Наследница Торманжа

УДК 821.161.1-3 84(2Рос=Рус)6-4

Б68

Эль Бланк НАСЛЕДНИЦА ТОРМАНЖА :

фантастический роман. —

СПб. : "Реноме", 2015. — 312 с., с ил.

ISBN 978-5-91918-539-0

Литературно-художественное издание

Ограничение по возрасту: 12+

Технический редактор А.Б.Левкина

Дизайн обложки и иллюстрации А.С.Дубинина

Редактор Л.А.Торопова, корректор Н.П.Дралова

Оригинал-макет И.И.Иванов

Подписано в печать 23.03.2015. Формат 60 × 88 1/16.

Усл. печ. л. 19,1. Тираж 3000 экз.

Печать офсетная. Заказ 057Р.

Эль Бланк

НАСЛЕДНИЦА ТОРМАНЖА

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Кто же ты, наследница?

Глава 2. Разрушать легче, чем создавать

Глава 3. Рождение воспоминаний

Глава 4. Обретая себя

Глава 5. Суровая реальность

Глава 6. В сплетении судеб

Глава 7. Все грани настоящего

Эпилог

Путешествие по империи "Объединённые территории"

На СИ размещено чуть более половины книги.

Полный текст можно приобрести на бумаге:

твёрдый переплёт, ламинированная обложка, белая бумага, офсет.

Экземпляры с автографом по цене издательства:

узнать подробности

Книжные магазины России:

OZON.RU

BosMarket.ru

Московский Дом книги

Санкт-Петербургский Дом книги

В электронном формате:

Книгоман

— — — — — — — — — — — — — — —

Глава 1

КТО ЖЕ ТЫ, НАСЛЕДНИЦА?

Мне часто снится необычный сон,

Что я лечу стремительнее птицы

И в космосе холодном и пустом

Пересекаю звёздные границы.

Игорь Дунин

"Наследник Бога"

Каждый, наверное, хоть раз в жизни летал во сне. Прекрасное ощущение парения, невесомое порхание где-то под потолком, эйфория от нереальных возможностей, взмах руками и... Не знаю, как у других, а у меня подобные "взлёты" всегда заканчиваются одинаково — синяками от падения на пол. Причём понять не могу одного: вот как можно зарабатывать их в таком количестве и так качественно, если кровать низкая?

Повозившись на негостеприимном паркете, отыскиваю взглядом будильник. Шесть часов. Утра. ВОСКРЕСЕНЬЕ! Ну ладно бы подняться в такую рань в обычный день, рабочий. Не так обидно, а тут... Э-э-эх! Не везёт, так не везёт!

Зная, что уснуть снова уже не получится (не первый раз в такой ситуации оказываюсь), шлёпаю босыми ногами в ванную комнату. На поиски тапочек решаю время не тратить, благо пол не холодный. Критично рассматриваю красующуюся на лбу свеженькую гематому. М-да... Лёд приложить, что ли?

Осознав, что иного выхода у меня нет, оперативно добираюсь до холодильника, вытряхиваю из контейнера пару кубиков замёрзшей воды и, завернув в пакет, возвращаюсь к зеркалу. Надеюсь, поможет.

Стойко пережидаю локальное похолодание, стараясь не обращать внимания на ощутимый дискомфорт. Поняв, что лёд растаял, убираю компресс, оценивая результат. Который, увы, оставляет желать лучшего. И что делать? Такую "красоту" скрывать нечем. Волосами не прикроешь, они у меня довольно длинные, я их в хвост убираю, и чёлки нет. Кепки и прочие головные уборы просто ненавижу. Все это прекрасно знают, так что если напялю, да ещё и дома, то сразу возникнут подозрения.

Может, тоником замазать? Роюсь в маминой косметичке. Нет, я бы испорченную внешность пережила спокойно. Тем более что ничего криминального — не под глазом же! Однако не хочу провоцировать того, кто равнодушным не останется. Бабушку. Её "забота", в лучшем случае, ограничится примочками, мазями, таблетками и пластырем, в худшем — меня сразу потащат в травмпункт. А вдруг мне грозит осложнение?

— Стелла-а-а, совесть имей, — зевает, заглядывая в дверной проём, тёмная взъерошенная шевелюра. — Бродишь тут, как привидение, ни свет, ни заря.

Высокий парень опирается рукой о косяк и неприязненно меня оглядывает. Снизу вверх. Добравшись до лица и разглядев новоприобретённый атрибут, карие глаза мгновенно перестают быть сонными и округляются до классической блюдцеобразной формы.

— У-у-у, как тебя сегодня... — протягивает руку, наверное, чтобы убедиться в реальности увиденного.

Уворачиваюсь и выпихиваю нахала в коридор.

— Топай отседова, чудо-юдо. И не вздумай болтать, — свистящим шёпотом грожу ему вслед. — А то я родителям расскажу, во сколько ты вчера пришёл!

— Ах ты, маленькая шантажистка! — так же тихо возмущается парень. — А ещё сестра называется!

Для порядка, с минуту пошипев друг на друга, чтобы не дай бог не разбудить родителей, мирно расходимся. Он — в свои "апартаменты", досыпать, наверное. Я — наносить шпаклёвку на дефект.

С братом у нас неоднозначные отношения. Вроде как и не ссоримся, но и взаимопонимания никогда не было. Разные мы с ним. Очень. В первую очередь, по характеру — Антон весёлый балагур, душа компании, тогда как я — человек довольно унылый в этом отношении. Шумных и активных сообществ на дух не выношу! Да и по внешности мы совсем не похожи — он жгучий брюнет, весь в отца, а я какая-то бесцветная блондинка, просто ходячее недоразумение — ни пепельная, ни платиновая, ни золотистая, неимоверно жуткого мышасто-пегого оттенка с белёсыми прядками. И даже не в мать — у той шикарный каштановый волос, яркий, блестящий. И не в бабушку, и не в прабабушку, про папину линию и говорить нечего — вообще в никого. Как там в поговорке? Ни в мать, ни в отца, а в заезжего молодца? О да, это про меня.

Из-за этого факта, когда я была совсем маленькая, родители часто ссорились, едва не развелись. Сначала папа обвинял маму, что она нагуляла меня на стороне, потом бабушка настаивала, что меня перепутали в роддоме с чужим ребёнком. Спас семью врач-генетик, который нашёл у отца какое-то редкое наследственное заболевание, не суперстрашное и опасное, но у меня оно тоже проявилось, так что вопрос снялся сам собой. На мою "непохожесть" махнули рукой — ну мутация такая, ну и ладно. Что ж сделаешь!

Вот так матушка-природа сыграла злую шутку, а мне теперь мучиться с таким цветом! Стрижку не сделаешь — некрасиво. Перекраситься не разрешают — типа, испортишь волосы, потом всю жизнь жалеть будешь. И обнадёживают: вот вырастешь — делай что хочешь, ну и прочая белибердень, то есть лапша на уши. Ой, быстрей бы вырваться на свободу и делать то, что хочется! Впрочем, как говорится, мечтать не вредно. Пока техникум не закончу — деваться мне некуда. Зато потом... Учиться-то осталось всего ничего — один год! Ага, размечталась. Ну и куда я подамся? Работать и в общагу? Не вариант. Родители не поймут — у нас большая квартира, места всем хватает, бабушка и сама с ума сойдёт, и меня туда же сведёт своими нотациями. Замуж выскочить что ли?

Смотрю на отражение. Ну, симпатичная же мордашка, глазки вон — голубенькие какие, и носик аккуратный. Чего ещё парни заценивают? А! Губы. Ну, нормальные губы, чего придираться? Ещё, правда, чуть ниже смотрят. Но тут уж, что есть, то есть — дальше второго размера моя грудь расти категорически отказалась. Хотя на фоне отнюдь не крупного телосложения (как там обычно говорят? Изящного?) и тонкой талии смотрится весьма неплохо. Да и ноги красивые. Неужели с таким "приданым" претендентов на руку и сердце не найдётся?!

Эх! Шучу это я так. ШУ-ЧУ. Потому как, судя по поведению моих одногруппников и прочих особей противоположного пола, их мнение с моим не совпадает кардинально. Не то что познакомиться поближе да на свидание сходить, даже просто пообщаться с ними проблема. Мнутся, запинаются и линяют восвояси. Такое ощущение, что они вообще от меня бегают, как чёрт от ладана. Все мои подружки уже не по одному кавалеру сменили, а я даже не целовалась ни разу! Неземное свинство, одним словом!

Откладываю тюбик в сторону, решив, что сделала всё возможное и если добавить ещё немного, то будет явный перебор, возвращаюсь к себе. Меняю пижаму на домашний костюм и перемещаюсь на кухню. Буду печь блинчики, раз уж столько свободного времени образовалось. Может, если все будут заняты поглощением завтрака, на мой синяк внимания не обратят?

Вскоре аппетитные запахи заставляют обитателей квартиры вылезти из уютных нор и отправиться на поиски пищи.

Наиболее шустрым и наглым оказывается, естественно, Антон. Поднырнув мне под руку и зацапав верхний блин, брат ловко отпрыгивает в сторону. Не обращая внимания на моё раздражённое восклицание и мерзко хихикая, принимается с ним разделываться. Через минуту уже стоит наготове, хищно высматривая новую добычу.

— Умничка, — мама, похвалив моё начинание и привычно поцеловав в макушку, берётся за заварочный чайник.

Появившаяся следом бабушка, моментально пресекает воровские поползновения и встаёт на страже моих творений. Получив по рукам, братишка усаживается за стол, покорно ожидая окончания процесса выпекания. Папину маму все боятся и уважают. Прошедшая войну, трудные послевоенные годы, потерявшая мужа и всех родственников, самостоятельно вырастившая сына, для всех она непререкаемый авторитет и домашний цербер.

Последним является папа. Оценив диспозицию, садится рядом с Антоном и с маниакальной настойчивостью принимается выпытывать его версию вчерашнего похода на дискотеку и, соответственно, прихода домой. Брат ловко изворачивается и от прямых ответов уходит просто мастерски, заговаривая зубы родителю.

Накрыв на стол, размещаемся кругом и дружно завтракаем под традиционную воскресную "Утреннюю почту". Николаев сегодня своеобразно выглядит: съёмки на природе, так и он в куртке, а не в традиционном костюме. Не то чтобы этот тип мне очень нравился, но как ведущий — вроде ничего. Опять-таки плюс от такой ситуации — на меня внимания не обращают. И не дёргают.

— Стелла, — вдруг обращается ко мне бабушка. — Ты помнишь, что обещала мне помочь сегодня?

Ну вот, сглазила. Делаю вид, что задумываюсь, принимая позу роденовского мыслителя и закрывая кулаком ссадину. Не верю я в эффективность косметики, в полумраке — да, возможно, но при дневном свете... Взглядываю исподлобья и вздыхаю:

— Помню.

Вот ведь! Весь отдых к чертям. Придётся ехать на дачу (вернее, какую там дачу — целую фазенду, соток на двадцать!) и полоть клубнику. Мрак.

— А ну-ка, — моментально почуяв подвох, бабушка решительно убирает мою руку от лица и рентгеновским взглядом просвечивает затонированный участок кожи. — Что? Опять? — качает головой. — Что-нибудь болит?

— Нет, — начинаю лихорадочно прикидывать, под каким предлогом и куда бы слинять.

— Точно? — подозрительно прищуривается домашний следователь и целитель по совместительству. — Ты же знаешь, что для тебя это опасно, почему сразу не сказала? — принимает позу низкого старта, явно готовясь метнуться к аптечке.

— Клавдия Семёновна, — тактично вмешивается мама, — ну вы же видите, что всё в порядке, не нужно напрасно переживать.

— Анна! — пронзает невестку строгий взгляд. — Вот кто-кто, а ты в курсе, что синдром возрастной и проявиться может в любой момент, тем более что она по сути ещё ребёнок! Счастье просто, что пока ещё ни разу не пришлось радикальных мер принимать. Когда Сашка рос, я его дважды едва смогла в норму привести!

— Мам, — гудит папа, — ты не сравнивай. У меня же драки обострение спровоцировали. Там удары гораздо сильнее были.

Поняв, что про меня забыли, приподнимаюсь и начинаю вдоль стеночки перемещаться к выходу, чтобы удрать в комнату.

— Ку-у-уда?! — останавливает меня командирский тон. — Сядь!

Послушно возвращаюсь на стул.

Бабуля, успевшая за это время намочить спиртом вату, быстрым движением вытирает мне лоб, выставляя синяк на всеобщее обозрение.

— Смотри какой! — с превосходством смотрит на маму и переводит взгляд на меня. — С кровати упала? — спрашивает подозрительно.

— Ну не со шкафа же! — огрызаюсь я.

— Вот! — триумфально констатирует бабушка. — Разве можно заработать ТАКОЙ фонарь, навернувшись с тридцатисантиметровой высоты!

Далее реализуется "лучший" вариант развития событий. Какую-то таблетку внутрь, что-то остро пахнущее на кожу и пластырь сверху для полной гармонии.

Стойко выдерживаю экзекуцию, стараясь не обращать внимания на подколы брата. Получив разрешение, удаляюсь к себе и закрываюсь в комнате.

Зло смотрю на виновницу моих бед. Она меня что, под потолок подняла, уронила, а потом обратно опустилась? Бред, конечно, но ведь и вправду подозрительно мощный удар я сегодня получила!

На всякий случай пробую приподнять мебелину. Тяжёлая, с-с-сволочь! Нет, точно нереально.

Заставив себя прекратить бессмысленные эксперименты, добываю из шкафа рабочую спецодежду (на даче в другой не поработаешь), запихиваю в сумку и, дождавшись окрика из прихожей, отправляюсь на каторгу.

* * *

Ковыряюсь в рыхлой земельке, выдёргивая сорняки, и мстительно представляю себе, что это волосы на шевелюре брата. Вот ведь ушлый тип! Вместо того чтобы помочь престарелой бабушке, заявил, что будет готовиться. У него завтра, видите ли, ЭКЗАМЕН! О как! На дискотеку, значит, ему можно, а на дачу — ни-ни. А самое обидное, что родители так прониклись его "сознательностью", что уехали без дальнейших разговоров, оставив квартиру в полное распоряжение этого плута! Надо будет узнать потом у его подружки, реально экзамен намечался или он опять всех надул?

Чувствую, что от сидения на корточках ноги просто чужими становятся и, делая перерыв, усаживаюсь по... пятой точкой на зелёный ковёр, вытягивая затёкшие конечности.

Солнышко заманчиво светит, ощутимо пригревая, тёплый ветерок окутывает тело, птички что-то музыкально-переливчивое щебечут. Подставляю лицо ласковым весенним лучикам и закрываю глаза. Красота!

Свет, слепящий даже сквозь закрытые веки, вдруг слабеет. Тучка?

— Эстеллина? — разрывая в клочья моё состояние умиротворения, раздаётся серьёзный мужской голос рядом. Аж вздрагиваю от неожиданности и глаза распахиваю.

Крупная фигура напротив, закрывающая солнце, выглядит крайне внушительно. Наверное, такое с самосвалом сравнить можно. Ну, разве что в человеческом варианте.

— Нет, я Стелла, — на всякий случай довожу до его сведения.

Таинственный субъект тут же опускается передо мной на корточки. Возрадовавшийся такому повороту событий жёлтый карлик не упускает шанса меня ослепить. Жмурюсь и прикрываю ладонью глаза.

— Пусть так, — послушно соглашается непрошеный гость. — Меня помнишь?

Что за дурацкий вопрос? Хлопаю недоумённо глазами. Может, и в правду, кто-то из знакомых?

Придирчиво рассматриваю пришельца. Ну, симпатичный, можно сказать, красавчик. Лет... лет тридцати, что ли? Нет, скорее двадцати пяти. Нос прямой, довольно длинный и совсем без ямки у лба, словно плавно в него переходит. Волосы тёмные, каштановые, а глаза, в противовес, очень светлые, дымчатые, с тёмным кантом, не позволяющим им слиться со склерой. Губы не слишком полные, но и не тонкие, так, средненькие, чуть кривящиеся, будто он едва сдерживает усмешку. Овал лица типичный, идеально-мужской (если вы понимаете, о чём я, конечно). Плечи под кожаной коричневой курткой основательно широкие.

Мозг судорожно пытается сопоставить получаемый фоторобот с имеющимися фото в базе долговременной памяти. Соответствий не находит и отключается. Первый раз вижу вообще!

А вдруг это просто маньяк какой-нибудь? Втирается в доверие и прощупывает почву на предмет возможного преступления!

Оглядываюсь в лёгкой панике. Куда родители смотрят? И бабушка, кстати! Фиксирую взглядом все, такие нужные мне в настоящий момент, персоны. И что б вы думали? Те преспокойно занимаются своими делами, совершенно не обращая на происходящее внимания. Кошмар! По нашему участку бродят лица неопределённой национальности, а они и в ус не дуют! Подразумевается, что я сама должна выкручиваться? Как бы переделать этого "пришельца" в "ушельца"?

— А вы не ошиблись часом? — язвительно интересуюсь.

— Часом? — откровенно удивляется. — Не понимаю, — выдыхает, словно сдаётся.

Так. С соображалкой явно проблемы, будто на разных языках говорим.

— Мне идти нужно, — решительно поднимаюсь, прекращая бесполезную дискуссию, и шагаю в сторону.

Секунда, за время которой в глазах что-то быстро проносится, и прихожу в себя на том же месте, откуда поднялась. Дежавю. Ясно, что этот наглец усадил меня обратно. Но как? Вот убейте, но он до меня даже не дотронулся!

— Меня зовут Дириан Гоф ош'Лак, — вдруг заявляет мужчина.

Ё! А можно по слогам?

— Ди-ри... кто? — округляю глаза.

— Дириан, — опуская вторую часть имени, со вздохом повторяет он, словно поражаясь масштабам моей неосведомлённости.

— Ага, — глубокомысленно замечаю. — Ну поня-я-ятно.

Само собой, о чём вообще разговор, такое имя распространённое, просто на каждом шагу встречается!

Минуты две сидим молча. Попыток сбежать я больше не делаю. Вроде как членовредительствовать он не собирается, да и родители, пусть и в явном неадеквате, но всё-таки рядом. К тому же любопытство теперь распирает: что ж за типчик? Да ещё и с ТАКИМ наименованием?

— А вы кто? — наконец, не выдерживаю.

Губы тут же окончательно искривляются в усмешке, на лице такое довольное выражение, что сразу хочется надавать себе пощёчин, поскольку ясно становится — только и ждал от меня этого вопроса.

— Я твой муж.

Офигеть.

У меня что, солнечный удар с галлюцинациями и помрачением сознания? Или я схожу с ума? Какая досада...

— Я не шучу, — вытряхивает меня в реальность низкий голос. — Ты этого не помнишь, — подозрительный субъект задумывается на мгновение и продолжает:

— Не можешь помнить... Пока... Но это так.

— Как-то жутко звучит то, что вы говорите, — поискав исчезнувший голос, хрипловато озвучиваю свои ощущения. — И совершенно нереально. Я ещё школу только два года как закончила и замужем уж точно не была. Да и помню свою жизнь прекрасно.

— Неужели? — внимательно всматривается в моё лицо. — Тогда я кое-что тебе расскажу.

Располагается удобнее, опускаясь бедром на зелёную травяную подстилку и опираясь рукой на согнутую в колене ногу. Взгляд становится ужасно серьёзным, и он медленно, даже немного печально, словно переживая в душе описываемые события, начинает говорить:

— Девятнадцать лет назад на планете Торманж праздновали свадьбу дочери правителя, единственной наследницы, с будущим императором Объединённых территорий. Никто и представить себе не мог, что скионские террористы, проигнорировав пакт о прекращении насильственных действий, именно в это время решатся организовать нападение. Обычно они ограничивались мелкими разбойничьими набегами, но в тот раз собрали просто колоссальные силы, чтобы попытаться захватить в плен императора и его молодую супругу. Заблаговременно высадив десант на планете, они ждали своего часа.

Рассказчик так глубоко уходит мыслями в воспоминания, что, по-моему, даже не осознаёт, как, сорвав травинку, машинально закусил зубами кончик стебелька, тем временем продолжая своё повествование:

— Согласно церемониальному протоколу, свадьба длится три дня. И именно в последний день, в самый разгар празднования, в тронный зал ворвались вооружённые люди, безжалостно убивая и калеча всех, кто вставал на их пути. Отступая под прикрытием личной охраны, император уводил жену тайным ходом на корабль, но оказалось, что и этот путь для них отрезан. Предателей хватало везде и всегда. И всё же удача на мгновение повернулась к беглецам лицом — ход имел боковое ответвление, в которое император отправил жену и двух телохранителей. Ожесточённое сражение помогло прикрыть её бегство, однако сам император был сильно ранен и, если бы не подоспевшая армия, вряд ли вообще выжил.

На этой трагической ноте сказитель замечает инородный предмет во рту и, с удивлением рассмотрев его, отбрасывает в сторону. Проследив за кратким полётом, переводит взгляд на меня, чтобы убедиться в моём внимании к его словам.

— Подземный ход привёл девушку в бункер экспериментального центра, — вновь возвращается к повествованию, — тайную лабораторию, изучающую эманации пространства, последней разработкой учёных которой стал сканер физического тела, позволяющий перемещать организм в пространстве. Несколько часов провела испуганная девушка в холодном помещении, прислушиваясь к звукам на поверхности и явным ударам в бронированную дверь. Доведённая до отчаяния, понимая, что выхода у неё не остаётся, решилась на безумство — воспользоваться изобретением и сбежать. Перебросить себя через космос. На любую планету, лишь бы не попасть в руки гангстеров. Она не знала, что прибор работает не так, как обычный соединительный канал. И не предполагала, каким именно окажется "побочный эффект". В итоге её тело осталось на Торманже, который и взорвали безжалостные террористы, пришедшие в ярость от собственных неудач. А информационный слепок, вырвавшийся в бездонное пространство, летел между мирами, пока на его пути не оказалась Земля.

Пришелец бросает краткий взгляд в сторону моей мамы, которая, по прежнему не обращая на нас внимания, разбирает на соседней грядке пакетики с семенами.

— Знаешь, что делает такой луч, попав на развивающийся эмбрион? — спрашивает и сам же отвечает: — Внедряет в зародыш ментальную энергию перемещаемого объекта и изменяет генетику, максимально приближая облик и физиологию тела к тому, которые имел донор, подвергшийся сканированию. Фактически и почти полностью превращая в него.

Мой визави замолкает, ожидая реакции на столь неординарное заявление. И я его не разочаровываю:

— Сказка? — морщусь от плохой концовки. Люблю когда хэппи-энд, а тут...

— Нет, правда, — отрезает.

— И как звали девушку? — терзаясь смутными сомнениями, интересуюсь.

— Эстеллина Мео Итин, — хрипло вдыхает.

— А императора? — ещё больше напрягаюсь я.

— Дириан Гоф ош'Лак, — пристально всматривается в мои глаза.

Нервно сглатываю. Это он — император?

Пытаюсь привести себя в адекватное состояние, заставляю оторвать взгляд от необычно светлых глаз и перевожу на траву. Пропускаю травинки между пальцами — холодные, чуть влажные, вполне вещественные. Вот она — реальность. А все эти разговоры — бред сивой кобылы. Я и сама могу напридумать ТАКОГО, что мало не покажется.

Всё? Я в адеквате? Вот и отлично.

— Ну да, — киваю с мнимой серьёзностью. — А я королева Великобритании.

— Нет, — жёстко констатирует непробиваемый тип. Мой скептицизм он явно не одобряет. — Ты наследница Торманжа.

— Хватит! — начинаю чувствовать, что с меня довольно шуток, и снова вскакиваю на ноги. — Вы сами-то верите в то, что говорите? Что вам от меня нужно вообще?!

На этот раз, вместо того, чтобы усадить меня обратно, этот... гм... император, поднимается следом.

Мамочки! Он выше меня головы на две, а может, и ещё больше. Такое ощущение, что я лилипутик какой-то!

— Эст... Стелла, — мягко выговаривает мне мужчина, делая шаг, чтобы отрезать путь к спасительному жилью. — От того, что ты попытаешься сбежать, ситуация не изменится. И вообще уже ничего не изменится! Знаешь, сколько времени и усилий нам понадобилось, чтобы отследить путь луча и вычислить планету? Знаешь, как долго пришлось искать тебя на Земле? Знаешь, какие муки я испытывал? Ведь с тобой за это время могло многое произойти! Ты нужна мне. Ты нужна империи. И я тебя здесь не оставлю!

Ошалев от его словесного напора, я замираю, не решаясь на какие-либо действия. Поняв, что теперь можно "добить" меня окончательно, он продолжает:

— Понимаю, как тебе трудно принять всё то, о чём я говорю, но я ничего не придумываю. Земля, которую ты привыкла считать своим домом, для тебя чужая планета. И эти люди, — он взмахивает рукой в направлении моих родителей, — тебе совершенно посторонние.

— А вот это не так, — уверенно заявляю, почувствовав, что нащупала брешь в его "логике". — У моего отца и у меня одна и та же форма генетического заболевания. Не могла она быть у вашей "наследницы", так что вы ошибаетесь!

— Это ты ошибаешься, — упрямо качает головой. — Излучение меняет организм, во-первых, постепенно, во-вторых, ровно настолько, чтобы не позволить окружающим считать его "чужим", ну и, в-третьих, трансформация завершится, когда ты покинешь планету. Только тогда ты станешь настоящей торианкой.

Ох! Значит, я сейчас эдакая помесь разных видов? А вдруг эти... ториане... не совсем человекоподобны? А меня нынешний облик вполне устраивает, даже несмотря на жуткие волосы. Сразу приходят в голову всякие ужасы типа лошаков, мулов, лигров, тритикале и прочей дребедени, которую нам вдалбливали на уроках биологии.

— Пойдём, — неугомонный субъект даже не спрашивает, приказывает, протягивая ко мне руку и явно желая зацапать моё "гибридное" тело, ну или его часть, в свои хищные пальцы.

— Послушайте, — ловко изворачиваюсь, чтобы избежать пленения, и отпрыгиваю назад. Шут его знает, вот попадусь, и как потом освобождаться? — Подождите! — жестом останавливаю его движение навстречу. — Вы что, полагаете, что я вот так всё брошу и уйду с вами? Неизвестно с кем и непонятно куда? А вдруг вы не тот, за кого себя выдаёте? На словах у вас всё складно, но... — смотрю на него подозрительно, — это всего лишь слова. Звук. Я же не дура, чтобы просто так взять и поверить!

— Согласен, — кивает уверенно. — Я сглупил. Мне нужно было сразу тебе это показать.

Мужчина достаёт из кармана куртки нечто, больше всего похожее на тонкую книгу размером с ладонь. Что-то нажимает на корпусе и протягивает мне:

— Ну, смотри.

Словно через прозрачное стекло, наблюдаю за сменяющими друг друга объёмными изображениями.

Девушка в длинном серебристом платье, сидящая полубоком ко мне, у окна. Светло-серые волосы с белёсыми прядками подняты в высокую причёску и открывают длинную шею. Руки сложены на коленях. Ноги, прикрытые практически воздушной тканью юбки, изящно заведены под сиденье стула. Задумчивый взгляд устремлён вдаль. А за окном буйство синих оттенков.

Теперь уже изумрудное великолепие, и та же девушка, только в тёмных брюках и удлинённой белой рубашке навыпуск, заразительно хохочущая, верхом на... э-э-э... откуда я знаю на ком? Длинные распущенные волосы развеваются на ветру. Рядом ещё один всадник, серьёзный, чуть хмурящийся, в светлом бежевом одеянии.

Вот он же, только в белом с бордовой отделкой костюме, держит девушку за руку. Одетая в длинное обтягивающее нежно-голубого цвета платье, та удивлённо смотрит в сторону стоящего неподалёку представительного мужчины. В тёмно-синем с позолотой костюме, немолодой, но красивый даже в этом возрасте, скрестив руки на груди, он наблюдает со стороны.

Одежда не изменилась, только теперь пара стоит боком. Кавалер приобнимает девушку за плечи, пытаясь заглянуть в глаза, однако та сильно опустила голову вниз, словно рассматривая что-то под ногами.

— Есть и другие снимки, — убирая этот жуткий фотоальбом, считает нужным довести до моего сведения информатор, столь предусмотрительно подготовившийся к возможному недоверию, — но для начала, надеюсь, этих доказательств тебе достаточно?

— Мне нужно подумать, — едва выдавливаю из себя и отворачиваюсь, направляясь к забору. Облокачиваюсь на заострённые деревянные колышки, которые без промедления впиваются в нежную кожу рук. Боли не чувствую. И вообще, кажется, ничего не чувствую, мне всё равно. Ведь это так непостижимо! Невероятно видеть кого-то другого и при этом узнавать в нём СЕБЯ!

Это Я сидела на стуле, глядя в окно. И смеялась, галопируя на невиданном животном, тоже Я. Это МЕНЯ держал за руку и обнимал мой нынешний собеседник. Правда, выглядел он тогда немного моложе.

Привычный мир рухнул.

В одночасье я потеряла всё, что казалось для меня уютным, родным, близким и знакомым. Просто плакать хочется!

Тяжёлые ладони опускаются на мои плечи и соскальзывают по рукам вниз. Переместившись на талию, сплетаются в замок, прижимая меня к своему обладателю. Упираюсь во что-то спиной, вернее, в кого-то, — впрочем, нет, не так, ясно же, в кого, — почувствовав сильное тело под одеждой.

— Эстеллина, — слышу чуть хриплый шёпот над головой, — не грусти. Ты ко всему привыкнешь и откроешь для себя новый мир. Знаешь, как много в нём тех, кто желает увидеть тебя снова? Живой и здоровой.

— А как же они? — поворачиваю голову, чтобы взглянуть на тех, кого столько времени считала своей семьёй.

— Они... — словно задумывается мужчина. — Забудут. Не беспокойся, это очень простое и не опасное воздействие. Разве не видишь? Уже сейчас эти люди о тебе почти не помнят.

Ну да. Мама деловито прохаживается вдоль грядок, на мгновение притормаживает в том месте, где я должна была "работать", чуть хмурится, но встряхивает головой, словно отгоняя какую-то навязчивую мысль, и уходит в дом. Отец чем-то около машины занят, впрочем, он и раньше никогда особо меня не контролировал, вот брата — это да. Бабушка, лениво обмахиваясь газетой, лежит в шезлонге. И никого не напрягает ни присутствие на участке постороннего человека, ни моё с ним "близкое" общение.

— Я смогу их навещать? — решаю выяснить удалённость моего потенциального места обитания.

— Зачем? — удивляется, не выпуская меня из кольцевого захвата, этот инопланетный представитель сильного пола. — Впрочем, если захочешь, — чувствую, плечами пожимает, — можешь и прилетать иногда.

Так. Немного понятнее. Значит, есть вполне адекватные средства передвижения. Это хорошо. Если уж совсем невмоготу станет, сбегу обратно.

Ух! Кажется, я уже решила, что согласна на его предложение? Сама себе удивляюсь! А может, это моя вторая сущность просыпается? Начинаю прикидывать — стукнуть её по голове и отправить в небытие, чтоб не лезла со своими советами, или прислушаться и пуститься "во все тяжкие"?

Кстати! А с какой радости этот нахал меня вообще обнимает?! Я что, его собственность? Ну и что, что муж. Это ж когда было! И не со мной вообще. То есть со мной, но не со мной. Бр-р-р, я запуталась. Впрочем, мой мозг сам себя понял с полуслова, потому как тут же отдал приказ на немедленное пресечение поползновений на предмет налаживания физического контакта с моим телом. Дёрнулась я, короче, со всей дури, разворачиваясь лицом к наглой морде и отталкивая его руки в стороны.

Послушно убрав орудия захвата и отступив на шаг назад, мужчина, чуть наклонив голову набок, прикусывает нижнюю губу. Смотрит выжидающе.

— Хорошо. Я пойду с вами, — неожиданно даже для самой себя соглашаюсь. Впрочем, увидев промелькнувшее торжествующее выражение, тут же вношу условие: — Но только, если вы не будете настаивать на... эм-м-м... — смущаюсь и чувствую, что начинаю краснеть, поэтому быстро заканчиваю: — супружеских обязанностях.

— Стелла! — укоризненно смотрят на меня светлые глаза. — Но ведь мы женаты!

— Да что вы?! — наигранно-демонстративно удивляюсь. — Значит я, по вашему мнению, должна с вами... спать... только потому, что девятнадцать лет назад моя... прошлая ипостась... ухитрилась выскочить за вас замуж? Это вообще как? Логично? Я же вас не знаю совсем! И вообще! Если такой вариант не устраивает, то лучше я останусь здесь. Мне и на Земле неплохо.

Последний аргумент сражает оппонента наповал. Собственные попытки возразить он гасит, стискивая зубы. Шумно выдыхает, надувая щёки.

Не нравится. Понятно. А мне какое дело? Это же моя жизнь! И моё... гм... тело. Отдавать его первому встречному я не собираюсь! Разбежался!

— Ладно, — наконец озвучивается согласие. Однако тоже корректируется: — Но наш договор касается исключительно интимной близости. И только до тех пор, пока твоё решение не изменится. Во всех остальных смыслах ты мне жена. Согласна?

Лихорадочно копаюсь в закромах моей памяти, вспоминая, какие такие функции могут быть у "жены", на которых можно меня подловить? Так ничего и не нарыв, коротко киваю. Ай, ладно! Выкрутимся!

Словно только этого жеста и ждал, сероглазый субъект шагает ко мне и резким движением за плечи впечатывает в свой корпус. Утыкаюсь носом в куртку, пахнущую кожей и ещё чем-то незнакомым и, наверное, от этого, раздражающим.

— Зажмурься! — приказывает.

Понимая, что вырываться и спорить глупо, послушно закрываю глаза.

Несколько секунд своеобразных ощущений — сначала давления какого-то, потом явного кратковременного падения, и (о, чудо!) опять нормальное состояние.

— Вот и всё, — слышу короткий смешок, и, выпуская меня на свободу, мужчина делает шаг назад.

Сконцентрировавшись, чтоб не заорать в случае чего, и морально приготовившись к худшему, распахиваю очи.

Так. Перед собой вижу этого... Дириана, но рассматривать его уже неинтересно, поэтому разворачиваюсь, и... Ой-я!

"Небольшое", метров на двадцать, помещение больше всего смахивает на корабельную рубку управления. О-о-о-очень близок дизайн тому, что демонстрируется в фантастических боевиках. Разве что выглядит не так искусственно, как в фильмах. Там сразу ясно — декорация, а тут всё совершенно естественно — и кресла, и пульты, и... А вот чёрт его знает, что ещё за "и". У меня в словарном запасе таких слов нет.

В моём сознании на фоне технического великолепия начинают прорисовываться человеческие силуэты. В основном — сидящие в креслах. Хотя... вон, и стоящие на полу тоже. Ну ладно, хоть не многоруко-многоногие чудища. Это успокаивает.

— Ферт Дириан, — среди убийственной тишины вдруг раздаётся мужской голос. — Вы вовремя. У нас орбитальный корабль старков на связи!

— На экран, — моментально реагирует мой... гм... муж, перемещаясь в центр помещения и стягивая с головы... парик!

Едва не падаю от неожиданности! Его настоящие волосы, оказывается, во-первых, до плеч, а во-вторых — БОРДОВЫЕ! Будто их в банку с вишнёвым вареньем макнули. Вот ведь! А на фотках и незаметно было! Правда, там они гладко зачёсаны и убраны назад. Так что маскировку он нацепил, наверное, чтоб меня с ходу не шокировать. Умно...

— Приветствую, капитан, — тем временем дружелюбно здоровается с кем-то Дириан.

— Взаимно, — отвечает ему ещё более низкий голос. Проявившееся объёмное изображение человека в чёрном обтягивающем комбинезоне, с каштановыми короткими волосами, кивает. — Я вижу, вы нашли то, что искали, — любопытные карие глаза впиваются в моё лицо. Тонкие губы чуть вздрагивают в усмешке.

— Разумеется, — подтверждает мой спутник, делая движение в сторону и закрывая меня широкой спиной от пронзительного взгляда. — И безмерно благодарны вам за предоставленное разрешение приземлиться на планете. Более мы не будем испытывать ваше терпение и немедленно покинем систему. Надеюсь, вы удовлетворены компенсацией?

— Вполне, — коротко обозначает своё мнение шатен. — Удачного перелёта.

— Благодарю, — чуть наклоняет голову Дириан, делая знак выключить связь. — Ну, наконец-то! — с чувством выдыхает, едва гаснет изображение, и восклицает: — Как я устал от твердолобости этих существ! — даже головой сокрушённо качает.

Лёгкие смешки, раздавшиеся с разных сторон, видимо, подтверждают его мнение.

О как! А тут интриги, оказывается! Чувствую, скучать не придётся. Безумно интересно, что это за тип, у которого надо спрашивать позволения прилететь на Землю?

— Так, — красноволосый мужской экземпляр вдруг соображает, что оставил меня без внимания и подходит ближе. — Пора знакомиться! Догадаться нетрудно, — он чуть усмехается, — это фисса Эстеллина.

Далее следует крайне мучительная процедура поимённого представления тех, кто присутствует в поле моего зрения. Бли-и-ин! Хочется застонать от бессилия. Потому как я запомнить их НЕ МОГУ! Из всего процесса уяснила только, что перед именем мужчин обычно обычно ставят ферт или фист (в чём разница, не поняла), а у женщин только фисса. Ну и пару-тройку должностей запомнила: капитан, помощник, пилот. Остальные — мимо.

Самым занимательным оказывается последнее знакомство — с миловидной женщиной, светло-бордовые кораллового оттенка волосы которой, тщательно собраны в пучок на затылке. Фигура чуть более крупная, чем нужно для изящных форм, но зато с шикарным бюстом. С учётом ярко-красного платья со стразами, да ещё и в изрядный обтягон, плюс в контрасте с моим честным вторым, выглядит просто сногсшибательно. Поражаюсь, как местные мужики на своих двоих удерживаются.

Окинув мой дачный прикид презрительным взглядом, дамочка представляется:

— Фисса Майренна. Ваша наставница.

"Откровенничать с ней не советую, но научит она тебя многому", — взяв меня под локоть и наклонившись к самому уху, тихо предупреждает Дириан. Отстраняется и продолжает уже громче:

— Очень надеюсь, что результат от вашего общения будет быстрым и положительным.

— Я постараюсь, — томно опускает тёмно-лиловые глазки "скромница".

А тут, оказывается, есть желающие отбить у меня новоиспечённого спутника жизни?! Над этим надо хорошенько подумать. В смысле, как поступить: пресечь на корню или поощрить? Ну, первое понятно, а зачем второе? Ясно же — чтоб ко мне не лез и не доставал.

— Идёмте, фисса Эстеллина, — элегантно подхватывая подол длинного платья, направляется на выход эта нахалка.

* * *

— Ваша каюта, — приглашающим жестом открывает дверь Майренна.

Ну, раз моя, значит — вперёд. Решительно захожу внутрь. Словно среагировав на вторжение, включается освещение. Если только это не фисса сделала за моей спиной!

Осматриваюсь.

Первое, что бросается в глаза, — огромная кровать, застеленная пурпурным покрывалом, с прикольным затканным серебром светло-малиновым балдахином сверху. Вот ведь парадокс: космический корабль — и такие изыски!

На стене справа от спального полигона внушительного размера иллюминатор. Правда, в нём только кусочек звёздного неба, ничего интересного. Слева — несколько закрытых дверей и что-то мебельное типа трюмо. Рядом с входом — два мягких кресла и столик. Ещё пара маленьких пуфиков и пушистый белый ковёр.

Стою, глазами хлопаю. Что с этим "богатством" делать?

— Это ванная комната, — открыв одну из дверей, комментирует наставница. — Может, — она совсем уж уничижительным взглядом осматривает мою одежду, — вам привести себя в порядок и переодеться?

— Хорошо, — проявив максимум покладистости, пожимаю плечами и затекаю в рекомендуемый ресурс. Между прочим, совершенно обычная ванна и туалет, даже дико как-то.

Полностью смыв следы принудительно-добровольной трудовой деятельности, заворачиваюсь в полотенце и шлёпаю босыми ногами обратно.

Стоящая ко мне боком женщина придирчиво рассматривает выложенные на кровать наряды. Услышав мой топот, оборачивается и предлагает:

— Выбирайте.

Скольжу взглядом по предлагаемому ассортименту. Корсаж. В обтяг. Длинное. Узкое.

Начинаю подозревать худшее. Здесь что, нормальных вещей вообще нет?

— Фисса Майренна, — смотрю заискивающе. Устраивать скандала пока не буду. Успеется. — А ничего попроще на первое время не найдётся? Брюк, например?

Поджимает недовольно губы.

— Такая одежда не соответствует этикету, — наставительно поясняет. — Женщинам неприлично носить брюки. Исключение делается только для занятий спортом и для наездниц на время поездки.

Вот я попала-то! Потрясённо закатываю глаза к светящемуся потолку.

— Тогда мне всё равно, — не глядя, вытягиваю что-то из общей кучи. Достаётся мне длинный вариант бежевого цвета с коричневой отделкой. Ладно, переживу, зато без корсажа, и юбка удобная, хоть и многослойная.

С помощью моей наперсницы превращаюсь в приличную даму, то есть фиссу. Она мне ещё и волосы помогает высушить и уложить нормально. И туфельками обеспечивает. Прям фея-крёстная, не меньше.

Закончив с моим преображением, компаньонка убирает остальные платья в стенной шкаф, и по её поведению понимаю, что собирается "сделать ноги".

Нет, ну так нечестно! Я же тут вообще не ориентируюсь! Настраиваюсь на разведку боем и окликаю:

— Фисса Майренна!

Останавливается, словно я ей в спину выстрелила. Медленно поворачивается и вопросительно на меня смотрит.

— Может быть, вы покажете мне корабль? — вношу рацпредложение.

— Я думала, что вы хотите отдохнуть, — удивляется, но тут же берёт себя в руки. — Разумеется, если вы настаиваете. Прошу.

Вот ведь чопорная какая! Неужели никого попроще и подружелюбнее не нашлось?

Минут двадцать "гуляем" по хромированным коридорам. Тоска. Комментарии, которыми сопровождается "экскурсия" меня не вдохновляют. А можно ли считать интересным то, что "вот это каюта капитана, это отсек аварийных капсул, а тут у нас находится технический склад..." И всё прочее в том же духе. Но терплю, сама напросилась.

Изредка встречающиеся на нашем пути ферты (а может, фисты?) вежливо кивают и уступают дорогу.

Любопытно, ведь у всех одинаковый цвет волос. Точно такой же, как у Дириана и Майренны, разве что оттенки сильно отличаются. А вот глаза — вообще полная радуга. Впрочем, нет, не совсем полная. Синих и голубых ни разу не встретила. Но всё равно — прикольно.

Воодушевляюсь, когда нос начинает различать подозрительно манящие запахи. Аж слюнки потекли. А что тут такого? Я же не обедала, а по времени уже ужинать давно пора!

— Столовая, — предсказуемо поясняет женщина.

— Я есть хочу, — не мудрствуя лукаво, заявляю немедленно. — Может, зайдём?

— Фисса Эстеллина! — от возмущения едва не теряет дар речи моя сопровождающая. — Это неприлично!

— Что именно? — невинно хлопаю глазками. Нет, ну достали своими национальными заморочками!

— Во-первых, говорить об этом так прямолинейно! — понизив голос, выдаёт ценные указания. — Во-вторых, у вас есть отдельное помещение для приёма пищи.

Так. Я поняла. Это такой изощрённый способ уморить меня голодом.

— Хорошо, — выдыхаю с чувством, — ведите.

— Куда? — теперь уже глазками хлопает Майренна.

— Как это куда? — задыхаюсь от негодования. Чувствую, всё! Сил моих больше нет! — Туда, где поглощать еду дозволено особям моего статуса, — не сумев сдержаться, язвительно поясняю.

Окончательно утратив способность к речевому общению, местная мадам ещё минут пять плутает по корабельному лабиринту. Как она вообще тут ориентируется? Ведь никаких указателей не видно, все двери, да и стены, одинаковые! Послушно следую за эффектно колыхающейся кормой и вдруг слышу сзади подозрительное ворчание. Коротко оглядываюсь и придушенно взвизгиваю, отшатываясь к стене и влепляясь в неё всем корпусом, потому как за моей спиной оказывается ТАКОЕ! Нечто тёмное, рыже-коричневое, с нормального человека ростом. Сколько у этой твари конечностей и есть ли они вообще — не разобрала, потому как всё внимание поглотили три огромных глаза, мрачно взирающих на меня и светящихся холодным ультрафиолетовым огнём.

В мозгу бьётся мысль, что если побегу, то точно запутаюсь в юбке, упаду, и тогда вообще неизвестно, что будет. Впрочем, если подумать хорошенько, то, скорее всего, оно меня сожрёт. Именно эта печальная перспектива и удерживает мой организм от нормальной поведенческой реакции.

Тем временем существо медленно приближается, утробное ворчание становится явственней. В нос ударяет тот самый неприятный запах, который я почувствовала от куртки Дириана. Ой-ё! Это его зверушка?

Непроизвольно сползаю по стеночке ниже, чтобы оказаться от этих "милых" глазок подальше.

Теперь чудовище нависает надо мной, а я получаю возможность "полюбоваться" на его массивное тело, стоящее на коротких ногах и покрытое короткой плотной шерстью.

Окончательно впасть в шоковое состояние я не успеваю, ужасающие потусторонним сиянием очи отрываются от меня и жуткий взгляд устремляется в сторону. Существо резко выпрямляется, и только теперь понимаю, что передних конечностей у него нет, а тело имеет явно змеевидную форму. Не удивлюсь, если оно поползёт вместо того, чтобы просто уйти. О, точно! Приняв горизонтальное положение, напугавшая меня тварюга, помогая себе хвостом и задними конечностями, стремительно скрывается за поворотом.

— Вы в порядке? — приседает рядом со мной Майренна. Лицо тоже ощутимо испуганное. — Извините, я не рассчитала время. Совсем забыла про... — она вдруг резко замолкает, словно её кто-то выключил. И становится совершенно ясно и понятно: что-то скрывает. Впрочем, выяснять это, сидя на холодном полу, не хочется. Да и фисса, помогая мне подняться, нервно оглядывается и, схватив за руку, невероятно сильно тянет за собой.

— Идёмте!

"Полёт" на крейсерской скорости продолжается ещё минуты три. Оценив пройденный километраж, особенности топографии и местной фауны, решаю, что одна я из каюты ни ногой!

Наконец, достигнув нужного места, фисса открывает мне дверь и всё-таки ухитряется смыться. Вот незадача!

Заглянув в проём, лицезрею не слишком большое помещение, но весьма интересное в отделке — бледно-розовые с рельефным растительным орнаментом стены, тёмно-малиновый многоуровневый потолок, из-под которого пробивается мягкий свет, придающий уют этому лаконичному, не перегруженному вещами пространству. Единственный предмет мебели, занимающий почётное место в центре комнаты, — обеденный стол. Не совсем привычный, слишком высокий, шестигранный, с о-о-очень толстой крышкой. Но... Пустой! Вывод делаю неутешительный — кормить меня явно не собираются. Обидно!

Убедившись, что ничего жуткого в "столовой" нет, прохожу внутрь и опускаюсь на мягкое сиденье одного из двух стульев, дополняющих сей монументальный шедевр дизайнерской мысли.

Подпираю кулаком голову и набираюсь терпения. Ждать, судя по всему, придётся долго.

— Эстеллина!

Аж подпрыгиваю от резкого оклика. Что ж так пугать-то!

Смотрю, напротив стоит муженёк, недоумевающе взирая на меня прекрасную.

— Первый раз вижу, чтобы столовую использовали как спальню, — выдает, наконец. — Почему не ушла в каюту? Там же удобнее.

Ясно. Меня вырубило. Такое периодически случается, если долго без движения сижу. Прям по анекдотическому варианту закона Ньютона: всякое тело, находящееся в покое, стремится погрузиться в сон.

— Я ужинать пришла, — поясняю, — а уснула, потому что никого не было.

— А где фисса Майренна? — хмурится, оплетая пальцами резную спинку стула и отодвигая его чуть в сторону.

Пожимаю плечами. Откуда мне знать-то?

— Значит, ты ещё не ела? Ладно, смотри. — Видно, что он сердится, но держит себя в руках.

Нежданно приобретённый супруг садится напротив, надавливая ладонью на центр столешницы. Реагируя на прикосновение, та немедленно раскладывается, открывая взору и тарелки, и стаканы, и еду с напитками.

— Сама пробуй, — командует, снимая крышку с блюда, стоящего перед ним, и придирчиво его рассматривая.

Повторяю процедуру, получая аналогичный эффект с моей стороны. Понятно. Скатерть самобранка. Только подход к ней особый нужен.

— Ферт Дириан, — решаю, что ужинать в тишине — полный маразм. — Может, вы расскажете мне о себе?

Мужчина морщится и откладывает столовые приборы в сторону.

— Зачем же так официально? — поднимает бокал за ножку, рассматривая мою любопытную персону через прозрачную изумрудную жидкость. — Зови меня просто Дириан, можно Дир, но уж приставки точно не нужно.

— В таком случае и вы, — деликатно ковыряюсь вилкой в тарелке, — пожалуйста, используйте моё обычное имя, к которому я привыкла.

— Договорились, — улыбнувшись, пробует напиток и, видимо, удовлетворённый качеством вкусовой гаммы, выпивает половину, отставляя бокал в сторону. — Что конкретно тебя интересует? — хитро взглядывает на меня. — Ты же понимаешь, что я могу рассказать много. И это будет очень долго.

