Глава 7

DISCLAIMER: The following is a work of fiction and any resemblance between characters in this work and actual persons living or dead is entirely coincidental. This work contains scenes of explicit sex between adults and is intended for the entertainment of adults only. If you are offended by depictions of adult intercourse or if you are less than the age of majority in your jurisdiction please do not read or download this file. Because this is a fantasy, characters in this work engage in unprotected sex in a universe where AIDS and other sexually transmitted diseases do not exist. In reality sex without protection is unwise and nothing in this work should be taken as condoning such activity, or any of the other activities depicted herein.

Chapter 7

by Downing Street

Прим.пер.

Учебное заведение, где происходит действие рассказа, называют то школой, то колледжем. Это вызвано особенностью британской образовательной системы, где присутствует некая путаница и колледжами могут, в зависимости от конкретных обстоятельств, именоваться как полноценные высшие учебные заведения (как принято, например, в США), так и те, где первые два курса равнозначны последним двум классам старшей школы (как некоторые колледжи в России).

Моргана отхлебнула еще немного чаю. Она внимательно изучала сидящую рядом с ней женщину, глядя на нее поверх своей высоко поднятой чашки. Хейди Мансворт была молода, всего второй год работая преподавателем в небольшом элитном колледже, руководителем которого недавно стала Моргана. Также она была красива: блондинка с длинными волосами, зелено-карими глазами и фигурой фитнес-модели. В те редкие моменты, когда она не улыбалась своей лучистой улыбкой, то постоянно выглядела так, будто вот-вот улыбнется — словно оставаться серьезной требовало от нее непрестанных волевых усилий.

Привлекательная, харизматичная, жизнерадостная: во многих отношениях Хейди напоминала Моргане ее саму в более молодые годы. Но даже молодая Моргана никогда не позволяла себе так одеваться. Хейди была облачена в серебристо-белую блузку и очень узкую обтягивающую юбку существенно выше колена. Блестящий нейлон сверкал на ее оголенных бедрах. Ее ноги были обуты в белоснежные лодочки с платформенными подошвами и чрезмерно-высокими каблуками.

Хейди всегда была стильной и модной девушкой. Но все же, в манере одеваться она никогда не переходила черту допустимого для серьезной преподавательницы серьезного учебного заведения — хотя, с точки зрения Морганы, некоторые наряды ее молодой коллеги порой опасно балансировали на грани дозволенного. Но опять-таки, Моргана была еще достаточно молода, чтобы помнить, как сама одевалась похожим образом. До того, как возраст и руководящий пост принудили ее к более сдержанному стилю, типа нынешней строгой юбки до середины икр.

Однако, в последнее время, Хейди явно поссорилась со своим обычно хорошим вкусом, а заодно и со здравым смыслом. Ее рабочие наряды больше не балансировали на грани между профессионализмом и сексуальностью. А беззаботно перепрыгивали эту грань, весело цокая шпильками. Сегодняшнее "модное заявление" являло яркий тому пример. Блузка Хейди была тонкой и облегающей, даже не пытаясь скрыть очертания ее высокой молодой груди. Нескольких пуговиц словно не хватало там, где они должны были находиться. Подобранная в тон белая мини-юбка была почти непристойно короткой, особенно в сочетании с этими туфлями, более присущими женщине несколько иного рода занятий. Удивительно, как ребятам на ее уроках удается хоть что-то усвоить по предмету.

Две учительницы сидели на диване у одной из стен кабинета. Моргана намеренно покинула свой массивный рабочий стол, придававший диалогу оттенок "вызова на ковер к начальству". Диван был более подходящим местом для разговора наравне — все-таки эта тема требовала определенной деликатности.

Моргана наконец опустила чашку на блюдце.

— Спасибо, что зашла, — сказала она, стараясь сохранять непринужденный тон, — До моего внимания дошел один вопрос, который вызвал, скажем... некоторую озабоченность.

Хейди в свою очередь опустила чашку на стоявший рядом кофейный столик. Следы от помады алели на белом фарфоре. Она повела бровью в недоумении.

— Да? И в чем же дело?

Директриса распростерла свободную руку, как бы приглашая к диалогу.

— Ты с нами уже сколько, давай-ка посмотрим, с прошлой осени?

— Совершенно верно. Мой третий семестр. — она закинула ногу на ногу. Узкая юбка задралась, еще сильнее обнажив одно бедро. Свет люстры отражался от блестящего нейлона на ее ногах.

— Достаточно долго, — продолжила директриса, — чтобы полностью осознавать, насколько важно для учителя сохранять определенную дистанцию с учащимися. Быть для них не другом, а образцом для подражания, наставником, идеалом зрелости и здравого смысла. Это вполне под силу даже молодой женщине. Ты меня понимаешь?

— Чего тут непонятного? — ответила с улыбкой Хейди, — Хотя я никогда не думала о себе как об идеале чего бы то ни было.

Моргана улыбнулась в ответ.

— Вполне резонно. Я лишь хочу обратить внимание на один факт: учителю постоянно надо помнить, что ученики всегда внимательно наблюдают за ним, или за ней. Они будут очень чутко улавливать любые явные и косвенные намеки, которые подает им наше поведение, даже если нам самим это неочевидно. Могут даже начать подражать нам. И начнут, быть может, с манеры преподавателя одеваться, — она посмотрела на обувь Хейди, произнося последнюю фразу.

Очевидно, молодая учительница совершенно не поняла намека.

— Ой, тебе они нравятся? — обрадовалась она, покрутив одной ногой туда-сюда, — Чудесные туфельки, да? Простая и элегантная классика. Обожаю! И эти каблуки очень хорошо добавляют мне росту, что тоже плюс.

Моргана вновь поглядела на нее поверх чашки. Ей еще никогда не приходилось слышать, чтобы Хейди приходила в восторг от пары туфель.

— Да, красивые, — произнесла она с осторожностью, — Но насколько они, ну, практичны — для школы, в смысле?

Хейди выглядела так, будто услышала смешную шутку.

— Ой, да ладно! Какое отношение имеет практичность к моде?

"Самое прямое, конечно же!" — подумала про себя Моргана, но не стала говорить вслух. Именно это странное поведение коллеги было причиной того, что она попросила Хейди зайти в кабинет. Вернее, причин было несколько. Она как раз подбиралась к главной.

