|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
ХРОНИКА СПЕЦОПЕРАЦИИ 12 февраля 2023
Общий ход операции 2023.
Предыдущий день: 11.02.2023. Следующий день: 13.02.2023.
12 февраля, 20:45
ISW публикует сокращенное обновление кампании сегодня, 12 февраля. В этом отчете основное внимание уделяется влиянию российских информационных операций на задержку и сдерживание поставок Западом высококачественных систем вооружения и другой военной помощи Украине. Россия частично восстановила свою способность проводить информационные операции в рамках своих кампаний гибридной войны в поддержку военных операций. Эти информационные операции будут продолжать появляться по мере того, как Россия пытается создать условия для предстоящих операций и смягчить неудачи, и Запад должен критически оценить контекст российских информационных операций и избегать простого взаимодействия с ними на их собственных условиях.
Россия частично восстановила способность проводить успешные информационные кампании в поддержку стратегических целей и даже отдельных оперативных задач. Российская теория гибридной войны уже давно призывает к интеграции информационных кампаний и военных операций, при этом информационные операции иногда имеют приоритет над кинетической активностью.[1] Россия умело проводила многочисленные информационные кампании в течение двух десятилетий, предшествовавших повторному вторжению в Украину в феврале 2022 года, особенно те, которые поддержали Минские соглашения II, в которых Германия и Франция признали Россию посредником, а не воюющей стороной на Украине.[2] Однако администрация Байдена провела замечательную и успешную контринформационную кампанию в месяцы, предшествовавшие полномасштабному вторжению в феврале 2022 года, сорвав многочисленные российские информационные кампании, направленные на то, чтобы побудить Украину сдаться, отделить Украину от Запада., и создать благоприятные условия для повторного вторжения.[3] Администрация Байдена и Запад также прекратили и сорвали контролируемые Кремлем операции СМИ в Соединенных Штатах и Европе с начала повторного вторжения, в результате чего Кремлю было трудно проводить успешные информационные операции.[4] В результате Москва не смогла достичь целей, которые преследовались ее кампаниями до повторного вторжения. Россия, однако, восстановила способность проводить отдельные информационные кампании в поддержку конкретных стратегических целей и адаптировать эти кампании для смягчения последствий неудач на поле боя и создания условий для будущих запланированных операций.
Российские информационные кампании поддерживали постоянную стратегическую цель сдерживания или замедления оказания Западом материальной поддержки Украине. Президент России Владимир Путин, вероятно, купился на свой собственный рассказ перед вторжением о том, что Запад не будет поддерживать Украину, а вместо этого будет стремиться поддерживать хорошие отношения с Россией, подпитывая его надежды на скорую победу в Украине.[5] Путин вскоре понял, что война затянется из-за неспособности его вооруженных сил добиться решающих побед и удивительной (для него) решимости Украины сопротивляться, и из-за удивительной (для него) готовности Запада поддержать сопротивление Украины.[6] Вслед за этим Путин начал сосредотачиваться на подкреплении аргументов, которые западные лидеры приводили самим себе об опасностях предоставления Украине слишком большого количества военной техники или определенных видов военной техники.[7] Эти российские информационные кампании были непрерывными в их стремлении к общей цели — препятствовать западной поддержке Украины независимо от условий на поле боя. Информационные кампании оперативного уровня, обсуждаемые ниже, соответствуют этой стратегической цели, соответствующим образом скорректированные с учетом конкретных условий боя на данный момент.
Информационные кампании России на оперативном уровне направлены либо на создание условий для запланированных российских операций, либо на смягчение последствий российских военных неудач. Россия формирует информационное пространство при подготовке к наступательным операциям, чтобы помешать способности Украины сохранять инициативу на поле боя или готовиться к наступательным действиям. Россия также использует информационные кампании, чтобы удержать Запад от поддержки контрнаступательных усилий Украины и использования российских военных неудач. Некоторые из этих российских информационных кампаний также направлены на восстановление геостратегического сдерживания России путем восстановления проекции силы, которая была в центре внимания и отличительной чертой российских информационных кампаний до повторного вторжения в 2022 году.[8]
Россия использует нарратив о том, что Украина неспособна победить Россию из-за присущего двум государствам неравенства в силах, чтобы смягчить крупные неудачи России или ее неспособность добиться быстрых успехов в крупных наступательных операциях. Российские информационные кампании, проводившиеся ранее во время вторжения, основывались на усилении предположения о том, что Россия обладает 'второй по величине армией в мире' с передовыми военными возможностями. Эти информационные операции были направлены на то, чтобы ввести Запад и Украину в заблуждение, заставив их поверить, что любые переброски военной техники будут неуместны, поскольку Украина не сможет противостоять быстро разворачивающимся наступательным операциям с разных направлений и будет уязвима для российского нападения. Кремль, например, пригрозил, что Россия будет рассматривать продолжающиеся поставки западной военной помощи на Украину в качестве законных военных целей в начале марта 2022 года.[9] Однако русские не продемонстрировали возможности динамического наведения, необходимые для нанесения ударов по западной технике, перемещающейся в Украину и через Украину в течение первого года войны, и вместо этого они прибегли к растрате своего высокоточного оружия на нанесение ударов по стационарной гражданской энергетической инфраструктуре по всей Украине.
