Осколки Сердец. Книга 1

ОСКОЛКИ СЕРДЕЦ

Древний Род вампиров впервые за свою историю изгоняет своего отпрыска из семьи. Изгнаннику остаётся только одно — умереть. Так бы и случилось, если бы не учитель проклятого клана Носферату и любовь к эльфийской девушке. Преодолеть всё и достичь своей цели — вот главный девиз нового рыцаря смерти.

ПРОЛОГ

Солнце всходило, его первые лучи робко осветили лес и берег реки, на краю которого сидели юноша и девушка. Один из лучей подсветил длинные, серебряные волосы девушки и, коснувшись выглядывающего из-под них заострённого ушка, перепрыгнул на чёрные, как смоль, волосы мальчика.

— Как красиво! — произнесла она звонким, мелодичным голосом, глядя на восходящее солнце.

— Да, Ал'лилель, — ответил юноша. — Очень красиво.

— Так же красиво, как смотреть на тебя, — продолжил он немного погодя.

Девушка посмотрела на него и грустно сказала:

— Прости, но мне нужно идти домой, иначе начнут беспокоиться. Думаю, отец что-то подозревает о наших встречах. Теперь я сплю гораздо больше, чем раньше, и это вызывает у него вопросы. Если он прямо спросит, что происходит со мной, мне трудно будет его обмануть.

— Попроси кого-нибудь из подружек, пусть они скажут, что ночуешь у них, — предложил он.

— Каин! Ты сам прекрасно знаешь, что это не сработает, — поджав губы, резковато ответила она. — Подругам тоже нужно объяснять, почему я "якобы" нахожусь у них, а сама пропадаю неизвестно где. Мне не хочется врать сразу всем. Пусть всё идет, как идёт, и если отец обнаружит, что мы встречаемся — лучше я буду за это отвечать одна.

— Может, тогда я сам попробую ещё раз прийти и объяснить всё? Скажу, что мы нравимся друг другу и хотим быть вместе, и попрошу его...

— Каин! Пожалуйста, прекрати! Пойми, никто из наших не будет слушать вампира. У всех ещё свежи воспоминания о недавней войне, у всех есть погибшие и раненые, и, главное, не забывай, что твой отец дал слово, что более ни один вампир не пересечёт границы эльфийской деревни.

— Но, Ал'лилель... — умоляюще сказал он.

— Пошли, Каин. Мне действительно пора.

Взявшись за руки, они молча направились к границе Леса — максимум, куда без риска для собственной жизни мог дойти вампир из рода Серебряного Тумана.

— Через два дня, в три часа ночи? — спросил он, когда до границы леса осталось не более шага.

— Да, я приду, — сказала она, и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его в губы, затем развернулась и быстро побежала вглубь Леса.

Он ещё несколько мгновений стоял неподвижно, поскольку мысли в голове носились как сумасшедшие, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. "Ведь она поцеловала! Она наконец поцеловала!", — метались его мысли. Постояв ещё несколько минут и кинув прощальный взгляд в сторону Леса, он повернулся и пошёл в сторону замка, всё ещё не придя в себя после поцелуя.

Глава 1 ПРИЧИНА

— Каин! Каин! Где тебя носит негодный мальчишка? — ворчала вампирша, ища по замку быстрого и юркого сына Повелителя. Прошло уже полчаса после того, как тот приказал найти сына и привести его к себе.

"Опять Повелитель будет не в духе", — подумала она и, тяжело вздохнув, пошла к тому месту, где чаще всего можно было найти юного вампира. Это был спуск вниз, в подвал, в подземелье замка. Никто никогда по доброй воле сюда ни ходил — непонятные существа, которые водились в глубине подземелья, не очень любили вампиров, как, впрочем, и всех остальных, кто вторгался на их территорию. Хотя они и не пытались нанести существенный вред взрослому вампиру, зная, что достаточно будет одной хорошо организованной группы воинов, чтобы извести их всех, но подстраивать мелкие пакости могли преотлично. Чем и занимались всё свободное время, устраивая всевозможные ловушки и каверзы тем, кому приходилось сюда спускаться.

"Ненавижу это место: сыро, мерзко, затхло, и как ему нравится тут играть?", — думала она, спускаясь вниз. Свет сюда практически не проникал, но это не было помехой для глаз вампирши, прекрасно видевшей в темноте.

— Каин! Иди сюда, сколько тебя можно звать? — издалека крикнула она, увидев мальчишку на том же месте, где и вчера. Он сидел на краю небольшого подземного озера и в задумчивости кидал камешки, во что-то белое, лежащее в самой его середине.

— Каин! Иди сюда... — не успела договорить она, как рассмотрела, во ЧТО кидал камни юный вампир. Сердце резко ушло вниз, дыхание перехватило, а ноги непроизвольно подкосились. Для вампирши, которая прожила более трёхсот лет, такое поведение было бы непростительным, если бы не одно но: младший сын Повелителя сидел рядом с подземным духом и преспокойно закидывал его камнями! Медленно, очень осторожно подойдя к сидящему вампиру, она активировала боевой режим, схватила мальчишку и с неуловимой обычным взглядом скоростью бросилась бежать к выходу.

— Зира! — пискнул полузадушенный её захватом мальчик.

— Ты чего, Зира? — попытался он сказать ещё раз, когда вампирша поставила его на ноги и вышла из боевого режима. От полученного стресса вампирша не могла вымолвить ни слова, поэтому молча рухнула на ближайшую скамью и, схватив мальчишку, уложила его к себе на колени попой вверх.

— Сейчас узнаешь, чего, — смогла, наконец, произнести она, прежде чем приступила к экзекуции. — И чего! И почему! И зачем! — приговаривала она, нанося удары по многострадальному седалищу юноши.

Сегодняшнее приключение стало последней каплей, переполнившей чашу её терпения. Этот юный паршивец постоянно умудрялся влипать в такое, что трудно было себе представить: то застрянет в лазе, то ходит кормить существ, на которых без отвращения даже смотреть было невозможно. Однажды потерялся в подземельях, и на его поиски, впервые со времён войны с эльфами, был отправлен полный боевой отряд вампиров — тринадцать взрослых, закалённых в битвах воинов. Они с трудом нашли мальчишку, при этом пятеро из них получили травмы, которые потом долго лечили, потребляя кровь увеличенными порциями. Как мальчишка умудрился забраться так далеко и не получить при этом ни царапины, оставалось загадкой для всех. После того, как его доставили к отцу, у него, конечно, появились синяки и ссадины, но исключительно на одном месте — на том, по которому она сейчас била сама.

Каждый раз после таких выходок сына Повелитель молча смотрел на неё и, отворачиваясь, уходил. После таких взглядов Зира чувствовала себя снова той маленькой девочкой, которую он приютил у себя, когда все родственники погибли во время одного из набегов проклятых эльфов. Она ненавидела это чувство, поскольку хотела, чтобы Повелитель смотрел на неё не как на осиротевшую маленькую девчонку, а как на взрослую, сильную особь, которой можно доверить воспитание детей, и, может даже, в будущем надеть на неё ожерелье спутницы Повелителя.

Задумавшись, она по-прежнему наносила удары мальчишке, который уже перестал вскрикивать и сейчас просто лежал, стиснув зубы.

— Всё, — прекратив наказание, сказала она. — Пошли к отцу.

Схватив его за руку, она быстро пошла в направлении его рабочего кабинета.

— Повелитель, — с почтением сказала она, входя в кабинет и затаскивая туда Каина.

Вампир поднял голову от бумаг и взглянул сначала на злую Зиру, а затем на заплаканное лицо сына.

— Что на этот раз? — тихо спросил он.

— Пусть он сам и расскажет, — сказала Зира, выставляя вперёд мальчишку.

— Отец, я сидел на берегу озера, и просто кидал камни. Затем пришла Зира, схватила меня и потащила к тебе, а перед этим ещё и больно поколотила, — пожаловался он.

— Это правда, Зира? — усомнился Повелитель. Слишком всё было просто, и описанная сыном история не могла вывести из равновесия обычно спокойную Зиру. Такого раньше никогда не случалось.

— Конечно, правда, — зло ответила она. — Если только не учитывать две вещи: во-первых, он сидел на берегу озера в подземелье, вход в которое ему запрещён, и во-вторых, кидал камни в подземного духа. А так, в остальном, конечно, всё точно.

Бледное лицо вампира побледнело сильнее.

— В кого он кидал камни?

— В подземного духа, — подтвердила вампирша кивком.

Вампир почувствовал себя не очень уютно. Подземные духи были страшными существами. Во время войны с эльфами остроухие вначале пробовали натравливать их на вампиров, но после пары случаев, когда разозлённые духи полностью разрушали и их собственные поселения, эльфы прекратили игры с этими жуткими созданиями. Вампиры тоже надолго запомнили силу этих демонов: быстрые, сильные, неутомимые, не подверженные магии и, самое главное, неуязвимые для любого оружия, кроме небесного железа — эти существа оставили о себе "хорошую память".

— Сын, подойди, пожалуйста, ближе, — тихо попросил Повелитель. Парень насторожился, отец редко разговаривал с ним таким тоном, и обычно это заканчивалось тем, что он потом долго не мог сидеть.

— Садись на свободный стул, — сказал он. — Зира, присаживайся тоже.

— Позвольте, мой Повелитель... — попросила она разрешения остаться стоять.

Вампир кивнул головой.

— Ну, а теперь, сын мой, попросим тебя дать нам с Зирой небольшой урок истории. Расскажи-ка нам, что произошло со вторым замком рода Серебряного Тумана в эпоху войн с эльфами.

Мальчик ответил без запинки.

— Он был разрушен, отец.

— И кем же мог быть разрушен замок, в котором жило пятьдесят семей вампиров? — спросил его Повелитель. — Причём десять из них были Старшими.

Юноша задумался, он смутно помнил рассказы учителей о тех временах, когда Зира была ещё девчонкой, а его самого не было ещё на этом свете.

— А, вспомнил, — улыбнувшись, сказал он. — Замок был разрушен существом, которое наслали на нас эльфы.

— Молодец! — похвалил его Повелитель. — А ты не вспомнишь, как звалось то существо?

Юноша задумался, и вдруг его затрясло. Видимо, он вспомнил, тем более, что всего минуту назад это имя было произнесено вслух.

— Подземный дух, — тихо сказал он.

— Как? Погромче, пожалуйста, я плохо тебя слышу, — попросил отец.

— Подземный дух, — громче повторил вампирёныш, втягивая голову в плечи.

— Сын, а ты представляешь, что может сделать дух, если его разозлить в подземелье под замком, где мы живём!?

— Я не подумал об этом, отец, — ответил парень очень тихо.

— А теперь!? Теперь думаешь!? И сколько нужно погибших, чтобы ты начал думать? Может быть, двадцать? Или, может быть, двести? Не молчи, я с тобой разговариваю! — Повелитель повысил голос. — Может быть, ты хочешь избавиться от своей семьи?

— Нет! Нет, отец! Никогда! — закричал мальчик. — Я никогда не причиню боль своим родным.

— А не родным, можешь, значит? — усмехнулся Повелитель. После этих слов, на вампирёныша без слёз невозможно было смотреть, весь его боевой настрой угас и сейчас перед взрослыми вампирами сидел, просто маленький запуганный ребенок.

— Ладно, Каин, надеюсь, ты понял, что даже самые внешне незначительные, но необдуманные действия могут привести к большим и непредсказуемым последствиям? — спросил отец.

— Да, отец, я всё понял, — прошептал мальчик.

— Физически тебя уже наказали, так что ограничимся исправительными работами. Зира, отведи Каина на кухню, с сегодняшнего дня и до окончания месяца он работает помощником младшего поварёнка, — сказал вампир.

— Да, мой Повелитель, — Зира склонила голову в жесте повиновения.

— Пойдём, — она пропустила мальчика вперёд и молча следовала за ним до самой кухни. Сдав мальчика повару, она повернулась, чтобы вернуться обратно.

— Зира! Зира, погоди, — услышала она его голос.

— Да, Каин, слушаю тебя, — обернулась она к нему.

— Зира, извини меня, пожалуйста, я правда не подумал и не догадывался, что может произойти, поэтому я не сержусь на тебя, — спокойно смотря её в глаза, сказал он.

Зира улыбнулась и подумала про себя: "Достойный сын своего отца".

— Я тоже не сержусь на тебя, — она наклонилась и поцеловала мальчика в лоб. — Беги, работай, мой маленький принц.

Глава 2 НАКАЗАНИЕ

Месяц прошёл как в кошмарном сне, я едва передвигался, с трудом вспоминая всё то, что приходилось делать на кухне. Поварёнок оказался маленьким человеческим демоном, перекидывавшим всю чёрную работу на меня. И если бы не постоянное чувство вины и звучащий в моей голове голос отца, я бы давно ему отомстил, устроив пару "несчастных случаев".

— Каин! Каин! Ты где? — услышал я звонкий зов сестры.

— Я здесь, Гита, — улыбнулся я и пошёл навстречу мелодичному голосу. Его хозяйка вылетела из-за угла и, подпрыгнув, повисла у меня на шее.

— Каин, я соскучилась, никто не хочет со мной играть, — надуло губки это прелестное создание, болтая ножками в воздухе.

Гита, самое очаровательное, милое и самое избалованное существо в нашем замке. Невозможно было подсчитать хотя бы приблизительное количество людей и вампиров, следящих за ней и ловящих каждый её чих. Она могла являться в любое помещение замка, даже туда, куда мне ход был закрыт, как например, в папину сокровищницу. Она одна могла поднять настроение Повелителя, просто забравшись ему на колени и мило улыбаясь.

Всё население замка боготворило бы её только за это, а ведь она ещё к тому же обладала весёлым характером и очаровательной внешностью. Это очарование стрелой носилось по замку, и везде можно было услышать её звонкий смех. Все, кто слышал его, улыбались и делали всё возможное и невозможное, чтобы у Гиты не испортилось настроение. Потому что обычно сразу за этим портилось и настроение Повелителя, а это было малоприятно и небезопасно.

— Ну, что ты молчишь, Каин, — затеребила меня сестрёнка, — пошли скорее играть.

— Не могу, сегодня последний день моего наказания. Завтра хоть весь день с тобой проведу, а сегодня извини, мне нужно работать, — с сожалением сказал ей я.

Отцепив Гиту от себя, я извиняющимся тоном повторил:

— Отложим до завтра?

— Ну, хорошо, смотри, ты обещал, — нисколько не расстроился ангел и вприпрыжку побежал куда-то по своим делам. За ней следом устремилась вся её "личная гвардия", как я называл приставленных к ней людей и вампиров.

"Последний день, и я могу быть свободен", — подумал я и пошёл к поварёнку. Тот уже ждал меня, по его счастливому и довольному лицу я понял, что последний день вовсе не будет самым лёгким.

— А, Каин! — поприветствовал меня он. — Для тебя есть задание, какое ты любишь.

— И что же это? — ехидно спросил я. — Чистка ста кастрюль? Или разделка пяти корзин рыбы? Или, может, конюху нужна помощь с уборкой конюшен?

— Да не переживай ты, всё просто, надо сходить в Лес и собрать вот эту приправу, — улыбнувшись сказал он, показывая мне какую-то траву. Я похолодел.

— Я не ослышался, в Лес? К эльфам? — по его довольной роже я понял, что слух меня не обманул.

Я шёл и думал, как набрать в Лесу травы, и не мог придумать ничего толкового. Поскольку сейчас между родами было перемирие, то нападать на меня никто не будет, но от кучи ловушек и нападения зверья, натравленного эльфами, никто не был застрахован. Взрослые поговаривали, что эльфы поощряют своих детей на подобные шутки, и их молодёжь таким образом часто развлекается с пересёкшими линию размежевания вампирами.

Подняв сухую ветку, я принялся прощупывать дорогу впереди себя, при этом ещё и пытаясь внимательно осматриваться по сторонам. Неожиданно дёрн в том месте, куда я в очередной раз ткнул веткой, слегка подался. Я присмотрелся и скривился, вот и первый сюрприз эльфов — волчья яма.

"Сделана очень искусно, я бы и не обнаружил её без ветки", — заметил я, разглядывая её. Уже почти сделав шаг, чтобы обойти яму по краю, я вспомнил, как пострадавшие от ловушек рассказывали, что эльфы часто ставили видимые ловушки, чтобы преждевременно обрадовавшийся путник угодил в скрытую, устроенную рядом. Отойдя от ямы чуть вправо, я провёл веткой поперёк тропинки, она вроде бы ни за что не зацепилась, но через секунду раздался звон спущенной тетивы и мимо меня пролетели две стрелы. Вздрогнув от неожиданности, я замер, а затем осторожно отогнул ветки ближайшего куста и обнаружил за ним разряженный самострел.

На всякий случай перерезав тетиву, я пометил волчью яму охапкой палых листьев и осторожно пошёл дальше. Ловушки встречались всё чаще и чаще, я уже сменил три ветки, которыми исследовал путь впереди себя, и два раза был поцарапан острыми клиньями, прилетевшими из незамеченных мною ловушек.

Вблизи хрустнула ветка, и я с испугу отпрыгнул в сторону, активировав новую ловушку — вылетевшая из кустов стрела и мгновенная боль в плече дали мне понять, что расслабляться не следует. Надрезав рукав куртки, я начал осторожно расшатывать стрелу, острая боль ясно дала понять, что ничего хорошего меня не ждёт. Посмотрев на оперение стрелы, я попытался вспомнить уроки мастера по оружию, чтобы определить её тип. "Так, две чёрных полосы возле оперения — это вроде бы обычная охотничья, — размышлял я, разглядывая оперение, — боевые бывают с зазубринами на наконечнике, и обычно отравлены магией".

Поняв, что стрела не боевая, я покрепче ухватился за древко и с силой рванул её из своего тела. Лоб покрылся испариной, от боли помутилось сознание, но стрела вышла из раны, и я, оторвав кусок рубашки, попытался перевязать себя.

"Жаль, что я не прошёл посвящение, и не могу входить в боевой режим, — с сожалением подумал я, стараясь плотнее прижимать ткань к ране. — Вот если бы прошёл высшее посвящение, то вообще мог бы превратиться в серебряный туман и все ловушки были бы мне нипочем". Обо всём этом оставалось только мечтать, до посвящения в совершеннолетие мне оставалось ещё долгих десять лет, а высшее посвящении и вовсе выглядело нереальным будущим.

Боевой режим вампира сильно отличается от обычной его формы, так, если в нормальном состоянии кровь вампиру нужна была всего лишь раз в три месяца, то при активированном боевом режиме эта потребность резко увеличивалась. Чем дольше вампир находился в боевой форме и чем активней двигался, тем более длительной и обильной должна была быть кормёжка.

Например, отряд вампиров, который искал меня в подземельях замка, вынужден был идти в боевой форме пару дней, и после возращения они кормились кровью слуг раз в три дня, и это не считая тех, кто был ранен. Раненые вообще залечивали раны, питаясь, раз в день, так как регенерация тканей требовала большого количества крови.

Конечно, пределом мечтаний всех вампиров нашего Рода была высшая трансформация. Посвящение происходило, когда вампир достигал двухсотлетнего возраста и признавался готовым к прохождению этой чрезвычайно болезненной процедуры, которая к тому же была очень опасной. Ведь количество вампиров, выживших после неё, составляло всего одну десятую от общего числа желающих, но все те, кто захотел пройти и проходил его, становились практически неуязвимыми.

Вампиры, которые трансформировались в Серебряный Туман, могли находиться в этом состоянии сколь угодно долго, при этом их ничего не брало: ни магия, ни оружие, сами же они могли атаковать магией. Правда, питаться после таких переходов в форму необходимо было несколько раз в день, но проблему это составляло только в мирное время, так как во время войны нехватки крови никогда не было. Как на собственном опыте убедились эльфы, данную трансформацию могло пробить только небесное железо, но оно было настолько редко, что только к концу войны эльфы смогли набрать его в количестве, достаточном для того, чтобы вампиры начали терять своих высших посвященных.

Собственно, из-за этого и было предложено заключить перемирие между нашими расами, на что эльфы, также потерявшие слишком много своих, легко согласились. И продолжается этот мир вот уже несколько десятилетий.

Ещё немного пожалев, что не прошёл никакого посвящения, я перевязал рану, и собрался идти дальше, как вдруг услышал невнятные звуки неподалёку. Слегка поколебавшись, я осторожно двинулся в ту сторону, стараясь ещё внимательнее смотреть по сторонам.

Миновав несколько ловушек, я вышел на тропу, протоптанную зверьём, и увидел то, что так долго искал — ту самую приправу, за которой меня послали. Обрадовавшись, я направился было к деревьям, у корней которых росла эта трава, но вновь раздавшиеся шорохи заставили меня сначала насторожиться, а потом осторожно, шаг за шагом, напрягая зрение и слух, двинуться к их источнику. Заметив тёмное отверстие, частично прикрытое тонкими ветками и дёрном, я остановился в метре от ямы, отлично замаскированной среди травы, и только теперь понял, что издавало насторожившие меня шорохи и звук — в вырытую эльфами яму-ловушку кто-то попался!

Когда я заглянул вниз и увидел этого бедолагу, меня прошиб смех: на дне ямы копошился не кто иной, как эльф, угодивший в собственную ловушку! Такую абсурдную ситуацию трудно было даже вообразить, так как все эльфы метили свои ловушки специальной магией, которую улавливали только они и звери в Лесу. Поэтому пойманный в собственную ловушку эльф — это почти как укусивший сам себя вампир.

"Хотя нужно отдать эльфу должное, — подумал я внезапно. — Если бы не он, я точно угодил бы в яму, хитрецы расположили её прямо на пути к деревьям, где виднелись стебельки необходимой мне приправы".

"Наверняка эта ловушка — не единственная, — пришла в голову другая мысль, — нужно быть ещё внимательнее". Мои мысли об эльфе-собирателе подтвердились, когда я заметил невдалеке корзинку, содержимым которой были различные растения.

Я задумался. По идее мне нужно было быстро нарвать травы и, пока меня не засекли другие эльфы, сматываться из Леса, а то доказывай потом, что это не ты столкнул эльфа вниз. Такие сложности мне были ни к чему. Приняв решение, я быстро и аккуратно собрал приправу и уже собрался уходить, как послышался стон и из ямы донёсся приглушенный голос.

— Помогите!

Остановившись, я задумался. Может, стоит вытащить эльфа и посмотреть на него? Ведь я никогда не видел живых эльфов, только их изображения на висевших на стенах залов замка картинах, отображавших все важные сражения прошедшей войны. Не устояв перед снедавшим меня любопытством, которое обычно и втягивало меня во все неприятности, я нашёл невдалеке подходящую по размеру палку и, опустившись на колени, протянул её вниз.

— Эй, ты! Хватайся за палку и держись крепче, я тебя вытяну, — крикнул я в яму.

— Я не могу пошевелиться, у меня сломаны ноги, и пара штырей пробило бок, — глухо послышалось оттуда.

Проклиная себя и своё любопытство, я пошёл искать что-нибудь, что дало бы мне возможность спуститься вниз и вытащить этого бестолкового эльфа. Длинный и не слишком толстый ствол давно упавшего дерева нашелся довольно быстро, правда, его пришлось долго очищать ножом от веток. Оставив короткие сучки, на которые можно было становиться ногой, я подтащил лесину к яме и опустил в неё один конец. Затем осторожно слез в яму и увидел лежащего в нелепой позе эльфа. Оказалось, что тот действительно упал очень неудачно: его ноги были подвернуты под тело, а из разорванного бока торчали окровавленные заострённые штыри.

— Ты ещё жив? — недоумённо спросил я эльфа, не понимая, как он мог выжить при таких ранах.

— Да, — совсем тихо ответил он.

Посмотрев на его бок, я задумался.

"Надо быстрее его вытаскивать, иначе могу попасть в сложную ситуацию. Вампир в Лесу, с мёртвых эльфом на руках — это будет поводом для огромных неприятностей".

Убедившись, что колья не расшатываются и слишком толсты у оснований, чтобы можно было их перепилить ножом, я понял, что единственный способ вытащить эльфа — это снять его с них. Кое-как пристроившись в узкой яме, я ухватился за его одежду и потянул вверх. Эльф сначала вскрикнул, но сразу же замолчал, видимо потеряв сознание от боли.

Стащив его со штырей, я осознал, что эльф довольно лёгкий, поэтому решил тащить его из ямы на себе. Оторвав ещё клок от своей рубашки, я связал ему руки и, присев, просунул между ними свою голову. Повисший у меня на спине бедолага даже не шевельнулся от моих манипуляций. С трудом, постоянно срываясь с обрубков сучьев, я забрался наверх, скинул эльфа на край ямы, а затем, немного передохнув, выбрался сам.

Теперь, при нормальном освещении, я смог его разглядеть и понять, что бестолковым спасенным эльфом оказалась бестолковая девушка-эльф. Серебряные волосы, заплетённые в косы, и ранее убранные под куртку, теперь серебряными змейками вились по траве вокруг головы, а небольшие выпуклости под лёгкой курткой служили ещё одним доказательством того, что это действительно девушка, а не просто симпатичный эльф.

Я поймал себя на странной мысли.

"Симпатичная? Эльфийка, симпатичная мне?!". Насколько я помнил по картинам битв, где присутствовали эльфийки, их устрашающая красота была вовсе не той, которая мне нравилась в девушках, населявших наш замок.

Откинув на время эти мысли, я задумался над тем, что же мне с ней делать. Как лечить эльфов, я не имел ни малейшего понятия, а мои знания о лечении вампиров были сейчас абсолютно бесполезны, так как все, что обычно для этого требовалось — это полный покой и много крови.

Решив всё же осмотреть её бок — поскольку из него продолжала струиться кровь — я расстегнул на эльфийке куртку, затем рубашку, и теперь уже точно убедится, что это девушка. Небольшая, но симпатичная грудь соблазнительно вздымалась в такт её слабому дыханию. Я помотал головой, отгоняя несвоевременные мысли, и занялся осмотром раны. Осторожно срезав окровавленную ткань рубашки, я ужаснулся — мало того, что рана была безобразной сама по себе, так ещё и острия вкопанных в дно ямы колышков оказались грязными, и, стаскивая с них эльфийку, я занёс в неё землю. Я громко выругался.

Пытаясь остановить нарастающую панику, я вспомнил, как отец однажды рассказывал, что кровь вампиров для остальных рас имеет обезболивающее и обеззараживающее воздействие. Не став долго раздумывать, я перевернул эльфийку на другой бок и, отрезав ещё один кусок от своей многострадальной рубахи, смочил его водой из фляжки и принялся промывать рану. Почти полностью опустошив флягу, но отмыв — относительно, конечно — рану от крови и грязи, я стиснул зубы и полоснул себя ножом по руке. Медленно потекла кровь, очень быстро застывая на воздухе, мне приходилось постоянно давить на порез и, прижимая руку к ране эльфийки, смазывать её края и внутренние ткани, стараясь, чтобы как можно больше попало вглубь.

"Наверное, достаточно", — подумал я, увидев, как края раны быстро начали розоветь, а чернота внутри — постепенно исчезать. Срезав ещё лоскут, я обильно смочил его в своей крови и приложил поверх раны, обмотав несколькими слоями ткани, нарезанной из окончательно загубленной рубахи. Закончив с боком, я посмотрел на её ноги, теперь можно было заняться и ими. Поскольку девушка была одета в плотные штаны из неизвестной мне ткани, то пришлось ножом срезать их, чтобы обнажить ноги.

Мне повезло, под штанами на девушке были надеты маленькие штанишки из белой ткани, прикрывающие её девичьи места. Вида её обнажённой груди мне было сегодня предостаточно, чтобы покраснеть и смутиться, другие соблазны мне были уже ни к чему.

Осмотрев ноги эльфийки, я увидел, что обе они сломаны ниже колен, и раны с виду ещё ужасней, чем на боку. Преодолевая тошноту и слабость от потери крови, потраченной на эльфийку, я проделал с её ногами всю ту же процедуру, что и с боком, израсходовав на это остатки её рубашки, которую я тоже разрезал на ленты.

Закончив все перевязки, я, пошатываясь, пошёл искать что-нибудь, годящееся для изготовления шин на переломы. Ничего подходящего не нашлось, поэтому пришлось рубить кусты и делать связки из ветвей. Когда, наконец, девушка приобрела вид спеленатой гусеницы, я смог передохнуть. Достав флягу, я собрался было допить то, что в ней осталось, как услышал слабый стон:

— Воды.

Опустившись на колени, я начал аккуратно вливать воду в её пересохшие губы, стараясь не пролить ни капли.

— Спасибо, — прошептала пришедшая в себя девушка.

— Ну, как ты? — спросил я у неё, стараясь не смотреть на жилку, бьющуюся на её горле: потеряв кровь, организм намекал мне, что пора бы восполнить потери.

— Странно, но теперь ничего не болит, — ответила она, — только немного пощипывает, как будто муравьи кусают.

Я усмехнулся, отворачиваясь.

— Ничего, как пройдёт действие моей крови, ты всё почувствуешь.

— Твоей крови? — она побледнела ещё сильнее.

— Да, моей крови. Её в тебе сейчас, наверное, больше, чем во мне, — с улыбкой ответил я, хотя шутить про кровь сейчас не стоило.

— Почему? — недоумённо спросила она.

— Потому, что я её тебе перелил.

— Зачем?

— Затем, что наша кровь обеззараживает и очищает раны представителей других рас, — ответил я, — мне отец рассказывал, что однажды он так человека спасал.

— А ты, кстати, кто? — тихо спросила девушка, с лица которой начала спадать бледность и на щеки вернулся слабый румянец.

Я тяжело вздохнул, удивляясь её словам.

— Наверное, ты головой ударилась, когда падала в яму? Я вампир, ты что, не чувствуешь мою ауру?

— Нет, — ответила она, от испуга пытаясь отодвинуться от меня, что довольно смешно выглядело в её спеленатом состоянии.

Её слова немного меня напрягли.

"Странно, отец говорил, что все эльфы и вампиры чувствуют ауру друг друга, а уж два наших Рода, враждовавших не одно поколение, чужую ауру ощущают задолго до появления её обладателя. Если, конечно, тщательно не скрывать её". Списав необычность поведения девушки на удар по голове и травмы, я принялся соображать, что же мне делать дальше, ведь с момента ухода в Лес прошло слишком много времени, и мне не хотелось, чтобы меня снова искали, уж точно не в последний день отработки наказания.

— Так, ладно, что делать-то будем? — спросил я у неё. — Ты можешь как-то подать сигнал своим, чтобы тебя забрали?

— Нет, — слабо ответила девушка, уже не с таким испугом, как вначале, глядя на меня.

— А в какой стороне твой дом? — спросил я, хмурясь.

— В той, — повела она подбородком, конечно же, в сторону, противоположную той, откуда я пришёл.

"Если уж начал с ней возиться, придётся довести дело до конца, — решил я про себя, — Волокушу надо сделать, вроде тех, что мы используем зимой".

Махнув рукой на время и на последствия, я потратил ещё час на сбор необходимых для волокуши веток и палок, соединив их в уродливую конструкцию.

Скептически оглядев получившееся сооружение, я понял, что моё творение рассыплется на составные части через пару кочек. Пришлось всё переделывать, с самого начала и основательно. Располосовав свою куртку на тонкие ремни, я связал ими прутья и ветки. После окончания работы я несколько раз поднял и швырнул получившуюся волокушу оземь — она выдержала испытание. Тяжело вздохнув и стараясь не смотреть на её шею, я погрузил девушку на волокушу, затем впрягся в неё и потащил в сторону, указанную девушкой.

— Ты, главное, метки ловушек замечай и мне говори, чтобы я их стороной обходил, иначе мы оба тут надолго застрянем, — вспомнив, попросил я её.

— Да, конечно, — раздалось сзади.

Стараясь не думать о том, что мне будет дома за отсутствие в замке без предупреждения, я начал разговаривать с девушкой, интересуясь, как она оказалась в яме.

— На этих ловушках не было меток. Кто-то поленился поставить их поставить, а я так привыкла полагаться на них, что не увидела в траве замаскированную яму. Честно говоря, — добавила она после паузы, — я забылась, поскольку очень обрадовалась, найдя травы.

Я улыбнулся, вспомнив своё сравнение про эльфа, попавшего в собственную ловушку, но сразу осёкся, вспомнив, что если бы не она, то сам бы сейчас сидел на её дне.

— А как тебя зовут? — внезапно раздался сзади голос девушки, в котором чувствовалось смущение.

— Каин, — ответил я, и почему-то тоже смутился.

— Каин, — повторила она, — красивое имя, а меня зовут Ал'лилель.

— Очень красивое имя, и ты сама очень красивая, — помимо своей воли вырвалось у меня, и от неожиданности такого признания я чуть не выпустил ручки волокуши.

Бросив взгляд назад, я увидел, что девушка, тоже вся красная, старается завернуться в свою куртку, единственную одежду, не считая нижних штанишек, которая на ней осталась.

— Прости — пробурчал я и, замолчав, потянул носилки дальше.

— Каин, — позвала она спустя некоторое время.

Я молчал.

— Каин,— позвала она ещё раз.

— Ну, чего? — пробурчал, я не поворачиваясь. Смущение перед ней смешивалось со всё нарастающим голодом, состояние было ужасным.

— А я, правда, тебе понравилась? — как-то с придыханием, спросила она.

— Угу, — буркнул я, и снова воцарилось молчание.

Так, в тишине, мы и добрались до границы её деревни, поэтому, когда передо мной внезапно оказались трое эльфов, я вздрогнул от неожиданности. Они молча отстранили меня от волокуши и, жестами велев следовать за ними, подхватили её на руки и бегом направились к деревне.

Не поспевая за ними, я едва переставлял ноги, им приходилось всё чаще останавливаться, чтобы подождать меня. Тогда я и смог получше рассмотреть тех, кто меня остановил. Все эльфы были невысокие, коротко стриженые, в одеждах странного покроя и плащах, которые казалось, прилипали к своим владельцам во время бега по лесу. Ну и, конечно же, самое знаменитое оружие эльфов — длинные гнутые луки, хитро закреплённые за спинами воинов при помощи крючков на одежде, чтобы не мешали бежать и не цеплялись за всё подряд.

Меня уже качало от усталости, когда, наконец, мы вбежали в деревню. Два воина сразу унесли эльфийку в сторону огромного дерева, а третий повёл меня в сторону развесистой рощи молодых деревьев.

— Ал'гиел, — сказал воин, подведя меня к эльфу, который сажал саженцы на краю рощи.

— Да, спасибо, Эл'нел, — сказал тот, выпрямляясь и стряхивая землю с рук. — Ты можешь вернуться на свой пост.

Воин кивнул и беззвучно ушёл.

Сложив инструменты, эльф помыл руки в ручье и повернулся ко мне. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять — эльф был стар, очень стар — возможно, даже был ровесником моего отца.

Мне сразу вспомнились отцовские слова о том, что возраст эльфа можно определить по его глазам, только они подскажут, молод эльф или стар. Раньше я не представлял себе, как таким странным методом можно определять возраст, теперь же услышанное когда-то обрело смысл.

Встретившись с моим взглядом, он, вероятно, понял мои мысли, правда, только лишь усмехнулся уголками губ.

Игра в гляделки продолжалась до того момента, пока к нам не вернулись те два эльфа, которые унесли Ал'лилель вглубь деревни. Один из них слегка поклонился и произнес, обращаясь к старому эльфу.

— Мой господин, с госпожой всё в порядке. Разрешите вернуться на пост?

— Да, конечно, — ответил тот, и воины также бесшумно ушли, как и появились.

Сделав знак, чтобы я шёл за ним, он пошёл к небольшому навесу, стоящему перед входом в большое раскидистое дерево, под навесом которого стояли плетённые из дерева стол и стулья. Сделав жест, чтобы я присел, он легко опустился на стул напротив меня.

— Ты Голоден? — спросил он меня, кивнув на мой порез на руке головой.

По тому, как он произнёс это слово, я понял, что он имел в виду вовсе не еду. Я, отведя от него глаза, молча кивнул.

— Тогда не буду тебя надолго задерживать, — нахмурился он, — у нас нет лишней крови.

— Меня зовут Ал'гиел, я Старейшина деревни Рода Быстрой стрелы, — сказал он, когда я ещё раз кивнул.

— Каин, третий сын Повелителя Рода Серебряного Тумана, — тихо произнёс я, не поднимая головы.

— Третий сын Повелителя? Даже так? — повторил он с удивлёнными интонациями.

Я почувствовал, что выгляжу смешно, стоя и молча кивая головой, но посмотреть на могущественного врага рода, о котором не раз рассказывал отец, я не мог. Смущение и нерешительность сковывали меня.

Он, видя моё состояние, продолжил.

— А что заставило сына Повелителя идти в лес за травой, как обычного слугу?

Я нахмурился и пробурчал:

— Наказание отца, а за что я его получил — вам не скажу.

Я не собирался рассказывать каждому встречному о своих промахах.

— Ну что ж, — усмехнулся эльф, — тогда я тебя не держу, иди домой. Передавай привет отцу.

— Погоди, — остановил меня Ал'гиел, когда я повернулся, чтобы уйти. — Ты не просил сам, но я просто обязан спросить, что ты хочешь за спасение моей дочери?

Я кинул на него быстрый взгляд, от эльфа просто исходила аура могущества.

"Мне, в общем-то, от эльфов ничего не надо", — хотел ответить я, как, неизвестно почему, выпалил совсем другое.

— Хочу от вас три вещи, — сказал я, встретившись взглядом со с старейшиной и снова опуская голову вниз.

— Три? — снова удивился эльф. "Наверно сегодня, количество его удивлений превысило все возможные рамки", — грустно подумал я.

— Мне нужно несколько вещей, — быстро заговорил я, чтобы он не успел меня перебить, — полную корзину приправы — раз, чтобы вы никогда и никому не рассказывали о сегодняшнем происшествии — два, и...

— И? — повторил он с усмешкой.

— Я хочу увидеться с Ал'лилель, когда она поправится, — я покраснел так, как никогда раньше, поражаясь собственной смелости.

Если я думал, что выполнил норму удивлений эльфа на ближайшие два-три столетия, то я ошибся, он удивился в третий.

— Да, молодой вампир, сегодня ты меня несказанно удивил, — признался эльф, как будто прочтя мои мысли. — Да что там, третьей своей просьбой ты меня просто поразил.

Я был готов провалиться сквозь землю.

— Ну, что же, будь по-твоему, я исполню все твои просьбы, — твёрдо сказал он. — Через две недели приходи на границу Леса, тебя встретят и проводят.

Несмотря на терзающий меня Голод, я почувствовал облегчение.

Провожать меня вышел только старейшина. Он довёл меня до края деревни и передав меня воинам, протянул корзинку с приправой. Поблагодарив его, я шагнул за эльфами в Лес. Они любезно показывали мне свободный от ловушек путь, и я быстро шагал за ними.

Домой я вернулся глубокой ночью, и сразу на пороге замка встретил Зиру, вампирша стояла и смотрела, как я вышел из-за холма и неторопливо шёл к замку. Я подошёл и поздоровался:

— Зира, привет. Я был в Лесу.

Почувствовав на себе её внимательный взгляд, я осмотрел себя: штаны изорваны, новые сапоги в грязи, рубашки и куртки нет, плечо и рука перевязаны, а всё тело покрыто царапинами и синяками.

— Я вижу, — ответила она и, кивнув на мои раны, сказала: — Иди поешь, я приготовлю тебе кровь.

Обрадовавшись тому, что она не потребовала от меня ничего не объяснять, а молча предложила кровь, я влетел на кухню и выпалив ненавистную траву на сушильные противни, рванул в её комнату.

— Каин! Каин! — вылетела из-за угла Гита и, повиснув на моей шее, прощебетала: — Папа просил тебя зайти к нему.

После этих слов быстро отцепилась от меня и ускакала. Следом за ней, но с большим отставанием, понеслась её "личная гвардия".

"Значит, отец уже все знает", — грустно подумал я. Поскольку планы поменялись, я помылся, переоделся и только потом поднялся к кабинету отца. Отец сидел, подперев рукой подбородок, и о чём-то думал.

— А, Каин, заходи, присаживайся, — произнёс он.

Присев на уголок кресла я застыл и приготовился слушать.

— Зира рассказала мне, в каком виде она тебя встретила. Что произошло?

— Да ничего страшного, пап, — стараясь держаться спокойно, ответил я. — Напоролся на пару эльфийских ловушек, вот и всё.

— И это заставило тебя так задержаться в Лесу?

— Долго не мог найти необходимую траву, — я старался не смотреть ему в глаза.

— И всё? — его взгляд почти меня парализовал.

— Да, пап, не волнуйся, всё нормально, — выдавил я из себя слова.

— Ну, хорошо, — отец задумчиво отвёл от меня взгляд. — Тогда твоё наказание закончилось.

Но, не дав мне обрадоваться, он продолжил.

— Чтобы занять тебя на будущее, отправишься к мастеру по оружию, с завтрашнего дня ты в его распоряжении.

— Хорошо, пап, — сказал я, лишь бы быстрее уйти.

После разговора с отцом я зашёл в прачечную и, попросив старое тряпьё на перевязки, отправился к Зире. Та, молча протянув кувшин с кровью, принялась перевязывать мне руку. Выпив всё единым духом, я поблагодарил её и пошёл к себе. Улегшись в постель, я принялся вспоминать события сегодняшнего дня и последние слова Старейшины. "Через две недели приходи к границе деревни, тебя встретят и проводят".

Я улыбнулся и поймал себя на мысли, что хочу увидеть Ал'лилель и убедится, что с ней всё в порядке. Несмотря на усталость и напряжение, которое сковывало меня за весь этот насыщенный день, заснул я с трудом, вспоминая девушку и деревню эльфов. Особенно мне мешали уснуть её красивые и манящие глаза, как только я закрывал свои, мне казалось, что я начинаю в них тонуть. Промучившись полночи, я, наконец, уснул.

— Каин, подай мне меч, — вывел меня из сонного транса голос мастера по оружию. — Да не спи ты, сонная гусеница, быстро дай его сюда.

Именно так началось утро. Всё потому, что я смутно помнил, как Зира меня разбудила, вытащила из постели, и поволокла сонного к мастеру по оружию нашего рода, великому господину Вализиру. Этот вампир по мастерству владения оружия был равен Повелителю рода, уступая ему только во владении магией. Собственно, именно поэтому он был мастером по оружию рода, а не его Повелителем.

— Почему великий? — иногда интересовались новые слуги. Тогда им просто показывали боевое копьё мастера, сделанное из небесного железа и подаренное ему, в честь признание его силы, подземными мастерами. Копьё хранилось в главном приёмном зале Повелителя, рядом с его мечом — знак высшего уважения к мастерству Вализира. Во время войн, да и после них, мастер воспитал неисчислимые поколения воинов, и был для всех образцом служения Повелителю.

Само копьё тоже считалось великой реликвией, поскольку было испещрено вампирскими рунами, каждая из которых обозначала имя Старейшины, которого убил Вализир. Рун на копье было ровно двадцать. Если учесть, что в войне со стороны эльфов участвовало всего пятьдесят Старейшин, то становится очевидным, почему его называли великим. Правда, на мече Повелителя красовалось тридцать рун, но это нисколько не снижало заслуг Вализира, только лишний раз подтверждая, что именно отец по праву является Повелителем.

— Каин, — мне прилетела оплеуха, сразу пробудившая меня от раздумий и сна. — Сегодня вечером будешь чистить и полировать все учебные мечи, чтобы не спал на ходу, — произнёс мастер, отходя от меня. — А теперь быстро ровнять площадку с чучелами.

День пролетел как одно мгновение, мастер, казалось, видел всё и вся, стоило мне только на минутку остановиться и попытаться передохнуть, как тут же раздавался его голос.

— Каин, закончил? Тогда быстро ко мне, дам следующее задание.

Не удивительно, что вечер стал "прекрасным" завершением дня, и пока я чистил и полировал все учебные мечи, наступила глубокая ночь. Понятное дело, что ужина мне не досталось, поскольку в это время все уже спали.

На следующий день я встал рано и, прошмыгнув сначала на кухню, стащил пару кусков хлеба и сыра, а затем отправился на тренировочную площадку. Мастер уже был на месте, осматривая те тренировочные мечи, которыми я вчера занимался.

— Плохо блестят, сегодня повторишь. А также завтра и послезавтра, пока я не увижу, что они блестят как на параде, — спокойно заметил он, возвращая мечи в стойку. — А сейчас давай, подметай арену, и чтобы я не заметил ни одного камешка!

Я уныло приступил к работе.

Две недели пролетели, как один день, ведь я был занят с рассвета и до глубокой ночи, времени не оставалось ни на что. Гита сердилась на меня, ведь я так и не сдержал данного ей обещания. Она так и ходила надутая вторую неделю, ввергая ползамка в недоумение и грусть.

Эти две недели я делал всю работу на площадке, где тренировались и опытные бойцы, и мальчишки чуть старше меня, которые только готовились пройти посвящение. От них я постоянно терпел насмешки и обидные слова. Они специально кидали камни и куски щепок, чтобы я убирал их.

