Вся наша жизнь - игра

Вся наша жизнь — игра!

Часть Первая

Тёмное прошлое

Пролог. Правила игры.

Дуэльные монстры. Это коллекционная карточная игра, задача которой доставлять людям, детям и взрослым удовольствие. Во всяком случае, так думают многие.

Правила игры просты. Всего существует три типа карт. Монстры, Магии и Ловушки. Монстры могут атаковать других монстров на стороне противника или его самого напрямую. Монстры обладают атакой и защитой. Тот, у кого показатель атаки выше, выигрывает в бою и уничтожает монстра противника. Если показатели равны, а оба монстра в атаке, они уничтожаются. Если же один из них в защите, то они не уничтожаются. В том случае если атака меньше защиты, разница в виде урона наноситься атакующему игроку.

Ещё монстры обладают показателем уровня. Монстры с первого по четвёртый уровень можно призывать без жертв, по одному за ход. Для монстров пятого и шестого уровня нужна одна жертва (Жертвенный (устаревшее) или Повышенный Призыв), а для монстров седьмого уровня и выше — две. Однако бывают случаи, когда монстров высокого уровня можно призвать иным образом. Такой призыв называется особым или дополнительным, но для его исполнения нужны специальные условия.

Всех монстров различают по их стихии. Всего стихий шесть: Тьма, Свет, Огонь, Вода, Земля, Ветер. В зависимости от стихии, монстр может обладать определённым эффектом и иметь соответствующие показатели атаки или защиты. Кроме стихий, их также различают по их типу. Иногда типов бывает несколько. Первым идёт тип, отвечающий за его внешний вид и принадлежность. Таких двадцать четыре. Далее идёт тип способностей, показывающий либо способность монстра, либо особенность его призыва. Таких типов десять: Нормальные монстры (без эффекта); Монстры с Эффектом; Монстры Объединения (результат призыва объединения); Ритуальные Монстры (призываются при помощи ритуальной магии); Синхро Монстры (результат синхро призыва); Тюнеры (инициируют синхро призыв); Близнецы (нужно призывать дважды, чтобы использовать их эффекты); Единения (могут рассматриваться в качестве экипировочных магий, однако такую карту можно поставить только одну); Духи (возвращаются в конце хода в руку); Переворачивающиеся (эффект срабатывает только в том случае если они сначала были призваны в закрытую защиту, а в следующем перевёрнуты).

Кроме карт монстров, существует шесть типов карт магии: Обычные, Быстрые, Продолжительные, Ритуальные, Экипировочные и Полевые. Карты магии могут усиливать монстров, восстанавливать очки жизни или наносить урон противнику. Также они могут, как помочь дополнительно призвать монстров, или уничтожить их. Все магии, кроме Быстрых, могут быть активированы только во время хода игрока. Быстрые магии, отмеченные значком молнии, могут быть активированы в любой момент. Карты магий можно активировать в тот ход, когда они были поставлены на поле рубашкой вверх.

Карты Ловушек делятся на три типа: Обычные, Ответные и Продолжительные. Из всех трёх типов, Ответные (обозначены значком стрелки) быстрее всего. Их скорость равна Быстрым Магиям, то есть двум единицам. Все остальные карты обладают скоростью в одну единицу, если в их тексте не указано иначе. Ответные ловушки могут быть остановлены только Ответными ловушками. Карты ловушек нельзя активировать в ход, когда они были поставлены на поле, кроме особых условий.

Игроки начинают дуэль с пятью картами в руке и 4000 очками жизни, и ходят по очереди. Сам ход состоит из шести фаз: Фаза Вытягивания (берётся карта из колоды), Фаза Ожидания (срабатывают эффекты карт), Первая Основная Фаза (вызов монстров, активация эффектов карт), Фаза Боя, Вторая Основная Фаза (подобна Первой), Конечная Фаза (передача права хода противнику, срабатывание эффектов карт, сбрасывание карт с руки на Кладбище если их больше шести). Фаза Боя состоит из четырёх шагов: Начальный Шаг (активация эффектов карт), Боевой Шаг (бой между монстрами), Шаг Урона (подсчёт урона наносимого игрокам и срабатывание эффектов, а также начало следующего Боевого Шага (повторяется после каждой атаки), либо переход к Конечному Шагу), Конечный Шаг (завершение фазы боя). Во время первого хода в дуэли отсутствуют Первая Основная Фаза и Фаза Боя. Также, во время своего хода игрок вправе пропустить Фазу Боя и Вторую Основную Фазу, перейдя сразу к Конечной Фазе.

Каждый игрок начинает игру с 40 картами в Главной Колоде. Также он может положить 15 карт в Дополнительную Колоду (предназначена для монстров Объединения и Синхро Монстров). Игровое поле игрока разделено на 15 зон. Первая линия из 5 зон предназначена для карт монстров, а также Магий и Ловушек, рассматриваемых в качестве них. Вторая линия из 5 зон ближе к игроку, предназначена для Магий, Ловушек и Монстров, рассматриваемых в качестве них. Зона слева, ближе к игроку, предназначена для Дополнительной Колоды. Дальше располагается зона для карт Магии Поля (на всём поле может быть только одна карта Полевой Магии). Справа, ближе к игроку, располагается зона для его колоды. Дальше — кладбище, куда отправляются уничтоженные или сброшенные с руки монстры, а также использованные, сброшенные или уничтоженные карты Магий и Ловушек. Справа от Кладбища, располагается зона для карт, выведенных из игры.

Победить в дуэли можно при любых трёх случаях: очки жизни противника опустились до нуля (в любой момент, кроме особых условий), у противника закончились карты в колоде (в Фазу Вытягивания), выполнено особое условие. В том случае если оба игрока попадают под эти условия, объявляется ничья.

Это основные правила игры.

Глава Первая. "Палач" Стингер.

Темнота и сырость царили в камере. Тяжёлый затхлый воздух, словно непробиваемая толща воды сковывал дыхание. А от холода каменного пола нигде нельзя было укрыться. Такой была обстановка в камере. Ни лучика света, ни глотка свежего воздуха. Ничто не могло разбавить эту гнетущую атмосферу.

Узником в этой камере был мальчик лет десяти. Звали его Луа. Если бы кто зашёл сейчас в камеру, он удивился бы тому, что тут делает этот ребёнок. Мальчик не выглядел истощенным, однако его одежда была покрыта хорошим слоем грязи. На его теле было немало царапин, а давно не мытые длинные волосы, собранные в хвост, спутались. Однако единственного узника в этой камере казалось, совсем не заботит то, где он находиться и в каком он состоянии. Ни цепи, ни холод, ни отвратительный запах подземелий.

Луа сидел в лёгких шортах на ледяном полу, обхватив колени руками и непрерывно смотреть в одну точку на стене напротив него. Со стороны могло показаться, что мальчик был погружен в транс, так как его взгляд ничего не выражал. Его глаза были тусклыми, а бледное лицо делало его больше похожим на мертвеца.

Внезапно тишину, царившую в камере, нарушили тяжёлые глухие шаги, раздававшиеся из-за железной двери, которая была единственным входом в это узилище. А спустя мгновенье послышался скрежет открываемого замка. Тяжёлая дверь камеры со скрипом отворилась, и мальчика осветил тусклый свет фонаря. Однако даже это не привело его в чувство. Он всего лишь прикрыл глаза, чтобы нежеланный свет не раздражал его.

В камеру к ребёнку вошёл мужчина лет тридцати на вид. Черноволосый с клиновидной бородкой и баками. Одет он был в чёрные джинсы, белую рубашку, жилет и коричневую куртку. На ногах были обуты дорогие туфли. Да и весь его вид говорил, что он человек уверенный в себе с хорошим состоянием.

— Эй, Миджет! — окликнул он мальчика данной ему ранее кличкой, но тот молчал. Подойдя к нему ближе, мужчина пихнул его ногой. Однако реакции вновь не последовало. На это мужчина стиснул зубы от злости и направил фонарь прямо ему на лицо. — Просыпайся, Миджет. Это я — твой дорогой друг Николас! Ну как ты себя чувствуешь? Готов побиться об заклад, паршиво, да? Сегодня тебе предстоит хорошенько поработать. И только попробуй проиграть!

Однако Луа по-прежнему не реагировал на него. Его глаза уже привыкли к свету от фонаря, и он вновь вернулся к разглядыванию противоположной стены. Мужчине такое игнорирование не понравилось и он, выйдя из себя, схватил мальчишку за шиворот и поднял того на уровень лица.

— По-прежнему упрямишься? — с лёгкой угрозой в голосе проговорил Николас. Мальчик молчал. Мужчина отпустил его и Луа свалился на пол. — Не хотел я к этому прибегать, но ты сам напросился...

Однако Николас не стал сразу бить ребёнка за неповиновения. Вместо этого он решил действовать тоньше. Засунув руку во внутренний карман куртки, он достал оттуда фотографию и бросил её мальчику. Медленно спланировав на пол, снимок оказалось рядом с рукой Луа. Невольно скосив на неё взгляд, он дёрнулся.

— О, реакция пошла, — весело произнёс Николас. Эта ситуация доставляла ему немало удовольствия. — Нравиться?

Луа не отвечал. Вместо этого он, потянувшись к фотографии, взял её и, подняв к глазам, начал пристально рассматривать. На фотографии была изображена спящая в кровати девочка. Причем и лицом, и цветом волос она была похожа на мальчика, как близнец.

— Лу... ка... — хрипло проговорил он и закашлялся.

— Надо же, узнал, — продолжая веселиться, произнёс Николас. А затем махнул рукой в сторону фотографии. — Как видишь, мне не составило труда проникнуть в её палату в больнице. А представляешь, что будет, если я не ограничусь одной фотографией? Ведь твоя дорогая сестрёнка вполне может занять твоё место. Правда, не знаю, выдержит ли она с её-то болезнью...

— Ублюдок... — прохрипел мальчик. Теперь он смотрел на мужчину не безразлично, а с ярко выраженным гневом.

— Ублюдок? — повторил Николас и расплылся в улыбке. Однако та продержалась недолго и внезапно пропав, уступила место не напускной ярости. Николас придвинулся к мальчику и резко ударил его под дых. От удара Луа согнуло пополам, и его бы точно вывернуло наизнанку, если бы было чем. Вновь схватив за ворот кашляющего мальчишку, Николас поднял его над полом и стал вглядываться ему в глаза. При этом его взгляд становился всё злее и злее. Казалось что ещё немного и он начнет избивать ребёнка. — Единственный ублюдок здесь ты, мразь! Из-за тебя я потерял полтора миллиона и теперь по уши в дерьме! Тебе за всю жизнь стольких денег не заработать! Так что, хочешь ты того или нет, но я получу свои деньги обратно!

Мужчина отпустил ребёнка и тот кулем свалился обратно на пол.

— А может сделать проще, А? Давай-ка я свяжусь с нужными людьми и просто загоню тебя с твоей сестрёнкой куда надо. Хоть часть долгов окупите. Что скажешь? — в ответ Луа с ужасом посмотрел на него. При этом мальчика пугала не столько своя судьба, сколько он беспокоился за сестру. Он не тешил себя иллюзиями относительно того, куда его может "загнать" Николас. Выражение лица мальчика видимо пришлось по душе мужчине, потому как он зашелся в громком хохоте. — Проняло, наконец? А чего ты хотел? Тут тебе не детский сад. Впрочем, я добрый, а потому и даю тебе выбор. Простой выбор, на который способен даже ты. Либо деньги отрабатываешь ты сам в дуэлях, либо ты и твоя сестра совместно своим телом. Хорошенько подумай над моим предложением! Фото можешь оставить себе, будет дополнительным стимулом. Я зайду через два часа. Тогда и дашь ответ.

Мужчина улыбнулся, вот только ничего доброго в этой улыбке не было. После чего Николас развернулся и быстро вышел из камеры. Запер её, он оставил мальчика одного, а спустя полминуты стихли и его шаги в коридоре. Луа же уселся, облокотившись о стену, и вновь взял фотографию. Теперь благодаря фонарю в камере появился свет, и он мог всё прекрасно видеть. Однако его занимала только эта фотография. Тут на глазах у него навернулись слёзы.

— Лука, прости меня, прости меня, дурака, — прошептал он, сжимая зубы. Вновь обхватив колени, Луа сжался сильнее, как будто ища защиты. Вот только не было её нигде. Постепенно злость всё больше и больше завладевала им.

В тишине и сумраке камеры, едва разгоняемом фонарём, у него появилась прекрасная возможность в который раз обдумать то, как он оказался в этой ситуации.

Всё началось, когда Луа было три года. Тогда они с сестрой не знали нужды и жили беззаботной жизнью. Их родители были рядом, и вся семья была счастлива. Но всё изменилось в одночасье, когда Лука заболела странной болезнью. Целый месяц девочка находилась в коме, а Луа всё это время находился возле её постели и звал сестру, надеясь, что произойдёт чудо и Лука придёт в себя. И врачи, и родители — все потеряли надежду. Все, кроме мальчика. И чудо произошло, девочка очнулась. Сразу после этого, едва придя в себя, она рассказала, что была с духами карт и играла с ними. Однако услышав голос брата, она решила вернуться. Впрочем, вскоре девочка забыла об этом, а Луа — нет. Происшествие с сестрой сильно повлияло на него. С тех пор он всегда боялся лишь одного — как бы снова его любимая сестра не впала в кому.

На этом несчастья в их семье не прекратились. Спустя несколько лет, когда близнецам было уже по семь лет, их родители настолько увлеклись своей работой, что совершенно забыли о своих детях. Дошло до того, что маленькие дети были предоставлены самим себе. А как ещё назвать тот факт, что родители передали заботу о воспитании собственных детей в руки чужих людей, которые при этом весьма халатно относились к своим обязанностям? Более того, эти самые "опекуны" предпочитали спускать все деньги на себя, оставляя детям жалкие крохи. А родители, считая их своими хорошими друзьями, не хотели даже и слышать слова недовольства собственных детей, считая, что те слишком капризны.

— Будешь тут капризным... Как бы с голоду не подохнуть, — со злостью думал Луа, вспоминая те тяжёлые для них с сестрой дни. Идиоты родители, предатели опекуны. С тех пор он перестал думать о людях, которые дали ему жизнь как о своих родителях. Уже не было той привязанности что раньше. А затем, когда заболела сестра...

Врачи сказали, что лечение не входит в стоимость медицинской страховки. Вот так вот просто: "Нет денег — нет лечения". Мальчик долго пребывал в шоке от такого заявления. Опекун же даже не стал отвечать на телефонный звонок. Тогда Луа позвонил родителям, но был "послан" к опекуну. Это безразличие окончательно перечеркнуло до сих пор теплящуюся привязанность к родным, заставив его возненавидеть их. У него остался только один родной человек — сестра. Вот только тогда он не знал что делать.

Чтобы решить их финансовые проблемы, Луа пришлось положиться на случай. А точнее, на то, что он единственное знал и умел. В том районе, где они проживали, часто проводились нелегальные дуэли на деньги. Именно в этой области и решил приложить свои умения мальчик. И надо сказать удачно. За короткий срок в Бриллиантовом районе, самой неблагополучной части Нео-Домино Сити, Луа стал известен как Палач Стингер. Вернее, он выбрал себе это пафосное именование, так как основной картой в его стратегии был "Палач Макура". Очень редкая, коллекционная карта, что он однажды нашел в кабинете отца и без зазрения совести стащил. И теперь он вовсю применял её в дуэлях.

Поначалу, увидев мальчишку с таким "громким" именем, некоторые в насмешку переименовали его в Миджета. Однако первые же дуэли расставили всё по своим местам. Слишком он был безжалостен и не терпел поражений. После такого дебюта обидное прозвище использовали только для того, чтобы попытаться задеть мальчика. Это его сильно злило, однако он всегда старался сохранять спокойствие.

Но если в жизни есть чёрные полосы, найдутся и белые. Так получилось, что восьмилетний ребёнок стал весьма знаменит не только в Бриллиантовом районе. У него даже появились свои фанаты. И фанатки. Одной из них была...

— Дженифер, — грустно улыбнувшись, прошептал мальчик, вспоминая эту взбалмошную особу. Она смогла подарить ему то, что не смогли подарить ему родители. Любовь. Пусть и несколько иного рода. Вспомнив об этом, мальчик тут же покраснел. Слишком сильные эмоции. Но он благодарен за них. Тут Луа вновь нахмурился и покачал головой. — Дженифер, куда же ты исчезла?

Дело в том, что спустя несколько месяцев после знакомства, Дженифер исчезла из его жизни не оставив и следа. Даже с её подругой Мишель Луа не удалось связаться. Те месяцы были для него самыми лучшими в жизни. И хотя Лука не знала о причинах, она также "купалась" в этом счастье. А затем светлая полоса жизни кончилась.

Когда Луа было девять лет, он повстречал Николаса и его банду. Тогда они серьёзно наехали на него, но, в конце концов, Луа смог договориться, чтобы они его не трогали. Однако это были только первые звоночки. Дальше — больше. Кто-то постарался найти Луа хорошего противника. И не просто хорошего. Тот дуэлянт очень быстро "поставил на место зарвавшегося мальчишку", скинув того с "пьедестала почёта". Потерпев сокрушительное поражение в серии дуэлей, мальчик столкнулся с серьёзными проблемами. На него повесили свои долги те, кто проигрался на ставках в тех дуэлях. И тогда Николас сделал ему щедрое предложение — принять участие в "настоящих теневых дуэлях".

Под "настоящими теневыми дуэлями" подразумевались те, где в качестве платы за проигрыш, проигравший расплачивается болью. Причем не после, а во время дуэли. Это обеспечивалось большим набором шокеров, крепящихся по всему телу — на руки ноги и шею. Скрепя сердцем Луа пришлось согласиться на это "выгодное предложение". Так он ещё больше погрузился в теневой мир.

Что происходило дальше, нельзя назвать хорошим или плохим. Мальчик настолько свыкся с тем, что ему приходиться постоянно вертеться в такой атмосфере, что перестал обращать внимание на то, какую боль порой приносит окружающим. Иногда среди его соперников попадались и те, кто, как и он, были жертвами обстоятельств. Более того, таких дуэлянтов было большинство. Однако мальчик даже не хотел думать об этом, безжалостно расправляясь с ними. Правила Теневом Мире просты — либо причиняешь боль ты, либо её причиняют тебе. Болеет того, Луа начал даже получать от этого удовольствие. Выигрывая с каждым разом всё больше и больше, он свыкся со своей ролью "Палача". И тем больше ему приходилось прикладывать усилий, чтобы его сестра не заметили изменений происходящих с ним.

Впрочем, для самой Луки не было секретом, где пропадает её брат. И Луа догадывался об этом. Сложно было скрыть тот факт, что у них есть, где жить, чем питаться и что одеть. Однако предложение Луки присоединиться к нему он категорично отверг. Он не хотел, чтобы его сестра прошла через то, что прошёл он. К десяти годам Луа потерял последние следы наивности, став довольно жестоким человеком. Его сестра была единственной отдушиной для него. Что не было секретом для Николаса.

Тем не менее, история имеет свойство повторяться. Луа опять потерпел поражение. Причем от того же самого противника. И что самое неприятное, на него опять повесили чужие долги. А учитывая, что среди проигравших оказался Николас... Мальчик понимал, что дело нечисто, как и в первый раз. Однако доказать ничего не мог. А разговаривать со взрослыми с позиции силы... Очень смешно. Как никогда мальчик ощутил себя чужой игрушкой, не способной ни на что. Что толку, что он может разгромить кого угодно в дуэли, когда такие как Николас потом просто изобьют его, как порой бывало. Ведь он не может защитить себя.

Пока он сидел в камере, эти мысли вызвали у мальчика ещё больше гнева. На Николаса, на себя за свою слабость и на этот мир, что он настолько дерьмовый. Однако долго так продолжаться не могло. Как Николас и предупреждал его, он вернулся через два часа. За всё это время мальчик так и не сменил позы, продолжая рассматривать фотографию сестры и думая о своём положении.

— Ну, так каков твой ответ? — первым делом спросил Николас, едва войдя в камеру.

— Я согласен, — ответил мальчик бесцветным голосом.

— Это хорошо. Значит, тебя больше не нужно тут держать. Поднимайся и пошли! — приказал ему мужчина, едва открыв дверь камеры. В ответ мальчик поднял руки и тряхнул цепями, которыми был прикован к стене. Те зазвенели. — О, а я и забыл. Хотя, наверное, это было излишне. Зато теперь ты готов сотрудничать. Разве не прекрасно?

Ответом ему было молчание и безразличный взгляд. Освободив ребёнка от оков, мужчина толкнул его к выходу и, подхватив фонарь, двинулся следом. Проведя его по нескольким коридорам, он привёл его в душевую.

— У тебя есть пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок и советую без шуток, — произнёс мужчина. Мальчик вновь не ответил и принялся за процедуры. Увидев, что тому больше не нужно принуждение, мужчина покинул помещение.

Управившись за отведённое время и приведя себя в порядок, мальчик стал ждать, когда за ним придут.

— Готов? — едва войдя в помещение, спросил мужчина. Опять молчание. — Идём.

Он повёл его дальше по коридорам, в противоположную сторону от той, откуда они пришли. После чего, дойдя до лифта, стали подниматься вверх. Когда циферблат показал десятый этаж, лифт остановился и мужчина провел мальчика по коридору в одну из комнат. В комнате было несколько диванов и большой экран во всю стену. Мужчина указал мальчику на диван, а сам, подойдя к бюро, что стояло в углу и, достав оттуда папку, дал её мальчику.

— Ознакомься, Миджет, — произнёс мужчина, отходя к бару, что также был в комнате. Налив себе виски, он отпил и повернулся к ребёнку, который не спеша открыл эту папку. — Как следует ознакомься! Я не хочу опять терять свои деньги.

— Меня зовут не Миджет, а Луа, — буркнул мальчик, листая страницы. В папке оказалось что-то вроде личных дел. Всего пятьдесят человек. Имена, личные данные и характеры. — Пора бы уже выучить моё имя, Николас.

— Пф, буду ещё я с этим заморачиваться, — фыркнул тот не оборачиваясь.

С "личными делами" мальчик ознакомился за полчаса. В них не было ничего особенного, а потому интереса у него и не возникло.

— Что-то ты быстро, — с сомнением произнёс Николас, увидев, что Луа отложил папку в сторону.

— А чего там изучать? — хмуро глядя на мужчину, ответил мальчик. — Сплошные отбросы.

— Хех, вот как? Ну, тогда, думаю, тебе стоит ознакомиться с "правилами", — усмехнувшись каким-то своим мыслям, мужчина вытащил из внутреннего кармана сложенный вчетверо листок и, показав его мальчику, положил на барную стойку, прихлопнув по нему сверху кулаком. Луа пришлось подняться с дивана и подойти к нему, чтобы посмотреть что там.

По мере того как мальчик знакомился с содержимым листка, его глаза расширялись всё больше и больше. А закончив, он неверяще уставился на Николаса. Реакция ребёнка того позабавила и мужчина захохотал.

— Это не может быть правдой! — воскликнул Луа, тряханув листком. Но от этого его содержимое не изменилось. — Не может...

— А чего ты хотел? — отсмеявшись, Николас посмотрел на мальчика со злой усмешкой, не предвещавшей ничего доброго. — Привыкай! Таков наш с тобой "Теневой Мир". Он не терпит мягкотелости.

— Но это... Это же жестоко... Это... — Луа постарался быстро взять себя в руки и ему это отчасти удалось.

— Хочешь сказать, что передумал? — оборвал его Николас и, прищурив глаза, посмотрел на мальчика. — Может быть, ты всё-таки хочешь, чтобы твоя сестра, Лука, заняла твоё место? Или может мне всё-таки исполнить мои угрозы и...

Николас сделал многозначительную паузу, но мальчику и не нужно было продолжение, чтобы понять, что тот имеет в виду. Уткнув взгляд в пол он не поднимал его. Оценив этот как знак согласия, Николас удовлетворённо кивнул.

— Знай, если ты облажаешся в турнире и не будешь следовать этим инструкциям, то сдохнешь, — продолжил мужчина и щелкнул пальцем по листу бумаги, что мальчик до сих пор держал в руке. — И тогда я действительно воспользуюсь твоей сестрой по прямому, так сказать, назначению. Тебе понятно? Не слышу!

— Да, — глухо ответил Луа. Николас этого не увидел из-за опущенной головы ребёнка, но у того в глазах можно было прочитать только одно. Желание убить этого человека.

— Чудно, — хмыкнул Николас, не подозревая о мыслях своего "протеже". Вернее, это его отнюдь не волновало. — Только прибереги свою ненависть для своих противников. Она тебе ещё понадобиться. Вся, без остатка! Если конечно не хочешь для своей сестры печальной участи.

Кулаки Луа сжались вместе с "правилами" и мальчик даже скрипнул зубами. Продолжая стоять, опустив голову и даже прикрыв глаза, он попытался успокоиться. Вскоре это ему удалось.

— Хорошо, я понял, — произнёс, наконец, Луа спокойным тоном, а затем посмотрел на Николаса совсем другим взглядом. Последние слёзы, что были в его глазах, высохли, оставив место исключительно ненависти. — Я убью их всех! И я верну тебе всё, что тебе должен!

— Это я и ожидал услышать от тебя, Миджет, — усмехнулся Николас.

— Я же сказал, меня зовут не Миджет, — грубо ответил Луа и отвернулся. — И раз я дал согласие на эту работу, пусть меня и называют соответствующе.

* * *

На арене, на шести платформах стояло несколько человек. На одной из них был мальчик лет десяти. Одет он был в чёрные шорты и куртку, на плечи был накинут плащ-накидка, а глаза закрывала полумаска. На остальных стояли пятеро мужчин, одетых в обычные куртки и джинсы. У всех шестерых на левой руке были закреплены дуэльные диски. Разве что чёрный диск мальчика серьёзно отличался от остальных.

Сейчас на этой арене проходила дуэль по Дуэльным Монстра согласно правилам Королевской битвы. Этот вид дуэлей позволял большому числу игроков сражаться с неограниченным числом противников. Обычно это было от одного до трех. Или двое на двое. Или даже трое на трое. Однако мальчику не повезло, так как пятеро оставшихся противников объединились против него.

Дело в том, что эта "Королевская битва" была особенной. Проигравших в ней ожидала боль, а в случае неосторожности — смерть. Потому как под этими платформами и образующими арену, были острые колья. Изначально по условиям турнира лишь пятеро счастливчиков могли пройти в финал. Однако так получилось, что эти пятеро мужчин были друзями. Неудивительно, что они объединились в турнире. А в итоге они оказались напротив ребёнка, и им предстояло решить, кто из них будет жить. Конечно, им было немного жаль мальчишку, который невесть как оказался здесь. Но своя жизнь, разумеется, была им дороже.

— Сдавайся парень! Нас пятеро, а ты один, да и монстров у тебя на твоей стороне поля нет! — кричал один из них.

— Если ты просто сдашься, ты не пострадаешь сильно, — вторил ему другой. Действительно, у мальчишки были неплохие шансы выжить в том случае, если платформа сорвется вниз. В отличие от взрослых.

Однако ребёнок молчал, смотря на своих врагов пустым взглядом. Сейчас, пока был черёд этих мужчин, он одну за другой отразил все их атаки, но, в конце концов, его поле оказалось открытым, а показатели очков жизни остановились на 100 пунктах. Что было гораздо меньше, чем у его противников. Единственной отрадой было то, что следующий ход предстояло сделать ему самому.

— Мой ход, тяну карту! — объявил он и, вытащив карту из колоды, добавил себе в руку. Теперь у него их было три. Всего три. А ведь у каждого противника было по одному, а то и по два монстра на поле. Однако даже в такой ситуации он мог победить. — Не имеет значения сколько вас. Ведь даже в такой ситуации я могу победить. Призываю Палача Макуру в атаку.

— Что может сделать против наших монстров, один твой со всего-навсего 1600 единицами атаки? — спросил ещё один из противников.

— Многое! Активирую карту магии, Тёмный Генератор! Она увеличивает атаку моего тёмного монстра в трое! — едва Луа произнёс эти слова, как мгновенно атака его монстра увеличилась до 4800 единиц. Его противники побледнели. И неудивительно, ведь никто из них не мог защититься от этой атаки. Оставалось всего лишь ожидать, кого мальчик атакует первым. Однако у него было иное мнение. Он зло оскалился и протянул руку в сторону поля. Там, ещё с прошлого его хода осталась лежать одна закрытая карта. — Активирую карту ловушку, Кольцо Уничтожения!

На поле открылась карта, на которой был изображён ошейник с шестью гранатами, прикреплёнными к нему. И этот самый ошейник появился на его монстре. Увидев, что это за ловушка, все противники мальчика побледнели.

— Ты сдурел?! Ты всех нас угробишь! Выбери одного и атакуй! Зачем убивать всех? Ты хочешь погибнуть? — закричали они хором. В ответ мальчик рассмеялся, а затем показал последнюю карту у себя в руке.

— Активирую быструю магию, Защитное кольцо! Оно сводит на нет весь урон от эффекта карт, — мальчик выставил вперёд руку, и перед ним возникло кольцо, начавшее быстро вращаться. Раздался взрыв, уничтоживший его монстра, однако кольцо защитило его. Раздался грохот, и площадки с его противниками обрушились вниз прямо на колья. Арену сотряс многоголосый крик, полный боли. Но длился он недолго и вскоре затих.

Бой завершился. Луа с равнодушием наблюдал за поверженными противниками, а точнее, уже за их телами, что истекали кровью. Кто-то из них, конечно, может и был жив, но это навряд ли. Последний этап оставлял слишком мало шансов в отличие от остальных. Казалось, мальчика совершенно не волновало то, в каком состоянии его противники.

Кто бы мог подумать что обычную "детскую карточную игру" превратят в подобное? Карточная игра, создававшаяся для веселья, превратилась в орудие убийства. И как будто в насмешку, убийцей сегодня стал десятилетний ребёнок.

Однако зрители что сверху наблюдали за этой бойней, отнюдь не пребывали в растерянности или страхе. Наоборот, небольшая зрительская арена, которая вмещала не больше пятисот человек, заходилась в экстазе от того, что тут устроил этот мальчик.

Правила Королевской Битвы были просты — среди четырёх десятков участников победителем становиться только один. Остальные выбывают. Неосторожных же ожидала куда более печальная судьба. Те, кто не выдерживал боли или же попадал в ловушки, в большом количестве расставленные по всей арене, рисковали погибнуть. Вот только Луа намеренно действовал так, чтобы все его противники попали в эти ловушки. Живой ум, наблюдательный взгляд и серьёзная мотивация, сделали его сегодня самым опасным противником.

— Победитель в блоке "Ди" — Палач Стингер! — объявил рефери, стоя на возвышенности над ареной. К этому моменту площадку с мальчиком на ней подняли выше и передвинули к площадке входа. Шагнув с неё, мальчик встал напротив рефери. А тот тем временем продолжал его хвалить. — Одной атакой он уничтожил всех своих врагов! Кто бы мог подумать, что Стингер с такой лёгкостью оправдает своё имя. И теперь он выходит в финал! Поздравляем!

Луа некоторое время, молча, наблюдал за этой толпой, что сегодня удовлетворила свою жажду жестоких зрелищ. После чего, ничего не говоря, развернулся в сторону выхода. Ему было омерзительно находиться в этом месте. Не потому что эти люди находили удовольствие в чужих страданиях, а потому что сегодня он сам стал таким же как и они.

Пройдя по коридору, он дошел до лифта и поднялся на десятый этаж отеля, в котором и проходило сегодняшнее действо. Его взору вновь предстала та комната, в которой проходил их "содержательный" разговор с Николасом. Кстати, последнего Луа так и не видел среди зрителей. Впрочем, это его тоже волновало мало.

Войдя внутрь, он скинул свой плащ, маску и куртку на диван, оставшись в темных шортах и синей футболке. Хотя его одежда и была чиста, мальчику казалось, что она вся пропиталась кровью.

Тут его взгляд задержался на часах. Было уже четыре часа утра. Это значит, что турнир длился практически всю ночь. Впрочем, тогда ему было совсем не до отслеживания времени. Слишком велик был шанс проиграть и погибнуть.

Подойдя к барной стойке, Луа залез на табурет и протянулся к первой попавшийся под руку бутылке. Это было виски, который сегодня, а точнее вчера вечером, пил Николас.

— До двадцати пить нельзя. Как и убивать! — вслух произнёс мальчик и, потянувшись, схватил чистый стакан и наполнил его янтарным напитком. Сейчас его мало волновали правила поведения в обществе. Он лишь знал, а точнее слышал, что алкоголь помогает заглушать голос совести. Вот теперь ему и хотелось задушить последние её остатки, чтобы на сердце не было так тяжело. Ведь он всего лишь хотел победить и ему это удалось. — Победителю достаётся всё, в том числе и жизнь, ведь так?

— Отлично поработал! — услышал он чьи-то слова у себя за спиной, вместе с хлопками. Повернувшись на источник звука, он увидел низкорослого полноватого мужчину. Тот был одет в дорогой итальянский костюм, а в руках держал дымящуюся сигару. Мужчина улыбался, однако его глаза выдавали в нём расчетливого и жестокого человека. — По совету Николаса я поставил на тебя сегодня крупную сумму и хорошо заработал. И если ты также успешно выступишь в финале...

Луа проигнорировал его слова и вернулся к стакану, твердо вознамерившись впервые в жизни напиться. Однако его собеседник и не думал умолкать. Продолжая "петь хвалебные дифирамбы", мужчина подошел к нему. Выхватив стакан из его рук мальчика, он понюхал, проверяя содержимое, после чего, скосив взгляд на бутылку, скривился.

— Виски? Дерьмовое пойло, — констатировал он и, повернувшись к бару, вытащил оттуда бутылку марочного коньяка и два снифтера, после чего разлил их. Один из них он поставил перед мальчиком. Рядом он положил шоколадку. — Коньяк гораздо лучше. Особенно в сочетании с сигарой, шоколадом и кофе. Кстати, точно, кофе...

Незнакомец повернулся к стоящему рядом кофейному аппарату и довольно быстро приготовил крепкий кофе. Мальчик молча наблюдал за ним, продолжая тянуть алкоголь из гранёного стакана.

— Вот, теперь всё, — усмехнулся он, ставя чашку перед мальчиком. Тот, поставив пустой стакан, оценил приготовления неизвестного. — Не стоит подражать Николасу в его привычках. Скажу прямо, они дерьмовые.

— Может, вы ещё мне и сигару предложите? — спросил он равнодушно. Скосив взгляд на бокал с коньяком, Луа не спешил брать его в руки. Незнакомец же, улыбнувшись на "предложение" мальчика, подхватил емкость в ладонь и стал наслаждаться запахом напитка. Наконец Луа надоело это молчание. — Кто вы?

— Можешь называть меня мистер Степлтон. Я твой новый босс! — степенно произнёс мужчина, глядя мальчику прямо в глаза. Тот нахмурился и посмотрел в сторону выхода, ожидая, что вот-вот войдёт Николас и прояснит ситуацию. — Николас не придёт. Он с самого начала работал на меня, и в его задачу входило проверить, насколько ты подходишь для моих целей. И ты оправдал все мои ожидания, Луа.

Мальчик дёрнулся и нахмурился, глядя на Степлтона. Он не до конца понимал, что тут происходит, но это ему совершенно не нравилось.

— Хм, чтобы тебе было понятнее, "проигрыш" Николаса был специально построен по моему приказу, — произнёс мужчина, с удовлетворением наблюдая за реакцией мальчика. Тот расширил глаза и перестал понимать происходящее. — Я, частенько наблюдая за "протеже" моих людей. И окончательное решение по ним принимаю я же. Нужно было достаточно мотивировать тебя, и ты сработал отлично.

— Значит, он обманул меня, — сухо произнёс мальчик, сжав кулаки. У него на секунду возникло желание, спросить этого Степлтона, не он ли проинструктировал Николаса как ему угрожать. Однако благоразумие взяло верх, и мальчик не стал задавать столь опасных вопросов.

— Таков "Теневой мир". Здесь все друг друга обманывают, — произнёс мужчина, пожимая плечами, как будто констатируя сами собой разумеющиеся вещи. А затем он со злой усмешкой посмотрел на мальчика и довольно холодно произнёс, — А также всегда воплощают свои угрозы в реальность, когда это требуется!

Степлтон скосил взгляд на кармашек куртки мальчика, из которого выглядывала фотография. Та самая фотография, на которой была изображена его сестра Лука. Проследив за его взглядом, мальчик понял, куда тот смотрит и непроизвольно прикрыл снимок рукой. Подобная реакция вызвала смех у его "босса". Это окончательно убедило мальчика в том, кто стоит за всеми его бедами. Смех Степлтона заставил Луа ещё больше нахмуриться, что не укрылось от мужчины.

— Вот тебе мой дружеский совет, Луа. Будь очень внимательным к любой мелочи, — скалясь, произнёс мужчина, нарочито веселым тоном. Однако от этого тона мальчику стало не по себе. Он оказался полностью в руках этого человека, и изменить ничего не мог. — Твой тон голоса, твой взгляд... Следи за всем, чтобы твоя сестра была целой и невредимой. Ведь ты же не хочешь, чтобы кто-то узнал о том, кто ты такой на самом деле? Ты сегодня успел в достаточной степени "зарекомендовать" себя. Да и про сестру тебе забывать не следует. Как она отнесётся к твоему истинному лицу?

Допив коньяк и кофе, и докурив сигару, Степлтон дружески похлопал Луа по плечу. Его взгляд также стал дружелюбен, однако мальчика было не обмануть. Тем не менее, пересиливая себя, ему всё-таки удалось согнать с лица негативные эмоции.

— А теперь давай, допивай свой коньяк. Поверь, после первых моих трупов он был единственным спасением, так что я знаю что говорю, — продолжая весело улыбаться, мужчина указал на бокал. Под его взглядом, Луа таки нашел в себе силы выпить алкоголь, который ему тут же пришлось запивать кофе и заедать шоколадом. — О, даже не закашлялся? Молодец, далеко пойдешь.

Луа ничего не ответил, лишь отвернулся. Тем временем, Степлтон уже прошел в сторону выхода.

— Сегодня дуэлей больше не будет. Финал состоится послезавтра. Так что, давай, приводи себя в порядок. Жду тебя в машине через полчаса. Белый Мерседес, — сообщил ему Степлтон и вышел.

Луа посмотрел вслед Степлтону, а затем, спустившись с табурета, немного пошатываясь, подошел к дивану, где лежали его вещи. Схватив лежащий на этом же диване рюкзак, он, не особо задумываясь, что делает, запихал их внутрь и побрел на выход. Напоследок оглянув комнату ещё раз, он мысленно пожелал себе больше сюда не возвращаться. Хотя и понимал что это слишком наивно.

Спустившись вниз и выйдя из здания отеля, мальчик без труда нашел автомобиль, что поджидал его. Попутно он отметил, что солнце ещё даже не думало подниматься из-за горизонта. Степлтона ещё не было, но водитель видимо был предупрежден о Луа, так как, завидев мальчика, кивнул ему и указал на машину. Вновь ничего не сказав, Луа сел в лимузин и стал дожидаться "босса". Степлтон не появлялся довольно долго и устав его ждать, мальчик незаметно для себя уснул.

Проснулся он от того, что кто-то его толкнул в плечо. Открыв глаза, Луа огляделся. Сейчас они находились не в Центральном районе, а где-то на окраинах, потому как ни одного небоскрёба не было видно. При этом солнце уже встало и поднялось над горизонтом достаточно высоко.

Под суровым взглядом разбудившего его водителя, Луа выбрался из лимузина и двинулся в сторону единственного здания в округе — дорогого особняка, что белым камнем утопал среди зелёного парка. Мальчик отдавал себе отчёт в том, что его новый босс, гораздо более влиятельная личность, чем Николас, а потому решил что лишние переживания ни к чему. Свою свободу он потерял, впутавшись в "Теневой мир" и попав на крючок к Николасу. Поэтому, зачем переживать о том, что не можешь изменить?

К такому выводу и пришел мальчик. Впрочем, это не значит, что он окончательно смирился со своей судьбой. Нет, он всего лишь решил, что лучше пока немного подождать. А уж потом он обязательно вернёт всё что "должен".

— Хозяин приказал проводить вас в вашу комнату, сэр, — внезапно раздался голос за его спиной, когда он остановился чтобы получше рассмотреть фонтан перед главным входом. Повернувшись, мальчик увидел пожилого дворецкого. Вспомнив "совет" Степлтона, Луа выкинул из головы все эмоции и безразлично посмотрел на дворецкого.

— Кроме этого мистер Степлтон оставил ещё какие-либо указания относительно меня? — сухо спросил мальчик, глядя сквозь мужчину. На лице дворецкого не дрогнул ни один мускул.

— Хозяин сообщил, что вы останетесь здесь до конца этой недели, — степенно ответил дворецкий.

Мысленно Луа прикинул, что это как раз соответствует сроку нахождения Луки в больнице. Её как раз должны были выписать во вторник. Да и представитель органов опеки, как правило, заглядывал по понедельникам. Впрочем, домой к ним он заходил редко. Чаще Луа сам приходил к нему в кабинет и отчитывался перед этой "ленивой сволочью", всё ли у них в порядке.

— Мне нужно будет отправиться в город в субботу, — сообщил дворецкому Луа. Он собирался посетить сестру в больнице и надеялся, что ему не будут мешать. Дворецкий кивнул.

— Хозяин предположил подобное, поэтому водитель будет ждать вас в девять часов утра в субботу, — Луа на это также кивнул и проследовал за дворецким.

Они поднялись на второй этаж. Попутно Луа мог рассмотреть внутреннее убранство особняка. Здесь царили пастельные тона, лепнина, позолота и прочие прелести богатых домов, какие до этого мальчик мог видеть лишь на картинках в сети, что так любила рассматривать его сестра.

Воспоминание о сестре заставили мальчика нахмуриться, но он поспешил убрать и эту эмоцию с лица. Раз ему сказали, что их проявление нежелательно и может быть неверно расценено, он послушает совета.

Наконец дворецкий привел его в довольно просторную, светлую комнату. А точнее, это были целые апартаменты, так как содержали в себе смежные спальню, ванную гостиную и кабинет.

— Вот ваша комната, сэр, — дворецкий обвёл помещение рукой. — Завтрак в столовой подается в семь часов утра. Обед в два часа, ужин в семь. Вы можете свободно перемещаться по территории особняка и парка при нём, за исключением, разумеется, апартаментов хозяина. Также вы можете, если пожелаете, наведаться в библиотеку. Однако хозяин просил передать вам, чтобы вы больше уделили вниманию подготовке к предстоящим на этой недели дуэлям. Относительно ваших противников вы сможете найти информацию в розовой папке в кабинете. Также в кабинете находятся карты, которыми вы можете улучшить свою колоду.

Дворецкий умолк, а Луа перевёл взгляд на старинные напольные часы. Они показывали девять часов утра. До обеда было пять часов, а на завтрак как мальчик уже понял, он опоздал. Конечно, можно было бы попросить сделать ради него исключение, но Луа не хотел унижаться перед обитателями этого дома. Что-что, а упрашивать их не о чём он не будет.

— Мне необходимо переодеться, — сказал мальчик и потянул немного свою футболку. За то время что он провёл в камере и на арене, она успела немало загрязниться.

— Одежду вашего размера вы можете найти в гардеробной в спальне, — дворецкий указал на дверь и Луа кивнул, показав, что всё понял. Тут дворецкий указал на шнурок, висящий возле камина в гостиной. — Если я понадоблюсь, можете вызвать.

Дворецкий ушел, оставив мальчика одного. Луа хотел было поначалу его окликнуть, чтобы узнать как того зовут, но быстро одернул себя. Не представился и хрен с ним. Не велика потеря.

Пройдясь по комнате взад вперёд, Луа упал в кресло, и устало приложил руку к лицу. Усталость была не физическая, хотя и она присутствовала. Нет, усталость была эмоциональной. Мысленно мальчик вновь стал прокручивать в голове события последних двух месяцев. Хотя тут вернее будет сказать, что всё началось гораздо раньше.

— И теперь значит, меня решили втянуть в "это", — прошептал мальчик, поднимаясь с кресла.

Немного пройдясь по комнате, он зашёл в спальню, а оттуда в гардеробную. Перебрав наряды, что там висели, он выбрал один. После чего приняв душ и смыв всё то, что накопилось после сегодняшнего, облачился в чистое. Однако ощущение того что он весь в крови никуда не исчезло. Вздохнув, он вернулся в кресло.

— Колизей, — вновь прошептал мальчик, задумчиво уставившись на часы, что стояли в комнате.

Колизей был городской легендой из разряда тех, что рассказывают поздним вечером сидя у костра, или при свете фонаря накрывшись одеялом. И если добропорядочные граждане сомневались в существовании такой "дикости", то те, кто обретался в "Теневом мире", знали, что Колизей точно существует. Место, где ставкой в дуэли является жизнь. Два месяца назад Николас предложил ему поучаствовать в этом "Турнире". Стоит ли говорить, что мальчик отказался. Не только потому, что он боялся за свою жизнь. Он не хотел отнимать чужую. Хоть он и стал жестоким за эти годы, он не хотел становиться убийцей.

— Так вот значит, зачем они подослали его ко мне, — вслух произнёс Луа, вспоминая о том своём проигрыше, который стал спусковым крючком для сегодняшних событий.

Тогда он проиграл, а Николас потерял на ставке полтора миллиона. Однако теперь слова Степлтона раскрыли всю суть афёры. Тот дуэлянт, с которым он сразился, был просто куплен Степлтоном, чтобы загнать Луа на турнир.

После проигрыша, Николас стал требовать, чтобы Луа принял участие в Колизее, но был послан далеко и надолго. Учитывая, что тогда у Луки вновь сильно обострилась её болезнь и она попала в больницу, Луа не хотел так сильно рисковать. Однако у Николаса и, как теперь выяснилось, Степлтона были свои планы на него. За неделю до "Турнира", Николас подловил мальчика, когда тот возвращался домой поздно вечером и, вырубив, отвёз на место проведения Колизея. А чтобы он дозрел до нужной кондиции, запихнул его в камеру.

