|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Запись 1
— ... из колонии НоваНокс-12?
Я тряхнул головой, прогоняя вдруг набежавшую дрёму. Это же про меня говорят!
— Здесь.
Очень старомодного вида мужчина — в круглых очках, с бородой, в костюме-тройке серого цвета — кивнул и поставил отметку в раскрытой бумажной папке.
Здесь всё очень старомодно. Винтажно. Под старину.
Бумаги вместо электроники. Деревянный стол, за которым я сижу. Вообще только деревянная мебель вокруг. Даже оконные рамы из дерева! Даже пол из деревянного паркета! И внутренние стены, отгораживающие кабинет от коридора, тоже деревянные...
Они или варвары, или богачи.
Наверное, всё же первое.
Но и у них есть чему поучиться.
Именно для этого я здесь. И на Земле, и в этом университете.
Один из лучших земных университетов, если верить им. И в самом деле не самый плохой, если верить собранной в Сети информации. Здесь, например, хорошая астрономическая школа...
Группа с нашей колонии распределилась по разным университетам Земли — в какие-то направились сразу несколько, в какие-то, как в этот — только кто-то один.
Будем смотреть и учиться.
Чиновник уже закончил сверяться со списком и что-то говорил... Я не особо обращал внимание. Потом в записи послушаю, или просто расшифровку почитаю.
Наконец нас милостиво распустили с собрания. Все потянулись в коридор. Я встрепенулся и стал оглядываться по сторонам, как-то совсем по-новому глядя на окружающее.
Да. Много нового меня ждёт.
Программы, планы, занятия... А ещё люди. Местные и не очень. Сбивающиеся в кучки по интересам и другим каким-то признакам. Вот как эта, собравшая в себе похожих как дроны ребят.
— Что-то задница у тебя толстая, как женская... — протяжно высказался выступивший из этой кучки парень, как и почти все здешние, одетый по местной старомодной моде, разве что чуть более спортивного кроя. — И на лице ни волосинки. Голое, значица, лицо!
Я пожал плечами:
— Женщинам нравится.
Парень поджал губы, краем глаза наблюдая, как его кучка берёт меня в кольцо:
— Женщинам... Космики сами как женщины, такие же слабаки!
Один из местных, подошедший сзади, наверное, собирался меня ударить... Но я резко и метко пинаю в его сторону — и вот он валится с воплем на паркет, держась за колено, а остальные отшатываются. В их глазах испуг мешается с непониманием:
— Как?!.. У вас же там невесомость, вещи легче перышка! Откуда у тебя такая силу?
Я улыбаюсь в ответ:
— Надо было лучше учиться. НоваНокс-12 — хайграв-колония. Ваша гравитация для меня не испытание, а отдых.
Меня смерили взглядами и их лидер, скосив взгляд на пострадавшего и убедившись, что голень всё-таки не сломана, посмотрел на меня и протянул руку:
— Коль так, силач, будем знакомы. Сергей.
— Аверий, — осторожно пожал протянутую кисть я.
* * *
Странные люди. Совсем непривычные. И мне с ними работать.
Я сидел на ступеньках узкой каменной лестницы и смотрел — на город и на реку.
Крошащийся кирпич, из которого была сложена лестница, когда-то был красным — сейчас едва тянул на серо-рыжий. Лестница спускалась по крутому склону невысокой горы, упираясь в блестящие рельсы железной дороги, а за ними и за окружающим тот берег изгибом реки, находилась вторая сторона города. Нет ни одной высотки, памятной по древним снимкам — дома сплошь редкие и невысокие, кроме нескольких выделяющихся куполов. Много деревьев и дорог...
Там я был до этого — и воздушный порт, и здание университета были там. Сейчас же я нашёл хорошее обзорное место. Холодное только.
Зима... Суровая, холодная зима. Суровый климат даже по земным меркам. Холодно, как в разгерметизированном отсеке. И ветер, как в нём же.
И суровые люди, будто сейчас век не двадцать третий, а девятнадцатый или того раньше.
— Ты же Аверий, верно? — рядом обнаружился кто-то... Кажется, я видел его на собрании. Сложно узнать закутанного в зимнюю одежду человека, особенно если видел его мельком и не присматривался... Тут даже регистратор не возьмёт.
— Верно. А ты?
— Я Бронька, — назвался парнишка. Меньше и тоньше тех, кто пробовал меня на зуб после собрания, и одет не так строго, даже воротник расстегнут (на таком холоде), и чисто выбритое лицо... Да, я нашёл его на записи. А он подошёл поближе и с затаённой радостью спросил:
— И ты правда прилетел с неба?
