|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Предупреждение:
В этой главе появляются отношения м/м.
Пятая глава.
Тайлендель читал в саду, небрежно растянувшись на траве. Ваниэль наблюдал за ним с какими-то противоречивыми эмоциями, скрываясь в безопасности занавесок. Легкий ветерок играл с белокурыми локонами стажера почти так же, как в его сне.
— Боги, боги, — дрожал он, закрыв глаза, — Почему я? Почему сейчас? И почему именно он? Любимый ученик Савилы...
Ваниэль крепко сжал ткань занавески, как будто это могло спасти его, и открыл глаза. Тайлендель слегка изменил свою позу, подперев рукой голову, и нахмурился, вчитываясь в книгу. Ваниэль прикусил губу и почувствовал, как его сердце стучит с такой силой и скоростью, как будто он бежит какое-нибудь кросс. Ни одна девушка не могла заставить так биться его сердце...
Эти мысли заставили Вана вспыхнуть. Его желудок совершил кульбит.
— О, Боги, неужели это значит, что я... такой, как он? Должно быть так... Отец будет... О, Боги, отец убьет меня, запрет меня в подвале и скажет всем, что я сошел с ума. Хотя, вполне возможно, я действительно сошел с ума...
Тайлендель неожиданно улыбнулся чему-то прочитанному, и сердце Ваниэля замерло. Вану хотелось кричать от переполнявших его эмоций.
- Если бы он только улыбнулся мне. О, Боги, нет, нет, нет... Я не могу, я не должен... Я не доверяю ему, а он, в общем-то, смотрит на меня так же как на остальных, ничем не выделяя.
Так же, как на остальных...
Ваниэль отвернулся от окна с тяжелым сердцем, восстанавливая свой щит безразличия.
— Если бы я только мог... Если бы мог...
Савила слегка дрожащими руками закрыла дверь в свой рабочий кабинет и повернулась к любимому ученику с небольшим волнением.
" Боги, это будет непросто. Я знаю, что это может быть опасно, как для меня, так и для Тайленделя. Я уверена, он не хотел бы навредить мне, но сегодня я должна пойти намного дальше, чем обычно. И есть вероятность, что я зайду слишком далеко...
Тайлендель стоял примерно в центре комнаты, сложив руки на груди. Он был одет в простую коричневую тунику, на его лице было написано спокойствие. Очевидно, Тай уже понял, что сегодня не будет урока или обычного разговора.
В комнате не было ничего. В отличие от общей Рабочей комнаты она была квадратной, а не круглой, но стены так же были выложены камнем, по тем же самым причинам. Кроме этого, пол был покрыт деревом. В центре комнаты на полу был выложен круг из более светлого дерева. Еще была общая странность в этих стенах — неясное ощущение присутствия кого-то живого. В некотором смысле стены и были живыми — Савила вложила немало личной энергии в защиту комнаты. Они, в некотором смысле, были частью нее. Это будет самое безопасное место для нее, если что-нибудь пойдет не так.
— Ты позвала меня сюда не для того, чтобы учиться, — категорически заявил Тайлендель.
— Нет, не для этого. Ты прав. Я хотела обсудить с тобой два вопроса и не хочу, чтобы нас подслушали.
— Первый вопрос? — спросил Тайлендель, — Хотя, я кажется, знаю. Моя семья.
Для невнимательного наблюдателя выражение его лица не поменялось, но Савила ощутила его внезапный гнев и заметила, как он упрямо поднял подбородок.
— Да, твоя семья, — согласилась Савила, — Тайлендель — ты практически уже Герольд, а Герольды не становятся на чью-либо сторону, даже если вовлечены их родные. Я знаю, твои родственники оказывали давление на тебя, чтобы ты сделал для них кое-что. Хотя ты не вмешался, ты этого очень хотел. Я боюсь, что ты не справишься с искушением.
— Значит, Эван Лешер может поливать грязью любого, а я не могу вмешиваться? — Тайлендель упрямо сжал губы, уставившись на Савилу, — Мне даже не позволено назвать его лжецом, когда он клевещет на Стивена? — он уставился на женщину с такой яростью, как будто именно она была ответственна за поведение врага, — Савила, он больше, чем просто родная кровь, он — мой близнец! Он верит, что у нас есть долг крови, который мы должны заплатить. Стивен — лорд, хотя и самый молодой за всю историю. Это его решение и все Фреленуи должны поддержать его. И, кроме того, он прав, черт возьми!
— Лорд он там или нет, молодой или старый, имеет он право или нет, он — импульсивный дурак! — вспыхнула Савила, вскидывая руки в жесте полного расстройства, — Долг крови, ха! И из-за этой глупости он втянул всех своих людей и людей Лешера в эту глупую вражду! Никто не может возвратить мертвых!
— Это вопрос чести! — Тай сжал свои кулаки, — Вы все даже не пытаетесь понять!
— Это не имеет никакого отношения к чести! — презрительно кинула Савила, — Во всем происходящем виновата упрямая гордыня! Тай, ты не можешь позволить втянуть себя в это!
Тайлендель сердито шагнул к ней, и она замерла, её сердце, казалось, остановилось. Увидев её реакцию, Тай остановился.
Она решилась продолжить.
— Эта вражда — безумие! Послушай меня, Тай! Если в ближайшее время она не прекратится, то Герольды должны будут вмешаться. И ТЫ не сможешь встать на их сторону.
"Хорошо, пока я не сказала ничего нового. Теперь дам информацию для раздумий. Главное, чтобы это не обернулось для него слишком сильным шоком".
— Тай, я знаю, ты никогда не понимал, почему твой брат не был Избран. Черт возьми, Тай, ты можешь это понять, если только перестанешь так яростно защищать его! Твой брат слишком полон тщеславия и упрямства, чтобы найти какое-либо иное решение кроме изведения семьи Лешер под корень! Он — идиот, Тай! Такой же идиот, как и Вестер Лешер. Но это не оправдание тому, что он собирается убивать людей из простой глупости! Я больше не позволю этому продолжаться. Если мне придется надавить на Стивена, чтобы не дать вспыхнуть драке, я сделаю это. Даже не сомневайся! В твой жизни есть более важные дела, чем защита твоего безмозглого братца!
Крепко сжатые кулаки Тайленделя, его потемневшие от гнева глаза, бледное лицо — все это заставило Савилу подумать, что он может ударить её. Она уже была готова уворачиваться от кулака или магических стрел.
" О, Боги, не позвольте ему сорваться, сохраните ему контроль! Я никогда не заходила так далеко. Не позвольте ему применить магию, иначе я не смогу спасти его от того, что с ним сделает моя защита! — она молилась, с состраданием, как она надеялась, глядя прямо в сердитые глаза Тая.
