Широка страна моя родная (Точка перехода-2)

Воздвиженский после эфира быстро исчез вместе с Носиевичем и 'отцами города', пообещав прислать за оставшимися машину. А мы, как он и обещал, пахали практически до утра, помогая журналистам корректировать тесты и уточняя сказанное Дедом и Бергманом.

Разумеется, мы были в центре внимания всех, оказавшихся в студии. Людей интересовал вопрос, как ТАМ жизнь. Там — это на Большой Земле. Про 'орденской' континент, конечно, тоже спрашивали, но куда меньше. Случались все эти расспросы нечасто, когда у кого-то появлялась свободная минутка или мы, не выдержав духоты, выходили на крыльцо подышать свежим воздухом и полюбоваться на ночной город, заливаемый дождём.

Около часа ночи умчались в свою редакцию журналисты готовить к печати номер. К половине третьего, напившись в очередной раз кофе и 'заморив червячка', расправились с записью моего интервью. А ближе к трём нас, валящихся с ног, всё на том же потрёпанном 'рафике' отвезли в гостиницу, где уже лежали по комнатам наши вещи, прихваченные с 'Удачи'.

Что собой представляет гостиница 'Магнитка'? Доводилось когда-нибудь бывать в гостиничном квартале в районе метро 'ВДНХ'? Корпуса отелей 'Золотой колос', 'Ярославская', 'ВВЦ' на улице Ярославской, если их построить не из силикатного кирпича, а из красного, будут один в один. Четырёхэтажное здание 'сталинского' вида: высокие потолки, широкие окна. Пара кроватей, кресло, стол с настольной лампой и стулом, пара простеньких бра над кроватями, тумбочки и санузел с 'сидячей' ванной. Трёхпрограммный радиоприёмник производства Советского электротехнического завода и старый телефон с дисковым номеронабирателем. Из стенки торчит кабель телевизионной антенны, но телевизора нет. Впрочем, их здесь 'в живых' просто не осталось.

На стенах достаточно свежие обои. Белые простыни на ощупь вроде бы льняные, но структура волокон какая-то непривычная. Как потом разъяснили, из какого-то местного растения. Подушки, набитые не пером и не ватой, а шерстью. Судя по крошечной этикетке, вшитой в шов, изготовлены два года назад в Привольном. Полотенца простенькие, из той же ткани, что и простыни с наволочкой. На удивление, прекрасно впитывают влагу. И в дополнение ко всему — советская классика, серая туалетная бумага, от которой я уже давным-давно отвык. Причём, явно не под нас подстраивались, поскольку рулончик отматывали предыдущие жильцы.

Быстро под душ и спать! Пистолеты на тумбочки, хоть и двое автоматчиков остались дежурить в фойе возле рабочего места горничной, одетой в гостиничную униформу женщины лет сорока пяти.

Выспаться вволю нам не дали: в десять утра зазвонил телефон.

— Николай Валерьевич, прошу прощения, что разбудил. Капитан Самойлов, городское управление СГБ. В двенадцать часов в здании горсовета будет проходить совещание административно-хозяйственного актива города. Председатели горисполкома и горсовета просят вас с Натальей Викторовной прибыть. Машину с охраной я пришлю к 11:30 к гостинице.

— Партхозактив, что ли? — с трудом припомнил я давно забытое слово.

— Пока у нас партия существовала, это называлось партхозактивом, а теперь — административно-хозяйственный актив: руководители крупных городских предприятий, профсоюзные руководители, руководители советов ветеранов предприятий, депутаты горсовета, председатели сельских советов...

— А охрана-то зачем?

— Приказ генерала Воздвиженского. Хотя дела в Советске и Рыбачьем идут неплохо, ещё возможны попытки покушения на вас. Пока ситуация не нормализовалась, приказано вас охранять. Можете и своё оружие взять.

— А кто в охране?

— Солдаты городского батальона самообороны. Те, что вас вчера доставили в город.

— Тогда точно нужно взять своё оружие!

