Система отсчета

В тексте присутствуют однополые отношения. Просьба тех, кому они неприятны, покинуть страницу.

"Система отсчета"

Глава 1

Каору стиснул орден в ладони, дернул, почти оторвав от кителя.

— Откупаетесь за смерть моей жены?

— Перестаньте, Хидэо, — капитан Парсонс поморщился и сунул в руки бархатную коробочку. — Звание за позор на Третьей Бетельгейзе вас не смутило, а награда за успешную операцию — да. Выборочное благородство, вы определитесь.

— Договорились, — Каору сильнее сжал пальцы, потом отдал честь и вышел.

933 год

Аргис.

Напиться, хвала Космосу, может даже особист. Ненадолго, если постоянно не повторять, без забытья и похмелья, однако самой радости опьянения их не лишили. Каору заказал десятую кружку и полез в карман. За выпивку он платил наличными.

— Скучаешь, красавчик?

Стул напротив заняла брюнетка в форменном платье. После смены девушки часто подрабатывают себе на сладкое. Сюда Каору всегда приходил в штатском, поэтому интерес, пожалуй, искренний. Удобно, однако не льстит. Умом понимает, что не измена, только помогает слабо. Все еще.

— Моя квартира в пяти минутах отсюда. Составишь компанию?

— С радостью.

Каору задержал руку над терминалом, подумал и вместо "Фирменной на травах" — смеси солода и спирта, которую пил весь вечер, заказал стакан семидесятиградусного пойла. Тоже на травах, может быть, тех же самых.

— Эй, парень, у тебя не встанет!

— Посмотрим.

Он выпил залпом, проморгался, стараясь не таращить глаза, и улыбнулся.

— Теперь весь твой.

Хватит на полчаса. Потом, Каору надеялся, обойдется и так.

— Ты на прошлой неделе отказал Джине, — на улице девушка просунула ладонь ему под локоть. — Она самая красивая в нечетной смене. Почему?

— Потому что светлая шатенка, — вздохнул Каору.

— Неприятные воспоминания?

— Наоборот. Куда дальше?

Она жила на соседней улице в старом доме эпохи первой колонии. Зеленая шестиугольная плитка и железные лестницы, вьющиеся по внешней стене. Каору почти споткнулся, но тело не дало себя обмануть. Девушка открыла дверь и кокетливо покосилась через плечо, поправляя волосы. Каору улыбнулся в ответ и шагнул за ней.

Утро встретил на бортике фонтана со стаканом кофе. Тут нельзя сидеть, но он вернул на висок знак, и его не трогали. Интересный способ злоупотребления служебным положением. Ничто не мешает Патрульным задержать, однако смотрят издалека и демонстративно обходят. Кофе прогрелся неравномерно. Каору пил большими глотками, смывая сухость во рту. В прошлой жизни он платными услугами не пользовался.

Замигал комм. Каору посмотрел на экран и поднялся. Внеочередная смена. Он скомкал стакан и запустил в медленно ползущего мусорщика. Тот выдвинул ковш, поймал на лету. Шесть-один — неделю назад мусорщик опоздал.

— Хидэо, — окликнул дежурный, — на какой конец сезона ставишь?

Каору поднес ладонь к регистратору и задумался.

— Красных больше, чем в прошлом. Желтые станут дефицитом. Двадцать кредитов за все.

— Маловато!

— Да я один так считаю, — Каору засмеялся. — Окажусь прав — разбогатею.

— Ну, пишу двадцать, — охранник развернул таблицу, записал фамилию и сумму. Каору проследил — все верно.

Объем добычи и тип алмазов зависят от погоды. Последние месяцы сухо и тепло, может, сработает. Деньги ему не нужны, даже суб-лейтенантского жалования тут хватает за глаза, но выигрыш всегда радует.

Вахты у камер наблюдения — непереносимо скучны. Наверное, потому Каору это назначение и получил. Сначала устраивало, думать не надо, а отклонения от нормы мозг фиксировал автоматически, теперь и смирился, и достало. Чего больше — не определил пока. Он закинул ноги на пульт рядом с резервной, заблокированной клавиатурой и потянулся. Бэкмен шепнул, что залил новый сериал. Через час все утихнут, можно посмотреть. В моду опять входит игровое кино, равнодушный к графике Каору внезапно обнаружил в живых актерах особую прелесть. А если сюжет военный — то вдвойне хорошо, когда разбираешься — почти комедия.

В перерыв пошел за кофе. Около автомата стоял Файрфлай, набирая себе сложный микс. Каору поставил кружку в соседний терминал. Не выспался, но пока держится, можно предпочесть вкус, а не стимуляторы.

— Хидэо, вот почему ты в отставку не подал?

Разговаривать с Файрфлаем бессмысленно, Каору и молчал. Они учились вместе, Файрфлай два месяца назад получил лейтенанта и теперь не видел причин скрывать зависти к потерянным званиям. Как нарочно, кофе лился очень медленно, автомат чистить пора.

— Казалось бы, гордость должна быть? Ну, упрямство там, ты же экзамены сдавал, нелегко приходилось.

— Я-то ладно, как ты их сдавал? — не утерпел Каору, добавив в кофе корицы.

— Что ты сказал?!

Каору снова промолчал. Хотя спросил искренне. Попробовал кофе — вкусно. Отпил еще, чтобы не пролился, и пошел в кабинет. Файрфлай догнал, схватил за плечо. Да когда ж ему хватит? Каору аккуратно стряхнул руку, убеждая себя, что с последней драки прошло слишком мало времени.

— Ты и с женой такой тряпкой был?

Каору развернулся и вмазал кулаком в подбородок. Кофе плеснул на стену и китель, жаль, действительно вкусный получился. Пока бежали дежурные офицеры, выпил остатки, наблюдая, как Файрфлай возится на полу.

— Он же провоцировал, — простонал Хейвель, заламывая Каору руки за спину.

— Знаю. И камеры знают.

— Сильно тебе это поможет. Иди вперед.

— Кружку потом на стол поставь, хорошо? Она мне нравится.

Хейвель толкнул его в спину. Каору усмехнулся. Ну да, глупо, только здесь ему драки досье не испортят. Место такое, и положение у него такое же. Хотя он верил, что отыграется. Капитана в двадцать шесть получил, пусть не гордился этим званием. Наверстает. Не выпадет шанс, дождется чуда.

Камеры тут были нарочито суровые, с узкими прорезями окон под потолком. Каору щелкнул выключателем, свет от умирающей лампочки дрожал, порождая кривые тени. Ладно, зато выспится. Каору сел на койку и разулся. В направлении чуда можно и спать. Интересно, на сколько дней теперь закатают? Сломал ли он Файрфлаю челюсть — так и не понял.

Оказалось — на неделю. Не сломал, но погнул, как говорил бывший сослуживец. Он, кстати, ушел в отставку в восемьдесят пять, спешить некуда. Комм не отобрали, только сеть заблокировали, поэтому Каору досмотрел сериал и прочитал книги, тоже залитые специально. Над окном торчал прут, что к нему раньше крепилось — неясно, а теперь пригодился вместо турника. Практически неоплачиваемый отпуск за счет премии. Когда пришли выпускать, Каору почти расстроился — последнюю книжку дочитал до середины.

В коридоре на него оглядывались, кто-то приветствовал, другие ворчали. Слухи донесли, что на него ставки делают, как на алмазы, сколько на свободе пробудет. "Вышел Хидэо из карцера..." скоро станет анекдотом. Каору почесал заросший подбородок и усмехнулся.

— Третье задержание за время вашей службы здесь, суб-лейтенант, — осуждающе напомнил дежурный офицер, возвращая коробку с наклейкой.

— Всего? — удивился Каору.

Не нарочно, правда казалось, что больше.

Офицер уничижительно заломил бровь и отвернулся к монитору. Каору вышел на улицу, прищурился на по-осеннему яркое солнце и решил пообедать. В ближайшую столовую не захотел, слишком много знакомых. Купил горячий комплект и пошел в алмазный парк.

Аргис из той же категории планет, что Темен с Шаллахом, однако с ним примиряют алмазы. Более десятка разновидностей и расцветок, применяются во всех отраслях, даже в медицине. Каору это завораживало. Самое то занятие для свободных и скучных вечеров. И в тотализаторе польза.

Он уселся напротив таблицы с образцами, раскрыл коробку и достал первый бутерброд. Если жевать тщательно, минут двадцать протянет. С кофе — двадцать пять. Потом все равно придется возвращаться — смена. Драку ему спишут, а нарушение графика никогда. Но спешить не станет точно.

— О, Хидэо! — Файрфлай выглянул из кабинета — Я думал, тебя решили не отпускать. Все равно вернешься.

— Могу себе это устроить. И тебе заодно.

Файрфлай все залечил, но, наверное, болело сильно, иначе так быстро дверь бы не задвинул. Каору не жаловался — жизнь и свобода, только в разминке себе не отказывал. Разжалование он перенес очень тяжело. Наверное, морально рудники легче бы принял. Бунтовщиком быть приятнее, чем неудачником. И бывшие сокурсники с щенячьей радостью от чужого провала пришлись совсем некстати.

— Я без тебя здесь все наладил, не сбей настройки, — буркнул Хаммонс, тяжело поднимаясь с кресла.

— Обязательно, — хмыкнул Каору.

Хаммонс покосился с подозрением, осмотрел мониторы, запоминая точки фокуса, и ушел. Каору запер дверь, поставил на стол кружку с кофе и отрегулировал кресло. Вторая смена в выходной день разнообразием не балует, поэтому следующий сериал. Или можно отчетов написать на будущее. Предыдущая партия оказалась кстати.

Когда дежурство закончилось, столкнулся с главой штаба. Капитана тот получил лет в семьдесят, Каору стал для него личным оскорблением.

— Хидэо! По твоей милости Хаммонс и Макфреди пахали в две смены.

— Им компенсируют.

— А вот это не твое дело. Через шесть часов чтобы здесь был. Отоспишься, когда Фланнери прилетит.

— Есть, сэр, — Каору отдал честь и пошел на стоянку.

В общежитии сразу принял душ, чтобы лечь с чистой совестью. Впрок не выспишься, а теперь его точно заставят наверстывать пропущенное. Фланнери, значит. Новоявленный министр безопасности устроил себе турне по Союзу с проверкой работы региональных отделений. Верное решение, давно пора. И хоть понять, что этот Фланнери собой представляет. Доступная информация не совпадала с должностью и тем, как он место получил. Вдруг все не так плохо, как шепчут по углам. Жаль, что не предупреждает, какой филиал станет следующим. Чтобы понять, когда снова отправят отдыхать. А что отправят — верил. Кто его министру покажет?

Тиланский корабль вышел на орбиту через две недели. Каору успел и карцер отработать, и снова поругаться с Файрфлаем. На этот раз мягко, кулаком в морду тот наконец понял. Капитан Хьергерман вызвал посреди смены, приказал дорабатывать и валить. Сразу перед Каору вышел другой нарушитель Устава, значит, всех разгоняют.

— Не появляйся до конца визита. Официально у тебя отпуск.

— И отпускные?

— И отпускные, — капитан ударил по планшету, у Каору запищал комм. Он проверил — баланс пополнен.

Ого, похоже, новый министр навел шороху. Он отсалютовал и пошел к себе, любоваться на мониторы. Еще пять часов, а после спать. Или по девочкам.

Но дома не успел китель расстегнуть, завибрировал комм. Секретарь Хьергермана, ему-то что нужно?

— Хидэо, министр Фланнери срочно требует к себе. Даю пятнадцать минут.

Возмутиться Каору не успел, связь прервалась, пришлось ругаться в пустоту. Что Фланнери нужно? Заговор Джонса ему сыграл на руку. Каору почесал подбородок и решил не бриться. Не свидание. В пятнадцать не уложился, на пороге к нему кинулся возмущенный секретарь, шипя и матерясь. Спросить Каору вновь ничего не успел, его впихнули в приемную и захлопнули дверь.

Он покосился на пустой стол, на окно, проверил, застегнуты ли штаны, и пошел прямо в кабинет. Министр сидел, склонившись над планшетом, лицо закрывала густая челка с проседью. Услышал шаги, поднял голову, и Каору едва не присвистнул: все передачи лгали, Фланнери вживую гораздо красивее.

— Офицер Хидэо по вашему распоряжению, — он дернул рукой, но вспомнил, что фуражки нет.

Министр обежал его взглядом, задержался на груди. Каору покосился, твою мать! Штаны проверил, а китель не застегнул. Ладно, со щетиной гармонирует.

— Добрый день. Присаживайтесь, — Фланнери указал на стул возле стены. — Прошу прощения за вызов. Я не приказывал вас выдергивать, но перестарались.

Каору не ответил, ждал продолжения. Вряд ли Фланнери лжет. Выслуживаются. Хорошо, что только Каору вызвали, а не ботинки вылизывают.

— Вам не нравится Аргис, как понимаю? — вот это неожиданно. Каору даже откашлялся, прежде чем придумал ответ.

— Вы служили здесь, так что уверен, понимаете.

— Да, — Фланнери улыбнулся. — В таком случае, мое предложение вас заинтересует.

Пискнул комм, и Каору развернул проекцию. Задание с возможностью перевода в случае успешного выполнения. Он залез внутрь. Ах, вот что! Эвакуация на Данае. Ну да, самое подходящее место для тех, кто... он посмотрел на Фланнери, тот спокойно за ним наблюдал. А еще очень неплохой повод выправить репутацию. Однозначная операция, где нельзя быть хорошим или плохим, можно только выполнить офицерский долг.

— Беретесь?

— Да, — кивнул Каору.

— Хорошо. Тогда не стану больше задерживать. Прочитайте до конца, там дальнейшие указания и форма прошения о переводе. Удачи, офицер Хидэо.

Вышел Каору, совершенно потерявшись от внезапных перемен. К нему бросились любопытные, он отвечал и шутил, настойчиво пробираясь к выходу. Когда поняли и отстали, добежал до машины и заблокировал дверцы. Корабль уходит завтра вечером, личных вещей — до двадцати фунтов, оружием и защитой снабдят на борту. Людей эвакуирует армия, особому отряду достался оружейный завод в аварийном состоянии. Демонтировать оборудование, химические цеха по возможности, свести к минимуму возможность взрыва. И Фланнери не приказал, он предложил. Будто Каору мог отказаться. Полосатые демоны всех дери, у него теперь без вариантов, на кого дрочить ближайшей ночью, если не срастется с девушками.

Глава 2

— Взяли еще троих, — Дамьен поправил трубочку в коктейле.

Кейси регулировал очки, щурясь от яркого солнца. На Лугано сейчас снегопады.

— Они тоже не знают имен?

— Допрос первой степени не дал ничего. Это нужно прекращать, Питер. Двадцать к одному, что мы упустим шанс, если затянем на месяц. Джонс перестанет быть интересен, Хименес успокоится.

— Хорошо. Но если отставки не будет...

— У меня все готово. Хотя я рассчитываю на мирный исход.

— Военный не хочет войны? — очки не поддались, и Кейси натянул кепку на глаза.

— Потому военным и стал.

— Идеалист.

— Матери, как хочешь. Если все получится, еще за месяц я сдам Джонса.

— Принято. Искупаться хочешь?

— Нет. Отдыхай, мне есть чем заняться.

— Тогда удачи, — Кейси пошел к воде.

Дамьен допил коктейль, опустил завернутые рукава и направился к машине. Если Хименес уйдет в отставку добровольно, то остальное — дело техники.

Кейси назначат временным преемником, выборы он себе сам обеспечит. А особый отряд разберется с остатками заговора. Оба они, Кейси и Джонс, грезят переворотом ради власти, но цели Питера Дамьену все-таки ближе. И людей в расход он пока пускает не столь охотно.

933 год

Аргис — Галатея — Тилана.

"Мифологизация образа и ее последствия". Дамьен переименовал папку и сунул в нее новый файл. Очень интересно смотреть, как совпадают или не совпадают ожидания на разных планетах. Некоторым хватает гибкости перестроиться, другие до конца сопротивляются. Он усмехнулся, вспомнив Темен, где ему на ночь предложили девочку. Возможно, инициатива владельца отеля, но инструкции ему кто-то давал. И это хуже сопротивления, это некомпетентность. Шикарное у них с Кейси наследство.

Мигнул светодиод на двери: секретарь с подносом. Фланнери указал на край стола и заблокировал планшет от любопытного взгляда. Хьергерман избегал встреч, но точно получал всю возможную информацию. Если бы не системы наблюдения, секретарь бы подслушивал под дверью.

Ничего на Аргисе не изменилось. Дамьен налил чаю и отпил глоток. Служить здесь можно, как он служил — ради денег, или вот, как Хидэо, когда выбора нет. Он долго спорил с Кейси, что делать с бывшими людьми Джонса. Кейси настаивал на проверках, разжаловании — куда еще-то? — отставке, потому что нельзя верить тем, кто однажды предал, а вокруг враги. Не укладывалось у бизнесмена в голове, что предать правительство можно не за деньги, а как раз за родину. Но бывает такое, Дамьен может лично подтвердить. И сейчас, когда новой власти нужно завоевывать позиции, люди, верные Союзу, необходимы. Даже не самые лучшие, а к Хидэо это не относится. Он дурацкую операцию на Шаллахе вытянул, хотя шансы были один к тысяче, Дамьен проверял. Интересно, хватит наглости после Данаи попросить перевода на Тилану? Дамьен пометил в ежедневнике проверить через пару месяцев и активировал планшет. Здесь еще трое страдальцев за неудавшийся бунт, тоже весьма перспективных.

На первом же досье пришел вызов с Прайма.

— Здравствуй, Дамьен, не разбудила? — Алисия улыбалась во всю проекцию.

— Бодр и готов к работе. Желаешь подкинуть?

— Господин Кейси желает. Соединяю?

— Конечно, — Дамьен переждал паузу. — Добрый вечер, Питер.

Тот кивнул, потирая лоб.

— Чем порадуешь?

— Аргисский филиал так запущен, что менять ничего не придется, можно заново строить.

— Понятно. Займись тогда. И Варной займись.

— Уже, — Дамьен позволил себе улыбнуться и потянулся налить чаю.

— Почему не знаю ничего?

— Ты увидишь результат. Это моя операция, Питер. Ты поставил задачу, я ее решу. Контроль над каждым шагом привлечет внимание и снизит эффективность.

Игра в гляделки длилась двадцать три секунды, несколько тысяч кредитов из бюджета. Наконец Кейси опомнился и махнул рукой.

