|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава пятьдесят четвёртая.
Поттер.
Отгремели последние залпы праздничного салюта. Разъехались гости. Опустел огромный дом, собравший на недолгие три дня тех, кто так или иначе был мне дорог, и чьим мнением я дорожил.
По комнатам и гостиным шуршали довольные домовики, прибирая за уехавшими гостями. Праздник удался!
Десятилетие своего тела я, честно говоря, особо праздновать не собирался. Но, как говориться, назвался — значит полезай. Многие мои друзья и родственники имели на этот счёт своё мнение. И пришлось мне уступить. Единственным условием было — только свои. Но и своих набралось изрядно.
Не обошлось, конечно же, и без курьёзов. Забавные люди, эти облачённые властью, взрослые. Привыкнув считать себя пупом земли, они иногда очень прикольно реагируют на разрыв шаблона. Но обо всём по порядку.
У меня не было чёткого списка тех, кого я хотел бы пригласить на день рождения. И что самое интересное не было у меня и специального человека ответственного за такие мероприятия. И наконец, я совершенно выпустил из виду, что приглашение или наоборот не приглашение на такое мероприятие есть вещь статусная, а значит имеющая в определённых кругах большое значение. Наверное, поэтому, когда Рагнхорк узнал, что подготовкой моей днюхи собственно никто не занимается, кроме домовиков, он буквально схватился за голову.
Благо время ещё оставалось, и всё можно было исправить. Назначенному крайним Фергюссону вызвались помогать поверенные моих Родов, и я, кстати, не заметит, что Йен от такой помощи был в восторге. А меня деятельные товарищи попросили отойти в сторону и не мешать. Чем я с удовольствием и занялся.
Меня всегда восхищали описания свалившихся с небес ништяков в романах Дефо и Верна. И вот теперь и меня не миновала чаша сия. Правда, всё лежащее передо мной богатство не с небес упало, а было подарено, но список получился приличным. И вот теперь, сидя в кабинете в тиши и спокойствии настало время разобраться в подарках.
Первый подарок я получил от "Красногвардейцев", как я про себя называл последних членов "Красной бригады", и Фергюссона. Подарок был вручён ещё до основного праздника и поднял настроение до немыслимых небес. Йен выполнил мою давнишнюю просьбу и нашёл "оружие возмездия" для зарвавшихся колдунов.
И теперь великолепная RT 20 югославского производства занимала почётное место на моём столе. Чудо! Это просто чудо и песня в одном лице. И кстати "краснобригадцы", судя по влюблённым взглядам, бросаемым на оружие, были со мной вполне согласны. Даст Мерлин, если всё пойдёт нормально, мы не одного обладателя волшебной деревяшки вылечим от головной боли. Осколочно-фугасный заряд калибром 20 мм, очень этому способствует.
Как по секрету мне рассказал Фергюссон, краснобригадцы уже немного приложились к вундервафле и остались очень довольны. Малышка, конечно же, была не без капризов, но результат! Результат того стоил!
Рядом с винтовкой стопочкой лежали подаренные книги. Ведь правду говорят, что книга — лучший подарок. После винтовки конечно. И кстати на книгах можно остановиться поподробнее.
Мэтр Блюменхерст и мисс Делориа вдвоём преподнесли скромный томик к обложке из серой шероховатой кожи — " Практическая артефакторика" авторства некоего Зигмунда Фролли. Мисс Делориа ехидно сообщила, что сейчас эта книжица мне конечно без надобности, но вот пройдёт время...
Подарок сэра Горация тоже роскошью не поражал и был даже несколько потрёпан. "Зерцало зельедела" на русском языке. Я успел только глянуть первые страницы и если бы не мероприятие выпал бы, наверное, из жизни на всё время необходимое для чтения этого фолианта.
Маэстро Альварес и герр Золли преподнесли клинок. Просто толедский клинок, изготовленный в минималистическом стиле и этим напоминающий работу гоблинских мастеров. Какие либо руны или камни в оформлении клинка отсутствовали, намекая на чистоту оружия от каких либо зачарований. Ещё один подарок с намёком.
Венчал невеликую книжную стопку пергамент. Донельзя официального вида. Украшенный тремя печатями на шнурочках. Эту вещицу преподнесла мне делегация гоблинов во главе с Директором. Документ сообщал о том, что компания " Блэкстоун" принадлежащая Гарольду Джеймсу Поттеру выиграла Министерский тендер на право управления поселением Гиллишир. Что сказать? Круто. Я, честно говоря, и не думал, что всё произойдёт настолько быстро.
Были и другие подарки:
Эксклюзивный чехол для палочки мастера Григоровича от Виктора и его дедули.
Экспериментальное прыткопишущее перо от Марго и её семейства, ценное уже тем, что преподнесла его в составе семьи Багнолд — Транкавель, в том числе и вновь избранная Министр.
Скрипнула дверь и в кабинет просочились Фергюссон, Йозеф и неизвестно как затесавшийся в эту компанию Долохов.
— Чахнешь над златом, именинник?
— Что злато — прах. А тут ты посмотри, книги. А книги это знание. Кстати я не, совсем, компетентен в вопросе. Не подскажите, что мне такого надарили?
— Вот так и дари двоечникам ценные вещи. А они по невежеству и не разберутся. Подожди, не кипятись! Сейчас постараемся разъяснить. Начинай, Йозеф.
— Ты ведь понимаешь Гарольд, что ценность книги определяется совершенно не внешним видом и толщиной фолианта. Главное это автор и содержание. Так вот, автор. Этот самый Зигмунд Фролли. Жил он в Венгрии до второй мировой войны и умер достаточно молодым в результате неудачного эксперимента. Всего его авторству принадлежит три книги — " Практическая артефакторика" последняя. Его книги никогда не издавались официально, а печатались совсем крошечными тиражами за счёт средств автора.
Но и этого было достаточно для того, чтобы мировое сообщество артефакторов, признало его идеи революционными, имеющими совершенно безграничную перспективу, но, к сожалению не реализуемыми на тот период времени из— за недостаточного материального обеспечения.
На настоящий момент книги этого автора — настоящие раритеты даже с букинистической точки зрения. Ну а чтобы понять даже основные посылы автора тебе придётся достаточно глубоко погрузиться в предмет. Я, например, из-за отсутствия фундаментальных знаний не очень понял, о чём идёт речь даже во введении.
Пожалуй, у меня всё. А по "Зерцало" тебе расскажет мистер Долохов. Он обещал.
— Н, да. Мистер Поттер, Гарольд, извини, что не появился раньше. Я надеюсь, ты понимаешь, что светиться мене не с руки. Прими, пожалуйста, мои поздравления. Подарок за мной. Ты же знаешь, что это раньше дарить нельзя, а позже можно вот и я немного припозднюсь.
Так вот про твою книгу. "Зерцало" это так сказать кодекс. Кодекс для всякого кто хоть раз брал в руки нож для нарезки ингредиентов. Сама по себе книга достаточная редкость, и, к сожалению уже давно, хотя копии её находятся в каждом уважающем себя учебном заведении, по крайней мере, в России. И небольшой нюанс. Книгу эту не дарят просто так.
— Ну а клинок?
— Гхм. Клинок действительно самый обычный. Если конечно считать обычным оружие, изготовленное почти две сотни лет назад.
— Н-да. Надарили словно я король какой-то.
— Заметь, ты сам это сказал.
— Да идите вы к Мордреду! Я дитё! Понятно! Я хочу мороженного, и на пони кататься. Йозик! А ты что молчишь? Айда со мной на пони кататься!
На секунду в кабинете повисла гробовая тишина, а затем раздался хохот. Смеялись всё. Хохотал Фергюссон, прижимая руки к животу, словно боясь лопнуть. Вытирал выступившие слёзы Гилденстерн. Даже Долохов и тот улыбался скупой улыбкой, что для человека проведшего не один год рядом с дементорами означало, наверное, гомерический хохот.
— Чего ржёте!? И кстати Йозик, где подарок? Зажал?
— Ну что ты твоё величество. Как можно! Только мой подарок несколько иного плана, если можно так выразиться — информационный. Я надеюсь, ты не против?
— Как можно!? Кто владеет информацией — владеет миром. Излагай.
— Если ты не возражаешь, несколько позже.
