|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 10
Как показалось Савиле, прошли годы, прежде чем ей представилась возможность переодеться. Женщина мечтала отдохнуть, ей нужен был отдых, как голодающему человеку кусок хлеба, но она не смела оставить Ваниэля одного. Когда Савила наконец присела на кресло, предварительно подтащив его ближе к кровати, она закуталась в первую попавшуюся под руку теплую вещь — меховой плащ Андрела. Женщина, несмотря на истощение, намеревалась бодрствовать сколько сможет.
На рассвете она все же задремала, но проснулась от звука сдавленных рыданий.
Когда она смогла выпутаться из плаща-кокона, первое, что Савила увидела, были серебряные глаза Ваниэля, смотрящего на нее с обвинением и тоской.
— Почему? — прошептал он горько, — Почему вы остановили меня?
Савила, полностью выпутавшись из плаща, быстро осмотрелась. Как она и указывала, Мардик, бодрствуя из последних сил, стоял на страже около дверей, а Донни задремала около выхода в сад. У Ваниэля не хватило бы сил, чтобы ускользнуть второй раз, однако в прошлый раз ему это все же удалось. Поэтому женщина решила исключить любую вероятность побега.
— Милый, я хочу поговорить с ним наедине, — телепатировала Савила Мардику. Одним быстрым касанием мысли он разбудил Донни. Девушка быстро вскочила на ноги и скрылась за Мардиком в их комнате.
С трудом встав с кресла из-за ноющих суставов, Савила пересела на край кровати Вана и взяла обе его руки в свои. Они были холодны как лед и выглядели обескровленными.
— Я... я остановила тебя, Ван, потому что самоубийство не выход! Мы уже потеряли одного любимого человека... и я не могу потерять и тебя тоже.
— Но я заслуживаю смерти! — не глядя на нее, слабым голосом возразил юноша.
"О боги, что же творится в его голове? Как он убедил себя в этом?"
— За что? — несколько грубовато прозвучал её голос, — Ты просто допустил ошибку! Боги, если бы это заслуживало смерти, то я уже должна была бы броситься на свой нож!
Руки Ваниэля все еще были ледяными, и женщина пыталась согреть их в своих руках, так нежно, как только могла.
— Послушай меня, Ваниэль! В этой ужасной истории мы все допустили ошибки! Я совершила ошибку — я должна была внимательно следить за Таем, я должна была настоять на том, чтобы он после смерти брата поговорил с Лансиром... Это одна из способностей Лансира — словами успокаивать и приводить наши размышдения в порядок и позволять нам вновь ясно мыслить... Черт возьми, я знала, на что Тай способен ради Стивена! Но он не смог бы скрыть свои замыслы в мысленном общении... И Тай сам тоже допустил ошибку. Боги, о чем он только думал?! Все, что ему надо было сделать — это попросить официально о проведении слушаний... Да, ты тоже допустил ошибку, но ты сделал это из-за любви! Он нуждался в помощи и попросил тебя о ней... Тебя не учили должным образом, и ты попытался ему помочь тем способом, которым считал верным. Боги, даже Гала ошиблась! — её голос был полон слез и чувством собственной вины, но она не стыдилась того, что мальчик слышит это, — Ван, Ван, мы только обычные смертные — мы не святые и не ангелы... Мы совершаем ошибки и иногда люди умирают из-за этого... порой это самые близкие нам люди, которых мы безмерно любим....
Рыдания прервали её речь, и женщина опустила голову.
Ваниэль осторожно освободил руку и нерешительно коснулся её щеки. Она поймала его ледяные пальцы и держала их, глядя ему прямо в глаза... Савила успела прочитать в них горькие мысли, прежде чем юноша закрыл глаза.
— Ты решил, что мир станет лучше, если ты умрешь?
Ваниэль молча кивнул. Женщина почувствовала, как он дрожит.
— А ты думал, как бы я себя чувствовала? Ты был возлюбленным Тая, неужели не думал, что я буду заботиться о тебе хотя бы ради него? — Савила пыталась достучаться до Ваниэля, но она никогда не была хороша в словах, — Я похоронила Тая сегодня. Ты решил, что я смогу безразлично похоронить и тебя? А как насчет Джайзена? Я оставила его присматривать за тобой. Как ты думаешь, что он чувствует? Как он себя чувствовал, если бы из-за его беспечности ты все же умер? А об Ифандес ты подумал?
— Я... Я подумал, что она найдет кого-нибудь получше, — запинаясь ответил Ваниэль.
— Она умирает, парень... Спутники редко живут дольше своих Избранных. Она Выбрала тебя, и если ты умрешь, она отправится за тобой. Она-то точно не заслуживает смерти!
Ваниэль сжался и постарался отодвинуться от нее подальше. Савила поморщилась, проклиная себя за неуклюжие слова, которые не смогли передать её мысли, а только напугали его еще больше.
— Ван, о черт, я не сказал ничего из того, что на самом деле хотела сказать тебе...Ты болен, тебе необходимо отдохнуть и набраться сил. Мы вернемся к этому разговору позже, договорились? А пока... не казни себя, хорошо? Просто помни, что есть люди, которым ты небезразличен, которые любят тебя, и я из их числа.
Ваниэль кивнул, хотя Савила его не убедила, но женщина уже исчерпала весь свой запас красноречия и не знала, что еще можно сказать мальчику.
"Если я сумею убедить его жить, то возможно, мы сможем помочь ему" — Савила решила сменить тактику.
— Я хочу, чтобы ты дал мне честное слово, что не попытаешься покончить с собой еще раз. Я тебе доверяю, и если ты пообещаешь, то охрану у дверей выставлять не стану.
— Я обещаю... правда — отводя глаза, прошептал Ваниэль. Он по прежнему не мог смотреть на тетку, но надеялся, что этих слов хватит, чтобы она поверила ему.
-Хорошо, — Савила кивнула, — А теперь есть что-нибудь, что я могу для тебя сделать? Может быть... тебе хочется поговорить?
Он отрицательно покачал головой, уходя в себя.
"Черт возьми, где же Ланс, когда он так нужен здесь?" — про себя ругалась Савила.
— Уверен? — она сохранила лицо, даже при поражении, — Ваниэль... ты единственный человек кроме меня, который знал Тая так близко... Если... если тебе нужен кто-то, с кем можно было бы разделить свою скорбь... — Ван снова покачал головой, и Савила вздохнула, сдаваясь, — Если не передумал, милый, то отдыхай, набирайся сил. Если что-то понадобится — зови. Можно голосом, а можешь и мысленно — я тебя услышу.