Им, конечно, забавно было издеваться над сыном Повелителя, который сейчас исполнял всю черновую работу по уборке. Однажды я не вытерпел и, набросившись на них, затеял драку — ничего хорошего из этого, понятное дело, не вышло, так как мальчишки были намного взрослее меня и занимались с мастером довольно долго, поэтому, кроме заплывшего лица и синяков по всему телу, большего я не добился.

На следующий день мастер взглянул на меня, но ничего не сказал. Несколько дней, пока не сошли синяки, я старательно скрывался от отца и Гиты. Единственной отдушиной во всём этом были воспоминания о эльфийке и предчувствия того дня, когда я снова её увижу. Почему-то ночные размышления о ней, даже после самого тяжелого дня, спасительно на меня действовали, позволяя назавтра чувствовать себя лучше.

— Отец, отец, — догнал я Повелителя в коридоре замка, в вечер перед походом в Лес. Отец остановился и повернулся ко мне, от его внимательных глаз, казалось, ничего не могло укрыться.

— Разреши мне сделать завтра выходной? Мне очень надо! — попросил я, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Хорошо, сын. Вализир доволен твоей работой, почему бы и нет, — он пожал плечами, и, развернувшись, пошёл дальше.

"Хорошо, что он не стал ничего спрашивать, — с огромным облегчением подумал я, — иначе пришлось бы опять врать". Никогда не думал, что буду с таким нетерпением ждать, когда встречусь с девчонкой. Сердце забилось сильнее при мыслях о ней, и я пошёл к себе думая, в чём завтра пойти.

Глава 3 ВСТРЕЧА

Встав раньше обычного, я умылся, а затем долго и придирчиво выбирал одежду, в которой пойду. Остановился на варианте парадного костюма сына Повелителя, чёрный костюм с серебряной окантовкой. Быстро, и, главное, незаметно просочившись между слуг, я покинул замок, мне хотелось уйти раньше, чтобы осталось больше времени на разговоры с ней. Когда я подошёл к границе Леса, то очень удивился, никого не увидев.

"Странно, — подумал я, — ведь старейшина пообещал мне, что сегодня меня будет ждать проводник, такого просто не может быть, чтобы старейшина не сдержал слова".

Прождав больше часа, я понял, что по какой-то причине проводник не явился, и явится ли вообще — неизвестно, а поскольку больше ждать мне не хотелось, я решился.

"Ладно, — подумал я, — пробрался один раз, проберусь и второй". Подняв валявшуюся неподалёку длинную палку, я попытался пойти тем путём, которым меня вели назад эльфы. Первая же ловушка наглядно доказала мне, что эльфы сменили их местоположение, и мой путь снова превращался в опасный лабиринт.

Пробираясь через ловушки, я злился на старейшину, тупых эльфов, не сдерживающих собственные обещания, и на себя, за то, что вообще пошёл на встречу. Уже практически на подступах к деревне я, обходя замаскированный самострел, умудрился свалиться в яму, полную жидкой грязи. Выругавшись про себя, я осмотрел свой парадный костюм, точнее, то, что от него осталось после хождения по эльфийскому Лесу. Рукава висели лохмотьями, штаны зияли прорехами, а сверху всё это было обмазано толстым слоем грязи.

Решив отыскать ручей, чтобы хоть как-то почиститься, я вспомнил уроки Зиры. Она говорила, когда нужна вода, просто обратись в себя и услышишь, откуда она зовёт. Правда, раньше подобные фокусы у меня не получались, но в этот раз я был настолько зол, что, как только сосредоточился, то сразу услышал шум ручья справа от себя. Отмывался я долго, но, ничего хорошего из этого не вышло, грязь оказалась смешанной с глиной, поэтому остатки моего камзола приобрели непонятный вид и цвет. Поняв, что если я буду продолжать в том же духе, будет только хуже, я решил возвращаться домой, не встречаться же с Ал'лилель в таком виде. Но, как назло, не успел я сделать и пары десятков шагов в обратном направлении, как передо мной появились эльфы. При виде меня в таком кошмарном состоянии никто из них даже бровью не повёл, они просто показали рукой в сторону деревни. "Где вы были раньше, когда я лез через эти гадские ловушки?" — злобно подумал я.

Чем дальше я шёл по деревне, тем неуютней и неуютней мне становилось, а когда подходил к уже знакомому мне дереву с навесом, стало совсем плохо — дети и подростки тыкали в меня пальцами и тихо смеялись, думая, что я этого не замечаю.

"Наверное, сегодня я своим видом разрушил те сказки о грозных и страшных вампирах, которыми их пугали взрослые", — грустно решил я, видя реакцию окружающих. Впрочем, взяв себя в руки, я принял гордый, независимый вид, поднял повыше подбородок, расправил грудь и замедлил шаг — пусть видят, неважно как выглядит сын Повелителя, главное, как он себя ведёт.

Подойдя к уже знакомому столу, я уселся, торча посреди деревни, как пугало на огороде, мысленно проклиная всё и вся, а особенно старейшину, который, похоже, решил надо мной посмеяться.

Тут из дома раздался шум, внутри что-то упало, и знакомый звонкий голос закричал.

— Отец, я его встречу!

Когда я оглянулся на звук голоса, то сначала замер в недоумении, а затем все мои чувства как будто исчезли, сердце замерло и остановилось дыхание: из дома выбежала моя мать и бросилась ко мне!

— Каин! Как я рада, что ты всё-таки пришёл! — закричала она и бросилась ко мне.

Правда, когда она подбежала поближе, я понял что ошибся — это была не мама, а Ал'лилель. Меня охватило чувство огромного разочарования, которое тут же смешалось с нескончаемой радостью при виде девушки.

Вблизи она была всего лишь очень похожа на маму, те же большие зелёные глаза, те же губы, скулы и фигура. Внешность мамы я знал наизусть, и мог описать её с закрытыми глазами, так как рассматривал её портрет часами. О ней я знал только то, что она была очень красивой и доброй, а также была нашей с Гитой общей матерью — может быть, поэтому, глядя на неё, отец всегда смягчался.

О ней мне никто ничего не рассказывал. Сколько бы я не упрашивал, отец всегда переводил разговор на другую тему, а Зира просто злилась и уходила к себе. Очень скоро я узнал, что любые разговоры о моей матери находятся под строжайшим запретом. Потому и испытал такое глубочайшее потрясение от их внешней схожести.

"Нет, этого просто не может быть, — остановил себя я, — моя мать вампир, а Ал'лилель — эльфийка".

Поднявшись со стула, я со смешанными чувствами, через силу улыбаясь, сказал:

— Я тоже очень рад тебя видеть, и тем более рад, что с тобой всё в порядке.

Девушка взглянула на меня и, нахмурившись, спросила:

— Что случилось?

— Просто места ловушек поменялись немного, вот и пришлось повозиться с ними, — улыбнулся я, от близости девушки у меня начала немного кружиться голова.

— Погоди, какие ловушки? Папа отправлял проводника, чтобы тебя встретили, — она недоумённо на меня посмотрела. — Ты хочешь сказать, что сам прошёл через все ловушки, без проводника?

— Ну да, вроде бы, — под её взглядом я смутился.

— Подожди меня здесь, пожалуйста, — взволнованно сказала она и пожав мне руку, побежала в дом. Через несколько минут, вместе с ней вышел старейшина, он удивлённо спросил меня.

— Добрый день, Каин, это правда? Тебя никто не встретил?

— Нет, — ответил я, по его виду понимая, что творится что-то необычное.

Старейшина приподнял руку, и к нему сразу подошло несколько эльфов.

— Найдите Эн'рила.

Эльфы молча поклонились и разошлись.

Повернувшись ко мне, он произнёс.

— Пойдём в дом, я дам тебе свою одежду, переоденешься.

— Нет, — ответил я. — Моя одежда меня полностью устраивает.

Гордость не позволяла мне принять его приглашение, и он это понял, потому что, не став настаивать, обратился к дочери.

— Ал'лилель, давай накормим гостя.

Девушка ойкнула и побежала в дом, умудрившись на ходу мне подмигнуть.

— Как она? — спросил я у старейшины, когда девушка скрылась в доме.

— Только благодаря тебе — хорошо, — серьёзно ответил он. — Её спасла твоя кровь, она сняла заражение и обезболила раны, поэтому мы смогли провести операцию по сращиванию костей.

— Я рад, — я смущённо улыбнулся, смотря на взрослого эльфа.

— Кто тебе рассказывал о воздействии крови вампиров на других существ? — поинтересовался он.

— Отец.

Мы замолчали, начав рассматривать посаженные старейшиной саженцы возле молодой рощи.

— Обед готов, — сказала Ал'лилель, появляясь за нашими спинами. — Пойдёмте в дом.

Обед прошёл очень весело, поскольку эльфийка постоянно задавала вопросы, интересуясь всем: как мы живем, какие у нас обычаи, при этом она старательно избегала любых упоминаний о войне и нашей системе кормления.

А когда она спросила меня, за что меня послали в Лес, я не смог соврать, и, кинув взгляд на старейшину, всё им рассказал. Девушка сначала смеялась над реакцией Зиры, когда та застала меня за швырянием камней в подземного духа, а потом немного погрустила, когда я рассказал о разговоре с отцом и наказании. Старейшина только в конце моего рассказа серьёзно сказал, косясь при этом на дочь.

— Хорошо воспитывают детей в Роду Серебряного Тумана, нам тоже иногда не помешает применять подобные методы.

У девушки немедленно заалели кончики заострённых ушек.

Только я хотел поинтересоваться причиной её смущения, как во дворе послышался шум, и в дом зашли два эльфа, причём один из которых явно не хотел этого делать. Правда, он, увидев меня, сразу перестал вырываться и гордо вскинул голову.

— Здравствуй, Эн'рил, — спокойно сказал старейшина. — Расскажи мне, как так получилось, что наш гость пришёл в деревню один, хотя я лично просил тебя встретить его?

— Я не собираюсь общаться с всякими вампирскими выродками, — запальчиво сказал тот и бросил на меня взгляд, полный ненависти.

— Что ж, хорошо, — произнёс старейшина, обращаясь ко второму эльфу, — уведите его и присмотрите за ним до моего прихода. После разговора с нашим гостем я займусь его воспитанием.

Второй эльф поклонился и вывел Эн'рила из дома.

Обернувшись ко мне, старейшина внезапно встал из-за стола и поклонился мне. Это было настолько неожиданно, что я опешил и хотел тоже вскочить из-за стола, но был остановлен рукой Ал'лилель. Она положила свою руку мне на колено и предупреждающе покачала головой.

— Каин, прошу простить меня и весь род Быстрой Стрелы за нанесённое тебе оскорбление. Прошу тебя потребовать компенсации за все неудобства и потери, которые ты понес из-за нас, — выпрямившись, спокойным тоном сказал он.

Посмотрев на него и на посерьезневшую девушку, я понял, что это не шутка, и я вправду могу требовать все, что за хочу.

— Старейшина, — произнёс я, вставая. — Все, что я хочу — это ещё раз увидеть Ал'лилель.

— Хорошо, — сказал он, — если она не возражает, я тоже не буду против.

Мы оба посмотрели на девушку, она под нашими взглядами стала стремительно краснеть и тихо сказала.

— Я не против.

Моё сердце после этих слов решило выпрыгнуть из груди, и стало стучать так, что мне казалось, что его стук слышали все.

Внезапно раздались звуки горнов, старейшина с Ал'лилель вздрогнули и недоумённо посмотрели друг на друга, едва ли не бегом выбежали из дома. Снаружи деревня преобразилась и из спокойного болота, стала похожа на разбуженный муравейник. На улицах взрослые эльфийки собирали детей и подростков в группы и куда-то их уводили, а все увиденные мной мужчины были одеты в доспехи и вооружены луками и мечами.

Все целеустремленно куда-то бежали, каждый из них поспешно занимал своё место в высоте деревьев, окружавших деревню.

К старейшине тут же подбежала тройка воинов и доложила.

— Тройка Эл'нела заметила четыре Серебряных Тумана, пересекших границу деревни.

— Не стрелять, я их встречу, — распорядился он, и, повернувшись ко мне, спросил: — Я так понимаю, это за тобой? Ты никому не рассказывал о произошедшем?

— Не, — мотнув головой, ответил я, — у меня были бы проблемы из-за этого.

— Думаю, надо быстрее уладить ситуацию, пока проблемы не начались у всех нас, — улыбнувшись, сказал он.

Повернувшись, он пошёл навстречу моим родным. Мы с Ал'лилель двинулись за ним следом. Я никогда в жизни не видел своими глазами трансформацию Серебряный Туман, поэтому, когда мы вышли к границе деревни, я пялился на них даже с большим любопытством, чем эльфы. Навстречу нам плыли четыре больших серебряных облака, причём двигались они с очень большой скоростью, мы не успели сделать и пары шагов, как они оказались перед нами.

Остановившись, одно из облаков начало обратную трансформацию, и вскоре я узнал черты своего отца. "Да, — подумал я, — мне казалось, я такой умный, и даже не предположил, что отец может отправиться по моим следам". Что будет дальше, я даже боялся представить, поэтому попытался спрятаться за спину старейшины.

— Приветствую тебя, Повелитель, — просто сказал Старейшина, когда обратная трансформация закончилась, и отец предстал перед нами в своём истинном обличье.

— Привет, Ал'гиел, — так же просто сказал Повелитель.

От удивления я потерял дар речи.

"Они что?! Знакомы?! — заметались в моей голове панические мысли, — здороваются как давние приятели".

После этих слов начали обратную трансформацию остальные три Серебряных Тумана, ими оказались: Зира, мастер по оружию и Тарн, его лучший ученик. После окончания трансформации они так же вежливо поздоровались со Старейшиной.

За спиной отца я увидел меч, руки остальных также были не пусты. Вализир держал, конечно же, своё знаменитое копьё, которое сейчас переливалось многочисленными рунами.

— Извини нас за переполох, — обратился отец к старейшине, — но мне стало интересно, чем в Лесу занимается мой сын, который на прямые вопросы об этом не отвечает.

После этих слов я явственно почувствовал, как по спине у меня покатились капли холодного пота.

— Может, пройдём в дом? — предложил старейшина. — Мы как раз садились обедать.

— Я хотел бы получить объяснения сейчас, чтобы не затягивать всё это, — твёрдо сказал отец и посмотрел на меня. Под его взглядом мне стало ещё неуютней, в горле пересохло, я не мог выдавить из себя не то, что слова — звука.

Тут неожиданно вперёд вышла Ал'лилель и начала рассказывать обо всем: как пошла в лес, как собирала травы, как провалилась, как я её вытащил и спас ей жизнь, пожертвовав своей кровью. Она быстро и горячо рассказывала, стараясь убедить Повелителя в том, что произошедшее — только её вина, а я проявил мужество и благородство, так что если и наказывать кого, то её, а не меня. Закончив объясняться, она умоляюще посмотрела на своего отца, но тот лишь покачал головой, словно говоря ей, что вмешиваться в дела вампиров — напрасная трата времени.

— Если он пришёл, как гость, — внезапно сказал Вализир, — почему он в таком виде?

Старейшина махнул рукой и подбежавшему эльфу сказал.

— Привести Эн'рила.

Когда давешнего эльфа привели, он уже был не так гонорист, как при первом своём появлении. Старейшина приказал ему рассказать о своём вчерашнем распоряжении и о том, как он его сегодня выполнил. Под хмурыми взглядами четырёх Старших вампиров и главы собственного рода тот говорил конкретно, не отвлекаясь на детали, заметно было, что ему не терпится поскорее скрыться от всеобщего внимания. Поэтому, не затягивая рассказ, он объяснил сложившуюся ситуацию тем, что ненавидит вампиров и потому хотел проучить меня.

— Что мой сын потребовал у тебя за оскорбление? — спросил отец, отведя глаза от затихшего эльфа.

— Ещё одну встречу с моей дочерью, — спокойно ответил Старейшина. — И я уже пообещал ему это, — продолжил он, видя вопросительный взгляд отца.

— Слово старейшины священно, — пожал плечами отец. — Но у меня будет к тебе просьба, как главы рода Серебряных Туманов к Старейшине твоего рода.

— Всё, что пожелает Повелитель, — вежливо ответил Ал'гиел.

— Я не потерплю более, чтобы вампиры моего рода ходили в эльфийские деревни, — спокойно продолжил отец, и только сейчас я понял, почему все окружающие стараются на него не смотреть. Вокруг отца собралась настолько тяжёлая и зловещая аура, что я удивился, как я не заметил этого ранее. Казалось, ещё секунда, и его гнев выплеснется на всех окружающих. — Поэтому пообещай мне, что не примешь у себя никого из них, — продолжил он.

— Обещаю, — ответил старейшина.

— Но, отец... — начала было Ал'лилель, схватив его за руку.

— Замолчи, дочь, — грубо прервал её отец. Ал'лилель замолчала, но глаза у неё сразу наполнились слезами.

— Мы уходим, Каин, — сказал отец и, повернувшись, зашагал в сторону дома.

Я посмотрел на поджавшего губы старейшину, на спину отца, затем на заплаканную Ал'лилель и произнёс, прежде чем уйти:

— Встреть меня, пожалуйста, завтра утром у границы Леса.

— Хорошо, — ответила она сквозь слёзы.

Чтобы не видеть, как она плачет, я повернулся и бросился догонять отца.

ГЛАВА 4 АЛ'ЛИЛЕЛЬ

Я уткнулась в спину отца и плакала.

— Ну почему, отец, почему ты ничего им не сказал? Они его накажут, и мы никогда больше не встретимся, — слезы душили меня, и слова давались с трудом.

— Ты теперь и так больше никогда с ним не встретишься, — строго ответил отец. — Я дал слово.

— Ну почему, отец, почему? — его слова обожгли меня не хуже ледяной воды.

— Потому, что они вампиры! Потому, что если Повелитель вампиров просит о чём-то — нужно исполнять, а иначе он может заставить это сделать, — хмуро произнес отец, я никогда его таким не видела. — У нас нет ресурсов для новой войны, род потерял слишком многих, ещё одной войны деревня не переживёт.

Его слова ударили по мне не хуже сорвавшейся с пальцев тетивы, и я, не выдержав разговора, побежала к себе. Упала на кровать, слёзы хлынули потоком. Только немного погодя, когда слёз больше не осталось, я начала успокаиваться, но при мысли о том, что завтра увижу Каина в последний раз, расстроилась ещё сильнее.

При мыслях о нём на меня накатывало какое-то странное, ранее не испытанное чувство, которое меня слегка пугало. Хоть оно и нравилось мне, но такого я не испытывала ни к одному из многочисленных мальчишек нашей деревни и уж тем более, не стала бы плакать из-за того, что с кем-то из них не увижусь.

Странно, но когда думала о нём, всегда вспоминались его слова о том, что я ему очень понравилась, а ведь я была тогда, мягко говоря, не в лучшем виде. Вспомнив о том, что Каин видел меня обнажённой, я покраснела, и возникло ощущение некой тайны, которое нас с ним объединяет. Вытирая слёзы, я невольно улыбнулась, вспомнив его смущение, когда я лежала перед ним полностью беззащитная.

"С каким же достоинством он сегодня держался за столом в своей грязной, потрёпанной одежде, было такое чувство, что его ничего не беспокоит", — думая о нём, я вспомнила сегодняшнюю встречу. Припомнив заодно, кто был причиной его подобного вида, я решила отомстить Эн'рилу при первом же удобном случае.

Мысли о Каине окончательно меня успокоили, я подошла к умывальнику, ополоснула лицо и, приведя себя в порядок, отправилась к отцу. Он сидел под навесом и разговаривал с Эн'рилом, точнее говорил только отец, а подросток, съежившись, его слушал.

— ......оскорбил честь Рода, — донеслись до меня слова отца, — и заставил меня просить вампира о просьбе, чтобы смыть позор с рода. Я знаю, какое наказание выберу для тебя. Недавно мне рассказали, как воспитывают детей у вампиров, думаю, их методы и тебе пойдут на пользу.

Эн'рил вскинул голову и испуганно посмотрел на Старейшину.

— С завтрашнего дня и в течение месяца ты будешь работаешь младшим помощником конюха.

— Но я воин... — попытался возразить разом побледневший эльф.

— С завтрашнего дня ты помощник конюха, — резко ответил отец, — на весь месяц.

Я со злорадством посмотрела на уходящего Эн'рила, и присела рядом. Его лицо при виде меня сразу же смягчилось, и он ласково спросил.

— Успокоилась? Можем теперь поговорить?

Я кивнула головой.

— Ал'лилель, я хочу, чтобы ты меня выслушала и не перебивала, потом можешь задать любые вопросы, хорошо? — спросил он. Я снова кивнула.

— Мы сейчас не можем позволить себе шутить с вампирами, и тем более с родом Серебряного Тумана. Даже четырёх сегодняшних вампиров в трансформации Серебряный Туман хватило бы на то, чтобы уничтожить нашу деревню, перед ними даже я не устоял бы.

— Прости, — тихо сказала я, прижимаясь к нему, — я не думала, что всё так серьёзно.

— Ты у меня умница, — погладил отец по голове рукой. — Если даже не брать в расчёт самого Повелителя, то оставались ещё трое. Слева от Повелителя стояла Зира — вампирша, которая умрёт по одному только его слову. Она сильный вампир, ставший Серебряным Туманом на пятьдесят лет раньше положенного срока. Думаю, ты понимаешь, что просто так такие испытания не проходят, ведь я рассказывал тебе об этом.

Я утвердительно кивнула.

— А справа от его находился вампир, знаменитое копьё которого ты должна была узнать самостоятельно, — тихо продолжил он.

— Вализир, мастер по оружию Рода Серебряного Тумана, — без запинки ответила я. В деревне не было эльфов, которые не узнали бы это копьё, сплошь покрытое вампирскими рунами. — Только у него на копье двадцать рун с именами поверженных им старейшин.

— Умница, — грустно повторил отец. — Ну и четвертым среди них был Тарн, лучший ученик мастера, успевший отличиться в конце войны. Я видел, как он дерется, и поверь, мне меньше всего хотелось бы увидеть, как он убивает наших воинов.

Я смотрела в ту сторону, куда ушли вампиры. Отец поймал мой взгляд и немного помолчав, продолжил.

— Я вижу, что тебе нравится этот мальчик, и поверь мне, доченька, мне он тоже симпатичен, даже несмотря на то, что он вампир. Но подумай сама, если вы будете встречаться то, что вас ждёт в будущем, кроме горечи и разочарований? И это притом, что никто не узнает о ваших отношениях, в чём я глубоко сомневаюсь. Вы оба слишком заметные дети, чтобы ваши отношения прошли мимо любопытных взоров с обеих сторон. Ты — моя дочь, а он сын Повелителя, и ты сама сегодня убедилась, что ему не безразлична его судьба.

Я молчала, сказать действительно было нечего, отец был прав во всём.

— Пройдёт несколько десятилетий, он станет полноценным членом своего Рода, а ты станешь полноценной эльфийкой. И что будет тогда? Ты уверена, что война между нами не разразится снова? Что вы будете делать в этом случае? Да взять хотя бы сегодняшних подростков, они все мечтают только о том, как бы им убить вампира и нанести руну на свой лук. Как только они узнают о ваших встречах, в тебя начнут тыкать пальцем, а на Каина устроят охоту. Ты хочешь, чтобы его убили, а на следующее утро к нам в деревню пожаловали вампиры? — его голос становился всё строже и строже, я давно не помнила его таким.

— Пообещай мне, пожалуйста, что завтрашняя ваша встреча будет последней! — твёрдо закончил он свою речь.

Я едва сдерживала слёзы, рвущиеся из меня.

— Я не могу тебе этого обещать, — едва слышно сказала я. — Извини отец, я понимаю, ты прав во всём, но я хочу его видеть, хочу слышать, как он говорит. Я ещё никогда ничего подобного не испытывала и если сейчас отступлюсь от этого, кто может пообещать мне, что такое повторится ещё раз в жизни?

— Что ж, тогда я тебе обещаю, что постараюсь не допустить ваших встреч, — тяжело вздохнув, произнёс отец, — ты знаешь моё слово.

Я действительно знала цену его слова, поэтому с тяжёлым сердцем пошла к себе и попыталась разобраться в себе. Разумом я понимала, что слова отца были продиктованы заботой о Роде и обо мне, но сердцу от этого легче не становилось. Я действительно хотела видеть Каина, того времени, что мы были вместе, мне было категорически мало.

Уже засыпая, я услышала сквозь сон голос отца, разговаривавшего с кем-то в доме. Проснувшись, я прислушалась и заинтересовалась, разговор шёл обо мне. Тихонько встав, я прокралась к входу в большую комнату и замерла у порога.

— ...хозяина ловушек не удалось установить, мой господин, — услышала я голос невидимого собеседника. — Все ямы были великолепно замаскированы и делались мастером, одно можно сказать с уверенностью — ловушки ставил наш, стиль чисто эльфийский. Ни один вампир не смог бы повторить такого.

— Непонятно, — задумчиво произнес отец. — Кому понадобилось ставить не маркированные ловушки, да ещё в таком странном месте? Возможно ли такое, что кто-то из наших знал о вампирёныше?

— Я скорее допущу мысль, что на вашу дочь было совершено покушение, чем предположу, что кто-то из вампиров стал предателем и начал информировать нас о делах рода, — ответил собеседник.

— Знаешь, а твоя мысль не лишена оснований, — сухо заметил отец, — рассмотри поподробнее эту версию, но без огласки, хорошо?

— Да, мой господин.

— А что у нас относительно того, что вампир смог так близко подойти к деревне и никто даже не почувствовал его ауру? — спросил отец. — Насколько я знаю, сегодня тоже никто не смог узнать о его приближении, заметили только, когда он подошёл к патрулю.

— Тут всё запутано, мой господин, — ответил собеседник. — Ауру этого вампира вообще никто не чувствовал, возможно, Повелитель учит своих детей скрывать ауру в целях их безопасности.

— Хорошо, спасибо за работу, — сказал отец после секундного размышления. — Через неделю предоставь мне, пожалуйста, полный отчёт о результатах работы.

— Да, мой господин, — ответил невидимый собеседник.

— А подслушивать не хорошо, — вдруг сказал отец, когда второй эльф вышел из дома.

Я вышла из своего убежища и подошла к нему.

— Отец, ты серьёзно думаешь, что кто-то из наших мог покушаться на мою жизнь? — удивлённо спросила я.

— Я пока ничего не думаю, доченька, — внимательно посмотрев на меня, ответил он, — буду думать через неделю, когда появятся факты. Иди, ложись спать, тебе завтра рано вставать, — добавил он, затем встал и, погладив меня по голове, куда-то ушёл.

Я пошла к себе, умылась перед сном, расчесала волосы, и с приятными мыслями о завтрашней встрече уснула.

Глава 5 РАДОСТЬ И ГРУСТЬ

— Вализир, я тобой недоволен, — произнёс отец, когда мы зашли в замок. — Если у мальчика остаётся время на подобные глупости, значит, ты уделяешь ему мало внимания.

— Я исправлюсь, мой Повелитель, — ответил мастер по оружию,— в самое ближайшее время.

Кивнув ему, отец вместе с Зирой ушёл к себе. Обо мне все словно забыли, за всё время пути до замка мне не было сказано ни единого слова. Я думал, устроят взбучку или опять накажут, но от такого молчания становилось гораздо хуже, чем от наказаний, к которым я уже привык.

— Тарн, ты свободен, — приказал Вализир ученику. Тот кивнул и ушёл. Ну, а тобой мы займёмся послезавтра, Каин, — спокойно сказал он, повернувшись ко мне, — я жду тебя в то же время, что и обычно.

Сказав это, он ушёл. Одного взгляда на его лицо мне было достаточно, чтобы понять, грядут большие проблемы.

"Это конец, — подумал я. — Послезавтра я умру". Ещё ни разу до сегодняшнего дня Вализир не получал неодобрения Повелителя за действия своих подопечных, поэтому теперь я мог начинать серьёзно опасаться за своё здоровье.

"Ладно, завтра встречусь с Ал'лилель, и можно будет умирать", — грустно подумал я и поплёлся к себе. Мысли о ней слегка развеяли мою грусть, и я начал вспоминать прошедший день.

"Какая же она, всё-таки, красивая", — думал я, и мне сразу захотелось сравнить её образ с портретом матери, который висел в коридоре, недалеко от моей комнаты. Подойдя к портрету, я удивлённо замер — не зря я сначала перепутал её с мамой, они были практически на одно лицо.

"Можно подумать, что они сёстры, — пронеслась у меня мысль, — жаль, что этот вопрос нельзя в замке никому задать. Разве, что отцу Ал'лилель". Решив про себя, что если встречусь со старейшиной, обязательно поинтересуюсь у него о причинах столь удивительного сходства, я пошёл спать.

Встав раньше обычного, я надел последний парадный костюм и, спустившись вниз, позавтракал. Пока я сидел на кухне, все проходившие мимо слуги с испугом на меня поглядывали, многие слышали слова Повелителя, о том, что он недоволен мастером по оружию, но, поскольку истинной причины не знал никто, все строили самые невероятные предположения по этому поводу. Ведь недаром же вчера три старших вампира, да ещё и во главе с самим Повелителем, отправились в сторону Леса? Наверняка всех интересовало, что же на этот раз выкинул сын Повелителя, поскольку после возвращению вампиры выпили столько крови, как будто побывали в трансформации Серебряного Тумана. Никто не мог понять, с кем или с чем им пришлось столкнуться, раз преобразовываться пришлось всем четверым.

Не выдержав напора любопытных взглядов, я быстро закончил завтрак и вышел из замка, направившись в сторону Леса. Лучше уж подождать девушку у его границы, чем торчать в замке.

Ещё не дойдя до него, я заметил её, идущую мне навстречу. Увидев меня, она приветственно замахала рукой, моё сердце радостно подпрыгнуло в груди, затем учащённо забилось, а ноги стали ватными. Я с трудом двинулся ей на встречу.

— Каин! — она сияющими глазами посмотрела на меня, взяв мои ладони в свои. — Тебя наказали? Сильно? — с тревогой спросила она. Я сразу почувствовал, что опять утону в её глазах, настолько они были прекрасны.

— Каин! — снова спросила она. — Ну, почему ты молчишь? Тебя сильно наказали? — повторила она вопрос.

— Не сильнее обычного, — соврал я ей. — Не беспокойся, Ал'лилель, ничего страшного не произошло, — сжав её ладошки, улыбнулся я.

"Она! Волнуется! За меня!" — пролетели у меня в голове слова и вызвали ещё более сильное сердцебиение.

— Пойдём к реке, — произнесла она, не отпуская мои руки, — сегодня мы будем говорить только о хорошем.

Подобного волшебного дня у меня не было ещё ни разу в жизни. Лёжа вечером в постели, я вспоминал каждую его минуту. В ушах по-прежнему звенел её мелодичный голосок, а перед глазами вставали черты лица. За один-единственный день мы узнали друг о друге очень многое, мы наперебой говорили сразу обо всём — о своей жизни, своих воспоминаниях, впечатлениях. Даже то, чем не стали бы делиться с ближайшими друзьями, мы обсуждали просто и без стеснения — это было странно, но нам обоим очень нравилось, что можно так легко делиться своими тайнами. День пролетел как одно мгновение, казалось бы, только было утро, как вдруг настал вечер, и солнце уже скрывалось за горизонтом.

Расставались мы долго, очень долго, никто не хотел уходить первым, и только когда наступила глубокая ночь, мы смогли оторваться друг от друга.

— Когда я смогу снова тебя увидеть? — спросил я перед уходом.

— А когда ты можешь? — спросила она.

После её слов я задумался и сказал.

— Давай поступим так: я буду класть вот под этот камень кусочек ветки, если она будет короткой, то встречаемся на следующий день, а если длинной — то через два. Если ветки не будет, значит, я не могу прийти.

— Очень хорошо, — обрадовано сказала она, — так и сделаем, а я буду приходить сюда каждый день.

Мы улыбнулись друг другу, как бы говоря, какие мы молодцы, что так быстро всё придумали. Пожав — наверное, в сотый раз — друг другу руки, мы одновременно повернулись и отправились по домам. Воспоминание о нашей выдумке вызвали у меня улыбку, и я думал о будущих встречах, пока сон не сморил меня.

Утром, выпрыгнув из постели, я быстро умылся, оделся и выбежал на тренировочную площадку. Мастер по оружию, как всегда, был на месте, это меня даже удивлять уже перестало, как бы я рано не приходил, он всегда оказывался первым.

— А, Каин, — спокойно сказал он, увидев меня, — твоими делами на сегодня будут... — и огласил такой перечень дел, с одной третью из которых я раньше управлялся за три дня. Молча кивая, я слушал, и с каждым названным им пунктом мои худшие подозрения сбывались. Самым обидным было то, что я у меня не оставалось времени для того, чтобы выбраться из замка и встретиться с Ал'лилель.

— Всё понятно? — спросил меня Вализир. Я обречённо кивнул.

— Ну, тогда приступай к работе, день у тебя будет длинный, — сказав это, мастер развернулся и бесшумной походкой отправился в сторону казарм, где находились его ученики.

Глава 6 ПОМОЩЬ ГИТЫ

Я лежал на кровати, глядя в окно. За последние три месяца я привык просыпаться гораздо раньше того времени, когда мне необходимо было появляться на тренировочной площадке. Это были единственные часы, когда я мог беззаботно полежать и подумать о чём-то, не связанном с заданиями мастера по оружию.

За эти месяцы я так ни разу и не смог подать весточку Ал'лилель — это угнетало меня сильнее всего. Я отчаялся до такой степени, что несколько раз пытался ночью выйти из замка и пробраться к заветному камню, но все мои попытки пресекались возникавшим из ниоткуда мастером. Он, казалось, был вездесущ, куда бы я ни направился, куда бы ни собрался — Вализир был рядом. Его можно было понять — получив одно порицание Повелителя, он не желал второго и теперь прекрасно справлялся с надзором за мной.

За день он нагружал меня таким объёмом работ, что в первое время я после их исполнения просто физически не мог двигаться, и только по прошествии месяца, привыкнув к таким нагрузкам, я успевал справиться со всем, что мне поручалось, и оставалось немного времени на то, чтобы понаблюдать, как Вализир тренирует учеников. Я даже приноровился так выполнять работы, не требующие особого внимания или сосредоточенности, что краем глаза всегда следил за тем, как он показывает приёмы своим ученикам, как те их выполняют, и как мастер комментирует допускаемые ими ошибки.

Постепенно это зрелище начало меня захватывать, ведь любой мальчишка придёт в восторг, если на его глазах от едва заметных движений рук мастера пятеро учеников валятся на землю, или куча нападающих с учебными мечами в руках разлетается в разные стороны, потирая ушибленные небольшой палкой места. Я захотел научиться двигаться так же, как и он, чтобы проучить, наконец-то, всех тех, кто надо мной издевался.

Правда, справедливости ради следует отметить, что за эти месяцы все привыкли ко мне, как к некоей неотъемлемой части тренировочной площадки, и так тяжело, как в первое время, уже не было — все шутки учениками были пошучены, пакости подстроены и, постепенно, всё наладилось. Поэтому я сейчас мог спокойно, не привлекая ничьего внимания, наблюдать за тренировками, и пытаться запоминать все движения и приёмы, которые показывал мастер.

Я даже некоторое время назад начал перед сном повторять всё, что увидел, и каждый день, подсматривая за учениками, корректировал свои движения, стараясь не повторять наиболее часто допускаемых ошибок, на которые указывал им Вализир. Это хоть немного отвлекало меня от мыслей об Ал'лилель. О ней я думал каждую свободную минутку, а десятки безуспешных попыток пробраться за стены замка никак не способствовали обретению душевного равновесия. Я хотел её видеть.

Но всё, что мне оставалось — это весь день проводить на площадке, а ночью, перед сном, тренироваться. Со мной в замке никто не разговаривал — ни отец, ни Зира, ни бывшие приятели. Лишь малышка Гита позволяла себе не считаться с тем, что меня все забыли, постоянно прибегала в обед на площадку, щебетала, рассказывая разные новости, приносила всякие вкусности. Мастер даже не пытался её остановить, поэтому я благодарил её и быстро, пока она болтала, проглатывал всё, что она приносила, обычно на ужин я опаздывал, и мне доставались лишь объедки.

Если раньше я относился к сестрёнке, как к балованному милому созданию, то теперь это чувство превратилось в глубокую братскую любовь и привязанность. Я просто не представлял себе, как бы мне удалось выдержать эти каторжные месяцы без её поддержки. Тяжёлый труд и невозможность увидеться с Ал'лилель усугублялись явно выражаемым презрением окружающих. После того, как все узнали о моей помощи Ал'лилель, от меня отвернулись все, казалось, клеймо "Он общается с эльфами" навсегда отпечаталось у меня на лбу.

"Надо вставать, — подумал я, — лучше приду пораньше, чем терзать себя мыслями в постели". Придя на площадку, я молча начал убираться, не дожидаясь появления мастера. Через несколько минут я почувствовал на себе взгляд, обернулся и увидел, что Вализир уже на месте, наблюдает за моей работой. Ничего не сказав, мастер ушёл к казармам, а я продолжил привычное занятие, уж за три месяца трудно не изучить, что и когда делать, так что указания мастера мне были не нужны.

День прошел так же, как и все предыдущие. Поздно ночью, когда я освободился и шёл на кухню с целью подыскать себе чего-нибудь на ужин поужинать, то был сильно удивлен при виде Гиты, выбежавшей мне навстречу с увесистой книгой подмышкой. Обычно она в это время уже спала, поэтому я остановился, чтобы узнать, что случилось.

— Каин! Каин! — закричала малышка, и по привычке повисла у меня на шее. Ей почему-то очень нравилась так висеть и болтать ногами в воздухе, правда, в этот раз она повисла на одной руке, чтобы не уронить книгу. Немного повисев, она, прижавшись к моему уху ртом, сказала:

— Страница сто двадцать девять. Это из папиной библиотеки, не показывай никому.

Затем, вручив мне её, она убежала. Я сунул книгу под куртку, быстро пошёл в свою комнату, запер дверь и раскрыл её солидный том на сказанной странице.

Сначала я не поверил своим глазам, а потом почувствовал себя невероятным болваном — забыл такие простые вещи, о которых говорили все учителя!

Я чуть не взвыл от собственной тупости, ну, конечно же, все живые существа излучают ауру, и практически все существа могут её чувствовать. Тем, кто не хочет выдать своего местоположения, нужно научиться её прятать. Неудивительно, что Вализир всегда был в курсе моего местопребывания, он не следовал за мной по пятам, а просто отслеживал местонахождение моей ауры. "Как, наверное, он посмеивается, видя мои неуклюжие попытки скрыться от него, даже не спрятав ауру", — проклиная свою глупость, думал я.

Я восхитился малышкой Гитой, и как только она всё успевает? А главное, откуда знает о моих попытках выбраться из замка? Задумавшись, я принялся вспоминать уроки своих учителей. Всё же они знали своё дело и хорошо меня обучили, потому что уже через минуту я смог почувствовать ауры всех находящихся в замке. Как я и подозревал, аур старших вампиров и Гиты видно не было.

"Так вот почему за ней бегала "личная гвардия", — догадался я, — просто по-другому невозможно за ней уследить. Ай да Гита, ай да малышка!".

Я твёрдо решил при первом же удобном случае сделать ей какой-нибудь подарок. Вернувшись к книге, я стал читать об аурах различных существ. В книге были указаны характеристики аур, по которым можно было узнать всё, вплоть до вида существа, описывались самые распространенные: эльфов, вампиров, людей, гномов, зверей и остальных существ Эратии. Так же подробно излагались как различные методы наблюдения за аурами, так способы её сокрытия и поиска скрытых аур.

"Интересно, где Гита взяла эту книгу? — подумал я. — В общей библиотеке я такую точно не видел, неужели стянула из запретной секции, куда отец никого не пускает?"

Я лёг и принялся за чтение последней главы, решив — для начала — научиться скрывать ауру, и только потом прочитать всю книгу. Меня не остановило даже то, что автор излагал все сложности маскировки ауры, особенно для непосвящённых вампиров. По сути, непосвящённых специально не учили скрывать ауры, чтобы было легче за нами наблюдать.

— Если все вокруг будут их скрывать, зачем тогда нужно такое умение? — резонно спрашивал автор читателя.

Чтение затянулось до утра, и, тем не менее, я не осилил эту главу и до середины. Несмотря на бессонную ночь, мне пришлось с первыми лучами солнца подниматься и идти завтракать, ведь предстоял трудовой день, работы на тренировочной площадке никто не отменял. Пришлось отложить дальнейшее чтение на следующую ночь.

День прошёл в каком-то лихорадочном ожидании. Освободившись, я пробрался на кухню, захватил там побольше съестного, заперся в своей комнате и набросился на книгу. Дочитав то, что не успел прошлой ночью, я попробовал воспроизвести описанное, но все попытки были напрасны. Меня начала охватывать паника.

"Вот он, шанс встретится с Ал'лилель, и а я его теряю, из-за собственной глупости и неумелости".

К сожалению, все мои попытки "...сделать ауру спиралью и сложить кольца друг в друга...", как это было написано в книге, успехом не увенчались, аура оставалась неподвижной, и единственным результатом мысленных экспериментов оказалась жуткая головная боль.

"Нужно отвлечься и успокоиться, — понял я, — иначе только разозлюсь, без всякой пользы". Встав с кровати, я принялся разминаться. Тренировка принесла успокоение в мысли, а повторение однообразных комплексов полностью отчистило мой разум. В завершение разминки я попытался повторить упражнения с мечом, который показывал сегодня Вализир.

— Тролля одним ударов вы не убьёте, — говорил он ученикам, показывая весь комплекс движений, — если, конечно, вы не Серебряный Туман или Повелитель. Поэтому, вместо того, чтобы пытаться сделать невозможное, вы должны быстро перемещаться и отрубать от него по кусочку: сначала руки, потом ноги, и только в последнюю очередь — голову. Процесс, конечно, долгий, но зато безопасный. Теперь разбейтесь на пары и повторите то, что я показал.

— Некоторым даже не надо представлять своего напарника троллем, — усмехнулся он напоследок, — всё и так реалистично.

Все засмеялись. В паре с Тарном стоял огромный и неуклюжий Варн. Издалека его действительно можно было принять за тролля, поэтому все начали беззлобно его подначивать. Привыкший к таким шуткам Варн не обращал на них внимания, так как в одиночных поединках он выигрывал у Тарна две схватки из пяти.

Делая упражнения, я поймал себя на мысли, что ведь можно попробовать сделать то же самое и с аурой, только не откалывать от неё по кусочку, а подгибать края. Найдя кусок пергамента, я принялся подворачивать его уголки, и ровно через пару минут у меня в руках оказался плотный маленький комочек. Я обратился в своё сознание и начал сворачивать собственную ауру, всё время вспоминая, как это делал с пергаментом. Сначала она не поддавалась моим усилиям, но, как только я уменьшил размер сворачиваемых "кусочков", дело пошло быстрее. На полное свёртывание ауры ушло около получаса, и в итоге, когда я посмотрел на то, что получилось, то был полностью удовлетворён результатом. Решив проверить классификацию получившейся ауры по книге, я нашёл нечто похожее, оказалась, что моя теперешняя аура очень похожа на ауру крупного грызуна.

Очень довольный собой, я решил прочитать, как восстанавливать ауру, чтобы вернуть свою в изначальное состояние. Выяснилось, что процесс разворачивания "комка" занимает вдвое больше времени, чем сворачивание. Закончив, я вздохнул и вытер пот с лица. "Надо придумать что-нибудь другое, — решил я, — что-то, что позволило бы — в идеале — одним движением развернуть весь получившийся клубок. Какое-то подобие шнурка, за который достаточно будет потянуть, чтобы вся собранная конструкция сразу развернулась обратно".

Автор книги предостерегал от скрывания ауры в присутствии того, кто имел возможность наблюдать за ней в течение длительного времени. Книга описывала, что в таком состоянии ауру скрывать бесполезно, так как тот, кто смотрит за вами, узнает о её изменениях. Необходимо дождаться момента, когда прямого наблюдения не будет, и только тогда можно маскироваться. Кроме того, в книге были описаны случаи, когда некоторые Повелители могли привязывать часть своей ауры к предметам, а сами передвигались абсолютно свободно, так как следящие считали, что объект наблюдения неподвижен. Это меня очень заинтересовало, и я решил изучить книгу от корки до корки, чтобы выяснить все подробности таких манипуляций, и те обстоятельства, которые могли бы меня выдать.

Каждый день теперь проходил в ожидании вечера, когда я мог спокойно почитать. Закончив работу, я обычно заходил на кухню, набирал съестного и запирался у себя в комнате. Сначала следовала небольшая тренировка, повтор того, что показывал сегодня мастер или один из его учеников, затем чтение. Прошло больше недели, прежде чем я решился снова попрактиковаться с аурой.

Я долго раздумывал над тем, как научиться быстро сворачивать и разворачивать ауру, чтобы тратить на это минимум времени. Опыты с верёвкой ни к чему не привели, я тренировался на том же многострадальном пергамене, что и в первый раз, но ничего не выходило, верёвка постоянно запутывалась, и конечный результат получался неудовлетворительным.