— Хорошо, я тебе доверяю.

"И сдеру три шкуры", — дополнил мысленно Дамьен, отключаясь. Вот так он работать согласен, личные решения — личная ответственность. Хотя с Варной придется повозиться. Парадокс: люди, при Хименесе говорившие лишь об изменении тарифов, от Кейси потребовали независимости. А ведь никто не обещал вольной воли, Кейси унифицировал союзные законы и пообещал контроль за их исполнением. Впрочем, бомбардировку эти законы точно отменяют, здесь варнийская администрация права. Ничего, есть другие методы.

Аргис отнял четыре дня, и еще больше потребуется аналитикам, чтобы подготовить программу реструктуризации филиала. Снести все к демонам и сделать как надо, приписал он внизу файла, перечитал, стер и отправил папку на Тилану.

Следующая по плану Галатея. Дамьен очень давно не был там, нужно выкроить час-другой на прогулку. Идеально — навестить Картеров, но вряд ли получится. И да, купить на Аргисе подарки девчонкам Мартина, серьги например.

Перед отлетом связался с другом, уточнить, не нужно ли передать что-то родителям. Мартин, протирая алые глаза, не сразу вспомнил, кто такие родители, и помотал головой.

— А на Тилане все спокойно, — задумчиво сказал он потом. — Ты долго еще?

— Галатея последняя. Недолго тебе мучиться.

— Не угрожай, — Картер засмеялся. — Но хорошо. Я почти забыл, как выглядит жена.

— Главное, ни с кем не перепутай. Я уже привык, что спецкорпус у меня прикрыт.

Картер понял, что это благодарность. Приятно, когда понимают с полуслова.

На Галатее начался сезон янтаря, вокруг переполненного порта кружили такси, закрывая подъезд даже военным машинам. Дамьен расслабленно смотрел в окно, вспоминая места юности. Арнела строилась вширь, а не ввысь, поэтому там, где раньше тянулись поля, теперь стоят дома, окруженные деревьями. На Галатее обкатывали новую эко-систему, пока успешно.

Для Дамьена забронировали лучший номер в "Генерале Шнайдере". Вся планета в генералах, этот, кажется, герой прошлой войны. Дамьен усмехнулся, вспомнив, как они с Мартином дрались против курсантов армейских училищ.

— Приму душ и можем ехать в штаб, — сказал он адъютанту, застывшему в дверях. — Что такое?

— Вас не предупредили? — суб-лейтенант смотрел смущенно и опасливо. — Сегодня праздник, выходной день. Признаться, мы вас ждали завтра с утра.

Дамьен смотрел, выгнув бровь. Сам дурак, что забыл, и просто смешно. Подумал и ругаться не стал. Отказываться от внезапных милостей Космоса он не собирался.

— Хорошо, тогда оставьте мне машину с водителем и свободны. Завтра приезжайте в восемь. Надеюсь, это не слишком рано?

Адъютант покраснел, что-то бубня под нос, Дамьен разобрал только: "А вообще, мы работаем", но придираться не стал. Галатея действительно работала. Может быть, назло армии, как и на Прайме, а, возможно, повезло.

После душа переоделся в штатское и нашел когда-то знакомый номер. Раз выходной день, стоит рискнуть.

— Дамьен?! — Ричард Картер смотрел с веселым недоверием. — Слышал о вашем прибытии, господин министр, но не думал, что почтите...

— Ричард! — перед камерой появилась Дженна. — Дамьен, мальчик мой, ты надолго? Сумеешь найти для нас минутку?

— У меня штаб закрыт, — усмехаясь, признался Дамьен. — Не учел. До утра свободен.

— Тогда почему ты еще не в пути? Я как раз поставила пирог с ревенем.

Кодовые слова, коронное блюдо Дженны. Поэтому через три минуты Дамьен сидел в машине, а водитель пробирался по центральным улицам в предместье. Картеры десять лет назад обнаружили, что их уютная окраина превратилась в офисный центр, и купили новый дом. С тех пор Дамьен приезжал к ним лишь однажды. Мартин, впрочем, тоже не частил. Не располагает их служба. И младшую внучку Дженна с Ричардом видели только по комму.

До крыльца шла широкая дорожка, выложенная шестиугольной сине-оранжевой плиткой. Такие же цветы усыпали кусты по обеим сторонам и лиану на крыше. Дамьен глубоко вдохнул, словно воздух тут отличался от городского, и подхватил Дженну в объятия. Родную мать он любил и жалел, Дженну просто любил.

— Ну, здравствуй, — Ричард отобрал жену и протянул руку. — Скоро обещал Брайан заскочить, так что скучно тебе не будет.

— Вы меня сдали? — застонал Дамьен.

— Он со вчерашнего дня собирается, это мы его не сдали, — призналась Дженна, виновато глядя из объятий мужа. — Иначе ты бы не приехал. Он повзрослел, уже замолкает иногда.

Ричард заржал, и Дамьен понял, что молчит Брай по-прежнему, когда жует. На младшем брате Мартина можно спецкорпус натаскивать, неделя в болоте без движения потом — детский лепет. Хотя Дамьену надо привыкать к заседаниям правительства.

— Ладно, ради пирога!

Уехал на закате, с трудом отделавшись от Брая, который мечтал покататься в министерской машине. В пути на связь вышла начальник штаба, извиняться за свое отсутствие, и Дамьен с трудом принял суровый вид. Он бы с удовольствием поблагодарил за неуставный — армейский праздник. А перед сном, когда Дамьен расслабленно листал документы, пришел вызов от Мартина.

— Жрешь мой пирог, — тоскливо сказал друг. Он дома был, судя по цвету обоев, так что жалеть его Дамьен не стал.

— Три куска, четвертый твой братец перехватил.

— Растущий организм.

— Долго как-то растет.

— Я бы сказал, вечно. Мать не утешает, Брай действительно вернулся в университет?

— Да, он табель показал. Я тоже сначала не поверил. Приличные оценки, у нас бывали хуже.

— Мы и учились не на архитекторов, — Мартин наморщил нос. — Родители хотят в гости девчонок, всех сразу.

— Что мешает? Охраны замминистра достаточно, чтобы успокоить даже паранойю Эйлин. Или нет?

— Второе.

— Хорошо, делай приказ о повышении уровня, подпишу.

— Тоже считаешь, у нее есть основания?

— Не хочу проверять. И надеюсь, что ее мужа давно отправили в сжигатель.

— Ее муж я.

— Значит, ты не будешь спорить. Готовь приказ.

Сбежавших с Ниверне террористов не нашли. Возможно, им достаточно того, что получилось удрать, но Дамьен приоритета с их имен не снял.

На дела филиала он потратил двое суток. Конечно, Галатея не была идеальной, и глава штаба мило закусывала губу, когда он указывал на недостатки. Дамьен сначала поддразнивал, а потом вспомнил, что женщинами не интересуется, и перестал ее нервировать. Зато поговорил еще с одним ветераном планов Джонса. Офицеру повезло — его не судили, все время, пока лишали званий, отправляли на рудники и в отставку, он прослужил здесь. После беседы Дамьен понял, что так лучше всего. Офицер оказался наивен и честен почти на грани, допустимой для особиста. Он искренне защищал закон, как его понимал. Дамьен пожелал ему удачи и больше не вмешивался. Пусть служит.

Дорога на Тилану показалась бесконечной. Хотелось вернуться уже, проверить, не провалилось ли все без него к демонам. С орбиты связался с Мартином. Тот сидел в его кабинете и ждал, Дамьен обматерил и потребовал ехать домой — ночь на дворе. Преувеличил, однако рабочий день, даже у особого отряда, конечен.

И сам, отделавшись от кортежа, набрал Эйлин. Мартин, зараза, еще не появился, но обещал скоро быть. Дамьен подумал и попросил водителя сменить курс. Не хочет он сейчас домой, лучше поужинает с семьей друга. Эйлин с порога сунула ему сонно причмокивающую Софи.

— Скоро отнесу ее в кроватку, а пока подержи, пожалуйста. Она любит быть с людьми. Что ты будешь есть?

— Что дадут, — он сел на табурет, наблюдая, как Эйлин достает пакеты с овощами.

— Дядя Дамьен! — с лестницы слетела Лили и поцеловала его в щеку, стараясь не тревожить сестру. — Как хорошо, что ты приехал. Нам в школе задали реферат о союзных планетах, я выбрала Лугано, потому что это твоя родина. Ну, еще потому, что остальные разобрали. Ма-ам, я только кусочек. А еще Кэти мне сказала, что ты взял папу на работу, потому что вы друзья, на самом деле, он этого места не заслуживает. Я ответила, что ты умный и не возьмешь того, кто не заслуживает. Я хотела ударить, чтобы папу не обижала, но мама мне говорит, драться нужно, когда слова больше не работают. У меня, кажется, сработали, Кэти теперь молчит.

— Лили, — простонала Эйлин, — иди делать уроки. На ужин я позову.

Дамьен тихо, чтобы не разбудить Софи, ржал.

— Это же в семье говорят, — заметила Эйлин. — Девочка не сама придумала.

— Конечно. Тебя расстраивает?

— Не знаю. Скажи мне такое соседка, я бы обиделась. И долго вспоминала, чему учила дочь. Но если вам с Мартином все равно, это главное.

— Если будут только говорить — я стану самым счастливым политиком в истории.

Проснулась Софи и уставилась темно-синими, как у отца, глазами.

— Дя-дя! — громко и отчетливо выговорила она, улыбаясь.

Потом увидела маму, потянулась к ней. Эйлин подхватила дочку и унесла в комнату, Дамьен через экран видео-няни смотрел, как переодевает, укладывает и читает сказку. Щелкнула дверь, вошел Мартин, на ходу стягивая китель. Дамьен поймал на полпути в кухню, обнял и рассмотрел придирчиво при ярком свете.

— Отгул хочешь? Отоспаться, напомнить о себе жене и детям?

— Все хочу. Но потом, к праздникам дашь лишний день.

Вниз сбежала Эйлин, отправила мужа мыть руки, и тут Дамьен вспомнил, что сам не мыл.

— Конечно, к тебе Лин снисходительнее, — фыркнул Мартин. — Она с тобой не живет и не терпит твои недостатки.

Дамьен сообразил, что не связался с Рене. Стыдно не стало, но недостатки однозначно есть, Мартин прав. Дамьен подождал, пока останется один, и вытряхнул комм из-под рукава.

— Часа через три буду, — сообщил он, услышав приветствие.

И отключился почти сразу.

Рене оказался кстати при переводе в тиланский штаб, но потихоньку нужно закругляться. Естественным путем. Резко рвать — не на пользу репутации. Напомнив себе об этом, он пригладил перед зеркалом волосы и пошел обратно.

Домой вернулся за полночь, Рене спал. Дамьен принял душ и остановился возле кровати, рассматривая любовника. Три месяца воздержания, плевать на все. Он залез под одеяло и прижался губами к шее.

Утром в холле нагнал Мартина и почти столкнулся с Торнберри, заменившей его у аналитиков. Рика прижала к груди планшет и ускорила шаг, каблуки стучали почти в ритме союзного марша.

— Не хочешь предложить ей перевод? — спросил Мартин, сочувственно глядя вслед.

— Она мне здесь нужна.

— Откажешь, даже если сама попросит?

— Скорее всего.

— Скотина ты, Фланнери, — Мартин нажал кнопку в лифте.

— Пусть моя невзаимность станет для нее худшей травмой в жизни. Я и половину команды не собрал, чтобы раскидываться кадрами.

— Не боишься, что давлением ее оттолкнешь?

— Нет, не ее, — Дамьен первым вышел в коридор.

До кабинета молчали, продолжили, когда заперли дверь. Мартин показывал, что успел натворить в его отсутствие, а Дамьен пошел в угол, испытывать новую кофеварку. Без него поставили.

— Рика слишком карьеристка. Скоро намекну, что аналитический отдел не ее потолок. У меня не закрыты интеграция, внутренняя безопасность, внутренняя разведка и пропаганда.

— Внутренняя безопасность? Чем тебя не устраивает Чен?

Дамьен поставил перед Мартином кофе, сел в кресло и развернул к себе монитор.

— Он служит человеку, а не Союзу. И этим человеком вряд ли стану я.

— Ну, тут я тебе не помощник. Мои ребята на это место не годятся.

— Однозначно. Твой отдел тебя устраивает?

— Вполне, — Мартин перегнулся через спинку и раскрыл три документа. — Вот, это последнее, что я сделал.

Дамьен всмотрелся в таблицу, и пискнул комм.

— Фланнери, ты на месте? Зайду через полчаса, дело есть.

— Валин, очень рад, что у тебя есть дело... хотя заходи, время у меня тоже есть, — Дамьен сверился с расписанием.

— Разберешься дальше сам? — спросил Мартин.

— Конечно, спасибо. Обедаешь в столовой?

— Да. Свистнуть тебе?

— Обязательно.

Когда Мартин ушел, Дамьен просмотрел его файлы и открыл огромную папку, присланную секретарем. В ней лежали первые отчеты аналитиков. Выкладки не везде совпадали с его выводами, и Дамьен проверял нестыковки, пока не пришел Ричард Валин.

— Человека хочу предложить, — он перебросил файл.

Дамьен посмотрел — суб-капитан Роман Веласкес, место приписки — Хассалех.

— Я там, кажется, недавно был.

— Знаю, но сообразил, когда ты уже улетел. Не смотри на звание, отличный мужик, я с ним служил когда-то. Говорит часто, что думает, но ты вроде бы это грехом не считаешь.

— По-разному, — Дамьен развернул снимки.

Персонаж с обложки. Гора мускулов, безупречная улыбка, квадратный подбородок.

— И по внешности не суди, — поторопился Валин.

Дамьен откашлялся и смолчал, тот сам покраснел.

— Предупреди его, я свяжусь, побеседуем. Тебя, кстати, все устраивает?

— В отставку пока не прошусь. Главное, Картера никуда не день — он любит правильное пиво и правильную команду подводного хоккея.

— Веский довод, — покивал Дамьен.— Ладно, раз не просишься, свободен. Скоро пришлю отчеты по филиалам, жду твоих выводов.

— По отчетам или личное впечатление? Я наобщался последние месяцы.

— Все вместе. Там таблица, добавишь столбец.

Пиво Картер действительно любит правильное, а вот в спорте они с Валином ничего не понимают. Дамьен перечитал досье Веласкеса. Может быть, Ричард прав, есть что-то в биографии офицера такое, цепляющее. Не берет взяток, служа на Хассалехе, и все еще жив. Дамьен попросил секретаря найти время на неделе для звонка и вернулся к отчетам.

Вечером позвонил брат. Дамьен посмотрел локацию — с Лугано.

— Отец увеличил содержание? — спросил он, поздоровавшись.

Дэвид молча показал средний палец.

— Я даже свой депозит не трогаю. Ты заразен.

— А причины?

— Хочу сменить работу. Мне нужен опыт. Пока научился только прогибаться под отца.

— Поверь, бесценно.

— Верю, но рановато становиться настолько узким специалистом.

— Ты с ним говорил?

— Три раза. Видимо, как-то не так, потому что не слушает.

— От меня тебе нужен совет или помощь?

— Действенный совет.

Дамьен постучал по крышке стола, разглядывая взволнованную физиономию.

— Разговор за счет моей фирмы, гуляем, не дергайся, — он переключил на внутреннюю линию. — Не трогаешь депозит, значит, живешь на зарплату? И как?

— Скопил на первый взнос за флаер, — брат скромно потупился. — Они дешевле полноценных машин, а выглядят круче.

— Ты не переигрываешь?

— Какая разница, если у меня получилось и с голоду я не умираю?

— Верно, извини. На первом курсе я иногда матери отсылал все деньги, а потом меня Мартин кормил.

— Это ты идиот, — брат пожал плечами. — Назло отцу делал так? Он знал?

— Отчасти. Представления не имею. Для него моя служба долгое время оставалась юношеским протестом, так что и неважно.

— Серьезно?! Ты мне не говорил.

— Не самое большое достижение, чем хвастаться?

— Если твоя, мне вообще топиться. Юристов-международников как звездной пыли.

— Отец — бизнесмен, ему вреда от юриста может быть куда больше, чем от среднего особиста.

— И как лучше поступить? Пригрозить ему?

— Дейв, не позорься. Ты нашел новое место?

— Да. Меня готовы принять. Это государственная компания, так что не из-за фамилии. Я надеюсь.

— Хорошо, тогда работай. И если станешь брать флаер, бери спорт-класс, его копировали с военного транспорта.

— И все? — Дэвид прилип к экрану, будто так лучше разглядит. — Ты поговоришь с отцом, — догадался он.

— Старшие братья для того и нужны.

— А по-моему, чтобы воровать батарейки из машинок!

— В кого ты такой злопамятный, один раз было, — Дамьен засмеялся, Дэвид — следом.

— Что ему скажешь?

— Придумаю, не беспокойся. Будь на связи.

— Конечно. И... спасибо тебе.

Дамьен отмахнулся и выключил комм. Он давно собирался намекнуть отцу, что будет поддерживать брата. Отец поймет, что это означает. А флаер можно помочь выкупить, хороший выйдет подарок.

Уже стемнело. Дамьен смотрел в окно с удивлением — не заметил. Значит, точно можно ехать домой. Только снял пиджак с вешалки — засветился монитор.

— Да, офицер Лиан? — он со вздохом вернулся в кресло.

Грейс заметила, усмехнулась.

— Не задержу. Я получила информацию с Эфры. Они обратятся к Союзу, вопрос пары дней. Люди Картера готовы, ждут на учебной станции. Вы подпишете приказ заранее, или когда президент даст добро?

— Если даст, офицер Лиан. Приказ готов, подписать недолго, но дождемся официального разрешения на вмешательство.

— Там люди. Это, в конце концов, ресурс.

— Не того обращаете. Но давить на Кейси я не буду.

Она долго смотрела, прищурившись.

— Хорошо, господин полковник. Надеюсь, вы наверстаете в других вопросах.

— Непременно, — он улыбнулся.

Эфра — это люди, они же ресурсы, но пока есть шанс, что Кейси сам примет верное решение, Дамьен не станет рисковать. Есть не менее важные проблемы внутри Союза, где отказ президента многое разрушит. Хочется верить, что Грейс это понимает. Ее терять Дамьен тоже не хочет.

Снова запищал комм. Рене. Дамьен выругался и сбросил вызов. Он и так едет домой. Нужно заказать сюда диван, в кресле к утру спина затекает. И аквариум для релаксации. Дамьен застегнул пиджак, вызвал машину и пошел к двери.

