Леший

Борис Мишарин

Мечты и реальность,

Фантастика и бытие.

ЛЕШИЙ

Тайга на тысячи километров, где не ступала нога человека несколько тысячелетий. До этого, может быть, там и тайги не было и ходил кто-нибудь. Говорят, что вместо тундры с десяток тысяч лет назад находились богатые травой луга, паслись мамонты. Но они вымерли и луга заболотились, превратились в тундру.

Сибирская тайга... Легкие планеты. Кто-то говорит, что жизнь зародилась в Африке, а кто-то — в Сибири. На то они и ученые, чтобы выдвигать разные версии, подгонять факты к истине, которую ещё не установили.

В таёжной глухомани разместилась полянка с разными цветами и травами у берега речки, русло которой извивалось и петляло среди лесных сопок. На окраине той самой поляны, спиной к лесу, разместилась избушка без курьих ножек и с окнами. Избушка не простая — из камня и довольно большая по площади, украшенная лианами по периметру и утыканная седыми мхами, словно подчеркивающими тысячелетний возраст. И действительно, совсем не старая избушка, построенная самим Лешим в начале прошлого тысячелетия. Тысяча лет — это же не возраст для некоторых.

Заблудившийся путник не увидел бы ее даже вблизи, пока не дотронулся руками. Тогда громадный кусок скалы, как он видел в начале, поросшей мхами и травами, превратился бы в небольшой средневековый замок. Назвать замком, конечно, натянуто, но и не похоже строение ни на что другое.

И какова была бы судьба путника, уткнувшегося носом в небывалое таинство природы? А что было бы, попади он в сказку? В сказку — не знаю. Но вот хозяин дома мог встретить путника по-разному. Всё зависело от его сути — плохой-хороший.

Леший, хозяин леса, существо доброе и зла без причины никому не чинит. Может помочь выбраться из леса порядочному человеку: ненавязчиво подсказать дорожку, направить на путь истинный, о чём заблудившийся и не догадается даже. Плохого закрутит в лесу, может отдать водяному или заставить трудиться по хозяйству — дров напилить и нарубить на зиму, хворост собрать для летнего костра... Исправился человек — вернет домой, ан нет: отдаст стае волков на растерзание или подарит русалкам, чтобы залюбили до смерти. Некоторые злобные мужичонки с удовольствием соглашались на русалок, хотя их никто и не спрашивал, а потом просили и умоляли бросить излюбленное тело к волкам. Вот такие вот они... русалки.

Весна заканчивалась. Хотя лето ещё не наступило, но после вальпургиевой ночи всегда теплело по-настоящему. Вальпургиева ночь, это с тридцатого апреля на первомай, по существу германоязычный праздник, когда собираются ведьмы, черти, оборотни и другие злыдни на горе, где восседает на троне сам сатана.

Леший, как хозяин леса, проводил свой сбор мифических существ, которые докладывали ему о делах праведных и грешных. На сбор являлась Баба-Яга со своим любовником чертом. Вечно вставляющая палки в колеса, она постоянно злилась. Леший в свое время отверг её, заявив прямо, что костяная нога не волнует его влечение. И потом, Яга могла заманить и съесть невинного ребенка, а это ни в какие рамки Лешего не входило.

Баба-Яга маскировалась отменно и всегда держала при себе пару молодых невольниц, но Леший не клевал на эту удочку. Она даже закрывала куриные ножки у избушки рядами небольших бревен, которые легко сбрасывались при необходимости бега. Леший не понимал: зачем? Видимо для детей, которых заманивала в избушку, чтобы потом съесть.

Леший назначал сбор на вечер в последний день апреля. Выслушав доклады мифических существ, он уходил в спальню с березовой Дриадой. Лесные дриады — единственные смертные из нимф, они жили и умирали вместе с деревом. Всеми остальными: домовыми, бабайками, кикиморами, водяными, чертями, буками, упырями, злыднями, вурдалаками и прочими заправляла баба-Яга. Они плясали и жгли костер до восхода, потом исчезали, а на месте кострища вырастали красные опьяняющие маки. И не было ничего...

* * *

Лесогорск раскинулся в долине между холмами и разделялся надвое полноводной рекой. Четырех мостов вполне хватало, чтобы жители не чувствовали дискомфорта при попадании с одного берега на другой. Обычный городок, которых множество в России, но каждый чем-то славился своим и чем-то отличался.

Лесничество располагалось на окраине. Площадь того требовала под временное хранение техники и ремонтной базы. Здание управления и всё под руками, рядышком, кроме, естественно, лесных делян, бригад и техники на них.

Долбян Амаяк Арсенович, руководитель лесничества, принимал у себя бригадира Полуянова. Принимал — слово, может быть, не совсем подходящее для данной ситуации: не принц, не начальник... Но принимал... даже с рюмочкой водки.

В свое время Долбян спас Полуянова от тюрьмы. Тот в пьяном виде подрался и ему "организовали" нанесение тяжких телесных повреждений. Сам герой плохо что помнил, но осознавал по трезвости, что сесть мог на долго. Начальник лесхоза поручился за него и взял на поруки, уладив "тонкости" со следователем. Юридически неграмотный Полуянов жизненно понял, что должен. Он так и не догадался, что Долбян административку искусственно превратил в уголовно наказуемое деяние, от которого и спас.

И вот теперь он бригадир над нелегальными азиатами. Бригадир... верный пёс Долбяна. Ему выделялась лесная деляна, на которой он начинал вырубку. Но только начинал и извилистой дорогой уходил глубже, где уже лес рубился и вывозился незаконно. И все это, якобы, с ближней деляны, на которую порубочный билет имелся. Прикрытие, естественно, для лохов, но кто там разбираться станет, никто и не разбирался.

Лесовозы доставляли лес на закрытую территорию в нескольких километрах от города на пилораму. Но пилили леса немного, так, для показухи, отправляя кругляк в Китай. Местных на пилораму полиция не пускала, и китайцы работали там, даже не зная русского языка. Парочка человек знала и этого достаточно. Начальник полиции, понятное дело, получал ежемесячно солидную сумму.

Самое удивительное, что о незаконной пилораме, вырубке леса знали многие, но никто и пальцем не шевелил. Подумаешь, лес воруют — не убивают же никого. Китайцы платили, все довольны. Все — это власть имущие. А не все — это народ. И все знали точно.

— Аркадий, ты организуй там маскировку как следует, — наставлял Долбян, — никто не проверяет, знаю, но береженого Бог бережет. И надо бы темп увеличить по заготовкам пока спрос есть.

— Хорошо, Амаяк Арсенович, сделаем. Но... надо бы немного добавить, — он пошуршал пальчиками.

— Ты не обнаглел, Аркаша? Я тебе и так достаточно много плачу: сотку в месяц. Тебя что-то не устраивает, в лесорубы на тридцатку перевести или на нары хочешь вернуться?

— Чё сразу на нары-то, — озлобился Полуянов, но пыл умерил, — ладно, лишь бы лесовозы вовремя приезжали. Я могу идти?

— Иди, Аркаша, иди с богом, родной.

Долбян остался один и чертыхнулся: "Суки, тому дай, этому. Начальник полиции дерет втридорога, ему соткой не отделаешься, триста берет, сволочь, ежемесячно".

Полуянов на деляну заезжал основательно. Трелевщики и погрузчики шли своим ходом, а мощные "Уралы" тащили за собой бытовые домики, полевую кухню, прицеп с досками для столов, скамеек и навеса от дождя и солнца.

Харвестерная и мульчерная техника, как таковая, на порубочных делянах не применялась, хотя должна была бы. Вот именно — бы. Валку леса, обрезку сучьев и распил ствола на бревна выполняли рабочие нелегалы из азиатских республик вручную с помощью топоров и бензопил, так дешевле. Очистка участка не проводилась. Техника на минимальном уровне. И зачем тратить миллионы, когда есть дармовая рабочая сила...

Единственно, чего всегда придерживался Полуянов, так это набирал всегда расово однозначную бригаду. Или одни узбеки, или таджики... Чтобы не было этнических разборок.

Трелевщики и погрузчики уже обосновались на официальной деляне, а мощные Уралы притащили три бытовки на колесах. Две для проживания таджиков и одна под "офис" и жилье для Полуянова.

Работяги обустраивались: сколотили длинный стол из струганных досок, лавки к нему и навес, чтобы солнце не палило и можно было покушать в дождь. Туалет на два очка, дабы не "минировать" соседние деревья; полевая кухня по типу солдатской. Ближе к вечеру бригадир собрал всех за столом для разговора.

— Приехали и обустроились нормально, — начал Полуянов, — объясняю, чтобы не было недомолвок и непоняток. Работаем с июня по сентябрь безвыездно, то есть четыре месяца.

— Но нам надо семьи кормить, переводы делать домой раз в месяц хотя бы. Деньги получать и переводить, а здесь как их переведешь? — сразу же перебил бригадира один таджик.

Полуянов нахмурился и ответил недовольно:

— Впредь прошу меня никогда и никому не перебивать. Это понятно? — внезапно заорал он. — Закончу говорить — отвечу на все вопросы. Итак, продолжим. В месяц вы станете получать пятьдесят тысяч рублей. Если согласитесь работать без выходных, то шестьдесят тысяч. Так как работаем?

— Без выходных, — ответил таджик, видимо, пользующийся авторитетом у своих.

— Понятно, — согласился Полуянов, — в город ездить вам не понадобится. Напишите адрес, и я переведу деньги, каждому лично вручу квитанцию о переводе. В лесу вам деньги не нужны, питанием будете обеспечены за счет фирмы. Поэтому спрашиваю: все денежки переводить в конце месяца или что-то станете себе оставлять на личные расходы?

— Все, — ответил тот же таджик, — только в последний месяц возьмем на обратную дорогу.

— Ясно. Завтра с утра начинаете рубить просеку для лесовозов вот там, — он указал рукой. — Она должна плавно завернуть в сторону и вывернуть обратно через пятьсот метров. Там и начнете вырубать деляну фронтом на километр. Просека с поворотами нужна для того, чтобы деляну не было видно отсюда. Если приедут проверяющие, то вы по-русски не говорите и работаете только вот здесь, — он обвел рукой вокруг себя, — про деляну там молчок. Теперь вопросы? Нет — все свободны.

— Есть вопросы, — произнес внезапно появившийся не весть откуда мужчина.

— Ты кто? — испуганно-удивленно спросил Полуянов русского на вид мужика, не таджика. Скорее больше удивился: не ягодно-грибной период для гуляний по лесу.

— Хозяин тайги, — ответил Леший, — есть разрешение на вырубку леса?

— Есть, да не про твою честь, — начал приходить в себя Полуянов. — Ты кто такой, чудо лесное, чё тебе здесь надо? — уже угрожающе спрашивал Полуянов.

Он прекрасно понимал, что руководитель лесничества Долбян имеет большой вес в районе и с силовыми структурами дружит. Всех лесничих знал в лицо и полицейских тоже. Что за тип припёрся — из области в единичном составе к нему никто не поедет. А это означает одно — мужик не опасен и можно его прибить, если начнет артачиться. Карабин в бытовке имелся, да и пистолет был всегда при себе. Одному с "чебуреками" в лесу нельзя, мало ли что, считал он.

— Чудо лесное и есть, — ответил с ухмылкой мужчина. — Ты лучше расскажи работягам о своих настоящих планах.

— А харя у тебя не треснет? — осклабился Полуянов и достал пистолет из кармана. — Вали отсюда, пока цел, или дырку тебе во лбу проковырять? — ухмылялся он злорадно, направив оружие на пришедшего.

