Лоскутки-13

Глава тринадцатая

Зачёт прошёл не в форме диалога, как побаивалась Демира, и не по билетам. А как практикум. И вот уж когда она, пусть и мысленно, но помянула добрым словом Кристофера, который гонял её по темам что на занятиях, что в машине, что в читалке.

В читальный зал, кстати, она заглянула перед уходом чисто на всякий случай — зачёт-то закончился слишком поздно. И удивилась, заметив "белую косичку". Терренса-то с Инессой не видно. Их вещей — тоже. Значит — уехали домой. А Кристофер сидел за тем же столом и задумчиво крутил в пальцах карандаш.

— А почему ты не поехал домой? — чуть не шёпотом спросила Демира, добравшись до него: в сонном царстве вечерней читалки, хоть и ярко освещённой, кроме Кристофера, сидели ещё три студента, и говорить в полный голос было как-то... нежелательно.

— Тебя жду, — не поднимая головы, ответил Кристофер.

Он был так явно сосредоточен на небрежно расписанном листе — из нескольких, разбросанных по столу, что Демира не удержалась от любопытства, присев сбоку:

— Ты так смотришь на эти записи, как будто чего-то не понимаешь. Это, вообще, что такое?

— Мы с Терренсом хотели хотя бы теоретически создать схему портала в твой мир. Гарм помог — с некоторыми составляющими, которые идеально вошли в схему. Но перед уходом он предложил вписать в общую структуру ещё одну формулу. И мне, и Терренсу она неизвестна, хотя по её некоторым знакам видно, что она связана со стихиями воздуха и пространства. На первый взгляд, эта формула тоже идеально связывает элементы построения в единое целое. Но, как только мы начали собирать список ингредиентов для схемы и проверять на совместимость, выяснилось, что эта короткая формула, напротив, рушит всё построение. Терренс считает, что двуликий неудачно пошутил над нами. Мне же показалось, что Гарм таким образом проверял нас, сумеем ли мы увидеть эту ошибку.

— Ты уверен? — Почему-то стало неприятно, что Кристофер назвал Гарма двуликим в обычном разговоре. Как будто отодвинул от себя. И от остальных из группы.

— Гарм, кажется, знает многое из того, чему нас не обучали ещё в академии. Может, он и хотел это скрывать, но практикумы подтвердили моё мнение. Вот только... — И Кристофер снова уставился на исписанные листы.

Демира тоже опустила на них глаза, размышляя, правда, о другом: "Он даже не спросил меня, как у меня с зачётом. Значит ли это, что я для него просто студентка, с которой он сидит на лекциях? Но ведь ждал меня... Хотя какое мне дело до того, кто я ему..." Однако напоминать о себе не стала. Тихонько сказала:

— Забудьте вы с Терренсом про портал. Я поговорю с мамой и приглашу вас в гости — в нашу квартиру. Инессу — тоже.

Кристофер бросил на девушку короткий взгляд и внезапно, жёстко взявшись снизу за мягкое сиденье её стула, вместе с этим предметом мебели резко пододвинул её к себе. От неожиданности Демира шёпотом ахнула, вцепившись в стол, чтобы не упасть. Неприятный треск ножек по деревянному полу заставил вздрогнуть не только студентов, корпевших над конспектами. Дежурный библиотекарь привстал за стойкой, оглядывая зал... Демира съёжилась, но Кристофер поднял руку, привлекая внимание библиотекаря к себе, и звучно объяснил:

— Простите, пожалуйста. Я был очень неловок.

Помедлив, тот кивнул и снова склонился то ли над книгами, то ли над библиотечными формулярами. Студенты тоже постепенно вернулись к своей работе.

— Трудно было сказать? — сердито прошептала Демира. — Я бы сама ближе села.

— Когда я увидел тебя, то, как ты входишь в читалку ("Он видел?! — поразилась Демира. — Он же не смотрел!"), входишь с этой растерянной улыбкой, будто сама не веришь, что сдала зачёт... Я тоже вздохнул с облегчением.

Он повернулся к соседнему стулу за спиной и снова взглянул на Демиру.

В его руках гибким снопом лежали роскошные цветы. Они оказались настолько пышными, что девушка не сразу разглядела: перед ней всего лишь три стебля.

