Псион

Псион

Введение

Тит Манлий задумчиво почесал небольшое утолщение над бровями. Действительно, небольшое — размером с ноготь большого пальца и выступающее вперед на какую-то линию (единица длины — десятая часть дюйма, 2,54 мм). Его корн (рог) был самой простой конструкции и ставился гражданам Республики бесплатно. Соответственно, и мог он всего ничего. Простейший преобразователь электрических сигналов нейронов головного мозга в формат Сети, а также всех электронных устройств, от общедоступных бытовых приборов до мобильных доспехов и космических кораблей (принят единый стандарт). Преобразования в обе стороны, естественно. С собственной памятью у бесплатного корна было совсем плохо. Где-то на тысячу IP-адресов (или другой информации). Поэтому управлять упомянутыми космическими кораблями или мобильными доспехами Тит не мог даже теоретически, необходимые для этого программы было просто некуда ставить. Требовалось расширение памяти, а вот оно уже стоило очень дорого. По крайней мере, Титу не по карману.

Были, конечно, и корны с большой памятью и уже закаченной в них кучей программ, но их ставили тоже за деньги. Большие деньги. В классе у Тита улучшенные модели стояли только у троих школьников. Да и то далеко не самые шикарные. Так, не рога, а "шишки", выступающие на полдюйма. А вот по-настоящему продвинутые, если верить картинкам из Сети, как настоящие рога выделяются. Только вживую Тит их никогда не видел. В его захолустном городке, называемом Парва Кампи, таких не наблюдалось. Даже у префекта модель была хоть и не бесплатная, но и не дорогая. Разве что в Сегетуме у прокуратора могло (да и должно было) быть что-нибудь более мощное, но где прокуратор, и где Тит. В столице колонии он ни разу не был. И если бы даже там оказался, к прокуратору все равно не был бы допущен. А в Сети изображения этого представителя (контролера) Сената, почтенного Гая Гегания, почему-то были исключительно в фас.

Кстати, корны у рабов тоже были где-то полудюймовой толщины. Ведь за рабами контроль нужен, так что программ там тоже было немало. Только кожа на них была пигментирована в оранжевый цвет, чтобы сразу бросаться в глаза. Но это не мешало школьникам иногда поддразнивать более богатых товарищей "рабами". Некоторые обижались, большинство не обращало внимания. Больно старая шутка. Тит ее никогда не использовал. Во-первых, зачем с соседями ссориться, тем более из богатых семей? А во-вторых, именно такой корн был у Герении, девочки, которая ему нравилась.

Сейчас он невольно скосил глаза в ее сторону. Сидит, сосредоточенно заполняет ответы на тест в своем виртуальном листке с вопросами. Экзамен по истории идет. Тит вернулся к своему заданию.

— В каком году возникла Галактическая Республика?

Это и так все знают. От этой даты летоисчисление ведется. В первый день первого года. Или по старому летоисчислению в шесть тысяч шестьсот шестьдесят шестом году от основания Рима. Последняя цифра явно легендарная, как и сам Рим — прародина человечества. С того времени столько катаклизмов успело случиться, что достоверность сведений сомнительна. К тому же сама дата на это намекает. "Шесть" — число счастливое. Ну да его дело не философствовать, а правильные ответы заполнять.

А вот дату сражения у Беты-Козерога он не помнит. Где-то лет триста назад. Тогда республиканцы в тяжелейшем бою отстояли целый сектор галактики у блаттов — негуманоидной цивилизации, с которой за всю историю так и не удалось установить никаких контактов, кроме военных столкновений.

Только это — не ответ. Придется аккуратно по чужим мозгам покопаться. Тит посмотрел на затылок сидящего за два стола впереди него отличника и заучки Луция Вокония. Наверняка уже на этот вопрос ответил, но...

Легким импульсом Тит внушил мальчику (или юноше? им все-таки уже по шестнадцать стандартных лет) беспокойство, а не ошибся ли тот с датой указанного сражения? Вопрос номер шесть. А сам сосредоточился, чтобы успеть считать мысли, которые вызовет этот вопрос.

Луций слегка вздрогнул, и Тит почувствовал, что одноклассник промотал экзаменационный листок на начало текста:

— Тысяча сорок девятый год. Все правильно.

После чего, к радости Тита решил и остальные ответы проверить:

— Восемьсот тридцать шестой год. Легат Сервий Вергиний...

Тит быстро фиксировал ответы в своем листке. Некоторые из них, возможно, даже большинство, он и сам знает, у него только с датами проблемы бывают, но лучше записать. Проверить и после можно будет.

Способность ощущать чужие мысли и эмоции, была у Тита с раннего детства, постепенно развиваясь. Сначала он только эмоции читать научился, потом обрывки фраз, потом и мысли целиком. И уже много позже, в результате тайных тренировок, у него стало получаться внушать свои мысли другим.

Эта способность никак не была связана с корном, она появилась у мальчика много раньше, чем ему корн установили. Кстати, его устанавливали только тогда, когда ребенок шел в школу, то есть в восьмилетнем возрасте. Бесплатный, в смысле. За деньги это можно было сделать в любое время.