— Не хочешь, как хочешь, — уже в свою очередь ухмыльнулся мужчина, — только работяги должны знать, что платить ты им не собирался. Парил бы мозги липовыми квитанциями о переводе денег, а в конце вообще бы закопал живьем в вырытой экскаватором яме. Ведь именно так ты поступил с узбеками в прошлом сезоне.

Далее Полуянов ничего выслушивать не захотел. Он нажал на курок, но за мгновение до этого обыкновенный деревянный сучок плотно закупорил ствол пистолета. Оружие взорвалось, повредив кисть руки Полуянова. Таджики оторопело смотрели то на своего бригадира, то на неизвестного мужика. Больше всего их, естественно, волновала не разорванная при взрыве кисть руки бригадира, а информация незнакомца о прошлогодних узбеках.

— Я закопаю тебя, суку, живьем закопаю, — завизжал Полуянов, пытаясь остановить кровь из разорванной раны.

— Понятно, — твердо произнес мужчина, — такие, как ты, лечению не поддаются, и я не наказываю по вашим законам. Здесь закон-тайга и я её хозяин.

От ветки непонятным образом отломился острый сучок и прошелся по периметру головы Полуянова, оставляя кровавый след. Потом его волосы собрались в пучок, и кожа отделилась от черепа. Таджики в ужасе отшатнулись от скальпированного бригадира, по лицу и шее которого струилась кровь.

А сучок продолжал действовать. Он сделал круговые надрезы в верхней трети каждого плеча и неизвестные силы содрали кожу чулком вниз с обеих рук.

— Это чтобы у тебя голова не болела о деньгах и ручонки не гадили добропорядочным людям, — подвел итог Леший. — А вы, долбанные гастарбайтеры, должны уважать законы чужой страны. Вас я перемещаю в Таджикистан без документов, пусть там разбираются с вами ваши же погранцы. Если кто-то хоть раз попытается вернуться в Россию — яйца отрежу и сожрать заставлю.

* * *

Лето... Очаровательная пора и лучшее время года. Кто-то наверняка возразит, но большинство согласится.

Руководитель лесничества Долбян Амаяк Арсенович отдыхал в плетеном кресле на открытой веранде, подставляя лицо и полуоткрытую волосатую грудь солнечным лучам. Он буквально нежился на солнышке, покуривая сигару. Давно хотел отказаться от курения и всё не решался настроиться. Во все эти жвачки и антиникотиновые пластыри не верил. Не потому, что не верил в медицину вообще, а потому, что пробовал уже — не получилось. Одному его знакомому удалось бросить без всякой фармацевтической помощи. Когда кончилось курево — он элементарно не пошел в магазин. Не пойти в магазин легче, чем бросить курить. Вот так элементарно и бросил, как это ни парадоксально звучит. Долбян собирался последовать его примеру. Действительно не закуришь, когда нечего.

Долбян нежился на солнышке, когда зазвонил телефон. Номер не определился, но несложно было догадаться, что звонит Ван Ли. К китайцам Долбян никогда добросердечно не относился, но в последнее время Ван Ли стал ему неприятен. Почему? Этого он не мог объяснить даже сам себе. Может быть потому, что богатый китаец все-таки незаконно и подешевле скупал сибирский лес? Правильно говорил в свое время Карл Маркс, что капиталист никогда не откажется от сверхприбыли. Считал ли себя руководитель лесного хозяйства капиталистом? Но от сверхприбыли точно не отказывался. А ещё эта неприязнь...

— Чё надо? — ответил Долбян по телефону.

Ван Ли даже немного опешил — никогда так грубо не отвечал этот русский армянин. Не узнал или нашел другого покупателя?

— Это я, Ван Ли, здравствуйте Амаяк Арсенович.

— Чё надо? — вновь прозвучал грубый вопрос.

— Надо увидеться и обсудить вопросы поставок и оплаты.

— У меня выходной, приезжай завтра в офис.

В трубке запикали короткие гудки. Ван Ли задумался, он старался не принимать решений на "горячую" голову. Нет, все-таки решил он, Долбян никого не нашел в качестве покупателя на свой лес. Иначе бы просто не стал разговаривать. Значит, желает повысить цену. Хотелось дать команду, чтобы эту кавказскую сволочь с российским паспортом пристрелили немедленно. Но бизнес есть бизнес. Он позвонил снова.

— Амаяк Арсенович, необходимо увидеться сегодня.

— Припёрло что ли? — с ехидцей спросил Долбян.

— Завтра утром у меня самолет, необходимо уехать на несколько дней.

— Тогда сними сауну и девочек закажи. До связи.

Ван ли сжал кулаки, но делать нечего, придется немного потерпеть. Он уже налаживал отношения с заместителем Долбяна и подставить армянина труда не составляло. Время, необходимо было выиграть время.

Долбян прибыл в сауну с довольным лицом. Оглядел накрытый стол и двух полуголых девочек. Спросил сразу:

— Ты, Ли, на какое время снял сауну и девочек?

Прежде Долбян хотя бы здоровался...

— Пока заплатил за три часа, а дальше видно будет.

— Хорошо, — довольно согласился Долбян, — девочки, вы идите, поплавайте пока в бассейне. А ты присядь, — он указал рукой на край лавки, — для тебя у меня информация. Платить станешь по восемь миллионов за состав из пятидесяти вагонов. Сразу наличкой в тупике, тебе известном, после загрузки.

— Но это же розничные цены в городе! — возмутился Ван Ли, — ты всегда продавал за половину.

— Я уже сказал, что это информация, а не обсуждение, — грубо ответил Долбян. — Не хочешь — флаг тебе в руки. И не надейся, что станешь работать с моим замом. Подставить меня не сложно, я понимаю. Железнодорожный тупик, где грузятся вагоны, принадлежит лично мне. Где ты станешь лес загружать — нигде. Можно обозлиться и нанять киллера, но тогда тоже не получишь ни кубометра древесины. Так что свободен, гражданин Ли, с девочками я и без тебя справлюсь.

— Я бы так не спешил, господа, — произнес не весь откуда появившийся мужчина. — лес, это же русское народное достояние! Один армянин продает, другой китаец скупает, а где выгода для русской страны? Где моя выгода, как хозяина тайги?

— Чего?! — не на шутку возмутился Долбян, — это чё ещё за козявка тут гавкает? Охрана, — он хлопнул в ладошки, — утопить его, пусть поплавает, гнида.

Вечером охрану нашли утопленной в бассейне. А Долбяна и Ван Ли со снятыми скальпами и без кожи на руках обнаружили через неделю на лесной деляне у Полуянова. Троица сидела за столом, сбитым наспех из струганных досок. Опознали их только тогда, когда смыли с лица кровь. У судмедэксперта мороз по коже пошел — умирали потерпевшие долго и мучительно. А следствие зашло в тупик — следов никаких, кожа разрезана чем-то особым и непонятным. Что-то острее бритвы и на краях раны обнаружены следы древесины. Разве бывают ножи из дерева? Кто здесь был и куда подевалась техника, приписанная к лесохозяйству? Деревья молчали, а с птицами тоже никто разговаривать не умел.

* * *

Кто-то скажет, что каменный дом совсем неподходящее жилище для Лешего в глухой тайге. Понятно, что избушка на курьих ножках для Бабы-Яги, однозначно. Но в каких сказках описывается дом Лешего? Есть, конечно, такие, где вскользь говорится о жилище, но и то по-разному. От шалаша до деревянного сруба. И возраст его дома определяется не столетиями, тысячелетия стоит он. А вот внутреннее убранство меняется в зависимости от времени, но опять же не полностью. Например, из древесно-стружечных плит ничего нет, не признавал Леший подобных технологий. Вся мебель с узорами на современный манер сделана на совесть из березы и кедра.

Веками жилось просто и замечательно. А сейчас Лешему приходилось осваивать новые технологии. IТ-технологии — без них сейчас никуда. Он бы, на самом деле, без них обошелся, но информацию стало легче черпать и многие вещи стали функционировать по-другому. Но не стану бежать впереди паровоза, всему своё время.

Время... двигатель науки... Все эти лесные дриады, кикиморы, водяные, русалки, упыри, вурдалаки и прочая нечисть уже осточертели напрочь Лешему. Тоже хотелось чего-то современного, и он дал объявление по интернету: "В загородную лесную виллу требуются молодые чистоплотные и незакомплексованные девушки для домашних работ. Проживание и полное обеспечение гарантируется. Сроки работ и оплата договорные".

Пришлось Лешему прикупить небольшое помещение в городе под офис. Не тащить же девчонок сразу в тайгу, лучше обсудить все вопросы заранее. Он не хотел уподобляться Бабе-Яге, которая содержала у себя двух прелестных девиц с ограниченной памятью. Они не помнили родословной и считали, что всегда проживали в домике на курьих ножках. Бабу-Ягу он уважать перестал — не парни, а две девицы в доме... О чем можно подумать?

На объявление ответов пришло больше, чем он ожидал. Но всё не то, чего хотелось бы. Писали проститутки, которым хотелось побольше заработать или женить на себе хозяина лесной виллы. Писали те, кому вовсе негде было жить. Но такие бы ушли при первой возможности, найдя работу в городе, а потом и съемную квартиру. Писали богатые, которым хотелось адреналина. Но таких было немного. Леший понял, что к объявлению необходима добавка. Он дописал: "Требуются лица, увлекающиеся энтомологией, орнитологией, серпентологией и зоологией, знающие деревенский быт".

Теперь уже отвечали незакомплексованные любители природы и выбирать стало легче. Но необходимой кандидатуры не находилось и Леший даже растерялся, хотя и понимал, что ищет ветра в поле. Кто захочет добровольно поселиться, образно говоря, в таёжном зимовье, да ещё и спать с незнакомым мужиком там? Такая наверняка есть одна на миллион, но где она? Мозги, конечно, можно "подредактировать" — будут жить и спать. Но вмешиваться в сознание Леший не хотел. Не Баба-Яга, которая ест младенцев, а они ещё и на сковороду сами садятся. Насилием над личностями Леший не занимался, если того не требовала справедливость.

Он закончил прием девушек, говоря прямо, желающих заработать передком, и собирался переместиться в свой лесной домик, но внезапно в офис вошла бледная девушка. Леший сразу понял, что она на грани голодного обморока и пододвинул стул, дал выпить глоток воды, а потом подал кружку сытного куриного бульона. Слава богу, варить не пришлось — немного волшебства и всех делов. Она выпила залпом и стала немного приходить в себя.

— Я проходила мимо, когда услышала разговор двух недовольных девиц, — начала говорить она, — их не взяли на работу. Решила зайти...

Ну да, подумал Леший, не зашла — упала бы прямо перед входом.

— Сначала кушать и отдыхать, потом поговорим о работе, — перебил её Леший.

Девушка даже не поняла, как оказалась в другом помещении за обеденным столом. Но голод нескольких дней здравым мыслям не способствовал, и она налегла на пищу. Проснулась в здравом уме на следующий день. В недоумении оглядывалась.

Большая комната или спальня, где всё необычно. Большая резная кровать из дерева, видимо, из березы. Узорная кровать невиданной красоты из древнего столярного зодчества, резная тумбочка рядом с ней. Окно тоже с резными рамами. Зеркало с туалетным столиком — всё деревянное и резное под старину. Такое возможно только у богачей, у очень больших богачей. Или в старину у королей.

Она выглянула в окно — большая лесная поляна со столом посередине и навесом от дождя. Где это я, на даче что ли, непонимающе подумала девушка? Вчера в предобморочном состоянии она плохо соображала и к обстановке не присматривалась. Поэтому сегодня всё казалось новым и необычным.