Изумлённая Демира приняла букет и невольно улыбнулась, склонившись к ним и ощутив необычный аромат — сладкий, но в то же время с небольшим привкусом горчинки. Как будто сунула в рот парочку замороженных ягод калины. Ей сразу понравились эти цветы — и не только ароматом, который она с удовольствием втягивала носом, блаженствуя. Грозди (или кисти?) с мелкими колокольчиками обладали огненной гаммой — от бледно-жёлтого до тёмно-красного. И в целом букет вдохновлял, тревожил и... торжествовал.

— Нравится?

— Очень. Как они называются?

Кристофер как-то лукаво, словно говорить не хотел, но — увы! — приходится, опустил глаза и, словно утешая себя ("Я не виноват!"), вздохнул:

— Название тебе ничего не скажет. Ведь ты пока не знаешь ни трав, ни цветов нашего мира.

— Вот и начну знакомство с этих. — Демира осторожно подняла букет и чуть не зарылась лицом в его роскошные гроздья. — Кристофер, не томи! Как они называются?

Тот почему-то воровато огляделся по сторонам, застревая взглядом на редких студентах в читальном зале, и ответил вполголоса:

— Эти цветы называются "огненный зов".

— Не знаю насчёт зова, но они и в самом деле огненные. Ты мне их даришь за успешно сданный зачёт?

Кристофер, торопясь, словно боясь, что его перебьют, закивал.

А Демира взяла себе на заметку — спросить у Наиды, что это за цветы. Что-то уж больно "тип с белой косичкой" вертится и крутится — нервничает будто, будто скрывает за обычным подарком нечто иное. А... Между студентами такое может быть — ну, чтобы такие роскошные цветы — и за зачёт? Или это в утешение, чтобы она быстро забыла напряжение от общения с мастером Бартоломью?

Тем временем "тип" поднялся. Пока Демира блаженствовала, упиваясь горечно-сладким цветочным ароматом, он быстро сложил вещи, взял девушку за локоть и повёл из зала. Буквально на несколько секунд они подошли к стойке библиотекаря, и тот аж чуть не онемел при виде букета в руках Демиры. А потом бросил на Кристофера, не поднимавшего глаз, укоризненный взгляд... Девушка, несколько изумлённая, решила: наверное, эти роскошные цветы очень дорогие, и, наверное, не каждый может себе позволить их купить.

И ей стало приятно, что Кристофер сообразил устроить из маленькой студенческой радости — из успешной сдачи зачёта — настоящий триумф и праздник для неё. Правда, мелькало в памяти маленькое недоумение: почему Кристофер сказал, что название этихв ничего ей не скажет? А должно сказать?

А потом стало наплевать на всё.

Они спускались со второго этажа, держась за руки. По полупустому, освещённому редко где зданию. И это было так прикольно. Но главное — Кристофер, идущий чуть впереди, постоянно оглядывался на Демиру и смеялся, а она с удовольствием смеялась в ответ, понимая его странно... летучее настроение. Правда, сквозило в его смехе чуть-чуть нервное. Но это — понимала девушка — оттого, вечер, что сумерки. А в такое переходное время все чувства на взводе... Когда Кристофер помог ей надеть куртку, вынутую из её вместительной сумки, она даже закапризничала, что пришлось временно отложить на подоконник свой замечательный букет.

А вообще, хотелось и в самом деле много смеяться — и льнуть к Кристоферу. С трудом удерживалась от этого странного желания. Внутренне удивлялась своим легкомысленным желаниям и, давя смешок, смотрела на парня с предвкушением: а что бы он сказал, если бы она прислонилась к нему и помурлыкала?

Он даже попытался застегнуть ей "молнию" на куртке, но тут уж она бросилась помогать ему. Их пальцы столкнулись. Он, присевший на корточки, чтобы разобраться с застёжкой, поднял глаза. Демира не выдержала — ткнула пальцем в его нос. Не обиделся, только фыркнул и смешливо сморщился. Зато девушка расхохоталась.

— Кристофер, я сама! Ты сломаешь "молнию"!

Он поднимался медленно, с застывшей на губах усмешкой победителя.

— Ты чего сегодня — весь такой таинственный? — удивилась Демира, когда оказалось, что её руки поднимаются вместе с его руками, которыми он легко провёл по её бокам. А потом вдруг оказалось, что и Кристофер стоит слишком близко, причём улыбается чуть ли не шаловливо. А потом вдруг... её ладони на его плечах... Ох, какой же он высокий... А приятно-то как, когда понимаешь, что плечи у него широченные...

— Умеешь танцевать? — шепнул он, склонившись к девушке так, чтобы вопрос прозвучал в её губы.

Она уверенней положила ладони на его плечи и кивнула.

