Мелкие неприятности

МЕЛКИЕ НЕПРИЯТНОСТИ

Как-то раз, весенним солнечным утром, волшебник Веспасиан Чудный отправился на утреннюю прогулку. Конечно, нет ничего предосудительного в том, что волшебник совершал утреннюю прогулку именно утром, а не днем, или, скажем, вечером. Но ведь общеизвестно, что у волшебников все не как у людей, и немало подозрительных взглядов проводили долговязую фигуру в небесно-голубой мантии.

— Не спроста это, ох, не спроста. Ставлю бочку своего лучшего эля против новой половой тряпки, скоро что-то случится.

Так прокомментировал это событие местный трактирщик Гими Пузатый. Оказавшийся рядом Леонард Хитрый, начальник сыскной службы, в случайности не верил, а потому немедля отрядил дюжину агентов проследить за волшебником. Подобно ящерицам, те беззвучно скользили меж серых камней, что в изобилии валялись в той гористой местности. Спустя некоторое время волшебник, оглядывая рассеянным внутренним взором окрестности, заметил двух или трех из них, но не придал этому никакого значения, потому как просто прогуливался и ничего тайного не замышлял. Мало ли кто как прогуливается? Кто-то пешком по дорожке, кто-то ползком по камням, а кто-то крадучись через лес. Дело вкуса.

Спустившись с пригорка, Веспасиан Чудный, остановился полюбоваться цветущими дикояблонисами, особенно великолепными в это время года. Невысокие ветвистые деревья с крохотными зелеными листочками были сплошь усеяны изумительными бело-золотыми цветками, источавшими сладковатый аромат. Из травы то тут, то там выглядывали красно-коричневые шляпки первых грибов. Над цветками порхали разноцветные бабочки, да деловито проносились крупные лесные пчелы. Все живое радовалось весне, и волшебник с удовольствием погрузился в ауру всеобщего счастья. На его лице появилась блаженная улыбка. Агенты позволили себе немного расслабиться, а двое самых смышленых умчались к начальству с докладом. Так мол и так, ничего противозаконного волшебник не совершил, и уже вернулся в свое нормальное состояние. То есть, ненормальное.

Вместо того чтобы заниматься чем-нибудь полезным, волшебник стоял один у подножия холма, и мило улыбался солнцу, ветру и ближайшему дереву. Традиционная мантия — чистая и аккуратно поглаженная — была тщательно подогнана по фигуре, длинные золотистые волосы собраны в аккуратную косичку, а на остроконечной синей шляпе красовалась щегольская серебряная звезда. Классическая картина, до которой нет никакого дела сыскной службе. Так думали агенты.

А волшебник вообще ни о чем не думал. Он с наслаждением вдыхал терпкий аромат цветов, слушал пение птиц и любовался весенним буйством красок. Внезапно заросли орешника слева от него зашуршали, и на дороге появилась прекрасная девушка, с ног до головы одетая во все зеленое. Нежно-салатовый камзол, по южной моде без рукавов; темно-зеленые обтягивающие штаны были заправлены в изумрудного цвета высокие сапоги; травянисто-зеленый плащ до пят с пряжкой, украшенной крупным зеленым авантюрином. В руках девушка держала большой и тяжелый на вид холщовый мешок болотного цвета. Ростом она была не высока, на две головы ниже Веспасиана, но в ее ремесле это считалось скорее достоинством, чем недостатком. Не смотря на зеленую, расшитую серебряными узорами, шелковую маску, а, может быть, именно благодаря ей, Веспасиан сразу же узнал Мириам Лунную тень, самую знаменитую грабительницу королевства.

— Приветствую тебя, несравненная Мириам, — сказал волшебник, снимая шляпу.

— О, Веспасиан, — с обворожительной улыбкой откликнулась Мириам, откидывая капюшон и встряхивая пышной гривой темно-каштановых волос. — Привет! Я тоже рада тебя видеть. Прогуливаешься?

— Да вот, — неожиданно смутился волшебник. — Погода такая чудная, что я решил устроить себе небольшую утреннюю прогулку.

— Утром? — подозрительно уточнила Мириам. — Понимаю...

— Ну да, утром, — недоуменно развел руками волшебник. — Тебе помочь?

— О, будь так любезен.

С театральным вздохом облегчения девушка передала мешок волшебнику. Веспасиан взвесил груз в руке. Мешок оказался тяжелым.

— Весомо! — с уважением в голосе произнес волшебник. — Чувствую, прекрасная Мириам, тебе есть чем похвастаться.

Мириам кокетливо улыбнулась.

— О, есть немного. Этой ночью я забралась в сокровищницу эльфийского лорда Альта и основательно там пошарила.

Да, это было серьезное достижение! Тысячелетний дуб, огромное дерево-замок лорда Альта, произрастал в самом сердце Серебряного леса. Там же, по слухам, располагалось главное святилище эльфов. По слухам — потому что обитавшие там эльфы никого вглубь леса не пускали. Не то что других обитателей Галланы, они и своих сородичей прямо на опушке назад заворачивали. Проскользнуть незаметно мимо стражей вообще не представлялось возможным. Эти остроухие мистики-зазнайки недаром считались лучшими дозорными Галланы. Вот только куда им до несравненной Мириам?!

— Поздравляю! — от всей души воскликнул Веспасиан. — Это ограбление непременно войдет в историю, а ты станешь самой богатой невестой королевства!

— О, да ну тебя! — рассмеялась Мириам. — Какие там богатства?! Старый лорд все сокровища давно на свой сад спустил. Чего у него там только не растет, скажу я тебе. Наверное, все, что только есть на Галлане.

— Так что же тогда в мешке? — изумленно спросил Веспасиан. — Неужели дерево?

— О, нет, — лукаво улыбнулась Мириам. — Кстати, это тебе.

— Мне? — удивленно переспросил Веспасиан.

— А ты видишь здесь еще кого-нибудь?

Веспасиан огляделся по сторонам.

— Ну, если не считать тех странных господ, что передвигаются ползком...

— О, эти не в счет, — небрежно отмахнулась Мириам.

— Тогда никого...

— И значит, ты именно тот, кто мне нужен. Не так ли?

Определенная логика в ее словах была, и Веспасиан решил не спорить, тем более что по опыту знал — спорить с Мириам абсолютно бесполезно. Она была столь же упряма, сколь красива.

— Всегда к твоим услугам, прекрасная Мириам, — сказал он, и кивнул на мешок. — Я могу на это взглянуть?

— О, разумеется. Только из мешка не доставай.

— Мне этого делать не обязательно.

Веспасиан произнес заклинание, взмахнул свободной рукой и мешок воспарил в воздух, зависнув на уровне глаз. Волшебник улыбнулся и взглянул сквозь ткань магическим взором. В сером сверкающем тумане он увидел хрустальный шар, парящий в густом облаке буро-золотой ауры. И еще пришло к Веспасиану затхлое ощущение великой древности. Волшебник слегка поморщился. Почему-то древность всегда пахла плесенью. Астральная пыль веков ощутимо давила на плечи. Лишь один раз волшебник лично ощущал подобное. Еще в годы своего ученичества, когда он посетил с каким-то поручением личную библиотеку Мерлинуса Великолепного, великий маг, подчиняясь минутному капризу, продемонстрировал Веспасиану жезл молний, созданный семьсот лет назад самим Зеусом Тучегоном. Судя по ощущениям, трофей Мириам был намного древнее.

— Любопытно, — пробормотал Веспасиан. — Никогда такой ауры не видел... Но артефакт несомненно очень древний.

— О как?! — воскликнула Мириам. — И, наверное, стоит кучу денег?

— Не исключено, — улыбнулся Веспасиан. — Но цена во многом зависит от того, функционирует ли еще этот артефакт, и какими магическими свойствами он обладает? Нередко бывает так, что магия со временем рассеивается, и тогда твое сокровище представляет интерес разве что для коллекционера антиквариата.

Мириам погрустнела и наморщила носик.

— Но, — поспешил продолжить Веспасиан. — Я чувствую, что магия в этом артефакте несомненно присутствует... Хотя ее природа мне пока не понятна...

— Другими словами, ты не можешь сказать, что это за штука?

Веспасиан удрученно кивнул.

— Да. С этими раритетами все не так просто... Понадобятся определенные исследования...

— О, не сомневаюсь, что ты непременно преуспеешь, — заверила волшебника Мириам, ободряюще погладив его по руке. — Я в тебя верю.

— Спасибо, — расплылся в улыбке Веспасиан. — Но... Но как я смогу отблагодарить тебя? Видишь ли, мое нынешнее финансовое положение, увы, совершенно не соизмеримо с затратами, достойными выражения моей благодарности.

Мириам загадочно улыбнулась.

— О, я знаю, что денег у тебя совсем нет. Но, раз уж тебе так хочется отблагодарить меня лично, просто запомни, что ты задолжал мне услугу, — и она снова загадочно улыбнулась. — Никогда не знаешь, когда может понадобиться помощь такого умного и благородного волшебника.

Веспасиан растерянно кивнул, но все-таки полез за кошельком. Только для того, чтобы обнаружить его пропажу. Удивленный, он поднял глаза, но Мириам перед ним уже не было. Веспасиан оглянулся по сторонам, зачем-то снова заглянул в мешок, вопросительно посмотрел на агентов, но те только удрученно пожали плечами. Отвлекшись на движение Веспасиана, они на миг упустили Мириам из виду. Большего знаменитой грабительнице и не требовалось. Веспасиан вздохнул, приказал мешку лететь рядом и зашагал обратно к башне. Агенты поползли следом.

— Вот оно, начинается, — сказал Гими Пузатый, когда вся группа проследовала мимо его трактира, и, на всякий случай, удвоил все цены на горячительные напитки.

Но, если что-то и началось, то прошло это совершенно незаметно. Издевательски скрипнув, дверь магической башни захлопнулась перед агентами, а в замке сам собой повернулся ключ. Агенты дружно вздохнули и переглянулись. Трое отползли метров на сто назад и бросились с докладом к руководству, еще двое вскарабкались по шершавой стене к широкому балкону и повисли под ним на специальных крючьях, а самый молодой и впечатлительный немедленно подал прошение об отставке. Остальные незаметно рассредоточились вокруг башни Веспасиана и замерли в ожидании.

* * *

Если уж говорить начистоту, башня принадлежала вовсе не Веспасиану. На пару со своим другом — алхимиком Гримуарусом Пыльным — он арендовал ее у архимага Мерлинуса Великолепного. Это шпилеобразное строение, сложенное из грубого камня и называемое башней исключительно из глубокого почтения к самому выдающемуся магу современности, гордо возвышалось на окраине небольшого городка, что скромно прилепился к северному склону давным-давно потухшего вулкана. Год назад, полные радужных надежд, Веспасиан и Гримуарус прибыли по распределению в эту самую южную точку королевства. Покосившаяся запущенная башня стала их первым разочарованием. Блеклая аура строения, забитый грубой энергетикой колодец элементалов и одна-единственная силовая линия, кое-как ориентированная на шпиль, — все это так резко контрастировало с мечтами вчерашних выпускников Мистической академии. Выбирать, впрочем, не приходилось. Для возведения собственной башни, действительно достойной этого слова, друзьям пока что не хватало магических кристаллов. Точнее говоря, кристаллов пока что не было совсем. Для их самостоятельного изготовления Веспасиану с Гримуарусом не хватало образования, для покупки — денег. А без магических кристаллов с их уникальной способностью накапливать и передавать магическую энергию не стоило и затевать строительство.

Гримуаруса волшебник как всегда нашел в библиотеке. Обложившись старинными фолиантами, маленький тучный алхимик что-то бормотал себе под нос и делал пометки сразу в двух блокнотах, а на потемневшей от постоянных экспериментов жаровне кипело нечто на редкость пахучее.

— Привет, Гримуарус! — воскликнул волшебник. — Насколько великолепны наши дела?

— Могло быть и хуже, — отозвался алхимик, на миг оторвавшись от большущей книги в фиолетовом кожаном переплете. — Что это ты приволок?

Особо интереса в его голосе не слышалось. Все три стола в библиотеке были завалены книгами по травоведению, и утопающий в мягком кресле по самую макушку алхимик ловко дирижировал своим бумажным оркестром. Повинуясь его пассам, книги сами вылезали из кучи себе подобных и, шурша листами, торопливо раскрывались на нужной странице. Большие книги поворачивались на столе так, чтобы алхимику было удобнее читать. Маленькие, с мелким шрифтом, лихо и даже с каким-то кокетством взмывали в воздух, и трепеща страничками, подлетали поближе, чтобы почтительно предстать перед внимательным взором серых глаз. Бросив взгляд в текст, Гримуарус хмуро кивал, книга послушно закрывалась и возвращалась на место. Когда алхимик находил искомое, он громко щелкал пальцами и с полки в жаровню сама собой ныряла очередная порция реагентов.

Веспасиан аккуратно снял с левого стола несколько стопок книг. Расчистив примерно его треть, он выудил из мешка объемистый сверток, который занял все освободившееся место.

— Перед тобой древний эльфийский артефакт необычайной таинственности, — довольно пояснил волшебник. — Волей случая и провидения я приобрел его у Мириам.

Гримуарус подозрительно скосил на сверток левый глаз. Правый продолжал изучать заляпанный синей краской эстамп в книге.

— Мириам Лунная тень? — уточнил алхимик.

— Да, королева плаща и кинжала собственной персоной.

— Ну вот мы и до скупки краденого докатились, — Гримуарус тяжело и печально вздохнул. — Ладно, разворачивай. Хоть посмотрим, за что пострадаем.

Веспасиан торопливо пробормотал заклинание и сделал пару красивых пассов руками. Вокруг волшебника заплясали разноцветные звездочки. С глухим стуком захлопнулись ставни на окнах и дверь, ведущая на балкон. Библиотека на миг погрузилась во мрак. Тотчас из шкафа в углу вынырнули десятка два светящихся шаров и поплыли по воздуху, заливая комнату ровным, чуть зеленоватым светом. Алхимик приказал паре шаров зависнуть прямо над раскрытыми книгами, сделал еще одну пометку в блокноте и кивнул.

— Ладно, начало драматическое. Льщу себя напрасной надеждой, что твое приобретение не обернется для нас драмой по жизни. Что дальше?

Веспасиан изобразил еще несколько изящных пассов, призванных укрепить и направить отпирающее заклинание. Веревки на свертке сами собой развязались и уползли со стола. Тихо прозвучала торжественная музыка, и ткань сама сползла с артефакта. Перед друзьями предстал хрустальный магический шар на массивной медной подставке, оформленной под поросшую хвойным лесом высокую гору. На первый взгляд — обычный волшебный шар, какой можно купить в любой приличной магической лавке. Со второго взгляда Гримуарус заметил внутри шара нечеткое изображение, тогда как обычный волшебный шар заполнен сверкающим мистическим туманом.

— Веспасиан, там внутри что-то есть, — мрачно сообщил алхимик. — И мне это не нравится.

— Внутри?

Веспасиан удивился и сфокусировал взгляд на шаре. Легкое магическое воздействие, и мутное изображение стало ясным и отчетливым. Под цветущим кустиком земляники стоял крошечный белый домик с красной черепичной крышей. Из трубы шел слабый дымок, а прямо перед дверью зависла в воздухе крупная, с полдомика, дождевая капля.

Старый филин, дремавший на каминной полке, приоткрыл один глаз и подозрительно уставился на это чудо.

— Ну и что это за народное эльфийское творчество? — прогукал он.

— Пока не знаю, — ответил Веспасиан, задумчиво разглядывая артефакт. — Но надеюсь — с вашей помощью, конечно — проникнуть под завесу этой тайны, потому как...

— Хвост химеры! То есть ты притащил в дом какую-то дрянь, причем краденую, и даже не потрудился выяснить, насколько она опасна?! — пораженно перебил его Гримуарус.

Веспасиан смущенно развел руками.

— Извини, об этом аспекте ситуации я как-то не подумал. Но, с другой стороны, Мириам с ним полночи, можно сказать, провела в обнимку и, невзирая на это немаловажное обстоятельство, выглядела просто замечательно.

— Она всегда выглядит замечательно, — возразил Гримуарус. — Потому что сначала думает, а только потом делает... Думает, например, о том, что многие артефакты черных ореад проявляют свою гибельную сущность именно при свете дня...

Веспасиан озадаченно почесал подбородок.

— Ты уверен насчет ореадских артефактов?

— Абсолютно. Меньше надо было спать на лекциях Лоранны.

— Кто бы произносил подобные речи?! — возмутился Веспасиан. — Уж никак не тот, кто сам вечно дрых на ее лекциях, а однажды, помнится мне, даже захрапел!

— И, тем не менее, — наставительно поднял палец Гримуарус. — Я помню все, что она говорила о потенциально опасных артефактах.

— Мораль, — философски гукнул филин. — Нечего спать на лекциях, если сквозь сон лектора не слышишь.

Веспасиан рассмеялся, Гримуарус криво усмехнулся и возникшее было напряжение рассеялось без следа.

— Эх, ладно, — махнул рукой алхимик. — Что сделано, то сделано. Видно, карма у нас такая.

Он выудил из рукава своей серой мантии пузырек с пенящейся сиреневой жидкостью, внимательно сверился с этикеткой и залпом проглотил настойку. Поморщился и громко щелкнул пальцами. С верхней полки к нему в руки прыгнул объемный том в черном кожаном переплете. На обложке зелеными светящимися буквами было написано: "Краткая энциклопедия волшебных хрустальных шаров". Гримуарус проглядел содержание, еще раз посмотрел на артефакт, снова тяжело вздохнул и сказал:

— Вряд ли нам повезет с первого раза, но, полагаю, разумнее будет начать с раздела "Шары древние, уникальные".

