Тёмная леди

Он объехал весь мир, постигая таинства Тёмных Искусств.

Он сплотил чистокровных Волшебной Британии в борьбе с ядовитым влиянием магглов.

Он внушал страх — даже само его имя боялись произнести вслух.

И теперь он — Салли-Энн Перкс, одиннадцатилетняя первокурсница-слизеринка с двумя косичками неопределённо-тёмного цвета.

Тёмный ло... то есть будущая тёмная леди вновь поднимает палочку.

— Акцио. Акцио. Акцио! Акцио, Мордред тебя побери!

Подлое пёрышко лежало, как приклеенное.

Том дунул, сметая упрямого врага нестандартным подходом. Не можешь победить честно — просто победи.

...Всё началось три дня назад, на вокзале Кингс-Кросс, где почившие английские волшебники отбывают в своё следующее великолепное приключение. Том осознал себя внезапно, словно пробудившись от многолетнего сна. Перед ним были три странных существа, похожие на гигантских летучих мышей; над головой парил серебристый диск незнакомого летательного аппарата.

Пришельцы — Том был знаком с маггловским концептом, хоть и полагал его нелепым — объяснили, что изучают многообразие земных видов и культур. И они могут вернуть его к жизни, целиком, не жалкий огрызок, оставшийся после безрассудных опытов с делением души, а полноценным человеком. Ребёнком. Ведьмой.

Тогда он только пожал плечами — его познаний в Тёмных Искусствах хватало, чтобы преобразовать себя хоть в мужчину, хоть в бесполую химеру, максимально оптимизированную для боя. Конечно, с этим придётся подождать до полнолетия, чтобы не остаться слабаком, но терпения ему было не занимать.

Увы, этим дело не ограничилось. Поскольку чужаки изучали культуры, а Том как раз происходил от знаковой фигуры в британской истории, они хотели, чтобы воскрешённый... то есть уже воскрешённая ведьма была образцовой слизеринкой. Амбиции, хитрость, находчивость. Никакого прямого противостояния, это удел гриффов. Так Том и обзавёлся Непреложным Обетом: в ближайшие семь лет он никому не повредит своими руками. Хочешь сделать кому-то больно — найди того, кто сделает это за тебя, и ещё и доплатит за такую возможность. Небольшая лазейка была оставлена для школьных занятий, но судя по слухам о Защите от Тёмных Искусств в Хогвартсе, она может и вовсе не понадобиться.

И, выслушав неискренние пожелания удачи от инопланетных летучих мышей, он сел в отходящий Хогвартс-экспресс, чтобы оказаться в другом поезде, уже вполне земном и материальным. Оказаться уже девчонкой, чуть выше четырёх футов, невыносимо слабой магически: умом он сознавал, что стал заметно сильнее, чем был в свои первые 11 лет — видимо, сказывался опыт и накопленное умение пользоваться тем, что имеешь — но на фоне себя-взрослого это просто не смотрелось.

По всему выходило, что придётся постараться. Заклятья первых трёх курсов выходили с лёгкостью, но кому они вообще интересны? На что-то дельное силёнок уже не хватало, как не хватало и концентрации — непривычное тело отвлекало, забивало сознание мусорными мыслями, похоже, окклюменции тоже придётся учиться по новой. Зато зельеварение осталось с ним, что уже неплохо — ведь денег у него, как всегда, не было, а Хогвартс, если там ничего не поменялось радикально, потребляет бешеные галлоны зелий — всевозможная косметика, тонизирующие, стимулирующие и укрепляющие составы, лёгкие приворотные из числа разрешённых, шуточные настойки...

Да, сперва придётся не раз и не два доказать, что сопливая первогодка умеет варить и её зельям можно доверять, но как только докажет — финансовый вопрос решится сам собой.