Она чувствовала его внутреннюю борьбу с самим собой. Его разрывали противоречивые чувства — он хотел ударить того, кто напал на его обожаемого брата, но совесть и здравый смысл не позволяли сделать это.
Савила не отступала. Напряжение в комнате было настолько острым, что даже стены почувствовали это, наполняясь гневом. Все эти эмоции возвращались к Савиле. Все, что она могла сделать на данный момент — это поддерживать хотя бы видимость спокойствия.
Тайлендель резко развернулся к стене и уткнулся в угол. Уперев свой лоб в прохладный серый камень, Тай несколько раз изо всей силы ударил в стену кулаком. Раздались приглушенные прерывистые ругательства.
Савила позволила Таю обдумать все самому. Она стояла рядом, не говоря ни слова.
"Как только ты вызовешь его гнев и внутренний разлад, позволь Таю справиться с этим самому. Он должен сам успокоиться", - советовал Джейсен.
Наконец Тай опять повернулся к ней. Его глаза были полузакрыты, а дыхание прерывалось, как будто он бежал несколько миль.
— Никто никогда не сможете заставить меня отказать в поддержке Стивену, и ты это знаешь, — сказал он совершенно ровным голосом, — Я не буду вмешиваться в эту вражду и мешать Герольдам. Я не буду называть Эвана Лешера грязным лжецом, но я буду защищать Стивена и то, что он считает правильным, даже если мне запретит Совет. Я люблю его и никогда не брошу.
В его облике не было ни малейшего знака на то, что минуту назад парня сжигал смертельный гнев.
— Я знаю, — спокойно сказала Савила, не показывая, что её еще пробивает дрожь, — Я не прошу, чтобы ты перестал любить Стивена. Все, что я хочу, — чтобы ты задумался над этой ситуацией. Если бы в эту вражду были вовлечены только две семьи, то это уже само по себе плохо, но сейчас в нее вовлечен целый регион нашей страны! Я знаю, что вы вдвоем искали магов, чтобы увеличить свою мощь. Тай, я не хочу знать, кто начал первым, плохо уже то, что это произошло. Если кто-либо использует магию в военных целях, то Герольды обязаны вмешаться. Мы не можем позволить свободным магам причинять вред невинным гражданам. Ты уже практически Герольд и должен понимать, что ты не сможешь принять сторону брата. Ты должен быть беспристрастен, чтобы там не говорил или не Эван Лешер.
Тайлендель пожал плечами. В этом жесте было столько боли и отчаяния, которые хорошо понимала его наставница. Но это был один из самых важных уроков, который должен был пройти каждый Герольд. Герольды должны быть беспристрастными, независимо от того, чего им это стоило. Независимо от того, как это отразится на Герольде или на его близких.
— Хорошо, — невыразительно сказал Тайлендель, — я буду держаться подальше от этой истории. Ну а теперь, когда ты вывернула меня наизнанку, что еще ты хотела обсудить?
— Ваниэль, — Расслабилась Савила, позволив усталости отразиться в её голосе, — Он здесь уже больше месяца, и я хотела бы узнать твое мнение о нем.
— Боги, — Тайлендель сел у стены, его глаза уже вернулись к своему теплому коричневому цвету, — Он очарователен!
— В чем дело? — резко спросила Савила, заметив легкую полуулыбку и почувствовав неладное, — Тай, только не говори мне, что ты влюбился в него!
— О, нет, но парень испытывает моё самообладание! — фыркнул он, — Если я не хочу стереть с его лица эту самоуверенную усмешку, то хочу обнять и защитить от всего мира. Я даже не знаю, какой из вариантов хуже!
— Я не сомневаюсь, — сухо ответила Савила, присаживаясь рядом с учеником, — Хорошо, похоже, ты наблюдал за ним. Скажи мне свои предположения.
— Половину времени я думаю, что тебе следует утопить его как паршивого котенка, — в отвращении покачал головой Тайлендель, — Эта свита, которую он собрал вокруг себя, вызывает отвращение. Все это хвастовство, мажорство...
— Можешь не продолжать, — скривила гримасу отвращения Савила, — Но что в остальное время?
— В остальное время, мне кажется, что все это не более чем защитная маска. Похоже, эта свита нужна только для того, чтобы доказать самому себе, что он чего-то стоит... На все мои попытки подружится он награждает меня ледяным взглядом. Ваниэль не враждебен, не нападает на меня, но тут же становится неприступным и холодным, как каменная статуя.
— Хорошо, — ответила Савила на рассуждения ученика, — Такое поведение не пройдет со мной. Пора открутить ему голову, так как, похоже, он проявил свою истинную сущность, как только получил свободу... Я умываю руки и отстраняюсь от его воспитания. Его должен воспитывать Оден или кто-то вроде него, имеющий больше свободного времени, терпения и связей при Дворе, чем я.
— Не делай этого, — возразил Тайлендель, бросая задумчивый взгляд на наставницу, — Я только что подумал кое о чем. Помнишь, ты рассказывала мне, что его отец был категорически против его увлечения музыкой?
— Да, — сказала Савила, тщательно разрабатывая затекшую правую руку с таким видом, как будто это было самым важным делом на данный момент, но на самом деле она концентрировалась на каждом слове Тайленделя. У мальчика просыпался Дар Эмпата, когда он не задумывался об этом. Она не хотела напоминать ему об этом Даре сейчас, не тогда, когда она так нуждалась в информации, которую мог дать Тай.
— Да, — повторила она,— Одно из требований Виттена состояло в том, чтобы я держала мальчика подальше от Бардов.
— И ты сказала, что Берда объяснила ему невозможность обучения так мягко, как только могла. Как часто он брал в руки музыкальный инструмент после этого?
— Ни разу, — медленно сказала Савила, теперь уже она задумчиво посмотрела на ученика, — Теперь я припоминаю, как Маргарет говорила мне, что на его лютне собирается пыль.
— Боги, — Тайлендель прикусил губу, предельно сосредотачиваясь, — Я не знал, что все так плохо. Я полагал, что он играет хотя бы для этих легкомысленных бабочек из его свиты.
— Не замечала, — теперь уже встревожено ответила женщина, — Это плохо?
— Для того, кто мечтал посвятить всего себя музыке? Это несомненно плохо. Я думаю, Савила, что он сломался, его мечты полностью разбиты... Савила, я забираю свои слова о том, что он высокомерный ублюдок, обратно, — Тайлендель потер шею, показывая этим растущую неловкость. Он долго рассматривал потолок, прежде чем перевести уже откровенно взволнованный взгляд на учителя, — У нас проблема. Серьезная. Этот парень кровоточит изнутри. Если мы не сможем заставить его открыться, то он замучит себя до смерти.
