качнул головой. Брин с аппетитом принялась за свой странный пирожок.

— Что читаешь? — спросила чародейка, жуя.

— Взял у тебя на столе книгу, — ведьмак продемонстрировал обложку. — Сочинения Альзура. Странно, что я раньше их не читал.

— Ничего странного, я их из прошлого достала, когда в Аретузе была, — усмехнувшись, сказала Брин.

— Из прошлого? Просто так взяла и утащила книгу? — Эскель новыми глазами посмотрел на книгу.

— Случайность. Я ее читала, когда мне пришлось экстренно возвращаться. Так с ней и появилась в настоящем, — рассказала чародейка.

— И... это нормально? — не поверил ведьмак.

— Нет конечно! Но назад в прошлое уже не вернешь. Так что будем считать, что я взяла ее почитать на пару столетий, — усмехнулась Брин. — Возвращу Рите при следующем посещении Аретузы. Лучше поздно, чем никогда!

Эскель согласно хмыкнул.

— Она хоть пользу тебе принесла? — поинтересовался он.

— Это последние труды Альзура, тут он описывает свои эксперименты с монстрами, которых он создавал на основе опыта работы с ведьмаками, — кратко пересказала Брин.

— Зачем тебе это? — не совсем разобрался Эскель.

— Для общего развития, полезно почитать любые исследования создателя ведьмаков, — ответила Брин и, чуть помедлив, добавила. — Да и нужно было чем-то занять мысли, чтобы хоть ненадолго заснуть...

— Вот что Йеннифер имела в виду, когда сказала, что ты вечно невыспавшаяся, — Эскель почувствовал укол вины.

— Мне вообще сложно засыпать в этом мире, — пожала плечами чародейка. — Сначала переживала о том, куда я попала, теперь нужно постоянно следить за силой, за перемещениями во времени. На Скеллиге я постоянно училась магии, практиковалась, что-то читала, а тут есть ты. Глупо, конечно, но рядом с тобой я успокаиваюсь и спокойно засыпаю, стоит тебе обнять меня. Такая вот ерунда, — нарочито беззаботно усмехнулась чародейка и поднялась на ноги, направляясь в нужный чулан, чтобы помыть руки после своего позднего ужина.

Эскель направился следом, догнал девушку и заключил ее в объятья, крепко прижав ее спину к своей груди. Ему было одновременно грустно от того, что любимая волновалась, и радостно от того, что он был ей нужен, нужен такой чуть ли не всесильной чародейке. Его переполняло желание защитить ее от любых невзгод, окружить ее заботой и... любовью.

— Я рад, что могу быть тебе полезен, — тихо прошептал он ей на ухо.

Это было не совсем то, что он собирался сказать, но признаться в своих чувствах оказалось намного сложнее, чем он думал. Слова буквально застревали в горле, натыкаясь на уже набившую оскомину стену из незыблемого вопроса: кто он, чтобы быть рядом с ней? Какой-то ведьмак и Повелительница времени и пространства! Это было даже не смешно...

Брин тем временем вытерла руки и положила их поверх его ладоней, прислонившись виском к его подбородку и умиротворенно вздохнув.

— Пойдем, я тебе кое-что покажу, — предложила она, высвобождаясь из ведьмачьих объятий, но не выпуская его руку. — Только оденься теплее.

Эскель чуть нахмурился, недоумевая к чему такие приготовления на ночь глядя, но теплый плащ взял. Брин тем временем открыла портал и потянула его за собой. Тягуче длинное мгновенье неприятных ощущений и ведьмак полной грудью вдохнул ночной морозный воздух.

— Где мы? — озабоченно спросил он, осматриваясь.

Вокруг были только горы и снег, да еще звезды над головой нет-нет да и проглядывали сквозь тучи. Ведьмак, несмотря на предупреждение о холоде, совершенно не ожидал оказаться на улице.

— Во-от там Каэр Морхен. Видишь? — Брин указала на едва различимые отсветы огня на фоне темной горы. — Сюда я приходила по вечерам перед сном. Проветрить мозги и успокоить магию.

Эскель развернулся к Брин и увидел, что она как была в одной тонкой вязаной кофточке, так и стояла сейчас на ветру, совершенно не ежась.

— Тебе не холодно? — уточнил ведьмак.

— Нет! — рассмеялась она. — Мне тут хорошо, моя стихия, — и девушка запрокинула голову и сделала глубокий шумный вдох. — Люблю снег!

Эскель с тревогой смотрел, как ее кожа на лице и руках быстро бледнеет и покрывается морозным узором. Не выдержав, он осторожно коснулся ее кисти.

— Холодная? — с любопытством спросила Брин.

— Как снег, — кивнул ведьмак и сжал ее ладонь в своей.

— Так не держи тогда! — она попыталась освободиться, но Эскель лишь крепче стиснул ее руку.

— Вот еще! — буркнул он. — Ты бы хоть сказала, что мы на улицу, а то я даже меч не взял... — без оружия ведьмаку, знающему какие твари водятся в горах, тут было неуютно.

— Держи, — Брин с легкостью достала из комнаты его меч в ножнах и протянула ведьмаку.

Эскель сразу почувствовал себя увереннее. Закидывать за спину ножны он не стал, просто сжал в свободной руке. Кисть Брин тем временем согрелась в его ладони и больше уже не ощущалась сделанной изо льда.

— Хорошо, что летом здесь тоже лежит снег, смогу приходить сюда отдохнуть от жары, — явно наслаждаясь обстановкой, произнесла Брин.

— Да уж, сюда, пожалуй, только порталом и можно добраться, — предположил Эскель.

В темноте, конечно, сложно было сказать наверняка, но, насколько он мог видеть своим ведьмачьим зрением, вокруг были отвесные скалы.

— Кстати насчет порталов, — что-то вспомнила Брин. — Тебе они тоже не нравятся? Я имею в виду, ты ощущаешь что-то неприятное, когда проходишь сквозь них?

— Отвратительное ощущение, будто сделал сальто раз пятьдесят подряд на полный желудок, — честно признался Эскель, поморщившись.

— Что ж ты раньше-то молчал?! — поразилась Брин.

— А какая разница? Верхом добираться слишком долго, а сюда еще и невозможно, — пожал плечами ведьмак. — Геральт вон постоянно жалуется, что Йен его через порталы таскает, но ходит. Другого варианта нет.

— Хм... — нахмурилась чародейка. — Похоже это и правда чисто ведьмачье. Я ни от кого другого не слышала жалоб.

— А ты не так ощущаешь?

— Определенно! Неприятно, конечно, но не до такой степени. Хм... интересно, — снова о чём-то задумалась Брин. — А если... Дай мне вторую руку!

Эскелю все-таки пришлось закинуть меч за спину, после чего Брин взяла его за обе руки. Ведьмак еще успел отметить, как крепко она их сжала, и в тот же миг ошарашенно пошатнулся. Теперь они с Брин стояли на ярус выше, и он даже мог рассмотреть свои следы внизу, но...

— Вау, получилось! — порадовалась девушка. — Ну и как ощущения?

— Ты... меня телепортировала? — понял, что произошло, Эскель. — Я думал, ты только сама можешь переноситься.

— Теперь нет! — весело ответила девушка. — Так как ощущения? Такие же?

— Нет, — качнул головой Эскель. — Намного меньше. Я даже не сразу понял, что ты сделала.

— Это хорошо! Жаль, правда, я пока не могу на большие расстояния так переноситься, — несколько опечалилась Брин. — Ну, рано или поздно смогу!

Тут Эскель понял, что его смутило в следах внизу.

— А почему там только мои следы... — начал он и уставился на ноги чародейки. Ко всем ее внешним изменениям: отсутствию пара изо рта и холодным рукам — он только сейчас заметил, что Брин не проваливалась в снег. — Как такое возможно?

— Кто знает, — без труда поняв, о чем говорит ведьмак, пожала плечами Брин и еще и специально попрыгала. — Я сама недавно заметила. Удобно!

— Да уж... — ошарашенно пробормотал мужчина.

Вернувшись в комнату, Брин первым делом развела огонь в камине и уселась перед ним прямо на ковер. Эскель, скинув плащ и ножны, с удовольствием присоединился к ней, он тоже был не прочь погреться после незапланированной прогулки.

— Часто ты туда ходила? — спросил он, притягивая девушку к себе.

— Каждый день, — ответила она, пристраивая голову ему на плечо. — После прогулки на свежем воздухе хорошо спится.

Ведьмак замолчал. Какое-то тревожное чувство поселилось у него в груди от ее слов.

— Эй, ты тут так заснешь! — спохватился он через несколько минут.

— Не впервой... — сонно пробормотала она.

Сердце Эскеля сжалось от жалости и чувства вины. С одной стороны, он был не виноват в проблемах, что тревожат сон чародейки, с другой — он мог ей помочь одним своим присутствием, но вместо этого бросил одну. Подхватив заснувшую чародейку на руки, Эскель бережно опустил ее на кровать и аккуратно раздел, после чего разделся сам и лег с ней рядом, крепко прижав Брин к себе.

— Спи, ни о чем не тревожься, — прошептал он ей.

* * *

Идея Трисс захватила меня полностью. Почему она не пришла мне в голову сама, так и осталось для меня загадкой. Это было настолько очевидным и любопытным экспериментом, что я совершенно не могла от него оторваться. Особо мой интерес подогревало то, что формула на мою силу реагировала, в отличие от остальных попыток, которые либо просто портили состав, либо никак на него не влияли, чем и повергли меня в уныние, длившееся до позавчерашнего дня. В этот раз, правда, уйти в исследования с головой мне не давал Эскель. Почему он раньше не приходил ко мне в лабораторию? Я думала, что ему просто не интересно и есть чем заняться, но это оказалось не так. И это было так мило и приятно — отвлечься от работы, чтобы немного поболтать с ним.

Так проведя почти весь день в лаборатории, я задумала сделать Эскелю небольшой сюрприз и завершила все свои дела пораньше. Телепортироваться сразу в комнату не стала, решив цивилизованно войти в дверь, да и наперемещалась я уже за последнюю неделю досыта. А еще отправилась заодно проверить большой зал, не вернулась ли Йен, чтобы узнать последние новости. Правда, все мысли вылетели у меня из головы еще на лестнице из подвала, когда я уловила до боли знакомый запах. Выскочив в большой зал, я быстрым шагом отправилась искать источник специфического запаха браги, который изредка разливался у нас по квартире, когда папины эксперименты с домашним алкоголем сбегали из предназначенных им тар. Непередаваемый флер привел меня в небольшую комнатку-чулан, из которой доносился затейливый мат вперемешку с тяжелыми вздохами. С любопытством заглянув туда, я тут же поморщилась. В небольшом помещении концентрация вони были в разы выше.

— Чего надо? — грубо спросил Ламберт, разгибаясь и оборачиваясь ко мне.

— Да вот зашла посмотреть, кто над брагой издевается, — несколько заторможено ответила я, осматриваясь.

Пол всей небольшой комнатушки был залит жижей, сбежавшей из четырех больших оплетенных бутылей, стоявших в центре комнатки и укутанных какими-то шкурами. Небольшая печка в углу давала довольно мало света, так что я запустила под потолок осветительный огонек.

— Кто над кем еще издевается, — буркнул Ламберт и четче добавил. — Иди... своей дорогой!

— Ты над ней, конечно. Иначе чего бы ей на полу делать? — ответила я, не слушая продолжение.

— А мне откуда знать, чего ей в бутылях не сиделось?! — с досадой воскликнул Ламберт, уперев руки в бока.

— Так нельзя заливать больше трех четвертей в бутылку-то! — в его манере ответила я, отвлекшись от осматривания "угодий" и строго глянув на ведьмака.

— Тебе-то, закоренелой "в рот ни разу не беру", откуда знать? — возмутился ведьмак.

От такого сравнения я не удержала строгое выражение лица и фыркнула.

— Не любить и не разбираться разные вещи, — тем не менее, уверенно сообщила я. — Мне больше интересно, почему так воняет?.. — с этими словами я подошла к ближайшей бутыли и, обмакнув палец в мутную жидкость, благо та стояла вровень с краями, попробовала Ламбертовы труды на вкус. — Хм...

— И вот так прям сразу и поняла? — ехидно вздернул бровь ведьмак.

Продегустировав все четыре бутыли, я хмыкнула повторно, правда, куда протяжнее.

— Она у тебя вся скисла, — вынесла я вердикт, — да еще и убежала, потому и воняет.

— Скисла? — недоверчиво переспросил Ламберт и сам продегустировал несостоявшийся напиток. Закономерно поморщился. — Зараза... Похоже ты права... Решил, называется, по новому сделать! Да лучше б по старинке мучился, чем с этими нововведениями все сырье псу под хвост!..

Я сочувственно промолчала. Папа всегда очень расстраивался, когда его эксперименты шли не так, как он задумывал, а тут весь продукт пришел в негодность разом. Очень обидно.

— А ты откуда такая умная взялась? — переключился с браги обратно на меня ведьмак. — На отличное вино фукаешь, зато в самогоне разбираешься? Что? Не такая уж и пай-девочка? Любишь напитки потяжелее, а? — подозрительно прищурился Ламберт.

Я, снова не удержавшись, прыснула и расхохоталась.

— Угу, и наркотой по выходным балуюсь исподтишка. Вот вы мне все и мерещитесь, как приход поймаю, — согласилась я, все еще хихикая. — Мой отец занимается домашним виноделием. Если бы ты делал вино, я б тебе много полезных советов могла дать. А самогон он делал всего пару раз. Одна из бутылей у него скисла, поэтому я и знаю, как это выглядит, — подробнее и серьезнее сообщила я, отсмеявшись. — Кстати, это же пшеничный самогон? Для большего выхлопа можно добавить в сусло килограмм сахара. Ну или вообще чисто на сахаре делать, только инвертировать, чтобы не воняло.

— Сахар переводить на самогон? Такое сумасбродство только чародейке могло прийти в голову! — возмутился Ламберт.

— А, в этом мире сахар же дорогой, — спохватилась я.

— А в твоем — нет? — недоверчиво уточнил ведьмак.

— Дешевле алкоголя, — пожала я плечами. Ламберт смерил меня оценивающим взглядом, но ничего не сказал. — Я же доставала сахар из своего мира для приготовления еды, — напомнила я и снова взглянула на бутылки с прокисшей брагой. — А это тебе придется все вылить...

— А тебе-то что за печаль? — опомнившись, поинтересовался ведьмак.

— Никакой, — подтвердила я и направилась к выходу. — Я каждый день занимаюсь экспериментами. Обидно, когда все труды идут насмарку, — задержавшись в дверях, добавила я и покинула помещение.

Уже на середине лестницы в своей башне, я неожиданно поняла, что это был первый и единственный мой более-менее нормальный разговор с Ламбертом. Оказывается, он все-таки мог для разнообразия говорить по теме.

— Привет! — звонко поздоровалась я, заходя в комнату.

— Привет, — отозвался Эскель от шкафа. В его взгляде мелькнуло удивление. — Ты сегодня рано, — он закрыл створку и повернулся ко мне.

— Да, — кивнула я, подтверждая очевидное, и подошла ближе. — Как насчет сходить поужинать где-нибудь в таверне Новиграда?

Уговаривать Эскеля не пришлось. Не прошло и получаса, как мы уже шагали по мостовой портового города. Здесь зима, уступив мягкому морскому климату и более южному положению, уже начала сдавать свои позиции и в городе явственно чувствовалась смена курса на весну. Немного погуляв по пока еще крепкому снежку, мы завернули в корчму Зимородок, и завернули весьма удачно, сумев насладиться не только вкусным ужином, но и бардовским пением. Не сказать, чтобы я была большой поклонницей искусства этого мира, но безвылазно сидеть в четырех стенах быстро надоедает, а тут разнообразие. Так что в замок мы вернулись сытые и довольные. Время еще было не позднее, так что я, скинув куртку, устроилась на любимом диване.

— Все-таки магия — это здорово! — сообщила я Эскелю, усевшемуся рядом со мной. — Сходил за тридевять земель, поужинал и вернулся к себе в комфортные условия, — усмехнулась я.

Жаль, правда, что помимо этого еще и смертельно опасно.

— Да, порталы — это большой плюс, — согласился Эскель. — Еще бы от них внутренности в узел не завязывало...

— Надеюсь, скоро я смогу перемещать нас без порталов, — пообещала я.

— Скоро? — уточнил Эскель, внимательно посмотрев на меня.

— Моя сила растет. Перемещения во времени даются всё легче и происходят всё чаще, но при этом не привлекают ничье внимание. Думаю, вполне вероятно, что смогу пользоваться и пространственной силой так же, — пояснила я свою мысль. — Кстати, о перемещениях во времени, — нахмурилась я, неожиданно призадумавшись.

— Что?

Я сдвинула брови еще сильнее.

— А что-то давно я никуда не переносилась... — пробормотала я, анализируя вспоминания. — С того самого дня, когда вернулась раненой. Странно...

— Может ты всё сделала, что нужно, и перемещения закончились? — предположил Эскель.

— Сомневаюсь, — покачала я головой. — Судя по тому, что мне говорил Весемир в разные наши с ним встречи, я перемещалась во времени намного больше. Да и я предполагала, что самовольные перемещения окончатся, когда я научусь их контролировать, а не просто так внезапно оборвутся...

— Так может ты и научилась? — закономерно предложил ведьмак.

— Ага, после когтя в плечо... — саркастически начала я и осеклась.

В памяти всплыли ощущения при последнем переносе. Эта разбившаяся стена и четкое ощущение времени, которое я рассекала... А в самом деле, не оно ли самое это было? И если не оно, то что?

— Нужно проверить... — сказала я вслух.

— Что проверить? — не понял Эскель.

— Научилась я или нет, — ответила я ему и встала с дивана.

— Что ты хочешь сделать? — Эскель выпрямился на диване, было заметно, что он несколько встревожен.

— Попробую отправиться в прошлое и сразу же вернуться, — успокоила я его и прикрыла глаза для лучшего сосредоточения.

Настроиться на нужную волну получилось не сразу, но когда я все-таки поймала ее, то ощутила такое мощное притяжение, что несколько опешила от этого. Я уже стояла на выщербленных камнях стен крепости и свежий ветерок трепал мои волосы, но все еще продолжала удивляться.

"Почему вдруг так мощно? Так никогда не было, даже в самый первый раз!" — озадачилась я и вспомнила, что собиралась попытаться сразу же вернуться назад.

