|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Жалкое зрелище, — прокомментировал Ксавьер, закрывая дверь гостевой спальни, где, после очередной дозы болеутоляющего, вольготно дрых Томас.
Они вернулись в кабинет. За окном сгустились сумерки, на территории зажглись фонари, разгоняя тени даже в самых отдаленных уголках. То и дело мимо проходила охрана — гравий под ногами громко хрустел, возвещая о том, что все в порядке.
Но даже зная, что ни один незнакомец не сможет проникнуть внутрь, Амадео не мог расслабиться. Он с трудом подавлял желание проверить, как там Тео, он знал, что мальчик спокойно спит в собственной постели, но любой шорох, доносившийся со стороны его комнаты, заставлял беспокойно вскидывать голову.
— Томас едва не умер. Бэйн бы этому даже порадовался. — Амадео вздохнул. — Чертовски повезло, что Генри решил в очередной раз меня попугать и подбросил его к моим воротам.
— Только ты не выглядишь испуганным. — Ксавьер потянулся за леденцом. — Скорее, наоборот. Хендриксон знает тебя очень плохо, иначе не стал бы устраивать показательные выступления.
— Не знаю, что тебе там кажется, но я в ужасе. — Амадео методично накручивал волосы на палец. — До сих пор думаю, что он вот-вот повторит свою попытку похитить Тео. Но ты прав — с рук ему это не сойдет. Я обещал, что рассчитаюсь с ним за все, и я это сделаю.
— Судя по тому, что твой врач бегает, как в зад ужаленный, твое состояние оставляет желать лучшего, — заметил Ксавьер. — Поэтому отложи свои планы на потом, когда будешь уверен, что в порыве ярости не натворишь дел.
— Бу-бу-бу, — передразнил Амадео и мрачно уставился в окно.
Он понимал, что Ксавьер прав. Его самого ужасала перспектива снова перевоплотиться в то чудовище, которое в мясо запытало Флавио. Но он не мог оставить Генри безнаказанным. Разумеется, существовали и другие способы, но Амадео всерьез опасался, что в последний момент выпустит монстра наружу и позволит наслаждаться кровавым пиром.
В оконном отражении он видел портрет, нарисованный Диего Торресом. Размытое изображение выглядело иначе, легкая полуулыбка казалась зловещей. Амадео поежился, представив, каким было бы его лицо, меняйся портрет так же, как в любимой книге, и отвернулся от окна.
— Так что ты думаешь? — спросил он, меняя тему. — Я о Томасе.
— Думаю, что крайне нерационально оставлять его здесь, — ответил Ксавьер, хрустя леденцом. — Твое доброе сердце однажды тебя подведет, принц.
— Нерационально — в смысле, никакой выгоды? — Амадео фыркнул. — О выгоде я думал в последнюю очередь. Томас помог мне — я помог ему. Услуга за услугу, так всегда поступал мой отец.
— Принцип хорош, не спорю, но не считаешь, что наживешь этим лишние неприятности?
— Одной больше, одной меньше. — Амадео пожал плечами. — Их и так больше, чем золотых монет у Скруджа.
— В последнее время твои шутки совсем не смешные, принц. С Мигелем общаюсь я, а дурачеством заражаешься ты. — Ксавьер сунул ему листок. — Это информация, которую предоставил Арройо. Роберт Кент, если ты еще помнишь.
— Разумеется, помню. — Амадео взял лист и пробежал текст глазами. — Подожди-ка...
— Вот именно. — Ксавьер щелкнул пальцами перед носом Амадео и принялся прохаживаться по кабинету. — Роберт Кент раньше принадлежал банде братьев Хендриксонов. После ее развала — точнее, после того, как я их отсюда выгнал — подал резюме в агентство Арройо. И если ты сейчас скажешь, что Томас Хендриксон тут ни при чем, я снова начну курить.
— Послушай. — Амадео отдал ему распечатку. — Какой резон Томасу разваливать твою компанию? Сам знаешь — до прошлого года о них не было слышно, братья вели дела в Мексике и Америке и ни шагу не сделали через нашу границу.
— Может, усыпляли бдительность, откуда мне знать? Кент так и не раскололся, я понятия не имею, кому он сливал информацию.
— Вот и не руби сплеча. Может быть, Томас не имеет к этой ситуации ни малейшего отношения.
— Ты слишком легковерен.
— Ты тоже. Откуда тебе знать, что Арройо не намеревается нарочно вас стравить?
— Зачем ему это?
— Не знаю. — Амадео скрестил руки на груди и оперся бедром о стол. — Но я ему не доверяю. Слишком уж удобно все выходит.
— Удобно и вполне логично. Не вижу, к чему тут подкопаться, картинка складывается вполне четкая.
— Только иногда деталь, на первый взгляд подходящая по всем параметрам, может оказаться не на своем месте из-за маленькой нестыковки. И тогда вся картина дальше будет выстраиваться по совсем другой схеме.
— Я не собирал в детстве пазлы. Поэтому для меня изображение выглядит кристально ясным, принц. — Ксавьер буравил его взглядом. — Дай мне поговорить с Хендриксоном.
— Он недавно принял лекарство, не проснется до утра. — Амадео смотрел на друга исподлобья. Ксавьер хорошо знал этот взгляд — принц принял решение о невиновности Томаса, и теперь только прямое признание последнего сможет его поколебать. — И говорить вы будете в моем присутствии.
— Боишься, что сломаю ему уцелевшие ребра? С каких пор ты мне настолько не доверяешь?
— Я тебе доверяю. Но знаю твои методы допроса. Повторяю — говорить только в моем присутствии.
Друзья в упор смотрели друг на друга, ни один не хотел уступать. Ксавьер прищурил левый глаз, Амадео стиснул зубы и нахмурил брови. Воздух между ними уже готов был полыхнуть молнией, но наконец Ксавьер устало вздохнул.
— Ты меня бесишь, принц.
Губы Амадео тронула улыбка, взгляд потеплел.
— Знаю. Как насчет кофе на ночь глядя?
— Бесишь вдвойне, зная, что не смогу отказаться, — пробурчал Ксавьер, усаживаясь за хозяйский стол и раскрывая ноутбук. — А если предложишь изумительное сырное печенье, что печет твоя домоправительница, то и втройне.
Амадео состроил ехидную улыбку и скрылся в коридоре.
Через несколько дней Амадео вернулся на работу. Тео он перевел на домашнее обучение, по крайней мере, до тех пор, пока Генри Хендриксон не будет пойман. Мальчик огорчился, но ничего не сказал, прекрасно понимая ситуацию. Паоло каждый день после школы приходил в гости, и это скрашивало сидение в четырех стенах, но все же Тео надеялся, что уже скоро сможет вернуться в класс.
Громила испарился без следа после того, как оставил Томаса умирать у ворот особняка. Томас горько усмехался, но уже смирился с тем, что брата больше не увидит. Если Генри сгинет при попытке нагреться на живом товаре, то так тому и быть, однако Томас взял с Амадео обещание не убивать Генри, если тот вдруг объявится.
— Пусть о нем заботится закон или улица, — сказал он Амадео. — Но не марай руки о Генри.
— Ты так говоришь, потому что он твой брат, — возразил тот. — Я понимаю, тебе его жаль. Но он не слишком-то жалел тебя, когда ломал твои кости.
— Да знаю я, — раздраженно отмахнулся Томас и ойкнул — ключица все еще не зажила. — Но я как-никак прожил с ним всю жизнь. Если его грохнет кто другой — пожалуйста, по крайней мере, я смогу его ненавидеть. Но тебя я ненавидеть не хочу.
