|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
-Товарищи, здравствуйте! — В зашторенное помещение, постукивая тростью, вошел крепкий старик. — Садитесь, прошу вас. Товарищ Артамонов, примите меры от прослушивания.
— Есть! — Худой и жилистый мужчина в сером штатском костюме выпрямился, и кивнул скромно сидящему в углу, за пультами, парню битловской наружности. Тот нагнулся, что-то подвигал, покрутил, поглядел на высветившиеся графики, и так же безмолвно кивнул штатскому. — Сделано, товарищ Первый.
— Отлично. Итак, товарищи. — Старик обвел взглядом сидящих за длинным столом людей. Военные, три полковника, один капитан второго ранга, один генерал-майор. Десять штатских, семь мужчин и три женщины. Все были спокойны и сосредоточены. — Итак. Разведкой получены стопроцентные данные о том, что наши южные соседи получили добро на крупномасштабную войну. Не сегодня и не завтра, прямо сейчас они не смогут. Сил в дельте Амура не хватит. Но в течение пары сезонов они смогут перевести через перевалы людей, перевезти тяжелое вооружение. И тогда ... тогда. Вот тогда нам предстоит выстоять. Иначе никак, иначе нас не будет.
— Это точные данные? — Откинулась на своем стуле статная блондинистая дама лет слегка за сорок. — Одновременное нашествие даже пятидесяти тысяч боевиков при современной системе обороны остановить будет сложно, практически невозможно. Надо строить линию Сталина, и не повторять ошибок самого Сталина в сорок первом. Нам нужна будет плотная система обороны, насыщенная средствами поражения и с постоянными гарнизонами в укрепрайонах.
— Это будет неимоверно дорого. Мы такого точно не потянем, даже если всей республикой сядем на сухари. И любая система обороны статична, она не имеет подвижности, не имеет инициативы. Обороняющийся всегда отвечает, он всегда делает второй ход. А каков будет первый ход противника, мы точно не знаем. И я бы не думал про пятьдесят тысяч. У духов есть возможность выставить сто пятьдесят тысяч нукеров? Будем считать, что они столько и выставят, и переправят к нашим границам. Пусть потеряют десяток-другой тысяч в боях с егерями и гренадерами, от болезней и укусов ядовитых насекомых, но армия вторжения будет огромна.
— Почему вы так думаете, товарищ Степанов? — обратился старик к говорящему, пожилому тучному дядьке в смешных очочках. Тот поправил галстук, и ответил.
— Потому что они смогут это сделать, товарищ Первый. За первый сухой сезон устроить базы, построить казармы, склады, причалы. За второй сезон забить склады, подвести войска, и в начале третьего сезона ударить. И такого удара мы, скорее всего, не выдержим. Точнее, мы его выдержим, и уничтожим духов. Но это будет Пиррова победа. Мы не сможем воспользоваться ее плодами. Даже наши латиноамериканские соседи не смогут воспользоваться, потому что им не позволят это сделать. Не стоит забывать, что на старой планете неспокойно, очень неспокойно. Недовольных много, и Альянс сможет просто ввезти множество англоязычных переселенцев, и отвезти их на наши земли после предстоящей бойни. Под самым благовидным предлогом — наведение порядка, заселение опустевших земель. И оставшихся просто поглотят, ассимилируют. И от нашей республики хорошо, если останется строчка в учебниках истории, здешней истории. Такого, кстати, в истории Старого Мира хоть отбавляй. — Названный товарищ Степанов налил в стакан воды, и залпом выпил. После чего ослабил завязку галстука. Видимо, он был совершенно не так спокоен, как хотел показать.
-У нас сейчас абсолютное преимущество в тяжелых вооружениях, артиллерии и авиации. — Невозмутимо постучал пальцами по столу генерал.— Но я с вами соглашусь, товарищ Степанов. Преимущество наше можно нивелировать поставками из-за ленточки. Завезти пушки, минометы. ПТУРСы и ПЗРК в больших количествах вряд ли, в Альянсе не идиоты, прекрасно помнят о том, как такие вооружения оказались в руках религиозных фанатиков на Старой Земле. Но с такой массой "пушечного мяса" хватит просто старых пушек. Может, подкинут танки. Но чересчур сильно вооружать не будут. Альянсу необходимо, чтобы тут стало как можно более пусто. И наши земли, населенные боевиками Халифата им понравятся еще меньше. Но война неизбежна. Слишком жирный кус у нас тут получается — мощный промышленный район с отличными, разведанными полезными ископаемыми, причем уже добываемыми полезными ископаемыми. Я согласен с вами, за перевалами на юге слишком много отребья, собранного из Старого Мира и объединенного здесь в Халифат. Им нужно все — женщины, рабы, деньги. И проще всего, как им кажется, отобрать это у нас. И я согласен насчет укрепрайонов. Мы не сможем содержать в постоянной боевой готовности такую массу войск, любая страна начнет загибаться от армии мирного времени, превышающей один-два процента от численности населения.
— Так. — Старик, именуемый всеми товарищ Первый, встал, и подошел к добротно исполненной карте Новороссии, занимающей большой кусок стены. — Я так понял, что и армия, и аналитика согласны в том, что нам не выдержать прямой войны с получившими усиление южанами.
— Да, товарищ Первый. Особенно после того, как сюда стали попадать перевербованные офицеры иракской армии. Они могут стать серьезным костяком, сделать из этого сброда достаточно мощную и профессиональную армию. — Встав, подтвердил генерал. — И столкновение неизбежно. Слишком много ввезли "пушечного мяса", у южан выбор еще меньше, чем у Гитлера.
— Есть идеи, как нам избежать крупномасштабных боев? — Старик, неторопливо постукивая тростью, подошел и сел в свое кресло. Поглядел на задумавшихся собеседников, и замолчал, позволяя собраться людям с мыслями.
— Можно сделать атомные бомбы. На пару изделий урана у нас уже хватит. — Встал один из гражданских.
— Не стоит сбрасывать со счетов возможную эвакуацию, на Северные Территории. Все едино, там никто кроме нас не живет. По крайней мере, пока. — Подняла руку вторая женщина, хрупкая, стройная брюнетка в ярко-красном костюме, явно сшитым отличным мастером.