— Но как нам это сделать? — спросила Савила, кляня себя. Это её слабость, та, что не позволила стать ей хорошим полевым Герольдом и мешающая разбираться с проблемами учеников. Она просто не может понять людей до конца, не может читать их... Женщина действительно не понимала, как вести себя и общаться с людьми в кризисной ситуации, например, та же ситуация с Тайленделем, его братом-близнецом и этой проклятой враждой семей...
"Я никогда бы не подумала о таком решении проблемы Тая... Поумерить его эмоции, заставить думать логически. Я доводила его до края много раз, ни разу не позволяя пересечь эту границу... Благословите за это Джейсона, и одновременно прокляните. Боги, каждый раз когда мы ходим по краю, это отражается на мне так же плохо, как и на Тае...Я все еще вибрирую как струна арфы".
Тайлендель надолго задумался, перед тем как ответить. Его лицо стало совершенно спокойно, а глаза как будто смотрели куда-то в пустоту.
— Я не знаю, Савила. Каждый раз, когда Ваниэль уклоняется от моих предложений, он отдаляется от нас. Думаю, что нужно время. Наверное, взрыв эмоций произойдет неожиданно. Пока мы этого не добьемся, он будет оставаться высокомерным ублюдком.
— Самоубийство? — предположила Савила, холодея внутри.
— Нет, не думаю, — к её облегчению, покачал головой Тайлендель, — Он не того типа, это не придет ему в голову. Но это все уже невозможно проконтролировать. Он или быстро сломается, или доведет себя до состояния растения.
— Великолепно! — Савила устало потерла лоб, — Это не то, что я хотела бы услышать...
— Ты спросила, я ответил... — Тайлендель выразительно пожал плечами.
— Да, это так, — неохотно ответила она, — Боги, ну почему я?!
— Ну, это случится не завтра...
— Хорошо бы. Сегодня вечером чрезвычайный сбор Совета, — она тяжело вздохнула, — Наверняка, он продлится большую часть ночи и мне не удастся поспать...
— Это означает, что разговор окончен? — слегка улыбнулся Тай.
— Да. Сегодня ты сам реши, чем заняться вечером. Только не сори на полу и не испачкай жиром подушки. Мне, собственно говоря, все равно, но Маргарет сдерет с тебя шкуру. Да, и не ищи наших "голубков", они будут две недели на полевых испытаниях с Шалан и её учениками. Так что вы останетесь одни на весь вечер.
— О, Боги, наедине с красавчиком Ваниэлем! Ты действительно хочешь проверить мое самообладание! — засмеялся Тай, а затем, резко став серьезным, оттолкнулся от стены, — С другой стороны, это может быть шансом. Если мы останемся наедине, то возможно, я смогу заставить его открыться хоть немного...
— Ты лучше ладишь с людьми, чем я, — пожала плечами Савила, так же отодвигаясь от стены, — Именно поэтому я спросила твоего совета. Если ты считаешь, что сможешь, то делай это. А мне надо идти на совещание с Королевой.
— Что, прямо отсюда на встречу? У тебя даже нет времени на отдых? — сочувственно спросил Тай. Она кивнула. Парень обнял её, — Пожалуйста, хотя бы поешь, — пробормотал он в её волосы, — Я не хочу, чтобы у тебя был еще один приступ пневмонии, который чуть не убил тебя в прошлый раз. Даже когда я говорю, что ненавижу, знай, я все равно люблю тебя, учитель.
Савила сглотнула ком в горле и обняла его в ответ.
— Я знаю, милый, — последнее слово Савила произнесла с легким ехидством, — И не думай, что я не рассчитываю на это, — она снова сглотнула и, закрыв глаза, покрепче обняла ученика, как будто он был маленьким островком стабильности в её неустойчивом мире, — Я тоже тебя люблю, паршивец. Никогда не забывай об этом.
Пустота покоев угнетала Тайленделя. Влюбленные голубки уже уехали, Савила все еще находилась на Совете с остальными Герольдами-учителями, а Ваниэль, по-видимому, развлекал свой кружок придворных. В покоях не было никого, чтобы нарушить эту удушающую тишину. Она накрыла его как саван, так, что даже свое серцебиение было ему едва слышно. Снаружи было так же темно, как и в его душе, и так пасмурно, что ни один лучик лунного света не мог пробиться. Волосы Тая стали мокрыми и колючими от горячего пота, который стекал по шее и спине, впитываясь в рубашку. Время еле тянулось сегодня, казалось, что прошло намного больше времени, чем это было на самом деле.
Тайлендель бросил попытки прочитать заданный Савилой фолиант о Волшебной погоде и попробовал переключиться на историю. В принципе ему не надо было читать рукописную книгу об управлении погодой сейчас. Его энергетический контроль был не настолько хорош, как ему хотелось бы, и подобную науку ему осваивать было еще рано. Тай без Савилы не хотел рисковать.
Шторм был одной из причин, по которой Таю казались неуютными и душными его покои. Тайлендель ощущал грозовые тучи, собирающиеся на западе, даже не вставая с кровати. Это был его Дар, благодаря которому он и стал Герольдом-стажером. Его Дар — способность Видеть и управлять любыми энергетическими потоками — как естественными, так и сверхъестественными. К нему Дар пришел рано, задолго до того как его Избрали, и у Тая большую часть жизни были с этим проблемы. Только поддержка брата-близнеца не дала ему сойти с ума до момента появления его Спутника Галы.
— Надеюсь, ты спряталась в помещение? — мысленно спросил Тай у Галы. Выслушав сонный ответ, он понял, что Спутника разморило в душном помещении.
Духота очень сильно раздражала Тайленделя. Он распахнул все окна и подпер дверь, но не добился ни малейшего дуновения ветра. Огоньки свечи даже не дрогнули, а в комнате стоял удушающе сладкий запах воска.
Тай откинул влажные волосы назад и протер глаза, пытаясь сосредоточиться на книге. Но все, чего бы ему хотелось в данный момент — это вспышки молнии за окном или первых прохладных капель надвигающегося дождя. Часть него рвалась на улицу, и он ждал, пока, наконец, пойдет дождь, чтобы выйти на длительную прогулку.
Ничего не происходило. Тайленделя мучила напряженность, разлитая в воздухе.
Он бросил попытки сконцентрироваться и подошел к буфету за стаканом вина.