Глава 3

Ныло плечо. Каору так и не зашел в медчасть, зря. Хотя по итогам слушанья его наверняка отправят под трибунал, там неважно. Он провалил операцию государственного значения. Очень нарочито провалил.

— Офицер Хидэо, мы изучили материалы вашего дела, — суб-полковник Райдер хрустел пальцами, когда говорил. Нервировало. — Халатность, которую вы допустили, непростительна, но злого умысла в ваших действиях не обнаружено. Шаллах показал, что до своего звания вы недостаточно компетентны, очевидно, результат слишком раннего повышения. Поскольку ничего непоправимого не произошло, вас не отправят в отставку, а разжалуют до суб-лейтенанта и назначат на должность, не требующую высокой квалификации. Все награды будут признаны недействительными, поскольку вы не подтвердили, что достойны их. Приказ уже подписан. Можете ознакомиться с ним у секретаря. Свободны, офицер Хидэо. И будьте благодарны Союзу, который дает вам второй шанс.

933 год

Даная — Тилана.

На Данае смена тоже начиналась с кофе и вида на фонтан. Нефтяной, в десяти милях к северу.

— Устраняют, я в курилке слышал, — Джин за плечом шумно пил рыбный бульон.

— Успешно? — Каору постарался не дышать.

— Знаешь — да! Час назад в два раза толще струя была. Кто додумался вообще топливо из нефти делать?

— Здесь это дешево, — Каору скомкал стакан и посмотрел на часы. — Пятиминут... — пронзительно заверещала сирена, — готовность, — закончил он, когда стало тихо.

— Уже иду, — Джин снял крышку, чтобы допить быстрее.

Запах стал невыносимым, и Каору сбежал. Транспорт, пока пустой, стоял перед воротами. Каору показал лейтенанту, что защита исправна, пистолет заряжен, и зашел внутрь. Третье от входа место справа пустовало, он тут же занял. Не то чтобы примета — воздуховод. Пробовали установить очередность, но в итоге — кто раньше сел, тому обдув.

Снова взвыла сирена — последний сигнал. По пандусу затопали сапоги, вокруг садились бойцы, клацая о сидения скобками на штанах.

— Фонтан сократился еще на пятнадцать процентов, — напротив через забрало ухмылялся Джин. — Может, смена пройдет спокойно.

— А по мне, лучше бы рвануло, — Каору по голосу узнал Финнегана. — Тоска смертная.

— Попросись с периметра внутрь — будет тебе веселье, — Каору почесал плечо, но сквозь защиту не почувствовал.

Финнеган уныло отмахнулся. Он Академию закончил в этом году. В мясорубку бы пустили, а для демонтажа мал. Пискнул комм, пришло сегодняшнее задание. Каору вывел на линзу, рассмотрел участок. Пятый квадрат, вчера закончили с шестым. С третьего по первый — эпицентр. Если все пойдет по плану, справятся дней за пятнадцать-двадцать. Он листал сводку — эвакуация населения продолжается. Не все поверили в опасность, не все согласились бросить имущество. А в удаленные области, за фабричной полосой, наверное, отправят спецкорпус. Каору бы, кстати, полетел. Для разнообразия.

В углу ржали, Джин с соседом делали ставки, иссякнет ли фонтан к вечеру. Каору затемнил шлем и улыбался, прислушиваясь. Тащиться куда-то командой не в новинку — на все сборы летали толпой, а вот работать в стае не привык. Разве на Аире, но там он командиром был, другие ощущения. И ему нравилось. И ржание, и карты по вечерам на щелбаны — на деньги Устав запрещал. Надо было сразу идти в спецкорпус, несмотря на тесты. Хотя никогда не поздно. Подготовка одинаковая, а что у спецуры больше физической натаски, так наверстает.

У ворот пришлось ждать, пока приедут ученые. Тоже повод для нервотрепки — гражданские. Но без них Даная спасаться отказалась. Точнее, без ценного оборудования, которое солдафоны непременно разломают.

— А-а, доктор Шарран, — лейтенант раскинул руки. — Как самочувствие? Сегодня без обмороков, надеюсь.

Инженер буркнул что-то и под радостное ржание скрылся за своими. Каору их не различал — защита одинаковая, а лично общаться не приходилось. Шаррана запомнил — да, тот рухнул без сознания на пульт, когда увидел три вареных тела за кожухом. Ему бы сочувствовали, зрелище то еще с непривычки, но пульт активировал систему уничтожения.

Смена выдалась рутинной. Инженеры тестировали оборудование, офицеры отвинчивали рабочее и выносили во двор. На других участках вывозили топливо, проверяли, полностью ли обесточен завод. Этот материк долго будет непригоден для жизни, но есть еще три, их нужно сохранить — Даная богатая и комфортная планета.

В центральном машинном зале стены покрывали голограммы с густой растительностью и городом на горизонте. Каору присмотрелся и понял, что это зрелище раньше открывалось из окон. Печально. Он прошел к щитку и убедился, что напряжения нет. Возле огромного тестера ругались, Каору сначала не вслушивался, а потом его позвали. Экспериментальный образец особой ценности, ни-в-коем-случае-нельзя-бросать покорежило взрывом, и он застрял. Инженер спорила с профессором, что извлечение не стоит затрат, профессор упирался, а поскольку тащить не ему, то женщина позвала на подмогу спецуру.

Они с Найтом обнюхали каждую железку, развороченный пол и вплавленные крепления. Можно высвободить, было бы желание и инструмент, но если даже из ученых только один настаивает, то нахрен не сдалось. Каору так и сказал, а потом долго изучал темный потолок, пережидая вопли. На "тупых громилах" зевнул и пошел дальше, в глубине зала стояли действительно интересные машины, вот их стоит вынести.

К обеду партию ученых выгнали, привезли вторую. В таких условиях без вреда для здоровья выживали одни особисты. Да и то самую первую смену скоро менять. Каору прилетел со второй и надеялся остаться до конца. Те, кто завершает дело, всегда больше на виду, а возвращаться на Аргис он не намерен.

В казармы пускали через сканер. Каждому на выходе показывали его данные. Пока все отлично. В целом, паранойя, не могло быть иначе, меньше месяца прошло, но Каору помнил, как два года назад плюнул на проверку, и что потом вытворяло сердце. Тогда он планировал умирать, а теперь не по себе.

После ужина — свободное время. Имитаторы, кинозал, родная койка и книжки с планшета. Каору заглянул в спортзал, оценил очередь и пошел в койку. Сегодняшнее барахло сойдет за силовые упражнения. По соседству, на кровати Джина, уже писали "пулю". Он лег, открыл папку с музыкой и новый детектив. Местный, Данае пришлось открыть сеть для Союза, и каждый использовал ее по-своему. Письменный язык отличался, но переводчик справился неплохо. Правда, все ясно стало с десятой страницы, так чтиво не на особый отряд рассчитано.

— Хидэо, а как оно, когда разжалуют? — чистый, звонкий голос, невинные глаза. Нет, Флинт не нарывается, он правда такой.

Каору вздохнул и выключил наушник. На него смотрели все, Джин с Квоном пересели так, чтобы помешать драке.

— Ну, вот как тебе после операции на яйцах? Очень похоже.

Секунд пять висело напряжение, а после Флинт радостно заржал.

— Вот же особист! Откуда узнал?

— Ты их бережешь даже для мужика слишком.

— Ясно, — Флинт почесал затылок. — Хреново тогда. Хотя что ты мог завалить, чтобы с капитана в самую жопу?

— В нашем журнале писали недавно, найди номер и прочитай, — Джин показал обоим кулак. — Все, играем.

Каору подождал, но Флинт правда заткнулся и вернулся к игрушке на комме. Сравнение, тем более, вышло неожиданно подходящим. С Эрин он бы легче пережил, но с Эрин и не влип бы. Его далеко не все устраивало еще с Третьей Бетельгейзе, только личное счастье стало бы важнее. Каору выругался шепотом и снова включил музыку. Нахрен думать, не время и не место.

Утром армия запросила помощь, здесь, в городе — обвалился стадион, где с неделю прятались несколько семей. Их бы вывезли, силой вытащили, если надо, в свое время, но новый выброс, угарный газ и нестабильность реактора на ближайшем заводе. Каору сначала поднял руку, а потом допил сок. Он тоже хотел разнообразия.

— У нас людей не хватает, — признался армейский капитан.

— А имеет смысл? — присвистнул Флинт, заглядывая в ближайшую щель. — Там можно оладьи жарить.

— Сверху. Внутри должен быть оазис, приборы показали. Но туда нужно добраться, вы правы. Вот все, что у нас есть, — капитан развернул проекцию.

Температура, нечем дышать, без конца что-то падает, завалы — полный набор.

— Обожаю такое, — Элай похлопал себя по животу и облизнулся. — Кто со мной?

Каору с Флинтом посмотрели на стену в ста футах. Там еще не работали, до сегодняшнего дня считалось, что терпит.

— Хидэо, ты как, разбираешься в авариях? Ну, еще просто горит или уже бежать поздно?

— Да. Идите.

Он выбрал камень почище и сел так, чтобы видеть полуразрушенную крышу завода. Башни из красного кирпича, когда-то было красиво.

— Не доверяете? — капитан пошептался со своими, вернулся и встал рядом.

— Порядок такой, один должен остаться. Вызвать подмогу вы сумеете, а лично вытащить — нет.

— Спецура может здесь дышать без маски?

— Недолго. А зачем?

— Внизу лабиринты. Раздевалки, проходы к трибунам, все обвалилось, теперь не разберешь. Кислород может закончиться. У моих ребят так и вышло вчера, поэтому не вытащили никого.

Капитан сел рядом, вынул из кармана портсигар, тяжело вздохнул и убрал обратно.

— Почему они так упираются? — спросил Каору.

— Да хрен их поймет. Местная администрация удрала в первых рядах, спросить не у кого. Вроде сектанты, у них свои заморочки. А радиацию без защиты вы можете переносить?

Каору, еще не переварив известие о сектантах, раздраженно нахмурился.

— Открытая информация. Если так интересно — почему в сети не смотрели?

— Да я, — капитан смешался, — я с Ниверне, из горного района. И родился там, и служил. Только учился в столице. Сами понимаете, пусть в Союз вошли, а интерес к особому отряду не в чести.

— И как тут оказались? — стало действительно интересно, Каору только датчики проверил, чтобы за разговором не упустить изменение фона с опасного на смертельный.

— Так наш новый министр всех перемешал, чтобы солдаты Союза каждую планету знали, не только свою. Нас перевели на Кирену, а оттуда — вот сюда.

— Не повезло.

— Да как сказать, — капитан снова достал портсигар. — Тоже польза. Опыт.

Пискнул комм — Флинт сообщил, что все в порядке, пробираются мимо груды оплавленных блоков, скоро придется сквозь них. Живых пока нет.

— Вам платят столько, вот я и думаю, оно того стоит — такой риск?

— По-разному. В физическом смысле — обычно да.

— У вас какие-то бактерии, вроде тех, что жизнь продлевают, так?

— Так, — Каору улыбался, благо, под шлемом не видно. Нравился ему капитан. Своей настырной наивностью. — Только те на всю жизнь, а наши — на пару месяцев. Иначе уже опасно. Думаете перевестись из армии?

Такое возможно, только не для этого офицера точно, даже для спецкорпуса перебор. Уточнять, правда, Каору не собирался.

— Не знаю пока. У вас тоже начальство новое, присмотрюсь для начала. Вы вот поняли уже, как оно?

— С Фланнери я не знаком, не знаю пока, чего от него ждать.

— Тяжело жить во время перемен, да уж, — портсигар показался в третий раз. — Но времена не выбирают.

— В них живут и их меняют, — закончил Каору, поднимаясь. — Видите над правой башней зеленое марево? Мой сканер молчит.

Капитан затряс своим, выругался, перезагрузил — и все равно, оба прибора молчали. Каору связался с базой, хвала Космосу, помех не было.

— Три шесть точка два, офицер Хидэо. Над химическим заводом в третьем секторе выброс неизвестного вещества. Сканеры не реагируют. Прошу прислать зонд.

— Слышу вас, три шесть точка два. Зонд высылаю. Расчетное время — пять минут. О прибытии доложить.

— Так точно. Принял. Конец связи, — Каору снова посмотрел на облако. Хорошо бы краска. Распылитель взорвался, например.

— Всем оставаться на местах, — орал тем временем капитан в комм.

— Есть живые! — прорезался Элай. — Эти бляди не хотят уходить, мы попытаемся вырубить нескольких, но не обещаю. Здесь крысиные норы. Передай на базу, у нас туда связь не добивает.

— Там дети могут быть, — сказал Каору. — Это религиозная община, Элай.

В ответ донесся громкий мат и обещание разобраться. Черный силуэт капитана маячил на полпути к оцеплению за белым скелетом доски почета. Каору доложил лейтенанту, выслушал еще порцию мата и приказ действовать по обстановке. Зонд в пути, долетит — станет ясно, перебрасывать ли спецуру на новый объект.

Информация с зонда и сообщение Флинта, что возвращаются, пришли одновременно. Теперь ругался Каору, успевая все сразу. Не краска. А внизу не меньше сотни, включая стариков и младенцев. Парни появились нескоро, волоча за собой четверых в темно-оранжевых балахонах. Каору стиснул зубы, глубоко вздохнул и помог выбраться из провала. Надо же, как далеко эта ересь забралась. Он думал, не увидит больше никогда.

Все четверо тут же повалились на землю, Шмидт замахнулся ногой, но сам остановился и сплюнул на камни.

— Очень хотели завалить все к демонам, — шепотом признался Флинт. — Были бы там одни мужики...

— Они бы обрадовались, — Каору бросил охреневшего Флинта и пошел к капитану.

— Нужна помощь — тела тащить, сами не идут. Выделишь пару ребят? Под мою ответственность.

— Нас снимают, сектор переходит вам. Подбросите до базы — выделю.

— Я прослежу. Спасибо, — Каору протянул руку, кивнул рядовым, вышедшим вперед, и повел их к оранжевым пятнам.

— Почему обрадовались? — пристал Флинт, пока поднимали. Голос едва пробивался через заунывные молитвы.

— Они верят в перерождение. И что муки в каждой из жизней приближают царствие небесное. Имя?! — рявкнул он, вздернув старшего, в балахоне с оторочкой.

— Только Господь знает, — ответил тот, не поднимая глаз.

Кулаки чесались, Каору с трудом сдержался.

— Твой бог одобряет убийство детей?

— Они уйдут в новый мир.

— Их жизни испортят твою карму.

— Я искуплю в перерождении, Господь милостив. Он не карает заблудших.

— Зато законы Союза — карают. Минимум, что вас ждет — статья за оставление в беде несовершеннолетних и недееспособных в зоне, где объявлено военное положение. Ты потом узнаешь, сколько это лет, — Каору дернул его на себя, чтобы протолкнуть в проход и не поцарапать. И так респиратор паршивый, перед судом еще лечить придется.

Над головами зашумели лопасти вертушек, первая смена.

— Ты чего такой злой? — шепнул Элай, когда поравнялись.

— Я с Темена.

— А-а, насмотрелся?

— Можно и так сказать.

Сектантов загрузили в багажное отделение, в кабину едва влезли сами. Машина поднялась, натужно воя. Сверху зеленая туча показалась больше и гуще. Химию Каору знал в рамках Академии, точный состав не понял.

— Их точно посадят? — спросил один из солдат, когда молитвенные вопли пробились через гул мотора.

— Должны бы, — Флинт пожал плечом и заехал Элаю в край шлема. — Извини.

— Даная подписала соглашение о сотрудничестве и подала прошение на вступление в Союз, — пояснил Каору. — Уже первого достаточно, чтобы на территории, обозначенной в договоре, действовали союзные законы. Буквально не посадят, но психотерапия с отправкой на освоение новых земель гарантирована. И, скорее всего, лишение родительских прав. Хотя тут, возможно, выдаю желаемое за действительное, — Каору отвернулся к иллюминатору.

На базе они сдали груз, отчитались, и смогли наконец помыться. Каору предпочитал воду, но частотный душ тоже хорошо. Шесть минут впитывал полезное излучение, после выпил литр кофе и почти успокоился. В конце концов, ему больше не тринадцать.

В коридоре остановил лейтенант.

— Свободным временем лишнюю смену не вернут, но премию получите, обещаю.

— Спасибо, сэр.

— И личная просьба, Хидэо. Я читал твое досье. Не рвись в спасатели, хорошо?

— Я сам хотел проситься на комбинат.

— Хорошо. Тогда выспись. Там полная херня творится. Древний газ, в Союзе даже формула не уцелела.

— Могу идти, сэр?

— Да, свободен.

В казарме усиленно изучали секту. Командование приказало, чтобы эффективнее вынимать из развалин. Ребята ржали, ругались, выкрикивали вопросы и перебегали друг к другу, чтобы ткнуть пальцем в соседский планшет. Флинт безуспешно пытался спать, накрывшись подушкой. Каору лег и быстро понял, что особые техники ради сна — перебор. Он постучал ботинком по кроватной раме и, когда все заткнулись, предложил:

— Полчаса я отвечаю на любые вопросы по религиоведению, а после вы снижаете громкость.

Уложились едва в час, зато в итоге Каору сладко заснул.

Источник "древнего газа" нашелся, разумеется, в самом труднодоступном месте. Замуровать не вышло — он оказался рядом с вентиляцией. Газ горючий, кругом льется топливо, рядом — реактор. Шикарное предприятие. Жаль не выставишь счет правительству Данаи за него — назад во времени законы не работают. Терраподобные планеты расхолаживают, за ресурсы не нужно драться, но откат потом — не позавидуешь. Каору с Финнеганом дежурили возле мониторов, отслеживали состояние издыхающих систем. Сюда ученых не взяли, тут и самих защита едва спасала.

Сирена завыла внезапно, Финнеган стукнулся локтем и зашипел в микрофон. Каору приказал заткнуться: все показатели скакнули в красную зону.

— Ебать! — Финнеган увидел тоже, задохнулся, уставился беспомощно.

Каору вызвал оцепление с первого этажа, услышал ответ, и отлетел к стене. Сработала аптечка, он понять не успел, что повредил. Финнеган лежал под разбитым монитором, но шевелился и стонал. За покореженной дверью мерцало пламя.

— Хидэо?! — он поморщился и убавил звук. — Разрушена лестница, вы отрезаны. Хидэо?!