В итоге его всё-таки заставили участвовать в турнире, где он собрал свою "кровавую жатву", окончательно оправдав своё имя. Луа прекрасно понимал что те, с кем он совсем недавно бился, скорее всего, такие же жертвы как он сам. От этого ему было ещё более погано на душе.

— Однако теперь не отвертеться. Похоже, Луа, тебя хорошенько так засадили на крючок, — хмыкнул мальчик и вздохнул. Затем он поднялся и, найдя взглядом дверь кабинета, направился туда. — Ладно, поглядим, что вы мне приготовили, босс!

Глава Вторая. Кайба Сето.

Ночь выдалась довольно прохладной, что не удивительно для января месяца в этих широтах. Хорошо хоть снега не выпало, иначе жителям города было бы совсем невмоготу. На крыше старой заброшенной пятиэтажки стоял мальчишка лет двенадцати и любовался звездным небом. Здесь, за окраиной мегаполиса, мало что могло помешать свету звёзд, изливаться на землю. Из-за того что эта часть города вот уже шестнадцать с половиной лет отрезана от городской сети, тут никто не тратит энергию на подсветку. Некому, да и незачем. Поэтому можно было без преград любоваться ночным небом.

Тем не менее, мальчик пребывал здесь не из-за пристрастия к звездам и их изучению. То было следствие, а причиной являлись банальные межвидовые отношения гомо сапиенсов, то есть "человеков разумных". Говоря еще более простым языком, мальчику нужны были деньги, а потому Луа оказался здесь. Вернее не то чтобы они были ему особо нужны. Но именно деньги являются главным мерилом человеческого успеха, и именно от их количества зависит положительное мнение о тебе окружающих. Деньги и репутация — именно это зарабатывал мальчик в столь отдаленном от привычной цивилизации месте.

Нельзя сказать, что он всегда к этому стремился. Даже наоборот, его настоящей мечтой была спокойная тихая жизнь. Но мечты оказались грёзами. Все мы меняемся под покровом обстоятельств. Изменился и Луа. Окунувшись однажды в "Теневой мир", он столкнулся с предложением, от которого не смог отказаться. У него просто не было выбора. Того выбора, который бы устроил его. Степлтон, человек, который стал его боссом, вынудил его работать на него, угрожая расправой над его сестрой. Неудивительно, что мальчик согласился.

После этого Степлтон с легкостью использовал Луа для собственной наживы, превратив в свою "игрушку", задача которой была в том, чтобы веселить людей, рискуя собственной жизнью. Те, у кого есть деньги, любят тратить их на развлечения, в которых ставкой является чужая жизнь. Особенное удовольствие им доставляет видеть страдания не взрослых, а детей. А так как найти сговорчивых детишек нелегко, в подобных представлениях Луа всегда был гвоздем программы. Причинять боль другим и лишать их жизни. Этот навык мальчик освоил очень быстро. И что самое ироничное в данной ситуации, так это то, что в дуэли проводились при помощи карт.

Коллекционная карточная игра — удовольствие для детей или тех, кто ещё не вышел из этого возраста. Так могут подумать многие. Вот только это утверждение лишь подтверждает правило, верное для этого мира. Вместо того чтобы решать глобальные проблемы возникающие вследствие существования общества потребления, люди решили забыться в играх. Во всяком случае — большинство. И так получилось, что с их помощью многие стали решать свои проблемы. "Карточные дуэли — решение всех проблем", вот девиз современного общества.

Почему именно коллекционную карточную игру взяли за "основу"? Тут всё просто. Очень сложно составить нормальную, результативную колоду из сорока карт, когда в продаже их сотни тысяч. Каждая карта имеет как сильные, так и слабые стороны. Кроме этого, существуют редкие сильные карты и очень редкие очень сильные. А ещё — "Легендарные". И во всей этой карусели крутиться вся молодежь и те, кто не вышел из этого возраста. То есть девяносто пять процентов населения. Во всяком случае, так можно сказать относительно этого города, Нео-Домино Сити, который многие справедливо называют мировой столицей карточных игр.

Раньше Луа тоже был среди этого большинства. Но всё поменялось, стоило ему столкнуться с суровой реальностью "Теневого мира". Ради развлечения люди возвели Карточные дуэли в абсолют. Чтобы доставить удовольствия состоятельным клиентам, организаторы соревнований шли на различные ухищрения, чтобы сделать дуэли как можно более зрелищными. Особым шиком считались дуэли, где потеря очков игроком каралась физической болью, вызываемой мощными шокерами. При этом игрок не терял сознания, но зато становился более "активным". Именно к такого рода соревнованиям его и принудили. Сначала Николас, а затем и Степлтон. Два-три раза в неделю, а порой и чаще, Луа приходилось испытывать далеко не самые приятные ощущения. И чем выше росли ставки, тем сильнее была боль от проигрыша. Физическая боль. Именно это заставило его разлюбить "Дуэльных монстров", как называется эта карточная игра. В то же самое время, Луа смог освоить все её тонкости. Хочешь жить, умей вертеться. А как иначе, если однажды ты рискуешь очнуться в больнице или даже не очнуться вовсе? Но это были далеко не все прелести того положения, в котором находился мальчик.

Во всем мире в последнее время стал популярен ещё один вид карточных дуэлей — Гоночные дуэли. В Гоночной дуэли двое дуэлянтов соревнуясь на мотоциклах, сражаются также и на картах. Кому-то это может показаться нелогичным, но таков этот мир. Чтобы в результате дуэлей не происходили аварии, организаторы подобных соревнований не забыли поставить на все байки автопилот. Вот только от этого для Луа ничего не изменилось, так как он до сих пор никогда не соревновался "официально". И когда в этом типе дуэлей пришлось соревноваться ему, мальчика не удивило, что в "теневых дуэлях" использовать автопилот не принято. А если добавить сюда уже привычные ему шокеры... В конечном итоге получается занимательная картина: Дуэлянт управляет байком с двигателем мощностью в две-три сотни лошадиных сил, скорость байка составляет не ниже двухсот километров в час, а еще он получает настоящий урон во время дуэлей, и при этом ему следует сохранять равновесие на извилистой трассе, чтобы не разбиться, ведь автопилот отключен. В совокупности из-за всех этих факторов, Луа, мягко говоря, недолюбливал эту "Детскую карточную игру".

Тут мальчик засунул руку в карман и вытащил оттуда вибрирующий телефон. Кто-то звонил. Глянув на дисплей, Луа фыркнул. Звонок был от босса.

— Добрый вечер, босс, — ответил Луа, приложив трубку к уху. Видеовызов включать он не стал, ограничившись голосовым звонком.

— Куда ты делся? Тебя тут обыскались, хотели поздравить с победой, — сразу перешёл к делу Степлтон.

— Всего лишь вышел подышать свежим воздухом, — спокойно ответил Луа.

— Подышать свежим воздухом? — переспросил Степлтон, а затем фыркнул. — Ладно, как знаешь. Что же по поводу твоего выступления, хочу похвалить тебя, это было просто великолепно! Прекрасная дуэль, стремительная и беспощадная! Впрочем, как и всегда!

В голосе Степлтона промелькнул восторг, однако его тон и слова нисколько не обманули Луа. Он прекрасно знал мелочную продажную натуру босса. Из-за его слов лицо мальчика лишь скривилось. Впрочем, Степлтон не мог этого заметить, так как разговор шел по телефону.

— Благодарю, — сухо ответил мальчик. Повисла неловкая пауза. Реакция была вполне обычной для Луа. Он её отлично выработал за всё время своего сотрудничества со Степлтоном. С того памятного разговора после Колизея, Луа навострился не показывать боссу ни одной эмоции, ни хорошей ни плохой. И надо сказать это работало. По крайней мере, давало мальчику некоторое подобие душевного равновесия.

— Кхм, так на чём я остановился... Так вот, тебя сегодня искали. Твоя дуэль кое-кого заинтересовала, — с особой интонацией произнёс Степлтон. Я мысленно прикинул, кто бы это мог быть, но вариантов как всегда было немало. Уже давно моей персоной интересуются многие, очень многие. Однако до сих пор мне удавалось избегать излишнего внимания. — Если тебе удастся заручиться поддержкой этой персоны, ты сможешь подняться на небывалые высоты. А там сам знаешь, как можно развернуться. Ну и я, конечно, кое-что получу.

— Конечно, мистер Степлтон. Как же я могу забыть моего благодетеля? Если бы не вы, я бы никогда не раскрыл для себя столь увлекательный мир как этот! — ответил ему Луа, сохраняя голос спокойным, дабы в нём не чувствовалось сарказма.

— Хм, обычно ты не настолько эмоционален, — от босса не скрылось, что его подчиненный чем-то недоволен.

— Мистер Степлтон, скажите прямо, вы хотите меня "продать"? — спросил Луа, медленно прохаживаясь по крыше. Степлтон помолчал полминуты.

— А тебе так важен ответ? — с иронией спросил тот.

— Мне? Мне всё равно, — ответил Луа. Действительно, мальчику было уже давно всё равно. Ведь он уже давно ничего не решал сам.

— И всё-таки подумай над этим предложением, — наконец прервал затянувшееся молчание Степлтон. — Я сообщил этому человеку твою почту, так что подробности узнаешь по ней. Вкратце могу пока сказать, что можно не спешить. Скорее всего, предложение будет официально подтверждено после Колизея, то есть через три месяца. Так что, думай.

В трубке раздались гудки. Мальчик посмотрел на телефон, а затем, отключив, убрал в карман.

— Колизей и новый босс, — проговорил Луа, вглядываясь в ночное небо и ища ответы среди звёзд. И не находил. — Как всё похоже. Ещё один человек, которого я захочу убить.

Не покидая крыши, Луа вновь достал телефон и, раскрыв голографическую панель, стал смотреть почту. Там среди входящих писем было два непрочитанных сообщение. Первое было уведомление о полученном денежном переводе. Открыв его, Луа убедился, что сумма соответствует сегодняшнему гонорару. Второе же письмо было от неизвестного нанимателя. К письму был прикреплён зашифрованный файл.

Спустившись с крыши здания к своему ди-вилу, что стоял внизу, Луа подключился к его компьютеру и смог открыть файл. В нём значились подробности делового контракта предлагаемого ему. Причем, чем дальше Луа читал этот контракт, тем больше он удивлялся.

— Хмм, похоже, Степлтон даже не в курсе кто именно предложил перекупить меня, — задумчиво протянул мальчик, удивленно глядя на экран.

Даже после беглого прочтения текста ему стало понятно, что такие заманчивые предложения бывают всего раз в жизни и то не у каждого. В письме ему предлагалось перейти под крыло одного действительно влиятельного человека. Вот только не спустя три месяца как ему сказал Степлтон. Переговоры должны состояться уже через полчаса и мальчик был рад, что сразу решил проверить почту, не доверившись словам "босса".

Недолго думая, Луа запустил двигатель и ди-вил, легко тронувшись, начал быстро набирать скорость. Мальчику не хотелось опаздывать на эту встречу. Если его предположения верны и это тот самый человек, тогда он сможет выправить своё положение гораздо раньше.

Прибыв согласно указанному в письме адресу, Луа огляделся, но не спешил покидать свой ди-вил. Он сейчас находился в старом промышленном районе. Это был чуть более благополучный район Нео-Домино Сити, чем Бриллиантовый. Наверное это из-за того что тут практически никто не жил. Он был построен еще полвека назад и, хотя часть предприятий уже закрылась, другая часть по-прежнему работала.

Встреча должна была состояться на законсервированном военном заводе, принадлежавшем некогда Корпорации Кайба. Вернее завод до сих пор ей принадлежал, но вот уже три десятка лет не производил военную продукцию. Это всё что знал Луа об этом заводе. А вот о его хозяине можно было сказать гораздо больше. Однако Луа решил сначала убедить в верности своих суждений, а потому направился в сторону главных ворот.

Его не удивил тот факт, что ворота открылись едва он подъехал к ним. Должно быть его ждали. Проехав ворота, он направился в сторону одного из цехов, что значился на высланной ему схеме проезда. Уже через пять минут он оказался в огромном цеху, в котором когда-то выпускали танки. Проезжая между двумя сборочными линиями, мальчик удивлялся тому, насколько обширным было производство. И не мудрено. Когда-то этот завод выпускал сотни танков в год для нужд десятков стран мира. Десятки тысяч людей были убиты оружием, произведённым этой корпорацией.

Мальчик остановил ди-вил возле наполовину собранного танка, что стоял в стороне от сборочной линии. У машины отсутствовала башня и гусеницы. Луа слез и подошел поближе, чтобы осмотреть этот реликт. Хотя этот танк и был оставлен тут несколько десятилетий назад, казалось, что его сборку приостановили все несколько лет назад. Возможно это было из-за того что в помещении всегда поддерживалась одна температура и было очень сухо. Казалось, что стоит пригласить сюда квалифицированных рабочих и уже через день можно будет возобновить производство этих машин смерти.

Невольно мальчик прикоснулся к броне. Когда-то он увлекался бронетехникой и прочими "игрушками для больших мальчиков". Да и сейчас не брезговал этим. И вот так вот просто прикоснуться пусть и к заготовке, которая никогда не покинет этих стен...

— Нравиться? — раздался голос за его спиной. Мальчик резко выпрямился и повернулся к заговорившему с ним человеку.

Это был мужчина, на вид лет сорока, высокого роста, с короткими волосами каштанового цвета. Одет он был в длинное белое пальто без рукавов с большими наплечниками, стилизованное символом Корпорации Кайбы на высоком воротнике. На предплечьях и голенях было по три ремня, которые стягивали его чёрные брюки и водолазку. На груди у него висел медальон в виде карты Дуэльных Монстров, обращённый обратной стороной наружу. А на его левой руке был Дуэльный Диск второго поколения в сложенном состоянии.

Последнее на что обратил внимание Луа, это лицо представшего перед ним человека. Зелёные глаза, острые черты лица. Взгляд того кто перед ним стоял, был полон решимости. Весь его вид источал огромную скрытую силу. Напряжение буквально повисло в воздухе. Ощутив его, мальчик сглотнул и невольно сделал шаг назад.

— С-Сето Кайба? — спросил Луа. Хотя он и думал, что морально готов к этой встрече, однако это оказалось не так.

Сейчас перед Луа стоял едва ли не самый могущественный человек во всём мире. Глава Корпорации Кайбы с чьим мнением считаются даже лидеры ведущих держав. Одного его слова достаточно, чтобы Совет Безопасности Объединённых Наций принял выгодное ему решение. Среди его друзей видные политики, знаменитости, деятели культуры и науки. Тысячи людей прислушиваются к его мнению и миллионы обывателей по всему миру внимательно следят за его редкими выступлениями на телевидении, которые всегда становятся сенсацией. За последние десять лет его рейтинг популярности ни разу не опустился ниже девяноста процентов.

— О, похоже, меня узнали, — довольным тоном произнёс Кайба и, растянув губы в лёгкой полуулыбке, прикрыл глаза. И только сейчас Луа понял, что тот едва тянет на сорок. Скорее мужчине можно было дать лет тридцать-тридцать пять, не больше. Тут Кайба вновь открыл глаза и опять пристально посмотрел на мальчика, как будто смотрел в душу. — Удивлён?

Наконец Луа пришел в себя от столь внезапного появления. Найдя в себе силы, он мотнул головой. Нет, Луа предполагал что его вызвал именно Кайба, но это не отменяло того факта что он в итоге оказался не готов к этой встрече.

— Неужели моё внезапное появление настолько обескуражило тебя? — спокойным тоном спросил Кайба. Однако этот тон вызвал у Луа ничем не объяснимую дрожь. Он банально боялся этого человека. Его скрытая сила пугала Луа. Тут Кайба сделал несколько быстрых шагов и, оказавшись вплотную к Луа, положил ему руку на плечо. — Успокойся. Я не собираюсь делать тебе что-либо плохое.

Тут ощущение давление отпустило Луа и он по-новому посмотрел на Кайбу. Слухи не врали, он действительно силён, раз смог его вогнать в ужас одним своим видом. Неудивительно, что он так популярен.

— Ладно, вижу нормального разговора не получиться... Как на счёт дуэли? — с ходу предложил Кайба, отчего Луа вновь опешил.

Дуэль с Сето Кайба — это то, о чём мечтают многие и чего одновременно бояться. Почему? Потому что за всю историю Дуэльных Монстров только один человек смог победить его в дуэли — Король Игры, Муто Юги! Кроме него, никто за все тридцать лет не смог победить этого воистину Легендарного Дуэлянта. И по слухам он единственный кто в состоянии оспорить титул Короля.

Сражаться с Сето Кайба в дуэли? Это всё равно, что попытаться переплюнуть ураган. Так считают многие и они правы. Сила Кайбы как дуэлянта столь велика, что редкие чемпионы осмеливаются бросать ему вызов. И всегда проигрывают, терпя сокрушительное поражение.

— Если ты настоящий дуэлянт, ты примешь мой вызов! — Сказав это, Кайба указал на мальчика пальцем. А Луа в ответ сначала расширил глаза, а затем отвёл взгляд и, сжав кулаки, покачал головой.

— Я больше не дуэлянт, — ответил мальчик, не смея смотреть на Кайбу. Теперь Луа понял, почему Кайба вызвал его.

Кайба Сето. Он был известен не только как глава могущественной корпорации. Этот человек был одним из тех, кто позволил карточной игре "Дуэльные Монстры" занять то место, которое она занимает и по сей день. Луа прекрасно знал, как из многочисленных интервью Кайбы, так и из собственных наблюдений — для Кайбы Сето "Дуэльные Монстры" не просто карточная игра. Его слова "Если ты настоящий дуэлянт" были не просто популистской фразой. Так говорили люди, для которых "Дуэльные Монстры" — это всё. Мальчик не видел в этом ничего плохого. Но ему просто не хотелось разочаровывать этого человека. Не хотелось, чтобы он увидел, что он — ненавидит "Дуэльных Монстров".

После заявления Луа, Кайба опустил руку и посмотрел на мальчика, не произнося ни слова. В его взгляде невозможно было ничего прочитать. Тут он сложил руки на груди и многозначительно хмыкнул. Из-за такой реакции Луа всё-таки поднял взгляд на него.

— Ты действительно думаешь что ненавидишь "Дуэльных Монстров"? — спросил Кайба насмешливым тоном, заставив Луа вновь изумиться тому, что его вновь прочитали. Всё выглядело так, будто Кайба Сето читает его мысли. — Считаешь, что я зря теряю с тобой время? Как наивно.

Тут Кайба резко выкинул вперёд руку и, схватив Луа за шиворот, притянул к себе. Мальчика несколько испугала такая реакция. А Кайба тем временем просто швырнул Луа в сторону его ди-вила.

— Считаешь, я приехал сюда выслушивать твоё нытьё о том, что жизнь — дерьмо? Тогда ты глубоко ошибаешься! — Кайба повернулся к поднимающемуся с пола мальчику и вновь наставил на него палец. — Я пришёл сюда, чтобы сразиться в дуэли с дуэлянтом.

— Но я не дуэлянт! — выкрикнул Луа. Ему всё это уже надоело и хотелось просто убраться поскорее. Он уже пожалел, что согласился приехать сюда. Взяв себя в руки, он всё-таки смог успокоиться и кивком головы обозначил поклон. — Прошу прощения, что отнял у вас время, мистер Кайба.

— Почему ты ещё жив? Почему, несмотря на безвыходные ситуации, ты всегда выходил победителем? — Внезапно сказал Кайба. Луа замер. — Хочешь ты того или нет, но в душе ты по-прежнему дуэлянт.

— Но я же... — попытался возразить мальчик, но был грубо прерван.

— Возьми дуэльный диск, и я покажу тебе, что значит быть настоящим дуэлянтом! — величественно произнёс Кайба. Луа некоторое время смотрел на него, а затем, вздохнув, всё-таки взял с ди-вила свой дуэльный диск, на этот раз уже четвёртого поколения. Тут Кайба подошел к нему и протянул ему свою колоду. Луа сначала замешкался, но потом быстро сообразил, что это значит.

Дело в том, что в дуэльных дисках начиная с четвёртого поколения колоды карт, могут перемешиваться автоматически. Это достигало двух целей: во-первых — позволяло избежать жульничества, а во-вторых — значительно упрощало игру. Однако в случае дуэльных дисков второго и третьего поколений перемешивание колоды осуществлялось самими дуэлянтами. Более того, существовала целая традиция или даже ритуал. Перед началом игры колода карт передавалась противнику, чтобы тот перемешал её. Таким образом, дуэлянты показывали, что доверяют друг другу.

Достав из подсумка на поясе свою колоду, Луа поменялся с Кайбой. При этом от мальчика не укрылось, что Кайба на секунду задумался, когда взял его колоду в руки. Однако Луа посчитал, что ему просто показалось. Они быстро перемешали колоды друг друга, после чего вернули их обратно. После чего вставили их в приёмники и активировали свои дуэльные диски. Диск Кайбы развернулся, выставив плоскость меча вдоль руки. У Луа же была немного иная конструкция, которая изначально была готова для дуэли и не требовала каких-либо дополнительных манипуляций. После этого, они отошли друг от друга на десять шагов и, встав наизготовку, вытащили по пять карт из колоды.

— Дуэль! — одновременно произнесли они оба традиционную фразу, знаменующую начало поединка. Кайба выжидающе посмотрел на Луа, показывая, что отдаёт ему право первого хода.

— Мой ход! — Мальчик вытащил карту из колоды и, добавив её к остальным, глянул на свою руку. И сразу же определил, как будет строить свою игру. Луа не сомневался что Кайба Сето — самый сложный противник. А значит нужно выложиться на все сто. — С руки призываю Палача Макуру в позицию атаки! Ставлю одну карту и завершаю свой ход!

— О, Палач Макура? Так значит эта карта и правда у тебя, — протянул Кайба, с интересом разглядываю появившегося перед ним монстра. — Навевает воспоминания...

Благодаря визуальной системе разработанной опять же Корпорацией Кайбы ещё несколько десятилетий назад, можно было делать монстров реальными. Причём не просто реальными. Благодаря мощным процессорам получалось сделать изображение настолько детальным, что монстры казались живыми. Вот и сейчас перед дуэлянтами предстал "живой" монстр.

Палач Макура. Это был воин ростом под два метра. Облачен он был в жёлтого цвета нагрудник и обычные черные штаны с шипастыми наколенниками. На его голове был полностью закрывающий лицо капюшон-маска, на которой было прикреплено несколько лезвий, а в центре лица был единственный золотой глаз. Однако самой примечательной деталью были длинные лезвия, прикреплённые к запястьям, по три на каждой руке, что делало его очень зловещим.

— Похоже, ты считаешь, что этот монстр отлично отражает твоё душевное состояние. Ведь именно поэтому ты называешь себя "палачом"? — продолжил Кайба и внезапно нахмурился. — Что за чушь! Ты как нашкодивший ребёнок пытаешься спрятаться за напускной бравадой, боясь заслуженной порки.

Слова Кайбы оказались для мальчика неприятным сюрпризом. Он был готов принять жалость. Но никак не готов к тому, что его начнут отчитывать.

— Я покажу тебе, что твои чувства не значат абсолютно ничего! — тем временем продолжил тот, заставляя мальчика всё больше хмуриться. Кайба прикрыл глаза, а затем вновь распахнул их. И Луа вновь ощутил на себе огромное давление что испытал, едва встретив Кайбу. — Позволь я покажу тебе истинную суть Дуэльных монстров!

— Истинную суть? — переспросил мальчик, а затем, наконец, вышел из себя. Впервые за всё время, что провёл со Степлтоном. — Какая к черту "истинная суть"? Это всего лишь дурацкая игра!

— Ты сам убедишься в этом! Мой ход! — не стал спорить Кайба и вытащил карту. — Луа, я прекрасно осведомлён о силе Палача Макуры. Его особая способность позволяет активировать ловушку с руки в тот ход, когда он оказывается на кладбище. И ты ведь на это полагался когда поставил всего одну карту на поле?

Луа молчал, хотя это и было правдой. Кайба Сето. Ему не составило труда просчитать своего противника, что было вполне ожидаемо.

— Луа, карточные дуэли не просто детская забава. Истинное предназначение Дуэльных Монстров — это Ритуал Тьмы, — произнёс Кайба, разглядывая карту в руке, что он только что вытащил из колоды. — Древний ритуал, который практиковали ещё в далёком прошлом, известный также как Игры Теней. Этот ритуал связывает наш мир и мир духов. Используя свою жизненную энергию, дуэлянты вызывали духов карт и сражались друг с другом. Проигрыш, как правило, имел очень серьезные последствия для проигравшего, вплоть до смерти, если конечно в условиях поединка не оговаривалось иное. Так было всё время, пока существовали Игры Теней. Когда же в правление одного из фараонов несколько тысяч лет назад мир едва не был уничтожен при помощи одного мощного злого духа, многие плиты с запечатанными в них духами были сокрыты, а память об этом ритуале была предана забвению.

— Простите, господин Кайба, но я не верю во всю эту мистическую чушь, — мальчик улыбнулся и развел руками.

— Придётся поверить, — хмыкнул Кайба. А затем вокруг стал сгущаться чёрный туман, взявшийся не пойми откуда. — Призываю Повелителя Драконов в атаку.

На поле появился монстр, облачённый в доспехи из костей дракона. Шлем его доспехов был сделан из большой челюсти. Поверх доспеха был одет синий плащ-мантия, с огромным воротником. У монстра был четвёртый уровень и 1200 единиц атаки. На 400 единиц меньше, чем у Палача Макуры. Однако мальчик понимал, что такой игрок как Кайба не мог совершить такую простую ошибку. А значит, тут есть что-то ещё.

— Ставлю две закрытые карты и завершаю свой ход, — тем временем продолжил Кайба. — А теперь посмотрим, как ты воспользуешься тем шансом, что я тебе подарил. Твой ход.

Мальчик сверлил взглядом эти две закрытые карты. Карты что поставил Кайба, они могли быть чем угодно. Одно Луа понимал точно, если он ошибётся, то проиграет.

— Мой ход, беру карту, — Луа вытащил карту из колоды и, едва глянув на свою руку, сразу понял, что нужно делать. — Активирую карту магии Ураган. Она возвращает обоим игрокам в руки все установленные на поле карты магий и ловушек!

На поле поднялся сильный ветер. Все три карты, что лежали закрытыми, затрепетали от этого ветра, как от настоящего. Однако Кайба и не думал расстраиваться. Наоборот, его лицо было предельно спокойным и даже довольным. Похоже, всё шло согласно его плану.

— Думаешь, это сработает? Слишком наивно! Активирую контр-ловушку, Разрушитель Магии! — Едва Кайба нажал на кнопку на своём дуэльном диске и активировал свою ловушку, как перед ним появился магический круг. От него вверх стали подниматься струи синего дыма и тянуться к усиливающемуся вихрю, созданному Луа. — Сбросив карту с руки, я могу отменить активацию карты магии и уничтожить её.

В итоге, ураган созданный мальчиком был уничтожен. Однако Луа не расстроился, что ему не удалось убрать карты противника.

— В таком случае я тоже воспользуюсь кое-чем! Открываю закрытую карту! — карта, что до этого лежала рубашкой вверх, поднялась, и Кайба увидел, что это карта магии. — Карта экипировочной магии Чёрный Кулон! Экипирую её к Палачу Макуре, и она повышает его атаку на 500 единиц! Теперь атака Палача Макуры составляет 2100 единиц!

На поле появилась большая копия карты, а на шее Палача Макуры появился чёрный кулон, такой же, как и на карте. При этом атака монстра мальчика повысилась и теперь на целых 900 единиц превосходила атаку Повелителя Драконов.

— Но это ещё не всё! Так как я в этом ходу ещё не призывал монстра... — Луа сделал эффектную паузу и показал Кайбе карту в руке. — Я призываю Криттера в позицию атаки.

На поле, справа от Макуры, появился новый монстр Луа. Самой большой его частью тела была голова, полностью покрытая коричневыми волосами с черными кончиками, образующими нечто вроде каре. Из его головы росли маленькие четырехпалые ручки и трёхпалые ножки, с внушительными когтями на пальцах. Завершающим штрихом служили немаленькая такая челюсть с выступающими клыками и три больших жёлтых глаза, расположенных в виде треугольника, с узкими и длинными зрачками, похожими на кошачьи. Это был Тёмный монстр третьего уровня с 1000 единиц атаки и относился он к Демонам. Хотя некоторые почему-то считали его феей, на которых он мало походил, разве что на зубных.

— Хочешь уничтожить Повелителя Драконов, а затем атаковать меня Криттером напрямую? — спросил Кайба, с интересом разглядывая нового монстра.

— Я не собираюсь уничтожать твоего Повелителя Драконов, — ответил ему Луа и усмехнулся. А затем он показал ему одну из карт в своей руке. — Активирую карту магии, Смена Сердца! Твой Повелитель Драконов на этот ход становиться моим. Неприятно испытывать предательство со стороны тех, кому ты доверяешь, не так ли, господин Кайба?

— Предательство? Так вот почему ты такой, — произнёс Кайба, сделав для себя какие-то выводы. А затем посмотрел на мальчика пронзительным взглядом. — Ну, посмотрим, насколько успешным оно будет. Ведь именно из-за него ты остановился, не так ли, Луа?

Мальчик промолчал. Да и что говорить, когда Кайба ударил прямо по самому больному месту. Впрочем, мальчик также понимал и то, что сам дал повод для этой нападки.

— Вы можете говорить что угодно, господин Кайба, однако против фактов не пойдёшь. Предательство практически всегда бывает фатальным для человека и ведёт к его проигрышу, — мальчик с грустью посмотрел на монстров на своей стороне поля. На стороне же поля Кайбы не осталось ни одного, только одна закрытая карта. — Общая атака моих монстров 4300 единиц. Это "One-Turn-Kill", Убийство за Один Ход. Вам не выстоять, точно также, как когда-то не выстоял я. Палач Макура, атакуй Кайба Сето напрямую! Карающий Удар!

— Не сравнивай меня с собой, мальчишка, — фыркнул Кайба и нажал на кнопку на дуэльном диске. — Активирую ловушку, Обнуление Атаки! Эта карта ловушки отменяет твою атаку и заканчивает фазу битвы.

— Что? — Луа непонимающим взглядом смотрел на только что активированную ловушку. Нет, ничего удивительного в том, что Кайба её применил, не было. Да и ловушкой она была весьма распространённой. Просто мальчик не думал, что Кайба Сето действительно поставит что-то стоящее на поле. Стоящее именно в данной конкретной ситуации.

— Луа, чьё-то предательство останавливает тебя? Тогда ты просто жалок! Даже когда мне наносили удар в спину, я никогда не останавливался. Я всегда шёл вперёд и сокрушал всех кто вставал у меня на пути. Только так можно чего-то достичь в этом мире, — произнося эти слова, Кайба поднял правую руку и с силой сжал кулак, показывая этим всю свою решимость. Как в прошлом, так в настоящем и также в будущем. — Ты горюешь из-за того что тебя бросили родители? Это чушь!

Глаза Луа вспыхнули, и он с затаённой ненавистью посмотрел на Кайбу, а тот и не думал останавливаться.

— Если ты останавливаешься из-за такого, словно побитый щенок, тебе никогда не стать настоящим дуэлянтом и не понять что такое Гордость Дуэлянта! — Кайба указал на мальчика пальцем, а его голос был наполнен гневом. — Я покажу тебе настоящую дуэль!

— Вам легко говорить, — бросил мальчик, отвернувшись в сторону. Он не понимал Кайбу. Не понимал, почему тот настолько ценит эту "дурацкую" игру. — Конец хода.

— Карта магии Смена Сердца действует только один ход и в эту конечную фазу твоего хода, Повелитель Драконов возвращается на мою сторону поля, — монстр действительно вернулся на сторону Кайбы. — Мой ход, тяну карту! Луа, позволь я поясню причину, почему я поставил Повелителя Драконов на поле. Знаешь ли ты в чём заключается эффект этого "слабого" монстра?

— Он не позволяет использовать эффекты против драконов, — ответил Луа, глядя на своего противника. — Но у него больше нет эффектов.

— Ошибаешься. У Повелителя Драконов есть ещё один эффект, хотя для его активации требуются определённые условия, — усмехнулся Кайба и показал мальчику рубашкой одну из своих карт.

— Условий? Неужели... — Луа даже приоткрыл рот от пришедшей ему в голову мысли. О том, что Кайба прав.

— Верно, активирую карту магии, Флейта Вызова Дракона! Эта карта может быть активирована только в том случае, когда на поле присутствует Повелитель Драконов и никак иначе, — на поле появился маленький золотой рог, выполненный в виде головы и шеи дракона. И Повелитель Драконов тут же схватил его и затрубил. — Из всех монстров, Повелитель Драконов обладает силой достаточной для того чтобы призвать любого дракона. Благодаря Флейте Вызова Дракона каждый из нас может дополнительно призвать на поле двух монстров типа дракон. Воспари в небе, Изумрудный Дракон! А также ещё один... Приди, мой сильнейший служитель. Белый Голубоглазый Дракон!

На поле появилось два дракона. Изумрудный Дракон был весь зелёного цвета, а в его теле было полно кристаллов, что оправдывало его имя. Это был простой монстр шестого уровня, без каких-либо эффектов и с 2400 единицами атаки. Второй же дракон Кайбы... Белый Голубоглазый Дракон. Монстр, воистину и по праву считающийся легендарным. Хотя у него также отсутствует какой-либо эффект, а атакой в 3000 единиц уже никого не удивишь, в мире найдётся мало дуэлянтов, способных дать ему достойный отпор. Это был главный монстр Кайбы, его козырь.

— Белый Голубоглазый Дракон! — с придыханием проговорил Луа, глядя на него широко раскрытыми глазами.

— Повелитель Драконов, атакуй Криттера! — Кайба указал на монстра Луа и его Повелитель Драконов, вытащив меч, бросился в атаку. В итоге Криттер был уничтожен, а очки жизни Луа снизились с 4000 единиц до 3800. При этом часть от этого удара попала по мальчику и он, от неожиданности охнув, привстал на колено.

— Урон реален? — прошептал он и посмотрел на Кайбу. Однако тот был невозмутим, будто ничего не произошло. Луа поразило, насколько его соперник спокоен. Отряхнувшись, мальчик поднялся, списав все свои неприятные ощущения на свою излишнюю впечатлительность.

— Когда Криттер уничтожается, активируется его эффект, позволяющий мне добавить из колоды в руку одного монстра с 1500 единицами атаки или меньше! И я добавляю Призрачного Короля Гидрида! — Луа показал своему противнику карту, как того требовали правила, после чего добавил карту в руку.

— Разумеется. Однако я не собираюсь на этом останавливаться! Изумрудный Дракон! Атакуй Палача Макуру! Изумрудное Пламя! — Кайба объявил атаку и его монстр, громко заревев, вытянул свою длинную шею в сторону мальчика. Изо рта дракона вырвалось пламя зелёного цвета и ударило точно по Палачу Макуре. Монстр не выдержал этой атаки и разрушился, а остатки пламени попали в самого Луа. От удара того отбросила назад и он упал на пол, а его очки жизни снизились ещё на 300 единиц до 3500. — Как видишь, наша с тобой дуэль давно перешла на совершенно иной уровень!

— Ч-что это? Почему эта атака задела меня? Да и в прошлый раз... Что это всё значит?! — поднявшись, Луа с ужасом смотрел на многочисленный ссадины и подпалины на коже и одежде.

— Добро пожаловать в Игры Теней, — развёл рукой Кайба в приглашающем жесте. — Так как карта экипировочной магии, Чёрный Кулон, была уничтожена, противнику, то есть мне наноситься 500 единиц урона.

Карта, что стояла вертикально на поле Луа, разрушилась, а затем, её осколки, собравшись вместе, превратились в чёрный свет и ударили прямо по Кайбе. Тот пошатнулся, но всё-таки устоял, при этом его очки жизни снизились с 4000 единиц до 3500.

Луа смотрел на своего противника, пребывая в шоковом состоянии. Он не верил что такое вообще возможно. Ни у него самого, ни у Кайбы он не видел никаких устройств, которые должны бы были переносить реальный урон от потерь очков жизни. Однако он этот самый урон ощущал, да и Кайба не походил на актёра. Мотнув головой, мальчик решил отбросить эти мысли. Ведь сейчас дуэль, да и настоящую боль ощущать неохота. Думать надо будет после.

— Когда Палач Макура отправляется на кладбище, активируется его эффект. В этом ходу я могу активировать ловушки с руки. И я активирую Канат Жизни! — Луа показал карту, что собирался активировать и вставил её в слот. — Эффект Каната Жизни позволяет мне возродить монстра отправленного и повысить его атаку на 800 единиц. И, конечно же, я возрождаю Палача Макуру. Теперь его атака 2400 единиц!

— И он будет уничтожен вновь. Вперёд, Белый Голубоглазый Дракон! Атакуй Палача Макуру! Взрывной Пробивающий Поток! — объявил Кайба и его дракон атаковал монстра Луа. Однако это его отнюдь не смутило.

— Я не позволю уничтожить его! С руки активирую ловушку, Проклятое Кольцо и экипирую его к Белому Голубоглазому Дракону! Теперь, монстры, которые будут сражаться с ним, не будут уничтожены в бою! — довольным тоном произнёс Луа.

— Однако боевой урон всё-таки будет нанесён, — парировал Кайба и махнул рукой в его сторону. Дракон продолжил атаковать и, хотя монстр Луа уцелел, его собственные очки жизни снизились ещё на 600 единиц. Теперь у него было 2900 очков жизни против 3500 у Кайбы. И, тем не менее, он устоял. Увидев это, Кайба улыбнулся. — Похоже, ты всё-таки что-то умеешь. Ставлю закрытую карту и завершаю ход.

У Кайбы больше не было карт в руке, а вот у Луа был всего лишь Призрачный Король Гидрид, и теперь всё зависело от того, какую карту он вытянет далее.

— Мой ход, тяну карту! — Луа вытянул карту и тут же посмотрел на неё и его лицо просияло.

— Похоже, ты вытянул хорошую карту, — произнёс Кайба и хмыкнул. От него не укрылась реакция мальчика. — А теперь покажи мне всё на что ты способен.

— Активирую карту магии, Благословение Ангела. Тяну три карты и сбрасываю две на кладбище! — Луа взял из колоды две дополнительные карты, и теперь у него их стало четыре в руке. И судя по его лицу, это были как раз те карты что нужно. — Я сбрасываю Коричнева, Охотника Тёмного Мира и Кельто, Бога Огров Тёмного Мира!

— Монстры Тёмного Мира. Их эффект активируется когда они попадают на кладбище, — с удовлетворением в голосе проговорил Кайба. — Похоже в данной ситуации это лучший для тебя вариант.

— Эффект Коричнева, когда тот попадает на кладбище, позволяет мне взять дополнительную карту из колоды! А эффект Кельто позволяет призвать его на поле! — Луа взял карту из колоды и поставил монстра на поле. Перед ним из-под земли вырос огромный демон с мощной мускулатурой, синим телом, большими крыльями и прямыми рогами на голове. На его груди горел яркий синий кристалл. А локти и плечи были покрыты многочисленными гребнями, образующими наплечники и наручи. — Призываю монстра тюнера Призрачного Короля Гидрида!

— Синхро вызов? — спросил Кайба.

— Кельто, Бог Огров Тёмного Мира шестого уровня, Призрачный Король Гидрид третьего уровня! Тюнинг! Восстань из земли, могучий защитник. Сокруши всех кто стоит у меня на пути. Синхро Призыв! Поднимись, Гигант-Замок!

Из земли поднялся огромных размеров монстр и встал перед мальчиком. Доставал он практически до потолка цеха. Отдаленно его тело напоминало замок. Вот только мало в мире замков, способных двигаться самостоятельно.

— Атака Гиганта-Замка повышается на 200 единиц за каждого монстра не тюнера использованного для его синхро призыва! — объявил Луа, и атака монстра поднялась с 2900 до 3100 единиц, став на 100 единиц больше чему Белого Голубоглазого Дракона. — Вперёд, Палач Макура! Атакуй Повелителя Драконов! Карающий Удар!

Монстр Луа бросился к монстру Кайбы и одним мощным ударом, покончил с ним, разрушив его. Лицо мужчины исказилось от боли, но он остался стоять. Тем не менее, его очки жизни опустились на 900 единиц, до 2600.

— Гигант-Замок! Атакуй Белого Голубоглазого Дракона! Сокрушающий Удар! — прокричал мальчик, указывая на дракона. Гигант ударил своим огромным кулаком и уничтожил его, а Луа глядел на эту картину и улыбался. Ему удалось победить монстра считающегося Легендарным.

— Ты смог уничтожить Голубоглазого, но неужели ты думаешь, что это меня остановит? Активирую карту ловушку, Зеркальная Плита! — На поле, сразу за только что уничтоженным Белым Голубоглазым Драконом поднялась большая плита, в которой отразился Гигант-Замок. — Эффект Зеркальной Плиты активируется когда твой монстр уничтожает одного из моих монстров в бою. Выбрав его в качестве цели, я добавляю к атаке другого моего монстра, половину оригинальной атаки твоего монстра. И затем наши монстры вновь сразятся в бою.

— Половина очков атаки? — переспросил Луа и посмотрел на Изумрудного Дракона, единственного монстра на поле Кайбы.

— Верно. Половина атаки Гиганта-Замка составляет 1450 единиц, а значит, атака моего Изумрудного Дракона становиться... — Кайба сделал эффектную паузу.

— 3850 единиц? Не может быть... — по приоткрытому рту мальчика было понятно, что он глубоко удивлен, почти что шокирован. Слишком неожиданным был для него ход Кайбы.

— Изумрудный Дракон! Атакуй Гиганта-Замок! Изумрудное Пламя! — объявил Кайба и указал на монстра Луа. Дракон, не медля и секунды, обрушил на Гиганта пламя из своего рта и то, поглотив монстра Луа в одно мгновение, полностью уничтожило его. Остатки же пламени вместе с обломками крепости устремились к мальчику. В очередной раз ему предстояло испытать далеко не самые приятные ощущения.

— Аааа, — прокричал Луа, когда пламя попало в него и отбросило прямо в корпус недоделанного танка. Удар был не слабый и из-за него мальчик даже потерял сознание.

— Хм, интересно, не переборщил ли я? — вслух спросил Кайба и подошел к мальчику, проверить его состояние. Тот было в относительном порядке, но у Кайбы возникли сомнения в том, сможет ли он продолжить дуэль. Тут Луа открыл глаза. — Очнулся?

— Как больно... — проговорил мальчик. Кайба хорошо видел, каких усилий стоит Луа сдерживать слёзы, что рвались наружу.

— Только не реви, — выразил свои мысли вслух мужчина. Эти слова разозлили Луа. И ещё больше ехидная ухмылка на лице бизнесмена.

— Не дождётесь, — прошипел он в ответ и, одёрнув руку, за которую его держал Кайба, стал подниматься самостоятельно.

— Значит, ты готов продолжать дуэль? Чудно, — удовлетворенным тоном ответил Кайба и отошёл на своё место. — Как ты, наверное, помнишь, атака Изумрудного Дракона 3850 единиц. А так как атака Гиганта-Замка 3100 единиц, то ты получаешь 750 единиц урона.

Очки жизни Луа теперь были равны 2150 очкам, на 450 меньше чем у Кайбы. Но не это было плохо, а то, что Кайба смог контратаковать во время хода противника и нанести ему урон. Луа прекрасно понимал, что недопустимо расслабился и сам виноват в сложившейся ситуации. Но делать что-то надо.

— Ставлю две закрытые карты и завершаю свой ход! — больше в руке Луа не осталось карт, а это значило, что он всё поставил на карты на поле. И пускай у него был довольно сильный монстр с 2400 единицами атаки, Кайба владел гораздо более внушительным Изумрудным Драконом с его 3850 единицами атаки.

— Это твой предел? — спросил Кайба. Луа не ответил. Хотя у Кайбы и не было карт в руке, мальчик понимал, что тот всё равно находиться в выгодных условиях. — Беру карту!

— Открываю закрытую карту! Логово Черепов! — произнёс Луа быстрее, чем Кайба успел среагировать. — Удалив со своего кладбища из игры любое число монстров, я могу уничтожить на поле одного монстра, чей уровень равен их суммарному уровню. Я удалю из игры Кельто, Бога Огров Тёмного Мира и уничтожаю Изумрудного Дракона!

Изумрудный дракон был уничтожен, а Луа ликовал. У Кайбы осталась всего одна карта в руке. Мальчик думал, что тот уже ничего не сможет сделать.

— Ты заставил моё сердце биться чаще, — внезапно произнёс Кайба, глядя прямо на Луа. Мальчик даже удивился насколько переменился голос мужчины.

— Да и я тоже давно не встречал такого противника как вы, Господин Кайба, — произнёс мальчик и хихикнул.

— Луа, ты преодолел свою ненависть к Дуэльным монстрам? — внезапно спросил Кайба, застав своего противника врасплох. Луа просто не ожидал подобных вопросов. — Я чувствую, в тебе ещё не погас талант истинного дуэлянта. Эта дорога дуэлей до сих пор открыта перед тобой. Мир куда больше чем одни Теневые дуэли. В нём ещё столько неизведанного. Ты должен сам увидеть и пройти по этой дороге битв. Или же ты всё-таки остановишься тут?

— ... — Луа не знал, как отвечать этому человеку. Он настолько погряз в теневом мире, что совсем забыл о том, каково веселиться и получать удовольствие от дуэлей. Забыл, что значит напряжение битвы. Даже эта Игра Теней лишь раззадорила его, ведь подспудно мальчик понимал, что Кайба совершенно не хочет причинить ему непоправимого вреда. И тут Луа нашёл ответ, который до сих пор лежал на поверхности. — Я не остановлюсь!

— Это правильный ответ! Никогда не стоит забывать верить в свои дуэли и в свою колоду, — сказал Кайба и протянул в его сторону руку, а затем резко сжал её в кулак. — Вот твоё будущее!

— Кайба... — произнёс Луа, отпрянув назад.