"Я должен быть сосредоточен и спокоен. Я должен стать менее чувствительным, но мне никак не удается сделать это самостоятельно".
Единственно оставшееся вино в буфете было белым. Оно было слишком сухим на его вкус, но все-таки помогло справиться с эмоциями. Ему хватило совсем чуть-чуть алкоголя, чтобы расслабиться и углубиться в чтение книги.
Он увлекся так, что практически свалился с кушетки, когда одновременно прогрохотал гром и поднялся порывистый ветер.
Половина свечей, незащищенных стеклом ламп, потухла. Ветер ворвался в открытое окно, срывая занавески принося долгожданную прохладу и аромат дождя. Ставни в комнате Донни и Мардика монотонно бились об стену, не достаточно сильно, чтобы разбить стекло, но это был только вопрос времени. Тай отложил книгу и встал, чтобы пройти в их комнаты, но столкнулся с Ваниэлем в коридоре.
Ваниэль походил на ледяную статую, периодически освещаемую вспышками молний. Внутри Тайленделя что-то екнуло, Ван был похож на смерть.
Тай разглядел в вспышках света, что парень измотал себя. Его черная одежда только подчеркивала белизну кожи. Его лицо было настолько бледно, что казалось почти прозрачным. Под глазами залегли глубокие тени, а их выражение было таким, как будто он видел Гавани.
— Ваниэль, — едва слышно прошептал Тайлендель, но из-за стука ставен и грома Ван его не услышал. Он откашлялся и попробовал еще раз, — Ваниэль! Я не ожидал увидеть тебя так... ммм... скоро. Что-то случилось?
На какой-то миг Таю показалось, что Ваниэль откроется перед ним, он был почти уверен в этом. Глаза юноши умоляли о жалости и спокойствии. Выражение его лица говорило о том, что он почти сломался. Тайлендель сделал шаг к нему...
И тут же понял, что это было ошибкой.
— Случилось? — лицо Ваниэля снова превратилось в маску легкомысленного высокомерия, — О, Боги, нет, конечно! В зал пришли Барды и устроили музыкальный вечер, а мне стало так душно находится среди толпы, что я ...
В этот момент ставни в комнатах учеников и Савилы не выдержали резкого порыва ветра и, с силой столкнувшись со стеной, разбились.
— Боги! — крикнул Ван, — Она убьёт нас за это! — и кинулся в комнату Савилы. Тайлендель рванул в остальные покои, мысленно проклиная себя за неуклюжесть и собственные реакции, напугавшие парня и не позволившие прочитать его.
К тому времени, когда Тай закончил приводить комнаты в порядок, дверь в комнату Ваниэль была плотно закрыта.
— Ваниэль, — мягко спросил Герольд-стажер с состраданием в голосе, — что-то не так?
— Я... — начал Ван, затем закрыл глаза и судорожно вздохнул, — Я... музыка... я...
Внезапно Тайлендель оказался рядом. Он обнял мальчика, пытаясь унять его дрожь.
— Все в порядке, — бормотал он на ухо Ваниэлю, — Все в порядке, я все понимаю...
Ваниэль застыл как столб. Ему едва хватало сил, чтобы дышать, и совершенно не было смелости открыть глаза. Тай гладил его волосы и шею, от его рук, легких и теплых касаний, сердце Вана учащенно забилось.
— Я понимаю, — повторил Тай, — Я знаю, как это бывает, когда хочешь чего-то, чего у тебя никогда не будет...
— Ты... понимаешь? — колебался Ваниэль.
Тайлендель мягко рассмеялся. Его пальцы медленно и чувственно прошлись по спине вдоль позвоночника Вана. Ваниэль медленно стал расслабляться в руках Тая. Хотя в его глазах еще читался испуг, его руки уже вцепились в Тайленделя. Периодически Ваниэль касался обнаженной кожи парня.
— С другой стороны, — Тайлендель зашептал, пристально вглядываясь в глаза Ваниэля, — Возможно, я все же получу то, чего так желаю.
Ваниэль, издав странный звук, резко вырвался из рук Тая и отскочил назад, в темноту и холод...
Сначала это была просто ледяная равнина, но потом, по мере его продвижения вглубь, глыбы льда начали прорываться через снег. Они появлялись за его спиной словно из ниоткуда и становились все выше с каждым шагом Вана. Он оказался пойман в ледяную ловушку. Склоны ледяных глыб оказались идеально гладкими и обжигающе холодными. Ваниэль никак не мог разбить их или вскарабкаться по склону. Его руки налились свинцовой усталостью, вокруг, куда бы он ни посмотрел, везде был лед и снег, и ничего живого — только белизна и серебро. Даже небо было белым. И он был один, совершенно один...
Ничего мягкого, спокойного, надежного... Только твердый лед и белый холодный снег...
Ваниэлю было холодно, так холодно, что ему стало больно.
Он должен отсюда выйти.
Надеясь добраться до границы льдов, Ван сумел подняться на вершину глыбы и замер на пару секунд. Он порезался об острый ледяной край и бездумно уставился на свою руку. Его ладонь была крепко сжата, и кровь медленно капала к его ногам.
На снег капала кровь. Алая кровь. Но как только Ваниэль посмотрел на нее, она стала синеть.
Его руки начали гореть от холода и боли в ране. Он задыхался, проступившие слезы ослепили его. Ваниэлю хотелось кричать, но он мог только стонать.
— Боги, это так больно, и я ничего не могу сделать...
Внезапно боль прекратилась, а от рук пошло по телу ощущение оцепенения. Ваниэль сумел сморгнуть слезы и в ужасе увидел, что его раны замерзли, а руки покрылись льдом. Голубой сверкающий лед не давал чувствовать что-либо. Когда Ваниэль пристально смотрел на него, он начинал подниматься по руке вверх. Вот уже запястья оказались во льду... Он не выдержал и закричал...
Ваниэль неожиданно оказался в другом месте. Было темно, и только вспышки молний помогали оглядеться вокруг. Молнии сверкали где-то сверху и, казалось, управлялись мыслями и поступками Ваниэля. Он понял, что стоит на снежном холме в очень узкой долине. Со всех сторон его окружали ледяные стены, грозно сверкая своим прозрачным совершенством. Позади него не было ничего, пустота, Ваниэль это знал точно, но вот впереди...
— Ваниэль!
Перед ним была армия, бесчисленная армия монстров, имеющих только одну цель — убить его. Ван был уже ранен, он резко крутился, управляя молниями, направляя их в существ. Тут он почувствовал, что кровь стекла по ноге и замерзла там. Чудовищ было слишком много, Ваниэль был обречен. Он задыхался и плакал от ужасной боли. Он знал, что умирает. Смерть... Одиночество...
