Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я промолчала, не видя смысла спорить. А потом сказала себе под нос:
Интересно, у вас вообще есть хоть кто-то разумный или все такие же?
Лидер людей рассмеялся, сбрасывая напряжение.
Йети, на сей раз этот термин прозвучал снисходительно. «Разумные» по вашему типу решили остаться. Но они погибнут, а у нас есть надежда выжить. И даже когда-нибудь вернуться.
Почему-то в словах человека мне послышалась смутная угроза.
Да, теперь я вижу, кивнула своим мыслям. И понимаю, почему мои сородичи не хотят иметь с вами ничего общего.
Удалившись от неприятной компании, залезла на дерево. Лёгкий запах сородича неподалёку устроилась Щука. А вот Яны не чувствуется. Но пока говорить не хотелось надо подумать. Переслав совету записи, снимки и кратко собственное впечатление от лагеря, прислонилась к стволу.
Побывав у людей, я поняла, что полностью согласна с сатанисткой и не хочу видеть их в рядах свободных. А ещё очень чётко осознала, что смущало в поведении местных. И йети, и люди очень чётко разграничивают свои виды. Ни у царя Сергея, ни у свободных, ни даже у цитадельских я не чувствовала себя иной. Чужой, опасной, даже врагом да, но всё равно такого отношения не было.
Что-то случилось? поинтересовалась Щука, перебравшись на соседнюю ветвь.
Да. Я поняла, в чём между нами разница, честно ответила я и твёрдо посмотрела на неё. У нас были свои и чужие, личные тайны и тайны племён, недоверие, даже вражда, но не расизм. А тут он есть. И со стороны людей, и с вашей.
Оборотница некоторое время задумчиво рассматривала лагерь.
Есть. И с нашей стороны тоже, неохотно подтвердила она. Я не буду говорить, что в этом виноваты люди, хотя их вклад тоже не мал. Но йети действительно излишне делят разумных по видовому признаку.
Вас много, заметила я. Местные люди или йети при контакте, а особенно если начнут жить рядом со свободными, могут повлиять на их настроение и вызвать ответную реакцию. Скорее всего, я буду голосовать против принятия людей и против того, чтобы входить с вами в тесный контакт. Если, разумеется, мы не найдём другого выхода.
А ты уверена, что у вас нет расизма?
Да, решительно кивнула я. Это не значит, что народ не различает людей и оборотней. Конфликты были, и негатив тоже но у людей было основание нас опасаться. Хотя когда-то мне казалось, что он есть... добавила, вспомнив отношение сатанистов в первое время после знакомства, ...но теперь, сравнив с тем, что происходит здесь, я бы не назвала это расизмом. А тут... послушать вас и людей уже достаточно, чтобы заметить, насколько сильно различается отношение.
Щука хмыкнула.
Мне сложно поверить в твои слова. Впрочем, мы сами внесли немалый вклад в то, чтобы ситуация стала такой, какая она есть. Но ты права: если у вашего народа нет подобного разделения, то мы не должны допустить, чтобы оно появилось. Хотя и избегать контактов в этом случае не выход.
Почему? удивилась я.
Потому, что если люди выживут, то рано или поздно мы всё равно встретимся. А йети запомнят прежнее отношение и перенесут его на новых соседей, оборотница вздохнула. Выходит, у нас, йети, тоже большая проблема. И пока мы с ней не справимся... В общем, если ты не против, я пойду к своим нам надо многое обсудить.
Пожелав удачи в осмотре лагеря, Щука удалилась. Радует, что она не стала отрицать наличие предвзятого отношения. Но плохо представляю, как вообще можно решить эту проблему. А затягивать нельзя: чем дальше, тем сложнее будет измениться. Не уверена, что и сейчас такое возможно.
Отдохнув, переговорив со своими и поняв, что у лидеров ловить нечего, решила ещё раз пройтись по лагерю и пообщаться с другими людьми. Заодно попытаюсь выполнить поручение Росса: посмотрю, как местные живут и чем дышат.
Такой подход дал гораздо более значимые результаты. Хотя желания попытаться выжить здесь народ всё равно не высказывал, но общался охотнее. Многие интересовались рецептом репеллента, а некоторые даже предлагали его купить. Но этот вопрос общее правительство обсудило заранее, и ответ был один: рецепт не продается. Если кто-то решит остаться и жить с нами, он его получит бесплатно, но только после отъезда остальных. Люди демонстрировали явное недовольство таким условием, пытались торговаться, но я непреклонно повторяла наши условия, и через некоторое время народ понял, что за вещи рецепт не купить. Так что каждый остался при своём.
Из племени русалок никого найти не удалось видимо, погибло всё племя. Зато я встретила ту женщину, которая когда-то предупредила о том, что антипаразитное не подходит для йети. Поняв, что её судьба мне не безразлична, долго уговаривала остаться.
Ответь мне на один вопрос, наконец не выдержала она. Какие гарантии вы можете дать тем, кто останется? Только честно ответь.