— Что, так много накопал?
— Не так уж много, но боюсь, потребуются очень серьезные решения. Не хочется портить праздник.
— Ну, завтра, так завтра.
Ещё где-то через час, компания, наговорившись, решила откланяться. Долохов, уходивший последним, немного замешкался, и мы остались вдвоём.
-Скажи, Гарольд, ты, кстати, не возражаешь, что я так тебе так обращаюсь, ведь ты умный мальчик.
На слове мальчик он несколько запнулся.
— Так вот ты умный, и считать обратное у меня оснований пока не было. И, стало быть, весь этот вчерашний цирк, для чего-то. Для чего?
— Ну, это, Антон Павлович, ритуал такой.
— Гарольд! Пожалуйста, перестань валять Ваньку, кстати, ведь тебе знаком смысл этого выражения. Знаком, я просто уверен. Ты мне самое главное скажи! Для кого это всё было? Для тебя самого или для меня?
— Для Вас!?
— А что тебя удивляет? Я как всякий уважающий себя русский маг, служил в армии, и, кстати, в знаменитом сорок пятом полку. Смекаешь о чём я?
— Хм, Антон Павлович, а почему Вы вдруг такие вопросы задаёте? Ребёнку — то?
Мордред! Гарольд, или всё— таки не Гарольд, а впрочем, неважно. Не нужно видеть во мне идиота. Ты ведь знаешь местную поговорку про утку. Ну, которая крякает и плавает. Так вот на ребёнка ты не тянешь. Уж поверь, у меня самого двое пацанов. Было.
На лицо его набежала тень и, достав сигареты, он отвернулся к окну.
Я подошёл к нему и встал рядом. Некоторое время мы, молча, смотрели на ночной сад за окном
-Это для нас, Антон Павлович. Для нас обоих.
Глава пятьдесят пятая.
Аластор Моуди.
— Эй, Том! Ты что решил уморить нас от жажды!? Какого Мордреда на столе опять только пустые бутылки. Повтори живо!
Аластор Моуди выплеснул в рот остатки огневиски и со стуком поставил стакан на заваленную остатками закуски столешницу.
— Эй, Артур! Ты что спишь? Дома будешь спать. Давай пока бездельник Том несёт выпивку, выйдем в переулок подышим, ну и отольём немного. Пошли, давай!
Моуди поднялся из-за стола, и рывком поднял за шкирку прикорнувшего было собутыльника. Покачнулся, а затем поудобнее перехватив полубесчувственную тушку старшего Уизли двинулся в сторону выхода в Косой переулок.
— Шевелись Томас! Мы скоро вернёмся!
Выйдя в переулок Аластор затащил Уизли в тёмный закуток и посадил на мостовую прислонив спиной к мусорным бакам.
— Мордредова задница! Хорошо— то как! А ты что здесь делаешь!? Пошла!
Моуди с неожиданной для изрядно набравшегося ловкостью поддал ногой, вышедшую из-за баков кошку.
— Зря ты так. А вдруг это анимаг. Ну как Маккошка. Может тут у неё романтическое свидание. А ты её ногой.
— А, прочухался. Что— то слабоват ты Артур стал на выпивку. Раньше, бывало и меня перепивал. А сегодня с пары стаканов, и под стол.
— Это у меня от стресса. Не каждый день с работы выгоняют. Вот я и поплыл немного.
— И не напоминай. Но всё— таки, меня понятно — на почётную пенсию, а тебя-то за что?
— Из-за Дамблдора.
Аластор в это время прикуривавший сигару подавился дымом и закашлялся.
— Из-за Альбуса?
— Ну не напрямую конечно, а опосредованно.
— Опо.. что?
— Опосредованно. То есть, конечно, Альбус напрямую не виноват. Но ведь это, же он пропагандирует равноправие полов и всё такое. Вот я и попал под компанию.
— Под половую компанию? Повезло тебе.
— Омордрительно повезло. Выгнали без пособия. А ведь мне три года оставалось до Мерлина третьей степени. За беспорочный труд, так сказать. Эй, ты чего!?
— Заткнись придурок. Дебил! Все Уизли дебилы. А ты самый главный. Третью степень ему не дали. А мне первую не дали! Первую! У меня тогда полный бант был бы. А теперь накось выкуси! У какого-то Локконса и то полный бант. Я уже про Августу не говорю. А мне хрен на постном масле. И Альбус твой, идиота кусок! Не в орденах счастье говорит. Конечно не в орденах! А в их количестве!
— Тебе хорошо говорить, ты один живёшь. А меня Молли убьёт, когда узнает. Да она и знает уже, поди.
— Ты точно дебил! Что мне хорошо! На весь манор не души. У меня даже домовика нет. Окочурюсь во сне, и сообщить некому будет.
— У меня тоже домовика нет.
— Тебе не положено! А у меня они просто не живут. Дохнут, сволочи. Самый стойкий неделю продержался.
Аластор щелчком выкинул потухшую сигару и повернулся в сторону бара.
— Вставай лишенец. Не верещи, теперь хобби своё в постоянную профессию превратишь. Ты что охренел!?
Артур поднимался с мостовой, направив на Моуди палочку.
— Кто ещё знает?
— Все знают. Все кому надо. Что ты дёргаешься, нормально всё. Было бы не нормально, сдали бы давно очаровашке Боунс.
— Альбус рассказал?
— А кто ещё. И не только рассказал, но и попросил помочь в смысле заказов. И мы кстати помогали. Всё время помогали.
— Ладно — Артур спрятал палочку и взял Аластора за локоть — пойдём, выпьем ещё, что ли. А то, мне ещё с Молли объясняться.
— Кстати насчёт Молли. Раз уж у нас такой откровенный разговор пошёл. Ты мне скажи, куда у вас деньги деваются? Твоё хобби неплохой доход даёт, Молли на своих зельях зашибает будь здоров, а финансы поют романсы.
— Толку то, что она зашибает. Что заработает то и спустит.
— На тряпки?
— Если бы.
— А на что ещё баба может деньги спускать?
— Играет она.
— Что!
— Что слышал! Ходит сука к Шрайдеру и спускает всё до копейки.
— А ты что?
— А что я? Я всё перепробовал. И поддавал ей и деньги прятал. И к Шрайдеру этому ходил.
— И что?
-Послал он меня. Сказал что все здесь люди взрослые, своими деньгами распоряжаться, вольны как заблагорассудиться. А если я буду бузить, пожалуется крыше.
— И кто у него крыша?
— Не знаю. Не уточнял.
— Я же говорю, дебил. Почему раньше не сказал. Заведение у Шрайдера в Косом, значит крыша у него, коротышка Дингл. А значит, мы это дело быстро поправим. Твою благоверную он и на порог больше не пустит.
— Он не пустит, другой пустит. На чужие деньги охотников много.
— А я говорю не раскисай. Пойдём ещё выпьем на посошок, а завтра этот вопрос с Дедалусом порешаем. На трезвую голову.
Глава пятьдесят шестая.
Поттер.
Самой многочисленной моей роднёй на сегодняшний момент являлись Блэки. Их насчитывалось ровно пять. Включая сюда и Нарциссу, которая, как известно замужем за Малфоем, но из Рода не исключена.
Самая беспроблемная — Беллатриса. Лежит себе в Азбаканском изоляторе, практически не приходя в сознание и, наверное, ещё долго будет лежать. По крайней мере Гринготские специалисты благоприятных прогнозов не дают.
С Сириусом тоже всё более-менее нормально. Условия содержания вполне приличные — сам бы так сидел. Пока что Азбакан для него самое то. А если честно не лежит у меня к этому персонажу душа. Разбираться с ним ещё, и разбираться.
А вот семейка бывших Тонкс — головная боль. С Андромедой мы общего языка так и не нашли. Не воспринимает она меня всерьёз. И как Главу Рода не воспринимает. Хотя и вынуждена подчиняться. Сделав ещё одну попытку достучаться, и потерпев фиаско, отправил тётушку в ту же клинику, где проходила лечение Петуния с Дадли. Специалисты там серьёзные, может быть, и вправят ей мозги на место.
А вот когда отправил, вспомнил, что Андромеда свалилась на мою голову не одна. Есть ведь ещё и Нимфадора.