— Ваниэль!
Он боролся, пытаясь выбраться из ледяного каньона. Ваниэль чувствовал горячие, почти обжигающие руки, пытающиеся вытащить его из кошмара... Громкий строгий голос приказывал ему очнуться...
Ваниэль растеряно мигнул. Его глаза резало от плача, а волосы и подушка были мокрыми от слез. Ему еще было так холодно, что Ван не мог даже дрожать. Поэтому руки Тая, лежащие на его голых плечах, казались столь обжигающими.
— Ваниэль! — глаза Тайленделя обеспокоено мерцали в свете небольшой прикроватной свечи. Ваниэлю казалось, что его руки оставляют клейма на его коже, — Боги, Ваниэль, ты похож на льдинку!
Попытавшись сесть, Ваниэль понял, что все еще плачет. Как только он начал двигаться его начало трясти от холода.
— Я... — никак не мог справиться с дрожью Ван.
Тайлендель поднял его плащ, лежащий на полу у кровати, и накинул на плечи мальчика. Но этого оказалось недостаточно. Ваниэль все еще не мог унять дрожь, одежда почти не согревала его.
— Ваниэль, — начал Тайлендель, крепко обнимая Вана.
Тот начал сопротивляться, пытаясь отстраниться.
Он мигнул...
Равнина снега простиралась перед ним. Пустая, холодная, но ничем не угрожающая.
-Боги, как одиноко... Одиноко... Пусто...
Он снова мигнул и увидел, что Тайлендель все еще сидел с ним. В глазах юноши читалось беспокойство.
— Уходи! — задыхался Ваниэль. Он сжался в ожидании насмешек.
— Почему? — спокойно спросил Тай, — Я хочу помочь тебе.
Ваниэль чувствовал, как леденеет. Скоро он ничего не будет чувствовать... Совсем ничего... Ваниэль почувствовал, как его затягивает ловушка.
Тайлендель воспользовался тем, что парень отвлекся, и обнял его.
— Ван, я никогда не причиню тебе боль! Я просто не смогу этого сделать.
Ван прикрыл глаза, с трудом делая вдох.
— Я только хочу согреть тебя, — сказал Тайлендель с легким оттенком нетерпения, — Просто расслабься, ладно?
Ваниэль расслабился. К ужасу парня, его самоконтроль рухнул, и по щекам вновь потекли слезы. Ван никак не мог унять их. К удивлению Ваниэля, Тай, казалось, не возражал...
— Подвинься, Ваниэль, — успокаивал тот его, поддерживая как маленького ребенка и поудобнее устраивая на плече, — Все в порядке. Я же сказал, что никогда не причиню тебе боли. Ты должен выплакаться. Об этом будем знать только мы двое. Слово чести.
Эти слова должны успокоить Вана.
Ваниэль сдался. Он обмяк на плече Тая, пряча лицо в мягкой синей рубашке. Последние остатки гордости исчезли, и поток слез вырвался на волю из-за барьера безразличия и высокомерия. Все что он мог делать в данный момент — это отчаянно рыдать и цепляться за плечи Тайленделя. Ваниэль не понимал, что ему говорит Тай, но тон голоса мягко успокаивал и обещал защиту и сострадание.
Ваниэль плакал до боли в глазах. Его нос опух, как казалось парню, до размеров яблока. Все это время Ван дрожал так, что даже кровать, кажется, начала трястись вместе с ним.
И вот, наконец, у него не осталось слез, дрожь унялась, и Ваниэль начал согреваться. Он чувствовал себя полностью опустошенным. Тайлендель обнимал его так бережно, как будто хрупкую стеклянную статуэтку, могущую сломаться от малейшего неправильного вздоха.
Ваниэлю этого было достаточно. Это было больше, чем когда-либо он имел. Вану было жаль, что этот момент не может длиться вечно.
"Боги помогли мне. Я всегда мечтал о таком".
— Ну как? — тихо спросил Тайлендель спустя какое-то время после того, как рыдания Ваниэля утихли.
Ван неохотно кивнул в ответ, чувствуя, что больше не может защищаться. Он сидел напротив Тайленделя, который обхватил его лицо ладонями и повернул к свету. Ван вздрогнул, представив, в каком он сейчас виде. Тай улыбнулся, но не с насмешкой, а как-то очень по-доброму.
— Ты весь взъерошен, павлин, — шутливо сказал стажер. Ваниэль несмело улыбнулся, и Тайлендель начал легонько вытирать платком уголки его глаз, — У тебя где-нибудь здесь есть такая необходимая вещь, как платок? — спросил он небрежно.
Ваниэль кивнул на тумбочку, и Тай, не отпуская его, быстро вытащил платок из ящика.
— Держи, — Тайлендель протянул Вану платок и слегка откинулся назад, — Я никак не мог заснуть, поэтому встал выпить вина, и услышал тебя. Такое часто случается?
Ваниэль высморкался, внимательно рассматривая старшего товарища сквозь ресницы.
— Достаточно часто, — Ван наконец решился ответить.
— Кошмар?
Ваниэль только кивнул.
— Ты знаешь, из-за чего?
— Нет, — последовал тихий ответ, но Ваниэль солгал. Конечно, он знал причину своих кошмаров. Слушать Бардов и понимать, что он никогда не сможет присоединиться к ним, встреча с Тайленделем и знание...
— Хочешь поговорить об этом?
Ваниэль отважился поднять глаза на Герольда-стажера. На лице парня было написано полное спокойствие, и Ван не мог легко понять его мысли, но все это не походило на обман. Но...
— Ты будешь смеяться надо мной, — тихо ответил юноша, готовый опять закрыться.
— Нет. Слово чести. Ван, я не лгу. Я не буду смеяться над тобой и твоими словами. Ни одно слово не выйдет за пределы этой комнаты без твоего разрешения.
Ваниэль снова задрожал и его прорвало. Слова лились из него рекой и он уже не мог остановиться.
— Лед, — сказал Ваниэль, рассматривая свои руки, крутящие платок, — Все вокруг меня во льду. Я пойман в ловушку и не могу выйти. Мне очень холодно. Когда я порезался, я начал леденеть. Иногда, как сегодня вечером, я оказываюсь в другом месте и пытаюсь бороться с этим. Я знаю, что умираю. И самое худшее из всего этого не боль или смерть, а... — заколебался Ваниэль, — одиночество. Я совершенно один...
Это казалось столь невероятно глупым на словах, возможно, из-за того, что Ван не решился открыто рассказать о той части своих переживаний, которая была посвящена ему, Таю. Ваниэль замер, стараясь разглядеть насмешку на лице парня. Но, к удивлению юноши, её не было.