Но об этой своей особенности Тит предпочитал молчать. Даже когда совсем маленьким был, а его отец об этом спрашивал. У отца, суперкарго грузового корабля "Пламя Везувия", на эту тему, вообще, пунктик был. Очень он по этому поводу беспокоился и всякий раз, как возвращался из очередного полета, устраивал сыну допрос с пристрастием. Не по-хорошему беспокоился. Боялся услышать "да". А эмоции Тит научился понимать чуть ли не с младенчества. Вот и говорил "нет", чтобы отца не расстраивать. Ну а уже много позже понял, что делал это совершенно правильно. О том, что он — псион, лучше молчать.

В школьных курсах истории, философии, литературы и даже физики псионам были посвящены целые главы. Как людям с чрезвычайно опасной для общества мутацией, существование которых может быть допустимо только под строжайшим контролем государства. Тит от государства ничего хорошего не видел и не ждал. Что такое "государство" он представлял довольно смутно. Возможно, совокупность чиновников? Но то, что контроль над гражданами государству требуется для сбора налогов, которые оно назначает буквально на все, и принуждения граждан к выполнению различных повинностей, вплоть до переселения на необжитые планеты, он видел. И не видел в этом ничего хорошего. Делалось это все при "обычном" контроле. Попадать под "строжайший" ему не хотелось совершенно.

Хотя про псионов рассказывали различные страшные истории и сказки, ничего магического в них никогда не было. По сути, это люди, способные улавливать слабые электромагнитные колебания и воздействовать на них. Вроде, ничего такого особенного, корны делают то же самое. То же, да не совсем. Корны свободных граждан ни в коем случае не влияют на мыслительный процесс человека. Они — обычный технический прибор, последний этап развития интерфейса управления человеком различными приборами.

На заре развития техники люди использовали плоские экраны, чтобы получать информацию, и различные манипуляторы, чтобы ее передавать. Потом на смену экранам пришли голограммы, голографическими же стали и манипуляторы. С изобретением корнов потребность во внешней визуализации отпала. Но суть взаимодействия с приборами не изменилась. Человек больше не устанавливал вручную таймер микроволновки, а делал это мысленно. Но при этом сам образ таймера перед его мысленным взором появлялся. По крайней мере, так происходило при использовании стандартного корна и недорогих бытовых приборов. А с другими Тит дела не имел.

В учебниках мальчик вычитал, что при управлении боевым космическим кораблем, сложное программное обеспечение позволяет пилоту не только видеть показания всех приборов и датчиков, но и ощущать их. То есть, вроде как, ощущать себя кораблем. Но как это происходило на самом деле, представить ему не удавалось. А тренажеров с виртуальной реальностью в школе не было. Хотя бы потому, что со стандартными корнами такие установки банально не работали.

Попытки воздействовать на мозг с помощью корнов тоже проводились. Только результаты не впечатляли. Корны могли улавливать эмоции людей, а вот расшифровывать все мысли — оставалось фантастикой. Только стандартные команды. Поэтому рабские корны представляли собой всего лишь некоторые ограничители. Паралич в случае всплеска агрессии. Паралич или боль по приказу хозяина. Говорят, для секс-рабов предусмотрена возможность искусственного возбуждения и искусственного оргазма. Но так ли это, или просто грезы вступивших в период полового созревания мальчишек, еще вопрос. Хотя, вроде, принципиально такое возможно.

Таким образом, воздействие корнов на человека оставалось достаточно примитивным и грубым. Покопаться в мозгах? Перехватить контроль над телом? Только в романах.

А вот опытные псионы все это делать могли. Псионы сигналы нейронов не "оцифровывали", они их чувствовали. С помощью так до конца и не выявленного наукой анатомией органа чувств. Новорожденный младенец не умеет говорить, но он слышит чужие разговоры. И за несколько лет выучивает язык, хотя никто его ему специально не учит. Так и псионы. Мысли и эмоции они чувствуют. И постепенно научаются различать. Сначала только эмоции у находящихся близко людей (обычно это и есть "близкие" им люди), потом и мысли читать начинают. В виде слов и образов. Со временем, с все большего расстояния. Затем и свои мысли и эмоции передавать начинают. В общем, развиваются, как обычные дети, но с дополнительными возможностями.

Способности псиона проявляются у мизерного количества людей. Точная цифра неизвестна, как и количество таких людей на службе Республики. Данные строго засекречены. Но считается, что все они — потомки жившей в глубокой древности Кумской (что это за местность или город Тит не представлял) Сивиллы. Эта легендарная дама так заморочила голову такому же легендарному царю Рима Тарквинию, что тот отсыпал ей кучу денег за пророчества, записанные на пальмовых листах. Ровно столько, сколько у этого царя и было в казне. Так что покопалась она у него в мозгах основательно.

Одно время некоторые особо хитрые патрицианские роды попытались собрать всех псионов у себя, и даже преуспели в этом. Но когда до остальных сенаторов дошло, что голосовать они стали совершенно не так, как собирались, был большой скандал. Настолько большой, что несколько патрицианских родов прекратили свое существование. Среди них и род Манлиев. Род отца Тита (и его самого) тоже был Манлии, но были они не патрициями, а плебеями. И вели свое начало, вообще, от вольноотпущенника, взявшего, как это принято, фамилию бывших хозяев, а после — патронов. По прошествии веков, эти Манлии стали полноценными гражданами и даже довольно богатыми, но так и остались клиентами прежних хозяев.