Девушка осматривала дом и с удовольствием обнаружила санузел и ванную комнату. Лесная дача, а есть холодная и горячая вода. Наверное, это крайний домик в СНТ, поэтому вокруг только лес.

Принимая душ, она помнила, что зашла в офис, мужчина напоил её куриным бульоном. Поездка сюда вылетела из памяти, но помнила накрытый стол и еду. Да, она докатилась до ручки. Родители в деревне умерли и одной хозяйство не потянуть, работать негде. Подалась в город. С работой и проживанием в нём тоже непросто. Предлагали, она усмехнулась, проституткой быть не хотелось.

А этот мужчина... напоил, накормил, спать уложил. Прямо как в сказке всё. Теперь заставит отрабатывать натурой? Бежать, надо быстрее бежать! А куда? К тебе с добром, а ты с побегом? И что делать, что делать? Под ложечкой засосало — хотелось есть. Внезапно в дом вошел тот самый мужчина.

— Выспалась? Прелестно! Сначала завтрак — потом разговоры. Тепло и я накрыл стол на улице.

Девушка боязливо последовала за ним. Она видела этот стол на улице из окна, там совсем недавно ничего не было. А тут разносолы: рассыпчатая картошка, соленые грузди и рыжики, вареные куски мяса, винегреты, салаты, большие ягоды клубники... и самовар, как в древности или сказке. Главное — самовар! Такие уже нигде не продавались и видела она их только в кино.

Она огляделась — кругом лес и никаких дорог. Сам дом, внутри с изящной мебелью, снаружи выглядел каменным казематом, обросшим мхом, лишайниками и обвитый лианами. Отойти на десятки метров и не заметишь его совсем. Тайга, а вокруг стола даже комары не пищат...

— Прошу, — мужчина указал рукой на стол, — кушаем, потом все вопросы.

После завтрака он заговорил первым.

— Моё имя Алексей, но лучше меня называть Лёша. А вас, милая леди?

— Я Татьяна, Голикова Татьяна.

— Расскажите о себе, Татьяна, — попросил Леший.

— Мы жили в деревне... захиревшая деревенька, где нет магазинов и работы. Жили за счет огорода, тайги и речки. Папа с мамой неожиданно скончались, и я поняла, что одной мне там не выжить. Подалась в город, а здесь...

— Понятно, — не стал дальше расспрашивать Леший, — можешь остаться у меня, крыша над головой и еда обеспечены.

Татьяна ещё раз испуганно огляделась. Небольшой средневековый замок в тайге... Как живет здесь этот Алексей? Он будет меня здесь насиловать?..

— Где мы находимся? — спросила Татьяна.

— В тайге, в глубокой тайге, — повторил Леший. — Я здесь лесом командую и животными тоже. Людей вокруг нет.

— Как же вы в город добираетесь, Алексей, ни дорог, ни машины не вижу.

— Давай сразу определимся на "ты". Не возражаешь?

— Нет, — ответила Татьяна.

— Ты в детстве сказки читала? — спросил Леший.

Он решил не скрывать истины.

— Конечно, читала, в деревне гаджетов нет.

— Тогда ты наверняка в курсе, что есть сказочные герои, хорошие и плохие. Добро всегда побеждает зло, но это только в сказках, в жизни по-разному бывает. Я добрый и зовут меня Леший. В сказках меня описывают волосатым и не совсем порядочным, если можно так выразиться. Но я вот такой, какой есть.

Он развел руками и улыбнулся.

— Сказка — это хорошо, — тоже натянуто улыбнулась Татьяна. Она не поверила, что в жизни могут существовать сказки. — Ты сказал, что мне можно остаться здесь, но у меня нет денег на проживание и еду.

— У меня тоже нет денег, — усмехнулся Леший, — но при необходимости появляется нужное количество. Я же все-таки волшебник, — он опять улыбнулся.

— Волшебник — это хорошо! Но что здесь буду делать я?

— А что делать в лесу? — деланно удивился Леший, — будешь лесником, лес и животных защищать, браконьеров и черных лесорубов наказывать. Ты же деревенская, все эти тонкости знаешь.

— Ты, правда, лесник? — спросила Татьяна.

— Я леший и зови меня Леший. Не знаю, как объяснить тебе это, чтобы ты не пугалась, что сделать, чтобы ты поверила?

Татьяна хитро сощурила глазки и решила вывести Лешего на чистую воду сразу, произнесла:

— В сказках есть говорящие кот-баюн, вороны, скатерть-самобранка... У тебя это тоже всё есть?

Она смотрела на него с интересом — видный мужчина, ничего не скажешь, но как сможет выйти из ситуации? Леший ответил, не задумываясь:

— Сказка — это же сказка! Чего на неё уповать? У меня немного всё по-другому — кота Баюна нет, а вот кот Мурлыка есть. Есть и ворон говорящий, а скатерти-самобранки нет, она мне и не нужна вовсе. Волшебники и без самобранки всё могут. Заказывай.

Татьяна посмотрела на стол — в принципе, и так всё есть, чего тут еще закажешь? Ворон? Вороны могут быть говорящие, слов нет. Кот Мурлыка... Появится Мурлыка и промурлычет чего-нибудь. Ловко он из положения выходит, огорчалась Татьяна.

— Заказывать? Может быть, кота вначале посмотрим или ворона хотя бы?

— Хорошо, только челюсть придерживай, чтобы не падала, и сама в обморок не свались.

Он махнул рукой и с высокой ели слетел ворон, сел на край стола.

— Я Володя, а тебя как зовут, красавица? — произнес он немного скрипуче.

Татьяна округлила глаза — ворон не просто говорил отдельные слова, он говорил осмысленно.

— Татьяна, — ответила она с трудом.

— Будем дружить? — спросил ворон.

— Будем, — не сразу, но ответила она ошарашенно.

— Если нет вопросов, то я полетел.

Он, не дожидаясь ответа, улетел на высокую ель.

— Мурлыка-а, — позвал Леший, — ты где?

— Здесь я, хозяин, здесь, — ответил подошедший кот. — Дамочка не верит в говорящих котов? И что мне теперь — замолчать? Кстати, я Мурлыка, а ты?

Кот посмотрел на девушку. Челюсть у нее не падала, но происходящее она понимала плохо. Говорящие коты... Я в психушке или во сне, спрашивала она себя? В психушке всё есть, от котов до Наполеонов.

Внезапно вся еда со стола исчезла и появился стакан с жидкостью. Леший прокомментировал:

— Иногда сказки превращаются в быль, но не всем это дано увидеть. Выпей, — он указал рукой на стакан, — это заморский сок, он тебя освежит и взбодрит немного, а то ты от неверия совсем скисла.

Стакан сам подлетел к её рту, и она выпила сок. Через какое-то время произнесла:

— Ты накормил меня галлюциногенами, Леший?

— Да-а-а, — протянул он, — ты знаешь, чего не могут даже волшебники?

Она пожала плечами.

— Объяснить дуре, что она дура. Извини, но мне пора. Мурлыка о тебе позаботиться.

Леший исчез, словно его и не было тут только что.

— Тебе надо отдохнуть и прийти в себя, Таня, — произнес Мурлыка. — В мире не так много, но все-таки есть очевидные и невероятный события. Вот, например, Коперник доказал, что Земля круглая и вертится вокруг Солнца. А Джордано Бруно за это сожгли на костре, так гласит народное мнение. Хотя на самом деле его сожгли за попрание христианских догм и другие вольные мысли. Но всё это восприятие органов чувств — зрения, слуха. Надо попробовать материальное. Что бы хотела съесть, например, яблоко, грушу, банан?

Татьяна задумалась, все эти фрукты могут быть заготовлены заранее. А вот...

— Хочу чернику со сливками, — произнесла она.

Мгновенно появилась черника со сливками в хрустальной чаше и серебряная ложечка в ней. Татьяна уже не округляла глаза и спросила как-то опустошенно:

— Я действительно в сказке?

— В какой сказке? — возмутился Мурлыка, — разве ты никогда не слышала про необъяснимые вещи? Ты кушай, кушай... Придется тебе раскрыть небольшую тайну, правда, Леший меня за это накажет, но, надеюсь, что ты вознаградишь в будущем. Леший еще никому не открывался, а ты понравилась ему. Вот и соображай дальше сама. Ты отдыхай, а мне пора мышек ловить. Если понадоблюсь — позови и я появлюсь.

Кот мгновенно исчез, словно его никогда не было рядом. Татьяна съела чернику, и чашка сама куда-то испарилась. Она решила пройти в дом, в зале присела в кресло. Напротив стоял телевизор. Но этот предмет точно не работает, подумала она, домик в тайге без всяких электрических проводов. Зачем он здесь? Инстинктивно нажала на пульт и телевизор включился. Известный диктор произнес:

— Какую программу желаете посмотреть, Татьяна? Может быть, фильм или что-нибудь познавательное?

Она чуть не упала в обморок — ни вышек, ни сети, ни электричества, а телевизор работает. Диктор... он же ко мне обратился... В шоковом состоянии она ничего не могла ответить. Тогда диктор произнес:

— Надумайте — скажите.

И экран погас. У Татьяны всё ещё оставался один вопрос — это быль или глюки? В быль верилось плохо. Разве может быть такое на самом деле?

* * *

Щербаков Гаврила Семенович, старший следователь по особо важным делам Следственного комитета области, нервничал. Пришлось ехать к черту на кулички, в какую-то лесную глухомань на грузовом вездеходе-будке, трястись всей оперативной бригадой. Никакого комфорта, никакого. Оперативники, эксперты, судебный медик и он, руководитель следственной группы.

О трупах в полицию заявили работники лесного хозяйства. Некий бригадир Полуянов с бригадой гастарбайтеров таджиков не выходил на связь. Поехали проверить не случилось ли чего. Проверили...

Вездеход Урал с будкой для перевозки людей остановился. Щербаков и его подчиненные вышли. Ужасную картину увидели все. Обглоданные животными трупы валялись около деревянного стола и пахли отвратительно. Лесники опознали их как бригадира Полуянова, руководителя лесничества Долбяна и китайца Ван Ли. Китаец владел фирмой здесь, но официально был нелегалом. Лесники сообщили, что когда нашли трупы, то они сидели за столом без волос на голове и кожи на руках. Животные их объели уже позже.

Судебно-медицинский эксперт, надев маску, которая не особо защищала от запаха, начал осмотр. Оперативники и криминалисты осматривали бытовки-вагончики, снимали отпечатки пальцев. В бытовке бригадира нашлись паспорта двадцати таджиков без регистрации. Естественно, никаких свидетелей, гастарбайтеров объявили в розыск.

Осмотр места происшествия завершен и Щербаков подводил итоги прямо на лесной деляне.

— Итак, что мы имеем? — он посмотрел на врача.

— Предварительно могу сообщить, что смерть наступила около недели назад, — начал Истомин Сергей Иванович, судмедэксперт. — После вскрытия скажу точнее. Скорее всего, Полуянов в кого-то стрелял, и кто-то закупорил ему ствол пистолета, поэтому он разорвался в руке. Есть характерные повреждения. У всех трупов сняты скальпы и кожа с рук, словно орудовал индеец из американских прерий. У меня всё.

— Пистолет вы видели, Гаврила Семенович, он действительно разорвался при стрельбе, — сообщил капитан Гаврилов Алексей Викторович. — Поквартирный обход сделали — деревья молчат, ничего не слышали. Будем устанавливать личности гастарбайтеров.

— Поквартирный обход он сделал, умник нашелся, — съехидничал Щербаков. — Что вы скажете? — он посмотрел на криминалиста.