— Да, — не смог сдержать улыбку я.
— И как ты сюда попал, с неба-то?
— Как обычно прибывают на Землю, — пожал плечами я. — Спустился на обычной репульсорной платформе.
— Прям вот с неба?
— С колонии. — поправил я. — И не совсем — сначала на челноке до пересадочной станции, а с неё уже на платформе.
— Это, наверное, дорого?...
— Не совсем, — улыбнулся я. — За то, что я спустился на Землю на репульсорной платформе, прихватив с собой больше тонны всякой ерунды, заплатили мне.
— Много?
— Лет пять богатой жизни где-то. На ваши деньги. В колонии было бы больше...
— А вас это название — колония — не оскорбляет? — осторожно поинтересовался Бронька.
— А что в этом оскорбительного? Есть колонии кораллов, колонии бактерий... И колонии людей тоже есть. — пожал я плечами.
Он ссутулился и спрятал взгляд.
— Нет... Ничего.
Потом посмотрел по сторонам, и заговорщицки мне шепнул:
— А хочешь на бордель посмотреть? Настоящий!
* * *
Я замер на пороге, разглядывая комнату. Просто комната с окном. Большая кровать посредине — конечно же, деревянная — на ней, укрытая до пояса толстым одеялом, девица. С хорошо, годно намакияженным лицом, которое сейчас не мигая смотрело мне за спину, но худая и плоская. Чуть в стороне от кровати — ещё одна девица, тоже в ночнушке и макияже, чуть повыше, но ещё более худая. И тоже смотрит не отрываясь мне за спину.
Да. Это бордель?
Шагнул назад, прикрыл дверь и стал искать, куда на шум выскочил Бронька. В тесноте шлюза его не было, была только раскрытая внешняя дверь.
Я вышел наружу. Прикрыл дверь. Поежился от холода.
Чуть в стороне обнаружился Бронька и двое незнакомых. Местные милитанты? Очень похоже.
Незнакомые были высоки, сильны и носили на себе почти обычные для меня комбезы — но как они их носили... Складки на животе, на бёдрах, на руках, будто на десяток размеров больше, чем нужно. И однотонного зелёного цвета, вместе со шлемами.
Один из них держал Броньку, заломив тому руку за спиной, второй просто стоял рядом.
— Фотосинтезируй... Зелёнка... — с трудом проговорил согнутый вдвое парнишка.
Эм. Это было оскорбление? Судя по тону Броньки — да.
И по реакции зелёного, который резко усилил залом, до крика — тоже да.
Как же неудобно... В Сети очень мало подробностей о жизни в таких местах — узнать о том, что здесь происходит, что здесь принято и что наказуемо, можно только при прямом общении. Поэтому я могу только подозревать, что это...
— Могу я узнать, что происходит? — вежливо и спокойно осведомился я.
— Задержание. — спокойно ответил человек в зелёном. — Уважаемый Звездорожденный, передайте пожалуйста записи с регистратера ваших бесед с этим человеком.
Надо же. Первый человек, который знает про регистратор, хоть и называет немного коряво... Может, он и про Систему знает?
Я включил интерфейс и посмотрел на “зелёного”.
М-да.
Охранитель Алексий.
Пёс Государя
Уровень 24
Профиль скрыт
Знает. Первый встреченный мной человек с Системой. Даже таможенники её не имели.
Придётся выполнить его просьбу.
Я отправил щелчком пальцев записи и снова заговорил:
— А могу я узнать, за что его задерживают?
Глаза “зелёного” расфокусировались — видимо, переключился на просмотр — но он отстранённо ответил:
— За сутенёрство...
— Разве? — удивился я.
Алексий досмотрел видео и снова вернулся в реал.
— Нет, увы. Только за оскорбление охранителя.
Зажатый в залом Бронька уже только тихо сипел.
— Всего хорошего, Звездорожденный.
“Зелёные” с закованным в пластиковые держатели парнем канули в ночь.
Я задумчиво посмотрел в ночное небо. Сюда мы шли, петляя и закруживая между деревянными заборами, пустыми и не очень зданиями, по неосвещённым улицам, то вниз по склону, то вверх, и довольно долго. Кто-нибудь местный, наверное, заблудился бы..
А я активировал навигатор и пошёл к ближайшему выходу из этих... “Трущоб”.
Запись 2
Орбитальная колония НоваНокс-12 относится к кластеру колоний картеля НоваНокс. Располагается в области Лагранж-5 системы Земля-Луна.