-Разрешите, товарищ Первый? — Встал генерал, и подошел к карте. Взял указку, и продолжил. — Мы определено потеряем огромное количество людей, ввязавшись в прямое противостояние. Но только в одном случае — если мы будем ждать развертывания и нападения на нас. Не стоит повторять ошибки сорок первого года. Нападающий всегда перехватывает инициативу. И потому, есть предложение. Смотрите. — Он указал на широкую даже на карте речную гладь, и провел указкой вдоль впадающих в Амур рек до гор. — Как мы видим, у противника есть естественные пути сообщения, вдоль которых, скорее всего, он будет выстраивать свои базы, временные и постоянные. По оперативным данным разведки, у него уже есть три серьезные крепости, тут, тут и тут. — Указка показала на воткнутые в карту зеленые флажки. — И огромное количество мелких, часто временных, на один сезон, пунктов базирования. Благо сама природа тут подсказывает и помогает ему в этом. То есть, если противник сумеет сосредоточить свои войска вдоль этих семи рек, то по окончанию зимнего сезона он в состоянии практически мгновенно атаковать наши территории. К сожалению, у нас маловато, точнее, критически мало авиации, чтобы нанести непоправимый урон противнику. Как я уже говорил, ПВО противника, благодаря завозу опытных иракских офицеров, стало лучше. Мы начали производство своего легкого бомбардировщика Су-2, первые самолеты поступили в войска на испытания, но это только начало. Которое, к тому же, ограничено количеством ввозимых двигателей. И, к сожалению, пара атомных бомб тут делу особо не поможет, как, впрочем, и наша возможность производства химического оружия. Два взрыва уничтожат максимум пару баз, из предполагаемых нашим аналитическим центром ста семидесяти-двухсот.
— Почему именно такого количества? — Поинтересовался старик.
— Мы тоже исходим из того, что исламисты бросят все войска, что у них есть. Оптимальный, уже годами испытанный вариант зимовки в этих краях предполагает размещение не больше тысячи человек. Больше уже сложно, а меньше не нужно. Точнее, около тысячи боевиков, и около пятисот-восьмисот человек обслуги. Рабов, мы имеем в виду. В том числе, примерно половина из этого числа — рабыни. Разрешите продолжать? — И генерал неторопливо прошелся вдоль карты. — Но у этой дислокации южан есть неочевидный, но крайне опасный изъян. Если мы не будем ждать начала наступления, а в конце лета ударим сами, ударим подготовлено и молниеносно — то эти базы превращаются в ловушки. У противника достаточно плавсредств, чтобы переправить постепенно, в течение семи-восьми месяцев такую массу войск, но нет достаточного количества для одновременной эвакуации хотя бы десятой части исламистов. И у них нет мало-мальски нормально вооруженных кораблей, приспособленных к ведению огневого боя. Нет мониторов, канонерских лодок, арткатеров.
— Простите, товарищ генерал, но у нас тоже ничего этого нет. — Удивился старик. — Или, вы хотите сказать, что армия в обход Верховного Совета Республики закупила эти корабли?
— Нет, товарищ Первый. Но обо всем остальном прошу вас дать слово капитану второго ранга Рогозину.
-Пожалуйста. И кстати, объясните, как южане собираются перекинуть свою армаду к нашим границам, раз вы говорите, что они одновременно больше, чем пятнадцать тысяч на свои корабли посадить не могут? — Кивнул старик, крутя в пальцах трость.
— Плоты, товарищ Первый. — Просто ответил моряк, подходя к карте. — У южан по акватории рек бассейна Амура работают в основном большие моторные лодки. Им не нужно подниматься вверх по течению, потому просто плоты, на которые грузятся войска, и буксиром перебрасываются к нашим границам. И надо сказать, что при грамотной ПВО (а в последнее время ПВО южан становится все более эффективным) это тактика сработает. И сработает хорошо.
— Понятно. Так что вы хотели предложить? — Старик снова откинулся на спинку своего стула.
В ответ моряк прошел к своему месту, взял тубус, и начал вынимать из него, и кнопками крепить к специальной доске эскизы. После чего снова взял свою указку.
— Вот, товарищ Первый. Смотрите, это большая канонерская лодка. Обычная самоходная угольная угольная баржа, на которую устанавливается батарея двухсот сорока или ста шестидесяти миллиметровых минометов. Это малая канонерка, со ста двадцатимиллиметровыми минометами, и парой полковых пушек образца сорок третьего года, установленных в специально разработанных нами полубашнях. Это уже поинтереснее, — указка перескочила на изображение низкого корабля, с установленными на нем пушками и системами залпового огня. — Этот проект вы уже знаете, товарищ Первый, мы уже построили два корабля. Монитор, с неплохим бронированием и хорошим вооружением. По нашим прикидкам, канонерских лодок нам потребуется не менее двенадцати больших и двадцати маленьких, мониторов пять-шесть, не меньше. Лучше — двенадцать. Но самое главное не это, товарищ Первый. Нам необходимо перехватить инициативу на этих реках и их притоках. Нам необходим многочисленный москитный флот. Причем уже сегодня.
Моряк перешел к карте.
— Смотрите, сейчас мы достаточно успешно боремся с противником в ближней зоне, на расстоянии от двадцати до сорока километров по левобережью Амура. В основном, при помощи тех же моторных лодок и плавающих танков. А нам необходимо превратить всю акваторию притоков в зону активных боевых действий. Для этого нам нужен многочисленный москитный флот. Малые артиллерийские корабли, с малой осадкой, малошумные, с неплохим бронированием, и с хорошей автономностью. Способные пролезть в любую протоку, и смести пулеметно-пушечным огнем малые базы и опорные пункты противника, способные предотвратить установку минных полей или напротив, самим установить минное поле, произвести разведку. И их надо действительно много.
— Много, это сколько? — Поинтересовалась блондинистая дама.
— Не меньше трехсот. Лучше — больше на сотню-полторы. Тут акватория площадью двадцать пять тысяч квадратных километров, Антонина Александровна, множество рек, проток, озер и болот. И каждая река, каждое болото может стать базой для южан. Мы даже приблизительно не знаем количество рек, речушек и проток на этом участке, аэрофотосъемка помогает, но остается множество рек, которые мы просто не видим. Причем рек шириной до пятидесяти метров и вполне судоходных. Сплошной реликтовый лес, высота деревьев до сотни метров, диаметр кроны до сорока-пятидесяти. Снизу речка течет, а мы ее не видим. — Моряк снова вернулся к своему тубусу, вытащив из него пару листов ватмана. Приколов их рядом с остальными, он отошел в сторонку, дав рассмотреть их собравшимся. — Итак, мы не стали особо городить огород, и просто проглядели, что производится у нас на частных верфях. И нашли два вполне нас устраивающих по осадке, грузоподъемности и дальности кораблика. Производятся двумя верфями, "Товарищество Иванова" и ООО " Арго". После чего было выдано задание в КБ, они разработали модернизацию этих кораблей, и вот что мы имеем на выходе.