— Целиком и полностью с тобой согласен, — ответил Веспасиан. — Полагаю, даже эльфы с их беззаботностью не стали бы держать в сокровищнице лорда Альта что попало.

Филин удивленно гукнул.

— Так вот кого обчистила Мириам? Сильна девочка.

— А расплачиваться за ее подвиги придется нам, — мрачно добавил Гримуарус.

Он пролистал несколько страниц, постоянно поглядывая на артефакт и сравнивая его с изображениями в книге.

— Ну вот, похоже. Посмотри, Веспасиан, там, на подставке, должны быть высечены четыре руны.

Веспасиан склонился над артефактом. Так и есть, в небольшом углублении у самого основания едва заметно мерцали синим цветом четыре загадочных символа.

— Да, есть. Как раз четыре руны в ряд с синей магической подсветкой. Я таких никогда раньше не видел, но, судя по начертанию, это знаки какого-то оракула.

— Да, тут так и написано. Шар волшебный, демонстрационный, с дистанционным предсказанием событий, — сообщил Гримуарус. — Интересно, это как?.. Питание от силовых линий... С самонастройкой... Потребляемая магомощность всего два маэна в час, можно сказать, работает даром. Во как! Создание артефакта приписывается самому Датомирусу Чернокнижнику.

— Как, впрочем, все древние артефакты, происхождение которых не установлено, — ехидно прогукал филин. — И это притом, что никто так и не смог доказать существование самого Датомируса.

— А как же артефакты, которые он собственноручно создал? — изумился Веспасиан. — Разве они не доказывают своим существованием существование своего творца?!

Филин громко заухал, что заменяло ему смех.

— Увы, Веспасиан, — сказал алхимик. — Они не доказывают ничего. Кроме того, пожалуй, что будь Датомирус реальным человеком, он бы занимался производством артефактов одну тысячу восемьсот сорок два года. Насколько мне известно, столько не живут даже титаны.

— Восхитительно! — вскричал Веспасиан, в волнении всплеснув руками и смахнув на пол десяток книжек. — Какая точность!

Упавшие на пол книжки недовольно отряхнулись и, одна за другой, попрыгали обратно.

— Воистину исполнена глубокого мистицизма та минута, когда на Гримуаруса Пыльного снизошло озарение и открылись ему даты жизни самого Датомируса Чернокнижника, — с сарказмом прогукал филин.

— Во-первых, — спокойно возразил Гримуарус. — Озарения — это не по моей части. Я имею дело только с проверенными фактами и мистическими доказательствами. Во-вторых, я говорил не о датах жизни Датомируса, а о датах его активной жизнедеятельности в период производства артефактов. А это, понятно, не одно и то же. Что же касается вышеупомянутых дат, то современная магия обладает достаточно сильными заклинаниями, позволяющими установить время создания магического артефакта с точностью до двух месяцев. Так что я просто взял граничные даты создания артефактов, приписываемых Датомирусу. Вот так вот.

— Восхитительно! — повторил Веспасиан.

Он собрался повторить это еще раз, но тут раздался тихий мелодичный перезвон серебряных колокольчиков и волшебный шар озарился изнутри ярким голубоватым светом. Гримуарус поспешно отодвинулся. Над шаром беззвучно сверкнула оранжево-красная молния, оставив после себя маленькую, с ладонь Веспасиана высотой, обнаженную девушку. Из пышной гривы огненно-рыжих волос любопытно высовывались длинные остроконечные ушки, а за спиной девушки едва заметно трепетали полупрозрачные крылышки — прямо как у бабочки, только узоры на них явно были не природного происхождения. По крайней мере, Веспасиан еще не встречал бабочек, у которых крылышки были бы разрисованы смеющимися единорожками. Девушка с интересом оглядела библиотеку и вопросительно взглянула на остолбеневшего волшебника.

— Э-э, привет вам, прекрасная незнакомка! — не сразу нашелся Веспасиан.

Незнакомка едва заметно кивнула в ответ, замерла в воздухе в позе оперной певицы и вдруг взвизгнула так громко и пронзительно, что у присутствующих заложило уши.

— Не понял, — удивленно уставившись на миниатюрную скандалистку, пробормотал Веспасиан.

Маленькая незнакомка невозмутимо кивнула, поправила прядь волос, упавшую на глаза, и издала еще один оглушительный визжащий вопль. Если он и отличался от первого, то не сильно. Филин прочистил ухо когтем и озадаченно гукнул.

— Э... что...? — недоуменно спросил Гримуарус.

— Все, — ответила незнакомка и исчезла в огненной вспышке.

Гримуарус озадаченно посмотрел на Веспасиана, тот — на Гримуаруса. Над шаром сверкнула новая молния, на этот раз — разветвленная и разноцветная. Из левой ветви, ослепительно белой, явилась улыбающаяся блондинка. Из средней, огненно-алой, — давешняя незнакомка с пышной огненно-рыжей гривой. Из правой, зелено-золотой, — сосредоточенная нахмурившаяся брюнетка. Если не считать цвета волос, две новые девушки были полной копией первой. Зависнув в воздухе рядком над шаром, девушки огляделись. У Гримуаруса от изумления отвалилась челюсть, а удивленный Веспасиан, взмахнув ладонью перед лицом, тихонько произнес заклинание истинного зрения, чтобы убедиться, что ему это не привиделось.

Увидев, какое впечатление произвело их появление, девушки просияли, и дружно поклонились.

— Лилиан, — представилась блондинка.

— Лилиан, — представилась рыжеволосая.

— Лилиан, — представилась брюнетка.

— Я... э-э... — не сразу нашелся Веспасиан, — Позвольте представиться, — и с легким поклоном произнес. — Имя мое — Веспасиан Чудный, а это — мой друг и коллега Гримуарус Пыльный.

Филин тихонько гукнул.

— А вон там, на камине, филин, — поспешил добавить Веспасиан.

Филин расправил крылья и учтиво поклонился. Веспасиан удивленно приподнял бровь. Филин только ехидно гукнул в ответ. Ну, не объяснять же им, что столичная жизнь (и не только этого королевства!) с ее блеском и этикетом — не в новинку для мудрой птицы. Мерлинус Великолепный, в бытность свою еще совсем молодым магом, состоял на дипломатической службе Его Величества, и повидали они вдвоем такого, что нынешней молодежи и в страшном сне не приснится. А уж в легендарной стране фэйри, о существовании которой до сих пор спорят маги всего мира, Мерлинус со своим филином бывали чуть ли не каждое лето. Но это уже государственная тайна...

Девушки снова дружно поклонились, и повторная вспышка разветвленной молнии поглотила их, оставив в воздухе слабых запах озона. Веспасиан с Гримуарусом озадаченно переглянулись, а потом снова уставились на шар, но больше ничего не произошло. Сияние померкло, колокольчики смолкли, и только руны на подставке светились ровным синим цветом.

— Любопытно, — после некоторой паузы произнес Гримуарус. — И что это было, Веспасиан?

— Это же фэйри! — радостно воскликнул Веспасиан. — Я только сейчас сообразил. Точно, фэйри. Я о них еще в университете слышал, они именно такие...

— Я тоже слышал о фэйри, — прервал его Гримуарус. — Это, знаешь ли, весьма распространенная сказка. Я говорил о конкретно этой троице, которая, как я понимаю, досталась нам в наборе с этим шаром.

— Эти, наверное, сестры-близняшки, и каждую, как ты слышал, зовут Лилиан.

— Здорово, — буркнул Гримуарус. — И как же нам их различать?

Веспасиан озадаченно почесал затылок и пожал плечами.

— Наверное, по цвету волос.

Гримуарус только фыркнул и снова погрузился в изучение книги о волшебных шарах.

— Ага, вот про них, — сообщил он, перевернув страницу. — Слушайте. Блондинка это Лилиан Светлая. Она закатывает истерику, когда в домене владельца шара случается темное событие. Брюнетка, соответственно, Лилиан Темная, и она устраивает истерику в случае светлого события. Рыженькую зовут Лилиан Огненная. Эта закатывает истерику без всякого повода, зато громче всех остальных.

— Я в экстазе, — мрачно гукнул филин.

— Я тоже, — сказал Гримуарус, и хмуро посмотрел на Веспасиана. — Полагаю, твое новое приобретение не улучшит наше и без того неудачное существование.

— Как ты не понимаешь?! — воскликнул Веспасиан. — Это же чрезвычайно ценная вещь. Крик этих восхитительных девушек предупредит нас обо всех значимых для нас событиях!

— Что-то я не припомню, чтобы в последнее время происходило хоть что-то значительное. И не думаю, что ситуация изменится к лучшему в обозримом будущем. Тем более, для нас. Хотя у девочек может быть своя оценка значительности событий... Меня беспокоит другое. Как я уже зачитывал вам обоим, эти красотки склонны чересчур бурно реагировать на те события, которые они считают значительными. Мне бы не хотелось так думать, но я всерьез опасаюсь, что эти значимые и псевдозначимые события вполне могут происходить в самое неподходящее время. Например, когда я работаю, или когда мы спим... Ладно, пока нас не посадили за скупку краденого, я хочу попробовать сварить вот это зелье — очень интересный состав.

Он рассовал свои блокноты по карманам — каждый блокнот в отдельный карман — и поднялся.

— Если не произойдет что-нибудь ужасное, а это, скорее всего, произойдет, увидимся за обедом.

Гримуарус громко щелкнул пальцами, и книги послушно попрыгали на свои места в шкафах. Алхимик вздохнул и направился к выходу. В дверях он задержался.

— Да, и еще не следует забывать про тех двух господ, что висят у нас под балконом и непременно услышат их вопли, — добавил алхимик. — Артефакт-то краденный.

* * *

Вопреки мрачным прогнозам Гримуаруса, до обеда ничего страшного не произошло. Веспасиан зачаровал артефакт под фикус в кадке и тот, как и положено нормальному фикусу, молча стоял где поставили. Теперь можно было снова открыть окна, что волшебник и сделал. После чего вышел на балкон, призвал дюжину сильфов и погрузился в составление схемы воздушных течений вокруг башни. Когда ветер стараниями сильфов усилился, посильную помощь в исследование внесли висящие под балконом агенты, чьи колебания фиксировать было куда легче, чем парящих в воздушных потоках прозрачных сильфов.

Закончив работу и подшив схему в альбом, Веспасиан заглянул на кухню и крикнул мурлонам, чтобы подавали на стол, а сам отправился предупредить Гримуаруса. Алхимик нередко увлекался опытами и забывал о времени.

Вот и сейчас, сварив что-то мерзко-зеленое и гнусно-вонючее, он пытался накормить полученным составом отчаянно визжащего и вырывающегося мурлона. Веспасиан слегка нахмурился. Вообще-то, эти маленькие, не крупнее кошки, пушистые человечки, создавались волшебниками в качестве помощников, а не подопытных кроликов. Последнее, конечно, не возбранялось, но и не приветствовалось. Особенно начинающими волшебниками. На создание полноценного мурлона у мага уровня Веспасиана могли уйти месяцы упорного труда.

— Это очень полезная и вкусная микстура, — уверял Гримуарус, размахивая ложкой. — От нее ты сразу станешь сильный и здоровый.

Мурлон почему-то ему не верил. То ли потому, что и так был сильный и здоровый, и не видел смысла рисковать понапрасну, то ли потому, что не далее, как вчера, он лично отскребал от стен лаборатории жалкие ошметки своего предшественника, который поддался-таки на уговоры алхимика.

— Эй, Гримуарус, — весело окликнул Веспасиан. — Ты сотворил новое средство по изведению мурлонов?

— Нет, — буркнул алхимик. — Это средство от тараканов, но таракана под рукой нет.

Мурлон, догадавшись, что сейчас его превратят в таракана, а потом накормят средством для уничтожения оных, перешел на октаву выше, отчего его и без того огромные глаза дико вытаращились, а брови вообще сошлись на затылке.

— Сдается мне, зелье от тараканов не обязательно подействует на мурлона, и наоборот. Кстати, у нас их не так много осталось.

Мурлон мгновенно смолк, и усиленно закивал головой в знак своего полного согласия.

— Вот бы и занялся их производством. Вместо того, чтобы таскать в дом сомнительные артефакты.

— Всенепременно займусь, — пообещал Веспасиан. — Но задача эта не столь тривиальна, как ты представляешь. Поэтому не мог бы ты временно ограничить свою активность в рамках зельеварения?

— Между прочим, мое зелье — наш единственный стабильный источник дохода... Ладно, — махнул рукой Гримуарус, и отпустил мурлона. — Проверю на крестьянах.

Крестьянам Гримуарус продавал настои от крыс и насекомых, а крестьянкам — приворотные и отворотные зелья. Надо отметить, что готовить любовные зелья алхимик считал ниже своего достоинства, а потому нередко сбагривал доверчивым селянкам результаты своих последних неудачных опытов. Как следствие, приворотные зелья от Гримуаруса особой популярностью не пользовались, а вот отворотные действовали безотказно. Дважды никого этой дрянью потчевать не приходилось.

Помыв руки, друзья проследовали в библиотеку. Разумеется, в башне имелась и своя столовая, но Гримуарус давно устроил там алхимическую лабораторию, потому что в алхимической лаборатории не хватало места для специального оборудования, так как все свободное пространство в ней занимали волшебные травы, которые не могли быть размещены на складе для волшебных трав, в связи с тем, что проживающие там мурлоны не переносили их запаха, а перебраться со склада в комнатку для мурлонов под самой крышей последние не могли, ибо в комнатке для мурлонов Веспасиан устроил обсерваторию для наблюдения за звездами. Что творилось в обсерватории, не знали даже мурлоны.

В библиотеке Веспасиан Чудный предусмотрительно сел подальше от все еще дымящейся и булькающей жаровни, и дважды хлопнул в ладоши.

Первым, как положено, появился старший мурлон. Вдвое выше и ровно в два раза худее среднестатистического домового (по справочнику "Существа магические, одомашненные", том 1, под ред. Вениамина Педанта), с длинной синей шерсткой, мурлон больше всего напоминал сбежавшую эльфийскую мочалку. Тоскливо глядящий через балконные перила агент даже пригляделся, чтобы удостовериться. Время от времени эти одушевленные эльфийской магией пучки водорослей удирали от своих хозяев, перебирались через границу и оседали у не слишком разборчивых крестьян в качестве домовых. А то и неплохо подрабатывали на местной ярмарке, рассказывая, что подчас творят расшалившиеся эльфы да эльфийки в общественных банях со своими мочалками. К беженцам ведомство Леонарда Хитрого обычно относилось с пониманием, но сейчас политическая обстановка не располагала к сочувствию жертвам сексуальных извращений. Пару декад назад крупная банда людей сделала попытку проникнуть в Серебряный лес, не преуспела и подожгла деревья на опушке. Эльфы огонь погасили, но дипломатический скандал затушить оказалось куда сложнее.

Поэтому агент смотрел в оба. Вдруг действительно мочалка? Маловероятно, конечно. Какой нормальный волшебник доверит свою башню магическому существу, не прошедшему соответствующего обучения и надлежащей трансмутации? С другой стороны, где вы видели нормального волшебника? Вот и агент таких не встречал. Осмотр показал, что мурлон действительно является мурлоном, и агент насторожился. Что-то здесь было не так.

Старший мурлон не шел, а с достоинством выступал, перекинув через плечо расшитое полотенце. Окинув библиотеку внимательным взглядом, он благосклонно кивнул. Тотчас из-за его спины вылетела накрахмаленная белая скатерть, развернулась в воздухе и расстелилась на самом большом из столов. Столовые приборы с точностью королевских гвардейцев заняли свои места. Из дверей потянулась вереница мурлонов, несущих большущие блюда с мясом и печеными овощами, горшочки с супом и кашей, вазы с фруктами и кувшины вина. Двое висевших под балконом агентов дружно облизнулись и печально вздохнули. Несколько мурлонов отделились от остальных и быстро накрыли на балконе походный столик.

— Прошу отобедать с нами, — сказал Веспасиан в сторону балкона. — Интуиция мне подсказывает, что смену вам пришлют еще не скоро.

Голодные агенты не заставили просить себя дважды. Хорошо зная свое начальство, они не видели оснований сомневаться в словах волшебника. Торопливо бормоча слова благодарности, они вскарабкались на перила и, прямо руками хватая куски жареного мяса, умяли угощение в один присест.

— Посмотри, Веспасиан, какие они худенькие, — печально заметил Гримуарус, тыча в сторону агентов обглоданной куриной ножкой. — Сразу видно, плохо питаются. Не протянут они долго на такой работе. Не сегодня, так завтра обязательно сорвутся вниз и разобьются вдребезги, бедолаги.

Агенты заметно приуныли, но, еще раз поблагодарив, храбро полезли обратно под балкон. Железные крюки еще глубже впились в каменную кладку.

Волшебник и алхимик не спеша откушали. Веспасиан произнес заклинание, и в камине вспыхнуло пламя, вокруг которого тотчас завели веселый хоровод ярко-оранжевые саламандры. Пока маги любовались диким танцем духов огня, мурлоны быстро накрыли у камина сервировочный столик — две больших фарфоровых чашки, серебряные ложечки, сахар и сливки в маленьких вазочках, сладости в большой красной коробке без крышки. Старший мурлон торжественно внес кофейник, и в воздухе поплыл дразнящий запах свежесваренного кофе. Висящие под балконом агенты всерьез задумались: стоит ли дожидаться предсказанного алхимиком падения или сигануть сразу и не мучаться?

