Лоскутки-18

Глава восемнадцатая

Распрощавшись с Кристофером, Демира неохотно зашагала к крыльцу, где её дожидалась Эля. Здешнее солнце начинало садиться. Но на небе было безоблачно. А потому всё чётко видно... И, когда Демира дошла до Наиды, которая сутулилась близко к лестнице на крыльцо, будто боясь стоять прямо, она снова испугалась. Короткий взгляд на лицо Наиды — и девушка застыла на месте — сердце замерло: одна щека была вспухшей и сильно покрасневшей. Не веря себе, Демира остановилась и тихо спросила:

— Наида, что... это?

И коснулась пальцем своей щеки.

Женщина-оборотень сделала движение оглянуться на крыльцо, но опустила голову. Что-то промелькнуло в её глазах... Стыд?

— Его милость... очень переживал, что я не устерегла Эльмиру.

"Переживал"?.. Переживал?!

Демира открыла рот, чтобы возмутиться, но на лице Наиды скользнуло что-то близкое к раздражению и злости на себя. Не хотела, чтобы кто-то увидел? И девушка не решилась спросить, страшась, что может причинить душевную боль напоминанием о чём-то плохом.

Проходя мимо Эльки, Демира хмуро посмотрела ей в глаза. Сестрёнка только подняла руку, чтобы по привычке взяться за её руку. И опустила.

"Сказать ей — не сказать, чтобы она увидела пощёчину от лорда Дэланея, которую Наида получила из-за неё? Дура, блин... Нашла, что устроить..."

Демира протянула руку, чтобы открыть дверь в дом. Оглянулась холодно и проговорила:

— Пойдём. Чего стоять здесь?..

Элька суетливо заспешила войти вместе с ней.

Как и предполагала старшая сестра, лорд Дэланей дожидался их в холле. Рядом с ним была только мама. И то... Дети Наиды, видимо, то ли попрятались, то ли ушли по своим строительным и отделочным делам, сочтя, что недавнее происшествие, наконец, разрешилось. Но мама... Она стояла в отдалении от "его милости". Так, как будто только что была рядом, но лорд велел ей отойти и не приближаться к нему. Во всяком случае, вид у мамы был растерянный, когда она взглядывала на дядю.

Дядя же Демиры явно настроился весьма серьёзно.

Он кивнул Эльке и скомандовал:

— Подойди!

Уже в панике, сестрёнка обернулась к Демире, а та только пожала плечами: сама напортачила — сама и отвечай. И Эля боязливо зашагала к лорду Дэланею. А тот вдруг отвернулся и вошёл в ближайший коридор справа. Элька снова оглянулась, но, не дождавшись ни слова от сестры или мамы, покорно поплелась за ним. Впрочем, лорд её уже ждал, открыв дверь ближайшего помещения и встав так, что Элька только на секунду задержалась, сообразив, что ей предлагают войти в эту комнату. Мама, тоже догадавшись о том, заторопилась было к двери, но не успела добраться до неё: едва Элька скрылась в этом помещении, лорд Дэланей величественно вошёл следом, и послышался щелчок. Дверь закрылась на запор перед самым маминым носом.

Дядя собирается провести воспитательную беседу?

Демира бросила взгляд на понурившуюся Наиду, которая всё ещё стояла у входной двери в холл. И бегом помчалась к комнате, внутри которой скрылись дядя и сестрёнка. Нисколько не сомневаясь, втиснулась между мамой и дверью, прильнула к ней ухом.

Голоса слышались глухо. Точней — слышались только звуки. Слов — не разобрать. Коротко прозвучал низкий голос лорда. Еле слышно после паузы ответила сестрёнка. Снова голос дяди. Теперь он о чём-то говорил очень долго — с презрением и назидательно, хотя Демира ожидала обвиняющих интонаций.

Ничего особенного. Обычные разборки между провинившимся и человеком, который имеет право на ругань. Элька переживёт.

Демира только хотела отлепить от двери ухо, убедившись, что идёт просто воспитательный разговор, но Элька вдруг закричала — и так, что даже в почти неразборчивом крике слышались слова: "Пожалуйста! Не надо! Мама-а!"

