Год 1484, наступивший по новому календарю 1— ого января, принёс жителям Москвы кучу новостей. Сначала пришло сообщение из покорённой Твери, которую с бою взяли московские рати. Вслед за этим поползли мистические слухи о необычной кончине бывшего Великого Тверского князя Михаила Борисовича. Не успели улечься эти слухи, как очередное событие обрушилось на головы обывателя: зверски убит митрополит Всея Руси Геронтий. На фоне произошедшего три последующих новости были встречены, можно сказать, без особого удивления... Первое: Казань полностью перешла в руки Московских князей. Второе: старший сын Великого князя Ивана III женится на бывшей казанской ханше Каракуш. Третья: по повелению Государя и с одобрения боярской думы на территории Руси создано новое царство — Российское, стольным градом которого объявлена Москва. Другим новостям люди и вовсе не предали значения. А зря. С появлением нового царства, нововведения только начинались. Прежде всего, они коснулись торгового люда. Новые лицензии, новые цифры, новые единицы измерения, единые для всего царства...

"Слухи, слухи, слухи... И нет им конца и края, — так думал игумен Иосиф Волоцкий, сидя в небольшой горенке, выделенной ему князем Лукомским в своём доме. — Если верна хотя бы десятая часть из них, то..."

В Москве Иосиф Волоцкий оказался не случайно. Слишком нехорошие дела затевались в Новгороде. Ересь жидовская вползла ядовитой змеюкой в лоно православной церкви. Иосиф хотел лично рассказать митрополиту обо всех известных ему фактах. Только приехал он в Москву не в добрый час. Какой-то безумец напал на митрополита и зарезал его, словно свинью. Убивца, конечно, поймали и казнили по велению Великого князя лютой смертью, но легче от этого не стало. Встреча с самим Государем вышла напрасной. Хотя Иван III выслушал игумена внимательно и успокоил, мол, не нужно беспокоиться, кому надо, разберутся. Ободрённый этими словами, Иосиф покинул государевы палаты, да только случай свёл его с князем Лукомским... Тот-то и открыл игумену глаза на многие вещи, щедро сдобренные слухами... Первый слух: по приказу Великого князя были умерщвлены оба родных его брата — Андрей Большой и Борис Волоцкий. А ведь Иосиф прекрасно относился к Борису Волоцкому и пользовался у того поддержкой. Второй слух: митрополита убили по наущению Великого князя, который был очень недоволен Владыкой. И третий слух: Иван III сам привечает тех, кто подался на жидовскую ересь. Доказательством могут служить протопопы Алексей и Дионисий, которых Великий князь привёз из Новгорода в Москву и дал им высокие должности. Мало того, Государь отказался от родной цифири и единиц измерения. Эти новости расстроили Иосифа Волоцкого не на шутку. Но как быть, что делать?.. Однако игумену недолго пришлось прибывать в растерянности. Князь Лукомский невольно расположил его к себе праведными речами. Что ж, нашёлся человек, на которого можно положиться, чтобы противостоять богомерзкой ереси. Вскоре к Иосифу Волоцкому и князю Лукомскому примкнули ещё люди. Среди них оказались не только монахи, но и воины, не желавшие мириться с политикой Великого князя. Ишь, чего удумал, царство создал, словно хан ордынский! Значит, прощай былые вольности, значит, бояре уже не имеют права сами выбирать, кому служить, а кому — нет? И заговорщики решили действовать, но действовать тайно. Сначала нужно поднакопить силы и обзавестись надёжными союзниками, а уж там...

ГЛАВА 1.

Апрель уходил... Но уходил ярко, повсюду разбрызгивая солнечные лучи. Так разбрызгивает свой сок зрелый апельсин, неожиданно угодивший под пресс. Причём совершенно необязательно, чтобы пресс был механическим. Соблазнительная женская попка, не глядя плюхнувшаяся на скамейку, заставит оранжевого толстячка брызгать "слюной" ничуть не меньше. Мало того, в ответ сорвутся ещё более "прелестные" эпитеты из очаровательного женского ротика. А затем прелестница уйдёт... И скорее всего в ту сторону, где запачканной одежде устраивают баню. А раздавленный и опустошённый апельсин, пойманный на крючок женской красоты, останется грустить. Флюиды этой грусти ещё долго будут возбуждать вкусовые и обонятельные рецепторы случайных прохожих...