— Я должен похвалить тебя, что ты так доблестно сражался против моих монстров и даже против Голубоглазого. Но на этом всё, Луа. Активирую карту магии, Ценные Карты Сокращающие Жизнь! Эффект этой карты позволяет брать карты, пока их не станет пять в руке. Однако это риск, так как спустя пять ходов все мои карты в руке будут сброшены на кладбище, — объявил Кайба и быстро набрал пять карт. А Луа вдруг понял, что ему пока ещё рано бросать вызов Кайбе. Ведь по его лицу было видно, что он вытянул именно те карты, что ему были нужны — С руки активирую карту магии, Тихая Смерть! Заплатив 800 очков жизни, я дополнительно призываю с кладбища в защиту Белого Голубоглазого Дракона!

На поле появился козырной монстр Кайбы, которого чуть ранее Луа с таким трудом уничтожил. Однако, как оказалось, напрасно. Мальчик с сомнением посмотрел на свою закрытую карту. Если всё так пойдёт и дальше...

— А теперь активирую карту магии Объединение! — Кайба показал ещё одну карту магии. А затем на поле появилось ещё два Белых Голубоглазых Дракона.

— Объединение? — Луа, увидев её, нервно сглотнул.

— Вперёд! Тройное объединение! Голубоглазый Сверх Дракон! — Три дракона засияли и исчезли во вспышке, а на их месте появился совершенно другой дракон. Это был трёхголовый монстр белого цвета и с такими же голубыми глазами. — Видишь теперь? Это высший дракон, обладающий абсолютной силой!

— Голубоглазый Сверх Дракон... — прошептал Луа, приходя в себя, после такого знаменательного появления. — Ничего себе...

— Атака Голубоглазого Сверх Дракона 4500 единиц. Даже если ты и сможешь усилить своего Палача Макуру, тебе не превзойти его, — произнёс Кайба, наблюдая за реакцией мальчика. Но тот лишь усмехнулся.

— Посмотрим, действительно ли он так силён, — сказал Луа, с вызовом глядя на противника. Он не собирался сдаваться так легко, тем более когда он зашел так далеко.

— Вперёд, Голубоглазый Сверх Дракон! Абсолютный Взрыв! — Три головы дракона немного отпрянули назад, а прямо в их пастях стали формироваться шары энергии.

— Этого я и ждал! — крикнул Луа, и нажал на кнопку на дуэльном диске. — Активирую карту ловушку! Последний удар! Когда монстр противника объявляет атаку, пожертвовав своим монстром типа Воин, я уничтожаю атакующего монстра противника и наношу ему урон равный атаке уничтоженного монстра! Благодаря этому ты получаешь 4500 единиц урона! Я победил!

Палач Макура бросился на Голубоглазого Сверх Дракона, после чего раздался мощный взрыв и цех заполонило дымом. Однако когда дым рассеялся Кайба стоял невредимым. А в своей правой руке он держал свою последнюю карту.

— Твоя стратегия была хороша, но думать, что всё на этом закончиться как минимум наивно, — произнёс он и показал Луа свою карту.

— Отмена Объединения... — Луа узнал карту, что сейчас держал Кайба в руках.

— Верно! Благодаря этой карте Сверх Дракон вернулся в свою предыдущую форму, что была до его объединения. А это означает, что Последний Удар пропал впустую, так как его цель была потеряна, — пояснил Кайба и сейчас Луа смотрел на трёх Голубоглазых, что готовились атаковать его напрямую. Ведь у него на поле больше не осталось ни закрытых карт, ни монстров. — Белые Голубоглазые Драконы! Атакуйте противника напрямую! Пробивающий Взрывной Поток!

Луа смотрел на то, как эта атака в 9000 единиц несётся прямо на него.

— Великий! Непобедимый! Абсолютный! — прокричал Кайба, когда мальчика накрыло этой атакой.

Последнее что услышал мальчик, прежде чем окончательно отключиться, это громкий хохот Кайбы Сето.

Глава Третья. Переговоры и предложения.

Кайба Сето стоял над поверженным противником. На эту дуэль он не затратил значительных усилий. Луа, хотя и был сильным дуэлянтом, явно не дотягивал до "Легенды".

— Не слишком ли ты с ним суров, Сето? — спросил приятным голосом, внезапно появившийся рядом с Кайбой незнакомец в тёмном плаще с глубоким капюшоном.

— Ты сам просил испытать его, — фыркнул тот в ответ и повернулся к собеседнику. — Может, уже откроешь своё лицо? Какой смысл его скрывать передо мной? Мальчик без сознания и не увидит тебя, Дартц.

— Как пожелаешь, Сето, — ответил упомянутый Дартц и откинул капюшон.

Это был мужчина на вид тридцати лет, одного роста и комплекции с Кайбой. Однако у него были светло-голубые волосы, такого же цвета как у мальчика, заплетённые в длинный хвост, спускавшийся до пояса. Однако больше всего поражали его глаза двух разных цветов. Правый был зелёным, а левый — золотым. На лбу, на цепочке был прикреплён камень сине-зелёного цвета. Плащ распахнулся, и стало видно, что Дартц облачён в мантию белого цвета с синей окантовкой. На его груди висело ожерелье — медальон из тёмно-зелёного камня с изображённой на нём уникурсальной гексаграммой. А на его поясе был закреплён обоюдоострый меч.

— Тебя удовлетворила моя проверка? — спросил Кайба, отходя от мальчика. Дартц же сам подошёл к ребёнку и, наклонившись к нему, проверил его состояние. — Увидел то, чего хотел увидеть?

— Более чем, — кивнул тот, кто был назван Дартцем и выпрямился. В его взгляде читалось удовлетворение. — Всё идёт в согласии с моими планами.

— Планами? — удивился Кайба, а затем нахмурился. — Так значит ты уже давно заприметил его... И какие у тебя "планы" на этого ребёнка?

— Хм, — протянул Дартц и хищно улыбнулся, всем видом показывая, что хочет сохранить свою маленькую тайну. Однако и Кайба умел настоять на своём, потому даже не шелохнулся, ожидая, когда его собеседник ответит. — Всё также настойчив, как и всегда. Неудивительно, что вам с Фараоном удалось победить меня. Хорошо, я расскажу тебе, какие у меня планы на этого ребёнка. После ты сам решишь, поведать ему о них или позволить событиям происходить ровно так как они происходили прежде до сих пор.

Тут Дартц умолк, а затем, повернувшись к мальчику, протянул свою руку в его сторону. Без какого-либо усилия или внешнего воздействия, бессознательное тело ребёнка стало подниматься в воздух. Кайба не проронил ни слова, пока Дартц проводил свои манипуляции. А тот тем временем, свободной рукой махнул в сторону свободного пространства между двумя конвейерными лентами. В том месте из ниоткуда образовался туман, который мгновенно сгустился. Дартц смело шагнул в него. Кайба также не стал медлить и последовал за ним.

Спустя мгновение они оказались в просторном кабинете. Это был кабинет Кайбы Сето. Дартц жестом руки опустил Луа на диван что стоял в помещении, а сам сед в одно из кресел. Кайба занял кресло напротив, не возражая против того чтобы провести беседу в более удобной обстановке.

— Скажи, Сето, что тебе известно про Меч Королей? — спросил Дартц.

— Меч Королей? — переспросил Кайба и, нахмурившись, скосил взгляд на висевший на перевязи клинок Дартца. — Дартц. Я в курсе, что такое Меч Королей. На протяжении Тысячелетий этот Артефакт притягивал к себе всех, кто узнавал о нём. Впоследствии он попал к твоему предшественнику и...

Кайба сделал паузу и указал рукой на меч на поясе собеседника. В ответ Дартц хмыкнул.

— Люди уже забыли об этом. Последние упоминания о Мече Королей содержались в Библиотеке Фараона Акунамоканона. Она была довольно обширной и включала многие труды древности. В том числе и Гримуар Магии Тысячелетия, в котором как раз и содержалось единственное описание Меча Королей, дошедшее до наших дней.

Кайба замолчал, вспоминая кое-что из своего прошлого, которое, как оказалось, забыть невозможно.

— Акунамоканон, — произнёс Дартц, как бы смакуя, пробуя на вкус это имя. — Как же, как же, помню его. Бакура особенно сильно ненавидел его. Ведь именно из-за Гримуара Магии Тысячелетия, как ты помнишь, было уничтожено селение Кул-Эрна. Все жители до одного, кроме Бакуры, были убиты. Убиты твоим отцом, Акунадином!

— Это было давно, да и Акунадин, как ты помнишь, сам пал от моей руки, когда попытался предать нас, — парировал Кайба, отмахнувшись рукой и отведя взгляд. Сейчас его мало волновали события трёхтысячелетней давности. — Однако давай оставим ворошение моего прошлого и вернёмся к Мечу Королей. Как я уже сказал, я знаю о нём всё. Что ты хотел рассказать мне о нём нового?

— Я хотел всего лишь напомнить тебе об одной Легенде! Легенде о том, как люди получили от Создателя этот меч и смогли построить Первую Цивилизацию! — расплывшись в улыбке, произнёс Дартц и внимательно посмотрел на Кайбу. А тот сосредоточенно вспоминал. Вспоминал то, что было в его прошлой жизни и даже ещё дальше. — Ты ведь помнишь это, Легендарный Рыцарь, Критиос?

— Это было давно, Дартц, — сухо проговорил Кайба, поднявшись с кресла и начав прохаживаться по кабинету. Слова старого врага, а теперь пусть и не друга, но союзника заставили его вспомнить то, что смело можно было отнести к началу времён, к легендам. — Меня давно не называли моим Первым Именем. Если не считать нашего противостояния с тобой пару десятилетий назад, моё Имя было предано забвению очень долго.

— А теперь ты вновь вспомнил его! — констатировал Дартц, отвернувшись от Кайбы. Сейчас он тоже вспоминал, как началась их вражда. И пусть в прошлой жизни Сето даже и не осознавал, что эта вражда идёт, тем не менее, он всё равно сражался с Дартцем. Однако теперь эта вражда уже больше двух десятилетий как завершилась. И в конечном итоге они оба остались при своём.

— Ты прав, Дартц! Меч Королей был действительно дан людям Создателем, — проговорил Сето, наконец, всё вспомнив. Он поднял взгляд на собеседника и медленно продолжил. — Это произошло триста пятьдесят тысяч лет назад. Хм, твои слова заставили меня вспомнить те дни, как будто они были вчера.

— И ты, разумеется, вспомнил истинное предназначение этого меча?! — усмехнувшись, спросил Дартц.

— За кого ты меня принимаешь? — возмутившись, фыркнул Кайба. А затем посмотрел на мальчика, что по-прежнему спал, свернувшись калачиком. Затем посмотрел на Дартца, а потом снова на мальчика. После этого глаза Кайбы немного расширились от удивления, а затем он разразился громким смехом. Отсмеявшись, он продолжил. — Так вот почему ты вернулся? А я-то всё гадал. Ладно, я понял, что ты хочешь сделать. Вот только ответь мне на один вопрос, Дартц. То, что произошло с Луа, твоих рук дело?

— Это так бросается в глаза? — в глазах Дартца появились весёлые искорки. На это Кайба лишь поморщился. Подобный подход ему отнюдь не нравился.

— Это твой стиль. Только ты планируешь столь многоходовые операции, — ответил он, а затем, подойдя к одному из шкафов в кабинете, открыл его. Достав оттуда одеяло, он подошел к Луа и накрыл его. — Амеруда, Рафаэль, Баарон. С ними ты поступил также как и с Луа. Думаешь, он будет тебе благодарен за это, когда узнает правду? Тем более учитывая, что он...

— К тому времени это меня уже не будет волновать, — равнодушно произнёс Дартц, рассматривая мальчика. — Меня не волнует его мнение. Только то, смогу ли я выполнить свой долг, вот и всё. Слишком велика цена ошибки.

— Почему ты не подождал? Не был более мягок к нему? — спросил Кайба, чем вызвал смех собеседника.

— Сето, не смеши меня и себя. Ты сам прошёл подобный путь, когда тебе было столько же лет, сколько сейчас Луа, — намекнул на его бурное прошлое Дартц.

— Хм, и не мне тебе рассказывать, что я сделал с Гозабуро, — парировал Сето. А затем покачал головой. — Ты совершенно не изменился.

— Поздно меняться, — спокойно ответил Дартц, отвернувшись от Кайбы. — Мальчик имеет хороший потенциал, который нуждается в развитии. И чем раньше начать, тем эффективнее будет конечный результат. Ты не можешь этого не понимать.

— Ты хочешь, чтобы он... — Кайба сделал паузу и покосился на меч.

— События развиваются слишком стремительно. У меня осталось мало времени, и я не могу ждать, — с некоторой печалью в голосе произнёс Дартц. — Не считай меня монстром, Сето. На самом деле я изменился и вновь стал таким как вначале. И меня глубоко печалит, что мальчику приходиться проходить через то, что он проходит сейчас. Однако это необходимые условия для его ускоренного роста.

— Мало времени? — нахмурившись, переспросил Кайба. А затем у него мелькнула догадка. — Считаешь, Илиастр представляет столь серьёзную угрозу?

— Ты не хуже меня знаешь, чем могут обернуться брошенные на самотёк дела. Хочет он того или нет, но Луа уже под ударом. Как только его сестра-близнец стала Отмеченной, он также попал в "зону риска". Если учесть что в отличие от неё, у него нет никаких "мистических сил"... — Дартц сделал многозначительную паузу. Впрочем, его собеседник не терял нити беседы и, несмотря на недосказанность, прекрасно понимал, о чём он говорит.

— То его вполне могут попытаться использовать в качестве инструмента давления или воздействия на неё. А учитывая, кто он это может привести к печальным результатам, — закончил вместо него Кайба и вновь посмотрел на мальчика. — В таком случае, мне ничего не остаётся, как поддержать тебя.

— Я не сомневался в этом! Из тебя выйдет отличный учитель, — подарил ему свою улыбку Дартц. — Кстати, хорошо, что ты начал ваше знакомство с Игры Теней. Уверен, Луа захочет побольше узнать об этом ритуале и о магии вообще.

— Хочешь, чтобы я ещё обучил его Магии? — вскинул бровь Кайба. Они помолчали, после чего Сето вернулся за свой рабочий стол и, усевшись в кресле, стал думать. Наконец, он пришёл к какому-то выводу и отрицательно покачал головой. — Нет, не думаю что это хорошая идея. Я не настолько хорош в этой дисциплине как ты или Махадо. Но дело даже не в моих навыках. У меня слишком напряженный график, а ученик потребует немало внимания. Почему ты не хочешь учить его сам? Ведь он...

— "Не настолько хорош"? И это говорит бывший жрец, для которого не составит труда запечатать любого злого духа, вне зависимости от его силы — переспросил Дартц, а затем улыбнулся. Однако Кайба пропустил все эти комплименты мимо ушей. Вестись на такое он давным-давно отвык. — Что же касается меня самого... Моё время ушло, Сето! Пришла пора уступить дорогу, как делали это наши с тобой предки.

— К тому же, кому как не новому главе Домы определять Судьбу человечества? — отстранённо произнёс Дартц, оценивающе разглядывая Луа. А затем перевёл взгляд на Кайбу. В глазах Дартца была видна усталость. Казалось, что в них запечатлены тысячелетия. — Впрочем, в чём-то ты прав, Сето. Хотя твоих знаний и умений вполне хватит для его обучения, я догадывался, что ты не захочешь взять ученика. Поэтому я бы хотел попросить тебя ознакомить его с реальным положением дел.

— Реальным положением дел? Что ты имеешь в виду? — с сомнением переспросил Кайба.

— Введи его в курс дела. О существующем раскладе сил и об истинной истории человечества, — ответил ему Дартц. На это Кайба отреагировал довольно хмурым взглядом. Очевидно, ему не нравилась эта идея.

— Надеюсь, ты отдаёшь себе отчет в том, что мальчик может просто не выдержать всего? Если я введу его в курс дела, это как минимум серьёзно пошатнёт его психику. Ты же ведь хочешь от меня не просто "рассказа".

— Именно так, Сето. Во всяком случае, я могу только надеяться на то, что это повлияет на него, — ответил ему Дартц, при этом смотря на Луа.

— Значит, ты действительно этого хочешь. Думаешь, это поможет ему "вспомнить"? Идёт, я введу его в курс дела, — равнодушно произнёс Сето. — Однако не надейся, что я переменю своё предыдущее решение и возьмусь за его обучение. Могу обещать лишь иногда давать "частные уроки". Впрочем, зная тебя, могу с уверенностью сказать, что ты рассматривал совершенно иную кандидатуру на роль его учителя.

— Как всегда зришь в корень, Сето, — хмыкнул Дартц, а затем кивнул. — Тот, кого я пригласил, вот-вот появиться. Он не хуже нас с тобой владеет магией. Да и навыков у него не меньше чем у тебя или у меня.

— Признаю, заинтриговал, — улыбнулся Кайба, сложив руки домиком перед собой. Тут в кабинете непонятно откуда поднялся ветер, а затем в дальнем углу сгустилась тьма. Кайба нахмурился, но затем его глаза расширились. Он узнал нежданного гостя и напрягся. — Ты?

— Йо! Давненько не виделись, Директор, — раздался наглый голос. Из тени вперёд выступил молодо выглядящий мужчина с длинными, торчащими во все стороны, белыми волосами. Его прищур и сильный оскал создавали впечатление хищника, готового вот-вот броситься на свою жертву. Одет он был в водолазку, в бело-синюю полоску. На ногах были джинсы и простые кеды, а на плечах не застёгнутое чёрное пальто, что придавало ему очень специфичный вид. И в довершении картины, на груди у него висел большой золотой медальон в виде кольца, описанного вокруг треугольника со стилизованным глазом, и с пятью подвесками. — А что это ты такой суровый? Неужели не рад меня видеть?

— Бакура, — произнёс Кайба, как будто это всё объясняло. Затем он мельком посмотрел на спящего мальчика. — Дартц, ты хочешь отдать Луа на обучение этому психу?

— Ой-ой! — возмутился Бакура, но продолжить ему помешал сам Дартц.

— Он будет лучшим учителем. Тем более что их судьбы похожи. К тому же, Кольцо Тысячелетия может серьёзно ускорить обучение. А именно времени нам не хватает, — Дартц указал в сторону Бакуры и тот продемонстрировал свою "добродушную улыбку".

— Не отрицаю что в случае удачи, результат может превзойти все ожидания, — медленно проговорил Кайба, нахмурившись. — Кольцо Тысячелетия специализируется именно на магии. Однако, Бакура в качестве учителя... Ты не боишься что он тебе испортит мальчишку? Удивлюсь, если он вообще останется в здравом уме!

— Вот только не надо, Директор, — протянул Бакура и, подойдя к дивану, уселся на него, сдвинув ноги мальчика. — Я этого малыша и пальцем не трону. Мне самому интересно, что из него выйдет. Обещаю позаботиться о нём. Тем более что у меня сейчас куча свободного времени.

— И как ты намерен обучать его? — спросил Кайба. В ответ тот указал на свой медальон.

— Неужели ты думаешь, что я буду таскаться с этим мальчишкой всё время? Не смеши меня, — фыркнул Бакура, а затем, сняв с себя Кольцо, одел его на мальчика. — Кольца будет вполне достаточно для его обучения. Да и обучаться ему в его внутреннем мире будет куда проще. А там мы с ним развлечёмся, хе-хе.

— Ты так и не изменил своим садистским замашкам, — покачал головой Кайба.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Бакура, а затем засветился золотым светом и превратившись в поток энергии, исчез в Кольце.

— Можешь сильно не беспокоиться по поводу Луа, — произнёс Дартц, видя хмурое состояние Кайбы.

— Мальчишка меня как раз волнует мало, — отмахнулся от его слов Сето. — Больше беспокоит тот факт, что этих психов теперь станет двое.

— Ты прекрасно знаешь, что это не совсем так. Вспомнив всё, Бакура... Зорк изменился. Пусть не совсем так, как мы ожидали, но всё же! — возразил ему Дартц. На это Кайба лишь скептически хмыкнул. — Кстати, я планировал со временем передать ему Гримуар Магии Тысячелетия. Если дать ему основы, уверен, в дальнейшем Луа сможет разобраться в нём сам.

— Гримуар Магии Тысячелетия отнюдь не детская игрушка и единственная ошибка может стать последней, Дартц, — довольно едко ответил Кайба. Затем он тяжело вздохнул и покачал головой. — Гримуар Магии Тысячелетия... Если Луа не выдержит его влияния, а Бакура при этом продолжит гнуть свою линию, тогда нашему миру точно настанет конец. Опасную игру ты затеял.

— Однако согласись, что результат может получиться очень интересным, — довольным тоном сказал Дартц. А затем повернулся к двери, собираясь уходить. — Ладно, оставлю тебя. Желаю удачи.

— Обучить магии и ввести в курс дела, — проговорил Кайба, отвернувшись от закрывшейся за Дартцем двери обратно к мальчику. — Мда, может мне не стоило отказываться от того чтобы брать его в ученики? Боюсь, Бакура точно наворотит дел. А мне потом разгребай оставленные им кучи дерьма.

Вздохнув, он подошел к дивану, на котором крепко спал мальчик и присев на край, прикоснулся к нему. Этого вполне хватило, чтобы разбудить его. Открыв глаза, Луа удивленно воззрился на Кайбу Сето что сейчас склонился над ним.

— Я проиграл? — первым делом спросил он. Рука же на автомате дернулась к чехлу на поясе, где была его колода. И только потом, увидев усмешку на лице Кайбы, мальчик понял, что они находиться отнюдь не в заводском цеху, а в кабинете.

— Похоже, настоящий дуэлянт в тебе до сих пор не умер, раз ты в первую очередь спросил о дуэли и поинтересовался о своих картах, — произнёс Кайба и поднялся с дивана. — Да, ты действительно проиграл. С чем тебя я и поздравляю. Отныне твоя задница официально принадлежит мне.

Мальчик поник. Ситуация ему не нравилась, но выбирать не приходилось. Раз проиграл, то придётся держать ответ. В кабинете установилось напряженное молчание. Кайба, пройдя к своему рабочему столу, уселся в кресло и, сложив кисти рук домиком, посмотрел поверх них на Луа. Тому ничего не оставалось кроме как сесть на диван и со своего место смотреть на Сето в ответ, ожидая какой тот вынесете вердикт. Вот только едва он сел, как тут же обнаружил, что у него на шее "что-то висит". Мальчик поднёс Кольцо к глазам и стал его разглядывать.

— Что это за

* * *

? — спросил мальчик, вертя "безделушку" в руках.

— Эта

* * *

, как ты назвал, Древний Артефакт Тьмы, известный как Кольцо Тысячелетия, — невозмутимо ответил Кайба. — И если ты будешь неучтивым с ним, последует наказание.

— Наказание? — недоуменно переспросил мальчик, а уже в следующую секунду его тело пронзила боль, как будто от электрического тока. Не выдержав боли, мальчик вскричал и свалился на пол. Впрочем, продлилось это недолго от силы пару секунд, но Луа. Тяжело пошатываясь, он сел на полу, где свалился. — Ч-что это?

— Как я уже сказал, "наказание", — невозмутимо отметил Кайба, как будто такое для него в норме вещей. Впрочем, учитывая, как его самого воспитывали в детстве, для него это действительно было "нормально". — И даже не думай пытаться избавиться от него. Это всё равно бесполезно.

— З-зачем вам это? — спросил мальчик. Первого испуга уже не было, но и приятноё ситуацию не назовешь. — Что вы от меня хотите?

— Я? Особо никаких планов у меня на тебя нет, — ответил ему Кайба. Мальчик удивился, но больше никаких пояснений не последовало.

— Так зачем я вам? И зачем этот "ошейник"? — вновь спросил он.

— Луа, благодаря нашей дуэли, ты удостоверился в том, что Игры Теней не шутка? — вместо ответа спросил его Кайба. Мальчик кивнул, всё ещё не видя связи. Да и с утверждением Кайбы он вынужден был согласиться. А как иначе, если его раскатали "в пух и прах". Физически. — Как ты думаешь, почему я решил сразиться с тобой в дуэли?

— Проверяли мои навыки? — недолго думая ответил Луа. — Но вы сказали, что у вас на меня планов нет!

— Отчасти это так, но не совсем, — кивнул Кайба и испытующе посмотрел на него. Луа на этот ответ совсем завис. Тогда Кайба взял одну из папок, что лежали у него на столе и продемонстрировал её мальчику. — О твоих навыках я вполне мог иметь представление по твоему личному делу.

— Однако чтобы принять окончательно решение, нужна личная беседа, — парировал мальчик и Кайба усмехнулся. Ум у ребёнка отнять было нельзя. Луа же тем временем прищурившись, сам стал изучающе рассматривать Кайбу. — Вот только я так и не понял, зачем я вам понадобился?

— Хм, неужели у тебя нет никаких предположений? — спросил Кайба. Мальчик нахмурился и, поднявшись с дивана, встал напротив него, чтобы чувствовать себя увереннее.

— Есть одно, но оно мне не нравиться, — высказался тот, наконец. Кайба убрал руки от лица и чуть наклонил голову, ожидая продолжения. Оно не заставило себя ждать. — Вы сказали, что у вас нет планов "на меня". Значит ли это, что у вас есть планы на мою сестру?

— Почему ты так решил? — чуть наклонив голову, спокойно спросил Кайба, при этом, ничуть не выказывая беспокойства.

— Вы заставили меня принять участие в этой мистической хрени под названием Игры Теней! А теперь нацепили эту... Этот артефакт, — поправившись в последний момент, проговорил мальчик, при этом подскочив с пола и активно жестикулируя. После, Луа хмуро посмотрел на Кайбу. — Вы мне это показали из-за того что моя сестра может видеть Духи карт? А также из-за метки на её руке?

— Интересное предположение, — ответил Кайба и, поднявшись с места, уперся кулаками в столешницу. — Однако ты ошибаешься. Не буду скрывать, твоя сестра НАМ интересна. Но не так как ты сам!

— НАМ? — переспросил Луа. Потом до него дошло. — Вы имеете в виду, что есть кто-то, кто попросил вас об этом? И чем же я привлёк внимание к своей скромной персоне?

— Своим потенциалом, — произнёс Кайба, выпрямляясь, а затем указал на него рукой. — Твой потенциал... Если его правильно развить, ты вполне можешь стать сильнейшим дуэлянтом в мире. Однако для этого тебе придётся пойти значительно дальше, чем обычному человеку.

— Намекаете на Игры Теней? Я читал об этих легендах... — Луа замолк, призадумавшись на минуту, а затем пристально посмотрел на Кайбу. — Однако в отличие от моей сестры у меня нет никаких "мистических сил"!

— Ты в этом настолько уверен? — с усмешкой переспросил Кайба, заставив мальчика замолчать таким простым комментарием. — Если бы это было, так и у тебя действительно бы не было, как ты выразился "мистических сил", тогда тебя бы легко смогли использовать в качестве рычага давления на твою сестру! Даже против твоей воли. Поверь, найдётся немало тех, кто уже положил на неё и её способности глаз. И будь их воля, они бы уже взяли её под свой контроль.

— А лично вы этого, разумеется, не хотите, — скептическим тоном произнёс мальчик и указал пальцем на Сето. В ответ тот фыркнул.

— Да мне всё равно, — ответил он и Луа скривился. — Мне всё равно, но один мой союзник просил кое-что разъяснить для тебя. Он, как и я увидел твой потенциал, только случилось это значительно раньше. И ему понравилось то, что он в тебе заметил. Я же выполнил его просьбу и проверил твои способности. Признаю честно, они впечатлили меня, превзойдя мои ожидания.

— Это конечно лестно слышать, но чего хочет ваш союзник? Обучить меня этим Играм Теней? — хмуро произнёс Луа, исподлобья глядя на Кайбу. Тот растянул губы в хищной улыбке, не отрицая слов мальчика.

— Для этого тебе придётся стать магом! Тем не менее, это далеко не так просто и отнюдь не безопасно. Иначе мир бы кишел магами всех мастей, — сразу без прикрас сообщил он ему правду. Мальчик внимательно его слушал и не пытался поставить его слова под сомнения. — Луа, если ты будешь небрежен в обучении, то при первой же ошибке ты умрёшь и растворишься во тьме без надежды на возвращение! Однако если ты действительно хочешь защитить свою сестру, ты не будешь отказываться от предлагаемого тебе обучения. Ведь, как ты сам прекрасно понимаешь, её "талант" не оставят без внимания. Найдётся ещё больше охотников за её способностью общаться с духами. Они попытаются заполучить её под свою опеку и вырастить из неё послушный инструмент, разлучив вас обоих. Или же воспользовавшись тобой, промыв тебе мозги. Этого ты хочешь для своей сестры?

Услышав это, мальчик разгневался. Но не на Кайбу, а на своё бессилие. Он прекрасно понимал, что Кайба Сето отнюдь не преувеличивает, говоря об опасности, грозящей его сестре. Более того, все слова этого человека повторяли его собственные думы.

— Получается, чтобы спасти Луку, я должен согласиться на обучение? — прямо спросил Луа. Кайба в ответ кивнул. — Хорошо, я согласен на это обучение.

— Вот так вот сразу? — не скрывая своего удивления, ответил Сето. — Хм, это облегчает мою задачу.

— Кто будет обучать меня? Вы? — продолжил спрашивать Луа.

— Нет, не я, — Кайба поднялся из-за стола и, немного пройдясь по кабинету, указал на мальчика. — Твоим обучением займётся Кольцо Тысячелетия.

— Вы шутите, да? — после небольшой паузы, спросил мальчик. Видимо сомневался в здравом уме нового босса.

— Считаешь, что я выжил из ума? — будто читая его мысли, спросил Сето. На это мальчик скривился и отвернулся. — В кольце тысячелетия запечатлены слепки сознания его предыдущих владельцев. Один из них и займётся твоим обучением.

— То есть что-то вроде ИИ? — предположил мальчик. Ответом ему был небольшой разряд из артефакта.

— Я же говорю, будь учтивее. Сейчас этот маг слышит всё, что ты говоришь, и поверь, он очень злопамятен, — произнёс Кайба. А мальчик уже десяток раз пожалел, что вообще согласился на встречу с ним. — Вернее он просто злой и память у него плохая.

В ответ на эти его слова, из кольца вырвался луч света и попытался ударить его. Однако это больше насмешило, чем напугало Кайбу. А от атаки он просто отмахнулся рукой.

— Кхм, Сето-сама, а вы уверены? — спросил настороженно мальчик. — Если сей достопочтенный маг будет всегда так реагировать, то окружающие этого просто не поймут.

— Не беспокойся, он так реагирует, потому что нас никто не видит, — успокоил его Кайба. — В обычной ситуации он никак проявлять себя не будет. Впрочем, это никоим образом не защити тех, кто попытается каким-то образом навредить артефакту. Поверь, у него достаточно возможностей для этого.

— Я и не сомневаюсь, — удрученно произнёс Луа. Ситуация уже давно вышла из-под контроля и он уже давно мечтал о том, когда это всё закончиться. — Вы сказали, что Кольцо Тысячелетия — это Древний Артефакт Тьмы. Что вы имели в виду под этим? И почему именно "Тысячелетия"?

— Артефакты Тысячелетия были созданы три тысячи лет назад в Древнем Египте. Медальон, Весы, Жезл, Анк, Ожерелье, Глаз и Кольцо, — произнёс Кайба и мальчик стал внимательно его слушать. — Все эти артефактами обладают самыми разными свойствами и особенностями. Более того, они обладают немалой магической силой и способны наделять ею и усиливать оную своих владельцев. Эти артефакты были созданы посредством Ритуала Тьмы. Именно поэтому они являются хорошим подспорьем для Игр Теней.

— Древний Египет? — переспросил мальчик и вздохнул. — Мда, всё дальше и дальше. Сето-сама, может, расскажите мне, как их создали и почему именно "Ритуал Тьмы"? Почему не "Ритуал Света"?

Кайба посмотрел на мальчика с какой-то тоской, но затем кивнул.

— Хорошо, я расскажу тебе. Но учти, рассказ будет очень долгий, так как начать мне придётся с самого начала. Иначе ты не поймёшь всего, что стоит за поступками разных людей, — Кайба медленно стал ходить из стороны в сторону, как бы сосредотачиваясь. А затем продолжил говорить всё также вкрадчиво. — Луа, я собираюсь рассказать ту правду, что на протяжении тысячелетий скрывалась от большинства. Это не просто рассказ и не детская сказка. Это необходимо чтобы ты научился понимать суть вещей. Я покажу тебе настоящую историю нашего мира! Взгляни же на неё, Луа!

Сето обвёл рукой вокруг, и их окружила дымка. А затем они оказались в совершенно ином месте. Видение сменялись одно за другим, а слова Сето лились нескончаемым потоком, пока мальчику не было показано всё. Всё от начала и до конца.

Глава 4. Древний Мир.

История Человеческой Цивилизации началась триста пятьдесят тысяч лет назад. До определённого момента люди, населявшие Землю, не знали ничего, что помогло бы им вырваться из их первобытной жизни. Жизни в единении с природой. Однако не стоит думать, что жизнь с одними примитивными орудиями труда, в пещерах и навесах из шкур животных, без земледелия и ремесленничества, была спокойной и умиротворяющей. Всё было в точности да наоборот. Каждый день для людей этой воистину доисторической эпохи, был борьбой. Борьбой за свою жизнь. Повсюду первобытных людей окружали опасности. Хищные животные, стихийные бедствия, голод и холод. Тем не менее, самой большой опасностью для них были такие же люди как они сами. Войны между племенами длились с незапамятных времён, и уже никто не вспомнит, когда они начались впервые.

И всё же, в те потерянные для истории времена, люди не остались одни. Тот, кто создал всё сущее, в том числе и людей, наблюдая за ними, решил помочь им выйти из того мрака, в который они загнали себя своей жадностью. Единственный раз в истории Создатель напрямую вмешался в судьбу человечества. С неба спустился артефакт огромной силы, созданный из неизвестного тогда материала. Впоследствии этот Артефакт стали называть Мечом Королей. Однако, стоит отметить что "меч", это отнюдь не единственная форма. Однако именно как Меч он стал известен в веках.

Вместе с этим Артефактом люди получили знания, дарованные самим создателем. Эти знания позволили им познать свойства элементов земли и научиться ремеслам. Так было дано начало Первой Цивилизации. Понимая, что больше нет смысла вести сражения за пропитание и территории, люди стали стремительно объединяться, а сильнейшие и мудрейшие из них, встали во главе единого человеческого народа. Были основаны первые города. Эриду, Му, Асгард, Ирий, Лан, Вайкунтха и Олимп. Семь городов и семь Царств. Это был небывалый подъём человеческой культуры и Цивилизации. Благодаря данным Создателем знаниям, люди обрели долголетие и добились небывалого процветания. На долгие тысячелетия было забыто слово смерть.

Прошло сто тысяч лет с момента основания Первой Цивилизации или Золотого века, как его знают сегодня. Люди населили всю землю, построили множество других городов. Собрали множество сокровищ и добились небывалых успехов во многих видах искусства. В том числе и в магии. Многим тогда казалось, что так будет продолжаться вечно.

Однако, в конце концов, людская жадность всё-таки взяла верх. Нашлись те, кто стал завидовать тем, кто жил рядом с ними. Постепенно таких людей становилось всё больше и больше. И их зависть стала перерастать в жадность. В конце концов, все эти негативные чувства собрались воедино, и грянула война. Война, с которой не сравниться ни одной из войн происходивших прежде. Земля сотрясалась от могущества творимых заклинаний и от топота многочисленных полков.

Мир изменился, и ненависть окончательно закрепилась в нём. Хотя война и закончилась, беды человечества только начинались. Восстановив старые города и отстроив новые, люди казалось, позабыли о вражде между народами. Но это было лишь иллюзией. На протяжении последующих двухсот тысяч лет, подобные конфликты стали происходить с завидной регулярностью, каждые несколько десятков тысяч лет. А учитывая, что долголетие людей никуда не ушло, все прекрасно помнили предыдущие конфликты. Каждый последующий конфликт становилась всё более жестоким, превосходя в этом предыдущий.

Так продолжалось ровно до тех пор, пока, наконец, царь Шуррупака, энси Зиусудр, известный также под именем Ксисутрус, не овладел Мечом Королей, "Божественным Артефактом, позволившим людям выйти из мрака незнания и основать свои царства". На поиски этого артефакта, утерянного ещё во время "Первой Войны", и появлявшегося лишь на недолгие периоды времени, чтобы вновь исчезнуть, Зиусудр затратил двадцать тысяч лет. Однако едва его руки взяли этот меч, как весть об этом облетела всю обитаемую Землю. И тогда над миром вновь нависла опасность войны.

Владыка Гелион, древний правитель Атлантиса, решил упрочить своё положение и заполучить этот меч в своё единоличное пользование. Понимая, что никто не позволит ему сделать это безнаказанно, он решил сначала избавиться от возможных конкурентов. Однако он не стал делать этого прямо и открыто, решив воспользоваться давно подготовленным его планом, лишь немного изменив оный. Вместо того чтобы объявить войну Зиусудру, оно оказал ему всяческое почтение и признал его главенство, постаравшись сделать это первым из Царей. Но, то была лишь лесть и ложь. Скрывая свои истинные намерения, он убедил Зиусудра, который славился на всю Землю своей мудростью, в своей лояльности его старшинству. Это была ловушка, в которую Зиусудр попал с большой охотой.

Поверив в то, что Атлантис поддержит его, Зиусудр стал ожидать, когда остальные правители склоняться перед ним. Вот только никто из них не спешил этого сделать. Пока, наконец, древний правитель Юга и Океана, Нун, подстрекаемый сыном своего брата Геба, Сетом, не атаковал Шуррупак. Вот только Сет преследовал отнюдь не интересы своего отца и дяди. Никто не знал того, что он является воплощением воли Критиоса, древнего воина Атлантиса. Пообещав Гелиону и его сыну Арешту помощь, Критиос переродился как Сет и склонил Нуна на нужные шаги, заодно подсказав тому, как победить Шумер. Воспользовавшись своим могуществом, а также властью повелевать великими водами, Нун затопил обширные области, населённые народом Шумера. Погибли почти все жители Царства. Лишь немногие во главе со своим царём смогли спастись. Но в самый последний момент, когда Нун уже собирался взять меч в свои руки, Локи, сын Владыки Асгарда Одина, выхватил его почти что из его рук и попытался унести.

Тем не менее, известного на весь ловкача постигла неудача. Осирис, сопровождавший вместе с Сетом своего владыку, поразил того своей молнией. Однако убить его не смог. Прочитав заклинание, Локи сбросил человеческое тело и стал духом. Это была одна из способностей людей, владеющих магией. Объединив энергию духа и свою суть, можно было перейти в иную форму бытия. Многие знали об этом способе, но всегда держали его в качестве последнего шанса, так как исполнившим ритуал приходилось покидать родной мир и уходить на иной план бытия, чтобы сохранить свою духовную форму. Лишь на недолгое время такие духи могли возвращаться в мир людей.

Атака Локи отвлекла внимание Владык, и посланник Му, Зорк, смог захватить Меч Королей, чтобы отнести его своему правителю. Увидев это, Нун пришёл в ещё большую ярость. И хотя его сыновья Ра и Атум пытались вразумить его, это оказалось бесполезным. Нун был одним из самых древних жителей мира, однако прожитые сотни тысячелетий не прибавили ему ума. В невиданной доселе ярости, он пошёл войной на Му и союзную ей Лантанию. Война была тяжёлой. Многим воинам пришлось отдать свои жизни. Один за другим, все дети Нуна и Геба обратились в духов, чтобы повлиять на исход сражения. Измениться пришлось и им самим. В конечном итоге, армия Юга и Океана была уничтожена, а Му и Лантания похоронены на океанском дне. В этой войне не было победителей.

После этой войны, Анубис, сын Осириса, будучи единственным выжившим из всего войска, в одиночестве вернулся в свою столицу с Мечом Королей, раздобытым им на уходящих под воду развалинах Му. Однако при возвращении его ждало ещё большее разочарование. Пока их не было, армия Асгарда, во главе с Одином и Тором, уничтожили всё, мстя за Локи. Не осталось камня на камне, кроме нескольких пирамид. Ни одного жителя, кроме самого отдалённого племени не выжило. Всё было уничтожено.

Сжимая в руках Меч Королей, Анубис произнёс самое страшное проклятье, какого ещё не слышала Земля. Но он не бросился сразу войной на Асгард. Понимая, что даже с Мечом Королей ему не совладать с ненавистным городом, Анубис стал искать союзников. И нашёл их. Асгард, сохраняя свою гордость на протяжении сотен тысяч лет, успел нажить немало врагов. И первыми среди их врагов были Йотуны или Турсы, многочисленная раса великанов. За сотни тысяч лет они не забыли того, как в эпоху до благословения Создателя, Бури, тогдашний предводитель племени их братьев асов, ещё не ставших Асгардом, вместе со своими внуками, Одином, Вили и Ве, убили их предка Бримира. Убили и жестоко глумились над его телом. Йотуны не забыли этого позора, и ненависть к асам они пронесли сквозь эпоху "Золотого Века", тщательно скрывая её от всех. И вот теперь их ненависть могла излиться сполна на Асгард.

Не только Йотуны готовы были выступить против своих вечных врагов. Такую готовность показали и Олимпийцы. Чтобы атаковать Юг, Асгард прошёл через земли Олимпа, не спросив разрешения. Это задело гордость Зевса, его братьев и его сыновей. А сладкоголосый Гермес больше всех подстрекал своих братьев на войну. Подобно Сету, который исчез после битвы с Му, у него тоже был тайный умысел. Он тоже был воплощением воли рыцаря Атлантиса, Хельмоса и также выполнял свой договор с Гелионом. Хотя ему и не нравилось это, но он не мог отказаться от своих опрометчиво данных слов. Ему удалось разжечь огонь страсти в сердцах олимпийцев. Умело играя своими речами, он вызвал среди них недовольство тем, что начисто были уничтожены силы Юга. Несмотря на вероломное нападение Нуна на Шумер, благодаря Гермесу Олимп стал считать, что наказание не совместимо с проступком. Однако не только мнимая справедливость и велеречивость Гермеса двигала ими. Усиленно стали готовиться Олимпийцы к предстоящей войне также и по другой причине. Всё дело было в союзнике Асгарда, Ирии. Владыки Ирия, Хорус и Перун, будучи могущественными магами, представляли серьёзную угрозу для предстоящего похода. А в том, что они вмешаются в эту войну, никто не сомневался, ведь они были связаны родственными узами с Асгардом.

Но не только Ирий, Асгард, Йотуны и Олимп должны были оказаться вовлечены в эту войну. У каждого народа были и свои враги и просто недоброжелатели. Борейцы, жившие на крайнем Севере и населявшие берега тамошнего покрытого большую часть года льдами океана, были недовольны резким усилением своих соседей, Асгардов и Ирия. И хотя они не готовились к войне явно, оружие в их кузницах не переставало коваться, чтобы ударить в спину врагам вовремя.

Могущественный же Авалон хранил нейтралитет. Не желая вмешиваться в этот конфликт, грозящий уничтожить всё живое на континенте, маги Авалона возвели неприступный барьер, заодно стерев перешеек, создав на его месте пролив, также отделивший их от материка. Однако всё это не мешало им готовить свои силы, чтобы отразить возможный удар с суши.

Готовились к войне и Девы, во главе с Индрой. Возмущенные тем, что Асура, с которыми они воевали, примкнули к Йотунам и Олимпийцам, Девы решили встать на сторону Асгарда. Тем более что они также были с ними в родстве. Были с Асгардом в родстве и Олимпицйы. Но то родство было дальним, а гордость и взаимные обиды не могли положить конец застарелой вражде.

Среди жаждущих битвы были и те, что остались от Шумера. Молодой Гильгамеш, родившийся уже после Потопа, устроенного Нуном, возглавил их. Молод и горяч был Гильгамеш. И столь же пламенными были речи, как и его неугасимый дух. Искренне хотел он вернуть своему народу реликвию, что с таким трудом раздобыл Зиусудр. Получив от своего отца во владение недавно отстроенный Урук, он стал готовить своё войско, приглашая в него могих героев, ведь время битвы приближалось.

Минула тысяча лет после того, как Анубис бросил клич. И вот на гибралтарских полях сошлись две могущественные армии. Анубис во главе войска Юга шёл вперёд. А войско Севера возглавил Гильгамеш. Битва длилась три месяца, не смолкая ни на мгновение. Тысячи тысяч пали в том сражении. Но, в конце концов, Югу удалось сломить Север. Не благодаря своей силе. В последний момент, когда казалось, что чаша весов склонилась в сторону Севера, Борейцы ударили в тыл Асгарду и Ирию. И Север дрогнул. Увидев, что его войско в замешательстве, Гильгамеш остановил свой меч. И тогда Анубис, в ликующей ярости, снёс своему противнику голову. Но не умер Царь Героев, как успели наречь Гильгамеша друзья и враги. Лишь отправился на перерождение, растворившись в золотистом сиянии. А в следующее мгновение, то же произошло и с Анубисом. Потому как в самый последний момент, Гильгамеш успел проткнуть тело своего врага своим могучим мечом, Эа.

После той знаменательной битвы, Меч Королей вновь исчез, похищенный Гермесом и отнесённый своему истинному королю. Гелион же, завладев мечом, закончил то, что начал давным давно — объединил под своим правлением близлежащие земли. Вот только сильно повлияла эта война на Сета и Гермеса, а точнее Критиоса Защищающего и Хельмоса Разящего. Не могли они стерпеть того, что сотворили, что повелись на посулы Гелиона и посеяли хаос между народами, не вняв предупреждению их старого друга, Тимайоса Зоркого. Покинули они Царство Гелиона и, придя к своему другу, признали его старшинство нал ними. И чтобы больше не возникло у них соблазна встать на чью-либо сторону, трое друзей окончили своё земное существование.