Манлии-патриции погибли (или были казнены) все поголовно. Включая женщин и детей. Понимая преимущества, которые дают способности псиона, кровью подобные рода не разбрасывались и заключали браки только между собой. Но вот спрятать несколько детей в родах клиентов они могли. Так что неучтенные потомки Сивиллы вполне могли сохраниться.

Полностью уничтожать всех, причастных к родам псионов, победители не стали. Их бы собственный народ не понял. Это же не гражданская война была, а казнь заговорщиков. А то, что из семи скоропостижно пресекшихся патрицианских родов только три были псионами, до общественности не доводилось. Главное, пятьдесят шесть осталось. А добавлять к потерям еще чуть не сотню плебейских, причем без достаточных оснований, было уже чересчур. Тем более что все клиенты охотно (а куда денешься?) согласились на смену патронов. К тому же специально для контроля за возможным появлением новых псионов в преторианской гвардии была создана особая служба безопасности — Цензор Салютем (ЦС или "Салюты" в просторечье) с очень широкими полномочиями.

К сожалению, нельзя сказать, что смена статуса сказалась на клиентских родах плодотворно. Отношение к ним было, мягко говоря, сдержанное, контроль почти тотальный, соседи чуть что налетали с судебными исками, и роды стали хиреть. Про других Тит не знал, но вот среди Манлиев они с отцом, похоже, были последними.

Возможно, отец и стал мотаться на торговом корабле по окраинам миров, чтобы быть подальше от Салютов. И, возможно, псионом он все-таки был, так как торговцем стал исключительным. Недаром безо всяких связей быстро дорос до должности суперкарго.

Только понял все это Тит уже много позже. Ему было четыре года, когда корабль отца не вернулся из очередного полета.

Сказать, что они с матерью совсем уж бедствовали после гибели кормильца, было бы неправдой. Кезон Манлий (отец) в последние годы неплохо зарабатывал и о будущем семьи заботился. Так что жили они на собственной вилле под городом Парва Кампи и владели тремя рабами, которые на этой же вилле выращивали пшеницу, оливки и овощи. Вилла, конечно, скромная — небольшой одноэтажный дом и несколько хозяйственных построек, включая обеспечивавший их электричеством ветряк.

Помереть с голоду при таком хозяйстве им не грозило, но денег вилла фактически не приносила. На аграрной планете продукты сельского хозяйства стоили очень дешево. Если бы не собственный ветряк, они бы и вовсе в убытке оставались. Но как бы Петилия Манлия (мать Тита) не призывала рабов бережно обращаться с имеющейся техникой, мельница, трактор, культиватор, комбайн, тележки-прицепы и прочее (а то и сам ветряк!) периодически ломались или даже требовали замены. Денег от продажи урожая на это никогда не хватало, и приходилось снимать их со счета в банке, от чего имевшаяся заначка регулярно уменьшалась. Было это пока некритично, накопления Кезона Манлия позволяли жить в таком режиме десятилетия, но тенденция удручала. Особенно Петилию, которая через некоторое время вдовства стала трястись над каждым медяком.

В общем, в школу Тит ходил в самой дешевой одежде, а обед приносил с собой из дома. Но хотя бы не голодал. Питался, в основном, кашей и овощами, но вдоволь.

Его единственным наследством, полученным им от отца, стал компьютер, предназначенный специально для маленьких детей, у которых еще корна нет. С возможностью вызова голографического экрана и трансляции звуков через встроенный динамик. По сути, это было не наследство, а запоздалый подарок на день рожденья, Кезон его специально для сына покупал, чтобы тот к школе готовился. Только вручить лично не смог. Особыми сантиментами Петилия Манлия не страдала, но планшет сразу отдала сыну, как только стало ясно, что ее муж уже не вернется.

Внешне — ничего особенного, обычная плоская коробочка, в карман влезает. Но жизнь мальчика она изменила полностью. В компьютер была закачена специальная программа обучения чтению, письму и счету — полный курс подготовки к школе и даже больше. В нем была довольно большая библиотека книг и некоторое количество игр. Но, главное, был он сам — лучший друг в форме электронного устройства. В этом устройстве шли какие-то процессы, в разных местах возникали и исчезали электромагнитные колебания, а из всего этого происходило изменение картинки-голограммы над компьютером. И эти процессы заинтересовали Тита не меньше, чем содержание программ и текстов.

Никакого учебника по радиоэлектронике у мальчика не было, зато была электромагнитная среда, в которую он погрузился. Раньше-то он ни с какими электронными приборами, по сути, дела не имел. Чтобы запустить стиральную машину или включить микроволновку, матери его помощь не требовалось. Так что только свет в своей комнате сам включал и выключал. Чисто механическим переключателем.