— Что же ты, молодец, совсем не смотришь, куда идёшь? — осуждающе качала головой дородная женщина, одетая в одежды, в которых обычно принято посещать церковные службы.

"Видать нянька, — подумал Василий Китаев, водя сконфуженным взглядом то по фигуре этой женщины, то по спине уходящей девицы, с которой он, задумавшись, столкнулся посередине улицы. — Вот же, угораздило! А девица-то востра на язычок... А ещё говорят, что на Москве живут одни скромницы".

— Это кто же такая будет? — спросил Василий, задержавшись взглядом на ладной фигурке, каждое движение которой источало оскорблённое достоинство.

— То дочь Государева окольничего Еропкина Афанасия Ивановича.

— Ох, ты! — не сдержался Василий. — Я ж час назад с ним разговаривал...

— Это где же, милок, ты с ним разговаривал? — женщина окинула молодца пристальным взглядом, оценивая его одёжки, в которых не было ничего особенного для жителя Москвы: серый войлочный колпак, подбитый беличьим мехом, длинная зелёная однорядка с высоким воротником, чёрные остроносые сапоги.

— Так у Государя в палатах... Оттуда иду...

— Побывал у Государя и возгордился? Света белого замечать перестал? — нахмурилась тётка, уперев руки в бока.

— Простите меня великодушно, — Василий раскаянно прижал правую ладонь к груди. — И передайте мои извинения дочери Афанасия Ивановича. Не знаю, к сожалению, её имени. Не возгордился я. Замечтался просто...

— Девицу зовут Наталья Афанасьевна. А от чего же ты, молодец, замечтался? — похоже, тётка отличалась словоохотливостью и любопытством.

— Государь пожаловал меня новым чином...

— Это, каким же?

— Полковник.

— Не слыхала о таком... — недоверие моментально отразилось на женском лице.

— Полковник — это тот, кто командует полком, — благодушно объяснил Китаев.

— И каким же полком ты командуешь? — удивилась тётка, разглядывая молодое лицо Василия.

— Известно каким, стрелецким. А полковник — это новое звание, навроде воеводы.

Новое звание появилось не на пустом месте. Осенью прошлого года Великий князь Иван III принял решение создать в Москве полноценный стрелецкий полк в количестве одной тысячи человек. Задание это он поручил боярским детям, которые вернулись из Южной империи, где постигали самые разнообразные науки. Многие из них, пройдя обучение, получили дипломы младших офицеров, то есть лейтенантов. Теперь каждый молодой офицер вполне спокойно мог командовать сотней. По понятиям Южной империи это рота или эскадрон. Только в Московских землях и без этого хватало командиров. Высокородные князья, бояре, воеводы... Зачем Ивану III с ними ссориться? Совершенно незачем. Правда, существовал один нюанс... Командовали они обычно профессиональными воинами, которые постигали ратную науку с детства. Основным оружием этих воинов были: луки, сабли, мечи и копья. Действовали они, как правило, конно. Хотя, если нужда заставит, хорошо умели держать пеший строй. Однако строй копейщиков и строй пехотинцев, вооружённых огнестрельным оружием — это большая разница. А если учесть, что уровень образования молодых офицеров соответствовал уровню 16 — 18 века ТОЙ истории, то разница получалась просто огромной! Конечно, сами они про это не знали. Правители Южной империи надёжно хранили свои тайны. Даже собственные граждане оставались в неведении. Просто, благодаря стараниям императора и правительства, страна имеет самую передовую науку в мире...