И тут фикус завизжал. Громко, возмущенно и недоумевающе. Одна веточка с белым цветком недовольно трясла листочками и всячески изгибалась, словно бы пытаясь рассмотреть себя со всех сторон. Агенты приникли к решетке, таращась на такое чудо.

— Не обращайте внимания, — крикнул им Веспасиан, тщетно пытаясь утихомирить разбушевавшийся фикус. — Это мы надумали получить второе высшее по магии Природы. Вот, упражняемся.

На лицах агентов отразилось сомнение, но пронаблюдать дальнейшее развитие событий помешал Гримуарус. Поспешно вскочив с кресла, он закрыл двери на балкон. Агенты подумали было переползти по стене к ближайшему окну, но Гримуарус успел раньше. Закрыв все окна и двери, он запечатал их магическим знаком от подслушивания, и только после этого повернулся к Веспасиану.

— Ну и что там у нас?

— Сейчас.

Веспасиан всплеснул руками и произнес развеивающее заклинание. Фикус стал шаром, а веточка — Лилиан Светлой.

— А-а-а-а! — зашлась в крике фэйри.

— Успокойтесь, дорогая Лилиан, — увещевал Веспасиан. — Это было всего лишь заклинание иллюзии, совершенно не опасное для здоровья. Простите, не предупредил. Я как-то запамятовал, что магические существа в контуре иллюзии воспринимают все буквально.

— Ну, змеиный череп, вы даете, — недовольно ответствовала Лилиан. — Я, конечно, планировала немного похудеть, но не так быстро и не до такого состояния.

Веспасиан виновато развел руками. Лилиан придирчиво оглядела себя со всех сторон, убедилась, что все на месте и довольно кивнула.

— Ну, ладно. А-то ведь я при исполнении...

— Мы слушаем тебя, восхитительная, — сказал Веспасиан.

Лилиан Светлая, взмахнул крылышками, перевернулась в воздухе и вдруг издала такой оглушительный вопль, что его услышали даже агенты, не смотря на толстенные дубовые ставни и магическую защиту. Неблагодарные сотрудники Леонарда Хитрого подозрительно переглянулись и знаками договорились сочинить на Гримуаруса основательный донос.

— Грядет, по меньшей мере, катастрофа, — мрачно заметил алхимик. — Нас сразу казнят или вначале будет суд?

— Насчет суда я не в курсе, — отозвалась Лилиан. — А мое сообщение такое: вас собирается ограбить Мириам Лунная Тень.

Единодушный облегченный вздох вызвал на ее личике печать недоумения.

— Давно пора, — гукнул филин.

— Вот это правильная оценка ситуации, — согласился Веспасиан. — С тех пор, как Мириам появилась в этих краях, она прошлась по тайникам всех отцов города, ограбила губернатора и королевского сборщика налогов, стянула гарнизонную казну, дважды — туда и обратно — пересекла границу под самым носом у эльфов и обчистила сокровищницу их лорда Альта, и даже однажды умудрилась уйти из трактира Гими Пузатого, не заплатив по счету. Только наша башня ни разу не привлекла ее внимания.

— Это потому, что наша башня не стоит внимания даже начинающего вора-карманника, — проворчал Гримуарус. — А уж тем более грабительницы такого уровня. К нам даже сыскная служба стала приглядываться лишь после того, как ты у Мириам купил этот артефакт.

— Но теперь-то она собирается нас грабить! — запальчиво возразил Веспасиан. — Я так полагаю, что претендентов на ее внимание много, а Мириам одна. Возможно, мы были далеко не первыми в ее списке, а сейчас до нас дошла очередь.

— Скорее, у нее образовалось окно, и она решила грабануть нас просто из вежливости, — возразил Гримуарус.

— Как бы то ни было, — философски гукнул филин. — Мириам скоро будет здесь, и будет не красиво, если она уйдет с пустыми руками.

— А такая возможность совсем не исключена, — согласился Гримуарус.

— Так что же мы стоим?! — воскликнул Веспасиан. — За работу, друзья мои. Мы должны найти хоть что-то, что не оставит равнодушными загребущие ручки прекрасной Мириам. Вперед!

— Ну вы даете! — удивленно заявила Лилиан, и ослепительная молния унесла ее внутрь шара.

Остаток дня был посвящен подготовке к визиту высокой гостьи. На камине в библиотеке собрали всю имеющуюся наличность — три золотых, дюжину серебряных и горсть медных монет. Гримуарус прибавил солидный томик по растительным ядам, заявив, что приличному вору просто неприлично не обладать такой полезной книжкой. Веспасиан широким жестом добавил позолоченную статуэтку дельфина — приз за второе место в состязании иллюзионистов. Это еще когда в Академии учился. Филин, поначалу скептически наблюдавший за их приготовлениями, тоже не остался в стороне и принес связку отмычек, которую он как-то случайно нашел во время одного из своих ночных вылетов на охоту. Веспасиан наложил на каждую отмычку заклинание повышенной удачливости. Больше ничего подходящего в башне не обнаружилось.

Чтобы показать, что визит Мириам для них — не пустой звук, они приняли повышенные меры предосторожности. Веспасиан зачаровал все окна и двери в башне, а Гримуарус расставил на подступах к библиотеке посты вооруженных кирками мурлонов. Все это, плюс оцепление агентов сыскной службы вокруг башни, призвано было создать достаточные трудности Мириам, чтобы знаменитая грабительница не подумала, будто к ней относятся без должного уважения.

Спать разошлись около полуночи, пошатываясь от усталости.

* * *

Следующий вопль раздался в час ночи. Брюнетка Лилиан, в отчаянии заламывая руки, металась по главному коридору и завывала, как дюжина баньши. Заметив двух ошеломленных магов в халатах, она молнией метнулась к ним.

— Ах, вот вы где, а-то я уж обыскалась, — выпалила она скороговоркой.

— Да, мы здесь, — мрачно подтвердил Гримуарус. — Хотя предпочли бы быть в своих постелях.

— Простите, пожалуйста, но у меня для вас очень срочное сообщение, — на одном дыхании проговорила Лилиан, выписывая круги вокруг головы Гримуаруса, отчего голова алхимика тоже начала кружиться, но в обратную сторону.

Алхимик с тихим стоном зашатался, но Веспасиан успел подхватить его прежде, чем он упал.

— Еще рано падать в обморок, Гримуарус, она еще не сказала, в чем проблема.

— Только этого мне для полного счастья и не хватает, — буркнул Гримуарус. — Ну, так в чем же наша проблема?

— У-у-у-у! — громко и печально завыла Лилиан.

Влетевший в коридор филин забыл затормозить и с гулким звоном врезался в давно нечищеный рыцарский доспех, украшавший коридор на пару с бронзовой статуей сирены.

— Ого! — гукнул филин, потряс головой и тяжело взмахнул крыльями.

Устроившись на покосившемся шлеме, он тщательно отчистил перья от ржавчины, обвел немигающим взглядом собравшихся и гукнул:

— Я так понимаю, у нас тут не скучно.

Лилиан, сделав в воздухе пируэт, подлетела к нему, но филин быстро замотал головой.

— Не надо выть, я все слышал! — поспешно прогукал он. — Давай дальше по тексту.

— Да, конечно. В замке Лентердаль только что завершился великий турнир на приз Прошлогоднего шарфа третьей кузины короля...

— Кто завершился? — недоуменно переспросил Гримуарус.

— Турнир, — повторила Лилиан.

— Ну, это когда наши бравые воины друг друга всякими железяками лупят, — пояснил филин.

— Это я знаю, — буркнул Гримуарус, — Хотя и не понимаю, что они в этом находят... Боевые жезлы изобретены далеко не вчера. Ладно, нас-то это как касается?

— Вы просто меня не дослушали, — капризно поджала губки Лилиан.

— Извини нас, блистательная, — поспешил извиниться Веспасиан. — Мы просто еще не проснулись окончательно. Продолжай, пожалуйста, мы внимательно тебя слушаем.

— У-у-у-у! — печально провыла Лилиан.

Гримуарус с Веспасианом тихонько подхватили. Лилиан тотчас перестала стонать, и, воинственно уперев ручки в боки, смерила обоих недовольным взглядом.

— Издеваетесь, да?!

Маги дружно замотали головами.

— Ну что ты, как можно?! — возразил Веспасиан.

— Это мы тебе сопереживаем, потому как нам, слушающим твой плач, тоже грустно, — добавил Гримуарус.

Лилиан смерила обоих долгим подозрительным взглядом.

— Ладно, — наконец кивнула она. — Продолжим. Итак, победитель турнира: благородный рыцарь Клопациус Неустрашимый, самый достойный рыцарь из ведомства Леонарда Хитрого.

При упоминании о Леонарде Хитром обоим магам стало как-то не по себе.

— Красочную церемонию награждения вы можете увидеть в нашей капле, — добавила Лилиан. — А я полетела спать.

Она сладко зевнула и растаяла в воздухе. Веспасиан с Гримуарусом переглянулись, тяжело вздохнули и побрели в библиотеку. Магический шар сиял разноцветными огнями. Тихо звучала торжественная музыка. Веспасиан лениво пробормотал заклинание и взмахнул рукой, фокусируя изображение.

Высокий мрачный замок с круглыми башнями отъехал чуть в сторону, и на передний план выдвинулось огромное ристалище с высокими деревянными трибунами, на которых бушевала целая армия болельщиков. Сотни людей прыгали, вопили, танцевали на скамьях, размахивали флажками, факелами и светящимися шарами. Маги запускали в ночное небо разноцветные фейерверки. Стражники с каменными лицами едва сдерживали натиск людей, готовых ринуться на поле, чтобы то ли качать, то ли линчевать победителя. Веспасиан еще немного увеличил изображение и в шаре появился крупным планом герой дня — высокий темноволосый богатырь, на героическом лице которого никогда не отмечалась печать интеллекта. Типичнейший импар — то есть человек, который не является и никогда, ни при каких обстоятельствах не станет магом. Даже не в силу строения своей ауры, а просто потому, что не поймет даже самого простенького заклинания.

Клопациус Неустрашимый сиял от счастья, как свежеотмытая статуя в парке, и орал, размахивая при этом мечом чуть больше себя самого. Две жаркие красотки, одетые слишком легко даже для нынешней необычайно теплой весны, повисли у победителя на шее, и он поочередно одаривал их смачными поцелуями.

— И это — лучший рыцарь Леонарда Хитрого? — недоуменно осведомился Гримуарус.

— Внешность иногда бывает обманчива, — философски отозвался Веспасиан. — Кто знает, быть может, этот воитель умнее, чем выглядит.

— По крайней мере, глупее он точно быть не может, — гукнул филин.

— Ладно, хвост химеры с ним, — не стал спорить Гримуарус. — Пусть будет титаном мысли. Теперь мы можем пойти спать?

— Наверное... Смотри, Мириам еще не заходила — деньги на месте.

— Полагаю, — гукнул филин. — Она заявится под утро. Вы, люди, плохо видите в ночи.

— Это потому, — зевая, отозвался Гримуарус, — Что мы, люди, ночью должны спать, а не шляться по башне из-за событий сомнительной значимости. Между прочим, я предупреждал.

— Конечно, предупреждал, — миролюбиво согласился Веспасиан. — Но будь же снисходителен, даже магическим существам свойственно ошибаться.

— Ох, вот бы Мириам ошиблась и украла у нас это чудо эльфийского беспорядка! — в сердцах воскликнул Гримуарус.

Филин ехидно гукнул.

— Один раз она уже совершила эту ошибку. И быстренько исправила ее, всучив артефактец Веспасиану.

— А я полагаю, что Мириам двигала куда более благородная мотивация! — решительно возразил Веспасиан. — Быть может, она и всучила мне этот артефакт, чтобы у нас было, что украсть, достойное ее статуса лучшей грабительницы королевства!

Гримуарус почесал затылок, широко зевнул и покачал головой.

— Вряд ли. Тогда бы она подождала пару дней, пока слух о таинственном артефакте не распространился бы по окрестностям и кража, тем самым, не стала бы более значительной. У нее же статус, положение. Тут, Веспасиан, такие зигзаги накручены...

Филин громко гукнул, переворачиваясь в воздухе.

— Зигзаги? А это мысль. Голова, Гримуарус.

— Ты о чем? — не понял алхимик.

Спланировав на каминную полку, филин сложил крылья и гукнул.

— О зигзагах. А точнее, о тех катакомбах, которые нарыты под этой башней.

Гримуарус и Веспасиан переглянулись. Точно, под вулканом были весьма обширные катакомбы. Когда-то, очень давно, там были рудники, при которых и вырос нынешний город. Потом рудники иссякли, город остался, шахтеры ушли, пришли ташасы. Те, кто не ушел, пожалел об этом. Эти проныры умудрялись пролезть везде и всюду.

Однажды, если верить слухам, ташасы умудрились грабануть самого Мерлинуса Великолепного. Так это было, или не так — история умалчивает, но небольшой участок катакомб непосредственно под башней был отделен от основной части. Получился весьма обширный подвал. Веспасиан с Гримуарусом его не использовали — там был слишком тяжелый и сухой воздух, но карту видели, и она произвела на них впечатление.

— Дело говоришь, — согласился Гримуарус. — Малютка Лилиан в главном коридоре умудрилась заплутать, а уж в этом лабиринте... Точно, надо на ночь артефакт в подвал убирать.

— Погоди-ка, — не согласился Веспасиан. — А вдруг ночью что-то случится? И одна из Лилиан заблудится в подвале!

— Дорогу назад она отыщет, — уверенно заявил Гримуарус. — А если нет — отправим мурлонов на поиски.

— У нас их не так много.

— Хватит. А я, со своей стороны, обещаю не проводить на них слишком рискованных экспериментов, пока мы не решим вопрос с этим шаром.

Веспасиан в сомнении покачал головой.

— И все же я не уверен.

— Зато я уверен, — сказал Гримуарус. — Что мы должны спать. Не выспавшийся маг такое наколдовать может... Помнишь как иллюзии на третьем курсе сдавал?

М-да, такое не забывается. С гудящей после студенческой вечеринки головой Веспасиан предстал перед комиссией Академии. Титаническим усилием воли отгоняя видения подушки и сумасбродной ведьмочки с параллельного потока, которая на вечеринке танцевала обнаженной на столе, Веспасиан представил затребованную председателем комиссии чашу с фруктами. Сконцентрировался, пропел заклинание, простер длань... К сожалению, убравшиеся было образы выбрали именно этот миг для возвращения. Задумчиво смерив тяжелым оком танцующую на подушке полупрозрачную прелестницу, председатель спокойно заметил, что клубничка — это ягода, а он просил фрукты. А потому — не зачет... Иллюзии впоследствии Веспасиан пересдавал самому Мерлинусу Великолепному, похудев на нервной почве килограммов на десять. Великий маг прогнал его по всему курсу и далеко за его пределами.

Веспасиан вздохнул и согласился.

— Ладно. Надеюсь, все будет хорошо.

— У нас хорошо не бывает, — оптимистично заверил его Гримуарус. — Зато еще хуже не будет. Пошли, я спать хочу.

Спустившись по длинной винтовой лестнице, они некоторое время бродили по пыльным темным ходам, освещенным только магическим шаром, плывущим над головой Веспасиана. Пустые комнаты, заваленные вековым хламом подсобки, извилистые коридоры. Потом, пройдя длинным боковым тоннелем, маги оказались перед железной дверью.

— Зачем здесь дверь? — недоуменно спросил Гримуарус и зевнул.

Веспасиан неопределенно пожал плечами и взмахнул рукой, одновременно произнося заклинание. Дверь послушно отворилась. За ней оказалась большая квадратная комната. Вдоль стен выстроились пустые шкафы с толстым слоем пыли на полках. Дубовый стол, мечта старьевщика, занимал не меньше трети помещения. Филин облетел комнату и громко гукнул. В комнате действительно не было ничего, достойного наличия железной двери.

— Что бы здесь ни было, это уже забрали, — подвел итог осмотра Гримуарус. — Мы, как обычно, опоздали.

— Зато теперь у нас есть настоящая тайная комната для хранения уникального волшебного шара, — заявил Веспасиан.

— Логично, — согласился филин.

Веспасиан вызвал небольшой ветер, сдувший пыль со стола на пол, и торжественно водрузил в центре волшебный шар.

— Надо будет утром прислать мурлонов, навести порядок, — сказал волшебник. — Может быть, устроим здесь постоянное хранилище.

— Первая дельная мысль за весь день, — хмыкнул Гримуарус. — Пошли спать.

Они покинули комнату, Веспасиан запер дверь, и сонная компания поплелась обратно. До постелей добрались в половине третьего. Блаженно улыбаясь, Веспасиан обнял мягкую подушку и сразу провалился в глубокий сон без сновидений.

* * *

— А-а-а-а!

От дикого вопля прямо в ухо Веспасиан подскочил на кровати и свалился с нее. Выждав, пока волшебник перестанет трястись и заикаться, Лилиан Светлая аккуратно спланировала к нему на плечо.

— Добрый вечер, Веспасиан Чудный, — ласково пропела она.

— Какой вечер, ночь на дворе! Приличные фэйри в это время уже спят, — заявил Веспасиан, вставая с пола и одергивая пижаму. — Волшебники, кстати, тоже.