— Ван, я, кажется, понимаю, о чем ты говоришь, — медленно начал Тайлендель, — Иногда бывает так, что одиночество становиться хуже смерти, и кажется, что лучше умереть, чем остаться одному. Так?
Ваниэль смог только мигнуть, Тай абсолютно правильно понял и расшифровал его сбивчивую речь.
Голос Тая был очень мягок, казалось, что он говорит сам с собой.
— Иногда, возможно, лучше быть с кем-то и потом потерять, чем всегда быть в одиночестве...
Глаза Тайленделя на мгновение сосредоточились на Ваниэле. Сердце Вана екнуло, когда он увидел короткую вспышку эмоций в этом взгляде. Ваниэдь даже и не мечтал, чтобы на него смотрели так.
"О, Боги... Я никогда... Я не думал... Он не может... Он... Отец будет... Не важно!"
Ваниэль поспешил воспользоваться предложением Тая, пока оно еще было в силе.
— Ваниэль, — начал блондин.
— Тай, — прервал его Ваниэль, используя сокращение, услышанное от тетушки, — Побудь со мной, пожалуйста, — его слова цеплялись друг за друга, торопясь вырваться прежде, чем Тайлендель прервет его. Ваниэль схватил парня за запястье, — Лед все еще существует, я это знаю. Он во мне. Он замораживает меня изнутри и убивает мои чувства. Я знаю, что могу умереть от этого. Пожалуйста, пожалуйста, не оставляй меня наедине с ним...
— Ты не понимаешь, о чем просишь, — почти сердито Тайлендель вырвал свою руку, его глаза стали непроницаемыми, — Ты не ведаешь, чего хочешь. Ты всего лишь пытаешься убежать от своих кошмаров.
— Но я прошу! — отчаянно заговорил Ваниэль, — Девушки много разного рассказывают, чтобы привлечь мое внимание, и они сказали, что ты... ммм... shay'a'chern, что ты не спишь с девушками, что ты... — Ваниэль почувствовал, как его щеки заливает почти болезненный румянец.
— Тогда, черт возьми, ты думаешь, я сделан из камня? — резко ответил Тай, выражение его глаз и лица искривилось от внутренней боли, — Ты думаешь, что я похож на каменную статую? Ты красив и умен. Ты — это то, что мне сейчас хочется больше всего на свете. И ты думаешь, я могу остаться сейчас с тобой и не хотеть тебя? Боги, я не хочу обманывать столь неопытное создание! Но то, о чем ты просишь, не выдержал бы и святой!
— Ты, очевидно, не понимаешь, я прекрасно знаю, о чем прошу, — возразил Ваниэль, ловя его за запястье, прежде чем Тай успел встать и скрыться в темноте, — Я действительно знаю.
Тайлендель яростно покачал головой и отвел взгляд.
— Тай, посмотри на меня, — умолял Ваниэль, говоря ему то, что не осмелился бы сказать ни перед кем другим — Послушай, мне тоже не нравятся девушки. Я знаю, чего хочу. Тай, пожалуйста, послушай меня! Я спал со множеством девушек и понял, что они ничего не значат для меня. Для меня это плоско и безынтересно. Они ничего не значат для меня.
Тайлендель прекратил вырываться и резко повернулся к Ваниэлю. В его лице было столько искреннего удивления, что Вану хотелось рассмеяться.
— И я? Ты... — начал Тайлендель, пытаясь сохранить хотя бы часть самоконтроля, — Не играй со мной, Ваниэль! Пожалуйста, не играй со мной! Однажды я уже прошел через подобное и не хочу, чтобы ты с утра побежал к Савиле с обвинениями, что я соблазнил тебя!
Ваниэль, прикусив губу, умоляюще смотрел на Тайленделя.
— Я не играю, Тай! Пожалуйста! — он почувствовал жжение в глазах и, на этот раз, не скрывал слезы, потекшие ручьем, — Я... я думал об этом долгое время. Почти сразу, как я приехал, мне рассказали правду о тебе. Ты никогда не смеялся надо мной, был добр ко мне, даже в те моменты, когда я вел себя отвратительно. Это много значит для меня, я не знал, как отблагодарить тебя. Со временем я что-то начал чувствовать к тебя и испугался. Я не собирался потакать своим желаниям и не смел даже предположить ... Но раз все так обернулось, я не хочу скрывать.
— Что? — парень искоса посмотрел на Вана.
— Я хочу быть с тобой, Тай, — сглотнул Ваниэль, — Если ты уйдешь, то у меня ничего не останется, кроме льда...
Тайлендель обхватил ладонями его лицо и мягко вытер его слезы дрожащими пальцами. Он долго и внимательно вглядывался в глаза Ваниэля. Вану казалось, что ему заглянули глубоко в душу, до самого дна. Ваниэль старался сказать взглядом, что он не врет и действительно чувствует то, о чем говорит. Наконец Тайлендель медленно кивнул.
Тай преднамеренно медленно потянулся и снял нагар со свечи, прежде чем обнять Ваниэля.
В комнате было темно, ни один лучик света не попадал в комнату снаружи. Только стук дождя нарушал тишину.
— Я начинаю задаваться вопросом, кто кого использует здесь в своих интересах, — через какое-то время после того, как прошло удивление, Тайлендель нежно зашептал на ухо Вана. — Подвинься, маленький эгоистичный павлин, я собираюсь до смерти замерзнуть, — захихикал он, поддразнивая Ваниэля.
После этого не прозвучало ни одного слова.
Им они просто были не нужны.
Холодные залы и коридоры были пусты. Лампы, тускло освещающие помещение, почти догорели. Медленные усталые шаги Савилы глухим эхом раздавались в коридоре. Женщина не была уверена, что сможет преодолеть весь путь до своих покоев. Ей хотелось лечь прямо посередине коридора и заснуть.
" Я слишком стара для этого, — думала она, — это дело молодых. Меня слишком уж выматывают подобные стрессы. Я действительно больше не могу нормально участвовать в ночных собраниях Совета, полного упрямых баранов, — она иронически улыбнулась, — Из которых я — самый упрямый. Но все-таки пришло время для молодежи. Я просто убита... Думаю, что отменю сегодня урок погоды с Тайленделем. Мои кости, кажется, болят все больше с каждой минутой... Благословенные боги, наконец-то дверь!
Открыв дверь, Савила увидела оставленную Тайленделем горящую свечу. Комната окрасилась в жемчужные цвета пасмурного рассвета, проникающего сквозь открытые окна в её комнате, комнатах "голубков" и Тая...
