Нетрадиционная медицина.

Варнинги: те, кого не устраивает существование в этом мире не только гетеросексуальных отношений, просьба уйти сразу, не читая.

Тилана, 446 год.

* * *

Резкие, грубые выкрики сменялись протяжным, заунывным женским голосом. Он затягивал, высасывал мозг, и Марк бездумно смеялся, покоряясь. Его тянули за волосы, требовали не сбиваться с ритма, он фыркал и мотал головой. Возбуждение прошло, а он продолжал толкаться во влажный рот, продолжал облизывать сам. Забывал, что делает, отвлекался, и его снова тянули за волосы. Холодные пальцы гладили и царапали живот, стискивали мошонку, кругами двигались по лицу, он терялся, снова срываясь на смех, пока не вспомнил, что их здесь трое.

Два танцора-близнеца и он. А здесь — за сценой в баре. В душной кладовке, на ящиках и тряпках. В нёбо ударила сперма, Марк закашлялся, дернулся, забыв о себе. Обожгло болью, он задохнулся, брызнули слезы. Один из братьев удержал, забормотал ласково, начал целовать, слизывая и слезы и семя. Марк расслабился, сжал губами второй член, развел ноги, позволяя ласкать.

Музыка снова сменилась, и он кончил в такт ей. Плохо, вяло, но за этим пришел. И поднялся, шатаясь, кое-как застегнул штаны. Пальцы промахивались, в голове шумело, во рту горечь спермы мешалась с горечью бренди. Братья пытались остановить, Марк отстранял их руки, опять смеялся, обещал что-то и рвался к двери. Хотелось воздуха, пусть не свежего. В баре он был, здесь — нет.

По свыкшимся с темнотой глазам ударили разноцветные огни, и Марка согнуло в приступе тошноты.

— Здесь не вздумай блевать!

Его схватили за шиворот, встряхнули, затрещала рубашка. Он вслепую шарил перед собой, пробовал объяснять, накатывали новые волны дурноты. Потом его отпустили. Чтобы снова схватить, уже не грубо. Потянули вперед, снова не слушая, а потом раскалывающую голову окутала прохлада и полумрак.

Марк застонал от облегчения и попытался сесть, но его вздернули на ноги с тихим матом. Знакомый голос. И так знакомый, что хмель почти слетел. Теперь ничего не мешало видеть, Марк выпрямился и с ужасом уставился на разъяренного Ларри.

— Р-разрешите доложить, — с перепугу слетело с языка, и Ларри снова выругался.

— Пей! — он сунул Марку пузырек с яркой этикеткой.

На вкус пойло было гаже местного бренди и вязало рот, зато отпустило почти сразу. Головная боль не прошла, но тошнить перестало и яйца больше не ныли. Марк истерически хохотнул. Было настолько стыдно, что бессмысленно оправдываться. Ларри этого и не просил. Он держал Марка за плечо и чего-то ждал.

Как выяснилось — такси. Большую темную машину с автопилотом. С заднего сиденья выскочил Икенна, подбежал и обнял. Марк рефлекторно прижался в ответ и выдохнул от облегчения.

— Идем, — Икенна придержал за талию, увлек в машину, снова обнял.

С другой стороны уселся Ларри, вздохнул сердито, взял руку Марка в свои и рассмотрел содранные костяшки. Марк не помнил, где так получилось, но болеть оно перестало еще до кладовки.

— Придурок, — уже беззлобно фыркнул Ларри.

Марк вжался в Икенну всем телом и зажмурился. Они оба слишком хорошо его понимали, чтобы осуждать. Только все равно они оставались вместе, а он — один. Это было страшно не каждый день, зато если накатывало, то сносило крышу напрочь. Поздний отходняк. Врач в реабилитационном центре предупреждала. Требовала приходить на прием каждый раз, когда припрет. Однако накрывало всегда к ночи, идти утром не было смысла. И точно не хотелось говорить с кем-либо. Тем более с врачом.

Икенна, зная это, старался проводить с ним как можно больше времени, таскал гулять, приглашал на очередной выдуманный им экзотический компот. Ларри не всегда был искренне за, но точно не был против. А вот Марк был. Часто. Именно потому, что они — вместе. А ему к ним если буквально третьим, в постель, иначе он лишний. У Ларри с Икенной не так давно появилось нечто похожее на эту... частную жизнь. Его им только и не хватало для счастья.

Марк вздохнул и подставил щеку под ласковые пальцы. Просто контакт, без поглаживаний, действовал хуже. А вот так было безумно хорошо. Как Ларри не ревнует? Сидит рядом, все так же Марка за руку держит. Это чтобы он понял, что не один. Сказать — застрелится скорее, а показать может. Марк вдруг до спазма в горле пожалел, что Икенна и Ларри не один человек. Нежный, заботливый как Икенна, и сильный, жесткий как Ларри. Он застонал и спрятал лицо на плече Найе, тот, конечно, не понял причин и продолжал молча гладить.

Эмигрантский поселок был чуть поодаль от строящегося города, но его не охраняли. Каждый волен приходить и уходить без контроля. Поэтому Марк и позволял себе надираться, нарываться на драку и приползать с разорванной задницей. Ее все равно не видно.

Из машины он вышел прямо, Икенна только слегка поддерживал под локоть. Ларри расплатился, отпустил такси и пошел впереди, чтобы открыть дверь. Икенна толкнул Марка на кровать и цепко ухватил его за подбородок. Марк сам не знал, что у него с мордой, сегодня вроде не били. Но падал. Зато в ванной была мазь. И к утру все должно зажить.

Марк упал навзничь и потянул на себя край одеяла, укрыться. Ботинки снимал лежа, а штаны спать не мешают. Икенна тормошил, пытался чего-то добиться, Марк ловил его за руки, тащил к себе, бормотал неприличное, а дальше не запомнил.

Будильник как обычно заорал в самый неподходящий момент. Марк открыл глаза и лежал, вслушиваясь в заливистые трели. Тело казалось неподъемным. Голова не болела, только встать не помогала. Именно из-за таких вечеров как вчерашний Марк ставил сигнал на час раньше. Так удавалось не опаздывать. В худшем случае, обходился без завтрака.

Когда раздражение от будильника стало сильнее лени, Марк выпутался из-под одеяла и с ужасом посмотрел на рубашку. Мятая, клочкастая. Стирать имеет смысл? Марк снял ее и рассмотрел на свет. При его доходах лучше постараться оживить, но на выходных подумает.

Печка стояла на пятом рационе, только включить. Икенна. Марк глупо улыбнулся. Большая кружка шоколадного напитка, фруктовый салат, вафли. Все для восстановления баланса в потрепанном организме.

Зеркало в ванной показало страшное. Небритую, опухшую рожу с полурассосавшимся фингалом во весь левый глаз. Челка доставала до бровей, а не до кончика носа, не скрыть. И мазь он вчера забыл. Хотя, наверное, Икенна вспомнил, иначе окрас был бы фиолетовым, а не желтоватым.

Марк выразительно на себя посмотрел, развел руками и полез в душ. Ледяной, потом горячий, снова ледяной, под конец — теплый, чтобы зубы не стучали при чистке. Дадут денег — купит себе хороший депилятор, этого не хватает и на три дня.

Следующий подход к зеркалу оказался удачнее. От работы за неподобающий вид точно не отстранят. Марк порылся в шкафчике и выудил баночку с кремом. Защита от солнца, на Тилане очень полезная штука. Им бы такой на Авейре. И заодно с тональным эффектом. Совсем то, что нужно. Он аккуратно размазал крем по физиономии, стер лишнее и начесал челку пониже.

Кондиционер работал исправно, Марк не стал его убавлять, просто завернулся в халат. Это была его первая покупка на Тилане: длинный халат ярко-персикового оттенка с капюшоном и глубокими карманами. Все та же психолог советовала не отказывать себе в приятных мелочах, украшать жизнь в меру возможностей, вот Марк и старался. Черно-желтая ящерка в ванной — того же происхождения. И гирлянда тонких стеклянных колокольчиков над окном. Когда оно было открыто, колокольчики раскачивало ветром и они хрустально звенели. Как летняя капель на Ханау.

Нет, тут не психолог, тут нейрохирург нужен. Или, еще лучше, патологоанатом.

Марк вынул из печки шоколад, попробовал на сахар, прихватил вафлю и ушел на подоконник. Широкий и низкий, тот служил одновременно и полкой и креслом. И на нем стоял подаренный Икенной кактус. Местная форма жизни — фиолетовое с голубыми прожилками изогнутое чудовище, густо-густо покрытое иголками. Поливать его нужно не чаще раза в стандартный межзвездный месяц, поэтому угробить пока не удалось.

Марк пяткой отодвинул горшок так, чтобы полы халата не цеплялись за иглы, и сделал первый глоток. Окна его квартирки выходили во внутренний двор, порой было интересно. Земляки бурно ссорились, дрались, пытались обзавестись семьями, иногда прямо во дворе. Сестра Икенны все-таки родила, Дин Фиррте на радостях пил неделю и спаивал тут же ставшего родным Найе. Жизнь кипела и кишела, Марк на людях тоже... кишел, а за двери заглядывать боялся. Ему хватало своего досуга, который приходилось не устраивать, а истреблять.

Он пробовал по-другому. С самого начала пытался найти несколько подработок и записаться на курсы, чтобы приходить домой и падать. Не получилось. Трудовое законодательство было непримиримо, а худо-бедно разрешенных двенадцати часов не хватало.

— Со следующей недели начинаю новую жизнь, — на пробу пообещал он кактусу.

Тот всеми изгибами показал, что не верит.

— Ну и сиди весь день один, — обиделся Марк, допивая шоколад.

Вошел Ларри. Замок был настроен на них с Икенной, на всякий случай. Обычно все равно стучали, но вчера Марк валялся в таком состоянии, что немудрено.

— Выглядишь лучше, — одобрил Ларри, стянув с него капюшон.

— Твой Найе чудо, — кивнул Марк, отдавая Ларри чашку. — Сунь в мойку, а я буду собираться.

Он скинул халат и, не стесняясь, пошел к шкафу. Одежды у Марка было немного. Не мог отказать себе в качестве и поэтому покупал мало, чтобы хватало денег на жизнь. Единственное, что даже не считал, это майки. Покупались десятками, рвались так же. Дернуло его вчера в рубашке пойти. Марк вытащил золотисто-песочную майку, коричневые брюки с низкой посадкой и сандалии. На объекте все равно переодеваться.

— И для кого ты? — спросил Ларри, кивнув на выступающие над ремнем косточки.

— Для себя, — Марк усмехнулся и набросил сверху жилет.

Мимо поселка ходил муниципальный транспорт, собиравший тех, кто работал на строительстве установки. Некоторые обзавелись личными машинами в счет будущих заработков, но и Ларри, и сам Марк считали это излишним. Машина долго себя не окупит, размеры Центра пока не настолько велики. А чтобы раз в пару месяцев съездить подальше отдохнуть, хватало и арендованных колес.

Сегодня они оказались первыми на маршруте, и Марк радостно уселся в самом конце салона, чтобы вытянуть ноги.

— Сайбер, хай! — перед ними, свесившись через спинку, нарисовался Харви. — Идем сегодня пить?

Ларри усмехнулся краем рта, Марк потер лоб и поморщился.

— Ты уже?! — оскорблено сообразил Харви. — Вот алкаш, договаривались ведь!

— Это было спонтанно, — покаялся Марк. — На следующей неделе — зуб даю.

— Чей? — хмыкнул Ларри, Марк скорчил ему зверскую рожу и улыбнулся Харви:

— Обязательно. В хлам. Чтобы домой только ползком.

— Ловлю на слове, — Харви успокоено кивнул и перевернулся, сел нормально.

Ларри промолчал, но так осуждающе, что Марк заерзал по сиденью.

— Отдай Икенну — буду сидеть дома, — в воздух огрызнулся он.

— А я молчу, — Ларри лениво покосился. — Ты и сам все знаешь. Хотя бы трахаться можно менее... демонстративно?

Он почти не проговаривал фразы вслух, Марк читал по губам. Старый армейский навык. Конспирологи хреновы.

— А как же. С месяц назад, например, все сорвалось из-за прыща на заднице.

— Чьей?! — опешил Ларри

— Моей! Мне об этом сообщили в самый ответственный момент с таким видом, словно... я подтереться забыл. Я его не чувствовал даже, так что представь размер. Как разглядел?

— И? — Ларри кусал неудержимо расползающиеся губы.

— И что? Я заржал. Со мной до сих пор не разговаривают.

Ларри откинул голову на спинку кресла, давясь смехом.

— Сайбер...

— Если б я нарочно!

Марк сунул руки в карманы брюк и сам фыркнул, вспоминая. Он не поверил сначала, что такая фигня может сбить настрой. Чистый и ладно. Только подход солдат с Ханау шел поперек с мнением лощеных мальчиков с Прайма. Он покосился вниз, не задралась ли майка. Это Ларри бесплатно вылечили, потому что диагноз не дал бы ему полноценно жить дальше, а шрам даже не чесался. Эстетика — за свой счет. Хотя это уже все обиды в кучу. Шрам как раз не помешал, пусть и шел через все брюхо, в отличие от злосчастного прыща. Марк его потом специально искал с зеркалом. Светло-красное недоразумение, заметное не под каждым микроскопом.

Лощеные мальчики с Прайма... Автобус останавливался там же, где парковались частные машины. Ларри усмотрел в конце ряда Шелла, ответил на приветственный взмах и пошел навстречу. Марк, одергивая до сих пор подтянутые штаны, потащился следом. Из дурацкого, самому неприятного принципа. Господин главный инженер, куратор, инициатор и так далее проекта по защите Тиланы от внешнего врага Марка игнорировал, даже когда тот хлопался ему на колени в столовой. Почти хлопался. Обещал. Но тем не менее.

Марк вел себя глупо. Каждый раз. Как видел — так и вел. Все увещевания Икенны, удивленные просьбы Ларри, собственное понимание, что нельзя вести себя так, не помогали. Когда Марк видел Теймура Шелла на расстоянии меньше сотни футов, его прорывало. А мужик почти стопроцентно не того. Не могло быть такого совпадения, слишком много получается пидорасов и прочих неопределившихся на пару тысяч рабочих душ. Марк лично знает двоих, да и сам не без греха. Нет, он мог с девушками, и было вполне приятно, только предпочитал-то не их.

— Эрмете, Сайбер, — Теймур кивнул, закрыл машину и сунул брелок в карман куртки.

Ни тени интереса или осуждения в глазах, словно не перед ним стоит парень, у которого штаны едва на яйцах крепятся. Теймур с Ларри пошли к административному корпусу, а Марк остался смотреть вслед и давить отчаяние. И он в свое время считал, что Ларри влип безнадежно?!

Тей. Звучит почти так же нежно, как Найе. Встать рядом — Теймур если и выше, то на дюйм, не больше, потрогать губы, прижать к ним свои... а вот тут Марка замыкало. Не шла мысль дальше, как бы он не понукал. Предел мечтаний, сам по себе невозможный настолько, что не имеет смысла продолжать.

Он застегнул жилет, затянул ремень потуже и пошел к складу. Когда их только выпустили из реабилитационного центра, Ларри предложил рискнуть устроиться сюда. Техническое училище Марк все-таки закончил, мозг теоретически тоже был, а работа на объекте, даже дворником, давала возможность получить высшее образование. Дворником не взяли, а вот кладовщиком удалось. Была вакансия курьера, и по характеру работы она бы подошла больше — Марк терпеть не мог выверять базы данных, только несолидно.

Поэтому он в очередной раз проводил инвентаризацию. Изобрел десяток новых ругательств, но еще надеялся отладить все настолько, чтобы наступил порядок, а не циклическое исправление одних и тех же косяков. Его единственная помощница — девочка-стажерка, как и он жаждущая халявной вышки, была убеждена, что это нереально, и каждый день кучей сбрасывала ему на персоналку доказательства. Но Марку нужна была цель, он ее себе нашел и не собирался слушать пессимистов. Тем более на Авейре получилось, чем Тилана хуже?

— Маркушка! — ему на шею с визгом выпрыгнула Соулу, в полете оттолкнулась от стены и почти уронила Марка на стол.

— Соль, рехнулась! — он за талию оторвал ее от себя и успел выровнять положение.

— Да! Я нашла пункты с пятьдесят восьмого по сто тридцать второй! Их оприходовали на внутренний склад.

Марк не сдержал восторженный вопль и сам схватил Соулу в объятия. Исчезновение такого куска номенклатуры нельзя просто списать, его нужно объяснить, а такой фантазией никто не обладал.

— Пойдем считать? — предложил он, широко улыбаясь.

— Да! — Соулу кивнула и вывернулась.

Иногда Марку казалось, что она к нему неравнодушна, но Соль ни разу даже взгляда не задержала на нем дольше, чем требовалось. Когда он сидел к ней спиной — тоже. Паранойя не дала бы не почувствовать. Марку было немного неловко, заранее, на всякий случай. Только его Соулу и не хватало. Неврастеника с постоянными кошмарами, периодическими пьянками, неконтролируемыми приступами блядства и денежных трат. Но не исключено, что ему просто хотелось ей нравиться. Не как коллеге. Хоть кому-то нравиться не только для минета в подсобке.

