Тёмные пути-23

Двадцать третья глава

Казалось, в этой бурной толпе и сумятице встреч, вопросов, объяснений только Остарджи чувствовал себя как рыба в воде. Когда Ева снова нагнала его, выяснилось, что он успел подсчитать тех, кто спустился на площадку погибшего крейсера. Да, лёгкие космические суда: вельботы, шлюпы-перевозчики с орбиты на орбиту (этих было больше) — всё ещё прибывали, но Ева, пока пробивалась к ангелу через плотную, постоянно в движении толпу, уже знала, что выживших не так уж и много, как чудилось при первом взгляде на толпу.

— Выживших пока около двухсот, — подтвердил ангел, глядя на очередной шлюп, пришвартовавшийся с того края площадки, где уродливо взорванные стены крейсера позволяли судёнышкам пробраться к месту воссоединения солдат Единого мира.

Мимоходом Ева скользнула взглядом по двум фигурам, которым добровольные помощники протягивали руку, давая возможность прямо с порога космошлюпа ступить на неровный край площадки.

Её больше заинтересовало другое: к Илве и Марике подошла какая-то женщина, и внезапно Илва всплеснула руками и порывисто обняла её. Кто-то из своих? Точно не из их отряда: у них больше женщин не было. Присоединившись к эфиру, Ева уловила голоса Марики и Илвы. По обрывочным репликам поняла, что к ним подошла женщина-врач — счастье для Илвы, которая знала только примитивные способы оказания медицинской помощи. Плюс ещё одно неимоверное, личное счастье для женщины-оборотня — врач оказалась из людей. Судя по репликам Илвы, на личную связь с которой Ева, не выдержав любопытства, переключилась, волчица чуть не со слезами рассказывала пока незнакомой женщине, что лекарства и сопутствующие медицинские средства у них есть в достатке, но не хватает специалистов. После краткого диалога женщину-врача чуть не утащили к месту, где помощи ожидали раненые.

— Крис! — позвал ангел, тоже внимательно слушавший общую связь.

— Да, Остарджи!

— Связь "один — один".

После этого обмена репликами многие оглянулись на ангела. Но выглядел он спокойно, так что никто не встревожился. Пока Крис пробивался к Остарджи, Ева, державшаяся за рукав ангелова скафандра, успела узнать причину, из-за которой Остарджи вызвал Криса. Пока капитан наёмников шагал навстречу, ангел скомандовал по связи "один — один":

— В отличие от собравшихся здесь выживших, Крис, ты прилетел сюда готовым к бою. И с таким же отрядом. Пока наша армада ориентируется в обстановке, пока паткси заблокированы на границе орбиты с открытым космосом, снизу, с поверхности планеты, сюда — к крейсеру, поднимаются несколько кораблей зомбированных солдат паткси. Война продолжается, Крис.

— Я понял тебя, Остарджи, — кивнул Крис, очутившийся перед ним, и тут же развернулся к своей яхте, на ходу оповещая всех, кто с ним прилетел сюда следом за ангелом, о том, что предстоит стычка.

Следя за капитаном, Ева заметила: он оставил Илву и Марику здесь (в общем эфире прозвучал короткий приказ), хлопочущими над ранеными — уже по указаниям неизвестной пока женщины-врача. Но вот о чём-то спросил капитана Дарак, догнавший Криса в дороге к кораблю, — и тут же решительно зашагал рядом с ним. Пробежали мимо них Клеман и Рууд, что-то крикнули — и кое-кто из прибывших тоже заторопился бежать к своему лётному транспорту — чему Ева ничуть не удивилась.

Наконец заметила Эррамуна. Он тоже слышал приказ Криса и, кажется, сейчас пытался прощаться со своими сородичами, а те возбуждённо показывали в сторону и чуть не тащили эльфа туда же, кажется, предлагая собственный корабль, чтобы присоединиться к наёмникам в боевой операции.

...Вот он, кажется, согласился с доводами сородичей, потому что утвердительно качнул головой, но при этом явно сказал что-то ещё, и все трое начали оглядывать толпу, судя по всему ища кого-то.

Время от времени толпа скрывала трёх белоплащиков, но Ева настолько хорошо считывала происходящее с Эррамуном, видя его даже урывками, что, понаблюдав за ним в компании двух других эльфов, сообразила: сейчас он бросит искать Остарджи визуально и просто свяжется с ним. И точно: Эррамун замер на месте... Ева, всё ещё державшаяся за рукав ангела, быстро спустила ладонь ниже — к запястью. Остарджи удивлённо взглянул на неё, но понимающе кивнул, прислушавшись к связи.