Гелион же, узрев, что Меч Королей, реликвия, данная самим создателем, у него в руках, возгордился без меры, мгновенно позабыв, что не его это заслуги. Много планов составил он, чтобы ещё больше упрочить своё могущество. Но не было в его планах места для кого-то кроме Атлантиса. Слишком горд стал правитель этого города, чтобы с кем-то делиться своей властью.

Но не только он один строил свои планы. Могущественный Альбион, увидев, что война закончена, а выживших немного, также поступил вероломно. Король Пендрагон и Верховный Маг Мирдин, посовещавшись, решили уничтожить всех немногих, кто остался после той битвы. Асура, Девы, Асгард, Ирий и все остальные пали от ещё одного удара в спину. Альбионцы не пощадили никого. Своим великим мечом Экскалибуром, Пендрагон разил всех, кто пытался защищаться. Но не осталось среди них кого-то, кто мог бы сразить короля. И тогда, Фенрир и Йормунгад, ещё юные сыновья Локи, в отчаянии использовали страшные заклинания, созданные их отцом. Эти заклинания забирали жизнь заклинателя и их последствия не могли быть обратимы. Но не жалели отроки себя. Обратившись в волка и змея, они бросились на Пендрагона и после долгой битвы, смогли одолеть его. Одолеть, но не убить. Когда Фенрир уже должен был нанести последний удар, Мирдин поспел на поле боя и ударил в спину отрокам. Но не прошел бесследно для Пендрагона этот бой. Смертельно ранен он оказался, и жизнь постепенно покидала его. Хотя он и ударил всеми силами по ослабевшим противникам, но даже так, его войско оказалось практически полностью уничтожено. Лишь он сам, Мирдин, да двенадцать его верных рыцарей вернулись в его Замок.

Битва на гибралтарских полях очень сильно изменила мир. Великие сражения послужили причиной гибели многих героев. Многие земли остались без своих владык. Поэтому народы вновь пришли в движение, спеша завладеть лучшей долей. Лишь Атлантис оставалась незыблемой, ожидая лучшего момента. Вновь стали возникать новые города, но они уже не обладали той мощью, что прежде. Вновь стали появляться владыки, но они не обладали могуществом прежних, которых стали почитать как богов.

Те Царства, что не участвовали в Великой Войне, обладали непомерной гордыней. Каждый из них считал должным захватить как можно больше. Потому неудивительно, что вновь разразились войны. Как между Царствами, так и внутри них. Вновь пали многие города и были убиты многие владыки и герои. Нок, Хуц, Толлан, Киш и многие другие Великие города. Особенно Толлан. Тот город, будучи союзником Атлантиса, не избежал печальной судьбы. И дело даже не в кознях Гелеона, хотя и им тоже было место. Виракоча, владыка Толлана известный также как Багряный Дракон, не хотел вмешиваться в конфликты происходящее по всей Земле. Вот только у его сыновей и слуг было иное мнение. Подстрекаемые Супаем, известным своей суровостью, часть сыновей и слуг, во главе с Уру и Кетцалькоатлем, восстали против Виракочи. Однако другие остались верны своему Владыке. Это привело к тому, что в Толлане и на всех Андах разразилась мощная война, в конечном итоге уничтожившая и это Царство.

Мир продолжал стремительно меняться и тогда Гелион приказал выступать. Вскоре последние города, что ещё могли сопротивляться пали под натиском солдат Атлантиса и магии его Царя. Даже Альбион не смог отсидеться за своими щитами и барьерами, сметённый могучей волной, посланной Гелионом. Что уж говорить про более слабые Царства? Спустя тысячу лет оказалось, что единственным древним городом, который уцелел и сохранил своё могущество, оказался Атлантис. Планы Гелиона исполнились, и он стал единственным Владыкой Мира. Гелион ликовал. Его воля распростёрлась по всей обитаемой земле. Ничто больше не стояло на его пути. А потому он провозгласил себя Богом.

Однако это были лишь иллюзии, созданные в его собственном воображении. Мастер Интриг ослеп от собственной гордыни и проглядел то, что происходило совсем рядом с ним. Проглядел то, с какой ненавистью его слуги взирают на него исподлобья, вынужденные протирать коленями пол, выказывая почтение ненавидимому ими Царю.

Заговор назрел давно, но стремительно расти, он стал лишь после окончания войны. И это движение возглавил один из близких друзей Гелиона. Хотя ради справедливости стоит сказать, что правитель Атлантиса давно забыл, что значит слово "дружба". Айронхарт. Он был смелым и могучим воином, повидавший многое за свою продолжительную жизнь. Он видел рассвет Атлантиса и Первой Цивилизации. А также видел её закат и падение его любимого города. Его отец и дядя, двенадцать его братьев и семьдесят пять его сыновей отдали свои жизни за этот город. В живых остались лишь его первенец Дартц, вот уже не одно тысячелетие прославлявший своё имя в многочисленных походах, и младший сын.

Ради своих детей, Айронхарт возглавил заговор. Ради них он нанёс внезапный удар Гелиону, когда тот ожидал этого меньше всего. Это произошло в день триумфа Гелиона. Тогда гордый Царь собрал всех своих слуг, всех послов, а также всех пленных врагов, чтобы возвестить им о своём величии. Он даже призвал в мир живых его убитых врагов, всех сильных погибших от его руки, чтобы получить удовольствие, наблюдая за их униженным положением. В огромном тронном зале, он стоял подле своего престола и произносил долгую, напыщенную речь, говоря о собственном величии и божественной сущности. В буйстве своего безумства Гелион объявил себя Богом и Императором всего мира и воздел свои руки к небу. Однако именно этот момент, знающий о планах своего царя Айронхарт, и избрал для своего предательского удара. Никто во дворце короля и пальцем не пошевели, когда смертельно раненый и отрезанный от магической силы Гелион, умирая, ползал по полу, изрыгая проклятья на голову предателей. Возвращенные же в мир живых души его врагов разразились самым громким и самым дружным хохотом, какой только возможен. День их позора, каковым он должен был стать по замыслу Гелиона, превратился в день веселья. А их неописуемая ненависть к самому Атлантису значительно угасла, ведь они видели печальные лица и решимость атлантийцев. Более того, за смелый поступок Айронхарта они стали готовы простить многое Атлантису.

* * *

Луа вместе с Кайбой находились в тронном зале. Тот показал ему всю речь Гелиона и мальчик, мягко говоря, устал слушать эту напыщенную ересь. Гелион говорил много и отнюдь не по существу. Когда же Айронхарт нанёс тому внезапный удар в спину, мальчик даже вздрогнул от неожиданности. Слишком быстро ударил Айронхарт. Неудивительно, что Гелион не успел никак отреагировать на этот удар. Однако когда Луа стало казаться, что Гелион вот-вот умрёт, то внезапно увидел, как тот вдруг стал подниматься с пола, пускай и с трудом.

— В самые последние мгновения перед смертью, взгляд смертельно раненого царя упал на стоящего неподалёку младшего сына Айронхарта, — негромко произнёс Кайба. — Сквозь пелену, что уже застила его глаза, Гелеон увидел этого мальчика, одетого в красивые одежды. Ярость и ненависть к предателю придали ему новых сил. И в его голове сразу же сложился план жестокой мести.

Луа посмотрел туда, куда указывал Кайба и обомлел. Среди слуг Гелиона стоял мальчик его возраста. Точная его копия, будто он сам. Даже длинные волосы были собраны в хвост так, как он привык. В одежде же преобладали белые и голубые тона, также любимые им. Сын Айронхарта стоял и не шевелился, а в его глазах отображался ужас. Он никак не ожидал того что его отец ударит своим мечом Царю в спину.

С трудом поднявшись на ноги, Гелион, пошатываясь, медленно приблизился к мальчику. А тот по-прежнему стоял на месте и не двигался. Луа догадался, что сейчас сделает Гелион и закричал. Но мальчик не слышал. Со страхом Лау стал пристально наблюдать за тем, что произойдёт дальше. Из последних сил, стянув трясущимися руками со своей головы корону, Гелион надел её на голову ребёнку, что стоял перед ним.

— Я нарекаю это дитя Царём Атлантиса. Луа, ты единственный, кто не предал меня! — сказал Гелион. А сам Луа, который наблюдал за этим со стороны, застыл в шоке. Ему было трудно представить, чтобы кто-то из прошлого имел такое же имя и внешность, как у него. Тем временем, Гелион вытащил свой меч из ножен. Подняв его перед собой и глядя на него, он насколько это возможно торжественно произнёс — Пусть же этот клинок, Меч Королей, по праву станет твоим!

Едва Гелион произнёс эти слова, как на его лице возникла злая усмешка. А уже в следующее мгновение, прежде чем кто-либо из его поражённых слуг успел остановить его, резким ударом он проткнул этим мечом сердце мальчика. Невольно Луа даже схватился за собственное. Ему показалось, что оно почувствовало на себе этот удар. Но спустя мгновение его отпустило. Этот удар оказался для Гелиона последним. Силы покинули его, и он упал на каменный пол вместе с ребёнком. Луа стоял рядом и смотрел на тело, лежащее на плитах тронного зала. И не мог поверить собственным глазам.

— Луа было одиннадцать лет, когда он умер, сущий младенец по меркам Атлантийцев, — произнёс Кайба, глядя на развернувшуюся картину.

— Почему он похож на меня? Почему у него такое же имя? — осипшим голосом спросил мальчик, не спуская глаз с тела своего двойника. — Что здесь, чёрт возьми, происходит?!

Последний вопрос он уже прокричал, повернувшись к нему и прожигая его гневным взглядом.

— Это — прошлое нашего мира, — спокойным тоном ответил ему Кайба. — Двадцать пять тысяч лет назад жил ребёнок похожий на тебя и носящий имя Луа. Он умер. А в наши дни родился ты. Вот и всё.

— Критиос и Сет были похожи на тебя, — спустя пару минут молчания произнёс Луа. — Ты сказал, что Критиос переродился в Царстве Юга и Океана как Сет. Тоже самое ты сказал про Хельмоса и Гермеса.

— Тебе не откажешь во внимательности и проницательности, — похвалил его Кайба и благосклонно улыбнулся. Однако Луа и не думал успокаиваться.

— Мой двойник из прошлого... Это я сам, ведь так? И теперь я просто переродился спустя двадцать пять тысяч лет, так? — спросил он.

— Боюсь, у меня нет ответа на этот вопрос, — наконец ответил Сето и взглянул Луа прямо в глаза. Мальчик долго вглядывался в его взгляд, но так и не нашел признаков лжи. — Никто не сможет дать тебя ответа, кроме тебя самого. Но для этого тебе нужно будет самому "вспомнить" свою прошлую жизнь. Без этого ты не сможешь осознать себя "тем" Луа.

— Чёрт, — прорычал мальчик и отвернулся. Он понимал — Кайба не лжёт. Да и звучали слова мужчины убедительно и логично. Просто сама новость настолько выбила мальчика из колеи, что он не знал как на это реагировать и что вообще делать. Немалых трудов ему стоило успокоиться. Однако до того чтобы прийти в себя Луа было далеко. Однако воспринимать информацию он мог, поэтому Кайба продолжил рассказ. Мальчик не стал его останавливать.

— Увидев, как умер его любимый младший сын, Айронхарт почувствовал, как умерла часть его сердца. Однако закончить свою жизнь и воссоединиться с сыном, он также не мог.

Луа увидел как старый воин, встав с колен, протянул руку и поднял с пола корону. Корону теперь уже его младшего сына, которая слетела с головы ребенка, когда тот упал замертво. Айронхарт одел её на голову своего первенца, который по-прежнему пребывал в изумлении и до сих пор не отошёл от произошедшего.

— У Атлантиса должен быть новый Царь! — произнёс Айронхарт тогда и указал на своего первенца. Никто из его соратников не стал противиться его решению.

— Смелость, отвага и честь Дартца были известны всем, поэтому никто не стал оспаривать единоличное решение Айронхарта. Более того, такой поступок Айронхарта заставил многих уважать его ещё больше и не противиться этому перевороту, — пояснил их молчание Кайба. Затем они переместились, и Луа увидел могилу. Свою. — Хотя правление Луа нельзя было назвать полноценным в силу своей скоротечности, формально он считался законным Царём Атлантиса. Более того никто даже не мог помыслить о том, чтобы стереть его имя из хроник. Каждый житель Царства узнал о том, что произошло в тот день. И все оплакивали мальчика, что стал платой за их свободу.

Луа подошёл к памятнику, что стоял на могиле. На неё было написано лишь три слова — "Луа, Царь Атлантиса". Невольно он протянул руку и прикоснулся к камню. Он был холодным и шершавым. Кайба же тактично молчал, позволяя мальчику осмыслить то, что он видит перед собой.

— Мда, не каждому доведётся увидеть свою могилу, — спокойным, даже немного грустным тоном произнёс он, не спуская глаз с могилы. Слишком сильно повлияло на него увиденное. Наконец, спустя ещё некоторое время он поднялся с колен и посмотрел на Кайбу.

— Раз ты разобрался в себе, давай продолжим, — констатировал тот, на что Луа лишь кивнул. — Когда Дартц взошёл на престол, для Земли началась новая эпоха. На двенадцать тысяч лет были практически позабыты войны. Люди вновь начали жить в процветании, преумножая богатство своей культуры и наполняя свои сердца счастьем. Даже смерть отступила от человечества, позволив всем залечить те раны, что им нанесли козни Гелеона. Город и Царство развивались всё больше и больше, люди, населявшие их, больше не помышляли о жадности и на земле наступил мир. Пребывая в этом раю, люди находили радость в единении с землёй и духами. И всё благодаря мудрому правлению Дартца. Будучи также известным как один из самых могущественных магов за всю историю человечества, Дартц во всю силу использовал магию Меча Короля, Божественного Артефакта дарованного самим Создателем, чтобы благословлять свой народ. Это был не просто меч, оружие, отнимающее чужие жизни. Это был могучий инструмент, способный изменять сердца людей. Познавая его всё глубже и глубже, Дартц смог осознать, для чего он был ниспослан на Землю Создателем. И постигнув это, он понял, насколько же были глупы люди, когда начав свои губительные войны, разрушили Первую Цивилизацию и погубили множество жизней.

Картина вновь сменилась, и они оказались высоко в небе. А под ними раскинулся большой город. Атлантис.

— Священный город, стоящий на воде! Атлантис! — Кайба указал рукой на город, раскинувшийся под ними. — Это был красивейший город. Дартц был его Верховным Правителем, его Царём. Он правил людьми получившими силу духов Земли. Они постоянно развивались, строили и обустраивали свой город. Пребывая в мире, они даже не помышляли о жадности. Это был подлинный рай.

Луа смотрел сверху на этот город. Отсюда было хорошо видно, как ведут свою жизнь люди. Каковы их стремления, как они общаются друг с другом и сколь они счастливы. Среди них не было ни бедных, ни больных. Всё повторяло те же картины, что Луа видел, когда ему показывали Золотой Век. Даже недовольства и то не чувствовалось. "Неужели даже такой мир может поглотить тьма?", вот о чём подумал мальчик и посмотрел на Сето. И тот кивнул, показав, что понял его невысказанный вопрос.

— Однажды произошло нечто... Появился Чёрный Дракон и поглотил Солнце! — произнёс Сето и указал в сторону светила. На небе как раз шло полное солнечное затмение. А следом за затмением Луа увидел, как в стороне от города взорвался огромный вулкан и на город обрушился сильный дождь из камней. Но, несмотря на этот катаклизм, эту катастрофу, город уцелел. — И тогда родился Орихалк.

— Орихалк? — переспросил Луа. Однако прежде чем Сето успел ответить, они оба увидели что метеориты, обрушившиеся на город, засветились зелёным светом. Тем же цветом, что светился и Меч Королей.

— Орихалк. Это тот самый материал, из которого Создателем был выкован Меч Короля, — ответил Кайба и, нахмурившись, посмотрел вниз на город. Они увидели внизу Атлантис годы спустя. Больше не осталось следов от катаклизма. Вместо этого было видно процветающий город. Город, который по своему развитию опережал Нео-Домино Сити. Луа увидел дворец Правителя Атлантиды. На его балконе стояли четверо. Одним из них был сам Дартц. Рядом стояла женщина, должно быть его супруга, а чуть поодаль пожилой мужчина и девочка, скорее всего его отец, Айронхарт и его дочь. Рядом с девочкой был ещё большой белый волк. Тем временем Сето продолжил. — Орихалк послужил для Атлантиса Великим Благом, позволив ему развиваться ещё больше и изощрённее. Постепенно всё стало зависеть от этого камня. Однако медленно, но верно сердца народа стали разрушаться. И это скрылось от глаз Айронхарта и Дартца. К великому сожалению, нашлись те, кому было мало. Жадность вновь, с большей силой вспыхнула в человеческих сердцах. Зависть воспрянула из небытия, побудив людей к ничтожному. Стремления постоянно удовлетворять свои желания сыграло с ними злую шутку. Это было отличной почвой, чтобы в их сердцах вновь проросли семена тьмы. То, что могло принести людям ещё больше благословений, однажды грозило обрушить на них нескончаемые беды.

Услышав слова Кайбы, Луа нахмурился, но даже и не думал возражать. Ведь он был полностью согласен со сказанным. Даже будучи ребёнком, Луа прекрасно видел, к чему стремятся люди в окружающем его мире. А окунувшись в "теневой" мир, он сполна смог ощутить на себе порочность человеческого общества. Луа уже видел, как люди отрицая всё, что противоречит их эгоистичным желаниям, без остатка погрязают в собственном пороке. Пример его собственных родителей отлично подтверждал этот факт. И не только их пример. Горькие воспоминания тяжелым грузом вновь легли на сердце мальчика. Однако он даже и не думал просить Кайбу остановиться. Вместо этого он внимательно наблюдал за этим человеком. Сейчас Сето склонив голову вниз, задумчиво глядел на город. Но где-то в самой глубине его взгляда мальчик ощутил и увидел горечь сожалений об Атлантисе.

Но тут не что прервало наблюдения Луа за ним. Невдалеке от города произошла мощнейшая вспышка света, как будто кто-то взорвал мощную бомбу. Огромная полусфера нестерпимо яркого света закрыла полнеба, заставив мальчика прикрыть глаза.

— Увлекшись новыми технологиями, люди совершенно забыли о своей связи с духами земли. Отбросив веру ради новых идей, полных эгоизма, люди потеряли человечность. Люди не знали границ своей жестокости к природе и, в конце концов, они столкнулись с конфликтом. И тогда мир рухнул. — Кайба указал вниз на город. А там происходило нечто ужасное. Мальчик увидел людей. Вернее это уже были не люди. Прямо на его глазах простые люди превращались в каких-то ужасных чудовищ. Их тела стремительно менялись, вырастали когти, клыки, крылья и рога. И это происходило не только с взрослыми, но и с детьми. Превратившись в монстров, люди стали вести себя как дикие животные. Они стали бросаться на других и живьём поедать ещё живые тела или же просто убивать. Постепенно таких монстров становилось всё больше и больше. Луа видел, как в городе поднялась паника из-за этих монстров, как повсюду раздавались крики жертв, полные ужаса. А вторило им рычание этих чудовищ, переставших быть людьми. — Смотри, Луа, что произошло! Смотри внимательно и не отводи своего взгляда!

И Луа смотрел на весь этот ужас. Вот Луа увидел, как женщина, бежавшая по узкой городской улочке вместе с маленьким мальчиком, младше его самого, стала быстро превращаться в монстра. Ребёнок громко кричал и плакал, пытаясь дозваться свою мать. Но вот, превращение завершилось и мальчику едва хватило ума спасаться бегством от своей обезумевшей родительницы. Однако его это не спасло. Луа многое видел, но когда она разорвала ребёнка на куски, слёзы невольно навернулись на глаза мальчика.

Тут он увидел, как нечто подобное произошло во дворце правителя. Супруга Дартца сама стала превращаться в монстра прямо на глазах у мужа. Луа увидел, как она разорвала на кусочки свою служанку. А следом за этим бросилась на своего супруга, когда тот попытался остановить её. Дартц ничего не оставалось кроме как оборвать её жизнь своим мечом. Мечом Королей, что он держал в своей руке. После этого правитель Атлантиса подошёл к парапету своего дворца и стал с печалью в глазах смотреть на город.

— Почему? Почему это произошло? — услышал мальчик его слова.

Едва он это произнёс, как большой фонтан в парке дворца озарился светом Орихалка. Луа увидел, как Дартц заметив это сияние, подошёл к нему, чтобы выяснить причину. Спустившись в глубокое ложе фонтана, он поднял камень. Мальчик понял, что это и есть Орихалк. Стоило ему взять его в руки, как его глаза расширились, а затем в них появилась ещё большая печаль.

— Свет Орихалка открыл Дартцу нечто о Земле, что было доселе скрыто от его глаз, — произнёс Кайба, а затем взмахнул рукой. В мгновение ока они оказались в космосе и увидели перед собой планету. А также то, что представляет собой Земля. Более того, мальчик в изумлении смог почувствовать планету. Он увидел, как она бьётся, как будто у неё есть сердце. Увидел, как по ней движется энергия.

— Подарив людям Меч Королей, Создатель не просто положил начало Человеческой Цивилизации. Он хотел, чтобы люди переняли его образ мышления и понимание вещей. Меч Королей же должен был упростить это понимание. И хотя однажды человечество оступилось, Дартцу удалось вернуть его на праведный путь. И только тогда он понял суть замысла Созателя, — тем временем продолжил Кайба. А затем указал на Дартца. — Когда это произошло, людям был дан Орихалк. Однако, как и в прошлом, люди оступились вновь, так как не смогли совладать с его силой. Дело в том, что Орихалк не являлся чудеснейшим источником новых технологий. По замыслу Творца он воздействует на сердца людей. Взаимодействует с ними. Люди же, поддавшись соблазну и потеряв контроль над своими желаниями, позволили тьме в своих сердцах вырасти и полностью поглотить их. Вместо того чтобы контролировать эту тьму. Сила Орихалка не окрашена какими-либо эмоциями. Она способна взаимодействовать как со светом, так и с тьмой. И благодаря его силе в их сердцах создалась новая, совершенно иная жизнь. Орихалк, призванный испытать людей и помочь им встать на совершенно иной уровень, стал проклятием для них и для планеты, на которой они жили.

— Испытать человечество? — переспросил Луа, нахмурившись.

— Если тьма полностью поглотит сердца всех людей, человечество будет полностью уничтожено. Так и произошло с Атлантисом. Орихалк лишь ускорил этот процесс, — ответил Кайба, а затем усмехнулся и посмотрел на мальчика. — "Чудесный источник чистой энергии. Чудо, дающее возможность заглянуть в будущее". Ничего не напоминает?

— Не может быть... Неужели... — произнёс Луа, раскрыв от удивления глаза. Сейчас, когда Кайба произнёс эти слова, мальчик вспомнил что уже слышал эту фразу. У него появились определённые догадки, и теперь он посмотрел на Сето, ожидая продолжения.

— Верно, Моментум, — кивнул Кайба, подтвердив подозрения мальчика. — Нет, конечно, Моментум и Орихалк несколько отличаются друг от друга, но, тем не менее, у них есть и сходства. Их природа одна. Они также взаимодействуют с человеческими сердцами. Они обладают схожей энергией. И также как и Орихалк, Моментум, если его не контролировать, способен привести к катастрофе. Ты ведь слышал о ней?

— Нулевой переворот, — выдохнув, произнёс Луа. Он удивлённо смотрел на Кайбу, а в его уме складывалась совершенно новая картина мира. Более полная, что вызывало у него ещё больше удивления.

— Любую силу нужно контролировать, Луа, — произнёс Кайба и внимательно посмотрел на мальчика. Тот кивнул, показывая, что понял. — Ни в коем случае нельзя бросать её на самотёк. Нельзя забывать об ответственности, иначе либо тьма, либо свет полностью поглотят тебя, и конец будет трагичен. Как и у Атлантиса.

— Как был уничтожен город? — спросил мальчик Кайбу спустя некоторое время. Тот посмотрел на Луа, а затем, кивнув каким-то своим мыслям, жестом сменил обстановку. Они переместились во дворец правителя Атлантиса, в тронный зал. На троне сидел Дартц, его же лицо было скрыто занавесью. Также в зале находились Айронхарт и его дочь, а также волк девочки.

— Дартц, ты должен приказать прекратить использовать Орихалк! — произнёс этот пожилой мужчина. В его голосе чувствовалось переживание за собственный народ. — Наш народ изменился, но это уже не важно! Мы должны вновь жить вместе с духами! Нам нужно вернуться к тому, что было вначале, Дартц!

— Уже поздно что-либо предпринимать, отец! — ответил ему Дартц, покачав головой. Голос Правителя звучал бесстрастно. Видимо он уже всё решил и понял, что нужно делать. — Даже если мы полностью откажемся от Орихалка, ни один человек уже не вернётся в прежнее состояние.

— Дартц! — произнёс Айронхарт, сжимая кулаки и пытаясь докричаться до сына.

— Отец, я уже принял решение, — тем временем продолжал Дартц. После чего протянул левую руку к своему отцу. Из-за занавеси Луа не мог видеть его лица, но догадывался, что что-то в Правителе изменилось. Человек, только что потерявший жену не будет говорить таким торжествующим тоном. — Благодаря Орихалку, я услышал голос этой планеты!

— Что? — удивился его отец и подался вперёд.

— Почему люди обладают "Мудростью"? И почему эта "Мудрость" со временем порождает "Творение"? Всё потому что оно необходимо людям для защиты планеты! Орихалк был послан для нашего испытания! Но результатом этого испытания был провал! И теперь планета и Создатель возложили на меня особую миссию.

Дартц поднялся со своего трона и вышел к своему отцу, чтобы тот мог полностью его увидеть. И тут Луа увидел и понял, что изменилось. Если раньше у Дартца оба глаза были золотыми, то сейчас один из них стал зелёным. Точно такой же цвет, как и у Орихалка.

— Я должен возродить Бога Орихалка и уничтожить это ставшее бесполезным человечество! — торжественно объявил Дартц. — И после этого я создам новых людей! Вот в чём заключается моя миссия! И для её осуществления я получил эту силу.

Дартц показал своему отцу и дочери камень, что нашёл в фонтане. Этот камень засветился и поднялся в воздух над их головами, после чего превратился в уникурсальную гексаграмму, также засветившуюся зелёным светом. Из гексаграммы на пол тронного зала опустился воин в доспехах. Вот только вместо человеческого лица, у него была морда чудовища с большим количеством огромных зубов. Стоило ему коснуться пола, как в воздухе появилось ещё несколько таких же гексаграмм и из них на пол стали опускаться другие подобные монстры. Они утробно рычали, что было довольно внушительно и страшно. Луа стало не по себе от одного их вида. Эти солдаты были облачены в полный доспех, включая и шлем. На их шлемах были изображены пентаграммы в виде звёзд. Доспех был зелёного цвета. А на левой руке у них был прикреплёно что-то вроде дуэльного диска, а точнее его меча. На этом мече было пять слотов, но нигде не было видно колоды или чего-то похожего.

— Отец, что это значит? — спросила дрожащим голосом у Дартца его дочь, прижавшись к деду, когда их окружили эти солдаты. Айронхарт же стоял, сжав кулаки, а волк рычал, готовясь броситься на противника.

— Чтобы возродить Бога Орихалку нужно множество душ, моя дорогая Крис, — ответил Дартц. Когда Луа увидел его выражение лица, ему стало по-настоящему страшно. Вот значит, каким был правитель Атлантиса. Он был готов пожертвовать даже своей дочерью ради своих целей.

— Ты сошёл с ума, Дартц! — заявил ему Айронхарт и, схватив за руку внучку, побежал прочь из дворца. Их волк последовал за ними. Дартц же остался один со своими солдатами.

А затем мы увидели, как Дартц встал перед своим новым войском, что дал ему Орихалк.

— Да откроется новая страница в истории! Мы начнём священный ритуал и призовём Бога на нашу планету! — войско поддержало слова своего правителя громогласным рёвом, а Дартц разразился безумным смехом.

После этого Луа вопросительно посмотрел на Кайбу. Тот, заметив его взгляд, хмыкнул.

— Как видишь, Правитель Атлантиса принял решение и в дальнейшем действовал согласно ему, — произнёс Кайба и указал на новую картину перед ними. — Смотри, что произошло дальше. После того как Дартц призвал солдат Орихалка, Айронхарт отправился в путешествие, чтобы найти силы бороться со своим сыном. И он пришёл в то место, которое за десятки тысяч лет до этого было почитаемой святыней его народа. Гробница Героев, Чертоги Мелоса.

Луа увидел как Айронхарт вместе с внучкой и их волком пришли в пещеру. А дальше они с Кайбой последовали следом за ними внутрь.

— Если мы обратимся за помощью к духам Земли, что чтили наши предки, они обязательно помогут нам и поделятся с нами своей силой, — произнёс Айронхарт, решительно идя вглубь пещеры. Тут перед их глазами предстал огромнейший зал. В нём было несколько ответвлений, а на его стенах были нанесены огромные каменные изображения.

— В этом священном зале на каменных табличках изображены доблестные рыцари древних эпох, чья слава гремела ещё до того как в Атлантисе было построено первое здание, — произнёс Сето, глядя на эти таблички. — Как видишь, именно сюда Айронхарт пришёл за помощью. И он получил её.

— О, священные духи! Дайте нам свою силу! — услышали они возглас Айронхарта, прогремевший на всю пещеру. После этого Луа увидел, как старый воин получил ответ на свою просьбу. Каменное изображение перед ним засветилось, а затем они с Сето оказались над полем боя и увидели грандиознейшую битву.

— Это Каменная Пустыня в Северной Америке. Пустыней она стала именно из-за этой битвы, — произнёс Кайба. — Айронхарт и Крис положились на духов прошлого. Воинов, что за многие тысячелетия до этого защищали народ Атлантиса. Тысячи духов пришли в мир людей, чтобы помочь Айронхарту одолеть его сына Дартца.

Кайба указал на строй верных Айронхарту духов. Луа увидел как множество этих духов, сражаются против солдат Орихалка. Особенно отличалось трое драконов. Из всех духов они сражались решительнее всего, и от их атак пало значительно больше врагов, чем от атак остальных. Однако на стороне Дартца было много солдат, а также огромнейший черный Дракон. Тот самый, что закрыл солнце перед тем как появился Орихалк.

— Это и есть Бог Орихалка, — произнёс Кайба, указав на дракона. А затем указал на других монстров, что сражались в этой битве. Кроме огромного Дракона на стороне Дартца сражались и другие монстры. И они также были огромны. Гигантский паук, что своей паутиной спутывал и связывал множество врагов. Огромная обезьяна, своими кулаками буквально вбивала в землю солдат противника. А неподалеку от неё по полю боя на огромной скорости перемещалась немаленькая ящерица. Огромных размеров Гигант, лишь немногим уступавший Чёрному Дракону, орудовал своими огромными руками, хватая врагов. В небе парил гигантский Кит и огромная Колибри. Много других монстров сражалось на стороне Дартца. Но не так много как на стороне Айронхарта. Кайба указал в ту сторону рукой. — Присмотрись внимательнее к армии, что противостоит Дартцу!

Луа посмотрел. Кроме трёх уже виденных им драконов, там сражались и другие драконы. Белый дракон, светящийся серебряным светом. Проносясь на огромной скорости над полем боя, он своими волнами ветра сносил множество врагов. Чуть в стороне же стоял огромный красный дракон. И в нём Луа с удивлением узнал Красного Демонического Дракона, которым так знаменит Джек Атлас.

— Увидел? — хмыкнул Кайба и указал на этого дракона. — Это не обман зрения и не мои иллюзии. Та карта создавалась на основе именно этого дракона.

Тут битва стала подходить к концу. Один из тех драконов, что активно сражались с Дартцом и Богом Орихалка, оказался повержен на землю. Его левый глаз был ослеплён. Но, тем не менее, он всё равно атаковал Бога Орихалка, а тот атаковал в ответ. Результатом этого сражения стал огромный взрыв, который раскидал обе армии в разные стороны.

— Как видишь, в результате это легендарной битвы обоим армиям пришлось отступить. Дартц так и не уничтожил человечество до конца, позволив ему начать свою историю заново, а Айронхарт так и не стал собирать войско для второго сражения, — продолжил свой рассказ Сето. — Вскоре после этого Айронхарт запечатал проход в мир Духов. А души духов, что остались в нашем мире, были запечатаны им в разных местах по всему миру.

После этих слов Кайба показал разные места на Земле. Они были известны из-за связи с древними цивилизациями. Пирамиды Египта и Центральной Америки. Геоглифы и древние храмы. И прочее, и прочее. Множество мест. И в каждом из них, по словам Кайбы, был кто-то запечатан.

Глава 5. Грехи Фараона.

— Однако на этом история не закончилась. Хотя древний мир и оказался практически полностью уничтожен его последним Владыкой, человечество не погибло, — тем временем продолжил Кайба и картина вновь сменилась. На этот раз вокруг них распростёрлась пустыня, а невдалеке расположились пирамиды. Кайба обвёл вокруг рукой. — Это Древний Египет, три тысячи лет назад. Пирамиды что ты видишь, были созданы незадолго до этого. Так вышло что некоторые артефакты и книги, что были созданы в Атлантисе, оказались в этой земле.

Они вновь перенеслись и оказались в древнем городе. Множеством глинобитных домов были обнесены невысокой стеной, а посередине города стоял большой дворец. Кайба с Луа вновь перенеслись и на этот раз оказались во дворце.

— Это — Дворец Фараона Акунамоканона, а вот и сам Фараон, — Кайба указал на мужчину средних лет. Вместо короткой юбки, которую ожидал увидеть Луа, он был одет в длинные одежды из тонкой шерсти животных и льна. Голова же была покрыта льняной тканью в виде накидки. Также у этого человека была густая борода, хотя мальчик ожидал, что борода у фараона будет искусственной, а не настоящей. — Акунамоканон был известен своей любовью к наукам, искусству и книгам. Он прилагал немало усилий, чтобы наполнить свою библиотеку и это стоило затраченных усилий. В дни его правления Египет стал известен как обитель знаний, и сюда стремились многие ученые мужи со всего света.

В доказательство этого, мальчику было показана одна из делегаций из далёкой страны, что прибыла к фараону и на аудиенции передала ему копии трудов своих мыслителей и ученых. Дальше мальчик увидел, как сам Фараон уделял немало времени для того, чтобы читать древние книги. Причем не только свитки, но и фолианты в виде кодексов, хотя как он думал раньше, кодекс изобрели значительно позднее. Он даже недоуменно спросил об этом Кайбу.

— Кодекс? Чему ты удивлён, Луа? Кодекс гораздо старше, чем об этом говорят ученые, — с усмешкой произнёс Кайба. — На самом деле ему столько же лет, сколько и человечеству. Просто те древние кодексы, что всё-таки дошли до наших дней не попали в руки учёным.

— Почему? — с интересом спросил мальчик.

— Дартц, — ответил Кайба и отвернулся. — Правитель Атлантиса никуда не исчезал после того, как его город был уничтожен. Оставаясь в тени, он тайно управлял этим миром благодаря той силе, что давал ему Орихалк и Меч Короля. Он позаботился также и о том, чтобы скрыть все следы прошлых цивилизаций. И это было успешно.

Тут они вновь переместились, обратно в тронный зал Акунамоканона. На этот раз тот сидел на троне, а вокруг стояли его приближённые.

— Сейчас мы видим те события, которые происходили во Дворце Фараона, когда сюда пришли печальные известия, — проговорил Кайба. — В своей жажде знаний Акунамоканон зашел так далеко, что смог получить один бесценный фолиант, Гримуар Магии Тысячелетия. Этот Гримуар был создан в Атлантисе и содержал в себе основу магии, распространённой в нём. Однако Фараону и его слугам не удалось сохранить в тайне то, что они завладели этим Гримуаром. Желающих заполучить его было много, а потому над Египтом нависла угроза войны и полного уничтожения.

Пока Кайба говорил, мальчик наблюдал за обеспокоенными, а кое-где и серьёзно напуганными лицами подчинённых правителя. Лишь трое сохраняли относительное спокойствие. Сам Фараон. Затем мужчина, который был на него похож. Луа подумал что это, наверное, его брат. И ещё один из слуг Фараона, который был немногим старше его.

— Акунадин был братом Фараона, а Шимон — их другом. У Фараона не было людей ближе этих двоих, — заметив, на кого направлен взгляд мальчика, пояснил Сето. — Когда новость о войне достигла ушей Фараона, Акунадин предложил воспользоваться Гримуаром Магии Тысячелетия, чтобы одержать победу в грядущей войне. Однако для этого, по словам Акунадина, нужно было несколько жертв. Тяжёлое решение далось Фараону нелегко, однако выбирать было не из чего, и он решил остановить свой выбор на меньшем зле. В конечном итоге, переведя и расшифровав Гримуар, Акунадин исполнил волю фараона. Вместе с подчиненными ему жрецами и военным отрядом они отправились в селение Кул-Эрна, что находилось неподалеку от Долины Царей с верными ему людьми, отправился в селение Кул Эрна. Именно там и были созданы Артефакты Тысячелетия по рецепту, описанному в Гримуаре.

Луа смотрел, как под ними довольно большой отряд быстро скачет на лошадях. Видно, что у них мало времени, и они хотят как можно скорее исполнить волю Фараона, чтобы спасти свою страну.

— Несколько жертв... Эти слова были единственной даже не ложью, а полуправдой, сказанной за всю свою жизнь Акунадином своему брату, — произнёс Кайба, а Луа тем временем с ужасом наблюдал как солдаты с небывалой яростью расправляются с жителями селения, не щадя никого. — Подчинив себе волю солдат, жрецы заставили их атаковать мирных жителей. Более того, Акунадин разжёг в их сердцах небывалую ненависть ко всем обитателям того селения, обвинив последних в расхищении гробниц фараонов прошлого и что именно из-за жителей Кул-Эрна, осквернивших святилища богов, враги напали на Египет. Обуреваемые гневом солдаты ворвались в селение и истребили всех его жителей, не пощадив при этом ни стариков, ни женщин, ни маленьких детей. Девяносто девять душ было потребно для ритуала. И едва затих последний крик, жрецы начали ритуал Алхимии Тьмы.

У Луа уже закончились слёзы, видеть столько боли и страданий. Он уже устал видеть человеческую жестокость, что прошла через тысячелетия и ничуть не изменилась.

— Ритуал Алхимии Тьмы, это ритуал что взывает к богам и демонам. Семь Предметов, о которых говорилось в Гримуаре Магии Тысячелетия, были созданы из крови жителей селения Куль Эрна и из крови тех, кто проводил этот ритуал. Но никто из жрецов, что проводили ритуал, в тот момент даже не догадывались о той ужасающей силе, что скрывалась в этих Предметах и о том, что они способны уничтожить всё живое, — медленно произнёс Кайба.

А Луа теперь наблюдал за тем как продвигался ритуал. Когда раскаленное золото, разлившись по глиняной форме, застыло и образовало эти предметы, жрецы разбили форму, доставая предметы. Артефакты Тысячелетия родились на свет. В тот же самый момент из-под Земли появилась странная плита со специальными углублениями под эти предметы. Когда же жрецы посмотрели на неё, то увидели, что один из предметов уже помещён на неё. Кольцо Тысячелетия.

Внезапно оно засветилось нестерпимым светом, и большинство жрецов были отброшены от неё. Лишь Акунадин остался стоять, держа в руке другой предмет, Глаз Тысячелетия. Из разлома под плитой стал подниматься тёмный туман, от которого так и веяло злом. Он поднимался и распространялся по помещению, пока не приобрел форму какого-то страшного существа с огромной мордой, полной клыков и с внушительными рогами на голове. Существо, издав страшный утробный рык, схватило Акунадина и притянуло его к себе. В ужасе перед этим демоном жрец закричал.

— А теперь отдай мне остальные сокровища, — проговорило Существо глубоким, внушающим страх и трепет голосом. Луа от неожиданности даже вздрогнул. Акунадин же, понимая, что ему уже ничего не оставалось сделать, кроме одного, из последних сил поднял Глаз Тысячелетия и вставил его себе в глазницу, выдавливая свой собственный. Луа наконец не выдержал и от неприглядного зрелища отвернулся.

— Исчезни демон, — крикнул жрец и из глаза стал распространяться красный свет, заполнявший пещеру. Этот свет был нестерпим для демона и тот издал рёв боли. Не теряя времени Акунадин, поспешил вытащить Кольцо Тысячелетия, и едва он это сделал, тёмный туман вернулся обратно в плиту.

— Это был Зорк, тот самый "посланник Му", который выкрал Меч Королей из-под носа у Нуна, — произнёс Сето, заставив мальчика изрядно удивиться. — Хотя Зорк и погиб от рук Осириса, когда войска Юга штурмовали дворец его короля, тем не менее ему удалось возродиться. Впрочем, помогло это ему мало, так как он напрочь забыл события прошедших тысячелетий.

Вместе с последним, оставшимся в живых, жрецом они поспешили покинуть это место, забрав с собой все Артефакты, за которые была отдана такая высокая цена. Кроме жителей селения, уже во время ритуала погибли все солдаты. А после него и все жрецы. Даже домашние животные и лошади, и те погибли от той тьмы, что наполнила селение. Мальчик, увидев и их смерть, просто покачал головой. Слишком много впечатлений за один день.

— По пути во дворец погиб последний жрец, что сопровождал Акунадина, — сообщил Кайба. — Ритуал оказался для него слишком губителен. Наверное, и сам бы Акунадин погиб, если бы не Золотой Глаз в его теле. Должно быть, именно он и поддерживал его, позволив ему живым добраться до дворца.

Они вновь перенеслись ближе к дворцу. Затем Луа увидел, как на поле перед городом разразилась битва. Огромная армия пришла, чтобы захватить Столицу и Дворец Фараона. Однако против захватчиков выступил сам Фараон и шестеро его верных слуг. У каждого из них были Артефакты Тысячелетия. А на левой руке у каждого из них мальчик заметил золотой наруч, с тремя прикреплёнными к нему лепестками. Фараон и его слуги встали перед войском противника и подняли свои руки с наручами, раскрыв лепестки.

Едва это произошло, как лепестки засветились, а между Фараоном и его врагами появилось множество огромных монстров, которые тут же бросились на захватчиков. Многих из этих монстров Луа уже знал, так как не раз видел их на дуэлях. Был среди них и Минотавр, и Палач Макура. И даже Экзодия!

— Диа Дьянк! Этот артефакт называется Диа Дьянк и позволяет призвать за раз несколько КА, как называли египтяне истинную сущность человека, отражение его души, — пояснил Кайба, указав на наручи жрецов. — Как видишь, именно так были созданы Предметы Тысячелетия. Получив их в свои руки, Фараон смог призвать могущественных союзников и легко закончить войну, наголову разбив своих врагов. Силой Тьмы ему удалось защитить страну. Как всем казалось, наконец, настала Эра Мира и Процветания. И никто даже не догадывался о той цене, что была уплачена за этот мир. Акунадин думал что он — единственный живой свидетель трагедии Кул-Эрны и даже не догадывался, что кроме него, было ещё двое выживших.

Луа уставился на Кайбу, а тот, вновь показав ему горящее селение, показал ему на того кто выжил. Это был маленький мальчик лет семи, одетый в одну рубаху. Его лицо и светлые волосы Луа уже видел. Точно также выглядел Зорк в битве за Му.

— Когда солдаты ворвались в селение, любящая мать спрятала своего маленького сына, прежде чем была убита. А затем, выбравшись из убежища, мальчик с ужасом наблюдал, как погибают все те, кого он знал. Его друзья по играм, соседи, старики которых он знал. И, конечно же, он видел как погиб его отец, — Кайба указал на ребёнка, спрятавшегося в тени под камнями. Луа однако, уже давно неотрывно смотрел на него, не желая вновь наблюдать трагедию. Кайба увидел реакцию мальчика и поспешил вновь перенести их, поняв что лимит прочности Луа, давным давно превзойдён. — Наблюдая ту жестокость, мальчик даже не заметил, как поседел. Лишь слезы лились из его глаз, но он не издал ни единого звука. А вместе со слезами пришла и ненависть к тем, кто устроил этот ад. Ненависть ребенка была столь сильной, а желание покарать виновных в гибели близких столь велико, что это заставило его память отчасти пробудиться. Когда Акунадин вытащил Кольцо Тысячелетия из плиты, он не задумывался о том, откуда появился и куда, потом делся тот странный туман. А ведь стоило бы. Зорк никуда не исчез. Наоборот, он услышал чувства мальчика и слился с ним окончательно. Цель этого Древнего по-прежнему не изменилась. Ритуал Тьмы, создавший Артефакты Тысячелетия позволил, ему вернуться в этот мир, пусть и с ограниченной памятью. И теперь он захотел заполучить их, чтобы распространить свою власть повсюду. Выжив после Ритуала, Зорк стал искать Артефакты Тысячелетия, чтобы вновь вернуть всю свою память и силы. Пока он рос один, он каждый день напоминал себе о том, какое Великое Отмщение ожидает тех, кто посмел отнять жизни его близких ради собственного благополучия. И о том, сколь Великим будет его правление. Однако прежде чем отмщение от рук Зорка достигло Акунамоканона, он пал от руки другого выжившего в трагедии Кул-Эрна.

Кайба показал Луа новую картину прошлого. Мальчик увидел облачённую в тёмный плащ высокую фигуру. Широкие плечи, мощные руки и горящий алым огнём взгляд. Однако больше всего привлекала внимание пирамида, висящая на груди в качестве медальона. Не перевёрнутая, как Загадка Тысячелетия, а основанием вниз. При этом пирамида была не золотой, а как будто из хрусталя. На одной из его сторон был изображён глаз Ра с красным зрачком.

— На самом деле во время ритуала тьмы выжило не двое, как думал Акунадин, а трое жрецов. Однако третий был далеко не так прост, — Сето указал на эту мрачную фигуру и Луа увидел, как тот жрец скинул капюшон своего плаща, показав им своё лицо. Его длинные светлые волосы волнами спускались до лопаток. Лицо его было испещрено вздувшимися венами, а на лбу был вдавлен в кожу небольшой красный камень, похожий на жемчуг. Луа долго вглядывался в его лицо, пока его глаза не расширились, потому, как он уже видел его. Мальчик посмотрел на Кайбу и тот кивнул. — Имя этого жреца — Анубис!

