|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Sweet dreams are made of this...
Чеканные слова одной из любимых песен слетали с губ, падая под подошвы. Митос распевал в пол голоса, не желая обращать внимание на чье-то недовольство. Ему было хорошо, а значит, этим "хорошо" следовало поделиться с окружающими, пока опять не стало "как обычно".
Концерт, с которого он возвращался, всколыхнул воспоминания о семидесятых, восьмидесятых... Этакая ностальгия. Он тогда жил в Англии и с легкостью влился в музыкальную тусовку, взорвавшуюся бредящими анархией и попранием устоев нарушителями привычной жизни. Панки, рокеры... Митос почистил косуху, прикупил "Гриндерсы" высотой по колено, натянул дырявые джинсы и даже поставил волосы дыбом, вспоминая прошлое, благодаря чему выглядел сошедшим со старых фотографий членом одной из расплодившихся тогда, как грибы после дождя, музыкальных групп. Или очень серьезно относящимся к своему увлечению поклонником.
Deep Purple тряхнули стариной, исполнив лучшие хиты, под занавес взорвав стадион совместным исполнением с Анни Леннокс. Чистый вокал дамы прекрасно лег на тяжелые басы и грохот ударников, и Митос пел и пел, топая по улицам, не желая ни идти в гостиницу, ни брать такси, чтобы ехать домой... Ему было хорошо и даже чудесно, пока прямо перед ним не выжгло в асфальте тормозной путь свалившегося с неба пришельца.
Алкоголь, пузырящийся в крови, резко выдохся. Митос тряхнул головой, сбрасывая с себя остатки опьянения и хорошего настроения, и потянулся к поясу. Пусть он не брал с собой меч, кто сказал, что он останется безоружным?
Пришелец, медленно и пафосно воздвигшийся в конце выплавленной в покрытии дороги сверкающей голубыми и зелеными огнями Святого Эльма рунной цепи, вызвал к памяти картины совершенно другой эпохи: снег и льды, перестук копыт, запах крови, смерти и ярости, почти черные и ярко алые дымящиеся лужи, пафосные требования, привычная тяжесть клинка в руке.
Рога на шлеме были очень знакомые: такие же, только дополненные крылышками, красовались на дурной башке того, кто пафосно называл себя Всеотцом. Это заявление ничего, кроме смеха, ни у Митоса, ни у его почти братьев, не вызвало. Ни в одном из миров. Значит, раз рога, перед ним сыночек Одина. Который? Ну, судя по совершенно не похожей на морду Одина рожице, сочащейся паскудством, Локи.
Про этого оболтуса Митос знал, но вживую никогда не видел. Прорва противоречивых слухов, непонятности с происхождением: то ли сын, то ли племянник, то ли вообще приемный... Бессмертному было плевать. Асов он терпеть не мог, за ограниченность и крайне медленное развитие. А уж такой наглый визит так и вовсе заставил озвереть: пусть Один и называл пафосно Землю Мидгардом, уверяя окружающих, что завоевал и имеет права, Митос прекрасно знал, как обстоит дело на самом деле.
И менять это не собирался.
Локи только успел разогнуться, безумно оскалившись, сжимая в руке сразу не понравившийся Митосу гибрид посоха и копья, от которого исходила крайне неприятная и знакомая энергия, как бессмертный начал действовать. Сорванная с пояса тяжелая цепь, украшенная граненым шаром размером с мячик для пинг-понга, направленная умелой рукой, описала полукруг. Шар со звоном впечатался прямо в висок пришельца, заставив покачнуться, взмахивая руками. Обратное движение захлестнуло посох и вырвало его из ладони явно обалдевшего от столь горячей встречи Локи. Митос перехватил посох, взмахнул цепью... Локи увернулся, только чтобы подставиться под удар ботинка. Стальной носок — Митос всегда тяготел к классике — воткнулся четко под правое колено аса. Гораздо более прочная чем у людей кость не сломалась, но Локи пошатнулся. А следом прилетел стальной шар. Прямо в зубы.
Начавший колдовать ас от силы удара сбился, едва не упал навзничь, и Митосу этого хватило, чтобы начать охаживать живучую тварь ногами и цепью. Посох он благоразумно не пускал в ход, чуя магию высшего порядка. Под градом ударов Локи упал на колени, а потом на асфальт. Митос выдохнул, перекинул тяжеленное тело через плечо, подобрал валяющийся посох и сконцентрировался, готовясь применять давно не используемые умения. Он как раз шагнул в тень, когда в переулок влетела группа захвата, опоздавшая буквально на считанные секунды.
* * *
Локи — скорее всего, это был именно он, — валялся на диване, связанный одной весьма интересной веревкой из личных запасов Митоса. Сам бессмертный размышлял, что делать дальше. Вариантов много, но какой он применит, зависит от очнувшегося аса.
То, что не все так просто с его прибытием, было и ежу понятно: Митос видел остаточные вспышки затухающего портала, который словно открылся не там, где надо. Группа захвата. Поведение Локи. Одно цеплялось за другое, дополняясь Камнем Разума. Сейчас эта чертова каменюка лежала в особой шкатулочке, не раздражая своим сиянием, а немного покореженный посох Митос законопатил в кладовую.
И вот надо ж было этому рогатому козлу на двух ногах свалиться прямо на него! А ведь Митос только начал новую жизнь... Эх. Придется вновь все менять. А в этом мире провернуть такой финт ушами достаточно проблематично для простого смертного. И хорошо, что Митос таким не является по определению. А уж теперь, с попаданием в его руки одного из Камней Бесконечности...