— Тогда... можно я буду задавать вопросы, а вы отвечать?

— Давай, — смотрит с интересом.

"Ага, — мысленно потираю руки. — А ну как я щас поспра-а-ашиваю!"

— Значит, вы император.

Делаю паузу. Смотрю, он кивает, и продолжаю:

— Император чего?

— Объединённых территорий, — поясняет и удивляется моей забывчивости: — Я же говорил.

— Н-ну да, — тупо вспоминаю, когда это было? Мозг делает вид, что мы с ним не знакомы, и выдавать информацию отказывается. — А что за территории? — решаю выяснить другим способом.

— Сто двадцать шесть звёздных систем в периферической части второго рукава Галактики.

— Это много? — смотрю на его самодовольную рожу.

— Достаточно, — тонко улыбается.

— А вы с какой планеты? — не обращая внимания на сарказм, сосредотачиваюсь на получаемых сведениях.

— Ланс, — отвечает коротко.

— То есть все на корабле лансиане? — логично предполагаю.

— Верно, — хмыкает удовлетворённо. Видимо, я в точку попала.

— А почему такой странный цвет волос? — спрашиваю и сама теряюсь: ну и вопросики у меня!

— Странный? — с лёгкой усмешкой переводит взгляд на мою шевелюру. Мол, кто бы говорил?!

— Гм... — заставляю себя вернуться к прерванному процессу изучения еды. Сине-зелёной, сверху плотной, похрустывающей от нажатия и чуть пружинящей внутри. Опознать, что же конкретно я держу на кончике вилки, — проблематично, так что ощутимо задумываюсь о возможной родословной продукта.

— Это что такое? — сдуру решаю выяснить теорию происхождения данной субстанции.

— Это? — заглядывает в мою тарелку. — Молодые рукари с соусом из жодесских туков. Ешь, не бойся, — "успокаивает" мою подозрительность.

Немедленно вспоминаю рассказ Булычёва про девочку Алису из будущего. Как она там говорила? "Обыкновенные мангустины в петеяровом масле"? Во, точно!

Дав себе мысленный пинок, отправляю кусочек в путешествие по моей пищеварительной системе. Рот тут же наполняется ароматной кисло-сладкой мякотью. У-у, а вкусно как! Довольно быстро расправляюсь с имеющейся в наличии порцией. Нямка! Запиваю чем-то вроде сока с не опознаваемым, но очень приятным привкусом. Ну ладно, хоть какие-то плюсы от смены места обитания появились! Надеюсь только, что рукари — это не та тварь, с которой я так неожиданно пересеклась!

— А такой... — вспомнила, нервно вздрогнув, — змеевидный, коричневый, шерстяной и с ужасными глазами, это кто?

— Что?!!! — давится едой Дириан. — ГДЕ ты с ним столкнулась?

— В коридоре, — ошалеваю от его реакции.

— У каюты? — откашлялся, наконец.

— Нет, не знаю где, — признаюсь. — Мы по кораблю гуляли.

Лансианин медленно втягивает расширяющимися ноздрями воздух, плотно сжав зубы. Вот на кого он больше злится? На меня, Майренну или тварюгу? Или на то, что "гуляли"? Ой! Это же я настояла!

Виновато опускаю взгляд на тарелку. Ну что б мне промолчать-то! Запрёт теперь в каюте и не выпустит больше никуда!

— Дир, — соображаю, что молчание совсем уж неприлично затягивается, и решаю сменить тему, — а моя настоящая планета, она та, что на фотографиях? — вспоминаю лазоревый пейзаж.

— Да, Стелла, — кивает, — это Торманж. Только его уже нет, — пожимает плечами. Успокоился, видимо.

— А в других системах такие, как я, остались? — невольно прикусываю губу.

— Возможно, — отодвигается от стола. Свою порцию он так и не доел. Аппетит я ему испортила, что ли? Встаёт, недвусмысленно намекая, что моё любопытство переходит разумные границы, и подаёт руку. Ясно? Заткнулась и пошла!

Оказавшись в каюте, утекаю в ванну и переодеваюсь в очень миленький, но почему-то розовый спальный вариант платья. Выползаю обратно и, зацепившись за ковёр, едва не падаю, удержавшись только благодаря тому, что повисаю на спущенном вниз балдахине. И реакция моя, кстати, вполне адекватна, потому как взгляд фиксирует на кровати дражайшего супруга. Вместо того чтобы уйти, этот тип разлёгся почти на середине спального плацдарма и, подперев согнутой рукой голову, рассматривает какой-то журнальчик.

Моё эффектное появление заставляет лансианина оторвать взгляд от чтива. Невозмутимо посмотрев на меня, Дириан возвращается к процессу созерцания печатного издания.

Обозреваю лежащего в вальяжной позе полураздетого мужчину. Впрочем, с эпитетом — это я погорячилась. Да, торс голый, но всё остальное закрыто одеялом и идентификации в смысле наличия одежды не подлежит. Посему, вполне вероятно, что он там совсем раздетый, а не наполовину!

— Почему не ложишься? — поняв, что я зависла окончательно, всё же откладывает журнал и откидывает угол одеяла с моей стороны. — Я жду.

— Мы так не договаривались! — возмущённо пищу в ответ. — Это не честно!

— Ты забыла, что под запретом только интим? — напоминает сердито. — Всё остальное должно быть так, как у нормальных супругов. Значит, спать мы будем вместе!

Ох, какая же я ду-у-ура! Ведь знала, чувствовала, что будет подвох! И всё равно попалась!

— Но фисса Майренна сказала, что это моя комната! — пытаюсь отвоевать сданные позиции.

— Не-е-ет, — тянет довольно эта красноволосая зараза, ошибочно возомнившая себя моим мужем, — наша!

После такого заявления препираться уже бессмысленно. Поэтому, обругав себя последними словами, подныриваю под одеяло и закрываю глаза. Надеюсь, он своё слово сдержит.

Несколько минут напряжённо жду, но никаких подозрительных телодвижений с его стороны не фиксирую и расслабляюсь. Ну что ж, значит, можно не переживать.

* * *

Створки окна в комнате раскрыты, и я, встав на подоконник, вдыхаю прохладный воздух. "Неужели боишься? — интересуется голос за спиной. — Смотри, это же так просто!" Мимо просачивается чей-то силуэт и шагает наружу. Пытаюсь остановить его безумство и не успеваю. Однако вместо того, чтобы разбиться, призрачная личность повисает в паре метров от меня, протягивая руку, словно желая помочь. Как ни стараюсь, разглядеть лица не могу. Вижу только эту, манящую к себе, ладонь. Зачарованно делаю шаг навстречу и медленно падаю вниз, словно сквозь плотный туман. Выброс адреналина, и сердце начинает усиленно биться. Неприятное ватное ощущение в теле и страх, который вскоре проходит, потому как, чуть притормаживая моё движение, что-то пружинит, меняя направление перемещения, и вот я уже поднимаюсь вверх.

Воодушевление от осознания невесомости тела заставляет меня засмеяться и взмыть ещё выше, к прозрачному голубому небу. И тут же что-то плотное, упавшее на лицо, обрывает мой порыв, резко останавливая. Сердито отмахиваюсь, силясь убрать мешающую субстанцию, и, открыв глаза, вижу в непосредственной близости серебристо-малиновую ткань балдахина. От неожиданности отпрянув в сторону, соображаю, что подо мной ничего нет, и, дико взвизгивая, падаю с ощутимой высоты на что-то мягкое и упругое, которое, амортизируя, подкидывает моё тело обратно и снова принимает в свои уютные объятия.

— Что случилось? — недовольно ворчит рядом Дир, присаживаясь на кровати и жмурясь от включившегося света.

— Я упала, — едва выговариваю. Потрясённо поднимаю взгляд к потолку, где минуту назад висела у кольца, удерживающего декоративную завесу.

Муж послушно смотрит туда же.

— И что? — откидывается обратно на подушки и прикрывает глаза. — Чего так орать?

— Вы о чём вообще?! — решаю возмутиться его бесчувственности и отложить потенциальный обморок до лучших времён. — Как я там оказалась?! Дириан, объясните же! КАК?!

— А на Земле ты что, никогда не поднималась? — поняв, что уснуть я ему не дам, лансианин обречённо вздыхает и садится снова. — И не падала? — продолжает, рассматривая мой синяк на лбу. А тот теперь замечательно виден, поскольку в ванне пластырь благополучно отклеился.

Если бы не дикость ситуации, я бы только радовалась подобным обстоятельствам — сам хотел спать вместе, вот пусть и получает! Но проблема "полётов во сне" занимает меня сейчас ощутимее.

— Я могу летать? — ошеломлённо выдавливаю.

— Левитировать, — поправляет меня Дир. — Можешь, конечно. Ты же торианка! А не удержалась, потому что ещё не научилась себя контролировать. Разве не помнишь, что сейчас твоё тело только завершает трансформацию? И ему проще делать это во сне.

Час от часу не легче! Падаю лицом в подушку, чтобы скрыть неожиданно выступившие слёзы.

— Эстеллина, — осторожно переворачивает меня на спину, нависая сверху, мужчина. — Не стоит так реагировать! Ты вообще представляешь, сколько тебе предстоит узнать? Ты же выгоришь, если не научишься с этим справляться.

Оказавшись в неприличной близости от меня, лансианин замирает.

Смотрю в дымчатые глаза. Красивые. Необычно светлые. Его дыхание чуть шевелит мне волосы. Едва ощутимый нежный пряный запах, совсем иной, нежели тот, что я чувствовала раньше, почему-то одуряет. Шелковистые бордовые прядки, не желающие оставаться в стороне от происходящего, невесомо касаются лица, словно ласкают. Да и само тело, которое сейчас невероятно близко и, к тому же, несколько не одето, провоцирует на совершенно нескромные мысли. От ощущения сильных ладоней, прижимающих меня к кровати, появляется непонятное желание, чтобы он их не убирал. А ещё лучше вообще обхватил меня полностью. И не только руками.

Осознав, что совершу страшную ошибку, если продолжу идти на поводу физиологических потребностей тела, усилием воли вытряхиваю из головы всю ту дурь, которая успела накопиться за пару минут.

— Пустите! — дёргаюсь в сторону.

Коварный искуситель тут же отстраняется, отодвигаясь на зна-а-ачительное расстояние.

— Извини, — словно удивляясь произошедшему, просит прощения. — Это случайность.

Ага, щас, так и поверила! Только и ждал, наверное, подходящего случая, чтобы меня полапать!

— Давай-ка спать, — хлопком гасит освещение. — У меня завтра трудный день.

Лежу, тараща глаза в темноту. Интересно, я долго буду бояться уснуть? Мне и на Земле ощутимо доставалось (о! Теперь я понимаю, почему!), а если всё усилится, то чего хорошего ждать вообще? Вот только глаза предательски закрываются. Чтоб не оставить организму шанса отрубиться, переворачиваюсь с одного бока на другой. И ещё раз. И ещё.

— Стелла! — не выдерживает мой сосед. — Хватит вертеться!

— Дир, — решаю, что лучше я спрошу, чем промучаюсь всю ночь. — А можно сделать так, чтобы я не э-э-э... взлетала?

— Что, привязать тебя к кровати? — хмыкает муж. В темноте его голос как-то подозрительно хрипло звучит.

— Не надо, — иду на попятный. Ещё чего не хватало! Я уж как-нибудь сама справлюсь.

Вот только полежав без движения пару минут, всё-таки засыпаю. А просыпаюсь, к счастью, в нормальном положении, то есть не на полу. По всей вероятности, решив, что с него достаточно, мой организм прекратил опасные для здоровья эксперименты. Ну и замечательно!

С наслаждением потягиваюсь и, вспомнив, что где-то тут обитает потенциальная угроза моему психическому спокойствию, осматриваюсь.

Кровать — пусто. Каюта — пусто. Свобода!

Если бы не окружающая обстановка, то всё произошедшее вчера могло бы показаться сном. Но буйной фантазии далеко до того, что я пережила, и сомневаться в реальности окружающего меня мира — глупо.

Отыскав за раздвижными дверцами стен носибельный вариант одежды, привожу себя в порядок. Опять "везёт" на длинное, но на этот раз тёмно-серое платье с короткими рукавами. Хорошо хоть закрытое, декольте бы моя душа не вынесла. Кстати, нетрудно догадаться, какого цвета орнаментальная вышивка, которой оно украшено. Естественно, красного. И что у них за маниакальное пристрастие к этому колеру?

Экипируюсь и задумываюсь. Вообще-то я есть хочу. Вчерашние... как их там... рукари давно уже переварились. Может, проявить инициативу и отправиться в отведённую мне "точку общепита"? Которая, как ещё с вечера выяснилось, имеет отдельный выход прямо в каюту!

С ловкостью фокусника извлекаю на свет божий потенциальный завтрак и насыщаю организм питательными веществами. Спросить, что я ем сегодня, не у кого, так что остаётся только надеяться, что не слишком страшное. Ну, раз уж съедобное.

Сыто отвалившись от стола и растеряв все остатки осторожности, поднимаюсь и легкомысленно шагаю вперёд, толкнув дверь в коридор. Ё! От неожиданности отшатываюсь назад, впечатываясь спиной в подло закрывшийся проём, и приседаю, едва удержавшись, чтобы не стечь на пол всей тушкой.

Та-дам! Напротив входа по стойке смирно замерли четверо этих... лансиан. В тёмно-бордовой форменной одежде, с ужасно серьёзными лицами, словно им доверили охранять золотовалютный запас планеты. Впрочем, какой там планеты, целой империи! Только фанфар недостаёт и дробного перестука барабанных палочек.

Хлопаю глазами, пытаясь сообразить, они по мою душу тут стоят или так, случайно остановились. А что? Шли мимо. Устали. Решили отдохнуть.

— Фисса Эстеллина, — делает шаг ко мне один из истуканов. — Вам плохо?

— Нет, — возвращаю себе нормальное положение в пространстве, — мне хорошо.

— Тогда прошу следовать за мной, — по-строевому чётко разворачивается и начинает перемещение в неопределённом направлении по коридору. Один раз только оглянулся, чтобы убедиться, что я иду следом.

А ведь и вправду — иду. Даже бесцеремонности не возмущаюсь, и выяснять, куда мы направляемся, не пытаюсь. Потому как не слишком понятно, к чему всё это может привести!

Вот в такой последовательности — он, я, а потом остальные, и перемещаемся, пока не попадаем в ещё одну каюту. Довольно аскетичный интерьер в красно-коричневых тонах, со вставками хромированного металла, я бы сказала в стиле техно-модерн — мягко изогнутая поверхность стола, аналогичные стулья, парящие светильники, стены, плавно переходящие в пол и потолок.

Сидящий за столом мужчина в ответ на наше вторжение поднимает голову и встаёт, делая шаг навстречу.

— Стелла, — приветливо улыбается, прихватывая мои пальцы, — доброе утро.

Кожаную куртку муж сегодня сменил на брючную пару сливового цвета. Короткий жакет с люрексовой красной вышивкой на лацканах смотрится очень ярко. Даже слишком. Впрочем, пусть одевается, как хочет, главное, чтобы раздетым не оставался.

— Доброе, — осторожно киваю, стараясь мягко вытащить руку из его ладони. Получается плохо, потому как в ответ на моё противодействие захват становится только сильнее. На всякий случай попытки прекращаю. Может, подобный контакт тоже относится к категории "обязательных функций жены"? Да и выяснять отношения при посторонних кажется мне не слишком приличным.

— Я решил, что тебе, прежде чем столкнёшься с внешним миром, нужно многое о нём узнать, — делает вид, что не обратил внимания на борьбу наших конечностей. — Образование на Земле — это, конечно, хорошо, но многих вещей ты не понимаешь. Поэтому с сегодняшнего дня будешь заниматься. Каюта в полном твоём распоряжении. Учителя у тебя будут разные, так что не удивляйся, но все приложат максимум усилий, чтобы помочь тебе адаптироваться и быстрее привыкнуть к жизни в нашем мире.

Наконец отпустив мои пальцы, лансианин ободряюще мне улыбается и направляется на выход.

— Да! — он, вспомнив что-то, снова поворачивается и кивает субъекту, приведшему меня сюда. — Ферт Стириас будет твоим телохранителем. Надеюсь, что ты к этому быстро привыкнешь. Очень прошу не перемещаться по кораблю без него. Во-первых, ты не знакома с расположением отсеков и можешь заблудиться. Во-вторых, — Дириан чуть замялся, — мне бы не хотелось новых инцидентов.

Это он на ту "милую" зверушку намекнул? И таким радикальным способом решил пресечь возможность повторения вчерашней встречи? Чувствую подступающее раздражение. Разве можно считать оправданием то, что выглядит его поступок, как желание обо мне позаботиться? Ведь моего мнения даже не спросил. Поставил в известность, и всё. Принимай, жёнушка!

Нервно передёргиваю плечами и, проводив взглядом исчезающую в дверном проёме фигуру, опускаюсь на стул. Ладно, будем грызть инопланетный гранит науки. Учиться, учиться и ещё раз учиться, как завещал великий... гм... император.

И минуты не прошло, а я уже имею счастье лицезреть довольно пожилого лансианина.

Итак, первый учитель. Послушаем.

— Фист Имельд, — представился мужчина. — На корабле я стратегический консультант, и, как не трудно догадаться, моя стезя — летопись империи. Надеюсь, что вы проявите достаточно терпения в изучении, ведь это не самая лёгкая задача — освоить более чем тысячелетнюю историю и политику за несколько дней.

Уй! Самое время застонать и смыться, потому как я даже историю Земли запоминала с трудом — в школе имела твёрдую тройку, а тут! Целая империя в сто с лишним звёзд, а уж сколько около них планет! Кошмар.

Впрочем, поскольку выбора у меня всё равно нет, морально настраиваюсь терпеть. Хорошо хоть фист Имельд оказывается великолепным рассказчиком, "сухими" фактами и датами он меня даже не грузит. Зато описание событий в его изложении слушать чрезвычайно занятно — образное, эмоциональное, не слишком подробное, скорее в меру. Да и сопровождает он свой рассказ вполне реалистичными картинками, фотографиями, а иногда ещё и изображениями, похожими на объёмное видео.

Начал мой преподаватель, как положено, с древних, покрытых мраком и таинственностью событий, приведших к глобальной войне между мирами. С тяжёлым вздохом посетовал на то, что сейчас уже никто и не вспомнит о реальных причинах её возникновения, однако последствия едва не оказались катастрофическими. Почти все звёздные системы обессилели настолько, что на многих из них цивилизации практически исчезли. Тогда и началось примирение сначала двух миров, затем ещё и ещё. Медленно восстанавливалось спокойствие в этом секторе Галактики. Однако поскольку некоторые цивилизации так и не пожелали сменить военный путь развития на мирный, другим мирам нужна была хорошая защита. Объединившись, они создали империю. Совместные усилия позволили практически полностью погасить агрессивные амбиции враждующих сторон и привлечь в состав империи новые миры. Мне даже карту продемонстрировали для наглядности, продолжая оптимистичное повествование. Созданный тип управления молодой державой сводился к периодической смене планет, которые друг за другом становились новыми столицами. Зогг, Ипер, Рооотон, Ле, Шенор, Вион, Томлин, Милнар, Цесс, Торманж. Только одно поколение правил каждый из представителей населяющих их цивилизаций. Однако обязательным условием смены власти служило образование родственных уз между наследницей нынешней власти и потенциальным будущим правителем. Проще говоря, свадьба. Которая и сделала планету Ланс нынешней столицей, а Дириана — императором.

Интригующе остановившись на самом интересном месте, фист Имельд попрощался, пообещав, что завтра расскажет печальную историю планеты Торманж.

Сопроводив меня на обед, молчаливый ферт Стириас остался ждать за дверью, а я в одиночестве принялась задумчиво, но весьма активно расправляться с положенной мне порцией. Насыщенное необычными фактами повествование аппетит мне не испортило. Да и вообще услышанное казалось какой-то фантастической сказкой. Я привыкла считать, что все космические боевики — это вымысел, игра актёров в фильмах. А тут в реальности ТАКОЕ творится!

Вернулась в "классную комнату" и обнаружила там мою ненаглядную фиссу Майренну. Извинившись за вчерашнее исчезновение, та поставила меня в известность относительно направления нашего с ней взаимодействия — этикет. Как предсказуемо!

Следующие три, а возможно, и все четыре часа я учусь правильно делать то, что сейчас выполняю ужасно (по мнению наставницы, конечно), а именно: ходить, садиться и вставать, а также подавать руку для приветствия.

Пообещав, что завтра мы закрепим пройденный материал и отработаем что-нибудь новое, фисса откланивается, а я устало падаю на стул. Всё. Сил нет. Ни моральных, ни физических. Впору петь песенку Андрея Миронова. "Вжик, вжик, вжик. Уноси готовенького. Кто там на новенького?"

Надежды на то, что никого, исчезают быстрее, чем появляются. Ещё один фист с невероятно трудным именем Зуйпругонон (господи, вот назвали-то!) внедряется на мою территорию отчуждения, и, поскольку изгнать его не представляется возможным, приходится вникать в тонкости национальных особенностей Объединённых территорий. Ведь мне придётся принять их, поскольку я же наследница, стало быть, должна чётко придерживаться требований общества, в котором мне предстоит жить. А таковые оказываются в значительной степени шокирующими.

Например, я, наконец, поняла, почему Майренна так отреагировала на моё заявление о желании поесть в корабельной столовой. Оказывается, лансиане, как, впрочем, и многие другие представители этой самой "империи", никогда не едят в присутствии друг друга, это могут позволить себе только супруги. Даже дети питаются отдельно, и для присмотра за ними существуют специальные "кормильцы". А местная точка общепита вообще разделена на индивидуальные, изолированные кабинки. И обедать не в своей — это моветон. Ну, как одеть чужое нижнее бельё, к примеру. Так что можно добавить ещё одно очко на личный счёт Дириана. В смысле? Да всё том же — функций жены. Два-ноль в его пользу.

Второе "откровение" в сфере этики и психологии семейной жизни касалось однозначной невозможности сменить супруга. Если свадебный обряд проведён, то даже смерть "второй половинки" не позволит иметь новую семью. А уж что говорить про простое "разбежались" и "живём отдельно" — никаких вариантов. И мечтать не сметь. Женаты — значит ВСЁ.

Осознание масштабов моего "попадалова" убило моё восприятие окончательно. Поняв, что я его уже не слышу, мало того, ещё и идентифицирую с мебелью, фист незаметно испарился, а я так и осталась сидеть за столом, прожигая взглядом дырку в стене.

Бог мой! Я всё-таки надеялась, что у меня останется шанс изменить свою жизнь, если станет плохо. Если я не смогу полюбить Дириана, или если пойму, что он меня не любит, или... ну любое другое "если". Ан нет. Надежд на это не осталось.

— Фисса Эстеллина, — как сквозь вату доносится до меня зовущий голос телохранителя. — На сегодня занятия закончены, вам нужно отдохнуть.

Усилием воли отбрасываю в сторону мрачные мысли, встаю и направляюсь на выход.

Ага. Отдохнуть. И поесть. И всё в компании муженька!

— Как прошёл день? — интересуется тот, оказавшись напротив меня за столом.

— Не знаю, — уныло отвечаю. А что я могу? Вариантов два. Первый — разозлиться, устроить скандал и обвинить его во всех смертных грехах. Второй — молча проглотить обиду и сделать вид, что я всё поняла и приняла.

Самое удивительное, что ни одна из этих возможностей мне категорически не нравится.

— Устала? — удивляется моему тону лансианин.

— Немного... Дир, — решаю выяснить, какова его позиция в интересующем меня вопросе, — почему вы не рассказали мне на Земле о том, что значит быть женой в вашем понимании?

— А что бы это изменило? — внимательно всматривается в моё лицо. — Оставить тебя там я бы не смог. Ты же понимаешь почему?

— Но ведь вы заставили меня согласиться на такие вещи, которые в вашей культуре считаются неприличными!

— Подожди! — останавливает меня Дириан. — Во-первых, я всего лишь откорректировал твоё условие, ни о чём другом ты не просила. Во-вторых, что в этом может быть неприличного, если мы муж и жена? Ну а в-третьих... — он вздохнул. — Стелла! Поставь себя на моё место. Представь, что я тебе всё рассказал, и ты согласилась полететь со мной только на условиях полной независимости. Тебе хорошо, да? А мне? Ведь если кто-нибудь на корабле или на планете узнает, что моя жена проводит ночи в отдельной комнате, не делит со мной стол, я не могу до неё дотронуться, то это для всех будет означать только одно — мы НЕ женаты. Так что прошу, не обвиняй меня в том, что я воспользовался шансом, который ты невольно мне дала. Я просто хотел уйти от проблем.

— А то, что между нами нет... — запинаюсь, но лансианин моментально понимает, что я имею в виду.

— Это легче скрыть, — улыбается грустно и таинственным полушёпотом заканчивает: — Ведь никто не заглянет мне в душу и не увидит, как я жду того момента, когда ты изменишь своё условие.

Вот так. И решить для себя не могу, то ли посчитать его чудовищем и начать презирать, то ли проникнуться сочувствием и пожалеть.

— Кстати, я забыл ещё кое о чём, — отложив приборы, он поднимается, обходит стол и останавливается в непосредственной близости. Взяв меня за руку, тянет вверх, заставляя подняться ему навстречу. Хлопаю глазами, не понимая такой необычной активности, ведь ужинать мы ещё не закончили. Воспользовавшись моей растерянностью, Дириан, достав из кармана кольцо, ловко надевает его мне на средний палец левой руки.

Смотрю на сверкающий красный камень в необычной оправе из белого с жемчужным переливом металла и перевожу озадаченный взгляд на мужа. Если это обручальное кольцо, то почему не на традиционном безымянном пальце, да ещё и на другой руке? Или у них так носят?

— Лансинит, очень редкий кристалл, который добывается со дна океана Ланса, — поясняет мужчина, продолжая удерживать мою руку в своей. — Я подарил его тебе, когда ты согласилась на помолвку. Тогда мне казалось, что я самый счастливый во всей империи. А потом обнаружил кольцо в туннеле бункера, — его взгляд помрачнел от воспоминаний, — и моя жизнь словно оборвалась...

Он на мгновение прикрыл глаза и сжал пальцы сильнее. Судорожный выдох — и снова невозмутимое выражение лица.

— Надеюсь, что оно вернёт мне забытое ощущение счастья. И тебя.

У меня от этих слов возникает сильнейшее желание прижаться к нему, чтобы дать возможность понять — мне совсем не безразличны его переживания. Удерживаюсь, потому что понимаю — рано. Да, мне ужасно его жаль. Но это же не повод прыгнуть к нему в постель. Тьфу! И так спим вместе! В объятия.

Решаю, что простого ответного пожатия пальцев будет достаточно. Эдакое поощрение. Которое, кстати, имеет вполне положительный эффект — лицо Дириана светлеет, и он, усадив меня обратно на стул, возвращается к прерванной трапезе.

— Дир, — вдруг вспоминаю свои первые впечатления, — а когда вы меня сюда забрали, то разговаривали с кем-то по видеосвязи. Ну, такой каштановый шатен в чёрном. Помните? Он кто?

— О! — даже засмеялся супруг, видимо, настроение я ему подняла. — Это Басан. Капитан орбитального корабля старков. Мне пришлось просить у них позволения войти в систему и совершить посадку на Земле, чтобы найти тебя, — поясняет, видя, что я всё равно не понимаю.

— Но... — начинаю нервничать. — Земля же свободная планета! А что за старки? Это люди такие?

— Нет, в нормальном облике они, ну как тебе сказать... — задумывается. — А! "Зелёные человечки". Только они способ нашли, чтобы менять тела на более удобные, поэтому на людей действительно очень похожи. А что касается "свободы"... — он покачал головой. — Две тысячи лет Земля принадлежала неким лазалвакам. Это тоже гуманоидная, но не совсем человечная цивилизация. А они около ста лет назад продали Солнечную систему старкам, и те, вполне успешно, её используют для своих целей. Ну и защищают, естественно.* Так что уговорить старков разрешить нам провести поиск на их планете оказалось весьма непросто.

— — — — — — — —

* Упомянутые события описываются в трилогии "Три дороги на двоих".

— — — — — — — —

— А почему Земля не входит в состав Объединённых территорий?

— Стелла! — удивляется моему тугодумию Дириан. — Во-первых, у землян нет технических средств для дальних космических перелётов, во-вторых, сама планета находится в совершенно другом рукаве Галактики. Ну и, в-третьих, опять-таки её контролируют старки.

— Обалдеть, — тихо выдаю я, отодвигая пустую тарелку. За всеми этими разговорами съела всё незаметно.

— Идём отдыхать, — правильно понимает мой жест лансианин.

* * *

Я снова упала. На этот раз мне не повезло — воспарив, я ловко просочилась между чуть раздвинутыми складками ткани балдахина (интересно, и как у меня получилось во сне это сделать?) и рухнула прямо на белое ворсовое покрытие.

Ковёр, конечно, попытался честно самортизировать и погасить удар, но его усилия прошли почти даром. Приложилась я ощутимо. Хорошо ещё, что в процессе полёта вниз уже проснулась и успела хоть как-то сгруппироваться. Но всё равно... Больно!

— Стелла! — практически мгновенно оказавшийся рядом Дириан подхватил плачущую меня на руки, прижимая к себе. — Тише, тише, ну всё, — попытался успокоить.

Слушать его я не желала. Было не просто больно — обидно, страшно, плохо. Угораздило же обзавестись "даром", который меня убьёт, в конце концов!

Слёзы, словно прорвав внутреннюю плотину, льются нескончаемым потоком. Закрыв глаза и уткнувшись во что-то тёплое и мягкое, я самозабвенно рыдаю, пока меня не начинает потихоньку отпускать. Ну вот. Стресс сняла, кажется.

Оторвалась от спасительной "жилетки" и поняла, что всё это время лансианин терпеливо ждал, пока пройдёт неожиданная истерика. Даже на кровать не сел, так и стоял, удерживая меня на руках.

— Э-м-м... — смущаюсь, не зная как отреагировать. Чуть отстраняюсь от его мокрой груди (вот опять он раздетый!) и выдаю первое, что пришло в голову: — Спасибо.

Осторожно опустив меня на кровать, Дириан присаживается рядом.

— Это когда-нибудь закончится? — тихо всхлипываю.

— Конечно, — успокаивает меня. — Обычно ториане к твоему возрасту уже прекрасно управляют процессом. А у тебя развитие задержалось, скорее всего, из-за вынужденной адаптации к земным условиям. А сейчас организм почувствовал себя свободным, ну и навёрстывает упущенное.

— Если он будет продолжать в том же духе, — вздыхаю, — он себя же и покалечит.

— Как сам покалечит, так сам и вылечит, — едва слышно бурчит мужчина. — Ладно, не переживай, я что-нибудь придумаю, — обещает и поднимается, направляясь в ванную комнату. — Если хочешь, отдохни ещё немного, а мне нужно идти.

Проводив взглядом внушительную фигуру, откидываюсь на подушки и прикрываю глаза. Нет, спать больше не хочется. Просто нужно привести мысли и ощущения в порядок.

Что ж за свинство такое?! Разве я думала, соглашаясь на предложение Дириана, что ждут меня регулярные стрессы, которых здесь оказывается более чем достаточно! То сам лансианин, то эта тварь рыжая, то "учителя" со своими "открытиями", плюс мой организм чудит. И что ещё за вылетевшая фраза: "Сам и вылечит"? Тихий ужас. Или это мне "везёт", как утопленнику?

Дождавшись, пока Дириан выйдет из ванны и тихо покинет каюту, выбираюсь из постели и привожу себя в человеческий вид. По крайней мере, сегодняшнее платье — коралловое, с широкой юбкой чуть ниже колен, выглядит вполне земным. Жаль только, что с корсажем.

Быстренько завтракаю и за дверью обнаруживаю неизменного телохранителя. Он вообще спать уходил, интересно?

Поприветствовав меня, фист Имельд, выполняя вчерашнее обещание, сразу приступает к повествованию о Торманже. Замираю, превратившись в одно большое ухо.

Сто пятьдесят шесть лет назад правящая династия планеты Цесс заявила, что готова передать бразды правления. И наследница, дочь правителя, фисса Этола, как было заведено многими поколениями до неё, вышла замуж за молодого принца планеты Торманж.

Красавица цессянка меня поразила. Невысокая, тонкая, гибкая, с абсолютно белыми, жемчужными волосами, нежно-сиреневыми глазами, бледной кожей и точёными чертами лица. В контрасте с ней её муж-торианин смотрелся чрезвычайно крупным и ярким. У него ко всему можно было добавлять слово "очень". Очень синие глаза, очень насыщенный голубовато-серый цвет волос, очень эффектная фигура, очень мужественное лицо. Между прочим, мужчину я узнала — это он был на одной из тех фотографий, которые мне показывал Дир. И это на него моё прошлое "я" смотрело, словно удивляясь чему-то.

Правление Торманжа было долгим. За это время Этола родила шестерых мальчиков, но ни одной девочки. Только через сто двенадцать лет в семье, наконец, появилась дочь. Наследница Эстеллина. И когда она достигла двадцатипятилетия, объявили о смене правления.

Снова получаю возможность полюбоваться на девушку и убедиться в том, что заявление Дириана — не вымысел. Фист Имельд даже небольшой фрагмент видео со свадебной церемонии где-то раздобыл.

Какое-то двоякое впечатление у меня осталось от просмотра. Казалось бы, всё идеально. Радостные лица гостей, прекрасный обряд, великолепные наряды, эффектно украшенный зал, впрочем, скорее нависающая полусфера, переходящая в открытое пространство, красавец жених, опускающийся на одно колено и надевающий на палец невесте кольцо. Вот только она счастливой отнюдь не выглядит. Да, лицо улыбается, но глаза... иногда в моих глазах (то есть глазах девушки) проскальзывает что-то такое, от чего хочется заплакать. На фотках, кстати, этого не видно.

Не дав мне над этим поразмышлять, фист выводит на экран другое видео. С камеры, установленной на анфиладе дворца и заснявшей нападение скионов. Зрелище неприятное, страшное. Хорошо, что изображения живых фигурок мелкие, и кажется, что они просто падают под градом световых лучей, испускаемых летящими по небу кораблями.

В принципе, ничего нового о самом нападении лансианин мне не рассказал. Всё то же самое я уже слышала от Дириана. Подоспевшие войска оттеснили агрессоров. Атака на время захлебнулась, и это дало возможность обнаружить и вывести в безопасный космос раненого и находящегося без сознания молодого императора. Наследницу искали, но тщетно. А ещё через два часа понявшие, что проигрывают, террористы взорвали планету.

Сообщение о гибели Эстеллины шокировала империю, ведь её смерть разрушала всё то, что накапливалось тысячелетиями, — лучшие генетические признаки, дающие каждой из цивилизаций свои преимущества, соединялись, комбинировались и передавались из поколения в поколение. Наследница несла в себе генетическую память всех, успевших стать правителями, обитателей Объединённых территорий. Неужели придётся создавать всё заново?

Надежда вспыхнула так же быстро, как захватившее ранее уныние. Зафиксировав световую вспышку и луч, метнувшийся в космос с поверхности, за несколько минут до взрыва, наблюдатели поняли, что кто-то воспользовался экспериментальной установкой. А расшифровав ушедший в глубокий космос сигнал, осознали, что нёс он информационный код Эстеллины. Значит, девушка осталась жива, и продолжение прямой наследной линии династии оставалось реальным. Теперь наследницу предстояло найти.

— Почти шесть лет понадобилось, чтобы вычислить звёздную систему, на которую попал луч. И больше двенадцати, чтобы обнаружить вас на самой планете. Но, как видите, со своей задачей поисковики справились, — закончил рассказ фист. — Я безумно рад, что именно мне выпала честь помочь вам если не вспомнить, то понять ваше значение для нашего мира.

Лансианин поднимается, и по лёгкому поклону понимаю, что он собирается уходить.

— Фист Имельд, — останавливаю его движение. — А... извините, может, это не к вам вопрос, но... наследницы обычно выходят замуж по любви? Или как?

— Это трудный вопрос, фисса Эстеллина, — снова присаживается напротив. — Выбор жениха чаще несёт вероятностный характер. Если к моменту, когда у правящей династии появляется дочь соответствующего возраста, на нескольких планетах имеются принцы, то право выбора, естественно, предоставляют самой наследнице. В данных условиях шанс на взаимную симпатию очень высок. В вашем случае, — он чуть замялся, — можно сказать, что альтернативы не было. Ни на одной планете, кроме Ланса, принцев не оказалось.

— Что? — удивляюсь я. — Сто с лишним планет, и только один претендент?

По всей видимости, в явном затруднении фист только разводит руками и, задумчиво кивнув, всё-таки покидает своё рабочее место. Мне ничего не остаётся, как под бдительным оком телохранителя, топать на обед.

Вот так. Значит, замуж за Дириана я, скорее всего, не хотела. Но вышла. Ох... Интересно, заставили или сама согласилась? Наверное, сама, если верить тому раскладу, который мне описал фист Имельд. Выбора-то не было! Вот только как же я к нему относилась? Он мне хоть чуть-чуть нравился?

Задумываюсь над сим вопросом основательно. В принципе... я же сейчас не испытываю к нему ничего отрицательного, мне он не кажется противным, мерзким и отвратительным. Иногда даже совсем наоборот. Значит, есть вероятность, что всё было не так уж и плохо.

На обратном пути вдруг осознаю, насколько дика та ситуация, в которой я оказалась! Прожить восемнадцать лет на Земле, в обычной семье, считать себя нормальным человеком, а потом принять факт, что лет этих у меня было ещё как минимум двадцать пять, ещё двое родителей и крайне насыщенная событиями драматическая судьба. И как с этим жить?

Может, сойти с ума? А что? Дёшево и сердито. И никаких тебе проблем.

В полном душевном разладе на абсолютном автомате выполняю безумные требования фиссы Майренны. В конце концов, мой мозг, поняв, что хозяйке до тела нет никакого дела, начинает бунтовать и, с явным злостным умыслом, подсовывает мне отчётливую картинку для "осознания".

Я медленно иду по прочерченной на полу линии. Ноги ставлю так, чтобы не дай бог с неё не сойти. Ручки по-балетному так, чуть в стороны, и подбородок высоко вверх.

Почему-то сразу приходит на ум проверка на степень опьянения.

— Хватит! — решительно ухожу в сторону стола и плюхаюсь на стул. — Я больше НЕ МОГУ!

— Фисса Эстеллина! — тут же возмущённо надувается Майренна. — Научитесь контролировать эмоции! Вы не должны демонстрировать окружающим своё состояние! Нужно держать себя в руках.

— А где вы видите тут "окружающих"? — демонстративно оглядываюсь по сторонам. — Вы — мой супервайзер. Ферт Стириас — моя тень. Перед кем мне притворяться? Перед самой собой?

По лицу телохранителя проскальзывает неимоверно удивлённое выражение, а фисса давится воздухом. Да, шокировала я их наверно зря. Надо бы поаккуратнее с выражениями. Женщина вот-вот лопнет. Точно.

Нет, обходится. Продышалась.

— Хорошо, — чуть приседает в поклоне Майренна. — Продолжим завтра.

Когда дверь за наставницей закрывается, ферт подаёт, наконец, голос:

— Может, вы хотите отдохнуть? Если устали.

— Да нет, — улыбаюсь ему в ответ на проявленную заботу. — Я не устала, просто выводят из себя все эти манерные телодвижения. А сколько времени осталось до ужина? — пытаюсь сориентироваться.

— Часа три, — отвечает, посмотрев на запястье, где прямо на ткани костюма на миг вспыхнули цифры.

— А кто-нибудь ещё сегодня должен со мной заниматься? — любопытствую.

— Ну да, — уверенно кивает телохранитель, — через час урок танца.

— Что? — глаза на лоб вылезти готовы. — Сегодня ещё и танцы?

Нет, танцевать я люблю. Но! Одиночно и современные стили, а не всякие парные танго-вальсы. Почему-то я уверена, что здесь будут именно такие.

Так. Вдох. Выдох. У меня ещё целый час!

— Ферт Стириас, — снова поворачиваюсь к мужчине, который до сих пор молча решает, как ему отреагировать на моё восклицание. — А на корабле есть какая-нибудь зона для прогулок? Что-то типа оранжереи, парка, ну места отдыха, короче.

— Ну что вы! — качает головой лансианин. — Это же не громоздкий межпланетный лайнер, а маленький тактический корабль, для него главное — компактность и скорость.

Ничего себе — маленький! Сколько мы с Майренной плутали по его коридорчикам!

— Зато вы и не заметите, как окажетесь дома, — продолжает свою мысль ферт. — Завтра — последний день пути и к утру следующего прибудем на Ланс.

Да уж, действительно быстро. Правда, узнав, сколько точно времени у меня осталось, начинаю волноваться. Не люблю я быть в центре внимания. Никогда не любила. А теперь, судя по всему, придётся с этим как-то мириться.

— Мне... ферт Дириан, — размышляю вслух, — говорил, что Земля и Ланс очень далеко друг от друга, даже в разных рукавах Галактики. А её диаметр почти сто тысяч световых лет. То есть примерное расстояние в пути... ну пусть треть от этого... Ого! Тридцать тысяч световых лет за три дня? Какой же у ваших кораблей принцип движения, если такие скорости? — Как-то не задумываюсь особо над тем, как звучит мой вопрос, просто спрашиваю, потому что интересно. Настолько, что даже не особо напрягаюсь насчёт того, откуда у меня такие "познания".

Лансианин сначала смотрит на меня, как на нечто весьма специфическое, потом ещё с минуту врубается в заданный ему вопрос. Наконец, голос у него прорезается.

— Тридцать шесть тысяч световых лет за девяносто часов, — корректирует мой приблизительный расчёт. — Это только кажется быстрым, на самом деле есть и более скоростные средства перемещения, но они менее комфортные. А принцип... — Он помолчал, наверное, прикидывая, как мне, такой неграмотной в технических вопросах, объяснять специфику полёта и конструкции двигателя. — На самом деле мы не совсем летим. То есть какое-то время мы, конечно, перемещались в пространстве, но только до точки перехода, а погрузившись в неё и задав определённые параметры, добились эффекта, так называемого эмиссионного хода, когда само пространство начало двигаться вокруг нас. И скорость этого перемещения зависит только от реакции пилота и глубины погружения. Я вас не запутал? — осторожно интересуется. — Извините, но за более детальным разъяснением вам нужно обращаться к специалисту, не ко мне. Если хотите, я могу договориться с техником или вторым пилотом, их объяснение будет более профессиональным.

— Ой, нет, — категорически отказываюсь. — Вот именно ваше меня вполне устраивает. Я ведь не собираюсь эти корабли строить или ими же управлять. Понимания общего принципа для меня вполне достаточно.

— А какие возможности движения у земных транспортных средств? — улыбается моей горячности.

Ну, тут уж я развернулась. И про машины, и про самолёты, и про тягловую лошадиную силу всё рассказала. Ничего не забыла? Нет, забыла. Про органическое топливо. Ну, теперь точно всё.

Мы как раз смеялись над способом получения такого необычного источника энергии, когда в каюту зашла совсем молоденькая девушка.

— Фисса Линола, — представилась, окинув нашу весёлую компанию подозрительным взглядом. — Я ваш инструктор. Вы умеете танцевать? — с ходу решила выяснить степень моей компетенции в данном вопросе.

Ферт деликатно перемещается ближе к двери и начинает делать вид, что его тут нет. Хотя я прекрасно замечаю любопытные взгляды в нашу сторону. Ждёт, как я буду выкручиваться? Легко!

— Смотря что, — игриво встряхиваю головой. — И смотря какая музыка.

От моего резкого движения плохо закреплённая прядка падает на плечо, и я небрежно забрасываю её за спину.

— Тогда... — даже теряется от моего энтузиазма девушка, — давайте попробуем... — Она, наклоняется над столом, с явным намерением выудить из соответствующей техники нужную ей музыку.

В результате её созидательной деятельности через минуту я слушаю вполне приличный вариант "Лунной сонаты" с поправками на космическое происхождение и нестандартное звучание неведомых мне инструментов.

Ну, слушать-то я такое могу, а вот танцевать...

— И какие движения под ЭТО нужно делать? — даже интересно стало.

— Смотрите, — тут же выходит в центр каюты и встаёт в позу фисса.

Далее следует серия того, что я повторить не смогу никогда. Ну, честное слово!

— Это танцуют в паре? — на всякий случай уточняю.

— Разумеется, просто я показала вам основные движения.

— А вы не хотите воспользоваться помощью, — без всякой задней мысли вношу рацпредложение, переведя взгляд на ферта. — И показать, как это должно выглядеть на самом деле? А я посмотрю...

— Фисса Эстеллина! — потрясённо восклицает девушка, останавливая меня. Даже краснеет, кажется, просто на фоне красных волос не так сильно заметно.

Лица Стириаса я не вижу — отвернулся к стеночке, деликатно ножкой пол ковыряет.

Так. Опять что-то сугубо национальное, а я не в курсе. И где вообще шляется этот фист с непроизносимым именем? Ну ладно, придётся пытать сладкую парочку.

— Фисса э-э-э...

Ой, имя забыла!

— Линола, — подсказывает мужчина тихо.

— Фисса Линола, я не хотела вас обидеть или шокировать, но я не понимаю, что в моём предложении вас так задело? На Земле танцуют все. Много и немного, знакомые и незнакомые, потому что нравится и потому что положено. Что не так? — смотрю на смутившуюся девушку.

— В империи совместный танец означает, что девушка полностью принадлежит мужчине, который является её партнёром, — ощутимо понизив голос, почти шёпотом та вводит меня в курс дела. — Первый такой танец — всегда свадебный, и им заканчивается церемония, после него отказаться от брака возможности нет. А если девушка танцует одна, то она свободна.

Значит, я их чуть не поженила? Вот это да-а-а...

— Я учту, спасибо, — прикусываю губу. Хорошо, что я об этом узнала сейчас, а то нагородила бы проблем и себе, и другим. — А мне обязательно этому учиться? Я вроде как уже замужем, — пытаюсь облегчить свою участь. — Мне же брачный танец не нужен?

— Но он же не только свадебный! — поражается моей наивности фисса. — Супруги обязательно исполняют его, когда... — она снова краснеет, — узнают, что у них будет ребёнок.

Понятно. Избежать обучения не получится. Дети — это святое.

Вот только прыгать, как козе, впервые вставшей на коньки, да ещё и при свидетелях в лице собственного телохранителя, мне категорически не хочется.

— Я правильно понимаю, что одна танцевать его не имею права? — делаю логический вывод.

— Если вы в обществе или вас кто-нибудь видит, то да, это неприлично.

— Ферт Стириас, — услышав подтверждение, немедленно поворачиваюсь к телохранителю. Ну что ж, будем бить их же оружием. — А не выйти ли вам?

Без малейшего писка тот исчезает за дверью.

— Фисса Линола, подождите минуту, — останавливаю я метнувшуюся включить музыку руку.

Девушка замирает и поднимает на меня свои оранжевые глаза. Необычный цвет, но смотрится очень эффектно.

— Я могу, честно могу попытаться повторить всё то, что вы мне показали, но! — делаю многозначительную паузу. — Давайте уж начистоту, раз мужская половина населения вышла вон. Я только-только начала адаптироваться в вашем мире и, поверьте, меньше всего хочу сейчас обзаводиться потомством. Так что появление наследников откладывается на довольно продолжительное время. Можно мне пока не торопиться с изучением этого акробатического кордебалета?

— Но меня накажут, если я... если вы... — фисса начинает явно тормозить.

Ладно, поможем.

— А я никому не скажу, — пожимаю плечами. — Давайте просто поболтаем, чтобы скоротать время. Расскажите мне о Лансе, например.

Ещё минуту Линола колеблется, но в итоге опускается на стул напротив.

— Ланс — очень красивая планета, вам понравится, — задумчиво улыбается своим воспоминаниям. — Большая часть занята океаном, поэтому мы живём на множестве островов разной площади. Самый крупный — Шог, и его целиком занимает столица — Шейтш. У нас развитая инфраструктура не только на нём, но и на всей планете. Есть скоростные средства передвижения, хотя на самих островах мы предпочитаем перемещаться на земульти. Они умеют ходить, не повреждая зарослей миоцы, а это самый важный для Ланса объект экспорта. Запах этих растений чрезвычайно нежный и приятный, а кора используется как приправа. Так что миоцу закупают практически все звёздные системы.

Какое-то время фисса молчит, и мне приходится её подтолкнуть:

— А какая-то иерархия в обществе существует? Ну, кроме деления на императора и прочих, разумеется.

— Как вы смешно говорите, — смеётся девушка. — Совсем не так, как положено наследнице и жене ферта Дириана.

— Ну, так я неправильная наследница, — морально её поддерживаю, — так что...

Смотрю вопросительно.

— Разделение есть, конечно, — кивает моя невольная осведомительница. — Может, и не принципиальное, но вы его заметите обязательно. Когда император был ещё совсем молодым принцем, его родители и брат погибли в космосе. Тогда он сам управлял планетой, а сейчас всем заправляет вице-король ферт Меннир, доверенное лицо императора. Так что, можно считать, что он и его семья — самые знатные, и им подчиняются ферты министерств.

— Я правильно поняла, что "ферт" — это приставка, когда лансианин имеет отношение к правящей структуре, а "фист" — для всех остальных? — на всякий случай уточняю.

— Ну да, — подтверждает. — И не только на Лансе, во всей империи.

— А кто тогда ферт Стириас? — недоумеваю. Как-то телохранителю не по рангу управлять.