Теперь же он стал замечать, что нажатие сенсорной кнопки и уж, тем более, виртуальной в голограмме механически ничего не переключает. Зато возникает электромагнитный сигнал, и если этот сигнал сразу подать туда, куда нужно, никакие кнопки нажимать не требуется.

Так что появление личного компьютера подтолкнуло Тита к увлекательным исследованиям, как можно управлять приборами, не используя специально предназначенные для этих целей пульты. Нет, он не стал разговаривать двоичным кодом, как небезызвестные герои "Звездных войн", но считать сигнал из любого места прибора и перенести его на свой компьютер (и наоборот), стало у него получаться легко. Не сразу, конечно, а через годы практики. Так что задавать стиральной машине программу работы, находясь в другой комнате, Тит научился еще до школы. Ведь свои исследования мальчик воспринимал, как интересную игру, вот и занимался этим почти все свободное время.

Свободного же времени у него было много. Жили они обособленно, к знакомым и соседям часто не побегаешь. А к работам мать его почти не допускала. Она четко знала, что работать должны рабы, а не хозяева, и контролировать их труд предпочитала сама, без помощи сына. Разве что мелкие поручения по дому ему давала.

Когда же Титу установили корн, его возможности по работе с электронными приборами еще расширились. Ведь корн сигналы не просто передавал, он их "переводил", делал мальчику понятными. Такие возможности открылись...

К счастью для себя, Тит оказался серьезным мальчиком и интровертом по складу характера. Возможностей похулиганить появилось, хоть отбавляй, но он ими почти не пользовался. Возможно, сказался вбитый отцом на подсознательном уровне страх раскрыться. А также то, что его дом находился на отшибе, а мать была чрезвычайно скупа, в силу чего, друзей у него не было.

К тому же от жизни Тит не оторвался. Играть с электронными приборами было интересно, но, как и всякие игры, они ему надоедали, и от других занятий он тоже не отказывался. Все курсы подготовки к школе были им пройдены и выучены, а многие книги из библиотеки прочитаны. К сожалению, бессистемно, так как мать эта сторона его развития совершенно не интересовала, и почти никаких подсказок она ему не давала. Наверное, и не могла, так как сама читала книги разве что в детстве и в рамках обязательной школьной программы, а потом такой потребности не испытывала, предпочитая отдыхать за просмотром сериалов по Сети.

Книги на компьютере были, в основном "художественные". Самых разных жанров, от детских сказок до исторических романов. Были и легенды, и стихи, и пьесы, и детективы, и даже женские романы. Описания путешествий, природа и животный мир на далеких планетах тоже присутствовали. В общем, что почитать, мальчику было, и этим он активно занимался. Сперва тексты приходилось читать в виде голограмм, но после установки ему корна, стало возможным это делать, вообще, не привлекая внимания.

Впрочем, установка корна дала не только эту возможность. У Тита теперь появилась возможность выхода в Сеть, с которой его компьютер на прямую не сопрягался. В его модели это не было предусмотрено. Все-таки компьютер был предназначен для подготовки детей в школу и такой отвлекающий фактор был у них специально исключен из возможностей.

Первые годы в школе Тит учился хорошо, так как имел задел от изученного подготовительного курса. Потом — старался сам, чтобы не опустить планку. А ближе к концу школы у него выросли возможности псиона и умения их использовать. Например, "считать" подсказку из головы одноклассника или даже учителя.

Другим важным умением, которое он постепенно освоил, стало автоматическое повышение у каждого встречного настроения. Ибо каждому от него доставалась приветливая улыбка (отрепетированная перед зеркалом) и легкое ментальное воздействие. Совсем чуть-чуть. Ничего криминального. Но отношение к Титу в классе и в городке стало гораздо лучшим, чем мог бы рассчитывать молчаливый мальчик-нелюдим, проживающий на вилле под городом и не имеющий ни с кем никаких общих дел. Кроме учебных, естественно. Так что, несмотря на такое асоциальное поведение, учителя ему симпатизировали, даже самые хулиганистые мальчишки к нему не приставали, а девочки смотрели на его скромную одежду и еду с сочувствием, а не презрением.

Надо честно признать, что додумался до такого поведения мальчик не сам. В книгах вычитал. Ибо в библиотеке на его компьютере оказалось несколько разделов, закрытых паролем. Естественно, Тит провел массу времени, пытаясь туда прорваться. Но смог это сделать только после того, как развил свои способности псиона и научился использовать свой корн в непредусмотренных разработчиками целях.

Ведь что такое пароль? Нечто, что надо ввести, чтобы программа на компьютере, сверив введенное с эталоном, передала управление уже другой программе, которая с закрытой паролем информацией и работает. Разобравшись с этим, мальчик научил свой корн вырабатывать не код пароля для передачи компьютеру, а совсем другой сигнал, который мальчик уже сам передавал компьютеру в нужное место и получал доступ к "закрытым" книгам.

Таких разделов оказалось четыре. В одном были книги по программированию, в другом — "рабочие" по специальности отца. В этом разделе нашлось несколько справочников, атлас известных миров, три учебника (по психологии, логистике и учету товаров и денежных средств) и что-то типа "руководство пользователя" для ведения бухгалтерии (в том числе — двойной). В третьем — связанные с профессией пилота. Вроде, отец никогда не говорил, что хочет научиться управлять кораблями. Возможно, и не хотел. Но сыну азы по этой специальности достал и оставил.

