Ксеном -2. Иные реальности.

Ксеном. Иные реальности.

Военные базы курортами не бывают. Во всяком случае, в России — точно. И "Норильск-16", он же, на местном военном диалекте "Нора", а то и вовсе "Дыра", которая дырой, исключением не был. Или не была. Один чёрт. Что в лихие девяностые, что после Удара, что под командованием министерства обороны, что под властью особого отдела института "НЕРВ". Военная служба везде и всегда одна и та же, только детали разнятся. Где-то за неуставную пьянку вздрючат так, что неделю бегать как ошпаренный будешь, а где-то и на самоволку с автоматом глаза закроют, если чепец за пределы воинской части не выйдет. "Норильск-16" последние четыре года был образцом армейской дисциплины.

— Вот именно, был... — мужчина тридцати лет посмотрел в сторону ворот ангара, за которыми второй день царил бардак с элементами передислокации... Каждый хоть раз видел переезд с одной квартиры на другой, а кому-то повезло и участвовать в нём. Том самом, который как два пожара и одно наводнение одновременно. Так что творящееся безобразие в жизни отдельно взятой семьи на три-четыре человека представить может. Теперь умножьте этот хаос на двадцать, поскольку переезжает почти рота личного состава, и увеличьте ещё разика в четыре, поскольку посторонние не только наблюдают, но и пытаются командовать. А что поделать, если из сотни человек особого отряда "Р-6" больше половины принадлежали остальным подразделениям базы. Кто-то был прикомандирован, кто-то — временно зачислен, кто-то просто затесался... и у всех на базе были свои командиры, друзья и просто знакомые. Хорошо ещё, что в "Норе" срочников не было, а то ко всему ещё добавилась бы дедовщина и прочие неуставные отношения.

Единственный обитатель ангара вздохнул. Всё началось четыре года назад, когда "Дыру", до той поры — обычную тыловую номерную базу под Талнахом, отдали на растерзание отделу этого проклятого НЕРВа. Для прапорщика Дворникова — через год, когда отдел обустроился в новеньком комплексе, и при внеплановом медобследовании у Николая Андреевича обнаружили четвёртую группу крови с положительным резусом. Пришёл приказ: за месяц выдоить литр этой жидкости. Месяц вылился в полгода, а жидкости — как бы не все шесть литров. Хорошо ещё, что на второй месяц доения прапорщика перевели на усиленное питание такими продуктами, которые сослуживцы раньше и в глаза не видели, но помогавшие организму восполнять кровь. Правда, на третий месяц прапора пришлось освободить от физических нагрузок, а на пятый и вовсе в лазарет положить, но приказ был выполнен. Ещё через полгода на базу аж четырьмя грузовыми дирижаблями привезли громадный контейнер и за месяц возвели вокруг него бетонный саркофаг в восемьдесят метров высотой, и площадью четыреста квадратных метров. Ещё четыре месяца вокруг носились монтажники, электрики, сантехники и просто учёная братия, протягивая мегаметры проводов, устанавливая оборудование, настраивая его, ломая, чиня и заказывая всё по новой. В конце концов муравейник построил сам себя и затих.

Месяц яйцеголовые что-то там утрясали с начальством, после чего уже старшего прапорщика Дворникова перевели в специальный отряд "Р-6". В первый же день на него надели водолазный комбинезон, на голову нацепили обруч и засунули в хреновину, снаружи похожую на гигантскую пальчиковую батарейку, а изнутри неприятно напоминавшую гроб с креслом. Эту хренотень подняли на верх того самого контейнера, в котором открылся круглый люк, и запихнули внутрь. А затем началось такое, что прапор не сошёл с ума только чудом. Гроб, который учёные называли "контактной капсулой", залило мерзкой на запах и отдающей кровью на вкус жидкостью. Но не успел Николай попрощаться с жизнью, как выяснилось, что заполнившая лёгкие гадость позволяла спокойно дышать. Тем временем в мозгу зазвучал механический голос, возвестивший: "Начата первая стадия. Все системы работают штатно, отклонение от расчётов в пределах погрешности вычисления..." Высказывания невероятного изумления, которые прапорщик выдал в эфир, яйцеголовые, к счастью для себя, заглушили радостными воплями. А действие в саркофаге и не думало прекращаться. Тот же голос объявил: "Первая стадия завершена, переход ко второй стадии". Выдохшиеся учёные замолкли и услышали пожелания от Дворникова чьей-то матери. Затем последовало заявление: "Вторая стадия завершена, уровень синхронизации тридцать пять процентов. Все системы работаю штатно". Вопль радости донёсся до Талнаха.

А мозги прапорщика испытали серьёзнейшее за всю свою жизнь испытание. Он внезапно понял, что его тело уже как бы и не его вовсе, оно стало тяжелее на тысячу с лишним тонн, и больше в двадцать пять раз. Окружавшая темнота давила на психику, та же жидкость, теперь достигавшая лишь подбородка, нервировала неимоверно.

— Синхронизация возросла на один процент, — сказал механический голос.

— А-а-а!!! — не выдержал Николай и рванулся вперёд.

Толстенная сталь контейнера под руками промялась, порвалась, как фольга, и прапорщик вывалился наружу. И остолбенел. Он оказался всё в том же саркофаге, только странно уменьшившемся. Точнее, это сам Николай увеличился.

— Красавец! — раздался голос сбоку.

Прапорщик повернул голову в ту сторону. На подвесном мостике, примерно на уровне подбородка нового Николаевского роста, стоял человек в НЕРВовской форме с погонами полковника на плечах.

Военные рефлексы сработали мгновенно.

— Здравия желаю, товарищ полковник! — Дворников вытянулся "во-фрунт" и отдал воинское приветствие. Движения сопровождались каким-то металлическим скрежетом, отчего полковник морщился.

— Вольно, вольно, — хмыкнул он недовольно.

Николай опустил руку и немного расслабил левую ногу.

— В общем, слушай, — несмотря на помехи, голос полковника доносился чётко, словно звучал прямо в мозгах. Но Николая не это волновало, а чужеродное тепло в животе. Настолько, что большую часть речи прапорщик пропустил мимо ушей. Всё равно всякие там юниты, АТ-поле и прочее было непонятно и не интересно. Вплоть до словосочетания "компактным ядерным реактором"...

— Это что во мне?! — выдохнул Дворников и прижал руки к животу.

— Адаптация реактора для накачки лазера "Скифа". На оружейном плутонии, — не без гордости отозвался полковник. — Работает целый месяц... правда, в любом режиме. Поэтому время будем использовать с максимальной отдачей...

И понеслось.

Синхронизация.

Смена брони, отчего исчез тот скрежет...

Синхронизация...

Что-то там химичившие в юните яйцеголовые...

Синхронизация...

Новый контактный комбинезон...

И вновь она — синхронизация. Что б ей пусто было.

За год прапорщик сменил пять комбинезонов, испытал четыре изготовленных для его махины винтовки и две ракетные установки. Иногда его запихивали в виртуальную капсулу, в которой проводили компьютерные бои с такими же юнитами.

Которые, между прочим, оказались женского рода и носили имя "Евы". Правда, наперекор остальным, та, которой управлял Дворников, называлась "Росей". То ли назвавший её был знатоком мифологии, то ли и вовсе был язычником, а, может, командование просто хотело сохранить всё в секрете.

Время от времени на базу приезжали из других родов войск: лётчики, танкисты, ракетчики... в последний раз были шестеро морских десантников, и не какие-нибудь зелёные новички-призывники, а матёрые Морские Коты. И каждый раз даже первую ступень синхронизации пройти не могли. Хотя виртуальную — пролетали. Но, опять же, каждый раз Николай нервничал: а вдруг пройдут. Ведь тогда "Еву" заберут. А он к ней привязался, даже к выводу Эль-Си-Эль жидкости притерпелся. Хотя разумом и понимал, что как пилот никуда не годится...

На следующий день после отъезда гостей Дворников увидел уже привычную картину ежемесячного осмотра. Только с головы был снят шлем, и в правый глаз юнита светил мощный прожектор.

— Явился! — рядом с Николаем возник его "личный врач", майор медицинской службы Франков, которого за любовь и способности к хирургии называли "Франкенштейном". Старший прапорщик попятился. Уж очень Иосиф Михайлович дико выглядел. — А, ну, говори, что у тебя с глазами?

— Правый — нормально, а с левым какая-то болезнь, — пожал плечами Николай. В принципе, всё это было в его карточке, и самого Дворникова спрашивать нужды не было.

Франков покусал губу. Что-то не сходилось.

— Катаракта в начальной стадии, — сказал осматривающий край глаза "Роси" Волков, сержант той же медицинской службы.

— Она самая, — кивнул Дворников.

— Да я не про тебя, — отмахнулся сержант. И замер. — Товарищ майор! Помните, вы говорили про ДНК ангелов и людей?

— Помню, — Иосиф Михайлович замер. Его лицо посветлело, и он пулей вылетел наружу.

— Похоже, Франкенштейна тоже осенило, — хмыкнул Волков. — Ну, на сегодня у нас точно ничего не будет.

Слова сержанта оказались пророческими не только на "сегодня", но и на целую неделю. В конце которой Дворников услышал обрывок видео-разговора между местным полковником — интендантом и главой производственного сектора российского отдела НЕРВ, генералом-полковником Будёным Семёном Семёновичем, правнуком знаменитого командарма.

— ...по десять миллиардов ГЕО на каждого! — почти брызгал слюной полковник. — Это если не считать бракованные экземпляры!

— Спасибо, теперь я знаю, сколько стоит твоя совесть, — усмехнулся генерал. И заорал: — Ты, сволочь! Ты хоть знаешь, что обычные "Евы" могут пилотировать только тринадцатилетние дети?! Ты знаешь, что они сейчас идут в бой?! Ты... (не печатно)!

Полковник окаменело стоял, недоуменно хлопая глазами.

— В общем, — успокоился Будёный, — готовьтесь к переброске объекта "Р-6" на центральную базу.

— Есть! — отозвался интендант.

И в "Норе" воцарился бардак с элементами передислокации.

Уединение старшего прапорщика нарушила группа высокопоставленных НЕРВных военных, среди которых меньше полковника был только один человек. Точнее, одна. Женщина неопределённо-среднего возраста, похожая на высохшую акулу. В центре невозмутимо шагал сам Будёный.

Дворников соскочил с ящика, в котором лежали личные вещи, и вытянулся в струнку. Впрочем, кроме генерал-полковника этого никто не заметил. А приветственную фразу заглушил незнакомый полковник.

— Где этот тип?! — примерно так визгливо спрашивал он. — По инструкции ему положено находиться...

— А давайте спросим об этом у этого молодого человека, — добродушно предложил Будёный.

— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! — повторил в наступившей тишине Николай. — Старший прапорщик Дворников, согласно инструкции нахожусь рядом с личным юнитом Евангелиона ноль шесть.

— Вольно, без чинов, — усмехнулся генерал-полковник. И пожал младлею руку. — Ну, что, сынок, готов сдать пост?

— Так точно, — ответил Николай.

— Это хорошо, — кивнул Будёный и посмотрел за спину Дворнику. — Значит, это и есть та самая "Ева"? — цокнул языком генерал. — Да, в жизни впечатлят ещё больше, чем на экране. Можете продемонстрировать? — обратился он к сопровождающим.

— Так точно! — ответил командир отряда "Р-6".

Переодевшись в контактный комбинезон, Дворников подошёл к "Еве".

— Ну, что ж, — ласково погладил он "Еву" по бронеботинку, — в последний раз...

"Первая стадия завершена, переход ко второй стадии"...

"Вторая стадия, уровень синхронизации пятьдесят процентов и продолжает возрастать"...

Научники переглянулись.

"Шестьдесят"...

"Семьдесят"...

"Восемьдесят"...

"Девяносто"...

"Девяносто девять"...

"Сто".

"Ева" подняла голову, разорвала удерживающую нижнюю челюсть полосу металла и завыла, если этот хриплый стон со смесью железного скрежета можно было назвать воем.

Свита генерала отшатнулась.

— С-спокойно, — раздалось с пульта контроля состояния "Евы".

В её животе что-то негромко хлопнуло и он раздулся против своего размера раза в два.

— Реактор... — как-то чересчур спокойно сказал кто-то.

В следующее мгновение помещение залило багровое свечение...

С воплем "Я не Дворников!" я слетел с постели. Перед глазами стояло видение: "моё" тело медленно растворяется в этой проклятой жидкости. После пяти минут аутотренинга, а точнее — бормотания себе под нос сакраментальной фразы "я не Дворников, Дворников не я..." ноги перестали трястись, и мне удалось выбраться в коридор и до кухни. Там я открыл холодильник и залпом всосал в себя литр молока, жалея, что ничего крепче дома нет. Хотя бы кефира. И вообще жалея о своём чересчур крепком сне и здоровье, отчего в доме не водилось никаких валерианок и прочих прозаков. До сего дня крепком сне, теперь меня в постель не заманишь никакой усталостью.

— Всё, больше никаких аниме на ночь, — решил я и выкинул пустой пакет в ведро. Хотя в последнее время никаких аниме мне и даром не надо было. И прислонился к стене, прикрыв глаза. Мгновенно перед веками возникло видение...

— Ты хорошо поработал, Гайвер-пять, — юноша с длинными чёрными волосами, известный под прозвищем "Зевс", поклонился. — Больше твоя помощь не требуется.

— Служу Советскому Союзу, — "пятый" лихо отвесил пионерский салют и ударил прямиком в "гайвер-контроль". Треснувший от удара шарик неизвестно-прозрачного материала вылетел с места и инопланетная броня за несколько секунд сожрала тело.

— Да... (не печатно)! — я отпрыгнул от стены. — Это всё мультики! В жизни такого не бывает!

Внезапно шевельнулась память. А инопланетные костюмы-симбиоты, спайдермены и прочие мадамы паутины — бывают?

— Бывают, — вздохнул я. — Но ведь не такая же анимэшная бредятина!

Осталось только доказать это самому себе. Поскольку место залегания Гайверов, точнее, их отсутствия мне было неизвестно, оставалось только одно: дислокация базы "Норильск-16".

Как ни странно, дорога прошла без происшествий, несмотря на моё сумеречное, да ещё и полусонное состояние. Выспаться мне не давали всё те же два кошмара, так что весь путь приходилось изматывать своё тело до полного изнеможения. Что, благодаря улучшениям, было весьма непросто. Пару раз меня попытались ограбить, в результате чего огребли совсем другое. Единственным плюсом в этом состоянии была затуманенная память, впрочем, нет-нет, да и прорывавшаяся вспышками боли.

Погодка по приезду была на редкость мерзкая, так что в горах я был один. Разумеется, никакой грунтовой дороги, не говоря уж об асфальтовой и железке, в нужное место не вело. Так что...

Наверное, нечто подобное почувствовал бы атеист, встретив в ресторане натурального чёрта. Не поверил бы своим глазам, ущипнул себя за что-нибудь, чертыхнулся и получил по носу от этого самого чёрта.

У меня, правда, получилось несколько наоборот. Сначала я на полном ходу врезался во что-то носом, затем чертыхнулся, а уж потом ущипнул себя за руку. Но громадные подошвы никуда исчезать не стали, более того, они зашевелились. Некоторое время разум просто отказывался воспринимать происходящее, но когда передо мной появилась увеличенная в несколько раз голова с длинным подбородком, на которой был соответствующих размеров шлем, как у Робокопа, я всё-таки поверил.

— Нет, не он, — прозвучал в голове грустный женский голос. — Придётся стирать память.

— Да, уж, сделай одолжение, — отозвался я. — А то...

— Ты меня слышишь? — рука подхватила меня и подняла к самому лицу. Я похолодел — этой ручке достаточно только немного сжаться, и меня можно будет хоронить в почтовом ящике. Ну, может, в двух.

— С-слышу, — ответ прозвучал ну очень нервно.

— Невероятно! Даже он не мог меня слышать! — меня осторожно поставили на землю. — Слушай, может, ты мне можешь помочь?

Мегатонный робот из "Евангелиона" просит меня о помощи. Приплыли...

Ева, она назвалась именно этим именем, уселась поудобнее и пристально посмотрела на мою персону. Этой самой персоне было не очень удобно. Впрочем, то же самое можно было сказать и о Еве.

— У меня одна большая проблема, и одна — не очень, — никогда бы не подумал, что пятидесяти метровая махина может стесняться. — С какой начинать?

— С большой, — рубанул я.

— В общем, без человека я почти ничего не могу делать. Так уж запрограммирована. Ты не мог бы стать моим пилотом? — должно быть, я побелел, так как в голосе послышалось беспокойство. — Что с тобой?

— Мне приснился сон, в котором я был пилотом такой же машины и — растворился. Точнее, не я, а некто Дворников...

— Это моя вина, — покаялась Ева. — После переноса я очень об этом переживала и транслировала свою скорбь. Но ты не волнуйся, я знаю, как ограничить уровень синхронизации. Только для изменения программы мне нужна команда пилота.

— Именно пилота? — подозрение во мне и не думало униматься.

— Ну, ещё могут инженеры, но они в том мире остались.

Пару секунд страх во мне боролся с желанием обладать громадным боевым роботом, но потерпел сокрушительное поражение.

— Согласен!

— Ну, тогда, — Ева протянула мне ладонь, — добро пожаловать на борт, пилот. Только, это будет рисковано.

— Риск — благородное дело! — стараясь не вспоминать вторую часть фразы: но не благодарное, я ухватился за внешнюю скобу контактной капсулы.

— Тяжёлая... — предупредила Ева.

— И-и-и раз! — едва не вывернув руки из суставов, мне удалось вытащить капсулу сантиметров на десять. — И-и-и два!...

В общем, на счёте "и-и-и сорок пять!" показался пилотский люк, а после "и-и-и шестьдесят два!" в него можно было влезть. Не, сама по себе капсула не была такой уж большой, просто, она, зараза, то и дело норовила провалиться обратно внутрь. И, что характерно, проваливалась. Но всё когда-нибудь заканчивается, хоть порой и не так, как хотелось бы, так что я вытащил контактный комбинезон и на некоторое время застыл, обдумывая одну проблему. Потом принюхался к воняющей потом и прочими следами путешествия одежде, закашлялся и решил, что, в принципе, ничего страшного уже не будет. Переодевшись, втиснулся в приоткрытый люк, захлопнул его, и эта сволочь в смысле, капсула, с лёгким шорохом задвинулась обратно. Щёлкнув, встала на место.

— Система подключения работает штатно, — сообщила Ева. — Можно начинать синхронизацию.

— Погоди, дай в кресло сяду, — мне удалось встать с пола капсулы и плюхнуться в ложемёт.

Пристегнулся.

Глубоко вдохнул.

— Поехали, — и махнул рукой.

Сначала в капсуле включилось освещение, затем хлынула жидкость. Запахло кровью. Тут же вспомнилось одно вампирское высказывание "С адреналинчиком, бодрит!", и губы растянулись в улыбке. ЛСЛ тем временем поднялась до подбородка. Помня опыт прошлого пилота, я выдохнул, опустил голову и вдохнул жидкость. Охреневший от такого надругательства организм малость посопротивлялся, но уже было поздно, воздуха в капсуле не осталось. А ЛСЛ действительно можно было дышать.

— Первая стадия синхронизации, — объявила Ева.

По нервам словно электротоком ударило.

— Первая стадия прошла успешно, — в голосе робота послышалось удивление. — Слушай, у тебя какие-то странные нервы!

— Слушай, а уменьшить уровень ты не забыла? Приказываю, на всякий случай.

— Сейчас, вторую стадию про... — в следующий момент я почувствовал себя гигантом.

— Скорее!

— Не бойся, пока только семь... восемь... ограничиваю! Фуф, успела. Ну, ты и гуттаперчевый! Девяносто пять с первого раза!

Осознав, что с этого самого первого раза меня едва не растворило, я едва не испортил жидкость. Хорошо, хоть тело было другим, а моё человеческое не отозвалось. Встав, я с интересом осмотрелся. С высоты нового роста всё выглядело очень странно.

— Эм... про вторую проблему, — напомнила о себе Ева.

— Рассказывай, — мысленно отозвался я. Вслух не получилось, во рту не оказалось нужных органов, да и нижняя челюсть не слушалась. После нескольких минут мытарств мне удалось её поставить на место и зафиксировать обрывками той железки, которая раньше удерживала подбородок на месте.

— Нужно вырезать взорвавшийся реактор, — заявила Ева. — А то зря место занимает, да и вообще, некрасиво.

— А чем? — к моему интересу примешивалась надежда, что инструмента нет.

Следующие полчаса сильно напоминали мне услышанную по радио песню со словами "В холоде сам себе скальпелем он вырезает аппендикс". Разве что квантовый нож, который оказался в бедре, как у всё того же Робокопа, на скальпель не очень походил, а так всё было на месте: холод, вырезающий сам себе ненужный орган робот, и я, вынужденный терпеть весь букет ощущений. В конце концов раздутый сплав металла и пластика был вырезан и отброшен в сторону.

— Радиации нет, — сообщила Ева. — Ушла на перемещение.

— Слушай, а от чего ты питаться будешь? — в попытке отвлечься спросил я.

— После поглощения пилота и взрыва у меня вырос селеноид, — призналась боевая машина. — Так что энергии у меня — море.

— Ты, главное, Чубайсу об этом не говори, — мне удалось схохмить. — И, знаешь, мне тут как-то неуютно. Давай переберёмся к моему родному городу?

— Давай... — с каким-то сомнением сказала она.

— Только одежду и снаряжение неохота здесь оставлять...

— Ты пилот, ты и командуй, — легко согласилась Ева.

— Тогда командую извлечь меня отсюда, — я попытался морально приготовиться к неприятному моменту: извлечению из меня ЛСЛ, но момент оказался ещё хуже, чем во сне. Там-то ощущения были не совсем мои. Да и вообще, всегда ненавидел, когда выворачивало, частично оттого и алкоголь не признавал, а тут такая ситуация.

— Терпеть ненавижу, — простонал я, когда последняя капля вытекла из капсулы. — И ведь знал же.

— Тогда зачем полез? — с любопытством спросила Ева.

— Да, — я почесал "тыковку", — ты, получается, мне как бы сестра. Если я правильно помню, то наши ДНК должны максимально совпадать, что бы мы могли синхронизироваться.

— Да, верно, — задумчиво сказала новообретённая "сестрёнка". И, немного помолчав, добавила: — Старший брат. Слушай, а можно один вопрос? У вас тут эти ангелы ведь не водятся?

— Нет, — признал очевидное я.

— Тогда не мог бы ты сказать, в чём смысл моей жизни?

Боевая машина спрашивает о смысле жизни. Дожили!

Наконец наши мытарства закончились. Нет, ну до чего же сложно, не засветившись, провести большого человекоподобного робота по территории страны. Первую неделю я вообще думал сдаться на милость властей, но потом втянулся, да и алгоритм с Евой мы отработали: полночи — шлёпанье по заранее разведанному маршруту, остаток — визуальная разведка с высоты пятидесяти метров, используя всю аппаратуру, которая осталась в шлеме, полдня — отдых и ещё полдня — разведка мной, где выяснялись проходимые пути. Правда, на опыте частенько оказывалось, что пригодный для меня и пригодный для Евы путь — две разные вещи, но совсем без разведки было ещё хуже. Но всё-таки, не взирая на болота и всякие там реки, нам в конце-концов до цели осталось всего один переход. И тут мне преподнёсся сюрприз. Как раз в тот момент, когда я шлялся по подсобке недостроенного "совместного" автозавода, в главном зале вспыхнул голубой свет, и в самом центре свалился дико измятый вертолёт. Выглядел он так, словно его конструкторы слабо представляли себе, для чего предназначено их детище. Один пирамидальный нос чего стоил, да отсутствие колёс или полозьев.

— Охренеть! — высказался я.

Внутри вертолёта что-то щёлкнуло, заскрежетало, и его детали с механическим лязгом стали передвигаться.

— Охренеть... — повторил я, глядя на встающего с пола робота с паучими лапами за спиной.

В следующий миг мне на своей шкуре довелось познать, что чувствует человек, прилепленный паутиной к стене. Пренеприятное ощущение.

Робот со стоном прогнулся назад, потирая поясницу, подошёл ко мне и острым кончиком пальца приподнял мой подбородок. Так, что бы я смотрел снизу вверх.

— Что скажешь перед смертью, человек? — голос оказался женским.

— Ты красивая, — по опыту жизни с самым опасным существом в мире: с девушкой, я знал, что вовремя сказанный комплимент, особенно неожиданный, может отложить смертоубийство "до следующего раза".

Опыт не подвёл. Светящиеся фиолетовым цветом глаза широко распахнулись, и убийца на некоторое время замерла.

— Чего? — через пару минут спросила она.

— Ты красивая, — повторил я.

— Э-э-э... парень, ты к окулисту когда последний раз ходил?

На несколько секунд я задумался, стоит ли симбиота-самоучку называть окулистом, но потом решил сказать правду:

— Мне вообще недавно операцию по улучшению зрения делали.

— Странно, — пробормотала она, отпустив наконец мой подбородок. — И ведь не врёшь же... парень, а ничего, что я — робот-убийца?

— А какая разница? — я попытался пожать плечами, и это у меня получилось.

— Ты, что, вообще не боишься?

— Красавица, меня в один день чуть не взорвало, затем почти сожгло, а потом едва не раскатало в блин. О каком страхе... хотя, чуть-чуть есть.

— Ого! — удивилась она. Немного помолчала. — Знаешь, ты мне чем-то нравишься. Дашь слово, что не будешь на меня нападать?

— Да что может такой маленький человечек сделать большому роботу?

— Ну, к примеру взорвать корабль и чуть не угробить того самого робота, — ответила она.

— Ладно, — опять пожал плечами я. Всё-таки до жидкой паутины этой было далеко. Ниночкин куратор и шелохнуться не мог. — Даю слово, что не буду на тебя нападать ни голыми, ни вооружёнными руками, — вытащив эти самые руки, я начал потихоньку рвать паутину.

Глаза робота опять распахнулись, но уже не настолько широко, как в первый раз.

— И он ещё о чём-то спрашивал! — едко сказала она. — Челове-чек.

— Паутина не очень, — отмазался я. — Я — Ксеном. А ты?

— Эйракнид, — с ударением на первый слог представилась она.

— Очень приятно, — не покривив душой сказал я чистую правду. — Слушай, а ты не могла бы мне немного помочь?

— Кого убить? — прозвучал хищный вопрос.

— С этим я бы и сам справился. У меня тут пару месяцев назад возник один вопросец, как раз по профилю боевых роботов...

— Ты, что, предвидел нашу встречу? — с удивлением и опаской спросила Эйракнид.

— Нет, — я почесал в затылке, пытаясь сформулировать вопрос потактичнее, но потом плюнул и спросил в лоб: — У тебя есть смысл жизни?

Еве я тогда ответил, что у меня и у самого этого смысла нет, но постараюсь найти.

— А как же! — Эйракнид за пару секунд превратилась в смесь женщины с пауком. — Вернуться туда и прибить эту парочку!

— Извини, не в теме. Какую парочку?

— Этого сопляка и эту автоботку!

— Ладно, проехали. А потом?

— Что значит потом? Сначала ещё вернуться надо!

— Ну, — я пожал плечами, — это без особых проблем...

В следующую секунду робот-убийца нависла надо мной. Было даже несколько жутковато. Но при моей любви к паукообразным...

— Что значит, без особых проблем?

— В городе был институт по перемещению между реальностями. Правда, сама установка взорвалась, но остальное оборудование было гораздо глубже, и оно прекрасно сохранилось. После небольшого ремонта перемещаться сможем. Да и отомстить мы с сестрёнкой тебе тоже поможем.

— Парень, — Эйракнид вернулась в двуногий образ, — может, смелости тебе и не занимать, но, даже вдвоём с сестрой вы не сравнитесь с одним трансформером!

— Ты ещё мою сестрёнку не видела, — улыбнулся я. — Ничего, ночью притопает, познакомишься. А "трансформер" — это такие, как ты?

— Да, — кивнула машина-убийца. Немного помолчала. — Не знаю, почему, но я тебе верю. Ладно, считай, что убедил, — трансформер отошла к оконному проёму и мечтательно продолжила. — С вашей помощью я переместилась и смогла отомстить... — судя по сжавшимся кулакам, эти двое ей конкретно насолили.

— Зверски замучила, — предложил я вариант. И задал всё тот же вопрос: — И что дальше?

— А дальше... дальше... не знаю... — голос осёкся, Эйракнид ссутулилась. — Не знаю... НЕ ЗНАЮ! — удар кулака оставил внушительную выбоину в стене. Машина-убийца развернулась в мою сторону. В её глазах полыхала чистая ненависть. — Ты! — трансформер одним прыжком оказалась рядом и заострённый конец лапы прошёл в миллиметре от моего правого уха и глубоко вонзился в бетон. — Тварь! — второй конец вонзился рядом с левым ухом. — Урод! — Эйракнид занесла кулак для удара. Смертельного.

— Убей.

Она замерла.

— Убей меня, если так тебе станет легче.

Медленно-медленно ненависть в глазах уступила место простому фиолетовому цвету.

— Не станет, — глухо сказала трансформер, опуская кулак.

— Ну, тогда отпусти.

С некоторым затруднением она вытащила лапы из стены.

— Теперь я понимаю, что Оптимус нашёл в человечестве, — усмехнулась. — Уж на что мы, десептиконы, разрушители, но что бы уничтожить мечту...

— Деструктивный смысл жизни, — я стряхнул с плеч крошки бетона. На фоне замызганной многодневным переходом одежды это выглядело настолько комично, что Эйракнид невольно улыбнулась, — чреват тем, что в результате разрушать будет нечего, — улыбка в ответ. — Это мне психолог объяснял, как раз на тему мести. Правда, — я сжал кулаки, — заботился он не обо мне, а о тех, кому я собирался мстить. Зубы заговаривал, пока эти твари себя охраной окружали. А потом уже было поздно.

— Смерти ты не боишься. Значит, дело в другом?

— В том, что смерть была бы бессмысленной, — пожал плечами. — Зато теперь...

— Отомстишь. А дальше что? — хитро спросила она.

— Попробую... — я осёкся. Всё-таки маленькая надежда во мне жила. Набрал побольше воздуха. — Попробую поискать... — запнулся, — друга.

— Так в тебе есть эта слабость, — с презрением отодвинулась Эйракнид. — Привязанность. Цепь, связывающая по рукам и ногам.

— Цепь бывает не только путами, но и оружием, — не согласился я. Судя по задумчивому виду, раньше такая мысль трансформеру в голову не приходила. — Главное, чтобы звенья были сильными, — это её сразило. — Вот, как ты... — а последнее было сказано зря.

— Складно болтаешь, — Эйракнид нависла надо мной. — Только не надейся, что это прикуёт меня к тебе.

— Ну, по крайней мере, наши цели сейчас совпадают, — пожал плечами я. — А там видно будет...

— Пилот! — в мозги вонзился голос Евы. — Где ты там?

— Блин! Пора выходить на связь, — я метнулся к несостоявшейся проходной, где оставил передатчик. — Ева, я пилот, — как ни старался, мне так и не удалось уговорить называть себя Ксеномом, — разрешаю самостоятельное продвижение к цели.

— Приказ понят, — отозвалась Ева. — Рядом с тобой зафиксирован самостоятельно движущийся механический объект. Он представляет опасность?

Я обернулся и посмотрел на выбравшийся из завода "механический объект". Как и ожидалось, им оказалась машина-убийца, Эйракнид. Интересно, Ева вновь впала в свою спячку, или завод так хорошо экранировал?

— Только при неосторожном обращении, — попытка успокоить.

— Тогда будь осторожен, — пожелала Ева, — скоро буду.

— Не сомневаюсь, — вздохнул я и отключился. По твёрдому грунту она могла развить впечатляющую скорость, почему-то при этом не проваливаясь по колено. Причём эта способность становилась всё лучше.

— Что-то случилось? — спросила Эйракнид.

— Опоздал на сеанс связи, — был мой ответ. — Сестрёнка заволновалась и скоро прибежит... — с той стороны, где пережидал день юнит "Евангелиона" донёсся грохот прыжка. — Вот и коробчонка для лягушонка, — пробормотал я. И, закинув рюкзак за спину, уже громче добавил: — Ладно, ты как хочешь, а мне ещё надо найти комнату для житья-бытья...

Поиски не заняли много времени, ближайший кабинет с окном как раз сгодился.

Едва я расстелил на полу поролоновый "матрасик", как во дворе завода с грохотом приземлилось нечто тяжёлое. И главные ворота основного цеха со скрежетом поехали вбок.

Мне удалось выбежать крайне вовремя, что бы увидеть стоящих друг напротив друга и крайне недоверчиво смотрящих две боевые машины.

— Что это?! — не отвлекаясь в мою сторону, хором выдали обе.

— Не "что", а "кто", — поправил я. — Эйракнид, это моя сестричка...

— Это твоя сестричка? — оторопела трансформер. — Но она же не человек!

— Почти. Смесь человека и ангела. Ну и киборг заодно...

— И каким боком она вдруг твоя сестра?

— Она мой клон. Почти. Слушай, — опережая очередной вопрос, — тут не только тебя любопытство мучает.

Эйракнид что-то пробурчала, что я принял за предложение продолжить представление.

— Ева, это самая большая машина-убийца, что мне довелось видеть в жизни, да ещё и трансформер.

— Она выше меня в полтора раза! — непонятно почему возмутилась Эйракнид.

— И это её ты назвал безопасной? — а вот Ева возмутилась вполне закономерно. Только её голос прозвучал в моей голове, и оттого бил болезней.

— При осторожном обращении, — потерев висок, ответил я. — Слушай, а у тебя внешних динамиков нет?

— Есть, — крайне неохотно, но уже тише ответила "сестра". — Только они предназначены для экстренных переговоров пилота с внешней средой...

— И без прямого приказа нельзя использовать, — вздохнув, закончил я уже знакомой фразой. — Значит, приказываю. А то пересказывать всё, что ты мне говоришь, язык отвалится. Только не на полную громкость.

— Слушаюсь, пилот, — динамики хрипели, но в принципе, слова разобрать можно было без особого труда.

— Теперь по поводу выше-ниже, — честно говоря, я уже настолько вымотался, что объяснять сил не было. Но надо. — Евы созданы для защиты Земли от инопланетного вторжения, так что теоретически являются лишь оборонительным оружием.

— Теоретически? — скептично спросила Эйракнид.

— На практике всё зависит от пилотов... — мне едва удалось подавить зевок. — Ева, расскажи ей про свою реальность, а я спать пойду, а то ноги уже не держат.

Как показала практика, двум разумным боевым машинам достаточно одной ночи, что бы спеться и начать разносить один отдельно взятый заброшенный завод. То есть, где-то в три часа меня разбудил страшный грохот. Вылетев из кабинета, с целью выяснить, кто кого разбирает на запчасти, я увидел проделанную в полу дыру, кучу всевозможных кабелей, крайне сосредоточенную Еву над ними и выбирающуюся из дыры Эйракнид.

— Три часа (дальше пара слов без падежей)!