Итак, первый. Проект "Гладыш". Общая длина 15,7 метра, ширина 3,44, осадка 0,84 метра. Скорость 14,5 узлов. Водоизмещение 16,5 тонн. Мощность силовой установки 150 лошадиных сил. Дальность хода 400 километров. Вооружение — два пулемета "Максим" в носовой башне, ДШКМ на рубке. Кроме того, есть возможность установки безоткатной пушки Б-11, 82 миллиметрового миномета или китайской многостволки Тип-63, у нас их на складах несколько десятков. Экипаж восемь человек, если без усиления артиллерийским вооружением. Имеет возможность принять десять десантников.
Второй — проект "Плавт". Общая длина 16, 25 метра, ширина 3,16, осадка максимальная 1 метр. Скорость восемь узлов. Водоизмещение — 20 тонн. Мощность силовой установки 80 лошадиных сил. Дальность хода — 800 километров. Вооружение аналогично первому проекту. Экипаж восемь человек. Может взять на борт до тридцати десантников.
Кроме того, и тот и тот корабль могут работать буксирами.
Корабли полностью производятся в республике, за исключением оружия и силовых установок. Но и с этим нет никаких проблем.
Материал корпуса — дерево, силовые агрегаты, рубка и боевые посты комендоров частично блиндируют сендвичпанелями из стали и бетона, способными выдержать, пусть и не в упор, попадание пули из крупнокалиберного пулемета.
По расчетам, мы сможем в течение этого года построить не меньше двухсот таких кораблей. Готовый лес есть, двигателя есть.
-Мы взяли на себя смелость, и заказали по головному экземпляру на каждой из верфей. Сейчас катера стоят у пирса, в военной части порта. Если вы желаете, можно проехать, посмотреть. — Встал генерал. — Но, если разрешите, я бы хотел продолжить.
Моряк сел, а генерал прошел к карте.
-Итак, суть нашей тактики на этом театре военный действий предлагается следующая. Москитный флот производит полную разведку акватории, нарушает сообщения, уничтожает маломерные суда, где надо — минирует и производит высадку десантов. Во взаимодействии с авиацией старается запереть войска южан на уже готовых базах. Всячески мешает строительству новых баз. Короче, нам необходимо превратить подготовку к нападению на нас в очень сложный процесс.
После чего, по разведанным целям, работают канонерские лодки и мониторы, уничтожая ПВО баз. После уничтожения ПВО канонерки и мониторы уходят выше по притокам, а авиация и пехота завершает разгром этих баз.
В это время флот громит следующие базы, снова работает авиация и пехота, а флот поднимается выше. И так далее, до самых верховий.
-Это все замечательно, товарищ генерал. — Кивнул старик. — Но тут появляется один такой интересный вопрос. Ваш план подразумевает наличие отличных, хорошо подготовленных, и совершенно безбашенных, как говорит моя внучка, экипажей этих ваших "Водных клопов". А их потребуется на три сотни корабликов не много не мало, как минимум две тысячи четыреста человек. Плюс, корабли с усиленной артиллерией. Это еще примерно пятьсот-восемьсот человек. Я уж не говорю про ваши канонерки-мониторы, на них экипажи можно навербовать и на Старой Земле. Но эти две с половиной тысячи сорвиголов-головорезов — откуда мы их возьмем? У нас корпус егерей меньше.
— Мы, товарищ Первый, подумали об этом. — Генерал подошел к своему портфелю, и вытащил достаточно пухлую папку. — Вот, смотрите. Тут наши прикидки по командирам кораблей, и по членам экипажей. Сразу скажу, что все командиры катеров — наши, новоросские. А члены экипажей есть из иностранцев, в основном из латиноамериканцев.
— Хм... — старик бегло пролистал несколько страниц, и удивленно поднял брови. — А этот парень не слишком молод? Алексей Иванов, младший сержант? Он же еще срочник, как он умудрился сержанта получить? И ему еще восемнадцати нет ведь?
— Не слишком, товарищ Первый. Отличник боевой подготовки, великолепно освоил артиллерийскую матчасть. Наполовину сирота с пятнадцати лет, по крайней мере, восемь месяцев жил один, до момента перехода сюда, на Новую Терру. Перед переходом попал в сложную, крайне сложную ситуацию с местной мафией, но сумел выбраться сам, и спасти свою будущую жену и ее тетку с племяшкой. Уничтожил там трех бандитов, при отходе на Новую Терру подорвал дом своего врага, местного мафиози. Перейдя через форт "Индия" завербовался на наш приватир, в результате при его помощи был опознан и захвачен корабль работорговцев. Получил две премии за уничтожение работорговцев, то есть, лично уничтожил их.
— А ему эти премии не выделил как члену экипажа? — Поинтересовалась блондинка.
— Нет, у приватиров премии за ликвидированных бандитов получают те, кто их и на ноль и помножил. Так, продолжу. На нашем берегу Моря Святого Георга, в составе конвоя, получил четыре премии за уничтоженных бандитов...
— Погодите. — Перебил генерала старик. — Вы хотите сказать, что этот пацан в пятнадцать, или в шестнадцать лет, убил не менее девяти человек?
— По данным из-за ленточки, во время подрыва дома погибло сразу семеро, и потом скончались в больнице еще пятеро. Кроме того, он, в составе отделения, во время учений, лично уничтожил одного бандита и участвовал в захвате и уничтожении еще нескольких, за что был удостоен поощрения. За отличные успехи в воинской учебе было присвоено звание ефрейтора. Через четыре недели после этого его отделение участвовало в спасательных действиях, во время летнего наводнения в прошлом году. Спасено около ста сорока человек, за что всему отделению была объявлена благодарность командования.