Как ни странно, но помог мне разобраться с проблемой опять же пергамент. Он настолько скомкался, что когда я его сгибал сотый раз, то он, понятное дело, складывался по образовавшимся от предыдущих опытов складкам. "А что, если наметить на новом пергаменте линии сгиба, которые позволили бы мне быстро складывать и восстанавливать лист?" — задался я вопросом. После пары вечеров я разобрался с оптимальными линиями сгиба листа, при этом конечный результат свёртки был самым минимальным по размерам.

Наступило время переходить от теории к практике. На своей ауре я точно также наметил линии сгиба, сделав их немного светлее её обычного цвета. Когда я оглядел конечную ауру с добавленными в неё контурами предстоящего опыта, то был полностью удовлетворён результатом, светлые полоски были едва заметны, и их назначение было понятно только мне. После недели тренировки по своему новому способу, время на свёртывание и развёртывание ауры уменьшилось до десяти секунд. Посчитав такой результат вполне приемлемым, я взялся за вторую, более сложную проблему — прикрепления частей ауры к определённому месту.

Эту проблему я смог решить ещё через неделю, когда во время работы на тренировочной площадке подсмотрел, как один из учеников при тренировке боя с завязанными глазами сбивал с толку нападавших, раскидывая в пространстве свои ложные ауры. Всё оказалось очень просто, он брал небольшой кусочек ауры и делал его настолько тонким, что по площади он совпадал с целой. В методе имелся недостаток, стоило противнику сконцентрироваться получше, как обман сразу же обнаруживался. Впрочем, бойцу этого времени хватало на то, чтобы изготовить ещё пару-тройку обманок, и всё начиналось сначала.

Поэкспериментировав несколько вечеров, я смог повторить его действия, правда, обнаружилась одна малоприятная деталь: в отрыве от основной ауры и при отсутствии подпитки такие тонкие копии держались от силы минут десять. Эту проблему я решил, не спав пару ночей, просто сделал так, чтобы кусочки, меньшие по объёму, но большие по плотности (по форме и размерам напоминавшие ауры крыс), раскиданные по всему замка, соединялись между собой тоненькими жгутиками.

Вся эта конечная конструкция, запущенная мной в один из вечеров, без всякого ущерба проработала до утра. Я очень гордиться проделанной работой, ведь теперь можно было встретиться с Ал'лилель.

Глава 7 СЧАСТЬЕ

Весь день я дрожал от возбуждения, ожидая наступления ночи, ведь она должна была доказать пригодность всех моих экспериментов. Вечером, походив по замку, я привел в действие свою конструкцию, стянув все подпитывающие жгутики ауры от небольших кусочков подпитки на себя. Я подумал, что проще будет закрыться и быстро поставить копию, чем сначала ставить её, а затем ходить и цеплять к каждой обманке тонкие жгуты от своей ауры.

Ровно в три часа я поднялся, прицепил копию ауры к кровати и, одевшись, проскользнул во двор, а затем за ворота, мимо сторожевых големов. Эти существа из глины, оживлённой магией, были личным изобретением Повелителя, по ночам из замка всех выпускали, но впускали обратно только с рассветом солнца. С их появлением количество ночных караулов на стенах замка значительно сократилось, при этом его обороноспособность не пострадала.

Подняв камень, под который мы договорились класть послания, я увидел записку, быстро схватив, её я начал читать.

"Дорогой! Я очень за тебя волнуюсь, тебя нет уже четвёртый месяц. Я буду приходить раз в неделю, и проверять, оставил ли ты что-нибудь".

Записка была без подписи, но я и без того знал, кто мог написать это письмо. "Она назвала меня дорогим и к тому же волнуется за меня!!" — со смесью восхищения и недоумения подумал я. После прочтения записки все мои тревоги о том, что она забыла меня, улетучились, оставив только нежность к этой храброй девушке, не забывшей своего обещания и ожидавшей меня всё это время. Положив под камень короткую ветку, я на рассвете возвратился в замок, скоротав ночь на берегу реки за постоянным перечитыванием записки.

Когда я прокрался в свою комнату, не потревожив никого из сонного населения замка, то сразу же погасил копию ауры, предварительно посмотрев, сколько подпитки она впитала в себя за ночь. Оказалось, что почти все кусочки подпитывающих аур были истрачены.

"В следующий раз придётся устанавливать побольше", — подумал я, отправляясь на кухню.

Позавтракав, я занялся своими повседневными делами по уборке и приведению в порядок тренировочной площадки. Через час на поле пришли ученики и, пробежав несколько раз по полосе препятствий, приступили к тренировкам. Продолжая автоматически исполнять свои обязанности, я по-прежнему внимательно следил за всем, что показывал Мастер и делали его ученики, стараясь запомнить самые мелкие детали — ведь, как я убедился, тренировки помогали мне и в работе с аурой.

Да и затаённое желание стать когда-нибудь таким же, как мастер или мой отец, тоже делало своё дело, пусть до времени моего посвящения и оставалось долгих десять лет, но стать лучшим учеником среди своих одногодок я ведь и сейчас могу?

Весь день я думал над тем, что теперь придётся каждую ночь ходить к условленному месту, ведь я не знал, когда Ал'лилель оставила свою записку. Поэтому следовало, не откладывая, рассчитать оптимальное время работы копии, чтобы она гасла немного позже рассвета, когда я буду уже находиться в замке. "Нужно экспериментировать с количеством подпиток", — утвердился я в своём решении.

Всю неделю я беспрепятственно покидал замок и возвращался в него, моя ветка лежала на месте, а Ал'лилель не появлялась. Мои успехи в постановке копий, а также в скрывании и восстановление ауры достигли совершенства. Теперь по ночам я тренировался и перечитывал книгу, чтобы всё запомнить, ведь её придется возвращать Гите.

В понедельник, покинув замок уже привычным образом, я пришёл на место тайника. Ветка была на месте, но я решил подождать рассвета, надежда увидеть девушку никуда не исчезла. Когда горизонт зарозовел, но солнце ещё не показалось, я вдруг обнаружил на краю Леса эльфийскую ауру — одним из результатов моих ночных экспериментов стало и то, что я теперь постоянно, чисто автоматически контролировал состояние как своей копии, так заодно и наличие других аур вокруг себя.

Быстро вскочив, я всмотрелся в ту часть леса, где почувствовал ауру — и моё сердце бешено забилось в груди, когда я увидел выходящую из Леса Ал'лилель. Я, сломя голову, рванулся к ней, а она, заметив меня, тоже побежала навстречу. Мы столкнулись на полпути, она бросилась мне на грудь и, уткнувшись в неё лицом, расплакалась. От переизбытка нахлынувших на меня чувств я не мог ничего сказать, только крепче сжимал в объятьях её хрупкое тело. Её слёзы заставляли моё сердце едва не раскалываться на части, поэтому я начал срывающимся голосом рассказывать, почему меня не было всё это время. Про свои эксперименты с аурой я тоже ей рассказал, добавив, что теперь мы можем встречаться каждый день.

Наконец она подняла на меня заплаканные, но уже сияющие глаза и тихо сказала:

— Я точно знала, что ты придёшь, даже ни на минуту в этом не сомневалась, и всегда приходила к нашему тайнику.

Я улыбнулся и снова её обнял, не в силах выпустить из рук. Так, молча, мы простояли до восхода солнца, и только тогда с трудом смогли оторваться друг от друга, пообещав встретиться завтра.

С того дня, как она меня впервые поцеловала, прошло несколько месяцев. Мы по-прежнему встречались тайно, моя копия работала безупречно, а время, которое мы были вместе, очень нас сблизило. Я просто не представлял себе жизни без неё, и, похоже, такие же чувства она испытывала ко мне. С каждой встречей мы всё больше узнавали друг друга, и однажды она рассказала, как получилось, что наши отцы знакомы, а также, куда исчезла её мать.

Оказалось, что Ал'гиел действительно один из старейших представителей народа эльфов, и ранее состоял в Совете Старших, собиравшемся в эльфийской столице. Как старейшина своего рода, он участвовал в войне с вампирами, где и познакомился с моим отцом. Во время войны он потерял двух дочерей, старших сестёр Ал'лилель, которых она никогда не видела. После этих событий жена бросила его с маленькой дочкой на руках, и тогда он принял решение уехать в самую дальнюю деревню своего Рода.

Я в свою очередь рассказал всё о себе, своей жизни, о том, что никогда не знал маму, и что в замке эта тема находится под запретом. С каждой встречей мы раскрывались друг перед другом, и с каждым днём расставаться на рассвете было всё мучительней и мучительней.

Наконец я предложил ей уйти со мной, подальше от всех, правда, сразу же понял, что сказал глупость. Поскольку посвящения не было ни у нее, ни у меня, то принадлежать сами себе мы не могли, и если я ещё мог скрывать свою ауру, то Ал'лилель этого делать не умела.

Можно было не сомневаться, что эльфы или вампиры обязательно кинутся искать беглецов, и эти поиски не займут у них много времени. Найдут нас легко, и тогда мы лишимся даже того малого, что имеем сейчас.

Все эти месяцы я по-настоящему жил только ночью, во время наших встреч с Ал'лилель. Всё остальное время за меня действовал как будто другой Каин: он ел, работал, разговаривал и тренировался, как бездушный голем. Все мои чувства проявлялись только при встречах с ней.

Глава 8 УДАР

Удар, который вскоре перевернул всю нашу дальнейшую жизнь, был ужасен, но закономерен — трудно удерживать в тайне постоянные отлучки, к тому же этому поспособствовал этому "знакомый" нам эльф.

Эн'рил, не забывший унижения от наказания, принялся следить за Ал'лилель и очень быстро узнал о её отлучках, и как бы та не скрывала их, смог заметить её ночные вылазки из деревни. Оскорблённое самолюбие, помноженное на огромную ревность, разъедало его каждый день, и то, что Ал'лилель не обращала на него никакого внимания, жутко его бесило.

Именно он тогда установил ловушки, не пометив их, чтобы Ал'лилель в них попалась, а он её спас, получив благодарность отца и благосклонность самой девушки.

Возможно, всё так бы и произошло, если бы не один ублюдочный вампир, который нарушил все планы, явившись первым и получив всё, что должно было по праву принадлежать ему. Тщательно разработанный план, неделя копки ям, неделя распускания слухов среди девушек о месте, где растёт много редкой приправы — всё оказалось зря.

При воспоминаниях о том, как смотрела на своего спасителя Ал'лилель, разум эльфа сразу окутывала пелена бешенства. На него, на него она должна была так смотреть, а не на этого вампирского выродка! Твёрдо решив покончить с вампиром, он начал вынашивать планы, как можно его убить, не наводя на себя при этом никаких подозрений.

Отлично подготовленная попытка провалилась, недоносок смог в одиночку пробраться к деревне, обойдя все ловушки, и, что самое поганое, кроме самого Эн'рила, в этой истории больше никто не пострадал. Месяц, проведённый вдали от дома, с табунами, ещё больше укрепил его ненависть к вампиру. Когда того забрали свои, и достать его было невозможно, Эн'рил обратил всё своё внимание на Ал'лилель. Потому-то он первый и обнаружил, что девушка постоянно куда-то исчезает.

На первых порах ему ничего конкретного узнать не удавалось, так как эльфийка была очень бдительна и всегда проверяла, чтобы за ней не было слежки. Не добившись никакого результат, он отправился к старейшине и выложил ему свои подозрения. Тот, конечно, и сам подозревал, что его дочь что-то скрывает, но когда задал ей прямой вопрос, ясного ответа не получил.

Она заявила, что нашла себе достойного парня из другой эльфийской деревни, и встречается с ним тайком, так как не хочет знакомить его с отцом, пока не проверит свои чувства. Отец поверил ей безоговорочно, до этого случая дочь никогда не обманывала его, и даже не стал посылать за ней своих следопытов, чтобы случайно не оскорбить дочь недоверием. Он даже порадовался тому, что Ал'лилель забыла, наконец, своего вампира.

После же слов Эн'рила старейшина решил проверить их достоверность и обоснованность своих прежних подозрений. Вызвав начальника следопытов, он попросил незаметно проследить за дочерью, само собой, в полнейшей тайне. Следопыты быстро справились с порученным делом, и, конечно же, девушка не замечала того, как несколько пар глаз были свидетелями её встреч с Каином, да и что могла непосвящённая эльфийка противопоставить опытнейшим воинам? Поэтому о фактах встреч с вампиром было быстро доложено старейшине.

Вначале он хотел поговорить с ней, но потом понял, что это будет бесполезно, и, несмотря на все запреты, встречи продолжатся. Портить отношения с дочерью ему категорически не хотелось, и он придумал, как можно было всё устроить и не допустить дальнейшего развития отношений дочери и вампира.

С помощью почтовых летучих мышей он списался со своим старым другом из Совета Старейшин, и попросил, чтобы его дочь приняли в ученики столичной школы магии, на любой факультет, сейчас, посреди семестра. В школу непосвященных часто принимали по протекциям Совета Старейшин, так что это не было редкостью, и пришедшее от школы магии приглашение не бросало на него тень, как на организатора заговора. Друг быстро всё устроил, тем более, что Ал'гиел объяснил ему причину своего поступка, заменив только историю с вампиром на ту, что преподнесла ему дочь. Мол, он не желает, чтобы дочь до посвящения увлеклась настолько, что забыла о предстоящей учёбе.

— Ал'лилель, тебе письмо, — закричали подружки, окружая её, когда она вернулась с лесной прогулки.

— Смотри, смотри, на нём штамп школы магии Алондруина! Неужели это вызов!? — щебетали они вокруг неё.

— Повезло, — начали вздыхать они, когда обнаружилось, что да, это действительно вызов в столицу с зачислением её на курс алхимии и травничества, с требованием прибыть в школу через две недели.

— Как тебе повезло! — восклицали они, не замечая помрачневшего выражения её лица. — В столице куча прекрасных юношей, красивой одежды, лучшие менестрели и, конечно же, обучение в школе магии. Её выпускников без экзаменов принимают в столичную Академию магии, а это же... это же... настоящее чудо для нашей маленькой, окраинной деревни!

Так, продолжая трещать и восхищаться, они проводили её до дома и только там оставили наедине со своими мыслями.

Ал'лилель не слушала и не слышала никого, ей казалось, что жизнь рухнула, этот вызов обрушился на неё, как ведро холодной воды. Она стояла на пороге дома и сквозь слёзы рассматривала письмо — составленное и подписанное по всем правилам, оно действительно было путёвкой в отличное будущее. "Что же делать? Как быть? Я обязана поехать, да и очень хочется, если честно, — вертелись в голове мысли, — но как же тогда Каин?".

За те месяцы, пока его не было, она плакала практически каждую ночь, но всё равно ходила проверять тайник, в надежде получить от него вести. Она ни секунды не сомневалась, что Каин обязательно отзовется, если сможет выбраться из замка. В тот день, когда они впервые встретились после долгой разлуки, она была готова бросить всё и уйти за ним на край света. Все последующие встречи только утверждали её в мысли, что такого чистого и яркого чувства у неё может больше никогда и не быть. Когда она прижималась к нему, а он обнимал её, казалось, останавливалось время, она была бесконечно счастлива.

Письмо разбило все мечты. "Как сказать о нём Каину? — подумала она. — Для него это тоже будет страшным ударом".

— Привет, моя девочка, — услышала она голос отца.

— Почему ты такая задумчивая? — спросил он, подходя ближе и присматриваясь к конверту у неё в руках. — О! — воскликнул он, прочитав письмо, протянутое ему.— Вызов в школу магии столицы! Какая же ты у меня умница. Раз прислали приглашение, значит, интересуются тобой, а это явно путёвка в Академию, — радостно говорил он, словно не замечая настроения дочери.

— Когда тебе необходимо прибыть туда? — спросил он, видя, что дочь словно в каком-то трансе.

— Через две недели, — едва смогла произнести она.

— Тогда нужно поторопиться, ведь путь в столицу займет дней десять, — озабоченно сказал Старейшина, но, видя отсутствие на свои слова реакции дочери, тихо ушёл.

Ал'лилель с трудом дотерпела остаток дня и вечер, так и не придумав, что сказать Каину, и, главное, что делать ей самой — отец прав, уезжать нужно уже на этой неделе, на сборы остаётся всего пара дней. Так, ничего не решив, она пришла на встречу с Каином. При виде него у неё защемило на сердце и, расплакавшись, она уткнулась ему в грудь.

— Что такое, моя хорошая? Не плачь, что случилось, солнышко? — говорил он в волнении, пытаясь её успокоить. Девушка не могла ничего сказать, поэтому просто протянула ему письмо.

По мере прочтения, лицо его менялось.

— Насколько это серьёзно?

В ответ девушка только расплакалась.

— Давай убежим!? — твёрдо сказал он. — Может, удастся скрыться от наших в людских поселениях?

— Нас найдут быстро, и ты сам это прекрасно знаешь, любимый, — сквозь слёзы ответила девушка, — я видела следопытов, встречающихся вечерами с отцом, и мне кажется, я видела одного из них, когда шла сегодня на свидание с тобой.

— Наверно, твой отец узнал о наших встречах, и принял меры, — пробормотал вампир. — Слишком "вовремя" пришло письмо.

— Может быть, — ответила девушка, прижимаясь к нему крепче. — Я так боялась тебе его показать, и просто не знаю, что мы будем теперь делать.

— Если твой отец знает, что мы встречаемся, и этот вызов — действительно его рук дело, то убежать нам точно не дадут, — против свой воли ответил он. — Хоть я и не чувствую никого рядом с нами, но это вовсе не значит, что никого нет, скрывать ауру довольно просто.

— Что же тогда будем делать, Каин? Игнорировать вызов не получится. Даже если я откажусь, то меня никто не поймет, а отец может силой увезти в столицу. Отказ будет оскорблением школе магии, а таких вещей у нас не прощают.

— Когда тебе надо уезжать? — тихо спросил он.

— Через четыре дня, — с грустью ответила девушка.

— Как скоро, — прошептал он.

— Что же, у нас есть целых четыре дня, — напуская на себя весёлость, громче сказал он и, подхватив её на руки, побежал к реке.

— Каин, ты меня уронишь, — сквозь слёзы, невольно улыбнулась девушка.

— Никогда, Ал'лилель. Никогда, — улыбнувшись, ответил он.

"Четыре дня, четыре дня, четыре дня", — с того момента, как их произнесла Ал'лилель, эти слова громом отзывались у меня в голове.

"Я не смогу её больше видеть", — эта мысль не давала мне покоя весь день и всю ночь, я так и не смог заснуть, лихорадочно прикидывая, что же можно сделать.

Побег виделся единственной возможностью избежать разлуки, но я прекрасно понимал, что если за Ал'лилель следят эльфийские стражи, то нам просто не дадут уйти. А если ещё старейшина поговорит с отцом, и тот узнает о наших встречах... — я вздрогнул, об этом лучше было не думать.

Сама мысль о расставании причиняла мне боль, не говоря уже о том, что мы долгое время не сможем увидеться. Но чем больше я об этом думал, тем больше понимал — разлука неизбежна. Я мог бы последовать за ней, но только после своего посвящения, когда стану свободным вампиром. Правда, перспектива девятилетней жизни вдали от эльфийки казалась мне невыносимой. "Надо найти способ пройти посвящение раньше, — появилось вдруг озарение. — Ведь Зира же смогла это сделать, к тому же и высшее посвящение прошла, значит, первое тем более можно ускорить". Обрадовавшись этой идее, я решил завтра же поговорить с Зирой и рассказать о своей задумке Ал'лилель.

Вечером, после работы, я нашёл Зиру и заставил её со мной поговорить, что было совсем непросто, так как после нашего совместного возвращения из эльфийского Леса она со мной даже не здоровалась при встречах. Полученные сведения были не слишком утешительны. Да, первое посвящение можно провести раньше, но, чтобы оно завершилось успешно, потребуется приложить нереальные усилия и выполнить невообразимые условия. Во-первых, продержаться три минуты против лучшего ученика мастера по оружию, и, во-вторых, продемонстрировать судьям переход в боевую трансформацию. За все времена существования Рода подобное досрочное посвящение удалось пройти только десятерым, и последним из этой десятки был мой отец. "Нужно идти к нему за советом", — понял я.

— Пап, можно войти? — спросил я, постучавшись в кабинет отца.

— Входи, присаживайся, — ответил он, отрываясь от бумаг, горой лежавших на его столе. — Я тебя слушаю.

— Пап, научи меня обращению в боевую форму.

Отец удивлённо посмотрел на меня и неожиданно спросил:

— Настолько уверен, что сможешь выстоять три минуты против Тарна?

Этот вопрос сбил меня с толку. "Неужели он обо всём догадался? — пронеслось у меня в голове. — Нет, не должен", — постарался успокоить я сам себя.

— Да, я хочу пройти посвящение раньше положенного времени, как сделал это ты, — произнёс я спокойным тоном, глядя ему в глаза.

— И только? — задумчиво спросил он, не отрывая от меня взора.

— Хочу стать одиннадцатым, кому это удалось, — честно ответил я, нисколько не покривив душой.

— Хорошо, начнём занятия на следующей неделе, — сказал он. — Что-то ещё, сын?

— Нет, это всё, — радостно ответил я. — Спасибо пап.

С этими словами я встал и вышел. Сердце радостно билось в груди, я вытер рукавом внезапную испарину со лба. "У меня получилось, он будет меня учить!", — радостно думал я, а от предвкушения рассказать о своей задумке Ал'лилель у меня даже язык зачесался.

Это был реальный выход из ситуации, поскольку посвящённый вампир, становясь совершеннолетней особью, может беспрепятственно уходить из рода и возвращаться, когда ему вздумается, правда, в мирное время. За все, что с ним происходит во время его отсутствия, род не несёт никакой ответственности. Единственным исключением была война, тогда все вампиры безоговорочно подчинялись роду, но меня это не пугало, так как войн на горизонте пока не наблюдалось.

Встретившись ночью с Ал'лилель, я радостно пересказал ей всё, что узнал, она тоже очень обрадовалась такому выходу из ситуации. Теперь она могла спокойно ехать, а я, когда пройду посвящение, найду её в городе эльфов, и время разлуки теперь будет исчисляться не годами, а всего лишь месяцами. Обрадовавшись, мы весело проболтали остаток ночи, строя планы, как будем встречаться в будущем, и в приподнятом настроении расстались.

Весь следующий день я просто летал, как на крыльях. Теперь отец займётся со мной обращением в боевую форму, и всё, что мне осталось сделать — это устоять против Тарна. Я видел многие бои с его участием, и шанс продержаться три минуты у меня был. Мои ежедневные тренировки медленно, но верно приносили пользу, теперь я в своих движениях и выполняемых комплексах замечал всё меньше ошибок, на которые у других учеников указывал мастер. Правда, практических навыков боя у меня не было, но я рассчитывал на то, что во время тренировок с отцом я смогу восполнить и этот пробел.

Ночью, поставив копию ауры, я как обычно, отправился на встречу с Ал'лилель, но долго не мог выйти из замка, у калитки стоял ночной патруль, занимаясь беседой о всякой ерунде. Время шло, я тихо бесился, но ничего не мог с этим поделать — другие выходы были просто закрыты. Наконец вампиры наговорились и разошлись, а я сразу выбежал из замка. На подходе к месту наших обычных встреч я почувствовал её ауру и радостно бросился к ней. То, что я увидел, приблизившись, меня шокировало. Ал'лилель лежала на земле, а к ней приближалось какое-то странное существо, внешне напоминавшее сильно вытянутого вверх вампира, но с очень длинными руками и ногами, вместо лица у которого была маска. Но самым отвратительным был рот существа, обрамлённый длинными щупальцами, а также два отверстия над ним, видимо выполнявшие функции носа.

Заорав что-то нечленораздельное, я бросился на него, подхватив по дороге короткую, но толстую ветку. Подбежав ближе, я увидел, что глаз и ушей у существа не было, но на мой крик оно отреагировало мгновенно — развернулось и не спеша пошло навстречу. Оббежав неведомую тварь по дуге, я бросился к лежащей на земле Ал'лилель и быстро осмотрел её — видимых повреждений нет, похоже, она просто была без сознания. Вздохнув с облегчением, я снова посмотрел на существо, и пока то медленно двигалось к нам, быстро проверил его ауру. Странно, но пока это нечто не подошло ко мне на расстояние менее десяти шагов, я её не ощущал, но стоило ему переступить эту невидимую черту, как она проявилась в виде небольшого чёрного пульсирующего шара. У меня затряслись колени, поскольку только одно существо имело такую ауру — Поглотители Сознания.

Я сразу вспомнил, что о них писалось в книге. "Поглотители Сознания — это результат неудачных экспериментов эльфов по выращиванию идеальных солдат с магическими способностями. Данное направление исследований специализировалось на создании при соединении людского материала с мелкими демонами мощных колдунов магии Разума. Успех по их выведению, на первый взгляд, был несомненным, получившиеся создания могли оглушать или подчинять себе любые существа в радиусе двух полётов стрелы, причём количество подчинённых существ могло расти при соответствующих тренировках.

Питались эти существа тоже чрезвычайно просто, обездвиживали свои цели и, подходя к ним, высасывали мозг. Действия монстров были настолько впечатляющими, а война с вампирами настолько кровавой, что Совет решил не проверять далее возможности этих существ, а организовал их производство и поставки в армию в больших количествах. Создатели не учли одного — существа, оперирующие магией Разума, могли стать слишком разумными, а уж о таком сюрпризе, как объединение Поглотителей в коллективный разум, не мог подумать никто.

Что такое коллективный ментальный удар тысячи Поглотителей Сознания, познали на себе обе стороны — и эльфы, и вампиры. Очередная битва между ними была окончена за несколько минут, и на поле никого живого, кроме Поглотителей Сознания, не осталось. Позже выяснилось, что скопление в одном месте такого количества этих существ оказалось тем камешком, который спустил лавину, пробудив разум у этих могучих существ. Съев все мозги поверженных врагов, они разошлись по Эратии, и теперь каждый из них жил и контролировал свою область отдельно от других особей. С другими особями своего вида они старались не контактировать, и слава всем богам, что создатели заложили в них отсутствие возможности размножения".

В книге так же упоминалось, что в рукопашной схватке эти существа довольно слабы и легко проигрывали вампирам в их боевой форме, а также эльфам. Правда, случаев, когда Поглотители вступали в такие схватки, было крайне мало. Резюме, которое давала по этим существам книга, было простым и коротким: "Если вы засекли ауру Поглотителя Сознания, то вскоре вы умрёте, тихо и безболезненно".

Поглотитель был голоден, поэтому, когда он уловил эмоции человеческого дитя — редкого для себя деликатеса — то сразу вышел из пещеры и направился в сторону одинокого детского сознания. Полакомиться мозгами человеческих детёнышей было чрезвычайной редкостью, так как пропажа нескольких в одной области, приводила к облавам. Столько существ одновременно он не мог остановить, поэтому приходилось менять место обитания, что для осёдлого создания было крайне нежелательно. Редкие удачи поглощения мозгов человеческих детёнышей оставили о себе приятную память в его сознании. Поэтому сейчас, едва поняв, что детёныш один, он сразу двинулся к нему, правда его слегка смущало, что для детёныша тот двигался слишком быстро, и к тому же рядом с детским сознанием, ощущалась какая-то странная и непонятная для Поглотителя аура. "Даже если с ним кто-нибудь есть, это не будет проблемой, — решил он, ускоряя шаг — всё равно на помощь никто не прийти успеет".

Шло время, а он никак не мог догнать странного детёныша, тот всё время двигался на приличной скорости. Поглотитель давно отказался бы от погони, если бы не постоянный фон эмоций детёныша, которые были настолько лакомыми, что противостоять искушению он не мог. Наконец детёныш остановился, а странная аура отделилась от него и быстро убралась прочь. Ещё раз окинув местность поисковой магией, он заметил недалеко от человеческого ещё и эльфийского детёныша.

Поглотителя ощутил сильнейшие эманации радости, за один день два таких деликатеса — это было редкое везение. Оглушив обоих, он сначала полакомился мозгами человеческого детёныша, а затем направился к эльфёнку. Вдруг, из ниоткуда, прилетела звуковая вибрация, кожа, уловив её, просигнализировала об этом в мозг — Поглотитель повернулся в сторону раздражителя и недоуменно замер. Если все существа отображались у него в виде сгустка определённых эманаций, то тут он увидел перед собой мёртвого вампирского детёныша с уже съеденными мозгами. Поглотитель не ощущал абсолютно ни одной исходящей от объекта эманации, но объект явно двигался — это утверждали рецепторы вибраций на коже. Попробовав оглушить непонятное существо, он ещё больше удивился, удар точно попал в объект, но это было равносильно тому, что Поглотитель ударил бы по трупу. Попытка подчинить объект тоже результата не дала.

Продолжая попытки воздействия на существо, Поглотитель подошёл ближе и учуял запах, существо пахло напуганным вампирским детёнышем с небольшой примесью дерева. Решив покончить со столь странным объектом немедленно, Поглотитель начал медленно подходить к непонятному существу. Он редко вступал в поединки с участием грубой силы, но от непонятного субъекта опасностью не пахло, а вкусные мозги оглушенного эльфа излучали такие призывно эманации, что Поглотитель бросился в атаку.

Я удивился, почему Поглотитель не оглушил меня, а бросился в рукопашную схватку. Всё происходило не так, как было описано в книге. Но долго удивляться мне не дали, пришлось защищаться — удары длинных верхних конечностей Поглотителя были быстры и точны. Пару раз подставив под них обрубок ветки, я понял, что она долго не выдержит. Пытаясь уклоняться от его ударов, я не мог придумать ни одной толковой идеи относительно того, как победить это существо.

Через минуту я понял, что если не начну шевелить мозгами, то схватка закончится очень скоро, и совсем не в мою пользу. Поглотитель Сознания оказался слишком силён, его длинные, кривые когти уже несколько раз задели меня, пропоров куртку и глубоко порезав тело. Кровь хоть и сворачивалась почти сразу, но такое обилие ран начало меня истощать. Я ясно понял, что ещё минута — и если я не остановлю магическую тварь, то сначала умру сам, а затем умрёт Ал'лилель.

Дикий страх за неё так подстегнул меня, что я решил наплевать на собственную жизнь, главное, чтобы она осталась в живых. Бросившись на этого демона, я сразу попал в его могучие объятия, для того, чтобы освободить правую руку, мне пришлось с хрустом в суставе вывернуть её, после чего я вонзил своё примитивное орудие ему в пасть и начал изо всех оставшихся сил давить на этот обрубок, проталкивая его дальше.

От страшного давления у меня хрустнули сначала рёбра, затем позвоночник, я перестал чувствовать ноги, стало трудно дышать, а глаза заволок красный туман. Внезапно почти не поддававшийся мои усилиям обрубок ветки резко пошёл вперёд и, как будто прорвав какое-то препятствие, на всю длину погрузился в отвратительное подобие рта Поглотителя. Тот сразу обмяк и медленно рухнул на землю, придавив меня собой.

"Неужели я его убил?", — вяло шевельнулась мысль. Двигаться я уже не мог, просто лежал под тушей Поглотителя и еле дышал, постоянно теряя сознание.

Не помню, сколько прошло времени, но, как только в голове начало проясняться, я решил вылезти из-под этой пакости, правда, удалось мне это только после нескольких попыток. Наконец я смог освободиться от тяжести туши мёртвого Поглотителя и первым делом пополз к бесчувственной Ал'лилель, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке.

Сил у меня не было, но я всё же дополз. Кажется, девушка не пострадала, просто была в глубоком обмороке. Я, немного успокоившись, исследовал самого себя: рёбра переломаны, позвоночник, скорее всего, тоже повреждён, вдобавок я весь был покрыт ранами и измазан в слизи Поглотителя. Только-только я собрался с силами, чтобы попробовать девушку в чувство, как вздрогнул, увидев приближающихся к нам со стороны замка отца, Зиру и Вализира, а со стороны Леса — Старейшину в сопровождении десятка воинов.

"Всё кончено, — обречённо подумал я, увидев их, — теперь я никогда больше её не увижу ". Слово "никогда" гулом отозвалось в голове, заполняя её туманом ярости.

"Нет! Я не отдам её им! — тут же, внезапно, убеждённость захлестнула меня целиком. — Никогда, ни за что, никому не отдам! Лучше умру здесь и сейчас, чем потеряю её навсегда!", — снова и снова повторял я про себя.

Глава 9 ИЗГНАННИК

Рассвело, но Повелитель всё сидел в кабинете и просматривал бумаги о доходах и расходах. Он изучал отчёты старост деревень и думал о странной просьбе сына. То, что сын постоянно находил на свою голову опасные приключения, стало уже привычным делом, хотя, конечно, последние события, со спасением дочери старого врага, были просто шедевром.

Его удивлению просто не было предела, и только слова эльфийки смогли убедить его в том, что сын не врёт. Заметил Повелитель и взгляды, которыми обменивались эльфийка и его сын, и они ему категорически не понравились, какие-либо отношения между ними не могли привести ни к чему, кроме огромных проблем.

Вновь сталкиваться с Советом ему не хотелось, а ведь встречаться обязательно придётся, поскольку эльфы неминуемо попытаются избавиться от сына своего кровного врага, шатающегося в их Лесу. Не своими руками конечно, но способов было хоть отбавляй.

В счастливый исход истории любви между эльфами и вампирами Повелитель давно не верил, одно то, что произошло с матерью Каина, было прекрасным доказательством его правоты.

Неожиданно течение мыслей Повелителя нарушила пришедшая со стороны реки волна ментального удара страшной силы. Он ощутил, как во дворе замка застонали люди-слуги, простые вампиры схватились за головы, животные же словно взбесились в своих стойлах.

"Поглотитель Сознания??? Так близко к замку!?" — стремительно набрасывая на себя плащ и хватая ножны с мечом, поразился он. Буквально вылетев из кабинета, он перешёл в боевой режим и со всей доступной скоростью бросился к тому месту, откуда на замок пришла волна. Выбегая из ворот, он почувствовал за спиной присутствие Зиры и Вализира. Боевые способности Поглотителей Сознания он знал не понаслышке, и ни разу такая встреча не приносила ему ничего хорошего. Если даже ментальные удары не проходили через защиту Повелителя, то подчинение ближайшего окружения и натравливание их на него, было любимым способом ведения боя Поглотителями, и это притом, что их самих нужно было ещё найти, так как своими куклами они могли управлять на огромном расстоянии.

Едва почувствовав ментальный удар, он вначале удивился тому обстоятельству, что Поглотитель оказался так близко к замку, а потом тому, что тот вообще дал себя обнаружить — такое поведение было не в их привычках. Уже удаляясь от замка, он просмотрел ауры всех жителей замка — все были на месте, и даже сын сидел в своей комнате.

"Хорошо, что хоть это приключение он пропустит", — с усмешкой подумал Повелитель, практически летя к месту предположительного местонахождения Поглотителя. Подбегая к реке, он почувствовал ауры эльфов, быстро приближающихся к тому месту, откуда пришёл удар.

"Странный Поглотитель, — недоумевал он, — своей волной поднял всех, кого только мог". С этими мыслями он взбежал на пригорок и застыл на месте. Рядом с ним поочерёдно возникли сначала свои, затем эльфы, и все они замерли.

Нет, то — что его сын каким-то образом умудрился оказаться здесь, его удивило не очень сильно. Удивила его ситуация, в которой оказался его полуживой потомок, лежавший около эльфийки в нескольких шагах от мёртвого тела Поглотителя Сознания. Повелитель содрогнулся, когда увидел, в каком сын состоянии: вывернутые под немыслимым углом, неподвижные ноги, располосованное когтями тело, торчащие наружу рёбра. Повелитель, несмотря на ситуацию, почувствовал странную смесь гордости и отчаянья — хоть и полуживой, сын всё же отстоял свою девушку.

Старейшина сделал шаг к вампиру, одной рукой обнимающему лежащую рядом с ним эльфийку. Но нут случилось невероятное.

Вампир каким-то немыслимым усилием воли и мышц сумел не только сесть, но и уложить себе на колени бесчувственную девушку.

— Не подходите! Пусть никто не приближается ко мне! — вдруг закричал он с истеричными нотами в голосе. — Иначе я активирую Взрыв Ауры!!!

При этих словах Повелитель действительно увидел, что непонятно каким образом скрываемая до этого момента аура сына почти мгновенно проявилась и начала подготовку к этому сложнейшему заклинанию. Почувствовав то же самое, старейшина подался назад, дав знак своим воинам опустить луки. Заклинание Взрыва Ауры повисло на волоске, грозя сорваться с цепи и разнести всё на своём пути.

— Не подходите, — уже спокойней сказал сын, и Повелитель облегчённо вздохнул.

— С ней всё в порядке, — сказал он, обращаясь к старейшине, — просто она оглушена Поглотителем.

Старейшина понимающе кивнул.

Повелитель, рассматривая сына, старательно скрывал от всех своё удивление. Мало того, что сын умудрился оставить копию своей ауры в замке и пробраться сюда, укрывшись от наблюдения каким-то необычным способом, так ещё и умудрился сцепиться с Поглотителем Сознания и убить его в рукопашной схватке! Это, как оказалось, мелочь! Он сумел активировать Взрыв Ауры — одно из самых сложных заклинаний рода Венту, которое подразумевало взрыв всей имеющейся у создателя заклинания ауры — разумеется, с летальными для него последствиями — но влекущее за собой цепную реакцию взрывов любых аур вокруг себя, причём на довольно большом расстоянии. Никто его не измерял, но Повелитель однажды видел пострадавших от заклинания — жуткое месиво из костей и мяса. Проверять на себе заклинание, которое висело сейчас, готовое сорваться по желанию сына, ему не хотелось.

— Если он активирует его, — тихо сказал я всем стоящим рядом, — мы все умрём.

Окружающие вздрогнули и немного подались назад.

— Дай мне её осмотреть, Каин, — попросил старейшина сына, не моргнув и бровью, хотя слышал мои слова. — Ты ведь не хочешь, чтобы Ал'лилель пострадала?

— Вы её у меня заберёте, — произнёс тот, нервно облизывая губы и стискивая девушку в объятьях, — и я никогда больше её не увижу.

— Каин, может, ей плохо? — попытался увещевать его старейшина.

— Со мной всё хорошо, — вдруг раздался слабый, но спокойный голос девушки, приподнявшей голову с колен сына. — Что произошло, любимый? — спросила она, обняв его на глазах у всех.

— Любимый?! — одновременно вырвалось у свидетелей, заставив их изумлённо переглянуться.

Старейшина и Повелитель столкнулись взглядами, и в глазах эльфа явственно читалось то, что он думает по этому поводу.

А сын, прижав девушку к себе, начал сбивчиво пересказывать ей произошедшее. Его слушала не только она, но и мы все.

— Ал'лилель, — позвал старейшина дочь уже после завершения невероятного рассказа, — попроси Каина убрать заклятье и позволить нам уйти.

— Без него я никуда не пойду, — твёрдо произнесла девушка, ошарашив всех.

— Повелитель! — резко обратился к вампиру старейшина, он был похож на готовый к удару меч. — Я уже отдал тебе двух своих дочерей! — сказал он, глядя ему в глаза. — Третью ты получишь только через мой труп!

Этими словами он, видимо разбередил давние раны, потому что всегда спокойный Повелитель словно взбесился.

— Каин! Сейчас же! Отпусти девушку, и убери заклинанье! — приказал он сыну, чеканя каждое слово. — Приказываю тебе, как Повелитель рода!

— Вы заберёте её у меня, — тихо ответил он, не глядя ни на кого, кроме девушки, — и я больше никогда её не увижу.

После этих слов они ещё теснее прижались друг к другу.

— Ты знаешь, что бывает за неподчинение Повелителю? — внешне спокойно спросил вампир.

— Да, отец, — ещё тише произнёс он.

— Что ж, ты сам выбрал свою судьбу, — Повелитель снова стал спокоен и произнёс ритуальную фразу изгнания вампира из Рода. — Я, Повелитель рода Серебряного Тумана, изгоняю тебя из рода — отныне ты сам себе повелитель.

Сказав это, вампир повернулся к своим.

— Мы уходим, — сказал он, заглушая рвущуюся наружу злость.

Вампиры потрясённо смотрели на него, они ещё не верили, что это произошло на их глазах — Повелитель изгнал из Рода своего сына, и теперь тот стал изгнанником! Теперь ни один Род не примет его у себя, а без посвящения такому изгнаннику уготовано только одно — быстрая смерть.

Повелитель с горечью подумал, что теперь действительно, как и хотел, его сын навсегда войдёт в историю Рода — правда как первый, изгнанный из него. Хотя из других Родов изредка изгоняли соплеменников, но в роду Серебряного Тумана, такое случилось впервые.

Я молча смотрел на то, как отец повернулся и ушёл, а за ним, спустя мгновение, последовали вампиры.

Старейшина, глядя на меня, просительно сказал.

— Каин, отпусти её пожалуйста. Или ты хочешь, чтобы и я изгнал её из Рода?

При этих словах Ал'лилель испуганно посмотрела на отца.

Такой судьбы я уж точно не желал для своей любимой. Быть всеми отвергнутой и бессильно ожидать скорой смерти — нет, это не та судьба, которую я бы для неё хотел.

Тяжело вздохнув, я убрал заклинание, затем наклонился и поцеловал её.

— Помни, сколько бы ни прошло времени, я всегда буду любить тебя. Это моя клятва тебе, любимая.

Ал'лилель широко раскрыла глаза, всё ещё не понимая, что произошло.

Как только я убрал заклинание, ко мне бросились эльфы и вырвали девушку из моих объятий. Она вырывалась, кричала, звала меня на помощь, но силы были не равны, и, закутав её в плащ одного из воинов, соплеменники унесли её прочь.

От её крика внутри меня образовалась огромная, холодная пустота. Она ширилась и ширилась, до тех пор, пока мне не показалось, что она проникла во все уголки моей души. Я был полностью опустошён, от меня осталась одна оболочка. Повернув голову, я следил за тем, как мою любимую уносят в Лес, затем лёг на спину и решил умереть — жить оставалось незачем.

Так я пролежал полдня — тело затекло, раны воспалились, ноги вообще не слушались, рёбра при каждом вздохе тёрлись друг о друга, но смерть всё не наступала. Пока я лежал, мысли проносились в моей голове быстрее, чем я мог их зафиксировать.

"Почему отец не встал на мою защиту? Почему, вместо того, чтобы защитить меня, он изгнал из Рода?". Я вспомнил все слова, которые говорились отцом и старейшиной и понял, такое решение он принял после слов Старейшины о том, что он уже отдал Повелителю двух дочерей и не отдаст третью.

"Если у Старейшины были другие дочери, и их забрал отец, значит, они жили где-то у нас в замке", — думал я, и сразу вспомнилась странная похожесть Ал'лилель и своей матери.

"Интересно, а возможно ли такое, чтобы Повелитель взял в спутницы своей жизни эльфийку? — от одной только мысли об этом мне стало жарко. — Конечно, это трудно представимо, но возможно. Значит, моей мамой вполне могла быть одна из старших сестер Ал'лилель? А если это правда, то, что же, интересно, произошло в прошлом, если отец, вместо защиты собственного сына, изгнал его из Рода?".

Ответов ни на один вопрос у меня не было. Чтобы получить их, требовалось расспросить либо отца, либо старейшину. Отца теперь спрашивать было бесполезно, для Рода я теперь был никем, значит, остается старейшина, который после всего произошедшего тоже будет "не очень рад" меня видеть. Ведь я теперь никто, безродный вампир, за которого никто не будет мстить — просто завитушка руны на лук того, кто первым меня подстрелит.

"Ал'лилель", — подумал я о своей любимой. От простого произношения её имени внутри у меня вспыхивал пожар ненависти ко всем, кто вынудил меня отказаться от неё. "Молодец, старейшина, — со злостью думал я. — Ты знал, чем меня можно обезоружить, я, безродный вампир, никогда не обрёк бы свою любимую на подобную судьбу". При мысли о том, как она сейчас страдает, в моей пустой оболочке, потерявшей смысл жизни, зажёгся слабенький огонёк, а следом пришёл проблеск осознания.

"А я ведь теперь стал свободным вампиром! Пусть и не совсем таким образом, как хотел этого добиться, но ведь в конечном итоге вышло то же самое — я теперь свободен!".

Новизна этой мысли меня просто ошарашила, ведь всю жизнь мне вбивали в голову, что вампир без Рода — никто, просто временно живое, никому не нужное существо, и тут вдруг у этой аксиомы открывается другая сторона! Я свободен, причём свободен полностью и абсолютно, никому ничем не обязан, могу делать всё, что только захочу — отец был прав, сказав, что отныне я сам себе повелитель. Слабенький огонёк в груди вспыхнул ярким костром.

Пришла ещё одна правильная мысль.

"Мне нужно стать сильнее, — сказал я себе, — мне нужно стать сильнее всех, чтобы найти и увидеть её снова. Чтобы защитить от любой опасности, и чтобы больше никто и никогда не смог отнять её у меня".

"Сегодня я был слишком слаб, чтобы противостоять всем, — признался я сам себе, — но я стану сильнее, даже если за это время Ал'лилель забудет меня. Я всё равно с ней встречусь, хоть бы и для извинения за свою сегодняшнюю слабость".

Произнеся эти слова вслух, как клятву, я решил, что никто и ничто меня не остановит в этом стремлении, и отныне всем смыслом моей жизни будет фраза: "Цель оправдывает средства". Теперь я должен рассматривать всё происходящее со мной только с двух позиций: поможет это стать мне сильнее или нет, остальное должно стать для меня несущественным. Только так я смогу обрести настоящую Силу.