— Ничего особенного, отпечатки пальцев сняты, пробьём по картотеке, — ответил Вайнберг Абрам Моисеевич.

Через несколько дней Щербаков подводил промежуточные итоги. Судебный медик, по сути, ничего нового не сообщил. В ранах остались следы древесины: совсем непонятно откуда. Он вспомнил, что когда-то сидел на одной студенческой скамье с Абубакаровым Султоном Хайдаровичем. Султоном его никто не звал — все звали Султаном. Теперь он крупный чин в следствии Таджикистана. Пришлось звонить в Душанбе.

Султон звонку не обрадовался, но выслушал внимательно, все-таки вместе учились.

— Я тебя понимаю, Гаврила, но у меня будет своя версия, — ответил Абубакаров. — Я в курсе ситуации, и никто из перечисленных тобой лиц границу наших государств не пересекал, что подтвердят пограничники. А это означает, что кто-то хочет политического конфликта, выкрав и подбросив вам паспорта. Наши люди на месте и никуда не выезжали, скандал никому не нужен. Но, памятуя годы учебы, скину тебе фото настоящего убийцы. Его все видели, а один заснял на телефон. Разбирайся и помни, что граждане республики Таджикистан ни в чем не замешены. Удачи.

Щербаков в сердцах бросил: "Сука, научили на свою голову" ... Он вызвал капитана Гаврилова.

— Послушай, Алексей, есть версия, что убийство совершил вот этот человек, я перекинул тебе его фото. Необходимо установить личность и найти его, объявляйте в розыск, если потребуется.

Проводив капитана, Щербаков задумался. Абубакаров заявил: "...скину тебе фото настоящего убийцы. Его все видели, а один заснял на телефон. Разбирайся и помни, что граждане республики Таджикистан ни в чем не замешены. Удачи".

"Да-а-а, — протянул он, — все видели, засняли на телефон, а границу никто не переходил... Русофоб хренов, брат названный... Правильно американцы делают — кулак под нос и никаких братьев. Кулак все понимают, а у нас всех кормят да цацкаются и не сознают, что от добра — добра не ждут".

Буквально через три часа вернулся Гаврилов. Щербаков удивленно глянул на него.

— Гаврила Семенович, искать никого не пришлось, случайно на этого перца наткнулись.

— На кого наткнулись? — не понял Щербаков.

— На этого, чью фотку вы нам скинули.

— И кто он?

Капитан пожал плечами.

— Не знаю, документов при нем не было, выясняйте. Вы нам фото — мы вам живой фейс.

— Фейс? — переспросил Щербаков, — он чекист что ли?

— Не-е, — с усмешкой ответил Гаврилов, — не чекист. Это я так: фас, профиль, какая разница.

— Ну так веди его сюда, — приказал следователь.

Гаврилов ушел и вернулся с задержанным. Тот сразу же возмутился:

— Сопротивления не оказывал и почему я в наручниках? — он показал браслеты за спиной. — Хотелось бы и статус выяснить — свидетель, подозреваемый, задержанный или кто? Вы сами-то кто?

— Я старший следователь по особо важным делам Следственного комитета области подполковник Щербаков Гаврила Семенович. Сначала установим вашу личность, а в зависимости от беседы и статус. Это понятно? А то грамотные все стали... Наручники снимем.

Оперативник отстегнул браслеты.

— Это понятно, но зачем же устанавливать личность, если паспорт имеется? — возразил задержанный.

— Паспорт? — Щербаков посмотрел на Гаврилова.

— Врет он всё, я обыскал его, в карманах пусто, — ответил капитан.

— И где протокол обыска? — с усмешкой спросил задержанный, — беспредел сплошной, однако, — он ещё раз усмехнулся и резко ударил Гаврилова под дых. — Сидеть, — громко крикнул задержанный и поднял ладонь в сторону следователя. — Он подошел ко мне, не представляясь. Ударил в живот, надел наручники и ограбил. Мой паспорт и пятьдесят тысяч рублей у него в кармане. Добрый прохожий записал всё на телефон и уже выложил в интернет — не отвертеться теперь. Грабеж и злоупотребление — оформляйте, господин следователь, заявление я напишу тот час.

Задержанный, продолжая удерживать оперативника, заломив руку, достал из его внутреннего кармана свой паспорт и деньги.

Следователь взял паспорт, сравнивая фото с оригиналом.

— Вы не сомневайтесь, господин следователь, — продолжил задержанный, — в интернете уже десятки тысяч просмотров, Москва на ушах стоит, а за этим подонком сотрудники УСБ уже выехали, ФСБ в курсе, да и ваши в стороне не останутся.

— Леший Алексей Алексеевич, — произнес следователь, рассматривая паспорт, — прописка странная: Н-ская область, заимка Таёжная. Это где?

— В лесу, конечно, — ответил с улыбкой Леший.

— Ну да ладно, это потом, — он нажал кнопку, приказал вошедшему наряду: — Пригласите понятых и капитана не выпускать, он задержан.

* * *

Татьяна постепенно переваривала события. Какие тут могут быть сказки в современности? Чем-то опоил меня этот Леший и на лешего он совсем не похож. Леший должен быть волосатым. Она усиленно вспоминала, как его описывают в сказках. Нет, не походил он на лешего.

— Всё раздумываешь о сказках? — произнес внезапно появившийся Леший.

Татьяна вздрогнула — дверь не открывалась, а он в комнате.

— Скажи, Таня, — продолжил мысль Леший, — вот если бы в средневековье появился ковер-самолет, то вряд ли бы кто удивился. Хотя эта мысль спорна — вряд ли тогда существовали такие сказки. Ну а самолету удивились бы все. Первыми бы пришли в себя монахи, заявив, что это необычная колесница бога-громовержца. Я же ни в чем тебя убеждать не стану. Поживи, осмотрись, с животными пообщайся. Волки, медведи и прочие зверушки тебя не тронут и будут рады общению. Если захочешь уйти — ты свободна в своём выборе. Скажи и окажешься в городе.

Леший опять исчез. Татьяна этому уже не удивлялась и удобно устроилась в кресле, обдумывая ситуацию. На журнальный столик запрыгнул кот и лег совсем не по-кошачьи — подперев голову лапкой. Так часто делали люди, но коты никогда.

— Вот смотрю я на вас и не понимаю, — начал говорить Мурлыка. — Много веков наблюдаю, а вы всё теми же остаетесь.

— Это какими же? — удивились Татьяна.

— Так не верите ни во что, — серьезно произнес кот. — Например, Николай Коперник, живший в ХV и ХVI веках, доказал, что Земля вертится вокруг своей оси и вокруг Солнца. А сожгли за это Джордано Бруно, жившего в тоже время, но чуточку позже. Так все почему-то считают, хотя сожгли его за непринятие определенных норм христианства. Стояла бы земля на трех китах и дальше бы стояла. К чему верить? — усмехнулся Мурлыка. — Ну да, про Коперника и Джордано Бруно я уже говорил...

— Это ты меня вроде бы носом ткнул? — упрекнула Татьяна.

— Никого я никуда не тыкал, — возразил кот, — чего тыкать, если все равно не веришь! Землю вы глубоко рыли, шахты строили, уголь добывали, но чертей под землей не видели. Ни в огне, ни на сковороде, никак не видели, но часто их вспоминаете. Машины изобрели, самолеты, в космос слетали, а Бога там не встретили, но верите. А Леший вот он! Так, выходит, и нет его вовсе, глюки одни. Чертей и ангелов не видели, но верите, лешего видели, но не верите. Живут на планете полиглоты, много языков знают, и никто этому не удивляется особо. А ты стала понимать язык зверей и нонсенс, быть этого не может. Так потому и стала понимать, что избранная.

— Избранная!? Я должна наложницей стать? — ужаснулась Татьяна.

Кот даже вскочил от возмущения, сел, перекинув лапку на лапку.

— Наложницей, — осклабился он, — наложницам не дают понимания природы, не держат вольной птичкой в лесу. Наложницей, — повторил он, — только свистни и их набежит куча. Толпа молоденьких и смазливых, готовых давать и зад подтирать. В тебе он видит подругу, соратницу по лесным делам, собеседницу, жену, если хочешь. Только проживешь ты с ним недолго, лет сто всего. И опять он один — вот в чем вопрос. Но это по твоим меркам произойдет нескоро.

— Сколько ему лет?

— Да кто же это знает? Я, например, всегда был, даже когда динозавры по земле бегали. Съедали меня несколько раз, но приходилось выплевывать, не по зубам я всяким там рептилиям и земноводным. Чего так смотришь? Глазки не напрягай, не в сказку попала. Просто тебе дали возможность познания мира в большем объеме. Живи и радуйся.

Кот исчез со стола, словно его и не было. Татьяна захотела проверить и позвала:

— Мурлыка, — ласкового позвала она.

— Я здесь, хозяйка, — кот отозвался из кресла.

— Уже стала хозяйкой... А я могу...

— Конечно, — перебил её кот, — ты теперь одна из нас. Желай.

Татьяна оказалась на улице за столом. Перед ней в хрустальной вазе расположилось любимое мороженое, а в другой чашке свежея и сочная клубника.

Ученый кот понял, что выбор сделан.

* * *

Процедура оформления оперативника завершилась. Щербаков нервничал. Сейчас этот чертов Гаврилов начнет пачкать, уже начал, заявив, что действовал по приказу следователя. Но кто ему поверит — паспорт и деньги он сам спёр. А устное распоряжение о задержании этого Лешего он не давал, не докажет обратного Гаврилов. Зачем тогда притащил в Следственный комитет? Понятно зачем — чтобы повесить на неизвестного, которого сам сделал неизвестным, три трупа в лесном массиве. И денежки прикарманил, и раскрываемость бы была.

Следователь стер из своего и изъятого телефонов Гаврилова фотку Лешего. Ничего оперативнику не поручалось по поводу этого Лешего, не докажет. Но побеседовать с этим Лешим необходимо.

— Вы, Алексей Алексеевич...

Леший перебил следователя сразу же.

— Вы, господин подполковник, называйте меня Лешим, так мне привычнее. Вы же понимаете, что по имени меня с детства никто не называл. И я привык — Леший и есть Леший. Писать можете всё, что угодно, а обращаться прошу по фамилии.

— Хорошо, Леший, поговорим без условностей и протокола. В лесу были обнаружены три трупа недельной давности. Есть показания свидетелей, что преступление совершено вами. Именно вы убили этих трех мужчин и скрылись с места происшествия. Не просто свидетели, а двадцать свидетелей. Вам, Леший, лучше сознаться в содеянном чистосердечно.

Щербаков пододвинул к нему чистые листы бумаги и авторучку. Леший усмехнулся.

— Двадцать свидетелей, говорите. Это действительно много. Но у меня тоже есть свидетели, которые говорят об обратном. И их не двадцать, а сорок. Сорок сивых кобыл, которые уже оборжались над вашими свидетелями. Как насчет очных ставок с кобылами, подполковник?

— Издеваетесь?! — нахмурился следователь.

— Нисколько или ровно настолько, чего быть не может, — возразил Леший. — Я никого не убивал, а посему свидетелей тоже быть не может. А вот сивые кобылы существуют. На этом разговор прошу завершить. Я свободен?

Следователь задумался, а потом произнес, хмыкнув:

— Не может, так не может. Посидишь в камере — может и вспомнишь чего.

Он вызвал конвой.

Леший сразу уяснил, что попал в пресс-хату. Никогда не бывал в подобном, но понял. Два ряда двухъярусных коек, стол для принятия пищи с лавками по бокам, унитаз-очко на уровне пола, раковина и кран с холодной водой. Все сидельцы в наколках. Понятное дело — блатные.