Два месяца назад его отделение, во время учебного марш-броска по территории соседнего государства (разумеется, все планы учебы были согласованны с руководством штата), прерывает деятельность довольно крупной банды по изготовлению и контрабанде тяжелых наркотиков. В результате убито восемнадцать, захвачено семеро пленных, которые были переданы местным властям для судебных действий. Освобождено двадцать три гражданских, которых бандиты удерживали в качестве рабов.
За эту операцию ефрейтор Иванов был отправлен на двухмесячные курсы младших командиров, которые успешно закончил, получив звание младшего сержанта.
— Мда, юный головорез. Он хоть адекватен? Не того?— Покачала головой брюнетка.
— Совершенно адекватен. С подчиненными по службе строг, вне службы поддерживает товарищеские, даже скорее, дружеские отношения. Командование части его характеризует с лучшей стороны. Женат, его жена недавно родила девочку. Предварительная беседа с ним проводилась дважды, после первого раза он сказал, что для такого решения необходимо согласие супруги, что, согласитесь, тоже указывает на достаточно ответственный и малоконфликтный характер.
— Да-да. То есть, по мелочам этот ваш Иванов не разменивается, а если разозлить, гасит начисто. — Усмехнулся старик. — Ладно, убедили. Итак, решим таким образом. В первую очередь, максимально увеличиваем выпуск легких бомбардировщиков Су-2 и этих этажерок, "Пайперов", и начинаем готовить на них летчиков и штурманов. Ускоряем капитальный ремонт ввезенных Ан-2. Закупаем за ленточкой все то, что может летать и бомбить, из того, что пропустят господа из Альянса. Во вторую очередь, вы, Сергей Николаевич, собирайте ваши изделия. Через два года они должны быть, атомная бомбардировка является действеннейшим средством политики. Ну и в третью очередь, готовьте москитный флот и ваши канонерки. Мониторы пока делать не будем, хватит вам двух готовых. Все, на этом совещание закончено. И, товарищ генерал, завтра я подъеду с утра в порт, погляжу на ваших "Водных клопов". Кстати, общее название операции москитного флота — "Водные клопы".
Собравшиеся встали, и негромко переговариваясь, стали собираться. Уже в спину генералу старик, до этого серьезно задумавшийся, попросил.— Товарищ генерал, задержитесь, пожалуйста.
Дождавшись, когда все выйдут, глава республики встал из-за со своего места, и, обойдя Т-образный стол, сел напротив генерала.
— Вы понимаете, что ваш москитный флот — это смертники?
— Скорее, товарищ Первый, это очень серьезная группа риска. — Генерал серьезно поглядел на свое начальство. — Но у нас нет другого выхода, если хотим остаться здесь, на этих земля. Иначе только или отступление на север, с попыткой сохранить свою государственность, или разбегаться по чужим анклавам.
— В общем, так. — Старик помолчал, и продолжил. — Из-за ленточки выписывайте лучшее оборудование для авиаразведки. Купите пару, а лучше четверку хороших, двухмоторных самолетов с достаточной дальностью. Вешайте на них это оборудование, и чтобы каждая протока, каждая речка была на картах наших парней. Подумайте, можно ли увеличить скорость катеров, тридцать километров в час это немало, но лучше больше, пусть хотя бы кратковременно. Этот ваш второй проект, "Плавт", его выпускать только в качестве грузодесантного катера, я так думаю, что их нам понадобится тоже немало в завершающей стадии. И готовьте экипажи, гоняйте и в хвост и гриву — но они должны стать настоящими "водными осами". Чтобы их и поймать было сложно, и чтобы укусить могли очень больно. А лучше — смертельно. И да, завтра ждите, приеду с проверкой.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
— Ладно, Серег, удачи! — Я слегка зевнул, расписываясь в журнале дежурств. — Все, потопал я до дома.
— Давай. — Сергей, старший прапорщик, хлопнул меня по плечу, и уселся на вращающийся стул помощника дежурного по части. — Маятное дежурство было?
— Ну да, а то сам не знаешь. — Я зевнул уже серьезно, и, пожав руку сменщику, вышел из рубки, небольшой комнатушки около комнаты с дежурной сменой караулов. Прошел в кубрик своего отделения, переговорил с бойцами, и взял свою уже собранную сумку. На выходе из казармы получил в оружейке свой АКМ и подсумок со снаряженными магазинами. Все, к увольнительной готов. Целых два дня и три ночи с женой и дочкой. Свобода, екарный бабай!!!
Мой "Урал" ждал меня под навесом в артпарке. Тут мое заведывание, четыре недавно перегнанные сюда из-за ленточки АСУ-57, самоходные противотанковые пушечки. Пушки пришли совсем не новые, с выгоревшей краской и задубевшим пушечным салом в стволах и механизмах пушки, без аккумуляторов, с движками, требующими ремонта и прочими прелестями длительного хранения в постсоветских кадрированных частях. Мы с ними месяца три возились, в свободное от основной службы время, пока не привели в порядок. Сейчас не самоходки, а прелесть. Легкие, маневренные, с противопульным бронированием, и вроде как с легкомысленной пушкой. Для которой здесь, на Новой Терре не было серьезных целей, вроде бы. Точнее, не было серьезной брони, способной противостоять этой самоходочке. Но я особо над решениями командования не задумываюсь, уже привык, что меньше знаешь — крепче спишь. Дали эти самоходки моему отделению в заведывание, вот и слежу за ними. Тем более, что это навес уже мой, и мой мотоцикл тут вроде как почти законно стоит. Это не "индусика" прятать по части, на "Урале" как-то солиднее, ту же сумку и автомат спокойно в люльку сложить.
Мотоцикл схватился сразу, уверено бурча двигателем на нейтралке. Усевшись в широкое сидение, я уложил свой АКМ и подсумок в люльку, и аккуратно включил скорость. Мой "Урал" хоть и в отличном состоянии, но далеко не нов, нечего выделываться, да и не перед кем. И плавненько порулил на выход.
Подъехав к КПП, я подождал, пока не поднимут шлагбаум, и потихоньку проехал змейкой между бетонными блоками. Выехал на щебенку нашего проселка, снял с себя берет, нацепил шлем и поехал до поселка. Тут рядом, всего-то с километр до поселка, и пару кварталов до нашего дома. Неплохого дома, надо сказать, очень симпатявое двухкомнатное канадское бунгало.
