Одни убытки

* * *

1

* * *

Началось всё с девушек, как частенько это и бывает.

С Анхелес.

Их жизнь была вообще изначально чем-то особенным. В частности, она была чужда всяких общепринятых условностей вроде времени суток, например, поэтому стук в дверь в двенадцатом часу утра застал девушек уставшими, гладко расчесанными, чисто умытыми и сонными.

Эмбер со стоном помотала головой, зарывшись в подушки на обширной постели.

— Сколько можно...

— Не беспокойся, — вздохнула сестра, вслепую нашаривая халатик. — Сейчас выставлю вон.

— И запомним.

— И в упор не увидим больше.

— Пусть обломаются.

— Надоели.

Шанталь, ойкая, босиком прошлепала по ледяному полу к дверям, накинула цепочку, чтобы не пропустить настырного гостя, если он рванет внутрь. Толщина цепочки впечатляла, как и добротность дверей квартиры Анхелес: девушки жили в пентхаузе единственной высотки Канала, проще говоря, на третьем этаже максимально приличного каменного дома на одной из центральных улочек. Он тут стоял с каких-то незапамятных времен, чуть ли не с позапрошлого века, а пёстрое самодельное гетто разрослось вокруг некогда одинокого здания гораздо позже.

Само жилище представляло собой одно довольно обширное помещение, нечто среднее между богатой гардеробной, складом разнообразнейшей косметики и спальней класса люкс. Такого эффекта хозяйки добивались долго и упорно, вручную маскируя шелковыми полотнами насыщенных цветов обшарпанные старые стены. Купленные в Чайна-тауне азиатские ковры спасали пол, а на местах особо впечатляющих провалов пришлось что-то подложить. Разбрызганные повсюду духи успешно боролись с вездесущим запахом плесени. Самым же уютным местом в квартире сестры считали крохотную кухоньку, надежно скрытую за двумя ширмами в дальнем углу, где всё было, как дома, вплоть до вышивки на салфетках и рисунка на чашках. Туда девушки не пускали никого и никогда.

Щелкнул замок, скрипнули мощные петли, натянулась цепочка — сама, не под давлением, и нырнувшая под одеяло Эмбер приготовилась слушать едкую отповедь острой на язычок сестры в адрес обнаглевших визитеров, но от входа раздалось только:

— Ой!..

Выглянув из укрытия, Эмбер первым движением протянула руку к тайной полочке в изголовье, где сестры держали небольшой, но вполне серьезный арсенал, однако, Шанталь, занятая поспешным выковыриванием цепочки из запирающей скобки, зыркнула в стиле "прекрати, не тот случай", запахнула прозрачный халатик поприличнее и радушно пригласила:

— Проходи, querido.

Быстро соображавшая Эмбер дала одеялу сползти, явив себя миру. Соблазнительная поза роскошного тела не могла не быть изящной, это у девушек в крови.

— Тебе мы рады в любое время, tesoro.

— Нет, девчонки, правда, я всё понимаю. — Шон отошел от двери на шаг, не больше, извиняющимся жестом выставил ладони вперед. — Мешать не буду, я на минуту.

— Эй, — захлопала ресницами Шанталь, — и слышать не хотим.

Она мягко потянула парня в сторону постели.

— Приляг, отдохни!

— Иди к нам, — потеснилась Эмбер.

— Мы не так часто заполучаем тебя именно сюда...

— Нам никто не помешает.

— Не упрямься, hombre!

— Твои дела могут подождать...

— Стоп. — Шон хладнокровно не поддался. Ловят случай пусть те, кто не уверен в себе и регулярной доступности неожиданно приоткрывшегося ресурса. Кому-то несусветная удача, кому-то безотказная часть жизни. — Я говорю, я ненадолго. Знаю, что не вовремя, после шоу вам надо отдохнуть. Зашел только потому, что... в общем, вину за вторжение надеюсь искупить так.

Шанталь уставилась на небольшую синюю бархатную коробочку на ладони тем же взглядом, что и Эмбер на свою, не квадратную, но продолговатую, прилетевшую к ней на постель. Через миг сестры синхронно распотрошили презенты и наперегонки кинулись к огромному зеркалу.