Четвертый раздел был самым странным. Снова "художественная" литература. Романы, сказки, легенды. Сначала мальчик решил, что паролем их закрыли потому, что некоторые книги были откровенно эротического содержания. Но в Республике табу на такую литературу никогда не накладывалось. Да и в открытом (без пароля) отделе фривольных сцен хватало. И только потом, прочитав несколько книг, Тит обратил внимание, что во многих из них (если не всех) хотя бы вскользь говорится о псионах и их возможностях. Ничего особо конкретного. Рецепты, как что-либо внушить другому человеку или перехватить контроль над его телом, нигде не приводилось. Но появились ориентиры, к чему нужно стремиться. А также принципиальное понимание, что такое возможно.

Ведь некоторые способности псионов были чрезвычайно полезными. Например, о том, что псионы еще и слабые целители широкой общественности не сообщалось. А они могли простимулировать организм на борьбу с болезнью, не только отключить боль, но и повысить регенерацию и т.п. Ну а ментальных возможностей был целый вагон и маленькая тележка. Среди них — способность повышать настроение, которую Тит постепенно освоил.

Тит снова усмехнулся. На все вопросы ответил, два раза проверил, да еще и жизнь свою вспомнить успел, а отведенное на экзамен время все не кончается. Экзамен, кстати, последний, после него — дипломы и выпускной вечер. Стоит ли на него идти, он так и не решил. С одной стороны, вроде бы надо. Традиция, да и самому хочется. А с другой — не хочется быть там белой вороной. Точнее, драной вороной. Девочки все будут нарядными, мальчики тоже в тоги вырядятся, ведь они теперь взрослые, полноправные граждане — школу закончили. Ему же придется надевать тогу отца, другой все равно нет. В принципе, та даже неплохо сохранилась, хотя многолетнее лежание в сундуке ни одной вещи на пользу не идет. Только вот комплекцией Тит до отца совсем не дотянул, и ростом пониже, и тоньше раза в два. Тога вовсе не простой длинный кусок материи, в который только и надо, что завернуться. Это — трапеция с закругленными боковыми сторонами, а ее высота, длины оснований и радиус окружностей боковых сторон зависят от роста человека и ширины его плеч и талии. А еще к ней свинцовые грузила пришивают, чтобы складки ложились красиво. В общем, в отцовой тоге он будет выглядеть, как пугало, даже если все грузики срежет.

Так идти или нет? На выпускной вечер, в смысле. За дипломами так и так приходить надо. Если бы между этими двумя мероприятиями был хоть сколько-нибудь большой перерыв, точно не пошел бы. Но сбегать на глазах у всех может оказаться неловко. Вопрос пока остается открытым.

Нести сдавать свою работу первым Титу не хотелось. Луций Воконий раньше него закончил, но тоже не торопится. Не любят здесь торопыг. "Здесь" это не только в Парва Кампи, во всей Республике никуда спешить не принято. Есть научно рассчитанные нормы, вот в них, будьте любезны, и укладывайтесь. "Поспешишь — людей насмешишь". Важно работу сделать не быстрее всех, а вовремя и правильно.

Герения, вон, тоже спокойно сидит. Или нет? Похоже, каких-то ответов не знает. Что же это за вопросы? Жаль, вариант у нее другой.

Тит аккуратно мысленно скользнул по ее сознанию. Он для себя это действие именно так называл, хотя физику (биологию?) процесса представлял весьма смутно. Но — какая разница? Он это проделывал автоматически, не задумываясь над конкретными действиями. Главное — получается.

Думала девушка напряженно, так что понять, о чем, было несложно. Последний и наиболее сложный вопрос, требующий развернутого ответа. "Преимущества республиканской формы правления над монархической на примере сырьевых колоний".

Ответ на этот вопрос Тит знал. Точнее, хорошо запомнил, что по этому поводу в учебнике говорилось. Потому, что был с этим категорически не согласен. По сути, республиканская форма правления снимала с себя всякую ответственность перед колониями. Ведь при монархии как? Надо назначать наместника, администрацию, следить за порядком. То есть деньги тратить. А при республике в колониях живут такие же полноправные граждане, как и в центральных регионах. Вот они сами и должны за собой следить. Как свободные граждане. И налоги исправно перечислять. И ни в коем случае не претендовать на особые права на своей планете. Недра и природные ресурсы принадлежат всему римскому народу. Так что продавать оливки со своей виллы Петилия Манлия может только специальным скупщикам по справедливым ценам, назначаемым сенатом в Сегутуме. Можно, конечно, и на местный рынок их поставлять, но кому они тут нужны? Почти у всех свои виллы есть.

Или цены все-таки прокуратор Гай Гаганий назначает, а ему они уже из самого главного Сената приходят? Для простых плебеев Парва Кампи разница невелика.

Хорошо хоть налоги с таких, как Манлии, натурой собирают, а не деньгами. Иначе бы совсем разорение было. Впрочем, периодическое отвлечение рабов и трактора с тележками на общественные работы, тоже не радовало. Зато они — полноценные граждане, "народ Рима".