Я точно знал, что тётушка Анди дочку свою общением не балует, и поэтому её молчание было вполне объяснимо. Как не удивилась Нимфадора и тому, что на перроне Кинг-кросса её встретила не мать, а вовсе незнакомый джентльмен сообщивший, что маман заболела, и каникулы ей предстоит провести не дома.
Что интересно, никто из взрослых даже не поинтересовался что происходит. Даже всегда глазастая Молли, встречающая близнецов, предпочла не заметить отсутствие соратницы по ордену.
Фергюссон, а именно он встречал Нимфадору на вокзале, переправил девочку в Поттер-манор, где её уже ожидали: личный домовик, несколько предоставленных в её распоряжение комнат и специалист по метаморфизму. Андромеда, почему-то даже азов поведения мага с подобным даром, дочери не дала. Очень специфичная материнская любовь.
Мы несколько раз виделись и даже разговаривали. Немного напрягала в общении постоянно меняющаяся внешность, но это лишь в начале. Нимфадора хозяина манора во мне не подозревала и разговаривала так, как может разговаривать почти старшеклассница с дошкольником. То есть не стеснялась совершенно .вываливая ворох информации о Хогвартском житье-бытье.
Общая эрудированность указывала на то, что девочка много читает, а практически полное незнание и неприятие подробностей поведения присущих магической аристократии вызывало недоумение. При такой-то матери не знать элементарного.
Пришлось просить помощи у герра Золли. Сам он заниматься Нимфадорой не стал, да и не нужно это было, но специалиста порекомендовал. Заточенного на работу именно с такими детьми.
На празднике Нимфадора тоже естественно присутствовала, хотя, наверное, это и неправильно. Но будем надеяться, что старому пердуну будет не до юной метаморфини, да и малый комплект из запасов Йозефа, очень её украсил.
Август пролетел незаметно и закончился проводами. Дурсли сменили место жительства и уезжали в Германию. Похорошевшая Петуния, похудевший Дадли и злой как чёрт, вечно брюзжащий Вернон. Бизнес свой он давно продал и изводил жену и сына вечным нытьём и похоронным выражением лица. Не знаю, увидимся ли мы ещё. Не знаю. На всякий случай на континенте за ними будут присматривать, да и финансовое будущее у них вполне стабильное. Не скрою с моей естественно помощью.
Дом на Тисовой улице продавать не стали, а временно законсервировали.
Я немного постоял, глядя на удаляющееся такси. А затем закрыл калитку и подошёл к забору. Окно соседнего дома тоже были черны. Дедалус Дингл, прихватив любимую сестру и всех ей кошек, эмигрировал в Соединённые Штаты. Подальше от друга Альбуса.
Слишком много нелицеприятного рассказал он, о своём старшем товарище выторговывая безопасное и безбедное будущее для себя и сестры. Слишком много.
Пошел дождик и я, зайдя в заветное место между домом и гаражом аппарировал.
Прощай Тисовая улица. Желаю себе никогда уже сюда не вернуться.
Глава пятьдесят седьмая.
Харви Гёпнер.
Жизнь наёмника далека от монотонности. И впечатлений от неё хватает. Хватает настолько, что капитан Гёпнер скоро, и думать забыл о неудачном Британском контракте и некоем Дамблдоре. Поэтому вызов к Главе Совета Гильдии он связывал с чем угодно, только не с туманным Альбионом. И как выяснилось зря.
Правда странности сопровождали это приглашение с самого начала. Взять хотя бы само приглашение. Его именно приглашали, прислав официальное уведомление лепреконской почтой. И это простому командиру небольшого по гильдейским меркам отряда.
Дальше, больше. В вестибюле помпезного, мрачного здания, которое уже более пятидесяти лет занимал Совет он нос к носу столкнулся с Йоли Сырокопченым. Давним конкурентом в погоне за выгодными контрактами. И Йоли не назвал его молокососом и маменькиным сынком, как делал почти всегда, и даже не показал неприличного жеста. Совсем наоборот. Йоли Сырокопчёный, получивший своё прозвище за то что, попав однажды в засаду чёрных колдунов, где то на западе Африки угодил на костёр и был спасён товарищами в последнюю минуту, старый ветеран, работавший, когда то с Джимом Вернером и Дугалом Мак-ки, остановил его у входа, поинтересовался делами и пожал руку. Как равному.
Слегка обалдевший от такого поворота событий Гёпнер вошёл в офис Главы Совета и был немедленно препровожден в кабинет Даниэля Фри Картесона — нынешнего Главы Совета Гильдии. Где его удивили ещё больше.
Старый Фри Картесон встретил его, поднявшись, и самолично провёл за гостевой столик, ласково, как ему казалось, улыбаясь правой стороной лица. Левая у достопочтенного ветерана представляла собой спёкшуюся корку с вживлённым в неё искусственным глазом — последствия единственной неудачной операции в карьере. За что собственно он получил прозвище — Фри.
— Харви, сынок. Спасибо что не забываешь старика. Проходи, садись. Чай, кофе или может чего покрепче.
Старик усадил Гёпнера в глубокое кожаное кресло и сам расположился напротив.
— Как бизнес. Я слышал, у тебя отбоя нет от контрактов. И люди о тебе хорошего мнения. Вот совсем недавно Йоли тебя хвалил.
Мягчайшая кожа дорогого офисного кресла вдруг показалась Харви не такой уж и мягкой, а радушие хозяина кабинета чересчур наигранным и даже зловещим.
" Старый чёрт — подумал он — а то он не знает, как у меня бизнес идёт. Все контракты через него проходят. Что — то уж очень мягко здесь стелют, замучаешься потом занозы вытаскивать".
— Спасибо за заботу мистер Картесон, у меня всё нормально. Контрактов достаточно. Люди довольны.
— Знаю, знаю, малыш. И про контракты. И про людей. Всё знаю, и поэтому ты здесь.
Картесон тяжело поднялся из кресла, отошел к столу, где среди бумаг лежал курительный набор и не спеша набил трубку. Усмехнувшись здоровой половиной лица, извлёк огонёк из сложенных пистолетиком пальцев и, раскурив трубку, вернулся в кресло.
— Знаешь, Харви. Я ведь давно за тобой наблюдаю. Как ты работаешь. Как ведёшь дела с людьми и с клиентами. Как решаешь конфликтные вопросы. И могу совершенно точно тебе сказать — ты нам подходишь. И не надо так на меня смотреть, твои заслуги, и заслуги твоих людей несомненны, а ваш профессионализм выше всяких похвал. Даже и Йоли вот сказал: " Малыш мол, отрастил зубы. Пусть побегает во взрослой стае". И я с ним согласен. Пора тебе уже играть во взрослые игры.
Ну да ладно. С дифирамбами закончили. Пора и к делу. Мистер Гёпнер, Вы знаете, что такое Гильдейский Контракт?
По твоему лицу вижу, что не знаешь. Эх, молодежь, молодежь. Хотя откуда вам знать-то. Последний такой контракт Гильдия заключала ещё до Второй мировой. Хотя мог бы и поинтересоваться, на досуге то.
Так вот. Суть Гильдейского Контракта в том, что он заключается напрямую с Советом. И Совет выступает не посредником, а одной из сторон. Но тебе это не интересно. А интересно тебе то, что исполнителей контракта Совет назначает по своему разумению. Ну и обеспечивает, разумеется, по полной. И еще, капитан, успешно выполнивший такой контракт, становится претендентом на место в Совете.
Гёпнеру всё больше и больше становилось неуютнее в мягком кресле. Зря старик пенял ему за нелюбопытство. Как раз про Гильдийские Контракты Харви знал. Не все, наверное, но многое. Во всяком случае достаточно для того чтобы стряхнув оцепенение, навеянное проникающим в душу взглядом искусственного глаза собеседника, спросить:
— А если я откажусь?
— Никаких проблем!
Старик будто ожидал подобного вопроса.
— Никаких проблем — повторил он — жетон на стол, из Реестра долой, и на вольные хлеба.
— А мои люди?
— А что твои люди. Поговорят, поговорят и выберут себе нового капитана, поумнее.
— Почему именно я?
— Хороший вопрос. Конструктивный я бы сказал. Ты малыш не отморозок. И не надо махать руками. Я сказал и значит это именно так. Ты и твои люди относительно недавно в деле и ещё не успели подвергнуться профессиональной деформации.