Снова грохнуло, уже дальше. Связь пропала. Финнеган попробовал встать, но не смог. Каору бегло осмотрел его, если бинт не помог — переломы серьезные.

— Пиздец котятам?

— Не совсем. Тут должны быть экстренные системы, — Каору вывел на линзу план.

— Так не сработали, — Финнеган сел кое-как. — Горит вон.

— Я попробую включить вручную.

— Получится — выбирайся.

— Не строй из себя героя и жди здесь.

Каору уходил под смех. На пороге услышал: "Вернешься — выебу", — и засмеялся сам. Да, загадать самое неприятное — проверенный метод. Иногда работает.

Выход завалило, но коридор к щитовой уцелел. С потолка капала расплавленная резина. Новый взрыв, совсем близко. Каору упал, перед глазами неслись цифры, температура росла. А рядом реактор. Он стиснул зубы и упустил момент, когда аптечка впрыснула лекарство. Раненая нога онемела от анестетика, идти стало труднее. Ни дня без подвига. Утешало, что других гражданских, кроме сектантов, в зоне поражения нет. Ученые разве, но эти знали, на что шли.

Опять рвануло, когда он висел на рычаге. Завалило выход, зато в стене появилась щель, из которой шарахнуло горячим паром. Аптечка заморгала красным, и только тогда Каору открыл глаза. Забрало покрыл слой порошка. Пол глухо вибрировал — если не новый взрыв, то колпак реактора. Значит, сработало. И появилась связь.

— Финнеган возле мониторов, — сказал он, перебив лейтенанта. — Тяжело ранен. Заберите его, и я попробую включить консервацию.

— Ты не один умный. Сдохла она. Проверяли, пока не знали об этих крысах.

— Я все равно здесь, — Каору облизнул губы. Нащупал лопнувший волдырь и поморщился. — Попробую. Из завала достали всех?

— Последних грузят в вертушку.

— Хорошо.

Непонятно, что перемкнуло, но мертвые датчики консервации мигнули, когда повалил пар. Он вернулся к щитку и потыкал в кнопки — глухо. А мигали точно. Порошок закончился, если не все взорвалось, больше тушить нечем. Каору содрал панель и полез вглубь. Системы здесь не союзные, но разобраться должен.

— Хидэо, слышишь меня? — лейтенант прорезался, когда Каору готовился жать кнопку.

— Да. Кажется, я все наладил. Если так, то консервация начнется через пять минут.

— Я вижу твой комм. Мы недалеко. Выбирайся, я отправлю ребят.

— Радиус колпака — полторы мили.

— В курсе. Выбирайся.

Когда мигающий датчик тускло загорелся, Каору отошел к стене. Взрывом пробило дыру, небольшую, но можно рискнуть. Он выглянул. Футов пятнадцать, невысоко, если бы не ранения. Сейчас, когда приземлится, аптечка выпустит в него остаток лекарств — гарантированная отключка. В корпусе напротив окна уже скрывали опускающиеся щиты, поэтому он прыгнул. Упал неудачно, зато остался в сознании. Подобрал штырь, оперся, как на палку. Ворота и ребята на северо-востоке, меньше полумили. Осилит.

Может, и осилил бы, но подобрали его раньше.

— Ух ты, какой вареный! — восхитился Флинт, силой уложив на носилки.

— Сука, — улыбнулся Каору, позволяя новой аптечке себя усыпить.

Очнулся уже сам. Напротив мигали часы — полдня прошло. Боли он не чувствовал, ноги-руки шевелились. Значит, поправится. Хотя отвык от госпиталей. Последний раз на Шаллахе валялся, тоже после взрыва, в каком-то смысле. Каору вспомнил то задание и хмыкнул про себя. Ладно, главное, жизнь парню не поломал — это он выяснил первым делом. Ему и так хватает грехов. А позже сдержит слово. Мальчишка повзрослел, можно подружиться нормально.

Отодвинулась панель, впуская лейтенанта. Каору подобрался, но тот махнул рукой.

— Вольно, лейтенант.

— Что? — лекарственная одурь не прошла, он понял не сразу. — Но...

— Да-да, на твоем месте мог быть любой. И любого бы повысили, так что, если не хочешь — не гордись. Но без тебя тут была бы воронка с Тайзанский кратер.

— А так?

— А так поменьше и под колпаком. Рвануло все-таки. Потому и звание. Местный колпак дрянной, конечно, да пока держит. Сверху натянем свой, оборудование подвезли.

— Финнеган?

— В соседней палате. Говорит, очень рад, что ты за ним не вернулся. Еще вопросы-пожелания есть?

— Да, — решился Каору. — Я хочу подать прошение о переводе в спецкорпус, в тиланский филиал.

Лейтенант почесал подбородок.

— Ну, второе понимаю, а первое тебе за каким? Ваша гадюшня всегда престижнее считалась.

— Вот именно за этим.

— Ладно, думаю, меня не опозоришь. Заполняй бланки, отправлю в штаб. И рекомендации тоже. Сейчас отдыхай, тут полно работы. Мне хоть будет, с кем ее разделить.

Да, с повышением меняются обязанности. Почти жаль — ему понравилось тушить ведра с горючей дрянью.

Даная отняла еще три недели. За это время Каору привык к новому званию, свыкся с мыслью, что повышение для него снова возможно, и получил документы о переводе. Тиланский штаб дал добро. На прощание парни притащили букет цветов, скрученных из проволоки и стальных полос. Шмидт заверил, что его брат, живущий на Тилане у моря, поставит от него кружку лучшего пива. Элай пригласил на свадьбу. Вопрос, когда именно, его озадачил, но лет за пять пообещал решить.

До Райдиса летели вместе, там Каору пересел на рейсовый лайнер. Жаль, что не хватило времени осмотреть места боевой славы — первые годы в Академии были незабываемы. Дикарь из демонской задницы явился завоевывать мир.

На Тилане он служил недолго сразу после Аира. Это его так поощрили. Несколько месяцев привыкал к мысли, что он уже здесь, а их планы с Эрин на дом возле океана не осуществятся никогда. Каору боялся, что и сейчас будет так же, но прошло легче. И прозрачная зелень тиланских водоемов на фоне белоснежного Центра ему понравилась.

Сразу из порта поехал в штаб. Пока чтобы получить ключ от служебной квартиры и осмотреться — непосредственный начальник был в отпуске. Но легко отделаться не удалось: когда он расписывался у секретаря, суб-полковник Картер приказал отправить новичка к нему в кабинет. Два лучших друга, мать их — один выспаться не дает и второй туда же.

В лифте наверх Каору столкнулся с крупным, жизнерадостным офицером, который крутил на пальце свежую карту от квартиры.

— Третий дом по набережной Эрмете, — сказал тот, поймав взгляд.

— Тоже.

— Роман.

— Каору, — он пожал огромную руку.

— Хидэо? На Тилане? Не зря тебе разжаловали, далеко пойдешь. Да не дергайся, я сам четыре года менял лейтенанта на суб-капитана, пока всем не надоело. Сейчас, говорят, за инакомыслие под трибунал не отдают, но проверим. По пиву вечером? Не сегодня, как-нибудь.

— Как-нибудь — обязательно, — Каору наконец-то нормально улыбнулся. Не успел приехать, а уже не скучно.

На этаже Роман свернул направо, кабинет Картера был слева, четвертый по коридору... да, табличка светится. Суб-полковник пожал руку, показал кресло, предложил кофе. Совсем-совсем молодой мужик, чуть старше самого Каору.

— Интересно стало, кто сбежал ко мне из разведки, — пояснил Картер, когда секретарь принес пузатый кофейник и хрупкие хайанские чашки. — Расскажете, почему спецкорпус? Да, бойцу всегда легче найти место, даже здесь, и все же?

— Меньше интриг, легче получать звания. И да — я хотел на Тилану.

Он ждал возражений, но Картер лишь задумчиво кивнул.

— Принято. Что ж, разведка потеряла незаурядного офицера. Вы, кажется, единственный вернулись с Третьей на своих двоих.

— Не знаю. На Третьей мне помогли, — кофе оказался очень вкусным. Жаль, чашка на два глотка. — Если вас не устраивает мой перевод, зачем подписали?

Картер засмеялся.

— Меня все устраивает, более чем. Обживайтесь, офицер Хидэо, не буду вас задерживать. Я надеюсь, что в спецкорпусе вам действительно будет проще, но не стесняйтесь обращаться, если возникнут проблемы.

— Так точно, господин суб-полковник, — Каору отдал честь.

Уже в холле подумал, что Фланнери служил во внешней разведке до назначения. Вот Картеру и неловко, людей сманивает. Ну, это точно личные проблемы господина министра.

До набережной доехал на автобусе — интересно же. Рассматривал в окно город, стараясь увидеть за домами воду. Чем нравилась Тилана — здесь офицер-особист не привлекает внимания. Их столько, что еще один не заметен. Даже Патруль, кажется, вызывает больше эмоций, патрульные хоть оштрафовать могут, а особисты так, часть декора.

Нужный дом стоял в устье, как раз там, где Тайрисс впадает в море. Куда выходит его квартира, Каору не знал, но выяснять пошел решительно, почти готовый меняться, если окна на улицу. Возле лифтов светился информатор, Каору выбрал план здания, сообразил, как смотреть, и выдохнул. Не на улицу, наоборот, угловая, панорамный обзор. С пятнадцатого этажа.

Квартира оказалась копией предыдущей. Странно, звание у него тогда было выше. Каору обошел ее всю, от санузла до большой лоджии и нашел различия. У дивана-трансформера не десять позиций, а только шесть, восемь вариантов колеровки против тринадцати, пальма без орехов, просто с цветами. И отделка в ванной не хромированная, а матовая, хвала Космосу. Он перебрал все варианты, остановился на кофейных тонах для кухни и сине-бежевых для комнат. Но нужно будет докупить чего-нибудь поярче. И гражданскую одежду — у него две смены белья и железный букет.

Терминал в спальне предлагал огромный выбор магазинов, Каору просмотрел несколько и запомнил адреса. Из дома заказывать скучно, а потом вряд ли будет много времени для прогулок. Подъемные ему выдали отличные, не говоря о премии за Данаю, можно шиковать. Он вспомнил, как после Академии, с первым нормальным жалованием, ходил по лавочкам старых городов Хайяны. Сейчас чувствовал себя примерно так же. Эрин... Каору прижался лбом к стене и долго дышал, стараясь не думать. А потом вымылся и пошел на улицу.

Квартал особого отряда находился недалеко от больших торговых центров. Каору с удовольствием прошел по набережной, два раза спускался к воде и трогал мокрые камни. Вдалеке виднелся пляж, на широкой песчаной косе. Там же можно взять лодку на прокат, это Каору помнил. А вот что вышел за покупками, едва не забыл. Пришлось брать такси, чтобы не отвлекаться больше.

Но выбор барахла занял едва час, Каору оплатил доставку и задумался, что делать дальше. Сидеть одному дома — нет, не сейчас. Он взял коктейль в кафе и развернул список открытых номеров. Поиск выдал Романа Веласкеса и Роману Ксандр, девушка красивее, но вряд ли оценит внезапный звонок.

— Передумал насчет сегодня? — обрадовался Роман, улыбаясь во весь экран. — Здорово! Ты дома?

— Нет, я в торговом центре недалеко от набережной. Синее зеркальное здание. Название...

— Знаю. Выбирайся, иди к морю и ищи там кафе "Дохлый кальмар", скоро буду.

Каору покачал головой и сунул карту в ридер. "Дохлый кальмар", значит. Что ж, за чем-то таким, не считая карьеры, он на Тилану и хотел.

934 год

Тилана.

Новички часто жалеют, что у особого отряда нет внешних знаков отличия. Уже потом сознаешь преимущества того, что лишь свои видят звание, для остальных ты офицер, с которым приходится считаться без оглядки на чин. Тут и возраст не ориентир, Каору знал это лучше многих. Но иногда — совсем изредка, первый раз на самом деле, хотелось нацепить погоны. Не для окружающих, а чтобы в зеркало смотреть. Позорище, разумеется, поэтому он не озвучивал.

Каору улыбнулся отражению. Щеку еще сводило, врачи обещали, через неделю забудет. И шину с ноги снимут. Роман, когда год назад он объяснил, зачем перевелся, громко фыркал, что даже в их болоте, которое Союз, Данаи на звездных трассах просто так не валяются. Ничего, Каору нашел. С этого звания — суб-капитан — у него когда-то изменилась жизнь. Впрочем, почему "когда-то", всего пять лет прошло. На Аире именем Эрин назвали геологический институт.

— Красивый, красивый, все девушки без ума, — в туалет зашел Мартин. — Я сам в столовой слышал. Звание обмывать будем?

— Тебе выпить не с кем? — удивился Каору.

Мартин поморщился и отмахнулся. Ясно, господин Фланнери опять ночует на работе.

— Мы с Романом в девять в "Кальмаре", хочешь — присоединяйся.

— Давайте у меня лучше? Девчонки на Галатее, а сегодня матч.

— Господин суб-полковник...

— Хидэо, о субординации нужно было думать, когда соглашался на "ты" перейти. Все, в девять привозишь Веласкеса. Это приказ.

Мартин расстегнул ширинку, а Каору пошел искать Романа. Если Веласкес, кстати, пристал тогда в лифте, чтобы "застолбить" нового человека, который тоже тут никого не знает, то Картер просто общительный. В итоге, с Романом они приятели, но не друзья, а насчет Мартина Каору начинал бояться. Только дружбы с замминистра не хватало. Хотя против полковника он уже ничего не имеет. Сначала сомневался, что тот самостоятельная величина, прошедший год доказал обратное.

— Ты глянь, правда нашел, где нарваться, — поприветствовал Роман, когда Каору подсел к нему в столовой. — Ну, поздравляю, что с тобой делать. Молодец! Встречаемся сегодня или ты с подружкой?

— Нас Картер пригласил к себе, — Каору накрутил на вилку макаронину.

— Вот как. И что ты об этом думаешь?

— Даже если мы чем-то интересны Фланнери, Картер нас точно пригласил выпить. Не в его стиле игры.

— Ты прав. Значит, к Картеру. У него там пляж рядом, можно искупать голышом.

Каору покачал головой. А после обеда пошел смотреть новый кабинет. Не личный, проходной, отчет написать, бумаги сложить и прочая бюрократия. Отчет надо — он уже придумал красивую историю, чтобы ребятам больше заплатили. Все было не совсем так, но они заслужили.

Кабинет на три стола тоже смотрел на Тайрисс. В Центре сложно найти сторону света, где бы не текло что-нибудь, но Каору особенно везло. И стол его стоял возле панорамного окна. Блестящий пока, не царапанный планшет, крепеж под него и клавиатура. Всякое бывало с виртуальной, пока дублировали. Ящики, сейф, кружка и пачка с кофе. Бумага и канцелярщина, тоже на всякий случай. Тилана жила по древнему закону: планета должна функционировать в отсутствие доступа к современным технологиям. Военной паранойе Каору это очень нравилось.

Только он закрепил планшет и подключился к сети — экран засветился. Сообщения за три дня, дублированные с комма, и свежее, минутной давности от Мартина. Ждет отчета. Каору развернул файл с набросками и начал менять местами абзацы, собирая внятный текст. В кабинет вошли два офицера, его новые соседи, уже знакомые, поэтому поздоровались коротко. Хуже, что сразу пристали к кофеварке, пришлось отвлекаться и занимать очередь. Нашлись даже сливки со вкусом мороженого. Каору срочно вспомнил все задания за год, чтобы не решить, что попал в сказку, с трудом поднял кружку, над которой покачивалась высокая белая шапка, и вернулся к столу.

Любое звание, кроме начального, обкладывало писаниной. Не всегда бюрократия ради нее самой, чаще, чтобы ты мог доказать свою невиновность, но чисто штабную работу Каору представлял с ужасом. Он спрашивал у Мартина, как тот привыкает, в ответ получил шипение и новый тост.

Правда, Мартин ему награды вернул. Каору вспомнил их спор из-за ордена Мужества. Он не хотел брать. Формально не допустил беспорядки на Аире, и все равно награда за смерть жены. Мартин настоял. Сказал, что пусть Союз оплатил так потерю, не надо давать ему повод в дальнейшем вообще не платить. И, пока Каору проникался внезапной мудростью, уточнил, что это цитата. Хороший начальник. По отзывам, и командиром хорошим был. Наверное, в Академии Каору жалел бы, что мужчинами Мартин не интересуется.

Он вернулся к работе, вдохновенно набил полторы страницы, перечитал и снова пошел за кофе. Пока наливал, пришел вызов от Кирстен:

— Здравствуй, солнышко, — она помахала рукой в камеру. — Плесенью еще не покрылся?

— Не надейся, — он лениво улыбнулся, зная, что ей нравится. — Улетаешь?

— Да, почти в челноке. Меня не будет полтора месяца. Если найдешь кого за это время — напиши.

— Непременно. Удачи тебе, — Каору послал воздушный поцелуй и пошел сочинять дальше.

Вечером пришла общая рассылка — приглашение на вечер в честь дня Победы. Каору проверил дату — он будет на Тилане. Пожалуй, стоит пойти. Теперь ему нечего стыдиться.

Глава 4

По углам шептались и делали ставки, кого назначит президент. Дамьен раздобыл список, оценил фамилии и поморщился. Даже если Кейси ведет свою игру, эти — слишком. Зато четыре майора и один суб-майор. Предсказуемо, только закон не запрещает выбрать хоть суб-лейтенанта. Или гражданского. Прецедент известный.

На всех планшетах шла одна и та же передача — журналисты в доме правительства ждут имен. Пьют воду, бормочут в микрофоны, кто-то зарылся в голограммы. С этой стороны, на Тилане, особисты страдают, что выпивку в столовой не дают. Дамьен подавил желание наорать на Питера — мотает нервы, скотина.

Наконец засветился большой экран в холле. С него улыбалась Алисия, секретарь Кейси, ставшая пресс-секретарем президента. Все замерли.

— Уважаемые дамы и господа, президент Союза подписал приказы о назначении силовых министров. Приказ номер один: глава безопасности — полковник Дамьен Фланнери. Приказ номер два: министр обороны — генерал Адриан Бьернсон. Спасибо за внимание.

934 год

Тилана.

Дамьен праздник не планировал, он только подписал бюджет. И согласовал торжественную речь — заставил секретаря переписывать, пока не уложился в три минуты с паузами. Но вопросы почему-то задавали ему, и пришлось отвечать, нарычал лишь на Мартина, когда тот сунулся насчет сортов вин.