Одна не могла решить, в каком ушке лучше смотрятся яркие серьги-"каскады" длиной до плеч, другая искренне забыла, что халатика на ней нет — на ней зато было тяжелое и недешевое колье, благородно оттенявшее смуглую безупречную кожу груди и шейки. Дополнение к серьгам, тот же стиль.

Чуть переведя дух, Анхелес молча набросились друг на друга, молниеносно обменялись украшениями и замерли снова, завороженно созерцая реверсивно отраженную картину в зеркале. Шанталь плотно прикрыла ладошкой колье на груди, не глядя на сестру, хриплым шепотом потребовала:

— Дай сюда... как вместе.

Та скрипнула зубками, но отдала. Шанталь засияла...

— Теперь мне!

Девушки никогда не ссорились. Пока Эмбер не сводила с себя, неотразимой, опьяневших глаз, слегка пришедшая в себя вторая Анхелита повернулась к не прятавшему довольной улыбки парню.

— Ты помнишь про наш день рождения!

— Естественно, — кивнул он. — Вы же обо мне не забываете.

Девушки не стали комментировать саму крамольную мысль о том, что в принципе можно игнорировать самого перспективного парня в Underworld, динамить его или, тем более, о нем забыть. Особенно, если он не стеснительный, неутомимый и настолько не жадный...

— Неужели я успел первым?

Анхелес неторопливо двинулись к нему, заходя каждая со своей стороны. Усталость, казалось, отступила под воздействием сильного стимулятора.

— Да.

— Ты, как всегда, на высоте...

— Нам так приятно.

— Такого подарка мы не ждали.

— А Вентура? — вполголоса поинтересовался он.

— Он никогда не дарит...

— Он давно не приходит.

— Он о нас совсем не думает.

— Мы на него скоро обидимся.

— Но ты...

— ..Ты великолепен.

— Позволь нам отблагодарить!

— Не смей отказываться!

Парень дождался, пока они походками хищниц приблизятся вплотную, обнял обеих, развернул зеркальным движением в сторону кровати и сдвоенным звонким шлепком придал ускорение в том направлении.

— А ну в койку, девчонки, и чтоб до вечера восстановились.

Плюхнувшиеся в ворох апельсинового цвета простыней Анхелес развернулись:

— У тебя на нас вечерние планы?

— Не исключено. В любом случае, невыспавшиеся и вареные, вы снижаете эффект от новых побрякушек. А это еще даже не весь комплект.

Девушки посмотрели друг на друга, проверяя, не ослышались ли, правильно ли поняли, а дверь тем временем громко хлопнула, отсекая саму возможность выяснения подробностей интригующего заявления, и они остались одни.

Отдышались, слегка успокоились, аккуратно убрали подарки. Устроились в уютном гнездышке, со слипающимися глазами одновременно вздохнули.

— Нет, он один такой, hermanita.

— О, да, я даже не представляю, сколько это стоит.

— Дело не в том. Он единственный после...

— ...Мог просто уйти и позволить нам просто поспать.

На подъездах к Кварталу Шона поймал Рой. Это выглядело, скорее, как едва не состоявшееся дорожно-транспортное происшествие, поскольку юркий компактный "фолькс" Картера самоотверженно бросился, скользя по свежему снегу, как по катку, под колеса дэлморовского джипа с целью погибнуть, но не дать уйти.

— Рой, ты... — начал Шон, вытянув друга за шиворот курточки из-за руля.

— Не ругайся! Дело крайней важности!

— Дьявол, что случи...

— Шон, мне срочно надо!

— В Клинику после столкновения со мной или сразу по мозгам?

— Я всё точно рассчитал, ты же всё равно затормозил! Шон, ты обязан помочь!

— Да что надо?!

— Денег!

Вопросительно поднятая бровь Шона не повлияла на пламенный энтузиазм Роя.

— И побольше. И прям щас. И давай уже, не стой столбом.

Шон сунул руки в карманы, но вынимать вожделенное не спешил. Рой пританцовывал на месте, то и дело поскальзываясь.

— Не будь жестоким! У меня есть информация! У меня есть шанс! Но у меня нет ни гроша!