Амадео тронула такая откровенность, и он дал обещание, что передаст Генри властям, если тот попадется на пути, благо на то были все основания. И Амадео обладал достаточной властью, чтобы запереть похитителя в тюрьме до конца его дней.
Вдобавок своим требованием Томас избавил его от необходимости снова становиться монстром.
Разговор Ксавьера с Томасом ничего не дал. Последний с возмущением отрицал причастность к шпионажу, с Кентом они разошлись сразу после краха банды и больше не виделись. Один из бывших дружбанов устроился работать к достопамятному Луану Скендеру, который едва не взорвал "Азарино", а Кент вообще пропал из поля зрения. Ксавьера горячность Томаса не убедила, но из-за принца пришлось на время оставить избитого гангстера в покое.
Себастьян Арройо регулярно звонил. Он так и не уехал из города, преисполненный решимости лично поймать бывшего подчиненного, и Амадео не мог понять, ради чего он так старается. Чувствовал ли он вину, стремился ли восстановить репутацию? Или у него был другой мотив? Амадео тайно запросил у Ребекки информацию на Арройо, но ничего нового не узнал. Директор кадрового агентства был чист настолько, насколько возможно быть чистым в профессии эйчара для подпольного мира.
Амадео закончил видеоконференцию и, выключив камеру, с наслаждением потянулся. Совещание длилось больше двух часов, все тело затекло. Только сейчас он посмотрел на часы — десять минут двенадцатого.
— Киан, принеси мне, пожалуйста, заявки, которые Крамер просил согласовать, — сказал он, нажав кнопку коммутатора. — Я совсем про них забыл.
— Одну минуту, — раздался в ответ тихий голос.
В ожидании Амадео поднялся и прошелся вдоль панорамного окна, любуясь ночными огнями. В здании уже давно никого нет, только несколько охранников, которые скоро отправятся на ночной обход. Себе Амадео дал установку покинуть "Азар" до полуночи, но просмотреть некоторое количество накопившихся документов время еще есть.
Дверь открылась, но вместо Киана появилась Чилли. В руках она держала пачку бумаг и сердито дула губы.
— Вам нужно установить электронный браслет, который начинает противно пищать после окончания рабочего дня, — заявила она, кладя документы на стол. — Вы совершенно себя не бережете. Забыли, чем это чревато? Обмороки викторианской девицы еще не самое страшное!
— Со мной все в порядке. — Амадео улыбнулся. — Спасибо за заботу. А почему ты еще здесь? — Он бросил красноречивый взгляд на наручные часы. — Девушкам не пристало в такое время гулять по улицам.
Чилли рассмеялась и щелкнула замком сумки.
— Вы слишком обо мне беспокоитесь. Я уже большая девочка и могу за себя постоять.
Амадео окинул скептическим взглядом ее хрупкую фигурку.
— Сильная, но легкая? — Он потянулся к телефону. — Я отправлю с тобой охранника. На всякий случай.
Девушка скривилась. Амадео не раз говорил ей нанять личного телохранителя, но та категорически отказывалась.
— Не начинайте снова! Как представлю, что за мной по пятам ходит громила, так дурно становится. Моя машина на подземной стоянке, в доме тоже есть охраняемая парковка, ничего со мной не случится! — Она закинула ремень сумочки на плечо. — А вам, между прочим, тоже пора домой. Или мне позвонить Санторо и нажаловаться?
— Знаешь, чем меня пронять, — проворчал Амадео. — Дай мне десять минут, закончу с этими заявками...
— Так и быть. Но знайте, — Чилли погрозила ему пальцем, — завтра обязательно проверю пропускную систему, чтобы узнать, во сколько вы ушли. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — Амадео с улыбкой махнул на прощанье и склонился над бумагами.
Чилли попрощалась с Кианом, зевающим за компьютером в приемной, и спустилась на первый этаж. В затихнувшем на ночь здании, в котором в другое время кипела жизнь, эхом раздавался стук ее каблуков. Каким невероятно пустым и огромным казалась "Азар" по вечерам! А днем тут не протолкнуться...
Два охранника на входе попрощались с ней, Чилли ответила улыбкой и спустилась на служебном лифте на парковку. Здесь тоже было пусто, только джип Амадео да ее собственная серебристая "тойота" стояли в дальнем конце стоянки.
Она поцокала к машине, на ходу доставая из сумочки ключи. И вдруг услышала позади топот и чье-то тяжелое дыхание.
Шею обожгло огнем. Развернувшись, она наугад ударила зажатым между пальцами ключом, добавила коленом, целясь неизвестному в пах, и услышала приглушенный вскрик — удар достиг цели. Чилли рванула обратно к лифту, но ноги подкосились, и она буквально упала внутрь, успев мазнуть слабеющими пальцами по кнопке первого этажа.
Сознание стремительно уплывало, она изо всех сил старалась держать глаза открытыми. Сквозь туман разглядела человека, бьющегося в стеклянные дверцы лифта, и успела порадоваться тому, что смогла улизнуть. Цепляясь за поручень, Чилли кое-как держалась на ногах, шея сзади пульсировала болью, в глазах двоилось. Дверцы распахнулись, она сделала шаг вперед и упала прямиком на Амадео, который едва успел подставить руки.
— Чилли! — воскликнул он. — Что...
Киан уже метнулся внутрь.
— Вызовите "скорую" для мисс Райо. — Он нажал кнопку спуска. — И не выходите никуда, пока я не вернусь.
Охранник уже набирал номер. Амадео осторожно перенес Чилли на диван для посетителей в вестибюле. Устроив ее голову поудобней на подлокотнике, он вытащил руку из-под затылка и увидел на ладони размазавшуюся каплю крови. Отыскать след от укола у основания шеи не составило труда.
— Вот же черт, — пробормотал он. — Что тебе вкололи? Где "скорая", черт возьми?! — рявкнул он на охранника.
— Уже едут, — отозвался тот. — Вы хотите, чтобы мы проверили стоянку?
— Нет смысла. Нападавший уже сбежал.
Если, конечно, его не успел поймать Киан. Амадео напряженно всматривался в электронное табло, но лифт не трогался с места, застряв на отметке -1.
На улице раздался вой сирен, и второй охранник побежал отпирать двери.
Киан нашел Амадео в больнице. Чилли лежала на кровати, от локтя шла трубка капельницы. Сам Амадео сидел рядом на стуле с неудобной спинкой, закинув ногу на ногу, и мрачно накручивал волосы на палец.
— Я никого не нашел, — тихо сказал Киан, подходя. — Простите. На камерах лица нападавшего не видно, он был в кепке и черной маске.
— Ничего удивительного, он наверняка знал о видеонаблюдении, — бесцветным голосом произнес Амадео, не прерывая своего занятия. — И знал, что Чилли еще не ушла, поджидал именно ее. Был в курсе, что она ходит без охраны. Но откуда?
Киан не стал выдвигать предположений.
— Как мисс Райо?
— В порядке, ей вкололи обычное снотворное. Скоро придет в себя. — Амадео сжал прядь волос в кулак. — Но это была попытка похищения, черт побери. Попытка похищения!
Раньше такого не случалось. Несмотря на то, что Чилли занимала должность заместителя генерального директора, еще никогда на ее жизнь никто не покушался, все шишки доставались Амадео. Поэтому она легкомысленно относилась к вопросам собственной безопасности, отшучиваясь на требование начальника быть осторожней.
— Вы неоднократно говорили ей нанять телохранителя...
— Разве она послушает, — фыркнул Амадео. — Девчонка самоуверенная... И я хорош — надо было настаивать на своем, а не соглашаться с ее смешными доводами...