Всё дело в сути контракта. Это больше полицейская операция. Длительная, а значит рутинная. Требующая для своего выполнения людей, которые хотя бы раз в жизни слышали слово дисциплина, и хотя бы раз выполнили приказ. И кого мне посылать? Йоли Сырокопчёного? Он к твоему сведению последние годы вообще только на ликвидацию контракты берёт.
А у тебя почти все — бывшие военные. Мочить всех направо и налево ещё не привыкли.
— У меня всего девять человек.
— А я знаю. Возьмёшь под своё начало Штильмана и Такова. Они кстати должны сейчас подойти.
— Детали?
— А детали тебе расскажет представитель заказчика. Встреча через полчаса в переговорной комнате.
— Вы будете присутствовать?
— А зачем? Мне старому ваши заботы ни к чему. Разбирайтесь сами.
— Штильман и Таков уже в курсе?
— Да. И в отличие от тебя, кстати, глупых вопросов не задавали.
— Я могу идти?
— Конечно, конечно. И, как говориться — да пребудет с тобой Сила!
Глава пятьдесят восьмая.
Поттер.
— Таким образом, сэр, мы имеем тридцать хорошо подготовленных боевых магов, по уровню подготовки ни в чём не уступающим сотрудникам Аврората или ДПМ, а в некоторых вещах и превосходящих.
Учитывая стоящие перед этим подразделением задачи, этого количества вполне хватает.
— Хорошо, мистер Фергюссон. А скажите, присутствуют ли среди приглашённых специалисты редких специальностей. Ну, вы понимаете, о чём я.
— Да, сэр. Двое из них имеют твёрдые навыки в некромантии, включая достаточное количество практических применения этих самых навыков.
И кроме того некоторые члены отряда имеют хоть и поверхностные но достаточные навыки в химерологии. Ведь им по долгу службы иногда приходиться иметь дело и с подобными тварями.
— Хорошо. Очень хорошо. Но, мистер Фергюссон, скажите, Гиллишир настолько небезопасное место, что для его охраны мы нанимаем целый взвод головорезов? Или я что-то не знаю? Не просветите меня на этот счёт. А то получается, что для охраны порядка в тишайшем малозаселённом поселении мы нанимаем практически группу спецназа с неясными задачами и не прояснённым до конца уровнем подготовки. С кем воевать то? С докси или нюхлерами?
— Но, сэр?
— Что?
— Я полагал, что Директор подробно посвятил Вас в детали.
— Представьте себе — нет. И он, кстати, советовал за разъяснениями обращаться именно к Вам, мистер Фергюссон. Так, что будьте, как говориться, добры. А вместе со мной и Антон Павлович послушает. Ведь так, Антон Павлович, послушаете?
Скромно сидевший в уголке Долохов, тяжело вздохнул, будто ему предложили взвалить на себя всю тяжесть мировых забот и, пожевав губами, согласился.
-Да пожалуй, послушаю.
— Ну что же мистер Фергюссон, продолжайте.
— Начну, пожалуй, с того, что на таком варианте охраны поселения настаивает Мастер Хроланд — начальник Внутренней охраны Гринготса. Почему он даёт такие рекомендации мне не объяснили. Но дело в том, что мастер Хроланд имеет совершенно фантастический нюх на всяческие каверзные ситуации. И его рекомендации сомнениям не подвергаются.
— А сами— то вы как думаете?
— Я? Я думаю, что это работа на перспективу.
— То есть перспективы нас ожидают не радужные. Я правильно Вас понял?
— Гарольд! Ну что ты, в самом деле! Я ведь тоже не Мерлин чтобы разгадывать загадки Гринготских старцев. Мне дали чёткие инструкции и я их выполнил. Буква в букву. Не по чину мне лишние вопросы задавать.
— А кому по чину?
— Тебе. Ты владелец территории. И думаю, что от тебя— то скрывать ничего не будут.
— Хорошо. Попытаем счастья у Директора. Антон Павлович, не откажите в любезности, протестируйте молодое пополнение. На профпригодность так сказать. Я думаю Ваше происхождение нашим гостям по барабану. Так что действуйте смело.
Тяжела ты шапка Мономаха. Ох, тяжела. И это, я подозреваю, в условиях, когда мне как малолетнему взрослое окружение делает скидку на возраст. А что будет, когда вырасту. Скорее бы уж в Хогвартс. Закосить под загруженного учёбой и послать всех подальше. Но это так, мечты.
Собственно говоря, поводом для скулежа послужил недавний разговор с соучениками. Все они, и даже Йозик, вели вполне светский образ жизни. Без прозябания в затворничестве.
Один я, как сыч ховался по своим манорам, не решаясь выбраться даже в Косой. Объясняя это сам для себя чрезмерной загруженностью. А на самом деле? А на самом деле Мордред его знает. Но в любом случае надо выгуливать себя любимого. Вот в ближайшие выходные соберу ребят и в Косой, а то и Лютный. По магазинам прошвырнуться, мороженки покушать.
Поездка удалась. Не мешало даже то, что нас всюду сопровождали телохранители Витторио и Морганы. Тем более что сопровождать нас вызвался сам синьор Винченца. А с ним простая прогулка по магазинам превратилась в увлекательнейшую экскурсию по таким уголкам Косого, о которых и местные то не все знали.
Перед посещением Фортескью решено было зайти в салон мадам Малкин. Не за покупками, а просто засвидетельствовать уважение племяннице Дона. И вот там то всё и произошло...
Глава пятьдесят девятая.
Александр Уэлш.
Когда тебе слишком много лет, жизнь доставляет не слишком много радости. И даже в пригожий осенний денёк хочется ворчать, вспоминая прошедшую молодость и обвиняя нынешнее поколение во всех мыслимых и не мыслимых грехах. Справедливости ради надо сказать что оно, это новое поколение поводов для обвинений предоставляло вполне достаточно.
Александр Уэлш, Глава адвокатского дома " Уэлш и Уэлш" ещё раз прочёл лежащий перед ним пергамент, и брезгливо покарябав его ногтем, поморщился. Мордредов идиот Абракас, чтоб его Мордред на том свете, ну сами знаете что. Не смог вбить своему отпрыску в голову самое элементарное. А ему, Александру Уэлшу, теперь расхлёбывать.
Тихо звякнул вздёрнутый старческой рукой колокольчик, и в дверях проявился секретарь.
— Брукс, будь добр, предупреди Леди Малфой о моём визите. Да, да, о безотлагательном визите. И попроси о строго конфиденциальной встрече.
Александр откинулся на спинку строгого кресла и снова поморщился как от зубной боли.
С некоторых пор общение с младшими Малфоями не доставляло ему ни малейшего удовольствия. Абракас , конечно был ещё тот сукин сын, но он, по крайней мере, никогда не переступал им самим установленную грань в общении с равным, но вынужденным по воле судеб на тебя работать.
Александр снова скривился. Мало ему общения с этих хлыщём Люциусом, так теперь придётся разговаривать с его женщиной. А она, и это самое отвратное, всё же Блэк. Блэк! И этим всё сказано.
Чувствуя, что раздражение всё больше захлёстывает его Уэлш-самый старший, двумя пальцами, а именно так, по его мнению, берут дохлую мышь, взял все ещё лежавший перед ним пергамент и снова погрузился в чтение. Как ни странно, но события, описанные в послании из ДПМ, вернули ему хорошее настроение. Хотя, наверное, и нельзя радоваться чужой беде.
Малфой-манор встретил Уэлша закрытыми воротами. Никто не встречал его, не смотря на предупреждение о визите. Озадаченный мэтр сначала даже несколько растерялся, не зная как реагировать на такое. Посчитать оскорблением и отбыть восвояси. Или всё же добиться приёма и устроить заносчивой Блэковской девчонке скандал. Мэтр уже было собрался выбрать первое, как ворота распахнулись, и перед Александром предстал местный домовик.
— Мистер что-то желает? Чем древнейший и благороднейший Род Малфоев может помочь мистеру?
Уэлш почувствовал, что ярость застилает ему глаза. Фраза, произнесённая домовиком, являлась обычной для случаев, когда хозяева желали осведомиться, что делает у ворот их дома какой — то нищеброд.
— Ах, ты ж!