Решение Хейди начать одеваться словно персонаж из фантазий озабоченного подростка было еще более удивительным из-за внезапности всей этой перемены. Ничто не предвещало проблем на данном фронте. Профессиональные навыки молодой преподавательницы были первоклассными, она преодолела свой первый год на должности совершенно блестяще, и быстро зарекомендовала себя как дисциплинированная, квалифицированная и всеми уважаемая сотрудница этого учебного заведения. И вот сейчас она сидела в директорском кабинете в такой юбке, что на улице все наверняка оглядывались, и радовалась новой паре шпилек как ребенок шоколадке. Причем это была далеко не единственная пара вызывающей обуви в ее новом гардеробе.

Моргана решила сменить тактику.

— Послушай, вполне возможно, что ты просто недооценила, насколько молодая стильная учительница способна оказывать влияние на девочек в своих классах? Они еще очень юные, они впечатлительны, они экспериментируют. Они видят, как их любимая учительница каждый день носит каблуки, и решают сами делать так же. Возможно, это объяснит наши последние проблемы с дресс-кодом?

Действительно, нечто странное творилось в последнее время в традиционно консервативном колледже. Высокие каблуки на ногах женской половины учащихся внезапно стали повсеместными, словно одуванчики в мае. В колледже была четко обозначенная униформа: коричневая рубашка и бежевые брюки для мальчиков, коричневая рубашка и бежевая плиссированная юбка для девочек. С юбкой в обязательном порядке полагалось носить гольфы либо колготки телесного цвета.

Разумеется, правила соблюдались не на сто процентов, и преподаватели обычно закрывали глаза, если какая-нибудь девушка начинала бунтовать, приходя на занятия в кроссовках, или армейских ботинках, или надевала высокие каблуки вместо предписанных школьным уставом туфель на плоской подошве. Все это не выходило за рамки единичных случаев, которые можно было просто игнорировать. Но в последнее время, все больше и больше учениц полностью отказывались от стандартной повседневной обуви в пользу туфель на каблуках. Очень высоких каблуках. Массовые изменения в выборе обуви грянули, похоже, совершенно спонтанно, словно танцевальный номер в голливудском мюзикле.

Поначалу, казалось, что это всего лишь одно из тех скоротечных модных веяний, которые порой охватывают школу, словно лихорадка, и столь же быстро сходят на нет. Несколько девушек решили немного выпендриться, начав носить кеды на танкетке или короткие сапожки на каблуках. Их одноклассницы, возможно в соперничестве за внимание мальчиков, повысили ставки, принявшись ходить на уроки в вечерних туфлях с блестками и стразами. Это не осталось без ответа, и далее в ход пошли игривые ботильоны, и сексуальные открытые туфли, и совсем уж вызывающие босоножки из переплетенной паутинки тонких ремешков... а в конечном итоге вообще абсолютно все, что имело каблуки — и чем выше, тем лучше.

Выговоры сыпались направо и налево. Учениц отправляли переобуваться. И тем не менее, тенденция продолжалась. Каблуки становились все выше. Обувь становилась все более неудобной и вызывающей. Совершенно адекватные, спокойные девушки начали носить танцевальные туфли кислотных расцветок и чудовищно безумных фасонов. Угрюмые готессы ковыляли в классы на прозрачных акриловых каблуках неоново-розовых и ярко-пурпурных босоножек. Очкастые отличницы спотыкались и пошатывались в коридорах, не способные даже толком ходить на шпильках, но вдруг воспылавшие желанием научиться. Моргана не успевала даже раздавать выговоры и отправлять всех нарушительниц домой. Мальчики, конечно, были очень рады — от их внимания не могло ускользнуть, насколько пара туфель на каблуках способна выгодно продемонстрировать и преумножить красоту юных девичьих ножек.

Моргана издала приказ: дальнейшие нарушения дресс-кода не останутся без серьезных последствий. Она сделала это объявление по системе громкой связи однажды утром, своим самым строгим голосом. Некоторые девушки подчинились. Моргана по крайней мере смогла вернуть ситуацию в рамки мало-мальски допустимого, установив "правило 5 сантиметров" — максимальную высоту каблуков для учащихся. Да, это была уступка, но любая попытка вернуть все к старым правилам представлялась обреченной на провал. Она осознавала, впрочем, что все больше и больше учениц вновь натягивали свои карнавальные шпильки, как только выходили за порог школы.

Хейди все еще сидела, закинув ногу на ногу, демонстрируя свои собственные вызывающие шпильки, и стройные ноги над ними. Возможно ли, подумала Моргана, что эта женщина стала единственным источником данной вспышки ненормальности — своего рода Нулевой Пациент в этой эпидемии Шпилечного Безумия. И если да, то по какой причине она сама стала столь внезапно увлечена модной обувью?

Одеться как-то понаряднее, чуть более женственно для какого-то особого случая, да и просто под настроение — это нормально. Но каждый день? Хейди начала с определенного момента приходить в миниюбках и высоченных шпильках на баскетбольные матчи. Еще более сюрреалистично, что так же одеваться стали и девушки-чирлидеры.

— Это была идея самих девочек, — озадаченно поясняла Мира, их тренер, — Я не смогла их отговорить. Пришлось заново разучивать все движения. Девочки постоянно падали в такой обуви. Пирамиду мы теперь уже и не пытаемся сделать.

— Но Мира, ты же тренер! Почему ты не сказала девочкам, что это все в принципе абсурдно, почему просто не запретила им?

— Ну, они были очень настойчивы. Все время повторяли, что это было в Главе 4...

На ногах одетой в спортивный костюм женщины были белые кроссовки с толстыми подошвами, имевшими небольшой подъем в пятке.

Вообще, происходило явно что-то странное. Моргана была уверена, что это не просто обычное поветрие. Во всех этих ученицах, внезапно увлекшихся модой, не было заметно никакого бунта, никакой попытки намеренно бросить вызов правилам — напротив, многие из них выглядели очень смущенными и ничего не понимающими. Они не могли даже объяснить, почему это делают. Моргана припомнила свой разговор с одной красивой десятиклассницей, которую как-то вызвала к себе в кабинет — уже четвертый раз кряду — за ношение возмутительно неподобающих каблуков в школу.

В хмуром лице директрисы читалось столько же раздражения, сколько и усталости.

— Кайли, разве мы уже не говорили с тобой на эту тему? Ты же знаешь, что нельзя так одеваться в школу. У нас есть форма, ты не забыла?

Кайли носила пару черных босоножек, полностью состоящих из сетки тонких узких ремешков, и с такими каблуками, что можно было споткнуться даже на ровной поверхности. В местах переплетений в ремешки были попеременно вплетены металлические клепки и стразы. Дорогая пара обуви, от известного дизайнерского дома. Кайли была девушкой из обеспеченной семьи.