— ...не нужен сейчас, Остарджи?

— Нет. Не забудь предупредить Криса и Марцеля.

— Марцель уже знает. Крис не против.

"Миленький ты мой, возьми меня с собой..."

Ева подалась чуть вперёд от Остарджи, когда ей показалось, что Эррамун замешкался не просто так, а потому что осматривался в поисках... Резко развернулся и заторопился к небольшому катеру. С обеих сторон от него шли эльфы и что-то говорили ему, заглядывая в лицо.

"Не взял".

Разочарованно посмотрела ему вслед.

Вообще-то, Эррамун прав. Даже если бы он взял Еву на борт чужого судна и представил бы её, как человека, близкого по силам ангелу, ещё неизвестно, как бы эти белоплащики отнеслись к ней. Может, и с уважением. Но иногда бы прорывалось унизительное: да что в этой дамочке такого, что её уравновешивает аж с ангелами?

Любопытно. А знают ли эти двое Эррамуна? То есть знакомы ли они до такой степени, чтобы знать о его положении в семье?

Но в чём Ева прозрела после собственных размышлений, знают ли новоприбывшие белоплащики об Эррамуне, так это в недавних словах Эррамуна о брате: "Он всё усложнил. Впереди — сплошная тьма, что будет со мной...", значения которых она до недавнего времени не понимала. Она-то думала — он обрадуется, что брат жив, а он как-то странно воспринял "воскрешение" младшего.

Увы... Если после мнимой смерти Олиффа эльф видел свою судьбу чётко очерченной: изгнание из дома отца, да ещё с требованием того самого, которому Эррамун был покорен, — с требованием дороги чести, то теперь его могут оставить при "дворе", сделав бесславным изгоем... Ева пожала плечами: или что-то другое? Что бы ни было — впереди для эльфа неизвестность.

Между тем Крис дошёл до своей яхты и затребовал у Остарджи примерные координаты взлетающих к орбите кораблей противника.

Капитан как-то быстро воспринял необходимость стать военным руководителем. Пока Тэкито на его яхте корректировал данные Остарджи в более точные параметры подлетающей космической эскадры, Крис успел устроить перекличку в общем эфире, чтобы выяснить, сколько единомирцев полетит с ним встретить на нижнем крае орбиты наёмников паткси, а сколько останется охранять эту часть разбитого крейсера с теми выжившими, кто не сможет принять участия в бое. Его слушали беспрекословно, словно он изначально был главнокомандующим.

Вскоре космические суда, одно за другим, принялись "отчаливать" от третьей площадки крейсера, уходя вниз — встречать корабли паткси.

За бой в околокосмическом пространстве ни Остарджи, ни Ева не опасались. Если на поверхности планеты приходилось страшиться невероятных по внешнему виду и боевым возможностям наёмников паткси, то в пространстве над планетой это был привычный бой "корабль против корабля", в котором паткси использовали человекообразных. Так что, в чём — в чём, а в таких небесных и наднебесных драках полетевшие перехватить врага на подступах к месту сбора единомирцев, Крис и его люди поднаторели.

Странная, неожиданно для Евы наступившая пауза не сразу подсказала ей, что Остарджи переговаривается с кем-то неизвестным так, что она, обучавшаяся всего ничего в храмовой школе ангелов, почувствовала себя обычной и приземлённой. Как ни напрягалась, как ни пыталась найти тонкую нить его диалога — так ни словечка и не услышала. А потом усмехнулась над собой: если Остарджи не хочет, то её попытки подслушать его разговор этически бессовестны. И продолжила наблюдение за происходящим на третьей площадке крейсера. Однажды задрала голову: над крейсером постепенно расходились обломки других кораблей — и проглянуло... нет, не небо, а кусочек космоса — чёрного, до тошноты бездонного...

Она вдруг подумала, что же сейчас творится там, куда ринулась группа под командованием Криса. Нисколько не пожалела, что её оставили рядом с Остарджи. Как Крис, так и остальные, кто был эти несколько дней на катере, — все знали, что по ситуации выгодней оставить её с ангелом, которому может понадобится её помощь. И мысленно спросила себя: "Хотела бы быть рядом с Крисом? — Ответила после пары секунд на размышление: — Нет. Хотела бы быть рядом с Эррамуном. Но он даже не оглянулся, чтобы посмотреть мне в глаза... Он больше занят своей судьбой. И я это понимаю. Жаль только, меня нет на дорогах его судьбы..."

