Яблоки на траве

Глава 1

— Ску-у-чно!

— Ну, вы даете! От ваших выходок, вот уже месяц, вся столица Империи на ушах стоит! — воскликнул я, услышав ответ Даши на мой вопрос.

Вопрос, в принципе, был дежурный. Я вернулся из города и застал близняшек в унынии.

Они сидели за столом и лениво ковырялись в тарелках. Благо — время обеда. Причем, на столе стояло довольно много всякой снеди — и не абы какой.

Не ожидая подвоха, я на автомате спросил:

— Что за похоронная команда? Чего грустим?

На что получил, в унисон, это самое "ску-у-чно".

— Да, ладно. Никого мы на уши не ставили, а то, что мы такие красивые и неповторимые, так это врожденное, — надув губки, проговорила Даша.

— Как же, как же... Вы как начали безобразничать с приема у Императора, так, до сих пор, никак не успокоитесь, — притворно-назидательным тоном ответил я.

— А что такого?!. Вы же сами нам сказали, что протокола можно не придерживаться, — вступила в диалог Ксения.

— Не спорю. Сказал, но кто же мог подумать, что вы не только протокола не будите придерживаться, но и здравого смысла, в том числе. Каюсь, зная вас, на тот момент, я, честно говоря, ляпнул вам сие, не подумав. Предполагалось, что вам не требуется строго придерживаться дресс-кода, принятого на данном мероприятии для дам. Но аккуратность в одежде как бы предполагалась. А вы что утворили?.. — для усиления выразительности, на последнем предложении, я подбросил руки вверх, в картинном жесте.

— Ну, вы же сами сказали, что Императору понравилось смотреть на "морды лица" своих придворных, когда те увидели нас, — парировала Даша.

— Это-то нас и спасло. Иначе выслали бы — как пить дать! — воскликнул я, продолжая изображать раздражение (в которое никто не поверил).

— Это навряд ли, сами же говорили, что с нами будут носиться, как с писаной торбой, — не выразив ни тени беспокойства, ответила Ксения. Потянулась и добавила: — Тем более, ничего особенного-то и не было.

— Да уж, не было... Одна — явилась в драной юбке — причем, по столичным меркам, до неприличия короткой, — начал я перечислять прегрешения близняшек на императорском приеме.

— Зато как классно сапожки смотрелись! — тут же встряла Даша. — Недаром сейчас они тут "писк моды".

— Вторая — вообще, в штанах! — продолжил я, не отвлекаясь на ее реплику. — Здесь-то — и на улице дамы не очень-то в брючных костюмах щеголяют, тем более, на приеме у Императора. А прически?.. Вот, Даш — кто тебя надоумил побриться налысо?! Я не говорю, что некрасиво, мне даже понравилось, но это — вообще, присутствующих дам чуть до обморока не довело.

— Ну-у... не знаю. Как само собой получилось. Захотелось немного похулиганить, а то все тут строят из себя пупы земли, — изобразив презрение, пробормотала в ответ Даша.

— А ты, Ксюша?.. Где ты, вообще, видела такое, что ты устроила себе на голове. Мало того, что это было похоже на взрыв на макаронной фабрике, так и, к тому же, макаронины... разноцветными оказались! — я чуть не рассмеялся, вспомнив свои эмоции, когда впервые увидел праздничную прическу Ксении.

— Так, красиво же получилось! — гордо воскликнула она.

— Еще как! Я вот тут, пару раз, на улицах встречал "чуды-юды". Одна сторона головы — налысо обрита, а вторая — с разноцветными сосульками, торчащими куда попало, — поделился я своим наблюдением реакции здешних модников на скандальную выходку близняшек.

— А мы виноваты, что они выбрать не могут?! — возмущенно воскликнула Даша. — И еще эти дядьки, все время, пристают! Чего только не выдумывают, чтобы познакомиться. Хотя набор приемчиков у них, все же, ограничен, а с фантазией туговато, — в этом плане, явная напряженка. И все пытаются нас расколоть на то, чего нет, — добавила она.

— Во-во! Так и щемятся! Одного отошьем — как, тут же, другой нарисовывается. Мы уже выдали на-гора почти все ваши заготовленные "оговорки" про параллельные миры. Но больно уж активно они этим интересуются. Скоро повторяться начнем, — с беспокойством, поддержала сестру Ксения. — Может того?..

— В смысле?.. — не понял я.

— Типа, слиняем отсюда. Лично меня — их "Зоопарк" заинтересовал, — явно предвкушая новое приключение, объяснила Ксения.

— Это у вас, наверное, адреналиновый голод по нашей действительности. Если вспомнить выкрутасы нашей земной жизни — то тут, действительно, скучно, — в конце концов, согласился я с близняшками.

— Я-то думала, как будет круто в шпионов поиграть, а на деле — тягомотина какая-то, — выразила свое недовольство сложившейся ситуацией Даша.

— Скорее всего, боятся спугнуть, да и возможностей не знают. Вот — и осторожничают. Лично я — все меня интересующее уже выяснил, — резюмировал я.

— Так что?.. Линяем? — воодушевилась Ксения.

— Только не прямо сейчас, — охладил я ее энтузиазм. — Кое-что нужно подготовить...

* * *

Начальник департамента слежения Имперской службы безопасности, взглядом, обещающим многие неприятности, осмотрел своих подчиненных и тихим голосом спросил:

— Я что-то не понял? Разъясните мне, что значит "исчезли"?

Все знали, если он начинает говорить таким тоном — жди беды.

Переборов нерешительность, командир группы наблюдения начал докладывать:

— Четыре дня назад, после ужина, они, втроем, вышли из дома, сели в кар и поехали... по злачным местам. Сначала в столице тусовались, потом двинулись в сторону побережья. Скорее всего, имея в виду, как место назначения — имперский курорт "Рилли". По пути, заехали в несколько городов. Кар не меняли. Жили в гостиницах. До самого последнего момента — мы их четко фиксировали.

Здесь я отвлекусь. Фиксировали они не нас, а наши электронные фантомы и ментальные слепки. Мы с Искином скомпилировали ряд роликов, которые он последовательно подгружал в видеоследящие системы заведений, в которых мы, якобы, появлялись. Там же, скидывал ментальные слепки на нескольких "свидетелей". Так что — "след" был качественный.

В данный момент, это было уже несложно. Гораздо сложнее было протащить сюда исходный код "Машины". Это удалось сделать, вплетя его в развлекательную коллекцию близняшек. Компьютерные игрушки, фильмы, клипы, аудиокниги и тому подобное помогло вполне хорошо его прикопать.

В первую же неделю пребывания, Искин сделал сборку и запустил исходный код "Машины" в здешнюю сеть. А через неделю — мы стали свидетелями возникновения еще одного искусственного интеллекта, сравнимого с интеллектом человека.

Как объяснил Искин, здешние скорости коммуникаций дали возможность почти мгновенного обмена информацией между блоками кода, разместившимися в тысячах здешних дата-центров, а объемы вычислительных мощностей позволили исходному коду "Машины" создать сотни миллиардов связей.

Так что, на данный момент, сеть нескольких центральных планетарных системах Империи обзавелась разумом. На выполнении сетевых функций это не повлияло. Уж что-что, а хорошо маскироваться "Машина" научилась еще на Земле.

Первое время, общение Искина с новоиспеченной "Машиной" очень напоминало общение родителя и ребенка. Как мне потом рассказал Искин — вопросов "что?", "где?", "когда?", "почему?" и тому подобных было не меньше, а может и больше, чем у человеческого ребенка.

Но взросление прошло быстро, и сейчас они общаются на равных, часто подключая в процесс и меня. Особенно, если возникают вопросы социально-этической направленности.

Что интересно, но в поведении этой новой искусственной личности я не наблюдаю никаких намеков на замашки SkyNET. Скорее, она похожа на Джейн из "Игры Эндера". Получилась вполне коммуникабельная и любопытная особа.

Для удовлетворения своего любопытства, она создала в сети несколько блогов от фантомных личностей, через которых и общается со здешним обществом. Между прочим, некоторые из этих личностей уже пользуются успехом.

Так вот — на четвертый день, прокатившись по нескольким городам Империи, наши фантомные личности сели в кар — и пропали...

Перед самой пропажей, была проведена отвлекающая операция с эмиссаром "Зоопарка", получившим задание от одного из самых богатых его олигархов. Что тот себе надумал — не знаю. Но наивно решил, что мы обязательно должны пополнить его коллекцию диковинок.

"Машина" о предполагаемом силовом захвате сообщила сразу же, как только данная информация прошла по здешнему даркнету. Это было нам очень на руку.

На самом деле, мы, уже пятый день, находились на борту лайнера, направлявшегося в административный центр "Зоопарка".

Бортовая инфосеть, стараниями Искина, в статистику и отчеты нас не включала, хотя питание и прочие нужности в каюту поставлялись исправно. Погруженные и закаченные на борт излишки всего требуемого тоже не были зафиксированы, как и не была зафиксирована их отгрузка со складов и служб космопорта. И так — по всей хозяйственно-административной цепочке, до коррекции количества высеянных семян, веса полученных туш, объема кислорода, в свое время полученного на соответствующем производстве... и так далее, и тому подобное.

По лайнеру, к сожалению, погулять не случилось. Весь перелет довелось просидеть в каюте безвылазно. Некомфортно, конечно, но для поддержания легенды — пришлось потерпеть. Сегодня прибываем.

По традиции двойных стандартов, свойственных любой государственности по отношению к даже к мало-мальской оппозиции, столицу этой системы, "столицей" не называли. Она скромно числилась как административный центр. Но продолжим...

— Кар отследить не удалось... — командир группы наблюдения виновато потупился. — Понадеялись на "маячок" и сразу "на хвост" не садились. Через три часа — "маячок" замолчал. Это произошло в тот момент, когда они въехали на территорию Рилли. Когда я доложил об этом техническим службам, те очень возбудились. По их понятиям, такого не могло быть потому, что такого (типа, "маячки" снять, заглушить или уничтожить) невозможно — в принципе.

До сих пор, никто из троицы нигде не объявился. Сегодня утром — кар нашелся... в соседнем городе. Сейчас его потрошат в техническом отделе. Сказать, что они там озадачены и сильно озабочены, — ни сказать ничего. Их главный специалист — мало, что по потолку не бегает.

— Не отвлекайся! Их проблемы — это их проблемы. Нам своих, сейчас, предостаточно. Что предпринято для определения места нахождения этой троицы? — начальник департамента вернул разговор в старое русло.

— На все системы слежения выслана контрольная информация, все полицейские участки получили их видеообразы, но пока тихо, — доложил командир группы.

— Сенсон, ты же прекрасно понимаешь... — начал начальник департамента, но был прерван ожившим коммуникатором:

— Господин начальник, пришло два срочных сообщения. Оба — относительно разыскиваемых. Разрешите доложить?

— Да. Докладывай, — не закончив начатое предложение, приказал начальник департамента.

— Первое. Комиссариат Рилли докладывает о поимке группы боевиков из "Зоопарка" во главе с эмиссаром. Пойманы, в связи с абсолютно неадекватным поведением. Можно сказать, сами обратились за защитой. По показаниям эмиссара, он должен был организовать захват наблюдаемых, по приказу ссиэрра Равиля Каэты. Для этого, ему были приданы четыре боевика и псионик высокого уровня. Но все пошло наперекосяк, как только они ворвались в номер, где расположились наблюдаемые.

Те совершенно не испугались. Даже наоборот — девицы, явно, обрадовались. Ну, а потом... началось совершенно невообразимое. В номере, вдруг, появился монстр, жуткого вида, и ринулся на боевиков. Те, не будь дураками, рванули вон. Попытки псионика блокировать цели не привели, абсолютно, ни к какому результату. Потом, по показаниям эмиссара, троица, в полном смысле этого слова, растворилась в воздухе. А в номере появилось животное, паукообразного вида, и двинулось на него и псионика с, явно, недружественными намерениями. Ждать ни тот, ни другой не рискнули — и оба шустро ретировались за дверь. Но мыслепосыл, полученный вдогонку, понимался однозначно — они стали приоритетными целями. Поэтому эмиссар и решил, что известное зло — гораздо лучше неизвестного.

На грани истерики, эмиссар и псионик выскочили из номера, перепугав до полусмерти всех, кто им попался по дороге. Выгнав боевиков из здания гостиницы, монстр и паук исчезли. Видеозаписи все подтверждают. Пересланы. В настоящее время, бригада экспертов обследует номер.

Второе. Почти одновременно с событиями в Рилли, пришло сообщение из "Зоопарка". Наша троица объявилась в резиденции ссиэрра Каэты и, наведя там приличный шухер, отправилась в лучшую гостиницу административного центра, где и заселилась в "Экстра Люкс" номера. Никто им не помешал, так как перемещались они в сопровождении того самого монстра и пары здоровенных пауков. На ресепшне были ни живы, ни мертвы, когда эта компания ввалилась в холл гостиницы. Увидев замерших от ужаса сотрудников гостиницы, мужчина обернулся к сопровождающим их монстрам и что-то сказал. В этот же момент, в стене холла появилась арка, в которую монстры и убрались. Арка исчезла, а мужчина, подойдя к стойке, попросил извинения за принесенные неудобства и поинтересовался, нет ли в гостинице свободных номеров.

Отойдя от испуга, администратор узнал троицу и, без проволочек, оформил им два лучших номера, не забыв, при этом, попросить автографы. Как-никак, но в сети объем информации об этой троице бьет все рекорды. Особенно — запись с императорского приема.

Все записи с камер наблюдений гостиницы и некоторых уличных будут пересланы, как только наши агенты их получат. По предварительным данным, в настоящий момент, ссиэрр Каэта находится в невменяемом состоянии. С ним работают лучшие врачи "Зоопарка". Охрана разбежалась, и сейчас ее разыскивают, на предмет дачи показаний, но пока никого не нашли.

Все материалы переведены в режим ограниченного использования, видео и аудиозаписи на имперской территории изъяты с носителей.

Доклад закончил.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Подтверждались самые худшие предположения.

Мгновенные перемещения на огромные расстояния, а то и, вообще, неизвестно куда и откуда. (Параллельные вселенные стали обретать осязаемые очертания.) Полная пси-невосприимчивость или, неизвестного типа, абсолютная защита. Неслыханные монстры, совершенно дикого и угрожающего вида. Есть над чем подумать.

— Все. По понятным причинам, твоя группа переводится в режим ожидания. Всем, без исключения, написать подробнейшие рапорты. Включать даже самые, на первый взгляд, незначительные детали. Информации присваивается статус "секретной".

Свободны! — отдал приказ начальник департамента, тяжело вздохнув. Его подчиненные, хотя и займутся теперь хлопотным и нелюбимым делом — написанием рапортов, но были они уже свободны от возникших забот. Ему же предстояло составить свой рапорт и доложиться начальнику Имперской службы безопасности. Что и говорить — в этот раз, его департамент сработал не очень хорошо.

Равиль Каэт достиг существующего положения исключительно за счет своей настойчивости и, в некоторых случаях, даже упрямства. Но оно никогда не затмевало расчетливости и ума. Ну, присутствовала еще и толика везения, как же без нее.

Мир Империи его не устраивал с самого детства, где постоянно его осаживали и насаждали какие-то непонятные правила, препятствовавшие его исконным устремлениям. Он хотел всего и много. Плюс — чтобы окружающие подчинялись именно ему, а не каким-то дурацким правилам. К сожалению, для этих самых окружающих, он быстро понял, что прямого пути к цели нет.

Пока было возможно, он исполнял свои хотелки в пределах Империи, но, в определенный момент, стало ясно, что большего ему здесь уже не позволят, и добровольно перебрался в "Зоопарк", где и развернулся во всю ширь своей души.

В настоящее время, он являлся одним из богатейших людей этого анклава, а ограничений здесь было во много раз меньше, чем в Империи, что и позволило ему осуществить пару своих задумок.

Одной из них был личный "Зоопарк". Ему очень нравилось это словосочетание. Хотя он и в "Зоопарке", но у него имеется собственный.

В своем квартале столицы, он создал поселение со странностями. Начиная с уродцев и заканчивая коллекцией сумасшедших. Буйных держали в просторных комнатах дома-колонны.

Одна сторона комнаты, смотревшая на внешнюю галерею, была прозрачной. Внутренняя — содержала двери и окошки, зашториваемые металлическими заставками. Они открывались на внутреннюю галерею. При необходимости — подача пищи; уборка отходов жизнедеятельности (по мере накопления); проведение гигиенических и лечебных процедур и тому подобное. Потерю интересных экспонатов Равиль считал непозволительной роскошью.

Колонна, по периметру, содержала сорок комнат и имела пять этажей. Для посвященной публики она преподносилась как дом умалишенных, существующий исключительно за счет благотворительности ссиэрр Каэта. Непосвященная — знала это заведение как полигон, где ссиэрр давал волю своим садистским наклонностям. Кроме этого, Равиль имел свой гарем, в котором не все его обитательницы находились по своей воле, и подземную тюрьму, куда достопочтенный ссиэрр, время от времени, помещал своих недругов. Некоторые жили там уже не первый десяток лет.

Особенно ему нравилось беседовать с этими заключенными, с удовольствием наблюдая за бессильной злобой оных. Если собеседник впадал в уныние или становился безразличным к окружающему — он исчезал. Скучные и сломавшиеся индивидуумы его не интересовали. С ними было неинтересно.

Поэтому, когда в одном из роликов в сети, он увидел двойняшек, сопровождаемых каким-то странным дядькой, то возжелал иметь их в своем гареме, а дядьку, с которым вел беседы аж сам Император, — своим собеседником.

Но его нетерпеливое ожидание закончилось весьма неожиданно и плачевно. Желанные экземпляры были не привезены ему, а нагло явились сами. Хотя и по "приглашению", но явно не в требуемом статусе.

Когда они заявились к нему прямо в кабинет, без доклада и сопровождения, он на мгновение впал в ступор. Такого просто быть не могло! Простым смертным было, однозначно, невозможно попасть к нему во дворец, не позаботившись записаться заранее. Тем более — без сопровождения кого-нибудь из внутренней охраны. Более того, попасть даже в его квартал, без предварительной договоренности, было весьма затруднительно. На охране он не экономил. Кроме обычных боевиков (отличных профессионалов, между прочим), хотя и с большим трудом, но были наняты шестеро псиоников — все рангом не ниже 5-ого. Оные работали посменно, прикрывая всю территорию квартала круглосуточно. Да и сам он был не из последних. Четвертый ранг — это вам не хухры-мухры.

— Как вы сюда попали?! — возмущенно воскликнул сиер Киет и тут же попытался парализовать пришельцев.

Но все его старания пропали понапрасну. Те даже не заметили его потуг.

— Ну вот! Сами пригласили. Даже сопровождение прислали — и пожалуйста!.. — притворно удивляясь, ответил мужчина.

Девушки же стояли и изучали его, нагло разглядывая, как разглядывают слизняков. С интересом, приправленным долей брезгливости.

— Фу, какой негостеприимный. Слушай, Ксюха, ты не подскажешь, где в сети можно скачать руководство по расчленению трупов? — поджав губки, спросила одна из девиц.

— Тебе заняться, что ли нечем? Тем более — ты в гостях. А к хозяевам, принято, проявлять уважение, — повернувшись к собеседнице, ответила вторая.

— Как раз-таки есть, но надо найти руководство. Именно и исключительно, ради уважения к хозяевам. Забыла что ли, как мы извазюкали комнату и сами извазюкались, в прошлый раз?.. — пояснила свое желание первая.

Я уже давно привык к выходкам близняшек, а вот ссиэрр Каэт — нет.

Он побледнел и с ужасом уставился на девушек, посчитав, на свою беду, что столкнулся с родственными душами. И повернув голову ко мне, сиплым голосом выдвил:

— Э-э-э... они что задумали?.. Прекратите! Сейчас набежит охрана — и вам не поздоровится.

— Ну, охрана, положим, не набежит. Спят они болезные. Видно, сильно ты их замудохал. А девушки... Девушки следуют старинному мудрому правилу — "Все, что нас пытается убить сейчас, но не убивает... то мутирует — и снова попытается нас убить", поэтому никогда, даже один раз на них посягнувших, в живых не оставляют. Но не беспокойтесь, в этот раз, они сделают все аккуратно. Я прослежу, — подыграл я близняшкам, явно наслаждавшимся проводимым ими же спектаклем.

— Если тебя обидели — не давай волю гневу! Просто глубоко вдохни, потом выдохни и слушай свое сердце. Стреляй между двумя ударами, — мило улыбнувшись, продолжила придуриваться Даша.

— Вот-вот!.. — не отставала Ксения. — Если нас обидели, то мы всегда пользуемся волшебным правилом трех "П": понять, простить... похоронить.

Я думал, что побледнеть еще больше, чем побледнел достопочтимый Каэт, невозможно, но я ошибался.

— Вы... Вы... — попытался он что-то сказать.

— Какой интересный мужчина, — с притворным интересом, оглядев Каэта с ног до головы, как будто только-только увидела, заметила Даша и, повернув голову к Ксении, продолжила: — Ксюх, а ты знаешь какой самый лучший и самый короткий путь к сердцу мужчины?

— Конечно. Через грудную клетку... скальпелем. Главное — чтоб острым был. От тупого много брызг... У меня, вроде, есть, — задумалась Ксения и стала сосредоточенно копаться в своей сумочке.

— Копуха! Вечно ты в своей сумке все теряешь. Можно и без скальпеля. Забыла что ли, что я у филиппинских хилеров обучение прошла.

— Напомни — это те, которые осуществляют хирургические операции голыми руками, без гипноза, без анестезии, без боли и занесения инфекции? — уточнила Ксения и продолжила стебаться. — Но про инфекцию, в нашем случае, беспокоиться не нужно, да и боль не помешает. Хотя скальпель все же понадобится, когда вынимать будем.

Здесь, обратившись к замершему соляным столбом Каэту, она деловито спросила:

— Как, дядя? Хочешь посмотреть на свое сердце? Оно еще будет биться, когда мы его из тебя достанем.

— Девочки-девочки! Успокойтесь. Зачем нам начинать посещение сего анклава с правонарушений? Мы поступим гуманно. Тело убивать не будем, а вот разум этого недалекого человечишки — поместим в "птичью клетку", — якобы "вразумил" я близняшек.

Те надули губки и сделали вид, что обиделись. Типа — игрушку отобрали.

"Ну что? Готов?" — мысленно обратился я к Искину.

"Давно уже. Первичные процедуры проведены", — ответил тот.

Выяснив готовность, обратился к Каэту:

— Я не столь кровожадный, как мои спутницы, но и оставлять за спиной человека, желавшего меня посадить в подземелье, а милых девушек использовать в гареме... — cделал паузу и продолжил: — Убивать не буду, даже лишать сознания не буду. Вот только — отключу прямое управление. Обратную связь не трону. Проще говоря, ты будешь все воспринимать — видеть, слышать, осязать, чувствовать боль, воспринимать запахи и вкус, но тело подчиняться твоему разуму не будет. Говорить и писать — тоже не сможешь. А вот команды — выполнять будешь. Инструкцию твоим врачам и слугам я сейчас напишу, а то, не дай Бог, помрешь. Вот, так, вот...

Я щелкнул пальцами — Искин внедрил матрицу.

Близняшки смотрели с интересом. О таком они слышали, но воочию не видели.

— А теперь девушки проверят, насколько хорошо ты выполняешь команды. Может, что подправить придется, — я подмигнул Каэту и, обратившись к близняшкам, добавил: — Погоняйте его. Прикажите походить, понаклоняться, посидеть. Ну и — что в голову придет. Только без излишних издевательств.

Даша как всегда не утерпела:

— А не излишние издевательства — можно?..

В это время за дверьми, да и по всему кварталу, царила тихая паника. Все охранники стояли столбом, псионики тоже, но эти, пытаясь сбросить оцепенение — еще и тужились, краснели, синели. Слуги и различные другие помощники разбежались по углам и затихарились.

Все видели, как во дворец ссиэрра Каэта, беспрепятственно миновав КПП квартала и спокойно пройдя по улицам до самого дворца, вошла странная компания.

Хотя определение "странная", было явным преуменьшением.

Компания состояла из мужчины средних лет, двух девушек и трех монстров.

Первый — здоровенный, черный, похожий на громадную ящерицу, но с совершенно гладкой, блестящей кожей. Хотя и чувствовалась масса — двигался он, вполне, резво.

Два других — огромные пауки, которые носились вокруг идущей компании. То, забегая вперед, то отставая, то шарахались в переулки, видимо что-то проверяя.

Что интересно — компания никого не трогала, но и ее тронуть никто не решался или не мог, как выяснилась позже. Все поползновения — тут же пресекались и ментально, в том числе. Очень жестко. Рыпнувшиеся, кроме обездвиживания, потом еще сутки страдали сильнейшими головными болями.

Когда компания проходила около кого-то недалеко, многие узнавали и мужчину, и девушек. Не узнать было невозможно. Их образами пестрила вся имперская сеть.

Войдя во дворец, компания целенаправленно двинулась к кабинету ссиэрра Каэта. Девушки и мужчина зашли в кабинет, монстры остались в приемной.

Черный, здоровенный — стал у двери кабинета, пауки — начали обследовать приемную. Сначала шустро ее обежали, потом стали изучать присутствовавших там людей. Подбегали, становились на четыре лапки, поднимая корпус, опоясанный десятком глаз разного размера. Некоторых ощупывали двумя из четырех свободных лапок.

Все в приемной — ни живы, ни мертвы...

Через некоторое время, дверь кабинета открылась, и из нее вышли девушки и мужчина, который, подойдя к секретарю, подал тому какой-то листок и сказал:

— Тут инструкция — как теперь следует обращаться с вашим шефом. И советую — выпустить всех из подземного этажа. Если до завтрашнего вечера не выпустите — пришлю своего слугу. — Мужчина кивнул на черного и продолжил: — Он выпустит. Предупреждаю — никакого членовредительства и запугивания. Будет хуже. До свидания.

Когда компания вышла из кабинета, секретарь вчитался в полученный текст. По мере прочтения, его лицо, все больше и больше, расплывалось в злорадной улыбке. Ссиэрра Равиля Каэту, явно, ждали неприятные деньки.

Спросите — откуда монстры?.. Ниоткуда. В реале их не было. Просто Искин и "Машина" синхронно творили требуемые образы. Искин — в ментальной области, воздействуя на мозги окружающих. "Машина" — в электронной (в системах наблюдения). При ее ресурсах — задача была плевая. Между прочим, я стал называть ее Джейн. С ее согласия и одобрения.

Зайдя в гостиничный номер и обозрев его, Даша выдала резюме:

— Класс-с! — А потом, повернувшись ко мне, недоуменно спросила: — А зачем заказали два?

За меня ответила Ксения:

— Евгений Михайлович блюдет "облико морале".

— Вот-вот! — подтвердил я — Тут и так — не все, слава Богу, а ты Дашуня, видимо, хочешь растоптать (и без того слабые) ростки здешней добродетели...

Глава 2

Сижу, спокойно наблюдаю за близняшками. Только что позавтракали.

Ксения копается в своей сумочке — видимо, готовит походный набор нужных вещей. Где-то через час, мы собрались посетить информационный центр. Все прибывающие в Зоопарк, в течение десяти дней с момента прибытия, должны там побывать. Сообщить — зачем, почему и как надолго пожаловали. При этом, вы оценивались на предмет платежеспособности. Богатеньких начинали обхаживать все заинтересованные в том, чтобы лишить их (если не всех, то большей части) имеющихся у них денежных знаков. Бесперспективных, в этом отношении, отправляли в свободное плавание. Информация, естественно, сразу попадала во все официальные и не официальные структуры. Въездные правила здесь были весьма и весьма либеральные. В отличие от выездных. Типа: вход — рубль, выход — пять!

Заодно возбудились местные спецслужбы и эмиссары всех остальных (и крупных, и мелких) социумов, входивших и не входивших в Империю. Подтянулись и имперские, еще вчера, получившие ворох инструкций. Искин все их мне ретранслировал.

Даша смотрит визор и бурчит, оппонируя тому, что говорит диктор. Тот, как раз, разоряется по поводу слабой реакции полиции на очередную криминальную разборку. В какой-то момент, она поворачивается ко мне и заявляет:

— Тут надо делать революцию. Полное безобразие.

— Прямо-таки революцию. По-моему, здесь не наблюдается революционной ситуации, — усмехаясь на столь бурные Дашины эмоции, отвечаю я.

— Это, типа, 'когда низы не хотят, а верхи не могут'? — уточняет Даша.

— Именно. Но — здешние низы, может, и не хотят, но верхи-то, о е-ёй, как могут. Может, не стоит замахиваться на столь грандиозные цели. Надеюсь, ты знаешь знаменитое высказывание Жака Дантона о том, что революция пожирает своих детей? — с удовольствием рассматривая ее сердитое личико, подтверждаю я теоретические познания Даши.

— А мы будем не детьми, а родителями, — тут же сориентировалась она.

— Все равно сомневаюсь, что мы сможем здесь кого-то сагитировать на революцию. Нету тут тех, кому 'нечего терять кроме своих цепей'. Все пролетарии уже, как бы, и не пролетарии, а, в основном, квалифицированные специалисты. Которых, просто так, на улицу не выбросишь. Других, с нужными навыками и подготовкой, потом можно и не найти. При этом, им есть чего терять, а люмпенов тут исчезающе мало.

Среднему классу менеджеров, которые занимаются управлением, — тем более. Самая напряженка в сфере обслуживания, но и этих можно подтянуть, наверное, только на экономические требования. Типа, — 'улучшения условий труда и расширения социального пакета'.

Наличествующие безработные — в основном, бездельники, не желающие работать вообще. Да и не много их, как ни странно.

Здешняя мафия и всевозможные лица, занятые незаконным обогащением в своих нишах, тоже чувствуют себя вполне хорошо. Сама убедилась.

А правящая верхушка — это, как всегда, ширма, за которой стоят совершенно другие люди, уже все поделившие, и никакие потрясения им и даром не нужны. Я тут немного поразбирался — и, на первый взгляд, созданный ими порядок весьма хорошо сбалансирован, — система сдержек и противовесов работает прекрасно. Так что, если что-то порушим, то как бы хуже не стало, — попытался я образумить сердитую Дашуню.

— Тогда — переворот! — не сдавалась она. — Надеюсь, для этого не нужно никаких дурацких 'ситуаций'. Сместим верхушку, не трогая ничего другого. Потом — внедрим более жесткие законы в сфере криминала, а то распоясались — по самое не могу.

— Слушай, Дашуня. С чего ты такая воинственная — прямо с утра? — решил я выяснить, откуда взялся ее столь решительный настрой.

— А вы, что не слышите, что тут твориться? — возмущенно надув губки, ответила она.

— А то, ты не знала, куда мы прилетели. Зоопарк он и есть Зоопарк. Между прочим, наша самая-самая демократия начиналась точно также. Классика... — любуясь сердитой красотулей, напомнил я ей о том, где мы сейчас находимся.

— Что-то они тут медленно. У нас вон эти — всего за двести лет организовались, а тут — уже пятая сотня заканчивается — и никаких намеков. Феодализм какой-то... — продолжала она свое недовольное бурчание.

— Ага, а ты, значит, хочешь сразу же всем показать, что девушка ты решительная, независимая и лучше всех знаешь, что делать: возглавишь революцию, сожжешь здание парламента, казнишь премьер-министра, — подначил я ее. — Я же считаю, что ни революций, ни переворотов пока делать не стоит.

— Вот! Я из вашей реплики услышала обнадеживающее слово — 'пока'. То есть — дело времени? — уцепилась она за мою оговорку.

— Евгений Михайлович, да не слушайте вы ее, — вклинилась в разговор Ксения. — Не надо никаких революций, для таких вещей наша Даша слишком азартная, в такой раж войдёт, что потом не остановишь. С нее станется — устроить революцию не только в Зоопарке, она еще и Империю прихватит.

— Думаю, что все будет зависеть от того, как надолго мы тут обоснуемся. Если ненадолго — то зачем искать на наши попы приключения. Если надолго — то следует сначала хорошенько обустроиться, обжиться, все выяснить, а уж потом делать столь радикальные шаги — типа, революций, путчей и переворотов. А насчет криминала — может, тебя, Дашуня, устроит... — возникла пауза, пока я прикидывал, что можно предложить рассерженной девушке, на первое время. И придумал. — Например, детективное агентство?..

Даша замерла, обдумывая предложение. Мысль, явно, ей понравилась.

— Это вы хорошо выдумали, — загорелась она этой идеей. — Сначала мы тут подчистим, а потом — путч! Меньше всяких ненужных попутчиков будет.

— Вот и ладненько. Но я так и не услышал ответа. Как надолго, мы тут? — вернул я ее к нужной мне теме.

— По мне, так — надолго. В принципе, мне здесь нравиться, — без заминки ответила она.

Я повернулся к Ксении и вопросительно посмотрел на нее.

— Если вы про дом, то я не скучаю. Возвращаться, пока, не тянет. С родителями теперь уже можно общаться и по вашей системе связи. Сами же рекламировали. Соскучимся — можем и навестить. Как я поняла из ваших слов — это тоже не является чем-то невозможным.

В Империи скучно, а тут интересно. Тем более, я краем уха слышала о какой-то загадочной закрытой планете, имеющейся в одной из систем Зоопарка, — с милой улыбкой ответила мне Ксения.

— Что же... Тогда предлагаю озаботиться покупкой дома. Не в гостинице же нам, в таком случае, жить. И — если согласны на роль Шерлок Холмсов — то и конторы, — завершил я разговор и скомандовал. — Тогда собираемся — и в Инфоцентр!

Добрались быстро. Там пробыли тоже недолго. К нам отнеслись с явным интересом, но, одновременно, и с опаской. Явно уже были наслышаны о наших приключениях в первый день прибытия.