Ученица потупила взор.

— Я... Я не знаю... — промямлила она. Нервным движением, она зачесала назад прядь длинных волос, — Просто дело в том, что я, типа, ну... увидела эти туфли в витрине магазина, и... они так прикольно смотрелись, и это... шпильки же красивые... правда? Ну, это глава 4. Каблуки делают тебя красивой, а плоская обувь очень скучная, и я знаю, что надо соблюдать правила, но ведь глава 4, и настоящие женщины всегда должны быть на каблуках, и... и, короче, поэтому я подумала, что... ну, это... в общем, вот.

— О чем ты? — спросила Моргана. Было очень трудно уловить смысл в этом бессвязном лопотании, — Про какую еще главу 4 ты говоришь? Четвертая глава чего?

Кайли посмотрела ей в глаза.

— Что? Я... я не знаю... — она, похоже, сама искренне не понимала.

Моргана нахмурилась еще сильнее.

— Это твой последний шанс избежать исключения. Отправляйся к своему шкафчику, сними эти идиотские туфли и переобуйся в форменную обувь.

— Я... Я не могу! — в ее голосе сквозила паника.

— Почему?

— Я ее выкинула...

Вернувшись мыслями в настоящее, Моргана обнаружила, что Хейди продолжает улыбаться.

— Моргана, ну серьезно, — сказала она, — Мне бы, может, и хотелось бы верить, будто мои ученицы так высоко ценят мое чувство стиля, но это крайне маловероятно. Думаю, это скорее глава 5. Как ты сама говорила, они экспериментируют, учатся быть привлекательными, на собственном опыте познают, как женщина должна одеваться и вести себя. Это совершенно нормально.

Моргане это отнюдь не казалось нормальным. И ее отвлекло еще кое-что.

— Что ты там сказала... насчет главы? — кажется, где-то она уже слышала нечто подобное.

Хейди отмахнулась.

— Да ничего. Моргана, неужели ты всерьез озабочена тем, что несколько молодых женщин — а они все уже вполне взрослые, между прочим — слегка манкируют дресс-кодом, выбрав себе немного нестандартную обувь? Тебе не приходило в голову, что они сейчас в таком возрасте, когда реально хочется выглядеть красиво?

— Я не думаю, что стремление выглядеть красиво — подходящее описание. Тут уже что-то натурально напоминающее религиозную секту. И тебе прекрасно известно, что обувью все не ограничивается.

Действительно, как оказалось, массовое помешательство на высоких каблуках было лишь первым залпом в широкомасштабном наступлении на дресс-код. Примерно к тому моменту, когда Моргана окончательно установила некоторые разумные ограничения на обувь, или хотя бы не позволила ученицам разгуливать по коридорам как по подиуму, девушки открыли новый фронт борьбы, начав укорачивать юбки. Словно под школой фонтанировал какой-то неведомый источник непристойного поведения, который невозможно было заткнуть — он тут же прорывался в другом месте.

Вновь проблема началась с нескольких самых смелых и красивых девушек, которые начали подворачивать на несколько сантиметров форменные юбки, возможно просто чтобы проверить, сойдет ли им это с рук. Не сошло, разумеется — школьные правила никуда не делись. Однако на сей раз выговоры не оказывали никакого эффекта. Те же самые ученицы возвращались через день-другой в еще более коротких юбках. Их одноклассники это быстро заметили. А одноклассницы заметили, как парни замечают, и сами тоже начали укорачивать юбки.

Примерно в то же время, традиционные гольфы начали вытесняться блестящими чулками-гетрами до середины бедра, которые зачастую не достигали края юбки на несколько сантиметров. Полоса обнаженной кожи между юбкой и чулком придавала девушкам еще более пикантный облик, подчеркивая, насколько они доступны и беззащитны. Те девушки, что предпочитали колготки, начали заменять бежевый цвет черным кружевом, изощренными узорами и яркими цветочно-растительными орнаментами, которые притягивали максимум внимания к их ногам.

— Стейси, что ты делаешь? — потребовала директриса у одной одиннадцатиклассницы, ноги которой, едва прикрытые непристойно-короткой мини, были обтянуты оранжевыми колготками, — Ведь ты одна из наших лучших учениц, уж тебе-то должно быть ясно, что так нельзя!

Стейси были была пухленькой и носила очки. Она поглядела на свои ноги так, словно раньше никогда их не замечала. Ее черные лоферы имели небольшие каблуки.

— Эмм, ну просто цвет понравился, — пробормотала она, — И... ну это... Глава 5? — она подняла правую руку с учебником химии, словно это должно было каким-то образом все объяснить.

— Возвращайся в класс, — сказала Моргана, — И постарайся в дальнейшем вести себя разумнее.

На следующий день Стейси явилась в школу в еще более короткой юбке и блестящих белых чулках с узором из алых сердечек по бокам. Моргана отправила ее домой. Более того, в тот день она отправила домой переодеваться такое количество школьниц, что можно было заказывать автобус. Когда наконец удалось подавить "мини-манию", которая к тому моменту успела охватить и театральный кружок, и шахматный клуб, и риторическое общество, эта победа далась ей лишь ценой некоторых уступок — пришлось признать юбки на ладонь-другую выше колена как соответствующие "приличным" стандартам. Она прекрасно понимала, насколько все эти укоротившиеся юбки и выросшие каблуки (девочки знали про правило 5 сантиметров, но всегда добавляли к ним еще пару, для верности) разрушают дисциплину в учебном заведении. Но не представляла, что еще тут можно сделать.

Несколько дней спустя появились первые сведения о девушках, приходящих в школу без лифчиков.

Моргана решила, что с нее хватит. Вместо того, чтобы вновь отправлять учениц домой, дабы они надели свое нижнее белье (которое все равно имели склонность "терять" после каждого урока физкультуры), она вновь вышла в эфир внутри школы. "Униформа была введена не просто так. Это неотъемлемая часть нашей школы, и вы будете ее уважать, хотите того или нет!" — объявила она.

Эта фраза стала первым залпом в пятнадцатиминутной тираде. Моргана грозила ослушникам всеми карами небесными. Она извергала громы и молнии. Провозгласила, что все учащиеся, нарушившие дресс-код, отныне будут безжалостно исключаться — невзирая на любые заслуги и успеваемость. Она едва не рявкнула в конце, чтоб слушатели прекратили лыбиться.

Моргана подумывала иногда, насколько разумно себя повела тогда.

— Вы ведь не считаете, что я переборщила? — спросила она однажды в учительской, — Просто все учащиеся внезапно словно возвели в принцип нарушение дресс-кода. Женская их часть, по крайней мере...