— Анубис? — переспросил Луа, вновь смотря на этого жреца. — Получается он...

— После своей смерти на гибралтарских полях. Ему удалось возродиться вновь на той земле, что он считал своей. Как и Зорк он также возродился вновь, однако и память также не сразу вернулась к нему. Потому как чтобы вспомнить свои прошлые жизни, нужно потратить немало усилий, — Кайба задумчиво разглядывал Анубиса, стоящего на развалинах селения Кул-Эрна и решительно смотрящего на горизонт. Луа тоже смотрел на этого легендарного правителя древности. Кайба же тем временем продолжил. — Или же должно произойти какое-то значимое событие, что вернёт всю память в мгновение ока.

— Ритуал Тьмы? — переспросил мальчик и Кайба кивнул, подтвердив его догадку.

— Верно, благодаря Ритуалу, Анубис вернул себе память, но, опять же, лишь отчасти. Ритуал задел его "фоном", как и Зорка, и Анубис получил лишь свои навыки и силу, но не память о прошлых событиях. Однако он также пришёл к выводу, что если соберёт все Артефакты Тысячелетия, то сможет вернуть свои воспоминания, — сказал Кайба, после чего они вдвоём наблюдали за тем, как Анубис двигается к Столице Египта. — Создав Пирамиду Света, чтобы использовать её против могущественных Египетских Богов, Анубис объявил войну и атаковал Акунамоканона. Однако он переоценил собственные силы. Обожди он немного и тогда бы он без труда одолел всех магов Египта. Но он атаковал Фараона сразу. Ему удалось победить его и убить, но в самый последний момент, сын Фараона поднял Медальон Тысячелетия и в мгновение ока сокрушил Анубиса, не дав ему и шанса, чтобы противостоять ему.

Луа увидел, как произошла эта древняя битва. Сын Фараона был совсем мальчиком, когда столкнулся с Анубисом. И, тем не менее, он оказался очень силён. Он смёл Анубиса, как Айсберг лодку. А ещё Луа отметил про себя, что он уже видел прежде лицо этого мальчика. Он выглядел в точности как Юги Муто, только немного смуглее.

— Когда Фараон Акунамоканон умер, на престол взошел его четырнадцатилетний сын. Мальчик уже владел Медальоном Тысячелетия. И победив Анубиса, лишь подтвердил свое право на престол. Когда эта скоротечная война закончилась, народ радостно приветствовал своего Фараона. Вот только никто даже не задумывался, что всё произошедшее было только началом гораздо большей трагедии.

Пока Кайба это говорил, Луа увидел, как происходило чествование нового Фараона, уже снискавшего славу победителя. И конечно народ радовался, ведь правление нового Фараона обещало быть долгим. Луа уже собирался спросить об этом Кайбу, но повернувшись к нему, увидел его хмурый взгляд.

— Трагедия, вот что разразилось практически сразу после воцарения нового Фараона, — продолжил Кайба. Картина опять сменилась и Луа увидел того самого мальчика, в котором возродился Зорк. — Мальчик, выживший после Ритула Тьмы в Кул-Эрна, вырос и стал Королём воров Бакурой. Находясь в тени, он правил преступным миром и внимательно наблюдал за новым Фараоном, всем сердцем ненавидя "это отродье". Он ждал момента, когда можно было ударить и наконец, этот момент настал. Это произошло спустя год после воцарения фараона. Король воров разграбил гробницу Акунамоканона и вместе с сокровищами захватил один Артефакт, Диа Дьянк. Знания о нём были также получены из "Гримуара Магии Тысячелетия". Он позволял призывать различные существа, духов земли, запечатанных силой Артефактов Тысячелетия в каменных плитах. Эти плиты хранились в семи храмах, по одному на каждый артефакт.

Они с Кайбой тут же перенеслись к этим храмам и оказались перед семью пирамидами одинакового размера. Вот только в отличие от обычных пирамид, они были немного меньше и на их вершинах были высокие квадратные башни. Луа с интересом рассматривал то, что показывал ему Кайба. А тот, сначала показав эти храмы снаружи, после этого показал их и изнутри. Изнутри эти храмы оказались наполнены большим количеством табличек, на которых были изображены различные живые существа, до боли напоминающие Дуэльных Монстров.

— Храмы Уаджет! Именно в них хранились все древние таблички, что смогли обнаружить или создать слуги Фараона. Сами же плиты хранили не просто призраков или что-то подобного. Благодаря силе Предметов Тысячелетия в них удалось запечатлеть тёмные стороны личности некоторых людей, а точнее их злую сущность или КА. У каждого человека она была разной и выражалась в виде самых разных существ, обладающих различными способностями. Как я уже упоминал ранее, Диа Дьянк позволял управлять несколькими существами, а не только своим собственным, как Артефакты Тысячелетия. И естественно, что они были только у жрецов. Именно поэтому Король воров и захватил Диа Дьянк Акунамоканона, — Луа увидел этого самого Короля Воров в красном плаще, ранее принадлежащем почившему Фараону, а также множество украшений, ожерелья, кольца, серьги и прочее. Всё что он украл из гробницы, Бакура нацепил на себя, лишь подчеркивая у себя полное отсутствие вкуса. — Заполучив в свои руки такое мощное оружие, Бакура не стал медлить, а сразу отправился во дворец. Никто не ожидал столько скорого и внезапного нападения, а потому все Хранители Предметов Тысячелетия были повержены в битве один за другим. Зорк неумолимо сокрушал своих противников. Однако Фараон в отличие от остальных смог остановить Короля воров. Только остановить, так как победить его не смог.

Луа вновь увидел тронный зал Фараона, где разворачивались описываемые Кайбо события. Бакура в одиночку выступил против Фараона и его жрецов. И сейчас все они либо обессиленные лежали на полу, либо стояли за спиной Фараона, тяжело дыша. Однако Бакуре не удалось победить. Фараон вызвал Обелиска и тот сокрушил монстра Бакуры, после чего тому пришлось бежать. Фараон бросился за ним в погоню вместе с призванным Осирисом. Луа видел, как погоня проходит через город. И тут Кайба обратил внимание его на кое-что.

— Продолжать наблюдать эту погоню нет смысла. Бакуре в итоге удалось сбежать. Однако сейчас интересен другой человек, — сказал Сето и указал на закрытую в серый плащ фигуру. Порыв ветра отогнул немного капюшон, и мальчик увидел, чьё лицо скрывается под ним.

— Дартц?! — переспросил он и посмотрел на Кайбу. Тот кивнул.

— Как видишь, правитель Атлантиса не отошёл от дел. Вместо этого он активно вмешивался в историю и произошедшее в Египте, от начала и до конца, его рук дело. Однако Египет, это только один пример его многочисленных вмешательств в историю, — Лау кивнул, на слова Сето, принимая их к сведению. Теперь он уже меньше удивлялся тому, что видит. Постепенно смысл происходящего стал доходить до него, хотя до полного понимания было далеко. Кайба же продолжил рассказывать про Египет и показал новую картину. На этот раз это был какой-то древний храм. — Видя, что он не может победить, Зорк вызвал Хранителя Кольца Тысячелетия на Дуэль Тьмы, Махадо, на тот момент сильнейшего мага Египта. Понимая, что его противник очень силен, Махадо сам выбрал место поединка. Но, ни заранее приготовленное поле боя, хорошо знакомое магу, ни артефакт тысячелетия, ни полная отдача сил не помогли Махадо. Даже то, что он смог воспользоваться одним запрещенным заклинанием и соединил свою личность, КА, и жизненные силы, или как их ещё называли жрецы — БА, это не помогло. Махадо проиграл, а его душа оказалась запечатана в каменной плите.

Кайба во всех подробностях показал, как разворачивалась эта битва, и Луа мог лишь восхищаться смелостью и безрассудством древнего мага. После он увидел, как Махадо исчез, запечатанный в плите. А в самом изображении на плите мальчик с удивлением узнал Тёмного Мага, как он выглядел в одной из первых редакций.

И тут на общем фоне Луа увидел новое действующее лицо, которое было до боли похоже на Кайбу. Он уже видел его во дворе Фараона, но сейчас смог убедиться, что у них одно лицо с Сето. Разве что облачен этот человек был в жреческие одежды. Кайба усмехнулся, увидев, на что обратил внимание мальчик.

— Это Сето, сын Акунадина. И твои догадки верны. Это моя последняя ипостась, перед тем как я родился уже в современности, — пояснил довольным тоном Кайба. — Однако в тот момент Сето не помнил не свою бытность Сетом, ни то, как он прожил жизнь, будучи Критиосом. Как я уже говорил, при перерождении память возвращается далеко не сразу.

— Анубис, Зорк, вы сами... Да ещё молодой Фараон. Это ведь Юги-сан? — спросил Луа с интересом.

— А ты не узнал? Наверное, слишком сильный загар, — загадочно произнёс Кайба и указал на Фараона. — А ты представь себе зелёный плащ и доспехи.

— Тимайос?! — удивился мальчик. А потом вздохнул и покачал головой. — Мда, если честно, я уже устал удивляться.

— Привыкай, такое происходит в истории не редко, — хмыкнул Кайба. Однако его лицо опять посуровело, и он указал на картину перед ними. — Сейчас ты увидишь, что произошло после того, как Зорк заполучил Кольцо Тысячелетия. Ему удалось встретиться с Акунадином и повлиять-таки на этого жреца. Он побуди того предать своего Фараона, а уже через него повлиял на Сето, чтобы тот тоже подключился к борьбе за власть.

— И вы так просто откликнулись на его посулы? — спросил Луа.

— Да! — не стал отрицать очевидного Кайба. Отчего у мальчика отвисла челюсть. Слишком прямо это прозвучало, слишком спокойно Сето произнёс эти слова. — Всё дело было в том, что Сето, как я уже упоминал, приходился родным сыном Акунадину, а значит, будучи двоюродным братом Фараона, имел законные права на престол. Однако не столько жажда власти двигала им.

Последние слова Кайба произнёс с некоторой грустью в голосе. А затем Луа увидел девушку, одетую в простые одежды. У этой девушки были необычные белые волосы и голубые глаза. Посмотрев на Сето, мальчик увидел, насколько тепло тот смотрит на девушку. Тепло и грустно.

— Кисара. За многие тысячелетия она была единственной, с кем я был готов разделить свою любовь, — произнёс он. А после Луа увидел, что произошло дальше. Он увидел, как Девушка была убита Акунадином, а затем её душа была запечатана в каменную плиту. — Так родился Белый Дракон.

— Именно поэтому вы не расстаётесь с этой картой? — осторожно спросил Луа. На это Кайба кивнул.

— Когда-нибудь ты поймёшь, насколько сильно можно любить кого-то, — ответил ему Сето. Они немного помолчали, а затем Кайба показал ему конец истории. — В итоге, Фараону пришлось в одиночку биться против Зорка. В стране повсюду царили смятение и хаос. Многим стало казаться, что Фараон проиграет. Даже то, что он смог призвать Трёх Мистических Зверей мало помогло ему в битве с Зорком. Каким-то образом тому удалось обратить могучих богов в камень. И тогда Фараон призвал своего самого сильного служителя, Махадо. Битва между Фараоном и Зорком разыгралась с новой силой и едва не уничтожила Египет. Но, в конце концов, ему удалось его одолеть Зорка.

Пока Кайба рассказывал, Луа наблюдал за новой открывшейся ему картиной прошлого. Он увидел горящий город, над которым нависли тяжелые тучи. Повсюду раздавались крики раненых и вопли потерявших близких людей. В отдалении были видны три огромные каменных статуи, в которых Зорк обратил египетских богов. Вокруг чувствовалась лишь смерть.

— Фараону удалось победить Зорка, однако ценой победой была вырвавшаяся наружу тьма, грозящая уничтожением всему живому, — Луа увидел битву между Фараоном и Зорком, достойную эпоса. Фараон победил, но мальчик видел, какой ценой ему далась эта победа. Тут Кайба вновь переместил их, и они оказались в одном из залов дворца. В этом зале находился Фараон, оставшийся один, и жрец Сето со своими слугами. — Сето жаждал отмщения. Он жаждал заполучить власть Фараона и его силу.

Тут Фараон призвал Чёрного Мага, а Сето — Белого Дракона. В воздухе повисло напряжение. Жрецы за спиной Сето читали заклинания, чтобы поддержать своего господина. Но на стороне Фараона не было никого, кто помог бы ему. В конце концов, Чёрный Маг и Белый Дракон атаковали друг друга. Несмотря на поддержку, Сето не смог победить. Но и для Фараона это был предел.

— Это была последняя Игра Теней в той эпохе, — произнёс Кайба, пока Луа наблюдал за происходящими событиями. — Сето проиграл, а его память была запечатана в Жезл Тысчелетия, владельцем которого он являлся. Фараон же победил, вот только эта победа Фараона была сродни поражению. И тогда, чтобы спасти хотя бы что-то, что осталось от его страны, Фараон решил запечатать всю тьму, что собралась в Египте. На какой-то момент ему удалось вернуть всю память Тимайоса и именно эти знания помогли ему сотворить необходимые заклинания.

Луа видел это. Стоя посередине своего тронного зала, Фараон читал заклинание. Пока он произносил неизвестные слова, в зал проникал тёмный туман и собирался вокруг него. Луа чувствовал огромную силу, собравшуюся в этом месте. И окрашена она была отнюдь не в положительные эмоции. Боль и страдания превалировали в ней.

— Огромная тьма была запечатана в Медальоне Тысячелетия, а душа Фараона стала ключом к печати. Чтобы никто не смог открыть дверь в мир мёртвых, Фараон в самый последний момент стёр своё имя из анналов истории. После того как Фараон погиб, Медальон Тысячелетия был разобран на части и сокрыт в одном из храмов. После этого он стал известен как Загадка Тысячелетия. Остальные же артефакты были рассеяны, чтобы никто не смог открыть дверь в мир мёртвых, что произошло в Кул-Эрна.

После этого морок исчез и Луа увидел, что они вновь оказались в кабинете. Кайба пройдя вперёд сел в кресло и указал мальчику на кресло напротив. Отказываться тот не стал, потому как от столь продолжительного экскурса в прошлое, ноги его больше не держали.

— Однако, как ты сам понимаешь, история на этом не завершилась. Жертва Фараона оказалась не напрасной. Относительный мир воцарился и об играх Теней забыли. Забыли до тех пор, пока спустя три тысячи лет они не были явлены миру вновь. Одним из владельцев артефактов Тысячелетия стал Пегасас Джей Кроуфорд. Путешествуя по миру, он волей судьбы оказался в Египте и столкнулся с Хранителем Артефактов. Увидев его, Шади, так звали хранителя, недолго думая вставил ему в глазницу Глаз Тысячелетия, хотя Пегасас его об этом и не просил. Если не веришь, могу показать...

— Нет, хватит с меня, — буркнул Луа, отворачиваясь. — Насмотрелся я уже, Сето-сама.

— Понимаю, — кивнул Кайба и улыбнулся. После чего продолжил. — Получив Глаз Тысячелетия, Пегасас Джей Кроуфорд посвятил себя исследованию древних табличек, так как искал вдохновения. И там, в Египте у него родилась идея создать Карточную Игру, наподобие Древних Игр Теней. Это возродило из небытия сами Игры Теней и вдохнуло новую жизнь в то измерение, где обитали монстры. Нельзя однозначно заявлять, что это было плохо или хорошо. Это просто было, и ввиду этого история человечества пошла по иному пути, чем могло бы быть, не появись на свет эта карточная игра.

— А что же Дартц? — спросил мальчик. Ему было интересно, что произошло с этим человеком, который вполне возможно в прошлом был его братом, то есть семьёй. Кайба помолчал, обдумывая, что сказать.

— Создание Дуэльных Монстров разумеется не прошло мимо Дартца, — произнёс он. — Ввиду того что многие участники событий в Египте трёх тысячелетней давности вновь переродились, Дартц внимательнейшим образом наблюдал за их борьбой за обладание картами Богов. Возможно, ты слышал об этом. Баттл Сити.

О да, Луа прекрасно знал этот турнир, первый в котором повсеместно применялись дуэльные диски. В этом турнире ареной стал весь город Домино. В нём, собравшиеся со всего мира дуэлянты устраивали бои повсеместно и лишь восемь сильнейших попали в финал. Кайба, подойдя к столу, достал фотографию и дал её мальчику. На снимке мальчик увидел финалистов.

— Бакура Рё, Ишизу Иштар, Ришид Иштар, Юги Муто, Кайба Сето, Джоночи Кацуя, — перечислил имена Кайба. — Как видишь, шестеро из восьми проживают далеко не первую жизнь. Зорк, Изида, Шада, Тимайос, Критиос и Хельмос. Куджаку Май была известным и сильным дуэлянтом, впоследствии ставшей слугой Дартца. Марик Иштар, ставший к тому времени Хранителем Жезла Тысячелетия, а также Хранителем памяти Фараона, печать которой передавалась в его семье из поколения в поколение, сам был довольно могущественным магом.

— Получается все они... — произнёс Луа и замолк. Кайба же кивнул. Действительно, все дуэлянты были очень не просты.

В конечном итоге в турнире определился сильнейший. И им стал, как ты сам знаешь, Юги Муто. Именно тогда ему был дан титул Король Игры, — Кайба замолчал, собираясь с мыслями. Луа же ожидал, когда он продолжит. — Получив три карты Египетских Богов, Муто Юги, или как ты уже понял Фараон, решил снять печать со своих воспоминаний. Вот только он не успел этого сделать. Вмешался Дартц и похитил Карты Богов.

— Зачем? — с удивлением спросил Луа.

— Ему нужна была их сила, чтобы пробудить Бога Орихалка, — ответил ему Кайба. — Однако силы самих карт не хватило для этого, потому как Ра, Осирис и Обелиск воспротивились ему. Тем не менее, даже тех крох силы, что удалось получить Дартцу, оказалось достаточно, чтобы сильно повлиять на мир. Дверь в мир Духов была окончательно открыта. Именно в тот момент мир изменился вновь. Мир Духов мог оказывать ещё большее воздействие на наш мир.

— А что Юги-сан? — спросил мальчик.

— Дартц, видя, что Бог Орихалка не пробудился даже из-за этой жертвы, решил продолжить выполнение своего прежнего плана. При помощи своих верных служителей, Рафаэля, Амеруды и Барона, а также присоединившейся к ним Куджаку Май, решил заполучить души сильных дуэлянтов — Юги Муто, Джоночи Кацуя и мою, — Кайба сделал паузу, позволяя Луа осмыслить сказанное. — В итоге всё это вылилось в дальнейшее противостояние, в котором нам на помощь пришли наши прошлые воплощения в виде драконов — Тимайос, Критиос и Хельмос. В конце концов, Юги смог победить Дартца, воспользовавшись нашей с Джоночи силой. Однако пожертвовав собой, Дартц призвал Бога Орихалка. Мир Духов пришёл нам на помощь, но наш противник был очень силён. Дартц собирал силу человеческих душ на протяжении десяти тысяч лет. Сильных душ. В итоге могущество его оказалось для нас чрезмерным. И тогда Бог Орихалка поглотил всех нас.

— Но вы же победили? — Луа ждал, что ему ответит Кайба.

— Даже будучи поглощенным, Юги не сдался. Он воззвал ко всем нам, а затем, соединив все собранные силы воедино, смог вырваться из плена. Когда же он вырвался, он воззвал к тем, кто за три тысячи лет до этого обещались всегда поддерживать его, — Кайба вновь показал Луа видение. Они оказались в воздухе над Атлантисом. Древний город вот уже не одно тысячелетие находился в запустении. А над ним навис гигантских размеров Дракон, заслоняющий половину неба. — Бог Орихалка.

— Огромный! — воскликнул Луа, во все глаза глядя на него. После он увидел в стороне Юги Муто. Увидел, как тот положил три карты на свой дуэльный диск. А затем, как из дуэльного диска в неба ударил огромный сноп энергии. Следом за этим из закрытых тучами небес спустились три Бога. Мальчик узнал их. — Обелиск, Осирис, Ра.

— Трое Мистических Зверей. Объединённая с силой Тимайоса магическая мощь Фараона была настолько велика, что помогла ему призвать всех троих. И их сила, слившись воедино, превзошла силу Бога Орихалка, — Луа увидел, как Бог Орихалка устремился вверх и скрылся за тучами. А Юги Муто бросился за ним в погоню, вместе с Богами. Кайба переместил их выше облаком и Луа стал свидетелем грандиозной битвы. — Битва Богов. Эта битва позволила Юги вновь обрести былое могущество. Дартц был побежден, а на земле вновь воцарился мир. Тем не менее, скрыть то, что происходило в небе над Атлантисом, не удалось. Да и действия организации Дартца, Дома, были настолько глобальными, что мир ещё долго приходил в себя. Однако, как ты сам понимаешь, могущественные организации никуда не исчезают. И, в конце концов, место во главе Дома вместо Дартца занял я.

— Получается, вы опираетесь не только на Корпорацию Кайбы? — уточнил Луа.

— Верно. Корпорация Кайбы, Инадстриал Иллюжен, Дома. Все эти силы последние десятилетия действуют сообща, — пояснил Кайба масштабы своего влияния. — После инцидента с Домой, развитие технологий шло опираясь на знания о мире Духов. Мы не могли не использовать ту силу, о которой стало известно. Конечно, во всеуслышание об этом не говорили, но как минимум главы правительств и ведущих мировых корпораций знали о том, что наш мир уже не один, а также о том, что Дуэльные Монстры — не просто игра. С тех пор карточным дуэлям стали намеренно уделять больше внимания, чтобы взрастить "магов". Во что это вылилось?

— Магов? То есть вы хотите сказать, что у нас намеренно продвигают эту игру? — переспросил мальчик и Кайба кивнул.

— Именно так. Заинтересованные лица в курсе, что Дуэльные монстры не просто детская забава. Они в курсе, что это ритуал, связывающий наш мир и мир духов. Сегодня этот ритуал вышел на совершенно иной уровень. Ты заметил насколько "искренне" многие проводят дуэли, особенно заядлые дуэлянты? Замечал, сколько они вкладывают эмоций в, казалось бы, бесполезную игру? Замечал, как они выкрикивают названия атак, хотя это не играет никакой роли в проводимых поединках? И, наверное, ты замечал, что некоторые даже молятся своей колоде, будто это бог, — Луа скривился, но всё же кивнул. Всё было в точности так, как сказал Кайба. — Всё это не случайно, Луа. Благодаря всем этим казалось бесполезным вещам, многие научились взаимодействовать со своей колодой карт. Некоторые даже умеют в особо сложной ситуации "попросить" у колоды нужную карту. Ты, наверное, замечал, сколько несбалансированных тематических колод у твоих одноклассников в школе? А у твоих противников в теневых дуэлях? Замечал, насколько хорошо эти колоды отражают их характер? Как часто им "везёт"? Всё это "везение" и "совпадение характеров" не случайны! По правде говоря, в случае таких детей как твои одноклассники это работает даже эффективнее, чем с взрослыми. Всё-таки мы в большей степени материалисты. Им проще "поверить" в свою колоду, в "сердце карт". Благодаря такой вере они обретают силу, чтобы побеждать в дуэлях. Однако и взрослые не лишены такой веры. Вот как сегодня действует этот древний ритуал. К слову, поражение в дуэли для таких людей тоже не проходит даром, что не удивительно, так как этот ритуал имеет много общего с Играми Теней.

— Но какой смысл в том чтобы популяризовать Дуэльных монстров? Даже если это, как вы сказали ритуал, какая от него польза остальным? — спросил Луа.

— На протяжении десятков лет дуэли становились всё более изощренными, а среди многих дуэлянтов появилось большое число тех, кто мог весьма сильно влиять на свою игру. Каждый раз проводя дуэли, причём не просто так, а как я уже сказал "вкладывая душу", такие дуэлянты научились передавать энергию своих сердец измерению монстров, — Сето сделал паузу и посмотрел на Луа, а до того постепенно стал доходить смысл его слов. Хмыкнув, Кайба продолжил. — Исследуя этот феномен, некоторые ученые стали задумываться над тем, как можно использовать этот огромный поток энергии на пользу человечества. Одним из таких людей был профессор Фудо, — Кайба вновь сделал паузу и, порывшись в папке на столе, показал фотографию Луа. — Профессор Фудо и его группа исследовали Моментум, так они назвали новую энергию. Именно она сегодня является основой технологий Нео-Домино Сити. Толчком к её развитию послужил хорошо тебе известный Синхро призыв. Из всех видов призывов он оказался самым энергоэффективным.

— Получается, это источник энергии, — вслух сделал вывод мальчик. — Теперь понятно.

— Отлично, что ты понимаешь это. Тогда ты поймешь и то, что первые шаги на непроторённом пути весьма опасны, — похвалил его Кайба, а заодно заставил вновь задуматься. — Понадеявшись, что смогут без особых проблем совладать с новой для себя силой, люди неоднократно совершали ошибки на этом пути, и это вылилось в различные инциденты. Некоторые из них довольно сильно влияли на наш мир. Не убереглась от таких ошибок и исследовательская группа Доктора Фудо. Вот только цена за такого рода ошибки никогда не изменялась. В Нео-Домино Сити случилась катастрофа наподобие той, что уничтожила древний Атлантис. Часть города была уничтожена взрывом, миллионы людей погибли, а Сателайт оказался отделён от основного города. Тем не менее, несмотря на эту ошибку, исследования не остановились. Моментум удалось стабилизировать и сейчас он стоит в основе технологий этого города, а вскоре распространиться и по всему миру. Вот такая вот занятная история.

— Так, получается, вы стоите во главе могущественно организации и продвигаете по всему миру новые технологии, основанные на энергии Моментума, — начал подводить итог мальчик. Кайба стал внимательно слушать его выводы. — Также вы являетесь сильным магом, который помнит свои прошлые жизни. Ещё вы заинтересовались мной, потому как вас попросили проверить меня. Учитывая, что я могу оказаться, согласно вашему же рассказу, Царём Атлантиса, вы заполучили меня в свои руки. Вместе с этим, есть ещё много фактов, как упомянутых вами, так и подразумеваемых между строк, которые заставляют задуматься. В связи с этим мой вопрос логичен.

— Я слушаю тебя, Луа, — ответил ему Кайба и благосклонно кивнул, призывая высказаться.

— Каковы ваши цели? Зачем вы всё это делаете? — спросил мальчик.

— Это хороший вопрос, Луа, — улыбнулся Кайба и, поднявшись с кресла, прошелся по кабинету. Остановившись, он посмотрел на мальчика. — Всё дело в том, что я люблю этот мир, Луа. И я не хочу, чтобы с ним случилась беда. Нулевой переворот был следствием саботажа, а не случайностью. Меня всегда глубоко печалят подобные инциденты, потому как они не добавляют в этот мир светлых красок. Моя цель на протяжении многих лет не изменилась. Я по-прежнему желаю, чтобы Человечество развивалось без конфликтов.

— Вам это не кажется слишком наивным, Сето-сама? — спросил мальчик. На это Кайба рассмеялся.

— Моей детской мечтой, моей и моего брата Мокубы, если точнее, всегда было, чтобы дети по всему миру улыбались. Став главой Корпорации Кайбы, я приложил немало усилий, чтобы превратить её из ведущего производителя оружия в то, чем она является сегодня. В прошлом у многих людей имя Кайбы ассоциировалось со смертью. Согласись, не очень приятно, когда тебя так называют? — спросил он и Луа кивнул. — Ты довольно интересный человек, Луа. Мне известно о том, какие у тебя отношения с родителями, как к вам с сестрой относиться опекун и в каких условиях вы живёте. Ответь мне, Луа, чего ты хочешь? Чтобы я разобрался с твоим опекуном вместо тебя или же ты сделаешь это сам?

Кулаки Луа сжались, а сам он заскрипел зубами, когда Кайба упомянул его непростую ситуацию. С трудом сдерживая свою ярость, мальчик задумался.

— В своих раздумьях, Луа, учти пожалуйста тот момент, что если ты попробуешь отмстить ему сам, велика вероятность того что ты глубоко погрузишься во тьму, что может негативно сказаться на твоей психике, — предупредил его Кайба.

— Боюсь, мне уже некуда погружаться. Особенно после Колизея, — наконец ответил мальчик, грустно усмехнувшись. Затем он внимательно посмотрел на Кайбу. — Нет, Сето-сама. Позвольте мне самому разобраться с моими проблемами. Понимаю, с моей стороны это звучит глупо, но всё же... Иначе я так и не смогу побороть свои тёмные стороны личности.

— Хм, что ж, раз так, то я не буду вмешиваться. Разберёшься с ним сам. Разве что если будешь его убивать, постарайся не оставлять улик. Мне совсем не улыбается прикрывать тебя в случае провала, — заметил Кайба.

— И вы не будете меня отговаривать от этого? Говорить что убийство порочно и всё такое прочее? — спросил мальчик.

— Не смеши меня, Луа. Я не отрицаю, что мораль нужна. Вот только не в отношении тех, кто сам же её и нарушает ради собственного эгоизма. Впрочем, в таком случае тебе не стоит удивляться, если её будут нарушать и в отношении тебя, — ехидно подметил Сето.

— Угу. Вот только меня начали использовать ещё до того, как я нарушил нормы морали, — грустно подметил мальчик. Затем встрепенулся и посмотрел на Кайбу. — Сето-сама, скажите, а как вы намерены использовать меня?

— В принципе пока что также как тебя использовал и Степлтон. Разве что не настолько жестко, да и в Колизее участвовать не обязательно, — заметил он, а затем, чуть наклонив голову, посмотрел на меня. — Также я планирую, немного подучив тебя, передать в управление какую-нибудь из небольших фирм. Посмотрим, как ты управишься на деловой почве. Если ты действительно в прошлом был "Царем", тебе не составит труда справиться с этим. Или у тебя есть другие предложения.

— То есть, ситуация мало изменилась, и вы меня будете эксплуатировать даже жестче чем Степлтон, так? — покачал головой Луа. — И вы даже не против того, чтобы я продолжил участвовать в теневых дуэлях?

— Луа, большая часть того, что называется "теневыми" дуэлями далека от того что на самом деле кроется за этим названием. Ведь тебе же не придёт в голову сравнивать Колизей и обычный турнир на деньги? — Кайба выразительно выгнул бровь, чтобы подчеркнуть свои слова. — Что же касается "эксплуатировать", то ты сам сделал выбор, ответив на моё приглашение. Не так ли?

— Ладно, сдаюсь, — мальчик поднял руки. После чего призадумался. Призадумался о том турнире, в котором вновь хотел заставить его принять участие Степлтон. — Сето-сама, через три месяца состоится турнир Колизей.

— Ты хочешь принять в нём участие? — удивился Сето. — Не ты ли говорил, что тебе претит это?

— Не совсем участие, но... Как вы думаете, можно ли как-нибудь вообще прекратить его, а организаторов наказать? — спросил мальчик осторожно.

— Хм, а ты я смотрю не робкого десятка просить меня об этом, — заметил Кайба, после чего призадумался. Ему самому не нравились подобного рода игрища. Вот только таких как он было немного. Подавляющее же большинство отдавало большие деньги ради того чтобы лицезреть настоящую кровь и смерть. — Луа, прося меня об этом, ты даже сам не до конца осознаешь, чего просишь на самом деле. Хочешь ты того или нет, но большинство людей отличается от тебя. Им нужны зрелища. И нет зрелища красочнее, чем льющаяся по арене кровь. Даже если я приложу все усилия чтобы остановить законными методами проведение этого кровавого турнира, ситуация не измениться.

— Неужели ничего сделать нельзя? — спросил расстроенный мальчик.

— Законными методами? Законные методы малоэффективны, а иными я пользоваться не собираюсь, — отрезал Кайба. На это Луа оставалось лишь кивнуть. Конечно, изначально надежда была небольшой, но она была. Но тут Кайба решил немного обнадёжить его. — Как я уже сказал, иными методами пользоваться не собираюсь именно я. Однако... однако я не буду против если ты попытаешься изменить ситуацию сам.

— Но что я могу? Мне ведь всего одиннадцать лет! — воскликнул мальчик.

— Одиннадцать? Хороший возраст! Примерно в этом возрасте я возглавил Корпорацию Кайба и уничтожил моего приёмного отца, — усмехнулся Кайба, а затем внимательно посмотрел на ребёнка. — Относительно же того что ты можешь... Начни обучение. Твой учитель не собирается жалеть тебя. Однако, если ты будешь усердным, то уже через три месяца будешь достаточно силён чтобы покончить с той кодлой, раз и навсегда. А если постараешься, то сможешь уговорить твоего учителя присоединиться. Правда, не советую надеяться на это. Он та ещё сволочь и навряд ли захочет тебе помогать. Хотя идея ему точно понравиться.

— Раз и навсегда? Игры Теней? Магия? — Луа передёрнуло. Для него было немного дико слышать от такого известного человека подобные разговоры.

— Это будет самый эффективный способ, — подытожил Кайба. — Заодно и улик не останется, потому как проигравшие в играх теней, растворяются во тьме. К тому же это будет отличным уроком для остальных. Пускай и временным.

— Я... подумаю, — проговорил мальчик. Его пугала подобная перспектива, хотя слова Кайбы и звучали разумно.

— В таком случае пока что скроем от Степлтона тот факт, что ты теперь подчиняешься мне. А когда придет время, ему уже будет, как я понимаю не до этого, — произнёс Кайба и выразительно посмотрел на мальчика. Луа лишь кивнул, прекрасно понимая недосказанность. Действительно, пусть лучше его теперь уже прошлый босс пока что ни о чем не догадывается. Тут Кайба взял одну из флешек, что лежали на столе, и передал мальчику. Тот взял её и, повертев в руке, поднял на него вопросительный взгляд. — Луа, тебе нужно будет ознакомиться с кое-какими документами. И чем раньше, тем лучше. То, что я тебе рассказал — всего лишь предыстория. Тебе сейчас нужно ознакомиться со сложившимся раскладом сил. Подробности в этих документах.

— А если вкратце, что в них? — спросил мальчик уже по-деловому.

— Если вкратце, то тут содержится информация по основным организациям, что контролируют мир. Ну, или пытаются делать вид, что контролируют, — Кайба усмехнулся какой-то своей мысли. — Заодно узнаешь поподробнее о том, что такое Дома, к которой ты теперь официально принадлежишь.

— А кроме Домы? — с интересом спросил мальчик, вертя в руках эту флешку.

— Немного информации по Движению Аркадия и Иллиастеру.

— Про Иллиастер я слышу впервые, а вот о Движении Аркадия мне немного известно. Кажется, они собирают дуэлянтов-псиоников, — призадумался мальчик, а потом пояснил. — Степлтон раздобыл по ним немного информации, что была в открытых источников. В основном слухи. Правда мне пришлось сражаться на дуэли с одним из этих псиоников и...

— И впечатления не очень? Хм, тогда тебе надо будет познакомиться с более сильными их представителями, — заметил Кайба и усмехнулся. — Ладно, почитаешь досье. Что же касается Иллиастера, то по ним информации немного меньше. К примеру, нам известно, что именно эта организация стоит за Нулевым Переворотом. Ещё они фактически контролируют правительство страны. Подробности прочитаешь в файле. Ах да, когда прочтешь что они прибыли из будущего, не удивляйся. Это действительно так.

— Из будущего? Как такое возможно? — Луа всё-таки удивился.

— Поверь, нет ничего невозможного. В том числе и путешествия во времени, — ответил ему Сето. Тут Кайба прервался и, достав из папки на столе фото, передал его Луа. Мальчик посмотрел на снимок. Парню, изображенному на нём, на вид было лет шестнадцать. А его лицо показалось Луа знакомыми. — Мы знаем, что впоследствии этот человек бросит им вызов.

— Кто это? — спросил Луа, продолжая рассматривать снимок и пытаясь понять, что же в нём знакомого.

— Его имя Юсей Фудо. Он — сын профессора Фудо, — стоило ему это сказать, как лицо мальчика прояснилось. Он уже видел профессора Фудо, так как его фотографию Кайба показал ему раньше. Тут Сето достал ещё несколько снимков. На них были изображены ещё несколько молодых людей. Одного из них мальчик хорошо знал. Это был Джек Атлас — чемпион скоростных дуэлей и весьма знаменитая личность в городе. — Хотя Юсей и родился в Нео-Домино Сити, но рос он в Сателайте. Там у него были друзья — Джек Атлас, Кирью Кёске, Кроу Хоган. Эти четверо в прошлом состояли в одной команде, Team Satisfaction. Они — сильнейшие в Сателайте.

— И в будущем Юсей Фудо бросит вызов Илиастеру? — решил уточнить мальчик, возвращая снимок.

— Возможно не только он, — кивнул Кайба, и дал ему другие фото. На них были изображены знакомые мальчику татуировки. Слишком знакомые. — Но есть ещё кое-что, о чём тебе нужно знать. Эти метки, ты ведь уже видел подобное?

— Да, такая есть у моей сестры, — кивнул тот, нахмурившись.

— Достоверно нам известно о трёх людях с этими метками. Первый человек — это твоя сестра. Второй — Джек Атлас. Третий — Изайоий Аки.

— Изайоий Аки? — переспросил Луа, пытаясь вспомнить. — Где-то я уже слышал это имя.

— Она состоит в Движении Аркадия.

— Точно, сильнейший дуэлянт-псионик, — тут мальчик ещё раз взглянул на фото, что до сих пор были у него в руках. — Значит, все эти люди связаны друг с другом, а заодно и с моей сестрой. Кайба-сама, а что значат эти метки?

— Полной информацией мы не владеем. Но и, то, что у нас есть, заставляет задуматься. В прошлом, а точнее пять тысяч лет назад, этих людей называли людьми звезд. Они несли в себе силу Багряного Дракона. Метки — это её проявление. Пять тысяч лет назад Багряный дракон противостоял тьме и запечатал её приспешников в геоглифах Наска. А теперь печать спала. Точнее, она начала разрушаться семнадцать лет назад.

— Нулевой переворот? — поняв, о чём идёт речь, спросил Луа и Кайба кивнул. — И что теперь, они хотят уничтожить всё человечество?

— Возможно, — Кайба улыбнулся реакции и быстрому ответу ребёнка. Всё по-деловому и активно. А вот самому мальчику было отнюдь не весело. Его отнюдь не радовало, что в это дело замешивают его сестру. — Илиастер заинтересовался Сигнерами, как они называют тех, у кого есть метки Багряного дракона. А значит, они собираются использовать его силу в своих интересах. Как ты сам понимаешь, такого допустить мы не можем. Рано или поздно они дадут о тебе знать. То, что Джек атлас стал чемпионом — это их рук дело. Директор Безопасности Гудвин связан с Илиастером. Именно он пригласил уроженца Сателайте в Нео-Домино Сити.

— Багряный дракон, мистические силы, дуэлянты-псионики? Чувствую, моя жизнь не будет простой, — вздохнул мальчик. — Спасибо за документы, Сето-сама. Я ознакомлюсь с ними самым внимательным образом.

Тут он посмотрел за окно. А там уже светало. Их разговор с Кайбой продлился всю ночь. Невольно мальчик зевнул.

— Так, похоже, ты уже вымотался, а тебе ещё сегодня в школу, ведь так? — спросил Кайба, после чего нажал на кнопку на коммутаторе. Через секунду в кабинет вошел охранник. — Отправляйся домой. Исано тебя проводит до гаража, где стоит твой ди-вил. Я свяжусь с тобой позднее.

— Как прикажите, Сето-сама, — ответил мальчик и вышел из кабинета следом за провожатым.

Посмотрев ему вслед, а заодно и полюбовавшись на закрывшуюся дверь, Кайба поднял трубку телефона.

— Рафаэль? Это я. Ты свободен? Если не затруднит, проследи за мальчиком, — проговорил он в трубку. А спустя двадцать минут раздался ещё один звонок. — Да? Хм, двое? Я так и думал. Спасибо.

Глава 6. Признание.

POV Луа

Выйдя из кабинета Кайбы, я проследовал за Исано, который проводил меня вплоть до гаража. Сев на ди-вил, я отправился домой. Обычно я редко езжу в светлое время суток, чтобы не привлекать внимания. Не то чтобы у меня не было прав. Права были и вполне "чистые", вот только долгого разбирательства они бы не выдержали. Надеюсь, Кайба поможет мне с этим. Не хотелось ждать ещё год, когда права можно будет получить официально. Слишком мне полюбилась езда на ди-виле, чтобы лишиться такого удовольствия.

Выезжать на автостраду я не стал, тем более что до дома отсюда было недалеко. Вот если бы мы с сестрой жили в центре, тогда иное дело. Проехать я решил через портовый район. Склады, предприятия и отсутствие какого-либо жилья исключали возможность встретить там кого-нибудь в столь ранний час.

Однако реальность решила внести свои коррективы. Когда я проезжал через склады, из-за одного из проездов следом за мной выскочило ещё два ди-вила. Выскочили настолько быстро, что я даже не сразу сообразил, почему так. Я даже ненароком подумал, что они тут проводят скоростную дуэль. Хотя насколько я знал, нелегальные скоростные дуэли редко проводятся на территории порта. Ситуацию прояснило то, что произошло дальше. По мне начали стрелять.

Думать о том, кто это был, и зачем они пытаются убить меня, было некогда. Вместо этого я вовсю пытался выжить. Одно радовало — напасть на меня они попытались именно на территории складов, а значит, меня никто не увидит. Прекрасно зная местность, я запросто смогу попытаться уйти. Так началась погоня, сопровождающаяся редкой стрельбой, потому как я намеренно переезжал из одного проезда в другой, не давая преследователям толком прицелиться. Меня беспокоило только одно — как бы преследователи не разделились, чтобы взять меня в кольцо.

Словно услышав мои мысли, они действительно разделились и я, прикинув примерное расположение проездов и строений, понял, что второй решил выйти мне в лоб. Судя по всему, они знали склады не хуже меня, а может и лучше. Что не добавляло мне хорошего настроения. Мысленно выругавшись, я просчитывал возможные варианты, вот только ничего мне в голову не приходило. Так продолжалось до тех пор, пока впереди не показался ещё один преследователь. Если бы они оба были сзади, я бы мог попробовать уклониться. Однако, находясь впереди, он четко видел мою траекторию движения. Как будто в замедленной съёмке я видел, как он поднимает на меня свой автомат. Боковым же зрением я также отметил что рикошет от пуль того преследователя что ехал за мной, также опасно приближается ко мне. Ещё пара мгновений и я попаду под перекрёстный огонь.

Ситуация изменилась очень стремительно. Когда тот убийца, что был впереди меня, уже начал нажимать курок, я видел это очень отчетливо, стеклянное забрало его шлема разлетелось вдребезги. Затем я увидел, как он начинает заваливаться на бок. Потеряв на мгновенье бдительность, я почувствовал, что по мне попали сзади. Острая боль пронзила тело, а двигатель ди-вила как-то странно чихнул, однако продолжил работать. А потом я услышал звук падения. Бросив взгляд назад, я увидел, как второй преследователь также упал на землю. И что-то мне подсказывало, что они оба не выжили.

Превозмогая боль, я направился в сторону дома. Стрельба могла привлечь сюда лишнее внимание, которого мне отнюдь не хотелось. К счастью больше по дороге мне не встретилось никаких убийц по мою душу. Едва различая дорогу, мне всё-таки удалось добраться до дома. К этому моменту двигатель вновь как-то странно зачихал, и я боялся, как бы он вообще не заглох. Что и произошло, едва я заехал в гараж. С трудом найдя в себе силы, я слез с него. Тело ужасно болело, а левая рука почти онемела.

В кухню, где у нас располагалась аптечка, я буквально вполз. С трудом добравшись до ящика в углу, я вытащил оттуда шприц с обезболивающим. Пара из них всегда лежала наготове. Скинув колпачок с иглы, я вогнал его в предплечье и полностью выдавил. Это должно помочь. Теперь можно было заняться и ранами. С трудом сохраняя сознание, я стянул футболку. Плащ со шлемом я скинул ещё в гараже. Это простое действие мне показалось сродни пыткам, так как руки уже не хотели шевелиться. А ведь раны у меня на спине и их надо как-то обработать.

— Луа! — похоже, моё прибытие не осталось незамеченным для моей сестры. Мысленно я чертыхнулся, так как не хотел, чтобы она меня видела в таком состоянии. — Луа! Тебе нужно в больницу...

— Нет! — повысил я голос, однако даже это давалось мне с трудом. Я уселся на табурет, что стоял рядом и оперся о столешницу. Стало немного легче, да и обезболивающее начало действовать. — Никаких больниц, Лука. Иначе у нас будет куча проблем.

— Но ты ранен! — попыталась она возразить, но мой взгляд был непреклонен. Подойдя ко мне, она оглядела меня. Я же в этот момент пытался оценить степень моих повреждений. Видя, что я никак не передумаю, он стала сама оказывать мне помощь. — Что произошло?

— Похоже, я перешёл кому-то дорогу. А если учесть, сколько было потеряно денег на ставках против меня, удивительно, что меня попытались убить только сегодня, — ответил я. На это сестра напряглась. — Не беспокойся, сегодня нападений точно больше не будет. А сейчас нужно вытащить пули, если они, конечно, есть там.

— В тебя стреляли? — спросила она, беря пинцет из аптечки и дезинфицируя его спиртовой салфеткой. — Похоже пуля только одна. Остальное — царапины.

— Значит, мне действительно повезло. Основной удар видимо пришелся по ди-вилу, — произнёс я и зашипел когда сестра, стала вытаскивать кусочек свинца из моего тела. Всё-таки обезболивающее было общим и не до конца отрубало боль. А ведь попаданий запросто могло оказаться куда больше и этим бы сейчас занимались патологоанатомы.

Вскоре Луке удалось меня полностью обработать и перевязать все мои раны с моей слабосильной помощью. Однако состояние моё было таковым, что я не был способен передвигаться вообще. С трудом добравшись до кровати, опять же при помощи сестры, я улегся на простыни. Тяжелая дуэль, не менее тяжелый разговор с Кайбой и покушение. Слишком много событий для меня за одну ночь. И это на фоне общей усталости. Потому не удивительно, что отключился я довольно быстро. Последнее что я помнил, так это свою просьбу связаться с Сайгой. А дальше наступила тьма, в которой я ожидал найти покой. Вот только меня там ожидало совершенно иное.