— И при чем тут я?

— Ты всегда при чем! Всегда-всегда! — подхалимски заулыбался Рой. — Я забыл код от сейфа в доме, а то бы и не отвлекал, не мешал бы, не надоедал...

— Ты никогда не знал код от сейфа, — ровным голосом заметил Дэлмор.

— Правда?... Ах, да... а кстати, почему?!

— Мы повыясняем это прямо здесь и сейчас, посреди дороги в полдень? Я с удовольствием расскажу тебе о твоих слабостях потом. Убери тачку, я домой.

— Мне за денежками?!

— Обломись.

— Почему так сразу?!

— По-моему, это моя классическая финансовая политика в отношении тебя.

— Шон! Ты же не можешь быть таким коз... вести себя, как последняя свол... разыгрывать такого стопроцентного убл... — Рой отчаялся выразиться адекватно и раскашлялся, маскируя неудачные огрызки сентенций.

— Я что-то слышал сейчас?

— Ты слышал горькие рыдания моего отчаявшегося сердца! — возопил неунывающий светловолосый. — Я ж не эгоист, я ж не себе!

Он замер в ожидании логичного продолжения, готовый подхватить дискуссию в нужном ключе, но Шон невозмутимо прислонился к борту машины, изучая крышу противоположного дома, на которой на глазах увеличивался белый слой — сегодня будет снежный день. В этом году зима нагло началась еще в октябре, а уж ближе к двадцатым числам ноября все уже привыкли.

— Через двести секунд я стартую вне зависимости от наличия твоего корыта на пути. Нет, я ничего не спрашиваю. Да, мне абсолютно не интересно. Сто девяносто секунд.

Рой опустил голову. Помолчал, будто забыв о выставленном таймере, поковырял носком ботинка трещинку в ледяной корке на асфальте, дернул плечом.

— Шон... я хотел купить в городе чего-нибудь приличное. Подслушал ночью "У Дэна", Канальские болтали, что у Ангелочков сегодня то ли именины, то ли...

— День рождения.

— Ты знал? Ой, ну конечно, ты знал. Чёрт, — шмыгнул носом Рой не то от холода, не то от безнадежности. — Они на меня так смотрят вечно, что моя самооценка уходит жить в подвал. С высоты ихних каблуков я для них вообще никто...

— Брось, тогда летом на Холмах вполне всё нормально было. Вы с Дэреком ими даже менялись, разве не так?

— Так-то так, да ты что, считаешь, сестры на нас со Смитом хоть посмотрели бы, не будь на той вечеринке тебя? Ну, на Дэрека, может, и посмотрели бы... — совсем приуныл Рой. — А я сколько ни прыгаю вокруг, когда они в Нейтрале соизволят появиться, всегда облом. Я им по плечо, Шон... они поверх меня на вас с Вентурой смотрят и глаза не опускают. Я умею с девчонками, Шон! Но для этого надо хоть оказаться замеченным! А у меня ни статуса, видать, ни экстерьера, ни смелости ловить их где-то там на Канале...

— Я тебе устрою "ловить на Канале", — сквозь зубы пробормотал Дэлмор.

— Вот я и хотел.

— Заинтересовать hermanitas материально?

— Ага...

Шон прикинул, что девчонки заслужили свой праздник, от кого бы он ни исходил и кем бы ни финансировался, вздохнул и вынул из кармана кредитку. Рой возликовал, нацелился на добычу, но вредный Дэлмор поднял карточку на максимальную высоту, до которой парень скромного роста никак не мог достать, как ни старался.

— Послушай меня.

— Отдай! Ты ж согласился, давай, Шон! Ну хоть чуть пониже...

— Ты не полезешь на Канал.

— Нет... опусти! Хватит издеваться! — Упрыгавшийся Рой тяжело отфыркивался. — Ай, я на что-то наступил.

— Это была моя нога. Ты меня понял?

— Понял! Твоя нога.

— Кар-тер.

— Не полезу я! Дай сюда, изверг!

— Только в Нейтрале. Лучше "У Дэна", они должны выбраться туда сегодня к ночи. Не рискуй. Не нарывайся. Хочешь, с тобой пойду?

