И аз создам! Глава 19. Броня тонка, но танки наши шустры

И аз создам! Глава 19. Броня тонка, но танки наши шустры.

Глава 19. Броня тонка, но танки наши шустры.

Отпраздновав с земляками успешное завершение «Первой пятилетки», порадовавшись вместе с ними достижениями и загрузив их по самое «не хочу» — заданиями на следующую пятилетку, вспомнил я вдруг про своего «боевого трансгендера» — Тухачевского то бишь, стоящего во главе моего «Военного лобби» в РККА. И вскоре предстал пред ним в облике профессора Преображенского Фёдора Фёдоровича, с целью так сказать — «ревизорской» проверки дел его повышению боеспособности Красной Армии в частности и соответственно — по укреплению обороноспособности страны в целом.

Первым делом извинившись за долгое отсутствие, чисто из вежливости в паре слов перекинувшись о малозначащих пустяках — плавно перехожу непосредственно «к телу» и, азартно потирая руки, вопрошаю:

— Ну-с, Михаил Николаевич, что у нас нового? Какие ещё уставы да наставления, вы со своей комиссией успели накрополить?

Напомню, что мой боевой трангендер был год назад назначен командующим (в те времена чаще говорили «начальником») Корпуса быстрого развертывания, в свою очередь — назначив по моему предложению Начальником штаба Бориса Шапошникова. Но и своими многочисленными прежними обязанностями, он продолжал заниматься — в том числе возглавляя Комиссию по выработке новых уставов для РККА. Если имеются толковые заместители, такая «многостанковость» руководителя — не является чем-то из области фантастики.

А подбором «толковых» заместителей для Тухачевского, занимается кто…?

…Правильно!

Тот, светясь от гордости, достаёт из портфеля парочку и протягивает её мне.

Беру без задней мысли, вслух читаю обложку и мгновенно потею:

— «Боевой устав бронетанковых и механизированных войск Рабоче-Крестьянской Красной Армии (Проект)».

Слегка охренев, открываю на случайной странице и охреневаю ещё больше:

«7. В зависимости от веса, бронированные машины (танки) делятся на лёгкие (до 20 тонн), средние (от 20 до 40 тонн) и тяжёлые (свыше 40 тонн) и, в зависимости от своего предназначения в каждом классе подразделяются на:

а) боевые;

б) строевые;

в) транспортные;

г) специальные.

«Боевыми танками» — называются штатные бронированные машины, несущие на себе вооружение и предназначенные для ведения боя во взаимодействии с другими родами войск.

«Строевыми танками» — называются штатные бронированные машины, предназначенные для перевозки личного состава и вооружения моторизованных войск.

«Транспортными танками» — называются штатные бронированные машины, предназначенные для доставки боеприпасов, ГСМ и других расходуемых материалов непосредственно на поле боя.

«Специальными танками» — называются штатные бронированные машины, имеющие специальное назначение: радийные (командно-штабные), эвакуаторы, инженерные-сапёрные, походные мастерские и т. п..

Боевые танки обслуживаются экипажами. Строевые, транспортные и специальные — водителями…».

Поднимаю на него от удивления остекленевшие до хрустального звона глаза и, вопию в праведном гневе:

— Что за хрень? Какие, на хрен, «бронетанковые и механизированные войска»? Что за отсебятину — Вы порете, Михаил Николаевич?! Мы же о чём с Вами договаривались? Об тактике штурмовых групп!

Тот, вжав голову в плечи, молча протягивает мне ещё один «проект».

Пролистывая, пытаюсь успокоиться — но, натыкаюсь на такой вот абзац:

«Назначение штурмовой группы — атака заранее разведанных укреплённых позиций противника.

Силу и состав штурмовых групп устанавливает командир полка.

Обычный состав штурмовой группы: два-три стрелковых отделения, два-три станковых пулемета, одно-два орудия поддержки, отделение саперов со средствами для резки проволоки, с взрывчатыми, зажигательными и дымообразующими веществами и, два-три ранцевых огнемета, один-два боевых танка…».

Дойдя до последних слов, охреневаю уже конкретно и, буквально срываюсь с катушек — чуть борода не отклеилась:

— Опять «танки»? Вы что, товарищ командарм? Думаете, раз «причиндалов» нет — Вам и отчекрыжить уж больше нечего?

Тот, что-то перепугано мямлит, но его не слушая — продолжаю исходить овном:

— Товарищ Троцкий, что по поводу танков говорил? Что это всё — буржуазные штучки-дрючки, жестяные консервные банки — способные пугать лишь забеременевших от католических миссионеров негроафриканок. Наш же красноармеец, вооружённый…

Осмелев видать при упоминании Троцкого, Тухачевский вдруг меня перебивает:

— Лев Давыдович и многие другие товарищи в руководстве РККА изменили своё первоначальное мнение об роли и значении танков в современной войне.

Удивлённо на него таращусь, совершенно не понимая отчего вдруг такая метаморфоза:

— Чё это на них всех нашло и затем на Вас перекинулось, Михаил Николаевич? С ума же по одному сходят, а не таким дружным коллективом… Массовое поедание генномодифицированного вида бледной поганки? А может это ваш дохлый дружок Какурин, Вас с «того света» вновь «генерирует» своими бредовыми идеями?

Тухачевский, молитвенно сложив на груди руки:

— Фёдор Фёдорович! Умоляю: успокойтесь и Выслушайте меня…

Ну а что мне ещё оставалось делать?

Усаживаюсь поудобнее, накинув нога на ногу:

— Ну, рассказывайте, как Вы дошли до жизни такой.

И тут он поведал мне про затруднения, возникшие у военного атташе в Париже Каменева по изучению французского и британского боевого опыта времён Первой мировой войны… Про свою хитромудрую задумку и, про успешную операцию советской военной разведки.

В конце повествования, протягивает мне тот самый доклад — с грифом «Совершенно» секретно, и:

— Извините, Фёдор Фёдорович, но в своих действиях — я полностью руководствовался вашими инструкциями по изучению тактики штурмовых групп времён Империалистической войны. Но так как в отличии от германской армии — во французской и британских армиях, таковая неразрывно связана с применением танков…

Сожалеюще разводит руками:

— …Получилось то, что получилось.

К тому времени, меня «отпустило» только лишь от осознания того, что советская разведка — стала именно разведывать армии вероятного противника, а не просто «предупреждать» или впаривать высшему руководству галимую дезу от адмирала Канариса. Как это было в случае со всякими «Старшинами», «Корсиканцами», да прочими Рихардами Зоргами.

Выходит, не зря я старался — «дохлых кошечек» вбрасывал!

Поэтому на скорую руку пролистав весьма добротно составленный разведчиками доклад, я довольно доброжелательно констатировал:

— Не удалось «отделить мух от котлет»? Ну, да ладно: всё что ни делается — делается к лучшему.

От перемены моего тона Тухачевский облегчённо воздохнул, а я ему было припал на уши с новой инструкцией:

— Пока нет настоящих танков, можно начинать отрабатывать взаимодействие между ними и бойцами штурмовых групп, на деревянных макетах их поставленных на обычные обозные мототелеги или даже на автомобили «Форд»…

Насколько мне известно, а я человек — довольно информированный: имеющиеся со времён Гражданской войны в Красной Армии трофейные танки или «русские Рено» производства Сормовского завода — находятся в лучшем случае в состоянии музейных экспонатов, а в худшем — в виде готового к отправке в мартеновскую печь металлолома.

Рисунок 103. Деревянный «ремейк» первого в мире танка, призванный служить для обучения первых в мире истребителей танков.

Работы же над проектом будущего «Т-18» — он же «МС-1», вскоре после начала конфликта на Дальнем Востоке — были благополучно заморожены…

И слава Марксу!

— …Так поступали немцы во время войны — обучая своих солдат бороться с вражескими танками, так что ничего в том стыдного не будет — если и мы последуем их примеру, обучая красноармейцев взаимодействовать со своими боевыми машинами.

Тот согласно кивнув:

— Из докладов Уборевича нам известно, что в «Рейхсвере» — до сих пор занимаются с деревянными макетами. Но в отличии от немецкой армии, Красная Армия — является армией воюющей…

И тут мне конкретно поплохело от предчувствий:

— Так, так, так… Продолжайте! И что же следует из того, что Красная Армия — является воюющей армией в отличие от Рейхсвера?

— Из этого следует, что она нуждается в настоящих танках…

Нутром почуяв исходящий от меня негатив, он тут же скороговоркой закончил:

— …Троцкий, Бубнов и прочие товарищи — полностью согласны с этой точкой зрения.

Стараясь изо всех сил держать себя в руках:

— Одного вашего и ихнего «согласия» — критически мало для создания танковых войск, Михаил Николаевич»! Кроме сладких грёз, нужна ещё полная государственная казна, развитая машиностроительная промышленность и готовая к воплощению в металл конструкция самого танка… Все эти три основополагающих элемента — полностью отсутствуют в нашей стране, так же и как эксплуататорские классы.

Тот, упрямо сжав губы — видимо «танковая шлея», ему конкретно «под хвост» запала:

— Товарищи из Политбюро ЦК ВКП(б) одобрили создание в составе РККА танковых войск и обещали изыскать столько средств, сколько для этого нужно.

«Понятно! Первые отчисления от компании «Nestlé» за «белый порошок» пошли — вот «Семибоярцы» и принялись сорить деньгами… Моими деньгами! Благо, если бы на что хорошее».

Вслух:

— Да, в стране приличного грузовика не выпускается, не считая этого, как его… Кооперативно-кустарного «Унитраса», да мототелеги.

Перезапиленный с возможностью «отверточной сборки» ремейк с американского пятитонного грузовика времён Первой мировой войны, ещё страдал всеми возможными «детскими болезнями» и в описываемые временной период — был редок на просторах «одной шестой», как альбинос среди эфиопских ворон.

Тухачевский:

— Советское военное руководство очень впечатлено грузовиками американской компании «Mack Trucks», которые завозятся из Франции через нижегородский кооператив «Красный рассвет» и, в данный момент ведутся переговоры об производстве их по лицензии на автозаводе «АМО».

Рисунок 104. Крупнотоннажный грузовик фирмы «Mack Trucks» 30-х годов.

Слегка ошарашен: так, что?

В новой реальности не будет — не только никаких «ГАЗиков», но и «ЗИСиков»?!

Очень важное видимое изменение истории, произведённое с моей помощью!

Конечно, услышанное — не может не радовать, но вместе с тем, искренне недоумеваю:

— Тех самых «Бульдогов»? Да, такие наши молодцы-кооператоры сами — дай им год-два, будут печь-клепать — как хозяйка пирожки!

— Нет, речь идёт об новейших грузовиках — способных перевозить в кузове танки весом до десяти тонн1.

Так, так, так… На горизонте появился конкурент…

Что будем с ним делать?

Как это, «что»?!

Будем с ним конкурировать. Ибо любая монополия без соперничества — ведёт к застою, отставанию, загниванию и в конечном итоге — к разрушению и гибели.

Но опять эти долбанные танки, чтоб они сгорели!

Интересуюсь:

— Массой «до десяти тонн», говорите? А ещё какие тактико-технические характеристики предполагаемых танков известны? Или Вы ещё сами, вместе с товарищем Троцким не определились в своих хотелках?

Оказывается, всё-таки определились и причём «хотелки» довольно скромные:

— Маршевая скорость по шоссе — двадцать-тридцать километров в час, боевая по пересечённой местности — не менее восьми-двенадцати. Запас хода — не менее ста вёрст, ресурс гусениц — двести. Броня должна держать 13-мм миллиметровую бронебойную пулю с дистанции не менее триста шагов, 47-мм бронебойный снаряд — с версты.

— Всего лишь? А не коротка ль «кольчужка»? В смысле: не тонка ли броня?

Тухачевский, с важностью профи, вынужденного в силу непреодолимых причин — разжёвывать дилетанту прописные истины:

— Танки должны защищаться слаженным взаимодействием с пехотой, артиллерией и авиацией. Броня, всего лишь предохраняет от случайных осколков и пуль.

Про самое главное, он то не сказал:

— Вооружение?

— Боевые танки должны быть пушечными — для подавления пулемётных гнёзд и пулемётными — для зачистки окопов.

Что-то знакомое:

— Как у англичан — «самцы» и «самки»?

Тот утвердительно кивнул:

— Совершенно, верно. Пушечный боевой танки и два пулемётный составляют тактическую единицу — взвод.

— Какой калибр танкового орудия «самца»?

При слове «самцы», Тухачевский болезненно поморщился, тем не менее:

— Предполагается установка 20-мм автомата Атслега «АП-20».

— Ну, вполне даже не плохо… Сколько пулемётов должна иметь «самка»?

При слове «самка», Михаил Николаевич нервно двинув кадыком туда-сюда:

— Два пулемёта Шпитального с утолщённым стволом в двух отдельных башнях, распложенных по диагонали.

— Как у броневика «Остин-Путиловец»?

— Именно, как на нём. Чтобы встав на траншее, работать пулемётами в обе стороны — очищая её от пехоты противника.

— Ясненько-понятненько… А какие требования к остальным видам танков?

Тухачевский охотно информирует:

— Строевые танки должны иметь способность перевозить стрелковое отделение в полном снаряжении, миномёт, орудие поддержки «Гвоздика» или противотанковый «Зверобой», зенитный автомат Атслега… Перевозимое оружие должно иметь возможность стрельбы с платформы.

— Может проще строевые танки для перевозки пехоты назвать «бронетранспортёрами», а остальные — «самоходными орудиями»?

— Ээээ… Пожалуй, так будет даже лучше.

Далее со слов Тухачевского, предполагается, что «транспортные танки» должны доставлять на место боя не менее трёх-пяти тонн разнообразного военного имущества и снаряжения… А среди «специальных», в первую голову числятся — радийные танки, эвакуационно-ремонтные и инженерно-сапёрные — могущие навести переправу через неширокий ров (шесть метров) или речку.

Главное, что?

Все виды вышеперечисленных бронированных машин должны исходить из единого шасси.