Согласно кивнув, Ваниэль закрыл глаза и отвернулся к стенке. Его лицо было таким же белым как его подушки. Его внешний вид причинял Савиле боль. Она ждала от него другого ответа или хотя бы какой-нибудь просьбы, но он уже провалился обратно в свой тяжелый сон. Наконец, женщина встала с постели, подняла плащ и оставила Ваниэля в покое.
Андрел пришел на закате забрать свой плащ и разделить с ней трапезу и мысли. У них было много совместных ужинов, и большинство из них проходило именно в этих комнатах, но еще ни один из них не был столь печальным. Мардик и Донни ушли осторожно побеседовать с некоторыми друзьями Ваниэля, чтобы понять, сможет ли кто-нибудь из них помочь ему преодолеть горе.
Маски из коллекции Савилы угрюмо смотрели на Андрела со стены своими пустыми и бесстрастными глазами. Пламя свечей мягко мерцало между Герольдами.
Ни один из них не проявил ни малейшего интереса к пище в данный момент, их мысли были направлены на спящего за дверьми юношу.
— Нам нужен Лансир, — мрачно начала Савила, — мальчику нужно "ментальное" лечение. Он отдаляется от реальности с каждой минутой все дальше. Я так и не смогла пробиться к нему, Ван вновь забаррикадировался внутри, не так как раньше — стеной высокомерия, иначе... но внутри он так же умирает, но нам никак не пробиться к нему.
— Я соглашусь с тобой... — Андрел вздохнул, и пламя свечей судорожно затрепыхалось. Мужчина безразлично катал пищу вилкой по тарелке, — Если возможность вызвать сюда Лансира обратно через врата?
Савила отрицательно покачала головой, она уже обсуждала это с Джайзеном.
— Нет, мы не знаем, где конкретно он сейчас находится, и связаться не можем — он недостаточно силен в Дальнеречи, чтобы... Мы не знаем, по какой из дорог он вернется домой, их около полудюжины! Если бы что-нибудь случилось с Элспет, то можно было бы отправить Герольдов за ним, но Ван... не так важен... По крайней мере мне так сказали...
— Это должно быть важным, — Андрел нахмурился, — Я держу на нем свои самые сильные щиты, но его горе по-прежнему воспринимают все одаренные! Половина Коллегии — одаренные барды, целители, Герольды, — все в депрессии и слезах! И это из-за силы Ваниэля...
— Ну а чего вы ожидали? — резко вмешалась Савила, позволяя прорваться наружу своему гневу, — Ты видел глубину и силу его Даров! Даже только открытыми Дарами он воздействует на столько людей, даже не осознавая этого! У него нет ни малейшего понятия о Щитах! И не каждый день у нас остается после попытки самоубийства человек, потерявший свою пару, связанную с ним любовью-судьбой! Даже если он был бы подготовленным, он все равно бы не мог держать щитов. Но они все слепцы, и считают, что это я позволяю своему Дару усиливать все эмоции Вана из-за своей скорби от гибели Тая!
— Боги, — Андрел ошеломленно поднял глаза на женщину, — Ваниэль и Тайлендель были связаны любовь-судьбой?
— Я практически уверена в этом, — она несчастно кивнула, — Более того, Мардик и Донни тоже. К тому же они признали эту связь — это всегда ощущается иначе... Я ожидала увидеть горе и скорбь — обычную реакцию мальчика, потерявшего свою первую любовь, усиленную плохими условиями... Я никак не ожидала наткнуться на зияющие эмоциональные раны, прежде чем он закрылся от меня. Я никогда не видела столь глубокую связь ни у кого, даже у Герольдов, за исключением Мардика и Донни... Так скажи мне, какого черта мне делать с человеком, потерявшим любовь-судьбу?
— Я не могу ничего сказать тебе... — огорченно посмотрел на нее Андерл, — Я умею лечить тело, но не душу. И я не знаю никого, кто бы умел исцелять сердца...
— Я еще не все тебе рассказала... — Савила вздохнула и посмотрела на свой остывший ужин, — У меня есть еще плохая новость... В их отношениях... Тай был лидером, Ваниэль всегда следовал за ним... Он был полностью зависим от Тайленделя и его желаний... Я пыталась предупредить Тая, но... — пожала плечами она, — И плюс к этому, хотя Ваниэль и закрывается от меня, я уверена он чувствует вину... Он считает, что Тайлендель погиб из-за того что связался с ним... Он считает, что соблазнил Тая... Имей в виду, это не так... Насколько я знаю, все было взаимно, но вот...
— Джайзен, — догадался Андрел.
— Правильно, мой друг, — кивнула женщина, — ты же знаешь, он воспитан в строгости и непринятии однополых отношений... он принял Тая, но только после того как тот побил его из-за его предрассудков... Но Ваниэль... Ваниэль даже не являлся Герольдом-учеником в то время, когда был с Таем. Джай не сказал ни слова, но ты можешь представить, что он думал, когда был на дежурстве. Обида на то, что Ван живет, а Тай нет...
— И Ваниэль услышал это, — грустно подсказал Андрел.
— Возможно, — Савила отодвинула от себя тарелку, понимая, что все равно не сможет проглотить ни кусочка, — Все, что я могу сказать, это то, что Ван достаточно силен и чувствителен, чтобы считывать чувства даже сквозь Щиты.
Она поставила локти на стол и прикрыла воспаленные глаза руками. Через минуту она почувствовала, как рука Андрела погладила её по голове. Она подняла взгляд и посмотрела на него через пламя свечей. Он серьезно и задумчиво изучал её, в его лице она прочитала глубокую озабоченность.
— А что насчет тебя? — практически шепотом спросил он.
— Я пыталась достучаться до него, — ответила женщина, ощущая себя старой, уставшей и уже готовой сдаться, — Я верю, что это не больше его вина, чем любого другого. Я надеюсь, что и его я убедила в этом тоже, иначе я не знаю, что буду делать, если потеряю и его. Боги, никто не заслужил такого...
— Это не то что я имел ввиду, — Андрел серьезно посмотрел на нее и взял за запястье, — Я имел ввиду, как ты это переносишь? Нужно ли тебе мое плечо, чтобы выплакаться?