Внезапно я почувствовал, что по-прежнему нахожусь в сознании, вот только боль немного отступила. Открыв глаза, я увидел что стою, а не лежу, а вокруг меня была отнюдь не моя комната. Я очутился в каком-то странном помещении. Оно было похоже на лабиринт или что-то вроде того. С того места, где я стоял, я видел большое число лестниц, двери, проходы и всё это терялось вдали, спереди и сзади, сверху и снизу. Сложен был этот лабиринт из очень старых блоков и чем-то напоминал Древний Египет.

— Йо, пацан! — раздался голос позади меня. От неожиданности я едва не подскочил на месте, а обернувшись, увидел того, кого никак не ожидал тут увидеть. — Вижу, ты удивлён нашей встрече.

— Зорк, — произнёс я с придыханием. Ещё бы, сначала я узнаю историю Древнего мира, а затем оказываюсь перед кем-то из его представителей. Тут я обнаружил, что на шее Зорка висит Кольцо Тысячелетия, которое Кайба вроде как передал мне. Увидев, на что я смотрю, Зорк усмехнулся.

— Кольцо Тысячелетия изначально принадлежало мне, а не тебе. Я просто временно отдал его, так меня просили обучить тебя. Однако не обольщайся. Когда обучение закончиться, я заберу его обратно, — Сообщил Зорк. Его голос не был груб, скорее насмешлив. Да и улыбка-оскал говорили, что с ним будет нелегко. Тут его оскал сменился серьёзным выражением лица. — Кстати, не стоит меня во всеуслышание звать моим старым именем. Сейчас меня знают как Бакуру Рё, так меня и называй.

— Хай, Бакура-сенсей! — я даже вытянул руку вверх как прилежный ученик, пока вытягивал вежливое обращение к нему. Тот в ответ лишь скривился от моей "искренней" интонации, но тут же на его лице вылез ещё более страшный оскал.

— Смелый? Очень хорошо! В таком случае я покажу тебе, каков на самом деле "Бакура-сенсей", — с предвкушением проговорил он, а у меня невольно пробежало по спине стадо мурашек. Зря я решил его позлить.

* * *

POV Луки

Я с содроганием смотрела на моего спящего брата. Вот он опять ввязался во что-то, что, судя по его ранам, едва не стоило ему жизни. Как же я люблю своего брата, и как ненавижу, когда с ним происходит подобное. Для меня давно не секрет, чем он занимается, когда уходит по ночам из дома, и я давно не пытаюсь отговорить его от этого. Бесполезно. И дело не в том, что он слишком горд, чтобы сбежать, поджав хвост. У нас действительно нет выхода. Сколько раз я надеялась, что наши родители прислушаются к нашим словам, надеялась, молилась. Однако всё было тщетно. В итоге мы оказались предоставлены сами себе. И мой брат взял всю заботу обо мне на себя. Я видела, как ему тяжело это даётся, но он никогда не роптал, не возмущался, всегда оберегая меня.

Я прекрасно знала, с какой кампанией ему пришлось связаться, чтобы раздобыть денег для моего лечения и чего это ему стоило. Я чувствовала себя особенно виновной, ведь если бы не моя болезнь, брату не пришлось бы так страдать. Более того, он всячески старался, чтобы у меня было насколько это возможно нормальное детство. Но разве это возможно, когда он сам так страдает? Впрочем, я делала вид, что не замечаю этого. Потому как прекрасно видела, как радуется Луа, когда я вроде как живу "нормальной" жизнью.

Тем не менее, я всего лишь играла в нормальную жизнь. Трудно не меняться, когда ты видишь, как твой брат уходит по ночам. Тайком просматривая его бумаги, я знала, с чем ему приходиться сталкиваться. Нелегальные дуэли с риском для жизни. Для него это была единственная возможность заработать достаточно крупную сумму денег, чтобы обеспечить мне нормальное лечение. Я ничего ему не говорила и старалась выглядеть как можно более здоровой, чтобы ему тоже было не в тягость. У меня была даже мечта, что однажды мы заживем нормальной жизнью, и Луа больше не придется рисковать жизнью и здоровьем.

Но моя мечта так и осталось мечтой. Когда я попросила Луа рассказать мне всё, он ничего не стал утаивать. И как оказалось, он увяз настолько, что попытка порвать с преступным миром будет стоить ему жизни. Пока его защищало то, что он по его словам "принадлежит Степлтону". Вот только стоит попытаться вырваться из его рук, как за ним тут же откроют охоту. Причем не только его босс, но и немалое число тех, кому он перешел дорогу своей успешной игрой.

Однако Луа не был бы собой, если бы не приложил все усилия чтобы уберечь меня от опасностей. К примеру, дом в котором мы жили, был неплохо укреплен, и туда нельзя было войти просто так. Само здание принадлежало моему брату, и что он с ним сделал, я могу только догадываться. К тому же, в случае опасности Луа предусмотрел возможность побега. Более того, он заставил меня научиться ездить на ди-виле и раздобыл для меня специальную модель. Всё для того чтобы я могла уйти от любой погони, если такая будет. Я не противилась этому и позволила Луа обучить меня многим вещам. Как оказалось мой брат знает и умеет многое. Он прекрасно водил, а также сам ремонтировал свой ди-вил. Он мог взломать любой замок или пароль. Вообще что касалось техники, я не знала никого лучше моего брата. Кроме того, он довольно хорошо дрался. Во всяком случае, в Академии ребят на пару курсов старше, которые приставали к нам с одноклассниками, он раскидал без особого труда.

Я подозревала, что он знает и умеет гораздо больше чем показывает на деле, потому как не раз бывало что о его навыках я узнавала как бы между прочим. Меня же он учил, по его словам, лишь самому полезному и необходимому. Но даже от этого мне порой казалось, что моя голова не выдержит и лопнет. И тем больше я восхищалась моим братом. Например, мои медицинские навыки растут прямиком от моего брата. Именно он научил меня, как нужно обрабатывать раны. Как он говорил "На всякий случай". Вот случай и пригодился.

Присев на краешек кровати, я провела рукой по его лбу. Он был горячим. Должно быть, сказывается ранение. Удивительно как он вообще смог вытерпеть всё это. Поднявшись, я быстро сделала холодный компресс, чтобы сбросить его температуру. Не хватало, чтобы ему ещё хуже стало. Положив мокрое полотенце ему на лоб, я осталась сидеть с ним. Как я успела заметить, сон его стал беспокойным. Должно быть, ему опять сняться кошмары. Жаль, что я не могу с этим ничего поделать. Если его сейчас разбудить, то ему опять станет хуже. Единственное что я могу сейчас сделать, это быть с ним. Надеюсь, это поможет ему.

* * *

POV Луа

Когда я вновь открыл глаза, то сразу же увидел сестру, что уснула, сидя рядом со мной. Короткий взгляд на часы на стене и я понял, что никто ни в какую школу сегодня не пошел. Ещё бы, Лука ни за что ни бросила бы меня в такой ситуации. А предложи я ей такое и был бы бит. Не сразу конечно, но позднее точно, когда бы поправился.

Тело по-прежнему болело. Казалось, что мною попользовались в качестве боксёрской груши. Почувствовав, что я проснулся, Лука тоже открыла глаза.

— Ты не пошла в школу, — констатировал я. За что получил недовольный взгляд. В ответ я улыбнулся и прикрыл глаза. — Спасибо что позаботилась обо мне, Лука.

На это она как-то обреченно вздохнула. Понимаю, и мне и ей сейчас приходиться нелегко. Ей, пожалуй, даже ещё тяжелее, чем мне. Ведь она, по сути, полностью зависит от меня и если кто и в силах что изменить так только я. Тут она сняла у меня со лба что-то. Это был компресс. А я даже не заметил его. Похоже, у меня был жар, а Лука обо мне тут заботилась в меру своих сил. Как когда-то я о ней. Заново смочив полотенце, Лука вновь водрузила его мне на лоб, заодно поправив мои волосы.

— Ты совсем себя не жалеешь, Луа, — наконец проговорила она и провела тыльной стороной ладони по щеке. Терпеть не могу всякие нежности, вот только сейчас не время возмущаться. Хотя я и дернулся. — Дай хоть я тебя пожалею. Мне ведь тоже нелегко.

— Не стоит, Лука, — я прикрыл глаза, так как другие жесты были мне временно недоступны. — Прости, что заставил тебя волноваться.

— Так что случилось? — спросила она меня, обеспокоенно глядя на меня.

— Меня хотели убить. Подстерегли в порту. Видимо влияния Степлтона уже недостаточно, чтобы удерживать этих молодчиков на расстоянии от меня, — поделился я с ней своими мыслями. На это Лука кивнула. Сестрёнка у меня очень умная, поэтому вполне логично, что она тоже пришла к подобным выводам. Тем более что у неё был больше времени подумать.

— Они ведь попытаются вновь, — сестра не хотела задеть меня, просто констатировала факт. На это я опять прикрыл глаза в знак согласия. Тут она взяла меня за руку. — Луа, я боюсь. Не за себя. За тебя. Что я буду делать если...

— Всё будет хорошо, Лука, — через силу, я всё-таки взял её руку своей и улыбнулся ей. — Не думаю, что они повторят попытку так быстро.

— Хочешь сказать, что их схватили Секьюрити? — в её глазах плескалось облегчение, но прежде она хотела узнать действительно ли всё так.

— Нет, Секьюрити вообще ни на что не годны, разве что шпану малолетнюю гонять, — я даже усмехнулся. А затем серьёзно посмотрел на девочку. — Меня прикрыли. Снайпер. Не знаю, кто приказал ему, но он порешил тех двоих, кто пытался убить меня. Я даже не успел ничего толком сообразить, лишь увидел, как они падают на асфальт один за другим.

— Но кто? Этот Степлтон? — спросила она меня. Я призадумался.

— Степлтон... Мы с ним почти закончили наши совместные дела, и вскоре я должен буду перейти в подчинение к другому человеку. Вроде он что-то должен будет получить за меня. Поэтому я не подозреваю Степлтона в покушении на меня, равно как и в попытке защитить. Возможно, что тут постарался мой новый босс. Хотя он раньше не был замечен в связях с преступным миром. Впрочем, учитывая кто он, меня не удивит, если эти связи всё-таки обнаружатся.

— Новый босс? Кто это, Луа? — сестра была не то что напугана, но Лука верно расценила то, как со мной обошелся Степлтон. Продал как вещь. Впрочем, чего удивляться, если такова суть теневого мира?

— Не переживай, Лука. Наверное, мне... нам с тобой в кои-то веки повезло. Осталось дождаться всего три месяца. Три месяца и мы будем свободны от этого кошмара!

— Вот только, похоже, тебя заставили променять его на куда более тяжелый кошмар, — вздохнула она. Она не плакала, но смотрела на меня с такой жалостью.

— Кошмар? Возможно... Мне уже никогда не вернуться к прежней жизни, Лука. Однако я всем сердцем желаю, чтобы ты была счастлива. Ты даже не представляешь, насколько я становлюсь счастлив, когда вижу что с тобой всё в порядке.

— Вот только когда я вижу тебя в таком состоянии, то со мной становиться отнюдь не в порядке, — произнесла она в ответ. И спорить с ней было бессмысленно, так как она была права. Я попытался поднять руку, чтобы утереть слезу на её щеке, но она остановила меня. — Не надо, Луа. Не береди свои раны, не делай себе больно.

Мы помолчали немного. Я же, немного подумав, решил немного раскрыть правду о том, с чем я связался. Сестра должна знать хотя бы часть правды. Негоже заставлять её волноваться.

— Лука. То с чем я связался... Теперь это со мной на всю жизнь. Но по мне лучше так, чем со Степлтоном. Потому как мой новый босс предложил мне выбор. И теперь я понимаю, что не ошибся, выбрав его. Мой новый босс открыл мне глаза на некоторые мои ошибки. Более того, он обещал, что не будет заставлять меня участвовать в теневых дуэлях против моей воли.

— Но зачем тогда ты ему? Или он как-то связан с официальными соревнованиями? — спросила Лука, задумчиво смотря на меня. Нет, она отнюдь не сомневалась в моих способностях, просто подобный поступок ей казался нехарактерным для моего окружения, что было правдой.

— Пока я не могу тебе сказать всего, — честно ответил я сестре. — Но обещаю, как только придет время, я сразу расскажу тебе всё без утайки. Просто доверься мне.

— Хорошо, Луа, — тяжело вздохнув, кивнула она. А затем серьёзно посмотрела на меня. — Вот только и ты мне обещай кое-что. Обещай беречь себя. Я не выдержу, если с тобой что-то случиться. Ты даже не представляешь, как сильно я испугалась, когда увидела тебя сегодня всего в крови.

— Обещаю, Лука. Обещаю, — кивнул я, а затем улыбнулся. — А через три месяца... Три месяца! Дождись, Лука.

Глава 7. Обучение.

Три месяца до Колизея пролетели как один день. И благодарить за это нужно Бакуру. Он ухитрился превратить эти три месяца в форменный Ад для меня. Моего учителя не волновало мое состояние. Не давая мне и секунды покоя, он непрестанно учил и тренировал меня. Едва я засыпал, как я тут же переносился им во внутренний мир Кольца Тысячелетия. Там, в древних лабиринтах Бакура учил меня магии, теории и практике. Когда же я просыпался, мой наставник продолжал наставлять меня. Когда мы оставались наедине, он материализовывал своё тело и тренировал меня физически. Раньше мне казалось, что я развит очень неплохо для своих лет. Но Бакура с лёгкостью разбил все мои иллюзии, показав, чего на самом деле стоят мои "таланты". Я просто не успевал замечать его, как тут же оказывался на земле, жестоко избитым. Мой учитель не чурался использовать магию в тренировках тела. Он заставлял меня многократно превосходить свои лимиты, а затем идти ещё дальше. И по его словам, это было только начало. Бакура был самым настоящим садистом и палачом. Однако я благодарен ему за это. Позднее, когда пришла пора использовать мои новоприобретённые навыки в жизни, моя благодарность к учителю только росла. Бакура сильно изменил меня за эти три месяца, казалось бы небольшой срок.

Но не только его обучение повлияло на меня и изменило. Были и другого рода изменения. Всё началось с самого первого дня. То, что мне тогда рассказал Кайба, те видения прошлого и, в конце концов, покушение на меня — всё это оставило неизгладимый след в моей душе. Настолько глубокий, что, как и предупреждал Кайба, я начал вспоминать свою прошлую жизнь! Ту, в которой я жил в Атлантисе. Там я был мальчиком одиннадцати лет, умершим от руки Царя во имя мести. Постепенно у меня всплывали воспоминания связанные с Атлантисом. И их становилось всё больше и больше. Я вспоминал, как я играл со своими друзьями в садах моего отца. Как я всегда с нетерпением ожидал его возвращения из зала Старейшин. Я вспоминал, как мой старший брат Дартц иногда играл со мной и даже тренировал. А также я вспомнил и то, как мы хоронили моего брата, Ариоха, погибшего в бою.

Но вместе с этими воспоминаниями, в моей памяти постепенно стали всплывать и другие. И они не были никак связаны с Атлантисом, каким он был двадцать пять тысяч лет назад. В своих новых воспоминаниях я видел совершенно другую страну. Это была Россия двадцать первого века. Я долго не мог понять, почему эти воспоминания всплывают в моей памяти, пока у меня не мелькнула догадка. Единственное логичное объяснение, что я смог дать и что пришло мне в голову — эти воспоминания не подделка и я действительно прожил ту жизнь. Я предположил, что, то был другой мир, в котором я жил до того, как родился в Атлантисе. Кайба не отрицал существования многих миров и, хотя информации об этом было предельно мало, иного объяснения столь же логичного и внятного я найти не мог.

Тот факт, что мир отличается от моего нынешнего, я понял, перебирая проснувшиеся воспоминания. Из них я узнал, что в нём совершенно не знали о существовании дуэльных монстров. Либо этого не знал я сам, что нельзя исключать. Вот только, если учесть до какой степени дуэльные монстры проникли в нашу повседневную жизнь, подобное мне казалось просто невероятным! Кроме этого, тот мир имел и другие серьезные отличия. Там было куда менее мирное место, чем в моём. Первая четверть двадцать первого века ознаменовалась рядом весьма кровопролитных конфликтов, в отличие от моего мира. В том мире я был солдатом и сражался на передовой. Однако, как там говорили, "Пуля — дура". Мой отряд попал в засаду, и я погиб, прикрывая товарищей. Тем не менее, вместе с моей смертью, мои навыки никуда не делись. Я и раньше замечал, что мне довольно легко дается боевая подготовка. Каким-то образом я сносно научился обращаться с ножом. Когда же мои воспоминания проснулись, я понял, откуда растёт мой талант. Талант — это опыт прошлых жизней, глубоко запечатлевшись в памяти. Дай мне сейчас автомат Калашникова, и я разберу и соберу его с закрытыми глазами. Нож — и я не глядя пущу его точно в цель.

Я догадывался, почему мой прошлый мир столь сильно отличается от мира нынешнего. В том мире не было Домы — тайной организации, которая бы оказывала "благотворное" влияние на человеческие правительства. Я отчетливо помнил, как "там" относились к моей родной стране. Не как к партнеру, что было тут, а как к колонии и даже хуже. Воспоминания подарили мне все эмоции связанные с тем предательством. Та обида, когда чужие разрушают всё что тебе дорого и продают за бесценок. Когда людей заставляют голодать не потому, что нет денег, а потому что так надо. Когда к людям относятся хуже, чем к скоту. Как к праху, который должен лечь в основу "благополучию цивилизованного мира". Не удивительно, что в итоге подобное отношение вылилось в противостояние, а затем и войну. Как же ситуация здесь, отличается от той, что была "там". Россию в этом мире никто не унижал и не ставил в известное положение. Никто не называл её колонией и страной третьего мира. Она была известна как мирная страна с передовыми технологиями, а также довольно сильной дуэльной школой. Каждый третий чемпион мира в дуэльных монстрах был выходцем из этой страны, что говорит о многом. Конечно, мой мир тоже был не подарком. Но всё-таки, выбирая из двух, я остановлюсь на нынешнем.

Такими были мои воспоминания о прошлом. Постепенно вспоминая все эти три жизни, я поначалу боялся, что изменюсь и перестану быть собой. Однако в итоге я понял, что я таков какой есть. Мой характер и не думал меняться. Разве что немного более ярко выразились некоторые мои качества — цинизм, паранойя и прочие прелести нелегкого детства. В общем, я просто осознал себя взрослым. В остальном же я так и чувствовал себя Луа и никем другим. Не было ощущения чужеродности "попаданца", каким я раньше представлял его себе из прочитанных книг. Просто новая жизнь и всё. Не чья-то жизнь, а моя собственная.

Конечно, нельзя сказать, что всё прошло гладко. Часть меня была немного недовольна тем, что меня занесло в мир, где во главу угла ставятся карточные игры. Порой у меня мелькали мысли, свойственные "прошлому мне", что лучше бы я "попал" не сюда, а к Сталину с ноутбуком! Но, то были лишь редкие мысленные порывы, которые я старательно давил в себе. "Бойся собственных желаний, они имеют свойство исполняться". Не хватало и в самом деле оказаться у Сталина в кабинете, не важно, вместе с ноутбуком или нет. Нет, я понимаю, это святое дело, для любого "попаданца"! Так говорили все почитанные мною в той жизни книги по данной тематике. Вот только вставал резонный вопрос: "Что Я там буду делать, одиннадцатилетний мальчишка, наполовину японец, наполовину британец? Учить, как правильно воевать и строить коммунизм?" Смешно, аж три раза. Хотя, окажись я там, в качестве тридцатипятилетнего спецназовца, то я бы точно оказался в гостях у подчиненных Берии. А тут ещё были шансы немного повертеться. Всё-таки хорошо, что отношение к детям никогда не менялось. И хорошо, что я никуда не собираюсь "попадать". Не нужно мне подобной "радости".

Такие внутренние изменения происходили со мной, пока я обучался у Бакуры. Кстати, об обучении, которое избрал для меня наставник. Оно было воистину разноплановым. Бакура учил меня древним языкам, боевым искусствам, магии, медицине и прочим наукам. Что-то из этого я уже знал, что-то я мельком слышал, вот только теперь для меня это был качественно иной уровень. По его словам, всё это я уже должен был знать в прошлой жизни. Так как я по-прежнему не осознавал себя как младшего сына Айронхарта, Бакура вознамерился, используя эти знания, пробудить во мне воспоминания прошлой жизни. На мой резонный вопрос, откуда он сам это знает, тот ответил, что не единожды ему приходилось сталкиваться с Айронхартом в бою, а потому он прекрасно знает, насколько тот был хорош. К тому же, по его словам, у него были записи того как меня учили двадцать пять тысяч лет назад. Я даже боялся предположить, где могли сохраниться эти записи.

Впрочем, учителем он был отменным. Несмотря на то, что я не единожды, мысленно, разумеется, посыпал на его голову самые извращенные проклятья, учил он на совесть. Сравнивая себя по-прошествие трёх месяцев с собой прежним, я видел колоссальный прогресс. Мне действительно удалось научиться магии. Вернее так казалось мне. Бакура же называл это фокусами, потому как, согласно его собственным утверждениям, настоящая магия способна на куда более великие свершения. Например, стереть с лица земли крупный город или даже остров, воскресить того кто умер или же призвать могущественных существ из иного измерения.

Однажды Бакура переместил меня из Нео-Домино Сити в иное измерение и показал мне, на что способен он сам. То было пустынное измерение, оставленное его жителями много тысячелетий назад. Лишь на обратной стороне того мира были небольшие поселения. Мы же оказались в Страна Вулканов. Она распростёрлась на многие километры, и воздух вокруг был буквально пропитан жаром недр. И в этом огненном мире мой учитель показал, на что он в действительности способен. "В прошлом маги горами как веником трясли" — пояснял он мне. Когда же от одной его атаки от горной цепи не осталось и пылинки, я почувствовал даже не пылинкой, а микробом на том самом венике. Пламя Зорка, так называлась его атака. Она стерла несколько вулканов, оставив на том месте глубокий залив.

По словам Бакуры, в прошлом подобные атаки были вполне обычным явлением. Он объяснил, что сегодняшнее положение континентов стало таковым из-за деятельности магов, а не тектонической активности. Современное объяснение возникло из-за влияния Домы, что скрыла истинное прошлое мира. Бакура пообещал, что придёт время, и я тоже так смогу. Вот только что-то мне подсказывало, что у меня уйдёт не одна тысяча лет, чтобы достичь такого уровня. Если конечно я проживу столько. Да и осознание того, что я буду обладать подобной мощью, также отнюдь не вдохновляло меня. Порой бывают пределы, через которые просто страшно переступать. И Бакура показал мне ещё один такой предел. Не хочется случайно становится причиной уничтожения мира.

Первому заклинанию, которому обучил меня Бакура, было Восприятие. Это заклинание помогало расширить восприятие мира, могло помочь в поиске какого-то конкретного человека, животного или вещи, обнаружить магию или какое-либо явление. Применений ему была масса и все их даже трудно вообразить. Бакура научил меня Перемещению, Укреплению и Чистому Разуму. Перемещение позволяло соответственно мгновенно перемещаться на какое-то расстояние. В теории ограничений не было вообще, перемещайся хоть в другой мир, что мне и продемонстрировал Бакура. На практике же требовалось, как и везде, много-много практики. Укрепление в согласии с названием укрепляло всё, к чему применялось — тело, других людей, предметы. Можно было даже укрепить душу. Опять же всё зависело от практики и воображения. Но самым интересным заклинанием был Чистый Разум. Это было что-то вроде всех трёх предыдущих заклинаний соединённых вместе и действовало оно, разумеется, на Разум. Оно позволяло перевести мыслительный процесс на совершенно иной уровень, чрезвычайно обостряло ум применившего его мага. По словам Бакуры, истинные Мастера этого заклятия умели создавать благодаря нему целые миры, причем не в своём воображении, а самые что ни на есть настоящие. На определённом этапе это заклинание обретает способность изменять окружающий мир. Были и другие заклинания, вроде Элемента, Изменения или Проекции. И как я понял, всё то, что давал мне Бакура, было на самом деле основой, которая должна будет помочь мне построить свой собственный стиль.

Стоит, пожалуй, назвать ещё одно заклинание, которому обучил меня Бакура практически сразу. Материализация. Это заклинание также можно было использовать по-разному, чтобы создавать различные предметы или даже тела как для других, так и для себя. Именно это заклинание использовал Бакура чтобы исчезать в Кольце Тысячелетия и появляться из него вновь. А ещё оно позволяло материализовывать Духов. Первым на ком он приказал провести его испытание, был Палач Макура. Призыв прошел вполне успешно, после чего я узнал всё, что обо мне думает Макура. А затем, заставив меня всё время поддерживать этот призыв, Бакура скинул на Макуру мою физическую подготовку. Учитывая, что тот в прошлом был ассасином, неудивительно, что он знал об этом немало. Как и о том, как самым лучшим образом лишать жизни себе подобных. В итоге, Макура меня гонял в реале так, что едва я падал на кровать, как тут же отрубался. Чтобы снова оказаться в руках Бакуры.

А ещё они оба учили меня пыткам. При этом Бакура не принимал возражений в духе "не хочу" и "не буду". Подход моего учителя-садиста заключался в том, чтобы заставить меня без содроганий копаться в чужих душах и поглощать их, чтобы это было для меня само собой разумеющимся. А для этого нужен очень крепкий разум. Без этого нет смысла соваться в Игры Теней. Вот только меня это отнюдь не радовало. Узнав же, что я намереваюсь сделать в Колизее, он с ещё большим энтузиазмом принялся за это дело. Мысленно же я жалел о том, что вообще согласился на это обучение, хотя и сознавал, что и выбора у меня не было. Заодно молил Создателя о том, чтобы Луа не узнала никогда, чем я таким занимаюсь. Когда же мне, наконец, удалось связаться с Кайбой, и попросить его о том чтобы Бакура не учил меня этому, тот поведал мне, что такая практика существует с древних времен и это может пригодиться мне при исполнении моих планов. В итоге мне пришлось смириться и лишь таить злобу на этих двоих. Одно лишь немного утешало. Когда дело дошло до практики, то есть практически сразу, Бакура в качестве "учебного материала" подбирал таких отморозков, что по идее у меня даже не должно возникнуть жалости к ним. Приходилось практиковаться. Мой учитель на одном из подопытных продемонстрировал что бывает, когда человека поглощает Тьма. Его тело просто растворилось в чёрном тумане, пока он орал и извивался от боли. Хороший наглядный пример. Я с ещё большей опаской стал относиться к Играм Теней. Не хотелось исчезнуть.

Вот такое вот у меня было обучение. И, по словам Бакуры, три месяца — это только начало. Я не отрицал, что до его уровня мне расти и расти. Впрочем, три месяца прошло в реале. Во внутреннем мире Бакура ухитрился каким-то образом ускорить течение времени. Однако я не скажу точно, сколько там прошло, потому, как совершенно за ним не следил. Когда же я пришел в себя, то оказалось что до Колизея осталось два дня и мне дали время прийти в себя и собраться с мыслями.

— Луа-кун, с тобой всё хорошо? — услышал я голос учителя, Марии Бартлет. Похоже, я слишком задумался и пропустил мимо ушей большую часть сказанного. — Будь внимательнее, пожалуйста.

— Простите сенсей, задумался, — я смущенно отвел взгляд. Не стоит ей знать, о чем я думаю на самом деле.

— Вот только не стоит отвлекаться во время классного часа. Можешь пропустить что-то важное. К примеру, то, что не стоит задерживаться после уроков, а сразу идти домой. Всем ясно? — она повернулась к классу и ребята что-то нестройно промычали в знак согласия. — А для тех, кто всё прослушал, повторю. Секьюрити сейчас разыскивают опасных преступников. Они уже похитил нескольких детей вашего возраста и старше. Дети, я серьёзно прошу вас, будьте осторожны.

— О, похоже, мы тут совсем отстали от жизни, а оно вон как выходит! — вдруг раздался знакомый голос Бакуры прямо над моим ухом. Настолько неожиданно, что я вздрогнул. Однако сенсей восприняла это на свой счёт. Мысленно я послал Бакуру куда подальше и тот усмехнулся, видимо услышав мой посыл.

— Вижу что до тебя, наконец, дошло, Луа-кун, — заметила Мария, а класс разразился смешками. Мысленно простонав, я промолчал. Не стоит усугублять своё и без того шаткое положение. Учитель продолжила говорить о том, насколько сейчас надо быть внимательными, особенно когда мы гуляем на улице. А также, почему не стоит соглашаться, если незнакомые взрослые предлагают куда-нибудь пройти или что-то нам дают. В общем, обычный классный час, посвященный безопасности. Вот только о нападениях я не знал. Вернее что-то говорили по новостям сегодня утром, но я настолько был поглощен тренировками последнее время, что всё пропустил мимо ушей.

— Бакура-сенсей, так что там случилось? — мысленно я позвал своего садиста-учителя. — Что это за нападения, о которых все судачат?

— Слушать надо было, а не в облаках витать, — ответил тот в своей излюбленной манере. — Похоже, кто-то действительно решил пособирать детишек. Вот только для чего, не знаю. Сам знаешь, таким как ты можно найти море применений. Однако большинство вариантов тебе не понравиться.

— А это не ваших рук делом случайно? А то мало ли, вдруг старые привычки дают о себе знать и всё такое прочее? — решил я съязвить. Как говориться нашел кому. На мой "скромный" вопрос Бакура лишь многозначительно усмехнулся.

— А вот посмотрим, так ли это, когда я увеличу нагрузку на тренировках вдвое. Сразу после Колизея! — многообещающе произнёс он. Я мысленно зарекся с ним спорить. Не на десять процентов, не на двадцать, а сразу вдвое. Бакура на мелочи не разменивается. И плевать, что с его нормами не каждый взрослый справиться. Он может даже мёртвого заставить скакать. А живой будет выкладываться за десять дюжин. — Тем не менее, что-то в этом есть. Будь внимателен. Чувствую, ты не пройдёшь мимо этого "похитителя".

— Мда, то-то мне чуйка покоя не даёт, — вздохнул я и только потом сообразил, что едва не проговорился вслух. Хорошо хоть Мария не заметила. Надо быть внимательным, иначе поставлю под сомнение своё психическое состояние. Хотя, кого я обманываю? Мне давно пора лечится, а лучше сразу рубашку попросить. С длинными рукавами, вот!

Классный час был последним уроком, после которого все ученики дружно засобирались. Как было сказано домой, вот только по хитрым рожам некоторых, я отлично понимал, что в совершенно иную сторону. Смекнув, что это — неспроста, я подошел к этой компашке и выхватил оттуда свою сестру.

— Простите ребята, но нам с Лукой пора домой, — проговорил я, настойчиво тяня сестру за собой.

— Эй, но мы хотели с Лукой-тян сходить на выставку! — запищали девчонки из этой кампании. — И по магазинам! Мы давно хотели!

— На следующей неделе сходите! — отрезал я и повернулся к ребятам, что стояли рядом и с интересом наблюдали за "концертом". — А вы парни, тоже "по магазинам" собрались?

— Да нет, мы просто в тот же район. Хотим разузнать про похитителя, — нагло ответил мой одноклассник Тенпей, что затесался в их компанию. — В отличие от некоторых, у нас кишка не тонка.

— Ой, какие мы смелые, — я аж умилился и улыбнулся. Мило так. — Не забудьте только в аптеку заглянуть, да вазелин прикупить. Авось пригодиться. Да и про штаны запасные не забудьте.

После чего вместе с Лукой поспешил в сторону дома. Нам вдогонку донеслись гневные вопли, когда до них дошел смысл моего совета. Вот только я не собирался оставаться и выслушивать всё, что они думают обо мне.

— Луа, что с тобой случилось? Что-то плохое? — встревожено спросила меня сестра, прервав мои мысли. И что ей ответить? Похоже только правду.

— Завтра ночью... — не глядя на неё, ответил я. — Колизей!

Повисло тягостное молчание. Я повернулся к ней. Лука же раздумывала. Она знала, что рано или поздно это произойдёт.

— Я должна была догадаться, — тяжело вздохнув, произнесла она спустя минуту и умоляюще посмотрела на меня.

— Ты знаешь, я не могу отказаться. Но обещаю, это последний раз... Последний раз, когда проходит этот ужасный турнир.

— Но что ты задумал? Как ты можешь такое обещать, ведь...

— Лука, всё будет хорошо, верь мне! Я ведь никогда не обманывал тебя! — для убедительности я положил ей руку на плечо.

Весь следующий день я занимался исключительно подготовкой. За три месяца мне так и ни разу не довелось заняться собственным ди-вилом, который после покушения так и стоял сломанным. Даже в Академию не пошел. Когда же Лука вернулась, то застала меня по-прежнему сидящим за сборкой двигателя. Мне удалось устранить неисправность, но что более важно, это помогло мне отвлечься и собраться с мыслями.

— Тенпей сегодня не пришел в школу, — сказала она мне. Я на это лишь кивнул. Догадаться, что с ним случилось, было не сложно. А ведь я его предупреждал.

В пять часов вечера я стал собираться. Сегодня вечером моя экипировка сыграет не менее важную роль, чем мои навыки. Всё должно быть идеально, малейшая ошибка будет стоить мне жизни. На ноги я надел темные штаны из плотной кевларовой ткани и чёрные сапоги. В них легло по ножу. Дальше были наколенники. За пояс я убрал ещё пару коротких клинков, прикрепил один из моих пистолетов, а также связку гранат. Вес конечно немалый, но все это необходимо. На правое бедро же я подвесил гораздо более массивный импульсный пистолет-игломёт с боезапасом на пятьсот выстрелов. Пистолет выпускал до пятидесяти стрел в секунду, что позволяло опорожнить магазин за десять секунд. В качестве снарядов использовались вольфрам-гафниевые четырёхгранные иглы толщиной два миллиметра. При гиперзвуковом выстреле в двадцать махов этого было более чем достаточно, чтобы пробить любой бронежилет. В магазине два на десять сантиметров помещалось десять стрел в ряд, всего таких рядов было пятьдесят. Плюс пять дополнительных магазинов на левое бедро и пояс, где ещё оставалось место давали мне в сумме три тысячи выстрелов. Питание пистолета осуществлялось от аккумулятора в его днище. Конечно, в обычной ситуации я бы не рискнул его выставлять напоказ, однако и забывать про отвод глаз тоже не стоит.

Торс прикрывала броня, плотно прилегающая к телу, одетая на футболку. Не хватало ещё свалиться от шальной пули. Броня защитит меня от ножей и прочих прелестей жизни. На руки я надел тяжелые перчатки. Они защитят кисти рук, а в дополнение ещё и имеют скрытое оружие. За спину к броне я прикрепил небольшой рюкзак, в который поместил несколько полезных вещичек — килограмм на десять пластида. Сверху всю конструкцию прикрыл черный плащ. С внутренней стороны на нём разместил с десяток метательных ножей. Так на всякий случай. Вторая же их связка уже покоилась на ремне, брошенном через плечо. Туда же прикрепил и второй пистолет. Теперь я был вооружен и очень опасен.

За моими приготовлениями наблюдала сестра. Молча и ничего не говоря. Когда же я закончил и уже потянулся за шлемом, она быстро подошла ко мне и заключила в объятия. Я обнял её в ответ. Представляю как ей сейчас тяжело. Неизвестно вернусь ли я. Вполне возможно она видит меня в последний раз.

— Береги себя, — произнесла она.

— Обещаю, — ответил я и, отстранившись от неё, надел шлем с красными окулярами и капюшон. Подойдя к ди-вилу, я сел на него и запустил двигатель. Он работал исправно. — Лука, я не говорю тебе, прощай. Я говорю до свидания.

И прежде чем она ответила, я уехал.

Глава 8. Колизей.

Нас было восемь дуэлянтов, стоящих в ряд на арене. Каждый был облачен в тяжелые одежды, а лица скрыты за масками. А над нами расположились трибуны. Всё как и в прошлом году, за исключением того, что арена изменилась, став меньше. Видимо в этом году организаторы придумали кое-что другое. Отсутствовал лабиринт, освободив место под новые трибуны и зрителей было раза в два больше. Похоже, в этом году зрителей было раза в два больше, чем в прошлом. А значит, работы мне предстоит тоже в два раза больше. Впрочем, пластид уже на месте, а всё остальное дело техники.

— Добро пожаловать в Колизей! — вещал комментатор радостным и воодушевленным голосом. — Дорогие зрители! Сегодня вы увидите зрелище поистине исторической ценности! Вы увидите то, чем всегда был так славен Колизей вот уже не одну тысячу лет! Вы увидите самые настоящие гладиаторские бои! Сражаясь в дуэлях, гладиаторы и претенденты будут биться за свою жизнь! Прикладывая все усилия! Проливая кровь и пот, свою и врагов.

Толпа ликовала, предвкушая предстоящие бои и смерть. Все эти дельцы, банкиры, мафиози и прочее отрепье, нацепив карнавальные маски, сидели и наслаждались чужими страданиями. Видимо они считают, что их никто не узнает. Вот только это не работало против меня. Помимо Степлтона, присутствие которого тут было вполне ожидаемым, я увидел даже моего опекуна. Я знал, что эта сволочь любит подобного рода развлечения. Он был и в прошлом году на Колизее. Однако сегодня всё закончиться.

Организаторы решили сегодня представить публики что-то новое. Самые настоящие гладиаторские бои. По их задумке, дуэль должна определить, кто выживет, а кто умрет. Вот только победитель сам должен решить, как умрет его противник. Если же он этого не сделает, тогда проигравший может его убить сам, чтобы спасти свою жизнь.

Гладиаторами стали восемь дуэлянтов, специально приглашенных на турнир. В том числе и я. И судя по тому, что я знал об остальных, претендентам придется очень нелегко, чтобы выжить. Я бы даже сказал нереально. Вопрос был в том, кого определили в качестве жертв.

А затем на арену вывели всех претендентов. Двадцать четыре человека, из которых больше половины — похищенные дети. В том числе и мой одноклассник Тенпей. Немногие взрослые были такими же теневыми дуэлянтами, и я расценивал их шансы как приемлемые. Вполне возможно даже в случае их проигрыша их пощадят. А вот дети... судя по тому как они были напуганы, как они тряслись, стоя на арене, их приготовили в качестве главного блюда. Может быть, к примеру, у Тенпея и был бы хоть какой шанс в иной ситуации, но сейчас он вообще не в состоянии сражаться. Я это видел по его глазам.

Началась первая дуэль. Апперетив, так сказать. Сражался Димак против претендента. И я сразу понял, что тому конец. Первая дуэль для разогрева и чтобы погрузить жертв в ещё большее отчаяние. Димак ожидаемо победил. Его противник просто не выдержал того напряжения, что передавали шокеры, от которых никто и не думал отказываться. Однако он не умер. Впрочем, ненадолго.

Подойдя к нему, Димак поднял его с пола за волосы. Для него это не составило особого труда, с его-то мускулатурой. В центре площадки располагалось несколько подставок с холодным оружием, возле которых стояли двое охранников. Затем один из них передал ему палаш. И Димак отрубил своему противнику голову. Одним движением, прямо на весу. Тело упало на пол, а голова осталась в его руках. Со стороны детей раздался писк. Я видел, как они зажимают рты, пребывая в ужасе. А у кого-то даже оказались мокрыми штаны. Димак рассмеялся и метнул голову в их толпу. Несколько капель крови как я успел заметить, попали на Тенпея, отчего тот опорожнил желудок. А зал в этот момент зашелся в воплях восторга и экстаза. Первая смерть.

— А теперь, кто же будет следующим гладиатором? — объявил комментатор. И прежде чем он успел что-то сказать, я вышел вперёд. Пора заканчивать этот фарс. — О, Палач Стингер, похоже, решил вызваться сам. Это будет интересно, Господа. Кого же он выберет себе в противники?

— Его, — глухо проговорил я и указал на Тенпея. Мальчик, увидев, что выбрали его, затрясся еще больше. Может моя фигура всего под сто пятьдесят сантиметров ростом и не выглядела внушительно, но темный плащ и шлем с красными светящимися окулярами смотрели жутко. Особенно на фоне валяющегося с отсеченной головой трупа. Едва организатор кивнул, как ведущий дал добро и двое охранников, подойдя к Тенпею, вытолкнули его ко мне. Дуэльные диски были одеты на всех. Оставалось только вставить колоду. — Ты ведь хочешь жить? Тогда подними свой дуэльный диск и победи меня!

Нерешительно, но Тенпей всё-таки начал дуэль. И хотя труп уже убрали, но мальчик по-прежнему периодически вздрагивал всякий раз, когда я делал либо резкое движение, либо громко смеялся. Однако стоит отдать ему должное. Тенпей ухитрился на равных тягаться со мной. Его колода Фей неплохо отражала мою колоду Пыток. Более того, вызвав одного из своих сильнейших монстров, Туалатина, он поставил под вопрос мою возможную победу в этой дуэли. Его эффект не позволял призывать тёмных монстров на поле. А именно тёмные монстры как раз и составляли мою колоду.

Тем не менее, вызов сильных монстров — далеко не единственный путь, чтобы выиграть дуэль. Сменив стратегию, я уничтожил его монстра при помощи карты магии, а затем, призвав Палача Макуру, снизил его очки жизни до нуля.

— Вот и всё. Ты проиграл, — проговорил я, когда система визуализации погасла. Тенпей сделал пару шагов назад, понимая, что сейчас последует. Охранник протянул мне, наподобие того, что сейчас по-прежнему был в руках у Димака. Однако я мотнул головой и указал на шестидесяти сантиметровый греческий копис, каким-то чудом затесавшийся сюда. Его протянули мне и я, сняв дуэльный диск и убрав колоду, взял его, после чего пару раз взмахнул им, чтобы опробовать. И Тенпей широкими от ужаса глазами наблюдал за каждым движением меча. — Хороший клинок. Острый. Не бойся, я убью тебя совсем не больно. Ты даже почувствовать ничего не успеешь. Подойди сюда мой юный друг. Ты показал хорошую дуэль и как минимум заслужил умереть от моей руки.

Продолжая трястись от страха, Тенпей пошёл ко мне. Сам. А толпа на трибунах восторгалась. Ещё бы, я настолько запугал жертву, что она сама идёт на смерть. Наконец, Тенпей подошел ко мне. Я отметил, что держится он из последних сил. Штаны его были уже давно мокрыми, а глаза красными из-за слез.

— На колени, — требовательно проговорил я, и мальчик выполнил приказ. Я громко рассмеялся, а затем пару раз провернув в руке меч, нанёс три быстрых удара. С тихим шелестом остатки шокеров свалились на пол арены. А затем, чуть наклонившись к нему, тихо произнёс, чтобы слышал только мальчик. — Говорил же, не забудь про запасные штаны!

Тенпей не веря, поднял голову, но сказать ничего не успел. Ситуация не располагала к долгой беседе.

— Убей его! Почему ты не убил его? Ты — слабак! — раздались крики с трибун. Комментатор же растерянно посмотрел на организатора. Тот, поднявшись с места, взял микрофон. — Стингер. Убей его или умрёшь сам!

— Вы настолько уверены в своих силах, господин организатор? Думаете, ваши люди смогут остановить меня? — проговорил я в ответ, подключившись к системе озвучивания, чтобы меня все слышали.

— А ты нагл, как я погляжу, — ответил тот, а затем вперил в меня раздраженный взгляд, прикидывая, что ответить на мой неожиданный пассаж. — Впрочем, ладно. Нужно было учесть, что ты всё ещё ребёнок, хотя и талантлив. Я пощажу тебя в этот раз. Оставь этого мальчишку и отойди в сторону. Он всё равно должен умереть. Если же не послушаешь, умрёшь с ним.

Организатор взмахнул рукой и трое охранников двинулись к нам. Эти отморозки ухмылялись, чувствуя развлечение для себя. Полную безнаказанность и превосходство. Подойдя ко мне вплотную, один из них вытащил нож и указал в сторону.

— Давай парень, двигай отсюда, пока я тебя действительно не порешил, — ухмыляясь, предложил он мне. Расстояние до него было два метра. Ничто для одного молниеносного броска, который я не замедлил совершить. А спустя мгновение я уже приземлился с его головой в руках. Тело же, постояв ещё пару секунд, с шумом упало на пол. Это было слишком неожиданно. А затем было два шага и два взмаха мечом, результатом которых стали отсеченные конечности оставшихся двух охранников. И судя по их крикам, терять эти самые конечности очень больно.

— Хороший меч, — вновь проговорил я, наиграно-спокойно рассматривая лезвие кописа. А затем я перевёл свой взгляд на стойки с оружием, что располагалась в двадцати шагах от меня. Как я уже упоминал, там было всего двое охранников. Они и стали моей следующей жертвой. Две секунды, а затем сначала один, а затем и второй падают на пол. Одному я отсек голову, а второму вогнал меч в сердце, оставив его там. Наконец мои действия переполошили охрану, и они высыпали на арену.

— Взять его живым! — прокричал организатор, указывая на меня. На это я усмехнулся и, подхватив со стойки копьё, метнул его. Ещё с самого начала я при помощи своей магии укрепил своё тело. Потому неудивительно, что мне не составило особого труда с легкостью обращаться с оружием, предназначенным для взрослых людей. С громким хлюпом оно пронзило сразу двоих и отбросило их назад. А в это же мгновение я хватал уже второй копье, чтобы метнуть его в другую сторону, пока у меня ещё были драгоценные секунды. Ещё один бросок, но теперь только один противник отлетает на пять метров назад. Впрочем, пары бросков хватило заставить охранников замедлить шаг. — Что вы стоите? Хватайте его!