Год назад мы с Сайоркой думали, что после рождения малышки переберемся на Главную Базу. Кстати, недавно ее торжественно переименовали в Красноармейск. В принципе, правильно, а то город, и без нормального названия. Да, отвлекся. Так вот, думали мы перебраться в Красноармейск. Но нет, вышло наоборот. Я каким-то образом, сам толком не пойму, вдруг стал образцовым солдатом, получив сначала ефрейтора. Получил отделение таких же, как и я срочников, под командование. Потом, нашему отделению повезло, так сказать.
Во время учебного разведрейда мы как положено, десантировались со старенькой "аннушки" (сказал бы мне кто, что я парашютом прыгать буду), и потихоньку потопали обратно. И напоролись на серьезные плантации коки. А там и вычислили владельцев этой декоративной зелени.
Как оказалось, практически у нас под носом, и под носом у аргентинского анклава (тут Соединенные Латинские Штаты, из аргентинцев, венесуэльцев, плюс еще отдельно бразильцы имеют свою Бразилию в четыре штата, тоже на границе с нами), пользуясь тем, что находятся в распадке между двумя достаточно высокими горными хребтами, внаглую расположились и хозяйничают выходцы из старых США. Ну, земных. Откуда-то из Майями, часть кубинцы, часть те, кого называют WASP, белые англосаксы, протестанты. Серьезные ребята, хорошо вооруженные, с парой хороших лабораторий, с двумя небольшими самолетиками, для вывоза готовой продукции. И даже с неплохой радиоразведкой, это наш радист так решил сначала, глянув на антенное поле, а потом и наши "молчи-молчи" подтвердили. Если еще точнее, то наркодельцы расположились между двумя провинциями Аргентины, Ла-Плата и Росарио.
Впрочем, мы и должны были неделю идти в режиме радиомолчания. Условия учений, куда от них денешься. И потому я, как командир группы, приказал заняться наблюдениями и разведкой базы наркоторговцев.
А через три дня, когда мы полностью выяснили все, что нас интересовало, я приказал парням вечером отбой на четыре часа раньше обычного. Зато подъем сыграли в три утра, и в пять утра, еще впотьмах, атаковали эту базу. Аккуратно сняли часовых и пулеметчиков на вышках из бесшумок, тихонько руками выкатили четыре багги с крупняками на позиции, и с шести браунинговских стволов шарахнули по дому, где жили сами наркоторговцы. А оставшиеся без крупнокалиберных игрушек ребята добавили из нашего и двух трофейных РПГ.
В общем, навели шороху. Шесть крупнокалиберных пулеметов и три гранатомета превратили немаленький дом в груду развалин, кое-где начинающих весело играть язычками пламени.
Из дома выползло десять человек, трое из них с оружием в руках. Кто его знает, может они его хотели торжественно сдать? Я этого не знаю, и потому вооруженные бандиты были расстреляны тут же. Да еще парочку прихватили просто потому, что рядом стояли. Причем двух из них грохнули из крупняков, Димка Дикий постарался. Точнее, перестарался. С такого расстояние бандитов просто на куски разорвало.
В общем, несмотря на то, что мы все, в принципе, обстреляны, мы все чуть не проблевались. Такого мы еще не видели. Даже я не видел, тогда, на борту работорговца. Ладно, хоть оставшимся бандитам было тоже не до сопротивления, так что их связали и уложили около забора, в ровненький такой рядочек.
В сараюшке неподалеку, как мы уже знали, был рабский загон. Оттуда мы выпустили кучу народа, и заставили заливать огонь. Пришлось тоже поорать, и гонять бывших рабов чуть ли не пинками. Нас, похоже, приняли за конкурентов-наркоторговцев, и особо энтузиазмом не горели. Одна девушка села на землю, и заявила, что лучше сдохнет, чем встанет. Заявила на украинском суржике, к моему немалому удивлению. Пришлось ухватить ее за волосы, и оттащить волоком подальше от остальных. Девка вцепилась мне в руки, верещала, пыталась брыкаться и кусаться. Я даже маленько озверел, наступил ей на спину, и выстрелил из автомата в землю, неподалеку от ее головы. Девчонка со страха замерла, а остальные шустро забегали с ведрами.
Зато потом, когда огонь был потушен, и мы объявили им на испанском, английском и русском, что мы бойцы армии Новороссии, и они свободны, народ просто упал на землю. Кто смеялся, кто плакал. Хохлушку я на руках оттащил в уцелевшую душевую, засунул в кабинку, и велел отмываться. Принес ей куртку убитого мною пулеметчика, так как ее вещи были в жутком состоянии, да еще она от страха описалась. Блин, неприятно это, когда приходится быть вынужденно жестоким.
В сам дом мы не полезли. Ну его нахер, еще кто-нибудь уцелел, шарахнет из-под кровати и поминай как звали. Вызвали по рации базу, получили нагоняй от командира (я получил, если конкретно), точнее, два нагоняя. Первый за то, что нарушили режим радиомолчания, второй за то, что не нарушили его раньше, и сами полезли разбираться с бандитами.
После чего все закрутилось. В течение часа прилетели два "Белла" с соседней с нами авиабазы,с отделением пехотинцев из соседней роты в одном из вертолетов, и с гражданской бригадой медиков во втором. Потом пришел Ми-8, с отделением егерей на борту. Потом прилетели вертолеты из граничащих с этой долинкой аргентинских провинций Ла-Плата и Росарио, с офицерами полиции. Сразу стало многолюдно и суетно.
Из-под постепенно разбираемых завалов вытаскивали тела бандитов, да еще двух живых вытащили. Ну и оружие, снарягу, пару денежных сейфов из комнаты главаря. Он, кстати, уцелел, выполз на белый свет вместе с остальными, валялся около забора связанный.
К сожалению, как оказалось, в доме мы убили пять девчонок-рабынь. Нет, я знал, что у наркоторговцев есть рабыни для утех. Видел я этих девчонок в бинокль, они и почище остальных рабов были, и поухоженней. Попали под раздачу девки, хоть и невиновны были. Но уж тут целиком моя вина, это я приказал не лезть с шашками наголо в дом, для меня мои парни важнее. Просто не повезло девкам. Хотя, та же хохлушка не стала послушной шлюхой, хоть и ее насиловали неоднократно за те дни, что мы наблюдали и разведывали. Но она как кошка дикая, всегда сопротивлялась, и потому ее на ночь в хозяйский дом никогда не брали. Так что каждый сам носит свои проблемы за плечами.