— Привилегия быть оплеванным, — философски заметил лучший друг, сделал Дамьену кофе и принес печенье на салфетке. — Детские подарки ты, кстати, видел, или тоже подписал, не глядя?

— Там фиксированная сумма, автоматически каждый год выделяется. И что за подарки?

— Корабль первопоселенцев, точная копия, набитая конфетами. При этом он еще летает — я вчера проверял. Оба летают, — Мартин виновато потупился.

— Окно разбил? — фыркнул Дамьен.

— Нет, не в этом дело! Они два фута длиной и такие, упитанные. Мы эти конфеты жрать полгода будем. Лили взяла пакет в школу, как и половина ее класса.

— Ты мне что предлагаешь, съесть все самому или вспомнить, что я — министр безопасности Союза, и возглавить разработку подарков? Нечем заняться — объяви конкурс, победителю выдашь автограф. Но будь готов к любым вариантам, вплоть до настоящего корабля. От детского сада это учреждение отличается меньше, чем кажется.

— Намек понял, — засмеялся Мартин. — А за идею спасибо.

— Где ты увидел намек? За идею — пожалуйста. И брысь отсюда, дел полно.

Когда друг вышел, Дамьен развернул текст ультиматума, который Прайм завтра выставит Варне. Незаконная продажа сырья во внешние миры продолжалась. Шла, конечно, под контролем особого отряда, но так нагло, что игнорировать больше нельзя, неправильно поймут. И Питер нервничает, требует результатов, а Дамьену нужно еще время. Ненадолго, но угроза ввести войска, должна подействовать. Он перечитал текст: гладкий, стандартный, без подвохов. Его устраивает. Передышку обеспечит.

Ко дню Победы Дамьен разгреб текущие дела, насколько получилось. Вечером хотелось пить и улыбаться, он, в конце концов, заслужил. Тем более, этот праздник немало для него значит: дом и земля, оставленные ему дедом, изначально были наградой герою войны. Неотчуждаемая собственность, которая передавалась по наследству из глубины веков. Оттуда, из второй тиланской войны. Громких имен в их роду не было, хвала Космосу, Дамьен не хотел отягчать свою биографию еще и этим, но предок отличился. А, может, и не предок — в те годы массово усыновляли сирот и зачинали от донорской спермы. В любом случае, для него это не просто дата.

После рассказа Мартина Дамьен побаивался, что и большой зал украсят кораблями, но пронесло — изменили освещение и поставили живые цветы. Трибуну стандартно затянули флагами особого отряда и колониальным Тиланы. На задней стене — портреты командования. Эрмете, без которого тиланские торжества не обходятся, Вирийя, ниже — Фиррте, Сайбер, Эйвери, еще с десяток офицеров. Некоторые совсем молодые. Дамьен понял, что думает не об истории, и пошел осматривать террасу. Правильная доза пафоса — равнодушным не оставляет.

Это настроение он вложил и в речь. Секретарь из зала показал большой палец, а когда торжественная часть закончилась, принес бокал красного игристого. Дамьен огляделся — Мартин очаровывал Рику, Ричард разговаривал с замами, Грейс пошла было к нему, но и ее перехватили. Дамьен вздохнул и свернул к террасе, на ходу кивнув Мартину. Захочет — найдет.

На воздухе тоже пили, конечно. Еще три рабочих дня, потом праздники, уже общесоюзные, можно расслабиться. Дамьен взял с ползающего кругами разносчика новый бокал и подошел к балюстраде. Внизу — огромный парк, светлые пятна памятников, разноцветные головы — опять экскурсия. Сбоку донесся громкий смех, Дамьен рефлекторно оглянулся. Хидэо с Веласкесом и группа девушек из аналитики. Ричард обещал, что Веласкес человек искренний, иногда даже чересчур, что ж, не обманул. Но перспективный, факт. Пока решать рано, однако планы на него у Дамьена появились.

Смеялись долго, потом стало тихо, и Дамьен снова обернулся. Остался один Хидэо. Тоже облокотился на ограду и всматривался вдаль, за территорию штаба. Когда он свалился Мартину на голову, тот ничего не понял и пытался извиняться. Дамьен не ожидал такого решения, но ему оно понравилось. Не зря дал шанс. Хотя прогрессом не интересовался.

Хидэо почувствовал взгляд и вопросительно наклонил голову. Дамьен взял еще выпить, улыбнулся и подошел.

— Добрый вечер.

— Действительно добрый, — Хидэо качнул бокалом. — Вы сказали хорошую речь.

— Спасибо. Вам нравится на Тилане?

— Да. Я так вас и не поблагодарил.

— Это ваша заслуга, — Дамьен отпил вина. Промахнулся — слишком терпкое. — Но я предлагаю закончить с реверансами. Два звания за год. Союз не может себе позволить вас потерять.

— Прекратить рисковать напрасно и вернуться в разведку? Извините, господин полковник, нет, — Хидэо широко улыбнулся.

— Последнее слово?

— Зачем же? Пока — точно нет, — улыбка стала еще шире. — Я полезен спецкорпусу и не трачу ресурс впустую.

— Хорошо. Считайте, я просто спросил, — Дамьен осмотрелся, дождался разносчика и на этот раз выбрал, а не взял наугад.

— Договорились. А Тилана мне правда нравится.

— И даже климат? — Дамьен большую часть года личное поле выключал только на пляже.

— Он особенно, — Хидэо задумчиво слизнул каплю с нижней губы. Дамьен проследил. — На Темене я жил почти в арктических широтах, а учился на станции. У меня особое отношение к теплу и солнцу.

— Вот ты где! — подошел Картер. — Привет, Каору.

— Здравствуй. Прошу меня извинить, — Хидэо посмотрел за их спины, улыбнулся и ушел.

Картер взял обоим вина, долго пили молча, изредка переглядывались. Тяжелый год, но плодотворный. Не зря пахали.

— Надо же, я тебя не подвел ни разу, — и Мартин думал об этом.

Дамьен с удовольствием пихнул его в бок.

— Что решили с конфетами?

— Лин придумала праздник для одноклассников Лили и соседских детей, с конкурсами. Призы — конфеты и корабли, — Мартин печально всматривался в горизонт.

— Я подарю тебе корабль, — пообещал Дамьен. — Копию датарского, в колониальной коллекции точно такой видел.

— У Романа есть, — оживился Мартин. — Ему Каору привез с Третьей. Ты его, кстати, перестал игнорировать.

— Да, я заметил, — кивнул Дамьен, пытаясь не ржать. — Хотя не игнорировал, не мешал. Покровительство высших сил не всегда идет на пользу.

— Наша дружба ему, кажется, не мешает.

— Твоя готовность опекать своих ребят вошла в поговорку, поэтому ты не считаешься.

— Вот спасибо, давно идиотом не называли, — фыркнул Мартин. — Он забавный парень.

— Ты мне его продаешь? Напрасно, возвращаться он не собирается, ему у тебя хорошо.

— Тогда вообще отличный парень, — Мартин украдкой показал язык.

— Господа офицеры, — на террасу вышла Грейс, — соблаговолите уделить минуту своего драгоценного внимания и пройти в зал для группового снимка. И побыстрее.

Дамьен приобнял Мартина за плечи и подтолкнул к дверям. В зале уже составили стулья на сцене и под ней. На военно-полевых снимках садились на землю, но белую форму никто пачкать не захотел, пришлось сортировать по росту, да еще так, чтобы все начальство упихать в середину. Дамьен не сопротивлялся, пока его переставляли с места на место. Рядом поставили Мартина с Ричардом, по бокам — еще ряд высоких офицеров. Развлекались долго, под конец донесся шепот: "А чем мы занимаемся?" Раньше нужно было спросить, потому что после этого композицию закончили за две минуты.

Дамьен ушел среди первых. Он любил развлечения, но завтра рабочий день. Мартин довез до ворот, помахал охране и поехал к себе. Менять дом он, получив должность, отказался, нравилось им с девчонками на пляже. Охрана, правда, была с ним согласна: ни одной высотки вокруг, даже кусты за полмили, удобно защищать. Дамьен вспомнил глаза Эйлин, осознавшей, что теперь рядом всегда присутствуют "незримые демоны". И ее же вывод: зато Лили курить не начнет. Сообщать, что наблюдатели не станут ябедничать матери на дочь, они с Мартином не стали.

Через сад Дамьен шел медленно, дышал воздухом и сгонял хмель. Как сказал Хидэо, действительно добрый вечер, давно таких не случалось.

935 год

Тилана.

Зимние дожди затянулись. В сочетании с жарой эффект был таким, что воздух гудел от перегруженных личных полей. Три-четыре извращенца, любящих парилку, вызывали всеобщую ненависть, Ричард шепнул как-то, что оштрафовал бы с радостью, если бы нашел за что. От жары климат-контроль спасал, от давления нет, а офицеры, пусть и закаленные, все-таки люди. И у всех есть какие-то знакомые, с которыми связывают если не отношения, то дела. Дамьен, например, был вынужден дать экономке отпуск, застав с пятой за день таблеткой. Когда в туалете повесили плакат "Все плохо!", он лишь молча согласился.

Тем более, утром Кейси прислал уточненные чертежи станции — университета в нейтральном космосе. Дипломатический проект, начатый еще при Хименесе. Дамьен надеялся, что остановят — не повезло. Он просматривал страницы — подробный план с пустотами на месте охранных систем и старательно искал, за что можно уцепиться. В процессе на связь вышел Кейси.

— Здравствуй, Питер, — кивнул Дамьен, сдвинув файл в сторону и проматывая дальше.

— Здравствуй, Дамьен. Ты подпишешь?

Он хотел сказать "нет". Союз может себе это позволить, даже если внезапное прекращение старых договоренностей обострит конфликт с внешниками, даже если дойдет до военных столкновений. Именно поэтому он поморщился и кивнул.

— Но я по-прежнему считаю, что это ошибка.

— Я тоже не в бурном восторге, но именно это затея позволила Хименесу наладить отношения с Мурзимом.

— Я видел документы.

— Тогда не упирайся. Ты должен понимать, что обвинения особого отряда в закулисном правлении небеспочвенны.

— Все еще? — Дамьен приподнял бровь и рассмотрел причалы. — Ну, мне льстит.

— Прекрати! — Кейси ударил кулаком, на миг пропало изображение. — Фланнери, не ищи везде выгоды для своих парней.

— Выгоды?! Питер, нейтральный космос — не наша территория. Но именно наши дети останутся там без защиты.

— "Прайм Секьюрити" серьезная организация, ты знаешь! Там работают и твои пенсионеры. Пойми уже, что Союз жив не только особым отрядом. Может быть, ваше отсутствие на станции — хороший повод это доказать всем.

— Может быть, — Дамьену надоел разговор. Хотя последний аргумент Питера ему понравился. Самый весомый из всех, которые он слышал за прошедшее время. — Я лучше многих понимаю, насколько Союзу не нужны пограничные столкновения, умолчу о войне. Поэтому, Питер, я подпишу. С одним условием.

— Слушаю тебя, — Кейси подобрался. Ждал, значит. Интересно, на какие уступки готов пойти? Впрочем, Дамьену сейчас нужна лишь одна.

— Мне нужна бумага. Все, что сделал предъявитель сего... точный текст я тебе вышлю, но там нет неожиданностей. С полной союзной печатью, личной печатью президента и твоей подписью. Бессрочная бумага, разумеется.

— А! — Питер с облегчением выдохнул и провел по лбу рукой. — Защищаешь шкуру от неприятностей?

— Это не логично? — Дамьен не хотел терять возможность действовать, если неприятности случатся, но пусть Кейси думает так, безопаснее.

— Как раз вполне. Хорошо, Дамьен. Я жду твой текст. Могу вносить изменения?

— Они обсуждаемы, в определенных пределах, — он отправил файл. — Изучай. Жду оригинал, в двух экземплярах. Электронном и печатном

— Столько тебе зачем? — вопрос оказался риторическим, Кейси отключился.

Дамьен откинулся на спинку кресла. Покалывало висок, он размял. Неважно, что может случиться, виноваты все равно будут особисты. И в глазах населения Союза, и в его собственных глазах. Грейс получила приказ нашпиговать стройку своими людьми, потом, среди преподавателей, их должно быть не меньше. И это, и индульгенция Кейси — полумеры, но пока достаточно, а там будет видно. Он раскрыл сводку по Варне. Контрабанда во внешние миры не прекратилась, конечно, ушла в подполье. Ничего, Дамьен еще отыграется. Он опомнился и пошел к кофеварке. Не отыграется, заставит уважать закон.

Дома его ждал Рене. Расписание почти не оставляло им времени, отношения такой график укрепил, поэтому Дамьен улыбнулся и подошел за поцелуем.

— Устал? — спросил Рене, разминая ему плечо.

— Сумасшедшие дни. Пойдем ужинать?

— Да, конечно. Не напрягайся так, чаще отдыхай.

— На работе не поймут.

— Ты же чиновник. Первая синекура в Союзе, — Рене толкнул дверь в столовую.

Дамьен остановился, чтобы глубоко вздохнуть.

— Не могу говорить за все ведомства, в особом отряде немного иначе.

Стол уже накрыли. Экономка, уходя на больничный, нашла замену, чтобы не бросать Дамьена на произвол судьбы.

— В любом случае, вам спускает решения Прайм, не так ли? Иначе Кейси не позволил бы тебе занять это кресло.

Дамьен уже взял вилку, но теперь положил ее обратно и встал. Рене попал по больному и не заметил, конечно. Он не виноват, что Дамьену сегодня пришлось прогнуться, только хватит.

— Если ты будешь здесь, когда я вернусь, не жалуйся.

— Дамьен, ты что?! — донеслось за спиной. Изумление настолько искреннее, что оглядываться он не стал.

Переночует в штабе, не впервой. Диван больше года назад заказал, хороший диван, удобный. Белье и форма тоже есть.

Дамьен подъехал к воротам, когда из них выходили запоздавшие офицеры. Смотрели они настороженно, боялись, что остановит. Он усмехнулся и зашел в лифт. Пока делается все, на что способен особый отряд, и даже немного больше иногда, лютовать он не станет. Патетической мысли хватило ровно до кабинета. В приемной еще горел свет, секретарь пил чай с баранками. Голодный Дамьен сглотнул и попросил принести и ему. А после выслать документы на завтра.

Следующие дни он засиживался за полночь, работа позволяла. Кейси, стиснув зубы, выдал нужный документ. Дамьен сделал несколько копий, электронную версию зашифровал во внутренней сети, бумажную с гербами — убрал в сейф. И занялся станцией, чтобы знать о ней все. Повседневных обязанностей это не отменило, поэтому лишь на рассвете ездил домой переодеться и позавтракать.

И только на третью ночь заметил, что в коридоре непривычно людно. Не один-два офицера со срочными заданиями, когда и в туалет некогда, а полтора десятка человек, точнее, зомби, мигрирующих от кабинетов к автомату с кофе. Он бы и не узнал, но кофеварка сломалась, пришлось выйти. У автомата Дамьен задержался, наблюдая со смесью иронии и удивления. Надо же, какой он, оказывается, страшный. А если вообще здесь поселится? Бывшее руководство обычно вовремя уходило, хотя и Дамьен, и остальные оставались по ночам, дела не ждали, но не оптом же.

Он допил кофе, заказал следующий стакан и кивнул Хидэо, подошедшему с кружкой. На общем фоне тот казался поразительно живым, наверное, зелени не видно, потому что смуглый. Дамьен чуть не затряс головой. Сейчас выпьет и пойдет спать.

— Господин полковник, а давайте по домам? — вздохнул Хидэо, выставив тройной сахар. — Завтра выходной, в конце концов. Честное слово, все, что ждет сейчас, подождет еще пару дней.

— Кто вам мешает? — Дамьен пригубил пенку.

— Вы тут, — задушевно пояснил Хидэо. — И вы не бездельничаете, к сожалению. Обрабатываете информацию, подписываете приказы. Если мы станем работать в прежнем режиме, то каждое утро будем тонуть в заданиях. Я не знаю, почему вы здесь, не мой уровень доступа, видимо, только...

— Я от любовника ушел, — заявил Дамьен, рассматривая красивый рот и широкие плечи. Еще вспомнилась темная кожа под расстегнутой рубашкой. На Аргисе его не проняло. — Точнее, ему сказал, чтобы проваливал.

— Поэтому не хотите домой? Могу выделить диван у себя. Я новый купил месяц назад, очень удобный. Плед, чашка чая и снотворное — в комплекте.

— Вы твердо намерены спасти сослуживцев?

— Да, вполне. Думаю, это того стоит, — Хидэо все это время медленно пил кофе по глотку, и губы блестели от влаги.

— Тогда, — Дамьен вытряхнул комм из-под рукава и уточнил время. — Жду вас через полчаса в гараже.

Хидэо не смеялся, но Дамьен чувствовал, что хочет. Да, сначала завершить дело, а потом... на диван. Занятно вышло: он первый раз так откровенно снимал мужика, еще и перед камерами. Причем, тот все понял правильно, а... а Дамьену не стыдно.

Он дописал начатое письмо, закрыл все файлы и просмотрел расписание на следующую неделю. В целом, Хидэо прав, что пока терпит — потерпит и дальше. Дамьен закрыл глаза, сосредоточившись. Две минуты на упражнения, иначе ему и снотворное не понадобится.

К машине подошли одновременно. По ночам Дамьен отсылал водителя, чтобы проверить охрану и ничего не объяснять. Курс автопилоту задал Хидэо, и пока Дамьен смотрел на него, рассматривал уходящую вниз крышу.

— Только не говорите, что всегда уходите отсюда пешком.

Хидэо обернулся.

— Нет, но часто, а картинка меняется.

— Панорама на мониторе?

— Не то, — Хидэо теперь сидел прямо и смотрел на Дамьена с легкой улыбкой.

— А вам зачем?

— Хобби. Прикидывать, как защитить территорию или, наоборот, как удобнее атаковать. Тренировка для ума, на Аргисе втянулся.

— Ну, точно лучше, чем спиться.

— Вот и я так решил.

Машина ушла на нижний уровень, обогнула старый "Тукан" и зависла над башней. Ближайшей к набережной, у Дамьена была квартира в следующей. Дом он тогда сдавал. И да, так сейчас лучше — автоматика, а не толпа живой охраны, как у него. Лифт ждал, распахнув двери, и тут взгляд Хидэо наконец перестал быть лениво-рассеянным. Дамьен удовлетворенно улыбнулся и уперся ладонями в поручень, рассматривая цепочку бухт вдали.