Леший догадался, что его уже ждали. Смотрели оценивающе в плане — какой отпор сможет дать и что с него взять? Сразу загнется или попытается ответить? Он понимал, что бить намеревались долго и больно, пока не подпишет признание. Или подпишет и сидит дальше, но уже в другой камере, а потом в колонии, или вообще исчезнет, никто на свободу выпускать его не собирался, это опасно.

Следователь Щербаков явно нарушал все свои полномочия. Убил или не убил — это сейчас не важно. Оснований для посадки в камеру у следователя не было никаких. Блюститель Закона нарушал его полностью. Естественно, будет наказан, а вот с зэками переговорить необходимо. И Леший понимал, что блатные слушать его не станут. Он решил переговорить с собою вслух:

— Вот что за дела, блин, беспредел сплошной. Начальство сдохло, а я виноват. Вернее, виноватым меня хотят сделать и для этого в пресс-хату к блатным без ареста засунули, чтобы я потом чистуху подписал. Блатным же в падлу ментам помогать, но их главнюк здесь на привязи, иначе как объяснить заказ? Как объяснить? Да очень просто — здесь блатные ссученные. Так как быть станем? По понятиям или заказ ментовской выполните?

Леший никогда не общался с подобным контингентом и не понимал, что своими словами он только раззадорил блатных. Теперь его станут не просто бить, а убивать. Здесь не простят обвинений в ссученности и стукачестве.

Все зэки соскочили со шконок и выстраивались около него полукольцом. Леший все-таки сообразил, что признания уже не потребуют, но решил предупредить всех:

— Так, граждане зэки, прикасаться ко мне не рекомендую: ручонки могут отвернуться или ноги поломаются.

В ответ увидел лишь злые ухмылки. Десять зэков на одного, кто бы сомневался... Первым приблизился, конечно, не главный, а камерная шестерка. Попытался резко ударить в челюсть, но кулак, не долетая до лица, описал круг, и рука вывернулась в плечевом суставе, повиснув плетью.

Зэки смотрели, на понимая, новенький даже блок не поставил, не пошевелился, не схватил руку и ничего не делал. А ихний братан корчился с выдернутой рукой. Уже с опаской, но второй зэк пнул новенького в пах, и его нога переломилась в нижней трети берцовых костей. Он упал и стонал на полу.

— Ну... — грубо крикнул Леший, — кому ещё что-нибудь поломать? Только на сей раз уже голову оторву.

Камерный пахан с бычьей шеей в полной уверенности собственной мощи шагнул вперед и попытался схватить новенького, чтобы раздавить его и действительно сломать позвонки. Но внезапно голова скатилась с его плеч и запрыгала по бетонному полу к стене, а туловище ещё стояло несколько секунд, фонтанируя кровью.

Коридорные в СИЗО или пупкари, как их там называют по кликухе, знали, что в пресс-хату помещен новый клиент и не реагировали на крики. Но они становились истошными, и сотрудники решили приостановить расправу. Открыв дверь, ужаснулись, в СИЗО ажиотаж возник сумасшедший. На памяти у работников исправительной системы подобного не бывало.

Зэки держали, а двое одновременно насиловали следователя Щербакова, непонятным образом оказавшегося в камере. Когда рот освобождался, он дико орал и крутил порванной задницей, но его быстро затыкали другим. Кровище кругом, труп с оторванной головой и ещё два стонущих на полу зэка.

Про Лешего, попавшего в камеру без регистрации, никто не вспоминал и не помнил, его тут и не было вовсе.

* * *

Леший вернулся в свой дом. Мурлыка сразу же доложил ему: "Татьяна сделала выбор". Он довольно кивнул головой, спросил:

— Где она?

— Пошла прогуляться по лесу. Деревенская все же, тайга ей не в новинку, но ворон за ней присматривает сверху на первых порах. Мы с Володей решили называть её Хозяйкой. Одобряешь?

— Пусть будет Хозяйка, — согласился Леший.

Татьяна вернулась в дом совершенно другая. Пообщавшись с животными и птицами, она уяснила, что стала понимать их. Понимать, например, муравьев, которые общаются между собой посредством движений усиками и пахучими веществами — феромонами. Понимать бабочек, пчёл и всё живое на земле. Она не считала себя душевнобольной, находящейся во сне или загипнотизированной. Она приняла дар Лешего, дар общения с природой.

Татьяна приняла душ и проследовала в спальню. Вскоре за ней последовал Леший и она встретила его обнаженной.

Развалившись в истоме после нежностей, она спросила:

— Автономный домик в тайге с современной обстановкой, причем качественной обстановкой с мебелью не из прессованных опилок. А со стороны леса его не видно и со ста метров. Но если подойти ближе, то можно увидеть нечто похожее на древний брошенный каменный замок, поросший лианами и мхом. Так сколько лет ты живешь здесь?

— Не знаю, я правда не знаю. Давно, с того времени, как появились на земле люди.

— Значит, ты бессмертный? И всегда был таким? Я читала в сказках, что леший — существо лесное и волосатое. А ты, — она погладила его чистое и гладкое тело, — совсем другой, вовсе не сказочный.

— Бессмертный... даже Земля смертна и Солнце тоже. Говорят, что оно потухнет через пять миллиардов лет, но некоторые уже беспокоятся сейчас, — он засмеялся. — Я живу, пока живут люди.

— Да-а-а... ты столько видел... и царей, и генсеков, и президентов. Видел меняющееся общество...

— Видел, а толку-то. Цивилизация развивает общество и губит природу. Если здесь не возникнет консенсус, то всё исчезнет. Общество, естественно, а природа... она восстановится со временем. А пока учащаются на земле катастрофы, разные катаклизмы. И если человечество минует ядерную войну, то его могут уничтожить стихийные бедствия. Одно странно — оно понимает, что жрать и хапать у природы бесконечно нельзя, но жрет и хапает безответно. Человечество губит природу, и она ответит однозначно. Тогда и мне не жить, а ты говоришь бессмертный.

— Ты зависишь от человечества? — удивилась Татьяна.

— Конечно, я же живу его фольклором, — рассмеялся Леший.

— Да ну тебя, ещё один сказочник нашелся. А Мурлыка с Володей у тебя вовсе не сказочные.

— Согласен, они не сказочные.

— Ты наверняка отвел мне роль не только домохозяйки и жены...

— Не только, — согласился Леший, — сейчас стало сложно работать. Если всего лишь сто лет назад крестьяне сами следили за порядком в лесу, то с пришедшим социализмом всё ухудшилось не на много, а с новым капитализмом всё пошло прахом, только и стараются хапнуть. Грибы с грибницей рвут, ягоды совком собирают, животных стреляют сезон-не сезон. Лишь бы урвать сегодня, сейчас, а завтра хоть трава не расти, на их поколение хватит. Браконьерство, незаконная рубка леса сплошь и рядом. У тебя великие полномочия, Татьяна, вот и поможешь мне в государевой службе.

— В государевой службе? — удивилась Татьяна.

— Ты немного не поняла, — улыбнулся Леший, — я не служу правителям, я служу природе. Ты возьмешь на себя хотя бы треть лесного массива. А где будут нарушения — тебе подскажет наш телевизор. Он может показать не только телепрограммы, но и обстановку в лесу, словно везде установлены видеокамеры.

* * *

Директор станкостроительного завода Павел Петрович Гуров подобрал для себя новую секретаршу. Девушка ещё на собеседовании дала сразу понять, что не откажется от интимной близости. Более того, обязанности секретаря станут её не первой обязанностью. Понимал это и Гуров. Пока платит, она с ним спит.

"Спит" ... Гуров усмехнулся. Спать, скорее всего, она с ним будет редко, а вот иметь её он будет часто. Так выразиться вернее.

Он позвонил Вениамину. Семенов Вениамин Сергеевич, депутат областной Думы, в девяностых состоял в ОПГ и занимался рэкетом. Теперь уважаемый человек...

— Здравствуй, Веня. Как ты насчет охоты и рыбалки на выходные?

— А-а, Пашенька, привет, не сезон же сейчас.

— А кто нам помешает? На вертолете в своё зимовье, туда дороги нет, и лесники за сто верст не ходят, ты же знаешь. Девок берем? Я новую телочку себе подыскал.

— Берем, у меня тоже свежая куколка найдется.

— Заметано, встречаемся завтра в шесть на аэродроме, вертолет я сегодня проплачу.

— Чего так рано, Паша? Поспать хочется и куда нам торопиться? Давай в десять.

— Окей, давай в десять.

Субботним утром друзья обнялись на аэродроме. Друзья... вряд ли, скорее приятели, потому что в огонь и в воду друг за друга не пойдут. Но это уже из философии.

Они посмотрели на девчонок. Обе новенькие смотрелись неплохо с упитанными попками в джинсах и узкой талией. Не сговариваясь, обе взяли в тайгу короткие юбочки и чулочки — понимали, что предстоит совсем другая охота. Знакомились. Алена с Павлом, Настя с Вениамином.

Вертолет приземлился на специально вырубленной площадке на берегу залива. Кругом невысокие сопки, речка, домик с титаном и душем, отдельно банька на сваях, чтобы можно было нырять из парной прямо в залив. Бензоэлектрогенератор, чтобы не возиться с дровами, но шашлыки и просто костер жечь вечером.

Прилетели, разгрузились и первым делом занялись сексом. Скинув напряжение, приступили к обсуждению.

— На охоту пойдем или порыбачим для начала? — спросил Вениамин.

— Рыбачить, — усмехнулся Павел, — обед уже скоро, какая к черту рыбалка. Вечером порыбачим. А утром тут козы на водопой ходят, завалим одну, нам хватит.

— Ты хотел сказать по одной, Пашенька.

— По одной, так по одной. Кто против? — он рассмеялся. — Пора на стол накрывать. Девочки, продукты в сумках.

Вытаскивать продукты, накрывать на стол, что-то там резать, солить, крошить — совсем не женское дело, считали Алена с Настей. Но делать нечего, с улыбкой на лице занимались готовкой, внутренне проклиная своих "папиков". Их дело давать, понятно чего, и брать брюлики, но приходится ещё заниматься приложениями. Стол накрывать, например... это им должны накрывать.

— Как ты догадался здесь домик с банькой поставить? — спросил Вениамин.

— Как догадался, — усмехнулся Павел, — глянул на карту и выбрал место. Слетал для проверки и завез бригаду строителей. Зато полный кайф — сто километров бездорожья, даже охотники сюда не забредают. Никаких тебе лесников и прочих надзирателей.

Девушки накрывали стол прямо на улице. Порезали колбасу, буженину, сыр, сало с прослойками, икру поставили красную, воду минеральную и водку холодную, шампанское. Выпили за приезд, за домик, похожий на небольшую базу отдыха, за дам, естественно, и разложили их прямо на столе.

Потом купались, пили водку и уснули вечером, не помышляя ни о какой рыбалке. Утром проснулись рано, завалившись спать ещё засветло. Туман на речке и козье стадо на водопое. Но иссушенный водкой рот требует рассола. Павел выпил залпом бутылку минеральной и схватил ружьё. Патроны, он не мог найти патроны, как и Вениамин. Они висели рядом с ружьями в патронташах, а сейчас исчезли непонятным образом. Всё на месте, кроме патронов. И кто их мог взять, кроме девчонок, если вокруг на сто верст ни души? Разбуженная Алена сладко потянулась.

— Ой, мальчики, может поспим ещё, — а рука уже потянулась к промежности Павла.