Но вернёмся к Великому князю и к его поступкам. В результате скоропостижной гибели всех родных братьев, Иван Васильевич стал обладателем большого количества земель. Это позволило ему не только увеличить поместное войско, но и заметно пополнить казну, отдавая на откуп те или иные территории. Тут же встал вопрос, как с умом распорядиться деньгами? Общение с представителями Южной империи, анализ боевых действий последних лет, а так же доклады собственной разведки дали ему чётко понять: "Основная роль в будущих войнах будет за огнестрельным оружием". И вот он решает создать в Москве полноценный стрелецкий полк, тем более уже имелся его прототип, успевший вполне достойно проявить себя. А буквально через полгода приходит подтверждение, что решение оказалось верным. В Москву вернулись послы, которых Иван III отправлял к Андрею Палеологу. Послы поведали своему Государю о серии побед императора Эллады над османами. И везде решающую роль играло огнестрельное оружие. Особенно это касалось битвы под Фивами. Рейтары, вооружённые пистолетами (не считая палашей), практически безнаказанно перебили султанскую гвардию, а пехотинцы, применяя ружейный и пушечный огонь, обратили в бегство основное войско. За эту победу всем своим офицерам, которые командовали полками, Андрей Палеолог присвоил звание полковника. На взгляд Ивана III решение выглядело вполне очевидным: кому же ещё командовать полком, как не полковнику? Поэтому, после недолгих раздумий, он решил, что у него тоже должен быть свой полковник. Тем более недавно сформированный стрелецкий полк во многом копировал организацию боевых подразделений русичей и эллинов. Например, те же воинские звания и погоны. А что? Вполне удобно. Сразу видно, кто есть кто.

Именно сегодня Василий Китаев получил от Государя бумагу о присвоении ему нового звания. Поэтому и шёл, летая мыслями в облаках. Хотя, какие там облака? Скорее клубок с запутавшимися нитками. Чтобы воспитать полноценное боевое подразделение, способное успешно решать поставленные задачи, придётся пролить немало пота. Народ в полк собирали всю осень, зиму и часть весны. Основная масса состояла из простолюдинов, которые прельстились жалованием, кормёжкой и обмундированием. Однако в него вошло немало мелкопоместных дворян. Бедность не позволяла претендовать на что-то большее. Их обычно определяли на рядовые командные должности: сержант, ефрейтор. За прошедшие с осени месяцы новобранцев удалось кое-чему научить. Строем ходить умели уже все. Более-менее различали, где лево и право. Ознакомились с принципами действия ружей и пушек. Даже пострелять успел каждый. Но все экзерциции выглядели пока слишком коряво. Как минимум нужен был ещё год, чтобы общая слаженность стала приемлемой. К тому же вооружена была всего половина полка и то не полностью. Великий князь выдал из арсенала пятьсот ружей, которые там хранились. Всё остальное придётся ждать...

— Так ты из Стрелецкой слободы? — продолжала сыпать вопросами словоохотливая тётка.

— Нет. Я из Офицерской слободы.

— Офицерской... — женщина наморщила лоб, стараясь вспомнить, откуда она слышала это слово? — Это где такая? Уж, не на краю ли Китай-города?

— Там, — кивнул Василий. — По соседству с церковью Иоанна Богослова (Храм Апостола Иоанна Богослова под Вязом).

— Ну, конечно! — лицо тётки расплылось в благодушной улыбке. — Это же там Государь поселил молодых отроков, которые изучали науки в далёких южных землях.

— Совершенно верно.

— А как же звать тебя, молодец?

— Василий Дмитриевич Китаев.

— Китаев?

— Ага.

— Уж, не из тульских ли ты бояр?

— Из них, — снова кивнул Василий. — А откуда...

— Я сама из Тулы, — не дала договорить тётка и, поглядев вслед уходящей девице, вдруг заторопилась. — Ох! Заболталась я с тобой. Наталью Афанасьевну совсем одну оставила... Ну, прощевай, полковник...

— Э-э... — Василий хотел узнать имя этой женщины, но так и не успел. Тётка довольно живо догнала девицу, после чего горделиво выпрямилась и не спеша двинулась рядом.