И следовало, пока она одна в запертом коллопортусом купе, обдумать и опробовать, чем будет отбиваться от наглых карапузов, играющих в иерархию. Прежний Том-первокурсник бы просто использовал усиленное эмоциональной накачкой жалящее, но те светлые времена канули в лету. Связывающее? Усыпляющее? Если усыпляющее, и цель грохнется об пол, это не засчитается за вред? Видимо, сперва размягчающее на пол, и только потом по цели. Так, а на Эбульбио, заклятье ловчего пузыря, у него сил хватит? Так и знал, что нет, было бы слишком легко.

"...какой тебе Хаффлпаф, змеиная ты морда? Я тебя уже распределяла, и моё решение не изменилось."

— СЛИЗЕРИН!

За преподавательским столом обнаружился прошлый Том, в затылке едва живого полукровки. Пришельцы халтурили, впрочем, чего он ещё ждал?

Предстояло решить, оставить себя-прошлого в покое, или устроить ему несчастный случай. С одной стороны, прежний Том явно не в себе, возможно, в своём теле и со своей палочкой он бы и рискнул сунуться в западню Дамблдора, всё-таки он всегда был самоуверен. Но в теле умирающего мальчишки? Самоубийство.

Опасный псих, способный доставить кучу неприятностей, но с другой стороны — бесплатный отвлекающий манёвр.

Пока он мутит воду, никто не будет присматриваться к скромной сиротке Салли-Энн.

Ладно, пусть живёт.

Опять же, повторить прежнюю жизнь один в один просто не выйдет. Само присутствие инопланетных летучих мышей, неизвестной силы, способной воскрешать волшебников, переворачивало все расклады. Возможно, ему даже придётся сотрудничать с Дамблдором и Фламелем, глубокие познания стариков бесспорны. Да и остальные — Смит, Румянцев, Дюбуа, Куросаки...

...Знакомясь с соседками, первокурсницами Слизерина, по памяти воспроизвёл безупречный книксен Друэллы, у Беллатрикс всё же выходило немного не то. Малолетние паршивки подняли его на смех — оказывается, так уже давным-давно никто не делает.

Что опять за новые веяния? Вот в его время, впрочем, и это время тоже его — а кто не согласен, тот пусть скажет ему в лицо. Ей. Не важно.

Хотя, конечно, свои неудобства есть — скажем, таким эмоциональным Том был только раз в прошлой жизни, когда перенимал шаманские практики африканских племён и жрал их галлюциногенную дрянь. Вчера вон всей комнатой ревели, потому что Дэвис скучала по родителям, а остальные подхватили.

...Первая стычка в коридоре, два дуболома-гриффиндорца со старших курсов. Связка из размягчающего и сонного отработала на отлично; впечатлённый Финч-Флетчли подарил маггловскую самопишущую штуку, рисовать кошачьи усы на щеках спящих. Штуку Том сохранил, всё же первое в новой жизни подношение, можно сказать, трофей.

Иногда хотелось выйти в центр Большого Зала и крикнуть: люди, куда вы смотрите? Ведь я прямо у вас под носом, возрождённый лорд Волдеморт, я вернулся!

Сдерживало то, что тогда малышку Салли отправят в Мунго, лечить голову.

Ему физически не хватало страха и поклонения, или он найдёт и запугает каких-нибудь неудачников, или просто сорвётся. Но где их найти, таких неудачников, что не сдадут учителям? Мальчишка Лонгботтом? Наглая грязнокровка, возомнившая себя равной соперницей? Может, кто из слизеринцев наконец попытается указать безродной первокурснице её место? Малышня непозволительно размякла, в сороковых годах давно бы уже попытались.

Впрочем, не то чтобы это было совсем плохо. Ту же Джемму Фарли Том, как вырастет и войдёт в силу, оставит при себе. Будет заботиться о волосах Высокой Госпожи, как делает это сейчас для малявки-первокурсницы.

Если, конечно, он не решит преобразовать себя во что-то более подобающее.

Утренняя пробежка. Занятия. Тренировки. Зелья. Окклюменция.