"Всё, нужно действовать", — твёрдо решил я. Получив ориентир, мозг сразу заработал в поисках путей для выхода из сложившейся ситуации. Для регенерации мне нужна была кровь, а рядом имелось только тело мёртвого Поглотителя, к которому я бы раньше ни за что не притронулся. Но теперь у меня были иные принципы жизни, поэтому я подполз к трупу и, с трудом останавливая рвоту, наклонился и впился клыками в холодное горло. Полу-кровь, полу-слизь была отвратительна на вкус и ужасно воняла, к тому же она успела порядком загустеть, мне приходилось прилагать значительные усилия, чтобы высосать её. Рот заполнился привкусом гнили, снова и снова подкатывала тошнота. "Кровь нужна для того, чтобы я выжил и стал сильнее, значит, я должен выпить всё", — не обращая на все неприятные моменты, я продолжал глотать отвратительную жидкость.

Полностью опустошив Поглотителя, я откинулся на спину и принялся прикидывать, где взять ещё крови — домашние животные замка отпадали, в Лес я соваться не мог, значит, оставалось только одно — спустится к реке и, найдя какое-нибудь бревно, сплавится вниз по течению. Так я и сделал. Перекатываясь с боку на бок, я скатился с берегового откоса вниз и долго разыскивал необходимое транспортное средство. Наконец углядел подходящее дерево, зацепившееся кроной за кусты, а комлем наполовину погрузившееся в воду. С трудом отцепив его от кустов, я лег на него и, оттолкнувшись, медленно поплыл по течению. Прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что регенерация в теле уже началась, для поддержания процесса необходимы были время и кровь. Плыл я долго, всю ночь и утро следующего дня. Река была широкой, и бревно никак не могло никуда пристать, а грести — пусть даже руками — у меня не было сил. Голод начал ощущаться всё сильнее, организм требовал ресурсов для регенерации. В полдень мне, наконец, повезло, река сделала широкий поворот, и бревно вынесло на мель. Просмотрев местность вокруг, я почувствовал ауры многих животных. Жажда стала просто нестерпимой. Я быстро пополз в направлении ближайшего животного, предварительно свернув свою ауру. С трудом выползя на пригорок, я увидел спящего под деревом человеческого детёныша и несколько пасущихся на полянке овец.

Раньше я, конечно, кормился у человеческих слуг, живших в нашем замке, но те отдавали часть своей крови добровольно, так как им за это отлично платили. Все были довольны: вампиры сыты, а люди за несколько лет работы в замке зарабатывали себе столько, что уходя, могли купить собственную ферму и подворье. Всего несколько дней назад я бы и помыслить не мог напасть на человеческого ребёнка, но теперь, после появления нового смысла жизни и принесённой клятвы, я отключил в себе все воспитанные во мне нормы поведения.

"Его кровь сделает меня сильнее", — только об этом я и думал, впиваясь ему в горло". Вкус крови был божествен, я пил, пил и никак не мог остановиться. После гадости из вен Поглотителя эта кровь была подобна лучшему вину, которое я пробовал на праздниках в нашем замке.

Опустошив мальчика, я почувствовал прилив сил, регенерация снова заработала, и я почувствовал, что рёбра начинают срастаться, а раны понемногу затягиваются.

"Что же это ноги никак оживать не хотят?", — подумал я, прежде чем приступить к овцам, покорно ждущим своей очереди. Скоро всё стадо было опустошено, а по моим жилам заструился такой огонь, что через несколько минут я начал чувствовать покалывание в ногах.

"Так, теперь надо избавиться от тел", — подумал я, и, дождавшись, когда окрепшие ноги смогли меня хоть как-то поддерживать, принялся рыть обломком какого-то плоского камня яму на отмели реки. Рыть было легко, песок был влажным и мягким. Копал я больше вширь, чем вглубь, так как мне нужно было припрятать много тел за короткий промежуток времени, оставаться здесь я не собирался, а время на то, чтобы уйти как можно дальше, было просто необходимо.

Я был так изранен и измучен, что даже всей полученной от человечка и животных крови не хватило для восстановления всего тела, хотя держаться на ногах и с трудом передвигаться я всё же мог. Закончив погребение, я закидал могилу обломками камней, сверху нагрёб песок, а затем ушёл в лес. Ночью мне повезло ещё раз, в одном из стогов на краю поля, примыкавшего к лесу, кто-то возился. Подойдя поближе, я увидел самозабвенно обнимавшуюся молодую парочку. Подобранной в лесу дубинкой я сначала оглушил парня, а затем девушку, та успела вскрикнуть, но в ночи её никто не услышал. Опустошив любовников, я оттащил тела далеко в лес и спрятал в колючем кустарнике.

"Падальщики съедят, если до того их никто не обнаружит", — подумал я. За следующую неделю скитаний я убил ещё шестерых людей. Тело полностью оправилось от ран, а одежду я сменил, сняв её с убитого крестьянина.

Отдыхая в один из солнечных дней на траве маленькой лесной полянки, я раздумывал над тем, что же мне делать дальше. Однозначно нужен был учитель, причём сильный. "Где же найти такого учителя, который согласится взяться за обучение изгнанного вампира?" — мучил меня вопрос. Перебрав все знакомые вампирские рода, я понял, что ни один их представитель на такое не согласится. Лёжа и перебирая варианты, я неожиданно вспомнил об одном случайно подслушанном лет пять назад разговоре между отцом и Вализиром.

— Повелитель, мы нашли его, — сказал тогда отцу мастер по оружию, — к сожалению, уничтожить его не удалось. Убив двоих моих учеников, он скрылся в горах. Дальнейшие поиски ничего не дали. Я прошу назначить мне наказание за неисполнение вашего приказа, — склонив голову, продолжил Вализир.

— Оставь это, Вализир, — проговорил отец, — мы ведь с тобой прекрасно знали, на кого охотимся, и шли на риск, так что, отдав приказ о поимке, я и сам виноват в их гибели. Жалко мальчишек, конечно, но хорошо, что старый зверь не убил всех, а предпочел скрыться. Мы с тобой прекрасно знаем, на что способен Проклятый Клан.

Вализир склонил голову в согласии.

— Где в последний раз вы видели его следы? — спросил отец,

— Возле Мализийских пещер, Повелитель.

— Там он может прятаться ещё хоть тысячу лет, — поморщился отец. — Ты уже отправил информацию о происшествии в другие рода?

— Да, они тоже заинтересованы в его устранении, почти все пообещали поддержку в охоте, если мы сможем обнаружить его ещё раз.

— Отлично, — заключил отец. — Разошли разведчиков к подножьям гор, пусть попробуют собрать информацию.

Тогда, я не придал значение этому разговору, но сейчас информация о вампире, который смог убить двух учеников Вализира и скрыться от него самого, становилась жизненно важной. Мне просто необходимо было найти этого странного вампира и попроситься ему в ученики, иначе моя клятва так и останется неисполненной.

Поход к горам оказался тяжёлым, были очень серьёзные проблемы с едой, слишком уж мало было живых существ в этих каменных пустынях. Настоящим праздником оказался день, когда меня попыталась ограбить довольно крупная шайка бандитов, после этой стычки я обзавёлся неплохим мечом, кожаными доспехами, полным животом и отличным настроением. Всё остальное время я довольствовался тем, что поедал зайцев или птиц, подбивая их самодельной пращёй, пользоваться которой научился ещё в раннем детстве.

Глава 10 УЧЕНИК И УЧИТЕЛЬ

Я всё же добрался до входа в Мализийские пещеры, хотя три месяца пути измотали меня физически и морально. Только новый смысл жизни и непоколебимое стремление исполнить клятву заставляли меня двигаться вперёд, делая шаг за шагом израненными ногами.

"Последний рывок — и я обрету учителя", — подбадривал я себя, не допуская даже мысли о возможном отказе. Войдя в пещеры, я осмотрелся, в доступной мне области восприятия не ощущалось ни одной ауры. Свою я прятать не стал, чтобы мой будущий учитель мог легко меня обнаружить. Я шёл вдоль ручья, текущего по дну пещеры, пока не упёрся в развилку.

"Буду идти, сворачивая всегда вправо", — решил я. Пометив поворот горкой камней, я двинулся дальше. Ещё развилка, ещё, а затем ещё и ещё. Наконец я оказался в тупике, пришлось вернуться к предыдущему повороту и пойти в другом направлении. Я шел и шёл, постоянно попадая в каменные мешки, возвращаясь обратно к отмеченным камнями развилкам и сворачивая во всё новые и новые проходы. Следующие два дня, я ел, пил и спал только когда валился с ног от усталости, но ни разу у меня даже не возникло мысли об отказе от поисков. Минуло ещё два дня, начала просыпаться Жажда, от высасывания улиток горел язык и болели скулы, но я всё шёл и шёл, обходя коридоры.

К концу десятого дня Жажда стала невыносимой, а так как я ничего не ел, кроме улиток, силы пришлось пополнять за счёт собственной крови. Понятно, что долго так продолжаться не могло. Мой организм умирал, но я продолжал тащиться по этим проклятым каменным коридорам.

На пятнадцатый день поисков я лежал на полу пещеры, не в силах шевельнуться, Жажда превратилась в разрывающий мозг клин, из-за неё я не мог даже связно мыслить. Собрав в кулак остатки своей воли, я попытался встать, но не получилось даже подняться на колени, пришлось ползти, с трудом подтягиваясь дрожащими руками.

— Какое настойчивое молодое создание! — вдруг раздалось сбоку от меня.

Я повернулся и посмотрел в ту сторону, откуда раздался голос, но ни ауры, ни самого говорившего я не заметил.

— Могу я полюбопытствовать, юный упрямец, что ты здесь ищешь? — спросил голос.

— Учителя, — ответил я хриплым голосом. — Ищу вампира, который станет мне учителем.

— А что ты о нём знаешь? — весело спросил голос.

— Только то, что у него достаточно сил, чтобы противостоять Повелителю рода Серебряного Тумана, — ответил я.

После моих слов, от стены отделилась тень, которая по мере приближения ко мне обретала черты очень старого вампира. Я удивился, стариков-вампиров просто в принципе не бывает, поскольку вампир после достижения трёхсотлетнего возраста просто перестаёт стареть и остаётся в таком виде на протяжении всей оставшейся жизни. Этот же вампир был именно стариком.

— А зачем тебе учитель? Разве твой Род не обязан учить тебя?

Сил отвечать уже не оставалось, поэтому я молча спустил с правого плеча куртку и показал ему место, где раньше у меня была магическая метка моего клана, исчезнувшая после слов Повелителя об изгнании.

— Какая прелесть! — всплеснул руками старик. — Изгнанный вампир, не прошедший посвящения, и какой же, интересно, род бросил своего соплеменника на смерть?

— Род Серебряных Туманов, — я бессильно уронил голову на руки.

— Просто замечательно, — снова весело сказал старик, — за все века, что живу на свете, ты третий, кто меня веселит.

Откровенно говоря, быть всюду и для всех каким-то исключением мне начало надоедать, тем более, что ничего смешного в своих словах я не видел.

— Ладно, — сказал он, протягивая мне мех. — Пей, это восстановит твои силы, уж очень хочется узнать, что ты такого совершил, что тебя выгнали из Рода.

Приложившись к меху, я начал быстро и жадно пить. Жидкость оказалась какой-то странной смесью из неизвестной мне крови, трав и ещё чего-то, чего я не смог опознать. Странное питьё моментально меня взбодрила, и кровь сразу забурлила во мне. Только что я был беспомощен, как улитка, извлечённая из раковины, а теперь вновь стал полон сил. Отдав мех странному старику, я тяжело поднялся с пола.

Пройдя поворотами, через которые я сам неоднократно проходил, мы как-то незаметно вошли на прямой отрезок каменного коридора, которого — я был в этом просто уверен — раньше тут не было. Он закончился небольшим гротом, войдя в который, я недоумённо застыл — грот представлял собой обычную комнату дома, разве что без одной стены. Тут была вся необходимая мебель, утварь, имелась даже печь. В углу грота обнаружился алхимический стол, а рядом с ним открытый шкаф с большим количеством всевозможных колб и пробирок.

— Предлагаю поесть, ты слишком ослаб за эти дни, — предложил вампир и вытащил из шкафа еду, в основном вяленное и сушеное мясо. Привередничать я давно отучился, поэтому, поблагодарив хозяина, без лишних слов принялся за еду. Ели мы в полном молчании, хотя по тому, как нетерпеливо ёрзал на своём месте старик, явно было видно, что ему не терпится начать задавать вопросы.

— Давай познакомимся? — сказал он, когда я наелся. — Меня зовут Лиевсей, мастер по оружию рода Носферату, или, как нас называют другие, Проклятого Клана.

— Проклятый клан? — переспросил я. — Второй раз слышу о нём.

Старик засмеялся и, хлопая себя ладонями по бёдрам, сказал:

— Ну, вот такой вот я исключительный. Хотя, сказать по правде, таких, как я, довольно много на этом свете.

— А можно поинтересоваться, почему вы выглядите таким старым? Ведь старых вампиров не бывает, — поинтересовался я причиной его столь необычной внешности.

— Старым я только кажусь, просто мои морщины скрывают шрамы, полученные при трансформации, — усмехнулся Лиевсей. — Впрочем, что это мы всё обо мне да обо мне, твоего имени я ведь так и не узнал, — намекнул мне "старик", переходя на другую тему.

— Прошу меня простить, меня зовут Каин, бывший род Серебряного Тумана, — исправился я и посмотрев в хитрые глаза старика, твёрдо добавил. — Бывший сын Повелителя рода.

Старик присвистнул.

— А теперь, голубчик, рассказывай без утайки, как ты умудрился так влипнуть.

Рассказ получился необычно долгим, я не стал скрывать от старика ничего, и вскоре по его посерьезневшему виду было видно, что он не будет смеяться надо мной. Поняв это, я рассказал и про свои эксперименты с аурой, и про любовь к Ал'лилель. Выговорившись, я посмотрел на старика, тот сидел задумавшись.

— Говоришь, Поглотитель Сознания вступил с тобой в рукопашную, — неожиданно произнёс он, — давай сейчас кое-что проверим. Сворачивай свою ауру.

Я быстро выполнил требование и стал ждать дальнейших распоряжений.

— Ну, долго мне ещё ждать? — спросил недовольно меня старик.

— Так я свернул её сразу после ваших слов, учитель, — произнёс я.

— Погоди, ты хочешь сказать, что тебе потребовалось для этого меньше десяти секунд? — ошарашено спросил он.

— Пять, если быть точным, — скромно сказал я.

Старик оживился.

— Давай-ка я на тебя настроюсь, а ты скрой и раскрой ауру по моей команде.

— Готов?

Я кивнул.

— Делай, — произнёс он. Я выполнил.

Старик сначала нахмурился, а потом захихикал.

— Вот так ученичка я себе нашёл! Приходит непосвященный изгнанник и первое, что делает — разрушает все представления о правилах свёртки аур. Ты должен научить меня этому, — настойчиво попросил он.

Я попросил у него лист пергамента и уже по давно освоенной методике продемонстрировал оптимальный пример свёртки ауры и то, как это можно быстро делать на самой ауре, маскируя линии сгиба. После моего рассказа старик пару минут покрутил в руках листок и без подготовки свернул свою ауру по моему методу. Я открыл рот — вампир действительно был не прост.

— Теперь я раскрою тебе секрет, почему Поглотитель Сознания не оглушил тебя издалека, как твою подружку, — хитро сказал он, косясь на меня. — Он тебя просто не видел.

— Конечно же, он меня не видел, — удивился я такому секрету. — У него глаз нет.

Старичок от смеха чуть не упал под стол.

— Прелестно, просто прелестно. Знаешь, глядя на тебя, я утверждаюсь в мысли, что права была поговорка: "Дуракам везёт", — отсмеявшись, сказал он. — Поглотители — это существа, оперирующие только магией Разума, поэтому им не нужны глаза, чтобы видеть мир. Они видят всё вокруг себя на большом расстоянии

Я удивленно на него уставился.

Видя моё недоумение, он пояснил.

— Твоя странная свёртка позволила не только скрыть саму ауру, но и скрыть все эманации, которые исходят от любого живого существа. Поглотитель думал, что смотрит на непонятным образом передвигающийся труп, — снова захихикал старик. — Теперь понимаешь, как тебе повезло?

Я ошарашенно закивал, оказывается, моя победа над Поглотителем была просто счастливым стечением обстоятельств.

— Расскажи подробней, чего ты там ещё придумал, когда убегал из замка? — поинтересовался вампир.

Я показал создание копий ауры, затем показал создание подпитки и, сделав всё воочию, показал получившийся результат.

— В зависимости от количества подпитки, копия будет исчезать в определённое время, — объяснял я. Старик внимательно смотрел за моими манипуляциями и кивал, что понимает.

— Ещё я могу сделать это, — напрягшись, я повесил перед собой почти готовое заклинание Взрыва Ауры. Старик побледнев, замахал руками.

— Ты сдурел, что ли? — закричал он, отпрыгивая от меня. — Не знаешь, что заклинание Взрыва Ауры срабатывает само, через несколько минут после активации?

Настала моя очередь бледнеть, я этого действительно не знал, и в книге о такой особенности заклинания ничего написано не было. Теперь я понял, с чем была связана поспешность отца при принятии решения, он-то наверняка знал о таком его свойстве, и не стал рисковать.

По моему ошарашенному виду старик понял, что сообщил мне большую новость.

— Дали же боги ученичка, — произнёс он. — Едва не угробил старика. В общем, хватит на сегодня приключений, давай спать ложиться. Завтра с утра займёмся твоим воспитанием, — подытожил наш разговор вампир.

Встав по привычке рано, я сразу же услышал в свой адрес много интересных пожеланий для вампиров, которые встают ни свет, ни заря, топочут, как табун лошадей, и не дают старикам выспаться.

"Когда же у него утро-то начинается? — подумал я, пробежавшись вокруг грота, и сделав пару разминочных упражнений с мечом.

— Запомни несколько правил, — сказал вампир, выходя ко мне через пару часов и потягиваясь. — Заучи их наизусть и выполняй беспрекословно, иначе мы с тобой очень быстро расстанемся.

— Первое — с этого дня ты принадлежишь мне, если я скажу, что ты лягушка, ты начинаешь квакать и прыгать. Второе — зовёшь меня только Учитель и не задаёшь мне ни одного вопроса, всё, что я показываю, ты должен познавать сам, я лишь объясняю, как это сделать. Третье — когда я встаю, должен быть готов обед, а когда соберусь поужинать — ужин. Вопросы есть?

Понятное дело, что вопросы у меня были, хитрый старикашка заполучил себе раба, который будет всё за него делать — но выбирать мне было не из чего, всё равно других Учителей в округе не имелось.

Учёба оказалась действительно странной, старик мне ничего не показывал, ничему не учил, только орал, что медленно работаю и плохо готовлю. Единственное, что он мне продемонстрировал — это кратчайший путь от входа в пещеру до его грота. Так прошёл месяц, и я начал подозревать, что старик не собирается меня ничему учить, его всё устраивает в текущем состоянии. Я много раз порывался уйти, но мысли об Ал'лилель и своей клятве сразу возвращали меня к действительности.

Однажды вечером он подозвал меня к себе и серьёзно сказал.

— Что ж, ты не соврал, желание учиться у тебя есть. С завтрашнего дня мы начинаем тренировки.

Меня затрясло от ярости — проклятый старикашка устроил мне проверку, надеясь, что я не выдержу и уйду.

На следующее утро, приготовив завтрак, я дождался, когда вампир встанет и позавтракает.

— Пошли за мной, — строго сказал он и повёл меня в пещеру, расположенную неподалёку от его грота. — С сегодняшнего дня мы начинаем делать из тебя настоящего вампира, такого, о котором будут говорить во всех вампирских родах и на которого после обучения — если, конечно, ты его переживёшь — сразу начнётся охота.

Я внимательно слушал.

— После посвящения ты станешь одним из рода Носферату, величайших бойцов среди вампиров, — серьёзно продолжал он. — Нас осталось мало, и на всех охотятся. Ты готов к этому?

— Я рассказал вам о своей клятве, Учитель, — тихо ответил я. — У меня нет другой цели в жизни.

— Тогда приступим, — сказал он. — Для начала я покажу тебе, почему у меня столько шрамов.

Он начал раздеваться и я с удивлением и страхом увидел, что всё его тело было искорежено. Так, как будто было множество раз переломано — кожи совсем не было видно, её заменяли шрамы — тысячи шрамов по всему телу. Посмотрев на лицо Учителя, я увидел, что морщины начинают разглаживаться, и лицо сразу стало превращаться в ужасную маску, полностью испещрённую полосками шрамов.

— Ещё раз подумай, хочешь ли ты, стать таким как я? — спросил Учитель, выпрямляясь.

— Если это позволит стать мне сильнее, то да, — без капли сомнения, ответил я, стараясь не думать о том, как встретит меня в таком виде Ал'лилель.

— Ты сам выбрал свой путь, мой Ученик, — Учитель странно улыбнулся и сказал: — Сейчас я покажу тебе, на что способно такое тело.

Через секунду вместо Учителя передо мной стояло странное существо: приземистое, с длинными руками, оканчивающимися огромными когтями, мощными ногами и непропорционально тонким телом — не дав мне рассмотреть себя, существо внезапно исчезло и через пару секунд появилось снова.

— Ты убит три раза, — проскрипело оно. Я с удивлением оглядел себя и поражённо заметил, что одежда на мне действительно имеет три небольших разреза.

Существо опять быстро исчезло и снова появилось.

— Ты убит шесть раз, — снова проскрипел Учитель. Я повторил осмотр и убедился, что число порезов на куртке действительно увеличилось.

— Ну, и как тебе демонстрация? — спросил вампир, возвращаясь в свою обычную форму. — Это даже не десятая доля возможностей данной ипостаси, а сотая — главное, знать, как этим пользоваться и хотеть этого.

— Тогда почему же род Носферату практически уничтожен? — спросил я его. — Если вы такие великолепные бойцы, один наш род смог бы уничтожить всех остальных вампиров, не говоря уж об эльфах.

— Молодец, Ученик, именно Наш род, — отметил с улыбкой Учитель и продолжил: — Проблема в том, что наш род сражался на стороне эльфов.

Я удивлённо замер, никогда ничего подобного не слышал.

— Видишь ли, эльфы наняли нас, чтобы мы сражались за них против своих собратьев, — продолжил он.

— Чем же можно было купить верность целого Рода? — удивлённо спросил я. — Да ещё и заставить пойти против своих?

— Тем, что мы хотели иметь больше всего на свете, — с лёгкой грустью ответил вампир. — Амулет первого Повелителя рода Носферату, который находился у эльфов.

— Что же в нём такого особенного? — удивлённо спросил я.

— Точно этого никто не знает, Ученик, но легенда гласит: стоит вампиру Носферату повесить амулет себе на шею и произнести заклятье присоединения, как он растворяется в теле хозяина, делая его Повелителем рода, и сразу же начинает испускать зов ко всем вампирам клана, с требованием явиться к нему. По рассказам, никто из вампиров не может игнорировать этот призыв. Этот амулет для одного вампира будет бременем власти, а для всех остальных — надеждой на возрождение клана.

— Чего-то не совсем понятно, — недоумённо сказал я. — Если вампиры дрались за него в войне, почему же его у нас нет? Получается, эльфы не отдали обещанное?

— Когда нас осталось маленькая горстка, эльфы просто вышвырнули нас из своего королевства, — сжав губы, ответил Учитель. — Я был одним из тех, кто на Совете голосовал за присоединение к эльфам в войне против вампиров, так что часть груза ответственности за убийство соплеменников до сих пор лежит и на мне тоже, — тише добавил он.

— Учитель, но как же скорость, с которой вы перемещаетесь? Неужели вы не можете забрать амулет у эльфов?

— Чтобы что-то забрать, нужно знать, где оно лежит, — хмыкнул он, — а местоположение амулета — одна из главных тайн их Совета. Я её так и не смог узнать.

Вампир вздохнул.

— Ладно, Ученик, вернёмся к тренировке. Есть два метода начала обучения: один быстрый и ужасно болезненный, а другой долгий и безопасный. Ты какой выбираешь? — спросил он.

Взглянув на моё бесстрастное лицо, он усмехнулся.

— Это я так спросил, для порядка, сам прекрасно понимаю, что твоя эльфийка может тебя и не дождаться, если всё делать вторым способом. Но, прежде чем мы приступим, я хочу рассказать о пути, что ты выбрал. Возможно, ты передумаешь.

— Методы тренировок нашего Рода основаны на полном перестроении своего тела в то, что ты недавно наблюдал. При медленном способе способность перехода в эту трансформацию достигается в течение многих лет, и когда заканчивается первый этап, считается, что вампир прошёл Посвящение.

Тело может перестраиваться по желанию, но только по трём путям развития: сила, ловкость и магия. Есть также два основных правила трансформации: первое — нельзя стать одновременно сильным, быстрым и прекрасно владеть магией. Можно стать вампиром, который немного может и то, и другое, и третье, но жизнь показала, что в этом случае он никогда не сможет одолеть вампира, трансформировавшегося полностью в одном направлении. И второе правило: чем сильнее ты изменишь своё тело, тем сильнее станешь сам, правда, после этого ты не сможешь свободно перемещаться среди людских и вампирских поселений — твой вид будет, мягко говоря, ужасен. То, что ты будешь представлять собой после глубокого изменения, будет внушать ужас, поверь мне, я видел вампиров конечной трансформации, даже у меня в жилах застывала кровь.

Усмехнувшись при виде моего слегка бледного от таких новостей состояния, он продолжил:

— Как я уже говорил, при втором способе трансформации перестроение организма занимает около тридцать лет.

— Но... — промычал я.

— Дай мне закончить, — отрезал Учитель. — Более быстрое перестроение придумал один из наших Повелителей, когда воинов во время войны стало не хватать. Он выстроил специальное заклинание, позволяющее ускорить процесс до нескольких недель. Правда, выяснилось, что у данной трансформации два плохих побочных эффекта. Часто вампиры теряли разум от ужасной и продолжительной боли, и в итоге получалось неконтролируемое чудовище, которое приходилось убивать. Ну, и второе, трудно было определить время, необходимое для завершения трансформации, потому что если слишком затянуть пробуждение, то вампир очнётся в полной трансформации тела, а если поднять его раньше, то он не получит всю силу.

Я слушал и удивлялся.

— Поэтому даю тебе последний шанс подумать, мой юный ученик: какой путь и вид трансформации ты выбираешь? — серьёзно спросил меня Учитель.

— С кем вам, Учитель, тяжелее всего было сражаться? — спросил я. — Не зная сильных и слабых сторон путей трансформации, мне трудно выбрать, на какой путь встать, поэтому я буду руководствоваться вашим опытом.

Вампир задумался.

— Самым запоминающимся боем в моей жизни была схватка с вампиром, вставшим на путь магии, — спустя некоторое время ответил он. — Правда, хочу тебя предостеречь, это был очень сильный маг, ничтожное число вампиров способно дорасти и вообще дожить до уровня его способностей.

— Но ведь вы его победили? Значит, ваш путь сильнее?

— Я бы умер в том поединке, — нехотя ответил он. — Меня спас другой вампир, напавший на мага сзади.

— Спасибо, Учитель, за подсказку, тогда я выбираю быструю трансформацию на пути вампира, управляющего магией, — сделал я свой выбор.

— Подумай, пути назад не будет, ведь если ты разочаруешься в своих способностях, проделать трансформацию ещё раз тебе не удастся, — напомнил мне вампир.

— Спасибо за заботу, — ещё раз поблагодарил я его, — но я решил.

— Да, и последнее, — спохватился он. — Кто будет контролировать время трансформации? Я или ты?

— Я сам, — ответил я.

— Отлично, тогда не будем затягивать, — повернувшись ко входу в пещеру, сказал он. — Идём, пока у тебя есть решимость, это сильно тебе поможет.

Мы зашли в пещеру, на скалистом полу которой стоял каменный саркофаг. Показав мне рукой, чтобы я залез внутрь, Учитель взял кусок белого вещества и начал рисовать вокруг саркофага круги, один больше другого. Получилось три круга с начерченными внутри непонятными рунами.

— Сейчас я запишу все необходимые условия, которые мы с тобой обговорили, — сказал мне Учитель, поднимая голову от пола, — а ты там пока устраивайся поудобнее.

— Ну, вот и всё. Если ты не передумал, то можно приступать, — через несколько минут сказал он, поднимаясь с пола и отряхивая руки от белой пыли.

Я молча лёг на спину и закрыл глаза, а он так же молча задвинул за мной крышку. Снаружи слышался приглушенный голос Учителя, что-то быстро читавшего вслух. Я лежал и ждал трансформации, как внезапно, без всякого предупреждения на меня нахлынула такая боль, что я сначала скорчился, а потом потерял сознание.

Глава 11 ПОСВЯЩЕННЫЙ

Очнулся я, стоя абсолютно голым посреди непонятной дороги, у которой вместо обочин были пропасти. Оглядевшись, я увидел, что дорога позади меня уходит за горизонт, а далеко впереди виднеется какое-то странное сооружение. Ощупав себя, я не нашёл следов повреждений, поэтому, вздохнув спокойнее, решил идти вперёд, к этому строению. Шагая по дороге, я смотрел по сторонам и думал.

"Какая-то странная местность, гладкая, как лёд, дорога, и полная тишина вокруг".

Сооружением оказалась сложенная из человеческих черепов пирамида, стоящая на самом разветвлении дороги, которая расходилась дальше в трёх направлениях. Подойдя ближе, я заметил, что каждая грань пирамиды подписана рунами, сделанными из костей. "Сила, ловкость, магия", — прочитал я. Четвёртая грань была пуста. Не успел я подумать о том, что бы это могло значить, как пирамида развернулась передо мной так, что каждая надписанная грань указывала на свою дорогу, а пустая смотрела на меня.

Размышлять над странностями пирамиды мне не пришлось, вдалеке я услышал сильный гул. Обернувшись, я увидел, что по дороге прямо на меня быстро движется стена пламени. Не став тратить время, я устремился вперёд по дороге магии, постоянно оглядываясь. Стена пламени всё время ускорялась, и вскоре мне пришлось убегать от палящего жара. Через некоторое время пламя меня догнало, и когда оно лизнуло мне спину, я, закричав от боли, рухнул на дорогу. Закрыв глаза, я ждал, когда огонь поглотит меня целиком, но, пролежав пару секунд, я с удивлением почувствовал, что ещё жив — стена огня остановилась в двух шагах от меня и больше не двигалась.

"Почему она остановилась? — подумал я, перевернувшись с обожженной спины на живот. — Ведь совсем немного оставалось, чтобы меня дожарить". Немного спустя боль в спине слегка притупилась, и я решил продолжить путь. Как только я встал и сделал шаг вперёд, стена пламени кинулась вперёд и снова обожгла меня, всё повторилось — закричав от боли, я упал на колени.

"Значит, огонь движется только тогда, когда я сам двигаюсь, — с удивлением подумал я, — интересно, а что произойдёт, если пойти назад?".

Решил поэкспериментировать, я шагнул к стене, и та отступила ровно на шаг. Ещё два шага вперёд — стена отодвинулась ровно на то же количество шагов.

"Так, выходит, что вперёд меня не пускают, дальше идти нельзя, — догадался я. — Может быть, попробовать двигаться спиной вперёд?". Обмануть огненную стену оказалось не так просто, стоило мне сделать шаг назад, как язык пламени рванулся вперёд и обжёг мне лицо, едва не спалив глаза.

"Сидеть и ждать не имеет смысла, — решил я, обдумав ситуацию, когда боль от ожогов слегка утихла, — нужно любой ценой двигаться вперёд". Придя к такому выводу, я встал, изо всех сил рванулся вперёд, и, как только почувствовал на спине жар, кинулся плашмя на дорогу. Пламя лишь слегка лизнуло спину и снова замерло. Даже не зная, что хуже, обожженная спина или разодранные в кровь руки и колени, я опять поднялся на ноги.

С каждой минутой идти становилось всё тяжелее и тяжелее, руки и ноги были стёрты так, что каждый шаг и падение отдавались сильной болью, а с обожженной спины, я чувствовал, кожа слезала клочьями, причиняя боль ещё более мучительную. Относительно целыми оставались только грудь и живот, так что я решил пятиться назад, закрывая лицо руками. Идти стало ещё труднее, поскольку необходимо было постоянно оглядываться. Когда лоскуты кожи начали отслаиваться и с живота, я стал похож на хорошо прожаренного поросёнка, которого прежде, чем подвесить жариться на углях, предварительно хорошенько поваляли по земле.

Решив дать себе хоть немного роздыха, я присел на дорогу, сил двигаться дальше уже не оставалось. Свесив голову, я задумался над тем, что же будет, если я останусь сидеть тут, а не пойду дальше. Вспомнив все слова Учителя о трансформации, я понял, что могу прервать свои мучения в один момент, нужно только произнести ключ-заклинание — и меня тут же выбросит обратно. Мне, конечно, хотелось бы остановиться, не доходя самую малость до полного превращения, чтобы сила после трансформации была максимальной, но как продолжать движение по дороге, когда собственное тело мне практически не подчинялось, я не знал.

Отдохнув и вспомнив о своей любимой, я решил идти так далеко, как только смогу, и, прежде чем окончательно потеряю сознание от боли, активировать ключ возврата. Подняв голову, чтобы собраться с силами и встать, я в ужасе отшатнулся — в двух шагах от меня стоял Поглотитель Сознания. Представив себе битву с этим чудовищем в моём теперешнем состоянии, я приготовился к активации заклинания — умереть здесь совсем не входило в мои планы, уж лучше пусть я не доберу часть силы.

— Стой, существо, — прозвучали у меня в голове чьи-то слова. — Нам надо поговорить.

Я ясно понял, что со мной заговорил Поглотитель, и остановил заклинание.

— Ты хорошо билось, существо, — чужие мысли зашелестели у меня в голове, как сухие листья, гонимые ветром. — Ты выпило меня, отдав мне дань уважения за бой, поэтому я хочу предложить тебе свои силы, чтобы ты продолжил путь. Правда, я тебя предупреждаю, моя помощь здесь может отразиться на тебе, когда ты очнешься в реальном мире, и эти последствия я не берусь предсказать.

— Как ты вообще здесь оказался? — спросил я, думая, принимать ли помощь этого воплощённого кошмара.

— Всё, что происходит здесь, вызвано заклинанием трансформации, которому подвергается твоё тело. Такую же перестройку проходит и твой мозг, а я являюсь одним из самых сильных твоих воспоминаний о прошлой жизни, — отозвался монстр.

— Хорошо, я принимаю твою помощь, — ответил я, всё равно деваться было некуда.— Что мне нужно делать?

— Подойти, коснуться меня, — прошуршал ответ, — и идти дальше.

— Что ж, благодарю за помощь, — сказал я, когда, дотронувшись до Поглотителя, почувствовал внезапный прилив сил. В ответ раздался только шелестящий смех.

"Может, и зря согласился, — подумал я, — но отступать уже некуда".

С новыми силами я продолжил свой путь, правда, вскоре иссякли и они. Теперь я полз на четвереньках, и боль от ран всё сильнее раздирала меня на части, кровавый туман давно застилал глаза, но я полз и полз, проходя сантиметр за сантиметрами.

— Каин, — услышал я голос и замер.

— Это я, Каин.

Это был её голос, я сразу его узнал. Подняв голову, я действительно увидел Ал'лилель, она улыбалась и протягивала мне руки.

— Ал'лилель, — закричал я, рванувшись к ней, но истратил последние силы и упал возле её ног. Слёзы потекли по моим щекам.

— Прости меня, любимая, прости за мою слабость! Будь я сильнее, то смог бы защитить тебя, даже если бы тебя изгнали из Клана, — едва смог прошептать я.

— Каин, я просто твои воспоминания, — грустно сказала она. — Я не могу тебя прощать, тебе нужно просить меня об этом в реальном мире, хотя я уверена, что и там я прекрасно пойму твой поступок и смогу тебя простить. Да и не за что тебе просить прощения, я никогда не смогла бы тебя ненавидеть, ведь ты сделал выбор за нас обоих, тот, на который у меня не хватало решимости.

— А теперь давай я тебе помогу, — сказала она, протягивая ко мне руки. — Дотронься до меня, я дам тебе сил — это единственное, чем я могу тебя сейчас поддержать.

— Но тогда ты исчезнешь и не будешь самым сильным моим воспоминанием в новом теле, — с испугом сказал я, отодвигаясь от неё.

— Зато у тебя появятся силы продолжить дальше свой путь, — произнесла она, снова протягивая мне руки.

— И до, и после моей трансформации единственной целью в жизни, — сказал я, отодвигаясь от протянутых рук, — было, есть и будет найти тебя и извиниться за свою слабость. Если ты меня не простишь и не позволишь быть с тобой рядом, то смысла в дальнейшем существовании я не вижу. Я не могу принять твою помощь, и тем самым лишиться самого дорогого воспоминания о прошлой жизни, — глядя ей в глаза, твёрдо сказал я и активировал ключ возвращения.

— Каин, очнись, — услышал я голос Учителя.

Всё тело горело, было такое чувство, что по нему пронёсся табун лошадей, дышать удавалось с трудом, но я смог приоткрыть глаза и увидеть склоненное над собой обеспокоенное лицо Учителя.

— Слава богам, ты очнулся. Что произошло, почему ты так долго не возвращался? — взволнованно спросил он.

— Сколько времени меня не было? — спросил я, воздух с трудом покидал лёгкие, и язык еле ворочался в пересохшем рту.

— Ты не просыпался целый месяц. Я, конечно, предполагал, что ты далеко зайдёшь в своей трансформации, но боялся, что у тебя не хватит ума вовремя остановиться, — сказал он. — Я даже начал готовиться к худшему и собирался прикончить тебя во сне. Ведь все нормальные сроки даже для максимальной трансформации — около двух недель — давно истекли.

— Я просто шёл по дороге, а сзади меня обжигала стена пламени, — едва ворочая языком, ответил я.

— Ладно, потом расспрошу тебя подробнее, — сказал Учитель, — сейчас пошли, примешь ванну со специальным составом, который залечивает раны, выглядишь ты не лучшим образом.

Не придав значения его словам, я лёг в подготовленную ванну. Почти сразу наступило облегчение, странная жидкость всасывалась в раны и те понемногу переставали болеть и покрывались корочкой. Оказалось, что все травмы и ожоги проявились и на моём настоящем теле, я был весь обгорелый, с ободранными почти до костей руками и ногами.

Несколько минут расслабляющего тепла — и я заснул.

Когда я проснулся, то понял, что во мне что-то изменилось. Всё окружающее я видел теперь в странном, непривычном виде, казалось, что всё вокруг имеет свой сияющий ореол, полностью совпадающий с формой предмета. Я посмотрел на стену пещеры и удивлённо замер — я видел сияющие абрисы вещей, находящихся за ней. К тому же я понял, что вижу вообще всё, что находится вокруг меня, даже то, что по бокам и за спиной. Это было настолько необычно, что я даже не сразу сообразил, как мне такое удаётся. Напрягшись, я увидел даже силуэт Учителя, сидящего в своём гроте, за двумя стенами, он алым цветом сиял на фоне светло-белых контуров окружающих его предметов.

— Дар Поглотителя! — воскликнул я в прозрении. — Так вот о чём говорил он в моём сознании!

Немного потренировавшись со своим новым зрением, я успокоился и принялся осмысливать, что же ещё во мне стало необычным. Я чувствовал себя налитым до краёв непонятной мне силой, которую, как мне казалось, я поглощал отовсюду, просто из окружающего пространства. Я посмотрел на свою ауру и зажмурился — она слепила глаза своим багрово-красным цветом.

Вылезши из ванны, я подобрал сброшенную одежду, облачился в неё и вошёл в грот, в котором сидел Учитель. Несколько нервничая, я подошёл к шкафу со стеклянными дверцами и посмотрелся в них, не узнав поначалу собственное отражение. На меня смотрел какой-то странный тип, вся кожа которого была как у старого кожаного сапога, в буграх и складках, тело же стало непропорционально тонким, с длинными руками и укоротившимися ногами. Всё это венчала абсолютно лишённая волос голова.

"Даже глаза изменились", — подумал я, всматриваясь в отражение. Они горели ярко-красным цветом, и взгляд от этого был жутким.

"Ну, что ж, — решил я, обозревая себя нынешнего, — всё, что мне теперь нужно сделать — это научиться магии, пройти через эльфийское королевство, добраться до их столицы и найти Ал'лилель. Хотя сейчас, после подобных увечий, эта идея не кажется мне такой уж правильной".

— Ну, как тебе? — спросил меня подошедший сзади Учитель. — Нравишься ты себе нынешний?

— Честно говоря, не очень, — ответил я, отворачиваясь от отражения. — Я бы даже сказал, очень не нравлюсь. Но я знал, на что иду.

— Присаживайся, нам нужно многое обсудить, — сказал мне он. — Только ты можешь мне объяснить некоторые непонятные моменты, произошедшие при твоей трансформации.

— Пока ты одевался, — продолжил он, — я покопался в записях, относительно известных до сего дня сроков протекания трансформаций. Так вот, ни в одной из книг не говорится о времени больше, чем три недели. Все вампиры, которые просыпались после, были в ипостаси полной трансформации абсолютно безумны. Но, знаешь, оказывается, не это не самое удивительное в твоём случае, — учитель замолчал.

Я удивлённо уставился на него.

— Объясни мне, пожалуйста, откуда у тебя на плече метка Поглотителя Сознания и заодно, почему у тебя не вампирская аура? — закончил он.

— Метка Поглотителя? — удивился я и, быстро расстегнув куртку, посмотрел на плечо и остолбенел. Действительно, чуть выше магической метки рода Носферату (горизонтально расположенных трех капель крови) виднелась невиданная мною ранее зелёная раскручивающаяся спираль.

— Э-э-э, — протянул я, ощупывая метку, — давайте лучше так, учитель, я расскажу вам, что со мной происходило, а вы сами делайте выводы.

Рассказ длился недолго, но я старался припомнить всё, вплоть до последних мелочей, начиная от граней пирамиды и заканчивая моими словами Ал'лилель. Выговорившись, я поднял глаза на Учителя. Он сидел с отвлечённым видом, как будто не слушал меня вовсе.

— Учитель, — позвал я его, думая, что тот уснул.

— Даже не знаю, что тебе и сказать, — внезапно открыв глаза, ответил старый вампир. — Я знаю много вариантов прохождения трансформаций, но общего с ними в твоём случае только дорога и пирамида. Ни у кого не было ни огня, ни всплывающих воспоминаний. Единственное, что могу сказать точно, так это то, что если бы ты принял помощь своей эльфийки, то полностью закончил бы своё превращение. Обо всём остальном мне нужно подумать, почитать в библиотеке — возможно, что-нибудь и найду. Значит, давай так, сегодня ты отдыхаешь, а завтра приступаем к тренировкам.

— Давайте лучше я вам помогу в библиотеке, — ответил я. — Мне нужно отвлечься от всего произошедшего, я ещё не готов воспринимать себя в таком облике, — я показал рукой на своё тело.

— Хорошо, тогда пойдём, я дам тебе пару книг, обязательных к прочтению тем, кто ступил на путь магии.

Библиотекой в полном смысле слова четыре — хоть и битком набитых книгами — шкафа назвать было трудно. Но необходимые для начального обучения книги были. Учитель достал из шкафов десяток таких и заявил, что пока я не заучу их содержимое наизусть, лучше к нему не подходить.

Начал я с изучения и запоминания магических рун, с помощью которых можно было строить заклинания. Магических алфавитов было три: один из них содержал руны направления — то есть с их помощью можно было указывать силу заклинания, его направление и привязку к местности, с помощью второго — определялся сам вид заклинания, а с помощью третьего — осуществлялось связка нескольких, если маг использовал комбинированное заклинание. Едва начав читать, я очень быстро понял, что руны чрезвычайно сложны, а воспроизводить их в уме следовало идеально, иначе они не срабатывали или — что намного хуже — действовали совсем не так, как задумывалось.

С запоминанием текста мне очень помогли вновь приобретённые способности Поглотителя Сознания. Оказалось, что для того, чтобы Поглотители могли ориентироваться в сложном многомерном пространстве, их создатели заложили им абсолютную память. Как я установил опытным путём, я теперь мог без всяких усилий запоминать всё, что вижу.

После того, как я разобрался с этим феноменом, усвоение алфавитов не заняло много времени. Покончив с этим, я изучением других книг. Тексты в них были в основном о правилах и видах формирования заклинаний, их комбинированию и ограничениях, накладываемых на тот или иной вид заклинания. К сожалению, в книгах не было описано ни одного конкретного заклинания, так что наглядного примера, из каких рун его делать и как применять, я не нашёл.

Объяснялось это тем, что научить правильному составлению заклинаний может только учитель, так как при этом необходимо учитывать разные факторы, заметно влияющие на успех магического действия. Дочитав все книги и запомнив их наизусть, я подошёл к Учителю, чтобы продолжить обучение.