Полковник смотрел им вслед, пока они не скрылись за поворотом. Потом тяжело вздохнул и направился дальше по своим делам. А дел хватало. И связаны они в основном со строительством. Несмотря на громкое название "Офицерская слобода", как таковой её ещё не было. Лишь старая деревянная церквушка, покосившийся острожек, да новая бревенчатая казарма на сто человек. Казарма — единственное здание, которое построили прошлой осенью. Конечно, молодым парням хотелось красивых каменных палат в два-три этажа... Но кто начинает каменное строительство накануне зимы? Даже фундамент сделать не успеешь. А если успеешь, то весною его так вывернет... Осенняя влажность, зимние холода и весенняя оттепель все труды сведут на нет. Поэтому со строительством парни не спешили. В основном проводились топографические и геодезические изыскания, да материала побольше заготавливали.

Кроме возведения собственного жилья, ещё требовалось выполнить Государев наказ. А конкретно, построить в разных концах слободы по учебному заведению: военное училище и торговое училище. Первое будет состоять из трёх факультетов: пехотного, артиллерийского и инженерно-сапёрного. Второе из двух: коммерции и бухгалтерского дела. В общем, объём работ предстоял не малый. Благо в их распоряжении имелись стрельцы. Правда, не стоило забывать о боевой подготовке, а так же о бытовых условиях самих стрельцов. Стрелецкая слобода образовалась два года назад и уже достаточно разрослась, напоминая собой военный городок. Однако после численного увеличения личного состава появилась насущная необходимость в новых жилых помещениях. Вот и придётся крутиться, чтобы строительство гармонично сочеталось с боевой подготовкой и прочими делами.

За частоколом собственных проблем не стоило забывать о друзьях. Не всех определили офицерами в стрелецкий полк. Государь, ознакомившись с дипломами боярских детей, каждому нашёл дело по специальности. Например, Тимофей Травин заведовал возведением Монетного двора, Фрол Змеев строил бумагоделательный заводик, Сергей Одинцов руководил строительством нового Литейного двора, в котором станут изготавливать ружья, отливать пушки и попутно прочие вещицы, например, колокола, сабли, скобяную утварь. Причём деятельность оружейников явно отразится на стрельцах. Обеспечение воинов надёжным оружием — задача не из последних. А ещё надо заключать подряды с послом Южной империи. Умеют русичи делать качественное обмундирование. Правда, взамен многое просят. Тут и поставки древесины, глины, просеянного песка и засеивание вотчинных земель нужными им культурами, большую часть урожая которого придётся отдать... Видать стоило серьёзно подумать над тем, как наладить собственное производство всего необходимого. Иначе выходило слишком накладно, потому что слободские мастерские новые объёмы совершенно не тянули. И это несмотря на то, что Государь освободил стрельцов от всех налогов.

Так и шёл новоиспечённый полковник, снова ничего не замечая вокруг. Апрель пел свою прощальную песню. Нянька Натальи Афанасьевны рассказывала своей боярышне, кого же она сегодня обругала...

ГЛАВА 2.

Срочное сообщение застало дона Игната Себастьяновича Лемезова в спортивном зале, где он со своим верным телохранителем отрабатывал приёмы фехтования. Причём фехтовал посол особым клинком. А если говорить конкретнее, то клинок походил на сильно удлинённый стилет, у которого отсутствовала гарда. Зачем же нужно такое нестандартное оружие? Вообще-то оружие нужно для того, чтобы убивать и желательно убивать быстро. Но, как это сделать, если будущая жертва (или злоумышленник) видит перед собой вооружённого человека? Ждать покорно собственной смерти — дураков мало. Чтобы избежать подобного казуса, была придумана специальная трость, в полость которой прятался необычный клинок. Причём сама трость выглядела хрупкой и безобидной. Набалдашник олицетворял собою невинный бутон розы, спрятавшийся внутри прозрачной сферы, огранённой под бриллиант. А её тонкий деревянный "стебель" был покрыт замысловатым резным узором. Разве можно ждать опасности от такой красоты? Тем более, если она находится в руках не грозного воина, а милого, вежливого мужчины, одетого в элегантный костюм.

123 ... 121314

↓ Содержание ↓