— Отвянь, дура, — грубо оборвал её Павел, — патроны где?

— Какие патроны? — удивленно и обиженно спросила она.

— Обыкновенные, — уже начал злиться он, — которые в патронташах рядом с ружьями на стене висели.

— Зачем мне патроны, не брала я, — снова удивленно и обиженно заявила Алена.

— Ты взяла? — закричал на Настю Вениамин.

— Да не брала я, чего вы, мальчики, зачем нам патроны? — уже испуганно отвечала Настя.

— Так, девушки, — начал серьезно говорить Павел, — вот на этой стене висели ружья и два патронташа. Кто их взял, если вокруг никого нет, кроме нас?

— Вполне логично, — согласилась Алена, — но и нам они не нужны, что тоже логично. Значит, кто-то ещё здесь есть. Мы бы даже из золота патроны не взяли, не тот случай, и вы это хорошо понимаете, мальчики.

— Если бы кто-то третий здесь был, то он бы и ружья взял, — в задумчивости произнес Вениамин.

— Не обязательно, — возразила Алена, — если ружья есть, то лишние ни к чему, а вот патроны могут кончиться.

— Ну да, посередь тайги леший завелся, — с иронией бросил Павел. — Пойдем, Веня, пора позавтракать и вертолет заказывать, если отдых обломился.

Они вышли на улицу и с удивлением увидели, что вчерашняя трапеза так и осталась нетронутой. Мясопродукты не съел ни один зверек, а вот салат козы сожрали. Видимо, те, которые ходили на водопой утром.

— Девки же должны были убрать всё со стола, — неопределенно бросил Вениамин.

— Убрать, — усмехнулся Павел, — они сперму убирали усердно из наших яиц, а потом уснули вместе с нами.

— Так, может, это не они патроны забрали? — предположил Вениамин.

— Не они, а кто? Кто-то пришел, не забрал ружья, не тронул водку... Не понимаю... зачем девкам патроны? Беду на себя кликать... ни хрена не понимаю, — задумался Павел. — Ладно, — он достал спутниковый телефон, — пора вызвать вертолет, не стоит ждать до вечера, если день испорчен.

Но телефон почему-то не работал. Гуров выругался от души. Потом предложил:

— Пойдем, Веня, в дом, пьяный организм мужчины всегда утром требует секса. Это безусловный инстинкт древних предков. Знаешь почему?

— Почему?

— Организм считает, что заболел, а потому необходимо срочно продолжить род, пока еще можно. Организм требует размножения.

— Железно, — согласился Вениамин, — пойдем сеять продолжение рода в неподготовленную среду. Обманем всех, — он засмеялся.

Мужчины поменялись девушками, но больше, чем на раз, их не хватило. Встав с кровати, они оторопели — вся мужская одежда исчезла, даже носки с трусами и кепки. Теперь уже девушки, лежавшие под ними, были уже точно ни при чем. Хотя их одежда осталась. Вениамин и Павел ничего не понимали. Третья сторона присутствовала, но почему она проявляется в таком виде? Куда исчезла одежда, которую мужчины побросали прямо у кроватей? В дом никто не заходил и не заползал...

Предположение сделала Алена:

— Это какой-то явно лесной житель. Скорее всего сбежавший зэк, который не желает светиться. Ему и одежда нужна, и патроны, а ружье есть, второе таскать ни к чему. Взял палку с крюком и тихонько вытащил одежду, не заходя в комнату.

— Может быть, ты и права, — произнес, размышляя, Павел, — нам ничего не остается, как ждать вертолет к вечеру. Пойдемте к столу.

Мужчины завернулись в простыни и стали держать при себе ножи. Хоть какое-то утешенье безопасности.

Но вертолет не прилетел ни вечером, ни на следующий день, не прилетел вообще. Отдыхающие причину не знали, но поняли, что их единственный шанс — это путь пешком. По тайге сто километров. Пройдут — останутся жить.

Девчонки в джинсах иногда тайно посмеивались, глядя на мужиков в простынях — Маугли в старости...

Если кто не читал фантастику, то это как раз тот случай. Пройти сто километров по тайге без одежды неподготовленному человеку очень сложно, практически невозможно. Ноги уже после нескольких сот метров станут исколотыми, а ветки исхлестают голый торс. Одна из девушек, Настя, родом из деревни не по наслышке знала о тайге.

— Пройти сто километров по тайге — это не тысячу по степи пробежать, — заявила Настя. — Придется идти, как минимум, дней пять. Это если в обуви, с фляжками для воды, рюкзаками для еды. Но делать что-то надо. Поэтому мужчины вырезают себе сандалии из войлока, крепят их проволокой к ноге, а под проволоку подкладывают тряпочки, чтобы кожа не натиралась. Если рассчитывать на пять дней, то каждому потребуется десять бутылок с водой, а еды сколько посчитает возможным унести. Не знаю зачем вы взяли с собой два ящика водки, но теперь она нам точно пригодится. Пробки винтовые, поэтому водку выливаем, а воду заливаем.

Настя смотрела на депутата и директора с презрением. Естественно, вида не показывала. Чего там делать-то — вырезать из войлока стельку, прикрепить её проволокой. Но это не речь толкать, тут уметь надо. Пальцы уже все поистыкали... Иногда хотелось оттолкнуть и сделать всё самой, но сдерживала себя. Пусть поймут, что это не в кресле сидеть, тут по-другому. Там надо усидеть, а тут уметь.

Только к полднику собрались, но Настя никуда не пошла.

— Кто же на ночь в дальний путь трогается? С утра и пойдем. И водку жрать не надо — сушняк с утра будет, а в дороге это гиблое дело.

Сумки получились не легкие, но что делать? С каждым днем идти станет труднее, а сумки полегчают — что-то съели, что-то выпили. В первый день прошли... трудно сказать сколько прошли.

Татьяна докладывала Лешему:

— Четверка добралась с мучениями до людей на шестые сутки. Я им задала направление, чтобы не сбились и не заплутали в тайге. Мужчин сразу же определили в стационар — ноги изранены, вспухшие мошонки искусаны комарами, грудь и спина исцарапаны ветками. Теперь не о браконьерстве, а о поездке в лес никто из них даже думать не хочет. Напрочь отучила в лесу гадить без суда и следствия. А то поехали коз пострелять в запретный период...

— Прелестно, Танечка, прелестно! Вот и ты вносишь свою лепту в дело сохранения природы. Удачи тебе.

* * *

Руслан Вадимович Болотов испытывал состояние полного блаженства, сидя у себя дома в кресле. Сбылась его давняя мечта — он получил звание полковника и должность начальника ОВД Петровского района. Когда-то его омрачали мысли о назначениях на должности. Назначали не по профессиональным качествам и не лучших. Выбор падал на управляемых и денежных личностей.

Болотов, как оперативник, совсем не походил на сотрудников из фильмов и сериалов про ментов, где у одного "изгоя" правда важнее званий, денег, а иногда и самой жизни. Он давно перестроился из советской системы в капиталистическую и понимал, что сейчас ждут только двух вещей — показателей и денег. Показатели, то есть раскрываемость преступлений, у него были совсем не плохие, а когда он занес в кадры областного УВД солидную сумму, то стал лидером в гонке на должность районного начальника.

И вот он теперь глава отдела внутренних дел в районном центре, в поселке Петровск. Начальник, но "голый" и это его совершенно не смущало. Он понимал, что "отобьёт" деньги достаточно быстро.

В районе не было крупных промышленных или сельскохозяйственных предприятий. Так, работали по мелочам. Но его предшественник, бывший начальник ОВД, ушел на пенсию и уехал на юга достаточно богатым человеком. Хотя богатство — константа философская. Для кого-то миллион много, а для кого-то миллиард мало.

Главное — успеть. Болотов подсознательно чувствовал, что денежный сосок постоянно доиться не будет. Его вообще вырвут со временем и тогда важно будет не присесть на нары. Главное — успеть, но не перестараться. И он просто старался, пока ничего не предпринимая особого. Просто делал свою работу.

Юн Чан въехал на территорию России вместе с другими гастарбайтерами. Прописался в "резиновой" квартире и зарегистрировался, как положено. Более о себе, как Юн Чан, он знать не давал и проявился обыкновенным якутом с российским паспортом и фамилией Юнусов Чоррун. Чоррун — чисто якутское имя. Понятно, что имел кличку Черт в определенных кругах и по-русски говорил без акцента. Проживал в Лесогорске в трехкомнатной квартире с женой якуткой, настоящей якуткой, которая обеспечивала ему алиби в случаях сомнения о принадлежности к той или иной национальности.

Юнусов отдыхал и смотрел телевизор, когда раздался телефонный звонок. Звонил его бригадир с пилорамы в Петровске Ян Чин. Говорил быстро по-китайски, но Юнусов его оборвал:

— Кто там лопочет, ничего не понимаю, говорите по-русски.

Но Ян Чин уже отключил связь, он успел сказать, что в Петровске новый начальник ОВД. И он знал, что его услышали и поняли.

Новый начальник полиции, рассуждал Юнусов, а это означает, что могут возникнуть проблемы. В том, что полицейский потребует плату, Юнусов не сомневался. Но какую? Оставит прежнюю или повысит ставку? Пока необходимо подождать, решил он, пусть сам проявится.

Новый начальник долго ждать себя не заставил. Уже через несколько дней бригадир Ян Чин звонил своему хозяину:

— Господин, полиция задерживает все лесовозы, идущие к нам, лес изымает и складирует в поле. Что делать?

— Чем объясняют задержание?

— Говорят, что незаконный вывоз древесины. Но там всё законно, все бумаги имеются. Что делать, господин? Пилорама встала, вагоны не грузятся.

— Первое, это не паниковать, — уверенно приказал Юнусов. — Сходи, переговори с полицейским. Если сумма та же — заплати. Если нет — поторгуйся, но недолго, нам это не выгодно.

Китайский бригадир с трудом, но прорвался на второй день к начальнику отдела полиции.

— Здравствуй, начальника, лесовозы пропускать надо.

Полковник посмотрел на китайца, словно на идиота, вызвал в кабинет наряд.

— Кто пустил ко мне это чучело? Проверить документы, регистрацию и выдворить из страны. Действуйте, — приказал полковник. — Да-а, еще наведайтесь на пилораму и проверьте документы у всех. Наверняка нет регистрации или разрешения на работу или... Проверьте всё, короче.

Были у китайцев документы или не были — это уже никто не докажет. Но все они оказались в обезьяннике в качестве незаконно посетивших Российскую Федерацию.

Только через пять дней Юнусов посетил пилораму в Петровске, никому не мог дозвониться и поехал сам. Предприятие не работало уже практически около двух недель и несло огромные убытки. Где находятся его рабочие Юнусов, естественно, догадался.

Болотов принял его сразу.

— Товарищ полковник...

Но Болотов сразу перебил посетителя:

— Господин полковник.

— Господином вы для меня не были и не будете, а по уставу положено обращение "товарищ полковник", — возразил Юнусов.

— С каких это пор китаец стал мне товарищем? — усмехнулся Болотов. — Это вы всё ещё строите коммунизм, а мы от него давно отказались.

— Я не китаец, а якут. Жена якутка и родственники якуты. Или вы, полковник, против Российской Конституции, против коренных народов, проживающих на своей исконной территории?

— Нет, я вовсе не против якутов и не надо на меня политические ярлыки вешать. Ты платил предыдущему начальнику 300 тысяч в месяц, мне станешь платить миллион. Но это в том случае, если штраф выплатишь и производством займешься. Пять миллионов налом и начинай работать.

— Это за что еще пять миллионов? — возмутился Юнусов.