— Хочешь правду? — савила старалась держаться, чтобы не зареветь как маленький ребенок, — Да, я нуждаюсь в твоей поддержке, но я никогда не приму случившегося до конца! Я хочу Тая назад, Андри... Он был мне как сын!
Её голос сорвался, и она, утратив свое напускное спокойствие, наконец разрыдалась. Андрел вскочил и подвел ее к дивану, обнял её и позволил вдоволь поплакать на своем плече.
Спокойную тишину ночи прервал дикий крик Ваниэля.
Его крик был настолько жутким, что у Савилы волосы стали дыбом.
Вся комната сотрясалась от силы его эмоций, в прямом смысле этого слова. Даже стены дрожали...
Глаза резко севшего на кровати юноши были открыты, но явно ничего не видели... В них читался ужас и животный страх. Он закричал снова, и все здание Коллегии содрогнулось вновь. Его кровать задрожала так, как будто она стала живой. Лютня упала, и по корпусу прошла глубокая трещина. С полок посыпались вещи, и Савилу отбросило от кровати, прежде чем поняла, что творится.
Быстро вскочив, не обращая внимания на ушибы, женщина бросилась на Ваниэля.
Мальчик бился в руках, борясь с её магией. Он никак не мог понять кто она, где он находится. Все что читалось в открытом сознании — это боль, паника и спутанные мысли. Она поймала его запястья и попыталась прижать их к подушке, но мальчик все равно вырывался и кричал, заставляя Коллегию содрогаться вместе с ним.
Мардик без сознания лежал в углу, а Донни пыталась защитить его от падающих предметов своим телом. Ваниэль отбросил парня к стене, когда тот совершил ошибку, попытавшись прекратить кошмар, ментально прикоснувшись к его разуму.
"Донни" - Савила использовала момент затишья, чтобы проверить своих учеников, одновременно с этим ставя на Вана щиты, чтобы хоть как-то взять его под контроль, — "Донни, как Мардик?"
"Он в порядке, просто оглушен", — пришел обнадеживающий ответ, — "Я могу вам помочь. Принимайте поток"
Девушка начала делится с Савилой своей силой, что помогло продержаться ей еще чуть-чуть.
Джайзен спешил к ним, Савила чувствовала его приближение, его панику и непонимание. Женщина чувствовала всеобщую окружающую панику, все одаренные оказались захвачены болезненными галлюцинациями. Мужчина ворвался в комнату и без раздумий бросился к ним.
— Закрывай его щитами, черт возьми! — закричал он, удерживая ноги Ваниэля. Стены снова задрожали.
— Я пытаюсь! — раздраженно огрызнулась Савила, еле удерживая руки мальчика, — Он ломает мои щиты так же быстро, как я их ставлю!
Джайзену лучше удалось удерживать Ваниэля за счет своего веса, Савила для этого была слишком легкой. Он добавил свою силу к Савиле и Донни, но они зашли в тупик, потеряв мальчика в его ночных кошмарах.
Наконец-то появился Андрел. Савила его даже не увидела, а почувствовала. Он в одно мгновение оказался рядом и вместо того, чтобы бороться с кошмаром, он вытащил их.
Затем он поднял с пола ведро ледяной воды и, не колеблясь, облил мальчика.
Судороги прекратились, и Ваниэль проснулся.
Он сел, осмотрелся, и внезапно обмяк.
Комната прекратила трястись.
— Савила, принеси одеяло, — спокойно отдавал распоряжения Андрел, — Джайз, помоги мне вытащить Вана из мокрой постели, прежде чем он замерзнет окончательно, а затем разбери кровать.
К тому времени, как Савила вернулась с одеялом, двое мужчин уже вытащили Вана из постели, а постельное белье свалили на пол. Андрел тщательно растирал мальчика, пока Джайзен поддерживал его.
Мардик уже пришел в себя и попытался встать на колени, Донни поддерживала его. Савила собиралась подойти к ним, но девушка покачала головой.
"Мы в порядке. Я отведу Мардика в постель, а потом приду помогать вам".
Савила вернула свое внимание мальчику, доверяя Донни самой справится.
— Давай, Ваниэль, — ласково говорил Андрел, — Давай, парень, возвращайся к нам! Проснись!
Ваниэль несколько раз моргнул, и сознание вернулось в его взгляд. Осмотревшись вокруг и моментально заметив разрушения, он прикрыл глаза и еле слышно застонал.
В одно мгновение Савилу накрыла черная волна из отчаяния, чувства вины и горя. Под этим шквалом эмоций женщина почувствовала, что земля уходит у нее из под ног.
Но тут все ощущения неожиданно исчезли, как отрезало, и Савила даже начала сомневаться, что чувствовала.
Но одного взгляда на глубоко потрясенных Андрела и Джайзена с побелевшими губами хватило, чтобы понять, что они тоже почувствовали это.
Женщила ждала, что Андрел позаботиться о Ваниэле, но неожиданно это взял на себя Джайзен. Он осторожно усадил мальчика в кресло, укутав в одеяло, а потом и перенес в постель, после того как Донни сменила белье. И именно Джайзен остался сидеть с Ваном, когда Савила отошла проверить Мардика. Женщина не имела ни малейшего желания спрашивать, отчего произошла такая перемена в отношении.
— Хотя у меня болит голова, я в порядке, — Мардик чувствовал себя нормально, даже мог улыбаться, — Бедный Ван, он решил, что я его враг во снах... Когда он понял, что мы во сне, он отвел большую часть удара...
— Что? — задохнулась Савила, — Это он еще отвел часть удара?
— Насколько я понял, — Мардик помассировал виски, — Когда он отвел часть удара, энергия переполнила его и причинила невероятную боль. Он перешел через какой-то барьер и ничего не может контролировать... Я думаю, он заблудился в своей боли. Андрел правильно заметил, такой шок заставил его возвести внутри барьеры, такие же с какими когда-то приехал из дома...
— Ты чего-нибудь хочешь?
— Только спать, — легко улыбнулся парень наставнице.
Савила вернула ему улыбку и оставила Мардика отдыхать.
Она вернулась как раз к тому моменту, как Андрел собрался давать Ваниэлю какое-то успокоительное. Джайзен остался ждать, пока подействует лекарство. Он прошел мимо оружейной полки и поднял с пола лютню, с грустью качая головой на то, какие серьезные повреждения получил прекрасный инструмент.
— Я посмотрю, возможно ли что-то сделать... — сказал он, когда увидел Савилу.