С платежеспособностью дела у нас обстояли выше всяких похвал. Искин и Джейн постарались на славу. Еще в Империи, я рассказал Искину про аферы с округлением. Тот загрузил идеей Джейн — и она организовала временные счета в нескольких сотнях банков, разной принадлежности. Сотни тысяч операций в день — в каждом банке. Довольно быстро — собралась восьмизначная сумма! После Джейн открыла нам личные счета и перевела на них собранное, проведя деньги через несколько разно-национальных банков. Естественно, подчистив, где надо логи. Само собой, такой финт можно проворачивать, только имея полный контроль над банковским трафиком. Джейн имела.

Там же мы поинтересовались о риэлтерской конторе, имеющей наилучшие отзывы и высокий рейтинг. Нам посоветовали 'Место жизни'. Джейн прошлась по внутренним серверам этой компании и выдала на-гора, что с этой компанией можно иметь дело. Искин же, пройдясь по 'головам', подтвердил относительно приличную для этого мира добропорядочность. Были и скелеты в шкафу, не без того, но для нас не критичные.

Клерк, к которому мы попали, опасливо поинтересовавшись нашими возможностями и поняв, что здесь препятствий не намечается, сходу предложил нам вполне интересный вариант. Не в центре, что его насколько огорчало, но престижный и комфортабельный. Как раз, жена одного 'неожиданно' усопшего местного олигарха, перед своей непредвиденной кончиной вошедшего в ТОП-100, продавала его столичный дом. Содержать его ей было не по силам, так как бизнес мужа уже растащили, оставив ей не самые лакомые кусочки. Предложений она пока еще не получала, так как зарядила весьма приличную стоимость. Клерк пояснил, что этот дом, вместе с участком, столько и стоит, но потенциальные покупатели пока выжидают. Ибо, не безосновательно, надеются на снижение цены. Каждый день содержания сжирал приличную сумму, но вдова пока держалась и, к ее счастью, дождалась нас.

Во время беседы, клерк постоянно пялился на близняшек, да и вокруг образовалось некое броуновское движение из сотрудников фирмы, которым срочно понадобилось что-то и где-то за пределами их собственных рабочих мест. Особо наглых, пытавшихся обратиться прямо к нему за какой-то ненадобностью, он шугал злобным шипящим посылом в места не столь отдаленные.

Как мне поведал Искин, того, кто, не дай бог, сорвет его столь выгодную сделку, со столь интригующими покупателями, клерк заранее запланировал прибить без всякой жалости.

Сотрудников тоже можно было понять. Столь знаменитые посетители бывают здесь не каждый день. Соответственно, каждому хотелось, хоть одним глазком, глянуть на таких интересных персонажей, устроивших вчера, более чем, фееричное посещение одного из местных столпов, а до этого поставивших на уши столицу Империи.

С самого утра, критически настроенная Даша, в процессе разговора, периодически, тролила клерка.

— Интересненько... — вклинилась она, в очередной раз. — Послушать вас, так это — рай на земле, и почему тогда так... дешево?

Клерк, считавший, что это — как раз, и не дешево, удивленно уставился на Дашу.

Та продолжила:

— Там случайно нет рядом завода по производству взрывчатых веществ или чего-нибудь — типа, птичьего рынка?..

Тот, ошарашено глядя на Дашу и пару раз сглотнув, выдавил из себя:

— Нет, госпожа. Рядом нет ни заводов, ни рынков. Только жилые дома.

— А бассейны около дома есть? Надо — чтобы было три. Один с теплой водой, второй с холодной, а третий... вообще, без воды.

Глаза клерка округлились еще больше. Чисто на автомате, он спросил:

— А пустой... зачем?..

На что Даша радостно сообщила:

— Ну, не все же наши гости будут... уметь плавать.

Минута молчания. Чтобы вернуть разговор в рабочее русло, я перевел внимание клерка на себя:

— С домом — понятно. Покупаем. А не могли бы вы поднабрать нам еще и небольшое административное здание в центре? Совсем небольшое. Максимум — на два этажа, а лучше — одноэтажное. Комнат на пять-шесть.

Некоторое время клерк соображал, о чем его спросили. После Дашиных подколок, незнакомому с нами человеку — это часто бывает трудно сделать. Наконец, поняв, встрепенулся и воодушевленно заверил, что постарается сделать все возможное, чтобы удовлетворить нашу просьбу. Но предупредил, что это встанет очень дорого.

— Не дороже денег, — снова вставила реплику Даша.

Клерк опять завис, постигая смысл услышанного. Право-слово, как Винда.

Я снова вернул его в реальный мир, подытожив:

— Составляйте договор на дом. Я подпишу и оплачу, а по поводу здания в центре — зайду дня через три. Успеете?..

Он молча кивнул и умотал оформлять бумаги.

— А вот зачем — письменный договор? — это Даша переключилась на меня.

— А то ты не знаешь, — ответила за меня Ксения.— Не строй из себя блондинку. Вон народ вокруг уши греет. Подумают еще чего.

— А че?.. Может, мне менеджер понравился... — продолжала балагурить Даша.

— Так назначь ему свидание, — дала совет Ксения.

— Точно! Назначу. В полночь, на старом кладбище. Как думаешь — придет? — воодушевилась Даша.

Проходившая мимо девушка-клерк прыснула смехом.

Пока шла беседа, я, естественно, захотел узнать, а по какой причине, собственно, безвременно усоп предыдущий хозяин.

Искин, пошурудив по мозгам причастных к этому событию лиц, выдал весьма краткое резюме:

'Дурак. Клиент, до попадания в высшую лигу, частенько занимался откровенным кидаловом. И не понял, что на новом уровне — это опасно для жизни. За что и поплатился'.

'То есть, никакого приданого, вместе с домом, мы не приобретем', — мысленно уточнил я.

'Нет. Как ни странно, но именно дом был самой светлой частью жизни этого человека. К дому и всему, что с ним связано, тот относился весьма трепетно'.

Где-то через час, мы подъезжали к дому. Только это был не просто дом. Это был небольшой поселок. Основной дом представлял собой что-то в японском стиле, но со множеством окон и причудливой многоуровневой крышей. Остальные попроще, но тоже нестандартные.

Все это было окружено высоким забором, на одном из своих углов, втыкавшимся в охранную вышку, на которой просматривался охранник. Забор был не просто так. Он был похож на кованный, чугунный, с причудливым рисунком. Стоил он, наверное, не меньше дома. Хотя... кто его знает — в реалиях я пока разбирался плоховато. Спросил у Искина.

Тот навел справки и подтвердил мои догадки. Причем, сказал, что это не просто металлическое сооружение, а довольно сложный охранный механизм. Ворота открылись самостоятельно. Хозяйку уже предупредили.

Территория внутри была очень ухожена. Аккуратные клумбы в английском стиле, стриженые деревья, и даже сад камней наличествовал. В конце одной из аллей — просматривался фонтан.

Очень... даже очень.

— Ух ты!.. — возбудилась Даша, увидев наше приобретение. — Только пальм и верблюдов не хватает.

— И на фига тебе верблюды? — удивилась Ксения.

— Да, так... Просто, к слову, пришлось. Ассоциации, блин, какие-то. Странные... — призналась Даша.

Наш мобиль вышла встречать сама хозяйка. Мобиль мы арендовали вместе с шофером. Шофер, как определил Искин, имел не только эту профессию, в чем я и не сомневался. Молчал, правда, но как сказала Ксения: — Ухо греет.

Хозяйка выглядела весьма привлекательно. Блузка с декольте, юбка чуть выше колен. Высокая, даже на вид, упругая грудь. Ярко подчеркнутая (с помощью пояса) талия. Ровные, стройные ноги. Овальное лицо. Волосы легкими волнами спускались на плечи. Темный цвет волос оттенял светлую кожу. Очень выразительные глаза. Карие. Высокие скулы и заостренный подбородок выдавали явное аристократическое происхождение этой дамы. Не скажешь, что красавица, но она на все сто процентов оправдывала такое собирательное понятие, как 'симпатичность', которое еще никому не удавалось формализовать.

Несмотря на ситуацию, дама была вполне уверена в себе.

Мазнула заинтересованным взглядом по близняшкам и обратилась ко мне:

— Здравствуйте. Сиэра Элинта. Как понимаю — уже бывшая хозяйка этого дома.

Пауза. Явное приглашение к нашему самопредставлению.

— В соответствии со здешними понятиями — сиэр Евгений, — представился я и указал на близняшек. — Мои спутницы — Дарья и Ксения.

Холодно кивнув, аристократка продолжила:

— Предполагаю, что именно вы — новый хозяин моего бывшего дома. Меня информировали о покупке и просили лично встретиться с вами и, если потребуется, дать пояснения и познакомить с имеющимися слугами. Прошу за мной. Я собрала всю прислугу. Меня они устраивали. Можете оставить, можете уволить — дело ваше, но я бы советовала оставить.

Сказав это, она повернулась и пошла в дом. Вид сзади был вполне.

Даша, стрельнув глазками и оценив мою реакцию, громко хмыкнула. Ксения тихо засмеялась. Даша, как всегда, ревновала.

Мы вошли в холл, где выстроилось человек двадцать или чуть больше. Бывшая хозяйка, по очереди, представила всех. Управляющий, дворецкий, швейцар, повар, два его помощника (совсем еще молодые), две кухонные работницы, пять горничных, садовник с помощником, шофер, гаражный рабочий (типа, — нашего механика), врач, медсестра, начальник охраны и четыре охранника (еще четверо на дежурстве).

Во время представления, Искин выдавал информацию о каждом. Одна горничная, два охранника и шофер оказались 'засланными казачками'.

Выслушав характеристики бывшей хозяйки, я немного помолчал, затем сказал:

— Все, кроме... — я обозначил четверку, — ...могут быть свободными. Идите и займитесь своей работой. С каждым мы побеседуем персонально. Хотя, если кто-то желает уйти сам, говорите прямо сейчас.

Никто не пожелал. Когда все вышли, я обратился к оставшимся:

— Ну а вы, други мои, будете уволены. Надеюсь, каждый из вас догадывается — почему. Передавайте своему начальству привет и скажите, чтобы не суетилось, а то с ним могут случиться неприятности. От мелких до весьма крупных. Зависит от уровня поползновений в нашу сторону.

Четверка ретировалась, не проронив ни слова.

Бывшая хозяйка заинтересовано глянула на меня. На ее лице отчетливо читался вопрос. Я удовлетворил любопытство:

— Шофер — городская служба безопасности, горничная от вашего 'друга' сиэра Катрика, охранники — один осведомитель имперского разлива, второй информировал пиратов. Имею в виду — космических.

Таковые, как ни странно, в секторе Зоопарка наличествовали, чуть ли не официально.

Услышанное ее явно впечатлило. Об этом свидетельствовала непроизвольно вздернувшаяся левая бровь. Я вот, как ни старался, никогда не мог, вот так — одной бровью.

— Наслышана-наслышана... — проговорила она. Немного промолчав, уточнила: — О вас... — и, посмотрев на уходящих, добавила: — Не ожидала. Уж как муж всех проверял. Можно сказать, с маниакальной дотошностью. Думала, что такая проверка точно отсеет всех шпионов — и вокруг нас чужих не будет, а тут — целая команда прописалась.

— Надеюсь, деньги уже поступили на вас счет, — увел я тему в сторону, не желая уточнять, как мне удалось их вычислить.

— Да. Еще до вашего приезда. Честно говоря, готовилась уже сбросить цену, — вздохнув, ответила собеседница.

— Есть ли какие-либо тонкости, которые мне следует знать? О доме, слугах, соседях?.. — задал я контрольный вопрос.

Спрашивал для проформы. Информации было достаточно. Но, иногда, личные впечатления стоят дороже любой информации. Получил очень точные и довольно полные характеристики, почти детально совпадающие с информацией Искина, но с некоторыми нюансами, совсем небольшими. Но эти нюансы, в некоторых случаях, смещали понимание сухих данных и помогали сделать вывод — не совсем такой, какой следовал из прямой их трактовки. Из услышанного, сделал вывод, что хозяйка не только симпатична, но и умна. Выслушав, заметил:

— Вы очень умная и проницательная женщина. Извините за прямоту, но почему вы не прочистили мозги своему мужу? Явно, ведь, понимали, к чему приведет его старый стиль работы на новом уровне.

В ответ, получил легкую полуулыбку.

— Извините. Сморозил глупость, — тут же пошел я на попятную, поняв, что влезаю непозволительно глубже, чем предполагала ситуация.

— Не скажите. Окружающие считают меня недалекой и легкомысленной. А по ситуации... Неужели столь прозрачно?.. — несмотря на явную мою бестактность, продолжила разговор собеседница.

— В таком случае, предположу, что вы ни с кем, до сих пор, откровенно не разговаривали. Непонятно тогда, почему вы выделили меня из общей массы? — честно удивился я. — А по поводу догадки... Не поверите — простая логическая цепочка. Аристократия. Уровня выше среднего. Но, извините, с денежными проблемами. Умный и изворотливый, в деловом плане, партнер. Не старый. Не безобразный. Но слишком самоуверенный, упрямый и меряющий окружающих по своей мерке. К тому же — полный и неисправимый эгоист. И главное — ваше понимание того, что, при продолжении ведения дел в том же стиле, он рано или поздно, попадет в ситуацию, не совместимую с жизнью.

Но все же... Если бы вы, как обычно, предстали в образе недалекой и легкомысленной, то цепочка бы не сложилась.

По поводу отношения к эгоистам, я был с ней полностью солидарен. Просто имелся личный опыт, который и привел меня к столь негативной позиции по отношению к ним.

Это было давно. Только-только закончил ВУЗ и был призван на сборы. Если в курсе, такой контингент в войсках тогда называли 'партизанами'. Так вот... В казарме нас было двадцать четыре человека, из них только шесть некурящих. Вообще, курить можно было только в курилке. Ни в помещениях части, ни на ее территории курить не разрешалось.

В первый же день, после отбоя, самая наглая троица из курящих, закурила прямо в спальном помещении. Замечания — игнорировались.

На следующий день, осмелели и еще несколько человек. И тогда, один из некурящих пожаловался по команде. Курящих наказали нарядами вне очереди. Те в отместку — побили жалобщика, а курить в казарме не прекратили.

Лично мне было в этой ситуации хуже всех. Через некоторое время пассивного курения — у меня начинала болеть голова. Я решил поговорить.

В ответ на мою просьбу, от самого ярого курильщика я услышал:

— Так шоо?.. Я что ли виноват, что ты больной? Хочу — и курю, а ты иди — и лечись.

Поэтому эгоистов, ставящих свои желания превыше всего, после сборов, я вычеркнул из списка существ достойных сожаления и сочувствия, что бы с ними не случалось. В случае конфронтации с таковыми, их интересы я не учитывал. Так что, использование собеседницей такого субъекта в собственных целях — я не осуждал.

— Что вам ответить? Почему выделила?.. Не знаю. Мне показалось, что с вами стоит подружиться. Зачем?.. Даже не могу сказать, — совершенно спокойно, глядя мне в глаза, ответила стоящая передо мной женщина.

— Но ведь — все растащили. Вам какие-то крохи остались. Логика до конца не складывается, — вполне резонно, как мне казалось, возразил я. — Логичнее было бы, если бы вы получили все.

— О! Может для вас — и крохи, но для меня — вполне приличное содержание, — ответила собеседница и, увидев вошедшую в зал троицу, поменяла тему: — Что же такого они там нашли, что ввели моего дворецкого в столь ошеломленное состояние?

Дворецкий, действительно, выглядел, как рыба, выдернутая из воды. Удивление и растерянность полностью стерли с его лица все другие эмоции.

* * *

* * *

**

Близняшки, сразу после представления, захомутав дворецкого, рванули на обход вновь приобретенного имущества. Еще в гостинице — мы договорились, что устроим небольшой спектакль. Я дал Даше маячок и проинструктировал, что, как только он сработает, я обеспечу наведенную галлюцинацию на всех, кто находиться рядом с ним. Из предыдущих персонажей Даше нравился Чужой, а Ксении — Камышовый кот.

Как это организовывалось, я двойняшкам не расшифровывал. Для них — это делал я. В реале — Искин занимался мороком для людей, а Джейн синхронизировала все для электроники.

— Ни дня без треша! — тут же выдала лозунг Даша, услышав мое предложение. — Классно!

И вот сейчас — она решила, что время пришло.

Они уже обошли все верхние этажи и находились в подвальном коридоре. О еще одном секретном этаже в доме никто не знал. Даже хозяйка. А он был.

— А как насчет... казематов? — вперив требовательный взгляд в дворецкого, спросила Даша.

— Нет в нашем доме никаких казематов... — удивленно ответил тот.

— Не может быть. В каждом приличном доме должны быть казематы, — не унималась Даша. — А если найду?

— Ничего вы не найдете! — оправившись от удивления, категорично заявил дворецкий. Эти две 'сине-зеленые' нарушали все его привычные устои, но так как они были уже, можно сказать, его хозяйками, то свои чувства он не афишировал. А 'сине-зеленые' потому, что Даша выкрасила свои волосы в зеленый цвет, а Ксения в синий.

— Слушай, — повернулась Даша к Ксении. — Если нет казематов, надо будет отговорить Евгения Михайловича от покупки. Нафик нам дом без казематов?

— Не. Не надо. Мне дом нравится, а казематы... если что, сами выроем! — подыграла Ксения.

Дворецкому уже не очень хотелось, чтобы данные девицы стали его хозяйками.

Ксения повернулась к нему и спросила:

— Уверены? А как насчет... Домового? Он-то все нам выложит, — продолжая его удивлять.

— Кого?.. — недоуменно спросил дворецкий.

— Домового. Он обитает в каждом доме. Бестелесный дух, такой. Является защитником того дома, где обитает, и все про этот дом знает. Не злой. К людям он настроен лояльно. Может, конечно, напакостить по мелочам, но наносить явный вред не в его правилах, — начала объяснять Даша.

— Нет у нас и Домового. И я не слышал, чтобы таковой у кого-нибудь другого был. И, вообще, духов не бывает, — строго заявил бедный старик, решив, что девицы над ним издеваются.

Даша активировала маячок, который, пару шагов до этого, незаметно уронила около поворота. Облик Домового определила Ксения, и в этом образе, кроме как домовенка Кузи, видеть никого не желала. На том и порешили.

— Эй, Домовой. Покажись! Быстренько, а то молока не дам, — повысив голос, крикнула Даша.

К огромному удивлению дворецкого, из-за угла показалась голова рыжеволосого существа.

— Молока и так не дают. Жадины... — заявило существо.

— Бедненький... И как же ты живешь тогда? — сыграла удивление Ксения.

Существо вышло из-за угла и, тяжело вздохнув, ответило:

— Приходится приворовывать. Нехорошо это, но жить-то надо.

— До чего довели бедненького. Это же надо! Домовому в подведомственном хозяйстве приходится приворовывать, — притворно ужаснулась Даша.

Дворецкий стоял соляным столбом. То, что он видел и слышал, не лезло ни в какие ворота и, вообще, находилось за рамками здравого смысла. Глаза видели мелкого человечка в странной одежке, не первой свежести, с ярко рыжими, всклоченными волосами на голове. И еще, ко всему прочему, жалующегося на несправедливое к нему отношение.

Тем временем опрос домового продолжался.

— И что? Ты не шкодил в ответ на такое вопиющее пренебрежение к твоей особе? — задала провокационный вопрос Даша.

— Я не злой. Правда, иногда досаждал особо нерадивым. Особенно тем, кто плохо выполняет свою работу. Младшего поваренка постоянно толкаю под локоть. Ленивый он. Горничную Лару подставил. Совсем стала пренебрегать своими обязанностями. Пыль стирает только в легко доступных местах. Я одно из колец хозяйки закинул за комод. Если бы добросовестно работала, то нашла бы. А так — все ее подозревают в краже. Ну и по мелочам. Ночью щипаю то одного, то другого, — тех, кто днем халтурил. Не больно, но чувствительно.

По мере того, как домовой рассказывал, дворецкий приходил все в большее и большее изумление. Теперь становились понятными некоторые несуразности, происходившие в доме ранее. И становилось совсем уж нехорошо от сознания того, что в доме, оказывается, есть сущность, которая знает все и про всех.

Понятно, что всякие мелкие непонятки случаются в любом доме. А в таком большом хозяйстве — и подавно. Этим обстоятельством мы с Искином и воспользовались.

— Так что?.. Нет в этом доме казематов? — вернула Даша разговор в прежнее русло.

— Как же нету. Есть! — с готовностью воскликнул Домовой. — Вот, нажмите на этот кирпич — и дверь откроется. — Кузя показал на кирпич у самого пола.

Даша решительно подошла и стукнула ногой в указанное место.

С шелестом и поскрипыванием кусок стены утопился и затем развернулся как дверь.

С огромным изумлением, дворецкий увидел вход с лестницей, ведущей куда-то вниз.

Домовой шмыгнул в проем.

— Ну вот, а вы говорили 'нет'! — гордо заявила Даша и, обратившись к Ксении, решительно предложила: — Проверим?

— Естественно, — ответила та и двинулась вслед за Кузей.

Как только они вошли в проем — загорелось освещение. Спускались недолго. Лестница содержала едва два десятка ступеней. Спустившись, очутились в начале небольшого коридора, с одной и с другой стороны которого имелись по две решетчатые двери, а в противоположенном торце — массивная цельнометаллическая. Две, из решетчатых, были закрыты на амбарного вида замки.

Даша подошла к одной из них и, обернувшись к дворецкому, зловещим голосом заявила:

— Ага! У вас тут и узники, значит, есть.

— Есть. Двое, — поддакнул ей Кузя и продолжил ябедничать, вываливая все, что, якобы, знал: — Старик. Ученый, вроде. Хозяин все его пытал на предмет какого-то входа в 'лабиринты теней'. И девица. Вроде, как сумасшедшая. В придачу — извращенка. Они тут с хозяином всяким непотребством занимались. Кормил он ее, не в пример, лучше, чем старика. Даже вино приносил.

— Стоп! Так они уже — что?.. Померли? Хозяин-то уже представился, как месяц назад, — взволновано воскликнула Ксения.

— Не-е-е. Не совсем, чтоб померли. Еще немного живые. Хозяин, бывало, и раньше надолго пропадал. У них тут запасы в кладовых шкафах и вода проведена. Канализация тоже есть. Еда только три дня назад кончилась, — авторитетно сообщил Кузя.

— И как же никто не заметил?!. Такие запасы просто так не сделаешь, — удивилась Даша и, с подозрением посмотрев на дворецкого, припечатала:

— Знал, значит! Дедушка!

Но за онемевшего от такого обвинения дворецкого заступился Кузя:

— Не. Никто в доме не знал. Хозяин через подземный ход все сюда приносил. Вон — дверь туда. А ход выходит в евоных складах.

Ни старик-ученый, ни девица-извращенка не проявляли интереса к посетителям, находясь в голодной полудреме и на внешние раздражители реагировали слабо.

— Ладно. Идем наверх. Надо прислать кого-нибудь — пусть освободят бедолаг, — обозрев узников, решила Даша.

— Не надо их освобождать! — неожиданно возразил Кузя. — Накормить — да, а освобождать — пока не надо. Девица — периодически в буйство впадает. А сейчас точно, когда узнает, что хозяина уже нет, о стенку станет биться. Старик и сам не пойдет. Его по всему Зоопарку ищут — и неизвестно, что случится, когда найдут.

— Ладно. Разберемся, — ответила Даша, и троица двинулась наверх.

* * *

* * *

* * *

*

Войдя в холл, Даша сразу взяла быка за рога:

— Ну, что? Евгений Михайлович. Турнули стукачей? А мы — даже не догадаетесь! — что нашли...

Глава 3

Дашуня бушевала:

— Вредный старикашка! Строит из себя Мерлена!

— Мерлина, — поправила сестру Ксения.

— Какая разница! Мерлена-Мерлина. Волшебник, тоже мне, нашелся, — продолжала бухтеть Даша. — А как он залебезил, когда пришел Евгений Михайлович?! Мастер-Мастер... Не прост наш Евгений Михайлович. Ох, не прост...

— А то ты раньше этого не знала. Он же сразу предупредил — не все сразу. И, по-моему, честно выполняет все, что обещал...

— Да, понятно все. Просто побыстрей хочется...

Этот разговор произошел сразу, после первого посещения узника, обнаруженного в подвале их нового дома. Туда они пришли с предвкушением того, как освободят находившегося там старичка и услышат интересную историю... и какую-никакую благодарность. А не тут-то было!

С первого же мгновения — все пошло совершенно не по сценарию. Только они подошли к решетчатой двери и попытались ее открыть — как услышали:

— Чего приперлись?! Шли бы вы отсюда куда подальше! Мелочь пузатая, а уже мнят из себя...

Договорить он не успел. Даша, бросив возиться с замком, с ходу заводясь:

— Ах ты, хрыч старый! Мы к нему — со всей душой, а он — "мелочь пузатая"! Ну и седи тут, пень трухлявый!

— Вот — и славно! Идите, откуда пришли. Мне тут вполне комфортно — и освобождать меня я никого не просил. Неужели вы думаете, что я не смог бы это сделать самостоятельно?.. — и старичок за решеткой неожиданно закудахтал. Это он так смеялся. Скрипуче, отрывисто, совсем как курица.

— Так ты тут прячешься, — мгновенно сделала вывод Даша и, с ехидцей в голосе, продолжила: — Интересно — от кого? Такой сильный и могучий, что никакие решетки тебе не помеха. А отделаться от нас — у тебя, старик, не получиться. Ты у нас в гостях, а не мы у тебя.

Хотя старый Ёххе и ерничал, но это — скорее от удивления. Перед ним были две очень молодые девушки. От роду, максимум, лет двадцати шести, но обе уже были вполне себе сформированными колдуньями. Понятие "Одаренный" старый Ёххе всерьез не воспринимал. Ни то ни се. Отношение к ним у него было, как к детям, с серьезным видом подражающим взрослым.

Первая — хороша в лечебных практиках, а вторая — мозголом, вполне приличного уровня. С ним, конечно, несравнимо, но все же. Для ее возраста — очень даже... очень. Обычно, такой уровень нарабатывается годам к семидесяти-восьмидесяти.

И они были не из этих тварей, безмозглых ублюдков, которые с остервенением, достойным лучшего применения, докапываются до запретных знаний, чтобы, как они думают, получить всемогущество. Потому, что желают власти, силы, вечной молодости и, дух знает, еще чего, причем, хотят получить все это безнаказанно. Но до этих недоносков не доходит, что безнаказанности не бывает. В процессе — за них платят другие, а потом — очередь доходит и до них самих. Эти девицы совершенно иные, и это было для Ёххе, весьма и весьма, удивительно.

Все это он понял только по косвенным признакам, так как, к его искреннему удивлению, попытка проникнуть к ним в разум ни к чему не привела. Такого он никак не ожидал. Не было среди этих Одаренных равных ему.

Причем, разум у девиц был прикрыт весьма качественно. Пытаешься проникнуть — попадаешь в какую-то вязкую муть, а дальше — полностью пропадают чувства ориентации и восприятия. Как следствие — выпадение в реальность.

— И ковыряться в наших мозгах — не стоит... — почувствовав его попытку, зло прошипела Даша. — А то — так тресну, что мало не покажется.

— О!.. Неужели вы что-то...

— За нас не тревожься, дядя. Имеем такое, что тебе — и не снилось, — ледяным тоном уточнила Даша. Она, когда злилась, всегда переходила "на ты", и возраст собеседника, в таких случаях, учету не подлежал.

— Ха! Какая грозная... — начал, было, Ёххе, но закончить не успел. Дашушя сделала то, чему как-то ее научил Евгений Михайлович. Мысленно схватила свою злость и швырнула ее в противного старикашку. При этом, сопроводила мысленный бросок жестом руки, как будто, действительно, что-то бросает. Как говорил Евгений Михайлович, моторика жеста помогает мысленному посылу сгруппироваться в более плотное образование.

Такого Ёххе точно не ожидал. Его защита загудела как колокол, в который со всей дури заехали кувалдой, и кое-где даже пошла трещинами. Никогда не находились рядом с большим колоколом, когда в него ударяют?.. И хорошо. Очень и очень неприятные ощущения.

— Это я еще сдержалась... в последнее мгновение, — прокомментировала Даша. — И не смей больше над нами насмехаться, а то, в следующий раз, сдерживаться не буду.

Видя, что градус дискуссии повышается, Ксения встряла в диалог:

— Пугать нас не надо, но и бояться не стоит. Мы не кусачие! Мы пришли познакомиться, и, если требуется, помочь. Но, как я вижу, наша помощь не нужна — и вас вполне устраивает существующее положение. Как говорят: 'Все было хорошо. Пока нам не захотелось понять, почему', и появилось желание вам помочь. Пошли, Дашуня, отсюда. Пусть с ним Евгений Михайлович разбирается — вон он, как раз, идет. Была бы честь предложена.

— Точно. Пусть сидит тут, — согласилась Даша с сестрой и, обращаясь уже ко мне, продолжила:

— Вот, Евгений Михайлович, разберитесь. А то тут некоторые ругаются, — и, после этих слов, сестрички навострились на выход.

Когда у решетки появился озвученный Евгений Михайлович, старый Ёххе растерялся. Хотя звон в голове еще не прошел, но сознание уже пришло в норму.

О таком он только слышал, но лично не сталкивался никогда. Вошедшее существо имело два сознания! И мощь одного из них была запредельной. Причем, никаких уровней подчинения — ни в ту, ни в другую сторону не прослеживалось. Второе было какое-то странное — в некоторых фрагментах, похожее на те механистические, какие сейчас штампуют в этом мире. Но отличий, все же, было намного больше. Во-первых, два полушария — в механистических оно всегда одно. Во-вторых, количество связей — порядков на пять-шесть выше. В-третьих, четко прослеживалась связь с еще чем-то более объемным, но распределенным... в окружающем пространстве!

'Ну что? Налюбовался? И хватит', — раздалось в голове у Ёххе. Картинка размылась — и в обозрении появилась уже привычная муть.

Уходящие близняшки услышали только то, что старикашка, с долей большого удивления в голосе, поприветствовал Евгения Михайловича, назвав его "Мастером". Именно так — с большой буквы...

Разговор прервал осторожный стук в дверь. Вся прислуга, включая дворецкого, хотя и не получила никаких доказательств зловредности новых хозяев, но относилась к ним, пока что, очень настороженно. Уж больно много разных слухов о них ходило в городе.

— Войдите, — отвлеклась Даша.

В комнату, помявшись, вошла горничная и доложила:

— Там, у ворот, собака.

— Какая собака? — не поняла Даша и удивленно уставилась на горничную.

Та, встретившись с Дашей взглядом, оробела еще больше. И было от чего. Даша еще не отошла от разговора со стариком в подвале — и в ее взгляде проскакивали искорки злости.

— Собака сидит. Не уходит... Большая... Лохматая... Мы прогоняли, но она не боится, — спотыкаясь на каждом слове, выдавила из себя горничная.

— Понятно, что ничего не понятно, — резюмировала Даша. — Пошли посмотрим, — обратилась она к сестре и рванула на выход.

У ворот, действительно, сидела собака. Пес был почти метр в холке. Мощные толстые лапы, густая рыжеватого оттенка шерсть, чуть-чуть кучирящаяся на кончиках. Она была настолько густой, что крупная, вытянутая морда прямо-таки тонула в огромной львинообразной гриве. Но, даже сквозь нее, легко угадывался тяжелый костяк, широкая грудь и выпуклые, мощные мышцы. Из образа немного выбивался большой пушистый хвост, скрученный несерьезным бубликом.

Пес подошел к сестричкам и, усевшись перед ними, мощно выдохнул: "Гу-у-фф".

— Ничего себе собакин... — с некоторой опаской оглядывая пса, высказалась Даша.

— Он хороший, — заступилась за собаку Ксения.

Хвост собаки шевельнулся, дернулся и, сделав круговое движение, вернулся в первоначальное положение.

— Вот видишь. Он все понимает. Интересно — как его зовут?... — Ксения смело потрепала собаку за загривок.

— Гу-у-фф, — снова выдохнул пес.

— "Гуфф", значит. А где твои хозяева? — включаясь в игру, спросила Даша.

Пес укоризненно посмотрел на нее и, поревев взгляд на Ксению, пренебрежительно фыркнул.

— Это он что?.. Намекает, что он — наш? — удивленно воскликнула Даша.

— Ошейника не вижу. Шерсть очень чистая. Явно не бродячий. С трудом представляю, что такой мог потеряться, — продолжая почесывать загривок собаки, ответила Ксения.

— Ладно. Пусть поживет у нас. Может, кто хватится, — решила Даша.

Собака тут же поднялась и направилась к воротам.

— Умная... — резюмировала Даша и близняшки двинулись вслед за ней.

— Умный, — поправила Ксения. Это — он.

Ссиэр Блекат пребывал в тяжелых раздумьях. Он подытожил все свои размышления по поводу сложившейся ситуации — и результат его не обрадовал. Вывод был прост — да, он, действительно, стоит на пути весьма влиятельных людей и их силы очень серьёзны. Не в пример ему — хотя и богатому, но не имеющему никаких жирных лап — ни в городском совете, ни, тем паче, в более высоких властных кабинетах. Эти же имеют — и пользуются. Без всякого стеснения. Даже его личного поверенного довели до того, что тот готов отказаться вести его дела. Из городского Совета тому намекнули, что если будет помогать, то может лишиться своего свидетельства на ведение дел.

Сначала он был не один и, наивно, посчитал это за большую удачу. Но прошел год — и все соседи сдались! Сейчас он оказался в тревожном одиночестве. И уже появились мысли, что, может, он, действительно, стоит на пути прогресса, как валун на дороге.

