Моя самая большая девальвация ценностей

Моя самая большая девальвация ценностей

(или воспоминания об одной ракушке)

Давным-давно ещё задолго до школы у меня появилась ракушка. Самая обыкновенная створка от раковины какого-то морского моллюска. Подарил ли кто её мне или может быть я её на что-то выменял, как это принято у детей — не помню. Факт тот, что я очень ценил эту ракушку и считал её самым главным своим сокровищем. По крайней мере, по части предметного мира. Она мне казалось чем-то совершенно особенным, необыкновенным и загадочным; она была представителем таинственной, неведомой вселенной. Я полагал, что обладаю уникальнейшей из вещей.

Я до сих пор досконально помню как она выглядела — помню каждую выщерблинку на её изумительном теле, помню серебристо-синие оттенки её переливающегося перламутра, помню наплывы на её внутренней поверхности; даже помню её вес и как она красиво лежала на моей ладошке.

Надо сказать, что жили мы на Донбассе, вдали от моря и морские раковины под ногами у нас не валялись. А на море я до того был всего один раз — в 1969-м, когда мне исполнилось два года и честно сказать, ничего из этой поездки не помню.

Когда через много лет, в 1974-м мы снова отправились на море — своё главное сокровище я разумеется взял с собой. Хорошо помню, как вертел в руках и рассматривал эту ракушку на железнодорожном вокзале в Одессе.

А ещё помню, как поразило меня своим бескрайним простором море, когда оно впервые появилось в окне поезда. Никогда не забуду того восторга, который охватил меня, когда я впервые в сознательном возрасте увидел эту бескрайнюю синюю гладь. Хотя взрослые и напоминали мне, что я когда-то был на море — оно мне "вспоминалось", как пусть большой, но ограниченный сушей водоём. Скорей всего я подменил стёршееся вследствие раннего возраста воспоминание о море; воспоминанием о каком-то большом ставке, озере или водохранилище на Донбассе, где мы порой отдыхали.

А потом наступило самое большое разочарование моего детства. Когда я попал на пляж, оказалось, что моя главная ценность, моя любимая ракушка вовсе не уникальная; оказалось, что здесь миллионы, даже миллиарды точно таких. Многие из которых даже гораздо лучше моей. Самая необыкновенная — оказалась такой же как все... Что я тогда пережил, не передать словами...

Я смотрел на пляж, усеянный раковинами и крепко зажимал в кулаке мою единственную. Если её бросить сейчас к остальным и отойти на несколько шагов — она потеряется среди других и найти её будет невозможно. Настолько она не выделяется среди своих собратьев. Самая типичная, обыкновенная ракушка. Даже блёклая на фоне многих других...

И всё же... И всё же, она всё равно особенная, пусть рядом миллионы её сородичей. Она всё равно особая, пускай не для всех, пусть только для меня и ни для кого больше. Она моя, она любимая, она уникальная; пусть уникальная только для меня одного, она не такая как все, потому что — моя, потому что люблю её и стал любить ещё больше, когда увидел, что она не отличается от миллионов своих собратьев.

Поэтому я сохранил ту ракушку. Хотя вывез в тот год с моря огромный кулёк других — целую коллекцию, тщательно подобранную, разложенную по пакетам и классифицированную. Причём моя ракушка была самой неприметной на фоне остальных, которые были гораздо красивее и роскошнее. Но ни смотря ни на что — в той коллекции она была самой главной.

Сергей Аксёненко

Примерно так выглядела моя ракушка.

Раз уж речь в очерке идёт о детстве — ниже несколько фотографий той поры.

С. Аксёненко. 1968 год (приблизительно).

С. Аксёненко с родителями. 1973 год (примерно).

С. Аксёненко с родителями. Приблизительно 1973 год.

Только сейчас, работая над данным материалом, узнал что эта фотография отличается от той, что выше; а так как их мало, фотографий тех лет — решил поставить обе.

С. Аксёненко в детском садике. Примерно 1973 год.

На выпускном в школе в 1984, эта фоторгафия клеилась на какой-то стенд, где были фото выпускников в детстве и при выпуске из школы (для сравнения) — с тех пор эта фотография приобрела досадную помятость.

С. Аксёненко. 1974 год. Насколько помню, эта фоторгафия с первого класса. В школу, в городе Петровское Ворошиловградской области, я пошёл 1-го сентября 1974, а на море ездил летом, за пару месяцев до этого. Именно эта поездка описана в очерке о ракушке.

С. Аксёненко. 1978 год (приблизительно). Выше разместил октябрятскую фотографию, теперь — пионерскую. Качество её плохое, это обрывок из большого фото, но сейчас под рукой у меня нет других, пионерских.

Раз уж в очерке рассказывается о поездке на море — ниже несколько "морских" фотографий. Интересно, что между первой и последними прошло ровно полвека.

С. Аксёненко с мамой и тётей (у неё я на руках). 1969 год. Посёлок Затока (Бугаз), Одесская область. Об этой поезке упоминается в очерке.

С. Аксёненко (слева) с мамой, младшим братом, двоюродной сестрой и двоюродным племянником. 1983 год. Село Лебедёвка, Одесская область. В Лебедёвку мы ездили и в 1974, о чём рассказывается в очерке, но фотографиии той поезки у меня нет. Пляжи Лебедёвки окаймлены характерными глинистыми обрывами (они видны на заднем плане).

С. Аксёненко с сыном на плече, мамой, тогдашней супругой и товарищем. 10.08.1997. "Нижняя Ореанда", Крым.

С. Аксёненко с внучкой на руках. 15.06.2019. Одесса.

С. Аксёненко с внучкой и мамой. 15.06.2019. Одесса.