— Три часа утра, — подтвердила Ева.

— Ночи! — не согласился я. — Что на вас нашло?

— Решили сделать несколько тоннелей, что бы незаметно сюда проникать. И отсюда тоже.

Я смерил взглядом Еву и предполагаемый диаметр тоннеля.

— Меня решили оставить в резерве и как источник питания, — слегка смутилась "сестрёнка".

— Ладно, — я зевнул. — Только выспаться дайте!

Получив согласие, удалился.

Эйракнид была в замешательстве. Поведение Ксенома выбивалось из представлений о людях. Абсолютное бесстрашие перед лицом смерти и в то же время странное жизнелюбие. А когда Эйракнид, стукнув себя кулаком в грудь, сказала, что она из десептиконов и объяснила, что это значит, он пожал плечами, заявил, что человечеству так и надо. А потом, покосившись на оторопевшую Еву, саркастично спросил, а как госпожа десептикон представляет себе этот захват человечества. До этого момента Эйракнид о таком не думала, в чём и была вынуждена признаться. Последним штрихом был вопрос, зачем ей этот геморрой в виде власти над Землёй, на который трансформер тоже не нашла ответа.

Наконец Эйракнид призналась,что просто занимается охотой на редких животных...

— Которые после охоты становятся ещё реже, — вставил Ксеном.

А в десептиконы попала потому, что автоботам её увлечение сильно не нравится.

— Стоп! — опять вмешался парень. — Так ты на Землю прилетела, что бы поохотиться на людей?

— Ну, да, — призналась госпожа... то есть, леди десептикон.

— Тоже мне, нашла редких животных, — фыркнул он. — Семь миллиардов...

— Тогда почему автоботы их защищают?

— Делать, наверное, нечего, — пожал плечами Ксеном.

После этого разговора Эйракнид стала лучше понимать как автоботов вообще, так и Арси в частности. И Мегатрона, который с уважением отзывался о тех людях, которые помогали противникам.

Вот только ночные вопли Ксенома ей не давали покоя.

В первый раз он заорал через час после того разговора о тоннелях. И потом круглые сутки до полного изнеможения вкалывал на всяких работах по обустройству главного зала, где требовалась тонкая работа. Пока не свалился там, где стоял. Ева ничего по этому поводу сказать не могла, поскольку на её памяти такого не случалось. Сам Ксеном на вопрос ответил коротко "Кошмар" и дальше молчал. Вплоть до разговора о десептиконах и автоботах.

— Да, кошмар, — согласилась Ева через недельку такой жизни и принудительно устроила выходной.

В ту же ночь, после шести часов сна, парень вскочил с диким воплем, и категорически отказался ложиться обратно.

После третьего раза обе боевые машины буквально припёрли Ксенома к стене и выдавили из него признание. После которого Эйракнид отказалась что-либо понимать. Кошмар парня оказался смесью чувства ненужности с особо мучительной смертью. И если второе охотница могла понять, то первое — напрочь не влезало в её сознание. Как можно страдать из-за отсутствия привязанности, одиночка понять не могла.

— И ладно, — отмахнулся Ксеном, за время рассказа ставший тем самым бесстрашным психом, что назвал Эйракнид красавицей. — Главное, ты меня не жалеешь...

— Зато я жалею, — высказалась Ева.

— Это программа, — повторно отмахнулся он.

Попытавшись состроить тонкую, всё понимающую улыбку, защитница скривила губы, но мимика у неё была слабовата. Что ни говори, а юниты "Евангелиона" не предназначались для лицедейства. Пока защитница строила гримасы, парень вывернулся и с независимым видом покинул комнату.

— Знаешь, я не могу проникнуть в его подсознание, но, кажется, ему нужна поддержка. При чём, твоя.

— С чего это я буду ему помогать? — агрессивно спросила охотница.

— Он нужен для установки, — Ева пожала плечами. — А мне веры нет. Сама слышала.

Леди десептикон подумала и согласилась. Через пару секунд её сканер засёк на крыше биологический объект, сходный с человеком. Это была ещё одна странность Ксенома, по биологическим параметрам он неуловимо отличался от остальных людей. Чуть более сильные мускулы, немного ускоренная реакция, изменённая система теплообмена и прочие мелочи. Из основной массы людей он выделялся, как... как... в общем, выделялся. Вспомнив его поведение в ловушке, охотница подумала, что неизвестно, кто в равных условиях из них был бы охотником, а кто — жертвой,. Равные условия... леди десептикон хмыкнула. В данном случае, о чём бы она не призналась и под пытками, условия нужно было выравнивать в её сторону.

Несколько мгновений Эйракнид решала, как ей взобраться на крышу.

Парень стоял там, где и указывал сканер — на самом краю крыши, в неправдоподобно напряжённой позе.

— Камешка нет? — спросил Ксеном, не оборачиваясь.

В очередной раз сбитая с толку леди десептикон посмотрела под лапы, подобрала осколок кирпича и протянула его человеку.

Парень, взвесив камень в руке, несильно бросил его вперёд. Через пару секунд раздался всплеск. Заинтересованная Эйракнид посмотрела через плечо Ксенома. По прудику, в который превратился котлован под неизвестную пристройку, разбегались волны.

— Кирпич квадратный, а следы на воде — круглые, — облокотившись на бордюр, усмехнулся Ксеном. И, тем же тоном, без перехода: — Я знаю, зачем ты здесь. Ева мне все мозги прокричала, — он демонстративно потряс головой. — И даже знаю, почему ненужность вызывает такой ужас.

— Почему? — охотница была заинтригована.

— Человек стайное животное, а чаще — стадное. По научному это называется социальностью. Так уж эволюция прошла. Так что тяга нужности у меня в крови, — он пожал плечами. — Плюс страх смерти, называемый инстинктом выживания, — по виду собеседницы человек понял, что до неё не доходит. — Ну, как бы тебе объяснить... Это примерно как твоя страсть к охоте, только не так увлекательно.

Эйракнид мечтательно закатила глаза. Охота! Да! Вот только единственный стоящий объект сейчас недоступен.

— Кстати, — этот самый объект хитро прищурился, — а ты не думала поохотиться на меня?

— Думала, — она поморщилась. — Твоя сестричка сразу сказала, что в случае чего мне голову открутит. Как она выразилась, десептиконов там, поди, много, а пилотов, поди, мало.

— Да, маловато будет, — рассмеялся Ксеном. — Ладно, я её уговорю...

— Думаешь, уговоришь? — скептично спросила охотница.

— Попробую. А то этот паразит меня всё-таки в адреналинового наркомана превратил.

— Какой паразит? — Эйракнид на всякий случай отодвинулась и просканировала парня. Мало ли, у такого нестандартного человека и вирусы могут быть... нестандартными.

— Долгая история, — он махнул рукой. — Ладно, пойду уговаривать.

Ксеном перемахнул бордюр, и его шаги загремели по железной аварийной лестнице.

Ответ Евы был предсказуем.

— И думать забудь! — твёрдо сказала она.

Полчаса я уговаривал, но боевая машина осталась непреклонна: "Ты можешь погибнуть!" и всё. В ответ же на попытку приказа мне заявили "В капсуле приказывать будешь..."

Наблюдавшая за весельем Эйракнид на это заметила, что неизвестно, кто на кого тогда будет охотиться... и едва успела увернуться от затрещины. Сестрёнка, понявшая, хоть и неправильно, кто был зачинщиком этой затеи, пригрозила устроить охоту прямо сейчас. Охотница быстро сообразила, кто будет дичью, сочла разумным замолчать и забраться куда повыше.

— Ладно, — счёл нужным вмешаться я, прежде, чем они разберут друг друга на запчасти, — если уж нельзя, так давай я с Эйракнид слетаю, посмотрю, что там от аппаратуры осталось. Хоть так немного развеюсь.

Они обменялись многообещающими взглядами, но с предложением согласились. И через пару минут мы с госпожой десептикон вновь были на крыше.

— И что она тебе пообещала оторвать? — у меня давно было подозрение, что Ева использует "запасной аварийный радиоканал" несколько не по назначению.

— Всё, — неожиданно весёлым голосом сказала Эйракнид. Кажется, ей тоже надоело сидеть в четырёх стенах и хотелось развеяться. Превратившись в вертолёт, она открыла дверь. — Готов? Запрыгивай!

Стоило мне оказаться внутри, как винты раскрутились, и охотница взлетела.

Минут десять я пытался молча устроиться поудобнее, но потом не выдержал.

— Слушай, а кто тебе вертолёт проектировал? Кому кривые руки оборвать?

— Не поняла, чего ты вдруг развыступался? Тебя везут, вот и молчи! — возмутилась Эйракнид. — И вообще, чего тебя не устраивает?

— Честно? Тупизна конструкции плюс полное неудобство...

— Странно, специальный агент Фаулер не сильно возмущался.

— Американен, что ли? Тогда понятно. Да ещё, наверно, полугражданская конструкция... жаль нельзя показать настоящие вертолёты, тогда бы ты поняла.

— Почему нельзя? — агрессивно спросила машина-убийца. — Кто запретил?

— Ну, ты же хочешь побыстрее вернуться и отомстить...

— Я думаю, развалины никуда не убегут. Куда лететь?

Восстановить в уме карту города и местонахождение музея авиатехники мне было несложно.

— Возьми правее.

— Сейчас посмотрим, какие тут у вас вертолёты, — пробурчала Эйракнид. — Критиковать он ещё будет...

Охранник, как застыл, увидев наш прилёт, так и окаменел, когда вертолёт превратился в робота.

А вот сама Эйракнид застыла у первого же экспоната, КА-66, "Чёрной валькирии". Последнего достижения нашего военпрома.

— Хочу... — через десять минут созерцания прохрипела охотница, проведя пальцем по лобовому стеклу винтокрылой машины. — Хочу такую мехформу!

— А что мешает? — привалившись к стене, поинтересовался я.

Пару минут внутри трансформера что-то скрежетало.

— Теперь — ничего. — из её глаз вырвались два зелёных луча и развернулись в плоскости. По экспонату пробежали маленькие молнии, а у мена мелькнула мысль, что взлететь после этого он точно не сможет. — Пошли наружу! — возбуждённо воскликнула Эйракнид. — Испытаем!

У охранника, наверное, совсем крыша поехала при виде превращения паукообразного робота в один из охраняемых им экспонатов. Я же был в полном восторге. Да и трансформерский вопль радости говорил о том же.

— Ты был прав! — приземлившись на выдвинувшиеся колеса, заявила охотница. — А я-то думала, что Старскрим свихнулся, когда взял российский самолёт! А это — обалденно!

— Ну, полетели дальше? — честно говоря, меня туда совсем не тянуло, но дело есть дело.

— Нет, — неожиданно сказала она. — Я тут подумала. Мне нужна запасная база, на всякий случай. Да ещё, эта установка наверняка жрёт много энергии и генератора Евы может не хватить.

— Вполне, — кивнул я.

— Значит, вот что. Если ваша Земля такая же, как та, откуда меня выбросило, то и здесь могут быть залежи энергона. При этом большие, ведь здесь до меня не было трансформеров. Давай, проверим?

— С Евой только согласуй. А то мало ли.

— Уже... — легко сказала охотница. — Ну, полезай.

Я забрался в её внутренности. Комфорта сильно не прибавилось, но стало значительно удобнее. И опять, стоило мне расположиться внутри, как вертолёт взмыл в воздух.

Оставшийся на земле охранник перекрестился и побрёл внутрь музея.

Шестой юнит "Евангелиона", сокращённо — Ева, склонилась над самодельным дисплеем. Сколько они на этот прибор извели стеклопакетов — лучше не вспоминать. Хорошо, что Эйракнид, которая одна моталась по космосу и в результате приобрела кое-какой опыт, тоже участвовала в изготовлении на коленке приборов из подручных материалов, иначе это затянулось бы очень надолго. Даже учитывая то, что сама Ева подключилась к интернету.

Экран безжалостно показывал отчёты системы внутренних повреждений, которые боевая машина предпочла игнорировать. До последнего момента, пока ноги не свело судорогой. И теперь абсолютно независимый монитор ясно показывал, что в животе Евы не всё в порядке.

— Пропала проводка реактора, — задумчиво сказала боевая машина, разглядывая мерцающую в районе живота тревожным красным светом схему. — Вот почему система жаловалась на отсутствие обратных сигналов. Интересно, откуда тогда известно, что в ногах всё нормально? — Ева потёрла ноющие колени. — Надо будет попросить Эйракнид провести полную диагностику, — защитница отогнула кусок брони и погладила по впалому животу. Переместившийся туда селеноид и подросшие органы не смогли компенсировать объём вырезанного реактора. — И операцию по сращиванию оптоволокна, как минимум. Схема сети при отказе реактора у меня есть, аварийной и временной, правда, никто не мог подумать, что реактор вообще вырежут. Так пусть станет постоянной.

Построив новую схему, Ева полюбовалась полностью синими линиями схемой и вернулась в реальный мир. Осталось только дождаться возвращения будущего светила хирургии, которое утащило пилота на поиски какого-то фантастического источника энергии.

Мы приземлились на печально знакомой мне каменистой равнине. Как вспомню о ползущей здесь Еве со мной внутри, так вздрогну. У неё тогда ещё не зажил шрам от операции, что было очень и очень для меня чувствительно, а встать во весь рост было нельзя. Понятия не имею, как нас не засекли со спутников, хотя, нашим-то из-под воды это было бы сложновато, а американцам было несколько не до какой-то там ползущей фигуры, у них разгорелся очередной президентско-сексуальный скандал.

— Где-то здесь должна быть пещера, а там — немного энергона, — Эйракнид отвлекла меня от радужных воспоминаний. — Вылазь давай, я сейчас бурить буду.

Подумав, что внутри бура будет не очень приятно, я выпрыгнул на землю. Вертолёт превратился в робота...

— Что ты так на меня смотришь? — спросила охотница.

— Ты стала ещё красивее, — честно отозвался я. — Похоже, мех-форма на тебя повлияла.

— Может быть. Поберегись! — и она вкрутилась в скалу, оставив меня уклоняться от летящих в разные стороны камней.

Отойдя метров на десять, я уселся на булыжник и приготовился ждать. Помнится, тоннели тогда она рыла долго.

Минут через десять Эйракнид, в человекоподобной форме, выпрыгнула из своей дыры и уставилась на меня ошалевшими глазами.

— Что? Пусто? — спросил я, отвлёкшись от воспоминаний про тоннели, один из которых был прорыт к автомобильной дороге, как раз в том месте скрывавшейся в пологом холме. То есть, к другому, но уже не нашему тоннелю.

— Там... Нет... Пещеры... — с трудом выталкивая каждое слово, сказала Эйракнид и замолкла. Будь она человеком, я бы сказал, что перевела дыхание.— Сплошной энергон! Чистейший! Можно сказать, концентрированный!

— Это хорошо или как? — осторожно спросил я.

— С одной стороны, только этого месторождения хватит па пару тысяч оборотов. Но с другой — я туда не полезу. Одна искра, и всё взлетит на воздух, деталек не соберёшь.

— Значит, надо будет купить каких-нибудь автоматических шахтёров. Или заказать.

— А разве это возможно? Сам же говорил, что ты — преступник... — удивлённо спросила машина-убийца.

— Детка, тут тебе не Кибертрон, — усмехнулся я. — Главное — деньги иметь, а их у меня достаточно. И доступ в интернет, но с этим у нас порядок.

— Откуда знаешь, — с подозрением спросила "детка", приняв паучью форму.

— У Евы очень словарный запас расширился. Я на олбанском при ней не то, что не разговаривал, я о нём даже не думал!

— Прокол, — пробурчала Эйракнид и превратилась в вертолёт. — Ну, что, полетели домой, животное, — последнее слово она попыталась произнести с буквой "ы".

От тепла и удобного, особенно по сравнению с камнем, сиденья меня разморило. Что самое странное, и приятное, кошмар с Гайверами меня во время полёта не мучил, и я настолько крепко заснул, что даже ветер из открытой в конце полёта дверцы меня не разбудил. Так что пробуждение было в весьма скрюченной позе, усугублённой мотанием в разные стороны. Собственно, и проснулся я от того, что крепко приложился лбом. Попытка пошевелить чем-нибудь кроме головы закончилась полным провалом.

— Эй? — пискнул я.

— А, проснулся, — голос Эйракнид донёсся откуда-то снаружи и со стороны ног. — Потерпи...

Моё вместилище несколько раз перевернулось, остановилось и наконец открылось.

— Уф... — приземление на спину никогда не было особо приятным.

— Приехали, — едко прокомментировала охотница. Нечто металлическое надо мной скачком исчезло, и появилось её лицо, вверх тормашками. Тут до меня с опозданием дошло, что я побывал в заднице, причём, в самом что ни на есть прямом смысле. — Ну ты хорош дрыхнуть!

— Первый раз так хорошо выспался, — сладко потянувшись, сказал я.

— И не проси! Терпеть твой храп я больше не намерена! К тому же, у нас проблема, — Эйракнид махнула рукой в сторону.

При взгляде туда мне предстало страшное, но в то же время жалкое зрелище. Ева сидела, скрючившись и подогнув ноги, шнур питания из спины был выдернут, и вообще защитница выглядела больной.

— Что с ней? — меня уколола совесть. Пока я там дрых, сестра вполне могла умереть неизвестно от чего.

— Нужен ремонт, — прозвучавший в голове спокойный голос немного успокоил. — Эйракнид сейчас этим займётся.

— Делать мне больше нечего, — тихо пробурчала охотница.

— Чего? — распрямилась Ева.

— И чем я буду резать? Этим? — превратив руки в оружие, спросила машина убийца.

— Этим, — отозвалась защитница и нажала на броню с внешней стороны бедра.

Пластина отъехала в сторону и из углубления выехал уже знакомый квантовый нож. Меня замутило, та операция практически на самом себе хорошо врезалась в память.

— Ого, — Эйракнид взяла нож обеими руками. — И много в тебе таких сюрпризов?

— Ещё один, — пожала плечами Ева.

— Ладно, пациент, ложитесь, — с искоркой любопытства в глазах предложила звезда евангелионовской хирургии.

Меня вымело в мой "кабинет".

Делать было нечего, спать абсолютно не хотелось, и я открыл купленный в поход за Евой ноутбук. Пока он грузился, мне вспомнились мои же слова про автоматических шахтёров, и в голове забегали мысли, как бы это обеспечить. Операционка тем временем загрузилась, и тут же высветилось сообщение "доступна ви-фи точка Еуа доступа в интернет".

— Это хорошо, это просто замечательно, — потёр руки я и полез на сайт автора "Шаг за горизонт", одного из редких писателей, которые пишут действительно научную фантастику. Но меня сейчас интересовали не тексты, а раздел "сконструируй и закажи", в котором можно было, используя различные детали, создать миниатюрного робота, а затем и купить его в любых количествах. Правда, удовольствие было не из дешёвых, а работоспособность агрегата не гарантировалась.

Изобретать велосипед я не стал, взял стандартного "краба" и заменил ему хрупкий пластик на самый прочный из доступных сплавов. Цена тут же взлетела до пятидесяти тысяч. Подумав немного, удалил крайне дорогой блок питания, оставив простую пальчиковую батарейку.

— Двигаться не будет, — развернулось окно чата. Я поначалу думал проигнорировать, но это оказался сам <Кинкаджу>, хозяин сайта.

Несколько секунд меня мучили сомнения, стоит ли открываться, но потом вспомнилось, что он чужие тайны не выдаёт.

— Не волнуйся, у меня есть свой источник энергии, — ответил я, параллельно добавив "крабу" контейнер для переноса энергона.

— Докажешь — получишь десять штук бесплатно, — Кинкаджу закончил сообщение подмигивающим смайликом.

— Договорились, — с помощью окна заказа я выяснил, что максимально возможная партия для завтра составит двадцатку, оплатил их с карточки и, попрощавшись, весело пошёл в главный зал, рассказать Еве и Эйракнид о своей... ну, пусть не гениальности, но уж точно изобретательности.

Но во временной операционной явно было не до меня. Обхватив нож обеими руками, машина-убийца пыталась воткнуть его в живот моей сестрички, которая, судя по всему, не испытывала по этому поводу никаких неудобств. Нож с тихим жужжанием раз за разом отскакивал от плоти.

— Что происходит? — спросил я и тут же бросился на пол.

Недохирургический инструмент пролетел надо мной и вонзился в ступеньки.

— Читерство! — то ли ответила, то ли оценила мой манёвр Эйракнид.

Оглянувшись на рукоятку ножа, я мысленно поклялся больше симбиота паразитом не обзывать.

Охотница превратила руки в оружие и пару раз выстрелила по защитнице.

— Ты, что, с ума сошла? — я вскочил на ноги.

— Да! — отозвалась Эйракнид. И ещё раз выстрелила.

На животе Евы возникла красная плёнка, и луч, словно растёкшись по ней, бесследно исчез.

— Похоже, не ты одна... — колени подогнулись, и я сел там, где стоял. Моё состояние можно было бы коротко охарактеризовать, как "тихо шифером шурша, крыша едет не спеша". — Не понимаю, когда я вырезал реактор, не было ничего подобного.

— Это система защиты, — от внезапного механического голоса я с Эйракнид подпрыгнули на месте. Плюхнувшись на свою пятую точку, я второй раз отбил себе самую крупную мышцу. Охотнице повезло больше, она приземлилась на мягкое. — Может отключаться либо с внешнего пульта управления, либо изнутри.

В моём мозгу мелькнула страшная догадка.

— То есть, мне надо пережить ещё одну операцию на животе без наркоза?

— В аптечке есть анестезия для общего наркоза, — успокоила сестричка. — Тебе надо будет только дать команду на полное отключение, а дальше просто оставаться внутри.

— Ладно, — я поднялся. — Если надо... Только вот объясните, в чём я буду участвовать.

Мне объяснили.

Пока я переодевался, в мозгу металась одна неуловимая мысль. И когда контактный комбез был уже натянут, она попалась. Не раньше и не позже.

— А провода-то у нас есть? — мне вспомнился реактор, опутанный ими чуть менее, чем полностью.

Сестричка со звоном хлопнула себя по шлему так, что капсула уехала обратно.

— Что б тебя! — воскликнула Эйракнид.

— Спокойствие, только спокойствие. Ева, скажи, какой марки они нужны, мы их купим.

— Я не знаю, — смущённо сказала она. — Надо посмотреть в банке данных, а потом в интернете, есть ли подходящие.

— Думаю, что есть. Не настолько уж наши реальности различаются. Да! — мне вспомнился процесс изготовления монитора. — Будешь заказывать — бери в двойном размере... — похоже, боевые машины правильно поняли нечаянно брошенный взгляд на их творение, поскольку обе насупились. — Эйракнид, можно тебя на пару секунд?

— Да?

Я подобрал вылетевший из рук ноут, про себя порадовавшись, что при подготовке к экспедиции купил ударопрочную технику. Загрузившийся компьютер быстро показал картинку плода моего конструкторского вдохновения.

Глаза охотницы загорелись любопытством.

— Я назвал его спайсботом, — в моём голосе мелькнули почти нежные нотки. — Энергон сможет дать ему энергии?

— Надо будет испытать... Погоди, завтра забирать?

— Самовывоз, — пожал плечами я. — Так что операцию надо отложить до...

— Да я не об этом! Как добираться будешь? На автобусе поедешь? — дождавшись моего кивка. — Ну это же не деревня! Сам говорил, что вполне могут схватить.

— А ты что предлагаешь?

— Мы полетим, — не терпящим возражения тоном заявила она. — Заодно и посмотрю...

В следующий момент Ева за плечо уволокла охотницу в угол.

— Слушай, Айра, — ого! Они друг с другом, оказывается, по уменьшительно-ласкательным, — Если с пилотом что-нибудь случиться... — прошипела сестричка. Интересно, она про мой слух забыла или про радиосвязь?

— Знаю, знаю, — так же шёпотом перебила охотница. — Из-под земли достанешь, разберёшь на запчасти и продашь на царицинском рынке. Не волнуйся, с ним всё будет в порядке, — заверила машина-убийца.

— Ладно, летите, голуби, летите.

Махнув рукой, Ева захлопнула крышку для контактной капсулы и уселась на пол.

— Пошли, Айра...

— Не называй меня так! — прошипела она. — Одно дело, тысячатонная боевая машина, а другое — потенциальная добыча!

Хмыкнув про себя, я направился к лестнице на крышу.

Закончив собирать последнего, двадцатого модернизированного краба, заслуженный конструктор, мужчина в самом расцвете сил вытер трудовой пот.

— Интересно, тот ли это Сонник, с которого началась свистопляска с Ксеномом? — спросил инженер "краба". — И которого потом обвиняли в том, что он Ксеном и есть. Вряд ли скажет... — упаковав робота в коробку, владелец маленького бизнеса положил её в контейнер к остальным. — Впрочем, если это действительно он, то, возможно у него и источник энергии найдётся.

Автопогрузчик вывез груз на пустую, по случаю очередного кризиса, стоянку бывшего КБ "Электрон". За оградой рычала на разные голоса пробка.

— За сегодня доедет, нет? — грустно усмехнулся мужчина.

И тут его внимание привлёк стрекот вертолёта.

Низко, словно тренируясь в боевом маневрировании, к стоянке летела "Чёрная валькирия".

— Конверсионная? — мелькнула было догадка, но опытный взгляд сразу заметил, что оружие вполне работоспособное. Пулемёты шевелились, отслеживая враждебные цели, ракеты хищно блестели в пробивающихся сквозь чад лучах солнца. Вертолёт казался ещё более боевым, чем при последних военных показах.

Не зависая на месте, "Валькирия" резко зашла на посадку прямо на стоянку.

— Кажется, я вовремя, — из кабины выпрыгнул парень во много видавшем и жалеющем об этом камуфляже.

— Сонник? — недоверчиво спросил Кинкаджу.

— Я самый, — кивнул парень. — Ну, где товар?

— Вот, — кивнул инженер на контейнер и бочком-бочком двинулся к вертолёту. Вблизи машина восхищала ещё больше. Покупатель тем временем взял одну коробку, посмотрел внутрь и вытащил "краба". Поняв, что клиенту сейчас не до окружающих, Кинкаджу протянул руку к "Валькирии". Но дотронуться не успел.

— Ксеном, — прошипел вертолёт, — он меня нервирует!

Инженер мгновенно отдёрнул руку.

— Какой-то человек? Твоя добыча, и нервирует?

— Ты бы видел его глаза! — машина на всякий случай откатилась поближе к парню. Но Кинкаджу уже было не до неё.

— Так ты был — Ксеномом?!

— Я — стал, — не согласился тот. И обернулся к подъехавшему к нему вертолёту. — Эйракнид, что там с энергоном?

— А ты уверен?

— Здесь только две камеры, и они смотрят на улицу, — пожал плечами оказавшийся Ксеномом.

— Ну, ладно. Просто они у меня в нагрудном кармане...

В следующий момент инженер ущипнул себя за руку, что бы убедиться в реальности происходящего: вертолёт превратился в паукообразного, а затем — в человекоподобного робота.

У меня не было причин не доверять. Что бы не писал небезызвестный <Даркхон>, Кинкаджу предательство не считал ни нормой, ни разумным поведением. По-моему, то, что человек предпочёл Россию, несмотря на возможность уехать хоть в Японию, хоть в США, несмотря на все кризисы с дефолтами, во времена банкиров, воров в законе, бизнесментов и прочей нежити с депутатами вперемешку остался инженером — многое значит.

Но вот то, что его одержимость техникой может нанести глубокую нервную травму Эйракнид, я не учёл. Не успела она отдать мне выточенный под пальчиковую батарейку кристалл, как краем глаза заметила приближающегося сзади человека. От фанатичного блеска в его глазах даже мне стало не по себе, а уж машина-убийца и вовсе запрыгнула на автопогрузчик и с нотками истерики в голосе потребовала "убрать это существо куда подальше!"

— Грозный хищник, — усмехнулся я. — Опаснейшее существо в галактике.

— Посмотрела бы я на тебя в такой ситуации, — огрызнулась охотница. — Это пострашнее скраплета будет!

— Мне бы только притронуться! — подал голос немного сконфуженный Кинкаджу.

— Слушай, а покопаться внутри хочешь? — от моего предложения Эйракнид стало плохо, она покачнулась, и от падения её удержало только осознание, что так будет ближе к человеку. — А то у нас там ремонт намечается, — я на всякий случай не стал уточнять, что киборга, — вполне может понадобится помощь инженера.

Пришедшая в себя охотница спрыгнула с автопогрузчика, схватила меня поперёк туловища и подняла вплотную к своему лицу.

Она всегда подозревала, что эту планету, населяют одни сумасшедшие. Сначала Ксеном, затем удивившийся, но не испугавшийся охранник, теперь вот этот... Кинкаджу. Да в её мире даже МЕК, когда вышло на охоту, жутко трусило, не говоря уж об агенте Фаулере, а за ними стояло нечто покруче, чем... совсем ничего.

Но тут Ксеном совсем с катушек слетел, предложив одержимому технарю приехать в их убежище и поучаствовать в ремонте. Об этом Эйракнид и заявила человеку.

— Айра, — вздохнул он, — я думаю, что инженер нам нужен. Для тех работ, где твои руки слишком большие.

Леди десептикон припомнила диалог об уменьшительном имени. О том, что потерпит сокращение только от равного, а не от возможной добычи. Да уж, после позорной сцены, когда машине-убийце понадобилась вполне реальная защита от другого человека, Ксеном вполне имел право.

— Ладно, — пробурчала охотница и поставила этого психа обратно на асфальт.

Оказавшись на твёрдой поверхности, человек договорился с Кинкаджу о дальнейших действиях и подобрал выроненного спайсбота.

— А теперь, — кристалл энергона с трудом влез в предназначенный для батарейки разъём, — дискотека!

Спайсбот зажужжал всеми приводами, дёрнул лапами, вырвался из рук, приземлился и принялся прыгать по стоянке. Каждый прыжок был метра в три.

— С меня десяток бесплатно, — выдохнул инженер, когда робот прекратил акробатику и подбежал к ногам Ксенома, всем своим видом показывая, что ожидает указаний.

— А он меня понять может? — парень, как ни странно, обратился к Эйракнид.

— Э-э-э... — протянула она.

— Ну, какой-никакой процессор в нём был, — с сомнением сказал Кинкаджу.

Спайсбот покачал телом так, словно кивал головой.

— Ладно, проверим... — Ксеном достал свой ноутбук, развернул его экраном к "крабу", — вот здесь — месторождение энергона. Здесь — наш дом. Тебе нужно добраться до месторождения, добыть энергон и принести его в дом, при этом никому не попасться. Выполняй.

Спайсбот мгновенно сорвался с места. За три секунды пробежав площадку, он запрыгнул на забор. Там робот секунду вертел телом в разные стороны телом, выбирая дорогу, а затем совершил длинный прыжок.

— Интересно, как понята команда не попадаться? — задумчиво сказал Кинкаджу.

Эйракнид пожала плечами, кивком попрощалась и превратилась в вертолёт. Ксеном привязал контейнер к колёсам и одним прыжком зацепился за дверной проём. С трудом подавив желание захлопнуть дверь и тем самым сломать или по крайней мере прищемить этому психу пальцы, охотница дождалась, пока он залезет и рывком пошла вверх. Контейнер нехотя оторвался от земли, показав, что до грузового вертолёта "Валькирии" всё-таки далековато будет.

В этот раз я и не думал засыпать, так что выпрыгнул, стоило только двери открыться. На максимальной скорости освободил Эйракнид колёса, подхватил пару коробок и умчался в главный зал. Где Ева развлекалась просмотром новостного канала.

— Ваши шуточки? — оживлённо спросила защитница.

На экране чьи-то секьюрити безуспешно пыталась поймать спайсбота. Тот уворачивался от выстрелов и продолжал бег.

— Наверное, — ответил я, вскрывая коробку. — А что случилось?

— Этот краб бежал по улице, перегороженной для чиновника, а его машина налетела и перевернулась. О, смотри, танк!

— Перепрыгнет, — теперь мне было понятно, как спайсбот воспринял приказ "не попасться". В самом прямом смысле.

Робот не разочаровал, спокойно перемахнув через препятствие. Чего не смогли машины охраны, со всего маху влетевшие в гусеницы.

— Расселись! — раздался возмущённый голос Эйракнид. — А работать кто за Вас будет? Бамблби?

— Спайсботы, — отозвался я, заталкивая в распакованного робота энергон. Вновь повторилась сцена с прыжками, но на этот раз я не стал ничего командовать, пока все "крабы" не были заряжены, что заняло довольно долгое время.

— Копать умеете? — они неуверенно "кивнули". — Тогда пошли за мной.

И я направился к лифту в выкопанное Эйракнид подземелье.

Сам лифт представлял собой железную платформу с большими шестерёнками по бокам, аккумулятором, электродвигателем и большим рычагом с краю, который и включал всё хозяйство. Причём, если лифт уже поехал, ни остановить, ни поменять направление уже было невозможно.

Когда вся толпа столпилась на платформе, я посмотрел на индикатор заряда. Убедившись, что он горит синим, то есть, что аккумулятор заряжен, потянул за рычаг. Со стуком шестерёнок лифт пополз вниз. В подземельях наша толпа добралась до тупика, который по моим прикидкам вёл в сторону энергонного месторождения. Пояснив спайсботам, на какое расстояние копать и как огибать водоёмы и прочие препятствия, я дал старт.

И поспешил выместись из тоннеля, который превратился в опасное для здоровья место.

В куда более опасное место. Опаснейшее. Эпицентр женского спора.

— ... так я хоть буду спокойна, что вы снова ничего не натворите!

— Ага! Потому, что...

В этот момент лифт окончательно поднялся. Обе спорщицы развернулись в мою сторону.

— В чём дело? — приготовившись дёргать рычаг, спросил я.

— Ева сделала заказ с доставкой, — наябедничала охотница.

— Доставка сюда, — видя, что мне ничего не понятно, добавила признание виновница.

— Одним больше, одним меньше, — припомнив похождения в городе, пожал плечами я. — Когда приедут материалы?

— Завтра, примерно в пятнадцать часов, — с облегчением выдохнула она.

— Значит, пойду предупрежу Кинкаджу, — довольный, что конфликт улажен, я направился в свою комнату.

А крайне недовольная Эйракнид, содрогаясь от воспоминаний, осталась объяснять, кто, что и зачем завтра ещё будет.

По раздолбанной просёлочной дороге ехала конструкция, в которой любой любитель стрелялок опознал бы "багги" из второй "халфы". Трубчатый каркас, обнажённое содержимое капота, одно единственное сиденье, руль, пара педалей и грубый рычаг переключения скоростей. Единственное, чего не хватало, это пулемёта и коробки с патронами. Вместо неё был большой контейнер. Водитель этой конструкции бурчал себе под нос что-то вроде "тоже мне, нашли Пинкертона" и недовольно смотрел по сторонам. По которым росли чахлые лесопосадки, кучки строительного и бытового мусора, коттеджные посёлки и тому подобные следы цивилизованных людей. Слева ехал какой-то двинутый по фазе велосипедист.