Перед внутренним взором привычно встала стена, однако помня предыдущий опыт, я поднажала и та нехотя поддалась. Продиралась я сквозь время с трудом, медленно и как никогда долго, всем существом ощущая, что совершаю ошибку. Перед Эскелем я появилась еще более озадаченная, чем была.

— У тебя получилось! — обрадовался он, но, видимо заметив выражение моего лица, нахмурился. — Что-то не так?

— Мне кажется, я должна вернуться, — медленно проговорила я, все еще силясь проанализировать свои ощущения и понять то, что мне пыталась донести моя странная сила. — Все эти перемещения... они же не просто так. Похоже, сила сама тянет меня туда, где я должна что-то сделать.

Эскель сжал губы. Он больше не прятал тревогу, она легко читалась в его глазах, но сам ведьмак молчал.

— Будь осторожна, — наконец сказал он.

Я кивнула и тут же исчезла. Время звало меня. Оно не могло больше меня принудить, но отчетливо давало понять, куда, а точнее когда мне нужно было попасть. Легкий осенний ветерок снова коснулся моего лица. Я появилась в том же самом месте и сосредоточенно осмотрелась по сторонам. День был в самом разгаре, но в Каэр Морхене было тихо и безлюдно.

— Зачем я тут оказалась? — вслух спросила я.

Зов стих, тревога отпустила, беспокойство постепенно улеглось, и я вспомнила, что не самые приятные ощущения лишь сопровождают переход, а вовсе не говорят о том, что в этом временном потоке должно что-то случиться. Просто я должна быть тут, но не обязательно меня ждет что-то нехорошее. Снизу раздались какие-то звуки, и я поспешила опустить взгляд.

— Весемир! — обрадовалась я.

Ведьмак тут же вскинул голову и увидел меня, и уже через полминуты он стоял рядом.

— Здравствуй, Брин, — сказал Весемир. В его волосах еще местами проглядывали темные пряди. Впрочем, мне больше не нужно было пытаться определять время, в которое я попала, по окружающим, я и так ощущала "когда" нахожусь. — Будь осторожнее тут.

— Я не вовремя? — уточнила я, поняв, что попала в не самый подходящий момент. Сила моя, правда, была уверена, что момент был, наоборот, наиболее нужный...

Ведьмак неопределенно качнул головой.

— В крепости прячется княжна Каингорна, а под стенами ее ожидают наемники во главе с ее братом и чародейкой, — кратко описал он положение дел. — Так же здесь Геральт, Эскель и Ламберт.

— И что вы собираетесь делать? — недоуменно спросила я.

— Хороший вопрос, — вздохнул старый ведьмак. — Княжна — дитя-неожиданность Эскеля и просто так выдать ее мы не можем...

Глаза сами собой распахнулись во всю ширь, когда я, наконец, сообразила в какой временной отрезок я попала.

— Дейдра здесь?! — шокировано спросила я.

— Я вижу, ты в курсе дел, — наоборот расслабился Весемир, услышав это.

— Ты сам мне рассказал эту историю, хоть и не сразу... — я быстро воскрешала в памяти содержание нашего давнего разговора, чтобы лучше сориентироваться в ситуации.

— И, судя по твоей реакции, окончилось все не очень благополучно, — безошибочно определил старый ведьмак.

— Смотря для кого, — уклончиво ответила я.

Да, очутилась я в не самый простой момент, но, по крайней мере, я знала, что должно было сейчас произойти. Правда, вопрос, что тут забыла лично я, все еще оставался открытым. Но раз уж сила так упорно меня сюда заманивала, я должна была понаблюдать.

— Весемир! — раздался откуда-то снизу голос Эскеля.

Я подобралась, а потом, припомнив предыдущий опыт, наложила на себя заклинание невидимости.

— Неплохо, — одобрил Весемир. — Только близко к ведьмакам не подходи. Медальоны могут среагировать. К Дейдре тоже не суйся, возле нее магия не работает.

Я кивнула, спохватившись, ответила вслух и наложила еще и заглушающее заклинание. Теперь в теории меня заметить никто не должен был, однако за спускающимся Весемиром я все-таки шла с опаской и в некотором отдалении.

— Дейдра согласна поговорить с Мервином и отказаться от трона, — сказал Эскель, когда Весемир с ним поравнялся. — Нужно сопроводить ее к шатру.

Я замерла на последней ступени лестницы. Эскель бы сосредоточен и даже хмур. Меж его бровей залегла глубокая складка, во взгляде читалась озабоченность, а на той щеке, которой он как раз был ко мне повернут, не было такого привычного мне тройного шрама... Казалось бы, так должно быть лучше, а мне от чего-то становилось жутко. Я знала, что все окончится относительно хорошо, последствия этого дня я видела буквально каждый день, но от мысли, что вот именно сейчас Дейдра нанесет моему ведьмаку смертельную рану, становилось не по себе. Зачем я здесь? Зачем мне это видеть?

Ведьмаки тем временем окончили разговор и направились в замок, я скрепя сердце пошла следом. Когда за мужчинами со скрипом закрылись двери, я рискнула перенестись внутрь большого зала, спрятавшись за колонной. Первым, что я увидела, была Дейдра. Княжна сидела на лавочке у стола, а у ее ног лежала пара черных волков. Девушка была стройна, даже чуть худовата, короткие пшеничного цвета волосы обрамляли красивое лицо. Первое впечатление портил только несколько надменный вид, но, наверное, для княжны это было нормально.

Девушка тем временем поднялась и подтвердила свое желание сдаться на милость брата перед Весемиром. По ее лицу и поведению действительно было не понять, насколько искренними были ее слова. Ламберт и Геральт, стоящие чуть в стороне, многозначительно переглянулись с Весемиром, но ни слова не сказали. Откладывать воссоединение семьи в долгий ящик не стали, двинулись в путь немедленно. Я же поспешила переместиться на улицу, пока никто этого не видел, и последовала за процессией чуть в отдалении. Все шло как должно, но вместо успокоения меня это только всё больше нервировало. Ожидание, что Эскеля вот-вот ранят, вкупе с полным бездействием выводило из равновесия.

Ведьмаки с девушкой и волками вышли за пределы крепости и направились к небольшому палаточному лагерю. Я притаилась за деревьями. Только сейчас заметила, что руки давно покрылись инеем, а из-за того, что я, нервничая, постоянно теребила пальцы, вокруг меня рассыпались снежинки. Благо они быстро таяли и ничье внимание не привлекали. Постаравшись взять себя в руки, я сцепила пальцы в замок и прислушалась к разговору перед главным шатром. Дейдра разговаривала со своим братом Мервином, и всё, казалось, шло хорошо, пока не вмешалась чародейка. Сабрину Глевиссиг я видела впервые, но даже если бы не знала, что она чародейка, легко бы догадалась по довольно откровенному наряду, безупречной прическе и общему цветущему виду посреди леса. Атмосфера плавно накалялась, а я заметила, что дерево под моими руками начинает покрываться инеем и быстро отдернула руки.

— Мервин, прикажи арестовать Дейдру! — потребовала Сабрина, глядя на девушку сверху вниз. — Только так твой титул будет в безопасности!

— Я убью тебя, ведьма!!! — ожидаемо взорвалась княжна и выхватила меч.

— Дейдра, — попытался предостеречь ее Эскель.

Пара коротких взмахов мечом и я таки не удержала вскрик. Ближайший к обезумевший девушке наемник и Эскель упали на землю как подкошенные. Я снова впилась в ни в чем неповинное дерево. Трава вокруг ведьмака окрасилась кровью. Не знаю, чего мне стоило остаться на месте, а не рвануть к нему. Начавшаяся свалка вокруг отошла на второй план, я совершенно не следила за тем, что происходило, мой взгляд был прикован только к Эскелю.

Когда всё закончилось, точно не знаю. К Эскелю, наконец, подошли Геральт и Ламберт, они подняли его и потащили в замок. Мельком отметив бездыханное тело его неудавшегося ребенка-неожиданности, я поторопилась следом.

"Всё идет по плану. Всё идет по плану! Сейчас появится Сабрина и исцелит его. Он не умрет. В будущем он жив. Сабрина его вылечит", — чуть ли не как заклинание повторяла я сама себе, со страхом следя за каждым движением ведьмаков.

— Зараза... — тихо матерился Ламберт, стоя над раненым другом. — Он умрет, если мы сейчас же что-нибудь не сделаем.

— Нам нечего сделать, — сосредоточенный Весемир стоял с другой стороны.

— Все беды от чертовых баб!..

— Я позову Сабрину, — поднялся Геральт и поспешил прочь из крепости.

Я была больше не в силах просто ждать и телепортировалась к лагерю первой, чтобы узнать, чем занята Сабрина.

— Где чародейка? — услышала я, едва появилась у того же самого дерева. — Его светлость ищет чародейку!

— Нету ее тут...

— И тут нет!

— Она же сбежала порталом, как только началась заварушка.

— Вернется позже. Она не упустит возможность распороть грудь этой девицы!

"Что?! Сабрины здесь нет, но..." — я в шоке смотрела прямо перед собой, раз за разом вспоминая слова Весемира.

"Он сказал, что Сабрина вылечила Эскеля, он сказал, что она исцелила его магией, после которой остался тот шрам, он... Но ее нет в лагере!" — в панике думала я.

Сквозь деревья я увидела приближающегося Геральта и тут до меня, наконец, дошло, зачем я должна была появиться здесь, почему меня запихнуло сюда с такой паникой. Разумеется, совершенно чуждой чародейке совершенно незачем лечить какого-то ведьмака, к тому же Сабрина в панике сбежала от разъяренной княжны. Это я, я должна спасти своего ведьмака!

Невидимость слетела с меня, а ее место заняла иллюзия. Я как смогла быстро воспроизвела личину Сабрины и вышла на тропинку навстречу Геральту, в последний момент вспомнив и сняв еще и заглушающее заклинание.

— Сабрина, — обратился ко мне Геральт, едва завидел. — Эскель ранен. Помоги нам исцелить его.

Я попыталась изобразить какое-нибудь более-менее подходящее этой чародейке выражение лица, не особо, впрочем, заботясь о сходстве и поспешно кивнула. Голос ее я не помнила и воспроизвести не могла. Взмахом руки открыв портал, я шагнула туда первой, спеша, наконец, добраться до Эскеля. Геральт появился следом, я же уже опускалась на колени перед своим ведьмаком.

— Уйди, — рыкнула я на Ламберта, позабыв о том, что надо бы молчать.

Тот фыркнул, но отошел, я же простерла руки над бессознательным мужчиной, считывая его состояние. Кровопотеря была большой, и первым делом требовалось остановить, наконец, кровь.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросил Весемир.

— Не отвлекать, — ответила я и, закусив губу, начала чаровать.

Ламберт отошел еще дальше к Геральту и о чем-то его спросил, я совершенно не слушала, заканчивая плетение. Теперь следовало заживить глубокий порез.

— Брин? — неожиданно и очень тихо спросил Весемир.

— Угу, — не отрываясь, подтвердила я.

— Воды принесите, — громко сказал он оставшимся ведьмакам, а потом тихо добавил. — Спасибо...

— Я ни за что не позволю ему умереть, — пробормотала я, вливая всё больше силы в исцеляющую магию.

Рана, нанесенная обычным мечом, сопротивлялась. Края не хотели стягиваться, а будто наоборот норовили еще разойтись. Предназначение и в самом деле было сильно и не прощало пренебрежительного отношения к себе.

"Но теперь я его предназначение, обещанное по праву неожиданности! И он будет жить! Он должен выжить, чтобы спасти меня", — твердо сказала я сама себе и своей судьбе, соединившей меня с этим ведьмаком.

На лице Эскеля проступил такой же морозный узор, как на моих руках, но зато рана нехотя начала затягиваться. Я поднажала еще, заканчивая исцеление, и облегченно выдохнула. Смогла, успела, вылечила. Стряхнула снег как раз вовремя, прямо около меня плюхнулось ведро с водой и кусок желтоватой ткани. Недолго думая я обмакнула ткань в воду и провела ей по окровавленному лицу любимого. Тот самый шрам, сейчас еще красный и припухший, проступил под смываемой кровью. Всё было как надо, я могла выдохнуть.

— Спасибо за бесценную помощь, — сообщил Геральт, опускаясь на колени рядом со мной.

— Дальше мы сами, — голос Ламберта был недовольным, он, не особо церемонясь, оттеснил меня в сторону.

Я же, убедившись, что все в порядке, спохватилась, сама поднялась и отошла в сторону. Эскель был всё еще без сознания, но я знала, что теперь ему уже ничего не угрожало. Он находился в надежных руках, должен был скоро прийти в себя, а мне было уже пора. Я отошла еще дальше, скинула с себя иллюзию и поспешила вернуться в настоящее. Время пропустило меня легко и быстро, однозначно свидетельствуя о том, что моя миссия тут была выполнена.

— Что с тобой?! — Эскель подскочил с дивана и бросился ко мне, едва завидя мое появление.

Я запоздало сообразила, что в отличие от иллюзии вся перемазалась в крови, пока лечила.

— Это не моя! — поспешила я успокоить ведьмака.

— А чья? — спросил он, заметно успокаиваясь. — Что случилось? — Эскель коснулся моей кисти и тут же отдернул руку, будто обжегшись.

На кончиках его пальцев остались красные следы, как после ожога.

— Не трогай! — запоздало воскликнула я и поскорее очистила себя от крови.

Эскель смотрел на свои пальцы, сдвинув брови.

— Это... моя кровь? — ведьмак довольно быстро понял, в чем дело.

Мой взгляд помимо воли то и дело скользил по его шраму. Здесь он был давно заживший да к тому же подправленный моей мазью, но воспоминания о кровоточащей, не желающей закрываться ране на лице мужчины были еще слишком свежи в моей памяти.

— Это ты тогда залечила рану, нанесенную Дейдрой? — без труда догадался Эскель.

Я вздохнула и подошла к нему вплотную. Подняв руку, осторожно пробежалась чуть подрагивающими пальцами по шраму, желая удостовериться, что все в порядке, что я действительно сделала всё правильно.

— Я, — подтвердила его предположение. Эскель тем временем поднял руку и прижал мою ладонь к своей щеке. — Сабрина сбежала порталом, и никто не знал, где она. Я притворилась ей, иначе бы ты умер... — я шумно вздохнула и обвила его руками, приникая к груди.

Мужчина обнял меня в ответ и прижал к себе. Только сейчас я почувствовала, как тревога, наконец, полностью отпускает меня. Он жив, он рядом, я слышу его дыхание.

— Спасибо, — сказал он, и я почувствовала поцелуй в макушку.

— Не нужно благодарить меня за это, — качнула я головой.

— Спасибо, — упрямо повторил ведьмак, — что продолжаешь ходить в прошлое, несмотря на то, что это опасно.

Я чуть улыбнулась.

Вскоре мы переместились на диван. Я по-прежнему не могла заставить себя отлипнуть от своего ведьмака, но, кажется, его это полностью устраивало.

— Теперь ты знаешь, откуда у меня этот шрам, — неожиданно сказал Эскель.

Он лежал на диване спиной и одной рукой обнимал меня, а второй медленно поглаживал то по плечу, то по спине.

— Я и раньше знала, — я лежала наполовину на ведьмаке, перекинув через него ногу, и, положив голову ему на грудь, слушала размеренный стук его сердца. Это успокаивало. — Весемир рассказал мне еще до того, как я отправилась учиться.

— Вот как, — с заметной паузой произнес Эскель и чуть слышно усмехнулся. — А я все не знал, как тебе рассказать о своем первом предназначении... и о том, чем все кончилось.

— Тем, что оно у тебя сменилось, — теперь усмехнулась я.

— Сменилось? — не понял Эскель.

Я приподнялась на локте и заглянула в чуть прикрытые глаза ведьмака, а потом снова осторожно провела пальцами по тройному шраму, чувствуя легкие иголочки эманаций в кончиках пальцев.

— От меча такой бы не остался, — сказала я очевидность. — Да и даже самую глубокую рану от меча я бы смогла залечить на ведьмаке полностью. Не осталось бы и следа. А эта не давалась и не далась бы мне, не будь я предназначена тебе. Всё началось именно тогда, с этого шрама... Мое появление в этом мире не было случайным.

— Этот шрам — напоминание о том, что с предназначением не спорят, — не то спросил, не то утвердил ведьмак. — Но в чем оно заключается? — Эскель полностью открыл глаза, которые загорелись желтым светом в полутьме.

Я задумалась, пытаясь облечь в слова всё, что чувствовала.

— Не дать сгинуть мне в этом мире? — наконец, выдала я свой вариант и улеглась на прежнее место, снова вслушиваясь в размеренный стук сердца.

— А может это, наоборот, ты не даешь мне сгинуть, придавая смысл моему бестолковому существованию? — чуть помедлив, предложил альтернативную версию ведьмак.

Я улыбнулась. Быть чьим-то смыслом существования было приятно, хоть я и не считала себя такой значимой.

— Одно другому не мешает, — тихо ответила я.

Утром я проснулась с четким намерением отправиться в Аретузу и найти, наконец, способ восстановить библиотеку. Озвучив свою мысль за завтраком, я, впрочем, неожиданно не нашла отклика у Йен. Она сообщила, что ей нужно доделать свои дела, прежде чем отправиться в Аретузу. От моего же предложения отправиться вперед, а ей присоединиться позже, она и вовсе категорически отказалась. Это было довольно странно, учитывая, что я давно уже самостоятельно перемещалась по всему континенту, а тут вдруг запрет. Впрочем, наставница объяснила это тем, что не хочет оставлять меня одну, когда я собираюсь задействовать значительные магические силы, а Трисс сейчас занята при дворе. В целом, я была с ней согласна, оставаться один на один с выбросом, если таковой случится, мне не хотелось, но что мне мешало отправиться сейчас и просто подготовиться? Почему я должна была ждать ее именно в замке?

— Почему ты сказал мне, что Эскеля вылечила Сабрина? — спросила я у Весемира, когда мы неожиданно остались на кухне вдвоем, после того, как остальные занялись своими делами.

— А... Ты уже побывала там. Я все ждал, когда это случится, — разумеется, сразу же понял, о чем речь, ведьмак.

— Побывала и чуть не упустила момент из-за того, что ждала, когда же Сабрина придет лечить, — заметила я.

— А, по-твоему, я должен был сказать ничего не знающей о магии тебе, что ты будешь путешествовать во времени, попадешь в прошлое и будешь лечить Эскеля от смертельного ранения, нанесенного ему его предыдущим предназначением? — уточнил Весемир серьезно.

