|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава двадцать восьмая. Вместо эпилога
Второй летний месяц не спеша катился к своему завершению. Днём припекало солнце, а вот ночи стали чуть холодней и вкрадчиво длинней. Старый эльф-целитель Бернар всё чаще вставал затемно, чтобы совершить привычную утреннюю прогулку к Лесной изгороди, а затем и к молодому лесу, созданному собственными руками и руками учеников и даже однажды с трудом возрождённому после напакостивших в нём тёмных друидов.
Ему нравилось бродить по безлюдному лесу, прислушиваясь к свисту и гомону птиц, фоном которому служил постоянный, неумолчный шум ветвей под ветром. Нравилось шагать по утоптанным тропам к любимым местам, где растёт та или иная нужная ему трава, заворачивать к небольшим оврагам, где россыпью "пошли-помчались" грибы... Сегодня он решил проведать дальний уголок своего леса — тот его край, что спускался к заводи. Здесь сложней всего было отстоять лесок после многодневного дождя, обрушенного тёмными друидами на молодые деревья, только потому что они выросли не сами, а были посажены руками детей и взрослых... Выйти на "гиблое" место, которое Бернар каждое утро очищал от сгнивших стволов потихоньку, не привлекая учеников, не успел. Сначала при виде того, что творилось на "гиблом" месте, старый эльф-целитель оторопело замер, а потом и вовсе шагнул за ствол крепчуга — спрятаться.
Трое странных существ, на первый взгляд — люди, но одетые в меховые одежды, с меховыми же и рогатыми колпаками на головах, медленно обходили "гиблое" место — всегда рядом друг с другом, словно боясь потеряться, если отойдут подальше. Бернар, помнивший состояние Ивара, отравленного иглами ками, помнивший, по чьей вине мальчик был отравлен, затаив дыхание, проследил, как один из них поднял голову и протянул руку, а с ближайшего дерева к нему на ладонь прыгнула белка, которая сразу перебралась на его плечо... Долго здесь эти трое не оставались. Они рассыпали вокруг большинства деревьев что-то мелкое, принесённое с собой в кожаных мешочках или в туесках из коры. А затем один ссадил белку со своего плеча на припавшую к земле ветвь, прошагал от своих сотоварищей несколько шагов и закружил на месте.
Бернар вышел из-за крепчуга и долго смотрел, как уносятся по берегу заводи три лиственно-травяных вихря... Позже он попробует найти то мелкое, что рассыпали друиды в "гиблом" месте. И вздохнёт с облегчением: мощный наговор на лесное здоровье "гиблому" месту пригодится.
... Выспавшийся Эден лениво открыл глаза. И резко закрыл их, испуганный. То, что он увидел во сне... Нет, не последнее, когда обратившийся Хельми снова осторожно берёт его своими каменными лапами и взмывает в высокое небо. Нет, совсем другое... Маленький некромаг, зажмурившись, снова просмотрел "тот" сон, потом снова открыл глаза и уверился, что сон не забыт...
Ребята из братства ещё спали. За окнами пока ещё темновато. Эден мягко сел на кровати и, немного склонившись к стулу, забрал свою одежду. Оделся он уже в коридоре. Сандалии надевать предусмотрительно не стал. Босиком пробежал лестницы вниз и толкнул дверь в тамбур, а затем и во двор. Здесь, у порога, усевшись на каменную плиту вместо крыльца, он быстро обулся. Встал, лихорадочно облизывая губы и часто дыша. Медленно обошёл дом и взглянул на двухэтажный домик на улице напротив.
А если там ещё спят?
"Я подожду!" — сам себе пообещал маленький некромаг, не в силах стоять на месте.
Он добежал до дома, где жили его родители, его младшая сестра и бабушка. Немного посомневавшись, очутился во дворе. Огляделся и увидел скамейку — почти такую, какая стояла и напротив входной двери в Тёплую Нору. Подошёл и сел. Посмотрел на краешек скамьи. Улыбнулся. Эту игрушку он знал — она из гостиной для младших. Наверное, Фритрика вчера играла в Тёплой Норе, и ясельники уговорили её взять домой мягкую игрушку — котёнка, сшитого старшими девочками... Он посидел немного, болтая ногами (скамейка высокая) и разглядывая окна, выходящие во двор. С чего начнётся его новая жизнь? Как он скажет своим родителям, что вспомнил их? "Они большие, они сами придумают", — наконец решил он. И снова принялся ждать, когда в доме проснутся.