* * *

С любопытством глядя на Тухачевского, аки на препарируемую тушку неведомой зверюшки:

— Интересно, интересно… Хорошо задумано, но кто будет воплощать ваши задумки в металле, Михаил Николаевич? Может, наряду с «супербойцами» и «суперстратегами», создать новый вид «трансгендера» — «суперконструктор танков»?

Тот обидчиво поджав губы:

— Уверен, что до этого не дойдёт.

— Откуда взялась такая уверенность, скажите на милость?

Рисунок 105. Прежде чем в 1929 году появился знаменитый «Vickers Mk. E» (Виккер-шеститонны), фирмой «Carden-Loyd» была создана его предтеча — этот лёгкий артиллерийский тягач, оснащённый двигателем «Armstrong-Siddeley». Он вполне может послужить платформой для создания самых разных типов боевых бронированных машин.

— Объявлен конкурс, задания на проектирование танков розданы Ижорскому заводу в Колпино (тот, что под Ленинградом), Харьковскому паровозостроительному заводу (ХПЗ) — где выпускаются артиллерийские тягачи «Интернационал» (Бурлак 4ВД), Акционерному обществу «Россредмаш»…

Не веря своим ушам, воскликнул:

— Это где Председателем совета директоров Дыренков?

Встревоженный моей реакцией, Тухачевский заметно напрягся:

— Да, это он. А, что?

«Вот сволочь! Ну, держись теперь покрепче за яйца, Николай Иванович!».

Сделав пару глубоких вдохов-выдохов:

— Да так, ничего… Продолжайте.

Воровато оглянувшись по сторонам, как будто нас кто-то мог подслушать, Тухачевский:

— Но все эти задания не имеют никакого значения.

Чуть не подпрыгнув от удивления:

— Вот, как?! А это ещё почему?

Он максимально приблизился к моему уху — мне показалось откусить хочет и, вполголоса:

— Потому, что победитель конкурса был известен заранее. Это — британская фирма «Carden-Loyd», у которой уже имеется почти готовая база для лёгкого типа танков.

Меня аж в жар кинуло:

«Опять — двадцать пять! То бишь — «Т-26»…».

Блин, этот танк — какое-то проклятие для советских танковых войск, по ходу. Или детская болезнь — которой обязательно надо переболеть.

Однако, появились вопросы:

— А зачем такие сложности, Михаил Николаевич? Если победитель заранее известен?

Тот, разведя руками:

— А это Вы, уважаемый Фёдор Фёдорович, в Совнархозе спросите! А ещё лучше — у Наркома иностранных дел товарища Майского, через которого ведутся переговоры с британцами…

«Видать, осуществляется какой-то международный договорнячок…».

— …Но с виду всё будет выглядеть прилично: танки успевшие к сроку — пройдут все положенные испытания на полигоне, которые выявят победителя. Насколько мне известно, наиболее успешно дела идут у Дыренкова в «Россредмаше».

— Ага, вот оно как…

Посидели, поговорили об некоторых других темах и, наконец демонстративно глянув на часы, я приготовился попрощаться:

— И напоследок ещё вопрос: как известно первый советский танк был изготовлен в Сормово, что под Нижним Новгородом… Почему этому предприятию, имеющему какой-никакой — но опыт, не дано было задание на проектирование танка? И главное: почему такая секретность, раз конкурс на танки — международный? От кого такая секретность, если не секрет, конечно?

Вообще-то, меня в данный момент интересовало несколько другое: почему я (не профессор Преображенский, а именно — я), всё узнаю последним?

Тухачевский, вновь обеспокоено посмотрев по сторонам, делая большие глаза, вполголоса спросил:

— А Вы знаете, профессор — кто такой некто «Свешников»?

Несколько хрипловато, стараясь с юморком:

— Как профессор, я просто обязан знать всё и обо всех на свете. Если Вы про Серафима Фёдоровича Свешникова — Технического руководителя «Особого проектно-технического бюро № 007» (ОПТБ-007), то я про него премного наслышан — хотя и не имею честь знать лично.

— Этот Свешников кроме всего прочего, обладает огромным влиянием — не только в Нижегородском крае, но и в Москве. Но самое главное: он известен как ярый танконенавистник.

Постаравшись делать глаза — как можно более квадратными, восклицаю:

— Да, Вы что?

— Именно так, Фёдор Фёдорович: танконенавистник. На пришедших к нему изобретателей с проектами танков, он спускает собак.

«Подлая ложь! Собака всего одна и, она (вернее «он», ибо самец) никогда не бывает привязана — чтоб её можно было спускать!».

Отрицающе верчу «бестолковкой», аж пенсне слетели и чуть борода не отклеилась:

— Да, не может такого быть! Ведь вроде — культурный человек из вполне себе приличной семьи… Досель лишь самое хорошее про него слышал.

— И тем не менее, это так. Вот поэтому заводу в Сормово и не было дано задание на проектирование танка. Вот поэтому было сделано всё, чтоб Свешников узнал об этом конкурсе — как можно позже и не смог вставлять палки в колёса.

Ну, что можно сказать по этому поводу?

«Змея свернулась кольцом и укусила себя за хвост!».

Поднимаюсь с кресла, и:

— Ну, что ж… Всё что ни делается — делается к лучшему. Так, я возьму на ознакомление ваши проектики, Михаил Николаевич?

— Конечно, конечно! Всё, как обычно, Фёдор Фёдорович…

Итак, подытожим…

Произошёл один из сбоев, случающихся всё чаще и чаще. Я не в состоянии контролировать всё и вся, а хроноаборигенны — даже такие кастрированные особи как Тухачевский, это вовсе не безропотно-послушные боты из компьютерной стратегии.

Это — личности!

А стало быть пресловутый «человеческий фактор» — никуда не делся и, он ещё не раз и не два — поставит меня в удобное для него положение.

Однако, что мне делать с танками?

В принципе то, танк «Т-26» неплохой. Но ему подгадил двигатель — имеющий предельную для веса мощность и моторный отсек не позволяющий установить более мощный, без увеличения заброневого объёма. В этом случае возрастает масса — требующая ещё более мощного двигателя, а следовательно — ещё большего увеличения массы брони.

Короче, получается какой-то заколдованный круг.

Так что ж делать, то?

* * *

Прошёл почти что год.

Ранее летнее утро 1928-го года, едва на Востоке рассветом забрезжило… Деревянный и довольно ушатанный временем, но тем не менее — имеющий важное «стратегическое» значение мост через неширокую, но с топкими берегами речушку… Которую местные пейзане, ещё хрен знат сколько веков назад, окрестили «Вонючкой»…

К стоящему у полосатой будки зевающему стрелку ОВО НКПС CCCР, вихляющей походной подошёл невесть откуда взявшийся — хотя и довольно великовозрастный, но патологически жалко выглядевший беспризорник:

— Дяденька, угости сироту папироской!

Тот, сперва опешив, затем раздражённо:

— Шёл бы ты отсюда, малец — скоро здесь военные учения начнутся.

Оборванец, сделав ещё шаг навстречу:

— Так начнутся или уже начались? Ты бы на часы посмотрел, дядя!

Стрелок «ОВО», уже почти неделю как — видевший одни и те же рожи в караулке, с одной стороны и рад был пообщаться со свежим лицом:

— «Часы»? Да, откеля им взяться при наших то окладах? Может ты подаришь, «племяш»?

Беспризорник достав невесть откуда довольно роскошно выглядевший «Breguet» в позолоченном корпусе на такой же цепочке и, приблизившись почти вплотную — протягивает руку с ним под самый нос:

— ДАРЮ!!!

Стрелок не успев удивиться, не то — чтобы обрадоваться, как «малец» на него стремительно кинулся — целя головой в живот… Машинально отпрянув назад, тот споткнулся об что-то мягкое лежащее позади и грянул спиной оземь — только видавший виды «винтарь» загремел гранённым штыком по булыжнику. Ещё пара секунд и, большие

пальцы его рук оказываются профессионально связанными за спиной, а рот умело заткнут кляпом.

Рисунок 106. Самолёт-разведчик «Ju-21» — выпускающийся в 20-е годы по лицензии на московском авиазаводе в Филях.

А к караулке, где дрыхли его товарищи уже неслись со всех ног другие оборванцы. Обычная пеньковая верёвка, ведущая из окопа рядом с ней и изображающая из себя электрический провод от «взрывной машинки» — была тут же перерезана. В открытое по причине летней духоты окно была брошена пара червивых яблок и, звонко крикнуто вдогонку к ним:

— Внимание: ИДУТ УЧЕНИЯ!!! Караульное помещение забросано гранатами, вы — уничтожены, товарищи.

Оттуда послышалось было:

— Я счас штаны надену, выйду и такие тебе «учения» устрою, сопляк!

Следом — выражения с упоминанием конкретной «матери», самок домашних животных, разнообразных детородных органов всевозможных размеров и всего прочего нецензурного.

Вполне простительно для так бесцеремонно разбуженных на рассвете мужчин.

Но через пару минут вышедший в одном исподнем заспанный посредник, почёсываясь, изучив предъявленные документы, должен был признать:

— Мост захвачен «красными». А вам, товарищи — надо меньше лаяться, а бдительнее службу нести!

Затем, уважительно обращаясь к старшему над «беспризорниками» — оказавшимся командиром роты специального назначения Особой дивизии Михаилом Гешефтманом:

— Вы откуда здесь взялись, ребята?

— Считайте, что по воздуху прилетели.

И он был в коей мере прав.

Пока из-под пролётов моста доставали пустые ящики — имитирующие взрывчатку, как в небе зажужжало.

Подняв голову, посмотрев недоверчиво-озадаченно на уже знакомые часы, старший оборванец пробормотал:

— Ну, надо же… Вовремя! Хоть часы по ним сверяй.

Затем, закричал:

— Выкладываем «фигуру», живо!

Его подчинённые тут же скинули свои лохмотья цвета «под окружающую среду» и оказавшись в одном белом белье, уложились посреди моста косым георгиевским крестом.

Снизившись двухместный разведчик «Ju 21» качнул крыльями пролетая над ними и, сделав изящный вираж — направился в обратную сторону.

Тем временем освобождённый от уз и кляпа стрелок — с которого всё началось, подошёл к «племяшу» и злобно прошипел аспидом:

— Если бы это были не учения, а война — я бы тебя пристрелил, щенок!

Оскалившись «улыбкой» молодого — но уже видавшего виды волка, тот вполне дружелюбно ответил:

— «Если бы это были не учения, а война…»? Да я бы тебя зарезал, дядя, а не ломал бы эту комедию с папироской и часами.

И молниеносно выхватив откуда-то нож, метнув его — всадил почти по самую рукоятку в деревянную дверь, над самой головой побелевшего мраморной могильной плитой собеседника.

Пока беспризорники оказавшиеся спецназовцами, осваивали найденный в караулке станковый пулемёт системы «Кольт», над лесом — через который с Запада шла просёлочная дорога к мосту, показался дымок. Ещё через полчаса на его опушке показались первые отчаянно дымящие газогенераторами мототелеги «УАЗ-404В» с сидящими в них красноармейцами…

Ещё пятнадцать минут и первые из них пересекли мост, остановились, а выпрыгнувшие из них вооружённые автоматами Фёдорова бойцы взяли его под охрану.

Один из них, держась за поясницу:

— Уффф… Укачало на этой «костотряске», хоть блюй!

Другой ему в ответ:

— Так шёл бы пешком.

— Нет, уж! Лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

Некоторое время с любопытством понаблюдав, как всё прибывает и прибывает на плацдарме войск, как под ругань младших командиров устанавливаются проволочные заграждения, роются окопы и расставляются в них пулемёты, противотанковые и полковые орудия…

Мишка сказал своим:

— Молодцы, нечего сказать!

Затем прищурившись глянув на небо и обнаружив в лучах восходящего Солнца еле-еле заметную точку:

— Но мне почему-то кажется, что у них вскоре будут большие проблемы.

* * *

Как уже стало понятно надеюсь, в августе 1928-го года — почти ровно через год после того Совещания в Кремле, проводились первые масштабные полевые учения «Корпуса быстрого развёртывания» — не так давно созданного по инициативе Михаила Тухачевского.

К тому времени высшее руководство РККА (не без моей помощи, разумеется) хорошо поняло по крайней мере две вещи:

Первое: «6,5 миллиметровый автомат Фёдорова образца 1927 года» — должен быть у каждого бойца стрелкового отделения, не занятого обслуживанием коллективного оружия… А не являться неким «эрзацем» ручного пулемёта.

Второе: мототелега «УАЗ-404-А1-МПВ» (первой модернизации, из пластифицированной древесины, военного образца) производства «Ульяновского автомобильного завода» — страшно полезная в военном хозяйстве вещь!

Со временем, стоимость её упала до стоимости лишь в пару раз выше стоимости двуконной подводы с парой хороших лошадей, при более дешёвой — как бы не на порядок, эксплуатации. Ведь, те жрут овёс и сено всегда — каждый календарный день, а эта потребляет горючее — только когда работает. А учения, когда обозы выкатываются из парков в полном составе и во всей их красе — не каждый день случаются и даже не всякий месяц в году.

А когда удалось перевести «Мотыгу» на генераторный газ…

Интенданты стали просто кипятком писцаться!

Сперва таким макаром начали переоснащаться обозы кадровых стрелковых и кавалерийских дивизий, а затем…

Первая Московская пролетарская дивизия с самого начала своего формирования была не только элитной, не только парадной — но и в некотором роде опытно-экспериментальной.

Во-первых, на ней была обкатана трёх— полковая структура, минуя доселе бывшую бригадную — делавшую управление соединением слишком громоздким.

Во-вторых, в штат каждого полка была введена своя противотанковая (шесть 47-мм пушек «Зверобой-1К») и полковая артиллерия (четыре 82-мм орудия «Гвоздика К-2»).

В-третьих, каждый боец первой линии бы перевооружён на «6,5 миллиметровый автомат Фёдорова».