Тит опять мысленно усмехнулся. Что-то часто он это сегодня делает. И вдруг — испугался. Как бы он эти свои мысли Герении не внушил. Нельзя так отвечать, надо правильные лозунги записывать.

Но, нет, вроде, ничего лишнего ей не передал. В принципе, свои псионические способности юноша научился хорошо контролировать. Так что там Герения забыла? Про свободу, ответственность и самоуправление написала... А! Про "осознанную необходимость", как высшую форму самоорганизации граждан забыла. Ну, это легко исправить...

Девушка встрепенулась, но вносить исправления в свой ответ спешить не стала, стала перечитывать написанное. Ну, ее дело. Все, что мог, Тит сделал. Подсказал. А применять более сильное воздействие он просто боится. Еще заметит. Или заподозрит что. Это ему Герения нравится, а не он ей. К сожалению, он ей не пара, ее семья гораздо более состоятельная. Вот почему псионические способности это не плюс, а минус? Они же редкие! А псионы, по сути, государственные рабы.

Тит поморщился. Становиться рабом ему не хотелось совершенно. Не просто не хотелось, все воспитание граждан Республики было основано на гордости за свою свободу и страхе ее потерять. Неслучайно пираты и разбойники, похищавшие граждан и менявшие им корны на рабские, считались злейшими врагами Сената и народа Рима.

Тит подозревал, что не все так просто, ведь похищенных и обращенных в рабство граждан куда-то же продавали, но на уроках подобные вопросы не рассматривались.

Все. Учитель дал команду:

— Время заканчивается, сдавайте работы.

Взяв небольшую паузу, нажал на виртуальную кнопку, пересылая результаты своей работы. Сдать ее первым Титу не хотелось. Незачем к себе внимание учителя привлекать. Без него желающих хватает. Тем более, оценка от этого не зависит.

Занятия закончились. И даже не просто закончились, а совсем. Завтра они начнутся, как обычно, но это будет подведение итогов. В том числе и оценки за последний тест, он же экзамен. Затем их отпустят по домам переодеться, снова соберут и вручат аттестаты.

Вернувшись домой с изумлением обнаружил, что его мать, почтенная Петилия, сидит за столом, на котором разложена отцовская тога и обрезает ей края ножницами для стрижки овец (других больших ножниц у них в доме не было).

— Жалко хороший материал портить, но после вчерашней примерки вынуждена признать, что идти на вручение дипломов в таком виде тебе все-таки нельзя. Манлии — свободные граждане-аграрии, а не какие-нибудь босяки. И раз уж ты так и не сумел догнать родителя ростом, приходится с этим смириться и соответствовать обстоятельствам.

В общем, и осудила, и поддержала, и мораль прочитала. Достойная женщина.

Дальше они работали уже в четыре руки, подшивая края и пришивая отпоротые грузики. Хотя бы в минимальном количестве. Не сказать, чтобы получилось совсем хорошо, но более или менее прилично. А то, что идеального расположения складок добиться так и не удалось, можно было списать на неумение юношей носить тогу. Все-таки в первый раз ее надевал.

Искренне поблагодарил мать. Без объятий и поцелуев, ибо Петилия телячьи нежности презирала, а со всем почтением к достойной матроне. И случилось чудо. Она пошла в свою комнату, отперла стоявший в ней большой сундук и Вернулась, неся в руках шкатулку (такой же сундучок, с длинной стороной около фута). Отперла и ее. Внутри лежали монеты, в одном отделении — медные, в другом — серебряные. Золото, если оно было в доме, хранилось где-то еще.

— После получения аттестатов твой класс наверняка пойдет в таверну это отметить. Будет нехорошо, если тебя там не будет. Слухи пойдут, что у Манлиев совсем плохи дела...

После чего стала монеты перебирать. Сначала вынула пару серебряных денариев*. Никак не ожидавший такой щедрости Тит почти возликовал в душе. "Почти", потому что не поверил, что их ему отдадут. И правда, один из денариев вернулся в свое отделение. Потом и второй, а на смену им пришли две монеты поменьше — сестерции*. Но и они отправились назад в отделение для серебра, а сыну она торжественно вручила четыре медных асса*. (*1 денарий = 4 сестерциям = 10 ассам).

— Жаль, что с собой еду брать нельзя, — Вздохнула она: — Но шиковать в таверне тебе необязательно, вино не пей, разве чуть-чуть. А чтобы поесть тебе этого хватит.

Действительно, этих денег в таверне как раз и хватило бы на один кувшин вина, так что "чуть-чуть" — не преувеличение. А еда на их планете, и вправду, дешева. Можно фунт мяса и пару фунтов хлеба купить. Хотя в таверне можно и похлебку взять...

Для Петилии это было очень щедро, на прокорм троих рабов она в день меньше тратила. Точнее, не тратила ничего, обходясь продуктами, которые те сами и выращивали.

Тит рассыпался в благодарностях, но его мать только махнула рукой и поспешила в свою комнату вместе со шкатулкой. Запирать и убирать.