Если подумать, мальчиков все это практически не коснулось, они вели себя и одевались практически так же, как и раньше.

— Может, они просто растеряны, — пришла на помощь Рита, молодая учительница географии, — Может быть, этим бунтаркам нужны образцы для подражания: взрослые женщины, способные показать им, что привлекательность и серьезный деловой стиль прекрасно могут сочетаться. Они в том возрасте, когда сексуальная привлекательность для них высший приоритет, как гласит Глава 6, но это же не значит, что надо доходить до вульгарности.

Моргана нахмурилась:

— Что это было насчет главы...

— Видите эти туфли? — перебила Рита, указывая на свои ноги. На ней были зеркально-блестящие черные лодочки с высокими каблуками, — Это стандартный офисный вариант. Женственно, но в то же время серьезно. Я пытаюсь показать молодежи, что не обязательно впадать в крайности, оставаясь полноценной женщиной.

Все это показалось Моргане крайне неубедительным. Это в каком еще стандартном офисе женщины ходят в таких туфлях? Тем не менее, по комнате прокатился гул одобрения. Впервые, Моргана заметила, что все учительницы были в юбках и нарядных туфлях на высоком каблуке. В том числе и Мира, физрук женской группы, которая носила стильные черные босоножки под своими облегающими леггинсами из лайкры.

— Я ношу кроссовки только на уроках, — пояснила она.

В конце концов, Моргана решила присоединиться к коллективу в этом плане. Возглавить инициативу личным примером. Чуть менее официальный стиль не мог повредить. В любом случае, полезно было бы продемонстрировать единый подход со стороны всех педагогов. Она отказалась от брючных костюмов в пользу более традиционных юбочных. Начала носить колготки и туфли на каблуке. Немного обновила свой гардероб, добавив чуть больше ярких цветов. Новый образ показался ей на удивление естественным. Через какое-то время, она ходила на каблуках уже не только на работе, но и вообще везде, даже дома.

Но каблуки Морганы были адекватными, не противоречили нормам приличий и здравому смыслу. Даже самые яркие и смелые ее туфли не шли ни в какое сравнение с теми, что носили ученицы, когда думали, что смогут остаться безнаказанными. И она определенно старалась избегать неустойчивых острых шпилек, с которыми экспериментировали некоторые учительницы. Особенно Хейди Мансворт. Моргана решила, что с Хейди надо поговорить.

Но шанса дать отповедь костюмным излишествам Хейди ей так и не представилось. Прежде, чем она нашла время завлечь молодую учительницу в свой кабинет для беседы, ее отвлекла новая нарастающая проблема "публичной демонстрации знаков внимания".

Эта вспышка вряд ли стала неожиданностью, учитывая все более игривое настроение девушек в школе. Уроки превратились в бесконечные парады длинноногих моделей. Ученицы все больше увлекались демонстрацией своих фигур вместо учебы — и достигали в этом все большего мастерства. Их поведение не могло не спровоцировать множества любовных связей.

Хихиканье и шепот на уроках быстро переросли в страстные поцелуи. Парочки беззастенчиво сосались повсюду: в пустующих классах, за кулисами актового зала, в столовой, на теннисном корте, иногда прямо в коридорах. Чересчур увлекшиеся друг другом влюбленные стали новой дисциплинарной проблемой для Морганы. Как-то раз, возвращаясь в свой кабинет из библиотеки, она была вынуждена разогнать не менее трех разных пар учащихся.

— Лэнс просто помогал мне с алгеброй! — объявила одна из девочек, спрыгивая с колен своего партнера. Учебник по математике и пара тетрадей лежали перед ними на столе. Лицо девушки заливал румянец. Очевидно, ее ножки, столь привлекательно подчеркнутые белыми чулками до середины бедра, а также юбка и туфли, одновременно нарушавшие дресс-код по нескольким пунктам сразу — все это в совокупности заставило парня думать о совершенно иных синусоидах и параболах.

Моргана почти добралась до своего кабинета, всерьез размышляя, не пора ли созывать педсовет, когда услышала откуда-то рядом пыхтящие звуки. Очередная парочка позволяет себе лишнее? Она проследовала на звук к двери в подсобку. Пухленькая русоволосая ученица, на вид десятиклассница, сидела в старом кресле посреди кучи карт и учебников. Совершенно одна. И тем не менее, смогла шокировать Моргану тем, что делала.

Ученица пристально смотрела на модную дорогую туфельку с красной подошвой (где только такую взяла?), держа ее в левой руке. Ее правая рука скрывалась под резинкой форменной юбки, медленно совершая размеренные движения вверх и вниз. Глаза девушки были затуманены, почти без признаков сознания. Она даже не заметила директрису, стоящую у полу-открытой двери в комнату. Пока Моргана молча смотрела, девушка начала поглаживать вычурной туфлей свой щеку, затем принялась нежно, страстно целовать серебристый каблук.

Моргана поспешила удалиться в свой кабинет. Определенно творилось что-то странное. Она уже не раз задавалась вопросом, как педагоги справляются с этим странным поведением учащихся. Соблазнительные повадки девушек затрагивали отнюдь не только их одноклассников.

— Они всякий стыд потеряли! — воскликнул Тревор, молодой и симпатичный учитель химии, как-то днем в преподавательской, — Они постоянно ищут моего внимания в классе: то так ногу на ногу закинут, то эдак, раздвигают коленки, строят мне глазки. Я поначалу думал, что это у них какое-то дурацкое состязание, кто сможет сильнее отвлечь учителя от урока, или что-то в таком духе. Но даже отличницы этим занимаются! Вчера на практике по неорганической химии, я был практически уверен, что несколько девчонок были вообще без... — он поправил галстук с выражением крайнего дискомфорта на лице, — Что происходит? Я понимаю, конечно, Глава 6, но господи боже, я не уверен, что смогу еще долго выдержать.

Моргана разделяла его недоумение. И все же, она знала, что Тревору хватит ума не реагировать на флирт девочек, как бы часто все эти красотки в мини-юбках ни заигрывали с ним на уроках. Столь же доверяла она и всем остальным своим опытным сотрудникам. Тем не менее, оставалась одна возможность — очень небольшая, но все же — что она ошибалась...

Хейди, спокойно попивавшая чай в ее кабинете, была, похоже слегка рассмешена тревогами директрисы. Моргана на мгновение вновь пригляделась к ней. Девушка сидела, закинув ногу на ногу, позволив короткой юбке высоко задраться. Она непринужденно покачивала одной ногой в белой туфельке на высоченной шпильке. Контуры ее бюстгальтера дразняще просвечивали сквозь прозрачную, облегающую блузку. Ее губы покрывал густой слой алой помады с блеском.