То ли задремал, то ли задумался... Негромкий скрип заставил вскинуться. В открытом дверном проёме стояла женщина, которую пока ещё трудно разглядеть — из-за темноты, в которой она поневоле пряталась. Эден вскочил со скамьи и, приглядываясь, начал медленно подходить к крыльцу. Женщина неуверенно шагнула навстречу.
— Эден?
— Мама!
Сколько раз он представлял, пока жил в пригороде, как это будет происходить, и всегда видел только одно: он бежит к смутно видимой (потому что не помнил!) женской фигуре, а она как протянет к нему руки и как подхватит!.. Но эта... быстро упала на колени — и он добежал до неё и обнял её за шею сам, трясясь от сильного необъяснимого чувства и прижимаясь к той, которую только-только видел во сне! И сейчас она, не та, что во сне, а сегодняшняя, настоящая, плакала, целовала его и обнимала! А за её спиной, в той же пока темноте, послышались приближающиеся шаги — и маленький некромаг узнал эти твёрдые шаги — когда-то из сна, но теперь въяве! Настоящие! И он одной рукой вцепился в плечо матери (а вдруг снова пропадёт?!), а другую умоляюще поднял к идущему на странные звуки:
— Папа! Я вернулся! Папа!
И отец обнял их обоих, и они все трое сквозь слёзы пытались что-то сказать друг другу, а чуть в стороне, всё в той же утренней тени, стояла ещё одна женщина, старая, и плакала навзрыд, что бесконечные и безнадёжные поиски и ожидания наконец-то закончены и что семья объединилась...
Мика добился своего. Но из нового похода к речному порту, на чёрный рынок, ничего не получилось. Книг не нашли, из металлолома больше никаких сокровищ, например, ценных станков, не выудили. Сплошное разочарование как для хапуги Мики, так и для книжников-мечтателей Мирта и Колина. А когда доехали до штаба Чистильщиков, Микино возмущение выразилось в вопле:
— И даже Коннору подраться не удалось!
Вопль был абсолютно серьёзный, но Чистильщики нахохотались в своё удовольствие, а потом Рамон потыкал пальцем в свежую газету и заметил:
— А ведь девочку Морион искали в пригороде. Ещё несколько лет тому назад.
— Что? — изумилась Селена, машинально собравшись вытащить из его пальцев газету с уже известной ей статьёй, чтобы посмотреть на неё, но вовремя удержавшись от этого жеста: статью Карксли она чуть не наизусть выучила.
— Да, её уже искали. Кто же знал, что хозяева её переименуют в Топаз?
— Так что?.. — растерялся Мирт, вопросительно глядя на Селену. — Первыми ждём в деревню родственников Топаз?
Но первыми приехали в Тёплую Нору за Синарой.
Через день после этого разговора в штабе Чистильщиков, незадолго до обеда, в деревне запели хрустальные драконы Пригородной ограды. Так они пели, если в деревню пытался прорваться тот, кто заранее не предупреждал о своём приезде.
Джарри доехал на своей машине и после недолгих переговоров открыл ворота. Роскошная машина, в которых обычно ездили достаточно богатые эльфы, поплыла по деревне, пока не остановилась у Тёплой Норы. Вышли из неё трое: моложавый седоволосый мужчина, в котором признаки эльфа едва угадывались, и почтенная пара. Думали — отец (хотя Синара утверждала, что родители погибли) и дедушка с бабушкой. Нет, оказалось, дед — с материнской стороны. И прадед с прабабушкой — с отцовской.
В доказательство, что Синара — их малолетняя родственница, Селене были представлены портреты девочки. Воспитанницу вызвали. Синара оглядела родственников, которые явно не собирались проявлять родственные чувства прилюдно, и согласилась, что они ей знакомы. От приглашения зайти в дом родственники отказались, объявив, что хотят сразу увезти её домой.
— Хорошо, — мысленно пожав плечами, согласилась Селена и сказала Синаре: — Собери свои вещи и выходи.