Он широко зевнул, взял с полки кувшин с освежающим зельем и шумно отхлебнул прямо через край.

— Хочешь пить? — предложил он Лилиан.

Та энергично помотала крошечной головкой, отчего ее взлохмаченные волосы совсем растрепались.

— Нет, спасибо, я по делу.

Веспасиан вздохнул и хлебнул еще.

— Слушаю тебя внимательно.

— А-а-а-а! — завопила Лилиан.

Веспасиан вздрогнул и уронил кувшин. В полном соответствии со вторым законом подлости, тяжелый сосуд приземлился аккурат на босые пальцы правой ноги волшебника, основательно припечатав их к каменному полу.

— А-а-а-а! — завопил Веспасиан.

Дверь с грохотом распахнулась и в комнату впорхнул встревоженный филин. Гримуарус, мчавшийся вторым, споткнулся о порог и растянулся на полу. Лилиан тотчас спикировала к нему и зависла перед самым носом алхимика.

— Вы не ушиблись?

— Ушибся, — мрачно ответил Гримуарус. — Но, боюсь, это не самая главная проблема... Что у нас случилось?

— А-а-а-а! — опять зашлась в крике Лилиан.

Алхимика пробило на мелкую нервную дрожь.

— А можно без предисловий? — гукнул филин. — Переходи сразу к делу.

— Хорошо, — спокойно согласилась фэйри, поправила волосы и сообщила. — В шесть часов утра с горы сойдет гигантский оползень и полностью засыплет дорогу через перевал. Два дня город будет отрезан от королевства, пока завал не расчистят.

Веспасиан бросил взгляд на песочные часы у кровати. Песку отсыпалось на половину пятого.

— Но ведь это событие случится еще только через полтора часа! — возмущенно заявил он.

— А вам еще в подвал идти, — невозмутимо парировала фэйри, и исчезла.

— Пойдем созерцать? — неуверенно спросил Веспасиан.

— Утром, — отмахнулся Гримуарус. — А сейчас пойдем спать.

— Разумно, — гукнул филин.

Не успели они разойтись по спальням, как над ними рыжей молнией промелькнула и исчезла Лилиан Огненная. Ее пронзительный вопль эхом отразился от каменных стен.

— Ладно, уговорили, — вздохнул Гримуарус. — Вот только мантию надену.

Их второе путешествие в подвал напоминало похоронную процессию, причем такую, в которой умерли абсолютно все. Впереди, позевывая через шаг, брел Веспасиан, и его отсутствующему выражению лица позавидовал бы любой зомби со стажем. Следом грустно плелся алхимик. Он спал на ходу, и лишь магическое чутье не позволяло ему отклониться от покачивающейся впереди спины Веспасиана. Филин ехал на плече Гримуаруса, и бессовестно спал.

Спустившись по каменной лестнице и пройдя длинным темным коридором, маги подошли к железной двери. Веспасиан протянул руку, неопределенно помахал ей в воздухе и забормотал заклинание. Едва он замолчал, дверь послушно отворилась. Посреди комнаты в напряженных позах застыли Мириам Лунная тень и Клопациус Неустрашимый.

— О, мальчики, привет, — первой нашлась Мириам.

— Прошу прощения, мы, кажется, появились в ненадлежащее время? — спросил Веспасиан.

— О, нет. Мы с рыцарем тут просто беседуем.

— А беседа эта будет позднее оформлена как мордобой, — ехидно гукнул филин.

— В ходе которого нам всю мебель переломают, — мрачно добавил Гримуарус.

— О, разве это мебель? — презрительно повела плечиками Мириам. — Не будь таким скрягой, Гримуарус.

— Он не об этой рухляди беспокоится, — поспешил вступиться за друга Веспасиан. — Вы ведь и артефакт ненароком разбить можете... Кстати, где он?

— О, значит, я не ошиблась, — довольно воскликнула Мириам. — Я так и думала, что вы из библиотеки его в подвал перепрячете.

— И, раз уж речь зашла об артефакте, — тотчас встрял Клопациус. — Дошел до меня слух, что артефактец-то этот краденый.

— О, это ты немного погорячился, — сухо заявила Мириам, глаза ее при этом угрожающе заблестели. — Не краденный, а похищенный.

Веспасиан почесал затылок, явно не видя большой разницы, но решил не заострять внимание на этом вопросе.

— Друзья мои! — воскликнул он. — Час, однако, не ранний, а подвал — очень пыльный и совсем не уютный. Так почему бы нам не подняться в библиотеку, где мы сможем разжечь камин и обсудить сложившуюся ситуацию за бокалом подогретого вина.

— О, Веспасиан, ты так мил, — довольно пропела Мириам, делая шаг к двери.

— Не так быстро! — рявкнул Клопациус. — Я застиг тебя на месте преступления...

— Не рычи на меня, красавчик, — посоветовала Мириам, положив руку на рукоять короткого боевого жезла.

Внешне это никак не проявилось, но в астрале тот вспыхнул четко различимым зеленым сиянием. Судя по насыщенности цвета, жезл был полностью заряжен.

— Друзья, друзья... — попытался вмешаться Веспасиан.

— Послушай, ты...

— Да я...

Страсти разгорелись, беседа быстро прошла точку кипения и взорвалась скандалом. Клопациус грозно взмахнул своим безразмерным мечом. Остальные, увлеченные выяснением отношений, не обратили на него никакого внимания. Клопациус взмахнул еще раз, погрознее. И тут случилась неприятность. Сверкающее лезвие пробило трухлявую стенку шкафа и поразило то, что пряталось за ней.

Грозное шипение заставило всех вздрогнуть. Из пробитой дыры полетели искры, что-то завыло, где-то заурчало и вдруг...

— Берегись!

Гримуарус едва успел отскочить. Сверху опустилась — почти рухнула — толстенная серая плита, перекрывшая выход из комнаты. За стеной фыркнуло, а потолок плюнул очередной порцией искр.

— Вот только пожара нам не хватало, — буркнул Гримуарус, вытаскивая из кармана пузырек с темно-синей жидкостью.

Он даже не успел прочесть надпись на этикетке. Клопациус выхватил пузырек и метнул его в горящий шкаф. Стекло разбилось с печальным звоном и возникшая из ниоткуда туча незамедлительно залила пламя водой. В следующий миг за стеной рявкнуло, и ветвистые извивающиеся молнии разнесли шкаф на мелкие кусочки. По комнате поплыли клубы серого вонючего дыма.

— Приятно наблюдать рыцаря за работой, — ехидно гукнул филин. — Только лучше это делать на расстоянии.

Веспасиан, глубоко о чем-то задумавшийся, машинально взмахнул рукой и пропел заклинание. Клубы дыма тотчас построились в два ряда и уползли в дальний угол комнаты. Шкаф полностью утратил свое значение, как мебельная единица, а на закопченной стене выступили три алые руны.

— Крысиная печень. Ну и что это такое? — недовольно проворчал Клопациус и грозно, но осторожно, взмахнул мечом.

— О, обычная магическая защита от воров, — отозвалась Мириам, спокойно осматриваясь по сторонам и смешно наморщив носик — воняло сработавшее заклинание на редкость гадостно. — А я все гадала, когда же она сработает? Вам, мальчики, точно стоило выставить порог чувствительности хоть чуточку пониже.

— А мы разве что-то выставляли, Веспасиан? — спросил Гримуарус и подозрительно покосился на волшебника, но тот только рассеянно пожал плечами, внутренним взором изучая древнее заклинание, незримой паутиной окутавшее комнату.

— Если не вы, то кто? — обвиняюще вопросил Клопациус.

Веспасиан снова пожал плечами, возвращаясь к текущей реальности.

— Сейчас уже и не скажешь. Это сочетание рун считается устаревшим уже лет триста, не меньше — теперь пользуются другим комплектом. А последняя руна вообще исключена из алфавита при реформе пять лет назад. Так что и заклинанию этому, скорее всего, не менее трех веков. Выдохлось совсем, потому я его сразу и не заметил. Но когда вы, уважаемый рыцарь, стали мебель ломать, все-таки сработало. Видать, мастер ставил.

— Что-то многовато последнее время древностей у нас всплывает, — заметил Гримуарус. — Не к добру это.

— Чистосердечное признание — вот ваш единственный путь к спасению, — тотчас отозвался Клопациус. — Что возвращает нас к той древности, которая была приобретена вами незаконным путем. Где вы его прячете?

— Кого?

— Артефакт. Который утром вам передала одна подозрительная особа, — и Клопациус кивнул на Мириам, продолжавшую спокойно и внимательно изучать комнату.

— Не одна, а единственная, — поправила Мириам.

Маги удивленно оглядели комнату. Артефакта нигде не наблюдалось.

— А разве он не у тебя? — спросил Веспасиан.

Вопрошающие взгляды переместились на Мириам, но и та отрицательно покачала головой.

— Значит, не единственная, — гукнул филин.

— Убью заразу, — прошипела Мириам.

Кого она имела в виду — филина или обскакавшего ее грабителя — Мириам не уточнила, но мудрая птица предпочла отлететь от нее подальше. Гримуарус с деланным равнодушием окинул взглядом опустившуюся плиту и сказал:

— Веспасиан, убери эту стенку — она меня нервирует.

Волшебник кивнул и пропел заклинание. По плите пробежали серебряные искорки, но этим все и ограничилось. Веспасиан поморщился, и повторил заклинание. Серебряные искорки прогулялись по стене в обратном порядке без всякого видимого эффекта.

— Вот ведь незадача, — буркнул Веспасиан, проводя по стене ладонью.

— Что там еще? — недовольно осведомился Клопациус, подходя ближе.

— Похоже, антимагическое покрытие.

— Любопытно.

Гримуарус извлек из рукава склянку с темно-зеленой жидкостью, сверился с этикеткой и аккуратно капнул на стену. Зеленая капля зашипела и испарилась, едва коснувшись серой поверхности.

— Мальчики, у нас проблема? — осторожно осведомилась Мириам.

— А разве у нас может быть иначе? — буркнул Гримуарус, капая еще каплю. — Судя по скорости испарения, стенка выполнена из серосвета. Тут сам Мерлинус Великолепный призадумался бы.

— А ну-ка.

Рыцарь отодвинул волшебника и навалился на стену плечом. Та не шелохнулась. Клопациус потянул из чехла за спиной длинный черный жезл. Судя по блеклым розовым сполохам, практически полностью разряженный.

— Это не поможет, — проворчал Гримуарус.

— О, серьезная проблема. А другие стены убрать нельзя? — спокойно поинтересовалась Мириам.

— Ну почему же, очень даже можно, — оптимистично заверил ее Веспасиан.

— Только здесь сплошная скала, — уточнил Гримуарус. — Придется снимать материал слоями, а на это уйдет несколько недель, или даже месяцев. И это при условии, что где-нибудь на полпути мы не встретим серосвета. Я бы этому, кстати, ничуть не удивился. Здесь же раньше был рудник по его добыче.

Рыцарь задумчиво подергал себя за усы и нахмурился.

— Надо бы подать знак тем, кто снаружи, что нужно открыть тех, кто внутри, — внес он конструктивное предложение.

— А как?

— Я думаю над этим.

— О, пока наш рыцарь думает, уделите и мне толику внимания, — попросила Мириам. — Вы артефакт оставили в этом шкафу?

— Нет, на столе. А что?

— О, ничего. Просто этот шкаф недавно двигали, и я...

Клопациус со свойственной ему прямотой легко отодвинул Мириам в одну сторону и, с чуть большим усилием, передвинул шкаф в другую. В стене красовался аккуратный круглый лаз чуть меньше метра в диаметре. По знаку Веспасиана один из светящихся шаров вплыл туда и осветил длинный тоннель с идеально гладкими стенами.

— А вот и выход, — радостно воскликнул Веспасиан.

— Или тупик, — возразил Гримуарус. — Мерлинус говорил, что замуровал все пути в катакомбы. Не верю я, что он мог пропустить такую дыру.

— Быть может, он оставил этот лаз для своих нужд, — парировал Веспасиан.

— Или это западня, — внес свою версию Клопациус.

— Для западни лаз был слишком хорошо замаскирован.

— Так уж и хорошо...

Не принимавшая участия в споре Мириам тяжело вздохнула, нырнула в лаз и быстро поползла по нему, толкая перед собой светящийся шар. Минут через пять донесся ее приглушенный расстоянием голос:

— О, эй! Ползите все сюда, здесь выход.

— Ну, вот видите, — радостно воскликнул Веспасиан.

— Пока я ничего не вижу, — отозвался Гримуарус.

— Но скоро увидишь, — бодро заверил его волшебник, заползая в лаз.

— Минутку! — сказал Клопациус, назидательно подняв палец. — Этот ход наверняка проложен похитителями артефакта. А похищение чужой собственности, пусть даже и краденой — преступление. Так этично ли порядочным... ну, пусть, считающимися порядочными... людям использовать для своего спасения путь, проложенный преступниками? Проложенный, надо заметить, с очевидно противоправными целями?

Ему никто не ответил. Только из тоннеля донеслось недовольное кряхтение алхимика, непривычного к такому способу передвижений. Рыцарь тяжело вздохнул — на какие жертвы подчас приходится идти ради торжества справедливости — и нырнул следом.

Чтобы добраться до Мириам, Веспасиану понадобилось минут двадцать. Тоннель к концу чуть сужался и, резко повернув вправо, обрывался выходом в темный каменный коридор. Веспасиан притушил светящийся шар, взглянул в астрал и увидел одинокую силовую линию, спускающуюся откуда-то сверху. Похоже, к ней недавно, и очень неаккуратно, подключались. Веспасиан недовольно покачал головой, поправил линию и, ухватившись за край тоннеля, выполз в коридор.

Мириам сидела на корточках и задумчиво смотрела в пол. Светящийся шар растерянно парил над ее головой, явно не понимая, что он должен освещать.

— Э-э... к-хем... — сказал Веспасиан.

Это ничего особенно не означало, просто он надеялся привлечь внимание Мириам.

— К-хем... — повторил Веспасиан. — Знаешь, я почти уверен, что здесь недавно кто-то был. Силовую линию малость погнули...

— О, что ты говоришь? А раньше ты полагал, что этот ход сам собой образовался? — с насмешливой улыбкой произнесла Мириам, и зачем-то провела пальцем по полу. — Да, наследили-то знатно, не прятались. Хотя чего уж там, с такой дырой-то... Трое их было. И еще что-то тяжелое. Смотались отсюда часа два назад.

— Куда?

— Не знаю, — пожала плечами Мириам. — Я бы рванула наверх.

— Вот бы и нам, — гукнул филин, вылетая из тоннеля. — По горячим следам. Ты можешь выследить этих ворюг, Мириам?

— Здесь бы и ребенок проследил, — самодовольно усмехнулась Мириам. — А уж мне такие вопросы задавать просто бестактно.

— Извини, — гукнул филин, устраиваясь у нее на плече.

Веспасиан внимательно посмотрел на гладкий каменный пол и понял, что он не только не вышел из детского возраста, но, оказывается, даже в него и не входил. Впрочем, сейчас он совсем не был уверен, что так уж хочет догнать таинственных похитителей. Выбраться бы только отсюда, и домой, в свою башню. Веспасиан прислушался к доносящимся из тоннеля шорохам и сопению, сложил ладони рупором и негромко крикнул:

— Эй, путь свободен.

— Кому как, — услышал он в ответ приглушенное бурчание рыцаря и еще что-то, совсем невнятное, Гримуаруса.

Через пару минут, в течение которых Мириам успела чуть ли не обнюхать все вокруг, из тоннеля показался более угрюмый, чем обычно, Гримуарус.

— Привет, — радостно воскликнул Веспасиан, помогая другу выбраться в более подходящий для его комплекции коридор. — Ты как?

— Как всегда, — буркнул алхимик. — То есть плохо.

Последним, в обнимку со своим безразмерным мечом, выполз рыцарь.

— Я так понимаю, мы в катакомбах, — сказал он, отряхивая пыль.

— Судя по цвету породы, — Мириам легко пальчиками постучала по стене, рядом послушно повис светящийся шар, — Мы на глубине пятьдесят-пятьдесят пять метров.

— Ничего страшного, — оптимистично заверил Веспасиан. — Это же бывшие шахты, здесь должны быть подъемники.

— Они, наверное, уже давно развалились от старости, — отозвался Гримуарус.

— Развалились?! — возмущенно вскричал Клопациус. — Уважаемый алхимик, вы говорите о творении королевских инженеров!

— Что не делает их вечными, — возразил Гримуарус. — Кстати, мы все равно не знаем, где их искать.

— О, найдем, — беспечно заверила его Мириам. — Проследим за теми, кто стянул артефакт. Сразу и выход найдем, и потолкуем кое о чем.

— Надеюсь, ты не планируешь ничего противоправного? — с подозрением спросил рыцарь.

— О, я буду сама невинность, — ангельским голоском заверила его Мириам.

Но почему-то никто, даже Веспасиан, ей не поверил.

* * *

— А-а-а!

Дикий вопль в очередной раз потряс маленькую хижину шамана ташасов. Спустя пару секунд в стену бухнуло что-то тяжелое — скорее всего, камень, брошенный кем-то из соседей. Юркие крикливые фэйри легко уклонялись от запущенных в них предметов, а вот хижина шамана, к явному сожалению ее владельца, не могла похвастаться такой проворностью.