Это, не считая всякой мелочи — вроде ижевских пистолетов, траншейных ножей, блиндажных примусов, плоских котелков с щепотницами, формы одежды и, так далее…

В-четвёртых, попав в состав «Корпуса быстрого развёртывания» Михаила Тухачевского, Первая Московская пролетарская дивизия начала в опытном порядке оснащаться мототелегами — не только для обоза, но и для перевозки личного состава — став таким образом полностью «моторизованной». Ибо и её артиллерийские тяжёлые орудия гаубичного артполка буксировались полноприводными тягачами «Бурлак 4ВД» с двухцилиндровым калолизаторным 44-ёх сильным двигателем — выпускающимися в Харькове. А трёхдюймовки пушечного артполка — перевозились вместе с боекомплектом в кузовах пятитонных грузовиков «Мак-Бульдог», или их ремейков отечественного «запила» под брендом «Унитрас».

По временному штату дивизии, на каждое стрелковое отделение полагалось по два «УАЗ-404-А1-МПВ» (по пять бойцов в полной выкладке, на каждую) с прицепами под шанцевый инструмент, канистры с питьевой водой, недельный сухой паёк и три боекомплекта на бойца — если предполагался длительный марш. Кроме того, ещё две «мотыгы» на взвод полагалась под ГСМ и запчасти и, в качестве резервных.

В стрелковой роте «УАЗики» перевозили расчёты ротных пулемётов с нехилым боекомплектом и буксировали полевую кухню.

В пулемётной роте батальоне — они перевозили станковые «Максимы» с расчётами, буксировали два 47-мм «Зверобоя» противотанкового взвода и две 20-мм зенитных автомата «АП-20» зенитного…

Даже на полковом уровне «мотыги» вполне уверенно таскали за собой 82-мм «Гвоздики» и 37-мм автоматические зенитные пушки системы Маклена-Фёдорова. Правда в этом случае их надо было три: под само орудие, под боезапас и под расчёт. И по одной резервной мототелеге на каждую батарею.

После первых же полевых выходов, то бишь — «выездов», у интендантов появился ещё один повод веселится и даже ликовать. Обувь, до этого — как горящая на красноармейцах во время учений, оставалась по большей части целой-невредимой.

Возрадовались и командиры из тех — кто с «военной косточкой»: теперь учения-маневры можно проводить чаще — не опасаясь «обезножить» подчинённых.

Конечно, средняя скорость марша таких «мотострелков» — немногим превышала чисто пехотную. Однако если форсировано отмаршировав день, «чистый» пехотинец — валился как мёртвый и, для того чтобы на следующий день мог продолжить поход — обязательно должен был отдохнуть ночь и хорошенько выспаться… То на «УАЗике» он мог двигаться круглосуточно с редкими остановками чтоб принять пищу и «оправиться» и, к указанному начальством рубежу — прибывал свежим, бодрым и готовым немедленно совершать героические подвиги.

Даже выяснилось, что при маршах продолжительностью более трёх суток — пехота на «мотыгах» обгоняет кавалерию. Ведь лошади тоже живые и нуждаются в регулярном отдыхе для восстановления сил.

«Как часто ломаются»?

А чему там «ломаться»?

Там ломаться практически нечему. Любая палка имеет два «конца»: проигрывая нормальному автомобилю в скорости и грузоподъёмности на единицу собственного веса, «УАЗ-404» со своим малооборотистым двигателем — бьёт его по таким статьям как себестоимость, надёжность и межремонтный пробег.

* * *

Таким образом сперва отставая от приданного кадрового кавалерийского полка, Первая Московская пролетарская мотострелковая дивизия — перегнала его перед выходом на исходные позиции для атаки обороны «синих».

Затем поняв, что его засекли с воздуха, командовавший группировкой «Красных» Борис Шапошников приказал кавалеристам продолжать марш по заранее обозначенному маршруте в лоб «синим» — используя их как замануху, а сам с мотострелками совершил вышеописанный ночной маневр по лесным мало хоженым тропам и, неожиданно для всех зашёл в тыл территориальной «1-ой Казанской стрелковой дивизии».

Фортель в стиле «аля-Гудериан» 1941-года!

Казалось бы, «синим» оставалось только признать поражение, но снова отличились лётчики-наблюдатели Ульяновского училища армейской авиации — вовремя заметившие мототелеги переправляющиеся через речку-вонючку по захваченному мосту. Признаться чисто случайно: юный глазастый лётчик (которого когда-нибудь будут называть «Амет Султанович Амет-хан», а ныне обзывают по-разному) — чисто случайно отклонился от маршрута и чисто случайно обратил внимание на подозрительный дымок на горизонте.

У него ума хватило не приближаться, чтоб не оказаться «условно сбитым» зенитной артиллерией условного противника — прямо-таки «свирепшествовавшей» на подобных мероприятиях в то время, а вернуться и доложить по инстанции. От него сперва отмахнулись, что стоило «синим» ещё пары часов времени… Но так как другими разведывательными самолётами, кроме расположившего на отдыхе кавалерийского полка — других войск «красных» обнаружено не было, командовавший «синими» комкор Триандафиллов забеспокоился.

Из посланных трёх «Воробьёв» — не вернулся ни один, будучи принуждены к посадке красными ракетами посредников. Как уже говорил, моими каждодневными трудами да неустанными заботами наши военные изрядно преувеличивали поражающую способность тогдашний зенитной артиллерии — не имеющей даже приличных приборов управления зенитным огнём (ПУАЗО), не говоря уже про радиовзрыватели.

Но тут уже всё стало и без их докладов ясно!

Втайне сделанный от посредника звонок в ближайший от того моста сельсовет, развеял последние сомнения:

— Что там у вас творится?

— Что у нас «творится»? Сенокос вот только как прошёл, мужики картоху копают да под рожь косы точат… А, что?

— А не происходит ли чего-нибудь необычного?

— «…Необычного»? ВО!!! Только заметил: прямо под моим окном — Красная Армия куда-то чапает. Да не на «своих двоих», положим — али конниках — а на «мотыгах»… Ишь ты, как необычно!

— А куда именно, в каком направлении Красная Армия «чапает»?

— А у нас одно «направление»: от Речки-вонючки, мимо Нищенского болота да вдоль Гнилого ручья, через деревню Отхожее — да на село Какино. А оттуда уже — куда хошь направляйся: хошь — на Нижний, хошь — на Муром, а хошь — и на самую Москву…

Владимир Кириакович принимает решение — подвижное против подвижного: против совершающий рейд в тылах «синих» Первой Московской пролетарской мотострелковой дивизии — был брошен Ульяновский учебный мотострелковый полк «Имени героев Революции»…

* * *

Как и Пролетарская дивизия, полк «Имени героев Революции» считался «опытно-экспериментальным, имеющий в своём составе два мотострелковых батальона с противотанковыми — два 47-мм «Зверобоя» и зенитно-пулемётными — две 20-мм автоматические пушки «АП-20» взводами, в каждом. К этим двум батальонам прилагался штаб с комендантским взводом, мотоциклетная разведывательная рота, батарея артподдержки — шесть 82-мм полковых орудий «Гвоздика К-2», зенитная батарея — четыре «37-мм автоматических зенитных пушек системы Маклена-Фёдорова…

Кроме этого, для «дальнего огневого воздействия» через Тухачевского удалось выбить новинку: две модернизированные длинноствольные 76-мм зенитки Лендера-Тарковского «9К». Они производились на заводе в Подлипках, где директором мой старый знакомец Мартын Антонович Поегли, поэтому с доставкой в Ульяновск — обычной канители не было. В Опытно-экспериментальном цехе «ОПТБ-007», их установили на шасси «Мак-Бульдога» и получилась неплохая хреновина — могущая куячить как по воздушным целям, так и наземным.

Рисунок 107. Зенитная установка ЗУ-29 с 76-мм пушкой (9К) обр. 1915/28 гг.

Так сказать: наш «бюджетный» ответ на знаменитую немецкую «Acht-acht» (восемь-восемь) — 88-мм зенитное орудие «8,8 cm FlaK 18/36/37», наделавшей столько бед во Вторую мировую войну.

Полк имел даже…

Собственную авиацию.

Да, да — именно «авиацию», крест на пузе!

Два запускаемых с мобильной лебёдки разведывательных планера «Байклохтар» — перезапиленные с учебного планера с двойным управлением «Як-1 Октябрёнок». Изменения самые минимальные: передняя кабина для курсанта была лишена приборов и органов управления и переоборудована под наблюдателя — получив большее остекление, с целью увеличения обзорности.

Так сказать — пилотируемый «беспилотник» для ближней разведки. Топливо не хавает, поэтому способен часами висеть в воздухе, контролируя обстановку. Конечно, если пилот опытный и воздушные потоки благоприятствуют… Но главное достоинство — бесшумность, а следовательно — малозаметность и скрытность.

Тогдашние приёмо-передающие радиостанции были слишком тяжелы даже для «Воробья» — не говоря уже про планер, поэтому обходились донесениями посадки, а в сточных случаях голубиной почтой.

Естественно, на вооружении Ульяновского учебного мотострелкового полка «Имени героев Революции» — на которым взял шефство промышленно-торговый кооператив «Красный рассвет», первыми появлялись все новинки — выпускаемые на предприятиях Нижегородского края и, в первую очередь — Ульяновска. Например, к описываемым событиям — произошла почти полная замена деревянных «мотыг» на лишь наполовину деревянные «автокары» «УАЗ-0911».

Напомню: этот девайс имел трубчатую хребтовую раму со скрытыми в ее полостях трансмиссионными валами и качающимися полуосями… Шины, штампованные диски колёс, тормозную систему, электрический генератор и стартер, систему зажигания, фары, маслонасос, радиатор, приборы — от «Форда-Т»…

Двигатель мощностью пятнадцать лошадей и резиновый ход, позволяли этому чуду ульяновского автопрома перевозить 750 килограмм груза со скоростью до 30 километров в час по шоссе и, с вдвое меньшей по пересечённой местности.

* * *

В отличии от Первой Московской пролетарской мотострелковой дивизии, Ульяновский учебный мотострелковый полк «Имени героев Революции» имел два состава — постоянный и переменный.

Задумка я надеюсь ясна?

Первый — учит, второй — учится. Ничего нового — обычная советская «учебка»… Эээ… По крайней мере, какой я её себе представляю.

Постоянный состав официально возглавлял комбриг Борщёв Яков Александрович…

Знаете такого?

В тот момент у него стажировался-учился Калиновский Константин Брониславович, надеюсь представлять не надо?

Правильно: в «реальной истории» — это советский Гудериан, «папа» советских бронетанковых сил».

Но пока он всего лишь закончил в 1925 году Военную академию РККА, после чего служил военным советником в Китае — пока их всех оттуда не «попросили» в связи с известными событиями осени того же года. Дважды участвовал в боях необъявленной Советско-маньчжурской войны и, оба раза — возвращался злой, преисполненный негатива про боеспособность нашей доблестной Красной Армии и, ныне преисполнен решительности — на третий раз одержать реванш.

Мы с Тухачевским специально таких и подбирали в «Корпус быстрого развёртывания»!

Узнал ли Калиновский в Борщёве «генерала Яшу»?

Мне про сие неведомо, но межличностные отношения у них — вполне конструктивно-деловые.

В постоянном составе, в принципе числилось не столь много народу: немцы-инструкторы — ветераны Первой мировой войны, учившие тактике штурмовых групп… Командиры из «Школа подготовки и переподготовки рядового и комсостава транспортной и ведомственной милиции» (ШППРМКТВМ) или «Группы Вагнера» — учившие каким-то отдельным премудростям… Наконец, подросшие ребята из «футбольных команд» Саньки да Ваньки — в качестве командиров отделений, заместителей командиров взводов и так далее…

Сами близнецы не занимают какой-то определённой должности, а являются как-бы «офицерами для особых поручений» при Борщёве. Набираются у него мудрости, своими словами говоря.

У нас с ним на них — очень далеко идущие планы!

В переменном составе народ, конечно — всякий-разный, но в первую очередь старались брать бывших бойцов из «Ударных комсомольских отрядов по борьбе с хулиганством» (УКО), уже успевших отслужить в армии. Командиров отбирал сам комбриг Калиновский — из тех, кто уже успел нюхнуть пороху и хлебнуть лиха на Дальнем Востоке.

Причём — «отсев» в обоих категориях был страшным: не все хотели служить при «царских порядках», терпеть муштру и «издевательства» от немцев и, подчиняться «соплякам».

Рисунок 108. Калиновский Константин Брониславович. С 1929 года — инспектор бронесил, командир Сводного опытного механизированного полка. С 1931 года — Начальник «Управления механизации и моторизации РККА».

Таких, насильно не удерживали.

Из пропущенных через Ульяновский учебный полк двух «переменных составов» и должна была быть к 1929-му году — сформирована Первая нижегородская мотострелковая дивизия под началом комбрига Калиновского Константина Брониславовича.

* * *

Однако, вернёмся к нашим учениям.

Я в них тоже участвовал в качестве руководителя группы инженеров от ««Особого проектно-технического бюро № 007» (ОПТБ-007), наблюдающих за эксплуатацией некоторых образцов техники, снаряжения и вооружения — с целью выявления недостатков и их последующего устранения.

Ведь что сказал Троцкий, после того как ему Тухачевский шепнул на ушко?

А сказал он буквально следующее:

— Чтоб Красная Армия стала непобедимой, инженер должен иметь доступ к любой двери в ней: от солдатского сортира — до Главного штаба!

Конечно, его бы слова — да Марксу в уши…

Но кое-что в этом отношении уже делается и серьёзные подвижки уже на лицо.

С той же целью что и ваш покорный слуга, в войсках участвующих в маневрах находились представители АО «Россредмаш», «Ульяновского автомобильного завода», производственно-торгового кооператива «Красный рассвет», Тульского и Ижевского оружейных заводов и так далее.

Сосредоточившись на захваченном плацдарме в районе переправы, Первая Московская пролетарская мотострелковая дивизия рванула на северо-восток и к обеду захватила небольшой городишко (большое село) Какино, с важным в оперативно-тактическом отношении узлом просёлочных дорог — наполовину перерезав таким образом коммуникации Первой Казанской стрелковой дивизии…

Полуокружив её, если говорить более простым языком.

Та, преследуемая отдохнувшей кавалерией, применила широко распространённый тактический приём под название «выравнивание фронта» — но более известный как «безудержный драп» по единственной оставшейся под контролем дороге.

