|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Томас прибыл на место в половину двенадцатого и загнал машину в единственный уцелевший сарай, чтобы не светиться снаружи. Мальчишка уже был там — лежал на куче сена, спеленатый по рукам и ногам, рот был заклеен липкой лентой. Томас проверил узлы — ни единого шанса развязать их и сбежать. Генри знал свое дело.
Брата не было — он в кои-то веки прислушался к совету Томаса и уехал сразу после того, как привез мальчика. Впрочем, Томас понимал, что это не его заслуга — Генри не дурак и сам знает, что светиться вместе опасно. Тем лучше.
Выглянув из сарая, Томас удостоверился, что нигде нет ни огонька, ни движения — похоже, за ним действительно не следили, пусть он и считал это глупостью со стороны Солитарио — затем вернулся к мальчику и осторожно отклеил ленту с губ.
— Только не кричи, — предупредил он. — Тут тебя все равно никто не услышит, а у меня уши чувствительные. Могу и разозлиться.
Матео кивнул.
— Вот и умница. Сейчас я тебя развяжу, но бежать не советую — тут чистое поле, темень — хоть глаз коли. Заблудишься в пять минут.
Томас быстро справился с узлами, и мальчишка, морщась, вытянул ноги и руки в разные стороны.
— А у вас попить нет? — спросил он.
Томас чертыхнулся. Все никак не мог привыкнуть к жестокости брата, тот даже воды ребенку не дал, прежде чем уехать!
Он залез в салон машины и, порывшись в бардачке, протянул Тео банку газировки.
— Вот, держи. Только не говори, что ты еще и голодный — еды у меня нет.
Мальчик помотал головой, щелкнул колечком и ойкнул — острым краем он порезал палец. Кровь закапала на и так изрядно заляпанную рубашку.
— Ну елки-палки, — выругался Томас. Теперь его еще и в жестоком обращении с детьми обвинят, если поймают. — Ты что, никогда их не открывал, что ли?
Тео помотал головой.
— Папа редко пьет колу.
— Все папа да папа... — Томас снова полез в машину. — Папа то, папа это... Где вот сейчас твой папа?
Среди прочего хлама он наконец откопал старую замызганную аптечку и, порывшись в ней, извлек начатую упаковку пластыря и почти пустую бутылочку перекиси. Вроде срок годности еще не вышел, впрочем, какая разница?
Он плеснул перекись на палец Тео, жидкость мгновенно зашипела. Мальчик прикусил губу и молча смотрел на крохотные пузырьки. Наверняка щипало жутко, но он не жаловался. А Томас в детстве из-за любой царапины такой ор устраивал, что все окрестные кошки разбегались...
— Ну вот. — Томас прилепил пластырь на порез. Получилось криво, но главное, чтоб держался. — Сейчас кровь остановится. И пей давай свою газировку, раз уж из-за нее столько жертв.
Мальчик кивнул и приник к банке.
— Спасибо, — сказал он, когда закончил. — За газировку и за это. — Он продемонстрировал неуклюже заклеенный палец.
— Да было бы за что, — фыркнул Томас. — Можно подумать, первый раз тебе кто-то пластырь лепит.
— Нет, но... — Тео подтянул колени к груди. — Знаете, ваш брат не первый, кто меня украл.
— Да ну? — совсем не удивился Томас. — Ты, наверное, какой-нибудь богатенький сынок, не иначе.
Тео пропустил сарказм мимо ушей.
— Но вы первый, кто меня не бьет. — Он улыбнулся, и Томас непроизвольно тоже начал расплываться в улыбке, но, спохватившись, состроил серьезную мину.
— Тоже мне, достижение. А остальные что, лупили тебя почем зря, что ли? Я не про брата, сам знаю, что он мудак.
— Первым был дядя Лукас. Он очень не любил папу, все мечтал сделать ему побольнее, вот и украл меня. Но дядя Лукас вовсе не был злым, просто... — Тео помолчал, подыскивая нужное слово, потом пожал плечами, — обиженным.
— Обиженным? — повторил Томас. Однако ж мальчишка его заинтриговал. — Это в каком смысле?
Тео снова пожал плечами.
— Он много разговаривал сам с собой, даже плакал один раз. Я знаю, что он сделал что-то плохое папе. Давно. Но папа никогда не делал ему больно в ответ, хотя наверняка хотел. Я бы хотел.
— Хороший у тебя папа, — протянул Томас, растянувшись на сене. Он посмотрел на часы — до прибытия самолета оставалось еще сорок пять минут. — Ты сказал, дядя Лукас был первым. Значит, был и второй?
Тео съежился и сразу будто стал меньше. Томас пожалел, что не прикусил язык, но было уже поздно.
— Был, — глухо ответил Тео. — Это плохой человек. Ужасный. Чудовище. Даже ваш брат... — он осекся на мгновение, потом снова заговорил, — даже ваш брат не такой монстр.
И где только детишки понабрались таких слов, подумал Томас, ежась. Он не был уверен, что хочет слушать дальше.
— Он хотел убить папу, — продолжал Тео. — Но сначала — тех, кого он любит. И выбрал... выбрал меня. Если бы я знал, я был бы осторожней и не попался ему... Но...
Мальчик всхлипнул, и Томас, повинуясь порыву, протянул руку и похлопал его по спине. Ему становилось все неуютнее, но он должен был дослушать до конца. Любопытство разбирало, да и мальчишка, похоже, нечасто говорил с кем-то об этом. Пусть выговорится, вреда никому не будет.
Тео вытер щеки, размазав по ним грязь, и тихо ойкнул, когда коснулся левой стороны лица — там лиловел огромный синяк, спасибо Генри.
— Вы знаете, я хочу такую же прическу, как у папы. Видите, как отросли? — Он улыбнулся сквозь слезы, но уголки губ тут же сползли вниз, как у грустного клоуна. — Так вот, этот человек сначала состриг мне волосы. Потом сломал пальцы. И все записал на видео и отправил папе. И говорил, что будет продолжать, что сломает мне руку, ногу... спину... И все покажет папе, чтобы он мучился.
Томаса мороз драл по коже. Уж такого зверства он и представлять не хотел. Конечно, он, бывало, тоже ломал пару-другую фаланг должникам — то было по молодости, когда он только-только раскрутил бизнес — но проделывать подобное с ребенком за здорово живешь... Каким чудовищем надо быть, чтобы вообще додуматься до такого? Волосы отрезал... Псих!
— Я так хотел убежать, но не мог... Не мог... Я просто ждал, когда придет папа, и он пришел, он спас меня! Спас от того монстра и сделал так, что он больше никогда не вернется. — Тео задрожал. — Но я все время боюсь. Боюсь не за себя, боюсь за папу, что его похитят или... или убьют. — Он поднял на Томаса заплаканные глаза. — Дядя Томас, за что? Что мой папа им всем сделал?
Отличный вопрос. И множество ответов, но ни один из них не будет правильным. Поэтому Томас промолчал и просто придвинулся ближе, осторожно обняв мальчика за плечи. Тот уткнулся ему в грудь, прямо в логотип рок-группы "Extreme" , и, уже не сдерживаясь, разрыдался в голос.
— Пока никакого результата, — докладывал Киан по телефону. — Томас отправился встречать груз, один. Генри к нему не приезжал.
— Спасибо. — Амадео поднялся и, сунув мобильник в карман, обошел вокруг журнального столика, на котором громоздились горы бумаг. Ориентировки, выписки с банковских счетов и прочая ерунда, которая пока ничем не помогла.
В гостиной особняка Солитарио расположился штаб по поискам, разумеется, неофициальный. Полиция продолжала расследование, но никак не могла сдвинуть его с мертвой точки — Генри пропал, двое мальчишек твердили одно и то же, а Себастьян Арройо, с которым Амадео беседовал еще дважды, лишь разводил руками. Несмотря на занятость, он задержался в "Азарино" на три дня дольше положенного и всеми силами оказывал содействие. Разумеется, не через полицию — с ними он отказался иметь какие бы то ни было дела, но Амадео это было даже на руку. С Генри он собирался разобраться отнюдь не по закону.
В машине Томаса находился маячок, но слежка ни к чему не привела — с братом он не встречался и ездил исключительно по делам или за продовольствием. Жил в своем же офисе, поэтому Амадео ограничил наблюдение одним человеком, плюс Киан отслеживал перемещения по передатчику. Опять же — с нулевым результатом.
— Нашел, — коротко сказал Йохан и протянул Ксавьеру лист, на котором красной ручкой был обведен некий счет. — Вчера с него перевели крупную сумму, получатель — не кто иной, как Томас Хендриксон.
— Генри использовал имя брата, — предположил Ксавьер. — В случае чего всегда можно спихнуть на него, прикрывшись бизнесом. Впрочем, пока никаких доказательств того, что это не плата за товар, нет. Сумма вполне приемлемая за полтонны "травки".
— Это не его поставщик. — Амадео накручивал прядь волос на палец. — Мигель предоставил список счетов лиц, с которыми сотрудничает Томас, он сам их познакомил. Этого номера среди них нет.
— Я поищу владельца. — Кейси не высовывал голову из-за ноутбука. — Конечно, он окажется липовым, но что-то выудить удастся.
Амадео прикусил губу и продолжил рейд вокруг бумаг. Время шло, но пока, кроме номера счета, никаких зацепок не было. Пугало то, с какой скоростью Генри нашел покупателя — Амадео считал, что он затаится, пока шумиха не уляжется, но ошибся. И эта ошибка могла стать роковой. Если Тео увезут из страны, шансы найти его резко уменьшатся.
Он глубоко вдохнул и ненадолго прикрыл глаза. С каждой минутой становилось все сложнее держать себя в руках. Цзинь должен был прибыть завтра — услышав новости, он незамедлительно забронировал билет на самолет. Заверения Амадео, что с ним все в порядке, не помогли — на слово врач никому не верил. И правильно делал. Амадео чувствовал, что еще немного, и ему снесет крышу точно так же, как год назад.
Дэвид поставил на стол поднос со свежесваренным кофе и ароматными булочками. Роза не выходила из кухни — в стремлении занять себя чем-нибудь и не свалиться с приступом от постоянных мыслей и тревог за молодого господина она беспрестанно занималась стряпней, что сильно помогало задействованным в поисках Тео людям. Самому же Амадео кусок в горло не лез, но под давлением Ксавьера приходилось впихивать в себя еду, чтобы не свалиться в голодный обморок.
Он не мог спать — стоило закрыть глаза, как он видел окровавленного Генри и себя самого с молотком или ножом в руке. Хуже было, когда появлялся гогочущий Генри и неподвижное тельце у его ног. Амадео в ужасе подскакивал, чтобы кошмар не успел врезаться в память. Прошло почти три дня, и организм постепенно сдавал, но он литрами пил кофе и игнорировал требования Ксавьера отдохнуть.
В кармане завибрировал мобильник. Звонил Киан.
— Господин Амадео, тут что-то странное. Томас движется прочь от аэродрома.
— Значит, уже получил груз, вот и все. — Амадео просмотрел какую-то бумагу, и, скомкав, прицелился в урну, полную таких же бумажных комков.
— Нет, — перебил Киан. — Самолет только-только появился на горизонте.
Рука с бумагой замерла в воздухе.
— На какое время назначена поставка?
— На половину первого ночи.
Амадео бросил взгляд на наручные часы. Двадцать пять минут первого. Теперь он ясно слышал гул — над затаившимся неподалеку от места встречи Кианом пролетал легкомоторный самолет.
— Томас уехал раньше? Но зачем?
— Не знаю. — Гул начал стихать. — Но очевидно, что самолет заходит на посадку.
— Наверняка Томас был на ферме не один. В машине может быть Генри. Может быть... — Амадео едва не задохнулся от внезапного озарения. — Может быть, они собираются отправить Тео этим самолетом!
— Я проверю ферму. И позже доложу, куда направляется машина.
Амадео стиснул телефон. Черт побери, надо же было так промахнуться! Ответ был под носом! Деньги, переведенные неизвестным на счет Томаса, транспорт, так удачно подвернувшийся именно сегодня... Дьявол!