Относительно меньшая по сравнению с другими колониями кластера, но с большей локальной гравитацией (около 1,25g).
Конструкция классическая — вращающийся многосекционный “баллон”, намотанный лентами из аморфного титанала на титановом каркасе. На подсолнечном торце — тарелка рефлектора энергостанции, на противосолнечном — порталы, шлюз и драйверы.
Внутри конструкция тоже стандартная — водяной слой на оболочке, на нем слой грунта, растительность и постройки.
Как так получилось, что колония стала хайграв? Из-за ошибки при намотке первичной обмотки станцию перераскрутили. Уже тогда было понятно, что при полной сборке гравитация колонии окажется выше нормы. Было решено не исправлять, а усугубить и собрать первую, а тогда единственную хайграв колонию.
Свет, собираемый рефлектором, по большей части греет теплоприёмник тепловой электростанции, а по меньшей — уходит внутрь станции по световодам.
Драйверы — транспортный механизм колонии. Сочетает магнитный масс-драйвер и лазерный привод. Самый первый механизм будущей колонии — его развернули в первую очередь, чтобы надежно и в достаточных количествах принимать грузовые и сырьевые блоки с Луны и астероидов, а из них уже и строилась станция.
Может работать и работает точно так же на отправку грузов и пассажиров — и системой защиты.
Репульсорные платформы — изобретение земной сферы. Если масс-драйверы, гигантские на Луне и малые на колониях, позволили осуществлять запуски по цене электричества, а посадки так и вовсе сделать прибыльными, пусть и в том же электричестве, то взлет и посадка с Земли всё одно были дорогими. Проблемы взлёта решались землянами, а посадки космиков прибыльными сделали именно репульсорные платформы. Аппарат в форме широкой круглой тарелки, накрытой прозрачной крышкой, был сделан таким, чтобы превращать энергию падения с орбиты в другие её виды. Никакой антигравитации — движение в магнитном поле и кинетическое тепло атмосферной плазмы превращались в электричество и химию. Буквально попутным образом, как, например, делали урановые и ториевые щиты термоядерных реакторов, которые попутно с защитой от реакторной радиации её ещё и утилизировали для собственных ядерных превращений.
Нет, взлетать обратно такие платформы не умели. Но это и не требовалось.
Аэродром. Точнее, в местных терминах — воздушный порт. Чистое поле с парой бетонных полос. Грузовые и не только дирижабли разных расцветок. Пара самолётов возле ангаров в дальней от официального здания стороне поля. И аккуратно лёгшая на грунт платформа. Практически на днище. Нет, там были и амортизаторы, но они одноразовые, сложились в ноль и потому их не видно.
И толпа носильщиков. Людей-носильщиков, с тележками, не дронов!
И не таких аккуратных, как дроны. Хорошо, что багаж упакован для жёсткой посадки и падение из рук способен перенести.
Разговаривать с ними я не стал. Они не начинали, а мне не рекомендовали.
Рекомендовали разговаривать только с модератором трафика. Такое смешное название — "таможня".
Впрочем, модератор тоже общаться не захотел. Я услышал от него только два слова — "Документы" и "Проходите".
Местный наземный транспорт — смешная штука. С ДВС на жидком топливе. Характерный запах сгоревшего топлива, совсем не похожий на запах пожара. И опять люди вместо дронов. Тёмный постиндустриал...
Гостиница. Интересное место. Первое место, похожее на своего сородича с пересадочной станции. Здесь со мной всё-таки заговорили почти по-обычному. Немного непривычно общаться с людьми без помощи Системы, без её подсказок и связи. И без переводчика — а местный язык мне всё-таки не родной.
Местная одежда старомодна, но старомодна очень по-разному. Классика двадцатого первого века, двадцатого, девятнадцатого... И всё это вместе, собранное в какой-то странный единый стиль.
Местный язык тоже таков.
* * *
//Адаптация
— Многих посещает мысль — зачем нужны хайграв колонии. — пожилой зумер с глазами, затянутыми непрозрачной пленкой визора, демонстративно повернулся лицом к каждому из нас. — И некоторые из вас уже начали догадываться, зачем.
Я окинул взглядом остальных участников. Да. Гравитация нашей колонии для меня была привычной — но для почти всех остальных норма была совсем другой. Совсем лоугравы, с са́мой Луны, до нас не добирались — но половина нашей группы прожили бо́льшую часть жизни при ускорении свободного падения не выше шести метров в секунду за секунду.
