Сдв4

После редакции от письма, написанного Анголом, мало что осталось, но все равно спасибо за идею))

" Дорогой дедушка! У меня никогда не было дедушки, но братик говорит, что Йорик был стареньким, так что не бойся, ты у меня не первый, я уже знаю, для чего нужны дедушки и как за ними смотреть. Йорику было уже девяносто, он был настоятелем Храма, но потом немножко умер, но не совсем. Если ему помочь, он сделает челюстями ам-ам, почти как живой! Еще я хотела ему дать настоящие глазки и даже нашла несколько у смешных дядей. Представляешь, дяди заснули, а глазки закрыть забыли. Воспитательница говорила, что нельзя быть жадными, потому я у них только один глазик забирала, а второй оставляла. Они такие красивые, разноцветные, особенно на свету. Правда, братик сказал, что их нужно складывать в баночки, чтобы не портились, а холодильник не подходит. Это странно, почему ручки и ножки можно хранить в холодильнике, а глазки нельзя?

Ой, мне тут братик подсказывает, что ты не знаешь, что у тебя есть внучка, а воспитанные девочки должны сначала представиться. Пишет тебе твоя внучка Дарт Экстерминатус. Но братик говорит, что это слишком длинно, хоть и красиво, и называет меня Митас. А еще он сделал какое-то сложное слово и сказал, что я ведьма, совсем как Мара. Значит, Мара моя сестричка? И она тоже всплывет, если ее связать и кинуть в реку? Дядя Бан, когда не кричит, говорит, что все настоящие ведьмы так умеют. Надо будет как-нибудь попробовать. А еще дядя Бан говорит, что я вырасту горячей телкой. Я посмотрела в нете, телка — это тетя-банта. Интересно, у меня будут рога? У бант красивые рога, правда у дядь-бант больше. А еще банты нравятся настоящим мужчинам, особенно горячие, так техники говорят. Я еще не стала бантой, но надеюсь тебе понравлюсь. Только защиту надень, я в нете ее рекламу видела, кантра... котра... цапивы. Сложное слово, но написано, что для настоящих мужчин и горячих телок. Там еще на картинке дядя с тетей носами тыкаются. Со мной еще никто носами не тыкался, это не больно? А у тебя есть нос? У Йорика нету...

А еще братик мне не дает! У него много кукол, у меня столько никогда не было. Только они поломанные все, и он их чинит. Я хотела помогать, там иногда просто рук не хватает, но братик сказал, что мои не подойдут — слишком маленькие. Некоторые куклы начинают шевелиться и становятся людьми. А некоторые люди прекращают шевелиться и становятся куклами. Людей пока больше, но братик старается, ведь если много кукол, то можно со мной поделиться? Я видела, как в приюте кукол лечат, уже приготовила заплатки из ткани и фольги, нитки с иголками, пуговицы и отвертку. Сварку от меня прячут, зато братик дал подержать свою штучку. Она очень красивая, такая длинная, фиолетовая. А у дяди Бана красная. А еще к нам приходил интересный дядя с зеленой штучкой. Ей можно рисовать везде на улице. Когда я вырасту, у меня будет такая же штучка, и ребята, которые не делились мелками, будут завидовать, потому что я буду рисовать лучше их.

Братик говорит, что у тебя много кукол. Больше, чем у братика. Только он новых кукол просить не хочет, чинит своих. Такой вредный, даже шкаф с конфетами запаял! Не шли ему кукол, раз он такой вредный! Лучше пришли его кукол мне, я их так быстро не поломаю. Мы будем ходить в платьях и пить чай. Только кукол побольше выбери, чтобы высокие были и до верхних полок доставали. Братик там инструменты прячет, я не дотягиваюсь.

Очень люблю тебя и жду кукол, твоя внучка.

Приписка:

Пишет Аньян. Все же прошу выслать мне новую свиту, старая почти скончалась, сам знаешь, как портится здоровье от такой жизни, до цирроза никто не доживает. Митас очень энергичная девочка, иногда зажигательная, иногда вакуумная или ядерная, она еще не определилась, но всегда яркая и громкая. Отдай ей, кого не жалко, только быстро бегающих, пусть определяется подальше от операционной. Сам пока не возвращаюсь, так как беспокоюсь о твоём здоровье, а о своём ещё больше. Отцу-то все равно, он в броне, дворец тоже может пострадать.

P.S. Папе привет, скажи, что я его сделал в миниатюре и подарил мелкой, пусть морально готовится. Или подставляется под залп орудий, чтоб в медблоке переждать, но я бы не советовал. Митас ему чехольчик вяжет, затрудняюсь сказать, на что похоже. "

Палпатин закрыл текст сообщения и тронул нити будущего в Силе, проверяя, не появилось ли что-нибудь критически важное. Как деспот, верящий в равенство, он следил, чтобы ужас и притеснения распределялись равномерно, а не направлялись на один избранный слой населения, но это не всегда получалось, и восстания вспыхивали. Что гораздо хуже, они вспыхивали не вовремя и с посторонней помощью, потому два ценнейших объекта — обученный инструмент и инструмент потенциальный, судя по косвенным признакам, не уступающий мощностью Старкиллеру, мотались непонятно где, растрачивая драгоценные часы своего существования непонятно на что. И хорошо еще, если они ничего не натворят.

Ситх сомневался, что близкий к вершинам самоконтроля Аньян сможет контролировать кого-нибудь кроме себя. Все же желание повелевать и подчинять было больше характерно для ситхов, разнился лишь объект приложения усилий, это могла быть жизнь, зародившаяся в пробирке, общество различных масштабов или даже сама Сила. Пусть всю бесконечность энергии еще ни один одаренный не осилил, но тужиться и замахиваться на большее это никому не мешало. В принципе, со временем такой недостаток инструмента должен был пройти сам собой, как и многие другие мелкие шероховатости, зато можно было с чистой совестью объявить на всю Галактику, что Аньян — только наблюдатель и права отдавать приказы не имеет. А если кто последовал переданным от его имени рекомендациям, то сам дурак. Такое простое действие заранее делало простейшие способы очернить репутацию почти недействующими.

На случай, если диверсия все же произойдет, имелась целая толпа козлов отпущения, в которой отлично скрывалось несколько человек, которые могли более-менее толково командовать, если вдруг это потребуется. И все они скончались, оставив джедая один на один с миром человеческих отношений без защитной пленки из самих себя. Хм, даже не ясно, за кого больше беспокоиться... скорее всего, за юную одаренную, она сейчас как оголенный нерв, не дай Сила, увидит что-то не то — замучаешься исправлять психологические травмы. Йорик еще этот... ситх надеялся, что это скелет, а не весь немножко умерший настоятель какого-то там Храма. Ну, или хотя бы, что его труп додумались забальзамировать и он не начнет разлагаться. На Аньяна в этом надежды не было никакой, а вот Банарот может и не даст случиться непоправимому. Бывший джедай пусть и не имел падаванов, зато был ответственен, серьезен, само собой вспыльчив и склонен к силовым методам решения проблем, но в случае неповиновения он, по крайней мере, надает по заднице, а не порубит на куски и выкинет в космос. Вот только как долго он сможет удерживать свое главенство?

Самым неприятным было то, что возвращать контроль над этой группой подчиненных пока было нецелесообразно. Паркит был бы идеальным местом их дислокации, в меру безопасно (такую толпу одаренных в одном месте даже орбитальной бомбардировкой не убьешь), и Мита с Аньяном чему-нибудь подучатся. Вот только взрослые инквизиторы любили командовать, сын же Вейдера подчинялся неохотно и на все имел свое мнение, дело пахло побоищем уже на стадии прогнозирования без всякого предвидения. На Корусканте пока все было неспокойно, а запертый в секретном бункере подопечный по уровню полезности не далеко ушел от себя же, болтающегося в пустоте космоса. Оттуда его хотя бы можно в любой момент сдернуть на задание, а вот секретный бункер может перестать быть секретным, если пользоваться им без нужных предосторожностей. Лучше не давать внятных указаний, а потом оценить изменения в психике образца. Любое действие, отличное от ожидания приказов, уже будет говорить о многом, а уж маршрут... но этот маленький эксперимент в контроле не нуждается, так что пока можно подумать не о собственном удовольствии, а о делах государства.

Какая-то пакость стащила инфокристалл. Нет, не так. Какая-то пакость пробралась в кабинет Императора, стащила инфокристалл с его планами и некоторыми секретными чертежами и сожрала все конфеты из вазочки для гостей! Еще и фантики на стол накидала! Возмутительно!

Вообще больше всего Палпатина расстроили эти самые фантики. Ситха не смущала ни вонь, ни кровь, он был немного перфекционистом, и не стеснялся лично убить кого-нибудь или провести неприятный эксперимент, если это приблизит его к вершинам. Вот только идеальному воплощению задумок постоянно мешал всякий мусор, повстанцы на стратегически важной планете, соринка, залетевшая в пробирку, лишняя пешка в комбинации... Ради уменьшения количества этих мелких помех хотя бы вокруг себя (победить хаос Живой Силы или хотя бы взять его под контроль пока не представлялось возможным) ситх развил в себе аккуратность и аскетичность (меньшее количество вещей легче было привести к абсолютному порядку без излишних усилий).

У Палпатина никогда не терялись документы, любовницы не обнаруживали чужой женский волос на одежде, печать государственной важности не оказывалась в кармане другого облачения, оставленного дома, а подданные не отводили смущенно глаза от капельки крови на рукаве. Это требовало определенных усилий и самодисциплины, зато чрезвычайно тешило самолюбие. Даже Педанты и аккуратисты видели в Императоре родственную душу, а гении — собрата, которому в отличие от них хватило силы воли победить собственную рассеянность и увлеченность. И тут, как плевок в душу — фантики! Если так уж хотелось сладкого, могли потом и убрать за собой или на пол кинуть, чтобы дроиды все подчистили. Утешало лишь то, что в вазочку ссыпали угощение для нежеланных гостей (желанные все приносили с собой, сам Палпатин сладкого не любил), так что кого-то ждет незабываемый вечер — в каждой сладости была не смертельная, но не безобидная начинка.

О пропавшем Император не беспокоился, календарные планы в инфокристалле были зловещими, но напрочь фальшивыми. Ситх на память не жаловался, да к тому же являлся менталистом, одним из сильнейших, между прочим, так что где-где, а в его апартаментах кроме записок, понятных только самому Повелителю, не было ничего кроме дезинформации. Чертежи же являлись схемой одного из районов Корусканта и вели прямо к бомбе с таймером, взрывающейся на счет 13. Все проводки внутри устройства были красными, суперкомпьютер, который наверняка попытаются взломать, не имеет в себе ничего кроме вирусов и со взрывом вообще никак не связан. А чтобы выключить приваренный к полу макет хранилища данных, под который и замаскирована бомба, нужно выстрелить в нужное место. Если и найдется идиот, решившийся на такое действие, сокомандники должны ему помешать... Вряд ли в такую очевидную ловушку пошлют кого-то важного, так что пытаться брать живьем исполнителей смысла не было.

Конечно, пока закладка с бомбой не сработала, зато уже взяты в разработку несколько молодых людей, которые, впечатлившись чудовищностью попавшей к ним в руки информации, не выдержали и теперь несут искусство дезинформации в массы. Самоизбранные пророки вещают с постаментов о зловещих планах и заговоре в верхах, искренне желая предупредить простых обывателей, а безопасники перехватывают посланных на их ликвидацию убийц и волокут в подвалы. Ох уж эти молодые люди с горячим сердцем, горящими глазами и верой в правое дело, они так предсказуемы и в то же время неконтролируемы... или это чья-то уловка. В любом случае, такие нюансы должны волновать СИБ, голонет же ждет искусственный наплыв экстрасенсов, колдунов и джедаев через недельку. Информационная волна смоет те крупицы выданных юными активистами предупреждений, которые зацепятся за умы толпы.

Пока же следует кого-нибудь наказать и кого-нибудь наградить, этот нехитрый порядок действий всегда приводил Палпатина в хорошее расположение духа, а подчиненным напоминал, что они пока еще подчиненные, а не правители. А то ишь ты, развелось кругом претендентов на престол! Ситх обвел взглядом собравшихся и ласково улыбнулся. Присутствующие занервничали, но лезть с доносами по протоколу нужно было после приветственной речи Императора и перед обсуждением заявленных в предварительной повестке вопросов (чтоб потом не возвращаться к ним, если кого-нибудь казнят/арестуют на месте), так что пришлось поприветствовать главу государства и дисциплинированно приготовиться внимать.

— Итак, господа, прежде чем мы начнем обсуждать дела Империи, я вынужден ввести несколько поправок в нынешний состав Среднего Императорского Совета из-за последнего инцидента.

Одновременно с театральным взмахом руки в зал вошел отряд конвоиров и замер у дверей, озираясь в поисках жертвы. Ситх прислушался к Силе и мысленно похвалил сам себя — жертва выбрана правильно.

— Один из присутствующих здесь сильно подвел меня, — старческая рука указала в сектор зала, в котором сидело несколько сенаторов, которым повезло доказать свою истовую преданность Империи. Правда, в данный конкретный момент политики обильно потели и везением свой карьерный взлет не считали, — Вот цена ошибки!

Рука Императора хлестко сдвинулась в сторону, поразив молниями одного из стоящих вдоль стен адьютантов.

— А сенатор Жааф покинет нас, чтобы ответить на вопросы милых людей, стоящих у входа.

— Я сию секунду все объясню! — вскочивший мужчина рванулся к трону.

Палпатин на всякий случай поставил между собой и залом Силовой щит. Как уже говорилось, он был очень аккуратным человеком и не хотел, чтобы его одежду пачкали телесные жидкости всяких ничтожеств, даже если вероятность этого бесконечно мала — гвардейцы заступили дорогу провинившемуся.

— Напоминаю всем присутствующим, что письменные показания обладают равной силой с публичными признаниями своей вины. Особенно признания в убийстве одного из моих совершенно доверенных секретарей, — Император с укором покачал головой. Что за привычка, чуть что, так напрашиваться на личную аудиенцию? Или они действительно думают, что он все их доносы кроме устных лично читает?

Император оглядел присутствующих, вспоминая, не забыл ли он чего-нибудь важного. Ах да, наградить кого-нибудь... правда, Пейстаж опять ныл за деньги, так что выберем бюджетный вариант.

— Мой героически погибший секретарь, — как там его звали? Распорядитель запишет... — награждается благодарственной грамотой посмертно. Теперь же я готов выслушать ваши новости...

Где-то не очень далеко:

— Благодаря силе воли и грамотному командованию...

Тихий шепоток из зала:

— ... и деньгам и оружию нанимателей.