— Прошу, — Хидэо изобразил поклон и пропустил Дамьена вперед.

Он снял китель и заглянул в стенной шкаф с любопытством: вместо обычных крючков — вешалка из оружейных запчастей.

— Чай? — Хидэо стоял, скрестив руки на груди, и жадно рассматривал.

Дамьен подошел и расстегнул на нем рубашку.

— Ага. Потом.

Отвык от напора, от жадных укусов, забыл, как царапают кожу, срывая одежду. Вспоминал, толкая к стене без страха, лапая горячее, очень гибкое тело.

— Твою мать, какая задница, — выдохнул Дамьен, вжимаясь в нее членом.

— Хочешь? — Хидэо глянул через плечо, облизывая губы.

Дамьен чуть не кончил.

— Да. Я сто лет сверху не был! — само вырвалось, и было плевать.

— А я снизу, — Хидэо прогнулся еще, потерся о пах.

— И против?

— Рехнулся? Трахай уже!

Хидэо чуть ниже, но не проблема. Проблема в другом. Он прихватил зубами ухо, облизал, дождавшись стона, и шепнул:

— Посуху драть не буду.

— Кто ж с принципами... в политику лезет, — Хидэо оттолкнул его, выпрямился, покачнувшись. — Иди в спальню тогда.

Дамьен покосился на стояк и чуть не передумал насчет сверху. Ничего, наверстают.

Хидэо принес смазку, "с ароматом орхидей". Дамьен посмотрел как на психа, но тот сунул тюбик в руку и выгнулся на кровати, раздвинув ноги. Запаха Дамьен не почувствовал, а вот пальцы холодило. Ничего, острые ощущения.

— Ну! — напомнил о себе Хидэо.

И Дамьен вставил. Охуенно — другие слова он забыл. А это крутилось, пока вбивался, прижав Хидэо к матрасу. Он хотел кончить и хотел продлить, выбрать не мог и входил глубже. Яйца сводило, как узко.

— Подожди, — Хидэо сильнее сжал мышцы и наугад толкнул локтем. — Давай по-другому.

Влез к Дамьену на колени и, закусив губу, опустился на член. Теперь он решал, кончить или продлить. Оперся на руки, откинувшись назад, и запрокинул голову. Дамьен таращился на блестящую, налитую головку и думал, как отсосет. Представлял в деталях, пока Хидэо не обнял его за шею, и кончил, вцепившись в бедра.

— Охуенно, — озвучил Дамьен, встретив затуманенный взгляд.

Хидэо довольно улыбнулся, и Дамьен его поцеловал. Без страсти, чтобы красиво завершить.

— Душ? — спросил он, оторвавшись.

— Там. Иди первый.

Хидэо вытянулся на смятом одеяле, вытащил из-под спины ком и обхватил подушку. Дамьен задержался, чтобы оценить сиренево-зеленое белье и смуглое, точеное тело. Безупречно сложен. Обычно мундир красит мужчину, а тут лишь скрывал.

В ванной было прохладно и пахло морем. Не как освежитель, а настоящим. Дамьен заглянул в зеркало, обнаружил синяки под глазами и пошел в кабинку под контрастный душ. Да, это того стоило. Может быть, с отвычки, но жалеть не о чем. Тем более, субординация с большой натяжкой позволяла. Формально, можно вменить принуждение, но Дамьен не сумел представить Хидэо с такой жалобой.

Высохнув, он вернулся в спальню. Хидэо, вопреки ожиданиям, не спал, а включил новости. Дамьен шлепнулся на кровать и подтянул его ближе.

— Нечего смотреть всякую ерунду. Иди мыться.

За окном светлело. Дамьен задумчиво рассмотрел кусок набережной, видимый из окна, и решил, что останется. Выходной с новым любовником — отличная перспектива. Если, конечно, любовник не будет против.

Когда Хидэо пришел, весь в каплях воды, Дамьен обтер ладонью его живот, и посмотрел снизу вверх.

— Еще хочешь? — удивился Хидэо.

— Только минет. Согласен?

— Как прикажет начальство.

Дамьен шлепнул по заднице и взял в рот. Только минет. Насладиться вкусом, тем, как дышит, тихо стонет, цепляется за волосы и резко подается вперед. Он проглотил теплое семя, и наградой за это стал совершенно сумасшедший, блядский взгляд. Лишь теперь понял, как не хватало. Не мальчика по вызову, нормального мужика, для которого в постели нет циркуляров.

— Какие планы на... выходит, сегодня? — спросил он, когда уже Хидэо накинулся с поцелуями.

— Ты, полагаю. Есть возражения?

— Никаких, — Дамьен перелез на другую половину кровати. — Тебе в постели соседи не мешают?

— Нет. Я отличаю поле боя от собственной спальни. Обнять можно?

— Конечно, — это Дамьен говорил уже в полудреме. Стоило опустить на подушку голову, и мозг работать дальше отказался.

Проснулся засветло, тут же рядом зашевелился Каору.

— Вот теперь чай. И что там, завтрак, обед? Голоден, как водный дракон.

— Это где такие водятся? — удивился Каору, скинув одеяло.

— На Лугано, в северном океане. Серая тварь в сто футов длиной.

— Понял, — Каору потянулся за трусами, но Дамьен остановил:

— Не надо.

— А если ошпарю?

— Ты готовить будешь?! — Дамьен тоже спрыгнул с кровати. И завибрировал комм: — Да, Мартин.

Каору, пользуясь случаем, достал из шкафа шорты и вышел.

— Ты занят? — озадачился друг отсутствием картинки.

— Да. У тебя что-то важное?

— Не особо.

— Тогда потом, хорошо?

— Не говори, что вернулся Рене! — взмолился Мартин. Дамьен засмеялся:

— Я дурак, наверное, но не настолько. Не Рене.

— У тебя новый любовник?! Серьезно?! Твою мать, наконец! Скажи ему, что с меня бутылка! И да, яхту я починил, захочешь романтики — бери.

Дамьен зашел в душ, снова надышался морем, и отправился смотреть на обещанный завтрак. Каору возился с чаем, на столе стоял омлет с торчащими разноцветными кусочками. Ветчина и овощи.

— С Мартина бутылка, — пообещал Дамьен, хватая вилку.

Каору не стал уточнять причины, разлил чай и тоже сел завтракать. Дамьен смотрел, как он накалывает кусочки, отправляет в рот, облизывает иногда губы, и думал, что до яхты они сегодня доберутся вряд ли. Разве что на ней и продолжить.

Так, в общем, и вышло — не добрались. Лишь к вечеру вышли к набережной, привести головы в порядок. Не все время трахались, много разговаривали, но трахались достаточно, чтобы тело запросило пощады.

— Поужинаем, и я домой, — сказал Дамьен, сидя на парапете. Перед ними медленно шел экскурсионный корабль, закрытый сверкающим полем.

— Разумно, — Каору разулся и болтал ногами в воде. Дамьен уже выяснил, что вода для него наркотик.

— А в следующий раз приезжай ко мне. Или просто приезжай, или придумаем, как обставить, — Дамьен не был уверен, что следующий раз будет, они не обсуждали. Вот сейчас и выяснит.

— Обязательно. Ужин давай возьмем в "Кальмаре"? Там хорошо кормят.

— Я слышал от Мартина. Согласен. Только самих кальмаров не надо.

— Выберем. Идем, — Каору спрыгнул на плитку.

Оставшийся выходной Дамьен отсыпался и готовил речь для замов по поводу университета. На частные вопросы он пока огрызался, но нужно придумать официальную позицию. Для Союза она была простой: особый отряд никогда не пойдет против интересов Союза, пусть и в ущерб собственному престижу. А офицеры такую версию не проглотят.

Рене действительно уехал и забрал все вещи. Даже фигурку лошади, которая давно стояла на комоде. Не подарок, он просто купил ее когда-то, так что право забрать имел, но Дамьену показалось странным. Можно констатировать — первый опыт долгих отношений оказался неудачным, эксперимент повторить можно, только не сейчас. Сейчас работа и постель с Хидэо. Тому тоже другого не надо. Хорошо, что они с Мартином друзья — меньше вопросов, почему вдруг министр снизошел до простого офицера.

Дамьен отвлекся на чай, пока пил — включил новости. Шел репортаж из научного городка на Варне. Дамьен смотрел с удовольствием и думал в процессе, что финальный этап уже виднеется на горизонте, пора выбирать исполнителя.

Глава 5

Губернатор смотрел на монитор и думал, что нужно дойти до врача. Сердце шалит, может потребоваться замена. Темный военный лайнер со звездой на борту медленно наплывал, занимая экран, и, когда замер на орбите, операция стала решенным делом. Жаль, выборы скоро, иначе сегодня лег бы в больницу.

Особый отряд никогда не предупреждает о цели визита, и невиновных для особистов нет. С их возможностями даже святого можно сделать демоном. Губернатор выключил монитор и вынул из ящика кардиостимулятор. Коробка с лекарствами всегда стоит на краю стола, ее только поправил, чтобы название было видно от входа. А в политике нет святых, им не место здесь, и чудовищно, что за это политики страдают в первую очередь.

Через два часа секретарь, запинаясь, доложил о капитане спецкорпуса. Губернатор уже видел, как офицер в черном выходит из машины, поднимается по длинной лестнице, вежливо улыбается встречающим. Непроницаемое лицо, нашлепка эта дурацкая на виске сверкает. Свои грехи губернатор знал, но за какие из них расплатится сейчас?

Дверь снова открылась, и пришлось встать. Медленно, опираясь на стол обеими руками. Вблизи капитан оказался не таким страшным. Губернатор ждал архивный шкаф под восемь футов, а этот оказался ниже него. Правда, смотрел все равно сверху вниз.

— Чем могу служить? — губернатор старательно улыбнулся.

935 год

Варна — Тилана.

Досье на Джона Танга пополнилось едва месяц назад, а лекарств на столе прибавилось. Каору сочувственно покосился на батарею цветных пузырьков. Здоровье у губернатора железное, но угробит же таблетками.

— По информации из собственных источников особого отряда на экспериментальном полигоне номер пять охрана силой удерживает работающих там ученых.

— Что?! — а вот теперь бы за сердце схватиться, но губернатор забыл. — Простите, господин офицер, это клевета. На Варне уважают свободу личности, здесь невозможны заложники. И я рассчитываю, что вы обнародуете свои источники, потому что такая вопиющая ложь не должна остаться без ответа!

— Господин Танг, именно из уважения к свободолюбию Варны, особый отряд в моем лице изложил вам причины штурма, — Каору развернул приказ над губернаторским столом, — а не начал его без предупреждения.

— И когда вы планируете... начать? Не закрывайте, пожалуйста, я еще не дочитал.

— Все сроки — тайна, разумеется, — Каору подождал, пока губернатор убедится, что печать подлинная, и выключил голограмму. — Но не смею вас больше задерживать.

Он поднялся, Танг тоже вскочил, ухватился за стол.

— Подождите, офицер Хидэо! Раз вы сообщили мне о планах особого отряда, то я обязан вмешаться. Если вы не собираетесь нарушать законы Союза — вашим же министром одобряемые законы, то обязаны выслушать.

Каору нехотя обернулся.

— У вас две минуты.

— Я убежден, что все это — ошибка или клевета, и настаиваю на присутствии правозащитных организаций и независимой варнийской прессы!

— Во время штурма? — Каору приподнял бровь.

Губернатор отступил, буквально, от стола, и стрельнул глазами в пузырьки.

— Сразу как станет безопасно. Вы дадите слово открыть ворота до того, как устраните все, что для вас неудобно.

— Простите, вы сейчас обвинили особый отряд в подтасовке улик?

Ура, наконец-то Танг вспомнил о сердце и сжал руку на отвороте пиджака.

— Мы оба знаем, офицер, что такое политика. Не стоит меня запугивать, я понимаю, чем рискую. И, тем не менее, не отступлю. Я в ответе за Варну и, повторяю, это провокация или ошибка. Невозможно, чтобы в мирном научном центре случилось подобное. Если вы откажетесь, я тут же сообщу прессе о штурме, и можете меня казнить.

Каору бы проникся, если бы губернатор и контрабанду не считал таким же героическим поступком. А считал. Он постоял еще немного, изучая покрасневшее лицо, и кивнул.

— Хорошо, пусть будет пресса. За воротами. Ни одного гражданского лица на территории, пока я не скажу. Иначе все жертвы на вашей совести. Разговор пишется.

— Я согласен! — Танг тут же протянул руку, влажную и холодную. Правда испугался, надо же.

Каору не успел вернуться в машину, а к площади уже слетались легкие флаеры с логотипами газет и каналов. Наперерез кинулась высокая девушка в мини-юбке.

— Санна Хармон, журнал "Снегопад". Как вы прокомментируете свои действия, офицер Хидэо? Министр Фланнери, вступая в должность, обещал не допустить беззакония на планетах Союза.

— Министр Фланнери держит слово, поэтому я здесь, — Каору полюбовался ногами журналистки и широко улыбнулся в камеру. — Простите, госпожа Хармон, я спешу.

— Убивать людей?

— Что вы, спасать, — он сел в машину, улыбнулся еще раз и закрыл дверцу.

На пятом полигоне шли эксперименты с шонгарской елью. Новое удобрение, позволяющее увеличить годовой прирост до трехсот процентов. Уникальный варнийский ресурс — ель из долин Шонгара, лучшее в населенной галактике средство для очистки загаженных человеком планет. Та же Тилана тратила миллиарды на поддержание экосистемы, елка упрощала все в разы. Не будь этого растения, Варна вела бы себя куда смирнее. Хотя тогда и Союз бы не цеплялся за нее. В свое время именно ресурсы стали одной из причин, по которым Варну защитили от мурзимской экспансии. Варна сама требовала статуса полноправной союзной планеты. Но это забылось, разумеется, теперь Прайм — агрессор, запрещающий свободную торговлю. Каору потянулся. Лететь час, парни готовы, ждут приказа.

Водитель выругался и заложил крутой вираж. Каору нагнулся к передним сидениям — в боковом окне мелькнул зеленый флаер "Варнийского первого". Машина закрыта полем, а вот пластиковая игрушка могла пострадать. Он включил наушник, вслушиваясь в переговоры подчиненных. Связь вокруг полигона заблокирована, перехватили три десятка входящих сигналов, из правительственной резиденции и частных. А губернатор клялся ограничиться толпой юристов. Каору усмехнулся: ткнешь в это носом — скажет, защищал людей от людоедов.

Полигон закрывали двойное поле, кордон из роботов и живая охрана по периметру. В передвижном лагере спецкорпуса Каору слушал доклад помощника и застегивал броню. Неподалеку высадились журналисты, в эфир шли трагические выступления и совсем немного конкретики. Официальная Варна связалась с Тиланой, ушел запрос на Прайм. Каору проверил заряд батареи, поправил шлем и сверил время — у них точно есть два часа, больше Кейси не сможет молчать.

Пресса полукругом стояла за палатками, вокруг летали камеры. Каору прошел мимо, напомнив громко, что не отвечает за представителей СМИ, оказавшихся на траектории возможных выстрелов. Донеслись возражения, он проигнорировал. Сейчас главное запись. Пишут журналисты, пишет камера у него в шлеме. Он негромко проговорил время и отметил начало первой стадии операции. Когда проникнут внутрь, начнется вторая.

— На объекте находятся сто тридцать шесть человек. Из них сорок три специалиста, обслуживающий персонал и охрана, включая офицеров варнийской полиции. По информации спецкорпуса, промедление может привести к жертвам среди гражданских лиц, — он договорил и выключил микрофон.

Штурм — не слишком захватывающее зрелище, спецура действует быстро. Поле сняли, отключили роботов и обезвредили охрану. Несколько раз Каору замечал глазки камер, но эти записи в прямой эфир не пустят, нужно замедление. На территории отряд рассредоточился по заданным позициям, а Каору с тремя офицерами пошли к зданию администрации.

— На улицах пусто. Уборщики и охранные роботы, людей нет. Возможно, они действительно в опасности, мы проверим это.

— Командир! — передачу прервал суб-лейтенант Спиннер. И дальше Каору слушал фон: громкий, захлебывающийся голос, судя по четкости, обладатель висел у Спиннера на шее.

— Нас заперли и кормили только по утрам! У меня отобрали мою работу! Крачовски ударили по лицу, а он лауреат союзной премии!

— Позаботьтесь, чтобы он встретился с прессой, — Каору, прищурившись, осмотрел двускатные крыши. Экзальтированный ученый в планы не входил, но экспромт удачный.

Здание администрации оказалось запертым, сканер показал, что внутри один человек. Каору знаками приказал, чтобы проверили окна, сам включил отмычку. Замок тут сложный, охранял государственную собственность, пришлось ждать полминуты. А в холле щелкнул затвор и сверху донеслось:

— Убирайтесь!

— Капитан Хидэо, спецкорпус особого отряда! — Каору ушел в сторону, вывел на линзу план. Стрелок сидел за столбиками лестницы. — Опустите оружие!

— Мы не звали особый отряд!

Диалог лишь для записи, Каору продолжал двигаться, чтобы занять удобную позицию. Его ребята уже проникли внутрь, тоже для записи. И стрелок достался им, Каору дождался, пока пуля, выпущенная с перепугу, "застрянет" в поле, и ушел в кабинет. Шансы, что страх не позволил стереть информацию, малы, но есть.

— Первую группу ученых выводят чрез главные ворота, — снова прорезался Спиннер. — С ними четверо наших. Люди напуганы, раненых нет, лишь сильный стресс. Я вызвал медпомощь.

— Пятеро лаборантов закрылись в подвале, приняли нас за местную охрану, сейчас вышли, — Йосель обычной скороговоркой, Каору замедлил для отчета.

Планшет в центральной лаборатории работал, форматировал диски. Каору задержал взгляд на экране с бегущими строками, чтобы зафиксировать процесс, и остановил его. Не штатные средства, с восстановлением придется повозиться, но справится. Он соединил планшет со своим комом, запустил программу.

— Через две минуты станет ясно, верна ли наша информация, — сказал он. — Я проверю остальные рабочие места.

Диски он снял с каждого планшета. Часть тоже стерли, остальные не тронули. Все аналитикам, разберутся. Программа работает, но основное уже понятно. Каору развернул проекцию так, чтобы вышла четкая картинка. Заодно сам прочитал: то, что новое удобрение, увеличивая первые два-три урожая, истощает и делает ядовитой почву, выяснили две недели назад. Дата стояла в начале записи, той же датой помечен сам файл. Каору нашел в лаборатории пробирки, на которые указывал рабочий журнал. Нужно было их разбить, но ученые не смогли: угроза не для всех стала достаточным основанием, чтобы прекратить интересный эксперимент.