— Шесть миллионов, — ответил Болотов.

Юнусов понял, что спорить бесполезно.

— Моих работяг вы отправите на родину в Китай, а в отношении меня возбудите уголовное дело по хищению древесины. Это в общих чертах, если я не внесу указанную вами сумму. Но давайте снизим её хотя бы до трех миллионов?

— Семь миллионов, — ответил Болотов.

— Хорошо, деньги будут завтра. Куда доставить?

— Мой водитель заберет их из вашей машины на мосту через речку. В 16 часов устроит?

— Вполне, — ответил Юнусов.

Он вышел из кабинета, не попрощавшись. Хорошо, что вовремя оценил все плюсы и минусы и не стал продолжать "бодаться". Полковник мог и весь бизнес себе забрать, оформить на дальних родственников или знакомых. Посадить мог вполне реально. Это старый начальник развел здесь продажу древесины, а он с первых дней пресёк правонарушение — лесовозы стал тормозить сразу. Там бы, естественно, докопались, что весь бизнес построен на липе и взятках. Семь миллионов... он отобьет их за один раз, одним железнодорожным составом. А земля круглая, ещё подвернется случай отомстить.

Болотов тоже размышлял: будет мне тут ещё всякая узкопленочная морда условия ставить... Хочешь работать — будешь платить.

Юнусов отдавал семь миллионов рублей. Но отдавал их не просто так, а решил подстраховаться. На мосту особо не развернешься, и он понатыкал скрытых видеокамер в нескольких местах своей машины. Позднее можно будет разговаривать с этим Болотовым более свободно, когда на руках есть запись передачи взятки.

Деньги Юнусов передал, но просмотр видеозаписи его огорчил. Болотов оказался намного умнее: его водитель в маске приехал на автомашине с номерами автомобиля Юнусова. Выходит, что он заснял самого себя. Запись теряла всякий смысл.

Но более качественная видеозапись велась совсем не из машины Юнусова. Обыкновенная пчелка с микро видеокамерой на спине облетела обе машины вокруг, зафиксировав их одинаковые госномера, но и пролетела немного дальше, где водитель скидывал маску, и опознать его не составляло труда.

Голикова просмотрела запись на большом экране телевизора. Все события и действующие лица разложились по полочкам. Начать она решила именно с Болотова. Обычно, когда наказывают преступника, семью не трогают. Но Татьяна так не считала. Жена полковника прекрасно понимала, что зарплата мужа не составляет и мизерной доли полученных ею денег. Поэтому, когда она появилась у полицейского дома в один из вечеров, оба супруга находились вместе.

— Ты, Болотов, работаешь в должности начальника Петровского ОВД всего лишь две недели и уже успел хапнуть семь миллионов рублей путем угрозы лишения свободы. У тебя в отделе более трех суток незаконно содержится китайская бригада рабочих с пилорамы, у которых ты забрал документы. Ты обещал посадить собственника пилорамы, и он заплатил тебе за свою свободу семь миллионов рублей. Деньги он отдал твоему водителю в маске и номер на машину ты повесил такой же, как у Юнусова. Выходит, он сам себе и дал взятку. Но всё это беллетристика, я не судья, но незаконно полученные деньги вернуть придется. И наказать тебя необходимо. Какое наказание выберешь? — задала вопрос Татьяна.

Болотов не понимал, как он мог дослушать весь этот бред до конца? Надо бы достать пистолет и пристрелить эту дурочку-самоубийцу. Ворвалась в дом, а он защищался... Вместо этого он вытащил большую сумку с миллионами и отдал её Татьяне. Потом сразу же обратился к жене:

— Как ты считаешь, дорогая, если мы уволимся с работы, этого будет достаточно?

— Конечно, — ответила жена, не задумываясь.

И Голикова проследила: Болотов действительно уволился из полиции, теперь не станет гадить правопорядку.

А вот с Юнусовым дело обстояло сложнее. В квартире с ним беседовать нельзя, не та обстановка и он срочно засобирался на рыбалку. Никогда не рыбачил, а тут без удочек махнул в лес и туда, где речкой даже не пахнет.

Очнулся, пришел в себя и понял, что стоит меж двух берез. Руки оплетены ветвями. Дёрнулся — не отпускают. Как можно так запутаться в березовых ветках, что невозможно оторваться? Он поднял голову и удивился ещё больше — впереди на березовых ветках сидела молодая женщина.

— Я хозяйка леса, — произнесла она, — можешь называть меня лесной феей, если тебе так больше нравится. А если я фея, то и знаю всё, можно не отпираться от очевидного. Итак, преступим к делу. Ты китаец Юн Чан, живешь и занимаешься лесным бизнесом в России уже двенадцать лет.

— Я не китаец, а якут и фамилия моя Юнусов. Жена у меня якутка и родственники якуты, — возразил он.

— Верно, — усмехнулась хозяйка леса, — жена у тебя здесь якутка, а в Пекине китаянка и сын от неё китайчонок. Но за враньё будешь наказан поркой розгами.

Китаец сильно перепугался, но не от слов лесной феи — к нему рысцой приближался огромный медведь. Он пытался вырваться из березовых пут, но ничего не получалось, ветки держали его крепко. Он закрыл глаза в ужасе и постарался вобрать голову в плечи — сейчас его начнут рвать на части и снимать скальп. Но ничего не происходило. Он открыл один глаз, потом другой: лесную фею напротив раскачивал на березовых ветках серый волк. Медведь стоял рядом с розгами в лапе.

— Страшно? — снова усмехнулась хозяйка леса, — но наказание всё равно предстоит.

Она подала знак, и медведь начал стегать по попе розгами с силой. Юн Чан завыл от боли и ему подвывал волк, видимо, не выносил подобной песни.

— Хватит, — остановила порку лесная фея, — если продолжит врать: добавим ещё. Итак, ты продолжаешь утверждать, что якут?

— Нет, нет, — мгновенно возразил он, — я китаец, но женат на якутке... и на китаянке тоже.

— Ты скупаешь подешевле лес и отправляешь его составами в Китай вопреки законодательству Российской Федерации.

— Нет, нет, — снова возразил китаец, — скупаю, отправляю, но законодательству не противоречу.

Хозяйка леса подала знак, и медведь заработал розгами. Юн Чан завизжал, словно поросенок, волк завыл, видимо, в насмешку.

— Не-е-ет, — закричал китаец, — не-е-ет, налоги я не платил...

Фея остановила порку.

— Подведем некоторые финансовые итоги, — продолжила она, — за железнодорожный состав ты получал тридцать пять миллионов рублей...

— Но это же...

Китаец сразу получил удар розгами и замолчал.

— Правильно, слово тебе никто не давал. Итак, тридцать пять миллионов рублей, ты платил пятьдесят тысяч за каждый лесовоз и это чистыми выходит около двадцати пяти миллионов за состав из пятидесяти вагонов. В месяц ты отправлял два состава итого за двенадцать лет получилось двести восемьдесят восемь составов. Множим их на двадцать пять миллионов и получаем сумму в семь миллиардов двести миллионов рублей. Это твоя прибыль — придется вернуть до копейки.

— Но у меня нет таких денег, — возразил Юн Чан и сразу же получил удар розгами.

— Задница твоя, можешь возражать сколько угодно, — опять усмехнулась лесная фея. — Твоя китайская жена уже продает недвижимость и бизнес в Пекине, за это получит около восьми миллиардов по курсу в рублях. Семь двести переведет на указанный мною счет. Ты можешь убедиться в этом.

Она набрала номер на телефоне, а медвежонок принес его китайцу. О чем они говорили — неизвестно, но Юн Чан сник, и стало понятно, о чем шёл разговор.

— И это еще не всё, — продолжила хозяйка леса, — будем считать, что за древесину ты расплатился, но необходимо возместить нанесенный ущерб природе. Ты приговариваешься к двенадцати годам исправительных работ, станешь высаживать саженцы на вырубленных делянах. Твоя бригада приговаривается к трем годам. Через три года они смогут покинуть Россию. Надзирателей у вас не будет. Но если кто-то решит сбежать раньше времени, то в Китае мгновенно умрет кто-то из близких родственников. Это может быть отец, дочь, сын или мать.

Ветки берез отцепились от рук китайца, а медведь, серый волк и лесная фея непонятным образом мгновенно исчезли. Слава богу, — подумал Юн Чан, — это были видения. Но совершенно об обратном говорили валявшиеся на земле розги из ивовых прутьев и болевшая попа. Кровь на ней начала засыхать, а порванные брюки липли к ранам от нанесенных ударов. Нет, это совсем не сон, если задница исполосована розгами. И что теперь делать? Заявить в полицию, что медведь в лесу выпорол розгами, а серый волк качал на березовых ветках лесную фею? Естественно, что надо молчать, а то поместят в психушку. Придется идти и устраиваться в лесхоз на работу — высаживать саженцы в тайге.

Хозяйка кратко доложила Лешему: "Незаконная вырубка леса и отправка его в Китай предотвращена. Нанесённый лесным угодьям ущерб будет восстанавливаться в течение двенадцати лет путем высадки деревьев".

* * *

Ромашов Геннадий Павлович сладко потянулся в постели, ещё не открывая глаза. Двенадцать дня, а для него ещё утро — всегда поздно ложился. Он почувствовал, как некто заползает под одеяло и начинает нежно ласкать его внизу живота.

Обычная процедура для этого вора и, кончив, он встал с постели. Правда, по паспортным данным его никто не называл из друзей: все звали Ромашкой. Фамильную кликуху он получил ещё на малолетке, когда отбывал свой первый срок за кражу.

Ромашка принял душ и оделся, ему подали завтрак. После он проследовал в свой домашний кабинет, куда подошел вскоре его личный бухгалтер по кличке Академик.

Академик действительно был академиком в финансовых вопросах и дружил с Ромашкой ещё со школьной скамьи. Маленький, с виду тщедушный человечек в очках совсем не походил на авторитета в преступном мире, но таковым являлся на самом деле. Ромашка всегда защищал его в школе и на улице от сверстников, желающих порезвиться. А тот, в свою очередь, давал ему списывать домашние задания и контрольные на уроках. В подобном симбиозе они вошли и во взрослую жизнь. Правда, Академик никогда не сидел, в отличие от Ромашки, и во взрослой жизни мало кто бы мог решиться обидеть его.

— У нас всё нормально и хорошо, — начал свой привычный доклад Академик. — Но я проанализировал некоторые события в нашем регионе за последнее время. События вроде бы не связанные между собой никоим образом. Например, Долбян Амаяк Арсенович, руководитель лесничества, его бригадир Полуянов Аркадий Сергеевич и известный китаец Ван Ли скончались трагически на лесной деляне — с них сняли скальп и кожу с рук, как чулки. Следствие в растерянности. Но следователь Щербаков напал на след некоего гражданина и оказался запертым на ночь в камере СИЗО. Естественно, что его всю ночь имели по полной программе. Руководство "петуха" уволило.

— Петух — он везде петух, — высказался презрительно Ромашка.