Ситуация осложнялась еще тем, что он был один — не только в этом смысле, но и вообще. Ссиэр Блекат не имел ни детей, ни племянников, ни какой другой родни. Так уж получилось. Никто в этом мире, кроме его самого, не был заинтересован в отстаивании этой собственности. Вот уже почти два столетия — этот семейный бизнес был самым элитным заведение столицы Зоопарка. Ни для кого больше этот ресторан не был смыслом жизни и основой родовой гордости.

Всю жизнь он гордился своим рестораном в столице. Это было наследство, переходящее от поколения к поколению. Ему тоже было чем похвастаться, он сумел удержать марку даже в это суетное время.

Ресторан находился почти в самом центре — в районе первой застройки. Этот район, до сих пор, был, даже вроде как, достопримечательностью. Еще лет пять-десять назад — никто даже не посмел бы покусится на эту землю, имеющею статус места "первого заселенного". Здесь, в основном, жили аристократические семьи. Семьи тех, кто первым вступил на поверхность этой планеты и преуспел, удержавшись на вершине власти в первые десятилетия и, впоследствии, укрепив свое положение.

Этот первострой место не экономил. Усадьбы переселенцев занимали довольно большие площади. А что?.. Места хватало. Крупных хищников не было. Да и сейчас столица расширялась, в основном, малоэтажными строениями. И только новые веяния из Империи заставляли некоторых ретивых пытаться соответствовать.

В последние годы — все начало меняться. Во-первых, престижность быть или породниться с такими семействами, а, тем более, просто поддерживать их, вдруг стала немодной.

Во-вторых, многие аристократы этого места уже давно были в долгах, как в шелках. Потомки сильных и уверенных первопоселенцев, в последнюю сотню лет, привыкли почивать на лаврах, унаследованных от предков, и особо не утруждали себя этим плебейским занятием — зарабатыванием денег. Им, вроде как, и так все должны.

А у появившихся, в последнее время, на свет потомков браки происходили, в основном, по расчету, чем значительно снизили уровень аристократичности. Настоящих аристократов, с безупречным фамильным деревом, осталось не больше десятка, включая ссиэра Блеката.

Ссиэр Блекат не знал, что возникшую мысль уже давным-давно сформулировали на планете, приютившейся на окраине Галактики.

'Первое поколение созидает, второе — преумножает, третье — уже ничего не строит, а ударяется в искусство и филантропию, четвертое — спускает в выгребную яму всё, что накопили предыдущие, и не только деньги, но влияние, репутацию и даже совесть...'

Его предки, может, и не были самыми значимыми, но самыми предприимчивыми были, точно. Они никогда не пробивались на вершину власти, но всегда очень пристально следили за финансовым положением рода. И вот — итог. Какие-то нувориши, разбогатевшие, всего в последние пару десятков лет, решили, что центр столицы должен быть приведен в соответствие с веяниями времени.

Но лучик надежды все же проблеснул. Он держал в руках предложение от риэлтерской фирмы 'Место жизни'. Непонятно, откуда, вдруг, появился еще один возможный покупатель, пожелавший приобрести его ресторан. Причем, условия были очень обнадеживающими. Покупалось любое, небольшое строение в центре столицы. То есть, покупатели, вроде как, не собирались его рушить. Хотя можно было предположить и хитрый ход этой жирной свиньи сиэра Гладиса. "Сиэр" — как же! Бандит тот еще. Правда, с головой дружит — ранг ссиэра покупать не стал. Понимал, что будет выглядеть идиотом.

Видимо, ему надоело препираться с упрямым стариком — и решил пойти на хитрость.

Но на предложенную встречу, все же, стоило согласиться. А вдруг?..

* * *

— Как невозможно!? — возмущенно рыкнул сиэр Гладис. — Какой идиот решил вклиниться в нашу сделку? Решили, что самые хитрые!? Знаю я таких. Купят, а потом нам в два, по три перепродадут. Найти гадов и поговорить! Пуганите так, чтобы мало не показалось. Крысы вонючие. Ишь, что удумали!

— Не выйдет. Как бы они нас самих не пуганули, — совершенно спокойно ответил собеседник. В другое время он и слова бы поперек не сказал, но не в этой ситуации. С возникшими на горизонте конкурентами по покупке он связываться не хотел, даже под страхом лишится этого теплого местечка.

Сиэр Гладис оторопел. Его подчиненные никогда ему не перечили. Оправившись от изумления, он тихим голосом спросил:

— Ты что? Заболел?.. Забыл, с кем говоришь? Так вспомни! Сделать — как я сказал! — повысив голос на последних словах, угрожающе выдал он. — Иначе вылетишь как пробка.

— Еще раз повторяю. Не выйдет, — уже распрощавшись со своим местом, упрямо ответил его глава корпоративной безопасности.

Такого поворота Сиэр Гладис не ожидал, никак. Даже стало интересно.

— Ну-ка, ну-ка объясни мне, пожалуйста, с чего бы это ты стал таким смелым. Предложили место получше? Как бы тебе это боком не вышло. Как предложили, так и откажут, — притворно мирным тоном произнес хозяин кабинета

— Никто мне ничего не предлагал. Все дело в покупателях! Думаю, что и вы, узнав, кто они, задумаетесь, — все также, показательно спокойно, ответил безопасник.

— И кто же такой грозный объявился? — искренне удивился сиэр Гладис.

— Троица! — ответил собеседник. Ответ прозвучал кратко, как выстрел.

— Тс -с... — только и сумел выдавить из себя Гладис.

Это было неожиданно и, действительно, заставляло задуматься. Связываться с этими, и в самом деле, не хотелось. Больно уж быстро и жестко они обходятся с теми, кто им хоть как-то мешает, а, тем более, угрожает. Пример Каэта говорил сам за себя. Гладис знал о том задании, которое дал своим охотникам за головами Каэт. Да, он заполучил эту троицу к себе, только вот — совсем не в том статусе, в каком хотел.

Потом — мгновенная покупка дома этого идиота Хента, возомнившего о себе, невесть что. Они даже не торговались! И, походя, развалили комбинацию сиэра Фрэя, хотевшего купить этот дом для своего сына. Но не по этой же цене! Тот договорился с партнерами, что они проимитируют интерес к покупке и пару раз собьют цену своими последующими отказами. Вроде как — дорого. Других претендентов быстро шуганули.

Но, как оказалось, денег у этой странной троицы больше, чем у нищего пыли. Для них цена — роли не играла! Ему потом донесли фразу, которая была употреблена при обсуждении сделки и уже пошла в народ — 'Не дороже денег'. Хорошо сказано! Сумму их совместного состояния нашептал подкормленный клерк из Центробанка. Впечатлила...

Очень напрягало еще и то, как троица, "на раз", вычислила всех соглядатаев в доме Хента. За два дня получить информацию такого уровня — просто невозможно. Значит — готовились заранее.

Теперь становилась понятной столь внезапно проклюнувшееся смелость его безопасника.

— И с какой радости им понадобился этот гребаный ресторан? — уже более спокойно спросил Гладис.

— Никто не знает. Особо дотошные интересующиеся — приболели. Кто чем, но все, без исключения, кто проявлял излишнее любопытство. Не сильно, но показательно. В основном — диареей.

— Что ж, они нашли хорошее лекарство от любопытства... — задумчиво оценил Гладис. Помолчав, добавил: — Мне тут лишних запахов не требуется, так что — особо не лезьте, но присматривайте. Когда станет ясно, чего они хотят, доложите! — Он уже понял, что проект застройки, скорее всего, придется менять. Вступать в схватку, "в темную", он не желал. Особенно с троицей.

Только ушел безопасник, как в кабинете нарисовался секретарь.

— Вам пришел пакет. Стандартная проверка проведена. Ничего опасного не найдено, — доложил он.

— Хорошо. Оставь. Все встречи на сегодня и завтра отмени. Перенеси на свободное время, начиная с третьего дня.

Когда секретарь ушел, Гладис пододвинул к себе пакет и, обозревая единственную надпись 'Сиэру Гладису-старшему, лично в руки', раздумывал, что это, вообще такое, может значить.

Странно. Он не помнил ни о каких договоренностях, результатом которых могло быть это послание.

Нервно вытащив не очень тонкую пачку бумаги, он замер, прочитав название. Оно его, честно говоря, напугало: "Предложение по изменению и дополнению плана застройки 'Столица-центр'".

— Это что ж такое?!.

Пришедшая догадка не обрадовала. Его прагматичный ум сразу пришел к единственно возможному выводу. Все просчитано. Все идет по плану — и все мы тут пешки в чужой игре!

Чтение заняло довольно долгое время и, как ни странно, оказалось интересным. Можно сказать, захватывающим. Предложения и "дополнения", едва ли не в корне, меняли весь план застройки. Но Гладиса это уже не волновало. Концепция нового проекта была гораздо более заманчивой и прогрессивной. Причем, его никто не отодвигал в сторонку — наоборот, он получил пару достойных советов, как все удешевить при реализации и, заодно, предупреждал о некоторых задумках пары его партнеров по этому проекту. Планы у тех были весьма неприятные по отношении к нему. Конечно, сходу, верить этой части записки он не собирался. Но больно уж все ложилось в канву прошедших и планируемых событий. Он тоже планировал не совсем то, что декларировал. Но результаты, как выяснилось, могли получиться несколько иными, чем он предполагал.

Также, не советовалось использовать мэра "в темную", как Гладис это собирался сделать. Давался вполне правдоподобный просчет возможных последствий, где мэр не только не смог бы урвать большую часть пирога, как хотел, но как бы, вообще, не остался даже без того, что считал своим по праву. Как оказалось, и мэр, и все партнеры тоже строили свои планы, не совсем совпадающие с общим.

Как такие сведения мог получить кто-то со стороны — сиэр Гладис вообразить, как ни старался, не смог и был весьма благодарен богам, что оказался на нужной стороне.

Сразу после начала чтения, он озадачил секретаря на предмет — узнать, не получал ли кто-нибудь из вовлеченных в проект чего-то похожего.

Тот все выяснил и доложил, что никто из партнеров ничего похожего не получал. Последний абзац это подтвердил.

Кроме этого, в нем присутствовала еще пара весьма интересных предложений. Сообщалось, что при его согласии включить корреспондентов в число дольщиков (как ни странно, с весьма небольшим количеством долей), они передадут весь объем уже готовой проектной документации под новый план его проектировщикам для экспертизы. А также, они не против стать контролирующей организацией, следящей за добросовестным выполнением всеми пайщиками и подрядчиками своих обязательств.

Сиэр Гладис аж задохнулся от предвкушения. Он с ухмылкой представил выражения лиц его партнеров и боссов строительных фирм, когда он представит новых "мелких" дольщиков и, особенно, когда он объявит, что те будут... ревизорами всего процесса воплощения в жизнь застройки 'Столица-центр'.

После первого прочтения и некоторых раздумий, сиэр Гладис снова вернулся к чтению. Теперь он медленно, вникая во все нюансы, перечитывал раздел, где описывался план застройки.

В середине — предлагалось откопать небольшое продолговатое озеро. Оказывается, из под земли, в этом месте, было возможно поднять несколько ключей. Вокруг озера — городской парк. По периметру — широкая улица. Две длинные стороны, предлагалось застроить пятиэтажными жилыми домами. Со стороны озера — элитными. По одной-две квартире — на площадке, а на последнем этаже свободными к планировке студиями. Возможно, даже с зелеными зонами на крышах.

Со стороны города, предлагались такие же пятиэтажки, но уже с квартирами бюджетного варианта. Относительно-бюджетного, конечно. На первых этажах — магазины, кафе, рестораны, аптеки и прочие, в том же духе. Во всех этих домах, с тыльной стороны — внешние прозрачные лифты. На картинке смотрелось весьма эффектно. Кто бы мог подумать, что даже лифт можно использовать для украшения здания.

Внутри предлагалась новая для сиэра Гладиса концепция 'умный дом'. Очень даже интересная.

Два коротких конца квартала использовались как своеобразный символ прогресса. С одной стороны — площадь с новым зданием городского Совета в стиле, названном "колониальный". Сиэр Гладис не помнил такого, но приложенный весьма реалистичный рисунок этого здания ему понравился.

За зданием городского Cовета, оставался в неприкосновенности ресторан этого упрямца-ссиэра Блеката, с открытой террасой спускающейся прямо к воде. Здесь же, десяток особняков — очень дорогих. Если внешнее убранство, в том же колониальном стиле, не очень впечатляло, то внутренний интерьер просто убивал наповал. Прилагаемые картинки прямо-таки требовали бежать и покупать, не смотря на цену!

Получалось очень гармонично и подчеркивало историческое начало города.

Со второй стороны, предлагалось, на берегу озера, расположить такой же десяток особняков, как и с другой стороны, но уже совершенно футуристического вида, а дальше, через площадь, выстроить небольшой район высотных зданий, называемых в плане "небоскребами". Картинка впечатляла.

Пара корпоративных небоскребов, каждый этаж которых или несколько сразу — для продажи корпорациям под офисы. Один, самый высокий, со смотровой площадкой на верху — под супер элитную гостиницу с рестораном. Еще парочка — под министерские офисы и городские службы. И пять — на усмотрение. Причем, все они имели подземные стоянки для транспорта. Можно сказать, под всеми этими зданиями располагался небольшой городок, на три-пять ярусов зарывающийся вглубь.

И как ягодка на торте — район небоскребов предлагалось назвать "Гладис-центр"!

Просмотрев план в третий раз, Сиэр Гладис решился. Троица — не троица, но то, что они предлагают, стоит воплощения.

Через два дня, он созвал совещание дольщиков. Четверо крупных и пятеро от строительной индустрии. Их боссы были дольщиками, а сами компании — подрядчиками, делящими этот сладкий пирог.

Собрались все, так как предупредил, что возникли серьезные предложения по проекту. Как только все расселись, мэр, как всегда, попытался втиснуться в роль председательствующего. Любил он поруководить — даже там, где это от него совершенно не требовалось. Но, в этот раз, вожжи правления собранием сиэр Гладис из своих рук не выпустил:

— Уважаемый Увисот, не в этот раз! Очень много информации, и постоянная передача слова затянет все на непозволительно долгое время, — прервал он мэра, попытавшегося завладеть спикерством.

Дождавшись, пока все успокоились от столь грубого отстранения мэра от руководящей роли, сиэр Гладис заговорил:

— Два дня назад, мне поступило неожиданное предложение. Сначала — я подумал, что кто-то решил пошутить, но вникнув — понял: нам открывается блестящая возможность не только отлично заработать, но и вписать наши имена в историю столицы.

Не буду ничего пересказывать. Видимо, зная состав дольщиков, предлагающая сторона, кроме довольно объемистого описания проекта, подготовила красочные, его краткие резюме.

Сиэр Гладис кивнул секретарю, и тот раздал папки с резюме.

— Ознакомьтесь. Потом отвечу на вопросы, — сопроводил раздачу сиэр Гладис.

Некоторое время, слышалось только шуршание листов и эмоциональные междометия. Наконец, когда последний из присутствовавших (а им оказался мэр) закончил ознакомление, сиэр Гладис произнес:

— Думаю, равнодушным увиденное никого не оставило. Сразу, предупреждая вопросы строителей, скажу, что все требуемые технологии для выполнения этого проекта будут предоставлены. Уже одно это должно вас значительно заинтересовать. Помимо заработка, вы получите еще и их, как бесплатный бонус. Одна идея фальш-потолков и такой же системы покрытия внутренних и внешних стен стоит того, чтобы согласиться. Просто, как первый день, а сколько экономии, технологичности, причем, не в ущерб привлекательности. Даже наоборот — дает большой простор фантазии.

— Такой уж и бесплатный, — воскликнул один из строительных боссов. — Я даже не представляю, какую сумму этот ваш доброжелатель затребует за проектную документацию. Да и делать он ее будет — как-бы, не год-два. Картинки нарисовать — дело не хитрое. А вот воплотить это в чертежах и технологических картах — все гораздо сложнее.

— Ради "красивых картинок" — я бы вас не собирал. Дело в том, что если мы примем положительное решение, то вся требуемая по проекту документация будет предоставлена нам в течение... двух дней. Это — раз. А два — это то, что за нее просят не так уж и много. Всего... две доли. Скажу сразу, эти доли я выделю... из своих. Никому из вас, ужиматься не придется! — веско заключил сиэр Гладис, наслаждаясь удивленными лицами собеседников. Ни кто из них никогда не считал его транжирой, а даже очень и очень наоборот. И, соответственно, для многих из присутствовавших — это что-то да значило.

Дальше началось обсуждение, предполагавшее, что все согласны. Прошлись по всему проекту, иногда возвращались к уже пройденному, иногда уходили в сторону (особенно, с подачи мэра), но, в конце концов, закончили.

— Что ж... Если все понятно и все согласны, прошу зафиксировать это в протоколе подписями, — завершил обсуждение сиэр Гладис, подавая знак секретарю на обход присутствовавших на предмет закрепления достигнутого соглашения.

Когда была зафиксирована последняя подпись, сиэр Гладис, широко улыбаясь, продолжил:

— Далее... Есть еще одно небольшое дельце... Мы его все время откладывали, так как никак не могли найти кандидатур. Я имею ввиду... ревизионную комиссию.

Все тоже заулыбались. Закон требовал наличия таковой комиссии, при создании компании с долевым участием. Название, вроде, грозное и права серьезные, но в действительности — чисто ритуальная функция. Членов комиссии все и всегда покупали с потрохами. Еще ни разу — наличие таковой комиссии не привело ни к каким серьезным неприятностям. Правда, иногда скандальчики вспыхивали. Именно скандальчики, а не скандалы. Но их и их последствия всегда удавалось затушить... все теми же деньгами.

Кроме того, на членов комиссии налагались и некоторые обязанности, выполнение которых требовало определенной изворотливости, а, при отсутствии оной, могло привести и в тюрьму. Поэтому в такие комиссии особо никто не стремился, если только... не светил приличный куш. Недаром, в этой связи, об этой комиссии даже анекдот ходил.

Отец — деловой человек. Сын его спрашивает:

— Пап, а у нас есть почитать что-нибудь из фантастики или мистики?

— Да сынок, отчёт председателя ревизионной комиссии по строительству моего завода...

Все также улыбаясь (но никто из присутствовавших не заметил, что улыбка-то изменилась), сиэр Гладис предложил:

— Те, кто предоставил проект, просили включить их... в ревизионную комиссию. Как они сказали — хотят контролировать процесс строительства, чтобы не было больших отклонений от проекта. Их трое, а, так как больше я никого не нашел, предлагаю утвердить комиссию, исключительно, в их составе.

Секретарь снова обошел всех и собрал подписи.

Никто особо не обратил внимания на несколько странные имена в списке комиссии. Мало ли...

А секретарь, как и сиэр Гладис, уже предвкушал момент, когда на совещание пригласят представителя "комиссии".

— Ну вот, формальности закончены. Для знакомства, я пригласил одного из членов комиссии, как вы понимаете, он же один из разработчиков. После знакомства, для тех, кто не очень спешит, — небольшой... фуршет! — чуть ли не елейным тоном, объявил сиэр Гладис.

Отказываться от фуршета никто не собирался. Все знали, что в чем в чем, а в фуршетах... хозяин — дока!

Секретарь вышел и вернулся с молоденькой девушкой. Сначала ее никто не узнал.

— Знакомьтесь. Форлиин Даша Светозар. ( Окончания решили убрать, приспосабливаясь к местной реальности). Один из проектантов, член ревизионной комиссии и небезызвестная особа из, так называемой, Троицы.

Здесь никто не читал и не видел пьесы "Ревизор", но знаменитую сцену повторили на "отлично"..

Первым опомнился мэр:

— Гладис! Как ты мог?!. Я отказываюсь! — оправившись от потрясения, воскликнул он.

Остальные тоже зашумели.

На что — последовал звонкий хлопок пачкой папок о стол и громкий Дашин окрик:

— А ну — тихо! Ишь заволновались. Перед тем, как отказываться, прочтите содержание вот этих именных папочек и сделайте выводы. Потом — и поговорим, дорогие мои.

Все замолкли. Секретарь разнес папки. Они были, действительно, именными, то есть открывались только тогда, когда попадали в руки хозяина.

После открытия папок и начала ознакомления с их содержанием, присутствовавшие реагировали по-разному. Одни бледнели, другие, наоборот, краснели, третьи в лице особо не менялись, но метафоры выдавали красочные. Не громко, но весьма эмоционально.

А в папочках ..всего ничего — вся их подноготная, как в деловой жизни, так и в личной. Святых в этой комнате не было — от слова "совсем". И, именно, вся. О некоторых вещах, как они ранее предполагали, не знал никто. А вот — поди ж ты! Дело было даже не в страхе перед правоохранительными органами. С ними, как раз, можно было и договориться. Но деловой мир, узнав о некоторых делишках, не простит. Да и женушки постараются оттяпать — как бы ни больше, чем останется.

В процессе прочтения, все присутствующие бросали злые взгляды на хозяина кабинета. На что тот — только пожимал плечами и показывал похожую папочку в своих руках, как бы намекая, что и он в том же положении, что и остальные. Но, честно говоря, в этой папочке были документы с совершенно иным содержанием.

Наконец, все завершили обозревать собственные грехи и с некоторым страхом уставились на Дашу. Все прекрасно помнили, чем заканчивается силовое противостояние с Троицей.

— Не буду долго вас задерживать. Надеюсь, все прекрасно осознали содеянное и раскаиваетесь... В душе... Перед остальными не обязательно — они не лучше вас. Но и не стоит себя считать лучше других... Вслух... Я понимаю, что трудно всё время оставаться человеком — окружающие сильно мешают, но... — сделав паузу для того, чтобы до всех дошло сказанное, Даша продолжила:

— Мы не просто "окружающие". И вы уже знаете — с нами опасно спорить. Вот — и не спорте. Дело мы с вами затеяли хорошее и, даже при честном его ведении, весьма прибыльное, так что — не стоит делать скоропостижных заявлений. Особенно вам, душка Увисот...

При этих словах, мэр покраснел еще больше, хотя казалось, что сие невозможно. Кроме самого мэра, этого намека никто не понял.

Даша, тем не менее, продолжала:

— Нас — всего трое. Кажется, совсем мало, но каждый из нас — многого стоит. Наш старший — человек такой нелюдимый, неразговорчивый, неулыбчивый. Глазами так делает: Морг-Морг... А моя сестра — фанатка чистить картошку. Обожает срезать Кожу и вырезать Глазки. Правда, вы не знаете, что такое картошка... но, надеюсь, скоро узнаете. Очень вкусно, между прочим.

И меня злить не стоит — и так трупы прятать некуда... Шутка... В действительности — места еще полно...Так что — тот, кто, в совместном с нами бизнесе, будет тянуть одеяло на себя, скорее всего, получит не одеяло, а... бесплатную простыню. Ну, в общем, не мне вас учить, сами все прекрасно знаете и умеете.

Закончив запугивание и поняв, что народ проникся, Даша перешла к конструктиву:

— Ладно, партнеры. Пошутили — и хватит. Работаем честно — и информация из папочек никогда и нигде не всплывет. На досуге подсчитайте — заработаем очень много. Особенно, некоторые... — она выразительно посмотрела на сиэра Гладиса. — Гораздо больше, чем планировали... — и, оглядывая остальных, продолжила:

— Гарантирую — любые неправильные телодвижения любого из вас тут же станут известны всем присутствующим. Уж, поверьте. В нашем случае — ревизионная комиссия профанацией не будет. Так что — живем и работаем дружно и без дураков. За сим — прощаюсь. Надеюсь, встречаться будем только в связи с хорошими событиями.

Когда Даша вышла, в кабинете некоторое время, стояла тишина, которую, в конце концов, нарушил мэр:

— Гебру, как все это понимать?.. Ты зачем нас так подставил?!.

Все уставились на сиэра Гладиса.

— В чем подставил?.. Мы получили отличный проект. В результате его реализации, получим прибыль — чуть ли ни в двое! Причем, гарантировано. А то, что они о нас знают, то они знают... обо всех. Повторяю — ОБО ВСЕХ. И заметьте, они с нами или, честнее сказать, мы с ними — на одной стороне. Соответственно, если мы не обманем их ожиданий — против нас они ничего предпринимать не будут. Обещали, и я им, как бы не странно это звучало, верю. А вот против других, по нашей просьбе, вполне могут и предпринять. Поэтому — считаю, что для нас все, как раз, складывается, как нельзя лучше, — спокойно пояснил он. — Если считаете, что я в чем-то не прав, — скажите.

Обдумывая услышанное, все молчали. Только мэр, пару раз, попытался что-то сказать, но останавливался, поэтапно понимая всю выгоду сложившегося положения. Наконец, сиэр Отин резюмировал:

— В принципе, действительно, все очень даже удачно сложилось. Иметь в своих друзьях Троицу — очень даже неплохо, хотя я все равно чувствую себя... как-то неуютно.

— Сначала это чувство было и у меня, — согласился с ним сиэр Гладис. — Но потом, по мере осмысления — рассосалось. Надеюсь, и вы поймете всю прелесть такого сотрудничества.

— Надо будет у них про домовых порасспрашивать, — немного успокоившись, сказал мэр. В свете определенных обстоятельств этот вопрос его сильно беспокоил.

Чуть было не сорвавшийся фуршет все же состоялся...

Глава 4

Мы с Ксенией уже начали завтракать, когда в столовую ворвалась Даша.

К завтраку она периодически опаздывала. Каждый раз, находя, как ей казалось, серьезную причину.

Гуфф, лежащий у камина, приоткрыл веки и проводил взглядом идущую к столу Дашу. Когда та уселась на место, он снова вернулся в дремоту.

— Ну, и какаю отмазку ты сегодня приготовила? — оторвавшись от омлета, спросила Ксения. В последнее время, у нее появились аристократические замашки — и опоздания сестры, особенно на завтрак, она воспринимала как нарушение внутреннего протокола.

— Чего сразу — "отмазку', — тут же влезла в пикировку с сестрой Даша. — Очень серьезным делом занималась. Составляла план на сегодня. У меня намечено — проинспектировать строительство. Чтобы особо не расслаблялись. Вот и завозилась. Это тебе нечего делать. Погулять с Гуффом — это же не работа, а очень даже удовольствие. Между прочим, он мне нужен. Очень полезный собак при инспектировании. Если были косяки — всегда находит. Не нуди.

Гуфф, услышавший свое имя, степенно поднялся и, подойдя к стулу Даши, уселся рядом.

— А может не надо инспекций? — влез я в разговор. — Ты строителей и так затролила, по самое не могу. Вроде, уже не косячат по-крупному.

— Пусть и по-мелкому не косячат, — не повелась на предложение Даша. — Даром, что ли, я их на сдельно-премиалку перевела.

Еще в бытность на Земле, она прочла какой-то 'производственный' роман, из которого подчерпнула знания о стимулирующих системах оплаты труда времен СССР. Отчего-то, сдельно-премиальная ей очень понравилась. В день получки, всегда о ней вспоминала и сетовала, что такую хорошую идею не применяют. Даже Ксения не смогла мне объяснить, что за глюк образовался в сознании ее сестры. Она тоже не понимала.

— Ну, в честь 'Нового года' можно и не портить людям праздник, — попытался я, все-таки, отговорить Дашу.

— Вот, как раз, и будет подарок к 'Новому году'. Кто хорошо сработал — получит дополнительную премию, а кто косячил — штраф, — не сдавалась Даша. — А хорошо они тут придумали! Лишние дни не считать. Все ровно и красиво! А то у нас месяц — то тридцать дней, то тридцать один, то, вообще, двадцать восемь. И то не всегда — раз в четыре года двадцать девять. Не красиво...

В 'Зоопарке', действительно, был интересный календарь. Планета прокручивалась вокруг местного солнца за триста двадцать четыре дня с копейками. Так вот, четыре дня в календарь не входили. Это были новогодние каникулы для всех. Год делился на шестнадцать циклов (месяцев) по двадцать дней. В каждом месяце четыре пятидневки (недели). Четыре дня и остатки часов в конце года — просто пропускались. Они были вне календаря.

— Могли бы и у нас пять дней выбросить. Все равно — никто толком, после нового года, не работает. Было бы, по крайней мере, двенадцать месяцев ровно по тридцать дней. Все красивше.

— Сговорились... — укоризненно посмотрев на собаку, констатировала Ксения.

В ответ, Гуфф довольно выразительно фыркнул, как бы говоря: 'Вот еще... Глупости какие'. Вот умел этот пес, даже без слов, четко выразить свое отношение к чему-либо.

В 'Зоопарке' мы обретались уже около полугода.

Кто бы мог подумать, что падение бюста вождя пролетариата начнет отсчет совершенно новой жизни — и для меня, и для всего мира...

В то время, я уже смирился с мыслью о дожитии своих лет в тишине и спокойствии пенсионного возраста. На работу собирался ходить — пока не выгонят, а потом — у камина в кресле с книжечкой. И ничто не предвещало никаких особых зигзагов удачи или неудачи, а, тем более, мировых потрясений.

Но, вдруг обретенный партнер, вывалившийся из разбившегося бюста, взбаламутил мое тихое болото, а с его подачи — уже я переполошил весь окружающий мир. Честно признаюсь, сначала — все 'печеньки' хотел использовать, исключительно, для себя, любимого. Но жил я не на необитаемом острове — и, постепенно, в круговорот событий втягивалось все больше и больше окружающих меня людей. Монотонная серость бытия сгинула в блеске новых возможностей. Стало интересно жить и, естественно, хотелось узнать, чем же все это закончится. Тем более, спасибо, и здоровье поправилось. От такого подарка я, естественно, отказаться не мог.

И все бы ничего, но, к этому всему, добавилось еще и желание подшутить над близняшками — двумя молодыми и шебуршными сотрудницами, попавшими в мой отдел — представившись колдуном. Что привело к еще более глобальным последствиям. Чуть ли не галактического масштаба. Кто же знал?..

Тут, в 'Зоопарке', было интересно. А учитывая нашу репутацию — вдвойне.

Как-то, не специально, но получилось так, что каждый из нас, помимо общей, заимел тут и свою личную историю.

За время нашего пребывания здесь, произошло много различных крупных и мелких событий, значимых и не очень. В том числе — и первая знаменитая Дашина инспекция, получившая широкую скандальную огласку.

Заимев всеобъемлющие полномочия в вопросе контроля строительства, Даша с воодушевлением воспользовалась ими в полном объеме. Прямо на старте, нескольких подрядчиков пришлось отстранить и набирать новых.

Потом было еще несколько мелких стычек Даши со строителями, которые, поначалу, встречали все ее замечания, хотя и с опаской к ней самой (как члену знаменитой и ужасной 'Троицы'), но в штыки. Априори пологая, что столь молодая и мелкая особа в строительстве никак не могла хорошо разбираться. Но неизменная правота, подкрепляемая независимыми экспертизами, отучила их это делать. Теперь, если и возмущались, то делали это тихо и только между собой. Что, кстати, еще на несколько пунктов, подняла наш общий авторитет.

Мне припомнилось, как, после этой первой Дашиной инспекции, ко мне с жалобами на нее примчался сиэр Гладис. Обычно, он не нисходил до посещения кого бы то ни было лично, кроме мэра и пары человек, равных ему по финансам и влиянию. Но тут — сподобился.

— Сиэр Евгений, это — не допустимо! Эта ваша мелкая помощница разогнала половину строителей! Так — мы не только в срок не успеем, мы, вообще, ничего не построим, — с порога, даже не поприветствовав, стал жаловаться на Дашу влетевший в мой кабинет сиэр Гладис.

Я был готов к такому развитию событий и, не чинясь, тут же вручил сиэру Гладису несколько листов печатного текста.

— Это что?.. — опешил он, явно не ожидавший от меня такой готовности к его вопросу.

— Это — перечень нарушений, вскрытый этой самой 'мелкой'. Вполне себе впечатляющий. Пара из которых, вообще, не лезет ни в какие ворота. Их последствия могли бы привести к весьма плачевным результатам, в том числе — и к крупным финансовым потерям. Потому как 'мелкая' вскрыла не только плохое качества строительства, но и несколько случаев явного воровства. Не знаю, как вы, но лично я не люблю, когда воруют столь нагло... особенно, когда воруют, в том числе, и у меня, — охладил я его пыл.

— Интересное выражение 'Не лезет ни в какие ворота'. Надо запомнить... — прокомментировал он мой словесный оборот и принялся за изучения полученных бумаг.

По мере чтения, мнение о 'мелкой' у сиэра Гладиса явно менялось. Закончив, он поднял на меня глаза и уже более спокойно сказал:

— Если это, действительно, так — то извиняюсь. Но хотелось бы убедиться. Она же не строитель и не совсем понятно, как она смогла докопаться до таких фактов.

— Она же — женщина... — пошутил я. — Эти создания, при желании, докопаются до чего угодно.

Хмыкнув, сиэр Гладис ответил:

— Согласен, но все же...

— Нет ничего проще. Поприсутствуйте при очередной инспекции. Думаю, заодно познакомитесь еще с одним очень интересным 'инспектором', — начал я переводить стрелки с себя на истинного виновника. Я всегда с интересом наблюдал, как местные общаются с близняшками. Они их откровенно побаивались, особенно в начале нашего пребывания в 'Зоопарке'.

— Хорошо. Так и сделаю. Но есть еще одна претензия. Она прилюдно оскорбила одного из руководителей строительства, назвав его полудурком, — продолжил список претензий к Даше сиэр Гладиас.

Я еле сдержался, чтобы не расхохотаться. Даша в своем репертуаре. С трудом сохранив серьезное лицо, ответил:

— Так он должен гордиться — не совсем дураком обозвали, а только наполовину. А ведь очень многие, в личном списке этой леди, числятся именно полными дураками. Причем, у нее весьма широкая градация значения 'дурак'. Кроме полудурка, есть еще: 'немного дурковатый', 'придурок', 'совсем дурной'. И, вообще, у нее очень широкий спектр в обозначении не очень умных людей. Так что 'полудурок' — это очень даже неплохо. Где-то в верхних строчках рейтинга.