— Физкульт-привет, — обгоняя его, выкрикнул багговладелец. Как ни странно, это подняло настроение, и дальше он ехал, уже плюя на форму курьера и задание от АКБ. Ксенома они, видите ли, нашли, и его сорок миллионов. И послали супергероя, защитника всех обиженных, угнетённых, обездоленных, убогих и слабоумных... тьфу, прицепилось же! В общем, его послали вернуть то, что ещё можно вернуть. Ну и притащить самого Ксенома, разумеется. Дабы больше никому не повадно было. Забыли они, что ли, чем закончилась их прошлое противостояние? Нет, про слабоумных — в самую точку...

Подпрыгнув на очередной кочке, "багги" влетел в открытые ворота и вкатился во двор заброшенного за ненадобностью завода.

— Ого! — раздался до невозможности знакомый голос. — А с каких это пор ты в курьеры подался?

Водитель обернулся на звук и застыл с неприлично раскрытым ртом.

В половину третьего я не выдержал ожидания и вышел во двор, чисто проветриться. А то внутри от напряжения уже дышать невозможно было. Ну и Эйракнид тоже захотела проветриться, и её путь, совершенно случайно, совпал с моим. Так что машина, излишне открытая по осенней поре, впрыгнула во двор как раз тогда, когда мы выясняли, кто, где и зачем гуляет.

— Ого! — узнал я водителя. — А с каких это пор ты в курьеры подался?

Обернувшийся к нам "курьер" так и замер с открытым ртом. Интересно, чему он больше удивился, мне или большому роботу?

— Так значит, ты и правда был Ксеномом?

Я страдальчески закатил глаза.

Охотница злорадно хмыкнула.

— Нет, серьёзно.

— Дима, детектор лжи врать не будет. Так что, я не был тем Ксеномом.

— А если честно?

— Не был я Ксеномом! — рявкнул я. — Я — стал...

— Та-ак... — на уровне его грудной клетки сверкнула зелёным, и в следующий момент перед нами уже стоял "супергерой, защитник..." ну и так далее. — Нет, симбиотом от тебя не пахнет, — немного разочарованно сказал он.

— Сейчас как врежу, — я сжал кулаки, — больно!

— Стоп, стоп, стоп! — мне на голову легла ладонь Эйракнид и развернула к ней лицом. — Ксеном, поясни, что тут вообще происходит?

— Так, всё-таки, Ксеном? — потребовал объяснения Дима.

— Это — супергерой на службе АКБ, — я показал большим пальцем назад. — Приехал сюда на поиски отнятых у того самого банка денег. Помнишь, я рассказывал?

— Помню, помню, — Эйракнид хищно прищурилась. — Слушай, а ведь он не обычный же человек?

— У него симбиот есть, — кивнул я, ещё не понимая, куда она клонит.

— Значит, на него можно поохотиться!

— Э! — раздалось позади. — В каком смысле, поохотиться?

— В прямом, — отозвалась охотница и очень мило оскалилась. Ну, по-моему, мило.

— Ремонт закончим, и он твой, — мне с усилием удалось разжать её пальцы.

— Чего?! — протестующе взвыл Дима.

— Ну, слушай, дай слабой девушке немного поразвлечься, — я развернулся к нему.

Взглянув на "слабую девушку", он понял, что просто так не отпустят.

— Ладно, — вздохнул супергерой. — Только расскажи, если ты не был Ксеномом и не грабил банк...

— Бли-ин! Айра, ну почему люди такие тупые?

— Ты — это — у меня спрашиваешь? — иронично отозвалась та. И посмотрела на Диму с большим сомнением, мол а так ли этот владелец симбиота отличается от остальных людей.

— Это был риторический вопрос. Нет, ну сколько надо было представляться "Мы — Ксеном!", что бы до них это дошло?

— А... — Дима застыл. Кажется, до одного всё-таки допёрло. — Симбиот, — простонал парень. — Третий вариант! Разумная раса из космоса...

— С Луны, — уточнил я. — Ну, во всяком случае, он зародился в лунном грунте.

— Теперь понятно, — усмехнулся Дима. — Естественно, ты не был... а куда он делся?

— Сгорел, — тихо ответил я. — Вместе...

— Сочувствую, — прервал парень. — Нда, вот история, так история. И ведь юридически не придерёшься, — на его лице прорезалась пасть с очень довольным оскалом. — Но вот за ожёг ты мне ещё ответишь!

— Вообще-то, он под моей защитой, — как бы в пространство заявила машина-убийца.

— А если не хватит её, то ещё и Ева подключится, — усмехнулся я.

— А может, хватит уже? — донёсся насмешливый голос от ворот. — Ксеном не Ксеном, грабил не грабил... Когда уже делом займёмся?

Эйракнид с опаской посмотрела на Кинкаджу, поспешно схватила короб с проводами и скрылась в здании.

Подъезжая на велосипеде к заводу, он ожидал всякого. Даже разговор о симбиотах не вызвал такого уж удивления, в конце-концов, про Ксенома чаще всего говорили именно как о носителе одного из них. Но вот на самом заводе ему преподнесли сюрприз. Нет, к киборге покопаться, было, разумеется, интересно, но очень уж внезапно. Всё-таки Кинкаджу ждал ещё одного трансформера, а тут — на тебе, живой юнит "Евангелиона", уже готовый к загрузке капсулы. Ксеном, ещё во дворе щеголявший в контактном комбинезоне, быстро забрался внутрь, и крышка на затылке Евы закрылась. Огромный киборг лёг на спину, вытянулся во весь рост и замер. В движение пришла броня. Забрало открыло лицо полностью, распахнулись грудные пластины, плечи, ноги и руки обнажились, судя по всему, на спина тоже осталась без защиты. На животе тоже что-то зажужжало, но смолкло.

— Внимание, повреждение брони в брюшной полости, — сказала Ева, или не совсем она, механическим голосом. — Для снятия необходимо применить внешние механические средства.

— Что ты наделал? — воскликнула Эйракнид. Ева осталась безмолвна, только мускулы расслабились. — Всё, в Нирване, — вздохнула охотница. — Приступаем к операции.

И она разрезала живот. Дальнейшее происходило в тишине, прерываемой репликами, вроде "Подай провод марки такой-то" или "Держи этот разъём".

Наконец, операция закончилась, и Кинкаджу вытер пот.

— Долго ещё дрыхнуть будет? — поинтересовался Дима, который, по идее, должен был уже быть как можно дальше. Но нет, зелёный симбионт очень даже помогал в ремонте.

Уставшая Эйракнид бросила на него взгляд, простонала "И этот туда же! Здесь хоть один нормальный человек есть, или все психи бесстрашные?"

— А может, это и есть норма? — приподнялась Ева. Точнее, Ксеном внутри неё. — У, блин, холодно! Включить защиту... — почти сразу после этих слов большая часть брони вернулась на место, оставив открытым только живот. — Да уж... — палец киборга прошёлся по шву. — Но зато вся схема теперь горит синим. Сейчас запущу систему регенерации и вылезу. Блин, как бы ещё броню в норму привести, а то нервирует.

— Кого? — поинтересовалась Эйракнид, пытаясь как бы невзначай зайти за спину Диме.

— Еву, — ответил Ксеном. — Ну и меня заодно.

— Могу отдать на один военный завод, по знакомству, — предложил Кинкаджу. — Боюсь, её там на образцы раздерут...

— Да уж, — хмыкнул Ксеном и руками придал броне более-менее приемлемую форму. — Ладно, готовлюсь к выходу... — Ева замолкла и приняла "упор лёжа".

Через пару минут капсула вылезла из затылка, и в ней открылся люк. Ксеном вывалился, схватился за живот и в крайне не литературных выражениях упоминал какого-то паразита.

Вывалившись из капсулы, я понял одну очень неприятную вещь: высокий уровень синхронизации — это крайне неприятная штука. Тут же вспомнился и виновник.

— Что б тебе на том свете Рамштайна на полную громкость всю жизнь слушать! — в несколько этажей просклоняв Луну с её сыночком, закончил я и поднялся на ноги.

— А в чём дело? — хором поинтересовались окружающие.

— Высокая степень синхронизации, — огрызнулся я и красноречиво погладил себя по животу.

— О-о, — протянул Кинкаджу.

— И что самое противное, я выспался на неделю вперёд. Пойду в подземелье, там спайсботы должны уже прибежать.

С целью попросить энергона за мной увязался Кинкаджу.

Кр-р-р-р... Сбой в программе...

Необходимо добывать энергон...

Кр-р-р-р... Сбой в программе...

Необходимо добывать...

Кр-р-р-р... Сбой в программе...

Необходимо...

Кр-р-р-р... Сбой в программе.

Необходимо обнаружить и устраниить источник сбоев. Что бы добывать энергон.

Кр-р-р-р... Сбой в программе.

Странный шарик.

Сбой в программе!

Сбой в программе!

Сбой...

Кинкаджу с интересом оглядывался по сторонам, но вопросов не задавал. Зато вопрос был у меня.

— Ну и зачем тебе энергон?

— Понимаешь, — инженер смущённо улыбнулся, — я попытался сделать доспехи, как у железного человека, но у меня нет карманного ядерного реактора.

— Ого! — восхитился я. — Покажешь?

— Я его как раз с собой привёз...

Навстречу нам выбежали спайсботы и построились в неуверенную ровную цепочку.

— Держи, — открыв контейнер ближайшего, я вытащил кристалл, очень похожий на неправильную пятиконечную звезду. И, пока Кинкаджу рассматривал подарок, мне пришло в голову пересчитать "крабов. — Странно, одного не хватает, — пробормотал я. — Вышел из строя, что ли? — девятнадцать оставшихся переглянулись. Моё раздумье было коротким, как и приказ: — Найти и принести.

Когда роботы убежали, я обнаружил, что остался в полном одиночестве. Наверное, Кинкаджу уж очень не терпелось испытать свой костюм. Мне ничего не оставалось делать, кроме как пройти к лифтовой шахте и повернуть рычаг, специально сделанный для таких случаев. Вниз-то любой обитатель завода без проблем спрыгнуть. Ну, кроме Евы, которой здесь и делать-то было нечего.

Сверху послышался стук шестерёнок, и вскоре платформа спустилась и остановилась передо мной.

В зале было двое. Ева и Кинкаджу, который уже успел одеть свою броню. От предмета вдохновения его отличало отсутствие реактора на груди, круглые камеры-"глаза" и более рациональная раскраска: чёрно-серые разводы городского камуфляжа.

— Красавец, — обойдя "железного человека" нашего времени и края, высказался я. Он открыл лицо, на котором было выражение гордости и радости. — А энергон куда засунул?

Желающий похвастаться инженер открыл заслонку на груди. За ней сияла голубая перевёрнутая звезда.

— Налюбовался? — он дождался утвердительного кивка и закрыл броню. — Интересно, а где Дима и Эйракнид?

Словно дождавшись этого вопроса, в зал ввалилась машина-убийца со слабо шевелящимся коконом подмышкой. По её счастливой улыбке было ясно одно.

— Охота удалась? — провокационно спросила Ева.

— О, да! — в три коротких звука Эйракнид вложила обуревающие её чувства. Упоение поиском, радость при виде жертвы, азарт погони, ярость схватки и сладость победы.

— Это было нечестно! — кокон не выдержал напора, и показался недовольный обстоятельствами Дима. Недовольный настолько, что у него даже пасть появилась.

— А жизнь вообще нечестная штука, — промурлыкала Эйракнид. — Привыкай... добыча.

С громким рычанием "супергерой" разорвал кокон в клочки и вывернулся из рук охотницы. Продолжение представления прервали появившиеся спайсботы, гурьбой волокущие нечто круглое. Дотащив это до меня, роботы бросились в рассыпную, словно чего-то боялись.

— Да... — сказал я, рассматривая переплетение металлических нитей, которые ещё и двигались. Диаметром это было с большую тарелку, а толщиной в кулак. С трёх сторон торчали дёргающиеся спайсботские ножки. — Это наша пропажа? — на моё уточнение "крабы" отрицательно помотали телами. Я пересчитал их. — Четыре штуки? — роботы утвердительно покивали.

— Что это? — над металлической штуковиной склонились все, но вопрос задала Эйракнид.

— Не знаю, но оно, кажется, съело четыре спайсбота, — ответил я.

Шевеление нитей замерло, они упорядочились, и штуковина перевернулась с помощью ног. Перед нашими глазами появился круг, разделённый на три равных сектора. В центре был шар размером с мяч для настольного тенниса из какого-то прозрачного материала. Это очень сильно напоминало...

— Кр-р-р-р... — раздалось в моих мозгах.

Я попятился.

А оно — встало на ноги и бросилось в мою сторону.

Настроение было отличным. Наконец-то она вдоволь поохотилась, да ещё и на очень проворную дичь. Правда, объект охоты этого настроения не разделял, но кто тут виноват? Только он. Тем, что ей хотелось охотиться.

С таким настроением охотница и вернулась на завод.

— Охота удалась? — тут же спросила Ева.

— О, да! — в три коротких звука Эйракнид вложила обуревающие её чувства. Упоение поиском, радость при виде жертвы, азарт погони, ярость схватки и сладость победы.

— Это было нечестно! — кокон не выдержал напора, и показался крайне недовольный Дима.

— А жизнь вообще нечестная штука, — промурлыкала Эйракнид. — Привыкай... добыча.

С громким рычанием жертва разорвала кокон в клочки и вывернулся из рук охотницы.

В следующее мгновение в зал вломились спайсботы, которые гурьбой волокли нечто круглое. Дотащив это до Ксенома, роботы в страхе бросились врассыпную. Да, создания получились очень смышлёными, почти как вехиконы.

— Да... — сказал Ксеном, наклонясь над притащенным предметом. — Это наша пропажа? — уточнил он. "Крабы" отрицательно помотали телами. — Четыре штуки? — роботы утвердительно покивали.

— Что это? — склонившись вместе со всеми над металлической штуковиной, задала вопрос охотница.

— Не знаю, но оно, кажется, съело четыре спайсбота, — ответил парень.

Тут оно перевернулось, и Эйракнид увидела разделённый на три равных сектора круг с небольшим прозрачным шариком в центре.

Ксеном побледнел и попятился.

А штуковина — встала на ноги и бросилось в его сторону.

На пути парня оказалась стена, в которую он упёрся, не сводя полных ужаса глаз с преследующей его вещи.

— Убе... — прохрипел он, и в этот момент штуковина прыгнула прямо на его лицо. — Не-е-е-ет!! — эхо подхватило полный первобытного страха вопль.

Оцепенев, Эйракнид смотрела, как металлические нити опутывают человека и с горечью осознавала, что она, леди десептикон, бессильна перед убивающим друга...

Осознав последнюю мысль, машина-убийца оцепенела ещё больше. Но тут же призналась себе, что наступила на те же грабли, позволила привязать себя цепью к кому-то ещё. Причём, это началось уже давно, те отговорки на тему запасной базы были лишь предлогом остаться в компании этого ненормального человека.

И теперь Эйракнид обречена на новое расставание навсегда.

Пока машина-убийца занималась самокопанием, всё закончилось, нити легли куда надо, и стоящая у стены фигура выпустила две струи то ли пара, то ли дыма. И несколько совсем нелитературных слов. Очень знакомым, но гулким, как из ведра, голосом.

— ...Карнаж тебя через Желчного! — закончился монолог.

— Ксеном? — ещё не веря своему счастью, спросила охотница.

— Я, — недовольное подтверждение. — Нет, ну, что, я тут самый рыжий, что ли? — он посмотрел на Диму, на Кинкаджу. — Хотя, да, эти двое на людей слабо похожи...

Сказав эту фразу, парень сполз по стене в приступе истерического смеха.

Отвергнув помощь окружающих, я с трудом поднялся на ноги после вспышки эмоций и побрёл в свою комнату. Надо было привыкнуть к новому приобретению. В голове звучало "кзвуи...", броню подёргивало, не только я привыкал к обновке, но и обновка ко мне. Карнаж! Ну почему это всё сыпется именно на меня? Симбиот, Ева, гайвер... причём, нутром чую, сломанный. Тот самый, который снился.

От размышлений отвлёк нарочито громкий "клац-клац-клац" шагов Эйракнид по коридору. Обычно она ходила гораздо тише, а если хотела — то даже улучшенный симбиотом слух не мог засечь.

— Забавно выглядишь, — со смешком сказала машина-убийца, убедившись, что я её замечаю. — Сам в броне, а свернулся клубком. Кстати, что это за штуковина?

— Гайвер, — ответил я. — Тот самый, про который я рассказывал.

— Вряд ли, — с сомнением сказала охотница. — Ты рассказывал, что у того шарик с трещиной, а у тебя — нормальный.

— Серьёзно? — я подскочил к окну и посмотрел на своё отражение. Вопреки кошмарам, контрольный элемент был без всяких повреждений. — Вот Желчный, — облегчённый выдох, усиленный биобронёй, заставил стеклопакет задрожать.

— Так и будешь шастать? — или у меня глюки от переживаний, или в голосе Эйракнид прозвучали нотки участия.

Вместо ответа я сильно пожелал, что бы гайвер снялся. Не знаю, как это получилось, но вся броня втянулась в мою шею. Потерев бугорки, я повернулся к замершей охотнице.

— Это действительно ты, — нет, меня определённо слишком сильно ударили затылком о стену, ибо послышались облегчение и радость.

— Ага, — мне осталось только согласиться и спросить, чего там ещё случилось?

— Кинкаджу попросился сюда жить, — ответила Эйракнид.

— Ну, так у нас же Ева комендант по базе, — немного не понял вопроса я, — она и должна решать.

— Она не против, но окончательное решение всё-таки за тобой.

— Значит, ты против? — мне вспомнилась та сцена на парковке.

— Ну, не то, что бы очень...

— А ты скажи, что в случае чего устроишь на него охоту.

— Ксеном, — на меня посмотрели чуть ли не с жалостью, — у него костюм летающий. Вздумаю охотиться — и... — увидев уже мой сочувствующий взгляд, она осеклась.

— Айра, мне кажется, или у тебя мехоформа боевого вертолёта?

— Скрап! А я и забыла, — машина-убийца предвкушающе улыбнулась. — Целых две цели для охоты!

— Три, — поправил я. И хлопнул себя ладонью по груди. — Теперь, когда у меня есть броня...

— Ни за какие коврижки! — заявила Ева, стоило нам рассказать об этой задумке. — Ещё неизвестно, насколько этот гайвер надёжен!

— Так давай проверим! — воскликнул я. — У тебя же внутри целый диагностический комплекс.

— Слушай, откуда в тебе такое стремление к суициду? — прозвучало в моей голове.

— Адреналиновая наркомания, — ответил я, переодеваясь в плагсьют, — симбиот заразил, паразит.

— А, понятно...

Подключение прошло нормально. Я замер, набираясь решимости, а потом скомандовал "Гайвер!".

Через пару минут, когда биоброня прекратила возмущаться таким обхождением, мне оставалось только лежать и тихо радоваться отключенным движениям Евы. Меня колбасило, как таракана под дихлофосом, только что конечностей было меньше, и если с ней было бы то же, от главного цеха остались бы одни развалины.

— Уровень синхронизации упал до сорока процентов, — сообщила защитница и с сочувствием спросила: — Ты как?

— Жить буду, — хмуро отозвался я. — Включай движения и передавай результаты на внешний экран.

Несколько минут я рассматривал человеческий силуэт и пытался понять, что значат красные полосы на груди, поясе и в области рта, и мерцающие зелёным во лбу. Пока не спросил.

— Красные — выведенные из строя, — пояснила Ева. — Зелёные — нуждаются в энергии, синие — готовы к работе.

— Так, — я припомнил фильм и сериал. — Получается, что у меня полетел гипербластер, антиграв и звуковуха, а малый лазер нуждается в какой-то подзарядке. Знать бы ещё, что это значит...

— Пилот! — прервала защитница мои размышления. — Посмотри!

Многократно изуродованный кусок брони на животе расплёлся на множество нитей, которые тянулись друг к другу. Несколько минут завораживающих движений, и участок стал целым, почти как во сне до взрыва. В следующее мгновение нечто взялось за неплотно закрытую челюсть и поставило её на место.

— Целостность брони — сто процентов, — очень неуверенно сказала Ева. И истерично выкрикнула: — Пилот! Что случилось?! Она восстановилась, словно ожила!

Ожила... Живая... Био...

— Гайвер, — мелькнула догадка. — Это он восстановил броню.

— То есть, никуда ремонтировать отдавать не надо? Здорово!

— Читерство! — заявила Эйракнид, слышавшая весь наш диалог. — Мне, значит, нужен ремонт, а...

— Правда? — тут же спросил Кинкаджу, незаметно появившийся в зале.

Машина-убийца моментально оказалась на потолке.

— Нет, — сказала она оттуда. — Это чисто гипотетическая возможность. И вообще, что ты тут делаешь?

Оказалось, что инженер уже нашёл для себя помещение и ждал в главном зале, когда мы осмотрим его и выскажем своё мнение. Но сперва хотел бы узнать, что случилось с доспехами защитницы.

— Получается, что броня гайвера и Евы очень похожа, — заключил мужчина, выслушав наше объяснение. — То есть, обладает теми же свойствами... даже лучше, поскольку может самостоятельно восстанавливаться.

— Да, получается, что охота на моего пилота в гайвере вполне безопасно. — с сожалением сказала защитница. И тут же нашла выход: — Кроме области шеи!

— Скрап! — выругалась Эйракнид.

— А что с ней не так? — спросил я.

— Открытая!

— Карнаж! — только и осталось огорчённо сказать мне. — Ладно, понял. Пока не найду способ защитить слабое место, не буду. Выпускай меня.

Минуты полторы ничего не происходило.

— Не могу, — наконец сказала защитница. — Аппаратура утверждает, что тебя внутри нет.

— Скрап! — с кем поведёшься, от того и наберёшься. — Какого... а, блин! Ну, конечно! — повинуясь моему желанию, гайвер снялся.

— Синхронизация достигла девяносто пяти процентов, — тут же объявила Ева. — Начинаю извлечение.

Хорошенько... избавившись от ЛСЛ, я подождал, пока капсула выползет из головы и выбрался наружу. Как всегда, слегка покачивало, мозги привыкали к телу, само тело привыкало к движению. Вежливо дождавшись, пока я утвержусь на ногах, Кинкаджу увлёк меня во второй корпус завода, где до этого мне бывать не доводилось. Хотя и оно принадлежало нам, акции завода продавались по копеечной цене, думаю, что их владельцы только рады были избавиться. Правда, в нагрузку я получил налогового инспектора, который притащился на место моего проживания — то есть, на завод — в надежде на породистого щенка бульдога в обмен на забывчивость. Но этим, то есть, забывчивостью, занялась Ева, стерев человеку память о всяких там заводах. И получилось: завод официально наш, но никаких налогов и прочего рэкета.

Главный зал второго корпуса был не настолько большой, но в нём сохранилась часть оборудования, которое Кинкаджу уже успел переделать под свои нужды.

— Мило, — оценил я. — Перенесёшь сюда мастерскую?

— Если можно, — вежливо сказал он.

— Конечно. Вот только...

— Сколько крабов?

— Нет, их я буду по прежнему покупать. Меня другое интересует. Ты про проект перемещения между реальностями что-нибудь знаешь?

— Слышал. Но считал его полным бредом.

— А я видел. И что он работает — тоже. В общем, мне нужна помощь в его повторении. Где-нибудь у тебя местечко подберёшь?

— Без проблем, — с искорками заинтересованности в глазах. — А зачем?

— Я пообещал помочь Эйракнид вернуться и отомстить.

— Понятно. А когда ты умудрился увидеть эту установку в действии?

— Перед судом надо мной, я помогал Спайдермену в поисках Мери Джейн, и он при мне ушёл в портал.

— Спайдермену? Мери Джейн?

— Они самые.

— Это тогда ты потерял... Ой, извини за напоминание.

— Ничего страшного. Я и так помню. Ладно, обустраивайся, а я пошёл.

Путь из второго комплекса был не длинный, но на улице поднялся холодный ветер, а контактник плохо берёг тепло, так что я основательно продрог. Так, что, влетая в главный зал, материл НЕРВных учёных на чём свет стоит. И пока моё тело во всю дрожало, мне в голову пришла одна интересная мысль, связанная со вторым фильмом о Гайвере. Переодевшись, я устремился к огромному зеркалу, которое боевые машины сделали из осколков злосчастных стеклопакетов. Женщины, что с них возьмёшь. Пару минут, пока я собирался с силами, в зеркале отражался потрёпанный парень, затем — он же, но в биоброне.

— Действительно, шея слишком открытая, — моё бормотание очень приободрило наблюдавшую за всем Еву.

Шарик мигнул красно-синим, и в голове прозвучало "кзвуи..." И в следующее мгновение броня пришла в движение. От ключиц и от подбородка взметнулись нити и переплелись между собой, создав новые защитные элементы, что практически полностью перекрыли открытые участки.

— Ну, хоть раз что-то прошло нормально, — удовлетворённое замечание на пару секунд опередило громкое "О, не-ет!" от защитницы. — Не беспокойся, я бу... — договорить я не успел, в мозгах раздалось всё то же "кзвуи...", тело встало на четвереньки и бросилось к появившемуся спайсботу. Тот, не будь дурак, метнулся обратно в вентиляцию. Никогда бы не подумал, что способен на такие выкрутасы, но моё тело решило иначе. Втиснувшись в отверстие, едва пропустившее голову, оно ползком преследовало удирающего со всех ног "краба" и даже не особо отставало.

Догонялки закончились неожиданно, в один момент бегущий вниз спайсбот отвернул в сторону и побежал по потолку, а я со всего размаху уронился на кучу энергона. Головой вниз. Минуту в глазах всё троилось, а затем вопль в мозгах "кзвуи!" едва не сделал меня идиотом. А куча начала таять, как сугроб на солнце. Одновременно перед глазами замелькали непонятные символы. Секунд через двадцать в закорючках стала мелькать буква "Н", привлекая к себе внимание. Через пять секунд, подёргиваясь, она зафиксировалась в центре. И через мгновение развернулась в надпись "Настройка на мыслеобразы пользователя завершена".

Проводив жертву до "багги", а затем и до места, где лес переходил в непонятно что, охотница помахала на прощание и неспешно направилась домой... то есть, на временную базу. Пока на полпути не получила тревожное послание от Евы, что с Ксеномом что-то не в порядке. Примчавшись со всех лопастей, Эйракнид в видеозаписи увидела, насколько.

— Как ты думаешь, с чего он стал на спайсботов кидаться? — тревожно спросила защитница.

— Не знаю, но сейчас выясню, — хмуро ответила леди десептикон, мысленно добавив несколько не совсем подходящих для леди слов, подчёрпнутых из всемирной сети.

На сканере обнаружились две подходящих под определение "человек" отметки. Одна бродила по второму корпусу завода, вторая ползла по вентиляции куда-то в сторону кладовок, и Эйракнид попала в некоторое затруднение. С одной стороны, второй корпус Ксенома не особо интересовал, но с другой — в вентиляции у него дел было ещё меньше, да и забраться туда было проблематично. И леди десептикон направилась в более вероятное место нахождения этого психа. Совсем забыв, что их, психов, на территории завода стало две штуки.

— А, леди Эйракнид! — и у второго психа была скверная привычка появляться сзади, и будто из-под земли. Выглядел инженер маньяк маньяком, в маске для сварки, с клещами с гидроусилителем в одной руке и автогеном в другой. — Вам всё-таки нужен ремонтик? — клещи пару раз многозначительно щёлкнули. — Не бойтесь, это будет не очень больно...

Машина-убийца сама не заметила, как оказалась на крыше родного первого корпуса. Придя в себя, она решила успокоить нервы старинным кибертронским методом: коктейлем "полторы шестерёнки", смесью энергона и изопропилбензолового спирта.

И кого же она обнаружила в своей личной кладовке, для своего личного энергона на чёрный день, вроде сегодняшнего? Того самого, кого безуспешно искала в занятом маньяком втором корпусе. Этот... наглец безмятежно развалился на куче собственности охотницы и, судя по всему, пребывал где-то в районе нирваны. А куча энергона уменьшилась не менее, чем на половину.

— Та-ак, — прошипела Эйракнид, на цыпочках подкрадываясь к хаму, который в добавок ко всем прегрешениям ещё и энергон стал воровать, — вот сейчас ты у меня за всё ответишь!

В этот момент леди десептикон было всё равно, что парень был единственной ниточкой к её родной вселенной, единственным, кто понимал и поддерживал цели Эйракнид, а кроме того — был облачён в броню, на которой уже не было видимых слабых мест. Машина-убийца подняла безвольное тело и хорошенько приложила парня об стену. Голова парня качнулась назад и затылок со стуком ударился о бетон.

— Что скажешь перед смертью, человек? — прорычала Эйракнид, почуяв, что парень вернулся в реальный мир. Невольно вспомнилось знакомство, ответ на этот же вопрос и убивать как-то расхотелось. Зато проснулось любопытство, что этот псих скажет теперь, и как, куда и зачем он умудрился стащить энергон. Не ел же, в конце концов.

— Теперь я знаю, как заряжать лазер, — как и следовало ожидать, ответ был внезапным. Для демонстрации Ксеном поднёс к голове маленький кусочек энергона. Шесть лапок, плотно прикрывавших контрольный шар, взяли кристалл и запихнули туда. С лёгким хрустом он растаял и голубоватое свечение втянулось внутрь.

Всё-таки — жрал!

— Это — моя личная кладовка! И -энергон тоже!

— Серьёзно? — саркастически спросил парень. — А я и не знал...

Машина-убийца несколько смутилась.

— Ладно, извини, — вздохнул Ксеном. — У меня были проблемы с контрольным устройством, так что, когда оно погналось за гружённым энергоном спайсботом, а в результате свалилось сюда, я не смог с ним совладать.

— А теперь? — осторожно спросила Эйракнид, с неприязнью смотря на шар. От немедленного выдирания этой штуковины леди десептикон останавливали лишь слова парня, что это могло закончится крайне печально.

— А теперь он зарядился, — ответил Ксеном. — И мне крупно повезло, что гайвер оказался изрядно покоцанным, и ему пришлось приспосабливаться ко мне, а не наоборот.

— Почему?

— Под этим предлогом удалось его перепрограммировать, — с гордостью ответил Ксеном. — И, знаешь, что? — он разжал руки охотницы и мягко приземлился.

— Что?

— Ты красивая.

Пока машина-убийца собирала мысли, парень с невероятной скоростью выскользнул за порог.

Добравшись до главного зала, я обнаружил там самый разгар спора. Судя по репликам, Кинкаджу требовались крупные траты. Миллионов десять. Пока они перебрасывались аргументами и всякими эпитетами, я убрал гайвера.

— Зачем? — наконец мне удалось вклиниться в перебранку.

— На ту установку, — объяснил инженер. — Я нашёл в интернете её технические данные.

— Будет, — кивнул я.

— Пилот! — требовательно сказала Ева.

— Ничего страшного, — на моём лице расцвела очень злодейская улыбочка, — Ксеному надо о себе напомнить, а то совсем страх там потеряли. И новое наглое ограбление будет в самый раз. Ну и Эйракнид заодно развлечётся.

Защитница очень выразительно посмотрела мне за спину. Мне и оборачиваться не нужно было, чтобы понять: там вышеупомянутая машина-убийца, и у неё на лице тоже красуется та ещё улыбочка.

По дороге в город, там, где это направление можно было уже назвать дорогой, он смог наконец-то начать обдумывание. А то времени не было. То чини одного ОБЧР, то играй в прятки с другим, то наблюдай за гайвером... а подумать было над чем.

Ксеном, значит, был не просто носителем симбиота, а чем-то большим, а стал... нет, надо будет посоветовать защищаемым воздержаться от нападок в его сторону. И раньше-то ему пули были нипочём, а уж теперь броня ещё и огнеупорной стала.

— Боюсь, только, что убогие и слабоумные советов не послушают и всё сделают по своему, — пробормотал Дима. — Чёрт! Куда мне бедному податься, пока они там... да кого я обманываю? Ксеногайвер, плюс Эйракнид, плюс Ева равно тотальное разрушение. Что будет с городом... — от одной картинки у парня волосы встали бы дыбом, не будь он до сих пор... — Чёрт! Забыл! — зелёная оболочка убралась в медальон. — В общем, я их предупрежу и смотаюсь куда подальше.

Приняв мудрое решение, "супергерой" слегка успокоился и стал обдумывать, а куда собственно податься бы.

Хотя боевые вертолёты в городе летали не часто, чем-то особенным они не были. Подумаешь, очередная шишка на ровном месте не захотел стоять в пробках, ну так для остальных это даже лучше. Правда, в данной "Чёрной валькирии" была не совсем шишка, точнее, совсем не шишка, но сквозь затемнённое стекло это и не разглядишь.

А под боевой машиной полз почти настоящий военный конвой. Четыре "Абрамса" вокруг бронированного фургона расталкивали машины в стороны, грозно шевелили пушками и всячески намекали, что ближе суваться будет очень больно.

— Интересно, это они снова перепуганы, или с прошлого раза штанишки мокрые? — спросил я сам себя.

— А какая разница? — спросила Эйракнид, прицеливаясь в последний танк.

— В принципе, не очень большая, — мне наконец-то удалось прицепить страховочный трос к ноге. Всё-таки кабина вертолёта была тесновта для для таких акробатических трюков. — Как там радиоперехват?

— Тарабарщина какая-то. Не русский и не английский.

— Наверное из какого-нибудь гордого, но маленького народа, — предположил я.

— Не знаю, в моих разговорниках слишком много совпадений.

— А можешь просканировать их и послушать, что говорится внутри?

— Я про внутренние разговоры и говорю. У них там всё радиофицировано.

— Во всех четырёх? Если да, то — огонь на поражение!

— Слушаюсь, — с радостью отозвалась машина-убийца и наклонилась носом вниз.

Две ракеты сорвались с пилонов и одновременно ударили в борта танка.

— Четыре тру-упа! Бедных танков! Дополнят утренний пейзаж! — чувствуя прилив адреналина, по привычке заорал я.

— Чего? — выпуская ещё две ракеты, изумилась Эйракнид.

Ещё два танка лишились башен.

— Открой эту дверь, я выхожу! — когда путь открылся, мне удалось перевеситься через порог и зацепить второй конец троса за колесо.

Выпущенная охотницей пятая ракета взорвала последнюю "коробочку". Фургон отчаянно затормозил и ткнулся капотом в корпус.

— Ты уверен? — напоследок спросила машина-убийца.

— Конечно, нет! — и с воплем "Га-а-айве-е-ер!" я выпрыгнул.

Не знаю, что биоброня не поделила с креплением для троса, но оно лопнуло, и меня со всего размаху приложило фейсом об крышу.

— Скрап, — не взирая на защиту, контрольник удара не выдержал, и у меня закружилась голова.

— Так тебе точно не нужна помощь? — с усмешкой спросила зависшая рядом Эйракнид.

— Точно, — из локтей выдвинулись вибролезвия. Несколько ударов, и в крыше появилась неаккуратная дырка, в которую я и протиснулся.