Испугавшись неведомого, что творится за дверью, Демира резко торкнулась в эту дверь — и ожидаемо обнаружила, что та закрыта.

Мама прижала руки к груди, тоже в страхе глядя на дверную ручку.

А за дверью — секундная тишина, после которой вновь раздался пронзительный визг сестрёнки. Он ударил по ушам Демиры так, что она снова начала бить бедром в дверь, стараясь открыть её и с ужасом понимая, что она закрыта накрепко. Мама, стоявшая рядом, побледнела и попыталась помочь ей, но на двоих здесь слишком тесно...

Крик резко смолк, но Демира уже не оставляла попыток открыть дверь, время от времени лупя в неё обоими кулаками и умоляюще крича:

— Дядя! Открой! Открой, пожалуйста!

Последнее "пожалуйста" было прервано новым болезненным вскриком Эльки.

Мама окаменела, глядя на дверь — уже в слезах.

Наида, потупившись, так и не посмела подойти.

Ужаснувшейся Демире показалось: весь дом замер, прислушиваясь к остаточному эху от Элькиного крика.

— Дядя, открой немедленно! Дядя!! Не трогай её!!

Секунда, другая. Может, всё закончилось?..

Но тоненький вопль, даже приглушённый дверью, снова пронизал всё тело.

Он был коротким, но неожиданно сменился вскриками на высоких частотах: "Нет, нет! Нет! Больно! Нет! Не надо!", будто Элька отбивалась от лорда Дэланея. Вскрики эти постепенно угасли в едва различимый плачущий вой. И вскоре за дверью опять наступила насторожённая тишина...

Тоже притихшая, Демира в панике переглянулась с мамой.

Даже за дверью чёткие и уверенные, шаги заставили её отступить от дверного проёма. Лорд Дэланей вышел так, словно закончил дело, в необходимости и конечном результате которого был уверен. С осознанием выполненного долга — как выразились бы в газетах, например.

Демира шатнулась вбежать в помещение, но дядя встал так, что обойти его было трудно. Правую руку он странно подёргивал, будто брезгливо стряхивал что-то с мелкого предмета, зажатого в пальцах. Глядя на племянницу вынужденно сверху вниз, он, кривя губы, безразлично сказал:

— С сегодняшнего дня ты больше не будешь общаться с этими простолюдинками. Им дали шанс войти в наше общество. Они — упустили его. И ты не должна с ними общаться, поскольку общение с ними тянет тебя на дно. Сейчас я впишу имена твоей бывшей приёмной матери и сестры в портальную структуру. Больше у них не будет возможности попадать в наш мир. А значит, не будет возможности снова опозорить нас.

— Но дядя!.. — закричала Демира. Больше всего её поразили слова: "Твоей бывшей приёмной матери".

— Я твой официальный опекун, — резко сказал лорд Дэланей. — Ты должна подчиняться мне и моим решениям.

Не глядя больше на женщин, он прошёл мимо них и пропал в коридоре с порталом.

Оцепеневшие было, Демира и мама бросились в комнату.

В трёх метрах от входа, на полу, лежала Элька. Чуть в стороне валялась её куртка. Сестрёнка лежала, скрючившись, прижав руки к животу, будто пыталась спрятать их. Или будто у неё болел живот. Испуганная Демира в первую очередь подумала, что дядя ударил её по перевязанной ранее руке...

Мама, упав на колени и утешающе приговаривая, потихоньку поднимала Эльку, прислоняя её к себе. Но руку сестрёнка продолжала чуть не втискивать в живот.

Демира быстро села рядом и осторожно взялась за эту руку — увидеть, что прячет сестрёнка. Повязка оставалась на её запястье, зато... Три пальца в крови. Демира ошеломлённо смотрела на безвольную кисть Эльки, на её мокрое лицо с усталыми от пережитой боли глазами. Пока не поняла: дядя содрал кольцо Гарма с пальца сестрёнки. Поэтому три пальца, да и вся ладонь — в крови, которая потихоньку впитывается в повязку на запястье.