— Вы так низко оцениваете этих бойцов? Батальон Магнитки — второй по качеству подготовки среди подразделений Республики!

— Капитан, мы как-нибудь вернёмся к этому вопросу. Вы лучше подскажите, где мы можем перекусить до начала этого... актива?

— На первом этаже гостиницы работает столовая. Там довольно недорого кормят.

— Недорого — это хорошо! Там принимают наличные экю или можно расплатиться идентификационной картой?

Капитан оказался не идиотом и иронию понял.

— Прошу прощения, я не сообразил, что у вас нет наших денег. Я решу этот вопрос.

Действительно ли было недорого в этой столовой, поскольку масштаба цен и покупательной способности населения я не знал. Но стереотип позднесоветской столовки сработал, и я шёл на завтрак в предвкушении чего-нибудь малосъедобного. И был приятно удивлён тем, что пища оказалась очень даже на высоте.

Ну, про новоземельский кофе вы в курсе. К нему предлагалась свежая выпечка с замечательной хрустящей корочкой: булочки, ватрушки, разнообразные пирожки. Ломти белого и ржаного хлеба, отрезанные от круглой ковриги, можно было есть просто так, а можно намазать маслом. Мы с Наташей подозрительно покосились на его цвет, отдающий зеленью, но я взял попробовать, увидев, что Дед с Васенко, спустившиеся в столовую немного раньше нас, лопали бутерброды с ним с огромным удовольствием. Как оказалось, это какой-то местный сорт, особо ценимый во всей Советской Республике.

Салаты — советская классика, подкорректированная новоземельской спецификой: из свежей капусты, огурцы с помидорами и зеленью, какие-то местные травы, тёртая морковка с каким-то местным корнеплодом, посыпанная ореховой крошкой. Из первых блюд — куриная лапша, традиционный для гостиниц бульон с половинкой яйца и овощной супчик. И моя слабость — окрошка на хлебном квасе! Далее предлагалась тоже традиционная глазунья с очень приличной на вкус ветчиной, классические отварные сосиски, которых я не пробовал с самой Москвы, обжаренные ломтики варёной колбасы, котлеты паровые, три сорта рыбы, отварной и жареной, картофельное пюре, макароны, рис, отварные овощи. А ещё — компот из свежих фруктов, сто лет не виданный мной кисель, кипячёное молоко и четыре разновидности травяных чаёв.

Если тут во всех столовых так кормят на завтрак, то жить здесь можно!

Наконец-то мы разглядели Магнитку при дневном свете.

Даже по староземельским меркам — довольно крупный город. Металлургические предприятия — на северо-западной окраине, ближе к Широкому нагорью. На стрелке при впадении реки Каменки в Студёную — небольшой порт. Вверх по Студёной можно подняться на речных корабликах до ближайших порогов ещё километров на сорок выше стрелки и километров на тридцать выше окраины города. А вот вниз плыть — хоть до самого океана. Но сегодня никто не рискует: тайфун, чёрт бы его подрал. На западе — ещё какие-то предприятия и высокие бетонные трубы ТЭЦ.

Главная улица, проспект Металлургов, широченная, с тенистой аллеей посредине. Наверняка по ней любят гулять старички и молодые мамы с колясками, а на лавочках, расставленных через каждые метров пятьдесят, целоваться по вечерам молодёжь. Вдоль тротуаров тоже насажены деревья. Дома на ней в центре — двух или трёхэтажные. Такие, как у нас в Миассе в начале проспекта Автозаводцев или в староземельском Магнитогорске на проспекте Ленина в районе театра оперы и балета. Дальше от центра — четырёх и пятиэтажные.

Машин на улицах не просто мало. Если судить по московским меркам, то можно сказать, что их вообще нет. За время недолгого переезда от гостиницы к горсовету их попалось всего 4-5. Да с десяток припарковано у обочин. Зато пару раз обогнали автобусы — неубиваемые, привычные с детства 'Икарусы'. А на параллельной улице, когда мы проезжали перекрёсток, мелькнул старенький трамвай.