Он незаметно для самого себя тонул в рутине. Дамблдор с Томом-прежним увлечённо играли в избыточно переусложнённые многоходовки; пускай мальчики развлекаются. На Хэллоуин Том стал богаче на одного тролля — безмозглого громилу может подчинить даже упорная первокурсница с кое-какими способностями к легилименции. А выскочка-Грейнджер рассказывает всем, что в школе ходит карлик в страшной японской маске, повелевает троллями и скрывается в стенах; но, как и положено в Хогвартсе, в это никто не верит.

И вовсе она не карлик, она ещё растёт, вот.

Попытка спрятать тролля в Запретном Лесу чуть не сделала Тома закуской для акромантул. Возмущал даже не сам факт нападения — тупые животные, что с них возьмёшь. Но какой-то лесник, недоучка со сломанной палочкой, позволял себе такое, что даже тёмный лорд себе не позволял.

И нет, ему НЕ завидно.

А когда мелкий Малфой растрепал, что Хагрид раздобыл яйцо дракона — Том понял: это война.

Небесталанный полукровка может сколько угодно разводить чудовищ под рукой Высокой Госпожи. Но сам по себе?

Пусть знает своё место!

...Колдовские факелы отбрасывают дрожащие зелёные тени. Салли-Энн идёт к статуе предка, её шаги гулко отдаются в тишине Комнаты.

— Говори со мной, Салазар, величайший из хогвартской четвёрки!

Про слизеринцев в народе ходит множество увлекательных и невероятных историй.

Что слизеринцы — тёмные волшебники, спят с запрещёнными гримуарами под подушкой и чистят зубы специально ослабленным смертельным проклятьем.

Что слизеринцы — дипломаты и политики, и даже одиннадцатилетний первокурсник, едва получив зелёный галстук, тут же начинает говорить, как закалённый столетиями интриг ветеран Визенгамота.

Что слизеринцы — мелочные и алчные твари, никогда не забывающие долгов и ревностно следящие за балансом взаимных услуг.

И знаете что? Про долги и услуги — правда.

И сейчас Том в эти долги влезал.

Он вместе с Дафной, как свидетельницей от первого курса — что тоже само по себе услуга — открыто подошёл к общающимся старшекурсникам и сказал, что просит об одолжении.

Что как всем известно, малышка Салли постепенно становится признанным поставщиком зелий, но для дальнейшего роста ей кое-что нужно. Качественный мешочек с чарами незримого расширения, где ингредиенты не портятся. Не насовсем, она вернёт после зимних каникул. А поскольку она собирается с его помощью зарабатывать деньги, будет только справедливо, если она вместе с целым и невредимым мешочком отдаст часть этих денег, по сиклю за день, округляя в большую сторону — четыре галлеона.

...Идея назло Хагриду истребить лесное гнездо акромантул была чистейшим, кристаллизованным гриффиндорством — необдуманным, несвоевременным, недальновидным импульсивным решением. Тот самый срыв из-за острой нехватки угнетаемых. Хуже того, Том осознал это только когда они с василиском углубились в Запретный Лес. Змея Салазара узнала его в девчачьем виде и согласилась участвовать, но повернуть сейчас — значит лишиться всякого доверия древней рептилии.

А между тем, паутина акромантул очень ценна, но их кровь, глаза и ядовитые железы — тоже целое состояние. Очень скоропортящееся состояние. Детдом и кругосветное путешествие налегке привили Тому почти болезненную бережливость, так что пока пауки-людоеды боялись, бежали и умирали, перерождённый тёмный лорд мучительно соображал, как же ему собрать добычу и сохранить в целости до визита к скупщику.

Опуская достойные всех четырёх Основателей свершения, скажем лишь, что наутро Том еле встал, благо, было воскресенье.

Выданный Джеммой Фарли мешочек решил проблему сохранности. Староста ничем не рисковала — сделку видела вся Гостиная, и с кого-то другого долг могли бы истребовать с неслабыми процентами. Хотя Том и сам не собирался жульничать, не в такой малости, репутация дороже.

А через пару дней грянуло.

Потому что держать рядом со школой гнездо гигантских пауков-людоедов, питающихся кентаврами и заблудившимися учениками — это хорошо и здорово.

Но если вдруг кто-то истребит тварей — это ужас-ужас, опасный хищник или преступник рядом с детьми, спасите наши души.