Женщина присела на колени и затушила огонь в камине. Они не могли оставить огонь здесь, пока Ваниэль спит — любого, даже самого маленького огонька от свечи может хватить для начала пожара, если у Ваниэля снова начнется приступ, и Андрел не сможет его успокоить.
— Джай, что мне с ним делать? — тихо спросила Савила, отойдя вместе с ним к двери, — Он болен, и ему все хуже! Все его каналы повреждены... Нельзя даже применить мыслеречь, чтобы он не забился в конвульсиях. Это все произошло, потому что Мардик попытался таким способом успокоить его после плохого сна... Что мне делать с его следующим кошмаром?
Джайзен беспомощно пожал плечами.
— Будь я проклята, если не найду решение! Андри, мы можем держать его на успокоительном, пока не вылечим?
— С любым другим пациентом я бы ответил утвердительно, — поморщился Андрел, как от лимона, — Но я только что дал ему аргонел...
— Великие боги, — одновременно с удивлением воскликнули Савила с Джайзеном.
— Успокойтесь, это довольно безопасно, — перебил их Целитель, растягиваясь на диванчике — Джай, хочу отметить, что у тебя чудесные ноги!
Джайзен осознал, что одет только в рубашку и обтягивающие бриджи, и мучительно покраснел, но все равно не дал себя сбить с мысли.
— Андри, на аргонел... — начал он чопорно, садясь на стул и закидывая ногу на ногу.
— Он бы "сгорел", если бы я не дал ему это лекарство, — ответил Андрел, — Этот препарат полезен тем, что расслабляет мышцы, и исключает возможность новых судорог, даже если кто-то воспользуется мыслеречью. Хотя я ничего не могу обещать о его психическом здоровье.
Савила подтянула к себе стул и устало шлепнулась на него.
— Вначале он должен полностью исцелиться! — решительно начала она, — Судороги, истощение, потеря крови, — все это мы должны исцелить. О его силовых каналах подумаем позже.
— Я могу держать его в спокойствие довольно долгое время, чтобы все его силы пошли на физическое выздоровление. Я могу объединить аргонел с жервайном, чтобы пригасить его Дар эмпатии, что может позволить его каналам исцелиться. Но мы не знаем ничего наверняка. Я никогда не слышал и не читал ничего подобного. Еще никогда раньше Дары так не открывались...
— А что насчет его эмоционального состояния? — нахмурился Джайзен.
— На данный момент не думаю, что даже Ланс сможет ему помочь, — грустно ответил Андрел, — вы же оба почувствовали...
— Так... я думаю, что воспринял больше чем вы, — кивнул Джайзен, тень вины набежала на его лицо, — Он... он думает, что все, к чему он прикасается обречено и проклято из-за... того какого рода отношения были между ним и Таем... Эти мысли отравляют его... Хотя это даже не мысли, а больше похоже на ту же одержимость, что была у Тайленделя, — он виновато опустил голову, чтобы не смотреть на Савилу, — Я... никогда не понимал... я думал, что он просто пользуется...
— да, черт возьми, ты никогда не думал, — не в состоянии сдерживаться огрызнулась Савила, — Ты никогда не думал... ведь ты и твои отсталые провинциальные взгляды...
— Савила, — предостерегающе прервал её Андрел, кивая головой в сторону комнаты Ваниэля.
Она стихла. Если бы Ваниэль поймал её злость, то все могло повториться снова.
— Извини, Джай, — неохотно извинилась Савила, абсолютно не чувствуя своей вины.
— По крайней мере ты никого не доводила до самоубийства, — несчастно отозвался Джайзен.
— Нет, я просто, — поморщилась женщина, — Черт, давай забудем. Андри, ты же можешь его подлечить, не так ли?
— Скорее всего, да, — осторожно согласился Целитель. Пламя свечей отразилось в его глазах, делая взгляд глубже.
— Тогда давайте несколько дней сосредоточимся именно на этом. У меня появилась одна идея, но осуществится она или нет, будет зависеть от того, сможет ли Ваниэль ехать верхом.
— Если я не смогу помочь ему за неделю или около того, то он никогда не оправится, — задумался Андрел.
— Каковы его шансы научится самому держать Щит, или взять под контроль хотя бы часть Дара?
Целитель на какое-то время задумался над её вопросом под мерное потрескивание огня в камине.
— А почему вы не спросите ваших друзей? Он может полностью закрываться от вас, но не думаю, что у него получится то же самое с Ифандес.
— О черт, почему же я раньше не подумала об этом? — Савила раздосадовано прикрыла глаза и покачала головой. Женщина мысленно потянулась к своему Келлану, зная, что Джай сейчас тоже разговаривает со своей Фелар.
"Да" — тут же пришел ответ.
Савила как смогла обрисовала Келлану ситуацию и стала ждать, пока он переварит информацию и, возможно, переговорит с Фелар и Ифандес.
"Ифандес говорит, что связь очень слабая, — пришел озабоченный ответ, — То появляется, то исчезает... она чувствует, что мальчику больно, когда он говорит с ней".
"Мы можем что-нибудь сделать с этим?" — вступил в разговор Джайзен, чьи мысли сейчас были только о том, как помочь Ваниэлю.
"Физический контакт" — через связь с Джаем Савила смогла услышать Фелар.
"Насколько это возможно, — согласился Келлан, — Это поможет укрепить связь. Пока она никак не может помочь ему взять под контроль свои Дары".
"А если связь усилиться?" — поинтересовался Джай.
"Может быть" — ответила Фелар.
"Надеюсь" — добавил Келлан.
Джайзен мрачно посмотрел в глаза Савиле и кивнул. В этот момент они хватались за малейший шанс на спасение мальчика.
Ваниэль не чувствовал боли после того как рыжий Целитель дал ему выпить огненного снадобья. Места энергетических ожогов болели, но как-то отдаленно, как если бы тело принадлежало какому-нибудь другому человеку. Он никак не мог ни на чем сосредоточиться и понять в чем дело.
Только вот от внутренней боли зелье Целителя не помогало. Болело пустое место в сердце, где раньше был Тайлендель, а теперь...
Зелья позволили ему какое-то время поспать без сновидений, но постепенно его снежные сны начали возвращаться.
"О боги, — думал мальчик, — я надеялся, что они никогда не вернуться. Я думал, что Тай окончательно изгнал их..."