В гневе Уэлш-самый старший широко размахнувшись, ударил эльфа по голове тростью, без которой последнее время не расставался из-за болезни ног. В последний момент рука старого человека дрогнула, и удар пришёлся в шею, которая естественно не замедлила сломаться. Всё ещё находясь во власти гнева Александр, пнул ещё дёргавшееся тельце и аппарировал прочь.
Ноги его не будет больше в этом доме! А Люциус? Да Мордред с ним, этим Малфоишем. В конце концов, все обязательства перед Малфоями умерли вместе с Абракасом. А у Александра Уэлша и свои дела имеются. И поверьте гораздо важнее.
Глава шестидесятая.
Северус Снейп.
— Ах Северус, я просто не нахожу себе места!
Нарцисса Малфой, в девичестве Блэк, нервно расхаживала по "васильковой" гостиной. Сидевший перед ней молодой человек послушно мотал туда — сюда головой сопровождая хозяйку дома взглядом и думая про себя: " Мордред, да когда же она, наконец, устанет и прекратит мотаться взад вперёд. Так ведь и голова отвалится". На обуревающие хозяйку проблемы молодому человеку было глубоко плевать, своих хватало с избытком.
— Северус! Ты меня совсем не слушаешь!
Леди Малфой остановилась перед ним и возмущённо топнула ножкой.
— Как ты можешь думать о постороннем, когда твой друг и благодетель попал в беду!
— С чего Вы взяли леди? Люциуса и нет то всего чуть более суток. Такое и раньше с ним случалось. Наверное, дела. Поверьте, бизнес Вашего мужа совсем нелёгок.
— Я чувствую! Чувствую!
Нарцисса снова топнула ножкой.
-У меня на душе, словно кошки скребут. Да и потом эти письма.
— Письма?
— Да, представь себе, письма! Сначала от синьора Данелли, ну ты его знаешь, это наш адвокат. А затем от какого-то Уэлша. И представляешь этот наглец, даже не будучи мне представлен, потребовал, да, да, именно потребовал немедленной конфиденциальной встречи.
-Уэлш, а кто это?
— Да откуда я знаю! Наверное, торговец, какой то. Я послала Добби встретить его у ворот. Ты ведь знаешь нашего придурочного домовика. Наверняка Люциус тебе рассказывал. Вообще— то он бесполезен, но если надо кого-то поставить на место, просто бесподобен. За это собственно и держим. Кстати, почему он до сих пор не доложил об исполнении приказа!? Рупперт! Рупперт!
— Погодите, Нарцисса. Могу я взглянуть на эти письма.
— Зачем тебе?
— Фамилия Уэлш, кажется мне знакомой, и хотел бы убедиться, что не произошло нечто неприятное.
— Да, пожалуйста. Вот они на столике. Где этот Мордредов домовик? Рупперт!
Перед хозяйкой дома с лёгким хлопком возник старший домовик и Нарцисса оставив гостя наедине с эпистолами переключилась на лопоухого.
— Рупперт! Какого Мордреда я должна тебя ждать!? Ты будешь наказан! Ты и всё твоё семейство! Где этот идиот Добби!? Почему он ещё не отчитался о выполнении приказа!? Вы совсем распустились. Хозяина нет только сутки, а вы уже манкируете своими обязанностями!
Нотация произвела на домовика неизгладимое впечатление. Он рухнул на колени и подполз к Нарциссе пытаясь поцеловать край её платья или туфельку.
— Хозяйка! Старому Рупперту нет прощения! Рупперт виноват! Виноват! Мы все накажем себя, накажем неоднократно. Много раз накажем! Все! Вся колония! Только прошу Вас, не гневайтесь. Не гневайтесь на бедного Добби! Никчемный Добби отдал жизнь, защищая хозяйские врата.
— Что!!!
— А вот с этого места поподробнее — Северус вскочил со своего места и подошёл к домовику — что там произошло, рассказывай.
Вцепившийся в край хозяйкиного платья домовик поднял полные слёз глаза на Нарциссу.
— Рассказывай уж.
— Рупперт расскажет. Всё расскажет. Хозяйка послала Добби встретить джентльмена у ворот. Добби встретил. Но джентльмен гневался на Добби и ударил его палкой. Сильно ударил. И Добби умер.
Домовик зарыдал и принялся вытирать льющиеся из глаз слёзы краем платья хозяйки.
Северу хотел было прокомментировать это Нарциссе но, подняв взгляд, непроизвольно отшатнулся от "милой" хозяйки Малфой — манора.
Проклятая Блэковская кровь! Все они одним миром мазаны. В гневе блондинка Нарцисса до дрожи в коленях напоминала свою старшую сестру.
— К-а-а-ак!!! Какой — то торговец поднял руку на имущество Малфоев!?.
Лицо леди Малфой пошло от возмущения розовыми пятнами, и Северус поспешил вложить в её руку пузырёк с собственноручно приготовленным успокоительным. Он — то прекрасно знал, что означают такие симптомы у женщин рода Блэк. Недолгое общение с Бэллой дали ему, в чём— то бесценный, опыт купирования женских истерик. Истерик заканчивавшихся жертвами и разрушениями вокруг. И которых по слухам опасался и сам Тёмный Лорд.
Зелье начало действовать, и пузырёк выпал, из ослабевших пальцев утонув в густом ворсе ковра. Нарцисса опустилась в мгновенно подставленное домовиком кресло.
— Северус! Ты немедленно должен отправиться на поиски Лорда Малфоя. Немедленно! Сейчас, когда на Малфой — манор фактически совершено нападение, он как никогда нужен в своих владениях. И не спорь!
Спорить Северус и не собирался. Испросив у грозной хозяйки разрешение, взять некоторые письма, он немедленно аппарировал из владений пропавшего Люциуса. От греха подальше.
Глава шестьдесят первая.
Люциус Малфой.
Люциус Малфой очнулся от боли. В который уже раз. Всё тело чесалось, причём чесалось жутко. Притом, что при малейшем движении лопались гнойные струпья, покрывающиё практически всё тело.
Окружающая его полная темнота давила, на психику заставляя строить версии одна ужаснее другой. Где он? Что с ним. Как он оказался в этом странном месте?
Люциус дёрнул рукой, чтобы почесаться и обнаружил, что привязан к кровати.
— Мордред!
Он дернулся сильнее , снова пытаясь освободиться. Струпья стали лопаться, выделяя мерзко пахнущий гной, тело пронзила боль и Лорд Малфой не выдержав, заорал во всё горло...
— Ну как он себя чувствует?
— Я думаю, что очень неважно, доктор. Площадь поражения очень большая.
— Кстати как такое произошло?
— Не распознали сразу поразившее заклинание. При доставке в приёмный покой раздели для осмотра.
— Н-да. Не позавидуешь бедолаге. Заклинание надеюсь не бессрочноё?
— Стандартное. На две недели. Может чуть больше.
— Уход?
— Надлежащий.
— Условия содержания?
— Без изысков. Это ведь всё — таки карцер, закреплённое за ДМП помещение. Поэтому и охрана на входе. Посетителей пока не пускают. Говорят что распоряжение самой Боунс...
Люциус лежал и внимательно слушал говоривших. Не открывая глаз, затаив дыхание. И когда они вышли из комнаты облегчённо вздохнул. Судя по всему это Мунго. Но почему изолятор ДМП. Что он такого натворил?
Дверь тихонько скрипнула, впуская посетителя.
— Люциус? Ты меня слышишь? Не надо много говорить, просто да или нет.
— Да.
— Слава Мерлину ты пришёл в себя. Мы уже извелись все. Нарцисса просто в панике. Её кстати сюда не пускают.
— А-а?
— Молчи, молчи. Меня пустили, потому что я твой поверенный в этом деле. Данелли отказался от сотрудничества с тобой. А с Уэлшем у твоей супруги конфликт и он тоже отказал тебе в помощи.
Ты потерпи. Это всё только на две недели. То есть осталось ещё двенадцать дней. Выздоравливай. Я приду ещё. Если позволят.
Утро четырнадцатого дня Люциус встречал с нетерпением. Струпья опали и теперь вместо них тело покрывали толстые розовые шрамы. Много шрамов. Но они, по крайней мере, не чесались. Свет уже не причинял нестерпимой боли, и в комнате было достаточно светло. Нестерпимо хотелось взглянуть в зеркало.