— Вот не надо... — раздался еле слышный голос. — Вы ни в чем не виноваты... Это я девчонка... самоуверенная...
Амадео вскочил и склонился над Чилли. Та не открывала глаз, но уголки губ едва заметно приподнялись в улыбке.
— Не смогла спать, пока... Пока вы тут на себя наговариваете, — прошептала она, приоткрыв один глаз. — Ваши волосы щекочут мне нос, я сейчас чихну.
Амадео отбросил волосы за спину и тихо рассмеялся.
— Ну и напугала ты меня. Как себя чувствуешь? Что-нибудь болит?
Чилли помотала головой и поморщилась.
— Нет. Подташнивает только немного... Помогите сесть, я жутко хочу пить.
Амадео приподнял ее, а Киан, налив воды из кувшина, подал стакан. Чилли благодарно кивнула и залпом выпила.
— Ох... Теперь можно жить дальше. Расскажете, что случилось? Ничего не помню после того, как добежала до лифта...
— Кто-то вколол тебе снотворное. Не знаю, каким чудом ты сумела добраться до лифта, но благодаря этому ты сейчас тут, а не... неизвестно где. Помнишь нападавшего?
Чилли на мгновение задумалась, потом покачала головой.
— Нет. Помню только, что услышала, как за мной кто-то идет, затем я вроде бы его ключами ударила... — Она снова поморщилась и потерла лоб. — Не помню.
— Побочное действие препарата, — тихо объяснил Киан. — Все равно его лица вы бы не разглядели — на видеозаписи он в маске.
Чилли задумчиво кивнула.
— Да, маску помню. — Она виновато потупилась. — Я последую вашему совету и найму телохранителя. Простите, что не послушала сразу.
— Главное, что ты в порядке, — улыбнулся Амадео. — А охранника я подберу тебе сам. У двери дежурит полиция, и ты останешься тут на ночь. И без возражений.
Уже собиравшаяся что-то сказать Чилли закрыла рот и покорно кивнула.
— Пап, я уже дома у дяди Амадео, не волнуйся! — тараторил Паоло в трубку. — Мы с Тео сделаем уроки, а потом поиграем, а потом...
— Понял, понял, трещотка, — рассмеялся Грегорио Винченце. — Заберу тебя вечером.
— Или уговорю Киана меня привезти. Или Дэвида. Или... В общем, я попозже позвоню, пап, я побежал! Пока!
— Вот же егоза. — Грегорио положил телефон на подлокотник дивана. — Только попробуй не сделать уроки!
Ворчал он вполне добродушно — Паоло хоть и не сиделось на месте, однако с тех пор, как Матео перевели на домашнее обучение, он, занимаясь с другом, стал больше читать и делать уроки прилежней. И Грегорио был этому только рад.
Часы в гостиной показывали третий час дня. Раньше шести Паоло не освободится, да и Амадео вряд ли появится так рано — юноша оказался настоящим трудоголиком, и застать его дома было большой редкостью и удачей. Бизнесмены не знают ни сна, ни отдыха, пока не закончат все свои дела — это Грегорио было доподлинно известно. Когда-то и у него был свой небольшой, но вполне доходный бизнес, и он хорошо помнил, как по первости приходил домой только переночевать. Какое счастье, что бог дал ему понимающую и любящую жену!
Рядом с часами висела фотография в рамке: Грегорио обнимал за плечи два своих самых ценных сокровища: Лучиано в своей любимой полосатой футболке, Паоло, которому только исполнилось шесть. Они тогда отпраздновали с размахом, посетив пиццерию, кино, парк развлечений, и в конце концов все трое искупались в фонтане. И спустя всего месяц...
Грегорио усилием воли заставил себя улыбнуться, глядя на Лучиано. Он хотел сохранить в памяти только самые хорошие, самые приятные воспоминания. Прекрасную улыбку, добрые глаза любимого сына. И не желал помнить ничего больше.
Пожалуй, сегодня он заедет за Паоло попозже, чтобы наверняка застать Амадео дома. К этому молодому человеку Грегорио изрядно привязался, и пусть он не был его сыном, рядом с ним старая, никак не желавшая затягиваться рана переставала кровоточить.
— Что ж, пора заняться делами, — крякнул Грегорио, с трудом заставив себя оторваться от снимка.
Он присел на диван и подвинул к себе стопку писем. Он уже давно продал свой бизнес старому знакомому, оставив себе небольшую долю, с которой получал проценты — этого вполне хватало на жизнь. Регулярно он получал из Мексики отчеты о начислениях, но со всей этой кутерьмой никак не удавалось в них разобраться.
— А это что такое? — он взял плотный конверт из коричневой бумаги. На нем не оказалось никаких пометок: ни отправителя, ни получателя. Будто конверт просто сунули в почтовый ящик.
Внутри оказался один-единственный напечатанный на принтере лист. Шрифт был достаточно крупный, но все же Грегорио отодвинул документ подальше, чтобы лучше видеть, и начал читать.
Через мгновение рука затряслась. Буквы запрыгали. На глаза навернулись слезы, все расплылось, и Грегорио, кое-как нащупав на тумбочке телефон, нажал кнопку быстрого набора.
— Мальчик мой, — прошептал он в трубку. — Мой Лучиано!
Цзинь хмуро складывал стетоскоп в чемоданчик.
— Могло быть и хуже, — говорил он. — Повезло, что обошлось без инсультов, инфарктов и прочего. Вы же слышали, что сказал врач "скорой"?
— Слышал, — согласился Грегорио. — Не нервничать.
— Вам нужен покой, вот что он сказал. — Цзинь захлопнул чемоданчик. — Поэтому я настоятельно рекомендую вам лечь в стационар.
— Не могу, — запротестовал Грегорио. — Паоло...
— Под стационаром я имел в виду не больницу, — перебил Цзинь. — Точнее, необязательно больницу, но выбирать вам. В любом случае, здесь вы не останетесь.
Грегорио беспомощно посмотрел на Амадео, сидящего рядом на кровати.
— Что это значит?
Тот взял руку дона в свою и мягко сжал.
— Вы поедете ко мне, дон Грегорио. Заодно и Паоло будет под присмотром.
— Ох, мальчик мой. — В глазах Грегорио блеснули слезы. — Как же я могу? Доставлять тебе лишние заботы — разве это правильно?
— А разве правильно оставить вас здесь? Не волнуйтесь, никаких неудобств вы не доставите. И мне будет спокойней, вы меня чертовски напугали.
— Прости, прости. — Грегорио пригладил волосы. Рука заметно дрожала. — Это все то письмо...
— Какое письмо?
— Оно в гостиной. Наверное, упало на пол, когда я... — Голос Грегорио сорвался. — В любом случае, его следует сжечь, и побыстрее. Не хочу снова прикасаться к этой мерзости.
Амадео попросил Цзиня помочь Грегорио собрать вещи, а сам пошел в гостиную.
Полчаса назад Грегорио позвонил ему и бормотал что-то странное и бессвязное. Амадео немедленно позвонил в "скорую", а сам, прихватив Цзиня, рванул следом. Слава всем богам, ничего серьезного не произошло, но волноваться дону Грегорио теперь категорически воспрещалось. Амадео понятия не имел, что вызвало такое потрясение, но, подняв валявшееся возле журнального столика письмо, все понял.
Кто-то раскрыл дону Грегорио правду о смерти Лучиано. Правду, которую Амадео и Рауль решили хранить в тайне от пожилого дона. Имя истинного убийцы Лучиано Винченце и обстоятельства его гибели.