— ... мы, истинные патриоты Зан-4, очистили наш мир от чужаков и сочувствующих им. Желаешь ли ты, величайший из Бровеносцев, почетный член гильдии фермеров, основатель общества анонимных вегетарианцев, и предводитель народного ополчения Туук Зай, стать правителем нашего мира?

— Да.

— Положи ладонь на книгу и скажи "Да".

— Да.

— Готово. Указы будут?

— Да. Значицца так, чтоб жатву к сезону дождей все закончили! И идемте доить коров, даже отсюда уже слыхать, как орут.

Звук двигаемых стульев и гул голосов.

— А! Еще эта, посля жатвы выдать землю рабочим, заводы — крестьянам.

Голос из зала:

— А может наоборот?

— Наоборот пробовали — фигня получилась. Мне дед рассказывал.

— Ну, если дед... — все важно покивали. Волю предков уважали все Бровеносцы.

— И включите уже свет! Я и без того уже лет пять на глаза слабый...

— Ишь, раскомандовался! Нет у меня в сарае света!

— Тагда ладна, идите. Аккуратно только!

— Слушай, правитель, возьми уже себя в руки, сколько лет сами жили, и тут без сопливых разберемся.

— Взял, куды ложить?

Возмущенный женский визг из темноты:

— Мсье, вы мизерабль, вы изволили оскорбить наш распрекрасный сарай, назвав его гнилой халупой! Я требую сатисфакции!

— Приходи ночью на сеновал, получишь свою сатисфакцию.

— Тогда я пожалуюсь мужу. Он умеет делать так, чтобы с людьми случались всякие неприятности.

— А кто у нас муж?

Томно:

— Волшебник, — опомнившись, — А еще глава артели батраков. Прикажет парням тебе руки-ноги поломать.

Обиженно:

— Предупреждать надо...

* * *

— И-И-И! Извращенец!!!

— Умолкни, женщина! Я в душе!!!

— Ты голый!

— Нормальные люди душ принимают голыми, чтоб ты знала! И вообще, стучаться надо!

— Замок запирать надо!

— Ты когда дверь дергала, вырвала его к джедаям!

— Отвернись!

— Выйди!

— Сам выйди!

— Я голый!

— Раньше тебе это не мешало!

— Мне нечего стесняться!

— Тогда выходи!

— Меньше эмоций, больше конструктива, женщина! Какого хрена ты пристала?!

— Я не женщина!

— Я про твою личную жизнь не спрашивал!

— Ты громко про нее думал!

— О, Сила, когда я хотел всего и сразу, я имел в виду не проблемы!

— Ты кого проблемой обозвал, извращенец?!

— А братик говорит, что от любых проблем помогает меч!

Вклинившийся в перебранку двух одиночеств голосок заставил меня выглянуть из медитации. Мало ли, вдруг сейчас ко мне прибегут с претензиями?

— Вы чему учите ребенка?!

— А малой прав!

Оба восклицания прозвучали одновременно, и гнев корабельного техника вновь обрушился на ближнего своего. Юи была слишком вспыльчива, чтобы бежать непосредственно к "братику", плюс, здесь же сидела капитан корабля, а инквизитор девушку бесил гораздо сильнее безответного меня. В общем, наблюдение за человеческими отношениями сквозь Силу можно было продолжить. Я затруднялся сказать, чем вызвана столь острая реакция этих особей друг на друга, даже проверил их на генетическую совместимость с помощью ногри (пусто), но если верить художественной литературе, взятой в голонете, они либо убьют друг друга, либо поженятся, либо переспят. Правда, пока я склонялся к первому варианту.

— Так уж и от любых? — Лаона отвлеклась от прослушивания перепалки и обратилась ко мне за консультацией. Может кто-то, как Джоа Тач, и считал ее красавицей из тех, что несчастны, потому что никто не видит за идеальными сиськами их сложную натуру, но лично я видел, что контрабандистка от своей внешности не страдает, а очень прагматично пользуется данным природой преимуществом. Взрослая часть нашей группы уже была поражена дамой в самое сердце и чуть ниже, меня пока спасали пробелы в образовании, делающие большинство намеков чем-то вроде честных политиков, толи есть, толи показалось. В любом случае, поболтать с ней было приятно, пусть мой вклад в это и не превышал пары фраз.

— Мечом можно убить либо источник проблем, либо себя.

— Хм... кардинально.

— А-а-а! Отпусти, извращенец!

Кажется, кто-то таки нарвался.

— Ох... еще не вечер, а уже как утром.

Лаона с сожалением взглянула на чашку с недопитым чаем и пошла нести Порядок и Дисциплину в массы, покачивая всем тем, что обычно покачивается у женщин. Если для предотвращения рукоприкладства ей достаточно было появиться на горизонте и дать пару поджопников участникам (нога у капитана была красивой, но тяжелой), то вот поиск виноватых мог и затянуться. К счастью, в районе любого мало-мальски интересного события оказывался журналист с камерой, так что в случае нежелания подозреваемых сотрудничать со следствием можно было обратиться к неопровержимым доказательствам.

Усиливаю слух и готовлюсь внимать дальше.

— Так, что с Юи?

— Я случайно сломал ей палец, — Банарот вины за собой явно не чувствовал.

— Ты сломал ей палец? — томность в голосе смешалась с какими-то странными интонациями.

— Ну, или два. Я, честно говоря, не считал.

— Больно, между прочим!

— Больно? — скепсис пополам с ядом, — Протезу?

— Ты сломал ей пальцы протеза?

— Конечно! Что я, маньяк какой?

— Извращенец!

— Тц, милые дамы, я бы рад ликвидировать некоторых из вас, но не могу подобрать подходящего повода, не будешь ли вы так любезны мне этот повод обеспечить?

— И какой же повод тебя устроит, извращенец?

— Покушение на охраняемый объект, естественно.

— На это чудовище?!

— На которое?

— На обоих! Об этих детей можно жопу сломать!

— Главное, чтобы не голову, она у тебя и так со смещенным центром тяжести.

— На что это ты намекаешь?

Пожалуй, такой фразой заканчивалась большая часть перепалок этих двоих, дальше начиналась рукопашная, если Лаоны не оказывалось рядом. В прошлый раз они разбили одну из парных ваз. Вторую о них разбила прибежавшая на грохот капитан, аргументируя это тем, что такие элементы интерьера гармонируют с экспозицией только вдвоем, так что изделие неизвестных мастеров все равно пришлось бы выбрасывать.

Стоит признать, что суть проблемы от меня ускользала до откровенного разговора с Анной — младшим членом команды. Хихикая, девочка сообщила, что взрослость нынешней Юи сильно отличалась от ее детских представлений о ней: она не стала ни знаменитой наемницей, чтобы охотиться на головорезов, ни могущественной пираткой, чтобы их возглавлять. Более того, девушка с детства ненавидела технику, пусть и имела к этому явный талант. В итоге юная представительница клана Моко чувствовала себя хуже дроидов: дроиды, по крайней мере, были на это запрограммированы, а она занималась всяким механическим мусором добровольно, лишь бы не возвращаться в семью. И будто мало такой несправедливости, все вокруг намекали на ее отсутствующую грудь! Притом убедить девушку, что ни на что не намекал или намекал не на то, было невозможно. Как говорил сам Банарот, нет такой проблемы, которую женщина не сможет создать.

Сначала я долго раздумывал, почему же Юи лишь лежит в направлении своей мечты и кроме громких жалоб на жизнь никаких активных действий не предпринимает, но после недели наблюдений за окружающими за неимением других занятий что-то начало проясняться. Девушка не любила монотонные однотипные действия, но кредиты у команды водились, а знать места контрабандистам сама Сила велела, так что рутина была скинута на самодельных дроидов, а к услугам корабельного техника были запчасти с самым причудливым ТТХ, из которых она мастерила что-нибудь эдакое. Получившийся образ жизни подозрительно напоминал ранние мечты Вейдера — перестрелки, путешествия и много-много железяк, из которых можно собрать что угодно.

С пропорциями тела было гораздо сложнее, почему-то о них переживали и Анна и Юи, тем не менее, обе особи женского пола уверились, что все мужики — извращенцы, и на этом успокоились. Странный вывод, если учесть уровень нравов в современном обществе и некоторые аспекты ксенобиологии. Так же в копилку непонятного входил и сам звездолет. Нет, "Розовая нексу" не поражала техническими изысками, хотя несколько интересных решений в ней присутствовало, но вот общее ощущение... До сих пор я считал, что с внутренним оформлением заморачиваются только на космических станциях, и то не всех, или на яхтах. К последним в комплекте даже шли специальные зажимы и крепления для всяких статуэток-вазочек и прочих вещей неясного назначения. В основном так происходило потому, что это все, во-первых, стоило не дешево (для кораблей все делалось отдельно и чаще всего под заказ, чтобы не мешать техобслуживанию), во-вторых, в момент высасывалось вакуумом при повреждении корпуса, если было недостаточно надежно закреплено. Какой смысл покупать крутой стул на колесиках, если он имеет все шансы вылететь в трубу?

Но хозяйки корабля не искали легких путей. Собственно, большая часть интересных решений относилась не к самой "Розовой нексу", а к тому, как превратить ее внутренности в смесь уютного гнездышка домохозяйки и галереи искусств, при этом не вырезая ножницами дырки в обоях, заклеивших разъемы для техники. Коврики, шторки, салфеточки, гобелены, картины-голограммы, вазы, лампы, непредусмотренные изначальной конструкцией, тумбочки, торшеры, висюльки, кадки с цветами и аквариум с чем-то водоплавающим... Случись мне сражаться в любом месте звездолета и противник удивился бы, что его убило. Один из приемов Силовой ковки мог на несколько секунд сделать невероятно твердым любой предмет, а телекинез быстро доставит импровизированное оружие в организм противника. Конечно, теоретически одаренный может отмахаться от чего угодно, но как показали опыты на Банароте, чисто психологически в первую очередь отбиваются тяжелые или травмоопасные предметы вроде стульев или коробки с пряностями (после последней еле прочихался, не забывать ставить щит...), а вот бумажный листок имеет все шансы проскользнуть, особенно если укреплять его не сразу, а непосредственно около тела противника. Тогда чувство опасности сработает, но увернуться уже не успеешь. Правда, пока у меня такой фокус не получается, но я упорно тренируюсь...

Легкое касание в Силе заставило меня подобраться. Через пару минут пискнул коммуникатор, радуя сообщением от Палпатина, наконец решившего, что мне делать дальше. Или не решившего...

"Смотрите не убейтесь, в вас вложено немало средств."

* * *

Я думал. Банарот думал. Джоа думал. Команда контрабандисток думала. Мита втихаря колупала с какого-то барельефа стразики, чтобы потом выложить из них на Йорике цветочек. Секретного в сообщении Императора ничего не было, потому я предпочел не мучиться в одиночку, а воспользоваться помощью зала.

— Слушай, — Юи задумчиво пригладила топорщащуюся челку, — А твои, с которыми ты летал, никуда не вляпаются?

— Не должны. Они смирные.

Команду для моей яхты подбирали не гиперактивную, без авантюристов или героев-суицидников, так что кораблю должен болтаться в космосе, пока не прикажут обратного. Еды там на год, воды и энергии тоже хватает. А еще имелся безлимитный доступ к Голонету, так что велика вероятность, что никуда подчиненные не денутся с назначенной точки.

— Ладно. Тогда в двух словах: куда летим?

Может, с отцом посоветоваться? Или сначала вляпаемся, потом разберемся — во что?

— А давайте мы Коррелианский сектор захватим! — Анна радостно хлопнула в ладоши, сбивая меня с мысли.

— Так Империя уже его захватила, — пытаюсь нащупать ускользнувшую идею.

— Ну, так еще что-нибудь захватим! Че, нечего, что ли?

— Ох, нам с тобой скучно не будет никогда. Мы умрем веселыми, — Юи устало прикрыла глаза. Какая-то она сонная. Хм, стоит уточнить.

— Как спалось?

— Мало.

— Ну, значит, ты уже не ждешь от этого мира ничего хорошего, — я, наконец, понял, что нужно делать. У меня же был приказ по мониторингу за всякими непонятками в Силе, самое время глянуть на них поближе. Нужно только рассчитать все так, чтобы к Дню Империи обернуться, иначе журналисты подумают, что меня убили, а труп съели, чтобы улик не оставить. Потом доказывай, что ты не клон.

— Я помечу точки, какие нужно посетить, а потом проложим маршрут.

— Хорошо, оплату обсудим тогда же, — Лаона подвела итог нашему высокоинтеллектуальному молчанию.

— А Бан во всем виноват! — вдруг подскочила Анна.

— И в чем, собственно, он виноват? — женщина подозрительно нахмурилась.

— Не знаю, но я все видела!

— Так вот кто под моей кроватью пыхтел и хихикал!!! — Юи вскочила, но обо что-то запнулась и чуть не упала.

— Аккуратнее, — Банарот успел подхватить девушку, — Еще не хватало, чтобы ты разбила пол своим лицом...

Секунда молчания.

— Кхм, сейчас самое время куда-нибудь спрятаться, — подал голос Джоа.

Впрочем, обратить инквизитора в бегство было непросто. Банарот смахнул невидимую пылинку с больничного халата, гордо выпрямился...

— Я не хочу сражаться, но умирать не хочу тоже!

... и вырубил Юи легким ударом с примесью Силы. Простенький прием на случай, если нужно будет кого-то взять живьем и без членовредительства. Не всем же, как мне, использовать для этого медицинские техники.

— Все с ней будет в порядке, — темный ловко подхватил оседающее тело и прикрылся им от прищурившейся, будто прикидывая, куда бить, Лаоны, — Заодно выспится.

— Мы вернемся к этому разговору... — капитан все же решила открыто вмешаться в отношения этих двоих в ближайшее время. Но беда пришла, откуда не ждали.

— Ну, все! — Мита капризно надула губки и бросила на пол блестящую добычу, — Я хочу есть! И никто меня не остановит!

Девочка рванула в сторону камбуза. Первым среагировал Банарот, бросив свою ношу на пол и устремившись за мелкой диверсанткой. Вообще на убегающих инквизиоры кидались рефлекторно, но в этом случае у темного немного сбилось распознавание свой-чужой. Мелкая первое время пользовалась слабостью мужчины и играла с ним в догонялки, в процессе ломая вещи, срывая шторы и спотыкаясь о спящих в грузовом отсеке ногри. Не то, чтобы мои телохранители не могли увернуться, но и мы не с работорговцами летим. Пусть изначально "Розовая нексу" была грузовозом, но доля пространства, выделенная для товара, была изрядно уменьшена в пользу средств увеличения комфорта. Впихнутый вместо стандартного очистителя душ, имеющий водные программы, со скрипом и помощью напильника, но встал, а вот дополнительные баки, фильтры и система очистки к нему уже не влезли. То же самое касалось кухонных аппаратов, медотсека и инженерной установки с резаками, манипуляторами и прочими незаменимыми вещами. Задрапировать все ковриками и безделушками и в не таком уж и большом кораблике можно потерять ребенка (нашли Силой за пять минут, выколупывали час), а уж тайники для контрабанды, даже я вот так с ходу не нашел.