И, к изумлению Тома, не признающее полумер руководство Хогвартса активировало защитные чары замка в осадном режиме.

Возможно, это следовало бы делать каждый месяц. Защитная магия прозвонила всю школу, выявив всё, что не одобрялось во времена Основателей:

Старый, топорный и чернушный, предположительно — родовой артефакт у Калеба МакГи с шестого курса гриффиндора. Судя по всему, безделушка позволяла подчинить женщину, чья кровь попадёт на полированный опал. Кстати, род МакГи славился удачей в любви, везучие засранцы всегда умудрялись отхватить сильных и красивых ведьм.

Незарегистрированного анимага-крысу, малыша Питера. Красавчик прятался у всех на виду вот уже десять лет, отчего слегка поехал из-за влияния аниформы.

И последнее, но не по значению — преподаватель ЗОТИ, Квиринус Квиррел, оказался одержим духом Волдеморта, кто бы мог подумать.

Том искренне надеялся, что ему-прежнему и Дамблдору столь же стыдно, как ему стыдно за них.

Директор ожидал изощрённой, многоуровневой интриги, когда мог бы просто заглянуть в кабинет ЗОТИ и победить в конфликте ещё до завтрака. Том-прежний был инициативным психом и генерировал впечатляющие, закрученные, но напрочь нежизнеспособные планы. Будь вместо размазни-Квиринуса кто-то с яйцами — да хотя бы Белла — она бы придержала стратегический гений любимого предводителя, но Белла сейчас отдыхает в Азкабане.

И когда отлаженная ещё Салазаром магическая защита блокировала посторонний дух внутри захваченного тела и подала сигнал тревоги, Альбус испытал незабываемые ощущения. Он-то считал Квиррела жертвенной пешкой, гамбитом гроссмейстера Риддла — и вдруг обнаружил у себя в кармане вражеского короля.

Прибывшие в Хогвартс невыразимцы три дня перетрясали замок и окрестности, забрали беднягу Квиринуса как "любопытнейший экземпляр" и явно что-то накопали на месте гнезда пауков, так что на четвёртый день главы Домов вместе чертили вдоль границы Запретного Леса возрастную черту.

Если подумать, сейчас Том третий по старшинству в школе, после Дамблдора и Флитвика. Когда он станет правительницей, специально начертит в Хогвартсе возрастные черты, пропускающие только взрослых — выявлять шибко умных перерожденцев. И портретов понавешает в каждом коридоре.

А драконье яйцо у Хагрида под шумок изъяли и сделали внушение.

Хорошо. Хорошо...

На рождественских каникулах Том с ужасом обнаружил, что стал уделять недопустимо много внимания своей внешности. В оборотное для визита в Лютный сгодился бы волос любого взрослого маггла, но малышка Салли придирчиво выбирала красивую женщину.

Впрочем, изворотливый слизеринский ум и тут нашёл безобидное объяснение: Высокой Госпоже нужны слуги, и пока до ведьм в форме французских горничных дело не дошло, пусть Белла морально готовится там у себя, сойдут и симпатичные магглы.

Диана Вуд, 27-летняя школьная учительница из Кингстона, никак не ожидала в продуктовом магазине встретить девочку в дешёвой зимней куртке и с предложением служить будущей правительнице мира. Она машинально улыбнулась, подбирая ответ, чтобы не обидеть фантазёрку, встретилась с тёмными глазами девочки...

...Том отпил из фарфоровой кружки с надписью "Понедельник" и с сожалением отодвинул печенье. Салли падка на сладкое, а Диана знает, где достать вкусняшек к чаю, но надо же держать себя в руках.

Как у любого живого человека, у мисс Вуд был целый ворох разнообразных проблем. Стремительно ухудшающееся зрение у отца, конфликт на работе с этим козлом Уильямсом, лишние фунты на циферблате весов, сложный класс седьмого года...