Синара мало говорила с момента, как её позвали к приехавшим. Она как-то в одно мгновение заледенела и словно потеряла все краски, превратившись в такую взрослую девушку, что хозяйке дома стало страшновато: по утверждениям родственников, Синаре вот-вот должно исполниться двенадцать лет.
Когда девочка убежала в Тёплую Нору, моложавый дед недовольно, чуть не раздражённо заметил:
— Зачем ей надо что-то забирать из приюта? У неё всё, что нужно, будет дома!
— Пусть у девочки останется что-то на память об этом месте, — высокомерно отрезала прабабушка, высокая, словно закованная в броню (так она держалась) женщина.
Селена же переглянулась с Джарри. Когда Синара впервые оказалась в учебке, её словно магнитом притянуло в школьную библиотеку. Несмотря на небольшие признаки родства с эльфами, девочка-некромаг оказалась чувствительной к эльфийской силе — настолько, что даже переписанные книги "позвали" её. Когда Бернар понял, в чём дело, он предложил девочке найти книги, близкие ей по родовой силе. За два месяца, используя дождливые дни, Синара переписала три книги, которые хотела бы иметь в личной библиотеке. Кроме всего прочего, девочка не удержалась от желания поработать с украшениями, благо материала достаточно. Шкатулку личных сокровищ себе собрала
Так что Синара вышла из дома, закинув за плечо котомку, к которой немедленно прикипели глазами всех троих приезжих.
— Что у неё? — спросила прабабушка. — Что у неё в сумке?
— Книги, переписанные её рукой, — ответила Селена.
Пока Синара прощалась с друзьями: её пришли проводить Фиц с Шиа, Ивар с Айной, — Селена шагнула ближе к прабабушке (ей показалось — эта женщина руководит всеми в доме) и попросила:
— Пожалуйста, леди, будьте осторожней с девочкой. Несмотря на её малолетство, она пережила очень многое, а потому очень по-взрослому относится к жизни.
— В моём доме ("Ага! — хмыкнула Селена. — Угадала я!") она получит всё, что необходимо отпрыску нашего рода, — с тем же высокомерием откликнулась почтенная дама, а её муж с достоинством кивнул.
Попрощавшись с друзьями, Синара, всё с тем же ледяным выражением лица, подошла к Селене и обняла её за шею. В ухо хозяйке места толкнулся горячий шёпот:
— Если мне там не понравится, я сбегу сюда!
Растерявшись от неожиданности, Селена не сумела найти аргументированного ответа, что в семье ей будет лучше. И положилась на то, что семья Синары и впрямь собирается соблазнять "своего отпрыска" всеми благами.
Машина уехала, оставив чувство странной грусти. Вроде и Синара здесь жила около трёх месяцев всего, а вот ведь... Успела уже занять местечко в сердцах многих...
... С Морион-Топаз было легче.
Сначала позвонили Чистильщики — предупредить, что за девочкой-вампиром едут. Так что ждали гостей прямо у Пригородной изгороди. И они приехали — аж на трёх машинах. Морион-Топаз позвали к гостям только тогда, когда убедились, что вся эта орава вампирского семейства примчалась в деревню именно за ней.
Выкликанная из сада девочка-вампир, таща за собой Пренита, с которым обычно бегала, пришла посмотреть на тех, кто приехал, и сравнить их с теми из снов, которые так ярко снились ей в последнее время!
Родители дожидаться не стали, пока она их узнает. Пораскрывались двери всех трёх машин — и из них высыпали и родные, и двоюродные и ещё какие-то детишки! Ещё у изгороди Селена заподозрила, что в родне у Морион-Топаз целый вампирский клан. Детский — во всяком случае, точно есть.
И все эти дети немедленно кинулись к Морион-Топаз, окружили её, защебетали, и только после этого мать и отец пошли к дочери, а та подняла глаза — и, расталкивая всех, кто ей мешал подойти к ним, сама пробилась к родителям.
На прощанье обнялась не только с Пренитом, но и с Ренулфом и Руеди, ребятами-оборотнями, которые её спасли, о чём Селена не преминула сообщить её родителям, чтобы не злились, что их дочь-вампир обнимает каких-то низших оборотней. Потом подбежала к вызванному с пейнтбольного поля Эдену и обнялась с ним.