Савила замерла. Через открытую дверь она увидела незанятую кровать Тайленделя.
"Не паникуй, старуха, — успокаивала себя Савила, — Сначала надо настроить след, мы же разделяли волшебство, и я знаю его ауру. Посмотрим, куда он ведет..."
Она проследила за магическим следом. Тайлендель был недалеко. Он все еще находился в этих комнатах, а точнее, в комнате Ваниэля.
— Комната Ваниэля!? — её первой реакцией было ворваться в комнату и потребовать объяснений. Сдержавшись, Савила захихикала, представив, как это будет выглядеть, особенно если учесть, что она и так знает о происходящем из мерцания аур этих двоих.
— Но Ваниэль.... Не было ни малейшего намека на то что он Shay'a'chern... Но, возможно, учитывая предубеждения Виттена... его страхи. Точно, скорее всего, Виттен слишком усиленно защищал мальчика и пытался вылепить из него свое подобие. Наверняка он даже постарался вбить в его голову, что однополые отношения невозможны. Таким образом, мальчик не знал о своих предпочтениях, пока не познакомился с Таем... Это может послужить ответом на многие вопросы. Теперь вопрос стоит в том, как это случилось и к чему приведет.
Она глубоко вдохнула холодный влажный воздух и прошла в свою комнату. Она могла расспросить Тайленделя и из своей теплой постели. По крайней мере, так будет легче.
Она стянула с себя одежду и, обещая своим усталым косточкам принять ванну позже, натянула пижаму и нырнула под теплые одеяла. Савила мысленно благодарила Тайленделя за то, что тот положил грелку ей в кровать, прежде чем поддаться своему легкомыслию.
Она, устроившись поудобнее, мысленно потянулась к Таю. Тот еще не спал.
— Савила? — к ней пришли мысли парня, в которых слышалось чувство полной удовлетворенности, — Я слышал, как ты пришла. Ты нашла меня?
— Да. И у меня возникло множество вопросов, — она повернулась, устраиваясь поудобнее, — Но самый важный — как ты уговорил его на ЭТО?
— Это была не моя идея. Ван сам предложил.
Савила от удивления чуть не разорвала мыслесвязь.
— Боги, похоже, я что-то пропустила. Что, во имя Богов, здесь произошло вечером?
— Сейчас слишком поздно говорить об этом, — по связи Савила ощутила его умственную и физическую усталость, — Все будет в порядке, Савила. Мы проговорили несколько часов до и после этого. Он открылся мне. Он сам захотел этого.
— Я не хочу тебя разочаровывать, Тай, — сардонически начала Савила, — Но позволь тебе напомнить о том, что произошло в прошлый раз, когда ты провел ночь с кем-то.
— Все будет хорошо, Савила, на этот раз это действительно так. Ты всегда меня поддразниваешь моими влюбленностями, но на сей раз все будет по-другому.
— Ну хорошо. Старый циник больше не будет тревожить вас, — фыркнула Савила.
— Учитель, я думаю, что это будет чем-то большим, чем одноразовая связь. Он нуждается во мне.
— О Гавани, хорошо, если ты так считаешь. Только сообщи мне утром, если ты собираешься продолжить сближение с ним. А еще лучше, если ты переедешь к нему, и я получу свободную комнату для гостей.
— Вы просто хотите мою комнату назад, — в ответ раздался мягкий мысленный смех.
— Ну а теперь серьезно, Тай. Мне нужно поговорить с ним с утра. Хорошо бы ты тоже присутствовал при этом. Он должен знать последствия того, что он станет shay'a'chern. Я не думаю, что мы можем обсуждать это сейчас без него. Я отменяю наш завтрашний утренний урок. Я очень устала, да и вы, наверняка, легли недавно.
Мысленная связь прервалась, и Савила позволила усталости увлечь её в сон.
"О, Боги, что же я скажу Виттену?" — мелькнула в её голове последняя мысль.
Тайлендель приподнялся на локте и посмотрел на спящего юношу. Отдых стер с его лица последствия вчерашней истерики и смягчил черты. Ваниэль походил на невинного младенца, но Тайлендель теперь знал, что это не так, за исключением, пожалуй, только его уязвимости.
— Ван, — тихо прошептал он, легонько касаясь плеча. Его одолевали опасения, не смотря на свои же слова учителю, — Ван, ты можешь проснуться ненадолго?
Ваниэль сморщился и приоткрыл глаза. Увидев рядом с собой Тая, он радостно улыбнулся, что заставило сладостно сжаться сердце старшего юноши. Без всех своих масок, скрывающих его настоящего, Ваниэль был очарователен.
— Хм? — мигнул Ваниэль, и Тайлендель почувствовал волну облегчения от того, что не будет повторения позорной истории с Невисом.
— Ты не возражаешь против соседа по комнате?
— Ты... почему?
Тай улыбнулся.
— Савила, кажется, хочет мою комнату назад. "Для гостей" — говорит она. К тому же мне нравится твоя компания.
Ответ Ваниэля был однозначным, хотя не прозвучало ни слова.
— У нас сразу несколько проблем, — сухо начала Савила.
С утра она поговорила с Тайленделем мыслеречью. Савила очередной раз убедилась, что эта способность — на редкость полезный Дар, позволяющий делать два дела одновременно. Пока она принимала ванну, Тай дал ей представление о происходящем, после чего она решила поговорить с Ваниэлем в его комнате. В любом случае, он чувствует себя там более защищенным.
Она уселась на самый удобный стул в комнате.
"Привилегия возраста", — думала она, ожидая, пока мальчики устроятся.
Не спрашивая разрешения, Тайлендель уселся на край кровати. Ваниэль сел на пол, скрестив ноги, и прислонился к его ногам.
"Молодые люди все такие гибкие! Ах, если бы я еще могла проделать такое!" — думала Савила, оценивая язык тела. Увиденное порадовало её. Место, выбранное Ваниэлем, вызвало у нее интерес. Он расположился в ногах Тая, ниже нее и его возлюбленного. Это могло показать, что он отбросил маску высокомерного превосходства. — Очень интересно. Любопытно, а наличие постоянного возлюбленного сможет отвлечь Тайленделя от своего близнеца и этой проклятой вражды семей? С другой стороны, парень так истосковался по теплу, что это может вызвать новые проблемы.
— Да, у нас действительно есть несколько проблем, — повторила она.
Тайлендель кивнул на её слова, а Ваниэль выглядел сначала озадаченным, а потом задумчивым.