Надо признаться, звучало это весьма жутко даже несмотря на то, что я лично во всем этом уже поучаствовала. А уж вывали он мне всё это тогда, не знаю, что бы со мной было.

— Хорошо, не тогда, но потом? Когда я начала проваливаться во времени? — не сдавалась я.

— Не ты ли мне когда-то много лет назад сказала, что нельзя разглашать информацию о будущем, а всему должно быть свое время? — лукаво поинтересовался Весемир.

Я шумно выдохнула и откинулась на спинку стула.

— С этими путешествиями во времени столько хлопот, — призналась я, глядя в потолок. — Некоторые вещи на самом деле лучше не говорить, а такие, как эта, лучше было бы узнать заранее. Но как узнать, какая информация к какому лагерю относится?

— Никак, — коротко ответил мудрый ведьмак. — Поэтому я ни о чем с тобой не говорю до того, как это произойдет.

— Но от этих перемещений начинают зависеть жизни, а не предоставленная в пользование комната! — воскликнула я. — А если я все-таки опоздаю, не додумаюсь или просто решу, что я не должна вмешиваться, а на самом деле должна?!

— Брин, не переживай, — уверенно произнес Весемир и ободряюще сжал мою руку, лежащую на столе. — Все эти события уже произошли, и ты всё сделала правильно. Иначе бы этого настоящего не было, — он обвел руками окружающее пространство.

— Я освоила перемещения, меня больше не засасывает туда самопроизвольно, — продолжила я, несмотря на это. — А что если прямо сейчас я должна оказаться где-то и сделать что-то, что спасет кому-то жизнь, а я сижу здесь и понятия не имею об этом? Я же не могу постоянно медитировать и прислушиваться — пора, не пора?!

— Брин, — совершенно неожиданно рассмеялся Весемир. — Ты же повелительница Времени и Пространства! Ты не можешь никуда опоздать! Ты всегда придешь вовремя, ведь ты же можешь проходить сквозь время.

Я нахмурилась, а Весемир тем временем продолжил.

— Ты переживала, что тебя постоянно вытягивает в неподходящий момент, что ты вынуждена всё бросать и лететь неизвестно куда. А теперь этого нет! Ты полностью сама распоряжаешься своим временем и можешь перемещаться тогда, когда этого хочешь.

Я чуть нервно потерла висок. Вопрос, как может опоздать человек, который ходит сквозь время, и в самом деле заставил меня пересмотреть свои взгляды. Ведь я теперь действительно, получается, свободна. Захочу — перемещусь хоть пять раз подряд, захочу — возьму отпуск на месяц, и при этом я ничего не пропущу и не потеряю. Ведь, по сути, какая разница в какой момент настоящего я перемещусь в прошлое?

— Ну вот! — улыбнулся Весемир, заметив перемены настроения на моем лице. — Видишь? Не о чем переживать.

— Пожалуй ты прав, — покивала я. — Нельзя опоздать в прошлое.

— Да и в будущее, я думаю, нельзя, если вдруг ты позже научишься перемещаться и туда, — продолжая улыбаться в усы, заметил Весемир.

Однако, несмотря на вроде как полностью разумные и логичные доводы старого ведьмака, уже сидя в своей лаборатории, я снова и снова мысленно возвращалась к перемещениям во времени. Да, я не перемещалась теперь спонтанно, но ведь так или иначе я должна совершить все необходимые переходы сейчас или потом. К тому же мне всё еще не давал покоя вопрос с конкретным моментом времени выхода. Как узнать, куда мне нужно?

Промучившись час и так и не сумев сосредоточиться, я отложила опыты и решительно взялась за временную магию. Вчера у меня получилось попасть в нужный момент. Случайность это или закономерность? Нужно выяснить!

Я встала в центре помещения и уже почти привычно закрыла глаза, обращая взор внутрь себя. Я не знала ни куда, ни когда мне было надо, но я хотела попасть туда, где я была очень нужна, где без меня ну никак нельзя было обойтись, где была нужна моя помощь. Временная воронка, казалось, всосала меня в свои недра, не дав даже толком почувствовать, куда именно меня тащит. Похоже, я в самом деле была до зарезу нужна в этом моменте.

Переступив с ноги на ногу, я едва не заорала во все горло, поняв, что стою на самом краю крыши одной из башен Каэр Морхена. Вот уж за все мои перемещения ни разу в жизни меня не запихивало так высоко. Да и зачем? Я поспешно осмотрелась. На дворе была ночь, но кругом горели факелы, а кое-где и костры, точнее много костров. Чуть ли не половина крепости была объята пламенем! Я с ужасом обозревала весь двор с высоты своего удачного места высадки. Это было поле жестокого боя: разруха, огонь, обломки и трупы, с высоты и в потемках толком не разглядеть чьи. На Каэр Морхен, насколько я знала, нападали трижды. Который из них был этот? Я лихорадочно искала за что зацепить взгляд и только тут обратила внимание на серебристый купол, висящий над замком. Это определенно был магический щит, а значит, это либо самое первое нападение фанатиков, либо... Я зашарила взглядом по соседним башням и переходам и буквально под собой увидела Йен. Почти сразу прямо на моих глазах и так едва стоящая на ногах наставница пошатнулась особо сильно и ничком упала на камни. Щит пропал. Я дернулась было к ней, и чуть не полетела с крыши. Ворота верхнего двора с грохотом отворились, и на Каэр Морхен обрушилась ледяная стужа. Я наконец смогла увидеть его защитников, которые если еще держались на ногах, в тот же миг заледенели под порывами небывалого холода. На ногах остались только двое... Я буквально впилась взглядом в серую макушку девушки, которую тормошил Весемир. Цири, это была Цири! Моя мать...

Пока я находилась в полном шоке от внезапной встречи с той, которую так мечтала найти, события внизу развивались семимильными шагами. Весемира и Цири окружили. Девушку грубо схватили за волосы, но Весемир смог помочь ей, за что поплатился сам. И тут меня будто кто-то в бок толкнул, напоминая, что я здесь не кино смотреть появилась, а должна что-то сделать, и, похоже, вот прямо сейчас. Но что? Любые мои действия сейчас заметят, а видеть меня точно никто не должен, тем более Дикая охота! Как же я должна помочь им в этой ситуации?!

Пока я лихорадочно соображала, как поступить, один из черных охотников уже взял Весемира за горло, а Цири явно была готова сдаться. Но все должно было быть не так! Они должны были отбиться благодаря выбросу магии Старшей крови Цири! Но где он?! Почему она медлит? Ему же сейчас...

— Она тебя не бросит. Вы, люди, так... непрактичны, — услышала я голос предводителя Дикой охоты.

— Цири! Нет! — крикнул Весемир. — Я запрещаю! Вечно ты никого не слушаешь. Мне всегда это нравилось.

Несмотря на завывание ветра, мне показалось, что хруст был слышен даже мне. Охотник бросил бездыханное тело Весемира на землю и вынул кинжал из своего бока. Я пошатнулась. Цири там внизу пошатнулась точно так же. Ее распахнутые в страшном осознании глаза медленно залила белесая дымка, а Дикая охота плавно окружала ее. Я в ужасе набрала в легкие воздуха и только тут поняла, что это лишь мое видение, а в реальности это еще не произошло. Точнее, вот-вот произойдет! Весемир...

— Не-е-ет! — все-таки заорала я, понимая, что ничего другого просто не успеваю сделать. У меня просто не было времени, чтобы спасти ему жизнь!

Мой крик оборвался, а по округе разлилась мертвая, совершенно неподвижная тишина. Люди замерли, охотники замерли, даже деревья замерли в совершенно неестественных положениях ветвей. Я же, не обращая на это внимания, телепортировалась к Весемиру, боясь и надеясь, что еще успею его спасти.

— Брин? — сдавленно прохрипел он, увидев меня. — Беги отсюда скорее!

— Весемир?! — я же, наоборот, подскочила к нему, чувствуя, что от радости у меня вот-вот выпрыгнет сердце из груди. — Ты жив!

— Беги отсюда, я сказал!!!

Но тут я наконец обратила внимание на странное безмолвие и неподвижность вокруг. Охотник, что держал Весемира за горло, так и стоял неподвижно, как и все остальные, включая Цири, в растерянности смотревшую на Весемира. Я резко обернулась туда-сюда, проверяя обстановку. Везде было одно и то же.

— Что происходит? Что ты сделала? — тоже заметил странность происходящего Весемир. — Почему всё остановилось?

Поднатужившись, ведьмак разжал пальцы неподвижно стоящего охотника и освободился из захвата. Быстро подобрав меч, он вмиг оказался подле меня и замахнулся на охотника, который должен был в этот миг сломать ему шею.

— Стой! — крикнула я, хватая его за руку. — Нельзя нарушать ход вещей.

— Что с ними?! Что ты, черт подери, такое сделала, что они стоят как истуканы?! — успев остановиться, Весемир опустил меч, но озираться не перестал.

— Кажется... я остановила время... — сама не веря своим словам произнесла я.

— Ты сделала что?! — развернулся ко мне ведьмак.

— Я увидела, что он тебя сейчас убьет и... — но я оборвала саму себя. — Но ты не должен умереть. Значит, я должна была остановить время? Но выброс Цири? И Аваллак'х...

Мысли с бешеной скоростью неслись в голове. Я анализировала рассказы об этом дне, сопоставляла с ними свое видение, пыталась наложить всё это на то, что я... кажется... остановила время...

— Ты не должен умереть, но Цири должна поверить, что они тебя убили, — выдала я, наконец. — Но как...

— Иллюзия, наложи иллюзию! — куда быстрее меня сориентировался Весемир.

Схватив валявшийся недалеко выломанный кусок дерева, он всунул его вместо своей шеи в руку стоящему истуканом охотнику.

— Давай! — подтолкнул меня ведьмак.

Я тряхнула головой, пытаясь собрать разбегающиеся мысли воедино. Иллюзия вышла кривая, но в целом правдоподобная. Бросив оценивающий взгляд на дело рук моих, Весемир буркнул, что сойдет, и утащил меня за выступ в стене, который прикрывал огромный камень, вывороченный из этой же стены.

— Давай, запускай время! — скомандовал он мне.

— Но я не знаю, как... Я даже не знаю, как я его остановила! Это впервые! — воскликнула я. — Я... Я не знала даже, что могу так!

— Брин! — перебил меня Весемир, схватив за плечи и легонько встряхнув. — Успокойся. Ты всё знаешь, это у тебя в крови. Ты смогла остановить время, ты сможешь его запустить. Сделай глубокий вдох, теперь выдохни. Запускай!

Я выполнила приказ Весемира и почувствовала, что мыслить, действительно, стало проще. Прикрыв глаза, я снова сделала очень глубокий вдох и сосредоточилась на силе времени. На сей раз, правда, призывая не перенос, а запуск. Резко ворвавшийся в уши шум заставил дернуться, распахнуть глаза и прижаться к камню. Хруст дерева вместо костей всё равно заставил меня передернуться. Полено вместе с прикрепленной к нему иллюзией упало на землю, а оживший охотник выдернул ведьмачий кинжал из своего бока.

— Не-е-ет! — не своим голосом закричала Цири.

И я снова, только теперь уже наяву, увидела, как ее глаза медленно заполняет белесая дымка, а вокруг тела собираются зеленоватые разряды магии. Цири пошатнулась и упала на колени. Так вот, как выглядит выброс со стороны...

— А-а-а-а-а-а! — зеленоватый столб магии ударил из груди Цири в небо.

Я тряхнула головой и активировала щит, прикрывая нас с Весемиром от мощной звуковой и магической волны, исходящей от моей матери. Звук всё нарастал, воины Дикой охоты начали падать один за другим, пока не осталось всего несколько эльфов, которые предпочли отступить через порталы, а Цири всё кричала и явно не собиралась останавливаться. Все-таки ее выброс силы был не похож на мои. Я их худо-бедно контролировала, ее же магия лилась хаотично и должна была уничтожить в итоге и саму Цири. Но тут на балконе все-таки появился тот самый Аваллак'х, о котором я столько слышала, но ни разу не видела. Он был крайне высок и худ и едва стоял на ногах, но вокруг него я ощутила невероятно мощную магическую ауру. Прокричав какое-то заклинание в этот шум, он нейтрализовал выброс Цири, но и сам тут же рухнул в обморок. Вслед за ним на землю упала и обессиленная Цири.

Я перевела дыхание и сняла щит. Тьма, окутывавшая замок, неожиданно рассеялась и я поняла, что на самом деле на улице день. Я прищурилась на ярком солнышке. На плечо мне легла тяжелая рука ведьмака. Я обернулась.

— Тебе нужно уходить. Прямо сейчас, — очень серьезно сказал Весемир и снова сжал мое плечо.

Я бросила взгляд на бессознательное тело Цири, вспомнила об остальных защитниках крепости и несколько заторможено кивнула.

— Ты прав, — сглотнув комок в горле, ответила я. — До встречи.

Едва Весемир убрал руку, как я тут же оказалась в своей лаборатории. Осмотрев уже ставшие родными столы, пробирки, полки с реактивами и холодильник, я плавно скатилась в обморок, радуясь лишь тому, что это был не выброс.

Очнулась я на полу. С трудом поднявшись, я поскорее опустилась в свое кресло, потирая ушибленные во время падения локоть и колено. В голове всё еще шумело, по телу разлилась слабость. Глянув на время, я поняла, что провалялась в отключке около трех часов. Налив себе воды из графина, стоящего рядом, я залпом осушила бокал и поднялась на ноги. Мне срочно нужен был Весемир. Как ни странно, нашла я его там же, где оставила утром, на кухне. Правда, сейчас он убирался после обеда, а не завтракал.

— Брин? Что случилось? Ты в порядке? — сразу же заметив, что со мной что-то не так, обеспокоился старый ведьмак.

— Нет, — я мотнула головой и тяжело опустилась на лавку. — Я остановила время...

Виски еще чуть-чуть ломило, так что я с силой потерла их. В это время передо мной опустилась кружка с какой-то жидкостью. Вдохнув, я поняла, что там алкоголь.

— Выпей, поможет от головной боли, — сказал Весемир, садясь рядом.

— Алкоголь? — усомнилась я.

— Это эликсир.

Я снова взглянула на кружку. Чувствовала я себя действительно плохо, терять было особо нечего. Так что, подхватив кружку, я выдохнула и, стараясь не разбирать вкус, выпила содержимое кружки. Жидкость горячим комком упала в желудок и уже оттуда разлилась теплом по всему телу. Виски заломило с новой силой, а потом боль так же резко сошла на нет.

— И правда, прошло, — подтвердила я и сделала еще пару глотков простой воды, которую Весемир поставил рядом.

— Значит, ты попала на нападение Дикой охоты... — сам вернулся к теме разговора Весемир.

— На тот момент, когда Йен отключилась, щит упал, и они прорвали оборону, — кивнула я. — А потом мне было видение, как они ломают тебе шею, и я остановила время... — я снова потерла виски, а потом и вовсе закрыла лицо руками, правда, теперь не от боли, а от осознания. — Господи, какая дичь! Я остановила время!

— Ты должна была это сделать.

— Должна! Не должна! Это уже перебор, Весемир! — воскликнула я, отнимая руки от лица. — Это... Это уже настолько перебор, что мне просто становится страшно... Я боюсь сама себя! На что еще я способна?! — с жаром заговорила я.

— Это была экстренная ситуация, и ты действовала соответственно ей.

— А в другой ситуации? Что я сделаю в другой ситуации?! Где границы моей силы? Да я же настоящая бомба замедленного действия, которая может рвануть в любой момент, и никто никогда не будет знать, как именно! — кричала я.

— В тебе течет Старшая кровь, — напомнил Весемир. — Ты повелеваешь Пространством и Временем.

— И что это значит? В следующий раз я со страху разрушу весь мир?!

— Если захочешь, — коротко ответил Весемир, совершенно не собираясь меня переубеждать, чем разом остудил весь мой пыл.

— Захочу? — шокировано переспросила я. Как я могу хотеть такого?

— Ты захотела научиться магии — научилась. Захотела перемещаться в пространстве — научилась. Захотела перемещаться во времени — научилась. Захотела остановить его — остановила. Значит, чтобы разрушить мир, тебе сначала следует этого захотеть.

— Но я не хочу этого!!! — воскликнула я.

— Значит, и не сделаешь, — уверенно сказал ведьмак. — Ты управляешь силой, а не она тобой.

Я долго смотрела в глаза ведьмаку, а потом, вздохнув, снова уперлась взглядом в стол.

— Я боюсь не справиться с ней... — помрачнела я.

— Тогда она просто убьет тебя.

Я уставилась на огонь в очаге, хмурясь всё сильнее.

— По крайней мере, я не причиню слишком большого вреда... — тихо сказала я после нескольких минут молчания.

— Продолжай совершенствоваться и ничего не бойся, — очень серьезно и даже строго сказал Весемир.

Я снова взглянула на него. Знал ли он что-то, чего не знала я? Или просто хотел приободрить? Нельзя было сказать наверняка, но легче от его слов мне все-таки стало. Я тяжело вздохнула.

— Пойду посплю немного, а то эта остановка времени из меня больше сил выкачала, чем последний выброс, — сказала я, поднимаясь.

Эликсир эликсиром, но алкоголь на голодный желудок сильно дал в голову. А учитывая, что у меня и так было не очень много сил, усталость навалилась вдвойне.

— Спасибо, что остановила время ради жизни старика, — неожиданно сказал Весемир, когда я уже была в дверях.

Я, несмотря на разбитое состояние, широко улыбнулась, полуобернувшись.

— Всегда рада помочь, — ответила я.

Проспала я еще около трех часов и когда проснулась, уже ощущала себя более-менее нормально.

— Как ты? — Эскель, увидев, что я открыла глаза, тут же отложил книгу и поднялся с кресла.

— Нормально, — честно ответила я.

— Весемир сказал, что ты снова была в прошлом и потратила много сил, — сказал он, присаживаясь на корточки возле меня и осторожно гладя по волосам.

— Я остановила время, — сообщила я ему о том, на что конкретно потратила силы.

— Остановила? — не понял или не поверил ведьмак.

— Угу, — кивнула я.

— Прямо совсем? Везде? — недоверчиво уточнил он.

— Не знаю, — задумалась я. — Каэр Морхен накрыло весь, — припомнила я и села на диване. Эскель молча сел рядом. — Я испугалась, что Дикая охота убьет Весемира и с перепуга остановила время. Уму непостижимо! До сих пор не могу поверить... — притулившись под боком у ведьмака, я прикрыла глаза. — Мои способности начинают меня пугать...