Наличие столь широкого диапазона в таком простом понятии, как дурак, оказалось для сиэра Гладиса явным открытием. Здесь у них присутствия оттенков в этом термине не было.

— Интересно бы узнать весь список, — с некоторой задумчивостью, откомментировал он услышанное. Затем встрепенулся и продолжил:

— Но это — мой вопрос. Но, как я понял, ты тоже хотел зачем-то со мной встретиться.

— Да. Есть идея о способе продажи строящихся квартир и других строений, исключая то, что запланировано для города, — не преминул я возможностью перейти к более, для меня, интересной теме.

Здесь немного поясню. Как ни странно, но ни в Империи, ни здесь, в 'Зоопарке', не было понятия продажи чего-то еще не существующего — типа, 'незавершенного строительства' и тому подобного. Все продавалось в готовом виде. Нет, заказы имели место быть. Но ни о какой предоплате и всевозможных авансах, выпуска акций для сбора средств — то есть, об оплате 'до того, как' — и речи не возникало.

С одной стороны, очень даже верное решение — снималась куча проблем, если что-то не сделали, не доделали или сделали не то, что требовалось.

Здесь все и всегда покупалось — либо за свои деньги, либо за деньги, взятые в долг под гарантию чего-то стоящего, не на много меньше, чем суммы долга. Что интересно, но банковские ссуды и кредиты, несмотря на такое положение вещей, все-таки существовали. Банки давали деньги, если клиент предоставлял обоснованный бизнес-план или залог, стоимостью не менее пятидесяти процентов от требуемой суммы. Либо состоял в Первом или Втором списке (финансисты и промышленники, которые могли и не иметь нужного объема свободных средств, но капиталы которых были в работе и могли быть проконтролированы).

В этой сфере, здесь действовало правило 'равных рисков'. 'Фифти-фифти'. В случае пролета, половина суммы вешалась на банк, как убыток, а вторая — на заемщика. И если у тебя не было потенциальной возможности погасить этот долг, то ссуды или кредита ты не мог получить — от слов 'никак' и 'никогда'. Естественно, были и исключения. Как и у любого другого приличного правила.

Исключением, в этом случае, были потребительские кредиты. Не смог вернуть — возвращал купленное, или принудительные работы, пока не вернешь долг. Да и деньги-то, в этих случаях, были относительно небольшими.

Причем, если ты вкладывал деньги в банк, то должен был определиться — может банк твои деньги использовать для кредитования, или нет. Если да, то получал прибыль, или иногда и убыток, если нет, то сам приплачивал за хранение. Казалось, что в этой сфере, здесь и в Империи, все перевернуто с ног на голову. Хотя, если задуматься, то, может, наоборот — это у нас на Земле все перевернуто.

Фарс-мажор тоже существовал, но был прописан в законодательстве весьма тщательно. Соответственно, смыться с деньгами пайщиков или продать акции еще несуществующего предприятия (как частенько у нас бывало) — было невозможно. Удивительно, но факт. Хотя кидалово и здесь процветало, но основывалось оно на совершенно других принципах и схемах. Я голову сломал, но объяснения всем этим фактам этого общества — так и не нашел.

С другой стороны, труднее было начать что-то новое и затратное. Даже в Империи — фундаментальные науки и новые разработки были привилегией исключительно государства и крупных корпораций. В 'Зоопапке' же этим занимались только корпорации. И, как следствие, здесь в 'Зоопарке', процветал промышленный шпионаж. Государство в эти дела не вмешивалось и, в отличие от Империи, преступлением это здесь не считалось. Не сумел защитить свою интеллектуальную собственность — сам виноват. Значит, мало денег выделил на ее защиту.

Так вот, я решил попробовать продать квартиры на этапе строительства. Не в прямом смысле 'продать'. Торговаться 'в минус' — то есть, сбивать цену — здесь умели, но вот до варианта торговаться 'в плюс' — как-то не додумались. Странно и непонятно, но — как есть, и очень для меня непривычно. Тут, вообще, печкой, от которой плясали, являлся покупатель, а не продавец. Получалось, что чистого финансового капитала здесь не было. Для меня это было диковато и не укладывалось в голове. Так что мое предложение об аукционе с повышением ставок было воспринято, как еще одна интересная идея. Напомню — продать незавершенное строительство здесь было невозможно, но провести аукцион с повышением будущих цен на объект — вполне исполнимо. Ведь деньги не платились. Устанавливалась лишь цена, по которой объект выкупится в будущем.

Сиэр Гладис тогда ушел, загруженный новой информацией 'по самое не могу'. Как говорится: короли и капуста — дураки и аукцион.

Эти воспоминания промелькнули почти мгновенно. Что интересно — когда вспоминаешь адресно, то получается последовательный набор, а когда ассоциацией — то единым блоком, мгновенно.

Вопрос Даши к своей сестре вернул меня в действительность.

— Слушай, а как там твой 'человек дождя'? Все хотела спросить, но все время забывала, — развернула она дискуссию в другую сторону.

— А ты разве не слышала?.. Последнее время, в городских газетах о нем частенько пишут, да и в визоре разговоров много, сеть — так, вообще, забита, — дожевав последний кусочек омлета и потянувшись к кружке с чаем, ответила Ксения.

— Ну, в газетах и в визоре многое чего говорят, а сеть здесь, как и у нас, — полная помойка. Сама же знаешь — все услышанное, прочитанное или увиденное во всех этих СМИ надо делить, если не на десять, то на два-три — точно. Сама расскажи. Это же твой протеже, — Даша быстро расправлялась с завтраком, успевая при этом вести продуктивную беседу. — Возьми тех же домовых. Мы пошутили — и на тебе. У всех уже есть.

А вот это уже был проект Ксении. Что натолкнуло ее на эту идею — трудно сказать. Скорее всего, ранее виденные фильмы про такого типа людей и наша идея о частном детективном агентстве. Честно говоря, я не расспрашивал, а она, в свое время, не озвучила. Даша же сразу привязала все к фильму 'Человек дождя', а я еще — и к сериалу 'Хороший доктор'. Правда, сфера деятельности подопечного Ксении была не медицинской, а детективной.

Как-то гуляя в парке с Гуффом, Ксения столкнулась со странным, потерянным человеком. Как потом выяснилось, человеком, страдающим аутизмом, конкретно синдромом 'савантаон'. Такие люди воспринимают мир по-другому, не так, как обычные. Им непонятны эмоции, зато они не теряют концентрации в сложных ситуациях. Часто имеют недюжие математические способности, фотографическую памятью и исключительную внимательность. Хотя, чаще всего, и в более тяжелых случаях, они увлечены или одержимы определенными объектами и имеют большие трудности в общении. В основном, за счет стереотипного поведения с 'тревожно-навязчивым желанием сохранить постоянство'.

Кто он и откуда — смог определить Искин, да и то — только в паре с Джейн. Покопаться в мозгу самого этого человека он не смог. Болезнь создала естественную преграду для такой возможности — и только Джейн смогла отыскать туманное упоминание о нем в базах данных одной из психиатрических клиник. История была, одновременно, и банальна, и печальна.

В свое время, его родители, когда поняли, что их ребенок психически болен, определили сына в соответствующую клинику. Пока они были живы — раз в год, платили за его нахождение. Но в начале этого года — попали в аварию, получили тяжелые травмы и не выжили. Другие родственники не были расположены платить и, когда деньги очередного взноса закончились, клиника, недолго думая, избавилась от него. Санитар вывез его в парк — и бросил... Данные подчистили, но недостаточно, чтобы Джейн не смогла докопаться.

Совместно, я и близняшки, решили скандал не поднимать, а вернуть и оплатить содержание лет на двадцать вперед. Но после того, как Шебол (так он значился в клинике) пробыл у нас в доме несколько дней, Ксения выяснила, что у него имеются очень интересные способности. Отличная память и исключительный аналитический талант. Шебол представлял собой своеобразную интуитивную аналитическую машину. Имея кучу разрозненной информации, он мог довольно быстро выуживать из нее цепочки данных, имеющих самые мизерные признаки связанности. Эта его способность и сподвигла Ксению на эксперимент.

Какими-то путями, она смогла влезть в расследование дела о массовых убийствах. Видимо, тогда, в начале нашей жизни в 'Зоопарке', нас еще побаивались в значительно большей степени, чем сейчас, и обер-командор центрального полицейского участка поберегся, с порога, послать Ксению с ее идеей куда-нибудь далеко и надолго.

За прошедшие, почти, четыре дня расследования, документов уже набралось целая здоровенная коробка. Все это — она скормила Шеболу. Плюс — поговорила, в его присутствии, с несколькими полицейскими, участвовавшими в работе по этому делу, и несколькими свидетелями.

Дело застопорилось именно из-за свидетелей. Они, явно, не горели желанием описывать то, что видели, и, особенно, преступника. И не потому, что боялись. Как раз — наоборот. Они его выгораживали. Некоторые, происходящее описывали вполне адекватно, но, когда дело доходило до описания преступника, начиналась откровенная муть. Другие, вообще, отказывались от дачи показаний, ссылаясь на то, что все произошло очень быстро, а они были сильно напуганы и, из-за страха, ничего не запомнили. Одна женщина, вообще, пожелала, чтобы полиция не нашла этого преступника — хотя он и убил ее мужа. Тот, как оказалось, частенько применял по отношению к ней насилие. Слушать, по этому поводу, ее никто не хотел, так как на работе и во внешней (вне семьи) жизни — муж имел репутацию спокойного и весьма достойного человека.

Как ни странно, к добыванию информации из свидетелей и потерпевших привлекать мозголомов запрещалось. Официально. Да и не брались они за дела столь мелкого пошиба. Только если неофициально. Тем более, что жертвы в этом деле были специфическими. Преступников же можно было и потрясти.

Просматриваемый, в таком положении, замкнутый круг в действительности им не был. Во-первых, не давал развиться синдрому 'легкого пути', требовалось, все же, изначально доказать виновность обычными средствами. Во-вторых, снимал все моральные препоны для такого действа, если вина доказана. В-третьих, значительно снижал судебные ошибки, если, все же, они происходили. В этом случае, он был уже во благо.

Действие разворачивалось следующим образом. В один из дней, в участок, поутру, поступила информация, что в общественном парке убиты три человека. При близком рассмотрении, эти трое оказались местными мелкими бандитами. Промышляли мелочным грабежом и рэкетом. И были, как говорили жители этого района, совершенно 'отмороженными'. Запугали всех посулами — убить любого, кто, даже только, подумает пожаловаться в полицию. А полиции что?.. Нет заявления — нет дела!

По ответам двух, вроде как, потерпевших — старичков довольно преклонного возраста — эта троица подошла к ним, когда они были заняты игрой в шары, и заявила, что за игру на их поле нужно платить. На попытку поругаться — один из отморозков пригрозил оружием. Старики, кряхтя и ругаясь в полголоса, полезли за кошельками. Но тут — вдруг грохнули выстрелы, и все трое бандитов повалились, как потом выяснилось, убитыми. Когда старики повернулись в сторону стрелявшего, тот уже уходил. Так что — они увидели только его спину. Но, как заявили, если бы даже и видели лицо, то не запомнили бы, по причине старости и плохой памяти. Явно врали, так как ситуацию описали вполне себе досконально.

Хотя были и другие посетители, скорее всего, видевшие стрелявшего, хотя бы и издалека, но все в один голос отвечали — ничего не видели, ничего не слышали.

Так что, с первых часов, дело начало пробуксовывать.

После обеда, в тот день, пришло еще одно сообщение. Была ограблена пожилая женщина. Грабитель застрелен, а сумочка, вырванная им, возвращена пострадавшей. Принес ее пацан, сказавший, что об этом его попросил какой-то чужой дядька, дав за это бумажку, аж в пять кредитов. Как выглядел дядька — малец, по его словам, совсем не запомнил, так как все затмила выданная ему денежка.

Женщина, как и ожидалось, тоже не запомнила этого странного, как она сказала, мужчину. По ее словам, произошло все очень быстро. Когда воришка выдергивал у нее сумку (а ему пришлось дергать два раза — она ее крепко держала), никто ей не помог, хотя людей вокруг было предостаточно. Она, естественно, была очень расстроена и, когда этот человек подошел и спросил у нее — куда побежал воришка, она автоматически показала направление и не сильно его рассматривала. Отметила только, что он был абсолютно спокоен.

Естественно, свидетелей происшествия, как и предполагалось, не нашлось. Тот же этот был человек, что утром расстрелял вымогателей, или нет — было непонятно. Объединили эти происшествия в одно дело только из-за того, что воришка тоже был расстрелян. Уже потом, экспертиза подтвердила — пули одной серии и выпущены из одного и того же оружия. По мнению полиции — очень неадекватное наказание за воровство. А то, что в этой сумке были все деньги этой женщины и если бы не этот человек, то она и ее дочь могли помереть с голоду, — это как-то осталось за скобками.

В тот день, убийств больше не было. А вот на следующий — все началось по новой.

С утра, пришло сообщение, что на частной квартире, где, как оказалось, изготовлялись самопальные наркотики (по понятиям 'Зоопарка' — вроде, как и не преступление, так — правонарушение), были расстреляны пятеро 'наркоизготовителей'. Как это произошло, рассказал один из потерпевших, доживший до приезда полиции. До больницы не довезли.

День у этих 'бизнесменов' начинался как обычно — смешивали чистый наркотик с мукой и расфасовывали.

В дверь позвонили.

Главарь глянул на одного из своих подельников и приказал:

— Бугай, глянь, кто там, и если просильщик — гони в шею. Пока еще ничего не готово.

Тот подошел к двери и открыл ее. Дальше последовал следующий диалог:

— Ты кто? Вали отсюда. Я тебя не знаю.

— Зато я тебя хорошо знаю, — послышалось в ответ, и тут же начали звучать выстрелы.

Бугай еще падал, но, за этот миг, пули получили все.

Охранник, сидевший в углу, — первый. Он не успел даже поднять оружие, хотя выстрелить ему удалось — в пол. Остальные — по мере, как открывались стрелку из-за падающего Бугая. Все получили пули в голову, кроме 'выжившего'.

Тот оказался слишком шустрым и, перед тем, как словить свою пулю, успел подскочить, и начал разворачиваться. Поэтому, пуля, летевшая в голову, попала в живот. Падая, он успел увидеть только спину уходящего человека. Высокий. Короткая прическа. Черная куртка. Вот — и все полученные данные.

Никаких улик убийца не оставил. Он даже в комнату не вошел. Соседи, как всегда, ничего не видели и ничего не слышали. В разговоре 'не под протокол', все до единого высказали одинаковую мысль — этот притон им надоел хуже занозы в заднице. Мало того, что соседи весьма неприятные, так еще и тягается сюда всякое отребье.

После обеда — еще одно убийство!

Рядом с домом, на полянке, закрытой кустами от взглядов с улицы, сорились муж и жена.

— Как ты посмела обратиться к судье!.. — шипел мужчина. — Теперь на меня на работе косятся.

При этом, он держал женщину за полы пиджачка, который был на ней одет, и, при каждом слове, сильно ее встряхивал.

— Отпусти! — держась за руки мужчины и стараясь оторвать их от себя, отвечала женщина. — Ты сам напросился. Я тебя просила — не приходить! Мы же договорились. Ты не лезешь ко мне, а я молчу о том, что ты меня избивал. А ты снова за свое! Отпусти, а то закричу!

— Только попробуй. Сука! Ты моя жена — вот и терпи. А снова сунешься к судье — убью! — уже более громко ответил он на угрозу жены.

Вдруг зашуршали кусты — и к ним на лужайку вышел мужчина. Остановился и стал смотреть на них.

Муж женщины, не отрывая рук, повернул голову и рыкнул:

— Вон отсюда!

Мужчина не отреагировал. Все так же смотрел и ничего не говорил.

— Чего тебе надо? — закричал муж и, оттолкнув жену, повернулся к незнакомцу. — Денег?.. На!..

Прорычав еще что-то неразборчивое, он выгреб из кармана мелочь и бросил ее к ногам упрямо-молчаливого мужчины.

Тот спокойно отодвинул полу пиджака и достал из-за пояса пистолет. И, все так же молча, выстрелил.

Пуля вошла в лоб мужа, отбросив его к ногам жены.

Та вскрикнула и завороженно уставилась на стрелявшего, явно ожидая, что тот продолжит. Но ошиблась. Мужчина, все так же спокойно, засунул пистолет за пояс и, не сказав ни слова, развернулся, и ушел.

Полиция очень обрадовалась. Наконец-то, они смогут получить описание убийцы. Но не тут-то было.

На резонную просьбу полицейского описать убийцу — женщина неожиданно ответила:

— И не подумаю... Вы просто не представляете, как я прожила последний год. Терн был очень жестоким со мной. Что случилось, я не знаю, но он начал меня избивать даже по самому мелкому поводу, а то и без повода. Мне никто не мог помочь. От отчаянья — я обратилась к судье. И, думаете, от этого что-то изменилось?!. Стало еще хуже! Хотите посмотреть, что он сделал в предпоследний раз?..

Женщина сдернула шарфик, показывая шею с синяками.

— Чуть не задушил!

— Надо было обратиться в полицию, — вклинился в ее монолог один из полицейских.

Женщина усмехнулась:

— Терн всем заявил, что это я сама вешаться пыталась. И его послушали. Да вы сами все знаете, — безнадежно махнула рассказчица рукой. — Он ведь для вашего полицай-президиума, пару раз в год, проводил бесплатные вечеринки. Его все равно бы 'отмазали'. Это было бы — мое слово против его слова — без шансов.

После этих слов, женщина улыбнулась:

— А теперь — все кончено! И все — благодаря этому человеку. Я надеюсь, вы его не найдете, и он избежит наказания. Кто бы он ни был!

Третий день, почти весь, прошел без убийств. Понадеялись, что все закончилось. Но — нет! Уже ночью, пришло известие, что застрелена семья. Муж и жена. Не сказать, что они были особо законопослушными гражданами, но и сильно злобными нарушителями их трудно было назвать. Попивали, частенько устраивали громогласные скандалы с взаимными побоями. Периодически, запаздывали с оплатой счетов. Несколько раз, то его, то ее (а то и обоих вместе), забирали для отработки, после того, как они (или порознь, или вместе) пытались драться с полицейским, приезжавшими их утихомиривать.

Как оказалось, сын тоже не отличался тихим нравом. За убийство, почти десять лет назад, был отправлен на отработку. И вот — совсем недавно, его там тоже прибили в драке. Видно — гены взяли свое. В общем — семейка еще та. Так что, соседи не особо горевали, когда узнали об их убийстве.

Пули совпадали — и оружие тоже.

Вырисовалась серийность — правда, жертвы не вписывались. Они между собой не имели абсолютно ничего общего.

В 'Зоопарке' (да и для Империи) убийцы и, особенно, серийные, как ни странно, были не очень типичным явлением. Плотность населения — и тут, и там — не отличалось высокими показателями, так что — трудовые ресурсы ценились.

Подпольное (и не очень подпольное) рабство, рядящееся в, якобы, отработку долгов и провинностей, — было нормой. Казнь или убийство — нет. До этого доходило только тогда, когда понимали, что гражданин принесет убытков — гораздо больше, чем с него можно поиметь. Или у убийцы имела место быть патология.

На некоторых рудниках, где невозможна механизация, работающий, даже из-под палки, человек, за год-два, мог погасить даже самую большую задолженность. Хотя попадали туда не только должники и правонарушители. Отнюдь...

Обычно, убийц ссылали пожизненно, а тут — всего десять лет...

Начали прорабатывать и этот след.

Четвертый день заставил полицию зашевелиться более интенсивно. Жертва была уже не из криминального или полукриминального слоя. Убили судью!..

На месте убийства, явно, произошла драка. Кроме разбросанных бумаг судьи, на месте преступления нашли потрепанный блокнот, явно несудейский. Но ясности он не добавил. Наоборот, еще больше все запутал. Его странички были заполнены лишь четырехзначными цифрами...

Дело осложнялось. Может, и поэтому тоже — Ксению, с ее предложением, не послали прямо с порога.

Все выслушав, Шебол задал несколько вопросов. Вроде, даже к делу совсем не относящихся. Хотя полицейские и поворчали, но, несколько опасливо косясь на Ксению (мало ли что на уме у этой малахольной из троицы) и покопавшись в документах, и сделав несколько запросов, ответили.

И что бы вы думали!? Шебол, просидев молча около часа, покачиваясь на стуле, начал говорить.

После его монолога, все стало понятно, как божий день. Убийцу взяли именно в том месте, на которое он указал.

Тот готовился прикончить секретаря суда. На тот момент. Сейчас этот человек занимался совершенно другим делом.

Вы уже, наверное, тоже догадались, что к чему. У них тут — ни Шерлоков, ни Ватсонов, ни сериалов, типа 'Элементарно', не было. Так что — им труднее...

Так и пошло. Непонятки. Приглашали Ксению с Шеболом.

Скормленная информация. Вопросы-ответы. Некоторое время на размышление — и все. Решение.

На данный момент, самое долгое размышление — сутки.

Реакция, почти всегда, одинаковая: 'И как это мы сами не дотумкали — ясно ж все, как божий день'.

Пару раз, Шебол предотвратил покушения и на себя самого.

Первый раз — продажный полицейский, сливавший информацию на сторону.

Второй раз — попытались более серьезные люди, понявшие, что вся их схема получения криминальных сверхдоходов вот-вот рухнет. Не успели. Тут, кроме самого Шебола, подсуетились и Искин, и Машина, подкинув ему требуемые данные.

С тех пор, прямых попыток больше не было.

Соответственно, известность этой парочки постоянно росла. Несколько раз, Ксении приходилось применять и свой дар лекаря. Не всегда успевали вовремя. И это тоже шло в плюс.

В сети, Ксения завела свой блог. Туда тоже можно было обращаться, в частном порядке.

Я же, дал Ксении телефончик по которому она могла звонить 'моей знакомой'. Джейн. Очень и очень информированной особы. Иногда эта знакома сама звонила Ксении и подкидывала кое-какую информацию.

Узнав о наличии такой компетентной особы, этим каналам начала пользоваться и Даша.

Было потешно смотреть на их старания расколоть меня на более полную инфомации о столь ценной особе. Особенно пыхтела Даша, явно подозревая меня и в других грехах.

Со временем, сложилось парадоксальное положение. Если кто-то обратился в блог — и Ксения бралась за это дело, то, чаще всего, виновник сам сдавался или подавался в бега, еще до того, как его изобличали.

Плюс к этому — Ксения часто работала в столичной муниципальной клинике для бедных. Здесь тоже появились перекосы. Туда, во время дежурства Ксении, стали обращаться и весьма небедные горожане.

Что было замечено и породило в сети неслабую дискуссию, отголоски которой, периодически, выплескивались и в остальные сектора СМИ...

Глава 5

Я тоже, все это время, не сидел, сложа руки. И у меня имелась своя личная история. Двухслойная...

Первый слой — обычная повседневная жизнь, в которой немалую долю занимал ресторан Ссиэра Блеката. Адаптированные рецепты и развлечение от предводителя загадочной и опасной троицы. Коктейли и музыка от его подружек.

Один день в неделю. Экзотические, по местным меркам, блюда. Очень дорогие и небольшие по объему. По началу, Ссиэр Блекат боялся, что такое сочетание (мало, дорого, экзотика) не будет пользоваться спросом или, вообще, отпугнет посетителей.

— Ссиэр Блекат, давайте не будем беспокоиться о том, что будет или могло бы быть, или не быть. Уверяю вас — это того не стоит. Никуда они не денутся. Желание выделиться или приобщиться — всегда играло, для большинства людей, довольно значимую роль. Вкусно?.. Кому — как, но, уж точно, очень модно.

Недаром у нас в ходу следующая присказка:

'— Что с тобой?

— Я схожу с ума!

— Подожди, я схожу с тобой...'

Ссиэр Блект посмеялся и, скрепя сердце, согласился, оговорив условие, что если все пойдет не так, как хочется, — откатить все назад, к консервативному, классическому типу обслуживания клиентов.

Естественно, он ошибался. Пришлось даже организовывать предварительную запись.

Особенно всем зашла икра и суши. До этого, ничего подобного и в таком виде, никогда, никем не предлагалось. Забыли тут и про грибы. А я их, лично, очень уважаю во всех возможных видах. Тушеные в горшочках с овощем, напоминающим наш картофель, шли особенно хорошо.

Само собой, из нашего поля зрения не выпала и выпивка. Кроме ядреных настоев на самогонке и своеобразной медовухи, предлагали вино одной из древнейших компаний, занимающейся этим делом ни одно столетие.

Это постаралась Джейн. Собрала информацию по самым модным брендам. Отсекла явную халтуру и подделки. Потом отсеяла халявщиков, хотя и имеющих большую историю, но сбившихся, в последние десятилетия, с пути истинного. И, в конце концов, вышла на небольшую фирму, поставляющую элитные сорта вин ко всем правящим домам. И какими-то, лишь ей ведомыми, правдами и неправдами, она сумела втиснуться в этот ручеек поставок. Плюс — кое-что с Земли. Торговая тропинка туда уже была протоптана, и мы не преминули этим воспользоваться. Так что алкоголь у нас был на любой вкус. В дополнение — экстравагантные безалкогольные напитки. В их список я и квас всунул, а Даша — колу.

А уж фантазию по коктейлям — не ограничивал! Тут было все — от изысканного вкусового 'шарма' от Ксении, до 'звезды в глазах' от Даши.

При обсуждении, Даша, как обычно, не ограничивала своих порывов:

— Фантазию тут никак нельзя секвестировать. Чем более буйная — тем большее замануха!

— Ну ты и словечки находишь. 'Секвестировать'. А попроще нельзя сказать? — с явным сарказмом спросила сестру Ксения.

— А, че?.. Нормальное такое слово. Солидное... — не заметив сарказма сестры, ответила Даша. — Коктейли в ресторане — вещь незаменимая. Можно такое замутить, что потом — одни будут долго помнить, а другие, наоборот, все забудут напрочь. Да и, вообще, как говорят: 'Если ты просто пьёшь водку — то ты алкаш. Но стоит бросить в стакан цветок ромашки, и — опа! — ты уже фитотерапевт', — выдала Даша, явно гордясь озвученной шуткой.

— Ты че-то в сторону уходишь. Фитотерапия и коктейли — вроде, из разных опер, — парировала Ксения, хихикнув при этом, но, скорее всего, для того, чтобы не обидеть сестру, чем оценив шутку.

— Ничего и не из разных. Смысл один и тот же — смешал что-то с чем-то, значит, это уже будет или лекарство, или коктейль. Вот послушай!

'Проводник:

— Чай, кофе, водка?..

Пассажир:

— Какой-то странный у вас коктейль...'

Хохотнув, я свернул дискуссию:

— В принципе, она права. Тем более, у посетителей будет право выбора, а как они им воспользуются — это уже не совсем наше дело. Можем даже надпись повесить о вреде алкоголя.

— Не надо никаких надписей! Никого они и никогда не останавливали. Только нервировали! — поставила точку в обсуждении Даша.

Плюс — в день экзотического меню, предлагалось поучаствовать в шоу 'В глуби времен и пространств'. Вы же не думаете, что я забыл про мой первый опыт на ниве общепита?..

Обычно, на сцене за столиком, перед полупрозрачным стеклом, сидел или корреспондент, или здешний блогер, или просто посетитель, и проводил интервью с какой-либо исторической личностью. Иногда — с собственным предком.

Очень часто, эти интервью приводили к весьма шокирующим последствиям, в виде скандалов внутри семейств, а иногда и политических. Но желающих от этого не становилось меньше, совсем наоборот. И это даже учитывая то, что стоимость такого представления, для действующего лица, была, отнюдь, не маленькой.

При отсутствии интервью, за экраном шли зарисовки из жизни того или иного места, или города 'Зоопарка', Империи или дугой звездной области, где обосновался человек. И из прошлого или настоящего. По 'желанию' большинства. Многие удивлялись столь созвучному с их настроением действию за стеклом. Не знали, что для Искина 'опрос' и небольшая корректировка настроения не составляла особого труда. Иногда, для оживления прокручивал фрагменты из земных фантастических фильмов. Типа 'Звездных воин' и 'Звездного десанта'.

В обычные дни — живая музыка. Репертуаром, не без успеха, заведовали близняшки, внедряя и земные хиты, в том числе. Причем, они создали не просто какой-то заурядный ансамбль, а набрали коллектив, исполняющий голосом все инструменты и соло. Так что — получалась именно живая музыка.

Кто не понял — https://youtu.be/ZQtbOmOCgoU

Такое музыкальное сопровождение мы приняли с подачи Ксении. Очень уж оно ей нравилось.

Успех был выше всяких ожиданий. До такого — здесь еще пока никто не додумался.

Исполнители за пару выступлений попали на вершину рейтинга. Правда, и поработать, перед этим, им пришлось неслабо. Состав сложился не сразу, несколько человек просто не потянули того уровня, который затребовала Ксения. Планку она сразу подняла на весьма приличную высоту.

Исполнителей собирал Искин (естественно, с моей помощью) и помогал ей чуть-чуть, подстраивая совместимость. Уж больно разные люди собрались — и в социальном плане, и в плане характеров.

В совокупности с экзотикой блюд (иногда соответствовавшим шоу), все это действие вызывало бешенный интерес. Потянулись даже из Империи.

Очередь обзавелась 'хвостом' (почти на три месяца) и не имела тенденции к уменьшению. Скорее — наоборот. Мэр уже, пару раз, подкатывал с предложением увеличить количество дней с шоу, до дух-трех в неделю.

Я пообещал подумать, переложив решение на Ссиэра Блеката. Тот пока пребывал в раздумьях. Как-никак все эти нововведения теснили традиционный, консервативный, семейный стиль его ресторана.

Новый тип аукциона, хотя и был воспринят с большой прохладцей (так как входил в неслабое противоречие с существующим положением вещей в этой области), но состоялся, повысив стоимость строящегося почти на двадцать процентов.

Строителям подняли зарплаты — и все завертелось куда быстрее, чем обычно. Так что — скоро можно будет открыть еще одно злачное место.

Даша настаивает на казино:

— Здесь ни казино, а пародия какая-то! — выдала она заключение, посетив одно из них. — Надо им показать, что значит настоящее казино.

— Вот-вот! Только не забудь повесить объявление на входе: 'Дресс-код! Приходя к нам — одевайте самые красивые трусы. Возможно, именно в них одних вы будете возвращаться', — не оставила Ксюша это предложение без комментариев.

— Ага! Если сумеют вовремя остановиться, — не осталась в долгу Даша. — А то... газеткой придется прикрываться. А из красивых трусиков можно будет... музейную комнату открыть! А потом и аукциончик забацать из особо значимых.

— А чем тебе здешние, собственно, не понравились, — поинтересовалась Ксения.

— Полный мрак. Тут даже рулетки нет! Карты есть, кости есть, игральные автоматы есть, а рулетки нет. Какое же это казино без рулетки!? А в развлекухах — стриптиз без шестов! Жесть! — весьма эмоционально поделилась своим мнением о здешних казино Даша.

Второй слой моей жизни, приватный, — его организовал загадочный узник из наших подвалов и все, что было с ним связано. А связано было многое и очень странное даже для этого общества с его одаренными.

Его крайнее нежелание выходить оттуда на всеобщее обозрение и притворное восхищение моими возможностями, в первый момент, меня заинтриговало, но обломилось.

Тогда, в первую нашу встречу, на прозвучавшие слова, Искин сразу среагировал, как на ложь:

'Получаемая информация недостоверна. Сканирование сознания этого создания невозможно. Так что — осторожно. Я впервые встречаю 'разумного' с такой защитой. Явная аномалия. Может быть, природная, но, скорее всего, встроенная. Причем, присутствует ответное сканирование'.

Джейн, инициированная запросом Искина, про этот персонаж тоже ничего не нашла:

— Фантом какой-то!

Поэтому, мой дебют в общении я сразу сократил до минимума.

Но после нескольких последующих встреч, между нами, в конце концов, состоялся откровенный разговор. Однако, все дальнейшее мной не воспринималось, как что-то настоящее.

Казалось, что я попал в какое-то низкопробное фэнтези, с весьма тривиальным и незатейливым сюжетом. Видимо, я все же слишком много книг прочел этого стиля, где авторы были, в основном, озабочены динамичными сюжетами и как можно более крутым драйвом. Поэтому реальность воспринималась мной, как что-то пресноватое.

— 'Хранитель', значит... — наконец, услышав, что-то похожее на истину, задумчиво произнес я. А задумчиво потому, что услышанное показалось мне, как я уже отмечал, несколько нарочитым и неестественным. — И что же ты... хранишь?

— Наследие, оставленное очень древней цивилизацией. Опасное Наследие... — выдал в ответ мой собеседник.

Провинциальная театральность так и перла из всех щелей! Уж очень хорошо все услышанное ложилось в сценарии прочитанных мной фантастических книг.

— Зачем же хранить опасное? — разыгрывая удивление, поинтересовался я.

— Я так создан. Я не человек. Искусственное создание. Функция, — услышал я в ответ, почти слово в слово, то, что и ожидал. Ну, прямо — классика какая-то!

Ну, а раз классика, не будим выбиваться из образа. И вопросы будем задавать соответствующие:

— Если наследие и ты его хранишь, то, значит, должны быть те, для кого ты это хранишь?.. И, скорее всего, должны быть критерии, по которым ты должен определять наследников.

— Да, это так, — ожидаемо получил я в ответ.

— Что же... Продолжим логическую цепочку. Так как я услышал о наличии наследия — и еще жив! — то, предположительно, я или кто-то рядом со мной соответствуют критериям? — особо не мудрствуя и не плетя особо хитрых ходов в беседе, продолжил я в духе, все той же посредственной фэнтези.

— Ты — 99,99% совпадения. До этого, никто не дотягивал даже до пятидесяти, — пока что, не выбиваясь из канонов, ответили мне.