Конечно, у него был Икенна. Но Икенна — это константа, которая настолько не требует подтверждений, что воспринимается как явление природы. Их привязанность друг к другу не измеряется логикой, она уже за гранью. А хочется совсем-совсем человеческого, не проверенного гибелью цивилизаций.

— Так идем? — Соулу оглянулась с удивлением. — Чего смотришь? Я тебе напомнила первую любовь?

Марк рассмеялся сходству мыслей, замотал головой, прихватил со стола персоналку и пошел за ключами. Внутренний склад — не экспортный, для запчастей и оборудования местного производства, был не в его ведении, однако сейчас у него не только повод для прикрытия любопытства, у него настоящая причина. Он чуть не поседел с этим списком. Там были детали для резервных генераторов, их не делали на Тилане, а доставка с Прайма — очередной простой. Шелл повесится. Это прекрасно, а вот расстраивать Ларри не хотелось бы.

— ... и сто двадцать восемь болтов, — Соулу с хрустом выпрямилась и посмотрела на Марка с надеждой.

Тот нашел нужную позицию и кивнул. Пересортицы здесь не возникло. Наверное, об этом грузе просто забыли. Раздолбайство или кому-то совсем не нравится затея Невилла? Марк отмахнулся. Потом расскажет Ларри, а пока ну нафиг.

— Все, — мечтательно протянула Соулу, раскинув руки и покружившись по полупустому помещению.

— Акты еще, — напомнил Марк, сохраняя свои записи и видеосъемку процесса.

— Они в полклика создаются, только проверить. Это тебе не списание. Теперь можно обедать?

Марк посмотрел на часы. А ведь да. Заработались.

В столовой почти никого не было, только стайка незнакомых девушек — они даже на обед переоделись, не угадаешь отдел по униформе, два угрюмых монтера — вот им бы переодеться не помешало, и Ларри с Шеллом возле окна. Марк стиснул зубы и, видимо поэтому, наложил на поднос в два раза больше, чем был способен съесть. Зато Соулу подошла со стаканом компота и одним пирожным.

— Я вовремя заметила, сколько ты нахапал, — хмыкнула она в ответ на его радостное восклицание. — Не расколешься, по кому сохнешь? По Эрмете или Шеллу?

Марк смотрел, как длинные смуглые пальцы заводят за ухо черную прядь. У Теймура были очень гладкие, постоянно рассыпающиеся и от этого непослушные волосы. Но ему шло. И вечная недопричесанность, и эти раздраженные жесты.

— По их положению, — огрызнулся он, выбирая столик в дальнем углу за колонной.

Соулу хмыкнула и промолчала. Не поверила, но главное, что не стала дальше спрашивать. А Марк вцепился зубами в котлету. Начинать лучше с супа, да грызть ложку невкусно.

Когда он доедал десерт, подошел Ларри. Вежливо улыбнулся Соулу, потом попросил:

— Сходишь вечером с Икенной на канал? Я собирался, но придется задержаться допоздна. Там красиво будет, отдохнете.

— Конечно, — Марк расплылся в улыбке. Когда бы он отказывался, не то предложение.

— Икенна — тот самый его загадочный парень? — спросила Соулу, когда Ларри ушел.

— Почему загадочный? — удивился Марк. Впрочем, со стороны так могло выглядеть. Икенна хуже всех адаптировался к жизни на Тилане. Им тоже было сложновато, а жизнь на Ханау внешне меньше отличалась от обычаев Прайма. Только Соулу не видела Найе. Он появлялся на объекте раз или два, ждал их с Ларри в такси у ворот. Маловато для выводов.

— Потому что, говоря о нем, неприступный хмырь Эрмете с замашками генерала без армии становится настолько человеком, что... становится прямо-таки человеком.

Марк спрятался за стаканом с остатками компота и ягод на дне. Ну что тут ответить?

— Я в туалет, — придумал он и поднялся.

Соулу выгнула бровь и покачала головой. Она уже намекала, что вокруг Марка слишком много тайн, которые то ли обижают, то ли провоцируют их раскрыть. Но их официальная легенда была настолько далека от истины, что Марк боялся утонуть во лжи и предпочитал молчать, где можно. Со временем все равно придется сочинять, люди имеют право интересоваться, кто поселился в их доме и требует себе равных прав. Только постепенно. Сначала прекратить трахаться с кем попало оттого, что иначе окажешься в дурке.

В дверях, хорошо не над писсуаром, он налетел на Теймура. Остолбенел под отстраненно-хмурым взглядом и чуть не спросил, что тот здесь забыл. У Шелла были чудовищные глаза, ярко-зеленые и то ли визуально, за счет разлета бровей, то ли буквально раскосые. Икенна говорил, это мутация: при таком цвете волос и кожи глаза рецессивного цвета. Или что-то еще говорил, Марк не разбирался, он пялился, даже сейчас в туалете.

— У меня пуговицы криво застегнуты?

— Не знаю. Я туда не смотрю, — ляпнул Марк.

Шелл покачал головой и протиснулся боком между косяком и Марком. Слегка мазнул по рукаву пуговицами пиджака. Марк силой принудил себя не поворачиваться и не выпячивать живот, потом закрыл дверь и шумно выдохнул. Как Ларри выдержал рядом с Икенной так долго и не изнасиловал ни разу? Марк уже готов. И ведь Шелл молчит, как нежно любимые им железки. Послал бы, сказал, что такое поведение неуместно и вообще Марк болван озабоченный. Ну, что-нибудь сказал такое, чтобы тот их феерический диалог при первой встрече не был самым продолжительным и осмысленным за все знакомство.

Марк воровато покосился на гостеприимные округлости писсуаров и расстегнул ширинку. Видит Космос и мать Сиана, он пытался терпеть. Фантазий так и не получилось, у него встало от одного имени "Тей", и кончил от него же. Секунд через пять. Чем там кормили в юности Икенну, он теперь тоже хочет.

С Икенной Марк встретился у канала — первого из сложной ирригационной системы. Проектировщики решили, что проще так, чем по трубам качать воду из Тайрисс на поля. Этот же канал разделял Центр на две примерно равные части. Через него перекинули три моста, заканчивали четвертый. Раз в несколько дней устраивали фейерверк, раз в две недели — бесплатную дегустацию мороженого. О фейерверке не предупреждали, о мороженом — да. Не то чтобы его нельзя было купить, но для таких вечеров производители старались подготавливать новинки. Получалось одновременно и маркетинговое исследование спроса, и реклама.

От детей и подростков было не протолкнуться, а Икенне просто нравилась суета. Он говорил, что хорошо себя чувствует среди людей, когда людям нет до него дела. Могла улыбнуться молоденькая девчонка, попросить подсадить на парапет карапуз, поздороваться и остановиться поговорить знакомые. Но если бы он захотел, то без труда обеспечил бы себе одиночество. И все это, не выходя из толпы. Марк, будучи жутким треплом только с приятными ему собеседниками, Икенну в целом понимал.

— Знаешь, почему Тайрисс? — встретил его Икенна, свесившись с перил первого моста.

— Нет, конечно. Я думал, перенесли название с другой планеты. Не прав?

— Так звали жену командира исследовательской экспедиции. Она умерла от местной амебы. Тогда с ней не умели бороться.

— Романтично, — оценил Марк и историю, и амебу. — А сейчас точно умеют?

— Нам делали прививки, — укоризненно напомнил Икенна, отрывая взгляд от фиолетовой воды. — Ты с температурой лежал три дня.

— А, вот это что было, — Марк вспомнил и вздрогнул. Трое суток абсолютной слабости, жара, насквозь мокрых от пота простыней и бесконечной рвоты. И все на фоне не до конца заживших ран.

— Да, симптомы проникновения амебы в мозг. Ослабленные, конечно. Ты как?

Марк сначала не понял, потом поморщился и неопределенно пошевелил перед собой пальцами. Икенну не стоило обманывать и говорить, что все в порядке. Его злила и расстраивала такая ложь. Он верил и не угадывал обмана, не видел его, а потом, когда все выяснялось, чувствовал себя... Марк долго искал определение. Не преданным, а словно его вынудили быть хуже, чем он есть, не проявлять заботы, быть равнодушным. Авейра, мать ее.

— Почему тебе не попробовать объясниться с инженером Шеллом?

— Предупреждай, — просипел Марк, закашлявшись.— Как ты себе это представляешь? Ему женщины нравятся наверняка, а тут я с членом наперевес.

— Я до сих пор не знаю, кто мне нравится. При этом счастлив и удовлетворен с Рэнсом. А женился бы, мог и не узнать, как хорошо с мужчиной.

— Клонишь к тому, что он мог не пробовать? — хмыкнул Марк. Его все еще забавляла прямота Икенны, но смеяться он перестал давно. — Вряд ли дело в этом. Он с Прайма. Должен знать о себе.

— Возможно. Только мне кажется, ты сам все усложняешь. Тебе не нужны все эти мужчины в ночных клубах, тебе нужно одному не быть, когда становится страшно.

— Вот уж что не секрет, — Марк перегнулся вниз. Если всмотреться, можно увидеть серебристые спины хвостоперки. Вкуснейшая рыба. Вымоченная в вине, с белым соусом. Умм.

— Хочешь, я с ним поговорю?

Марк чуть не отправился к вкуснейшей рыбе кубарем. Увидевший цель Икенна — зверь страшный. Предсказуемый, правда, однако легче от этого не становилось.

— Икенна, — осторожно начал он, чтобы не обидеть. — Я очень ценю твое желание помочь, но давай ты не станешь вмешиваться? Я понимаю, ты хочешь как лучше, а я хочу иметь возможность сделать все ошибки, какие мне приспичит. Сам. Никого не подставляя. Если непонятки между мной и Шеллом станут угрозой Ларри, я разберусь. А пока...

— Ты просто несчастен.

— Я не стану счастливее, точно выяснив, что мне нихрена не светит.

— Не знаю. По-моему, определенность лучше иллюзий. Я проверял, — он беспомощно улыбнулся.

Марк не нашелся с ответом. Он хорошо помнил, как Найе проверял. Безмятежные, пустые глаза, ровный голос, приветливость настолько наигранная, что почти скрипит на зубах. И якобы невинные вопросы, естественное любопытство неофита, за которым большими буквами написано: подскажи мне, как достать Эрмете.

— Найе, мы сможем забыть? Ну, хотя бы просто помнить, не чувствуя?

— Нет, — Икенна печально улыбнулся. — С этим только смириться, Марк. И пытаться построить жизнь так, чтобы воспоминания не затмевали реальность. Не становились важнее. Ты сам говорил мне все это. Всем помог, а себе не можешь? Ладно, пойдем и выпьем пива? Или тебе мороженого?

— Детвора затопчет. Давай по пиву?

— Я принесу, — Икенна выпрямился, осмотрелся в поисках торговца и зашагал к нему, на ходу роясь в карманах в поисках мелочи.

Марк смотрел вслед и любовался. Найе с Ларри зубами вцепились в возможность не только работать ради пищи, а пробиться туда, где получится на влиять на события. Икенна сам пока этого не понял. Взахлеб рассказывал о новых опытах, о современном оборудовании, почти равном аверийскому, делился своими планами и не замечал, что все эти планы он уже наметил, уже собрался осуществлять. И его не особенно занимало, как к ним отнесутся окружающие. Ларри сознательно пытался строить Шелла, тот отвечал Ларри тем же, оба были счастливы и стремились к консенсусу под названием "совместное управление". Сам Марк делал все, чтобы помочь и Лоренсу, и Найе. Знал — с ним легче. Наверное, поэтому пока не спился.

Домой они вернулись довольно поздно, Икенна убедился перед этим, что Лоренс выехал с объекта. Найе сразу помчался наверх, а Марк задержался внизу. Ему послышалось нечто странное под лестницей, где обычно пили сослуживцы.

— И опять волосы отращивает. Надоело, видать, мужиком-то быть. Или боится, что бросит командир, найдет себе бабу.

— Фрейстер! — рявкнул Марк.

Солдат привычно подпрыгнул, вытянулся в струнку и охнул, отлетев за скамью с разбитым носом. Собутыльники вскочили, но тронуть не решились, только закрыли собой "пострадавшего".

— Скучно? Заняться нечем? Так и скажите. Администрации нужны люди, дороги прокладывать в болотах на юге. И квалификация ни к чему. Как раз.

— Сайбер, не надоело защищать? — мрачно спросил Динкас, пригибаясь.

Марк фыркнул и отступил на шаг, давая понять, что драка окончена.

— Вы меня проверяете? Можете расслабиться, не надоело. И не надоест. Не нравится — можете пожаловаться Эрмете, он внимательно выслушает, гарантирую.

Дальше разговаривать он не стал. Проверено — опять нарвутся, а их трое, сам тоже огребет. И сейчас не отговоришься неудачным любовным приключением. Придется или откровенно лгать, или признаваться, чего тоже не хочется. При Ларри мужики рты затыкали, а за спиной склоняли Икенну по-всякому. Ларри узнает — убьет нахрен, лишит себя будущего. Они того не стоят.

Дома его встретил кактус, подмигивая лампочкой на горшке. Скоро понадобятся поливка и удобрения. Марк покупал разные в небольшом магазине по пути домой, кактус радостно жрал все подряд и не жаловался.

Голова слегка кружилась от пива, но, кажется, сегодня он просто ляжет спать, никуда не сорвавшись после душа и шоколада на ночь.

* * *

Рука соскользнула с колесика прокрутки, и Теймур очнулся. Вспомнил, где находится, и посмотрел на таймер. Получаса как не было.

— Домой? — посоветовал Лоренс из другого конца кабинета.

— Сначала закончу. Если выключат свет, я не переживу, — он усмехнулся. — А ты?

— Я переживу, но Икенна сегодня на дежурстве.

— Ясно. Не могу свернуть окно, проверь промежуточные результаты.

— Хорошо.

Лоренс углубился в работу, а Теймур поднялся, с хрустом расправил плечи и пошел делать им обоим кофе. Пока кофеварка скрипела и жужжала, превращая таблетку в напиток, Теймур чуть не сполз под стол.

Компьютер анализировал смету, подыскивая варианты. Вручную Теймур все сделал, но Невиллу необходимы аргументы серьезнее частного мнения инженера, даже главного. Невилл Теймуру верил, только губернатором Тиланы пока не был ни один, ни второй. А Лоренс все-таки псих. Очень неглупый, приятный человек, но псих. Какая разница, дома ли любовник?

Впрочем, все выходцы с Ханау со странностями. На объекте их осталось человек девять, и каждый отличался своими насекомыми в голове. Один Сайбер чего стоит. Теймур вспомнил потерянную партию запчастей, торжественно обнаруженную кладовщиками, и помахал перед собой рукой, отгоняя злых духов. Не верил в них, для перестраховки. Он уже вешаться собрался. И за эту находку Сайберу спасибо. Еще бы доставал он кого другого.

Кофеварка звякнула, огоньки погасли. Теймур долил в один стаканчик маленькую порцию воды, во вторую — такую же кофе и понес оба в кабинет. Лоренс поблагодарил кивком и указал на диаграмму. Рядом с ним на столе лежал лист с выкладками Теймура и графиком, на котором карандашом была нарисована схожая кривая. Прямо пропорциональная зависимость роста денежных затрат от временных.

— Иногда не хочется быть правым, — усмехнулся Теймур.

Лоренс молча дернул плечом в знак согласия и осторожно взял горячий стаканчик в руки. Пили в тишине, маленькими глотками, поглядывая в унисон то на один, то на другой монитор. Рядом с первой росла вторая кривая, на мониторе Теймура чуть быстрее — локалка тормозила. Раз увеличения финансирования они вряд ли дождутся, придется выкручиваться тем, что есть.

— Ларри, ты тут? — в кабинет сунулась лохматая голова Сайбера. При виде Лоренса он расплылся в такой счастливой улыбке, что Теймуру стало нехорошо. Позвать позвал, а застать не надеялся? — Домой не собираешься?

— По-прежнему отпускаешь? — Лоренс посмотрел Теймура.

— Иди, конечно, — Теймур как раз досчитал до шести. — Спасибо тебе.

— За что? Общее дело. До завтра. Не сиди до утра.

— Постараюсь. Спокойной ночи. Обоим.

Лоренс опять кивнул, взял сумку, сунул недопитый кофе Сайберу и пошел в раздевалку. Сайбер подмигнул и увязался следом. У них отношения на троих? Лоренс изменяет Икенне с Сайбером? Теймуру не стоит пытаться понять альтернативную логику и расстраиваться лишний раз?

Выбрав последнее, он вернулся к компу. Шестьдесят восемь процентов. Жалко, что нельзя сварить сразу ведро кофе. У него даже пачка соломинок в столе осталась от последнего праздника.

Разбудила веселая мелодия. Теймур вскрикнул от испуга, подпрыгнул и свалился назад — насмерть затекла спина. Осторожно выпрямившись, протер глаза и посмотрел на весело переливающуюся заставку. Анализ был завершен.

Теймур быстро прокрутил результаты. Расхождение с его расчетами составило около трех процентов. Большие деньги, однако в допустимую погрешность укладываются. Невилл будет... в ярости он будет. Теймур прикинул время и решил позвонить.

— Да, — Невилл, судя по бодрому голосу, не ложился, но видеосвязь включать не стал.

— Ричард, извини, что так поздно. У меня все готово.

— И?

— Если мы не получим три миллиона сейчас, то к концу года нам понадобится пять с половиной. Цены на перевозки и производство растут, а если мы не будем при этом индексировать зарплату...