— Как кто? — удивлённо хлопает глазками фисса. — Он глава службы безопасности императора.

Ёшкин кот! Предупреждать надо! А я-то с ним фамильярничала!

— Н-да... — беру себя в руки. — Ладно. А если женщина, например, в министерстве, то всё равно "фисса"?

— Да вы что? — совершенно обалдевает Линола. — Как можно! Женщины не должны заниматься вопросами управления.

Так, понятно. Мужской шовинизм цветёт махровым цветом. Бордовым.

Деликатный стук в дверь напоминает нам, что на время мы не обращаем внимания совершенно напрасно. Фисса моментально спохватывается и вылетает в коридор, а я степенно, как положено замужней даме, шествую на вечернюю трапезу.

* * *

Своё обещание Дириан выполнил. По крайней мере, ремешок, прикреплённый к кровати и который можно закрепить вокруг талии, чтобы не "взлетать", вполне допустимо отнести к категории "придумаю". Так что спится мне сегодня исключительно комфортно. Особенно если учесть, что разговора "по душам" этим вечером не состоялось — муж просто-напросто не заявился ни в столовую, ни в спальню. Ишь как! Значит, мне нельзя, а ему можно? Вот зар-р-раза!

Впрочем, злюсь я так, чисто символически. Нечего мне лишний раз организм провоцировать. Нет этого типа рядом, ну и ладно.

Но и утром лансианина в каюте не оказывается. Да и бельё с его стороны не смято совсем. Получается, что не ложился, точно. Размышляя над возможными причинами отсутствия супруга на положенном ему законном месте, начинаю ощутимо недоумевать и чувствовать смутное беспокойство. Что-то случилось?

Едва заставляю себя сначала съесть завтрак, а уж потом рвануть в коридор. Однако спокойный взгляд ферта Стириаса меня отрезвляет. Не думаю, что он мог остаться равнодушным, если бы произошло нечто катастрофичное.

— Мне снова на занятия? — на всякий случай уточняю расписание на сегодня. А вдруг у них изменились планы на мой счёт?

— Конечно, — невозмутимо отвечает мужчина. То ли хорошо притворяется, то ли, действительно, это я излишне подозрительная.

Уже почти доходим до места назначения, когда из-за поворота нам наперерез выскакивает огненно-коричневая тень и замирает, сверкая глазами и поднимая корпус выше. Мгновенно отреагировав, Стириас останавливается, рывком за руку отправляя меня себе за спину.

Опознать существо труда не представляет (забыть ТАКОЕ невозможно!), и я, несмотря на присутствие телохранителя, пугаюсь ощутимо.

— Рщ-що таш-шн карахч-ч! — слышу шипящий смешок, и существо проносится мимо, с быстротой молнии ныряя в боковой ход.

Ох, ты ж! Оно ещё и разговаривает! По крайней мере, "рычанием" я бы это не назвала.

Подождав несколько секунд, безопасник делает шаг вперёд, но снова тормозит. На этот раз причиной остановки служит мой ненаглядный муженёк, вальяжным прогулочным шагом шествующий навстречу. И лицо такое довольное!

Вот и где его носило, спрашивается? Может... От промелькнувшего подозрения недовольно морщусь. Надо бы выведать потихоньку у кого-нибудь, как у них тут насчёт супружеской верности? Потому что из выданных мне "учителями" национальных вывертов сие неясно.

С трудом удерживаюсь от классической позиции "руки в боки" и стараюсь максимально нейтрально с ним поздороваться. Не срываемся! Ведём себя спокойно!

— Эстеллина! Доброе утро! — окончательно "расцветает" Дириан после того, как пригвоздил меня к стеночке, решив, наверное, поздороваться с более близкого расстояния.

Стреляю глазами в сторону моей охраны, но ферт спокойно стоит, рассматривая нечто крайне занимательное на потолке. Ну а чего я хотела? Чтобы он защищал меня от собственного мужа? Вот стопроцентно — этого он делать не будет, даже несмотря на то, что поведение Дириана адекватностью не отличается. У меня вообще смутное подозрение, что мужчина просто пьян. И запах от него опять ощутимо близкий к тому, который я чувствовала от того жуткого существа. Дир что, с НИМ квасил всю ночь? Или сначала надегустировался, а потом уже зверушку дрессировал?

При любом раскладе мириться с выходками не контролирующего себя лансианина я не собираюсь. Так что, быстренько сообразив, что другого выхода у меня не остаётся, закрываю глаза и меняю вертикальное положение тела на горизонтальное.

Вот и пусть теперь пугаются. Оба.

Задумка срабатывает, потому как опознаю предупреждающий возглас Стириаса и что-то удержавшее меня от болезненной встречи с подстилающей поверхностью. Кто успел так быстро среагировать, интересно?

"Стелла!" — слышу обеспокоенный голос. По идее, хорошо бы полежать в "обмороке" подольше, но последствия могут быть неприятными — с этих типов станется меня к врачам отправить. А здесь с подобным контингентом я ещё не сталкивалась, да и желания особого не имею — разоблачат быстро. Поэтому скоренько "прихожу в себя" и отслеживаю результат.

Ну что, будем подводить итоги? Так-с. Фейс Дириана счастьем не светится, да и половина алкоголя (ну или чего они там "принимают на грудь"?) уже явно выветрилась. На всякий случай фиксирую взглядом телохранителя. Присел рядом, наблюдает. В глазах тоже явное смятение. Здорово! Продолжим психическую атаку.

Морщусь недовольно и молча, но решительно отстраняю вцепившиеся в мои плечи руки мужа.

— Что случилось? — ошалев от моего поведения, тот трезвеет прямо на глазах. Хороший способ, надо будет запомнить.

— А чем это от вас так ужасно пахнет? — принципиально игнорируя вопрос, добиваю его окончательно.

— Что? — переглядываются лансиане. — Какой ещё запах?

— Ну вот же, — неопределённо взмахиваю рукой и принюхиваюсь к его одежде. Н-да, бьёт в ноздри ощутимо. И как им объяснить? — Такой. Разве не чувствуете? Неприятный... раздражающе-резкий... пугающий.

Хоть убейте, но удивление их не наигранное, точно. И что это означает? Неужели у меня теперь ещё и обонятельные галлюцинации?

— Так вам от этого запаха так плохо? — первым приходит в себя ферт Стириас.

А что, есть варианты?

Киваю утвердительно — лучше такое объяснение, чем ничего. К тому же пахнет явно не розами, наверное, сможет и реально вырубить, если в большой концентрации применить.

Дириан тут же немного отодвигается в сторону — понимает, что провоцировать меня (то есть моё обоняние) не стоит. О! Уже и соображает нормально?

— Может, тебе вернуться в каюту? — предлагает загулявший тип.

Так, понятно. Насчёт "соображает" — это я поторопилась. Лансианин явно необдуманно посчитал меня наивной дурочкой, которая останется с ним наедине, когда он в таком состоянии.

— Нет, я лучше позанимаюсь, — категорично отвергаю его предложение и, опираясь на стену, пытаюсь встать. Край юбки зацепился за каблук, и мне не сразу удаётся это сделать. Наверное, платье решило отомстить за неуважительное к нему отношение. Ну, а как же! Уронили на пол. Помяли.

Дир совершает движение, словно намереваясь мне помочь, но Стириас быстро хватает его за предплечье и многозначительно качает головой.

Ой! Уверена, о чём-то он догадался! Любопытно, но ведь не скажет, даже если спросить. Ну, да ладно, потом выясню, а пока... Что мне нужно? Чтобы муж был от меня подальше? Ну, так это и реализуется, слава Богу! Надеюсь, к вечеру он будет в адеквате.

Фист Имельд уже ждёт нас в комнате, и по его не слишком довольной физиономии понимаю: считает, что опаздывать — не есть хорошо. Однако от нотации на сей счёт он удерживается, поймав предупреждающий взгляд Стириаса, что, впрочем, не мешает ему сократить время занятия и ужасно коротко обрисовать современную политическую обстановку в империи.

Разложив информацию по полочкам, понимаю, что не всё так прекрасно и радужно, как казалось на первый взгляд. Целых шесть звёздных систем, до сих пор не пожелавших вступить в состав Объединённых территорий, причём находящиеся отнюдь не в окраинных секторах, применяют агрессивные действия по отношению к соседям и не брезгуют промышлять пиратскими вылазками и набегами. Одна из них — те самые пресловутые скионы, взорвавшие Торманж. Очень агрессивный и амбициозный народ, занимающий позицию пофигистского отношения ко всем законам. Главный минус скионов — они крайне опасны и неприятны в общении, поскольку человекоподобности в этих существах не так много, как в остальных культурах.

Фотография типичного представителя этих разбойников выглядит реально устрашающей. Уверена, что если взять гориллу, поставить на задние конечности, морду выбрить основательно, добавить заострённые ушки, впихнуть её в серо-буро-малиновый комбинезон, и в руки вложить бластер размером эдак с пулемёт, то сходство будет потрясающим.

Вероятно, решив, что информации я получила достаточно, лансианин откланивается.

— Фист Имельд, у меня ещё два вопроса, — не даю ему уйти и, заметив хмурый взгляд, скользнувший на часы, практически умоляю: — Пожалуйста! Завтра мне уже некому будет их задать!

— Слушаю, — не в силах отказать моей настойчивости, соглашается продлить урок тот.

— Первый. Какова продолжительность жизни в империи? Вы говорили, что мама родила меня, когда ей было сто тридцать семь лет. Это много? Второй. Какие способности получали наследницы? В смысле, что должно проявиться у меня и будет ли проявляться или только храниться в генетических структурах?

— По статистике срок жизни на разных планетах варьирует от ста пятидесяти и почти до тысячи лет, — получаю ощутимо шокирующий ответ. — Ферт Лоудив, ваш отец, как торианин, мог бы прожить около трехсот. Фисса Этола была цессянкой, они живут дольше — в районе пятисот. Поскольку в данном случае вы наследуете наиболее благоприятный признак, значит, у вас реально столько же, то есть до пятисот.

— А лансиане?

— У нас довольно долгая жизнь — в среднем семьсот лет. Ваша дочь унаследует именно этот срок. А насчёт способностей... Точно не скажу, потому как многие задатки у наследниц проявлялись не сразу и определить источник их происхождения сложно, но если коротко... Зогиане умеют дышать под водой, ипериане — слышать ультразвуки, рооотонцы — видеть в полной темноте, леяне — уходить в состояние анабиоза, шенориане — длительное время обходиться без еды, вионцы — нейтрализовывать яды, томлинцы нечувствительны к радиации, милнариане могут ощущать некоторые типы чужих эмоций, цессяне — регенерировать, ториане — левитировать. Не пугайтесь, — успокаивает, видя, как округляются мои глаза, и уточняет: — Лично у вас может проявиться всё, а может, и ничего. Может, сразу, а может, постепенно. Предсказать это невозможно. По крайней мере, я знаю точно, что до замужества вы демонстрировали только левитацию.

— Спасибо, — благодарю я лансианина. — Мне было очень приятно общаться с вами.

— Взаимно, — чуть заметно поклонившись, фист Имельд покидает каюту.

Переварить бы теперь всё то, что я от него узнала. Ну, продолжительность жизни — это терпимо. Необычно, но в принципе — ничего криминального, можно сказать, приятный бонус. А вот что делать с этими самыми способностями, если они начнут меня доставать? Тут с одной левитацией не знаешь, как справиться! Кстати! А то, что я просто отключаюсь, если долго не двигаюсь, это случайно не проявление того самого леянского ухода в анабиоз? Ой, мамочки!

Много знать — вредно. Вот такой делаю неутешительный вывод и, привычным образом использовав перерыв в занятиях (то есть пообедав), обречённо жду следующего мучителя. Майренну. Однако, наверное, для разнообразия женщина сегодня решила побыть в роли "доброго полицейского", потому как привычного фырканья и понуканий я от неё не слышу. Только очень мягкие, корректные замечания и просьбы. Любопытно, кто с ней ТАК поработал? Не верю, что сама исправилась!

Сменяя наставницу, моему взору снова предстаёт этот... Зуй-пру-го-нон. Выговорить его имя — уже подвиг. Впрочем, аналогичным термином можно назвать и моё терпение, потому как фист, в противоположность фиссе, строит из себя "полицейского злого", крайне резко реагируя на мою неспособность быстро запомнить правила, по которым я должна себя вести в обществе. С кем здороваться первой мне разрешается, а с кем — только после мужа. Кому подавать руку можно, а кому нельзя. Как завершать разговор, и в каких случаях мне это делать позволено, а в каких придётся терпеть собеседника до последнего. Когда вставать, когда садиться, в каких ситуациях смеяться и вообще проявлять эмоции не рекомендуется. И прочее, и прочее, и прочее.

У меня голова пухнет! Где бы записную книжку раздобыть? Возможно, стало бы проще. А что? Законспектирую и буду изучать. Однако в ответ на робкую просьбу принципиально настроенный субъект, как китайский болванчик, отрицательно качает головой, награждая меня осуждающим взглядом.

Недоумеваю, но делать нечего. Приходится напрячь мозги и запоминать. К моменту, когда мы, наконец-то, заканчиваем, башка превращается в подобие гексаэдра, заполненного до краёв информацией. Донести бы теперь это богатство до столовой и не расплескать по дороге.

И так я озабочена сим процессом, что даже про утреннее состояние мужа вспоминаю, только когда вижу его сидящим за столом. Впрочем, мужчина, поднявшийся навстречу, вполне галантно взяв за руку, усаживает меня рядом.

Присматриваюсь к нему внимательно. Одежду Дириан сменил, да и выглядит вполне свежим, отдохнувшим и вменяемым. Будем надеяться, что на этом его выверты прекратятся.

— Мне жаль, что утро началось с такого неприятного инцидента, — с ходу решает нивелировать последствия собственной разрушительной деятельности лансианин. — Надеюсь, ты не слишком сильно испугалась моей несдержанности?

Ага, значит, теперь это так называется? Учтём.

— Мне просто был неприятен этот запах, — повторяю "легенду", в которой ощутимая доля правды. Пользуюсь молчанием мужа и быстро спрашиваю, решив, что сегодня уйти ему от ответа не позволю: — То рыжее нечто, которое напугало меня в первый день, пахло аналогично. Дир, а кто это такой вообще?

Супруг морщится, видимо, отвечать ему всё-таки не хочется.

— Это же не животное, да? — неожиданно срывается с языка давно уже появившееся подозрение. Ну не может неразумная тварь так себя вести. И разговаривать, кстати!

— Чидыррр — посол цоррольцев, — отложив приборы и отпив из бокала, неохотно разъясняет, наконец, муженёк. — Он здесь в качестве... гостя.

Вот только врать мне не надо! Особенно если придумать удобоваримую ложь не успеваешь! Гость, говоришь? Ну-ну. Не верю я что-то в таких сверхактивных и наглых "гостей", пугающих, между прочим, не только молоденьких девушек, но и матёрых телохранителей! И как вывести муженька на чистую воду?

Откусываю кусочек фрукта, больше всего похожего на изрядно потолстевший банан, возомнивший себя представителем негроидной расы. На вкус это чудо природы оказывается весьма схожим с карамельным суфле. Улёт.

— А их планета тоже входит в состав империи? — словно между делом, продолжаю допрос.

— Нет, конечно, — уже практически смиряется с моим любопытством Дир, возвращаясь к еде. — Цоррольцы предпочли остаться независимыми, и вступать в состав Объединённых территорий их правительство не желает. Однако ведут они себя по отношению к нам нейтрально. Чидыррр, кстати, изучает возможности налаживания обоюдовыгодных торговых отношений между нашими мирами. Всё интереснее и интереснее. Если всё настолько просто, что ж тогда этого белого (то есть рыжего) и пушистого все так боятся и опасаются?

— А что означает "Рщ-що таш-шн карахч-ч"? — решаю выяснить значение непонятного восклицания Чидыррра.

Дириан окончательно меняется в лице и бледнеет. Хорошо ещё хоть не подавился.

— Уверена, что он ТАК сказал? — смотрит недоверчиво.

— Ну да, — удивлённо хлопаю глазами. — По крайней мере, я услышала именно это.

— Вот как? — задумывается лансианин. — Приблизительно это можно перевести как: "Осторожность тебе не помешает, наследница", — наконец признаётся и тут же добавляет: — Скорее всего, цорролец просто решил пошутить.

Ну и шуточки! Не зря у меня такой стойкий негатив по отношению к этому своеобразному представителю космического братства.

— Дир, а как вообще получается, что я с вами могу общаться? — вспоминаю, что давно уже мучает меня этот вопрос и разрешить его мне никак не удаётся. — Вы что, на русском языке говорите?

— Конечно, нет, — кажется, даже обрадовался смене темы разговора лансианин. — Почти все обитатели нашей галактики, и мы в их числе, используют всеобщий язык — вайли. Только очень удалённые, закрытые в себе или изолированные миры не расстаются со своими древними диалектами.

— Не понимаю... Я же слышу вашу речь. Вы говорите совершенно так, как и люди на Земле, — теряюсь окончательно.

— Это иллюзия, — улыбается моей наивности мужчина. — Твоему мозгу проще тебя обманывать и подменять восприятие моей речи на звучание, привычное тебе. Знаешь, что это означает? — смотрит пристально. — То, что ты не потеряла речевые навыки, которые имела когда-то. Неужели ты не замечаешь, что произносишь слова иначе?

Едва не захлёбываюсь — так неудачно совпадают его слова с моим решением выпить сок. Откашливаюсь и судорожно прикидываю — может ли лансианин ошибаться? Я общаюсь с ним на ДРУГОМ языке? И не обращаю на этот факт внимания?

— Исс роанр... — начинаю говорить и замолкаю, потому как именно теперь, словно решив, что раз уж я всё равно в курсе, то совершенно незачем делать из этого тайну, мозг перестаёт вводить меня в заблуждение, и я с пугающей ясностью осознаю, насколько прав Дириан.

— Если ты не будешь акцентировать своё сознание на необходимости говорить на непривычном тебе языке, как делала раньше, то тебе будет проще, поверь, — пытается помочь муж.

— Луит... Хорошо, — встряхиваю я себя. Ох, лучше бы вообще не выясняла этот вопрос!

— Давай-ка спать. Завтра мы прибудем на Ланс, и мне бы хотелось, — смотрит с каким-то непонятным выражением, — чтобы ты чувствовала себя отдохнувшей, а не уставшей от свалившейся на тебя информации.

Он поднимается, направляясь в каюту, и этим вынуждает меня, последовав за ним, сменить место дислокации.

Не забыв защёлкнуть замочек ремешка, я засыпаю, едва коснувшись головой подушки. Правда, уже на самой границе сна и яви чувствую, как едва уловимо, почти невесомо, тёплые губы касаются моей щеки. И понять нереально, было такое на самом деле или приснилось? Особенно утром, когда даже вчерашние события, и те кажутся фантасмагориями объятий Морфея.

Между прочим, сегодня муж решил отоспаться за все предыдущие ночи, поэтому, когда я выхожу из ванны, всё ещё дрыхнет без задних ног. Полюбовавшись на эффектно раскинувшегося по постели мужчину, руки-ноги и половина торса которого уживаться с одеялом никак не хотят, собираю разбежавшиеся глаза в кучку и принимаюсь придирчиво изучать гардероб. Если до этого момента мне было, в общем-то, не слишком принципиально, что надевать, то как раз сегодня к выбору придётся подойти со всей ответственностью. Как там говорят? Встречают по одёжке? Значит, выглядеть нужно соответственно.

Внимательно осматриваю и оцениваю каждый наряд. Вот и откуда у Дириана столько платьев, подходящих мне по размеру? Хотя если подумать... Он, скорее всего, вообще заказывал их ещё до свадьбы, чтобы, когда перееду на Ланс, было что носить. По крайней мере, из объяснений Зуй-пру... и т. д. можно сделать именно такой вывод.

Наконец, натыкаюсь на весьма интересный вариант цвета слоновой кости. К сожалению, с корсажем, но пышная, до колен, многослойная юбка, рукавчики-фонарики и вырез-лодочка делают его чрезвычайно милым. Ткань приятная, словно чуть бархатная, с переливающимся внутренним рисунком и блестящей (о, боже, как предсказуемо!) бордовой вышивкой. К счастью, весьма умеренного масштаба.

— Я знал, что оно тебе понравится, — заставив меня вздрогнуть, раздаётся голос сзади.

— Дир! — возмущаюсь, падая на кровать пятой точкой. — Перестаньте меня пугать!

— Ну что ж ты такая нервная! — в шутку возводит глаза к потолку мужчина. — Я не пугаю, просто мне приятно, что ты оценила мои усилия, и я об этом говорю. Кстати! — спохватывается, скрываясь за дверью ванной комнаты. — У нас всего час остался до прилёта!

Обалдеть! Можно подумать, это я его в кровати столько времени продержала и встать не давала! Фыркаю возмущённо, но быстро соображаю, что нужно пользоваться ситуацией. Так что, пока моя вторая половинка отсутствует, быстренько переодеваюсь.

И всё бы ничего, вот только когда Дириан выползает из ванной и я абсолютно машинально к нему поворачиваюсь, невольно лицезрею то, на что смотреть мне нельзя категорически в силу моего нежного возраста и неискушённой психики. Ё-п-р-с-т! Такой подставы с его стороны я не ожидала! Потрясённо отворачиваюсь, старательно делая вид, что не замечаю его раздетости. Хорошо хоть одевается он быстро.

А у меня ещё долго от шока руки чуть трясутся. Я даже простенькую причёску едва смогла себе соорудить. И вилку трудно было нормально держать! Вот о чём этот бесстыжий тип вообще думает, устраивая моему неподготовленному организму такие встряски?

Не проходит и часа, а все уже в корабельной рубке управления. Усадив моё бренное тело в кресло, Дир о чем-то тихо беседует с капитаном. И разве что иногда до моего крайне обострённого от любопытства слуха доносятся отдельные фразы:

— Нет! Площадь не подойдёт... Не сегодня... Никаких встреч... Восемь — это много...

Понять смысл подслушанного разговора сложно, однако категоричный голос и недовольное выражение лица мужа явно свидетельствуют о его принципиальном несогласии с мнением капитана. Впрочем, через пять минут, когда к их дискуссии присоединяется Стириас и что-то комментирует, мужчины неожиданно для всех смеются и расходятся.

Совершенно по-хозяйски захватив мою руку, Дириан перемещается в радиус очерченного в центре помещения круга. К нам тут же присоединяются телохранитель, пара незнакомых лансиан (вернее, благополучно забытых моей дырявой памятью) и фисса Майренна. Все стоят чуть сзади довольно плотным полукругом.

— Если боишься, можешь закрыть глаза, — наклоняясь к моему виску, тихо шепчет предусмотрительный тип и приобнимает за плечи.

Решаю, что будет правильно последовать дельному совету, и зажмуриваюсь.

Итак, представление начинается!

Глава 2

РАЗРУШАТЬ ЛЕГЧЕ, ЧЕМ СОЗДАВАТЬ

Мне снится, незнакомые миры

Держу в руках, не нравятся, ломаю.

Мне снится, что у чёрной я дыры

Миров осколки в пасть её бросаю.

Игорь Дунин

"Наследник Бога"

Стою у раскрытого окна и задумчиво разглядываю открывающийся моему взору пейзаж. Великолепный пурпурно-лиловый сад раскинулся почти до самого горизонта, где высоко в небо вздымается вершина единственного на планете горного пика. Всевозможные оттенки красного цвета проявляются, чуть искажаясь, в слепящих лучах полуденного голубого солнца. Лёгкий ветер, играющий сиреневыми облаками, доносит до меня свежий запах цветущих ультрамариновым цветом растений. Между этими невероятными по красоте творениями природы вальяжно и неторопливо мигрирует стайка мелких существ, более всего похожих на бабочек с невероятно длинными спиральными хвостовыми нитями, спускающимися с их ярко-жёлтых тел. Периодически то одно, то другое 'насекомое' опускается на ближайшее растение, откусывает верхушку стебля и торопливо слизывает выступающую живительную влагу.

Ну да, на этой планете не бывает дождей, нет бьющих из-под земли источников, нет рек, озёр — вся пресная вода доступна только из подземных ресурсов. Флора с этой проблемой легко справляется, да и сами лансиане без труда добывают её с любой глубины, а вот животным приходится пользоваться исключительно благосклонностью других живых организмов. Именно поэтому здесь совершенно отсутствуют крупные представители фауны. Зато рост растительности ничто не ограничивает.

Невольно перевожу взгляд на увитый переплетёнными побегами и украшенный ажурными листьями балкон. Буйство жизни, жажда завладеть каждым сантиметром жизненного пространства просто поражают. Если присмотреться внимательно, можно заметить, насколько быстро здесь всё растёт. Ещё утром перила не были оплетены настолько плотно и густо! Я каждый день вижу, как поздно вечером, перед наступлением ночи, садовники выходят в парк, чтобы безжалостно, практически под корень, обрезать большинство растений. Но уже к следующему вечеру сад возвращает себе внушительный и объёмный вид. Представляю, как мог бы выглядеть остров, если бы не регулярный тримминг! Занятно.

Впрочем, здесь не только флора, весь Ланс — планета занимательная. Небольшая, возможно, даже чуть меньше Земли, очень светлая, яркая, купающаяся в потоках света своей звезды — голубого сверхгиганта Элдери. Непривычно белые воды океана из-за пурпурных одноклеточных водорослей и опять-таки особенностей освещения иногда раскрашиваются всевозможными оттенками лилово-фиолетовой палитры, словно в молоко плеснули соответствующих чернил.

Прозрачная, кристально чистая атмосфера днём формирует завораживающе жемчужный небосвод, а ночью открывает обзору мириады чужих солнц, мерцающих в непосредственной близости. Непривычный рисунок созвездий, две луны — спутники планеты Лэрл и Лон, яркая полоса соседнего рукава галактики, а на самом горизонте — скопление звёзд Магеллановых облаков.

Неземная красота, одним словом!

Резкая, отрывистая речь заставляет прийти в себя и окунуться в реальность. Кто-то кого-то за что-то отчитывает. Неприятный женский голос раздаётся откуда-то снизу, и я, демонстрируя крайнюю степень любопытства, выползаю на балкон и выглядываю за парапет. С высоты моего наблюдательного пункта лицезрею драматический спектакль в исполнении моей незабвенной наставницы Майренны и двух молоденьких лансианок из моей свиты. Ну да, ну да, пришлось мне обзавестись сим неизменным атрибутом, положенным особям, обладающим определённым статусом. Кстати, у меня даже не спросили, нужен ли мне подобный эскорт, — просто поставили перед фактом. И вроде как всё это в рамках традиций, но БЕСИТ!

Прислушиваюсь к нотации. Чем же девушки так вывели из себя фиссу?

— Ещё раз повторяю, — нудно и сердито выговаривает наставница, — что вы обе так и не поняли всей ответственности, которую несёте! Ваши семьи будут крайне разочарованы, если вас отстранят от должностей и выставят за территорию дворца. А сделать это я просто обязана, ведь вы не просто совершили элементарный проступок, вы фактически нарушили существующий кодекс приличий! Я, как лицо, несущее ответственность за всё происходящее с наследницей, не могу игнорировать такие значительные нарушения!

— Фисса Майренна, прошу, не выгоняйте нас, мы не виноваты, — тихо, едва слышно оправдывается одна из фрейлин. — Фисса Эстеллина просто не позволила нам остаться. Мы же не имеем права её не послушаться!

У меня брови на лоб полезли. Откуда это я их выгнала? Хлопаю глазами, припоминая. А! Ой, да! Вчера с утреца пораньше, после мучительно долгого процесса приведения моего внешнего облика в надлежащее визуальное состояние, я решила, что с меня достаточно, и реально послала обеих вон, порекомендовав мне на глаза не попадаться.

Может, я и напрасно отреагировала так резко, но если учесть, что девушек я наблюдаю около своей персоны ежесекундно (они даже спят со мной в одной комнате, правда, на других кроватях), а процедура туалета нудно повторяется утром и вечером уже больше недели, то понять меня можно.

Послушно выполняя моё ценное указание, фрейлины в отведённых мне комнатах ни вчера, ни сегодня не появлялись, и я, наконец-то, смогла одеваться (и раздеваться) быстро и спокойно. И ночью побыть предоставленной самой себе! Вот оно — счастье!

— Фисса Роллана! — возмущённо шипит наставница. — О чём вы говорите?! Наследница столько времени провела вне империи, к тому же совершенно не помнит своей прошлой жизни, разве она в состоянии оценить правильность собственных поступков?

О как! Я теперь ещё и недееспособна, оказывается! Руки непроизвольно сжимаются вокруг тонкого металла, ограждающего балкон.

— А вы, — продолжает между тем женщина, — вместо того, чтобы объяснить ей или, в крайнем случае, сразу сообщить мне, просто самоустранились! Как вы посмели оставить её ОДНУ! С ума сошли? Вы представляете, какой скандал разразится в обществе, если станет известно, что вы нарушили прямой приказ императора? Ваше счастье, что он сам и его свита сейчас не на Лансе! Если бы информация о вашей чудовищной безалаберности дошла до него, второго шанса у вас бы уже не было!

Так, так, так! Оказывается это распоряжение Дириана? Вот и зачем ему нужно, чтобы со мной постоянно кто-то находился? Не доверяет, что ли?

— Фисса Майренна! — всхлипывая, падает на колени вторая девушка. — Мы клянёмся, что ошибок больше не будет. И будем тщательнейшим образом следить за соблюдением всех требований! Только позвольте нам остаться!

С минуту наставница грозно молчит, суровым взглядом лорнируя обеих. Н-да... Навыки психологического давления у неё отработаны на ура.

— Надеюсь, вы надолго запомните этот разговор, потому как повторно он не состоится, — наконец мрачно цедит она сквозь зубы. — Первое же нарушение, и вы немедленно покинете императорскую резиденцию без рекомендаций и положенного вознаграждения! А теперь — марш к наследнице!

Бинго!

Да уж, не успеваю я создать для себя мало-мальски спокойную, комфортную жизнь, как она уже рвётся в клочья! Только я привыкла к размеренному режиму занятий на корабле, как оказалась в новом для меня мире дворцового этикета и интриг. Так и не успев запомнить строгих правил, которые так настойчиво вбивал в моё сознание этот... ну как же его... Зуй-нон, короче, я в первый же день наделала кучу ошибок. С кем-то не так поздоровалась, на кого-то не так посмотрела (или вообще забыла посмотреть), где-то не вовремя встала... К счастью, проступки оказались не смертельными, и Дириан популярно мне объяснил, как подобного избегать впоследствии.

"Стелла! Прежде чем что-то сделать или сказать, оцени ситуацию, подумай хорошенько и вспомни всё, что тебе говорили и чему учили. У тебя хорошая память, не переживай напрасно, а научись её использовать".

Это у меня хорошая память? Да я и в школе-то с определёнными проблемами училась! У меня, как говорится, "в одно ухо влетало, в другое вылетало"! Не потому, что слушала невнимательно, очень даже наоборот, я всегда старалась на уроках всё запомнить, да и домашние задания не ленилась заучивать, но... Проходит пара-тройка дней, в течение которых я ещё могу что-то воспроизвести, а потом большая часть информации исчезает. Не вся, конечно, но её основательная часть. Будто я и не учила совсем, а так, едва глазами пробежала. Стирается она, что ли? Ощущение создаётся такое, словно в мозгу банально не хватает места, куда бы получаемые сведения впихнуть! Просто беда!

Робкий стук в дверь, и, в ответ на моё разрешение войти, в комнату просачиваются две запуганные моськи. Приходится делать вид, что я не в курсе возникшего конфликта с начальственной дамой, выслушивать извинения, просьбы потерпеть их присутствие и обещания вести себя незаметно.

Терпеливо дождавшись окончания пламенной речи, указываю на диван и снова ухожу к окну. В отражении на раскрытой створке наблюдаю, как эти огненно-красные девицы усаживаются на мягкое сиденье, складывают ручки на коленях и принимаются сверлить мою спину взглядами. Р-р-р!

Ладно, потерпим. Понятно же, что, когда Дириан вернётся из своей дипломатической поездки, станет проще. Тогда рядом со мной будет уже он, и девушки превратятся из рыбок-прилипал в эпизодически попадающий на глаза эскорт. Хотя сказать, что я скучаю без мужа и жду не дождусь его появления, тоже будет неправдой. Неожиданно свалившееся замужество, которое совершенно не оставило мне шанса самостоятельно распорядиться своей судьбой, не слишком положительно сказывается на моём к нему отношении. Да, нельзя не признать: Дир чрезвычайно привлекателен, и физически меня к этому мужчине тянет ощутимо, но осознание того, что я ОБЯЗАНА быть с ним, разрушает все симпатии. Это, скорее всего, та самая типичная реакция отторжения, когда тебя заставляют что-то делать, — сразу появляется стойкое неприятие и желание отказаться, даже если изначально был бы и не против!

Прикидываю, сколько времени осталось до того, как должен прилететь мой ненаглядный супруг. Ну-у-у... дня два ещё у меня есть. Эх! Жаль, что Майренна вмешалась! Так было здорово без пристального внимания мужа и надзора этих светских дамочек! Особенно если учесть, что занятия, которые теперь проходят в щадящем режиме, оставляют довольно много свободного времени.

Вчера, например, после исключительно нудного урока истории с местным лансианином (к сожалению, так полюбившийся мне фист Имельд улетел с Дирианом) я весь день и вечер смотрела оставленные мне видеозаписи. Разные планеты. Разные эпохи. Разные события. Разные люди (если, конечно, можно так называть разношерстных представителей этой самой империи).

Наверное, из-за этого нормально спать я потом не смогла. Всю ночь меня мучил один и тот же кошмар: невероятно страшный тёмный коридор, по которому я от кого-то пыталась убежать, настигающие меня пугающие звуки и тени, мрачные серые краски, чувство безысходности и в завершение всего этого безобразия тупик, достигнув которого я снова оказываюсь в начале пути. И всё заново. Самое обидное, что чётких образов во сне я не видела — так, одни размытые силуэты, контуры, намёки на форму. Жуть. Надо бы поаккуратнее с впечатлениями на ночь!

Впрочем, сегодня мне придётся осваивать только приятный процесс катания на местных аналогах лошадей, так что, надеюсь, следующей ночью сны меня ждут исключительно позитивные.

Едва вспомнив об этом, смотрю на настенные часы. О! Так мне как раз уже пора переодеваться — и в бой!

Заметив моё движение в сторону гардероба, девицы моментально вскакивают, и моему чувству самостоятельности приходится изрядно потесниться, вытерпев их настойчивую помощь в выборе подходящей одежды и самой процедуре облачения.

Тёмно-бордовые бриджи и белая рубашка навыпуск радуют меня безумно. Однако сверху всё равно приходится пристегнуть длинную юбку. Ибо ходить в брюках женской половине населения НЕ ПОЛОЖЕНО!

Сопроводив меня в соответствующее место обитания местной живности, фрейлины уютно устраиваются на ближайшей скамеечке, а я весьма резво подбегаю к ограждению. На небольшом удалении принимают солнечные ванны земульти — невысокие гибкие создания, мордочки и тела которых чем-то неуловимо напоминают больших кошек. Едва заметив меня, одно из них моментально прекращает кувыркаться на травянистом коврике и великолепным мощным прыжком преодолевает разделяющее нас расстояние.

— Зея, — протягиваю руку и поглаживаю животное по медно-красной бархатной шкурке, заглядывая в фиолетовый, довольно жмурящийся от ласки глаз. Один. И я, привыкшая к симметрии в очах представителей земной фауны, до сих пор этому факту поражаюсь.

Удивительно, насколько добрые и привязчивые эти существа. Было достаточно одного краткого знакомства и пробной посадки, чтобы оно запомнило свою наездницу. Как пояснил инструктор, теперь эта особь является моим персональным средством передвижения и будет слушаться и ждать только меня. Что, впрочем, и так было понятно по её поведению.

Нетерпеливо крутанувшись вокруг своей оси, Зея приглашающе выгибает спину.

— Ладно-ладно, — смеюсь в ответ, — не торопись! Я же на тебе кататься ещё не умею!

— А это не сложно, — раздаётся сзади знакомый голос фиста Роттана. Инструктор, появившись в поле зрения, открывает створку ограждения, выпуская земульти из загона. — Как правильно сидеть, вы помните? — смотрит на меня внимательно, дожидаясь ответного кивка. — Тогда больше ни о чём не беспокойтесь, Зея всё сделает сама.

— Хорошо, — пожимаю плечами, наблюдая, как существо, прислушиваясь к нашему разговору, поводит двумя парами длинных, почти заячьих ушек. Задние, между прочим, значительно длиннее, и именно за них рекомендуется держаться во время поездки.

Отстегнув юбку и перекинув её через широкую спину животного, легко забираюсь на приникшую к земле скотинку, которая, почувствовав, что наездница удобно устроилась, встаёт на все восемь конечностей.

Вот если рассматривать всё с этого ракурса, то, наверное, самая близкая ассоциация — кататься мне приходится на паучке. Разве что конечности у него не суставно-членистые, а обычные мягкие лапки. Однако из-за того, что колени у существа поднимаются гора-а-аздо выше корпуса, создаётся именно такое впечатление.

Смешно перебрав лапками, Зея приноравливается к моему весу и изгибается, чтобы я оказалась в углублении спины. Удобно. Теперь можно не волноваться, что в движении меня скинет на землю.

— Загривок земульти очень чувствителен к прикосновениям, — между тем инструктирует меня фист, — но у каждой особи свой порог восприятия. Вам придётся потренироваться, чтобы понять, с какой силой и какими нажатиями удобнее будет управлять. Общих рекомендаций тут нет.

Начинаю нервничать, но беру себя в руки и, сжав зубы, ноги, а также вцепившись одной рукой в ухо, другой осторожно, едва ощутимо провожу сверху вниз по затылочной части головы Зеи. В ответ та делает несколько неуверенных шагов вперёд и останавливается. Так, понятно. Усиливаю нажатие и получаю вполне резвый галоп, от которого ветер начинает свистеть в ушах. Мамочки! Рывком убираю руку с загривка, и животное столь же стремительно останавливается. К счастью, в 'седле' я удерживаюсь.

В общем, методом проб и ошибок мы с Зеей достигаем определённого консенсуса и, весьма довольные собой, возвращаемся к стартовой точке нашего забега.

Пообещав огорчённому животному, что завтра обязательно приду, оборачиваю юбку вокруг талии и в сопровождении моих фрейлин шествую обратно в личные покои.

Примерно на середине пути, а именно на ступенях ведущей наверх лестницы, наше движение останавливает спускающийся вниз ферт Меннир. Вице-король Ланса явно не ожидал встречи, потому как расслабленное, можно даже сказать, мечтательное выражение физиономии при виде нашей делегации моментально сменяется на довольно надменное. Короткие тёмно-пурпурные волосы этого высокого лансианина создают некий яркий ореол вокруг необычайно привлекательного лица зрелого мужчины. В такое и влюбиться можно было бы запросто, кабы не отталкивающий презрительный взгляд.

Чувствую недюжинное беспокойство. Это именно в общении с ним я и допустила один их тех самых промахов, забыть который ферт, судя по всему не спешит. Не сделать бы этого снова!

Как и советовал Дириан, припоминаю, что конкретно ожидается от меня в подобной ситуации. Скромненько опускаю глазки и жду, пока облачённый властью субъект соизволит со мной заговорить.

— Добрый вечер, фисса Эстеллина, — наконец нарушает молчание мужчина, останавливаясь на одном уровне со мной.

Мои спутницы-липучки деликатно приседают в подобие короткого книксена и стратегически отступают на пару ступенек ниже.

К счастью, сообразив, что говорить с ним мне нельзя, пока между нами нет физического контакта, подаю ему руку. Едва ощутимо проведя пальцами по моей ладони, лансианин убирает руки за спину.

— Здравствуйте, ферт Меннир, — осторожно выдыхаю. Настрой наместника меня удивляет. Мог ведь вообще отказаться от диалога, не позволив отвечать.

— Мне передали информацию о том, — неожиданно продолжает он, вместо того чтобы попрощаться и уйти, окидывая меня профессиональным взглядом политика, — что вы желали остаться на некоторое время в одиночестве.

Тембр у него приятный, но та интонация, с которой он это произнёс, оставляет желать лучшего. В голосе — утверждение, удивление, подозрение, сомнение и почему-то лёгкая нотка удовлетворения. Словно я подтвердила своим поступком его догадку. И этот факт он оценивает не в мою пользу.

— Я не понимаю, что именно вас в этом удивляет? — принимая вызов, поднимаю голову и смотрю прямо в карие глаза. — На Земле люди часто предпочитают отдыхать в единственном числе, без посторонних.

— Вы не на Земле, — с едва уловимым предостережением парирует ферт.

— Да, разумеется, — сделав вид, что не заметила угрозы, мило ему улыбаюсь. — Но это не означает, что я могу так быстро и легко отказаться от имеющихся привычек.

— Не можете? А может, просто не хотите? И вам так удобнее? — Меннир прищуривается, словно намекая на что-то, не слишком хорошее. Вот что он имеет в виду?

— Уверен, император будет весьма заинтересован вашей позицией в данном вопросе, — продолжил свою мысль этот красноволосый шантажист. Фи! А ещё вице-король называется!

— Уверена, ферт Дириан вполне адекватно и с пониманием отнесётся к моей неспособности моментально адаптироваться в новом для меня обществе, — в тон ему отвечаю, продолжая "беспечно" улыбаться.

Промелькнувшее в глазах изумление я заметила. Отлично. Один-ноль в мою пользу. Надеюсь, что мне эта "шуточка" боком не выйдет.

— Ну что ж, время покажет. Доброй ночи, фисса Эстеллина, — всё-таки уколол напоследок, прекращая словесную дуэль лансианин.

— До свидания, — снова подаю ему руку.

Вот ведь гад какой!

* * *

Нет, ну это уже ни в какие ворота!

Проснувшись утром в холодном поту и с дрожью во всём теле, я попыталась припомнить события моего сна, но ощутила только панику, страх и безумную тоску. Что-то очень плохое мне снилось, я даже плакала во сне, кажется. По крайней мере, мокрая подушка и лицо об этом свидетельствуют очень явно.

Господи, ну что ж за беда такая?! Я только-только научилась справляться с желанием моего организма "полетать", а теперь ещё и ЭТО!

Почти не обращая внимания на утреннюю экзекуцию, пытаюсь разобраться в происходящем. Сны — это явно не те "способности", которые достаются наследницам. Сны — отражение действительности. В моём случае — не самое приятное отражение. Значит, и реальность такова? Но ведь это не так...

После завтрака отправляюсь на прогулку в парк. Надеюсь, что светлый, чистый облик планеты поможет хоть немного убрать из души поселившееся там неприятное ощущение.

Медленным шагом иду по неширокой тропинке между ажурными ветками обрамляющих путь кустиков. Под ногами чуть слышно похрустывает мелкокристаллический белый песок.

Сворачиваю на едва заметную тропинку, которая приводит меня в весьма отдалённый уголок сада. Практически скрытый со всех сторон буйной растительностью, он создаёт иллюзию полного уединения. Мои невольные сопровождающие в лице двух особей женского пола, которых я стараюсь не замечать, увидев, что я присела на траву, деликатно отступают за ближайший кустик и маскируются там среди веточек. Вот и хорошо, можно побыть почти в одиночестве.

Откидываюсь спиной на плотный травяной ковёр и смотрю в жемчужное небо, чуть скрытое нависающими растениями. Вдыхаю успокаивающий мягкий аромат цветущих рядом деревьев. Это, конечно, не Земля. Но и здесь можно почувствовать себя почти как дома.

— Фисса Эстеллина! — вдруг слышу чей-то тихий зовущий голос.

Приподнимаюсь, оглядываясь по сторонам. Может, это одна из моих фрейлин решила нарушить обет молчания? Однако встречаюсь глазами с совершенно незнакомой мне фиссой. Очень красивая, высокая, с изящной грацией кошки, немного более смугленькая, чем остальные, с жёлто-зелёными радужками и невероятно тёмными волосами, практически каштановыми, что для лансиан не слишком-то характерно. Если честно, то я вообще первый раз такие вижу. Парик Дира не в счёт!

— Меня зовут Фиана, — представляется девушка, видя моё недоумение. — Я дочь ферта Меннира.

О как! А я и не знала, что у него есть дочь! В первый день пребывания на Лансе во время неофициальной церемонии знакомства с местным населением представили только жену, и эта спесивая дама, оказавшаяся круче Майренны, мне совершенно не понравилась.

— Очень приятно, — нейтрально отвечаю. Кто знает, с какой целью она вообще со мной решила познакомиться? Может, отец решил воспользоваться её помощью и что-нибудь выведать?

— Вы позволите мне побыть здесь? — с вопросом в глазах смотрит на меня фисса. — Просто я сбежала в парк одна, а папа не любит, когда я так делаю, и может меня наказать... — она замолкает нерешительно.

— А так можно будет сказать, что провели время со мной? — догадываюсь и озвучиваю сама.

Фиана кивает и просительно складывает ручки на груди.

Приглашающим жестом указываю на место рядом. Ну что ж, если это и разведка, то она может быть оружием обоюдоострым. Нужно только суметь этим воспользоваться. Тем более что скрывать мне практически нечего.

Какое-то время просто сидим молча. Девушка машинально перебирает тонкими пальчиками травинки — красные, узколистные, похожие на длинный ворс ковра, и задумчиво рассматривает вышитый край своего платья.

— Фисса Фиана, а сколько вам лет? — любопытствую, решив, что нет смысла в том, чтобы сидеть и молчать, раз уж всё равно в такой ситуации оказались.

— Мне сто тридцать два года, только... — она нервно взглядывает на меня, — не надо приставки, зовите меня просто по имени и на "ты".

У-у-у, как всё запущено... Опять я упустила из виду возрастные категории. И выглядит она на двадцать пять, вряд ли больше. Впрочем, о чём я? Если они живут по семьсот лет, нужно же пропорционально пересчитывать возраст. Примерно столько и получится!

— Хорошо, — пожимаю плечами, — тогда с условием обращаться ко мне аналогично.

— А разве можно? — расширяются глаза моей собеседницы.

— Нужно, — вздыхаю. — Меня этикет уже достал. Должна же я хоть с кем-то чувствовать себя нормальным человеком!

— Наверное... — задумывается девушка. — Только не говорите моему отцу, что я согласилась, пожалуйста!

— Мне-то это зачем? — удивляюсь её наивности. — Да и вообще общаться с ним у меня особого желания не возникает.

— Почему? — тихо спрашивает Фиана.

Коротко, в хронологической последовательности, пересказываю трагическую историю моего общения с вице-королём. Внимательно меня выслушав, шатенка качает головой:

— Это плохо, — выносит свой вердикт. — Отец вообще редко забывает нанесённые оскорбления, даже случайные. Вам... тебе нужно быть осторожнее.

Оп-па! И эта туда же! Да что ж всех так клинит на моей безопасности?

— Не понимаю, — вздыхаю обречённо, — как можно быть настолько зацикленными на соблюдении всех этих правил, норм, требований. Это же маразм! Смертельно обижаться только на то, что с тобой поздоровались чуть раньше, чем подали руку!

— Фисса Эстеллина... — начинает говорить девушка.

— Стелла! — останавливаю её.

— Ах, да... — теряется та, но быстро берёт себя в руки и продолжает: — Стелла, ты просто не понимаешь значения этих самых правил, поэтому они тебе и кажутся безумными и дикими. Уверена, что фист Зуйпругонон... Это же он тебя обучал, да? — смотрит вопросительно.

Киваю, едва сдерживая улыбку. И как у неё получилось выговорить это имечко?

— Ну, понятно, — сокрушённо качает головой. — Он, конечно, лучше всех знает традиции, но совершенно не умеет их интерпретировать. Меня тоже сначала пытались заставить всё просто заучить, пока я сама не разобралась, в чём смысл этих требований, и тогда стало проще. Хочешь, я объясню?

— Давай! — с недюжинным энтузиазмом принимаю её предложение.

Идея мне чрезвычайно нравится, и мы едва ли не больше часа перебираем все суперважные в моей карьере наследницы элементы поведения. Фиана действительно доступно, легко и с юмором разъясняет мне, что бывает, если поступать иначе, чем положено, и на основании чего такая традиция возникла.

Между прочим, так раздражающий меня ритуал прикосновений на самом деле имеет весьма вескую причину — ферт, как лицо ответственное за судьбы других, должен знать, как именно к нему относятся. Прикосновение и есть тот самый знак, который символизирует позитивный настрой и дружеское расположение к нему собеседника. Если же ответ следует сразу за вопросом без тактильного контакта, то это означает, что вызывает ферт, по меньшей мере, неприязнь. А если не подать руку совсем, тем самым отказавшись от диалога, значит поставить в известность, что между вами практически война. На фистов это не распространяется.

Задумываюсь о том, что на корабле никто так тщательно этого правила не придерживался, по крайней мере, ферт Стириас совершенно никак не реагировал на отсутствие физического контакта в наших с ним разговорах. Возможно, на время космического перелёта пассажирам делается скидка? А Дир, кстати, вообще этим не заморачивался ни на корабле, ни на планете.

— Ну что ты! — смеётся, услышав мою версию нелогичного поведения лансиан, Фиана. — Просто ферт Дириан твой муж, и ему не нужно дополнительных подтверждений. А ферт Стириас находится в его прямом подчинении, поэтому с веским основанием считает, что твоё отношение к нему не может быть иным, чем к супругу. Ой! — спохватывается вдруг, взглянув на часики-подвеску. — Мне нужно бежать! — Девушка подскакивает, оправляя смятую юбку, и её взгляд становится извиняющимся: — Прости!