Амадео зарычал и смял листок в руке. Какая сволочь осмелилась вытворить такое?! Кто вообще знал подробности того кошмара, кроме братьев Гальярдо? Мигель? Но ему совершенно не было резона так поступать!
Нет, здесь действует кто-то еще. И Амадео найдет эту сволочь во что бы то ни стало.
— Принц! — оторвал его от размышлений голос Цзиня. — Хватит бездельничать, собери учебники Паоло!
Томас выполз из кабинета, опираясь на костыль, и едва не врезался в Ксавьера.
— Опять вы, — возмущенно выдохнул он. — Я же сказал, что не имею никакого отношения к вашим проблемам!
— Я пришел вовсе не к тебе. Не мни себя пупом земли. — Ксавьер милостиво позволил ему выбраться в коридор и зашел в кабинет, захлопнув за собой дверь.
Томас фыркнул и показал язык ему вслед.
Врач Амадео оказался настоящим волшебником. Томас уже мог держаться на ногах и передвигаться по дому, впрочем, получалось не так быстро, как хотелось бы. Но по своему опыту он знал, что при таких травмах восстанавливаются гораздо дольше, поэтому старался выполнять все предписания с ювелирной точностью.
Амадео только что сообщил ему, что в доме появилось еще два жильца. Томас, во всем видящий подвох, собрался выезжать из своего номера "люкс", но Амадео, закатив глаза, едва удержался от того, чтобы шлепнуть его по голове папкой.
— Прекрати так себя вести, тебя никто не выгоняет. Ты еще недостаточно здоров, чтобы уйти, поэтому даже разговора на эту тему не заводи.
Как ни пытался, Томас не мог понять, почему Амадео так с ним носится. Вот его дружок — совершенно другое дело, к такому обращению Томас давно привык. Санторо подозревал его во всем, что мог вообразить, давил на него, едва ли не угрожал, но Томас стоял на своем — он не посылал Кента шпионить.
Господи, да Томас до такого попросту не додумался бы! Он мог через пень колоду вести бизнес, но в закулисных играх ничего не понимал. Вся эта политика, хитросплетения, интриги нагоняли на него тоску. У него была работа — он ее делал. Хорошо или плохо — без разницы. А все увиливания оставьте себе.
Раньше Томас считал, что у Солитарио беззаботная жизнь. У тебя огромная игорная империя и куча отелей, в подчинении тысячи человек, да ты просто сидишь и стрижешь капусту, какие проблемы? Но понаблюдав, как Амадео возвращается за полночь, а потом еще сидит в кабинете и постоянно висит на телефоне, перестал завидовать. Жизнь у красавчика оказалась не сахар. И это ж надо постоянно оглядываться, даже с вездесущей охраной! Нет уж, не хотел бы Томас оказаться на его месте, совсем не хотел. Равно как и на месте Санторо. Впрочем, последний больше напоминал робота — Томас никогда не видел его уставшим или вымотанным.
— Жуткий тип, — пробормотал Томас и опасливо поставил костыль на ступеньку.
— Дядя Томас, давайте я вам помогу!
Тео взлетел вверх и подхватил Томаса под свободную руку. Следом за ним прискакал второй мальчишка — один из новых жильцов, о которых говорил Амадео. Увидев, как внизу с дивана поднимается пожилой господин, Томас протестующе замахал костылем.
— Не надо! Что я, сам не справлюсь? А ну, мелюзга! Кыш!..
Костыль вылетел из руки и загрохотал по ступенькам. Тео вцепился в Томаса и перила, второй мальчик прилип с другой стороны.
— Ой-ей! — крикнул он. — Дяденька, да вы ловкач!
Томас изо всех сил пытался удержаться на ногах, чтобы не свалиться. Поездки по ступенькам ему только не хватало!
Пожилой мужчина поднялся вверх и, оттеснив мальчишек, подхватил Томаса под руку.
— Никогда не надо отказываться от помощи, — улыбнулся он. — Давайте, осторожней...
Томас едва подавил вздох и покорился. Он узнал этого мужчину — год назад братья разгромили его дом, когда явились за Амадео, а Генри вдобавок едва не уволок у него мальчонку. И сейчас этот старик помогает ему, как ни в чем не бывало! В этом доме все словно с ума посходили. Атмосфера тут, что ли, такая...
Томас опустился на диван с громким стоном облегчения. Никогда бы не подумал, что лестница окажется таким серьезным препятствием!
— Спасибо, — сказал он. — Без вас я спустился бы быстрее, но гораздо болезненней.
Мужчина рассмеялся.
— В таком случае, я рад, что оказался поблизости. Меня зовут Грегорио Винченце. А вас — Томас, правильно?
Томас кивнул, пожимая протянутую руку.
— Я это... Хочу извиниться за тот инцидент, — выдавил он. — Мы с братом тогда...
Грегорио покачал головой.
— Не стоит, Томас, Амадео мне все о вас рассказал. С таким братом было, должно быть, непросто.
— Да уж. — Томас вытер вспотевшие ладони о штаны. — Когда-нибудь я пойму, в чем его секрет, но точно не сегодня.
— О чем вы? — нахмурился Винченце.
— Да вот об этом парне. — Томас махнул рукой в сторону лестницы. — Никак не могу понять, как ему удается распространять вокруг себя ауру всепрощения.
Дон Грегорио рассмеялся.
— Что вы, он вовсе не такой. Амадео, конечно, любит давать второй шанс тем, кто оступился, но далеко не всем. И раз вы здесь, то вы его заслужили.
— Ага, Генри он такого шанса точно не даст, — с горечью произнес Томас.
Грегорио помрачнел.
— Не сочтите за дерзость, но я его в этом поддерживаю.
— Будете смеяться, но я тоже. — Томас уставился в потолок. — Это я просто жалею о потраченной на этого кретина молодости.
Грегорио снова улыбнулся и похлопал его по плечу.
— Не стоит жалеть о прошлом. Главное то, что есть в настоящем, Томас.
Тот кивнул, рассеянно улыбаясь.
— Что?! — Амадео пролистывал распечатки одну за другой. — Еще четыре "крота"? Как такое может быть? С твоей системой безопасности...
— Видимо, с ней что-то не так. Было несколько лет назад. — Ксавьер запустил пальцы в волосы. — Эти люди работают на меня уже без малого четыре года.
— Четыре года назад ты восстанавливал "Камальон" с нуля. Кто-то воспользовался твоей слабостью на тот момент и подселил к тебе крыс. — Амадео бросил распечатки на стол. — Но почему это всплыло только сейчас?
— Все началось с Роберта Кента. Если бы я не начал копать, остальные отсиделись бы в окопе, а затем снова продолжили подрывную деятельность.
— Их ты тоже нанимал через агентство Арройо?
— Тогда я всех нанимал через агентство Арройо. Он, кстати, мне эту информацию и дал. — Ксавьер кивнул на распечатки. — Без него я бы не подумал копать в этом направлении. И убери это выражение с лица, принц, я знаю, что ты его недолюбливаешь, однако он мне действительно помог.
— Дело твое, — хмуро ответил Амадео, катая ручку по столу. — Ты проверил, эти люди действительно "кроты"?
— Сразу же. Двое из них раскололись после часа допроса. Остальные продержались чуть дольше, но все равно сознались. — Ксавьер ухмыльнулся. — Я применил твое любимое полотенце.
Амадео скривился.
— Рад, что этот метод тебе пригодился. Но как Арройо удалось так точно указать именно на них?
— Не точно. Он просто дал мне список тех, кого я нанимал с его помощью, и их предыдущие места работы. Нескольких я отсеял, но эти четверо, — Ксавьер щелкнул по листкам, — попали в яблочко. Тогда я был не очень разборчив в найме персонала, но и выбора у меня не было.