— Мне ты можешь не объяснять, — оборвал его Невилл.

— Да, прости.

— Попробуй пойти домой и поспать? А я подумаю, что можно сделать.

— Эрмете предлагает всех к стенке, — фыркнул Теймур.

— Он учился на дипломата, он лучше знает, — уважительно согласился Невилл. — Жалко, что не получится. Перекинь мне отчет и иди домой.

— Ага, — уже в пустоту отозвался Теймур.

Он переслал файл на свой личный комп, Невиллу и Лоренсу, убрал в сейф распечатку и остановился посреди кабинета, вспоминая, чего не сделал. Получалось, что все. Переодеться и действительно можно домой. Теймур запер кабинет, сдал его на охрану и пошел в раздевалку. Все шкафчики были открыты, только у техников ночной смены горели зеленые огоньки. Он снял спецовку, майку, вынул свежую, а эту убрал в сумку, постирать.

В Центре и днем до сих пор почти не было пробок, а ночью дорога заняла минут пять. Квартиру ему дали возле центральной площади, два шага до набережной, три — до всего остального. Жаль, не оставалось времени воспользоваться. Отдел кадров намекал, что неплохо бы сходить в отпуск, однако работа не позволяла. Появился Лоренс — стало немного полегче, но Теймур пока опасался вешать на него этот сумасшедший дом.

Он сунул майку в машинку, добавил еще белье и настроил на быструю стирку. Режим сушки был, только лучше утром разбираться с еще влажным барахлом, чем катастрофически мятым сухим. Хотя в целом техника здесь была весьма неплохой, он не ожидал. Менять ничего не пришлось, Теймур только докупил пару тренажеров. Пешие прогулки и час-полтора занятий — все, что у него осталось от интеллектуальной и прочей личной жизни. И что обиднее всего, такое положение дел его всерьез расстраивало. Может, он Лоренса не психом считает, а завидует?

После стольких литров кофе есть не хотелось. Теймур полил два кактуса на холодильнике, принял теплый душ, чтобы не взбодриться, и с головой залез под одеяло.

Выспаться не удалось, но легче стало. Он сделал легкий завтрак и включил новости. В связке Прайм-Тилана пока было тихо, только транспортные компании повышали расценки, мотивируя их растущей опасностью, а половину населенного Космоса продолжало трясти. Теймур смотрел военные сводки и забывал жевать. После такого вдвойне понятным становилось желание Лоренса перестрелять администрацию Тиланы и департамент колониального управления на Прайме. Очень личное желание, насколько Лоренс вообще позволял себе проявлять эмоции.

Теймур выключил экран и задумался. Беженцев на Тилане хватало, самых разных, набирая персонал, он насмотрелся. Парни с Ханау не вписывались. Хотя бы тем, что из двухсот с лишним человек почти все были именно парнями. Рослыми, сильными, грубоватыми и ненормальными. Конечно, к ним прилагалась кучка аверийцев, казавшихся образцом эвакуированных из зоны военных действий, но даже то, что они прилетели вместе, было странным. Теймура не удивляло, что он раньше об этом не задумался, не до этого было, а вот теперь стало интересно. Десяток военных на группу из нескольких сотен — это нормально, тогда как наоборот...

Решив обязательно поискать информацию об Авейре и Ханау, он вымыл посуду и пошел собираться. Невиллу сегодня к полудню доказывать необходимость финансировать его проект в бОльших объемах, может позвонить в любой момент за уточнениями. Лучше быть на месте, рядом с информацией и теми, кто способен ее предоставить.

Но не понадобилось. Невилл связался после заседания, из кабинета, раскуривая трубку.

— Полтора.

— Мало.

— Я смогу найти еще примерно миллион. Придется уложиться. Ты согласен?

— А какие варианты? — удивился Теймур. Потом дошло: не тянет ли его плюнуть на все в таких условиях и вернуться на Прайм. — Ричард, я обещал тебе, что все зависящее от меня я сделаю.

— Что бы я делал без таких, как ты и Эрмете.

— Честных идиотов? — улыбнулся Теймур.

— Ну, так короче, — подтвердил Невилл. — Пересмотришь смету?

— Закончил неделю назад. И придумал, как уложиться в полтора. Но тогда я не смог бы гарантировать сроки эксплуатации.

— А так?

— А так я попробую удешевить материалы внешнего корпуса. Ну, придумаю что-нибудь. Пока не волнуйся.

— Люблю тебя за точность формулировок, — хмыкнул Невилл, отключаясь.

Обедал Теймур один, зато после столкнулся одновременно с Лоренсом и Сайбером. Оба стояли напротив строящейся подстанции и словно принюхивались.

— Что случилось? — Теймур тоже посмотрел на окруженный лесами скелет.

Сайбер покосился, кивнул и пожал плечами.

— Пока ничего, — перевел Лоренс, хмурясь. — Не могу объяснить. Но если бы я принимал решения, людей бы эвакуировал.

Слова Лоренса могли не убедить, а вот серьезности Сайбера хватило. Теймур кивнул, набрал охрану, прораба и службу спасения. Говорил почти шепотом, упирая на паранойю. Ни к чему раньше времени создавать панику.

Строители и техники выходили группками человека по три, словно покурить. Теймур, закусив губу, следил за ними и порывался идти внутрь, но Лоренс крепко держал за локоть. Сайбер подошел почти к входу и остановился, руки в карманы.

— Потом нужно будет все осмотреть. В наших интересах, чтобы ваша паранойя подтвердилась, — негромко сообщил Теймур. — Хотя лучше, чтобы нет.

Лоренс кивнул.

— Осмотрим.

— Вы вдвоем?

— Нет. Это глупо. Нужны обученные люди и аппаратура. Нужна постоянная служба безопасности, если на то пошло. Я не раз говорил.

— А я не раз отвечал. Наш проект и так на волоске. Неразумно привлекать к нему такое внимание.

— Необязательно всех извещать об этом. Две-три лишние ставки подсобных рабочих.

Теймур бросил на него лютый взгляд, но Лоренс остался невозмутимым. Эта ситуация не казалась ему чрезвычайной? Он словно разницы не видел между заполнением бумажек и терактом с сотнями жертв. Он сталкивался с вещами и похуже? И Теймур вдруг успокоился. Если сталкивался — не потеряет самообладания.

Однако успокоился зря. Когда внутри должно было оставаться человек двадцать, раздался взрыв. Лоренс вдавил Теймура в землю, послышался грохот, упала доска, больно ударив по ноге. Посыпался мусор, острые осколки, Теймур закрыл голову, а потом все стихло. Только кто-то надрывно кричал.

Лоренс поднялся, Теймур, откашливаясь от песка, тоже. Здания больше не было, оно сложилось внутрь, а вокруг разлетелись куски лесов. Около бывшего входа Сайбер удерживал рабочего, заломив ему руку за спину.

— Пусти, с-сука! — кричал тот, пытаясь вырваться. — Пусти! Там осталась Карина!

— Чем ты поможешь? — по виску Сайбера текла кровь, он морщился, но не мог стереть, не отпуская "жертву".

— Она может быть жива!

— Ты не спасатель. Даже если жива. Только сдохнешь.

— Все лучше, чем быть такой мразью как ты!

— Марк! — тут же рявкнул Лоренс, Теймур и заметить не успел зачем. — Отпусти его, — мягче, но все равно приказал он, когда Сайбер обернулся.

Тот дернул плечом и ослабил захват. Встал, поворачиваясь к рабочему спиной. Теймур выдохнул. Сценка заняла секунды, а все стояли, застыв, словно было важно, кто выйдет победителем.

— Нужно разобрать завал, — заметил Лоренс.

— И вызвать спасателей, — негромко напомнили за спиной.

— Уже. Сразу. Девилл, Абрахамс, — Теймур помолчал, — Сайбер. Выбирайте по пять человек. И объясните им, что нужно делать. Справитесь? — он обвел троицу взглядом. Девилл — бывший подрывник на шахтах, Абрахамс учился на сапера, а Сайбер похоже все-таки воевал.

— Справимся, — за всех кивнул Сайбер и улыбнулся с оттенком привычной беззаботности.

— Прибудут спасатели — поступаете в их распоряжение. Присмотрите заодно. Эрмете, на пять минут. Поговорить.

В кабинете он запер дверь и повернулся к Лоренсу. Тот сразу подошел к окну и теперь наблюдал за работами. Видно отсюда было плохо, только самый край площадки.

— Объясни, — потребовал Теймур.

— Чутье?

— Все объясни. Охрана не пикнула, начальника придется отдавать по суд. А у вас чутье. Сразу у обоих?

— У Марка. А он позвал меня.

— И раньше за ним такое водилось?

— Он жив, — Лоренс недоуменно повел плечами.

— Лоренс, я — глубоко гражданский человек. Сделай, пожалуйста, скидку.

Тот вдруг улыбнулся.

— А солдат мог бы выйти. Надеюсь, не придется. Сегодня Невилл получил деньги, Теймур. И есть тот, кто этого ждал и не хотел.

— Это я сам понял.

— Тогда чего ты хочешь? Ответа на вопрос "кто?" я не дам.

Теймур явственно ощутил, что прямо сейчас у него будет инфаркт. Он не понимает Лоренса, Лоренс не понимает его.

— Значит так, — он ухватил помощника за отложной воротник спецовки. — Ты даже если знаешь не больше меня, увереннее себя чувствуешь в этой ситуации. Как дома я бы сказал, — Лоренс дернулся, Теймур крепче стиснул пальцы. — Поэтому именно ты займешься безопасностью установки, прилегающей территории, обслуживающего персонала и гребаных мышей, которых мы никак не можем извести. С сегодняшнего дня. Ясно?

— Давно бы так, — Лоренс аккуратно отстранил его и снова улыбнулся. — И успокойся, Теймур. Ты здесь командир, ты должен держать себя в руках.

— Там погибли люди. Мои люди. Это и моя вина.

— Конечно. Только твоя вина и твое поведение при подчиненных никак не связаны. И не забудь объяснить им, в чем разница между спасением пострадавших и бессмысленным геройством с гарантированным летальным исходом. У тебя только что был иллюстративный пример.

Теймур вздохнул. Да, рабочие могут начать считать Сайбера мировым злом. Всего лишь потому, что гибель одного для него не повод терять остальных. Как же...

— Обязательно, — пообещал он Лоренсу.

Вскоре приехал Невилл. Осмотрел развалины, понаблюдал за выносом тел, порадовался со всеми, когда двоих нашли живыми — арматура удержала бетонные плиты, выразил соболезнования и уединился с Теймуром.

— Выпить есть? — спросил он, тяжело оседая на стул.

В дверь постучали. Пришел Лоренс, из кармана спецовки торчала бутылка.

— Разрешите? — он внимательно посмотрел на Невилла.

Тот посмотрел с искренним интересом и медленно кивнул.

— Я предложил Лоренсу занять место главы внутренней безопасности, — откашлявшись, пояснил Теймур. — И создать ее заодно.

— Справитесь? — уточнил Невилл.

— Нужно.

— Это действенный стимул?

— Действеннее денег. Карманов у савана нет.

— Хорошо. Если найдете организатора, эта должность станет вашей официально. Необходимые материалы я вам предоставлю. Не зарывайтесь только.

— Найти организатора или не задеть ваше самолюбие?

— Теймур, где ты его раздобыл?

Теймуру осталось только хлопать глазами. Лоренс улыбнулся и отсалютовал Невиллу пластиковым стаканчиком. Кажется, они договорились.

Как только получится выкроить время, Теймур найдет все о Ханау. Чтобы понять наконец своего помощника. Это уже не просто любопытство, это в интересах Теймура.

Но в эту ночь не получилось: он не попал домой, улаживая тысячу дел одновременно. Поднял на ноги главного бухгалтера, чтобы сразу выписать деньги пострадавшим и семьям погибших. Звонил Невилл — допрос охранников ничего не дал, чужих на территории не было. Показания камер слежения их слова подтверждали. Договор с охранной организацией Невилл пока не расторг, но потребовал, чтобы людей на ближайшие дни Эрмете отбирал лично. Ричард входит в администрацию Тиланы, он должен знать все об иммигрантах. И что бы ему не было известно о Лоренсе, его это устраивает. Остается положиться на его чутье, в плане выгоды оно пока не подводило.

Завал разобрали поздно вечером. Нашли еще три тела. В том числе Карину — маляршу. Очевидно, она погибла почти сразу — расплющило балкой. Сайбер, когда вынес ее, нашел взглядом того строителя и долго смотрел. Теймур пресек демонстрацию, но не сразу. Для начала убедился, что мужик все понял. А Сайбер на окрик начальства дернул плечом, хмыкнул и положил тело на носилки. Потом отошел, ссутулившись, к землякам.

Следующий день был объявлен траурным, Невилл распорядился выйти только охране и дежурным. Заодно чтобы никто не мешал химикам и Лоренсу исследовать территорию. Теймур побродил рядом, но выдумать применения своим знаниям не сумел. Лоренс, как он сам признался, тоже в этой области понимал немного, однако необходимость выполнить работу ему явно компенсировала отсутствие опыта.

К вечеру Теймур сдался и пошел в столовую. В углу курил охранник, буфетчица собирала со столов стаканы, а за колонной спал над тарелкой Сайбер. Теймур не помнил, назначали его сегодня дежурным или нет. Вряд ли, вчера пахал как трактор. Тогда что он здесь делает?

— Дома не удобнее? — спросил Теймур, поставив перед ним горячий чай с энергетиком.

Сайбер поднял голову и сонно улыбнулся. Затуманенные синие глаза смотрели неожиданно тепло.

— Удобнее. Но дома меня пока нет.

— А если исправить положение?

— Не, — он помотал головой. — Это думать надо.

— О чем? — опешил Теймур, присев напротив.

— Ну, как. Встать, переодеться, вспомнить, где выход.

— Лень?

— Нечем, — Сайбер потрогал стоявшую перед ним кружку, подвинул к себе и блаженно прищурился над паром.

— А что ты здесь вообще забыл?

— Мне казалось, я тут работаю.

— Двадцать семь часов в сутки?

Сайбер вздохнул и промолчал.

— Я посчитал убытки и прикинул стоимость восстановления. Только по материалам, не знаю, сколько стоят работы.

Такой Сайбер — без лукавой придури во взгляде, без нарочитых поз и держащихся на честном слове штанов, без постоянных влюбленных взглядов на Лоренса и их обоюдного счастья при встречах в столовой, — был почти нестерпимо привлекателен. Куда больше, чем Теймуру хотелось. Но о чем пытался не думать Сайбер, забивая голову чужими заботами?

— Так и восстановил бы по стоимости материалов. Раз не спится.

— Думать надо, — напомнил Сайбер, прекратил греться над паром и выпил чай.

Теймур смотрел на него и прикидывал дальнейшие планы. Можно отвести это чудовище домой и, например, вернуться. Или не возвращаться, даже Лоренс решил, что до полуночи закончит.

— Поднимайся.

— Зачем?

— Доброшу до поселка. Смотреть больно.

Сайбер побледнел так, что было видно под загаром.

— Господин Шелл, я не думаю...

— Так ты не можешь, сам сказал, вот и не пытайся. Идем, переоденешься и поедем.

В раздевалке Сайбер почти залез в шкафчик. Теймур переоделся быстрее, заколол "невидимкой" надоевшую челку и сел на скамейку, разглядывая Сайбера. Бездумно и совершенно бесцельно, потому что это был самый интересный объект в помещении. Только долго смотреть на красивого парня, не имея цели, оказалось невозможно.

— Я готов, — Сайбер повернулся, одергивая футболку.

На мгновение под ней мелькнула неровная полоса изогнутого шрама выше пупка. Сайбер покосился на Теймура и натянул подол ниже.

— Стесняешься чего? — спросил Теймур.

— Я не стесняюсь, — холодно отрезал Сайбер. — Не передумали?

В машине он развалился на заднем сидении и закрыл глаза. Теймур задумчиво посмотрел на него в зеркало и покачал головой. Датчик на панели ненавязчиво намекал на присутствие паров алкоголя в кабине. Теймур точно не пил. Лоренс напоил или в столовой осталось с последнего банкета? Режимный объект!

За пятнадцать минут в пути Сайбер заснул всерьез. Теймур не смог толком разбудить, пришлось вытаскивать из машины, закинув его руку себе на шею. Сайбер мурлыкнул и потерся скулой о щеку Теймура. Выпил он совсем чуть-чуть, в машине была чувствительная аппаратура, но не спал минимум двое суток и, скорее всего, не ел. Вот и...

Во дворе, у лестницы на второй, жилой этаж, Теймур сообразил, что не знает номера квартиры. А вокруг как назло было тихо и пусто. Никто с работы не вернулся. Или сидят в окопах.

Прислонив Сайбера к стене, Теймур подпер его локтем и набрал номер Лоренса. Тот обругал товарища "юным кретином", в спаивании не признался и попросил доставить тело Икенне, в девятую.

— Ну, вперед, солдат! — усмехнулся Теймур.

Эффект возымело неожиданный. Сайбер пробормотал "есть, лорд-командарм!" и, не открывая глаз, начал подниматься. Загляденье, а не рефлексы.

Возле нужной двери пришлось снова придержать, чтобы не шел дальше, и долго жать на звонок. Лоренс обещал предупредить, но ничего не гарантировал: заработавшись, его партнер мог не услышать.