Кремль переосмыслил свои информационные операции, чтобы преувеличить важность каждого тактического продвижения после вывода российских войск из Киевской области и передислокации на Донбасс весной-летом 2022 года. Повествование скорректировало представление о российской военной мощи с широких наступательных операций, в ходе которых больше не было возможности добиться значительных устойчивых и сокрушительных успехов на передовой.[10] Этот нарратив был направлен на то, чтобы деморализовать украинцев и убедить Запад в неспособности Украины противостоять якобы подавляющей силе, способствующей дорогостоящим достижениям России, который в конечном счете достиг кульминации по всему театру военных действий, не достигнув решающих стратегических эффектов.[11] Преувеличение незначительных побед также позволило Кремлю объяснить медленные темпы наступления внутренней аудитории, которая была приучена ожидать быстрого успеха России на Украине.[12] Обе версии повествования — ожидаемый блицкриг в начале войны и впечатление неудержимого, хотя и медленного, продвижения во время ее второй фазы — были отчасти призваны сдержать предоставление западной помощи. Они стремились усилить представления о российской мощи, существовавшие до вторжения, и опошлить успешное сопротивление Украины в надежде, что Запад откажется от поддержки усилий Украины по победе в войне. В этом они потерпели неудачу.
Россия усилила рассказы о риске ядерной эскалации в сентябре-ноябре 2022 года, чтобы восстановить сдерживание и отговорить Запад от предоставления Украине материальных средств, необходимых для продолжения ее контрнаступлений после разрушительных военных неудач России в Харьковской области. Путин начал делать намеренно расплывчатые и общие ссылки на применение ядерного оружия во время своей речи об аннексии 30 сентября после масштабных операций украинского контрнаступления в Харьковской области.[13] Всплеск ядерной риторики также последовал за непопулярным приказом Путина о мобилизации от 21 сентября, который сделал Путина уязвимым как в международной, так и во внутренней сферах.[14] Путин и ключевые кремлевские чиновники усиливали риторику о ядерной эскалации в течение октября 2022 года, в конечном итоге кульминация наступит в начале-середине ноября, вероятно, в результате расширения международного диалога с Россией и противодействия его ядерным угрозам.[15] Путин часто использовал плохо завуалированные ядерные угрозы, чтобы проецировать идею о том, что Россия — великая держава, с которой Западу следует избегать конфронтации.[16] Операция по ядерной информации осенью 2022 года, однако, вероятно, это было специально предназначено для того, чтобы удержать Запад от немедленного усиления широкомасштабных контрнаступлений Украины на востоке и юге Украины путем разжигания иррациональных и неоправданных опасений, что Путин может отреагировать на украинскую победу ядерной эскалацией. Путин остается в высшей степени расчетливым и не склонным к риску актером, который будет продолжать использовать ядерный потенциал России и страх Запада перед ядерной эскалацией, чтобы проецировать свою власть на Запад и Россию, фактически не рискуя обменом ядерными ударами с НАТО.[17] Путин также, вероятно, стремился с помощью этих информационных операций восстановить статус России как великой державой в мире и сохранить лицо внутри страны после унизительных военных неудач.
Теперь ясно, что российская информационная кампания, посвященная мирным переговорам, которая усилилась в декабре 2022 года, была направлена, среди прочего, на задержку предоставления западных танков и другого передового оборудования, необходимого для продолжения украинских механизированных контрнаступлений, чтобы создать условия для собственных запланированных наступлений России. Кремль резко усилил ложное повествование о переговорах в течение декабря 2022 года, когда многочисленные российские официальные лица намеренно подавали вводящие в заблуждение сигналы о готовности Москвы вступить в серьезные переговоры с Украиной.[18] Кремль первоначально ввел эту информационную операцию в начале сентября 2022 года после того, как Украина объявила о начале контрнаступательных операций (якобы в Херсонской области), но до освобождения Украиной большей части Харьковской области, и Путин упомянул идею возвращения за стол переговоров в своей речи об аннексии 30 сентября.[19] Кремль, однако последовательно сохранял свои максималистские цели и не предлагал никаких серьезных оснований для переговоров. Интенсификация повествования зимой 2022 года совпала с подготовкой России к крупной наступательной операции, запланированной на начало 2023 года, и Кремль стремился извлечь выгоду из стремления Запада к мирным переговорам и тем самым воспрепятствовать предоставлению западных танков Украине до того, как Россия смогла вернуть себе инициативу на востоке Украины.[20] Министр иностранных дел России Сергей Лавров, в частности, сигнализировал об окончании информационной операции на время, объявив, что Россия продолжит добиваться военного решения на Украине 27 декабря.[21] Было слишком поздно, к этому моменту Запад успел направить танки, чтобы помешать российской наступательной операции, которая началась примерно месяц спустя. Повествование о мирных переговорах России, безусловно, не было единственной или даже главной причиной задержки с поставкой Западом танков Украине. Однако время его начала, усиления и прекращения Кремлем, убедительно свидетельствует о том, что оно было приурочено к поддержке продолжающегося в настоящее время российского наступления.