А все этот Усач — совсем старик из ума выжил! Богатство, богатство... Ох, йешки-барабошки, а сам-то хорош! Знал ведь, что от этих магов одни неприятности. Нет, поверил в байки старика. Мол, нашел ведь Ловкач золотой клад. Да кто его видел-то, клад этот?! Никто не видел. Да и сам Ловкач сгинул куда-то. Вот оно — золото магов!

Вопль повторился. Шаман в сердцах помянул Создателя, выбрался из гамака и заторопился к двери. Это был маленький крысоподобный человечек с острыми ушками и длинным — в свой рост — хвостом. При ходьбе он опирался на крепкий деревянный посох. Конечно, ташасы весьма уверенно бегали на двух ногах — особенно когда надо было улепетывать с чем-нибудь ценным в лапках — но годы не щадят даже этих маленьких пройдох. А шаман был стар. Так стар, что даже его некогда ярко-зеленая шкурка стала совсем седой — ни единого зеленого волоска не осталось. Обычно так долго ташасы не живут, но шаман не зря слыл самым умным в деревне. Вот только, как показала сегодняшняя ночь, даже он иногда ошибался.

Шаман накинул халат, отодвинул занавеску и выбрался наружу. Светловолосая фэйри сидела на скамеечке перед хижиной, аккуратно сложив ручки на коленках. Росточком на две головы ниже среднего ташаса, она не доставала до земли и болтала ножками в воздухе. Ну хоть бы крыльями прикрылась! Ведь даже шерсткой не покрыта. Никакого представления о морали у молодого поколения.

Чуть в стороне выбирал булыжник поувесистее Хрипун. Шаман бросил на него взгляд исподлобья и резко щелкнул хвостом. Хрипун сделал вид, что он просто прогуливался. Шаман вздохнул.

— Слушаю тебя, Лилиан.

— Два родных брата, Кусач и Щипач, поссорились и подрались, — с грустью в голосе сообщила фэйри.

— Эй, это ты говорила час назад! — возмущенно крикнул Хрипун.

— С тех пор они успели помириться, и опять подрались, — невозмутимо ответствовала Лилиан. — Их драку можно пронаблюдать в нашем шаре, или непосредственно — во-он там.

На главную улицу деревни с писком и визгом выкатились два сцепившихся ташаса в драных камзолах. Лилиан легко соскочила со скамейки и, на миг зависнув в воздухе, исчезла в белой вспышке. Шаман недовольно пискнул. Привыкшие к подземному полумраку глазки плохо воспринимали яркий свет. Хрипун поднялся к хижине и, не дожидаясь приглашения — его бы все равно не последовало — уселся на скамейке.

Шаман по традиции жил чуть на отшибе, на склоне. Отсюда вся деревня была как на ладони. Светящийся мох только-только начал менять тусклое мерцание на чуть более яркий ровный свет — на поверхности всходило солнце. Два сцепившихся братца катались по главной и единственной улице деревни, мутузили друг друга и верещали за десятерых каждый. На дальнем конце деревни вспыхнула отчаянная перебранка, быстро охватившая половину поселения. Шаман тяжело опустился на скамейку. Поспать, видимо, уже не получится, так хоть какое-то развлечение.

— Разошлись не на шутку, — спокойно заметил Хрипун. — Где-то на час их хватит.

— Там, в шаре, еще две, — с грустным вздохом напомнил шаман.

Словно в подтверждение его слов, над деревней с визгом пронеслась Лилиан Огненная. В нее со всех сторон летели камни, комья земли и попадавшие под руку малоценные предметы. Как всегда, никто не попал. Лилиан сделала в воздухе петлю и, пронзительно взвизгнув, исчезла в алой вспышке. Крик отразился от стен пещеры и неприятно резанул по ушам. Потом из деревни донеслась визгливая брань. Не только у шамана оказались чувствительные уши.

— Может, они хоть днем спят? — с надеждой предположил Хрипун, кивнув на стоявший неподалеку шар.

Шаман с сомнением покачал головой.

А ведь как все хорошо начиналось неделю назад, когда странный человек в сопровождении двух металлических големов появился в катакомбах. В первую же ночь он лишился денег, а также большей части провизии и кое-каких тряпок, после чего ташасы потеряли к пришельцу всякий интерес. Все, кроме одного.

Не сильно погоревав о потерях, чужаки затеяли рыть ход под башню магов, что располагалась прямиком над катакомбами. И вот вчера, едва светящийся мох начал тускнеть на ночь, в деревню примчался взволнованный Усач, всех перебаламутил и подбил грабануть чужаков, которые, по его словам, только что грабанули магов. Задурив сородичам головы байками о золотом кладе, он добился-таки своего. Нет, сама операция для такой банды никакой проблемы не представляла. Шаман зачаровал сапоги человека, и те намертво примерзли к полу. Человек дернулся, чуть не упал и сильно удивился. Метко пущенный из пращи камень угодил ему прямо в глаз. Человек громко завопил, смешно размахивая руками. Растерявшиеся големы замерли в ожидании более внятного приказа, а когда таковой последовал — ташасы уже удирали с трофеем в темноту подземелья.

Проблемы начались позднее. Установив трофейный артефакт, ташасы с наслаждением предавались приятным рассуждениям о том, за какую сумму можно продать такую здоровенную штуковину. Кто-то с интересом заглядывал в шар и строил рожи своему отражению, кто-то тыкал пальцами в светящиеся руны, кто-то просто глазел на диковинку. А потом появились они. Фэйри.

Ошарашив ташасов своим хоровым воплем, они с тех пор не замолкали ни на минуту. То блондинка, то брюнетка с воплем проносилась над деревней и шла докладывать шаману об очередном событии в деревне.

Поначалу это казалось даже забавным, и шаман под любопытными взглядами соплеменников важно принимал отчет о положении дел. Спустя пару часов это стало надоедать. К утру деревня бурлила, как котел с колдовским варевом. Тоскливо пищала малышня, визгливо бранились взрослые, и над всем этим рвали ночную тишину вопли фэйри.

Шаман снова вздохнул. Он понимал, что девчушки так поступают не со зла — они действительно стараются помочь. Беда в том, что у такого беспокойного народца, как ташасы, в жизни слишком много событий.

* * *

Примерно в это же самое время Мириам остановилась и удивленно воскликнула:

— О, а это что еще за пакость такая?!

Посреди коридора стояла странная металлическая конструкция на восьми деревянных колесах. С одной стороны из нее торчало толстое длинное сверло, с другой крепился объемистый бак. Веспасиан, окинул подземелье внутренним взором, и с удивлением отметил отсутствие владельцев такого странного аппарата.

— Ага, вот этой штукой под нас и копали, — гукнул филин, пролетев над конструкцией.

Гримуарус бесцеремонно свернул крышку с бака и осторожно заглянул внутрь. Бак был наполовину заполнен мутно-бурой жижей, которая едва заметно светилась в астрале, выдавая тем самым свое магическое происхождение. Клопациуса больше заинтересовала эмблема на боку непонятной конструкции — желтое зубчатое колесо. Светящийся шар услужливо подлетел поближе.

— Крысиная печень, кибернетики! — гневно воскликнул рыцарь.

Все с интересом уставились на эмблему.

— Откуда здесь эти шарлатаны? — с явным сомнением в голосе спросил Гримуарус. — Они же все больше по столицам да по колониям, где простаков побольше. У нас им ловить нечего, кроме неприятностей.

— О, да, — подтвердила Мириам. — Эльфы их на дух не переносят.

И, в общем-то, было из-за чего. Эльфы не просто жили магией, они были частью ее. Весьма существенной частью. Невысокие и хрупкие существа в реальном мире, в астрале эльфы преображались, сливаясь в единое целое с магическими волнами. Такая восприимчивость сделала их сильнейшими магами Галланы и обеспечила этому миролюбивому народу спокойную жизнь в их лесах. Не удивительно, что к озлобленной секте, провозгласившей своей целью полное уничтожение магии, эльфы не питали теплых чувств. Тем более, что кибернетики, не будучи в состоянии реализовать свои угрозы, постоянно пакостили им по мелочам. Конечно, магам других рас кибернетики тоже пытались по возможности насолить, но те, не обладая терпением и миролюбием эльфов, пресекали подобные поползновения быстро и жестко. Кибернетики не унимались и однажды, лет триста назад, единовременно утеряв страх и разум, наступили на хвост самому Кристобалю Огненному...

Легенды о битвах той короткой войны и сейчас пользуются немалой популярностью. Что касается немногих уцелевших кибернетиков, то они довольно быстро деградировали в презираемых бродяг, смущающих неокрепшие умы байками о волшебстве без магии и выманивающих у доверчивых крестьян деньги на якобы организацию этих чудес. Особенно почему-то действовали на простаков сказки о путешествиях по небу на железных повозках, хотя, как известно даже ученикам чародеев, железо абсолютно инертно к заклинаниям полета. Вот потому было весьма удивительно, что кибернетики вдруг появились здесь — вдали от больших городов и в опасной близости от леса эльфов.

Тем временем Гримуарус откопал в своих многочисленных карманах пустую и относительно чистую склянку и перелил в нее немного жижи из бака.

— Вряд ли это что-то полезное, — хмуро заметил он, — Но состав проанализировать не помешает. Вдруг оно опасно, а тут целый чан, можно сказать, под домом стоит.

— Полагаю, надо забрать и проанализировать весь трофей, — внес предложение Клопациус. — Вдруг это Робот?

Гримуарус криво усмехнулся.

— Робот — это сказка, которой неудачники от магии дурят головы недалеким крестьянам!

— Ну, вообще-то, современная магия не отрицает возможности существования Роботов, — возразил Веспасиан. — Другое дело, что эти так называемые кибернетики так и не смогли объяснить нормальным магическим языком, как же металлический голем может функционировать без единого заклинания?

— Скажи уж прямо, невежды и шарлатаны, — резко поправил Гримуарус.

Он тоже не любил кибернетиков.

Несколько лет назад очередная группа, состоявшая из молодых энтузиастов, поставила своей целью найти рациональное зерно в древних сказках. Последним ее проектом как раз и оказалась попытка воспроизвести Робота как металлического голема, функционирующего без поддержки магии, на одних только зельях из природных компонентов. Первые десять экспериментальных образцов ничем себя не проявили. Потом кто-то из экспериментаторов забыл о побочном действии смеси каламасы с ламрой, и залил ее в пасть голема, что, как позднее доказала комиссия, и послужило причиной "нервного вздрагивания образца номер одиннадцать". Вступив в контакт с металлом, смесь просто взорвалась, разорвав тоненькую трубку, ведущую к накопительной емкости. В результате этого следующая порция смеси попала в металлические внутренности голема, и контакт недопустимых соединений произошел на значительно большей площади. Последовавший за этим взрыв поставил трагическую точку в этом неудачном эксперименте. Среди погибших оказался и старший брат Гримуаруса, Персиваль Точный. Последнее не только сильно расстроило Гримуаруса, но и послужило основой его стойкого неверия к современным поветриям в магии — там, где не преуспел даже Персиваль Точный, другим алхимикам вообще делать было нечего.

— Тем не менее, вот эта их конструкция оказалась вполне жизнеспособной, — возразил рыцарь алхимику.

— Фонтан повернуть и сверлом украсить — не велика заслуга, — поддержал друга Веспасиан Чудный. — А насос-то все одно на двух контр-заклинаниях работает.

Внезапно спор, не успев начаться, был прерван заливистым смехом Мириам. Не принимавшая участия в дискуссии, она буквально ползала по полу, читая ей одной понятные знаки, и обнаружила нечто, весьма ее позабавившее.

— О, вы только посмотрите на это! — довольно воскликнула она.

Все с интересом посмотрели на пыльный каменный пол, ничего не увидели, и, с уже чуть меньшим интересом, посмотрели на Мириам.

— Этих олухов грабанули ташасы! — с довольной кошачьей ухмылкой пояснила знаменитая грабительница. — Вот прямо на этом месте. О, какая прелесть! Это надо же было так глупо проколоться!

Она бы еще долго злорадствовала, если бы Гримуарус, переваривший новую информацию, не сделал из нее грустные выводы:

— А эти... ограбленные... наверное, погнались за ташасами.

— Скорее всего, — кивнула Мириам.

— И, значит, их следы уже не ведут на поверхность.

Мириам наморщила носик.

— О, да не расстраивайся ты из-за ерунды. Не найдем этих паршивцев, найдем ташасов. Вот уж кто точно тут все ходы-выходы знает.

— Но согласятся ли ташасы поделиться с нами своим знанием? — усомнился Гримуарус.

— А куда они денутся? — оптимистично заявил Клопациус и грозно взмахнул мечом.

Длинный клинок прошкрябал по каменному потолку. Что-то тихо хрустнуло.

— О, спокойно, неукротимый ты наш, — с усмешкой промолвила Мириам. — Я знаю ташасов, и мы с ними чудненько поладим.

— Твои контакты с этими асоциальными элементами меня ничуть не удивляют, — недовольно заметил Клопациус. — И я не удивлюсь, если вдруг проявится аморальный контекст этих контактов.

— О, полегче, — сказала Мириам уже не так благодушно.

— Друзья мои... — попытался встрять Веспасиан.

— Должен напомнить вам, — весьма решительно прервал его Клопациус. — Что я не только лицо официальное, но и нахожусь при исполнении служебных обязанностей!

И он снова грозно потряс мечом. Острие клинка угодило в трещину на потолке. С тихим шелестом посыпался песок. Потолок тихо ухнул, как больной зверь, и начал оседать.

— Берегись!

Своды пещеры, не выдержавшие должностной пылкости Клопациуса Неустрашимого, рухнули. Грохот обвала потряс подземелье, и в нем, как в болоте, потонуло негромкое "бух", сопровождавшее гибель творения кибернетиков. Гигантский валун смачно плюхнулся на него сверху, только брызги в разные стороны полетели.

Когда камни перестали падать, в основном, потому, что падать уже стало некуда, наступившую тишину прорезал неестественно громкий голос Веспасиана:

— Надеюсь, все живы?

— Разве это жизнь? — пробурчал в ответ Гримуарус.

Ни одного светящегося шара не осталось, и наступившая темнота его совсем не радовала.

— Жизнь — это безумный забег из ниоткуда в никуда, — философски гукнул филин откуда-то сверху. — И я рад видеть, что вы еще не отбегались.

— Как ты видишь в этом мраке? — удивленно спросил рыцарь. — Я могу ориентироваться только на ощупь.

— О, я заметила, — холодновато откликнулась Мириам. — Если ты еще не догадался, это моя грудь.

— Прости, — виновато пробормотал рыцарь. — Здесь так темно.

— О, вы и в темноте неплохо ориентируетесь, господин рыцарь, — насмешливо заметила Мириам.

— Ему подсказывает путь инстинкт, — ехидно гукнул филин.

— А вот инстинкты попрошу не распускать. Я — девушка порядочная.

— Что не мешает тебе регулярно совершать противоправные действия, — укоризненно заметил Клопациус.

Если он думал этим смутить знаменитую грабительницу, то лишь зря сотряс воздух.

— О, мы, девушки, такие противоречивые существа... И спасибо тебе за своевременный толчок. Было бы так обидно погибнуть под обычным обвалом.

— Ну, я... это... Ну, в конце концов это мой долг... Ведь я же обязан доставить тебя в тюрьму целой и невредимой.

В следующий миг воздух сотряс звук увесистой оплеухи.

— Эй, что случилось? — встревожено воскликнул Веспасиан.

— О, ничего, — голос Мириам буквально дрожал от злости. — Просто я уже отдохнула и иду искать ташасов.

— А...

— А кто не согласен, может оставаться здесь!

Желающих остаться не нашлось. Веспасиан произнес заклинание, взмахнул руками и бело-голубой огонек заплясал в воздухе. В его слабом мерцающем свете Веспасиан отыскал свою остроконечную шляпу и чудом уцелевший, хоть и погасший, светящийся шар. Внешних повреждений не наблюдалось. Гримуарус покрутил шар в руках, заметил, что дело безнадежно и вообще все плохо. Потом глубоко и печально вздохнул. То ли из вредности (на этой версии настаивал алхимик), то ли под воздействием умелых пассов Гримуаруса шар незамедлительно зажегся. Мягкий зеленоватый свет залил подземелье, осветив сидящего на полу алхимика, башней нависшего над ним Веспасиана в остроконечной шляпе, крайне смущенного рыцаря и весьма недовольную Мириам. Филин парил в воздухе в опасной близости от свежего завала.

— Ну вот, я так и знал, — мрачно заметил Гримуарус. — Путь назад нам отрезан.

— Зато открыт путь вперед.

— Так чего мы ждем? — осведомилась Мириам.

И, не дожидаясь ответа, шагнула в темноту. Остальные поспешили за ней.

* * *

Спустя час Мириам вывела горячо спорящую братию к деревне ташасов. Рыцарь, не замечая в тусклом свете маленьких, ему по колено, примитивных хижин, шагал рядом с Мириам по главной улице и обстоятельно объяснял, что ни одно живое существо не может находить дорогу в таком лабиринте, да при таком освещении. Дружный пискливый смех порушил его безупречные с точки зрения логики аргументы.

Клопациус удивленно огляделся и только сейчас обнаружил, что они окружены маленькими крысоподобными человечками с боевыми кирками в коротких лапках. Потом он заметил маленькие хижины. Стены из вертикально вкопанных в землю досочек напоминали забор, накрытый сверху большим листом платана. Рыцарь недоверчиво хмыкнул — платаны так далеко на юге не росли. Эти невысокие деревца с крупными толстыми листьями предпочитали болота или берега больших рек, и требовали столько влаги, что ни один садовод не взялся бы их разводить. Вместо дверей входы в хижины были завешены цветными тряпками, наверняка добытыми неправедным путем. В силу особенностей национальной культуры ташасы считали недостойным платить за взятое у других.