— Первая проблема, которая тянет за собой остальные, — это твой отец, Ваниэль, — она замолкла на пару секунд, Ван прикусил губу, — Я уверена, что ты понимаешь, если он узнает о происходящем, то его реакция будет ужасающей.
Ваниэль закашлял, склонив голову и скрывая лицо на пару мгновений. Когда он поднял голову, на его лице была легкая ироническая полуулыбка и усталость. Пожалуй, это было самое открытое выражение его лица, которое видела Савила.
— "Ужасающая" это не то слово, тетушка, — ответил он, потирая виски пальцами, — Он, боги, не могу даже предсказать его действия, но он точно будет в ярости.
— Он отзовет тебя домой, Ван, — сказал Тайлендель ровным голосом, — Он имеет полное право это сделать. Ты еще несовершеннолетний, ты не Избран и не входишь в крыло Бардов.
— Я не смогу защитить тебя, — с сожалением вздохнула Савила, — Я могу задержать все это на пару месяцев, так как Виттен передал мне опекунство. Я могу предположить, что сделает мой братец — он надолго посадит тебя под домашний арест, чтобы о тебе подзабыли, а потом отправит в храм как священнослужителя. Я думаю, что это будет один из тех монастырей, который славится своей строгостью и запретами на внешние контакты. Надо сказать, что некоторые из них считают shay'a'chern испорченными людьми. Они будут только счастливы "очистить" тебя, особенно за золото Виттена. Согласно законам нашего королевства, мы ничем не сможем тебе помочь.
Ваниэль кивнул с пораженным согласием в глазах, Савила поняла, что он пришел к таким же выводам, правда, скорее всего, исходя из других причин.
— Так я что-нибудь могу с этим сделать? — спокойно спросил он.
— Конечно, иначе бы я не говорила с тобой сейчас, — ободряюще ответила женщина, — Но тебе, скорее всего, не понравиться такое решение проблемы. За пределами этих комнат ничего не должно измениться, Ваниэль.
— Но... — Ван растерянно повернулся к возлюбленному, чтобы увидеть, как он согласно кивает на данное предложение.
— Савила права, Ван, — печально произнес Тай.
— Но... — он просяще протянул руку к Тайленделю и перевел умоляющий взгляд на Савилу, когда тот отрицательно покачал головой.
— Мардик и Донни надежны, Маргарет я могу доверять, она не выдаст тайны даже под пытками. Но если ты хочешь остаться здесь, Ван, то ты не будешь говорить или делать то, что покажет твое настоящее отношение к Тайленделю. Слухи мгновенно дойдут до твоего отца.
— Самый простой способ не допустить слухов, — прошептал Тай, — это не показывать отношения на публике. А еще лучше, если наше общение внешне вообще ухудшится. Ты говорил, что девушки рассказали тебе о том, что я "извращенец". Они смеялись над этим, но были вежливы. Мои предпочтения не являются социально приемлемыми, но есть две причины, почему у меня нет проблем. Потому что я Герольд-стажер, а Герольдам позволяется больше, чем остальным, и к тому же моим учителем является Савила. Выше неё по положению в Кругу только Королева.
— А вторая причина? — подавленно спросил Ваниэль.
— Я избивал всех предыдущих насмешников, пока их ноги не переставали держать, — тень улыбки промелькнула на его лице.
— О.
— Я знаю, что ты хочешь, чтобы все знали о нас, — Тайлендель схватил его руку, — Я не могу передать словами, как это важно для меня. Но только, если мы промолчим, ты останешься со мной. А это гораздо важнее!
— Мы сделаем это, Ван, — вклинилась Савила, — Ты должен сыграть так, чтобы ни у кого не возникло подозрений. Мы с Таем говорили об этом днем.
По полному недоумению, написанному на лице парня, Савила поняла, что он не знал, что они пользовались Мыслеречью. Похоже, он не знал и о том, что у них у обоих был этот особый Дар.
— У нас с ним одинаковый Дар, и он чертовски полезен в такие моменты. Тайлендель рассказал часть твоего рассказа, что помогло мне изменить мнение о тебе. Но я не буду обманывать тебя, я согласилась помочь только потому, что Тай хочет этого. За пределами этой комнаты, ты должен быть таким же высокомерным ублюдком, каким прибыл сюда. Чем грубее ты будешь с Таем на людях, тем лучше. Взамен эти комнаты будут вашим прибежищем. Выгодная сделка, правда?
Побледневший Ваниэль сглотнул и кивнул.
Савила впервые улыбнулась с начала разговора.
— Вот и хорошо. Если хотя бы половина того, что рассказал мне Тай, правда, то мы провернем грандиозную аферу. И я хочу сказать, что очень сожалею, что ты подвергся такой суровой муштре своего отца. Я могу от себя сказать, что он сильно изменился с момента моего Избрания, стал слишком жестким и упрямым. Возможно, это связано с тем, что много его друзей уже ушли в Гавани и он чувствует, что его время тоже подходит. Хотя все это, возможно, из-за того, что он связался со священником, — она кашлянула, — Ну, в общем, это не важно. Сейчас важно только то, чтобы ты сумел сыграть наш спектакль на должном уровне, и не раскрыться до своего восемнадцатилетия. Тогда ты станешь самостоятельным и сможешь делать все, что угодно. Я прослежу за тем, чтобы у Тайленделя начались проблемы на уроках Волшебства, — она подмигнула, когда захохотал Тай, — Я думаю, что мы можем не допустить, чтобы Тайлендель получил Белое до этого счастливого момента. После, если ваша связь продержится так долго, вы сможете сами принять решение. Все ясно?
— Более чем, тетя, — Ваниэль выглядел весьма подавлено и как-то неуловимо отличался от мальчишки, стоявшего перед ней месяц назад. Савила никак не могла уловить разницу.
— Тай, что с ним? - мысленно потянулась к парню Савила, позволяя тому почувствовать её замешательство.
— Он без маски, — пришел ответ, — Таким его не видел никто, кроме меня и, может быть, его сестры. Это реальный Ваниэль. Теперь ты понимаешь, почему я люблю его?
— Ты уверен, ke'chara? Ты точно уверен?
— Я уверен, - они встретились глазами над головой Ваниэля, взгляд Тая был тверд.
— А он?
— Я не знаю, но ради меня, он готов бросить вызов отцу. Это уже говорит о чем-то.
— Тогда пусть вас хранят боги, - Савила отвела глаза от горящего взгляда Тая. Она повернулась к Ваниэлю и увидела в его глазах уязвимость и тревогу, что заставило сжаться её сердце.
— Я помогу тебе, сынок, — произнесла она, — Я помогу, чем смогу.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