В общем, бандюков отвезли в Росарио, где их довольно быстро осудили и торжественно удавили гаротами на главной площади города. Освобожденных нами людей рассортировали, и развезли кого в Бразилию, кого в Аргентину, а кого и к нам, в Новороссию. Трофейное оружие и деньги ушли к нам в республику, без каких-либо возражений со стороны аргентинцев, как и самолетики.
Для нас закончилась эта операция котовасия тем, что нам приказали ускоренным темпом добираться до Третьего Военного городка своим ходом, лично мне пообещав огроменный фитить в задницу. Плюс комроты всучил нам тащить один М2 и один автоматический гранатомет, Mk19 старого образца, так сказать, в наказание за инициативу. И эти пулемет и гранатомет так и висят у меня на заведовании, комроты даже боеприпасы из трофеев выделил. Именно как усиление для нашего отделения. Цирк. Хотя, пусть будут, серьезные штуковины.
В поселок я въехал через серьезные ворота. Поселок-то по периметру огорожен, где колючей проволокой и колючими же кустарниками, а где и достаточно добротным забором из частокола бревен, напоминая старые американские форты. Что поделать, примета нового мира. Опасностей хватает, пусть мы и живем в достаточно безопасном и относительно густонаселенном районе.
За оградой, впрочем, поселок весел и светел, с широкими улицами, и симпатичными домами, пусть и практически одной и той же планировки. Зато чисто и порядок.
Мимо припаркованных автомобилей ( вечер пятницы, кормильцы вернулись с работы) я проехал до своего дома. Где меня уже ждали.
Моя жена, моя любимая девчонка вышла встречать на улицу, с сопящей в обе носопырки малюткой, уютно устроившейся в переноске-набрюшнице. Сама Сайора была в веселом сарафане чуть выше колена, подчеркивающим великолепную фигурку моей жены, вполне оправившейся после родов. Дочка, которую назвали Вероничкой, вела себя достаточно культурно, устраивая маме концерты только по серьезному поводу. Ну, покушать захочется, или поленку промочит. Сайора, кстати, категорически не одевает на дочку подгузники иначе, как на ночь. Не хочет. Чтобы еще у нее девочка, как в рекламе, до трех годов в штаны ходила? Да ни в жисть! Именно так и говорит.
-Приветик, солнышко.— Улыбнулся я, останавливая мотоцикл на площадке около дома. Склонился с седла и чмокнул свою девчонку, точнее, старшую из своих девчонок, в подставленную щеку. — Как вы тут?
— Спим, кушаем, крутим мозги маме, показываем фигушки, сосем свою ножку, видимо, вкусная. — Засмеялась супруга, перехватывая дочку из переноски, и подносу ко мне, чтобы я мог поцеловать сонную недовольно пискнувшую девочку. — Нет, в руки не дам. Иди в дом, умоешься, переоденешься, тогда возьмешь. А то ты сутки дежурил, по всей части шарахался, наверняка и по технике лазил, да и вообще... короче, форма у тебя грязная!
После рождения Веронички у Сайоры бзик на чистоте. Везде ей кажутся зловредные вирусы и коварные бактерии. Зато дом сверкает, что снаружи, что изнутри. Сайорка даже свои пистолеты и карабинчик спиртом протирает, и уже только после этого наносит "тонкий слой нейтрального масла". Впрочем, наша врачиха, только посмеивается.
— Все, понял, сейчас исправлюсь! — Я поднял вверх руки. С огромным удовольствием поглядел на жену с дочкой. Красавицы они у меня, право слово! — Сейчас затолкаю мотоцикл под навес, и зайду. Подождешь?
— Конечно. Вдруг умыкнут мужа, ты у меня видный парень, а тут Жемчужный неподалеку. — Фыркнула Сайорка, и засмеялась.
Как я и предполагал, история с той оргией стала известна всей республике. Впрочем, ничего особенного, кроме добродушных усмешек она не вызвала. Парни неженаты, девчонки свободны — так что, имеют полное право проводить свои ночи с кем хотят и как хотят.
Зато у меня никаких проблем не было, сразу рассказал об этом жене и посмеялся над своей бессонной ночкой. Сайорка, правда, пару раз недовольно хмыкнула, но потом тоже рассмеялась. Но теперь у нее официальный повод для ревности есть — как на меня та брюнеточка вешалась, ей добрые люди рассказали.
— Ну да, умыкнешь. Сая, кто у ГРУ будет парней тягать, самоубийцы? — Как-то внезапно, после того, как стала мамочкой, Сайора стала Саей. Ну, она и особо не возражала. Новая жизнь — новое имя, примерно в этом духе. А ГРУ — так моя благоверная и работает на Главное Разведывательное Управление республики, даже сейчас, в декретном отпуске. Каждый день ей пересылают записи радиоперехватов, и она пару часов сидит, и переводит. Как сказала сама Сайора, "она здорово наблатыкалась в различных диалектах". Ну, и хоть она не говорит об этом повсюду, но об этом все соседи знают. Все-таки наша республика — большая деревня, где все всё про всех знают, еще раз повторюсь.
И еще я заметил одну вещь. Моя жена любит петь нашей дочке песенки на узбекском. Разные, она их много знает. И мне тоже нравится их слушать, голос у Сайорки замечательный, и с музыкальным слухом проблем нет. Но вот разговаривает моя половинка только на русском языке. Даже со своими земляками-узбеками. Их не очень много, но они есть, в основном выращивают хлопок и коноплю. Но и пару офицеров я знаю, в достаточно высоких чинах. Так вот, Сайора может выслушать вопрос на узбекском, но ответит по-русски. Почему так, я не спрашиваю. Догадываюсь, что она так поступает из-за того, что решила возложить вину в гибели своей семьи на Узбекистан, точнее, на правящий строй. Но я не лезу. Раз она так решила — так тому и быть. Тем более, что по-русски Сайора разговаривает очень чисто, без малейшего акцента.
Затолкав мотоцикл, я занес в дом автомат и рундук, после чего пошел в душ. Пока мылся, Сайора успела закинуть в стиралку мою форму, и выложить чистое домашнее, шорты и футболку. Так что дочку я взял на руки уже гражданским человеком. И тютюшкался с ней, пока женушка собирала на стол. Так то у нее уже все готово было, просто меня ждала.