— Значит, ты была там... — Эскель приобнял меня одной рукой и прижал к себе. — Каждый раз, когда ты исчезала, я боялся, что ты окажешься именно там или во время первой осады.

— Я пожелала оказаться в том времени, где очень нужна моя помощь, и оказалась там, — объяснила я.

— Да... Пожалуй, в тот раз нам в самом деле остро требовалась помощь, — согласился Эскель.

— Угу, — согласилась я. — Пришла, чуть не сверзилась с крыши, заорала так, что в соседнем мире, наверное, слышно было, ни с того ни с сего остановила на хрен время и еще бы полчаса тупила, если бы не Весемир, — перечислила я свои заслуги. — Хорошо еще Каэр Морхен с лица земли не стёрла от неожиданности! Помощница... — саркастически усмехнулась я.

Эскель неожиданно отстранился и возмущенно посмотрел на меня:

— Эй! Ты спасла жизнь Весемиру. Ты спасла мою жизнь. Ты спасла молодого ведьмака от когтей лешего. Не забывай об этом!

— Ага, ведьмачий ангел-хранитель, — усмехнулась я и спохватилась. — Ой, меня же Йен, наверное, потеряла!

— Не торопись, — успокоил меня Эскель. — Когда я занес ей дрова, она еще что-то увлеченно выписывала из книги.

— Дрова? — удивилась я.

В нашу комнату дрова всегда приносил он и растопкой камина преимущественно он занимался, но комната Йен...

— Геральт где-то по ее поручению за порталом следит, а ей холодно стало. Не мог же я ей отказать, — пояснил Эскель.

Отказать в такой малости и действительно было бы как-то даже невежливо, но и Йеннифер вполне могла погреться заклинанием, если ей и вправду стало холодно. Впрочем, зная мою наставницу, полет ее мыслей не стоило и пытаться угадать. Никогда не знаешь, что ей взбредет в голову.

— Все равно надо уже собираться, — вернулась я к своим планам. — А то никуда не успею.

— Может, отложишь на завтра? — предложил Эскель. — Сегодня ты и так уже много сделала.

— Не хочу больше откладывать, — качнула я головой. — Мне кажется, у меня уже достаточно сил, чтобы отдать и этот долг. Поэтому лучше поскорее приступить. Всё равно я для начала хочу помедитировать в библиотеке, чтобы лучше настроиться на то помещение.

— Сколько ты планируешь заниматься библиотекой? — спросил ведьмак.

— Не знаю, — честно ответила я. — Как пойдет. Может, дня три, может, с неделю. Да... думаю, за неделю я уж точно управлюсь.

— Долго, — оценил Эскель. — Как ты будешь там спать?

— Я буду много работать, — улыбнулась я.

"Надо же... запомнил. Беспокоится о моем сне", — на душе от его слов потеплело.

— Может, будешь возвращаться спать сюда? — предложил ведьмак.

Я всерьез заколебалась. Соблазн был очень велик, но думать все-таки надо было в первую очередь о деле.

— Это было бы идеально, — со вздохом согласилась я. — Но мне крайне не желательно покидать Аретузу, пока я буду заниматься библиотекой. Я... не знаю, как объяснить. Мне нужно... настроиться на библиотеку. Здесь, в Каэр Морхене, я провела много времени и переходы даются мне легко. А в Аретузе я была всего несколько раз и мне будет сложнее управлять своей силой, чтобы переместиться в нужный промежуток. Поэтому мне сначала нужно там побыть некоторое время. Непрерывно. Я это просто чувствую...

— Я понял. Надо, так надо, — согласился Эскель, хотя было видно, что ему все это не по душе. — Я все равно буду тебя ждать.

Я ласково улыбнулась ему и чуть приподнялась, чтобы чмокнуть в щеку, но ведьмак повернул голову и поцелуй пришелся в губы. Естественно, он несколько затянулся.

Приведя себя в порядок после дневного сна, я подхватила книгу, которую собиралась вернуть, наконец, в школьную библиотеку, и подошла к Эскелю, прежде чем выйти.

— Буду скучать, — сказала я ему.

— Уже уходишь, — невесело заключил ведьмак.

— Пора отдавать долг! Быстрее начну — быстрее закончу, — бодро сказала я и обняла его на прощанье. — Скоро увидимся!

К моему приходу Йен наконец окончила все свои таинственные дела, о которых так и не сказала ни слова, и выразила готовность отправляться в Аретузу. Несмотря на это копалась она, правда, еще довольно долго, прибираясь на столе, после чего сожгла какие-то свои записи в камине. Я наблюдала за этим со всё возрастающим удивлением, но когда уже собралась было задать вопрос, Йен неожиданно открыла портал. Так в недоумении я и шагнула на каменный пол Аретузы.

Маргарита встретила нас радушно, но призналась, что не ожидала визита так скоро. За вечерним чаем, к которому неожиданно присоединилась Филиппа, которая, оказывается, прибыла в Аретузу по своим делам день назад, я рассказала о том, что научилась контролировать свои перемещения во времени и теперь была полна решимости выполнить свое обещание и восстановить библиотеку. О своем последнем опыте со временем, правда, умолчала. Одной Йен я бы рассказала, а Риту и Филь посвящать в то, в чем еще сама до конца не была уверена, не хотелось. Для появления уверенности нужно было больше экспериментов, чем я и собиралась заняться в ближайшее время. Собственно, сразу после чаепития я и направилась в библиотеку, где собиралась помедитировать. Наставница, несмотря на мои заверения, что сегодня чаровать я не буду, присоединилась ко мне. Сказала, что будет наблюдать, и в самом деле все время, что я настраивалась на помещение, просто сидела напротив и читала книгу.

— Ну что? Чувствуешь что-то особенное? — поинтересовалась Йеннифер, когда я решила на сегодня закончить и отправиться спать.

— Нет, — пожала я плечами. — Да и не должна. Разницу я увижу завтра, когда попробую пройти сквозь время.

— Тогда спокойной ночи!

Однако, оказавшись в выделенной мне комнате, неожиданно для себя приуныла. Я вдруг почувствовала глухую тоску. В тот раз я сбежала сюда из Каэр Морхена, когда мне было очень плохо, и волей-неволей еще свежие воспоминания давали о себе знать, несмотря на то, что всё вроде как было уже в порядке. Уже лежа в постели, я в одно мгновенье была уже почти готова телепортироваться в свою комнату в Каэр Морхене, где меня ждали, но остановилась в последний момент.

"Какой тогда был смысл торопиться сюда, если теперь я всё брошу из-за грустного настроения?" — возмутилась я своему порыву.

Но уныние лишь прогрессировало. Я скучала по Эскелю. Я хотела его видеть, хотела ощущать рядом, хотела до такой степени, что готова была в самом деле всё бросить. Сев в постели, я уставилась в темноту.

— Да что со мной такое? — спросила вслух.

"Я что, не могу провести отдельно от него пару дней? Да, конечно, я по нему скучаю, но не до такой же степени! Это уже больше похоже на манию, чем на любовь! — сама себе удивляясь, подумала я, вспоминая слова Йен о том, что я зациклилась на своем ведьмаке. — Может, она права? Это ведь и вправду как-то... ненормально".

Всерьез озаботившись внезапной напастью, я подключила магию в попытке проанализировать свое состояние и буквально выпала в осадок. На мне было заклинание! И не какое-нибудь, а довольно сложное ментальное заклятье, которое требует хорошей подготовки, мастерства исполнения и недюжинной концентрации. Именно из-за этого заклятья я сейчас и чувствовала себя неуравновешенной, одержимой влюбленной, неспособной адекватно пережить разлуку с предметом своего обожания. Критическое мышление, правда, эта магия не отключала, да и в целом на сознание не влияла, маскируясь под настоящие чувства и эмоции заколдованного и доводя их до абсурда. Именно из-за этого вычислить такое заклинание было сложно, но это же и давало возможность жертве (то бишь в данном случае мне самой) задуматься, что что-то тут было не так. Моя квалификация позволила мне легко его обнаружить и относительно быстро снять магию, правда, так и осталось загадкой, как и когда Йен всё это провернула. Вспомнилось ее бессмысленное оттягивание похода в Аретузу, непонятная занятость и предшествующее порталу долгое перекладывание бумажек. Теперь стало понятно, чем она занималась всё это время!

Стоило развеять магию, ощущение тоски сразу же притупилось, уменьшаясь до вменяемого уровня, будоражащие и не дающие уснуть мысли отступили, тревоги утихли. Я снова улеглась в постель и закрыла глаза. По Эскелю я, конечно, все равно скучала, но ради дела готова была потерпеть.

Высказав утром Йен всё, что думаю о ее неуместных шуточках, выслушала в ответ бесцеремонно наглый упрек в сорванном эксперименте. Оказывается, наставница таким образом проверяла зависимость моей магии от моей связи с Эскелем! В первое мгновенье я даже не сразу нашлась, что на это ответить. Сообщив в итоге, что давно известно, что Эскель влияет на мою магию очень положительно, я посоветовала ей впредь такие эксперименты проводить на себе и, негодуя, удалилась в библиотеку. Впрочем, занявшись работой, долго обижаться я на нее не смогла. Голову заняли другие мысли.

А подумать мне было над чем. Управляемые переходы во времени здесь, в Аретузе, давались мне отнюдь не так легко, как в Каэр Морхене. Было очевидно, что четырех часов медитаций, проведенных вчера, было недостаточно. Хорошо еще, что вчера я вовремя обнаружила колдовство и не умчалась под его воздействием в Каэр Морхен. А то бы сегодня пришлось начать все с начала. Не то чтобы я куда-то опаздывала, но откладывать решение вопроса с библиотекой мне хотелось меньше всего. Я и так уже затянула возвращение этого долга дольше, чем всех остальных (кроме Йен, но тут был случай особый), и мне было немного неловко перед Ритой за это, хотя чародейка ни словом, ни делом не торопила меня. Я сама чувствовала свою обязанность ей. Пора было уже выполнить обещание.

Проведя в медитации почти весь день, я, наконец, почувствовала относительную легкость, с которой начало поддаваться мне время. Настала пора погрузиться в поиски и исследование нужного момента. На это у меня ушло еще пару дней. Найти-то момент пожара я нашла сразу же, но его осмотр и попытки посмотреть события до и после затянулись. Не раз Йен, дежурившая все это время в библиотеке в настоящем времени, ловила меня, надышавшуюся угарным газом и лечила небольшие ожоги. Момент "до" мне мешали изучить реданские солдаты, которые, собственно, пожар в библиотеке и учинили. Момент "во время" мешал изучать сам огонь, который в помещении с деревянными стеллажами и тысячами книг разрастался с невиданной скоростью, а время остановить у меня не получалось, сколько я не пыталась. Момент "после" изучать уже ничего не мешало, но толка от этого особо не было. Библиотека после пожара выглядела практически так же, как и в мое время. Чуть более грязная и пропахшая гарью, но не более. В очередной раз вывалившись в настоящее, я почти упала на козетку и привалилась спиной к стене, тяжело дыша. Резко взмахнув рукой, я развеяла иллюзию полок с книгами. Меня все это уже начинало раздражать.

— Не получается? — участливо поинтересовалась Йен, подходя ко мне.

— Знала б я еще, что должно у меня получиться, — сердито буркнула я в ответ. — До пожара по библиотеке бегают реданцы, на их глазах особо не поколдуешь.

Йен криво усмехнулась, присаживаясь рядом со мной.

— Во время пожара огонь распространяется так быстро, что я не успеваю понять, что я должна сделать, — продолжила я. — Я сначала наблюдала за пожаром из настоящего, потом уже сама стала там появляться. Скоро уже временных промежутков, в которых я не побывала, не останется, а я все еще не могу ничего понять! — негодовала я. — А после пожара вообще ничего нет.

— В каком смысле ничего нет? — уточнила Йеннифер.

— В прямом! — взмахнула я руками, воскликнув. — Во всей библиотеке пусто! Следы пожара есть, а результатов нет, будто... Стоп, а почему? — нахмурилась я, обдумывая новую мысль.

— Будто? — напомнила о себе Йен.

— Будто кто-то забрал все книги, не дав им догореть, — охотно закончила я предложение. — Ни золы, ни обрывков — ничего. Только пятна копоти, обуглившиеся пол, стены и потолок, а полки будто исчезли. Похоже, я их забрала! Но как мне это удалось? — я вскочила с места и принялась расхаживать туда-сюда по пустому помещению. — Ну, предположим, вспыхнуть и мгновенно сгореть бумаге на дала защитная магия на книгах, а деревянным полкам и так нужно какое-то время, чтобы сгореть. Предположим, я появилась тогда, когда книги еще можно было спасти. Проносить с собой предметы в настоящее я могу, я проверила. Но как я смогла протащить через время такое количество книг, да еще и вместе с полками? С горящими полками!

— Думаю, горящими их тащить не обязательно, — внесла предложение Йен.

— Хм... Ну, пожалуй, потушить в самом деле идея здравая, — усмехнулась я, несколько смутившись, что сморозила такую глупость. — Если чуть-чуть выждать после начала пожара, то реданцы уже уберутся восвояси и никто не заметит, что пожар потух. Но вопрос, как перетащить такое количество книг, остается открытым. Я не смогу прикоснуться разом ко всем книгам, как и не смогу возвращаться за ними раз за разом, пока все не перетаскаю. Это слишком долго и сложно, перемещаться через каждую минуту, к тому же кто-то может заметить, мало ли кого принесет нелегкая, — вслух размышляла я.

— Разберись сначала с тушением пожара, — предложила Йен.

— Залить водой из залива, да и всё, — отмахнулась я.

— Не хочешь потренироваться?

Еще день у меня ушел на тушение пожаров. Возможность загасить огонь магией я отмела сразу. Вместе с этим можно было лишиться доброй половины библиотеки, которая только на поддержании магией и жила. Так что варварское заколачивание гвоздей гидравлическим прессом я даже не рассматривала. Оставила на самый крайний случай, ибо даже намокшие книги я восстановить могла, а вот расщепленные из-за конфликта магии — уже нет. Мое опрометчивое заявление по поводу воды из залива было отвергнуто следующим. Библиотека выходила окнами во внутренний двор школы, а не на залив, и находилась в глубине острова. Взять и переместить такое количество воды, чтобы хватило залить всю библиотеку я, конечно, могла бы, но не петляя по коридорам или скача по крышам. К тому же это было бы довольно зрелищное представление, если бы кому-то посчастливилось попасть на него.

В итоге из двух нерабочих способов был собран третий. Воду решено было наколдовать, хоть это все еще не полностью исключало конфликт с охранной магией на книгах. По крайней мере, именно так бы, по сообщению Маргариты, тушили пожар в библиотеке, если бы он разгорелся сейчас. Потушив на пробу небольшой разожженный специально для меня костер, я сообразила, что мне нет нужды утруждаться и создавать воду. Я могла просто заморозить всю библиотеку! Так остаток дня я провела за тренировкой заморозки и разморозки книг. Все-таки не хотелось повредить ценные фолианты. Если эвакуировать их в первозданном виде, то после этого не нужно будет восстанавливать. А научившись без вреда для книг снимать с них лед, я поняла, что именно с его помощью и смогу осуществить задуманное. Заковав в ледяные доспехи все книги вместе с полками, мне не нужно будет лично касаться каждой из них. Лед послужит мне проводником! Объявив следующий день днем Икс, я с утра помедитировала около часа, для лучшей концентрации, и заодно вычислила наилучшее время для перемещения.

— Если что-то пойдет не так — сразу возвращайся! — напутствовала меня Йен. — Черт с ними, с этими книгами!

— И ничего не черт! — сердито перебила ее Рита. — Но все равно сразу возвращайся, попробуешь в другой раз снова, если не получится.

Я кивнула обеим женщинам, собралась с силами, улыбнулась и исчезла из своего времени, чтобы появиться прямо посреди бушующего пожара. Библиотека уже была вся в огне, а поджигатели явно давно ушли, сделав свое дело. Я закашлялась и поскорее призвала свою ледяную магию, в первую очередь торопясь защитить себя от бушующего пламени. Заморозив небольшой пятачок вокруг себя, я вздохнула чуть свободнее и уже не медля взмахнула руками, раскрывая ладони навстречу огню. От кистей во все стороны брызнул снег, замороженный участок пола начал быстро разрастаться, захватывая полку за полкой. Не прошло и пяти минут, как пожар был потушен, и библиотека превратилась в ледяные покои, в которых царила морозная свежесть. Первая часть плана была выполнена. Подойдя к окну, я наконец смогла вдохнуть чистый воздух и дать себе перевести дух. Изучив внутренний двор и прислушавшись к звукам на улице, я как смогла проверила, что никакой переполох из-за моего вторжения не начался, и вернулась в центр помещения.

Крепко ухватившись за две соседние заледеневшие полки, я закрыла глаза и мысленно заскользила по льду. Мое предположение полностью подтвердилось. Я действительно отлично чувствовала лед и заключенные в него книги и полки. Осталось только суметь протащить такой невероятный объем сквозь время.

— Вот уж после такого я точно смогу проводить сквозь время других людей! — несколько нервно усмехнулась я вслух, вспомнив, как когда-то переживала, смогу ли научиться путешествовать по времени не одна.

Пришло время впрячься в дело по-настоящему. Я уже привычно нащупала время и потянулась к нему, чувствуя, что абсолютно ничего не меняется. Книги были слишком тяжелыми, не сдвигаемыми с места. Как ни старалась я, пройти сквозь время вместе с ними у меня не получалось, но бросить всё, когда осталось сделать всего шаг, я совершенно точно не могла. Расставив ноги пошире, я в реальности уперлась в пол и упрямо начала толкать весь этот неподъемный объем вперед, в настоящее. Сильнее, сильнее, еще сильнее, я вкладывала все больше и больше сил и магии. Когда-то я ломала стену, что не давала мне вернуться в настоящее, а теперь вливала силу, чтобы просто шагнуть вместе со всеми этими книгами за пределы текущего момента.

— Р-р-р-а-а-а! — почувствовав, что ноша моя стала понемногу поддаваться, почти прорычала я, делая последний рывок изо всех своих сил, и упала на колени, к счастью, уже в настоящем. — Ха-а-а-а.... — шумно выдохнула я, насилу разгибая сведенные пальцы и отрывая ладони от деревянных полок.

Я таки пропихнула библиотеку через узкую временную воронку! На пол вместе с осколками льда закапали алые капли. Я с трудом вытерла негнущимися пальцами нос, но, кажется, только размазала кровь по лицу.