Открыл Икенна рывком и тут же замер, настороженно всматриваясь в Теймура. До сих пор лично они знакомы не были, Теймур и видел его мельком. Вблизи любовник Лоренса оказался необыкновенно хорош собой. И так же отстраненно неприступен.

— Добрый вечер, — кивнул он на приветствие Теймура. — Спасибо, что помогли.

Обхватил Сайбера за талию и собственнически прижал к себе.

— Всегда пожалуйста, — пробормотал Теймур. — Он не столько пьян, сколько устал.

— Я разберусь. Хорошего вам вечера.

— И вас туда же, — негромко хмыкнул Теймур в закрытую дверь.

Зачем им Сайбер? Икенне, Лоренсу, зачем? Им мало друг друга? В их мирах такой обычай? Они все трое любят друг друга? Теймур вспомнил, как тащил Марка сюда. Тогда о другом думал, а сейчас сообразил, что фактически обнимал. И это было приятно. Тонкое, упругое, тренированное тело. Так близко, а он не оценил, потому что дело — приземлить молодого алкоголика — было важнее.

Теймур сел в машину, положил руку на рычаг и усмехнулся. У Лоренса фантастически шикарный друг. Сайбер тоже красив, но по-человечески, понятно, а Икенна — почти чуждо. Так почему? Хоть спрашивай напрямую. До кучи — сразу у Икенны. Где Лоренс откопал аверийского аристократа и как сумел завоевать? И неужели Икенна согласен делить своего мужчину с третьим? Или на самом деле как раз Лоренс делит Икенну с Сайбером?

В университете у них был курс психологии инопланетников. Общее происхождение жителей разных миров, внешнее сходство, одинаковая лингвистическая основа сбивали с толку и периодически приводили к серьезным конфликтам. И в студентов вбивали необходимость постоянно держать в памяти то, до какой степени могут отличаться традиции и представления о жизни. Так качественно вбивали, что Теймур сейчас только ругался, но не мог себя заставить поговорить с Сайбером. И, кстати, он собирался порыть информацию о Ханау.

Этим дома и занялся, убедившись, что на объекте без изменений, усиленная охрана, проводная и беспроводная сигнализация пятым кругом и трое злых пьяных строителей на газоне перед воротами.

Поиском данных Теймур владел неплохо, ему обычно даже хватало бесплатных ресурсов интрасети Прайм-Тилана. Но сегодня пришлось заплатить за свежие стрим-копии локальных сетей нескольких миров. Тех, в сферу чьих интересов мог входить нужный сектор. Стараясь не увлекаться новостями, не относящимися к его цели, он провозился хорошо за полночь. Организм привык к отсутствию режима и не протестовал, только иногда просил кофе.

В последний поход к кофеварке Теймур открыл на кухне окно и задумался. Открытой информации почти не было. Официальная версия самих "беженцев" гласила, что началась война с Датаром, кто смог, тот и сбежал. Все. Сбежавшего просто потому, что смог, Лоренса Теймур представить был не способен. Ради Икенны? И прихватил весь отряд?

Он вернулся в комнату и перечитал собранные в файл обрывки. Частично с прямым упоминанием названий планет, частично — выбранные интуитивно. По ним — снимки звездного неба, изменение маршрутов — можно было сделать вывод, что или Ханау, или Авейры больше не существовало. А, может быть, и обеих. И это как раз объяснило бы все диагнозы, который Теймур мысленно раздавал. И нежелание бывших солдат оставаться наедине с собой, и — до него долетали слухи — редкие, зато с фейерверком, пьянки Сайбера, и готовность того же Сайбера подсчитывать хоть годовой бюджет Тиланы, только бы не думать ни о чем, и тяга Лоренса к тотальному контролю над окружающим миром, и отчаянная зависимость от немногих близких, и что угодно еще. Наверное, куда больше было известно Невиллу, и неплохо бы обсудить с ним этот вопрос. Раз Теймур доверил Эрмете безопасность их проекта.

На следующий день были похороны, много торжественных речей и поминки. Невилла поймать не удалось, он пытался замять случившееся и носился из кабинета в кабинет. Заехал на полчаса, отметиться и выразить соболезнования. Теймур выдержал официальную часть, а с попойки уехал за город и бесцельно катался на автопилоте по едва намеченным дорогам. Потом плюнул и остановился возле ночного бара. Внутри обнаружился танцпол, но Теймур начал пить уже на работе, поэтому ему не мешало.

Он заказал большой стакан местного крепленого вина и сел лицом к танцующим. Был бы экран — смотрел бы на него. В голове крутился разноцветный клубок мыслей, извивающихся и колючих. Иногда они высовывали головы и больно кусали, тогда Теймур делал новый глоток. А потом заказывал новый стакан.

Довольно заунывный медляк сменился ритмичной песней с приятным женским голосом. Золотистые сполохи света — ярко-белыми. Пары распались, часть ушла с площадки, появились новые люди. Теймур смотрел, изредка выделяя отдельные фигуры. А потом увидел Сайбера.

Ему не воевать было нужно идти. Или как раз война научила тело слушаться малейших желаний владельца? Он... условно он танцевал. Четкие, но плавные движения, иногда сбивчивые, точно прямо тут придуманные. Полы яркой рубашки разлетались, мелькала высвеченная неоновыми лампами кожа. Он то почти откидывался на готовые поймать мужские руки вокруг, то приседал, словно... И Теймур видел, как Сайбер смотрит вверх в этот момент.

Теймур вскочил, непонятно зачем, но песня закончилась, и Сайбер, улыбаясь всем подряд, пошел к стойке бара. Прямо на Теймура. И так, что до него дошло: Сайбер знал, что он здесь. С самого начала. И этот танец...

— Тоже ушел? — Сайбер оперся на стойку рядом, попросил такого же вина.

Рубашка расстегнута до середины груди, волосы растрепаны, нос покраснел и блестит. Теймур очень давно никого не хотел так.

— Ушел. И отсюда сейчас уйду. Хватит, — он лишь теперь почувствовал, как напился.

И Сайбер, судя по всему, выпил не меньше.

— Ты прав. Идем. Отвезешь опять домой?

— Да, — он полез в карман за деньгами.

— Я тебя не поблагодарил за вчера, — Сайбер стоял недопустимо близко, Теймур выронил на пол несколько купюр.

— Пустяки, — небрежно отмахнулся он, присев на корточки. — Нет, не надо помогать, я сам!

Он сгреб деньги в комок, сунул их бармену и вылетел на улицу. Хорошо, не перед Сайбером. Вечер был почти прохладным. Теймур глубоко вдохнул и затаил дыхание. Так, домой отвезти. К Икенне и Лоренсу. Понятно.

В таком состоянии на водительское сиденье Теймур даже не полез. Никакой автопилот оправданием не станет, если поймают. Сайбер устроился рядом, тихий, усталый, совсем не похожий на того, кто танцевал в баре. Теймур отодвинулся к дверце и закрыл глаза.

А когда открыл, то не сразу понял, куда прилетели. Это однозначно был не эмигрантский поселок. Теймур вывалился из машины и, нахмурившись, таращился по сторонам, пока не дошло. Да, приехали домой. К нему.

— И где мы? — Сайбер тоже вылез и озирался недоуменно. — Я здесь не живу.

— Зато я живу, — мрачно буркнул Теймур.

— Ты привез меня к себе?! — глаза Сайбера засияли.

Опять будет издеваться. Теймур застонал и прислонился лбом к стеклу.

— Я перепутал. Домой и домой. Я много выпил.

— А! — Сайбер сник. — Ну, давай к тебе. Выпить есть?

— Было, — признался Теймур. — Но я больше не могу.

— Я тоже. Пойдем?

— Зачем?

— Так пить! — Сайбер посмотрел на него, как на дурака.

Теймур смутился. Действительно, они же решили.

— Здорово тут, — пока Теймур искал шкафчик со спиртным, Сайбер обошел квартиру и упал на диван. — Давай меняться?

— Не, мне здесь нравится, — Теймур мотнул головой и в процессе увидел нужную дверцу.

— Жалко, что...

— Что?

— Что тебе не нравятся мужчины.

— Почему не нравятся? — Теймур выбирал между ягодным ликером с Прайма и тиланским бренди и не вслушивался.

— А... а нравятся?

— Мне все нравятся, — гадость, что выбрать? Не мужчины гадость, конечно, выпивка. — Женщины меньше, правда, но это какая попадется. Ты что будешь, а? — он обернулся с двумя бутылками и осекся.

Сайбер смотрел на него как то ли на кислородный баллон в вакууме, то ли на людоеда-педофила.

— Повтори, пожалуйста, — попросил Сайбер.

— Что именно? — до Теймура стало доходить, что он что-то пропустил.

— Все.

— Я не помню все! — рехнулся он совсем?!

— Тогда не все. Только, Тей, — Сайбер вцепился в волосы и приглушенно зарычал. — Я так напился, что нихера не понимаю. Что насчет мужчин?

— Я бисексуал, Марк, — вздохнув, с расстановкой пояснил Теймур. Потом сунул бренди обратно и накапал каждому ликера. Им точно хватит. И это пьют непонятно зачем. — Так ясно?

— Да. То есть, нет. Убери эту дрянь, — Сайбер отодвинул его руку с рюмкой. — Если ты бисексуал, то почему не реагировал, когда я тебе почти в штаны лез?

— Я не реагировал?! — Теймур выпил обе порции. — Да у меня стоит на тебя каждый раз.

— Но почему я этого не знаю?!

— А зачем бы я тебе говорил?! — он измывается. Он откровенно измывается!

От злости хмель начал проходить. Теймур всмотрелся в возмущенную физиономию Сайбера и до него дошло. Не все, но половина точно.

— Твои выходки — ты правда хотел меня соблазнить?

— Если бы! Нет, не то. Я, блядь, кончал от твоего имени. И был уверен, что ты натурал.

— Почему был уверен? — опешил Теймур.

— Мне никто не сказал другого. А кем считать человека, о котором ничего не знаешь?

— Никем не считать. Выяснить.

Сайбер только отмахнулся. Ну да, это не о том. Неважно, кто кого и как считал.

— Так почему не сказал? Верил, что я такой идиот, каким притворяюсь?

— Нет. Но мне твое поведение казалось странным и нездоровым, — признался Теймур виновато. — Прости.

— За что? Я старался. А потом? Сегодня, наконец?

— Ты не отходишь от Лоренса. И тебя вчера так обнимал Икенна.

Теймур закусил губу и уставился в пол. Он не протрезвел, однако ушло то, что заставило его притащить сюда Сайбера. Эйфория ушла. Осталась только усталость.

Сайбер несколько секунд молчал, а потом расхохотался. Смеялся очень долго, подвывая, обливаясь слезами. Теймур, снова перестав понимать, молча сидел рядом.

— Тей, — все еще нервно посмеиваясь, проговорил Сайбер. — Я хотел к ним третьим. Когда толком не было и двоих. И потом тоже. Они — все для меня, это правда. И лучше третьим, чем... чем как я. Но я мечтал об этом не потому, что мне нужны именно они. А потому что нет своего. И я сомневался, да и сомневаюсь, что свое появится. Икенна обнимал, наверное. У нас с ним очень близкие отношения. Только не так близкие. И так никогда не было. А с тебя у меня совсем крышу сорвало. Помнишь, мы в туалете столкнулись? Ты мимо протиснулся, чтобы меня не задеть. Если бы задел, то я живым бы не ушел оттуда.

— Я тоже, — глухо признался Теймур.

— Тогда почему ты сейчас ждешь?

— Мы оба пьяны.

— И что? Ты не лишаешь девственности подростка.

— А если не встанет?

— Ха! Не верю, — Марк залез на диван с ногами и обнял Теймура за шею. — Тей?

Он смотрел внимательно, словно гипнотизировал.

— Ты настолько убедил себя, что ничего не будет? Теперь не знаешь, как реагировать на то, что я все-таки здесь?

— Ага, — кивнул Теймур. — Извини.

— Ничего. Сейчас передумаешь.

Марк целовался не как профессионал, зато с таким желанием, с такой увлеченностью процессом, что Теймур сначала опрокинул его на спину, а потом это понял. И тело в объятьях не висело покорным грузом, выгибалось, вжималось так, что было больно. Теймур выдернул рубашку Марка из брюк и, замирая, положил ладонь на каменно напряженный пресс. Рядом со шрамом. Теймур сглотнул и рванул с себя майку, чтобы кожа к коже, наконец-то. Прижался, тронул губами горло, легонько прикусил, снова поцеловал, сильнее. Засос будет. Неважно, после разберутся. Во всем.

— Тей, подожди, — Марк остановил его руку на ширинке. — Подожди, говорю!

— Что такое?

— Я в душ.

— А! Тогда, может, вместе?

— Тей! — Марк укоризненно улыбнулся.

Теймур сообразил и развел руками. Так, мол, поглупел с тобой. Сложно не поглупеть. Он, не вставая, смотрел, как Марк поднимается, окончательно снимает рубашку, поводит плечом, лукаво косится и идет в спальню. Безошибочно, дома на Тилане типовые пока.

— Там и оставайся потом! — опомнившись, прокричал вслед Теймур.

Марк рассмеялся, кивнул и скрылся. Теймур, едва не стуча зубами, слез с дивана, поправил подушки и расстегнул брюки. Легче стало ненамного, но хоть кастрация не грозила. Голова кружилась, от выпитого и от Сайбера. Теймур прихватил бутылку и понес ее в спальню. Все равно придется ждать, лучше там. В спальне разобрал постель, обыскал тумбочку, сложил покрывало.

Журчание воды за стеной сводило с ума. Теймур вышел на балкон и пошарил в поисках пачки сигарет. Точно была. Не нашел. Значит, только ждать. Марк и пяти минут не моется, а терпеть нет сил.

Сайбер вышел, обмотавшись полотенцем.

— Я там у тебя нашел, на полке. Коробочку. Надеюсь, применил правильно.

— Не съел?

— Не-ет!

— Тогда правильно, скорее всего. Подвинься, моя очередь. Или мне опять протискиваться?

— Хоть скажи, где смазка, — усмехнулся Марк.

— Нафиг. Потом.

— Почему?!

— Потому что она невкусная.

Марк судорожно сглотнул, а Теймур закрыл дверь. Вообще, ему бы тоже надо было раньше вспомнить о коробочке. Можно было бы и не по очереди плескаться. Все равно интимный процесс, но с Марком все казалось нормальным, естественным и желанным, мать его.

Уложившись в рекордные сроки, Теймур вылетел из ванной и замер, разглядывая вытянувшегося на постели Сайбера. Руки за голову, одну ногу согнул в колене, почти можно в детское время показывать, все скрыто, а смотрится...

— Ты такой красивый, — Марк протянул ему руку.

— Не жалеешь, что протрезвел? — Теймур обошел кровать так, чтобы видеть загороженное коленом.

— Чего я не видел в сексе по-пьяни? — Марк дернул плечом. — Я хочу, чтобы с тобой было по-другому.

Еще недавно игривый взгляд вдруг стал серьезным. Теймур вспомнил свои догадки о Ханау и лег рядом, потянулся целовать. Пальцы, скользившие по теплой коже, постоянно натыкались на следы ранений, едва заметные и выпуклые. С каждой новой отметиной Теймур зверел все больше. Злость на всех. На мир, на Марка, на себя. Злость и возбуждение.

Он стиснул запястья Марка, прижав его руки к подушке. Марк охнул и выгнулся навстречу поцелуям и укусам.

— Левый сосок не надо, бесполезно, — успел шепнуть он, и от ярости у Теймура потемнело в глазах.

Перевернув Сайбера, он вздернул его за бедра вверх и снова выматерился, уже остывая. Он чуть припухшего ануса резко через ягодицу шла подсохшая царапина. Не вчерашняя, но свежая. Может, шрамы...

Марк испуганно оглянулся

— Теймур, я...

— Ты любишь боль?

— Я?! — он нервно расхохотался. — Тей, как ее можно любить? Это... тебе противно?

— Дурак, — Тей осторожно провел пальцем вдоль царапины.

Повторил тот же путь языком. Бережно, зализывая. Марк всхлипнул и перестал дышать, только дрожал. Мелко, от каждого касания. А в Теймуре снова всколыхнулась злость, но в смеси с почти нежностью. Идиот. Молодой одинокий идиот. Эрмете хорош. Приручил мальчишку и решил, что этого достаточно? Если они когда-то спали, как Лоренс мог отпустить?

— Тей-й, — стонал Марк, водя рукой по простыне.

Теймур накрыл его ладонь своей, не прекращая занятия. Очень чувствительный. Именно не опыт, врожденная чувственность. Сокровище. Теймур лег на спину, лаская промежность, яички, низ живота. Дразнил дыханием член, но не трогал. Пусть Марк отвлечется на возбуждение, не думает лишнего.

— Переползай ниже, — шепнул Теймур, вылизывая тот самый страшный рубец.

Руки оторвать хирургу. Или памятник поставить.

Марк, почти отключившись, запутался в конечностях, упал, засмеялся, приподнялся на локтях и почти стек по телу Теймура. Не опыт. Но как же Марку нравится его получать.

— Где еще нервных окончаний нет? — спросил Теймур, погладив по груди.

— Левая сторона. От соска до ключицы.

— Ясно. Поцелуй?