И, только договорив про себя поэтически глупую и даже напыщенную фразу, поняла определённо, что всё так и складывается: у эльфа своя дорога, у неё — своя. И глупо было думать, что всё может быть иначе.

С трудом сдвинула мысли, чтобы не думать о несбывшемся. Так сдвинула, что Остарджи будто очнулся и сразу оглянулся на неё:

— О какой жалости ты думаешь?!

— Почему ты так удивляешься? — хмыкнула она. — Да, я пожалела тех существ, которых сейчас Крис разгромит. И? Что тебя удивляет в моей жалости?

— Не понимаю истоков этой жалости, — признался Остарджи.

Ева пожала плечами и объяснила:

— Если бы те, кто сейчас поднимается с поверхности планеты, не были бы зомбированы... Если бы их налёт случился чуть позже, когда здесь будут ангелы... Они умирают — не знаю, что умирают. Ведь их сознание — это сознание, грубо говоря, не их собственное. Ведь если бы ангелы прибыли сюда раньше, они бы сумели снять с них зомбирование... И я представила, как все эти существа, открыв глаза, не зашторенные паткси, с изумлением осматриваются. Были ли они в момент зомбирования на этой планете? Вряд ли. Может, они в тот момент были на собственных планетах? Для них снятие, по сути, гипноза — это... они закрыли глаза на родной планете, а открыли в неизвестность. И не понимают, что происходит.

Горькие складки вокруг рта Остарджи подсказали, что он хорошо представляет себе эту картину. Неудивительно, что он тихо добавил:

— Расходный материал во всей своей красе. Им даже платить не надо. Не надо уговаривать и рекрутировать. Подошёл к нему — заглянул в глаза. Всё. Бессловесный и безответный раб идёт умирать. Да, согласен, что этих, полетевших навстречу Крису и его отряду, жаль. Но это... война. Со всеми её издержками и жертвами.

Они замолчали, наблюдая за небольшой толпой, которая скучилась там, где торчал вельбот, главными хозяевами которого были женщины.

— Остарджи, я тебе ещё нужна? — спросила Ева. — Меня немного... колотит из-за этой дурной ситуации. Надо двигаться. А там, около Илвы, хоть и на подхвате только буду, но хоть что-то.

Ангел взглянул на неё и явно хотел что-то сказать вне её вопроса. Руки от его запястья она ещё не убрала, так что в потоке его мыслей она отчётливо уловила имя Эррамуна. Но Остарджи ничего лишнего говорить не стал

— Иди, — разрешил он. — Теперь я и сам справлюсь.

Уточнять с чем именно он собирается справляться, Ева не стала, а сразу поспешила к женщинам. Небольшое смущение: тут такие вопросы решаются, а она всё об Эррамуне думает, — немедленно испарилось, едва она начала вникать в то, что происходит в перевалочном медпункте. А тут ещё женщины упросили её взять один из оставшихся вельботов и отправиться с двумя ранеными, которым уже оказали помощь, к катеру, где Илва давно приготовила медотсеки на всякий случай. Единомирцам-то, до сих пор вынужденно небрежно относившимся к своим ранам, теперь требовался покой.

Услышав последнее, Остарджи, замерший было на месте, тоже заторопился на помощь. Вместе с Евой они перенесли двух указанных им раненых в вельбот, а прощаясь, Илва попросила:

— Ева, ты уж прилети сюда ещё пару раз. Как раз к твоим прилётам успеем подлатать ещё парочку солдат.

— Можешь и больше, — усмехнулась она. — Вельбот всё-таки для перевозки плохо подходит. Вернусь на яхте. Эррамун говорил — они набрали четыре штуки, есть из чего выбрать.

Первым делом Ева опустила вельбот на привычной ей посадочной площадке и только затем связалась с Нааг-Ши, чтобы он помог перетащить раненых на катер. Песчаник прибежал со своим товарищем, который уже мог передвигаться так, чтобы не зависеть от других. Пока размещали раненых в отсеке, немного переговорили и условились на следующем: товарищ Нааг-Ши остаётся на катере и ожидает следующей партии раненых, а Нааг-Ши летит с Евой на яхте к месту сбора единомирцев и помогает там с перемещением раненых на яхту. Это случилось, после того как Ева рассказала обо всём, что случилось на крейсере, и о том, что там нет здоровых мужчин, которые помогли бы с погрузкой немощных.

Как только раненых расположили в медотсеке, товарищ Нааг-Ши побежал на камбуз — готовить лёгкую пищу для них. А Ева с Нааг-Ши пошла было на выход, но неожиданно она застыла возле двери в отсек Олиффа и попросила:

— Нааг-Ши, ты пока иди к яхте, а я загляну сюда.