Что-то в беспечном поведении Хейди зацепило ее. Эта расслабленная, почти дурашливая манера вызывала у Морганы ассоциацию с женщиной, которую регулярно и умопомрачительно удовлетворяет некий мужчина, идеально знающий, как ей доставить наслаждение. "Глубоко, сладко и часто" — как говаривала давным-давно ее бывшая однокурсница в университете. Вот оно! Хейди выглядела как женщина, из которой в буквальном смысле вышибли членом все мозги.

Но если это так, кто тот таинственный любовник? Хейди рассталась со своим последним парнем примерно в то время, когда устроилась сюда на работу — она сама об этом поделилась Моргане по секрету. И она не упоминала ни о каких новых романтических связях. Если исключить эти два варианта, то остается третий — почти немыслимый и крайне непристойный. Именно эта теоретическая возможность и заставила Моргану пригласить свою юную коллегу для разговора.

— Тебя что-то еще волнует? — поинтересовалась Хейди, — Или ты позвала меня только из-за того, что наши старшеклассницы — вот уж неожиданность! — взрослеют, становясь красивыми и сексуальными молодыми женщинами?

Моргана сделала глубокий вдох.

— Вообще-то да, есть еще кое-что, — сказала она, решившись поставить вопрос ребром, если уж дошло до этого, — До меня дошли сведения — вернее сказать, лишь слухи, конечно — о том, что можно бы назвать... излишним вниманием, которое ты проявляешь к одному из твоих учеников.

— Неужели? — голос Хейди стал настороженным, — Надеюсь, ты не станешь обвинять меня в чем-то предосудительном лишь на основании слухов?

— Разумеется, нет, — сказала Моргана, — Но кто-то может что-то заподозрить, неправильно понять. Я решила, что лучше будет разрядить атмосферу, обсудив это.

— Ладно, давай разрядим атмосферу. Мы ведь не хотим, чтобы обо мне думали черти что, пока я выполняю свои должностные обязанности, да? Ну что ж, и кто же этот ученик, которому я уделяю "излишнее внимание"? — она сопроводила последние два слова жестом, символизирующим кавычки в воздухе.

— Кайл ЛаФранс.

Неожиданно, Хейди засмеялась. Мелодичным, переливчатым смехом.

— Кайл?! — воскликнула она, все еще смеясь, — Кто-то реально думает, что я кручу роман с Кайлом? Серьезно?

— Я бы не стала так формулировать вопрос, — сказала Моргана, — Скорее просто создается впечатление, что возможно, ты чересчур близка с ним. Это касается личных границ в отношениях педагога с учащимся.

Про себя, она вполне понимала, почему это предположение вызвало у Хейди такую скептическую реакцию. Кайл ЛаФранс имел прозвища "ЛаФранс -Без шансов" и "ЛаЛузер" среди своих одноклассников. В учебе он показывал выдающиеся результаты, бесспорно. Но гениальность на уровне молодого Ньютона сочеталась в нем с неуклюжестью новорожденного жирафа.

Этот парень был долговязым, очень худым и бледным. Носил очки с толстыми стеклами, и все равно постоянно на что-то натыкался. Читал книги по квантовой механике просто ради интереса. Явно, один из тех легендарных учащихся, что способны собрать атомно-силовой микроскоп в отцовском гараже, а потом попытаться произвести впечатление на девушку объяснением принципов его работы. Он до сих пор ошивался в их учебном заведении лишь только потому, что возникли временные проблемы с устройством на бесплатное место в Кембридже. Трудно было поверить, что Кайл сможет найти хотя бы кого-то, кто согласится с ним потанцевать на весеннем балу. Не говоря уж о полноценных отношениях с девушкой. А уж закадрить учительницу... Смешно даже думать.

Красивая молодая коллега Морганы, похоже, смогла оправиться от своего приступа хихиканья. Она все еще улыбалась.

— Да ничего страшного, — сказала она, — Волноваться не о чем, на самом деле. Все это поясняется в Главе 7.

Директриса моргнула.

— Прости, что ты сказала? Глава 7 чего?

Почему тут все в последнее время говорят о каких-то главах? Она поставила чашку на стол. Затем потянулась руками за голову и вытащила деревянную заколку из пучка, в который были убраны ее волосы. Густые каштановые локоны рассыпались по ее плечам. Она взбила их обеими руками. Да, так гораздо лучше.

— Глава 7 подсознательных внушений, которые Кайл транслировал через школьную систему вещания последние несколько недель, — сказала Хейди. Она махнула в сторону микрофона на столе Морганы. Того, через который директриса зачитывала объявления каждое утро. Динамики стояли во всех помещениях школы.

Моргана дернулась.

— Прости, я не понимаю. Какие еще внушения? — она ощутила, как румянец приливает к щекам. Пришлось расстегнуть жакет, — Извини, но мне надо это снять. Жарковато что-то, — она наклонилась вперед и поспешно стянула с себя пиджак. Мало того, что в нем жарко, так еще и на редкость уродливая вещь. Какой черт ее дернул вообще надеть коричневое? Ну, хотя бы блузка под ним была гораздо привлекательнее.

Теперь голос Хейди стал терпеливым, поясняющим.

— Все очень просто, на самом деле. Кайл взломал компьютер, который управляет системой внутреннего вещания, и закачал туда кучу всяких подсознательных внушений. Ты ведь знаешь, что это, да? Они играют непрерывно на повторе, на всю школу, круглосуточно. Этот мальчик такой умный! Ну и в общем, самое лучшее там — это Глава 7.

— Ооохххх! — Моргана едва не опрокинула столик. Ее веки затрепетали, — Но, но, микрофон, он обычно выключен... Я его включаю только для объявлений... — похоже, не только микрофон имел свойство самопроизвольно пропускать через себя странные разряды дикой энергии. Моргана провела ладонью по своей шее, под распущенными волосами.

— Не имеет значения, — настойчиво сказала Хейди. Она помотала головой, тряхнув длинными светлыми прядями. "Какие красивые у нее волосы! — подумала Моргана, — Было бы так приятно запустить в них пальцы..." Но вместо этого она запустила пальцы в свои собственные волосы. У нее будто бы кружилась голова.

Хейди продолжила:

— Кайл так все устроил, что сигналы транслируются все равно, даже когда микрофон отключен. Ты слушала их неделями, хотя, конечно, ничего не знала. Все слушали! Особенно Главу 7.