— Понимаешь, Каин, — немного смущённо ответил мне Учитель, с удивлением обнаружив, что я действительно запомнил все книги, — я не зря тебе говорил о трудностях пути мага. Редкие вампиры вставали на этот путь, потому и книг по магическому обучению, а также учителей практически не осталось. Все, что у меня было, ты уже прочёл, сам я в этом не силён, так что магии тебе придётся учиться самостоятельно. Единственное, чем я могу тебе помочь — так это подсказать, где можно найти хорошую библиотеку.

— Если вы не можете научить меня магии, то чем же мы будем тогда заниматься, Учитель? — в недоумении спросил я. — Может, мне лучше сразу отправится на поиски библиотеки?

Учитель рассмеялся и ответил.

— Если ты думаешь, что ты теперь великий маг, то сильно ошибаешься. Ты просто оболочка для создания заклинаний, поскольку опыта и силы в тебе пока нет совсем. А пока ты будешь этого набираться, тебя могут убить множество раз. Так что, до тех пор, пока ты не сможешь хотя бы задеть меня в поединке, ты отсюда не уйдёшь.

Я недоумённо покачал головой.

— Но, Учитель, чтобы задеть вас, нужно быть таким же, как и вы, избравшим путь скорости. Да я ваши перемещения в боевом обличии едва вижу, не думаю, что смогу вас даже поцарапать, разве что учиться придётся всю оставшуюся жизнь.

Он опять засмеялся.

— Чтобы у тебя был стимул учиться быстрее, будешь всё это время исполнять всю ту работу, которую делал два месяца назад.

Я застонал от отчаянья. Учитель противно захихикал, снова превращаясь в того противного старикашку, с которым я жил за месяц до трансформации.

— Пошли, опробуем твою новую боевую форму. Мне самому интересно, какой же она будет, — перевёл вампир разговор на другую тему.

Мы вошли в третью по счёту от нашего жилища пещеру.

— Трансформируйся, — сказал он.

— Я не знаю, как, — я пожал плечами.

— Просто закрой глаза и сбрось с себя нынешнюю оболочку, как куртку, это очень легко, — посоветовал он.

Я закрыл глаза, расслабился и сразу же почувствовал, как кожа давит мне на тело, нужно действительно всего лишь пошевелить плечами и сбросить её. Кожа поддалась легко, и я почувствовал огромное облегчение.

Сразу же после этого я услышал удивлённый присвист Учителя и его слова.

— Да, ученичок, советую тебе входить в боевой режим подальше от людских, эльфийских, да и вампирских глаз.

С большой тревогой я открыл глаза и осмотрев себя, выругался. Высказав пещере всё, что я думаю о самих Поглотителях, их создателей, а также близких, дальних родственников, а также высказал предположение, чем они могли бы все вместе заняться, если бы встретились в одном далёком месте.

— Не расстраивайся так, — смеясь, сказал Учитель, — подумай, всё могло быть гораздо хуже и тебе сразу станет легче.

Что могло быть хуже этого, я не знал. Если не учитывать наличия глаз, ушей и не высокий рост, то в боевом режиме я выглядел так же, как Поглотитель Сознания. Не зря хихикал тот гад, который предложил свою помощь. Помимо очевидных плюсов дара, таких, как проникающее зрение и абсолютная память, такая подлянка резко снижала мои шансы на выживаемость среди всех остальных рас. Никто из них не станет терпеть присутствие рядом с собой Поглотителя Сознания, наоборот, приложит максимум усилий, чтобы от него избавиться.

Я ещё раз оглядел себя. Одежда же конечно переместилась вместе с кожей в пространственный карман, оставив после себя типичное тело Поглотителя: тонкие складки зеленоватой кожи, свисающие вдоль тела, были сплошь украшены метками в виде зелёных раскручивающихся спиралей, рот в обрамлении гибких щупалец с присосками, а также тонкое гибкое тело. Так что ни с чем иным меня нельзя было перепутать.

— Ну, хватит стонать, — усмехнулся Учитель и, перейдя в боевую форму, продолжил: — Всегда мечтал проверить, каковы Поглотители в ближнем бою.

Я от злости кинулся на него, новое тело было невероятно быстро и почти невесомо, но не успел я сделать и одного шага, как вампир пропал из обычного поля зрения. Правда, не из зрения Поглотителя, я видел размытую ауру вампира, стремительно несущуюся ко мне. Тем не менее всё, что я успел сделать — так это констатировать прикосновение учителя к моей шее.

— Я ведь говорил вам, Учитель, у меня нет ни одного шанса в бою с вами, — сказал я, рассматривая тонкий порез на шее.

— Это пока нет шансов, — сурово ответил он.

Глава 12 ВАМПИР ПРОКЛЯТОГО КЛАНА

Я лежал на кровати и думал о том, что прошли бесконечно долгие пять лет с того памятного дня трансформации, но только вчера мне удалось задеть Учителя в тренировочном бою. Старый вампир обрадовался, наверно, больше меня, заявив, что это дело нужно отпраздновать. Сходив наверх, я подстрелил пару птиц, косулю и вечером мы устроили роскошный ужин, за которым Учитель сказал, что теперь он за меня полностью спокоен и может выпустить в мир. Мы выпили за это и за то, чтобы мой поход увенчался успехом.

Обдумывая все годы ученичества, я понимал, что на пути мага практически ничего не достиг, не считать же удачным экспериментом обвал одной из пещер, случившийся после того, как я попытался сделать из воды вино.

После этого случая Учитель запретил мне эксперименты с магией внутри пещер и сделал основной упор на боевую подготовку. Вампир не зря носил титул мастера по оружию, к тому же оказалось, что вампирам Носферату оружие особо и не нужно, они прекрасно справлялись с врагами своими невероятно острыми и прочными когтями, которые появлялись у них при переходе в боевую форму.

Лиевсей учил меня чувствовать противника и продумывать всю картинку боя от начала до конца, ориентируясь на ауру противника и его поведение. Я уже настолько привык к взгляду Поглотителя, что перестал жалеть о своём внешнем виде.

Кстати, моя форма оказалась, как ни странно, очень удачной для ближнего боя. Кожными складками, свисающими вдоль тела, я чувствовал мельчайшие вибрации вокруг, а его сила и гибкость позволяли развить невероятную скорость. Конечно, до Учителя мне было далеко, но всё же теперь я не только видел его, но и мог блокировать некоторые атаки, а вчера вообще порезал ему когтём бок.

Кроме боевых навыков я успешно тренировался в работе над аурой, так как её слепящий цвет необходимо было как-то прятать. По совету Учителя я маскировал её под ауру обычного человека. Он же и потребовал, чтобы я всегда ходил с такой маскировкой, иначе неприятностей не избежать. Во время работы с ней я также понял, что могу чувствовать эмоции тех существ, на которых фиксирую взгляд.

Но, конечно же, самой важной учёбой было запоминание и многократное повторение в сознании всех рун трёх магических алфавитов, сейчас я мог рисовать их даже с закрытыми глазами, надеясь на то, что очень скоро смогу всё же ими воспользоваться. Для того, чтобы удалять из организма излишки магической энергии, которую я постоянно поглощал из пространства, Учитель выдал мне из своих личных запасов кристалл-накопитель, небольшой полупрозрачный камень, оправленный в простую медную подвеску. На первый взгляд эта штука казалась дешёвой безделушкой, но Учитель предупредил, чтобы я не скрывал её, будучи в обществе магов или эльфов — за обладание такой безделушкой меня легко могли убить.

В отличие от обычных кристаллов-накопителей, которые могли впитывать всего треть от магической энергии носителя, кристалл, подаренный мне Лиевсеем, позволял сбрасывать в него десятикратно больший запас.

"Завтра я ухожу", — почему-то с грустью подумал я. За пять лет я привык к Учителю, к этому месту, единственное, что меня тревожило, так это события предшествовавшие моему появлению здесь. Беспокойство за Ал'лилель буквально сводило меня с ума, ведь время шло, а к выполнению своей клятвы я не приблизился ни на шаг. Учитель ясно дал понять, что пока я не стану сильным магом, лезть в эльфийское королевство будет самоубийством. Мои навыки рукопашного боя представляли угрозу только для небольшого отряда эльфов, противостоять Старейшинам я бы не смог.

"Перед началом обучения Учитель упоминал, о какой-то известной ему библиотеке, надо будет поговорить с ним об этом", — вспомнил я и заснул.

Утро началось как обычно: я сделал разминку, затем, перейдя в боевой режим, провёл бой с тенью, отрабатывая атакующие и защитные приёмы. Выйдя после разминки на тренировочную площадку, я с удивлением отметил, что не ощущаю присутствия Учителя.

"Странно, куда это он мог подеваться?", — недоумевал я.

Поскольку обязанность по добыче продуктов и готовке обеда с меня никто не снимал, то я отправился наверх, поохотиться. После трансформации и дара Поглотителя охота превратилась в простейшее занятие, нужно было просто найти нужную ауру и, послав ментальный удар, просто собрать оглушенную добычу. Добыв таким способом необходимое количество птиц, я вернулся обратно и приступил к готовке — Учителя по-прежнему не было, и я не знал, что и думать. Приготовив обед, я перекусил и решил поваляться в постели — это был первый день за прошедшие пять лет, когда я мог делать, что хотел.

Лиевсей вернулся только глубокой ночью, и при виде его я сильно удивился — Учитель был весь в крови и с трудом стоял на ногах.

— Что случилось, Учитель, вы ранены? — я бросился к нему.

— Всё нормально, пара царапин, — отмахнулся он и с гордостью произнёс: — Я решил сделать тебе подарок, думаю, он очень пригодится тебе в пути. Пойдём, поможешь мне снять шкуру с добычи, — сказал он, показывая на выход. — Я давно его заприметил, да всё некогда было за ним гоняться.

Не совсем понимая, что же такое он раздобыл, я отправился следом за учителем. Путь занял долгие четыре часа, хоть и двигались мы в боевой трансформации. Остановившись у глубокой ямы, Учитель с улыбкой показал мне на неё рукой. Взглянув туда, я непроизвольно охнул — на дне ямы лежал мёртвый василиск, тварь настолько древняя, что считалась вообще исчезнувшей ещё в незапамятные времена. Частично их выбили люди, охотясь за невероятно прочной шкурой, частично они истребили себя сами. Ещё живя в замке, я интересовался всеми древними тварями, доставшимися нам от древних времён: драконами, василисками, мантикорами и прочими полулегендарными существами.

— Учитель, — только смог я выдохнуть из себя, — как вы смогли его убить? Считается, что они неуязвимы для обычного оружия и почти не поддаются магии.

— Может быть, для оружия и неуязвимы, — видя моё восхищение, сказал он, довольно улыбаясь, — но только не для когтей Носферату. Давай снимем с него кожу, я хочу сделать тебе настоящий боевой костюм Носферату, — распорядился он, приступая к делу. — Запоминай, Ученик, если тебе посчастливится убить дракона или гидру, то учись, как делается настоящий костюм, умельцев по его изготовлению осталось ещё меньше, чем магов Носферату.

Выковыряв глаза и зубы, мы сняли кожу и пошли к ручью, а затем Учитель показал, как подготовить кожу василиска для пошива.

Прошло ещё две недели, прежде чем я смог примерить костюм — он оказался великолепен. Гибкая, стального цвета кожа прекрасно на мне сидела, а кроме того, была настолько мягка, что в ней можно было спать, не испытывая неудобств. По прочности же кожа не уступала кольчугам из арсенала Учителя, и разрезать её можно было только с обратной стороны. В общем, моей радости не было предела, множество раз поблагодарив Учителя, я устроил ему роскошнейший ужин.

Сколько бы я не тянул с уходом, но настал день, когда мы стояли у входа в пещеры и смотрели друг на друга, понимая, что расстаемся надолго. Одет я был в свой костюм, поверх которого накинул просторный балахон странствующего монаха одного из человеческих орденов. Как сказал учитель, это самая не привлекающая к себе внимания одежда. Мне нужно было пройти по человеческим землям, чтобы добраться до одного из заброшенных замков Рода Носферату, уничтоженному эльфами. Нескольким выжившим вампирам удалось спасти лишь книги, унеся их вглубь подземелий. Учитель нарисовал мне примерную карту предстоящего пути, а также схему подземелий погибшего замка, с отметкой в том месте, где предположительно находился сам тайник.

Мы молча посмотрели друг на друга в последний раз, и я уже повернулся, чтобы отправиться в дорогу, как Учитель заговорил:

— Каин, я верю, что ты найдёшь эльфийку и выполнишь свою клятву, но у меня будет к тебе просьба — если ты узнаешь хоть что-нибудь об Амулете Повелителя, сразу дай мне об этом знать. Ты обязательно станешь великим магом, может быть, единственным, которому удастся добыть реликвию нашего Рода. Поэтому, если тебе выпадет такая возможность — сделай это для меня, больше мне от тебя ничего не надо, — с этими словами он повернулся и ушёл в пещеры.

Постояв ещё немного, я сделал первый шаг навстречу исполнению клятвы. Поскольку необходимый мне замок ныне находился на территории человеческого королевства Талон, я сразу решил, что пойду напрямик — жажда знаний и невостребованное любопытство в освоении магии не давало мне спокойно жить, иначе какой смысл был в моём выборе пути магии?

Несколько дней я передвигался без всяких приключений и неожиданностей, так что перестал даже настороженно контролировать наличие аур вокруг, лесная дорога была тиха и спокойна. Поэтому, когда в один из дней в поле зрения Поглотителя обнаружились сразу множественные ауры, это оказалось для меня несколько неожиданным. Поскольку кормиться мне было не нужно, я решил пройти мимо, но, подойдя поближе, я понял, что это не просто скопление людей — на полянке шёл бой между охраной какого-то каравана и разбойниками. Причём дела у охранников с каждой минутой шли всё хуже и хуже, нападавших было раза в три больше, да и экипированы они были не по-разбойничьи хорошо, почти на каждом были если не панцири, то кольчуги.

"Может, стоит помочь караванщикам? — мелькнула у меня мысль, — с ними я быстрее доберусь до ближайшего города, да и местность они знают лучше, чем я". Мысль показалась мне вполне здравой, поэтому, не раздумывая больше, я кинулся в битву с криком:

— Охранники, отступите к повозкам!

Услышав — а главное, увидев — что на них с огромной скоростью несётся непонятное существо страшного вида, имеющее на руках длинные когти, охранники поспешили оттянуться к своим повозкам. Несколько разбойников, услышав мой вопль, бросились мне навстречу. Правда не успели их лошади сделать и пары шагов, как я оказался рядом, и, пронесшись мимо, устремился к остальным разбойникам, оставив позади себя падающие на землю изуродованные куски мяса — всё, что секунду назад было четырьмя всадниками и их лошадьми. Те из разбойников, кто заметил расправу над товарищами, дико заорали.

Закричал и их главарь, который сразу же указал всему отряду на появившуюся угрозу. Караван и его охрана были забыты, и сорок с лишним всадников кинулись на меня.

"Чем кучнее они скачут, тем лучше", — подумал я, на максимальном ускорении боевой формы, врубаясь в их строй. Ни один из всадников просто не поспевал за мной, их удары уходили впустую, так что вскоре на земле лежали вперемешку обрубки тел, и трудно было определить с первого взгляда, где люди, а где лошади.

Таир был опытным и осторожным торговцем, поэтому старался заранее узнавать обо всех опасностях, которые могут ждать его в пути. Собирая сведения по тавернам и борделям, он узнал, что вот уже пару месяцев на караванной дороге разбойничает сын барона, которому принадлежат близлежащие земли. При нападениях его люди прикидывались обычными разбойниками, не носили отличительных знаков и закрывали лица, но, поскольку трудно скрыть от опытного взгляда как выучку солдат, так и отличное вооружение, то в версию о разбойниках мало кто верил, тем более, что среди продаваемых доверенными людьми барона товарах многие узнавали личные вещи караванщиков. К сожалению, баронский сынок не оставлял живых свидетелей своих набегов, так что доказать версию о его причастности к грабежу было невозможно.

Таиру очень не хотелось с ним встречаться, но товар, который лежал у него в повозках, нельзя было продать нигде, кроме как в городе Тратон. Поэтому потратившись на наём дюжины наёмников, он решил рискнуть и прорваться по этой дороге. Сначала всё шло хорошо, но посередине пути удача всё же отвернулась от него.

Силы охранников таили, как свечи, солдаты барона действительно оказались лучше вооружены и обучены, да и дрались упорнее, чем его наёмники, которые лишь отрабатывали полученные деньги. Решив уже бежать в лес, чтобы спасти хотя бы собственную жизнь, Таир вдруг услышал возглас:

— Охранники, отходите к повозкам!

Повернув голову в сторону кричащего, купец вздрогнул — на разбойников и охранников со скоростью молнии неслось нечто, вооружённое множеством кривых изогнутых клинков, растущих как бы из его рук. Сделав знак охранникам отходить, Таир с содроганием увидел, как направившиеся к этому существу солдаты, были изрублены на куски вместе с лошадьми. Дальнейшие события вообще навсегда врезались в память торговца, до конца жизни заставляя вздрагивать от ужаса при одном только упоминании об этой бойне.

Всего несколько минут понадобилось странному существу, чтобы оставить от сорока опытных воинов разорванные на части тела и забрызганную кровью поляну. Оно перемещалось с невероятной скоростью, уничтожая всё на своём пути. Купец с ужасом переглянулся с начальником наёмников, никто не знал, что будет, когда незнакомец закончит с солдатами барона.

Закончив страшную мясорубку, существо распрямилось, стряхнуло со своих страшных четверных изогнутых клинков кровь и обрывки плоти, и направилось в сторону каравана. Таир заметил, как наёмники затряслись от страха, правда, осуждать их он не мог, после увиденного его и самого потряхивало.

Какого же было удивление Таира и наёмников, когда подошедшее грозное существо, вблизи оказалось человеком, лицо которого испещряли тысячи застарелых шрамов, тонкими белыми линиями, расчерчивающими всё лицо.

— Мне нужно в город, — произнёс он, приблизившись к ним. — Не пригласите меня с собой?

Таир, решив, что если незнакомец не убил их сразу, то под такой охраной они легко доберутся до города без дальнейших приключений, поэтому тут же согласился.

— Кто ты? — немного трясясь от страха, заговорил с ним купец, спускаясь с повозки. — Я благодарен тебе за спасение каравана, поэтому хотел бы отблагодарить, предоставив кров и еду на продолжении всего пути.

— Я на твоём месте не стал бы торопиться, — вдруг усмехнулся незнакомец, — ведь мы ещё не познакомились. Возможно, ты откажешься от своего предложения.

— Таир, свободный торговец из Тирана, — быстро представился торговец, замирая от загадочных слов незнакомца.

— Каин, Род Летучей Мыши, — спокойно представился неизвестный, пряча свои изогнутые клинки в рукава балахона.

— Вампир! — раздались отовсюду тихие испуганные возгласы наёмников. Но Таира это, как ни странно, успокоило. Вампиры для Пограничных государств, вроде Талона, не были чем-то из ряда вон выходящим, они не трогали людей, а люди не задевали их. Теперь ему становилась понятна и скорость движений, и жестокость совершённых убийств, вампиры никогда не страдали излишним человеколюбием, а об их страшной силе знали и говорили все. Поэтому, узнав, что расправившийся с напавшей на них бандой — вампир, Таир даже слегка успокоился и постарался припомнить об этих существах всё, что раньше знал или слышал.

Во многих королевствах существовала договорённость между Повелителями Родов вампиров, с чьими владениями они граничили, о том, что вампиры вправе посещать людские города, не питаясь на их территории человеческой кровью. Вампиры же, в свою очередь, не закрывали свои границы, и допускали торговцев в свои замки, правда, с проводниками.

Я назвался членом Рода Летучей Мыши, так как знал, что их земли граничат с землями людей, а также о договоре между Повелителями людей и вампиров об обоюдном ненападении на чужих территориях. У людей хватало проблем внутри собственной расы, а вампиры были вечно заняты междоусобицей с эльфами. Воевать ещё и между собой было не резон, тем более, что торговля приносило ощутимый доход в казну и тех, и других.

Следуя за торговцем, я заметил, как многие охранники бросали на меня опасливые взгляды, видимо, не все из них встречались с вампирами, да и подтверждение тех ужасных историй про вампиров они только что увидели собственными глазами — один вампир убил более сорока вооруженных человек и не получил ни единой царапины!

Торговец попытался было меня разговорить, но ответив, что мне надо отдохнуть, я попросил его предоставить мне место в караване, на что торговец с радостью согласился, выделив мне довольно неплохую повозку, гружённую товаром.

Барон Трогвальд начал беспокоиться, прошло больше суток, а сын всё не возвращался, не было даже гонца с сообщением о причинах задержки. В начале предприятия барон не поощрял подобные забавы сына, но, увидев, что дело приносит значительный доход, переменил своё мнение и даже выделял отряду сына лучших бойцов из собственной сотни. Вестей всё не было, поэтому, собрав всех оставшихся людей, он направился к месту засады, где сын должен был ждать богатого торговца, везущего груз самоцветов в Тратон.

— Мой господин! — выбежал из леса солдат, посланного вперёд авангарда. — Сюда! — закричал он, и, показав рукой направление, согнулся, опорожнив желудок.

Барон забеспокоился. Что могло вызвать такую реакцию у опытного солдата, который не раз участвовал в разбоях и грабежах соседних деревень? Пришпорив лошадь, он выехал на поляну, и ему тоже стало плохо. Несколько раз судорожно вдохнув, он успокоил желудок и спешился, чтобы посмотреть на то, что осталось от отряда сына.

"Неужели попали в засаду? — подумал барон, глядя на окровавленные ошмётки людских и лошадиных тел, на которых сотнями сидели вороны, а вокруг вились тысячи мух. — Но зачем тогда убивать лошадей? Они же дорогой товар".

К Трогвальду приблизился один из опытнейших разведчиков.

— Не хочется огорчать вас, хозяин, но эту бойню устроил один человек, — сказал он перекосившимся лицом. — Он пришёл оттуда, вмешался в бой, убив сначала вот этих четверых, а затем напав на всех остальных. Я понимаю, что это звучит неправдоподобно, но все следы указывают на то, что если бы не его вмешательство, то у каравана не было бы шансов. Отряд молодого господина перебит практически весь, уцелевшие охранники в бойне не участвовали, отступив к каравану.

Барон побледнел.

— Как может один человек убить более сорока воинов? Такого просто не могло быть!

Сбоку подошёл ещё один разведчик и сказал:

— Господин, это был не человек, скорее всего, кто-то из расы вампиров. Я однажды видел, на что они способны в своей боевой форме. Слишком быстро перемещался неизвестный, да и следы разрезов на телах погибших принадлежат неизвестному типу оружия — четыре тонких, близко расположенных клинка.

Барон побагровел и выкрикнул приказ:

— Все за мной! Будь это хоть сам Повелитель Вампиров, я заставлю его заплатить за смерть сына!

Я был доволен тем, что решил помочь каравану, всего несколько минут боя, зато теперь я мог спокойно ехать, бесплатно есть и пить, а не тащиться пешком, поедая птиц и грызунов. Караванщики вскоре успокоились, видя, что я ем обычную пищу, и никто из них не умер от потери крови.

От тряской дороги я начал засыпать, как вдруг на самой границе зоны видимости появилось множество аур людей верхом на лошадях.

"Надо бы проверить, кто это пожаловал к нам в таком количестве", — решил я, спрыгнул с повозки и сказал погонщику:

— Я отлучусь ненадолго. Продолжайте путь, я догоню.

Отойдя в лес, я принял боевую форму и понёсся навстречу чужому отряду. Через несколько я увидел на дороге группу вооружённых людей во главе с человеком, который громко и яростно орал на остальных. Скакавшие впереди основного отряда пятеро разведчиков высматривали следы на земле и периодически что-то докладывали главарю.

"Скорее всего, по нашу душу, — понял я. — Наверное, собираются мстить за своих".

От отряда нужно было избавляться, и мне в голову пришла отличная мысль, как это можно сделать, не утруждаясь самому. Я решил опробовать ещё одну способность, доставшуюся мне от Поглотителя Сознания — контроль сознаний живых существ. Раньше я тренировался на не вполне разумных существах, пытаясь контролировать одновременно несколько птиц, зверей и грызунов — получалось не очень хорошо, но я хотя бы опытным путём определил, что проще всего держать в подчинении несколько существ одного вида. Правда, и в этом случае количество подчинённых сознаний не превышало пяти, сколько бы я ни тренировался.

Так что отряд оказался отличным вариантом для проверки моих умений. Спрятавшись далеко впереди него, но в зоне ментального контроля, я настроился на пять аур ехавших впереди воинов и начал тянуть к ним мысленный жгут. Подключение к аурам этой пятёрки много времени не заняло, и, присоединив жгуты, я послал по ним копии своего разума, которые, достигнув цели, заменили собой сознания воинов, оттеснив их собственные в дальние уголки мозга. Как обычно, вслед за этим моё сознание распалось на шесть частей, теперь я наблюдал за происходящим как своими глазами, так и глазами захваченных жертв. Приказав им повернуть лошадей навстречу своим товарищам и атаковать их, я обнаружил, что управлять людьми было очень трудно, а контролировать бой — ещё труднее. Поэтому своих подконтрольных я потерял быстро, но всё же, прежде чем упасть, будучи пронзёнными мечами, они успели убить троих своих собратьев. Отряд остановился, и воины принялись о чём-то ожесточённо спорить. Тем временем я проложил каналы к другим солдатам и также приказал им атаковать ближайших товарищей.

Пока они дрались с не соображающими, что происходит, бывшими соратниками, я решил попробовать другой метод.

"А что, если я буду просто прокладывать жгуты к другим аурам, но не задействую их до того, как уже имеющиеся марионетки не будут убиты? А после их гибели сразу переключусь на других, и так далее?". Пока отряд отражал атаку второй пятёрки, я успел прикрепить жгуты ко всем оставшимся.

"Ну что ж, приступим!", — сказал я сам себе, активируя контроль на новых солдатах, как только кого-то из моих убивали.

Мои эксперименты продолжались недолго. Когда пол-отряда перерезало друг друга, оставшиеся солдаты перестали слушать своего вожака и, пришпорив лошадей, кинулись наутёк. Вычленив из общего количества жгутов тот, который был прикреплён к главарю, я захватил его сознание и, заставив выхватить меч, погнал в погоню за убегающими. Ему удалось зарубить двух, прежде чем выпущенные арбалетные болты не погасили жизнь моей марионетке.

Я успел активировать ещё пять жгутов, прежде чем остатки отряда покинули зону моего контроля — жгуты, лопаясь на границе зоны, возвращались ко мне.

"Отличная тренировка, — радостно потирая руки, подумал я, поднимаясь с земли, — нужно будет почаще тренироваться в захвате сознаний, очень полезное умение".

Выйдя из боевой формы, я подошёл к убитым и выпил их всех — им было всё равно, а мне следовало восполнить потраченную энергию, на манипуляцию сознанием людей её ушло просто невероятное количество.

Также пришлось потратить время на избавление от трупов, ведь если колотые и резаные раны можно было объяснить, то обескровленные люди дали бы пищу для ненужных размышлений. Напоследок я опустошил карманы убитых, и, позвякивая кошельком, полным золотых и серебряных монет, отправился назад. Догнав караван, я проигнорировал взгляды охранников, улёгся на своё место и уснул, захватив перед сном сознание полевой мыши, которую расположил возле себя как сигнальный колокольчик.

На следующий день я проснулся прекрасно выспавшимся и полным сил. Отпустив мышь, я направился к купцу. Присоединившись к его завтраку, я рассказал о своих вчерашних приключениях, без упоминания методов, с помощью которых были уничтожены преследователи.

Побледневший купец, дрожа и заикаясь, поблагодарил меня, и сказал, что очень хотел бы, чтобы я принял в благодарность небольшую премию. Я неопределённо пожал плечами и попросил его никому об этом происшествии не рассказывать. Торговец истово закивал, всячески заверив меня в том, что от него об этом не узнает ни одна живая душа.

Следующие два дня прошли без происшествий, и всё это время я провёл в повозке, изредка выходя в лес прогуляться и потренироваться. Очень скоро я увидел такое множество аур, что у меня разболелась голова, пришлось притушить зрение Поглотителя и ограничиться обычным взглядом. "Мы подъезжаем к городу", — понял я и решил осмотреться повнимательнее.

Подсев к возничему, я принялся осматривать окрестности. Мы подъезжали к воротам, к которым отовсюду стекались просто потоки людей. Вокруг стоял шум и гам, кричали люди, плакали дети, мычали коровы, ржали лошади — и всё это столпотворение окутывали поднявшиеся до небес клубы пыли. Я сидел и не понимал, как люди живут в такой суете?

Охранники каравана принялись энергично прокладывать ему дорогу, отталкивая недовольных корпусами лошадей. Нам вослед сразу же посыпались проклятия и угрозы, на которые наёмники не сочли нужным реагировать. Вскоре мы нагнали ещё один караван, охранники которого занимались тем же самым. Объединившись, мы стали продвигаться быстрее и очень скоро остановились перед воротами. Тут все повозки в обязательном порядке досматривались, чтобы стража могла взять пошлину пропорционально ввозимому товару. Нам повезло, купца, к каравану которого мы присоединились, здесь очень хорошо знали, поэтому нас, не перетряхивая сверху донизу, пропустили в город после уплаты пошлины, правда, весьма завышенной. Поблагодарив купца, Таир приказал двигаться в сторону известного ему караван-сарая.

На протяжении всего пути я осматривал город, который с каждой минутой разочаровывал меня всё больше, слишком уж он был грязным и шумным.

— Не хочешь поработать у меня охранником? — спросил меня вечером, во время ужина в честь успешного прибытия в город, подвыпивший торговец.

— У меня свои планы, — отказался я, — завтра мы расстанемся.

— Жаль, — купец, похоже, действительно расстроился. — Но если передумаешь, то можешь поспрашивать обо мне у купцов, меня в этом городе многие знают. Я много езжу, и всегда щедр со своими людьми.

Торговец заказал ещё кувшин вина и принялся за его дегустацию. Подождав, пока он доберётся до дна, я, как бы между прочим, поинтересовался у него:

— А вот кстати, не знаешь ли ты, как лучше пройти к Орочьим болотам? Мне нужно посетить одного знакомого, который там живёт.

— Отлично знаю эту местность, — обрадовался купец возможности мне помочь, видимо, надежда на то, что я соглашусь на его предложение, у него ещё теплилась. — Если ты до завтрашнего вечера ещё будешь в городе, то я смогу даже достать тебе карту.

— Хорошо, договорились. Я приду сюда завтра.

Утром купец выплатил мне вознаграждение — десять золотых монет, столько же он раздал каждому из наёмников за охрану каравана. "Что-то он невысоко оценил свою жизнь", — с усмешкой подумал я, скидывая деньги в кошель, который и без того был почти полон. Решив прогуляться по городу, так как всё равно нужно было дождаться вечера, я пошёл в сторону рынка. Походив пару часов, я окончательно убедился, что город мне отвратителен: слишком многолюдно, грязно, полно вони, а плотно стоящие дома, казалось, убрали весь свежий воздух из окружающего пространства.

"Пойти поесть, что ли? — подумал я, с нетерпением дожидаясь вечера и кружа по городу. — Надо найти не очень богатое заведение и подкрепиться". Кругом ничего подходящего не было, а прохожие чаще всего от меня шарахались. Остановившись на одной из улиц, я решил поймать одного и затащить его в тихий переулок для приватной беседы.

— Пожалуйста, помогите мне, — услышал я сзади себя. Обернувшись, я увидел симпатичную человеческую девушку, которая всхлипывала, размазывая слёзы по щекам. — Братишка упал в яму и сейчас лежит там со сломанной ногой, помогите мне, пожалуйста, донести его до дома, — причитала она, показывая в сторону переулка.

"А вот и желающий поговорить со мной", — усмехнулся я про себя, но вслух сказал другое:

— Веди.

Не зная своей судьбы, та всю дорогу благодарила меня и Бога, что послал на помощь незнакомца. Подходя к переулку, я не заметил ауры мальчишки, зато увидел четыре ауры взрослых людей, скрывающихся за стеной дома. Я едва не засмеялся — меня привели в засаду. Меня это даже обрадовало, больше людей — больше сведений, поэтому я продолжал идти за девушкой.

Как только мы приблизились к дому, где скрывались люди, девушка сделала жест рукой, и из проёма, перекрывая мне дорогу, вылезли четыре человека, вооружённые короткими дубинками.

Не став ждать избитых фраз в виде "кошелёк или жизнь", я просто ускорился, и за несколько тактов сердца убил всех четверых, просто проткнув им когтём сердце. Пока ошеломлённая девушка стояла с открытым ртом и выпученными глазами, зажал ей рот и, оттащив в тот проулок, откуда вылезли разбойники, начал допрос.

— Я спрашиваю, ты отвечаешь только да или нет. Тебе всё понятно? — спокойно спросил я, глядя в расширенные от ужаса глаза и слегка убирая ладонь ото рта.

— Да, — едва слышно прошептала она, дрожа в моих руках, как осенний лист на ветру.

— Какая смышленая девочка, — улыбнулся я, показав клыки. — Думаю, мы с тобой поладим.

Девушка едва не упала в обморок при виде моих зубов, и только сильная пощёчина вернула её к суровой реальности.

— Ты знаешь, где находится хорошая таверна с вкусной едой и нормальным вином, но без городской стражи? — спросил я.

— Да, — ответила явно смышленая девочка, глядя на вампира, который за доли минуты зарезал четверых компаньонов.

— Тогда пошли, — слегка отпустил я её, позволяя спокойно вздохнуть. — И обними меня покрепче, мы будем лучшими друзьями, — продолжил я, направив один из когтей в поясницу, тут же прижавшейся ко мне девушки. Та, напряглась, но, тем не менее, зашагала по улице.

Увидев вывеску трактира, я повеселел, а многообещающая надпись "Кабан" дала повод желудку громко пробурчать. В трактире было много народу, это я сразу определил по аурам. Когда мы зашли, я удостоился кучи удивлённых взглядов, но рассмотрев передо мной девушку, все отвернулись. "Похоже, она тут своя", — определил я. Столов свободных понятное дело не было, поэтому подойдя к столику за которым сидело всего два человека, я вежливо попросил их уступить. Они недовольно посмотрели на меня, но взглянув на девушку, молча, покинули стол. "Да ещё и пользуется уважением", — удивился я этой сцене, готовый применить силу.

Я заказал себе много еды и, с трудом дождавшись, когда её принесут, взял в руки нож с вилкой. Сидевшая до этого неподвижно девушка, зло блеснув глазами, резко скатилась со стула и, отпрыгнув в сторону, закричала:

— Это стражник! Он меня захватили в плен, и теперь пришёл шпионить!

За несколько секунд спокойная таверна превратилась в толпу орущих людей, размахивающих разными железными предметами. Я поразился коварству девчонки, а мой желудок ясно издавал звуки, требуя к себе внимание. Настроение, бывшее и до этого почти на нуле, скатилось ещё ниже. Доставший меня город и его жители, не дающие спокойно пообедать, окончательно меня взбесили.

"Сокращу-ка я их численность, хотя бы в отдельно взятом месте", — подумал я, ускоряясь на максимум скорости и врезаясь в орущую толпу. Не тратя времени, я просто резал все, что попадалось у меня на пути. Двигаться на такой скорости, не задевая мебель, было трудно, поэтому, кроме оторванных конечностей, в воздух взлетали щепки и обломки мебели.

Очень скоро противники у меня кончились, поэтому, вернувшись в нормальное время, я дошёл до своего стола, который оказался залитым кровью и, подняв его одной рукой, вынес на сухое место, поставив рядом с бледным, как смерть, хозяином таверны. Взяв стул и оттерев его от крови, я уселся и посмотрел на ужин, который был безнадежно испорчен, щепки попали и сюда.

Увидев, что я скривился, хозяин бросился ко мне и принялся умолять разрешить ему заменить блюда. Я согласно кивнул, и он принялся двигаться, наверное, даже быстрее меня, челноком мотаясь за блюдами на кухню, мимо выглядывавших из всех щелей испуганных слуг. Я решил не заметить, что он заодно заменил странным образом не пострадавшую бутылку вина на другую.

Поев и запив ужин хорошим вином, я почувствовал, что настроение немного улучшается, настраивая меня на благожелательный лад. Поманив пальцем девушку, которая, неподвижно замерев и боясь даже моргать, всё это время стояла там, куда отпрыгнула во время своего громкого заявления. Я жестом показал ей место напротив себя. Она уселась на краешек скамьи, стараясь делать минимум движений, и с каким-то обречённым ужасом взглянула на меня, видимо, не сомневаясь, что теперь пришла её очередь. К столу, дрожа и часто кланяясь, подошёл хозяин.

— Г-г-гос-подин желает ещё что-нибудь? — заикаясь, угодливо спросил он.

Поинтересовавшись, что конкретно у него есть, я получил ответ, что имеются прекрасные засахарённые фрукты на десерт. Так как до сего дня я ничего подобного не пробовал, то решил восполнить этот пробел и согласился. Однако хозяин не уходил, а остался топтаться у стола, разевая рот, как рыба, но ничего не произнося.

— Что-то ещё, любезный? — вежливо поинтересовался я.

Хозяин побелел ещё больше, и, наконец, выдавил из себя просьбу разрешить ему убраться в зале.

— Делайте что хотите, только не мешайте мне, — отмахнулся я.

Хозяин, льстиво улыбаясь и пятясь задом, заверил, что он создаст все условия для того, чтобы меня не беспокоили. Обратно он вернулся чуть ли не через мгновение, но уже с подносом, на котором стояла огромная кружка с каким-то ароматным напитком и несколько вместительных чаш с разными засахаренными фруктами. Поблагодарив его, я попробовал содержимое каждой. Было вкусно.

Подняв себе настроение ещё немного, я перевёл свой взор на девушку, которая молча тряслась от страха.

— Что ты мне можешь предложишь, чтобы я оставил тебя в живых? — спросил я, кладя в рот кусочек неизвестного фрукта.

— Всё, что будет угодно господину, — прошептала она, поняв, что я не собираюсь её убивать.

— Господину нужны две вещи: первое — свести его с тем, кто знает, как быстрее всего добраться до Орочьих болот или имеет карту местности, и второе — чтобы после этой встречи его проводили в один караван-сарай. Ты в состоянии это сделать? — спросил я.

Девушка усиленно закивала.

"Ну, тогда остаётся только расплатиться", — решил я, закончив пиршество. Подозвав хозяина, я спросил, сколько с меня за ужин, тот несколько нервно улыбнулся и сказал, что если любезный господин сочтёт возможным принять этот ужин в качестве подарка от заведения, то хозяин будет бесконечно счастлив. "Он наверно, просто мечтает, чтобы я поскорее отсюда ушёл", — догадался я. Кивнув ему в знак согласия, я пошёл на выход, девчонка сорвалась с места и бросилась вперёд меня, показывая дорогу.

"Может, и не всё потеряно для этого города?", — с усмешкой предположил я.

Через полчаса блуждания по узким, кривым улочкам, мы вышли на длинную улицу, по обеим сторонам которой располагались лавки торговцев. Оглянувшись, чтобы убедиться в том, что я всё ещё следую за ней, девушка распахнула дверь одной из них.

— Дядя Карим! — закричала она. — Я привела тебе покупателя.

Из недр тёмной лавки показался толстый, высокий продавец с огромными усами. Он, улыбаясь, поинтересовался, что именно меня интересует. Поняв, что мне требуется, он ушёл к стеллажам и, покопавшись там некоторое время, принёс карту. Поизучав её пару минут, я всё запомнил, но, решив, что на покупателя никто не станет жаловаться, отдал требуемую сумму.

Выйдя из лавки, я назвал девушке нужный мне караван-сарай, где была назначена встреча с торговцем, и мы направились туда. На пороге девушка повернулась и с испугом посмотрела на меня.

— Всё, ты свободна, — сказал я. — У меня будет к тебе только одна просьба: никому не говори, куда мы ходили и что делали, хорошо?

Девушка испуганно закивала, не веря, в то, что я её отпускаю.

Не обращая больше на неё внимание, я зашёл внутрь, и сразу почувствовал, что мои руки и ноги неожиданно онемели, сколько бы я не пытался пошевелиться, ничего не получалось. Решив пока не прибегать к крайней мере в виде перехода в боевую трансформацию, я остался ждать тех, кто на меня напал. Они не заставили себя долго ждать, ко мне подошли три человека, ауры которых были хорошо спрятаны. Я мысленно обругал себя, заметил же, что в здании есть непонятные оболочки с остатками ауры, но не придал этому значения, и вот закономерный результат.

Когда три мага приблизились ко мне, я увидел, что они улыбались. Из-за угла вышел караванщик, и, стараясь не смотреть на меня, доложил, что я и есть тот самый вампир, что убил людей барона Трогвальда, и ищущий путь к Орочьим болотам. Я ещё раз удивился своей наивности, а заодно и людской неблагодарности. "Зря оставил его в живых, — подумал я, — если смогу выбраться, обязательно устраню это недоразумение". Караванщик, увидев мой взгляд, побледнел и быстро ушел наверх.

— Какая интересная особь, — сказал один из магов, скидывая с меня капюшон.

— Думаю, пропажа одной молодой особи не потревожит Повелителя Рода Летучих мышей, — улыбнувшись, ответил ему второй.

Я стоял и пытался освободиться от сдерживающего меня заклинания, но ничего не получалось. Мне очень не хотелось переходить здесь в боевую форму, кругом было слишком много свидетелей, даже если я постараюсь убить всех, остаётся шанс, что кто-то всё же ускользнёт. Оставалось ждать удобного момента и ругать себя за то, что так бездарно попался.

Тем временем маги вызвали с улицы несколько людей, и те, подняв меня, дотащили до телеги, стоящей неподалёку от входа, уложили на дно, прикрыли сверху какой-то мешковиной, и почти сразу телега тронулась с места. Я тут же активировал боевой режим и попытался прокинуть жгуты к небольшим кусочкам спрятанных аур магов, жгуты удачно закрепились, но проникнуть в их сознание я не смог: то ли на них были амулеты, защищающие обладателей от магии Разума, то ли они сами так хорошо умели закрывать сознание.

Я с удивлением понял, что и у магии Поглотителей есть свои пределы. Впрочем, это меня не сильно расстроило, так как я начал крепить жгуты к незащищенным аурам расположившихся рядом со мной на телеге людей. Поскольку ехали мы долго, то я успел прикрепить жгуты ко всем сопровождающим, а также сделать ещё несколько попыток пробить защитное заклинание магов. Запустив зрение Поглотителя, я увидел, что мы прибыли в бедные кварталы, застроенные расположенными чуть ли не вплотную друг к другу покосившимися хибарами.

Решив напасть, как только телега остановится, я принялся цеплять жгуты ко всем животным и людям, что находил поблизости. Когда они отставали от нас, жгуты обрывались и возвращались ко мне, а я продолжал кидать и крепить энергетические жгуты вперёд телеги, готовясь к битве. Выбрав пять бродячих собак, я взял над ними контроль и приказал следовать за нами.

Через пару минут мы, по-видимому, прибыли на место: маги, выйдя из своей кареты, проследовали мимо телеги и подошли к довольно солидному — особенно на фоне остальных — зданию.

"Лучшего момента не будет", — подумал я и отдал собакам приказ на атаку. Сразу же за атакой последовал крик — страшно закричал один из магов, которому пёс прокусил шею. Нужно отдать должное оставшимся, они быстро активировали охранные щиты и начали убивать собак. "Пора менять марионеток", — ухмыльнулся я, отрывая жгуты от собак и проникая в сознания к опешившим от зрелища охранникам. Те дружно кинулись на магов, к сожалению, они были уже под щитами, и несколько успешных ударов прикончили нападавших. Правда, за это время я активировал следующие жгуты, которые руководили двумя оставшимися охранниками и тремя бродягами, слонявшимися поблизости.

Тут мне повезло, одному из охранников удалось пробиться к раненому магу и точным ударом дубинки раскроить ему голову. Охранника сразу же убили двойным попаданием молнии, а следом добили и оборванцев. Понятное дело, что отдыхать магам я не дал, на них набросились ещё три собаки. От недостатка человеческих ресурсов в ближайшей зоне я накидывал жгуты на попадавшихся под руку животных — собак и крыс. Собаки до магов не добежали, крысы же смогли незаметно прокрасться и теперь пытались пробиться сквозь защиту.

Мне нужно было поддерживать постоянное давление на магов, чтобы не дать им ни минуты на отдых и раздумья о том, что же всё-таки является причиной всех этих нападений. Заметив появившихся в зоне контроля четверых человек, я быстро захватил их сознание и послал в бой. По изменению цвета ауры было заметно, что ещё немного — и маги запаникуют, их ресурс магической энергии не был безграничным, да и расходовали они его напропалую, одновременно скрывая свои ауры, держа защитные заклинания и постоянно отбиваясь от нападающих. Мои последние марионетки оказались патрулём городской стражи. Руководимые мной, они бросились в атаку на магов, те попытались стрелять в них молниями, но оказалось, что страже выдавались стандартные амулеты защиты от основных видов магии, поэтому все молнии их просто обтекали. Видя, что магия воинов не берёт, маги ударились в бегство, но проиграли, соревноваться в беге с воинами было бесполезно, те быстро их догнали и прикончили.