Но это был не совсем тот сон о ледяных стенах, так что возможно Тай... А может и нет. Он никак не мог понять. Но, в любом случае, это другой сон. Он четкий, яркий, как ни один другой его сон, и гораздо более подробный, чем был в прошлый раз.
Ваниэль находился в ущелье с узкими отвесными стенами невероятной гладкости. Мальчик осознавал, что находится во сне, что все это создано магией. Но так же он понимал, что это неправильная, искаженная магия. В этом месте такая аура боли и смерти, как будто весь каньон был залит кровью.
Это была облачная ночь. В воздухе пахло снегом. В одно мгновение ущелье, в котором он стоял, резко сократилось от сошедших лавин. Ваниэлю было безумно холодно, несмотря на то, что он был одет в тяжелую меховую шубу. Ему казалось, что его ноги превратились в глыбы льда.
Ван с каким-то мрачным удовлетворением заметил, что даже в самом широком месте могли бы пройти максимум два человек, не более. Он знал, что каким-то образом причастен к образованию этих завалов, предназначенных для укрытия от какой-то армии.
Он знал, что вражеская армия подходит к каньону.
Ван послал за помощью... Он послал Ифандес и Тайленделя....
"Тайленделя?! Тай же мертв..."
Он знал, что помощь не успеет добраться до него вовремя...
Ваниэль ждал, пока они подойдут поближе, не подозревая о его присутствии. Он знал, что они не могли его видеть, но все равно скрыл себя с помощью магии. Ваниэль высоко поднял правую руку над головой и вспыхнул яркий магический свет, освещая передние ряды страшной армии. От неожиданности существа попятились назад. Черные глубокий тени существ падали на снег, как грязные пятна. Ваниэль молчал, но ничего и не надо было говорить. Он преграждал им путь, и это все, что от него требовалось.
Бойцы армии были все закованы в массивную броню из черного металла и у каждого был шлем из того же материала. Они передвигались в своей броне так же легко, как Ваниэль в своем белоснежном меховом плаще. Из оружия у них были круглые щиты из того же темного металла и длинные опасные палаши. То с каким равнодушием они переступали через упавших воинов, подсказало Вану, что они еще более беспощадны и бессердечны, чем когда-либо мог быть Джервис.
Солдаты остановились и долго смотрели на Вана, не шевелясь.
Наконец первые ряды расступились и вперед вышел предводитель.
Этот воин был несомненно Мастером, Ваниэль отчетливо ощущал его темную тяжелую силу. Это была так же сила, что рушила каньон и приносила боль. Когда он подошел, Ван понял, что это существо готов убивать снова и снова, уничтожая все живое. Ваниэль призвал силу жизни — силу спящей земли, силу живого леса...
Он развел руки в стороны и жизненная энергия потекла от него, создавая барьеры поперек ущелья...
... как баррикады через его сердце...
... как щит, за которым он мог укрыться...
Ван с высоко поднятой головой смело встретился с воином-чародеем глазами, показывая, что ему не пройти здесь.
Но в этот момент ряды воинов вновь расступились и к первому мастеру присоединилось еще двое. Ваниэль прочел в их глазах свой смертный приговор, его сердце сжалось от того что он понял что проиграл.
Тем не менее, Ван стоял на своем...
В это время Мардик попытался мысленно дозваться Ваниэля.
Это было больно, как будто открытые раны присыпали солью. Ван решил вначале, что ударили колдуны и ударил в ответ со всей силой, желая уничтожить их... и после этого он понял случившееся...
"Боги, это сон... сон! Это нереально! Это был Мардик..."
Он попытался остановить удар, что у него частично получилось... Энергия повернула обратно, принося ему невероятную боль. Ваниэль старался перекрыть поток энергии, однако только потерялся в тоске и боли, не понимая где он, и что ему делать дальше. Было больно... обжигающе больно... Ван оказался пойман в ловушку боли... Он плакал и кричал, однако осознавая, что никто не может услышать его... Ван больше не чувствовал своего тела, не мог ничего видеть и слышать... Он просто тонул в море боли.
И тут, неожиданно, как удар...
Ваниэль осознал, что задыхается, его губы холодны как лед и он все так же чувствует боль, но... в своем обычном теле.
Он был весь мокрый и непрерывно дрожал.
"Мардик? Что с ним?"
Герольд Джайзен придерживал его в сидячем положении.
"Тай мертв, Джайзен ранен... Это все из-за меня... О, Боги, это все моя вина..."
Скорбь обрушилась на него с новыми силами, но где-то в глубине души, он знал, что люди вокруг чувствуют его состояние и им тоже больно. Он подавляет чувства, но становится только хуже... замкнутый круг.
Неожиданно для себя самого Ваниэль "услышал" мысли Джайзена, при этом так явственно и близко, как будто он говорил Вану на ухо.
"Боги, о, Боги, я не знал... как я мог подумать... Почему я решил, что он только играл с Таем? Боги, что же я натворил?"
Ваниэль вздрогнул от неожиданной симпатии в мыслях Джайзена, которая только бередила его раны. Недолго раздумывая, он закрылся.
Когда он, наконец, выпил зелье, то с радостью ощутил какое-то онемение и благословенное бесчувствие. У него было такое чувство, как будто он свободно плывет по течению и его ничего не держит... Даже беспокойство о Мардике отошло на второй план. Комната погрузилась в чернильную темноту, герольд не оставил ни малейшего огонька, что в сложившейся ситуации наверное было мудрым решением. Обрывки чужих мыслей крутились у него в голове — сначала Савилы, затем Мардика, а в завершении какие-то темные виноватые Джайзена, что Ван совсем не понимал.
Ваниэль медленно погружался в сон, больше не слыша ни одной мысли. Постепенно его собственные мысли начали путаться, пока не исчезли совсем. Наконец он заснул.
Савила стояла, прислонившись спиной к двери в сад, и молилась. Она практически никогда не делала этого, так же как и другие Герольды. Молитвы почти всегда подразумевают собой просьбы, а люди, ставшие Герольдами, не считают себя в праве что-то просить, и обращаются к Богам только в крайней ситуации.
Савила уже дошла до этого состояния.
За окном в ворохе одеял лежал Ваниэль, рядом устроилась Ифандес. Ван дремал на солнце, все еще находясь под действием одурманивающего зелья Андрела. Джайзен вынес его в сад, все время, когда он был с Ваниэлем, ему пришлось держать мощнейшие щиты, так что он даже дрожал от напряжения. Джай вернется за ним через две свечи. Пока Андрел не позволяет мальчику находиться на улице дольше. Пошел уже третий день после срыва, и, хотя реальная возможность повторения была мала, Савила в ужасе ждала этого каждую ночь.