Амадео кивнул. Он помнил, что, пока сидел в тюрьме, Ксавьеру пришлось восстанавливать "Камальон" практически с нуля. Жаклин Коллинз и Крейг Беррингтон отлично постарались размазать его по земле так, чтобы он больше не смог подняться. Однако, как любила говорить Ребекка, чтобы уничтожить Санторо, потребуется как минимум ядерная ракета.
— Еще он просил передать тебе, что занимается поисками Хендриксона, но пока безуспешно. Опасается, что тот мог уехать из страны.
— Вполне возможно. Я позвонил Мигелю, но в Мексике Генри не появлялся. — Амадео барабанил пальцами по столу. — Я в любом случае его отыщу. Вопрос только — когда.
— Не делай его поимку своей манией, принц, — предостерег Ксавьер. — С твоим состоянием...
— Знаю.
— Ты принимаешь препараты?
— Конечно. — Амадео смотрел на портрет, грызя ноготь большого пальца. — Только пока все без толку. За последний год Цзинь перепробовал все. Эффекта хватает на пару месяцев, потом приходится менять лекарство. Или с самого начала вылезает непереносимость, аллергия, что-то в этом духе. — Он выдавил улыбку. — Но он не сдается. Обещает, что найдет способ справиться с этим, пусть даже с помощью китайской медицины.
— Будь моя воля, запер бы тебя дома, принц. Но этим сделаю только хуже. — Ксавьер вздохнул. — Если б знал, чем тебе помочь, не пожалел бы ничего.
Амадео перегнулся через стол и сжал ладонь друга.
— Ты и так помогаешь. Без тебя меня бы здесь вообще не было. А препараты... Что ж, в конце концов что-нибудь найдется. Не забивай себе голову, тем более ни ты, ни я в этом ровно ничего не смыслим. Это забота Цзиня. — Он отпустил руку Ксавьера и выпрямился. — Меня беспокоит происшествие, случившееся с доном Грегорио. Кто еще, кроме нас и Рауля, знал об этом?
— Мигель, — без запинки ответил Ксавьер. — Но он, хоть и себе на уме, не стал бы слать Грегорио подобные письма.
— Разумеется. Ладно, виновника мы не знаем, но как насчет причины? Зачем раскрывать дону Грегорио правду? В чем расчет? Энрике Гальярдо мертв, на месть рассчитывать не приходится, так почему?
— Напомни, что за бизнес был у Грегорио.
— Букинистический магазин. Весьма доходный. Но после смерти Лучиано он продал его партнеру.
Ксавьер покачал головой и развернул леденец.
— Не вижу связи.
— Я тоже. Но пока не хочу оставлять дона Грегорио одного.
— Когда твоего заместителя выписывают из больницы?
— Завтра. Я уже нашел ей охранника. Упрямая девица, ни в какую не желала побеспокоиться о собственной безопасности.
— Кто бы говорил, — усмехнулся Ксавьер. — Вы с ней одного поля ягоды, не понимаю, как бы удалось уговорить тебя на постоянную охрану, если бы не твой телохранитель из организации наемных убийц.
Амадео открыл было рот, чтобы возразить, но вместо этого сказал:
— Послушай, а если это "Апани"?
— Что "Апани"? — не понял Ксавьер.
— Что, если это то же самое, что происходило два года назад? Помнишь? Нико Мариано нанял "Апани", чтобы заполучить "Азар". — Амадео вскочил и принялся мерить шагами кабинет. — Мазут у входа, взорвавшийся букет — это вполне тянет на саботаж. Нападение на Чилли — прямая угроза. Плюс клуб фанатов Лукаса, под прикрытием которого можно разжечь интернет-войну. В прошлый раз тоже бомбили по всем фронтам, вплоть до того, что рассорили нас с тобой!
— Принц, отставить паранойю. Думаешь, твой телохранитель не узнал бы об этом? Он наверняка имеет связи с организацией, несмотря на то, что ушел оттуда.
Амадео осекся. Ксавьер был прав, Киан не оставил бы без внимания заказ на "Азар", если бы ему стало об этом известно.
— Но все же, — он запустил пальцы в волосы, поймал прядь и начал накручивать на палец, — Киан знает не все. Кто ему доложил бы, если бы действительно?..
— Не сбрасывай со счетов эту версию, — посоветовал Ксавьер. — Но и особо рассчитывать на нее не стоит. Слишком уж разрозненными выглядят события, и письмо Грегорио совершенно сюда не вписывается.
— Возможно, ты прав. — Амадео устало закрыл глаза. В середине лба неожиданно резко и сильно запульсировала боль и спустя мгновение растеклась по всему черепу.
Не подавая вида, он попрощался с Ксавьером и, как только за другом закрылась дверь, упал в кресло и прижал ладони к вискам. Голова раскалывалась, в глазницах горел огонь. При любой попытке выстроить мысли в простую и понятную цепочку организм сопротивлялся, награждая его очередным приступом. Да что происходит? Неужели это правда лишь паранойя, и ему мерещатся угрозы на ровном месте? Амадео никак не мог найти связующее звено между всем, что произошло с начала месяца, начиная с обнаружения крысы в "Камальон". А есть ли оно вообще? Может, слишком много различных событий заставляют думать, что это чей-то заговор?
Амадео застонал и, выдвинув ящик стола до упора, зашарил в нем, но пузырек куда-то делся.
— Я выбросил таблетки, — раздался от двери голос Цзиня.
Амадео поднял голову и уставился на врача покрасневшими глазами.
— Что? Зачем?
— Они бесполезны. — Цзинь обмахивался веером. — Никакого эффекта. Очередной эксперимент не удался, прости.
— Черт. — Амадео прижал кулак ко лбу. — А существует ли вообще лекарство? Или мы зря теряем время?
— Не скажу, что в мире предостаточно препаратов, чтобы ты продержался до конца жизни. — Цзинь изящно опустился в кресло. — Но кое-что раздобыть получится. На крайний случай придется скатиться в запрещенку. — Лисьи глаза довольно прищурились. — Надеюсь, ты отмажешь меня от тюрьмы.
Амадео не сразу понял, что это была шутка.
Генри залпом выдул банку пива, рыгнул так, что спавшие под потолком ночные бабочки испуганно взметнулись, и, смяв банку, запустил ее в угол. Попасть в мусорную корзину он даже не пытался — там валялось уже с десяток алюминиевых комков.
По новостям шпарили одно и то же: возвращение сына Солитарио наделало много шума. Еще интересней оказалось то, что вернул его брат похитителя — журналюги в очереди перед воротами выстраивались, чтобы мельком увидеть этого чертова клопа. Надо же, выжил!
Генри почесал пузо и снова рыгнул. Он-то надеялся, что Солитарио сразу отправит Томаса в свой подвал для пыток, или что там — разные ходили слухи о работорговце, который куда-то вдруг испарился после встречи с красавчиком — но нет, Солитарио спас его! И этого Генри никак не мог понять. Зачем?
Впрочем, от этого прискорбного факта Генри чувствовал лишь легкое разочарование, не более того. Томас уже давно стал помехой — совершенно никаких целей в жизни, знай себе сиди на мешке травы да приторговывай. А вот Генри стремился к большему. Он хотел стать самым богатым и авторитетным торговцем живым товаром, и излишне занимающийся морализаторством братец только раздражал.