— Брин! Брин! — с двух сторон послышались голоса чародеек. Доносились они до меня глухо. — Ты наконец вернулась! Брин! Как ты? Ты сумела! Ты смогла! Брин!

Я тряхнула головой, в попытке вернуть себе нормальный слух, не преуспела и тяжело села прямо на пол, привалившись спиной к полке. Слабость накатила дикая, аж потряхивало, и голова стала тяжелой. Йен тут же стерла платком кровь с моего лица и пробормотала заклинание, останавливая ее. Рита поднесла мне дымящуюся кружку какого-то снадобья, ни вкус, ни температуру которого я в данный момент не чувствовала, однако после пары глотков поняла, что ко мне наконец возвращается слух.

— Вот она, ваша библиотека, — первое, что сказала я, когда почувствовала себя удовлетворительно. Голос мой звучал тихо, но гордиться от этого я меньше не стала. Мне все-таки хватило сил сделать это!

— Нельзя так перенапрягаться! — обеспокоенно сказала Рита.

Чародейки помогли мне подняться и пересадили на козетку.

— Нормально, — заверила я ее. — Мне даже не магия понадобилась, а голое упрямство. Уж больно книги тяжелые. Если б магия, было бы проще... — от такой длинной фразы дыхание сбилось, и я вынуждена была прерваться.

— Конечно, магией проще, — фыркнула Йен. — У тебя ее весь мир заморозить хватит! А потом выброс спровоцировать. А со Старшей кровью концентрация нужна, а не голая сила. А от перенапряжения сосуды лопаются, — Йен продемонстрировала мне окровавленный платок, будто я могла забыть об этом. — Так можно кровообращение мозга нарушить, и никакая магия уже не поможет!

— Нормально, — снова повторила я, усмехаясь. Оглушение и слабость отступили, и теперь в ушах у меня, наоборот, шумело, а голова немного кружилась, но и это постепенно проходило.

— Норма-а-ально, — передразнила меня Йеннифер. — Знаешь что? Мы тебя сейчас в сон погрузим, чтобы ты норма-а-ально отдохнула!

— Я же еще не закончила! — встрепенулась я и попыталась встать.

— Вот отдохнешь и закончишь, — согласилась с моей наставницей Рита, легко удерживая меня на козетке. — А сейчас спи!

Проснулась я уже утром следующего дня. Чувствовала себя превосходно и едва умывшись, поспешила в библиотеку — убедиться в том, что мне всё это не приснилось. Целехонькие книги стояли на местами обугленных полках и были полностью заключены в ледяной панцирь. За все время, что я спала, лед не подтаял ни на грамм, а из-за заиндевевших от понизившейся температуры ковров и стен казалось, будто он, наоборот, захватывал новые территории. На ближайшем ко мне стеллаже были заметны следы попыток добыть книги, которые, судя по отсутствию пустых мест, успехом не увенчались. Хихикнув, я представила Риту с ломом наперевес, пытающуюся отколупать драгоценные рукописи. Йен, уже сталкивавшаяся с магическим льдом, даже бы и пытаться не стала, зная, что убрать его смогу только я. Погладив чуть покореженный и оплавленный лед, я снова усмехнулась и зашагала в центр помещения. Настроение было прекрасным, хотелось смеяться и кружиться меж заледеневшими полками. Я наконец сделала то, чего не могла совершить долгое время! Я восстановила библиотеку! Теперь осталась только Цири, но это уже давно стало не столько заданием Йеннифер, сколько моей личной целью, и я верила, что с каждым новым преодоленным препятствием становлюсь к ней все ближе.

С таким мыслями я победно осмотрела всё помещение и начала забирать свой лед обратно, освобождая драгоценные книги из холодного плена. В это время в библиотеку как раз зашли чародейки.

— Ни свет ни заря, а ты на ногах? Я думала, после твоего воссоединения с гарантом спокойного сна я такого уже не увижу, — проходя между полок, сказала Йен.

— Так я и так почти сутки проспала, куда еще? — проигнорировав очередной наезд на Эскеля, ответила я. У меня было слишком хорошее настроение, чтобы снова поднимать эту тему.

— Даже не верится, — тем временем Маргарита торопливо обходила полки одну за другой, проводя руками по дереву. — Это действительно наша библиотека, одни из самых редких и старинных рукописей! Она снова с нами, хотя я уже практически не верила...

— Ты в меня не верила?! — шутливо возмутилась я, стряхивая снег с рук.

— С самого начала было сложно поверить во всё это, но я очень надеялась. Ты была моей последней надеждой! — воскликнула Рита и на радостях порывисто меня обняла. — Эта библиотека... Она очень важна для меня, для всей школы, да для всего магического сообщества! Здесь столько бесценных знаний! Я твоя должница!

— Я рада, что смогла спасти ее! — улыбнулась я восторгам чародейки.

— Твои способности воистину велики...

В Каэр Морхен мы вернулись после полудня. Рита устроила бы грандиозный пир в честь меня и библиотеки, если бы не необходимость держать всё в секрете. Так что мы обошлись только шикарным обедом с кучей благодарностей и обещанием содействовать в любом начинании. В процессе к нам даже успела присоединиться Трисс, наконец завершившая свои дела в Ковире и зашедшая проведать нас. Так что домой мы возвращались втроем.

Замок встретил меня привычной тишиной и спокойствием. Йеннифер сразу же потащила Трисс наверх, собираясь ввести ее в курс дел, от которых она отстала, пока занималась придворными обязанностями. Что у Йен за дела были, пока она наблюдала за мной в Аретузе, я не знала, но меня больше занимал сейчас другой вопрос. Я бегло осмотрела большой зал и не найдя искомое, решила по дороге в комнату заглянуть на всякий случай на кухню.

— Весемир! Привет! — весело помахала я рукой старому ведьмаку.

— Вернулись? Как успехи? — порадовался он моему появлению.

— Удачно как никогда! Библиотека побеждена! — отчиталась я. — А где Эскель? — решив сократить время поисков, поинтересовалась я.

— Не знаю, наверху, наверное, — в целом ожидаемо ответил Весемир, а вот продолжение было странным. — Он в последние дни почти всё время наверху юго-восточной башни торчит. Не знаю уж, что он там забыл...

Я, уже было развернувшаяся к своей комнате, после его слов сменила направление. Что Эскелю понадобилось в пустой и даже не починенной мной башне, мне тоже было интересно, и я собиралась об этом спросить после того, как смогу, наконец, крепко его обнять и рассказать последние новости.

Взлетела на самый верх башни почти бегом, но не успела преодолеть последнюю ступеньку, как была заключена в крепкие объятья, да так, что опора из-под ног исчезла.

— Эскель! — рассмеялась я, обхватывая его за шею, и прикрыла глаза, утопая в такой желанной близости.

Едва меня поставили на ноги, как тут же увлекли в умопомрачительно страстный поцелуй. О да, определенно, скучала не я одна, меня ждали с не меньшей силой, и это было прекрасно! Когда я оторвалась от мужчины, чтобы перевести дух, его руки уже вовсю хозяйничали под моим свитером и подбирались к застежке бюстгальтера.

— Пойдем хоть в комнату, — с улыбкой предложила я, чуть отстраняясь и уже предвкушая жаркое воссоединение после разлуки.

В холодной сырой башне оставаться у меня не было никакого желания. Эскель, однако, отрываться от меня определенно не желал, он снова притянул к себе и накрыл мои губы своими. Ну, собственно, идти ногами через ползамка действительно не было нужды. Я призвала на помощь свои силы и через мгновенье мы уже стояли посреди нашей комнаты. Мужчина, кажется, вовсе не заметил этого, продолжая целовать мое лицо и шею и прижимать к себе. Волны эманаций от его прикосновений гуляли по моему телу такие, что наше недавнее примирение после ссоры отдыхало.

В следующий момент я уже обнаружила себя вжатой в диван тяжелым телом ведьмака. Не переставая гладить и целовать, он чуть приподнял меня, пытаясь расстегнуть белье, даже не снимая кофту. Помня, во что вылилась наша первая ночь из-за бешеных эманаций, и не желая снова отключиться в процессе, решила чуть притормозить процесс и немного остудить накал. Однако Эскель, всегда чутко реагировавший на малейшие изменения моего настроения, казалось, даже не заметил моей попытки. Я ощутимо уперлась ему в грудь и попыталась поймать его взгляд, но вместо этого снова получила ошеломительный поцелуй. Я не могла сказать, что мне не нравилось, особенно учитывая, как я буквально отключалась в его объятьях, полностью отдаваясь наслаждению, но тревожные мысли на задворках сознания не давали погрузиться в процесс без остатка.

— Эскель, — позвала я, едва сумев оторваться от него. Ноль внимания. — Эскель!

Ведьмак молча продолжал прижимать меня своим телом к дивану, из-за недоступности губ целуя шею и нежную кожу за ухом. Касания его чуть шершавых горячих губ посылали по моему телу разряды удовольствия, и хотелось уже самой стащить с себя лишнюю одежду, чтобы ощутить эти обжигающие касания на самых нежных участках, но поселившееся в сердце беспокойство заставляло сопротивляться.

— Эске-эль... — с полустоном протянула я, все-таки отодвигая от себя мужчину и выползая из-под него, благо диван был большой.

Я села. Ведьмак шумно выдохнул и вынужден был последовать моему примеру, правда, голову так и не поднял. Его волосы, не стянутые уже привычной в последние дни резинкой, занавешивали все лицо. Я осознала, что за все время он не сказал мне ни слова и ни разу на меня не взглянул.

— Посмотри на меня, — попросила я, потянувшись к мужчине. Однако он вместо этого лишь сжал ладони в кулаки и продолжил смотреть куда-то в диван. — Эскель! — встревожившись, воскликнула я. Он молчал.

"Что случилось, пока меня не было? Почему он не смотрит на меня? Почему молчит?!" — не на шутку испугалась я.

Я протянула руку и коснулась его щеки, вынуждая поднять голову. Эскель нехотя подчинился, и я с тревогой всмотрелась в его лицо. На первый взгляд все было в порядке, что немного меня успокоило, но глаза... Его взгляд тяжелый, мутный, переполненный желанием и каким-то болезненным ожиданием пробрал меня до костей.

— Что случилось? Ты в порядке?! — переполошилась я, второй рукой убирая волосы с его лица и продолжая напряженно всматриваться в его глаза в попытке найти ответ на свой вопрос.

Эскель криво дернул головой, обозначая отрицательный ответ, а потом вдруг стремительно сгреб меня в охапку и крепко, чуть ли не до боли прижал к себе.

— Нет, я не в порядке, — наконец раздался надтреснутый голос ведьмака. — Я схожу с ума. Только не отталкивай меня...

Я в шоке распахнула глаза, что, впрочем, не помешало мне поспешно обхватить его голову руками, а пояс — ногами, едва мне удалось чуть изменить положение тела и удобнее устроиться на его коленях.

— Все хорошо, — тихо сказала я, бережно гладя его по голове. — Я здесь...

Эскель лишь крепче прижимал меня к себе. Я почувствовала, что ведьмака ощутимо потряхивает. Мои глаза расширились еще больше. Что с ним произошло? Это было, определенно, ненормально, хоть часть меня и была готова мурлыкать от того, с какой жаждой он стискивал меня в объятьях. Я продолжала нежно гладить ведьмака, прижимая его голову к своей груди, и через некоторое время почувствовала, что мужчина несколько расслабился.

— Что случилось? — повторила я вопрос.

— Не знаю, — все еще хрипло, но зато сразу ответил Эскель. — Это началось, когда ты ушла в Аретузу.

Я напряглась, пытаясь вспомнить, что предшествовало этому событию.

— Тебя не было от силы пару часов, а я уже безумно скучал по тебе, — тем временем продолжил Эскель. — Утром все прошло, а под вечер стало еще хуже и ухудшалось каждый день. Я себе места не находил, не мог толком ничего делать, есть, спать. Все время думал о тебе. В последний день мне показалось, что я уже с ума схожу без тебя...

Щелк! И я вспомнила схожие симптомы, что одолевали меня в первую ночь в Аретузе. Я мгновенно подключила магию, досадуя лишь, что сразу не сделала этого. На ведьмаке было то же самое заклятье, что и на мне, разве что немного слабее в силу природной сопротивляемости магии у ведьмаков. Уже зная, что делать, я легко освободила Эскеля от действия усилителя эмоций.

— Так лучше? — спросила я, закончив.

— Да, — чуть помедлив, ответил ведьмак и смог сам выпустить меня из объятий. — Что ты сделала? — спросил он, посмотрев на меня.

— Сняла магию... — ответила я, заглянув Эскелю в глаза и убедившись, что все действительно стало более-менее в порядке.

Я почувствовала облегчение и вместе с тем раздражение.

— Какую? — нахмурился ведьмак.

Я поджала губы, не зная, как сказать ему о том, что с ним произошло, и ощущая, как раздражение все больше перерастает в самую настоящую злость.

— Йеннифер... — сквозь зубы сказала я. События того дня наконец сложились в моей голове в полную картину.

Йеннифер не просто так тянула время и откладывала посещение Аретузы. И совсем не просто так попросила Эскеля принести ей дрова, и меня заставила подождать лишние минут пятнадцать не потому, что что-то доделывала... Точнее да, она действительно была очень занята важными делами весь день! Она готовила это чертово заклинание! Методично планировала ритуал так, чтобы магия незаметно легла и на меня, и на Эскеля ровно перед самой разлукой, чтобы эффект был максимально сильным, чтобы пробрало буквально до костей, до самого естества. Само по себе заклинание вреда в себе не несло, да и я обнаружила его на себе и нейтрализовала довольно быстро и легко, но Эскель... Он ведь мучился с ним почти неделю! Но самое главное — зачем, черт подери, зачем ей понадобилось накладывать на нас это идиотское заклинание?! Это, в конце концов, просто подло — так поступать! Ладно я! Я еще могу его снять, но мой ведьмак...

— Вспомни, когда ты приносил ей дрова, твой медальон... — все-таки спросила я, желая лишний раз удостовериться.

— Несколько раз дернулся, — ответил Эскель, даже заканчивать вопрос не пришлось. — Я не придал этому значение, подумал, что она там что-то над своими записями колдует...

— Убью... — еле слышно процедила я сквозь зубы, стремительно поднимаясь с колен ведьмака.

— Что она сделала? — всполошился Эскель. — Брин!

— Подожди, — бросила я уже от двери и стремглав понеслась вверх по лестнице.

В комнату Йен я влетела, не стучась и не дожидаясь разрешения войти.

— Ты не права! — услышала я возглас Трисс, но сейчас меня меньше всего волновали чужие разговоры.

— Зачем ты наложила на Эскеля эмовеальную аугментацию? — постаралась достаточно спокойно спросить я, хотя внутри была готова наброситься на наставницу с упреками.

— Выйди и зайди после разрешения, — недовольно передернув плечами, велела Йен вместо ответа.

— Зачем?! — воскликнула я, наоборот делая шаг к наставнице.

— Йен, — предупреждающе произнесла Трисс. Из ее рта вырвалось облачко пара, но сейчас мне было совершенно не до того.

— На меня ты ее наложила, чтобы проверить зависимость моей магии от Эскеля. А на него зачем?! — допытывалась я, пристально глядя на чародейку в надежде прочесть что-то по ее лицу.

— За тем же самым, — соизволила ответить она. — Вы должны были понять, что ваша эмоциональная связь чересчур сильна и это не то что начинает мешать, а уже давно активно мешает твоему развитию. Ты видела, что с тобой будет, если вы вдруг внезапно поссоритесь из-за ерунды. А если бы с ним случилось что-то непоправимое? Что тогда бы с тобой было? Нельзя так сильно привязываться к мужчине, — отрезала Йеннифер.

— И ты решила это непоправимое устроить ему самостоятельно?! — вскричала я, ужасаясь открывшимся циничным подробностям плана наставницы.

— Не преувеличивай, — поморщилась Йен.

— Не преувеличивай? — я все повышала свой тон. — Это я обнаружила заклинание на себе в тот же вечер и без проблем избавилась от него, а он мучился с ним почти неделю! Неделю!!! Не мне тебе говорить, какие последствия у такого долгого воздействия эмовеальной аугментации на здорового человека. Хорошо, что у ведьмаков...

— Вот именно, не тебе, — перебила меня Йен, поднимаясь со стула. Вальяжная поза и скучающее выражение лица наконец сошли с нее и, скрестив руки на груди, она строго посмотрела на меня. — И именно потому, что он ведьмак, я на него и наложила эту магию. Ничего бы с ним не сделалось, — отчеканила она. — А если бы почувствовал себя совсем плохо — сказал бы Геральту, тот бы передал мне. К тому же твой Эскель лично видел Трисс и ни словом не обмолвился о...

— Да он чуть не рехнулся! — гаркнула я, взмахивая руками. Во все стороны сыпанул снег. — Я нашла его в состоянии, когда он уже с трудом мог мне объяснить, что с ним происходит!

— Сам виноват, что довел до такого, — пожала плечами Йен, смерив меня высокомерным взглядом.

Я задохнулась от возмущения. Если в своей комнате я еще была готова попытаться понять, зачем Йеннифер все это устроила, и даже была готова к объяснениям, похожим на те, что в итоге и получила, то эти откровенно небрежные и презрительные рассуждения о дорогом мне человеке вкупе со столь низким поступком убили во мне всё желание к диалогу, оставив только жгучую обиду и непритворную злость на чародейку. С таким подходом мне говорить с ней было не о чем. Я крепко сжала губы, чтобы взять себя в руки. Магия внутри меня клокотала.

— Никогда... больше не накладывай на него никаких заклинаний без его или моего ведома, — я постаралась говорить медленно и тихо, чтобы мои слова звучали веско.

— С чего это ты мне ставишь условия? — скептически изогнула одну бровь Йеннифер.

— Йен, я не шучу, — пресекла я попытку возвращения к диалогу. — Больше никогда ничего на него в тайне не колдуй.

— Посмотри на нее! Пытается ставить мне ультиматум, — фыркнула чародейка, призывая Трисс присоединиться к разговору, но та молчала и, как мне казалось, тоже осуждающе смотрела на чародейку.

— Потому что по-другому ты не понимаешь, — все-таки добавила я пояснения. — Я просила отстать от него по-хорошему.

— С чего бы мне это делать?

— С того, что я так сказала, — окончательно разуверившись в способах договориться, оборвала я разговор и, развернувшись, уже собиралась уйти, но Йен, похоже, оконченной беседу не считала.