Россия продолжает свои усилия по формированию, нацеленные на западные поставки оружия дальнего радиуса действия и танков в Украину, распространяя нарратив о том, что Украина намеренно будет угрожать России этим оружием вместо того, чтобы уделять приоритетное внимание освобождению своих оккупированных Россией территорий. Путин обвинил Соединенные Штаты в намеренном затягивании войны 22 декабря 2022 года, после того как 21 декабря 2022 года США разрешили передать Украине системы противовоздушной обороны Patriot.[22] Путин абсурдно намекнул, что Украина будет использовать Patriots (оборонительные системы противовоздушной обороны) для нанесения ударов по российской территории, даже когда Украина просила предоставить эти системы, чтобы остановить продолжающуюся воздушную и ракетную кампанию России по украинской энергетической инфраструктуре осенью 2022 года. Эта информационная операция, как и информационная кампания о переговорах, была направлена на то, чтобы остановить западную помощь, которая сорвала бы текущие и запланированные российские военные операции.
Кремлевские чиновники продолжают пропагандировать версию о том, что поставки Западом высокоточных ракетных систем большей дальности и танков "Леопард" представляют собой некую новую угрозу безопасности России, хотя они представляют не большую угрозу, чем поставки советских танков или других высокоточных систем.[23] Украинцы не использовали предоставленные Западом системы HIMARS для нанесения ударов по российской территории, хотя эти системы уже вывели важные объекты в пределах России в зону действия. И идея о том, что Украина предпримет вторжение в Россию с помощью немецких Леопардов, смехотворна. Цель этой российской информационной кампании двоякая: во-первых, задержать прибытие западных танков как можно дольше, чтобы отсрочить возобновление украинских контрнаступлений и выиграть время для собственных наступательных операций России, и, во-вторых, сорвать выработку согласованного западного подхода к полностью перевести Украину на западные системы вооружения — то, что Западу в конечном итоге придется сделать, поскольку у него закончились запасы оружия советской эпохи и он не может производить или приобретать его больше.
Россия продолжит использовать информационные операции в качестве оружия для прямой поддержки отдельных военных операций в Украине — особенно после того, как она вернет себе инициативу на линии фронта на востоке Украины. Кремль возобновляет повествование, преувеличивающее победы России на фронте с продолжающимися наступлениями на Бахмут и Лиман. Министерство обороны России (МО) с гордостью демонстрирует победы над захваченными населенными пунктами вокруг Бахмута, но влияние таких информационных операций ослабевает — как Украина, так и российские националисты, выступающие за войну, стали менее склонны принимать заявления о неизбежной победе России за чистую монету из-за года российской военной некомпетентности.[24] Но эти информационные операции, тем не менее, могут набирать обороты, если российские войска начнут добиваться значительных успехов, и российские информационные операции, которые сейчас кажутся неэффективными, тем не менее, могут создать условия для того, чтобы стать гораздо более эффективными, когда обстоятельства изменятся.
На момент этой публикации Кремль, похоже, разрабатывал и другие версии, а официальные лица-националисты выдвигали диковинные ядерные угрозы в ответ на недавние поставки оружия Западом и обещания о передаче.[25] Заместитель министра иностранных дел России Сергей Вершинин также начал возобновлять разговоры о готовности России вести переговоры с Украиной 'без предварительных условий' 11 февраля, но 'на основе реальности, которая существует сегодня' и с учетом максималистских целей России — условий, другими словами, это все равно равносильно капитуляции Украины.[26] Кремль также может вновь ввести повествование о безвыходном положении, которое он ранее использовал, чтобы не учитывать украинские контрнаступления в Херсоне в конце августа 2022 года.[27] Заявление Вершинина может быть эволюционировавшим повествованием о мирных переговорах, целью которого является давление на Запад, чтобы заставить его пойти на упреждающие уступки Украине или предотвратить кульминацию российских операций на Донбассе. Это также может быть продолжением усилий России по задержке и срыву поставок систем вооружения, необходимых Украине, чтобы воспользоваться этой кульминацией. Западу следует учитывать, что российские обсуждения переговоров могут быть вообще не о переговорах или условиях мира, а скорее информационными кампаниями, специально нацеленными на то, чтобы заставить Россию воспользоваться возможностями или уязвимостью на поле боя.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