Короткий взгляд вокруг. Против меня на арене пятнадцать противников на разном расстоянии, вооруженных тонфу, полицейскими дубинками со встроенными шокерами. Мне стало смешно. Неужели они думают взять меня "этим"? Мои противники уже окружили меня, вот только я с самого начала не собирался стоять на месте и позволять им победить меня без боя. К тому же у меня было серьёзное преимущество. Они должны были схватить меня живым, такой был им отдан приказ Организатором. А вот я сам был волен решать оставить их жить или нет.

Выдернув до сих пор торчащий из тела поверженного охранника копис, я взял в левую руку короткий греческий меч ксифос. Я заприметил его, когда выбирал себе оружие в первый раз. Видимо эти два меча были из одной коллекции. Они отлично подходил как раз для боя в свалке, особенно короткий ксифос.

Поудобнее перехватив мечи, я наклонился, вставая в низкую стойку. А затем последовал стремительный разгон до ближайшего противника. Шаг в сторону, прыжок и меч в левой руке аккуратно входит в шею, минуя бронежилет и достигая спинного мозга. Приземление вприсядку и рывок к следующему противнику. На этот раз сальто над его головой с последующим её отсечением. Пинком ноги отправляю отрубленную голову в третьего противника, который оказался слишком близко ко мне. Результат — разбитый нос и короткая дезориентация, которой достаточно чтобы я успел сделать к нему пару шагов и отсечь ему ногу кописом. Этот меч отлично подходит для отрубания частей от противника. От удара нога отлетела в сторону, а сам мужик завалился на спину, громко вереща, как будто ему больно.

Дальше всё пошло примерно в таком же темпе. Боевой задор взвинтил мои эмоции и чувства на новую высоту. Я буквально упивался этой битвой, чувствуя своё превосходство. Все навыки, что буквально под пытками в меня вбивали мои наставники дали о себе знать. Прошло всего тридцать секунд, а среди моих противников не осталось способных сражаться. У всех я что-то отрубил либо проколол.

А вот толпа народа на трибунах, видя подобное "безобразие", лишь подзадоривала меня. Ещё бы, я тут устроил самый настоящий гладиаторский бой, а не их подобие и зрители не могли не оценить моих стараний. Похоже, обилие крови пробудило все их низменные инстинкты. Вот только Организатору от этого не легче. Я нарушил его правила и чтобы не потерять лицо он будет вынужден попытаться меня убить.

— Димак!!! — прокричал тот и здоровяк, покачнувшись, вышел вперёд. — Убей его и награда твоя!

— С большой радостью, — довольным тоном произнёс он и шагнул ко мне. — Ты предал нас, Стингер! Предал и ответишь за это головой!

— Я никогда не был с вами, Димак! — ответил я, крепче сжимая в руках меч. Я отметил, что его меч висит у него на поясе. — Однако если ты чем-то недоволен... Я видел как ты отсёк тому парню голову. Ты профессионал, я это чувствую. Сразимся же. Не как дуэлянты, а как Воины! Посмотрим, кто из нас лучше!

— Да ты ничтожество вообще не знаешь, что значит Путь воина! — прорычал Димак и, отбросив дуэльный диск, схватил со стойки, возле которой стоял, большой круглый щит и надел его на руку. Затем он взял сразу два копья. И это против одного моего меча. Одного, потому как ксифос я уже подвесил на правое бедро, чтобы освободит руку. У меня созрел план как победить.

Не став медлить я начал разгон на него. Димак метнул в меня сначала одно копье, от которого я уклонился, а вот вторым он нанёс удар. Вместе с его ростом это позволяло ему атаковать меня на значительно большем расстоянии. От удара мне пришлось уклоняться вправо, а в этот момент Димак отпрыгнул также вправо, увеличив расстояние между нами. Похоже, он намерен не позволить мне приблизиться к нему на расстояние удара мечом. Видимо оценив мое мастерство, решил не искушать судьбу. Нет, приятно конечно, что тебя уважают. Вот только уважение мало может помочь победить в битве.

Я вновь попробовал приблизиться и вновь Димак уклонился. Копьё, в купе с длинными руками, позволяло ему держать дистанцию. Дальше я сделал ещё две попытки и вновь провал. Больше того, Димак приноровился к моим атакам и начал их просчитывать, подстраиваясь под мой стиль боя. Наша схватка стала затягиваться. Ещё немного и Димак окончательно приноровиться ко мне.

Вот только именно этого я и добивался. Мастера боя умеют навязывать определённый ритм своему противнику, а потом в нужный для себя момент ломают его, чтобы нанести ему смертельный удар. В какой-то момент мы приблизились к одному из убитых моим копьём охранников. Оно по-прежнему торчало из его тела. Димак заметил его слишком поздно или же вовсе не придал этому значения, а зря.

Сместившись в сторону, я мгновенно оказался у копья и одним рывком вытащил его из тела. Уже в следующее мгновение я нанес удар точно по щиту Димака. Тот знал силу моих ударов и собирался принять удар копья на щит, попутно усмехаясь. Мой удар был в три раза сильнее и, пробив щит как бумагу, проткнул руку Димаку.

Это и нарушило ритм нашего боя. Из-за этой внезапной атаки, следующий его удар копьём был далеко не так точен, как предыдущие. Увернувшись и перехватив древко у его руки, я нанёс ответный удар мечом. Чтобы не потерять руку, Димаку пришлось отпустить своё копьё и отпрыгнуть назад. Если бы его левая рука не была ранена, он бы ударил щитом. Я же лишил его этой возможности.

Теперь Димак оказался в крайне невыгодном положении. Моё копьё, пробившее его руку насквозь, пришпилило к ней и щит. Уверен, боль, что сейчас испытывает здоровяк, очень сильна. И это не считая дисбаланса, что оно создавало. По сути, мой противник вообще остался с одной рукой, потому как копье нельзя было извлечь просто так. Слишком много времени это займёт. Своё же копье он потерял, оставив его у меня в руке. Из оружия у Димака остался лишь меч.

— Ты по-прежнему считаешь, что я не воин? — спросил я его с иронией, заодно потрясая копьем в своей левой руке. Сейчас я отбежал от него шагов на двадцать, чтобы у меня было дополнительное время для атаки.

— Ты зарвавшийся сопляк, которому я оторву голову и съем твоё сердце! — ответил он мне, с ненавистью и гневом глядя на меня. И тут я понял, что недооценил его. Димак просто сломал копье, что застряло в его руке. Как тростинку! И вытащив его из раны, скинул заодно теперь уже бесполезный щит.

Сняв с пояса свой меч, он, набычившись и сжавшись как пружина, медленно двинулся ко мне, постепенно ускоряясь всё больше. Выбора больше не было. Когда между нами осталось пять метров, я метнул ему под ноги свой меч. Он увернулся, но его всё же слегка задело. Тем не менее, главного я уже добился. Димак отвлекся и я, уперев копьё в пол, высоко подпрыгнул, подбросив своё тело высоко вверх и пропуская противника под собой.

Приземлился я Димаку точно за спину. Я успел извернуться прямо в воздухе. А вот Димак был слишком грузен для этого. Когда же он всё-таки повернулся ко мне, я успел занести копьё и ударить им прямо в незащищённую шею. Из перебитой артерии обильно хлынула кровь, обливая меня с ног до головы. Я выдернул копьё из раны и тело упало на пол. Димак был мертв. Во всяком случае, с такими ранами точно не живут.

— Убейте его! — крикнул Организатор, увидев, что Димак мертв. Десяток охранников, что стояли возле входа, ожидая приказа и с содроганием смотря на то, как я разбираю по кусочкам их коллег, мигом принялись исполнять его приказ. На меня наставили автоматическое оружие. Усмехнувшись под маской, я выбросил копьё точно в одного из противников в другой стороне арены и сорвал с пояса гранату. По мне открыли огонь, вот только я был быстрее. Через четыре секунды автоматчиков разбросало взрывом гранаты.

Тут до зрителей, наконец, дошло, что дело принимает опасный оборот и на трибунах поднялась паника. Она сильно затруднила Организатору координацию его бойцов, некоторые из которых, встав с края трибуны, уже собрались открыть по мне огонь. Однако ждать этого я не стал и отправил оставшиеся гранаты им заранее. Четыре взрыва по периметру трибун внесли ещё больший разлад в действия противника, а паника полностью захлестнула зрителей. Началась давка. Вновь усмехнувшись, я вытащил детонатор и активировал его. Пластид, который я расположил под трибунами, обрушил их вниз. Повсюду раздавались крики раненых.

Тут я перевел взгляд на кучку детей, что до сих пор жались друг к другу и с ужасом взирали на происходящее. Так получилось, что бой миновал их стороной и их даже не зацепило. Вот только не дело держать их тут. Нужно выводить, но один я не справлюсь. Я повернулся к гладиаторам, что до сих пор оставались на арене. Трое дали деру, Димак валялся немного мертвым, а вот в глазах последних троих чувствовалось одобрение моим действиям.

— Уведите отсюда детей. Они не виноваты в наших разборках, — обратился я к ним, подойдя ближе. Я протянул им ключ-карту. — Воспользуйтесь проходом номер три. Там сейчас никого. Я обезвредил охранную систему и вас не должны найти.

— Сделаем, Стингер. В крайнем случае, отобьёмся, — кивнул один из них и усмехнулся. — Ты сам тоже береги себя. Всё-таки здорово, что ты решил закрыть эту лавочку.

Я кивнул, после чего они втроем быстро устремились к детям и остальным пленникам. Собрав их вместе, они им быстро что-то втолковали и повели прочь с арены. Будем надеяться, что побег им удастся. А чтобы им было проще, мне придётся изрядно пошуметь.

Глянув на трибуны, я с удовлетворением отметил что "спасательные работы" там продолжаются до сих пор. В поднявшейся пыли и дыму было плохо видно, что происходит на арене. А это было мне на руку. Сняв игломёт с бедра, я навскидку открыл огонь по трибунам. Жалеть этих уродов я не собирался. Сами виноваты, что притащились сюда. Выживут или нет, это уже как им повезёт. Отстреляв один магазин, я заменил его и убрал на пояс. Нечего оставлять улики. Кстати, тысячи выстрелов хватило, чтобы поднять вой на новую высоту. Жаль, что у меня закончились гранаты и пластид. Надо было взять побольше взрывчатки. Но ничего, обойдемся и тем, что имеем.

Я вновь начал обстрел трибун. Очень в этом помогал мой шлем. А точнее система наведения встроенная в него, помогавшая находить живые цели и открывать по ним прицельный огонь, так как была совмещена с системой прицеливания в моем пистолете. Дождавшись, пока мои цели станут не живыми, я переводил огонь дальше. Как в какой-нибудь дешевой эрпэгэшке. И что самое интересное, никаких сожалений у меня не было. Да сейчас гибли десятки людей, но для меня они все были сволочами и гадами, недостойными жить.

Отстреляв ещё один магазин, я перешёл на третий. И ещё три оставалось в запасе. Но судя по тем данным, что передавал мне шлем, живых осталось немного. Нет, конечно, предпринимались попытки подавить огнем. Вот только я находился сейчас в дыму, полностью заполонившим арену и меня невозможно было разглядеть. К тому же игольчатый пистолет стреляет практически бесшумно, поэтому трудно определить направление. Вместе с чудовищной скорострельностью это делало меня чрезвычайно опасным противником.

Кроме всего прочего, шлем не только позволял мне видеть и ориентироваться в дыму и определять противников. Встроенный респиратор тоже существенно облегчал жизнь. Я не чувствовал запаха гари, пыли. А ведь остальным не так сладко, хотя они заслужили.

— Вот он! Стреляйте! Убейте гада! — раздались крики. Похоже, теперь пошла уже не охрана, потому как почти всех я перебил, а зрители, которым я тоже ухитрился наступить на больные мозоли. Учитывая, что тут собрался весь цвет Криминального Мира не только Нео-Домино Сити, но вообще со всего мира, неудивительно, что мигом набралась группа из желающих моей крови.

Я уклонился от выстрелов. Была пара попаданий и по мне. Однако броня неплохо держала удар. Их мелкокалиберный мусор не мог её пробить. Не став разочаровывать своих новых противников, я тут же открыл по ним огонь. И опять я видел поле боя лучше остальных. Постоянно перемещаясь, я не давал им отследить меня по выстрелам и окружить. Плюс бесшумность моего оружия. Боевой азарт и желание кромсать противника вспыхнули с новой силой. Моя кровь буквально кипела от адреналина.

Бой на арене разгорелся с новой силой. Я носился по ней от одной группы врагов к другой, расстреливая свой боезапас и внося неразбериху в толпы врагов. Доходило до того, что они даже открыли огонь друг по другу. А кто-то даже применил гранату. Как-то резко их число сократилось до полусотни. Впрочем, в таком положении количество мало что решает. Дым тут рассеется в лучшем случае к завтрашнему утру. Постепенно мои противники сообразили, что биться со мной в такой обстановке — дурная затея, совершенно не способствующая приобретению здоровья и потраченных на это усилий. Уже через десять минут оставшиеся в живых потянулись прочь.

Тут я обратил внимание на то, что мне далеко не понравилось. В горячке боя я совсем забыл про Тенпея, который как оказалось не убежал вместе с остальными, а так и остался сидеть на полу. И если поначалу это было лучшим решением, то сейчас промедление могло стоить ему жизни. Так как тут остались только враги.

Однако я оказался не единственным, кто заметил мальчика. Я мысленно выругался, когда увидел что вполне живой и здоровый Организатор, находясь в окружении своих охранников, коих осталось меньше десятка, схватил моего одноклассника и пристально вглядывался в дым, ища меня.

— Стингер!!! Выходи!!! У меня тут твой маленький друг! Ты ведь хотел сохранить ему жизнь?! — прокричал он громко. Проверив трибуны, я отметил, что на них почти никого не осталось. Десяток человек в отдалении не в счет. А значит пора заканчивать. Убрав пистолет в кобуру, я медленно вышел из дыма.

— Хм, похоже, у тебя ещё остались люди. Хочешь, чтобы я их тоже убил? — спросил я. Шлем глушил мой голос, поэтому насмешку мои противники не расслышали. Но догадались, что она есть, потому как сильно напряглись и сверкали злыми взглядами.

— Ты разрушил мою репутацию! Всё что мне дорого! — проговорил Организатор. — Ты совершил ошибку, выступив против меня! Я так понял, ты не хочешь, чтобы этот мальчишка погиб? А что если я сделаю так?

Он поднял пистолет, что держал в руке и, наставив его на Тенпея, уже собирался спустить курок. Однако я не дал ему этого сделать. Подняв руку, я направил её на него, Организатора охватило золотое сияние.

— Боюсь, единственный кто тут сделал ошибку это вы, господин Организатор, — произнёс я, не давая ему пошевелиться. На меня тут же наставили оружие, но спустя мгновение охранники также попали под действие моей магии. — Вы совершили ошибку, не сбежав сразу, как это сделало большинство. Вы даже и не помыслили о том, что для ребёнка, которым я, по сути, являюсь, всё это провернуть просто не под силу. Однако же я это провернул. Как мне это удалось? Подумайте об этом во время своего следующего перерождения.

Медлить я не стал и, сжав кулак, смял их своей магией, переломав им все кости. Зрелище жуткое. Оглянувшись, я увидел, что врагов больше не осталось. А прислушавшись к ощущениям, понял, что это действительно так. В ближайшей сотне метров в живых были только я и Тенпей. Тот с отвращением глядел на покорёженные тела врагов и не в силах побороть тошноту. Вот только нечем ему было. Всё уже давно вышло. Как сверху, так и снизу, хе-хе.

Подойдя к нему, я присел рядом с ним и, откинув капюшон, снял шлем. После чего поморщился. Вокруг воняло гарью, сгоревшей плотью, кровью и дерьмом. Да и от друга моего несло знатно. Это в шлеме я ничего не чувствовал, а сняв его, сразу всё прочувствовал.

— Мда, ну и вонь, — высказался я и рассмеялся. Боевой азарт и не думал меня отпускать, поэтому я никак больше не отреагировал на такое число трупов вокруг. Глянув же на Тенпея, я понял, что пора приходить в себя. Отстегнув респиратор, я нацепил его на мальчика. Тот не сопротивлялся, лишь отрешенно наблюдая за мной. — На, подыши немного. А то ты вообще весь зелёный.

Тот ничего не ответил. Лишь смотря на меня, что я сделаю дальше.

— Не бойся, я не причиню тебе вреда! — я потрепал его по плечу и улыбнулся. — А теперь пошли. Пора уходить отсюда.

Я накинул капюшон обратно и встав, потянул Тенпея за собой. Тот и не думал сопротивляться. По пути я подхватил тот копис, что я сегодня неоднократно использовал против врагов. Меч мне понравился и негоже оставлять тут мой трофей. Судя по отметкам и состоянию, этот меч, как и уже висящий на моем бедре ксифос — не новоделы, а самый настоящие раритеты, пришедшие из Древней Греции. А это что-то да значит. Жаль, ножен к ним не было. Но они вряд ли сохранились за столько-то лет.

Вместе с Тенпеем мы покинули арену и, пройдя по коридорам, достигли частного гаража, куда я тайно перегнал свой ди-вил до начала турнира. По пути я снял с мальчика респиратор и подсоединил её обратно к шлему и надел его. Я уже мысленно предвкушал, что мы сейчас уедем. Однако, как оказалось, я слишком поспешил с выводами. Меня ждали.

— Так-так, наконец-то ты вернулся, Стингер, — произнёс Степлтон, сохраняя удивительное спокойствие. И это после того, как я, мягко говоря, похерил все его планы. Вокруг Степлтона стояли его люди. Человек десять. И все направили оружие на меня. — Не подскажешь, какая муха тебя укусила?

— О, рад вас видеть, шеф. Вижу, вы выжили? — я широко улыбнулся под маской. В ответ же Степлтон просто залепил мне пощечину. Вот только вместо того чтобы свалиться от тяжелого удара, я остался стоять на месте. Укрепление тела я не отменял, да и про шлем забывать не стоило. Степлтон же удивлённо воззрился на меня, так как моя физиономия оказалась крепче его руки. — А вот бить меня не стоило. Только руку повредить можно.

— Ублюдок! — прошипел он, потирая ушибленную руку. — Ты вообще понимаешь что сделал?

— Поработал санитаром и вычистил эту клоаку, — пожал я плечами в ответ. — Это бы всё равно произошло, рано или поздно. Вы же понимаете, босс, такой турнир не может существовать долго. Кто-то бы точно взялся за это. В итоге им оказался я.

— А вот разгребать придется мне, так что ли? — разозлился он.

— Хм, а почему бы и нет? Ведь именно вы втянули меня в это дело. Должны же были предвидеть последствия, что мальчишка вроде меня не выдержит и сломается, — я с усмешкой посмотрел на него, но маска опять скрыла мои эмоции. — И чего вам беспокоиться? Вас в любом случае убьют. Не сейчас, так позднее.

— В любом случае, из нас двоих ты умрешь первым! — взвизгнул он и наставил на меня пистолет.

— Впрочем, даже в этой ситуации у вас есть шанс, — не обращая внимания на него, я прошел мимо и сев на один из стульев в помещении, воззрился на него окулярами своего шлема. Признаков агрессии от меня не было никаких, потому его люди уже опустили оружие. Кроме самого Степлтона.

— О каком чертовом шансе ты говоришь, сопляк? — прорычал он. Хорошо хоть не визжит. Значит, уже немного соображает головой.

— О том чёртовом шансе, что если ты не будешь хлопать ушами, сможешь неплохо так закрепиться на верхушке. Даже не на том уровне, что ты был, а повыше, — я для наглядности даже поднял пальцем в небо. — Или ты не обратил внимания, кого именно я сегодня выбил? Если нет, подскажу. Всё это была мелкая шушера, которая так и ждала, чтобы подсидеть тебя и тебе подобных. Плюс пара твоих конкурентов. А сейчас они либо мертвы, либо зализывают раны. А вот ты... Ты потерял хоть одного человека от моей собственной руки?

Степлтон опустил пистолет, и немного походив, присел в кресло напротив меня. Следует отдать ему должное, в критической ситуации он умеет быстро находить выход и принимать правильные решения, иначе он бы не дорос до своего положения. Прикинув что-то в уме, он разразился громким смехом.

— Ну, ты и демон. Ты куда больший ублюдок, чем я сам, — произнёс он, со злым весельем смотря на меня. — Только не говори мне, что ты всё это спланировал заранее?

— Вообще-то план был другим. Изначально я вообще хотел убить тебя и всех твоих людей, — честно признал я, отчего все напряглись и положили руки на оружие. Я усмехнулся, после чего указал на него пальцем. — Вот только это мало бы что изменило, Чарли, убей я тебя.

Степлтон дернулся, когда я назвал его по имени, но промолчал. Вообще-то его зовут Чарльз, но и Чарли сойдёт. Так его называли, когда он был мелким щипачом. Пусть почувствует свою незначительность.

— В общем, во всей этой свистопляске, для тебя самое разумное подготовиться и как следует ударить. Ударить первым, пока никто не ожидает этого. И занять ровно те позиции, на которые ты давным давно претендуешь, но ещё не делал подвижек, — говоря это я смотрел на него. Пусть шлем и скрадывает эмоции, но хоть к размышлению мои слова точно должны побудить его. — Я ведь ни разу не поверю, что у тебя нет парочки убойных планов на этот случай.

— Планы есть, — после раздумий ответил он. — Вопрос только в том, какое место займешь в них ты!

— Вообще-то у меня с... — я наглядно посмотрел на часы и хмыкнул. — Уже с сегодняшнего дня новый босс. Вы сами меня ему продали. Однако я уже проводил с ним консультацию, и он предоставил мне свободу действий. Полную свободу. Так что всё теперь зависит от вас. Быстрее ударите, быстрее получите гешефт. Я же возможно даже помогу вам. Как наемник.

— Вопрос в том, кто выжил после твоей бойни, — произнёс он, возведя глаза к потолку. Видимо обдумывал, какие задействовать ресурсы и как провести операцию. — Сбор информации может занять драгоценное время.

— Информация в наше время, как правило, стоит денег, — пожал я плечами и, активировав терминал на левой руке, набрал номер. У меня был встроенный в шлем телефон, что облегчало работу. Я собирался воспользоваться одной из моих заготовок на сегодня. Заранее спрятав камеры на всех путях отхода, я мог проконтролировать, кто покинет здание, а кто нет. Конечно, был шанс, что остались какие-то тайные проходы, которые не были известны мне. Вот только он был мал. Всё-таки разведку проводил не абы кто, а самый настоящий Маг. Звонил же я сейчас тому, кто контролировал по моей просьбе камеры. Сайга. Один из немногих кто знает мою личность и опять же один из немногих, кому я могу по-настоящему доверять. — Это я. Ну, как успехи?

— Всё в порядке. Я проконтролировал прошедших. Списки готовы. Ответь мне только, что ты там устроил? — в голосе был жгучий интерес.

— Давай потом обсудим. Кроме тех, что в списке, было что-то необычное? — спросил я, подразумевая пленников.

— Разве что большая куча детей, которых вели трое дуэлянтов и с ними несколько взрослых. Я так понимаю, это были пленники? — спросил он меня с интересом.

— Всё потом, спасибо за информацию. И перешли мне список на почту, — попросил я его, вставая с кресла.

— Уже! Успехов тебе и будь осторожен там, — напутствовал он меня.

— Ага, — кивнул я и отключился. Затем подойдя к своему ди-вилу, включил компьютер. Сайга был как всегда расторопен. Списков было два. Один из тех, кто прибыл на турнир, а второй, меньший, из тех, кто отбыл. Пара нажатий клавиш и я переслал списки Степлтону. — Я переслал тебе списки выживших. Считай что мы в расчёте. Дальше уже сам. Впрочем, как я уже говорил, можешь нанять меня. Я тебе даже скидочку дам как своему бывшему боссу. А-ха-ха-ха-ха.

— Разберёмся, — буркнул он в ответ. К нему уже подошел его помощник, и они вместе смотрели списки, что я ему переслал. — Что ты намерен делать дальше?

— А вот это уже не твое дело, — ответил ему я. Махнув Тенпею, я указал ему на место позади меня. Тот не стал сопротивляться и сел, куда я указывал. Нацепив на него шлем, я завел двигатель. — Держись крепче. Всего доброго, Чарли!

Вновь рассмеявшись, я нажал акселератор и сорвался с места. Уже через пять минут, я покинул этот район.

Глава 9. Сведение счётов.

Тенпея я привез к Сайге. Тот удивился, что я не один и что я притащил сюда мальчишку, но возражать не стал. К тому моменту паренёк уже отрубился, поэтому я просто сгрузил его на диван.

— Мда, устроил ты шороху, — покачал головой Сайга, рассматривая меня. Я уселся в кресле напротив него и, сняв шлем, воззрился на него. — Может, расскажешь, что там случилось?

— Рассказать? — переспросил я, перекатывая в руках свой шлем. — Можно и рассказать.

И я рассказал в относительной подробности. Хотя Сайга и обладал достаточным хладнокровием, даже его проняло, когда я поведал ему, что именно я сделал.

— Ты ведь понимаешь, что тебя не простят? — спросил он меня. — И Степлтон... Все знают что ты работал на него. Какое бы положение он не занял, однажды ему придется раскрыть твою личность. И боюсь, это будет скоро.

— Я даже уверен в этом, — усмехнулся я. Я давно просчитал возможные ходы моего бывшего босса и теперь был абсолютно уверен в верности его суждений. — Более того, он раскроет её, скорее всего, сегодня. Сдаст меня своим новым подельникам. И сегодня, максимум завтра, они устроят мне ловушку. Чтобы схватить и совершить показательную казнь.

— Может они сначала попытаются тебя использовать, а уже потом убьют? — предположил Сайга.

— Такой вариант тоже возможен. Но, сам понимаешь, конец меня ожидает только один. Во всяком случае, на это они надеются, — сказал я и откинулся в кресле. — Представляешь? Они сейчас строят сложные планы, как убить одиннадцатилетнего мальчишку.

— Скорее не одиннадцатилетнего мальчишку, а матерого убийцу, отправившего на тот свет четыре сотни человек за одну ночь, — фыркнул он в ответ. — Во всяком случае, столько не вышло из здания. Что ты там, бомбу взорвал что ли?

Я усмехнулся и продемонстрировал ему свой игломёт, но в руки не давал.

— Вот эта вот игрушка постаралась. Пистолет-игломёт. Боезапас пятьсот снарядов в магазине. Я израсходовал четыре магазина из шести. Стрелял в копошащуюся после обрушения трибун толпу людей. Сам понимаешь, шансов выжить слишком мало. А ведь я вел огонь прицельно.

— Откуда эта игрушка у тебя? Первый раз такой вижу? — удивленно спросил Сайга.

— Секрет. Пусть лучше для тебя это останется секретом, как и для Секьюрити и остальных, — сказал я, убирая оружие. — Что же касается планов новых глав преступного мира в Нео-Домино Сити, то я предугадал подобное.

— То есть, ты хочешь сказать, что намеренно настроил всех их против себя? — удивление в глоссе Сайги можно было есть половниками.

— Именно. Гораздо проще уничтожить их всех, когда они попытаются меня убить, — развел я руками и торжествующе уставился на мужчину. — Не беспокойся. Я же сказал, что предусмотрел подобное. Они заманят меня в ловушку. Однако пропустить подобный триумф они не смогут. Поэтому там будут присутствовать все. И там же найдут свой конец.

Тут раздался звонок моего телефона. Я поднял трубку. Это был Степлтон. Он приглашал меня переговорить с ним относительно взаимовыгодного сотрудничества. Я согласился, и он сообщил, где пройдет встреча, после чего повесил трубку. Когда я поднял взгляд на Сайгу, тот выжидающе смотрел на меня.

— Всё как я и думал. Мне назначили встречу. Если учесть, что не там где обычно, она должна стать последней для меня, — я поднялся и немного прошелся. — Ладно, мне пора.

— Луа, а что если тебе...

— Не стоит, Сайга. Всё будет в порядке, ведь это мой план! — усмехнулся я, после чего нацепил шлем и вышел.

Через десять минут я был в назначенном месте. Это был старый завод, на окраинах Нео-Домино Сити. Проехав на его территорию, я остановил ди-вил и слез с него. Не спеша я дошел до нужного цеха и вошел внутрь. Внутри никого не было. Однако стоило мне дойти до середины, как внезапно зажглось освещение. Я хмыкнул, но даже не пошевелился. Зачем, если жертвы сами идут в мои руки.

— Я, честно говоря, сомневался, что ты всё-таки придешь, — раздался голос Степлтона. Он стоял на техническом балконе наверху. Стоял не один. Рядом с ним стояли главари некоторых крупных группировок региона. Похоже, Степлтон сработал очень оперативно, раз они согласились с его предложениями. И что самое интересное, среди этих главарей был и мой опекун, а по совместительству — глава крупнейшей группировки города, Алых Тигров, Накамура Шинджи.

— Хм, да я и не видел причин отказываться. Всё равно, рано или поздно эта встреча бы состоялась, — пожал я плечами и делая пару шагов вперёд. — Один вопрос, ты рассказал им о моей настоящей личности?

— Нет, решил растянуть удовольствие, — усмехнулся тот.

— Хватит! — рявкнул Накамура и со злостью посмотрел на меня. — Сопляк! Ты знаешь, что ты натворил своей выходкой? Ты разрушил всё, что мы строили долгим и упорным трудом! Из-за тебя мы понесли колоссальные убытки и потеряли много наших людей. Думаешь, мы тебе спустим это?

— Так значит, эта старая перечница верховодит тут, а не ты, Чарли? — проигнорировав Накамуру, я обратился к Степлтону, при этом явно нарываясь. Мой опекун аж задохнулся от возмущения. — Впрочем, о чём это я, я с самого начала знал, что тебе не хватит духу прикончить его. А теперь ты решил меня кинуть? А я так рассчитывал немного подзаработать на заказах от тебя.

— Ты не оставил мне выбора, — сухо ответил тот, а затем подойдя к краю балкона, наклонился ко мне. — Не усугубляй своего положения, Стингер. Сними свою маску. Тогда твой конец будет быстрым и легким.

— Никакого быстрого и лёгкого конца! — взъярился Накамура и зло посмотрел на Степлтона. Тому пришлось принести извинения и отойти назад. — Снимай свою чертову маску, сопляк! А затем мы тебя убьём! Но не быстро и легко, как тебе вещал этот идиот. Мы заставим тебя страдать! И пусть это будет назиданием остальным!

— А ты как всегда категоричен, старик. Хотя и являешься главным виновником всего этого, — усмехнулся я и поднял руку к шлему, чтобы снять его. Сработал замок и я, откинув капюшон, снял шлем. Накамура, увидев моё лицо, потерял дар речи. — Йо, давно не виделись, старик. Только это, ты главное не перенапрягайся. Это знаешь ли вредно для здоровья.

— Л-Луа? — похоже, он всё-таки шокирован.

— Удивлён, что это я? Интересно с чего это вдруг? Или ты думал, что, выкинув меня на улицу, я воспылаю к тебе великой любовью? — спросил я с иронией в голосе. Я обвел взглядом всех собравшихся на балконе. Они были удивлены реакцией Накамуры. — Чарли, Чарли. Тебе следовало подготовить старика к этому заранее. Его же сейчас удар хватит. Или это такой способ пробиться наверх? Тогда поздравляю, тебе удалось впечатлить меня. А всем остальным я, пожалуй, поясню, Накамура Шинджи мой законный опекун. Поэтому он несёт полную ответственность за мои действия. Ведь я действовал исключительно по его приказу.

— Какого хрена ты несешь, сопляк?! — быстро пришел в себя Накамура. Уж слишком дико звучали мои слова.

— А разве не так, старик? — я искренне удивился. — Ты же сам сказал мне убить всех в Колизее. Ты же хотел стать во главе города. И вот, благодаря моим усилиям тебе это удалось. А теперь ты хочешь меня похоронить. Знаешь, это не по понятиям.

— Накамура-доно, то, о чем говорит ваш подопечный, это правда? — спросил ещё один "старик". Кагероза Джуго. Будучи главой влиятельного клана шиноби, он представлял силы, с которыми были вынуждены считаться.

— Этот мальчишка числиться моим подопечным лишь формально. Мне просто нужны были его деньги. У меня, таких как он десяток! — наконец Накамура успокоился и пристально посмотрел на меня. — Сначала я подумал, что это была затея Чарльза. Однако проверка показала, что это не так. Теперь же я вижу только один вариант. Мальчишка сделал это чтобы отмстить мне.

— Браво, браво, — я даже захлопал в ладоши. — Вы показали прямо-таки чудеса дедукции, Накамура-доно. Я действительно всё это сделал, чтобы отмстить вам. Вернее это была одна из причин, основной же являлась иная. Мне как честному человеку было не по нутру, что происходило в Колизее, вот я и решил поработать санитаром. Или Чарли вам не рассказывал подробностей нашего разговора? Как на него похоже. Впрочем, он — невинный агнец по сравнению с вами.

Я с ненавистью посмотрел на него. Для меня не нужно было распалять чувства, чтобы ненавидеть этого человека. Однако старик даже и не думал раскаиваться. Я шагнул вперёд и, протянув руку вверх, скинул плащ. Сделал ещё один шаг вперёд, и на пол упала перевязь с ножами. Я продолжил идти вперёд, не спеша и, расстегнув броню, позволил ей упасть на пол цеха. Глазам моих "палачей" открылось Кольцо Тысячелетия, что по-прежнему висело у меня на шее. Дальше я отстегнул ремни на бедрах, и пистолет также упал на пол. Оружейный пояс отправился следом через пару шагов. Из оружия у меня остался только копис, который я переложил в руку. Остановившись, я указал мечом на моего опекуна.

— Накамура-сан, я не буду вам лгать. Я убью вас здесь и сейчас. Из-за вас у меня не было детства. Из-за вас страдала моя сестра. Из-за вас я встал на тот путь, который привел меня сюда. В мире существует закон — Причина и следствие. Я — следствие вашей ошибки и возмездие за ваши грехи. И вы понесёте заслуженное вами наказание.

— Я признаю, что отчасти моя вина в том, что ты стал таким. Что ж, в таком случае, я позволю тебе умереть быстро и без боли, — произнёс Накамура и поднял руку. Зажегся ещё свет и стали видны их люди, стоящие на мостках вверху, вокруг меня. — Убейте мальчика.

— Я так не думаю. Неужели вы думаете, что я не подготовился к этому? — спросил я и протянул руку в сторону. В ней был зажат детонатор. Подождав пока мои неудавшиеся палачи раскроют глаза, я нажал его. Раздалось несколько маленьких взрывов и мостки с людьми обрушились с семиметровой высоты. — Как предсказуемо. Чарли, ты недооценил меня. Неужели ты думаешь, что я не просчитаю, где ты мне назначишь встречу? Я разместил тут взрывчатку ещё вчера днём, так как предполагал, что если ты выживешь и согласишься с моим планом по перехвату влияния в городе, то именно здесь удобнее всего будет меня прикончить!

Пока я это говорил, я ходил и добавил немногих выживших. А затем я, разогнавшись, запрыгнул на их площадку. Такой прыти от меня явно не ожидали. То, что произошло, никак не могло уложиться в их голове.

— Накамура-сан, у Господина Организатора, перед тем как его убить, я спросил одну вещь. Однако он мне так и не смог ответить. Может быть, сможет кто-то из вас сможет ответить? — я обвёл всех взглядом. — Скажите, как ребёнку вроде меня удалось всё это провернуть? Как я смог уничтожить несколько сотен человек за одну ночь? Ведь ребёнок этого явно не мог сделать!

Но они молчали, лишь с ужасом глядели на меня. Именно с ужасом. Должно быть, увидели во мне что-то такое, что их пугало. И тут в отражении на приборной панели какого-то агрегата, я увидел, что именно их испугало. Мои чёрные глаза с красной радужкой. Видимо именно так внешне проявилась моя Сила.

— Хм, раз ответа нет, подумайте об этом до вашего следующего перерождения, — произнёс я и, взмахнув мечом, отрубил ближайшему ко мне мафиози ногу. Его крик разбудил всех от оцепенения, и они начали доставать оружие. Вот только поздно было.

Оттолкнувшись ногой от кричащего во весь голос и держащегося за свою свежую культю калеки, я подпрыгнул повыше в направление моей следующей жертвы. Тот успел наставить на меня пистолет, но вот выстрелить уже не успевал, поэтому и попрощался со своей рукой. Дальше я забежал ему за спину и с удовлетворением услышал, как в него попало несколько пуль, прервав его жизнь. Пнув его теряющее сознание тело вперёд, в сторону оставшихся противников, я напал на одного из них, вновь высоко подпрыгнув. Удар и очередная потеря руки. Быстрый рывок вперёд и ещё один противник теряет ногу, а вместе с ней и равновесие. Остались только Накамура и Степлтон. Их я оставил "на сладкое". Но прежде надо добить подранков. Несколько быстрых шагов, сделанных вкупе с уклонением от выстрелов, и нас осталось только четверо. Кагероза Джуго я оставил без сознания. Он был единственным, кто не лишился конечностей, а был лишь оглушен. Я протянул в сторону Накамуры и Степлтона свой окровавленный меч, не обращая внимания на поднятые на меня пистолеты. Они нажали на курки одновременно, вот только я в отличие от них считать умел. У них закончились патроны.

— Ц-ц-ц, — укоризненно пощелкал я языком, с удовлетворением наблюдая, как они бледнеют. Быстрый рывок вперёд и пинком ноги отшвыриваю Накамуру в сторону стены. Пусть полежит, отдохнёт немного. Его черёд ещё настанет. После я указал мечом на Чарли. Он судорожно пытался сменить магазин, но вот незадача, тот никак не хотел лезть на положенное ему место. Подойдя ближе, я приложил меч к его животу и чуть уколол его. Степлтон наконец соизволил меня заметить и выронил оружие. Он попятился назад и, не удержав равновесия, свалился на пятую точку. Вот только в его возрасте это чревато, а потому неудивительно, что он сломал крестец. Я вновь укоризненно покачал головой. — Что ж вы так неосторожно? Здоровье надо беречь. Оно даётся один раз и навсегда. Не стоит его растрачивать впустую!

Я приблизился к нему поближе, а через несколько секунд помещение цеха сотряс крик. Воспользовавшись тем, чему меня научил Бакура, я подарил Степлтону десять очень "приятных" минут. Когда я закончил, кусок мяса передо мной не подавал признаков жизни. Усмехнувшись, я перевёл взгляд на Накамуру. Тот пришёл в себя посередине моей работы, потому мне пришлось прерваться, чтобы связать его. А дальше он мог наблюдать со стороны за тем, через что ему ещё только предстоит пройти.

— Я... я не хочу... — завизжал он. А ведь казался таким важным и непоколебимым. А теперь, связанный, валяется у меня в ногах, размазывая по полу и моим сапогам свои сопли. Вот только он зря надеялся разжалобить меня таким образом. Следующие четверть часа я думаю, он будет с содроганием вспоминать все свои перерождения. Бакура был хорошим учителем и сейчас я был благодарен ему за обучение. Конечно, месть это не хорошо. Она "иссушает душу" или как-то так. Но если учесть что смерть для Накамуры не будет окончательной, пусть радуется, что я его вообще не отправил во тьму. Оттуда шансов вернуться ещё меньше.

— Вы всё видели, Кагероза-доно? — спросил я у лежащего на полу старика. Для того чтобы определить что он давно в сознании, мне даже не нужно было на него смотреть.

— Яре-яре, — пробурчал старик, поднимаясь с пола. Я повернулся к нему и, протерев меч, повесил на пояс. — А меня ты не будешь потчевать такими "гостинцами"?

— Вас не было в Колизее. Ни сегодня, ни в прошлом году. Да и своих людей вы отозвали. У меня нет к вам претензий, — я развернулся и спрыгнул вниз. Подойдя к своим вещам, я облачился обратно. Надевать шлем, я не стал. Тем временем старик успел спуститься ко мне и, по-прежнему заложив руки за спиной, с интересом рассматривал меня.

— Не боишься, что я могу отдать приказ убить тебя? — спросил он меня.

— Кагероза-доно. Если бы я боялся таких вещей, разве я бы выступил против "системы"? — спросил я его в ответ. Тот покивал в ответ.

— Накамура всегда мне не нравился тем, с каким пренебрежением он относился к таким детям как ты, — вдруг проговорил он. — Когда я узнал, что какой-то мальчишка устроил сущий ад в Колизее, я сначала не поверил своим ушам. Но теперь я вижу, что это так. Мне никогда не нравилось это "развлечение". И я рад, что в моём городе больше нет этого уродства.

— Рад, что хоть кому-то смог угодить своими действиями, — улыбнулся я совершенно по-детски. В ответ старик рассмеялся. Но затем вновь стал серьёзен.

— Палач Стингер... Теперь многие будут пытаться убить того, кто носит это имя, — он пристально смотрел на меня, изучая моё реакцию. Я же был предельно спокоен, всем своим видом показывая, что он не сообщил мне ничего нового. — Однако можешь не беспокоиться. Я приложу все усилия, чтобы этого не случилось.

— Хм, это... приятно слышать. Палач Стингер... Мне бы не хотелось отказываться от этого имени, так как я не только привык к нему. Оно уже стало частью меня, не важно, хорошей или плохой, — подытожил я, а затем усмехнулся. — Вот только с чего ты решил, старик, что мне понадобиться твоя помощь в сокрытии моего имени. Думаю, вы не от широты душевной предложили мне это. Так зачем мне соглашаться, чтобы быть вашим вечным должником?

— Не хочешь меня убивать и в то же время надеешься на мою честность? — усмехнулся старик в ответ. Действительно, мои слова могли показаться слишком наивными. Вот только это если не знать всех фактов.

— Не беспокойтесь, я ещё не выжил из ума, — улыбнулся я, а затем, стерев эту улыбку, посмотрел ему прямо в глаза. — Вы ничего не вспомните обо мне.

Мощное заклинание ментального воздействия сработало быстрее, чем старик увидел зажегшийся у меня на лбу глаз Уаджет. А дальше я заставил его забыть мою личность, заодно внушив страх перед Палачом Стингером. Закончив с ним, я отправился заметать следы. Мне пришла информация, что остались ещё те, кто знают мою настоящую личность. Следовало исправить это недоразумение, стерев им память. Лишь немногие заслуживали исключения из этого списка.

Заняло это немного времени. После того как я окончательно разгромил преступный мир в городе и подчистил за собой все следы, я вернулся домой. Увидев, что со мной всё в порядке, Лука, которая не смыкала глаз всю ночь, ожидая моего возвращения, весьма обрадовалась. Разве что удивилась, увидев у меня на руках Тенпея. Спящего мальчишку я положил на диван. Конечно, не помешало бы помыть его, но с этим он потом и сам справиться. Пора было приводить его в чувство.

— Где я? — первым делом спросил Тенпей, когда проснулся. Потом он огляделся вокруг и понял что рядом с друзьями. — Луа? Лука?

А потом до него дошло, что что-то не так и он покраснел. Я указал ему рукой в сторону ванной и кинул ему сменную одежду. Через пятнадцать минут он вышел оттуда заметно посвежевшим. Нет, хорошо быть ребенком, все плохое быстро выветривается из головы. Вот и Тенпею много не надо было, чтобы ему стало лучше. Однако стоило ему взглянуть на меня, как сразу мрачное настроение вернулось.

— Садись. Пока ты не поешь, я ничего не скажу! — указал я ему на стул. Лука уже разливала чай, так как настало время завтрака.

— Луа, ты так и будешь сидеть в броне? — покосилась на меня сестра. — Хотя бы перчатки сними.

— Эх, ну никакого понятия о красоте, — покачал я головой и, усмехнувшись, скинул броню и перчатки. Завтрак проходил молча. Но вот, он закончился, и на меня уставилось две пары детских глаз, ожидая рассказа. — Итак, вы ждете, когда я вам всё расскажу? А ты Тенпей, особенно сильно этого желаешь, ведь ты до этого ещё ни разу не был у нас дома и удивлен тому, в каких условиях мы живем. Полной откровенности я тебе не обещаю, но всё-таки... Итак, слушайте.

В присутствии Тенпея я рассказал немного. Лишь основные моменты своего падения и о том, что произошло на самом деле в Колизее. Скрывать от него, что именно я там наделал, я также не стал. Впрочем, эту новость мальчик воспринял уже спокойно, видимо перестал удивляться, как я когда-то.

— Тенпей! — окликнул я его. Тот посмотрел на меня уставшим взглядом. — Твои родители... Они, наверное, будут волноваться?

— Нет, не будут, — ответил тот и покачал головой. А затем пояснил. — Они в командировке, потому и не в курсе, что со мной случилось.

— Мда, — я постучал пальцем по подбородку. Говорить ему о том, что меня это устраивает, я не буду. — Знаешь, я просто хотел попросить тебя кое о чём...

— Не рассказывать никому, что там было? — да, догадаться о чем ещё я могу попросить, было не сложно. Тут он улыбнулся. Впервые за день. — Я всё понимаю. Если узнают о том, что ты там натворил...

— Угу, высшую меру никто не отменял, — кивнул я. Лука на это заявление побледнела.

— Высшую меру? — переспросила она.

— По нашим законам, за то, что я сделал, а это, я напомню, преднамеренное убийство семи и более лиц, — тут я сделал паузу и мило улыбнулся. Тенпей и Лука на это лишь закатили глаза. — Так вот за это мне полагается высшая мера наказания. То есть казнь. И тот факт, что я вроде как несовершеннолетний, этого не меняет. Конечно, сначала должны будут провести психоневрологические экспертизы, которые должны подтвердить мою вменяемость или же невменяемость. А уже после трех, если обе будут "положительными", а в этом я не сомневаюсь, меня казнят.

— Но ведь ты спас людей! — попыталась возразить Лука и с надеждой посмотрела на меня. Во взгляде Тенпея тоже мелькало что-то похожее.

— Лука, будем объективными. Дорогу я перешел многим и меня защищает лишь то, что о моей подлинной личности неизвестно, — я развел руками, и ребята удрученно кивнули. Я был абсолютно прав. — Поэтому, Тенпей, лучше бы тебе вообще об этом не вспоминать. Понимаю, забыть подобное сложно, но...