Песчаник кивнул и побежал далее по коридору.

Ева же, стукнув, открыла дверь и вошла к младшему брату Эррамуна.

— Как вы себя чувствуете, Олифф?

Эльф сначала так воззрился на неё, словно не узнал, а потом... Лежал-то он полусидя, так что от своей койки сумел смерить женщину высокомерным взглядом и лениво высказался:

— Я обязан отвечать тебе?

— Нет — так нет, — пожала плечами она и повернулась уйти: бойтесь первых порывов — они благородны, а значит, может прилететь ответка. Как сейчас. Она решила узнать о здоровье этого заносчивого мальчишки, а он...

И услышала в спину торжествующее:

— Мне сказали, что ты не командир на катере, а шлюха Эррамуна!

На тяжёлые и жуткие мгновения она замерла, снова чувствуя космический холод на коже, от которого по телу будто разлетелась липкая ледяная паутина. Медленно развернулась, чтобы взглянуть на Олиффа. Замёрзшие губы словно сами выговорили:

— Ты ведь только отравлен, Олифф?

— Не смей мне говорить "ты"! — завопил молоденький эльф. Он даже сумел сесть на койке. — Ты ничтожная шлюха! Шлюха!

— Ты ведь только отравлен, но не ранен... — договорила она — и, не собираясь сделать ни шагу, прямо от двери ударила в воздух кулаком.

Мальчишку, взвизгнувшего от неожиданности, выбросило с койки, а рухнув на пол на волне посланной силы, он даже перекувыркнулся пару раз всем телом. На полу он застыл, совершенно очевидно ошеломлённый.

— Никогда не спорь с ангелом, — монотонно сказала Ева, обходя койку и жёстко прихватывая пацана за ворот комбинезона, — если даже этот ангел имеет низший ранг. И никогда не смей обзывать женщину шлюхой если ты не знаешь, что это такое.

— Ты шлюха! — завизжал Олифф. — Я скажу отцу — он накажет Эррамуна, если ты мне что-то сделаешь! Шлюха!

— Достал, — с леденящим спокойствием ответила Ева. И крепко подняла скулящего эльфа на высоту, достаточную, чтобы волоком вернуть его на койку. — Пусть я в твоих глазах шлюха, но запомни, высшенький, что в моих глазах ты бессовестный мальчишка, из-за которого погибли эльфы, данные тебе в подчинение. Хотя что это я тебе говорю? — пренебрежительно добавила она. — Тебе — которому высокочтимый папочка купил должность командира взвода? Пока, мелочь!

Закрывая дверь, она услышала злобные рыдания и обиженные причитания:

— Мне не купили! Мне не купили!

Шагала по коридору к выходу на посадочную площадку и угрюмо думала: нашла на ком срывать злость — да ещё таким образом!.. Но, когда вышла в безвоздушное пространство, ещё больше начал занимать вопрос: а кто сказал этому пацану про шлюху Эррамуна? Марцель? Сам Эррамун? Нет. Пацан сказал, что нажалуется отцу — и тот накажет Эррамуна. Эррамун себя в такую ситуацию вряд ли подставил бы. Значит, Марцель. Возможно, этот сказал мягче, но вредный пацан перевернул, чтобы отомстить за то унижение, которое он пережил, заявив, что будет здесь, на катере, командиром, а его тут же обломали. Впрочем, выяснение, кто это сказал — необязательно. Это просто навязчивая идея. Надо забыть и вернуться к повседневным делам.

Нааг-Ши, завидя Еву закивал ей, будто принюхиваясь, а потом сказал, усаживаясь в кресло стрелка, пока она устраивалась в кресле пилота:

— Ты выглядишь обеспокоенной.

Констатация факта — не более. Но Ева сочла нужным ответить на невысказанный вопрос:

— Думаю о том, что сейчас происходит в нижних слоях орбиты.

Песчаник снова кивнул и уставился в экраны.

Прилетели вовремя: медикаменты, взятые Илвой только на всякий случай, заканчивались, а их склад оставался на катере. Так что обратно летели уже небольшой эскадрой: впереди — яхта Нааг-Ши и Евы, за ними — все те суда, куда были усажены и раненые, и те, кто оставался при них для помощи.

Когда добрались до пункта назначения, началась новая суматоха с размещением раненых и переносом медикаментов поближе к медотсекам, Ева сначала поучаствовала в этой беготне, а потом тихонько слилась подальше. В кают-компанию, в которой было пусто и, для разнообразия, тихо. Посидев на своей койке, она прикинула некоторые условия, включая те новые, что появились сегодня, и вздохнула. Затем перевела связь на "один — один" и осторожно "звякнула", предупреждая о своём желании подсоединиться.