Пролетарцы, кинулись было ей наперерез, с целью реально окружить и условно уничтожить. Но тут авиаразведка сообщила Шапошникову, что на подходе к городку какая-то «мототелего-ризованная часть» и даже якобы имеющая в своём составе…

— Танки, товарищ командующий!

Рисунок 109. Даже в самый разгар Второй мировой войны, немцы не брезговали учить своих танкистов и против-танкистов на деревянных макетах танков.

— Откуда танки? — удивился Борис Михайлович Шапошников, — насколько мне известно, танков на вооружении РККА нет.

Посредник, а это был молодой Александр Михайлович Василевский — делающий головокружительную карьеру, покосившись на «гражданского шпака» — коим являлся я, ответил:

— В составе Ульяновского учебного полка «Имени героев Революции» имеется рота учебных танков.

— «Учебных»?!

— Обшитые фанерой «мототелеги», но по условиям учений — это самые настоящие танки, поэтому отнеситесь серьёзно.

После доклада советской разведки об опыте применения танков и танковых войск на Западном фронте во время Империалистической войны — к ним стали относиться, более чем серьёзно.

Задумавшись, Шапошников спросил:

— «Танковая рота», это сколько танков и, какого именно класса и каких видов?

Василевский развёл руками, изо всех сил стараясь не ехидничать:

— Для таких вопросов, у Вас разведка имеется, Борис Михайлович.

Подумав и посовещавшись с штабными командирами, командующий войсками «красных» решил продолжить маневр по окружению Первой Казанской дивизии, а против возникшей угрозы — выставить сильный противотанковый заслон. Но прежде выслать в ту сторону разъезд — одну роту из состава разведывательного батальона с двумя противотанковыми орудиями.

* * *

Разведывательный батальон в составе Пролетарской дивизии бел зело хитро устроен и, клянусь — я здесь не при делах: это хроноаборигенны сами прогресснули — за что респект им от меня и уважуха.

При всех своих несомненных достоинтвах, «УАЗ-404» — довольно сильно дымит своим газогенератором, скрипит деревянными рессорами и гремит тележными колёсами… Не говоря уже про поднимаемую при движении пыль.

А ведь разведка любит тишину!

Что делать?

В каждом взводе разведывательного батальона имелась специальная мототелега под велосипеды. Доехав до какого-нибудь определённого рубежа, разведчики пересаживались на двухколёсных «коней» и совершенно бесшумно обследовали местность на наличие противника.

Умно придумали, не правда ли?

Правда в этот раз такая военная хитрость не помогла: движущаяся ещё на мототелегах рота разведывательного батальона Пролетарской дивизии — столкнулась лоб в лоб с разведывательной ротой Ульяновского полка, несущейся им навстречу на байках Ижевского завода — ещё до выхода в заданный район, где она должна была «переобуться».

После учебного боя, понеся «условные» потери разведки разбежались, уступая поле боя главным силам. Решающее сражение должно было произойти на следующий день, утром. Тёмное время суток было использовано обоими сторонами для перегруппировки, укрепления позиций и разумеется — отдыха личного состава.

Противотанковый заслон на намеченном рубеже выставить не удалось, поэтому обеспокоенный Шапошников, приостановил наступление Первого полка Пролетарской дивизии, с полпути вернул в Какино ещё один батальон Второго полка, почти всю имеющуюся в дивизии противотанковую и зенитную артиллерию и вызвал на утро авиационную поддержку…

Но ГЛАВНОЕ(!!!): он приказал готовиться к обороне города.

Здесь надо ненадолго отвлечься от проходящих учений и сделать небольшой экскурс в «реальное» историческое будущее — иначе будет непонятно, почему такое решение Бориса Михайловича я считаю главным.

* * *

Почему-то в 1941-ом году, Красная Армия избегала оборонять населённые пункты и, делала это лишь будучи прижатой задницей к солёной водичке — Лиепая, Одесса, Талин, Севастополь, Ленинград… Да и то подозреваю: из-за того, что в этих портовых городах — просто до фигасе моряков, не подчиняющихся «сапогам».

Почему?

Ведь любой более-менее крупный населённый пункт, это как правило — узел железных и шоссейных дорог, который в зависимости от обстоятельств — надо защищать до последнего или захватывать при первой же возможности.

Но довоенная Красная Армия — училась и готовилась воевать в чистом поле, пренебрегая эти элементарнейшим правилом военного искусства!

Может, именно в этом кроется загадка трагедии 1941-го года?

Причём, инерция мышления действует до сих…

Извиняюсь: до «тех» пор.

…И все как один современные мне историки, накануне вторжения — «выводят» войска Красной Армии из Бреста.

Ребята, да вас всех расстреливать надо и причём — с особой жестокостью.

Вы же — будущих защитников Отечества учите, маму вашу за ногу!

И случись какая «спецоперация», подобно своим предкам, они будут наступая — обходить города стороной, а обороняясь — бежать из них сломя голову.

И дело здесь вовсе не в Брестской крепости, гарнизон которой худо-бедно — но героически оборонялся, как мог и сколько мог — в отсутствии успешно «выведенных» штабов.

Открываем «Википедию», читаем и удивляемся:

«Город Брест является важным транспортным узлом на юго-западе Белоруссии, а также значительным транзитным пунктом на государственной границе с Польшей…

Брест — важный железнодорожный узел на магистрали Москва — Берлин, имеются также линии на Заболотье, Высоко-Литовск, Томашовку (ст. Влодава). Действуют крупные грузовые терминалы, локомотивное депо. На территории города расположены: железнодорожный вокзал Брест-Центральный, станции (товарно-сортировочные) Брест-Северный, Брест-Восточный, Брест-Полесский, Брест-Южный, Юго-Запад. В Бресте осуществляется замена вагонных тележек вагонных составов, пересекающих границу между Белоруссией и Польшей в связи с различным размером железнодорожной колеи.

Через Брест проходит международный автомобильный транспортный коридор Е30 (Корк — Берлин — Варшава — Брест — Минск — Москва — Челябинск — Омск), также имеются автомобильные дороги на Каменец, Малориту и др.

Рисунок 110. Брест — важнейший узел коммуникаций на западной границе СССР. Для защиты их строилась Брестская крепость, еле-еле заметная в нижним правом углу карты.

На реке Мухавец действует Брестский речной порт…».

И это не считая мостов!

Всего же их в Бресте, дай Маркс память — четырнадцать: десять шоссейных и четыре железнодорожных.

Недаром при царях, лет сто с лишним строили мощнейшую крепость в этом городе, вбухав немереное количество казённого бабла. Но почему-то, оборонять её — не планировали, ни при последнем Недержанце — сдав без боя Брест в 1915-ом году, ни при первом Генеральном секретаре — в 1941-ом.

Ежели исходить, даже не из основополагающих принципов военного искусства — а чисто из житейской логики, не выводить войска надо было из Бреста накануне войны — а вводить.

И как можно больше — армию, а то и группу армий.

И приказать им:

НИ ШАГУ НАЗАД!!! СТОЯТЬ НАСМЕРТЬ!!!

«Блицкриг», это — прежде всего логистика. Не мог Гудериан просто так проскочить мимо такого узла коммуникаций. А если бы и «проскочил» — дальше Минска бы не ушёл, пока пехотой Вермахта не был бы взят Брест, а затем организацией Тодта — не восстановлены все мосты и транспортные развязки, разрушенные во время боёв.

И если б даже на всё это, Вермахту потребовалось бы всего две недели — это уже была бы совсем другая война!

Без всякого сомнения, мне скажут:

«Войска в Бресте — попадут в окружение и, будут уничтожены и пленены. Без вариантов! Так что если делать больше нечего — лучше займись чем-нибудь другим (рыбалкой к примеру, резьбой по дереву, или выпиливание лобзиком), а не графомань, стратег диванный».

Отвечаю: а как будто части, соединения и объединения Красной Армии — отказывающиеся оборонять важные узлы коммуникаций, не попадали в окружения именно из-за этого отказа!

Белосток и Гродно — не менее важные узлы коммуникаций, но расположенные несколько вглубь территории СССР…

Обороняли их?

Нет!

И в итоге получили Белостокский котёл.

Не обороняли Минск, получили что?

Правильно: Минский котёл.

Ну, там ладно: целые танковые группы Вермахта «вероломно и внезапно» напав — застали наших бойцов в нижнем белье, а их командиров — на собственных (или чужих) бабах…

Но возьмём, к примеру, сражение под Уманью в августе этого года — когда в окружение к немцам попали и были после этого разгромлены две армии нашего Южного фронта.

Нужно обязательно упомянуть, что сопротивление советских войск было героическим. Это признавали и сами немцы, именуя обоюдные действия словом «битва», «сражение» и не жалея добавлять как можно более красочных эпитетов. Немецкие солдаты считали, что им противостоял достойный противник — победа над которым заслуживает особой похвалы и делает им самим честь как первоклассным воинам. В память об участии в Уманской битве каждый солдат XXXXIX корпуса носил на своем кепи приколотую дубовую веточку.

Но в основном, самые ожесточённые бои — происходили в лесных массивах при попытках частей Красной Армии вырваться из уже готового «мешка». Сам же город Умань — хотя и не такой важный как Брест, но всё же узел коммуникаций — практически не оборонялся…

К моменту его штурма немцами, в нём — даже милиции со свистками уже не было, не говоря уже про представителей власти — военной или гражданской!

Все успешно «вывелись» на Восток.

И какими силами осуществился штурм Умани, угадайте с трёх раз?

Армия, корпус, дивизия?

Ну во всяком случае, немцы взяли город силами не меньше чем полка…

А вот и не угадали, приз остаётся в редакции!

«Атака пехоты началась в 5.00. Ближе всех к городу находились позиции 6-й роты 420-го полка и 3-й роты 125-й саперного батальона, они-то и образовали ударную группу и первыми ворвались на окраины. Их поддерживали три штурмовых орудия 243-го дивизиона…

Вопреки ожиданиям противника, сопротивление в городе было незначительным, лишь отдельные небольшие разрозненные группы красноармейцев вступали в перестрелку, что не могло всерьез задержать немецкое продвижение. Уже в 9.10 оберет Оппенлендер сообщил в штаб дивизии, что поставленная задача успешно выполнена, монастырь и вокзал захвачены.

Около 10.00 штурмовые орудия вышли на восточную окраину Умани. Отсюда они взяли под обстрел отходящие на восток автомобильные и гужевые колонны частей 6-й армии. Дальнейшее продвижение немцев застопорилось, так как мосты оказались взорваны2…».

Вот как раз с этого момента и, началась Уманская трагедия — когда только в плен попало свыше ста тысяч красноармейцев и командиров, в том числе и оба командующих армиями — генералы Понеделин и Музыченко.

Получается, что какие-то две сранные немецкие роты и три несчастные самоходки — стали источником стольких бед для такого громадного количества народа!

Случайность, скажите?

Рисунок 111. Концентрационный лагерь для военнопленных «Уманская яма». Эти бойцы могли бы героически погибнуть в бою с оружием в руках, а не подохнуть от голода и поноса в плену… Но советская военная доктрина не предоставила им такой возможности.

Раз «случайность», два «случайность», три «случайность»…

Нет, это — система!

Система довоенной доктрины РККА.

В этой истории обратим внимание на слова:

«Дальнейшее продвижение немцев застопорилось, так как мосты оказались взорваны».

А если бы вдобавок к взорванным мостам, в Умани находилась бы одна-единственная стрелковая дивизия РККА, занявшая оборону?

А если бы пара других дивизий — атаковала бы штурмующих город немцев во фланги, как это было под Сталинградом?

Насколько бы тогда «застопорилось» продвижение немцев?

Возможно, ровно на столько — сколько бы хватило другим частям и соединения двух армий времени, чтоб выскочить из намечающейся «мышеловки».

Так неужели у двух армий(!!!) не нашлось хоть одной — самой занюханной дивизии для обороны ключевого пункта?!

Вот типичная хроника первого дня войны:

«У Эржвилкаса 6-й танковой дивизией (немецкой. Авт) были разгромлены колонны двигавшейся к границе 48-й стрелковой дивизии. Выдвигавшаяся походным порядком от Риги дивизия в первой половине дня попала под сильнейший удар авиации противника, а затем была атакована немецкими танками. В результате она за один день потеряла до 70 % своего состава»3.

«Выведенная» из Риги дивизия, была без всякой пользы истреблена в чистом поле и, важнейший по пути к Ленинграду — был захвачен после чисто символического сопротивления.

После этого была Блокада и, как бы не миллион — умерших от голода и зимней стужи женщин, детей и стариков…

А если бы 48-я стрелковая дивизия, была бы немцами уничтожена в самом городе, после хотя бы одной(!) недели героического сопротивления?

Возможно, этого времени хватило бы, чтобы перебросить войска в Острог и там уже, на линии старой государственной границы — задержать группу армий «Север» на месяц, чтоб в свою очередь — хорошенько укрепить Лужский рубеж…

Случилась бы в таком случае сама Блокада? Сколько бы сотен тысяч ленинградцев, это спасло бы? Насколько меньше потерь понесла бы Красная Армия, пытавшаяся в течении почти трёх лет прорвать кольцо окружения?

И таких примеров можно приводить неисчислимое количество раз и, в каждом из приводимых примеров — мы видим одно и тоже: Красная Армия образца 1941-го года — упорно не желала оборонять свои города.

Та — «реальная» Первая Московская пролетарская дивизия, имеющая в своём составе свыше двухсот танков (в том числе сорок новеньких «КВ», только что с завода), по ещё довоенному плану «прикрытия» — проследовала через Смоленск (оставив пару десятков неисправных тяжёлых машин в кюветах да на обочинах) и, целиком сгинула в ходе советского контрудара под Сенно.

Славно она там сгинула или бесславно, целиком или частично — вопрос уже десятый…

Главное, что отбив контрудар — Гудериан взял «Ключ-город» с наскока, открыв таким образом дорогу «Вермахту» на Москву — если двигаться прямо на Восток, или на Киев — если свернуть на Юг.

Дальнейшее сражение, именуемое историками «Смоленским» — происходило намного восточнее города, представляло собой безуспешно-кровавые попытки Красной Армии отбить город у вставших в глухую оборону пехотных частей Вермахта и, невольно вызывает на язычок известную русскую половицу:

«Коль «членом» не дое…бёшь — яйцами не дошлёпаешь».