Если честно, хотелось оставить трофей себе. С другой стороны, это означает повесить себе на спину мишень. Каждый идиот с жаждой власти полезет отнимать нужную в хозяйстве вещицу, Митос насмотрелся на такое. Тот же Один.
Это в той, покинутой Митосом реальности, Один был одним из Бессмертных с вполне обычными тараканами в голове. Здесь, в этой реальности, в которую Митос попал до сих пор непонятным ему способом, Один был представителем другого вида, обитающего на другой планете. Правда по морде огреб в свое время вполне успешно и с тех пор на Землю носа не казал.
А Митос, успешно и на волне адреналина навалявший Всеотцу по первое число, тогда сидел в снегу, смотрел, как исчезают в небе порталы, и чувствовал себя как в каком-то атракционе. Та Земля, его родина и место обитания в течение тысячелетий, переживала Апокалипсис. Массовая гибель бессмертных, парад планет, солнечное затмение... Все и сразу, вот только Горец, мнящий себя чемпионом, не остался в гордом одиночестве. Митос умирать не собирался. Отдавать накопленную тысячами лет и боев энергию выскочке — тем более. И пока Дункан сражался за титул Чемпиона, Митос, выкосив противников, готовился просто и незатейливо снести шотландцу голову. Но не срослось.
Как только они скрестили мечи раздался взрыв, а в следующий миг Митоса швырнуло сквозь пространство неведомо куда прямо под копыта восьминогого коня. Бессмертный успел уловить фразу про бой за Мидгард, вызов за право владения, удивился, но удар копьем, чуть не снесший голову, заставил сконцентрироваться, а затем руки привычно вскинули древний клинок, и пошла потеха. Один оказался чудовищно тяжелым и неудобным противником, но и Митос все годы своей жизни не прекращал тренироваться, каким бы пацифистом на словах не прикидывался. И опыт победил силу.
Один ушел несолоно хлебавши, что-то вякнув в последний момент о протекторате, а Митос остался посреди взрытого копытами поля, похожего на черно-белое болото с алыми и багровыми лужами, понимая, что придется учиться новому и освежать знания.
Так и получилось.
Это оказался действительно другой мир, полный чудес, чудовищ и богов, и Митос с легкостью занял приличествующее ему место на вершине. Он жил, меняясь, учась, став Смертью не по имени, но по сути, хотя и там, на той Земле, он мог многое. Здесь? Здесь его воля проламывала и сгибала реальность в нужную ему сторону.
И вот теперь, спустя несколько тысяч лет, Асгард вновь зашевелился. Или нет? На диване завозился Локи, и Митос холодно улыбнулся. Сейчас он все узнает.
* * *
Локи трясся, сидя в комфортабельном кожаном кресле, и горячее сладкое питье в толстостенной кружке, поданное хозяином дома, не помогало согреться. Ему было банально страшно. И, в то же время, в груди робко трепетала надежда.
Маскирующееся под человека существо, от которого тянуло кладбищенским холодом, вальяжно закинуло ногу на ногу, покачивая ступней, размышляя, пока Локи приходил в себя, тихо радуясь тому факту, что жив, почти здоров, и может сам соображать, а не выполнять вбитую в мозги программу.
— Значит, Танос... — произнес молодо выглядящий худощавый мужчина, сморщив похожий на орлиный клюв нос. Локи кивнул, не в силах шевелить языком: из него вытрясли все, начиная с зарождения вселенной. — Дар Смерти, значит... — продолжил мужчина, барабаня пальцами по подлокотнику. — Половина живого... То-то в последнее время... Неважно. Итак. Начнем с самого начала. Рассказывай, Лодур. В подробностях.
— Что именно? — просипел Локи, и ему вновь налили одуряюще пахнущий сладким коричневый напиток, в котором плавали белые и розовые воздушные шарики.
— Свою биографию. Для начала. А там... Посмотрим.
Митос налил себе кофе, и пока Локи облегчал душу, запивая откровения какао с зефиром, мысленно выстраивал стратегию. Радостная новость: Один, судя по всему, готовится склеить ласты. Слишком часто он стал впадать в целебный транс. Плохая новость: наследником объявлен Тор, на первый взгляд тот еще тупица и дуболом, не желающий эволюционировать из одиночного бойца в полководца и правителя. А на второй... Как же, даст Один развиваться конкуренту, уже. То-то из больше чем десятка потомков выжили лишь трое: Тор, Локи и Хела, сидящая в заключении хрен знает где. А братья про сестричку не в курсе... Да и про остальных не знают. Намекнуть?
Митос еще раз посмотрел на держащегося вежливо и с достоинством Локи, и мысленно хмыкнул. Мозги есть. Понимание он Локи поправит. Опыт — дело наживное. Разберется с Таносом, и можно будет дать парнишке пинка в нужную сторону, царь из него получится отменный. Особенно после обучения у Митоса. А Тор... Ну, надо же кому-то водить войска в бой? А Митос переедет на новое место жительства, пора выходить в космос. Все равно после того, как он убьет Таноса — а это не обсуждается — от поклонников проходу на Земле не будет.
Значит, решено.
— Что, принц Локи... Хочешь стать царем?
Вспыхнувшее на миг в зеленых глазах пламя дало ответ. Вот и хорошо. Приятно исполнять чужие сладкие мечты к своей пользе. Ведь недаром когда-то Митоса называли Делателем Королей.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