Марк уселся ему на живот, демонстративно поелозил, пока устраивался, нагнулся, обхватил лицо руками и бережно прижался ко рту. Целовал сначала нижнюю губу, потом верхнюю, слегка прихватывал зубами, проводил языком. Теймур гладил поясницу, иногда дотрагиваясь до слегка растянутого входа. С кем бы Марк не трахался в бреду, это было редко. И подхватить какую-либо дрянь на Тилане не выйдет, врачи тут параноики.

А Теймуру надо лечиться, потому что образ пьяного Марка, покорного и жаждущего жестоких рук, пожирал мозг. Образ. Только образ. Встретит этого, с руками, вобьет ему член в пах, но Марк... Теймур вытащил из-под подушки тюбик, ощупью выдавил, снова погладил сразу сжавшееся отверстие.

— Дай, — потребовал Марк, оторвавшись все-таки от его губ.

— Что? — улыбнулся Теймур.

— Все. Но пока смазку.

Марк нанес ее на пальцы и обхватил член Теймура. Первый раз дотронулся. Тоже избегал. Теймур зашипел. В кулаке как в заднице. Сносит. Прав был Марк, хорошо, что протрезвели.

— Садись... сверху... пожалуйста.

На лице Марка промелькнула неуверенность, но потом он взял член поудобнее, закусил губу и попробовал на него опуститься. Теймур, вспоминая расчетную формулу принципа действия будущего защитного поля над Центром, терпел и не терял контроль. Изо всех сил не терял. Так, что сам губы изгрыз чуть не в лохмотья. Смотреть на Сайбера сейчас — кончить сразу. Или сдохнуть. Не смотреть — точно сдохнуть.

— Как? — спросил он, когда Марк остановился и выдохнул.

Тот ответил шальной улыбкой. И двинулся вверх, сжимая мышцы. Теймур потерялся. Медленно не вышло. Он вцепился в бедра Марка, насаживая его на себя. Тот кричал, запрокинув голову, требовал продолжать, клялся любить до гроба и кончил за миг до Теймура. Сам, не дотронувшись.

— До гроба? — ухмыльнулся Теймур, потянув за каштановый завиток возле соска.

— Что до гроба? — Марк поморщился, осторожно слезая и стирая с ноги вытекающую сперму.

— Любить.

— Кого?

— Меня!

— А! Тебя — да.

Теймур снова ухмыльнулся и опрокинул Марка на себя, обнимая. Смешной.

— Что-то говорить надо? — уточнил Марк, приподнявшись на локте.

— О чем? И зачем? — Теймур вслепую протянул руку и нашарил в тумбочке пачку гигиенических салфеток.

— Не знаю. Вдруг ты хочешь.

— Я тебя хочу. Не сейчас, но минут через пять обязательно.

— Не проблема.

— Нет, как раз проблема. Раз ты боль не любишь.

— Теймур...

— Шутка, — Теймур легко поцеловал сжатые губы. — И дальше к делу. Я хочу тебя. Очень. Возьми, — Теймур, прямо под Марком, развел ноги, прижимаясь стоящим членом к его бедру.

Одно выражение лица Марка того стоило, а Теймур действительно хотел. Давно не было никого. Или девушки, или строго пассивы. Но почему-то казалось, что Сайбер будет за.

У Марка встал так резко, что сомнения отпали, и Теймур закрыл глаза, позволяя все, что Марк захочет. Заранее. А этот недолюбленный ребенок отчаянно хотел, похоже, обычной ласки. И свое желание выливал на Теймура. То нежно, то сжимая и царапая, распаляя еще больше. Поэтому, несмотря на предыдущий раз, Теймур кончил, стоило Марку взять у него в рот.

— Хочу посмотреть, встанет ли просто от анальной стимуляции, — объяснил Марк, глядя искренне и наивно.

— Может, мазохизм не признаешь, но садист же, — Теймур смотрел, как по его заднице размазывают прозрачный гель. Кому нужны плетки? Иметь в мозг куда приятнее.

— Пока ты со мной, — непонятно отозвался Марк, все же склонившись к обмякшему члену и бережно целуя головку.

Встало сразу и не опустилось даже от жесткого, на грани терпимого секса. У Теймура искры из глаз сыпались почти буквально. Теперь он обещал Марку всякую ерунду, цеплялся за панель над кроватью, чтобы не биться головой, и насаживался сам до упора.

— Ты охуенный любовник, — сообщил он Марку, когда они распластались по кровати.

— Вежливый, невозмутимый главный инженер Теймур Шелл, — насмешливо протянул Марк, уже так, от нечего делать, вылизывая ему шею.

— Всему свое время и место. Но какие мы кретины! Ты хоть осознал?

— Неа, некогда было. Зато не зря я сегодня поперся в этот бар.

Теймур промолчал, понимая, что не его искать Марк туда ходил. А вот...

— Ты на танцполе меня провоцировал?

— А кого? У меня от тебя на самом деле сперма в кровь шибает. Не зря, как оказалось. Тей...

— Что?

— Нет, так просто. Те-ей-й, — Марк вздохнул и закрыл глаза.

— Пить хочешь?

— Да. И вымыться.

— И теперь по одному?

— Теперь обязательно. Больше я не выдержу.

— Тогда иди, а я поищу что-нибудь.

С кровати слезали по разные стороны и кое-как. Марк фыркал, смеялся и, пошатываясь, добрался до ванной. Теймур, тоже зигзагом, добрел до кухни, вынул из холодильника подставку с соками, из сушки — два стакана и оперся на стол. Садиться с отвычки не тянуло.

Быстро смешал пару фруктовых коктейлей, подумал и добавил в оба средство от похмелья, на всякий случай, машинально достал вазочку с печеньем и на той же полке увидел сигареты. Вцепившись в пачку, снова пошел на балкон. Снизу не видно, что он раздет полностью, а перегородки с соседями сплошные. Прикурил и задумался.

Немного отпустило, поэтому получилось. Теймур затянулся глубже и выдохнул. Поймать, скрутить и никуда не отпускать. Жалко, что прошлого это не изменит. И жаль, что он вообще не имеет права ограждать Марка от чего бы то ни было. Даже от попытки разжиться второй такой царапиной. Он не посмотрел, кстати, не содрал ли струп.

И этот взрыв.

— Ты так страдаешь, что из спальни видно, — Марк обнял сзади за талию, прижался щекой к плечу. — Не надо. Завтра, ладно?

— Там сок на столе.

— Я выпил, очень вкусно, спасибо. Нравится страдать, да?

— Совершенно нет. Это не попытка сменить тему, я просто напомнил про сок. В остальном ты прав, — Теймур сунул окурок в аннигилятор. — Ложись, я ополоснусь и приду.

Когда Теймур лег, Марк спал. Как и вчера. Вырубается за секунду, стоит найти возможность. Теймур прибавил кондиционер, чтобы не жарко было спать в обнимку, и прижался плотнее. Утром опять на работу.

Проснулся он до будильника. Марк дрых, лежа на животе, обняв и Теймура, и подушку. Одеяло сползло, открывая узкую спину и ягодицы до половины. Теймур не сдержался, тронул губами копчик и пошел готовить завтрак. А после — будить Марка.

— Никуда не пойду, — пробормотал тот, норовя спрятаться под матрас.

— Я тебе прогул запишу. Из зарплаты вычтут.

— Умру с голоду. И станет тебе стыдно.

Теймур не выдержал и рассмеялся.

— Вставай. Завтрак готов. Хочешь — сюда принесу.

— Какой завтрак? — Марк от изумления вылез наружу.

— Каша и бутерброды с ветчиной. А что ты бы предпочел?

— Ты приготовил завтрак?!

Звучало, словно Теймур в одиночку разбил несметные вражеские полчища.

— И даже не перетрудился. Я герой. Встаешь?

— Неа, неси сюда, — Марк сложил стопочкой подушки с одеялом, прислонился к пирамиде и выжидающе сложил руки на коленях.

Смотрел он при этом с таким недоверчивым любопытством, будто Теймур мог его обманывать. Зачем только? А при виде подноса с тарелками и кружками чуть не рванулся падать на колени.

— Мать Сиана, милостивая богиня! — выпалил он с благоговением.

— Сиана? Это ваша богиня? — спросил Теймур, поставив поднос на простыню. Неплохо бы обзавестись специальным столиком, до сих пор некому было таскать так еду. Или... он тоже посмотрел на Марка с любопытством. Возможность продолжения сегодняшней ночи они не обсуждали.

— Не наша, народа Икенны. И при Икенне ее лучше не упоминать. У меня вырвалось.

— Хорошо, — Теймур снова ощутил то же "все психи". — Жуй! — он сунул Марку в руки миску с кашей. — И скажи, почему ты так ошалел.

— А мне ни разу в жизни никто в кровати есть не разрешал, — засмеялся Марк, уплетая и едва не урча.

— Даже в детстве, когда ты болел?

— Д-да, — улыбка застыла неуверенной гримасой. — А что там в кружках? Это наглость, понимаю, но кофе я не пью.

— Тебе чай, — кивнул Теймур, мысленно ругая себя за тупость.

— Нужно придумать, чем мы можем помочь Ларри, — помолчав, сказал Марк.

— Я думал. Вообще никаких версий.

— Возможно, тебе сложнее, да. Ты на виду. А меня мало кто принимает всерьез. Может быть, сгожусь. Ты, главное, не мешай.

— В каком смысле не мешать?

— Как господин главный инженер.

— Постараюсь, — от внезапного холодка между ними нехорошо защекотало внутри.

Марк быстро доел, поставил посуду обратно на поднос и спрыгнул с кровати.

— Я снова в ванную, ты не против? Или посуду мою я?

— Посуду моет машинка. Иди, конечно.

Если его догадки верны, то Марк часто станет отстраняться. Может быть, не потому, что ему на самом деле больно от каждого упоминания, он бы тогда уже допился до смерти. Но факт, что Теймур вроде как не в курсе и нужно скрывать, точно будет их разделять. Он со вкусом, медленно выматерился и в два глотка осушил кружку. С Марком было даже слишком хорошо в постели, однако в голову лез бред, к постели имевший минимальное отношение.

Он сгрузил все в посудомойку и тоже пошел умываться. Марк ничего не сказал, только больше прогнулся назад, смывая шампунь с волос. Теймур посмотрел и полез к нему.

— Прости, — шепнул Марк, обнимая за шею.

— Ты тоже, — Теймур развернул его к себе спиной и положил руку на член.

* * *

Ларри позвонил, когда они ехали на объект.

— Я живой и даже трезвый, — заверил Марк. — Буду минут через пять-семь.

— Мог предупредить.

Упрек был оправдан, поэтому Марк только виновато вздохнул.

— Вы искали меня?

— Я заехал в бар, сказали, ты был, но ушел.

— А... а сказали с кем?

Тей тоже покосился с любопытством.

— Конечно. Поэтому ночью и не звонил.

— С-сволочь! — с восхищением сообщил ему Марк.

Ларри рассмеялся.

— До встречи. Потом поговорим.

Он отключился, Тей усмехнулся, но промолчал. Они почти не разговаривали после быстрой взаимопомощи под душем. О причинах Тея Марк мог лишь догадываться, а свои знал и так. Прекрасная ночь могла продолжиться прикольным утром, но не чудесным годом. Особенно когда один из двоих бывший каратель с уже, конечно, погибшей планеты, только есть до этого дело благополучной Тилане? Мирной настолько, что даже последнюю — наземную — линию защиты приходится пробивать через жопу? А Тей вообще с Прайма. По рассказам еще более конченое место. Лучше защищенное правда, на том спасибо.

Поэтому Марк давил порывы взять Тея за руку, погладить по колену, сказать глупость. Сидел, разглядывал городской пейзаж и считал зеленые машины. Очень модный в этом сезоне цвет.

— Меня Икенна не съест? — спросил Тей, когда они вывернули на прямую до ворот.

— Интересный, кстати, вопрос, — кивнул Марк. Тоже не отказался бы узнать. Бывший жрец столько потерял, что свое защищал зубами. Как умел, но результаты иногда впечатляли до поседенья.

— Предлагаешь самому проверить?

— А ты видишь иные варианты? Он знает все, разумеется. Ларри пришлось рассказать, иначе Икенна спать бы не лег. Но тут все зависит от твоих планов на меня. Какие-то, наверное, Икенна даже одобрил бы.

— И какие же?

— Не хочу подсказывать, — Марк сполз вниз, насколько позволяли ремни. Поза беззаботного раздолбая, его любимая.

— Хорошо, разберусь.

Тей круто завернул на стоянку и припарковался на своем элитном месте. Там их ждал Ларри, с виду не совсем выспавшийся, но собранный. И он точно пришел обсуждать не личную жизнь.

— Всем удачного дня, — Марк выбрался из машины и помахал обоим рукой.

— Я зайду чуть позже, поговорить надо, — окликнул Ларри.

Марк широко улыбнулся и закивал.

В кабинете сидела Соулу в наброшенной на плечи спецовке и, закусив язык, что-то чертила на графическом планшете. Марк присмотрелся, понял, что не по работе, чмокнул в макушку и пошел за свой стол. Соулу недоуменно оглянулась, прищурилась и подозрительно спросила:

— У тебя в кои-то веки была хорошая ночь?

— У меня была лучшая ночь на все миры, — потянулся Марк. — А заметно?

— Ты светишься, как пучок светодиодов. Не расскажешь с кем?

— Пока точно нет, — Марк покачал головой. — Не уверен, что он оценит.

— Все же он?

— А есть разница, если все равно кто-то другой? — Марк попытался смягчить вопрос улыбкой, но Соулу и не подумала обижаться.

— Да я не о себе! Я же спрашивала, по кому ты сохнешь, и понадеялась, что расколешься, — она подперла щеку рукой и невинно улыбнулась.

Марк расхохотался.

— Соулу, я тебя люблю!

— Не подлизывайся, работу за тебя делать не буду!

Зубоскалить они могли часами, но тут пискнула персоналка, выдавая сообщение из реабилитационного центра. Марк осторожно открыл, прочитал и сполз от смеха.

— Что такое? — Соулу с любопытством заглянула через плечо.

— Закончился контрольный срок, приглашают сдать сперму в банк реконструкции и развития человечества.

— А смешного чего? — она озадаченно повернула к себе монитор. — Одна из самых полезных организаций. С этими новыми мирами никогда не угадаешь, как может повернуться. Клонирование — куда худший вариант, уж поверь, я три курса на истфаке закончила.

— Ничего смешного, разумеется. Это так, нервы, — он улыбнулся и помахал вошедшему Ларри. — Поговорим на складе?

— Не надо. Лучше пойду, куплю шоколадку, — Соулу придержала его за плечо, сильнее прижав к стулу. — Добрый день, господин Эрмете.

Ларри кивнул, проводил ее глазами и закрыл дверь на щеколду.

— Тоже письмо получил?

— Да. Это... странно. У нас есть будущее. Я понимаю, что и так могу ребенка сделать, но, может, и через сто лет будет.

— Даже у меня, — Ларри улыбнулся краем рта.— И у Икенны. Он на племянника смотрит, как на волшебство.

— Вы бы могли усыновить, — предположил Марк. Идея воспитания ребенка мужчинами-любовниками казалась ему странной, но он видел такое в Центре. Народ вокруг не то чтобы дох от умиления, однако камни вслед не кидали.

— Вот чего не представляю — это себя или Икенну в роли отца, — усмехнулся Ларри. — Только я не для этого пришел. Ты жаловался, что тебе скучно копаться в запчастях. Ничего не изменилось?

— А что могло измениться? Даже нового завоза не было, — Марк презрительно фыркнул.

— Тогда можешь мне помочь? Ненавязчиво потрепаться с людьми, подкинуть им пару идей, узнать новые сплетни. Ты меня понял?

— Я тебя еще до взрыва понял. Сделаю.

— Спасибо. Я попрошу Теймура, чтобы он не мешал.

— Я уже.

— Ого! Вы даже успели поговорить.

— Да мы как-то вообще успели поговорить. И больше бы успели, если бы не... Ларри, насколько я понял, это было не распоряжение властей — скрывать подробности наших биографий, а лишь рекомендация?

— Да. Но я озвучил как приказ. Лучше не делать из семейки Вирийя мучеников, а из нас — живодеров. Нам тут жить, обойдемся без подробностей.

— Ты уверен, что их получится скрывать вечно?

— Уверен, что не получится. Один расскажет друзьям, другой — жене, третий — психотерапевту. Это не страшно, у нас начинает появляться личная репутация. Со временем она укрепится, и прошлое не сломает все подчистую. Даже наше прошлое.

— Ты сам часом не психотерапевт? — открыл рот Марк.

— Я думал, как защитить Икенну.

— Понимаю, — Марк вспомнил последнюю разборку под лестницей. Связанные обещанием не трепаться, мужики хоть не болтают на людях, только между собой.

— Ты хочешь рассказать Теймуру?

— Да, — Марк посмотрел на Ларри с вызовом. Тот ждал продолжения молча, без эмоций. — Может быть, это будет наш последний разговор, но мне кажется, что...

— Теймур поймет, — согласился Ларри. — Он и так догадался, если не обо всем, то о многом, я в этом уверен. Только Невилл обязан дать ему доступ к этой информации после моего назначения. Зачем тебе спешить?

— Затем, что предложи он мне сегодня переехать к нему, я соглашусь. Мне ничего не снилось, Ларри. И Невилл всего не знает.