Первые этажи домов заняты магазинами, мастерскими и прочими инфраструктурными заведениями. За пять минут, пока мы ехали в 'уазике-буханке' до горсовета, мелькнули вывески: 'Парикмахерская', 'Сберкасса', 'Ремонт обуви', 'Ателье'. Даже 'Ювелирная мастерская' имеется! А это уже показатель того, что свободные деньги у людей водятся.

Вышли из машины и словно окунулись в прошлое. Посреди клумбы перед массивным зданием, отделанным по цоколю грубо отёсанным гранитом — памятник Ленину. Бетонный, одной рукой указующий в сторону речного порта, а в другой сжимающий кепку. На ум сразу пришла байка про то, как после реставрации такого же памятника у Ильича одна кепка оказалась на голове, а вторая — в руке. Входные двери в здание горсовета охраняют две чугунные скульптуры металлургов. Только кумачовых транспарантов 'Слава КПСС' или 'Партия наш рулевой' для полной иллюзии возврата в 1970-е не хватает.

Нашу четвёрку сопровождают два бойца с автоматами. Один из них — тот самый, с которым мы в кустиках на берегу Студёной встретились. При весьма пикантных обстоятельствах. Увидев, кого придётся охранять, парень аж покраснел от смущения, но я ободряюще похлопал его по плечу и заговорщицки подмигнул.

— Всё нормально!

Теперь мы быстро шагали по коридорам административного здания, не обращая внимания на людей, тоже тянувшихся в сторону зала заседаний.

Чёрт, ну точно на машине времени прокатились! Зал человек на триста, огромный стол президиума, накрытый бесконечным куском красной материи. От середины стола нам уже машет председатель горисполкома, крепкий мужчина лет пятидесяти, зазывая на сцену.

Чтобы не маяться с автоматами под столом, отдаём их под охрану солдатикам, которым быстренько организовали пару стульев за кулисами.

— С оружием не баловаться! — предупреждаю я старого знакомца. — Знаю, что любопытно, но лучше я сам потом расскажу и покажу, что к чему, чем вы случайно бабахнете.

Председатель горисполкома не стал подробно описывать предысторию, поскольку все уже и радио послушали, и экстренный выпуск 'Огней Магнитки' прочли. А кто не успел — дочитывали уже в зале. Он просто обрисовал положение на данный момент.

Силовики и администрация Магнитки, Угледара, Целинников, Химика, Урана, Золотого, Верхоречья и Избенки однозначно осудили заговор и требовали отстранения председателя Верховного Совета и министра внутренних дел, заваривших всю эту кашу. Руководители Приволья ещё не определились, хотя местное Управление СГБ уже установило контроль над батальоном самообороны. С местным УВД, которому министр уделял особое внимание, шли переговоры. В Рыбачьем 'безопасники' вели переговоры с командующим ВМФ, который оказался причастен. На полдень был назначен его телефонный разговор с Воздвиженским.

Сложнее всего была ситуация в Советске, где не только УВД, но и руководитель УСГБ, назначенный и. о. главы ведомства, поддержали заговорщиков. Информацию о возвращении Воздвиженского и заговоре в руководстве страны они заблокировали, хотя из телефонных разговоров с друзьями и родственниками, живущими в Магнитке, она уже достигла населения, и теперь, как пламя, расползалась по городу.

'Гэбэшникам' удалось организовать передачу по телефонным линиям записи обращения генерала, и теперь она транслировалась во всех городах, кроме Советска. Типография 'Огней Магнитки' продолжала печатать экстренный номер, и дополнительный тираж уже ушёл в Угледар и Целинники, готовился к отправке грузовик с газетами для Верхоречья, Избенки и Золотого, который пойдёт Северной дорогой в объезд Советска. К вечеру такой же рейс должен будет уйти, в обход столицы, на Рыбачье, Уран и Химик.