Конечно, нерациональная планировка позволяла дамам хлопать глазками перед проверяющими и прикидываться дурочками, но конкретно сейчас стремление к комфорту играло против них. Даже простой больничный генератор питательных смесей на три разных тюбика под неумелыми, но шаловливыми ручками Миты выдавал такое, что нарочно не придумаешь. Гордость же Анны — полупрофессиональная помесь комбайна и духовки (по словам специалистов машинка мощная), работающая не только с готовыми катриджами, создавая из различных паст и порошков достоверную имитацию настоящих продуктов, но и с самими настоящими продуктами включая пальцы излишне любопытных (слава Силе, Мита совала туда всего лишь отвертки), под чутким руководством мелкой выдавала настоящие боевые отравляющие вещества. Притом собственные программы аппарата не давали сотворить что-то летальное, а учить девочку на ледоруба никто не собирался, так что результат ее творчества был съедобен... но есть его было невозможно. Потому сейчас оставшиеся в помещении неодаренные с надеждой смотрели на меня.

— Даже и не собираюсь. Я тоже есть хочу, — для Скайуокеров не было ничего невозможного, потому я просто отключал себе вкусовые рецепторы (Чего я раньше с витаминным коктейлем до такого не додумался? Хотя, тогда у меня контроля не хватало.) и поедал все кулинарные выкидыши подопечной. Ну, не выкидывать же? А по химическому составу там все, что положено, и белки, и мыши и даже один таракан, прилепленный сверху для красоты (аппарат мог маскировать обычную протеиновую пасту под что угодно). Окружающие, глядя на такое квадратными глазами, достигали высот в охренении лицом и, кажется, думали что-то не то про моего родителя, а виновница продовольственных диверсий убеждалась, что ее братик самый лучший.

— Я что-нибудь вкусненькое приготовлю! — вскинулась Анна. А потом добивающий:

— И торт!

— Только не как в прошлый раз, — триста грамм десерта на семь рыл — это только понюхать.

— Большой торт!

— Хорошо, — заглядываю под стол, — Хахрух, займись.

Ногри молча отправился ловить Миту. Забавно, но уже в первый день обнаружилось, что нейтрализовать ее среди обилия безделушек сложнее, чем кажется на первый взгляд. Банарот при всей своей грации воина и опыте инквизитора оставался здоровым жилистым мужиком, который к тому же не может в полной мере воспользоваться своими навыками. Согласитесь, там, где у преступника в Силовом захвате только хрустнут суставы, у маленького ребенка можно и сломать что-нибудь. Руками же мелкую ловить было сложно, в дело вступало обилие мелких предметов и наличие типичной удачливости, которая умела впечатлить, когда не надо. В итоге без сопутствующих криков и разрушений поймать девочку мог я благодаря своему контролю и ногри, которые сами вполне компактные. В этом мои телохранители напоминали кошек — если голова пролезла, то и остальное как-нибудь протиснется. К тому же им были не чужды приемы стайной охоты, а против грамотной тактики никакое везение не поможет, если ты не Избранный. К счастью, Мита была просто сильной и в некотором радиусе от нее законы физики, логики и мироздания пусть с перебоями, но работали, и пренебречь ими, как исчезающее малой величиной, у девочки не получалось. Как говорится, незнание не освобождает...

— Кстати, — поворачиваюсь к Анне, — и видео о том, в чем виноват Банарот, скинь мне.

Интересно же, чем они всю ночь занимались.

— А-а-а, — девочка махнула рукой, — ничего интересного.

— Неужели наш спутник так плох? — Джоа заинтересованно подался вперед.

— Да нет, очень даже ого-го!

— Да? А почему ничего интересного?

— Ракурс неудобный был, видно плохо...

— А звуки? Звуки есть? — глаза журналиста азартно заблестели, — с ними такое сотворить можно... особенно если видео нечеткое. Или звуковую дорожку нарезать, как вариант...

— Ну, — Анна задумалась, — Юи такая "Ой-ой!".

— Это ты самую суть уловила... — подбодрил рассказчицу что-то записывающий мужчина.

— А потом как закричит...

— И-и-и?...

— В общем, Юи проиграла в саббак три желания, а потом попыталась задушить его сваркой.

— Сваркой?

— Ну... у нее обычно на койке слева подушка лежит, справа — сварка, а тут видно перепутала. В любом случае, она промахнулась.

— Постой... — Джоа нахмурился, — они играли в саббак? Всю ночь?

— Ну да. А что?

— Да долго ли умеючи, пару часов — максимум! Они точно ничем больше не занимались?

— Умеючи как раз долго, — Анна важно подняла вверх палец, — А если не веришь, я тебе запись принесу.

— А что ты делала в каюте Юи ночью под кроватью? — подала голос Лаона.

— Ну... — девочка смутилась, — Упала и закатилась?

* * *

Вейдер висел на орбите Зан-4 и боролся с желанием нажать на гашетку личного истребителя. Он не для того свинтил успокаиваться подальше от подчиненных, чтобы ненароком все же кого-нибудь прибить. В такие моменты лучший пилот Галактики жалел, что он не какой-нибудь криворукий фермер, который промахивается даже мимо карманов, но это явно не наш случай. Если уж в руки Скайукеру попадал кусок металла, высокотехнологичный или больше похожий на арматуру, то ситх либо быстренько что-нибудь из него мастерил, либо с его помощью что-нибудь ломал. Оба процесса безмерно успокаивали, но мастерить что-нибудь из истребителя, в котором сидишь, было бы странно, так что приходилось смотреть на звезды и думать об Империи. Думать о том, куда за четыре дня делся сын, не получавший никаких приказов, было бесполезно. Причудливый ход мыслей вроде как безынициативного за рамками заданий джедая с каждым годом становился все извилистее, грозя помешательством любому, кто попытается постичь его.

Даже учитель окончательно завязал с погружением в глубины разума своего эксперимента, не желая нахвататься странных замыслов и идей, и закодировался от этого в отсутствие раздражителя, чтобы наверняка. Призывно распахнутое сознание, бесхитростное и беззащитное, привлекало внимание и манило погрузиться в себя, обещая раскрыть неведомые тайны. Любопытный и любящий игры разумов, да и увлекающийся порой (чего уж тут, ситх все-таки) Палпатин знал о своих недостатках и заранее перестраховывался. Ему было интересно, является ли этот эффект от отсутствия щитов примером зарождающейся ментальной воронки, которая со временем начнет затягивать разумы окружающих, некое подобие гипнотического воздействия вроде огонька, заманивающего в пасть глубоководного удильщика добычу, или просто нужно больше заниматься медитациями и самоконтролем, а не всякой ерундой вроде бюджета Империи. Последнее было бы тревожным признаком, одно дело, когда контроль над Силой теряет какой-нибудь недоучка, толком ничего и не контролировавший, и совсем другое — когда это Темный Лорд и менталист со стажем. Так и мозги себе вывернуть можно ненароком. Ну, лишними упражнения в любом случае не будут, а вот если один из первых двух вариантов или еще что-то подобное, то будет интересно посмотреть...

Впрочем, Вейдер если и заметил что-то странное в своем отпрыске сверх того, что уже имелось, абсолютно не беспокоился по этому поводу. Не ему, ходячей аномалии, мало что смыслящей в воспитании любых детей, принимать меры по этому поводу. Что вырастет, то вырастет, главное, чтоб смену государственного режима не устраивало. Энакин не представлял, на какой геморрой подписывался, соглашаясь на предложения тогда еще Канцлера, но Вейдер прочувствовал все последствия такого шага и повторения не хотел. С этой точки зрения вмешательство посторонних в вялотекущую политическую возню на Зан-4 был даже благом. Оставшийся без буфера из свитских Аньян легко мог вляпаться в любую интригу и устроить побоище, даже если изначально это не планировалось. Практика показывала, что Скайукеровское умение находить очень уважительные причины свести все к агрессивным переговорам ребенку досталось в полной мере. Разница была лишь в том, что аргументы менее эмоционального джедая были более убедительны.

Вообще на Зан-4 и без посторонней помощи творилось сплошное безобразие. Местные животные и растения, используемые в сельском хозяйстве, были невероятно чувствительны к различным видам волн и от этого портились. Если бы миров, производящих деликатесы, было бы меньше, гурманы не поскупились бы на пожертвования, чтобы установить специальные маяки и станции связи, минимально влияющие на природу мира. Если бы местные деликатесы были чуть менее вкусными, с сохранением видов вообще никто не заморачивался бы. Но ситуация сложилась так как сложилась, губить источник дохода никто не хотел, а бюджета планеты хватило бы на нужные устройства, если бы в нем кормилось меньшее число казнокрадов и прочих персонажей с липкими руками.

В итоге местные власти сделали просто — выключили станции связи и включали их только по большим праздникам вроде прилетавшего за товаром раз в три месяца каравана, а на сэкономленные деньги ездили по курортам. Даже гарнизон вошел в положение фермеров (переговоры проходили под вкуснейший шашлык) и пошел на сокращение количества сигналов (и на нарушение устава соответственно), а то, что отключить было никак нельзя, разместили на Зан-3 и Зан-8, устроив там некоторое подобие вахт. Немногочисленные контрабандисты и редкие гости, имеющие свои средства связи, общую идиллию портили не сильно, к услугам более крупных оптовых покупателей были челноки с почти отсутствующими антеннами, пиратов отпугивал проходящий по соседней системе маршрут патрулей и скачущие в лобовую атаку на местных коровах, похожих на полосатых лысых ящериц, Бровеносцы в полосатых доспехах... последнее пугало даже больше. В общем, производству деликатесов ничто не угрожало, очередного новатора, решившего приобщить свое хозяйство к прогрессу, после первого же намека на скисшее молоко били ногами, а ненужные большую часть времени антенны предприимчивые мужики приспосабливали для более полезных вещей, больно уж сплав там хороший.

Вейдер понимал, что кардинально изменить здесь ничего не получится, не смотря на то, что перманентным отсутствием нормальной связи один раз уже умело воспользовались, банально задержав поставку заказанной после прибытия высоких гостей замены пропавшим запчастям (сперли, как оказалось, не только антенну). Разве что притащить в систему орбитальную станцию, которая в режиме радиомолчания рискует просто врезаться во что-нибудь вроде шального метеорита. Но это точно не проблемы ситха. С отсутствующей охраной больницы было и того проще. Среди телохранителей свитских настоящих профи не было, те, кто выжил, но потерял подопечных после взрыва в храме, улетели, не дожидаясь разборок. Остальные переругались между собой, не сумев создать единое охранение, были выжаты ногри с удобных для наблюдения мест, психанули и завалились бдеть в ближайший бар, логично решив, что охрана Наследника киллеров не проморгает, а сам наследник охраняемых подлатает, если что.

Праздник глупости и безалаберности продолжили местные в борьбе за власть. Дело в том, что на самом деле к Бровеносцам причисляло себя все население планеты. Просто добравшиеся до власти или финансов не желали делиться с сопартийцами, предпочитая поднакопить деньжать и смыться из этого захолустья, а если желали, то соседи по социальной леснице их быстренько спихивали обратно к фермерам. Последние, обиженные в лучших чувствах, объявляли зажравшихся товарищей врагами народа, предателями заветов предков и грозили свержением узурпаторов. Сами узурпаторы объявляли чернь ненастоящими и неправильными Бровеносцами, позорящими это гордое звание. Аргументация правильных Бровеносцев, одних и вторых, пестрела отсылками к местным легендам и конфликтам, так что, чтобы понять ее, требовалось прожить на Зан-4 лет десять минимум и пропитаться духом самобытной культуры этого мира.

К счастью, и вникать в разборки двух групп людей с одинаковым названием Вейдеру не требовалось. Чужое вмешательство в устоявшуюся систему отношений в обществе было видно невооруженным глазом, и единственным преимуществом неизвестных деятелей была скорость, с которой они провернули все и смылись с планеты. Добрые крестьяне, немножко злые от того, что приведенные благодетелями наемники нехило покуролесили, сделав очередной виток борьбы за власть самым кровавым за последние пару сотен лет (все-таки мир был мирный, все местные друг друга знали и к излишней жестокости не стремились), охотно рассказали все, что смогли вспомнить. Надо сказать, при виде Вейдера память либо отшибалась напрочь, либо становилась удивительно четкой и ясной. Как ни странно, жители Зан-4 считали себя законопослушными и ничего против Империи не имели. Молодежь находила приключения, устраивая очередной переворот на месте, или отправляясь в армию посмотреть на звезды и пострелять из крутых пушек, так что посылам всяких сепаратистов поддавались плохо.

Вейдеру на секунду захотелось, чтобы все миры были такими тихими и умеренно рациональными, но потом он представил, как скучно станет жить и передернулся. Гений Палпатина, лишенный подкидываемых миром и Силой проблем, начнет создавать их себе и другим самостоятельно. Нет уж, пусть лучше тяга к саморазрушению останется прерогативой младшего ситха, а старший пусть развивает паранойю...

— Сэр, мы нашли яхту "Возмздитель" и маяк с информацией.

— Сейчас буду.

Вейдер расслабился. Наконец-то! Нужную информацию о произошедшем собрали буквально за сутки при полном содействии местных, но проклятая экспериментальная яхта, выданная Аньяну, была не только невидимой, но и очень дорогой, так что лучше было ее все же прихватить с собой. Пришлось долго перебирать частоты, чтобы связаться с ее экипажем. К счастью, слегка придушив капитана вышедшего на связь звездолета, Вейдер легко доказал, что это не обман, и перед ними действительно начальство. Потом опять потеря времени, поиски маяка с информацией, дисциплинированный Аньян не мог не оставить шифрованное сообщение о том, куда планирует направиться. А в это время организаторы беспорядков на Зан-4 уходят все дальше, а ведь среди них был один живой джедай! Невозможность немедленно кинуться в погоню за одаренным угнетала. Знающие о снедавшем Главнокомандующего нетерпении дешифровщики сильно хотели жить, так что к его приходу все было уже готово.