Селена потом узнала, что в обоих случаях Ирма со своими бандитами пряталась и следила за проводами издалека, после чего долго ревела. А Пренит лишь раз как-то неловко подошёл к Селене и нерешительно сказал:
— Как-то пусто без Топаз.
Хозяйка места немедленно вспомнила, как таскал на себе мальчишка-вампир маленькую девочку-некромага, которая обожала прятаться от мира, обнимая сочувствующих.
Синара слово сдержала. Она через неделю появилась в деревне. Селена позже выяснила, что девочка-некромаг очень боялась попадать ей на глаза, а потому "попала на глаза" сначала Фицу, у которого был браслет, помогающий переводить через оградную защиту. Потом уже на территории Тёплой Норы Синару дружно прятали от Селены — малолетние бандиты, конечно, которые весьма впечатлились рассказом девочки-некромага о том, как она старалась жить в семье, но не получилось.
Когда хозяйка места узнала, что дети втихаря таскают девочке-некромагу в садовый домик все завтрака-обеды-ужины, она быстро выудила Синару из садового домика в Тёплую Нору и заставила объяснить причины своего бегства.
— Я другая, — хмуро сказала девочка-некромаг. — А они хотят, чтобы я была как будто их с самого начала.
Селене почему-то вспомнилось, как горевала Хоста, что не может быть такой, какой должна быть чистокровная женщина-эльф — умеющей скрывать свои чувства и держать себя в обществе королевой, несмотря и вопреки.
Любимая поговорка Коннора: "Кто предупреждён, тот вооружён". До приезда родных Синары Селена собрала всех своих взрослых эльфов и велела им думать, как решить проблему с родственниками девочки-некромага. Трисмегист предложил выяснить, а есть ли ещё "отпрыски нашего рода" в данной семье. И, если есть, уговорить старших оставить девочку в Тёплой Норе. Как это однажды предложила Дэлма своему младшему брату — пусть растёт в Тёплой Норе, а родичи время от времени её навещают.
— Ну, не знаю, — проговорила Селена, прикидывая варианты. — Они так выглядели, что я даже побаиваюсь им предлагать такое.
И только перед самим приездом Синара созналась, что родственники пытались заблокировать её дар к некромагии. Им нужна была среднестатистическая девочка-эльф без особых способностей. То есть родственники не учли, что Синара без некромагических способностей может чувствовать себя уязвимой.
Пришлось всё-таки ввести гостей в гостевой кабинет, в котором их мельком познакомить со всеми взрослыми представителями деревни — в том числе и с Колром. Явление чёрного дракона, скромно сидевшего по своему обыкновению в уголочке кабинета, помогло: родичи Синары нехотя, но согласились оставить её в Тёплой Норе, обязавшись не только помогать девочке финансово, но и следить за её благополучием в воспитании и в учёбе. После этих велеречивых обещаний родственники уехали, а Синара, счастливая донельзя, помчалась в ангары — искать того, кто поможет ей отпраздновать событие мирового масштаба полётом в небеса.
Не зря Ирма ходила знакомиться с семьёй Эдена, ещё не зная тогда, что взрослые — его родители! Ой, не зря. Зилла — учительница начальных классов оказалась весьма умной и опытной в своём деле. После того как программа для оборотней была утверждена в пригородной школе (её просто показали одному из учителей при старших оборотнях, и тот подтвердил, что именно так и надо продолжать обучение), женщина обратила внимание на детей в деревенской школе. И обнаружила среди отстающих Ирму. Выяснила, в чём дело, почему волчишку не могут послать в пригородную школу. И — Ирма засела за парту! Зилла знала методику обучения чтению тех, у кого оно плохо идёт про себя. Хватило недели, чтобы волчишка начала читать не вслух. Воспрянув духом, Ирма уже потребовала, чтобы новая учительница начала заниматься с ней и математикой.