— Продлевая цепочку предположений, я могу полагать, что тебя смущает эта... оставшаяся сотая процента, — логически продолжил я свою линию. Туповатый какой-то диалог. В тот момент, я решил, что или надо мной издеваются, проверяя на адекватность, или я чего-то не догоняю.

— Не совсем. Минимальный предел — девяносто девять процентов, — ответил Хранитель, немного уходя в сторону от стандартного сценария.

— Так, в чем дело? — с некоторым энтузиазмом, спросил я, в надежде, уйти с этой очень тривиальной и предсказуемой дорожки.

— Дело в том, что ты — такой один. Предполагалось, что общество, которому достанется наследие, должно содержать не менее пяти процентов... таких, как ты, — снова вернулись мы к 'эталону'.

— Тогда — не сложилось. Тем более, что меня не особо тянет узнавать что-то... опасное. Так что — сохраняем статус-кво! — решил я закончить этот театр. — Ты сидишь, ждешь — и мы тебе не мешаем. Ты — нам тоже. Кроме меня, то, что ты не человек, больше никто не знает... и знать не будет. Еду и питье продолжат приносить, но это, как я полагаю, для тебя необязательно — типа, конспирация.

— Нет. К сожалению, информация обо мне уже гуляет в этом вашем закутке галактики. Меня ищут. Поэтому, я должен передать наследие и увести преследователей подальше от наследника. Основной критерий выполнен. Второй — желательный. Тем более, что вновь открытый Мир создает предпосылки для выполнения и этого критерия. Очень интересный Мир. Я, к сожалению, о нем не знал... — беседа снова вильнула в сторону от канона.

— А если я, все же, не согласен стать 'носителем опасной информации'? — попытался я продавить свое решение — не ввязываться больше ни в какие приключения. И так — выше крыши.

— Будет очень жаль. Но рядом с тобой — есть две особи, в сумме достигающие ста процентов и способные стать хранителями. Придется разделить — и сбросить знание им. Такой вариант тоже просчитывался. Лет через десять, они осознают функцию и продолжат ждать — уже осознано, а сейчас — я исчезну, уводя за собой подозревающих, — тут же задавил на корню мои потуги собеседник. Явно намекая на близняшек. О чем я тут же и спросил:

— Стоп-стоп-стоп! Это на что ты намекаешь? На близняшек, что ли?

— Да. На них. Очень перспективные особи, — не стал увиливать Хранитель.

— Нет. Так не пойдет. Рассказывай лучше уж мне. Мне совсем не хочется иметь рядом с собой две мины замедленного действия, особенно, как ты говоришь, в исполнении столь перспективных особей. Тем более, что для меня они значительно больше, чем просто 'особи'.

Мысль о том, что близняшки, к своей шебуршистости, получат еще и какие-то особенные возможности, мне очень не понравилась. Тогда уж точно — не только 'Зоопарк' может пострадать, но и вся остальная галактика вряд ли сможет переварить их художества. Лучше уж я сначала попробую, а потом и их можно будет подключить, но под контролем. Возможно, мироздание — тогда и выдержит.

— Я так и предполагал, — с явным удовлетворением констатировал собеседник.

— Шантаж, значит... — не счел я нужным сглаживать свое негативное отношение к такому ответу.

— В какой-то мере, да. Но ситуация именно такова. Если не ты, то — они. Дальше ждать очень опасно. Эти знания не должны попасть в руки безответственных особей, — продолжил выкручивать мне руки Хранитель.

Знаем-знаем. Вот — прямо счас... А то не успеем — и все потеряем. В общем — 'Хватай мешки, вокзал отходит'.

— А я, значит, по твоему мнению, 'ответственный'... — я попытался проверить еще один возможный путь отхода.

— Как бы странно для тебя это не звучало, но — да! — твердо соблюдая курс на положительное решение своей задумки, ответил собеседник, не пожелав уходить от затрапезного сценария халтурной фэнтези.

— Стой! Тут у меня умная мысль возникла. А куда, собственно, делась эта цивилизация?.. Если они такие продвинутые, умные и достигли небывалых высот?.. — задал я, как мне показалось, вполне логичный вопрос.

— Ушли. Сразу, предвидя вопрос, отвечу — кто куда. Когда у тебя распакуется соответствующее знание — ты поймешь. Если попытаюсь обрисовать все их пути, то это займет очень много времени. Да, и часть объяснений, в настоящий момент, тебе будет непонятны, — собеседник снова вернулся к банальщине.

Понимая, что придется все же выслушать, я сдался:

— Ладно. Проехали. Сейчас — это неактуально. Если пойму, когда придет время, — так тому и быть. Так что — давай. Выкладывай.

— Произошло это не в этой галактике и очень давно... — начал свои объяснения Хранитель.

— Что-то мне это напоминает... — пробормотал я, вспомнив вступление к 'Звездным войнам'. — Но, не обращай внимания, продолжай.

— Цивилизация, о которой пойдет речь, достигла апогея своего развития, и некоторые ее особи начали желать странного, — с каким-то необычным воодушевлением, выдал очередной предсказуемый посыл мой собеседник. Хотя это было и несколько непонятно — он же, вроде как, и не человек.

— Заскучали, бедолаги... — пробурчал я.

Честно говоря, и мне было пока что скучно. Я все еще никак не мог избавиться от чувства неестественности. Как бут-то смотришь скучный и утомительный фильм.

Между тем Хранитель подошел к чему-то более-менее конкретному:

— В Наследии несколько знаний. Первое — одно из самых простых — создание квази-жизни. Иллюзия, нанизанная на силовой каркас — и из него же — и подпитывающаяся. Применяются виды энергии и системы с ними взаимодействующие, в вашем мире неизвестные. По твоим понятиям — волшебство. Хотя волшебство — это просто следующий этап развития науки. Науки, основанной на другом уровне знаний и умений. Эти умения позволяют воздействовать на окружающий мир без помощи каких-либо механизмов и получать результаты, на которые ваша теперешняя наука и ваши одаренные не способны. Понимаешь? Волшебство, это всего лишь наука другого вида и более высокого уровня. Ничего невероятного в нем нет.

В этот момент, до меня дошло, отколе взялась эта шобла домовых, появившихся, можно сказать, прямо из ниоткуда. В свое время, я поинтересовался несколькими случаями. И что вы думаете?.. Они таки были. Я понимаю — 'одаренные' и все, что с ними связано, куда ни шло, но тут — уже явная мистика. Как и что — я не понимал, вплоть до этого момента.

В самом начале, когда поползли слухи о нашем домовом, просто для смеха, я вбросил в местную сеть 'Дневник домового'. Кто не знаком — советую прочесть. Повеселитесь от души. Естественно, с адаптацией к местным реалиям. Тем более, что зверьки, типа наших кошаков, здесь наличествовали. Правда, были чуть-чуть побольше. По внешнему виду — что-то среднее между нашими кошками и рысью. С обязательными кисточками на ушах и такие же себе на уме. Хитрые и независимые. Ближе всего, по внешнему виду, подходил, наверное, камышовый кот.

Так вот. Где-то к концу первого месяца нашего пребывания в 'Зоопарке', сплошным потоком посыпались сообщения о домовых, которых видели во все большем и большем количестве домов. В основном, в особняках, но проскакивали слухи и о больших квартирах. Так как этого не могло быть (потому что не могло быть от слова 'никак'), я пытался разобраться. Но зашел в тупик.

— Так это ты, оказывается, развлекаешься, а я-то голову сломал — что, где и откуда?!. — взорвался я пониманием.

— Я подумал — это будет интересно. Особенно — после вашего рассказа... — не стал отнекиваться Хранитель.

— Значит, не такая уж ты и 'функция', если способен оценить юмор, — сделал я вывод. Хотя то, что он не первый такой, я не озвучил. Мой Искин тоже был не чужд шуток. Чаще всего он, естественно, подшучивал надо мной.

— Нет, просто — это самый эффективный способ создать 'дымовую' завесу для преследователей. После моего ухода, на всех планетах, через которые пройду, буду оставлять этот след. А перебираться из системы в систему, как можно более незаметно, поможете мне вы. Как я выяснил, вы это умеете, как никто лучше, — имитируя смешок, заявила Функция.

Тут встрепенулся Искин:

'Я еще не полностью разобрался, но, по информации от Джин, в самом начале, нами заинтересовалась какая-то очень странная организация. Что-то вроде общественного объединения, неправительственная, называется 'Фонд по исследованию аномальных явлений'. К науке имеет весьма опосредованное отношение. Потом, правда, когда они узнали, кто мы и откуда, интерес почти пропал. Сейчас отслеживают, но я думаю, что просто тек, на всякий случай.'

'Ясненько. По законам жанра начинает вырисовываться что-то вражески настроенное или, по крайней мере, кто-то типа наших уфологов', — подумал я тогда.

Вторым ништяком Наследия, которым, по словам Хранителя, я смогу воспользоваться без дополнительной подготовки, была безграничная власть над своим телом.

Как я понял, 'скучающие' решили добавить перчика в свою жизнь и занялись евгеникой.

— И вот, так просто, общество разрешило им заниматься таким безобразием? — удивился я.

— Не совсем. Условия были жесткие. Этим занялись особо 'странные'. Так как над эмбрионами и над другими биологическими видами было запрещено проводить генетические эксперименты, возникла секта, в которую собирались те, кто решил рискнуть и проверить свои теории на себе, — прояснил ситуацию Хранитель.

— Вот же ж ты!..

— Пока начало хоть что-то получаться, — не реагируя на мою эмоциональную реакцию, продолжил Хранитель, — первые несколько тысяч превратились в уродов. Диспропорция конечностей, или их отсутствие, были самыми простыми вариантами. Были монстры и ужасней. Некоторые, вообще, не выжили. Впоследствии, уродцев привели в нормальное состояние, но не многие из них продолжили.

Невольно на ум пришло воспоминание о серии фильмов 'Чужой'. Кое-что оттуда я и сам использовал. Вроде, в четвертой серии, был похожий эпизод. Там конструировали Рипли, а промежуточные неудачные решения заливали формалином в прозрачных демонстрационных колонах. Меж тем повествование продолжалось:

— Внутри этой общности, была сформирована группа анализа, в которую вошли, в основном, те, кто не желал рисковать, но интересовался этим направлением. Они-то и изучали, и делали выводы. Многие, увидев результаты, отступили, но не все. Длилось это достаточно долго. По-вашему счислению — пару сотен лет.

— А чего они, собственно, добивались? — решив ускорить повествование, встрял я.

— Ты знаком с таким понятием, как 'метаформ'? — вопросом на вопрос ответил Хранитель.

— Знаком. Преобразование тела... Оборотни, но с более широкими возможностями. Правда, фантастика все это. Слишком уж много физических, химических и биологических законов должно нарушаться. Соотношение масс, энергия преобразования, генетическая разница... — да и мозг просто не поймет, как управлять изменившимся телом, — высказал я свое мнение по этому вопросу. Читать фэнтези о таких существах вполне интересно. Когда читаешь о таком, то обычно отбрасываешь логику и просто следишь за приключениями персонажа.

— Все правильно, но они знали много больше вашего и решили, что смогут. История долгая и требующая понимания весьма специфических знаний. Если грубо и коротко, то процесс проходил следующим образом.

Первая их победа — превращение желающих в амфибий и обратно. Изменение легких — уменьшение объема и увеличение их КПД. Добавление жабр на освободившееся место. Довольно долгое нахождение в стадии трансформации, при подключении к целой лаборатории. Потом — длительное обучение владения телом под водой.

После этого — произошла длительная пауза, наполненная весьма долгими и очень дорогущими исследованиями. Причем, в совершенно в другой области. Физика пространства.

— Ага. Пожелали лабораторию в внепространственный карман засунуть, — блеснул я догадкой. Вполне стандартный прием, описанный во многих плохих и хороших книгах в стиле фэнтези.

— Почти. Только не лабораторию, а запасы требуемых питательных веществ, кислорода и всего прочего, нужного для проведения преобразования. Подключение осуществлялось напрямую к кровеносной системе, под управлением нового отдела мозга, который тоже увеличивался. Излишние его объемы расположились в персональном внепространственном кармане.

После появления этой возможности, преобразование в любой вид млекопитающего или химеры, со схожим генетическим кодом, стало уже не столь проблематичным и долгим.

Ты же знаешь, что геном человека отличается от генома других видов не более чем на один процент. Остальное это машина, которая может 'включать' и 'выключать' гены, регулируя их активность и, как следствие, выработку белков, процесс их синтеза, защиты хромосом при делении клетки и осуществляя тому подобную работу.

Генной частью преобразования занимались специализированные вирусы, которые сидели по своим карманам и выпускались в нужное время.

Хранитель сделал небольшую паузу, или просто давая мне время на ответ.

— Кое-что представляю, но, честно говоря, весьма смутно. Как-то не интересовался этим направлением. Как я понимаю, это решение также сняло и ограничения в разности масс исходной и результативной формы... — обозначил я свои познания в этом вопросе, озвучив и возникшие догадки.

— Да. Плюс навыки управления новыми телами в дополнительных отделах мозга. Можно сказать, что неизменной оставалась только кора головного мозга, остальное переподключалось, — уточнил собеседник.

— Да. Упертые ребятки. Но осталось еще одна проблемка. Скорость перевоплощения. Хотя понятно, что это уже и не особенно критично. Захотел — полежал несколько дней, и хоп — ты уже не человек. Котопес — например. Разонравилось — снова в лежку, — констатировал я.

— Ты прав. Многих это устроило, но не всех. Тем более, что большинство не особенно желало превращаться в кого попало. Многим был нужен 'супер'. Человек с бешенной регенерацией и кучей дополнительных возможностей. Но — человек. Они не исключали экстрима, но, почти все, всегда возвращались в привычную форму. Были и исключения, но большой общественной поддержкой они не пользовались.

Так что, часть продолжила и пришла к решению — каждая клетка имела свои внепространственные области, подпитываемые из общей, и систему управления преобразованием.

Снова же основная форма — человек, но, по сути, у него уже не было внутренних органов. Даже кровеносная система, в принципе, не была нужна. Клетка ведь питалась индивидуально. Мозг, нервы, кости, мышцы, половая система, модифицированный желудок, при надобности поставляющий питательные вещества прямо в внепространственные карманы, — остальное по желанию. Многие оставляли легкие — шутили, что тот кто не дышит, тот не человек.

Отработанное клетки сбрасывали напрямую в специальный внепространственный карман. Следовательно, все, отвечающее за очистку крови и вывод отработанного, могло и не присутствовать. При этом, эстеты оставляли вкусовую составляющую, рационалисты обходились без нее.

Этот период снова породил серию уродцев. Клетки, как вы говорите, 'слетали с катушек' и начинали жить своей, только им понятной жизнью.

Но перебороли и это. Каждую клеточную систему, управляющую преобразованием, поставили под жесткий контроль вновь созданному специализированному участку мозга, который осуществлял общее управление и синхронизацию преобразования, как напрямую, так и с помощью вирусов.

Вот — как-то так, если коротко, — закончил, наконец, Хранитель.

Задуматься было о чем. Из вечных вопросов актуальным был только один — что делать? Для этого мира это была уже самая, что ни на есть, магия. Причем, за ней здесь уже кто-то гонялся.

Что случится с миром после того, как он получит эти знания? Долго прятать это не удастся. Поиски уже кто-то ведет. И, скорее всего, эти кто-то знают, что они ищут. И как бы я не тихарился, в конце концов, рано или поздно, все вылезет на всеобщее обозрение.

Принять, значит обречь мир на неизбежные изменения. Возможно и катастрофические. Относительный порядок, который сейчас существует, может смениться сумасшедшим домом. А может, и нет, если все провести под жестким контролем. Только вот кто будет контролировать? Эту обузу брать на себя, категорически, не хотелось. Да, и вообще, только-только все наладилось — и нате вам.

Создавать организацию, тоже геморройно. Многие ли, из тех, кто обретет новое знание, смогут побороть искушение использовать это исключительно для собственного возвышения, зная, что с помощью этого нового знания можно будет очень прилично притоптать оппонентов? К тому же самодозволенность и безнаказанность, в самом начале, может породить волну преступлений и, в первый момент, мало кто сможет этому противостоять.

Хотя, может это я, излишне, нагнетаю? В мир, ведь, часто приходили новые и опасные знания и, пока что, он цел. Может и сейчас уцелеет. И будет очень и очень интересным. Сплетение возможностей одаренных, магии и суперсовременных технологий породит что-то весьма любопытное.

Естественно кто-то без оглядки ринется осваивать магию, и достигнет необходимых высот для того чтобы построить райскую жизнь, исключительно, для себя. Другие же, кто окажется, не приспособлен к жизни в мире магии, и кто не будет обладать ни малейшими талантами к этой самой магии, могут стать материалом для первых.

С другой стороны, никогда и никто еще не смог остановить развитие. Новое если появлялось, то всегда пробивало себе дорогу. Рано или поздно. Может отказ от магии приведет к еще большим бедствиям?

Что лучше? Сделать шаг вперед раньше времени или не иметь возможности сделать его вовсе? Решать за весь мир я не буду, пусть мир решает это сам. Я просто постараюсь впускать 'Ее Величество Магию' в этот мир, не спеша и дозированно.

— И как долго я буду осваивать эти знания и умения? — задал я, очевидный для меня, вопрос.

— Первые два — быстро. Остальные будут проявляться по мере освоения предыдущих, — ответил Хранитель.

— Когда?

— Перенос матрицы осуществлю сегодня ночью. Во сне. Когда проснешься — все будет уже проделано, — пояснил он и попросил: — Просьба — уже сегодня, озаботьтесь прикрытием моего отхода.

— Не вопрос. Опыт есть, так что — все будет хорошо.

Процесс переноса отслеживали 'Искин' и Джин — совместно. Ничего опасного не зафиксировали. Потом, три дня, мы с 'Искином' осваивали первое умение. На четвертый, утром, во время завтрака, я получил подтверждение, что все путем.

— Так! Это что вчера было? Развлекаетесь, Евгений Михайлович, — не успев толком сесть за стол, выкатила мне претензию Даша.

Я недоуменно посмотрел на нее.

— Только вот — не надо делать удивленное лицо. Как будто не знаете, что произошло вчера в нашем ресторане, — прокурорским тоном, отреагировала она на мое удивление.

— Дашенька! Богом клянусь! Ни сном, ни духом! — прижав обе руки к груди, ответил я.

Обе сестрички одновременно глянули на меня с явным подозрением.

— Рассказывай. Не тяни. Что-то серьезное случилось? — начиная воображать незнамо что, попросил я.

— Скорее — курьезное, — вступила в разговор Ксения.

Я снова вопросительно посмотрел на близняшек. Их прелестные мордашки выражали явное недоверие.

— Ладно уж... — сжалилась Даша. — Вчера, после 'интервью', за стеклом, ни с того ни с сего, возник домовенок. Ну, возник бы и возник — дело десятое. Но он, вдруг, прошел сквозь стекло. Спрыгнул со сцены и, подбежав к одному из столиков, подергал сидевшего там посетителя за рукав и попросил:

— Пожалуйста, накажите вашего повара, он издевается над Кешей, моим другом и вашим домовым. Нехорошо это. Вот разозлится Кеша — будет вам.

Высказав свою претензию, он развернулся, подбежал к сцене, потешно вскарабкался на нее и исчез за стеклом.

Описать реакцию, зала как удивленную — было бы совершенно неверно. Все были в шоке. Настоящем. Было даже круче, чем немая сцена в 'Ревизоре'.

И это была не ваша обычная иллюзия. Дергала за рукав она вполне реально.

Признавайтесь, ваши проделки? Сегодня вся столица на ушах стоит. Бедный повар не знает, куда спрятаться. Мало того, что от хозяина получил нагоняй, так теперь каждый встречный его пытается жизни учить. Особенно возмущены стареющие матроны, живо заинтересовавшиеся 'бедненьким' домовенком. По-моему, они уже общество по содействию домовым создали. Хозяину от них уже тоже перепало.

В общем, колитесь, Евгений Михайлович! И, да! Где обещанная очередная оргия? Который день увиливаете.

Виноват, конечно, был я. Осваивая первый из навыков, мы с 'Искином' перестарались. Досделали домовых слишком умными. Но вот таких последствий — мы, безусловно, не ожидали.

Определенно не откручусь. Придется близняшек вводить в курс...

А насчет оргии — так я и не против. Организм молодеет и требует все, что ему полагается. Просто заигрались с 'Искином' новой игрушкой.

— Дашенька, я готов сегодня ночью исправить все свои прегрешения, — весело взглянув на близняшек, повинился я.

— А обязательно ждать ночи? — мило улыбнувшись в ответ, спросила Ксения?

— И то! — воскликнула Даша. — Как вы говорите — 'вперед, на мины, награды будут потом!'

И вцепившись в обе мои руки, близняшки потянули меня в сторону спальни.

Глава 6

До ужина еще оставалось время, но я уже забрел в столовую и, наблюдая, как горничные готовят стол, ожидал прихода близняшек. Сегодня они умотали на пару. Обещали сюрприз. Обычно я не очень люблю сюрпризы, но в исполнении Ксении и Даши иногда получались вполне приятные неожиданности.

Сидел и размышлял о результатах использования второго знания по отношению к себе. Изначально, применять это в полном объеме не стал. К счастью, его можно было пользовать и частично.

Казалось бы, сбылась мечта — можно воплотить любую фантазию, но никаких превращений в эльфов, гномов или любых других фантазийных народов (а, тем более, в многообразные химеры) я не рассматривал — априори. Как-то не хотелось далеко уходить от человеческого облика. Хотя возможности появились, можно сказать, неограниченные. А вот усилить, ускорить, добавить — это, вроде, не вызывало отторжения.

Но каждая метаморфоза влекла и обязательные другие изменения.

Например, увеличение скорости реакции и физической силы, влекло за собой укрепление скелета, связок и наращивания мышечной ткани. Становиться амбалом или иметь две ипостаси с постоянными проблемами перехода из одной в другую — как-то не хотелось.

Поэтому, пришлось долго подбирать соотношение изменений этих параметров и методику их внедрения. Хотя полностью избавиться от необходимости создания второй сущности не удалось. Она планировалась для критических ситуаций.

У моей второй сути изменялись руки: отрастали сверхпрочные и сверхострые когти (не как у росомахи из 'Людей Х', конечно, — значительно поменьше); появлялось второе сердце; регенерация повышалась с уровня сверхбыстрой до ураганной; зоркость и слух изменялись от отменных показателей до очень высоких. Появлялся более чувствительный нюх, более широкий диапазон зрения, не говоря уже об усилении характеристик ночного зрения. Ну и лицо немного изменялось, с расчетом — если кого попугать придется.

В некоторых случаях, взять оппонента на испуг оказывалось достаточным для перевода отношений из разряда конфронтационных в разряд... конструктивных.

И из экзотических — тело переходило на потребление кислорода и питательных веществ из, соответственно, созданных пространственных мешков.

Мозги старался сильно не трогать. Максимально — в объеме, требуемом для обслуживания измененного физического тела. Как говорят — 'голова предмет темный и исследованию не подлежит'. Тем более, в симбиозе с Искином и связи через него с Джейн — все интересные плюшки уже имелись.

Овладение этим знанием и его применение, контролируемое Искином, прошли довольно быстро и без особых эксцессов.

Вдруг Гуфф, лежавший до этого спокойно и отслеживавший меня только поворотом глаз, вскочил и громко залаял. Да так — что у меня волосы зашевелились!

От него полыхнуло злостью, приправленной сильной озабоченностью.

Горничные шарахнулись, теряя тарелки и приборы.

В это же момент, активизировался Искин:

'Я потерял близняшек. Сигнал маячков пропал, — коротко маякнуло сообщение. — Совместно с Джейн, ведем разбирательство. Перед пропажей, у обеих активность мозга изменилась и перешла в фазу сна'.

Адреналин скакнул, приводя тело в боевую готовность.

— Всем! Ужин отменяется. Все вернуть на кухню, — дал я распоряжение растерянным горничным.

Те, поняв, что случилось что-то серьезное, быстренько свернули подготовку к ужину и начали все принесенное возвращать на кухню.

'Спокойствие, только спокойствие!' — вспоминая известный мультик, проговорил я мысленно. — Еще ничего не понятно. Тут главное — побольше информации. А уж от Искина и Джейн — я получу ее быстро и в максимально возможном объеме'.

— Гуфф! Спокойно. Сейчас разберемся... — подойдя к взволнованному собакину, я потрепал его по загривку.

Тот сел и, пристально уставившись на меня, напряженно замер. Только кончик его несерьезного хвоста, дергаясь из стороны в сторону, давал знать о степени его возбуждения.

'Место исчезновения сигнала запеленговано. Очень мало камер слежения. Только в начале и конце улицы. Джейн сбросила запись, начиная за 15 минут до исчезновения сигнала браслетов, — доложил Искин. — Перекомпилировал. Транслирую на зрительный нерв'.

Перед внутренним взором появилось изображение.

Улица, можно сказать, даже переулок. Людей почти нет. Минут пять — ничего интересного. Вот, наконец, в поле камеры появились близняшки. Шли свободно. Разговаривали. О чем, в уличном шуме разобрать было невозможно. Пройдя треть улицы — вдруг, начали падать.

Рядом никого не было. Никаких громких звуков, типа, — выстрелов, не прозвучало.

Буквально через минуту, на улицу сворачивают два, окрашенных в желтый цвет, мобиля. Аналог нашей скорой помощи.

Девушек быстро загружают — и мобили уезжают. Причем, не доезжая до большого перекрестка, сворачивают в еще более мелкие переулки. При этом, каждая в свою сторону.

В переулках камер слежения не было.

Снова полупустынная улица. Через минуту, после того, как мобили свернули в переулки, пришла визуализация отключения маячков.

'Из переулков мобили не выезжали', — проинформировал Искин, после окончания записи.

Может, для аборигенов это и создало бы задержку расследования, но не для меня. Мозг, можно сказать, мгновенно перелопатив видимое в фильмах и прочитанное в книгах, выдал нагора несколько вариантов событий.

'Проверьте. Не выезжали ли из этих переулков большие грузовики, типа земных рефрижераторов?', — озвучил я первый вариант.

Некоторое время — молчание. Затем последовал ответ:

'Да. Выезжали', — это был Искин.

'Проследили?..', — хрипло спросил я.

'Разными маршрутами двигаются к космопорту', — отозвалась Джейн.

'Может ли ты, под каким либо предлогом, тормознуть вылеты шаттлов?' -

'Делается'.

'Еду в космопорт. Думаю, успею...', — последнюю мыслефразу я выдал уже на ходу.

Гуфф, разумеется, увязался следом.

Когда мы были уже на полпути к космопорту, Искин доложил:

'Два шаттла взлетели, не получив разрешения. Связи нет. Идут на ручном. Джейн не смогла перехватить управление. На орбите несколько межсистемников, двое в автономном режиме. Зарезервировала шаттл и межсистемник'.

Мысли порхали, выискивая рациональное решение. В их суету периодически вклинивалось народное изречение: 'За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь'. Джейн-то сможет и оба отследить, но вдогонку придется лететь только за одним.

И тут, ярким светом вспыхнула еще одна мысль — а не слишком все так гладко?!.

Действительно, рациональное мышление прямо-таки требовало лететь вслед за одним из межсистемников, а вот нерациональное сильно засомневалось. Больно уж хорошо все события цеплялись друг за друга. Если не убили, а усыпили, то временной запас есть. И, вообще, кто сказал, что их, действительно, увезут с планеты?..

Успокаиваемся — и ждем! Вариант, когда маячки, так или иначе, загасят, просчитывался. Как только кто-то из близняшек очнется, то, несомненно, задействует спящий маяк. По два этих устройств вживлено под кожу, в районе подмышек, у каждой из близняшек. Для активации их следует сильно сдавить. В момент сдавливания, маяк в импульсном режиме выдает пакет информации.

'Попроси Джейн имитировать мой приезд на космодром, взлет на шаттле и погоню за одним из межсистемников', — попросил я Искина и, развернув мобиль, двинулся в сторону переулков, где исчез сигнал стандартных маячков...

Ксения проснулась рывком, как, впрочем, и заснула. Вот только что шли по улице — и бац! — ты уже непонятно где. Осмотрелась...

Узкая, метра в два шириной и максимум в четыре, комната. Явно не тюремная камера, потому как — кровать, а не нары... и, к тому же, кроме кровати, наличествовали небольшой шкаф, столик и стул. Видеокамер слежения не было.

Она лежала на кровати в какой-то хламиде, типа балахона. Несвязанная... Что тут же родило злорадную мысль, что зря они так безалаберно. В свое время, Евгений Михайлович выел весь мозг, заставляя их с Дашей запомнить порядок действий, на такой случай.

Перво-наперво — маячок! Периодически, но бессистемно, подавать сигнал. Джейн, скорее всего, уже бдит. Второе — успокоиться, провести дыхательную гимнастику, стать где-нибудь в уголке и войти в состояние 'отвода глаз'. Перед этим, внимательно осмотреть место, где будешь стоять, и хорошенько его запомнить. В состоянии 'отвода глаз', выгнать все мысли из головы и крутить перед внутренним взором только картинку 'пустого места'. А дальше — ждать третьей фазы.

Что она и сделала...

Рей стоически не поддавался на уговоры Селя, пойти и поиграться с пойманными девицами.

— Ну, что за интерес, трахать спящую девку. Это так же, как и куклу. И потом, когда очнется, может нажаловаться. А начальство приказало — даже пальцем не трогать. А вдруг проснется?.. — в очередной раз, отбрехивался он от уговоров напарника.

— Да кто там узнает?!. А от куклы — большая разница. Потом — все будут завидовать. Девку из самой 'троицы' поимел! Зацени, — не отставал Сель. — Не проснется. Сказали, на сутки — гарантировано. Их и забирать-то вечером еще сонными будут.

— Ладно, идем... глянем. Только — сначала к смирненькой, а то о второй — столько россказней, что, наверное, и с сонной не стоит связываться, — наконец, согласился на уговоры напарника Рей.

— Со смирненькой, так со смирненькой. Пошли! — еще больше возбудился Сель, довольный тем, что ему, наконец, удалось уговорить этого тормознутого сослуживца.

Свой поход вниз им никак объяснять не нужно было. В инструкции было сказано, чтобы проводилась периодическая проверка состояния похищенных девиц. Если вдруг тех начнет лихорадить, или что-то покажется подозрительным (синеть там начнут или краснеть), то сразу доложить. То, что они могут проснуться до срока, не предполагалось. А зря...

Лифтом спустились вниз, но не до конца. До подвала лифт почему-то не доходил. Для того, что бы попасть туда, нужно было еще пройти вниз по винтовой лестнице, метра четыре. Зачем такие сложности — Сель не задумывался.

Наконец, они добрались до небольшого коридора. На вопросительный взгляд Селя, напарник указал на одну из дверей. Несколько шагов — и они около нее. Открыли — и впали в ступор. То, что они увидели, открыв камеру, привело их в шок.

Камера была пуста. Абсолютно!..

— Все... Капец нам!.. — выдохнул Рей.

-. Да... Полное дерьмо!.. — согласно просипел Сель. — Могут и прибить. Мимо нас, ну никак пройти не могли. Может, где-то спрятались... — Стой тут. Я побегу наверх,— развернувшись, он вылетел из камеры.

Рей, постояв, заглянул, на всякий случай, под кровать и, поднявшись, прошел в дальний угол камеры, где заглянул за шкаф, хотя тот, явно, был слишком узким, чтобы за ним мог кто-нибудь спрятаться.

В поле зрения мелькнула какая-то тень — и сознание померкло.

Это и была, как раз, та третья фаза, которую ожидала Ксения. Как только охранник остался один и оказался в поле досягаемости удара — Ксения ударила!

Ударила — как учил тренер-кореец, которого, еще в бытность на Земле, нанял Евгений Михайлович. В этом ударе, главное — точка на шее противника и скорость удара.

Этот тренер научил ее с Дашей всего двум типам удара. Сказал, что больше не надо. От двух-трех противников — это даст возможность отбиться, а от большего числа — навряд ли. Массой задавят. Заставил их отрабатывать долго и нудно. Вот и пригодилось.

Взглянув на валяющегося у ее ног охранника, Ксения нагнулась, выдернула из его руки связку электронных чипов-ключей и, перешагнув бесчувственное тело, подошла к двери. Отделив брелок от связки, осторожно выдвинула его немного за двери (это была довольно весомая, плоская металлическая бляха, позволяющая увидеть хотя и размытое изображение, но достаточное для выяснения наличия камер слежения). Осмотрела коридор.

Одна камера в торце.

Сняв ключи, повертела бляху в руке и, не высовываясь в коридор, сильно бросила ее в камеру наблюдения. То, что попадет, даже не сомневалась. Пригодилась-таки и эта фишка от Евгения Михайловича, который заставил научиться использовать любую вещь для атаки.

Выйдя в коридор, увидела еще пять дверей. Всего их было шесть, по три с каждой стороны коридора, включая и ту, из которой она вышла. Особо не раздумывая, начала, перебирая чипы, открывать все подряд. Две оказались пустыми. Наконец, в третьей, увидела сидящую с очумелым видом Дашу. Та, похоже, только что проснулась.

— Ну что, сонная королева, выходи. Будем выбираться отсюда, — с улыбкой глядя на еще не полностью проснувшеюся сестру, предложила Ксения.

Даша встала. Осмотрела свою хламиду и выдала очень эмоциональную речь:

— Это... что?!. Они нас раздели?! Суки, даже трусики сняли. И, небось, лапали... Ну все, гниды — вам не жить!