Светящийся мох на стенах тем временем разгорался все ярче, возвещая новый день. Из мрака проступали все новые детали: вырезанное из ветки корыто, вялящаяся рыбина длиной с трех ташасов, аккуратной горкой сложенная руда у миниатюрной кузницы. Потом Веспасиан углядел знакомый артефакт и восторженно ахнул, а Гримуарус, тоже увидевший артефакт, недовольно крякнул. Зоркий глаз Клопациуса приметил еще кое-какие явно позаимствованные наверху предметы, и лицо рыцаря посуровело согласно занимаемой должности. Ташасы встревожено загалдели.

— Привет, малышня, — весело крикнула Мириам, опускаясь на колено. — Чего испугались-то?

— Вовсе даже не испугались! — задиристо крикнул кто-то.

— О, какие мы храбрые. Ладно, ладно. Знаю, что храбрецы — кибернетиков грабанули, не побоялись. Это прямо подвиг какой-то.

— Уголовно-наказуемый, — уточнил Клопациус.

Ташасы опять загалдели, а рыцарь грозно взмахнул своим мечом. В нижней точки траектории клинок ненароком поддел крышу одной из хижин, и, вознеся лист платана над толпой, отправил его в недалекий, но волнительный полет. Скандальное по самой сути своей сообщество ташасов отнюдь не пришло от этого в восторг. Даже наоборот. Веспасиан, не смотря на весь свой оптимизм, тихонько произнес защитное заклинание и как бы невзначай взмахнул рукой. Мириам напряглась, как кошка перед броском на мышь. Но тут Клопациус на деле доказал, что законность для него — не только повод помахать мечом длиннее себя самого.

— Простите, — сказал он.

В три шага достиг приземлившейся крыши, отряхнул и аккуратно вернул на место. Ташасы все вдруг утратили дар речи. Они с детства привыкли к тому, что Большие кидают в них тапками и другими предметами, бранят и гонят. Но чтобы один из них извинился перед ними?! Такого история маленького народца припомнить не могла.

Старый шаман так опешил, что даже не догадался попросить денег, когда Мириам спросила у него дорогу на поверхность. Правда, нахоженные пути, подходящие для маленьких ташасов, были слишком малы даже для стройной и гибкой Мириам, о чем шаман тоже сразу честно предупредил.

— О, неудачный расклад, — заметила Мириам. — А как же сюда попали те, кого вы тут недавно грабанули?

— А у них свой ход, — ответил шаман. — Тут не так, чтобы очень далеко, ваши понастроили что-то, вот оттуда они и вылазят.

— Я же говорил, что творения королевских инженеров более, чем долговечны! — довольно воскликнул рыцарь.

Старый шаман пожал плечами и задумчиво пошевелил носом.

— Не знаю я, кто там чего творил, — сказал он. — Только сам видел, как люди в таких же плащах, как у того, вчера, выходили оттуда и назад уходили. Надеюсь, это знание вам поможет, да и мне что-нибудь перепадет.

— О, не исключено, — обворожительно улыбнулась Мириам. — Вот только давай вначале договоримся по всем пунктам. Вон та штука у твоего дома принадлежит моим друзьям и...

— Вы заберете их отсюда?! — истерически взвизгнул кто-то.

— Если никто не возражает, то да, — кивнул Веспасиан. — Я, разумеется...

Договорить он не успел. В едином порыве полсотни обалдевших от счастья ташасов бросились в ноги Веспасиану.

— Благодетель!... Спаситель наш!... — слышалось со всех сторон.

Филин саркастически гукнул.

— Похоже, это чудо даже у ташасов не пользуется особой популярностью, — буркнул Гримуарус. — А я уж было надеялся, что мы его здесь оставим.

— Ни в коем случае! — возопил старый шаман, и вся братия его дружно поддержала.

— М-да! — глубокомысленно изрек Клопациус.

— Ничего вы не понимаете в раритетах, — заявил Веспасиан, осторожно отцепляя от мантии своих новых поклонников. — Эй, дайте пройти.

Но ташасы, то ли преисполненные благодарности, то ли опасавшиеся, что волшебник одумается и заберет обещание обратно, не ослабляли натиск ни на миг, оглушая Веспасиана писклявыми воплями. Мириам тихонько засмеялась. Потом, вытащив кошелек, в котором Клопациус без особого удивления признал свою собственность, она царственным жестом бросила в толпу горсть мелочи. Не успев приземлиться, монеты тотчас исчезли в облаке пыли, поднятой сцепившимися ташасами. Веспасиан с облегчением вздохнул, произнес заклинание и взмахнул рукой. Артефакт, как послушный котенок, сам прыгнул ему в руки.

— Ладно, пойдемте, пока этот цирк не начался по новой, — со вздохом предложил Гримуарус.

— О, им этого на трехчасовую драку хватит.

— А вдруг не хватит. Стоит ли рисковать?

* * *

Очень скоро деревушка ташасов осталась далеко позади. Веспасиан радовался, как ребенок, получивший назад любимую игрушку, и пытался воодушевить этим счастьем более грустного, чем обычно, Гримуаруса. Тот не воодушевлялся, а внезапно зазвучавший перезвон невидимых колокольчиков вообще поверг алхимика в состояние глубокого уныния. Из шара в потолок ударила разветвленная молния, оставив после себя всех трех Лилиан. Их совместный вопль потряс всех, включая стены. Где-то позади послышался грохот обвала.

— И как это прикажете понимать? — осведомился рыцарь. — Кстати, а почему они у вас так аморально одеты? В смысле: совсем раздеты.

Рыжеволосая Лилиан, как обычно, не утруждавшая себя какими-то объяснениями, небрежно кивнула всем, топнула в воздухе ножкой и алая молния унесла ее обратно в шар. Две оставшиеся Лилиан переглянулись.

— Сначала я, — капризно заявила Лилиан Темная.

— Хорошо, — легко уступила Лилиан Светлая.

Лилиан Темная поклонилась и сообщила:

— Лорд эльфов обнаружил, наконец, пропажу нашего шара, но очень мужественно пережил потерю. Даже не всплакнул. А ведь мы прожили вместе сто пятьдесят лет.

— Ума не приложу, как он не спятил от такого счастья? — сказал Гримуарус.

— Ну, мы занимаемся контролем только в пределах магического домена владельца, — спокойно пояснила Лилиан Темная. — Эльфы по натуре замкнутые существа, а к старости лорд Альт только о своем саде и думал.

— И вообще сами эльфы поспокойнее людей будут, — добавила Лилиан Светлая. — Жизнь у них упорядоченная и размеренная, а событий — раз, два и обчелся.

— Не то, что у этих ташасов, — сказала Лилиан Темная. — Ни мгновения покоя.

— А еще, — с усмешкой добавила Лилиан Светлая. — Старичок, между нами, был глуховат.

— Хорошо ему было, — завистливо протянул Гримуарус.

— Не переживай, — ехидно прогукал филин. — Поживешь с этими дамочками еще с недельку, и оглохнешь почище старого лорда.

— Если проживешь, — нахально уточнила Лилиан Темная.

— Что вы имеете в виду?

Вперед выступила Лилиан Светлая со своим сообщением.

— На вас идет войной целая банда кибернетиков. И, по-моему, они очень злы.

— Это не проблема! — гордо воскликнул Клопациус и хотел было воинственно потрясти мечом, но Мириам успела схватить его за руку до того, как неудержимый рыцарь нанес непоправимый ущерб окружающей среде.

— Вы не дослушали, — обиженно заявила Лилиан Светлая.

— Извини, — поспешил вмешаться Веспасиан. — Продолжай, пожалуйста.

— Ну, — Лилиан Светлая виновато развела руками. — Мы тут малость пошумим, то есть, уже пошумели...

— Мы заметили, — гукнул филин.

— А вот перебивать не вежливо, — строго заметила Лилиан Темная.

— Так, о чем это я? — Лилиан Светлая на мгновение задумалась. — Ах, да, о шумовых эффектах. Так уж получилось, что поднятого нами шума оказалось достаточно, чтобы пробудить Пещерный Ужас.

— Тоже не страшно, — храбро заметил рыцарь.

Лилиан Светлая обиженно надула губки.

— Мое дело предупредить, а там сами разбирайтесь.

Фэйри поклонились, взялись за руки и исчезли в ослепительной вспышке. Клопациус собрался было изречь еще что-то воинственное, но его опередил Гримуарус.

— Да ну их всех к Хаосу! Пошли отсюда.

— Минуточку, — возразил рыцарь. — Наш долг — дождаться преступников и пресечь их противоправные действия.

— Если нас тут не будет, то никаких противоправных действий вообще не совершится, — оптимистично заверил его Веспасиан.

— Но мой долг — арестовать кибернетиков!

— О, с таким же успехом ты можешь арестовать их на поверхности, — внесла компромиссное предложение Мириам. — Все равно они за нами увяжутся.

— Совершенно справедливо, — поддержал ее Гримуарус. — Тем более, там у нашей башни десяток бездельников из вашего ведомства ошивается. Они помогут провести задержание, а дилетанты вроде нас пойдут своей дорогой.

— Минуточку! — возразил Клопациус. — Куда это вы пойдете? У моего ведомства и к вам вопросы имеются. Особенно к тебе, Мириам.

— О, замечательно, — разочарованно протянула Мириам. — Вначале от лавины спас, а теперь дело вырезает.

— Спасал я, когда ты была в беде, — заявил рыцарь. — А сейчас тебе ничто не угрожает.

— Кроме тебя, — возразила Мириам.

— Но мой долг...

Клопациус нахмурился. Долг храброго рыцаря состоял в том, чтобы арестовать спасенную им прекрасную леди и отправить в тюрьму — деяние столь же не благородное, сколь и бесполезное. Время от времени лучшим агентам Леонарда Хитрого удавалось поймать самую знаменитую грабительницу королевства с поличным, однако, отдохнув пару дней за решеткой, Мириам неизменно сбегала, и в конце концов все оставили ее в покое. Все, кроме Клопациуса Неустрашимого, который всегда неудержимо боролся за порядок, не взирая на последствия. Рыцарь в сердцах грозно потряс мечом и едва было не разбил подвернувшийся под клинок светящийся шар. Сообразив, что продолжение дискуссии может оставить их вообще без света, Гримуарус приказал шару держаться подальше от этого эмоционального потрясателя железом. Его маневр не остался незамеченным.

— Должен заметить вам, господин алхимик, что я вижу нарушение закона в любом состоянии и при любом освещении!

Мириам тут же съязвила насчет возможных состояний такого бравого рыцаря и беседа снова изящно свернула к скандалу. Никто не заметил, что у них появилась компания. Из совершенно напрасно проигнорированной дыры в стене показалась большая уродливая морда. Злобно ощерившаяся треугольная пасть была усеяна невероятно острыми зубами, а шесть пар маленьких красных глазок полыхали чистой яростью Хаоса. Чудовище огляделось. Добыча была совсем рядом и проявляла поразительную беспечность. Последний раз Пещерный Ужас видел таких существ довольно давно, но еще помнил их вкус. И их страх. Монстр быстро, но совершенно бесшумно выполз из своей норы. Трехметровое змееподобное тело, покрытое прочнейшей чешуей, осторожно двинулось вперед. На коротких кривых лапках выросли острые кривые когти. Пришло время обеда.

В этот самый момент Мириам, исчерпав логические и казавшиеся только ей таковыми аргументы, поставила точку в дискуссии в своем стиле. Просто повернулась и пошла. Клопациус осекся на середине фразы, а маги и филин поспешили за своим проводником. Рыцарь нахмурился. Пещерный Ужас беззвучно возник у него за спиной. Услышав шуршание, Клопациус резко развернулся, и нос к носу столкнулся с величайшим кошмаром подземного мира.

— Ну, вот только тебя тут и не хватало! — гневно рявкнул Клопациус. — Какого Хаоса тебе тут надо, чудо плоскомордое?!

Пещерный ужас удивленно замер. Обычно добыча вела себя несколько иначе.

— Крысиная печень! Откуда ты только выполз на мою голову?! Нет, каких только придурков не порождает современная магия? Говорить умеешь?! О чем это я, зачем такому идиоту говорить, тебе же все равно сказать нечего! Только ползать и умеешь, бестолочь подземная!

Пещерный Ужас недоуменно и обиженно захлопал маленькими глазенками.

— Тупица! — рыкнул рыцарь, развернулся на каблуках и зашагал вслед за остальными.

Пещерный Ужас с опаской посмотрел ему вслед, тихонько фыркнул и быстро заскользил в другую сторону.

* * *

Когда все еще кипящий Клопациус догнал остальных, те как раз подходили к указанной старым ташасом постройке людей. Увы, на подъемник это походило разве что с теологической точки зрения. В большой пещере расположилось подземное кладбище.

— О, неужто кибернетики восстали из могил? — удивленно вопросила Мириам.

— Сильно сомневаюсь, — отозвался Гримуарус, озадаченно оглядываясь по сторонам. — Магия Смерти выведена из обращения более двух тысяч лет тому назад. С той поры современной магии известен только один случай появления так называемых зомби, да и там, скорее всего, фигурировали сильно одичавшие земляные големы.

— О, с магией, конечно, не поспоришь. Но это кто?

Все повернули головы в указанном направлении. Меж могил, едва различимые в подземном сумраке, двигались неясные тени. И эти тени определенно приближались.

— Не надо беспокоиться, — сказал Веспасиан. — Защитное заклинание, которое я наложил на нас в деревне ташасов, все еще действует.

— Сдается мне, одним защитным заклинанием дело не ограничится, — отозвался Гримуарус. — Еще что-нибудь сотворить сможешь?

Веспасиан быстро провел ревизию внутренних ресурсов и оптимистично заверил, что все в порядке.

— Еще на десяток простых заклинаний моих запасов хватит. И вон, кстати, силовая линия. Пару минут, и я вполне смогу к ней подключиться. Да и вообще, откуда такая уверенность, что дело обязательно обернется конфликтом?

— Да пора бы уже кого-нибудь арестовать, — решительно заявил Клопациус и героически взмахнул мечом, свернув голову статуи у ближайшего надгробья. Сверкнула алая молния, и в воздухе зависла Лилиан Огненная.

— Йи-и-и-и!

Долгий визгливый вопль потряс пещеру. Все тотчас закрыли уши, причем Веспасиан умудрился сделать это одной рукой — второй он держал артефакт. Лилиан, как обычно без комментариев, сделала в воздухе сальто и исчезла в рубиновой вспышке.

— Не знаю, что она имела в виду, но мне это уже не нравится, — пробормотал Гримуарус.

— О плохих событиях сообщает Лилиан Светлая, — напомнил ему Веспасиан. — А это...

Волшебник драматически всплеснул руками и пропел заклинание. Редкие островки сияющего мха на стенах, подпитанные магической энергией, воссияли с невиданной силой. Пещера озарилась ровным, чуть мерцающим светом, и неясные тени обратились в стройные ряды металлических големов.

Клопациус неустрашимо взмахнул мечом. Острый клинок едва не смахнул филина, устроившегося на голове у Веспасиана. Филин возмущенно гукнул и перелетел на плечо стоявшей чуть поодаль Мириам.

— Неужели роботы?! — пораженно вскричали Веспасиан с Гримуарусом.

— А то, — горделиво отозвался кто-то. — Ровно сотня металлических големов, и все, как один, функционируют только на зелье.

Меж могил довольно подпрыгивал невысокий рыжеволосый мужчина в зеленом камзоле, бурых кожаных штанах и стоптанных сапогах. Его довольная физиономия прямо-таки сияла от счастья.

— А вы кто такой? — строго спросил Клопациус Неустрашимый.

— Я? Дагон. Дагон Неутомимый. Маг без диплома, но не без способностей.

Рыцарь недоверчиво хмыкнул. Веспасиан представил себя и остальных. Дагон рассеянно кивнул, сразу забыв услышанные имена.

— Сорок девять лет я искал ключ к тайне роботов, господа волшебники, — радостно сообщил он. — Сорок девять лет! И, лики хаоса, я добился своего!

— И связался для этого с кибернетиками, — презрительно бросил Клопациус.

— Да, — воинственно заявил Дагон. — С кибернетиками. Потому что они единственные, кто поверил в мои исследования. Только они еще хранят древние знания.

— Древние суеверия, — поправил его Гримуарус.

— Ха! — воскликнул Дагон. — Величайшие авторитеты современной магии говорили мне, что роботы — лишь суеверие. Коллеги отвернулись от меня. Но я верил! Я искал! Я потерял все, что у меня было. И вот они — роботы! Ни грана магии — только зелье!

Веспасиан с интересом выглянул в астрал и быстро, но придирчиво осмотрел ближайшую группу големов. Действительно, чисто. Или... Краем глаза Веспасиан заметил тусклую, мерцающую звездочку. Пригляделся. Звездочка при ближайшем рассмотрении оказалась амулетом повышенной подвижности, который запаял голему под грудную пластину изготовитель.

— Поздравляю, — совершенно искренне сказал Веспасиан, вернувшись на материальный план. — Действительно, никакой магии. Ну, за исключением вон того, с синими плечами. У него под нагрудной пластиной амулет. Слабенький, конечно, но все-таки магия. Я бы исключил его из контрольной группы.

Дагон схватился за голову.