Ситх прочитал короткое сообщение и тихо выругался. Аньян не разменивался на мелочи и из всех аномалий Силы, какие были доступны для изучения и не находились у забрака на рогах, решил посетить Коррибан. Предсказать реакцию призраков древних ситхов на визит настоящего джедая было невозможно. Оставалось только надеяться, что на базе контрабандистов, куда они собирались заглянуть перед посещением оплота Темной стороны, сын по старой традиции Скайуокеров найдет неприятности, но выживет и покажет всем шок и трепет. В таком случае посетить ситхов древности он уже просто не успеет.

* * *

Выбор аномалии, которую можно посетить, оказался сложнее, чем на первый взгляд. Вылет за пределы Империи был рискованным и времени на столь долгое путешествие мне не хватит, а внутри Империи все было если не изучено вдоль и поперек, то кому-нибудь принадлежало. И ладно, если я случайно наткнусь на секретную лабораторию Палпатина, свои люди — сочтемся. Но убеждать датомирских ведьм или пророков Темной стороны, что ничего не видел, а что видел, уже забыл, было бы проблематично. В итоге я выбрал место, о котором наверняка известно, что на него никто не претендует, пожалуй, кроме самих обитателей Коррибана.

Признаться, мысль спускаться на планету мне даже в голову не пришла. Призраков, пусть и не ситских, я в своей жизни уже видел, измененных Силой животных, гробницы с ловушками и артефакты тоже. И что-то на повторение после тех встреч не тянуло. А рассмотреть аномалию в Силе с моей чувствительностью можно было, просто повисев на орбите и помедитировав. Впрочем, Лаону озвучивание моих размышлений не убедило, она была свято уверена, что перед поездкой нам нужно запастись провиантом, медикаментами, оружием, боеприпасами и Сила знает, чем еще. Признаться, сам я умел делать из подручных средств некоторый минимум вещей, гарантирующий выживание в любых условиях, и причин к накопительству не видел. По-моему, для небольшой экспедиции на "Розовой нексу" хватало всего, а кое-чего хотелось бы, чтобы было даже поменьше. Но в вопросе я не разбирался, потому спорить с капитаном не стал, наблюдение за подготовкой к походу тоже могло быть полезным.

В итоге балаган на корабле был быстро переформирован во что-то более упорядоченное и уже через пару дней мы приземлялись в Городе Святых Грешников. Находилось столь примечательное место в старом астероидном поясе. Фонили куски камня не слабо, забивая кораблям сенсоры, но самые рентабельные месторождения руд отсюда давно выколупали. Собственно, сам город городом никогда не являлся и вряд ли когда-нибудь станет, просто после добывающих комплексов остались не только укрепленные шахты, в которые кто-то предприимчивый позже натаскал много всякого и накачал атмосферу, но и уже готовые системы импульсных подушек, не дающих жилым метеоритам стукаться обо все вокруг.

Конечно, ни по размером, ни по защищенности эта база не входила даже в десятку крупнейших, зато и нарваться на очень большие неприятности здесь по заверениям Анны было гораздо сложнее. Но неприятности — дело наживное, гораздо важнее то, что здесь не было рабского рынка и в целом работорговцев, которые не могли сдержать рефлексов и хватали кого ни попадя, не привечали. Город Святых Грешников позиционировал себя, не как простой перевалочный пункт, где можно бухнуть, прибить кого-нибудь и сбыть товар, а как место культурного отдыха. То есть, здесь были не только салоны с кальянами, бары, бордели и арены боев (где выступали сравнительно добровольно), но и театры, оперы, сауны и что-то похожее на балет (без стриптизерш!). Тут даже присутствовало некое подобие сада, состоящего, как говорилось в брошюрке, не только из камней, местами драгоценных, но и из красивых грибов и лишайников.

Да, брошюрки, листовки и прочая беллетристика тоже присутствовали, и не просто так, а с указанием правил поведения и наказаний за их нарушение, чтобы одуревшие от собственной крутости головорезы не пошли безобразничать. Тут ведь мероприятия не то чтобы прямо уж все из разрешенных, но и таких, за которые полагается казнь на месте, нет, так что богатенькие детки, которые только начинают познавать запретное, но еще не дошли до полного изумления и пресыщения обычными удовольствиями, попадаются. Или законопослушные граждане, которым захотелось разнообразия, но не захотелось адреналина и увечий. В общем, терять деньги никто не хотел, так что залетных гастролеров окорачивали, не скупясь на найм хороших охотников за головами. Пойманных живьем закатывали в карбонит и расставляли по городу с соответствующими табличками-описаниями, изрядно экономя на оформлении улиц. У местных даже установка для этого была не обычная, как у увлекающегося чем-то подобным Джаббы Хатта, а специальная, делающая живые скульптуры без квадратной рамки.

Короче, по заверениям Банарота, который тоже здесь бывал, место было безопасней большинства уровней Корусканта (нижней сотни так точно), потому Миту мы тоже с собой взяли. Пятерка Ногри, как самые приметные, натянули плащи с глубокими капюшонами, я же просто сбрил свои блондинистные локоны. Отрастить их Силой до приемлемого уровня можно за пару дней, а заморачиваться с красками или техникой Трансформации (на легкую коррекцию черт лица меня бы хватило) не хотелось. Еще потеряюсь в толпе, а потом буду доказывать спутникам, что я — это я, просто пластику сделал.

Заказав все нужное и еще больше ненужного под предлогом шопинга, Лаона внезапно заинтересовалась моим мнением. Оказалось, что нам чего-то там не хватает для полного счастья, толи лака для ногтей, которым Юи мелкие трещинки в обшивке дроидов замазывает, толи ракет со святой водой и картечью из серебра против призраков Силы... Короче, если я сильно тороплюсь, то она подберет заменители качеством похуже, если просто спешу, то могу оплатить срочную доставку из своего кармана (и, судя по всему, вообще все покупки), а если совсем не тороплюсь, то торчать нам здесь неделю, пока все не привезут и не установят. У меня создалось впечатление, что женщина просто не хочет возить сына Главнокомандующего по гиблым местам, подозревает, что с нее потом спросят за неумышленное покушение на убийство отнюдь не по имперским законам. Доля истины в таких опасениях, если они существовали не только в моем воображении, присутствовала.

Признаться, уже после приземления в этом средоточии светлой стороны преступного мира что-то, возможно даже Сила, настойчиво подсказывало мне, что в этот раз до Коррибана мы не долетим. В итоге я оказался совсем не против увидеть эти удивительные абсолютно необходимые любому авантюристу вещи, без которых до сих пор неплохо себя чувствовал. К тому же, хоть счет на карманные расходы Палпатин выделил условно бесконечный, он знал, кому его давал. Пусть для меня не существовало понятия жабы, так что сумма оплаты не имела значения, но попробуйте убедить что-то купить человека, которому для жизни нужно очень мало. Да я даже взятки, которые прилежно брал (не выкидывать же?), до конца не потратил, так что мой счет только пополнялся. Пожалуй, разве что редкие металлы и материалы могли пробить эту стенку равнодушия, но увы, среди предметов роскоши они были редкими гостями, хотя пару интересных образцов на эксперименты я купил.

В итоге оказалось, что пробить мое равнодушие может еще и Мита, увидевшая сувенирный магазин, торгующий... черепами. Настоящие черепа представителей разных рас были красиво и со вкусом украшены различными способами от резьбы по кости до металлических завитушек. Разнообразные и красивые работы на любой вкус. Сотни работ. Сотни. Работ. Экспресс-курс по борьбе с детскими истериками прошли все, включая невольных прохожих, поддавшихся любопытству и заглянувших к нам, местных стражей порядка, прибежавших на крики и одного одаренного неясной ориентации, которого стражи порядка радостно расстреляли из микроволновых и звуковых пушек (малый урон имуществу, игнорирование брони и малый радиус действия, позволяющий стрелять даже в толпе). Глубоко несчастный на голову паренек кинулся с мечом на Банарота, но не добежал и умер. Мита прекратила реветь и бросилась за откатившимся сейбером, который хотела больше, чем череп.

В принципе, во всей ситуации были и хорошие моменты. У мелкой уже закончились всплески Силы и она не могла вынести все витрины телекинезом, скорее всего вместе со стенами. В этом случае отобрать у нее награбленное было бы затруднительно. А так после нескольких часов мучительных раздумий в одной руке находился Йорик, во второй — весьма готичная голова забрака. Третий череп постоянно выскальзывает из-за недостаточной длины рук и детской координации, зато рукоять светового меча без кристалла подбородком прижимался к остальным богатствам девочки и никуда не вываливался. И говорить она в таком положении не могла, так что уставшие, но довольные, мы решили в этот сектор больше не заходить, чтобы не провоцировать новый виток конфликта. К тому же на следующий день Мита, обдумав свое фиаско, отказалась идти куда-либо выходить без большой сумки. Тележку на репульсорах Анне удалось убедительно "сломать".

На следующий день уже в соседнем метеорите я наблюдал за таким социальным явлением, как деловые переговоры, плавно переходящие в пьянку. Нет, вообще мы сидели в кондитерской "Сладкое королевство", но это говорило лишь о том, что наркотики и спиртное будут сладкими. В прочем, нормальные сладости там тоже присутствовали, так что взрослые, которые, как и мы, имели глупость прилететь в город с детьми, могли закидывать за воротник без ущерба для своего авторитета. Однако, не все было так просто, как хотелось бы. Крышки столов напоминали обточенные куски корабельной брони умеренно тонких сортов, по полу пролегала металлическая сетка, по которой можно было бы пустить ток, в стенах виднелись отверстия неясного назначения, а дроиды-официанты прятали в корпусе что-то из разряда свето-шумового. Каким бы безопасным не позиционировал себя Город Святых Грешников, традиция при случае учитывать состояние аффекта как смягчающее обстоятельство (если обвинение не успело трактовать как отягчающее) здесь тоже присутствовала, потому были предприняты все меры для минимизации ущерба.

— Кого я вижу, Лаона, куколка моя! — к мирно поедающим конфеты с ликером и без нам подошел белесый даг.

— Альбодда, — Анна согнула свою чайную ложку неровной спиралью и начала подниматься, — Расшатаю зуб одним пальцем...

— Лучше натяни вторые защитные очки поперек морды, может, тогда не найдешь неприятностей на свое личико. После каждой нашей встречи оно становится все менее прекрасным.

— А ты как был страшидлом, так и остался.

— Все так же горяча... — даг провел пальцами по одному из отростков-усиков и втянул воздух, будто принюхиваясь, — Все так же девственна... Лаона, душечка, все никак не соберешься ее продавать? Смотри, передержишь, а за старых дев наценку не делают...

— Когда мне понадобится твое мнение, Альбодда, я тебе его скажу, — Лаона раздраженно закрыла какие-то документы.

— Так же, как в прошлый раз? Тогда уж лучше я сам...

— Если не смог убедить команду, что ты им нужен, то это твои проблемы.

— Лучше быть одному, чем вместе с кем попало.

— Потому-то тебя и не приняли...

— Так если меня долго уговаривать, то меня и уговорить-то недолго! А потом я же и крайний!!!

— Потому что руки из задницы...

Даг рыкнул, ловко воткнул нож в колено Юи, но выше допрыгнуть уже не успел, откинутый могучим пинком опомнившегося инквизитора. Увы, эта раса по жизни была ловкой, а ситх в какой-то степени нетрезв, так что Альбодда скрылся среди хватающихся за оружие посетителей, не получив особых повреждений. Ни капли негатива в мего эмоциях за все это время так и не появилось, только отстраненная сосредоточенность. Странно.

Бластеры на территории города были запрещены, но вот различные парализаторы, шоковые устройства, духовые трубки и иное условно не смертельное оружие допускалось в любых количествах. Из них-то те, кого задел летящий даг, стали усиленно полевать снарядами все окружающее пространство. В ответ пространство вокруг начало поливать снарядами их. Основная часть разрядов и снарядов пока пролетала в зоне выше моего роста, но в недалеком будущем ожидалось появление более массовых атак, бьющих по площадям.

Лаона каким-то ленивым движением запихнула нас с мелкой за опрокинутый стол и вступила в начавшуюся перестрелку. Раненная Юи заползла за импровизированный щит сама и покорно дала осмотреть ногу. Зрелище было удручающим. Повреждение коленной чашечки и суставной сумки под ней само по себе не приятно, но нож нападавшего оказался битой жизнью заточкой и умудрился расколоться от столкновения с костью. Прижимистый даг, видно, пожалел на Юи нормального виброножа. А может просто атаковал тем, что держал в руках. В любом случае, жаль. Отрубленную ногу можно было бы без вреда для своей легенды прижечь и успокоиться, а теперь придется ковырять все ручками. Я начал доставать из карманов и рюкзака нужные инструменты.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь? — не смотря на то, что Анна позиционировала себя, как корабельного повара и медика, второе ей, судя по эмофону, было несколько в новинку, — Потому что я — нет. Мы же собираемся резать человека. То есть, я имею представление о том, как это делается, но живыми после этого они не остаются.

— Заткнись и держи скальпель. Знаю, умею, практикую. К тому же это всего лишь нога.

Чье-то бессознательное тело грохнулось об стол с наружной стороны, но за наше укрытие пока ничего мешающего не добралось. Я размотал цепь и прицепил Миту на своеобразный поводок, чтобы она никуда не уползла, так что и от нас в общую свалку никого не добавилось. Сила подсказывала, что любопытная мелкая обязательно найдет не сработавшую световую гранату и активирует в любой момент, который будет для этого максимально неподходящим. Ощущение ближайших вероятностей полноценным предвидением не являлось, хотя в целом было интересным, но операции по лечению ноги Юи не мешало. Так же я успел краем сознания отследить явно подставного дага, который в общей свалке был пойман и приложен Банаротом семь раз об стол, один раз об дверь, но все же вывернулся и устремился и устремился в сторону остановки с дроидами-рикшами. Ничего, даст Сила, встретимся, особенно с моей чувствительностью.

Одновременно с окончанием бинтования ноги пострадавшей раскрасневшаяся Лаона, заскочив к нам за стол, сообщила всем, что мы торопимся, после чего все остальные тоже решили поторопиться. Не последнюю роль в этом сыграло то, что из стен пошел белесый газ со снотворным. В итоге покидающие кондитерскую не только устроили давку в дверях, но и высадили стену. Мы в общей давке не участвовали, но ее плодами воспользовались и свернули в сторону доков. Из Города Святых Грешников пора было сматываться.

Банарот героически нес Юи на руках, как единственный кроме Лаоны, кому хватило бы на это сил и роста. И именно в таком интересном положении он наткнулся на весьма примечательного персонажа и чуть не упал на него вместе со своим грузом.

— О, Кенни! — Юи узнала одаренного подростка, которого я ощутил еще после появления в этой системе, — Ты очень кстати — тут у нас разврат!