Внушив стражникам, что те остановили трёх обезумевших магов и предотвратили убийство многих мирных жителей, я отпустил их сознания, предварительно отправив одного с докладом начальству и за подкреплением.

После смерти магов заклинание опутывания перестало меня держать, я быстро вышел из боевой формы, и, пока к страже не прибыло подкрепление, решил проникнуть в дом, куда меня собрались затащить.

Взломав замок, я закрыл за собой дверь и забаррикадировал её мебелью. Внутри дома было светло, поэтому я быстро осмотрел его, не найдя ничего интересного, кроме спуска вниз. Подвал тоже оказался пуст, но в глубине, у задней стенки, я заметил странный контур, похожий на потайную дверь. Приблизившись, я нашёл связанные с этим контуром соединяющие линии, идущие от двери к незаметному замаскированному камню, рядом с дверью. Нажав на него, я открыл потайную дверь.

Подперев дверь стоявшей неподалёку бочкой, я вошёл в коридор, который привёл меня в огромный зал, с большим жертвенным алтарём посередине. Подойдя поближе, я убедился в своем предположении — алтарь действительно был жертвенным, ни для чего иного фиксаторы для рук и ног, а также углубления для стока крови служить не могли.

Я хмыкнул, все держатели были рассчитаны на вампиров — толстые металлические захваты невозможно было сломать даже в боевой трансформации. "Чем им так вампиры не угодили? — удивлённо подумал я. — И что это за культ такой странный — маги, убивающие вампиров?". Оглядев зал я не нашёл ничего интересного, кроме лежащего на алтаре странного кинжала. Формой он напоминал четырёхгранник, светившийся ровным голубым светом, а в его навершие был вставлен крупный рубин.

Решив в качестве компенсации за потраченное время забрать камень, я выковырял его из рукоятки и спрятал в один из карманов костюма, причём как только я это сделал, кинжал сразу перестал светиться. Закончив с поисками, я поднялся на второй этаж дома и выглянул в окно, на улице уже было полно стражников и важных людей в золоченых каретах. Я вылез через чердак на крышу, следя за тем, чтобы никто не смотрел в мою сторону. "Надо запастись припасами в дорогу и уходить из этого городишки, — думал я, пробираясь по крышам домов подальше от столпотворения. — Совсем я здесь задержался".

Зажав в переулке очередного грабителя, предложившего мне расстаться с кошельком, я выспросил сначала дорогу к ближайшей таверне, а затем с помощью него же восстановил силы, потраченные в бою. Закинув останки в ближайшую тёмную подворотню, я направился по указанному маршруту.

Таверна и вправду оказалась рядом. Закупив там продукты и разузнав дорогу к ближайшим городским воротам, я вышел из таверны. До закрытия ворот оставалось много времени, поэтому я спокойно вышел из города, даже не обратив на себя внимания стражи, те были заняты выбиванием пошлины из какого-то купца. Так как приблизительное направление движения я знал, то и зашагал по дороге, на ходу обдумывая своё легкомысленное поведение, ставшее причиной того, что маги захватили меня врасплох и спеленали, как ребёнка. Если бы не Дар Поглотителя и то, что они не догадались прикрыть защитой своих слуг, лежал бы сейчас на том алтаре с перерезанным горлом.

"Нельзя связываться с магами, пока не научусь противостоять им", — решил я на будущее. Вспомнив об алтаре, я достал камень и рассмотрел его, на первый взгляд вроде бы ничего необычного, камень как камень, поэтому, оставив разгадки на потом, я положил его обратно.

Путь до болот прошёл без особых приключений, ночевал я в основном в лесу, еду пополнял в деревнях, так что, когда вышел к краю болот, настроение у меня было приподнятое. Достав карту Учителя, я сверил её с купленной в лавке, понятное дело, что они не совпали, поскольку карта Учителя изобиловала значками давно не существующих мест и ориентиров. Вырезав длинную палку, я медленно двинулся через трясину. Несколько раз на меня нападали какие-то странные змеи, пару раз я чуть не утонул, провалившись в вязкую жижу, и только крепость палки, а также использование боевого режима не дали мне погибнуть.

Только далеко за полночь я выбрался на остров, расположенный, судя по картам, почти в центре болот. Упав на твёрдую почву, я решил отдохнуть, от хорошего настроения к этому времени не осталось и следа. "Знали Носферату, где строить логово, дважды подумаешь, прежде чем в гости к ним пойдёшь", — мрачно констатировал я, отплёвываясь от попавшей в рот тины. Осталось найти вход в замок, поскольку ночевать пусть и на земной твёрди земле, но в окружении проклятых болот, под открытым небом, с неизвестными монстрами под боком мне категорически не хотелось.

Потратив на поиски ещё часа два, я обнаружил наполовину затонувшие в болоте развалины. "Сегодня точно не мой день, — я ещё больше помрачнел. — Теперь ещё и нырять придётся". Стащив с себя всё, кроме костюма из кожи василиска, который был непромокаем, я оставил вещи на берегу, под одним из камней и нырнул в чёрную, вонючую воду. Позанимавшись этим делом ещё около часа, я всё таки обнаружил вход, и, выбравшись в последний раз на сушу, быстро смотал вещи в тугой ком, завернул в балахон, отдышался, перешёл в боевой режим и, нырнув, быстро поплыл к входу.

Поскольку развалины были затоплены, то, чтобы не заблудиться, приходилось постоянно ориентироваться на вручённую мне Учителя схему подземелий. Я плыл долго, воздух в лёгких заканчивался. Стараясь не запаниковать, я начал внимательнее оглядывать путь, по которому плыл, и мои усилия вскоре были вознаграждены, поблизости, прямо под потолком, обнаружился небольшой воздушный мешок. Доплыв до него, я вынырнул и сразу сморщился, воздух был ужасно затхлый, поэтому стараясь вдыхать только ртом, я набрал полную грудь и снова нырнул. Воздушных мешков было мало, но, поскольку другого выхода всё равно не было, я плыл от одного к другому, разыскивая нужную дверь, которая вскоре нашлась, указатели на карте оказались абсолютно точны.

Нужная мне дверь практически полностью сгнила, оказалось достаточно слабого толчка, чтобы труха посыпалась вниз. С трудом протиснувшись между оковывавших её в прежние времена железных полос, я снова начал задыхаться, поэтому из последних сил принялся грести по коридору, поднимающемуся вверх. Сначала я заметил свечение, а когда подплыл ближе, то увидел странный мерцающий купол, окружавший шкафы с книгами. Когда я прикоснулся к поверхности купола рукой, она, хоть и с некоторым сопротивлением, пропустила её внутрь, при этом странное заклинание, поставленное неизвестно кем и неизвестно откуда бравшее энергию на своё поддержание, не допустило в купол и капли воды. Вслед за рукой я пролез и сам, выпав на пол абсолютно сухим. Отдыхая и наполняя свои лёгкие довольно свежим воздухом, я огляделся — библиотекой в истинном смысле слова увиденное мною можно было назвать с большой натяжкой, всё вокруг было просто завалено различными шкафами и вещами. Решив отложить поиски книг на завтра, я распотрошил пару тюков выцветшей ткани, расстелил их на том, что условно назвал полом и завалился спать.

Проснувшись, я сначала не понял, где нахожусь, и только через минуту вспомнил вчерашние приключения. Поскольку времени для обследования у меня было много, так как еды и питья я захватил с собой на неделю, то, прежде чем начать обыскивать комнату, я решил неспешно перекусить. Чтобы ничего не пропустить, я мысленно поделил комнату на несколько небольших квадратов и принялся за поиски в ближайшем из них.

Тут были свалены горы мусора: рулоны ткани, множество свитков, старых вещей и прочего подобного хлама. Добравшись до шкафов в этом секторе, я принялся методично просматривать находившиеся в них книги, ничего интересного, все они были либо историческими летописями, либо жизнеописаниями разных Повелителей. Во втором обыскиваемом квадрате я тоже не обнаружил ничего для себя интересного, и в третьем тоже. Создавалось впечатление, что в комнату, ранее используемую как кладовку, натаскали шкафы с книгами, не разбираясь с тем, какие из них важны, а какие нет. Обыскивая четвёртый сектор, я заметил два сундука, заваленных полуистлевшей кипой плащей. Сбросив эту ветошь на пол, я откинул крышки сундуков и заинтересованно заглянул внутрь, оба были забиты бутылями с какой-то жидкостью.

Я осторожно открыл одну из склянок, принюхался и попробовал содержимое на вкус, жидкостью оказался тот самый напиток, который я пил у Учителя — особая смесь крови и трав, приправленных специальной магией, позволяющей надолго сохранять напиток в состоянии, пригодном для питья. "На таких запасах я смогу долго прожить, — обрадовался я, ещё разок прикладываясь к бутылке, — теперь главное — найти то, ради чего я сюда пришёл".

Наконец, в шестом квадрате удача мне улыбнулась, я обнаружил две книги с многообещающими названиями "Составление заклинаний" и "Правила составления заклинаний". Отложив их, я продолжил поиски. К сожалению, всем остальным в комнате был просто хлам. Пришлось засесть за чтение, предварительно добыв из сундука ещё одну бутылку с животворным напитком. Прочитав только несколько страниц из каждой книги, я с огромным облегчением понял, что зря расстраивался, только ради этих двух томов стоило сюда добираться.

В первой описывались магические формулы для составления рунических заклинаний и, что самое главное, примеры некоторых заклинаний с полным раскладом всех их составляющих. Во второй были описаны ограничения на составление заклинаний и факторы, которые необходимо учитывать при их подготовке.

Оставалось только мысленно поблагодарить Учителя, рассказавшего мне об этом хранилище, и приступить к детальному изучению книг. Пока у меня была еда и питьё, это можно было сделать и здесь, всё равно возвращаться мне было некуда. Тем более, что книги могли намокнуть, если бы я прямо сейчас поплыл обратно.

Поэтому я сидел, читал и запоминал всё так, чтобы каждая из страниц чётко запечатлелись у меня в сознании, благо, что память Поглотителя давала мне такую возможность. Я заучивал всё до такого состояния, чтобы суметь мысленно представить каждую страницу каждой книги, вплоть до последней точки и пометки. На это у меня ушла неделя, и только после того, как я убедился в том, что если понадобится, вспомню даже расположение пятен на каждом листе, решил выбираться наружу.

Сняв с себя костюм, я уложил в него книги, обернул кожу василиска вокруг них в четыре слоя и обмотал сверху найденной здесь же ещё довольно крепкой верёвкой, чтобы исключить малейшую возможность проникновения в этот драгоценный тючок даже капли влаги. Оглянувшись вокруг, чтобы проверить, не забыл ли чего, я шагнул к стенке чудесного купола и протянул руку, которая наткнулась на жёсткую и неподатливую поверхность его внутренней стороны. Холодная пот прошиб меня с головы до пят, я попытался налечь на преграду всем телом — всё было бесполезно. "Как-то я такой вариант даже не учёл, — с недоумением подумал я. — Похоже, что выбраться я отсюда смогу, только разрушив это заклинание". Всё же ещё около часа я потратил на разные ухищрения с целью преодоления стен, пола или потолка купола — без одежды, без книг, в боевом режиме — всё было бесполезно, с моей стороны купол был крепче каменной стены.

Делать было нечего, оставалось попробовать найти в книгах возможность составления контр-заклинания. Через пару часов мой оптимизм основательно угас, оказалось, что для составления такового необходимо было видеть ауру мага, создавшего первичное заклинание. Причём задача тысячекратно усложнялась, если в момент заклятия маг скрывал свою ауру, ибо по возмущению магического фона можно было угадать, на основе какой магии делать разрушающее или отражающее заклинание. Опытные и долгоживущие маги тем и отличались от неопытных и, соответственно, мёртвых магов, что могли предусматривать и, соответственно, предотвращать неприятности для самих себя.

Также я прочитал, что заклинания, которые привязываются к месту, обычно недолговечны, так как быстро теряют подпитку энергии от своего создателя. К сожалению, заклинание, преграждавшее мне дорогу, прекрасно обходилось без подпитки сотворившего его мага, а о такой ситуации в книгах ничего не было написано.

Шла вторая неделя моего добровольного заточения, а выхода из ситуации я по-прежнему не видел. Чтобы немного отвлечься, я начал читать книги о жизни Повелителей прошлого, из которых узнал довольно много интересного об истории своей расы, в том числе и об Амулете Повелителя.

Каждый день я пытался создать отменяющее заклинание, комбинируя все описанные в книгах контр-заклинания, но всё было без толку. Правда, назвать мои опыты совсем бесполезными было бы неправильно, так как я всё же осваивал атакующие и защитные заклинания, тут же опробуя их на защитном куполе, который, к сожалению, просто игнорировал все мои ухищрения. Создать же именно то, что мне было нужно, оказалось неимоверно трудно, даже вроде бы правильно скомбинировав руны всех трёх алфавитов, я на выходе получал нечто прямо противоположное тому, что задумывал.

В конце концов мне это надоело, новых идей относительно того, как разрушить купол, у меня не появлялось, поэтому я начал основное время уделять оттачиванию выбранных мной четырёх заклинаний, которыми я собирался овладеть на максимально доступном уровне. Я всегда считал, что лучше уметь быстро и безукоризненно выполнять несколько заклинаний, чем метаться в выборе нескольких.

Мой выбор остановился следующих заклинаниях:

Первое — Призрачная летучая мышь. Магический нетопырь устремлялся к указанному объекту и, проникнув в тело, забирала часть крови владельца, затем возвращалась назад и отдавала эту кровь заклинателю. Его я выбрал в качестве основного атакующего заклинания, из-за высокой эффективности и невозможности защититься от него не-вампирам, правда, вампиры хоть и могли от него уберечься, но при этом теряли вместо крови часть энергетического потенциала. То есть я мог восполнять часть энергии, потраченной на заклинание, за счёт чужой магической энергии. По сложности исполнения заклинание стояло в пятёрке самых трудных.

Второе — Облако крови. Заклинание, направленное на определённую область, размер которой, а также количество высасываемой крови, зависели только от силы атакующего мага. Само заклинание вытягивало кровь из всего живого, образуя в конце своей работы кровавое облако, которое и дало название заклинанию. Оно было первым по сложности, и его я выбрал в качестве основного для борьбы с множеством целей.

Третье — Броня Повелителя. Тело создавшего его мага окутывала призрачная оболочка, гасящая удары любым холодным оружием. Единственным минусом являлось то, что за каждый удар броня забирала часть магической энергии у заклинателя, так что длительность работы брони зависела от величины энергетического запаса мага.

Четвёртое — Броня Повелительницы. Заклинание, практически идентичное предыдущему, но гасящее магические удары по своему создателю. Аналогично, каждый отражённый удар забирал часть магической энергии у того, на ком Броня была активирована.

Остановившись на этих заклинаниях, я начал тренироваться в их исполнении. Обычно первую половину дня я отводил на их освоение и шлифовку исполнения, а вторую — на попытки пробить стенки своего узилища. Вначале ничего у меня не получалось, но время шло, и появились определённые успехи. Защитные заклинания начали у меня получаться на вторую неделю тренировок, а заклинание Призрачной мыши мне удалось активировать в начале третьей, по крайней мере, мышь вылетала и проникала туда, куда я показывал. К сожалению, никаких живых существ, чтобы проверить действенность вытягивания крови, поблизости не было, поэтому оставалось тренировать правильность построения и быстроту прочтения заклинания. Угнетало меня пока только то, что никак не удавалось поставить Облако крови, все мои попытки вызывали либо слабенький хлопок, либо вообще ничего не происходило.

Шли недели, бутылок с кровяным эликсиром становилось всё меньше и меньше, а выхода из ловушки я по-прежнему не видел, только и оставалось, что учиться и тренироваться.

В один из таких похожих друг на друга дней я, как обычно, пытался построить Облако крови, как, воспроизводя про себя руническую формулу, запнулся, и от испуга выпалил остаток заклинания единым духом. Взрыва, как ни странно, не последовало, но я вдруг увидел, что рядом со мной колеблется воздух. Ещё не веря в то, что у меня получилось, я принялся изучать результат. Всё было похоже на описание из книги — практически прозрачное облако с едва заметным волнением внутри, а также синие искорки, редко пробегающие по краям.

— У меня получилось! Получилось самое сложное из заклинаний книги! — не в силах сдержать свой восторг, заорал я.

Решив закрепить успех, я прочитал заклинание повторно, сделав всё так же, как в прошлый, вплоть до ошибки прочтения, плотность воздуха стала гуще, теперь два Облака стояли одно в другом. Заковырка заклинания стала понятна, нужно было делать паузу после определённой руны, хотя в книге об этом не было сказано ни слова. "По-видимому, книга — это пособие, а практике все учатся под руководством Учителей, которые наверняка знали подобные тонкости", — решил я.

Собравшись уже погасить заклинания, я заметил, что в той области купола, которой касаются Облака, начинает просачиваться вода. Я подошёл ближе и убедился в своём наблюдении. "Они изменяют структуру заклинания, — догадался я.

— Надо поставить больше Облаков в это место, — мелькнула у меня мысль, — правда чуть позже, после отдыха, так как два уже созданных Облака отняли у меня практически все силы".

"Если у меня получится, — решил я, — нужно подготовиться к тому, чтобы с разбега нырнуть в место, где изменилась структура купола". Думать о том, сколько крови я потеряю при этом, не хотелось, но, похоже, другого выбора не было, ведь все остальные попытки выбраться отсюда ни к чему не приводили.

— К этому надо подготовиться основательнее, — вслух высказал я свои мысли. — Отдохнуть пару дней, потом выпить целую бутылку эликсира, и, если понадобится, задействовать кристалл-накопитель.

Отдохнув пару дней, я собрал вещи, вновь упаковал книги и оставшиеся бутылки в боевой костюм, и повесил на шею кристалл. "Эта попытка должна быть успешной", — внушал я сам себе. Прочитал заклинание один раз, второй, третий, вода из области, затянутой Облаками, начала сочиться сильнее, но брошенный в стенку кусок какой-то ржавой железки не пролетел сквозь препятствие.

Я решил поставить ещё два Облака — не помогло, ещё и ещё, магической энергии в теле практически не оставалось, я задействовал кристалл, новое облако, ещё одно, ещё — и когда я начал чувствовать, что ещё немного — и я не смогу удержать получившееся нагромождение — железяка прошла сквозь стену и булькнула в воду.

Радоваться было некогда, груз поддерживаемых заклинаний страшно давил на меня, поэтому, с трудом передвигая ноги, я подошёл к Облакам и, собрав последние силы, кинулся в них. Чудовищная боль пронзила всё тело, но практически сразу же прекратилась, как только я вылетел из купола. Сил плыть у меня не осталось, я подумал, что нужно достать из узла с книгами бутылку с кровавым напитком, иначе я не смогу доплыть до первого воздушного мешка.

Распутывая узел костюма, я дёрнул верёвку сильнее, чем следовало, тючок раскрылся, и тут же всё его содержимое, все книги и бутылки, кроме одной, которую я успел схватить свободной рукой, поплыли вниз. Я едва не застонал от разочарования, книги, добытые с таким трудом, тонули, а сил достать их у меня не было. Вырвав зубами пробку из горлышка пойманной бутылки, я взахлёб начал пить, восстанавливая силы после потери крови. Стало легче, ненамного, но хотя бы появились силы плыть. Припомнив местонахождение последнего воздушного мешка, я поплыл к нему. Вынырнув, я долго отдыхал, заодно допив бутылку. Стало значительно легче, ведь в воде я едва не терял сознание от потери крови.

"Надо тут отдохнуть, — решил я. — Иначе не доплыву". Восстановив дыхание и силы, я поплыл по коридору к выходу, с каждым гребком сознание мутилось, но, к счастью, впереди забрезжил свет, я загребал руками, тратя последние силы и всё же добрался до поверхности. Высунув голову из воды, я судорожно вдохнул, выполз на берег и застыл, не в силах пошевелиться, все эти магические эксперименты и продолжительные водные процедуры полностью меня вымотали.

Двигаться я практически не мог, поэтому просто лежал. Позади себя я отметил ауру одной из тех змееящериц, что атаковали меня, когда я только шёл сюда. "Что ж, как раз вовремя. На ней и опробую заклинание Мыши", — решил я. Собрав остатки энергии из кристалла, я отправил Призрачную мышь к хищной твари. Долетев, та просочилась в тело змееящерицы.

Возмущение ауры существа от применения заклинания я почувствовал сразу, а буквально через секунду в меня влилась свежая кровь, которая взбодрила меня, как ведро холодной воды. Я был слишком далеко, чтобы змееящерица почуяла, кто причинил её такой ущерб, да и потеря крови её серьёзно ослабила, так что она, сильно покачиваясь, нырнула в болотную жижу и скрылась.

"Зрение Поглотителя и заклинания магов дают поразительные результаты, — подумалось мне. — Ведь она меня даже не заметила, хотя и потеряла часть крови".

Силы частично восстановились лишь к утру, но, поскольку запасы энергии были почти на нуле, я решил остаться на островке ещё на один день, чтобы в случае нападения суметь защититься не только с помощью физической силы. Быстрота и действенность заклинания Призрачной мыши меня покорили.

Проснувшись рано утром, я почувствовал себя намного лучше, и в голове сразу начали вертеться идеи насчёт того, что надо бы вернуться в подземелье и поискать утонувшие книги. Однако, не найдя в себе достаточно сил, чтобы лезть в тоннель, из которого едва выплыл, я поборол искушение и двинулся в обратный путь.

По дороге на меня опять попыталась напасть змееящерица, но не успела она броситься, как я запустил в неё первую Призрачную мышь. Пресмыкающееся, зашипев от боли, закрутилось на месте, поэтому я успел создать второе такое же заклинание. Принесшие кровь мыши очень сильно восполнили мои ресурсы, в этот раз я увеличил количество рун, отвечающих за силу заклинания, так что Призрачные мыши получились сильнее, и, как следствие, принесли много крови. Я решил, что надо побольше экспериментировать и делать заклинания максимально эффективными.

Выбравшись из болот, я направился к той деревне, где последний раз покупал продукты. Я мечтал только о том, как бы помыться, выстирать одежду, досыта поесть и поспать несколько дней. Уже на подходе к ней я почувствовал ауры всадников, носящихся по деревне, а также разрозненные ауры мечущихся по окрестностям людей. Подойдя поближе, я понял, что на деревню напали бандиты, которые убивали, грабили и насиловали крестьян. Некоторые развлекались тем, что, выстроив в ряд жителей, стреляли по ним из луков. Вся деревня была исходила криками, стонами и дымом.

"А я только хотел отдохнуть, — огорчился я, и задумался. — Следующая деревня слишком далеко отсюда, а помыться и нормально выспаться я хочу сейчас". Ситуация начала вызывать раздражение и неприязнь к пришлым, которые лишали меня заслуженного отдыха. "Займусь ими", — решил я, повесив на себя Броню Повелителя и направившись к деревне.

Первые жертвы умерли, даже не вскрикнув, но тут меня заметили их "коллеги". Увидев, что осталось от сотоварищей, они заорали что-то угрожающее и кинулись ко мне, в одного я успел запустить Призрачную мышь, а прочих порвал когтями. Приток свежей крови очень бодрил и прибавлял сил. На крики товарищей откликнулись остальные, их командир, оценив обстановку собрал всех в кучу, пустив вперёд арбалетчиков. Я понял, что Броне Повелителя будет устроено серьёзное испытание, так как уклониться от такого количества болтов я бы не смог. И действительно, более десятка стрелков выпустили в меня свои стрелы, часть я отбил, от некоторых увернулся, но всё равно не менее пяти болтов ударили по Броне. Я сразу ощутил, как сократился мой магический ресурс. Не став дожидаться, когда они перезарядят своё оружие, я бросился вперёд.

Командир оказался достаточно опытным, и приказал арбалетчикам отойти назад, а остальным кинуться мне наперерез. Опять выпустив вперёд Мышь, я заметался среди атакующих, прибавка сил и крови показала, что Мышь нашла свою жертву. Убив пятерых, я увидел, что стрелки перезарядили арбалеты и вновь готовы к стрельбе. По знаку командира всадники спрыгнули с лошадей, и, прикрывшись ими, как щитами, расступились в стороны, открывая меня в качестве мишени. Арбалетчики сделали залп, и в этот раз в меня угодило более десяти болтов, отняв почти половину оставшейся магической энергии.

"Ну всё, шутки кончились", — разозлился я. Рванувшись вперёд и разрывая в клочья лошадей и людей, оказавшихся у меня на пути, я начал готовить заклинание Облака Крови с прикреплением его к тому месту, где сгруппировались арбалетчики. Драться и кастовать одновременно было чрезвычайно трудно, но всё же не зря я долгих пять лет учёбы заучивал руны алфавитов, теперь они вставали у меня перед глазами отчётливо и в нужном порядке. Для быстрого формирования заклинания пока не хватало практики, но со временем я надеялся исправить и это упущение.

Подготовив Облако Крови, я кинул его в арбалетчиков. Оно опустилось ровно посередине их строя, и сразу же раздались вопли ужаса. Люди бросились врассыпную, но не все успели выбежать из зоны поражения заклинания, оставшись лежать на земле. Облако, повисев столько, сколько я указал временными рамками, превратилось в тонкий ручеёк и устремилось ко мне. Мне показалось, что в грудь ударила сильная струя воды, так много было крови, целый её поток всасывался в меня, пока полностью не растворился.

Это кровяное подкрепление сильно увеличил мои силы, поэтому, ускорившись, я быстро покончил с остатками отряда. В живых остался только командир, который, размахивая мечом, побежал мне навстречу. Не утруждая себя физическими упражнениями, я кинул в него Призрачную Мышь — негромкий вскрик, струйка крови, влившаяся в меня, и с последним бандитом было покончено.

"Надо что-то придумать с избытками крови, — подумал я, убирая когти и отряхиваясь. — Сегодня я еле вместил в себя эти ресурсы, а ведь в одной из книг было показано, как можно преобразовывать кровь в магическую энергию".

Вернувшись из боевой формы в обычную, я повернулся в сторону деревни. Оставшиеся в живых жители — особенно женская их часть — с ужасом смотрела на меня. Направившись к наиболее кучно стоявшей группе, я рукой поманил к себе одну из женщин. Та испуганно вздрогнула и попятилась, но, когда я нахмурился, нашла в себе силы и на подгибающихся ногах подошла поближе.

— Могу я получить у вас хорошую еду, баню и чистую постель на пару дней? — спокойно спросил я.

Она сначала опешила от моего вопроса, но потом, пару раз оглянувшись на своих, сказала:

— Я помню вас, господин, вы покупали у нас еду несколько месяцев назад, а сегодня и вовсе спасли нас всех. Я прошу вас остановиться у меня.

— Тогда пошли, я уже не могу оставаться в такой грязной одежде, — ответил я, довольный тем, что нашёл приют. Она пошла вперед, ведя меня за собой, но тут нам заступил дорогу какой-то старик.

— А что с этими прикажете делать, господин? — спросил он меня, показывая на разбросанные по всей деревне тела.

— Мне-то какое до этого дела? — удивлённо спросил я его. — Что хотите, то и делайте.

Оставив за собой недоумевающих селян, я пошёл вслед за женщиной. Она привела меня в свой дом, не сильно пострадавший от бандитов и предложила мне бельё своего покойного мужа, чтобы я мог переодеться после бани. Решив не пугать её своим внешним видом, я отказался, сказав, что могу носить только собственную одежду и добавил, что и стирать её буду сам. Когда женщина ушла, я сев на табурет и прислонился к стене. Переполнявшая меня — от впитанной крови — сила просто распирала моё тело, нужно было срочно найти заклинание преобразования крови в энергию. Закрыв глаза, я быстро вспомнил необходимую формулу, правда, там специально оговаривалось, что количество магической энергии, полученной от такого преобразования, будет меньше, чем чистой энергии поглощённой крови. Меня это полностью устраивало, поэтому я сразу провёл преобразование. Оказалось, что книга полностью права, я сразу почувствовал, что силы, переполнявшие мой организм, намного уменьшились, а вот резерв магической энергии пополнился не так значительно. Я вздохнул свободнее и решил, что на будущее нужно вплетать в заклинание Облака дополнительное условие преобразования добытой крови в магическую энергию, а чистую кровь получать от Призрачной Мыши. Сообразив, как можно осуществить свою задумку, я открыл глаза. Теперь можно и отдыхать.

— Господин, баня готова, — спустя некоторое время меня позвала хозяйка. — Вам помочь?

— Не надо, — ответил я, вставая. — Только принеси какой-нибудь плащ или балахон, чтобы накрыться после бани.

Она кивнула и вышла.

Я отмывался очень долго, а потом ещё дольше отстирывал одежду, поэтому, когда всё же выбрался из бани, было уже темно. Закутавшись в принесённый хозяйкой старый, но добротный плащ, я развесил бельё на просушку и вошёл в дом, где хозяйка сразу же позвала меня к столу. Проходя мимо начищенного медного листа, выполнявшего роль зеркала, я остановился и удивленно всмотрелся в своё отражение. То, что на голове у меня начали расти волосы, я обнаружил ещё в библиотеке, ещё подумал, что это заклинание щита как-то подействовало на мой организм, потому что никакой другой встряски я вроде не испытывал.

Я ещё раз взглянул на себя, понимая, что вижу второе изменение внешности за неполные семь лет: теперь на меня из зеркала смотрел взрослый вампир с коротким ёжиком белых волос, с глазами, каких у меня никогда не было — полностью чёрные и без белков. Кожа, которая раньше была похожа на кору старого дерева, слегка разгладилась, и выглядела почти как у взрослых вампиров. Общее впечатление было таким, что я увидел перед собой одного из старших вампиров рода. Пожав плечами, я пошёл к столу, влиять на изменения своей внешности я, к сожалению, не мог.

Накинув капюшон плаща, сел на табурет. Стол был небогатым, хотя хозяйка, по всей вероятности, выложила на него всю еду, которая была в доме, но после длительного поста в подземной библиотеке я жадно накинулся на всё. Поев, я поблагодарил её и попросил показать место для ночлега, предупредив, что спать буду долго и будить меня можно только в случае крайней нужды.

— Господин, проснитесь, — услышал я сквозь сон, нехотя приоткрыв глаза, я увидел плачущую хозяйку.

— Что случилось? — я понял, что дело серьёзное.

— Солдаты едут, — ответила она сквозь слёзы. — Пастух прискакал, сказал, что к деревне приближается большой отряд, ищут пропавших. Кто-то им донёс, что они были у нас.

— Откуда они вообще взялись? Да ещё и в таком количестве? — поинтересовался я.

— Мы живём на земле, за которую уже два десятка лет спорят два королевства — Талон и Арам. Короли друг другу уступить не хотя, поэтому мы постоянно подвергаемся нападениям, то со стороны солдат Талона, то Арама. С каждым годом солдаты становятся всё озлобленней и озлобленней, раньше они не убивали и не насиловали, только грабили иногда, а сейчас сами видели, что творится.

— Чего же вы не уйдёте отсюда? — удивился я.

— Так как же можно бросить хозяйство-то? — недоумённо ответила она. — На новом месте пока всё подымешь — целая жизнь потребна

"Странные они какие-то, эти люди, — подумал я, одеваясь. — Их убивают, а они о хозяйстве беспокоятся и переживают, что на новом месте тяжело придётся".

Выйдя из дома, я увидел, что крестьяне собирают молодых девушек и женщин и куда-то их уводят. "Ну и ладно, хоть меньше народу под ногами мешаться будет", — подумал я и пошёл к границе деревни. Пройдя по дороге метров сто, я присел на травку и принялся ждать.

Чтобы полностью восстановить свои силы, я собирался остаться в деревне ещё на несколько дней, поэтому непрошеные гости мне были совершенно не нужны. Увидев появление контуров-аур множества всадников, я встал, отряхнулся, снял балахон и в боевом костюме встал посередине дороги. "Заодно проверю, правильно ли вплёл в Облако дополнение для преобразования крови в магическую энергию", — подумал я, готовя заклинание и вывешивая его в двадцати шагах от себя. Второе Облако я поставил в десяти шагах, третье — почти вплотную к себе. На всякий случай подвесил ещё по парочке с обеих сторон дороги, ближе к лесу. Удерживать Облака было энергозатратно, но я надеялся часть израсходованной энергии получить обратно.

Вскоре на дороге показался авангард отряда. Увидев меня, всадники сначала остановились, но, посовещавшись и оглядевшись по сторонам, пришпорили лошадей. Скакали они, конечно, красиво, поигрывая копьями, так же красиво влетели в первое облако, и, проскочив его на полном скаку, попали во второе. Кони, ослеплённые накрывшей их болью, поднялись на дыбы и скинули своих седоков, часть крови которых была потеряна ещё в первом облаке, а остальное вытянуло второе. Те животные, которые бросились в сторону от дороги, смогли выйти из второго облака, но обессиленные большой кровопотерей, через некоторое время рухнули на землю. Ровно за две минуты, не пошевелив ни пальцем, я избавился от десяти нападавших. Облака, теперь вполне заметные из-за наполнившей их крови, отстояв указанное при создании заклинания время, превратились в кровавые струйки, устремившиеся ко мне.

Ровно через мгновение после того, как Облака превратились в струи, активировалось второе заклинание, и летевшая ко мне кровь начала трансформироваться в сгустки магической энергии, которые, проникая в меня, пополняли мои запасы. "Эксперимент оказался удачным", — порадовался я за себя. Основной отряд, вылетевший на дорогу, сразу остановился, заметив лежащих мёртвыми разведчиков и их лошадей, а также стоящего недалеко от их тел странного незнакомца. Командир отряда был осторожен, увиденная картина его не вдохновила, поэтому он отдал распоряжение одному из своих выдвинуться к стоящему посреди дороги незнакомцу и выяснить, что ему надо. Одновременно с этим он приказал арбалетчикам разделиться на две группы, въехать справа и слева в лес и, скрываясь там, подобраться на расстояние выстрела.

Я следил за этими манипуляциями, видел, как отряд разделился на части, обхватывая меня со всех сторон, и порадовался собственной предусмотрительности, выразившейся в постановке Облаков на флангах своей позиции. Так что, не обращая особого внимания на обходные маневры противника, я спокойно ждал, когда ко мне подъедут трое парламентёров.

Всадники подъехали ближе, и я, не дав им открыть рот, жёстко заявил:

— Даю вашему отряду десять минут на то, чтобы забыть об этой деревне и убраться прочь. Это мои владения.

Ярим не был дураком, поэтому одного взгляда на незнакомца ему хватило на то, чтобы понять всю серьёзность такого заявления. Даже то обстоятельство, что вампир был один против почти сотни хорошо обученных и вооружённых солдат, солдата не обнадёживало. Ярим лучше всех знал возможности собственной расы, а уж то, что вампир, стоящий сейчас перед ним с наглой ухмылкой, был очень стар, мог не заметить только слепой.

Но больше всего его пугала не сморщенная кожа и опасная аура, исходящая от незнакомца, которая заставляла вздрагивать, как только он пытался её рассмотреть, а глаза этого странного вампира. Ни он сам, ни служившие в его отряде пять вампиров рода Летучей мыши никогда не слышали о таких глазах. Его пугали эти чёрные зрачки, по которым даже не было понятно, куда смотрит их обладатель.

— Мне нужно посоветоваться с командиром, — вежливо ответил Ярим и, повернув лошадь, поскакал к командиру.

— Вот такие дела, командир, — пересказал он слова вампира и своё впечатление от встречи с ним.

Тот задумался, ситуация была не стандартная.

— Позови своих, — наконец распорядился он, — нужно подумать, сможем мы справиться с ним или нет. Кому, как не вам, лучше знать своих сородичей.

Вампиры появились, как всегда, бесшумно, передвигались они всегда пешком, так как лошади их не на дух выносили, но при этом никогда не отставали от конного отряда. Выслушав Ярима, другой вампир, Роал, задумчиво сказал:

— Нам нужно поговорить с ним. Если это действительно старший вампир, то будет лучше уехать без боя.

— Быть по сему. Ярим, ты старший, — кивнул головой командир.

Развернувшись, вампиры направились к незнакомцу, обмениваясь мнениями по поводу него. Более странного представителя собственной расы никто раньше не встречал. Аура однозначно показывала, что перед ними обычный человек, пусть и с возможностями мага.

— Агрим, из Рода Летучей Мыши, — представился один соратников Ярима.

— Каин, — услышали они в ответ, и удивлённо переглянулись. Вампир, назвавшись, не объявил свой Род! Это могло означать только одно — перед ними стоял изгнанник. Обычно изгнанники быстро умирали, так как мстить за их смерть было некому, но, выходит, из каждого правила есть исключение. И вот одно из них — старый вампир-изгнаник — стояло перед ними, нахально ухмыляясь.

— Ты знаешь, куда пропал наш первый отряд, Каин? — осторожно поинтересовался Ярим.

Он решил разговаривать очень осторожно, так как предугадать поведение изгнанника не мог никто. Если бы это был вампир одного из родов, он, скорее всего, не полез бы в драку, так как родовая месть родовой местью, но для пятерых вампиров убить одного и спрятать концы в воду было бы не слишком сложным делом.

— Я их всех убил, они мешали мне отдыхать, — ответил тот настолько равнодушно, словно речь шла не о сорока опытных воинах, а о попавшем под сапог муравье. — У вас осталось пять минут, — буднично добавил он.

Вампиры переглянулись.

— Что ж, попытайся нас остановить, — всегда импульсивный Роал выхватил меч и, трансформируясь на ходу, бросился на незнакомца. Поскольку теперь выбора не оставалось, Ярим, перекинувшись в боевую форму, присоединился к остальным.

Как же я был благодарен Учителю за то, что он настоял на моей боевой подготовке! Сплетать заклинания, когда тебя атакуют пятеро, я не мог, все силы приходилось отдавать защите, и то я пару раз почувствовал, как удары попали по Броне Повелителя. Надо было сразу захватывать контроль над их сознаниями, а теперь стало слишком поздно. Времени на прикрепление жгутов мне не давали, я не мог даже сосредоточиться, вампиры оказались очень сильны, я всё чаще и чаще пропускал удары. Броня Повелителя исправно поглощала их, но также исправно забирала магическую энергию. Решив сыграть на факторе внезапности, я начал специально пропускать несерьёзные удары, чтобы успеть сосредоточится и составить заклинание Призрачной Мыши. Идея оказалась достаточно удачной, хоть мой запас энергии от достигших цели ударов наполовину иссяк, я всё же успел сплести заклинание и, резко отскочив, выпустил его в самого опасного противника. Четыре клинка одновременно ударили по мне, какой-то я отбил, от какого-то уклонился, и тут моя Мышь попала в цель. Обратно она принесла просто огромное количество магической энергии, сразу восстановив половину потерь. Тот вампир, которого она высосала, конвульсивно прижал руку груди, а затем безмолвно рухнул на землю.

Я ухмыльнулся, вызвав этим новый всплеск ярости у нападавших. Секундная растерянность вампиров, не понявших, что случилось с их соплеменником, дала мне время на то, чтобы сплести ещё одну Мышь и послать её в следующего по силе противника. Когда упал и он, резерв магической энергии во мне заполнился, даже невзирая на то, что некоторое время я вообще не защищался и удары по Броне Повелителя стали проходить чаще. Оставшиеся в живых вампиры поняли, что если так пойдёт и дальше, я убью их по одному. Скорость атак возросла на порядок, они выкладывались по максимуму, лишь бы не дать мне время на плетение заклинаний.

Внезапно слева от себя я почувствовал летящие ко мне тонкие, едва заметные контуры. "Не вовремя арбалетчики приступили к делу", — подумал я, попытавшись сместиться так, чтобы вампиры хотя бы частично прикрывали меня от обстрела. К сожалению, опытные бойцы разгадали мой манёвр и не дали такой возможности, в свою очередь заставляя меня повернуться к болтам спиной. Выбора не оставалось, я понадеялся на Броню Повелителя. Попадание и отброс множества болтов стоили мне очередного опустошения резерва. Вскоре за первым залпом я снова увидел летящие ко мне контуры болтов, теперь уже с правой стороны. "Второй отряд", — успел подумать я, и снова пришлось подставлять под удар свою спину, вампиры не давали мне ни шанса уклониться. "Ещё пара таких залпов — и я труп, — подумал я, — придётся рискнуть и попробовать кинуть на вампиров жгуты управления из оставшейся энергии кристалла". Погасив заклинание Брони Повелителя, я немедленно за это поплатился, удар мечом не смог пробить кожу василиска, но успешно сломал мне рёбра, второй удар пришёлся по бедру, хрустнула кость. Пронзившая меня боль едва не остановила накидывание жгутов энергии, но собрав волю в кулак, я смог прикрепить их к аурам вампиров.

Перед посылкой своего сознания в их головы я успел получить ещё один удар по той же ноге, который успешно доломал треснувшую кость. Закричав, я упал на землю, но для вампиров игра была закончена, мои двойники прорвались в их сознание, и мир у меня в голове разделился на четыре. "Срочно устранить арбалетчиков", — мелькнула мысль и два вампира рванулись разбираться с отрядами стрелков по обе стороны дороги. Оставив третьего для охраны, я смог, наконец, перевести дух и начать спокойно думать, не ожидая каждую секунду, что меня разрубят на куски. "Срочно нужна кровь и энергия", — подумал я, чувствуя, что в теле началась регенерация. Взгляд мой упал на десяток всадников, стоящих поодаль. Поскольку энергии, да и просто сил у меня не осталось, я решил обойтись без защитника, пополнив и то и другое за счёт его тела. Приказав вампиру нагнуться, я впился ему в горло, высасывая кровь.

Силы начали возвращаться, а энергия вновь стала заполнять меня, ещё немного и её хватит для создания заклинаний. Опустошив вампира, я отбросил его в сторону и направился к всадникам, явно ожидающим развязки боя. Две захваченных мною марионетки успешно разобрались с обеими группами арбалетчиков, которые ничего не смогли противопоставить вампирам в боевой трансформации. Мне оставалось только заняться остатками отряда, которые, смекнув, что бой протекает не в их пользу, принялись разворачивать лошадей. Мне, конечно, немного повезло, что дорога проходила хоть и не в чаще, но всё же в довольно густом лесу, поросшем к тому же кустарником. В принципе, по одному всадники могли двигаться и без дороги, но вот для группы количество направлений возможного отступления было ограничено.

Этим я и воспользовался, ставя на наиболее вероятных путях отхода Облака Крови. Магическая засада сработала, буквально через пять минут первые потоки крови и энергии начали насыщать меня, что ускорило регенерацию, и как только я смог встать на ноги, я обратил внимание на тех, кто нахлёстывал лошадей, стараясь быстрее уйти с места схватки. Направив двух порядком потрепанных вампиров по их следам, я устало присел на труп лошади. "Вот это называется — серьёзно влипнуть, с досадой констатировал я. — Нужно больше тренироваться, чтобы не попадаться так". Ждать вампиров пришлось недолго, по управляющим жгутам я видел, как они догнали и прикончили всех, кто бежал с места битвы. Заставив своих марионеток стаскивать все тела в две кучи, я поднялся на ноги. Бой дался очень тяжело, но, главное, я остался жив. Теперь следовало поставить небольшой эксперимент. Когда вампиры закончили работу, я подошёл к кучам трупов и запустил в них по Облаку Крови, одно — настроенное на сбор только крови, а второе — на сбор энергии.

Руны силы заклинаний я сделал максимальными, потратив на это весь оставшийся резерв магической энергии. Сила поглощения у установленных Облаков оказалась немалой, поэтому буквально через несколько минут обе кучи были полностью обескровлены, а я получил огромнейшие запасы крови и магической энергии, заполнив до отказа собственные резервы, и почти на треть кристалл-накопитель.

Когда я вернулся в деревню, то, минуя напуганные взоры, сразу пошёл к дому. Баня была ещё тёплой, я быстро помылся и постирал одежду. Выйдя из бани, я развесил бельё доме и краем глаза отметил, как в дверях показалась хозяйка.

Пройдя мимо неё в дом, я спокойно сказал:

— Мы поговорили с гостями, и они передумали здесь оставаться. А сейчас мне бы поесть не мешало.

Глаза хозяйки расширились до пределов возможного, но она быстро оправилась и кинулась собирать на стол, по пути выпихнув во двор любопытных, которые целой кучей пытались протиснуться в двери.

Всю следующую неделю я только ел и спал, регенерация, подкреплённая большими запасами крови, быстро восстанавливала повреждённые конечности и ткани. Жители, конечно же, сходили на место битвы, нашли кучу обескровленных трупов, и если до этого они меня просто боялись, то после увиденного начали испытывать при виде меня настоящий суеверный ужас.

Когда я почувствовал себя готовым к продолжению пути, то решил спланировать, что буду делать дальше. Соваться к эльфам. обладая мизерной силой и знаниями, было самоубийственно, недавние стычки ясно продемонстрировали, что сил у меня для противостояния магам и большим вооружённым отрядам пока недостаточно. "Значит, нужно больше тренировок и опыта, — пришла разумная мысль. — А где можно тренироваться без опаски, что тебя заметят? Конечно же, на войне". Идея понравилась мне настолько, что я решил так и поступить. Ведь служили же вампиры в уничтоженном мною отряде, значит и у меня есть шанс стать наёмником. "Завтра же выдвигаюсь", — решил я, когда стало понятно, что делать дальше. Надо быстрее набирать силу, клятва, данная Ал'лилели, не давала мне спокойно жить, ведь любовь никуда не ушла, она просто глубже спряталась в сердце.