— Может тогда тебе проще меня прикончить? — усмехнувшись, спросил он, но стушевался, когда увидел мой взгляд. — Ладно, я дурак, признаю это.

— Не дурак, просто ребенок, — отвернувшись, буркнул я. — Тенпей, убивать тебя — это последнее что могло бы прийти мне в голову. Не для того я спасал твою жизнь из того дерьма. Не думай, что мне вот так легко было убивать сотни людей. Просто они были ещё теми отбросами. В противном случае мы бы с тобой уже не разговаривали.

— Прости, — Тенпей совсем поник после моей отповеди. Впрочем, я не держал на него зла. Он действительно ребенок и зачем тогда злиться на его ребячество?

— В таком случае, раз твои родители не хватятся тебя, иди спать. Моя комната прямо и направо, — я указал на коридор, ведущий в наши с сестрой спальни. — А мы с Лукой ещё кое о чем переговорим. И не вздумай подслушивать, иначе я передумаю на счет твоего предложения.

— Хорошо, хорошо, папочка, — Тенпей смиренно поднял и направился в указанную комнату. Впрочем, я никак н6е отреагировал на его обращение. Пусть называет, как хочет. Лишь бы был жив.

— Жаль, что ты не забудешь произошедшего, — вздохнув, произнес я вдогонку.

— Если бы я мог, я бы забыл, — ответил тот, повернувшись ко мне. И его взгляд был очень серьезен. — Но лучше не стоит. Луа, я обещаю, что никому не расскажу о том, что произошло.

— Вот и славно, — вздохнул я. Конечно, был вариант стереть память. Но... Тенпей слишком хороший человек, чтобы я проворачивал такое с ним. — Давай провожу тебя до дома.

Тот кивнул, и я отправился с ним. Где жил Тенпей, я знал, так как он неоднократно затаскивал меня к себе домой. А когда вернулся, рассказал Луке обо всем более подробно и без прикрас. В том числе и о том, что у нас теперь нет опекуна. Девочка на удивление спокойно восприняла новость об этом. Изначально я боялся, что сестра посчитает меня маньяком, вот только её привязанность ко мне оказалась сильнее.

Я рассказал Луке о своём обучении магии. Про Бакуру я, понятное дело, рассказывать не стал, но Кольцо Тысячелетия всё-таки продемонстрировал ещё раз. А заодно пообещал ей, что преподам ей пару уроков. Раз она может видеть духов, то просто обязана научиться чему-то большему. Уверен, это не раз пригодиться ей. Ведь как говорил Кайба, те, кто обладают Силой, не могут прожить спокойную жизнь. И в этом я с ним абсолютно согласен.

Хотя Луке было тяжело слушать про то, насколько сильно я, оказывается, изменился, сестра не стала осуждать меня. И это меня сильно радовало. Не представляю, как бы я жил дальше, если бы она меня отвергла. Но всё обошлось.

Глава 10. Откровенный разговор.

После "Ликвидации Колизея", как я мысленно называл проведенную мной операцию, и которая стоила мне немалого числа нервных клеток, произошло ещё кое-что. Так как наш с Лукой опекун "трагически погиб", родители не могли не приехать к нам. Догадываясь, что такой визит обязательно произойдёт, я предложил сестре вернуться в то жилище, что было определено нам нашим опекуном. Однокомнатную квартиру на окраине города. В ней мы проживали до того, как примерно год назад я не приобрел в собственность то здание, которое и стало настоящим домом для нас с сестрой. Однако, по понятным причинам, я не мог позволить родителям узнать о нём. Посыпались бы вопросы, что это за здание, кто владелец и откуда у меня деньги, если наш опекун нам их практически не выделял. Лука, прекрасно понимая моё желание сохранить наличие этого жилища в тайне, согласилась с моим предложением. Мы переехали туда практически в тот же день. Благо, что брать с собой много вещей не требовалось. Для больших пожитков там бы просто не хватило места.

Я сказал, что выделенная для нас квартира однокомнатная, однако "однокомнатная" — это слишком громко сказано. То, что выделил для нашего проживания Накамура, представляло собой маленькую комнатку площадью десять квадратных метров, совмещенную с кухней. Туалет и ванна занимали маленький закуток в два квадрата, отгороженный фанерной перегородкой. В течение последнего года, как мы переселились в новый дом, я использовал эту квартиру лишь как перевалочную базу. Иного применения ей сложно найти.

Дело в том, что эта квартира располагалась в давно заброшенном здании. Воды в нём, похоже, не было лет двадцать. Хорошо хоть к нашему вселению потрудились подключить трубопровод с холодной водой. Про горячую же воду мы с Лукой даже и не мечтали, когда жили тут. Ни помыться толком, ни постирать. Про отопление и говорить нечего, так как его просто не было. Летом, конечно, это нас мало волновало, а вот зимой нам с сестрой приходилось спать на одном футоне, укрывшись парой одеял и тесно прижавшись друг к дружке, чтобы не замерзнуть. Всё-таки зимы в Нео-Домино Сити пусть и не настолько суровые как в России, но до десяти градусов мороза бывает. Свет также подавался с перебоями. Вернее поначалу он туда вообще не подавался, пока я в наглую не подключился к заброшенному отводу от магистральной линии, проходящей неподалеку. Лука кстати ничего не знает об этом эпизоде, едва не стоившим мне жизни и никогда не узнает. Единственное что работало бесперебойно, так это канализация, что, как мне лично кажется, перекрывало кучу недостатков того жилища. Трудно представить, как бы мы тут выживали, если бы было иначе.

Сама же обстановка в нашей квартире была "скромной". Когда мы пришли сюда в первый раз, мы даже не могли поверить своим глазам, что нас определили жить в эти трущобы. Голые и обшарпанные доски на полу, пара из которых даже не была закреплена. Потолок... про него и говорить не хочется, потому как он представлял собой лунный пейзаж. Хорошо хоть ничего не протекало. Кирпичные стены с огромными дырами, в которые я легко мог просунуть руку, а из лицевой стены можно было спокойно наблюдать, что происходит снаружи, даже не пользуясь окном. Само же окно было наполовину разбито и осколки усеивали пол, а вторая его половина была просто заколочена куском дырявого картона. Помню, Лука долго плакала, когда дверь за нашим опекуном закрылась, и мы окончательно поняли, что нам придется жить тут и это не шутка. Позднее я осмотрел остальные помещения в этом здании и даже в паре соседних. И был вынужден признать, что нам повезло.

Конечно, потом мы постарались с сестрой привести наше жилище в порядок. Скопив с наших скудных средств немного, мне удалось прикупить монтажной пены и заделать щели. Заодно пришлось полазать по помойкам, чтобы найти немного стройматериала, для утепления стен. Там же я нашел и стекла на окна, которые мне также пришлось вставлять самому. На пол я уложил найденный в одном месте линолеум, а поверх него неплохой ковер, купленный в комиссионном магазине. Потолки и стены я также не обошел стороной, побелив их и поклеив обои. В общем, нам с сестрой удалось превратить эти трущобы в удобный для жилья уголок. Пусть маленький, но зато уютный. До этого я ничего не умел, поэтому пришлось учиться. Позднее эти навыки пригодились мне, когда я делал ремонт в нашем с Лукой доме.

То, что я утеплил тогда нашу квартиру и догадался сделать это до зимы, сильно облегчило нашу жизнь. В тот год зима выдалась на редкость холодной. Температура однажды даже опустилась ниже пятнадцати градусов. И хотя такие холода продержались всего неделю, этого хватило, чтобы Лука сильно заболела. Как же я тогда переживал, боясь, что она может умереть. Но обошлось.

И теперь мы вновь вернулись сюда, в то место, с которым связано много наших воспоминаний, хороших и плохих. Вторых, к сожалению больше. Однако я не видел смысла горевать по этому поводу. Что было то прошло и этого уже не изменить.

Вернувшись, мы первым делом вновь навели порядок здесь. Я проверил коммуникации. Всё работало. Никто и не думал отключать нашу квартирку.

В небольшой стенной шкаф возле входа, отправились наши немногочисленные пожитки. На вешалку возле двери мы повесили нашу форму Академии, а рядом — выходные костюмы. Это была наша самая дорогая по стоимости одежда. Всё остальное было куплено на барахолке в Сателайте, куда мне теперь приходилось часто мотаться по заданиям Кайбы. Причём вид того тряпья, что я выбрал для повседневной носки дома и в ближайшей местности настолько оставлял желать лучшего, что я бы сошел за своего даже среди бездомных. И это не преувеличение. Как-то я заявился в этих своих обносках в чуть более благополучный район. Так местные бездомные, что сидели возле костра и готовили обед, завидев меня, с участием поинтересовались у меня, не голоден ли я. Надо сказать, сразу после переезда я сел на диету, чтобы не выглядеть перед родителями слишком хорошо выглядящим. Хотя, может, это было и лишним. Я и так был худ как спичка и бледен как приведение. Не удивительно, что бездомные пожалели меня! Пришлось отказываться, хотя мне и было приятным такое участие со стороны незнакомых людей.

Зачем я вообще занялся этими приготовлениями и создавал видимость нищенской жизни? Зачем вся эта наигранность и артистизм, с переодеванием, голодовкой и прочим? Всё потому, что не рискуй я собственной жизнью, мы бы с сестрой так бы и жили дальше. В лучшем случае. А в худшем жил бы только я, а моя сестра давно бы покоилась на кладбище. Одно только осознание этого факта приводило меня в бешенство. Когда-то я любил моих родителей. Но это было настолько давно, что, то чувство уже успело забыться. Единственная причина, почему я не порвал с ними окончательно, заключалась в моей сестре. Лука по-прежнему любила их, и ради неё я готов был потерпеть. Но не просто так. Требовалась проверка. Я хотел убедиться, что ещё не всё потерянно и надежды моей сестры не напрасны. Я хотел, чтобы наши родители поняли, насколько тяжело нам пришлось. Сколько боли и слёз принесло нам их предательство. И по тому, как они отреагируют, я смогу судить о том, есть ли у них шанс исправиться или нет.

Две недели прождали мы их возвращения, пока, наконец, от них не пришло письмо. Мы как раз сидели на полу и ужинали. В сообщении, пришедшем на мою почту, говорилось, что они прибудут завтра утром.

— Мда, как говориться, лучше поздно, чем никогда, — вспомнил я старую русскую поговорку. Сестра уже стала привыкать, что я вставляю подобные идиомы и больше не удивлялась этому. Я оглядел нас двоих. За эти два месяца мы окончательно освоились в своей старой квартирке и приняли, что называется "товарный вид". — Кстати, Лука, как насчет того, чтобы ещё кое-что добавить в наш "образ"? Можно поработать гримом, чтобы выглядеть пожалостливее. Как думаешь?

— Луа, хватит, — одернула она меня и укоризненно посмотрела в мою сторону. — Я, конечно, понимаю что ты не простишь нашим папе и маме того что они сделали, но не надо усугублять. Может, ты хочешь, чтобы они померли от разрыва сердца прямо тут? Или же тебе наоборот хочется, чтобы они теперь переселили нас к себе и никуда нас от себя не отпускали?

— Ох, ладно-ладно, сдаюсь, ты права, — я поднял в подтверждение руки и склонил голову. — Ничего такого я не хочу. А будут настаивать — сбегу.

— Сбежишь? А как же я? — наигранно возмутилась Лука.

— Заберу тебя с собой, конечно же, — усмехнулся я, после чего мы вместе рассмеялись. Когда же закончили, я продолжил. — Ладно, сбегать не буду, но и чрезмерно контролировать себя не дам. Иначе у меня весь график посыплется. Но... кое-что я от них всё-таки потребую.

— Что именно? — спросила Лука с интересом.

— Пусть они помогут получить официальную лицензию на управление ди-вилом! Для тебя! — ответил я, смотря на стену за Лукой. Сестра попыталась возразить, но я продолжил. — Мне будет спокойнее, Лука. Я хочу этого ради тебя. А они пусть приложат немного усилий со своей стороны. Ведь должны же они хоть как-то показать, что мы им не безразличны.

— Ты до сих пор не можешь простить им этого? — грустно спросила она. — Луа, но ведь наши мама и папа... Вдруг они действительно настолько доверяли Накамуре, что просто не могли помыслить о нем плохо? Может они действительно...

— Лука, Лука! Я не оспариваю твоих слов, — прервал её я и улыбнувшись, приобнял. — Более того, я верю, что не существует таких ошибок и проступков, которые нельзя простить. Однако чтобы это сделать, нужно какое-то основание. Мне нужно убедиться в том, что наши родители действительно всего лишь заработались и забыли о нас. Более того, я надеюсь именно на этот вариант.

— Что ты имеешь в виду, Луа? — спросила она меня. В ответ я вздохнул.

— Знаешь, Лука, за свою жизнь я повстречал немалое число отморозков. Были среди них и те, кто продавал собственных детей ради собственной выгоды... — я умолк, и глянул на сестру. Та собиралась что-то возразить, но не спешила, позволяя мне высказаться. — Нет, не думай, что я сразу приписал наших родителей к их когорте. Наоборот, я, наверное, даже больше тебя верю в их невиновность. Однако... от этих сомнений не сбежать. Я не могу, не имею права отбрасывать их. Как я уже сказал, если я пойму, что они действительно просто слишком много думали о своей карьере, то это будет значить, что ещё есть возможность их простить и помочь им исправиться. Но если...

— Луа, как хочешь, но я не верю в это, — покачала она головой. Ей было тяжело выслушивать мои, всего лишь предположения. Вот только по её глазам я видел, что о чём-то таком она уже думала и не раз. И это отнюдь не добавляло ей радости.

— Прости, Лука, — ответил я и отвернулся. Не стоило мне всё-таки перегибать палку. К этому моменту мы уже закончили обедать и я, чтобы больше не тревожить её, встал и начал намывать посуду. Вода как всегда была только холодная и руки сводило. Наконец я закончил, а когда обернулся, то увидел что Лука по-прежнему сидит печальная. В её глазах были слезы. Я подошел к ней и присев рядом обнял. — Лука, я обещаю, что постараюсь сделать всё, чтобы наладить с ними отношения. Слышишь? Всё. Не плачь, пожалуйста! Мне больно видеть, когда ты страдаешь.

— Луа, я не сержусь на тебя и не из-за тебя плачу, — она грустно посмотрела на меня, утирая слезы, льющиеся в два ручья. — Я просто боюсь, а что если ты прав?

— Давай не будем гадать, хорошо? Вот завтра они придут, и мы всё узнаем сами, — ответил ей я.

Наутро я проснулся, едва взошло солнце. Пока я готовил завтрак, сестра успела также проснуться и вскоре мы уже сидели вместе. Вот только поесть нам не дали. Раздался требовательный звонок в дверь. Догадаться кто это мог бы быть было не сложно. Пришлось слезать со стула и идти открывать. А за ней стояли наши родители. Хотя я мысленно и готовился к их появлению, но всё равно "зима пришла неожиданно". Грудь что-то сильно сдавило, а внутри разгорелись ненависть и обида. Отведя взгляд в сторону, я отошел от двери, пропуская их внутрь. Нужно было успокоиться, иначе я вполне мог сорваться и сделать "много доброго".

Те прошли внутрь, а я же для отчистки совести, глянул на них своим Ясным Взором. И громко и грязно выругался. Разумеется, мысленно. Не хватало ещё устраивать разборки с ними из-за моего лексикона. Хотя основания для ругани у меня были, причём, весьма весомые. Кто-то весьма существенно покопался в их мозгах, причем так, что, несмотря на давность, следы вмешательства и не думали выветриваться. Почему я решил, что вмешательство было давно? Потому что, кроме некоторых признаков подтверждающих это, сам факт его наличия говорит о многое и многое расставляет по своим местам. Мне стало ясно, что родители забыли нас с Лукой не по своей воле. Конечно, подобные мысли у меня появлялись и ранее, но я не придавал этому значения, считая подобное невозможным. Однако теперь всё подтвердилось. Моё лицо стало ещё более хмурым, но теперь ярость во мне бушевала не по отношению к родителям.

Те же, едва увидев нашу жилплощадь и условия в которых мы проживаем, спали с лица. Я отчетливо увидел как "ментальные закладки" в их разумах дали трещину. Выходит мне опять повезло. Сам того не желая я создал необходимые условия чтобы освободить их под чужого влияния. Это дало мне надежду, и я немного успокоился. Пусть не сразу, но, похоже, отношения с родителями всё-таки наладятся. Значит нужно приложить ещё немного усилий и этот бастион падёт. Моих умений должно для этого хватить. Я грустно улыбнулся. Вот так вот просто. "Не суди о книге по обложке". Похоже, мне ещё долго учится разбираться в людях.

И тут я заметил, что Лука смотрит на меня, удивленно раскрыв глаза. Она справедливо ожидала, что я буду вести себя по-иному. Вот только теперь я знаю правду. Родители увидели, куда она смотрит, и повернулись ко мне. А я просто взял и, подойдя к маме, обнял её, не говоря ни слова. Немного погодя это сделал Лука.

— Луа! Лука! Дорогие мои! — со слезами на глазах произнесла мама. Она расплакалась и крепко обняла нас. Папа же молчал, но я слышал как он сопел. Похоже, воссоединение семьи тоже даётся ему нелегко.

— Не плач, мама, ведь ничего плохого не случилось! — Лука всегда любила родителей, несмотря на подобное их отношение к нам. Думаю, когда она узнает правду, а скрывать это от неё я не собираюсь, она очень обрадуется. Сейчас она пыталась утешить маму.

Я же просто стоял и молча, осмысливал новые для себя ощущения. Я давно забыл те времена, когда меня кто-то обнимал, если не считать сестру. Забыл это чувство защищенности, к которому так тяготеет ребенок. Постоянная привычка полагаться на себя, а не на кого-то другого, сделала мне эти чувства недоступными. А теперь они мне казались странными и чужими. Выбравшись из объятий матери, я отошел к столешнице кухни и сел на стул.

— Луа? — позвал меня папа, несколько удивленным голосом. — Что с тобой? Тебе плохо?

— Нет. Просто... слишком непривычно. Отвык я от такого. М-м-м, да, именно отвык, — отрывисто произнёс я, продолжая смотреть в стенку и не поворачиваясь к ним. — Подумать нужно. Хорошенько подумать...

— Луа, хватит. Ни о чём тут не надо думать, — папа подошел ко мне сзади и обнял меня за плечи. — Мы с мамой здесь и теперь всё будет хорошо. Мы были неправы, что не прислушались к твоим словам. Я был неправ. Но теперь мы всё исправим! Вам больше не нужно будет жить в этих трущобах! Вы будете жить с нами, в лучшем номере гостиницы! Да и одежду мы вам купим более подходящую вашему статусу. Вам больше не придется носить эти обноски. Да и питаться вы будете в лучшем ресторане горда, а не есть всякие помои...

Он скривился, посмотрев на нашу кухоньку. Мда, вот так вот просто обосрать всё к чему я привык и что стало для меня даже дорогим... У меня нет слов, но отвечать что-то надо.

— Хм, вот я и говорю, что надо подумать, — отвечаю, грустно посмотрев на него. Затем указал на остатки завтрака на тарелках. — Луке нравиться, как я готовлю, а мне нравиться, как готовит она. И мы не считаем нашу еду помоями. Да и обносок с чужого плеча она не носит, хотя я и не покупаю ей одежду дорогих брендов. Да и как видите, наша школьная форма и выходная одежда неплохого качества.

Я указал на висящую, на вешалках возле входа, отглаженную форму и наши шорты и футболки. Я потянул за футболку, что была надета на мне.

— Что же касается домашней одежды, то тут можно одеть что похуже, — тут я вновь обвел рукой вокруг. — Да и квартирка это уже не та халупа, которой была раньше. Не дворец конечно, но зато нам тут с Лукой уютно.

— Разве что горячей воды не хватает, но это мелочи, да и привыкли мы уже обходиться без неё, — улыбнулась сестра.

— Но как вы моетесь? — обеспокоенно спросила мама.

— В подвале дома есть небольшая старая дровяная плита. Луа растапливает её и того, что насобирает вокруг и греет на ней воду, чтобы не тратить электричество, так дешевле. А потом мы моемся! — честно призналась Лука. Ну да, последние две недели мне действительно приходилось изгаляться так же, как и в прошлые годы. В моём-то доме есть все удобства, в отличие от этого. Но им знать об этом необязательно.

— О, Боже, это же ужасно! — всплеснула она руками. — Дорогие мои!

— Однако я так понимаю, ты не хочешь покидать это место, так, Луа? — спросил меня папа.

— Не то чтобы мне не хотелось жить в чуть лучших условиях. Более того, так было бы гораздо лучше для Луки, — задумчиво произнёс я.

— А для тебя? — спросил он. В ответ я пожал плечами.

— Не думаю, что я так просто привыкну к лучшим условиям и к тому, чтобы жить с вами. Я это понял только что, — я повернулся к сестре и извиняющееся посмотрел на неё. — Прости, Лука. Ты так мечтала об этом, а я подвёл тебя.

— Но почему, сынок? — спросил папа. — Почему ты не хочешь, чтобы мы позаботились о тебе?

— Потому что я уже давно привык заботиться о себе сам, а не полагаться на кого-то со стороны. Так получилось, что мы с Лукой выросли гораздо раньше, чем вы успели это заметить, — прозвучал мой ответ. Родители с грустью смотрели на меня. Наверное, корят себя за то, что у меня теперь могут возникать подобные мысли. Я ободряюще улыбнулся. — Ладно, давайте не будем о грустном. К тому же, не так и плохо, что мы с сестрой так быстро выросли. Наоборот, мы привыкли во всём искать положительное. Так что давайте не будем тратить понапрасну мой выходной.

— Выходной? — переспросили родители.

— А, вы же не знаете... Дело в том, что две недели назад мне удалось официально устроиться на работу, чтобы обеспечивать нас с Лукой. До этого мне приходилось перебиваться случайными заработками, но теперь всё гораздо лучше. Я, если честно, даже планировал переехать отсюда. Ждал, когда нам удастся накопить денег, — пока я всё это рассказывал, родители были ошарашены, переваривая то, что я сейчас сказал. Лука же вздохнула и покачала головой. Хотя, не понимаю я её. Показать как это для меня важно лучше сразу. — Только не думайте меня отговаривать от неё. За три года я потратил кучу усилий, чтобы найти эту работу.

— Какие у тебя хоть условия? И что за работа? — вздохнув, поинтересовался папа.

— Четыре часа в день, половинный оклад плюс премиальные, страховка и прочее. Ну и командировочные, в случае если меня куда отправят, — ответил ему я, нарисовав радужные перспективы. Впрочем, почему "радужные"? Какие уж есть. В моих условиях выбирать не приходиться.

— Мама, папа, пожалуйста, не заставляйте Луа отказываться от неё! — вдруг вмешалась Лука. — Он так радовался, когда ему, наконец, подвернулась эта возможность.

— Лука, дорогая, но мы же всем вас можем обеспечить... После того что произошло, мы просто обязаны исправить всё! — мама, похоже, всё ещё не понимал что меня не надо "отпускать". Однажды потеряв меня, она боялась потерять меня вновь.

— Мам, пойми, Луа тоже любит тебя! Но запереть его дома, всё равно, что обрубить крылья птице! Луа, он всегда поддерживал меня, был рядом в трудную минуту... — у сестры на глазах появились слёзы, но она продолжала рассказывать обо мне. — Если бы не Луа, я бы уже умерла. Он столько раз выхаживал меня. Столько раз спасал. Я жива только благодаря нему!

— Дорогая, видимо у нас нет выбора. Наши дети действительно выросли быстрее, чем мы успели это заметить, — вздохнул папа, обняв маму. Та, хоть и со скрипом на сердце, но согласилась. Увидев это, он улыбнулся мне. — Ну, вот Луа, ведь этого ты хотел? Всё-таки мы слишком провинились перед вами и это меньшее что мы можем сделать.

— Не беспокойся, Пап. Я подготовил для вас несложное испытание, чтобы проверить вашу решимость признать нас как своих детей, — серьезно ответил ему я. Родители непонимающе посмотрели на меня, а мой взгляд внезапно сделался жестким. Такому обучиться несложно, когда вертишься в тех кругах, где верчусь я. — Или вы думаете, что мы вот так вот просто примем вас с распростертыми объятиями? Не отрицаю, и Луке и мне хотелось бы этого, однако я не могу этого допустить. Впрочем, первую часть проверки вы уже прошли.

— Не вмешиваться в твои дела? — спросил папа. Мама ещё только соображала, а вот он уже начал догадываться.

— В точку! Если бы вы воспротивились, тогда бы не было смысла во второй проверке, — ответил ему я. — Теперь, касательно второго этапа. Как не сложно догадаться, если первая касалась меня, то вторая будет касаться Луки.

— Только не говори мне, что Лука тоже работает? — ужаснулась мама. Боюсь даже представить, что она там себе навоображала. Хотя, что тут думать.

— Нет, я старался обеспечивать нас сам. Хотя твои предположения недалеки от истины. Были те, кто желал сделать то, о чём ты подумала с Лукой. Однако чудом ситуацию удалось разрешить, — я спокойно смотрел на то, как мама, раскрыв глаза от ужаса, слушает меня. Жестоко конечно, но, кажется, родителям положено знать подобные вещи?

— Луа, хватит драматизировать, — фыркнула сестра. Оно и понятно, тут и дурак догадается, о чем мы говорим "между строк".

— Лука, это правда было? — спросил папа серьезно, пока я наливал маме воды и протягивал ей успокоительное. Сестра посмотрела на отца, потом на маму, а потом вздохнула.

— Правда, за исключением того, что Луа тоже хотели использовать для этого, — "сдала" меня сестра.

— Ладно, хватит обсуждать это прошлое, — прервал я её рассказ, а то того и гляди начнет рассказывать что это было за "чудо", что "спасло" нас. — Касательно проверки, которая, как я уже говорил, касается Луки, то она не сложная. Вам всего лишь надо будет поспособствовать тому, чтобы Лука смогла без проволочек сдать экзамен, чтобы получить Лицензию на управление ди-вилом.

— Прости, что? Но... но вам же одиннадцать лет! Зачем вам... Постой, ты говоришь Луке? А почему не просишь, чтобы тебе? — папа, похоже, совсем запутался. Мама же вообще ничего не понимала. Но вот до него дошло, что именно я сказал. — Погоди, Луа, ты хочешь сказать, что у тебя уже есть ди-вил и Лицензия на его управления? Но откуда?

— Последствия моих неверных решений, ошибок, — пожав плечами, ответил я. Для меня это, образно говоря пройденный этап, а вот мои родители слышат об этом впервые. — Ты, наверное, слышал о нелегальных дуэлях? Такие проводятся, в том числе и на ди-вилах. Какое-то время это было моим единственным заработком. Приходилось вертеться, чтобы не подохнуть с голоду. Там я и получил как ди-вил, так и Лицензию на его управление. Можешь не беспокоиться, всё законно. Нет минимального возраста. Тут важно доставать до органов управления и знать правила. Просто, как правило, сами экзаменаторы валят тех, кто младше четырнадцати. Меня же не валили, по настоятельной просьбе тех, кому это было выгодно. А вот с Лукой... Мне хотелось бы, чтобы вы помогли ей.

— Лука, но ведь это опасно! Ты действительно этого хочешь? — спросила её мама. Лука сначла посмотрела на меня, но лишь пожал плечами и кивнул ей. Пусть сама определяет, хочет она этого или нет.

— Да, — улыбнулась она. — Всякий раз, когда я вижу Луа на ди-виле, замечаю, как он радуется этому. Мне всегда хотелось покататься вместе с ним. Он уже научил меня управлять им.

— То есть, стоит нам помочь с получением Лицензии и всё? Вы нас простите? — не веря своим ушам, спросил папа. Я вздохнул и покачал головой. Похоже, он ничего не понял.

— Не говори глупостей, Пап. Мы с Лукой уже давно вас простили, — я улыбнулся ему, а затем продолжил. — Вопрос не в этом, а в том насколько вы изменились сами. Мы с Лукой не требуем от вас оставить вашу карьеру и проводить всё время с нами. Даже в Нео-Домино Сити возвращаться мы не требуем. Просто навещайте нас почаще. Хотя бы ради Луки.

Они переглянулись друг с другом, а потом просто обняли нас. Больше не было нужно слов. Всё было сказано и объяснено. Оставалось теперь провести время друг с другом. Давно мы с Лукой так не отдыхали и не веселились. Впрочем, я особо и не веселился. Лишь наблюдал за своей сестрой. От родителей не укрылось моё нерадостное настроение, но поделать с собой ничего я не мог, в чём и признался им честно. Мелькнула даже мысль что для них даже будет лучше держаться от меня подальше, иначе моя мрачная рожа всё время будет вызывать у них чувство вины. Впрочем, это все мелочи. Мрачным я становлюсь не столь часто.

В этот же день по настоянию родителей мы всё-таки переехали в гостиницу. Они раскошелились на роскошный пентхауз одной из самых шикарных гостиниц, в Верхнем районе Нео-Домино Сити. Впрочем, раскошелились — громко сказано. Для них такие суммы — не деньги, учитывая их доходы и то состояние что оставили им их родители.

Это был даже не совсем пентхауз, а целый двухэтажный особняк на крыше небоскреба. А посреди "двора" — огромный бассейн. Куча удобств и всё высшего качества и за баснословные деньги. Вот только родители просчитались, если надеялись впечатлить меня этим. Это Лука по-детски радовалась и бегала вокруг, рассматривая, что тут ещё есть. А вот мне роскошность апартаментов приелась уже спустя десять минут нахождения в них. Поэтому я просто развалился на шезлонге возле бассейна и наслаждался минутами покоя.

— Луа, уже скучаешь? — спросил папа, подойдя ко мне и присев на соседний шезлонг. Мама же была с Лукой. Их голоса были слышны внутри. — Тут ведь столько всего интересного, а ты нос воротишь. Неужели тебе не нравиться? Мы с мамой подумали, что вам тут будет хорошо жить. Тут даже есть горячая вода.

На это оптимистичное заявление я заржал, а папа меня поддержал. Всё-таки умеет он быть хорошим отцом, когда хочет.

— Да, с этим я даже спорить не буду. Эх, придется отвыкать ходить за дровами по соседним развалинам. Хотя тут даже развалин нет. Что за жизнь? — посетовал я "удрученным" тоном, после чего мы опять рассмеялись. — Нет, Пап, мне всё нравиться. Раньше я... Кхм, ладно. Не будем про то, что раньше, а то я чувствую себя сволочью, когда упоминаю прошлое. Знаешь, у русских есть такая поговорка: "Кто старое помянет, тому глаз вон"

— "А кто забудет — оба", — продолжил он за меня и серьезно так посмотрел на меня. А мне на секунду показалось, что передо мной не отец, а Берия Лаврентий Павлович. Впрочем, наваждение прошло ещё быстрее, чем появилось. Мой отец вновь был прежним. — Да, я тоже слышал её однажды, когда был в командировке в Москве. Потому и знаю её продолжение. Мда. Ладно, ты прав, хотя и не мне говорить тебе об этом. Хорошо, обещаю тебе больше не делать мрачное лицо, если ты упомянешь своё прошлое. На счет мамы не обещаю, а вот я — крепкий орешек!

— Не знаешь ты, пап, ЧТО ты мне обещаешь, — покачал я головой, откидываясь в шезлонге. Раз он со мной настолько откровенен, может быть мне тоже стоит кое-что рассказать? — Ведь то, что я рассказал тебе, является всего лишь верхушкой айсберга. Большую часть я не осмелюсь тебе рассказать не то что сейчас, а боюсь вообще никогда. Боюсь, потому что боюсь.

— Луа, что случилось? — папа не на шутку напрягся и, пересев ко мне, положил мне руку на плечо. — Расскажи мне, что тебя беспокоит! Ведь я твой папа! Я приму тебя таким, какой ты есть. Не человека же ты убил, в конце концов?

— А что если действительно убил? — ответил я и устало посмотрел на него. Не хотелось мне этого говорить, но... Когда от меня не скрывали печальной правды и впоследствии я был за это благодарен. Может, стоит также поступить и с отцом? Пусть сразу решит для себя, действительно ли принимать меня или же наоборот, прогнать.

— Надеюсь, ты шутишь, — опустив голову, произнёс он. И только сейчас до меня дошло, насколько он молод. На вид ему было не больше тридцати. Однако сколько точно я, если честно, вообще не знал. Просто никогда не интересовался.

— Сколько тебе лет? — спросил я его вместо ответа. Голос мой прозвучал слишком сухо. Папа недоуменно посмотрел на меня, а потом вновь опустил голову.

— Двадцать семь. Маме тоже, — ответил он мне. А я мысленно присвистнул. Если взять в расчет мою первую жизнь, я получается старше его. — Так получилось, что мы с вашей мамой поженились, когда нам было семнадцать.

— Мда, это многое объясняет, — покачав головой, произнёс я. Ранний брак, ветреные головы. Неудивительно, что нас забыли. — Ладно, будем считать, что в том, что произошло, вашей с мамой вины нет. И уж тем более тебе незачем винить себя в моих ошибках и моих... преступлениях.

— Луа, что за преступления? Ты правда убил человека? Что там случилось? — обеспокоенно спросил он, а в его глазах плескался страх. Но боялся он не меня, а за меня.

— Помнишь, я говорил про "чудо", которое помогло нам с Лукой избежать беды? — он кивнул. — Тот ублюдок приставал к ней и хотел продать её в притон. И меня заодно. Для развлечения клиентов побогаче. Знал, сволочь, что мы живем одни. Вот только сначала он решил сам попользовать нас. А точнее меня, "чтобы не портить более ценный товар". Хех.

— Луа, если тебя тяжело, не рассказывай... — предложил мне папа. В ответ я отрицательно покачал головой.

— Лучше расскажу сейчас, а то потом будешь ещё меня жалеть, — спокойно произнёс я. — Тот гад решил начать с минета. Впрочем, собственно этим дело и закончилось, когда я откусил ему его "хозяйство". Не стоило ему пихать его мне в глотку. В итоге он сдох прямо передо мной от потери крови. Я до сих пор помню её сладкий привкус. Не смотри на меня так. Я ничуть не жалею что сделал. Нечего было пытаться изнасиловать меня. Хорошо хоть Лука тогда догадалась отвернуться и не видела, как он подыхал. Я запретил ей смотреть.

— А что Секьюрити? — спросил отец спустя минут пять, когда немного пришел в себя, и его лицо вновь вернуло себе свой цвет вместо мертвенно бледного.

— А что Секьюрити? Они в том районе в лучшем случае раз в полгода появятся, — ответил я, пожав плечами. — Да и я как-никак в здравом уме был, чтобы дожидаться пока дружки того ублюдка заявятся к нему на хату и застанут нас на горяченьком. Впрочем, как я слышал, Секьюрити делу даже хода не давали! Слишком характерная рана и следы зубов, А-ха-ха-ха!

Папа сидел рядом со мной, но я видел, что его мысли сейчас далеко от меня. Загрузил я его знатно. Вообще сегодняшний день выдался для наших родителей куда большим потрясением, чем я планировал. Все те ментальные закладки что стояли, давно слетели с их разумов. А то что я рассказал отцу... Слишком тяжелый груз для него. Сев на шезлонге, я тронул его за плечо. Тот повернулся ко мне. Вот только его глаза были на мокром месте. Прямо как в дрянной мелодраме. Я отвернулся, чтобы не видеть его слез. Хотя я и увидел, что хотел и даже больше, благодаря его реакции на мой рассказ, вот только почему на душе так погано?

— Не стоило мне рассказывать тебе этого, — произнёс я, вставая. Сложив руки на груди, я приблизился к краю бассейна. Вода была лишь немного подернута рябью из-за залетающего сюда из-за ограды ветра. Я указал рукой на воду и продолжил. — Как я и говорил, моя жизнь подобна айсбергу. То, что видит иной глаз, является лишь малой частью, возвышающейся над водами океана. Большая же как всегда скрыта под поверхностью. В ней скрыты многие тайны, поведать тебе которые я не могу. Я не хочу причинять тебе боль своими словами.

— Ясно, — кивнул он, успокоившись. — Эх, а я ещё называл себя "крепким орешком".

— Пап, играть героя в фильме и быть таковым по натуре — две разные вещи! — с улыбкой произнёс я. — Впрочем, будь твоя реакция иной, мы бы сейчас разговаривали также по-иному.

— Реакция? Ты хочешь сказать, что это тоже была твоя проверка? — на меня выпучили глаза, а потом, схватившись ладонью за лицо, отец с тоской рассмеялся. Наконец, придя в себя в очередной уже раз, он тоской посмотрел на меня. — И долго будут продолжаться эти проверки?

— Больше их не будет. Признаю, я переборщил с этим, — я чуть приподнял руки в жесте, как будто показывая, что сдаюсь. — Прости. Просто привычка не доверять никому уже въелась мне сюда.

Я указал рукой на голову и папа понимающе кивнул. Мы помолчали.

— Ты... действительно вырос, Луа, — произнёс он, прервав молчание. — Наверное, никудышный из меня отец, да?

— Против фактов не поспоришь, — покивав, согласился я.

— Эй, мог бы для приличия не согласиться, — возмутился он. На это я лишь усмехнулся. — Я так понимаю, о твоих откровениях лучше маме не говорить, так?

— Конечно. О них действительно лучше никому не говорить, — я хмыкнул. — Даже было бы лучше, чтобы ты забыл о них.

— Забудешь такое... — покачал он головой. — Луа, такое невозможно забыть.

— То есть, если бы была такая возможность, ты бы забыл, — задумчивым тоном констатировал я. После чего посмотрел ему прямо в глаза и проник ему в разум. Это действие заняло не более пары мгновений. Истинное отношение моего отца ко мне я выяснил, а значит можно "вознаградить" его. Блаженство в неведении, кажется так? Когда отец очнулся, он уже не помнил, о чем мы говорили. В его разум я поместил совершенно иные слова. Тут к нам подошли Лука с мамой. Я повернулся к ним и улыбнулся. — Ну, как нагулялись?

— Да, так, — загадочно произнесла Лука и только теперь обратила внимание на папу. — Луа, что ты такого сказал папе, что он весь красный? Опять свои пошлые анекдоты рассказывал?

— И ничего они не пошлые! А очень даже жизненные! — возмутился я.

Эпилог.

После этих драматических событий, наша жизнь стала налаживаться. Факт практически тотального уничтожения Колизея и его зрителей не прошел мимо прессы, и это событие освещали в новостях очень плотно. Да и слухи что гуляли едва ли не повсеместно, обрастали такими подробностями, что волосы вставали дыбом. И хотя "все всё знали", никто ничего толком не знал. Было много версий и все они разнились. Но примерно в половине фигурировало мое имя. На форумах гуляли целые теории о том, как Палачу Стингеру это удалось провернуть, почему он это сделал и что будет дальше вообще. Была целая куча комментариев как с осуждением моих действий, но ещё больше тех, что наоборот одобряли устроенную мной резню. Даже не знал что у нас столько воинственно настроенных людей.

На моем фансайте, был у меня и такой, подняли всю мою биографию, все фото, что удалось наскрести по сети. И всё это вновь разошлось по сети. Только вот незадача, ни на одном не было видно моего лица. Даже тот факт, что у меня есть сестра и то им не удалось откопать. И хорошо. Хватало и того что было известно.

Палач Стингер, теперь это имя вызывало неописуемый ужас у многих. Могли ли меня раскрыть? Возможно, ведь в принципе никакого секрета в том, что Палач Стингер и я — одно лицо, я никогда не делал. Вопрос в том чтобы сопоставить нас вместе. Хотя я и был "главным подозреваемым", но слишком уж невероятным казался этот факт.

Единственным человеком, который мог превратить подозрения в факты, был Николас. Однако, в отличие от папы, я не мог стереть память. Слишком долго тот меня знал. Столь глубокое воздействие мне пока не под силу, а ликвидировать я его мне не хотелось. Я уже думал припугнуть его как следует, но тут Бакура пришел мне на помощь и занялся мужчиной сам. Глядя на своего учителя, я понял, насколько велика разница между нами. Бакура настолько играючи построил сложнейший ментальный конструкт, что я не был в силах даже окинуть взором всю композицию. Что уж говорить про то, чтобы понять конкретные плетения. Он показал мне тот уровень, к которому мне ещё ползти и ползти. Теперь Николас ни за что не подумает, что Палач Стингер виновен в уничтожении Колизея, пока я сам не скажу ему об этом. Однако страх его предо мной никуда не денется.

Конечно, Николас был не единственным, кто знал обо мне. Но остальные представляли для меня куда меньшую опасность. Даже стирать память никому не пришлось. Они хоть и знали что Палач Стингер это я, но сомневались, что я вообще был в Колизее.

Кайба, узнав о том, что я провернул в Колизее, никоим образом не отреагировал. В его тоне не было порицания, но и одобрения тоже. Похоже, его действительно никак не волновало то, чем я занимался. Мой босс лишь поинтересовался, хорошо ли я скрыл свою личность. После чего предложил мне воспользоваться кое-какими разработками Корпорации Кайбы, чтобы скрыть такие явные признаки, могущие выдать меня, как рост и комплекция.

Когда я ознакомился с "каталогом", то понял что ничего из этого мне не подходит. Нет, тут действительно были стоящие образцы экзоскелетов и брони. Но всё это было не то. Пришлось самому сесть за карандаш и нарисовать чего я действительно хочу. А хотелось всего и сразу. И чтобы массивно и чтобы эпично. В конечном итоге разум возобладал над желаниями и Кайбе был предоставлен эскиз брони, какая бы меня удовлетворила. Заказ выполняли сутки, разумеется, в тайне.

Однако результат того стоил. Внешний вид брони был коренным образом переделан и не походил ни на что известное. В этом мире! В моём же прошлом мире любой искушенный человек увидел бы Боевую Броню "Терминус". Её хищные черты хорошо угадывались и должны были служить хорошим таким подспорьем для психологического давления на противника. В ней я был выше сантиметров на десять и гораздо шире в плечах. Конечно, полностью скрыть рост не удалось, но и сто пятьдесят пять сантиметров это не сто сорок пять. Да ещё и тёмный плащ с глубоким капюшоном.

— Теперь ты больше похож на наёмника, — произнёс Кайба когда увидел меня в ней. После чего обрисовал мне, чем я буду заниматься в ближайшие полгода и зачем вообще понадобилось, чтобы я создал броню.

Слова Кайбы о том, что я похож на наёмника вовсе не являлись шуткой. По его замыслу я действительно должен буду поработать по найму. Причем не столько в качестве дуэлянта, хотя и это тоже имело место быть. Тем не менее, ему требовались именно мои боевые умения, которые отлично натренировал Бакура. А вместе с моим экзоскелетом никто не догадается, что я "чуть младше, чем следовало бы".

Где в нашем мирном мире может потребоваться помощь такого наемника, каким стал я? Я тоже задавался этим вопросом. Ровно до тех пор, пока не узнал что таких мест на самом деле полно. Террористы, мафия, тайные организации, повстанцы, пираты и прочие "достойные" люди. Этот список, пожалуй, можно было бы продолжать до бесконечности. Всегда были те, кто нарушал правила игры, и именно их ликвидацией мне предстояло заняться.

Причем я уже не мог сослаться на тот факт, что я якобы ребенок. Кайба был в курсе, что моя память проснулась и что я теперь "взрослый". Даже больше, он велел мне сказать, сколько мне точно лет. В конечном итоге в моем секретном деле, напротив графы "возраст" появилась цифра "57". Кайба решил записать мой суммарный возраст. Впрочем, на фоне его сотен тысяч лет, мой не котировался совсем. Радоваться этому или печалиться, я не знал.

Моя активность на военном поприще не могла не остаться незамеченной. Более того, Кайба позаботился, чтобы она положительным образом сказалась на моей известности. Обо мне стали ещё больше говорить в интернете, пускали слухи, рассказывали байки и даже сочиняли анекдоты. Через посредников мне даже пару раз передавали сообщение с предложением дать интервью весьма крупным изданиям. Однако я не спешил. Не стараясь особенно скрывать своего существования, я также и не форсировал своё публичное появление. Общественности оставалось довольствоваться непроверенными источниками, дававшими массу поводов для спекуляций, что было мне лишь на руку. А уж в Нео-Домино Сити я вообще стал городской легендой, что тешило мое самолюбие.

По моим следам были пущены многочисленные сыщики-любители, частные и не очень. Однако единственное что они смогли разузнать обо мне, это то, что я очень часто бываю в Сателайте и имею там немало каналов связи. Из-за этого СМИ стали считать, что именно там, на этом острове, Палач Стингер расположил свою базу. Я же старательно поддерживал эту "Легенду", периодически сливая информацию о себе.

Минимум раз в неделю, а то и чаще, я наведывался на остров, где в необитаемой его части на самом деле стояла моя база. Кроме того, в Сателайте мне удалось обзавестись уймой полезных знакомств, как на тамошнем черном рынке, так и в других местах. Учитываю мою славу, в том числе и дуэльную, что докатилась даже в эту Богом забытую дыру, обо мне знали очень хорошо. Во многих местах я слыл почетным гостем и надежным поставщиком. Для многих я стал одним из немногих каналов связи с Городом, через который можно было что-то достать. К примеру, я доставлял лекарства и некоторое оборудование одному местному доктору. Причем делал это даже в ущерб себе. Дело в том, что доку часто приходилось лечить немалое число детей, на которых проживание в этом филиале ада отнюдь не влияло благотворно. Узнав об этой проблеме, я просто не мог остаться в стороне.

Были, однако, среди жителей Сателайта и те, кто решил попробовать меня, что называется "на зубок". Один особо наглый товарищ даже захотел угнать мой ди-вил прямо у меня из-под носа. В тот день он лишь чудом сбежал от меня, проявив изрядную прыть. Что не помешало мне прострелить ему задницу. В итоге, в Сателайте если кто ко мне обращался, то только по делу и через посредников, чтобы лишний раз не злить меня. Хорошо иметь мою Репутацию.

Так продолжалось примерно полгода. Приближался Кубок Фортуны и моя жизнь, а заодно и моей сестры, вновь должна была измениться.

Конец Первой Части.