— Свихнулся??!!! — Шон поморщился от количества децибел. — И думать не смей! Чтоб я опять на подтанцовке?! Найди себе другое развлечение, ну пожа-а-а-алуйста...

— Да не вопрос.

Заметив, что у Роя созрел коварный план забраться на бампер джипа и оттуда попытать счастья любым рискованным способом вплоть до безоглядного прицельного прыжка, Дэлмор сдался.

— Держи. Как хоть тратить планируешь?

Восторженные глаза Картера отражали разверзшуюся перед ним бездну заманчивых возможностей.

— Можно заявиться на лимузине... пообещать ванну с шампанским... можно прискакать на коне... белом, да? Обязательно белом. А их куда потом? Проклятье, их двое! На коня мы втроем не взгромоздимся... жалко животное. А прицеп к коню — нет, как-то это по-другому называется... Повозка?.. А, карета! — к такому коню, по-моему, не полагается. Тогда три коня? Белых? Кх-м...

— Давай-ка сюда обратно.

— Не-не! Ни за что. Я придумаю. Я тонну роз притараню!

— Самосвал отгрузи им на головы. И стань посмешищем уж точно для всех сразу. Всё, Рой, я отказываюсь напрягаться на эту тему, прошло уже трижды по двести секунд, делай, что хочешь, короче, отстань.

— Ага!

— Только останься нормальным и неповрежденным.

— Угу!

— И не депрессивным.

— Скрести за меня пальцы!

— Все десять.

Почти уже на пороге родного дома Шона остановил робкий девчачий голосок.

— Ой... а можно?

Не уверенный, что речь вообще обращена к нему, лидер обернулся. Через улицу торопилась перебежать хрупкая и стеснительная кореянка из лейловских ассистенток. Довольно плотный поток машин никак не давал ей вклиниться, девушка изящно, но бестолково пыталась обогнуть то одну, то другую машину, вызывая хор гудков.

Шон прошел обратно от двери по дорожке к улице, не глядя по сторонам, шагнул на проезжую часть и остановился посередине.

Гудки затихли сразу. Машины встали моментально. Девушка — он вспомнил имя, Ким — расцвела. Быстренько поправила сбившуюся белую пушистую шапочку, робко помахала ему, он коротко махнул в ответ — иди сюда. Она покраснела, скользнула в центр замершего потока, всем видом показывая, как ей неудобно.

Шону, напротив, было удобно вполне.

Он когда-то лично нашел Ким, избитую, больную, отчаявшуюся и одинокую в совершенно чужом мире незнакомой страны. Ее выбросил на улицу очередной жестокий извращенец-работодатель, поскольку покорная рабыня уже не могла выполнять обязанности и потеряла товарный вид. Оказавшись в Хосте, признательная Ким со временем убедилась, что в этих местах с ней будут обращаться совершенно по-другому, и этот парень не станет перепродавать ее, требовать возместить расходы или пользоваться ею иначе. Помощь посильную он, однако, примет и остаться разрешит.

Лейла, которая отогревала дрожащую кореянку, вообще стала ей, как подруга. Две чужекровные девушки на удивление легко нашли общий язык, обменялись своими историями, крепко подружились, и теперь Ким была искренне рада работать вместе с Лейлой там, где пригодились ее аккуратность и желание облегчать другим так знакомые ей самой страдания — в Клинике.

И вот, получив задание, она, удивленная собственной смелостью, пыталась заговорить с лидером Хоста в центре созданной ими пробки.

— Я... доброе утро... то есть, день. Добрый.

— Привет, Ким, — терпеливо кивнул он. — Как ты?

— Хорошо, очень хорошо! — улыбнулась девушка, нервно оглядываясь на окружившие их автомобили. — Может...

— Тебя Лейла прислала?

— Да. Она сказала передать... то есть, попросить...

— Срочное?

— Не очень. Но почти...

Мимо них самоотверженно прокрался "лендровер", обогнул по дуге на малой скорости. Из-за руля виновато пожал плечами Моран, красноречивым жестом треснул себя по запястью — дела, время! Ему никогда не хватало.