— Беги. Увидимся в другой раз, — улыбаюсь в ответ. — И спасибо!

— Всегда рада помочь, — возвращает мне улыбку Фиана и упархивает в кусты.

Посидев ещё немного, подивившись изобретательности местного сообщества и поняв, что полностью вернула себе утраченное душевное спокойствие, возвращаюсь во дворец, переодеваюсь и, выполняя вчерашнее обещание, отправляюсь получать вторую порцию положительных эмоций.

Зея с энтузиазмом приняла моё желание поэкспериментировать, и мы с ощутимой скоростью не меньше часа носимся по прилегающей территории. Замечаю, как фист Роттан периодически замирает в неподвижности, наблюдая за нашим забегом, словно пытается разобраться: это я не могу управиться с расшалившимся животным или это оно послушно выполняет приказы немного свихнувшейся наездницы.

— Фисса Эстеллина! — немедленно подходит ко мне, едва мы возвращаемся к загону. — Вам не нужно учиться такому типу езды. Земульти, конечно, могут бегать очень быстро и долго, но в этом не бывает необходимости.

Из его завуалированной отповеди делаю логический вывод, что перемещаться с такой стремительностью мне по статусу не положено. Сначала ещё чувствую угрызения совести, а потом выкидываю их из головы напрочь. Животному понравилось? Мне понравилось? Ну и ВСЁ! Плевать! Достали!

После обеда меня ждёт запланированное наказание в лице фиссы Майренны, которая всю эту неделю с завидной регулярностью ухитряется вносить свою лепту в моё обучение. Впрочем, её настойчивость уже приносит свои плоды. По крайней мере, некоторые требуемые от меня действия я выполняю, уже не задумываясь и, судя по всему, совершенно правильно.

— Очень хорошо! — явно довольна моими успехами наставница. — Вы замечательно справляетесь!

У меня стойкое ощущение, что она сейчас, как муха, оказавшаяся на краю тарелки с вареньем, начнёт удовлетворённо потирать лапки.

— Спасибо, но это в большей степени ваша заслуга, нежели моя, — деликатно опускаю глаза, нужно же ответить ПРАВИЛЬНО.

— Ну что вы! — совсем тает от моей лести наставница и, наверное, в порыве благодарности, предлагает: — Фисса Эстеллина, а вы не хотите поплавать? Вы же ещё ни разу не купались.

— Хочу! В океане? — едва ли не задыхаюсь от неожиданности.

— Нет, там вы можете купаться только в присутствии мужа, — словно извиняется фисса. — Я говорю про подземный источник.

— А разве здесь такой есть? — ощутимо расстраиваюсь. Океан круче.

— Разумеется, — подтверждает женщина. — Фисса Роллана! Фисса Пирра! Быстро собирайтесь! — приказывает, обернувшись к застывшим в уголке 'статуям'.

Через десять минут мы уже стоим на "берегу" этого самого источника, больше похожего на небольшое озеро, ограниченное каменными стенами пещеры. Полупрозрачные воды заманчиво переливаются под неярким светом установленных на стенах светильников.

Поскольку мужская составляющая в данном месте как класс отсутствует, девушки спокойно облачаются во вполне адекватные аналоги земных купальников и с разрешения Майренны начинают заплыв.

Следую их примеру и осторожно трогаю ногой воду. Почему же она мутная-то такая? Не настолько белая, как в океане, но всё равно... Наверняка что-то в ней растворено. Впрочем, пытать девушек или Майренну на предмет химических познаний не рискую. Я и сама не слишком уж сильна в подобных вопросах, если мне и ответят, то боюсь, даст мне эта информация безумно мало. Посему решаю в наименование элемента не вникать. Главное, что он не ядовитый!

"Растворчик" оказывается вполне комфортной температуры, обладающим весьма приятным запахом и чрезвычайно ласкающим кожу. Обычная вода здорово её сушит, а эта скорее наоборот. После купания я чувствую себя так, словно в салоне красоты побывала.

Вернув меня в мои покои, наставница напоминает, что завтра ожидается возвращение блудного попугая. Ой, то есть императора.

Лежу в кровати, рассматривая висящий в ночном небе за окном Лэрл. Свет звезды, отражённый спутником планеты, мягко освещает помещение. Вот только жарко. Я уже и одеяло давно откинула, а толку никакого! Приподнялась, чтобы взглянуть на моих дрыхнущих фрейлин. Ну надо же! Спят обе, закутавшись по самое не могу, словно замерзли вусмерть!

Фыркаю раздражённо и, откидываясь назад, вдруг понимаю, что подозрительно слабо ощущаю ту часть кровати, которая должна быть подо мной. Если честно, то вообще не ощущаю!

Подозревая худшее, опускаю руку вниз и ничего осязаемого там не нахожу. Всё. Приехали. Организм от полётов во сне перешёл к полётам наяву.

Осознавая, что теперь всё равно придётся справляться с новой проблемой, а именно учиться ЭТО контролировать, деловито приступаю к тренировке. А у меня есть варианты? Не спать же на высоте метра от кровати!

Мне почему-то всегда казалось, что самое трудное — подняться вверх. Фигушки, плёвое дело. А вот попробуйте опуститься обратно! Я уже едва ли не вслух ругаюсь возмущённо, потому как сила тяжести категорически отказывается притягивать моё решившее оторваться по полной тело к космическому объекту, именуемому Ланс.

В конце концов, сама не понимаю как, но мне удаётся отключить закоротивший механизм, обеспечивающий устойчивое положение в гравитационном поле и, упав метров с трёх, ощутимо впечататься в матрас.

Ладно, неприятность эту мы переживём. Главное, что я хоть немного в этом невероятном процессе разобралась.

Смотрю на светящийся циферблат. Ё! Третий час ночи! Спать же нужно!

Натягиваю на себя одеяло, потому как после опытов с левитацией замёрзла основательно (видимо, энергии на неё уходит офигительно), и закрываю глаза. Хороший день, приятные впечатления, никакого негатива... Может, хоть сегодня мои ночные кошмары сделают исключение и не появятся?

* * *

— Фисса Эстеллина! — врывается в сознание настойчивый женский голос. — Проснитесь!

— А? — едва понимая, что происходит, отрываю голову от подушки. Мало того, что я совершенно не выспалась, так ещё и во сне видела чёрте что. Не такое пугающее, как в предыдущие разы, но ощутимо неприятное.

— Как вы нас напугали! — едва не плачет Роллана. — Мы вас полчаса добудиться не можем! А через час все должны быть в столице!

Ой! Моментально подрываюсь и шустрой белочкой уношусь в ванну. Через десять минут, уже при полном параде, судорожно запихиваю в себя завтрак и вылетаю в коридор.

Совсем не по статусу быстро сбегаю по лестнице, благо весь населяющий дворец народ уже давно на улице и меня никто не видит. Останавливаюсь у двери, переводя дыхание, дожидаюсь своих явно не умеющих бегать на каблуках фрейлин и чинно шагаю через порог на крыльцо.

Сияющий почти в зените Элдери ослепляет, поэтому не сразу понимаю, кто именно ко мне подходит.

— Приветствую вас, фисса Эстеллина, — слышу холодный голос вице-короля. Осуждение и антипатия так явно читаются в его интонации, что меня даже передёргивает. Ну, мог бы и сдержаться, честное слово!

Подаю руку и, дождавшись прикосновения, отвечаю:

— И вам приятного дня, ферт Меннир.

— Прошу вас следовать за мной, — поворачивается, чтобы прошествовать в направлении стоящих по стойке смирно земульти.

Кося на меня любопытным глазом, Зея ждёт, пока я снимаю юбку и забираюсь ей на спину, и, только почувствовав мой вес, встаёт на лапки. Внимательно наблюдающий за процедурой посадки фист немедленно отходит, едва я оказываюсь "в седле". Чувствуя нетерпение животного, поглаживаю его по тёплому боку и забираю ушки в руку.

Процессия из двух "царственных" особ, шести персон более мелкого значения и целого отряда сопровождающих всадников начинает движение в сторону виднеющихся вдали городских застроек. В принципе, весь остров и есть Шейшт — главный город планеты-столицы империи, разве что дворец находится в чуть более изолированной местности, поэтому довольно быстро достигаем ощутимо обжитых и плотно заселённых районов.

Вдоль дороги, по которой мы не слишком торопливо перемещаемся, наблюдается ощутимо плотная толпа народа. Весёлая, жизнерадостная, несдержанно волнующаяся в предвкушении ожидаемого зрелища. Как это напоминает демонстрируемые в фильмах на Земле аналогичные сюжеты! Только получается, что смотреть на происходящее мне приходится изнутри. И чувствовать себя при этом чрезвычайно неуютно. Почему-то приходит на ум крылатое выражение из комедии Грибоедова: "Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали". М-да-а-а, весьма похоже.

Как вообще такое пристальное внимание и восторженное восхищение может нравиться? По мне, так лучше бы я дождалась Дириана дома. В смысле, во дворце. Так ведь нет, обязательно нужно из этой встречи устраивать нечто образцово-показательное!

Сидеть на спине Зеи удобно, и более чем получасовое размеренное движение совершенно не утомляет. К тому же можно разглядывать сменяющие друг друга картины общественной жизни. А если ещё и не зацикливаться на окружающей толпе, то вообще увидеть много чего интересного.

Маленькие лавочки и торговые точки за спинами фигурок лансиан с ярким разложенным на всеобщее обозрение товаром. Крупные магазины с супернавороченной отделкой и невероятно внушительным ассортиментом. Огромные площади, засаженные декоративными деревьями, с множеством скамеек для отдыха. Маленькие дворики, едва заметные среди скрывающих их домов, скромно украшенные одним-двумя кустиками, но очень чистенькие и манящие отсутствием суеты. Высокие хромированные дома, тонкими шпилями уходящие в небо. Низенькие, однако невероятно красивые двух-трёхэтажные особняки за коваными решётками ажурных заборов.

По увеличивающемуся в геометрической прогрессии объёму народа понимаю, что мы приближаемся к пункту назначения.

Главная площадь настолько огромна, что остающийся совершенно пустым центр диаметром метров в сто нисколько не уменьшает места, оставленного для желающих лично лицезреть прибытие императора на планету.

Какое счастье, что мой прилёт сюда не сопровождался такой помпой! Нас просто перебросили с корабля прямо во дворец. Вот только Дириан, не прошло и двух часов, как усвистал в неизвестном направлении. Впрочем, не совсем так, во вполне определённом — подальше от Ланса. Вопрос "зачем?" остался открытым.

Сопровождающие нас лансиане расположились в одном им ведомом порядке на девственно чистом пятачке. Вице-король остановился практически в самом центре, знаком показав мне, что я должна подъехать ближе.

Спешившись, мы несколько минут ждём. Заметив косой взгляд ферта, пользуюсь временной передышкой и оборачиваю вокруг талии юбку. Наконец, в небе появляется тёмный силуэт планетарного посадочного аппарата.

Ещё пара секунд — и он уже стоит перед нами на каменных плитах. Сложившиеся в гармошку стены исчезают в дисковидном основании и открывают взору целую делегацию из трёх лансиан и трёх личностей неопознаваемого внешнего облика. По крайней мере, я идентифицировать их расовую (то есть цивилизационную) принадлежность не могу.

Ферт Меннир тут же направляется в сторону прибывших, и я, вспомнив последние наставления Зуй-нона, поступаю аналогично. Руки почему-то мелко дрожат, да и вообще ощущаю себя крайне некомфортно, словно на чужом месте. Приятного в этом мало.

Оказавшись перед мужем, жду, когда он поприветствует вице-короля и повернётся ко мне.

— Здравствуй, Эстеллина, — слышу его глубокий голос. Взяв за руку, Дириан мягко тянет меня к себе ближе и, приобняв за талию, поворачивает к своим спутникам. Из дальнейшей речи понимаю, что они не иначе как нынешние советники императора, которые, опять-таки традиционно, должны быть представителями других звёздных систем.

Обменявшись вежливыми фразами приветствий, мы дружной, но немного скованной компанией отправляемся к ожидающему нас транспорту. Вот интересно, они все на земульти поедут? У нас же вроде как свободных не было.

А вот и были, оказывается. А может, просто привели откуда-то, пока мы этикетной дурью маялись.

Теперь мы перемещаемся в обратном направлении, но это мало что меняет, разве что Дириан на своей скотинке едет бок о бок со мной. Разговаривать возможности нет, потому как толпа шумит, да и ноги земульти не позволяют им идти совсем уж близко. Поэтому только переглядываемся иногда. Осторожно его рассматриваю, стараясь делать это незаметно для окружающих. Изменился? Да нет, не похоже, по крайней мере, я ничего особенного не замечаю. Если, конечно, не брать в расчет то, что время, проведённое с ним на корабле, почти в три раза меньше, чем время, проведённое на планете без него. Могла чего и не углядеть. Или забыть. Кстати, а я действительно почти забыла, насколько же привлекательно он выглядит. У меня сердечко подозрительно сильно бьётся и успокаиваться ну никак не желает. Да ещё и когда мы встречаемся глазами, муж загадочно улыбается. Что тоже ощутимо напрягает.

Достигнув дворца, мы спешиваемся и, не успев даже переброситься парой фраз, разделяемся, потому как мужчины уходят, наверное, улаживать свои дипломатически-торговые дела, а я... Ну а мне приходится, обнаружив рядом неизменный эскорт, топать к себе.

Вот, спрашивается, ради чего всё это было затевать? Ну, прилетел. Ну, до дворца добрался. Я-то тут при чём? Зачем меня было тащить в такую даль? Ведь даже от катания на Зее удовольствия не получила — вчера было круче! Впрочем, чего это я жалуюсь? Плюс тоже есть — город посмотрела.

Сажусь на кровать и начинаю прикидывать, как бы убить время до вечера. Никаких рекомендаций на свой счёт я не получала. Надо бы поесть, наверное, а то утром почти не завтракала. А потом... Потом. И что потом? Ну... в парке погулять. Да, именно так. Может, опять удастся с Фианой поболтать, если она догадается прийти, конечно.

Однако планам моим сбыться не суждено. Едва успеваю подняться, как входную дверь просто сносит, и она ощутимо впечатывается в стену.

— Стелла!

Влетевший в комнату вихрь в лице высокого сильного мужчины подхватывает меня на руки и, прижимая к себе, кружит по помещению.

Ох, мамочки!

— Дир! Не надо! — взвизгиваю и зажмуриваюсь, потому что вообще-то у меня с вестибуляркой определённые проблемы. Карусели мне категорически противопоказаны.

Перестав изображать из себя винт вертолёта, супруг аккуратно ставит меня на ноги, вот только выпускать из своих рук не торопится.

— Извини, но я безумно соскучился! — с чувством выдыхает, заглядывая мне в глаза и притягивая к себе ещё ближе.

От его близости, непредсказуемости, порывистости и напора я просто теряюсь. Если Дириан продолжит в том же духе, надолго меня не хватит. Сдамся, точно. И уже шальные мыслишки в голову начинают заползать, что, может, и не надо больше держать его на расстоянии. Муж ведь как-никак, а мы даже не целовались...

Спасают от необдуманных действий, как ни странно, мои компаньонки, которые до этого момента сидели на диване, боясь шелохнуться и тщательно маскируясь среди подушек, а теперь решили по-тихому смыться, но не рассчитали правильно траекторию. Одна из них, зацепившись подолом за выступающий фрагмент ручки какого-то предмета мебели, запутывается в платье и с невероятным грохотом падает на пол. Вторая, споткнувшись о живую ступеньку, жизнерадостно ложится сверху. Теперь я слышу ещё и придушенный вопль.

Вздрогнув, прихожу в себя и отстраняюсь. Вот ведь, какое свинство! Ещё чуть-чуть, и я бы нарушила своё собственное условие. А этот скользкий тип был бы вроде как и ни при чём. Ну, Дир! Ну, провокатор!

Словно поняв, что романтическая атмосфера развеялась, а благоприятный момент потерян безвозвратно, муж вздыхает и неохотно ослабляет объятия.

— Пойдём обедать.

Бросает сердитый взгляд в сторону копошащихся на полу фрейлин и перемещает нас в соседнее помещение.

— А почему вы не остались с гостями? — любопытствую, усаживаясь за стол.

— Ну, во-первых, они не совсем гости. Раз уж будут работать со мной, значит, скорее, подчинённые, — смеётся Дир. — А во-вторых, я же должен навестить жену, пообедать и отдохнуть? — многозначительно так на меня смотрит.

— Ага, — делаю вид, что не поняла намёка. — Наверное.

— Может, расскажешь, чем без меня занималась? Скучно не было?

Ох, знал бы он, ещё как не было! Жаль, что первый спросил, я бы с большим удовольствием послушала о его путешествии, но делать нечего. Принимаюсь выкладывать актуальную версию событий десятидневной давности, постепенно перемещаясь к более близким по времени происшествиям. И вроде как ему интересно, смеётся, вопросы задаёт, а мысленно где-то в другом месте. Ну, мне так кажется, по крайней мере. Странно. О чём он так активно размышляет? Дохожу до вчерашнего купания и вспоминаю, что было у меня одно желание...

— Дир, — откладываю вилку и умоляюще складываю ручки перед собой. — Фисса Майренна сказала, что купаться в океане я могу только с вами. Я так хочу! Можно это как-нибудь устроить, а?

— Зачем? — от неожиданности моей просьбы супруг даже соизволил выйти из своей лёгкой прострации и тоже отложил приборы. — Плавать можно в источнике.

— А я хочу в океане, — упрямо не желаю отступать.

Минуты две Дириан хлопает глазами. Явно что-то у него в мозгу не стыкуется. Меня даже начинают терзать нехорошие подозрения, что я напрасно поторопилась, наверняка с купанием тоже связан какой-нибудь обрядовый заворот типа танцев, но отступать поздно.

— Ладно, — подозрительно легко сдаётся Дириан, приняв какое-то решение. — Завтра.

На всякий случай делаю вид, что я очень обрадовалась, а сама беру себе на заметку СРОЧНО допросить кого-нибудь из женской половины населения. С пристрастием. Ещё не хватало вляпаться во что-нибудь по незнанию!

Вот только оставлять меня одну и дать возможность это сделать муж не торопится. Разлёгся на кровати, ноги раскинул, руки за голову — расслабляется, видите ли.

Решив ему не мешать, ухожу к окну и наблюдаю, как облака меняют свою окраску и яркость свечения. То ли из-за освещения, то ли из-за собственного перемещения по небу. Между прочим, с каждым днём их становится всё больше, может, это сезонное?

— Разумеется, — слышу со стороны кровати подтверждение и вздрагиваю от неожиданности. Дожили, я теперь ещё и вслух сама с собой разговариваю! — Скоро зима, и они совсем закроют небо почти на два месяца.

— Но осадков так и не будет? — заставляю мозг забыть о собственной невменяемости. Бывает и хуже.

— Нет, — коротко отвечает "отдыхающий". Впрочем, это я и так знаю.

— А год сколько длится? — поворачиваюсь к нему лицом, чуть подпрыгиваю и сажусь на широкий подоконник.

— Восемь месяцев. Месяц — это пятьдесят дней, — предупреждая мой следующий вопрос, предусмотрительно выдаёт информацию.

— А кроме облачности, ещё что-нибудь меняется? — забираюсь на своеобразный насест с ногами и обхватываю колени руками.

— Немного падают температуры, но в умеренных пределах, просто становится чуть более прохладно, — с любопытством следит за моим гнездованием Дириан, аж на бок повернулся. — Самое неприятное в это время года — ветра. Очень мощные и сильные, поэтому на открытых местах приходится перемещаться весьма осторожно. На некоторых островах после зимы даже растительности почти не остаётся.

— Ну, судя по тому, что я видела, — смеюсь и киваю в сад, — это беда небольшая. Растения здесь весьма живучие.

— К сложным условиям каждый организм приспосабливается, как может, — делает логический вывод Дир и неожиданно интересуется: — А как успехи твоего?

— В чём? — ошалеваю от его желания перевести стрелки на меня и замолкаю, пока не доходит: — А! Вы об этом... — взмахиваю в воздухе рукой.

Молчит, смотрит только, чуть заметно улыбаясь.

— Ну как... — вздыхаю, — немного получается. Вчера получилось. Кажется.

— Правда? — воодушевляется Дириан, моментально перетекая в вертикальное положение. — Покажи!

— Э-э-э... — пугаюсь основательно. — Я не уверена...

— Не бойся, — уговаривает он меня, — только попробуй! Ну не удастся в этот раз — ничего же страшного. Попытаться-то можно!

Вот привязался! Поняв, что убить навязчивое желание мужа насладиться моими подвигами можно, только окончательно его разочаровав, припоминаю свою вчерашнюю тренировку и закрываю глаза. С минуту ничего не происходит, и я, перестав изображать из себя супергёрл, с недоумением смотрю в окно. Вроде оно открыто, чего ж так жарко?!

Жарко? Ой! Начинается! От жуткой мысли непроизвольно разворачиваюсь и, соскользнув с подоконника, повисаю над полом, лицом вниз.

— Ну вот! — из крайне неудобного положения пытаюсь посмотреть на стоящего передо мной мужчину. — Вы это хотели увидеть?

Понимая, что его лицо где-то высоко и визуализации не подлежит, глубоко вдыхаю и резко дёргаюсь, чтобы перевернуться. Результатом моего физического экзерсиса становится мощный кульбит, подбросивший меня метра на два вверх. В процессе полёта взвизгиваю и зажмуриваюсь, потому как окружающие предметы начинают очень быстро перемещаться. Счастье, что Дириан успевает поймать меня за руку и остановить вращение.

— Осторожнее! — беспокойно наблюдает за тем, как я повисаю над ним. — Тебе нужно научиться соразмерять движения и тот результат, который хочешь получить.

— Вам легко говорить! — пыхчу, стараясь изменить конфигурацию в пространстве. Висеть попой кверху кажется мне не слишком приличным. Ещё и юбка норовит сползти вниз, чтобы по-хамски закрыть лицо и нагло открыть ноги. — А я и так делаю всё, что могу!

Ну и довыделывалась. В один прекрасный момент прямо слышу, как в мозгу что-то щёлкает, и я тут же падаю вниз. Даже испугаться не успеваю, так быстро всё происходит. Секунда — и я уже сижу на полу. Нет, не так — на Дириане, который сидит на полу. Нет, всё-таки на Дириане, которого я придавила и который распластался на полу. Вот!

— Вы как? В порядке? — сползаю с упругого тела на жёсткую горизонтальную поверхность. — Я вас не убила?

— Почти, — фальшиво стонет Дир, приоткрывая один глаз.

— Вы сами виноваты! — с притворным возмущением смотрю на него. — Нечего было меня заставлять! И потом, вы сами упали!

— Я не упал, меня уронили, едва не лишили жизни, — печально вздыхает лансианин, изображая на лице вселенскую скорбь и складывая руки на груди. — И что? Вместо того чтобы извиниться, пожалеть, в крайнем случае, поцеловать, меня же ещё и обвиняют. Как грустно.

— Дир! — не выдерживаю я и начинаю тихо смеяться. — Хватит!

— Да?

Одно неуловимое движение, и я уже лежу на полу, а он нависает сверху.

— Значит компенсировать мои страдания ты не собираешься?

Смотрю в его лицо, неожиданно оказавшееся прямо над моим. Вроде как улыбается и говорит весело, а глаза настолько серьёзные, даже страшно. Шуточки закончились.

— Дириан, не надо, пожалуйста! — принимаюсь аккуратно вылезать из-под склонившегося надо мной мужчины.

Отстраняется и с каким-то мрачным любопытством смотрит, как я собираю себя в кучку.

— Стелла, — вдруг начинает говорить. — Я, разумеется, помню и буду придерживаться нашего договора, но сколько это будет продолжаться? Ты же понимаешь, что, в конце концов, я не выдержу? Особенно если мы будем часто оказываться в таких провоцирующих ситуациях.

Ага, можно подумать, что я эти ситуации создаю. Ну-ну.

— Дир, я не знаю, — честно признаюсь ему. — Я пока не разобралась окончательно, как к вам отношусь и чего хочу на самом деле. Я не готова...

— Но это же безумие! — перебивая, качает головой муж. — Ведь знаешь, что всё равно мы будем вместе. Так какой смысл в твоём упрямстве? Ты моя жена, и я тебе нравлюсь. Не спорь, — останавливает моё протестующее движение, — я прекрасно это вижу! Давай не будем создавать себе лишних проблем.

Вот и что делать?! С одной стороны — он прав, чего уж тут скрывать. Если не включать мозги, то тянет меня к нему патологически. С другой, как только начинаю анализировать его действия, словно душем холодным окатывает. Ведь Дириан ни разу не сказал, как на самом деле ко мне относится! Он вообще меня любит? Или я просто жена и, соответственно, потенциально удобный объект для снятия физического напряжения?

— Я не понимаю, — осторожно подбираю слова, чтобы выкрутиться из щекотливого положения. — Вы не хотите, чтобы те хорошие чувства, которые у меня возникли по отношению к вам, переросли в нечто большее? А если вам этого не нужно, тогда зачем вообще все эти церемонии? Просто взяли бы силой то, что и так ваше. Кто бы вас осудил?

На середине моей проникновенной речи лансианин закрывает глаза и с минуту сидит молча, кажется, даже дышать перестаёт.

— Я думал об этом, — выдыхает, наконец. — Не хочу тебя принуждать.

Ну что ж, весьма похвальное намерение. Благородное и порядочное. Одобряю.

— Тогда вам придётся подождать, — чуть наклоняюсь и легко провожу пальцами по его кисти. Нужно же хоть как-то поощрить мужчину за его усилия держать себя в руках.

Из-под опущенных бордовых ресниц Дир внимательно следит за моим движением, а потом ловит пальцы и сжимает в своих.

— Я и так жду, — встаёт, помогая мне подняться.

* * *

Девиц я всё-таки к стенке прижала. Дождавшись момента, когда после ухода Дириана эти две красавицы заявились в комнату, решительно и нагло потребовала рассказать ВСЁ, что им известно в отношении интересующего меня процесса.

"Всё" оказалось несколько прозаичнее и не столь катастрофичным, как я себе навоображала. По крайней мере, к традициям оно не имеет ни малейшего отношения.

Оказывается, это только на суше ничего крупнее земульти не обитает, а в океане очень даже наоборот. Ну и, с учётом данного факта, купаться, конечно, можно. Только осторожно. И брать на себя ответственность за то, что любителя поплескаться в открытой воде ненароком утащит в морскую пучину местный океанический собрат крокодила, ясное дело, никому не хочется. У желающей принять морскую ванну дамы, то бишь фиссы, есть муж? Вот и флаг ему в руки. Сам разрешил, сам и будет отвечать. Позиция местного общества именно такова.

Узнав о таком раскладе, я сразу расхотела устраивать заплыв. Теперь понятно, почему Дириан сомневался, но вот почему же он согласился? Может, решил таким образом от меня, строптивой, избавиться? Хотя... вроде как разговор о купании ещё до нашего "откровения" состоялся, так что вряд ли. Ну и какие варианты?

Решаю всё-таки довести эксперимент до конца (раз уж так получается, не бросать же на половине). Доедем до побережья, погуляем. Прикольно ведь, да и я там ещё не была! А отказаться лезть в воду всегда успею. Не силком же он меня туда потащит!

За ужином щекотливую тему не поднимаю, молча выслушиваю его соображения насчёт каких-то усовершенствований в налаженных космических трассах. Молча, насколько возможно, разумеется, иногда и поддакивать приходится, и вопросы задавать, то есть делать вид, что беседа мне ужа-а-асно интересна. Хотя на самом деле я почти ничего не поняла из его старательных попыток объяснить специфику движения межзвёздных кораблей в стандартных эпистатических полях трансконфигурационных эманаций пространства при апейронных возмущениях гравитонов второго уровня. Туше!

Уверена, именно поэтому ночью мой мозг успокаиваться никак не хотел. Сначала мне снились какие-то корабли, бороздящие межзвёздные просторы, потом почему-то я оказалась на одном из этих громадных крейсеров. Путаясь, блуждала в лабиринте ходов, натыкалась на тупики и сердилась на то, что никого рядом нет. В итоге опять попала в тот самый пугающий жуткий туннель, и снова появилась мрачная, преследующая меня тень. Вот только сегодня она начала приобретать вполне человеческие черты, размытые, неопознаваемые, но весьма объективные. Это точно был кто-то живой, страшный, которого я боялась до умопомрачения и при приближении которого просыпалась с бешено колотящимся сердцем.

Вот, казалось бы, ну что не так? Ничего плохого со мной не происходило, рядом вообще спит сильный, здоровый мужчина, который, по идее, должен внушать моему сознанию чувство защищённости. Ан нет. Не катит.

Уже под утро навязчивый сон чуть изменился. Наверное, устав убегать, мой разум решил поэкспериментировать и обречённо прилип к стеночке туннеля. Тень прошла мимо, сделав вид, что ничего не заметила, и тогда... Тогда я увидела ещё одну. Она неподвижно стояла там, откуда пришла первая, но в ней было что-то такое знакомое, близкое и до боли, до слёз нужное. Моё! Вот только двинуться в её сторону я почему-то не могла. Только смотреть и страдать. Снова появился страх, отражённое эхо грохочущего стука в ушах, словно ломают какую-то дверь, чей-то крик...

— Стелла!

Очнулась от того, что Дириан трясёт меня за плечи.

— Что с тобой? — обеспокоенно смотрит муж. — Почему ты плачешь?

Провожу руками по лицу. Ну да, мокрая вся. Опять! Что ж меня так заносит в снах-то? Впрочем, ничего не возникает на пустом месте. Может, вижу я не искажённую действительность, а своё же, только изрядно трансформированное сознанием, прошлое? Ведь, судя по рассказам, есть в моей прошлой жизни и то, чего нужно бояться, и чего можно желать. Неужели мой мозг просто старается вспомнить, вытащить ЭТО на поверхность? Возможно. Но не рассказывать же мужу, какой бред преследует меня уже не первую ночь!

— Просто сон страшный приснился, — неопределённо обтекаемо отвечаю. — Я вас разбудила?

— Нет, ты тихо плакала. Уже утро, я сам проснулся, — чуть более спокойно объясняет лансианин. — Ты купаться ещё не передумала? — серьёзно смотрит мне в глаза. Понятно. Даёт шанс повернуть назад. Воспользуемся?

— А это, правда, опасно? — прикусываю губу.

— Ну... — мнётся Дир, морща нос, — небезопасно.

— Тогда почему вы мне не сказали этого сразу? И согласились?

Нет, ну реально интересно!

— Что значит "не сказал"? Я думал, ты в курсе, — ползут вверх его брови. — А согласился... — Он делает небольшую паузу и продолжает: — Чтобы тебя не расстраивать и не устраивать спора на пустом месте. Надеялся, что ты сама откажешься. Затея же безумная.

— Верно, — послушно соглашаюсь. — Извините, но я действительно не знала. А мы можем просто прогуляться до побережья? — вношу рацпредложение.

— Давай, — с энтузиазмом реагирует муж.

Наверное, сейчас, в эйфории от осознания того, что моё чувство самосохранения не атрофировано окончательно, он готов на всё.

Не проходит и часа, а мы уже в походной экипировке сидим на спинах своих земульти и обозреваем окрестности. Вернее, это я активно кручу головой, да и вообще всем корпусом по сторонам, а Дириан, как субъект, хорошо знакомый с местностью, едет себе спокойно.

Моё энергичное поведение нервирует Зею. Она уже и так на меня глаз скосила, и эдак. В итоге, не выдержав, животное чуть подпрыгивает, ощутимо подбрасывая меня вверх, наверное, решает, что если наездница намёков не понимает, то нужно её встряхнуть.

А дальше я повисаю в воздухе над спиной земульти, не улетев ещё выше только благодаря тому, что держусь за длинные ушки. Зея, перестав чувствовать мой вес, совершенно теряется, оглядывается и останавливается в недоумении.

— Стелла! Спускайся! — восклицает Дириан, увидев мои "выкрутасы".

— Не могу! — едва выговариваю, потому как нервно хихикаю. Смешно. И страшно.

— Можешь! — не сдаётся мужчина. — А ну, быстро вниз!

— Вниз? — возмущённо смотрю на раскомандовавшегося супруга. — Как я это сделаю, если меня планета не притягивает, потому что я ничего не вешу?!

— У тебя есть вес! — настойчиво повторяет Дир. — Нужно только его почувствовать.

Вот сам бы и попробовал! Сержусь на себя, на него, на свою дурацкую способность, которая так подло начинает срабатывать в самый неподходящий момент и не хочет мне подчиняться. Ещё и сны эти отвратительные!

Ну, и как со всем этим справляться?

Понаблюдав минут пять за моими совершенно бесплодными попытками отключить механизм противодействия гравитации и тем, как я продолжаю мирно болтаться в воздухе, Дириан не выдерживает. Коротко ругается таким словом, от которого мой мозг встаёт в ступор и переводить услышанное наотрез отказывается, и делает быстрое, короткое движение рукой.

Меня тут же словно железной плитой придавливает сверху, аж в глазах темнеет на мгновение. Через секунду неприятное ощущение проходит, как и желание моего тела изображать из себя воздушный шарик.

— Как вы это сделали? — в полном ауте смотрю на него.

— Разве ты забыла, что у каждой цивилизации есть свои, уникальные способности? — усмехается мужчина. — Лансиане могут перемещать объекты на расстоянии. Телекинез? Ого!

С уважением взираю на этого представителя космического братства.

— И почему вы раньше мне этого не сказали?

— Зачем? — пожимает плечами и направляет своего земульти к уже заметной на горизонте белой полоске. — Разве это так важно?

Важно — неважно, неважно — важно... Я прям как Алиса в Стране чудес. Не знаешь, чему верить и на что смотреть!

А смотреть надо! Океан — это нечто! Бескрайний молочного цвета открытый простор под жемчужным небом, отражающий плывущие в вышине лиловатые облака. Чуть пенящийся, с розоватым оттенком прибой шумно накатывает на кристаллический, почти прозрачный песок и отступает, оставляя за собой влажный след.

Ох, если бы не страшилки про морских чудовищ, я бы ни секунды не раздумывала — в ТАКОМ — и не искупаться?! Но приходится свои порывы усмирять. Хотя...

— Дир, а по краешку походить можно? — спрашиваю с надеждой на некоторые перспективы.

— Ну что ж тебя так туда тянет? — недоумевает муж. — Впрочем... — Он смотрит на сияющий в зените Элдери, — сейчас почти безопасно. Но не глубже, чем по колено.

Получив вот такое своеобразное разрешение пополам с предостережением, спрыгиваю со спины Зеи и, поскольку кроме Дириана никого рядом нет, плюю на приличия, оставляя юбку в забвении. Закатываю брюки до колен и отбрасываю обувь в сторону.

Босыми ногами сначала осторожно иду, а затем, поняв, что ощущения вполне комфортные, уже не остерегаясь, добегаю до водной глади, ритмично поглаживающей береговую линию.

Первая же волна, нахлынувшая на мои ступни, заставляет понять, что характер у этого моря-океана отнюдь не покладистый. Мало того, что под моими ногами размокший песок расходится в стороны, хищно обхватывая лодыжки, так и водичка оказывается очень даже холодной! К тому же следующая волна ощутимо сильно бьёт по икрам, словно решив показать незваной пришелице, что она тут лишняя.

С определённым усилием высвободившись из песчаного плена, отступаю на шаг назад и, присев на корточки, ловлю убегающую жидкость ладонями. Ощущения совсем иные, чем те, которые были в подземном источнике. Здесь вода кажется невероятно тяжёлой, плотной, к тому же быстро испаряется, и на пальцах остаётся белёсый налёт, словно крахмал.

Вот тебе и мечта... Неожиданно.

— Что это? — поднимаюсь и оборачиваюсь к подошедшему мужчине, показывая покрытые белым порошком руки.

— Олуол, — проводит пальцем по ладони, стирая вещество и оставляя полоску чистой кожи.

Что за мания такая у всех — объяснять непонятное непонятным! Лучше бы я не спрашивала, честное слово!

Стряхиваю остатки и снова перевожу взгляд на молочный простор. Н-да... Как обманчиво бывает первое впечатление. Казалось, ну вот же оно, то чего я желала, хотела, а в душе разочарование. Не то...

— Идём, — словно почувствовав моё состояние, тянет за руку Дириан.

Послушно топаю за ним. На минуту останавливаемся, чтобы я смогла надеть обувь, и поднимаемся на невысокую отмель. Отсюда что, вид будет лучше? Однако муж продолжает уводить меня от океана к проявившимся в зоне видимости невысоким объектам странной формы явно антропогенного происхождения. Похожие на античные арки, сложенные из пористого белого камня полуразрушенные строения занимают ощутимый участок берега.

Выбрав наиболее целостный и довольно высокий фрагмент в центре, лансианин забирается на него, помогая мне сделать то же самое.

Недоумевая, разглядываю раскинувшуюся перед нами аллегорическую картину и крошащийся под ногами строительный материал, понимая, что не просто так он меня сюда привёл. Должна быть какая-то причина.

— Смотри внимательно! — тихо шепчет на ухо, разворачивая меня за плечи спиной к себе. Не успеваю сообразить, в чём суть просьбы, как мой спутник тихо, но весьма отчётливо берёт низкую ноту, постепенно увеличивая силу голоса, повышает тональность и резко замолкает. Возникший звук резонирует в дуговых переплетениях конструкций, окружая нас и создавая неимоверную иллюзию — атмосфера вокруг становится плотнее, словно сгущается, несмотря на разгар дня — явно темнеет. Над нами формируется некое подобие купола из вибрирующего воздуха — вот не понимаю, как так может быть, но другого соответствия я подобрать не могу.

Пейзаж планеты за дрожащим маревом меняется. Вместо белёсой дали океана и открытого простора бордовой степи возникают призрачные контуры горного массива с отчётливыми снежными шапками. Среди скал с физически ощутимой безысходностью прижимаются к тёмно-серой каменной массе почти чёрные, похожие на сгоревшие скелеты, силуэты растений. А между двумя вершинами покоится гигантский газовый шар, пылающий мрачным красным огнём.

Минуты три продолжается завораживающее явление и постепенно сходит на нет. И купол, и иллюзия фантастического пейзажа медленно исчезают.

Дириан тут же спрыгивает вниз, знаком показывая, что ждёт от меня того же. Стараясь не обращать внимания на тот факт, что до земли метра три, а то и все четыре, делаю шаг и падаю в его руки. А у меня есть выбор?

Впрочем, пользоваться ситуацией мужчина не собирается. Ловко подхватив, аккуратно ставит меня на землю и привычно завладевает моей ладошкой. Покинув загадочную местность, мы возвращаемся к нашим заскучавшим земульти.

— Когда-то это был портал между мирами, — отвечая на мой незаданный вопрос, негромко поясняет лансианин. — С его помощью можно было перемещаться с планеты на планету, минуя разделяющее их космическое пространство, быстро и незаметно. К сожалению, во время войны объект был разрушен не только снаружи. Самым страшным оказалось повреждение внутренних подпространственных туннелей, восстановить которые теперь уже невозможно. И новых порталов, по той же причине, не открыть.

— А что тогда мы видели? — бросаю любопытный взгляд на идущего рядом мужчину.

— Это был Остор. Ближайшая к нам населённая планета. Наблюдать-то её мы можем, только физически перемещаться не получается.

— Значит, и другие миры тоже доступны?

— Для визуального контакта — несомненно, — подтверждает муж. — Но мы предпочитаем иные виды связи. Какой смысл использовать такой неудобный способ? Да, портал открывается на планете, но место предугадать невозможно. А если я хочу увидеть кого-то или что-то конкретное, то у меня это вряд ли получится.

— Понятно, — киваю задумчиво.

Какие однако интересные подробности выясняются! И планет много. И способов перемещения тоже. Ну и пусть не работает этот "портал". Сам факт его наличия уже говорит сам за себя, разрушая так много в моём миропонимании. Мне всегда казалось, что такое возможно только в фантастических фильмах, а в реальности всё должно быть весьма прозаично — корабль, двигатель, топливо. На худой конец, можно согласиться с возможностью гиперпрыжка. Но в пределах разумного, то есть всё в том же корабле и с помощью особой конструкции летательного аппарата. А всякие червоточины, туннели, мгновенные перемещения — всё это должно было оставаться вымыслом. Фантастикой. И вот результат...

Возвращение во дворец ознаменовалось ещё одним происшествием. Едва успев спешиться, Дириан попадает в окружение, а именно: два местных лансианина и двое иноземцев из тех, которые прилетели с ним вчера, весьма настойчиво и бесцеремонно перебивая друг друга, принимаются что-то ему втолковывать. Результатом технических переговоров становится возмущённое лицо мужа, и всё, что мне остаётся, — любоваться на спины стремительно покидающих прилегающую территорию субъектов.

Всем ясно? Первым делом, первым делом — самолё... Работа. А девушки — потом.

В знакомой компании топаю наверх. Вот интересно, у этих двух красавиц женихи-то хоть есть? Или они так и будут за мной ходить как привязанные всю оставшуюся жизнь?

Выясняется, что нет, хотя по возрасту уже и можно — обоим по двадцать пять исполнилось. Правда, такие ранние браки не слишком поощряются. Это только наследницам вменяется замуж в "жёстко регламентированные сроки", а для остальных условия более мягкие. Так что лет эдак через десять-пятнадцать... Представив сию плачевную картину (я в виде сорокалетней дамы, и эти две... гм... молодки), едва не начинаю хихикать, как вдруг вспоминаю, что вряд ли в этом возрасте буду выглядеть соответственно земным женщинам. Дир вон тоже не мальчик, а до сих пор как новенький. А кстати, сколько ему?

Услышав вопрос, фрейлины нервно переглядываются, но после их ответа занервничать приходится мне. Потому как сто восемьдесят три — это вам не шутки!

Ох, что ж я раньше-то не спросила?!

С другой стороны, а что бы это изменило?

Вечером пытаю Дириана, пытаясь уяснить для себя, какова же причина его столь скоропалительного побега, но муж только отшучивается и в суть имперских проблем вводить меня явно не собирается. Очень быстро припоминаю, как Линола отреагировала на мой вопрос о деловых фиссах. Похоже, что мне остаётся только заниматься "домашними" делами, общаться с женской половиной населения дворца, "развлекаться" в пределах допустимого, сопровождать императора, когда это предписывается правилами, и растить детей. Которых пока нет и не предвидится. Ужас. Как я это вынесу?

* * *

Пошёл четвёртый день, как Дириан улаживает свалившиеся на него императорские дела. Он, конечно, честно старается каждую свободную минуту проводить со мной и ночью никуда не исчезает, но выглядит при этом весьма уставшим. Даже поговорить с ним толком не получается. Так, между делом, в столовой, да ещё перед сном чуть-чуть.

Муж больше не пытается меня провоцировать, да и вообще ведёт себя крайне сдержанно, словно решил свято выполнять своё обязательство. Поступает он, разумеется, хорошо и правильно, но, честно говоря, я подсознательно ждала несколько иного поведения, а не по принципу — то густо, то пусто.

А я совсем измучилась, потому что спать нормально не получается. Жуткие сновидения никак не желают отступать. Каждый день, то есть ночь, одно и то же, словно мой мозг переклинило на какой-то навязчивой идее и он никак не может с неё соскочить. Вот ведь безобразие какое!

Я уже всё перепробовала, чтобы устать и уснуть, как говорится, без задних ног. На Зее до одурения каталась и по парку пробежки устраивала (смотрели на меня при этом, как на не слишком вменяемую личность, но стерпели), плавала, трудолюбиво вникала в нюансы дипломатически-этикетных норм и правил (всё равно ведь учить придётся!) и даже на ночь старалась ни о чём плохом не размышлять. Не помогает. Кирдык.

Кажется, супруг тоже начал замечать, что со мной творится что-то неладное. Попробовал устроить мне допрос, но я в ответ просто отшутилась, что "наверное, съела что-нибудь не слишком съедобное".

А зачем его напрягать лишний раз, если, кроме дурацких снов, проблем нет? Я даже разобралась, наконец, как совладать с моим "даром". Так что теперь относительно успешно контролирую этот удивительный механизм, пользоваться которым весьма забавно, особенно когда становится скучно и хочется развлечься. Вот как сейчас.

Стараясь не привлекать внимания, заглядываю в комнату, где мои фрейлины расслабленно созерцают что-то визуально-динамическое на настенном экране. Порядок. Можно сбегать.

Глубоко вдыхаю, чуть прикрыв глаза, дожидаюсь ощущения тепла и чувствую, что ноги оторвались от каменного покрытия балкона. Начало процессу положено, а дальше всё легче лёгкого — перекинуть тело через парапет и оттолкнуться. И ещё немного усилий, чтобы медленно опуститься на землю, не переломав себе костей.

Едва успеваю коснуться ступнями песчаной дорожки, как слышу сверху встревоженный голос Ролланы:

— Фисса Эстеллина! Подождите нас!

Ага, щас! Спохватились! Буду я ждать, пока эти две клуши спустятся по лестнице и обогнут весь дворец! Даже не взглянув наверх, подхватываю полы длинной юбки и уношусь в сторону парка. Быстро добегаю до своего любимого укромного местечка и падаю в траву. Смыкаю веки и, вдыхая аромат растений, наслаждаюсь одиночеством. Блаженство!

— Так-так-так, — раздаётся вдруг неприятный, язвительный мужской голос. — Кто это у нас тут?

Распахиваю глаза и вижу стоящего надо мной Меннира.

Чёрт! Вот принесла его нелёгкая, так некстати! И откуда узнал про это место? Дочурка разболтала? Неприятно, потому что так хотелось верить хоть в чью-то порядочность. Впрочем, честь девицы Фианы — не та проблема, которая надолго занимает мой мозг. Сейчас гора-а-аздо важнее сообразить, как себя вести, и найти способ избавиться от свалившегося, словно снег на голову, собеседника.

— О-о-о! Фисса Эстеллина! — демонстративно тянет вице-король и нарочито пристально оглядывается по сторонам в поисках сопровождающих меня лиц. Естественно, никого не находит и усмехается: — Вы снова решили отдохнуть одна?

Господи! Да что их всех зацикливает на моём желании никого не видеть?! Как же хочется сказать в ответ какую-нибудь гадость, но... Портить с ним отношения неправильно. Зачем наживать себе врага на всю оставшуюся жизнь? Придётся действовать согласно их дурацкому этикету. С поправками на мою "нестандартную" позицию.

Изображаю приятное удивление и подаю ему руку. Ага. Прямо так, из положения лёжа.

Физиономия ферта вытягивается в немом изумлении. Он ошарашенно переводит взгляд с моего лица на протянутую в его сторону ладонь. Видимо, пытается сообразить — это я таким способом прошу его помочь мне подняться или разрешения с ним заговорить?

Не знаю уж, до чего он там додумался, но в итоге наместник чуть наклоняется и, крепко ухватив меня за запястье, легко вздёргивает вверх.

— Благодарю за помощь, вы весьма любезны, — тут же реагирую я. Нужно же как-то показать, что не буду нарываться на конфликт, даже несмотря на его ко мне отношение. Интересно, намёк поймёт?

— Почему вы одна? — повторяет вопрос ферт, не выпуская моей руки. Подозрительно прищуривается, словно пытается просветить насквозь. Не понял? Или понял совсем не так?

— Я вам уже объясняла, что иногда мне это необходимо, — неторопливо отвечаю, стараясь не показать своего беспокойства.

— Я помню наш разговор, — подтверждает Меннир. — И мне показалось, что вы осознали недопустимость подобных действий. Вот только, кажется, ошибся. Или на это есть причина? — Он смотрит на моё запястье, зажатое между его пальцами.

Как-то поздно до меня доходит, что сей контакт — отнюдь не простое прикосновение, и в их культуре может трактоваться, как очень даже нецеломудренное.

— Причина всё та же, — аккуратно поворачиваю руку, чтобы высвободиться. — Я устаю от постоянного присутствия посторонних лиц рядом.

— В прошлый раз, — неприятно кривит лицо ферт, отпуская меня и убирая руки за спину, — я воздержался от разговора с императором по данному поводу. Боюсь, что на этот раз мне придётся с ним это обсудить.

— Разумеется, для вас так будет спокойнее, — чуть заметно киваю и мягко улыбаюсь. Хотя в душе готова зарычать и залепить мерзкому типу пощёчину. Стоять! Держать себя в руках! Сейчас главное — не сорваться. И сыграть на эффекте непредсказуемости. — В таком случае, раз уж вам нужно к ферту Дириану, может, вы проводите меня во дворец?

Получил, фашист, гранату от советского бойца? Мысленно показываю ему язык и, не дожидаясь ответа, поворачиваюсь спиной. Ловко протискиваюсь между кустов, оказываясь на дорожке, ведущей к дворцу, где сталкиваюсь нос к носу с моими компаньонками. Оценив обвинительные взгляды, начинаю чувствовать раскаяние, но делать нечего. Решительно вышагиваю по песку, стараясь не думать о произошедшем. Лансианину понадобилось не меньше минуты, чтобы прийти в себя и догнать ушедшую далеко вперёд, своенравную меня.

— Как поживает ваша дочь? — решаю, что молчать дальше будет некрасиво. — Я давно её не видела, а она мне очень понравилась.

— Фиана сейчас занята, — довольно холодно отвечает мужчина. — Однако признаю, меня весьма удивило, что вы позволили ей беседовать с вами.

— А что в этом удивительного? — начинаю возмущаться в душе его равнодушию. Какая бы Фиана ни была, но она его дочь!