Раньше за Томасом подобного не водилось. Скорее, он демонстрировал безразличие к тому, чем там занимается его старший брат, главным условием поставив не лезть к нему со своими проблемами. Генри и сам отлично справлялся, и помощь ему не требовалась. Но после прошлогоднего рейда через Атлантику все вдруг изменилось.
Сдали Солитарио заказчику, они сразу же прыгнули в тачку, что ждала их на аэродроме, и покатили к границе. Всю поездку Томас молчал, как рыба об лед, и едва ли пробурчал отказ, когда Генри остановился у "Макдональдса", чтобы купить пожрать. Еще несколько дней он провел в своем номере в захудалом мотеле, где они остановились переждать песчаную бурю — в это время года дуло как не в себя, взметая горы песка, и двигаться дальше по плохой дороге было попросту опасно. Выползал он только за очередной порцией дрянной жратвы, которой торговал в своей забегаловке хозяин, а затем снова уходил в подпол. Чем он там занимался с утра до ночи, Генри не знал, да его это не особо интересовало. В его голове уже снова зрела мысль заняться работорговлей, и перелет только утвердил в этой мысли.
А на чудачества младшего он решил не обращать внимания. Пусть занимается чем хочет, хоть идет сдаваться с повинной.
Спустя несколько месяцев вдруг пришло неожиданное сообщение — им позволено вести торговлю там, откуда их с позором выгнали. Генри ожидал, что Томас высокомерно откажется (сам он поступил бы именно так), но, к его удивлению, братец поджал хвост и согласился, заключив предварительно договоры с мексикашками, и в первую очередь с тем, кто "заказал" им тогда Солитарио. Генри хотел было возмутиться, но до него вдруг дошло: ему представляется отличный шанс отомстить красавчику за давнюю обиду. Да и не только за нее: в самолете тот необдуманно надавал угроз, и у Генри чесались руки укоротить наглецу язык. Нет, он тогда совсем не испугался. Но никто, никто не смеет так с ним разговаривать!
Они с Томасом вернулись, но дорожки разошлись. Генри подыскивал связи, чтобы возобновить бизнес, а Томас удобно сидел на тюке травы и не собирался расширяться. Кокаин он отмел сразу — снова переходить дорогу Санторо он не хотел. Генри считал его трусом, но в наркодела лезть не стал. У него и без того хватало забот.
Он наконец нашел посредника.
Дешевая мобила зажужжала и едва не грохнулась с матраса. О, только вспомни — и он звонит. Конечно, с похищением вышел прокол, и заказчик остался недоволен, но этот тип действительно на вес золота — сумел все уладить без лишней крови. С таким работать — сплошное удовольствие, а самое главное — не надо ни о чем беспокоиться. Если товар не устроит в живом виде, всегда найдет, куда спихнуть запчасти.
Генри снова рыгнул и нажал зеленую кнопку.
— Алё!
В следующее мгновение свет экрана телевизора померк — удар по затылку выключил Генри, как будто кто-то щелкнул тумблером.
Два человека в черных куртках подхватили бесчувственное тело под мышки и поволокли к двери.
Амадео оперся ладонями о бортик и, подтянувшись, выбрался из бассейна. Посидел немного, опустив руку в воду. Плавание всегда успокаивало и прогоняло головную боль, но сегодня даже оно не смогло заглушить неясную тревогу. Цзинь связывал это состояние с отменой препарата, но Амадео так не считал. Это чувство появилось в день рождения Лукаса и с тех пор не ослабевало, заставляя его видеть угрозу всюду.
Некстати на память пришел эпизод из далекого прошлого. Он тогда только-только научился плавать, и Дэвид оставил его ненадолго одного. Амадео точно так же сидел на бортике, выжимал волосы и вдруг оказался в воде.
По коже пробежали мурашки. Амадео отчетливо помнил толчок в спину, помнил искаженное довольной гримасой лицо Лукаса, перед тем, как ушел под воду. Помнил руки Дэвида, давившие ему на грудь. Только благодаря начальнику охраны он тогда не захлебнулся и не утонул. Лукас бы точно не позвал на помощь.
Амадео обернулся. Ему на мгновение почудилось, что позади кто-то стоит, но больше в спортзале никого не было.
Он вздохнул и поднялся, едва не поскользнувшись на мокрой плитке. Лукас давно мертв и больше никогда не сможет навредить ему или его семье. А последователи "истинного Солитарио" просто группка фанатиков, которым больше нечем заняться. Когда-нибудь им надоест обвинять Амадео во всех смертных грехах, и они найдут себе другой объект для травли.
Гораздо больше его беспокоили происшествия последних дней. Сначала на Чилли напал неизвестный и пытался ее похитить. Амадео еле удалось уговорить девушку взять больничный на несколько дней, а во дворе многоэтажки, где она жила, теперь регулярно дежурил охранник во избежание повторения инцидента.
Затем дон Грегорио получил странное письмо от неизвестного отправителя. Кто мог знать подробности того дела? По официальной версии убийцу Лучиано так и не нашли и списали все на нарковойны, регулярно сотрясавшие Мексику. Но в письме было описано все до мельчайших подробностей и названо имя Энрике Гальярдо. Амадео мог только поражаться стойкости дона Грегорио.
Разумеется, эти события необязательно связаны между собой, но количество угроз заставляло насторожиться. Еще и угроз не ему лично, а в адрес близких людей.
Приняв душ, Амадео тщательно вытерся полотенцем, надел халат и поднялся гостиную.
Киан, Тео и Паоло сидели за журнальным столиком. Тео рисовал в новом альбоме, а Киан с Паоло складывали оригами. Амадео уже прошел к лестнице, когда телохранитель окликнул его.
Амадео обернулся, бросив взгляд на незаконченную фигурку какого-то животного, и заметил, что руки Киана едва заметно дрожат.
— Что случилось?
— В кабинете вас ожидает гость.
— Кто? — насторожился Амадео. Ни о каких гостях охрана не докладывала. В последнее время появление посторонних в доме воспринималось особенно остро, и все вышагивали по струнке, боясь упустить даже мышь.
Киан промолчал и снова склонился над фигуркой, Паоло напряженно наблюдал за движениями его пальцев, стараясь ничего не упустить, и пыхтел над своей бумажкой. Тео продолжал рисовать. Выглядел мальчик спокойным, значит, незваный гость не вызвал в нем никаких опасений. Тогда почему Киан так трясется? И не изъявил никакого желания идти с ним, хотя в любой подозрительной ситуации не отходил ни на шаг?
Пожалев, что не успел одеться, Амадео поднялся в кабинет.
Дверь была приоткрыта, из щели лился мягкий свет настольной лампы. Верхний свет незнакомец предпочел не включать.
Он вальяжно развалился в кресле за столом. Начинающие седеть волосы зачесаны назад, вихрясь на затылке кудрями, серебристая бородка аккуратно подстрижена. В крупных зубах была зажата незажженная сигара, пальцами, затянутыми в белые перчатки, посетитель иногда вынимал ее изо рта и выдувал несуществующий дым.
— Меня предупредили, что курение в вашем доме запрещено, — приветствовал он хозяина. — Обычно я всегда действую в точности до наоборот.
— Что же помешало на этот раз? — едко спросил Амадео, устраиваясь на стуле напротив. Окно за спиной посетителя было открыто, и в халате оказалось довольно зябко.
— Меня настоятельно попросили этого не делать. — Мужчина усмехнулся. — Ваш телохранитель бывает очень убедительным.
— Киан? Он даже не впустил бы вас сю...
И тут до Амадео дошло. Дошло, кто этот человек. И почему Киан беспрепятственно пропустил его в дом, уверенный, что никому не причинят вреда. А дрожащие руки... Амадео подавил желание улыбнуться. Это был вовсе не страх. Телохранитель всегда сильно переживал, если Амадео был чем-то недоволен, пусть такое случалось редко.