Заслышав разговоры за дверью, Малфой присел на кровати. Двери отворились, впуская целую делегацию: доктора Дитля — лечащего врача, начальника ДМП Амелию Боунс и Северуса Снейпа. Вошедшие расселись на принесённых охраной стульях, образовав вокруг постели больного полукруг.
— Мистер Малфой, я Начальник Департамента Магического Правопорядка Амелия Боунс, а это, как Вы знаете, Ваш поверенный в этом деле мистер Северус Снейп. По решению Вашего лечащего колдомедика Ваше состояние признано пригодным для проведения следственных действий. Вы имеете, что— то заявить по этому поводу?
— Нет.
-Тогда приступим. Итак, Вы обвиняетесь в попытке нападения на несовершеннолетних членов четырёх магических родов. Сам факт Вашего деяния зафиксирован показаниями свидетелей полученных в полном соответствии с действующим законодательством. Что вы можете заявить по этому поводу?
— Это совершенная чушь. Я ни на кого не нападал.
— Почему то я иного заявления от Вас и не ожидала. Но поскольку факт попытки нападения не вызывает сомнений я объявляю вас арестованным, с содержанием в изоляторе ДМП до судебного разбирательства.
Имеете ли вы заявить какие либо ходатайства?
— Амелия!?
— Значит, не имеете. Тогда позвольте откланяться. Оставляю вас с вашим поверенным.
Едва за Боунс и колдомедиком закрылась дверь, Малфой обрушился на поверенного
— Снейп, какого Мордреда! Что происходит? Какое нападение? Здесь все с ума посходили что — ли?
— Люциус, прекрати верещать как потерпевший. Тем более что ты не потерпевший, а совсем наоборот. Я всё тебе расскажу. Всё что узнал за эти две недели. Но имей ради Мерлина терпение.
Ну во первых почему я, а не Данелли или Уэлш. Как я уже говорил, мэтр Данелли от сотрудничества с тобой отказался. Мотивировал тем, что он молод, перспективен и не хочет закончить жизнь скоропостижно в компании сумасшедшего мистера Малфоя. Уэлш же иметь дело с тобой отказался категорически, но тут уже постаралась твоя жена. Что и как, разбираться будешь дома, если доживешь, конечно.
И более того, скажу честно, если бы не Долг Жизни, я тоже ни за что — бы не ввязался в это дело.
А теперь о том, что же всё — таки произошло. Скажи, пожалуйста, что последнее ты помнишь?
— Последнее? Ну, наверное, Косой переулок. Я как раз находился там по делам и проходя мимо салона Малкин увидел через витрину телохранителей Дона. Ты же знаешь, наши отношения в последнее время оставляли желать лучшего, и я решил поговорить со старой сволочью, прояснить так, сказать некоторые моменты.
Вошёл в салон и не увидев дона в главном зале направился в служебное помещение, рассудив что старый пердун находится там, ведь Малкин его племянница и он у неё в салоне как у себя дома. Вот вроде и всё.
— Нет, Люциус, не всё. Ты не рассказал о самом важном.
— О самом важном? Не было ничего такого, что можно было бы назвать важным. Хотя постой ка. Когда я направился в подсобку, на пути у меня стояли, какие — то мелкие маглорождённые. И я, решив отодвинуть их с дороги, поднял трость. И всё. Решительно всё.
— Знаешь, Люциус, я ведь тебе всё— таки друг. И как друг, а ведь кто как ни друзья скажут правду, говорю тебе — ты идиот. Самовлюбленный напыщенный идиот. И даже, знаменитая малфоевская хитрожопостость, которую вы, почему то считаете умением извлекать выгоду из любой ситуации, тебе, в данном случае, не помогла.
— Полегче, Сев, что-то ты разошёлся...
— Полегче!? А знаешь ли ты, Люциус Малфой, что ты вляпался. По самое не могу. А может и ещё глубже. Вляпался сам, и вляпал тех, кто тебя окружает. И дело даже не в том, что тебе придётся клясться своей Магией в том, что ты не желал зла этим детям. Дело, дело... Да я не знаю, Мордред побери в чём дело, но ты вляпался. На вот, прочти.
— Что это?
— Свидетельские показания. Протокол допроса одного из телохранителей твоих "маглорождённых".
— Прочти, пожалуйста, вслух.
— А ты что читать разучился?
— Нет, но у меня что-то с глазами. Зрение ухудшилось.
— Ну да, зрение ухудшилось, волосы повылезали — совсем старый стал.
Ах, ты... Малфой вскинулся на посетителя и в помещении
— ощутимо похолодало.
Спокойно! Спокойно, это шутка. Согласен идиотская. Но, шутка. Ну, так и быть, слушай...
Глава шестьдесят вторая.
Амелия Боунс.
Если бы Амелия Боунс читала советские газеты, то чувство с которым она покидала Св. Мунго она смело могла бы назвать чувством глубокого морального удовлетворения. И, хотя она не испытывала к Люциусу Марфою столь глубокого чувства как ненависть, вид облезлой, покрытой похожими на несвежих флоббер-червей шрамами, головы некогда утончённого аристократа, вызывал в её душе, некий, непонятный даже ей самой, подъём.
" Мерлин, не магл какой, он правду видит" — думала она, перемещаясь служебным камином в Министерство и степенно, как и подобает Начальнику столь важного департамента, шествуя до своего кабинета.
Вообще вся эта история, являлась на её взгляд наглядным образчиком того, что справедливость всегда торжествует. А то, как Малфой виртуозно наскрёб себе супер неприятности, на совершенно пустом месте, наводило на мысль об участии в процессе некоей непостижимой для простых волшебников сущности. И эта сущность явно была на их стороне.
Но у директора Департамента Магического Правопорядка много дел, и скоро приятная картина облезлого аристократа уступила в её голове место рабочей рутине. Волшебники никогда не отличались законопослушностью, и работы у департамента хватало.
Ну вот, наконец, все дела переделаны, и можно сделать, немного, приятного и для себя. Амелия достала из личного сейфа тоненькую папочку и углубилась в чтение:
" Из протокола допроса Криса Джонса, чистокровного, подданного Соединённых штатов Америки, в настоящее время состоящего на службе у досточтимого сэра Теодоро Винченца, эсквайра.
... скажите допрашиваемый, как давно Вы состоите на службе у мистера Винченца?
— Около двух лет, Ваша милость.
— Какие функции Вы выполняете?
— Я, и мой товарищ, Милтон Брабек телохранители, Ваша милость.
— Имеете подтверждающие Вашу профессиональную принадлежность документы?
— Конечно Ваша милость. Диплом об окончании Шестого факультета Саалемской Академии и рекомендательные письма.
— Как давно вы охраняете молодого мистера Винченца?
— Около года, Ваша милость. Мы...
— Скажите мистер Джонс, почему Вы всё время говорите о себе во множественном числе?
— Простите Ваша милость, но я говорю не только о себе, но и о своём напарнике. Мы ведь парная единица охраны. Нам ещё в Академии произвели привязку, и теперь мы действуем как единое целое. Это обычная практика в деле охраны физических объектов. Разве у Вас так не принято?
— Боюсь я не большой специалист в этом деле, мистер Джонс, поэтому с вашего позволения продолжим. Расскажите, пожалуйста, что произошло в салоне мадам Малкин.
— Мы трое. Трое это я, Милтон и мадам Монтроуз, телохранитель мисс Морганы, сопровождали детей на прогулке в Косом. Дети решили зайти в салон, ведь мадам Малкин родственница мистера Теодоро. Дети стояли в выставочном зале и ждали мадам Малкин, когда в салон вошёл мистер Малфой. Он шёл очень целеустремлённо и сразу направился к детям, а когда до них оставалось не более двух шагов, поднял свою трость. Все знают, что в трости у него волшебная палочка, и усмотрев в его действиях угрозу подопечным мы стали действовать по инструкции.
— И каковы инструкции?
— То, что вы называете Ступпефаем, на поражение.
— На поражение, это как?
— В голову.
— Но ведь вы могли убить Малфоя?
— Это вряд ли. Но при летальном исходе ничего страшного бы не произошло. Работа у нас такая.
— Кхм...