— Но ведь она приёмная! — презрительно выдаёт ферт. — И к тому же не лансианка. Вдох-выдох. Спокойствие, только спокойствие!

— Не знала, — пожимаю плечами. — Впрочем... Я, наверное, не слишком хорошо разобралась в существующей на Лансе иерархии, но упомянутая вами причина не кажется мне весомым основанием для того, чтобы лишать кого-то возможности общения.

— Вот как? — высокомерно взглядывает на меня вице-король. — Напрасно.

Он вдруг резко заворачивает и останавливается, перегораживая мне дорогу.

— Вы делаете много ошибок, наследница, — выдыхает сквозь зубы. — Вам нужно быть осторожнее.

Ой, где-то я это уже слышала! Причём трижды!

Наместник также быстро отворачивается, продолжая движение, да и мне ничего другого не остаётся.

В холле притормаживаю, соображая, идти за ним или смыться к себе от греха подальше, но требовательный взгляд Меннира в мою сторону выбора не оставляет, так что приходится выдержать любопытные взгляды собравшихся около Дириана придворных, пока облачённый властью субъект на ушко приватно ябедничает ему про меня нехорошую.

Сначала Дир невозмутимо слушает, потом бросает недовольный взгляд в мою сторону и что-то негромко приказывает. Появившийся невесть откуда ферт Стириас быстрым шагом направляется к моим фрейлинам и подталкивает тех к начальству. Теперь объясняться и краснеть приходится девушкам.

— Вон! — доносится до меня гневный голос.

Присутствующие довольно резво покидают помещение. Остаёмся только я, Дир, вице-король и ферт Стириас.

Делаю вид, что чрезвычайно увлечена рассматриванием витражей на стёклах. Нет, ну, правда, прикольные. Не "рваная мозаика", а словно цвет перетекает плавно по стеклу, формируя изображения. И вообще зал невероятно красивый.

— Эстеллина, подойди! — сурово зовёт меня муж.

Вызывающе медленно приближаюсь к царственной особе, восседающей на высоком троне. Ишь, раскомандовался! Можно подумать, по-другому поговорить нельзя! Обязательно сейчас и при свидетелях! Да и вообще, подумаешь, трагедия какая — жена ушла гулять без сопровождения!

— Ну и зачем? — дождавшись, когда я остановлюсь, мрачно вопрошает супруг.

— Что? — невозмутимо хлопаю глазками, кося под дурочку.

— Зачем ты убежала в парк одна? — терпеливо повторяет император, хоть на лице и написано: "Агрессивность: 96%".

Молодец, понимает, что ничего хорошего из скандала не получится.

— Мне ску-у-учно, — продолжаю спектакль. — И я безумно устала от тотального контроля.

— Стелла, — пытается достучаться до моей сознательности Дир, — неужели так трудно просто потерпеть? Особенно если это необходимо? Поверь, ты привыкнешь.

— Привыкну? Это будет продолжаться всю мою жизнь? — теперь уже совсем не наигранно восклицаю. — Вы издеваетесь? Я вам что, несознательный ребёнок, за которым нужно постоянно присматривать, чтобы не наделал глупостей? Бред какой-то! Мне нужна свобода, хотя бы иногда!

— Это недопустимо! — не выдерживает и всё-таки срывается лансианин. — С этого дня я категорически запрещаю тебе покидать твои комнаты БЕЗ МЕНЯ! Это ясно?! Иди к себе!

Вот гад! Решил посадить меня под домашний арест? Что это на него нашло? Как-то ненормально он реагирует. Раньше никогда голоса на меня не повышал. Сердился, но не кричал. И не наказывал.

Смотрю на реакцию окружающих. Стириас с заметным напряжением оценивает возникшую ситуацию. Меннир с торжеством в глазах наблюдает за мной. Добился-таки своего, сволочь!

Набираю воздуха, чтобы высказать Диру всё, что я о подобной манере общения думаю, и вдруг в нос ударяет та самая волна запаха, которую я чувствовала на корабле от рыжего существа. То есть посла.

И он здесь? Может, поэтому Дириан так неадекватно себя ведёт? Оглядываюсь в поисках неприятного субъекта, но тщетно. Прячется где-то, наверное.

Присутствие жуткой твари моментально гасит возникшее возмущение, словно отрезвляет. Ощущение опасности заставляет (вместо того, чтобы фыркнуть, высказать своё "фи!" и убежать) выбрать более разумную линию поведения.

— Не пойду, потому что мне НЕ ЯСНО, — тихо и максимально нейтрально парирую. — Может, вы объясните настоящую причину вашего требования и столь радикальных мер?

Взбешённый моим упрямством, император вскакивает с кресла и одним шагом спускается с подиума, на котором оно установлено. С трудом удерживаюсь от непроизвольного движения назад. Этот раунд нужно выдержать лицом к лицу.

— Не смей мне перечить! — яростно шипит мужчина, хватая меня за руку и сильно сжимая предплечье.

Запах становится настолько явным, что меня начинает реально подташнивать. Практически не притворяясь, я невольно прикрываю глаза и оседаю на пол. Где-то на заднем плане слышу невнятные возгласы, на границе восприятия ощущаю мягкое укачивающее движение, когда меня поднимают вверх и...

— Эстеллина, — зовёт ласковый, смеющийся мужской голос, — глазки открой, уже ничего страшного!

Едва я выполняю просьбу, как сильные руки подбрасывают меня высоко вверх и тут же ловят, стискивая в могучих объятиях. Перед глазами мелькает что-то ослепительно белое, потом тёмно-синее, потом чьё-то размытое лицо. Весёлое возбуждение накатывает, вызывая непроизвольный смех, я взвизгиваю и снова зажмуриваюсь.

— Трусишка, — выносит диагноз мой неизвестный собеседник. — Как же ты научишься парить, если будешь бояться высоты?

— Вот вырасту и не буду, — парирую, шутливо вырываясь из крепких рук, которые, выпуская меня на свободу, разжимаются и исчезают. Открываю глаза, чтобы увидеть, с кем же я говорю, но лицезрею только перепуганные лица моих компаньонок, сидящих по бокам кровати, на которой лежу.

Что это было? Не сон, не явь. Воспоминания? Очень похоже, потому что мужчина — явно не Дир, голос не его, хотя утверждать трудно. Интонация, да и возникший образ почти неуловимы, неосязаемы и с каждой секундой становятся всё более нереальными.

Кто это был? Мой отец? Торианин? Судя по последнему моему восклицанию, весьма вероятно. Ох, как жутко это осознавать!

— Ферт Дириан! — увидев, что я пришла в себя, зовёт Пирра.

Со стороны балкона тут же появляется тень, принимающая облик супруга. Девицы моментально вспархивают и вылетают в коридор. В проёме закрывающейся двери промелькивает любопытная рожица Стириаса. Ну, надо же, как всех разволновало моё падение!

Предчувствуя продолжение неприятного разговора, приподнимаюсь и присаживаюсь на матрасе, который пружинит, мягко меня покачивая, когда Дир делает то же самое.

Молчу, давая ему возможность заговорить первым, потому как неясно, какой линии поведения в дальнейшем лучше придерживаться. Особенно если он всё ещё в том самом состоянии.

— Ты снова потеряла сознание, — не отрывая от моих глаз пристального взгляда, ощутимо холодно констатирует муж. — Почему? Опять этот запах? — высказывает предположение.

Вяло киваю. Ага. Занятно. Сам догадался, что дело нечисто, или Стириас надоумил? Впрочем, главное, что связь между присутствием рыжего и моей реакцией уловили. Прогресс, однако.

Взгляд лансианина смягчается. Он о чём-то задумывается и машинально берёт меня за руку. Даже смотрит теперь куда-то в сторону.

— Дир, — привлекаю внимание к себе, — а зачем вам нужно было на меня так кричать? — намекаю на его явно неадекватное поведение.

— Извини, я погорячился, — признаёт вину, поглаживая мои пальцы, в голосе появляются тёплые нотки. — Не сдержался.

Интересно, когда он догадается, что это, скорее всего, "запах" рыжего на него так действует? Даром что лансиане его не ощущают. Уверена, что я права. В противном случае как ещё объяснить такое разное поведение Дира?

— Но пойми меня правильно, не мог же я при свидетелях озвучивать причины, по которым прошу тебя не оставаться одной, — после небольшой паузы продолжает мужчина.

— А сейчас?

— Сейчас? — усмехается. — Могу. Только разве ты их ещё не поняла?

Отрицательно мотаю головой. Откуда я знаю, какие у него там, в голове, завороты?

— Ох, Стелла! — тяжело вздыхает. — Ты же сама вынудила меня пойти на такие крайние меры, когда поставила условие.

Ё! До меня, наконец, доходит смысл его слов. Дир мне не доверяет! Боится, что я увлекусь кем-нибудь другим и, чего доброго, решу ему изменить. А он ещё своего не получил. И в этом случае подоплёка его распоряжения понятна — одно дело, когда я тут, рядом с ним или под присмотром, и совсем другое — выпустить меня, предоставив самой себе. Вот собственник несчастный! И как меня угораздило?

— Вы совершенно напрасно беспокоитесь, — опускаю глаза, чтобы не видеть его "раздевающего" взгляда. — Я не такая.

— Да? — в ответ получаю тихий смешок. — Приятно слышать, что я ошибся.

— Значит, я могу гулять? Хотя бы с фиссами? — решаю расставить точки над "и".

— Нет, — отказывает всё-таки. — Я же сказал — только со мной!

От резкого ответа хочется заплакать. Но, стараясь не поддаваться эмоциям, прикусываю губу и отвожу взгляд в сторону. Не желая ощущать более его прикосновений, решительно выдёргиваю ладонь и спрыгиваю с кровати, чтобы выйти на балкон. Может, хоть там успокоюсь? Плевать мне на этикет и на все возможные трактовки того, что этот тип подумает о моём поведении.

Успеваю заметить, как глаза Дириана гневно вспыхивают. Муж стремительно поднимается следом. Через секунду я уже чувствую лопатками холодную, твёрдую стену и его тяжёлое дыхание над моей головой.

Опять он за своё! А казалось, что успокоился. Вот гад!

Молча пытаюсь вывернуться, однако мои попытки мужчина легко пресекает, быстро сообразив, что если зафиксировать руки выше головы, то у меня ничего не получится. А если ещё и прижать меня к стене всем телом, то вообще никуда я не денусь.

Вовремя вспомнив, ЧТО является лучшим оружием женщины против наглых самцов, перестаю сдерживаться и всхлипываю.

Ошалевший от града покатившихся по моим щекам слёз, Дириан моментально перестаёт изображать из себя сердитого мужа. Отступает на шаг назад, тиски его рук ослабевают, что, впрочем, меня ничуть не успокаивает. Волна жалости к самой себе, накатившая так внезапно, пополнила и без того не маленькие запасы солёной воды в организме. И вот результат — реву, совершенно не обращая внимания на попытки мужчины привести меня в адекватное состояние.

Не знаю уж, сколько проходит времени, прежде чем мой расстроенный мозг решает, что на сегодня отрицательных эмоций более чем достаточно. Вытираю глаза и вдруг соображаю, что сижу на кровати, а Дириан весьма аккуратненько приобнимает за плечи, поглаживая по волосам.

И как ухитрился так незаметно обратно переместить?

— Стелла! — уж не знаю, в который раз пытается достучаться до меня лансианин. — Ну, прости, я не хотел. Но ты сама заставила меня поступить грубо. Зачем было меня отталкивать? И показывать, что я тебе неприятен?

Принципиально ничего не отвечаю. И вообще делаю вид, что я его не слышу. Что, впрочем, не так уж далеко от действительности — вникать в его увещевания не хочется, чтобы не расстраиваться ещё больше.

— Ну, всё, успокоилась? — пытается заглянуть мне в глаза Дир и укоряет, когда ему это не удаётся, потому что я смотрю в сторону: — Стелла, так не честно. Я же извинился! Ты теперь всю жизнь будешь обижаться на меня за это?

— Значит, я должна сидеть под замком? — горько усмехаюсь в ответ, взглядывая на этого возмутительно несговорчивого типа.

Наверное, в глазах всё-таки здорово отражается моё к нему отношение, потому как через минуту подобного визуального контакта мужчина не выдерживает:

— Стелла, хватит! Что за ребячество! К чему твоё упрямство?

— Упрямство? — меня аж передёргивает от его неспособности меня понять. — Дир! Вы хотите, чтобы я тут тихо сошла с ума?

— Зачем сразу так категорично? — недовольно морщится супруг. — Мы будем выезжать на прогулки вместе.

— Ага, — язвительно соглашаюсь. — Раз в месяц. Потому как у вас на большее не будет времени.

— Не преувеличивай, — строгости в голосе прибавляется. — Мой режим не настолько жёсткий.

— Но он совсем не совпадает с моим, — вздыхаю, представляя себе унылую перспективу.

Кажется, Дириану надоедает со мной препираться, и он спрашивает решительно:

— Что ты предлагаешь?

— Дир, а мы можем уехать? — вдруг приходит в голову совершенно безумная мысль. — Улететь куда-нибудь. Ну, хотя бы ненадолго?

— Что? — у него едва глаза на лоб не вылезают от моей наглости. — Зачем?

— Ну, во-первых, мы сможем побыть вместе, — понимаю, что нужно его убедить чем-то весомым, иначе ждёт меня тут тоска смертная. — А во-вторых, я же ещё кроме Ланса ничего не видела, а мне очень интересно посмотреть, как живут на других планетах, как там всё выглядит. Да и вы можете совместить поездку с какой-нибудь дипмиссией.

Удивляется Дириан ощутимо и, кажется, собирается что-то спросить, даже рот приоткрывает, но вдруг передумывает. С минуту молчит, обдумывая моё заявление. Ох, надеюсь, что идея ему понравится.

— Хорошо, мы полетим. Только... — он прищуривается, делая паузу, — с условием, — снова многозначительно замолкает. Ну а, поскольку я молча жду продолжения, то заканчивает сам: — Если пообещаешь, что, когда вернёмся на Ланс, наш брак станет настоящим.

Неожиданная концовка заставляет меня пожалеть о своей настойчивости. Получается, что я сама предоставила ему возможность для шантажа, и он, воспользовавшись этим, обставил всё так, что выбирать мне особо не из чего. Либо я отказываюсь, и тогда какой смысл на него обижаться за вынужденное сидение в четырёх стенах, либо соглашаюсь со всеми вытекающими последствиями. Вот и чего мне хочется больше?

С одной стороны, вообще-то не слишком понятно, какого результата ждать. Очень даже может быть, что эта поездка ничего хорошего мне не принесёт. Тогда получится, что я зря согласилась.

С другой стороны, а может Дириан прав? Хватит уже мучить и себя, и его? К тому же за то время, пока мы будем в путешествии, возможно, я почувствую к нему нечто большее, чем просто физическое влечение? И получу в ответ нечто аналогичное?

— Обещаю, — киваю нерешительно.

На лице мужа появляется явно торжествующее выражение, которое он даже и не пытается скрыть. А чего я хотела? То, что согласилась, ему только на руку, ей-богу! Остаётся надеяться, что я не ошиблась с решением и оно того стоило.

Глава 3

РОЖДЕНИЕ ВОСПОМИНАНИЙ

Мне снится — создаю свои миры,

Космическую пыль к звезде сгребаю.

Из пыли я леплю планет шары

И семенами жизни засеваю.

Игорь Дунин

"Наследник Бога"

Завтра. Завтра! ЗАВТРА мы стартуем! Наконец-то сборы, подготовка, улаживание последних дел — всё закончилось. За эту неделю я вся извелась в нетерпении, ожидании и скуке, особенно с учётом так и не полученного разрешения гулять. Бедненькая Зея совсем загрустила, мне только однажды удалось с ней пообщаться, когда Диру приспичило обкатать своего земульти.

Лежу, прислушиваясь к глубокому дыханию мужа рядом. Вот вредный тип! Втемяшил себе в голову бредовую идею и ни в какую не желает отступать. Я надеялась, что со временем его позиция измениться и он пойдёт на уступки, но... Увы и ах. А ведь мне рядом с ним лет пятьсот прожить придётся! Ох, как я надеюсь, что эта поездка изменит наши отношения. В положительную сторону.

Привычно наползающий мрачный туннель сейчас не пугает так ощутимо, как раньше, скорее просто вызывает определённые опасения. И от вселяющей страх тени я уже не убегаю в панике, просто стараюсь не подпускать её к себе близко. Зато теперь замечаю, что быстро перемещаться мне мешает платье, длинное, обтягивающее, разве что цвет остаётся неразличим. А вот приблизиться к завораживающему меня силуэту так и не удаётся. Хоть и чувствую, что очень нужно успеть это сделать до того как... Как что? Не знаю. Просто нужно. И не получается.

Просыпаюсь с чувством неудовлетворённости, словно не оправдала своих собственных ожиданий. Дириан уже давно плещется в ванной. Слышу стихающий шум воды и притворяюсь, что всё ещё сплю.

— Вставай, соня-засоня, — едва открыв дверь, в полный голос заявляет мужчина, — если не хочешь, чтобы я улетел без тебя.

Барин шутить изволит? Какая прелесть! Становится ясно, что настроение у мужа лучше некуда.

Вылезаю из-под одеяла и жмурюсь от яркого света. Проморгавшись, едва не задыхаюсь, непроизвольно созерцая то, что предстало перед моими очами, и, боком сползая с кровати, смываюсь в душ, потому как в хорошем настроении по утрам, после водных процедур, бессовестный тип предпочитает ничего на себя не надевать. Уж не знаю, что на него находит?

В отличие от Дира, я экипируюсь полностью и покидаю комнату в совершенно приличном виде.

Завтрак проходит "весело". Для начала муж "насмешил" меня рассказом о происхождении фиолетового блюда, похожего на побеги ревеня. Представьте. Коварный фрукт, имеющий в мякоти изрядный запас ядовитых веществ, созрев, падает в голодную пасть некоему растительноядному животному, которое, не успев насладиться желанным трофеем, с не меньшим аппетитом поедается плотоядным хищником. Ещё несколько часов, и тот внезапно умирает неестественной смертью. Ну а дальше, лежит собранная "матрёшка" до тех пор, пока семечко не прорастает в фиолетовый сочный побег. Есть ЭТО мне категорически расхотелось.

Решив на достигнутом не останавливаться, Дириан "вдруг" вспоминает, что пару-тройку дней назад мы употребляли в пищу аналогичный продукт, и он мне очень понравился. Я его пристрелить готова. Он что, реально считает, что подобные шуточки могут поднять настроение?

Не менее "увлекательно" проходит процесс погрузки на орбитальный корабль. Начинают с того, что безумно долго грузят багаж на опустившийся около дворца планетарный аппарат. Ну а поскольку тот имеет весьма ограниченную грузоподъемность, приходится повторять сей процесс трижды и ждать, пока шаттл вернётся. Потом "наверх" отправляют тех, кто будет сопровождать нас в поездке. Таковых оказывается около сорока, и все они за один раз, естественно, в аппарат не помещаются. В итоге мы с Дирианом, Стириас и ещё две незнакомые мне личности мужского пола покидаем планету самыми последними. Часа через три. В чём смысл — неясно. А выяснять я даже не пытаюсь. Лишь бы улететь!

Корабль оказывается совсем ДРУГИМ. Вот он — межпланетный лайнер. О! Теперь я понимаю, о чём говорил Стириас, когда мы летели с Земли. По сравнению с тем корабликом этот просто верх роскоши и величия.

Огромные светлые коридоры, словно улицы, с броской, привлекающей внимание отделкой. Боковые ходы-ответвления, ведущие в разнообразные сектора: технические, управления, жизнеобеспечения, развлечений, отдыха. Для императора вообще отведён целый сектор отсеков на пятнадцать.

И зачем нам столько? Впрочем, ответ на вопрос находится быстро, потому как свободными оказываются только спальня, столовая, кабинет, гостиная, гардеробная и две туалетно-ванные комнаты. Остальные заняты моими фрейлинами, Майренной, Стириасом, теми двумя, которые летели с нами, ещё тремя, прилетевшими раньше, и столовой для упомянутых персон. Понятно. Ближайшее окружение должно находиться в шаговой доступности.

Совсем не дав времени, чтобы сориентироваться в новом пространстве, и пообещав, что я смогу сделать это позже, Дириан утаскивает меня в рубку управления — полюбоваться на старт лайнера.

А вот тут я с ним солидарна. Это действительно круто.

Огромное помещение с тремя обзорными экранами — два небольших, демонстрирующих звёздный вид сзади и на корабль со стороны, и ещё один — гигантский, шириной больше, чем на половину передней части стены. Висящая в нём розовато-белая планета с ярко-красными пятнами вдруг вздрагивает, когда по корпусу корабля пробегает световая волна (на боковом экране это отлично видно) и плывёт в сторону, смещаясь назад. В поле видимости, совсем близко, медленно дефилируют спутники планеты — два каменистых планетоида. Наконец, нос лайнера разворачивается в бездонное космическое пространство.

Несколько минут предстартовой подготовки, и возникшая яростная, ослепляющая вспышка заставляет всех зажмуриться. Когда я осторожно открываю глаза, Ланс уже исчез с экрана заднего вида, теперь можно наблюдать только чуть размытые точки-звёзды.

— Мы летим в обычном пространстве? — оборачиваюсь к Дириану.

— Конечно, — подтверждает.

— А как же движение за счёт эффекта эмиссионного хода? — вспоминаю разговор со Стириасом.

— А ты откуда знаешь? — слегка ошалевает от моих познаний муж.

— Я рассказывал, — 'спасает' меня телохранитель, благо стоит рядом.

— А-а-а, — расслабляется Дир. — Ну, до точки перехода ещё десять часов пути, так что тебе придётся потерпеть, если хочешь это увидеть.

— Хочу, — уверенно киваю. — И потерплю.

Оба лансианина смеются над моим энтузиазмом.

— Ладно, — берёт меня за руку Дириан, — постараемся не 'проспать', раз уж тебе так интересно.

Следующим пунктом обязательной программы становится знакомство с местным развлекательным центром, весьма впечатляющим по количеству всевозможных способов скоротать время. Множество специфически оформленных отсеков для подвижных игр, несколько совершенно разных бассейнов, нечто вроде аквапарка, около десяти внушительных помещений для занятий спортом с тренажёрами и без, весьма уютные комнаты для релаксации, некое подобие парка с разнообразной растительностью, и похоже, не только с Ланса.

За три часа обзорной экскурсии у меня уже ноги отваливаются. При всём при том, что мы только проходим мимо, лишь изредка останавливаемся, чтобы понаблюдать за посетителями. Плюс уверена, что осмотрели мы отнюдь не всё.

— Дир! Я больше не могу! — жалуюсь тихо, чтобы никто кроме него не услышал.

— Устала? — тут же реагирует муж. — Надо было сразу сказать.

Через десять минут совершенно без сил падаю на кровать и закрываю глаза. Вникать в то, чем собирается в это время заниматься мой благоверный, у меня нет никакого желания. И идти обедать тоже. Утренняя кулинарная беседа напрочь отбила аппетит. О чём я вяло сообщаю приставшему ко мне с вопросом супругу.

Стоит только закрыть глаза, и перед внутренним взором плывут переходы, сияющие блеском залы, радужные коридоры корабля. В одном из них Дириан, который, казалось бы, должен быть со мной рядом, вдруг оказывается идущим навстречу.

Замираю от неожиданности, присматриваясь к нему. Какой-то он неуловимо другой. Моложе, в тёмно-бордовом спортивном костюме, волосы убраны назад, но гораздо длиннее, потому что через плечо перекинут весьма внушительный хвост. На лице приветливая улыбка, а в глазах напряжённая настороженность.

— Фисса Эстеллина, — чуть заметно наклоняет приветственно голову, не отрывая взгляда от моего лица. — Какая приятная встреча. Вы меня помните?

Автоматически протягиваю руку. Его лёгкое прикосновение к ладони ощущается так необычно.

— Да, ферт Дириан, — с каким-то непонятным внутренним сопротивлением отвечаю на вопрос. — Вы лет семь назад гостили у моего отца.

— У вас отличная память, — делает мне комплимент визави и заявляет: — Для меня большая неожиданность встретить вас здесь.

— Почему же? — смотрю в его дымчатые радужки и чувствую необъяснимое беспокойство.

— Насколько я помню, у ваших родителей было стойкое нежелание отпускать вас в космические путешествия. Могу я поинтересоваться конечной точкой вашего маршрута?

— Я лечу на Цесс, — отвечаю, стараясь не возмущаться его бесцеремонности. — На этой поездке настояла бабушка, так что это не я повлияла на мнение родителей. Моей заслуги здесь нет совершенно.

— До Цесса ещё неделя пути. Вам будет скучно, — задумывается мужчина, потом его словно осеняет какая-то мысль, он поднимает брови и предлагает: — Возможно, вы не будете против, если я попробую немного скрасить ваш досуг, составив вам компанию на время полёта.

— Буду рада, — вежливо соглашаюсь. А что мне остаётся? Ферт Дириан Гоф ош'Лак — принц Ланса. Один из будущих претендентов на мою руку. Не могу же я с ним ссориться?

— Стелла, — слышу неожиданно другое имя. Непонимающе взглядываю на собеседника и вижу смазывающиеся, ускользающие черты. Зажмуриваюсь и встряхиваю головой, чтобы прийти в себя, а открыв глаза, снова встречаюсь с дымчатым, внимательным взглядом.

— Проснулась? — муж легко касается ладонью моей щеки. — Ты хотела посмотреть, как мы будем погружаться в переход. Уже пора. Если ты, конечно, ещё не передумала. Отрицательно помотав головой, я на минуту заскакиваю в ванну, чтобы умыться. Смотрю на себя в зеркало, а вижу Дириана, беседующего со мной в коридоре.

Это была моя фантазия? Сон? Иллюзия, сформированная подсознанием? Или же на самом деле воспоминания решили заявить о себе?

Заставляю себя выйти в реальность и в сопровождении Дириана и Стириаса перемещаюсь в рубку управления.

Мы едва не опоздали. Шагнув в зал, я слышу, как капитан уже отдаёт распоряжения, готовя лайнер к переходу. Мне остаётся только восхищаться мощью корабля и масштабами происходящего за его стенами.

Минута — и последний короткий приказ, послуживший сигналом для запуска. Корабль на экране окутывается игольчатым голубым сиянием, синие искры резво бегут по корпусу. Тьма космоса и звёзды исчезают, вместо них возникают светлая, похожая на туман дымка и начавшие скручиваться в спирали цветные вихри вокруг корабля.

Направив лайнер в один из них, пилот умело балансирует, удерживая корабль на линии стремительного вращения призрачной воронки. Оранжевое завихрение, похожее на змею, извивающуюся в спиральном вращении, весьма строптиво смещается в сторону, заставляя мгновенно реагировать, балансируя на нестабильной, эфемерной структуре. Это и есть то самое эпистатическое поле транс... трансконфигурационных эманаций пространства? Вот ведь! Еле выговорила!

— Верно, — тихо шепчет на ухо, подтверждая мои выводы, Дир и легонько тянет за плечи к выходу. — Идём, мы будем мешать.

С учётом позднего времени суток, в коридорах корабля практически никого нет, все в своих каютах, и от этого очень тихо. Рассматриваю сменяющие друг друга интерьеры и вдруг замираю, потому что узнаю переход, где встретила Дириана. Может, конечно, это и не тот самый корабль, наверняка их много, но вот место абсолютно точно идентичное.

Озадаченные моей остановкой, лансиане недоумённо переглядываются.

— Что случилось? — удивлённо поднимает брови муж.

— Н-н-ничего, — выдавливаю. Сомнений больше у меня не остаётся. Моя память начинает просыпаться. Меня это и радует, и пугает. Первое — потому что я стану самой собой. Второе — потому что страшно, безумно страшно возвращаться в прошлое.

Вот только Дириану знать об этом необязательно.

Усилием воли придаю лицу невозмутимое выражение и следую за своими спутниками в наш сектор.

— Дир, — тихо прошу, когда мы устроились в кровати и лансианин выключил свет. — Расскажите, как мы с вами познакомились? — решаю ещё раз проверить свои ощущения, заодно и выяснить у мужа его видение ситуации.

— Что за вопросы на ночь глядя? — чувствую, как грузное тело переворачивается со спины на бок, чтобы посмотреть на меня. Хотя чего он в беспросветной тьме разглядит?

— Ну, пожа-а-алуйста, — просительно тяну я.

— Ох, что ж ты так любопытна-то! Впрочем... — в воздухе повисает лёгкий смешок. — Когда тебе исполнилось пятнадцать, твой отец пригласил меня на посвящённые этому событию торжества. Ты была совсем ещё ребёнком, ужасно своенравной, непосредственной и очень красивой. Именно тогда я решил, что мы будем вместе, и поклялся сделать для этого всё, что в моих силах. Как видишь, у меня это получилось. Довольна? Теперь спи, второй час ночи уже!

Усну, усну, вот только посчитаю. Прагматично произвожу несложный математический расчёт: пятнадцать плюс семь, получается, что на корабле я его встретила в двадцать два. Значит, до объявления статуса невесты у меня оставалось ещё три года. Ну что ж. Теперь ясно, почему я считала его "будущим претендентом". Остаётся понять, почему "одним из". Ведь фист Имельд чётко сказал, что других принцев не было. Кто ошибается? Моя память или он?

* * *

Выспаться, как обычно, не дал мой ночной кошмар. Проснулась от леденящего душу грохота часов в шесть утра, а заснуть снова — ни в какую. Хоть плачь!

От безысходности уползаю в ванну, долго отмокаю в пузырящейся, пахнущей чем-то цветочным воде, потом ещё минут двадцать стою под хлёсткими прохладными струями. Наконец, мне всё это надоедает. Выхожу с небрежно намотанным на волосы полотенцем и всем телом плюхаюсь горизонтально на матрас.

— Ты из душа? — зевая, спрашивает мой дражайший супруг.

— Нет, — ворчу сердито, — из Индии... Прямым рейсом... Без пересадки...

— Что? — мгновенно просыпается Дириан и подскакивает на кровати. — Какая Индия?

Тут я не выдерживаю и начинаю хохотать. Боже, он земных анекдотов совсем не знает! Географию, кстати, тоже! И вообще, ну надо же так отреагировать!

— Дир! — стону сквозь смех. — Не задавайте глупых вопросов!

Отсмеявшись, приподнимаюсь на локте, чтобы посмотреть на молчаливо сидящего рядом мужчину, сверлящего меня мрачным взглядом. Обиделся?

— Всё? — тут же серьёзно интересуется он. — Успокоилась?

— Ага, — понимаю, что мой юмор его не развеселил, и стаскиваю с головы раскрутившееся мокрое полотенце. — А куда мы сегодня?

— А ты куда хочешь? — переадресует вопрос обратно.

— Я? — задумываюсь. Как трудно выбирать, когда вариантов излишне много! — Можно в водную зону?

— Не наплескалась? — посмотрев на мои влажные волосы, Дир усмехается.

— Ну-у-у, — возвожу глаза к потолку. — Это же совсем не то...

— Да нет проблем! — Он тут же поднимается и уходит собираться. — Твои купальники где-то в гардеробной! — выдаёт ценную информацию напоследок.

Ой, а то я сама не в курсе! Фыркаю ему в след и, расчесав волосы, сворачиваю их в тугой узел на затылке. Сушить особого смысла не вижу, всё равно намокнут. Ещё минут десять уходит на поиски нужного шкафа. Господи! Ну, куда было набирать столько барахла? Мы что, на год уехали? Вон одних купальников больше десятка!

Снова воспользовавшись теорией вероятности, натягиваю на себя нечто белое с малиново-красной отделкой. Ну и для полной гармонии довольно простого покроя платье-халат, потому как мой променад по коридору в купальнике, думаю, не оценят. Одежда красивая, конечно. Вот только от этого цвета меня скоро тошнить начнёт!

Испортить мне аппетит Дириану на этот раз не удалось, хотя он честно попытался это сделать. Игнорируя его подколы и рассуждения о морально-этических и дегустационных аспектах поедания живых существ, я навёрстывала упущенное во время вчерашнего вынужденного 'поста'. Пусть болтает, что хочет. Продукт приготовили? Подали? Значит, съедобно. Всё! Вопрос с повестки дня снят!

Прицепив к себе длинный хвост из желающих составить нам компанию, доползаем до центра развлечений.

— Ну, вперёд! — муж кивает головой на водный полигон километровой площади, помогая снять лишнюю одежду и едва ощутимо подталкивая в нужном направлении.

Первые секунды стою в растерянности: мне вчера показалось, что места здесь чуть меньше. Потом решаюсь и отправляюсь в путешествие по горкам, заливчикам, ручейкам, озеркам, водопадам и прочим прелестям этого гигантского гидросооружения.

Вода тут оказывается совсем обычной, прозрачной, как на Земле. По крайней мере, ничего белёсого в ней не наблюдается. "Берега" весьма натурально засажены растениями, при определённом усилии воображения можно представить себя где-нибудь на лоне дикой природы. В одних местах довольно глубоко, в других совсем мелко, да и температура воды тоже значительно различается — короче, каждый может выбрать себе что-то по вкусу.

На присутствие посторонних, неустанный надзор со стороны Стириаса и неизменное присутствие рядом Дириана стараюсь не обращать внимания. Если им охота ходить, то есть плавать за мной, как привязанным, пусть. Их проблемы! А я буду отдыхать!

Я раз сорок с визгом скатилась с самой высокой спирально-закрученной горки и в два раза больше с подобных уклонов высотой поменьше. Едва не захлебнулась, спрыгнув в бурлящее озеро. Чуть не замёрзла, заплыв в "арктический" бассейн с льдинками. И почти заработала инфаркт от страха, когда нырнула в аквариум с живыми "рыбами".

— Стелла! — выловив меня в очередной раз из воды после особо "удачного" спуска, Дириан с беспокойством заглядывает мне в глаза. — Ну, хватит уже экстрима! Ты можешь отдыхать нормально, спокойно, как все?

— Не могу! — заявляю категорично, выпутываясь из его цепких рук. — Я ещё не всё попробовала!

— Это не ВСЁ? Что же ещё? — обречённо восклицает муж, закатывая глаза.

— Увидите! — многозначительно обещаю, направляясь к водопаду. Давно уже у меня в голове крутится идея попробовать слевитировать вдоль грохочущих струй. Не спрыгнуть, а именно медленно спуститься. Будет прикольно.

Стою на вершине, смотрю, как мощный водный поток перекатывается через край и исчезает в клубящейся белой дымке водяных брызг. Красота!

Подозрительный Дир, сообразив, наверное, что не просто так меня сюда нелёгкая принесла, с непонятным выражением в глазах напряжённо ждёт, что же я буду делать дальше.

На мгновение сосредотачиваюсь, разогревая организм, и, пока ещё чувствую вес, далеко прыгаю, чтобы оказаться над водопадом. Ведь у меня под руками нет ничего вещественного, от чего можно было бы оттолкнуться. А если не придать телу ускорение, то потом вообще никуда, кроме как вверх-вниз, переместиться не получится.

— Стелла! — слышу запоздалый возглас. — Не смей!

Повисаю над пропастью, отыскивая взглядом внушительную фигуру, замершую на верхней площадке "горы". Когда это он успел волосы в хвост собрать?

— Фисса Эстеллина! Хватит ребячеств! Так можно и разбиться! — сердито, перекрикивая шум воды, выговаривает мне мужчина и, видя, что я не реагирую, мягко проводит рукой по воздуху.

Чувствую нарастающее давление, которое ощутимо поддерживает моё тело снизу. Понятно, решил меня подстраховать. А его кто-нибудь об этом просил?

— Ферт Дириан! Я не упаду! Прекратите немедленно! — факт подобного вмешательства возмущает меня до глубины души.

— И не собираюсь! Это опасно! — невозмутимо парирует тот, подключая к работе вторую руку. — Если с вами что-нибудь случиться, ваш отец мне этого не простит. И вообще вам лучше вернуться обратно!

Теперь сила и направление давления меняются, медленно перемещая моё сверхлёгкое тело к уступу.

Вот гад какой! Раздосадованная наглым самоуправством и посему почти не обращающая внимания на наше неестественно официальное обращение друг к другу, его непонятное "вы" и упоминание о моём родителе, я протестующе дёргаюсь, стараясь затормозить движение. Меня тут же подбрасывает вверх, отрывая от созданной лансианином гравитационной "подушки". Чтобы не улететь совсем к потолку, приходится резко вернуть себе вес. Сила тяжести, естественно, своего не упускает, срабатывает моментально, и я начинаю быстро падать. Вот только включить левитацию обратно и затормозить не получается.

Сердце бешено бьётся, и от испуга моё сознание словно отключается на мгновение.

— Стелла, всё хорошо, — слышу успокаивающий голос Дириана и ощущаю сильные руки, крепко прижимающие меня к обнажённому торсу. — Ты в порядке. Не упала. Не бойся.

Осторожно открываю глаза и осматриваюсь. Я полулежу у него на коленях, всё там же, на вершине водопада. Чувствую себя полной идиоткой, потому что никак не могу сообразить, что это было. Прошлое? Настоящее? Или всё сразу? Одновременно? Разве так бывает?

— Тебе нужно соразмерять свои желания и возможности. Нельзя же очертя голову прыгать непонятно куда? Особенно если не уверена в результате, — мягко укоряет муж, словно совсем не сердится на мою выходку.

— Извините, — заставляю себя хоть что-нибудь сказать.

Мой невольный спаситель на мгновение закрывает глаза и, пробормотав что-то невнятное, сокрушённо качает головой. Ещё секунда и уже несёт к выходу. Слезать с его рук мне не хочется. От произошедшего меня нервно потряхивает, и я уверена, что ходить нормально не смогу ещё часа два. Пусть лучше он меня потаскает, чем я рухну где-нибудь на середине пути в спальню.

Удобно устроив меня в кровати, лансианин перемещает из шкафа на столик рядом несколько книг, фильмов и ещё небольшую кучку каких-то занимательных вещиц. Осмотрев результат, решает, что раз я отдыхаю, он может поработать, и линяет в кабинет. Я возражать не собираюсь. Мне есть и чем заняться, и над чем подумать.

Вот и ещё один кусочек моего прошлого проявился. Так странно переплёлся с настоящим, что даже дико это осознавать. Получается, что когда-то давным-давно, можно сказать, в прошлой жизни, я оказалась в ситуации, которая повторилась сейчас? Обалдеть!

Жаль, что ничего нового в плане информации это воспоминание мне не принесло. Можно считать его всего лишь ещё одним подтверждением уже известного факта, что с Дирианом мы были знакомы давно и общались довольно близко.

Зацапываю первый попавший под руку предмет, оказывающийся видеокнигой, и минут двадцать просматриваю фрагмент жизни неких аборигенов неизвестной мне планеты в суровых условиях окружающего их враждебного пространства. И непонятно — то ли это экранизация и вымысел, то ли документальные съёмки. Да ещё и на середине фильма техника вдруг начинает сбоить, и изображение "зависает". А досмотреть хочется.

Чинить её так, как поступал мой второй отец с телевизором на Земле — кулаком по корпусу, я не рискую, поэтому вылезаю из своего гнёздышка и отправляюсь на поиски мужа. Ну, или ещё кого-нибудь, кто сможет разобраться в проблеме и мне помочь.

Огромный холл, в который выходит большинство дверей из комнат, совершенно пуст. Вот и куда подевался весь народ, спрашивается? Вспоминаю, где может находиться кабинет, и осторожно приоткрываю дверь. А вдруг я перепутала, и это чья-нибудь спальня? И этот кто-то собирается отдохнуть, а тут я, вся такая деловая: почините мне технику!

Осторожно, буквально одним глазом заглядываю внутрь в малю-ю-юсенькую щель. Вижу широкую бордовую спину, припоминаю, что у Дира костюм был белый, и отстраняюсь. Понятно, ошиблась. Однако едва собираюсь тихо закрыть дверь, как слышу знакомый голос:

— Стириас, прошу тебя следить внимательнее. Последнее донесение однозначно даёт понять, что Цоррол на достигнутом не остановится.

— Чидыррр всё так же настаивает на радикальных мерах? — вопросительно интересуется безопасник.

— Пока Эстеллина со мной, ничего он ей сделать не сможет, — довольно раздражённо отрезает муж.

Ого! Значит, этот рыжий угрожал мне не просто так? Хорошо, что на лайнере его нет. А на Лансе был. Ой, я дура-а-а! Получается, что Дириан пытался меня от него защитить, когда не позволял оставаться одной! А я его ещё и обвиняла!

— Вам не показалось, что она что-то начинает вспоминать? — неуверенно делится догадкой Стириас. — Вчера, да и сегодня девушка вела себя несколько необычно.

— Я заметил, — голос Дира звучит крайне недовольно. — У меня тоже сложилось подобное впечатление. Когда она спрыгнула в водопад, точно с того же места и точно так же, как тогда, я подумал, что просто свихнулся — ведь больше двадцати лет прошло! И при этом упорно не хочет мне ничего рассказывать!

— Надавите, — слышится едкий смешок. — Она же ваша жена.

Вот гадина! А я ещё считала его приличным чело... лансианином.

— Неужели ты считаешь это целесообразным? — довольно равнодушно реагирует на хамское заявление Дириан. — Разве ты до сих пор не понял, что Эстеллина не та девушка, которая спокойно отнесётся к насилию?

— Но замуж же она за вас вышла? Хоть и не хотела. Не боитесь, что она и это вспомнит?

— И что изменится? — слышен звук отодвигаемого кресла. — Мы женаты. Что-либо менять уже поздно.

Сообразив, что злоупотреблять гостеприимством пустого холла долго не стоит (обязательно кто-нибудь появится в самый неподходящий момент, а то и дискутирующая парочка решит выйти из кабинета), на цыпочках возвращаюсь к себе.

Всё страньше и страньше! Всё чудесатее и чудесатее! Всё любопытственнее и любопытственнее! Кажется, так говорила девочка Алиса, попав в Страну чудес?

Значит, то свадебное видео, которое я смотрела, меня не обмануло. Как и мои ощущения. Не зря же у меня никак не получается сблизиться с Дирианом окончательно. Просто я его не люблю. И раньше не любила. Катастрофа! Что ж мне за судьба досталась такая невезучая?!

От появившейся внутренней безысходности хочется плакать. Ну почему? Почему я не могу, как любая другая нормальная девушка, влюбиться в собственного мужа? Ведь красивый, не глупый, физически ужасно привлекательный, обходительный, меня защищает, к тому же — император. С моей подачи, конечно, но не суть! Вот что мне ещё надо?

Так и сижу на краешке кровати, пока в комнате, наконец, не появляется объект моих размышлений. Свою расстроенную моську объясняю просто, протягивая ему "сбойнувшую" видеокнигу. Незлобно пошутив над моей впечатлительностью, Дир без разговоров отправляет предмет в утилизатор. Оказывается, такие вещи вообще одноразовые. Досматривать фильм мне приходится на другой технике.

* * *

Во сне опять имею сомнительное удовольствие наблюдать за мрачным шествием теней и убегать в страхе. И снова безумно притягивает кто-то неосязаемый. Стараюсь его рассмотреть, но черты ускользают, словно забытая картина, которую никак не можешь вспомнить. Да что же за безобразие такое!

— Ну что? — поворачивается ко мне муж, поняв, что я уже не сплю. — Подъём?

— Подъём куда? — вздыхаю, пытаясь избавиться от унылого настроения.

— Как это, куда? — хитро улыбается, приподнимаясь на локте, лансианин. — Ты же хотела посмотреть на другую планету. Планы изменились?

— Ой! — не выдерживаю. — Сегодня? А почему вы мне раньше не сказали?

— А кто-то слишком активно развлекался вчера, — уколол меня муж. — Вот я и забыл.

— Дир, так не честно! — делаю вид, что страшно огорчена. — Я же не специально!

— Верю. Вставай! — краткое утверждение, безапелляционный приказ и оперативное перемещение в душ.

Вот так. И не понятно, что на самом деле он чувствует! А судя по вчерашнему подслушанному разговору, думает этот скрытный тип совсем не то, что говорит.

— А как называется планета? — любопытствую, пока мы завтракаем.

— Остор, — получаю в ответ краткий взгляд. — Ты его уже видела. В портале.

— А, да, помню, — киваю. — Самый близкий к Лансу. Поэтому мы так быстро до него и добрались?

— Верно, — пожимает плечами, наливая себе сапфировый напиток, ну и мне заодно.

Вспоминаю мрачноватый пейзаж и понимаю, что экскурсия, вполне вероятно, окажется весьма и весьма скучной. С другой стороны, а чего я хотела? Фейерверки и брызги шампанского?

— Стелла, — вдруг привлекает моё внимание Дириан, отложив приборы, — я хотел попросить тебя об одной вещи.

Господи! Ну что за манера — начинать серьёзный разговор с утра пораньше, да ещё и во время еды?!

— Да? — внутренне настраиваюсь терпеливо выслушать, что же такого он пожелает ещё? Неужели ему мало? И так обложил меня по полной!

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне больше, чем делаешь сейчас, — сверлит меня пристальным взглядом. — Не нужно скрывать от меня то, что с тобой происходит. Я твой муж и всегда готов помочь, если понимаю, что я могу сделать. А если ты будешь держать всё в себе, то ничего хорошего из этого не получится.

А-а-а! Поняла. Реализуется совет Стириаса "надавить". Морально. Ну что ж, своеобразный способ перевести все стрелки и сделать меня же виноватой.

— Хорошо, — решаю его не разочаровывать. Во-первых, от меня не убудет, а во-вторых, нужно же как-то налаживать доверительные отношения? — Я попробую.

— Значит, я прав? — супруг немедленно делает удобный для себя вывод, впивается пальцами в мою ладонь и спрашивает с нажимом: — Скажи, что ты вчера почувствовала? Когда прыгнула?

Ну и как я ему это объясню?

— Дир, — прикусываю губу, — у меня не получится, потому что я сама не понимаю, что это было. Это как... — замолкаю, беспомощно подбирая слова, — как оказаться в двух местах одновременно.

— Ты вспомнила меня? — продолжается допрос. — Вспомнила нашу встречу на корабле? Наше общение?

— Не всё, — морщусь и с усилием тру лоб. — Образы, фрагменты... немного ощущений... Трудно...

— Стелла! — не выдерживает мужчина, делая резкое движение, от которого меня буквально сдёргивает со стула, и я оказываюсь на ногах — раз, припечатанной к стене — два, прижатой к нему — три.

— Дир? — ошалеваю от его напора. — Вы с ума сошли?

— Уже давно, — зарывается лицом в мои волосы. — Ты ещё не поняла?

— Не надо! — почему-то появляется паника и убийственное желание смыться куда подальше. Ну а поскольку возможность для этого напрочь отсутствует, приходится собраться и защищаться тем, что осталось в наличии: — Дириан! Вы нарушаете наш договор!

— К дихолу договор! — совершенно перестаёт себя контролировать мужчина, ругаясь совсем уж непонятным словом и подхватывая меня под... гм... то, что чуть ниже спины. Приподнимает выше и отлепляет от хромированной вертикальной поверхности, но только затем, чтобы, развернувшись, переместить на аналогичную горизонтальную. — Стелла... Стелла... — шепчет мне в висок. Руки крепко сжимают, не позволяя соскользнуть и сбежать. — Зачем все эти условия? Давай не будем ждать! Просто позволь мне... — губы мягко прижимаются к виску и медленными краткими поцелуями перемещаются к моим.

Вот что на него нашло?! И именно сейчас? Это ж какой талант надо иметь, чтоб так замечательно ухитряться всё испортить! Вместо того чтобы растаять под его жарким прессингом, я начинаю злиться. При этом внутренне сама удивляюсь своей реакции. Почему я реагирую именно так?

— Нет! — придав голосу максимально холодную интонацию, останавливаю его, понимая, что будет безумием дожидаться окончания сумасбродного путешествия по моему лицу. Закончится оно отнюдь не в мою пользу. Впрочем, это я только внешне так спокойна, а внутри всё трясётся как заячий хвост, потому что я ужасно боюсь, что Дириан к моему мнению не прислушается и продолжит в том же духе. А сопротивляться ему физически — занятие совершенно бесполезное.

Как ни странно, но после моего заявления лансианин замирает, даже не дышит, кажется. И я не рискую шевелиться, чтобы его не провоцировать. Несколько секунд мы изображаем из себя весьма выразительную скульптурную композицию, достойную какого-нибудь музея.

Наконец, он отстраняется. Если что-то и чувствовал, то сейчас этого уже не видно — на лице маска спокойствия.

— Хорошо, — в голосе полнейший нейтралитет. Аккуратно снимает меня со стола и опускает на пол. — Я подожду, пока мы вернёмся на Ланс.

Вот ведь!.. У меня слов нет! Кто о чём, а вшивый о бане! Я тут, видите ли, о высоких чувствах мечтаю, а он! Даже не заикнулся ни о чём подобном. Зар-р-раза!

В холле нас уже дожидается вся делегация. В полном составе. Крайне любопытно, а если бы я Диру что-нибудь позволила, они так и сидели бы тут часа два? Или меньше? Или больше? Сколько вообще это времени занимает?

Процедура высадки проходит в привычном режиме, разве что мы с Диром и ещё пятью сопровождающими оказываемся на планете первыми.

Собрав всю свою выдержку, жду окончания долгого обмена приветствиями и заодно рассматриваю типичных обитателей, вышедших нам навстречу.

Осторцы оказываются черноволосыми, темноглазыми, с очень смуглой кожей и весьма невысокими, даже ниже меня, не все, правда, и ненамного. Однако это не мешает им весьма уверенно вести себя с прибывшими "гигантами".