— Неужели?! Как же я проглядел?! Спасибо вам, господин волшебник.

— Не за что. Всегда рад помочь.

— А один амулет точно не может запитать сотню големов? — подозрительно спросил филин. — Я как-то читал у Мерлинуса об одном очень мощном амулете, призывавшем бурю.

— Этот амулет не потянет и одного голема, — уверенно ответил Веспасиан. — Хотя, в комплекте с зельем, может прилично его ускорить. И, в любом случае, я не увидел никаких магических линий между големами, так что все остальные точно двигаются без магии.

— Никакой магии, клянусь! — воскликнул Дагон, поспешно деактивируя проштрафившийся образец.

— Ну, тогда и мои поздравления, коллега, — сказал Гримуарус. — Очень бы хотелось присутствовать на Ученом совете, когда вы представите свою работу.

Дагон повторно просиял.

— Конечно! Я вас всех приглашаю!

— Очень бы хотелось узнать, как вы получили состав зелья, — добавил Веспасиан.

— Надеюсь, не противозаконным путем, — сурово молвил Клопациус.

— Нет, нет, — заговорил Дагон, одновременно пытаясь отковырять ножом грудную пластину голема. — Я получил его в дар от кибернетиков. У них оказался целый бак, запечатанный по всем правилам. Представляете? Они молились на него!

Дружный смех был ему ответом.

— Мне бы не хотелось прерывать вашу занятную беседу, — раздался из темноты ледяной голос. — Но судьба свела нас здесь совсем не за этим.

— Кто там еще? — воинственно осведомился Клопациус.

Из темноты вышли трое, в серых плащах с эмблемами кибернетиков. Двое из них держали в руках короткие боевые жезлы с отогнутой рукояткой, столь популярные у разного рода разбойников. Третий, очевидно главарь, нес только большой прямоугольный щит.

— Немедленно сдавайтесь, если вам дорога жизнь! — грозно крикнул предводитель кибернетиков.

— А если нет? — равнодушно осведомилась Мириам.

Главарь задумался. Когда пауза явно затянулась, Веспасиан по доброте душевной решил помочь человеку.

— Вам чего надо-то? — спросил он.

— Да! — радостно завопил главарь. — Нам нужен тот артефакт, который вы сейчас держите в руках.

— А зачем? Вы же отказались от магии.

— Да, мы отринули магию! — гордо воскликнул главарь. — Но это чудо сотворил не маг. Артефакт был создан последним из киборгов, и, с помощью этой штуки, мы пробудим его спящий дух!

— Любопытный эксперимент, — согласился Веспасиан. — Вот только усматриваю я в вашем плане некоторые изъяны. Во-первых, духи не спят. Нет у них такой способности. Во-вторых, откуда вообще мог взяться дух у механического существа, созданного без помощи магии?

Главарь понял, что сморозил глупость, и сильно смутился, но отступать от задуманного было не в его правилах. Потому его в свое время и назначили главным по специальным операциям.

— Все равно, — сказал главный. — Артефакт принадлежит нам.

— О, что-то я не вижу оснований делиться, — заметила Мириам.

— А должна бы, — обвиняющим тоном сказал главарь. — Это мы наняли тебя выкрасть артефакт у эльфов.

— Что?! — пораженно вскричали маги.

— Ты связалась с этими проходимцами?! — возмущенно вопросил Клопациус.

— Да я этого урода в первый раз вижу! — еще более возмущенно отозвалась Мириам.

— Да, — сказал главарь. — Из-за совершенно не оправданной дискриминации, которой подвергается наш Орден, мы общались через посредника. Но все равно это был наш заказ. И отдать ты его должна была нашему человеку.

Мириам удивленно посмотрела на Веспасиана.

— Нет, не этому, — сказал главарь. — Тому, кого в тот момент уже арестовали. А этот тут вообще не причем.

— Так вот в чем было дело, — понимающе заметил волшебник.

— О, если и так, — перебила его Мириам. — Я свои обязательства выполнила. Хаос и пламя! Я головой рисковала, а вы в это время уже копали под башню. И, когда ваш посредник нанимал меня снова похитить артефакт, тоже копали! Только вы не под башню, вы под мою репутацию копали! Ты что же, тварь, считаешь, что я могла не выполнить работу, на которую подрядилась, да?! Да я тебя...

— Руки коротки! — крикнул главарь и шустро спрятался за щитом — Эй ты! Направь на них роботов!

Дагон виновато развел руками.

— Извините, господа волшебники, у меня с ними договор.

Он, резко свистнув, начал отчаянно махать руками. Колонна из десятка големов бодро зашагала вперед. Клопациус взмахнул мечом, но Веспасиан решил вопрос иначе. Воздев руки, он пропел заклинание. Шагающий первым голем поскользнулся и грохнулся мордой вниз. Не успел он подняться, как прямо на него рухнул идущий следом, а потом и остальные посыпались, образовав восхитительную кучу-малу. Что-то громко пыхнуло, и вся металлическая куча заполыхала ярким голубым пламенем.

— Этого я не колдовал, — удивленно сказал Веспасиан.

— Это зелье загорелось, — сообщил Дагон, вытащив из кармана затертый свиток и что-то пометив. — Потрясающая штука! Горит даже в воде. Пока вся не выгорит, ничем не потушишь.

— А магией пробовали? — заинтересованно спросил Веспасиан.

— Конечно! Полностью безжизненное пламя, даже зацепиться не за что. Да вы сами попробуйте, — Дагон сделал приглашающий жест рукой. — Убедитесь.

Веспасиан с интересом взглянул в астрал. Грязно-серые призрачные силуэты големов были окутаны неясной дымкой, что свидетельствовало о высокой температуре пламени, но этим все и ограничивалось. Ни огненных элементалей, ни магических сполохов.

— Туповаты они у вас, — заметил Гримуарус, скептически оглядывая пылающую кучу металла.

— А вы что хотели? Без магии-то. Но они не так бесполезны, как кажутся. Я все продумал. Моих роботов можно использовать на тяжелых работах, требующих однообразного труда. Сил у них побольше, чем у целой оравы крестьян.

— Прекрати нести чушь! — злобно крикнул из-за щита кибернетик. — Роботы не будут работать. Мы создадим из них армию, уничтожим всех магов и наведем во всем мире железный порядок. Все в атаку!

— Нам тоже? — удивленно переспросил Веспасиан.

— Я же сказал — все!

Роботы дружно двинулись каждый в своем направлении, и тут в пещере появился еще один желающий идти в атаку. Пещерный Ужас напал сзади на кибернетиков. Двое вроде как стражей, побросав жезлы, кинулись наутек. Пещерный Ужас, шипя от переполнявшей его злости, обрушился на предводителя кибернетиков. Кошмарные челюсти клацнули и застыли — щит застрял в пасти. Монстр помотал головой. Щит треснул. Пещерный Ужас выплюнул обломки и злобно оскалился.

Веспасиан, взмахнув рукой, произнес заклинание. Незримый, но от того не менее весомый молот вдарил по треугольной пасти, отбросив монстра на пару шагов. Главарь, отчаянно вереща, на четвереньках умчался в темноту. Пещерный Ужас зашипел. Несколько роботов направились к нему. Пещерный Ужас ловко подсек ближайшего хвостом. Голем упал, поднялся, и, как ни в чем не бывало, продолжил движение по первоначальной траектории, невозмутимо прошествовав мимо опешившего монстра. И тогда Пещерный Ужас взревел. Чувствительная и ранимая душа монстра не вынесла такого отношения. Его, самое злобное воплощение подземного кошмара, игнорировали и прямо оскорбляли, как самого последнего ташаса! Это им так не пройдет!

Пещерный Ужас рванулся в сторону и быстро пополз по стене, хлеща хвостом налево и направо.

— Эй, поаккуратнее! — крикнул Клопациус. — Потолок уронишь.

— По-моему, он этого и добивается, — подозрительно прищурившись, заметил Гримуарус.

— Так чего же мы стоим?! — воскликнул Веспасиан. — Бежим!

Последнее замечание оказалось весьма своевременным. Мощные удары сотрясали своды пещеры, и эти самые своды определенно были не в настроении безропотно сносить подобное отношение. По стенам и потолку поползли трещины, вниз посыпались камни и песок. Клопациус на бегу подхватил Дагона, который, даже повиснув подмышкой у рыцаря, продолжал что-то писать. Големы, не получая команд, замерли.

— Сюда! — крикнула Мириам.

Сюда означало большую дыру в полу, которая под сильным наклоном уходила вниз. Светящийся шар нырнул в нее и осветил длинный прямой туннель с гладкими стенами. Филин влетел в него, следом впрыгнули Мириам, Веспасиан и Гримуарус. Клопациус чуть подотстал. Дагон, уразумев ситуацию, вдруг забился, как сумасшедший.

— Да что с тобой?! — рявкнул рыцарь.

— Потолок падает! — завопил Дагон. — Все засыплет!

— Потому и удираем, — гукнул филин.

— Мои роботы!!!

Дагон с такой силой рванулся назад, что, не подоспей Веспасиан и Гримуарус, Клопациус бы его не удержал. С грохотом рухнула правая стена пещеры, и сразу стало темнее.

— Не дурите! — крикнул Веспасиан, вцепившись в рвущегося навстречу верной гибели человека. — Соберете новых роботов. Мы поможем.

— Обязательно! — заверил Гримуарус. — У нас есть пара големов! Считайте, что они — ваши!

— А зелье?! — завопил Дагон.

— Вы использовали весь запас?! — пораженно воскликнул Гримуарус.

— Да!!! Я должен был показать... доказать! Не-е-ет!!!

Извернувшись, Дагон вырвался и со всех ног бросился к замершим посреди пещеры големам. Потолок рухнул.

— Все назад! — заорал Клопациус. — Бегом!

И они побежали. Почти в полной темноте, налетая на стены и друг друга, подгоняемые грохотом падающих стен. Внезапно путь преградила массивная, обитая железом дверь. Веспасиан на ходу выкрикнул заклинание, но дверь не шелохнулась. Только серебряные искорки прогулялись по ней сверху вниз. Светящийся шар на полном ходу врезался в дверь, и стало темно.

— Свет! — завизжала Мириам.

Веспасиан выдохнул следующее заклинание, и перед дверью заплясал крохотный голубоватый огонек.

— Я иссяк, — грустно сообщил волшебник.

— О, этого мне хватит, — оптимистично заверила его Мириам.

Она уже копалась в замке отмычкой. С некоторым изумлением Веспасиан узрел в астрале знакомый — свой собственный — магический узор. Отмычки в руке Мириам были те самые, что он зачаровал этим вечером. И когда успела?

Дверь распахнулась, и в тоннель хлынул поток яркого белого света. Жмурясь и прикрывая глаза, люди выбрались в идеально прямоугольную пещеру с металлическими стенами. Мириам прикрыла дверь, и грохот обвала моментально стих.

— Похоже, здесь мы в безопасности, — сказал Веспасиан.

Гримуарус, тяжело дыша, привалился к стене и вздохнул. В безопасность он явно не верил, но спорить не было ни сил, ни желания.

— И куда этого дурака понесло? — буркнул Клопациус. — Видел же, что творится!

— Он полвека искал этот состав, — тихо сказала Мириам. — Что по сравнению с этим значит жизнь?

Никто не ответил. Все тяжело дышали. Слева послышался тихий треск. Клопациус повернул голову, и в этот момент сразу отовсюду послышался ровный безжизненный голос:

— Приветствую вас в моем храме.

* * *

Три тысячи лет ожидания завершились. Прямой потомок Датомируса Чернокнижника стоял в центре храма, глуповато оглядываясь по сторонам в поисках источника голоса. Оракул не ошибся. Интерпретация предсказания была абсолютно точной. Пришло время завершить начатую сто пятьдесят лет назад операцию, и прекратить ставшее бесполезным существование. Он заслужил покой. Вечный покой.

* * *

— А ну, покажись! — повелительно крикнул Клопациус, и потряс мечом.

Вопреки обыкновению, он даже ничего им не задел. Конечно, задевать в пещере было нечего, как негде было и спрятаться. Пол, стены и потолок были обиты толстыми листами серого металла — скорее всего, железа, хотя Гримуарус сразу уверенно заявил, что это какой-то неизвестный сплав. В одном конце пещеры стоял простенький на вид каменный алтарь, в другой — имелась большая дверь, которую Мириам предусмотрительно заперла изнутри на толстенный стальной засов. Не было ни изысканных статуй, ни даже обычных в каждом храме колонн. Мириам тщательно осмотрела алтарь, и только пожала плечами.

— Сожалею, — сказал голос. — Но я не могу выполнить вашу просьбу.

— Где вы?

— Большей частью нигде, а то, что еще осталось, рассеяно в пространстве.

— Вы — дух? — осведомился Веспасиан, напрасно напрягая астральное зрение.

— Можно сказать и так, — согласился голос. — Хотя, как я слышал, современная магия отрицает наличие души у механических существ. Скоро мне представится случай проверить это на практике... Но пока что я вполне материален.

— Тем не менее, вас не видно, — с подозрением в голосе заметил Клопациус.

— Вообще-то, вас не видно даже в астрале, — с сожалением в голосе добавил Веспасиан.

— Наверное, мешает антимагическое покрытие стен, — сказал голос. — В противном случае, полагаю, вы бы меня увидели. Точнее то, что от меня осталось... В этом вулкане есть только один источник магии, и я нахожусь прямо над ним.

— Здесь есть свой источник?! — пораженно вскричали в один голос Веспасиан и Гримуарус.

— Да, — подтвердил голос. — Судя по вашему тону, Мерлинус Великолепный не счел нужным уведомить вас об этом аспекте, как и о факте моего существования. Разумный поступок.

— Я бы так не сказал, — недовольно заметил Клопациус. — Здесь, между прочим, граница рядом, и неучтенный источник магии, особенно при нынешних напряженных отношениях с эльфами...

Голос воспроизвел нечто, похожее на вздох.

— Насколько я помню, а моя память простирается на двадцать три тысячи лет в прошлое, у людей всегда были напряженные отношения с эльфами. К счастью, благоразумие одних, помноженное на миролюбие других, всегда перевешивало ваши не такие уж и большие различия.

— Не такие уж и большие? — с усмешкой повторила Мириам. — О, это нечто новенькое. Эти эльфийские следопыты мне и в подметки не годятся.

— Если вы возьмете на себя труд отделить различия видов от амбиций индивидуумов, то увидите, как малы будут первые в сравнении со вторыми.

Мириам только фыркнула в ответ. Филин приземлился на плечо Веспасиану, и что-то тихонько гукнул. Волшебник несколько смутился, и поспешно снял шляпу.

— Прошу прощения, но за столь занимательной беседой мы забыли о правилах вежливости, и даже не представились. Я...

— Не тратьте свое время, — сказал голос. — Ваши имена мне известны.

— А ваше имя? — тотчас поинтересовался Клопациус.

Голос некоторое время помолчал.

— У меня нет имени в привычном понимании этого слова, — сообщил он.

— Даже у големов есть имена, — позволил себе усомниться Гримуарус.

— Големы — это отдельные существа, — сообщил голос. — А я — всего лишь часть некогда великого целого. И, должен признать, не самая лучшая часть.

— А как вы назывались, когда были в комплекте? — осведомился Клопациус.

Вопрос был довольно бестактным, но в ответе голоса не проявилось никаких эмоций.

— Возможно, вам доводилось слышать имя Датомируса Чернокнижника.

Все притихли. Кто же не слышал имени самого могущественного чародея Галланы?! Великий маг, прорицатель, алхимик — простого перечисления его заслуг хватило бы на средних размеров библиотеку. Когда Великая Катастрофа обрушилась на Галлану, едва не погубив всех ее обитателей, именно Датомирус своей магией удержал мир на краю пропасти.

— Вы живы?! — потрясенно вскричал Веспасиан, справившись с первым изумлением.

— Я существую, — сказал голос. — И давно пришло время прекратить это существование. Живая составляющая стала прахом тысячи лет назад, но механическая оказалась на удивление долговечной, а изначальные установки не позволяют мне просто уйти в ничто. Я должен передать то, что мне удалось сохранить, в надежные руки... Мои почитатели не представляются таковыми.

— Вы говорите о кибернетиках? — удивленно переспросил Гримуарус.

— Да. Вскоре после Катастрофы был создан Орден магов, призванный хранить истинное знание о Древних. О тех, кто жил до прихода Хаоса. Большая честь, но и большая ответственность. Древним были ведомы великие тайны.

— Что не помешало им сгинуть с лица земли, — ехидно гукнул филин.

— Возможно, у них были на то свои причины, — спокойно ответил голос, и продолжил. — Или же Великая Катастрофа оказалась слишком серьезным испытанием даже для них. Не знаю. Это знание утрачено, как и прочие.

— Нашли кому доверить такие ценные знания! — возмущенно воскликнул Гримуарус. — Каким-то кибернетикам!

— Ученого Совета тогда не было, — сообщил голос. — А эта подборка магов казалась вполне достойной. Увы, их потомки не оправдали возложенных на них надежд. Отринув магию, они опирались лишь на знания Древних. Они назвали себя кибернетиками, хотя к тому времени не смогли бы запустить даже простого голема. О механической жизни и говорить не приходится. Догма заменила поиск, а искатели знаний отступили перед искателями власти. И чем меньше оставалось тайн, тем непримиримее становились мои почитатели... Тысячу лет назад они уже молились на мое изображение. Сейчас они молятся на мой голос...