Внутри царил бардак. Экстренное торможение сорвало охрану с места и впечатало в переднюю стенку. Последний оставшийся на ногах секьюрити вжался в угол и наставил на меня оружие.

— Это ограбление, — где-то далеко икнул капитан очевидность. — Не стреляй, а то хуже будет. Рубли у вас где?

Вместо ответа охранник нажал на спусковой крючок, и не отпускал, пока не опустел весь магазин.

— Ну, я же говорил, — мне удалось сказать это с укоризной. В прочем, труп промолчал. Пули мне вреда не причинили совсем, в отличие от охранников и мешков.

В следующий момент машину вскрыло, как банку сардин, и внутрь заглянула озабоченная Эйракнид.

— Кто стрелял? — окинув взглядом картину, поинтересовалась она.

— Вон тот труп, — отозвался я, показывая на идиота, который получил рикошетом в лоб.

— Тут какая-то вертушка кружит, с тремя буквами на борту, — машина-убийца посмотрела на цель. — Кажется, СИИ...то есть, Си-эН-эН.

— Ну, так, сбей его, — я скрылся в остатках бронефургона. Снаружи тут же раздались выстрелы из кибертронского оружия. Мне осталось только вздохнуть — пошутил, называется — и искать целые мешки или хотя бы не заляпанные кровью банкноты. И хоть в чём-то повезло, свинец больше летал в сторону всяких евродолларов, видимо, импортные патроны из импортного автомата тянуло к своим, и рубли оказались нетронутыми. На этот раз я решил лишней скромностью не страдать и забрать максимум возможного.

— Сколько в тебя вместится? — что бы задать вопрос, пришлось высунуться наружу.

— Смотря чего, — не отвлекаясь от охоты, ответила Эйракнид. То ли пилот вертолёта попался очень профессиональным, то ли...

— А побыстрее нельзя? — через три минуты мне стало понятно, что она просто развлекается. После чего я тщательно прицелился и влепил лазером в задний винт.

— Это не спортивно! — обиделась машина-убийца, провожая крутящуюся вертушку взглядом. Вертолёт влетел в недостроенное здание, разметал находившихся на лесах рабочих и утихомирился где-то в глубине железобетонной конструкции.

— Зато быстро, — отрезал я. — Так сколько в тебе мешков денег вместится?

— Дай, гляну, — охотница посмотрела внутрь. — Штук десять.

Нарисовав своё имя кровью и подчеркнув его лазером, в качестве намёка, я забросил мешки в кабину.

Дальнейшее показало, что неспортивное поведение при ней чревато. Не знаю, как ей удалось смухлевать с внутренним пространством, но когда дверь кабины захлопнулась, меня размазало по ней тонким слоем. Как в автобусе в час пик. И в этой позе неизвестной алфавиту буквы мне пришлось терпеть всю дорогу, да ещё и без гайвера, места для которого не нашлось. А Эйракнид ещё и фигуры высшего пилотажа решила отработать. Так что, когда я вывалился из автобуса... то есть, вертолёта, моё настроение было далеко не радужным. И ещё больше ухудшилось, когда я увидел на крыше незваного визитёра.

Посмотрев на помятого Ксенома, леди десептикон хихикнула про себя. Громче было чревато: на что способен гайверовский лазер, она уже видела. И не хотела получить такой подарочек куда-нибудь в глаз. Но парень всё равно ещё больше разозлился.

— Так, значит, опасность при использовании практически отсутствует? — громко спросил он, очень недобро глядя в сторону.

Эйракнид посмотрела туда же.

Непонятно откуда появившаяся на крыше пожилая женщина в странном кресле судорожно вцепилась в подлокотники.

— Господи, за что караешь? — тихо простонала гостья.

— За всё хорошее, — хмуро сказал Ксеном. — Какого Желчного опять понадобилось?

— В этой реальности появились объекты из иных вселенных, — ответила женщина. — Их надо вернуть.

— Вам надо, Вы и возвращайте, — пожал плечами парень.

— Они могут послужить злу! Кровь, ужас и тьма зальют планету!

— И Вы это говорите преступнику, только что ограбившему банк и ухлопавшему при этом несколько десятков жизней? — саркастично спросил Ксеном.

Эйракнид хотела было сказать, что на самом деле танки всё-таки подбивала она, но тут же вспомнила сбитый вертолёт и красивую картинку разлетавшихся в кровавых брызгах людей и их кусков. И кто тут, спрашивается, безжалостный убийца? А уж если вспомнить его "роспись"...

Женщина скрипнула зубами, но, видимо, ей нужна была помощь именно от Ксенома. И тот это хорошо понимал.

— Допустим, я согласился. И что я с этого буду иметь?

Глаза женщины радостно сверкнули.

— Нам подвластно время. Можем вернуть... — она сделала многозначительную паузу. — Ну, что?

— Один вопрос: чем вам так симбиоты не угодили, если даже мой, который родился здесь и ничего о сородичах не знал...

— Они — паразиты, существующие за счёт других!

— Ну, тогда все живые существа уничтожать нужно, — усмехнулся Ксеном. — Любой организм выше простейших существует за счёт других. Я — отказываюсь.

— Посмотрим, — прошипела женщина. — Паркер тоже уходил.

И незваная гостья исчезла.

— Скатертью дорожка, — фыркнул парень. — А Спайди у тебя, старая перечница, слишком плотно на крючке сидел.

— Кто это? — поинтересовалась охотница.

— Мадам Паутина, — ответил он и сплюнул. — Большая любительница загребать жар чужими руками.

— И что она хотела?

— А ты не догадалась? Ведь разговор шёл в том числе и о тебе.

— То есть, она меня и Еву обозвала объектами? — леди десептикон трансформировалась в паучью форму. — Скрап! Как до неё добраться?

— И гайвер тоже, — усмехнулся Ксеном. — А добраться будет очень сложно. Она тебя увидела и теперь наверняка драпает куда подальше.

— Думаешь?

Он кивнул:

— Уж чего-чего, а подсматривать старая перечница умеет. Вернуть объекты... — пробурчал парень и парень подобрал выпавший вместе с ним мешок, — что б её треснутый гайвер зажевал!

— А ведь в гайвере ты практически бессмертный! — осенило Эйракнид.

— Забыла? Эта пакость мне испорченной досталась, да ещё я и поковырялся там внутри. Хана базе данных, да и не записало бы меня туда. Паразит перестарался.

Глядя в след уходящему Ксеному, машина-убийца подумала, каково это, носить в себе мину, не иметь возможности её вытащить, и при этом оставаться таким спокойным.

— Вот псих, — наконец сказала леди десептикон, подняла ещё один выпавший мешок и понесла его следом за человеком.

И только на полпути ко второму корпусу до неё дошло, куда они направляются. Но было поздно. Стиснув зубы, Эйракнид всё-таки зашла в жилище маньяка.

В прочем, на этот раз человек не стал возникать ниоткуда, а вполне себе мирно находился рядом с циклопической конструкцией и что-то там сваривал.

— Концептуально приветствую, — окликнул его Ксеном. — Это оно?

— Привет, привет, — инженер подвесил сварочный аппарат на пояс и сдвинул маску на лоб. — С чем пожаловали?

— Да так, мелочишко на карманные расходы подкинуть, — парень бросил на пол мешок.

— Все десять? — шёпотом спросила Эйракнид, добавляя второй. Ксеном согласно кивнул, и она вывалила кучу мятых и рваных бумажек вперемешку с мешковиной. — Скрап! Теперь внутренности чистить придётся.

— Могу помочь, — тут же вызвался Кинкаджу.

— Сама справлюсь, — прячась пусть за психа, но хоть родного, ответила машина-убийца.

— Пойдём, — усмехнулся Ксеном. — В ближайшее время ему будет не до тебя. Но за пределы первого корпуса лучше будет не выходить.

— Почему?

— Сюда грузовые вертолёты косяками повалят. И кажется мне, что народу не нужны нездоровые сенсации.

— Только здоровые, — проворчала Эйракнид.

Но не признать правоту она не смогла.

* * *

*

Вернувшись в свою комнату, я настроился на спокойный сон, но не тут-то было. Иные реальность, а точнее, гости оттуда, решили всё за меня.

Удар в спину швырнул меня прямиком на стену.

Когда искры из глаз прекратили пытаться разжечь пламя, и мне удалось перевернуться лицом к входу, моему взгляду предстало абсолютно неожиданное зрелище: девичья фигура в красно-синем трико и большим чёрным пауком на груди. Она стояла на пороге, уперев руки в бока и смотрела на меня одновременно с осуждением и надеждой.

— Мэйдэй... — пробормотал я, вспомнив американский аналог "SOS". И "Википедию" заодно.

— Ты знаешь меня? — поразилась девушка.

— Заочно, — потирая шишку на лбу, признался я, уже примерно зная, что будет дальше.

— Признавайся, где мой папа! — и не обманули предчувствия. Мэй "Мэйдэй" Паркер, девушка-паук, собственной персоной.

— Откуда мне знать? — не смотря на усталость, всё-таки удалось изобразить удивление.

— Ты был последним, кто видел Питера Паркера!

И тут её швырнуло прямо на меня. Моя судорожная попытка дёрнуться в сторону не помогла, Мэйдэй влепила мне коленкой в левый глаз, а в правый врезалось ещё что-то, не более мягкое. Никогда бы не подумал, что одна девушка может нанести столько ущерба.

Больно ударившись затылком о стену, я было взвыл, но в рот попала одежда, пришлось молча терпеть и пытаться выбраться. Получалось плохо, по особо деликатным зонам то и дело попадало чужими локтями, кулаками и коленями, создавая впечатление, что их раза в два больше, чем положено. А из-за звона в голове два очень похожих женских голоса я списывал на глюки. Один голос пищал и поминал маму и папу, второй костерил паука и осьминога. И оба обещали оторвать лезущие куда не надо руки.

— Ого! — раздалось от порога как раз в тот момент, когда я прощался с жизнью. Мыслей про гайвера у меня почему-то не возникало. — Вот это групповуха! — шевеление надо мной замерло. — А чего в одежде? Или только начали?

Тяжесть исчезла с меня в мгновение ока.

— Это совсем не то! — донеслись с потолка два возмущённых голоса.

Уверенный, что и в глазах у меня будет двоиться, я посмотрел туда. На потолке сидели абсолютно разные фигуры. Уже знакомая мне красно-синяя и тёмно бордовая, с белым "веномовским" пауком. Глядя на длинные каштановые волосы, я судорожно пытался понять, кого она мне напоминает.

Жизнь Джессики Дрю не задалась с самого начала. То есть, совсем с самого. Мало того, что клонировали, так при этом ещё и от мужика и вложив в голову его воспоминания. Что бы избавиться от них, пришлось вступить в "Гидру", организацию, из которой обычно выходят только ногами вперёд или под воду с грузом на шее. Стоило уйти всё-таки оттуда и встретить свой прототип, как он тут же захотел избавиться от клона самым радикальным способом, поскольку её "братья" чуть не свели "папочку" в могилу. Разрулив ситуацию, потеряла свои способности, и тут на неё вышли агенты горячо любимой "Гидры", предложив вернуть способности в обмен на возвращение в ряды организации, а "Щ.И.Т.", вместо того, что бы защитить, навязал роль двойного агента. Не успела выпутаться из этой заварушки, как попала в плен к скруллам, и их королева под личиной Джессики отправилась злодействовать на Землю. После же освобождения выяснилось, что, впечатлившись "подвигами" копии, все знакомые стараются держаться от оригинала подальше. Попытка восстановить доброе имя привела в сверхсекретную и, естественно, суперзлодейскую лабораторию, где изучали абсолютно новый источник энергии. Охранники незваной гостье не обрадовались и, устроив пальбу по подвижной мишени, загнали её на склад, где случайная пуля угодила в кучу голубых кристаллов, которые и были новыми энергоносителями. Джессика только и успела зажмуриться развернуться спиной к взрыву, и попрощаться с жизнью.

В следующую секунду Джессика с изумлением поняла, что жива и летит вперёд. Только в мозгах словно мурашки бегали. Похожее было, когда её подвергли гипноз-курсу изучения русского языка для действий в России . Тут же у девушка осознала, что и думает она — на русском языке. Первая мысль на эту тему относилась к разряду нелитературных, но очень точно описывающих ситуацию.

А потом все мысли, вместе с воздухом, вышибло столкновением с человеком в красно-синем трико, недолгим полётом в компании с ним и приземлением ещё на кого-то.

Несколько минут Джессика барахталась в образовавшейся куче мале, кроя своих "родителей" на все корки. Тело под ней, которое она вначале приняла за Спайдермена, пищало отнюдь не мужским голосом, а очень похожим на голос самой Джессики. Самое нижнее молча сопело и лезло руками куда не следует.

— Ого! Вот это групповуха! — раздалось от порога. Куча-мала замерла, осознавая, в чём её обвинили. — А чего в одежде? Или только начали?

Джессика мгновенно оказалась на потолке. Как и её "подушка".

— Это совсем не то! — хором сказали девушки. Джессика при этом была очень рада, что её покрасневшее лицо закрыто маской.

Оставшийся внизу последний участник действа, юноша задумчиво посмотрел на неё.

— Да уж, с таким чучелом... — Джессика посмотрела на дверной проём и обалдела. Сидевший за порогом большой робот нахально подмигнул. Ну, или, судя по звуку, сидела.

— Что б я в одиночестве ещё раз гайвера снял, — пробурчал парень. При виде двух огромных фингалов вокруг его глаз Джессика смутилась. Один фонарь был в форме её колена. — Ладно, — юноша поднялся, отряхнулся. — Айра, эти две леди на потолке — очень близкие родичи Питера, о котором я рассказывал. В красно-синем — Мэй Мэйдэй Паркер, его дочь, девушка-паук. В бордовом — Джессика Дрю, клон с изменённой хромосомой, женщина-паук. А это — Эйракнид, госпожа десептикон, машина-убийца и вообще замечательная личность.

— Очень приятно, — фыркнула та. — Эй, ловелас, а сам представишься? Что бы отчество у деток было.

— Дурной тон, — отозвался он.

— Ладно, сам напросился. И так, это — Ксеном, грабитель банков и злодей районного масштаба.

С точки зрения Джессики растрёпанный юноша с фингалами под глазами на злодея ни капли не тянул.

— Не ревнуй, тебе не идёт, — усмехнулся Ксеном.

— Что ты сказал? — фиолетовые глаза Эйракнид превратились в узкие щёлочки, а рука — в какое-то оружие.

— Спокойствие, — парень выставил ладонь, — только спокойствие. Вот когда настигнешь, тогда мы и похохочем... — юноша рванул с места, перепрыгнул робота и скрылся в коридоре.

— Скрап! — она развернулась и бросилась следом.

Две "близкие родственницы" остались наедине. Преследовать явно психически неполноценные личности им не хотелось.

— Ну и что ты на этот счёт думаешь? — поинтересовалась Джессика у, по всей видимости, напарнице по несчастью.

— Ничего не понимаю, — честно призналась та.

— Я могу объяснить, — в комнату вернулся Ксеном. Он устроился на тоненьком матрасе и лукаво посмотрел в сторону двери, за которой находилась Эйракнид. — Мисс Паркер через пространство и время сюда послала одна старая перечница, что бы найти и спасти её отца...

— Верно, — вдруг оживилась Мэй. — Мне папа рассказывал, что его спасли два родных супергероя и три из другой вселенной. Вот только...

— Не знаю, что тебе наплела Паутинная Мадама, но я — точно помогу, — прервал парень.

— А вторая? — поинтересовалась Эйракнид.

— А мисс Дрю, скорее всего, просто забросило мощным взрывом, — пожал плечами юноша. Машина-убийца вздрогнула. Видимо, разговоры о взрывах ей не нравились. — Ладно, девочки, мне отдохнуть надо, так что прошу покинуть комнату. Только не ведите себя, как паучихи в банке.

— Всё, допрыгался! — зловеще пообещала Эйракнид. — Открываю сезон охоты!

— Ура, — ответил Ксеном. И рухнул на матрас.

— Так, девочки, надо дать ему отдохнуть... — и паутина сдёрнула Мэй с потолка.

Не успела Джессика подумать на тему "молодо-зелено", и что её ни за что бы так просто не поймали, как попала под второй выстрел паутины.

Всё-таки охотница у нас редкая умница. Поняла меня с полуслова, подыграла и дала возможность спокойно допросить девушек. Точнее, подтвердить предположения. А когда я всё-таки свалился от усталости, утащила обеих из комнаты. Осталось только понадеяться, что три паучихи уживутся в одном заводе. Нет, банка, разумеется, большая, но и они — не маленькие.

Решив отложить всё на потом, я провалился в сон. На этот раз снилась гибель Ниночки, и утром у меня было жуткое желание устроить страшную месть всем. К несчастью, сразу после завтрака мне встретилась охотница.

— Куда это ты собрался? — перегородила она путь.

— Мстить, — ответил я. — Теперь это будет не так безнадёжно.

— Вот ещё! Без меня и Евы ты никуда не пойдёшь.

— Но Ева сможет пойти только тогда, когда Кинкаджу доделает энергон-генератор!

— Вот тогда и пойдёшь! — похоже, машина-убийца вздумала защищать меня от меня самого.

— Неужели? — я отошёл на десять шагов и смерил расстояние между Эйракнид и потолком.

Догадавшись о моих мыслях, она нарочито медленно подняла руку, и промежуток стал гораздо менее заманчивым.

— Я — трансформер, — напомнила охотница. — А значит — гораздо быстрее обычного человека.

— Обычного — да, — кивнул я и кинулся назад по коридору. В конце концов, выходов из завода было больше одного. Пара шагов — и я за углом, а паутина залепила ни в чём не повинную стену.

— А ну вернись! — судя по звукам, Эйракнид приняла паучью форму.

Нашла дурака! Меня от угла уже отделяла двадцатка шагов.

На двадцать первом ногу прилепило паутиной к полу.

— Ну, что скажешь? — с насмешкой спросила охотница.

— Гайвер! — биоброня в клочья порвала паутину.

— Скрап! — прозвучало мне в спину.

По правде сказать, гайвер меня не намного усиливал, то ли из-за неисправности, то ли улучшения симбиота сказалось. Но вот глаза почти на затылке оказались очень кстати, следующий паутинный выстрел мне удалось предугадать и пробежать по стене.

И продержаться до вечера. С перерывом на обед.

А на следующий день всё повторилось. И на следующий... и так далее, пока сияющий от радости Кинкаджу не заявил, что установка готова.

Оставив Ксенома обедать под честное слово, что не сбежит в город, леди-десептикон направилась во второй корпус. При этом надеясь, что тамошнему маньяку не придёт в голову устроить внеочередной техосмотр первому попавшемуся на глаза трансформеру. На что способны его конструкты, охотница уже представляла по рассказам двух паучих, которых сплавили в помощь Кинкаджу, и что бы не мешались под ногами. Но, к счастью, инженер был занят тестированием, и на Эйракнид почти не обратил внимания.

— Должно стабильно работать, — сказал он. — Только с диадемой на голове соваться не рекомендую.

— Теперь понятно, что тогда произошло, — позади оказался Ксеном, который научил своего гайвера обманывать сканер, и охота на этого психа стала крайне нервным развлечением. Хорошо ещё, что он бегал только по коридорам, где могла пройти сама охотница, а то точно бы улизнул. — Значит, завтра испытаем, а послезавтра отправим Эйракнид домой и займёмся спасением Спайди.

После этой фразы машина-убийца задумалась на тему, а где именно её дом.

— Пойду, прогуляюсь, — и охотница покинула компанию.

Только через час блужданий по лесу она вспомнила о психованном на всю голову мстителе, который вполне мог воспользоваться случаем и смыться совершать эту месть. Опрометью бросившись к заводу, машина-убийца на ходу просканировала местность, давая себе клятву прицепить к человеку метку "свой-чужой", по которой его можно будет быстро найти.

— Он во мне, — сообщила Ева. — Собирается нормально выспаться.

— В смысле?

— Синхронизация выключает доли мозга, которые ответственны за сны, — пояснила защитница.

Подумав, Эйракнид согласилась с этим решением.

Пытаясь приглушить тоску, я надел на голову управляющую диадему и сообщил о своей готовности. Кинкаджу чем-то щёлкнул, и посреди воссозданного и улучшенного контура появился молочно белый шар. И тут же моя тоска удвоилась, а перед глазами замелькали воспоминания, где был не я, а мы.

Никогда бы не подумал, что могу настолько сильно скучать. И ведь вроде бы нечем, нервов нет, а — тоска. По партнёру, по безумным гонкам, по адреналину в нашей крови, по мотоциклу... даже по обзывательству "Паразит!"

Но главное — по партнёру...

А тут ещё падают в меня всякие. Похоже, человек, в чём-то герметичном. Неужели отсюда можно выбраться? Встаёт, потягивается. Жаль, нельзя ни увидеть, ни услышать, только и есть, что осязание. Блин, ну почему без носителя я настолько ущербный? Ладно, надеюсь, что он из моей родной реальности, сейчас вцеплюсь, проберусь туда и попробую найти напарника. Кажется, человеку тут тоже не нравится, вон, обратно уже прыгает. Правда, довольный отчего-то. Интересно, куда это его костюм делся и почему такое знакомое ощущение... Неужели это... Мы?

Вернувшись в свою реальность, я застал самый разгар скандала. Разъярённая Эйракнид нависла над инженером и выясняла, какого автобота меня отпустили в неопробованный портал.

— Ну, вот и опробовали, — наблюдая за стекающей по ногам чёрной жидкостью, сказал я. И убрал гайвера.

Машина-убийца мгновенно развернулась ко мне, но сказать ничего не успела. Кинкаджу вскочил со своего кресла и показал пальцем мне под ноги.

— Слушай, неужели это...

— Да! — ощущая знакомое слияние, отозвался я. — Это — мы.

— Мы? — опешила Эйракнид.

— Мы — Ксеном!

От нашего голоса скривились все сразу.

Глядя на чёрную фигуру с пауком на груди, Леди десептикон прокручивала в голове скаченные из интернета видео ролики. Из них следовала одна неприятная штука: теперь этого психа будет в два раза сложнее остановить. Ксеном тем временем с нескрываемым удовольствием, выраженным особо зубастой улыбкой, осматривал себя.

— Блин, как же я скучал по нам! — высказался он, поднял руку, и в потолок влепился белый канат. Рывок — и чёрная фигура взлетела вверх. — Даже гайвер меня так не усиливает! Не кто, а что! Биомеханическая броня, внутри... А ты меня сможешь восстановить? Ну, раз нет... А, тоже возможности радуют? Конечно, можно, даже у меня получилось немного...

— Псих! — высказала Эйракнид своё мнение, гладя на болтающегося под самой крышей и разговаривающего с самим собой Ксенома.

— Дважды, — радостно подтвердил тот с потолка. — Так, мне надо удалиться и всё хорошенько нам рассказать, — немыслимым пируэтом парень облетел все препятствия, включая леди десептикон и скрылся из виду.

— Сейчас он скроется, и Ева мне точно голову оторвёт! — машина-убийца бросилась следом.

Впрочем, далеко бежать не пришлось. Ксеном оказался на крыше первого корпуса и рассказывал сам себе, что в мире случилось за последнее время.

Закончив рассказ, я было приуныл на тему Ниночки, но тут в мысли влез симбиот:

— Слушай, у меня тут одна идея мелькнула. Не хочу обнадёживать тебя зазря, но нужно осмотреть те развалины.

— Давай, — кивнул я и обернулся к Эйракнид, которая делала вид, что просто вышла на крышу подышать свежим воздухом. — Полетаем?

— Куда? — уточнила охотница, уже превращаясь в вертолёт. Засиделась на одном месте.

— О... обалдеть! — в последний момент исправив слово на более-менее литературное, восхитился партнёр.

— Туда, куда не долетели в первый раз, — отозвался я, запрыгивая в кабину.

Правильно меня поняв, боевая машина сорвалась с места.

Развалины оставались примерно такими же, какими запомнились мне. Изящно приземлившись на один из обломков, Эйракнид выпустила меня из кабины и трансформировалась.

— Я так и думал, — удовлетворённо сказал симбиот.

— Как? — спросил я, стараясь не замечать выразительных взглядов машины-убийцы. Мол, разговор сам с собой...

— А ты присмотрись, — посоветовал напарник.

— Развалены как развалены... — и тут обнаружилась одна деталь, точнее, её отсутствие. Поспешно спрыгнув с возвышения, я бросился туда, где стоял на коленях.

— Ага, заметил, — удовлетворённо заметил партнёр.

— Да что с тобой такое? — спросила госпожа трансформер, когда ей надоело моё обнюхивание той самой плиты.

— Айра! — похоже, появившаяся на нашем... лице улыбка была слишком психопатичной даже для восприятия боевой машины, так как она попятилась. — Моя месть — откладывается!

Раздавив треножник, на котором когда-то была натянута полосатая лента, охотница наконец остановилась и покрутила пальцем у виска.

Наблюдая за родным психом, Эйракнид всё больше нервничала. Когда тот начал обнюхивать железобетонную плиту, нервозность переросла в панику. А уж когда он развернулся с маниакальной улыбкой, машина-убийца и вовсе попятилась. Только когда под ногами что-то превратилось в лепёшку, Леди десептикон остановилась и покрутила пальцем у виска.

— Дважды псих! — выразилась она. — Нет, псих в квадрате! Не приближайся!

— Ну и пожалуйста! — обиженно заявил он, направляясь к кучке механического хлама, в котором Эйракнид опознала рассыпавшийся мотоцикл. — Я и сам до дома доберусь.

— Хотелось бы посмотреть, как, — усмехнулась охотница.

Вместо ответа Ксеном взялся за руль. Чёрная вязкая жидкость стекла с руки и накрыла останки.

Через пять минут на дороге стоял чёрный мотоцикл.

— Куда получше тебя! — всё ещё обиженно сказал парень, оседлал транспорт и выжал газ. Из труб вырвался огненный факел.

— Скрап! — от неожиданности Эйракнид отпрыгнула в сторону и поспешно трансформировалась. — Ева меня убьёт! — стараясь не терять Ксенома из виду, вертолёт взмыл вверх и на полной скорости полетел следом. — Скрап! Скрап! Скрап!

Мотоцикл внизу мчался уж ни как не медленнее. А его наездник ещё и орал дикую песню. Прислушавшись, леди десептикон разобрала слова.

— БОЙ ПРОДОЛЖАЕТСЯ, МОЙ БОЙ ПРОДОЛЖАЕТСЯ, МОЙ БО-О-ОЙ!

— Так, — вышла на связь Ева, — что там за слухи про возвращение Ксенома? Он случайно не нашёл мотоцикл?

Машина-убийца мысленно попрощалась с жизнью и рассказала о странном поведении подопечного. Защитница хмыкнула и, ничего не сказав, отключилась.

Едва войдя в главный сборочный цех, я тут же уткнулся носом в шлем Евы.

— Ну, как полетали? — строго спросила та.

— Обалдеть! — одновременно подал голос напарник. — Нет, ты, конечно, рассказывал, что она — большая, но я и не представлял, насколько!

Не зная, кому из этих трансляторов ответить первому, я неопределённо пожал плечами.

— Ты! — вопль от Евы вдарил по мозгам. — Ты хоть соображаешь, как я за тебя волновалась?

И тут мне стало стыдно. Ладно, у человека социализация — предмет воспитания, это ещё можно как-то пережить, у защитницы же намертво прошита в железе. А если учесть, что киборгангел ко мне ещё и привязалась...

— Извини, — тихо сказал я. — Адреналиновая ломка. Я постараюсь так больше не делать.

— Ладно, понимаю, — вздохнула Ева. — Мне и самой поднадоело на одном месте сидеть.

— Давай, проверим, что там с синхронизацией, — предложил я, одновременно оглядываясь, нет ли где посторонне-геройских девушек. Бесплатный стриптиз устраивать не хотелось. Да и платный, откровенно говоря, тоже.

— Могу прикрыть, — со смешком предложил симбиот. — А вообще, чего ты стесняешься? После моих улучшений твоим телом только гордиться!

— Веном! — удар в спину опрокинул меня на пол, а в следующий миг тело опутало тремя слоями паутины.

— Горячая девочка, — оценил партнёр. — Раз-два-три!

— Мы — Ксеном! — нашего рывка от пола чужая паутина не выдержала.

— Мы? — изумилась Джессика.

— Нет, мы, — наш выстрел паутины прилепил её ноги к полу. На всякий случай.

— Но всё время был я! — в её мозгу мелькнула разгадка. Набрав побольше воздуха, женщина-паук издала вопль такой силы, что стёкла не выдержали и пошли трещинами.

Напарник сжался за мной в комочек.

— Симбиот! Это он толкает тебя на преступный путь!

— Ага. А ещё он курит, пьёт и в карты постоянно проигрывает, — саркастично сказал я. — Джессика, тебе же с самого начала сказали, что я злодей районного масштаба. Прошу, не лишай меня моей воли.

— Ну и вопль, — партнёр вернулся в своё обычное состояние.

— Это ты ещё Витаса не слышал... — прошептал я.

— Но ты же — хороший! — нашлась паукоженщина.

— Два ограбления банков, десяток трупов и дружба с десептиконом, — высказалась Эйракнид. — Отличный набор для "хорошего".

— Мешок денег для выкинутых на улицу людей, — выдвинула контраргумент девушка.

— Убийство полицейского, — добавила машина-убийца.

— Самозащита, — опровергла Джессика.

Я с изумлением переводил взгляд с одной спорщицы на другую. Было такое ощущение, что они вот-вот перейдут к аргументу...

— Ксеном, ну скажи же ей! — перешли. Причём, одновременно.

— Исцеление рака и превышение скорости, — сказал я.

Напарник хмыкнул.

— Ты говоришь так, словно в этом есть что-то плохое! — опять в один голос, только по разным поводам.

— Ну, конечно, есть, — отозвался я. — Геноцид бедных раковых клеток, которые просто хотели жить...

— Слушай, ты же владеешь силой! А большая сила — большая ответственность, — выдала Джессика.

— Ответственность? — спросил я. — А перед кем?

— А... — такого вопроса девушка не ожидала. Но всё же нашлась: — Перед людьми! Подумай, какой пример ты подаёшь детям!

— А дети должны своим умом думать, — пафос в ответ на пафос. — Взрослые, впрочем, тоже.

Оставив негодующую героиню вариться в собственном возмущении, я под прикрытием симбиота снял обычную одежду и натянул контактник.

Капсула встретила привычным запахом ЛСЛ.

— Процесс пошёл, — объявила Ева. — Приборы в норме...

— Она что, утопить тебя решила? — спросил партнёр, когда уровень жидкости поднялся до горла. — Эй, эй! Не пей, козлёночком станешь! — он явно успел прочитать моё намерение.

Не слушая, я максимально выдохнул, погрузился по макушку и втянул в себя как можно больше ЛСЛ.

— Бульк! — возмущённо отозвался на это симбиот. — Гадость! Бульк... Немедленно прекрати! Бульк... А впрочем, вполне себе ничего... Что пьём и дышим? — уточнил он после ещё нескольких "бульков".

— Кровь инопланетных гигантов, — ответил я.

— Кровь, значит? С адреналинчиком. Бодрит.

— Уровень синхронизации девяносто пять процентов, — привычно объявила защитница.

— Чё-то не дотягивает, — заявил напарник. — Ничего, сейчас сделаю всю сотню...

Перед моими глазами пронёсся короткий клип.

— НЕТ!

— Буллллллль... — донеслось от симбиота, и капсула заполнилась чёрными нитями.

— Экстренное извлечение! — взволновавшаяся Ева поспешила выбросить капсулу из себя.

Не смотря на симбиота, первичное подключение прошло нормально. Немного упавший уровень ЛСЛ не в счёт. Всё шло в штатном режиме, синхронизация достигла положенной отметки, когда инопланетному паразиту вздумалось предложить увеличить проценты. От ужаса пилота датчики словно взбесились, показывая увеличение его массы. Ева не стала дожидаться, повторения самого большого кошмара в её жизни и поспешила экстренно выбросить контактную капсулу. В следующий момент ужас обуял защитницу: крышка на затылке не открылась. Несколько мгновений полной паники, а затем пришла спасительная мысль: обратиться за помощью к инженеру.

За те десять секунд, пока Ева выбиралась из первого корпуса, ужас сдал ещё несколько позиций, и до неё дошли сигналы с капсулы. Главный из которых гласил "Пилот потерял сознание, состояние стабильное".

Паника отступила окончательно, и ко второму корпусу боевая машина подошла уже спокойно. Так же спокойно объяснила инженеру, что произошло и что нужно.

Через полчаса человек сдался.

— Если только взрывать. Просто параноидальная система защиты от вскрытия.

— Доступ только для инженеров НЕРВ, — вздохнула защитница.

— Значит, сейчас обеспечим, — отчаиваться работяга не стал. Углубившись куда-то в глубь скопления проводов и приборов, он вытащил непонятный агрегат. — Сосредоточься на желании спасти Ксенома, — попросил инженер. — Готова? Включаю! — луч вылетел из устройства и коснулся лица Евы.

Через мгновение посреди помещения возник молочно белый шар.

— Не маловат? — с сомнением спросила боевая машина.

— Просто прикоснись, — посоветовал человек.

Вспыхнул белый огонь. Если бы Ксеном был в сознании, он многое бы сказал по этому поводу, при чём такими словами, которые и в Интернете не часто встречаются.

А так Еву просто бросило вперёд.

С грохотом приземлившись на живот, она почувствовала, как капсула с щелчком становится на своё место, и начинается процесс синхронизации. С потерявшим сознание пилотом.

Последнее, что защитница ещё слышала перед угасанием рассудка, был дикий вой сирен.

Голова раскалывалась так, будто по ней прошлись бензопилой. К отвратительному состоянию добавлялось желание покончить жизнь самоубийством. С трудом открыв один глаз, я уставился на трещину в асфальте. Память крайне неохотно восстанавливала события до отключки.

Уже привычно я помянул чью-то мать. Странно, но никаких поползновений в защиту Луны не произошло. Да и тело слушалось совсем не так, как с симбиотом. Я испугался.

— Нет, — донёсся откуда-то изнутри стон, — не надо больше!

Так, напарник где-то там есть. Уже более-менее хорошо.

— Ты, лунный сын!

— Я паразит хуже чиновников... — донеслось в ответ.

— Помолчи, — опираясь на стену, я поднялся, — и без тебя в ушах звенит.

Симбиот поспешно замолк, позволив мне оценить окружающее.

В окружающем творился полный сюрреализм. Маленькие здания, ползущий между ними огромный паук-сенокосец и три человеческих фигуры, сосредоточенно поливающих его огнём. Выстрелы, взрывы, перебежки, плевки паутины и какой-то кислоты...

— Ангел, — произнёс механический голос.

Ева.

— Уровень синхронизации? — мысленным шёпотом спросил я.

— Девяносто пять процентов, — отозвалась моя защитница. — Все системы работают штатно, — и, с уже участливыми нотками спросила: — Пилот, ты как?