Дышать сразу стало свободней. Он скрестил руки на груди и закинул ногу на ногу.
— И что же привело главу "Апани" в мой дом?
Мужчина поднял бровь.
— Киан не врал, когда расхваливал вас, господин Солитарио. Вы умны.
— Киан доверяет безоговорочно всего нескольким людям в этом мире. Нетрудно было определить, кто вы. Как мне к вам обращаться?
— Называйте меня Клод. — Он достал из внутреннего кармана черного пиджака фляжку. — Выпить не хотите?
— Собирался предложить вам то же самое.
Клод снова усмехнулся. И почему Киан предпочел оставить организацию ради этого человека?
— Вынужден отказаться. — Он церемонно наклонил голову и помахал фляжкой. Судя по звуку, она была наполовину пуста. — Всегда хожу со своим.
Амадео кивнул. Такому человеку, как Клод, постоянно следовало быть настороже. Его могли зарезать, застрелить, отравить — убить десятками различных способов. Как же он передвигается по городу без многочисленной охраны?
— Мало кто знает меня в лицо, — ответил Клод на невысказанный вопрос. — Самая главная мера безопасности.
— Тогда перейдем к делу. — Амадео сцепил пальцы на колене. — Цель вашего визита.
Клод сделал большой глоток из фляги и завинтил крышку.
— События последних недель.
— Вы имеете в виду похищение Тео? Или нападение на моего заместителя?
— Не только. Все началось раньше. День памяти вашего брата, взорвавшаяся в букете петарда, мазут у главного входа...
— Это мелочи, — перебил Амадео. — Каждый год фанаты Лукаса устраивают нечто подобное, как это связано с похищением?
— Похищение — лишь одно из многих событий. Нападение на вашего заместителя, обнаружение крота в "Камальон", письмо Винченце. Когда-то я увлекался гаданием на картах, скажу на их языке. Король пик.
— Не знаю, что вы имеете...
— Ах да, вы же игрок, а не гадалка, — ухмыльнулся Клод. — Пиковая масть — это проблемы, а их у вас полно, и все они связаны одним королем, то есть заказчиком.
— Погодите, — Амадео наклонился вперед, — то есть все это — одна большая спланированная акция? Но в чем смысл этих событий? Они ничем не связаны, и по отдельности...
— Я уже сказал, а вы невнимательно слушали. — Клод выглядел разочарованным. — Один заказчик. Поначалу эти неприятности кажутся разрозненными, но заверши он свой план, и вы увидите цельную картину. Если успеете.
Амадео прикусил губу. Он догадывался, что Генри кто-то направляет, громила ни за что не смог бы сам спланировать чистое похищение, но кандидатур на роль кукловода у него не было. Да и все остальное... Акции в день рождения Лукаса, нападение на Чилли... Это могли быть абсолютно разные люди.
— Ничего не могу поделать. — Он развел руками. — Связи я не вижу. Но, возможно, все прояснится, если я узнаю, кто заказчик.
— Поделитесь вашей версией, — потребовал Клод, снова отхлебнув своего пойла. Пьяным он не выглядел от слова совсем, хотя булькало во фляге уже на самом дне. — Чисто для научного интереса. Я все еще пытаюсь понять, что в вас привлекло малыша Киана.
Амадео сдержал улыбку. Ему польстила неявная высокая оценка главы тайной организации.
Он ненадолго задумался, затем покачал головой.
— Если брать разрозненные события, то у каждого свой подозреваемый, но общим звеном мне их никак не связать. Нет никаких доказательств чьей-то причастности. У меня много недоброжелателей, но если это все же целенаправленная атака, то акцию такого масштаба могли спланировать только вы.
Клод прищелкнул языком.
— Вы, конечно, мне польстили. Да, "Апани" в состоянии провернуть такое дельце, но уверяю вас в своей непричастности. Иначе я не пришел бы сюда. — Он сунул флягу во внутренний карман пиджака и, сложив пальцы пистолетом, упер их в подбородок. — Выслушаете мою рекомендацию?
Амадео кивнул.
— Против вас идет спланированная акция, вынуждающая вас уйти в подполье. Вас бьют по самым болезненным точкам, на которые раньше не осмеливались давить, а это значит, что ваш противник настроен серьезно и не бросит эту затею только потому, что вы активно сопротивляетесь. Пока никто не пострадал только по счастливой случайности, поэтому советую подумать об обеспечении безопасности близких.
— Что вы предлагаете?
— Убежище.
Амадео решил, что ослышался.
— Вы сказали — убежище?
— Да, именно это я и сказал. — Клод поднялся. — Пресекаю ваш вопрос "зачем", не собираюсь объяснять очевидные вещи.
— Вопрос был другим.
— И на "почему" тоже не желаю отвечать. Сами догадаетесь, если, конечно, я в вас не ошибся.
И правда, ответ был предельно простым. Киан. Это он попросил главу "Апани" прийти сюда и предложить защиту. Амадео до сих пор не знал, какие отношения связывали этих двоих, но Клод вовсе не выглядел человеком, которого можно просто о чем-то попросить, и он побежит выполнять просьбу.
— Вы мне нравитесь, — все же решил ответить Клод, но по-своему. — Нравится ваш образ мышления, нравится, что вы не полагаетесь на голые факты. Для этого у вас есть Ксавьер Санторо. Вы — сердце, он — разум.
Амадео нахмурился. Он уже слышал эти слова от другого человека.
— Есть ли хоть что-то, что вам неизвестно?
— Кто знает.
Клод прошелся по кабинету и остановился у портрета. Провел обтянутыми белой тканью пальцами вдоль нарисованных волос, едва касаясь холста.
— Хорошая работа. Кто художник?
— Диего Торрес.
— Не слышал о таком.
— Как же так? А я думал, вы знаете все, — не преминул съехидничать Амадео.
Клод подколку оценил и снова осклабился.
— За словом в карман не лезете. — Он снова дотронулся до картины, на этот раз — до изящной позолоченной рамы. — Помните только, что иногда словом можно навредить больше, чем пистолетом.
— Этот девиз нужно высечь на гербе вашей организации. Я помню, что случилось с "Азар" несколько лет назад по вашей милости.
— Есть люди, — Клод больше не улыбался, — которые без угрызений совести используют любой, самый мизерный шанс, чтобы потопить вас. "Апани" — всего лишь исполнитель.
— И проводник для тех, кто хочет навредить, но не имеет для этого возможностей.
— Как любите говаривать вы, господин Солитарио, и в особенности ваш друг Санторо — ничего личного, только бизнес. — Клод снова вернулся в хорошее расположение духа и, достав фляжку, допил остатки. — Но у убийц тоже есть свой кодекс чести, как бы смешно это ни звучало. Сообщите малышу Киану о своем решении. Он передаст все мне.
Дверь закрылась с едва слышным щелчком. Когда Амадео выглянул в коридор, там уже никого не было.
Он закрыл окно и поежился, не зная, то ли его доконал холод, то ли аура этого человека. Но вместе с тем Амадео было любопытно — он еще никогда не встречал таких людей. Глава шпионской организации, не гнушающейся даже убийствами — и вместе с тем нежно привязанный к своему ученику настолько, что лично явился по его просьбе, подвергая себя нешуточному риску. Клод не производил впечатления человека, который хоть к чему-то в этой жизни привязан. Кроме выпивки, разумеется. Фляга опустела задолго до окончания встречи.
— Значит, один заказчик, — прошептал Амадео, бросая забытую Клодом сигару в мусорное ведро.