Он все заснял, прокомментировал и затребовал с отряда доклад. Ждал восстановления данных и слушал. Не нашли десять человек, виновных или пострадавших — пока неясно. В лабораторию принесли кокон с неудачливым стрелком. Тот был совсем бледным, выстрел, даже случайный, в офицера — серьезное преступление. Впрочем, Каору не сомневался, что судить его будут за другое.

— Ваше имя? — спросил он.

— Я воспользуюсь правом гражданина молчать до суда.

— Закон на вашей стороне, — согласился Каору, достал пробу из поясной сумки, прижал к щеке стрелка. Результат развернул в проекцию: — Микробиолог Ринн Фахорвейн. Анализ ДНК подтвержден, личина не обнаружена. Вы будете молчать и дальше?

От конституционного права ученый не отказался. Каору, продолжая комментировать каждый шаг, упаковал накопители, опечатал, включил защитное поле и указал на выход. Он нес диски, а парни тащили Фахорвейна. Когда дошли до ворот, пришел сигнал — нашлись оставшиеся. Трое тоже пытались отстреливаться, заверяли, правда, что приняли за бандитов. Каору передал диски лейтенанту Хейсу из аналитического отдела и пожелал счастливо долететь — тот сразу направился в космопорт, оттуда — на Тилану.

Из машины скорой помощи доносился знакомый голос, Каору заглянул: врач пытался сделать инъекцию, ученый вырывался и требовал пресс-конференцию, он всем расскажет, как его держали на сушеных водорослях. А за чертой лагеря Санна Хармон громко говорила в микрофон, что на ее глазах вершится очередная несправедливость и что-то-там-неприличное с законом. Каору связался с Хейсом, убедился, что все по плану, и сдался. Достал балаган.

Не скрываясь от камер, он подошел к Хармон со спины. Она обернулась, когда оператор ткнул дрожащим пальцем, и с перепугу сдернула микрофон.

— В новостях не видны ваши ноги, а они прекрасны. Возвращайтесь на студию, "Как выйти замуж за гуманоида" вас заждалась.

— Офицер, вы...

— Я спасаю вашу репутацию. Хотите убедиться — загляните в скорую, профессор Джон Дорсетт будет счастлив дать вам интервью.

Ей хватило ума поверить. Следом увязались остальные, прерывая на полуслове пафосные речи. Каору тоже пошел, он искренне хотел послушать Дорсетта. Пожалуй, тот сделает за него половину работы. И Каору не ошибся. Ученый, обколотый успокоительным, с кружкой горячего витаминного шоколада сидел на складном кресле и бурно жаловался на перемены в жизни:

— Я — свободный варнийский гражданин! Я даже представить не мог, что на Варне, планете, которая столько говорила о независимости и правах, со мной такое случится. Наше правительство, честно избранное, за которое я голосовал лично и агитировал коллег, поступило со мной хуже, чем стервятники из особого отряда! — Каору раскланялся перед камерами, тут же повернувшимися к нему. — Две недели, две полновесные недели я был вынужден мыться из таза и питаться водорослями. Вы знаете, что это такое? Затравка для питательной среды. Они безвредны и безвкусны, но это не еда для человека.

— Что послужило причиной для этого кошмара? — вклинился коллега Санны, парень, а ноги не хуже. Каору встал так, чтобы видеть всех, и жестом приказал быть наготове. На всякий случай.

— Мы поняли две недели назад, что последняя разработка погубит нашу планету. Вы не разбираетесь в этом, но компоненты новой затравки для роста безвредны сами по себе, а в совокупности истощают почву, делают ее непригодной для жизни, — Дорсетт покрутил кружку, плеснув шоколадом на землю. Тот сразу впитался, ученый радостно указал на пятно: — Прах. Нас обманули, подсунули негодную формулу. А когда мы сделали этот вывод, Фахорвейн запретил делать заявления. Он приказал молчать и запер нас всех в бараке с голыми койками!

Поднялся шум, Каору оставил своих людей и ушел. Фахорвейн хотел денег, очередная сумма должна была вот-вот поступить, а суммы здесь немаленькие. Если бы ученые добровольно согласились помолчать еще несколько дней, особому отряду пришлось бы тяжелее. Каору высмотрел среди обслуживающего персонала русую макушку Шейлы — суб-капитана внутренней разведки.

Он вернулся на территорию исследовательского комплекса. Спецура собирала вещдоки, адвокаты и несколько биологов хватали офицеров за руки, записывали каждую паутину и никуда не пускали без сопровождения. Ребята не сопротивлялись, но видно, что могли настоять, никто бы не возразил, даже из толпы правозащитников. Каору посочувствовал — тяжело, когда рушится привычный мир. Конечно, все это, вплоть до разработки опасных компонентов, заслуга Тиланы, но брать в заложники толпу ученых никто не заставлял. И продолжать опасные исследования после первых результатов — тоже. О деньгах он и вовсе промолчит.

— Передаю командование на месте лейтенанту Йоселю, прекращаю вещание, — сказал он и дезактивировал микрофон. Выломал бы, да ухо жалко.

Каору улетел в тот же день, больше спецкорпусу делать на Варне нечего. Пока. До того, как корабль ушел в подпространство, Каору отправил Картеру отчет и посмотрел новости. Сбивчивые репортажи, растерянность и непонимание. Губернатор молчит, хотя никто уже сейчас не сомневается, что его спасет лишь отставка. Каору выключил планшет. На Тилане все узнает.

Приземлились рано утром. Выспавшийся Каору мстительно вызвал высокое начальство и чуть не смутился, увидев заспанные глаза.

— Прости, что не встречаю как героя, — улыбнулся Дамьен.

— Я чувствую себя диким котом из зоопередачи, — признался Каору. — Видел, им только не под хвост лезут с камерой и рассказывают, что там происходит?

— Почти литературный образ, — одобрил Дамьен. — Жду.

— Я еду в штаб.

— А я где?

— Тогда приготовь кофе, — обрадовался Каору и отключил автопилот.

Дамьен сидел в кресле и читал с экрана. На столе дымилась огромная кружка, Каору принюхался — кофе с шоколадом. Как он любит.

— Ты теперь на Варне герой.

— Как на Шаллахе?

— Наоборот. В рейтинге подросткового журнала на втором месте, после Звездного Разведчика. Это такой...

— Я знаю. Мне Лили показывала. По пути слушал радио, все правда?

— Почти. Кейси подписал отставку Танга, на следующей неделе начнется предвыборная кампания. Общественность в шоке, никому не верит, с одной стороны — военная диктатура, с другой... как там было, секунду, — Дамьен зарылся в планшет. — Да! "Обличенные народным доверием чиновники принесли планету в жертву амбициям и жажде наживы". Дорсетта нам Космос послал, я бы такого сам не придумал — слишком книжный персонаж.

— Я могу его понять, — Каору обжегся кофе, но ждать, пока остынет, не стал.

— Я тоже, только это к делу не относится. Затравку и экспериментальный участок сейчас изучают независимые эксперты и наша группа.

— Наша?!

— Более того, ночью я получил запрос от "Варны будущего" — вторая по влиятельности оппозиционная партия. Требуют, что бы мы контролировали политические процессы до завершения выборов.

— Тебя можно поздравить? — Каору отсалютовал кружкой.

— Независимые каналы все равно называют меня пожирателем младенцев, но да.

Дамьен улыбался. Каору догадывался, как много значила для него эта операция. Растянутая во времени многоходовка, первое масштабное дело на новом посту. В отчете он подробно изложил соображения и выводы, поэтому не стал повторять, лишь уточнил:

— Обмывать будем?

— Да, сегодня у меня. Ты и Картер. Варну и звание.

Дамьен смотрел испытующе, Каору встретил взгляд с улыбкой. И на этот раз он капитана получил хер знает за что, к тому же авансом. Никто не погиб, уже хорошо. Но звание заколдованное, нужно его все-таки перепрыгнуть.

От министра Каору пошел к Картеру. Тот только появился и делал себе кофе. Каору отказался, сел в предложенное кресло и начал отвечать на вопросы. Отчет Мартин читал, но его интересовали подробности о военной, не политической части операции. Под конец он радостно поздравил и спросил, как ощущения.

— С одного бутылка, с другого — задница, — огрызнулся Каору, разворачиваясь, чтобы выйти.

— С кого что?— заржал начальник.

— Плевать. Но бутылку ты мне и так должен.

Мартин обещал выпивку новому любовнику друга, однако до сих пор не проставился. Вот, будет повод.

Дом, где жил Дамьен, официально считался виллой, хотя по факту тянул едва на коттедж. Предки не стремились к роскоши, предпочитали функциональность — обновляемой регулярно техникой и защитными системами жилище набито под крышу. И кусок земли под огород внушительный. Дамьен рассказывал, еще прадед устроил цветник, он не стал ничего менять.

Они с Мартином приехали одновременно, экономка провела в кабинет: Дамьен ждал там и воевал с выдержанным вином. Пробку нужно вынимать аккуратно, чтобы не встряхнуть осадок и не повредить горлышко.

— Бластером, — посоветовал Мартин. — Или пива? У меня в багажнике есть.

— Пиво у меня тоже есть, это неспортивно, — Дамьен, закусив губу, раскачивал пробку.

Каору сидел на диване и пялился на белый клык, впившийся в тонкую кожу, и на пальцы, крепко обхватившие горло бутылки. Пока был занят, не понимал, насколько соскучился. И как привык к Дамьену за месяцы вместе.

Одолев пробку, Дамьен разлил вино по бокалам, один протянул Мартину, а сам пересел на диван. Не прижался, но Каору чувствовал тепло его плеча. Мартин смотрел на них снисходительно и по отечески, уходить не собирался и смаковал коллекционную редкость с задумчивым удовольствием.

— Не хочешь обратно на Варну?

Каору вздрогнул и уставился на Мартина.

— А больше работать некому?

— Есть, конечно. Мне по твоему докладу показалось, что ты озабочен ситуацией. Сейчас особый отряд введет туда войска. Спецкорпус — не лучшая позиция для влияния, но с твоими талантами.

— Нет, спасибо. Если это не приказ.

— Я его все равно не одобрю, — Дамьен отставил бокал. — Талантам можно найти иное применение.

— Я космическую пыль еще толком с себя не смыл, звери! — Каору встал и потянулся за вином. Мартин тут же подставил свой бокал. — Кстати, у меня две недели отпуска. Дамьен?

— Да, я помню. У меня поэтому два выходных, — Дамьен склонил голову набок и едва заметно улыбался. — И фрахт на яхту. Мартин, извини, твоей лоханке я себя не доверю.

— Целее будет, — благостно кивнул тот, рассматривая лампу сквозь вино. — А давай я тебе на день рождения новую люстру подарю?

— Это антиквариат, а не старье, — обиделся Дамьен. — Как и кресло под твоей задницей, и буфет на кухне.

Каору вежливо промолчал — он тоже считал люстру старьем, хотя допускал, что старье очень дорогое. Мартин огрызался, пока не запищал его комм. Эйлин уложила Софи, спрашивала, когда вернется муж.

— Лили в лагере сейчас? — спросил Дамьен.

— Да, на островах. Учатся ловить черепах.

— Тогда вали домой, порадуй жену.

По спине Каору прошлась рука, Мартин покосился и хмыкнул.

— Ладно, не мешаюсь.

Дамьен провожал друга, а Каору допил вино и расстегнул воротник рубашки. Не соблазнять, жарко. Хотя понял уже, что Дамьену нравилось, в глазах плыло, когда видел. Не обсуждали, но Каору подозревал — воспоминания о первой встрече. Он тогда облизнулся на министра и забыл, а министра вот так догнало.

Дамьен вернулся с новой бутылкой, поставил ее на рабочий стол и полез целоваться.

— В прессе мелькало, что на Варне все девушки были твоими, — шепнул он.

— Вранье. А ты ревнуешь?

— Не хочу, чтобы на особый отряд вешали еще домогательства.

И поэтому начал разговор почти в постели, а не в штабе, конечно.

— Я не изменяю.

— Никогда? — Дамьен поднялся на руках, глаза расширились от изумления.

Каору засмеялся и снова поцеловал. А потом понял, что Дамьен не отвечает. И дыхание замедлилось. Каору мстительно укусил за шею.

— Боевому трансу и секс не помеха, чего ты хочешь добиться?

— Минимальный режим, — Дамьен заторможено улыбнулся. — Немного поиграть. Я в тебя верю.

Каору посмотрел на обнаженное горло с покрасневшим следом укуса, потемневшие губы, туманные, почти черные глаза. Распахнул рубашку, погладил по груди. У Дамьена очень чувствительные соски и низ живота. Он снова прижался ко рту, продолжая ласкать. То чуть выше, то ниже под ремень. И, когда дыхание снова сбилось, победно усмехнулся.

На яхту они попали к концу недели, на Варне как раз высадились два отряда спецкорпуса и штабные офицеры для лучшего контроля. Каору не знал, кого из кандидатов предпочтут Прайм с Тиланой, но старался угадать, из интереса. Планета действительно не сумеет сохранить независимость, даже если получит, вопрос, кто продавит под себя. В принципе, на Варне это тоже понимали, высказывать вслух решались пока не все. И таких, готовых терпеть Союз, кандидатов было четверо. Не считая еще пятерых разной степени радикальности, которых тоже нельзя отбрасывать, потому что у Кейси с Дамьеном могут быть свои соображения. В союзной политике Каору разбирался неплохо, а вот в местной пробелы.

Дамьен вырубил планшет, когда Каору любовался той самой журналисткой, Санной Хармон. Она заманила в студию одного из лейтенантов и теперь выясняла, стоит ли ей бояться его.

— Хватит, — Дамьен закрыл рукой экран. — Я тебя сюда трахаться пригласил, а не слушать нимфоманок. Или нужно было соглашаться с Мартином и лететь самому.

— Нет уж, — Каору позволил утащить себя на кровать, вытянулся на ней и погладил седую прядь, щекотавшую его бедро. — Ты прав, мне можно найти лучшее применение.

— У тебя есть варианты? — Дамьен поднял голову.

— В рамках задач спецкорпуса. Ты вроде трахаться собирался. Я зимой сказал, что меня все устраивает, времени прошло не так много.

— Да, но многое изменилось.

— Ты о нас? Тогда тем более не хочу уходить. Спецкорпус — единственная возможность, почти в обход Устава, с тобой спать. Отсоси уже, а?

В постели кувыркались долго, Дамьен после заснул, а Каору ушел на палубу мочить ноги. Поверхность у воды раскаленная, ему нравилось. А намеки Дамьена — нет. Каору объективно себя оценивает, да, он способен на большее, чем драться в джунглях или устраивать спектакли, но в политику не хочет. Вне департамента Картера он представляет одну или две должности, которые его устроят. И до них ему прыгать и прыгать, а остальное — нет, лучше джунгли. Дамьен отменный любовник, однако всего лишь любовник, перекраивать жизнь под его нужды Каору не собирается.

Глава 6

— Уважаемые дамы и господа, президент Союза подписал приказы о назначении силовых министров. Приказ номер один: глава безопасности — полковник Дамьен Фланнери. Приказ номер два: министр обороны — генерал Адриан Бьернсон. Спасибо за внимание.

Трансляция прервалась, и тогда все отмерли. Дамьен продолжал смотреть на монитор, но чувствовал взгляды и шепот вокруг, удивленный, ошарашенный и гневный. Вспыхнул экран планшета, два сообщения: копия приказа о новом звании, копия приказа о назначении. Его нужно подписать, пока в электронном виде, после вышлют оригинал. Дамьен не стал разворачивать проекцию, больше не имеет смысла дразнить сослуживцев.

Кабинет министра всегда казался ему безликим, но неважно, переделает со временем. Он потрогал стол, оценил вид из окна и сел в кресло. Его предшественник ушел в отставку накануне, отказавшись официально передавать полномочия. Что ж, Дамьен не расстроился. И теперь его ждет личный приказ номер один. Он глубоко вздохнул для храбрости и выбрал номер, стоявший первым на быстром наборе.

— Лейтенант Картер, зайди ко мне, как освободишься.

Мартин появился через десять минут, показательно постучал и не зашел без разрешения. Секретаря у Дамьена пока не было, этот вопрос он решит следующим.

— Поздравляю, но не ожидал, — признался друг. — Думал, что тебя с Кейси связывает лишь бизнес.

— Чем не бизнес? — удивился Дамьен. — По-моему, вполне.

Мартин отмахнулся. Все он понял, Дамьен и не сомневался. И многие поняли, главное, чтобы громко догадки не озвучивали.

— У меня к тебе предложение, Мартин. Точнее, просьба, — он развернул планшет с подготовленным бланком. Имени там пока не было.

— Дамьен... я — солдат, это... — Мартин даже экран потрогал. — Тебе нужен человек, который разбирается в политике.

— В ней я сам разбираюсь. Мне нужен тот, кому я могу доверить и спецкорпус, и свою спину.

Мартин колебался и кусал губы. Ему не нравилась идея, это понятно. Только Дамьен не сомневался, что друг в итоге согласится.

936 год

Тилана.

Дамьена разбудило солнце. Он закрыл лицо рукой и посмотрел на окно, там, немного сдвинув штору, стоял Каору. Голый, только на плечах полотенце.

— Завтрак готов, — сказал он, не оборачиваясь.

Дамьен потянулся, ногами спихнув одеяло, и сел на кровати. На лоб упала челка, он зачесал ее назад и подумал, что надо бы постричься. Штабные офицеры, которым должность позволяла гражданскую прическу, вовсю пользовались привилегиями, но и военный "ежик" не редкость.

— Ты видел мои снимки до выборов. Сейчас мне пойдет такая прическа?

— Ты просто красив, по-всякому, но зачем? — Каору сел рядом, погладил от скулы до груди, задержал на ней ладонь. — Лучше тогда седину убери.

— Нет, ее рано. Я и так выгляжу лет на десять моложе.

— Седина тебя не спасает, — расхохотался Каору и отпрыгнул, не давая сгрести в захват. — Иди в душ. Мне в штаб после полудня.