— Хочешь потанцевать прямо сейчас? Давай! Здесь никого. А ты умеешь танцевать вальс? Или у вас такого здесь нет?

— Вальс — это как?

— На раз-два-три! Отводишь одну руку в сторону — вот так. — Она легонько заставила его это сделать. — Теперь держишь мою руку в этой отведённой. Вторая рука на моей талии, а моя — остаётся на твоём плече... И начинаем: шаг в сторону — вместе, присоединяем другую ногу. Шаг в сторону, присоединяем ногу... Мы с Элькой в школе лучше всех танцевали вальс — на выпускном, знаешь, как оторвались! На всех конкурсах были лучшими! Даже с партнёрами, которые танцевать не хотели! Ну, что ты встал? Танцуй! Ты же уже понял, как это делается! Ну? Раз-два-три! Раз-два-три!

— Демира...

Она ощутила над головой, как он слишком часто дышит. А рука, в которой была её ладошка, как-то слишком сильно дрожит.

— Что? Не получается? А мне нравится, как ты меня держишь!

— Демира, поцелуй меня...

Она замерла, глядя на него сверху вниз и пытаясь понять, шутит ли он. И сама не замечала, как тянется на цыпочках, чтобы дотянуться до... Состояние, как при болезни, когда видишь людей и пространство слегка отторгнутым от себя, отстранённым. Но поцеловать его... хочется, хоть и смотрит он странно...

Но ведь не достать. Высокий. Тогда она перенесла ладонь с его плеча — на его затылок и, чуть улыбаясь, велела:

— Ну, давай так, чтобы я смогла... — И чуть-чуть надавила на тёплую крепкую шею.

А он вздохнул.

— Поздно уже, Демира. Пора домой.

Она ещё возмутилась, сама не понимая, отчего, но он внезапно легко поднял её на руки и со смехом побежал к входным дверям...

— Мои цветы! На подоконнике!

— Забудь! Я подарю другие — и лучше!

— Но эти!..

— Они уже завяли!

Странное впечатление, что Кристофер и впрямь не хочет, чтобы она забрала эти цветы. Но ведь они такие чудные! И запах обалденный... Пока Кристофер спускался по лестнице крыльца, Демира машинально и глубоко вдохнула вечерний, напоенный запахами палой листвы воздух — свежайший, чуть пыльно-влажный от недавно прошедшего дождя... И задёргалась испуганно — с неожиданным впечатлением неправильности происходящего.

— Кристофер, опусти меня на землю! Немедленно!

Как ни странно — опустил.

И что дальше? Стояли друг против друга, и Кристофер вглядывался в её глаза.

— Ты стоишь слишком близко ко мне, — пробормотала она, сердито глядя на пуговицу его плаща. И злясь, что держит её за руку. И в то же время боясь, что он отпустит её ладонь. А на улице не просто прошёл дождь. Холодно. И ветер... И внешняя сторона ладошки может замёрзнуть. Если он отпустит её.

— Я проверил твою сумку, — тихо сказал он. — Чеснока нет. Значит, можно постоять рядом и на таком расстоянии.

— Твоя машина едет, — не глядя, отметила она.

— Как ты догадалась, что это моя?

— Звук мотора запомнила, — вздохнула она. — Ты сегодня тоже поедешь со мной?

— Ты так говоришь, как будто ты меня возишь, а не я тебя, — невольно усмехнулся он. — Нет. Сегодня не получится. Мне надо будет съездить по делам. А это в другую сторону. Так что... Вон и твоя машина на подходе. Я посажу тебя в твою машину — и поеду.

— До завтра, Кристофер. — Она с усилием подняла голову и сумрачно, потому что не понимала, что происходит, взглянула в его глаза.

— До завтра, Демира, — ответил он — и не шевельнулся.

Подъехала машина с Наидой. И Кристофер задвигался: развернулся, взял снова девушку за руку и препроводил к открытой двери — Наида выскочила так, будто поняла сразу, что сегодня Демира домой возвращается на семейной машине. И, когда девушка села на место рядом с водительским, женщина-оборотень закрыла дверь и обежала машину. Замерла на мгновения, глядя на Кристофера, который не торопился к своей машине, и быстро села, почти юркнула на своё сиденье.

Демира сидела, съёжившись и морщась.

— Ничего не понимаю...

Наида завела мотор — машина обогнула машинищу Кристофера и выехала за ворота академии... Демире почему-то дышать стало трудно, и она немного опустила оконное стекло. И секунды не прошло, как Наида резко подала машину к обочине.