Мама бережно привалила вялую Эльку к себе. Даже в закатном свете Демира разглядела на спине сестрёнки, на светлом джемпере, две постепенно расширяющиеся тёмные полосы. А вспомнив, что Элька кричала трижды, обошла её чуть-чуть... По ладоням — мурашки: дядя ударил её в первый раз, видимо метя в лицо. Или, как минимум, Элька в это время стояла лицом к нему. Не просто ударил. Чем-то вытянул. Плетью, что ли... Кончик этого предмета попал в лицо, содрал кожу на подбородке.

— Мама... — прошептала Демира. — Давай поднимем её...

— Я сама... — не оборачиваясь, сипло ответила сестрёнка. И внезапно замерла, чтобы тут же шарахнуться от Демиры: — Мне нельзя... Мне нельзя с тобой... Он не велел! Он сказал — убьёт, если я с тобой буду говорить!.. Мама, уведи меня от неё!..

— Я твоя сестра, Элька! — с яростью ответила Демира, ладонями обнимая её испуганное лицо и всматриваясь в заплаканные глаза. — И никакой идиот не посмеет нам... не посмеет нас... Не слушай, Элька, никого, ясно?! Слушай только маму и меня! А сейчас наплюй на всё и поднимайся.

Кажется, сестрёнка снова пробормотала: "Сама..."

Но сморщилась, едва только первым движением потревожила спину. И встала с таким бесстрастным лицом, что Демира не сразу сообразила: поморщившись, Эля снова почувствовала боль. Демира осторожно положила руку сестрёнки на своё плечо и медленно встала — вместе с мамой. Потом помогла дойти до двери из помещения и кивнула, высунувшись в холл:

— Подождите.

Они выждали, когда из коридора появится лорд Дэланей и выйдет на улицу.

— Портал для вас теперь только в одну сторону — и единственный раз, — шёпотом напомнила всем Демира. — Мама, Эль... У вас здесь никаких вещей? Ну, которые надо вернуть в квартиру?

Пока мама, безмолвно плача, качала головой, Эля ощутимо затряслась под руками сестры.

— Колечко... Колечко Гарма!..

— Эль... С этим я ничего не могу сделать, — глухо сказала девушка. — Но обещаю: если только сумею его достать, обязательно принесу тебе.

Сестрёнка что-то прошептала. Кажется, "спасибо".

И они втроём пошли в коридор с порталом.

... После того как с предосторожностями сняли вбитый в раны джемпер, продезинфицировали все три рваные полосы на коже, пропитав их затем смягчающей противовоспалительной мазью, и заново перевязали палец, Эля села на краешек дивана. К спинке прислоняться боялась. Мама и Демира — с обеих сторон от неё.

— И что теперь? — всё так же сипло спросила она старшую сестру. — Мы будем сидеть в этой квартире, а ты всё так же будешь приходить к нам за... водой? И спать? Или портал скоро закроется и для тебя — и мы останемся здесь, а ты — там?

— Мне это тоже не нравится... — прошептала мама, чьи глаза снова и снова наполнялись слезами при малейшем взгляде на младшую. — Правда, как-то глупо не нравится... Они будут пользоваться нашим домом, а мы... простолюдинки... Это как-то слишком... бессовестно...

Она вдруг уставилась в пол и замолчала надолго.

— Мне полтора года до здешнего совершеннолетия, — угрюмо сказала Демира. — Была бы возможность эти годы пережить подальше от моего... дядьки...

— А Кристофер? — бесстрастно напомнила Эля.

— Я не думаю, что он ко мне что-то... чувствует. Эта наша академия — брачная контора. Терренс нашёл себе Инессу. Кристофер нашёл меня, но... как мага... с сильным даром. — Демира замолчала, сознавая, что чуть не выдала свой секрет. Хотя что — выдавать... Свои же. — Мама, Эля, надо что-то делать. Я не хочу потерять вас в разных мирах. Вы моя семья. Не дядя. Но в якобы моём мире это невозможно.

Мама вытерла побежавшие было слёзы и глубоко вздохнула.

— Мира, ты уверена, что не хочешь жить в этом мире — я имею в виду мир твоего дяди? Ведь это твой родной мир.