Наутро, позавтракав и собрав вещи, я позвал хозяйку.

— Вот деньги, за постой, — сказал я, высыпав на стол десять золотых.

— Господин, — залепетала, она, побледнев. — Вы мне ничего не должны, я и один-то золотой раньше никогда не видала, а тут сразу такое богатство. Не нужно денег, вы мне, да и всей деревне жизнь спасли, это мы у вас в долгу.

— Отказ не принимается. Сказал — значит, бери, — прибавил я металла в голос и, пальцами подтолкнув монеты ближе к ней, вышел. Денег у меня теперь было множество, и тратить их я мог спокойно.

Глава 13. НАЕМНИК

Через полдня пути, уже на границе с королевством Арам, я наткнулся на конный патруль. "Как раз то, что нужно", — радостно подумал я, заступая дорогу ошалевшим от такой наглости солдатам. Один из них попытался ударить меня кнутом, я увернулся и, схватив его за сапог, выкинул из седла. Тот, пролетев довольно большое расстояние, шлёпнулся на землю.

— Кто ты, путник? — решив больше не рисковать, спросил один из них, в то время как другие начали осторожно окружать меня.

— Каин, вампир Рода Триммер, — представился я новым Родом. Поскольку я собирался тренироваться с магией, то мне нужно было соответствующее этому занятию прикрытие, Триммеры же всегда славились своими магами, даже среди людей ходили страшные слухи об их возможностях. Ещё одной причиной, по которой я назвался выходцем из этого Рода, была его чрезвычайная закрытость даже от других вампирских Родов. Никто толком не знал, что они вообще делают, а те, в свою очередь, никого не посвящали в свои планы. После моих слов солдаты сразу стали значительно вежливее и приветливее.

— Что угодно уважаемому вампиру рода Триммер? — произнёс максимально вежливо тот же солдат, видимо, начальник патруля.

— Расскажите мне, пожалуйста, принимают ли вампиров в наёмные отряды вашего королевства? Если да, то на каких условиях, и к кому следует обратиться? — так же вежливо спросил я.

— Уважаемый правильно выбрал королевство, которому хочет служить, — обрадованный моим вопросом, ответил патрульный, — у нас есть смешанные отряды вампиров, людей, гномов, даже эльфы имеются.

— Я знаю, как вампиры относятся к эльфам, уважаемый,— быстро поправился говоривший, увидев мою гримасу, — но они превосходные лучники и отважно дерутся, к тому же у нас записывают всех желающих, лишь бы прошли проверку и принесли клятву верности своему отряду.

— Спасибо, — кивнул я, — а где можно поступить в вольный отряд?

— Вам нужно пойти по этой дороге вперёд на день пути, там, недалеко от деревни, будет один из наших лагерей, как раз сейчас там остановился отряд наёмников "Волки Изиргила". Если пройдёте испытание, вас примут.

— Спасибо за подробный ответ, — ответил я, кидая золотую монету тому, кто мне отвечал. — Мне скоро деньги будут ни к чему, а вы хоть выпьете за моё здоровье.

Солдаты радостно заулыбались, провожая меня взглядами, деньги для солдат были огромные, и пить на них можно было не один день.

До указанной солдатами деревни я дошёл за оставшиеся полдня, а поскольку время было уже к полночи, то смысла идти в лагерь я не видел. "Нужно переночевать тут, а утром уже выдвигаться к наёмникам", — решил я. Не найдя в небольшой деревне таверну, я принялся ломиться в первый же прилично выглядевший дом. Мне долго не отвечали, но я настойчиво колотил в дверь, едва не снося её с петель. Решив припугнуть хозяев, я закричал:

— Пустите на ночлег, иначе дверь вынесу.

— Хороши жильцы, — ворчливо раздалось изнутри. — Пустишь среди ночи такого — убьют, не пустишь — дверь выломают — с этими словами дверь отворилась, и я увидел молодую женщину, державшую в руках лезвие косы в качестве оружия.

— Не волнуйся, я заплачу, — сказал я, показывая ей золотой. При виде тускло блеснувшего металла настроение молодицы сразу поднялось. Меня пригласили в дом, усадили за стол, а затем уложили спать на печку.

Утром, позавтракав и уточнив у хозяйки дорогу к лагерю, я вышел из деревни.

Лагерь я увидел сразу, даже не доходя до указанного поворота. Он был настолько велик, что количество шатров не поддавалось исчислению. Охрана и защита его были организованы на высоком уровне: весь периметр был обнесён частоколом из заострённых брёвен, наличествовал ров, шатры стояли ровными рядами. Многочисленные конные разъезды часто меня останавливали и спрашивали, куда и зачем я направляюсь. Услышав, что иду наниматься к "Волкам Изиргила" они, посмеиваясь, показывали дорогу.

Лагерь наёмников располагался немного обособленно от основного, но видно было, что здесь царил железный порядок: караульные внимательно следили за вверенными объектами, а не точили лясы между собой или с другими солдатами, как это местами наблюдалось в воинском стане. Я поморщился, среди часовых имелось слишком много эльфов.

Подойдя к воротам, я спросил часового, где могу найти их капитана, тот безмолвно указал на большой шатёр. Подойдя к указанному шатру, я снова объяснил двум часовым-эльфам, что мне нужен капитан, они вежливо ответили, что сейчас узнают, примет ли он меня. Согласие было получено быстро, и меня пропустили в шатёр. Изнутри он был обставлен очень скромно: большой стол, деревянные табуреты, пара скамеек и ширма, с виднеющейся за ней кроватью. За столом сидело четверо, гном, два эльфа и... я опешил, эльфийка! На меня тут же обратились все взоры. Эльфийка поднялась из-за стола и, обращаясь ко мне, сказала:

— Слушаю тебя, я капитан Волков.

Сказать, что я удивился, значит, ничего не сказать, у меня едва не отпала челюсть. "Вот почему все посмеивались, когда указывали мне дорогу, — вспомнил я лица солдат, — было отчего, капитан отряда наёмников — баба". Впрочем, эти мысли я отбросил, как только вспомнил железную дисциплину вокруг и внутри лагеря, и коротко заявил:

— Я хотел бы вступить в ваш отряд.

Гном и два эльфа за столом покатились со смеху, причём гном смеялся громче всех, показывая на меня пальцем:

— Вампир? В наш отряд? — и снова хохотал.

Женщину нисколько не смутил мой вопрос, она внимательно посмотрела меня, и неожиданно сказала:

— Хорошая на тебе броня, давно я не видела кожи василиска.

Смех сразу прекратился, а присутствующие переводили удивлённые взгляды со своего командира на меня. Гном вскочил из-за стола и, подойдя ко мне сбоку, быстро кинул взгляд на части костюма, виднеющегося из-под балахона.

— Слушай, вампирчик, — процедил он сквозь зубы, нагло смотря мне в глаза, — а по плечу ли тебе носить такие доспехи? Может, поделишься?

Вспышка бешенства ослепила меня, я мгновенно ускорился, и, выпустив один из когтей, резко повернулся, проведя им на уровне шеи гнома. Моя стремительность не позволила среагировать ни ему, ни кому-либо другому, поэтому голова, отделившись от тела, уже катилась к столу, а зрители ещё даже не шевельнулись.

— Думаю, броня мне по плечу, недомерок, — сказал я обезглавленному телу.

Все эльфы, вытащив мечи, бросились ко мне, но были остановлены криком капитана:

— Стоять! Сядьте!

Они подчинились и сели на свои места, но их злобные взгляды не предвещали мне ничего хорошего. Эльфийка взглянула сначала на меня, а затем на обезглавленное тело и, поджав губы, спросила:

— У тебя всегда такая манера отвечать на грубость? Бедный Гимли был несносен, но в бою стоил троих лучших воинов.

— Оскорблять вампира в присутствии эльфов — это не несносность, это самоубийство, — спокойно ответил я.

Отдав распоряжение охране шатра, чтобы унесли тело и засыпали песком лужу крови, эльфийка пригласила меня за стол. Пришлось сесть рядом с ней, так как постоянно следить за руками остальных не хотелось. "Воткнут ещё в бок кинжал, а потом скажут, что так было", — хмыкнул я про себя.

Эльфийка, устроившись удобней, приступила к расспросам:

— Значит, в отряд пришёл записываться... — проговорила она в пространство, скорее всего, просто думая вслух. — Обычно я спрашиваю, готов ли пройти испытание вновь прибывший, но сейчас что-то мне подсказывает, что испытание будет не у тебя, а у нас. Такой заявки на вступление, — эльфийка кивнула на засыпанную песком лужу крови, — у нас ещё не было. Скажешь, когда будешь готов к испытанию, и мы начнём, а сейчас можешь походить по лагерю, посмотреть, понаблюдать, вдруг да и передумаешь к нам присоединяться.

— Я хочу прямо сейчас, — спокойно сказал я, снова поймав на себе удивлённые взгляды.

— И тебе даже не интересно, в чём оно заключается? — изучающее уставившись на меня, спросила она.

— Думаю, правила огласят перед началом, — пожал я плечами.

— Рем, общий сбор через пять минут на тренировочной площадке, — повернувшись к одному из эльфов, приказала она.

— Да, кэп, — гаркнул тот, срываясь с места.

"Железная баба, надо быть с ней настороже", — прокомментировал я про себя его поведение.

— Пока все собираются, объясню правила: испытуемый становится посередине площадки с посохом в руках, а остальные нападают на него с голыми руками. Разрешено всё, — сказала она, смотря мне в глаза, и видимо ожидая какой-то реакции.

— Вообще всё, что угодно, без ограничений? — уточнил я, недоумевая над простотой испытания.

— Ты так говоришь, как будто уже победил, — резко и зло сказала она, вставая. — Что ж, обычно я не принимаю участие в таких забавах, но сегодня сделаю исключение, надо же проучить такого наглеца, как ты.

Эльфы довольно улыбнулись.

Мы вышли из шатра и направились к тренировочной площадке. Увидев количество солдат, которое поджидало нас там, я понял, что моё бахвальство может до добра не довести. Основной костяк отряда состоял из эльфов, и было их около четырёх сотен, кроме того, в наличии было около сотни гномов. "Многовато, — подумал я, осматривая огромную толпу, — придется действительно использовать всё, что могу".

— Братья, — закричала тем временем эльфийка, — у нас есть кандидат, заявивший о своём намерении быть в отряде, поэтому по традиции мы устроим ему испытание. Он считает, что легко справится со всеми нами, поэтому я сочла своим долгом участвовать в забаве вместе с вами.

После её слов, толпа взревела, а эльфийка ехидно посмотрела на меня.

— Бери палку и вставай на середину площадки, — сказала она мне. — Мы начнём по твоему знаку.

Даже не притронувшись к поданному каким-то эльфом посоху, я прошёл на середину. Шанс победить у меня был только один, поэтому я сразу принялся со всех сторон окружать себя Облаками Крови, ставя их максимально близко к себе, но чтобы они меня не задевали. Через пару минут, когда со всех сторон уже начали раздаваться насмешливые крики о том, что я трус и враль, я приветственно кивнул, давая знак к нападению.

Когда на меня нахлынула озлобленная толпа, я стоял на маленьком пяточке, со всех сторон окружённый шестью небольшими, но очень сильными Облаками. Толпа с разгона вломилась в Облака, и сразу раздались крики боли. Я помнил на себе действие концентрированных Облаков, поэтому представлял себе, что такое, когда изо всех пор тела вытекает кровь. Сейчас же большинство солдат попали с разгону в центр заклинаний и почувствовали на себе полное их действие. Первой попалась капитан, я видел, как она сразу же поворачивает назад, крича всем остальным, чтобы они отступали.

Атака захлебнулась, солдаты из задних рядов вытаскивали своих неподвижных товарищей из Облаков, даже несмотря на то, что, попадая в них, сами страдали от потери крови. Теперь я стоял один, в окружении уже видимых, кроваво-красных Облаков. Наступило молчание, поскольку солдаты не знали, как ко мне подступиться. В запасе у меня был огромный запас крови, я мог ставить новые Облака, а уже напитавшиеся кровью забирать себе, чем я, собственно, и занялся. Наёмники, видя исчезающие кровавые Облака, попытались кинуться на меня вновь, но добились только покраснения новых Облаков.

Вскоре желающих проверить прочность моей обороны не осталось, и у меня появилась возможность осмотреться. Больше половины отряда лежало на земле, их отпаивали вином и совали куски мяса. Те, кто был в задних рядах, пострадали не очень сильно, и в их взглядах читалось искреннее желание стереть меня в порошок.

Странно, но знака к окончанию испытания капитан не дала, и все по-прежнему стояли, окружив меня и ежесекундно с разных сторон тыча в Облака пальцами. "Ждут, пока я растрачу всю энергию на их поддержание", — догадался я. Облака действительно поглощали много энергии, но полученного мною сегодня запаса хватило бы на целый день. Впрочем, мне совершенно не хотелось прождать всё это время, а потом упасть без сил и стать ковриком, который будут топтать грубые солдатские сапоги. Нужно было как-то изменить ситуацию. "Потренируюсь в быстром плетении Призрачной Мыши, — решил я. — Если капитан останется без второй половины отряда, испытание окончится само собой".

Плетя заклинания, я привязывал цели для Мышей, ориентируясь на наиболее сильные ауры, а сами заклинания делал очень слабыми, убийства будущих сослуживцев было бы совершенно ни к чему. Когда заклинания были закончены, я выпустил Мышей, тут же послышались крики боли, а Мыши начали приносить мне энергию, поскольку крови у меня и без того был избыток. Когда количество жертв Мышей перевалило за двадцать, капитан изменилась в лице и подошла к границе действия Облаков.

— Вампир, хватит! Я останавливаю испытание, ты его прошёл, — она оглянулась на свой обессиленный отряд, и добавила. — Это мы его не прошли. Убирай свою магию, и пойдём ко мне, — продолжила она, поворачиваясь и направляясь в сторону своего шатра.

Крикнув ещё нескольких эльфов, она зашла внутрь.

Я убрал все плетения и зашагал туда же, ловя на себе взгляды, далёкие от дружелюбных. На подходе к шатру командира меня остановили несколько эльфов и гномов.

— Не думай, что ты такой непобедимый вампир, — злобно смотря на меня, сказал один из эльфов. — После сегодняшнего дня у тебя не будет доброжелателей в нашем отряде, так что берегись, в битве умирают не только от вражеских стрел.

Я окинул взглядом подошедших, потом упёр его в глаза говорившего и медленно произнёс:

— При малейших признаках угрозы для своей жизни я убью всех.

Физиономии солдат слегка скривились, но мне было наплевать на их угрозы, поэтому я отодвинул гнома и вошёл в шатёр. Внутри за столом меня уже ждали капитан и несколько эльфов.

— Присаживайся, — сказала она, показывая рукой на табурет, — нам всем надо немного успокоиться, поэтому предлагаю сначала познакомиться.

— Знакомиться надо было сразу, тогда, возможно, вы бы не захотели подвергать жизни своих бойцов опасности, — спокойно сказал я, присаживаясь. — Каин, род Триммер.

Двое эльфов застонали. Даже капитан поморщилась, услышав имя Рода, которым я назвался.

— Это моя вина, — внезапно произнесла она, покачав головой. — Я знала о вампирских родах, практикующих магию, но никогда не думала, что встречу одного из их представителей. Ты прав, вампир, если бы мы познакомились сразу, я бы не стала проводить испытание. Популярности в отряде ты сегодня себе не набрал.

— Чуть не убил половину отряда, — злобно сплюнул один из сидевших рядом.

— Теперь наша очередь представляться, — произнесла она. — Здесь присутствуют сотники отряда. Итак, справа налево: Фрист, Алор, Гивер, Альст, — когда она называла имена, названые эльфы кивали головой.

— Ну, а меня зовут Белинда — продолжила она. — И сразу отвечу на вопрос, который задают все: Изиргилом был прошлый капитан, он погиб, и меня выбрали на его место.

Я вежливо кивнул, довольный её ответом, вопрос действительно висел у меня на языке.

— Думаю, теперь стоит обсудить, как нам тебя использовать с максимальной эффективностью, — задумчиво продолжила она. — В десяток ставить бессмысленно, в первом же бою убьют свои.

— Или попытаются убить, — поправилась она, встретившись с моим взглядом. — Всё равно, кто-нибудь погибнет, а нам это ни к чему.

— Предлагаю сформировать из вампира десяток, — сказал один из эльфов, вроде бы Гивер, — пусть пока будет в нём один, а приписать его к моей сотне, она сегодня не слишком пострадала на испытании.

Остальные сотники кивнули, соглашаясь с этим предложением. Видя, что возражений нет, капитан сказала:

— Тогда все свободны, кроме Каина.

Эльфы, молча, поднялись и вышли. Капитан дождалась, когда выйдет последний, а затем начала разговор:

— Хочу тебе немного разъяснить ситуацию, чтобы в один прекрасный день не остаться без своего отряда. Наш отряд — один из самых удачливых и сильных, поэтому король затыкает им дыры в обороне при набегах орков. Сейчас середина лета, а это значит, что через месяц или два они обязательно сделают очередной набег, таким образом они проверяют удаль своих воинов и подростков, только вступивших на путь воина. Сила нашего отряда в том, что любой в него вступивший клянётся выполнять три незыблемых правила. Так что. если ты вливаешься в наши ряды, то также будешь их выполнять. Это понятно?

Я кивнул в знак согласия. Капитан продолжила:

— Правило первое — жизнь товарища важнее твоей собственной. Правило второе — приказам старших все подчиняются беспрекословно. Правило третье — никого не спрашивай о прошлом, и никто не будет спрашивать об этом тебя. Есть вопросы по этим пунктам? — спросила она.

Вопросов у меня не было. Конечно, первые два правила для меня не очень подходили, поскольку эксперименты с заклинаниями эффективно можно было проводить только на ком-нибудь, чтобы я сразу видел, в чём состоят ошибки и мог сразу их устранять, но с этим придётся смириться.

— Меня всё устраивает, — ответил я.

— Тогда свободен, сейчас подойдёшь к Гиверу, он расскажет тебе остальное, — сказала она и направилась к ширме, давая понять, что аудиенция закончена.

— Я знаю, как ты относишься к эльфам, — сказал мне Гивер, когда я нашёл его, — но здесь тебе придется забыть о древней вражде. Ты здесь такой же солдат, как и все мы, а если твоя неприязнь к эльфам, гномам или кому-нибудь ещё отразится на выполнении задания, я лично отрежу тебе голову, несмотря на все твои магические штучки, — закончил он, следя за моей реакцией.

Я пожал плечами, всё и без слов было понятно.

— Жалование выдаётся раз в неделю, хочешь — берёшь, хочешь — оставляешь в казне отряда, — продолжил он. — Многие так делают, а когда прибываем в большой город, где есть Залоговые Дома гномов, то переводят деньги туда. Все счастливы и довольны. Так что смотри сам, как поступать, завтра предупредишь о своём решении казначея.

Я кивнул, по-прежнему молча.

— Подъём завтра в семь. Поскольку ты десятник в десятке из самого себя, — тут он заржал, — то и притащишь сам себя сначала на пробежку, а затем на тренировку. Думаю, желающих размяться с тобой в учебном бою будет предостаточно. Всё остальное по ходу дела. Спать будешь у меня, пока не разживешься собственным шатром и десятком.

С этими словами, он ткнул рукой на свой шатёр и, больше не обращая на меня внимания, зашагал по своим делам.

"Завтра надо будет купить шатёр и койку, — подумал я, снимая балахон и укладываясь на деревянную койку рядом с очагом, устроенным посередине шатра Гивера.

Утром, когда раздался звук побудки, я был уже на ногах, умытый и почищенный, поэтому я сразу отправился на разминку. Сначала были стандартные пробежки, затем полосы с препятствиями, поднятие тяжестей и прочее, что я исполнял с полным безразличием, особо не напрягаясь. Количество злобных взглядов в мою сторону не уменьшилось, это я отметил сразу. Ближе к полудню обязательная программа закончилась, и начались тренировочные бои: сначала команда на команду, для отработки слаженности действий при атаке и отступлении, а затем одиночные. Командные упражнения меня здорово разозлили, так как солдаты — что из враждебной команды, что свои собственные — постоянно выдавливали меня на остриё атаки или защиты, при этом старательно наступая на ноги и тыча локтями под рёбра или кулаками в спину. Я молча наливался бешенством, решив отыграться на них при первом удобном случае.

Ждать такого долго не пришлось. Как и ожидалось, желающих выйти против меня в одиночный бой оказалось очень много, даже целая очередь выстроилась. Умудрённые опытом вчерашнего дня, десятники сразу огласили правила: никакой магии, только собственное оружие. Я с удовольствием посмотрел на вытянувшиеся рожи наёмников, когда демонстративно вытянул и втянул свои когти.

Первым претендентом оказался широченный гном с огромным молотом на плече. Правда, било у молота было не железным, а деревянным, но из самого крепкого дерева. Не успела раздаться команда начинать, как он бросился ко мне. Коротышка оказался очень юрким для своих габаритов, и молотом владел превосходно. Я не стал тратить на него время, просто, ускорившись, разломал когтями молот на части. Гном, недовольно кусая губы, принял поражение и отошёл, смерив меня на прощание ненавидящим взглядом. Следующим вышел невысокий эльф с двумя мечами.

К обеду я был совершенно измотан бесконечными стычками, ведь во время тренировочных боёв пользоваться магией для пополнения собственных сил мне не давали. Если бы можно было убивать, я бы справился без такой удручающей потери сил и энергии. Большинство боёв я выиграл, но и те, кому я проиграл, не могли в полной мере насладиться своими победами, они сами были полуживые. Правда, один полезный урок из этих серийных избиений я всё же вынес, стало понятно, что без магии мои боевые возможности очень ограничены. Вполне может сложиться так, что в будущей борьбе с эльфами мои магические ресурсы будут исчерпаны, и придётся сражаться обычным оружием, а то и без него. А в единоборствах я не очень силён, сегодняшняя тренировка это доказала.

"Ладно, — решил я, — теперь буду тренироваться и в рукопашных схватках, чтобы не умереть, оставшись без магии".

Прошла неделя, я постепенно обживался в лагере, жил уже в собственной палатке и ел отдельно от всех. Общаться я ни с кем не собирался, и был доволен, что никто ко мне не лез. Потребность в крови я удовлетворял за счёт животных, когда выходил в лес по ночам. В отряде отношение ко мне не изменилось, но в командных битвах меня уже не трогали. Я добился этого, когда начал запоминать тех, кто больше всех меня пинал и устраивал пакости, а затем в одиночных поединках мордуя их до полусмерти. Так что очень быстро в командных стычках я стал рядовым бойцом, на меня обращали не больше внимание, чем на какого-нибудь нового эльфа или гнома.

Поскольку я жил обособленно от всех, то ещё спустя какое-то время открытая неприязнь со стороны наёмников перешла в скрытую форму, явных угроз и противостояния я больше ни от кого не видел. Несмотря на это, три основных правила отряда выполнялись всеми безоговорочно, даже меня, которого многие ненавидели, в командных схватках теперь прикрывали наравне со всеми, потому что если выпаду я, то откроется брешь, и тогда умрут все остальные.

Лёжа у себя на койке, я обдумывал свои действия в последних тренировочных боях. В последние дни количество эльфов и гномов, которым удавалось меня победить, начало быстро расти, наверняка они извещали друг друга о моих слабых сторонах и делились удачными приёмами боя, а это меня серьёзно беспокоило. Конечно, поражение в тренировочном бою не говорило о том, что я не смогу убить любого из них в доли секунды, но всё же мне не нравился сам факт того, что меня побеждали. "Может, попросить капитана дать мне достойного учителя? — подумал я. — Неплохая идея, тем более, что вечером я всё равно ничем, кроме магических тренировок, не занимаюсь, а они без наличия объекта для испытаний всё равно неполноценны".

Решив не откладывать дела в долгий ящик, я поднялся и пошёл к шатру капитана, охрана меня пропустила, даже не спросив у неё разрешения. Это было странно.

— Капитан, разрешите войти? — поинтересовался я на входе, так как за этот месяц я уже убедился в её железной руке и воле, какими она с лёгкостью управляла интернациональным отрядом. Наказанием за нарушение дисциплины действительно была смерть, причём приводила приговор в исполнение сама капитан, вызывая провинившегося на бой до смерти. Парочку таких я наблюдал воочию, убедившись в том, с каким мастерством она владела тяжёлой абордажной саблей. Шансов выжить в таком бою с ней не было ни у кого, несмотря на то, что все воины в отряде были очень приличными бойцами.

— Да, Каин, заходи, — донеслось из-за ширмы. — Я предполагала, что ты придешь, поэтому и распорядилась, чтобы тебя пропускали без задержек.

— Я ненадолго отвлеку ваше внимание, — разговаривать с ширмой было не очень удобно, но пришлось. — У хочу попросить вас выделить мне индивидуального учителя ближнего боя.

— Зачем тебе это? — раздался её удивлённый голос. — Насколько я знаю, ты сейчас побеждаешь в трёх схватках из пяти.

— У меня проблема с тренировочными схватками, — признался я. — Не хватает знаний и умения, чтобы работать в полную силу, использовать все возможности своего тела.

При этих словах капитан вышла из-за ширмы, и у меня сразу же перехватило дыхание. Вместо привычной кожаной брони она была одета в свободный брючный костюм. Я мгновенно забыл, что передо мной стоит капитан наёмников, и вспомнил о её половой принадлежности, тем более, что все явные подсказки были налицо. Крепкое, натренированное тело только подчёркивало все женские достоинства, а длинные волосы, обычно собранные в косу и спрятанные под шлем, теперь свободно рассыпались по плечам. Я был сражён на месте, её красота оказалась прямой противоположностью красоте Ал'лилель, так, как если бы друг другу противостояли молодость, нежность, беззащитность и зрелость, твёрдость, уверенность в себе.

При виде моей реакции она довольно улыбнулась. Знаком указав мне на табурет у стола, она села напротив. "Да она сегодня она даже пахнет по-особенному", — подумал я, вдыхая сладкий аромат её тела, к которому примешивался индивидуальный запах крови.

— Третье правило отряда всегда неизменно, поэтому я предлагаю тебе сделку, — немного помолчав, сказала она. — Я задам тебе один вопрос, а взамен отвечу на любой твой. Устраивает такое?

Я кивнул, мне давно хотелось задать ей вопрос.

— Зачем ты пришёл в отряд Каин? — спросила она, накручивая на палец прядь волос. — Я не понимаю тебя, не понимаю твоих поступков. Я постоянно спрашиваю себя, что ты делаешь в моём отряде, и как может твоё присутствие обернуться против нас? Я всё время задаю себе эти вопросы и не нахожу на них ответы. И всё потому, что не понимаю причин, по которым ты здесь находишься. Золото тебя не интересует, сила, могущество у тебя и так есть, что тогда тобой движет? Я не понимаю, а это создаёт большую напряжённость, что плохо и для меня, и для моего отряда.

Я задумался. "Не зря она так оделась, неспроста, — рассуждал я, рассматривая её. — Считает, что если капитану отряда я бы смог соврать, то уж красивой женщине — вряд ли". Улыбнувшись своим мыслям, я сказал:

— Капитан, вы напрасно из-за меня потратили время, переодеваясь и приводя себя в порядок.

Я с улыбкой увидел, как от досады она закусила губу.

— Хотя стоит признать, честно, я впечатлён, сам бы никогда не смог разглядеть всё это, под вашей вечной бронёй и стальным взглядом — закончил я, показывая на вздымающуюся от волнения грудь и красивые волосы. — Что же касается вашего вопроса, я отвечу честно. Мне необходимо стать сильнее, чтобы исполнить свою клятву. Ради этой цели я пойду на что угодно, буду драться с кем угодно, и убью любого, кто встанет у меня на пути.

— Что это за клятва, ты мне, конечно, не скажешь? — спросила она, даже не моргнув глазом, когда услышала ответ на свой вопрос.

Я отрицательно помахал головой.

— Мне интересно, что же это за цель такая, если добиться её тебе не хватает сил уже имеющихся, достаточных для уничтожения отряда в полтысячи бойцов? — задумчиво произнесла она, глядя на меня.

Я лишь легко улыбнулся в ответ.

— Хорошо, теперь твоя очередь, — произнесла она, когда мы закончили играть в игру "кто кого переглядит".

— Собственно у меня тот же вопрос к вам капитан, что делает такая красивая женщина, среди толпы наёмников?

— Обещание, данное на могиле близкого человека, — ответила она, при этом широко улыбнувшись.

— Думаю спрашивать о вас нём тоже бессмысленно? — скорее для себя, чем для неё спросил я.

— Ты правильно думаешь, Каин, — ответила она, — если хочешь, можем обменяться и этими вопросами.

— Думаю, что обойдусь, — немного резче, чем следовало ответил я.

От моих слов она огорчённо нахмурилась.

— Так как насчёт моей просьбы капитан? — вернул я разговор я первоначальное русло.

— Я сама буду тебя учить, — спокойно сказала она. — Твоя клятва интересует меня всё сильнее и сильнее. Может, если я буду больше с тобой общаться, то наступит такой момент, когда ты проговоришься?

— Тогда мне придется убить вас, — улыбнулся я и вдруг с огромным изумлением обнаружил, что улыбка Белинды настолько похожа на улыбку Ал'лилель, что у меня дрогнуло сердце. Тут же нахлынули запрятанные глубоко внутрь воспоминания, и я понял, что разговор нужно срочно заканчивать.

— Где и когда? — скомкал я общение.

Видя резкую перемену моего настроения, она перестала улыбаться и просто сказала:

— Каждый вечер, после семи, тебя устроит?

Я кивнул и, быстро простившись, вышел.

Только вернувшись в свою палатку, я смог успокоить бешено бившееся сердце. Улыбка Белинды вызвала буквально поток воспоминаний, я как будто бы заново пережил и радость наших встреч с Ал'лилель, и горечь расставания. Через несколько минут я всё же взял себя в руки и успокоился. "Лучшего учителя в этом лагере трудно было найти, — оценил я результаты визита. — Нужно больше тренироваться, а заодно и после её уроков возобновить ночные тренировки".

Следующий день прошёл как обычно, за исключением того, что я поймал на себе парочку удивлённых взглядов. Видимо, новость о том, что капитан сама будет тренировать меня, уже облетела отряд, и солдаты недоумевали, с чего это влруг мне такая честь. Вечером я не стал дожидаться назначенного часа, а сразу же после ужина отправился на тренировочную площадку. Ещё даже не дойдя до неё, я отметил значительное количество зевак, видимо, многим было любопытно взглянуть на нас с Белиндой. Проигнорировав присутствующих, я вышел на площадку и приготовился ждать. Делать этого долго не пришлось, ровно в семь появилась капитан, и, не обращая внимания на собравшихся подошла ко мне.

— Сначала давай определимся вот с чем, Каин, — без предисловий начала она. — Твои когти, не спорю, хороши, но у них есть два минуса. Первый: они не подходят для боя на дистанции, и тебе приходится прилагать много усилий для сближения с противником. Второй: твои когти — одиночное оружие, и если ты будешь вынужден сражаться с большим количеством бойцов, этот минус станет явным. Я предлагаю тебе подкрепить твоё природное оружие другим, владению которым я смогу тебя обучить. Мне думается, что это должны быть либо парные мечи, либо двуручник. Выбирай.

Я согласно кивнул, мне и самому приходили в голову схожие резоны, а уж такому опытному бойцу в этом вопросе можно было верить и без дополнительных аргументов. "Что же выбрать"? — задумался я. С моей скоростью передвижений идеально подходили бы два меча, но, вспомнив бой с вампирами, когда мне необходима была дистанция для кастования заклинания, я определился с выбором.

— Значит, двуручник, — задумчиво повторила она. — Мне почему-то казалось, что ты выберешь парные. Не скажешь мне, чем продиктован такой выбор?

Я объяснил.

— Ты хочешь во время боя ещё и успевать накладывать заклинания?! — удивилась она, посмотрев на меня пристальнее. — Думаешь, получится?

Пришлось мне рассказать про бой с вампирами, опуская подробности вроде причины нашей стычки, а также своей способности управлять одушевлёнными существами. С каждым моим словом глаза её распахивались всё шире, и в них явственно начало проглядываться сомнение.

— Из какого рода они были?

Пришлось признаться, что из рода Летучей Мыши. Эльфийка посмотрела на меня с ещё большим недоверием, и задала следующий вопрос, заставивший меня вздрогнуть:

— А не было ли с теми пятью вампирами отряда в сотню человек?

Я понял, что меня раскусили, и дальше отпираться просто бесполезно.

— Сколько-то было, я не считал, — попытался перевести дело в шутку.

Белинда слегка побледнела и нахмурилась.

— А случайно это не ты тот вампир, о котором с ужасом говорят жители деревеньки, рядом с которой пропал ещё один отряд наёмников, также в сотню человек?

Я хотел было ответить отрицательно, но, увидев её глаза, просто промолчал.

Белинда продолжила:

— Только сейчас я вспомнила описание того вампира, которого все искали: высокий, носит всё время балахон монаха, особая примета — чёрные глаза без белков. Ведь это ты и есть, как я не сообразила этого раньше!

Я упорно молчал, но она продолжала давить:

— Признайся, это ты убил всех из тех отрядов?

Проклиная себя за болтливость, я признался. Эльфийка посмотрела на меня и сказала:

— Больше никому не рассказывай об этом, и на всякий случай смени балахон на длинный, широкий плащ. Из-за этого случая всех глав наёмных отрядов предупредили, что противник, скорее всего, использует отряд вампиров неизвестной численности, и стоит быть всегда настороже.

Её голос изменил тональность и стал задумчивым, она разглядывала меня так, словно впервые видела.

— Не знаю, зачем тебе вообще учиться бою холодным оружием, если своей магией ты можешь уложить столько народу?

Я, тщательно подбирая слова, ответил:

— Понимаете, капитан, магия имеет свои пределы. Я не могу долго поддерживать как Облака Крови, так и остальные заклинания, да и время на их подготовку и активацию требуется. Кроме того, имеются ограничения по запасам магической энергии и, соответственно, количеству заклинаний, которые я могу сотворить одновременно или на продолжении некоторого временного периода. И мне вовсе не хочется очутиться однажды перед врагом с опустошенным магическим резервом, имея в арсенале лишь посредственное умение обращаться с обычным оружием.

— Ну что ж, хорошо, — понимающе кивнула она, направляясь в сторону стоек с тренировочным оружием. — Осталось тогда выбрать меч тебе под руку.

Мы подошли к этому учебному арсеналу, и она предложила найти такой меч, который я смогу держать на вытянутых руках, лишь немного напрягаясь. Я решил начать "примерку" с самых больших, чудовищных двуручников, даже в стойке выглядевших устрашающе. Первые два я даже поднять смог с трудом, третий и четвёртый были полегче, на пятом я остановился, его я мог держать, не особо напрягаясь.

— Этот, — сказал я, поворачиваясь к Белинде.

— Значит, тренироваться ты будешь с предыдущим, — ответила она. — Бери один из них, я покажу тебе сегодня основные движения.

Мы начали тренировку с азов, меч был явно тяжеловат, поэтому очень скоро я устал, но старательно делал вид, что всё в порядке, поскольку Белинда размахивала своей тяжёлой абордажной саблей, как тросточкой. Вскоре, увидев, что меня просто учат тому, как стоять и двигаться, а, стало быть, ничего интересного произойти не может, зрители разошлись, и мы остались одни.

— Достаточно на сегодня, — сказала она, видя, что двуручник уже просто вываливается из моих рук. — Завтра в это же время.

Не помню, как я добрался до кровати, у меня не было сил даже на то, чтобы раздеться, я рухнул в койку в чём был и мгновенно отключился.

Все последующие дни стали похожи на этот с точностью до минуты, разве что демонстрируемые Белиндой приёмы иногда различались, но результат всегда был один и тот же — я доползал до своей палатки и засыпал мёртвым сном, настолько выматывающий темп тренировок взяла капитан.

Прошла пара недель, и однажды вечером Белинда не пришла на занятия, что меня очень удивило — эльфийка была до жути пунктуальна. Когда я, выждав некоторое время, сам отправился к её шатру, чтобы узнать, в чём дело, охранники сказали, что приехал посыльный, и Белинда, срочно собравшись, уехала с ним. Так что этим вечером я был предоставлен самому себе, пришлось тренироваться одному.

На следующее утро меня разбудил звук горна, трубившего боевую тревогу. Быстро одевшись, я побежал к построению отряда, чтобы занять своё место в конце сотни Гивера. Капитан была уже на месте и посматривала на песочные часы, которые отмеряли время общего сбора отряда. Прежде, чем последние песчинки упали на дно часов, все наёмники выстроились на лагерном плацу.

— Братья, — сказала она, обращаясь ко всем, — вот и пришёл конец нашему отдыху. Орки снова вторглись на юг Арама, и завтра все боеспособные части отправляются им навстречу. Мы выдвигаемся сегодня и идём быстрым маршем. Король поставил нашему отряду задачу принять на себя первый удар и удерживать орков до подхода основных сил. По данным следопытов, орков чуть больше двух тысяч, так что серьёзных проблем возникнуть не должно. Мы приходим, выбираем удобное место, возводим защитные сооружения и держимся ровно сутки, пока нас не сменят королевские полки.

Белинда обвела нас взглядом и продолжила:

— Десятники ко мне, всем остальным быть готовыми к выдвижению через час. Разойтись.

Все десятники подошли к Белинде.

— Не понравился мне приказ, ребята, — тихо сказала она. — Внутренне чувство подсказывает, что король втягивает нас в какую-то нехорошую историю. У всех наёмных отрядов послезавтра срок расчёта за очередной месяц службы, а нас вместо кассы отправляют на войну с орками, причём следопытов, которые якобы их видели, нам не показали, заявив, что те измучены и ранены. Никому из командиров это не понравилось, ведь после выплат мы могли распрощаться с королём и отправляться на все четыре стороны, а тут вдруг приказ о немедленном выступлении. Всё, что от меня сейчас услышали — держите при себе, пока что подчинённых не посвящать. Определимся по обстановке, а там видно будет.

Через час мы выступили, разведка и капитан на лошадях, все остальные быстрым пешим маршем. К вечеру мы добрались до указанного Белиндой места и остановились, выбирая место для лагеря. Самым удобным оказалось место на длинном пологом холме, посреди небольшой долины, с него можно было при необходимости отступить в лес, а с флангов к нему незаметно не подобраться. Приказав солдатам ставить укреплённый лагерь, рыть ров и вкапывать частокол, Белинда с разведчиками уехала вперёд. Я попал в команду землекопов, занятие было для меня непривычным, но я делал всё, что мне говорили, ведь чем дольше этот отряд протянет на войне, тем большему я успею научиться.

Когда ров уже почти опоясывал весь холм, а частокол огораживал чуть больше половины лагеря, мы увидели, что передовой дозор во главе с капитаном галопом несётся обратно. Лошади были в мыле, а сами всадники выглядели встревоженными.

— Фрист, докапывайте ров, перекрывайте все проходы. Алор, твои ребята пусть рубят как можно больше леса, Гивер, всеми уже имеющимися брёвнами закрывайте южное направление. Альст — твои пусть зарядят арбалеты и в полной готовности — на стену. Поторапливайтесь у нас не более получаса, орки идут. Каин, ко мне!

Все эти команды капитан прокричала на одном дыхании, и, спрыгнув с лошади, помчалась через ров в лагерь.

Я, бросив работу, побежал за ней, впервые видя её такой взволнованной. Белинда остановилась за рвом и, повернувшись ко мне, сказала:

— Разведка не соврала, орков действительно идёт около двух тысяч, в основном молодняк. Скажи мне, ты можешь убить хотя бы часть из них?

— Не знаю, капитан, я ещё ни разу не сталкивался с орками, понятия не имею, как на них действует магия вампиров, и действует ли вообще, — честно ответил я. — Думаю, лучше мне первому вступить в бой, так я буду знать, что мне от них ожидать. Встану на их пути, по максимуму установив Облака Крови, посмотрю на результат, а если что пойдет не так — отступлю в крепость.

Она внимательно посмотрела на меня, что-то прикидывая.

— Хорошо, попробуем сделать так, как ты говоришь. Ты успеешь вернуться в лагерь после своей магии?

— Это мы тоже скоро узнаем, — сказал я, улыбнувшись.

— Хорошо, иди, выбирай место и готовься, мы тебя прикроем, на случай, если магия не сработает и орки кинутся за тобой, — сказала она, не отреагировав на мою улыбку, и пошла в лагерь.

Когда она ушла, я задумался, планируя, как провести бой. Наилучшим вариантом казалось поставить перед собой шесть Облаков в линию, закачав в них столько силы, сколько мне это позволит резерв энергии. Время их активности установить небольшим, чтобы после попадания в них орков они успели высосать кровь, преобразовать её в магическую энергию и сразу вернуться ко мне. Долго их держать не было смысла, ставку следовало делать на силу заклинания. Броню Повелителя я решил не надевать, поскольку для Облаков требовалась вся моя энергия. В резерве я собирался оставить только кристалл-накопитель. "Если орки попадутся в ловушку, то я полностью восполню свой резерв, а если нет, то придётся возвращаться в лагерь, используя энергию кристалла на создание и поддержание Брони Повелителя", — резонно решил я.

Пока я обдумывал детали, в поле моего зрения Поглотителя появилось множество серых аур. Начинать ставить Облака было ещё рано, и я попробовал рассчитать, можно ли сделать привязку заклинаний друг к другу, чтобы поставить все шесть Облаков одновременно. Мысль была интересной, но в данный момент экспериментировать не хотелось, поэтому я решил отложить реализацию этой идеи на потом.

Когда орки подъехали ближе, то увидели и лагерь на холме, и меня, одиноко стоящего на их пути. В тот день нам повезло дважды, первый раз в том, что наступающий отряд состоял только из молодых орков, впервые вышедших в набег, и второй — что с ними не было шаманов.

Увидев меня и лагерь за моей спиной, бесшабашные подростки, приехавшие за ушами людей, чтобы хвастаться дома, потрясая ими во время посиделок, не раздумывая, бросились вперёд. Каждый хотел быть первым, кто убьет человека и получит вожделенный трофей.

Начав ставить перед собой Облака, я решил немного скорректировать свой первоначальный план и выставил в линию пять Облаков, а шестое приберечь про запас и установить потом, перед отступлением в лагерь.

Закончив активацию заклинаний, я около минуты наблюдал за накатывающейся на меня лавиной орков, а затем развернулся и побежал, поставив за собой шестое Облако. Увидев, что жертва пытается убежать от них, орки, заулюлюкав, прибавили шагу, и первые сотни дружно влетели в Облачное заклинание. Я этого не видел, но по раздавшимся сзади крикам стало понятно, что ловушка сработала. К сожалению, лавина орков неслась слишком широким фронтом, поэтому в ловушку попали только три сотни бойцов, остальные же спокойно пробежали слева и справа от смертельной преграды.

Но положительный эффект от сработавших облаков не ограничился только мгновенно умерщвленными тремястами орками. При виде того, как их товарищи внезапно упали на землю и замерли, все орки сбавили шаг, сообразив, что загадочный человек, в одиночку стоявший перед ними, оказался магом, который подстроил какую-то ловушку. Но, поскольку все в отряде были подростками, то жажда расквитаться пересилила осторожность, орки рванули за мной и около пятидесяти первых, вырвавшихся из общего отряда, влетели в шестое Облако, умерев так же быстро, как и предыдущие три сотни.

Остальные, наконец, поняли, что действовать опрометчиво нельзя, так как они только теряют воинов, и решили отступить, забрав с собой тела всех погибших, при этом старательно избегая мест, где недавно висели кровавые облака, хотя те, кстати, внезапно окрасились синеватым цветом и исчезли.

Я тем временем спокойно дошёл до лагеря и был поднят на стену, удостоившись сотен удивлённых взглядов. Ещё бы, один вампир, не получив ни царапины, уничтожил три с половиной сотни орков — это было просто невероятно. Я, не обращая ни на кого внимания, прошёл к своему боевому посту, назначенному мне Гивером, и, заняв позицию, принялся наблюдать за орками. Сила, полученная от их крови, просто переполняла меня, заставляя ёрзать на месте от нетерпения, ведь даже кристалл-поглотитель был заполнен под завязку.

Орки, довольно долго посовещавшись, пошли на повторный штурм, но на этот раз поступили умнее, выбрав кандидатов на смерть и заставив их идти впереди всех остальных жиденькой цепочкой. "Быстро учатся", — хмыкнул я. Расстояние от передовой цепи до основных сил было небольшим, и никак не сумел бы втиснуть свои Облака между ними. Обнаружив, что смертоносной магии больше нет, и никто не гибнет, орки испустили воинственный клич, потрясся в воздухе своими ятаганами, а потом принялись орать что-то нечленораздельное, но явно злобное, тыча при этом оружием в сторону нашего лагеря.

— Они кричат о том, что тебя ждёт, вампир, за смерть их братьев, — неожиданно сказал мне сосед по месту на стене. Я безразлично пожал плечами, меня это мало волновало.