— Что это?! — жёстко спросила она, глядя на Демиру в свете ближайшего фонаря и глубоко втягивая воздух. — От тебя пахнет "огненным зовом".

— Чем? — переспросила девушка, а потом пожала плечами. — А... Цветами... Кристофер подарил. А потом... мы забыли про них. Кажется, в вестибюле остались. На подоконнике.

— Демира!.. — Что-то такое странное было в голосе волчицы, что девушка, сонно смотревшая вперёд, на мелькающие огни на дороге, обернулась к ней. — Ты помнишь всё, что было потом? После того как Кристофер подарил тебе цветы?

— Всё, — подтвердила Демира. — Помню всё. А что?

— Он бы не посмел... — разъярённо прошипела Наида. — Ты не просто кто-то там... Ты дочь Дэланеев! — А посидев немного, качая головой чуть не в бешенстве, негромко проговорила вроде как про себя: — Мне придётся сообщить об этом лорду!

— О чём? — спросила Демира, едва удерживаясь, чтобы не зевнуть во весь рот.

— Хочешь спать? — хмуро спросила Наида. — Подремли до дома.

И Демира умиротворённо закрыла глаза, слабо улыбаясь: с первыми же мгновениями дремоты в её дремотном пространстве появился Кристофер. И она подошла к нему. И выяснилось, что в её сне он танцует просто здорово! Как он бережно держит её за талию!.. Как мягко сжимает её ладонь!.. Как заглядывает в глаза, заботливо проверяя, комфортно ли ей... Как тепло рядом с ним... Как уютно в громадном зале, полном гостей, из которых она самая желанная гостья...

Она не заметила, как машина въехала на территорию поместья. Как Наида выскочила и, оставив девушку под охраной своих сыновей, помчалась к дому. Как лорд Дэланей торопливо вышел из дома, внимательно слушая волчицу, и как осторожно, стараясь не потревожить сна племянницы, взял её на руки, вынимая из салона машины.

... Она пришла в себя, лёжа на кровати. Не сразу сообразила, что лежит в своей и Эльки комнате. Может, потому что в помещении мягкий полумрак: сестрёнка отодвинула настольную лампу за книги, поставленные ребром.

— Эль...

Голос хриплый, пришлось прокашляться и снова позвать:

— Эля! Как я здесь?.. Ну, это...

— Тебя твой дядя принёс, — сказала Элька, присев рядом на кровать и заглядывая в глаза сестры. — Ты так устала, да? В академии? Зачёт-то сумела сдать? Или нет? Лорд Дэланей жутко злой был — из-за этого, да?

Демира гибким движением поднялась и села рядом с Элей, слишком удивлённая.

— Что? Злой? Нет, зачёт я сдала. И даже очень хорошо.

— Тогда колись, что было в академии, — серьёзно сказала сестрёнка. — Наида тоже вся — ух, какая!.. Не разговаривает, а шипит! И ничего не говорит — только про цветы какие-то сказала, а потом ругалась, чтобы они сдохли. Это она про кого, Мир? Про цветы, что ли? Или там, в академии, что-то ещё было?

— Ни фига себе... — похлопала глазами Демира. — А где они все? Ну, Наида с дядей?

— В маминой комнате — обсуждают что-то втихаря. А мама готовит ужин. А мне велели с тобой сидеть. Мира, а ты не заболела? Я ведь помню, как мы однажды болели — ты постоянно дрыхла. И сегодня тебя лорд принёс на руках.

— Что-о?! Я здоровая!..

— Тогда вспоминай, что с тобой было, чего заснула.

— Да ничего не было! — рассердилась Демира. — После зачёта Кристофер подарил мне букет красивых цветов, а потом проводил к машине Наиды. Сказал, что сегодня со мной не поедет, потому что некогда.

Тихий, но знакомо требовательный стук в дверь заставил обеих замолчать, а потом Эля со вздохом сказала:

— Заходите! Мира не спит!

Дверь открылась. На пороге ожидаемо появился лорд Дэланей.

— Юные дамы, я хотел бы поговорить с вами.

Девушки вскочили с кровати и предложили ему сесть возле письменного стола, куда поставили ещё один стул, на который села Демира. Эля же потопталась в тени, возле одёжного шкафа и только хотела выскользнуть из комнаты, как лорд Дэланей сказал:

— Эльмира, пожалуйста, останьтесь. Вас тоже касается то, что я скажу Демире.