Селена не могла прийти в себя от счастья: неужели она сумеет отправить волчишку в классы пригородной школы?! И снова начала лелеять про себя мысль о том, чтобы посадить Берилла в кабинет, в котором будет обучаться Ирма. А если он тогда теряться не будет? А потом уж перейдёт в "свой" класс? Крамольная мысль была такой навязчивой, что она решилась поехать в пригородную школу ближе к началу учебного года и попробовать уговорить директора на социально-психологический эксперимент.
Тренировки с Белостенными продолжались и как-то логично вошли в фазу, когда обычные сборные команды стали пятьдесят на пятьдесят состоять из воспитанников Тёплой Норы и учеников Белостенных. В скором будущем предполагалось разделить сборные на команды противников, но пока...
Двое Белостенных валялись на траве между скамьями, на солнышке, отдыхая после изматывающего боя. Коннор, который был телохранителем одного из снайперов, сбросил рубаху и сидел на самой скамье, блаженно жмурясь на то же солнце. И открыл глаза, только услышав вопрос одного из Белостенных:
— Коннор, а ты всегда входишь в боевой транс, когда тренируешься?
— Нет. Только тогда, когда я знаю, что вокруг меня никого нет, — спокойно ответил он и добавил насмешливо, чувствуя себя Микой: — А что?
— То есть ты обычно дерёшься, понимая, что с тобой рядом кто-то есть? — добивался тот же. — И почему — транс, когда никого нет?
— Ну, вы же сами видели, что может произойти.
— Но это было... — начал Белостенный и вдруг замолк. — Ты хочешь сказать, что пострадали однажды не только наши?
— Да. Хочу.
— Его увидел Колр в том трансе, — сказал Мирт, присаживаясь рядом с ним. — И поставил против Коннора меня, Хельми и Эрно.
— И... что было? — с тревогой спросил первый Белостенный. Все трое уже сидели, глядя на мальчишку-некроманта.
— Если бы Колр не остановил его... — пожал плечами Мирт. — Мне Коннор выбил руку. Хельми из-за него чуть крыла не лишился. Эрно... — Мальчишка-эльф рассмеялся. — Если бы Эрно не был очень спокойным мальчиком... И если бы Колр не посчитал, что сам виноват, поставив нас против Коннора в его состоянии...
— Но зачем тебе такие тренировки? — тревожно спросил второй Белостенный. — Зачем тебе учиться так — так! — драться?
— Чувствую себя слабым, если не добираю нужной мне реакции, — объяснил Коннор.
— Но ведь... Нет, мы поняли, что ты имеешь в виду. Но ведь войны больше нет.
— Дело не в войне, — попробовал объяснить мальчишка-некромант. — Есть ситуации, когда поневоле приходится решать проблему кулаками. Иначе некоторые личности просто не понимают слова.
— Или ты не умеешь говорить, — язвительно заметил третий, до сих пор молчавший. — Потому что надо уметь владеть словом, уметь не только уговаривать, но и убеждать.
— Или ты никогда не бывал в таких местах, где бываем мы, — откликнулся на его поддразнивание и припрятанный укор Мирт. — В тех местах, в которых сначала суют кулак под дых, и только потом вроде как пытаются поговорить о чём-нибудь.
— Мне казалось, наш Город Утренней Зари... — заносчиво заговорил третий, но Мирт легко перебил его.
— Вы приезжаете к нам на несколько часов. Если хотите, могу познакомить с парочкой улиц в пригороде, где вы получите практическое подтверждение моих слов.
— Речной порт ближе, — задумался Коннор, улыбаясь. — Но не думаю, что это хорошая идея — вести Белостенных туда.
— Почему? — хорохористо спросил второй.
— У тамошних бандитов привычки ещё более дурные, чем у пригородных, — объяснил Мирт. — Они стараются нападать на путника всей сворой.
— А вы с ними... — осторожно начал первый.
— Было дело, — кивнул Коннор и усмехнулся. — Слышали бы вы, как ругался Колр...
— Весело было, — мечтательно сказал Мирт, вспоминая.
Трое Белостенных с необычной завистью посмотрели на них и переглянулись.
— А если спарринг? — снова очень осторожно предложил первый. — Ты сумеешь драться без впадения в транс?
— Не рекомендую, — строго сказал мальчишка-эльф. — Без транса он ещё более беспощаден. И Коннор не любит рассусоливать, давая возможность провести учебный бой. Он просто первым ударом закончит любой бой.