Тем временем орки подошли на расстояние арбалетного выстрела, и самые меткие из солдат выстрелили, убив и ранив около десятка. Орков это подстегнуло, и они быстрым шагом, но по-прежнему позади цепочки смертников, пошли на приступ. Щелчки арбалетов стали раздаваться всё чаще и чаще, выбивая из рядов орков то одного, то другого бойца. Подойдя вплотную ко рву, они закидали его связками валежника и бросились в атаку, как раз в том самом месте, где частокол был не достроен.

При виде рванувших на прорыв орков ко мне пришла мысль поставить несколько концентрированных Облаков в месте прорыва, где сейчас стояли бойцы нашего отряда. Подбежав к Гиверу, я доложил ему свой план, и он, глянув на меня, сказал:

— Действуй, я отдам необходимые распоряжения, думаю, Белинда возражать не будет.

Мой план был прост: защищающие проход воины, как бы отступая под натиском, очищают проход и Орки кидаются в него. Чуть в глубине я ставлю полукругом такие же Облака, какими встречал их в поле, и когда они в них угодят, на позицию выходят наши арбалетчик и добивают тех, кто не умер.

Зрелище отступающих людей, как я и предполагал, распалило орков, и они с воем и рычанием всей толпой ринулись в проход. Первые ряды, сделав не более полудюжины шагов, влетели в ловушки. Бежавшие за ними, наученные прошлым опытом, попытались отступить назад, что у них не вышло из-за напора соплеменников из задних рядов. Образовалась плотная толпа, в которой передние не желали двигаться вперёд из-за самоубийственности подобного шага, а задние напирали на них, так как не имели понятия о происходящем. И тут на убойные позиции вышли наши арбалетчики. Первый их ряд опустился на колено, прогудели тетивы и ливень болтов буквально смёл тех орков, которые пытались не попасть в Облака Крови. Сразу же за этим дал залп второй ряд, а третий в это время перезаряжал арбалеты первых. В таком месиве ни один выстрел не пропал даром, мощные болты пробивали тела орков практически навылет, нередко вслед за тем вонзаясь в стоящих позади. Это стало последней каплей, и оставшиеся в живых орки ударились в бегство.

Правда, продолжалось отступление недолго, за пару полётов стрелы от нашего лагеря их командиры навели относительный порядок. Орки остановились, перестроились и принялись обустраивать свою стоянку.

Белинда воевала уже долгое время. Со смертью дочерей она бросила всё и поступила вместе с Изиргилом в один из наёмных отрядов. С того дня прошло много лет, наёмники участвовали во множестве сражений, но ещё никогда действия отряда не были такими результативными, как сегодня. Ужасные Облака вампира мало того, что не давали сквозь них прорваться, так ещё и убивали всякого, кто имел несчастье угодить в заклинания. За сегодняшний день они не потеряли ни одного бойца, имели всего десяток легкораненых, и это при том, что уничтожили около тысячи орков. Казалось бы, можно было только порадоваться тому, что вампир на их стороне, но его непонятная тайна стала её постоянной головной болью с самого дня его вступления в отряд. Этот его взгляд, которым он меряет всех, кто оказывается рядом с ним... Однажды она уже видела такой, когда вышла посмотреть на партию людей, привезённых в Алондруин, и столкнулась одним из придворных магов, занимающихся выращиванием Поглотителей Сознания.

Именно его взгляд, брошенный на привезённых людей, и напоминал ей то, как вампир смотрел на всех вокруг себя. "Тогда он сказал правду про свою клятву, хоть и не до конца", — вспоминая разговор в шатре, думала она. Белинда немного покраснела при воспоминании о том, как пыталась вызвать его на откровенность давно забытым способом... и с чего это ей взбрело в голову, что вампир будет откровеннее, если она предстанет перед ним, одетой как женщина, а не как капитан? Хотя стоит признать, что её план не совсем не удался, всё же кое-что о намерениях вампира узнать удалось. Хотя бы то, что ему нужна война, чтобы проводить свои магические эксперименты, собственно, для этого он и вступил в отряд.

При мысли о том, что кто-то может желать воевать только для осуществления своих магических экспериментов, у опытного командира отряда, имевшего на счету не одно совершённое собственноручно убийство, по спине побежали мурашки. "Я боюсь того, в кого он может превратиться", — внезапно чётко поняла она и вздрогнула от этой мысли. Она, участвовавшая сначала в войнах против вампиров, а теперь командующая одним из самых известных отрядов наёмников — боится того, кем может вскоре стать этот вампир! Белинда вспомнила свои ощущения при общении с ним, и вдруг осознала, что, несмотря на взрослый внешний вид, было ощущение, что разговариваешь с подростком. Она прекрасно помнила, как вели себя старые вампиры: не замечали никого, кто был ниже их по статусу, цедили слова, даже не глядя на собеседника, а уж улыбающимися их не видел никто и никогда. Каин же, несмотря на свою замкнутость, был лишён всех этих черт.

"Он подросток! — сообразила эльфийка. — Жестокий, обозлившийся на весь мир подросток, который дал себе какую-то клятву и сейчас идёт к ней, переступая через горы трупов".

"А ведь он и через нас переступит, — так же ясно поняла она. — Как только мы станем ему не нужны, он просто переступит через трупы бойцов отряда, и, глядя только вперёд, пойдёт к своей цели".

Белинда никак не могла понять, что же это за цель может быть у вампира, если тот согласен воевать вместе с эльфами и подчинятся командам эльфов? Насколько она помнила, такое за вампирами никогда не наблюдалось, те немногие, что приходили прежде наниматься в отряд, при сообщении о том, что в его составе есть эльфы, презрительно кривили губы и уходили к другим. Каину же было всё равно, кто его окружает, ему вообще было наплевать на всё, кроме своей цели. Даже после сегодняшнего боя, когда отношение к нему в отряде стало меняться в лучшую сторону, он не сделал и шага навстречу поздравлявшим его товарищам.

Белинда взглянула на угрюмо стоявшего вдали от всех вампира, который опять экспериментировал с магией, и вернулась к своим мыслям. Хотя очень многие из тех, кто пострадал во время испытания вампира, говорили, что и от вампира может быть польза, и готовы были выпить с ним мировую, тот даже не заметил приглашающих жестов Гивера, зовущего его присоединиться к общему столу. Вместо этого вампир, вместе с ещё несколькими легкоранеными, таскал трупы орков, которые были убиты в проходе, для того, чтобы опять и опять тренироваться. Закончив свои жуткие опыты, он, не замечая никого и ни на кого не глядя, уселся возле костра, опять же индивидуального.

Белинда смотрела на него, и от отражающихся в его чёрных глазах искр ей становилось не по себе. "Наверное, сейчас какую-то очередную пакость задумывает. Чего доброго, ещё предложит напасть на орков этой ночью", — подумала она про себя, и тут же, словно в ответ на её мысли, вампир поднялся и подошёл к ней.

— Капитан можно с вами поговорить? — спросил он.

Белинда от такого совпадения просто опешила, поэтому решила пошутить.

— Ну, рассказывай, чего ты там придумал. Хочешь убить сегодня ночью ещё больше орков?

Глаза вампира сначала расширились, но затем он спокойно спросил:

— Я настолько предсказуем, капитан?

Белинда невольно улыбнулась, отвечая:

— Если обещаешь после этой заварушки поужинать со мной, то скажу.

Он неожиданно легко — наверное, даже для самого себя — согласился, а затем продолжил.

— Капитан, мне нужна помощь тех, кто может беззвучно снимать часовых. Необходимо сделать так, чтобы у меня была возможность незаметно приблизиться к лагерю орков, не далее, чем на сотню шагов к лагерю, тогда я, пожалуй, смогу устроить им бессонную ночь.

Белинда задумалась. Ночную вылазку она планировала и без предложения вампира, но сейчас, видя, что она очень уверен в своём плане, решила сыграть по его правилам. Получив одобрение, радостный вампир отправился к сотникам.

"Что же мне с ним делать? — вернулась капитан к собственным мыслям. — Оставить всё как есть, не получится". Она не хотела очутиться на месте сегодняшних орков, а в том, что вампир способен такое сотворить — не сомневалась. Белинда после сегодняшнего боя полностью уверилась в том, что если Каин сочтёт, что отряд стоит перед ним на пути достижения его цели, то будет бой, и закончится он массовой гибелью её наёмников. "Надо постараться узнать о нём всё, что только возможно, — решила она про себя. — Буду тренировать его и постараюсь сблизиться, просто необходимо узнать, что за клятву он дал. Исходя из этого, можно будет планировать, как поступить с вампиром дальше".

Я обрадовался тому, что капитан так быстро согласилась на моё предложение, да ещё и будущий совместный ужин поднимал настроение. Мне это было на руку, можно было невзначай расспросить и о эльфийском королевстве, и о его столице, ведь вскоре мне придётся отправиться туда в поисках Ал'лилель. "Стоит сблизиться с ней, — подумал я, — она идеальный вариант на роль моего осведомителя, тем более, что сама просит о встрече". С этими мыслями я подошёл к сотникам и передал им свою просьбу, а также распоряжение Белинды. Они заинтересовались планом и быстро устроили совещание, предварительно пригласив требуемых мне умельцев, которыми оказались четверо невысоких, молчаливых эльфов. Обсудив все детали плана, мы решили, что сначала эльфы расчищают мне дорогу к становищу орков, убирая с неё все препятствия, и только потом возвращаются за мной.

Я лежал в траве и, дожидаясь эльфов, прикидывал, как можно поставить нужное количество Облаков с помощью одного заклинания. Даже попытался воспроизвести данную конструкцию из рун у себя в голове, но всё получилось слишком громоздко и шатко, следовало идти других путём. Вот только я пока не знал, каким именно.

Я едва не уснул, и когда передо мной появилось лицо эльфа, то пришлось протереть глаза. Тот, хмурясь, знаками показал следовать за ним, и мы поползи к лагерю. Вскоре я увидел множество костров, а также спящих возле них орков. Все они располагались довольно далеко друг от друга, и я понял, что мой план даёт сбой, так как установить столько Облаков мне было не под силу, поставить же пять-шесть заклинаний означило разбудить весь лагерь сразу же после того, как хоть одно из них сработает. Надо было срочно что-то придумывать, тем более, что сопровождавшие меня эльфы уже энергично показывали на луну, напоминая о времени. "Интересно, а что будет, если я не укажу руну ветра в стабилизирующих заклинание факторах?", — пришла ко мне случайная мысль, когда я ощутил дуновение. Решив сначала проверить мысль подальше от лагеря орков, я знаками показал эльфам, чтобы они не двигались, а сам отполз в сторону и на максимальной дальности от нас и лагеря поставил Облако, как и хотел, без одной из стабилизирующей руны. Заклинание сработало, это я увидел по появившейся ауре, а когда ветер подул на него, оно медленно поплыло. От радости я чуть не вскрикнул, предположение сработало!

Оставалось надеяться, что, когда я поставлю Облака в стане орков, ветер не будет часто менять своё направление. Приблизительно прикинув скорость, с которой ветер передвигал то моё экспериментальное Облако, я начал создавать заклинания немного поодаль от лагеря, чтобы у нас был запас времени скрыться отсюда. Проблему подпитки заклинаний я решил по своему старому, испытанному методу, когда оставлял копию своей ауры в замке. Выжав досуха все резервы, я прикрепил энергетические сгустки подпитки к четырём поставленным Облакам, установив их так, чтобы жгуты не оборвались из-за дальности, когда Облака будут плавать по лагерю, но отцепились, когда Облака выйдут за границу лагеря с другой его стороны. С точки зрения рациональности использования магической энергии моя конструкция была ужасно расточительной, не имея понятия о том, сколько впитает в себя каждое Облако за время прохождения территории орковой ночёвки, я просто поделил свой магический резерв на четыре части и оставил их на подпитке.

Следовало также учесть вероятность того, что вся эта хрупкая конструкция, которую я собрал впервые, вообще не сработает, слишком уж от многих факторов она зависела: мог измениться ветер, потеряться контроль за заклинаниями, иссякнуть энергия подпитки, и прочее, и прочее. Но, так как других вариантов у меня всё равно не было, пришлось — к собственному недовольству — рисковать и положиться на удачу. Уползая назад с эльфами, я всё время обдумывал, что и как нужно будет сделать, чтобы конструкция стала более устойчивой и менее энергозатратной.

В лагере нас уже ждали сотники. Едва увидев, что мы вернулись, они подошли и вопросительно на меня посмотрели.

— Сделал, всё что смог, остаётся только дождаться результата, — ответил я на невысказанный вопрос.

Из-за терзающего меня беспокойства, сработают или нет мои Облака, заснуть мне не удавалось, но, даже напрягая зрение Поглотителя, я не мог разглядеть ауры орков с такого расстояния. Полной неожиданностью для меня стало, когда, подобно бушующему водопаду, в меня огромными потоками хлынули струи магической энергии, захлестывая с головой в водовороте бушующей силы. Мои опустошённые магические резервы наполнились так, что стало казаться — ещё секунда, и я разорвусь от переполнявшей меня энергии, вскоре даже кристалл-накопитель оказался полностью заполнен, а поток даже не ослабевал. Чтобы хоть как-то сбросить излишки, я поставил далеко за нашем лагерем огромное Облако, с такой максимальной концентрацией, что сразу же почувствовал, как отток энергии компенсирует приток её в меня. "Нужно будет купить мощные кристаллы-накопители, — сделал я себе ещё одну пометку, — а то у меня две крайности в последнее время: либо совсем пустой, либо энергию девать некуда". Когда, наконец, энергия перестала прибывать, я убрал высасывающее Облако. "Интересно, сколько же орков умерло? — подивился я, уже засыпая. — Никогда столько энергии за один раз не чувствовал".

Проснулся я оттого, что меня кто-то тряс за рукав и торопливо повторял:

— Каин! Проснись! Да просыпайся же!

Открыв глаза, я сначала не понял, кто меня будит, и только присмотревшись, увидел улыбающегося сотника. Поскольку такие понятия, как "улыбка" и "Гивер" были несовместимы, я решил, что это продолжение сна, и попытался снова закрыть глаза.

— Сейчас вылью на тебя холодную воду, — пообещал мне Гивер из сна, но я не обратил на него никакого внимания, ведь во сне холодная вода не страшна. Только когда на меня обрушился поток воды, я вскочил, начав крыть всяких тупых эльфов, которые незваными заявляются в сны порядочных вампиров, да к тому же обливают их водой.

— Да не сон я, дубина, — сказал продолжающий ухмыляться Гивер и добавил: — Срочно вставай и беги к капитану, она приказала доставить тебя к себе ещё десять минут назад.

Я понял, что это серьёзно, капитан ждать не умела, а провинившегося вполне могло ждать весёлое наказание, например, в виде копания рва вокруг лагеря на достаточную, по её мнению, глубину. Быстро привёдя одежду в порядок и пару раз плеснув себе в лицо водой из стоящей рядом с палаткой бочки, я на рысях устремился к палатке капитана. Всю дорогу до неё меня сопровождали приязненные взгляды солдат, и я начал беспокоиться: улыбающийся Гивер, доброжелательные солдаты... "Теперь только похвалившего меня капитана не хватает, — недоумённо подумал я, смотря по сторонам, — а то, несмотря на ледяной душ, придётся подумать, что я по-прежнему сплю".

Капитан стояла возле своей палатки и выслушивала доклад одного из тех эльфов, которые были со мной ночью на вылазке. Заметив меня, она жестом прервала эльфа и, улыбнувшись, сказала:

— Каин, ты просто молодец!

От её слов мои дурные предчувствия, до этого просто терзавшие меня, теперь взвыли. "Точно сплю", — подумал я.

Не видя никакой реакции на свои слова, Белинда удивлённо сказала:

— Ты чего, Каин? Или ты с самого начала знал, что всё так и будет?

— Будет что? — недоумённо переспросил я.

— Что случилось этой ночью, и как ты умудрился уничтожить семь сотен орков, будучи уже у нас лагере? — Белинда повысила голос.

Я присвистнул, семь сотен, на такой результат я даже не надеялся.

— Мне нужно осмотреть место, — ответил я. — Тогда смогу рассказать, что произошло. Ничего подобного я не предполагал.

Пока мы шли к лагерю орков, я по дороге принялся выпытывать у своих ночных компаньонов обстоятельства произошедшего, и вот что они мне рассказали.

Рано утром часовые обнаружили странное шевеление в лагере орков. Об этом было доложено капитану, и та послала их проверить, что происходит. Подобравшись поближе, они увидели, что семь сотен орков лежат обескровленные возле своих костров, а оставшиеся три сотни удирают без оглядки, бросив все пожитки.

Добравшись до лагеря, я собственными глазами увидел то, в чём меня убеждали эльфы. Войдя на территорию стана, я принялся изучать трупы, не понимая, как мои четыре — хоть и сильно концентрированные — Облака могли причинить такой урон неприятелю. Подсказку я нашёл у костров орков, которые почти прогорели, но всё же кое-где светились ещё не остывшими углями. Рассматривая обескровленные тела возле одного из них, я почувствовал слабое дуновение теплого воздуха в спину. Удивлённо повернувшись, я ничего, кроме костра, не увидел, но, подойдя поближе, явственно ощутил, как от него тянет теплым воздушным потоком. Обойдя почти все костры, я обнаружил, что возле них творится то же самое. Обратив внимание на то, что возле каждого костра валяются странного вида мешочки, от которых ощутимо веяло магией, я развязал один из них и вытряхнул содержимое на землю. Этим содержимым оказались пучки неизвестной мне травы, пропитанной непонятным плетением. Было похоже на то, что кто-то, так же, как и я недавно, вложил в траву небольшие сгустки энергии, которые подпитывали какое-то заклинание.

Продолжая эксперимент, я кинул несколько травинок в костёр, и сразу же почувствовал, как в лицо задул тёплый ветерок. "А-а-а!", — едва не вырвалось у меня, когда я понял смысл этого действия, просто осмотревшись и сообразив, чего вокруг не хватает. Над теми трупами орков, которые лежали вдалеке от костров, вились многочисленные мухи и слепни, а вот рядом с тлеющими кострищами не было ни единого из этих крылатых тварей. Было похоже на то, что эту траву орки использовали для борьбы с ночными кровососами, заклинание вместе с тёплым воздухом отпугивало их от спящих. "Выходит, орки сами виноваты в своей смерти", — хмыкнул я про себя, а затем рассмеялся вслух, вспомнив, как переживал вчера за результат опыта.

Услышав смех, ко мне подошли эльфы и потребовали объяснений. Я рассказал им принцип опыта и то, из чего я исходил, когда плёл всю вчерашнюю конструкцию. Тогда я рассчитывал, что Облака, гонимые ветром от одного конца лагеря к другому, убьют по пути столько орков, сколько смогут зацепить. А из-за этой травы, с помощью которой Орки отгоняли летающих паразитов, мои Облака путешествовали от костра к костру по всему лагерю, убивая всех на своём пути. На их вопрос, как же выжили все остальные, я предположил, что, возможно, выжившие орки либо не использовали траву, либо же она у них закончилась.

Выслушав объяснения, они тоже рассмеялись и мы, довольные, вернулись в лагерь. Они разошлись по своим сотням, рассказывать новости своим приятелям, а я отправился доложиться капитану. Выслушав мои объяснения, Белинда улыбнулась.

— Это моя первая операция, завершившаяся подобным сокрушительным успехом, — сказала она. — Ещё ни разу в своей истории отряд не обходился без серьёзных потерь, столкнувшись с орками, да ещё и настолько превосходящими нас числом — и всё это только благодаря тебе!

Я пожал плечами:

— Капитан, ваша благодарность ни к чему. Вы знаете, для чего я это сделал и почему, зачем произносить ненужные слова?

На следующее утро разведчики доложили, что к нам движется обещанное подкрепление. Каково же было удивление командиров других отрядов наёмников, когда они узнали о том, что орки разбиты, а оставшиеся в живых три сотни в спешке бежали. Вначале они не поверили словам Белинды, но после показанных трупов, удивлёно кивая головами, выслушали наш подробный рассказ. И всё равно то, что её пятьсот мечей разбили отряд орков в две тысячи ятаганов, было выше их понимания.

Узнав же о том, что и пострадавших у нас всего десяток, они стали требовать от Белинды, чтобы она перестала морочить им головы и честно призналась, кто ещё из наёмников помогал ей в битве. Устав их убеждать, она махнула в ответ рукой и отдала приказ сворачивать лагерь и выступать назад. Всю дорогу я чувствовал на себе взгляды солдат из других отрядов, так как наши наёмники держать столь поразительную информацию при себе вовсе не собирались.

Также выяснилось, что новости имеют обыкновение мчаться быстрее любой лошади, потому как стоило нам прибыть в лагерь, как на торжественную встречу отовсюду набежали не участвовавшие в походе солдаты. А уж мне уступали дорогу везде, куда бы я не направлялся, слух об ужасном маге-вампире разошелся по всей округе, а количество убитых мною лично орков приближалось уже к пяти тысячам.

Вечером этого же дня нас всех собрала капитан, и сказала, что её подозрения подтвердились, король не выплатит нам денег за прошлый месяц. Сославшись на временные трудности, он объявил, что денег для всех наёмников не будет в течение трёх месяцев, однако же после этого срока он оплатит все долги и даже выдаст премию за ожидание. Многие командиры были против, но всё же решили подождать эти три месяца, правда, сведя при этом к минимуму деятельность по охране границ. Наш капитан также заявила, считает целесообразным всё же подождать, а если кто-то из солдат против такого решения, то он может разорвать контракт с отрядом и, заплатив штраф в двадцать золотых, покинуть его. Двадцать золотых были слишком большими деньгами, поэтому несогласных с капитаном не нашлось.

После того, как закончился общий сбор, капитан подошла ко мне и напомнила, что я задолжал ей ужин, который — если я не возражаю — состоится сегодня вечером в её шатре. Я кивнул, вспомнив о своих намерениях поподробнее расспросить её о королевстве эльфов, а особенно об Алондруине.

Вечером капитан меня снова удивила, одевшись в другой брючный костюм светло-зелёного цвета, который прекрасно оттенял её глаза, раньше я и не замечал, что они у Белинды были необычного светло-зелёного цвета.

— Я почему-то считал, что у вас только один костюм, капитан, — сказал я, когда мы сидели за столом. — Ваша броня.

— Обо мне вообще мало кто что знает, Каин, — улыбнувшись, ответила она.

Я разлил вино по стаканам и взял себе немного мяса, есть не очень хотелось, я больше надеялся получить нужную информацию.

— Продолжим нашу игру в честные ответы? — первая предложила она.

Я кивнул.

— Сколько тебе лет, Каин? Я вижу по твоей коже и глазам, что не меньше ста, но после бесед с тобой у меня всегда появляется ощущение, что я разговариваю с подростком — спросила она первая.

Поразительно, но я почувствовал, что краснею, от её необычного вопроса мне стало неловко. Она же, заметив это, весело засмеялась. "Неужели в разговорах я выгляжу, как подросток? — удивлённо думал я, не зная, что ей ответить. — Что же теперь, совсем не разговаривать, что ли? И так вроде бы ни с кем, кроме неё, не общаюсь".

— Ну, так как? Я уверена, что угадала, просто хочется узнать от тебя твой истинный возраст, — по-прежнему улыбаясь, подтолкнула она меня к ответу.

— Двадцать восемь, — нехотя признался я.

Она поражённо ахнула.

— Ого, значит, ты ещё не прошёл первое Посвящение? Я казалось, ты намного старше, ну, минимум лет пятьдесят, а оказывается, ты практически ребёнок.

Я сделал себе мысленную пометку: "Интересно, откуда она так хорошо разбирается в наших обычаях и в том, как выглядят вампиры разных возрастов?". И тут же с неудовольствием понял, что её слова меня задели.

— Посвящение я прошёл, — буркнул я, и набросился на еду, чтобы скрыть свою досаду.

— Насколько я знаю, обычно первое Посвящение не проходят досрочно, — снова удивила она меня своими познаниями.

— Это ваш второй вопрос, капитан? — спросил я.

— Давай договоримся, когда мы одни, называй меня Белинда, — попросила она, нежно улыбнувшись и вызвав у меня этим дрожь во всём теле. — Хорошо, это мой второй вопрос.

— Досрочное Посвящение пройти можно, но, чтобы у кандидатов не возникло мысли о том, что это очень легко, его обычно делают трудновыполнимым, — сказал я.

Она заинтересованно на меня посмотрела:

— И сколько вампиров в год сдаёт Посвящение досрочно?

Я улыбнулся:

— Третий вопрос?

Она подтверждающе кивнула.

— В год — нисколько, количество вампиров, посвящённых досрочно, обычно можно пересчитать по пальцам, — честно ответил я.

— И какой ты по счёту, интересно? — ещё более заинтересованно спросила она.

— Четвёртый? — я посмотрел на неё. Она кивнула.

— Одиннадцатый, — назвал я цифру своего бывшего клана, ведь всё же я прошёл его досрочно. Тем более, что сколько было досрочно Посвященных у Рода Носферату, я не знал, и даже не интересовался у Учителя, хотя он и упоминал, что во время войны бывали досрочные Посвящения.

— Значит, я сижу рядом с легендой Рода? — засмеявшись, спросила она.

— Ты даже не представляешь себе, Белинда, насколько ты права — я горько усмехнулся и подумал про себя, что первый вампир, изгнанный из Рода Серебряного Тумана, точно войдёт во все легенды.

Увидев мою усмешку, она задумалась и сменила тему:

— Спрашивай, у тебя целых четыре вопроса ко мне.

— Можно, я вместо вопросов попрошу тебя рассказать мне об эльфийском государстве и его столице? — спросил я прямо.

Она в упор взглянула на меня:

— Зачем тебе это?

Я понял, что если не скажу хотя бы части правды, то она мне ничего не расскажет.

— Ну, скажем так, у меня в Алондруине есть друг, которого я бы хотел навестить, но не знаю, как это сделать.

— А твоя клятва имеет к этому какое-нибудь отношение? — смотря мне в глаза, спросила она.

— К посещению — нет, к другу — да, — честно ответил я, глядя ей в глаза. Не мог же я ей сказать о том, что для встречи с Ал'лилель придётся пройти по трупам множества эльфов.

— Рассказать по-прежнему не хочешь? — не сводя с меня глаз, спросила она.

Я отрицательно покачал головой. Она задумалась.

— Не уверена, что поступаю разумно, но ты, хоть и не сказал всей правды, но максимально честно отвечал на мои вопросы, поэтому я не откажу тебе в просьбе.

Расстались мы только под утро, я был очень рад, что согласился на ужин, узнать столько необходимой информации за столь короткий срок было верхом моих надежд. Придя к себе, я ещё долго лежал, вспоминая и закрепляя в памяти её рассказ, всё, что она мне поведала, должно было обязательно пригодиться в будущем.

Следующие три месяца прошли спокойно для всех солдат, кроме меня. Поскольку из-за невыплаты денег количество обходов границ и, соответственно, столкновений с орками резко уменьшилось, то я упросил Белинду, чтобы она поговорила с капитанами других отрядов, кто всё же выходил в рейды. Неделями дожидаться, пока до нашего отряда дойдёт очередь, было выше моих сил, я не мог терять столько времени понапрасну. Хотя я и занимался вечерами с Белиндой, но мне нужно было тренировать и магическое искусство тоже.

Капитаны с удовольствием согласились на время принимать меня в свои команды, ведь иметь в своём составе мага-вампира, который убивает орков сотнями, хотели все, тем более, что денег за это платить мне не было нужно. Никто мне не отказывал, так что я отправлялся в походы практически еженедельно.

Орки, словно узнав о том, что количество отрядов на границе снизилось, развернули очень активную деятельность, всё чаще стали приходить вести из разорённых пограничных деревень, о нападении небольших отрядов орков, которые грабили и разбойничали. Практически каждый рейд, в который я ходил, заканчивался стычками с такими отрядами. Поскольку все они были маленькими, то обычно хватало пары-тройки Облаков Крови и болтов арбалетчиков нашего отряда. Нередко бывало и такое, что солдатам вообще не приходилось вступать в битву, я справлялся один. Вначале они даже радовались этому, так как отпадала необходимость подставлять свои голову под орочьи ятаганы, но когда с каждым походом я всё больше натренировывался в скорости постановки Облаков, а также выпуске Призрачных Мышей, начало проявляться недовольство, связанное с тем, что участие в походах всех остальных участников свелось лишь к наблюдению за моими действиями.

Капитаны начали опасаться, что король и его министры узнают о маге-вампире, который справляется с работой целого отряда, и наймут вместо них таких же вампиров, оставив наёмников без заработка.

Очень скоро в рейды меня брать перестали, и хотя потери в отрядах резко возросли, все, кроме меня, были довольны. Мне приходилось воевать только со своим отрядом, правда, теперь и мои сослуживцы тоже были не слишком рады моему присутствию.

Как я узнал позже, из случайно подслушанной беседы двух солдат, я стал обладателем довольно мрачной репутации. Выяснилось, что я злобный, кровожадный монстр, бросающийся на всё живое, лишь бы в его жилах текла кровь. Даже причины, по которым меня перестали брать в отряды, оказались совсем другими — солдатам было объявлено, что я неуравновешенный, злобный и кровожадный монстр, которому всё равно кого убивать, и он (то есть я) могу в любой момент напасть на свой же отряд. Только поэтому-то отцы-командиры вынужденно рискуют жизнями своих солдат, но не включают маньяка в свои ряды.

Так что теперь, где бы я не появлялся, мне теперь не только уступали дорогу, но и вообще разбегались в разные стороны, стоило мне появиться в лагере. Одно было хорошо, эти же самые слухи дошли и до орков, и те перестали связываться с отрядами наёмников, предпочитая сразу убегать. Только относительно крупные отряды рисковали ввязываться в сражения.

Наконец настал долгожданный день, когда король обещал выплатить деньги. Все ожидали его с нетерпением, предвкушая, кроме платы за предыдущие месяцы, ещё и обещанную королём премию за ожидание. Весь день солдаты вглядывались в дорогу, высматривая появление королевских латников с казной для наёмных отрядов, но они так и не показались. На следующее утро весь лагерь провожал взглядами хмурых капитанов, уезжавших к королю за объяснениями.

Через пять дней командиры отрядов вернулись назад, злые и раздражённые. Собрав сразу весь лагерь, они поведали о встрече с королём. Тот извинялся за задержку с оплатой, но денег не дал, а наоборот, заявил о необходимости подождать ещё три месяца. Единственное, чего капитаны смогли от него добиться, так это увеличения содержания солдат до шести золотых, за предыдущие и предстоящие месяцы. Все без всякой искренности прокричали здравицу королю, без вознаграждения никто не жаждал рисковать своей жизнью. Капитаны также объявили, что поскольку денег нет, то количество патрулей уменьшается ещё вчетверо, и так будет продолжаться до тех пор, пока король не выплатит всё причитающиеся им золото.

После собрания я улёгся на койку в своей палатке и принялся размышлять о том, что мне предпринять дальше. Поскольку и до того я в походы почти не ходил, а с новыми веяниями эта возможность вообще начала стремиться к нулю, то единственным выходом из этого безделья оставался разрыв контракта. Двадцать золотых на выплату штрафа у меня имелись, так что осталось только определиться с датой ухода.

"На этой неделе у нас рейд, значит, сразу после буду прощаться со всем этим", — прикинул я.

Думая, сообщать ли Белинде о своём уходе сейчас или поставить её перед фактом в день ухода, я решил, что она своим хорошим отношением ко мне заслужила то, чтобы не узнавать новости последней. Заодно и штраф заплачу, чтобы она поняла насколько серьёзно моё решение.

— Белинда, можно к тебе? — спросил я, входя в шатёр.

— Конечно, Каин, проходи, устраивайся за столом, я сейчас, — раздался её голос за ширмой. Я подождал немного, пока она не вышла ко мне. Почему-то теперь всегда, когда мы встречались наедине, она надевала не в свою воинскую броню, в которой ходила постоянно, а мирную одежду.

Так оказалось и в этот раз. Присев к столу, она вопросительно посмотрела на меня.

— Белинда, у нас сложились неплохие отношения, поэтому я хочу заранее предупредить тебя о своём решении после рейда уйти из отряда, — сказал я, бросая на стол кошель с монетами.

Она взглянула на мешочек и снова перевела взгляд на меня, словно пытаясь что-то прочесть на моём лице.

— Могу я узнать причину твоего ухода? — мягко поинтересовалась она тем голосом, от которого обычно разбегались все, кто её знал.

— Ты её прекрасно знаешь, Белинда, мне не хватает битв для усиления магической практики, — спокойно глядя ей в глаза, честно ответил я.

— Действительно, ты самый кровожадный ублюдок из всех, кого я знаю, — жёстким, грубым голосом заявила она. — Ты ни о чём не можешь думать, только об убийствах и своей дурацкой клятве.

Я удивился, никогда до этого, как бы сильно она не была раздражена, Белинда к крепким выражениям не прибегала.

— Я не ублюдок, — спокойно ответил я. — Я знаю своего отца и свою мать.

Она ещё более раздражённо уставилась на меня:

— Значит, от кровожадного ты не отказываешься?

— Меня задело только слово ублюдок, — ответил я.

— А я всё это время пыталась найти в тебе что-то хорошее, — глядя, на меня с прищуром начала она. — Видимо, правы те, кто говорит, ты злобный, кровожадный монстр.

Я встал и молча вышел из шатра, слушать новые оскорбления мне не хотелось.

Белинда с такой силой пнула стул, на котором сидел этот несносный вампир, что ни в чём не повинная мебель отлетела в другой угол шатра. "Он действительно злобный, кровожадный монстр", — убеждала она себя.

"Тогда почему же я так бешусь оттого, что он уходит, — задавала она себе вопрос и не находила ответа. — Да и вообще, с каких это пор меня стало интересовать, что хотят вампиры? Пусть поступает, как хочет, Посвящение прошёл, значит, сам за себя отвечает. Она в его дела лезть не собирается. Да ещё наряжаться для него, каждый раз, как на свидание, ведь её никто не заставляет переодеваться. Сидела бы в броне, и он бы смотрел на неё, как на капитана, а не на красивую женщину".

Через несколько минут её мысли потекли в прямо противоположном направлении. Белинда начала злиться на себя. Вместо того, чтобы попытаться остановить его, предложить что-то другое, она сорвалась на бессмысленную брань. Ведь могла же она, наконец, плюнув на договорённости с капитанами, уходить в рейды с прежней частотой? Конечно, могла бы, ей никто не указ. Нет же, надо было наговорить вампиру гадостей. "Да что же такое на меня нашло?", — снова спрашивала она себя. Белинда долго недоумевала в поисках логического объяснения причин, по котором она не хотела отпускать этого вампира от себя. Правда, в одном она была уверена точно: если она его сейчас не удержит, то без общения с ней, без общения вообще с кем-либо, этот угрюмый и вселяющий страх подросток вскоре может превратиться в жуткое чудовище. Та фанатичность, с которой он шёл к своей цели, её пугала. Белинда прекрасно видела его нынешние силы, и вполне представляла, до каких пределов они могут развиться (если они вообще есть, эти пределы), и ей до колик в желудке было страшно представить, что Каин может сотворить лет через двадцать, если у него будет постоянная магическая практика.

Она ведь чувствовала, что после разговоров с ней его взгляд смягчался, переставали проскальзывать в разговорах постоянные утверждения о том, что всё вокруг ему необходимо постольку, поскольку это способствует поставленной им перед собой цели — делать себя и свою магию сильнее и сильнее. Находясь с ней наедине, он улыбался, и даже шутил. "Сегодня нам обоим нужно успокоиться, — решила она. — А завтра с утра я с ним поговорю". С этими мыслями она легла спать.

Я вышел из шатра взбешённый. "Да что эта эльфийская дрянь себе позволяет!". Если бы не сведения, получаемые от неё, а также обучение мечевому бою, то послал бы её сразу и перестал общаться. "Может плюнуть на всё, и уйти сейчас?" — подумалось мне. Но я сразу же отбросил эту идею. Цель оправдывает средства, напомнил я себе, недопустимо из-за каких-то чувств мешать исполнению своей клятвы. Я уже унизился до того, что делю кров и пищу с эльфами, что мне стоит ещё неделю потерпеть выходки этой бабы, если это сделает меня сильнее?

— Каин, к тебе пришёл человек! — крикнул, увидев меня, часовой у входа в наш лагерь. Я удивился. Ко мне? Человек? Стало любопытно, и я прошёл на пост.

Там меня действительно ждал незнакомый солдат. Раньше я его не видел, хотя и походил со всеми отрядами два с лишним месяца. "Может из новеньких?", — подумал я, подходя к нему.

— Добрый вечер, уважаемый, — в традиционном для вампиров приветствии, склонился он в поклоне. Обычно так младшие вампиры приветствовали старших.

— И тебе доброй ночи, — ответил я, не став отклоняться от правил общения.

— Не мог бы уважаемый Каин уделить мне десять минут своего времени? — снова склонился в поклоне тот.

— Не знаю, кто тебя послал, но он точно плохо разбирается в наших обычаях, — сказал я, заставив его вздрогнуть. — Люди не имеют права разговаривать с нами, а тем более — говорить по нашим правилам этикета.

— Но не волнуйся, ты меня заинтересовал, так что я тебя выслушаю, — добавил я, видя, что лицо человека исказилось от страха. "Интересно, чего он боится?"

— Может быть, пройдёмся? У меня есть для вас личная информация, уважаемый, — сказал тот, показывая глазами на часовых. Я кивнул. Мы отошли от лагеря, и я кивнул еще раз, показывая, что здесь он может говорить свободно.

— Уважаемый, до моего нанимателя дошли вести, что вы очень недовольны сложившейся в лагере обстановкой, — начал тот, сделав серьёзное лицо. — Он также узнал, что вас мало интересуют обычные для людей или вампиров наслаждения — деньги, женщины, кровь. Но вас интересуют изыскания в области магии, поэтому вам необходимо участвовать в как можно большем количестве боёв, для проведения своих магических опытов.

Я молча ожидал продолжения.

— Наша информация верна? — спросил он.

— Я не делал из этого тайны, — ответил я.

Он кивнул и продолжил:

— Мой наниматель, узнав об этом, чрезвычайно обрадовался тому факту, что в состоянии дать вам то, что вас интересует. Вам будет предоставлен отряд в сотню бойцов, для вашей охраны, и вы сможете нападать на любые отряды или поселения, кроме территории, принадлежащей моему нанимателю. Кроме того, он гарантирует выплату вам любого возможного вознаграждения за воинские операции, которые вы проведёте по его просьбе.

Предложение меня как взволновало, так и насторожило. Интересно, кто это так заинтересовался мной, что готов предложить такие выгодные условия?

— Сделка очень выгодна для меня, не спорю, но что получает ваш наниматель в таком случае? На его бескорыстность и щедрость можете не ссылаться, я не поверю, — в лоб спросил я незнакомца.

— Для моего нанимателя польза от ваших действий на его стороне будет несомненной. Дело в том, что практически всё молодое поколение клана Белых Черепов, который возглавляет достопочтимый Агар-тор, было вами убито в той первой, памятной битве с вами, и влияние клана с утратой столь значительного количества молодых бойцов сильно пошатнулось. Поэтому мудрый Агар-тор решил, что лучше предложить выгодную сделку врагу, который смог нанести ему такое поражение, чем допустить поглощение своего клана более сильным. Тем более, что такие попытки уже были, ведь остальные кланы знают о нашем уроне, и не проходит нескольких дней, чтобы клан не подвергся нападению. Именно поэтому я с вами предельно честен, — закончил мой собеседник.

— А что мешает достопочтимому Агар-тору предложить мне сделку, а когда я явлюсь на место встречи, убить меня, чтобы отомстить за смерть своих сыновей? — спросил я.

— Только то, что он высоко ценит вас, и не может знать наверняка, хватит ли ему сил убить вас. Ещё одной такой бойни Клан ему не простит, тогда ему придется умереть. Более того, ваша смерть не решит имеющихся затруднений с остальными кланами, и на нас продолжат нападать. К сожалению, сегодняшняя ситуация такова, что или ты силён, или тебя поглотят более сильные, — закончил тот.

— А что вас заставляет служить оркам? — удивляясь такой находчивости вождя, спросил я человека. — Вот лично вы, почему работаете на орков?

— Я предвидел ваш вопрос, поэтому принёс с собой ответ, — улыбнувшись, ответил тот, доставая какой-то небольшой мешочек. Я на всякий случай накинул на себя Броню Повелительницы.

— Вот, посмотрите, — не заметив моих действий, сказал незнакомец, что-то высыпая себе на ладонь.

Я осторожно посмотрел на его ладонь и присвистнул, на ней лежали крупные алмазы. Если оценить их размер и количество, на ладони у незнакомца лежало богатство, на которое можно было купить замок.

Он снова улыбнулся, увидев мою реакцию.

— Это я заработал за год службы у орков. Теперь вы понимаете мои стремления? Если я сейчас смогу уговорить вас, мне повысят жалование. Вдвое.

С человеком, работающим за деньги даже с врагами всего рода людского, было приятно иметь дело, за деньги он был готов сделать всё, и это было понятно. Если ему он видит личную выгоду в том, чтобы привести меня в клан, он в лепёшку расшибётся ради достижения цели.

— У меня два условия, которые должны быть учтены, прежде чем я решу, присоединяться к вам или нет, — сказал я, вспомнив и собственное желание уйти, и разговор с эльфийкой. — Во-первых, для начала я хочу лично пообщаться с вашим хитроумным вождём. Второе условие я назову, если результат общения меня устроит и я соглашусь на ваше предложение.

— Мудрый Агар-тор предусмотрел такую возможность, так что если вы пройдётесь со мной ещё немного дальше, то ваше требование номер один будет выполнено уже сейчас, — улыбнувшись, тот показал направление.

Странно, но в указанной стороне я не чувствовал никаких аур, даже спрятанных контуров не было видно. Хмыкнув, я двинулся за ним. Не прошло и десяти минут неспешной прогулки, как перед нами возник одинокий всадник на огромном волке. Странно, но я видел его только обычным зрением, даже взгляд Поглотителя ничего не обнаруживал. Вблизи вождь выглядел в точности, как знатный, тупой, вальяжный орк: огромный, тяжеловесный, с большим ятаганом на боку, кучей трофейных ушей на бусах вокруг шеи и бараньим взглядом простого рубаки.

Я подумал, что вождь далеко не прост, если смог придумать такую хитроумную комбинацию, уже не говоря о том, чтобы так ловко скрывать свою ауру. Внешность дубового вождя — просто маскировка.

— Вовсе не было нужды уважаемому вождю так измываться над своей внешностью, — поприветствовал я его. — Что-то мне подсказывает, это не повседневный его облик.

— Приятно иметь дело с умным вампиром, — засмеявшись раскатистым смехом, ответил мне он, меняясь просто на глазах. Исчез тупой взгляд, распрямилась спина, глаза заблестели умом, губы изогнула улыбка — и я понял, что был прав, вождь очень даже не прост.

— Ваше замечание, уважаемый, бьёт прямо в корень проблемы. К сожалению, весь этот маскарад нужен для того, чтобы скрыть моё отсутствие в деревне. Если другие кланы узнают об этом — атака на деревню будет неминуема.

— Дела обстоят настолько серьёзно? — спросил я, нахмурившись. — Вы готовы даже заключить сделку с врагом?

Он поморщился.

— Мне тяжело это признавать, но дела у клана обстоят так, что хуже некуда. Если вы не примете моё приглашение, вскоре — максимум, через полгода — от клана останется только воспоминание. Именно поэтому я хотел встретиться с вами лично, а также сделать всё возможное для того, чтобы вы согласились.

— Хорошо, тогда моё второе условие, — сказал я. — Отрядом буду командовать только я, никаких половинчатых решений, никаких советов. Моё слово должно быть законом, это понятно?

— Более чем, уважаемый, — твёрдо ответил вождь. — После той злосчастной для клана битвы мы потеряли всех молодых воинов. Да, у нас ещё остались опытные, закаленные в боях солдаты, но у нас мало женщин для того, чтобы родить новых. Свежая кровь нам просто необходима, так как сила любого клана — это то, сколько в нём молодых воинов. У нас же их осталось меньше сотни, именно поэтому со мной перестали считаться на совете вождей кланов, и потому же на нас нападают соседи. Можешь поверить мне, те воины, что я дам тебе — лучшие, и они осознают всё то, что я тебе только что сказал. Они — последняя надежда на восстановление клана.

— Отлично, тогда у меня нет больше вопросов, мы можем отправляться прямо сейчас, — я был очень доволен разговором и позицией вождя.

Оба удивлённо переглянулись и спросили меня:

— Вы даже не заберёте свои вещи из лагеря?

Я уже прикинул, что в лагере из моих вещей остались только пояс с остатками денег, да балахон. Ни то, ни другое для меня теперь не представляло никакой ценности. А встречаться с Белиндой после сегодняшнего разговора мне категорически не хотелось.

— Всё, что я имею — это знания, — ответил я им, постучав себе пальцем по голове. — К счастью, они всегда со мной.

Они снова переглянулись, но ничего не сказали, и мы двинулись в путь к деревне клана Белых Черепов.

Ознакомительный отрывок