И с большинством этих проблем вполне могла помочь сильная и талантливая, хоть и пока что маленькая ведьма. Внушаемая должна испытывать к нему настоящие и искренние позитивные чувства, на одной магии разума далеко не уедешь. То есть можно обойтись и одной магией, но слуга выйдет тупым, а зачем ему тупые магглы, когда уже есть тупые домовики?

Предстояло найти тонкую грань между честным сотрудничеством и промыванием мозгов. А когда подрастёт и натренируется, надо будет ещё раздобыть ветеранку маггловской армии, с этим их скорострельным оружием.

Для коллекции.

...Из Лютного он вышел богаче на шестьсот галлеонов, хотя рассчитывал как минимум на восемьсот. Отвык торговаться, когда оппонент не заикается от страха, подрастерял ценнейший навык. И сброшенную шкуру василиска он точно понесёт не сюда, а к тем же гоблинам, хотя они ничуть не лучше.

Но, по крайней мере, теперь он мог купить дом-в-сундуке, собственный мешочек с чарами стазиса, метлу, сову, обновить гардероб...

...Что?

Гардероб. Демонстрация благополучия и финансовой самостоятельности, важный элемент в формировании репутации на Слизерине.

Ну, если только для репутации...

И набрать вкусняшек в Фортескью, можно даже скормить парочку Диане, посмотреть на её лицо.

...

Он превозмог. Вместо сладостей из кафе заказал во Флорише учебники первых трёх курсов Бобатона и Дурмстранга. Если он всё равно восстанавливает свою силу и славу с азов, то стоит заложить максимально прочное основание.

Было бы неплохо раздобыть учебники Колдовстворца и Махотокоро, но Том, хоть и мог худо-бедно изъясняться на их варварских языках, письменного русского, а тем более нихонго, сторонился.

Остаток каникул Том решал многочисленные проблемы своей первой приспешницы, тренировался в комфортном уединении своего сундука — в Тайной Комнате всё же не те условия, спасибо одному тупому и жадному детдомовцу, вытаскавшему и продавшему все накопленные предками предметы роскоши. Да, и учился у Дианы печь печенье, на что не пойдёшь ради укрепления лояльности миньонов. Само собой, Том, как зельевар и небогатый путешественник, умел готовить — но его навыки фокусировались скорее на том, чтобы из... добытых в окрестностях продуктов изготовить что-то питательное, а не на вкусовых качествах.

А ведь у девчонок Хаффлпафа наверняка есть кулинарный клуб, не может не быть. Надо будет внедриться, сугубо для развития социальных навыков, разумеется. Зачем ещё?

Перед самым возвращением в Хогвартс Том устроил себе культурный отдых — отправился в бедные районы Лондона, нашёл забитого и озлобленного мальчишку и под конфундусом выдал укрепляющее зелье, двухпенсовую висюльку с функцией протего и перчатки маггловских спортивных бойцов, с чарами на силу удара. И два дня из-под невидимости смотрел подростковую драму с частыми вкраплениями батальных сцен.

Под конец Тому и самому стало интересно, что там будет дальше, но по всему выходило, что до его летних каникул Кевин просто не доживёт — словит острую спицу в печень или рифлёную железную палку в висок, и всё. Так что Том вмешался в потеху, конфундусом и добрым словом наскипидарив бобби, школьных учителей и родителей.

На улицах Клапема снова воцарилось озлобленное перемирие.

Кстати про невидимость. Собственного навыка держать дезилюминацию пока не хватало, так что Том изготовил зачарованный амулет. А отвод внимания — всё же не простые и дубовые чары вроде "бей сильнее". Первый рабочий образец получился с суповую тарелку размером. Том уничтожил это позорище и поклялся себе не показывать другим волшебникам свои артефакты, пока не превзойдёт хотя бы мастеров-зачарователей Косого переулка, с чувством собственного величия у него всегда было всё в порядке.

За время до начала второго семестра он сумел уменьшить амулет-дезилюминатор почти на полдюйма.