Академик ничего не ответил, продолжил:

— Далее, Гуров Павел Петрович, директор станкостроительного завода со своей девочкой Аленой, депутат Семенов Вениамин Сергеевич со своей девочкой Настей решили отправиться в лесок отдохнуть и поохотиться не в сезон. Их забросил вертолет на сто километров в тайгу. Но с ними стали происходить совсем непонятные события: из лесного домика исчезли патроны для ружей, потом вся мужская одежда. А в тайге на сто километров никого, не хожено и не брожено, зверюшки одни. Зачем зверюшкам патроны и одежда? Спутниковые телефоны перестали работать и вертолет за ними не прилетел. Пришлось идти сто километров по тайге голыми, завернувшись в простыни. Через недельку пришли домой, напрочь заеденные комарами и мошками с опухшими яйцами и комариной интоксикацией. Теперь об охоте даже не помышляют. Ещё один неординарный случай: китаец Юн Чан или, как он представляется в России, Юнусов Чоррун, хозяин пилорамы в Петровске, вдруг со всеми своими работягами устраиваются на работу в лесхоз и высаживают деревья на вырубленных делянах. А полковник Болотов, начальник Петровского ОВД, имеющий доходик от китайца, увольняется со службы по собственному желанию. Вот такие вот дела, Ромашка.

— И что?

— Как что, — ответил Академик, — выходит, что все они закон нарушали. Чёрные лесорубы, браконьеры, взяточники... И тут появляется некий человечек, деяния которого ментами не доказаны.

— И что? — вновь повторил вопрос Ромашка.

— Так ничего, — усмехнулся Академик, — эти чёрные лесорубы, браконьеры и взяточники наказаны, а этот некто доходик с них поимел и нам в казну на общак ничего не отстегнул.

— Кто такой, есть доказательства?

— Доказательств у ментов нет, а нам они не нужны, когда всё ясно без этого. Это Леший, фамилия у него такая, а действует, как настоящий лесной леший. И правилки его все с лесом связаны, а он не в сказке живет. Пусть наш Бобер о нём побольше узнает, а там ты уже с ним побеседуешь по существу, Ромашка, на нашей земле Леший жирует.

— Хорошо, скажи Бобру, чтобы занялся этим Лешим, — приказал Ромашка.

Бобер, по фамилии Бобров, в своё время служил в спецназе ГРУ и уходить со службы не собирался. Но автомобильная авария серьезно покалечила сына, на лечение потребовались большие деньги, которых у отца не было. ГРУ на лечение ни рубля не выделило, а Ромашка лечение оплатил. Обычное или не совсем обычное явление в России, рассуждать не станем, но сейчас Бобер служит у Ромашки и возглавляет в ОПГ службу разведки и контрразведки, если можно так выразиться. Хоть Бобров и поменял свой менталитет в отношении к государству, но Родину не предавал и погоняло своё терпеть не мог. За глаза все в группировке называли его Бобром, а в лицо мог назвать только Ромашка, остальные обращались по фамилии.

Бобров внимательно выслушал Академика и задумался: слишком мало информации о Лешем, но связь событий определенно имеется — все они связаны с лесом. Свои люди в правоохранительных органах ничего существенного не сообщили: есть такой человек, но даже прописан непонятно где. Заимка Таёжная: и где эта заимка находится? Оказывается, никто не знал и не ведал, но официальная прописка все-таки есть. С чего начать, если информация совершенно скудная, её практически нет?

Бобров решил начать с бывшего следователя Щербакова. Много ли мало, но он общался с фигурантом. Найти адрес Щербакова труда не составило.

Обычная квартира бывшего интеллигентного человека, опустившегося пьяницы. Из мебели продано всё. Оставлен лишь кухонный стол и две табуретки, которые, вероятнее всего, принесены с помойки. И это бывший подполковник Следственного комитета...

— Чё надо? — неприветливо встретил хозяин Боброва.

— Поговорить, — кратко пояснил гость.

— Из ментов что ли? — ухмыльнулся Щербаков, — проваливай, не общаюсь с подлюками, — подвел итог он.

— Хуже, — ответил гость и сунул здоровенный кулак под хозяйский нос.

— Понял, проходи, — сразу же стушевался Щербаков.

Бобров прошел в комнату и кроме голых стен ничего не увидел. На кухне всё-таки нашел табурет и присел.

— Ты, Щербаков, в своё время вёл дело по убийству троих людей на лесной поляне. Но, как получилось, сам оказался в пресс-хате, где одному зэку вывернули руку, другому сломали ногу, а третьему оторвали голову. Тебя же элементарно опустили. Поясни.

— Сперва надо здоровье поправить, — Щербаков оттопырил большой палец и мизинец.

— После поправишь, — Бобров достал из кармана и отдал тысячу рублей пьянице. — Говори.

— Не получится на сухую — тема сложная, — ответил Щербаков.

— Ладно, — согласно кивнул головой Бобров и попросил по телефону своего водителя принести водки. — Сейчас принесут, рассказывай.

— Не-е... И как рассказывать — правде не поверишь. Тогда сам скажи, как лучше соврать. Убивать станешь, так хоть глоток выпью.

Водку принесли и Щербаков выпил сразу полстакана, больше Бобров сразу не дал.

— Это Леший, — начал говорить Щербаков.

— Что за погоняло, откуда? — мгновенно отреагировал Бобров.

— Это фамилия и прописка у него на Таёжной заимке. Только где она эта заимка? Он сам пояснил, что в лесу, — усмехнулся Щербаков, глядя на водку и облизывая пересохшие губы.

Бобров плеснул в стакан ещё немного...

— Обычный человек, но он настоящий леший и фамилия у него Леший. Чтобы было понятно — колдун. Перед увольнением меня долго спрашивали, каким образом я к зэкам в камеру попал — через охрану не проходил и на видеокамерах меня нет. Потому и попал, что этот Леший меня прямо из кабинета туда телепортировал. Но кто этому поверит? Я бы и сам это сном считал, если не порванная жопа. И как тебе сказочка? — ухмыльнулся Щербаков.

— Почему же сказочка — быль, — ответил не весть откуда появившийся кот на подоконнике. И не лежал он, а сидел, словно человек, перекинув лапу на лапу.

Пока Бобров переваривал ситуацию, открывши рот, Щербаков схватил бутылку и стал пить из горла. Бобров намеревался отобрать, но кот внезапно произнес:

— Оставь его, пусть пьёт, он тебе уже больше не нужен и не знает он ничего более.

Сказки сказками, но я никаких галлюциногенов не принимал, подумал Бобров. Что это — сильнейший гипноз? А если... Он выхватил пистолет, но сразу же получил сильнейший удар лапой в челюсть. Очухавшись в углу кухни, увидел, как медведь согнул на бок ствол пистолета и бросил его на стол.

— Пришлось другу вмешаться, — пояснил кот и мяукнул, — ты, Бобер, скажи своему Ромашке, чтобы не рыпался, а иначе опустим. У моего друга кабанчика скоро гон начнется, вот и поимеет его, как свинью. Или он предпочтет жеребца, или лося рогатого? А может быть, уговорить Бабу Ягу, чтобы она залюбила его до изнеможения. Тысячелетняя старушка с одним зубом и костяной ногой — прелесть девочка! — мяукнул довольно кот и исчез.

Бобров сел в углу кухни и пока ничего не понимал. Сон, гипноз, глюки или что это? Надо бы сдать кровь на анализ...

Щербаков допил бутылку и невнятно прошепелявил, почти засыпая на кухонном столе:

— Я тоже не верил, когда прямо из кабинета попал в камеру. Может мы в параллельном мире?

Бобров хотел возразить, но понял, что не может — необходим хирург-стоматолог для шинирования челюсти. Кот, медведь, но удар-то не глюк. Тогда что это и где найти ответ?

После шинирования сломанной челюсти у хирурга-стоматолога Бобров сел за письмо. Говорить он внятно не мог, поэтому долго, эмоционально натружено писал, поясняя события. Пришлось показывать Ромашке алюминиевые крючки и резинки, скрепляющие их во рту. Только после этого он стал читать написанное пояснение.

— Что за хрень, — возмутился Ромашка, — какие ещё говорящие коты и медведи на кухне? Ты белочку поймал, Бобер? Так не алкаш вроде бы.

Бобров написал: "Сам не верил, но факт". Он показал рукой сломанную челюсть. Ромашов усмехнулся, потом произнес надменно и назидательно:

— Мне по барабану твой факт. Возьмешь бойцов и доставишь этого черта лысого или как его там, лешего, сюда. Сам переговорю, если от вас толку нет. Жировать на моей земле и в общак не отстёгивать никому не позволено. Свободен.

Бобров удалился, а Ромашка задумался — что за хрень с глюками? Бобров вовсе не сумасшедший.

— Ты хотел меня видеть, Ромашка? — произнес не весть откуда появившийся здоровенный кот в кресле напротив.

Обычный кот только размерами с человека и сидел, закинув ногу на ногу, а не как все коты лежат на боку или сидят на задних лапах. Ромашка попытался проглотить враз пересохшую слюну, не смог и глотнул минералку прямо из горла. Он незаметно нажимал тайную кнопку вызова охраны, но никто не являлся.

— Можешь себя ущипнуть, — усмехнулся кот, — и чего молчишь, если приказал доставить сюда Лешего? Не видел раньше больших котов, а тем более говорящих — так это твои проблемы. Считай, что я из сказки телепортировался или как хочешь считай. Так что мне передать Лешему?

Ромашов выпил ещё минералки, поняв, что говорить сразу не сможет. Конечно, здоровенные говорящие коты не каждый раз появляются. И кому скажешь? Сразу в психушку определят. Может, потому о говорящих котах ничего неизвестно, что все молчат? Ромашка, прокашлявшись, постарался ответить с достоинством:

— Леший на моей земле обул нескольких барыг и ничего не отстегнул в общак. Понятно излагаю? — уже угрожающе закончил он.

— Вполне понятно, — ответил кот. — Но в какой сказке ты прочитал, добрый жировичок, что леший должен платить законнику? Там и законников-то нет — только плохие твари. Может быть, тебя бабе Яге отдать, чтобы она тебя съела? Так она сначала излюбит тебя, обслюнявит однозубым ртом, а потом уже сунет на сковороду и в печь. — Кот мяукнул протяжно, словно усмехнулся. — Так как быть? Не-е-ет, слишком просто отдать тебя бабе Яге. Лучше отдать кабанчику, у него скоро гон начнется, так пусть поимеет тебя. Ты же жирный, сойдешь за супоросу, станешь петушком свинорылым.

Кот снова протяжно мяукнул и замолчал на время.

Это был перебор и Ромашка стерпеть подобное не мог. Но рука не тянулась за пистолетом к ящику стола, он не мог встать и ударить, хотя хотелось элементарно загрызть заживо. Он ничего не мог и вскоре осознал это — борьба с волшебным котом бесполезна.

— Но есть третий вариант, Ромашка, — продолжил кот, — ты наехал на лешего и можешь реабилитироваться деньгами. Сколько ты готов заплатить?

— Называй сумму, — ответил Ромашка.

Кот замурлыкал...

— Нет, ты сам себя оцени, а я посмотрю.

— Миллиона долларов хватит? — спросил Ромашка.

— Вполне, — ответил кот и исчез, словно его и не было вовсе.

Гораздо позже Ромашов понял, что с его счетов непонятным образом исчезла сумма в рублях, эквивалентная миллиону долларов.

* * *

Леший восседал в плетёном из лиан кресле, навес из тех же лиан создавал тень, а ветерок приносил свежесть и летнюю прохладу. Он отдыхал, подошла Татьяна, спросила:

— Раздумался над этим вором в законе?

— Зачем о нём думать? — ответил рассуждающе Леший, — за наезд он откупился и в лесные дела не суётся. Пусть живет себе с миром до поры до времени. В лесу всё спокойно, а у нас с тобой отпуск, Танюша.

— Пока кто-то не начнет шкодить? — спросила она.

— Верно, — кратко ответил он, — в царские времена шкодили гораздо меньше.

Оба замолчали, думая о своём... Предстоял отпуск, пока в лесу никто не ворует. Надолго ли?