— Такое ощущение, что с сильного перепоя...

Напарник извинительно икнул.

— Слушай, а как мы здесь оказались? — спросил я.

По мере рассказа в мозгах словно проворачивалась шестерёнка, а затем там щёлкнуло, и картинка приобрела иные очертания.

Ангел.

Три юнита Евангелион.

Токио-3.

Ну и занесло же нас!

— Ну, что, — я поднял валяющуюся рельсу, — покажем местным боевой стиль "против лома нет приёма"?

Нда, заехали починиться, называется...

Командующий Икари смотрел на экран, где три юнита Евангелион пытались расстрелять упорно ползущего к Геофронту ангела, которому присвоили имя Маториил. Положение было патовым, ребята теснили монстра назад, но, стоило одному из них начать менять боекомплект, как пришелец с нечеловеческим упорством приползал обратно.

— Командующий! — окликнул один из наблюдателей. — У нас... — он запнулся, — какая-то непонятка.

— Что там? — мистер Гендо повернулся к дополнительным экранам. И замер. На одном из них шевелился огромный и явно посторонний объект. Если это ещё один ангел...

Но нет, второй пришелец встал, и стало видно, что это — "Ева". Пусть и чужая, но "Ева". Юнит шатался и держался за голову, и единственное, что не давало ему упасть, это опора в виде стены.

— Похожа на русский прототип, который у них исчез, — заметила Кацураги.

Чужак тем временем осмотрелся, поднял с земли обломок монорельса и оценивающе взвесил его в руках.

— У нас есть её частоты? — спросил Икари. И, получив подтверждение, приказал: — Подключайте, — через секунду связь была установлена: — Командный центр Токио-3 вызывает Еву тринадцать. Ответьте...

В ответ была фраза на русском. А что ещё ожидать...

— Позовите переводчиков! — попросил командующий.

— Не надо, — донёсся из динамиков синтетический японский голос. — Забыла включить.

— Юнит тринадцать? — уточнил на всякий случай Гендо.

— Почему тринадцать? Всю жизнь шестой была.

— В связи с происшествиями... — Гендо не успел договорить, как "Ева" бросилась вперёд. — Что Вы творите?!

— Сейчас уточню, — она секунд на тридцать замолкла, затем сказала: — Производим отвлекающий манёвр.

Маториил и вправду отвлёкся, да так, что забыл плюнуть кислотой в ноль-вторую. Аска отвлекаться не стала и попала прямо в открывшуюся щель АТИ-поля.

Ангел с чего-то решил, что новый юнит безоружен и опасности не представляет, плюнул и обратил всё своё внимание на стреляющую троицу. Зря. Тринадцатая перекатом ушла от паутины, прыгнула выше зданий и всей своей многотонной тушей приземлилась "пауку" на спину. Не ожидавший, что его будут давить как таракана, ангел аж просел. Юнит размахнулся...

— Только не в селеноид! — воскликнула Акаги.

С воплем — вслух — "Кавабунга!" боевая машина пришпилила Маториила к земле. И то ли она просто промахнулась, то ли и впрямь услышала крик научницы, но ангел продолжал дёргаться.

Вот стоило только броситься вперёд, в атаку, как Еве приспичило со мной поговорить.

— Пилот, а что мы делаем? — своевременный вопрос, учитывая, что остальные боевые машины с огнестрельным оружием едва могли удержать ангела на месте.

— Производим отвлекающий манёвр, — ответил я, краем сознания отмечая, что в нас плюнули паутиной. Ну, благодаря Эйракнид, опыта у меня выше крыши, так что я кувырком избежал угрозы, вскочил на ноги, прикинул расстояние и прыгнул на этого ангела. Сверкнула короткая золотисто-красная вспышка, инопланетная тварь просела под нашей тысячей тонн.

Я распахнул пасть и с воплем "Кавабунга!" пригвоздил ангела к асфальту. Но инопланетный организм продолжил трепыхаться.

— Живучий попался.

— Селеноид цел, — сообщила Ева. — Попробуй его достать.

— Понял, — команда, и боковая броня на бёдрах раскрылась, из хранилищ выдвинулись модифицированные Кинкаджу виброножи. И я всадил нож в ангела.

Но тот просто так сдаваться не собирался. Оказалось, что лапы этой твари могут гнуться во все стороны, что он и продемонстрировал, попытавшись меня сбросить. Вместо вырезания селеноида пришлось держаться за рукоять ножа и отбиваться другим.

— А ещё говорят, что хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается, — пропыхтел я, отбив очередной выпад.

— Так то — хорошо зафиксированный, — усмехнулась защитница.

В последующие минуты "боя" мне открылась ещё одна неприятная деталь: удары по лапам не приносили никакого результата. Точнее, раны на них просто заживали, и протестующий против хирургического вмешательства "пациент" продолжал попытки меня спихнуть.

— В следующий раз попрошу ковырялку побольше, — пропыхтел я.

Ко всему прочему три местные "Евы" расположились вокруг нас. Тоже мне, нашли цирк.

— Они спрашивают, могут ли чем-нибудь помочь, — сообщила моя боевая машина.

— Пусть подержат эти... — я сдержался, — лапы!

В следующий момент её слова дошли, и меня едва не сбросило.

— Ты с ними разговариваешь?! — распластавшись на ангеле в немного неприличной позе, возопил я.

— Они знают мою частоту, — ответила боевая машина тоном, подразумевающим пожатие плечами.

— Лилит твою на Луну! Что ж ты раньше не сказала? Мы могли бы оружием разжиться...

— Мог бы и сам сообразить. Мы же в моей родной реальности.

— Времени не было, — буркнул я. Вздохнул. — Извини.

— Всё нормально, — защитницу вообще трудно вывести из себя. Когда речь не идёт о моей безопасности.

— Так они могут помочь с этими грёбанными лапами?

— Сейчас всё будет...

Одна "Ева", с двумя глазами, вытащила катану, вторая — вообще четырёхглазая — достала цельный двуручник. Третья, у которой был всего один глаз, отошла в сторонку.

Вжик — одной лапы нет

Хрясь — отлетела вторая.

Вжик... Хрясь...

За пару минут ангел лишился всех своих конечностей, и мне удалось довести операцию до конца.

— Больной был принят, был обследован, был прооперирован, был хорошим человеком... — выдохнул я, стаскивая свою тысячу тонн с останков ангела и поднимая их вертикально. Было такое ощущение, что вся эта напичканная электроникой масса взвалилась на мои человеческие плечи.

— Скорее, больной плохо себя вёл, за что и был прооперирован, — весело поправил чужой голос.

— Это было хорошим человеком?! — возмущённо спросил второй.

— О мёртвых либо хорошо, либо ничего, — вставил спокойную реплику третий.

— Да, но — человеком?! — не унимался второй.

— Ша! — вклинился первый. — Кончаем базар. Тринадцатая, очень не плохо для первого боя. Хотя и безрассудно, могла кончиться энергия.

— У меня селеноид, — мне удалось утвердиться на ногах. — И вообще, нас тут двое.

— В смысле? — удивился первый.

— Я и моя Ева, — инопланетного паразита мне упоминать не хотелось, во избежание. Странно, на мысль он не отреагировал. Ах, да, период же раскаяния. Правда, слишком затянувшийся...

— Ты что несёшь?! — прошипела она. — Оглядись!

Я послушался.

Полный упсец!

Только что спокойно стоявшие рядом местные "Евы" разорвали дистанцию, взяли меня в кольцо и на прицел.

— Говорит Командующий, — именно так, с большой буквы. — Тринадцатый юнит, бросайте оружие!

Ничего не поняв, я пожал плечами и положил оба ножа.

— Больше нет? — в голосе Командующего было удивление.

На всякий случай проверив схему, не вырос ли случайно у боевой машины мегасмашер, я отрицательно покачал головой.

— Проходите к лифту, — последовало распоряжение.

— Я не знаю, где, — оглядевшись по сторонам, ответил я.

— Ноль первый покажет.

Двуглазая "Ева", не сводя с меня взгляда и дула, указала рукой в сторону слегка потрёпанного в ходе боя дома. На фоне всего происходящего меня ничуть не удивило раскрывающееся здание. Пожав плечами, я шагнул внутрь.

Пока спелёнутая по рукам и ногам — на всякий пожарный — вроде как тринадцатая "Ева" ехала вниз, доктор Акаги Рицка грызла рукав халата, пытаясь понять, что им такое попалось. Объект окружало АТ-поле, но не агрессивно-голубое, как у ангелов, и не невозмутимо-золотое, как у остальных юнитов, а яростно-красное. И в два раза тоньше.

— Не ангел, но и не "Ева", — поделилась доктор результатом наблюдения с Командующим.

— Вечно у этих русских всё не как у людей, — проворчал он. — Приступить к процедуре извлечения.

— Наконец-то! — отозвалась "Ева".

Капсула спокойно вышла, и из неё вывалился юноша в странном чёрном комбинезоне.

Лёжа с закрытыми глазами, я вяло ругался. Ну, вот какого Желчного, спрашивается, мы полезли в портал, не озаботившись связью с родным миром?

— Мистер Дворников? — вопрос был задан на английском языке с явным акцентом. — Вы проснулись?

— Я не Дворников, — мне с трудом удалось построил фразу на полузабытом со времён школы "инглише". — Но, да. Я проснулся.

— Кто Вы? — немедленный вопрос.

Едва не брякнув "Мы", я вовремя проглотил местоимение.

— Ксеном.

Бумажное шуршание.

— Но такого имени нет в ристе, — растерянно.

— В где? — я от недоумения смешал два вопроса об одном и том же.

— В сотрудниках, — "пояснил" собеседник.

— А, — ответил я. И задумался над формулировкой ответа.

— Вы себя прохо чувствуете? — на второй минуте молчания меня всё-таки спросили.

И один паразит выбрал как раз этот момент, что бы очнуться. То, что я "себя прохо чувствую" стало понятно и без слов — по выражению лица. Ощущение головной боли во всём теле тому очень способствовало.

— Извините, — собеседник ретировался.

— Ты, чудо инопланетной жизни, — почти бесшумно сказал я.

— Убейте меня кто-нибу-удь, — простонал в ответ симбиот.

— Нет уж, так просто ты не отделаешься! — мне стало полегче от осознания, что очень ближнему моему сейчас куда хуже. — Замешал коктейль — теперь расхлёбывай!

— Кок... тейль? — тошнота без желудка и чужой ужас тоже не самое приятное ощущение.

— Ладно, успокойся, никто тебя поить не собирается. Лучше скажи, ты с японским помочь можешь?

— Наверное, — сказал партнёр.

— Понятно...

Я открыл глаза, полюбовался незнакомым потолком. Затем осмотрел комнату. Вопреки некоторым опасениям, мы находились не в камере, а в больничной палате. Затем организм решил, что после мегатонных перегрузок ему нужен ещё отдых, и отрубился.

Она была абсолютно спокойной. И не волновалась за пропавшего непонятно куда Ксенома. И уж вовсе ничего не значило превращение руки в пушку и наоборот!

— Готово! — голос Кинкаджу заставил вздрогнуть. Хорошо, что рука всё-таки была рукой, а то от человека остались бы одни ошмётки. — Маяк реальности, — очень довольный собой инженер продемонстрировал монструозное устройство. — С его помощью можно будет извлечь Ксенома и Еву. Им просто нужно ухватиться за ручки...

— Замечательно, — язвительно заметила Джессика. — И как маяк там окажется?

— Об этом я не подумал, — мужчина почесал в затылке паяльником. К счастью, выключенным.

— Без проблем, — заявила Леди десептикон, поднимая конструкцию. — Этот твой луч на меня сработает?

Луч сработал, и машину-убийцу выкинуло в огромную подземную каверну.

Второе наше пришествие в мир посюсторонний было куда приятнее. Ничего не болело, не тошнило, не... в общем, мы чувствовали себя замечательно. Симбиот успешно притворялся висящей на стуле обычной одеждой, я не менее успешно изображал выздоравливающего больного.

— Ты там как, цел? — задал вопрос я.

— Все четыре триллиона четыреста сорок четыре миллиарда четыреста сорок четыре миллиона четыреста сорок четыре тысячи четыреста сорок четыре клетки на месте, — бодро ответил партнёр.

Шутит, значит — в норме. Поискав взглядом видеокамеры и не найдя их, я пришёл к тройному выводу: либо их нет, либо хорошо спрятаны, либо работают на ином принципе, чем дома.

— Ну, возвращаться будешь? — спрашивая, я откинул одеяло и сел на кровати.

— Ура! — "одежда" в два счёта оказалась на мне. — Я уж боялся, что после произошедшего...

— Все мы ошибаемся, — ответил я, с удовольствием потягиваясь. — Главное...

Договорить нам не дал шум из коридора. Точнее, кое-чей очень знакомый голос, запросто болтающий на японском. Блеск! Вот только Эйракнид здесь и не хватало! Теперь мы здесь втроём застряли.

Как ни странно, всё оказалось не так уж и плохо. Стоило нам выйти в коридор, как обрадованная госпожа десептикон рассказала про маячок, с помощью которого Кинкаджу мог нас отсюда вытащить. Для возвращения и надо было только ухватиться за устройство, да подать сигнал о готовности. Остальное оставалось за техникой.

Правда, в бочке, ну, ладно, в плошке мёда оказалась ещё и ложка дёгтя. НЕРВ-овцы попали под обаяние Эйракнид, а точнее, оценили её боевой потенциал. И, узнав о её безобидном хобби, под большим секретом рассказали про редкую, буквально уникальную дичь. Ага, про ангелов. Хвала симбиоту, я теперь понимал, о чём идёт японская речь.

— Только через мой труп! — моё категоричное заявление вызвало соответствующую реакцию у защитницы. Которая донесла своё мнение до охотницы, и оно, судя по выражению лица последней, её не слишком обрадовало.

— Но, Ксеном, такая уникальная возможность...

— Выяснить ещё раз, что АТ-поле непробиваемо для твоего оружия? А оно у ангелов посильнее, чем у Ев, — прислушивающиеся к перепалке НЕРВ-ачки заметно приуныли. Машина-убийца тоже. — Ладно, можно будет сюда зарулить, когда Кинкаджу новый маяк сделает, — подбодрил я компанию. — Это ж не последний герой. То есть, ангел. Был.

В общем, на этом мы и порешили, пока Эйракнид не опомнилась. Затем обсудили возможность переправки части рабочих для монтажа на моём заводе (какой же у них был шок, когда узнали, что в нашей реальности творится), аппаратуру по извлечению контактной капсулы. Потом мы все быстренько ухватились за маяк и наконец-то вернулись домой.

После такой прогулки по иной реальности сидеть в четырёх стенах совсем не было желания. Очень хотелось развеяться. И мой взгляд наткнулся на мотоцикл. Ну, точнее на его детали. Симбиот всё понял без слов и, пока боевые машины не опомнились, мы, в симбионтном облике, подкрались к двум колёсам и остальным запчастям.

Партнёр в кои-то веки не подвёл, и через пятнадцать минут двухколёсное чудо восстало из обломков. Честно говоря, мне уже стала поднадоедать эта ситуация, но деваться было некуда.

— Пойду, покатаюсь, — заявил я пришедшей в себя под конец реставрации Эйракнид и сел на стального коня. — Проветрюсь.

Охотница с таким неодобрением посмотрела на "Иж", что у меня невольно возникло одно абсурдное ощущение. Ощущение, что она ревнует меня к мотоциклу.

— Айра? — на лице боевой машины отображалась явная обида. — Ты же понимаешь, что сейчас не время для вертолёта, да и мотоцикл побыстрее будет...

— Так и поедешь? — с подозрением спросила охотница. С оправданным, так как "Иж" был в "инопланетном" виде.

— Нет, — переключатель щёлкнул, и мотоцикл предстал в отечественно-тюннингованной ипостаси.

— Трансформер, значит... — задумчиво сказала машина-убийца и приняла человекоподобный вид.

Не успел я вякнуть на тему "чего это ты задумала", как из её глаз вырвались два зелёных луча. И мой верный железный конь осел грудой обломков. Симбиот выдал слово, заканчивающееся на "ец", да и меня тянуло повторить за напарником.

— Не расстраивайтесь, — усмехнулась уничтожительница частной собственности.

И трансформировалась.

"Ммать... Ммать... Ммать..." повторило эхо. Если "инопланетный" "Иж" был просто воплощением скорости, то представшее перед глазами прямо излучало мощь и агрессию. Такую, что даже чёрный инопланетный адреналиновый наркоман слегка побледнел и спросил меня насчёт шлема и прочей защитной экипировке. Мол, без неё он на это не сядет!

— У меня есть кое-что получше, — заявил я. — Гайвер!

Био-броня вырвалась из шеи и окутала нас.

Леди десептикон могла собой гордиться. Как же, удалось напугать этого двойного психа! Что казалось уже невозможным. Да не просто напугать, а довести до ужаса. Вон, его костюм аж побледнел. Да ещё и гайвер был вызван. А вот дальнейшее уже испугало саму машину-убийцу. Из трубок шлема вместо пара вырвалась чёрная плоть симбиота, а сам Ксеном схватился за горло, хрипло прося воздуха. И сполз по стеночке на пол.

Хвала... не знаю, кому. И за что — тоже. То ли за то, что не вызывал био-броню раньше, то ли за то, что не стал экспериментировать где-нибудь на поле боя. Чудовищное ощущение, что задыхаюсь, потеря ориентации и контроля над гайвером. Умопомрачительный букет.

В сознание меня вернул симбиот.

— Ты как? — заботливо спросил он.

— Хреново, — мой ответ был честен.

— В следующий раз... буль-буль... — от моего обжигающе холодного ужаса напарник захлебнулся. — Не надо! — взмолился. — Всё равно я больше не могу расти! — подождав, пока меня прекратит колбасить, он продолжил. — Я просто хотел сказать, что не надо было мне закрывать голову. Зато удалось тебя сымитировать, а то гайвер начал обратный отсчёт, — с некоторой опаской признался напарник.

— Провести желание сможешь? — вяловато спросил я.

— Проведу, — с готовностью к труду и обормотью ответил он.

С лёгким шелестом био-броня скрылась, я вдохнул полную грудь воздуха и — увидел встревоженное выражение глаз Эйракнид.

— Ксеном, ты как?

— Жить — хорошо, — выдохнул я.

— А хорошо жить ещё лучше, — добавил симбиот. Вот только кроме меня его никто не слышал.

— И что это сейчас было? — над нами нависла нешуточная угроза свободы и опасного образа жизни в виде Евы.

— Маленький конфликт биологий, — пожал плечами я. — В следующий раз буду действовать умнее.

Вообще-то, мимика боевых машин особым богатством не отличается, но в тот момент обе очень даже выразили одинаковое выражение страха за меня.

— Демонстрирую, — убедившись, что симбиот сполз с головы, я глубоко вдохнул. — Гайвер.

На сей раз броня наделась без проблем. Только чувствовали мы себя в ней несколько сковано.

— Нормально, — сказал напарник. — Малоподвижно, но защищённо. Попадём в угол — используем. Ну или чтобы на новый байк залезть.

В этот момент мне в голову пришла одна гениальная идея. Да, скромности у меня маловато, но я — злодей, мне можно.

— Айра, — обернулся к подозрительно наблюдающей за мной госпоже десептикон, — ты всё ещё хочешь отомстить своей мотоциклетной автоботке?

— Ты же сам говорил...

Моей улыбочки видно не было, но машина-убийца её умудрилась почувствовать и подобралась.

— Ну-ка...

Самым сложным в нашем плане было уговорить Еву отпустить нас на мщение. Вторым по сложности был пункт по изменению гайвера, чтобы тот пропускал сквозь себя симбиота. Для маскировки головы, и вообще... маскировки. Из-за непонятных ограничений партнёр не мог вывести за пределы гайвера необходимые для цепкости и паутины слои. Их просто срывало.

Через три с половиной часа, из которых последние десять минут ушли на перестройку слоёв брони — не делать же из неё открытый дуршлаг — зловещие мстители отправились в мир иной.

Арси терпеливо стояла на парковке перед автозабегаловкой. С тех пор, как Оптимус Прайм исчез в энергоновом взрыве, прихватив с собой Мегатрона, Старскрима и Эйракнид, между Автоботами и Десептиконами было заключено временное перемирие. И, что самое удивительное, оно неукоснительно выполнялось. Должно быть, потому, что самые отмороженные представители с обеих сторон уже отдали искры матрице, а остальным хватило их примера. Это было так... мирно. И дико скучно. Временами Арси даже мечтала о возвращении паучихи-противницы. Особенно в такие дни, когда её человек-напарник сидел на своей работе, и его приходилось охранять от окружающей пустоты.

Размышления прервал остановившийся рядом мотоцикл. Хоть какое-то развлечение. Исподтишка наблюдая, как водитель в сером с чёрными полосками защитном комбинезоне идёт к кабинке "WC", затем выходит оттуда и обращается к Джеку, автобот пыталась понять, почему же её насторожил стоящий рядом мотоцикл. Ну, подумаешь, абсолютное ощущение чуждости.

— Привет, ботаничка, — тихий, насмешливый и до дрожи в спицах знакомый голос едва не заставил Арси трансформироваться прямо на месте. — Скучаешь? — внимание автобота сосредоточилось на соседе. Или, будем точнее, соседке. Небрежно отставленный упор и вообще положение так и производило впечатление вальяжной позы "нога за ногу".

— Эйракнид! — шёпотом вскричала автоботесса. — Если ты собираешься... — что давний враг собирается сделать, она так и не смогла сформулировать.

— Не собираюсь, — ответствовала десептиконша.

— Что ты тут делаешь?! — Арси чувствовала, что срывается в истерику, но поделать ничего не могла.

— Стою, — продолжила издеваться вражина всего живого вообще и нервов одного автобота в частности.

— Я не это имела ввиду!

— Жду, пока мой человек поест...

Дальнейшего Арси не восприняла, зависнув не хуже "Виндовса". В себя её привёл только несильный толчок соседского руля.

— Чей кто? — выдавила автоботесса вопрос.

— Че-ло-век, — с наслаждением и явно издеваясь по слогам сказала. И добила: — Мой.

— Человек... — слабо повторила окончательно теряющая землю под колёсами Арси. — Твой...

— Полный разрыв шаблона, — тихо, как бы для себя, но с таким большим самодовольством, что понятно — для собеседницы. И, всё с тем же глумом, громче: — Слушай, я тут слыхала, ты в гонке неплоха. Как видишь, у меня сейчас та же трансформа, может, посоревнуемся? Коли проиграю, принесу свои извинения.

Окончательно выбитая из колеи автоботесса тупо согласилась.

Сняв био-броню, я направился к окошку заезжаловки. Скучающий до зевоты "хозяин" Арси посмотрел в мою сторону и вяло спросил, чего нам.

— Твой байк? — сделав заказ, я кивнул на "стальную лошадку".

— Угу, — тоном "а то чей ещё", отозвался Джек.

— Хорошо гоняет?

— Не жалуюсь, — крайне неохотно. Ещё бы, после той истории с гонками, вляпаться в новые неприятности.

— Понимаешь, я — любитель гонок, и путешествую по миру... — договорить не дал симбиот.

— Легенды рассказывают о легендарном воине, — прозвучал в моих мозгах мой же голос. — О его мастерстве ходили легенды! — продолжил издеваться этот паразит. — Он бродил по свету в поисках достойных противников! — что бы не заржать, я вцепился в поданный гамбургер. Который даже распаковать не успел. Джек посмотрел на меня с таким изумлением. — Ничего не сказал воин, потому, что когда он ел, то был глух и нем. А потом он проглотил, а потом и заговорил...

— Прошу прощения, — выдавил я, — просто вся обстановка напоминает один мультфильм...

Удивление перетекло в офигение. Затем в понимание.

— Я вижу, со вкусом ешь, — сказал Джек. И расхохотался. — А как тебе на вкус пыль моего байка? — утерев слёзы и подогнав вопрос к обстоятельствам.

— Хватит разговоры разговаривать, давай уже гоняться, — мы одновременно посмотрели на мотоциклы. — Если взрослые позволят.

— Постараюсь уговорить, — вздохнул Джек.

Мы договорились встретиться у достопамятного столба скоростного неограничения. Там же наметили старт, если, а точнее, когда на гонку дадут разрешение. Судя по довольно сверкавшей на солнце госпоже десептикон, свою часть разговора она провела блестяще.

После окончания рабочего вечера Джеку даже рта не дали открыть. Мотоциклетка попросила убраться на базу и не высовываться оттуда.

— Ладно, — кивнул парень, — как раз по пути, предупрежу.

Арси по всей видимости была в растрёпанных чувствах, потому как даже не обратила на слова внимания. При чём, растрёпанных настолько, что увидев стоящую у столба парочку, едва не улетела а кювет.

Джека же второй раз за день настигло изумление. Костюм сегодняшнего собеседника, а мотоцикл не оставлял никаких сомнений, точь в точь походил на Гайвера.

— Зверь-машина, — похлопал по седлу. От Арси донёсся подозрительный "хрюк", а парень тихо пробурчал: — Будь проклят тот день, когда я сел на этот пылесос, — новый "хрюк". — На полной скорости приходится спецкостюм надевать... — тут владелец того самого костюма хлопнул себя по лбу. Постоял, пошатываясь, чем вызвал новые подозрения. И наконец сказал: — Скрап, я же представиться забыл! Ксеном, — протянул руку.

— А я уж думал, Гайвер. Или кто там его носил, — пробормотал Джек.

— Мизуки... а нет, это была девушка, — продемонстрировал отличный слух Ксеном. — Блин, не помню. Ладно, ну их к Юникрону. Ну, что, погоняем?

Союзник автоботов осторожно глянул на одну из них. Возражений не последовало. Он неуверенно кивнул.

— Тогда, на счёт "три", считаешь ты, — не-Гайвер оседлал свой байк.

— Один, два, три... — только Джек закончил свой счёт, как "его" мотоцикл сорвался с места.

— Соси пыль! — произнесла автоботесса через три секунды.

— Арси? — удивился парень.

— Это... — договорить автоботессе не дал соперник, промчавшийся мимо них так, словно они ехали задним ходом. От неожиданности переднее колесо вильнуло, отчего мотоцикл развернулся боком, и Джека выбросило из седла. Парень зажмурился в ожидании удара.

Но вместо ломающихся костей или хотя бы просто ушибов Джек почувствовал мягкую стальную хватку. И трансформировавшаяся Арси со звоном покатилась по асфальту с человеком в обнимку.

— Кажется, гонка закончилась в связи с вылетом одного участника, — сквозь звон в ушах пробился насмешливый голос Ксенома, когда кувырканье прекратилось. — И нам можно присуждать победу.

— Нам? — пытаясь унять головокружение, спросил Джек.

— Нет, нам, — опроверг знакомый, до ужаса знакомый голос. А Эйракнид то что тут делает? — И, Арси, я, конечно, понимаю, большая любовь и всё такое...

— У самой такая же, — с насмешкой вставил Ксеном.

— Но обнимашки посреди улицы...

— На себя посмотри, — огрызнулась автоботесса, освободив своего человека.

Окончательно справившись с головокружением, он увидел Эйракнид, держащую на руках Ксенома. Причём, последний никак не проявлял ни удивления, ни возмущения таким состоянием. А сам приобнимал десептиконшу.

— А мы — злодеи, нам можно, — невозмутимо заявила она.

— Эй, это моя реплика! — а вот Ксеном — возмутился, но только наигранно.

— Сейчас будет, — усмехнулась Эйракнид.

— Так ты — знал? — не в силах сформулировать вопрос, союзник автоботов поочерёдно показал на трансформеров.

— Это вообще была моя идея, — весело болтая ногами, отозвался Ксеном, — с гонками, я имею ввиду.

— И — врал?! Тогда! — возмутился Джек, имея ввиду разговор в заезжаловке.

— Мы злодеи, нам можно, — хихикнул. — Ладно, Айра... в смысле, Леди Десептикон, — оба последних слова он произнёс с издевательски большой буквы, — что там у тебя приз?

— Пусть будет тот же, что и за проигрыш. Извинение...

— За что? — возмутилась Арси.

— За взорванный корабль, — да уж, что было, то было. — И в письменном виде! Ладно, чмоки вам, хороших обнимашек, — десептиконша сбросила Ксенома, но тот ловко приземлился на ноги, — а мы, — трансформация в паукоподобие, затем в вертолёт, — полетели.

— Скрап... — автоботесса бессильно опустилась на асфальт.

— Это от неё ты меня хотела спрятать, да? — уточнил Джек.

— Угу. А в итоге мы проиграли гонку, и мне придётся писать ей извинения!

— Но, вроде, ничего особо страшного нет.

— Именно это меня и пугает!

Парень не мог не согласиться, что его — тоже. Миролюбивая, разумно действующая и дружащая с человеком Эйракнид. Дикий ужас!

При возвращении домой госпожа десептикон пребывала в таком одурения от счастья, что даже не отреагировала, когда рядом с нами оказался Кинкаджу. Опустила бедную автоботку и её человека, нагнала на них ужаса на ага. Так что от внезапности подпрыгнул я.

— Я смог зафиксировать пространственные координаты! — радостно сообщил инженер. — Теперь мы можем спокойно телепортироваться куда угодно, где уже побывал маяк!

— И затроллить Арси ещё раз, — хмыкнул я. Эйракнид никак не отреагировала. — Слушай, ты можешь меня сейчас забросить в одно место по желанию?

— Без проблем. Держи маяк покрепче... — луч ударил прямиком в контрольное устройство гайвера.

— И почему у меня ощущение, что мы попали не туда, куда тебе хотелось? — задал риторический вопрос симбиот, когда мы очухались посреди обгоревших развалин небоскрёба.

Глядя на представшую перед нашими глазами картину сошедших в рукопашную монстров, отдалённо похожих на людей, я не мог не согласиться.

Через пару минут удалось сориентироваться. Чему поспособствовали вопли "За Либертус!" и "За Арханфера!" и, особенно, угадывающийся в дыму сражения весьма характерный силуэт.

— Гайвер три, — я ощутил исходящую от моего био-доспеха ненависть. Какого?

В следующий момент в мозгах прокрутилось видео.

Пятый Гайвер. Юноша бледный, со взором горящим и промытыми идеями "либертуса" до хрустальной чистоты мозгами. В отличие от Первого, абсолютно преданный Зевсу. Но, как бы мозги не полоскались, своя мысль там всё-таки завелась. Мысль о самой большой опасности для любимого начальства. О ремувере. И в один прекрасный день Пятый пошёл уничтожать угрозу. Неизвестно, насколько успешно, но взрыв базы "Кроноса" вышел всем на загляденье. А дальше всё было почти как в моём сне. Макисима Агито поздравил с выполнением миссии и сообщил, что служба закончена. Вот только в отличие от сна он был в био-броне, и когда Пятый действительно сделал пионерский салют, "Зевс" гравитационным захватом вырвал контрольную панель.

Замечательно. Теперь всё понятно. Кроме одного: почему всё это показано не глазами моей контрольки, а будто со стороны?

Подчиняясь смутному желанию найти источник воспоминаний, "радар" гайвера просканировал окрестности. И био-доспех нашёл своего собрата.

— Четвёртый Гайвер, — появились слова на "внутреннем экране". — Так же известен как Женщина-Гайвер Два. Имя: Валькирия...

— Стоп, — приказал я. Трансляция прервалась. — Где она?

Перед глазами высветилась карта, с яркой точкой мной в центре. Вторая была на востоке от центра, то есть, учитывая, что я стоял лицом к северо-востоку, прямо и направо, в соседних развалинах. Пригасив карту, я повернулся к ним и осторожно пошёл вперёд. Правда, осторожность смысла не имела, всё равно всё заглушала битва.

Следящая за сражением фигура в гайвере стояла ко мне спиной, но бдительности тем не менее не теряла. Мгновенно развернулась правым боком ко мне и активировала вибролезвие. Впрочем, клинок тут же втянулся обратно.

— Шо? — удивлённо спросила она.

— Шо за Шо? — переспросил я. — Самый лучший здешний охотник?

— Кто ты? — лезвие вернулось, а у левой ладони появился тёмный прозрачный шар.

— Сфера давления, — едва успел проинформировать меня гайвер, перед тем, как та погасла. А собеседница, держась за голову, с тихим стоном опустилась на колени.

— Похоже, это не важно, — я подхватил эту Валькирию на руки и поспешил ретироваться.

Но не успел я сделать и двух шагов, как Женщина-Гайвер извернулась, сделала мне подсечку и рухнула сверху.

— Не дёргайся, — вибролезвие прижалось к моей шее. — Снимай гайвер.

— Дура, — в сердцах бросил я. У Валькирии аж шлем вытянулся от удивления. — Хотел бы убить, уже убил бы, — но доспех всё-таки убрал.

— Дважды, — хмыкнул партнёр. — В смысле, дважды дура.

— Что-о? — она, конечно, симбиота не слышала, но и моего высказывания было достаточно. Её правая рука поднялась, явно для того, чтобы устроить небольшое вскрытие.

Удар моего левого кулака был молниеносен, но сильным.

Сложившаяся пополам Женщина-Гайвер улетела к ближайшей стене.

— Дважды дура, — я наслаждался возможностью действовать в полную силу. — Кто тебе сказал, что без гайвера я слабее.

— Кто... — с трудом произнесла она, — ты...

— Мы, — приняли симбиотический облик, — Ксеном.

И Валькирия... без лишних слов потеряла сознание. Скрап, а мы так надеялись на полноценную драку. А ещё в добавок и био-броня решила сняться, открыв нам весьма соблазнительное зрелище. Тяжело вздохнув — ну не оставлять же такое на поругание кому-нибудь ещё, профсоюз злодеев не простит, мы отправились на поиски одежды.

Когда беспамятство отступило, сражение уже закончилось. К счастью, так как "заряд" гайвера подошёл к концу, и био-броня с её излишней самостоятельностью взяла и убралась.

— Ну я и дура, — было первое, что сказала себе Валькирия, придя в сознание. Надо же было в такой момент напасть на неизвестно кого. Хорошо хоть броня просто снялась, а не...

Рядом кто-то хмыкнул, и девушка моментально вскочила в боевую стойку. Зря. Заботливо накинутое одеяло, слетев, открыло последствия использования неполноценного гайвера. К счастью, единственный возможный зритель сидел спиной к зрелищу. Хотя, если учесть, что он уже всё видел... эту мысль покрасневшая Валькирия обдумывала уже закутавшись в злосчастное одеяло.

— Одежда рядом, — явственно усмехнувшись, сообщил... некто. Сам-то он был одет в чёрный комбинезон со стилизованным пауком на спине.

— Кто ты? — не спеша ни выпутываться из одеяла, ни надевать собственную одежду — последняя ведь, а вдруг гайвера прямо сейчас вызывать придётся — задала вопрос девушка.

— Вроде уже представлялся, — парень явственно вздохнул, и у женщины-гайвера-два возникло желание открутить ему голову. Но оно не успело как следует сформироваться. — Мы — Ксеном.

— Мы? Ваше королевское величество?

Он вновь вздохнул и пробормотал тираду о глупости человечества.