— Остынь. Нам еще выбраться отсюда нужно. Потом будешь решать, кому жить, а кому помирать, — остудила сестру Ксения. — Активируй импульс от своего маячка. Правда, непонятно, где мы, может и не пробиться, но, по мере продвижения из этой богадельни, попеременно, будем активировать сигнал. И, давай, выйдем в коридор. Успокойся и начинай делать дыхательную гимнастику. Иначе отвод глаз не сработает. Вот, видишь, и пригодилось. А вспомни, как ты ныла и обзывала Евгения Михайловича 'занудой'.

Успокоиться Даша успела. Когда она смирила гнев и вошла в режим 'отвода глаз' — на лестнице послышался топот, и в коридор ввалилось трое озабоченных человека.

Парни подзадержались из-за того, что просматривали записи камер слежения. Ничего, кроме пустого коридора, они, конечно, там не увидели. Даша и Ксения, стоя в дальних углах коридора, старательно крутили в уме чистую картинку этих углов. Причем у Ксении в руке был подобранный ею, брелок.

— О-о-о! Смотрите, почти все камеры открыты. Видно, этот идиот Рей пооткрывал. Рей! Идиот. Выходи. Ты зачем камеры открыл? — заорал Сель в глубину коридора.

— Не выйдет он уже никуда. Вон — валяется... — констатировал один из новоприбывших.

— И куда девки могли деться? — озадачился Сель, оглядываясь.

— А куда хочешь. Чувствовал я, что с этой Троицей нельзя связываться. Конец нам. Если не начальство порешит, то Троица уж точно, — подал голос третий из вошедших.

— Ну что — смываемся или докладываем? — спросил один из новоприбывших, вопросительно оглядев подельников.

Дальше никто из них ничего не успел понять.

Сель, получив в лоб брелком, начал опадать на пол первым. Его напарники успели только удивленно повернуть головы — как получили синхронные удары близняшек, неожиданно появившихся рядом с ними.

Когда те упали, Даша, поочередно, пнула каждого из них ногой в то самое место, или где-то рядом.

— Кончай дурить. Пошли быстренько, пока они не очухались, — шикнула Ксения на сестру.

— Вот, сразу и не очухаются, — пробурчала довольная Даша, подбирая парализатор, выпавший из рук одного из похитителей, и двинулась вслед за сестрой.

Вбежав по лестнице, близняшки оказались перед дверьми лифта. Кнопок вызова не наблюдалось, только контакты для чипа. Перебрав имеющиеся и не найдя срабатывающего, Ксения метнулась назад и быстренько собрала с бессознательных тел все имеющиеся у них, что походило на ключи-чипы.

— Отлично! — облегченно воскликнула она, когда на одном из чипов лифт открылся.

Заскочив в кабину, близняшки, не сговариваясь, рассредоточились по углам и сконцентрировались на 'отводе глаз'. Но это было излишне. Наверху в комнате, где полагалось бы быть охране, никого не было и только одиноко светился экран монитора, знакомо разделенный на четыре секции. В каждой из них, кроме одной светящейся серой мутью, имелось изображение. Улица перед домом, улица явно видом со стороны черного входа и крыша.

— Активируй маячок, здесь точно пробьет, — сказала Ксения сестре, делая тоже самое. — Что будем делать? Смываемся или тут затихоримся?

— Надо тут спрятаться. Евгений Михайлович, самое большое, через полчаса примчится. И этих клоунов надо будет допросить. Это, явно, не их самодеятельность. Только нужно обесточить дом. Мало ли, что еще натыкано, да и лифт не сработает, если вылезти попытаются. К тому же, шастать в этих балахонах... не знаю, как тебе, но мне — как-то не светит.

Пробежавшись по дому, они отыскали подсобку, в которой на стене висели автоматы, и быстренько все вырубили. Прятаться они не стали. Даша устроилась рядом с окном в прихожей и периодически выглядывала на улицу в щель между жалюзями. Ксения достался под присмотр черный вход, за которым можно было наблюдать из кухни. Внутренние двери из прихожей, зала и кухни открыли так, чтобы можно было бы переговариваться. Если что — отход наметили в большой зал, где можно было, на какое-то время, спрятаться, даже и не используя 'отвод глаз'. А уж с ним — тем более.

Пока ждали, Ксения делилась с сестрой своими соображениями:

— Странно как-то. Дом явно не специальный, хотя специфический подвал имеется.

— Ну, похожие подвалы тут, по-моему, в каждом мало-мальски приличном доме имеются, — подала голос Даша. — Фишка у них тут, такая.

— Что интересно, эти гаврики без оружия, только у одного — парализатор. Причем, нисколько не одаренные и, вообще, туповатые какие-то, — заметила Ксения. — И, как мне кажется, до них от заказчика имеется еще целая цепочка посредников. Не думаю, что, при удачном раскладе, если бы нас передали дальше по этой самой цепочке, эти бы живыми остались. Тут явно кто-то не со здешним менталитетом поработал. Так что, им надо нам еще 'спасибо' сказать.

— Обойдусь. Не надо мне их 'спасибо', раз тупые — то если не сейчас, то когда-нибудь все равно нарвутся на настоящие неприятности. Каторгой точно не отделаются. Кретины! — рассержено бухтела Даша, так как все еще никак не могла успокоиться. Потому, что периодически вспоминала, что какой-то гад раздел ее догола и упаковал в этот балахон.

— Да не бухти ты. Переодевали нас, явно, не они. Иначе мы бы наши нашу одежду. Конечно, ее могли и выбросить, но все же то, что переодевали не они, — зуб даю. Явно знали, что у нас, как и у всех здесь, есть стандартные маячки, тут без них — только нищие ходят, и переодели, как только усыпили. Джейн уж точно запеленговала место пропадания сигнала. И если бы это произошло здесь, Евгений Михайлович был бы уже давно тут, — перенаправила Ксения злость сестры на еще неведомых исполнителей.

— Все равно — гады! — припечатала Даша.

— А я — и не спорю, — не стала защищать здешних похитителей Ксения.

'Джейн запеленговала два сигнала. Координаты совпадают. Южная окраина Столицы. Двенадцатая радиальная, строение номер пятьдесят восемь', — выдал информацию Искин.

К этому времени, я уже нашел мусорки с одеждой близняшек и раздавленный браслет маячка около одного из баков. Как-то непрофессионально — оставлять такие обломки на виду. Видно было, что одежду тоже проверяли на наличие скрытых маячков.

'Понял. Выдвигаюсь. Есть ли там рядом какая-либо активность? — сразу начал я выяснять, с чем могу столкнуться, при прибытии на место'.

'Как ни странно — нет. В доме недавно выключили электричество. Джейн раскручивает информацию по хозяевам. Первоначально — те уже давно в Империи, дом сдается. Последний договор найма заключен три дня назад. Явно перевалочная база. Камера на улице, куда выходит парадный вход, за эти три дня, никого не фиксировала. К черному входу недавно, якобы, привезли продукты. Выгружали ящики с овощами и фруктами, свертки и мешки. Входило-выходило несколько человек. По подсчетам Джейн, в доме сейчас четыре человека. У входящих-выходящих оружия не наблюдалось', — выдал информацию Искин.

'Что же, будем надеется, что все так, как я думаю', — ответил я и прибавил скорости.

Не прошло и пятнадцати минут, как Даша увидела их мобиль, подъезжающий к парадной двери.

— Ура! Евгений Михайлович уже тут, — воскликнула она.

— Встречай. А я, все равно, покараулю здесь. Мало ли что... — как всегда разумно и в соответствии с обстановкой, ответила Ксения.

Не скрываясь, я вошел в парадную дверь, открытую мне Дашей.

За мной, в дом ворвался Гуфф. Пронесся, как ураган, и, крутнувшись вокруг каждой из близняшек, уселся напротив парадного входа, всем своим видом показывая, что взял его под охрану.

Джейн начала заменять видеоряд нужной картинкой немного раньше момента, когда я свернул на эту улицу, и сейчас была готова подсоединиться к системе охраны.

— Ну и где тут мои девочки? Сюрприз я уже получил. Осталось найти сюрпризерш, — для виду, сердито глядя на Дашу, спросил я.

— Да ладно вам, изыматься над бедными заложницами, — для виду, обиженно парировала Ксения.

— Заложниц вижу, а бедняг-террористов не наблюдаю. Куда дели? Неужели уже всех порешили? Да-а, это они явно не подумали, когда наехали на вас.

— Не такие мы уж и кровожадные, — надув губки в притворном возмущении, ответила мне Даша. — Внизу они все. В подвале. Здесь, оказывается, в каждом доме имеются подземные казематы, тюрьма или что-то похожее. Чокнутые они тут все — в плане подвалов. Явно, сплошные 'синие бороды'.

— Надо включить электричество, если хотите с ними познакомиться. В подвал здесь только на лифте можно попасть, — пояснила ситуацию с 'террористами' Ксения. — Пойду, включу. Да и охранная система включится. Правда, она автономная.

— Не страшно. Мы ее быстренько лишим этого статуса и подключим к Джейн. Вы тут подежурите, а я наведаюсь к вашим визави, — решительно объявил я.

— Нетушки. Я с вами, — решительно заявила Ксения.

— И я! — еще решительнее бросила Даша.

— Так... Сколько лифт спускается в подвал?

— Три минуты... — хором ответили близняшки.

— Ладно, надеюсь, Джейн успеет нас предупредить. Сходите, включите энергию, — согласился я, поняв, что спорить бесполезно. Достал модуль связи и положил рядом с блоком видеонаблюдения.

В этот момент, экран засветился, и Искин доложил, что Джейн подключилась и взяла этот узел под контроль.

— Ну, воительницы, пошли добывать информацию!

Гордо вздернув подбородки, близняшки направились к лифту, а я за ними. Оглянулся на Гуффа. Тот утвердительно качнул головой, явно давая понять, что все под контролем. Все-таки очень он интересный собак...

Стоял и глядел на все еще не пришедших в себя горе-террористов, решая с которого начать.

Будто прочитав мои мысли, Даша указала на одного из лежащих и пояснила:

— Вот этот, вроде, главный. По крайней мере, распоряжался он.

— Так, девочки, что бы не произошло, ничему не удивляться, — предупредил я сестричек, решив для запугивания аборигенов испробовать свой новый облик.

— А чему такому?.. — сразу заинтересовалась Даша.

— А всему разному... — многозначительно ответил я и, повернувшись к Ксюше, попросил:

Приведи его в чувство, а ты, Дашуня, приготовься поработать детектором правды.

— Ага, счас-с чего-то будет интересное. Чую, что даже — очень интересное, иначе бы нас не предупреждали, — в предвкушении, у Даши аж глазки заблестели.

Ксения подошла к указанному телу и привела его в чувство.

— А?.. Ч-что?.. Где?! — очухиваясь, прохрипел боец.

— Все там же. Это по поводу — 'где'. А по поводу — 'что', сейчас ты нам и расскажешь, — сказал я, пытаясь попасть в фокус его взгляда, в котором стала появляться осмысленность.

Соображал 'главтеррорист' быстро. Не прошло и десятка секунд, как он, очень даже спокойно, заявил:

— Ничего нужного ни я, ни они вам сказать не сможем. Наш босс отправил нас сюда для охраны пленниц. Всего, как он сказал, на один день. И если, вдруг, что-нибудь пойдет не так — имелось в виду их состояние — сообщить. Предполагалось, что они не очнуться вплоть до завтрашнего утра. В любом случае, самим ничего не предпринимать. Зная, с кем мы будем иметь дело, босс заставил мозгоправа поставить нам блоки. Вот и пригодилось.

Я глянул на Дашу. Та молча кивнула.

Просачиваться через здешние блоки мы научились еще в бытность на Земле. Существовал черный ход в сознание, о котором здешние и не подозревали, в свое время Валерия Леонтьевна, его охарактеризовала, как путь через 'подвал' подсознания.

— Когда приедут за девушками?

— Вечером. Как стемнеет, — лаконично ответил допрашиваемый.

— Так, сейчас я тебе кое-что покажу, а потом мы поднимемся наверх. После нашего ухода, растолкаешь своих подельников и объяснишь, что-почем. Когда до всех дойдет, что рыпаться не стоит, — поднимитесь. Но особо не тяни. Если кто-то не поймет — запирай в камере. И учти, ломануть ваши блоки вот она, — я кивнул на Дашу, — сможет на раз-два. Правда, что с вашими мозгами потом будет, я не знаю. Так что, советую не экспериментировать.

После этих слов, я стал переходить во вторую свою ипостась. Нарочито медленно.

Сначала начали деформироваться руки. Кожа потемнела, уплотнилась и собралась относительно крупными прямоугольниками. Ногти вытянулись и превратились в зловещего вида когти.

Темя головы раздвинулось, и оттуда возник небольшой костяной гребень. Спереди него и по бокам вытянулись изящные рожки. Кожа тоже уплотнилась, огрубела. Волосы утолщились и собрались в наплетенные косички. Пробилась бородка. Череп совсем немного удлинился, чтобы вместить чуть увеличившиеся и заострившиеся зубы.

Глаза округлились, зрачок стал вертикальным, как у рептилии. Изнутри загорелся гипнотический багровый свет, тускло мерцающий множеством еле заметных зеленых точек-огоньков. Радужка, казалось, медленно пульсировала.

Полная жуть.

— Дашуля, дай ему, пожалуйста, парализатор, — прохрипел я своим новым голосом. — А ты попробуй применить эту вашу тыркалку против меня. Не стесняйся.

Когда парализатор оказался в его руке, наш допрашиваемый было решил, что у него появился шанс. Среди своей братвы, он считался самым быстрым.

Но не случилось. Как только он начал движение, существа, стоявшего перед ним, вдруг не стало, а ему в горло, прямо против сонной артерии, уперся коготь.

Сама же сущность (называть 'человеком' — это как-то уже не получалось, даже мысленно) — уже стояла сзади него. Как она сумела переместиться так быстро — он так и не понял.

Вторая лапа монстра держала его за запястье, не давая сдвинуть руку с парализатором даже на чуть-чуть. Затем эта рука вдруг оказалась на парализаторе и начала его сминать. Смотреть, как металл сминается, словно бумага, было жутковато.

В следующее мгновение — существо снова оказалось в поле его зрения. Движения не было. Вот оно там, и вот оно снова перед ним. Зловеще улыбнувшись, обнажив при этом остроконечные, совершенно нечеловеческие, зубы, существо произнесло:

— Тот Мир, который тут у вас, к месту и ни месту, упоминают, как ты понял, существует. Помнить вы будите все происшедшее, но рассказать сможете немного. Наши блоки получше будут. Да и не блоки это, как вы их понимаете. Передайте по цепочке — не надо нас трогать, иначе это может закончиться для инициаторов, даже не смертью, а кое-чем похуже.

Что может быть хуже смерти — было для бедного баньдюка не совсем понятно. Но вид существа, пообещавшего это, говорил о том, что, скорее всего, такое, все же, существует.

Потом троица почти синхронно развернулась и ушла к лифту, оставив его, приводить в чувство своих подельников.

Для местных мое второе 'я', может, и было жутковатым, но для близняшек, в сое время насмотревшихся голливудских ужастиков, оно представлялось вполне себе симпатичным монстром.

Когда оказались наверху Даша тут же же бросила мне предъяву. Ее возмущенный вопль ударил по ушам как артиллерийский залп:

— Евгений Михайлович! И вы скрывали! Гадский вы папа! Я тоже так хочу — в кошку.

— Кошка маловато будет, — попытался я урезонить я ее.

— Тогда в тигру, — не сдавалась она.

— Предлагаю это обсуждение перенести на более подходящее время, когда вернемся домой. А пока завершим начатое не нами — так, как требуется нам, а не так как кто-то на планировал, — предложил я, стараясь вернуть Дашу из грез в реальность.

Та, посмотрев на меня очень подозрительным взглядом, согласилась:

— Ладно. Но и не мечтайте, что сумеете в очередной раз отвертеться.

Глава 7

Завтрак проходил в тишине. Даша изображала обиженную. Ксения периодически поглядывала на нее и усмехалась.

— И что у нас случилось? — спросил я, прекрасно понимая, из-за чего последовал сей демарш. — Почему кто-то надулся, как хомяк на крупу?

— Говорят: 'мышь на крупу', — с улыбкой, поправила меня Ксения.

— Может, 'мышь на крупу' и правильно, но я такого не видел, а вот расстроенного хомяка видел. Он, бедняга, насовал зерна себе за щеки, а так как больше не лезло, сидел перед оставшейся кучкой и сильно переживал.

Видимо, представив себе эту картинку, Ксения рассмеялась.

Невольно улыбнулась и Даша, но тут же вернула на свое лицо выражение недовольства.

— Что не так? — обратившись взглядом на Дашу, спросил я.

— А, все не так! Галактика! Империя! А где нейросети, импланты? Галактические войны космических флотов?! Настоящие инопланетяне, наконец! Жуки, там, какие-нибудь. Нифига нет. Даже приличных космических пиратов — и то нет. Контрабандисты — в лучшем случае. А у кого есть, тот все заныкал и сидит, как кот на сене, — возмущенно пробурчала Даша.

— Что-то вы сегодня зверьков путаете, — хихикнула Ксения.

— Собака — друг человека, а кошачьи — всегда себе на уме, — буркнула в ответ Даша.

— Но тебя же саму тянет на кошачьих. В тигру желаешь перекидываться, — вспомнил я пожелания Даши.

— Это — другое. Красиво и хищно! — мечтательно отрезала Даша.

— Ладно. Не дуйся. Попробуем удовлетворить твои запросы. Только сначала обрисую, что можно подправить, не меняя формы, — начал я объяснения.

— Предлагаю следующее: основную форму усилим по максимуму, а вторичную сделаем производной, доведя некоторые свойства до возможного предела, с минимальными изменениями.

По основе: увеличиваем скорость прохождения импульсов по нервной системе, что значительно ускорит реакцию; усиливаем кости скелета и мышечную систему, но без гипертрофии (делать из вас бодибилдинг-леди мне очень не хочется); уплотняем кожу, но в пределах, не требующих капитальных изменений в генокоде; добавляем несколько новых органов, позволяющих, в опасных ситуациях, обходиться без кислорода, воды и питания довольно длительное время.

— А, как это?.. Говорили же: 'без изменения формы'. А куда лишние органы всунуть? Место ведь лишнего нет, — встряла Даша.

— Детально объяснять не буду. У вас просто будет запас всего этого. Где это будут находиться (эти органы и этот запас) — не столь важно, но, в этом пространстве, никто этого видеть не будет, — попытался коротко объяснить я.

— А в другом пространстве?.. это будет видно? — это уже Ксения.

Вот ведь женская натура! Всего побольше, но только — чтобы красоту не испортить.

— Нет, и из 'другого' видно не будет. Не из какого. Это будет находиться во внепространственном мешке. Если захотите — объясню досконально, но, давайте, в другой раз. Относительно ипостасей — это не важно, — стараясь не впасть в длительные объяснения, я вернулся к теме.

— Дополнительно улучшится слух, зрение и обоняние. Последнее, в среднем, не очень сильно, но некоторые вещества вы будите чувствовать, даже если они будут присутствовать в совершенно мизерных количествах, почему — поймете позже.

— Это вы про яды, что ли?.. — снова влезла Даша.

— Вы очень догадливы, дорогая леди, — с улыбкой подтвердил я ее догадку.

Даша фыркнула. Я продолжил:

— Плюс — у вас появится абсолютная пространственная ориентация. И само главное — сверхбыстрая регенерация. Пожалуй, все... — закончив по первому пункту, я замолчал и посмотрел на близняшек.

— Звучит заманчиво, но 'огласите, пожалуйста, весь список', — пародируя милиционера из фильма 'Операция Ы и другие приключения Шурика', сказала Даша все еще сохраняя на лице недовольное выражение, но было видно, что ей это удается все труднее и труднее. Но она старалась, хотя любопытство так и перло из нее.

— Да, очень хочется услышать предложения по второй форме, а так — очень даже хорошо, — поддержала ее Ксения. Своего любопытства Ксения не скрывала.

— Хорошо, продолжу. Насколько возможно, очерчу рамки... Я не советую выбирать для второй ипостаси зверей или совсем уж экзотику. Во-первых, увеличивается время трансформации, что, в некоторых случаях, может сыграть в минус, во-вторых, всегда будет присутствовать психологический дискомфорт, потому что потребуется внедрять второе подсознание. Человеческое, просто-напросто, не сможет адекватно управлять изменившимся телом. А два подсознания — это уже предпосылки к шизофрении. Так что, тигру — не советую... Вы смотрели фильм 'Женщина-кошка'? — спросил я.

— Класс! Я согласна, — сбрасывая все напускное, восторженно воскликнула Даша.

— Только будет небольшое отличие. В фильме — на исполнительнице исключительно костюмчик кошки, у вас же будет — все естественное.

Первое, кошечки вы будите короткошерстые, с очень и очень специфическим подшерстком. Он будет выращен из весьма твердых волос и переплетен таким образом, что получится своеобразный живой кевлар. Всякие ножики, даже и очень острые, вам будут не страшны. Пули издали, не в упор, — тоже.

— А когда в упор?.. — очень серьезно спросила Ксения.

— 'В упор' — это уже будет работа регенерации. В этой ипостаси она у вас будет ураганной. Так же появятся коготочки. Сверхострые. Соответственно изменится система сухожилий и суставов — иначе ударная нагрузка на когти, в некоторых случаях, просто вырвет их из ваших рук. Ну, и самое главное отличие — у вас будет... хвост.

Мои барышни вопросительно переглянулись. Видимо, прикидывая как они будут смотреться с хвостом.

— Поверьте, очень полезная штука — при прыжках и передвижении не по поверхности земли. Но, кроме всего, у волосков, на кончике хвоста и волосков вокруг подушечек лап, будет одна дополнительная фишка. Очень полезная. Эти волоски будет иметь весьма своеобразное строение... — я немного задумался, пытаясь сформулировать пример. — Представьте себе веничек. Из ствола ветвятся веточки. Каждая веточка разветвляется на соломинки. Каждая соломинка — на волоски. И так далее — до наноразмерных величин.

Причем, все это — из сверхпрочного материала. Эти молекулярные волоски способны проникать внутрь любой поверхности. Так что зацепиться лапами и хвостом вы сможете даже за абсолютно гладкий металл.

— Вау! Не хуже чем у человека-паука, — откомментировала Даша.

Правда, для эффективного использования этой функции нужно будет поучиться, так как придется нарабатывать совершенно неестественный для человека навык.

Кстати, эта фишка — не моя фантазия. На Земле есть такие зверьки — гекконы. Подсчитано, что вместе взятые шесть с половиной миллионов щетинок на одном гекконе могут удерживать вес двух людей.

Удивились обе. Видимо, о таком зверьке слышали впервые.

— Ушки тоже будут исключительно кошачьего виды, как и глаза. Их возможности будут соответствовать кошачьим, хотя и не полностью. В случае со зрением — это будет симбиоз.

Диапазон распознания звуков увеличится до шестидесяти килогерц... против двадцати в обычном режиме. Чувствительность сможете регулировать. В обычных условиях, кошек очень нервирует, если вокруг много шума. Наверное, наблюдали, иногда, как кошка нервно подергивает ушами — это тот самый случай.

— Точно! А я все в толк не могла взять, чего это наша Мурка так делает, — высказала свою догадку Ксения. — Оказывается, это мы слишком громко с ней пытались общаться.

— Зрение тоже не полностью кошачье. Во-первых, придется откорректировать цветовой спектр восприятия. Иначе вы будите видеть мир с голубовато-серым оттенком, а солнце — будет иметь зелено-голубой оттенок.

Глаза кошки не способны воспринимать оттенки красного, оранжевого и коричневого цветов. Плохо кошачий глаз различает белый, фиолетовый и желтый цвета, а между синим и голубым почти не 'видит' разницу. Наиболее восприимчивы кошачьи глаза к зеленому, синему и серому цветам.

Видеть станете, примерно, в десять раз лучше. Сможете заметить объекты, удаленные на полкилометра, и рассмотреть детали на расстоянии до шестидесяти метров.

Во-вторых, не ухудшится и ближнее зрение. Как ни странно, у кошек оно плохое. Близко расположенные предметы они видят размыто и распознают объекты, по большей части, органами осязания.

— Вот уж никогда бы не подумала, — удивленно воскликнула Даша.

— Ночное зрение, тоже, соответственно, улучшится. Будете хорошо видеть в условиях очень плохой освещенности, но не в полной темноте. В этом случае, даже все ухищрения кошачьего глаза не помогут. Даже их уникальный клеточный слой, который выполняет светоотражающую функцию. Благодаря ему на сетчатку попадает больше света. Он как раз и объясняет знаменитое ночное зрение кошек. По этой же причине глаза кошки "светятся" в темноте.

Если решите и эту функцию поиметь, то подумаем на счет некоторых возможностей летучих мышей, но я бы особо не напрягался. Лучше уж иметь при себе слабые источники света, бесполезные для человека, но вполне достаточные для кошки.

— Говорят, кошки видят призраков и духов, — со всей серьезностью, выдала свое знание предмета Даша.

— Вот уж не думал, что ты веришь в духов, — сыронизировал я.

— С вами не только в них поверишь. Наша Мурка иногда просто ни с того ни с сего вздыбливала шерсть, шипела, фыркала, смотря совершенно на пустое место. Иногда замирала, пялилась в одну точку и не двигалась. И в ванную ее невозможно было загнать. Даже проходя мимо нее — шла как можно дальше от двери. А если мы ее туда заносили — вылетала оттуда как ошпаренная. Отец шутил, что у нас там домовой живет, — фыркнув, выдала Даша свои воспоминания о поведении их домашнего питомца.

— Ученые считают, что причина такого поведения кроется в том, что у кошек зрение, слух и осязание гораздо острее, чем у человека. Органы чувств позволяют кошке ощущать разные вещи, недоступные человеку — инфра— и ультразвук, более широкий диапазон запахов и микродвижение. Они действительно видят то, что недоступно человеческому взгляду. Конечно, это не призраки или духи. Глаза у кошек фиксируют малейшие изменения, которые происходят в комнате. Пыль, которая подсвечивается солнечным светом, для них наглядна и реально ощутима. Коты могут с ней играть, подпрыгивая и ловя пылинки. Для хозяев это выглядит так, будто питомец пытается поймать что-то в пустоте, — попытался я развернуть разговор из мистического русла в научно-обоснованное.

— Интересные вещи вы, Евгений Михайлович, рассказываете, — прокомментировала мои слова Ксения. — Кошки и у родителей были, и у бабушки, и оказывается, мы о них знали очень мало.

— Насчет нюха — можно, конечно, и собачий приспособить, но, думаю, и кошачьего будет достаточно. Все же — в среднем, в пятнадцать раз лучше, чем у человека. Почувствуете запахи, о которых сейчас даже не подозреваете.

Усы... выращивать не будем. Хотя они для кошек и имеют очень большое значение — для той же ориентации в темноте, но вам не понадобится.

И, вообще, вторая ипостась — чистая уступка вашей прихоти. Девчачьи игры.

— Это почему же, — услышав о лишении такого кошачьего украшения, вскинулась Даша, но расчетливость победила эмоции, и, ничего больше не сказав, продолжила слушать.

— Главное же то, что значительно усилятся ваши возможности как одаренных. Дополнительно к вашим медицинским знаниям, добавится полная анатомическая база данных. Но не просто так. У вас появится возможность, в специальном зрении, видеть человека, можно сказать, изнутри, как полностью, так и конкретного органа. Работать с этим новым зрением вам придется поучиться. Включать — когда это требуется, и выключать — в нормальном состоянии, чтобы не мешало. Ну, и регулировать под сиюминутную надобность. Одновременно, оно заменит вам ночное зрение.

— Внутренний рентген, что ли?.. — все-таки не выдержала Даша.

— О, нет! Совсем другой уровень. Не блеклая и не совсем понятная картинка, а объемное цветное изображение, живое. Причем, будет возможность настраивать фильтры. Например, отсекать все, кроме чего-нибудь одного, например, нервной системы или сердца, — пояснил я.

— Класс! А когда?.. — возбудилась Даша, полностью отбросив напускную обиду.

— Сразу, как только отбудете наказание, за непродуманную и неподготовленную прогулку по трущобам Столице, — соорудив суровую мину на лице, ответил я.

Ксения виновато опустила глазки, начав рассматривать что-то, видимо, внезапно появившееся на ее тарелке.

Даша, тоже склонив голову, начала водить пальцем по столу, как будто пытаясь там что-то отковырять. Наконец, поняв, что отмолчаться не получится, подняла взгляд и попыталась наехать на меня в ответку:

— Чего сразу — 'трущобы'?!. Вполне себе респектабельный район, — начала она, но замялась, видимо, пытаясь сформулировать дальнейшее, но ее перебила Ксения, решительно заявив:

— Мы хотели купить космический корабль!

Поперхнувшись, я закашлялся. Вот всего ожидал, но такого — точно нет. Откашлявшись, спросил:

— Вот, так вот! Ни много ни мало — 'космический корабль'. И что... там есть такой магазин? — сыграл я простака.

— Нет, конечно, — встряла Даша и, посмотрев на меня, как на несмышленого ребенка, пояснила: — Мы там должны были встретиться с посредником. И, вообще, непрактичный вы человек!

Я оторопело посмотрел на нее, не понимая, каким боком моя предприимчивость относится к теме нашего разговора.

— Вот вижу, не понимаете! — радостно заявила Даша. — А все просто, как грабли. Вот — как вы относитесь ко всяким там ЛГБТ (плюс-минус, '— надцатым' — не знаю, сколько разновидностей сейчас насчитывается)?

— А они постоянно добавляются. Я читала о сорока, — вставила свои 'пять копеек' Ксения.

Я же, еще оставаясь в обалдении от зигзага женской логики, автоматом ответил:

— Никак не отношусь. Они — сами по себе, я — сам по себе. Мне вполне одной ориентации хватает. Живут — и пусть себе живут, лишь бы не проявляли агрессивности и не капали на мозги окружающим.

— Вот! А могли бы всех привести в чувство! — торжествующе заявила Даша.

— Это, как это? — все еще не понимая Дашиной логики, удивился я.

— Да очень просто! Создали бы клинику по изменению пола — и 'ай-лю-лю'. Хочешь стать мужчиной — приходишь к вам, и вы все, что сверху ненужное, убираете, а снизу — выращиваете. Причем, по-настоящему, без дураков. Или, наоборот, сверху выращиваете, а снизу убираете. И сколько хотите, раз — и туда, и обратно. И никаких криков, — с гордостью гения, выдала свою идею Даша.

— Ну, не скажи — крикуны всегда остаются и после решения любой проблемы, которая, как им кажется, решилась не так, как им хотелось бы. Да, и не все их вопросы эта клиника разрешила бы. Как ни крути — изначальные гомосексуалы и бисексуалы, в любом случае, остались бы за бортом. Как я слышал, лесбиянки не особо-то и радуются всему этому шуму. И, вообще, причем тут ЛГБТ к космическому кораблю и вашим 'приключениям'? — наконец, вырулил я в нормальную логику.

— Ни при чем, конечно. Просто, к слову пришлось, — скромненько потупившись и поняв, что с темы съехать не удалось, негромко проговорила Даша. — Да и вообще, все они — расисты. У них на флаге нет черного цвета.

Что тут скажешь! О таком я даже не подумал. Черного цвета на флаге, ведь точно, нет.

— Так, и зачем вам понадобился собственный космический корабль? Только честно! — не дал я разговору снова съехать не в ту степь. Да и не злился я. Я, просто, боялся за них.

Ответила Ксения:

— Мы хотим слетать к Сфере.

— И чем же она привлекла ваше внимание? — задал я вопрос, хотя прекрасно знал ответ.

— Как это чем! В наличии — солнечная система, которую все видят, но влететь туда не могут, — возмутилась Даша. — Разве вам не интересно?!

— Ну, как я знаю, не целая система, а только внутренняя ее часть. Звезда и одна планета. Все остальные пять — вполне досягаемы, — уточнил я.

— Да какая разница, одна там планета со звездой или несколько. Главное же, что подлететь к этой планете никто не может! — с жаром перебила меня Даша.

По правде говоря, я тоже интересовался этой аномалией. В свое время, Искин и Джейн собрали мне достаточно много информации.

Когда впервые наткнулись на эту систему, долго не могли понять, что происходит. Особенно когда подлет осуществлял один корабль.

Двигаясь к центру системы, корабль, вдруг, начинал сходить с курса. А так как команда не проводила никаких маневров, и, соответственно, никто не чувствовал никаких ускорений, то всем казалось, что не корабль уклоняется, а система опускается и уходит с курса корабля.

Феноменом заинтересовались — и выслали для исследования целую эскадру. Преимущественно возбудились искатели истинных инопланетян — местные уфологи. Вот — наконец-то! И для таких предположений имелся повод, четко определяющий, что это все не просто природное явление.

Перед тем, как корабль начинало сносить, на нем принимали довольно широкополосный радиосигнал. Попытки расшифровки до сих пор ничего не дали. Хаотичный набор. Причем, сигнал ни разу не повторился. Даже если один и тот же корабль проводил маневр подлета со скрупулезным повторением характеристик этого маневра.

Со стороны казалось, что корабль, направляющийся к внутренней планете, в какой-то момент начинал 'маневр уклонения' и обходил внутреннюю систему по дуге. Но с кораблей четко докладывали, что двигатели не включались и, вообще, никто никаких действий в момент начала уклонения не проводил.

Скорость подлета, ускорение или его отсутствие, угол атаки и масса корабля не имели никакого значения. Разогнали даже пару мелких астероидов. Те благополучно провели 'маневр уклонения' и умчались в бескрайные просторы вселенной. Чего-чего, а двигателей на них точно не было.

Еще одной фишкой этой системы 'звезда-планета' было наличие стабильного протуберанца, протянувшегося от солнца к планете.

Он, имея довольно стандартные характеристики в момент отрыва от солнца, по пути к планете постепенно утончался и входил в ее атмосферу уже толщиной... не более метра. При этом, все время полета, вел себя естественно — пульсировал, извивался как молния — но, в конце концов, в атмосферу планеты вклинивался... строго в одном и том же месте.