— Уверен, что вся правда в нашем случае — это нужная для отношений честность?

— В общем случае — нет, в моем — да. Не для того, чтобы мой мужчина знал, сколько человек я убил, а чтобы понимал, почему кричу ночью и могу ударить в темноте. И откуда все остальное, что со мной происходит,

— Хорошо, давай иначе: ты ему нужен, предлагать переезд? Не пропадет твоя откровенность напрасно?

— Как узнаю, не проверив? Я, оказывается, давно мог его получить, но боялся. Сколько можно? — Марк встал, подошел к окну. Во дворе суетились рабочие, таскали балки для восстановления подстанции. — Тебе кажется глупым, что меня так беспокоит личная жизнь, да?

— Глупым — желание жить полноценно? Вряд ли, — Ларри остановился рядом, приобнял за плечи. — Не хочется, чтобы ты сделал ошибку. Ты совсем не чужой.

Марк прижался спиной к его груди и закрыл глаза.

— Тей стоит риска. Ты сам высоко оцениваешь его.

— В других областях. Я и себя высоко оцениваю, а тебе не подхожу. Но я не Икенна, прятать тебя от возможной неудачи не стану.

— Он все-таки может?

— Он все может. Боюсь, налет цивилизации на нем всегда останется исключительно внешним.

В голосе Ларри было столько разного, что даже не самое лестное определение прозвучало комплиментом. Безнадежен. А еще предостерегает.

— Хуже всего, что этот теракт не замысел внешнего врага, а внутренние политические игры, — вздохнул Марк. — В голове не укладывается.

— Кажется мне, их научит лишь опыт. Жаль. Я бы точно обошелся без таких крайностей.

— Думаешь, нам еще придется воевать?

— Не удивлюсь. Тилана — слишком сладкий кусочек, чтобы его кто-нибудь не захотел получить.

— И ты так спокоен?

— А ты бегаешь по стенам?

— Смысл? Мы улетали от смерти, а не в погоне за аверийским раем.

— В том и дело.

— Пиздец, — резюмировал Марк.

— Еще бы, — согласился Ларри, легонько подтолкнув его в спину. — Ладно, все, жду новостей. А то твоя девочка решит, что мы оргию устроили.

— Не льсти себе, — ухмыльнулся Марк.

За обедом он подсел к группке строителей, работавших в день теракта. Драться они расхотели сразу, как трупы увидели. Вернее, их состояние. В друзья не набивались, конечно, а вот переживаниями делились взахлеб. Как со специалистом. Марк жевал пирожок и сочувственно кивал, изредка задавая наводящие вопросы. Что замешан кто-то из них, он сильно сомневался, но увидеть и не придать значения мог любой. Марк тоже не был уверен, что сможет вычленить нужное, однако донести до Ларри информацию он способен. Запомнить бы только поток сознания наперебой со всех сторон.

У окна, за негласно начальственным столиком обедали Тей и Ларри. Оба на него не смотрели едва не принципиально, а Марк в тоске ими залюбовался. Ларри сам этого не знал, но у Марка он был вторым любовником в жизни и первым всерьез. И последним, до Тея. Смешно, хоть сиди и сравнивай. Он представил диаграммы по ряду параметров, хрюкнул в кулак и снова закивал строителям.

Следующими жертвами стали охранники на проходной. Тоже повезло со сменой. И с ее составом: там дежурила женщина редкой красоты, пробирало даже Ларри. Что она забыла на такой работе — оставалось загадкой. Сама она отвечала только матом. Однако улыбки Марка всегда принимала благосклонно. Однажды пригласила на пиво. Вечер прошел изумительно, Марк узнал о трех бывших мужьях, двух выкидышах, подругах-суках и мужиках-сволочах. Перспектива стать красавице подружкой не вдохновила, о чем он и сообщил. Предложил лучше переспать, чем удивил женщину до глубины души. Но обидеться друг на друга им не удалось, проржали за полночь и расползлись, довольные друг другом.

Так что сегодня его ждала кружка чая с пирожным и задушевная беседа. Без подруг не обошлось, зато сослуживцы, желая сменить тему, радостно говорили обо всем без малейшей провокации со стороны Марка. Прервала междусобойчик разъяренная Соулу, которой, кажется, было просто скучно. В то, что она не может сама списать пару фунтов саморезов, Марк не поверил. Но пришлось возвращаться на рабочее место, успокаивать напарницу и бежать дальше, уже на занятия. Экзамены завалить не тянуло.

А за полчаса до конца лекции начало трясти. Почти буквально, стилус соскальзывал. Не из-за выбора, идти к Тею самому или ждать его инициативы. Пойдет, конечно, с наглой мордой и беззаботной улыбкой. А из-за того, чем могут встретить эту морду. Не счел ли Тей за день его слишком сложным в эксплуатации партнером? С биографической хренью и черноволосым демоном мщения за плечами.

Губу пощекотал легкий разряд: антивандальная система на стилусе. Очень смешная вещь, ребята с десяток изгрызли на пьяную голову. Стилус — и антивандальная система, защита у палочки для письма. Вот зачем это Тею?

Лекции закончились одновременно с рабочим днем. Переодевшись, Марк сдал спецовку в прачечную и вышел во двор. У остановки постепенно скапливался народ. Нарисовался Харви со злосчастной пьянкой, на которую не могли все по очереди. Марк снова искренне пообещал быть в любое время, когда не будет занят он сам и соизволят явиться больше двух человек. Харви расстроено обежал остановку два раза, вернулся и предложил найти Марку девушку. Марк согласился, но предупредил, что вряд ли тогда захочет бухать. Харви опечалился, вокруг ржали и требовали продолжения диалога.

В разгар веселья подъехала машина. Остановилась в разрешенной зоне, вышел Дин. Он работал водителем в администрации. Это давало бонусы, которые устраивали его больше низовой должности на установке. И график более гибкий. С маленьким ребенком и пытающейся учиться с нуля женой точно удобнее.

Пожав руки всем желающим, Фиррте посмотрел на Марка и едва заметно кивнул на машину. Марк небрежно осмотрелся, но ни Ларри, ни Тея видно не было. Ладно, захочет — позвонит.

— Что-то случилось?

— Поужинать хочу. В тишине и без спиртного.

— Сноб, — с удовольствием фыркнул Марк, пристегиваясь. — Как Ташира, как ребенок?

— Здоровы.

Дин старался говорить небрежно, только интонации выдавали. Был он незамутненно и совершенно неприлично счастлив. Не зря ждал, терпел и бился при Марке головой о стены. И через него же просил Икенну поговорить с сестрой. Пока Марк не плюнул и не запер обоих упрямых идиотов в своей квартире. Приятно вспомнить. Друзьями Найе с Дином не стали, а вот истекать ядом друг другу вслед прекратили.

Место для нечастых встреч облюбовали давно, еще когда Ташира Марка на порог не пускала и Дина домой звала, как с ним видела. Марку оно напоминало "Полярное сияние" — самое дорогое заведение Хан-сити, он видел снимки в журналах. С Дином ассоциации не обсуждал, но наверняка ему тоже.

А кормили тут просто и вкусно. Если выбирать в меню знакомые слова. Марк заказал жареную рыбу с гарниром, Дин — хрень, которая называлась "рагу". Миска неидентифицируемых продуктов с подливкой. Разве на слово поверить, что съедобно.

Не успели оба рот раскрыть, у Марка запищал комм. Просто номер, без имени. Только имя Марк все равно знал.

— Слушаю.

— Ты так быстро сбежал. Не успел тебя отловить.

— Что вы хотели узнать? — Марк облизнул губу вроде как от зернышка и покосился на Дина. Тот ел.

— Я все же тебя обидел или ты не один?

— Да, — "признался" Марк.

— Понятно, — по голосу было слышно, Тей улыбался. — Тогда просто слушай, а вину искуплю при встрече. Очень хочу тебя видеть. И не так, как вчера. Ну, не сразу так. У меня есть два приглашения в океанариум, а Лоренс рассказал, что тебе нравятся земноводные. Достаточно идиотское предложение для серьезных намерений?

Слизывать третье зернышко — перебор, Марк налил воды с лимоном из обязательного графина. Он бы даже в детский театр пошел, смотреть на пушистые ростовые куклы.

— Я полагаю, меня могло бы заинтересовать...

— Тогда завтра? Я заеду часа в три.

— ... но не думаю, что это хорошее решение.

Марку рассказали, как Тей приволок его и уронил на руки Найе, однако вряд ли новый визит сойдет за проверку самочувствия.

— Сайбер, ты столько времени не понимал, что я тебя хочу. Считаешь, твои земляки разберутся быстрее?

В детстве у них была игра: голышом нырнуть в прорубь, доплыть под водой и вынырнуть в следующей. За такой риск обычно пороли и оставляли без ужина на неделю. Марк всегда занимал места не ниже третьего.

— Хорошо, я согласен выслушать ваше предложение.

— Конспиратор, — прозвучало едва не с нежностью. — До завтра. Выспись.

Марк сунул телефон в карман и допил воду. Дин, увлеченно жевавший весь разговор, отложил вилку.

— И кто он?

— А? А-а, это начальник, по работе.

— Теймур Шелл? Которого ты послал на собеседовании? Да, почти каноничное начало романа.

— Что?!

— Как вы достали держать меня за идиота, — вздохнул Дин, возвращаясь к своему месиву.

— Я не Эрмете все же, — Марк аккуратно вынул из рыбы хребет и порезал мясо на ломтики. — Не хотел терять друга.

— Так и не Эрмете со мной ночами сидел в гребаных подземельях, пока я в истерике бился.

— Без Икенны мы бы вообще не спаслись, — бесконечная тема. Дин только в одном прав — оно бы все равно всплыло.

— Не путай кислое с длинным. Я не пидорасов вдруг возлюбил, а тоже не хочу терять друга. Ты меня за задницу не хватал к тому же.

— Да и не тянет, если начистоту.

— Вроде радоваться должен, а звучит оскорблением, — подумав, усмехнулся Фиррте.

— А, так проблема не в ориентации, а в том, что нравятся вроде как мужики, но почему-то другие? — не сдержался Марк. Давно вертелось. Не Дину сказать, вообще.

— Тебя точно бить нужно за язык, а не за предпочтения, — Дин покачал головой. — Значит, я прав? Мать твою, второй раз прав и все равно внезапно. Но ты хорошо скрываешь. Вы же с Линксом в учебке были вместе? До него не дошло.

— И хвала всем подряд! Надеюсь, ты будешь молчать.

— Я буду, куда денусь? Это за Вирийю тебя бьют больше для острастки, а за то, что столько времени считали нормальным мужиком...

— А что во мне ненормального как в мужике, Дин?

— Ташира говорит, ты слишком хорошо видишь людей. Она тебя за это и не любит. Ты различаешь маску напоказ и то, что человек на самом деле чувствует.

— Что-то новенькое. И почему молчал? — заинтересовался Марк.

Вот, значит, в чем дело. Авейра — родина неведомых зверей. Что Найе с его мировоззрением божества в изгнании, что Ташира. До сих пор всем нравилось его ненавязчивое понимание и сопереживание, рассказывать приходилось меньше.

— Она буквально на днях сказала. Я почти скандал устроил, что надоело. Приводишь в дом друга, а жена в уборной запирается. Достало.

— Ну, она не обязана любить всех твоих друзей.

— Знаю. Так демонстрировать было зачем?

— Вирийя, — хмыкнул Марк. — И это лишает меня мужественности?

— Это до кучи, — хмуро признался Дин. — Тебе съехать придется.

— Я и собираюсь. Найду только пару соседей, чтобы квартиру снять ближе к работе. Пока у нас жизнь стерильная, не освоишься по-настоящему на планете.

Дин закивал с такой готовностью, что стало ясно — тоже хочет переехать. А денег не хватает.

— Год проработаешь — сможешь просить ссуду, — осторожно заметил Марк.

Им бы в идеале снять жилье вместе, но ходить дома по стеночке Марк не согласен.

— Да, я знаю. Там и Ташира, думаю, работать пойдет, легче будет.

— Она хочет? — удивился Марк.

— Она понимает, что здесь так нужно. Согласна мириться. При всей упертости у семейства Вирийя очень гибкий мозг.

Они с умилением переглянулись и заржали.

— Не буду задерживать, раз у тебя встреча с руководством, — Дин сумел изобразить почти настоящую улыбку.

— Мы завтра встречаемся. Идем в океанариум, — Марк склонился над остывшей рыбой, наблюдая за Дином из-под челки.

Тот пялился. Видимо, при всех попытках войти в положение Марка, два мужика и аквапарк ломали ему картину мира. А друг все-таки хороший. Пытается в это положение войти.

Домой вернулись вместе. Марк постоял возле своей двери, покрутил на пальце ключ и пошел к соседям. Икенна сидел за рабочим столом, уставившись в монитор. Ларри обрадовался гостю, посмотрел пристально и достал из холодильника пиво. Найе недовольно зыркнул, но смолчал. Видимо, этот вопрос они решили.

Марк поблагодарил. Выпивка была кстати. В бар не тянуло, на блядки — тем более, но до спокойствия тоже было далеко. Марк впервые за время на Тилане почувствовал тебя тем, кем был на самом деле: юным идиотом. Двадцать три года. Его ровесники здесь едва заканчивали учебу, подрабатывая на личные нужды по специальности. Полезно для дальнейшего профессионального развития, однако сугубо добровольно. А он воевал, ага. Только мозги от шлема и брони вне очереди не отрастают.

Найе задавал вопросы, тряс, приготовил ужин. Марк отшучивался, что у него очередной приступ посттравматического психоза. Икенне о Теймуре он расскажет потом, чтобы Найе раньше времени не бросился делать все по-своему.

— Земноводные — это серьезно, — шепнул Ларри, когда Икенна пошел на кухню заваривать чай.

По аверийским рецептам. Которые даже из доступного им дешевого сена делали пристойный напиток. Найе был недоволен: пристойный — не его уровень совершенства, иногда покупал немного экспортного сырья и отрывался. Говорил, чай с Прайма похож на тот, что рос на Авейре.

— Буду верить, — улыбнулся Марк.

Домой его отправили, когда он практически заснул, завалившись на Ларри. Добрался на автомате и упал на кровать, не включая свет. Все завтра. Они с Теем на приличное время договорились, выспится.

Утром Марк сунул в корзину для грязного белья штаны с трусами, поправил кактус и критически осмотрелся. Он практически не убирался, он старался не пачкать. Кажется, получалось. А, вот разве: на бортике сидячей ванны лежал любимый тюбик с мазью. Тей и так налюбовался, хватит с него. Что еще?

Принял душ и переоделся. Темно-синяя рубашка с серебряной вышивкой, светлые брюки, серебристая фигня на шею, абстрактная, с шариками на цепочках внизу. Ремень с таким же узором. Марк пялился на себя в зеркало и не узнавал. Он всегда исходил из того, что раз трахают, значит, нравится, но настолько сам понравиться хотел впервые.

— Точно педик. И это не ориентация, — прошептал он, сбрызгивая челку фиксатором.

На лбу белели два тонких шрама, Марк не любил, когда их видно. Везде было все равно, а на лице не любил. Пытался бороться, даже думал снова постричься коротко, но решил не издеваться над собой. Не тот случай, когда необходимо через себя переступить. Проще замазать.

Сходил в ванную за туалетной водой, подумал, прихватил ящерку и посадил ее на горшок с кактусом. Так смотрится композицией, а на полке над умывальником — диагнозом. На этом идеи кончились, и он просто уселся в кресло считать минуты.

Тей задержался. Но пришел без цветов. Исподволь Марк этого боялся.

— Духи Космоса, — Тей ухватил его за локти, придерживая на расстоянии. — Ходил бы так на работу — я бы давно не устоял. Второй ты у Эрмете или первый и единственный.

— И за кого бы меня приняли? — он исхитрился и дотянулся поцеловать. Не мог больше терпеть.

— А в майке до пупка за кого принимали?

— За измученного климатом иммигранта?

— С солнечным ударом, да, — Тей подтолкнул Марка от входа в комнату. — Здесь уютно. Ожидал худшего от этого жилья.

Он с интересом огляделся. Пристально, но не обидно. Его интересовала не стоимость обстановки, а условия жизни. Марк поэтому спокойно наблюдал и радостно улыбался на похвалы гирлянде колокольчиков, мохнатому покрывалу, кактусу с ящеркой.

— Ее зовут Алекса, — выпалил он, когда Тей нагнулся рассмотреть. Поза с толку сбила, не успел язык прикусить.

— Вот как? — Тей даже не улыбнулся. — У нее твои глаза. Только форма другая.

Ящерица была черной в желтый горох, а глаза — темно-синие, круглые и невыразимо печальные. Однако Марк умудрился не обращать внимания на цвет и даже подошел к подоконнику сравнить. Тей покосился украдкой, перехватил взгляд, и оба согнулись от смеха.

— Я с ней не разговариваю, — пояснил Марк. — Но когда приволок, решил, что зверю нужно имя.

— Резонно, — Тей положил голову ему на плечо. — Поехали? Или останемся тут?

— У меня узкая кровать. И не оценит никто.

— Будешь и на объекте скрывать?

— А там в чем сложность? Секс на писсуаре в мои планы не входил.