Горгор, очень молодой и смешливый представитель правящей династии, весело поинтересовался, не хотим ли мы отдохнуть. Хотя и так понятно, что уже на корабле наотдыхались, но, видимо, так принято. Ну и для полного комплекта предложил составить нам компанию в осмотре местных достопримечательностей.

Дириан отказываться от заманчивого предложения не стал, и весьма увеличенной в объёме группой, потому как сопровождающие принца осторцы никуда не делись, мы размещаемся в удобных креслах местного средства перемещения искусственного происхождения. Что-то типа автобуса с открытым верхом и шагающим механизмом в виде очень узких острых палок вместо колёс. Показавшийся непривычным способ движения оказывается весьма разумным — на планете совсем нет ровных поверхностей, каждый квадратный сантиметр на десяток отличается от других по высоте. И почему они не разравнивают местность для дорог, интересно?

— Ну что вы! Разве можно выровнять ойшуз? — смеётся в ответ Горгор. — Это невероятно крепкий минерал, к тому же он постоянно движется. Ну, сделаешь дорогу, потратишь уйму сил и времени, а она через неделю станет непроходимой.

Да-а-а... Век живи, век учись.

Местный город просто поразил моё воображение. Дома осторцев похожи на воздушные шары, свободно парящие в воздухе, что, впрочем, тоже понятно — как строить на постоянно меняющей форму поверхности? Королевский дворец — это просто колоссальное сооружение из мыльных пузырей — такое же радужное и переливающееся. Даже странно, что у местного населения нет способностей к левитации, вот им бы она точно пригодилась. А кстати, какие у них способности?

На нескромный вопрос принц мне не отвечает, только хитро усмехается, а Дириан сильно сжимает ладонь, взглянув укоризненно. Я едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть в ответ. Нет, а чего, спрашивается, на меня так смотреть? Предупредить трудно было?

Часовая поездка в итоге заканчивается в долине между горами. Очень и очень похожей на ту, которую я уже имела счастье созерцать. Вздымающийся вокруг нас чёрный массив со спускающимися вниз снежными шапками, аналогичного цвета совершенно сухие, словно изломанные, древесные растения, стелющиеся по тёмно-серому каменному крошеву. Разве что местная звезда — красный гигант Ногг, сейчас почти в зените.

Услышав предложение совершить пешую прогулку, народ разбредается по окрестностям. Естественно, что в компании Дира, Горгора и Стириаса мне приходится выдвинуться на аналогичный променад. Да я и не против, в общем-то.

Первое время муж цепко держит меня за руку, потом как-то незаметно я оказываюсь относительно свободной, в том смысле, что просто идём рядом. Мужчины разговаривают о чём-то своём, деловом. Жестикулируют, периодически останавливаются, чтобы свериться с какими-то данными, которые услужливо демонстрирует один из сопровождающих на экране небольшого планшета.

Вникать в детали обсуждения у меня нет желания, в частности потому, что обнаруживаю весьма занятные особенности планеты, которые раньше совсем не замечала. А именно — поведение растений. Сначала мне казалось, что их просто слегка шевелит ветер, потом я поняла, что это не совсем так. Некоторые представители осторской флоры явно двигались в противоположную сторону. Вариантов два. Первый — очень быстро растут. Впрочем, не похоже, размер не меняется. Значит, второй — это не совсем растения.

На секунду затормозив около невзрачного маленького кустика, шевельнувшегося совсем рядом с моими ногами, я приседаю, чтобы присмотреться внимательнее.

Чёрные веточки прямо у меня на глазах весьма занятно изгибаются, сломавшись в нескольких ранее совершенно прямых местах. Через несколько секунд выпрямляются, словно ничего и не было. И тут же ломаются в других точках.

Прикольно! Я осторожно глажу глянцевую, словно лакированную поверхность и только головой качаю от удивления. Нет, всё-таки растения. Но весьма забавные. Перевожу взгляд вдаль. О! Если не двигаться, то шевеление кустиков приобретает просто завораживающий эффект, даже слышно, как хрустят ветки.

А почему так темно стало?

— Стелла! — вдруг подхватывает меня на руки непонятно откуда взявшийся Дириан. В голосе и раздражение, и облегчение. — Как же ты меня напугала! Ни на секунду нельзя оставить тебя без присмотра!

— Что такое? — пытаюсь сообразить, в чём вообще проблема? Вроде ничего страшного не сделала.

Смотрю из-за широкого плеча в долину и понимаю, что всё ощутимо изменилось. Во-первых, совсем ночь, на небе вовсю сияют звёзды. Во-вторых, по ущелью уже никто не гуляет, и "автобуса" нет, только какой-то маленький транспорт стоит. Да и народ вокруг явно не тот, который нас сопровождал, — практически одни осторцы остались, лансиан всего четверо, включая Дира.

— Я же говорил, что обойдётся, — заметно волнуется Горгор.

Ничего ему не отвечая, муж решительно направляется к "машине". Выпускать меня из рук даже не собирается. И сажает не на сиденье, а к себе на колени. Нет, я понимаю, конечно, транспорт маленький, но не настолько же! К тому же рядом никто не сидит. Пытаюсь сползти на свободное место, но неудачно.

— Сиди уже! Путешественница! — жестом собственника меня сердито возвращают обратно.

— Дир? — вопросительно смотрю на него. Уже сообразила — во что-то вляпалась. Нехорошее.

Молчит. Явно не в духе муженёк сегодня.

— Зачем же вы тмий трогали? — опустившись на сиденье напротив, осторец смотрит так, словно безмерно поражается моей глупости.

— Тмий — это растение? — пытаюсь сообразить о чём он говорит. — Не знаю, — смущаюсь ставшего ироничным взгляда. — Просто погладила чуть-чуть. Оно такое забавное.

— Забавное? — едва не задыхается не то от смеха, не то от удивления Горгор. — Вам повезло, что эта "забавная" особь оказалась маленькой, — качает головой, — крупные могут отбрасывать в будущее на несколько лет. Разве можно быть такой неосторожной!

— Куда? — нервно сглатываю. — В будущее?

— Тебя не было шесть часов, — цедит сквозь зубы Дириан.

Ох, мамочки! Ну и цветочки тут!

— Тмий так защищается, — объясняет принц, удовлетворяя моё любопытство. — От желающих им полакомиться. Поэтому в долине и животных нет.

— А смысл? — никак не могу взять в толк. — Животное ведь всё равно остаётся на том же самом месте.

— Да, но растение успевает за это время вырасти и разбросать семена.

— Оу! Логично, — задумываюсь. — А вы этой способностью растений пользуетесь?

— А смысл? — смешливо повторяет мою же фразу Горгор.

— Ну как же? — воодушевляюсь я. — Положили деньги в банк, например, и шасть на пару лет вперёд, а вклад уже и вырос. Или хотите посмотреть на своих пра-пра-правнуков на старости лет. Оп! И всего делов. А умирать всё равно где. В будущем или в прошлом, без разницы. В будущем даже приятнее, да и вообще есть шанс, что медицина шагнёт далеко вперёд, и тебя просто-напросто вылечат. Или решили вы...

— Стелла! — возмущённый взгляд мужа останавливает полёт моей буйной фантазии.

Оценив ожидающие меня перспективы, предпочитаю заткнуться.

— У нас нет банков, я не очень понял, что это слово может означать, — осторец тактично сделал вид, что не заметил наших гляделок. — А насчёт остального... — он почему-то даже всю весёлость растерял. — Нет, я об этом не думал. Мы просто создали на этом месте заповедник, и всё.

О, так я тут щас вам идей столько понабросаю! Открываю рот, но, почувствовав, как напрягся Дир, закрываю обратно. Молчу-молчу!

"Машинка" перемещается намного быстрее "автобуса", поэтому буквально через пару минут мы уже проносимся в ночном сумраке мимо города. Разноцветные сияющие шары-дома в вышине... Ох, красотища! Жаль, что, скорее всего, остаться здесь на ночь не получится. Ну да. Вон уже и огни посадочной площадки появились. И аппарат нас ждёт.

Немного церемонно прощаемся с принцем, который, вернув себе добродушно-весёлое настроение, выразил надежду на новую встречу. Интересно, в рамках приличий? Или он действительно так думает?

Несмотря на происшествие, "экскурсия" мне понравилась. Обалдеть можно от того, сколько я узнала, посмотрела, даже в будущее переместилась! Хотя всё могло закончиться гораздо драматичнее и менее приятно. А если бы некоторые озабоченные личности соизволили меня предупредить заранее, то вообще бы ничего страшного не произошло.

— Дириан, — прошу мужа, устало свалившись на кровать. — Будьте добры, в следующий раз перед посадкой на какую-нибудь планету проводите со мной предварительный инструктаж, а? Чтобы я точно знала, что там трогать можно, а чего нельзя.

— Стелла, — падает рядом тяжёлое тело. — Будь добра, в следующий раз после высадки на неизвестной тебе планете ничего не делай без разрешения, ладно? Чтобы не довести меня до инфаркта.

Раунд закончен. Один-один. Ничья.

* * *

Неудачно день начинается. Мало того, что спала привычно отвратительно, так и вообще состояние — словно меня всю ночь корова жевала. Перенервничала я вчера, что ли? А всё Дириан со своими наездами. А может, это последствия прыжка во времени?

— Просыпайся, сонная муха, я уже встал, — громко извещает муж, выползая из ванны и включая иллюминацию на полную мощность.

— Дир, можно не кричать, а? — жалобно стону в ответ, зарываясь глубже в одеяло. — Мне и так плохо. И свет выключите.

— Плохо? — моментально приземляется рядом, всколыхнув матрас, и выпутывает меня из моего кокона. Хорошо, хоть освещение догадался приглушить. Заглянув мне в лицо, лансианин прикасается тыльной стороной ладони к щеке, потом ко лбу, и в итоге осторожно укладывает меня обратно.

— Я сейчас, — предупреждает и весьма оперативно исчезает за дверью.

Ну, ясно, похоже, я просто заболела. Надеюсь, таблетки какие-нибудь у них есть?

Минут через пять Дириан возвращается в сопровождении высокого, довольно худощавого лансианина. С очень светлыми, бледно-розовыми волосами и тёмно-фиолетовыми глазами, выглядит он чрезвычайно необычно. Да ещё и в руках имеет какой-то подозрительный чемоданчик. Врач? Ну а кого ещё Дир мог притащить? К тому же все они, медики, одинаковые. Пока основательно всё, что беспокоит, не выведают, не отстанут. Мне общения с подобным контингентом на Земле хватило, с учётом специфики моего тамошнего "заболевания".

— Ну, температура, это нормально, — подводит итог местный эскулап, предварительно засыпав меня вопросами и насторожив непонятными телодвижениями, — организм борется с инфекцией. А вот помогать ему придётся, если не хотите всё оставшееся время полёта проваляться в кровати.

Это он мне так намекнул на необходимость лечения? Слежу глазами за перемещениями его рук внутри чемоданчика и опознаю самый жуткий кошмар больных, шприцы, один из которых этот лекарь и собирается использовать по назначению. Ой, а может, не надо? Я уж как-нибудь сама с коварно напавшей на меня заразой справлюсь!

— Стелла! — укоряет меня муж. — Ну что ты как ребёнок!

Одним уколом не обошлось. Этот изверг сделал мне в мышцу руки целых два, и ещё один прямо в вену, плюс набрызгал чего-то весьма неприятного в рот и в нос. Вя-я-я, гадость! Моя бабушка, по сравнению с ним, просто мать Тереза!

Посоветовав отдыхать, ничем физическим не заниматься, а лучше всего спать до завтра, лансианин с чувством выполненного долга покидает помещение. Дириан тут же садится рядом и берёт меня за руку.

— Как себя чувствуешь? — заботливо спрашивает.

— Не знаю, — вяло отвечаю, закрывая глаза. Двигаться совсем не хочется и разговаривать тоже. И вообще ничего не хочется. Зажмуриваюсь сильнее и даже ладошками закрываю уши, чтобы не слышать громких голосов, доносящихся из соседней комнаты, которые всё равно слышны.

— Лоудив, — возмущается высокий женский голос, — ты же знаешь, что это неправильно! Нельзя потакать всем её прихотям! Ты её излишне балуешь!

— Этола, успокойся, — благодушно уговаривает совсем другой, более низкий. — Ну что такого страшного в том, что девочка научится кататься на мий о'утахе? Ей уже десять, самый благоприятный возраст. Разве можно делать из этого трагедию?

— Трагедию?! Ты о чём? Тут главный вопрос в том, зачем? — не сдаётся женщина. — Зачем ей учиться кататься на этих безумных животных, если она всё равно не сможет воспользоваться полученными навыками? Ты знаешь, на какой планете ей придётся жить? И я не знаю! И никто этого предсказать не может! И к тому же она ведь может покалечиться, тем более что способностей к регенерации у неё ещё не проявилось! Мне вообще даже смотреть жутко на этих тварей! Так что лучше пусть потратит время на изучение необходимых ей знаний. А если уж ей так нужны физические упражнения — целый спортзал к её услугам!

— Ты не права, — уговаривает мужчина. — Никакие навыки ненужными быть не могут. Да, на другой планете будут другие животные, на которых можно перемещаться, но принцип всё равно останется общим, и её тело совершенно спокойно сможет адаптировать то, что у него имеется, к тому, что от него ожидается.

— Ясно! Ты меня не слышишь! — выносит категорический вердикт его собеседница. — Ты к моему мнению вообще никогда не прислушивался! Всё! Я умываю руки и самоустраняюсь! Разбирайся со своей дочерью сам! И меня, пожалуйста, в ваши интриги не вмешивай! И учти! Если в итоге она вырастет упрямой, своевольной и не понимающей своего значения для империи — у тебя будут проблемы! Поверь мне!

Всхлипываю и зарываюсь носом в подушку. Слишком часто родители ссорятся из-за меня. И вроде как я стараюсь никому не перечить, занимаюсь с учителями, даже с братьями перестала ругаться, и всё равно регулярно повторяется одно и то же, стоит мне только попросить то, чего хочу лично я, а не то, что нужно мне как наследнице. Платья, танцы, пение, книги, обучение — всё это я получаю без разговоров, а вот путешествия, прогулки верхом, гонки на мий о'утах для меня остаются недостижимой мечтой. Если только отцу не удастся переубедить мою маму.

Неужели когда я вырасту, ничего не изменится? И мой муж тоже не будет позволять мне этого?

Муж? Дириан? А при чём тут он? Приподнимаю голову, чтобы оглядеться, и переворачиваюсь на спину.

В комнате приятный полумрак, тихо. Слишком тихо. Слышен даже стук моего сердца и чьи-то осторожные шаги под дверью. Кто там? Привидение? Я боюсь призраков Натягиваю одеяло до подбородка, и тут же комната озаряется ярким светом, наполняется шумом, музыкой.

— С днём рождения, доченька! — чувствую лёгкий поцелуй в висок. Не успеваю обернуться, как изящная женская фигура исчезает, уступая место гораздо более массивной мужской, которая, повторив ту же фразу, добавляет:

— Собирайся, тебя гости ждут.

— А я же говорил, что она соня. Соня! — смеясь, дразнится высокий юношеский силуэт, опираясь на столбик балдахина.

— И копуша! — добавляет детский голос от стены.

Хватаю подушки и с радостным визгом бросаю в сторону шутников.

— Эстеллина! Хватит беситься! — перехватывает мою руку тонкая женская. Вытаскивает из кровати и мягким движением отправляет в уютные объятия мужчины.

— Папочка, — шепчу я, возя лбом по его груди, — а мне обязательно с ними знакомиться? Я не хочу.

— Обязательно, — гладит меня по голове большая сильная ладонь. — Через десять лет кто-нибудь из них станет твои мужем. Тебе нужно как следует к ним присмотреться. Тебя никто не заставляет сейчас выбирать. Просто смотри, запоминай, слушай, чувствуй. Твоё сердце многое тебе подскажет, и ты не ошибёшься. Обязательно полюбишь кого-нибудь из них и будешь счастлива.

Поднимаю голову, чтобы заглянуть ему в лицо, но тускнеющий образ исчезает в сумраке. На глаза наворачиваются слёзы. Сердце? Моё сердце молчит. А замуж я вышла не по любви. И я не счастлива. Ты ошибся, отец. Что же пошло не так?

— Не так! Не так, Эстеллина! На треть больше! — почти срываясь, кричит высокий юношеский голос.

Поймать и зафиксировать брата взглядом у меня не получается — подо мной ходуном ходит живая мягкая подушка — хребет мий о'утаха. Своенравный попался, однако. Уносящееся грузной массой к горному массиву строптивое животное принципиально не хочет слушаться. Мне никак не удаётся выровнять траекторию движения и подобрать ту оптимальную длину, на которую нужно вытягивать его эластичный алхти, чтобы заставить подчиниться. А если так? Я забираю ещё чуть-чуть, и животное встаёт на дыбы, перекидываясь через голову. В глазах мелькает что-то синее, дыхание перехватывает, пальцы непроизвольно разжимаются, выпуская уздечку. Ещё один кульбит, и, почти не понимая, как такое могло произойти, я вылетаю из седла. В голове успевает промелькнуть мысль, что если меня не отбросит подальше или я не смогу сейчас зависнуть, то лечиться мне, скорее всего, уже не придётся: попасть под ноги трёхтонного животного — смертельно. Да и погибнуть в день своего двадцатилетия весьма неприятно. Однако неожиданно меня что-то подхватывает, мягко опуская на траву. На заднем плане слышу гулкий удар грузного тела о каменную стену скалы и предсмертный рёв мий о'утаха. Быстрый взгляд в его сторону — и неимоверное удивление: как?

— Вы в порядке? — помогают мне подняться сильные руки.

— Это вы сделали? — спрашиваю неизвестно кого, всё ещё не в состоянии оторвать взгляд от массивной туши животного, отброшенной на такое огромное расстояние. — Вы его убили?

— Я просто пытался вам помочь, — мягко извиняется приятный мужской голос. — И не рассчитал усилия. Думал, что он весит больше.

— А-а-а! Так вы лансианин! Понятно, — чувствую облегчение, потому что всё становится на свои места. Перемещать объекты на расстоянии могут только они. — Вы меня действительно спасли, я ваша должница, ферт... — резко поворачиваюсь, чтобы взглянуть на стоящего за моей спиной мужчину.

Ферт... Кто? Едва успеваю мазнуть взглядом по крепкой высокой фигуре, как та исчезает, так и оставшись неузнанной и безымянной. А я, неожиданно теряя равновесие, падаю назад, в гору мягких подушек, накиданных в хаотичном беспорядке на узком длинном диване в парадной гостиной.

— Мы не можем пренебречь просьбой твоей матери, Этола, — меряет широкими шагами комнату внушительный и очень серьёзно настроенный торианин. — Фактически, и ты это понимаешь, это больше чем просьба. Это приказ.

— Лоудив, я знаю, что у нас не остаётся выбора, — едва не плачет красивая беловолосая цессянка, сидящая за столом. — Но как ты собираешься выполнить её? Моя мать не приедет на Торманж сама. Какие варианты?

— Я могу полететь к бабушке на лайнере, — внезапно подаю голос.

— С ума сошла? — мгновенно взвивается вверх тонкая фигурка. — В такое неспокойное время? Ты забыла, сколько происходит нападений на корабли? Лоудив, кто-нибудь когда-нибудь вообще поставит этих жутких скионов на место?

— Мы делаем всё, что в наших силах, — мрачнеет мужчина. — Империя ещё слаба, у нас нет техники и кораблей в количестве, достаточном для того, чтобы вести активные боевые действия. Максимум — это защита. Ты же знаешь.

— С учётом последних событий, я уже сомневаюсь, что такая тактика для нас является правильной. Вспомни последние нападения на окраинные системы. Там ведь даже правящие династии пострадали! Эти разбойники убили всех. Мне так жаль этих мальчиков!

— Мы усилили защиту, Этола, — хмурится мой отец.

— Но это не решает нашей проблемы, — снова опускается на стул мама.

— Пожалуй, Эстеллина права, — вздыхает торианин. — Всё равно другого варианта, кроме как лайнер, нет и не будет. Вероятность, что нападут на большой корабль, значительно меньше, да и я могу обеспечить дополнительное сопровождение.

— Я же тут умру от беспокойства, — причитает родительница. — А если скионы узнают, что наследница на корабле?

— Значит, сделаем так, чтобы не узнали!

Отец решительно подходит к окну и, распахивая створку, подставляет лицо сильному порыву ветра. Тёмные серые волосы взмётываются под напором стихии и тяжёлой волной падают вниз. Заворожённо наблюдаю за мельтешащими прядями на белоснежной спине. Такой же белой, как облака над моей головой, плывущие в безмятежной голубоватой дали.

— Так нечестно, фисса Эстеллина, — мягко укоряет меня мужской голос. — Вы постоянно от меня убегаете! И заставляете нервничать.

— О чём вы говорите, ферт Дириан? Вы же сами решили не продолжать своё путешествие. Я вас на Цесс не заманивала! И уж тем более не просила сопровождать меня на прогулках, — пожимаю плечами и пускаюсь в галоп по изумрудному полю.

— Куда вы так спешите?! — доносится до меня его голос сзади. Через минуту он меня догоняет, выравнивая своего хинари рядом с моим.

— Да, в общем-то, никуда, — смеюсь в ответ. — Просто катаюсь. Вас что-то не устраивает?

— Вы делаете это слишком резво, — нахмуривается лансианин.

— Если вам такой темп не нравится, я не виновата, — резко разворачиваю хинари, направляя к виднеющемуся на горизонте каменному столбу. Не дожидаясь помощи ферта, быстро спрыгиваю на траву, отпуская животное на свободу, и касаюсь ладонями древнего алтаря цессян. Глажу пальцами тонкие узоры. Вглядываюсь внимательнее. Нет. Не узоры. Буквы. Вернее, слова. Пытаюсь прочесть, но строчки плывут от заполняющих глаза слёз. Руки мелко дрожат, пальцы судорожно сжимают тонкий пергамент, который подрагивает вслед за моими судорожными попытками сдержать прорывающиеся всхлипывания.

— У тебя не остаётся выбора, сестрёнка, — плечо несильно сжимает крепкая ладонь. — Мне жаль, что я привёз тебе такие страшные вести.

— Зоум! — поворачиваюсь, утыкаясь носом в широкую грудь. — Это нечестно! Почему так?!

— Мы не властны над судьбой, Эстеллина, — философски замечает брат.

— Значит, больше никого не осталось? Только ферт Дириан Гоф ош'Лак?

— Из тех, кто достиг соответствующего возраста и может занять пост императора, да, — с сочувствием выдыхает Зоум.

— А если за этот год что-нибудь нехорошее случится и с ним? Что тогда будет с империей? — отстраняюсь и вытираю слёзы.

— Ты задаёшь вопросы, на которые у меня нет ответов, сестричка. Мы постараемся сделать всё, чтобы скионы не добрались и до него. Нам остаётся только надеяться, что удастся сохранить ему жизнь.

Спокойнее от его слов я себя не почувствовала. Волна непонятной безысходности затопила, заставив слёзы хлынуть с новой силой.

— Ну, успокойся, успокойся, всё будет хорошо, — гладит меня по спине маленькая ручка и уговаривает нежный женский голос, постепенно начинающий терять терпение. — Эстеллина, хватит! Перестань! Красные глаза и заплаканное лицо ещё ни одну невесту не украшали.

— Мама! Я не хочу! — паника внутри нарастает так же быстро, как лавина, несущаяся с горы. — Я не могу!

— Это что ещё за новости! — голос мгновенно становится совсем суровым. — Забыла о своих обязанностях и ответственности перед империей? Кто вообще спрашивает твоего мнения? В других условиях, в других обстоятельствах, да, возможно. Но не сейчас!

Её слова окатывают холодным душем, гася что-то тёплое в душе. И я уже не плачу, просто молча жду окончания гневной отповеди.

— Эстеллина, — смягчается родительница. — Не мучай сама себя. Продержись эти три дня, и всё закончится. Поверь мне, ферт Дириан будет прекрасным императором и хорошим мужем. А его способности к телекинезу станут весьма удачным генетическим приобретением и пригодятся будущим наследницам. Идём!

Её рука поправляет мне причёску и, крепко обхватив запястье, тянет за собой. Не ощущая ничего, кроме этих пальцев, я медленно иду следом, наблюдая, как равномерно колышется голубая юбка длинного платья.

Заскрипевший под ногами синий песок и последовавшая остановка заставили поднять голову и встретиться взглядом с дымчатыми глазами буквально в паре шагов от меня.

Машинально протягиваю руку, но вместо того, чтобы просто к ней прикоснуться, мужчина крепко сжимает мою ладонь в своей. Перевожу взгляд на отца, который стоит неподалёку. Почему тот не вмешивается? Разве это правильно? Как можно нарушать принятый церемониальный протокол? Но отец совершенно безмятежно наблюдает за происходящим. Не выпуская руки и не отрывая взгляда от моего лица, мужчина опускается на одно колено.

— Эстеллина Мео Итин, наследница Торманжа, дочь великой империи Объединённых территорий, — глубоким, сильным голосом начинает он говорить. — Я, Дириан Гоф ош'Лак, принц Ланса, с согласия ваших родителей — императора Лоудива Итин эт'сТола и пранаследницы Этолы Мео Лолин — прошу вас принять кольцо моей матери Цавиллы Гоф Рин, как символ состоявшейся помолвки.

Нервно вздрагиваю, когда в его руке ярко вспыхивает под лучами дневного Ола красный камень. Прикусываю губу, чтобы не отдёрнуть руку, и позволяю надеть украшение мне на средний палец левой руки.

Теперь уже жених поднимается и встаёт рядом. Белый костюм с красной отделкой — традиционные цвета Ланса — сильно выделяется на фоне тёмно-синей одежды подошедшего к нам отца.

— Дириан Гоф ош'Лак, — улыбается торианин, касаясь пальцами наших сомкнутых рук, — завтра ты принесёшь клятву служения империи, послезавтра станешь императором, а моя дочь — твоей женой. Зато сегодня, — он обводит рукой вокруг, — весь Торманж принадлежит вам двоим. Не потеряйте друг друга, — заканчивает традиционной формулой и отступает в сторону.

Чуть заметно сжав сильнее мою ладонь, будущий муж уводит меня через широко распахнутые створки парадных ворот дворца. Шума толпы я совсем не слышу, да и в глазах всё подозрительно расплывается. Только бы не заплакать! Нельзя! Стараюсь улыбаться и не показывать того, что творится сейчас в моей душе.

Практически не осознаю, как оказываюсь на спине совершенно невероятного существа, обитающего на Лансе, — земульти. Вспоминаю, что согласно закону жених вправе сам решить, на чём мы будем перемещаться. Вот он его и привёз с собой.

Мощное, гибкое животное стремительно несётся по улицам. Дириан обвивает руками мою талию, крепко прижимая к себе. А я, подавляя нарастающее возмущение, молчу. Он и на это теперь имеет право.

За пределами города мы останавливаемся на небольшой возвышенности.

— Выбирай, — слышу его голос сзади.

Не глядя, указываю куда-то вперёд. Лансианин послушно направляет своего земульти вниз. Мы ещё не меньше часа движемся в неизвестном направлении. Стараюсь не обращать внимания на близость чужого мне мужчины, забыть о моём вынужденном согласии, но получается плохо. Наконец, животное тормозит на берегу реки, и жених перемещает меня на траву. Осматриваюсь, не понимая, что же в таком странном месте можно делать, и вижу палаточный городок.

— Мы будем ночевать здесь, — вновь завладев моей рукой, Дириан направляется к одному из шатров. — А пока ты можешь привести себя в порядок.

Отодвинув завесу, он пропускает меня внутрь и деликатно закрывает вход.

Ну, понятно, что палатка — это не дворец, но всё нужное здесь находится. Через полчаса я осторожно выглядываю наружу. Белая фигура сидит на синей траве полубоком ко мне, задумчиво постукивая тонкой палочкой по сапогу. Почувствовав движение, оборачивается и поднимается на ноги.

— Идём! — уводит меня в сторону речной террасы, где мы опускаемся на мягкую ткань лежащего на зеленоватом песке ковра. Свободно откинувшись спиной на землю, мой спутник молча созерцает темнеющее небо и появляющиеся в вышине звёзды. Я сижу, обхватив колени руками, бессмысленно наблюдая за переливающимися перламутровыми струями в русле реки.

— Эстеллина, — вдруг мягко зовёт меня мужчина. — Расслабься, отдохни. Ты слишком напряжена. Я же не сделаю тебе ничего плохого.

— Я знаю, — тихо отвечаю и незаметно морщусь от непривычного неформального обращения. Без приставки и на "ты". По идее, и я должна обращаться к нему аналогично, вот только смогу ли?

— Ты плохо себя чувствуешь? — неправильно расценив мою интонацию, жених резко приподнимается, а я от неожиданности, наоборот, падаю спиной на ковёр. Теперь он нависает надо мной, пристально вглядываясь в лицо. Пытаясь спастись от пронзительного взгляда, зажмуриваюсь.

— Как ты себя чувствуешь? — повторяет настойчивый голос. Чужая ладонь скользит по щеке.

Ну, это уже слишком! Права прикасаться к лицу он ещё не получил!

Сердито отвожу его руку в сторону, дёргаюсь, чтобы подняться, открываю глаза и понимаю, что Торманжа нет, реки нет, есть только лансианин и каюта космического лайнера. Что произошло? Почему? Где мы? Моё сознание судорожно ищет ответы и не находит.

— Стелла! — обеспокоенно смотрят на меня светлые дымчатые глаза. — Что с тобой?

Стелла? Будто взрывная волна проносятся мои земные воспоминания, разрывая мозг на части. Я готова кричать от ужасного, дикого ощущения двойного сознания.

Словно почувствовав моё состояние, мужчина заграбастывает меня в охапку, стискивая в объятиях и сильно прижимая к себе.

— Дириан! Дир! — плачу, уткнувшись лицом ему в плечо. — Кто я?

— Тише, маленькая моя, тише, — нежно гладит меня по голове. — Всё образуется. Что бы ты ни вспомнила, это твоя жизнь. Только твоя.

Моя? Да. Но почему такая яркая? Словно я живу там, а не здесь. Словно и не воспоминания это, а реальность, которую как мячик перебрасывают через время. Или я должна снова пройти через все значимые вехи своей прошлой жизни, чтобы получить возможность спокойно жить в настоящем?

В настоящем... Или в будущем?

* * *

Будит меня на удивление мерное колыхание чего-то упругого под моей головой. И ритмичный стук в ухо. Тук-тук. Пауза... Тук-тук.

С определённым трудом продираю глаза, и откликнувшиеся на увиденное моим мозгом надпочечники оперативно будят весь организм. Ну, может, и не весь, но сердце, по крайней мере, начинает биться в режиме нон-стоп. И я его понимаю. Всю ночь проспать на обнажённой груди собственного мужа и никак на это не отреагировать?

Потягиваюсь, потому как тело неприятно занемело, и осторожно отстраняюсь. Видимо, Дир так и уснул вчера, ожидая, пока я успокоюсь. Ну ладно, главное, чтобы от моего копошения не проснулся.

Со скоростью улитки отползаю в сторону и, усевшись на краю кровати, прислушиваюсь к себе. Ну что? По сравнению со вчера, просто небо и земля. Ничего не болит, спать не хочется, энергии хоть отбавляй. Хоро-о-ошие лекарства у них! И с любопытным "побочным эффектом". Скорее всего, именно они спровоцировали ТАКОЙ объём нахлынувших на меня воспоминаний, что я чуть не свихнулась. Хорошо хоть сегодня они уже не кажутся такими реальными, как вчера, просто помню, и всё. И есть теперь над чем подумать-поразмышлять.

Первое. Свадьба, пусть и не по обоюдному согласию, но состоялась. Впрочем, факт уже известный. И подтверждённый. Проехали.

Второе. Сначала принцев действительно было много, но всех истребили скионы. Жуть! Что ж за твари такие?! И зачем им это понадобилось? Если бы хотели разрушить империю, убили бы меня, и всего делов. Ан нет, шли какими-то обходными путями к одной им известной цели. Как там, на Земле, говорят? Ищите мотив и найдёте убийцу? У нас тут всё с точностью до наоборот, ну да ладно. Поищем.

Дальше третье. Кто меня спас, когда я слетела с мий о'утаха? Дириан? А может, кто-то другой? Для кого я теперь должница? Или уже вернуть долг успела? Вот этого не помню. М-да... Осторожнее со словами надо. Припрёт кто-нибудь к стенке, и не отвертишься потом.

Остаётся четвёртое и последнее, но не по значению. Самая главная для меня проблема. Которая спит рядом. Кошусь одним глазом на весьма впечатляющий торс. Двумя это делать категорически противопоказано, ибо нефиг провоцировать организм. Судя по моим воспоминаниям, Дир вёл себя весьма корректно, не нарывался, ну, ухаживал, да, но это же не криминал? Ко всему прочему, ему и положено было это делать по статусу. Однако замуж за него я решительно не хотела. ПО-ЧЕ-МУ??? С ним что-то не так? Или со мной?

А вообще-то это свинство. Столько вспомнить, и на тебе — одни вопросы в итоге! Тут впору в детективы записываться! И на работу наниматься. К самой себе.

Случайно цепляюсь взглядом за свою пижамку и соображаю, что второй день в ней хожу. А ведь и вспотела, пока температурила, и слёз накапала. Фу! Быстро в душ и переодеваться!

Пока выполняю собственное ценное указание, Дириан успевает проснуться и куда-то сбежать, потому как, выйдя из ванной, мужа на кровати не обнаруживаю. Вот шустрый какой!

А я даже не в курсе, что вообще на сегодня планируется? Мы летим или уже прилетели куда-нибудь? Что одевать-то?! Извечная женская проблема. В итоге меняю халат на вполне миленькое платье до колен. Угадайте с трёх раз, какого цвета? Правильно. Бордового.

Минут десять меряю шагами помещение. Мужа нет, а я есть хочу! Желудок, вначале робко жалующийся на тотальный дефицит продуктов, теперь устраивает революцию с гневными речами и протестующими лозунгами. Решив не дожидаться глобального переворота, я перемещаюсь в столовую и, в прямом смысле этого слова, набрасываюсь на завтрак. Вошедший минут через пять Дир застаёт меня отнюдь не деликатно расправляющейся с чем-то мясным.

— Доброе утро, — опирается на дверь, созерцая живописную картину, и его рот медленно растягивается до ушей. Ну, ещё бы. Я. С куском мяса. На косточке. В зубах. Атас.

Сделав логический вывод, что исправлять ситуацию уже поздно, надеваю маску пофигиста и киваю: "Угму", после чего, едва сдерживая смех, Дириан, наконец-то, отлепляется от стеночки и соизволяет составить мне компанию.

— Я рад, что тебе немного лучше, — начинает беседу спокойно, но со смешинками в глазах, аккуратно разделывая лежащий на тарелке кусок.

— Мне намного лучше, — поправляю его, поскольку рот уже более или менее свободен.

— Значит, сегодня ты готова на новые подвиги? — прищуривается хитро, цепляя мясо на вилку.

— А что? Есть варианты? — мгновенно заинтересовываюсь.

— Два, — кивает муж. — Первый — просидеть весь день в своих комнатах. Второй — посмотреть на Ийтиц-ро.

— Дир! — смотрю на него возмущённо. — Вы опять издеваетесь? Разве можно это сравнивать?

— Извини, — улыбается в ответ провокатор, салютуя мне бокалом. — Просто трудно удержаться, когда ты так забавно реагируешь.

— Это нечестно, — ворчу я, допивая сок.

— Стелла, ты вчера ещё что-то вспомнила, да? — Дириан резко меняет выражение лица и тему разговора. — Я испугался, честно говоря. Ты в бреду такого наговорила!

Да что б его! Я скоро начну бояться завтраков, если каждый раз будет повторяться одно и то же.

— Какие-то детские воспоминания, — неопределённо взмахиваю ладошкой. — Много, не очень чёткие. И ещё... — запинаюсь, соображая как поступить. Соврать? Или сказать правду? Не рассказывать же ему, что не горела желанием становиться его женой! Хотя он и так это знает. Вот парадокс!

— Ещё?.. — смотрит вопросительно, подталкивая к продолжению.

— И ещё первый день свадьбы, — прикусываю губу, опуская глаза. Ай, плевать. Будь что будет!

— Только первый? — кисло улыбается муж, а глаза серьёзные.

Киваю. Что это его так напрягает?

— И как впечатления? — улыбка исчезает, взгляд остаётся.

— Дир, — пытаюсь уйти от разговора, — а мы на высадку не опоздаем?

— Нет, прибытие только через три часа, — спокойно ставит меня в известность и неумолимо возвращает обратно: — Так что со свадьбой?

Хочешь откровенного разговора, да? Едва удерживаюсь, чтобы не застонать в голос. А ведь я честно пыталась не нарываться! Ладушки. Сам напросился.

— Дир, я же не хотела выходить за вас замуж. Почему?

— Почему согласилась? Или почему я тебе не сказал об этом раньше? Или почему не хотела? — уточняет лансианин.

— Всё сразу, — мысленно потираю руки. Как он удачно оконтурил проблему! У меня бы так не получилось.

— Ну, согласилась потому, что ответственность наследницы перед империей превыше всего. Не сказал потому, что не видел в этом смысла. Ты бы только зря переживала, нервничала. Хотя, по сути, от этого факта уже ничего не зависит. А вот последнее... — он неприятно нахмуривается. — А ты сама разве не помнишь?

Отрицательно мотаю головой. Не помню.

— Тогда я не скажу, — тут же закругляется вредина.

— Дир! — аж задыхаюсь от возмущения. — Почему?

— Да всё по той же причине! Я не вижу в этом реального смысла. Вспомнишь — поймёшь.

— Но Дир! — едва не плачу от обиды. — Пожалуйста!

С минуту смотрит на меня, сокрушённо покачивая головой. Потом в глазах промелькивает что-то неуловимое, и становится понятно — принял какое-то решение.

— Хорошо, если для тебя это так важно, я могу рассказать, но... — делает паузу, словно для того, чтобы дать себе время ещё раз подумать, — поскольку это однозначно будет иметь определённые последствия, то только после того, как ты станешь мне женой по-настоящему. Выбирай сама, где и когда это произойдёт. Здесь или на Лансе. Сейчас или позже.

Опять двадцать пять! Почему его так клинит на... гм... интиме? Хотя, если подумать... Девятнадцать лет без жены... Да и до свадьбы, скорее всего, воздерживался, бедненький... Разве что, может, официально разрешённая любовница была какая-нибудь... Н-да. И что? Пойти у него на поводу и опять во что-нибудь нехорошее вляпаться? Нет, я, конечно, любопытна, но не настолько.

— Дириан, — поднимаюсь со стула, поняв, что есть мы закончили, — хватит меня шантажировать!

— А ты перестань меня провоцировать, — встаёт следом эта невыносимая особь мужского пола.

Вот так. Больше мы не разговариваем. Я уселась в кресло листать буклет про Ийтиц-ро, муж плюхнулся на кровать, руки за голову, ноги в потолок. В связи с этим, официально и со всей ответственностью... короче, ТАСС уполномочен заявить — императорская чета поссорилась. И кто виноват? Не я завела этот дурацкий разговор. Между прочим, у меня с утра было очень даже хорошее настроение, несмотря на вчерашний кавардак в голове. А Дир всё испортил. Как обычно. Впрочем, если не обращать внимания на внутренний раздрай в душе, то я на него почему-то совсем не сержусь. Просто занятно.

Перелистнув очередную страничку, замечаю яркое, выделенное красным серьёзное предупреждение: "Ни при каких обстоятельствах не снимать защитные очки". Вау! Хорошо, что я это увидела, а то мой муженёк небось опять забыл меня проинструктировать. Понять бы ещё смысл таких строгостей.

Возвращаюсь обратно к началу и заново просматриваю инфу. Ага. Седьмая планета системы Мийшх — нейтронной звезды с мощным радиоизлучением. Так, значит — темно. Тогда зачем очки? Пока не ясно. В два раза массивнее Ланса. Ого, тяжеловато будет! Атмосфера кислородная, но с высоким содержанием аргона. Хм... Химию я знаю плохо, но вроде как это не смертельно. Растительности нет. Жизнь исключительно животная, хищная. Это логично. О, ещё и кристаллическая! Это как? Водные бассейны отсутствуют. А пьют они тогда что? Надеюсь, не кровь друг друга?

Перебросив ещё одну страницу, вижу завлекающую рекламку: "В системе гротов вы сможете полюбоваться фееричным и незабываемым зрелищем — охотой йшти на кэпчэ". И картинка — на чёрном фоне нечто жёлтое, смазанное, словно на фотоаппарате поставили слишком большую выдержку и засняли движущийся свет.

Стараясь делать это незаметно, посматриваю на мужа. Долго он собирается валяться? Пора бы уже и выдвинуться. Хочется посмотреть на местное чудо природы.

Дир всё в той же позе, морда недовольная. Я, конечно, не Прометей, но сказать: "Юпитер, ты сердишься — значит, ты неправ", могу запросто. Только поймёт ли? Приходится выходить из щекотливого положения другим способом.

— Дириа-а-ан, — мягко зову, делая вид, что ничего страшного не произошло. — А зачем очки, если на Ийтиц-ро и так темно?

О! Отреагировал, слава богу, на бок перевернулся. Прогресс, однако!

— Там линзы, позволяющие видеть в темноте, — смотрит, опираясь на согнутую в локте руку. — И фильтры, защищающие сетчатку от потоков нейтрино.

— Ого! — задумываюсь, вспоминая, что не до конца буклет долистала. — А ещё что-нибудь опасное на планете есть?

— Холодно. Ты на температуры смотрела?

Оценив вкрадчивую интонацию, понимаю, что дело нечисто, и быстренько пробегаю глазами по цветным страничкам. На самой последней лицезрею сводку погоды. Итак. В ближайшую неделю ожидается... минус сорок. И это дневной максимум.

— Ой, — даже теряюсь от неожиданности. — А как же мы там?..

— А вот так, — Дир, наконец, соизволяет оторваться от кровати и на пару минут скрывается за дверью гардеробной.

Появляется с двумя тёмно-фиолетовыми комбинезонами в руках и ворохом ещё какой-то одежды.

— Одевайся, — сваливает всё это "богатство" на кровать. Нежели что-то брючное?! Я так счастлива, что не замечаю ни лёгкой холодности, ни того, что мужчина совершенно не собирается выходить из комнаты, чтобы предоставить мне возможность переодеться. Да и вообще он же не стесняется дефилировать при мне в "ничём"! Почему я должна вести себя иначе?

Шучу. Не буду я при нём раздеваться и устраивать стриптиз. Перебьётся.

Быстренько утаскиваю нужный мне комплект в ванну и превращаюсь в фиолетовую капусту. Разве что немного потоньше.

— Стелла, — слышу громкий голос из-за двери, — если ты не поторопишься, то мы опоздаем.

Обалдеть! Сам клопов давил бог знает сколько, а я ещё и виновата?!

— А я уже готова, — выскакиваю обратно.

— Ну, тогда идём, — для разнообразия взяв под руку, выводит меня из комнаты.

И как это расценить? Всё ещё сердится или просто так удобнее?

Пёстрой толпой в разноцветных комбинезонах космические путешественники вываливаются на посадочную площадку. Ну и мы заодно.

О, да! Сила тяжести тут придавливает к поверхности значительнее, долго ходить будет проблематично. А вот всё остальное... По ощущениям я бы и не сказала, что так уж холодно. Около нуля, наверное. Да и светло подозрительно. Кто кого дурит? Впрочем, очень быстро понимаю, что никто и никого. Просто помещение хоть и большое, но изолированное и освещается прожекторами.

Несколько неидентифицируемых из-за объёмной одежды и закрытых лиц личностей быстро раздают очки, которые оказываются масками почти на всё лицо. Дир помогает мне надеть мою и натягивает сверху капюшон.

— Перчатки! — предупреждает строго.

Ладно-ладно. Я же не спорю.

Морозный воздух, окутавший нас, когда открылись створки ворот, моментально доказал, что предостережение было не лишним.

— Приветствую вас, император, — неожиданно слышу за спиной и оборачиваюсь.

Подошедший к нам местный обитатель в золотистом одеянии внимательно смотрит на Дириана через почти непрозрачное стекло маски. Черты смазываются.

— Приветствую, принц Ийтэм, — отвечает муж, неведомым образом опознав пришельца. — Я был крайне огорчён произошедшей с вами трагедией. Рад, что сейчас вы в добром здравии.

Ответив что-то витиевато-благодарственное, высокий субъект поворачивается ко мне.

— Фисса Эстеллина, безумно счастлив видеть вас снова, — неожиданно мягко звучит его голос и интересуется: — Вы окажете мне честь, посетив дворец? Не дав мне протянуть руку принцу, Дириан берёт её в свою и отвечает сам:

— Мы с женой сначала осмотрим планету, а потом прибудем к вам.

Интересненькое дельце. Что не так?

— Прошу, — чуть отступает в сторону, приглашающе поведя рукой, золотистый комбинезон.

Достопримечательности меня уже не так захватывают. Тут явно пахнет интригой, и это завораживает гораздо сильнее. Может, мне удастся ещё что-нибудь узнать? Или вспомнить.

Пока мы покидаем бункер, я всё ещё анализирую диалог, пытаясь вытащить информацию, но вскоре понимаю, что об этом можно подумать позже, потому что зрелище вокруг совершенно невероятное.

Вместо привычных чётких контуров все наблюдаемые объекты словно сотканы из миллиардов маленьких разноцветных иголочек. Буйство красок, оттенков, фееричных вспышек окружает нас. Справа из-за невысокого куполообразного строения внезапно вырывается фейерверк ярко-малиновых брызг и уносится в космос. Между двумя башнями слева ритмично проскакивает слепяще-синий извивающийся луч, похожий на грозовой разряд. А высоко в небе взирает на всё это великолепие крошечный ядовито-салатовый Мийшх.

— Почему всё такое? — смотрю на своего спутника, одежда которого тоже изменилась. Цвет стал намного бледнее, вместо фиолетового появился явный бордовый оттенок.

— Потому что ты видишь радиоволны разной частоты, а не видимый световой диапазон, — слышу пояснение.

В голове сразу возникает картинка из учебника физики — шкала электромагнитных излучений. Я даже длины волн и диапазон частот как наяву вижу — более одного миллиметра и менее трёхсот гигагерц. Ну, надо же, а я думала, что напрочь это забыла. По крайней мере, на уроке учителю ответить не смогла.

Примерно с час мы катаемся по окрестностям на каком-то небольшом транспорте, уютно устроившись в объятиях мягких кресел с подогревом.

Кроме зданий, глубоко утопленных в грунт, меня поражают огромные застывшие, словно статуи, кристаллы разнообразной формы. Живые, как пояснил сопровождающий нас гид. Просто обмен веществ у них чрезвычайно медленный. Ну, при таких температурах это понятно. А как же тогда животные, о которых упоминалось в проспекте? Да легко. Они, оказывается, обитают там, где значительно теплее — в тех самых гротовых пещерах, спуск в которые оказывается занятием не из приятных. Мы минут двадцать осторожно вышагиваем по узким ступеням, ведущим глубоко в недра планеты, потом ещё столько же идём по извилистым горизонтальным ходам. Я ёжусь от неприятного ощущения замкнутого пространства и осознания того, насколько огромная каменная масса нависает над нашими головами. Почувствовав мой дискомфорт, Дириан обнимает меня, притягивая к себе ближе.

Наконец, останавливаемся в довольно обширной пещере. Здесь тоже всё заполнено радиоизлучением, но оно немного иное. Вокруг царит сумрак, переливчато светятся только стены грота и что-то мелкое, копошащееся под нашими ногами.

— Осторожнее, — слышится голос гида. — Постарайтесь не двигаться. Приближаются йшти. Они не опасны, но вы им можете помешать.

Пару минут ничего не происходит, и вдруг...

Огненными смерчами вокруг нас начинают кружиться нереально узкие, словно сплетённые из тонких нитей создания. Временами то одно, то другое резко падает вниз, и тогда раздаётся пронзительный визг, сопровождающийся слепящим выбросом оранжевых радиоволн.

Йшти ловят кэпчэ. Действительно, незабываемо.

Вместо того чтобы заставить проделать обратный путь пешком (чего я крайне опасалась), нас погружают в лифт, который весьма быстро доставляет всех... Нет, не на поверхность. Прямиком в очень большой светлый и, главное, тёплый зал. Дириан тут же снимает капюшон и маску. Ой, а как же предупреждение? Разве можно?

— Можно, — помогает мне сделать то же самое. — Здесь всё экранировано, и свет обычный.

На достигнутом муж не останавливается, стаскивая ещё и комбинезон. Оба остаёмся в спортивном варианте тёплой одежды и, послушно следуя за гидом, перемещаемся в небольшую уютную гостиную.

— Вам будет достаточно часа? — предупредительно интересуется сопровождающий. Без маски и в нормальной одежде он выглядит вполне по-человечески, разве что излишне бледно. — Я зайду за вами.

— Разумеется, — отпускает его лансианин. Поворачивается ко мне, рассматривая растрепавшиеся под капюшоном волосы и изрядно помятую одежду. — Приведёшь себя в порядок?

Ой! Сообразив, что он имеет в виду, скрываюсь за указанной мне дверцей. Маленькое помещение оказывается туалетной комнатой с огромным зеркалом, где я нахожу ещё и длинное платье моего размера. Синее! О счастье! Пробыв там минут десять, выхожу в совершенно приличном виде и застаю Дира сидящим за накрытым столом.