Ваниэль вздохнул во сне и, выпутав одну руку из одеяла, обнял Ифандес за шею. Спутник прижалась к нему, а он, вместо того чтобы отстраниться как обычно, покрепче обнял её.
Но прежде чем Савила успела обрадоваться столь положительному знаку укреплению связи Герольд-Спутник, кто-то постучал во внешнюю дверь её комнат. Она обернулась и услышала топот Донни через гостиную, спешившую открыть дверь. Её голос был практически неслышен, в отличии от голоса прибывшего.
— Пожалуйста, я сестра Вана.... Дайте мне хотя бы поговорить с тетей?
Савила быстро пересекла комнату Вана и открыла дверь. Эта девушка могла быть только той сестрой Вана, что посвятила себя служению в гвардии, что было видно по её мундиру.
— Пусти её, Донни, — сказала Савила и моргнула от удивления. Девушке в дверях можно было дать лет семнадцать-восемнадцать.
"Помоги ей боги... неудивительно что она ушла в гвардию, — текли мысли Савилы невпопад, — у нее этот прокляты Ашкенворовский нос!"
Очевидно похожие мысли так же пронеслись в голове у девушки.
— Вы вероятно моя тетя Савила, — прямо начала девушка, — Я Лисса. Могу я чем-то помочь?
Савила поняла, что ей нравится эта прямая девушка.
— Возможно, я пока не знаю, — ответила женщина, — Входи и расскажи мне, что ты знаешь.
— Он выглядит так, как будто его протащили через все круги ада, — с содроганием отвернулась от окна Лисса.
— Он выглядит лучше, чем три дня назад, — начала Савила, но её прервал еще один стук в дверь и хорошо знакомый сердитый рокочущий голос.
— Кровавый ад, как она слишком занята? — рычал Витен Ашкенвор, — Я не для того, черт возьми, загнал свою лучшую лошадь, чтобы узнать что она "слишком занята! Где она?!
Савила, сопровождаемая Лиссой, резко открыла дверь и встала напротив Виттена слегка расставив ноги, с идеально ровной спиной и скрещенными на груди руками.
— Чего ты хочешь Виттен? — резко спросила она, прищурив глаза в смутном раздражении и тревоге.
— Что, черт возьми, ты думаешь я хочу? — рычал он, встав в угрожающую позу, не обращая внимания ни на Донни, ни на Лиссу — Я хочу знать, какого черта вы сделали с моим мальчиком?! Я его послал сюда, к тебе, для того чтобы сделать из него человека, а не превратить его в игрушку для извращенца-мужеложца! — его лицо потемнело, а голос повышался с каждым словом, — Я...
— Я думаю, что ты сказал достаточно, Виттен, — отрезала Савила, прерывая его возмущенную речь, — "Я, Я, Я!" — черт возьми, бушующий бабуин, все, о чем ты можешь думать, это только о себе? А то, что Ваниэль чуть не умер четыре дня назад, и то, что он может умереть или сойти с ума в любой момент, тебя не волнует?! Все о чем ты беспокоишься это то, что он сделал что-то, что может вызвать слухи? Ты скотина, братец, ты даже ни разу не назвал его по имени, только "мальчик"!
Она наступала на него с таким грозным видом, что он отступил назад. На его лице появилась тревога и удивление. Лисса стояла рядом с Свилой, каждый мускул девушки напрягся, а пальцы сжались в кулак.
— Ты приходишь сюда и чего-то требуешь именно в тот момент, когда мы может быть — лишь МОЖЕТ БЫТЬ, добились его стабильного состояния. А ты даже не поинтересовался, в состоянии ли он связать хотя бы два слова! О, неет, все что ты можешь это только кричать "вы сделали его извращенцем, когда я послал его чтобы вы сделали из него человека"! — Савила невесело рассмеялась, из её горла вышел звук больше похожий на хриплое карканье, — О боги, о чем ты только думал? Скажи, Виттен, какой человек пошлет своего сына в чужие руки, только потому, что у бедняги не получилось соответствовать твоему образу мужественности?
Савила выдохлась, но у Лиссы было что добавить к её речи.
— Как можно позволить сломать руку своему сыну без всякой причины? — рычала девушка, — Как можно делать из своего сына эмоционального инвалида? Почему каждый проклятый раз, когда мальчик хотел получить хоть каплю отцовской любви, он получал только пренебрежение? Как можно без причины считать своего сына лжецом, веря любому другому, чтобы они не сказали о мальчике? — Лисса почти кричала на отца так, как будто он был её заклятым врагом, — Скажите мне, отец! Как Вы можете чего-либо требовать от него? Вы, не давший ему ничего кроме презрения? Или вы когда-либо давали ему хоть одну вещь, которую он хотел или в которой нуждался? Вы хоть когда-нибудь говорили ему, что он сделал хорошо? Вы когда-нибудь вообще любили его?
Виттен сделал еще пару шагов назад, уткнувшись спиной в стену. На его лице читалось шокированное выражение.
Тут вновь вступила Савила.
— Надеюсь, Боги воздадут тебе все, чего ты заслуживаешь! Как ты можешь больше заботиться о своей репутации, чем о здоровье своего ребенка? — наконец-то женщина могла высказать ему все прямо в лицо. Вся боль и разочарование, накопившееся за последнее время, вылились на голову мужчины. Виттен побледнел и попытался что-то сказать, но Савила не дала ему вставить ни слова.
— Позволь мне сказать, Виттен, — шипела женщина, — К тому, что случилось с Ваном, ты имеешь прямое отношение. Ты просто-напросто никогда не хотел сына, а хотел иметь лишь полную копию себя самого, чтобы люди восхищались тобой. Именно ты сделал его таким — ты настолько исказил его представления о мире, что просто удивительно, как он смог признать любовь, когда почувствовал её. Именно ты научил его держать все в себе, потому что взрослые никогда не могут быть надежными. Именно это привело к трагедии! Один мальчик умер, второй на волоске от смерти, а все о чем ты заботишься это, то, что кто-то может подумать, что ты недостаточно мужественен или что ты отец немужественных сыновей. О, убирайся отсюда! Убирайся с моих глаз долой!