Сейчас их тела весили почти в три раза больше, чем в привычных им условиях. Непрерывно и постоянно каждую секунду.
— Бессмысленная жестокость, думаете вы? Предельно прагматичная рациональность, скажу я. — продолжил зумер. — Земля — очень жестокое место. Вам следует получить максимум преимуществ. Подготовка к гравитации не просто земной, а более чем земной — одно из таких преимуществ. Мало того, наверняка вы задумывались, зачем нужен был такой сложный маршрут подготовки?
Я кивнул. И не просто догадывались, и не только задумывались. Но эти зумеры просто обожают повторять очевидное — да ещё с таким видом, будто какое-то одолжение совершают.
И маршрут тех, кто прибыл с лоуграв колоний, я в основном знал. Их гнали по "качелям Лагранжа" — со станции с более слабой гравитацией на станцию с более сильной, а потом опять в более слабую, только все же сильнее, чем на предыдущей ступени... Не самый популярный тур среди колониалов, куда больше предпочитали "параболу" — со своей колонии до самых лоуграв станций, иногда даже до Луны, и обратно — но известный.
Зумер же продолжал:
— Прибывая в место с новой, более сильной гравитацией, вы приспосабливались к ней, к своему новому весу, к тому, который будет у вас на Земле — но перемещаясь с колонии на колонию, вы и ваш организм приобретал навык делать это как можно быстрее!
Да-да, что-то такое я и нашел в нете.
— Ваш путь по колониям почти завершился. Подготовка на НоваНокс-12 — это уже финал. Финал, который сделает вас сильнее среднего землянина. Земля воистину жестокое место, — повторился он. — И эта сила, возможно, спасет вам жизнь.
* * *
— Земля — жестокое место, — в который уже раз повторяли нам. — Нужно быть готовыми к атаке, к удару в любой момент. Самый безобидный землянин может оказаться убийцей, который подкрадывается к вам поближе, чтобы нанести смертельный удар и забрать лут. Вам нужно быть готовыми ко всему...
Да-да-да. Ну не может быть все так сложно.
Однако ж тренеры не унимались.
— Отдельная история — правила и законы разных сообществ. Вам так или иначе придется пересечься со многими и разными группами. В большинстве из них процесс контакта очень жесток и требует различных болезненных проверок. Один из способов их обойти — показать, что вы более жестоки, чем они. Вы даже можете не слишком сильно беспокоиться о причиненных повреждениях — медицина на поверхности всё-таки развита достаточно хорошо, особенно медицина восстановительная. Для каждого региона мы подготовили отдельные программы...
Да уж. По этой программе в терминах того региона, куда я собирался, из меня делали "резкого быка". Имидж очень специфический, но действительно способный мне помочь избежать очень неприятных проблем...
Запись 3
Этот мир по-прежнему странный и непонятный. Старомодная “роскошь” в номере гостиницы, без капли такой привычной электроники. Покорный слуга в её коридоре, похожий на дрона всем, кроме качества софта и отношения ко мне. Старинный знак радиоактивности, набросанный светящейся краской на стене здания университета, еще более старинного...
Внутри здания студенты, разбившись на разные группки, о чем-то шушукались. Броньки видно не было, зато тот самый Сергей помахал мне рукой.
Я спокойно приблизился к нему, дождался кивка и кивнул в ответ.
— Видел? — требовательно спросил он, жестом заставив замолчать свою группу.
Я пожал плечами и кивнул.
— Совсем Дети Гнева распоясались, ведут себя в городе как дома, — заявил он и поджал губы, демонстрируя своё презрение.
— Дети Гнева? — недоуменно переспросил я.
Сергей аж надулся и пояснил покровительственным тоном:
— Эти грязные бродяги с радиоактивных помоек.
Э?
— Я совсем ничего про них не знаю.
— А про них больше и знать не стоит. Живут среди светящегося мусора, поклоняются своему монструозному богу, какому-то Росатому, пьют спирт и едят камни, подражая ему, ну и потому, что больше у них ничего нет. Раньше оттуда и носа не казали, а сейчас вот вылазят иногда. Ничего, охранка их быстро обратно загонит.
Кажется, он хотел ещё что-то сказать, но тут появился тьютор и повел нас на занятие.
* * *
Первое занятие мне понравилось. Так необычно. Не один на один, а целый большой зал студентов на одного тьютора. И тьютору на студентов абсолютно всё равно. И многим студентам на тьютора — тоже.