Опять же, немцы сами признают — хотя и скоротечный, но ожесточённый характер боёв за город:

«Уже после наступления темноты 71-й моторизованный полк (29-й моторизованной дивизии, 47-го моторизованного корпуса) ведет в высшей степени ожесточенные бои, неся тяжелые потери, поскольку противник ведет огонь из окон, подвальных окон и т.п., в том числе и из противотанковых орудий. Вспыхивают рукопашные схватки с использованием холодного оружия».

Но кто им противостоял в Смоленске?

Читаем «Вики», куда же нам без неё:

«…29-я моторизованная дивизия после ожесточённого боя с 288-ым стрелковым полком вышла к окраине Смоленска. Её передовой отряд столкнулся с сопротивлением стоящих во втором эшелоне заградительных частей истребительного батальона Красноармейского района (ныне Ленинский р-н), взвода по охране складов и сводного 2-го батальона 252-го полка конвойных войск НКВД. Обойдя их оборону, передовой отряд смог ворваться в центральную часть города, смяв истребительные батальоны милиции Михайлова и Овсинцова…».

Короче в самом городе, танкистам Гудериана противостояли партийно-комсомольские активисты городских предприятий, ВОХР-овцы, менты да вертухаи.

Нет, ребята — конечно боевые… Особенно — их последняя категория.

Но всерьёз и долго — противостоять регулярной современной армии, они не были способны априори.

А если бы в Смоленске находилась бы всего одна-единственная Московская мотострелковая пролетарская дивизия — с её четырьмя десятками «непробиваемых» «КВ», не считая двух сотен «БТ-7М»?

А ещё лучше, учитывая важность этого населённого пункта — стрелковый корпус со штатной артиллерией или даже общевойсковая армия, прикрытая авиацией.

Во время войны, время — самый важный ресурс…

Если бы Смоленск оборонялся всего лишь месяц — случился бы тогда поворот Второй танковой группы на Юг и, насколько позже началась бы операция «Тайфун»?

Опять же знаю: кто-нибудь — да обязательно скажет:

«Чтоб об таких вещах судить, надо иметь хотя бы военное образование. А что там у тебя? …Машиностроительный техникум и «заушное» высшее образование на факультете «Станки и инструменты», говоришь?!

ХАХАХА!!!

ГЫГЫГЫ!!!

БУГАГАГА!!!

Молчи, не смеши людей! Боевыми действиями, их планированием — руководят специально подготовленные в соответствующих учебных заведениях военные профессионалы и им лучше знать, что оборонять и где наступать. Если свободного времени до фигасе, иди вон — внуков воспитывай, чтоб балбесами вроде тебя не выросли».

Ну, да — куда мне уж там до нашего «единственного» Маршала Победы, который будучи перед войной Начальником Генерального штаба — отвечал за то самое военное «планирование», по которому Красная Армия оборонялась и наносила контрудары во время Приграничного сражения.

Обидно мне осознавать свою полную никчёмность в вопросах военной стратегии…

Положим, разве мог я подобно Жукову — подсказать Верховному Главнокомандующему вывести войска из Киевского укреплённого района, ещё задолго до того — как германское «Oberkommando der Wehrmacht» (OKW), задумало тот самый «поворот на Юг»?

Конечно, нет!

Для такой «прозорливости» — треба как у него три класса церковно-приходской школы и, ускоренные кавалерийские курсы.

Наоборот, если б Сталин сам бы дотумкался до этого «гениальнейшего» решения — я бы сделал всё возможно, чтоб его отговорить:

— Слышь ты, усатый параноик… Ты что творишь, а?! Отступление, самый сложный вид боевых действий — требующий высочайшей квалификации от командиров всех уровней. А, от отступающей армии — по меньше мере такой же подвижности, как у наступающих.

— Твои же командующие фронтами, армиями, корпусами и дивизиями — ТУПЫЕ БАРАНЫ!!!

— После разгрома механизированных корпусов в Приграничном сражении, войска Юго-Западного фронта — топают ножками и, «убежать» от танков «Быстроходного Гейца» (Гудериана, если кто это прозвище не знает) — не в состоянии по определению. Только они переправятся через Днепр — им тут КИРДЫК(!!!), понимаешь…

А ведь так и случилось «в реале».

Пеший от конного не убежит!

Это простую истину начали понимать сразу же после того, как была изобретена кавалерия. Пехота способна победить конницу только стоя на месте и желательно — в укреплённом месте и Жуков, как профессиональный кавалерист — должен было это понимать на уровне инстинкта.

Не понимал?

Значит, он просто кавалерист без приставки «профи».

Тем более, невозможно пешком удрать от моторизованного противника.

Понимаю, что на меня всех цепных собак спустят:

«Что ты к Жукову прицепился, лыбень? Он — символ Победы, не трожь святое»!

Трогал и буду трогать!

Ибо, у Победы — было много «отцов», а из-за этого дутого «символа» — одних вообще не видно, а другие — измараны исходящим от него дерьмом.

Даже с точки зрения «заклёпочника», каковым являюсь…

Читаешь к примеру хорошо документированную книгу про создание, довоенную доводку и начало массового производства танка «Т-34»4 и, то и дело глаза спотыкаются об фамилию «Кулик». К концу книги, начинаешь хорошо понимать, что будучи Начальником ГАУ (а стало быть, отвечая за всё вооружение РККА) — тот принял не меньшее участие в судьбе легендарного танка, чем проектировавшие его конструкторы или производящие эту машину инженеры и рабочие…

Из письма Г.И. Кулика К.Е. Ворошилову от 21 января 1941 г.:

«Моя просьба об издании специального Постановления КО по вопросу изготовления планетарной трансмиссии для танка Т-34 основана на следующих соображениях5…».

Найдите такой документ в «Воспоминаниях и размышлениях»?

Уверен: Георгий Константинович и, слова то такого не знал до самой своей кончины — «планетарная трансмиссия».

А в массовом сознании Григорий Иванович, кто?

Тупой ретроград — тормозивший принятие на вооружение автоматов (пистолетов-пулемётов), хронический неудачник и презренный педофил.

Как и в случае со «Смоленским сражением», это величайшее в истории окружение — историки почему-то называют «Киевским котлом». Но досель успешно оборонявшийся Киевский укрепрайон, как и сама столица Украины — были оставлены без боя, а разгром частей и соединений Юго-Западного фронта произошёл уже на левом берегу Днепра.

А после этого, немецкие подвижные соединения — почти без боя возьмут Донбасс и Харьков, где только-только — начали выпускать «тридцатьчетвёрки» приемлемого качества, количеством свыше двухсот штук в месяц.

Расстрелял бы меня Сталин?

За что? За «усатого параноика»?!

А почему он тогда Жукова не расстрелял, а ведь тот его — и «посылал» было дело…

Да, да — «туда» именно!

Опять же оговариваюсь: если верить некоторым источникам и ссылающимся на них историкам.

Однако, уверен: растерявшийся от сплошной череды тяжелейших поражений Сталин, хотя бы поинтересуется:

— Так что же делать?

У меня секретов нет, слушайте детишки:

— СТОЯТЬ НАСМЕРТЬ!!! НИ ШАГУ НАЗАД!!!

— Так окружат же…

— Да и писюк на них.

— Так ведь погибнут бойцы и командиры…

— Зато в бою от пули, а не в концлагерях — от голодной дизентерии!

К великому сожалению, на данном этапе войны, никаких успешных(!) контрударов советские войска наносить были неспособны от слова «вообще». Единственное, что в данный момент умеет Красная Армия — это стойко обороняться на заранее приготовленных позициях. Это и сами немцы признают, причём еще задолго до вторжения они это хорошо понимали:

«Отдел обороны страны

Ставка фюрера 1.5.41 г.

…Оценка русского солдата:

Русский будет обороняться там, где он поставлен, до последнего6».

После начало «Барбароссы» оказалось, что их оценки в целом верны:

«Русские не сдаются. Взрыв, еще один, с минуту все тихо, а потом они вновь открывают огонь…

С изумлением мы наблюдали за русскими. Им, похоже, и дела не было до того, что их основные силы разгромлены…

Мы почти не брали пленных, потому что русские всегда дрались до последнего солдата. Они не сдавались. Их закалку с нашей не сравнить…

В такое просто не поверишь, пока своими глазами не увидишь. Солдаты Красной Армии, даже заживо сгорая, продолжали стрелять из полыхавших домов7».

Вот только не нашлось того, кто-бы поставил русского солдата в нужное место, чтоб тот смог проявить свои лучшие боевые качества — вложенные в него на генетическом уровне, доставшиеся от дедов от прадедов. Вместо этого, их командиры получили приказ от Начальника генштаба РККА, ставшего впоследствии «маршалом Победы»:

— Обрушиться на противника, но границу не переходить.

Пиз…дец, приплыли!

Вышеописанные же примеры, были достаточно редкими исключениями — способными удивить «белокурых бестий», даже заставить их зауважать себя — но не остановить само вторжение «сверхчеловеков».

Положим, Сталин действительно не послушался бы Жукова (или кто там ему такие «мудрые» советы ему подавал? Может, Хрущёв?) и запретил бы отводить войска из Киевского укрепрайона…

Что произошло бы, какие изменения в «реальной истории»?

В гораздо более худших — в зимних условиях, 6-я армия Паулюса оборонялась в окружении два с лишним месяца — с 23 ноября 1942-го года по 2 февраля 1943-го. Это сковало значительные силы Красной Армии и, по мнению некоторых авторитетных историков — не позволило советскому командованию провести операцию «Большой Сатурн».

Планируемое ещё более масштабное окружение немецких войск на Северном Кавказе.

Так что гибель 300 тысяч солдат и офицеров в Сталинграде вполне оправдана: ценой своих жизней они предотвратили ещё большую катастрофу.

Окружение четырёх армий Юго-Западного фронта — насчитывающих в совокупности порядком полмиллиона бойцов и командиров, случилось 15 сентября 1941-го года — когда возле деревни Лохвица на Полтавщине, встретились знаменитые в будущем немецкие полководцы, а тогда ещё никому не известные командиры танковых дивизий — Вальтер Модель и Ганс-Валентин Хубе.

Со своим «поворотом на Юг», немцы и так уже значительно отклонились от главной цели Восточной компании — полного уничтожения Красной Армии как организованной военной силы и взятия крупнейшего политического, экономического и транспортного центра страны — города Москвы…

А если бы они ещё два месяца — до середины декабря, провозились бы с окружённой на правом берегу Днепра киевской группировкой советских войск?

Ведь взять Киев штурмом нелегко: с севера — непроходимые Припятские болота, с юга и запада — неприступный, так и не взятый немцами Киевский укрепленный район. А с востока — река Днепр с крутым и обрывистым западным берегом, и столь широкий — что до его середины долетит лишь «редкая птица», согласно Гоголю.

А по этим необъятным просторам, рассекает водную гладь Днепровская речная военная флотилия, которой немцы ничего не могут противопоставить кроме авиации.

Уверен, мне скажут:

«Паулюс продержался столь долго за счёт снабжения по воздуху. У советских ВВС не было столько много транспортных самолётов, чтоб подобно Люфтваффе снабжать окружённую группировку по воздушному мосту в течении двух месяцев. Играй лучше в «Симс-2» и не морочь людям голову».

Отвечаю:

Не сравнимая с немецкой, конечно, но кое-какая транспортная авиация — у ВВС КА всё же была. И, доставку каких-то «сверх-критических» грузов и вывоз раненных — всё же можно было организовать.

Однако, сравнение в принципе неверно:

6-я армия Пульса пришла(!) в Сталинград — поэтому нуждалась в снабжении «с колёс»… А армии Юго-Западного фронта — уже были(!) в Киеве, являвшимся главной тыловой базой сперва — Киевского особого военного округа, а затем — Юго-Западного фронта. И следовательно, на месте — просто обязательно должны иметься довольно внушительные запасы всего необходимого для боевых действий.

Так оно и было!

К примеру, к моменту отдачи приказа на отход на восточный берег на киевских складах имелось до четырёх боекомплектов для артиллерийских орудий, которые было приказано взорвать8.

Вот так мы и воевали: одни шатаясь от голода у станков — производили снаряды, другие их…

«Стратеги», одним словом, «маршалы Победы».

Не забываем, что кроме всего прочего Киев — это важнейший узел коммуникаций, это мосты через широкую, одну из крупнейших в Европе рек. И наступать дальше на Восток без обладания им, Вермахту было бы — воистину «не комильфо». Танковые части Панцерваффе пришлось бы снабжать не напрямую, а по широкой дуге — через Смоленск или Днепропетровск.

Не забываем также, что эвакуация Харьковского танкового завода, была бы по крайней мере — отложена на тот же срок и, за два месяца он успел бы выпустить не менее пятисот настоящих — фирменных «Т-34». А не того «сырца», что в первое время гнали с конвейеров в Сталинграде, Сормове и Нижнем Тагиле — вчерашние домохозяйки и наскоро подготовленные ФЗУ-шники из колхозной молодёжи. Не был бы той осенью эвакуирован и Воронежский авиазавод — выпускающий «Ил-2» и, так далее…

Иными словами — не было бы такого зияющего пустотой «провала» между эвакуацией на Восток и началом выпуска техники и вооружений эвакуированными предприятиями на новом месте, с таким удручающе-низким падением качества.

А следовательно, внешнее кольцо окружения — постоянно подвергалось бы сильным атакам Красной Армии с применением бронетехники и налётами авиации. Обороняться там очень тяжело: от Днепра и аж до самого Северского Донца расположена голая равнина — Днепровско-Донецкая впадина, на которой не за что зацепиться.

Когда в 1943-ом году Красная Армия, набравшись опыта, наконец-то стала наступающей — Вермахт драпал от «Миус-фронта» до самого Днепра и, даже не мечтал встать где-то в оборону.

Не будем забывать, что окружённые войска имели сильную артиллерию и танки и, сами были способны наносить врагу довольно ощутимые удары.