— Я удивлён Ваша милость, Вашей реакцией на произошедшее. Существует кодекс телохранителя, принятый, кстати, и у вас в Британии, и там такие случаи регламентированы совершенно чётко.
— Хорошо, хорошо. И так вы применили Ступпефай, а мисс Монтроуз?
— Мисс Монтроуз специалист высшей категории. Он вольна применять все, что ей заблагорассудится.
— А Вы знаете, что она применила?
— Нет. Но это шедеврально! Мы с Милтоном надеемся, что она окажет нам честь и научит этому заклинанию...
Амелия перевернула страницу, и ещё полюбовавшись на лежащие в деле колдографии, сложила материалы в папку.
Глава шестьдесят третья.
Поттер.
Декабрь заканчивался. Заканчивался, унося с собой множество хорошего и плохого произошедшего в этом году. И всё это, и хорошее и плохое ещё предстояло осмыслить и сделать выводы. Правильные выводы.
От празднования Рождества в этом году я отказался. Скорее всего, навсегда. Католическое Рождество как праздник я не воспринимал категорически, а православное здесь не праздновали. Ну, может за исключение меня и Долохова. Но, ни он, ни я, не спешили объявлять о своей религиозной принадлежности.
Ну и, кроме того. Наставники в один голос утверждали, что празднование христианских праздников порядочному магу совершенно невместно. Поэтому и покрывается белым пушистым пеплом в камине центрального зала Поттер-манора Йольское полено.
Йоль кстати отпраздновали, как подобает. Со скрупулёзным исполнением всех надлежащих ритуалов и действий. Неожиданно знатоком этого дела оказалась мисс Делориа, хотя я, например, думал, что распоряжаться всем будет герр Золли.
Присутствовала на празднике и Нимфадора Тонкс. Пока ещё Нимфадора Тонкс. Исследование, проведённое мисс Делориа показало, что имя данное матерью, оказывает на бедного ребёнка достаточно негативное воздействие. Нужно было исправлять ситуацию, но, к сожалению, время ещё не пришло. Обошлись пока компетентным наставником в деле метаморфизма. А там посмотрим.
Андромеда, кстати всё ещё находилась в клинике и по словам специалистов была далека от выздоровления. Слишком удачно легли ментальные закладки на чисто субъективные Блэковские особенности. Коллеги мисс Делориа даже имели смелость утверждать, что в будущем среднюю Блэк вполне могла ждать судьба старшей сестры.
Гиллишир постепенно переставал напоминать деревню призраков и приобретал понемногу вид ухоженного магического поселения. Только очень немноголюдного. Наёмники капитана Гепнера хорошо подчистили территорию и мелкой нечисти практически не осталось. Зато открылось нечто похуже. И поэтому Гиллишир на карантине. Как рассказал Фергюссон находки, сделанные в домах, вроде бы чисто магловского поселения, озадачили даже Директора.
Предполагал ли Рагнхорк подобные сюрпризы? Трудно сказать. По крайней мере, количество нанятых наёмников указывало именно на это. А с другой стороны найденные сюрпризы стали неожиданностью и для него. Видно совсем не это ожидал найти Пронырливый в умирающем магловском селении. А тогда, что?
На праздновании Йоля сэр Гораций объявил, что наша учёба подходит к концу. Если конечно можно назвать учебой, то, что с нами происходило. Ведь нам не дали, каких — то сакральных знаний. И даже от курса того же Хогвартса мы удалились не слишком далеко. Мы получили нечто другое — научились мыслить. Воспринимать окружающую нас субстанцию именуемую Магией не как нечто заскорузло-вечное, а как живой организм, требующий глубокого понимания и как следствие не менее глубокого изучения.
Творение волшебства из тупого махания палочкой и декламирования речитативов на мёртвом языке, вдруг превратилось в увлекательнейший процесс, позволяющий пусть на краткий миг, но стать равным величайшим магам современности.
Обучение сблизило нас. Но дружбы как таковой не получалось. Наверное, всё-таки сказывалась разница в возрасте и багаже опыта за плечами. Даже находясь практически постоянно в компании Марго и Виктора, мы с Йозефом так и не смогли достигнуть той непосредственности в общении с миром, которая присуща детям. Не знаю как Йозефа, а меня это тяготило. Тяготило не то, что я несу добровольную ответственность за этих замечательных детей, а то, что я не могу как они радоваться окружающему, не могу расслабиться до конца, даже зная, что наша безопасность обеспечена на сто процентов. Паранойя скажете вы. Наверное.
Когда желание послать всё к Мордреду и пойти жахнуть стаканчик Старого Огденского, стало появляться всё чаще, пришлось идти сдаваться мисс Делориа. По-моему она была счастлива. Но в чувство меня привела быстро. Специалист всё-таки.
Красноармейское трио, успешно освоив выданный им агрегат, было вполне готово к действию. Квиррел, ау, где ты? Хотелось, конечно, опробовать инструмент на малозначимой цели, но потом решил не светиться. Маги, они, конечно, такие — маги. Но не идиоты. По крайней мере, не все.
Завёл себе правило каждую субботу бывать на Гримо. Поговорить с тётей, погладить СсШшурика, лично налить молока своему хвостатому ОМОНу. Что интересно змеи, когда то созданные при помощи "Моей прелести" развоплощаться не спешили, а жили обычной своей змеиной жизнью под присмотром Кричера. Сэр Гораций бывший в курсе откуда взялся змеиный прайд несколько раз обследовал крайтов и не нашёл никаких различий с живыми змеями. Очень интересно, но как нибудь потом.
Бэзил и Хорки оккупировали Поттер-манор. И если Бэзил предпочитал валяться на диванчике в каминном зале, то белокурая бестия предпочитала обширный манорский парк, являясь только для того, чтобы стащить что нибудь из кухни. При этом красноглазый хищник, как отмечали домовики, избегал разорять гнёзда в парке и практически не трогал мелкую живность.
И, да! Конец года принёс совершенно феерическое событие с Малфоем в главной роли. Не знаю, какие неведомые силы им двигали, но Лютц Абракасович умудрился на совершенно пустом месте найти колоссальное количество неприятностей на свою пятую точку. Причём сделал это смачно, и со вкусом. Но обо всё по порядку:
Итак, гуляя по Косому Малфой неожиданно, зачем то заскочил к мадам Малкин, чего сроду не делал. Не делал, потому что статус семейки не позволял закупаться у племянницы дона Теодоро, а требовал посещения "Триффилд и Тиффилд" расположенного неподалёку. Войдя в салон, мистер Малфой опять же повёл себя странно. Не стал дожидаться администратора, а зачем то направился в подсобку. Путь в которую ему преграждала толпа маглорождённых детишек. Оставим это утверждение на совести Малфоя, если у него она есть. Ну, согласен, меня и Йозефа можно принять за маглорождённых, из за стойкой ненависти к мантиям. Но Виктора! А тем более Моргану. Красавица наша, кстати, тоже не переваривающая мантии, была одета в простенькое такое платьице почти за шестьдесят тысяч галеонов. А ведь Абракасович всем и каждому утверждает, что Малфои деньги видят на пять футов в глубину. Наверное, солнце в глаза светило.
Ну, короче, мистер Совершенство, не стал нас обходить, а поднял свою трость. Как он впоследствии утверждал, что бы раздвинуть нашу компанию и пройти дальше.
Но ведь всей Магической Британии известно, что в трости у него спрятана палочка. Известно это было и телохранителям Виктора и Марго. И получил Люциус в голову два модернизированных Ступпефая от бодигардов Виктора, и какую-то светломагическую дрянь от мисс Монтроуз. От которой, кстати, прямо на глазах у него облезла кожа и клоками стали выпадать волосы.
Уже потом мисс Монтроуз рассказала, что применила светломагическое заклинание " Бойся света, тварь!" из арсенала континентальных борцов с нежитью. Когда то им глушили вампиров, а затем, немного модифицировав, признали годным и для употребления мракоборцами и телохранителями особо важных персон. Какой мисс Монтроуз и являлась.
А доставленному в Св. Мунго Малфою не повезло ещё раз. Дежурный колдомедик, не распознав заклинание, приказал раздеть доставленного, от чего тот весь облез и стал похож на несвежего инфернала.