— Присоединяйся, — кивает на стул рядом.

Проходит наш обед неестественно скованно. Муж ведёт себя ужасно корректно, ни одного лишнего движения, слова, взгляда. Всё только по необходимости и по существу. И именно это меня напрягает. Никак не могу понять, что же он чувствует?

Едва мы успеваем встать, как появляется наш гид. Следом за ним идём по обалденно красивым анфиладам дворца, высеченным из цельного камня. У меня ощущение, словно я в царстве хозяйки Медной горы. То есть хозяина. Высокого, гораздо выше Дириана, изящного, с очень бледной кожей, голубыми глазами и волосами цвета спелой пшеницы, нереально красивого Ийтэма.

— Ещё раз выражаю моё почтение высоким гостям, — приятным завораживающим голосом приветствует он нас. — Жаль, что вы не сможете провести здесь больше времени, нежели позволяет ваше расписание. Чем предпочтёте заняться? Может быть, хотите осмотреть дворец?

— Думаю, моей жене будет приятно, если она сможет это сделать в обществе вашей подруги, — снова не даёт мне ответить несносный тип рядом. — А нам с вами необходимо обсудить некоторые деловые вопросы.

Ясно. Отношения Ийтэма и Дириана весьма и весьма далеки от дружеских. С Горгором, например, муж вёл себя гораздо раскованнее и проще. Что между ними произошло?

Услышав ответ, принц чуть заметно поводит рукой, и стоящий неподалёку слуга мгновенно исчезает за дверью.

Через минуту, за время которой мужчины успевают не один раз одарить друг друга весьма неприязненными взглядами, в зале появляется стройная очень симпатичная золотоволосая девушка в зелёном платье.

— Фисса Аша, — довольно равнодушно представляет её принц, подводя ближе и останавливаясь напротив. — Моя будущая невеста.

Интерьер неуловимо меняется. Вместо гладких малахитовых стен появляются лазоревые, изрезанные узорами. В проёме рядом колышется синяя листва. Ийтэм, присевший на край массивного стола за своей спиной, едва ощутимо касается моей ладони.

— Я счастлив! — сияют голубые глаза, невероятно ласкающей интонацией окутывает меня его бархатный голос: — Счастлив, что вы подарили мне надежду назвать вас в будущем своей невестой, фисса Эстеллина.

— Я тоже, — улыбаюсь в ответ. — И буду ждать этого с нетерпением.

Пространство вокруг вздрагивает, словно распадается на фрагменты, и выбрасывает меня обратно в реальность.

Моего краткого погружения в прошлое, к счастью, никто не заметил. Через минуту я в сопровождении девушки уже изучаю достопримечательности дворца. Дизайн помещений, картины, статуи, предметы быта.

Всё это безумно красиво и интересно, но...

— Извините, фисса Аша, — осторожно пытаюсь разведать обстановку, — а что за несчастье произошло с принцем?

— Двадцать пять лет назад на Ийтиц-ро напали. Ийтэм получил очень сильные ранения и почти пятнадцать лет не приходил в сознание. Мы уже считали, что всё безнадёжно, но, к счастью, принц выздоровел.

— Скионы? — я почти не сомневаюсь в правильности догадки.

— Вероятно, — как-то нерешительно мнётся девушка.

— Вы не уверены? — тут же вылезает наружу червячок любопытства.

— Мало кто уцелел в атакованном городе, сведения противоречивы. Скорее всего, да, но кто может подтвердить это?

Сомнений у меня больше нет, ни малейших. Кто-то, ну пока примем за рабочую версию, что скионы, намеренно вывел Ийтэма из игры. Ведь он мне безумно нравился и с очень высокой долей вероятности мог стать императором. Сильный ход, однако. Безжалостный и страшный.

Вот и какие варианты? Очень похоже, что кто-то из претендентов убирал соперников. Или же кто-то хотел, чтобы императором стал конкретный принц. Но тогда, получается, что виноват Дириан? Ужас. Нет, не может быть. Хотя... Стал же он в итоге императором? Нет, опять не сходится, потому что в этом случае скионы были бы сейчас его союзниками, а они точно противники. Разбойники ведь даже на Торманж напали, чтобы помешать его свадьбе. Значит, Дириану просто повезло, что до него не добрались. Вспомнила! Мой брат... Зоум... говорил, что принца будут хорошо защищать. Точно не он. Ф-ф-фух! Даже в жар бросило от нехороших мыслей.

Ладно. Играть в детектива пока не получается. Притормозим. Тем более что мы уже возвращаемся в зал, где нас дожидаются мужчины.

Довольно холодно попрощавшись с Дирианом, золотоволосый правитель весьма выразительно всматривается в моё лицо. Естественно, что кое-кто, злющим взглядом за этим наблюдающий, не выдерживает и, ощутимо бесцеремонно, по-собственнически притянув меня к себе, уводит переодеваться.

А ведь Ийтэм действительно чертовски привлекателен. Понятно, почему Дир ревнует. Я вполне могла бы в этого ийтицроанца влюбиться. А может, и была влюблена. В то время. Если судить по воспоминанию. А сейчас? Прислушиваюсь к своим ощущениям. Симпатия? Определённо, да. Но не любовь точно. Занятно...

Муж находится в стабильно мрачном настроении, приставать к нему с вопросами, да и вообще привлекать к себе лишнее внимание, я не рискую. Попадёшь ещё под горячую руку. Поэтому, вернувшись на лайнер, стараюсь поскорее поужинать и спрятаться под одеялом, сделав вид, что безумно хочу спать. От греха подальше.

Глава 4

ОБРЕТАЯ СЕБЯ

Во сне я всемогущий, как и ОН.

А ОН смеётся, на меня взирая.

Звонит будильник. Исчезает сон.

Встаю, про жизнь земную вспоминая.

Игорь Дунин

"Наследник Бога"

Господи! Этот мерзкий ход закончится когда-нибудь? Я злюсь и едва не плачу от бессилия, понимая, какой он длинный. Руки дрожат, ног уже совсем не чувствую, воздуха не хватает — так быстро и устало я дышу. А идти надо. И не просто идти, бежать, потому что сзади, всё ближе и ближе, шум погони. Страшно.

Собираю последние силы и бегу, иду, плетусь дальше. Почему-то больно наступать на ногу, но разбираться в причинах я не в состоянии. Не время. Не сейчас.

В висках пульсирует кровь, сердце готово выскочить из груди, растрепавшиеся волосы падают на лицо и ужасно мешают, закрывая обзор. Хотя особенно смотреть не на что — темно вокруг. Неожиданно упираюсь ладонями в железную преграду и останавливаюсь.

Почему? Этого здесь быть не должно. Я свернула не туда?

Ощупываю холодный металл. Дверь. Дверь — это выход. Выход куда?

Нахожу замок и утапливаю в него ладонь. Должен же сработать!

Шум сзади становится настолько отчётливым, что я нервно оглядываюсь. Успеваю заметить появившийся в отдалении свет и вваливаюсь в открывшийся проём.

Со всей силы налегая на тяжёлую створку, закрываю дверь и лихорадочно ищу запирающее устройство. Ну, где же оно?! Едва успеваю активировать систему, как всем телом ощущаю мощный толчок. Преграда передо мной дрожит от сильных ударов с той стороны. Надеюсь, выдержит!

Отступаю на шаг, без сил опускаюсь на пол и закрываю ладонями лицо, давая себе возможность передохнуть. Вибрация становится настолько сильной, что переходит на окружающие предметы, стены, пол, воздух. Открываю глаза и...

Балдахин перед моими глазами волнообразно колышется. Матрас амортизирует, гася толчки, и становится понятно, что корабль ощутимо потряхивает. Он, словно раненое животное, вздрагивает вслед за каким-то едва слышным гулом. А вот это уже не сон!

— Дир! — немедленно толкаю безмятежно дрыхнущего рядом супруга. — Проснитесь!

— Что? — он сонно хлопает ресницами, потом замечает ненормальное состояние корабля, мгновенно слетает с кровати и прямо как есть, не одеваясь, выскакивает из комнаты.

Вот ведь! Даже не сказал, что это может значить! Ой-ой! Ещё один толчок, гора-а-аздо ощутимее предыдущих, легко даёт понять, что означать это может только одно — произошло что-то не слишком хорошее. Надеюсь, мы ни во что не врезались?

Отыскиваю взглядом информационную панель над дверью. Четвёртый час утра. Кошмар. В космосе, конечно, бессмысленно устанавливать какое-то определённое время, но удобнее, если для всех оно одинаковое, хотя бы на корабле. На всякий случай одеваюсь и причёсываюсь. Лучше быть готовой. Знать бы ещё — к чему?

Нервно меряю шагами помещение. Десять минут. Полчаса. Час. Бессмысленное времяпрепровождение мне надоедает и выводит из себя. Ну не могу я сидеть в четырёх стенах в неведении! К тому же, лихорадочная тряска лайнера давно уже прекратилась. Всё. Я пошла. И будь что будет!

Решительно открываю дверь и выглядываю в холл. Пусто. Тихо. Это хорошо или плохо? Не успеваю дойти до главного коридора, как слышу тонкий свист, потом вроде как сильный хлопок и последовавший за ним далёкий истошный женский визг. Ноги мгновенно прирастают к полу. Что это было? Надеюсь, никто не умер?

Приложив ощутимое усилие, заставляю себя сдвинуться с места и подбираюсь ближе к источнику шума. Собравшись с духом, осторожно заглядываю за угол и...

Увиденное повергает меня в состояние лёгкого шока.

С того места, где я нахожусь, прекрасно просматриваются прозрачные стены развлекательного центра, и становится понятно: пассажиры лайнера собрались именно там. Ну, по крайней мере, я вижу, что их внутри больше чем положено. Вот только в добровольности подобной 'сходки' у меня возникают определённые сомнения, потому что у запертого входа наблюдается отнюдь не маленькая группа вооружённых людей. Очень страшных на вид. Крупного телосложения, практически квадратного — шире Дириана раза в два, но вроде как пониже, одетые в комбинезоны грязно-бурого цвета, с устрашающим огнестрельным (или каким там ещё?) оружием в руках, зубах, на поясах, в общем, во всех местах сразу. Лиц с такого расстояния не очень-то разглядишь, но внешне неприятные. Скионы? На фотки, которые я смотрела, чем-то похожи. Такие же, гориллообразные.

Мне становится нехорошо. Лучше бы мы куда-нибудь врезались, честное слово!

А где муж, спрашивается? И вся охрана, кстати? Куда Стириас смотрел со своей службой безопасности? По кораблю разгуливает шайка бандитов, а этих "защитничков" и не видать!

Пока я "любовалась" нежданными пассажирами, к ним присоединилось ещё не меньше десятка, во главе с более высоким и изящным на вид субъектом. На подмогу явились, наверное. Пришедший резко дёргает одного из верзил за подвязку, сопровождая действие какой-то язвительной фразой, и оружие с неимоверным грохотом валится на пол. Слышится дружное ржание всей гоп-компании.

Увидеть окончание спектакля мне не удаётся. Отвлекает ощутимое давление чего-то холодного и твёрдого между лопатками. Ой!

Медленно поворачиваюсь, осознавая, что теперь я тоже вляпалась по полной и имею честь созерцать тройку аналогичных типов с более близкого расстояния. Вид у них реально устрашающий.

— Смотрите-ка, — оскаливается, обнажая нешуточные клыки, самый крупный, подмигивая держащему меня на "мушке", — а мы, оказывается, не всё осмотрели, раз ещё кто-то гуляет по коридорам! И без охраны! Подозрительно.

— Очень странно, — соглашается с ним второй, окидывая меня с ног до головы весьма своеобразным взглядом. Плотоядным. — Не убегает, сознание не теряет и не кричит даже.

— А чего ей бояться? — продолжает тыкать в меня оружием третий. — Разве мы такие страшные? Я вообще, если специально, то и мухи не обижу. Пристрелить могу, конечно, но только в целях профилактики, когда меня не слушаются. Или случайно.

Мне немедленно захотелось оказаться от моего нынешнего местоположения подальше. Впору сигналить SOS! Вопрос, кому? А есть варианты? Самой себе, больше-то помощи ждать не от кого! Так, спокойно. Вдох-выдох. Паникой ничего не исправишь! А если подумать, то у всех разбойников есть свои слабые места. И судя по тому, что я услышала, для этих идеально подходит диагноз: любители пошутить, поустрашать и позабавиться с потенциальными жертвами. Ну что ж, попробуем подыграть.

— Нельзя убивать незнакомых людей, — взяв себя в руки, глубокомысленно замечаю.

— Почему? — вроде как обалдевает от моей наглости первый, бросая непонимающий взгляд на своих "собратьев по профессии".

— А вдруг у них котик дома один? — смотрю на него, изображая на лице крайнюю степень удручённости.

Секунд пять они переваривают мой ответ, хлопая чёрными глазами, а потом складываются, как карточный домик, в приступе синхронного хохота. Им бы на олимпиаде по этому виду спорта выступать!

— Ко-ко-котик! — едва выговаривая, хохочет первый.

— Оди-и-и-ин! — вторит ему второй.

Третий просто гыкает, слов ему не достаётся.

И что делать мне? Попробовать уйти, пока они в хорошем настроении?

— Рада, что повеселила, — говорю вежливо. — Ну, я пойду, да? — делаю маленький шаг в сторону.

— Куда! Стоять! — тут же приходит в чувство компания, перегораживая мне дорогу. Опустившееся оружие немедленно возвращается в исходное положение.

— Как это куда? — кошусь одним глазом на неприятный, нервирующий предмет в непосредственной близости от моей груди. — К себе, если позволите.

— Не позволим, — категорично усмехается первый. — Такой забавной фиссе нечего делать в одиночестве. Составите нам компанию.

— И с капитаном познакомитесь, — добавляет второй. — Он весёлых дамочек любит.

А третий просто молча кивает мне в направлении главного коридора, выразительно поводя оружием.

Дошутилась!

Иду знакомиться, а что мне остаётся? Правда, чувствую, уровень адреналина зашкаливает — ладони вспотели, зубы стучат, в глазах всё расплывается, если сердце продолжит биться в том же темпе, то на пятьсот лет мне его точно не хватит. А по мере приближения к месту локализации остальных субъектов шайки ещё и ноги начинают заплетаться. Паршиво.

Смотрю вниз, чтобы не зацепиться ненароком за ковёр и не рухнуть под ноги этим молодчикам. Не дождутся!

— Капитан! — идущий впереди меня разбойник, притормаживает, закрывая своим грузным телом вид на пиратское сообщество. — У нас тут сюрприз. Вам понравится.

— Ну что ещё? — слышу недовольный звучный голос.

— Да вот, полюбуйтесь, — отступает в сторону "ширма", — какой приятный презент мы обнаружили. Милашка, правда?

Понимая, что избежать неприятностей уже не получится, поднимаю голову, отыскивая глазами стоящую среди собратьев фигуру главаря. По сравнению с ними, действительно высокий, тело не настолько крупное, но сильное, даже объёмная одежда этого не скрывает. Руки в обтягивающих кожаных перчатках лениво подбрасывают и ловят короткий нож. На лице — полностью закрывающая его маска с детально прорисованным, ужасно неприятным хищным оскалом. В прорезях только глаза, но из-за того, что защита сильно выдаётся вперёд, рассмотреть цвет нереально. Плюс на голове, в лучших традициях земных пиратов, повязка-бандана, полностью покрывающая волосы.

— И как зовут милую фиссу? — пристально смотрит на меня этот неприятный тип, маскирующийся под приличного флибустьера.

— А она нам не представилась, — снова демонстрирует "улыбку" сопровождавший меня гориллоид.

— Я не тебя спрашиваю, — холодно цедит главарь.

— Стелла, — решаю, что лучше на рожон не лезть.

Услышав земное имя, разбойник как-то непонятно дёргается, нож едва не выпадает из пальцев. Впрочем, поймать его он успевает.

— Вот как? — подходит ближе. — Уверены?

Это он так намекает на то, что знает, кто я на самом деле? Приплыли.

— Ну-у-у, я, конечно, могу ещё подумать... — прикладываю палец к виску и делаю вид, что сосредоточенно размышляю. Потом беспомощно развожу руками, возведя глаза к потолку и сокрушённо качая головой: — Не получается. А вообще-то вам не кажется, что ваш вопрос немного некорректен? За восемнадцать лет я неплохо запомнила имя, которое мне дали родители.

— Я же говорил, что она прелесть! — конвоир хохотнул, оценив мою "шутку". — Вы мой должник, капитан.

Стрельнув в его сторону взглядом, главарь отворачивается, несколько секунд демонстрируя мне скелет невообразимого животного, вышитый блестящими серебряными нитками на спине чёрной кожаной куртки. Вот убейте, но он не скион. Я бы сказала, что фигурой, манерой двигаться, даже голосом этот тип чем-то неуловимо напоминает Дириана. Что же за наваждение такое?

Присматриваюсь внимательнее. Капитан стоит совсем близко и... Ой-ё! Едва-едва заметная прядка, выбившаяся на затылке из-под платка, расставляет всё на свои места. У него, оказывается, волосы бордовые. Он — лансианин!

Теперь рот на замок. Я ничего не видела. До тех пор, пока не пойму, как эту информацию использовать.

— Отвести к Селсее, — разворачиваясь обратно, приказывает мужчина. — Пусть она ею займётся!

— Но, капитан, — удивляется гориллообразный, — разве вы не хотите...

— Я сказал увести! — рявкает тот, обрывая посмевшего с ним спорить. Я аж вздрагиваю от неожиданности. Мощно.

И ведь, действительно, уводят. Без писка и дальнейших пререканий. Удивительно — лансианин командует скионами! Как-то не ложится последнее в стройную картину мира, которая рисовалась у меня в голове. Что-то явно не стыкуется. Понять бы ещё, ЧТО? Кстати, весьма интересен вопрос конвоира. Вот что он имел в виду? Что капитан должен отправить меня к остальным заложникам или использовать по назначению, то есть для "развлечения". Бр-р-р! Ну а чего ещё от разбойников ожидать?

Где же Дир? Несмотря на моё нейтральное к нему отношение, на душе у меня неспокойно. Надеюсь, что он справится со свалившейся нам на голову проблемой. И не пострадает.

Довольно краткое шествие по коридору заканчивается в визуально знакомых местах. Вот если пройти чуть дальше и прямо, то будет рубка управления, а левее — вспомогательные помещения для служб сопровождения. Мы сворачиваем вправо — там жилые каюты капитана лайнера и его офицеров. В одну из них меня и впихивают.

— Селсея! — окликает конвоир стоящую к нам полубоком женскую фигуру в чёрном комбинезоне. Нога в массивном ботинке согнута и упирается в сиденье стула, острые локти вонзаются в глянцевую крышку стола, отчего корпус почти лежит на горизонтальной поверхности. Голова склонена в пристальном внимании к разложенным на столе бумагам. Вот кто этикетом не заморачивается! Молодец.

— Уже закончили? — резко выпрямляется, откидывая с лица чёрные, как вороное крыло, длинные волосы. При виде моей персоны тёмные удлинённые глаза удивлённо распахиваются. — Это ещё что такое? Очумели? Я компаньонок не заказывала!

— Капитан сказал — к тебе. Я привёл, — отмазывается скион. — Разбирайтесь сами.

— Ах, капита-а-ан, — тут же смягчается пиратка. — Тогда посмотрим, что можно с ЭТИМ сделать, — многозначительно хмыкает и демонстративно медленно обходит меня кругом, оценивая со всех сторон.

Не очень понимая, что значит её последняя фраза, стараюсь спокойно выдержать столь пристальное внимание.

— Я могу идти? — подозрительно нервно интересуется гориллоид.

— Иди, иди, — убийственно тихо откликается женщина, на секунду прерывая процесс сканирования и одаривая посмевшего её отвлечь таким 'ласковым' взглядом, от которого тот мгновенно испаряется за дверь.

Что ж за дамочка такая? И чего от неё ждать? Сомневаюсь, что хорошего.

— Так. — Селсея садится задом на стол, возвращая ботинок на стул. — Зовут как?

— Стелла, — стараюсь, чтобы голос не дрожал. Но делать это трудно.

— Торианка? — смотрит на мои волосы.

— Почти, — решаю немного подкорректировать планетную принадлежность. Кто знает, какие у них тут предрассудки?

— Ага, — язвительно усмехается брюнетка. — Это в каком таком месте 'почти'? Вижу же, что чистокровная. Врать мне не надо, — в голосе появляются металлические, угрожающие нотки. — Себе же сделаешь хуже.

Красивая. Очень. Но гадюка. Решаю промолчать. Обманывать не буду, но и правду пока говорить тоже. Неясно, чем это для меня обернётся. Может, выкуп начнут требовать. А кому это надо?

— Ну! — резко наклоняется вперёд женщина. — Я, кажется, задала вопрос!

— Верно, — собрав всю силу воли, мягко улыбаюсь и смотрю в совсем сузившиеся глаза. — Только я не могу на него ответить.

— Почему? — всё так же пристально смотрит.

— Потому что сама ещё с этим не разобралась.

— Интересно скины ходят, по четыре штуки в ряд, — почти повторяя русскую присказку, неожиданно выдаёт Селсея. — Лет-то тебе сколько?

— Восемнадцать, — с готовностью посвящаю её в "страшную" тайну. Брюнетка аж задыхается от возмущения и смотрит на меня, как на не слишком умную.

— Малёк, ты в курсе, что в таком возрасте родители в космос не отпускают? — пиратка неуловимо быстрым движением шагает ко мне и хватает за левую руку, выворачивая кистью вверх. — А ты, я смотрю, давно не под их крылышком, — буравит кольцо завистливым взглядом. Кажется, ещё чуть-чуть, и у неё слюнки закапают оттого, что такой ценный камушек у меня на руке. Как ещё стащить его с меня не решилась!

— Значит, опять врёшь, — констатирует, с трудом отрываясь от созерцания ярко-красного камня и обливая меня презрением. — Знаешь, что я сделаю, если уличу тебя ещё раз?

— Знаю, — вздыхаю тихо. — То, что мне не понравится.

— О! Точно! — переставая, наконец, выкручивать руку, отстраняется женщина. — Умненькая девочка. Вот и ответь мне, где же твоя ненаглядная половинка?

— Сейчас? Понятия не имею. Наверное, с остальными пассажирами, я часа два его не видела.

— Допустим, — с готовностью принимает моё объяснение Селсея. — А муж у нас кто?

— Почему сразу муж? — моментально соображаю, что отвлечение внимания — лучшая стратегия.

— Ну, хорошо, — не поддаётся на мою провокацию. — Так кем же является наш таинственный спутник жизни?

— Не ваш, а мой, — ворчу, как бы про себя.

— Без разницы, — неприятно прищуривается.

— Лансианином, — выдаю самый безобидный вариант.

— Это я и по камню вижу, что не скионом, — хмыкает самодовольно. — А дальше?

— Что дальше? — строю из себя дурочку.

— По-хорошему не хочешь, поня-я-ятно... — тянет притворно ласково и вдруг, неожиданно вскидывая руку, залепляет мне пощёчину. От обжигающей боли я охаю и зажмуриваюсь, прижимая к пострадавшей щеке холодную ладонь.

— Я предупреждала, — потирает пальцы садистка.

От обиды хочется плакать. Можно сказать, что я вообще едва сдерживаюсь, чтобы не разреветься. Мало мне неприятностей? Почему каждый раз сваливаются новые?

— Говорить будешь? Или мне нужно повторить? — демонстративно сочувственно вздыхает, рассматривая накрашенные чёрным лаком ноготки.

Продолжить в том же духе ей не даёт появившийся в комнате субъект. Дёрнувшись недовольно, Селсея оборачивается с явным намерением выставить нежданного гостя за дверь, но осекается.

— Капитан, — коротко кивает, практически вытягиваясь по стойке смирно.

Вошедший окидывает быстрым взглядом наш дуэт. Чуть дольше, чем нужно для беглого осмотра, задерживается на моём лице. Видок у меня чрезвычайно красноречивый, скорее всего. Особенно если учитывать красную щеку и слёзы в глазах. Любуется, наверное.

— Я вижу, ты уже начала, — голос из-под маски звучит очень глухо. Подманивает женщину взмахом ладони, и та, немедленно приблизившись, весьма подробно пересказывает ему наш диалог. Ну, я так думаю. А что она ещё может шептать сейчас этому разбойнику на ухо, не любовное же признание?

— Я понял, — наконец, отстраняет её в сторону и перемещается к столу скрывающий своё истинное лицо лансианин. Отодвигает один из стульев и оборачивается ко мне.

— Садитесь, — смотрит весьма недвусмысленно.

Понимая, что нет смысла спорить, послушно подхожу и опускаюсь на сиденье.

Мужчина тут же отходит и садится напротив. Женщина делает шаг к стене, опираясь на неё спиной и скрещивая руки на груди.

Ясно. Раунд второй. Со сменой ведущего главную партию.

— Прошу прощения за несдержанность моей помощницы, фисса Эстеллина, — неожиданно извиняется пират, хотя голос отнюдь не раскаявшийся. — Селсея несколько поторопилась. Впрочем, если вы и дальше будете отрицать очевидное, я буду вынужден поступать аналогично.

Ой. Два раза. Потому что знает второе имя. И потому что "аналогично". И непонятно, что страшнее.

— Надеюсь, вы облегчите свою участь и расскажете мне, каким образом погибшая наследница Торманжа оказалась вдруг женой императора, путешествующей с ним на этом лайнере?

Ещё раз — ой. Осведомленная личность, однако! Вспоминаю, как Дир рассказывал, что в империи знали о моём успешном бегстве с планеты. Правда, спасалась-то я как раз от скионов, так что, скорее всего, это была тайна — разбойники и должны считать меня погибшей. А вот теперь я так неожиданно воскресла. Ну да! Мысленно стучу себе по голове. Надо же быть такой непроходимой дурой, чтобы забыть: скионы прекрасно знают меня в лицо. Вот и ответ на вопрос, что им нужно. Наверняка закончить то, что не доделали тогда. Может даже, этот тип был в авангарде нападающих, взорвавших Торманж! Ужас.

— Зачем вам эта информация? — говорю максимально мягко, чтобы не провоцировать противника. — Сейчас она бесполезна.

— Это мне решать, значимы получаемые сведения или нет, — давит на меня сильный голос. — Я жду ответа на свой вопрос.

Вот настырный какой! Ну что ж, раз выхода не остаётся, тогда... Тогда прикинем, что можно ему рассказать без ущерба для здоровья.

— На Торманже была экспериментальная установка, которая перебросила меня на другую планету. Очень далеко. Там я провела те самые восемнадцать лет, о которых говорила, и у меня появилось новое имя. А потом ферт Дириан меня нашёл и привёз обратно. Всё просто.

— Действительно, просто, — неприятно хмыкает, высверливая во мне дырку, капитан. — Значит, вам повезло, и вы спаслись. Замечательно. И теперь Дириан Гоф ош'Лак действительно ваш муж, — в голосе утверждение, а не вопрос.

Пожимаю плечами. Не буду же я посвящать его в проблемы своей личной жизни и говорить о нашем с Диром соглашении! Тем более что, даже если всё закончится благополучно, сомневаюсь, что мы продолжим путешествие. Скорее всего, придётся вернуться на Ланс. А значит, выполнить своё обещание и перестать изображать из себя недотрогу.

— И вас это устраивает? — неожиданно подаётся чуть вперёд устрашающая маска.

— Я не понимаю вашего вопроса, — реально не врубаюсь. — Почему я должна быть против?

— Ну, хотя бы потому, что, насколько я помню, вы не хотели выходить за него замуж, — окончательно добивает меня несносный тип.

Он и это знает?! Кошмар! У меня стойкое ощущение, что кто-то весьма успешно со мной играет.

— Не хотела, — опускаю глаза, внимательно рассматривая глянцевую крышку, в которой отражается убранство комнаты. — Но вышла.

После секундного обдумывания моего ответа разбойник встаёт.

— К сожалению, не могу прямо сейчас предоставить вам возможность встретиться с мужем, фисса Эстеллина, — холодно ставит меня в известность. — Мы с ним ещё не обсудили условия вашего освобождения, поэтому вам придётся смириться с определёнными неудобствами и некоторое время побыть здесь. Селсея за вами присмотрит.

Открыв дверь, останавливается, снова оборачиваясь ко мне.

— И попрошу без глупостей, если хотите остаться в живых, — выходит, наконец.

* * *

После моего "задушевного" разговора с капитаном, Селсея ведёт себя чуть менее вызывающе. Даже соизволяет лично сопроводить меня в столовую. Выходить она не спешит, так и остаётся стоять у двери. Не обращая внимания на её неприязненный взгляд, я завтракаю. То, что у них не принято это делать в присутствии посторонних, мне, честно говоря, до лампочки. Земные привычки пока ещё сильнее эфемерных традиций империи.

По возвращении в комнату женщина молча указывает мне на кресло у маленького журнального столика чуть в глубине комнаты, а сама возвращается к прочтению бумаг, раскиданных по столу. Приходится послушно перемещаться в указанном направлении и изучать окружающее пространство.

Большая комната неправильной формы, отделанная в тёмных древесных тонах, разделена на две зоны — рабочую и отдыха. В первой — тот самый стол, где обитает брюнетка, и раздвижные стеллажи-шкафы с узкими тонкими стопками не то книг, не то аналогичных носителей. Во второй — пара уютных кресел, в одном их которых я как раз и сижу, небольшая кровать, тумбочка и раздвижные створки встроенного шкафа. Дверей две. Одна — за спиной пиратки. И это выход из комнаты. Другая — рядом со мной. Это вход в столовую. Для побега, на который намекнул разбойник, обе бесперспективны.

Присматриваюсь к весьма интересному оформлению стен. Необычные изгибы древесного узора ложатся тёмными и светлыми завитками, создавая иллюзию объёмного рисунка. Если подключить воображение, то в них вполне можно увидеть фигуры. Вот крокодил с увеличенным хвостом, но не критично. А вот это больше похоже на выгнувшуюся в броске кобру. А тут...

Смотрю на изгиб и понимаю, что с ним что-то не так. Чуть глубже. Почти незаметно, но темнее. Ой! Ещё одна дверь. Потайная! Вопрос, куда?

Кошусь на застывшую в неподвижности Селсею. Выяснять, что скрывает за собой эта загадочная дверь, при ней, наверное, не стоит. Придётся умерить любопытство до лучших времён. Которые могут и не наступить.

Проходит ещё с полчаса, и раздаётся едва слышный стук. Вход медленно приоткрывается, в проёме появляется грузная фигура того, кто решился помешать молчаливой сосредоточенности брюнетки. — Ну что ещё? — раздражённо поворачивается к "самоубийце" Селсея.

— Капитан зовёт, — скороговоркой выдаёт морда и скрывается за дверью.

Бросив на меня неприятный тяжёлый взгляд, женщина выходит следом. Слышится звук запираемого замка, явно свидетельствующий о том, что последовать за ней я не смогу.

А и не надо! Моментально вскакиваю и оказываюсь у таинственной щели. И как её открыть? Надавливаю, но бесполезно. Провожу пальцами по контуру, ощупываю выступы, впадинки — безрезультатно. А если не на двери, а рядом поискать?

Перемещаюсь на стену — и, о чудо! Наконец-то моё упорство вознаграждается — преграда медленно уползает в сторону, открывая длинный тёмный ход.

С определённой долей опасения, но весьма решительно шагаю внутрь. Закрывшийся проём оставляет меня в полной темноте, а как включить свет, я не знаю, поэтому нащупываю стену и иду вдоль неё. Впрочем, вскоре понимаю, что темнота сменяется на серое, почти плоское изображение коридора. Странное ощущение, ведь света тут вообще нет. Шагов через пятьдесят стена заворачивает влево, а ещё через какое-то время я упираюсь в тупик.

Едва справляюсь с охватившей меня паникой. Спокойно! Скорее всего, это тоже дверь, и она закрыта аналогично. Не спешить. Пробовать!

Припоминаю, на каком уровне находился рычаг в комнате, вглядываюсь в едва заметную дверь и, нащупав тонкую линию шва, перемещаюсь на стену. На этот раз повозиться приходится чуть дольше, но в итоге нужный эффект я получаю.

Выглядываю в открывшийся проём. Да это же рубка управления!

Обалдеваю от неожиданности, а потом понимаю, что ничего удивительного в этом нет. Правильно. Я же была в каюте командующего, а он однозначно должен иметь дополнительные возможности в виде запасных ходов, чтобы быстро оказываться на рабочем месте!

Подозрительно только, что сейчас тут совершенно пусто. Ни одной живой души. Неужели всех заперли? А кто тогда управляет лайнером?

Перевожу взгляд на обзорные экраны. Только звёздное небо вокруг, ни планет, ни соседствующих кораблей. Ясно — зависли в неподвижности, где-то в бескрайних просторах Галактики. Ищи нас теперь.

Ну ладно. Сюда я попала, а дальше-то что делать? Спасать команду или угонять лайнер? Впрочем, ни как осуществить первое, ни как справиться со вторым — я не в курсе.

Пока я размышляю над перспективами, раздаются громкие голоса и шипение открывающегося входа. Понимая, что прятаться тут негде, а улизнуть обратно в чёрный ход я не успею, едва не теряю самообладание, однако вовремя вспоминаю, что есть у меня ещё один способ бегства. Вверх.

Повисаю под сводом высокого потолка с бешено бьющимся сердцем и слабой надеждой, что поднимать голову, чтобы поинтересоваться, что над ней происходит, никто из вошедших не будет.

— Так что теперь у нас нет выхода, — по всей видимости, продолжает начатый ранее разговор внушительная фигура в маске, пересекая помещение и притормаживая у пульта управления. Пробегает пальцами по консоли, присматриваясь к мигающим символам. — Придётся действовать по обычному сценарию.

— Я вообще не понимаю, зачем тебе это было нужно? — останавливается за его спиной женщина в чёрном, пожимая плечами. — Затея была безумием с самого начала.

— Я думал, — пират опускается в одно из кресел, — что она...

Закончить свою интересную мысль, явно касающуюся моей персоны, он не успевает — в рубку входит Дириан. Сопровождающие охранники-скионы, весьма настороженно следующие сзади, останавливают его в паре метров от их капитана.

Видок у Дира весьма специфический. Волосы в ощутимом беспорядке, руки за спиной, похоже, связаны. Одеться он где-то успел, правда, его белоснежные брюки слегка испачканы чем-то чёрным, а китель — бурым. Надеюсь, это не кровь?

— Ещё раз прошу прощения за вынужденные меры предосторожности, — дождавшись, пока муж остановится перед ним, начинает говорить разбойник. — Но, поверьте, в первую очередь, я забочусь о вашей безопасности...

— Ближе к делу, — хрипло обрывает его Дир.

— Как скажете, — чуть наклоняет голову тот. Несколько секунд молчит, явно настраиваясь на серьёзный разговор.

— Дириан Гоф ош'Лак, — слышится звучный голос, — ваше положение сейчас крайне уязвимо, и вы это прекрасно понимаете. Помощи ждать неоткуда, охрана нейтрализована, лайнер контролируется нами полностью. Помимо всего прочего, среди заложников — фисса Эстеллина, которую вы так удачно вернули в империю, и теперь только статус её мужа даёт вам законное право оставаться на посту императора. Я надеюсь, вы не будете рисковать жизнью наследницы и поведёте себя разумно?

— Ваши требования? — резко отзывается пленник.

— Весьма просты, — поясняет главарь. — Во-первых, вы, как официальное лицо, объявите о неприкосновенности системы Оп'Леод. И полном суверенитете Скиона как независимой от империи планеты. Подписав соглашение, естественно. Во-вторых, так же официально, признаете скионов непричастными к трагедии, постигшей Торманж и прочим нападениям, которые им инкриминируются.

О как! Я, честно говоря, думала, что они, как классические земные пираты, потребуют деньги или драгоценности, на худой конец. А тут...

— Это верх наглости, — комментирует выдвинутое заявление муж. Похоже, что удивлён он не меньше меня. — После всех зверств, которые вы устроили, делать вид, что не виноваты?

— Очень жаль, что вы так считаете. Впрочем, — пожимает плечами капитан, — возможно, вы сами введены в заблуждение. В таком случае, уверен, что, узнав правду, перестанете быть столь категоричным.

Он кивает делающей вид, что её тут нет, женщине. Та, весьма ловко, парой нажатий на консоль, меняет изображение космоса на переднем экране на запись. Теперь перед нами ещё одна рубка управления и сидящие спиной люди, то есть скионы. А перед ними висит огромная лазоревая, с голубовато-белыми разводами планета.

— Почему продвигаемся так медленно? — слышится беспокойный голос, по интонациям которого я узнаю капитана.

— Подходы к Торманжу блокированы! — раздаётся чей-то возглас. — Очень мощное силовое поле. Нам его не пробить.

— Какого дихола! — не сдерживается главарь. — Что ещё за поле? Откуда?

— Силовое, третьего уровня, с нарастающим тензором деформации при погружении, — наконец, получает ответ.

— Всем кораблям! Отходим радиально, на сто единиц, — резко приказывает капитан. — Ищите источник! Подпитывать такую мощную защиту может только орбитальный объект. Возможно, не один!

Изображение смазывается, словно запись ускорили, а когда она возвращается к нормальному состоянию, планета уже ощутимо уменьшилась.

— Есть! — радостно сообщает кто-то. — На орбите шесть звездолётов. Принадлежность... — он замолкает на минуту и растерянно сообщает: — Не могу установить. Они без идентификационных параметров.

— Группируемся по протоколу два, — немедленно отдаёт распоряжение главарь. — Зафиксировать местоположение кораблей. Если они близко друг к другу, то можно будет пролететь между ними. Там обязательно найдутся места минимальной мощности поля.

— Атаковать не будем? — интересуется голос рядом.

— Постараемся обойтись без крайних мер, — логично рассуждает капитан. — Тем более что мы не знаем, кому принадлежат звездолёты.

Запись снова ускоряется и тормозится примерно на середине стремительного полёта к планете.

— Капитан, — привлекает внимание главаря кто-то. — Корабли на орбите начали перестроение. Похоже, собираются стартовать.

— Странно, — несколько напряжённо откликается тот. — Если обеспечивали охрану, то... Но ведь не время ещё... И датчик... — непонятно путается в словах и замолкает.

— Точно уходят! — восклицает всё тот же голос. — И очень быстро!

На минуту воцаряется неприятная тишина, прерываемая только тихими рабочими фразами пилотов, и вдруг... Переливчатая сапфировая поверхность Торманжа раскрашивается в багрово-красные тона, атмосфера мгновенно разбухает и ослепительно вспыхивает белым огненным облаком, медленно гаснущим и опадающим обратно на поверхность.

— Нет! — с болью и испугом в голосе вскрикивает кто-то, весьма эмоционально реагируя на происходящее, но понять, кто же это такой чувствительный, нереально.

Ещё несколько минут, и почерневший, покрытый яркими красными и жёлтыми полосами шарик планеты начинает разваливаться, распадаться на фрагменты, куски, осколки, медленно распределяющиеся по бывшей орбите...

— Как видите, — когда гаснет изображение, спокойно констатирует разбойник, — мы даже пытались вмешаться в происходящее. К сожалению, у нас не хватило на это времени. И Торманж взорвали не мы.

Вот так. Получается, что скионов и на планете-то не было. А как же тогда запись, которую мне показывал фист Имельд? Подделка? Обман? И напали другие? Те, чьи корабли висели на орбите? Но это значит... Значит, не скионы хотели помешать нашей с Дирианом свадьбе, и не от них я убегала по тоннелю. А от кого?

— Допустим, — неприятно кривит лицо муж и интересуется: — А остальные инциденты? Будете утверждать, что регулярные набеги на соседние с Оп'Леодом окраинные системы не ваших рук дело?

— Именно так, — спокойно отвечает капитан.

— Бред, — фыркает Дир. — Я вам не верю! Да и никто не поверит.

— Возможно, — на мгновение задумывается разбойник. — Однако этот вопрос меня занимает крайне незначительно. Империя может не верить нам, но она не посмеет усомниться в вас, если вы сделаете соответствующее заявление. Кроме того, хочу напомнить, что в случае вашего отказа я оставляю за собой право распорядиться судьбой наследницы, — жёстко отрезает пират. — И вы не сможете мне помешать.

— Ты не посмеешь, — дёргается к нему Дириан, но цепкие руки охраны немедленно останавливают его движение.

— Посмею, — капитан неожиданно встаёт, оказываясь с ним лицом к лицу. Ух ты! У них даже рост одинаковый! — Жаль, что вы не хотите этого понять. Впрочем, я дам вам время подумать. У вас есть два часа, за которые вы должны решить, как именно поступить. Всё в ваших руках, император! Увести, — заканчивает с явной издёвкой. Выполняя его приказ, охрана выводит лансианина, и бандитская парочка остаётся наедине.

— Он согласится? — медленно подходит к капитану Селсея и кладёт ему руки на плечи.

— Дириан не дурак, — стягивает тот маску. Голос звучит устало: — Рисковать своим статусом и положением, к которому шёл столько лет, он не будет.

Их лиц я не вижу, потому что оба находятся почти подо мной. Вернее, я почти над ними.

— Значит, это правда? — женская ладонь гладит щёку мужчины. — Ты летал туда ради неё?

— Селсея, не надо, — тот мягко останавливает руку и возвращает на плечо. — Твои капризы и попытки уличить меня ни к чему хорошему не приведут.

— Хорошо, не буду, — послушно соглашается, заглядывая ему в глаза. — Но, Эрл, что теперь не так? Объясни! Она нашлась, и обвинять в её гибели ни тебя, ни скионов больше никто не будет. Ко всему прочему, теперь девчонка замужем. А ты свободен. Почему ты меня отталкиваешь? Я же всё сделаю ради тебя!

От её слов я едва не падаю вниз. Возникает неприятное подозрение, что речь идёт обо мне. Уж слишком явные совпадения наблюдаются. Но причём тут этот мерзкий тип?

— Ты права, — капитан заключает лицо Селсеи в ладони. — Если Эстеллина предпочла всё-таки выйти замуж и не рискнула разорвать помолвку, значит, так тому и быть. Я признаю её выбор. А ты мне в этом поможешь.

Он оставляет красивое лицо в покое и притягивает гибкое, затянутое в чёрный комбинезон тело к себе. Прильнув к крепкой фигуре, брюнетка замирает, поглаживая его по спине.

— Ты не пожалеешь о своём решении, — мурлыкает едва слышно. — И легко забудешь о том, что когда-то любил её.

Любил? Он? Господи! Да что тут происходило вообще!

С моих губ срывается невольный стон. Зажимаю себе рот, но поздно. Парочка вздрагивает, расцепляется, и две пары глаз впиваются в меня. Недоумённо-удивлённое выражение быстро сменяется на узнавание, понимание того, что я всё слышала. Женщина ахает и отскакивает куда-то в сторону, а мужчина продолжает смотреть, не отрываясь, застыв в неподвижности.

Длинный и совсем без ямки у лба прямой нос. Чуть приоткрытые от удивления губы, широкий подбородок. Высокие, ощутимо выраженные скулы и дымчатые, чуть более тёмные, чем у Дира, глаза. Такие знакомые...

— ...я ваша должница, ферт, — смотрю на красивое мужественное лицо, обрамлённое короткими бордовыми волосами, и не понимаю, откуда на тренировочном поле взялись посторонние.

— Эриальд, — налюбовавшись на моё изумление, наконец, представляется неизвестный. — Вам нужно быть осторожнее, мий о'утах — весьма опасное животное. Я вообще удивлён, что такая хрупкая и юная девушка решилась на нём кататься.

— Мне просто не повезло. Обычно я неплохо с ним управляюсь, — взглядываю на ещё вздрагивающую гору мышц и костей, лежащую у скалы. Жалко! — Нужно посмотреть, что с ним, — снова оборачиваюсь к своему новому знакомому. — Нельзя, чтобы он так страдал. Кивок согласия в ответ, и минуты за три, поскольку хоть идти и не далеко, но приходится скакать через неглубокие рытвины, мы добираемся до каменной преграды. Останавливаюсь совсем рядом с уже неподвижной массой. Умер?

— Не подходите близко, — предупреждает меня Эриальд, прихватывая за плечи и заставляя отступить на шаг назад. Предостережение оказывается не лишним. Громкий хрип, и судорожный рывок длинной ноги заканчивается как раз в том месте, где я стояла секунду назад.

— Вы можете что-нибудь для него сделать? — успокоив лихорадочно забившееся сердечко, умоляюще смотрю на моего невольного спасителя.

— Попробую, — вздыхает тот.

Видно, что убивать животное ему не по душе, но оставлять мий о'утаха в таком состоянии бесчеловечно. Мужчина поднимает руку ладонью вниз, сосредотачивается и словно надавливает на невидимую преграду. Последний всхрип, и грузное тело окончательно обмякает на синей траве.

— Всё, — выдыхает Эриальд, вытирая тыльной стороной кисти вспотевший лоб. Видимо, даже лансианам такие вещи даются с трудом.

— Спасибо, — благодарю я его. — А что вы делаете в этом месте?

— Мне был нужен скелет мий о'утаха для музея, — легко делится своими планами. — Я приехал, чтобы купить животное, но, раз уж так получилось, и если вы не возражаете, то могу забрать этого, фисса... — смотрит вопросительно, и я понимаю, что поступила крайне невежливо, не назвавшись.

— Эстеллина, — протягиваю ему руку. Скольжение его пальцев по ладони почему-то ощущается совсем иначе, чем других. Приятнее, что ли?

— Рад знакомству, — внимательно смотрят на меня дымчатые глаза, улыбка исчезает.

— Что не так? — смеюсь я, догадываясь, в чём проблема.

— Вы наследница, да? — несколько растерянно спрашивает.

— Нет, хватит с меня! — протестующе помотав головой, жестикулирую руками, усиливая отрицательный эффект. — Ещё пять лет я просто торианка. Видите, родители даже разрешают мне некоторые сумасбродства. Разве наследнице это делать можно?

— Вы смешная, — в глазах появляется искорка любопытства, улыбка возвращается на лицо. — Я представлял вас иначе.

— Не вы один, — ободряюще киваю. — Просто если не научиться относиться к ситуациям с юмором, то можно и свихнуться от сваливающихся на тебя проблем.

— Эстеллина! — слышится чей-то громкий крик.

Оборачиваюсь и вижу юношескую фигуру, бегущую в нашу сторону.

— Тион, — машу ему ладошкой, — всё в порядке!

Ещё несколько секунд, и меня сжимают в объятиях сильные руки.

— Сестрёнка! Ты в порядке! — задыхаясь, выговаривает мне брат. — Ну как же так?! Я же тебя предупреждал, что нельзя настолько резко затягивать алхти!

— Прости, я не рассчитала, но ведь всё обошлось, — сиплю придушенно. — Ой! Ты решил сделать то, что не получилось у мий о'утаха?

— Извини, — брат выпускает меня на свободу и, наконец, взглядывает на моего спутника.

— Это ферт Эриальд, мой спаситель. Ферт Тион, мой брат, — представляю я их друг другу. — Третий! — добавляю, смеясь.

Мужчины обмениваются улыбками и рукопожатием.

— Спасибо, — искренне благодарит Тион. — Помните, что я всегда готов выполнить любую вашу просьбу. Жизнь моей сестры этого стоит.

— Вы совершенно напрасно преувеличиваете мои заслуги, — даже теряется от его напора Эриальд. — Я просто помог ей удержаться в воздухе.

— И отбросили мий о'утаха на двести метров в сторону, — коварно добавляю я.

— Ого! — в голосе юноши столько уважения! — Так далеко? Три тонны?

— Я же говорил, что не рассчитал усилия, — морщится мужчина. — Мне показалось, что он весит больше. Я не хотел его покалечить. Просто оттолкнул.

Секунд десять брат, открыв изумлённо рот, взирает на лансианина, явно не понимающего его реакции.

— У вас необычно сильные способности к телекинезу, — приходит в себя, наконец. — Вы из правящей династии?

— Нет, — совершенно теряется от его неожиданного вывода Эриальд. — Вовсе нет. Я... — он на секунду останавливается, нервно прикусывая губу. — Я вообще живу не на Лансе.

— А где? — немедленно сую свой любопытный носик.

— Можно я пока отвечать не буду? — смешно морщится от подобной настырности мой спаситель.

— Тогда, — я заговорщически подмигиваю брату, — сегодня вы обратно не улетите. Будете нашим гостем.

— Зачем? — и в интонации, и во взгляде сквозит явное непонимание.

— Должны же мы вас как-то отблагодарить? Переночуете во дворце. Познакомитесь с нашими родителями. И с остальными братьями, — соглашается со мной Тион.

— Надеюсь, — обречённо вздыхает лансианин, — им вы о моих "подвигах" рассказывать не будете?

— Будем, будем, — смеюсь я и, вдруг вспомнив, зачем вообще Эриальд сюда прилетел, смотрю на тушу мий о'утаха. — Слушайте, а как мы его потащим?

— Он вам нужен? — немедленно заинтересовывается брат.

— Для музея. Скелет, — выдаю лансианина с потрохами. Впрочем, тот ничуть не против моей откровенности. Кивает, соглашаясь, и смотрит на меня, мягко улыбаясь.

— Я куплю его, — словно извиняется.

— О нет! Какие деньги?! — тут же пугается Тион. — Считайте это подарком. А когда придём во дворец, я пошлю за ним транспорт.

— Спасибо, но не нужно, — решительно отвергает идею Эриальд и, не дожидаясь нового предложения, направляет руку на тело животного. Переворачивает ладонью вверх и, чуть напрягая мышцы, "поднимает" на полметра над землёй.