— Передо мной выбор — вы или дядя, а не два наших мира, — хмуро ответила Демира. — Да, здесь у меня появилось много интересных знакомых. Но зачем мне всё это? Я привыкла, проснувшись, болтать с Элей о том, что было вчера. Обсуждать события и людей. Кто мне заменит Элю в этих беседах? Как представляю, что я осталась без разговоров с ней — мне сразу жутко. А ты? К кому мне побежать, если у меня случится что-то, что должен выслушать не просто близкий, а и взрослый человек? К этому, что ли... к волку в овечьей шкуре?.. Я сейчас вспоминала всех, кого здесь знаю. Если честно, Гарм мне как брат. — Она бледно улыбнулась вздохнувшей Эльке. — С ним бы я могла говорить откровенно. Но он многого не знает. У меня с ним нет столько общих тем для бесед, что есть у нас с Элей. Да и говорить с ним, когда Эля исчезнет из моей жизни, — только растравлять себе душу и сердце. И ему... Я жила в нашей семье восемнадцать лет! И должна лишиться всей этой жизни, всего того, что со мной было? Выбросить из воспоминаний всё, что со мной было? Как-то слишком щедро — выбрасывать ради чего-то неизвестного восемнадцать лет жизни. Чего ради? Ради брачной академии? Ради Кристофера, которому я интересна только из-за своих магических способностей? Да ну на фиг... Мам, колись, что ты придумала.

Эля со слабым любопытством заглянула в лицо матери, которое уже не выглядело размякшим от обиды. Напротив, теперь в нём была строгость.

— Девочки, у меня только первоначальная идея, — твёрдо сказала мама. — Мне её ещё обдумать надо. Так что, Мира, иди делать свои уроки, а Эля пойдёт со мной... — она тихонько фыркнула. — Как приличествует простолюдинке — мыть полы.

— Мои учебники и тетради остались в академии, — не менее твёрдо ответила Демира. — Элька пусть остаётся в квартире — ей пока трудно двигаться. А мы с тобой пойдём с тобой мыть подъезды. В этом деле, по крайней мере, есть какой-то смысл.

— Не останусь. — Эля опустила голову. — Этот придёт — думаете, приятно видеть его или слышать? Он же здесь, как хозяин, ходит... Ни за что! Мне почти не больно. А когда двигаться начну...

— Таблетку дам, — задумчиво сказала мама. — Полегчает — боль-то...

И они начали собираться на работу.

Демира пыталась предугадать, что придумала мама, но мысли сворачивали на то, что сделал дядя. Может, мама с Элей и простолюдинки, но вот он поступил, как самый настоящий палач!.. Под внешним видом решительного воина оказался самый настоящий подлец. Он же знал, что Эля сопротивляться ему ни на грош не сумеет!.. Демира украдкой взглянула на сестрёнку, которая складывала вёдра одно в другое, и покачала головой. Сейчас, когда наведённая магическая иллюзия исчезла, Элька выглядела настолько хрупкой, что дышать в её сторону было страшно! А чёртов лорд!.. Хоть бы мама придумала что-нибудь такое... Будет ли она скучать по Кристоферу? А... Кристофер?

Нафиг эти мысли... Пора думать о другом будущем. Там, где им троим будет комфортно.

— Эленька, вёдра я возьму, — в прихожей появилась Наида, которая держалась так, словно ей было стыдно перед женщинами маленького семейства. — Они тяжёлые.

— Спасибо, Наида, — негромко сказала мама.

— Да что там... — неловко сказала женщина-оборотень, стараясь не смотреть на Элю.

За этот вечер они быстро вымыли подъезды во всех домах, и им здорово повезло, что Наида, чуть не унижаясь перед мамой, отпросилась с работы пораньше. Её отпустили немедленно — поняли, что она страшится снова попасть на глаза лорду. Да и поговорить бы надо наедине, так что Наида была отпущена чуть не с радостью и признательностью за то, что вообще помогла.

— А ты? — когда она ушла, спросила мама, глядя на Демиру. — Что будешь делать ты, если попадёшься дяде? Он не будет ругаться из-за твоей работы здесь или дружбы с...

— Мама, прекрати, — велела Демира и осмотрелась. — Давайте сегодня оставим вёдра и швабры в моём подъезде. Он у нас последний — и на первом этаже есть дворницкий закуток. Я знаю, где лежит ключ.