Кей 018. Глава 6-4

Глава 4

448 год. Альбалонг. Вилла Гришемов.

В этот раз в большом кабинете присутствовало лишь трое: отец и сын Гришемы и глава службы безопасности и разведки рода Куртий.

— Пора подвести предварительные итоги наших действий с анализом сложившейся ситуации, — Тарий Гришем выжидательно посмотрел на Куртия, тем самым дав тому возможность высказаться.

— Господа патриции, прежде всего о состоянии консула. Вилмар пока еще жив, и это несмотря на все уверения придворных врачей. И если вначале можно было предположить, что "невидимая смерть" не показала необходимой действенности по причине либо удаленности закладки, либо ослабления ее силы, то массовая смерть ближайшего окружения консула, что оказались неподалеку от него, говорит об иной причине.

— И какой же? — не утерпел сенатор Варий, опередив замолчавшего Куртия, который собирался с мыслями, чтобы продолжить доклад.

— Особое здоровье Вилмара. Я дал задание нашим умникам покопаться в манускриптах, имеющихся в роду. Они предположили, что люди с чистой кровью более живучи.

— Предположили, — фыркнул сенатор, — другого от них не дождешься.

— Я тоже усомнился и поэтому приказал изучить все материалы, что есть в Ромуле по чистокровкам. Проверить за все время, что велись записи событий. Их предположение подтвердилось. Люди с чистой кровью здоровее и живучей остальных. Самих чистокровок с большой вероятностью можно разделить на три категории. Первая — самая слабая, которой доступно открывать лишь некоторые схроны и оживлять малую часть артефактов. У этих людей хорошее здоровье, но не более. Разница с обычными людьми весьма невелика. Их предки не были патрициями, хотя являлись их доверенными лицами. Поэтому их потомкам доступна лишь некоторая часть возможностей, доставшихся от Ушедших.

Вторая и третья группы чистокровок — это непосредственно потомки древних патрициев — менее значимых и тех, кто уже непосредственно правил. Здоровье и живучесть их потомков значительно превосходят всех других людей. Вилмар, как полагают наши умники, потомок правителя, первого лица. А значит, он должен быть еще здоровее и живучее. Вот причина, по которой тот еще жив.

— Хотя и превратился в облезшую развалину, — со злостью добавил Тарий. — Ладно, примем мнение этих умников, все равно иного от них не дождешься. Сколько еще протянет Вилмар?

— Дворцовые лекари расходятся во мнениях, к тому же они люди подневольные, говорят то, что от них хотят услышать.

— Это понятно. Значит, точной даты нет?

— Нет, господин. Может быть несколько недель, или год, два.

— Плохо. И ведь ничего теперь не предпримешь. Во дворце тоже не дураки, одно к другому давно, думаю, сложили, поняли, что не просто так все окружение Вилмара, что было во время той поездки, перемерло. Ладно. Что с мальчишкой?

— Была послана четвертая по счету группа, если считать ту, что четыре года назад вернулась с пустом от верихов. К тьютам же ушли три группы. От двух никакой информации не пришло. Мы думали, что тьюты подсуетились, когда наши люди добрались до поселения, но поселок оказался ни при чем. Две группы сгинули где-то по дороге. От третьей вернулся лишь один человек, да и то ему просто повезло. Они сумели добраться до поселка, но внутрь войти не решились. Неподалеку схватили троих мальцов. Как и было приказано свой интерес им не показали, расспрашивали о разном и вперемешку. Про две пропавшие группы мальцы не слышали, значит, те просто не дошли — дороги в Пустошах опасные.

— Про бастарда что? — сенатор в нетерпении перебил Куртия.

— Нашелся. Вместе с человеком Вилмара и матерью живут на отшибе, поблизости никого нет.

— Точно он?

— Да, точно. Год назад к ним приезжали двое, Дарех и Конрид. Самому мальцу двенадцать лет.

— Время инициации подходит, — задумчиво произнес Тарий Гришем.

— А Вилмар еще жив, — добавил сенатор.

— Может быть, это и к лучшему, — ответил Тарий отцу, — пока к лучшему, — уточнил он.

— Что дальше, только коротко, — приказал сенатор Куртию.

— Захватить мальчишку не удалось. Наблюдатели его не видели, а мальцов расспросить не успели — был приказ не афишировать наш интерес к нему. Думали расспросить позже, потом зарезать, но не успели. Вмешались тьюты, конные. Смог уйти только один из всей группы, он и доставил сведения. Если нужно, то я распорядился его доставить сюда.

— Это потом, — сенатор тяжело задышал — старость не позволяла долго напрягаться. — Хорошо, можешь идти.