Но, в целом, увиденные монеты юношу обрадовали. Не так и плохи их дела, оказывается. На приличного раба, конечно, не хватит, а на новую одежду — вполне. А уж нормально питаться так и вовсе больше года на такие деньги можно. Это если вдруг весь урожай на вилле погибнет, не дай боги...

Так что на следующий день в школу шел в приподнятом настроении. И, возможно, дарил его другим даже больше, чем обычно. Впрочем, на фоне того, что выпуск в мир очередного класса сам по себе радовал как учеников (уже бывших), так и учителей, это не было заметно. Но все прямо-таки лучились улыбками.

Хотя, если подумать, особого повода для ликования не было. Окончена школа, впереди самостоятельная жизнь, в которой никто им никаких выгодных мест работы не предлагает. Об этом надо самим (их семьям) заботиться. Разве что в легионеры регулярно ведется набор, но и туда далеко не всех желающих принимают. В матросы кораблей тоже был шанс попасть, но опять же, служат на них все больше родственники. А так, большинству предстоит всю жизнь прожить на своих виллах, зарабатывать ассы и копить их на поддержание такого же скромного образа жизни, как делали их деды. Чтобы выбиться в чиновники, купцы или пилоты требовались большие деньги, и не Титу с его бесплатным корном было мечтать о таких местах.

Разбор последних контрольных тестов много времени не занял, и через пару часов всех отпустили по домам — готовиться к торжественному мероприятию. Могли бы и за один прием все провести, но так не было принято.

Тит сходил домой, переоделся в тогу. Был придирчиво осмотрен матерью, и получил от нее несколько напутственных фраз. Прозвучавших достаточно казенно, на мероприятии, наверное, будут те же слова говорить. Но в эмоциях Петилия сыном была довольна, даже немного им гордилась, что было очень приятно, и на душе потеплело.

Мероприятие началось точно в срок, если верить открывшему его директору. Часов у Тита не было, а заглядывать в компьютер, который он, как единственного друга, взял с собой, ради проверки утверждения директора было неприлично.

Затем раздали аттестаты (листы с указанием изученных предметов и оценок по ним). У Тита почти всюду стояло "отлично" и только по основам теологии — "удовлетворительно". Боялся он на жреца свои способности применять, вдруг что-нибудь почувствует? Жрец — они такие. И про их связь с "Салютами" ходили пугающие слухи. Но, в челом, оценки хорошие, одни из лучших в классе.

Потом — самое важное. Мальчиков по одному вызывали в президиум, и специально приехавший чиновник из муниципалитета вручал им железные перстни граждан Республики. А директор в соей речи их поздравил с тем, что с этого момента вчерашние школяры стали полноценными гражданами. Теперь можно самим вести любые дела, "избирать и быть избранными", жениться, наконец.

Последняя фраза была встречена всеобщим оживлением, особенно среди девушек. Им перстни не вручались, но теперь они тоже все — невесты. И наверное, имеют планы в отношении наиболее успешных мальчиков. Или хотя бы надежды.

Тит в число завидных женихов не входил, но тоже был удостоен нескольких благожелательно-сочувственных взглядов. Хороший человек, был бы хоть немного побогаче...

В таверну пошли всей толпой, но на ложа вокруг уже расставленных столов Манлий улегся с самого края, у прохода в выделенный им зал. И почти полностью оказался скрыт лежащим на том же ложе толстяком Гаем Ларцием. Как раз сыном местного трактирщика, который занял это место чтобы, вроде как, контролировать качество обслуживания. И если что — помочь. Но довольно нахально уже два раза просил Тита сходить вместо него на кухню и передать, какое блюдо нести следующим.

Юноша не возражал. Заодно прихватил себе бесплатно пару пирожков, так что с миской похлебки получился очень приличный ужин всего за два асса. Мать бы такую экономию очень одобрила, но говорить ей об этом Тит не планировал, предпочитая оставить монеты себе.

Зал не был полностью отгорожен от остального трактира, со стороны, где лежал Тит, никакой стены не было. Так что его взору были открыты залы-кабинеты напротив, отделенные от них только проходом с кухни. В одном из этих кабинетов разворачивался скандал, и юноша непроизвольно стал прислушиваться.

Там было всего два человека. Капитан космического корабля и его суперкарго. Поняв это, Манлий стал слушать более внимательно. Вот если бы ему удалось пойти по стопам отца! Профессия не совсем безопасная, но дает, помимо неплохого заработка, еще и мир посмотреть. Куда лучше, чем сидеть в их захолустье. Но, к сожалению, все связи отца пропали вместе с его кораблем. Да и лет с тех пор прошло не мало.

Недовольство же соседей друг другом шло по нарастающей. Точнее, орал, все больше заводясь, один капитан, а вот суперкарго отвечал ему совершенно невозмутимо. При этом не скрывая своего презрения умственными способностями собеседника.

Капитан обвинял суперкарго, что тот совсем проворовался. Привезенный груз продал много дешевле, чем планировалось. На что торговец отвечал, что нечего было раскатывать губы. Товар для жителей планеты нужный, но денег тут совсем нет. Вот и заплатили, сколько могли. Еще хорошо заплатили.