Продержись окружённая в Киевском котле группировка два месяца — то возможно, не было бы грандиозного окружения Резервного фронта под Вязьмой. А наступление на Москву началось бы (если бы оно вообще началось, конечно) уже во время бодрящего морозца да по лёгкому снежку и, закончилось бы — во время Рождественских да Крещенских морозах в полутораметровых сугробах.

Это была бы совершенно другая война!

Но по необъяснимым историками причинам — войскам, до того героически удерживающим Киев в течении двух месяцев — было приказано бросить обороняемые позиции и драпануть на 200 километров на Восток…

И случилась то, что случилось.

Скажите, что при обороне городов будет много жертв среди гражданского населения?

В сданном Киеве — где в Бабьем Яру украинцы расстреляли десятки тысяч гражданского населения — по большей части стариков, женщин и детей — жертв было не меньше, чем в обороняющемся Сталинграде.

На обвинение в дилетантстве отвечу: не обязательно нужно быть профессиональным водителем — чтоб заметить, что шофёр автобуса везёт не по тому маршруту.

Всё же уверен: здесь «советчиком» Вождю был не Жуков — тот хвастал больше, а Хрущёв. Случись это окружение, ему как Первому секретарю компартии Украины — пришлось бы остаться в Киеве, как Жданову в блокадном Ленинграде и, возможно погибнуть там…

А так он благополучно «вывел» себя любимого и ближайшее окружение, за что коммунисты после смерти Сталина — назначили его своим главарём.

И наше счастье, что так не поступил безвылазно сидящий всю войну в Москве Верховный Главнокомандующий…

* * *

Однако, в «текущей реальности» командиры Красной Армии отлично понимают важность удержания или захвата узлов коммуникаций — ибо про это русским по белому прописано в новых боевых уставах, разработанных Комиссией Главного штаба РККА во главе с Михаилом Тухачевским.

Прежде всего — надо оборонять и стремиться захватить их, а потом уже думать про всё остальное. И бой в окружении, это нормальное явление — если командир решительный и знающий, а войска хорошо обучены и вооружены и, мотивированы воевать — а не разбегаться по окрестным лесам. Ибо тот, кто окружает — рискует сам оказаться в окружении.

Поэтому всю ночь в Какино, второй полк Пролетарской дивизии под началом лично комкора Шапошникова — сам не спал и другим не давал. На околице рылись окопы, растягивалась колючая проволока, мешками с песком возводились баррикады и обкладывались здания на перекрёстках и всюду топтались крестьянские огороды… Последним была обещана щедрая компенсация, поэтому как в старом анекдоте про марсиан, пейзанам было:

«Больно, но интересно!».

Утро началось с разведывательных полётов авиации, окончившихся в принципе ничем: зенитчики уже не спали и условно сбили по две машины у каждой из сторон.

Рисунок 112. Бомбардировщик «ЮГ-1»..

Затем, с Запада буквально «приползла» девятка трехмоторных цельнометаллических бомбардировщиков «ЮГ-1», представляющих собой военный вариант нового пассажирского самолета «Юнкерс G 23», выпускающегося на московском авиазаводе в Филях…

В «текущей реальности» кремлёвские правители оказались более сговорчивы и пошли на значительные уступки фирме «Junkers Flugzeugwerke AG», предоставив ей свободу предпринимательства в СССР. В ответ, та не только расширила основное производство на головном предприятии — но и создала в нашей стране ряд новых производств, в том числе по выпуску бытовой техники и ширпотреба.

Ещё один конкурент, но это меня лишь радует.

…Три тройки «Югов» условно отбомбились по боевым порядкам ульяновцев и неуклюже развернувшись, «поползли» обратно.

С реальными боевыми «возможностями» этих этими «бомбардировщиков» уже познакомились на Дальнем Востоке — где они как-то умудрились разгрузить бомболюки по своим, что я так раздул в подконтрольной мне прессе — что хоть классиков со стен снимай и выноси.

Поэтому посредник скептически-насмешливо посмотрев им вслед, объявил результаты авианалёта:

— Пять транспортных средств сгорело, пятнадцать и одно орудие поддержки повреждено. Убито трое, ранено десять красноармейцев обоза.

Ему напомнили, что у ульяновцев имеется две трёхдюймовые зенитные пушки «9К», достающих и до восьми километров — не то чтобы до пяти, с которой осуществлялось бомбометание и, он повеселев ещё больше, добавил:

— Один бомбардировщик сбит огнём зенитной артиллерии, два повреждены.

Затем началась артиллерийская подготовка и соответственно — контрбатарейная стрельба.

У «красных» было преимущество в огневой мощи — артиллерийской полк в составе трех дивизионов. Два лёгких дивизиона — три батареи по шесть 76-мм пушек, один тяжёлый — три батареи по четыре 152-мм гаубицы в каждой.

Из них, две пушечные батареи и одна гаубичная, по приказу Шапошникова участвовала в обороне Какино. Это, не забываем — помимо полковой, противотанковой и зенитной артиллерии.

«Синие» такой огневой мощью похвастаться не могли, зато у них было нечто более важное…

Информация!

Примчавшийся на байке с белым флагом посредника Санька…

Или, Ванька?

Оказался предвестником катастрофы.

Чётким строевым шагом подойдя к главному посреднику учений на КНП и, правой рукой козырнув…:

— Здравствуйте, товарищ командир корпуса! Здравствуйте товарищи!

Это приветствие, кто не знает, в уставах Красной Армии вместо старорежимного «здравия желаю».

Так же никаких «так точно», «никак нет» — а как в обычной сельской местности: «да» иль «нет».

Но доберёмся мы с Тухачевским когда-нибудь и до этих уставов, дай только срок.

…Левой предъявил ему чёткий рисунок расположения огневых средств «красных».

Рассмотрев его вместе с Василевским, Шапошников удивлённо вскрикнул:

— Откуда?!

В ответ посмотрев на небо — то ли Санька то ли Ванька, по-военному лаконично ответил:

— Оттуда.

Командующий «красными» сделал предположение:

— А может у вас шпионы среди местных имеются, что запрещено согласно условий маневров?

Василевский, задумчиво рассматривая карту-рисунок:

— Да нет же, Борис Михайлович: по всем признакам видно, что рисовали именно с воздуха…

И был абсолютно прав.

Пока с утра шла эта катавасия с авиаразведкой да авианалётом, над позициями «Красных» бесшумно прошмыгнул один из «Байклохтаров» Ульяновского полка «Имени героев Революции».

Даже у советских разведывательных аэрофотоснимков периода Великой Отечественной войны — качество оставляло желать много лучшего, что стало причиной многих провалов оборонительных или наступательных операций Красной Армии… Но сидящему в имеющей прекрасный обзор передней кабине наблюдателю из «Центр изучения способностей человека «Осознание-Икс»», хватило лишь одного взгляда, чтоб срисовать всю картинку в уме и потом воспроизвести её на бумаге.

Хорошо «срисовал» кстати, художественно!

Даже сушащееся женское бельё было видно, коров идущих на пастбище и примостившуюся в стоге сена влюблённую парочку.

Шапошникову осталось только согласиться, угрюмо пробурчав:

— И когда только успели…

Меж тем, то ли Санька — то ли Ванька, услышав «раскаты грома» вдалеке — во всеуслышание смело заявил на КНП «Красных», обращаясь главным образом к Василевскому:

— В данный момент начата артиллерийская подготовка по позициям зенитной артиллерии, которая через полчаса будет уничтожена.

Шапошников возмутился:

— «Уничтожена»?! Ишь, ты какой — молодой, да прыткий! Сейчас мои молодцы-артиллеристы засекут твои «полковушки», пристреляются, и… Что, это?

Вдалеке, среди редких «раскатов грома» послышался лёгкий стрёкот — как будто разом работало с десяток швейных машинок.

Тут же закричал находившийся поблизости от КНП наблюдатель «за небом»:

— ВОЗДУХ!!!

Благожелательно улыбнувшись, то ли Санька — то ли Ванька, ответил:

— Это — штурмовая авиация «Синих», которая не даст вашим артиллеристам высунуть нос из укрытий.

Шапошников за телефонную трубку и скомандовал было:

— Зенитная артиллерия — ОГОНЬ!!!

Снаружи началась какая-то суета, но Василевский, покачав головой:

— Борис Михайлович, успокойтесь! Нет у Вас уже зенитной артиллерии.

Тот, горячится:

— Зато у нас есть зенитные турели для станковых пулемётов в каждом батальоне. ОГОНЬ!!!

То ли Санька, то ли Ванька осуждающе-грустно покачал головой:

— Есть ситуации, когда какое-бы решение не было бы принято — оно будет ошибочным. «Цугцванг» называется.

Налетевшие «Воробьи» Ульяновского училища армейской авиации, не имели стрелкового вооружения и тем более не несли бомб… Но штурмовиков они из себя изображали великолепно, «брея» на самыми головами обороняющихся. Правда, на данный момент была готова всего одна эскадрилья, но она на этих маневрах — отвязалась по полной.

Долгое время наблюдали, как заворожённые за слаженной — как на плацу работой лётчиков, пока кто-то из находящихся на КНП не поинтересовался:

— Зачем они сбрасывают эти «дымовушки»? Имитируют применение боевых отравляющих газов?

— Нет: указывают своей артиллерии цели.

Шапошников хватает трубку и орёт в неё:

— ОТСТАВИТЬ!!!

После бурной, но непродолжительной ругани на КНП (средь которой то и дело слышался прорезающийся командирский басок то ли Саньки то ли Ваньки: «А ты попади в него ещё из пулемёта, то!»), посредниками было вынесено Соломоново решение, что огнём стрелкового оружия были сбито половина самолётов, ценой потери всех дивизионных гаубиц и трёхдюймовок, половины противотанковых пушек и станковых пулемётов.

Рисунок 113. Возможно так бы выглядели атакующие учебные самолёты Як-7 «Воробей».

«Раскаты грома» участились и, то ли Санька, то ли Ванька, посмотрев на часы:

— Артиллерией поддержки «Синих» поставлен огневой вал, вслед за которым — их штурмовые группы начинают сближаться с вашими оборонительными позициями.

Действительно, послышался приближающийся треск специальных трещоток, изображающий пулемётные очереди, а от леска по фронту — стали видны перебегающие от укрытия к укрытию бойцы Ульяновского полка. Полчаса и они уже на окраине села, где стали закрепляться.

Все находящиеся на КНП командиры «Красных» уставились на Василевского и, тому пришлось развести руками:

— При таких условиях, потери атакующих будут минимальными.

Вдруг спохватившись, Шапошников, уставившись почему-то на меня, скромно стоящего в сторонке, с группой других инженеров и с любопытством бдящими за всем происходящим, озадаченно спрашивает:

— А где же обещанные танки «Синих»?

С не менее озадаченным видом, отвечаю:

— Да, кто ж его знает? Может, сломались все?

Тот, обратясь к Василевскому:

— Моя оборона строилась с учётом именно танковой атаки. И если их наличие у «Синих» — это какая-то мистификация, то я заявляю самый решительный протест!

И тут как-то кто-то заорёт под самое ухо:

— ТАНКИ!!!

После этого, как это в горах Армении:

— ГДЕ, ГДЕ, ГДЕ…???

Звонят с колокольни, на которой находился наблюдатель:

— Танки в количестве больше десяти единиц и пехота сопровождения противника атакуют справа.

Уже не один Борис Михайлович, а все находящиеся на КНП уставились на меня:

— «Справа»? Там же непроходимый для транспорта Пропащий овраг?

Чувствуя себя как подводная лодка — под воздействием сонаров стразу десятка эсминцев, пожав плечами, мямлю:

— «Танки» же учебные — фанерные, значит — лёгкие. Логично? Логично! Стало быть «пехоте сопровождения» — на руках перетащить их через овраг, как двумя пальцами об забор высморкаться.

Шапошников, обернувшись к Василевскому:

— Заявляю решительный протест в связи с эти откровенно-наглым жульничеством! Если это действительно — условные танки условного противника, пусть возвращаются и атакуют с фронта.

Давящийся от сдерживаемо смеха, то ли Санька — то ли Ванька, проясняет ситуацию:

— В «роте условных танков условного противника» имеются два специальных — инженерно-сапёрных танка, перевозящих разборный мост общей длинной девять метров.

В это время на КНП послышался рёв моторов и отчётливый лязг стальных гусениц.

Шапошников подозрительно посмотрел на нас с то ли Санькой — то ли Ванькой:

— «Фанерные макеты на шасси мототелег», говорите?

Прямо ему в глаза, голубея взглядом, лопочу:

— Должно быть акустическо-звуковой эффект такой, товарищ командарм. Вроде трещоток вместо пулемётных очередей… Накидали, поди, железяк в пустую железную бочку и теперь катают её туды-сюды, кулибины доморощённые.

Другие объяснения на ум не приходили, поэтому Борису Михайловичу пришлось удовольствоваться этими.

Ещё несколько минут и с КНП стали отчётливо видны блёкло-серенькие коробочки танков и жмущиеся к ним фигурки пехотинцев.

Вдруг Шапошников протянув руку:

— А ну-ка покажите мне ещё раз ваш рисунок товарищ посредник.

Рассмотрев ещё раз внимательно схему укрепрайона, он со злорадством тыкая пальцем:

— Вот здесь на опушке в кустиках — у меня расположен «Зверобой», не отмеченный на вашем «художестве». Ваша танковая атака — как раз подкатывается ему под фланкирующий огонь.

Василевский флегматично дал вводную:

— Минус три танка.

Сморщившись сперва как от кислого, то ли Санька — то ли Ванька, ему в ответ:

— В атакующей ваши позиции танковой роте, товарищ комкор, имеются два «строевых танка» или иначе — самоходных 82-мм орудий, так что…

— …Противотанковое орудие уничтожено, — закончил за него Василевский.

Один из находившихся здесь командиров «Красных», обращаясь к командиру Пролетарской дивизии:

— Кстати, на этом рисунке хорошо виден наш Командно-наблюдательный пункт…

Тот, поняв с полуслова:

— Товарищи! Всем перейти на запасной КНП!

И осадив меня строгим взглядом:

— Всем, кроме гражданских. Мест для «зрителей» там нет.

Ну, что ж… Досмотрим это «представление» со стороны.