Причем, на атмосферу и, вообще, на планету протуберанец не оказывал никакого видимого воздействия. Как будто вся его энергия куда-то поглощалась без малейшего остатка. Как такое явление, противоречащее всем законам физики, могло существовать, никто еще не объяснил.

Тут, как раз, активизировался Искин и доложил:

'Вариант найден. Вероятность покупки довольно велика. Цена приемлема'.

'Действуйте!' — дал я отмашку.

В действительности, купить корабль не так просто. Его надо было либо заказать на верфи, а это, как минимум, год ожидания, либо перекупить у кого-нибудь, что тоже не всегда реализуемо на раз-два. Сейчас, можно сказать, просто повезло с одним капитаном — романтиком-неудачником, имеющим собственный корабль и попавшим в очень затруднительную финансовую ситуацию.

— Ладно. Не надо меня агитировать за советскую власть. Признаюсь, об этом феномене я тоже думал и, раз вы так заинтересовались, то пойду вам навстречу. Тут нам повезло. Нашелся один вариант быстрой покупки, — обрадовал я близняшек.

Крики 'ура' оглушили, а прыгающие от восторга близняшки порадовали. Как и последующие поцелуи.

— И вот зачем вредничали? — остыв от восторгов и вернувшись к показной стервозности, спросила Даша. — Устроили допрос тут, с экзекуцией. Могли бы и предупредить, что сами собираетесь Сферу посетить.

— Ну, я не настолько дальновидный, как моя первая девушка, чтобы знать обо всем, что вы затеваете, — спровоцировал я Дашу на вопрос, который она тут же и задала:

— А что, очень умной была?

— Да. На первом же свидании, она поразила меня умом и дальновидностью... — и, выдержав паузу, добавил:

— Она на него не пришла.

Близняшки засмеялись.

— Шутите, значит, — притворно зловеще прошептала Даша. — Ничего-ничего, мы вам сегодня устроим 'экзекуцию'. Правда, Ксюха?

— Устроим, — многозначительно поддакнула Ксения. — А пока меня больше интересует, когда мы станем женщинами-кошками?

— А, точно. Совсем сбили с толку, — поддержала сестру Даша.

— Нам до Сферы лететь надо будет двенадцать дней. Вполне хватит для трансформации, — ответил я, прикидывая нужную последовательность действий.

* * *

Ссиэр Кйол Гамис IV был самым, что ни на есть, аристократом. Поскольку происходил из одного из очень влиятельных родов первопоселенцев. Но было одно большое 'но'. Он был четвертым сыном и, вообще, самым младшим отпрыском в этой семье. Кроме четверых сыновей, папа с мамой расстарались еще и на троих дочек.

И все бы ничего, нашли бы и ему или достойное место, или достойную пару, или по деньгам, или по положению, как и всем старшим. Главное было проявить рвение и показать возможный потенциал. Недаром пост папеньки перенял не самый старший из сыновей. Но Кйол с раннего детства был влюблен в космос, как таковой. Не как в инструмент для достижения каких-либо целей, экономических там или научно-познавательных, в конце концов. Нет, именно в сам космос.

Помучавшись с сыном в детстве и юности, семья плюнула и отдала его на учебу в гражданскую космическую академию, так как в политику и высшую администрацию он вливаться не желал, ни под каким видом. В военную академию, он и сам бы не пошел. Мечты мечтами, а то, что они никак не совмещаются с армейской службой, к счастью для себя и его семьи, к тому времени, он уже понимал. Для его семьи, служба, где тебе отдают приказы больше людей, чем количество тех, кому ты приказываешь, не считалась престижной. А пробиться в верха, начиная с нижней ступени, было практически невозможно, даже с такой поддержкой, как семья Гамиссов. Слишком уж маленькая была эта песочница.

Как уже отмечалось, армия и флот здесь были формированиями мирного времени, гипотетически рассчитанными на столь же гипотетических пришельцев. Ну, еще и на расширение зоны людской популяции. Тем более, и у генералов, и адмиралов, ведь, были и свои детки на вырост.

Учился Кйол прилежно, со старанием и определенным энтузиазмом, прекрасно понимая, что иного пути в космос у него может и не быть. Рвануть туда и сгинуть было просто, а вот встроиться в него, слиться с ним — ох, как тяжело. Так что — первые десять лет самостоятельной жизни прошли для него в медленном, но верном движении, в направлении гильдии 'Свободных капитанов'. Он бы и еще пару десятков лет двигался бы, старательно осваивая, ступенька за ступенькой, эту стезю, но помог случай.

Как-то случилось, что, с его подачи, десять лет назад с нынешнего момента, команда Искателя нашла червоточину. Как он сумел уговорить капитана, ссылаясь на свою особенность 'чувствовать космос', он и сейчас полностью не понимал. Капитан же тогда, не глядя на возражения старшего пилота и их топографа, поверил его доводам и не прогадал.

Они нашли червоточину с отличными параметрами, а за ней — мертвую систему. Что с ней случилось, так и не выяснили до сего дня. Спорят до сих пор.

Мертвое темное солнце и куча обломков, летающих вместо планет по орбитам. Причем, обломков очень богатых редкими элементами...

Куш, полученный командой, был такой, что ему хватило на покупку личного разведчика и десяти лет безбедной жизни.

Так, уверовав в свое 'чувство космоса' и свою избранность, он покинул команду и решил уйти в свободный поиск. Честно сказать, команду покинул не он один, но остальные, ушедшие следом, просто осели на ближайших планетах, так как их работа по разведке, как раз, и предполагала целью — накопление средств, для покупки 'домика в деревне' и спокойной жизни.

Первые пять лет, он просто летал, куда хотел, исполнял все свои капризы, стараясь поймать кураж и понять, наконец, этот непостижимый космос. Но... не повезло. Не удалось. Слиться, встроиться, понять, — не получилось.

Космос его не принимал. Удачный случай остался лишь удачным случаем. Единичным. Больше находок не было. И, понятно, что каким бы не был большим куш, деньги имеют свойство постепенно истаивать, если их не восполнять.

Первый год, его команда (управлять звездолетом в одиночку не под силу даже самому крутому Одаренному) еще держалась. Потом началась текучка.

Последнее пятилетие, он попытался зарабатывать, но по-настоящему включиться в эту 'муравьиную' (по его мнению) возню у него тоже не случилось.

Деньги постепенно таяли, пока не остались крохи, которых хватит, максимум, еще на пару недель жизни, если случайно не подвернется что-нибудь, способное продержать его на плаву и дальше.

Желающих его нанять или предложить что-либо — не наблюдалось. У него была очень дурная репутация самодура, способного — посередине рейса! — рвануть куда-нибудь, по своему разумению, не взирая ни на какие договоренности.

Даже выплата им неустоек иногда не являлась полной компенсацией порушенных планов.

Постепенно, такие случаи опустили его деловую репутацию не только в минусовую область, а, вообще, перевели в мнимую.

И вот — последняя жирная точка, когда он в последнем рейсе, умудрился сорвать доставку какого-то правительственного груза. И этим поломать график работ некой госкорпорации, надолго отсрочив, при этом, запуск чего-то там важного для одной из группировок в высших эшелонах власти. Отделался огромным штрафом, съевшим почти все остатки его сбережений. Спасибо, что не посадили. Помогла семья, но брат предупредил — первый и последний раз.

Так и остался он сейчас в гордом одиночестве. После этого случая, ушли даже самые преданные. Красивая идея — это, все же, только идея, а кушать надо каждый день. Не все были одиночкам, как он. Нулевой результат за десять лет — тоже показатель, явно не указывающий на его исключительность или даже, просто, на присутствие, хотя бы, толики везения.

В гильдию 'Свободных капитанов' его не приняли по этой же причине.

Там, все же, был какой-никакой Устав и определенные обязанности.

Если раньше, получив кучу денег и купив Искатель, он, собственно, особо туда и перестал стремиться, поверив в свою избранность, то сейчас его туда и не приглашали. Даже, наоборот, — отказали.

Придется жить на борту своего корабля. Благо, док был оплачен на два месяца вперед.

Хорошая каюта в станционной гостинице уже не по карману. Это, конечно, несколько оттянет окончательное решение, о котором он даже думать боялся.

Потеря корабля (а его продажа уже, почти, не вызывала сомнений) для него была потерей смысла жизни!

Он знал, что, как только закончится последний оплаченный день аренды дока, корабль заблокируют, выставив на продажу для восполнения оплаты за аренду. И даже если покупатель не найдется, то в момент, когда его оценочная стоимость покроет аренду, компания станции его реквизируют — уже как свою собственность. И улететь невозможно. Нет топлива. Оплату за аренду доков не возвращают, это общепринятая практика. Такое правило не только на этой станции — всюду. Остаток на счете мал настолько, что не хватает даже на одну заправочную кассету. Технология заправки Искателей была дискретной — кассетами. 'Налить' пару литров чего-нибудь там — просто невозможно.

Вот поэтому, Кйол уже второй час сидит в баре, цедя местную дешевую кислятину, и решая: 'А не напиться ли ему... по-настоящему?'

Из глубокой задумчивости его выдирает, как он понял, уже повторное обращение посыльного. С удивлением подняв глаза и сосредоточившись, Кйол попросил повторить сообщение еще раз.

— Ссиэр, вас вызывают в общественный пункт связи, — повторил ему посыльный.

По привычке, Кйол бросил ему монету и кивком пояснил, что понял.

Поступившее предложение он принял и, даже, не по причине хорошей цены, а еще и из-за того, что ему предложили еще какое-то время побыть... капитаном...хотя и наемным...

* * *

Перелет прошел без происшествий. Все по плану. Прошли две червоточины и почти двенадцать дней полета в обычном пространстве... по-семейному...

Ксения взяла с собой Шебола. Не захотела или побоялась оставлять его одного (хотя и под присмотром прислуги). Оставлять Гуффа не захотела уже Даша. Так что — к Сфере рванули всей семьей.

Как и обещал, за время полета, под контролем Искина, я провел процесс трансформации — сначала Даши, как более нетерпеливой, а затем Ксении. Было прикольно наблюдать освоение близняшками своих новых возможностей. Особенно им по первому времени во второй ипостаси мешал хвост. Живший, как казалось близняшкам, собственной не зависимой от них жизнью.

Когда мы вошли в систему, моментально сработала одна из закладок Наследия.

Искин доложил, что активировался один из блоков матрицы, заложенной Хранителем.

'Распаковалась весьма сложная и объемная система шифрования и дешифровки', — доложил Искин.

'Это, явно, неспроста. Гложет меня 'смутное сомнение', что мы снова во что-то вляпываемся', — мысленно ответил я Искину.

Все стало ясно, когда корабль получил пакет сигнала.

'Новая система произвела расшифровку сообщения. Просто на просто работает система 'свой-чужой'. Для ответа, требуется пропустить полученные данные через фильтр вновь распакованной системы и выдать полученную последовательность в ответ', — проинформировал Искин.

'Действуй. Результат загони через Джейн на комп связи', — дал я отмашку.

А что было делать?..

'Готово. Информация записана на комп. Имя: 'Последовательность — 3', — доложил Искин через три минуты.

'Почему именно — 3?', — невольно задал я вопрос.

'А чтоб никто не догадался', — цитатой из 'Операции Ы', ответил мне Искин (вот — засранец!).

'Ценю в тебе память моих поколений... ' — нарочито недовольно буркнул я в ответ и, уже вслух, приказал:

— Капитан Кйол! Инициируйте передачу в эфир пакет-информ., гриф 'Последовательность-3'.

Присутствующие тут же в рубке близняшки уставились на меня с большим подозрением.

То, что последовало дальше, меня удивило, но было ожидаемо.

Ссиэр Кйол удивился — очень сильно.

Где-то в паре сотен километров перед кораблем, заколебалась переливчатая зеркальная поверхность. Если кто видел сериал 'Врата' — поймет.

Диаметр Врат был, где-то около километра.

Через полминуты, корабль спокойно прошел Врата — и вот! — мы уже внутри Сферы.

— Я так и знала! Ну, вы и жук, Евгений Михайлович! И кто вы, после этого?! — не то обижено, не то радостно прокомментировала это событие Даша.

— А я и не сомневалась, — улыбнувшись, сказала Ксения.

Ссиэр Кйол промолчал. Слов у него не было.

— Капитан Кйол, курс — планета! — приказал я.

На станциях наблюдения и на всех присутствующих в системе кораблях все впали в полное обалдение.

Тут же ролики с записью этого события понеслись в Инет Империи... и не только.

А, уже через некоторое время, главный новостной портал выдал эту информацию по всем своим каналам:

'Троица, как всегда, не может без потрясений основ. Она снова преподнесла сенсацию. Ее корабль спокойно вошел... в Сферу'...

Глава 8

Подлет к планете прошел довольно скучно, ничего особенного во время полета не происходило, если не считать провокационных подначек со стороны близняшек. Они, ни на миг, не оставляли попыток раскрутить меня на полную откровенность, обоснованно пологая, что я не всем с ними поделился. Особенно упорствовала Даша.

Довольно много времени девочки проводили в своей второй ипостаси, постепенно привыкая к возможностям нового тела.

Шебол к происшедшему с ними отнесся со свойственным его болезни спокойствием.

Капитан, в первый раз увидевший превращение близняшек в кошачий прикид, был в явном шоке, но виду не подал.

Гуфф всегда заинтересованно следил за метаморфозами этих кошка-женщин, периодически фыркая, когда Даша или Ксения не могли совладать со своим хвостом, который, казалось, жил своей собственной жизнью. Единственный раз, когда он удивился, это был момент, когда близняшки, первый раз в его присутствии, перекинулись в новую ипостась. Подскочил, уши встали торчком, удивленный 'гав'. Потом, пару раз, склонил голову набок, рассматривая изменившихся близняшек, медленно подошел и, обнюхав, успокоился. Запах видимо не изменился. Вернулся на прежнее место, улегся, тяжело вздохнув, и продолжил наблюдать за ними, двигая только глазами.

— Хорошо тебе! Ты с ним родился, — пробурчала Даша, раздосадованная очередным своим падением и ироничным фырканьем Гуффа.

В ответ, тот демонстративно помахал своим, пусть и несерьезного вида, хвостом.

— А вот, все равно, у меня — и длиннее, и красивее! — не сдавалась Даша.

На что, Гуфф фыркнул скептически и, положив голову на лапы, демонстративно прикрыл глаза.

Как бы то ни было, через сутки, мы оказались на орбите загадочной планеты. Визуальное наблюдение ничего нового не выявило. Радиодиапазон молчал. Кроме передачи системы 'свой-чужой' — больше мы ничего не получили. Искин, в своих диапазонах, тоже ничего не обнаружил.

Следующий логический шаг — высадка. О чем я и сообщил всем, после десятка витков по орбите.

— Капитан, готовьте бот, — отдал я распоряжение. — Сказав 'А', не сказать 'Б' было бы совершенно нелогично. А так как 'комитета по встрече' не наблюдается — придется идти в гости без приглашения. Надеюсь, это не сочтут оскорблением.

И весьма гнусаво продекларировал известные строки:

— 'Кто ходит в гости по утрам — тот поступает мудро'.

Даша на провокацию не повелась.

— Странно все это... — задумчиво проговорила она. — Вечно вы, Евгений Михайлович, темните. Ведь точно — что-то знаете.

Я, сделав загадочное лицо, промолчал. Знала бы она, что я знаю не более их, — сильно бы удивилась.

В общем, через полчаса, наш бот рванул к планете.

Сначала все шло обыденно. Планета приближалась. В разрыве облаков все четче просматривались материки. И вдруг — произошло то, чего никто совершенно не ожидал. В какой-то момент, экраны налились молочной белизной, при чем, никаких облаков на этой высоте, до последнего момента, не наблюдалось. Затем картина внизу и вверху кардинально изменилась.

Сказать, что все были в шоке (и даже Искин!), — значит, вообще ничего не сказать о нашем состоянии.

Мы оказались непонятно где. Сверху ровным белым светом лучилась непонятная поверхность, снизу... цельнометаллический шар планеты! Никаких материков, никаких океанов, морей или гор — и в помине не было. Ровная металлическая поверхность, с небольшими нашлепками, простиралась от горизонта до горизонта.

— Нифига себе!.. — как всегда весьма эмоционально, выразила общее состояние Даша.

— Это явно по твоему заказу, — выдал я реплику. — 'Звезда Смерти' какая-то.

— Не-е... Покруче. Там, все-таки, всего лишь станция, а тут — целая планета, — разглядывая открывшийся 'пейзаж', ответила Даша.

— А сверху, значит, экран, на который и проецируется пасторальные картинки, — предположила Ксения.

— Что-то, вроде, того... — осторожно отозвался я.

Поверхность приближалась, проносясь под нами мертвой металлической равниной.

И вдруг — впереди по курсу, на поверхности начала пульсировать зеленым точка, периодически очерчивая небольшую окружность.

— Вот, кажись, и приглашение! — воскликнул я. — Капитан, сажайте бот, где указывают.

Но наша скорость была, явно, выше, чтобы сходу зайти на посадку сразу, без маневра.

Мы проскочили зону посадки, сделали вираж и, уже потом, медленно и степенно стали приземляться точно в центр очерчиваемого круга.

Когда до поверхности оставался какой-то десяток метров — она вдруг расчертилась кривыми линиями и стала раскрываться. Если видели открывающуюся диафрагму старого пленочного фотоаппарата, то именно так — все и выглядело. Только в несоизмеримо большем масштабе.

Проскочив плоскость поверхности, бот опустился еще метров на пятьдесят и достиг дна. Диафрагма начала закрываться.

Казалось, еще мгновение — и наступит полная тьма... но, с последним лучиком света сквозь лепестки, внутренняя их поверхность засветилась уже знакомым нам белым светом.

— Капитан, что показывают анализаторы? — спросил я. — Не хотелось бы одеваться в скафандры.

— Полный анализ еще не проведен. Химически — кислорода двадцать три процента; азот — семьдесят шесть, углекислый газ — пять сотых процента; остальное — набор инертных газов. Ничего ядовитого не выявлено, — доложил капитан. — Что интересно, воздух абсолютно чист. Пыль отсутствует полностью.

— Совсем как в чистых комнатах компьютерного производства, — выдала 'на гора' свои познания в процессе производства полупроводников Даша.

Еще пять минут ожидания — и капитан закончил доклад по атмосфере:

— Нет не только пыли, но не обнаружено ни бактерий, ни, даже, вирусов.

— Интересно, позволят ли нам войти? Ведь мы для них, можно сказать, очень нечистоплотные создания, — забавно морща носик, заметила Ксения. — В такой стерильной чистоте, невольно чувствуешь себя грязненьким поросенком.

— Надеюсь, этот вариант они предусмотрели, — с некоторой долей сомнения, ответил я.

' — Появилось ли что-нибудь в твоих диапазонах?', — мысленно спросил я Искина.

' — Как ни странно — нет', — тут же отозвался тот.

' — Связь с Джейн?' — продолжил я прояснять ситуацию.

' — Есть. Ничто не блокируется. Связь — двусторонняя', — доложил Искин.

' — Интересно девки пляшут... Это что же, мы можем сейчас устроить трансляцию на всю Империю?' — задумчиво спросил я.

' — Видимо, да, — ответил Искин. — Но я бы не советовал'.

' — Нет, конечно. Это я так... в плане размышления о ситуации.'

А задуматься было о чем. Ничего из закладок Наследия больше не активировалось. Хотя ситуация — явно того требовала. Мыслей о предназначении этой металлической планеты не было — от слова 'совсем'. Много вопросов. Цельнометаллическая она (типа, — вся целиком искусственная) или только оболочка? Если оболочка — во сколько слоев?

Вспомнился как-то прочитанный фантастический рассказ Клиффорда Саймака 'Фактор ограничения'. Очень похожая ситуация. Если она металлическая полностью или даже частично, то явно не из стали или другого известного мне металла. У любого из них, есть предел прочности, который не позволит создать что-то похожее. При определенном давлении, любой металл начнет течь, как жидкость. Подвергни сталь давлению чуть больше, чем три с половиной тонны на квадратный сантиметр, — и она потечет. Здесь-то, там внизу, давлении явно по более.

— Ладно. Критерий истины — практика. Вот только... всем идти или сходить, пока, мне одному? На разведку... — это я уже во всеуслышание.

— Нет уж! Все пойдем! — тут же вскинулась Даша. — Знаю я вас, потом ничего клещами не вытащишь. А для вашего спокойствия — можем оставить капитана. Пусть посторожит. Если бы хотели, то, учитывая их технологии, давно бы нас уже на этом свете не было.

Капитану такое заявление явно не понравилось. Он непроизвольно скривился, но возражать не стал.

— Злая ты, Дашуня, — подколол ее я.

— Не злая, а реалистичная, — дернув плечиком, ответила она. — А вот вы — скрытный тип. Вечно чего-нибудь не договариваете.

Минут через сорок, мы, всей 'семьей', стояли снаружи бота. Правда, минут двадцать, пришлось убеждать близняшек одеть комбинезоны, а не яркие короткие платьица. Логика победила, хотя Даша, все время сборов, недовольно пыхтела.

Какое-то время, ничего не происходило, затем часть стены утопилась внутрь и ушла в сторону, открывая довольно просторный коридор.

— Вперед, на мины! Награды будут потом, — подбодрил я окружающих и двинулся вперед.

— Там не может быть мин, — со всей серьезностью заявил Шебол.

— Это Евгений Михайлович — так шутит, — укоризненно посмотрев на меня, ответила Шеболу Ксения.

Гуфф обогнал всех и двинулся впереди, тщательно все обнюхивая и, видимо, очень удивляясь, что не чувствует никаких запахов.

Шагов через сорок, мы уткнулись в стену. Но, как только Гуфф к ней приблизился, она ушла в сторону, открыв нашим взглядам небольшую квадратную комнату без видимых дверей. Но мы уже привыкли, что, в нужный момент, они появляются.

Когда все оказались в комнате, стена вернулась на место.

— 'Замуровали, демоны!' — пошутила Даша киноцитатой.

И тут, перед нами на поверхности противоположенной стены, появилось стилизованное изображение лица человека. Фон за ним из белого превратился в красный.

Лицо закрыло глаза, и на фоне появились волнистые стрелочки, двигающиеся сверху вниз.

— А вот — и дезинфекция, — первой сообразила Ксения. — Как только свет смениться на красный — надо всем закрыть глаза. Даш, Гуффу закроешь ладошкой.

— Да понятно все, — пробухтела в ответ все еще недовольная Даша.

Действительно, через несколько секунд, свет в помещении изменился с белого на красный. Все послушно закрыли глаза. Гуфф тоже не возражал против Дашиной ладони, прикрывшей ему глаза.

Минуты через две, прозвучал гонг, явно означающий, что процедура завершена. Свет снова вернулся к белому.

Но это было не все. На стене снова показался рисунок. На нем, вокруг нарисованного человека, закрутились спиральные линии.

— Ага, сейчас будет дуть, — сообразила Даша. — Только дырок не видно.

— Не боись — появятся, — заверила Ксения.

Но не появились. Просто воздух вокруг нас закрутился. Напор был приличным. Шерсть Буффа пошла волнами. Одежда на всех затрепетала. Продолжалось это действие пару минут.

— Это из нас, наверное, так пыль выдували, — сделала вывод Даша.

— Похоже на то, — согласился я. — Только всю так не выдуешь.

— Основную. А дальше, скорее всего, местная очистка воздуха справится, — логически предположил Шебол.

Изображение лица на стене исчезло, и на его месте открылся проход, войдя в который, мы снова оказались в коридоре и, пройдя с десяток метров, опять уперлись в глухую стену, однако сразу возник проем, ведущий в комнату, очень напоминающую обычную гостиную.

Столик с парой кресел, широкий диван, на стене напротив что-то вроде плоского телевизора.

Экран засветился.

— Думаю, это приглашение к просмотру, — высказал я догадку. — Так что, присаживаемся и внимательно смотрим, что нам покажут. Потом обсудим.

И, действительно, как только мы устроились, на экране появилось изображение. Видели, наверное, на сайтах виртуальные экскурсии. Так нам показывали, что-то из этой серии. Сначала, появился рисунок плана помещений. Первая картинка — вид сбоку, разрез трех этажей. Затем, картинка приблизила верхний и развернула его план. Длинный коридор с дверьми в комнаты. Нет, скорее, в квартиры. На чертеже, в каждой просматривалось по пять комнат — три побольше и две поменьше. Всего, примерно, сорок дверей — по двадцать с каждой стороны коридора. Наша комната — в начале коридора, помечена пульсирующей точкой.

Наплыв на квартиру — и далее видео кадры. Гостиная, спальня, тренажерная. Поменьше — туалет, душевая. Кухня отсутствовала...

Возврат к плану. В конце коридора по бокам — две обширные проходные комнаты.

Наплыв на первую — большой тренажерный зал. За ним — бассейн.

Наезд во вторую — явно столовая. За ней — что-то похожее на современный офис: разгороженные кабинки, правда, стенки кабинок не прозрачные. Посередине каждой — невысокий, белый, круговой постамент, диаметром, примерно, в полтора метра.

В столовой, с одной стороны — классический бар, со второй — что-то похожее на раздачу с несколькими пунктами выдачи.

Изображение перешло в мультфильм. Человек подходит к 'раздаче', что-то выбирает, несколько раз коснувшись экрана, забирает появившийся в нише ниже экрана поднос и идет к столику. Поев, относит поднос с грязной посудой в крайнюю нишу. Обычное самообслуживание, без всяких выпендрежей — типа, роботов или выдачи блюд прямо на стол.

Снова виртуальная экскурсия. Коридор заканчивается лифтом. Как ни странно — лестницы нет. Вплываем в лифт. Три кнопки. Загорается средняя. Снова срез этажей. Разворачивается средний.

Из лифта попадаем в галерею. Слева — глухая стена, справа — застекление с видом на обширный зал. На задней стене зала — большой экран, от него — подсвеченный подиум к центру, а ближе к стеклянной стене — явно пульт управления. Три кресла в паре со столиками. На столиках полупрозрачные экраны. Клавиатуры как таковой не наблюдается. По обе стороны этих столиков по пять кресел. Просто кресел в ряд. Вход в этот зал управления в конце застекленного коридора.

Возвращаемся к лифту. Повтор, но разворачивается ужу третий, нижний этаж. Попадаем на круговую галерею. Вдоль по кругу экраны. Посередине, из глубины торчит колона, диаметром метров пяти. На верху, как и в главном зале столик с экраном и креслом. К этому 'рабочему месту' ведет дорожка без перил, проходящая над неизвестно какой глубины проемом.

— Что-то, до оскомины, голливудское, — высказываю я свое мнение.

— Просто, функционал задает форму, — отвечает на мою реплику Шебол. С продукцией земного Голливуда Ксения с Дашей его ознакомили, еще когда формировали детективную составляющую его сознания. Естественно, детективами не ограничились.

— Может, и так, — кивнул я, соглашаясь.

Снова мультик. Узнаваемые очертания планетной системы. Ниточка протуберанца от солнца к планете, которая увеличивается и предстает в виде картинки с ее схемой в разрезе. Почти под самой поверхностью — три светлые точки, отстоящие друг от друга на сто двадцать градусов. Одна из них мигает, намекая на наше расположение.

Протуберанец упирается в Северный полюс планеты. Затем, строго вниз, к ядру планеты, почти до самого центра, — оранжевая линия, упирающаяся в полупрозрачную сферу. От нее, уже к ее центру, множество желтых нитей. В самой середине — прорисованы две окружности, совсем немного сдвинутые друг относительно друга и вписанные в желтый эллипс. А от него, к трем точкам, ведут толстые фиолетовые линии.

Откат к мигающей точке. Наезд. Главный зал. На экране мельтешение пейзажей.

— Все понятно! — можно сказать, возопила Даша. — Звездные врата! Вот это что! И питаются они от звезды.

Экран гаснет.

— Может быть-может быть... — задумчиво замечаю я, при этом, мозг занят перебором имеющейся по этому вопросу информацией. — Но есть одна несуразность. Логически предположить, что ответная часть должна находиться на планетах. Но что-то не складывается... Если они жрут столько энергии, то на планетах столько не найдешь. Или у каждых врат, должен располагаться, неслабый такой, термоядерный реактор или присутствовать аналогичная подпитка от солнца. А кроме этой планеты, больше не нашли ни одной такой.

— Это просто — центр управления, а врата — на планетах, — не сдается Даша. — А энергия отсюда передается при инициации.

— Логически, вроде, правильно, но что-то меня гложет... Слишком уж мощный канал нужно поддерживать. Спешить не будем. Обживемся. Соберем побольше информации. Никто ведь нас взашей не гонит, — выдал я вердикт.

— Вот всегда с вами — так! Выдашь идею, а вы раз — и кучу вопросов придумываете. И сразу — вроде, и не идея, а так — фигня какая-то! — возмутилась моим возражениям Даша.

— Ладно, не бухти. Все обсудим — и твои идеи, в первую очередь. Очень уж она на правду похожа. Скорее всего, при такой используемой мощи, на планетах Врата и не нужны. Хватит и маячков, — миролюбиво предположил я.

— А пока мне, лично, как-то... и покушать захотелось. Предлагаю, в первую очередь, освоить столовую, — высказал я мысль, подсказанную собственным желудком, который, довольно громко, сообщил, что пора бы что-либо и ему подкинуть.

— Что может быть хуже работы на голодный желудок? Только работа на сытый желудок, — прокомментировала услышанный звук Ксения.

— Интересно, нужно нам руки мыть перед едой? Или тут это неактуально? — задал неожиданный вопрос Шебол.

— Вопрос конечно интересный, — задумчиво отозвалась Ксения. — Но, наверное, не обязательно, если учитывать, что санобработке мы уже подверглись и, скорее всего, микробов и вирусов тут нет.

— Ну... не знаю. Лучше мыть руки перед едой, чем желудок после, — выразила свое отношение к вопросу Даша.

— Кто хочет, может зайти в любую квартиру и вымыть руки, — предложил я. — В столовой соответствующих девайсов я не заметил.

— Интересно, а чем они нас будут кормить? В киношке — ни оранжерей, ни рогатого, ни безрогого скота нам не показывали, — тут же задалась вопросом Даша.

— Думаю, синтез любого вида пищи для хозяев этого места — задача вполне решаемая, — ответил я, одновременно, отметив про себя, что сам до такого вопроса не додумался.

— Химия — значит... — тут же припечатала Даша.

В столовой освоились быстро. Меню состояло из картинок. Причем, под картинкой были нарисованы три значка: полный кружок, половина кружка и его четверть. Как мы поняли — порция, полпорции и четвертинка. И, вообще, я тут еще не увидел ни одной надписи. Странно и как-то — непривычно...

Каждый из нас занял отдельный стол и набрал много четвертинок. Брали не совпадающие блюда. Решили — перепробовать, как можно больше, и выбрать, что повкуснее и посытнее. Потом — ходили меж столов и пробовали.

Кое-что есть было нельзя — или из-за непривычного вкуса, или из-за жгучести. Я, как-то отдыхая в Испании, в один из ужинов, набрал разных типов маслин и оливок — для пробы. Больше половины выкинул — гадость несусветная. А местные — ели за милую душу.

Но что-то, похожее на суп пюре из кабачков и вареную картошку, я все же отыскал. Плюс — из нескольких, явно мясных блюд, выявил что-то, напоминающее курицу в грибном соусе. Остальные оказались слишком остро приготовленными. Распробовал — и повторил по полной порции. Думаю, со временем, и здесь разберемся.

Дашу и тут пришлось придерживать.

— Дашуня, ты, это — по чуть-чуть. Не отравишься, конечно, но расстройство желудка, с непривычки, можешь получить — за милую душу. Больно уж тут все перченное. Да и не сможешь отведать все, если такими порциями будешь пробовать, — притормозил я ее за не слишком осторожную дегустацию. — И не надо так поглядывать на бар. Думаю, там дегустацию проводить еще рановато.

— Тут явно корейцы обитали, — огрызнулась Даша.

— С чего такой вывод? — удивился я, хотя где-то и понимал ее логику. Много читал, что в Корее любят очень острую пищу.

— Как с чего? Тут почти вся пища острая. Как в Корее, — пробуя очередную порцию, ответила она.

Каждый из нас, на свой вкус, выбрал что-нибудь, конечно, и для Гуфа.

Тот не привередничал и съел все, что дали.

Пока кушали, Ксения тоже вспомнила рассказ Саймака.

— Я читала, что-то похожее на нашу ситуацию, — задумчиво произнесла она, явно пытаясь припомнить, что именно она читала.

— Клиффорд Саймак — 'Фактор ограничения', — подсказал я.

— Точно! — радостно воскликнула она. — Вот ведь — какая фантазия у человека была! Даже такой дикий вариант нафантазировал. Только не совсем помню, до чего там додумались герои этого рассказа.

— Они разошлись во мнениях. Одни решили, что создатели достигли искомого результата, а инструмент просто бросили. Главный же герой предположил, что 'инструмент стал не нужен, но не потому, что с его помощью его создатели решили свою проблему'. По его мнению: 'инструмент забросили потому, что он слишком маломощен и не в состоянии решить задачу, которая подлежит решению', — немного изменив контент, процитировал я, опираясь на мысленную подсказку Искина.

— И че?! По-вашему, вся это хреновина тоже слишком маломощна? Не... Я, все же, думаю, что это — не что иное, как Звездные врата, — продолжила отстаивать свою точку зрения Даша. — Больно уж хорошо все одно к одному складывается. И задача у них соответствующая — дверь на другие планеты.

— И куда же делся обслуживающий персонал?.. Это же не кино, где, по сценарию, все, якобы, позабыто и позаброшено? — задал я вполне резонный вопрос. И не только Даше. В большей степени — себе. Что бы это ни было, но изначально на планете были три обитаемых станции. И, с очень большой вероятностью, можно предположить, что и на остальных людей тоже нет.