— Да мы же только... — начал мальчишка-некромант.
— Охота тебе снова ругаться с Ильмом? — напомнил Мирт.
И Коннор разочарованно пожал плечами.
— Ну, Мирт! Напугал всех! А вдруг кто-то из них прекрасный боец?
Трое переглянулись и вздохнули.
А вечером все пятеро братьев сидели на Пригородной изгороди. Перед ними открывался громадный пейзаж — часть луговины, не занятой пейнтбольным полем, затем дорога, почти пропадающая в травах, трещина деревенской речки — и густой лес кукурузного поля, скрывающий, что где-то там, чуть сверху, прячется дорога к пригороду.
— Что делаем с-с ребятами-некромагами? — ни на кого не глядя, спросил Хельми.
— Надо пробраться на территорию храма некромагов, — предложил Мирт. — Разыскать их всех — или хотя бы Аметрина. Совершить над ним ритуал уничтожения продажных нитей. А потом показать, как это делается. И пусть он дальше сам найдёт остальных и поможет им избавиться от беспамятства. Мне показалось — он умный парень. Сумеет тихонько провести ритуальное уничтожение. А потом пусть сами думают, сбегать от Перта или остаться, как это решила Лора.
— Мы уязвимы, — напомнил Коннор. — Пробраться-то сумеем, но что, если нас засекут? Пусть на мне печать Трисмегиста, но ведь мало ли что придумает Перт, чтобы нас всех там оставить?
— Помните, что рассказывала Селена Ирме с её друзьями про ниндзя? — задумчиво спросил Колин. — И шапки у нас есть — с резаными краями для пряток.
— Колин, ты же умный, — вздохнул Мика. — Ты же понимаешь, что эти вот трое нас не возьмут с собой! Они ж бессовестные!
— Мика, заткнись, — велел Мирт. — Селена идёт.
— Идёт, — подтвердила Селена, и ей помогли забраться на верхнюю жердь. — Вы чего здесь сидите? Кого-то ждёте? Я думала, перед сном полетаете.
— О, дельтапланы! — радостно поднял указательный палец Мика и обвёл многозначительным взглядом братьев.
— Ну-ка, колитесь, что вы тут задумали? — заинтересовалась хозяйка места.
— Ищем цивилизованные способы, как выручить ребят-некромагов и освободить их от нитей продажи, — снова вздохнул Мика. — Селена, это ведь ужасно, да?
— Что ты имеешь в виду?
— Ужасно, что они даже не знают — их продали. Неужели Перт такой прямо совсем бессовестный? Почему нельзя ему рассказать, что с его ребятами?
— Мне кажетс-ся, он только обрадуетс-ся, что они у него в таком с-сос-стоянии, — заметил Хельми. — А ещё... А вдруг и он зах-хочет с-со вс-семи с-своими что-то подобное с-сотворить? Лучш-ше не подс-сказывать.
— Вряд ли, — покачала головой Селена. — Насколько я знаю по рассказам Ильма, воздействие на память и голову учеников в храмах запрещено.
— Значит, проблема остаётся открытой, — сказал Коннор. — Есть храм некромагов. В нём есть несколько учеников, которые не помнят своих семей. Но есть и время. Так что... ищем способы незаметно влезть в храм Перта, чтобы провести ритуальное уничтожение, а потом — смыться. Селена, это ведь ничего, что мы при тебе о таком говорим?
— Вы, главное, говорите, — усмехнулась Селена. — Глядишь, какое-то рациональное зерно и появится. А там...
— А там... — мечтательно сказал Коннор. — Перестанет ныть эта заноза, что кто-то блуждает в потёмках, не зная, что где-то впереди свет собственной памяти. Селена права. Продолжаем искать пути выхода из ситуации.
Селена смотрела, как мальчишки обговаривают между собой всё новые и новые способы помочь ребятам-некромагам, и думала: "Нет, Коннор. Главное не заноза. А то, что вы думаете о посторонних вам ребятах. Что они вам небезразличны, как и их судьба. Что вы знаете: их жизнь может быть лучше. А значит — надо это "лучше" приблизить. Потому что у вас есть возможность это сделать".
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