Да, казалось бы, стрим или в записи посмотреть — эффект тот же будет и даже лучше, не будет помех от шумящих соседей. Но вот мне известно, что главная часть обучения здесь, помимо самообучения — это контакты с тьюторами. Как можно раньше. Но для этого нужно, чтобы тебя заметили. Не сейчас — первое занятие, вводная лекция по математике — но как можно раньше.
Впрочем, кажется, ничего сложного в этой теории чисел нет...
* * *
Вечером я попробовал разыскать следы этих самых Детей Гнева. Какого гнева, что за радиоактивные помойки и что за Росатый?
Ну и про этот знак на стене.
Первым результатом стала видеозапись с камеры, которая должна была заснять процесс нанесения знака. Увы. В какой-то момент картинка зарябила точками-помехами, потом помехи просто перекрыли весь вид, а когда они исчезли, на стене уже красовался знак.
Помехи? На цифровой камере? И вообще они мне что-то напоминают...
Точно! Один в один как помехи от солнечной вспышки на внешних камерах!
Но это значит — радиация! Как?! Откуда?!
Впрочем, это было самым интересным, что я нашел. Остальное укладывалось в краткое описание Сергея, разве что не так компактно и в одну фразу.
Странно.
Запись 4
//ретроспекция
Орбитальные колонии Земной Сферы очень сложно отличить снаружи — практически одинаковые баллоны с цветками рефлекторов — но внутри они очень разные. Во время заполнения готового баллона заказчик мог выбирать почти любой вариант климата — благо между тропиками и тундрой всего-то и разницы в настройке диафрагмы рефлектора, разделяющей свет на проходящий в обитаемый объем и греющий теплоноситель в электростанции. И заказчики выбирали. Мне доводилось путешествовать по разным хабитатам, и единственный вариант, который не выбирали — это зимний холод, который везде и всегда был признаком аварии и разгерметизации.
Такие колонии всегда были дешёвы. Стартовый набор для начала разворачивания колонии укладывался в сорокаметровый сборный алюминиевый рефлектор с мегаваттным стирлингом и радиаторами, стопку катушек колониального масс-драйвера на пару сотен метров в секунду, лазерная установка цеппелин-привода для коррекции орбит грузовых брикетов, плюс сборочный комплекс — установка для фабрикации намоточной ленты, станки для отливки и сварки элементов каркаса, рабочие дроны-кробы с инструментами... Такое могли себе позволить даже небольшие общины — и для них это и предназначалось. А дальше оставалось стабильно вносить абонентскую плату майнерам астероидов и Луны — и принимать поток грузовых брикетов.
Мало кто решал дотянуть свой первый баллон хотя бы до второго размера, обычно ограничивались первым же стандартом — пятьсот метров диаметра, километр длины. Длину ещё можно было увеличить потом, а вот с диаметром приходилось ждать до второго баллона. Следующий стандартный размер — километр на три — обычно получался только у успешных кластеров и такие колонии можно было пересчитать вручную, а до третьего стандарта еще никто не добрался.
После выстраивания баллона состав брикетов менялся. Теперь на станцию непрерывным потоком шли вода и силикаты. Даже колония первого размера требовала почти 4 миллиона тонн конструкционных материалов и больше 12 миллионов тонн защитного слоя, для второго базового размера объемы поставок возрастали до 24 и 75 миллионов тонн... А с учетом неспешной работы майнеров обычно возрастал так же и срок постройки, до нескольких лет.
Попутно вырастал в разы рефлектор подсолнечного приемника — с сорока до пятисот метров для малой колонии, или до километра с лишним для большой. Работая попутно зонтом от солнечной радиации, он плотно закрывал колонию от прямых лучей — и поэтому порой обитатели и биосфера заселялись гораздо раньше, чем был полностью залит защитный слой.
Я бывал на такой колонии. Вместо обычной земли, покрытой растительностью и домиками с редкими выходами чистой воды, здесь плескалось море с цепочкой островков, на которых и обитали жители. Красивое закрученное море с обычной яркой, слепящей солнечной нитью над головой.
Впрочем, я бывал и на другой колонии — одном из Убежищ. Его названием было просто “Сити”, но говорили мне, что его обитатели в самое горячее время прозывали его Некромундой. Как гласила историческая справка, тогда в обычном первом размере умудрялись разместить в сотни раз больше людей, чем рассчитывалось — не пару сотен, а пару десятков тысяч. Конечно, земли там тоже не было видно — только жилые кубики со стенками из всего, что под руку подвернется. И, конечно, никаких свободных растений с водой — регенерацию воздуха и воды приходилось делать техническими средствами, еду доставляли с соседних колоний и варили на заводах. Сейчас там уже столько не жило, но исторические “фавелы” по-прежнему приносили старой колонии неплохой доход, теперь уже в роли диковинки.