* * *

Подойдя к селу с двух сторон, «синие» с минимальными потерями захватили обоз, позиции дивизионной артиллерии и взяли обороняющихся «красных» в «клещи». Наконец, уже ближе к вечеру после отдыха, подготовки и перегруппировки, они приступили к штурму хорошо укреплённого населённого пункта.

В каждой штурмовой группе был взвод пехоты с парой штатных пулемётов, отделение сапёров, 82-мм «Гвоздика», 47-мм «Зверобой»… Впрочем, здесь вариации могли быть самые разные.

И наконец, решающий аргумент — два-три танка.

Не сказать, чтобы бойцы Пролетарской дивизии — не умели бороться с танками, или попусту их боялись…

С моей лёгкой руки, в каждой её роте имелась прошедшая на специальном полигоне «обкатку» тракторами группа истребителей танков и все без исключения бойцы прошли специальный инструктаж с просмотров учебных фильмов киностудии «Красная Русь — Межрабпом». Не говоря уже про то, что многие бойцы читали книгу Артура Сталка «Горячий дождь» и все без исключения смотрели снятый по ней фильм режиссёра Владимира Маяковского.

Рисунок 114. Граната системы генерал-майора И. И. Заславского обр. 1915 г.

Медсестру там играла Лилия Брик и когда она в финале фильма застрелилась после ранения в живот — навзрыд рыдали даже ветераны двух последних войн, видевшие вживую своими глазами или даже сами умевшие развалить живого человека надвое одним ударом шашки…

Имелись и штатные противотанковые средства — противотанковые гранаты перезапиленные с гранаты ударного действия Заславского, подрывные заряды и бутылки с зажигательной смесью…

Так что такая болезнь как «танкобоязнь» отныне — была исключена в Красной Армии, как оспа после прививки.

Но пехотное прикрытие, не давало истребителям танков «синих» подойти на гранатный бросок!

Только кто высунется, как тут же ему кричат:

— Мы тебя видим, пиф-паф — ты условно убит!

— А я вот в вас счас гранатой кину!

— Мёртвые не кидаются, «красный».

Посредники меж собой вновь перелаялись как торговки на Привозе, но как ни натягивай сову на глобус — больше двух танков пролетарцам «сжечь» не удалось.

В то же время танки, своим условным огнём подавляли огневые точки и позволяли артиллеристам подкатить орудие на прямой выстрел, а сапёрам подползти к обороняемым объектам со всем своим «хозяйством». После расстрела в упор или подрыва здания (иногда всё вместе) пехота штурмовых групп производила зачистку…

Вот здесь то и начался форменный бардак!

С обеих сторон были люди молодые и горячие и, страсть как не любящие проигрывать. И, вскоре штурм села свёлся к форменному обоюдному мордобою.

И вот здесь у ульяновцев имелись серьёзные преимущества:

Во-первых, в виде поддержки местного населения — у которого ещё со вчерашнего вечер, шибко чесались руки начистить москвичам рожи за свои потоптанные огороды и испорченных девок.

А во-вторых, в виде поддержки «группы зачистки» — состоящей из бойцов Вагнера… Организация вообще-то — хозрасчётно-коммерческая, но в связи с государственными интересами — вполне официально мобилизованная через военкомат «на войнушку». В отличие от двадцатилетних юнцов с обоих сторон — там мужики бывалые, чаще всего уже вдоволь повоевавшие и, дополнительно тёртые и битые-перебитые особенностями своей повседневной службы. И соответствующим образом обученные по программе «Городской боец».

Тем бывало, стоило лишь рявкнуть — как «сопляки» начинали выпрыгивать из окон и, «линять» куда подальше по добру, по здорову.

Напрасно командиры обоих сторон и всех уровней, бегали вокруг самозабвенно дерущихся бойцов — пытаясь разнять их, кричали и даже стреляли в воздух из табельных ижевских пистолетов… Пока половина пролетарцев не улеглась пластом, а другая половина позабыв про свои мототелеги, не бежала без оглядки туда откуда явилась — побоище не прекратилось.

Потом ещё всю ночь бойцы Ульяновского полка «Имени героев Революции» и местные ополченцы шарили по погребам в поисках оккупантов и, перебили при этом очень много горшков со сметаной и съели немало спрятанного там сала.

Полный разгром!

* * *

Одним из первых, был блокирован, а затем захвачен «синими» запасной командно-наблюдательный пункт (КНП) «красных».

К недостроенному блиндажу на северо-западной окраине Какино — с кое-как забросанном землёй перекрытием в один накат и с траншеей по колено, подползли лязгая траками гусениц и завывая моторами три серо-грязные коробки — «самец» и две «самки» и, угрожающе навели стволы пушек и пулемётов на вход и амбразуры.

Подползшие пехотинцы штурмовой группы крикнули:

— Сами вылезете, али гранату кинуть? У нас ведь и настоящие имеются, не подумайте!

— Канистру бензина нальём через крышу да подожжём!

— «Рысь» наедет на блиндаж, развернётся пару раз — от вас и мокрого места не останется!

От таких «блестящих» перспектив, многим на КНП реально поплохело до зеленоватого оттенка кожных покровов — больше приличтвующей рептилоидам с далёкой планеты, чем командирам доблестной РККА…

То ли Санька, то ли Ванька улыбнувшись, постарались приободрить Шапошникова и его команду:

— Это они так шутят, не берите в голову! За что после учений получат хорошенькую вздрючку от меня лично, не говоря уже про товарища Яшу.

Василевский, стараясь не смотреть подавленному морально командиру «красных» в глаза:

— На учениях признать поражение и условно сдаться в плен в безвыходном положении, не считается чем-то постыдным. И не забывайте слова Ленина, Борис Михайлович: «Разбитые армии хорошо учатся».

— Спасибо, «научили», — пробурчал тот, — вот только руки поднимать или белой тряпкой размахивать — вы меня не заставите.

Первым выйдя из блиндажа, Борис Михайлович от удивления чуть не упал:

— Ты уже здесь? И уже успел…

Подскочивший к нему то ли Ванька, то ли Санька, в танкистском комбинезоне, поднёс руку к ребристому шлему:

— Исполняющий обязанности командира учебной танковой роты, Телегин. Здравствуйте, товарищ комкор!

Тот, растерянно поворачивается, а навстречу ему из блиндажа — улыбающийся то ли Санька, то ли Ванька:

— Близнецы мы, товарищ командарм! Мама родная до сих пор отличить не может.

Тот, только и нашёлся на это:

— Мать, твою…

Однако, ещё большее изумление у него вызвали танки, которых близ КНП заметно прибавилось. И не только у него — Василевский тоже имел вид чем-то сверху пришибленного, остальные командиры — были ничем не лучше их обоих…

Вот ещё одна учебная машина закосившая под настоящий танк, правда — несколько отличающийся видом от остальных, угрожающе лязгая и воя голодным волком-оборотнем, на полном ходу подлетела к группе командиров — заставив в испуге отшатнуться, а затем резко развернувшись, затормозила чуть ли не перед самым носом. Напоследок взвыв, мотор заглох — как будто подавился их страхом и, наступила тишина — лишь из села продолжали доноситься доносится звуки матерного мата… Эээ… Звуки учебного боя.

— Ишь, какой шустрый!

Восхищённый главный посредник, подошёл с группой командиров плотную к последнему, ближе всех стоящему танку и, вынул «кольт» постучал пистолетной рукояткой по «фанере». От чего послышался хорошо слышный всем присутствующим отчётливый металлический звук, а сам Василевский буквально возопил:

— «Учебные танки»?! «Деревянные макеты на шасси мототелег»?!

Командующий «красными» ему охотно поддакнул:

— Какая наглая фальсификация!

Шапошников уж было хотел, воспользовавшись моментом уговорить главного посредника отменить результаты боя, но не успел. Вылезший на «стук» из нутра машины чумазый паренёк, с рыжей шевелюрой выбивающейся из-под шлема, ответил за близнецов:

— Учебные, они и есть. «Броня» не настоящая — всего лишь котельное железо, легко пробиваемое обычными винтовочными пулями. Всё остальное — настоящее.

То ли Ванька, то ли Санька, продолжил:

— «Фанерные макеты» на учебной базе остались, сейчас на них обучается второй состав танковой роты. Правда и, те уже на шасси «автокара» — а не «мототелеги».

Шапошников с Василевским переглянулись, ибо им обоим пришла в голову одна и та же мысля и, обернувшись к Саньке и Ваньке:

— Заменить котельное железо на настоящую броню, затруднений не доставит?

Близнецы ничего определённого на этот счёт сказать не могли — не в нашей компетенции, типа, а чумазый паренёк оказался более информативным:

— А зачем? Это, почитай — надо новые танки делать! Ибо, броня — является как бы каркасом всей конструкции, на котором монтируется всё остальное.

Ловко выскочив, он тыкнул пальцем в сварочный шов:

— Видите? Плиты крепятся не заклёпками к каркасу из уголков и швеллеров — как у броневиков или других танков, а свариваются вместе электрической сваркой.

Навряд ли командиры что-то поняли, но объяснение им в целом понравилось и чумазый паренёк тоже:

— А ты кто таков будешь?

Тот вытянувшись, поднёс испачканную маслом ладонь к шлему, пытаясь это сделать по-уставному, что впрочем у него получилось из ряда вон плохо:

— Кузьма Рубцов, здравствуйте! В данный момент исполняю обязанности запмпотеха танковой роты.

Те улыбаются, заметив его строевую неуклюжесть и спрашивают:

— А почему твой танк без пушки или пулемёта?

— Это — специальный танк, служащий для эвакуации и ремонта неисправных или подбитых противником боевых машин.

Те, уважительно посмотрев на некий агрегат на крыше эвакуационного танка и Домовёнок упреждая возникший вопрос, объяснил его название и предназначение:

— Кран-лебёдка. Ею можно с расстояния выдернуть застрявший танк, а можно если стрелу установить — башню или мотор на нём поменять.

— Что? Часто ломаются?

Тот, пожав плечами:

— Так ведь и «мотыга» сперва — и версты проехать не могла, чтоб под неё не залезть. А теперь, ишь ты, докуда вы на них до нас добрались… Из самой Москвы!

Тут завывая мощными движками, подъехали ещё две бронированные «котельным железом» коробки на гусеницах, с ажурными конструкциями сверху.

Василевский догадался сам:

— А это надо полагать — те самые «инженерно-сапёрные» танки с разборным мостом?

— Совершенно верно, товарищ командир…

Чуть ли не до утра, командиры позабыв про всё на свете не отходили от танков — собравшихся на этой лужайке уже всей ротой, за исключение одной машины — надолго сломавшейся ещё на подходе к исходной позиции. Под звуки продолжающего в Какино «побоища», а затем — «зачистки», один за другим сыпались вопросы:

— …А зачем у вас, танкистов, на спине вот «это» на пуговичках?

— Под этим клапаном танкистского комбинезона — расположенная прочная лямка, за которую из люка можно легко вытащить раненого… Не будь её за что тащить? За шею, что ли?!

— Ух, ты! Как всё грамотно придумано. Это, кто ж у вас такой умный…?

* * *

Конечно же, этим «умным» оказался ваш покорный слуга — хотя он и тщательно скрывал это и, постарался раскидать «ответственность» на как можно большее количество лиц и организаций — перечислять которые думаю, заняло бы слишком много времени.

Не оттого, что он (то есть — я) этой ответственности боится, а чтобы приучить хроноаборигенов соображать самостоятельно. Я лишь придумал так сказать «концепт», всё остальное додумывали их конструкторы-инженеры и воплощали в металле их рабочие-специалисты. Кой чё из-за недостатка времени и должного опыта, конечно — получилось не так как надо, кой чё — кое-как…

А что-то и откровенно «через жоппу»!

Но в целом всё вышло на «ять» и, даже сверх моего ожидания хорошо.

Итак, какие две проблемы предстали предо мной?

Отсутствие достаточно мощного двигателя и сама перенятая от французов нашим военным руководством — концепция лёгкого танка, которая к началу Второй мировой войны устареет… Оставив Красную Армию с полчищами слегка бронированных самоходных консервных банок — против самой насыщенной противотанковыми средствами армии мира.

Имелся и ещё один принципиальный зашквар, дрючащий меня — прямо-таки не по-детски.

Положим, максимально используя свой четырёх— ядерный компьютер с программами автоматического проектирования на нём, я разработаю и наксерю полный пакет чертежей…

Эээ… Может, сразу им «Армату» с командирской башенкой?

Скромнее надо быть, попаданец, скромнее!

…Если не на «Т-34», то на «Т-50» — непробиваемый в данный момент всеми известными видами противотанкового оружия.

Положим, лет за пять доведя до совершенства «открывающие технологии» (литьё по выплавляемым моделям, холодную штамповку и автоматическую сварку), в начале 30-х помогу наладить их массовый выпуск…

Что произойдёт?

Имею все основания считать, что в результате такого «прогрессорства», наши танкисты будут иметь дело в 1941-ом году, не с 37-ти миллиметровыми «дверными молоточками» — а с как минимум с 75-мм противотанковой «Рак 40».

В войне участвуют две стороны и, самое опасное в подготовке к ней — считать вероятного противника дурней себя, не способным ответить на твои технические вызовы.

И тем более, это касается таких врагов — какими в то время были высококультурные во всех отношениях немцы, заражённые идеологией национального реванша.

Значит, что?

Значит, надо создать такую конструкцию лёгкого танка — которая будучи «на уровне» современных средств противотанковой борьбы в тридцатых годах, к началу сороковых — допускала бы увеличение толщины брони и усиления вооружения, вплотную приближая его по этим показателям к средним танкам.

Как этого достичь?

Как сделать так, чтоб завод выпускающий танки массой десять тонн, толщиной брони в 15-20 миллиметров и вооружённый малокалиберной «пукалкой», вдруг перестроился б практически в момент и стал бы собирать боевые машиной — в двадцать тонн, с бронёй в тридцать-сорок и солидным «дыроколом» в башне?

А вот фиг его знат!

Рисунок 115. «Строевой танк» Дыренкова «Д-14» на 15 стрелков с двумя пулеметами ДТ при четырех шаровых установках на шасси трактора. Правда в «реальной истории», такая «вундер-ваффля» появилась уже в начале 30-х годов.