На сей раз, Моргана простонала вслух. Ее пальцы ног подогнулись.

— Почему... почему мне так жарко? — она расстегнула верхнюю пуговицу на своей золотисто-желтой блузке, затем еще одну. Помедлила мгновение, потом расстегнула и третью. Развела полы блузки в стороны. Гораздо лучше. Хотя тепло явно исходило изнутри, а не снаружи.

Моргана посмотрела вниз. Ее лифчик был полностью открыт. Это встревожило ее, самую малость. С каких пор она начала носить красное сатиновое белье? Не важно. Было приятно выставлять напоказ свои сиськи.

Разум пытался сказать ей, что надо беспокоиться, что раздеваться перед посторонними — совершенно ненормально, что ее поведение переходит всякие рамки. Но ее сознание зациклилось на слове "сиськи". Ей нравилось, как оно звучало: сиськи, сиськи, сиськи.

Словно из ниоткуда, ей припомнился глупый старый анекдот. "Два мужика разговаривают:

— Что думаешь про Николь?

— Да что там думать — тупая эгоистичная стерва.

— Кстати, у нее шикарные сиськи.

— Как думаешь, я ей понравлюсь?"

Не так давно, Моргана нашла бы эту шутку оскорбительной и переполненной дремучим сексизмом. Сейчас она заставила ее хихикнуть. Директриса заставила свое сознание оторваться от увлекательных размышлений о слове на букву С — это оказалось непросто. Усилием воли, она отчаянно постаралась сконцентрироваться.

— Погоди, погоди. Ты хочешь сказать, что твой ученик... что Кайл... вбросил подсознательные внушения в нашу систему публичных объявлений? Это чудовищно! П-правда ведь? Что... что там, в этих внушениях говорится?

Стройная блондинка рядом распрямила ноги, а затем скрестила их в другом порядке. Ее мини-юбка задралась еще выше. Краешек кружева показался из-под подола.

— Я мало что реально знаю, — сообщила она, довольно беспечным тоном, — Кайл говорит, что мне не нужно знать всех деталей. В конце концов, это же он гений, а я просто красивая тёлочка, мне все равно никогда не понять. Но в целом, внушения в основном делают подготовительную работу. Закладывают фундамент, можно сказать. Они заставляют тебя думать о сексе, и красиво одеваться, и сексуально себя вести, и любить мальчиков, и всегда носить самые высокие каблуки. Они обрабатывают твой мозг, внедряя чудесные новые идеи — пока ты не станешь готова расцвести, как чудесный цветок по весне. Ты не заметила, как все девочки ведут себя — все такие расфуфыренные, супер-секси, и при этом очень растерянные?

— То есть, ты имеешь в виду... все это безумие, все эти шпильки, короткие юбки, поцелуи в коридорах. Это все Кайл?! О господи боже, теперь все складывается. Это он всем запудрил мозги!

Подозрения Морганы, что в ее колледже творится нечто большее, чем просто внезапный всплеск моды на высокие каблуки, внезапно получили подтверждение. Неудивительно, что многие девочки были в шоке от своего собственного поведения! Влияющие на подсознание сигналы звучали постоянно и повсюду, путая их мысли и сбивая приоритеты.

Их колледж всегда был элитным учебным заведением. Учащиеся серьезно подходили к занятиям, у них была мотивация хорошо учиться. Их интерес к оценкам и среднему баллу временами доходил до одержимости. Однако, под развращающим влиянием внушений Кайла, внешняя привлекательность решительно одолела академическую успеваемость в сознании учениц. Девушки начали тайком проносить модные журналы в классы. Они гуглили "10 самых соблазнительных причесок" в своих телефонах. Как-то раз, Моргана наткнулась на химическую лабораторию, полную десятиклассниц, которые сгрудились вокруг чьего-то ноутбука. Но девушки отнюдь не изучали химию. Они смотрели на ютюбе видео-курс "как правильно красить губы". Некоторые даже выписывали в заметки лучшие рекомендации.

— Это переходит все рамки приличий! — провозгласила Моргана, — Эти внушения твоего Кайла подорвали на корню весь учебный процесс! Они превращают моих учащихся в озабоченных нимфоманок! Мы, м-мы должны остановить его! — приложив усилие, она смогла запахнуть блузку. Хоть ей и казалось неправильным, почти кощунственным пытаться прикрывать свои сисечки.

Хейди, похоже, ничуть не смутилась.

— Кайл учит девочек по-настоящему важным вещам — тому, чего не узнаешь из учебников. Он избавляет их от массы сложностей, который возникнут, если они будут постигать эти истины самостоятельно. В любом случае, первые главы — это все просто фоновые изменения. Что-то по-настоящему интересное начинает происходить только когда ты добираешься до Главы 7.

— АААААХ! — всплеск наслаждения, пронзивший директрису, заставил ее глаза закатиться. Она рывком распахнула блузку, оторвав две оставшиеся пуговицы, одна из которых полетела на пол. Женщина сразу же полностью скинула блузку с себя. Слишком много одежды!

Красный сатиновый бюстгальтер с чашечками на три четверти обладал идеальной жесткостью, чтобы максимально приподнимать и подчеркивать форму ее груди. Сейчас она вспомнила, как купила этот лифчик, наряду с кучей других, в качестве очередного обновления своего рабочего гардероба. Это тоже было частью той кампании, в которой участвовали все учительницы — подавать учащимся личный пример в области стиля. Хотя оставалось некоторой загадкой, каким образом ее нижнее белье могло кого-либо чему-то научить.

Моргана переключила внимание со своего бюста на молодую учительницу, сидевшую рядом. Невозможно было не любоваться этой девушкой. Сексуальная аура Хейди казалась почти сверхъестественной. Каждый парень в школе, должно быть, ее вожделел. Неудивительно, что Кайл не смог удержаться...

Моргана испытала прозрение. Внезапно нечто немыслимое стало неопровержимым.

— Ты! — вскрикнула она, — Ты действительно крутишь роман с Кайлом, ведь правда?!

— Ну наконец-то дошло! О господи, ну конечно же, я это делаю, и еще как! — воскликнула Хейди. Она откинулась на диване, прикрыв глаза, — Мы трахаемся прям вот постоянно! Мой дорогой Кайл делает своей куколке так хорошо, шикарненько, просто ОТПАД! — она начала щупать свою грудь сквозь блузку, забывшись в грёзах, — Иногда он имеет меня между уроками прямо в классе, иногда я подвожу его домой на своей машине, чтобы мы могли перепихнуться на заднем сиденье. Или я могу отсосать ему в библиотеке, или подрочить ему в столовой. Я делаю абсолютно все, что он захочет! Ты не представляешь даже — когда его член в тебя входит, тебе на все становится плевать, на любые последствия!