— Извини, конопатая, но сейчас я не Кенни. Я — Энникентий Мидихлорианович. И у меня разговор к сыну Падшего.

Я тяжело вздохнул, но не из-за подозрительного отчества (знаю я одного настоящего Мидихлориановича), и не из-за показательно джедайского облачения подростка. Просто ногри подал сигнал, придуманный еще для проверки Леи на предмет родства со мной. Все-таки, джедаи, уверенные, что ребенок одаренного не обязательно будет одаренным, изрядно прокололись, не кастрировав Избранного заранее. Передо мной стоял Энникентий Скайуокер собственной персоной. До критической массы Скайукеров, достаточной для гибели Галактики, остается все меньше. Отец будет в восторге.

* * *

Эни, как его иногда в память об отце называла мама, был очень мягким и добрым ребенком. Возможно, в этом была виновата Сила, возможно, воспитание, а может он просто пошел характером в родительницу.

Рина Гатинг была хирургом, не какой-нибудь красоткой средней образованности, в лучшем случае умеющей тыкать нужные кнопки, настраивая режимы автоматизированных операционных комплексов, а настоящим полевым медиком, способным утащить раненного с поля боя и не доконать его, проводя первую помощь тем, что есть в наличии. Правда, в последний год Клонической войны женщина перестала разъезжать по горячим точкам и обосновалась в умеренно развитом мире, возглавив целый отдел в главной больнице столицы планеты. В прочем, на то у нее были уважительные причины — подросший живот мешал ползать по-пластунски, да и в целом беременной женщине на военных объектах места не было. Для окружающих итог был вполне закономерен — редкие женщины, окруженные не только клонами и дроидами, но и вполне нормальными мужчинами, именно так и заканчивали свою службу в армии, если не являлись мужененавистницами или отъявленными карьеристками.

Кто отец ребенка, у Рианны не интересовались, вопреки абсолютно мужеподобному виду (не каждая женщина даже в специальном костюме с усилителями сможет утащить раненного солдата в броне) она обладала неким шармом и пользовалась определенной популярностью. К тому же не редко отцы погибали, не успев узнать о результатах бурной ночи, а волновать беременную никто не хотел. Отсутствие излишне любопытных, неразбериха из-за смены государственного строя и доступ к нужным документам позволили квалифицированному медику и дальше скрывать имя своего избранника. Конечно, в то время ребенок от джедая никого не удивил бы, горнило войны заставляло хранителей мира пересмотреть жизненные приоритеты, но обычно близость случалась по обоюдному согласию, и уж тем более никто не смел покуситься на честь героя войны, рыцаря без страха и упрека — Энакина Скайуокера.

Это была не любовь, не страсть и даже не корыстный расчет. Рина не собиралась рушить жизнь молодого человека, как и сообщать ему когда-либо о потомстве. Просто время шло, женщина не молодела, а кореллианец на бескаровом фрахтовике не спешил появляться в ее жизни. Так можно было и вовсе без семьи остаться, ожидая непонятно чего. А раз средства скоплены, домашнее гнездышко готово и жизненный опыт набран, то почему бы не родить ребенка для себя? Муж еще то ли будет, то ли нет, появится — она ему с удовольствием нарожает, сколько сможет, пока же вот она — мамина радость, рожденная от самого достойного представителя мужской части населения, какой был доступен. И то, что счастливый отец в момент зачатия валялся в медотсеке под наркозом, на результат не повлияло, малыш получился крепенький и здоровый.

Из-за отсутствия сильных чувств и каких-либо иллюзий относительно своего избранника смерть Энакина Рианну расстроила не сильно. Соответственно, Эни, поистерив по поводу обстоятельств своего рождения, самоубийственными мечтами о мести Вейдеру не заразился. В конце концов, у ситха наверняка была охрана, а сын у мамы один. В целом малыш радовал женщину рассудительностью, самостоятельностью и умеренностью в поиске неприятностей. Он самостоятельно делал уроки, готовил к ее позднему приходу с работы еду, не лез в первые ряды в уличных драках и не попадался, пусть пока иногда и благодаря материнским советам.

Увы, обычная жизнь обычной семьи продлилась не долго, на ничейного одаренного ребенка наткнулись мятежные джедаи из тех, которым не жилось спокойно, к счастью, не из самых радикальных. В этот момент Рина готова была заказать себе памятник за то, что не откладывала откровенные беседы с сыном, ожидая его взросления. Ребенок к шести уже не только понял и принял решение матери, но и осознал, что хвастаться родословной не стоит, так что разговоры о том, что Вейдер убил безымянного отца-джедая, ушли в пустоту. К сожалению, остальная часть вербовки была не столь безуспешна. Бывшие дипломаты умели втираться в доверие, каким бы ни был рассудительным ребенок, полноценно противостоять идеологической атаке он не мог.

Честно говоря, Рина готовилась к тому, что у сына появятся "друзья", запретить общение с которыми будет огромной ошибкой. Правда, она думала, что это будет уличная полукриминальная банда или группа неформалов-бунтовщиков (в последствии и с первыми, и со вторыми тот познакомился тоже), но заготовленные на этот случай приемы, как ни странно, действовали и против агитации джедаев. Не желая вырастить хлюпика и рохлю, на которых насмотрелась еще в Корпусе Юстиции, женщина всегда старалась засунуть розовые сопли поглубже, благо, опыт был, и помочь Эни не просто набить шишки, но и сделать из этого верные выводы. В итоге любящий мать тринадцатилетний подросток, которого все-таки смогли уговорить на участие в какой-то операции, прислушался к мнению самого авторитетного для себя человека... и это спасло ему жизнь.

Джедаи принципиально не называли его Эни. Оказалось, что это имя принадлежало Падшему, предателю, вырезавшему Орден. Пришлось соглашаться на Кенни. И еще много-много раз соглашаться, правда, с возрастом это происходило все реже. Переходный возраст требовал бунта и противостояния кому-нибудь, излишне правильные слова агитаторов начали вызывать отторжение. Хотелось поступить назло, ощутить свободу и собственную самостоятельность. Слова матери о том, что джедаи должны разрешать конфликты, а не провоцировать их, пали на благородную почву. Агрессивные переговоры не состоялись.

Вообще, смысл операции от юноши ускользал. Сына Главнокормандующего неоднократно старались выманить на живца, но, в отличие от Лорда Вейдера, Аньян игнорировал других одаренных, даже если те недвусмысленно его преследовали. Оценив поведенчиские реакции участников будущего действа, составить нужную цепочку событий было просто. Шелуха из свитских убиралась наемниками, которых не жалко, Вейдер шел по следу добровольцев-джедаев, Аньян улетал в другую сторону. Правда, первый вариант плана провалился — группа захвата решила первым делом не похищать основную цель, а нейтрализовать инквизитора и полегла полностью. Бывший падаван, которому было поручено прибрать к рукам одаренную девочку (не бросать же ее?), тоже погиб. А вот маяк на корабле контрабандисток из надежных сработал, и свободные члены ячейки сопротивления перешли ко второму варианту захвата.

Вот только Кенни помнил, как мать переживала, когда он куда-то пропадал. Учитывая гуляющую по голонету историю о потере жены и детей, похищение — последнее, с чего стоит начинать разговор с семьей ситха. Более того, это было нелогично, а уж о том, чтобы научить сына думать, Рина позаботилась. Джедаи говорили правильные слова, но подкрепляли их неправильными делами. Ребенку, с рождения окруженному Тьмой, имперцами и ситхами, требовалось показать альтернативу. Познакомить его с преимуществами демократии и равенства, с тем, что было потеряно с появлением Империи. Аньян должен был услышать другую сторону давнего конфликта, узнать об Ордене не от ситхов, а от тех, кто в нем состоял. Сын Главнокомандующего с детства лишен был свободы выбора, Вейдер и Император были не теми людьми, что потерпят своеволие. Оба властные и жкстокие, привыкшие повелевать. Кенни вообще не представлял, как можно жить под таким давлением и даже не стать забитым рохлей или кровавым маньяком, у матери не было ни времени, ни желания контролировать его шаг. Страшно представить, сколько сил приложил этот, судя по наблюдениям, тихий и отзывчивый ребенок, чтобы не пойти по военной стезе, а начать спасать жизни людей. Это свидетельствовало о том, что в Аньяне все еще есть что-то светлое и доброе.

Но не Светлая сторона и не речи джедаев толкали Кенни вперед, а понимание, что там его ждет не исчадие Тьмы, а ребенок. Ребенок, который никогда не знал своей матери, не имел беззаботного детства и в одиночку встречал каждый новый день, лишенный поддержки друзей, пусть даже таких странных, как беглые одаренные. Подросток не хотел, чтобы предрассудки и страх товарищей испортили эту встречу. Напугать, увезти непонятно куда, а потом лечить малыша от заикания... нет, не так он хотел спасти Аньяна от тирании. Это должна быть дружба с первого взгляда, совместные приключения плечом к плечу и, как итог, братание! Кенни поможет младшему товарищу вырасти достойным человеком и вместе они изменят Галактику к лучшему!

Тем более, Аньян, казалось, и не против. Предложил пройти на корабль, долечить Юи, которую Кенни считал старшей сестрой, а может даже кем-то большим, он сам еще не знал, и нормально поговорить за чашкой чая. Такой вариант выглядел гораздо привлекательнее, чем перестрелка, в которой могут пострадать Анна и крохотная малышка одаренная, с последующим похищением. Нет уж, Кенни все сделает правильно!

На этой оптимистичной ноте подросток ощутил, как проваливается в темноту и его подхватывают чьи-то руки...

Я с интересом наблюдал, как Анна пытается поддержать оседающего подростка. Уронит — не уронит? Кенни, растекаясь по стулу, усилиями девочки перестал крениться вбок, но начал съезжать вниз, в итоге оказавшись где-то под столом.

— Надеюсь, это было не слабительное со снотворным?!

В начале, когда я попросил Миту приготовить что-нибудь из ее фирменных напитков, Анна охотно поддержала шутку и хихикала в свою кружку, наблюдая, как наш гость залпом выпивает адскую смесь. Теперь затея не казалась ей столь удачной.

— Хм, — включаю рецепторы на языке, делаю осторожный глоток и проникаюсь уважением к своему брату. Пить такое залпом... так можно и вовсе без вкусовых ощущений остаться. Но штаны новообретенного родственника вне опасности.

— Не скажу, что, проснувшись, он будет чувствовать себя хорошо, но в целом это просто снотворное с примесью легких галлюциногенов.

И нам еще отчитываться перед Юи за очередную поломку. В кухонное оборудование кроме самых дорогих профессиональных моделей еще на стадии сборки закладывались ограничители, не позволяющие бодяжить в них не только боевые отравляющие вещества, но и просто вещества. Выяснилось, что Мита каким-то образом эти ограничители ломала и самые удачные из результатов своих экспериментов запоминала. Вбить в голову ребенка нормальную последовательность действий для приготовления всего, что сложнее воды, все еще не получилось.

— И зачем было с ним так резко?

— За нами хвост.

— О... тогда пусть лежит, а я на боевой пост.

— Мы с Митой за ним присмотрим.

— Этого-то я и боюсь...

Окинув нас подозрительным взглядом, Анна направилась к Лаоне. В принципе, для взлета нашему звездолету хватило бы и автопилота, но мирная зона за пределы Города Святых Грешников не распространялась, так что на случай появления потенциальных агрессоров кто-то должен был сидеть в рубке и на оружейной палубе. Хотя, какая тут оружейная палуба, вот у отца... Это было странно, но понимание того, что я никогда не буду обладать каким-нибудь огромным кораблем по причине того, что большую часть жизни он мне нафиг не нужен и будет болтаться в космосе без дела, наполняло мысли какой-то иррациональной грустью... Зато что-нибудь скоростное и малогабаритное из последних разработок можно будет захапать себе с чистой совестью! Нужно только правильным людям дать взятку...

Я придирчиво осмотрел брата в Силе и уложил на полу поудобнее. Ему и так не очень будет после пробуждения, не стоит добавлять к грядущим ощущениям еще и затекшие мышцы. Вопрос, кому первым демонстрировать трофей, не стоял — Вейдер мог убить Кенни быстрее, чем я сообщу о нашем родстве. Нет, конечно, можно было бы придумать тысяча и один способ предотвратить это, но только присутствие Палпатина гарантировало отсутствие негативных последствий от судьбоносного известия. В любом другом случае отец мог взбрыкнуть так, как мне и в голову не придет. Нет уж, обойдемся без сюрпризов.

Пока же стоило заняться приведением команды в боеспособное состояние. Оба пострадавших находились в медотсеке и, судя по характерным звукам, активно снижали процент принятого внутрь в организме народными средствами.

— ...Не всё так сладко в "Сладком королевстве".

— А тебя никто и не просил живать скатерть.

— Это были салфетки.

— И как на вкус?

— Буэ-э...

М-да, на дворе хрен знает какое тысячелетие, а два пальца в рот все еще работают... потому что протрезвляющие таблетки из-за разнообразия рас и способов закинуться больше похожи на универсальный антидот по составу и стоимости. Но тут ничего не поделаешь, если нам заказали вполне нормальные сладости, то себе взрослые ни в чем не отказывали. К тому же с одного шарика особого мороженного можно нализаться сильнее, чем с нескольких литров кореллианского виски, удивительно, что тащить до корабля пришлось одну Юи.

-Ну что, больные, как лечиться будем? В лоб или через задницу? — окидываю фронт работ взглядом, заставляя подопытных поежиться.

— А может не надо?

— Как это — не надо? Мне интересно! — как-то не доводилось выводить из организма наркотики такого уровня. Они отличались от природных ядов, как дикое животное, вылизываемое эволюцией в поисках оптимально функционального, от домашнего, превращенного бесконечными скрещиваниями и разумом селекционера в нечто абсолютно странное и противоестественное.

— Тогда ты пока Юи займись, все равно ее и лечить будешь... — Банарот ловко ускользнул из помещения. Не то, чтобы я пытался его задержать, но и мешать ситху красться вдоль стеночки не мешал — выглядело забавно. К тому же в его словах была доля истины — приоритет у раненного колена был выше.

* * *

Кто не рискует, тот не пьет шампанское, а кто рискует, тот пьет питательную смесь через трубочку, об этом Рина знала не понаслышке. Но как бы ей не хотелось учиться на ошибках пациентов, а не своих собственных, иногда следовало отгрызть лапу, угодившую в капкан, чтобы избежать встречи с охотниками. Вот только этой лапой являлся сын! Прежде чем уносить ноги, следовало выдернуть потенциального заложника из загребущих ручек "друзей". И, как это ни парадоксально, лучше всего на роль спасителя подходили органы правопорядка.