Никаких аплодисментов на это выступление не последовало. Ситуация была чрезвычайная, подобного на памяти всех присутствующих ещё не случалось, и всем было тревожно. Но без 'Фомы Неверующего' из числа городских депутатов не обошлось. Им оказался высокий седоватый мужчина в очках.

— Депутат Злой, шестой округ. То, что вы нам рассказали, Юрий Владимирович, интересно. Как и опубликованное в вашей газете.

— В нашей газете, Антон Григорьевич, в общегородской! — поправил председательствующий.

— Это не моя газета, не наша, а именно ваша, поскольку вот тут, в подзаголовке, указано: 'Официальный орган городского исполнительного комитета и городского совета', — ткнул пальцем в шапку газеты депутат. — Неподконтрольной вам прессы ни в городе, ни в республике не существует! Поэтому мы, простые люди, не можем доверять тому, что опубликовано здесь. Мы не можем быть уверены в том, что всё это — не очередная мистификация спецслужб, рвущихся к власти, чтобы установить тотальный контроль над каждым человеком. Ведь посмотрите, что у нас творится: некий глава политической полиции отстранённый от должности законной властью — надо ещё выяснить, за что именно — теперь пытается эту власть свергнуть! А от нас требуется поддержать его, чтобы посадить себе на шею нового тирана!

— Депутат Злой! — рявкнул председатель горсовета. — Мы здесь собрались не для того, чтобы внимать вашим разглагольствованиям о свободе слова и правах человека, которые вы почерпнули в молодости, слушая вражеские 'голоса'. Попробуйте чётко сформулировать, что вы хотите спросить, добавить или предложить. Кроме того, насколько я помню, вы всегда выступали с критикой власти. Какой бы они ни была. Так чего же вы сейчас взъелись?

— Настоящий интеллигент не имеет права не критиковать власть! — гордо задрал подбородок Злой, и собравшиеся неодобрительно загудели. — Никто так и не предоставил доказательств того, что опубликованное в газете соответствует действительности.

— Что именно вам должны доказать? — угрюмо глянул Дед на депутата.

— Всё! Каждое слово! И если вы хоть что-то не сумеете доказать, то всё остальное тоже можно выбросить на помойку, потому что это будет доказательством того, что вы даже фальшивки не можете нормально сфабриковать.

Вот тебе, мля, и диктатура! Да тут сахаровщиной и 'межрегиональной депутатской группой' за версту несёт!

Однако депутата заставила надолго замолчать Наташа.

— Господин Злой, я хочу вам вручить вещественное доказательство того, что мы прибыли не откуда-нибудь из лесов на реке Таёжной, где кровожадные 'гэбисты' готовили тайную операцию по захвату власти, а с Большой Земли. Можете себе на память оставить, у меня ещё много. Знаете ли, самое надёжное средство, чтобы автоматный ствол от пыли защитить. Товарищи, передайте, пожалуйста, господину Злому!

Презерватив в яркой упаковке медленно двинулся по рядам, а когда достиг адресата, депутат задвинул очки на темечко и принялся близоруко разглядывать надписи на подарке.

Остальных поднимавшихся больше всего интересовали перспективы возобновления отношений с Большой Землёй и трудности, которые могут возникнуть.

— В первую очередь — информационная, — сообщил я. — Сейчас ТАМ компьютер проник во все сферы жизни. Это управление оборудованием, транспортом, производственными процессами, проектирование и испытание техники. Вся связь перешла на компьютиризированное оборудование. Фактически каждый человек в крупном городе имеет персональный беспроводной телефон размером, меньше этой рации. И этот телефон содержит внутри себя микро-ЭВМ, которая, связываясь с ЭВМ базовой станции, может пересылать другому абоненту не только речевой сигнал, но и картинки. Домашние настольные и переносные ЭВМ, подсоединённые к общей сети, способны обмениваться друг с другом текстами, фотографиями, рисунками и даже видео, если эти ЭВМ снабжены портативными видеокамерами.