— Но если денег у людей нет, — продолжал бушевать капитан: — То почему так много потрачено на пополнение припасов?!

— Надо разделять понятия, — Суперкарго был невозмутим: — Топливо тут только привозное, и оно дорого. А еду удалось закупить качественную по очень выгодной цене.

— Выгодной цене?! Да я сегодня прошелся по рынку, и все там было раза в полтора дешевле, чем в твоей накладной!

— Качество не сравнить.

— Крупы, муки, масла и мороженого мяса?! Да я тебя выкину с корабля за такие художества!

Голос суперкарго тоже стал более жестким:

— Думаю, ассоциации торговцев тоже будет интересно узнать, почему, закупив на Куртуне железную руду, на Сегетум "Консул Валерий" привез еще кучу медной посуды и рабов. Не заходя по дороге ни в какие порты.

— Ты еще смеешь мне угрожать?! Да я тебя!

Капитан вскочил со своего ложа, схватил суперкарго за горло и резко сдернул на пол. Вроде, и не бил, но Тит отчетливо услышал неприятный хруст. И почувствовал, что ментальная активность торговца резко стала затухать, пока не сошла на нет. Убил он его, что ли?

И тут юношу будто кто-то подтолкнул под руку.

— Я на кухню, — Бросил он Ларцию, а сам вскочил и направился в кабинет напротив.

Капитан, судя по всему, был изрядно выпимши, но до него дошло, что он сотворил. И испугался. Явно не тому, что убил человека, а тому, что сделал это в крайне неподходящем месте. Если это заметят, простым штрафом не отделаешься. Убийство гражданина — преступление, которое карается очень строго. В городе. В космосе все можно списать на несчастный случай. Да и отвечает капитан за жизни членов команды весьма условно. Помереть может всякий и от разных причин. Так что тело с собой в холодильнике таскать, пока к порту приписки не доберешься? Нет, все проще. В давние времена говорили "тело да будет предано морю", теперь — "вечной пустоте", то есть космосу. Отправил труп за борт, написал об этом акт, сам его же подписал, и никаких претензий быть не может.

— Почтенный капитан, — вывел его из ступора голос подошедшего юноши: — Давайте я помогу вам вашего товарища на корабль доставить. Вижу, вина он перебрал, сам не дойдет.

Это был шанс. Если взять якобы пьяного суперкарго с двух сторон и так его нести, со стороны могут и не заметить ничего подозрительного. Мало ли что с человеком случилось. Только до корабля неблизко, придется повозку брать, но если дать чаевые извозчику и занять его разговором, может и не обратить внимания. Но улетать надо будет сразу, чтобы проверки не дождаться.

Оставался вопрос, что с мальчиком делать. Он явно все понял, но хочет помочь. Зачем? На что рассчитывает? Хотя, если пригласить его на корабль и вместе с ним взлететь, дальше хозяином положения станет сам капитан. Со всеми возможностями.

Возок удалось перехватить прямо у дверей таверны, извозчик очень удачно вдруг отправился что-то проверять под капотом и на то, как грузили в кабину суперкарго внимания не обратил. Уселись на заднее втроем, прислонив труп к боковой дверце. Капитан по-дружески положил "пьяному" товарищу руку на плечо, на самом деле придерживая тому голову. Вроде, все выглядит пристойно.

Юноша уселся в возок сам без возражений.

— Раз уж взялся помогать, помогу до конца, — Пояснил он.

— И что ты хочешь за свою помощь? — Негромко спросил капитан, стараясь говорить как моно более дружелюбно. Ему еще паренька посмотреть корабль уговорить надо. Но все оказалось проще.

— Меня зовут Тит Манлий, — представился юноша: — Извините, не знаю, вашего имени, почтенный.

— Гней Рабирий, — не стал скрывать капитан: — Капитан и владелец корабля "Консул Валерий".

— Очень приятно, — Юноша приветливо улыбнулся: — Видите ли, почтенный Рабирий, мой отец был суперкарго на корабле "Пламя Везувия". И довольно многому успел меня научить до того, как его корабль пропал в космосе. И книжки по профессии оставил.

"Научил" было сильным преувеличением, но книги, действительно, были, и Тит из более или менее разобрал самостоятельно.

— У вас, как я понимаю, — продолжил он: — может появиться соответствующая вакансия, а времени подбирать нового члена экипажа совсем нет. Вот у меня к вам просьба. Попробуйте меня на этой должности. Я, конечно, молод, и корн у меня самый обычный, но аттестат и перстень гражданина как раз сегодня получил. И даже отцовские книги у меня с собой на компьютере. Хотя, поверьте, я их внимательно изучил. Так что вас не подведу. К тому же умею неплохо ладить с людьми, что обычно хорошо сказывается на переговорах.

С последним юноша не обманул. Без видимых причин капитан, который первоначально считал, что наилучшим вариантом будет отправить неожиданного помощника в космос вместе с бывшим суперкарго, проникался к Титу все большей симпатией. В конце концов, он же ничем не рискует, а суперкарго на корабле нужен. Помощника у прежнего не было, так что поручить работу некому. Почему бы не попробовать?

16