Хогвартс возвращался к обычной жизни — вновь открыли третий этаж, Гриффиндор потерял полсотни баллов из-за близнецов Уизли, в слизеринской гостиной обсуждали ситуацию вокруг Сириуса Блэка. Сама по себе поимка Петтигрю дала повод для долгой волокиты, но не более того; Блэк продолжал сидеть в Азкабане. Складывалось впечатление, что неудобный факт просто замнут и оставят всё как есть, но проблемы Блэков Тома не волновали.

Его волновало, что у Артура Уизли, по слухам, есть летающий маггловский автомобиль, а у великолепной Салли-Энн Перкс — только Чистомёт 7, и ту приходилось прятать из-за дурацких школьных правил, дружно нарушаемых красно-золотыми.

Высокая Госпожа должна превосходить плебеев во всех мыслимых отраслях, это самоочевидно. Но просто взять другой маггловский автомобиль, пусть даже более дорогой и статусный, и зачаровать — будет как-то... вторично?

Так что сова Тома, высокомерная пернатая стерва Арианрод, отправилась к Диане, с письмом-просьбой найти, что современные магглы сочли бы крутым летательным средством. А сам Том отправился в Запретный Лес, за улетевшей ещё осенью метлой мелкого Лонгботтома, насколько ему было известно, никто даже не почесался вернуть школьный инвентарь обратно в замок.

Простой, как два кната, полёт под невидимостью по указующим чарам в итоге вылился в поиски пойманной акромантулами молодой кентаврихи, не потому, что Тому было дело до четвероногой дуры или ещё что, просто ускользнувшие от его карающей длани пауки — это лишние галлеоны. Запомнилось, как что-то-там-копытная, как говорят магглорождённые, дурёха Абигайль стояла над усыплёнными акромантулами с пузырьком яда василиска и вещала, что так же нельзя, что всякая жизнь что-то там, и её нельзя и тэ пэ, потому что вот это вот, а Том мрачно размышлял, что придётся тащиться назад и звать сюда змеюку, кобыла совершенно бесполезна.

Разбор несчастной метлы Невилла не дал ничего — метельные чары годились только для мётел. Видимо, всё же идти к столу Рэйвенкло и усиленно хлопать ресницами старосте Хиллиарду, чтобы он свёл со спецами по всевозможному летающему хламу.

Вернулась сова с картинками и письмом от Дианы, и эти... ховербайки были в целом... приемлемы. Разумеется, кроме номера три, стыдоба какая, прости Мерлин. А вот второй или седьмой вполне ничего, только перекрасить в правильные, зелёный и серебряный, цвета.

В итоге решил делать номер три — Высокая Госпожа не боится мнения народных масс, она его предопределяет.

За беседами с гиками и позорными первыми пробами скульптурной трансфигурации, Том чуть не прозевал гражданскую войну в женской спальне первого курса Слизерина. Паркинсон и Буллстрод против Гринграсс и Дэвис. И обе фракции стремились завербовать под свои знамёна последнюю неохваченную ведьму.

Как оказалось, барышни поругались из-за сущей ерунды, то есть из-за Сириуса Блэка. Паркинсон поддерживала позицию Малфоев, что преступник должен сидеть, а его деньги достаться дальним родственникам, Гринграсс же вслед за центристами осуждала судебный произвол и требовала восстановления законности.

Кажется, в таких ситуациях библейские цари приказывали разрубить Блэка по продольной оси и отдать спорщицам по половинке. У Тома такой возможности не было, очередная прискорбная недоработка администрации, так что он зашёл с козырей — сказал, что просматривал новый каталог Твилфитта, но так и не смог определиться, какие туфельки подойдут к мантии.

Конфликт чуть не перешёл в горячую фазу, но в конце концов все сошлись на мнении, что платье Селестины Уорлок на последнем концерте никуда не годилось, и ей следует уволить стилиста.

Первая проба чар левитации на прототипе ховербайка стоила Тому тридцати баллов. Вместо того, чтобы парить в футе над землёй, тупая железяка со свистом рванула вверх и вписалась аккурат в окно башни прорицаний, где Трелони как раз предрекала пятикурсницам-хаффлпафкам неминуемые бедствия.