Самое интересное в новых колониях заключалось в том, что ещё никто, даже её владельцы, не понимали, чем им придётся заниматься. Новые колонии уже растущих корпораций или картелей расширялись осознанно и по плану. Новички же, особенно если они были родом с Земли, в орбитальной экономике не понимали ничего, даже в делах своего отдельно взятого куска пространства.
Просто информация стоит денег. Даже хотя бы знание о том, что она существует — уже чего-то стоит.
Я однажды неплохо поднял на одном этом нехитром факте.
Пару лет назад в нашей области, Л-5, почти одновременно заселились сразу три малых колонии. Причем все обитатели были пришельцами с Земли. Не то чтобы это было редкое явление, и малая колония, и билеты к ней были подъемны для очень многих на Земле, но вот сразу три, рядом, и при этом полные новички в космосе...
Пришлось брать челнок — маршрут буса они тоже ещё не догадались прокинуть от соседних колоний. Впрочем, и к лучшему — на рейсовом бусе таскать грузы было бы куда сложнее, да и мои прыжки оказались отличной пробой будущего маршрута. Между двенадцатой станцией НоваНокс и ближайшей станцией новичков, получившей от хозяев имя “Автор”, двигать напрямик было слишком рискованно — эти тысячи километров лететь нужно несколько часов на полной скорости драйвера, и это при удачном расположении станций, и вдобавок тратить топливо на коррекции.
С расположением станций не повезло, “Автор” был ближе к Солнцу, пришлось лететь с несколькими промежуточными точками, да ещё и через пересадочную станцию с ротоватором. Вместо трёх часов уложился кое-как в семь, но через семь часов я всё-таки выбрался из челнока, очень удивился и плавно спустился на лифте на грунт “Автора”.
Первый встречающий обнаружился именно внизу, в зоне почти нормальной гравитации. Какие всё-таки милые и беззаботные люди там обитали. Смуглая кожа, подвернутые штанины, шляпа от солнца, руки в земле... Ну да, земля вокруг понемногу зарастала травой. Уже не голый субстрат, но видно, что ещё только начали.
Встречающий поинтересовался, кто я такой и что здесь мне надо.
— Торговая компания “Марс-Земля Инкорпорейтед”, корабль "Искатель приключений", Аверий Уорэн. — отрекомендовался я.
— Вот как... Записано, — кивнул встречающий. — Марс же далеко, нет? Приветствую вас от имени Автора.
Я улыбнулся в ответ. Неплохая шутка. Жаль, но на Марсе сейчас никто не живет, так что зарегистрированная ещё дедом марка так и не выполнила его мечту.
— И какова цель вашего прибытия?
— Торговля и грузоперевозки. Что вы можете предложить на продажу?
— Хм. Это надо обсудить, — покивал колонист.
Жаль, я не запомнил его имя — говорить и торговать пришлось уже с другими.
И мне сразу показали и предложили их текущий продукт, который было совершенно некуда девать.
— Соль! Чертова соль! — разорялся тогда глава Семьи Хосе. — И имбецилы, загнавшие нас в эту жопу!
М-да. Кто-то из майнеров не заметил, а на роутере ITN в Л-1 не проверили, и изрядная порция брикетов водяного льда оказалась не водой, а почти чистой каменной солью. И обнаружили этот факт, когда уже стали обживать станцию.
Не то чтобы это мешало в какой-то абстрактной ситуации, соль всё-таки тоже неплохой товар — но именно в этой ситуации, когда её не отделили при расплаве, для них всё было плохо. Нужно было срочно очищать и воду, и грунт, и при этом не потерять биосферу и собственно возможность жить в колонии.
И вот как раз со вторым у них была потребность — очистить грунт и воду можно, есть устройства и энергия, с питьевой водой они управились, регенерацию кислорода тоже запустили, а вот есть было уже почти нечего.
Помню, я так понимающе улыбался, внутренне потирая руки и думая, как это я удачно зашёл.
А, да, ещё и соль у них была не простая. Те контейнеры с пробниками, что я грузил в челнок, были забиты порошком насыщенно синего цвета.
От них, удачно сэкономив импульс, я добрался до другой новой колонии. И расположение было удачное, и лететь нужно было меньше часа. И встретили меня прямо в шлюзе колонии “Агнус”.