— Если победишь... — бросила она.

— Кого? — обернулась я.

— Меня, — Йен оценивающе прошлась по мне взглядом. — У ведьмака ты поединок выиграла, выиграй и у меня, чтобы я признала за тобой право голоса.

— Йен, не надо, — снова подала голос Трисс.

— Почему? Раз считает себя вправе указывать мне, пусть докажет, что что-то собой представляет! — уверенно заявила Йеннифер и добавила. — Если сил хватит...

— Йеннифер, ты...

— Хорошо, — я развернулась обратно к наставнице, принимая решение и подавляя в очередной раз взбеленившуюся магию. — Прямо сейчас. Во дворе. Если я выиграю, ты никогда больше не будешь влезать в наши с ним отношения.

— Идет...

Я исчезла из комнаты, едва услышав ее согласие. Мне претило продолжать разговор. Ее беспардонные и даже вульгарные рассуждения о моей личной жизни с самого начала вызывали у меня недовольство, но, наверное, я была сама виновата в том, что не указала ей четко на границы дозволенного сразу и довела до такого... Да, мне определенно следовало раньше резко и безапелляционно обрубить все ее попытки вторжения в мою личную жизнь, а не мямлить просьбы, которые она с легкостью игнорировала. Что ж... Придется сделать это сейчас и сделать так, чтобы в будущем не было даже мыслей об этом. Сегодня всё обошлось, но кто знает, что может прийти в голову этой беспринципной чародейке потом? Раньше мне казалось, я знала. Я верила, что, несмотря на сомнительную этичность и нравственность поступков моей наставницы, она все-таки не станет причинять серьезный вред окружающим ее не чужим, в общем-то, людям. Но этот ее поступок, а точнее, то состояние, в котором оказался Эскель по ее вине, заставили меня пересмотреть свои взгляды. Точнее, вся эта ситуация привела меня в настоящую ярость! И я жаждала положить такому положению вещей конец, даже если для этого мне придется сражаться с самой наставницей.

Во дворе я появилась первая, но вышагнувшая из портала Йеннифер не заставила себя долго ждать. Легкий мороз не доставлял мне, в отличие от нее, никакого неудобства. Впрочем, как я только теперь заметила, мои руки и, надо полагать, лицо (а может и всё тело, под одеждой было не видно) были покрыты морозными узорами. Бледная до синевы кожа искрилась на постепенно клонящемся к закату солнце. Что ж... в этом не было ничего удивительного. Я была так зла, что магия во мне определенно не могла оставаться в покое и таким нехитрым способом выходила наружу, несмотря на мой контроль. Собственно, и место поединка я выбрала на улице на всякий случай, чтобы не сдерживаться, опасаясь разнести замок.

Не медля, я окружила двор защитным куполом, дабы свести разрушения к минимуму. А вот Йен, похоже, никуда не торопилась, испытывая мое терпение и решимость. Она потопталась на месте, поправила и без того идеально сидящие перчатки, смерила меня очередным высокомерным взглядом, явно намекая на несуразность поединка какой-то без году неделя как обучившейся колдуньи и матерой, закаленной в боях чародейки. Но я отступать не собиралась. Хватит уже, я и так слишком часто уступала ей. Наконец, наигравшись в гляделки, она сделала точно такой же жест, как я, и накрыла двор своим защитным полем. Я мгновенно встала наизготовку, внимательно следя за дальнейшими движениями наставницы, но атаковать первой она явно не планировала.

— Что? Передумала? — крикнула она с другого конца двора.

Я лишь молча запустила в нее давно заготовленным энергетическим шаром. Она, разумеется, его играючи отбила, да я и не планировала нанести ей им хоть какой-то вред, лишь начала поединок. А вот в ответ мне уже полетели весьма и весьма серьезные заклинания. С первых же минут боя я почувствовала, что Йеннифер подошла к делу серьезно, а не в игрушки сюда пришла играть.

"Тем лучше, — удовлетворенно подумала я, отбивая очередную молнию. — Разберемся раз и навсегда..."

И я, перестав только обороняться, сама пошла в атаку. Огонь, вода, воздух, земля — в меня летели заклинания всех стихий, но больше всего было так называемой пятой стихии — сути магии, которая была наиболее коварным источником магической энергии и которой в совершенстве владела Йен. Сопротивляться этим заклинаниям было сложнее всего, но и я пользовалась своим преимуществом, черпая магию из своей силы льда и экономя время на пропускание внешней энергии через себя. В этом мне также помогала моя злость, которая буквально генерировала лед вокруг меня. Так что бой был весьма ожесточенный и в поддавки никто из нас не играл. К сожалению, одной сильной магии в бою с такой искусной чародейкой было недостаточно. Шаг за шагом, заклинание за заклинанием, Йен уверенно теснила меня и загоняла в угол как физически, так и магически. И если от неожиданно возникшей за спиной стены я могла легко уйти телепортом, то в магии все чаще начала ошибаться. Дождавшись особо удобного момента, Йеннифер всадила в меня луч Ияны, так что я едва успела подставит щит. Однако черноволосая чародейка значения этому не придала, а лишь сильнее надавила лучом, продавливая мой щит. Я поспешила влить в него больше магии и почувствовала, как у меня дрожат руки.

"Ну уж нет! Не в этот раз, — пообещала я самой себе, сжимая ладони в кулаки и пригибаясь к земле под тяжестью щита. — Я ни за что не проиграю, пусть потом хоть десять выбросов будет, я выиграю!"

Я вдохнула и призвала всю магию из глубин себя. Предплечья мгновенно покрылись коркой льда, как броней, но белые до синевы кисти рук остались на свободе, так что я легко сложила их в нужный знак и смогла выровняться, подняв щит, а потом и вовсе сделала шаг вперед. Злость на себя и на Йен придала мне сил и служила хорошей мотивацией. Я должна одержать верх и сделаю это!

Еще шаг, другой и теперь отступать была вынуждена Йен. Я, не став тратить силы и время на иное заклинание, теснила ее тем же самым щитом, от которого валил густой снег. Через несколько шагов чародейка перестала отступать и, упершись каблуками в лед под ногами, навалилась на луч, противостоя моему щиту. Я едва заметила ее усилие, продолжая переть вперед. До победы оставалось всего несколько шагов.

БАХ! Щит и основание луча соприкоснулись, и упрямую чародейку отбросило взрывной волной на несколько метров и повалило в снег. Я опустила руки, не развеивая, впрочем, заклинание. Переполненная удовлетворением, я подошла к сраженному противнику поближе, чтобы насладиться своей победой. Женщина выглядела жалко. Вся в снегу, со спутанными волосами, но самое главное был взгляд. Испуганный взгляд снизу вверх на повергнувшего ее соперника — лучшая награда.

— Бри-и-ин! — неожиданно раздалось откуда-то сбоку. — Не делай этого!

Я удивленно повернула голову в ту сторону. Там стояло еще несколько человек, и все они смотрели сюда. Похоже, они обращались как раз к этой сидевшей в снегу женщине. А кто она вообще такая? Ее зовут Брин?

* * *

Едва помирившись с той, без которой дни казались совсем бессмысленными, Эскель не хотел расставаться с ней так скоро. Но Брин была настроена решительно. Едва научившись управлять своими невероятными перемещениями во времени (что несказанно радовало ведьмака), она сразу же решила пустить их в дело и выполнить своё, безусловно, важное, но, по мнению ведьмака, не слишком срочное обязательство. Брин же буквально загорелась идеей поскорее разобраться с восстановлением библиотеки, а когда она была чем-то так увлечена, спорить с ней было бессмысленно. Да по большому счету никаких доводов против, кроме собственного нежелания, у ведьмака и не было. Так что, попрощавшись, он напомнил себе, что слишком долгие белые полосы заканчиваются всегда феерической задницей, и поспешил отвлечься на дела крепости. В конце концов, неделя не самый большой срок, когда-то он ее год ждал (а до того и вовсе всю жизнь без нее провел), справится и в этот раз. Знал бы он, как был неправ, догнал бы Брин и всеми правдами и не правдами уговорил остаться...

В первый день он не придал своему неожиданно испортившемуся настроению значения, хоть и удивился немного своей излишней эмоциональности, но списал на недавний разлад и попытался заглушить чувства работой и тренировками. Однако день ото дня становилось только хуже. Брин не было, и в душе из-за этого будто появилась дыра, которая с каждой минутой всё разрасталась, поглощая все мысли и стремления, оставляя только думы о чародейке. Ведьмака одолевала тоска, черная и беспробудная. До ломоты в пальцах хотелось прикоснуться к своей женщине, обнять, вдохнуть ее неповторимый аромат, почувствовать ее отзывчивое тело в своих руках. Сначала Эскель пытался отвлекаться от этих мыслей в обществе других ведьмаков или за физическими нагрузками, потом пробовал находиться в их с Брин комнате в окружении ее вещей и ее запаха, но поняв, что все становится только хуже и хуже, сбежал оттуда на самый верх необитаемой и даже неотремонтированной башни. Осознавая в полной мере свою неадекватность, ведьмак пытался как-то отрешиться от чувств или хоть бы понять, почему его вдруг так накрыло, но все попытки были тщетны. В один из дней он мельком видел Трисс, но в таком состоянии не рискнул подходить к ней и спрашивать о Брин, о чем позже пожалел. В какой-то момент он понял, что если так продолжится дальше, он банально рехнется от своих будто заколдованных, ходящих по кругу и причиняющих невероятную боль мыслей.

Когда он услышал легкие шаги на лестнице, то сначала не поверил своему счастью, но, подскочив к проему, убедился, что его чародейка вернулась. Не теряя ни секунды, он кинулся ей навстречу. И едва смог прикоснуться к желанной чародейке, как разум и тело затопила эйфория. Наконец, после стольких дней непрерывных терзаний, Эскель смог получить то, чего так вожделел! Он не слышал, что говорила Брин, и даже не заметил, как они оказались в их комнате, он наслаждался и не мог насытиться прикосновениями к любимой. В голове будто набатный колокол звенел, а разум от внезапно свалившегося счастья словно впал в прострацию. Успев как-то отстраненно подумать о том, что Брин, возможно, так ощущала эманации в самый первый их раз, он неожиданно снова почувствовал боль в душе.

— Эскель! — услышал он голос Брин. Девушка звала его и отстраняла от себя одновременно, и именно это причиняло такую сильную боль.

Вывернувшись, она выползла из-под него, пока он боролся с собой, но далеко отодвигаться не стала. Ведьмак сел рядом, и одной Мелитэле было ведомо, каких усилий ему стоило это сделать, вместо того, чтобы снова наброситься на Брин. Но он не врал, когда говорил, что даже будучи одержимым, никогда не причинит ей вред, не сделает что-то против ее воли, а именно одержимым он себя сейчас и чувствовал...

— Посмотри на меня, — вдруг попросила Брин.

Меньше всего Эскель сейчас был готов встречаться с ней взглядом. Его внезапное помешательство пугало его самого, но он совершенно не хотел напугать этим еще и ее. Так что невероятным волевым усилием он постарался заглушить в себе рвущиеся из груди чувства и все-таки смог посмотреть в глаза чародейке. Полностью скрыть свое состояние ему, конечно же, не удалось, он это понял по встревоженному лицу Брин, но шарахаться она от него не спешила.

— Что случилось? Ты в порядке?! — ее голос звенел от напряжения.

Не желая пугать ее еще сильнее, Эскель собирался ответить, но смог лишь качнуть головой, а потом все-таки не сдержался и набросился на нее, сжимая в объятьях как в тисках и переживая, что все-таки испугает этим. Зато этот страх позволил заговорить:

— Нет, я не в порядке. Я схожу с ума, — честно признался он ей, не в состоянии придумывать какие-то оправдания, и боясь лишь одного... — Только не отталкивай меня...

И Брин не оттолкнула. Она, наоборот, обняла его сама, обволакивая своей нежностью и любовью, и сказала, что всё будет хорошо. Ее ласковые руки и тихий голос успокаивали. Ведьмак понял, что его не боялись и не гнали, его принимали таким, и это позволило, наконец, более-менее связно мыслить, не выпуская, впрочем, свою чародейку из рук.

Он смог рассказать о своем непонятном помешательстве. Молчать дальше было уже глупо и опасно. Ведьмак понимал, что так продолжаться дальше не могло, нужно было что-то делать со всем этим. И Брин сделала. Медальон завибрировал, предупреждая о магии, и через пару минут он почувствовал, что его отпускает. Непроглядная тоска, нестерпимое желание близости и чересчур острое удовольствие от оной постепенно уменьшились до адекватных ощущений, боль и страх медленно ушли совсем. Эскель впервые за последние дни почувствовал себя нормальным человеком. Он поспешил узнать, чем таким чудодейственным его "полечила" Брин, и был огорошен сообщением о наложенной на него магии! Но что это было, и кто на него ее наложил?!

— Йеннифер... — лишь одно имя произнесла Брин в ответ на его вопросы.

Эскель, находясь в полном раздрае, не знал, как отреагировать на неожиданное известие. А вот на лице Брин плавно сменилась полная гамма чувств, начиная от легкой досады и завершая вспыхнувшей злостью. Чародейка спросила про медальон, заставляя ведьмака вспомнить день их расставания, и, очевидно найдя подтверждения своим мыслям, разозлилась еще больше.

— Убью... — мрачно пообещала она и резко вскочила с его колен.

Эскель видел Брин всякой: счастливой, печальной, бессильной, удивленной, испуганной и даже раздраженной, но злой, по-настоящему злой, а не лишь раздосадованной или уставшей от проблем, он узрел ее впервые. И был весьма рад, что не является причиной ее праведного гнева. Но узнать эту самую причину гнева и своих проблем он все-таки хотел.

— Что она сделала? — еле успел спросить Эскель, но чародейка, кажется, его не услышала. — Брин!

— Подожди... — коротко, без пояснений сказала она ему и вылетела из комнаты.

Еще не до конца оклемавшийся ведьмак остался один на один с кучей вопросов и непонятным ожиданием. Ждать совершенно не было желания, наоборот, хотелось сорваться с места и рвануть за Брин. Он хотел понять, что произошло, и убедиться, что чародейка в порядке. Уж слишком разозленной она была, а от Йен можно было ожидать чего угодно, особенно в свете последних событий. Но Брин просила подождать, и он честно ждал, пока не ощутил, как по всему замку прошла магическая волна небывалой силы. Тут даже подскочивший медальон был не нужен, Эскель ее буквально ощутил всем телом. Прервав бессмысленное ожидание, ведьмак ринулся вслед за Брин в комнату Йеннифер, предчувствуя неладное, но успел увидеть ее лишь на миг. Девушка исчезла прямо у него перед носом.

— Что случилось? Куда пошла Брин? — воскликнул он.

— Смотри-ка, вполне себе живой, — оглядев его с ног до головы, отметила виновница его последней проблемы. — И чего было столько шума поднимать?

Эскель только сейчас отметил, что в комнате стоял настоящий мороз.

— Йеннифер! — чуть ли не прорычала Трисс, но та уже скрылась в портале.

— Что случилось?! — потребовал объяснений Эскель, схватив Трисс за плечи, чтобы та не смогла исчезнуть вслед за остальными чародейками. — Куда ушла Брин?!

— Йен неправа! Так неправа! — в отчаянии воскликнула Трисс. — Она не имела права этого делать! Она подорвала ее доверие и не на шутку разозлила. Она сама не видит, что творит!

— Что она сделала?! — еще раз встряхнул Трисс Эскель.

— Что происходит? — в комнату влетел Геральт, а вслед за ним с небольшим опозданием и Ламберт.

— Йен наложила на Брин и Эскеля эмовеальную аугментацию, — наконец дала конкретный ответ Трисс, но понятнее не стало.

— Что это такое? — продолжил задавать вопросы Геральт.

— Сложная магия, которая усиливает чувства и эмоции. При долгом воздействии на здорового человека в считаные дни способна свести с ума...

Эскель, наконец, понял, что с ним было такое все эти дни, и понял, почему Брин так разозлилась. Собственно, он и сам почувствовал, что гнев на подлую чародейку только усиливается.

— Брин очень разозлилась на это, а Йен вместо того, чтобы извиниться, вызвала ее на поединок, — тем временем закончила объяснять Трисс.

— Йен сделала Что?! — явно не веря своим ушам, громко переспросил Ламберт, особо выделяя последнее слово.

Трисс же будто только сейчас сама осознала, что именно сказала, сбросила руки Эскеля и открыла портал. Все ведьмаки вслед за чародейкой ринулись в него и очутились на лестнице перед дверями цитадели. Двойной переливающийся защитный купол покрывал практически весь двор, а чародейки стояли друг напротив друга на приличном отдалении и буравили друг друга взглядом. Эскель сунулся было к барьеру, но тот его оттолкнул, не давая и шанса проникнуть внутрь.

— Надо их остановить, — всплеснула руками Трисс, с тревогой глядя то на одну, то на другую свою подругу.

— Как? — тут же спросил Геральт, волнуясь не меньше.

— Не знаю! Щит не пропустит даже звук, пока поединок не закончится. Я не смогу взломать двойной, — мотнула головой чародейка.

Эскель снова попробовал пройти, и был отпихнут куда сильнее.

— Чему вас только учат в этих ваших школах, — презрительно бросил Ламберт.

— Такой умный, иди сам попробуй, — огрызнулась Трисс, вразрез со словами вскидывая руки сама и пытаясь что-нибудь сделать. Но было видно, что ей это не удавалось.

— Что здесь происходит? — из дверей вышел Весемир, тоже почувствовавший магию.

Геральт принялся объяснять, но Эскель его уже не слышал. Брин нанесла первый удар, который коварная Йеннифер легко отбила, и началась настоящая схватка. Раньше наблюдать за поединком чародеек Эскелю не доводилось, и он бы с удовольствием и дальше оставался в неведении относительно этого красочного процесса, лишь бы не видеть, как в его Брин летят мощные атакующие заклинания. К счастью, девушка играючи справлялась с ними, но надолго ли это? Сколь бы сильной ни была Брин, у Йен было несравнимо больше опыта и практики.

— Зачем Йен наложила такую магию? — услышал Эскель вопрос Весемира, адресованный Трисс, и прислушался.

— Она хотела показать Брин, что та слишком зависима от своей привязанности и теряет контроль над магией стоит только чуть разладиться отношениям, а Эскель... слишком ненадежен для такого влияния на столь огромную силу, — ответила Трисс, продолжая пытаться что-то сделать с полем. — Дьявольщина... Прекратите же это! — бессильно воскликнула она, опуская руки.