Профессора и трёх наиболее впечатлительных барсучих пришлось отпаивать успокаивающим зельем, драная кошка сняла со Слизерина 50 баллов, но Флитвик дал 20 за остроумное заклинательное решение. И обещал ещё 40, если Том до конца недели самостоятельно доведёт прототип до ума. Всё-таки старый полугоблин — один из двух нормальных учителей в этом бедламе.

В гостиной старшекурсники предприняли довольно милую попытку надавить на проштрафившуюся малявку, Том подыграл, чтобы их не расстраивать. Зато старшие натащили ему профильной литературы по левитации и баллистике, часть, кажется, была из Запретной и семейных библиотек — условие Флитвика исключало прямую помощь, но тут-то просто подсобные материалы.

И после обеда в субботу, на глазах у всей школы, учредителей и приглашённых репортёров, Том поднял прототип ховербайка 3.0 в воздух и дал круг почёта над замком. Дафна, несколько нелепая в шлеме с затемнённо-зеркальным стеклом, сидела за ним, вцепившись так, что было трудно дышать — речь шла о первой полосе "Пророка", и пигалица не собиралась упускать такой шанс.

Но стоило Тому ощутить себя героем дня — Гриффиндор нанёс ответный удар. В самый разгар его вдохновенной речи о стремлении вперёд и традиционных ценностях, из заглублённого светового окна кабинета зелий донёсся взрыв, и повалил густой чёрный дым. Том был мгновенно забыт, все убежали искать новые сенсации, с происходящим примиряло лишь выражение детской обиды на лице Гринграсс.

Оказалось, что пока все собрались на испытания летательного артефакта, трое гриффиндорцев — Поттер, Уизли и Финниган — попытались проникнуть в кабинет Снейпа и отыскать улики, что зельевар — то ли верный слуга Того-кого, что малость сомнительно, чувство благодарности у мальчишки отсутствовало напрочь, и это после всего, что Том для него сделал; то ли сам Тот-кого, что несколько обидно, то ли, барабанная дробь, его отец. Даже захотелось подойти к Северусу и назвать его папой.

Вообще говоря, трогательная любовь Снейпа и Поттера ни для кого не была секретом, они на каждом занятии бранятся — только тешатся, так что, наверное, следовало ожидать. Дальше — всё понятно, охранные контуры плюс Финниган, и вот результат.

...Слизеринцы угрюмым чёрно-зелёным потоком покидали красно-золотой Большой зал. Директор перед выпускным пиром съел что-то не то и отсыпал Гриффиндору прорву баллов за непонятную ерунду; Тому было плевать на кубок школы, но выделяться радостным настроем всяко не следовало.

Ему предстояли приятные хлопоты новоселья — достроенная в прошлом году башня Канери-Уорф, высочайшая точка Великобритании, 770 футов — вполне достойное основание для дома-сундука Высокой Госпожи. Изначально Том собирался закрепить своё жилище на острие стеклянной пирамиды, в самой высокой точке — но потом решил проявить похвальную скромность и поселиться на обходном ярусе ниже, в нумерологическом центре композиции. А на остриё он поставит кресло, и будет обозревать.

Когда будет гостить в Лондоне, разумеется.

Общение с годящимися ему во внучки малявками натолкнуло Тома на простую мысль: пока нет подобающей Свиты, ему нужны подруги по переписке. Те, кто смогут достать отсутствующие в Британии материалы или посмотреть свежим взглядом. В мире восемь главных волшебных школ, у него впереди шесть летних каникул, начнёт, наверное, с Дурмстранга. Слетает в Стокгольм, обойдёт книжные и заклинательные клубы их волшебного квартала, присмотрит пару-тройку белокурых бестий посообразительней.

Задремавшая под стук колёс Дэвис пускала ему слюни на плечо. Том вздохнул и прислонил девчонку в другую сторону, на Буллстрод.

Что же, за первый год удалось далеко не всё, но начало положено. Главное — он положил конец всему этому идиотизму с одержимыми учителями и запретными коридорами, и больше такого бреда в его второй юности не предвиделось.