Снаружи они не отличались, как водится, ничем, а вот внутри... Да, точно, внутри это была именно та самая морская колония. Редкие островки и море.
А узнав, что у меня с собой соль, меня приняли как лучшего друга. Водяные растения использовали много где, но чтоб вот так, морские — редко. И конечно же, именно у них солевой баланс не сходился в другую сторону.
Да, ощущение, что солевые брикеты пришли не на тот приемник, родилось не только у меня. Зато теперь я вполне официально заключил с ними контракт на поставку соли “от имени Автора”.
Вот только с едой у них было тоже не очень. Водорослевые фермы могут дать многое, например, крахмал и агар, но только когда выдадут хотя бы первый урожай. А до этого и у них было не очень так — в недостаточно солёной воде их биокомплексы не росли.
На продажу же они могли предложить только несъедобную микроводорослевую жижу — то, что выросло у них вместо того, что нужно. Я, помню, засомневался, но образец взял.
К третьей колонии, Солере, лететь было сложнее, нужно было догонять весь кластер — и здесь пришлось тратить топливо, в том углу ротоватором никто пока не озаботился, а лететь длинной траекторией... Пожалуй, нет, мне и тогда мои гены были дороже.
На “Солере” меня встретил высокий светлокожий бородач по имени Степан, и я, в общем, никого на той колонии больше и не увидел. У них нестандартным было разве что чуть более низкое тяготение, чем в норме — а вот всё остальное развернулось штатно и даже более чем... Потому как они уже были готовы отправлять питание, и в частности всякий сахар, и были способны перерабатывать на сахар всякое органическое говно.
— Что, и даже это?! — поразился тогда я, доставая контейнер с жижей с Агнуса.
Степан поманил меня, подвёл к окну домика и показал пальцем — при его габаритах смотрелось очень убедительно:
— Во-он в той будке мы из этой жижи сейчас сделаем сахар.
И ведь сделали! Я был впечатлён работой фаба, ничего не понял, но свой процент у весьма довольных найденными покупателями солеран взять не забыл.
Потом была продажа маршрута рейсовикам, ещё несколько удачных сделок — и я в итоге вполне заработал себе на лимонад.
Запись 5
— Какие они... Одинаковые, — потрясенно прошептал я.
Они остановились и посмотрели на меня.
Одежда, нижним слоем напоминающая комбинезоны космиков, а верхним — старомодные костюмы местных. Очень близкие не только и не столько чертами, сколько выражением лица. Полное, уверенное спокойствие.
Характерные обручи на висках и визоры на глазах.
Лепестки “Мейгуэ”. Глаза, руки и мозги “Ручон”.
Просто люди из соседнего региона Земли.
— Нихао, тунчжи. — произнёс один из них, ближайший ко мне..
— Здравствуй, товарищ, — произнёс мне в ухо наушник Системы.
— Здравствуйте, — кивнул я.
— Какие дела привели в эту глушь звездорожденного? — обгоняя ставшую неразборчивой быструю речь говорящего, заговорил наушник. — Если это, конечно, не является секретом.
— Никаких секретов. Я прибыл сюда учиться в университете.
— Желаем тебе увидеть своё имя в списках получивших учёное звание, — произнесли ближайший ко мне и несколько из стоящих за ним.
— Благодарю и желаю вам успехов.
Они развернулись и без единого слова отправились дальше единой командой — не толпой, и даже не строем, скорее, как одно цельное существо.
Вот же встреча. Нет, я знал, что юниты “Мейгуэ” вполне себе умеют маскироваться под людей, способны демонстративно есть, пить, любить и даже путешествовать... Но что же они делают здесь, вне основной сети?
Я пожал плечами и двинулся дальше. Не суть важно. Да, они являются одними из самых важных наших партнеров среди землян и мы весьма важны для них, их даже можно назвать дружественными, но их отношения со всеми остальными исключительно деловые, а в космосе нет ни одной колонии, основанной выходцами из их сети.
Хотя, может, их интересовало то же, что и меня?..
Я ещё раз пожал плечами и зашёл в дверь магазина.
Что меня здесь не удивило, так это торговля. Как её может не быть? И магазины здесь, в основном, очень похожие на знакомые мне космические: или огромные торговые площадки, с которых в космосе проще было заказывать через Систему, или крошечные магазинчики с уникальным товаром.
Ну да, обзавестись любой версией пищевого комбайна, хлебопечки или тому подобного может каждый. Научиться делать с его помощью действительно хорошие штуки — уже нет.