Ответить Тей не успел, прервал стук в дверь. Настолько решительный и бескомпромиссный, что стучали муниципальные службы или Икенна. Оказалось, разумеется, последнее. Очень сосредоточенный Икенна, выглядящий даже слишком по-домашнему. Наверное, вытянул все из Ларри после хорошего секса. И под угрозой немедленного отравления. Только что вытянул?

— Добрый вечер, господин Шелл, — Икенна поклонился вежливо, но на жреческий манер, чуть свысока. — Позволите поговорить с Марком? Это не займет много времени.

— Да, разумеется, — Тей растерялся. — Мне выйти?

— Нет, вы тут чужой, оставайтесь. Выйдем мы.

Икенна схватил Марка за руку и выволок на балкон. Марк успел только виновато оглянуться на Тея. К Икенне нужно привыкнуть. Тогда станет ясно, что "вы тут чужой" — это забота.

— Твоя тактичность сбивает с ног, — буркнул Марк, забиваясь в любимый угол.

Между его квартирой и следующим жилым блоком был сквозной коридор на другую сторону общежития. Время от времени его загромождали коробками и тюками, но очищали к каждой проверке. Последняя была неделю назад, заставить не успели, видно было насквозь. А стены здесь на удивление толстые.

— Если он не дурак, то проанализирует и поймет.

— Тут не понимать, а тебя знать нужно.

— Так расскажи ему, чтобы знал.

Марк, собиравшись сесть на корточки, застыл на полусогнутых. Потом распрямился медленно, с заминкой, и аккуратно подвинул Икенну ближе за воротник.

— Найе...

— Подожди с выводами, — тот закрыл ему рот ладонью. — А то дойдешь до мысли, что я хочу тебе зла.

— Тогда что ты затеял?

— Марк, вы с Рэнсом очень тепло относитесь к Шеллу. До доверия тепло, — Икенна отступил к противоположной стене коридора. Ширина тут была футов пять, не разгуляешься. — А я не знаю, оправдано ли это доверие. Сам лично не проверял. И я боюсь, — он закусил губу, отводя взгляд.

Марк прикрыл глаза. Будто бы он сам не боялся. Просто на всякий случай, мало ли. Только не предательства, а непринятия его прошлого. Или о чем Найе?

— Ко мне вчера Тассна заходил, — продолжил Икенна. — И громко, на всю лабораторию заявил: местные не лучше твоих рабовладельцев, только те в зад насиловали, а эти в голову. Никто не слышал, я один оставался, но это случай. Могли услышать. И когда-нибудь услышат обязательно. Если тебе дорог этот человек, и ты веришь ему, расскажи все. Не как вы договорились с Рэнсом — о факте войны, действительно все. Чтобы не всплыло через три года. И в переиначенном виде.

Три года?! Марк нервно хохотнул. Три года с Теем? Мечтать не просто бессмысленно, банально рано.

— Тебя и без того сам знаешь, кем считают.

— Еще и так проверишь, стоит ли доверять Шеллу, — Икенна склонил голову к плечу и улыбнулся. — Начнет считать тоже — вряд ли имеет смысл дальше с ним разговаривать. Не потому, что не оценил меня, конечно. Тем более, и тебя могут принять за шлюху. Соблазнил высокого начальника, платишь телом за привилегии. От этого никакая откровенность не защитит, зато будешь знать, что думает сам Шелл.

Марк задумчиво кивнул. Икенна был прав. Уживаться им придется с очень разными людьми, но подпускать близко нужно тех, кто не ударит из-за угла. Такой вынужденный перестраховочный пафос. Тей поймет, а вот захочется ли ему среди этого пафоса жить?

— Не прошу рассказывать сегодня. Когда будет удобно, — по-своему понял его молчание Икенна. — Просто так точно лучше, — он посмотрел почти умоляюще.

— Иди к Ларри, — рассмеялся Марк, легонько толкнув Найе в плечо. — Злиться же будет.

— Марк...

— Да, Найе. Чтобы ты знал, я и сам собирался. Теймур может уйти от меня, но дальше по Тилане слухи точно не пойдут. Мое слово.

— Договорились, — Икенна медленно кивнул.

Марк проводил его взглядом и вернулся к себе. Тей с Алексой сидели на подоконнике, обнявшись, и дружно смотрели в окно. Марк фыркнул, Тей повернулся и встревожено прищурился.

— Все в порядке, — небрежно отмахнулся Марк. — Икенна просто беспокоится. Идем? Я никогда не видел акул. Правда, что они длиной за тридцать футов?

— На Тилане такие водятся, — кивнул Тей, усаживая Алексу обратно и слезая на пол. — Редкий вид. Тупая и злобная сволочь изумительного окраса. У хобота сиреневая, а к хвосту почти неоново-розовая. Шкура стоит нереальных денег.

— Это сколько? — заинтересовался Марк, запирая дверь.

— Мой заработок за полгода. Когда я только прилетел, мне предлагали куртку из нее. Куртка дешевле, но я все равно онемел.

— Зачем на Тилане куртка?

Им навстречу из маленького магазинчика вышла Ташира. Едва кивнула Марку, испуганно стрельнула глазами в Тея и, придерживая подол, побежала наверх.

— Сестра Икенны, — сказал Марк, пока Тей выворачивал шею, оглядываясь. — Она замужем за одним из моих сосл... соплеменников.

— Смотрю, у вас неплохо идет интеграция, — пробормотал Тей.

Марк вспомнил разговор с Найе и скрыл гримасу за улыбкой.

— Тут очень мало женщин. С собой почти не привезли, а местные не рвутся замуж на эмигрантов из горячих точек.

— Обживетесь — все изменится, вот увидишь, — Тей снял машину с охраны. — На Тилане постоянно что-то строят, осваивают новые территории. При наличии желания, мозгов и рук не пропадешь. Как твое обучение, кстати?

— На удивление неплохо, — Марк пристегнулся. — Но я пока не определился со специализацией.

— Ничего не привлекает?

— Скорее, привлекает все. Везде хочется себя попробовать. Но нужна хотя бы одна основная профессия. Как это, корочка, чтобы ею размахивать при необходимости.

— Ее тоже нужно подтверждать знаниями и умениями.

— Так я не против, — Марк потерся спиной о спинку кресла, избегая жесткой ворсинки, впивавшейся в плечо. — Зато она даст возможность подтвердить. Не я развел бюрократию, приходится выкручиваться.

— Справишься, — Тей хлопнул его по колену. — Не сомневайся. Я видел много иммигрантов, никого из них тиланские трудности не шокировали. Вас, думаю, и подавно не должны.

Марк навострил уши. Догадки или господин Невилл передал материалы по беженцам?

— Постараюсь соответствовать, — Марк потянулся. — Не могу же я подставить господина начальника.

Тей рассмеялся и покачал головой. Непослушные волосы разлетелись, черной сеткой засыпали лоб. Мягкие, очень мягкие волосы. Марк сглотнул, вспоминая, как зарывался в них пальцами, как они скользили по его бедрам. Тей... все ночные похождения — чаще всего это был минет. Или Марка кто-то трахал, далеко не всегда членом. Тей вообще первый, с кем он был сверху. Неужели на самом деле справился? Марк протянул руку и коснулся локтя Теймура. Тот улыбнулся и погладил его пальцы.

В голове огненным вихрем пронеслись первые дни войны, ряды виселиц в Шийонге, нападение Датара, беспомощность в варварском уюте подземелья, захват корабля и недели, когда он думал, что останется инвалидом. Теперь есть планета, цель — ее защита и близкие люди. Так неожиданно, несмотря на идущее время, что мир двоился, один накладывался на другой, перед глазами плыло. После такого он и бросался в бар на поиски кого угодно.

Щеку обожгло холодом. Марк вскрикнул, но это оказалась банка газировки. Тей протягивай ее с таким невозмутимым видом, что точно очень многое понимал. Но приехал за ним. И отвращения Марк не заметил.

— Спасибо, — кивнул он. Вскрыл банку и начал жадно пить, жмурясь от пузырьков газа.

— Мы приехали. Пойдем? Там очередь в кассу. Приглашение дает право входа, а не сам билет.

— Угу, — Марк вылез из машины, допивая на ходу.

Ледяная газировка драла горло и, вопреки законам физики, прочищала сознание. Кайф, оргазм и аверийский рай. А окончательно вправили мозги цены на билеты.

— Они там что, плавники этой акулы посетителям дарят? — прохрипел Марк, роясь в карманах и вспоминая, сколько у него с собой денег.

Тей легонько шлепнул его по руке.

— Перестань. Я приглашал. И знал, куда приглашаю.

— Да, но я не знал, сколько это стоит.

— Успокойся, — Теймур взял два билета, красивых, с голограммами, и подтолкнул Марка к турникету. — И позволь мне что-нибудь для тебя сделать, а? Ну, вот хоть это. Акулу показать.

Марк рассмеялся. Посмотреть акулу стоило половины его недельного заработка. Разумеется, для Тея все не так фатально, только все равно беспредел. И предлагать отдать деньги бессмысленно. Тей может согласиться для его спокойствия, однако выглядеть будет — к слову об иммигрантах, платящих телом за привилегии. Показательная попытка заранее себя обелить, нет-нет, не подумай плохого, у меня нет ни гроша, но я обязательно тебе все-все отдам, не забудь. Зачем? Говорить все это, в смысле. Проще так отдать. Или подарить что.... Ой-й, бля! Вон ту рыбину!

Он прилип к прозрачной стенке аквариума, уставившись на амебообразную хрень, принимающую то форму водорослей, то раковин на дне. При этом она еще цвета меняла.

— Вот бы такую учке на стол! — восхищенно присвистнули снизу.

— Не, жалко, — автоматом отозвался Марк.

— Учку-то? — на него уставились четыре круглых возмущенных глаза.

— Рыбу, — отмел подозрения Марк.

В затылок ткнулся нос, кожу под волосами обдало теплым дыханием. Тей тихонько ржал.

— Тебе нельзя доверять воспитание детей.

— Напротив, я учу их заботиться о животных, — Марк чуть нагнул вперед голову, а Тей украдкой поцеловал его в шею. — Но какая тва-арь! Она тоже местная?

— Тут почти все местные. Кроме тех, кого сдали частные лица. Ты хочешь такую?

— Иди ты! И быстро.

— Сайбер, я собрался тебя извращенцем назвать, а не покупать, — расхохотался Тей.

Марк ткнул его локтем в живот.

А напротив твари нашлась Алекса. Без хвоста — длиной с руку до локтя. И с неописуемо наглой мордой. Они пялились друг на друга, потом ящерица переползла, цепляясь лапами за ветку, к стеклянной стенке и принюхалась нос к носу.

— Я думал, просто игрушка.

— В основном с тиланской фауны делают. Детям так проще привыкать.

— Ты много знаешь о Тилане, — Марк поводил пальцем, привлекая внимание наглой морды.

Та еще понюхала воздух и показала клыки.

— Я осознанно сюда переезжал. Разумно выяснить, где будешь жить.

— А, да. У нас Ларри выбирал.

— У него хороший вкус, — Марк даже поднял голову, удивившись двусмысленности. — И отстань от зверя. Не кормишь, дразнишь только.

— Почему она в океанариуме?

— Потому что ее ближайшие родственники живут в воде. Я так думаю.

— Еще и родственники есть?! — Марк развернулся, оглядываясь с любопытством.

Потом виновато посмотрел в вытаращенные глаза и помахал рукой на прощание. Ящерица снова показала клыки и повернулась хвостом.

Родственники были намного больше, с вытянутыми рылами, тоже пятнистые и симпатичные. И почему-то не за стеклом, а в бассейне. Марк потрогал перед собой. Сопротивления не встретил, но ощутил покалывание. Одностороннее поле, видимо. Рядом стоял лоток, с которого бойко продавались пакетики резаных овощей.

— Животы не заболят? — спросил он девушку-продавца, покупая сразу три.

— Это будет переворот в науке, — отшутилась она, выбирая сдачу из коробочки. — Все, у кого могут заболеть, сидят в клетках.

— Кормить будешь? — спросил Марк, вернувшись к Тею.

— Давай. Тебе правда здесь нравится?

— Не притворяюсь же.

За угощением чешуйчатая тварь вылетела из воды, растопырив короткие лапки, и Марк восхищенно присвистнул. Рядом восторженно тянули шеи дети, которых не подпускали к ограде. Следующий ломтик он кинул повыше и подальше. Зверь не разочаровал, порхая и руля хвостом.

— Дрессированные, — восхищенно выдохнул Марк, отбирая у Тея остальное.

Освободив руки, Теймур снова обнял его. Марк и смущался, и нравилось ему, а по окружающим ничего понять не получалось. Они точно не привлекали внимания. Наверное, именно так выглядит настоящее "все равно", потому что даже дети не говорили о "двух дяденьках".

От ящеров-переростков его оттаскивали силком. Океанариум закрывался засветло, а, судя по большому щиту с картой, еще было на кого посмотреть.

В последнем ряду Марк наткнулся на парочку, знакомую по первым неделям после реабилитационного центра. Очень специфически знакомую. Больше он так не развлекался. И точно не хотел, чтобы сейчас его узнали. Впрочем, для этого нужно хотя бы самому не пялиться. Марк сморгнул и развернулся к большому бассейну с той самой акулой. Кошмарная тварь жизнерадостных оттенков высовывала из воды хобот и тоже ловила все, что кидали ей посетители.

— Тей, — Марк подождал, когда у него закончится булка. — Поехали домой? К тебе?

— Что? — Тей нахмурился, но потом сообразил, в глазах зажглось предвкушение.

Марка снова несло. Привычно. И немного не так. Разум он терять больше не хотел. Настолько, чтобы не помнить, животное ты или человек.

— Раздевайся, — потребовал он, когда они закрыли дверь.

У Тея была чудесная, смуглая и гладкая кожа, ровная настолько, что пор не видно. И очень длинные ресницы. И он позволял Марку брать себя. Нет, он просил взять. Ему передалось сумасшествие Марка. Они швыряли друг друга по кровати, пока не кончили одновременно. Свалившись вниз. И на них упала подушка.

Тей распластался задницей на покрывале, затылком на полу, запрокинул голову и широко улыбнулся. Выглядел он обширявшимся в хлам. Марк любовался. Знал, что Теймур старше на восемь лет, но иногда тот казался ровесником. Другие годы. Два юных дебила.

Марк погладил влажный, заляпанный живот. Тей покосился все с той же улыбкой и указал себе на плечо. Марк с готовностью улегся и тесно прижался. Не хотелось портить вечер, только зачем отрезать акуле хобот по кусочку?

— Тей?

— Да?

— Неужели моя задница кажется тебе достаточной компенсации паранойи, блядства, кошмарных снов и весьма условной адаптации к нормальной жизни?

— Блядство, как я понял, от одиночества. Так что не пугает. К... нормальной жизни ты привыкнешь, у тебя хорошо получается. А остальное... я не врач, но мне кажется, было бы куда более ненормальным, прими ты все как должное.

— А что все, Тей? Что ты знаешь?

Теймур высвободился и сел, на лице не осталось и тени расслабленной мягкости. Словно не он выгибался и мешал стоны с бессвязными выкриками.

— Может быть, сначала в душ?

— Да, ты прав.

Марк вымылся быстро, натянул штаны и как раз успел к свежезаваренному шоколаду.

— Восстановить калории, — Тей улыбнулся и, когда Марк, счастливый, отпил глоток, потянулся поцеловать.— Пей, я скоро.

Он вышел в легком халате, не полупрозрачном, но из тонкой ткани. Марк помотал головой, заставляя себя думать.

— Невилл передал тебе материалы?

— Нет пока. Я знаю, что ваша планета погибла, Марк. Возможно, в результате войны с соседней — Авейрой, не так ли? Родственники Икенны больше похожи на пленников, которым сохранили жизнь, чем на равноправное мирное население. И я честно не представляю, как правильно реагировать, что сказать тебе, как утешить. Подозреваю, что не утешу никак.

Теймур взял свою кружку и сел в кресло у окна. Марк до этого топтался у кровати, теперь тоже сел. Тей не так и ошибся.

— На Ханау выгорела атмосфера. Не знаю, полностью ли, но вряд ли многое уцелело. Только не это главное. Ханау сожгли потом. Началось все с другого, — Марк сделал еще глоток. — Пообещай, что выслушаешь до конца. Просто до конца, все выводы и комментарии — потом.

— Я и без обещаний выслушаю. Но, если тебе так спокойнее, хорошо, обещаю.

Он кивнул, волосы снова рассыпались, обрамляя с двух сторон узкое лицо. С Теем, похоже, Марк оставался человеком. Хотя разум все равно терял. По-другому. Он допил, облизнул губы и начал рассказывать.

"... мы понимали, на что идем. Пять лет промывки мозгов с красивыми лозунгами, но понимали. И сначала ненависти не было, а мы готовились убивать. От пропаганды один был прок — готовиться к убийствам было легко. Дави гашетку и получай красивую планету. Прокладка между действиями отсутствовала.

... к чести сказать, с орбиты пытались предупредить. Последний шанс дали. И потом какое-то время старались больше стены рушить...

... понимаешь? Они не кидались под танки безоружными. Они бегали вокруг, размахивая гранатами, подрывались сами, но и уносили с собой наших. Их невозможно было не трогать. Все бегали. А у нас приказ не отступать. И расстрел за неповиновение. И мир чужой...

... и дети тоже. Прыгали на танки, привязав к животу бомбу. Обезвредить нельзя, только отбросить тело подальше. Пока не рвануло...