— Мой корабль не очень далеко, — поясняет. — Если вы не против, то я сначала перенесу его туда. А потом приду к вам.

По интонации понимаю, что он решил просто сбежать и никуда, уж тем более во дворец, не собирается. Скромняга. Ну что ж, будем возвращать ему чувство собственной значимости.

— А мы вас проводим! — киваю с энтузиазмом. — Куда идти?

Туша мий о'утаха вздрагивает и едва не падает снова на землю — такими неожиданными оказываются для лансианина эти слова, но возражать он не рискует, так что минут через десять вдали появляются контуры компактного шаттла.

Пока мои спутники управляются с погрузкой животного, осматриваю изрешеченную микроударами поверхность. Удивительно, где этот кораблик носило, если обшивка так сильно пострадала? Разве что...

— Ферт Эриальд, — с трудом дождавшись окончания процедуры, зову лансианина. — Вы что, используете шаттл для полётов на эмиссионном ходу? Это же опасно, он слишком маленький! И как вас не сносит с эпистатической спирали?

— У вас замечательные познания в этой области, — закрывая люк, делает мне комплимент мужчина. — Но при определённых навыках это не так уж сложно.

— Я хочу на это посмотреть! — тут же загораюсь безумной идеей.

— Нет! — хором отвечают мужчины. И переглядываются от неожиданности.

— С ума сошла? — шипит Тион. — Хочешь, чтобы родители снова посадили тебя под домашний арест?

— А что, были прецеденты? — интересуется Эриальд.

— Ну да, — вздыхает брат, — два года назад, когда она без разрешения сбежала на свидание к ийтицроанскому принцу.

— И, как я понимаю, всё закончилось не слишком благополучно? Он сделал что-то плохое? — серьёзно смотрит на меня лансианин.

— Вы зря так думаете, — мрачнею я и отворачиваюсь, потому что на глаза наворачиваются слёзы. — Ийтэм очень хороший, он бы меня не обидел. Только сейчас это уже ничего не значит.

— Год назад на Ийтиц-ро напали скионы, — тихо, едва слышно за моей спиной поясняет юноша. — Ийтэм был очень сильно ранен, впал в кому. Даже говорят, что он не выживет.

— Скионы? На Ийтиц-ро? — искренне удивляется Эриальд. — Странно.

— Почему же? — не понимает его реакции Тион. — Это не первое их нападение за последние полтора года.

— Могу я узнать подробности? — просит брата любознательный тип.

Пока мы топаем к дворцу, Тион посвящает удивительно неосведомлённого пришельца в трагические события, преследующие империю последнее время. А я иду рядом, вспоминая, как катастрофически не везёт лично мне. П

осле знаменательного пятнадцатилетнего дня рождения, я поняла, что единственный в компании из пятнадцати потенциальных женихов, кто реально мне нравится, — это Ийтэм. Очень простой, открытый, лёгкий в общении, он отнёсся ко мне, совсем ещё девчонке, с какой-то непередаваемой заботой. И только с ним я разговаривала без ужасно неловкого чувства обязательства. За три года принц только один раз смог прилететь снова, когда мне было восемнадцать. Ну и поскольку официально такая встреча была невозможна, я действительно сбежала, чтобы убедиться, что он мне всё ещё нравится и я смогу быть с ним. Убедилась. И даже пообещала, что, когда придёт время, разрешу ему назвать себя его невестой.

А через год начались нападения. Пострадал не только Ийтэм, но и другие принцы. Впрочем, не только они. Многим планетам теперь придётся долго восстанавливать свою инфраструктуру. И нападения продолжаются.

Скионы...

...Ой! Острая боль, пронзившая плечо, заставляет вскрикнуть и неумолимо возвращает в реальность. Ещё успеваю заметить яркий отблеск ударившего в меня луча бластера и сваливаюсь в неконтролируемое, стремительное падение. Чувствую поймавшие меня руки, перед глазами мелькает чьё-то лицо, тут же заволакивающееся красной пеленой и темнотой...

* * *

...темнотой, которая в переходном отсеке сменяется на яркий свет ламп, освещающих длинный металлический коридор.

— Эстеллина, — оборачивается идущий впереди красноволосый мужчина. Выражение лица напряжённое, дымчатые глаза смотрят подозрительно, — вы уверены, что неприятностей не будет? Неужели ваши родители это одобрили?

— Эриальд, — подталкиваю лансианина вперёд, — топайте уже в рубку и заводите двигатели! Хватит разглагольствовать о нравственно-этических и моральных аспектах моих поступков. В отведённые мне сутки я хочу попробовать если не всё, то хотя бы то, что доступно. И вы мне в этом поможете!

— А если мы не успеем вернуться? — снова тормозит наше продвижение внутрь корабля несносный тип.

— Эрл! Какой же вы зануда! — укоряю, поражаясь его упёртости. — Успеем.

В результате всё-таки добиваюсь своего. Добравшись до рубки управления, Эриальд загружается в кресло и включает экраны. Я сажусь рядом, мысленно потирая руки. Ура!

После моего эпического спасения прошёл уже почти год. За это время наш новый знакомый несколько раз прилетал на Торманж по приглашению родителей. О чём-то деловом с моим отцом разговаривал, общался с Тионом, который очень с ним сдружился. Я, в общем-то, тоже считала его своим другом. Однако больше всего мне хотелось, чтобы Эриальд показал мне эпистатическую спираль подпространства. Мечта детства не отпускала. Поддавшись на мои мольбы, брат довольно скоро не выдержал и согласился меня "прикрыть". А вот упрямого Эрла пришлось уламывать дольше. Но уговорила, в конце концов.

На посветлевшем обзорном экране проявились окружающие корабль синие холмы и маленькая фигурка в белом, спешно удаляющаяся от нас. Надеюсь, что у Тиона хватит изобретательности, чтобы объяснить моё столь длительное отсутствие. Или сымитировать моё незримое присутствие. Тут уж как повезёт.

Слабое, вжимающее в кресло ускорение, да и метнувшаяся вниз поверхность доказывают, что корабль, резко оторвавшись от грунта, начинает подниматься на орбиту. Кру-у-уть!

Вообще-то это мой первый полёт в космос. Мама категорически против путешествий в "неспокойном" пространстве. Для неё Торманж — единственный мирный и тихий уголок, которому она доверяет.

Исчезающая атмосфера уступает место бездонной чёрной пустоте с яркими точками-звёздами. Ахаю от восторга, вскакиваю с кресла и едва ли не прилипаю к экрану. С планеты столько не увидишь!

Эрл с минуту наблюдает за моими эмоциональными реакциями и в итоге не выдерживает:

— Эстеллина! Не будьте ребёнком, немедленно вернитесь на место и пристегнитесь. Иначе мы никуда не полетим!

Угроза срабатывает, и я, послушно выполняя его распоряжение, гнездюсь в мягком уютном кресле.

Примерно с час мы удаляемся от орбитальной плоскости, покидая систему. Наконец, движение корабля прекращается.

— Мы вышли в точку перехода? — любопытствую.

— Ага, — почти автоматически отвечает Эрл, что-то сосредоточенно настраивая на панели управления и периодически сверяясь с картой.

— Ну, готовы? — неожиданно оборачивается ко мне.

Усиленно киваю и вцепляюсь пальцами в подлокотники. Почти неуловимый толчок, и чернота космоса сменяется серой матрицей подпространства, в которой появляются яркие спирали эпистатических полей. Ближе всех оказывается ядовито-зелёная, ужасно внушительная и мощная.

— Мы неглубоко спустимся и вернёмся обратно, — предупреждает меня лансианин. — На длительное путешествие не рассчитывайте. И постарайтесь меня не отвлекать.

— Меня тут нет! — соглашаюсь немедленно.

Сосредоточившись, Эриальд направляет корабль к границе завихрения.

Уий! Это круче, чем любой аттракцион! Потому что там ты понимаешь — всё происходящее безопасно и если что-то пойдёт не так, то всегда есть возможность повторить, сделать ещё раз. А тут... Одно неосторожное движение, и тебя унесёт туда, где потом днём с огнём не найдут.

Поле оказывается с норовом. Оно то и дело пытается "стряхнуть" нас с себя. Я смотрю то на эту своенравную стихию, то на пилота и поражаюсь. Вот КАК? Как он ухитряется удерживать такой маленький корабль на намеченном курсе?

На середине пути назад, то есть вверх по спирали, что-то явно идёт в разрез с исходным планом. Корабль вдруг сильно кренится и резко дёргается в сторону. Эрл коротко ругается, но вредная зелёная пружина уже растворяется во внезапно почерневшем пространстве. Лансианин возмущённо смотрит на меня.

— Я ничего не делала, — поднимаю ладошки вверх.

Выразительно вздохнув, мужчина отворачивается, явно пытаясь понять причину произошедшего. Повозившись минут пять в настройках системы, вдруг резко подскакивает, едва успев расстегнуть ремни безопасности, и уносится прочь.

Начинаю понимать, что дело — швах. Сбылась мечта идиота. То есть идиотки. Вернувшийся лансианин плюхается в кресло и задумывается. Видок у него явно растерянный.

— Эрл, совсем плохо? — тихо зову я.

— Коротнул один из стабилизаторов, — ловлю обескураженный взгляд. — Вот нас и выбросило непонятно где.

— Не расстраивайтесь, — утешаю я расстроенного субъекта. — Починить можно? Или, может, запасной есть?

— Эстеллина, вы меня слышали? — обречённо повторяет Эрл. — Стабилизатору кирдык. И починить его нельзя. И запасных у меня нет, они крайне редко выходят из строя. Скорее корабль развалится, а они будут работать. Я за всю жизнь вообще первый раз с такой поломкой столкнулся. Не повезло.

— Слышала, — подтверждаю спокойно. — Вы сказали — один из. Другие же работают! Можно лететь на них?

— Не получится, — качает головой. — Корабль удерживается на поле за счёт трёх точек стабилизации. Так что нужен новый. А пока его нет, мы можем двигаться только в обычном пространстве.

— Ага, — теперь уже я задумываюсь. — А где мы? До какой планеты реально добраться? Эриальд накладывает на экран виртуальную карту и несколько раз перекручивает в разных направлениях, подсчитывая расстояние.

— Ближе всего Томлин, — озвучивает наконец, — всего в десяти часах хода. Но туда нам нельзя, — заявляет категорически. — Опасно.

— Почему? — хлопаю глазами.

— Очень высокий уровень радиации от звезды, — поясняет со вздохом. — А на этом корабле нет экранирующей системы. И скафандр только один.

— Н-да... Ой! — осеняет меня внезапно. — А больше нам и не надо!

— Это как? — смотрит на меня, как на сумасшедшую.

— Эрл, у меня прабабушка — томлинка, а они нечувствительны к радиации. Так что защита нужна только вам, — морщу нос и показываю ему кончик языка.

— Фисса Эстеллина! — притворно возмущается мужчина. — Разве ваше поведение прилично? И достойно наследницы?

— Извините, ферт капитан! — изображаю шуточный поклон в положении сидя. — Но, может, вы прекратите воспитательную акцию и приступите уже к пилотированию? Нам ещё лететь и лететь.

Воодушевлённый перспективами, Эриальд возвращается к панели и несколько минут проверяет системы, готовя корабль к полёту. Наконец, запускает двигатель и разворачивает корпус в нужном направлении. Минут десять управляет сам, а потом переключает корабль на автоматическое пилотирование.

— Есть хотите? — смотрит на меня с улыбкой.

— Ужасно, — признаюсь я.

— Тогда идёмте, — поднимается с кресла.

Открыв дверь в маленький камбуз, Эрл пропускает меня внутрь, явно не собираясь заходить следом. Мало того, даже чуть подаётся корпусом назад, скорее всего намереваясь сбежать и оставить меня одну.

— Вы куда? — смотрю на него подозрительно.

— Я поем позже, — всё-таки делает шаг в коридор.

— Так не пойдёт! — хватаю его за рукав, заставляя войти следом. — Во-первых, я тут ничего не найду, а во-вторых, если уж кто и должен поесть первым, так это вы. А то вдруг потеряете сознание от голода, и кто меня домой отвезёт?

— Эстеллина, — тихо смеётся лансианин. — Вы невозможны!

— Наслаждайтесь, пока есть такой шанс, — вздыхаю. — Вот пройдёт ещё четыре года, и вы меня не узнаете. Стану ужасно чопорной и важной. И всё. Да здравствует наследница.

Опустошив холодильник, готовим еду и усаживаемся за стол. Факт того, что выглядит это не слишком приличным, я принципиально игнорирую. Никто же не видит. И не узнает. А когда ещё я смогу пообедать в такой замечательной компании? Тем более мужской!

Возвращаемся в рубку, где я успеваю ещё и подремать, свернувшись на кресле, хотя Эрл и уговаривает меня пойти спать в каюту.

Просыпаюсь как раз в тот момент, когда на экране появляются чёткие очертания Томлина. Жёлто-коричневый шарик стремительно приближается и вырастает до гигантских размеров. Чуть снизив скорость, Эриальд, уже давно экипированный в тонкий серебристый скафандр, больше похожий на закрытый комбинезон, сверяется с картами и, немного сместившись по орбите, направляет корабль вниз. Оставив шаттл за границей города, мы пешком идём по пыльной дороге мимо низеньких бочкообразных строений и своеобразных растений с гибкими дугообразными стволами. Большинство "веток" заканчивается шарообразными выростами, в которых что-то подозрительно шевелится. Эх, жаль, что нет времени познакомиться с этими занимательными объектами поближе!

Сухой ветер жаркими волнами прокатывается по дороге, закручивая небольшие торнадо мелкой пыли и бросая их нам под ноги.

— Может, вам лучше было остаться на корабле? — с беспокойством поглядывает на меня Эрл. — Здесь очень душно.

— Зато я посмотрю на родину своих предков, — резонно возражаю. — А то некрасиво получается — мне от них такой дар достался, а я даже не видела планеты, где они жили!

— Кто жил? — раздаётся резкий хриплый голос сзади. Подпрыгиваю от неожиданности и моментально ретируюсь за широкую спину. Лансианин реагирует спокойнее. Ну и выдержка у него!

Выглядываю из-за мужского плеча, чтобы увидеть того, кто так меня напугал. Смотрю и едва удерживаюсь от смеха. Оказывается, испугалась я всего лишь невысокого старичка в сером, подвязанном чёрным ремешком балдахине, с жёлтой трясущейся бородкой и жиденькими волосами на почти лысой голове.

— Моя прабабушка, — вежливо ставлю его в известность.

— Вот как? — обходит меня кругом, внимательно рассматривая, старик. — Странно, на томлинку ты не похожа совсем. А почему без защиты, — спохватывается неожиданно и поворачивается к Эриальду, набрасываясь на лансианина с упрёками: — А ты куда смотришь! Сам экранировался, а девчонку не защитил! Ну-ка, идём! — хватает меня за руку и тянет в ближайший дом.

— Да мне не надо! — смеюсь я, усиленно сопротивляясь. — Я же говорю, что у меня прабабушка отсюда! Мой организм умеет защищаться!

— Ой, — вдруг приседает от неожиданности старичок и несколько нервно оглядывается. Кажется, теперь я его напугала. — Ты что, наследница?

— Э-м-м... — теряюсь от подобной догадливости. Нужно было поаккуратнее со словами. — Возможно. Только вы никому не говорите, пожа-а-алуйста, — складываю ручки умоляюще.

— Ладно, — как-то уж слишком легко соглашается пожилой томлинец, явно успокоившись. — А что же ты тут делаешь? И где охрана, родители? — смотрит подозрительно на моего сопровождающего.

— Мы гуляем, — деликатно шаркаю ножкой по песку, приподнимая юбку, чтобы не мешалась. — А ещё нам нужен этот... — притворно морщусь, словно забыла. — О, да! Стабилизатор! Для корабля.

— Ну, тогда вам придётся дойти до станции. Это там, — тонкая жилистая рука неопределённо указывает куда-то вдаль.

— Далеко? — уточняет Эрл.

— За полчаса доберётесь, — приглаживает тоненькие волоски старичок и поворачивается спиной. — Ну, надо же, — слышу удаляющееся ворчание, — наследница!

Действительно, вскоре дорога становится шире, дома выше и солиднее, появляется гораздо больше местных жителей, но никто из них нас не останавливает и моей незащищенности не удивляется. Бросают иногда любопытные взгляды, и всё. А ещё через какое-то время мы упираемся прямо в высокое, сверкающее металлом и стеклом здание станции технического обслуживания. Внутри прохладно, и я с наслаждением опускаюсь в кресло для посетителей, предоставляя Эриальду возможность самостоятельно разобраться с приобретением.

— Я на склад, — на мгновение оказывается в поле зрения озабоченный поисками запасных частей субъект и тут же исчезает.

Ладно-ладно. Я разве против?

Сижу, рассматривая улицу за прозрачной витриной. Нагретый воздух поднимается вверх, искажая стоящие напротив строения. Создаётся впечатление, что они волнообразно изгибаются, вместо того чтобы стоять неподвижно. Усиливается эффект зеркальными поверхностями, которыми в изобилии покрыты стены зданий.

Над жёлтой, идеально ровной дорогой ощутимо быстро проносятся яркие мини-кары на магнитных подушках, вносящие разнообразие в весьма унылые краски местного пейзажа. С интересом за ними наблюдаю. Вообще-то на большинстве планет империи в качестве наземных средств передвижения предпочитают использовать животных, а всё техническое остаётся для полётов в космосе, ну или для перемещений по планете, если уж район совсем недоступный. Но чаще просто для транспортировок грузов. Почему же на Томлине не так? Чувствую пробелы в моих познаниях, и мне этот факт не нравится. Неужели я так плохо изучала географию империи? Беру себе на заметку — почитать. Может, тут животных нет?

— Фисса Эстеллина? — опускается кто-то в соседнее кресло.

Оборачиваюсь и получаю возможность рассмотреть ещё одного представителя Томлина вблизи. Худощавый, но весьма привлекательный внешне молодой мужчина смотрит на меня ярко-зелёными глазами. Длинные, собранные в хвост песчаного цвета волосы отливают золотом. Светло-коричневая куртка и брюки выглядят весьма стильно и аккуратно. Тонкие пальцы крепко сжимают какой-то предмет, похожий на брелок.

— Здравствуйте, — нервно прикусываю губу. Вот откуда это чудо?! Которое меня знает, ко всему прочему!

— Не бойтесь, — оценив мою реакцию, приветливо улыбается незнакомец. — Просто вы не представляете, как быстро у нас распространяется информация о прибывших. Особенно таких необычных, — смотрит на мои волосы.

— Понятно, — киваю. Ну, старичок! Удружил! — Могу я узнать кто вы?

— Онгроум, — ещё шире улыбается томлинец. — Я внук брата вашей прабабушки.

— Ой! — даже задыхаюсь от изумления. — Это так неожиданно! Тогда зачем на "вы"? Раз уж мы родственники?

— Логично, давай на "ты", — присматривается ко мне "братишка" и тихо вздыхает. — Во дворец, я так понимаю, тебя не заманить, да?

— Я бы с удовольствием, — расстраиваюсь, — но, честно говоря, только ты меня не выдавай, — понижаю голос до шёпота, — у меня совсем нет разрешения родителей здесь находиться. Если узнают... — провожу ребром ладони по шее.

— Я тоже сбегал, — успокаивает меня Онгроум. — Не выдам, не волнуйся. А ты с кем тогда? И почему тут?

— Мы случайно. У моего знакомого сломалось что-то, — обтекаемо объясняю, чтобы не вдаваться в подробности. — Вот, за деталями заскочили, чтобы починить.

— Может, помочь чем-то нужно? — заботливо интересуется томлинец.

— Не знаю, — пожимаю плечами.

— Ладно, я поговорю об этом с твоим знакомым, — внимательно наблюдают за мной изумрудные глаза. — Раз уж вы скоро улетите, хочу тебе кое-что подарить, — разжимает пальцы и протягивает мне жёлтый кристалл в золотой оправе на тонкой цепочке. — Это томлитонит, очень редкий даже у нас камень. Мне его дедушка отдал. Сказал, что, когда придёт время, я пойму, кому он принадлежит. Он твой. Бери!

— Мой? — ахаю я, осторожно принимая подарок. — Спасибо! — в порыве нахлынувших эмоций пожимаю его пальцы.

— Эстеллина! — раздаётся рядом раздражённый голос. — Что происходит?

— Эриальд! — подскакиваю с места, не обращая внимания на его недовольство. — Это Онгроум, мой брат по линии прабабушки, представляете!

— Ты посиди, сестричка, мы на минуту, — мгновенно сориентировался томлинец и, подхватив под руку лансианина, отвёл того в сторону.

Хм-м... Как же оперативно кузен действует! И что за секреты, интересно бы знать?Впрочем, выяснить это возможности нет, так что, пока беседуют, любуюсь приобретением.

Видимо, до чего-то договорившись, новоявленный родственник быстро прощается со мной и исчезает, а Эрл берёт за руку, крепко сжимая пальцы.

— Идёмте.

От неожиданности его прикосновения я теряюсь совершенно. Раньше он себе таких вольностей не позволял. Что-то произошло? Или это связано с тем, что Онгроум ему сказал?

Выдёргивать руку из собственнического захвата сначала не рискнула, а потом поняла, что и не хочется моим пальчикам покидать эти сильные, но очень приятные тиски. И почему-то необычайно волнующие.

По дороге обратно мы почти не разговариваем, а всё потому, что кто-то слишком быстро идёт!

Уже на подходе к кораблю замечаю, что около него какая-то техника, томлинцы. Оказалось, что они только и ждали нашего прихода, чтобы заполнить собой и своими инструментами шаттл. Уж не знаю, чего они там чинили и как выглядел этот самый "стабилизатор", но заменили явно не только его. Вообще после их исчезновения корабль ощутимо изменился, и скорее всего, в лучшую сторону, потому что Эриальд остался очень доволен.

Покинув гостеприимный Томлин, мы улетаем из системы. Лансианин, несколько расслабленно наблюдающий за шкалой, показывающей расстояние до точки перехода, вдруг разворачивается в кресле.

— Эстеллина, — смотрит на меня пристально, — а почему мы до сих пор обращаемся друг к другу на "вы"? Без приставок, но всё равно официально?

— Не знаю, я как-то не задумывалась, — прикусываю ноготок зубами. — Может, вам так удобнее?

— Мне? — преувеличенно удивляется Эрл. — Нет.

— И мне без разницы, — пожимаю плечами.

— Тогда, — хитро взглядывает на меня махинатор, — будь добра, перебрось вон тот синий тумблер влево.

— Есть, капитан! — с готовностью отвечаю, дотягиваясь до переключателя.

И снова мы оказываемся в матрице подпространства. Спираль на этот раз нам достаётся нежно-голубая, но отнюдь не менее спокойная. Зато, переместившись по ней, Эриальд выбрасывает корабль в непосредственной близости от Торманжа. Остаётся только подлететь и опуститься.

— Эрл, — останавливаю я его, уже направляющегося на выход. — Мне тут подарили... — протягиваю раскрытую ладонь с кулоном.

Заинтересованно скользнув глазами по украшению, лансианин переводит вопросительный взгляд на моё лицо.

— Я не могу с ЭТИМ возвращаться домой, — объясняю популярно. — Устроят такой допрос, что я все тайны выдам. Можно он пока будет храниться у тебя?

— Конечно, раз так нужно, — рассеянно соглашается. — У меня есть сейф. Я его спрячу, а когда сможешь, то заберёшь.

— Не-е-ет! — смеюсь и, приподнявшись на носочки, быстро надеваю подвеску ему на шею. — Я знаю место, где он намного лучше сохранится!

Совершенно ошалевший от моего поступка, Эрл больше ничего не говорит, просто провожает к люку, где уже давно мнётся в нетерпении Тион.

Поторопив нас и перекинувшись парой фраз с лансианином, брат утаскивает меня по направлению к дому. Оглянувшись, чтобы махнуть Эриальду рукой, я получаю возможность ещё раз полюбоваться на его взгляд. Обалдевший, изумлённый.

Очень красивые глаза у него, кстати. Должна признать, что нравится он мне несколько больше, чем просто друг. Интересно, а как он ко мне относится? Я ему хоть нравлюсь? Или просто возится со мной, потому что с братом сдружился и не хочет его обижать?

Синее травяное поле, по которому мы идём, вдруг начинает заволакивать непонятным красным туманом. Испуганно оглядываюсь, хватаясь за руку брата, но пальцы проходят сквозь пустоту. Пытаюсь оглянуться, однако ноющая, пульсирующая боль в плече заставляет застонать и упасть на что-то мягкое.

— Тише-тише, потерпите, я ввёл вам обезболивающее, сейчас всё пройдёт, — слышу мягкий, успокаивающий голос.

Открываю глаза и вижу сосредоточенное лицо Кроуфа — того самого, который лечил меня на лайнере, когда я заболела. Врач аккуратно перебинтовывает моё плечо, однако его движения всё ещё приносят болезненные ощущения.

— Что случилось? — ужасно хрипло спрашиваю, приподнимаясь и облизывая пересохшие губы.

Кроуф сердито оглядывается куда-то назад.

— Кто-то очень неосторожно использует бластер! — раздражённо цедит сквозь зубы.

— Я не желала причинять вреда, — слышится вдруг сильный женский голос, — просто хотела заставить её опуститься. И не рассчитала.

Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с чёрными удлинёнными глазами. Пиратка! Значит, корабль всё ещё захвачен?

Смотрю вопросительно на лансианина, и тот, прекрасно поняв, что именно меня волнует, молча кивает, протягивая стакан.

— Выпейте. А потом я сделаю вам ещё один укол. Снотворное. Так что постарайтесь как следует выспаться, для вашего организма это лучшее лекарство. А я зайду вас проведать чуть позже.

Жадно проглатываю воду и откидываюсь на подушки, закрывая глаза. Ничего вы не понимаете, доктор. Сон — это не так уж хорошо. И я не люблю спать, с некоторых пор...

* * *

...с некоторых пор, реально обожаю сны. О, как много в них происходит того, чему на самом деле сбыться не суждено! Но чего так безумно хочется.

Эриальд. Мой сладкий сон. Моя горькая явь. Как же я могла оказаться настолько неосторожной, что позволила себе так сильно к тебе привязаться? Знала ведь, прекрасно знала, что ничем хорошим это не закончится. Но так ли легко справиться с собой, если несбыточные грёзы манят сильнее, чем доводы рассудка?

Лежу, бессмысленно созерцая бордовую, туго натянутую ткань шатра над моей головой. Под спиной мягкий матрас, подушки, на небольшом столике сбоку — напитки, фрукты. В общем, всё, чтобы мне было удобно. Едва-едва заметно горит ночник, чуть смягчая темноту ночи и создавая иллюзию безопасности.

В соседнем шатре спит Дириан. Жених, замуж за которого я не хочу. Потому что нужен мне другой. Тот, кто уже почти год не появлялся на Торманже, но кого я безумно хочу увидеть. Увидеть до того, как моя жизнь перестанет быть моей.

Эрл, ну где же ты?

Снова плачу от обиды, досады и жалости к самой себе. Разве я так представляла первый день свадьбы? Разве этого я хотела?

Своего жениха я практически не знаю. Видела всего два раза — в пятнадцать, на собственном дне рождения, и три года назад, когда летала на Цесс. Хоть и похож он на Эрла — глаза у них почти идентичные, и тоже лансианин, но принц мне категорически не понравился. Очень трудно с ним было общаться. Излишне серьёзный, чётко придерживающийся всех правил этикета, ужасно "правильный" и раздражающе опекающий, словно я — несмышлёный ребёнок. Нет, понятно, что он намного старше, опытнее, но это же не повод всё решать за меня! Его самоуправство доводило до белого каления, и я вздохнула с облегчением, только когда потенциальный жених, наконец, оставив меня в покое, свалил в неизвестном направлении.

И вот теперь я выхожу за него замуж. Безумие какое-то! А если он и дальше будет вести себя аналогично? А вдруг у него и окружение подобное? Тогда всё. Можно вешаться. И лучше прямо сейчас.

Переворачиваюсь на живот, утыкаюсь лицом в подушку и закусываю ткань зубами, чтобы не было слышно, как я рыдаю. Постепенно успокаиваюсь и забываюсь в неглубоком полусне.

"Эстеллина", — нежно шепчет голос Эриальда. Лицо ускользает, но рука, такая сильная, знакомая, мягко гладит по голове. Реально гладит!

Вздрагиваю и вскрикиваю от неожиданности, но мужчина, к счастью, успевает зажать мне рот ладонью.

— Чшш-ш-ш, тише, это я, — едва слышно успокаивает меня, наклоняясь совсем близко.

Убираю его пальцы с лица и приподнимаюсь, чтобы сесть. Для надёжности обеими руками вцепляюсь в широкие плечи, чтобы он при этом никуда не исчез.

— Эрл, Эрл, — едва не плачу, прижимаясь лбом к груди сидящего рядом лансианина. — Ну где же ты был?

— Извини, — мягко просит прощения Эриальд, — не мог прилететь раньше, не получалось. А ты действительно так сильно хотела меня видеть? Я думал, что... — он замолкает.

— Что ты думал? — моментально отстраняюсь от непонятливого типа. — Что я сплю и вижу, как бы побыстрей выскочить замуж? За того, кто идеально подходит мне по статусу? Плохо же ты меня знаешь!

— Я знаю тебя слишком хорошо, — вздыхает. — Но ты же не пойдёшь против сложившихся традиций?

— Традиции существуют, чтобы их нарушать, — свистящим шёпотом ставлю его в известность. — Ты поможешь мне сбежать?

— Эстеллина! — едва не забыв приглушить голос, восклицает Эрл. — Не сходи с ума! Я на такое не пойду!

— Даже если я скажу, что люблю тебя? — заглядываю в обалдевшие от моего признания необычно потемневшие глаза.

— Эстеллина, не надо! — после ощутимо длительного молчания, наконец, выдаёт лансианин. — Это не шутки!

— Согласна, — серьёзно киваю и беру его руку, сжимая пальцы. — Но я не шучу. Эриальд, я не могу без тебя, ты мне нужен. Ты, а не кто-то другой! Я действительно тебя люблю. Мы столько лет знакомы, ты замечательный, честный, открытый, лучший из всех, кого я встретила! Ты столько для меня сделал и даже спас! Неужели считаешь, что я могу относиться к тебе иначе? Или... — я вдруг запинаюсь, чувствуя беспокойство, пальцы начинают неприятно дрожать. — Или ты относишься ко мне иначе?

В ответ Эрл сгребает меня в охапку, притягивая к себе совсем близко. Так близко, что я даже задыхаюсь от неожиданности, но не возражаю. Ну и что из того, что он мне ещё не жених? Зато я его люблю.

— Глупенькая! Разве это возможно? Не влюбиться в тебя? Ты даже не представляешь, как давно ты вошла в моё сердце, как я мучился от невозможности тебя видеть рядом с собой каждый день, каждую минуту и насколько больно мне отдавать тебя другому! — шепчет мне в макушку возмутительно скрытный тип, стискивая ещё сильнее.

Его сердце стучит совсем рядом, очень часто и сильно. Прислушиваюсь к его биению и понимаю — не лукавит, не обманывает. Способности к восприятию чужих эмоций, которые оставила в наследство бабушка-милнарианка, у меня слабенькие и работают не всегда, чаще в экстремальных ситуациях, но всё-таки есть, хоть я о них никому и не рассказываю.

— Ты заберёшь меня с собой? — спрашиваю тихо.

Эриальд вздрагивает, словно возвращаясь в реальный мир, и моментально выпускает меня из объятий. Я едва удерживаю стон разочарования. Ну вот!

— Эстеллина, любимая, — с болью смотрит в глаза, — я всё понимаю, но как бы мы друг к другу ни относились, поступать так неправильно. Нельзя!

— Эрл, ну что такого страшного приключится, если я улечу с тобой, вместо того, чтобы выйти замуж за Дириана? Мой папа жив. Мама совсем молода — ей всего сто шестьдесят. Два. Значит, смогут родить ещё девочку! Не на мне империя клином сошлась! Да, наследница должна быть одна. Так я на это звание и не претендую! Пусть будущая сестричка ею и становится. А я буду с тобой. И с империей ничего страшного не случится, потерпит ещё двадцать пять лет. Какие проблемы? Разве мой отец — такой плохой император, что нужно срочно проводить смену правящей династии? Да и потенциальных женихов к тому времени прибавится, у сестрёнки будет возможность выбрать себе мужа, в отличие от меня.

— Да? — ощутимо задумывается мужчина. Видимо, в таком ракурсе происходящее он не рассматривал.

— Конечно, да, — глажу его по руке.

— А как же твой жених? — недовольно смотрит на кольцо. — Ты ему расскажешь? Как ты собираешься разрывать помолвку?

— Если бы кто-то прилетел хоть на день раньше, мне бы вообще не пришлось этого делать, — мягко укоряю я ревнивца. — Но теперь уж ничего не изменишь, придётся выкручиваться из того, что есть. Завтра Дириан должен принимать присягу, а я — готовиться к свадьбе, поэтому его не увижу, и поговорить с ним не удастся. Я вообще завтра никого не увижу, к сожалению. Значит, этот день нам с тобой придётся переждать, а послезавтра я всё расскажу. И ему, и родителям. Он заберёт кольцо, и мы сможем улететь.

— А если принц не захочет? — Эрлиальд смотрит на меня с беспокойством.

— Он дурак? — задаю резонный вопрос. — Нет, он, конечно, может отказаться и заставить меня выйти за него, но какой в этом смысл? В постели ведь он меня не будет принуждать?! Ясно же, что если применит силу, то у нас не будет детей. А я подчиняться и уступать ему даже не собираюсь! Вот скажи, ему это надо?

— Ради власти некоторые могут пойти на многое, — как-то грустно замечает Эрл. — Я бы не стал ему доверять.

— И как быть? — начинаю нервничать.

— Если он тебя отпустит, то всё будет в порядке. Объявите о разрыве помолвки, твои родители примут ваше решение, и я смогу тебя забрать. А вот если он откажется, значит, ему нужна не ты, а власть любой ценой. В этом случае тебе придётся сбегать. И даже не ради меня, а ради империи. Хуже, чем такой правитель, быть не может.

— Тогда тебе лучше ждать меня не во дворце, да и корабль посадить где-нибудь поближе. Наше привычное место слишком далеко.

— Но как ты выберешься из дворца? — с беспокойством смотрят дымчатые глаза. — Гости, охрана, всё будет перекрыто.

— А я знаю тайный ход! — говорю страшным шёпотом. — Он, конечно, жуткий и мрачный, но я потерплю. Главное — не заблудиться, там много ответвлений. Ну да я уж постараюсь. Не первый раз.

— Так вот как ты убегала?! — в ответ получаю ласковую улыбку.

— Угу, — киваю и сосредотачиваюсь. — Так! Помнишь место, где дорога на тренировочную площадку поворачивает вправо?

— Да, — напрягает память Эриальд.

— Замечательно. Если пройти по ней чуть дальше, то слева будет маленький холм, а в нём как раз и заканчивается подземный ход. Там мы встретимся. Договорились?

— А время? — начинает прокручивать детали мой вынужденный сообщник. — Я буду у холма, как только приземлюсь, и постараюсь сделать это пораньше, но мне нужно знать, до какого времени ждать, чтобы, если что-то пойдёт не по плану и ты не придёшь, успеть помочь!

— Логично, — соглашаюсь с его предусмотрительностью. — Церемония должна начаться в десять и закончиться в четыре. Она не самая короткая. Я, естественно, тянуть до последнего не намерена. Расскажу всё с утра. Так что... — задумываюсь, подсчитывая, — если не приду до двенадцати, можешь считать, что нужно срочно организовывать спасательную операцию. Как раз успеешь.

— Я понял, — внимательно всматривается в моё лицо Эрл. — Не беспокойся, я успею. Только... — он замолкает, извлекая из кармана маленький диск. — Это передатчик. Экстренный. Если ты не сможешь прийти, прошу тебя, не забудь его активировать. Я буду знать твои координаты и то, что срочно тебе нужен.

Прячу устройство в карман и спохватываюсь, вспомнив, что мы полночи уже болтаем.

— Тебе нужно идти. Скоро рассвет! Будет трудно скрыться незаметно.

На прощание меня снова стискивают в объятиях, и я таю от непередаваемой нежности к этому бесконечно дорогому мне лансианину.

— Люблю тебя, — неожиданно поцеловав в макушку, Эриальд мгновенно перемещается к выходу и растворяется в темноте. А я... Я падаю на подушки с блаженной улыбкой на губах. Потому что безумно счастлива!

Уснуть в итоге так и не смогла. Буквально через полчаса взошёл Ол, осветив планету бело-голубым светом, а ещё через час меня "разбудили" две симпатичные девушки, которые, по всей вероятности, и будут готовить наследницу, то есть меня, к церемонии.

Долгий день прошёл необычайно скучно. Нет, если бы я мечтала о свадьбе и наслаждалась происходящим, то, скорее всего, мне бы всё понравилось. Завтрак, переезд в спа-центр, расслабляющие процедуры, массаж, маникюр, педикюр, примерка платья, обед, снова спа-процедуры. После чего (с учётом бессонной ночи) я отключилась надолго, даже ужинать не стала.

Разбудили меня с первыми лучами Ола и взялись за мой внешний облик на полном серьёзе. Лицо, волосы, руки — всё это привели в такое идеальное состояние, что я едва сама себя узнала, особенно когда надела свадебное платье.

В девять мы с девушками, покинув гостеприимный спа-центр, выехали во дворец. Через полчаса я уже стою в огромном бело-голубом холле, ожидая, пока в нём появится мой жених. Нервничаю я основательно. Вроде всё продумала, всё учла, но страшно! Наконец, в открывшемся дверном проёме появляется Дириан. Он тоже сегодня выглядит сногсшибательно, видимо, и над ним вчера поработать успели.

— Эстеллина, — подходит ближе и останавливается напротив.

Ну, всё! Понеслось!

— Ферт Дириан, — мягко уклоняюсь от его попытки поймать мою руку. — Я прошу вас дать мне немного времени. Нам нужно серьёзно поговорить.

— Что случилось? — вопросительно поднимает брови, убирая руки за спину.

— Ферт Дириан, — повторяю, внутренне собравшись. — Я очень прошу вас отказаться от намерения жениться и стать императором.

Фух! Сказала!

— Не хочешь объяснить мне причину твоей просьбы?

Так. На "вы" он не перешёл, значит, убедить его будет не просто.

— Причина в том, что я люблю другого и не смогу стать для вас настоящей женой.

— Даже так? — неприятно прищуривает глаза лансианин. — И кто он?

— Разве это важно? — беспокойство растёт с каждой секундой.

— Естественно, важно. Я хочу знать, кто же тот счастливчик, который претендует на моё место и кому я должен отдать тебя и империю, — сверлит меня неприятным взглядом.

О как! Неужели Эриальд оказался прав? Это плохо.

— К сожалению, вы с ним не знакомы, он не принц, и его имя вам ничего не скажет. К тому же он сейчас не на Торманже.

— В таком случае, я вынужден тебя огорчить, Эстеллина. Своих планов я не поменяю.

— Вы заберёте кольцо? — едва удерживаюсь от подступающих слёз.

— Нет, — жёстко отрезает Дириан.

— Но зачем вам это? — ещё раз пытаюсь достучаться до его сознательности. — Вы же понимаете, чем вам грозит насилие надо мной!

— Дети? — словно проверяя правильность своей догадки, спрашивает. — Да, это важно. И нужно для империи, необходимо, чтобы ты родила дочь. Согласен. Но ведь я не собираюсь тебя принуждать и торопиться. Зачем? — он пристально смотрит мне в глаза. — Ты сама согласишься со временем. А его у меня много. Лет четыреста.

— Я НЕ ПОДЧИНЮСЬ! — сжимаю кулачки и чётко выделяю слова.

— Посмотрим, — язвительно усмехается и, неожиданно быстрым движением, перехватывает мою руку. — Идём! Нас ждут.

Почувствовав силу захвата, понимаю, что слишком долго медлила и надеялась на благополучный исход. Теперь вырываться бесполезно. Нужно немедленно измыслить то, что позволит его обмануть.

Сделав вид, что приняла неизбежное и смирилась, послушно иду рядом. Что же придумать? ЧТО? И главное, срочно! Когда мы попадём в церемониальный зал, уже точно ничего не получится. Там меня вообще ни о чём спрашивать не будут!

— Ой! — вдруг замираю на месте.

— Что такое? — немедленно останавливается, поворачиваясь ко мне, жених.

Закрываю глаза и падаю. В обморок, естественно.

Поймать меня он успевает, реакция хорошая. Делаю вид, что меня тут нет, и прислушиваюсь к ощущениям. Так. Несёт куда-то. Недалеко. Опускает. Похоже, что на диван в какой-то комнате.

— Эстеллина, — зовёт негромко. — Очнись!

Изображать бессознательное состояние долго не рискую, сбежится народ, и всё, прощай побег.

— А? — непонимающе хлопаю глазами, приподнимаясь на локтях.

— Тебе плохо? Что случилось? — смотрят пристально дымчатые глаза.

— Не знаю, — прижимаю руку ко рту, изображая тошноту. Оглядываюсь вокруг и понимаю, что комнату он выбрал удачно. Туалетная тут есть.

— Мне нужно туда, — указываю на соответствующую дверь.

Прежде чем впустить меня внутрь, Дириан внимательно осматривает помещение и, удостоверившись, что другого выхода из него нет, разрешает зайти. Вот гад подозрительный! Ну да ладно. Зато я знаю то, чего не знает он.

Убедившись, что дверь заперта (правда, замок аховый, но лучше, чем ничего), отодвигаю зеркало и шагаю в пространство между стенами. Теперь самое трудное — задвинуть стекло обратно. Жаль, что до конца это сделать никогда не получается, и если обманутый тип войдёт, то быстро догадается, куда я делась.

Боком, потому как простенок очень узкий, пробираюсь дальше и считаю шаги. Сорок. Отлично. Нащупываю руками край зеркала и надавливаю, чтобы сместить. Ещё минута, и я свободна. Относительно, конечно. Комнаты-то рядом. Задвигаю зеркало обратно, скептически рассматривая своё отражение. М-да-а-а... Красота неописуемая! Голубое платье стало почти серым, на волосах — паутина, руки грязные, лицо тоже не первой свежести. Надеюсь, что Эриальд отнесётся к моему внешнему виду спокойно. Кстати! Надо бы активировать передатчик. Впрочем, нет. Рано. Лучше попробовать самой добраться до туннеля.

Выстраиваю в голове оптимальный маршрут и решительно открываю дверь в комнату. Никого. Какое счастье, что весь народ в тронном зале! Выскакиваю в коридор и бегу в заданном самой себе направлении. Только бы успеть до того, как меня кто-нибудь увидит!

Мне не везёт. Почти в конце коридора слышу далёкое: "Эстеллина! Стой!". Даже не оглядываюсь, прекрасно понимая, чей это голос, заворачиваю за угол и прытью несусь дальше. По широкой центральной лестнице, на первый этаж, снова по коридору. Ныряю в подсобку, лавируя между стеллажами с разнообразными нужными и ненужными предметами. Можно, конечно, их уронить, тогда Дириану труднее будет меня догнать, но, наверное, шуметь не стоит.

Открываю дверь в подвал, поднимаю юбку и осторожно спускаюсь по крутой лестнице. Лучше я потеряю время, чем переломаю ноги. Зато чуть отдохну и смогу бежать быстрее. Интересно, погоня далеко? Пока никакого шума сзади я не слышу.

Миную полки со съестным, бочки с напитками, стеллажи, заполненные разнообразной посудой. Дальше, дальше... Наконец, нахожу нужный мне шкаф и, рывком распахивая дверцы, ныряю в темноту. Всё! Я это сделала! Радуюсь, как девчонка. Впрочем, останавливаться на достигнутом я не собираюсь. На несколько секунд закрываю глаза, чтобы помочь сетчатке перестроиться на сумеречное зрение. Спасибо одной из наследниц! Бегу по туннелю, считая отвороты. Шестой. Теперь направо! Третий. Ещё раз направо. И сразу налево. Дальше только прямо.

Неожиданно появившийся впереди свет заставляет меня затормозить. Эрл? По ощущениям двенадцати ещё нет, а передатчик я не активировала. Тогда кто?

На всякий случай прячусь за выступом стены ближайшего бокового хода и осторожно выглядываю буквально одним глазом, чтобы опознать идущих навстречу. Затаиваю дыхание и прислушиваюсь. Здесь тихо, и звуки хорошо различимы.

— Она уже рядом, я чувствую, — даже вздрагиваю от ядовитого шипения почти на грани слышимости.

Цорролец! Ой, мамочки! Это плохо. Это очень-очень плохо. Этот, действительно, учует меня где угодно, если у него есть моя вещь и если я на планете. То, что с ним Дириан, я даже не сомневаюсь. Вот только как он узнал про подземный ход? И догадался зайти с другой стороны?

Заставляю себя сосредоточиться. Размышлять об этом рано! И паниковать рано! Нужно искать иной выход на поверхность. Судорожно соображаю, как это сделать, и бегу в темноту. Как жаль, что нет смысла звать Эрла, пока я перемещаюсь!

Сделав пару поворотов, понимаю, что запуталась. Ну, надо же! Я! Которая бегала по этим лабиринтам с детства!

Но остановиться, чтобы осмотреться и сориентироваться, не получается — всё ближе голоса сзади. Паника накатывает лавиной. От усталости теряю контроль и, запнувшись о невидимый выступ, растягиваюсь на каменном полу. Ой-ой! Ощупываю ногу. На пальцах чувствуется кровь. Приглядываюсь. Ну, точно, рассекла кожу на голени. Вот невезение!

Стискиваю зубы, чтобы не пищать от боли, и поднимаюсь. Идти! Не стоять. Об усталости — не думать. Вообще ни о чём не думать!

Неожиданно ход заканчивается тупиком, вернее, запертой дверью. Мощной, металлической, весьма прочной на вид. Упираюсь в неё ладонями и замираю. Не помню я этой двери.

Нахожу замок и утапливаю в него ладонь. Даже если это что-то секретное — я наследница, на мой индивидуальный код он должен сработать!

Голоса сзади становятся всё отчётливее. Оглянувшись, вижу появившийся вдалеке свет. И тут же до моих ушей долетает отрывистый возглас. Дириан!

К счастью, дверь уже открылась, и я вваливаюсь в проём. Со всей силы налегаю на тяжёлую створку и в панике ищу запирающее устройство. Ну, где же оно?! Едва успеваю активировать систему, как всем телом ощущаю мощный толчок.

Не-е-ет! Смеюсь мысленно. Эту преграду вам гравитационной волной не выбить!

Отступаю в сторону и опускаюсь прямо на каменный пол. Надо отдохнуть. Осматриваться буду потом.

Эриальд! Вспомнив про передатчик, лихорадочно ищу его в потайном кармане и... Пусто. Потеряла. Выпал. Может, когда упала, может, раньше. Надежды на благополучный исход побега тают на глазах. Дверь долго не выдержит. Особенно если учесть, что удары в неё не прекращаются. Значит, меня всё равно поймают и заставят выйти замуж. Не хочу!

Вскакиваю, осматривая стены. Обнаружив выключатель, щёлкаю тумблером и зажмуриваюсь от нестерпимо яркого света. Нужно подождать немного, и глаза перестроятся снова.

Так. Теперь посмотрим. Ого!

Едва окинув взглядом помещение, сразу понимаю, куда меня занесло. Это лаборатория отца. Он пару раз приводил нас с братьями сюда, только это было давно, да и меня не слишком заинтересовало. Потому что здесь изучают эманации пространства. Жуткая вещь, кстати! Но самое убийственное, что другого выхода, кроме того, через который я вошла, отсюда нет. Точно.

И что теперь? Сдаться? А удары в дверь становятся всё ощутимее. Времени у меня мало.

Беспомощно рассматриваю оборудование и замираю. Вот оно! Сканер физического тела, позволяющий перемещать организм в пространстве.

Бросаюсь к спасительному прибору, подключая источник энергии. Думать о том, как эта штука работает, я не хочу. Как и о том, что произойдёт со мной, если она сработает неправильно. Хуже уже не будет.

Пальцы быстро перемещаются по клавишам, запуская программу. Так. Конечный пункт? Ой! Надо решить, куда перемещаться! Куда-куда... На Томлин, естественно. Там мой брат, который мне обязательно поможет! Какое счастье, что он не смог прибыть гостем на свадьбу!

Поспешно вношу координаты точки переброса. Я успею. Успею. Не паниковать!

Прибор до безумия медленно активируется, загораются всё новые и новые датчики. Нервно жду, пока в рабочей зоне сплетётся сложная сеть силовых линий и прозвучит сигнал готовности. Судорожно осматриваю показания приборов, соображая, всё ли сделала правильно. Надеюсь, что да. Вперёд!

Шагаю внутрь и едва не вскрикиваю от дикой боли, пронзившей тело, когда прибор, внедряя энергетические потоки в мою нервную систему, приступил к считыванию информации. Больно, но это уже не страшно. Я выдержу, потому что я верю, Эриальд. Верю, что ты меня найдёшь.

No Эль Бланк, 2015

No Оформление. ООО "Реноме", 2015

— — — — — — — —

На СИ размещено чуть более половины книги.

Полный текст можно приобрести на бумаге.

Заказать авторские экземпляры с автографом по цене издательства с доставкой почтой Росии

узнать подробности

В книжных магазинах:

России

OZON.RU

BosMarket.ru

Московский Дом книги

Санкт-Петербургский Дом книги

В электронном формате:

Книгоман

— — — — — — — — — — — —