В принципе, на любой колонии имелась такая “лавка”, куда собирались результаты трудов лучших специалистов. И встретив здесь такие лавки, я был только рад...
Вот только в земных лавках с товарами было сильно хуже. И с выбором, и с качеством. Может, в других городах и регионах с таким получше, всё же не столица, так, региональный центр не самого богатого региона... Но чтобы найти всего лишь приличный хлеб, понадобилось изрядно потрудиться.
Во-первых, как я выяснил у сокурсников, большая их часть про хлеб знала только то, что он всегда есть на столе. Меньшая — что нормальный хлеб уважающие себя семьи пекут себе сами, а в лавках — это для мужичья.
Я поставил себе заметку, что с такими условиями стоит найти себе дом, а не продолжать жить в отеле — но поиски продолжил.
С поиском по Системе здесь очень плохо — но это я, кажется, уже писал. Сам факт подключения означает один из высших рангов местной власти. Соответственно, информацию приходится искать и за неё платить. Временем, собственными силами, деньгами... Последние здесь тратить сложнее всего, кстати.
Машина с водителем — суровая необходимость и непременный атрибут перемещения здесь, на земле. А заодно — и грубая, но хоть как-то работающая замена справочника. Потратив несколько дней и пару сотен кредитов на ответы водил, я всё-таки нашел лавку, где можно было купить обычный хлеб. Одну на полгорода. Пятнадцать минут на машине. Очередь внутри. И стоил этот хлеб при своем качестве непомерно — почти сотню кредитов. То, что продавали в других лавках, можно было купить за половину этой суммы или даже за треть, но... Я, пожалуй, потрачусь. Желудок мне тоже дорог.
Запись 6
Да что с этим городом не так?! Откуда здесь все эти удивительные люди? Даже не так — почему они здесь и сейчас, и почему я их встречаю?
Нет, речь не о местных. Но откуда в этом небольшом городе, чуть ли не все достоинства которого заключаются в локальной научной школе, одновременно и целая группа лепестков Мейгуэ, и этот чертов Elder?! Что одного, что других практически невозможно встретить где-нибудь кроме их территорий.
По крайней мере, вся доступная мне дома информация говорила об этом, и всё, что я узнавал здесь, ей не противоречило.
Всё, за исключением моих встреч.
Я уже довольно хорошо стал мимикрировать под местных — мышцы и суставы детренировались и уменьшились, адаптируясь к слабому для меня тяготению, я освоил местную моду соответствующего уровня, местный язык успел даже изучить достаточно, чтобы не спотыкаться на идиомах.
Но у элдера, как и у меня, была активная Система. И заметили мы противника не глазами, а радостным писком локатора, обнаружившего поблизости другого пользователя.
Только после этого я увидел его. Прятаться смысла не было — невзирая на крепкую взаимную неприязнь, войны с ними у нас нет, так что мои прятки только заставили бы его начать подозревать меня в нехорошем.
Когда он заметил меня, выходящего из-за угла, его губы шевельнулись. Идеальные, как и весь его облик — и до ужаса неприятные.
Не прозвучало ни звука, но я всё же знаю, что он хотел сказать.
Starman. Наше прозвище у них, и заодно — очень грязное ругательство.
Наше прозвище для них, впрочем, тоже не лестно.
Отвечать нелюбезностью я не стал, всего лишь приветливо, по обычаю местных однокурсников, приложил два пальца к зимней шапке и улыбнулся, проходя мимо.
Элдер контролировал себя не хуже, проводив меня секунду безразличным взглядом и снова замерев. В это время его кибер разговаривал с рецепционисткой — как и описывали их, до общения с низшими они практически не снисходят. Сам факт, что он обратил на меня внимание, говорит о многом...
Дьявол и все демоны бездны. Внимание Elders — последнее, что я хотел бы ощутить.
Кажется, пора пересматривать планы. Создать и укрепить оборону.
Результаты инфоперехвата внутри Системы 21.12.2109. Декодировано, транскрибировано и переведено.
...В рамках поиска по задаче “Бета-6” был обнаружен носитель информации категории “гамма”. Условия хранения приемлемые. Извлечение запланировано на...
* * *
...С-свет, какие же они уродливые. Я готов кричать от того, что дышу с ними одним воздухом, Владыка...
* * *
Всемилостивейше прошу освободить сына маво Броньслава из-под аресту...
* * *
Роза цветок семя почва рассвет. Вода река течение покой. Время...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