— Кстати, — сказал Веспасиан. — Откуда голос? Здесь же кругом антимагическое покрытие, так как же вы с нами общаетесь?

— Радио, — ответил голос. — Древний примитивный аналог волшебного шара. Устойчивая связь только в хорошую погоду и на небольших расстояниях, изображения нет совсем. Зато функционирует даже в нынешних варварских условиях. Это, да еще несколько подобных безделушек — все, что у меня осталось... Некоторые мои функции еще можно восстановить, но нынешнее поколение кибернетиков может только нажимать на руны и молиться. Отчасти, потому я и поддержал затею с големами. Планировал в ходе операции получить ремонтных роботов и хоть немного привести себя в порядок... Увы, нельзя уклониться от предначертанного.

— О, вы знаете свое будущее? — с сочувствием в голосе произнесла Мириам.

Остальные тоже погрустнели. Дар предвидения нередко оборачивался и проклятьем, и уж особенно печально было знать свой последний час, при этом сознавая, что никакие усилия ничего не изменят.

— Да, — сказал голос. — Некогда я был неплохим предсказателем. Сейчас, к сожалению, способности к предвидению полностью утрачены, так что я вынужден обходится астрологией.

— Ну, не такая уж и плохая замена, — попытался подбодрить его Веспасиан. — В конце концов, правильно составленный гороскоп куда надежнее туманного предсказания.

— Не спорю, — сказал голос. — Астрология, конечно, точнее оккультизма, но есть немаловажное обстоятельство. Астрология, как вы знаете, говорит о событиях вероятностных, а оккультизм — о событиях предопределенных. Последнее для меня важнее. С таким количеством шпионов я могу предсказывать вероятное развитие событий не хуже любого астролога. А вот, кстати, и они.

За дверью послышался какой-то шум.

— У нас проблемы? — со стоическим выражением лица вопросил Гримуарус.

— Маловероятно, — отозвался голос. — Просто группа моих последователей пытается высадить стальную дверь дубовой скамьей.

— Это может занять их надолго, — сказал Клопациус, и бодро заржал.

— К сожалению, время — это то, чего у меня нет. Как я уже заметил в начале нашей беседы, мое существование подходит к концу. Но я могу передать дела только прямому наследнику моей живой части.

Все некоторое время пытались осознать услышанное.

— То есть, вам нужен прямой потомок Датомируса Чернокнижника?

— Да.

— Не уверен, что в наших силах его отыскать, — грустно сказал Веспасиан.

— Я уже нашел его, — сообщил голос.

— И кто же это? — осведомился Клопациус.

— Вы.

— Я?!

— Именно. Мои данные абсолютно точны. Надеюсь, вы не откажете мне в последней просьбе.

— Э-э... Все, что в моих силах, уважаемый Датомирус. Но, по-моему, вы ошибаетесь. Я не волшебник.

— У вас нет образования волшебника, но в вас есть частица меня.

— Не уверен, — искренне заметил Клопациус. — Волшебник — это прежде всего особый склад ума. Другими словами, это сплошное ходячее недоразумение, а я...

— О, Клопациус, да это же твой образ, — язвительно вставила Мириам.

— Так!

— Я не ошибаюсь, — сказал голос.

Алтарь вдруг раздвинутся, и наверх выдвинулся большой черный куб. У Мириам глаза на лоб вылезли.

— Я же осматривала алтарь, — удивление в ее голосе смешалось с восхищением.

— Здесь те немногие знания, что мне удалось сохранить, — сообщил голос. — Мерлинус Великолепный знает, как их извлечь. Также, господа волшебники, я оставляю вам созданный мной предсказательный шар.

— Вот это чудо с крикливыми фэйри? — уточнил Гримуарус.

— Можно и так его описать. Там должно быть три фэйри. Одна сообщает о светлых событиях, вторая — о темных, третья — о событиях, связанных с самим артефактом.

— А мы думали, она просто скандалистка, — гукнул филин.

— Людям свойственно замыкаться на себе, — сказал голос, и в его голосе послышался оттенок сарказма. — В этом вы с эльфами похожи. Но я должен попросить вас, Клопациус, позаботится и о других.

Клопациус обвел взглядом своих спутников.

— Эти сами о ком хочешь позаботятся. Особенно одна не в меру самостоятельная особа.

— О, ты мою меру не замеряй.

— Друзья мои, — вклинился Веспасиан. — Я полагаю...

— Я имел в виду не ваших друзей, — уточнил голос. — А тех, кто сейчас за дверью.

— Кибернетиков, что ли?! — еще больше изумился Клопациус. — Да не беспокойтесь, уважаемый Датомирус. Всех повяжем. Такие сроки оформим, столько даже титаны не живут. Тем более, на королевских рудниках.

— Так ли это необходимо? Я передам вам правление над остатками Ордена. Полагаю, такой мудрый и благородный человек, как вы, сумеет направить моих последователей на достойный путь.

— Э-э...

— Я прошу вас. Мое время уходит. В конце концов, ваша замечательная тюрьма не развалится за то время, которое вам необходимо, чтобы хотя бы попробовать.

— Ну... ладно... Я...

— Отлично. Посмотрите за алтарем.

Мириам с интересом заглянула и вытащила из новой щели плоскую прямоугольную коробочку, в две ладони длиной. Клопациус на всякий случай сразу изъял артефакт из ее изящных, но таких загребущих ручек.

— Поднесите его к губам, — сказал голос. — И произнесите что-нибудь.

— Что?

— Не принципиально.

Клопациус осторожно осмотрел коробочку, понюхал и снова заговорил.

— Я не совсем понимаю...

Он осекся. Его голос звучал везде и отовсюду.

— Устройство магическое, — сообщил голос. — Разработано так некстати погибшим сегодня Дагоном Неутомимым. Уверен, у вас не возникнет проблем с использованием данного приспособления.

Дверь в конце пещеры внезапно отъехала в сторону. Секундное замешательство, и не меньше сотни вооруженных чем попало людей в серых плащах ринулось в атаку. Клопациус грозно взмахнул мечом.

— Стойте, — сказал голос.

Орда разъяренных людей мгновенно замерла. В следующий миг оружие исчезло. Осененные счастьем слышать глас свыше, кибернетики торжественно опустились на колени.

— Мои верные последователи. Как я уже предупреждал вас, мой голос должен умолкнуть, — печально сказал голос.

По рядам пробежал дружный вздох.

— Но мой дух всегда пребудет с вами, — более оптимистично продолжил голос. — И вы не будете одиноки. Мой верный друг, потомок и наследник будет говорить за меня. Он знает Путь! Следуйте его воле, последователи мои, и великая Истина откроется вам. Прощайте!

Голос смолк.

— Командуйте, ваша голосистость, — тихонько сказала Мириам. — Не смущайтесь.

Клопациус сурово зыркнул на нее.

— Я сам знаю, что мне делать. Я, между прочим, три года воспитывал новобранцев в столичных казармах.

При этом глаза рыцаря мечтательно блеснули. В единый миг он словно помолодел лет на десять, снова превращаясь в бравого рыцаря-инструктора на плацу Королевских казарм.

— Что-то мне их уже жалко, — гукнул филин.

Клопациус не удостоил его ответом. Он поднес коробочку к губам и вдруг рявкнул:

— Внимание!!!

Кибернетики умудрились присесть от страха, даже стоя на коленях.

— Неплохо, — довольно заметил Клопациус, и бодро продолжил. — Я — ваш новый командир! Ваш отец, ваша мать и смысл вашего существования. Я приказываю — вы исполняете! Дисциплина — основа основ! Звать меня — благородный рыцарь Клопациус Неустрашимый — запомните это хорошенько.

Рыцарь, вспомнив молодость, с увлечением продолжал в таком стиле еще с полчаса. То тут, то там, падали в обморок не выдержавшие свалившегося на них счастья кибернетики. Клопациус же только еще пуще распалялся, но тут не выдержало доброе сердце Веспасиана, и он попросил неутомимого рыцаря сворачивать поближе к дому. Тот кивнул.

— Ладно, для первого знакомства достаточно. Отлично, солдаты! А теперь можете отдохнуть и переварить то, что я вам сказал. Что значит отдохнуть? Отдохнуть значит: все по кельям, и зубрить Устав! — ревел, сотрясая каменные своды, громоподобный глас Клопациуса Неустрашимого. — Лично проверю! И запомните, котята, здесь вам не дома у мамы!

— Ну, вот и получили кибернетики свой железный порядок, — усмехнулся Веспасиан.

— Только чует мое сердце, это не сделает их счастливыми, — отозвался Гримуарус.

— Разговорчики!!! — рявкнул Клопациус. — Да у меня они завтра же все счастливыми станут! А кто не все, того я быстро отучу безобразия нарушать! Ладно, вольно! Ты! Где здесь выход на поверхность?

— По коридору направо лифт, — пискнул ошеломленный сиятельным вниманием кибернетик, и поспешно добавил. — Благородный рыцарь Клопациус Неустрашимый.

— Молодец, — сказал Клопациус. — Быстро учишься. Назначаю десятником. Возьми еще троих, и разнесите по кельям тех, кто не может идти самостоятельно.

— Троих? — удивленно произнес кибернетик. — Но вы же сказали — десятник.

— Так заставь каждого работать за троих, и не морочь мне голову!

— Слушаюсь.

Клопациус посмотрел на кибернетика добрым, почти отеческим взглядом. Тот посерел, и четко отбарабанил.

— Слушаюсь, благородный рыцарь Клопациус Неустрашимый.

— Молодец. Действуй!

Новоиспеченный десятник мгновенно испарился. Клопациус, довольно кивнул и зашагал вперед. Кибернетики поспешно расступались перед грозным божеством. Веспасиан нес волшебный шар и улыбался, Гримуарус тащил новый артефакт и хмурился, а Мириам шла с филином на плече и мечтательно жмурилась, из чего филин сделал вывод, что великая грабительница тоже покидает святыню кибернетиков не с пустыми руками. Лифт уже ждал, нетерпеливо фыркая клапанами. Над деревянной кабиной сияла яркая зеленоватая радуга. Энергетическая линия магии земли уходила вертикально вверх, и радуга аккуратно касалась ее одним краем. Сложная система управления была рассчитана на импаров. Никаких заклинаний, только три сияющих зеленых руны, четко отделенных друг от друга.

Дежурный адепт у лифта рискнул подобострастно улыбнуться, и Клопациус тотчас обрушился на неосторожного кибернетика.

— Ты!!! Ты, ты, в дурацком капюшоне не по Уставу!... А мне плевать, как тебя зовут! Молчи, я тебя спрашиваю! Сияешь, как щит, а сапоги не чищены! Исправить и доложить!... Слушать меня ушами! По Уставу сапоги должны сиять, я не твоя глупая рожа!

Кибернетик больше не улыбался. Запуганный и ошеломленный, он пал на колени и забормотал молитву, видимо, надеясь задобрить разгневанное божество. На бога, это, быть может, и произвело бы впечатление, но рыцаря, закаленного службой в королевской армии, так просто не проймешь.

— Почему стоишь не по Уставу?! И нечего на меня глазами хлопать! Смир-р-р-на!!!

Адепта как подбросило. Вытянувшись в струнку, он замер с выражением преданного кретинизма в глазах.

— Уже лучше... — снизошел Клопациус. — Приготовиться к запуску лифта!

— Я готов, — пискнул кибернетик.

Напрасно он открыл рот.

— Мне плевать, к чему ты там готов!!! — взорвался Клопациус. — Приказано готовиться, так готовься! Ты теперь в армии! Здесь ты научишься приказы выполнять! И шевелись, а то всю службу у меня выгребные ямы чистить будешь!!!

На этой многообещающей ноте кибернетик упал в обморок.

— И это адепт тайного ордена! — презрительно рявкнул Клопациус. — Ничего, я тут наведу порядок. Строго по Уставу.

— О, расслабься уже, — сказала Мириам. — Давай-ка выберемся на свежий воздух.

— Пусть бедолаги хоть немного в себя придут, — добавил Веспасиан.

Гримуарус коснулся правой руны, и лифт резко дернулся. Должно быть, с момента последней калибровки прошло немало времени.

— Эй, полегче!

— Извините.

Веспасиан взял управление в свои руки, урегулировал магическое поле, и деревянная кабина поплыла вверх. Радуга плавно вращалась вокруг энергетической линии. Выход, как признала даже Мириам — безупречно замаскированный, оказался в склоне небольшого холма в стороне от города.

— Ну вот, мы почти дома, — довольно заметил Веспасиан.

Никогда еще их старая, покосившаяся башня не казалась ему такой прекрасной.

— Кто как, а я спать, — заявил Гримуарус.

— Минутку, — сказал Клопациус. — Мы должны немедленно сообщить о происшедшем, и лучше — самому Леонарду.

— Мы тебе полностью доверяем, — сказал Веспасиан.

— Не-е-ет, — протянула Мириам.

— Не доверяем? — удивленно переспросил волшебник.

Мириам не ответила. Веспасиан проследил за ее взглядом, и тоже обмер. Со стороны леса к ним широким фронтом приближалось целое войско эльфов с лордом Альтом во главе.

— О, нет, — гукнул филин.

— О, да, — согласилась Мириам. — Я, пожалуй, сматываюсь.

— Стойте, — сказал Клопациус. — Мы должны достойно встретить неприятеля.

— О, так ты хочешь, чтобы я, величайшая грабительница этого мира, предстала перед ограбленным мною лордом в рваном камзоле?!

— Прикрой плащом, — беспечно предложил рыцарь. — И вообще, не отвлекайся по мелочам.

— Это мелочь?!

— Тише, пожалуйста, они уже рядом.

Армия, состоявшая сплошь из волшебников, покрыла разделявшее их расстояние в считанные минуты. Люди тоже не теряли времени. Со стороны города поспешал Леонард Хитрый со своими агентами, а чуть дальше строилась в боевой порядок сотня бойцов местного гарнизона. Последние тряслись, как фруктовое желе, отчего издали строй напоминал морской прибой. Передние ряды спешно устанавливали щиты.

Лорд Альт выступил вперед.

— Привет вам, люди.

— И мы приветствуем лорда эльфов на нашей земле, — не слишком дипломатично ответил Клопациус. — По делу к нам, или в гости?

— По делу, — сказал лорд Альт.

Его взгляд упал на волшебный шар в руках волшебника.

— Мы как раз собирались его вернуть..., — начал было Веспасиан, но эльф прервал его величественным жестом.

— Нет. Вы его честно украли. Теперь артефакт принадлежит вам. Мы выражаем надежду, что он был полезен в вашей борьбе со злым железом.

Лорд Альт взмахнул дланью, и вперед выступила дюжина прекраснейших эльфиек в сверкающих серебром доспехах. Четыре девушки с серебряными мечами несли дубовый, окованный серебром ларец. Остальные, с боевыми жезлами, выступали как почетная стража. Опустив ларец к ногам двух магов, эльфийки отсалютовали оружием, и так же торжественно удалились.

— Ваша борьба со злым железом произвела на нас благоприятное впечатление. Такие, как эти кибернетики, позорят и смешивают с дорожной пылью высокое звание мага. И мы рады, что нашлись существа, действительно достойные этого звания, которые сорвали коварные планы злого железа.

Все эльфийское войско дружно отсалютовало людям, а лорд Альт сделал приглашающий жест. Веспасиан поклонился и взмахнул руками, пропев отпирающее заклинание. Гримуарус вздрогнул. Три фэйри в сиянии разноцветной молнии возникли над шаром, недоуменно огляделись по сторонам и исчезли. Эльфийские воины все как один облегченно вздохнули. Лорд Альт сохранил самообладание, но и по его лицу пробежала тучка недовольства. Ларец раскрылся. Внутри ровными рядами лежали синие магические кристаллы, в каждом из которых сияла золотым огнем заключенная внутри энергия.

— Такие достойные волшебники, как вы, должны иметь не менее достойную башню, которая бы подчеркивала их значительность, — продолжил лорд Альт. — Примите этот дар эльфийского народа. Я уверен, что этого количества кристаллов более чем достаточно, чтобы построить настоящую магическую башню. Подальше отсюда, — вежливо, но твердо закончил он.

Веспасиан и Гримуарус переглянулись. Эльфийский лорд резко развернулся и, не прощаясь, ушел в лес, а за ним ушло и все его войско. Леонард Хитрый деликатно кашлянул.

— Господа волшебники, вам помочь с переездом?

* * *

Прошло совсем немного времени. Веспасиан и Гримуарус с помощью Мерлинуса Великолепного воздвигли свою собственную магическую башню. Хотели построить поближе к столице, но Леонард Хитрый все-таки настоял на северной границе королевства. Впрочем, кремового цвета башня на фоне заснеженных горных вершин выглядела просто чудесно. Остроконечная крыша была покрыта лазурной черепицей и украшена пятью золотыми шпилями. Колодец элементалов обнесли узорной серебряной оградкой, в которой день и ночь резвились сильфы. Вокруг башни мерцали и переливались всеми цветами радуги крохотные звездочки — магическая аура была столь насыщенной, что проявлялась даже на физическом плане. Пять мощных силовых линий, четко ориентированных каждая на свой шпиль, неустанно питали все это великолепие магической энергией. Новую башню даже занесли в реестр культурных достопримечательностей королевства.

А волшебник Веспасиан Чудный с тех пор совершал свою утреннюю прогулку исключительно поздним вечером. Нигде не останавливался, ни с кем в пути не разговаривал, только звездами любовался.

(C) осень 2005 Мушинский Олег / Новая версия: апрель 2009г.