Ее блузка была уже полностью расстегнута, открыв взору пару упругих молодых грудей, обтянутых голубым кружевом бюстгальтера. Она открыто сжимала и поглаживала два своих холмика.

"У нее сочные сиськи, — рассеянно подумала Моргана, — Сиськи, сиськи, сисечки, сиськи. Сочные сисечки, но не такие красивенькие как мои сисечки. И не такие большие..." — это умозаключение заставило ее самодовольно ухмыльнуться про себя.

Тем не менее, на уровне рационального сознания она испытала отвращение.

— Но... но Хейди, ты же его учительница! Ты не можешь... это все неправильно, трахаться с учени... в смысле, чпокатьс... нет, то есть, совокупл.... Тьфу, нет! В смысле, иметь интимные отношения! Это категорически запрещено! — продолжая говорить, она протянула руку за спину, чтобы найти застежки своего лифчика. Повела плечами, чтобы стряхнуть с себя этот предмет гардероба, и отшвырнула его в сторону. Ее красные соски остро торчали вперед.

— Да, я когда-то тоже в это все верила, как ты, — беззаботным тоном сказала Хейди. Она высоко задрала одну ногу и лениво провела ладонью по всей ее длине, разглаживая чулок.

"Она носит чулки с поясом, — мысленно отметила Моргана, заметив, насколько задралась юбка ее коллеги, — Кто вообще сейчас носит такое на работу? Сейчас что, 60-ые? Но боже, как они ей идут!"

Хейди тем временем продолжала:

— Я так считала, пока Кайл мне все не объяснил. Он такой охуенно умный! Умнее, чем его учителя, умнее, чем вообще все. И определенно умнее меня, само собой. Так что естественно, на него правила не распространяются. Он объяснил, что имеет абсолютное право выебать такую красотку, как я, если ему хочется. И вообще всех, кого пожелает.

Он воспользовался моим компьютером, чтобы проверить гипнотические файлы, прежде чем транслировать их на всю школу. Я купалась в них целыми днями сколько там, недели две что ли... Ой блииин, как он поимел меня для начала прямо в мозг! — она легкомысленно захихикала. Ее грудь подпрыгнула, — У меня была, типа, Глава 3.

— Эти внушения полностью поменяли всю мою жизнь. Сначала они заставили меня, типа, безумно возбуждаться. Потом помогли мне понять, что Кайл — он же прям это, самый горячий парень на свете! И если я буду для него сексуально одеваться, как полагается хорошим девочкам, и отдам ему все мои пароли, и перестану носить трусики, и помогу ему проникнуть в директорский кабинет, чтобы залезть в систему вещания, то он будет любезно трахать меня по паре раз в день — а это все, что нужно такой похотливой сучке, как я. И я так и сделала, и он так и сделал. Ох, чего он только со мной не делал!

Снова хихиканье. Она потянулась, вытянув обе руки над головой, заставив свой бюст в кружевном обрамлении резко податься вперед.

— Мммм, Кайл поимел мое тело так же, как поимел мой мозг. И мне никогда в жизни не было так чудесно! — она мечтательно вздохнула, словно счастливая невеста.

— Хейди, пожалуйста! — взмолилась Моргана, — Приди в себя. Ты же знаешь, что это неправильно. Ты можешь потерять работу, загубить всю свою карьеру. Кайл манипулирует тобой, он использует тебя для своих целей, — она остро осознавала, что ведет этот спор, будучи полураздета и заметно возбуждена. Она знала, что должна прикрыться, но не могла допустить и мысли о том, чтобы скрывать свои сисечки.

Красивая блондинка повернулась к ней. Ее пальцы пробежали по руке Морганы.

— Ммммм, использует... Да, Кайл может пользоваться мной как ему угодно, где угодно и когда угодно... И тобой тоже, детка.

Моргана с трудом подавила позыв схватить Хейди за руку и начать целовать ее пальцы. Вместо этого она ухватилась за спасительную мысль.

— Погоди, погоди. Ты говорила, Кайл протестировал эти ужасные файлы на тебе. Почему у тебя Глава 3? Где Глава 1 и 2?

— А, эти. Кайл говорит, что когда он только начинал составлять эти материалы, файлы были не очень эффективны. Даже гений должен тренироваться, понимаешь? Его первые подсознательные внушения почти ничего не делали, от них у людей только голова начинала болеть. Но он с их помощью избавился от старика Торнтона. Убедил его пораньше уйти на пенсию, ага?

Понимание залило разум Морганы словно восходящее солнце.

— Он... точно, он уволился в середине семестра! Кайл знал, что придется искать срочную замену, и не останется времени кого-то нанимать.

— И таким образом наша горячая красотка Моргана стала директором, — со смешком завершила за нее Хейди, — Кайл решил, что поиграть с тобой ему будет интереснее. И тут он был чертовски прав. Ты у нас еще в самом соку, Моргана! — она наклонилась и чмокнула ее в щеку. Затем провела пальцем по левой груди Морганы.

Директриса охнула.

— Ой! Хейди, прекрати! Что ты делаешь! — по какой-то неведомой причине, она не оказывала физического сопротивления. Ее руки смогли лишь поднять сброшенную блузку, со смутно обозначенным намерением снова надеть ее. Удалось лишь скомкать ткань в кулаке.

— Да ладно, милая, все нормально, — прошептала длинноногая блондинка, — Для девочек совершенно естественно иногда развлекаться с другими девочками. Особенно если они обе красивые. Это все объясняется в Главе 7.

Моментальная волна блаженства! Моргана испустила серию коротких всхлипов, ощутив, как ее сексуальный термометр вновь зашкаливает. Она прикрыла глаза и затрепетала.

— Ох... ох, о боже мой, т-так жарко, как же мне жарко! — воскликнула она вслух, все еще пытаясь притворяться, что дело в температуре воздуха.

Хейди снова чмокнула ее в щеку. Затем взяла левую ладонь директрисы и направила к ее левой груди. Пальцы Морганы автоматически сжались и начали поглаживающие движения. Правая рука Морганы уже без посторонней помощи бросила скомканную блузку и нашла правую грудь. Теперь обе ее руки были заняты, усердно лаская пышный бюст. Женщина дернулась от резкого наслаждения, когда ее пальцы сжали один торчащий сосок.