Благодаря знакомым из нужных кругов Эни имел все шансы не перепутать в обезьяннике бугра с шестеркой, отсутствие истового фанатизма не даст загреметь в застенки на лечение демократии головного мозга, а молодость и отсутствие серьезных прегрешений сойдут за смягчающие обстоятельство. Нет, можно нарваться на какого-нибудь ублюдка или маньяка... в любом месте и в любое время. Жить вообще вредно — от этого умирают, так что проще было подготовить сына к нужному развитию событий, чем пытаться дальше лавировать между джедаями, повстанцами и прочими ненадежными личностями. Правда, эти же ненадежные личности могли потрясти связями и вытащить Эни из лап закона, потому он должен был угодить в неприятности подальше от родного мира и прикормленных полицейских. С этой точки зрения отправка на секретное задание выглядела подарком судьбы...

Первые несколько дней после отлета сына Рина просто беспокоилась. Потом забеспокоились несколько оставшихся с ней якобы для моральной поддержки соглядатая и женщина поняла, что либо все получилось, либо она не уберегла своего ребенка и можно доставать список тех, кому нужно отомстить перед смертью. Самым противным во всей ситуации было то, что более осведомленные "друзья" не спешили просвещать сходящую от беспокойства мать. Если бы не успокоительное, она наверняка сделала бы какую-нибудь глупость, выдала себя или накинулась на очередного заглянувшего на чашку спирта наблюдателя, чтобы отстрелить ему самое наблюдательное место, но непоправимое не произошло.

А ночью ей на терминал пришло сообщение. Эни писал, что с ним все в порядке, только из-за погони он не успел забежать за своими сумками, так что мама зря паковала ему столько носков, рубашек, лекарств и презервативов. Пирожки, судя по тому, что о них в послании не упоминалось, были съедены. В остальном сын утверждал, что жив, сыт, цел и почти женат, а корабль, на котором он находится, вышел из гипера только ради отправки сообщения и вскоре опять туда уйдет. В ближайшие несколько дней за Эни можно было не тревожиться, зато для этого нашлось немало других причин. Настало время собрать жопу в горсть и наконец сделать ноги.

На любой планете имелись злачные места, где свободно перемещаться могли только те девушки, у которых была крыша (во всех смыслах), или крышу которых давно снесло еще в бурной молодости. В противном случае даже увешанную бластерами пиратку мог настигнуть дротик работорговца со снотворным. К счастью, Рина относилась к обеим категориям, криминальные элементы были впечатлены тем, что может сделать опытный хирург с человеком буквально с помощью скальпеля, иголки и нитки, так что никто не мешал ей прятать все, нужное для побега, на территории убийц и наемников. В итоге основной проблемой для женщины являлся прикрепленный джедаями хвост... и дуло бластера, прижавшееся к виску. В прочем, по сути это одни и те же люди.

— Ай-яй-яй, Рина, вы же умная женщина! Почему же мне кажется, что сейчас вы собрались сделать глупость?

— Нельзя обвинять женщину в глупости. Возможно, она просто влюблена.

Рина молча скосила глаза и убедилась, что ее нагнали именно те, кто нужно. Твилечка и человек не бросались в глаза, но обострившейся в последние дни паранойе успели примелькаться.

— На собственном опыте говоришь?

— Смотрю на тебя и учусь на чужих ошибках.

— Я вообще-то мужик.

— Да-да, конечно, как это я не заметила?

— Да вы оба — шерсть на мошонке эвока, — фыркнула Рина, вклинившись в перепалку. Она не знала, следит за ней кто-то более профессиональный, или на таинственное задание выгребли все более-менее нормальные кадры, но цирк можно и по голонету посмотреть.

— Хм, очевидно, док знает толк в мошонках эвоков... думаю, СИБовцы это оценят.

— СИБовцы? — а вот это уже было интересно.

— Ага, — наемница подошла к Рине вплотную и, заглянув в лицо, ехидно улыбнулась, — Представляешь, совершившие покушение на жизнь сына Главнокомандующего джедаи отправятся на доклад к начальству, не до конца стряхнув хвост! Даже интересно, Вейдер сразу расстреляет планету с орбиты или сначала лично переловит и запытает всех подозреваемых?

— Ну, и зачем все было рассказывать? Ты точно не влюблена? — наемник явно отвлекся и даже немного отвел бластер от виска Рины.

— Ох, как галантно ты обозвал меня дурой... все равно нам ее убивать, так хоть помучаем перед смертью.

— Спасибо, — женщина сделала едва заметное движение кистью, — Но лучше когда-нибудь никогда!

Рина развернулась вокруг своей оси, попутно убирая голову с линии огня и подбивая плечом руку с бластером. Военный инъектор, предназначенный для экстренного ввода лекарств вслепую, легко пробил броню наемника и одарил его жуткой смесью общедоступных медикаментов. Наемница падает от прилетевшего сбоку выстрела бластера.

— Стареешь, док. Раньше бы двоих завалила.

Женщина перезарядила свою смертоносную машинку, которую вообще-то по окончании службы требовалось сдать, и, улыбнувшись, повернулась к тому, кого занятые разговором наемники не заметили. В их оправдание стоит сказать, что ее старый друг и товарищ Крит был не совсем профаном в этом деле, бывший снайпер, все-таки, да еще и с любимым стволом в обнимку.

— Не хотела тратить заряды. Слышал, что они тут рассказывали?

— Ага. Чистосердечное признание облегчает совесть, но удлиняет срок.

— Вот-вот. А у нас даже пленников нет, только трупы.

— Таких в плен брать — только позориться...

Хорошая физическая форма позволяла Рине и Криту, не сбивая дыхание, переговариваться на бегу, так что до нужного корабля они добрались, успев обсудить примерный план действий. Выход на орбиту тоже прошел штатно... а потом вокруг планеты начали выходить из гипера ИЗРы с группой сопровождения, с ходу вырубая импульсными пушками все корабли подряд.

— Ты видишь то же, что и я? — Крит нервно осмотрел выстраивающиеся для блокады космического пространства корабли. Он уже и забыл, как это отвратительно — дрейфовать в корабле с отключенной электроникой.

— Вокруг нас летают большие задницы?

— В точку.

Они не успели.

Рита не сомневалась, что у попытавшихся обидеть любимую деточку Вейдер порвет пасть и ещё кое-что, и в целом понимала отца-одиночку. Ее рано или поздно найдут и допросят, а Эни получит повод мстить не за какого-то абстрактного отца, а за вполне любимую вырастившую его мать. Чтобы этого не допустить, следовало выжить...

* * *

В последнее время Императора все раздражало, и тупые подданные, и слишком умные подчиненные (еще неизвестно, кто хуже), и кучи документов, каким-то образом попадающие в его кабинет. Спрашивается, зачем нужен Сенат, если петиции от планет и секторов вынужден разбирать глава государства? Но политическая песочница, в которой так любят пересыпать из пустого в порожнее, строить замки из песка и лепить куличики вместо того, чтобы работать, раздражала ситха всегда и на любом расстоянии, так что ощущение было почти привычным. А вот разведка в последнее время вроде как и знала все и обо всех, но изложение Армандом того, какое именно "все" и о каких именно "всех", явно говорило о том, что что-то упущено. Не то, чтобы ситуация была новой, разведка для того и нужна, чтобы находить то, что скрыто, но в последнее время ожидание Императора тоже раздражало.

Стоить отметить, что масла в огонь недовольства ситха добавляла сама Сила. Еще не крик интуиции, но уже не мирное молчание, ее тихий шепот постоянно кружил на краю сознания, не давая к себе прислушаться. Нужно обладать большим опытом выживания, чтобы уметь превращать мутные ощущения и предчувствия в сформулированные гипотезы, но конкретно в этом случае не раз проверенные жизнью приемы не давали результатов. Оставалось ждать и надеяться. Ждать прибытия своего джедая, чуткого к велениям Силы, и надеяться, что ничего непоправимого из-за задержки не произойдет.

Пока же имелась редкая минутка отдыха, которую можно было посвятить чашке своего любимого чая и развлекательному чтению — докладу Аньяна. Юный одаренный весьма последовательно выпутывался из одних мелких неприятностей (в сравнении с похождениями Энакина в войну Клонов, так и вовсе недоразумений) сразу же вляпываясь в другие, но все еще умудрялся справляться самостоятельно. Наблюдение за этим процессом было одновременно увлекательно и настораживающе, эксперимент явно выходил из-под контроля. Правда, роняя вожжи, ситх все еще был уверен, что никто их не подобрал. Если говорить объективно, в отличие от большинства джедаев республики, Аньян не желал служить Ордену или кому-либо из бывших светлых, в отличие от Вейдера и многих инквизиторов, не желал их и убивать. Истинный джедай просто плевать хотел на своих потенциальных коллег и их покровителей. Попытки последних его спровоцировать выглядели немой комедией. В итоге ситх не мог определиться, стоит ли что-нибудь предпринимать или нет? Возможно, ответ на этот вопрос будет в последнем докладе.

Палпатин откинулся на спинку удобного кресла и взял в руки чашку. После первого глотка он подумал, что жизнь не такая уж плохая штука. После второго — что, пожалуй, можно устроить себе небольшой отпуск, раз уж абсолютная власть стала столь утомительной. После третьего он потянулся за докладом и приготовился вдумчиво изучать последние новости. Четвертым глотком ситх подавился.

— Теперь три штуки стало, — пробормотал Сидиус, потерев переносицу, — и в лаборатории еще две...

Стоило отвлечься от экспериментов по разведению Скайуокеров, как те начали плодиться самостоятельно не иначе, чем велением Силы. Хотелось бы иметь возможность в будущем предугадывать подобные сюрпризы — тронутая мидихлорианами семейка вполне могла начать размножаться почкованием или передаваться воздушно-капельным путем. Но, увы, на то они и сюрпризы, чтобы их нельзя было предугадать. Отложив датапад, ситх прислушался к Силе и сам себе кивнул. Верного выбора нет, есть просто путь, который быстро или медленно приведет к цели. Момент единения с миром и ощущения собственной свободы подпортила кольнувшая вновь тревога, потому рука потянулась к коммуникатору чуть более резко, чем обычно.

— Лорд Вейдер.

— Да, мастер?

— Чем занят?

— Воспитательным процессом, — ученик был мрачнее обычного, но жаловаться себе не позволил. В прочем, Палпатину этого и не требовалось для понимания ситуации.

— Иными словами, понапрасну теряешь время?

— В некотором роде...

— Хорошо. Иди, съешь пару повстанцев на завтрак, или что ты там делаешь по утрам, чтобы поднять себе настроение, и прекращай мешать дознавателям. Ты нужен мне на Биссе как можно скорее.

— Слушаюсь, — проекция коленопреклонной фигуры исчезла.

Слушается он, как же. Это ж надо было додуматься телекинезом заворачивать организаторов покушения в металлические листы, оторванные от обшивки звездолетов, каров, зданий и всего, что под руку попадется? Оказалось, что найти всех причастных Вейдер хочет сильнее, чем поубивать тех, кто уже пойман. И все бы хорошо, но обуреваемый нехарактерным желанием ситх, как обычно вырвавшись далеко вперед, обнаружил, что не носит с собой парализаторы, станнеры и прочее не смертельное оружие. А ведь плененных таким образом до сих пор всех не достали, что изрядно тормозит следствие...

Кстати, а не о грядущем ли предательстве ученика предупреждает чутье? Сначала он перестанет убивать даже явно бесполезных для допроса виновных, потом начнет брать в плен джедаев, а там и до совсем грязных приемов вроде дипломатии дойдет. Не дай Сила, политикой займется, почувствует вкус настоящей власти... это будет опасно, очень опасно. Для его же здоровья лучше, чтобы он продолжил играть в своих солдатиков...

На фоне тревожных изменений в поведении ученика потеря контроля над джедаем уже не кажется такой безобидной. Если раньше Аньян гарантированно поддерживал старшего ситха, то теперь может занять нейтральную позицию, а то и вспомнить о кровном родстве... Палпатин скривился от понимания того, что день, а то и не один, окончательно испорчен. Мысли о возможном предательстве двух столь опасных и непредсказуемых фигур, возможно решивших стать игроками, будут преследовать его круглые сутки, отравляя своими миазмами любые решения, прошлые или будущие... Особенно прошлые... Слишком широкие полномочия выданы Вейдеру, слишком свободный доступ в библиотеку о техниках Силы у Аньяна, слишком хорошая подготовка и ментальная защита у обоих подопечных...

Два инструмента, нарочито узкоспециализированные с искусственными ограничениями и изъянами (нет пределов совершенству), они были опасны и в то же время незаменимы. Пока незаменимы. Если этот мальчик, Энникентий, покажет хорошие результаты, стоит добавить в свою коллекцию Скайуокеров еще один инструмент. Инструмент для ликвидации других Скайуокеров...

В том, что тронутая Силой семейка может опять увеличиться, Палпатин уже не сомневался.

* * *

В последнее время Вейдера все раздражало. Если раньше он краем глаза следил только за разработками истребителей, прикрывая глаза, чтобы не видеть чертежей чего-то более крупного, вызывающего ярость одним своим видом, то теперь пришлось обратить внимание еще и на малые исследовательские суда. Все-таки терять сына, которому и достанется одна из моделей в личное пользование, только из-за того, что кто-то из чиновников решил нагреть руки на госзаказе, было бы глупо. Увы, судя по всему, планы кораблей техники выкакали, предварительно съев, вестимо. Нет, ситх и раньше об этом подозревал, но с каждым днем делать вид, что не знает этих людей и не может дотянуться до них удушением, становилось все сложнее. Опытные специалисты, будто нарочно, ошибались редко, зато фатально...

Когда собеседник вас не понимает, надо лишь встряхнуть его и повторить громче. Когда это не помогает, нужно попробовать говорить на языке собеседника. Увы, заочно выучившись на инженера и техника, Вейдер так и не стал ближе к народу, просто теперь "длинные штуковины" и "хвостатые таблетки" превратились во вполне приличные стрингеры или транспондеры. Хотелось нагрянуть на верфи и навести там порядок, устроив филиал армии. Увы, ситх, глядя правде в глаза (правда плакала и сопротивлялась), мог с уверенностью сказать, что такое не потянет. То есть потянет, но задолбается знатно. И получится у него филиал кладбища, скорее всего.