Как бы Эскель сейчас не был зол на Йен, он не мог в глубине души не признать правоту ее рассуждений. Он в самом деле плохо подходил на роль гаранта стабильности, хоть и всем сердцем желал быть нужным Брин. Но всё, что он мог, это лишь помогать ей уснуть...

— Зачем Йен вызвала ее на поединок? — Весемир продолжил расспросы, и Эскель прервал свои размышления, чтобы узнать ответ на этот вопрос.

— Чтобы вынудить использовать всю свою силу, — ответила Трисс. — Она считает, что Брин уже в состоянии ее контролировать, но черта с два это так! От нее постоянно летит снег и чем дальше, тем больше! Она то и дело покрывается инеем с ног до головы. Если Йен сейчас вынудит Брин использовать всю ее силу...

— То что будет? — резко развернувшись, с нажимом спросил Эскель, так как продолжать она, похоже, не собиралась.

— Я не знаю, Эскель... — повернув к нему голову, ответила Трисс, и ведьмак увидел в ее глазах страх.

— Просто начнется очередной выброс? — оптимистично предположил Геральт. — Может, будет сильнее, чем обычно.

— Еще сильнее? В лучшем случае это выжжет ее, в худшем... — Трисс, напряженно следя за поединком своих подруг, говорила быстро, отрывисто. — Мы до сих пор не знаем природы ее ледяной магии. Сначала мы думали — это особенность другого мира. Но теперь, зная, что она дочь Цири...

— Что вы думаете теперь?! — настоял на продолжении Весемир.

— А что, если это Белый Хлад? — вскинув взгляд на ведьмаков, спросила Трисс и нервно поджала губы. — Что, если очередной ее выброс просто заморозит всё? Весь мир?

— Бред, — безапелляционно заявил Ламберт. — Никакой, даже самой сильной чародейке не под силу заморозить весь мир. Она скорее сдохнет!

Трисс прожгла ведьмака яростным взглядом и отвернулась.

— Ну ладно Йен! С ней все понятно. Но Брин-то зачем согласилась на этот заведомо проигрышный поединок?! — воскликнул Весемир.

— Она его не проиграет, — уверенно заявила Трисс, снова напряженно следя за происходящим во дворе.

— Почему ты в этом уверена? — насторожился Геральт.

— Потому что Йен — дура! — в сердцах воскликнула Трисс, бессильно саданув кулаком по щиту и чуть не упав от отдачи. — Она загнала Брин в угол! Она сказала, что отвяжется от их с Эскелем отношений, только если та ее победит. И она, черт подери, победит ее, но какой ценой?!

Эскель пораженно замер. Сам ведьмак за Брин был готов пойти и в огонь и в воду, он задолго до этого привык рисковать своей жизнью. Не так давно ему пришлось смириться с тем, что и Брин приходилось рисковать своей жизнью, в попытках обуздать свою смертельно опасную магию. Но рисковать из-за него...

— Что-то не похоже, что она победит, — заметил Ламберт, наблюдавший за поединком скрестив руки на груди.

Эскель с замиранием сердца смотрел, как розоватый луч какой-то магии бил из рук Йеннифер точно в Брин, и та едва сдерживала его.

— Не надо, Брин... — слезно попросила Трисс. — Уступи... Ты же умнее Йен!

Чародейка сгорбилась, просела под тяжестью магии. Сила Йеннифер пригибала ее к земле, заставляя склониться и признать поражение. Казалось, еще миг, и Брин падет от непосильной нагрузки, но вместо этого та неожиданно рванулась вперед и выпрямилась, расправляя плечи. Сверкнув на солнце, во все стороны брызнул снег. На глазах онемевших зрителей тело девушки оплел сияющий голубой лед, будто заковав в доспех. Мощный порыв обжигающе холодного ветра, выстужающий, казалось, саму душу, прошел даже сквозь двойной щит, заставив Трисс пошатнуться и ухватиться за Геральта. Брин сделала шаг, другой, и казавшаяся всесильной Йен дрогнула и попятилась. Эту невероятную мощь магии, что теперь излучала Брин, ведьмаки почувствовали даже без помощи медальонов.

— Нет-нет-нет-нет... — забормотала Трисс, прижимая руки к груди.

Брин всё напирала на Йен, рассыпая по дороге крупные хлопья снега. Лед, сковавший ее фигуру, совершенно не мешал ей двигаться. А вот Йен дальше отступать прекратила. Она остановилась, амулет на ее шее засверкал ярче луча в руках. Брин ее действия проигнорировала и сделала последний шаг. Оглушительный звук разнесся по всем окрестностям. Йен отлетела на несколько метров и упала в снег, не в силах подняться. Брин, как и предрекала Трисс, выиграла, однако было похоже, что на достигнутом останавливаться она не собиралась. Продолжая держать в руках свое заклинание, она медленно продолжила наступать на свою поверженную соперницу, и ее движения не были похожи на человеческие. Тревога сжала сердце Эскеля. Испуганно смотревшую на его чародейку Йеннифер жалко совершенно не было. Она это заслужила! Но эта ледяная Брин, механически переставляющая ноги, ему совершенно не нравилась. От нее веяло жутким холодом и... чуждой опасностью. Девушка вплотную подошла к Йен и занесла над ней руку. Трисс испуганно ахнула и крикнула:

— Бри-и-ин! Не делай этого!

Чародейка медленно повернула голову на звук. Трисс вздрогнула. Все слова, что она хотела сказать, вылетели у нее из головы. Пустой, не мигающий и ничего не выражающий взгляд полностью белых, будто заполненных снегом глаз пробирал даже повидавших всякое ведьмаков. Брин же, постояв несколько секунд, разглядывая их, неожиданно просто растворилась в воздухе.

— Бри-и-ин! — неистово заорал Эскель, но было уже поздно. Во дворе осталась только одна чародейка.

Йен пошевелилась, силясь подняться. Трисс и Геральт поспешили ей на помощь, за ними же направился и Эскель, правда, отнюдь не ради помощи.

— Что ты наделала, стерва?! — заорал он на нее.

Чародейка же, казалось, не слышала его. Едва встав на ноги, она с трудом и помощью Трисс побрела к тому месту, где еще минуту назад стояла Брин. Эскель было дернулся к ней, но, почувствовав твердую руку Геральта на плече, все-таки остановился, яростно выдохнув. Йен же, не удержавшись на ногах, упала на колени в снег и зашарила руками перед собой. Едва заметное фиолетовое свечение чуть подкрасило снег.

— Не пользуйся магией! — воскликнула Трисс. — Дай ей хоть немного восстановиться.

— Я должна успеть поймать след... — упрямо ответила Йен.

— Она телепортировалась, ты не сможешь отследить, — напомнила Трисс. Ноль внимания. — Йен, прекрати! — прикрикнула на подругу Трисс, перехватывая ее руки и крепко фиксируя кисти. — Твое выгорание делу не поможет!

— Я должна... — начала было Йен, пытаясь вырваться, но сил у нее явно было недостаточно.

— Ты не должна была допускать этого! — перебила ее Трисс, сердито глядя на чародейку.

— Я не хотела этого... — растерянно пробормотала Йен, садясь прямо в снег. Трисс выпустила ее руки. — Я хотела только раскрыть ее потенциал. Пришло уже время...

— Какое время?! — вновь повысила голос Трисс. — Она же вся во льду всякий раз, как использует магию!

— Она овладела перемещениями во времени! — возразила ей Йен. — Она перенесла из прошлого целую библиотеку, и срыва не было! Ее магия Старшей крови достигла небывалых высот! Она должна была сдержать магию холода! В последние дни льда почти не было... — запал чародейки под конец сошел на нет.

— Значит, не Старшая кровь сдерживает лед, — сделала вывод Трисс.

— А что? — спросил Геральт быстрее, чем это сделал Эскель.

— Откуда мне знать! — вспылила Трисс. — Я не гадалка! Этот лед... он с самого начала казался мне ненормальным... — рыжеволосая чародейка нахмурилась и начала ходить из стороны в сторону.

— Хватит болтать, — подал голос Весемир и тут же задал вопрос по существу: — Что делать будем?

— Искать, — коротко ответил Эскель и первым двинулся прочь от места поединка.

Смотреть на ползающую чародейку ему было тошно. Гнев на нее ослаб после этой демонстрации полной беспомощности, но не пропал совсем. Она стала ему отвратительна, так что он решил не тратить на нее ни силы, ни время. Он спешил поскорее начать поиски действительно дорогого ему человека.

Краем глаза отметив движение, Эскель увидел, что Ламберт молчаливой тенью присоединился к нему, а отойдя на несколько десятков метров увидел, что Геральт с Весемиром оставили чародеек и двинулись к выходу из крепости. Когда магия была бессильна, в дело вступали ведьмаки...

Однако и ведьмачьи следопытские способности не безграничны. Прочесав весь окружающий лес вплоть до скал, ведьмаки под утро вернулись в крепость несолоно хлебавши. Они бы, может, и дальше продолжили кружить по лесу, но поднявшаяся метель и резко упавшая температура заставили их повернуть назад, чтобы одеться теплее. А вообще следовало признать, что в таких условиях найти что-то даже ведьмаку было нереально.

— А неплохо она тебя уделала, а, Йен? — прервал мрачное молчание, царившее за столом, Ламберт, указывая ложкой в сторону чародейки. — Я ее даже зауважал!

— Ламберт, отъебись, — процедила та сквозь зубы.

— Может, ее уже нет в Каэр Морхене? — задался вопросом Геральт, поглощая горячую кашу. — Холера, она могла уйти телепортом куда угодно!

— Нет, — качнула головой Йен. — Я проверила, телепорт был на короткое расстояние, а позже я раскинула сеть. Никаких колебаний не было. Она где-то здесь, — уверенно сказала чародейка.

— "Где-то здесь" — какое конкретное место! — саркастически порадовался Ламберт. — Мы это "где-то здесь" всё обыскали — нету!

— Плохо искали, — отрезала Йен.

— Конечно плохо, — согласился Ламберт. — Сложно хорошо искать, когда этого тут нет!

— Уймись уже, — раздраженно посоветовала ему Трисс. — А не веришь — иди в окно глянь. Она точно здесь...

Повисла тишина.

— Думаешь, эта метель ее рук дело? — через некоторое время спросил Геральт.

— Уже весна, скоро снег должен даже в таком северном и горном районе начать таять, а на улице метель и мороз такой, что не каждую зиму бывает, а ты сомневаешься, она ли это? — приподняв одну бровь, поинтересовалась у него Трисс.

— Зараза... В горах мы ее не найдем, — Геральт высказал вслух то, что никто не желал озвучивать.

— По такой погоде вообще нигде не найдем... — проворчал Ламберт, больше всех не любивший морозы.

— И она еще ухудшится, — "порадовала" Трисс своим предположением.

— С чего такие выводы? — спросил Весемир.

— Я наблюдала за температурой с самого начала. Она медленно, но неуклонно понижается с постоянной скоростью, — ответила чародейка, — а площадь погодной аномалии также постепенно растет.

— Херово... Что ты там говорила про заморозить весь мир? — напомнил Ламберт.

— Ты же сказал, что это невозможно! — ядовито напомнила Трисс.

— Нас тут всех на хер заморозить ей сил явно хватит, — признал Ламберт, очевидно в самом деле впечатленный происходящим.

Трисс молчала, но потом все-таки не выдержала.

— Белый Хлад...

— Молчи! — перебила ее Йен.

— Какой смысл теперь-то игнорировать факты?! — воскликнула Трисс. — Ее магия ледяная, она сильна, как никакая другая, она внутри нее. Этот чертов лед... Кроме нее, никто не может с ним управиться...

— Захотели бы, справились, — опровергла ее слова Йен. — Но ей это дается легко, потому никто и не занимался им, кроме нее.

— Да ты посмотри в окно! Справишься с этим? А? Так же как с силами Брин, которые ты заставила ее применить? — вспылила Трисс.

Йен не отвечала.

— Как такое возможно, чтобы Белый Хлад оказался в человеке? — вместо нее подал голос Весемир.

— Значит, как-то возможно, — остывая, гораздо тише ответила Трисс, пожимая плечами. — Я долго изучала всю доступную информацию о Белом Хладе, с самого первого дня, когда эту магию у нее увидела. В том, что известно нам, никаких подтверждений или опровержений нет. Мы просто ничего толком о нем не знаем. Пророчество Итлины... — вновь заговорила она. — Принято считать, что оно о Цири, но по некоторым подсчетам оно о следующем носителе Старшей крови. Именно поэтому эльфы хотели от нее ребенка. Он должен был стать Мстителем, который разрушит мир и построит его заново для эльфов...

— К чему ты ведешь? — спокойно спросил Геральт.

— Именно это сейчас и происходит! — Трисс для убедительности ткнула пальцем в сторону окна. — Белый Хлад! Это он!

— Ну, тогда если верить этому гребаному пророчеству, то сейчас появится Цири-ласточка и всех нас спасет! — в своей непередаваемой манере заявил Ламберт.

— По пророчеству она спасет только эльфов, — напомнила Трисс.

— А люди должны спасать себя сами, — неожиданно продолжил ее слова Эскель, поднимаясь из-за стола. — Пошли! — коротко позвал он.

— Куда? — спросил Геральт, впрочем, сразу поднимаясь.

— Я знаю, где она, но сам я туда не доберусь, — ответил ведьмак и, повернувшись, в упор посмотрел на Йеннифер.

— Где это? — спросила та, немедленно поднимаясь.

— В горах. Я покажу, — пообещал Эскель и, подхватив зимний плащ, зашагал к выходу из теплого замка.

Исходив ночью вдоль и поперек всю округу, ведьмаки не нашли никаких следов пребывания Брин, кроме всё ухудшающейся погоды. Эскель и без объяснений Трисс чувствовал, что холод этот от Брин, и ни на минуту не сомневался что она где-то тут, но найти ее не удавалось. Когда температура и отсутствующая видимость загнали ведьмаков обратно в крепость, Эскель полностью ушел в себя, мысленно продолжая искать. Не раз и не два он участвовал в поисках нерадивых маленьких ведьмаков и пока еще учился, и когда уже приезжал только на зимовки. Прочесывать прилегающий лес для него было не в новинку ни летом, ни зимой, так что он знал множество мест, куда стоило бы заглянуть: пещеры, подъемы, гроты, любые другие укромные уголки не слишком большой, но достаточной сложной для поисков долины Каэр Морхен. Однако сложность заключалась в том, что Брин не была маленькой ведьмачкой, она была чародейкой немалой силы и прятаться под корнями деревьев не стала бы. А уж если вспомнить, какими глазами она на него в последний раз взглянула... Нет, лучше было не вспоминать!

А потом Геральт озвучил давно витавшую в воздухе мысль о том, что горы обыскать они не смогут. И Эскель, до того боявшийся даже думать о том, что делать, если в долине ее не будет, неожиданно понял, где Брин. Она в самом деле была в горах, и туда действительно непросто было добраться, но здесь были чародейки. Йеннифер бы он с удовольствием даже говорить ничего не стал, но отказываться от половины магической поддержки было бы совершенно неразумно. Так что, наступив себе на горло, ведьмак в первую очередь обратился именно к ней, чтобы сразу решить этот вопрос.

Из замка вышли все и тут же поежились под пронизывающими порывами ветра. Йеннифер подняла руки, сказала пару слов, и вокруг нее образовался купол. Теплее от этого не стало, зато ветер и снег остались за его пределами.

— Я не смогу держать слишком большой щит долго, — предупредила чародейка.

— Я останусь здесь на случай, если она вернется, — неожиданно решил Весемир и сделал шаг к дверям цитадели.

Скрывать свои эмоции старый ведьмак и не собирался, беспокойство на его лице читалось крупными буквами, однако он был уверен в необходимости остаться в замке, и в этом Эскель был с ним согласен. Весемир возможно даже лучше него самого знал непредсказуемый характер силы его любимой. Остальные же стали вплотную друг к другу, услышав слова Йен. Трисс окинула собравшихся взглядом и тоже произнесла заклинание, прикоснувшись к каждому. От ее касания по телу разлилось тепло.

— Не слишком поможет, если температура упадет еще сильнее, — со вздохом призналась она, — но хоть что-то.

Так, плотной группой, они и двинулись в путь. Ведьмаки периодически выходили за пределы защищающего от ветра и снега щита, чтобы разведать обстановку, но быстро возвращались. Погода становилась все суровее, двигаться было трудно, белая пелена снега, стоящая на границе щита, не давала рассмотреть практически ничего, пока солнце не появилось над горами.

— Ты уверен, что она там? — спросила Трисс, когда Эскель, выйдя на опушку, с трудом смог указать ту самую скалу, на которой он не так давно побывал с Брин.

— Нет... — честно ответил Эскель. — Но где еще ее искать, я не знаю...

Двигались молча, в порталы, призванные сократить путь, тоже вступали без лишних разговоров, лишь сжимаясь под хлесткими порывами ветра со снегом, пока Йен снова раскрывала щит. Ведьмаки торили дорогу, чародейки шли следом, часто нуждаясь в их помощи, экономя магические силы. В такую погоду ни живность, ни нечисть шастать не рисковала, чувствуя зловещую магию, пронизавшую лес и горы. Лес вскоре кончился, и перед поисковой группой встали непроходимые горы. Порталами начали пользоваться чаще, однако делать это приходилось на свой страх и риск. Никто не знал, что скрывал под собой снег, особенно в такой метели. Заклинание Трисс давно не давало никакого ощутимого тепла, холод пробирал до костей, однако все прекрасно понимали, что без него давно бы окоченели совсем.

— Она явно здесь, — пытаясь согреть руки, сказал Геральт после очередного рискованного перемещения порталом.

— Да, мы приближаемся к эпицентру холода, — подтвердила Трисс, которая, несмотря ни на одежду, ни на магию, уже дрожала.

— Смотрите, — указал куда-то в стену из снега Ламберт.

— Холера! Не видно ни черта, — цокнул языком Геральт, тем не менее старательно напрягая глаза.

Эскель, позабыв о холоде, всмотрелся вдаль. Там было что-то темное, и на фоне этой бесконечно белой круговерти это выглядело подозрительно.

— Это она! Я чувствую колебания магии! — воскликнула Трисс, даже дрожать перестав.

— Хорошо. Что дальше? — поинтересовался Ламберт. Холод он ненавидел всем сердцем, но за весь поход ни разу об этом не высказался, матерясь обезличено.

