|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Едва я успел выключить меч, как жёлтая пегасочка, чуть не снеся Эндерсона с пути, оказалась рядом и тщательно ощупала меня всего. Следом точно такой же медосмотр устроила все остальные носительницы.
И это посреди боя!
Впрочем, я зря волновался. Пока Банда Гармонии ощупывала, обнюхивала и чуть ли не облизывала одного жеребчика в моей физиономии, ситуация для нежити сложилась катастрофически. В тыл им ударил десяток вооружённых странными дубинками прямоходящих медведей в ушанках. При ударе оружие издавало жалобный звон, но жертве от этого легче не было. Как и второго удара. За пару минут они разобрались с доставшимися им фальшивыми личекорнами, после чего самый большой подковылял к нам.
— Спасибо, товарищи, что задержали, — произнёс он на москоньском. — От самой границы эту банду преследуем.
— Пожалуйста, — отозвался Эндерсон на том же языке. К моему немалому удивлению.
Но ещё больше меня удивила дубинка, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся балалайкой. На этом фоне украшавшие шапки-ушанки нашивки "СОБР" практически не выделялись.
Тем временем кобылочки перестали меня обследовать и обратили внимание на новых действующих лиц. Особенно одна.
— Ой, какие пушистые! — восхитилась Флаттершай. — Аритака, они такие милые!
Открывший было рот медведь так и замер. Остальные кобылочки дружно хдопнули себя по лбу. Правда, для этого им пришлось выпустить меня.
— Эй, работник штыка и доброго слова, — воспользовавшись моментом, окликнул Эндерсона я. — А это вообще кто? — и указал на косолапых.
— ОМОН, — неохотно ответил эквезитор.
— ОМОН? — ошарашенно переспросил я.
— Отряд медвежий обычного назначения, — небрежно бросил пегас.
— А "СОБР" тогда что означает?
— Сборный оркестр балалайщиков рокеров, — не без гордости ответил очухавшийся медведь. — Мы, конечно, не Марештайн, но тоже кой-чего могём, — он откашлялся, провёл когтями по струнам балалайки. Получившийся практически не отличался от электрогитары.
Подошедшие медведи переглянулись — и грянули подозрительно знакомую мелодию. А самый большой ещё и запел:
Вновь и вновь я вижу сон
Кровью залит горизонт,
И земля в огне на много ми-иль.
Шесть минут до часа "Икс".
Небо скоро рухнет вниз.
Ветер всё развеет словно пы-ыль.
Время умирать.
Время убивать.
Время наступать и побеждать!
Дух войны
Скалится из тьмы,
Входит в наши сны.
Дух войны и мы ему верны.
Вот и всё.
Мир объят огнём.
Но не стихнет гром.
Дух войны, он требует ещё.
Ещё-о-о.
Ещё-о-о.
Дух войны!
— Ну как? — поинтересовался медведь в повисшей тишине.
Лично я пытался хоть как-нибудь склеить нещадно порванный шаблон, но была среди нас более устойчивая личность.
— Протестую! — топнула Твайлайт.
— Что? — удивился косолапый.
— Протестую! — повторила маленькая колдунья. — Селестия — хорошая.
— Ты про что, красна девица? — с ещё большим недоумением спросил балалайщик.
— Про второй куплет, — ответила фиолетовая единорожка. И неожиданно пропела:
Разрушенье — это страсть.
Всё равно какая власть.
Власть всегда пила чужую кро-овь.
— Художественное преувеличение, — быстро сказал медведь. Переглянулся с товарищами. И задал вопрос: — А ты наши песни знаешь?
Твайлайт набрала воздуха.
— Я планировала поступить в Москоньский Государственный...
Примерно через полчаса мы распрощались и разошлись. Заболтанные медведи в одну сторону, Эндерсон унёсся на бумажном вихре неизвестно куда, а нашу компанию фиолетовая кобылочка телепортировала обратно к поезду.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