Она быстро отвернулась от брата, что бы тот не заметил выступивших на её глазах слез. Лисса в поддержку положила руку ей на плечо и свирепо уставилась на отца. Казалось, она просто накинется на него, если он скажет хоть одно неверное слово.
— Сссавила, я... я... они сказали... но я не верю... Ваниэль...
— Одно неверное слово или неверный шаг и он умрет, Виттен, — решительно сказала Савила, восстановив контроль над собой, — Одна неверная мысль чуть не убила его. Он перерезал себе запястье, потому что кто-то счел, что его любовь является причиной смерти Тайленделя. Ты доволен, Виттен? Это безусловно почетно, да?
— Я...
— Я очень рада сообщить тебе, что он больше не твой наследник, Виттен. Он был Избран. Если он выживет, то станет Герольдом-стажером и попадет под мою опеку. Ты утратил все права на него. Ты наконец можешь сделать именно то, чего всегда хотел — объявить Микаэля своим наследником. Ты можешь забыть о Ваниэле раз и навсегда.
Виттен вздрогнул от её безжалостных и правдивых слов. Казалось даже, что он уменьшился в размерах.
— Савила, я не имел ввиду... я не хочу...
— Нет? — она иронически подняла бровь.
— Савила, могу ли я увидеть его? — он поморщился, — Я не хочу навредить ему! Он, черт возьми, все-таки мой сын!
— Лисса, как ты думаешь?
— Я не знаю, сможет ли он вести себя нормально, — девушка смотрела на отца, как на не особо надежного незнакомца.
— Ты, неблагодарная... — лицо Виттена потемнело.
— Видишь, что я имею ввиду? — Лисса только пожала плечами и повернулась к Савиле.
— Вижу, — согласилась Савила, — но все же у него есть право. Он должен увидеть последствия своего поведения. Следуй за мной, Виттен, — женщина кивнула головой в сторону комнаты Ваниэля, — И держи на замке свой рот, иначе я тебя вышвырну отсюда.
Мужчина остановился около двери в сад и прижался к стеклу в полном изумлении.
— Боги, — выдохнул он, — Савила, меня предупредили, но я не верил... Я видел трупы недельной давности, и то они выглядели лучше, чем он сейчас!
Лисса фыркнула, а Савила нетерпеливо отодвинула его от двери и приоткрыла её. Холодный воздух заставил женщину вздрогнуть. Савила посмотрела на брата, но тот не сделал ни малейшего движения, чтобы последовать за ней.
— Ну, ты идешь или нет? — спросила женщина тихим голосом, чтобы не вспугнуть Вана.
Мужчина тяжело сглотнул, его лицо стало пепельно-белым. Он медленно проследовал за сестрой. Савила шла очень быстро. Солнце золотило уже чуть пожелтевшую траву. Мальчик даже не пошевелился с того момента как она ушла. Ваниэль, казалось, даже не заметил, как Савила опустилась на колени рядом с ним, не обращая внимания на колючую траву.
— Ван? Ван, милый, проснись, пожалуйста, — тихо прошептала женщина, не касаясь ни его тела, ни разума.
— Тетушка? — Ваниэль чуть повернул голову и моргнул в полусне.
— Твой отец здесь. Он очень хочет увидеть тебя, Ваниэль. Но он не может забрать тебя отсюда, он не имеет больше над тобой власти. Но если ты не хочешь, то ты можешь отказаться от встречи...
— Н-не-ет, — еще раз моргнул мальчик, его взгляд приобретал большую осмысленность, — не-ет, все нор-рмально. Ифан-ндес говорит, ч-ч-что я дол-лжен.
Савила быстро поднялась с колен и вернулась к Виттену, остановившемуся на полпути к сыну.
— Вперед, — грубо скомандовала она, — Не повышать голос, говорить медленно. И имей в виду, сейчас он находится под сильнодействующими лекарствами. Ты можешь услышать больше, чем ожидаешь. Будь осторожен.
Савила отстала от мужчины всего на несколько шагов, Лисса следовала за ними. Они остановились в пределах слышимости, когда Виттен опустился на колени рядом с Ваном. Он легонько дотронулся до его плеча, и Савила была уже готова растерзать его, но Ваниэль очнулся и успел раньше скинуть его руку.
— Ваниэль... — казалось мужчина растерял все слова, — Ваниэль, я слышал, что ты болен...
Из груди Ваниэля вырвалось слабое квакание, лишь отдаленно похожее на смех.
— Ты слышал о м-моем "безнравственном" поведении и "м-мерзких" отношениях с Таем, не так ли? Не ври м-мне, отец! Я не м-мог по-понять раньше, даже когда мне л-лгали прямо в лицо, но теперь я чувствую ложь!
Виттен покраснел, но Ваниэля уже понесло.
— Т-ты теперь дума-маешь, что я какой-то не-нечистый или вроде то-того... что я неблагодарный... Черт возьми, я никогда не м-мог угодить тебе! По твоему, я никогда ничего не делал правильно! Ты ни разу! НИ РАЗУ не похвалил меня, отец! Все, что вы когда-либо делали для меня — это позволяли Джервису избивать меня до полусмерти! Мы с Тайленделем любили друг друга и ты не сможешь изменить Этого! Мне все равно, что ты считаешь наши чувства мерзкими и богопротивными!
Виттен вскочил на ноги и открыл рот, собираясь ответить сыну в своей обычной манере, но у него этого не получилось. Глаза Ваниэля вспыхнули, а лицо исказилось от ярости. Прежде чем Виттен смог вымолвить хоть слово, под действием наркотика Ваниэль, поднявшись со своих одеял, мановением руки отправил его в кусты при помощи своих новообретенных сил.
Виттен пытался подняться, но Ван не давал ему это сделать. Лисса хотела было подойти к одному из них, но Савила остановила её, схватив за руку.
— Посмотри на Ифандес. Она полностью спокойна и даже не сдвинулась с места. Пускай они сами разберутся. Я думаю, что она точно удержит его от убийства отца, и это совершенно не то, что он хочет сделать.
Виттен удвоил усилия, но так и не смог преодолеть силу Ваниэля. По белому лицу мальчика текли тихие слезы, оставляя мокрые дорожки на щеках.
— Ну каково тебе это чувство, отец? Я достаточно силен теперь? И как тебе ощущение полной беспомощности и унижения перед силой, с которой никак не можешь справиться? Ты счастлив? Теперь я сильнее Джервиса, это делает тебя счастливее?