Оглядевшись, Эля села снова на кровать — от стола теперь и лорд Дэланей, и Демира видели её, не оборачиваясь к ней.

— Когда я рассказывал о нашем мире, я как-то упустил из виду его некоторые особенности. Не думал, что мне придётся столкнуться кс ситуацией, когда придётся говорить с вами о т ом, что должны бы были сказать вам... тебе, Демира, твои родители. — Лорд был бесстрастен. Но настроен явно решителен. — С завтрашнего дня тебе, Демира, придётся носить артефакты, противодействующие личным устремлениям некоторых личностей нашего мира.

"Перевёл бы, что ли! Говори, как будто в казённом... суде!" — беспомощно подумала девушка, ничего не понимая.

Кажется, её недоумённый взгляд на лорда был понят правильно.

— Цветы "огненный зов" обладают сильнейшим любовным подчинением, — сухо сказал он главное. — Я не думал, Демира, что тебе, как моей племяннице, в почтенном заведении... в академии, придётся столкнуться с любовными интригами, а потому не защитил тебя от них. Сейчас, когда мы с тобой почти наедине... — он сурово покосился на Элю, почему-то виновато потупившуюся, и добавил: — Твоей сестре тоже бы надо знать о том, что в нашем мире может быть опасно... Итак, Демира. Расскажи всё, что произошло с тобой, когда ты получила цветы "огненный зов". Происшествие слишком серьёзно, чтобы оставлять его без последствий.

— Да ничего особенного не было! — возмутилась девушка, смутно припоминая, что о том же требовала рассказать Наида. — Он подарил мне цветы. Потом в вестибюле я показала ему, как танцевать вальс. И он в шутку попросил меня...

Она осеклась. Неужели дядя заставит её рассказывать и об этом?! Она помотала головой. Но это была глупая шутка! Говорить о шутливой просьбе Кристофера поцеловать её?! Смешно! И вдруг внутренне затаилась: а ведь ей хотелось его поцеловать!

— О чём попросил герцог Бринейнн? — снова суховато, как на допросе, спросил лорд.

— Он! В шутку! — подчеркнула Демира. — Попросил поцеловать его.

Честно говоря, напор дяди её возмущал всё больше. Он не смеет спрашивать о личном! И тут же объясняла себе этот напор заботой о ней.

— Поцеловала?

— Нет. Мы посмеялись, потому что вспомнили, как он однажды сел близко ко мне, а я пригрозила, что съем чеснок — и тогда ему придётся чувствовать моё чесночное дыхание. — Точно она не помнила, что там было с поцелуем, но про чеснок, что он сегодня упоминался — это она помнила хорошо.

Лорд Дэланей уставился на неё в полном раздрае.

— Чеснок?

— Ну да. На одном из практикумов нам нужен был чеснок, и с тех пор я носила с собой несколько зубчиков, — пожала плечами Демира.

Дядя посидел немного молча, нахмурившись, а потом посмотрел в глаза и сказал:

— Я не знаю, с какими именно намерениями герцог Бринейнн принёс тебе цветы "огненный зов", но с завтрашнего дня ты носишь вот этот браслет. — Лорд Дэланей протянул Демире тонкий обруч с поблёскивающими камешками по ободку. — Браслет надевается на предплечье, чтобы его не было видно. На тебе джемпер. Рукав свободный. Надень браслет.

Демира выполнила указание. Браслет был удобен, потому что его можно было как сузить, так и расширить. Спустила рукав и вопросительно взглянула на дядю. Про Кристофера решила подумать потом, когда можно будет остаться, как минимум, без дяди, и понять, что имелось в виду... Ой, ёлки-палки... "Да я завтра его поубиваю — и скажу, что так и было!!"

— Не снимать, — велел дядя и внезапно посмотрел на Элю. — Теперь выслушайте меня внимательнейшим образом вы, юная барышня.

— А чё я... — забурчала Элька, и Демира с величайшим изумлением взглянула на неё, а потом на дядю.

— Элька-то тут при чём?

— В вашей группе учится некто Гарм, — напомнил дядя.

И Демира сообразила, но не поняла, кто лорду Дэланею сказал про Эльку. Но дальнейшие слова дяди повергли её в шок.

— Барышня Эльмира, ругаться не хочу, но вы должны забыть об этом молодом человеке. И это не просьба, а приказ.

Элька вдруг насупилась, глядя на лорда, засопела. Потом набычилась и сквозь зубы спросила:

— И кто вы такой, чтобы мне приказывать?! Я вам не племянница, чтобы вы вмешивались в мою личную жизнь!