Я задумалась. А потом тяжело вздохнула:
Если подходить серьёзно, то никаких. Мы сами ещё не уверены, что сможем выжить и поддержать порядок. Так что о каких гарантиях вообще может идти речь?
Тогда какая разница? Если и так, и так нет гарантий и шансы невелики? женщина грустно усмехнулась. Я могу понять, почему вы боитесь снова пускаться в путешествие. Но скажи откровенно, если бы сейчас свободные оказались там, где вас высадили, они бы стали сюда стремиться?
Нет, без малейшего колебания сказала я. Разве что я да Марк, но и то не уверена слишком бы опасный путь предстоял. Думаю, справиться с троллями было бы намного проще, чем с этим, обвела рукой окружающий лес. Но плыть через океан самоубийство. Вспомни хотя бы, какие на нём бури и цунами.
Не будь так в этом уверена, возразила собеседница. У нас получится большой плавучий дом. Причём хороший, лучше, чем можно было бы сделать из дерева. А там, вдалеке от берега, волны меньше. На мой взгляд, больше всего мы рискуем вначале, при отплытии, и в конце пути. Рыбу мы поймать сможем, а вода в местном океане хотя и солёная, но не такая, как на Земле, и годится для питья.
Я неодобрительно покачала головой.
Но вы ведь даже не знаете, куда плывёте.
Не аргумент. Вы тоже не знали, куда приплывёте, когда бежали от троллей.
Знали бы не стали бы сплавляться, усмехнулась я.
Не думаю, что где-то может оказаться намного хуже, чем здесь, пожала плечами женщина. Зато найти лучшее место шанс немалый. Ты сама говорила, что вы проплывали много нормальных земель.
Не факт, что, узнав их получше, мы бы остались при этом мнении. Хотя да, эти джунгли даже встретили нас неприветливо, вынужденно признала я.
Ещё пройдясь по лагерю, поняла, что, скорее всего, к нам никто не захочет присоединиться. По крайней мере, из тех людей, которые решили отправиться в путешествие. Это успокаивало и позволяло не тревожиться насчёт одной из возможных проблем. Но, одновременно, люди помогли взглянуть на наши достижения с другой точки зрения. И получилось, что успехи свободных вовсе не так велики, как мне хотелось думать. Мы на самом деле не можем ничего гарантировать своим союзникам. От этого стало страшно.
Остаток светлого (лунного) времени суток я изучала образ жизни местных людей в сравнении с нашим, привычным. Даже беглого знакомства с бытом палаточного лагеря хватило, чтобы понять, как велики различия. Для костров местные использовали горючий сок одного из деревьев (а свободные пока вообще без огня). Тут в обязательном порядке кипятили питьевую воду и готовили на костре мясо и рыбу. Разнообразие приготовленных блюд было выше, да и рецепты сложнее, чем у нас.
Но, несмотря на более тонкий вкус, часто пища местных, на мой взгляд, была слишком пресной: приправ использовали гораздо меньше и по количеству, и по разнообразию. Подумав и посоветовавшись со своими, попыталась рассказать о втором режиме кольца-анализатора, но выяснилось, что люди уже о нём знают. А когда я поинтересовалась, почему тогда не используют множество полусъедобных растений, ответили, что одни невкусные, другие вонючие, а третьи неаппетитно выглядят. Эти люди потребляли больше фруктов, но гораздо меньше трав, водорослей, листьев, стеблей и коры. Кроме того, они практически не ели улиток, червей, насекомых и прочие, на мой взгляд, лакомые и лёгкие в добыче продукты питания. Во время сбора и охоты местные не перекусывали, тогда как наши часто норовили на ходу перехватить что-то небольшое (например, саранчу, ягодку или пару улиток).
Местные спали в закрытых помещениях и из-за того, что всё время находились в защитных костюмах, не загорали на солнце. С другой стороны, за гигиеной они следили гораздо лучше, чем свободные часто умывались, чистили зубы и расчёсывались. А мы хорошо если пару раз в день жгучие, но оставляющие ощущение прохлады, листья кустарника пожуем, и когда что-то делаем, нередко замазюкаемся как чушки. Вот купались и плавали свободные чаще.
Эти и ещё множество других отличий: одни значительные, а другие совсем мелкие. Вот и попробуй догадаться, какое из них сыграло решающую роль? Или, возможно, дело не в отдельной привычке, а в некоем комплексе?..
На следующий день я продолжила изучение привычек местных людей и чем дольше наблюдала, тем больше различий находила. А потом меня подозвала знакомая женщина.
У меня будет к тебе одна просьба. Мы скоро уплывём, а они останутся. Позаботишься, ладно?
Ты про оборотней... йети? удивлённо поинтересовалась я.
Нет, про малышей. Идём, покажу.
По пути она рассказала о том, что там, где она жила раньше, неподалёку тоже были малыши.