— Ну что, отец, что будем делать? — спросил Тарий, когда за Куртием плотно закрылась дверь.

— Надо обдумать. Зорин...

— Но ему шестнадцать. Вильгерде двадцать два, а Вильтине скоро будет двадцать четыре.

— Остальные в нашем роду еще моложе, а брать из младших ветвей нельзя, сам знаешь.

— Знаю, отец. Староваты они для Зорина, но других дочерей у Вилмара нет. Надо брать ему в жену Вильтину. Понимаю, что это не просто, но теперь у нас есть чем заинтересовать Латтия. Чистокровка! А как его схватят, это уже дело Латтия. Вилмар, надеюсь, еще протянет несколько месяцев. А там нам уже ничто не помешает взять власть. У Латтия в руках будет чистокровка, а у нас сила и старшая дочь почившего консула.

— И Урий, — проскрипел сенатор.

— Да, племяш с чистой кровью. До инициации ему еще не скоро, но время бежит быстро. А став консулом, можно потерпеть пока Урий не войдет в силу крови. К тому же бастард еще есть. У Латтия его отберем.

— Латтий сделал свое дело, Латтий может умереть?

— Все верно, отец. Главное — стать консулом. А Вильгерду уберем. Вильтина против не будет, сестрички друг друга терпеть не могут.

— А если прорыв, то...

— Да, отец, на случай внезапного прорыва у нас есть артефакт. Пользоваться умеем, три года назад с его помощью открыли Проход, значит, он исправный. Произойдет прорыв, артефактом закроем. А там и Урий в возраст войдет.

— Этого мало. Внук не один такой, консул был плодовит.

— Бастард будет сидеть на цепи, а остальные пятеро чистокровок Вилмара... Здесь сложно, у нас могут возникнуть проблемы. Чтобы их захватить, придется пойти на конфликт со всеми главными семействами Ромула. Но что-нибудь придумаем. На первых порах бросим каждому из них по хорошей косточке. Главное, чтобы они не объединились, а поодиночке половину сможем задавить и чистокровок отобрать. Останется пара семейств. Не проблема. С двумя справиться легче, чем со всеми вместе. Даже можно на конфликт не идти. Пригласим чистокровок на прием к консулу, отказаться не посмеют. Там и отравим всех. Нам хватит одного Урия и еще бастарда в подвале.

— А войско? Что думаешь?

— А что войско, отец? Войско неоднородно. Природные ромульцы сейчас не в почете, уже два десятка лет основная сила — это терманцы. На их вражде мы и сыграем, прикормим ромульцев, не сейчас, конечно. Тут главное не начать раньше, другие патрицианские семейства не дадут. А вот после смерти Вилмара нужно подсуетиться. Мы с тобой уже обсуждали, чем привлечь верхушку войска — пообещать патрицианство. Не хмурься, отец, самому неприятно такое говорить, но на что не пойдешь ради власти!

— И варваров в патриции?

— Нет, конечно, отец. Дикари должны знать свое место. Но на первых порах, чтобы привлечь терманскую часть войска, придется пообещать и верхушке варваров. А потом, когда немного укрепим власть, всех соберем в одном месте и прикончим. К тому же большая часть варваров будет в ошейниках подчинения.

— Вильтина женщина, наследие Ушедших ей не подчинится, а Урий еще будет мал.

— Поэтому и нужен бастард.

— Не забудь схватить Тейгера.

— Обязательно, отец. У него самый мощный браслет подчинения, Вилмар слишком ему доверяет.

— Он и предан ему.

— Да, предан. Но консул скоро умрет, и что будет на уме у Тейгера? Ведь у него единственного окажется приоритет над рабами.

— И артефакт подчинения повинуется только ему. А бастард у Латтия, ты не забыл?

— Нет, отец. Тейгера мы нейтрализуем сразу же после сообщения о смерти консула, люди в окружении Вилмара подкуплены и сообщат незамедлительно. Тейгера или тайно схватим, чтобы воины в ошейниках не знали, или убьем по-тихому. Здесь главное — захватить сам артефакт подчинения. Без него бастард ничего сделать не сможет. Войско, как я сказал, мы подкупим патрицианством. С его помощью отберем у Латтия бастарда. Тот с помощью своей крови активирует для меня главный браслет подчинения — и всё, варвары из войска в полной нашей власти, а ты становишься консулом, отец.

— Останется только решить с Латтием и Вильтиной.

— Решим. Латтий ради обладания чистокровкой пойдет на многое, а Вильтина пусть считает, что будет при власти. Это ненадолго, она лишняя.

— Хорошо. Тогда договорись с Латтием о встрече, я тоже пойду. И пусть он сам ловит бастарда.