— Слушай, если не хочешь... — договорить ей не дали.

— Ещё раз вырубить и потом снова ждать, пока кое-кто очнётся?

— Подумаешь, случайность, — пробурчала Валькирия и всё-таки стала одеваться. — Учти, если что, одежду новую потом сам искать будешь, — завершив сие действие, заявила девушка.

— Без проблем, — отозвался тот. И развернулся, словно затылком видел, что уже можно. В следующий момент одеяло встало на свои углы, прыгнуло на Ксенома и словно впиталось в его одежду. — Вот в таком вот аспекте, — самодовольную улыбку Ксенома захотелось стереть с лица. Мегасмешером, чтобы вместе с лицом и его владельцем. С лица Земли. Остановило только нежелание портить одежду.

Минута тишины. Валькирия остывала, Ксеном задумчиво смотрел куда-то в пространство. Девушка созрела первой.

— Так кто ты всё-таки такой?

— Ксеном. Симбионт.

— Симби — кто? Новый вид зоаноидов?

— Симбионт. Носитель симбиота, инопланетного существа, дающего большую силу.

— Ни разу не слышала.

— Если учесть, что я из иной реальности, то ничего удивительного.

— Из иной реальности? И как там у вас? Тоже "Кронос" всё захватил?

— Нет у нас никакого "Кроноса", да и вообще многое по иному.

— Счастливые...

— Не особо, — грустная улыбка смотрелась несколько неуместно и непривычно. — Шастал бы я тогда по иным реальностям... — парень встряхнулся. — Ладно, похоже, мне здесь долго торчать придётся, так что от политического расклада не откажусь. Кто там с кем сражался?

— "Кронос" и "Либертусы".

— Это я и так понял. Чего они не поделили?

— Власть над миром, — пожала плечами Валькирия.

— Ну, от этой штуки никто бы не отказался, — парень немного подумал. — Может, расскажешь с самого начала?

— Ладно, но это долгая история.

Ксеном кивнул, мол, давай, и девушка начала рассказ.

Около ста пятидесяти миллионов лет назад уранусы сделали Землю своим полигоном для разработки биологического оружия. Первыми создали динозавров, но те оказались неудачей, и инопланетяне перешли к теплокровным существам. И сотворили человека. Тварюшка получилась злобная, но любопытная. И всё-таки для полного совершенства ему не доставало силы. Уранусы принялись навешивать на создание броню, клыки, когти и прочие прибамбасы, и получили зоаноидов. Сильных, живучих, послушных но несколько туповатых. Вылитые зерги. Для управления ими был создан первый зоалорд, Арханфер.

Примерно в то же время отдельные энтузиасты вспомнили про людей. И решили поставить эксперимент, а то зря добро пропадает. Надели на человека свой скафандр, по сути, мирное устройство, предназначенное для защиты от агрессивной среды. Зря они это сделали. Агрессивность создания оказалась заразной, и защитная оболочка превратилась в мощное оружие. Для начала человек нашинковал тираннозавра, затем роту зоаноидов. Пришельцы слегка выпали в осадок и попросили снять скафандр. И вот тут открылся крайне неприятный момент. Человек, и без того упрямая и не особо управляемая скотина, послал их всех лесом. И для ускорения процесса сбил мегасмешером один из кораблей. Обозвав получившееся существо Гайвером, то есть, "неподконтрольным", уранусы залегли по кустам. Там они здраво рассудили, что учёным, вообще-то, не следует лезть на передовую, тем более, что тут рядом есть специально предназначенное для этих целей создание. Вручили зоалорду ремувер и благословили на битву священным пинком. Гайвер встретил нового друга жарким, в сотню мегаватт, приветом, на всякий пожарный, но Арханферу на мегасмешер было несколько перпендикулярно. В этот момент до уранусов дошло, что же они всё-таки насотваряли. Представив, на что будет способен зоагайвер и сколько скафандров про... потеряно на планете, они пришли в дикий экстаз. Который ещё и усилился от наблюдения за потирающим след от пенделя Арханфером. Который уже стащил скафандр, отвесил человеку целительных люлей и с нехорошим, по мнению учёных, интересом рассматривал юнит. Хотя команду "брось бяку!", к их большому счастью, зоалорд сразу выполнил.

Посовещавшись по кустам минут пять, Уранусы приняли два решения: наградить самих себя медалью "за храбрость" и "что-то мы засиделись на этой планетке." Бардак с примесью эвакуации проходил быстро. И ещё ускорился, когда в иллюминатор постучался Арханфер с резонной, как ему казалось, обидой: на кого его, сиротинушку, покидают? А так как корабль пролетел уже полпути к границе солнечной системы, восторгу и умилению "родителей" просто предела не было. Подарив Арханферу планетку размером с Марс — чем бы дитё не тешилось, лишь бы не нами — Уранусы через порталы исчезли в неизвестном направлении. Дитятко подарок не оценило, разломало, затаило в душе обиду и жажду алиментов, да и притомившись, легло немного поспать. Да позабыло завести будильник, отчего продрыхло аж до шестнадцатого века, когда на "кроватку" наткнулся один путешественник. По имени Баркус.

Проснувшийся от громких матов Арханфер увидел безблагодатную картину. Зоаноиды куда-то исчезли, зато вместо них по планете разгуливали человеки, главная причина его несчастья. Поначалу зоалорд думал выпилить людишек, но, понаблюдав немного, убедился, что те и сами с этим неплохо справляются, и их энтузиазм может уступает разве что жажде спаривания. То есть, они делали это даже с зоаноидами, причём, успешно. В смысле, давали потомство. Да, "будильник" как раз и был одним из потомков. Превратив его в своё слабое подобие, Арханфер приступил к планомерному захвату мира.

В чём его корпорация "Кронос" , возглавляемая двенадцатью Святыми Воинами, и преуспела к настоящему моменту. Тожество было бы полным, если бы не одно "но": три скафандра уранусов. Но это уже несколько другая история.

Несколько лет назад в одной из гор был найден совершенно целый корабль уранусов. Совершивший эту находку двенадцатый зоалорд Ричард Гюо устроил зерг-раш на "Реликт" и вытащил оттуда те самые три скафандра и один ремувер. Затем спелся с замом японского отделения "Кроноса" Макисимой Агито, рассказал ему про юниты-г, правда, умолчал на счёт ремувера. На всякий случай. Затем изобразил кражу и, естественно, зажав ремувер, отправил скафандры подельнику. Но результат оказался несколько не тем. Пойманный "похититель" не нашёл ничего лучше, чем взорвать чемоданчик с юнитами. Один свалился на местного ОЯШ по имени Шо Фукамати, который стал Гайвером-один. Второй таки достался "Кроносу" и захватил мозг инспектора Освальда Лискера. Третий попал по назначению, то есть, его нацепил адресат посылки, ставший Гайвером-три. Далее подельники решили, что и первый юнит был бы не лишним, для чего натравили на Шо зоаноидов различных типов. Некоторое время мальчик успешно отбивался, попутно выпилив Лискера, но в конце концов нашлась и на него управа. Зоаноид типа "энзайм", которого Мокасинчик сварганил из горячо любимого приёмного отца. И контрольная панель оказалась в руках Агито. Тот создал ей все условия, попутно подготовив всё для ещё одного "похищения". Но био-броня оказалась девочкой вспыльчивой, не поняла столь настойчивых ухаживаний, аврально вырастила клон Шо, мол, есть свой ухажёр, вообразила себя бензопилой и устроила резню. От огорчения у Гайвера-три открылся дизайнерская жилка, и он в порыве вдохновения занялся выжиганием по бетону. Мегасмешером. Но здание столь радикальной перепланировки не выдержало, приказало остальным долго стоять и рухнуло на голову Гайверам. Отчего к Шо вернулась память, но не мозги, а Гайвер-три объявил себя Зевсом.

Примерно месяц после этого Агито ухаживал за чужой бронёй: совместные полёты, вырезание зоаноидов и прочая романтика в том же духе. Но потом терпение Макисимы лопнуло, к тому же, ему очень уж понравилось делать из папаш энзаймов, и, поскольку собственный не пережил встречи с Шо, отца последнего и решили превратить во вторую версию "убийцы Гайверов". И для комплекта — похитили друзей парня, Сэгаву Тецуру и его сестру Сэгаву Мидзуки.

Заперев пленных в той же горе, где находился корабль уранусов, Гайверу-один тонко намекнули, где их всех искать.

Около горы к Шо присоединился подозрительно много знавший о "Кроносе" журналист Мураками, в итоге оказавшийся протозоолордом, на котором испытывали мутаген для Гюо.

В тех же краях шлялся зоаноид-трансформер по имени Аптом. Он мог обрести свойства любого другого зоаноида, сожрав его кусок. Созданный для убийства Гайверов, Аптом приобрёл такую силу, что стал неподконтрольным для зоалордов "потерянным номером". За что рядовые зоаноиды посчитали его ущербом. Услышав это мнение, Аптом обиделся, послал "Кронос" лесом и начал пожирать зоаноидов целиком.

Шо с Мураками вытащили пленных, впопыхах позабыв Фукамати-старшего, вернулась за ним, но тот уже проникся корпоративным духом "Кроноса" с примесью комплекса Тарасы Бульбы. Мол, "я тебя породил, я тебя и убью!". В ходе исполнения последнего новоявленный энзайм-второй откромсал кусок мозга Шо, но тут возмутилась био-броня. Она, понимаете ли, растила эти мозги, растила, а тут какой-то недоделанный снежный человек их ломать будет. Хоть ими и не пользуются, но всё равно обидно. И эта обида выплеснулась с помощью мегасмешера.

Очнувшийся Шо крайне высоко оценил спасение собственной жизни: увидев ещё четырёх энзаймов, послал био-броню куда подальше. Так что с зоаноидами пришлось разбираться Мураками и Макисиме. И с прибывшим на шум Гюо тоже. Храбро покинувший поле битвы Фукамати с подругой шлялся по округе и предавался мыслями навроде "Интересно, что это был за "бум"? И где, интересно, мой шарик... то есть, папа? И что это, интересно, за тряпочка? В смысле рука от энзайма? Ой, мама, мамочка! Никогда больше не надену гайвера!" Но появившийся Аптом устроил для парня стриптиз в исполнении Мидзуки. Раскрыл всю тему полностью*. От такого зрелища воинский дух Шо подскочил до невероятного уровня. Угостив "потерянного номера" стомегаваттным разрядом — как уже говорилось, первый Гайвер был очень щедр на благодарность — великий защитник своих друзей встретился с Гайвером-три. И трио Шо-Макисима-Мидзуки по абсолютно забытому тоннелю отправилось в подгорную базу "Кроноса". Ведь на базе, напичканной видеокамерами и прочими системами наблюдения, вовсю развернулось подпольное движение учёных. Имени Гордона Фримена, не иначе. Подпольщики, используя совсем неподотчётные материалы и совершенно нефирменное оборудование, подключённое к абсолютно левой сети, приводили в чувство перенапрягшегося в битве Мураками.

Пока подпольщики ошивались под полом, оставшаяся от Аптома рука устроила себе пикник на природе, в качестве закуси используя гиперзоаноидов. Причём не простых, а элитную "Команду пять", от которой осталось только четыре штуки. Правда, слопать удалось только одного, остальных трёх срочно отозвали на базу.

Тем временем Гайверы решили совершить экскурсию по древнему кораблю, который ну чисто случайно никто не охранял. Внутри Шо вступил в связь с навигационными сферами, устроив небольшое землетрясение, а заскучавший Макисимо пригласил компанию на борт. Естественно, Гюо, как хозяин базы, ничего не видел, пока один подчинённый не указал на мониторы гостившему у друга Баркусу. И пока двенадцатый зоалорд изумлялся на тему "и как это я их не мог найти", к детям своим прибыл сам Арханфер. По пути на базу попавшись Аптому. Тот офигел: эльфов он до сих пор не видел, и тут же захотел попробовать новую нямку на вкус. Но первый зоалорд был эльфом восьмидесятого левела, и одним движением ушей размазал противника по окрестностям. Намёк — сначала основное блюдо, десерт потом — был понят, и Аптом пошёл на базу доедать команду. Сожрав двух и подавившись ногой третьего, зоаед на время ушёл на дно.

Арханферу, с его крайне нездоровым образом жизни, ну очень позарез был нужен гайвер. Гюо, который в последний раз видел своего владыку в состоянии нестояния, и которому скафандр тоже не помешал бы, оказанного высокого внимания не оценил и послал Аркашу в задницу. И не просто послал, а запихнул. Точнее, в чёрную дыру, но это тоже было не слишком приятно. И, пока Баркус обалдевал от увиденного, Двенадцатый Святой Воин бросился к "Реликту" и Гайверам. Где сгоряча принял Третьего за Первого и попытался стащить с него скафандр. Ошибку оперативно исправил Мураками, чуть не оторвав зоалорду правую руку при этом. В дальнейшей перепалке погиб попавший под руку предводитель местных подпольщиков, но все остальные антикроносисты успешно забрались в корабль и попытались улететь. Великодушно оставив вновь переутомившегося протозоалорда умирать от разбитого сердца... то есть, протозоалордского кристалла.

В этот момент на арене появился выбравшийся из дыры и очень недовольный первый зоалорд. Поскольку Гюо крайне вовремя исчез из его вида, своё внимание Арханфер обратил на Гайверов. Навевающих весьма приятные воспоминания из детства. Парни верно оценили направленный на них плотоядный взгляд и вдарили по Арханферу сдвоенным залпом мегасмешеров. И попали. И не только в него, но и пролетавший за ним космический шарик типа "Реликт". И если зоалорду что сто, что двести мегаватт были до лампочки, то вот кораблю — отнюдь. Шо со свойственной ему скоростью мышления обнаружил в "Реликте" телепортацию и с её помощью отправил пассажиров куда подальше. И себя — в противоположном направлении. Где в экстазе слился с навигационными сферами, а что бы не мешали, закутался в большой кокон.

Арханфер, прочихавшись и поняв, что все, кого хотелось прибить, всё-таки смылись, от обиды запилил всемирную зоанодическую революцию. И так как в душе зоалорд был коммунистом, в процессе больше всего досталось цитадели капитализма — США.

Следующий год прошёл относительно спокойно.

Макисима колесил по Америке и наносил пользу с причинением больших человеческих жертв. И поскольку одному нести всеобщее счастье путём убиения всех несчастных было скучновато, Гайвер-три сколотил себе организацию под названием "Молния Зевса".

Остальные друзья Шо жутко страдали от его отсутствия в отдельной квартире весьма комфортабельного района Токио, где страшно тоталитарный "Кронос" никак не мог их найти.

Последний из гиперпятёрки, Зекстал, мутировал в надежде поймать Аптома, который рассекал по Токио и поедал зоаноидов.

Арханфер подобрал полутрупик Мураками и превратил его в полноценного зоалорда.

"Кронос" вывел на орбиту гигантский корабль, с интересным названием "Ковчег", чем вызвали бурное негодование среди друзей Шо. Космический корабль?! Да эта компания вконец оборзела! Мало того, что объединила человечество и прекратила войны, так ещё и открыла людям дорогу к звёздам! И название-то какое! "Ковчег"! Какая богопротивная мерзость, гнусность и вообще ересь!

Сам же Шо сидел в коконе и медитировал на тему "Сила! Нужно много силы! А вот ума не надо!"

Спокойствие закончилось с выходом из капсулы Нео-Зекстала. Первый же выход на охоту закончился грандиозными спецэффектами, которые друзьями Гайверов были приняты за возвращение Шо. Люди тут же прибежали туда, мозгов, что можно попасть под случайный выстрел того же мегасмешера, не хватило. Увидев сражающихся зоаноидов и получившего от них люлей Гайвера-три, Мидзуки включила свою суперспособность: ультравопль "Шо!" Тот услышал аж от Мёртвого моря, телепортировался, вылез из кокона в виде пережравшего стероидов гайвера — набрался силы — и прибил Нео практически одним плевком.

Вернувшись домой, Гайверы включили телевизор, а там новый зоалорд Имакарум. Обрадовались старому другу и на следующий день пошли в гости. Плевать, что бросили его умирать, он всё равно должен радоваться. Сотрудники "Небесных врат", новой японской штаб-квартиры "Кроноса", так обрадовались незваным гостям, что устроили фейерверк в их честь. В ответ Гайверы принялись с размахом творить добро и насаждать справедливость. При этом один не подумал, а второй, точнее, Третий — наплевал, что под ними могут и посторонние люди ходить, которым обломки здания вряд ли прибавят здоровья. Зато об этом подумал Имакарум и перенёс танцы в боле безлюдное место. С самого начала встречи Гайвер-один всё пытался выяснить одну вещь: "Мураками, как ты мог стать зоалордом после того, как мы тебя бросили умирать во имя Великой Справедливости?" Ответ "Я стал высшим существом, так как у меня заработали мозги" Шо почему-то не устроил, и он продолжил агитировать зоалорда предать спасшего ему жизнь Арханфера. Во имя Великой Справедливости, не меньше. Вечеринка закончилась выстрелом гигасмешера, после чего стороны разошлись.

Вот только гайверская компания недооценила всю мощь главного Зла на земле — телевидения. Которое после такого лазерного шоу взяло, и объявило Шо с Макисимой террористами. Они очень изумились: "как же так, ведь рассчитывали совсем на иное! Ну и что, что могло пострадать много ни в чём неповинного народу? Во имя Великой Справедливости же!"

На следующий день хозяйка тайного убежища привела туда Аптома и Хайами — единственного выжившего учёного-подпольщика. Ведь учёным-биологам, что бы не разбежались, делали специальную прививку пожирающего мозги вируса**. Единственным способом победить вирус был зоаморфинг. Что для учёных компании, которая превращала людей в зоаноидов и разрабатывала их новые виды, было ну совсем незнакомой и невыполнимой задачей. В общем, Хайами стал последним подпольщиком и "потерянным номером". И, поскольку слишком часто превращаться было нельзя, "во имя Великой Справедливости и ради Шо" трансформировался при каждом удобном случае.

Тем временем совсем случайный зоаноид выследил Аптома, увидел Гайверов и сообщил об этом в штаб. Новое лазерное шоу по масштабности превзошло будущие выступления "Раммштайна", и зрители от восторга разрушили здание. Согласившись, что такими темпами нужно будет строить новое Токио, Имакарум перенёс дискотеку в лес. Там у Шо воспалились суицидальные наклонности и с воплем "я вижу в тебе Свет, Веру, Любовь и Ольгу" Гайвер-один вновь попытался уговорить зоалорда умереть за Великую Справедливость. Путём агрессивных переговоров. Святой Тринадцатый Воин порыв оценил, подождал, пока броня-гигантик устанет от воплей владельца и смоется в кокон, и почти выдрал контрольную панель. Но тут в дело вмешался Макисима, до этого доблестно победивший замороженных Хайами энзаймов. Уговорив Шо передать гигантика порулить по доверенности, Гайвер-три стал Чёрным Гигантом. Видимо, очень хотел быть негром-баскетболистом, но получилось стать только сыном миллионера. И вместе с зоалордом Макисима устроил парные танцы в китайском квартале. Китайцев и так много, их не жалко. Вечеринка окончилась явлением Арханфера, который утащил притомившегося Имакарума подлечиться в свою ВИП-лечебницу. А Мураками, оставшись без партнёра, двинул в Америку, поступать в НБА.

В США Гайвер-три выкрал с базы "Кроноса" ведущего специалиста по зоаморфингу и цельный контейнер доз. "Противовирусной вакцины", конечно же. Во имя Свободы заставил учёного наклепать рабов-зоаноидов во главе с зоаледи, мол, "пусть умоются кровью те, кто усомнятся в нашем миролюбии!" и символично назвал всё это воинство либерастами... то есть, либертусами. Каждый, будем называть их так: альтернативно свободный зоаноид обладал тремя режимами. Рукопашник, стрелок и шахид. Причём последний режим мог включиться только зоаледи, а выключиться не мог в принципе. На что не пойдёшь заради Свободы!

Тишина в Японии стояла недолго. Пятый, шестой и восьмой зоалорды, которых начальство не позвало на пьянку, обозлились и устроили в ответ мелкую пакость. Вызвали трёх братанов-зоаноидов, что могли трансформироваться в подобие Гайвера-гигантика и науськали их на Токио. Обидевшийся на плагиат Гайвер с Аптомом добавили шороху, и на шум явился посвящённый в нездоровый образ жизни высшего начальства Пургстал. Будучи пацифистом по жизни, он окружил себя щитом, отстрелил молниями Гайверу оба меча и чуть было не зажарил его с летальным исходом, но Шо, героически позабыв про свой гигасмешер, продавил зоалордский щит голыми руками.

И быть бы Пургсталу битым сразу, но в этот момент непринятому в НБА и оттого очень недовольному Гайверу-три приспичило похвалиться силушкой богатырской. И разрушить "Небесные врата" в Вашингтоне. То, что обломки... ну, это понятно. Во исполнение Макисима взял и призвал броню-гигантик. Та оказалась из женщин, которых привлекают грубые мущщины, и не смотря на робкое возражение Шо "Вы шо там, с дуба рухнули? Тут вот ещё три зоалорда явились! Меня ж счас убьют!", ушла на призыв. Спас положение Аптом, пожертвовав верхнюю часть тела на благо науки вообще и "Кроноса" в частности. Дав тем самым Гайверу смыться через канализацию.

Троица заговорщиков вздохнула, добила Пургстала, что бы не мучился и утащила трофей в башню.

Тем временем заскучавший Арханфер решил порулить "Ковчегом" и никем не замеченный прибыл на корабль. Но просто так сидеть на пульте управления первому зоалорду быстро надоело, и он, недолго думая, нанёс по Имакаруму целебный выстрел из лазера

* * *

. Потратив при этом всю накопленную кораблём энергию. От этого валявшийся в реанимации тринадцатый подскочил до орбиты, ввалился в корабль и принялся распекать шефа за вождение в нетрезвом виде. "А что, если Вас за этим застанут другие зоалорды?!" Аркаша некоторое время вяло отбрыкивался, но в конце концов дал себя утащить отсыпаться.

На следующий день в Японии по телевизору общественности предъявили новый экспонат кунсткамеры, то есть, остаток Аптома. Шо и Хайами такого стерпеть не могли, как же так, зоаед будет в халявном спирте плавать, а они тут страдать от похмелья? И через всё ту же канализацию, планы которой "потерянный номер" изучал прямо на рабочем месте, вместо того, что бы собственно работать, проникли в японские "Небесные врата". Там добрались до персональной капсулы зоаеда, где зарубили зоаноида-невидимку. Тот жутко удивился перед смертью, как же его заметили, а Шо заявил: "я и не знал, что ты — невидимый". В диалог вмешался злой от голода и лишения спирта Аптом. Сожрав с голодухи "невидимку", он попытался в знак протеста проделать с контрольной панелью гайвера нечто противоестественное, но получил от неё разряд тока и обозлился ещё сильнее. Оброс тентаклями из всяких неожиданных мест и принялся всячески безобразия нарушать. Не ожидавшие такого отпора Шо с Хайами выпрыгнули в форточку. Но просто так уйти не удалось. Аптом, сильно разобиженный таким поведением закуси, падает следом и всё-таки умудряется слопать "потерянного номера", отчего становится белым и пушистым. И признаётся, что всё это время его мозг был захвачен Кабралом, одним из трёх зоалордов-бунтовщиков.

Тогда же в США, заразившийся от Шо идеей со стероидами Гайвер-три прихватил с собой десяток либертусов, зоаледи Гризли...то есть, Гризельду и отправился к другому последнему живому "Реликту". Там его ждал доктор Баркус и ещё парочка зоалордов. Одного Чёрный Гигант расписал лезвием, второго облепили Либертусы-шахиды и устроили подрыв. Баркус решил не дожидаться, пока и его так же обнимут, схватил навигационные сферы и попытался смотаться. Тут же в спину прилетел вопль "Пасть порву! Моргала выдавлю!", отчего зоалорд выронил вожделенную добычу из рук и лишился сознания. Но стоило Макисиме поднять сферы, как броня-гигантик закапризничала, мол, её не ценят такую, какая она есть, и ушла к Шо навсегда.

Гайвер-один жутко обрадовался возвращению вожделенной силы, но тут на него случайно наступил ставший шестидесятиметровым драглордом Кабрал. У Шо тут же вспухло ЧВС, следом за ним — и всё остальное тело до пятидесяти двух метров. Шестой зоалорд, поняв, что его будут бить, возможно, даже ногами, попытался улететь, но не тут то было. Красный как варёный рак Гигант сконцентрировался и послал Кабрала очень глубоко. В гравитационный колодец. Правда, у зоалорда была одна лазейка: возможность отстреливать от себя куски тела в виде био-ракет. И он использовал её. Но на месте приземления случайно оказался Аптом, играющий в Саб-Зеро. Попав как раз под коронную атаку, зоалорд рассыпался ледяными обломками.

И на три месяца воцарился относительный покой.

И в мир пришёл новый герой, точнее героиня. Красивая, умная, а главное — очень скромная Валькирия Лискер, гайвер-четыре. А что? Зоаледи есть, чем Гайверы хуже-то? Разбросав подвернувшихся под руку зоаноидов, она доказала, что — ничем и ушла на вольные хлеба.

* В манге. В аниме как-то постеснялись; прим.авт.

** И это — не стёб, а практически прямая цитата манги и гайвервики; прим.авт.

* * *

И опять — не стёб, а описание происходящего в манге; прим.авт.

— Ну а история Пятого Гайвера тебе уже известна, — закончила свой рассказ мисс Лискер. Пришелец из иной реальности кивнул. — Что будешь делать дальше?

— У этой либер-тусы передо мной небольшой должок, — ответил Ксеном. — Когда я нёс тебя в укрытие, один из них решил поупражняться в стрельбе. И повредил мой маяк! — парень кивнул на стоящее в углу комнаты устройство. — Теперь я тут из-за них застрял. Надолго.

Судя по внушительным дырам в "маяке", восстановлению он хоть и подлежал, но оно действительно грозило затянуться.

Рассказ Валькирии был наполнен цинизмом и сарказмом чуть более, чем полностью, но историю этой реальности более-менее пояснял. И, как я понял, здесь сложились четыре силы.

Первая и самая мне симпатичная — "Кронос". Поскольку, в отличие от либертасов, они мне ничего такого не сделали. Что? Отобрали у людей свободу? А свободу чего? Ну, первое, что приходит на ум, свобода убивать по политическим мотивам. Всяческие там горячие точки и прочие Ираки. Ничего плохого в этом не вижу. Свобода запереться в собственных границах? Для СССР это ничем хорошим не кончилось. Да и то — пусть, кто хочет, покидает Родину. Таких не жалко. Что же касается объединение разных стран в одну мировую державу... а многое ли потеряла, скажем, та же Испания при включении в Европейский Союз? Что ещё. Свободу обогащаться на выкачивании чужих природных ресурсов? Ну, может тем, кто наживался, это и плохо, но они-то не все, а только некоторые. Свободу слова? Скажите это тем, кто запретил "негр". Превращение людей в зоаноидов? Так даже самые упёртые признают, что это абсолютно добровольно. Кстати, они же удивляются, что правление "Кроноса" ну никак не тянет на фашизм и прочие ужасы. А ведь у них было больше года, что бы в этом убедиться. Что? Не говорят добровольцам о возможности полного контроля зоалордами рядовых зоаноидов? Какой ужас! А теперь — вопрос: а в рекламе всяких там чудо-лекарств много говорится о противопоказаниях? Или для чего пресловутый мелкий шрифт в контрактах на кредит?

Это всё не считая того, что меня к людям и отнести можно лишь условно. И вообще, я — антигерой, так что с лозунгами о свободе, равенстве, братстве и прочем человеколюбии — это к супермену какому-нибудь.

Единственное, "Кронос" помочь никак не сможет. Специализация не та.

Кстати, про зоаморфинг. Никого не удивило, что Гайверы пачками выносят и простых, и гиперов, и при этом зоаноидов меньше как будто не становится? И только когда драгдиллер... то есть, драглорд сожрал два миллиона, пришлось перебрасывать подмогу из США. Да и то, перед зоалордом Шо, Хайами и Аптом изрядно проредили численность зоаноидов. Меня вот это очень заинтересовало. Ответ был прост. Нет, это не результат пропаганды "Кроноса" зоаноидского образа жизни. И не массовый отлов бомжей. И не...В общем, когда я задал этот вопрос Валькирии, она просто сказала "клонирование". Что объясняло и одинаковые лица с формами зоаноидов, и долгую незаметность, и эксперименты с поиском зоаформ, и конвейерное производство зоаноидов. А ведь эксперименты тоже нуждаются в одинаковых исходниках, и пойди, исправь в организме обычного человека всё, что нанесло туда эволюцией.

Возвращаясь к драгди... взял же имечко своей боевой форме. Ну как могла толпа в два миллиона прийти к "Небесным вратам" за столь короткое время? Только если основа уже была там, скорее всего — в баках для клонирования. А что, есть не просят, много места не занимают и освобождены могут быть в любое время...

Ладно. Вторая сила. Фукумати и компания. Были бы на первом месте, если бы не тупизна первого Гайвера. А так — у парня весьма достойная цель.

Третья. Гайвер под этим номером и его либертусы. Крайне отвратная публика. Чем? Ну, если не считать подстреленный маяк, предательство, двуличности их "свободы" и определённой схожести названия этой тусы с "либералами", кои, после всего навороченного на моей Родине стали для меня ругательством... Не дождётесь! Считал, считаю и буду считать. Как и крайне подозрительную оснащённость "Молнии Зевса". Ладно, силу этих альтернативно свободных зоаноидов ещё можно списать на украденного учёного. А всё остальное откуда? Капсулы для зоаморфинга, мутаген, питательные смеси, наконец? В жизни не поверю, что "Кронос" не обладает на это монополией. Просто так, на всякий случай. Так что вывод однозначный: кто-то обеспечивал Агито всеми необходимыми материалами изнутри компании. И вполне возможно, сил на самом деле три. И возможная четвёртая сила, ренегаты-зоалорды, помогает Макисиме, а то и действует с ним заодно. Впрочем, даже если и являются отдельной стороной, менее они отвратительными не являются. Не люблю предателей.

В общем, куда ни кинь, всюду ничего хорошего. И я обратился за советом к Валькирии.

— "Алхимикс", — уверенно сказала девушка. — Компания и до "Дня Зет" была лидером в железках, а после совсем прибрала к рукам всех конкурентов в США.

— И в чём подвох? — я чувствовал, что он обязательно должен быть.

— Надо лететь через океан, а у меня некоторые нелады... — Валькирия помялась. — То есть, меня разыскивают.

— Без проблем, — хмыкнули мы и изобразили саму мисс Лискер. — Главное, не отходи от меня далеко и надолго.

— Да ты просто находка для особо разыскиваемых преступников!

Ну, учитывая, что я таковым, в смысле, особо разыскиваемым, и был, мне оставалось только скромно промолчать.

Замаскировав маяк всяким хламом, мы двинулись в самый ближний аэропорт. То есть, в токийский.

Но улететь в тот день нам было не суждено. Нас задержала... газета.

Состояние Фукамати было таким, как будто его огрели кувалдой прямо по контрольной панели. То есть, полная дезориентация и шум в ушах. А виной всему был Аптом. Нет, он не нападал на Гайвера-один, да и, честно говоря, тоже был в пришибленном состоянии, когда отдавал газету. Передовица которой гласила: "Шо Фукамати, так же известный как Гайвер-один, признан величайшим героем Земли!" Далее шла статья, в первой части которой разбирался бой с "предателем "Кроноса", который получил головокружение от успехов компании". И за эту битву Шо награждался Орденом Защитника Земли, новой и уникальной наградой. Так же объяснялось неадекватное поведение прошедших зоаморфинг граждан. "В своих преступных целях" Карбал "использовал генетическую структуру, предназначенную для передачи информации и координации действий зоаноидов в критических ситуациях", которая в "гражданских моделях" вообще была заблокирована. "К сожалению," — писалось далее, — "в боевой форме Драглорда он сумел взломать блоки и подчинить людей себе".

Во второй части сообщалось, что в ходе тщательного расследования было выяснено, как Гайвера и корпорацию стравили ещё один ренегат, Ричард Гюо и "лицо, разглашение данных о котором может навредить следствию". "Ложь, искажение фактов, взятие в заложники друзей и насильственный зоаморфинг отца — вот какими средствами они заманили в свои сети доверчивого подростка!" — гневно обличала газета. — "К счастью, корпорация смогла найти свидетелей чудовищных преступлений и завтра в прямом эфире состоится пресс конференция, на которой они расскажут всю правду".

Завершалась статья пассажем "Будет непомерной наглостью, если мы, корпорация "Кронос", будем просить прощения у героя. Но мы смиренно надеемся, что он будет нейтральным в грядущей схватке с подлыми предателями компании".

Словом, было отчего офигеть.

Прочитанное настолько выбило нас из колеи, что полёт в Америку был единогласно отложен. Очень уж заинтересовала реакция Шо. В смысле, хватит ли ему безмозглия поверить во всё сказанное. Всё равно "Алхимикс" никуда не денется, а тут назревала такая заварушка.

По подделанным симбиотом документам мы сняли двухместный номер, поочерёдно приняли душ, поужинали, и... и тут оказалось, что делать абсолютно нечего. Впервые за очень долгое время мне никуда не надо было бежать. И как же это оказалось скучно!

Хотя, появилась возможность уточнить парочку интересных вещей.

— Скажи, — осторожно спросил я, — а за что ты Гайвера-три так не любишь?

Выкручивающая свои роскошные волосы Валькирия замерла и с опаской посмотрела на меня.

— Ну, ты же знаешь, что произошло со вторым и пятым Гайверами.

— Насчёт пятого — только про его гибель.

Девушка вздохнула, подошла к окну и встала спиной ко мне. Я уж подумал, что рассказа не будет, но тут началась тихая речь.

— Сначала по вине этого выродка Макисимо мой старший брат Освальд стал вторым Гайвером и погиб. Затем, узнав, что компания приступила к выращиванию из остатков его брони нового юнита, "Зевс", — издевательские кавычки не услышать было невозможно, — похитил разбитый контрольный шар из офиса. Получив же информацию из навигационных сфер, третий воспользовался целостностью своей контрольной панели и вырастил свой блок, замаскировав при этом трещину на нём. Тогда же, поддавшись на промывку мозгов, в либертусы вступил подходящий под юнит юноша, взявший себе псевдоним Прометей, — грустный смешок. — Он плохо знал греческие мифы. А настоящее имя его было Сванте Лискер. Мой младший брат...

Симбиот выдал парочку неприличных оборотов, вызвав у меня определённое подозрение.

— Ну я и паразит, — и напарник его подтвердил, даже не дожидаясь вопросов. — Переборщил с влиянием.

Извинившись перед Валькирией, я выпрыгнул во второе окно и буквально взлетел на крышу.

— Что ты ещё там наэкспериментировал?

— Ну, когда я выяснил, что хорошо понимаю любую речь...

— Короче, Склифософский!

— Ну, я внушил ей чувство доверия к тебе.