Но те здоровые, мы им не нужны. А эти совсем как мы. Они не выживут без помощи. Жалко, она просительно заглянула мне в лицо. С собой я их тоже не могу взять лидеры не разрешают. Но уже привыкла, почти как к детям, и бросить не могу.
Наконец мы добрались до её палатки. Расстегнув молнию, женщина пригласила меня внутрь, где сидели три феи. Но я не сразу поняла, что это представители того же самого вида. В отличие от наших соседей, этих кровососы явно не обходили стороной. По крайней мере, такой вывод напрашивался при виде многочисленных повреждений на коже.
Я резко повернулась к знакомой:
Тебе не кажется, что сейчас надо думать о людях? Несмотря на то, что они чем-то на вас похожи это звери. К тому же больные.
Она вздрогнула, как от удара, но потом упрямо сжала кулаки.
Если надо, я заплачу. У меня есть чем. Что ты хочешь?
Вечер 8 13 марта 2 года. Человеческий лагерь
Некоторое время я молча глядела на женщину, а потом покачала головой:
Мне не нужна плата. Но ты ведь слышала, как мы живем. Не факт, что сможем им помочь или будем спасать, если сами попадём в беду.
Понимаю. Но всё-таки так у малышей будет хоть какой-то шанс. Ведь они совсем ручные...
Я помолчала, со смешанным чувством посмотрев на семейку фей. Наверное, какая-то мутация, из-за которой животные стали неядовитыми и потеряли защиту от насекомых. Стоп. Нырнув в палатку, бесцеремонно оглядела мелких людей. Они не сопротивлялись, судя по всему, уже привыкнув к человеческому вниманию. Уже вполне взрослые особи. Как они могли выжить и вырасти, если с самого начала не было никакой защиты?
Расскажи о них, попросила знакомую.
Она вздохнула и поведала, что приручила фей больше двух месяцев назад. Встретила их в лесу, когда они дрались за территорию с другой семьёй и проиграли. После этого приманила и забрала к себе. Феи уже тогда страдали от насекомых, но гораздо меньше, чем сейчас.
Думаю, это какая-то болезнь, призналась она. Наверное, поэтому другие малыши их и выгнали.
На всякий случай я отодвинулась подальше от фей, а потом и вовсе покинула палатку вдруг заражусь и тоже лишусь естественного репеллента. Но знакомая успокоила, что местные оборотни уже общались с этими феями и не заболели.
Я уже не первый раз их куда-нибудь пристроить пытаюсь, пояснила женщина. Но йети отказались взять к себе. Сказали, что уберечь не смогут, да и не хотят в наши дела вмешиваться... даже в такой мелочи.
Причём после того, как феи поселились рядом и в палатке женщины, вначале ей казалось, что они поправляются по крайней мере, уже через три дня насекомые перестали обращать на них внимание. Но прошла ещё неделя, и начался новый приступ, который и длится по сей день.
Интересно, потянула я, снова залезла в палатку и ещё раз осмотрела двух самочек и самца. Если не учитывать покусы, выглядят вполне здоровыми. И личинки под их кожей по-прежнему не развиваются (как и во мне). Подумав, проверила, насколько снизилась ядовитость животных, и не поверила собственным глазам. Больные феи оставались такими же ядовитыми, как и здоровые. Перепроверив несколько раз и убедившись, что результат не изменяется, почесала голову. Ядовитые, но без репеллента. Разве такое бывает?
Женщина встревоженно наблюдала за моими действиями.
На опыты или съедение не отдам, на всякий случай уточнила она.
Даже на не смертельные опыты? Или те, которые могут помочь им вернуться к нормальной жизни?
Знакомая поколебалась, а потом вздохнула:
Только если ты пообещаешь, что не будешь делать ничего, что бы могло оставить их калеками или убить.
Не буду обещать ничего подобного, твёрдо ответила я. Могу только пообещать не вредить намеренно, но и то не всегда, улыбнувшись внезапно пришедшей в голову мысли, добавила: Но ты можешь остаться и сама проконтролировать их здоровье.
Издеваешься?! возмутилась женщина.
В общем, если ты решишься, то я согласна о них позаботиться, я выбралась наружу и обтёрла руки о влажный от дождя мох.
Хорошо, кивнула знакомая. Только, если можно, не забирай их до отплытия.
Согласившись, я заверила, что так даже удобнее сейчас ещё у самой дел много. Но не ушла, вместо этого поинтересовавшись, почему они решили двинуться в путь именно по морю.
А ты предлагаешь через горы? нерадостно хмыкнула женщина. Это ещё хуже. Я вообще не понимаю, как вы там выживаете.
Но ведь можно попытаться уйти по берегу. И на запад, и на восток путь свободен, я поспешила переключить внимание собеседницы.
Не получится, категорически возразила она.
Почему? я огляделась и с осуждением покачала головой: Вещи трудно перетащить, а бросать жалко, так?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |