Продолжение "Демон + Вампир" 13.08.2021

Глава 8

— Дорогой! — синевласая милашка в прыжке бросилась мне на шею, не успел я толком выйти из здания во двор.

— Господин Астарт! — дружно поддержали её ещё почти десяток голосов девочек из клуба журналистики, и я почувствовал, что веса на плечах становится больше, да и остальные части тела оказались в некотором захвате.

Почему акцент на «почувствовал»? Ну так Куруму же в прыжке бросилась мне на шею, так что уже через мгновение моё лицо полностью утопло в ложбинке между её выдающимися «холмиками», и видеть окружающий мир стало несколько затруднительно. Надо сказать, девушка не успела сменить униформу горничной на повседневный наряд, а форма та оставляла весьма широкий обзор на верхнюю часть груди суккубы, так что утоп лицом я очень удачно и с большим удовольствием. В общем, пока я под благовидным предлогом позволил себе весьма развратные действия в отношении своей девушки, остальная толпа девиц ни разу не растерялась и натурально попыталась погрести меня под живой волной из крайне притягательных юных девичьих тел.

— Ну-ну, милые, дайте мне чуть-чуть вздохнуть, — с трудом удержавшись, чтобы не начать делать нечто очень интересное со столь «опасно» оказавшимися в моей прямой доступности верхними достоинствами Куроно, постарался отстраниться я. — Как вы? Все целы? Надо кого-то подлечить? — пусть по виду их аур всё было в порядке, но мало ли?

— Мы в порядке, — ответила откуда-то слева Мизори, чью прохладу, как и прижатую грудь, я ощущал на своей руке.

— Прекрасно… — отозвался я, чуть задевая при разговоре нежную кожу Куруму своими губами. Тут бы им и начать отлипать, но… секунда прошла… две… три, а никто даже не пытается отстраниться, только сильнее прижаться…

Чья-то шаловливая ручка этак заинтересованно скользнула по моей заднице, а другая — по месту на моих брюках, где расположена ширинка…

— Кхм! — тут уж я был вынужден прервать обнимашки и начать высвобождаться. Ну, пока не началась другая реакция. Вернее, не стала слишком уж заметной… — В общем, я вернулся, — сообщаю дамам очевидную вещь, когда всё же ссадил Куруму на землю и получил немного свободы. Да, демонстративно «оставляя без внимания» попытки себя облапать, ибо это были хорошие попытки, мной полностью одобряемые, но… не на площади перед центральным входом в главный корпус Академии.

— Отлично, значит, нам не придётся штурмовать кабинет директора, чтобы отбить тебя у администрации, — хмыкнул в ответ Гин. Пусть он и старался выглядеть всё так же независимо-покровительственно, но было видно, что парня немного потряхивает, хотя с момента инцидента прошёл уже почти час.

— А были такие мысли? — вскидываю бровь, продолжая обнимать Куруму, Мизори и… Натсуми Рёко, что как-то смогла просочиться в толпе и даже отстоять своё место у моей груди. Хотя я не сомневался, что «Прогульщица» что-нибудь такое сделает. Тенгу — вообще очень решительные ребята, когда дело касается следования принятому постулату, идее, цели. Ах да, ещё была Юкари, которая внаглую по мне забралась и сейчас висела эдаким плащиком, вцепившись в шею и едва ли не довольно мурлыкая. В общем, предположение на тему, что вряд ли от меня кто сбежит, также полностью оправдалось — девочки были в восторге.

— Мы допускали такую возможность, — ответил мне красивый, обволакивающий бархатом голос, что мне так редко доводилось слышать.

Серебряная Мока стояла, прислонившись к стене корпуса по левую руку от меня. И в форме горничной она была… очень! Просто очень! Даже слов таких не знаю, чтобы выразить, насколько она была секси! Тут даже не трись об меня Куруму с остальными, я бы всё равно ощутил угрозу целостности штанов, а уж после них… Пришлось срочно применять телекинез для недопущения конфузов. А ещё на толпу облепивших меня красавиц она смотрела с явным неодобрением, а в её ауре можно было прочитать и некоторую ревность пополам с негодованием, что эти «с-с-сучки крашеные» заставляют её ждать, пока на неё обратят внимание, и вообще: развратницы, бесстыдницы, фу-фу-фу такими быть! Как не стыдно так бросаться на мальчика?! Все же смотрят! Но лицом она владела мастерски, так что бурлящее в девушке завистливо-возмущённое смущение для всех, кроме меня, оставалось тайной.

— Астарт, невежливо стоять и таращиться на Моку таким взглядом! — Куруму изволила немного дуться. А вот сама вампиресса в ответ на эти слова лишь гордо вскинула голову и чуть отвернулась, правда, всплеск самодовольства и радости в её ауре я разглядел хорошо. Хм-м, кажется, мне нужны тренировки по владению лицом, а то мой скилл явно не дотягивает до умений прекрасной вампирессы.

— Увы, эта прекрасная леди посещает нас довольно редко, а потому я не смог удержаться, приношу вам свои глубочайшие извинения, — чуть сильнее стиснув своих красавиц, опускаю к ним лицо. — Как и за шальную вспышку силы во дворе. Прости, — теперь мой взгляд нашёл Моку. Я хорошо помнил, как искривилось болью её лицо от касания первородной тёмной энергии…

— Принимается, — царственный кивок. — Хотя я и не ожидала, что вот так вот встречу персонажа из старых сказок.

— Сказала чуть менее сказочная принцесса вампиров.

— Эй, может, вы не будете флиртовать тут… — возмущённо начала Юкари, — стоя перед всеми… — в голосе её мелькнуло что-то такое… — и никого не стесняясь…— мечтательное… — десу! — а вот на этом месте явно по контексту шло «и без меня?!» максимально возмущённым голосом.

— Да, лучше расскажи, что сказал по поводу всего этого директор… и вообще, что там было? — а это вмешался и Цукунэ, как раз на общем фоне чувствующий себя хуже всех. Всё-таки он был всего лишь колдуном в первом поколении, да ещё и не удосужившимся даже ознакомиться не то что с магией, но даже с «расовыми особенностями», хотя, казалось бы, каждый день с Сэндо общается — просто спроси, но… ай, фиг с ним!

— Ну-у, если упрощать, то… ничего.

— Совсем ничего? — неподдельно удивился Гин.

— Мне погрозили пальчиком, попросили больше так не делать и отпустили, так что да. Но, думаю, нам стоит обсуждать всё это не во дворе. Как вы смотрите на то, чтобы пойти в клуб и выпить чаю? Лично я бы не отказался промочить горло после всего случившегося.

Коллектив, пусть и на разные лады, идею поддержал. Не прошло и десяти минут, как мы разместились вокруг составленных друг к другу столов, чтобы на всех хватило места, и разливали свежезаваренный напиток. Юкари продолжала обустраиваться у меня в виде плащика, просто подвесив левитацией рядом с собой поднос с чашкой и печеньками, Мизори прилипла к левому боку, Куруму — к правому, а Натсуми и вовсе вошла в роль горничной (а форму до сих пор никто не снял, даже Мока, чем безмерно радовала моё чувство прекрасного) и активно суетилась вокруг, подавая мне чашку и сладости.

— Неужели Астарту и правда ничего не сделают? — первым вернулся к недавнему разговору Аоно. Сидел он в стороне от Моки, время от времени бросая сложные взгляды на крестик, что та держала в левой руке, когда думал, что этого никто не заметит. Я замечал. Мока, думаю, тоже.

— Это логично, — Акасия с царственным видом отпила из чашки и куснула печенюшку, даже не взглянув на парня своего зеленоглазого «я».

— О чём ты? — не понял Цукунэ.

— Астарт был в своём праве, — со смесью осуждения и какой-то жалости ответила вампиресса, всё же посмотрев на него. Из серии «что ж ты глупенький такой, хотя ведь мог уже научиться».

— Лишь формально, — я покачал головой, — а по факту, директор мог и голову оторвать за такие выкрутасы. Вполне возможно, что и буквально.

— Как я успела понять, в этой Академии все стараются «играть» в людское общество, потому и администрация ведёт себя соответствующе. Разумеется, не без отклонений из-за природы учеников и учителей, но в общем ключе — именно так. С точки зрения же людей… ты отбился от нападения хулиганов, не более того.

— И откуда ты всё знаешь? — удивлённо моргнула Мизори.

— Хм? — не поняла белокурая красотка.

— Ну… — Шираюки чуть замялась, сделав неосознанную попытку присесть, чтобы скрыться за столешницей, но обвившие мой локоть руки этому помешали, и она опомнилась, — ты же почти всё время… м-м-м, пребываешь в другом виде. И другая Мока не помнит о том, что делаешь ты…

— Я вижу всё, что происходит с другой мной, — недовольно поджала губы вампиресса, невольно подтверждая мою гипотезу о том, что именно она и является основной. Вторая — это надстройка, активируемая по условию — надеванию Креста. Но надстройка очень глубоко «вживлённая» и полностью функциональная, как… как «эмулятор рабочей машины» с иной системой, запущенный в основной. Жуткая дикость и варварство, особенно когда дело касается души, но тему лучше сменить — видно, что Моке она не сильно нравится.

— То есть ты видела, как мы… — к счастью, Цукунэ сам справился с этой задачей, да ещё и заливаясь краской.

— Да, — сильнейшая девушка в нашем коллективе потёрла переносицу. Кажется, выбранная тема ей тоже не очень. — И хоть мы уже говорили об этом, на всякий случай напомню: я — другая Мока. Мне нравится вкус твоей крови. На этом — всё, — и взгляд уровня «если ты протянешь ко мне руки, то я сделаю так, чтобы ты протянул ноги».

— Кхм… м-да, а что там в итоге случилось с Куйо? — пришёл на выручку ведуну Гин. И снова сменил тему, на этот раз — на щекотливую для меня.

— Я его изувечил, — глупо скрывать очевидное, да и узнают об этом, полагаю, очень скоро, — так что он больше не будет доставлять проблем.

— Йоко быстро восстанавливаются…

— Не после таких, как я, — н-да, что-то разговор не клеится, постоянно задеваются вопросы, как минимум неудобные для кого-нибудь из присутствующих. Надо бы эту тенденцию ломать. — И кстати об этом, — обращаюсь я к Прогульщице и её команде. — Что скажете на это? Всё-таки мой вид — не самые приятные личности, и если вы захотите уйти… — уже и ежу понятно, что их теперь и палкой не отгонишь, но как смена темы — почему бы и нет? К тому же какому демону не приятно послушать о себе хвалебные оды и дифирамбы?

Вот и я позволил себе немного понаслаждаться выступлениями симпатичных леди, что со всей горячностью утверждали, что я прекрасный, замечательный и так хорошо за них всех заступился, и они вновь убедились, что им нужен именно такой парень. Да-а, сытость, восторженные красотки, почёсывающие пузико твоему чувству собственного величия, и страдающий боборотень на заднем фоне, что ещё нужно для счастья? Так что и дальнейшее чаепитие прошло в приятной и умиротворённой атмосфере. Ну а когда накал схлынул и собравшиеся принялись просто болтать за жизнь и быт, разбившись по группкам интересов, я вдруг оказался не то чтобы предоставлен сам себе — меня бы с удовольствием «приняли» в любую беседу, но несколько обособленно. И так получилось, что и Серебряная Мока выпала из общего потока. Ей явно было несколько некомфортно и непривычно в такой толпе, так что она просто уселась в уголке и задумчиво крутила в руках Крестик. Вполне подходящий момент для беседы.

— Надеюсь, ты не собираешься уходить прямо сейчас? — чувствуя на себе внимательный взгляд Шираюки, что тоже «уселась в уголке», правда, не «на» стул, а «за» него, и теперь цвела в ауре азартным удовольствием от любимого развлечения, подошёл я к белокурой красавице.

— Не хочу портить всем праздник, — коротко глянув на меня, отвернулась девушка, тем не менее перестав нервно теребить крестик.

— О чём ты говоришь? — телекинезом притягиваю к себе стул и сажусь рядом, приказав себе смотреть вампирессе в глаза, а не пялиться на её прекрасное тело в форме горничной. — Твоё присутствие никак его не портит. На мой взгляд, так наоборот, делает лучше, — хотя барьер Академии уже вернули в нормальный режим работы, но пока Мока не сдерживала свою силу и вот так находилась прямо передо мной, я ясно видел по её ауре, что она хочет развеяться, повеселиться и… просто поговорить хоть с кем-нибудь. Хочет, но не знает, как начать, опасается всё испортить и от этого чувствует себя неловко.

— Пожалуй, что только на твой, — чуть нахмурилась девушка, искоса обежав помещение взглядом, — от остальных так и тянет опаской… Или откровенным страхом, — с паузой добавила она, опустив глаза к полу и на тон тише. С учётом того, что сильнее всего тянуло от Цукунэ, в которого была влюблена её вторая часть, неудивительно, что такая ситуация не нравилась вампирессе особенно сильно.

— Брось, — улыбаюсь, тихонько окружая нас пологом тишины, — на взгляд той же Юкари, ты восхитительна и идеальна.

— Ты говоришь о девочке, которая вешается на шею Герцогу земель Пандемония, — фыркнула белокурая красавица с алыми глазами. Тем не менее её настроение явно пошло вверх. — А ещё пытается отбить его у суккубы. Не говоря уже о том, что она периодически проделывает с другой мной. И это в одиннадцать лет.

— А вот с этого момента прошу поподробнее! Что она такого проделывает? — не смог удержаться я от небольшой подколки.

— Ты и сам всё видел, — ушла в несознанку и отрицание серебряноволосая, царственно прикрыв глазки, но очень мило расцветая смущением в ауре.

— Точно всё? — с улыбкой прищурился я. — Неужели в женском общежитии ничего больше не было?

— Кхм… — как она мило смутилась, даже щёчками порозовела! — Не испытывай моё терпение! Я и так позволила тебе слишком много, даже просто выслушав такой вопрос! — глазки закрыты, подбородок поднят, ручки сложены на груди… Королева изволит гневаться! Да, королева в костюме горничной. Развратной горничной, с миниюбочкой и прекрасным видом на грудь… Ух, держите меня семеро!

— Прости, я не хотел, чтобы ты чувствовала себя неловко, — не счёл для себя зазорным извиниться я. Если на ней эта блокировка давно, то это означает, что опыта нормального общения у неё не так чтобы сильно много, так что даже те невинные подколки, которые стали мне привычны в общении с розовой Мокой, могут вызывать у неё слишком острую реакцию.

— Не думаешь же ты, что я поверю? — на меня грозно прищурились, а в её ауре поднялась странная мешанина. Что-то вроде: «Не отступать! Не сдаваться!» — Ты снимал всё это на камеру и не упускаешь случая заставить другую меня залиться краской.

— Ну, я всё-таки мужчина, а смущённая девушка — невероятно прекрасна. К тому же смущение — замечательное чувство. Когда, открывая кому-то нечто сокровенное, ты лишь смущаешься, а не испытываешь отвращение к узнавшему этот секрет, злость на него или отчаяние, это замечательно. Это говорит, что он тебе небезразличен, что вы можете поделиться друг с другом сокровенным, обнажить душу, довериться. Это говорит о том, что ты ему доверяешь и не допускаешь и мысли, что раскрытие он использует, чтобы сделать тебе нечто плохое. А кому не понравится видеть живое подтверждение дружбы на лице своего друга?

— Хитрец, — вынесла вердикт девушка, вновь отворачиваясь. И вновь я не смог удержать улыбки на этот жест. — Уверена, ты бы так же смог оправдаться за что угодно!

— Возможно. И всё же я повторюсь: ты не портишь праздник. Так, может быть, присоединишься к нему? Сидеть в углу и за всеми лишь молча следить — это прерогатива Мизори. Согласись, она слишком очаровательно это делает, чтобы отбирать у неё данную привилегию, — киваю на место дислокации нашего штатного разведчика «сержанта Шираюки». Лазурные глаза «сержанта» тут же спрятались за спинку стула, но фиолетовая макушка осталась видна.

— Я… — проследив за моим взглядом, Мока чуть дрогнула кончиками губ в улыбке, но тут же вновь погрустнела. — Мне несколько неловко. Быть среди тех, кого я хорошо знаю, но кто не знает меня… словно я занимаю чужое место, — поделилась девушка наболевшим.

— Вот как… — н-да, «неловко» — это очень подходящее слово. — Тогда почему бы тебе не дать узнать тебя другим? Неужели тебе этого не хочется?

— Да что ты понимаешь в моих желаниях? — рыкнула она. Видимо, хочется. И потому упоминание этого стало солью на раны.

— Как раз в желаниях такие, как я, кое-что понимают. Я вижу, что тебе одиноко, Мока. Иначе ты бы просто не сидела здесь, крутя в руках свой крестик и наблюдая со стороны за тем, как веселятся другие. И ты вполне можешь осуществить своё желание. Всё, что тебе нужно — это просто шагнуть вперёд.

— И какое дело тебе в моём одиночестве? — устало вздохнула она и чуть сгорбилась на своём стуле, словно из неё выпустили весь воздух.

— Большое. Я, к сожалению своему, всё ещё плохо тебя знаю, но даже то, что я вижу, что я уже успел узнать и понять, вызывает мою симпатию. А ещё я знаю, что такое быть одному, когда твой единственный товарищ — это библиотека, а стены дома напоминают бетонные плиты, давящие на тебя со всех сторон, но при этом и пойти тебе некуда. Сейчас в этой комнате собрались те, кого я могу назвать своими друзьями, те, кто, как я надеюсь, станут частью моей семьи. Но полгода назад я не знал никого из них. И не сделай я в своё время шага вперёд, так бы и не узнал, — я не врал ни в едином слове. Пусть мой «поиск партнёрш» и был довольно утилитарным и несколько циничным, чего уж там, но вот изначальные побудительные мои мотивы были именно теми, которые я озвучил. Сидеть, «отрастив мозг», в четырёх стенах и плавно течь крышей было мучительно неприятно. Вот я и шагнул навстречу миру в лице приглашения в сию академию.

— И потому решил пожалеть меня? — вскинулась девушка, прожигая меня алыми очами.

— Эй, ну ты чего? — усмехаюсь, почти хохотнув. — Забыла, что я — злобный, страшный демон с запада? Такие, как я, могут жалеть только милых маленьких девочек, которые трогательно утирают слёзки кулачками. А тебе я просто хочу помочь, потому что… — пожимаю плечами, — ты мне нравишься. Я хочу видеть улыбку на твоём лице, хочу, чтобы мы стали настоящими друзьями. И я буду рад, если ты примешь эту помощь, в конце концов, что ты теряешь, если попробуешь?

— Хм-м-м… — от меня опять отвернулись.

— Ты же не хочешь сейчас сказать что-нибудь на тему моей хитрости, коварства и общего негодяйства? — невинно интересуюсь у задумавшейся красавицы.

— Ещё как, — заверила она, но позволив себе искренне улыбнуться. — Но… возможно… в твоих словах действительно что-то есть.

— Тогда пойдём? — я встал и предложил ей руку.

— … — мне не ответили, но нежные девичьи пальцы сжали мою ладонь. Прекрасная вампиресса встала, делая свой первый шаг навстречу коллективу…

Некоторое время спустя.

Вливание в наши дружные ряды Серебряной Моки прошло без каких-либо проблем. Девушку никто и не думал отталкивать или бояться, а потому, пусть сначала немного неловко, но с каждой минутой всё увереннее и естественнее, вампиресса вплеталась в стройный девичий щебет, обсуждающий «всё и обо всём» в режиме пулемёта… наверное. Я не пытался вникать в девичьи разговоры, если ко мне напрямую не обращались, потому как крутая демоничность крутой демоничностью, но мои мозги дороги мне как память — я не так давно их нормально отрастил, и вышибать себе разум в тщетных попытках осознать женские беседы как-то не хотелось. Тем ярче на этом фоне выделялся Цукунэ — выпавший из всех обсуждений и какой-то одиноко-потерянный. Проблемы и волнения монстров и женщин были вне его понимания, но если тот же Гин или я по этому поводу не заморачивались и вполне были не против поболтать или даже пофлиртовать с симпатичными дамами, хоть боборотень уже и смирился, что эти цветочки проскользнут мимо его… рук, это не мешало ему просто получать удовольствие от общения с милыми дамами. Аоно так не мог — слишком слаб, слишком мало знает, слишком… человек, чьей любви к розовой Моке не хватало на то, чтобы даже попытаться преодолеть страх перед её серебряной версией. И это вызывало у меня двоякие чувства.

С одной стороны, было… даже не приятно, а правильно, что парень не пытается покуситься на то, что я хочу сделать моим. С другой же, я испытывал что-то вроде разочарования в приятеле. Кстати о дуализме, пусть я и спокоен касательно его романа с розовой Акасией, но… как же я протупил! Что поделать, отращенный мозг отращенным мозгом, но против сути своей не попрёшь. С того момента, как я узнал, что милая зеленоглазая девушка является вампиром, я просто не задумывался на тему ревности её, не важно, какой части, к человеку. Дружба между стейком и гурманом не длится долго, а даже если вдруг что-то «пойдёт не так», Цукунэ — смертный колдун первого поколения, лет через шестьдесят он просто и банально умрёт от старости, в то время как Мока останется столь же молода и прекрасна, как сегодня. Что такое для высшего демона половина века или чуть больше? Мелочь. Вот только сейчас до меня дошёл тот факт, что за это время Цукунэ сможет ей десяток детишек настрогать. Не то чтобы я мог отвергнуть девушку, у которой уже до меня кто-то был, точнее, это не стало бы причиной, но вот дети… К тому же влюблённые женщины способны на многое, в том числе и на глупость, вроде обращения своего избранника.

Точнее, это в данном случае будет глупостью. Почему? Потому что Аоно — никто. Он не выдающийся воин, маг или, на худой конец, учёный или поэт. Как грамотно охарактеризовала его Юкари, он — посредственность. Причём дело даже не в навыках и умениях, проблема в качествах личности. Цукунэ был слишком никакой, чтобы иметь даже маленький шанс называться Личностью с большой буквы. По сути, единственной его положительной чертой было доброе сердце, но мало того, что эта черта сама по себе является сомнительным плюсом (и сомнительной чертой личности, если уж на то пошло. Ибо легко быть добреньким, когда ты слабак, а ты попробуй им остаться, получив силу, позволяющую без всяких последствий творить что хочешь), так ведь и кроме этого у него за душой ничего нет. Он глуповат, ленив, не имеет ни интересов, ни идейных убеждений, боится смотреть в лицо реальности, предпочитая всеми силами убегать от любых фактов, что нарушают его зону комфорта, ну и как мужчина он — тряпка, которую устраивает роль закуски в отношениях с девушкой, сколько бы он по этому поводу ни возмущался. Все его возмущения яйца выеденного не стоят по сути своей, ведь он ни разу не попытался поговорить с Мокой на тему того, сколько ей реально нужно пить крови и не могла бы она не относиться к этому столь потребительски, коли уж называет его своим другом. Иными словами, за то, чтобы иметь шанс замутить с девушкой, а также ради того, чтобы… получить с её стороны защиту, если уж называть вещи своими именами, он безропотно готов наступить на горло своей гордости и сколько угодно пребывать в таком состоянии, просто надеясь, что всё оно как-нибудь само разрешится. В итоге мы имеем обычного, ничем не примечательного обывателя, буквально самого усреднённого и невыразительного, какой только может быть. И высшее общество, в котором и находятся вампиры, просто не примет такого в свои ряды. Вплоть до фатальных последствий для обращённого… и обратившей. Вот только это понимаю я — Высший Демон, но поймёт ли это влюблённая девчонка? Сомневаюсь. Её серебряная версия — да. Она уже чётко и внятно обозначила границы: «ты — закуска», но вот розовая — нет. Причём, если уж начистоту, не факт, что она его вообще любит, ведь он для неё — первый, кого она пила напрямую, а значит, по умолчанию самый вкусный и притягательный, один только его запах поднимает ей настроение, а неопытная девчонка может искренне принимать это за любовь. К тому же она добрая, а Цукунэ у нас весь такой слабенький, непутёвый, милый, невинный, его обидеть могут… Уж после всего того, что она позволяет Юкари, просто чтобы ту не задеть отказом… Короче, тут без комментариев.

И что мне со всем этим делать? Отбивать «мягкую» Моку у Аоно… как-то это… не знаю, как сформулировать, но что-то не очень. Тихо грохнуть его в уголке, организовав себе 146% алиби? Ну-у-у, сделать-то это несложно, но идея мне нравилась немногим больше, чем конкуренция и соперничество с человеком. Если уж на то пошло, то так надо было делать сразу, но я не сделал, так и какого же хрена я должен подрываться сейчас? Вариант, где и волки сыты, и овцы целы, и пастуху вечная память… был, но он упирался всё в то же расселение личностей Моки по разным телам. А это, для начала, масса вопросов и подготовки, причём таких вопросов и такой подготовки, за которые любой нормальный демон будет в полном праве дать мне по морде.

От всего этого начинала натуральным образом болеть голова, хотя, казалось бы, довести кого-то моего вида до мигрени — это надо постараться, но я смог, да. Я молодец. В итоге, когда серебряная красавица со всеми попрощалась и вновь нацепила крестик, настроение моё пребывало вдали от радужного, а «оживший» и повеселевший Аоно вообще вызывал подспудное желание оторвать ему голову или испепелить на месте.

— Астарт, с тобой всё в порядке? — участливо спросила Мизори, всё это время продолжавшая «сталкерить».

— Да… — немного покривил я душой. — Просто слегка устал из-за битвы, да и сущность Лиса на свою… хм, адаптацию требует большого количества сил и внимания, так что я немного не в форме, — а вот это было чистой правдой. Кстати, ухудшившееся настроение тоже может быть следствием дестабилизации энергетики. Ведь совсем недавно мне было сыто, тепло и хорошо. И, объективно говоря, факторов, чтобы это состояние изменить, вокруг не было — вся ситуация с нашим странным «любовным треугольником» была мне хорошо известна, а то, что до разума дошли некоторые нюансы… ну, лучше поздно, чем никогда. Хотя то мастерство, с которым я сам себе подложил свинью, давая советы Акасии по теме поцелуев, вызывает невольное восхищение. И зубовный скрежет.

— Ясно, — девушка привычно прижалась ко мне, а моя рука — столь же привычно оказалась в очень приятном захвате, — тогда, полагаю, нам нужно отдохнуть… да и праздник пора заканчивать, ведь завтра на учёбу.

— Ты права, — не отказываю себе в удовольствии стиснуть мою красавицу и зарыться носом в её волосы, пахнущие морозом и какими-то горными травами. Почему именно горными, я понять не мог. Но был в этом твёрдо уверен.

Разумеется, «романтичный момент» не мог остаться без внимания остальных леди, и общее женское собрание приняло решение сворачиваться. И получить проводы до общежития, само собой. Что я с удовольствием и сделал. В этот раз «прощальных поцелуев на ночь» было куда больше — Прогульщица с подружками набрались смелости и… хм, выразили декларацию о намерениях, по-другому это не назовёшь. Чувствую, сегодня ночью в женском общежитии состоится Серьёзный Разговор, по результатам которого у меня таки появится «штат личных горничных». И… я ничуть не возражал. В конце концов, всё к этому и шло.

* * *

Следующее утро принесло массу довольно странных событий. Нет, традиционная встреча на площади у входа в Академию всей нашей сплочённой команды, традиционные обнимашки (кто сказал, что ведьма нагло лапала за грудь вампирессу? Не было такого-десу! Это были всего лишь дружеские объятия, извращённо-извращенческий извращенец-десу!) были проведены без каких-либо нареканий. Странности начались, когда мы расползлись по классам и разместились по своим местам. До начала занятий было ещё с полчаса, я предавался скуке и обсуждению с моими красавицами, чем нам заняться дальше и какие статьи готовить для газеты. Пылающая Жаждой Мести суккуба агитировала за освещение разгрома дисциплинарного комитета, а поддерживающая её подруга добавляла, что потом хорошо зайдёт цикл статей об их противоправной деятельности, и всё, что нам нужно — это взять интервью у пострадавших от этой самой деятельности. А было таких пострадавших прилично. Так вот, ничего не предвещало, как вдруг…

— Эм, простите, я не помешаю? — робко поскрёбся в наш класс незнакомый парень.

— Эм, нет, — повертев головой и удостоверившись, что обращается он к нашей компании, ответил я. — А в чём дело?

— Господин Д’Эст, клуб дартса пришёл выразить вам своё почтение… Мы весьма благодарны вам за избавление от дисциплинарного комитета! — и этот деятель с поклоном вручил мне конверт. Точнее, он положил его на парту. Краткая проверка показала, что там — не письма восторженных фанатов, а… деньги. Самые обыкновенные деньги. Немного, но, по меркам школьников, сумма получалась неплохой — на месяц питания от пуза в столовой с покупкой десертов в торговых автоматах.

— Хм…

— Э-это за нынешний месяц, в следующем будет больше, господин Д’Эст! — побледнел и начал активно потеть представитель клуба дартса.

Так… кажется, я начал понимать. Этот лис действительно облагал «данью» клубы, а раз я его ушатал, да ещё при куче свидетелей и с крайней жестокостью, то автоматом стал считаться самой толстой жабой в этом болоте, и теперь дань было положено нести мне. Ну охренасоветь теперь.

— Тебя как зовут?

— Э-эджима Рейнс, господин Д’Эст! — парень вытянулся в струнку и, кажется, забыл, как дышать… Тц. Верно, я же ещё и своей силой от души всех приложил просто по ходу разборок.

— Вот что, Эджима-кун. Возьми этот конверт и раздай из него деньги обратно тем, кто в него скидывался. И в следующем месяце ничего приносить не надо. И потом. И вообще. Я не собираюсь захватывать власть в Академии, устраивать тут свою диктатуру или что-то в этом роде. Я просто скромный член клуба журналистики, который хочет выполнять свою клубную деятельность тихо и мирно. Только и всего, — по глазам вижу — не поверил. — Так… ладно… если ты хочешь меня отблагодарить, пусть ваш клуб даст нашим репортёрам интервью и расскажет, как вас притесняли члены дисциплинарного комитета, договорились?

— Д-да, господин Д’Эст! Б-будет выполнено, господин Д’Эст!

— … — я уткнулся ладонью в лицо, задавив тяжёлый вздох. Это безнадёжно. У этого парня, кажись, всего одна извилина, и та — прямая. Второй рукой я просто безнадёжно махнул, выпроваживая гостя из класса. Тонкие прохладные пальчики зарылись мне в макушку, взлохмачивая волосы, а девичьи губы коснулись щеки в ободряющем поцелуе. — Спасибо, Мизори…

— М-м-м, Астарт… кажется, у нас проблемы, — выглянувшая из-за двери класса Куруму осторожно зашла обратно.

— Только не говори, что там, за дверью, целая толпа примерно с тем же самым…

— Не буду, — послушно согласилась суккуба, — ты уже и сам догадался.

— У-у-у… — я уронил голову на парту. Этот будет о-о-очень долгий день.

Как показали практика и время, я был оптимистом. День? А неделю не хотите? Целые делегации от клубов, секций, а то и просто других классов! И «психология монстров» тут играла против меня. Ведь поняв, что мне параллельно на деньги, «мальки потусторонней политики» начали испытывать иные средства моего… нет, не задабривания и тем паче не вербовки, но поиска моего покровительства, так сказать. И началось всё вполне цивильно и благородно. Для дачи интервью на тему бесчинств дисциплинарного комитета стали приходить исключительно девушки. Симпатичные девушки. Много симпатичных девушек. Ну как «симпатичных», все сливки я уже успел снять со своими суккубой, снегурочкой и моделями клуба изобразительных искусств, но «приятными глазу» этих дам назвать было вполне можно. Во всяком случае, их человеческие образы. Касательно истинных форм ничего сказать не мог — барьер уже работал в штатном режиме и резал всю сенсорику. Но что-то мне подсказывало, что формы эти мне не понравятся. Ибо ну не может так везти! Да и, откровенно говоря, мне нужно «переварить» всё то, что я уже откусил — две будущие официальные жены, десяток, с высокой долей вероятности, будущих официальных любовниц, а также Мока, точнее, её серебряная версия, с которой решительно не ясно, что делать вообще. А тут ещё толпа дам глазками сверкает… Короче, я понял, что настал праздник на улице боборотня, и всех «приходящих на интервью» демониц отправлял сразу к нему. Пусть снимает… а показания или трусики — должно оставаться на совести блохастого.

Тем не менее я начал осознавать, что «дальше так жить нельзя». В том смысле, что все вот эти дамочки не то что недвусмысленно намекали, едва ли не прямым текстом себя предлагали! А я не железный! То есть вот вообще «нет»! Я, чёрт подери, подросток-студент, который уже настроился побыть раздолбаем, повесой и вообще урвать от общажной жизни всё! О каких, мать его, стойкости, морали и нравственности в этом ракурсе может в принципе идти речь?! Короче, всё — как наступят выходные, приглашу Мизори с Куруму осмотреть мой особняк. Начиная со спальни, благо я чувствовал, что девочки уже готовы и против точно не будут. Ну или это моё либидо так считало… тогда придётся обращаться к Прогульщице и её подружкам, вот там точно проблем не возникнет, но это сто процентов обидит суккубу со снежной девой, потому лучше усилить напор на них… А ведь есть ещё Мока с её проблемой, которую тоже нужно решать! У-у-у-у-у! Короче, мне нужна была помощь! Слишком много дел, слишком много задач — прямо не знаешь, за что ухватиться, да и чужого внимания тоже многовато. И тут мой взгляд упал на одну очаровательную кошкодевочку, и в голове начал проступать План. Если я сам не могу защититься от всей этой толпы, то почему бы не найти того, кто может? А там главное — договориться. Приняв решение, я направился к собирающей свои учебные пособия классной мурке.

— Нэкономэ-сенсей! Я очень, очень хочу поговорить с вами!

— Мня?! — с некоторым недоумением и ещё чем-то очень сложным во взгляде повернулась ко мне преподавательница. — Со мняой? — что это за странные мурлыкающие… оу… ведь котейка меня немногим старше, многим слабее и тоже должна была получить хороший заряд моей силушки… Тем не менее сдавать назад было нельзя. Осознание ещё одной проблемы не избавляло меня от проблем прошлых.

— Да, именно с вами, сенсей! Мы можем поговорить где-нибудь в более… спокойном месте? — вокруг было довольно многомонстро — класс как никогда прежде напоминал проходной двор, а мне хотелось приватности.

— Мнр-р-рм-м… — задумчиво взмуркнула девушка. — Ладненько, пойдём! — покивав самой себе, Нэкономэ повела меня в свой личный рабочий кабинет.

Сделав жест удивлённым девочкам (и Цукунэ), что всё, мол, в порядке, я дисциплинированно последовал следом, старательно пытаясь придать себе вид покорный и покладистый. К счастью, Шизука этого не замечала, а вот многочисленные ученики в коридоре — очень даже. Но тут главное было не переборщить.

В общем, добравшись до уютного кабинета (насколько может быть уютным казённый кабинет учительницы), я дождался, когда наша классная кошечка закрыла дверь и выжидательно посмотрела на меня.

— Итак, Астарт, ты что-то хотел обсудить?

— Да, сенсей, — я вздохнул и приготовился включать всё своё обаяние. — Как вы, наверное, заметили, — мысленное усилие — и замок на двери делает два дополнительных оборота, после чего стены на миг окрашиваются оранжевым переливом установленного барьера, а я делаю доверительный шаг ближе к девушке, — в последнее время моя персона вызывает слишком много повышенного внимания… И это уже начинает раздражать.

— Мня-я… — оторопело вылупившись на визуальные эффекты применения магии, она сделала опасливый шажок назад. — Да, я заметила, но что тут поделать? Популярность — это обоюдоострый меч-ня! — кажется, это было что-то назидательно-поучительное, но получилось у кошкодемона как-то не очень.

— Я как раз знаю, что тут можно сделать, — награждаю Нэкономэ очаровательной улыбкой, скромно пряча руки за спину.

— И что же? — с подозрением спросила учительница, а её очки в розовой оправе чуть съехали на носик.

— Накажите меня, сенсей! — выпалил я свой план, бесчестно придвигаясь ближе. Не то чтобы это было нужно, но мне захотелось немножечко пошалить.

— Мя?! — она натуральным образом мяукнула! То есть вот взяла и мяукнула, отскакивая от меня на один шаг. И это было в высшей степени Мило. — Что ты говоришь? Зачем мня тебя наказывать-ня?

— Всё очень просто, Нэкономэ-сенсей, — ещё одна улыбка. — Основная проблема в том, что все считают, будто я властный и деспотичный альфа-самец, который хочет и может прибрать к рукам Академию, но если вы демонстративно накажете меня и я покорно приму ваше наказание, то все увидят, что я не так уж и крут, зато вы, сенсей, не только милы, но и достойны высочайшего авторитета и уважения, — а если всё правильно подать, то для всех будет казаться, что я увлечён наставницей (что не так уж и противоречит истине) и вопрос «записи в гарем к герцогу земель Пандемония» должен осуществляться только через неё. Правда, этого котейке я говорить не буду, да, такой мой коварный план.

— М-мила? — женщины и их избирательный слух.

— Разумеется! Вы очень милы и сексуальны, сенсей… — я сделал ещё шаг вперёд, оказавшись в «личном пространстве» нэкоматы (или бакэнэко).

— А-астарт… п-постой… нам нельзя… — она начала паниковать, одним этим действием сильно дразня меня, а ведь я действительно не железный.

— О чём вы, Нэкономэ-сенсей? — я сделал ещё один шаг вперёд, а она, отступая, налетела на собственный стол и вынуждена была усесться на него. — Неужели преданный ученик не может восхищаться своим прекрасным учителем? Особенно… — шаг, и вот между нами всего пара сантиметров, и отступать кошечке некуда, — если у неё такие замечательные ушки и хвостик… — я наклоняюсь чуть вперёд, почти касаясь губами торчащего у неё на макушке пшеничного цвета кошачьего уха. Левого.

— Н-но… как же Мизори и Куруму?

— Неужели мои невесты могут помешать мне восхищаться своим любимым сенсеем? И помочь ей… стать очень… авторитетной… преподавательницей? — я уже откровенно обдавал горячим дыханием пушистый орган слуха паникующей бакэнэко (или нэкоматы), вынудив ту сильно откинуться назад, почти ложась на стол. — Или же… я вам неприятен, сен-сей?

— Н-нет… ты… ты очень симпатичный… и сильный… и первый, кто… ну… дарил мне подарки, — она чуть прижала ушки, а её узкий рыжий хвостик с белым пятном на конце и вовсе уже почти минуту бился о столешницу, как заведённый.

— Тогда…

— Н-но… сначала тебе нужно з-закончить академию… я… я подожду… — как утопающий за соломинку, схватилась она за эту формальность. Н-да, опять она достраивает половину разговора в голове… Не то чтобы я не был в этом виноват…

— Вы же знаете, что я могу закончить её экстерном в любой момент и всё, что меня удерживает в данных стенах — лишь желание быть ближе к студентам… и одной очаровательной учительнице, сен-сей, — мои руки обняли её за талию, притягивая ближе. В конце концов, почему нет?

— Да, но правила… что подумяют другие? — красотка в очках и обтягивающей миниюбочке была почти что вынуждена раздвинуть ножки, чтобы и ей, и мне было удобно.

— Если кто-то будет порочить вашу честь, я готов выступить в качестве вашего защитника… — я сам понимал, что разговор ушёл куда-то не туда, но остановиться уже не мог. Я давно хотел потискать эту кошечку.

— Я сама могу о себе позаботиться-мя! — немного вздыбила шёрстку нэка.

— Верю, но… долг мужчины защищать и оберегать честь прекрасных леди… К тому же кое-кто обещал «обучить» всему необходимому моих девочек…

— Мя… — окончательно поплыла Шизука, да и я сдерживался уже с трудом. Стол такой удобный, дверь закрыта, и мы тут совершенно одни. Но нет, надо держаться!

— Так скажи мне, котёнок, согласна ли ты попробовать? — я склонился почти к самым губам девушки. — Ты же поможешь мне, Шизука-тян?

— Да… — прикрыв глаза и состроив на редкость Решительную мордочку, выдохнула Нэкономэ.

И подалась вперёд.

Поцелуй вышел дёрганным, нервным, но страстным — кошечка быстро входила во вкус и начинала демонстрировать, что целоваться она умеет очень и очень неплохо. Её язычок был чуть шершавым и очень юрким, что придавало знатную долю пикантности. Но, как и всё хорошее, он закончился очень быстро.

— Хах… — вдох, — но… на публике… всё должно оставаться как было…

— Конечно, как пожелает моя любимая учительница, её ученик будет очень послушным, — согласился я. — Но ты всегда можешь оставить меня после уроков и заставить «отрабатывать» моё наказание…

— Ня-я… не… не торопись… давай… давай, для начала, узнаем друг друга лучше… — тонкие пальчики легли на мою грудь и начали словно непроизвольно и рефлекторно поглаживать меня сквозь ткань пиджака, мням, приятно.

— Хорошо, пусть всё будет так, как ты захочешь… но наедине… — теперь уже мои руки скользили по её бёдрам, задирая юбочку и открывая мне всё более и более интересные виды на стройные ножки нэки, — боюсь, я не смогу отказать себе в некоторой вольности.

— Хах… хорошо… но… только наедине… и… не заходи дальше того, что я тебе позволю…

— Да, сен-сей… — и я вновь склонился к нэке, вырывая ещё одни поцелуй.

Впрочем, дальше действительно заходить не стоило. Так что пришлось брать себя в руки и отстраняться. Следующие пару минут мы занимались приведением нашей одежды в порядок. Ну, точнее, этим занималась больше Шизука, я же просто любовался смущённой котейкой. Да, я понимал, что нагло пользуюсь её «облучением», иначе не факт, что у меня бы что-то получилось, но… какая разница? Мне действительно была симпатична эта девушка. При этом она одинока и явно сама не против пошалить, сдерживаясь лишь внешними рамками. Она умна, красива, обладала довольно приятным нравом и так замечательно смущалась и впадала в панику в различных ситуациях, при этом продолжая себя контролировать и преодолевать. Как тут можно было бы устоять?

Оправившись, мы всё-таки вернулись к изначальной теме беседы, звучащей примерно как «отвадить всяких лишних от тушки господина Д’Эста», с учётом «прояснения отношений», теперь в этом была заинтересована сама котейка, а потому варианты с оставлением скромного меня после занятий и назначения «халявщицам» всяких подсобных работ были обдуманы, приняты и взяты на вооружение. А ещё я узнал, что недели через три, аккурат после итоговых экзаменов, намечается школьная поездка на пляж в честь окончания первого триместра занятий. Пока что эти знания мне были без надобности, но… вариант «украсть» дорогого сенсея, когда мы будем вне стен Академии, и вывести её на полноценное свидание почти сразу же встал у меня пред глазами. И что-то мне подсказывало, что эта коварная кошка, притворяющаяся стесняшкой-паинькой, вполне рассчитывала на подобное развитие событий. Ну и ладненько, ну и замечательно. Я совсем не против. Так что расставались с Нэкономэ-сенсей мы вполне довольные друг другом. Правда, вынужден признать, что поддался слабости и ещё раз оценил вкус её губ и упругость попки, а вот попытка жамкнуть замечательную грудь привела к несильному удару по рукам. Ну что же, границы дозволенного были показаны, и я согласен их соблюдать… пока что.

Поддержка нэки действительно облегчила жизнь. На следующий же день, аккурат в тот момент, когда по окончании уроков ко мне начала выстраиваться очередная толпа «данников», котейка несколько раз шумно посопела в две дырочки, собираясь с духом… И меня громогласно, «внаглую» обвинили в подрыве дисциплины в Академии, что было довольно иронично с учётом того, что я ушатал главу как раз дисциплинарного комитета. Далее меня при всём честном народе отругали и велели заниматься уборкой следующие две недели. Разумеется, мои девочки были крайне возмущены таким «произволом» и начали нехорошо поглядывать на Нэкономэ — отличная и нужная реакция. А потом я просто их просветил, что сие — часть моего плана, и они успокоились, тем самым для всех остальных дав «неопровержимые» улики на тему полного контроля надо мной у одной очаровательной кошечки. То есть в глазах большинства низших я стал просто «дубиной» — сильным, но всего лишь исполнителем воли Шизуки. Тем более что народная молва очень быстро «сообразила», что дисциплинарщиков отмудохали после того, как они наехали на клуб журналистики, между прочим, нежно любимый нашей муркой. О том, что в прошлом году в аналогичной ситуации отмудоханным остался клуб журналистики, все или дружно забыли, или даже не вспомнили, ну или как-то вписали всё это дело в свою картину мира, дополнив её свершившимся коварным планом мести Нэкономэ. Итого, через три дня, которые потребовались народу, чтобы «дозреть» и «осознать», от меня почти отстали. Благо вёл я себя соответствующе и не выражал никакого интереса в захвате власти. Правда, вышел у этого дела и один побочный эффектик, о котором я узнал совершенно случайно…

— П-помогите! — бледный, испуганный и откровенно трясущийся ученик со второго года обучения хватался за лацканы пиджаков своих, видимо, приятелей.

— Ты чего, Синдзи? — удивился один из приятелей.

— Я… я потерял домашнее задание!

— И чо? — недоумённо вздёрнул бровь второй.

— По литературе! А у меня через урок занятие с Нэкономэ-сама! — ужас и отчаяние изливались вокруг бедняги широким потоком.

— Оу… — дружно взвыли его приятели. И все дружно побежали искать домашку неудачника.

— Это… что сейчас было? — я проводил взглядом компанию друзей.

— М-м-м, дорогой, судя по последним слухам, — осторожно начала Куруму, — Нэкономэ-сенсей — теневая правительница Академии, с отрядом ручных ликвидаторов из высших демонов, вампиров и вервольфов…

— А про нас опять забыли-десу! — возмутилась ведьмочка.

— Я бы предпочёл, чтобы и обо мне тоже забыли… — на этом мудром и многозначительном заявлении мы закончили разговор и пошли на занятия. Всё прошло идеально, а впереди были выходные и давно наметившаяся поездка девушек ко мне домой. Хотя… сначала стоит обсудить ещё один вопрос, и на этот раз с Мокой. Что же, её розовая версия добрая и пытаться проломить мне череп не будет… надеюсь.

Не став откладывать дело в долгий ящик, тем же вечером я направился на поиски Акасии, всё-таки, в зависимости от ответа девушки, мне ещё готовиться и собирать подборку материалов из домашней библиотеки. На самом деле, самым сложным в «поисках» было тактично ускользнуть от моих девочек, которые хотели романтической прогулки. К счастью, сделать домашние задания прямо на переменах они не успели, так что мы договорились, что сперва всё делаем, а потом я на всю ночь в их полном распоряжении. Поцелуи в тени кустов и нежные объятья прилагаются… хотя для этого и пришлось прятаться уже от Юкари и девочек Натсуми, но в этом тоже была своя изюминка. Так или иначе, проводив своих красавиц до общежития, я отправился искать Моку, что оказалась сегодня самой плохой девочкой в нашей компании, ибо вместо того, чтобы, как примерная ученица, идти делать уроки, утащила парня в кусты, воровато оглядываясь в процессе, как бы её за этим делом не настигла одна ведьмочка. И-и-и… да, когда я их нашёл, она опять кусала бедного ведуна…

— Мока, можно тебя на пару слов? Это важно! И лучше наедине, — наглым образом вклинился я в «романтический момент», хотя подёргивающийся в объятиях девушки Аоно немного намекал, что есть в моих действиях нечто благородное и спасительное.

— А? — зеленоглазая красавица оторвалась от шеи парня и удивлённо хлопнула на меня ресницами. — Да, конечно! Цукунэ…

— Я, — держащийся за шею с печальным и грустным видом парень тяжело вздохнул, — отправлюсь в общежитие — мне ещё делать домашнее задание по математике.

— Х-хорошо, — засмущалась вампиресса, подарив ему робко-очаровательную улыбку, вновь, как всегда, выбившую из парня всякие претензии к реальности. А ведь, если разобраться, примерно так должна действовать Куруму, ну, как суккуба… Может быть, у Моки в предках тоже есть суккубы? Вполне возможно, кстати.

— Пойдём прогуляемся по лесу? — предложил я, вновь нарушая момент игры взглядов.

— Угу…

Отделавшись таким образом от Аоно, мы таки направились на «романтическую прогулку». А минуты через три Мока наконец-то закончила смаковать послевкусие и полностью вернулась в реальность, начав замечать окружающий мир. Естественно, за этим сразу же последовал всплеск женского любопытства:

— Так что ты хотел обсудить?

— Мока! — повернувшись к ней лицом, патетично начал я, решительно взяв девушку за плечи. — Ты прекрасная девушка! Милая, добрая, отзывчивая, замечательная — ты просто прелесть, Мока, особенно когда смущаешься и заливаешься краской! Любой мужчина был бы счастлив видеть тебя своей девушкой!..

— Я… Это! — вклинилась в мой монолог отчаянно запаниковавшая вампиресса, начиная изображать переспелый помидорчик. — Ну-у… Астарт, ты… ты тоже мне дорог… как друг и…

— Я не закончил! — в свою очередь перебиваю её растерянный лепет. — Я очень!.. Очень тебя люблю, Мока! — колени зеленоглазой красавицы вмиг ослабли, и моим рукам на её плечах пришлось удерживать Акасию в вертикальном положении, но говорить я отнюдь не прекратил: — Ты моя дорогая подруга, за которую я чувствую ответственность и которой хочу только добра! И потому я не могу больше молчать! Я должен признаться тебе! Должен сказать! Мока… — а теперь трагическая пауза, от которой робко замерший в моих руках розовый «зайчик» и вовсе перестал дышать, — ты превращаешься в обжорку!

— … А? — в глазах полное недоумение. — Ч-что ты имеешь в виду?! — паника и растерянность вышли на новый уровень.

— Что ты — вампир, в котором Силы просто немеряно. А это означает, что реально тебе требуется кровь хорошо если раз в год, если не десятилетие. Ты же «пьёшь» беднягу Цукунэ едва ли не по три раза на дню. Кажется, я даже видел, как он натирал шею чесноком!

— Так вот что это была за интересная пикантность… — опустив глазки, всё ещё красная, как рак, девушка в неловком жесте погрызла указательный пальчик.

— Мока, ты не о том беспокоишься, — я вздохнул и, отпустив Акасию, прислонился к ближайшему бутафорскому надгробию. — Ты — Высший Монстр и должна уметь контролировать себя. Если ты продолжишь в том же духе, то в какой-то момент просто убьёшь Цукунэ, я и так кидаю на него лечебные чары уже почти каждый день. Но чёрт бы с ним с Цукунэ, умрёт — воскрешу, не проблема. Проблема в том, что, приучив себя пить кровь в таких объёмах сейчас, тебе потом будет очень сложно остановиться, наоборот, твой аппетит только подрастёт. А приём кровавых ванн в наше время никто не оценит, как и опустошение целых деревень и посёлков, чтобы их наполнить. Это ещё триста лет назад было перебором, да и ты, как мне кажется, совсем не хочешь превращаться в кого-то вроде Елизаветы Батори, что ради своего удовольствия регулярно пускала под нож сотни человек.

— Да… — мигом побледнев, посмурнела девушка, — но… — Акасия трогательно сжала кулачки перед грудью, применяя ко мне свой излюбленный приём «глазки», словно я был кем-то, кто мог её спасти и утешить, — я ничего не могу поделать. Цукунэ так вкусно пахнет! И так мило выглядит! И…

— Понял-понял, — н-да, кажется, тут реально привязанность к обеду, просто очень сильная, — но попробуй всё-таки сдерживаться. Воспринимай это как… хм, как диету. Да, вполне уместная аналогия.

— Как диету? — она задумчиво потёрла висок. — Ну-у-у… Наверное, можно попробовать. Но что если не получится?

— Попробуем что-нибудь другое, — я пожал плечами. — Есть у меня пара идей, — типа депортации закуски куда-нибудь в район Австралии. — Но, собственно, я пришёл к тебе не только с этим, а чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.

— Ситуацию? Какую ситуацию?

— Ситуацию с нашими взаимоотношениями, — о, она опять начала заливаться краской. — Да, ты мне нравишься, и, если честно, если бы не то, как ты сразу же повисла на Цукунэ, я бы начал за тобой ухаживать. Но случилось то, что случилось, и сейчас ты для меня как младшая сестра. Любимая, милая, чьей красотой можно искренне любоваться, но сестра. Только вот другая ты… Её я тоже пытался воспринимать как подругу и сестру, но получается откровенно плохо. Ну или я такой брат-извращенец, не суть, — румянец Акасии вновь достиг состояния помидорки. — А суть в том, что она мне нравится именно как девушка. Очень нравится. И это только усугубляется нашим примерно равным уровнем силы. Вот только появляешься другая ты крайне редко, к тому же при этом вытесняя нынешнюю тебя… Отсюда у меня ряд вопросов.

— К-каких? — неловко переплетая пальчики на руках, спросила девушка, не отрывая взгляда от земли.

— Первое, устраивает ли тебя такой… дуализм?

— Эм-м… Я не уверена…

— Нет, — ответил Крестик девушки знакомым голосом алоглазой версии Моки, — разумеется, подобное состояние не может устраивать.

— Ой! — подпрыгнула от неожиданности моя собеседница.

— Угу, как я и думал, — наклоняюсь ближе к груди Акасии, осматривая Крестик. — Тогда второй вопрос: как ты смотришь на то, чтобы вылезти оттуда?

— И ты можешь это устроить? — деловито поинтересовалась серебряная Мока, позволяя мне лучше разглядеть изменения в магической структуре артефакта во время пропускания звука.

— Теоретически, — я задумчиво огладил подбородок, — вас можно разделить, но…

— Всегда есть какое-то «но», — с чем-то вроде горькой иронии ответил Крестик.

— Мне потребуется собрать о вас некоторую информацию и провести ряд исследовательских ритуалов. Довольно… хм, скажем так, это потребует от вас обеих доверия ко мне. А также раскрытия некоторой части личной информации.

— Какого рода информации? — серебряная Мока не спешила соглашаться. Как и поступил бы на её месте любой адекватный мистик.

— О вашем происхождении, вашей природе и изначальной цели Крестика.

— Это… довольно… много.

— Именно поэтому я и говорил о доверии. Я вижу суть вещей — таков мой видовой дар. У вас две души в одном теле, но это не одержимость, проклятие или что-то иное в негативном спектре. Но для чего может использоваться подобный механизм? И что будет, если его разрушить?

— Две души? О чём ты, Астарт, разве…

— Помолчи, — довольно резко оборвала её внутренняя Мока. — Ты уже узнал довольно много.

— Не так много, как требуется для того, чтобы помочь. Подобного рода чары не накладывают просто так. Для чего они нужны? Чтобы позволить выжить получившему критические повреждения родичу? Для усиления души посредством её постепенного слияния с другой? Или тут кроется что-то ещё? Я вижу десятки, если не сотни вариантов. Все они сложны и уникальны, и гадать я просто не имею права. Как и навредить.

— Ты прав, — вздохнула девушка в Крестике, — всё действительно очень непросто и сделано не просто так. Всего я не знаю, но… — в её голосе отчётливо звучали сомнения. Она явно оценивала, насколько мне можно доверять, и, видимо, пришла к какому-то решению. — Что ты знаешь об Алукарде?

— Кхм… — в интересные дебри зашёл разговор. — Не берусь утверждать наверняка, но он вроде бы является одним из первых вампиров, родившихся как полукровки человека и кого-то из представителей моего вида. Отличился он в основном тем, что был инициатором и чуть ли не главным участником бойни в Азии, что вампиры устроили тамошним монстрам. На почве чрезмерного поглощения чужих сил через кровь в конечном итоге сошёл с ума и начал жрать собственных же сородичей, включая самых близких. Считается, что именно он перебил всех остальных первых вампиров, но так как в процессе полностью утратил разум и превратился в тупое бешеное животное, его в конечном итоге заманили в ловушку и прикончили. Правда, для этого пришлось собраться вместе чуть ли не всем сильнейшим демонам региона, от Индии до Японских островов, а также оставшимся старшим вампирам…

— Он мой прямой предок по линии матери, Акаши Бладривер, — лаконично сообщила серебряная Мока.

— … — ыть!

Вот просто ыть, как оно есть. То есть Мока не просто Высший Монстр, но натуральная наследница сильнейшего представителя своего вида за всю историю, который не стал для вампиров тем же, чем стал для моего вида Пандемоний, только потому, что по пути поехал крышей? Не все вампиры равны, пусть каждый из них и является элитой мистического мира, но элита элите рознь, ведь и барон отличается от маркиза, пусть оба они и являются аристократами. Куруму, например, тоже демон, но демон младший — её предки были слугами моих, и пусть, теоретически, у неё есть шанс развиться в полноценную Высшую, на практике это за всю историю удавалось единицам. У вампиров аналогично — первые представители вида в своё время многих обратили, ещё больше просто настрогали естественным способом от разных матерей. У кого-то в итоге наследственность получилась сильнее, у кого-то слабее, потом пошло скрещивание, расслоение на разные династии, но вот прямая линия крови… Теперь понятно, почему Мока настолько сильна. Хотя нет, даже с учётом самой чистой родословной, её запас сил аномален, тем более если учесть, что никто её этими силами управлять не учил. Секунду…

— Ты — дочь «Кровавой Реки»?

— Да, — это уже «ыть» два раза! Пусть информации по этой вампирессе было не сильно много, но кое-что в библиотеке отца всё-таки имелось. И, скажем так, данной леди вполне могли бы выразить респект и самые отмороженные из моих предков. Чисто за счёт схожести методов. В том смысле, что свидетелей её «плохого настроения» оставалось очень и очень мало. Только начинающие течь с места конфликта кровавые реки показывали, что кто-то огрёб по полной. Собственно, оттуда и прозвище.

— Ла-а-адно, но при чём здесь Алукард?

— Я… не уверена. На тот момент мне было всего десять и воспоминания… очень разрознены и нечётки, но… кажется, я могу пробудить Его, если не буду носить крестик… или он сам способен пробудиться во мне.

— П**дец, — других слов у меня не было.

Мало того, что я только что узнал, что хтонический монстр, оказывается, жив, так ещё выясняется, что симпатичная мне девушка — то ли его потенциальная аватара, то ли ключ к его воплощению. Пробудившийся же Истинный Предок… При всём моём уважении к предкам, но они — грёбаные хтонические монстры из времён, когда даже среди людей считалось нормой вырезать под ноль всех мужчин покорённого народа старше четырёх лет, просто чтобы те не доставляли беспокойства победителям. Один факт существования такой твари в нынешние времена может стать причиной начала Армагеддона, только для нечисти. В том смысле, что нормальный Армагеддон должен зачистить с планеты только людей, для чего им ядерное оружие и давалось, но одуревший на почве жажды силы Алукард же будет жрать в первую очередь монстров…

— (О_о)… — розовая Мока, кажется, тоже была не в курсе всех этих событий.

— Так… выходит, вот эта печать должна тебя скрывать от… хм… назовём это «зовом Алукарда»… путём подмены твоего образа за счёт иной души?

— Выходит, что так, — подтвердил Крестик.

— П-постойте! Н-но… что… кто тогда я? — с зарождающимися слезами спросила розовая Мока.

— …

— Я… не знаю, — признался я. — Всё, что я могу констатировать, что ты «родственная душа». Самая близкая, что была ко внутренней Моке. Нет, ты не подделка, не вещь и не искусственного происхождения, — заметив её чувства, спешу ответить на невысказанный вопрос. — То, что с вами сделали… это гениально. Тупо, извращённо, через задницу, но гениально.

— Монстры, которые могли работать с душами напрямую, до недавнего времени считались вымершими, — намекнула мне Мока из Крестика, — потому получилось так, как получилось. К тому же я не знаю, чего хотел на самом деле добиться отец, — так это с ними сотворил ещё и родной батя… Ну вообще зашибись.

Установилась очень неловкая тишина.

— И-и-и-и… Что теперь? — робко спросила розовая Акасия.

— Теперь? Моё предложение всё ещё в силе. Я хочу вас разделить. Будете сестрёнками-почти-близняшками.

— А защита?

— Скрыть чужую душу я вполне смогу и без использования столь извращённых методов. Для такого, как я, это совсем не сложно. И да, после такого подвига ты будешь просто обязана сходить со мной на свидание! — тяжёлую атмосферу нужно было срочно развеивать. И так тут сейчас было сказано такого, что лучше бы не озвучивалось никогда… просто для сохранения целостности нервов и шкуры.

— Я согласна. Если ты сможешь решить эту проблему, то ты точно стоишь моего… внимания, — в голосе серебряной Моки послышалось что-то странное, вроде бы и этакая снисходительная нотка веселья, но не только. Крылось за этой ноткой что-то ещё. Что-то заставляющее мою мужскую гордость довольно урчать и потягиваться.

— Весьма польщён, моя леди, — изящно кланяюсь крестику.

— Ещё не твоя… — точно не показалось! Крылось оно, крылось! И даже стало сильнее, как и урчание моей гордости при его звуке.

— Я приложу все силы, чтобы исправить это досадное недоразумение, — я предвкушающе улыбнулся, — но мне потребуются сведения, потому… как вы смотрите на то, чтобы немного полежать на подозрительного вида алтаре в доме у герцога земель Пандемония?

Глава 9

Вечер пятницы. Окрестности Академии нечисти.

— М-м-м, дорогой покажет нам свой дом… — мурлыкала и предвкушающе щурилась суккуба, счастливо вися на моём локте, за малым удерживаясь от того, чтобы окончательно подогнуть коленки и повиснуть уже не в переносном, а в самом натуральном смысле, радостно дрыгая пятками.

Она почти без умолку болтала последние десять минут — всё то время, что мы шли от зданий общежития к тоннелю перехода в мир людей. Впереди были выходные и давно запланированное посещение моего жилища его будущими хозяйками. И, судя по смеси мандража, капельки страха и… хм, я бы назвал это «внутренний восторг», девушка понимала, что зову я её с Мизори не только полюбоваться на мой особнячок и насладиться окружающими видами. И была совсем не против, но мандражировала, что, будем откровенны, заводило меня неимоверно.

— И ты так и не сказал, где он находится, — склонила голову набок Шираюки, перекинув очередной леденец из одного уголка рта в другой. Она прижималась ко мне с другого боку, и внутренне её «колотило» не меньше, но, как и у подруги, настрой был исключительно положительным.

— Разве? — я задумался. Выходило, что действительно не говорил. — Прости, как-то к слову не пришлось. Да и совсем вылетело из головы со всем этим потоком событий и планом по отвлечению внимания Юкари.

— Кстати, а почему мы не возьмем её с собой? — на голубом глазу и без задней мысли спросила Куруму.

— … — Шираюки даже подалась вперёд, чтобы, «заглянув за меня», воззриться на подругу так, словно увидела говорящую табуретку.

— Ну… как бы тебе сказать… — идея, что Юкари ещё рано, лично для меня была предельно ясна и очевидна, как и тот факт, что оставлять девочку одну в доме высшего демона, пока этот самый демон будет развлекаться с двумя красотками в своей опочивальне — очень нежелательно. Для ледяной девы, похоже, тоже, но эй! Мы же говорим о суккубе-пуританке!

— … Пошлый демон разврата… — первой вынесла вердикт Мизори, прячась за моё плечо так, чтобы сверлить суккубу только одним глазом. — Хочет толкнуть любимого на порочный путь…

— Ра… — начала была недоумённо хлопать ресницами Куроно, но тут подтекст дошёл и до неё. — Оу… — и синевласая малышка стремительно залилась краской. — Н-нет! Я против! Совсем-совсем против такого!

— Ты приняла в нашу семью восемь постоянных любовниц, — и не подумала отступать Шираюки, давя мою сиреневоглазую суккубу как тяжёлым взглядом, так и интонациями бесстрастного, но и безжалостного суда инквизиции в голосе. — Теперь хотела взять с собой развратную лесбиянку одиннадцати лет…

— Замолчи! — вконец смущённая Куруму начала «бузить» и «фыркать». — Не хотела я брать с собой эту плоскодонку! И ты была рядом, когда мы говорили с Натсуми! И ты первая согласилась!

— … — Шираюки окончательно спряталась за меня от подруги, но прямых опровержений не последовало.

— Так у вас с девочками всё-таки состоялся серьёзный разговор после моей битвы с Куйо? — я и так не особо сомневался в этом, тем более что даже в манере держать себя друг с другом у моих красавиц после тех событий произошли явные изменения, но раз уж они сами подняли тему…

— Ну… — Куруму вновь смутилась, потупив глазки, но и не думая выпускать из захвата мою руку. — Я подумала, что если уж я хотела собрать себе гарем из парней, когда приехала в Академию, то я не имею права ограничивать своего любимого… к тому же от них всё равно не отвязаться… Ну, после всего… — синевласка вся сжалась, гипнотизируя носки своей форменной обуви, одновременно с этим бурля в ауре диким негодованием, что ей придётся делиться со «всякими там», но в то же время и искренностью относительно сказанного собой, пополам с чем-то вроде: «Я уже взрослая и должна поступать как взрослая, выкинув всякие глупости из головы!»

— А ты, Мизори? — остановившись, поворачиваюсь к Снегурочке.

— Я очень ревную, — честно признала та, перекинув конфету из одного уголка рта в другой. — Но я понимаю их чувства, — лазурные глаза качнулись вниз вместе с небольшим изменением тембра голоса девушки. — Когда представляю, что оказалась бы на их месте — не могу злиться. Понимаю, что если не дам им быть рядом с тобой — сломаю им жизнь. Когда думаю, что так бы оттолкнули меня — не хочу жить. Поэтому пусть будет, — снежная дева прижалась щекой к моему плечу. — Главное — чтобы дорогой был со мной…

Молча высвободив руки из захватов, я притянул девушек к груди и уткнулся носом в просвет между синими и фиолетовыми волосами. Слушая дыхание замерших красавиц, я наслаждался запахом двух разных шампуней и переливами эмоций в их аурах. А ещё не знал, что сказать. В голове вертелись какие-то банальности, но все они казались неуместными в этот момент тишины. Гораздо более правильным ощущалось просто обнимать их, нежно поглаживать пальцами по спинкам и молчать.

— Мы… стоим у всех на виду, — нарушила тишину Шираюки, совершенно не испытывая желания выбираться из моих объятий, но при этом страшно мечтая спрятаться за какое-нибудь препятствие, особенно с моих глаз.

— Да… — не особо охотно отстранился я, давая смущённым красавицам возможность «привести себя в порядок».

Привело это к тому, что Мизори почти сразу поспешила зайти мне за спину и пристроиться там, ухватив меня ладошками за правый локоть так, чтобы шагать именно сзади. Куруму же взялась ладошками уже за левую руку, но тоже без прижимания всем телом, а скорее даже как девушка, что хочет не повиснуть, а просто подержаться за ручки, но не знает «как» и поэтому хватается не одной, а обеими лапками.

— Ты так и не сказал, где живёшь, — явно желая сменить тему, напомнила моя Снегурочка, одновременно с этим легонько нажав сзади, как бы подталкивая меня возобновить движение. — Или это секрет?

— Никакого секрета нет, — послушно зашагал я по дорожке. — Я живу в комфортном особнячке в пригороде Бангора, штат Мэн, США. Места довольно живописные.

— Штат Мэн… — снежная дева глубоко задумалась.

— Это же другая сторона Земли! — удивилась суккуба. — Как мы попадём туда? Там ведь только перелёт займёт день, а то и два! И это в одну сторону. А нам в понедельник на занятия… Или… — на меня посмотрели почти с религиозным трепетом, — ты можешь телепортироваться на такие расстояния или даже создать Портал?

— Ну, теоретически — да, могу, — надо быть в глазах своих женщин героем и суперменом. К тому же сделать это я действительно могу. В случае телепортации, просадив процентов девяносто резерва и помирая следующие дня три от последствий такой нагрузки на энергетику организма. Или те же пару дней строя Портал… если добуду нужные ресурсы, которые, как очевидно, на каждом углу не валяются. Вот только строить ничего не надо, ибо уже есть, — но в этом нет надобности.

— Почему? — с любопытством спросила моя прелесть с фиолетовыми волосами.

— Тот тоннель, через который мы все попали на территорию Академии, по своей сути мало отличается от портальной арки. Конечно, это не полноценный портал из одной точки в другую, но минут за двадцать по складкам пространства я вас протащу даже без специального транспорта.

— Ты уверен? — поинтересовалась Куруму. — Нет, я слышала, что по тропам изнанки мира можно быстро добраться почти куда угодно, но когда автобус забирал меня от остановки рядом с домом, мы ехали довольно долго, а ведь мы с мамой живём в Японии — тут всё довольно близко.

— А где, как ты думаешь, находится Академия? В какой точке Земли есть красные моря, чёрно-багровые небеса и почти всегда царит мрак и сумерки?

— Хм… — вопрос был риторическим и ответа не требовал, но задуматься о некоторых фактах заставлял.

— Академия находится почти в самом центре сети «кротовьих нор», отсюда по тропам почти одинаковое расстояние что до Японии, что до США, просто тропы в Японию более нахожены и все нужные повороты всем известны, ведь для большинства учеников и преподавателей это дороги домой, однако в Академии хватает и европейских монстров. Это только из Америки тут мало кто учится, потому что в самой Америке почти никаких демонов не живёт.

— И откуда ты всё это узнал? — хлопнула фиолетовыми глазками суккуба.

— Ну, это стало очевидно, когда меня самого забрал автобус с остановки рядом с моим домом. Да и всё-таки сам принцип такого перемещения не первый год существует. Конечно, когда ты можешь сам телепортироваться и летать со скоростью истребителя, он не особенно нужен, но как же я мог о нём не знать, если, считай, все перекрёстки США и доброй половины Европы к системе подключали мои предки? Среди людей, вон, до сих пор ходит поверье, что сделки с Дьяволом надо заключать именно на перекрёстках.

— Понятно… — закусив нижнюю губку и улыбнувшись чему-то своему, отозвалась суккуба, опуская глазки к земле.

В таком положении мы и зашли под арку перехода, и уже после десятка шагов темнота стен начала наполняться мистическими огнями и красками всех цветов радуги. Дальше стало уже немного не до разговоров. Не то чтобы переход по тропам изнанки был опасен, но пропустить нужный поворот тут — плёвое дело, да и я дополнительно ускорял перемещение собственными усилиями, так что приходилось быть вдвойне внимательным. Тем не менее, как и ожидалось, уже минут через двадцать мы вышли из-под моста на полузаброшенной дороге в моём родном городе. Лучи мягкого рассвета освещали пробуждающуюся природу и заставили мои спутниц мило жмуриться после тоннеля. Это академия жила по токийскому времени и там было семь вечера, здесь же — пять утра. Прекрасный летний денёк. На дворе всё-таки начало июля…

— Ну вот и всё, мы почти на месте, — тоже подставив лицо рассветному солнцу, улыбнулся я, с наслаждением вдыхая чистый, прохладный воздух.

— Я вспомнила, — шагнув чуть вперёд, так, чтобы мы вновь оказались на одной линии, заговорила Шираюки. — Штат Мэн… — и замолчала.

— И что? — не поняла Куруму, заглядывая в лицо подруге.

— Любимый штат Стивена Кинга, — пояснила снежная дева. — Почти все ужасы в его книгах происходят здесь. А ещё он в своих книгах описал много настоящих демонов… — лазурные глаза Снегурочки с веским намёком скользнули по нашим с Куруму лицам. — Таких, которые родственные тебе и дорогому… Хотя и утрированно. Наверное… — и переместила свою конфету с одного края губ на другой.

— Эм… — я не был большим знатоком Стивена Кинга, но… но может быть. — В принципе, у отца был какой-то приятель по имени «Стивен», но я не сильно интересовался, с кем он ходит выпить пива… — признаю вспомнившийся факт. Было бы забавно, окажись оно правдой. И ещё более забавно, будь всё простым совпадением.

— Это… многое объясняет, — солидно покивала Мизори.

— Твой папа рассказывал какому-то людскому писателю о демонах? — не поверила своим ушам суккуба.

— Возможно, — пожал я плечами. — Мой отец любил книги… и людей.

— Вот как…

— А ещё кого-нибудь интересного твой отец знал? — с любопытством спросила Шираюки, правда, видимо, вспомнив о том, что я немного сирота, тут же стушевалась. — П-прости, если тебе неприятно…

— Вовсе нет, — пожимаю плечами, — в воспоминаниях о прошлом ничего такого нет. Что же касается твоего вопроса… Я действительно не знаю. К нам в гости он людей не приглашал, но какие-то приятели у него среди них были. Я знаю-то только пару имён, что он называл, когда отправлялся в гости. Первым был «Стивен», ещё «Говард» и… остальных уже не помню.

— Говард… — эхом повторила Мизори. А потом очень подозрительно сощурилась, выискивая что-то у меня на лице.

— Что? — не смог я проигнорировать такое внимание.

— Говард Лавкрафт? — коротко и ёмко поинтересовалась девушка.

— Эм… — признаться, несмотря на контекст, вопрос для меня лично оказался очень неожиданным. Я как-то о таком не думал… — Может быть…

— … — установилось Задумчивое Молчание. Результатом которого вышла очень интересная сентенция: — Дорогой, — начала Мизори, решительно переложив чупа-чупс во рту с одной стороны на другую, — когда у нас появятся дети… сказки на ночь ты им читать не будешь. Никогда, — пусть эта тема её очень, очень смущала, но эта Решительность! Воля! Твердость! М-м-м, обожаю!

— С-согласна! — подтвердила не менее алая суккуба, кажется, о Лавкрафте она что-то слышала. Странно, Кинг как-то более популярен, но его она явно не узнала… хотя, мне ли это говорить? Куда интереснее, что, если так подумать, к творчеству Гёте и Булгакова у меня тоже есть пара вопросов. Точнее, к тем персоналиям и фактам, что там упоминаются…

— Ладно-ладно, — я улыбнулся и позволил себе привлечь и немного стиснуть своих красавиц, заняв их губки поцелуями на минутку-полторы… — Хотя к этому вопросу мы вернёмся, когда он станет более актуальным, ну а пока предлагаю отправиться домой.

Возражений не последовало, и мы тронулись в путь.

Дойти до ворот поместья заняло у нас ещё минут пятнадцать, и вот мы оказались перед коваными вратами мрачного особняка в готическом стиле. Чем-то он даже напоминал скорее собор, чем жилище, да и внутри был куда как больше, чем снаружи. Если бы не вереница чар, заставляющая людей не обращать внимание на данную недвижимость, полагаю, что у ворот постоянно крутились бы толпы зевак. Но довольно о постороннем.

— Леди, — я взял за руки девушек, — добро пожаловать в мой дом. Надеюсь, в будущем он станет нашим общим семейным гнездом, — ещё один шаг, и мы пересекли порог распахнувшихся ворот. Магия дома окутала меня тонкой пеленой и принялась радостно ластиться, встречая вернувшегося хозяина. И интересуясь, кто пришёл с ним. Разумеется, это было не полноценным общением, даже на «знакомство с питомцем» процесс был похож весьма отдалённо, но внести девушек в защиту и выставить их статусы как «будущая хозяйка» мне вполне удалось. — Не желаете ли осмотреть свои будущие владения?

— С-с удовольствием, — окончательно смутилась Куруму, явно почувствовавшая касание магии поместья.

— Угу… — Мизори была чуть менее красноречива.

— Тогда пойдёмте… — я вновь предвкушающе улыбнулся. Пожалуй, моих силы воли и выдержки ещё хватит, чтобы закончить осмотр владений спальней. А не начинать с неё.

* * *

Осмотр дома не занял много времени, хотя посмотреть там было что, начиная от библиотеки и магической лаборатории, заканчивая пресловутым алтарным камнем и оружейной, хранившей как изготовленные нашим родом артефакты, так и многочисленные трофеи. Кухня, столовая, гостиные, курительная комната, бильярдная и прочие помещения для проведения культурного (и не очень) досуга остались позади, и вот мы достигли той цели, к которой стремилось всё моё подростковое естество, сопровождаемое двумя красотками.

— А здесь находится хозяйская спальня, — я посторонился, пропуская девушек в просторное помещение, отделанное дубом и орешником, что своим светлым тоном лишь подчёркивал монументальность и мрачное величие первого из «трёх благородных древ».

— Ох… какая большая кровать, — слабо скрывая мандраж в голосе, воскликнула суккуба.

— Думаю, — волевое усилие, и дверь захлопывается, — нам как следует стоит изучить и её, не так ли? — шаг вперёд, и мои руки ложатся на талии моих малышек.

— Да… — чуть слышно даже для моего уха шепчет ледяная дева, заливаясь краской, но для меня этого более чем достаточно, и в следующий миг я уже накрываю её уста губами, а правая рука, которой я обнимал Снегурочку, скользнула ниже, начиная оглаживать её попку.

— М-м-м, — губы Куруму обожгли шею яростным засосом, а ловкие пальчики уже каким-то воистину мистическим образом избавили меня от пиджака и сейчас были заняты расстёгиванием рубашки. Оставить это без ответа я не мог, потому временно оторвался от моей снежной принцессы и уделил внимание суккубе, ловя её губы и задирая одновременно кофточку и блузку, что была под ней, тем самым открывая себе вид на её верхние сокровища, укрытые бледно-голубыми кружевами.

— Кто-то подготовился к поездке, — оторвавшись от демоницы, я позволил себе полюбоваться на эту красоту более пристально, а обладательница этих богатств, воспользовавшись «передышкой», окончательно скинула верхнюю часть своего гардероба. И пусть щёки этой бестии пылали краской смущения, она всё равно едва ли не демонстративно огладила себя и призывно улыбнулась.

— Мы… обе… — шепнула мне Мизори, прижимаясь плотнее.

— Я хочу это увидеть, — моё внимание вновь переключилось на ледяную деву, а её замечательную и такую манящую попку теперь оглаживали обе руки.

Судорожный кивок, движение руками, и толстовка летит на пол, открывая мне вид на верхнюю часть фиолетового комплекта, судя по типу рисунка, едва ли не из одной серии с бельём Куруму, но это я смог отметить лишь мимоходом, потому как разум в тот момент окончательно меня покинул, оставляя лишь желание и страсть.

Небольшой толчок, и юки-онна падает спиной на мягкий матрас, а суккуба сама пристраивается рядом, целуя подругу в плечико и поглаживая её животик, так и норовя скользнуть шаловливыми пальчиками ниже — под юбку, впрочем, та на законном месте продержалась недолго, но уже моими усилиями, а Мизори попыталась стыдливо прикрыть руками грудь и трусики, и это заводило ещё больше.

— Не бойся, тебе совершенно нечего стесняться, ты очень… очень красива, — шептал я на ушко девушке, пристроившись рядом и начиная поглаживать и ласкать её грудь прямо сквозь ткань лифчика. Суккуба по мере сил помогала мне в этом занятии, вторую руку, правда, запустив уже под свою юбочку. Я же тем временем протолкнул свои руки под спину моей Снегурочки, секунда на борьбу с замком, и кусочек ткани отбрасывается прочь. — Очень! — оценив открывшиеся мне виды, я мог лишь подтвердить свою первую оценку. И приступить к более детальному их изучению, помогая своим рукам губами.

— Хнк… — Мизори стыдливо прикрыла лицо ладошками, в то время как я покрывал поцелуями её шейку, основание груди и, наконец, приступил к самой сладкой её верхней части, где встретился с Куруму, также пробующей свою подругу на вкус.

— М-м-м, — новый поцелуй с демоницей был ещё горячее предыдущего. Борьба языков, в которую мы периодически захватывали вершины холмиков снежной девы, с каждым мгновением доставляла всё больше и больше удовольствия.

Мои руки скользнули по спине синевласой красавицы, избавляя и её от оков лишней ткани, позволяя полноценно играть с её грудью и наслаждаться первыми, такими робкими стонами, что она старательно пыталась заглушить, при этом её рука продолжала пребывать у неё под юбкой.

Вволю насладившись юрким язычком, мягкими губами и упругой грудью суккубы, я вернулся ко второй красавице, не давая ей «заскучать». Мой язык вновь прошёлся по возбуждённо торчащим соскам, пощекотал пупок, а руки легли на ткань трусиков и потянули их вниз. Мизори приподняла бёдра, чтобы мне было удобнее стягивать с неё предпоследнюю деталь гардероба, оставляя только полосатые чулки на стройных ножках, и… она судорожно скрестила эти самые ножки.

— А-астарт… — судорожный шёпот на выдохе.

— Не бойся, я буду нежен, — подтянувшись выше, я вновь приник губами к губам Мизори.

Девушка с готовностью ответила на поцелуй, включившись в борьбу языков, но надолго на её губах я не задержался, снова начиная своё нисхождение. Подбородок, горлышко, шейка, грудь, которую мне полностью уступила Куруму, вместо этого «заняв пост» в борьбе язычков со снежной девой. Ласкать мою красавицу и наблюдать, как самозабвенно она целуется со второй красавицей, было запредельно приятно, но можно было сделать ещё лучше. И я скользнул ниже и начал гладить низ живота Мизори. Такая нежная и гладкая кожа… поцелуй, ещё один, чуть ниже и ещё ниже, и вот мой язык скользит по её нижним губам.

— Мх-х-х! — стон, заглушённый поцелуем Куруму, сорвался с уст Мизори. И моя нежная, но настойчивая попытка раздвинуть её ножки не встретила сопротивления. За первым поцелуем последовал второй, третий.

Я наслаждался вкусом невинной девушки подо мной, видом набухающей «горошины» над щёлочкой, очередным приглушённым вздохом, когда мой язык начинал играть с ней или когда мои губы дарили новый поцелуй на внутренней стороне бёдер Снегурочки. Я не следил за временем, получая наслаждения едва ли не больше, чем отдавал, но в какой-то момент снежная дева стала достаточно мокрой, и больше сдерживаться я уже не мог. Избавиться от остатков одежды было делом нескольких секунд.

— Я вхожу, — предупредил я красавицу, направляя в неё возбуждённый едва ли не до болезненного состояния член.

— А-ах! — Куруму перестала терзать губы подруги, давая мне насладиться её стоном и открывая прекрасный вид на раскрасневшуюся Мизори, что уже не закрывала лицо, но судорожно сжимала простыню руками. Я подался вперёд, наслаждаясь той теснотой, что обступила внизу моё естество, и чувствуя, как поддаётся, проминается некая преграда. — М-м-м! — несколько капель крови упало на кровать. И я сбавил темп, попутно накладывая исцеляющее заклинание, пусть в нём почти и не было смысла — магия дома сама поддерживала свою хозяйку, исцеляя и гася неприятные ощущения, а заодно защищая остальных от волны убийственного холода, что начала излучать юки-онна, полностью утратив любые намёки на контроль, впрочем, это сознание отметило лишь самым краем, затопленное наслаждением от податливого женского тела подо мной.

Её ножки скрестились за моей спиной, прижимая и задавая темп, неумело, инстинктивно, но Мизори хотела показать мне, как ей приятнее всего, и я с удовольствием подстраивался под её желания, выбирая частоту и амплитуду своих движений.

— Д-дорогой! Пожалуйста! — вырвал меня из глубин наслаждения голос Куруму, она уже находилась прямо на снежной деве, её трусики промокли едва ли не насквозь, а аромат возбуждённой суккубы и вовсе будил во мне что-то примитивное, яростное…

Одним движением я буквально сорвал клочок ткани с её бёдер и, выскользнув из юки-онны, ворвался в крылатую демонессу. Её лоно приняло меня с пошлым хлюпаньем соков, смешанных с кровью от сломленной плевы. Куруму оказалась не такой тугой, как Мизори, но она натуральным образом засасывала меня и буквально требовала войти ещё глубже, сильнее, резче! Сила и магия демона Страсти кружили разум даже мне, но я смог взять себя в руки. Да, это всё будет, обязательно будет, но сейчас — её первый раз, а потому я сбавил темп и нежно провёл между крылышек суккубы пальцем. И когда она успела их выпустить? Да ещё и хвостик… Неважно. Огладив выгнутую спину малышки, я поудобнее ухватился за её талию, стараясь входить нежнее и мягче.

— М-м-м, ещё… не… не останавливайся… я… уже почти… — демонесса подмахивала мне попкой, подстраиваясь под мои движения, но сама она подалась чуть вперёд и склонилась над Мизори, буквально утопив её лицо в своей груди, и, судя по тому, что руки снежной девы больше не стискивали простынь, а оглаживали бока и сжимали холмики подруги, обе они были очень довольны такой позицией.

Внезапно Куруму застонала особо громко и сжалась внутри, стискивая в кулачки многострадальную простынь на кровати. Кажется, кто-то уже всё, но мне было ещё мало, и я вернулся к щёлочке моей Снегурочки, продолжив с того момента, на котором остановился. Почти мгновенные постанывания, начавшие слетать с её губ, подсказали мне, что я на правильном пути. Севшая на живот подруги довольная и счастливая суккуба принялась с новой силой играть с грудью юки-онны, прерываясь лишь для того, чтобы откинуться назад и подбодрить меня поцелуем.

На этот раз пика мы достигли все вместе, суккуба, кажется, даже забралась на второй, но… не важно. Девушка подо мной содрогнулась и с особой силой стиснула бёдра расположившейся на ней подруги, содрогаясь от накрывшего её наслаждения. Волна блаженства накрыла и меня, я едва успел выскользнуть из Мизори, чтобы излиться на обеих своих женщин. Тьма, я — первый урождённый демон, попавший в рай!

Следующие минут тридцать мы отдыхали, приходя в себя. Я, очистив девочек и себя простенькими чарами, наслаждался их тёплом и податливостью, с комфортом расположившись на кровати между прелестницами, ну а потом…

— Хочу ещё! — взбираясь на меня, не подразумевающим отказа голосом сказала суккуба.

— Я… тоже, — наливаясь краской стыда, прошептала мне куда-то в район шеи снежная дева.

— Впереди ещё целый день… и ночь, — улыбаюсь им в ответ, — и я буду последним лжецом, если скажу, что имею что-то против. Люблю вас.

— А мы любим тебя, Астарт, — они обе подались ко мне, завязался немного неудобный, но очень необычный и ещё более приятный тройной поцелуй. Предстоящий день и ночь действительно обещали быть прекрасными, а немного волшебства уберёт все возможные неприятные ощущения от столь быстрого начала нового круга у девочек после их первого раза. Хорошо быть магом.

Утро следующего дня.

— Астарт, прекрати, мне стыдно, — вяло возмущалась моим поползновениям закутанная в один пушистый халатик Куруму, которую я беззастенчиво через этот халатик лапал, прижимаясь сзади и целуя красавицу в ушко.

— Ну-у… — спустившись ниже, провожу губами по шее девушки, вызывая у той волну мурашек, — если ты поможешь мне поймать Мизори, я, так и быть, подумаю над своим поведением, — да, я дорвался и совсем не собирался себя сдерживать, ни на миг не прекращая ласково разминать выдающиеся прелести моей суккубочки.

— Я же… — порывистый вдох, — пролью кофе… — а сама ставит кружку на кухонный столик и порывисто отодвигает от себя подальше.

— Я заварю тебе ещё, — уверяю красавицу, начиная провокационно двигаться правой рукой к узелку на поясе.

— Я помогу поймать Мизори! — отчаянно подрагивая всем телом, почти с паникой воскликнула синевласка.

— Не пойду, — твёрдо донеслось из другого конца кухни, где, спрятавшись за холодильник, за нами наблюдала Шираюки. — На кухне… слишком развратно…

— Оделась бы сначала, чтобы говорить такое! — возмутилась суккуба. — Ах, Астарт! — озвучила она тот момент, когда моя рука нежно скользнула под халатик и добралась до гладкой кожи. — Мы же только что делали это в душе!

— И будем делать ещё целый день, — шепчу ей в ушко, уже играя пальцами с аккуратной и твёрдой вершинкой мягкого холмика. — Потому что кто-то слишком красивый и бессовестно искушал меня всё время учёбы.

— Аста-а-арт…

— Мизори, иди к нам, — не прекращая играть с суккубой и уже ослабив узелок на её поясе, позвал я снежную деву. — Ты же хочешь, я вижу.

— … — лазурный глазик спрятался за холодильник, и на всём вокруг начал выступать иней, но я-то видел по её ауре, насколько Снегурочка возбуждена и как тяжело ей даётся борьба, в которой всё внутри так и рвётся броситься вперёд и, оттеснив синевласку, самой, так сказать, вкусить запретных плодов.

— Куруму, мы должны её подманить, — шепчу своей пленнице с фиолетовыми очами. — Давай, милая, — поясок наконец-то бессильно опал вниз, и полы халатика распахнулись, позволяя моей руке скользнуть в одно жаркое местечко между ножек девушки, — издай как можно более сладкий стон…

— Хиэ-и-а-а-а-а-а… — колени Куроно окончательно подломились, и красотка полностью повисла на моих руках.

— … — Мизори крепилась. — Только в кровати, — донеслась до нас новая вводная, но уже с нотками сдаваемых рубежей.

— Я с удовольствием возьму тебя на ручки и отнесу в кровать, но сперва я хочу поцеловать и обнять обеих своих девочек на кухне во время приготовления завтрака, как ты можешь отказать мне в такой малости? — нежно наглаживая подушечкой пальца горошенку моей синевласки, продолжаю коварно искушать свою Снегурочку.

— … Стыдно, — оборона трещала по швам.

— Куруму… — промурлыкал я в ушко суккубы, погружая пальцы ниже.

— Аха-а-а-а-а… — послушно издала новый стон синевласка.

— … — Шираюки крепилась, Шираюки сопела, Шираюки покрыла изморозью уже половину кухни… — Не смейте делать это без меня! — решительный метеорчик с фиолетовыми локонами вылетел из-за холодильника и бросился оттирать от моего тела подругу-соперницу.

— Как скажешь, — поймав обнажённое тело девушки на подлёте, я прижал ту грудью к себе и заключил её уста в жаркий и очень пошлый плен. Девушка, что целыми днями напролёт вылизывала конфетки, умела творить язычком такое… М-м-м!

Следующие несколько минут на кухне царили лишь звуки жарких поцелуев, тяжёлого дыхания и редких стонов, когда наши руки задевали особенно чувствительные места на телах друг друга. Но, видимо, я всё-таки уже достаточно сбросил пар, так как на этот раз удовлетворился тем, что в очередной раз облапал все прелести своих девушек и измучил их губки, не став раскладывать малышек прямо на столе. Далее последовал сеанс покаяния и извинения за своё аморальное поведение, выраженный в приготовлении дамам двойного глисе и новой порции ласк и поцелуев. На этот раз в шейки и спинки голёхоньких красавиц, усевшихся за стол бочком друг к другу и смущённо потягивающих холодный напиток, пока мои губы и пальцы щекотали им кожу. Возможно, в том, что я извинялся за один разврат, начав разврат новый, было что-то нелогичное, но претензий никто не высказывал.

* * *

Не могу сказать, что оставшееся время пребывания невест в моём доме прошло совсем уж без приступов неудержимого разврата, остановившись на разврате целомудренном и невинном, но, вопреки всей царившей в доме пошлости и раскрепощённости, мы всё-таки смогли провести это время не только в постели. Мизори искала в библиотеке, чем бы порадовать Юкари и остальных, Куруму пекла вкусности, я копался в гримуарах по вопросу Моки, ну и про обычный отдых с развлечениями мы не забывали, всё же ни я, ни отец не были дикарями, и в доме имелся как телевизор с видеомагнитофоном и подборкой кассет с различными фильмами, так и более классические вещи, от настольных игр до тира в подвале. К тиру, кстати, прилагалось немало интересных образцов оружия, в том числе и трофейного.

— Эта штука выглядит откровенно жутко… — передёрнула плечами суккуба, разглядывая тяжёлый револьвер с чем-то вроде подствольного фонарика, на стекле которого был оттиск католического креста. Оружие источало лёгкую святую ауру, абсолютно безобидную, но немного неприятную для слабых демонов тёмного спектра.

— Наследие несуществующей ныне организации. Святые пули — крайне неприятны даже для герцога, ну а младшим… лучше не попадать под выстрелы.

— Во всём твоём предложении мне понравилось только то, что данная организация не существует, — девушка проводила оружие полным опаски взглядом. — А что это?

— Трость моего двоюродного дяди. Он подарил её отцу в ответ на пару ящиков первоклассного рома и сигар. Это что-то вроде жезла Юкари, но заточено на работу с пространством. Хотя при некотором умении и усилиях и остальное «наколдовать» ей можно.

— Занимательно, — кивнула Шираюки, перекидывая язычком конфету из одного уголка рта в другой, из-за чего меня на миг вновь посетили не самые приличные мысли, но я всё-таки смог героически подавить свои низменные порывы, я молодец, да!

Ещё немного похваставшись коллекцией своих предков, которую я, надеюсь, со временем буду пополнять как изготавливаемыми артефактами, так и новыми трофеями (хотя последнее имеет под собой очень много нюансов и подводных камней), я оставил милых дам, сам отправившись готовиться к отбытию обратно в Академию. Не то чтобы там требовалась какая-то особая подготовка, но стоило взять из библиотеки подготовленные для «лёгкого чтения» Юкари трактаты, да и описание ритуала по исследованию проблемы Моки стоило скопировать, чтобы потом дать почитать самой Моке.

В общем, как бы ни было нам хорошо и комфортно, время не собиралось ждать. Оно стремительно летело вперёд, и вскоре наступила пора возвращаться в учебное заведение, да и по милашке-ведьмочке я уже успел соскучиться, как и по леди Акасии, «горничным», да даже по боборотню и ведуну! Впрочем, не до такого состояния, чтобы, высунув язык, рваться к ним. Потому мы спокойно пообедали, точнее, отполдничали, ещё раз проверили все вещи, а потом спокойно дошли до уже знакомого перекрёстка. Сосредоточение, девочки покрепче ко мне прижимаются, и вот наша компания уже идёт по тропе между миром реальным и нереальностью междумирья, шагнув со сплетения дорог смертных на иные пути.

— К этому сложно привыкнуть, — поделилась наблюдением снежная дева, когда мы оказались под привычным багровым небом Академии Нечисти.

— Да, даже в глазах рябит, хотя вроде бы ничего такого уж страшного, — согласилась с подругой суккуба.

— Полагаю, это из-за дополнительного ускорения перехода с моей стороны. Ты как, Мизори?

— Хорошо, пока мой любимый рядом, мне всегда хорошо, — девушка довольно потёрлась носиком о моё плечо, довольно зажмурившись.

— Я рад. Ну что, в общежитие? Здесь уже вечер, а завтра на занятия.

— Ох, а ведь ещё нужно будет сделать задания на завтра! Совсем вылетело из головы, — схватилась за означенную голову Куруму.

— Юкари, — с этакой предлагающей интонацией произнесла Шираюки. — Можно попросить помощи у неё…

— Нас не было два дня. И Астарта. Я бы предпочла не попадаться на глаза этой мелкой в ближайшее время, — поёжилась суккуба.

— Боишься? — с любопытством чуть наклонила голову Снегурочка.

— Нет, конечно! — возмутилась Куроно. — Но-о… Она точно не даст… И не даст делать. Её придётся или связать, или она нам всё оставшееся время выпьет на нервотрёпку, пиявка мелкая.

— Хм… — задумчиво поиграла конфетой во рту красотка с бледно-фиолетовыми волосами, — да… пожалуй. Тогда к Моке.

— Что же, позволите ли вы проводить вас, о прекрасные леди?

— Дорогой… — мило порозовела суккуба. Забавно, после всего того, что между нами было, она смущается от столь незамысловатых комплиментов. — Конечно! — её подруга просто молча кивнула — Снегурочка и так не отпускала мою руку и явно была готова отправиться со мной куда угодно.

— Ну что же, тогда пойдём…

Проводить девушек не заняло много времени, да и никаких приключений по пути также не встретилось, хотя что-то вроде поджидающей добычу засады имело место быть, но я прикрыл нас иллюзиями и, что называется, просочился. Возможно, это было не очень вежливо по отношению к остальным, но, полагаю, они простят эту небольшую вольность, хотя что-то мне подсказывало, что с утра мисс Сэндо устроит нам всем весёлую жизнь в лучших своих традициях. Хм-м, по крайней мере, её неоднозначные, мягко говоря, комментарии и то положение, в которое она нас постоянно ставит, будут вполне заслуженными.

* * *

Следующим утром мне так и хотелось сказать что-то вроде «как и ожидалось», но тот факт, что я ожидал нечто подобное, никак не умаляет «разборок», что милая скромная и робкая девочка устроила с утра пораньше. Итак, изначально всё шло как обычно: ничего не предвещало беды, я вышел из общежития, смиренно готовясь принять свою судьбу, а заодно обнять и поцеловать своих красавиц, включая и «горничных»-официальных любовниц… как бы странно это ни звучало, как вдруг…

— Аста-а-арт! — голос Пылающей Праведным Гневом Юкари стремительно приближался.

— Ну вот, началось, — ещё успел высказать я небесам, после чего на меня буквально «взлетела» крайне злобная ведьмочка. — Привет, Юкари.

— «Привет, Юкари?» — девочка даже чуть отстранилась от моей старательно облапываемой тушки. Ну, она делала вид, что просто карабкалась, но мы оба знали истинное положение вещей. — И это всё, что ты можешь мне сказать-десу?!

— М-м-м, рад тебя видеть?

— Да, уже лучше, продолж… так! Стоп-стоп-десу! Не думай, что сможешь так легко уйти от ответа-десу! Извращённо-извращенческий извращенец, отвечай, что ты с ними сделал-десу?! — дожили, меня допрашивает с пристрастием маленькая одиннадцатилетняя девочка, при этом держа за грудки и сама вися на мне обратным рюкзачком, в смысле, обхватив ногами талию и свирепо-свирепо заглядывая в глаза.

— А что я сделал? — никогда нельзя ни в чём признаваться. Но и с ходу отрицать тоже не всегда стоит, лучше сначала выяснить, что знает эта пройдоха, а потом уже реагировать.

— Не знаю, но они только и делают, что отводят взгляд и мечтательно краснеют! Даже не ведутся на провокации-десу! И слишком довольные-десу! Чем вы занимались эти два дня-десу?! — сама уже раскрасневшись до превращения в помидорку, но не отступая, подалась ещё ближе ведьмочка, да так ближе, что я вполне отчётливо ощутил сквозь одежду, что, несмотря на возраст, грудь у неё уже начала оформляться. Ну да, ну да, ведьмы взрослеют раньше людей, особенно если сами того хотят — магия.

— О, ты встретилась с Куруму и Мизори? — улыбаемся и машем, господа, улыбаемся и машем.

— Разумеется-десу! Я узнала об их появлении в комнатах сразу же, как они в них оказались-десу! То плетение-разведчик очень стоящее-десу! Но не заговаривай мне зубы, извращённо-извращенческий извращенец-десу! Где вы были два дня?! — меня действительно начали припирать к стенке. К счастью, именно в этот момент на горизонте показалась Мока, и у меня мгновенно вызрел план ответа.

— Мы просто подумали, что ты захочешь больше времени провести наедине с Мокой, пока мы заняты… проработкой взаимодействия. Ей ведь должно было стать немного грустно, и тут ты могла бы её приласкать, утешить…

— Мока-тя… минуточку, какое ещё взаимодействие-десу? Хотя ладно, почему Моке-тян должно стать грустно, ты обидел её, извращённый извращенец-десу?

— Разумеется, я и не думал её обижать. Но, как её друг, я был вынужден сказать, что её пристрастие тянуть в рот Аоно при любом поводе выглядит натуральным обжорством. Потому она решила сесть на диету, а девушки на диетах всегда грустные. Ну… всё то время, пока они не злые, конечно же.

— Да-а-а, диеты — это Зло-десу! — веско кивнула Сэндо, хотя, казалось бы, ей-то ещё откуда знать? Или кого-то любящие родители уже изнуряли «правильным питанием»?

— Угу, мои предки хорошо постарались. Подумать только, люди добровольно подвергают себя пытке голодом, ещё и разные варианты её придумывают, а мы вроде как и ни при чём.

— У тебя слишком буйная фантазия-десу! — окончательно отвлеклась от темы нашей отлучки девочка.

— Угу, как скажешь. Доброе утро, Мока.

— Утречка, Астарт, — чуть вымученно улыбнулась вампиресса, бросая голодные взгляды на как раз появившегося со стороны общежития Цукунэ.

— Всем привет, — а тот был, наоборот, бодр и весел. — Как прошли ваши выходные? — и сразу же воткнул мне в спину нож… в смысле, выпустил парфянскую стрелу… пусть и не знал об этом. Нужно было срочно уводить разговор от опасной темы.

— Неплохо, удалось найти то, что нужно. Кстати, Мока, вот тебе выписка с нужным ритуалом, ознакомься, — передаю несколько листов бумаги, что были предварительно вынуты из моего портфеля.

— А? Ага… спасибо, — девушка взялась за записи.

— А для тебя у меня тоже кое-что есть, Юкари, — из портфеля на свет была явлена пара книжек.

— О-о-о-о! Л-ладно… десу, ты прощён-десу… — ведьмочка изволила-таки слезть с меня, жадным взглядом изучая передаваемые ей труды.

— Доброе утро, дорогой! — синхронно поздоровались мои девочки, также подтянувшиеся к уже собравшейся компашке. И потянулись подарить мне пару поцелуев.

— У-у-у, явились-десу? Непонятно где пробыли два дня, ничего не говорят, а только краснеют и отворачиваются-десу… признавайтесь! Как именно вы отрабатывали это ваше взаимодействие?

— Взаимод… — начала было суккуба, но тут её порыв с поцелуем уже был мной подхвачен, и ротик синевласки на некоторое время оказался слишком занят для разговоров.

— Мы вместе готовили глясе, — внимательно и сосредоточенно глядя на это, обронила Мизори, — ещё ходили в тир… повторяли движения, — конфетка на палочке покинула ротик снежной девы ровно в тот момент, как мы с Куруму разорвали поцелуй, и Шираюки решительно шагнула вперёд, требуя свою долю.

— Повторяли движения? — даже не добавляя своего сакрального «десу», Юкари одним взглядом выразила всё, что она думает по поводу нашего развратного трио.

— Как интере-е-есно, — подтянулась на разговор и «Прогульщица» с подругами, — а мы можем поучаствовать в этих движениях?

— Хм-м… — ещё не оторвавшись от своей Снегурочки, пробегаюсь взглядом по лицам красавиц-моделей из художественного кружка. Что ни говори, а когда такие девочки задают такие вопросы…

— Та-а-ак, — завелась ведьма, явно сложив два и два, — это что же, вы там два дня, пока я тут… У-у-у! — ну вот, теперь она реально обиделась. А на нас уже начинают коситься, опять.

— Юкари, — отпустив Мизори, я присел перед девочкой, сгрёб в охапку и «взял на ручки», — ты знаешь, я тебя люблю, — начал я утешать мигом смутившуюся и раскрасневшуюся ведьмочку, — но ты пока что ещё физически маловата для некоторых вещей. Со временем это пройдёт, но не нужно торопиться. В отношениях главное — чувства и те воспоминания, которые эти отношения оставляют. Неужели у тебя мало тёплых и радостных воспоминаний о нашей совместной учёбе, работе в клубе и просто общении? Да, плотские удовольствия являются частью счастливой семейной жизни, но лишь частью, которая совершенно обесценивается без всего остального. Поэтому хватит забивать себе голову всякими глупостями и мечтать о совершенно естественных вещах, которые от тебя точно никуда не убегут. Ну что, будешь ещё бушевать?

— М-м-м! — пышущая жаром, но счастливая ведьмочка зажмурилась. — Точно «да»! — был явлен миру решительный ответ. — Но не сейчас-десу, — и ко мне бесцеремонно прильнули ещё сильнее, цапая лапкой за форменный пиджак, аки натуральная взятая на ручки и пригревшаяся котя.

— Спорю — она этого и добивалась! — фыркнула на конкурентку Куруму.

— Думаешь? — заинтересованно склонила голову набок Натсуми.

— Уверена, это уже не в первый и не во второй раз, — кивнула суккуба.

— Лучше нам отправляться на занятия. На нас все косятся… опять, — напомнила об обстоятельствах Шираюки.

— У-угу, — смущённо кивнула розововолосая вампиресса, отрывая взгляд от вальяжно развалившейся у меня на руках девочки. Ну что же, не так уж и неловко началось это утро. Теперь главное — дожить до вечера, не влипнув в неприятности.

Чуть позже.

Учебный день двигался довольно скучно, почти пробивая меня на зевоту, от которой спасало только медитативное созерцание форм преподавательницы у доски. Правда, разнообразия ради, любовался я в данный момент не своей любимой учительницей литературы, вкус чьих губ с недавних пор прекрасно знаю и имею право регулярно дегустировать, а преподавательницей математики, Ририко-сенсей.

Дама была весьма симпатичной, на вид и двадцать дать сложно, да и держала она себя с изюминкой, а именно — этакой строгой, но горячей молодой учительницей в круглых очках. Коротенькая кожаная юбка в обтяжечку; чулки в сеточку на подвязках, не увидеть которые было просто невозможно; расстёгнутая почти до пупка блузка, под которой хорошо заметен некий интересный корсет со шнуровкой; лакированные туфли на высоком каблуке… Одним словом, одевалась дама крайне вызывающе и слюноотделительно. Вот только, несмотря на всю завлекательность «упаковки», было в ней что-то отталкивающее, из-за чего я сам как-то инстинктивно вычеркнул сенсея из списка возможных интересов, хотя та же Нэкономэ вызывала у меня хороший отклик. Даже наш штатный ценитель женской красоты, он же боборотень, кобелина или просто Гин, как-то не спешил капать слюной по отношению к такой всей сексуальной и всем видом жаждущей мужского внимания даме. Чутью же оборотня на женщин верить стоило. Так что в моём любовании был исключительно эстетический интерес, без малейших планов на будущее. Да и куда уже эти планы строить? У меня и так одиннадцать стопроцентно моих женщин! Это не считая Юкари (ещё маленькой, но по сути тоже целиком «да»), серебряной Моки (тут сложнее, но перспективы хорошие!) и Ишигами-сенсей, которая и вовсе не сильно имеет шансы куда-то рыпнуться, просто помани я её пальчиком. Да и не станет даже пытаться, если уж на то пошло. Короче, я, конечно, кобель, развратник и вообще высший демон с бесконечной выносливостью, но надо знать чувство меры! У меня и так уже времени на всех не хватает, если смотреть правде в глаза. Причём давно.

В общем, сижу я, лениво гуляю по телу учительницы взглядом, краем уха слушая её объяснения по методам решения простейших квадратных уравнений, да думаю о всякой фигне. И всё бы ничего, но тут в размеренную скуку процесса вкрался небольшой сбой:

— Так, а теперь давайте решим уравнение, используя этот метод, — обратилась к классу наставница. — К доске пойдёт Цукунэ Аоно!

— А?! — парень отреагировал как-то очень бурно, даже скрипнув стулом, да ещё и умудрился этот скрип издать с таким надрывом и трагедией, что весь мой полусон как ветром сдуло. — Д-да! — продолжал он с явно большим волнением, чем того заслуживает ситуация.

— Берите мел и приступайте, объясняя нам свои действия. Что следует сделать в первую очередь? — вполне привычно и профессионально подбодрила его Ририко-сенсей.

— Ух… Я… Я не знаю, — сколько мировой скорби-то… Он даже до доски не дошёл, а уже такой вид, что его сейчас расстреляют.

— Ой-ой, ты плохо слушал, что говорит сенсей? На уроках нельзя витать в облаках, — в противовес эмоциональности парня, совершенно дежурно попеняла ему учительница. — Ведь скоро будет итоговый текст. Мы заканчиваем первый семестр, так что постарайтесь все! — и, ободряюще улыбнувшись классу, Ририко вызвала… меня.

Пришлось вставать и решать уравнение, но даже, чёрт дери этого ведуна, стоя к нему спиной, я продолжал буквально видеть эти волны отчаяния и паники. Что за фигня тут опять случилась, пока меня не было? Всего же на два дня отъехал!

Этот вопрос я и задал парню после уроков, когда мы собрались в клубе журналистики, хотя уже примерно догадывался. В конце концов, это же Цукунэ! И он был с Мокой. Практически один. Два дня. А эта парочка с первого дня нашего знакомства умудряется влипать в самые дикие ситуации самым нелепым образом, иногда просто невозможным.

— Ну, мы же постоянно были в опасных ситуациях, расследованиях, работали для клуба… Учёба просто вылетела у меня из головы! И когда я спохватился, уже понял, что слишком отстал и ничего не понимаю… — Аоно очень старался придать себе вид несчастный и невиновный, но…

— То есть, называя вещи своими именами, ты просто забил на учёбу? — озвучил я вывод.

— Э-э… — парень сконфуженно почесал указательным пальцем щёку, всем видом давя на «пожалейку»…

— Окей, бывает, — пожал я плечами, испытывая странные чувства.

С одной стороны, не мне было его осуждать — я в прошлой жизни тоже не раз и не два забивал на самостоятельную работу, как в школе, так и в институте. Ну просто, а кто из нас не был дураком в юные годы? Но с другой, пусть я мог иногда прогуливать и куда более часто не делать домашку, но так, чтобы совсем вылетать из процесса и быть не в силах понять, что происходит… Ну, блин, на уроках-то я сидел, и глаза с ушами мне никто не выкалывал!

В общем, ситуация вновь подтвердила мои прошлые размышления об откровенной посредственности приятеля. Нет, я понимаю, у него тут вовсю отношения с девушкой развиваются, но… но эй! У меня тоже есть отношения с девушками, да числом побольше, и при этом я успеваю и домашку делать, и слушать, что на уроках говорят! Ладно, домашку вычеркнем — я частенько читерю при помощи магии, сильно ускоряя процесс, но уроки-то никак не отменить! Он же их не прогуливает! Как эту фигню ещё объяснить, кроме того, что парень сам себе дурак? Взять хоть девчат из клуба искусств — они тоже не блистают знаниями в точных науках, но, во-первых, им и не нужно — их будущее уже обеспечено, просто по факту того, что они становятся частью моей семьи, и никакие оценки этому не помешают. Вообще ничего не помешает, если я сам внезапно не заговнюсь и не погоню их прочь. То есть вот они реально могут расслабиться и на всё наплевать. Однако они учатся, пусть и не блистая, и при этом каждая из них ещё имеет таланты на почве искусства, кои тоже не забрасывают и развивают. Так, например, Юко Цутами очень прилично рисовала, грозя в ближайшее время потеснить Моку с позиции монополиста иллюстраций нашей газеты, просто не успела ещё, ибо в клубе совсем недавно; Аи Лэя — невысокая скромная красавица с зелёно-голубыми волосами, стянутыми в тугую косу, — даже побывав скульптурой, не утратила интереса к лепке и вполне могла изваять… пусть пока и не такого же «качества» статую, какой побывала сама, но к этому уровню стремительно выходила; а Мо Линь — ещё одна миниатюрная прелестница с грудью второго размера и забавной причёской в форме этакой параболы, когда кончики волос, не доходя до плеч, начинают закручиваться кверху, — вообще писала музыку! Вполне неплохую, хочу отметить, во всяком случае, когда мы сидели в один из вечеров в клубе журналистики, нам вполне пришлась по душе спокойная мелодия, временами разбавляемая интересными переливами флейты от Татэны Сараки — самой высокой и фигуристой из всех моих «горничных», носящей короткую, торчащую в стороны причёску золотистых волос. Да и остальным было чем похвастаться.

Но что-то я ушёл от темы, тема же состояла в том, что заниматься нам нужно, о чём мне поспешила напомнить никто иная, как Куруму:

— Астарт, поможешь мне подготовиться? А то я слышала, что студенты, которые наберут меньше пятидесяти баллов, будут обязаны посещать летние занятия вместо летних каникул, — и ко мне просяще прижались, утопив руку в мягких холмиках и вообще настраивая на позитив и любовь к окружающим.

Правда, прекрасная суккуба не учла одной ма-а-аленькой детали. Маленькой, но очень решительной.

— Даже не мечтай, что я позволю тебе частные уроки с Астартом-десу! — ведьмочка натурально кипела, аки чайник, и исходила негодующим паром. — Вы и так друг другу уделили все выходные! А вы тут не одни! Надо думать о чувствах товарищей-десу! Я сама обучу тебя всему необходимому!

— Как пошло… — покрывшаяся румянцем Мизори спряталась за спинку стула, при этом сверля Юкари опасливым взглядом самым краешком правого глаза.

— Я… что? — славная дочь рода Сэндо сделала «морг», забавно сведя глаза в кучку…

— Развратная извращенка уже пытается отбить нас у дорогого… Не поддамся… — с интонацией настроившегося Превозмогать стойкого оловянного солдатика добила её контрольным моя Снегурочка.

— А?! А-а-а!!! Я не это имела в виду-десу!

— У-у-у! — протянула подхватившая игру Шираюки Куруму. — Эта страшная ведьма хочет сотворить со мной что-то плохое, Астарт, помоги! — и «панически» запрыгнула на меня, как будто спасаясь от преследования.

— Угум, — сказать что-то более вразумительное я не смог, потому как запрыгнули на меня спереди. Ну а так как за выходные моя синевласка стала куда более раскрепощённой… в общем, моё лицо просто утопили. И, разумеется, я и не думал возражать.

— А ну хватит уже липнуть к этому извращённо-извращенческому извращенцу и тыкать в него свои сиськи-десу! — ведьма пошла в атаку. — Если бы твоя память была больше, чем у золотой рыбки-десу, ты бы помнила, что тут я помощник редактора и отвечаю за обучение-десу! А не то что вы две себе там надумали! Отлипни от него, говорю, глупая суккуба!

— Ни за что! — счастливо возопила в ответ Куроно, только крепче обхватывая руками мою шею и затылок, довольно приятно при этом зарываясь в волосы ноготочками.

Судя по ощущениям, Юкари её активно пыталась стащить, но моя пышногрудая малышка уже вцепилась в меня всеми четырьмя конечностями и позволять себя отодрать точно не собиралась, получая от процесса борьбы гигантское удовольствие.

— Ой, а чего вы такое интересное делаете? Нам можно присоединиться? — раздался от дверей игривый голос Натсуми.

— Да-десу! Помогите мне её отодрать-десу! — мгновенно сориентировалась достойная дочь семейства Сэндо.

— Эй! — возмутилась уже моя «ноша».

— С удовольствием!

— Урашки!

— Сейчас! — на разные голоса возликовали уже бывшие статуи.

И в следующую секунду я оказался в самом центре возбуждённого клубка задорно пищащих девчонок, девять из десяти которых больше старались под благовидным предлогом облапать и ущипнуть за разные места меня, нежели отцепить суккубу. И да, десятой была именно суккуба, которая на мне висела, так что сколько бы Юкари ни старалась создавать звуковое сопровождение борьбы, но я-то мог определить, где меня касаются руки взрослых девушек, а где — маленькой девочки. Правда, обилие удивлённо-негодующих взвизгов давало некоторую почву для подозрений, что трогала девочка не только меня, хе-хе.

— Ладно-ладно, мои хорошие, хватит, а то сейчас у нас тут начнётся что-то совсем неприличное, — посчитав, что сеанс студенческого раздолбайства, конечно, хорош и замечателен, но ещё немного, и я реально начну их тут раскладывать, срывая одежду, я решил прекращать сабантуйчик.

— Ну хорошо… — не очень довольно, но послушно начало доноситься со всех сторон на разные лады, и девочки стали отступать.

— Итак, — спустив на ноги суккубу, я не поленился сделать несколько шагов, чтобы поднять, обнять и чмокнуть Мизори в щёчку, ибо она участия в коллективных обнимашках не принимала и могла огорчиться, если бы я не уделил ей внимания, — что всё-таки решим? Опять занимаемся вместе?

— Надо бы, — ответила перешедшая на серьёзный тон суккуба. — Я хоть и старалась не отставать с прошлого раза, но тоже не все темы хорошо поняла на уроках.

— Простите, а о чём вы? О каких занятиях речь? — непонимающе завертев на нас головой, решила вступить в разговор Норико Ямада — скромная и обычно очень молчаливая девушка с короткими зелёными волосами, которая обожала лепить всякие милые фигурки из глины.

— В нашей Академии студенты, которые набирают меньше пятидесяти баллов на итоговом тесте, должны посещать летние занятия, — повернулась к ней Юкари. — А так как у нас в клубе все больше заняты своими амурными делами, чем уроками, то придётся в оставшееся время подтянуть всё самостоятельно, если хотим быть свободными всё лето-десу, — с важным видом сложив ручки на груди, завершила она речь. И, что забавно, никакого осуждения в сторону такой безалаберности показано не было, девочка просто констатировала факт, по всей видимости, не отделяя себя от столь нерационально распределяющего личное время коллектива.

— И мы будем учиться вместе? — расплывшись в довольно-пошленькой улыбке, уточнила Натсуми Рёко, стрельнув в мою сторону глазками.

— Придётся, иначе вы ничего не выучите-десу, — вновь солидно кивнула ведьмочка.

— Это почему ещё? — возмутилась Юко Цутами.

— Потому что вы все полезете за помощью к Астарту, а так как этот извращённо-извращенческий извращенец точно не будет пресекать подобное, вместо уроков у вас будет сплошной разврат-десу! — одной позой излив на общество сто кубометров превосходства и достоинства, уличила нас всех достойная дочь семьи Сэндо.

— Ну-у… — женский коллектив дружно покосился в мою сторону. Даже Мока.

— Она права, — не стал я отрицать, ибо смысл отрицать очевидное?

— Ну вот, я только что радовалась, а теперь уже не знаю, — фыркнула Татэна Сараки, демонстративно сложив руки под объёмной (хоть и заметно уступающей Куруму) грудью и нахохлившись.

— А может быть, мы разделимся на две группы? — невинно улыбаясь, озвучила новое предложение Натсуми.

— Даже не мечтайте-десу! — тут же зафыркала уже ведьмочка, воинственно морща носик на «этих вертихвосток».

— Ну что же, — возвращаю к себе внимание, желая пресечь возможный акт нового бедлама с женской пикировкой. Нет, сам по себе он прекрасен, но они так до вечера могут, а у нас тут важное дело, — раз у нас нет выбора и строгая, но справедливая ведьма со склонностью к доминированию и агрессивным методам соблазнения уже взялась научить нас всему, что должен знать настоящий… хм… отличник, — со всей старательностью выделяю слово интонацией, — то предлагаю проголосовать, кто за коллективные занятия, и обсудить, кому и что нужно подтянуть…

Коллектив мою мысль поддержал, и вскоре Юкари официально была признана авторитетом и основным преподавателем, чем очень загордилась, а мы с Мокой назначались тиранствующей ведьмой её помощниками. При этом тот взгляд, которым нас окидывали, намекал, что ведьмочка руководствовалась в назначениях не «профессиональными качествами», а явно планировала устраивать «харасмент», или как там эта штука с домоганиями правильно называется? Дальше дело было за малым: договориться по времени и месту занятий, а ещё обрадовать боборотня, что он на следующие пару недель вновь возвращается к режиму «я один пашу за весь клуб». Пусть совсем забивать на него мы не собирались (нельзя огорчать сексуальных кошкодевочек, к которым ты хочешь забраться под юбку), но подтянуть народ в науках действительно стоит. А уж как замотивировать тех, кто будет отлынивать, я найду. Да, полагаю, «частные занятия по расширенной программе» для наиболее успешной дамы будут хорошим мотиватором, хе-хе.