На фоне разработчиков кораблей, чья работа иногда больше походила на вражескую диверсию, редкие дезертиры выглядели досадным недоразумением. Хочешь из армии уйти — Силы ради, вот только оружие отдай. Если бы знакомые модели еще не списанного вооружения не оказывались в руках истребляемых, Вейдер вообще не обратил бы внимания на такое явление — рекрутов в Империи было достаточно. Тем не менее, на данный момент это его раздражало, пусть и несколько меньше, чем борьба со всякими повстанческими организациями. Главнокомандующий, разумеется, выигрывал эту войну. И делал это ежегодно, только без особой пользы. Пока был хоть один дурак, готовый бороться, дело республики не проиграно. Если учесть, что глупость была не только бесконечна, но еще и увеличивалась с ростом численности населения, безработица ситху не грозила даже с учетом совершенствования оружия массового поражения.

Но все это было лишь мелкими песчинками в ботинке повседневности, истинной причиной того, что некоторая часть флота стала экстрасенсами в надежде найти способ укротить мятежного полтергейста... ну, или хотя бы вернуть настроение милорда на ту планку, которую раньше считали ужасной, стала банальная чесотка. Все познается в сравнении, если раньше Вейдер походил на древнего бога, спустившегося карать неугодных, то теперь, доведенный постоянным зудом в районе спины до неистовства, он даже дроидов угнетал своим присутствием. Живые же чувствовали себя так, будто Судный день уже настал и решение будет явно не в их пользу. В итоге к инциденту с покушением на сына Главнокомандующего традиционные распри между пилотами и штурмовиками были забыты — люди дружно лезли на стены и единодушно желали сойти с корабля, пусть даже за шлюзами и иллюминаторами их ждал вакуум, а уж на блокаду и штурм планеты и вовсе отправлялись со слезами счастья на глазах. На этот раз Вейдер сильно обогнал основные силы военных не только потому, что быстро бегал и перехватывал ракеты телекинезом, но и потому, что подчиненные под благовидными предлогами бежали в другую сторону.

Кстати, поведение окружающих ситха тоже раздражали, от чего он еще сильнее давил всем на мозги своим присутствием. Он даже пожалел, что не уточнил у Аньяна, кого именно распидарасит при потере концентрации. Если в самом начале приходилось прилагать усилия для поддержки на лечебных узоров, то теперь на фоне борьбы с деструктивными наклонностями задача казалась элементарной. Вот не сорваться и прибить адьютанта... Это только в детских сказках, люди, повстречавшие кровожадных чудовищ (на свой счет ситх не обманывался), уходят от них живыми, а в реальности не выживает никто. Хорошие адьютанты на дороге не валяются, да и не факт, что, почуяв кровь, он сможет остановиться... не то, чтобы Вейдер так уж ценил свою команду, но Сидиус исключительно в воспитательных целях заставит ученика набирать новый штат самостоятельно (все несколько тысяч человек), чтобы тот очередной раз ощутил, что сила решает не все, и в следующий раз был аккуратнее.

К сожалению, до встречи с Аньяном улучшить ситуацию не представлялось возможным. Если бы дроиды могли заменить живых врачей, профессия последних просто перестала бы существовать — Галактика без задней мысли избавлялась от того, что считала рудиментом. Судя по результатам, и без передней тоже. Но пока, слава Силе, опыт разума и чуткие пальцы уделывали самые современные сканеры и программы с большим отрывом, и даже технический гений Вейдера, чей случай целиком находился в ведомстве врачей, не смог преодолеть досадное препятствие. Поиски собственного хирурга тоже были делом не быстрым, военные специалисты нужной квалификации (до которой большинству корабельных медиков было далеко) не только имели покровителей, но и могли взбрыкнуть, привыкнув ходить по самому краю (штопать ситха было делом хлопотным и неблагодарным), а гражданские от такого пациента начали бы болеть и чахнуть вопреки регулярным поливам деньгами — нервишки. Оставалось только терпеть и срывать недовольство на пленных...

Взгляд зацепился за протокол очередного допроса. Рина Гатинг. Хирург. Лейтенант в отставке. Квалификация 3S/97.

Голова стала пустой и гулкой — желание избавиться от чесотки стало невыносимым, и плевать, что подпускать чужого к своему здоровью опасно. Здравый смысл подсказал, что с нынешней концентрацией Темной Стороны в теле выстрелы от него будут чуть ли не отскакивать, так что опасности для жизни нет в любом случае. Тем не менее стоило ознакомится хотя бы с анкетным листком, чтобы убедиться, что это именно дар Силы, а не ее шутка.

Женщина оказалась весьма опытна в своей профессии и, судя по списку мест службы, представляла себе последствия не только обычного допроса, но и работы одаренных в деле добычи информации, а потому рассказала даже то, о чем ее не спросили, заработав статус "условно-опасна, возможна перевербовка". То, что она оказалась "ничейной", тоже прояснилось — женщин на серьезную службу и так брали неохотно, а уж рожавшую... мало того, что нужно время на восстановление формы, так она еще и во вкус войти может. И что, что говорит, что не планирует еще одного ребенка? Даже соответствующий пункт в договоре найма не мог гарантировать отсутствие сюрпризов. Пусть ситуация в различных культурах и даже отрядах разнилась, большинство предпочитало не рисковать.

Но Вейдера никогда особо не волновали общепринятые рамки, а уж в теперешнем взвинченном состоянии ему и сам Сидиус был не брат! Потому, не утруждая себя дальнейшим изучением информации, ситх устремился к потенциальной спасительнице. Пусть только снимет зуд, а там и прирезать можно, если ее сотрудничество со следствием окажется всего лишь уловкой... или за излишнюю осведомленность о его здоровье. Да и разве нужна причина для убийства?

* * *

В последнее время меня все вокруг раздражало. И дело было отнюдь не в проповедях Энникентия, упорно агитировавшего за джедаев и республику, в смысле, за мир и равенство. Не спорю, кто-то хорошо поработал над его речью — подросток знал много красивых оборотов, говорил с огоньком и верил в свою правоту. Но не было пока в нем некой ожесточенности и бескомпромиссности, которую политики прикрывали взаимными уступками, на которые якобы охотно шли. Там, где большинство взрослых, с которыми я шапочно знаком, согласились бы на союз, но продолжили бы втихаря гнуть свою линию, Эни достаточно легко отступился, удовлетворившись моим обещанием обдумать его слова. Пожалуй, если бы я задумывался над поднимаемыми им вопросами, то даже переубедил бы этого горе-агитатора, но, увы, все, что являлось отступлением от законов природы, виделось мне чужеродной надстройкой сомнительной эффективности. Своды законов лишь увеличивались, но сквозь них по-прежнему прорывались первобытные право сильного и естественный отбор...

И мог бы я с чистой совестью забить на вопрос, что кошернее, Республика или Империя, джедаи или ситхи, чай или кофе (споры по последнему вопросу на корабле были не шуточные), если бы не Палпатин, который обязательно все узнает и придет интересоваться моим мнением. А отбрехаться, как с Силой, что, мол, для меня без разницы, не удастся, хотя так оно и есть. К своему детищу Император относился с трепетом, как Горлум к кольцу Всевластия, вроде вещь спорной полезности и проблем от нее, но пальцы отчего-то разжиматься не хотят. В итоге даже предположить не могу, какой ответ устроит старого ситха, надо же и похвалить его детище, и собственнические инстинкты не побеспокоить. А то подумает, что мне сильно его Империя нравится, и пристукнет конкурента...

Вот тут-то и начиналось то, что меня дико раздражало. Тема была серьезной, можно даже сказать, жизненно важной, обдумывать ее требовалось в тишине и спокойствии... а Эни оказался изрядным бабником. По крайней мере, именно так искаженное джедайское восприятие интерпретировало его поведение. Если мое тело лишь начинало изредка напоминать, что я все же существо не бесполое, то Эни кидало из гормонального ада в гормональный рай и обратно. Днем он ухлестывал за всей командой Розовой Нексу, хотя к Лаоне даже Банарот подкатывать опасался, ночью его посещали эротические сновидения, от чего в Силе корабль заполнили вполне конкретные флюиды, которые я, впервые оказавшись в близком контакте с озабоченным (и одаренным в придачу) подростком, без определенных усилий игнорировать не мог.

Нет, понятно, что когда у меня была свита, входящие в ее состав вели отнюдь не аскетичный образ жизни. Но, во-первых, это были пресытившиеся удовольствиями отбросы, которые принимали на грудь, чтобы заснуть, женщин, чтобы проснуться, и наркотики, потому что это вкусно и весело. Во-вторых, похоть накатывала на них волнами, а не преследовала постоянно навязчивыми идеями. И сделать ничего нельзя — идеи были непроизвольными и периодически доставляли неудобства самому источнику моего раздражения. В особо напряженные моменты ночных страстей я в серьез подумывал, не разбудить ли брата каким-нибудь особым боевым приемом, удушением подушкой, к примеру.

Топлива в какофонию слишком ярких и хаотичных чувств прибавляли сами девушки, даже если они еще вообще-то девочки. Анне Энникентий подарил домашнего любимца — карликового пушистика, правда, заспиртованного, зато своими руками мариновал и нахваливал ее готовку. Юи помогал носить инструменты, предварительно хитрым образом сломав ремонтных дроидов Силой (чувствуется опыт) и тоже активно действовал на уши. С Митас он по понятным причинам не заигрывал, а просто играл и кормил конфетами, от чего малышка дулась и активно пыталась заколдовать своего принц (зря я ей про куклу Вуду рассказал, может ведь и получиться). Лаона же игнорировала самого мелкого, снисходительно слушая явно откуда-то стащенные комплименты, однако ее равнодушие не мешало трем остальным особям ревновать и строить планы мести. Рядом с окучиваемым конкурентом цветником крутился Банарот, который тоже хотел "попробовать пирог по новому рецепту" или "подержать стремянку" (судя по лицу держателя, вид открывался...). Ситх не обладал подвешенным языком, зато имел боевой опыт и мог лечить запоры взглядом. Ситуация накалялась...

Настоящий Скайуокер должен сделать в жизни три вещи: взорвать станцию, потерять руку и перевернуть Галактику. Не знаю, как насчет Галактики, Эни не выглядел идеалистом, который зальёт полсектора кровью ни во имя добра, ни во имя чего-нибудь еще. Хотя, возможно тут дело в том, что Скайуокеры на полсектора не размениваются, и он действительно решил чуток подрасти, чтобы уж точно сил на Галактику хватило? Но это дела далекого будущего, до которого он может еще не дожить. Пока же все шло к потере руки. Юи наконец сообразила, что ремонтных дроидов ломала отнюдь не Митас, как она сначала думала, и отхлестала хитрожопого кавалера букетом по морде. Моя подопечная как раз была рядом и так смеялась и хлопала в ладоши от восторга, что вывихнула ногу. Вот уж кто сам убьется и вокруг всех убьет...

Лаона отреагировала на происшествие не менее резко, но в негативном ключе — цветы были контрабандными и не только дорогими, но и спрятанными в тайнике, о которым Эни вообще-то знать не должен был. Но парень оказался веселым, что лежит правильно всегда с радостью положит плохо, так что ждет его награда за такие выкрутасы. Подозреваемый был отведен в капитанскую каюту и быстро сдал подельницу — Анна-то думала, что он сопрет цветы для нее. Влетело всем. Не самую унылую обстановку Розовой Нексу оживили дети (Юи в том числе), красиво расставленные по углам и связанные весьма любопытным и неприятным для связываемых способом. Я бы даже сказал, садистским способом.

Мы с Банаротом, который дальше хмурых взглядов и пиханий плечом уйти не успел, пили воду и любовались композицией. Увы, умиротворение пока возвращаться не спешило.

— Знаешь, — ситх попытался закинуть ноги на стол, но вспомнил, что Лаона нынче не в духе, и передумал, — По-моему мы в итоге пропустили все веселье.

Кому веселье, а кому и головная боль на весь полет. Хорошо, до Бисса пару часов осталось.

— Ты в некотором роде прав. Но эта компания слишком самодостаточна, чтобы принимать еще и таких участников, как мы. К тому же цирк вроде как окончен.

— Надейся, наивный джедайский парень. На сколько я понял, оба самых проблемных с тобой останутся.

— Скорее всего, — если с ними не произойдет очень несчастный случай.

— Рыдать будешь?

— Безутешно, — в моем голосе прорезался сарказм — ответ на не заданный вопрос Палпатина не был сформулирован даже на треть.

— Верю. Учитывая, перед кем ты отчитываешься, без смазки тут не обойтись... и крема.

Ну, смазка — это понятно, устойчивое выражение. А вот последнее уточнение меня озадачило.

— А клей зачем?

— Тебя ж малая просила достать, чтобы "склеить разбитое сердце Энички".

— Блин, точно...

И попробуй теперь объяснить Митас, что разбитое сердце — это метафора, и принц не влюбится в нее, если она склеит ему сердце. Кстати, надо Энникентия предупредить о нездоровых наклонностях малышки, с нее станется пробраться ночью в его каюту и вырезать нужный орган, чтобы удостовериться, что он не разбит...

* * *

Палпатин замер на троне, мыслями больше находясь в Силе, чем в реальном мире. Энергетика Бисса басовито гудела, поддерживая своего повелителя. До полноценного личного бастиона планете было далеко, но имеющийся уровень резонанса уже даровал определенное преимущество. Ситх старался не накручивать себя. Личная встреча даст ответы на большую часть вопросов, но встревоженный разум, поддавшись эмоциям, может обмануться, перепутав предателей и союзников. А Скайуокеров пока не так много, чтобы ими разбрасываться.

Первым на орбиту прибыл Аньян. В нем ощущались неуверенность и волнение. Учитывая обычную непрошибаемость джедая, это должно быть что-то серьезное, но вряд ли именно предательство. Раз приняв решение, эксперимент уже не переживал, правильно поступает или нет, а вот философские вопросы из разряда "в чем смысл жизни?" или "что есть судьба?" вводили его в ступор и вялотекущую истерику. Правда, в картину размышлений над тайнами бытия не вписывались некие упорядоченные элементы в Силе — явно какая-то техника, которую пытаются скрыть. Если бы не опыт и долгие наблюдения за объектом, Палпатин и не заметил бы ничего, но он заметил и теперь терзался вопросом, что же это может быть? Ах, как опрометчиво он когда-то открыл Аньяну свободный доступ к части своей библиотеки! Теперь даже не угадаешь, плетет джедай что-то атакующее, щит или вовсе делает упражнение на концентрацию — размытая аура искажала черты будущей техники, делая идентификацию невозможной...

Ответ на грядущий вопрос, что лучше, республика или империя, устраивающий Палпатина, я условно придумал — все зависит от стоящих у власти, а не от самого государственного строя. Вроде и польщу, и не совру, так что может и пронесет. Однако, пути отступления стоит подготовить, как говорится, у Темных Лордов тяжелый характер, но это не их проблемы. А в тронном зале на Биссе, как рассказывал мне отец, окон нет, просто так не смоешься. И двери там наверняка монументальные с множеством запирающих механизмов. К тому же там может оказаться еще и Вейдер, недовольство которого до меня доносится которую неделю. Два Темных Лорда в запертом помещении после долгой разлуки и я между ними... тут даже логика предсказывала грядущие неприятности, а уж как надрывалась Сила!