— Уверен, что этому Клоду можно верить? — спросил Ксавьер. — Ты его знать не знаешь.
— Я — нет, но знает Киан. И он абсолютно убежден, что мне следует послушать Клода и отправить семью в то... убежище.
— "Апани" могла взять заказ на твою семью, об этом ты не подумал? Что, если это лишь уловка, чтобы ты сам поднес им все на блюдечке?
— Подумал. О чем я только ни думал. — Амадео пробежал глазами очередной договор и, подписав оба экземпляра, отправил в стопку готовых. — Перебрал все варианты, что были. И все еще пытаюсь найти связующее звено, но без толку. — Он захлопнул папку и отодвинул ее на край стола. — Ксавьер, я не знаю, что случится в следующий раз, и кто из моих близких пострадает. Это может быть Роза, Дэвид. Это можешь быть и ты. И пока я не найду того, кто это затеял, я не смогу спокойно жить, не беспокоясь за мою семью.
— Насчет меня ты загнул. — Ксавьер наклонился и взъерошил принцу волосы. — Я не слабая барышня...
— Тем не менее, ты едва не погиб в том году. Или уже забыл? — Амадео ткнул его пальцем в грудь, где остались два круглых шрама от пуль. — Цзинь советовал тебе лучше заботиться о собственном здоровье.
— Я уже бросил курить. Хочешь, чтобы завязал и с бизнесом?
— Если игра становится слишком опасной, нужно либо рисковать, либо пасовать.
— Пасовать не в моем характере. Тем более, угрозе тут подвергаюсь не я. Это мне нужно хватать тебя и везти в это самое убежище, мой хрупкий принц, пока тебя не скинули с трона.
Крыть было нечем. Амадео понимал, что друг прав, но не собирался отсиживаться в подполье, когда кто-то вознамерился объявить ему войну.
— Тебе будет легче присматривать за мной, если я не буду дергаться, — со сладкой улыбкой проговорил он. — Если я буду спокоен, что моя семья в безопасности, и не ускользну из-под твоего надзора из-за того, что с кем-то снова что-то произошло. Ведь так?
— Ты... — Ксавьер раздосадованно махнул рукой. — Делай как знаешь. Но в конце концов добьешься того, что я прикую тебя наручниками к себе и не дам сделать ни шагу без моего позволения.
— Могу спорить, тебе это понравится, — продолжал улыбаться Амадео. — Но пока ты этого не сделал, мне нужно работать. И тебе тоже.
Ксавьер глянул на часы, буркнул под нос ругательство и, развернувшись на каблуках, злобно утопал. Амадео улыбнулся ему вслед и снова склонился над договорами.
Вечером он усадил Тео в машину рядом с Паоло и поставил в ноги туго набитый рюкзак.
— С тобой все будет хорошо, папа? — спросил Тео, едва не плача. — Ты ведь приедешь к нам?
— Конечно, малыш. — Амадео чмокнул сына в нос, стараясь не пустить слезу. — Как только разберусь со всем, что здесь творится.
— Обещай, что будешь осторожным! Не то я пожалуюсь дяде Ксавьеру!
— Буду, — серьезно ответил Амадео. — Это значительная угроза!
Грегорио крепко обнял его на прощание.
— Сынок, не лезь на рожон, правильно тебе сын говорит. Ты ему живой и здоровый нужен, помни об этом.
Амадео кивнул.
— Еще бы об этом не помнить. Не волнуйтесь, дон Грегорио, все будет хорошо.
— С голоду точно не умрешь. — Роза потрепала его по щеке. — Я оставила полный холодильник. Главное не забывай поесть. А уж с этими сорванцами, большими и малыми, я справлюсь. Особенно с большими. — Она покосилась на Дэвида, сидящего за рулем, и погрозила пальцем надувшему губы Томасу. Тот никак не мог смириться с тем, что его не отпускают на волю, но Цзинь недвусмысленно показал ему самую большую иглу.
Чилли крепко притиснула начальника.
— Вы меня дико разозлили этой поездкой, но приказу я противиться не могу. И знайте — если с вами что-нибудь случится, в тот же день уволюсь, и пусть вашу компанию собирают по кирпичикам!
Амадео рассмеялся.
— Прости, Чилли, но придется тебе взять небольшой отпуск.
Девушка кивнула. Нападение на парковке напугало ее, хоть она и старалась этого не показывать, но еще больше пугало то, что вокруг Амадео кто-то плел крепкую сеть, и он оставался в ее центре совершенно один.
— Будьте осторожны, — напоследок сказала она. — Иначе мы вместе с Тео нажалуемся Санторо, и тогда держитесь!
Амадео проводил глазами два автомобиля, и когда красные габаритные огни скрылись за поворотом, направился к крыльцу.
Охрана осталась на своих местах. Особняк не пустовал. Но теперь вокруг стояла непривычная тишина, будто дом лишился самой жизни.
Нет, поправил себя он. Он не остался наедине с охраной. Киан следовал за ним шаг в шаг, и внутри, в своей берлоге оставался Кейси, который наотрез отказался покидать дом. Он не один.
Немного взбодрившись, Амадео поднялся на крыльцо, и вдруг услышал за спиной автомобильный гудок.
К воротам подкатил серый "мазерати", водитель посигналил фарами и вышел из машины. Охранник по имени Картер тут же подошел, держа руку у спрятанной под пиджаком кобуры. Перекинувшись с водителем несколькими словами, он вернулся к Амадео.
— К вам Себастьян Арройо, господин Солитарио.
Задняя дверца "мазерати" открылась, и Арройо вышел из машины. Он поднял руку и помахал Амадео, на губах играла легкая полуулыбка.
— У меня есть новости!
— Красивый у вас дом, — заявил Себастьян, оглядываясь с неподдельным интересом.
— Благодарю. Он принадлежал еще моему отцу. — Амадео жестом пригласил Себастьяна сесть и поставил перед ним стакан с виски. Тот кивком поблагодарил и пригубил напиток.
— Великолепно. У вас отменный мини-бар. Но вижу, что вы сгораете от нетерпения, поэтому не буду тянуть. Я нашел Генри Хендриксона.
Амадео едва успел схватиться за спинку кресла и понадеялся, что Себастьян не заметил, как у него подкосились ноги. Но в глазах Киана, застывшего у двери, читалось беспокойство — от него не ускользнуло состояние Амадео.
Арройо нашел Генри? Где? Каким образом? Как ему удалось, если даже Кейси с его доступом к видеокамерам города и Киан с "Апани" не смогли этого сделать?
Но Амадео этого не спросил.
— И где он сейчас?
— Так и знал, что захотите лично с ним пообщаться, — рассмеялся Арройо. Смех оказался мягким и приятным, но совершенно бездушным, будто он вежливо смеялся фривольной шутке, высказанной на светском приеме. — Разумеется, мои люди его схватили, я не стал рисковать и ждать, пока он надумает сбежать.
Амадео оперся на спинку кресла и сделал несколько глубоких вдохов. Ему придется держать себя в руках, иначе повторятся события годичной давности. Еще одного трупа на совести ему не хватало.
— Отвезите меня к нему, — сказал он, игнорируя ужас, мелькнувший в глазах телохранителя. — Немедленно.
Опасаясь, что Амадео прикажет ему остаться дома, Киан следовал за боссом почти впритык, но тот, казалось, ничего не замечал вокруг. Себастьян однако заботливо придержал дверцы автомобиля для обоих. Телефон в кармане зазвонил, но Амадео не стал брать трубку. Ксавьеру незачем знать, куда он едет.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