— Ближе подойдем, — сказала Йен и первой пошла в направлении девушки.

Но не тут-то было. Ветер и снег с каждым шагом становились все злее, так и норовя столкнуть поисковую группу в пропасть, температура тоже, казалось, понижалась с каждым пройденным сантиметром. Никаких сомнений быть не могло — Брин являлась эпицентром холода, и мощь этого холода, излучаемого ей, была колоссальной.

— Пок-ка мы д-до нее дойд-дем, мы пр-ревратимся в ч-чертов л-лед! — стуча зубами, воскликнул Ламберт.

— Н-не н-ной, — осадила его Трисс, которую знобило так, что была опасность прикусить язык. — Я п-потом н-не д-дам отвал-литься об-б-б.... об-б-бморож-женным к-конечностям...

— Й-йа и не н-ною! — огрызнулся Ламберт. — Й-йасп-прашиваю, ч-что с-сможет сд-делать к-кусок г-гребанного л-льда?!

Повисло молчание. Все упорно шли вперед, но, очевидно, ответа на вопрос никто не знал. В какой-то момент все разом остановились, не сговариваясь. Брин теперь было видно довольно хорошо, даже несмотря на метель. Ледяные доспехи переливались в свете поднявшегося солнца, серые волосы, покрытые инеем, искрились, бело-синеватая кожа была покрыта морозными узорами. Чародейка стояла на краю обрыва и вдохновенно смотрела вдаль. Ни снег, ни ветер не доставляли ей ни малейшего неудобства, она сливалась с ними, купаясь в холоде, как в солнечных лучах.

"Мне тут хорошо, моя стихия. Люблю снег!" — вспомнил Эскель слова Брин.

— Брин! — неожиданно для всех что есть мочи крикнула Йеннифер. — Вернись!

Эскель затаил дыхание. Сначала показалось, что Брин не услышала, ну или проигнорировала голос своей наставницы, но потом чародейка начала медленно поворачиваться. Белые непроницаемые глаза — средоточие этой метели, — первое, на что обратил внимание ведьмак, когда она повернулась полностью. Находиться под пристальным взглядом таких глаз было неуютно.

— Прочь, смертные, — монотонным, ничего не выражающим голосом сказала она и махнула рукой.

Ураганный порыв толкнул и едва не опрокинул чародеек и ведьмаков. Йен с трудом удержала щит.

— Холера! Она нас не узнает, — в ужасе произнесла Трисс.

— Отлично. Каков запасной план? — спросил Ламберт.

Отвечать никто не торопился.

— Нужно ее согреть, тогда лед отступит, — наконец сказала Йен, у которой уже тоже зуб на зуб не попадал.

— Как? — спросил Геральт.

— Я бы могла попробовать на ней огненную магию, но тогда я сброшу щит, — сказала она.

— Я подхвачу, — пообещала Трисс. — Только ненадолго. Два заклинания мне не удержать.

Чародейки посмотрели друг на друга, будто мысленно о чем-то договариваясь, и встали наизготовку. Эскель в это время пристально разглядывал вновь отвернувшуюся Брин. Она не узнала их, она не была похожа на себя, холод выморозил ее изнутри, и эти глаза... Как вернуть ее? Как заставить вспомнить?!

Трисс сдвинула брови к переносице и резко посерела, как только заклинание щита перешло ей. Йеннифер в это время простерла дрожащие руки к Брин и срывающимся голосом начала произносить заклинание. От ее пальцев к Брин полетели тугие, будто красные в таком бело-голубом мареве ленты тепла. Ледяная чародейка резко обернулась, одним движением руки отбивая заклинание, и вперила свой тяжелый немигающий взгляд в чародеек.

— Вы еще здесь?! — сурово спросила Брин.

В следующий миг в поисковую группу полетел огромный голубой сгусток не то энергии, не то снега. Ведьмаки бросились врассыпную, увлекая за собой чародеек. Щит пропал, сгусток ударил точно в то место, где они стояли, разметав людей еще дальше и едва не сталкивая вниз со скалы. Однако в этот раз Брин, похоже, не собиралась останавливаться на достигнутом. В ее руках начал зарождаться новый сгусток.

— Уходим! — заорал Ламберт, едва успевший отскочить и оттащить за собой Трисс.

— Ни за что! — ответила ему Йен, снова пытаясь что-то колдовать, и крикнула громче. — Брин! Вспоминай!

— Борись с Хладом! — вторила ей Трисс.

Новый шар был им ответом. Геральт едва успел оттащить упертую Йеннифер.

— Она нас убьет! Открывай отсюда портал, к чертовой матери! — поняв, что от Йен ничего вменяемого не дождется, заорал Ламберт на Трисс.

— Но...

— Нашли ее! Потом вернемся, когда придумаем, что делать!

Трисс была склонна с ним согласиться на этот раз, но не успела ничего сделать, как Ламберт снова сдернул ее с места, спасая их от очередного шара.

— Быстрее!!! — присоединился к Ламберту Геральт.

Но тут вдруг Эскель поднялся во весь рост и, прикрыв предплечьем глаза, двинулся навстречу своей обезумевшей чародейке совершенно открыто.

— Эскель, блядь! — выругался Ламберт.

— Не время геройствовать! — Геральт был с ним согласен.

— Она тебя убьет! — предостерегла Трисс. — Она не понимает!

Но ведьмак и без них всё это знал, но всё равно шел, потому что другого способа не было. Уйдут сейчас — потом будет только хуже. Если вернутся — всё равно ничего не смогут поделать, потому что сделать было нечего. Брин останется здесь... навсегда. Такой вариант ведьмака совершенно не устраивал, поэтому уходить он не собирался, а вот попытаться напомнить ей...

— Брин! — впервые позвал он ее сам. — Брин, это я. Эскель.

Он упрямо шел вперед, продираясь сквозь снег и ветер, не чувствуя ни ног, ни рук, ни холода. Всё, что он видел, это приближающаяся темная фигура закованной в лед девушки. Он ни за что не отступит, даже если это будет последнее, что он сделает в своей жизни, потому что она его женщина, его предназначение, любовь всей его жизни. Он не откажется от нее...

Однако у всего был предел. Не сумев сделать очередной шаг, Эскель упал на четвереньки в снег. С трудом сумев подняться на колени, он взглянул на Брин. Она стояла прямо перед ним, он не дошел всего пару-тройку метров.

— Брин, — тихо позвал он. Чародейка смотрела на него изучающе. — Вспомни меня, — попросил он ее, видя в ее глазах, что надежды нет.

Девушка его не узнавала, а может, она и сама в этот момент не знала, кто она такая. В ней не было ни сожаления, ни злости. Она лишь устраняла неожиданное препятствие, методично, раз за разом, как это делает природная стихия. В руках ледяной чародейки снова зародился магический шар — ни уклониться, ни защититься.

— Я люблю тебя... — тихо и горько произнес Эскель, опуская руки и понимая, что сказал это слишком поздно. Она не услышит его...

Ожидаемый шар не полетел ему в грудь. Вместо этого Брин пошатнулась, упуская заклинание. То, заискрив, распалось. Метель пропала, будто ее и не было, в горах разлилась непривычная после грохота и завывания ветра тишина. Ослепительное, ничем теперь не заслоняемое солнце еще ярче засияло на покрытых инеем волосах ледяной чародейки. Эскель, не веря своему счастью, увидел то, что уже не чаял когда-либо узреть. В глаза Брин вернулась зелень. Ее взгляд всё еще расфокусированный, но уже живой проскользил по всей фигуре коленопреклонённого ведьмака, после чего глаза медленно закрылись и чародейка начала заваливаться вперед.

— НЕ ТРОГАЙ! — сдвоенный вопль ввинтился в уши дернувшегося поймать свою чародейку ведьмака. — Обратишься в лед мгновенно.

Если бы Эскель не окоченел, этот вопль не имел бы успеха, но он всё равно не мог толком двигаться. Чародейки же в это время подхватили тело Брин левитацией, не давая ей упасть.

* * *

Сознание возвращалось ко мне постепенно. Я, плавно покачиваясь на волнах, медленно плыла в свое тело и пыталась вспомнить, что случилось. Память возвращалась тоже медленно, будто нехотя отдавая мне информацию о произошедших со мной событиях. Вот Аретуза, я восстановила библиотеку и была горда этим. Вот Каэр Морхен и Эскель на вершине башни. Он страшно рад меня видеть, я счастлива, но потом всё меняется. Я обнаруживаю на нем магию и иду разбираться к своей наставнице. Это она зачем-то наложила ее. Дальше был поединок. Сложный, изматывающий бой, который я не могла проиграть. И я не отступила. Правда, для этого мне пришлось взять больше, чем я могла удержать. А вот что было потом?

Дальше я ничего толком не помнила, кроме искрящегося снега и вольного ветра. Последней картинкой в моих воспоминаниях был мертвенно-бледный Эскель, стоящий по пояс в снегу. Я резко открыла глаза, испугавшись за него. Я лежала на кровати в своей комнате, укрытая одеялом по шею. Переведя взгляд чуть влево, я тут же увидела Йеннифер и Трисс, спешно склоняющихся надо мной.

— Где Эскель? — немедленно спросила я и не узнала свой голос.

— Тут, всё с ним в порядке, — ответила Йен.

Трисс поднесла к моим губам стакан с каким-то обжигающе-горячим отваром. Я едва смогла сделать пару глотков, чувствуя неприятное жжение во рту, но, кажется, большего от меня и не требовалось.

— Где Эскель? — повторно спросила я, теперь мой голос звучал намного лучше.

— Да вот он, — Йен кивнула на другую половину кровати. — Только не дергайся резко.

Я медленно повернула голову и, действительно, увидела ведьмака, лежащего рядом со мной.

— Он ждал, когда ты очнешься. Не так давно уснул, — продолжила Йен. — Мы отлевитировали его на кровать.

— Не буди его, — попросила Трисс. — Он и так несколько суток не спал из-за аугментации и поисков. Ему нужно отдохнуть. Мы полог тишины на него накинули, чтобы не разбудить.

Я придирчиво осмотрела ведьмака с ног до головы, но ничего подозрительного не заметила. Кожа его была обычного оттенка, дышал он ровно, нужно было активировать сканирующее заклинание, чтобы убедиться до конца.

— Не используй магию! — одновременно вскричали Трисс и Йен, едва я только потянулась к потокам.

Я даже чуть вздрогнула от резкого звука, но попытки колдовать оставила.

— С ним точно всё в порядке. Я проверила дважды, — убедительно сказала мне Трисс. — Просто спит. Он хоть и ведьмак, но не железный.

— Что случилось? — повернула я голову обратно к чародейкам.

Женщины переглянулись.

— Как ты себя чувствуешь? — вместо ответа спросила Трисс.

Я прислушалась к себе.

— Нормально, — после небольшого анализа ответила я. — Сильная слабость и небольшое головокружение. Что произошло? — повторила я свой вопрос.

— А ты не помнишь? — осторожно уточнила Трисс.

— Я помню поединок, дальше — ничего, — кратко ответила я.

— Тебя захватила магия льда, — на сей раз ответила Йеннифер. — Ты никого не узнавала и телепортировалась в горы. После этого температура вокруг начала стремительно падать и началась сильная метель.

— Что?! — воскликнула я, ошарашенно вытаращив глаза. — Я начала... замораживать всё вокруг?

— Так точно, — подтвердила Трисс. — Твоя магия... Это почти точно Белый Хлад.

— Но как такое возможно?! — пребывая в полном шоке, спросила я.

— Мы не знаем, — ответила за обеих чародеек Трисс. — Но ошибка практически исключена.

— Я... Белый Хлад, — растерянно произнесла я, не в силах осмыслить масштаб происходящего. — Я заморозила всё вокруг...

— Не ты! — воскликнула Трисс. — Твоя сила!

— Моя сила — это и есть я, раз она в состоянии захватить меня. Я опасна...

— Нет, ты — это ты, — эмоционально спорила со мной Трисс. — Йен, скажи уже что-нибудь!

— Это моя вина, — наконец изрекла моя наставница. — Из-за меня ты взяла больше силы, чем могла удержать. Я думала, что силам льда противостоит Старшая кровь, думала, что теперь, когда ты овладела магией времени, она удержит ледяную часть магии в узде. Я ошиблась.

— Не Старшая кровь? Но что тогда? — удивилась я.

— Мы не знаем, — снова повторила Трисс. — Ты пришла в себя после того, как увидела Эскеля. Мы не знаем, что он сделал. Спроси у него сама, только потом.

Я в очередном шоке перевела взгляд на мирно спящего рядом ведьмака, снова вспоминая последнюю картинку из своих отрывочных воспоминаний. Я ведь могла убить его, убить их всех! Но он как-то остановил меня...

— Прости меня, — как гром среди ясного неба раздались слова Йеннифер. Мне всегда казалось, что эта высокомерная чародейка не умеет извиняться в принципе, но ей удалось меня удивить, когда я меньше всего этого ожидала. — Я была не права, — и снова меня поразило до глубины души это совершенно неожиданное признание от такого человека, как Йен. Я медленно повернулась, не веря своим ушам. — Мне больно видеть его рядом с тобой, — тяжело вздохнув, призналась Йен, — но он достойно справляется с этой ролью. Вынуждена признать, он тебе подходит... Вы не просто предназначены друг другу...

— Дело не в том, подходит ли он мне или предназначена ли я ему, а в том, что я люблю его, и всё остальное значения не имеет, — эмоционально ответила я, нахмурившись. — Ни твое мнение, ни чье-либо другое. Пойми, Йен! К тому же я выиграла у тебя. Ты не можешь больше вмешиваться.

— Выиграла, — подтвердила чародейка.

— А извиниться ты должна перед ним, — я указала на Эскеля. — Ты его чуть не свела с ума своей магией.

— Я не собиралась причинять ему вред, — возразила Йен. — Он должен был обратиться за помощью, если бы стало совсем плохо, или хотя бы друзьям своим показаться. Кто знал, что он будет упорно молчать? И перед ним я уже извинилась.

— И он принял извинения? — позабыв все свои возражения, пораженно спросила я.

— Сказал, что не будет ставить тебя перед выбором: он или я, — ответила Йен.

Я снова обернулась к любимому ведьмаку. Меня переполняли нежность и признательность. Этот выбор был бы ужасен, ужасен настолько, что я даже теоретически не хотела его представлять. И я была так благодарна ему за то, что он избавил меня от него! Я любила Эскеля, этого было не изменить. Но именно Йеннифер, несмотря на свою жестокость и беспринципность, вложила в меня больше всего своего времени и труда, именно благодаря ей я стала той, кем стала, и за то время, что она меня обучала, я в самом деле к ней привязалась и как недавно убедилась, эта привязанность была взаимной. В этот раз она, конечно, перегнула палку, но признала свою ошибку. Это было неожиданно и это вернуло мне веру в нее...

— Просто запомни, он действительно очень дорог мне, — сказала я Йен, закрывая тему. — И я удивлена, что ты извинилась... — зачем-то добавила я, видимо, будучи до сих пор в шоке от этого.

Повисла неловкая тишина.

— Я тоже! — не сдержавшись, прыснула Трисс, закивав.

Йен смерила недовольным взглядом сначала меня, а потом Трисс.

— Вы что, меня совсем неадекватной считаете?! — возмущенно спросила она.

— Позавчера, когда ты вызвала Брин на поединок, я была очень близка к этому! — чистосердечно призналась ей Трисс. Мне лишь оставалось кивнуть, подтверждая.

— Ну вы... Вот и делай что-то ради вас потом! — фыркнув, Йен обиженно сложила руки на груди, но, не удержав серьезную мину, тоже улыбнулась, а потом куда серьезнее добавила: — Я действительно не хотела, чтобы все так получилось...

— Ладно, раз ты очнулась, значит, всё теперь в порядке, — облегчение в голосе Трисс не скрывала. — Тебе нужно только хорошенько выспаться, — вынесла она вердикт и, глянув на Эскеля, добавила, хихикнув: — Вместе со своим предназначением.

— Да, поспи, — кивнула Йен. — Магию до пробуждения не применяй.

— Хорошо, — согласилась я, после чего чародейки ушли.

Я полностью развернулась к Эскелю. Страшно хотелось разбудить, просканировать, спросить, всё ли с ним в порядке, но помня слова Трисс, будить его было жалко. Да и она меня заверила, что с ним всё хорошо, поводов не верить ей у меня не было. Впрочем, переполняющие меня чувства к этому поразительному мужчине не желали считаться с рекомендациями чародейки и толкали на своевольные поступки. Решив, что ничего страшного не будет, если его чуть-чуть потревожить, чтобы лечь рядом, я сняла заглушающую магию и осторожно пододвинулась. Ведьмак, конечно же, немедленно проснулся от моих маневров и открыл глаза.

— Брин?.. — хрипло спросонья спросил он и дернулся подняться. — Что...

— Да я, — перебила я его, нежно погладив, раз уж все равно разбудила, и вместе с тем удерживая на месте. — Всё хорошо. Спи.

— Но...

— Потом, — уверенно прервала я его снова, пытаясь поудобнее улечься около ведьмака, который спал поверх одеяла.

— Погоди... — попросил он.

Он зачем-то поднялся с кровати, но не успела я возмутиться, как он уже снова лег рядом, но на сей раз уже под одеяло, успев раздеться. Я сразу же обняла его, уткнувшись ему в грудь.

— Бри-и-ин, — тихо протянул он, крепко прижав к себе и шумно вдыхая мой запах.

Я же, едва оказавшись в его руках, умиротворенно закрыла глаза и едва ли не растворилась в этом блаженном ощущении, что всё идёт так, как надо, как и должно быть.

Конец четвертого тома.

Такой идиллией заканчивается четвертый том. Он получился довольно эмоциональным! Поволноваться пришлось и за отношения героев, и за их жизнь. Но все окончилось благополучно. Спасибо всем, кто пристально следили за сюжетом и делился своими мыслями во время чтения) Это очень ценно для меня!

Ну а дальше нас ждет заключительный пятый том! Он будет большим, потому что несмотря на близость конца, еще много не сказано. Выкладка начнется примерно через две недели. Добавляйте в избранное, чтобы не пропустить)

Так же следить за информацией о пятом томе можно в моей группе в вк (https://vk.com/umnowa_e_e). Там уже скоро появятся обложка, аннотация, некоторые подробности о сюжете и истории создания и даже некоторые спойлеры)

До встречи в последнем томе Ведьмачьей сказки!

Ваш автор)