Но как говорится кому война а кому... По крайней мере Директор и срочно им вызванные Дон и Министр выглядели как обожравшиеся сметаной коты. Пришлось немного обломать собравшихся напомнив, что есть вещи поважнее презренного металла. Те есть на бабки Абракасовича нажать, конечно, можно, и нужно, Но намного важнее выдавить из него пользуясь, случаем некий артефакт.
Вряд ли на тот момент стоило делить шкуру неубитого медведя, нос другой стороны все прекрасно понимали, что будущее рода Малфоев решается сейчас и здесь. Слишком велик был косяк упоротый Платинововолосым.
И кстати в процессе разборок тёплая компашка под предводительством Директора несколько трансформировалась и стала представлять собой идеальную коррупционную структуру. Банковский капитал, представленный , сами знаете кем, государственную власть в лице Министра и криминал представленный доном Теодоро, дополнила мадам Боунс олицетворяющая собой правоохранительные органы Магической Британии. В охмурении я не участвовал, но то, что Амелия теперь наша с потрохами понял совершенно чётко.
Ну что же, остаётся только как следует встретить Новый год.
Глава шестьдесят четвёртая.
Люциус Малфой.
..Клянусь своей магией, что не замышлял против этих детей ничего плохого.
Люциус Малфой поднял на уровне груди волшебную палочку
-Люмос!
Полюбовавшись появившимся на кончике палочки ярким светящимся шариком он дезактивировал заклинание и обратился к присутствующим в кабинете начальника ДМП магам
— Дамы и господа, я могу быть свободен?
— Да, конечно, мистер Малфой. Мы Вас более не задерживаем.
Люциус резко развернулся на каблуках взмахнув краем мантии так как, наверное, и самого Снейпа не получилось бы и деревянной походкой вышел из помещения.
Оказавшись в коридоре глава рода Малфой опустился в ближайшее из стоявших вдоль стен кресло и устало прикрыл глаза.
Дерьмо! Срань Мерлинова! Как они смеют! И ведь смеют. Мерлин, как он устал за эти дни! Голова под париком неистово зудела. Роскошный платиновый парик совершенно не пропускал воздуха и явно не стоил затраченных на него ста галеонов. Люциус с трудом удерживался от желания сорвать это изделие неизвестных мастеров и начать неистово чесать покрытую шрамами, лысую как колено голову. Он вспомнил выражение лица Нарциссы, когда она помогала ему напяливать парик, и раздражение просто затопило его.
-Люциус!?
Чья — то рука опустилась на его плечо.
— Люциус, с тобой всё в порядке?
Рядом с ним стоял Александр Уэлш, адвокат, чьими услугами пользовался ещё Абракас Малфой и по справедливости полагалось бы пользоваться и Люциусу, но он в своё время предпочёл услуги модного итальяшки.
В выцветших старческих глазах Уэлша плескалось сочувствие. Или всё— таки тщательно скрываемое презрение? Мордред! Люциус рывком поднялся из кресла.
— Извините сэр Александр, но мне пора. Дела, знаете ли.
— Дела твои мистер молодой Малфой мне хорошо известны. Их— то нам и надо обсудить.
— Я не нанимал Вас.
— Не нужно хамить, Люциус. Ты не в том положении. И кстати меня никто и не нанимал. Я Посредник.
— Межу кем и кем?
— Между тобой и людьми, которым ты должен.
— Я никому ничего не должен. Магия подтвердила мою невиновность. Только что!
-Ну, высоким материям, именуемым в просторечии Магией никогда не было дела до мелких разборок среди людей, так что тебе я думаю, придётся меня выслушать. Иначе...
— Иначе что!?
— Иначе тебе скорее всего не судьба даже до манора добраться.
— Вот только не надо мне угрожать!
— А я и не угрожаю. Ни в коем случае. Только лишь констатирую факт. Или ты думаешь, что оскорбление чести представителей ТАКИХ семей сойдёт тебе с рук.
— Каких к Мордреду семей! О чём Вы говорите! Да я...
— Постой ка, тебе разве не сказали кто у тебя в оппонентах?
— Северус...
— Значит, не сказали. Мордредщина, какая — то. Ну, с Боунс то, как раз всё понятно, но ты то, как умудрился не поинтересоваться, с кем тебе придётся иметь дело. Или настолько хотелось домой к Нарциссе под бочок, что такими мелочами ты даже и не заморачивался. Ну, прямо настоящий Малфой.
— Гхм, сэр Александр, а может мы поговорим в более удобном месте. В Вашем офисе, например. А то на нас уже начинают коситься.
— Боюсь, что нет, мистер молодой Малфой. Ты ведь знаешь, что в офисе я принимаю только наиболее уважаемых и значимых клиентов. А ты к ним теперь не относишься.
Так что единственное, что могу тебе предложить это перейти в какое нибудь кафе. Пусть даже и магловское. И не надо брезгливо морщится. А то я не знаю где ты встречаешься со своими партнёрами по бизнесу. Кстати сказать, бывшему бизнесу.
— То есть?
— Мерлин, Люциус, ты на редкость мало информирован. У тебя, что вместе с волосами и мозг голову покинул?
Надеюсь фамилии Макензи, Штрутвайер и Шнеерсон тебе знакомы. Вижу что знакомы. Так вот эти достойные господа просили передать тебе, что никаких дел более с тобой не имеют, и что самое главное никаких финансовых претензий не принимают.
Люциус! Люциус, тебе что плохо!?
Последней фразы Малфой не слышал.
Глава безномерная.
В последний день года природа словно вспомнила, что по календарю в этом полушарии всё-таки зима и в Британии пошёл снег. Крупные по настоящему новогодние хлопья летели и летели, покрывая землю белоснежным ковром , на радость детворе и на горе автомобилистам.
Где то в горах Шотландии стоя у окна своего кабинета любовался падающим снегом Директор Хогвартса. Год заканчивался и заканчивался почти хорошо. И пусть что -то не сложилось, не страшно. Главный проект продвигался, и это радовало больше всего. Дамблдор засмеялся и открыв окно сгрёб наметённый на подоконнике снег сделав снежок. Вот бы сейчас Северус пришёл, или Минерва. Сунуть им за шиворот снега. Вот смеху бы было. А пока их нет.
— Фоукс! Фоукс, бездельник, высуни голову из под крыла. У дяди Альбуса для тебя подарок.
Люциус Малфой тоже смотрел на летящие снежинки и представлял, как они ложатся в его раскрытый для прощания гроб. И причины для этого были. Деньги, на которые его кинули переметнувшиеся к Дону контрабандисты, принадлежали САМОМУ. И были вложены в дело по настоянию Малфоя и под его личную ответственность. В купе с внезапно появившимися долговыми обязательствами это означало крах всего что создавалось его предками с того самого момента когда первый Малфой ступил на землю Британии.
Вспомнив долговые расписки Люциус вспомнил и того кто эти расписки предъявил. Лёвин. Вот кто вытащит его из этой задницы. И пусть за это придётся заплатить слишком большую цену, он готов. А если его ещё и от Лорда прикроют. Да он готов их за это в задницу поцеловать. И не один раз.
Недавно вернувшийся в Британию Квирренус Квиррел на снежинки не любовался. Он пил. Пил беспробудно. Пил для того чтобы хоть как то заглушить голос в своей голове. Голос принадлежащий твари поселившейся у него на затылке. Твари, не оставлявшей попыток взять под полный контроль его тело. Тварь на затылке когда то тоже любила выпить. Но не в таком количестве. Тем более что Квиррел пил с собутыльником, а тварь травилась в одиночестве. И поскольку собутыльником Квирренуса был сам Моуди, набирались они знатно. В прямом смысле этого слова до потери сознания. Что собственно и требовалось.
Не видел падающего снега и уехавший из Британии Вернон Дурсль. Тьма всё— таки задавила его, и шедший на континенте уже вторую неделю снег, почти полностью завалил расположенную на маленьком сельском кладбище свежую могилу.
Не видел снегопада и Гарольд Поттер. Просто потому что спал. Спал на широком скрипучем диване в своём кабинете на третьем этаже Поттер-манора. И улыбался во сне.
Потому что снились малолетнему английскому лорду далёкая сибирская деревня, залитый солнцем сельский дворик и сам он, веселый и счастливый. Живой.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