Виттен только открывал рот, но не мог издать ни звука.
Ваниэль сердито смотрел на него и постепенно свет ушел из его глаз, сменившись выражением горечи.
— Это не делает меня счастливым, отец, — тихо и внятно сказал Ван, последние признаки наркотиков ушли из его голоса, — Знание, что я могу сделать это с тобой так просто, делает меня больным. Ничто больше не делает меня счастливым. Ничто и никогда не будет больше радовать меня, — он устало опустился на землю, укутавшись в свое одеяло, и уткнулся лицом в шею Ифандес, — Уходи, отец, — его голос звучал приглушенно, — Просто уходи!
Виттен медленно и неуклюже поднялся на ноги и долго смотрел на своего сына.
— Если я извинюсь, это поможет?— наконец спросил он с недоумевающим и одновременно обеспокоенном выражением лица. У него было такое чувство, что весь мир неожиданно встал с ног на голову, и это совершенно сбивало его с толку — он не знал, что ему делать и что говорить.
— Может быть... когда-нибудь... — ответил Ван голосом, полным слез, — Не сейчас. Уйди, отец. Пожалуйста, оставь меня в покое.
"Дорогой Виттен.
Наконец ты поступил правильно. Он уже не мальчик. Он никогда не был тем, кем ты его считал. Если ты сможешь относиться к нему как к равному, а не как к неразумному ребенку, я думаю, вы сможете когда-нибудь примирится"
— Савила?
Савила подняла голову и увидела Мардика, неуверенно заглядывающего в комнату. Женщина кинула быстрый взгляд в окно. Ваниэль сидел на скамейке рядом с Лиссой и о чем-то тихо беседовал с ней. Ифандес стояла рядом с ними.
"Боги, благословите этого ребенка! Я не знаю, чтобы делала без нее..."
На мгновение она забыла о Мардике, и усталость навалилась на её плечи, как тяжелый плащ.
"Боги, что мне делать? Ему не становится лучше, он только становится сильнее. Он пытается заменить Тая или мной или Лиссой, он ищет человека, за которым сможет вновь следовать. Я не могу позволить ему... В итоге ему от этого будет только хуже. Но когда мы пытаемся подталкивать его к самостоятельности, он начинает дуться, она вздохнула, — Это так злит меня, что... На него свалилось уже слишком много всего, Ван на самом деле не заслуживает всего этого. Гавани, те моменты, когда он дуется — единственное время, когда его поведение можно назвать нормальным! Боги..."
Мардик кашлянул, и Савила подпрыгнула.
— Прости, мой мальчик, я отвлеклась... Должно быть, старею... Прошу в мой кабинет.
Они прошли в комнату.
— Савила, мы с Донни хотели поговорить... — парень неловко запнулся, — Савила, ты лучший преподаватель, но... Ваниэль нуждается в тебе гораздо больше чем мы...
— Боги, — выдохнула женщина, потирая виски, — Я совсем не уделяла вам времени... Прости...
— Нет, действительно все в порядке! — показалась кудрявая голова Донни из-за двери.
— Мне интересно, когда же вы собираетесь получить Белое?
— Мы надеемся, что в ближайшее время, — ответила девушка, — Савила, ты уделяла нам достаточно времени. Мы боимся, что ты слишком много взвалила на себя! Ты же не можешь разорваться на части! Ваниэль нуждается в тебе, а мы добились всего, чего хотели. Только благодаря тебе мы научились работать в паре, смотри!
Донни осталась стоять у двери, а Мардик отошел в противоположный угол комнаты. Они стояли лицом друг другу с вытянутыми руками, это выглядело даже трогательно и...
Там где раньше были две ауры, переливался общий золотисто-зеленый непрерывный поток, обволакивая ребят.
— Когда у вас это получилось? — удивилась Савила.
— Той ночью, когда нам надо было открыть двери храма, — ответил Мардик, — Вначале, когда мы должны были направить стрелу, а потом когда делились силами для лечения Вана... Именно тогда все встало на свои места и мы поняли как это делать. Теперь любой другой Герольд-Маг может продолжить наше обучение... Это мог бы быть Джайзен или Лансир...
— Хватит! Ты еще три часа будешь подбираться к сути, — перебила Донни, Мы поговорили с Джайзеном, и он согласен нас взять, если ты будешь не против.
— Дайте мне вас обнять, — справилась с изумлением женщина, — Я пыталась придумать способ, как вам заниматься с другим наставником, но все упиралась в то, что я единственная из всех, кто обучает работе в паре. Благослови вас боги, мои дорогие!
Она встала и обняла их обоих.
— Савила, — начала Донни, когда они с явной неохотой разорвали объятие, — а что ты планируешь делать с Ваниэлем? Он... его аура еще настолько сильно искорежена... Все вокруг напоминает ему о Тае... Как жаль, что ты не можешь увезти его подальше отсюда...
"Боги, а это может быть выход! — подумала Савила, — Боги, благословите светлую голову моей девочки!"
— Донни, — медленно ответила женщина, — похоже, ты нашла идеальный выход для нас! И как удачно, что вы уже нашли себе нового учителя!
— У тебя появилась идея?
— Если все получится, то мы убьем двух птиц одним камнем, — кивнула женщина, — Те существа, которых вызвал Лешара... и те которых в отместку вызвал Тай... я в любом случае должна проверить округ. Я собираюсь взять с собой Ваниэля, чтобы он пообщался с Братьями-птицами. Они стражи того округа, и могут помочь понять, что за тварей призвали в наш мир.... К тому же они изучают самые различные магические учения *дисциплины?* и возможно могут помочь Вану... или по крайней мере сдержать его силы.
-Они действительно смогут ему помочь? — с надеждой уточнила Донни.
— Не знаю. Но сейчас это лучший выход — мы не можем держать его на наркотиках дальше. Андрел боится, что он станет зависимым... Но если отказаться от их приема резко...
— Он может разрушить дворец, — кивнул Мардик, — Когда вы отправляетесь?
— Когда... я думаю в течении нескольких дней — чем раньше, тем лучше, — она подняла голову и посмотрела на талисман, висящий на стене, — Единственная проблема в том, чтобы найти Звездного Ветра и Лунного танцора, придется постараться. Они никогда не выходят из Пиладжирс и мне придется строить туда врата. Надеюсь, что я еще не забыла, как это делается.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