Она бесстыдно текла, и ее юбка наверняка уже заметно промокла. Одна рука начала двигаться вниз, к жадно требовавшей внимания щёлке. Она была физически не способна остановить себя.

— Хейди, что... почему я так себя веду? Что происходит?

Прекрасная блондинка рядом с ней ласково улыбнулась.

— Ты пробуждаешься, детка, — прошептала она, склонившись ближе, — Ты узнаешь истину о себе. Внушения Кайла уничтожают все твои глупые комплексы и ту дурацкую фантазию о том, что ты какая-то современная независимая женщина. Сейчас на свободу выходит похотливая, беспомощная, ненасытная шлюшка, какой ты и должна быть. Вот, дай-ка я тебе помогу с этим.

Она отодвинула в сторону руки Морганы, которые уже практически независимо от воли хозяйки возились с юбкой. Руки Хейди оказались куда более умелыми. Пуговицы и молнии быстро сдались.

— Приподними попку ненадолго, милая, — сказала она, — Ага, вот так.

Мгновение спустя юбка Морганы была на полу.

В ту же секунду ладони директрисы нырнули к промежности. На ней были колготки и маленькие красные трусики. Все еще слишком много одежды! Ее кожа покрывалась капельками пота. Волосы были растрепанными и влажными.

Она попыталась воспротивиться.

— Хейди, это не... это ненормально. Ты же сама знаешь... о боже, как же я завелась... ты же знаешь, что это не настоящее. Если мы постараемся вместе, я думаю, сможем...

Хейди нежно прижала два пальца к ее губам, словно утешая ребенка.

— Не думай, дорогая. У тебя это все равно неважно получается. Все, что ты должна делать — это чувствовать. И подчиняться. Подчиняться — лучше всего на свете. Мы созданы, чтобы подчиняться, только это делает нас по-настоящему счастливыми. Перестань притворяться, что умеешь думать сама, и начни получать удовольствие, повинуясь Кайлу. Это все объясняется в Главе 7.

— О БОЖЕ МОЙ ДА ДА ДА! — прокричала Моргана, судорожно задергавшись всем телом в эйфории. Она запрокинула голову и выгнула спину на несколько долгих секунд, резко приподняв бедра с дивана и лаская свою большую грудь обеими руками. Теперь настойчивый зов, исходивший из промежности, уже нельзя было игнорировать. Когда ее левая рука сползла вниз, там не обнаружилось препятствий в виде белья. Ее колготки были разорваны настежь, как и ее тонкие трусики. Каким-то краем зрения она заметила, что Хейди убирает пару маникюрных ножниц в свою сумочку.

Это все было безумно, чудовищно, невозможно. Но это совершенно не имело значения. Она сгорала от желания. Ее киска истекала соками, заливая влагой пальцы. Она яростно начала удовлетворять требования плоти, пальцами одной руки максимально раздвинув губы, чтобы другая могла эффективнее работать. Это был непристойный, бесстыдный спектакль. Она совершенно по-блядски выставляла себя напоказ. И не могла позволить себе даже мысли о возможности остановиться.

— Ты должна будешь отныне носить нормальные чулки, как положено, — пояснила Хейди, непринужденно погладив левую грудь Морганы, — Колготки слишком мешаются. Ну и вообще, Кайлу нравятся чулки, а в конечном итоге только это имеет значение, не правда ли?

Моргана поглядела на молодую учительницу сквозь полуприкрытые веки. Ее пальцы продолжали трудиться. Разумеется, она будет носить чулки. Будет носить чулки каждый день, везде и всегда, даже спать в них. И кружевные, и в сеточку, и разных цветов, и разных фасонов, и вообще будет носить все, что нравится Кайлу. Она будет одеваться как Красотка Хейди, в чулки, и супер-короткие мини-юбки, и высоченные шпильки, и декольтированные кофточки, показывающие ее большие сисечки...

Лицо Хейди было в считанных сантиметрах от нее. Девушка смотрела на свою начальницу с искренней теплотой и заботой. В этот момент она казалась Моргане самой желанной женщиной на свете. Искушение поцеловать ее было слишком сильно. Почти не думая, она немного подалась вперед, соприкоснувшись с Хейди губами.

Поцелуй погрузил ее в райское блаженство. Губы Хейди были мягкими и влажными. Они скользили по губам Морганы с томной, неторопливой нежностью, под которой бурлило страстное желание. Сквозь затуманенный рассудок Морганы мелькнула мысль, что она до этого ни разу в жизни не целовалась с женщиной. И тут же откуда-то пришла другая мысль — что Кайл был бы сейчас доволен. Особенно, если мог бы за ними наблюдать. Поцелуй сразу стал более страстным.

— Давай-ка я тебе там помогу, детка, — проворковала Хейди, когда они ненадолго перестали сосаться, обретя возможность говорить. Она вытащила пальцы директрисы из ее сладкой щёлки, тут же заменив там собственными пальцами. Моргана не пыталась возражать. Она лишь извивалась и постанывала на диване.

— Теперь ты понимаешь, да? — сказала молодая учительница, все время продолжая двигать пальцами, — Понимаешь, почему стать одной из послушных игрушек Кайла — это лучшее, что с тобой могло случиться в жизни. И самое прекрасное: тебе выпала честь помочь ему пробудить всю школу!

Моргана тяжело дышала.

— В-всю ш-школу?

— Совершенно верно. Все в этом здании непрерывно купались в подсознательных сигналах несколько недель. Предварительная обработка завершена, они готовы. Мы будем пробуждать всех этих девочек, одну за другой, пока все они не станут послушными, гипер-сексуальными, на все готовыми шлюшками. Чтобы тут был рай для каждого парня. Так хочет Кайл. Учительниц мы тоже обработаем, и весь вспомогательный персонал, всех женщин без исключения! — она наклонилась и принялась целовать сосок директрисы. Ее ладошка продолжала неутомимо трудиться, не теряя ритма.

Моргана взбрыкивала бедрами вверх и вниз, каждый раз приподнимаясь навстречу волшебным пальцам Хейди. Крохотный лучик рассудка пробился сквозь туман сексуальной лихорадки.

— Но... но как же... другие. Р-родители. Посетители. Совет... ах! пх! паах! попечителей! Они же... мммнннннх! Они з-заметят. Нас поймают!

Ладонь Хейди уже почти парила в воздухе. Ее губы и язык влажно облизывали пышную грудь Морганы.

— Ой, не волнуйся так, детка, — промурлыкала она, — Про это все есть в Главе 8.

Протяжный оргазмический вопль Морганы можно было услышать, наверное, в самых дальних коридорах школы.

END