— Ну конечно! — воскликнул он. — Томас получает груз, а самолет возвращается в Мексику! Незаметно пересечь границу — раз плюнуть, меня так и перевозили. И тем более спрятать на борту...
— Принц, принц! — Ксавьер вскочил и схватил его за плечи. Амадео уставился на него, в глазах плескалась паника. — Не гони лошадей. Киан сейчас там, он не даст посадить Матео на борт. Успокойся и сядь, жди его звонка. Я на всякий случай отправлю туда троих парней. Хотя твой телохранитель способен и один справиться с целым взводом.
Амадео едва слышал, что он говорит, мысли скакали, как бешеные, телефон едва не хрустел под пальцами. Он уже готов был отпихнуть Ксавьера и рвануть к автомобилю, как трубка в руке ожила.
— Тут никого, — доложил Киан. — Вообще никого. Я нашел тайник для "травы", там пусто. Самолет еще не сел, кружит над аэродромом, по всей видимости, Томас должен был подать какой-то сигнал для приземления.
— Где он сейчас?
— Едет в город. Гонит, как сумасшедший. Я за ним.
Взревел мотор мотоцикла — Киан не стал отключать связь. Амадео под нажимом ладоней Ксавьера опустился в кресло. Все тело свело от напряжения, телефон был плотно прижат к уху. А выражения лица испугался бы и Цзинь.
Минуты до жути медленно, мучительно текли одна за другой, тяжело капали секунды. В гостиной стояла гробовая тишина, никто не шуршал и листочком, даже Кейси не смел щелкать клавиатурой. Из трубки по-прежнему доносился рев мотора.
— Господин Амадео, — в голосе Киана звучала озадаченность. — Он едет в центр города. Если не ошибаюсь, прямиком в ваш район...
Амадео не дослушал и рванул к выходу, оставив телефон в кресле. Ксавьер не успел его остановить и громко выругался.
— Йохан! Задержи его, пока он не натворил глупостей!
— Что же ты делаешь, Томми? — напевал под нос Томас, крутя руль. — Совершенно выжил из ума, да тебя вскроют, как банку кукурузы и поджарят внутренности на решетке для барбекю...
За окном проплывал ночной город. Надо бы сбросить скорость, не ровен час, остановит полицейский, и тогда прости-прощай, пожизненный срок обеспечен. Никто даже разбираться не будет, раз уж Генри дал деру, а его-то повяжут с поличным...
Томас достал телефон и сверился с картой. Ага, осталось два поворота. Квартальчик фешенебельный, тут его старый потрепанный "бьюик" привлекает больше взглядов, чем какой-нибудь "бентли". Ну и плевать, он здесь в первый и последний раз.
А вот, кажется, и нужный дом. Ничего такой особнячок, кованые ворота... Придется загнать тонну кокса, чтобы хотя бы комнату в нем купить. На "траве" таких бабок быстро не сделаешь.
— Наверняка и дворик там приличных размеров. Чтоб вошла жаровня размером с мою тушку, — пробормотал он под нос.
Его уже ждали. Стоило автомобилю затормозить, как ворота распахнулись, вылив из себя штук десять охранников. Наверняка все вооружены до зубов и готовы по первому приказу понаделать в незваном госте дырок. Штук эдак пятьдесят. Неудивительно, что вокруг ни одного журналиста, из-за громкой истории они тут стадами пастись должны, а вот поди ж ты...
А вот и сам хозяин дома. Обогнал своих людей и, не думая, о безопасности, едва не выскочил на дорогу, но один из бугаев вовремя схватил его за плечо. Томас поежился — выглядел красавчик стопроцентным демоном из ада — волосы дыбом, глаза горят, а рука подозрительно замерла у левого бока, будто он привык носить наплечную кобуру и готовился вот-вот выхватить оружие. Но, как к своему облегчению видел Томас, пистолета там не оказалось. Но следом появился Санторо. Уж у него-то стопроцентно имеется при себе пушка, Томас хорошо помнил прошлую стычку, тогда он едва не оглох от выстрела над самым ухом. Этот наркоторговец не побоялся пальнуть посреди оживленной улицы, что уж говорить о тихом богатеньком квартале, где у каждого скелетов в шкафу больше, чем в анатомическом театре?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