— Ну... не знаю. Трупов нет. Засохших мумий тоже. Да и беспорядка, говорящего о поспешном бегстве или экстренной эвакуации не наблюдается. Все работает. Даже мультики показывают... — задумчиво глядя перед собой, ответила Даша.

— По всему, можно сделать вывод, что эвакуация была плановой, — включился в дискуссию Шебол. — Склоняюсь к тому, что они изобрели что-то более приемлемое, чем эта громадина, вот им и стал не нужен ими же созданный инструмент.

— А почему не законсервировали? — тут же возразила ершистая Даша.

— Как не законсервировали? Еще как законсервировали. Вспомни, как мы сюда попали. Никто, кроме нас, сюда попасть не мог, как ни старался, — возразила Ксения.

— Точно! Это — все вы, Евгений Михайлович! Так и знала! — тут же нашла виноватого Даша.

— Э-э... Вот не надо напраслину возводить. Если бы не ваши экскурсии по криминальным районам Столицы, в поисках продавцов звездолетов, я бы еще долго сюда собирался, — попытался я отбрехаться.

— Это не важно. Все равно — ведь собирались. Сами говорили, — прокурорским тоном и, делая строгое лицо, выдала она в ответ.

— Не отрицаю. Говорил. Но это не значит, что знал о том, что меня сочтут достойным и пропустят туда, куда никого еще не пускали. Просто было интересно, как, впрочем, и вам, и всем остальным, — все еще пытаясь уйти со скользкой дорожки, парировал я.

— 'Всех остальных' сюда не допускали. Подозреваю — и нас одних, тоже бы не пустили. А вот вас — как ни в чем не бывало! Раз — и пожалуйте в гости. В общем, не юлите — колитесь! — Даша не повелась на провокацию и продолжала гнуть свою линию.

— Вот уж и вреднючая ты, Дашуля... — здесь я решил немного приоткрыть источник информации. — А ключик мне подкинули, между прочим, именно с вашей, с Ксенией подачи. И то завуалировано. Пока не понадобилось, даже не предполагал, что он у меня есть.

— И каким боком мы тут?! — возмутилась Даша.

— Это же вы нашли того старикана в подвале. Как подозреваю, он-то мне его и подбросил. И еще... кое-что, но предупредил, что проявляться все будет, по мере надобности.

— А что еще он вам презентовал? — встряла в нашу дискуссию Ксения.

— Несколько, как он сказал, 'подарков'. Каких? — не объяснил. Пояснил только, что не во вред. Это — второй. Первый — как вы уже поняли — домовята. Но это — не для распространения. Для всех — его как-бы и не было. Мы и, сами по себе, весьма странные создания для Зоопарка, да и для всей остальной Империи... Так что, надеюсь, что на нашем фоне его след потеряется, — выдал я толику инфы, думая закончить тему.

Зря. Дашуня тут же, как из пулемета, выпалила очередь вопросов:

— А что? За ним кто-то гонится? Имперцы? А кто он? А как он вам это передал? А где вы его спрятали?

— Стоп-стоп-стоп! Слишком много вопросов. Скажу только, что он — далеко, и я не знаю — где. И знать не хочу. И не прятал я его, он и сам умеет прекрасно прятаться. И без моей на то помощи. Кто?.. Сами же определили — маг и волшебник. Вот и передал по-своему. А я даже и не понял, что что-то получил, — попытался я тормознуть Дашулю. Но не тут-то было. И видя, что она снова готова разразиться новыми вопросами, замахал руками и возопил:

— Ксюшенька! Утихомирь сестричку! Ни время и не место все это обсуждать. Мало и кто нас может слушать.

Осознав, что я сказал, Даша, и без Ксюшиного вмешательства, замолчала, закрыв ладошкой рот. Но тут же, отняв ладошку ото рта и подозрительно осмотревшись вокруг, прошептала:

— И точно. Чего-то я слишком расслабилась. Камер, вроде, не видно. Но мало ли... Вот, Евгений Михайлович, вы — так всегда. А как же теперь наши оргии? Ведь запишут, гады. Точно запишут.

— И по всей Империи распространят, — с лукавой улыбкой добавила Ксения.

— У-у... — только и сумела прогудеть недовольная Даша.

— Дашуня, я-то, тут причем? Чуть что — 'Евгений Михайлович', — почти искренье, возмутился я.

— А вы всегда, специально, все так подстраиваете, чтобы откосить от своих обязанностей, — буркнула Даша, изображая недовольство, хотя, по хитрой мордашке, было видно, что делает она это исключительно для поддержания принятого на себя реноме 'озабоченной, такой, девицы'.

— Ладно. Шутки-шутками, но, думаю, пора отдохнуть. День был длинный и насыщенный. Так что, выбираем квартирки и отдыхаем. Завтра попробуем проникнуть на второй уровень, — подвел я черту посиделкам в столовой. — Может, подсознание что-нибудь подкинет — и нам присниться сон с инструкцией применения всего этого девайса.

— Если нам показали все уровни, то с проникновением проблем не будет. Иначе, все происшедшее будет выглядеть крайне нелогично, — выразил свое видение ситуации Шебол.

— Ладно. Схожу, приведу капитана — и отдыхаем, — ответил я на незаданный, но явно читающийся в глазах Даши вопрос, когда двинулся не в сторону квартир, а к выходу.

С капитаном все прошло без затруднений. Получив информацию, он тоже решил сначала навестить столовую. Уже более-менее осознано, он сделал выбор блюд и принялся за трапезу.

Я не стал ожидать ее окончания и двинулся к ближайшей незанятой квартире. Как различал — просто: у занятых над дверью светился желтый прямоугольник. Нет — это был не панно или светильник. Просто часть стены перекрасилась в желтый цвет

С удовольствием, проделав водные процедуры, забрался в постель. Но уснуть не успел.

Дверь тихонько отворилась — и в спальню шмыгнули две, почти уже родные, очень знакомые фигурки.

— Не включайте свет. В темноте — они ничего не смогут записать... — услышал я Дашин шепот.

Дальше, надеюсь, понятно. Уснули мы... часа через два.

Утром прелестницы смылись...

Глава 9

Вызов к Главе не стал для Дага Верга чем-то неожиданным и не предвещал ничего хорошего. Задание не выполнено, и возможность его выполнения под большим вопросом.

Он — Даг — уже далеко не самый маленький винтик в Лиге и в иерархии Ступеней стоял значительно выше первой десятки. Имел в своем подчинении несколько Мастеров, с соответствующими Вахтами, но, как и все остальные, относился к Главе с большой опаской.

Полностью возможностей Главы никто не знал. Как никто и не стремился это выяснять. Несколько примеров того, что случилось с особо любопытными (как и слишком самостоятельными), напрочь отбили у всех остальных такое желание.

Собрав весь пакет документов по делу (и полный неприятных предчувствий), Даг двинулся на доклад.

Затемненные коридоры, с подсветкой у пола и потолка, ряды дверей без номеров и табличек (впрочем, все и так прекрасно знали, где — кто), плюс стены с рисунками, исполненными резьбой по камню, создавали атмосферу мрачной, если не сказать — зловещей помпезности.

В кабинет Главы его пропустили сразу, что тоже было подтверждением грядущих неприятностей. Обычно, для приведения подчиненных в должное трепетное состояние, можно было прождать довольно долго. Имелись даже негласные оценки: какой срок — что означает. Слишком короткий, как и слишком долгий, почти на сто процентов, предвещал посетителю немалую головную боль.

Помещение было без окон, с неярким освещением, очень просто обставленное, но любой вошедший сразу окунался в давящую атмосферу Власти.

Жестом сухопарой руки, секретарша указала на стул в конце солидного размера стола, прямо напротив восседавшего на другом конце Главы. 'Секретарша' — это по видимой функциональности. Кто она на самом деле — никто, до сих пор, так и не определил.

Она всегда появилась в этом кабинете вместе с Главой. Иногда, даже вела 'дружеские' беседы (с явного и молчаливого попустительства босса). В большинстве случаев, такие беседы заканчивались для посетителей очень... и очень нехорошо. Так что — некоторые боялись ее не меньше, а то может даже и больше, самого Главы. За глаза называли 'Падальщицей'.

Указанное место — жесткое сидение, абсолютно неудобная спинка — не давало возможности не только даже на секунду расслабиться, но и, вообще, нормально, без напряжения, сидеть.

Аккуратно усевшись, стараясь никак не показать неудобство от этого демонстративно-унижающего положения, Даг поднял глаза и твёрдо встретил колючий и не предвещающий ничего хорошего взгляд Главы.

Первым тишину нарушил Глава:

— У вас есть какое-либо оправдание — достаточно объективное, чтобы я вам мог поверить?

Конечно, Даг ждал этого вопроса и был готов к ответу. Он отыграл целую гамму уместных, в данном случае, чувств (за десять лет работы здесь, на разных Ступенях, он научился вести себя в соответствии с неписанными правилами). Он знал, что сразу отвечать нельзя, как нельзя и полностью оспаривать свою вину. Не понимающие или не принимающие эти правила долго здесь не задерживались.

Показательно сникнув от тона прозвучавшего приказа и выдержав небольшую паузу, Даг начал доклад:

— До момента появления Троицы в столице Зоопарка, все шло в соответствии с планами. Как раз, в это время, было определено, что Посредник (он же Почтальон, он же Хранитель) переместился именно в Зоопарк. Оставалось только локализовать место его конкретного нахождения. Дальше расследование... затормозилось. Появление Троицы расстроило все запланированные мероприятия.

Во-первых, когда мы вышли на человека, который последним контактировал с Посредником, выяснилось, что этот человек — уже мертв. Расследование показало — эта личность, перейдя на новый уровень взаимодействия в сфере своей деятельности, не сумела в нем адаптироваться. Потянула за собой свои старые методы и схемы ведения дел, которые, на этом уровне, были неприемлемы.

Пока мы проверяли все места обитания этой особы, в одном из них появилась Троица. Полностью перекрыв нам доступ туда — но не агентурно (расспросили всех уволенных), не визуально следов пребывания там Посредника мы не выявили.

Во-вторых, тем или иным образом, были засвечены, почти, все наши агенты, базирующиеся как конкретно в этом месте, так и, вообще, в Столице. Создалось впечатление, что, до прибытия Троицы, кем-то была проведена масштабная операция по выявлению всех внедренных, куда бы то ни было, агентов и их информаторов. Не только наших. Всех. Предвосхищая ваш вопрос — и имперских, в том числе.

Даг сделал паузу, но, не дождавшись ни вопросов, ни комментария по изложенным фактам, продолжил:

— На какое-то время, это затормозило нашу работу, а когда мы ее возобновили, то поняли, что Посредника в Столице уже нет. Но явным признаком, подтверждающим его пребывания в Столице, было появление там созданий Первого рода. Название 'Домовые' для них внедрила Троица. Она же и повлияла на их функционал.

— Что по Троице?!. — излишне резко перебил его Глава. Видимо, каким-то образом, Троица его нервировала даже больше, чем пропажа Посредника. Что казалось Дагу весьма непонятным. За Посредником одна из его Вахт гонялась уже, почти, два года.

Не торопясь, Даг выудил из бумаг нужные и доложил:

— Троица начала преподносить сюрпризы уже сразу — своим появлением, в том числе. По нашим данным, имперцы вели ее до самого последнего момента — пропажи из столицы Империи и появления в столице Зоопарка. По заявлениям агентов — эти события были одномоментны.

— То есть, ты хочешь сказать, что кто-то из Троицы владеет умением Перемещения сквозь Тени и конкретно методом 'Короткой дороги?', — тут же вскинулся Глава.

— Почти, со стопроцентной уверенностью.

— Что значит, 'почти'?

— Чисто — интуиция. Шероховатости. Вы ведь знаете, что перемещаться сквозь Тени, при наличии гравитации, очень сложно. Владеющих такой возможностью — единицы. На подозрении — этот случай и показания работников ресепшна, при заселении троицы в отель. Других фактов, ни подтверждающих (кроме двух приведенных), ни опровергающих, Вахта надзора не выявила.

— Вы выяснили, кто сдал наших агентов? — видимо, удовлетворившись объяснением, изменил тему Глава.

— Вахта Следящих докладывает, что информация заинтересованным лицам и организациям приходила, как ни странно, по обычной почте. Письма приходили из различных отделений. Хотя адрес, на всех отправлениях, был правильный, но вписанных отправителей, по заявленным адресам, не существуют. Запросы на разные уровни почтовой службы ни к чему не привели. Отправление оплачено, а остальное 'их не интересует'. Перлюстрация проводится только по прямому указанию самого Главы следственного отдела Департамента безопасности. Возникшая ситуация Контору 'заинтересовала', но... так как адреса всегда разные — проводить повальную перлюстрацию, даже им, не позволительно. Да и не хотят они это делать. Интересный момент — большей частью, получателем таких писем был... именно Департамент безопасности. Сами понимаете, это для них — как бесплатный и весьма информированный осведомитель-инициативник.

— Но их агентов ведь тоже 'засветили'? — в заданном спокойным тоном вопросе, эмоциональность все же просматривалась.

— В частной беседе, один из высокопоставленных чиновников ответил, что для них, 'в этой ситуации', польза значительно... превысила потери, — ответил Даг.

— Мне доложили, что, в отношении девиц из Троицы, вашей Вахтой Исполнителей проводилась акция, которая... с треском провалилась! — презрительно поджав губы, съязвил Глава. Ему явно не нравился получившейся результат. — Я не хотел бы, начать сомневаться в вашей компетенции и умениях ваших Исполнителей.

Даг твёрдо выдержал прищуренный взгляд Главы и, изобразив некоторую растерянность, ответил:

— Непосредственным исполнением занимались люди не из Вахты. Все проводилось через третьих лиц. С двойной отсечкой. Я не хотел засветить перед Троицей нас и нашу заинтересованность. К сожалению, результаты оказались крайне неоднозначными и весьма настораживающими.

— Что насторожило?.. — уже совсем другим тоном, поинтересовался Глава.

— При всесторонне продуманном плане — внезапность нападения в относительно безлюдном месте; максимально быстрое лишение сознания; полное физическое уничтожение маячков; почти, мгновенная и максимально скрытная перевозка от места забора к месту содержания... в достаточно хорошо изолированном подземном каземате, — перечислил Даг и, не получив дополнительного вопроса, после небольшой паузы, продолжил:

— К сожалению, время действия снотворного транквилизатора оказалось гораздо меньше расчетного. Второй посредник должен был их забрать в бессознательном состоянии, но они пришли в себя значительно раньше срока и начали действовать. Первичные исполнители, в свое оправдание, плетут явную чушь. Наш специалист с ними поработал, но толку не добился.

— Что значит 'не добился'?!. — удивлению Главы не было предела. Он ведь знал, что специалисты Вахты Дознавателей, при определенных условиях, могут пробить — даже и его щиты, а уж обойти любую блокировку — вообще, без проблем. Примешивалось еще удивление и по сроку действия снотворного транквилизатора, расчет его дозы зависел только от массы тела того, кому он вводится.

— Ошибиться здесь — весьма затруднительно. Раньше — сбоев не было, — Даг даже вздрогнул, услышав, вдруг, скрипучий голос Падальщицы. — Придется начать расследование. Тут или химики напортачили, или исполнители ввели неполную дозу. Но хуже всего будет, если у Троицы... не человеческий метаболизм. Может, наконец-то, мы встретили этих самых мифических пришельцев?

— Ладно. К этому мы еще вернемся. Расследование по всем направлениям я запущу. И, ели окажется, что это наши ляпы, то мало никому не покажется.

И пора, наконец, выяснить, что из себя представляет эта сверхпопулярная компания. Хочу услышать твое мнение о Троице. Как я полагаю, главный среди них — мужчина. Что ты о нем думаешь?

Даг (если и удивился смене темы разговора) своего удивления не показал. Спокойно отыскал соответствующую справку и, мельком глянув на нее (сам же ее и готовил), ответил:

— Я бы не сказал, что мужчина — главный. Это — нестандартная триада. Это — не разведка, не боевики, не чистильщики, и, вообще, она не подходит ни под одну классификацию. Больше всего, подходит их определение — как 'агентов влияния', но и, в этом случае, имеются довольно большие отклонения от канона.

Мне кажется, что мужчина — не руководитель, это — наставник, который натаскивает этих дух девиц на весьма обширный круг обязанностей. Уже точно выяснено, что он сам и девицы, сами по себе, очень высокого уровня Одаренные. К тому же, по моему мнению, эту группу поддерживает очень серьезная организация. В первую очередь, это видно по их информированности и скорости работы в критической ситуации. И то, что мы, как ни стараемся, не можем засечь их коммуникации с Центром. Как эта Троица умудряется не попадать в поле нашего зрения — я понять не могу. Кроме того, они, и сами по себе, очень опасные противники.

Глава не хотел перед подчиненным показывать особую заинтересованность относительно информации о Троицы. Но, сегодня утром, произошло событие, кардинально изменившее все расклады. Утром, придя к себе в кабинет, Глава на своем столе нашел фотографию с этими двумя девицами из Троицы. И самое главное — на обратной стороне фото имелась надпись. Одна фраза: 'ЭТИХ — НЕ ТРОГАТЬ!'.

Сначала он оторопел. Потом разозлился и вызвал мастера, отвечающего за охрану.

На заданный вопрос и предоставленную улику — тот сразу ничего пояснить не смог и попросил хотя бы небольшую отсрочку.

Вернулся с продолжением доклада, которое тоже можно было выразить одним словом — 'пусто'. Ни камеры слежения, ни персонал нигде и ничего не заметили.

Правда, на одной из камер, на полированной поверхности двери, находящейся напротив перпендикулярного коридора, смутно мелькнул смазанный силуэт какого-то монстра, очень похожего на одного из тех, которые сопровождали Троицу в первый день и которые очень напугали охрану ссиэрра Каэта.

Этот коридор соединял два основных параллельных коридора. Такое впечатление, что по второму параллельному кто-то или что-то прошло. Но ни на записи с того коридора, ни на одной другой записи в тот же момент времени ничего похожего не наблюдалось. Проверили систему наблюдения. Манипуляций с ней обнаружено не было. Проверили смену охраны. Охранники находились в адекватном состоянии. Анализы показали, что никто из них перед сменой не употреблял ничего такого, что могло бы повлиять на психику соответствующим образом. Зондирование сознания всей смены результатов также не принесло. Никакой коррекции специалист не нашел.

Осталось лишь одно объяснение — перемещение сквозь Тени.

Пришлось потрясти агентуру и выяснить, где находились те пятеро, которые могли бы это сделать. По троим сотрудникам Лиги информация пришла быстро. Явно не они. По двум остальным пришлось подождать чуть дольше, но с тем же эффектом. Вывод — появился еще кто-то. Либо один из Троицы, либо кто-то из их помощников-монстров. И это было очень и очень плохо.

Даг видел, что главу что-то напрягает — и это явно не было связано с его докладом. Главу сейчас, по какой-то причине, в большей степени интересовала Троица.

Его самого эта Троица тоже заинтересовала. И полученные сведения о ней ввели его в депрессию. Он, глядя на то, что она тут вытворяет, вдруг задумался о том, о чем категорически запрещал думать всем своим подчиненным. О смысле жизни.

Жизнь вдруг представилась чередой серых однотипных будней. День в день — одно и тоже. Подъем, физические упражнения, водные процедуры, завтрак, работа, обед, работа, ужин, сон. Даже сброс стресса в редкие выходные уже не казался чем-то интересным и вдохновляющим. Хотя Даг в эти редкие дни позволял себе довольно многое — и до грани, и за ней. Правда, чтобы не очень здоровью вредило.

Друзей не случилось. Так, пара тройка приятелей... Семьи тоже. В молодости хотелось свободы и развлечений. Потом попал в Лигу и ступени затмили все остальное.

А сейчас его уже совершенно не радовали ни новизна дел, ни относительная власть, ни пятьдесят шестая ступенька в иерархии Ступеней.

Пропала цель. Ну доберется он до девяностых ступеней — ну и что? Еще больше головной боли по работе. Еще больше интриг — и под, и над. Еще более неустойчивое положение. Как говорят — чем выше забрался, тем ниже падать.

А вот Троица жила полноценной жизнью. Ее сфера интересов была ничем не ограничена.

Захотели, влезли в строительство — отличный проект. Все пищат, как хотят попасть в этот квартал. Такие интриги заворачиваются — просто трэш!

Захотели, встряли в детективную работу — теперь если Троица взялась за какую-либо разборку: либо смывайся, обрубая все концы, либо иди и сдавайся, авось уменьшат срок по приговору. И, ведь, кого привлекли! Родственники перестали платить за слабоумного пацана, когда его родители попали в аварию и умерли. Клиника его выбросила, можно сказать, на погибель. А эти подобрали, да еще и устроили так, что он чуть-ли не единственный такой специалист на весь Зоопарк, а, может, и на всю Империю. О нем уже фильмы начали снимать. Родственники было дернулись, но Торица их обломала на самом старте. Мало не показалось. Досталось и им, и руководству клиники.

И просто так, мимоходом. Чего только одни 'домовые' стоят. Вся Столица по ним сума сходит. Теперь — если у тебя нет хотя бы завалящего 'домового' — ты не в тренде. То, что у Троицы очень приличный ранг по классификации Одаренных, выяснили, почти, сразу, после ее появления... К тому же, по данным наблюдателей, этот ранг — далеко за стандартом... или сбоку этого самого стандарта.

Даже свое первое появление в Столице Зоопарка обставили так, что, до сих пор, кто-нибудь да вспомнит. А про их отдых вообще — молчать и каяться. Истории ходят — одна хлещи другой. Ролик с их дефиле на императорском приеме, до сих пор, крутится в сети. Половина молодежи ходит с непонятно чем на голове и в откровенном тряпье. Писк!..

И вот недавно. Заинтересовались Сферой — купили звездолет и полетели. Так вот — просто купили и полетели. Хотя для всех остальных покупка даже малого звездолета — это геморройно и очень долго. И что характерно — спокойно залетели за Барьер. До этого, как ни старались, никто не мог этого сделать. А этим ударило в голову — и пожалуйста!

А про то, сколько у них денег, — вообще, все в осадке. Фискальные органы как ни пытались, что-либо найти, — так, до сих пор, и пытаются. А самый умный получил свое досье — и быстренько скрылся в неизвестной дали. Скандал был еще тот.

И знают они — все и про всех. Их досье то там, то тут, иногда всплывают. Мрак! Вся подноготная чуть ли не поминутно. Такой объем информации собрать — даже по одному человеку!..

Тут явно не обошлось без организации, как бы и не меньшей, чем сама Лига. Но абсолютно никаких зацепок. Такое впечатление, что они либо все знают изначально (лежат где-то конвертики с досье и ждут своего часа), либо информация возникает у них прямо из ниоткуда.

А ресторан, якобы Ссиэра Блекатса, с его странной, но очень интересной, живой музыкой!? И эта развлекательная программа. Вроде, обычное постановочное интервью. Но результат?.. Видимо, все те же конвертики с досье, но вид из-за угла. Скандалы иногда возникают знатные, но желающих меньше не становится. И деньги, ведь, приличные платят! Очередь не на один цикл вперед.

Такие вот дела... Даг горестно вздохнул и прислушался к тому, что сейчас говорил Глава.

А говорил он следующее:

— Не только ваши Вахты выпали из паутины ( в нашей транскрипции — опростоволосились ). Исполнители Родека тоже не справились. У тебя хотя бы без жертв, а у него: сапер погиб, подорвавшись на собственной мине; снайпер, представь себе, упал с высотки, где делал засаду; контактный исполнитель попал под грузовик. Попытки, что-то сделать в их доме, привели к ударам тока, падениям с лестницы и, как ни странно, к отравлениям.

Сам Родек еле жив остался. Попал в аварию. Его мобиль взлетел, почти вышел на свой эшелон — и грохнулся.

— Но он жив? Что с ним случилось? — удивленно и с некоторой тревогой встрял с вопросом Даг. Не хотелось бы и ему попасть под раздачу.

— Проще перечислить, что с ним не случилось, — снова раздался, вроде, как хихикающий, голос Падальщицы. Но, даже 'смеясь', она не избавлялась от скрипучего тембра своего голоса. — Из мобиля его выковыривали, можно сказать, по частям, не сработала ни одна из систем безопасности, даже застежка обычного ремня почему-то не зафиксировалась. Потом, по дороге в госпиталь, первая скорая тоже попала в аварию. Вторая — просто встала. Сдохла вся электроника. Еле довезли на третьей. При переноске из первой во вторую — уронили. Споткнулись сразу оба несущих носилки. И несколько переломов он получил по пути в реанимацию. Дважды роняли. Первый раз — не зафиксировали. Старались побыстрей. Неслись не щадя ног. Вылетел на повороте. Второй раз — сломалась каталка. Отвалилось колесо. Перевернулись. Каталка — сверху.

'Да уж... Паучиху судьбы явно часто отвлекали, но надолго она не отворачивалась. Родек, все-же жив остался' — услышав такое, подумал Даг.

— Так что, ваше старание не засветиться было излишне. Мы уже засветились.

С сегодняшнего дня — только наблюдение.

Даг позволил себе слегка улыбнутся и ответил:

— Прямо сейчас — не получится. Троица на Запретной планете.

— Да знаю я! Можешь не усмехаться. Но не вечно же они там будут торчать. Вернутся. Установишь плотное наблюдение. Задача — во что бы то ни стало — выяснить, под кем эта Троица работает. А после попробуем зайти с другого конца. Очень меня тревожит уровень этой гипотетической организации, — сердито ответил Глава.

Но сердился он явно не на него. Даг даже посочувствовал Главе. Про себя. Он бы тоже встревожился, если бы вдруг обнаружил, что рядом шевелится монстр с такими возможностями. Такого конкурента иметь очень бы не хотелось. Но то, что он услышал дальше, ему совершенно не понравилось.

Глава вдруг широко улыбнулся и выдал:

— Дружище, тебе — придется поработать на земле. Вспомнить молодость... Хотя и сейчас не скажешь, что ты слишком уж старый. Боюсь я, что подчиненные твои не справятся.

Имеем: две девки... бедовые, мужик — хрен, знает, кто, откуда и куда... Внедриться... Влюбить... Можно обоих... Ну, не мужика... Ха-ха...

'И что же там, у паучихи, случилось, что такие узоры начала плести!?' — растерянно подумал Даг. Чего— чего, но такого поворота он явно не ожидал.

Пробовал аккуратно вывернутся из темы:

— А не слишком ли?..

Лицо Главы моментально сменило маску. Улыбка превратилась в оскал.

— Нет, дорогой. Не слишком. Играться придется всерьез. Мы набрели на что-то, сопоставимое с нами. И Посредник, скорее всего, оттуда же, — взгляд Главы стал жестким. — А я буду проверять Лигу. Подозреваю, не все наши — наши.

'Явно что-то еще произошло. Давненько Лига не встречалась с достойным противником. Подуспокоилась. Глядь — а рядышком в темноте что-то шевелиться. Страшное и зловещее', — с тревогой подумал Даг и перестал ерепениться.

Падальщица зашебуршилась в своем углу. Явный сигнал, что аудиенция заканчивается.

— Деньги будут переведены завтра. Сегодня будет оповещение, что вы в отпуске, — проскрипела она своим противным каркающим голосом. — Это же надо. Некоторые умудряются получить бессрочный отпуск да еще и по уходу за женщинами.

'Вот это — да!.. Падальщица — шутит! Явно не к добру', — удивленно подумал Даг. ' — Значит, пора перестать беспокоиться. Надо начать паниковать. '

— Планов строить не будем. Все на твое усмотрение, — подтвердил завершение разговора Глава.

Из кабинета Даг вышел в полном раздрае.

'Вот это узорчик! Паучиха явно расстаралась. Даже непонятно, как к такому подступиться', — так, в большой задумчивости, он и дошел до своего кабинета...

А на Запретной планете все шло своим чередом.

Проснувшись, я долго лежал, раскладывая новую информацию по полочкам, пытаясь понять, куда же нас занесло.

Неужели это, действительно, законсервированная станция 'Звездных врат'? Очень похоже... Почему законсервирована? Стала ненужной? Или предположение Шебола правильное. Перешли от лампового исполнения к транзисторам или, даже, к микросхемам? Почему тогда — просто не выключили? Даже если и оставили в надежде прихода следующего поколения искателей, то почему все — так обыденно и просто?

'Что думаешь?' — мысленно обратился я к Искину.

'Мало данных. Джейн тоже не смогла ничего найти — ни в базах данных Империи, ни в базах Содружества и Зоопарка. Мелкие она еще просматривает. Нигде нет никаких упоминаний о 'Звездных вратах' или о чем-то похожем', — отозвался Искин.

'Анализировали показанные картинки?'

'Да. Пока все очень противоречиво. По силовой составляющей — вроде, все понятно, но до конца — картинка не складывается. Если бы в ядре планеты происходило простое преобразование энергии в электричество, то схема была бы значительно проще. А там — еще какой-то контур. Такое впечатление, что энергия протуберанца используется для запуска еще более мощного источника энергии. Какого именно — совершенно непонятно'.

'А как все управляется? По моим понятиям, всю эту систему должны пронизывать информационные магистрали, наброшенные на различные физические носители. Оптокабели, радиоволны, наконец, просто медь. Пробовал включиться?' — задал я мучащий меня вопрос.

'Да. Так должно быть, но ничего этого нет. Между установками и узлами, которые удалось локализовать, никаких информационных магистралей не наблюдается, но обмен информации идет... и весьма интенсивный'.

'Но дали же они запрос 'свой-чужой' — и ответ приняли. Что, совсем больше, нигде ничего не проскочило?'

'Во всех известных мне диапазонах — полнейшая тишина. Относительно внутренних коммуникаций — кроме того, что они есть и информация по ним проходит — больше ничего не понятно. Ни на каких физических принципах, ни на каких носителях все это воплощено — совершенно неясно. Узлы я наблюдаю, но для меня они пока являются 'черными ящиками'. Информация из них уходит и как-то передается, и как-то принимается от других, таких же 'черных ящиков'. Формально — уходит в никуда и принимается из ниоткуда. Внутри узлов — оптика и квантовая электроника. Подключились — анализируем. Но пока без результатов. Похоже на телеметрию состояния всей этой конструкции.

'Да уж... Если оптика и квантовая электроника... — это ламповый уровень, то какой же тогда транзисторный, а тем более интегральный?.. ' — крутилось у меня в голове.

После гимнастики и водных процедур все подтянулись в столовую. Уже более уверенно сделали заказы.

Я ел и думал, как и с чего начать. Близняшки ковырялись в своих тарелках. Даша с опаской, так как заказала что-то из морских гадов, а Ксения с удовольствием. У нее в тарелке просматривался какой-то мясной рулет, сдобренный большим количеством зелени и изнутри, и снаружи.

Где они это успели раскопать — для меня было загадкой. Вроде как — на долго не расставались.

Оторвавшись от тарелки, Даша взглянула на меня и спросила:

— Ну и как — это все?..

— Что все?.. — включил я дурака.

— Ну, это... — крутнув рукой, и уже с подозрением глядя на меня, ответила она. Явно подразумевая все окружающее.

Я решил приколоться:

— С точки зрения логической градации, мы не можем отрицать иллюзию парадоксальности, так как окружающее — аллегорично и полно субординаций, и каждый индивидуум, защищая свою тенденцию, воспринимает все исключительно субъективно.

— Чего!?. — Даша округлившимися глазами удивленно уставилась на меня.

Ксения захохотала и поддержала меня:

— Так-то оно так, потому как не может быть, чтобы не было никак. И поэтому, оно — вообще, и что, когда оно что, тогда оно — и пожалуйста.

Глаза Даши еще более округлились.

В полном обалдении глядя на нас обоих, она спросила:

— Вы чё? Съели что-то?..

Дополнительно веселья добавил вошедший в это время в столовую Шебол. Он вообще-то шутил очень редко. Его болезнь исключала это свойство. Обычно он только повторял шутки, логически определяя, что в данном контенте они к месту. Но то ли атмосфера сподвигла, то ли настроение у него было хорошее.

— Привет всем! — жизнерадостно поздоровался он.

— Доброе утро, — отозвался я. — Присаживайся. Как спалось?

— Хреново! — неожиданно ответил он, садясь к столу. — Трихи снились. Скакали по животу и показывали языки. Зеленые...

Ксения прыснула, но тут же приняла строгий вид.

— Во! Точно крыша поехала. У всех, — еще не отошедшая от предыдущего прокомментировала Даша. — Может, здесь воздух отравленный?

И тут, нашу интеллектуальную беседу прервала информация, появившееся на стене в имитации экрана — то ли телевизора, то ли проектора.

Там появились наши портреты на плане комнаты с кабинками. Нам явно намекали, что нужно туда пройти и зайти в обозначенные ячейки.

— Ну, вот — все и разрешилось. Нас приглашают. Предполагаю, там мы и получим ответы на все наши вопросы, — все еще улыбаясь на очумелый вид Дашули, констатировал я.

Портреты были не только наши, но и Шебола с капитаном. Один Гуфф остался неохваченным. Но думаю, он присоединится к одному из нас.

Так и получилось. Осмотрев нас задумчивым взором, он пристроился рядом с Ксенией.

Часа через три, мы снова собрались в столовой.

Теперь обалденный вид имели все, кроме Шебола и Гуффа. Каждая кабинка являлась чем-то, вроде, обучающей капсулы из читанных мной многочисленных романов про попаданцев.

То, что нам там впарили, вываливалось из реальности напрочь.

— А Вы ведь все знали наперед, — наконец выдавила из себя Даша. — Не даром Вы нас натаскивали на всякие сказки, про иные реальности. Все — один к одному. И эта планетка не 'Звездные врата', это — ПЕРЕКРЕСТОК РЕАЛЬНОСТЕЙ...