Запеченная рыба с картофелем, луком и рисом под овощами, простой салат из помидор, лука и острого перца, маленький казанок с пловом — что еще надо для отличного ужина? Тем более, после пяти дней, проведенных в части. Ну не вышло у меня вырваться на этой неделе домой даже в обед, с Сайорой и дочкой виделся, когда они ко мне приезжали к части вечером.
Но если вы думаете, что ужин проходил в тихой семейно обстановке — то вы ошибаетесь. Сначала заскочила соседская дочка, ровесница Сайоры. Коротко чмокнув мою жену и дочку в щеки, Верка пожала мне руку и плюхнулась рядом с Саойрой на широкую скамью. Пока я ел, девчонки негромко болтали о чем-то своем важном, качали по очереди дочку.
Потом заскочили еще две девушки, живущие через три дома от нас. Потом пришли парни этих девчонок — Валерка и Димон. И если Дикий служит у меня в отделении, то Валерка Зуев летун на Ан-2, в звании лейтенанта ВВС. Короче, через несколько часов у нас собралось примерно семнадцать парней и девчонок. Примерно потому, что народ то прибавлялся, то убавлялся. Именно сейчас нас семнадцать, если еще нашу детвору считать.
Мы уже давно перебрались на задний двор, где дымились угли под шашлыками и колбасками, парила отварная рыба на огромном блюде и тихонько булькал ведерный казан с ухой. Это Сеня с Виталькой отметились, приволокли пяток здоровенных, еще живых рыбин. Причем общий вес этих рыбок потянул за пятнадцать килограмм.
Куховарили мы, парни. А девчонки приволокли виолончель, здоровенную скрипку, почему-то называющуюся альтом, и Сайоркин гиджак. Ну, такая узбекская скрипка, на которой играют вертикально, поставив на коленку.
Гиджак мы купили совершенно случайно месяцев шесть назад, зайдя в универсальную лавку в соседнем поселке. Причем его делал настоящий мастер, усто, как говорят на Востоке старого мира. Купили задешево, он пылился на полке уже года четыре, по словам продавца.
И вот с тех пор Сайора на гиджаке, Вера на виолончели и Ольга на альте устраивают то импровизированные, а то и вполне себе нормальные концерты. Девчонки реально здорово играют, и просто великолепно поют. Причем умудряются обычные песенки сыграть и спеть так, что дух захватывает.
Вот и сейчас моя супруга торжественно вручила засыпающую дочку мне, а сама уселась рядом с подругами, и начала проверять настройки. Чем, впрочем, занимались и Вера с Ольгой.
— Так, товарищи слушатели. — Девчонки переглянулись, и кивнули друг другу. — По многочисленным, хоть и не прозвучавшим просьбам слушателей — "Темная ночь"!
Старая, простая, но очень душевная и слегка переделанная девчонками песня не просто взяла за душу. Нет, каждое слово, каждый звук из-под смычков девушек буквально завораживали. Мы все, абсолютное большинство из нас, немало прошлись по здешним просторам, и к сожалению, с боями. А некоторые успели повоевать и там, на Старой Земле.
И эта песенка нас буквально приморозила к самодельным скамейкам. Здоровенный Витька смахнул с речницы вроде как соринку, кто-то шмыгнул носом кроме меня.
А из-за забора раздался голос деда Матвея, нашего соседа.
— Ой, девоньки, взяли за душу. Спасибо вам! — Дед встал с кресла-качалки на крытой веранде, и неторопливо похромал к калитке в заборе. Скрипнули петли ( смазать надо бы), и участник еще той, Великой войны, присоединился к нашей компании. — Красиво поете, душевно. Вас на радио надо!
— Ой, деда, да кто нас возьмет? — смущенно махнула смычком Ольга, явно довольная произведенным впечатлением. — Мы же самодеятельность.
— А тут, девонька, самодеятельность и рулит. Вроде так вы, молодые, говорите? — Старик с кряхтением уселся на освободившееся место. — Я обязательно позвоню на Центральную радиостанцию, в Краснокаменск. Не сомневайтесь ни разу. Может, еще чего споете? Сайора, вон, даже твоя дочка послушать хочет! — И дед Матвей усмехнулся.
А моя кнопка на самом деле с интересом таращилась на отблески костра, колеблющиеся на полированных боках виолончели.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Ранним утром я проснулся от тихой песенки, которую напевала Сайора Вероничке, увлеченно насасывающей мамкину сиську. Мои девочки уселись на широкий подоконник выходящего на восточную сторону окна, и занимались серьезнейшим делом — едой.
А за окном медленно поднималось из-за горного хребта солнце. Сначала показался красно-алый, огненый краешек, а потом неудержимо выкатилось светило целиком. И мои девчонки оказались залиты золотом. И если дочка вызывала нежность и желание беречь и защищать, то почти обнаженная супруга вызвала совершенно иное желание.
— Ненасытный. — Глянув на меня, усмехнулась она. — Полночи меня по кровати валял, и еще хочешь. Погоди тогда, сейчас Вероничку накормлю и спать уложу.
— Ну да, уснет она. — Хмыкнул я, усаживаясь на кровати, и подкладывая под спину, к стене, все подушки. что нашел поблизости.
— Уснет. Она вчера долго с нами гуляла, устала и не могла заснуть. Так что будет свое наверстывать. — Сайора улыбнулась, прикладывая дочку ко второй груди. И снова замерла, с любовью глядя на чмокающую дочурку.
Вероника, как приличная и послушная дочка покушала, и уснула у жены на руках. После чего была аккуратненько уложена в кроватку, а Сайора, тихо пискнувшая, была уложена мною в кровать нашу. И снова нежное безумие накрыло нас, заставив забыть почти обо всем на свете.
Почти. Потому что недовольно захныкавшая дочка заставила вскочить Сайору, до этого момента залюбленную мною чуть ли не до потери сознания.
— Ну вот, разбудили. — Обнаженная жена шагнула было к кроватке, но ее ощутимо повело, так что она оперлась о стену. — Затрахал жену до потери ориентации, и смеется. Говорила тебе — тише. Нет, разбудили.
— Да перестань, солнце мое. Описалась дочка, наверное. Говорил тебе — не меняй сейчас подгузник на пеленку. — Я улыбнулся, глядя на сосредоточненно проверяющую дочурку супругу.