Дамьен поднял голову, на потолке светились серебряные цифры. Еще больше трех часов. Значит, у любовника планы. Он снова потянулся, так, чтобы Каору ничего не пропустил, и ушел в ванную. Второй месяц здесь пахло не морем, а холодным ветром. Каору пристрастился во время последнего задания. За которое тоже умудрился получить звание. Мартин хохотал и просил совета, можно ли что-то сделать, чтобы не повышать, но и не обидеть при этом. Шутил, хотя ситуация действительно исключительная. Были прецеденты, все в особом отряде было, однако немного. Задание подвигов не предусматривало, что не помешало найти приключения на шикарную задницу.

Дамьен стряхнул капли с носа и тоже взял полотенце. Кожа последнее время стала пересыхать, врач прописал витамины, но без сушилки пока обойдется. После назначения Веласкеса осталось два незакрытых места: интеграция и собственная безопасность, совмещенная с охраной командования. Интеграцию Дамьен скоро отдаст Рике, она почти готова. Собственную безопасность... он бросил полотенце в стирку и надел трусы. Решения не изменит, конечно, только тяжело. Раньше думал, если зайдет так далеко, он тут же все прекратит, а оказалось — будет тянуть, пока есть возможность.

Поели быстро, и когда Каору убрал посуду, Дамьен схватил его за руку. Подло, из-за спины, поэтому не удивился, полетев на пол. Каору упал сверху, пропустив подсечку.

— Ты чего сегодня такой агрессивный? — спросил он, навалившись и нежно поглаживая шею.

— Я тебя два месяца не видел.

— Уже месяц видишь снова. Не наигрался?

Дамьен уперся коленом между ног Каору, потер, запрокинул голову, зная, что вот так доверие выглядит беззащитностью. И довольно улыбнулся, когда под ухом сомкнулись зубы.

Позже Каору ушел, Дамьен медленно собрался и поехал домой. Очень странно: у него свободный день, а младший по званию на работе. С Тайрисс доносилась музыка, он приоткрыл окно, чтобы лучше слышать. Готовились к празднику, через неделю начнутся представления и фейерверки. Надо посмотреть расписание, вдруг получится вырваться.

Вечером завибрировал комм. Каору только что отзвонился, они наговорили друг другу непристойностей и пошли спать, поэтому браслет с тумбочки Дамьен брал с опаской. Кейси. И у него далеко не утро. Твою же мать.

— Нас не прослушивают?

Дамьен проверил линию.

— Нет. Что случилось?

Питер устало потер лоб, пальцы дрожали.

— Все мы совершаем ошибки, Дамьен.

— И какой из них шантажируют тебя?

Паузу он переждал молча.

— В юности я увяз в неприятном деле. Не сразу разобрался, а когда понял, было поздно, засветился. Работорговля, Дамьен. В основном, продажа переселенцев во внешние миры. Клянусь, как только я выяснил все, то ушел. Это дорого стоило, но удалось. Как я думал, замести следы тоже.

— Питер... — Дамьен помял висок. — Кто, чем, какие условия?

— Снимки, документы, стандартный список. Каждая из этих бумаг не говорит ни о чем, но ты знаешь, как внушительно может выглядеть такой набор. Я перешлю тебе логи разговора. Имя — Лиам Джексон. Последний раз его видели на Фарре-два. А условия — отставка, разумеется. Твоя — немедленно, моя — после того, как проведу в правительство нужного человека.

— Сколько времени у нас есть?

— Я выпросил две недели. Не на раздумья, на поиск предлога, чтобы тебя устранить. Дамьен, есть человек, надежный настолько? Ты можешь обещать ему все, что угодно, подпишу любой приказ.

— Разберусь. Высылай логи.

Вскоре пришла почта. Дамьен пролистал и позвонил Каору.

— Жду через десять минут.

Тот не стал задавать вопросов. В кабинет зашел через пятнадцать, матерясь на охрану. Дамьен его оборвал и указал на стул.

— Ты должен найти человека по имени Лиам Джексон. Поиск информации сейчас идет, я перешлю тебе все, но, в основном, придется соображать самому. У Джексона находятся документы государственной важности, их нужно изъять и уничтожить.

— Самого Джексона?

— Тоже. Оружие, транспорт, луна с неба — на твой выбор. У тебя две недели.

— Какова вероятность успеха?

Дамьен посмотрел на экран.

— Сорок процентов без учета твоей жизни, двадцать два с учетом.

— Хорошо. Жду данные.

— Каору, — Дамьен встал, пошел к нему, обнялись на полдороге. — Простишь меня?

— Эй, министр, ты что? — Каору отстранился, с улыбкой погладил губы. — У нас такая работа. Шансы выжить есть, обещаю, я их использую.

Он улетел через три часа. Дамьен вернулся в кабинет и смотрел, как бегут по монитору цифры. Слишком мало информации, чтобы заставить Каору действовать в одиночку. Аналитики получили материалы для обработки, теперь порциями выдавали результаты. Всей информации Дамьен не дал, конечно, поэтому целое из обрывков собирал сам. Новые данные пока не меняли шансы на успех, но Дамьен в Каору верил. Иррационально, вне всякого анализа. Интуиция и вера в успех нередко творят чудеса, это любой офицер знает. Хотя официально и не признается.

Утром, когда Дамьен мешал адское пойло из кофе с энергетиками и боевым тоником, зашел Мартин.

— Испытание на должность?

— Что? — Дамьен потрогал глаз — уголок растер за ночь, нужно найти мазь. — Да, оно. Личная жизнь — это прекрасно, только пора и о службе подумать. Хидэо подходит идеально.

— Не спорю. Он знает?

— Нет.

Мартин покачал головой. Дамьен разозлился и дернул кружку на себя так резко, что половину разлил. Пока вместе вытирали, готовили новую порцию — отпустило. Но ударить кого-нибудь все равно хотелось. Устав предписывал тренировки даже для высших офицеров, Дамьен никогда их не избегал, а сегодня еще и кстати будут.

— Пойдешь со мной в зал? — предложил он Мартину, когда выпили на двоих готовую смесь.

— Боксерская груша нового поколения? — хмыкнул тот. — Договорились.

Испытание. Да, такое существует негласно, чтобы повысить вроде бы как не ради места, а за дело. Если Каору справится и останется жив, Дамьену впору свое кресло ему отдавать. Правда, не сдалось оно Каору, единственная должность на Тилане, которую он бы хотел — та, куда его Дамьен и так назначит. Он открыл приказ, пока без подписи. Ладно, пусть вернется.

Вечером пришло сообщение от Питера, Дамьен написал в ответ "Все в порядке", выключил планшет и пошел драться.

— Три-четыре, — Мартин, тяжело дыша, сел ему на ноги и снял майку.

— Да.

Не обидно: Мартин боец от природы, с ним такой разрыв — почти победа. И, главное, отпустило. Дамьен потрогал локоть, боль тело купировало сразу, но и повреждений, кажется, нет.

— Я аккуратно, — обиделся друг, заметив движение. — По пиву?

Мартин слез, и Дамьен сел. Пот сразу потек в глаза, он раздраженно смахнул капли с ресниц и помотал головой.

— Нет, не сегодня.

— Тогда я в душ и домой, — Мартин огрел его майкой по спине и пошел к выходу.

Рядом тренировались младшие офицеры, Дамьен посидел, наблюдая, а потом и сам пошел мыться. Домой не поехал, свернул на набережную и выбрал маленькое кафе, работающее круглосуточно. Пиво? Пожалуй, нет. Он заказал хайанского чая и переставил стул так, чтобы видеть Тайрисс. Сам не заметил, когда перенял привычку смотреть на воду. Каору прав, такая у них работа, только вот отправлять близкого человека на смерть Дамьену еще не приходилось. Он Мартина в штаб перетащил не в последнюю очередь для того, чтобы оградить от такого приказа. Но Кейси нужен Союзу. Как ни грустно, нужен больше, чем офицер Хидэо. Дамьен взял чашку и выпил залпом чай.

Каору не выходил на связь, лишь присылал сообщения. Редко, так безопаснее. Питер наседал, требуя результата. На девятый день Дамьен не выдержал, наорал. И теперь полегчало Кейси.

— Сходи в спортзал, — посоветовал Дамьен, заметив. — Помогает.

— Учту, — кивнул Питер. — Ты уверен, что твои люди сумеют найти нужные файлы, не открывая их?

— Приказ они получили. В любом случае, я дал тебе слово, что это останется между нами. Остальное — мои проблемы.

— Хорошо. Извини, что вышло так. Я был уверен, эта история не всплывет.

— Зря. Но извинения принимаю.

Дамьен сам почти молился богам Темена и Авейры, чтобы Каору не пришлось проверять документы. Не тот выбор, который он готов сделать.

К исходу второй недели зал помогать перестал. Дамьен почти не спал, но дома, памятуя, как активизируется штаб. Он беспокоился сразу за все, и за дело, и за Каору. За Каору даже больше, что удручало отдельно. Поэтому, когда пришло короткое: "Готово", он снова открыл приказ и подписал. А потом пошел спать, надеясь, что хотя бы восемь часов у него есть, откуда бы Каору не летел.

Но вызов пришел только на следующий вечер.

— Я на Тилане, — Каору говорил из порта, Дамьен видел знакомую сине-серую облицовку за его спиной.

— Еду домой. Приезжай туда.

За этот день Дамьен отчитался перед Кейси и подготовил бумаги об инспекции. С нее начинал он сам, будущему главе собственной безопасности тоже не помешает, конфиденциально, конечно. Долгое задание, не один месяц. Возможно, за это время станет легче.

Каору зашел в кабинет и остановился возле двери, рассматривая Дамьена против солнца.

— Проходи, — Дамьен опустил штору и указал на кресло. — Есть хочешь?

— Нет, спасибо. Пить — да, — он сел и потянулся к чайнику. — Свидетелей не осталось. Документы уничтожил.

— Не читал?

— Я жить хочу, — засмеялся Каору, вытирая салфеткой капли со стола.

Дамьен кивнул, а мысленно выдохнул с облегчением.

— Спасибо. Как понимаешь, официально я тебя наградить не могу, но... — он достал из ящика гербовую бумагу.

Каору нахмурился, отставил чашку, чтобы снова не пролить, взял приказ. Дамьен наблюдал, как читает, как сжимаются губы, зло сужаются глаза.

— Это чтобы молчал?

— Нет. Я давно собирался. Ты сам знаешь, что подходишь идеально. И знаешь, почему я тянул.

— Сейчас, стало быть, препятствий нет?

— А ты сомневаешься? — Дамьен искренне удивился. Он был уверен, что они оба все поняли.

Каору передернул плечами и отъехал на кресле назад, чтобы закинуть ногу на ногу.

— Мучила надежда, пока от пуль прятался. Не всерьез, в этом ты прав.

— Ну вот. Тогда ставь свою подпись тут, — Дамьен развернул распоряжение об инспекции, — и тут, — графа в журнале, что ознакомлен с приказом о повышении, — и отправляйся. А когда вернешься, примешь должность.

— Если откажусь — это что-то изменит?

— Испортишь карьеру, не больше.

Каору молча смотрел на него, и Дамьен все по глазам читал. Не обвинения, оба понимали, на что идут, разочарование, скорее, что долгие месяцы Дамьен ублажал его в постели, выжидая удобный момент. Не совсем так, но в целом возразить нечего.

— Подписывай, Каору. И собирай вещи — челнок уходит вечером.

— Все продумал, — одобрил тот, снова уставившись в приказ. — Корабль наш?

— Корабль армейский, "Вихрь". У него схожий маршрут, почти не пришлось корректировать. Задание я тебе вышлю.

— Лечу один?

— Сам решай. Можешь выбрать до четырех офицеров сопровождения, на Тилане или из тех, кто уложится в сроки.

Каору нервно облизнул губу, привычный жест, часто так делает, а Дамьен перевел взгляд на вазу в углу. Очень глупо, только до сегодняшнего дня он не думал, что влипли они оба и влипли настолько.

— Ты действительно не можешь решить, соглашаться ли? — Каору затягивал, Дамьену надоела сцена.

— Могу, тяжело.

— Дурак, — Дамьен дернул плечом.

Каору отшвырнул его к стене и прижал рукой за шею. Дамьен ждал удара, мечтал о нем, чтобы выплеснулось напряжение, чтобы они снова просто могли говорить, но Каору отступил. Вернулся к столу, расписался и приложил палец.

— Высылай задание, — сказал он и пошел к выходу.

Дамьен взял приказ, изучил подпись, вставил лист в сканер и заверил электронную версию. Каору увидит многое из того, что пропустил он сам. Ему легче втираться в доверие, не каждый сообразит, к чему приурочен этот облет. Да, капитану "Вихря" нужно сообщить, по чьей милости у него по кораблю будет шастать майор. Мужик наверняка уже дымится от гнева. Легче не станет, но хоть недомолвок будет меньше.

Перед отлетом Каору прислал список сопровождения. Три имени, все трое служили с ним раньше, значит, выбирал не наобум. Дамьен дал согласие и полез в бар, выбирать бутылку на вечер. Тяжело. Никогда так не было. Впрочем, а когда он одновременно влюблялся в мужчину и спал с ним так долго? Из бара донеслась тихая музыка, очень древняя песня, всегда нравилась, а сегодня пришлась некстати. Прав Мартин, старье.

И сразу сработал комм, с ворот сообщили — Картер приехал. Дамьен хотел запретить пускать, но вовремя остановился. Любой другой — ладно, а с Мартином нельзя, охрана удивится, подумает лишнее. Дамьен захлопнул бар и пошел встречать.

— Вот, — Мартин достал из-под кителя бутылку в форме штабной спирали. Дамьен помнил — настойка к трехсотлетию особого отряда. И уже тогда она была крепкой.

— Не сдохнем?

— Ты сейчас? Прекрати, не почувствуешь.

Дамьен попробовал улыбнуться, но по лицу друга понял, что смотрится жалко. Пить сели прямо в холле, возле лестницы. По очереди из горла, как в юности.

— Заявление о согласии на перевод я подписал.

— Я видел, да.

— Плохо расстались?

Дамьен поморщился и отобрал бутылку.

— Переживу. Главное, у меня теперь лучшая во Вселенной команда, — он пил, пока горло не обожгло горечью. Закашлялся, но просипел: — Лучшая команда, Мартин.

Друг покачал головой и обнял, прижимая виском к холодным пуговицам куртки.

Эпилог

936 год

"Вихрь".

До взлета оставалось два часа. Каору сел в комнате отдыха и включил планшет. Куча писем, все для майора Хидэо. Он прочитал копии подписанных им бумаг и открыл тяжелый файл с инструкциями. Инспекция союзных планет, кроме Прайма, Аира и Галатеи, работа этих филиалов кажется начальству прозрачной. Кроме самого задания в файле были краткие характеристики планет и список проблем на каждой. Каору дочитал, пометил моменты, о которых раньше не задумывался, и отложил. Что еще нужно сделать прямо сейчас? Он просмотрел письма, выбрал одно, со списком экипажа корабля.

Капитана Каору не знал, а вот имя помощника заставило улыбнуться. Он раскрыл досье. Снимок поменяли месяц назад, видимо, на более удачный. Красивый мальчишка. Так у Каору и не дошли руки связаться с ним. Если Ален еще не забыл приключение юности, то втык будет заслуженным. Впрочем, старпом на боевом корабле по должности обязан отличать юношеские мечты от реальности.

Чуть ниже в списке попался Арно Терсари, теперь штурман. Настроение сразу поднялось. Хочется верить, что парень поумнел и отыграться не захочет. Каору пробежал файл до конца и все закрыл. Он договорился с ребятами выпить перед полетом. Стакан вина в хорошей компании не помешает.

— Майор, где вы ходите, я едва спасла для вас бутылку! — Ари подпрыгивала на стуле и махала рукой. Ничего не изменилось, как усыновила его на Аире, так до сих пор и пробует опекать. Каору радовался, что удалось ее сманить, пусть лишь на это задание.

Из ресторана уходили вместе, Ари задержала его возле трапа, комкая в руках пушистую резинку для волос.

— Что случилось?

— Командир, слухи... ну-у, на Тилане слухи, у нас я такого не слышала...

— Офицер Джоансен, короче.

— Слухи, что вы спите с министром Фланнери, — она совсем покраснела, а Каору усмехнулся.

— Чушь. Мартин Картер мой друг, это правда. Возможно, министр Фланнери тоже, — он хотел бы верить, что дружбу удастся сохранить. Позже, когда оба смирятся.

Ари не стала дослушивать, просияла и быстро заговорила о том, что так и знала, министр, конечно, красивый, но кому в здравом уме нужно столько проблем.

В здравом — нет, конечно. Он пристегнулся в кресле и пожалел, что мало выпил. Каору понимал, что сверхсекретная операция, из которой он с трудом вытянул обещанные двадцать два процента, касалась кого-то из первых лиц. Вряд ли Дамьена, скорее, Кейси. И тем, что его не убрали до сих пор, он обязан конкретно Дамьену. И какие, к драным демонам, отношения после такого? Возможно, лучше бы повышение было платой за молчание, а если давно собирался, но откладывал ради того, чтобы побыть рядом... Грустно, что еще? Ладно, переживет. Оба они переживут.

Особистов на "Вихре" не осталось, отчасти его выбрали именно поэтому. Следствие показало, что вины экипажа в гибели офицеров нет, но армейские все равно боялись, а особый отряд не спешил их радовать. Каору тоже пока не собирался. Перед стыковкой пришло сообщение с Тиланы, что капитан грызет переборки, Каору усмехнулся: так даже проще, он сам не в лучшем настроении.

Но настрой на игривое хамство сразу сбили огромные голубые глаза, в которых светилось искреннее "дождался". Каору смотрел на влюбленного Алена и понимал, что его — в таком вот состоянии — допустили к службе. Значит, не психоз, значит, правда умудрился не забыть. И что с этим делать — совершенно непонятно. Он улыбался, шутил, а сам думал, как решить проблему. Ханс удивленно косился на командира и мел чепуху насчет выпивки, чтобы поддержать разговор. А мальчишка очень хотел остаться с Каору наедине. Твою мать, приехали. Как с ним разговаривать, чтобы все прояснить и не обидеть. Он хорош собой, и Каору не прочь бы, но... Хотя, собственно, почему "но"? Ален ждал его четыре года. Ждал того, кого и не знал почти, просто ждал. И точно не предаст ради государственных интересов, и вряд ли их когда-нибудь разделит служба. Придется лгать, конечно, только слова — лишь слова, действиями он лгать не станет. А если через пару месяцев до Алена дойдет, что прекрасного принца он выдумал, что ж, зато эти два месяца у них будут.