— Твою же Луну на ногу! А я-то удивляюсь, чего она такая с нами дружелюбная.

— Луна?

— Валькирия. Сколько раз тебе говорить — предупреждай о своих экспериментах! У... у меня просто слов нет!

— Ну, я могу всё исправить.

— Ладно, проехали, — я махнул рукой. — А усыпить ты меня тем же макаром не можешь?

— Рота, отбой.

— Да не сей... — отрубился я раньше, чем успел закончить фразу.

Возвращение храпящего лунатика произвело на Валькирию очень сильное впечатление.

Взбешённая Эйракнид не прибила инженера только потому, что тот успел надеть свою броню. Ну ещё подействовало его заверение, что Ксеном в момент перехода был относительно вменяем. То есть, в гайвере. Подумать только, из-за того, что маяк сломался, теперь нельзя попасть в ту реальность, куда занесло этого симбионта! Пусть только посмеет вернуться, она его сама прибьёт, что бы не смел больше уходить без спроса из дома...

Откуда?!

Скрап!

В последнее время она незаметно привыкла называть так этот завод, а проживающих в нём — своей семьёй. Немного сумасшедшей и не без уродов... точнее, совсем без нормальных, но всё-таки семьёй.

Дожила...

Утро началось с допроса. Не знаю, почему, но вчера Валькирию обуяла деликатность, и моё спящее тело она допрашивать не стала. Хотя, нет, судя по скромному молчанию одного симбиота, виновника этого приступа я отлично знаю. Вот пусть этот виновник и объясняет. Главное, что бы потом моё лицо не пострадало.

К удивлению, первоначальная реакция была спокойной:

— Этим все зоалорды зани... — а потом до девушки дошло. — То есть, ты можешь воздействовать и на обычных людей?! Тогда нам срочно надо к Фукамати!

Ну, раз надо, так надо. Забыв про многообещающую телепередачу, мы наскоро собрались и выскочили из отеля.

Шо спокойно лежал на кровати и смотрел в потолок. Парень принял твёрдое решение: ни за что не верить "Кроносу", что бы там они ни сказали и не показали, хоть...

— Шо-о-о-о-о-о!!!!!

— Мизуки?! — вылетевший в общую комнату Гигантик-Гайвер, хорошо ещё, не Красный Гигант, был готов крушить и шинковать. Но врагов нигде не было видно, а девушка тыкала пальцем в телевизор. Чуть не испарив лазером несчастный прибор, Шо глянул на экран и понял, что зря он это сделал. В смысле, не уничтожил. Поскольку увиденное ошарашивало ещё больше вчерашней статьи. Парень сам не заметил, как хлопнулся на пол. Тем временем люди на экране рассаживались по удобным креслам.

— И так, — слово взял оставшийся стоять Имакарум, — позвольте представить наших свидетелей... сидите, доктор, сидите, — попросил зоалорд, когда едва севший человек, морщась от боли, попытался встать, — доктор Одагири Ёсио и его подчинённые.

Рассказ учёных был весьма правдоподобен, и Гайвер задним числом склонен был согласиться с ним, если бы он не исходил от "Кроноса". От них можно ожидать чего угодно. Вот почему доктор только сейчас появился? Где был всё это время? Правда, ответ на не заданный вопрос был получен сразу: лечился. Шо покраснел так, что даже броня не смогла этого скрыть. Действительно, учёный же попал под гравитационный удар Гюо. Остальное тоже выглядело логично. Даже слишком логично.

Рассказали, как Гюо с пособником держали в заложниках семью первого похитителя юнитов-гайверов.

Рассказали, как с помощью исцелённого Одагири нашли остальных учёных группы. Как выяснили, что из Хайами сделали вовсе не потерянного номера, а обычного зоаноида, только под полным контролем Гюо и с противоаптомовской бронёй.

Вот только имени таинственного пособника Гюо так и не назвали. Ограничились только тем, что тот был человеком и занимал высокий пост в японском филиале корпорации.

Стоило передаче закончиться, как в дверь позвонили.

— Всё-таки, интересно, кто же это, — пробормотал Шо, открывая. — Агито?!

— Предатель! Из-за того, что ты забрал гигантика, меня чуть не убили!

— Какое совпадение, — саркастично отозвался Фукамати.

— Пошли на пустырь, разберёмся, как мужчина с мужчиной!

— А и пошли!

Гайверы покинули дом, и друзья Шо остались наедине со спутниками Макисимы. Которые, во избежание лишних вопросов, превратились в либертусов.

Неспешным шагом, чтобы не привлекать лишнего внимания, мы прошли по городу к секретному убежищу Гайвера-один. Тайному настолько, что проходящие мимо зоаноиды в штатском старательно притворялись, что ничего такого не замечают. Ни мелькающих в окнах особо разыскиваемых пособников террористов, ни стоящую в дверях зоаледи, ни шныряющих по двору либертусов.

Зато предводительницу последних увидела Валькирия. И утащила меня за угол.

— Что? — поинтересовался я.

— Грызунда... то есть Гризельда! — с явной нелюбовью сказала мисс Лискер.

— Где?

— Осторожнее, — но высунуться позволила. И даже подсказала: — В дверях.

Зрелище меня порадовало до столбняка.

— Держите меня, — прошипел я, — оба!

— Буль?

— Что такое? — вопрос Валькирии был разборчивее, чем у симбиота, получившего дозу адреналинчика. Хотя и тем же.

— Джа-Джа Бинкс! — да уж, со спины зоаледи своими ушами ну очень уж напоминала этот ночной кошмар почти всех любителей "Звёздных Войн". — Гайвер!

— Зачем?

— Уши буду отрезать! — пообещал я. — А вообще, био-броня меня немного отрезвляет.

— Помню, помню, — Валькирия потёрла рёбра. — Био-броня не тебя защищает от окружающей среды, а — окружающую среду от тебя.

В чём-то ведь мисс Лискер была не так уж и не права.

А уж как от меня окружающую среду защищает Ева! Эйракнид, правда, наоборот, но в мире нет совершенства. В смысле, успешно помогает всяческие безобразия хулиганить.

Пока я предавался философским мыслям, Валькирия припрятала в кусты сумку и часть своей одежды, и с воплем "Усиление!" надела броню. Спокойная обстановка дала рассмотреть Гайвера-женщину подробнее. Выдающиеся выпуклости мегасмешеров создавали очень привлекательные контуры, а лиловый цвет мог бы окончательно пленить сердце. Если бы не воспоминания о некой обладательнице симбиота.

— А ты так очень похож на Сванте, — слегка наклонила голову мисс Лискер. — Интересно, что подумает Мокасинчик, когда тебя увидит?

— Надеюсь, его удар хватит, — ответил я. И шагнул из-за угла.

Мда, а обстановочка вокруг особняка изменилась. Откуда-то заявились зоаноиды неизвестной породы и принялись дубасить либертусов. Главный среди нападающих, тараканообразное нечто с человеческим торсом посреди спины, лазерными лучами гонял Гризельду по лужайке.

— Гюо, — с раздражением опознала Валькирия. А на мой немой вопрос "откуда известно" ответила: — Подкатывался ко мне в этом виде, обещал любое желание исполнить. Вот только не уточнял, чьё именно.

Хмыкнув, я вновь стал наблюдать за битвой. Та, правда, особым драйвом не отличалась. Зоаноиды махались вяло, словно стараясь никого не покалечить, не говоря уж об убить, без огонька. Ну, если не считать обжигающий луч. И вовсе все замерли, когда в стену дома влепился Чёрный Гигантик.

Первой очнулась Гризельда.

— Господин Агито, господин Агито! Что с вами?!

Гайвер-три слабо поднял руку и показал в то направление, откуда прилетел.

— Го-ол! — донесся сверху голос. А затем перед домом приземлился...

— Яп-понский Кинг-Конг! — вырвалось у меня.

Ещё бы. Одно дело слышать о распухшем ЧСВ первого Гайвера, а другое — видеть шестидесятиметровый результат своими глазами.

Первым осознал всю прелесть встречи Гюо. А осознав, быстро испарился вместе со своими зоаноидами. Шо хмыкнул, убрал гигантика и в виде обычного Гайвера вошёл в дом. Все обитатели которого, судя по сканерам, скучковались в подвале.

— Наш выход, — телепатически передала Валькирия.

Напевая на пару "Сколько я зарезал, сколько перерезал, сколько я гунганов перебил!", мы приблизились к причитающей над третьим Гайвером зоаледи. Попадавшиеся по пути либертусы принимали позу "зю" и испарялись с глаз долой.

— Кыр... Ыгау? — отреагировал на нас Макисима.

— Повтори, любезнейший, — ласково попросила мисс Лискер. У меня от её тона по спине холодок прошёлся.

— Гайвер-пять? — со священным ужасом спросила Гризельда. Её выпученные глаза довели сходство с гунганом до такой степени, что мне очень захотелось шваркнуть мегасмешером. Невзирая на его отсутствие.

— Шесть, — поправил я. И краем глаза заметил, как Валькирия тянется к грудным пластинам. — Не показывай сись... — я поперхнулся, — в общем, не оценит.

— Да, с его десятью гигами... — согласилась Гайвер-четыре.

— Да я двух Гайверов-недоделков и в обычном виде на куски порву! — пообещал слишком пришедший в себя Макисима.

— Рискни здоровьем, — тут же ощитинилась Валькирия. В прямом смысле, выдвинув виброклинки.

Рискнул. Причём, не убирая гигантика. Что позволило мне действовать со спокойной совестью: своя часть веселухи достанется и Валькирии.

Стоило только Чёрному Гигантику дёрнуться к ней, как я выстрелил в его контрольный шар тщательно рассчитанным лазерным импульсом.

Макисима взвыл от боли. Ещё бы, контролька связана напрямую с мозгом, а тут удар лазером, да ещё и в очень болезненном диапазоне. Всё-таки хорошо иметь на лбу целую базу данных о гайвер-юнитах. Пусть и чужом. Да уж, правы были предки, одна голова хорошо...

Гайвер-три катался по траве почти две минуты. К хорошему зрелищу воющего от боли врага добавилась ещё и убравшаяся броня-гигантик. Нет, ремувером мне побыть, к сожалению, не удалось, просто энергетическая псевдоплоть и прочие усилители не выдержали шока.

— Это тебе за Сванте, — сообщил я, когда "Зевс" смог воспринимать информацию. — И за мои ночные кошмары.

— А это — за Освальда, — сообщила мисс Лискер и ударила по шару звуковым импульсом.

— Не сметь! — о, Гризельда очнулась и бросилась на нас, размахивая ушами.

Что ж, пора выполнять обещание.

Два взмаха виброклинками, и уши отлетели в разные стороны. Да ещё Валькирия добавила оплеуху гравитацией, отчего зоаледи улетела в ближайший терновый куст. Правда, и мне досталось от щедрот так, что я перевернулся вверх тормашками и пропахал рогом борозду до самого псевдо-кладбища. Да, мнению Женщины-Гайвера по поводу занимавшихся зоаморфингом учёных у меня доверия больше, чем пафосному "они отдали жизнь за свободу".

Там и разлёгся.

— А это от меня лично, — донёсся голос Валькирии, а следом — звук смачного пинка бронированного сапога по мягкой плоти.

— Угх... — раздался голос от входа особняка.

Да, стоило повернуть голову ради зрелища первоисточника многих местных разборок. И он стоял в той инстинктивной позе, которая не оставляла сомнений, куда пришёлся удар ноги третьему Гайверу. Даже золотистая броня слегка позеленела.

— Сам явился, значит, — многозначительно сказала мисс Лискер.

Номер Первый побледнел.

— С тобой я потом поговорю...

Парень сделал шаг назад.

— И поцелую. Если захочешь.

Шо в ужасе замотал головой.

— Как хочешь, — Женщина-Гайвер осмотрелась. — Эй, либераст!

Из-за угла дома робко высунулся альтернативно свободный зоаноид.

— Забирай своё начальство, — Валькирия подняла свернувшегося калачиком "Зевса" и кинула его примерно в сторону адресата.

— Есть, мэм! — либертус поймал-таки посылку и почти успел скрыться.

— И самку вашу тоже заберите, — милостиво добавила мисс Лискер.

Два "молниеносных" опрометью бросились к терновнику.

— Так, мальчики, я вас ненадолго покину, — девушка улетела.

— За... — непечатно выразился Гайвер-один. А мне и невдомёк было, что в японском есть такие слова. Или это симбиот экспрессии от себя добавил?

— Тебе ещё повезло, — мне было сильно неохота, но пришлось встать с мягкой земли. — Она тут просто побудет и уйдёт. Со мной.

— Сочувствую, — искренне сказал Шо и убрал био-доспех.

— Да ничего, прорвусь, — немного подумав, я последовал его примеру, при поддержке партнёра доковылял до дома и протянул руку. — Ксеном. Ну а имя Самого Великого Героя Земли...

— Приятно познакомиться, — он тоже протянул руку, и мы обменялись рукопожатиями. — Странно, но до этого дня я думал, что Гайверов всего трое, включая её. А ты, кажется, себя аж шестым назвал.

— Если можно, то в доме. Когда она вернётся. Это всё-таки больше её история.

— Сильно устал со схватки? — Шо всё-таки заметил моё состояние. — Ведь Третий как-никак, был в гигантике.

— Чем больше тело, тем громче оно падает, — я слабо усмехнулся. — Главное, найти слабое место.

— У Макисимы? — изумился Гайвер-один. И поправился. — Ну, кроме того, что Женщина-Гайвер отбила.

Значит, он только разговоры слышал, а действо практически всё пропустил. Поразмыслив, я решил рассказать, а то Третий в следующий раз размажет беднягу тонким слоем по Токио, а затем и за нас с Валькирией примется.

— У всех Гайверов общее слабое место, — намекнул я. — Вспомни, как тебя первый энзайм завалил.

Шо передёрнуло. Да, эпизодец не из приятных, зато так доходчивее получилось.

— Мог бы и сам догадаться, — пробурчал. — И, что, на гигантика тоже действует?

— А чем эта контрольная панель хуже? — я пожал плечами.

Тем временем к дому подошла Валькирия в обычном своём виде, и парень невольно отвлёкся. Было на что.

— Ну, что, можно в дом? — мурлыкнула девушка. И это быстро привело первого Гайвера в чувство.

Он молча и с некоторой опаской жестом пригласил нас пройти.

Впервые за долгое время Валькирия чувствовала себя почти уютно. Единственное, что портило ощущение, так это сидящее рядом чудовище, этот Ксеном. И пусть Гайвер-один с опаской смотрел на неё, но мисс Лискер знала, кто здесь настоящеее чудовище. Правда, страх Шо был смешан с льстящим восхищением, особенно когда взгляд попадал в район груди. За что парень получал от Мизуки подзатыльник. Как и её брат.

А вот само персональное страшилище Валькирии с раздражающим безразличием разглядывал потолок, и какие мысли бродили в голове монстра, никто не мог поручиться.

— Ксеном, — подал голос первый Гайвер, когда коротенькая, всего-то полчаса, чайная церемония завершилась, — ты обещал рассказать про свой номер.

Валькирия поморщилась. Этот — как он себя назвал? — симбионт, посмотрел на неё, понял, мерзавец, что ей рассказывать совсем неохота, и начал повествование.

Надо же, у Шо имелись мозги, а то мне после истории Валькирии казалось, что нет. Он даже вопросы задавал по существу, а не переспрашивал сто раз одно и то же. В общем, его друзья правильно сделали, что отдали переговоры ему, а сами частично рассосалась по дому, частично просто не отсвечивали.

Или это благотворное влияние симбиота?

— Погоди, погоди, — напарник чуть не подпрыгивал от нетерпения. Так, что он опять задумал? — Сейчас до него дойдёт...

Гайвер-один запнулся на полуслове.

— Постой! Ведь после боя с Агито "Кронос" мог догадаться о нашем убежище!

— Дошло, — фыркнула Валькирия, до того лежавшая с прикрытыми глазами. Фукумати подпрыгнул на месте и с испугом посмотрел на девушку. Надо же, как нам удалось его запугать. — А то Ксеном уже стал подозревать, что ты думать умеешь.

Шо покраснел неизвестно от чего. То ли от стыда, то ли от гнева.

— Так они его знали ещё до того, как я контрольку стащила, — сообщила мисс Лискер, поднимаясь и опираясь руками за собой. Специально, что ли, выбрала такую позу, чтобы пособлазнительнее выглядеть? Смущённый парень не успел отвести глаз и потому тут же получил ещё один подзатыльник. Как и лучший друг. — Собственно, именно тогда я адрес и узнала, — завершила девушка.

— А почему они не приходят?

— Да кому ты нужен? Сидишь тут со своими друзьями, под ногами не путаешься, в отличие от того же Макисимы.

— Я поклялся освободить планету от них!

— А планета-то об этом знает?

Гайвер-один надулся, как мышь, у который отобрали кактус. Секунд на десять.

— Но я же воевал! — нашёл выход.

— С ренегатом Гюо, — кивок в ответ. — Либо в целях самозащиты. Смирись, парень, но "Кронос" тебя сделал, как лежачего. А уж после выхода статьи...

— Я никогда не приму награду из их рук! Они превращают людей в зоаноидов!

— Ага, причём принудительно. У твоих друзей почтовый ящик ломится от повесток.

— Они не рассказывают про свой полный контроль над зоаноидами! Только про блокировку наврали и...

— Не наврали. Кабрал был самым мощным псиоником, и то он её взломал только с помощью пси-усилителя.

— И сколько народу он поглотил!

— Около тысячи. Вряд ли рядом с облачными вратами могло поместиться больше.

— А как же разговоры про два миллиона?

— Клоны...

— Клоны?! — от возмущённого вопля Мизуки подпрыгнули все. И, подозреваю, не только в комнате, но и случайно проходящие мимо дома зоаноиды. — Но это же аморально! Извращение замысла божьего!

— То есть, по-твоему лучше для опытов отлавливать простых людей?

От вопроса, точнее, оттого, что его задал Шо, остолбенели все. У меня так вообще челюсть отвисла.

— Не плохо, — шепнул симбиот.

Мои подозрения окрепли.

— Ладно, мисс Лискер, что Вы от меня хотите? Расплату за брата?

Подозрения практически перешли в уверенность.

— Нет, мой враг — Макисима. И он ещё своё получит.

— А зачем же Вы ко мне пришли?

Мысленно я начал представлять окончание второго "Терминатора" с симбиотом на месте Т-1000.

— Да! Признаюсь! Я! Это всё я! — признался партнёр. — Но мозги у него свои, мамой-Луной клянусь! Я их не выращивал! Только слегка подстегнул.

Злорадно ухмыльнувшись, я переключил внимание обратно на разговор. Вроде никто моего короткого отсутствия не заметил, только Валькирия слегка, еле-еле заметно вздрогнула от моей усмешки.

— У тебя целая контрольная панель, да ещё с информацией от навигационных сфер. Мне нужно узнать, можно ли починить мою.

Фукумати огляделся по сторонам, покачал головой.

— Только не здесь. И не сейчас...

— Хорошо, — кивнула девушка

А ведь мне тоже такие знания не помешают. Если починю броню, можно будет такое устроить! К примеру, пострелять из мегасмешера по всяким органическим недоразумениям...

— Но я же извинился!

Попросив прощения у всей честной компании, я ретировался на крышу. Где в очень популярных, а оттого нецензурных выражениях, объяснил напарнику, что на нём свет клином не сошёлся.

— И вообще, как ты представляешь себе стрельбу из мегасмешера по тебе, когда ты на мне будешь? Или мне просить Валькирию пальнуть?

— А по кому ты тогда стрелять будешь? — у партнёра мгновенно страх сменился любопытством.

— Ну, если ещё один мультик окажется правдой... — мне вспомнился Оптимус Праймал из "зверомашин". — Да и по мадаме неплохо будет пальнуть.

— О, да-а! — проскрипели мы, представив эту картинку.

И тут на крышу запрыгнул заляпанный мясными ошмётками зоаноид.

Где-то между реальностями пожилая женщина пыталась уложить волосы обратно, одновременно решая вторую по важности проблему: кого бы найти для устранения этого симбионта? Что бы попутно уцелела та реальность, а то каскад разрушения, остановленный Питером, вполне может повториться.

— К Галактусу, что ли, обратиться? — пробормотала она наконец. — Или сперва попробовать с Апокалипсисом?

Увы, посоветоваться на эту тему было не с кем.

Аптом был злым. Нет, не потому, что ему пришлось всю жизнь без велосипеда, а из-за того, что эти либертасы-шахиды вздумали поиграться в обнимашки. Сразу видно собрата-гомофоба. Ну, и побывать в эпицентре взрыва ему тоже не понравилось. Но это мы узнали чуть позже, когда спаслись от недоделанного каннибала, а в момент встречи нам пришлось использовать весь наш арсенал. Исключая гайвер.

С воплем "Закусь!" заляпанный мясными ошмётками зоаноид, не разбираясь, бросился в атаку. Выпрыгнув из весьма неудобного положения, мы приземлились на трубу. Откуда симбиот, творчески переработав моё возмущение, заплевал напавшего паутиной. Впрочем, коконом тот пробыл недолго, пальнув во все стороны слабеньким органическим лазером. Как ни странно, запах палёной паутины дружелюбия зоаноиду не добавил. И он открыл огонь по мне. Только более сильными лучами. Добра, ага. Ну, я ж антигерой... Наш дуэт уклонялся, плевался паутиной противнику в глаза и вообще всячески измывался над ним, потихоньку сближаясь для ближнего боя. Вражина просёк фишку первым. Прекратив бесполезную пальбу, он бросился вперёд. Быстро присев, я в лучших традициях второго "мортала" нанёс апперкот снизу. Зря, зря оно мне вспомнилось. Симбиот тут же забыл все задумки, передрал оттуда идею Бараки и вырастил у запястий очень похожие на вибролезвия гайвера клинки. Видя это, противник превратил свою правую лапу в кувалдомер и попытался прибить меня к месту. Ну, по месту он попал, но мы-то уже были в двух метрах справа. Взмахом руки отсекли инструмент, ударом ноги отправили зоаноида в недолгий полёт. Правда, кувалда спокойно на месте лежать не захотела, сбила меня с ног и быстро припрыгала к хозяину. Пока он приращивал конечность на место, недружелюбно сверля меня взглядом, я приступил к укрощению строптивых симбиотов. С помощью первого куплета песни "Вечерний звон". После первой же строчки партнёр вздрогнул, а уж после "как много дум наводит он" напарник взмолился о пощаде. Не знаю, правда, от попсявости песни или от образа колоколов. И не важно, главное, симбиот убрал лезвия и отрастил вместо них рассово верный топорЪ. И эх-дубинушку на второй руке. Улыбнувшись противнику во всю пасть, мы понесли в массы погромЪ. Массы впечатлились. С сомнением посмотрев на свои лапы, зоаноид отпрянул в сторону. И вовремя, ибо на прошлое место уже приземлялась дубина. Но я не начал гонять его, котёнка, нет. Вражина отбросил сомнения, зарычал и отрастил себе парочку "моргенштернов". И пошёл махач. На стороне противника была чудовищно быстрая регенерация, на моей — ловкость. По физической силе мы были равны, его массу я компенсировал цепкостью. В общем, больше всего от битвы страдал дом. И его обитатели. Которых этот стук по крыше так достал, что вскоре наружу вылетела парочка Гайверов.

— Аптом! — с радостным удивлением воскликнул Фукумати.

— Ксеном! — в голосе Валькирии скорее слышалось отчаяние.

— Ксеном? — изумился Шо.

— Р-размажу! — прорычал зоаноид.

— А ну, стоп! — приказала мисс Лискер. Заочно знакомый с нею Аптом предпочёл послушаться. Да и Гайвер-один сделал шаг в сторону, прикрыв на всякий случай слабое место. Не контрольный шар, нет. Другое. А Валькирия ещё эдак многозначительно постучала по звукогенераторам, и боевой азарт нашего дуэта иссяк. Похоже, мы слишком много ей наговорили.

— Ксеном? — повторился Шо через десяток секунд напряжённого молчания.

— Мы, — кивок в ответ, и симбиот "стёк" с головы, а оружие плавно превратилось в перчатки.

— Так ты зоаноид? — недоверчиво и с долей обиды спросил Гайвер. Нет, больше не буду напарника ругать за разгон чужих мозгов.

— Нет, — вместо нас ответил Аптом. — От него ими вообще не пахнет.

— Да ты и под собственным носом не учуешь, — хмыкнула девушка. — Они тут табунами вокруг дома шляются.

— Где? — изумился Потерянный Номер и глянул на улицу. Последний случайный прохожий поспешно исчез за углом. — Ну, они небось в человеческом обличье. А он, — тычок пальцем в мою сторону, — нет.

Слегка пришедший в себя Шо убрал био-броню и пригласил всех внутрь.

— Момент, — Валькирия двинулась в мою сторону.

Фукумати и Аптом наблюдали за нею с таким интересом, что даже я невольно застеснялся. Девушка выдержала полпути, затем эти взгляды надоели, она повернулась и ласково осведомилась, не хотят ли наблюдатели остаться с нею наедине. Обоих как ветром сдуло.

— Слушай, — тихо-тихо обратилась мисс Лискер ко мне, — мне нужна одежда.

— Что, совсем? — спросил я. Интересно, партнёр тут хоть кому-нибудь мозги не разгонял?

— Ей — нет, — тут же коротко доложил он.

Заметно...

— Будет, — вздохнув, я отвернулся. Всё равно её напарник сейчас всю облапает.

Валькирия поняла то же самое, продублировала вздох и убрала био-доспех. Четверть клеток симбиота перетекли на девушку и сформировали копию её джинс и рубашки.

— А ничего так, уютно, — оценила мисс Лискер. — Пошли вниз.

Внизу на девушку посмотрели с некоторым разочарованием, отчего Шо тут же получил подзатыльник. И то ли симбиот подействовал, то ли подзатыльник не хуже сработал, но у парня тут же зафурычили мозги. Он мгновенно вспомнил, что день был тяжёлый, прошла куча боёв, и вообще всем спать давно пора, определи мне и Валькирии пару комнат по соседству и смылся в свои покои.

Засыпая под ругань парочки Шо-Мизуки, я думал, каково сейчас там, в моей реальности, моим друзьям. Что чувствует Айра, сильно ли переживает Ева, как переносят одиночество Мэй и Джессика...

Тринадцатый юнит "Евангелиона" с усмешкой смотрела на охотницу. Подумать только, ещё позавчера та боялась инженера больше их механических грызунов-вредителей, а сегодня двадцать раз на час бегает во второй корпус с вопросом, нет ли новостей. Вот, вернулась ещё более растрёпанной.

— Умотал в твою реальность, гадать, чего "Ангелам" так нужно. Хотя я сразу сказала, что под этим их "Геофронтом" находится одно из крупнейших залежей энергона...

— Ты думаешь, "Ангелам" он так нужен?

— А что же ещё? — искренне удивилась боевая машина, чьи сородичи уже много тысячелетий воевали за энергию вообще и энергон в частности.

— Ну, знаешь, не всё на свете крутится вокруг этих кристаллов. Есть ещё множество поводов.

— Ага, они лезут за человеческими самками, — ехидно отозвалась Эйракнид. — Или Командующий без должного почтения чихнул в сторону какого-нибудь Ангельского Величества.

— Ты историю Второго Удара знаешь? Знаешь. Так что, вполне возможно, что именно так оно и произошло. И вообще, чего ты так нервничаешь?

— Зато ты чересчур спокойна!

Да, Ева не видела поводов для беспокойства. Теперь, после той синхронизации, когда в ЛСЛ растворились частицы симбиота, защитница могла чувствовать состояние пилота сквозь реальности. И вообще, увидев полный психологический, а точнее — психопатологический портрет Ксенома, боевая машина скорее волновалась за ту реальность, куда его занесло. Но говорить об этом Эйракнид не спешила. Просто для профилактики каких-нибудь будущих закидонов.

Передачу сведений Шо проводил на том заброшенном заводе, где Аптом безуспешно отучал паренька от наивности.

Не знаю, какие глюки ловила Валькирия, я же помимо чертежей гайвера потребовал отчёта, что "Создатели" делали на планете помимо выведения боевых зверюшек. Естественно, с переводом на человеческий язык. И хорошо, что в этот момент я сидел, иначе шлёпнулся бы. Оказывается, пока отдельная учёная братия занималась зоофилией... то есть, зоаноидами, их стройбат добывал не что иное, как энергон. Ага, для несения демократии по Галактике. Немудрено, что мой био-доспех слопал половину кучи Эйракнид, это ж для него, считай, деликатес. Кроме того, гайвер с двумя контрольными панелями мог синтезировать псевдо-энергон, за счёт которого и образовывалась броня-гигантик. Ну, мне этого не грозило.

— Ну и где мне это искать? — с обидой на весь мир вопросила Валькирия.

— Что? — уже предполагая ответ, спросил я.

— Как будто сам не знаешь! — огрызнулась девушка. Интересно, с чего это Шо и Аптом от неё шарахнулись? — Эти непонятные кристаллы! Их же на Земле и нет.

— Теперь нет, — кивнул я. — Уранусы всё выгребли, — и передал Валькирии отчёты их геологов.

— Заразы, — оценила она, прочитав документы.

— А с чего ещё им так просто покидать планету? Испугавшись Арханфера, что ли?

— Кто поминает имя моё всуе?

В дверях стоял эльф восьмидесятого левела собственной персоной.

Честно и откровенно говоря, для Арханфера захват планеты был несколько неожиданен. Примерно как февральский переворот для Ленина. Но, раз уж так сложилось, никуда не денешься, приходится править, порой не приходя в сознание. А тут ещё всяческие Гайверы, ренегаты-отморозки и прочие альтернативно свободные. Что отнюдь не способствовало душевному равновесию.

Хорошо всё-таки, что у Сина нашлась идея по умиротворению одного из Гайверов. Гениальная, надо сказать, идея, за которую просто необходимо наградить подчинённого. Но сначала нужно навестить самого первого Гайвера и убедиться, что тот согласен стать нейтральным.

И вот повелитель Земли и некоторых окрестностей смотрел на трёх Гайверов, парочку людей и одного готового к схватке Потерянного Номера. Вдоволь насладившись картинкой, зоалорд произнёс:

— Мир вам, дети, — в сторону, — к счастью, не мои.

Дальше Арханфер ожидал чего угодно, от паники до удара гигасмешером, благо Гайвер-один был в виде гигантика. И парочки мегасмешеров заодно. Но не того, что последовало на самом деле.

Женщина-Гайвер, вырезавшая зоаноидов пачками, сцепила руки замком, приложила к правой щеке и произнесла самую кошмарную фразу на памяти Первого Зоалорда:

— Ка-ако-ой ми-илы-ый! Ка-ава-ай!

В ступор впали абсолютно все. А Валькирия продолжила безжалостно добивать:

— Дай я тебя потискаю! — и к ещё большему ужасу Арханфера, распахнув объятья, пошла к нему.

И тут выяснилось, что в ступор впали не все. Кое-кто впал в неадекват. С коротким смешком Гайвер под неизвестным номером посоветовал снять био-броню. Повелитель Земли не знал, что в этом такого, но нутром почуял подставу. Спрашивается в загадке, где мужская солидарность?

В отчаянии зоалорд прибег к последнему средству.

— Я — гей! — заявил он, жалея, что рядом нет Имакарума. Если не демонстративно обнять, так хоть спрятаться за ним.

— Не поможет, — фыркнул всё тот же предатель рода мужского. — Знаю я одного юриста, так его не взирая на ориентацию девушки окружили и затискали до полусмерти. Хорошо, хоть в ЗАГС не отволокли.

Первый зоалорд сделал шаг назад и невольно припомнил мысль о благодарности Сину. Какая, к уранусам, благодарность?! Выговор с занесением в личную печень и по рогам, и по рогам! Чтобы знал в следующий раз, как родное начальство подставлять!

Появление зоалорда меня испугало. Плевать, что он был в одиночестве, всё равно мог одним плевком размазать всех по полу ровным тонким слоем. Кроме Шо. И только я простился со своей непутёвой жизнью, как зоалорд в приветствии пожелал нам всем мира. Наглотавшийся адреналина симбиот тут же подначил меня спросить, уж не хочет ли Арханфер подарить планету, но нас опередила Валькирия. От неё прошлась волна умиления, девушка сложила руки и прижала к щеке.

— Ка-ако-ой ми-илы-ый! Ка-ава-ай!

От ужаса у зоалорда уши дыбом встали, а глаза увеличились до половины лица. Доведя тем самым сходство с эльфами до предела. И кавайность заодно.

— Дай я тебя потискаю! — Гайвер-четыре распахнула объятья и пошла к Арханферу.

У меня тут же взыграло желание отомстить за пережитый ужас, и с коротким смешком я посоветовал снять био-броню. Да, в последнее время с моей солидарностью полный непорядок. То есть, солидарен только с самим собой.

— Я — гей! — в отчаянии заявил зоалорд.

— Не поможет, — мне вспомнился адвокат, который защищал меня на суде и его печальная судьба. — Знаю я одного юриста, так его не взирая на ориентацию девушки окружили и затискали до полусмерти. Хорошо, хоть в ЗАГС не отволокли.

Да, тогда подозрительно вовремя подвернулся не обременённый семьёй журналист, отвлёкший внимание на себя. Правда, ненадолго. Представительницы прекрасного пола очень быстро договорились на тему "парни — наши и будем охранять их от внешних посягательств".

Оправившись от шока, вызванного словами Валькирии, Шо посмотрел на Мизуки. И с ужасом увидел на её лице выражение умиления.

— Кавай, — тихо прошептала она.

Вот и спасай их после этого!

Тем временем Ксеном, вдоволь поиздевавшись над зоалордом и Женщиной-Гайвер, остановил её словами "а то я сниму с себя броню!" Как бы ни парадоксально это не выглядело, но угроза подействовала. Похоже, мисс Лискер больше боялась Ксенома без доспеха, чем в нём. Странно, но факт. Валькирия пробурчала что-то себе под нос, отошла за спину парню и сама сняла био-броню. К большому разочарованию всех мужчин, кроме правителя "Кроноса", на девушке оказалось чёрное трико, почти сразу же превратившееся в обычную одежду.

Деморализованный восхищением Арханфер всё-таки нашёл в себе силы вяло начать переговоры. Да, не зря Аптом утверждал, что Валькирия может помочь их делу. Вот только неизвестно в чём оно теперь заключалось. Освобождать Землю? Так зоалорд утверждал, что скоро улетит на "Ковчеге", и живите, как хотите. Месть за отца? "Кронос" с удовольствием поможет найти Гюо и расправиться с ним. Восстановить разрушенный район Токио? Корпорация и без того этим занималась. Защищать человечество от... а от кого?

Пока Гайвер-один копался, Ксеном успешно воспользовался уступчивостью Арханфера. В первую очередь отделил себя от Фукумати, затем вытребовал амнистию для Валькирии и в качестве компенсации морального ущерба приличную сумму денег и билеты до Америки. Правда, по поводу морального ущерба зоалорд попробовал возмутиться, мол, кто кому и что нанёс, но наткнулся на умиленный взгляд девушек и замолк. На всякий случай.