Ух ты... Демира, аж вздрогнувшая от ответа сестрёнки, впервые в жизни увидела, что это такое — когда у человека заходили желваки на скулах.

— Вы мне не племянница, — подтвердил лорд Дэланей. — Но вы любимая сестра моей племянницы, и я не хочу... — он глубоко вздохнул. — Не хочу, чтобы моя племянница однажды оплакала ваше истерзанное демоном тело. Оплакала ваше убийство. Вы обе жили до сих пор в довольно мирном государстве. Город ваш хоть и имеет недостатки в виде так называемого криминального элемента, но... Жили вы в тепличных условиях.

Он замолчал, мрачно глядя на столешницу. Открыв рот, Демира смотрела то на дядю, то на упрямо супившуюся сестрёнку. А с чего всё-таки лорд Дэланей заговорил об этом?! Кто ему про Гарма и симпатию Эльки к нему рассказал?!

Кажется, лорд Дэланей решился на что-то. Он поднял голову и взглянул на Эльку так, что Демире стало не по себе.

— Барышня Эльмира, если вы не согласитесь с моими доводами, мне придётся подать прошение в академию, чтобы виконта Олсандэра заперли в поместье его деда. Как опасного для общества двуликого.

— Вы этого не сделаете! — вознегодовала Демира. — Он студент! Он нужен...

— Сделаю и легко, — ответил лорд.

Элька встала с кровати и спокойно (только Демира видела, как тряслись её руки) сказала:

— Если вы не дадите нам встречаться... Вы хотите, чтобы я возненавидела ваш мир? Хорошо. Завтра я подумаю, куда мне уехать из нашего города. Вам ведь нужна только Демира! Потому что Гарм... Потому что я... Я ненавижу вас всех! Лучше бы вашего мира не было! Лучше бы Наида нашла другую семью для Мирки! Пошли вы все к чёрту!

Она разревелась и выскочила из комнаты.

Демира и лорд Дэланей переглянулись. Демира нерешительно встала и тут же села.

— Она... встречалась с Гармом?

— Да.

Они посидели, помолчали.

Демира чувствовала себя... раздавленной. Элька встречалась с Гармом?! И так, что видел лорд Дэланей?! Но как? И где? Когда, в конце концов?!

И... Дядя говорил слишком беспощадно. Как по отношению к Эльке, так и по отношению к Гарму. Неизвестно, как там ещё будет с Гармом, но Элька слишком эмоциональная для таких выговоров! Но Гарм... А если Гарм из-за этого запрета... А если Элька... А как это объяснить дяде? И куда она могла убежать? К маме?

Дверь резко открылась.

Вбежала мама.

— Что случилось? Почему Эля убежала?

— В смысле убежала? — снова встала и бросилась к ней Демира.

— Она выбежала в прихожую! И хлопнула дверью! — взволнованно объяснила мама, глядя на лорда, который недовольно кривился.

— Наида найдёт её, — хмуро сказал он.

— К сожалению — нет, — запыхавшись, за спиной мамы появилась волчица — и крепко чихнула. — Девочка перед выходом рассыпала в прихожей молотый перец! Что случилось? Почему она в таком состоянии?

Лорд Дэланей что-то сказал — так тихо, что были слышны лишь раздражённо рычащие нотки в этом возгласе. И поднялся тёмной грозовой тучей, чтобы выйти из комнаты, не обращая внимания на быстро посторонившихся женщин.

— Так что случилось? — тихонько спросила мама, подходя к Демире.

Девушка встала и обняла её.

— Кажется, мы с Элькой очень неудачно... влюбились. — Она постояла, ощущая тепло растерянной мамы — и тоже расплакалась.

Из-за Кристофера, потому что только сейчас поняла, что именно он сделал.

Из-за Эльки, потому что жалко и сестрёнку, и Гарма.

Из-за себя, потому что настроилась на необыкновенное, узнав о другом мире и начав учиться в поразительном месте — в магической академии. Потому что почуяла вроде как необычную силу, близкую к полёту. Ощутила себя крылатой.

И всё оказалось пшиком.

Потому что человеческий мир предлагал меньше запретов. Меньше зла и обмана. Он был проще. И понимать его было легче.

Демира прерывисто вздохнула и вытерла глаза. Хорош реветь. Пора искать Эльку.

Следующая глава в четверг.

Выкладка ближе к девяти вечера.

Если проды не будет, в комментариях будет предупреждение.