Надеяться на удачу не стоило, потому я уже который час плел техники, которые будут способствовать моему побегу из потенциально опасного места.

Вейдеру чувствовал небольшое, можно сказать, едва заметное облегчение. Женщина сполна заплатила за свою бесполезность — чесотка уходила корнями в Силу и усилиям простой смертной не поддавалась. Зато ее можно было спокойно отправить в лазарет с травмами и увечьями, хоть чуть-чуть сбросив накопившееся напряжение. Аньян уже ощущался в Силе, не как нечто далекое, а как вполне конкретный объект на орбите планеты. Очень желанный объект, который хотелось догнать и уволочь в медицинский бокс — пусть разбирается, что натворил. НЕМЕДЛЕННО!

К сожалению, максимально быстрому воссоединению с потомком мешала одна немаловажная деталь — вызов Учителя. Однако, Вейдер был в том состоянии, когда вид любого Темного Лорда (даже собственное отражение в отражающих поверхностях) вызывает непреодолимое желание врезать. Грядущие последствия же от этого действия на фоне чесотки кажутся не крупными неприятностями, а незначительными недоразумениями.

Младший ситх был решительно настроен прервать грядущее словоблудие, так любимое Сидиусом, любыми доступными средствами, но для начала, как ни странно, хотел попробовать для этого доброе слово. Ну, насколько добрыми могут быть слова у того, кого тянет ругаться матом. Кстати, сына стоило по связи предупредить о грядущем сеансе лечения, иначе опять уйдет куда-нибудь, хрен найдешь потом. Да и тревожно как-то...

Сидиус настороженно осматривал Вейдера в Силе. Тот был взвинчен и любил мир больше, чем обычно. Более того, присутствие Аньяна, раньше действующее на него в некоторой мере отрезвляюще, на этот раз лишь усилило агрессию. Что-то тут не так...

Будто в подтверждение нехороших подозрений, протянутая между отцом и сыном связь завибрировала от количества передаваемой по ней информации. И главное демонстративно так! Знают же, как его это злит! Ощущать себя лишним, бессильно наблюдать со стороны, как его воспитанники обмениваются наверняка важной информации и не иметь возможности войти в этот странный дуэт даже ведомым, не говоря уже о ведущем. Да где бы они были без его покровительства?! Один стал бы героем посмертно, второй и вовсе не родился бы! Но все заслуги Палпатина, прошлые и будущие, не значили ничего — эту связь между родственниками рождала Сила, и старый ситх мог лишь скрипеть зубами, довольствуясь ролью простого наблюдателя. Он! Император!!!

Конечно, довольно просто было делать вид, что его все устраивает, самоконтроль и актерское мастерство позволяли делать и не такое. Тем более, тогда он как раз растил еще одну свою Руку и подправить программу было достаточно просто. Эксперимент вышел довольно интересным и сейчас напряженно сопел в тайной нише, прислушиваясь к мыслям и эмоциям своего Повелителя... Ну-ну, девочка, успокойся, твое усердие весьма радует, однако мои ученики могут что-нибудь заподозрить...

Дарт Сидиус откинулся на спинку трона и едва заметно улыбнулся, прищурив янтарные глаза. Как бы не повернулась ситуация, у него в любом случае будет как минимум один союзник...

Пакет информации от Вейдера едва не кувыркнул меня с трапа Розовой Нексу. Слишком много в него было вложено Силы, слишком много эмоций... слишком много "слишком". Обычно наше общение по узам для посторонних едва заметно, тут же аж волна пошла по пространству. И все это ради такого мизера полезной информации, что иные названия кораблей длиннее. "Чешется -немедленно-чешется". Я так озадачился, что даже волноваться забыл и потянулся к отцу, чтобы глянуть, что там такое. Однако, расстояние было слишком большим, да и сама планета активно мешала чужим воздействиям. Палпатин явно накачивал Бисс своей Силой, так что стоит внести корректировки в готовящуюся технику для побега с учетом возможных помех.

Ну, диагностика Вейдера подождет до непосредственного контакта, а вот Сидиуса стоило осмотреть уже сейчас. Что-то в нем было не так... Сильно не так... Я пристально разглядывал того, от кого большую часть времени зависит мое благополучие, пытаясь найти источник своей тревоги. Объект пристального внимания был недоволен, но пока терпел. Эх, его бы в тактильном контакте пощупать, тогда сканирование глубже выходит... но если к взглядам такая публичная личность, как Император, давно привыкла, то за вторжение в личное пространство мне явно грозили нехилые репрессии. Придется обходиться тем, что есть.

Палпатин не раз говорил Вейдеру после очередной выходки Аньяна, что джедай ничего не делает просто так. Другой вопрос, что из-за различий в восприятии мира не всегда удавалось отследить последствия тех или иных странных действий, но наивно было бы думать, что лишенный лени и многих других качеств существ из плоти и крови, мешающих жить даже некоторым ситхам, Аньян не способен добиться желаемого. Просто хотел он не так уж много, особенно по меркам ситхов, и не так уж часто, чтобы это доставляло хоть какие-то неудобства.

Однако, недооценивать собственного ученика тоже не следовало, он вполне мог найти способ внушить джедаю собственные желания, хотя бы и воспользовавшись той самой связью. Почему нет? Пусть Вейдер был гораздо менее деятелен, чем Энакин, не к ночи будь помянут, но мыслил он иными категориями. Семья? Репутация? Друзья? Мир? Пф! Не нужно путать теплое с мягким, а джедая с ситхом. Темная Сторона почти не меняла личность, просто заниматься саморазрушением было увлекательно, и не каждый мог самостоятельно остановиться, обычно к человеческому облику ученика возвращал учитель и совсем не печеньками. Но вот приоритеты... приоритеты могли меняться, смещалась система ценностей, переосмысливалась прожитая жизнь... короче, происходило то же, что и после почти любого жизненного потрясения, разбивающего понятный и простой мир на хаос осколков, с любым разумным, способным испытывать эмоции. Просто у форсюзеров это иногда происходило с грохотом и фейерверками.

Мир имел дурную привычку переворачиваться с ног на голову не раз и не два, смена сторон Силы происходила гораздо реже, а вот предательство случалось гораздо чаще, чем хотелось бы. Потому Палпатин держал Аньяна в поле зрения и ожидал прибытия последнего подозреваемого.

Вейдер почти бежал по направлению к месту встречи. Там его ждал Аньян. Ну, и еще Палпатин. Усилием воли ситх заставил себя не вырывать створки дверей телекинезом, а всего лишь распахнуть их толчком Силы. Несколько торопливых шагов, привычное преклонение колена и кивок вместо приветствия.

— Мастер, отложим беседу на пару часов?

За пару часов Аньян наверняка успеет что-нибудь сделать...

Палпатин с неприятным удивлением наблюдал за своим учеником. Пожалуй, только Скайуокер мог превратить жест почтения и покорности в фарс, притом одним движением, молча, не переменившись в Силе. И это он еще мимики лишен из-за костюма! Стать на одно колено с видом "Да подавись ты, у меня все равно ноги железные", это нужно уметь. И еще сметь что-то требовать после такого приветствия, какая наглость!

— Нет, — давненько он не воспитывал своего ученика. Самое время напомнить ему, чем карается неповиновение...

— Что?! — Вейдер явно не настроен был вести долгие переговоры. Тем лучше, воспитательный момент сильнее запомнится.

Палпатин ощутил, как жажда убийства младшего ситха, до сих пор бушующая в пространстве Силы, затвердела и направилась на него, но не шевельнулся. Лишь в груди разлилось предвкушение — доказывать свое превосходство над другими было невыразимо приятно. Да и джедаю будет полезно понаблюдать за схваткой Лордов, а может и принять участие... Холодный разум расчетливо оценивал будущих противников, прикидывая, куда лучше ударить, чтобы воспитательный эффект был более наглядным.

Трое понимали, что схватки не избежать, и не собирались сдерживаться. Сила бурлила и искажалась, грозя вот-вот прорваться в реальность смертоносными техниками, но пока еще хранила хрупкое равновесие. Пока никто не сделает первый шаг...

Аньян едва заметно присел.

Вейдер напрягся, готовясь в любой момент вскочить.

Палпатин сжал подлокотники трона, ожидая первого шага толи заговорщиков, толи зарвавшихся подчиненных.

Уловив настрой своего Повелителя, но не верно истолковав его замыслы, Мара выскочила из открывшейся в стене ниши с мечом наперевес и на миг замерла. Приказа, кого атаковать, не поступало, и подсознание адептки Темной Стороны выбрало прежде, чем кто-то успел среагировать.

Девочка бросилась на Аньяна...

* * *

Энникентий никому не признался бы в этом, но в глубине души считал себя очень взрослым. Вернее, взрослым он себя ощутил, когда ему доверили очень важную миссию по вербовке аж сына Главнокомандующего. А сейчас он считал себя еще и очень умным, ведь самовольно измененный план не привел к краху, наоборот, все было так, как и представлял себе юный повстанец! А то, что Сила подает тревожные сигналы... сознание, занятое самолюбованием и додумыванием недостающих деталей придуманного мира, не желало отвлекаться по пустякам.

Аньян ожидаемо оказался тихим не по годам серьезным — явный признак перенесенных испытаний и ужасов, как говорила мама, приводя в пример выросших на улице, а потому слишком рано повзрослевших детей. Но в нем еще был свет! Аньян не отверг сходу чужую точку зрения, а, Эни уверен, действительно обдумывал поступившую информацию с той же основательностью, с которой подходил к любому делу. И по первому же зову Палпатина бросил свои дела... что было неприятно, но не неожиданно. То, что воспитывающие ребенка ситхи были тиранами и угнетали любое инакомыслие, было и гунгану понятно.

Банарот был классическим злобным Инквизитором, вспыльчивым, напористым и вечно мешающимся под ногами у благородного героя, спасающего мир. Ведь ясно же, что отконвоирует эту мелкую Митас, куда надо, и укатит в далекие дали, предварительно взяв силой все, что захочет. Вон как к Юу подкатывает! И на Анну с Лаоной глаз положил! Ишь ты, эвок-переросток, правильно ему девчонки не дали! В том, что злобному ситху ничего не обломилось, Эни был уверен — уж такое в Силе сложно не заметить. Однако злорадство и обида на то, что самому юноше тоже ничего не досталось, не достойно истинного джедая! И вообще, это не те девушки, которых он ищет! Но поганый ситх поплатится и за обидные насмешки, и за вечное появление в неподходящее время в неподходящем месте, и за то, что не давал таскать вкусности с кухни — Сила покарает его, потому что правда на стороне Света, а значит, враг будет повержен!

Логово главного злодея тоже соответствовало всем канонам — громадный замок был массивным и подавляющим, явно в расчете на противостояние орбитальным бомбардировкам и запугивание всех окружающих, включая пролетающие мимо ИЗР. Наверняка в его стены вмуровано немало невинных жертв (мама рассказывала, что раньше так часто делали), иначе откуда такая зловещая аура? Коридоры кишели безликими гвардейцами, солдатами и зловещими тенями, копошившимися по углам. Шаги отдавались гулким эхом в неестественной тишине, а с конвоиров — клонов в белых доспехов — хотелось сорвать шлемы, чтобы убедиться, что там именно человеческая голова, а не харя какого-нибудь монстра. Но нельзя было проявлять слабость! Пусть Аньян стремительно куда-то убежал (бедный ребенок, как его выдрессировали ситхи), и Банарот с Митас подмышкой тоже куда-то удалился, оставалась еще команда Розовой Нексу — ради них Эни должен быть сильным!

Эни морально готовился к допросу и страшным пыткам, во время которых ничего не скажет, но покажет всем... что-нибудь. Что он таким образом покажет, он затруднялся ответить, слабо представляя сам процесс пыток, на родной планете его выпускали слишком быстро, чтобы проникнуться нужной атмосферой, а источники в голонете были противоречивы и больше походили на дешевые ужастики. Но морально готовиться это не мешало. Да и другую подготовку нельзя было исключать.

В любом старом замке, а тем более логове злобного диктатора должно было быть много тайных ходов. Эни их не ощущал и не видел, но был просто уверен, что они есть, ведь все остальное было таким, как он себе и представлял, значит и эта догадка окажется верна. А ведь спасти юную деву (а лучше всех трех) гораздо круче, чем с достоинством выдержать пытки. Тем более, у ситхов наверняка есть какие-нибудь подлые штуки типа сыворотки правды или выворота мозгов. Джедаи даже учили своего посла мира, как противостоять всяким хитрым воздействиям, но это же Император и Темный Лорд!

В том, что пытать его будут исключительно высшие чины Империи, юный повстанец не сомневался. И усиленно обшаривал пространство Силой в поисках тайных ходов, все же желание спастись пересиливало желание всем что-нибудь показать или доказать. Правда, с сенсорикой у юного Скайуокера было не очень, потому в запитанной чужой энергией по самые межатомные связи среде все как-то плыло и было мутным. Однако, было то, что Сидиус заблокировать никак не мог просто потому, что до сих пор изучал этот феномен. Кровная связь. Эни сразу ощутил, что его мать появилась на орбите и сердце тревожно кольнуло. Обратив на нее внимание в Силе, он сразу растерял и напускную храбрость и остатки легкомыслия — маме было плохо. Тут уже было не до спасения дам, пусть и весьма милых, но женщин в галактике выше крыши, а вот родственников число конечное.

Уже всерьез озаботившись способами побега, Энникентий упрямо закусил губу, продавливая чужую Силу, оплетающую пространство, собственной. Он хотел найти тайный ход и его не остановило бы даже известие о том, что стены абсолютно монолитны на ближайших пару километров. Если понадобится, через кладку просочится или охрану раскидает, джедай он или не джедай?! Будто в ответ на брошенный вызов Темная энергия вдруг отступила и устремилась куда-то в бок, не исключено, что к источнику этой удушающей и невесомо-вязкой пакости, приоткрывая для внутреннего взора подростка внутренности стен.

Хлесткая ментальная волна на миг дезориентировала всех, кого настигло ее обжигающее прикосновение.

Замок тряхнуло, и коридоры заполнил нарастающий рокот.

Энникентий собрал волю в кулак и сосредоточился.

Сила охотно поддалась одному из Скайуокеров, открыв ему один из тайных проходов в месте, конструкцией не предусмотренном, и отсыпав вдогонку горсть Скайуокеровского везения. Того самого, из-за которого пациент остается жив, но страстно об этом жалеет...