... жрицы Лайшши. Богиня любви у них такая была. Изрезали себя в клочья. Их и насиловать не собирались, нам здание было нужно...

... тогда возненавидели. До сих пор не прошло. И начали резать. Рабство разрешили...

... Шийонг. Его защищали, неплохо даже. Мы многих потеряли. Смяли. Танки шли по телам, которые под лапами взрывались. Потом зачистка была. Меня ранили. Ну, ты видел. Осколок. Гребаные гранаты. Я их ненавидел больше, чем самих аверийцев. Детский сад, да?

... Ларри контузило. Я не думал, что на Авейре у нас продолжится, но как хорошо, что он считал иначе...

... сопротивление. Ебаные идиоты. Все те же, кто детей посылал. Сидели как крысы, гадили из-под земли...

... так Икенну схватили. Я его презирал сначала. Красивый, как девчонка. Такой же бесполезный. Его Ларри подарили. Я был уверен, что Лоренс отпустит сразу...

... свели с ума. Я боялся, старался подальше держаться. Вдруг бросится. Потом пожалел. Он ведь... Я мог на его месте быть. Не так хорош, но до войны тоже почти девчонкой был на морду. Да и сейчас...

... не могу рассказать, как было сразу после Датара. Слов не найду, а на истерику сорвусь. Ханау... не будем в общем, ладно?

... сильным оказался, очень. До сих пор горжусь тем, что он мне доверился. Без Найе мы бы не выжили...

... кучка бессмысленных созданий. Они диван несли для жреца. Закрывались от реальности диваном. Я хотел их всех убить. У меня больше не было дома. А у них — диван..."

Марк говорил долго. Пока в горле не пересохло. Говорил, что помнил, что чувствовал. Выговаривался в большей степени, чем хотел показать, какая он тварь. Выплакивался, только без слез. Тей два раза приносил воды. И молчал, слушал. По лицу ничего понять было нельзя.

— Вот так, Теймур, — Марк закончил на высадке в порту Центра. — Такая война. И такие мы все неоднозначные люди.

Он поднялся, взял рубашку. Тей продолжал молчать и кусал губы. Встать не пытался, подойти — тем более. Марк хотел верить, что это шок, однако лучше уйти. Пусть Теймур обдумает все сам, без умоляющих глаз напротив.

* * *

Марк на пороге обернулся. То ли хотел, чтобы задержали, то ли кто его знает. Задерживать Теймур не стал. Все равно не сумеет сделать вид, что ничего не случилось. А если Сайбер вдруг решил, что все, конец, Тей потом с ним разберется. Если сам так не решит.

Он отнес посуду в мойку, опять нашел сигареты. Откровения Марка дополнили мозаику, но как-то совсем неожиданно. Возможно, Теймур слишком плохо представляет себе войну, поэтому сейчас закурить и не может. Понятно, что Марк старательно обвинял себя во всем сразу, чтобы Теймур точно не сомневался, однако Сайбера с шестнадцати лет учили убивать. Парень и сейчас подарок судьбы, каким же он был бы, не ломай его так собственное командование? Циничный голос подсказывал, что трудности закаляют. Теймур отмахнулся и выругался.

Марка, перерезающего глотки детям, он представлял с трудом. Да что уж, совсем не представлял. И гордого Икенну в клетке — нет. Даже Эрмете, отдающего приказ выжигать кварталы, еле-еле.

Сигарета поддалась. Тей одной затяжкой выкурил до фильтра, зажег вторую. Он видел этих людей каждый день. С Лоренсом решал важные задачи, собирался доверить ему безопасность объекта, с Марком спал. Прошлой ночью без Сайбера было одиноко. Тянуло набрать номер, хоть голос услышать с сонной хрипотцой. Подрочить под него, конечно, только именно под него.

А кровавую бойню Марк хорошо описал, или у Теймура богатое воображение. Сигарета тлела, пепел падал на пол, Теймур пытался определиться. В итоге пришел к выводу, что не видит в Сайбере чудовище. И не считает, что тот будет убивать детишек по ночам или выскочит с автоматом на улицу. До сих пор не выскочил, хотя, судя по откровенности, наболело. По-настоящему наболело, так, что лучше Теймуру, чем никому. Лоренсу бессмысленно — тот не меньше сам пережил, психотерапевт... Теймур смутно догадывался, почему врач — это не то. И такая откровенность — доверие. Что не выдаст, не испортит им всем жизнь, что не откажется от самого Марка, наверное. Сколько они там знакомы, чтобы быть уверенным в подобном?

Табло над дверью пискнуло, предупреждая о высоком содержании вредных веществ в воздухе. Теймур взял чашку и пошел на балкон. Голые ноги обдало легким, почти прохладным ветерком. Приближалась зима. Скоро в майке можно будет ходить только днем. Теймур улыбнулся, вспоминая, как завидовал ему младший брат. Его родной город в умеренных широтах, зимой там идет снег.

А на Ханау и летом шел снег. Можно понять тех, кто захотел своим детям другой судьбы. Не из правительства, из солдат вроде Марка. Нетрудно понять и ненависть к соседям. Имея все, они не смогли это отстоять, они даже сопротивлялись, как жертвы. А виноват остался Икенна. Теймур усмехнулся. Теперь ясно, почему аверийцы живут отдельно.

Он допил остывший шоколад и понял, что завтра сделает. Поговорит с аверийцем. Заодно узнает, зачем тот к Марку приходил. Вряд ли Сайбер самовольно выложил такое, Икенна с Лоренсом должны были разрешить. Тоже доверяют? Странно. У Икенны причин точно нет. Главное, поймать возле лабораторий и одного. Чтобы Лоренс не начал защищать на всякий случай. С утра совещание, но до обеда оно точно закончится. Кстати, раз остался один, нужно попытаться выспаться.

Марк и выпотрошенные жрицы. Хоть понятно, почему Эрмете и Сайбер так рьяно впряглись в проект. Параллель между Авейрой и Тиланой теперь очевидна даже Теймуру.

Заснуть он не мог долго. Задремывал и подскакивал. Что снилось — не помнил, оставалось только ощущение ужаса. И подолгу смотрел на мигающий в темноте комм. Позапрошлой ночью Марку тоже снилась какая-то дрянь, он стонал, два раза съездил Теймуру по физиономии, но не просыпался. Теймур не будил, чтобы не заострять внимание на кошмарах. Сначала ждал, пока Марк затихнет, потом погладил по спине, увидел, что помогает, и гладил дальше. Кожа нежная, шрамов нет, можно сделать вид, что просто мальчик с Тиланы. Из привычного мира, стабильного, логичного, не требующего вывихивать сознание, чтобы поверить в его существование.

С утра Теймур увидеть Марка не успел. Может, к лучшему. Выяснил только, что на работу Сайбер пришел и успел рассказать пачку новых анекдотов. Как обычно.

Заседание в узком кругу прошло без эксцессов, но Теймур так и не понял, успешно или нет. И что считать показателем успеха. Ричард намекал, что разобраться нужно так, чтобы никто ничего не заметил, но всем все было ясно, а он сам получил желаемые результаты. Лоренс отказывался считать цель достойной попыток нарушить законы физики и логики. Теймур его поддерживал. Может быть, наивно, только он считал, что виновные в смерти его людей должны понести наказание. И если это возможно, то официально.

— Не боишься перегнуть с давлением на Невилла? — спросил Теймур, когда они вышли из здания администрации.

— Нет. Он достаточно умен. Если не обнародовать результаты, то все останется по-прежнему. Ему не хватит власти и денег, чтобы уничтожить противников. Я не буду ловить их в промзоне и сворачивать шеи. Но не попробовать на этом настоять он тоже не может. Отсюда и весь этот бред, — Лоренс поморщился. — Не смотри так. Я не гений. У меня был такой начальник. Куда менее принципиальный и ответственный, поэтому меня не пронять.

— Ясно, — Теймур усмехнулся. Марк мельком упомянул губернатора, наверное, Лоренс о нем? Да, принципов у того, кто подарил другому живого человека, должно быть маловато. — Я поэтому и работаю с Невиллом, что его тяга к прибыли не затмевает разум.

— А деньги тебе не важны? — Лоренс чуть улыбнулся, давая понять, что подначивает.

— Ну, как сказать, — Теймур, прищурившись, посмотрел в очень светлое сегодня небо. — Я могу вкалывать за идею. Если будет прямая угроза Тилане.

— Полагаешь, не будет? — в темных глазах Лоренса было очень сложно что-то прочитать, но Теймур помнил обрывки новостей. И ночные ассоциации.

— Настолько прямой, чтобы Невилл перестал платить — нет, — отшутился он.

К такому разговору с Лоренсом он точно не был готов. Точнее, был, но всерьез, а здесь и сейчас всерьез не выйдет. Для развлекательной беседы тему Теймур подходящей не считал.

— Ты сейчас куда? — спросил Лоренс.

— Я... — Теймур покосился на него, прикидывая, говорить или нет. Потом решил, что Икенна имеет право сам выбирать, с кем и когда ему общаться. Не захочет — просто пошлет. — У меня еще дела. Потом, скорее всего, на объект. Машину бери, она мне пока не понадобится.

— Хорошо, спасибо, — Лоренс поймал пусковую карту. — Тогда до встречи.

Лаборатории Невилла были минутах в пяти ходьбы от администрации. Вход исключительно по пропускам, но позвонить Теймуру разрешили. Пришлось долго ждать, пока Икенну то ли найдут, то ли оттащат от приборов. Теймур даже не сразу среагировал, услышав негромкое, с мягким акцентом:

— Слушаю вас?

— Господин Вирийя, это Теймур Шелл.

— Да, мне передали. Какое у вас дело?

Теймур посмотрел на скучающих охранников, вспомнил телефонные игры с Марком.

— Ничего особенного, я все по тому же вопросу.

Наверное, вокруг Икенны тоже были люди, потому что он секунду помолчал и ответил:

— Хорошо, я понял. Подождите меня в заведении напротив, я освобожусь через полчаса.

— Договорились, — Теймур отключился, поблагодарил охрану и пошел искать "заведение".

Им оказалось кафе, уютное, но простенькое, даже странно для почти центра. Однако выбор был хорошим. Завтракал Теймур давно, одной булочкой, поэтому заказал овощной суп и полосатых амеб в панировке. Тиланская кухня пока была до смешного рыбной.

Икенна вышел из подъезда, когда и обещал. Теймур увидел его в окно, поднял руку для ориентира и наблюдал, пока Икенна не дошел до кафе. Довольно высокий, сложен примерно как Марк, поразительно, почти неприлично для мужчины красивый. Еще на Прайме у Теймура хотя бы встало, сейчас он надеялся, что это небесное создание поможет ему разобраться в прошлом и определить будущее. С Сайбером.

— Добрый день, — Икенна сел напротив и открыл меню. — Всего лишь мои догадки, но Марк рассказал вам об Авейре?

Ну, точно был в курсе и сам разрешил. Или посоветовал.

— Да. Еще как. Насколько я понял, Марк был не только участником, но и непосредственным виновником всех событий.

Какой реакции ждать на иронию, Теймур не знал, но Икенна вдруг широко улыбнулся. Тоже совершенно по-мальчишески, очаровательно, искренне, как улыбался и Сайбер. Эрмете их по этому принципу подбирал? Или такое ехидство слишком похоже на ревность?

— Благодаря Марку я не потерял веру в человеческую доброту. И в то, что человек может пережить многое, не теряя себя.

— А Лоренс? — удивился Теймур. — То есть простите, он производит на меня впечатление очень незаурядного и, несомненно, благородного человека.

— Да. А я говорю о доброте, — Икенна снова улыбнулся и набрал на пульте заказ. — Осознанной, не по недомыслию, с пониманием последствий. Впрочем, за оценку Рэнса спасибо, она мне очень льстит. В Марке нет равнодушия. Он редко сопереживает так, что сам сгорает от эмоций, но равнодушия в нем нет. Я это знаю лучше, может быть, всех. Скорее всего, всех. Он слишком много значит для меня. Я хочу, чтобы он был счастлив. И поэтому почти потребовал, чтобы он все вам рассказал. Не знаю, как он воспринял мои слова, я хотел проверить, пройдете ли вы испытание правдой.

Вот как? И спрашивать ничего не пришлось. Икенна так же откровенен с Эрмете? Того можно пожалеть.

— А если я не прошел?

— Тогда и жалеть не о чем, — Икенна спокойно улыбнулся, принимая от разносчика поднос. — Вы не прошли?

— Не знаю. Почему он дал мне шанс, я понимаю. А вы?

— Ради Марка. И вы строите защиту Тиланы. Странные причины? Только почему вас вообще интересую я? Считаете, имею на Марка такое влияние? Зря. Не большее, чем он на меня.

Теймур расхохотался.

— Господин Вирийя, могу ошибаться, но Сайбер сейчас примерно в том же положении, что и вы после ареста. И я хочу знать, с чего мне начать. Что я — очень благополучный уроженец Прайма — могу для него сделать. И сам, без вашего постоянного вмешательства. Даже если его слово для вас закон, Марк вряд ли пытался на вас давить. Вы же делаете именно это.

Икенна долго выбирал кусочки рыбы из гарнира, складывая их на отдельное блюдце красивой кучкой. Потом поднял глаза и улыбнулся.

— А вы мне нравитесь, Теймур Шелл. Однако не нужно видеть меня таким интриганом! Я, действительно, всего лишь боюсь за Марка.

— А я всего лишь объективен, — проворчал Теймур, но на улыбку ответил.

Тилана, 450 год.

В больничных коридорах царил хаос. С ним справлялись врачи, к нему притерпелись санитары, но Теймур терялся. Неработающие табло, объявления от руки чудовищным почерком, раненые, отличающиеся от мертвых только открытыми лицами, толчея даже в операционных. Он поймал за руку медсестру, она дернулась, потом узнала, встревожилась

— Господин Шелл! Вам... вам главврача? Он... я не знаю...

— Мне не нужен главврач. У кого я могу узнать, где...

Теперь она вспомнила все окончательно:

— Капитан Сайбер в восемнадцатой палате. Прошу простить, что...

Он не слушал. Пробрался через броуновское движение посетителей, нашел четырнадцатую палату, за ней — седьмую, вдохнул глубоко, затаил дыхание и пошел дальше. Неважно. Если в палате — значит, живой.

Восемнадцатая оказалась сразу после второй. Дверь полуоткрыта, внутри тишина. Теймур тронул ручку, толкнул, просунул внутрь голову. Офицерская палата: три отсека, разгороженных пластиковыми перегородками. Ближайший пуст, другие зашторены, но из дальнего доносятся незнакомые голоса. Теймур сдвинул ширму в среднем, немного, на случай, если ошибся.

Угадал. Кровать стояла возле окна. От входа видна макушка с нашлепкой пластыря и покрытая гелем рука с иглой капельницы. Теймур медленно подошел, чтобы убедиться, что Марк не спит. Тот обернулся на звук шагов и закусил губу, глядя настороженно и выжидающе. Теймур упал на колени и стиснул изодранные пальцы, прижимая их к губам.

— Я тебя люблю, придурок, — прошептал он, чувствуя, что так может и зареветь.

— Не пугай, — хмыкнул Марк, расслабляясь, — доктор обещал, что буду жить.

Он был даже не бледным, серым, и зелень синяков под глазами. Шов на виске, второй — под глазом, но грудь и живот под залихватски распахнутой пижамой только исцарапаны, без бинтов.

— Куда еще тебя ранило? — спросил Теймур, поднимаясь.

— Бедро и колено раздро... уже все в порядке, ходить буду, бегать тоже.

Теймур с силой прижал его к себе, Марк даже охнул. Ничего, если тут все цело, потерпит. Целовать, наверное, слишком? Больница, кругом чужое горе. Но Марк сам искал его рот, накрывал своим, цеплялся за плечи. От него пахло лекарствами и кровью, пальцы скользили по анестезирующему желе. Живой. После этих недель — живой.

— Я думал, как тебя угораздило на Авейре два раза так влипнуть. Только теперь понял. Какого ты лезешь всех прикрывать?

— Не всех, — Марк снова поцеловал, и замычал протестующе, когда Теймур попробовал уложить его обратно на подушку. — Тех, кто важнее.

— Я буду решать, кто важнее, понял? — Теймур потрогал покрасневшую кожу возле шва.

— Да, господин диктатор. Простите, отдать честь не могу, голова не покрыта, — Марк сам отодвинулся, погладил Теймура от уха к подбородку.

— Честь отдать ты не можешь, потому что тебе больно, — фыркнул Теймур, чтобы увидеть его улыбку.

Марк не подвел, но быстро посерьезнел:

— Что там, снаружи?

— Много всего. Я принесу тебе компьютер, — уклончиво ответил Теймур, жмурясь от его ласки. Он и боялся, и скучал одновременно. Спать было некогда, мозг отказывал, а скучать не переставал.

— Установка?

— Цела, иначе я бы с тобой не разговаривал. Остальное починим.

— Алекса? Как он без спецкорма?

— Толще прежнего. Притворяется, что скучает. Не переживай. Трудно поверить, но мы справимся без тебя. Выздоравливай. А я поговорю с врачом, чтобы выгнал тебя, пока ты сам не сбежал.

— Вот ради этого я прощу даже такую крамолу, что вы якобы справитесь без меня, — и Марк опять полез целоваться.