— Да нет, мы не описались. Мы обкакались. Иди, муж, готовь ванну! — Сайора накинула тонкий халатик, и шлепками спровадила меня готовить купель для дочки.
Мда... пеленки, бутылочки, и прочая и прочая. Кто бы мне сказал бы об этом с год назад. Да еще сказал бы, что я буду получать от этого такой кайф.
После купания дочка разгулялась, обнимаясь и угукая с матерью, а я занялся нашим с Сайорой завтраком. Решил побаловать ее и себя, и нажарил хорошую стопку блинов. Да таких, какие бабушка учила делать — тоненькие, просвечивающиеся на свету. Жарил я из на сковороде, которую привез с собой со Старой Земли. Единственная посудина, которую я с собой прихватил. И к ней прикасаться со всякие новомодными посудомоями моей супруге запрещено категорически.
Так вот, нажарил блинов, сварил кофе, разлил кофе по кружкам, и торжественно поставил около тарелки с блинами большую чашку с крупной золотисто-сиреневой икрой. Здешние некоторые рыбины поразительно похожи на староземельных осертовых, и вкусом и видом и повадками. Да еще икра у них не хуже, разве цветом отличается.
— Ну надо же! Царский завтрак! — Моя любовь уселась за стол, сразу отодвинув подальше кружку с горячим кофе. А то Вероничка девушка любопытная, ко всему ручонки тянет. — Леш, будь добр, раз уж ты такую красоту наделал, заверни мне пару блинчиков, только много икры не клади. Леша! Ну я же сказала, много не класть! — Сайора покачала головой, принимая у меня тарелку.
— Ты не сказала, чтобы я размазывал икру тонким слоем, как ты любишь. — Я засмеялся, глядя, как моя жена осторожно откусывает от блина. А дочка пытается поймать ее руку, и тоже попробовать, что там такое вкусное. — Так что кушай, а не командуй.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
-Ну что же... в общем и целом, неплохо. — Старик, цепко держась за поручень, аккуратно спустился с кораблика. Обычного такого неброского то ли катера, то ли маленького буксира. Правда, если не считать небольшую башенку с парой толстомордых пулеметов "максим" на баке, и тяжелый ДШКМ на рубке.— Но тут у товарища Пролетающего есть замечания. Только, Виталий, именно сейчас прошу вас, покороче. Потом все детально в докладной изложите.
— Хорошо, товарищ Первый. Итак... — Плотный невысокий мужичок в неплохом костюме нацепил на нос очки, и открыл ежедневник. — Итак. Значит, необхидимо сделать катера пошире. Нам советский стандарт ни к чему, перевозить по железной дороге арткатера мы не будем. И экипажу удобнее будет, и есть возможность установить на бортовые шкворни дополнительные пулеметы, благо, тех же "максимов" у нас хоть анусом кушай. Пересмотреть систему управления и движителей. На стрежне, по фарватеру, такая схема еще работает, но в молководных протоках, куда вы отправите ваших "клопов" и "ос", они переломают винты и рули о топляки и мели. Еще, разработать десантные баржи с толкающими колесами. Да-да, колесный движитель, на этих реках он уже используется бразильцами, и очень успешно. Ваши канонерки это пустая трата денег, на этих баржах перевезете пару дивизионов тяжелых минометов, высодите их в лесу на дистанции в пяток км, и стреляйте хоть до морковкиного заговения. Пока все, детали завтра в докладной.
— Отлично. Готовьте доаботанные кораблики, и начинайте готовить экипажи. Прямо сейчас. Пока нет кораблей, пусть стажируются на кошках. Сажайте их на наши угольные баржи, торговые суда, буксиры, все что угодно. Пусть привыкают к нашим рекам. Работайте, товарищи, новые корабли от вас жду готовые через... через сколько, товарий Пролетающий? — Старик повернулся к советнику.
— Максимум две недели, товарищ Первый. Неделя на доработку проекта, неделя на постройку. Иначе просто нет смысла начинать. А после выхода в серию нам необходимо выпускать три корабля в день — "Гладыш", "Плавт" и эту баржу... назовем ее "Водяной скорпион". — Чиновник закрыл свой блокнот.
— Сможете? — Старик повернулся к офицерам.
— Сделаем, товарищ Первый! — Уверенно ответил старший из них, тот самый капитан второго ранга, что докладыал на совещании. — Успеем, товарищ Пролетающий прав.
— Тогда через две недели. И начинайте готовить экипажи. — Старик уселся в тяжелый джип, и уехал.
А в порту продолжалась нормальная рабочая суета, которую никак не затронул приезд начальства. Разгружались баржи с углем и медной рудой, на небольшой сухогруз аккуратно заводили тяжелую машину.
И даже военная часть порта не сильно напряглась от начальственного взора. Работа прежде всего, начальство приехало и уехало, а служба продолжается.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Уже давно встало солнце, мы позавтракали, переоделись и выползли на задний дворик. Я сидел с дочкой, супруга выметала следы вчерашней посиделки. Кстати, сприртного вообще не было, как-то и без него обошлись.
По улице проехала машина, штабная "Нива", остановилась напротив соседей. Из вездехолика вышло двое хмурых офицеров, и направились к калитке. Соседский барбос, чудовищно лохматый бобтейл, привстал и проводил взглядом их до дома. Позвонив, и получив по домофону разрешение на вход, офицеры, синхронно сняв фуражки, вошли в дом.
— Чего это они? — у меня от нехороших предчуствий пробежал холодок меж плечами.
— Нет!!! Неправда! — В раскрытое окно вылетел женский истошный крик. — Нет, вы врете!!! Сереженька жив, правда ведь? Ну скажите, что это правда?!!!
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
**
Прошло уже четыре часа с того момента, как дурные вести всколыхнули наш городок. Из сонного, ленивого он прератился в молчаливого и злого. Около дома Сентиных собралось около сорока мужиков, и нас, военных, и гражданских.
В самом доме, около Александры Сергеевны, хлопотали соседки, и буквально десять минут назад отсюда уехала карета "Скорой помощи".
— Вот так?товарищи. Два "плывуна", "бетэр". Погибших восемь, из экипажей ПТ-76 в основном, егерей двое. — Один из офицеров, немолодой майор с пустым левым рукавом, зло затушал бычок об уличный столб, чем заслужил неодобрительный взгляд главы администрации поселка.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