Получив своё, парочка "младших" Гайверов распрощалась и испарилась.

Стоило только Валькирии покинуть территорию завода, мужчины синхронно стёрли испарину со лба.

— А вам-то что она сделала? — участие в голосе Арханфера прозвучало как-то само собой.

— В принципе, ничего, но вот как она поступила с Агито... — знавших об инциденте юношей и мужчину синхронно передёрнуло. А после рассказа — и зоалорда. Хотя сам он ни разу таких ударов судьбы не получал, но чувствовал, что приятных ощущений нету.

В создавшейся обстановке почти взаимопонимания переговоры прошли, как по маслу. Фукумати согласился принять орден в прямом эфире, Арханфер пообещал разобраться как следует и наказать, кого надо за прегрешения компании.

Весь остаток дня мы провели, мотаясь за Валькирией по магазинам одежды. На моё недоумение "зачем, если симбиот всё равно может изобразить любую одежду" девушка хмыкнула, уединилась на два часа в примерочной кабинке, а когда вышла, очень довольная, сказала, что не годиться. Ибо он слишком плотно прилегает к телу, шевелится и, кажется, пытается проникнуть внутрь. После чего напарник заверещал, что я не о том думаю, и вообще человеческие женщины не по его части. Мне, вообще-то, было не до посторонних мыслей, хотелось поскорее закончить с покупками. К несчастью, большинство магазинов оказались воистину гипермаркетами. Несчастному мне выпала роль переносчика, а вот оплачивал покупки приставленный к нам Имакарум. Тоже "Кавай", но до своего шефа всё-таки не дотягивающий. При этом Тринадцатый Зоалорд неосторожно проговорился, что всё идёт за счёт "Кроноса", и объём покупок с временем примерки тут же увеличился вчетверо.

Под вечер мужское трио почти построило план по кровавому убийству одной носительницы гайвера, но она нанесла коварный упреждающий удар: предложила пойти отдыхать.

Первое публичное выступление главы корпорации "Кронос" состоялось на главном стадионе Токио. Минут десять слушатели сохраняли абсолютное молчание. А затем весь стадион в едином порыве выдохнул одно слово.

— КАВАЙ!

Арханфер запнулся на полуслове и присмотрелся к слушателям. Точнее, к слушательницам. Три четверти были хорошенькими молодыми девушками, остальные не менее хорошенькими молодыми женщинами. И в глазах каждой горело желание затискать оратора не взирая ни на какую охрану. Да и что им могли противопоставить два десятка грегулов? Которые, решив не стоять между драконом и сокровищем его, испарилась ещё при букве "Ка". В конце-концов, охраняемому практически ничего не угрожало, в отличие от самой охраны. Затопчут же, не взирая на силу.

У Повелителя Земли, оставшегося один на один со стихией, отнялись не только ноги, но и антиграв. А в голове билась одна мысль: зачем, зачем надо было развешивать по всему Токио афиши со своим изображением?!

Девушки дотянулись до тела.

Первый Зоалорд издал полный ужаса писк.

И проснулся.

С облегчением осмотрев личную каюту "Ковчега", ибо затерянный остров показался слишком уж... близким к Токио, Арханфер утёр пот со лба. И мысленно поклялся себе, что все пресс конференции будет вести Имакарум. Или ещё кто-нибудь. А особо проштрафившихся Первый Зоалорд будет вселять в собственных клонов и посылать на самые крупные мероприятия. Без охраны...

Где-то в этот момент у всех трёх оставшихся в живых ренегатов "Кроноса" вдруг возникла мысль побыстрее примчаться на "Ковчег" и раскаяться. Но они эту мысль подавили.

Главный офис "Алхимикс" располагался в полувымервшем карьерном городке Нью-Анджелес. Он встречал нас хмурым дождём и полным отсутствием встречающих "Кроноса". Последнее не то что бы разочаровывало, даже слегка радовало, но некоторый осадочек оставляло. Однако совсем без зоаноидов не обошлось. Стоило только Валькирии выйти на улицу, как к девушке тут же подошли мужики в кожаных пальто. Я бы даже сказал, подвалили. И предложили проследовать в такси. Мисс Лискер немного невежливо попросила их удалиться, но те проявили излишнюю настойчивость и подхватили Валькирию под локотки.

Что меня взбесило больше, назойливость или приставание к моей спутнице, не знаю, но в следующий момент украшенный шипами кулак встретился с лицом одного из "кавалеров". Пусть противник был тяжелее меня раза в два, но это компенсировалось цепкостью. И назойливая личность улетела прямиком в таксомотор. Второго Валькирия преспокойно взяла в захват и уложила лицом в асфальт.

— Ты что, озверел? — поинтересовалась она, указав на развороченный моим снарядом капот и одновременно поправляя причёску.

— Угу, — коротко ответил я, наблюдая за дёргающимися в капоте ногами. На предсмертные конвульсии движения никак не походили, а вот на превращение — очень даже. Так оно и оказалось. Через полминуты из остатков машины вылез особо свободный зоаноид либертусной породы. Да, а я его неплохо отоварил, челюсть осталась вывихнута даже в этом виде. Вправив её на место, либертус показал на меня пальцем.

— Ты кто такой?!

— Мы — Ксеном! — представляясь, перетекли в симбионта.

Валькирия поморщилась: наш голос звучал рядом с её ухом.

— Ты — труп! — зоаноид сгорбился, отращивая излучатели.

Так мы и будем ждать, пока нас поджарят, держи карман шире! Прыжок, приземление за спиной альтернативно свободного, удар с разворота в печень или куда там пришлось, и организм опять отправился в полёт. Снёс парочку столбов и вляпался в карьерный бульдозер. Точнее, в отвал.

— Надо же, выжил, — с чистым академическим интересом сказали мы, когда либертус отлип от отвала и уже без всяких лазеров двинулся в мою сторону. Ну, подходи, мы тебе не какой-нибудь гиперзоаноид, теряющий волю при звуке флейты... то есть, от вида гунганских ушей вашей леди. Хотя, зачем ждать? Нашей силы достаточно, что бы поднять злосчастную машину и бросить прямиком в противника. Правда, с довеском в виде шипов метровой длины. Симбиот вырастил.

Взмахом руки сбив снаряд с курса, либертус отправил полетать машину в сторону единственного местного небоскрёба с буквой "А" наверху. Интересно это наша цель или здание "Мстителей"? А то их символы практически идентичны. И если первое, то я очень надеюсь, что они не слишком сильно обидятся такому подарку.

Пока я отвлекался, альтернативно свободный подобрался на расстояние удара и попытался вколотить меня в асфальт. Это он зря. Мы уклонились, вздохнули на тему "Не виноватая я, он сам пришёл" и отрастили маленькую секиру на правой руке. Либертус ошеломлённо замер.

— Вот ему и хана, — прокомментировала Валькирия.

Прилипнув к асфальту хорошенько, я размахнулся и ударил. В последний момент враг дёрнулся назад и, вместо того чтобы развалиться на верхнюю и нижнюю половинку, всего лишь потерял левую руку и получил глубокую рану в живот.

— Шустрый, — пробурчали мы. И во избежание дальнейших прыжков и ужимок выстрелом штырями из симбиота прибили зоаноидские ступни к асфальту. Либертус открыл рот, собираясь протестовать, но мы опередили. Шаг вперёд, удар сверху вниз наискось, и особо свободный распался на две неравные части. Которые за несколько минут распались в неаппетитно выглядящую кашицу, а затем испарились.

— Экологически чистый труп, — оценил я и посмотрел в сторону Валькирии. Её пленник пучил глаза, пытаясь что-то сказать, но из-за огрызка покрышки во рту получалось только мычание. А вытащить кляп было невозможно, девушка спеленала "ухажёра" его же собственным плащом так, что и пальцем не шевельнуть.

В следующий момент выяснилось, что и этот тоже был либертусом. И пучил глаза не просто так, а превращаясь. Но, разорвав этим одежду, он не нашёл ничего лучшее, чем спросить, что я за зоаноид.

— Мы не зоаноид, — Желчный их подери, ну что у них у всех со слухом? — Мы — Ксеном.

Раунд два. Ещё один либертус против раздосадованного симбионта. Не лучшая идея для долгой жизни, но неплохая для быстрого самоубийства. Обездвижив противника паутиной, мы нашинковали его в лучших традициях Бараки. Нет, не Обамы, из "Мортала".

— И броню не пришлось вызывать, — довольно сказала Валькирия. Да уж, второго похода по магазинам кто-нибудь точно не пережил бы. — Ладно, адрес у нас есть, карта тоже, пошли на поиски.

Нашли. Тот самый небоскрёб, с торчащей из него половинкой машины. Хорошо, что это было не девятое сентября. И, надеюсь, слишком большого ущерба мы не нанесли.

Главное здание "Алхимикс" не просто так расположилось в такой глубинке. Так было гораздо проще нанимать настоящих рабочих, а искушений сменить работу куда меньше, чем в больших городах. Кроме того, это позволило стоять в стороне от битвы "Кроноса" и его конкурентов. И хотя учёные компании не брезговали и около биологическими экспериментами, на конвейер их результаты не шли. В конце-концов, "Алхимикс" специализировалась на механике. Политика себя оправдала, всего за пару лет из никому неизвестной мастерской компания стала флагманом электромеханической промышленности.

Да и отслеживать приезжих в провинции тоже легче. Не то, что бы компания сильно беспокоилась о промышленном шпионаже и тому подобных неприятностях, но лучше подстраховаться.

Как бы то ни было, видеозапись происшествия у аэропорта в отдел безопасности "Алхимикса" попало чуть ли не раньше, чем в полицию.

Покрытые лаком "металлик" ногти нежно погладили пробел и нажали на кнопку. Видеозапись послушно замерла, показывая двоих людей. Соседний монитор, транслировавший изображение с камеры слежения над входом небоскрёба самой кампании, показывал стоящую перед зданием парочку. Сомнений не было никаких, и там и там были одни и те же личности. Те самые, что расправились с либертусами. То, что "Алхимикс" оставалась в стороне от схватки "Кроноса" с альтернативно свободными зоаноидами, не мешало быть в курсе происходящего. И даже знать половину этой парочки. Валькирия Лискер, Женщина-Гайвер. А вот её спутник, с лёгкостью победивший двух либертусов, был загадкой почти для всех. Запись быстро прокрутилась до того момента, как одного из борцов за свободу залепило паутиной.

— Значит, ты всё-таки добрался сюда, О'Хара, — негромкий шёпот едва потревожил тишину помещения. — Что же, если ты думаешь, что новый костюм мог меня обмануть, то ты глубоко ошибаешься, — несколько секунд молчания, затем приказ. — Доставить ко мне!

— Есть! — донесся голос из динамиков.

В следующее мгновение под двумя людьми разверзлась земля.

Похоже, машину в окно нам всё-таки не простили. Иначе почему под нами так внезапно открылся замаскированный люк? Хорошо, я успел влепить в тот самый автомобиль паутину и почти с комфортом спуститься на дно ловушки. Подняться нам бы точно не дали. Единственное неудобство было в чересчур крепких объятьях Валькирии. Она в меня вцепилась с такой силой, словно желала выдавить все внутренности. Даже укреплённые симбиотом рёбра начали трещать, а уж когда при неожиданном рывке девушка соскользнула ещё ниже, у меня без всяких диет образовалась осиная талия.

Не знаю, насколько затянулась эта пытка испанским пояском, но мне это время показалось столетием. В себя я пришёл уже когда под ногами была твёрдая поверхность, а партнёр вернул внутренности на место.

— Извини, про цепкость я забыл, — сказал этот паразит, когда мне удалось полноценно вдохнуть.

В следующее мгновение я познал дзен. В смысле что по-настоящему значит "до белого каления".

Когда багровая пелена схлынула с глаз, от меня растянулись сотни чёрных жгутов, концы которых раскляксились по стенам. С минуту я в полной тишине офигевал от этой картины, а затем осторожно позвал Валькирию.

— Больше так не делай, — её голос доносился снизу.

Стараясь не порвать жгуты, мало ли что, я посмотрел туда. Мисс Лискер лежала, обернувшись вокруг моих колен.

— А что случилось? А то мне было не до наблюдений.

— Сначала твоя одежда стала абсолютно чёрной, потом пошла пузырями, а потом буквально взорвалась. Хорошо, что сначала это была голова, и я успела пригнуться.

— Передозировка адреналина, — я осторожно погладил пальцами один жгут. Он мягко пульсировал. — От повтора мы не застрахованы.

— Мы? — осторожно спросил непривычно далёкий голос симбиота. Ах, ну да, он же по стенкам разбрызган.

— Куда ж я без тебя, — хмыкнул я. — Возвращайся давай.

Почти мгновенно вся чернота оказалась на мне. Вместе с желанием после вкусного обеда поспать часиков так несколько.

— Похоже, в ближайшее время мы не боец, — по моей просьбе симбиот вяло освободил голову. — Гайвер.

После симбионтной свободы био-броня снова показалась жмущей и неудобной, но зато сработали её сенсоры. Которые тут же сообщили, что нас везут куда-то наверх. Хорошие тут, однако, лифты, ни звука, ни ощущения движения. Хотя и камер наблюдения тоже, почему-то, нет.

— Может, мне тоже стоит надеть доспех? — спросила Валькирия, узнав об этом.

— Когда доедем, — ответил я.

— Слушай, — через пару минут молчания обратилась девушка, — а почему ты вызываешь доспех, как Гайвер-один?

— Ну, — пожатие плечами, — в моей реальности других Гайверов нет.

— Хотела бы я там побывать, — вздохнула Женщина-Гайвер.

— Приглашаю, — ну, мне оно не стоит ничего, а человеку приятно.

— Бабник, — вяло буркнул симбиот.

— Одной больше, одной меньше, — вновь пожал плечами я. — Кстати, приехали.

Две вещи произошли практически одновременно: Валькирия вызвала био-доспех, и боковая стена ушла вниз.

Женщина-Гайвер вышла первая. Ей было ближе, да и деятельная натура не дала пропустить меня. За что тут же поплатилась. Толстый металлический шланг обвил девушку и рывком утащил прочь.

— Стой, О'Хара! — почти шипение. В лицо ударил свет, заставив прикрыться рукой.

— От хари слышу! — я обиделся и разозлился. Симбиот протестующе булькнул.

— А при чём тут лицо? — удивились с той стороны прожектора. — И с каких пор ты Гайвер?

— С недавних, — честное признание и тут же вопрос: — А мы знакомы?

Собеседник завис, а я для успокоения принялся считать до ста. На английском. И поскольку язык Байрона и Шекспира был для меня не родным, то окончание счёта выглядело так: "девяносто восемь, девяносто девять, один голодный... тьфу, опять!"

— Мигель, ты же сам отнимал у меня осколок Скрижали!

— Мы не Мигель, — устало. Ну почему нас вечно с кем-то путают? — Мы — Ксеном.

— Серьёзно?

— Луной клянусь.

— А при чём здесь Луна.

— Она моя вторая мама.

— Ну и бред...

— Хватит там болтать! — донёсся голос Валькирии. — Ксеном! Сни... — окончить не дал звонкий удар, похоже, по контрольной панели.

— Партнёр, ты как? — тихо спросил я.

— Жить буду, — вяло ответил симбиот.

— А с другой стороны, если ты не Мигель, то и церемониться не надо, — такой же шланг обхватил меня, стукнул об стену лифта, извлёк наружу и приложил рядом с Валькирией. Перед моей физиономией появилось лицо, наполовину скрытое огромными зеркальными очками. — И что бы с вами сделать?

Ненавижу! И так жизни нет, так ещё и обращаются, как непойми с кем!

— Не...буль...буль... Я же лопну, если не сброшу массу!

— Сейчас, — убравшийся гайвер дал нам небольшую свободу манёвра. Вывернув одну руку из захвата, мы залепили вражеское лицо паутиной. Почему-то сразу разжался Шланг, и мы шлёпнулись на пол. Рядом брякнулась Валькирия, сразу же схватившаяся за всё ещё болеющую голову. А мне удалось осмотреться. Над нами возвышалась пытающаяся содрать паутину с лица фигура, за спиной которой развевались шесть шлангов.

— О, — промелькнуло мгновенное узнавание, — Отто Октавиус, доктор Осьминог!

Сквозь паутину донеслось протестующее мычание.

— Вообще-то, это самка, — сообщил партнёр. — В смысле, женщина.

Действительно, две... особенности на груди прямо вопили об этом. Дожили. Теперь осьминоги неправильного пола! Ну да ладно. Подсечка, несколько килограмм паутины, и докторша уже не может пошевелиться вообще.

— Вот теперь можно и поговорить, — я поднялся с пола, отряхнулся, помог встать Валькирии. — Можешь аккуратно срезать кляп?

— Зачем? — агрессивно спросила Женщина-Гайвер, которая лучше бы перерезала пленнице горло. О чём и сообщила.

Осьминожка вздрогнула.

— Допросить. Похоже, она тут из главных, и может подсказать, где найти специалистов по технике.

Мисс Лискер тяжело вздохнула, но просьбу выполнила. И почему ко мне так тянет всяческих отморозков?

— Подобное к подобному, — избавившийся от излишков веса симбиот заметно повеселел.

— Тебя, к примеру, — не остался в долгу я и наклонился над пленницей. — Добрый вечер, госпожа Октавиус.

— Добрый, — саркастично ответила она. Хорошо, нам не надо было читать по глазам, чтобы понять истинные чувства. Храбрится, а сама досадует, что я не тот самый Мигель. Да что это за тип вообще и зачем ей понадобился? — Но моё имя Серена Пател.

— Мы — Ксеном, — представился на всякий случай ещё раз. — А кто такой Мигель-с-харей?

— Человек-паук...

— Тут и такое где-то водится? — в принципе, с их биологическими экспериментами всё возможно.

— Нет, в моей родной реальности, — ответила Леди-Осминог.

— Дайте догадаюсь, — в моём мозгу промелькнула догадка, — новый источник энергии в виде голубых кристаллов, генератор, взрыв — и Вы здесь.

— Ну, если не учитывать, что взрыв произошёл из-за Мигеля...

— Эти герои вечно всё портят, — кивнул я. Серена согласно вздохнула. — В принципе, могу помочь с возвращением. Нужно только починить кое-что.

— Ну, в технике я разбираюсь, — к некоторому неудовольствию Валькирии сказала осьминожка. Ну ещё бы, сама Женщина-Гайвер больше специализировалась по мордобойству. — Вот только освободите меня.

Поскольку мисс Лискер сделала вид, что просьба её не касается, за это дело взялся симбиот. Да по нетрезвому телу ещё и облапал хорошенько. Ну, это он говорил, что по нетрезвому.

А неплохо всё-таки руководство "Алхимикса" устроилось. Личный грузовой вертолёт, собственные воздушные коридоры по всему миру, автопилот, который по ним возит... Последний явно для того, чтобы осьминожка с Валькирией устроили в грузовом отсеке соревнование по прожигающим взглядам. Уже через полчаса полёта атмосфера раскалилась настолько, что мне захотелось подышать свежим забортным ветерком. Жаль, не получилось. Пришлось прятаться в кабинете, было на этом недоавиалайнере и такое, и пережидать. К счастью, до настоящих боевых действий не дошло, а то бы действительно и подышал, и самостоятельно полетал, а затем и в океане поплавал. При этом решая задачку, кого из двоих спорщиц спасать. Нет, мы и обеих можем удержать на плаву, но тогда они сами бы потопили.

Но всё закончилось благополучно. Что бы девушки не делили, они пришли к компромиссу, и вертолёт нормально сел у знакомых развалин.

Вышли, осмотрелись.

— Ксеном, а Ксеном, — обратилась мисс Лискер, — надень гайвер, а?

В такую прекрасную погоду одеваться в броню и так ходить? Не буду.

— Ну, Ксеном, ну пожалуйста!

— Зачем? Вокруг всё и так мирно и спокойно.

— Да! И я хочу, что бы оно так и оставалось!

Ну, тут в принципе она права. Ведь стоит мне достаточно долго пробыть без доспеха, как обязательно какая-нибудь пакость случается. Не хотелось бы такого прямо рядом с целью. Да и дома тоже.

Вот таким макаром наш отряд и добрался до заваленного хламом маяка, где осьминожка тут же принялась тестировать проводочки. Её щупальца оказались очень многофункциональными. Полчаса Леди Октопус осматривала, что-то щупала, хмыкала и вообще чуть ли не облизывала маяк.

— Всё понятно, — наконец сказала она. — Нужно соединить здесь, здесь, здесь, здесь, здесь и здесь, — каждое "здесь" сопровождалось касанием щупальцев, — и можно будет... — по металлу пробежал электрический разряд, и с лёгким хлопком маяк исчез. Вместе с ремонтницей.

Похоже, одевание гайвера не помогло.

— Надеюсь, её не слишком сильно шарахнуло, — сказал я после минутного молчания.

— Ты заботишься о ней?! — взвилась Валькирия. — А о нас кто позаботится?!

— Да ладно, маяк вернулся, теперь осталось только... — договорить не дало появление крайне недовольной Эйракнид с новым маяком подмышкой. — Выжить. Ложись!

Как ни странно, боевых действий не последовало. Машина-убийца и Женщина-Гайвер внимательно осмотрели друг друга, что-то решили про себя и протянули руки в приветственном жесте. Затем десептиконша закутала меня в паутинной кокон, чтобы не сбежал никуда, взвалила на плечо и активировала маяк.

Дом, родной дом!

Прибыв на завод, машина-убийца позволила себе победную улыбку и немного расслабиться. Родной псих доставлен домой живой и невредимый, да ещё и с девушкой. Есть надежда, что с него хватит, а то скандалы паучих, пытающихся поделить парня, уже на нервы действуют. А уж если к ним ещё две присоединятся, считая и стукнутую током, то со спокойствием в доме можно будет вообще распрощаться. Кстати о новом приобретении, что это она так подозрительно рассматривает шевелящийся на плече кокон?

— Похоже, опомнился, броню снял, — пробормотала девушка. — Это его долго не удержит.

Эйракнид хмыкнула. Конечно, этот псих мог рвать её паутину голыми руками, но для этого ему нужно их освободить. Ну или по крайней мере...

Чёрные лезвия рассекли кокон в нескольких местах, и белое полотно опало на пол.

— Я задыхаюсь в этой хреновине, — заявил освободившийся псих и ловко соскочил с плеча. — Так, надеюсь, Кинкаджу старый способ не отрубил, — человек направился прямиком к пульту управления порталом.

— Что это ты удумал? — подозрительно спросила охотница.

— Нормально настроить переход, — ответил Ксеном, надевая обруч. — Так, никому не двигаться!

В центре портала вспух молочно белый шар.

— Надеюсь, всё будет хорошо, — парень положил обруч на место и подошёл к вратам в иную реальность. — Гайвер!

Эйракнид только успела сказать "Скрап!" и дёрнуться в сторону перехода, как этот псих опять куда-то перенёсся.

Какие знакомые нагромождения железа! Впрочем, неудивительно, раз уж симбиота в своё время закинуло куда-то сюда, то и... так, а это ещё что за грохот?

Кибертронский истребитель заложил крутой вираж и устремился к замеченной цели. В двух метрах от металлической поверхности он на мгновение завис и превратился в большого и человекоподобного робота. И с грохотом приземлился.

— Оптимус! Наконец-то я тебя нашёл! — тяжёлое лезвие с многообещающим лязгом вышло из предплечья. — Ну, что, Прайм, один должен пасть...

— А, Мегатрон! — примерно такой-же по размерам робот с закрывающей рот полумаской прекратил бить железную стену чем-то мохнатым и сунул под нос прилетевшему "инструмент". — Твой? Признавайся, твой!

— Перестань эту обезьянью морду мне в харю тыкать! — Мегатрон поставил перед лицом ладонь. — В первый раз это вижу! И с чего ты взял, что оно относится ко мне?

— Это... — от негодования перекорёжило даже полумаску, но благородство взяло верх и Прайм сдержался, — создание решило разбудить органическое ядро планеты и превратить всех трансформеров в органические суще... — оценив выражение на лице врага, к которому больше всего подходило выражение "звериный оскал тоталитаризма", Оптимус поспешно умолк.

— Ты, чо, дурак? — совладав с собой, спросил Мегатрон. — У тебя, кроме автоботского героизма, хоть что-то в голове осталось? Что бы я, Вождь десептиконов, стал вроде твоих любимых людей?

— Армию мёртвых ты поднимал, — напомнил Оптимус.

— Совсем уже у тебя в мозгах добро разум победило, — прорычал десептикон. — Дай сюда макаку, — он вырвал просимое. — И так, кто ты такой?

— Оп... — обезьяна запнулась, — Оптимус Праймал.

— Оно ещё и имя моё присвоило? — возмутившийся автобот, трансформировал руку в орудие и приставив к затылку допрашиваемого.

— Не совсем, — Мегатрон остановил извечного противника, отвёл руку карающую его и обратился к поседевшей обезьяне. — Рассказывай с самого начала, пока я не оставил тебя с ним наедине.

Заикаясь, Праймал поведал о тирании Мегатрона... после чего уже стал не только заикаться, но и хрипеть. Другого Мегатрона, другого! Затем о суперкомпьютере по имени Оракул и единственном способе остановить извечную войну: превратить Кибертрон в органическую планету и во имя экологии уничтожить все машины.

— Видишь, куда заводят идеи о мире во всём мире? — спросил Мегатрон у зависшего автобота. — На всеобщее кладбище... — поняв, что толку от перегруженного грузовика не будет, десептикон вновь обратился к Праймулу. — Значит, древний суперкомпьютер с доступом комега-ключу. Где он расположен?

— Не скажу! Что угодно со мной делай, ничего не скажу! Ты ведь обратишь силу во зло!

— Ну, как хочешь, — пожал плечами Мегатрон. — Орион, он твой.

— Я — Оптимус! — вышел из ступора Прайм.

— Да знаю я, знаю, — поморщился десептикон.

— И эта сила действительно не для тебя!

— Ну и ладно, — пожал плечами Мегатрон и развернулся. — Разбирайся сам, — бросил через плечо слова и обезьяну под ноги автоботу. Подпрыгнул, трансформировался в истребитель и улетел.

Оптимус посмотрел под ноги.

— Кибертрон всегда был, — выстрел, — есть, — выстрел, — и будет, — выстрел, — технологическим.

Автобот развернулся спиной к телу и зашагал прочь.

И ни один трансформер не заметил наблюдавшую за сценой фигуру.

Жаль, мне хотелось эту гориллу лично прибить. Ну и да ладно, у меня тут совсем другие дела. Отвернувшись от останков, я посмотрел на двухметровый кокон с угадывающимися человеческими очертаниями. Да, медицинский симбиот элегантно обошёл проблему с кислородом, просто погрузив носителя в анабиоз и укутав содержимое в несколько слоёв. Желчный, да в гайвере даже улыбнуться невозможно! Но как это напоминало нераспустившийся цветок!

— Кого-то нашли в капусте, а кого-то — в розе, — хмыкнул я и взвалил розовый бутон на плечо. — Ладно, спящая красавица, пора возвращаться к жизни.

Несколько шагов, прыжок в молочно-белый шар, и я предстал перед недовольной Эйракнид, нарочито-спокойной Валькирией, слегка испуганной Сереной и взволнованной Джессикой.

— Всё, это был последний мой поход по иным реальностям за девушкой, — заверил я, выключил портал, убрал био-броню и направился в первый корпус, тихо добавив для самого себя. — Осталось только в сознание привести.

— Уже занимаемся, — заверил напарник. — Пара суток.

— Этого вполне хватил на ремонт гайвера, — хмыкнул я.

— Ремонт? — рядом со мной мгновенно оказались Женщина-Гайвер и охотница. Остальные, впрочем, не сильно отставали и с любопытством прислушивались.

— Он самый. Надеюсь, пара сотен кило энергона у нас найдутся?

— Специально для тебя отдельную кладовку выделила, — недовольно пробурчала Эйракнид. Ещё бы, на столь ценный ресурс претендовали и я, и Кинкаджу. И плевать, что даже наше мелкое месторождение, по сути, только-только раскупорено. "Энергона много не бывает" и всё.

— Вы о чём? — осведомилась Валькирия. Самое интересное, на русском языке, переход между мирами дал ей такое умение.

— Сейчас устрою свою ношу, покажу, — пообещал я.

Как сказал, так и сделал.

Джессике и Серене хватило одного взгляда на кучу голубых кристаллов, дабы моментально исчезнуть из кладовки и уже снаружи оценить мои умственные способности. Зато Валькирия взяла одну штуку и повернулась ко мне.

— Это то самое? — волнуясь, спросила девушка.

— Да. — Пользуйся, только в другой кладовке.

— А как я туда перетащу?

— Спайсботы доставят, — успокоил я. Затем обошёл кучу кругом, постоял немного, и скомандовал: — Гайвер!

Когда био-доспех наделся, мне оставалось только вызвать инструкцию по ремонту.

Ниночка задумчиво стояла перед металлическим коконом, внутри которого находился дорогой ей человек. Неделю назад среди нитей были понатыканы кристаллы, а сейчас их уже не было. Видимо, скоро откроется. Под коконом чёрной лужей терпеливо лежал симбиот. Когда девушка пришла в себя, первым делом она допросила этого инопланетного паразита на тему, где сейчас его носитель. Узнав, что с парнем всё в порядке, и выяснив в общих о похождениях, Ниночка сделала для себя три вывода. Первый — разобраться с образовавшимся вокруг Ксенома избытком женщин. Нет, никто не спорит, что они здесь практически случайно, и, особенно Леди Октопус, пригодятся, но парень — ниночкин и точка. Второй — нужно нанять того самого адвоката. На постоянной основе. Задуманному девушкой предприятию юрист не помешает. Правда, за ним тут же пожалуют и его девушки, но здесь уж ничего не попишешь. Ну и третий — организовать то самое предприятие. И назвать его, конечно, "Алхимкс". А то деньги имеют обыкновение заканчиваться, причём, внезапно заканчиваться. А так будет постоянный доход, к тому же, благодаря иномировым технологиям, компания просто не будет знать себе конкурентов...

Размышление прервали нити кокона, которые начали расплетаться. И спустя мгновение перед Ниночкой уже стоял, покачиваясь, одетый в тёмно-серую броню человек.

Хорошо всё-таки я выспался. Как будто был в отключке не два дня, а декаду минимум. И сны тоже хорошие были...так, а почему на пороге стоит Ниночка, когда по моим прикидкам... Нет! Почему я смотрю на неё как-то слишком сверху вниз? Как будто исполнился сон, в котором гайвер не только починился, но и, пережрав энергона, связался с МАГИ, купил пару бракованных грудных бронепластин для Ев, одну отдал Валькирии, а на основе второй построил себе броню-гигантик. С некоторыми отличиями от оригинального проекта. Впрочем, это легко проверить, поскольку режущие тентакли меня не устраивали, и вместо них были сделаны два дополнительных вибролезвия у запястий.

Подняв правую руку почти на уровень лица, я отдал команду клинку. С лёгким шипением на свет показались оба вибролезвия, у запястья и у локтя. Карнаж через Желчного да в Кровавого! У меня действительно получился гайвер-гигантик, да ещё, за счёт использования натурального энергона, энергетически в полтора раза мощнее Золотого! Обалдеть! По два гравиусилителя на руках, на которые я в запале не обратил внимания, по три на ногах, по одному на плечах и на голове почти сравняли манёвренность с таковой в симбионтном состоянии. Три лазерных излучателя, гигасмэшер в конце концов!

В следующий момент вспомнилась цена за управление всеми этими плюшками, и меня бросило в озноб. Посуставная расчленёнка, искусственная кровеносная система между кусками плоти, так же искусственные нервы, причём подключённые как к живым тканям, так и к псевдомускулам костюма, смещённые рёбра и внутренние органы. Малейший сбой в системе, и меня нужно будет собирать по кусочкам. Это Шо с Макисимой повезло, у них три контрольных панели, а моя одна единственная со всем может и не справиться.

— Спокойно, партнёр, — влез в мою панику симбиот, — в случае чего — соберу.

— Это пугает меня ещё больше, — но, как ни странно спокойствие вернулось.

— Ну и долго ты там? — задала вполне закономерный вопрос Ниночка.

— Сейчас, — повинуясь моему желанию, броня-гигантик собрала моё тело воедино и телепортировалась с меня. Жаль, я в ней телепортироваться не могу. А затем и гайвер снялся.

После чего я оказался в объятьях девушки...

— Ну и общежитие ты тут устроил, — попеняла Ниночка мне утром. То есть, где-то около полудня.

— Больше никаких гостей из иных реальностей, — пообещал я. — Да и этих всех можно отправить по их родным реальностям.

И в этот момент раздался звонок. Пришлось подниматься, находить симбиота, под его бульканье — я был зол — придавать себе более-менее человеческий вид и тащиться к двери. По пути взмахом руки поприветствовал радующуюся моему возвращению Еву. И у самого выхода, заслышав шорох за спиной, обернулся. Все четыре девушки, от Ниночки до Серены, стояли в полной боевой готовности. Вздохнув, я покачал головой и посмотрел в глазок.

За порогом стояло девять снежно белых существ, сильно напоминавших... точнее, практически неотличимых от Евы. Только без доспехов, а в каких-то мешковинах. И ростом всего метра в два с половиной.

— Дядя Ксеном, — раздался голос в голове, — пусти пожалуйста!

— Ага, дай воды попить, а то так есть хочется, что переночевать негде, — добавил партнёр. — Кстати, Розочка уже в курсе.

— Опять бабы? — подозрительно спросила Ниночка, подтвердив тем самым слова симбиота.

— Понятия не имею, — честно признался я и открыл дверь. — Вы кто?

— Мы серийные юниты евангелиона, — девять голосов, да ещё хором. Как меня с ума не свело? — В нас записали пробную версию искусственного пилота на основе сознания Рей Аянами, после чего мы не захотели оставаться и сбежали сюда. Не хотим нападать на Токио-Три!

Пару десятков секунд я осознавал сказанное.

— Передал слова дальше, — отчитался напарник.

— Бедные крошки! — высказалась Ниночка. При том, что она стояла сразу за моим плечом и могла этих "крошек" видеть. — Давай оставим их у себя!

Остальные девушки молчаливо поддержали её.

— Ладно, — уступил я превосходящим силам. — Только надо что-нибудь придумать, чтобы они не только со мной могли разговаривать.

Ко всему прочему строение рта Ев не предназначено для разговоров.

— Пилот, у меня есть все необходимые схемы для вывода голосовых нейроимпульсов на динамик.

И ты, Брут! Хотя тут больше подошло бы "Клеопатра".

Я вздохнул и жестом пригласил серийников входить. Предстояла куча работы, рутинной работы. Сделать динамики, вернуть маяк Кинкаджу, перестроить административную часть завода под жильё, оборудовать половину второго корпуса под задумки Ниночки...

И всё-таки, почему у меня такое ощущение, словно что-то позабыто?

Конец.

Слава Sla(Strannik8) Артёмов.

Октябрь 2012 — Февраль 2013.