Источник: http://find-info.ru/doc/encyclopedia/tank/articles/195/posle-pervoj-mirovoj.htm

Напомню: в «реальной истории», ленинградскому заводу «Большевик» (Завод №174) — не удалось «переобуться» с «Т-26» на «Т-50»9.

Однако, этот вопрос прочно засел в моей голове — как заноза с заусенцами на интимном месте и, я не прекращал над ним думать…

* * *

Как это часто со мной бывает, верное решение пришло внезапно.

Харьковчане мучаются со 130-ти сильным карбюраторным мотором от какого-то американского трактора для проектируемого ими же нового мощного артиллерийского тягача, пытаясь засунуть его в бронированную коробку ограниченных массой танка размеров…

Ленинградцы-ижорцы, в содружестве с московским автозаводом «АМО» запиливают какой-то оригинальный двигун, с неизвестными моей разведке характеристиками… Дыренков мается с практически ещё экспериментальным 75-сильным тракторным дизелем, который априори слаб…

Ничего у них не получится и, не только из-за «договорнячка» Наркоминдела Майского с британцами. А именно из-за отсутствия у советских конструкторов подходящего, уже технологически отработанного промышленностью и испытанного в эксплуатации двигателя.

В отличии от них, их британским коллегам есть из чего выбирать.

Конструкторы, проектирующие «Vickers Mk E» (также широко известный под ником «Виккерс-шеститонный») — с конца 20-х годов массово производящийся в «реальном» СССР под пролетарским брэндом «Т-26», в качестве «пламенного сердца» выбрали авиационный двигатель «Siddeley Puma» — выпускающийся с 1917-го года и прошедший соответствующий апгрейд для адаптации к условиям земного существования…

— Стоп, — сказал я сам себе, вспомнив это и по-новому переосмыслив сей факт, — да ведь у меня же тоже есть авиадвигатель, уже хорошо освоенный промышленность и тоже прошедший все мыслимые и немыслимые испытания во время Великой Европейской войны. И мало того — очень хорошо себя зарекомендовавший и отлично известный мотористам на «Одной шестой части суши».

Речь идёт об двигателе «Salmson R9» — 170-сильной, безкривошипной, 9-ти цилиндровой «звезде» — считающейся среди авиаторов довольно надёжной, экономичной и простой в обслуживании. Впечатлял и, весьма солидный по тем временам моторесурс — доходивший до трёхсот часов работы до переборки.

Хотя мои французские «закрома» уже показали «сухое» дно, с десяточек «Сальмсонов» заныканных «на чёрный день» — на опытно-установочную партию танков, у меня всё же найдётся. А там, Марс даст, им на смену придёт продукция московского завода «Мотор».

Хоть и грешившая обилием мелких деталей — но простая и сказочно технологичная конструкция двигателя — была мной, инженерами «ОПТБ-007» и Аркадием Дмитриевичем Швецовым в соавторстве с инженером-металлургом Окромешко — творчески перезапилена… И получилась отличная пятицилиндровая, 180-ти сильная «Звезда R5-18» — некий гибрид французского «Salmson R9» и щвецовского же «М-11», в «реальной истории» — стоявшего главным образом на самолётах «У-2».

Почти год проведя в загранкомандировках, Аркадий Дмитриевич отработал технологию с инженерами «Societe des Moteurs Salmson» и «Vickers-Armstrongs, Limited», там же закупил недостающее оборудование и уже приступил к серийному изготовлению двигателей на московском «Моторе».

Так что в этом отношении всё пучком!

Однако двигатель «Siddeley Puma» на танке «Vickers Mk E» — рядный.

Положив его «на бок», а следовательно — максимально уменьшив заброневой объём, инженеры-конструкторы Джон Валентайн Карден и Ллойд Вивиан — смогли добиться довольно впечатляющих боевых характеристик танка, при довольно скромных размере и весе.

Двигатель «Salmson R9» и идущая ему на смену «Звезда R5-18» — радиальные, имеющие достаточно внушительную высоту, но при этом — довольно «плоские» в плане.

Рисунок 116. Возможно примерно так выглядел бы альтернативный танк «Рысь» в вариации «самец» — то есть с пушкой. Это — малосерийный лёгкий американский танк «М2».

Конечно, хотелось классической компоновки — разместить трансмиссию в едином с двигателем кормовом отсеке… Но помешала особенность радиальных двигателей, когда цилиндры располагаются не сверху — а «по кругу». Если бы трансмиссия была за двигателем — к ним было бы не подобраться, чтоб к примеру заменить — свечу или отрегулировать клапана.

Отсюда и выбор компоновки — как два пальца похожий на предшественника американского «Стюарта» — лёгкого танка «М2»: мотор сзади, коробка передач и трансмиссия — спереди. А между ними, под поликом боевого отделения — карданный вал, с обеих сторон которого располагаются топливные баки.

Мою правоту в выборе именно такой компоновки, доказал первый же испытательный пробег…

Хотя коробка трёхскоростная коробка передач для танка была запроектирована с участием немецких инженеров по линии «Межрабпома», но даже опытная партия была изготовлена в «Красном Сормове» так паскудно, что переключать её на ходу было занятием — сродни магии помноженной на тяжёлую атлетику. А если б ещё вдобавок — КПП находилось бы сзади и, к ней через всё боевое отделение — тянулись бы длинные, трудно регулируемые тяги (как в «Т-34», кстати) — то это было бы вовсе невозможно.

А так — когда сама коробка переключения передач была расположена — буквально «под носом» мехвода и, словами «Домовёнка» — её можно было «слышать», скорости переключались более или менее приемлемо.

За все без исключения «плюшки» надо платить!

Танк получился довольно высоким, да…

А следовательно — возрос заброневой объём и главное — масса брони.

Но более мощный двигатель компенсировал вес и машина получилась довольно подвижной — делая как «стоячего» «Vickers Mk E» на позже прошедших сравнительных испытаниях. А «плоскость» моторного отсека — позволила увеличить боевой отсек, что в свою очередь — позволит установить на танке достаточно мощное вооружение с солидным боекомплектом.

В «реальной истории», сколь не пыжились, сколь не мучали «скотинку» — не получилось сделать на шасси «Т-26», хоть сколько-нибудь боеспособную самоходку… Из-за маломощности двигателя и небольших размеров боевого отделения. Попыток было много, затраченных средств — немеряно, но получавшиеся раз за разом уродцы — были «ни в п…зду, на в Красную Армию».

В этот же раз, наши бойцы — получат самоходное 82-мм орудие поддержки, 120-мм самоходный миномёт, 37-мм самоходную ЗСУ или 20-мм спарку.

Ходовую часть спроектировали в АО «Россремаш», после того как Дыренков получил от Шниперсона Давида Львовича (меня, то бишь) хорошенькую вздрючку за самодеятельность и главным образом — за попытку её сокрытия от «Особого информационно-технического отдела при ГПУ РСФСР» (ОИТО ГПУ).

Рисунок 117. Американская 75-мм самоходная гаубица M8 «Скотт», на базе лёгкого танка М3 «Стюарт». На схеме хорошо видна раздельная компоновка двигателя и КПП с трансмиссией.

Там как раз закончили с аналогичной работой над пропашным 75-ти сильным трактором (нечто сильно смахивающее на «реальный» послевоенный ДТ-75), так что мудрить не стали, а просто подогнали имеющие наработки.

Получилось просто, технологично, дешево… Но, как и всё остальное — пока не вполне надёжно из-за «детских болезней» и недостаточной квалификации персонала предприятий.

Корпус танка, который я назвал «Рысь», был сварен из «котельного железа» не только потому, что эта партия изначально предполагалась опытно-учебной… Возникли проблемы со сваркой броневой хромо-никелевой стали, требующей специальных, высоколегированных электродов.

Но Заведующий «Лабораторией промышленно-электрической сварки» — Вологдин Виктор Петрович и примкнувший к нему после побега из Киева Евгений Оскарович Патон — клянутся на «Капитале», что не позже чем через год — они этот вопрос закроют и, я им почему-то верю.

Может потому, что кое-что подсказал из «послезнания»?

При общей массе в 7-10 тонн в зависимости от вариации, толщина брони борта и кормовая часть первоначального варианта «Рыси» предполагалась в пятнадцать миллиметров, лоб корпуса и круговое бронирование башен — двадцать пять.

Крыша же боевого отделения крепилась болтами и могла меняться в зависимости от предназначения танка — боевой ли он «самец» с орудием в башне, иль не менее боевая «самка» — с пулемётами в двух… «Строевой» ли он танк — бронетранспортёр для перевозки пехоты, боеприпасов или боевого снаряжения, самоходка, или специальный.

Главная «изюминка» танка «Рысь» в чём?

В выпускающейся на московском «Моторе» двигателе «Звезда R5-18» — изначально была заложена возможность его модернизации в целях повышения мощности:

а) Путём увеличения степени сжатия в цилиндрах и применения более высокооктанового топлива.

б) Путём увеличения числа цилиндров при том же картере: сперва — с пяти до семи, затем до девяти.

в) Превращения одинарной «звезды» в двойную.

Даже если отбросить первый и последний пункт — оставив их чисто авиаторам, мощность танкового движка можно увеличить — со ста восьмидесяти — до трёхсот двадцати лошадиных сил… Конечно, не учитывая некий «дефорсаж» для увеличения моторесурса и падения количества «лошадок» из-за необходимости воздушного фильтра для наземной техники.

И это увеличение мощности — не потребует взамен увеличения заброневого объёма — вот что самое главное. То бишь, можно будет практически не видоизменяя корпус увеличить толщину вертикальной брони вдвое — до 30-50-ти миллиметров.

А это достаточно солидно — даже для средних танков Второй мировой войны!

Кроме этого, повысить боевую живучесть танков можно будет за счёт качества брони. Кроме всего прочего, профессор Чижевский — который год уже бьётся над созданием так называемых «карбидосталей», легированных соединениями титана и циркония.

Это увеличит бронестойкость «Рысей» — как бы не на треть и, провоевать на них — можно будет всю Вторую мировую войну.

А в том, что после такой «презентации» этот танк примут на вооружение РККА — можно даже не сомневаться. Известно и головное предприятие, где его будут производить — «Красное Сормово», для чего там уже полным ходом возводится новый цех, заключаются договоры со смежниками и закупается оборудование.

К августу 1929-го года, Маркс даст в стою будет не менее сотни танков — два батальона для обоих «пролетарских» дивизий.

* * *

Однако, давайте вернёмся к нашим манёврам…

Когда совсем стемнело, Борис Михайлович Шапошников с командирами не рискнул идти ночевать в село, где продолжалась «зачистка», а видя такое дело — плюнул на всё и уселся на запасном КНП играть с Санькой и Ванькой в настольную игру-стратегию «Мировая революция».

Продув пять раз подряд, командующий «Красными» вслух сделал вывод — что те «далеко пойдут». Из чего узнав позже — я сделал далеко идущий вывод, что военная карьера близнецам гарантирована.

В это время в штабе «Синих» уже было праздновали победу и, Борщёв с Калиновским уж было откупорили бутылку ульяновского само… Французского шампанского, как в дверь штаба тихонечко постучали и, приоткрыв двери — неимоверно вежливо спросили:

— Разрешите, Яков Александрович? Здравствуйте, товарищи!

Тот, удивленно захлопал глазом:

— Миша, это ты? Сколько лет, сколько зим… Какими судьбами и надолго ли к нам заскочил?

Тот, тяжело вздохнув:

— Да теми же «судьбами», что и Вы — служебно-учебно-военными. А «заскочил» я буквально на минуточку, чтоб сообщить Вам принеприятнейшее известие…

Продолжив своё занятие, Борщёв пробурчал:

— То, что к нам на «разбор полётов и раздачу слонов» — едет сам Троцкий, с Бубновым — мы уже оповещены.

— Да, нет же…

Тот, продолжая разливать по гранённым бокалам:

— Что? Опять сухой закон ввели? СВОЛОЧИ!!!

— …Что вы со всем штабом Ульяновского полка, взяты в плен отрядом Спецназа Особой дивизии.

«Генерал Яша» подбоченись:

— Русские не сдаются!

— Тогда — уничтожены.

Переглянувшись с Калиновским, тот:

— Ну что, Константин Брониславович? Кажись, мы с вами продули вчистую.

— Определённо, это так.

Борщёв, подняв свой сосуд с напитком:

— Раз не получилось за победу, тогда давай выпьем за собственный «упокой».

Тот, со звоном «чокнувшись» с ним:

— Пусть земля нам будет пухом, Яков Александрович!

Notes

[

←1

]

С 1928 года компания «Mack Trucks» начала производство более совершенных и разнообразных капотных грузовиков гаммы “В”. В нее входило большое количество вариантов (от “ВВ” до “ВХ”) грузоподъемностью 1-8 тонн с двигателями мощностью от 57 до 128 лошадиных сил, оснащенных четырех или пяти ступенчатыми коробками передач, главной двойной конической или гипоидной передачей, несколькими размерами колесной базы и двумя типами кабин. С 1929 выпускались двух и трех осные варианты “АР” грузоподъемностью 7,5-10 тонн с новым шести цилиндровым двигателем в 150 лошадок.

[

←2

]

Нуждин О. «Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий».

[

←3

]

Исаев И. В. «Чёрный день календаря».

http://flibusta.is/b/323071

[

←4

]

Желтов И.Г., Макаров А.Ю. «Харьковские «тридцатьчетверки»». https://t34inform.ru/publication/p03-1.html

[

←5

]

Документ взят из того же источника, тот же отсюда: ГАРФ Фонд Р8418 Опись 25. Дело 338. Лист 36.21 января 1941 г. № 144263сс.

[

←6

]

Из записи совещания у начальника отдела обороны страны штаба ОКВ».

[

←7

]

Роберт Кершоу: «1941 год глазами немцев». Издание 2000 года.

[

←8

]

Кому интересно: Нуждин О. И. «Битва за Киев. 1941 год».

[

←9

]

Подробно об этой истории можно прочесть здесь: Коломиец М.В. «Т-26. Тяжёлая судьба лёгкого танка». http://flibusta.is/b/514113/read