— Да, я могу говорить, — отозвался Крис, судя по интонациям, довольный донельзя.

— Чем это ты так доволен? — не удержалась она.

— Остарджи подсказал пустить в ход аннигиляционные приборы. Наёмников паткси мы даже и не встретили: у них отказали все механизмы — и их суда рухнули на поверхность планеты. Как же не радоваться? Хотя... — улыбнулся капитан наёмников, — подраться хотелось.

— Засиделись, да? — подначила Ева и снова вздохнула: — А я-то думала, не присоединиться ли к вам?

— Не, мы уже возвращаемся. Смысла нет к нам присоединяться. А что? Там работы маловато?

— Фи, и без меня справятся.

Пауза. Затем пара едва слышных щелчков — и Крис предложил:

— Ева, говори напрямую, что случилось. Нас не слышат в общем эфире.

— Ничего не случилось, — пробормотала она. — Всё ништяк и всё в порядке. С чего ты решил, что я что-то...

— Ты никогда не связываешься просто так.

— Да не... Я и правда хотела... Думаешь, тебе одному надоело сидеть на катере и только заниматься мародёрством?

— Ева, не ври мне. Я тебя слишком хорошо знаю. Хотела бы присоединиться — связалась бы с Эррамуном.

— Нет, с ним нельзя.

— Почему? — удивился Крис.

— Он не на своей яхте. А с другими спасшимися эльфами.

— Ева, не понимаю. На что нужна связь "один-один"?.. Стоп. Вы поссорились?

— Крис, прости — пустой разговор. Давай поговорим, когда ты будешь на катере.

— Ну... Давай.

И отключился.

А Ева посмотрела на входную дверь в кают-компанию и прикусила губу: когда Крис долетит до катера, ему будет не до разговоров. Да и она не собиралась ему ничего рассказывать. Если по-честному... хотелось и правда поучаствовать в небольшой драчке, чтобы развеять скопившийся адреналин.

Она встала с пристенной койки и некоторое время бродила по кают-компании, не зная, чем себя занять. Выручил ангел, вызвавший её на посадочную площадку. Здесь им пришлось держать непрерываемую связь с кораблём ангелов, которые летели на зов Остарджи. И стало не до личного.

На поверхности планеты пришлось заниматься различными и чаще невоенными делами. Для начала отвоевали кусочек заброшенного города, чтобы было где разместиться. Впрочем, слово "отвоевали" — слишком воинственное слово для того, что творилось на планете с наёмниками паткси.

Если сначала, то всю армаду самих паткси-завоевателей, закапсулированных в ментальную сферу подчинения, отправили назад, на родную планету, — под контролем десяти верховных ангелов, то есть тех, кто умел работать с массовым сознанием. Что уж там было дальше — Ева не знала. Не интересовало. Знала, что всё равно однажды прочитает о них в новостях.

Наёмники паткси, остававшиеся на планете, бесцельно бродили по городам и весям, потому что паткси не оставили для них распоряжений, что делать, в случае если они останутся на планете совершенно одни. Некоторые из них уже начинали умирать от голода. Некоторые, наиболее агрессивные, решили, что из недавних соратников может выйти неплохая закуска — и между солдатами всех уровней началась борьба за выживание.

Итак, отвоёванный город стал средоточием мирной крепости.

Солдаты паткси попробовали его на зуб пару раз — и поняли, что к нему лучше не подходить, потому как на подступах их встретили ангелы.

Затем армия Единого мира стала разделённой на несколько... полков? Наверное, так лучше назвать те воинские соединения, которые шли следом за ангелами, снимающими зомбирование с наёмников паткси.

Пришлось вызвать ещё несколько эскадр, чтобы доставлять очнувшихся и ужаснувшихся наёмников паткси на свои родные планеты.

За всё это время Ева ни разу не поговорила с Эррамуном. Хотя сталкивались несколько раз буквально лицом к лицу.

"Если я его правильно поняла, — холодно подумала она как-то над всей этой ситуацией, — он согласен с младшим братцем, что я всего лишь его шлюха... Обида пришла с его стороны, так пусть сам первым подходит и... — она подумала и пожала плечами. — Объясняется? А мне это надо — выслушивать его объяснения? Не хочу. В моей жизни он всего лишь эпизод. В его — наверняка тоже..."

Выживших на орбите первыми отправили по домам. В первую очередь прилетели за эльфами. Крис и его поредевшая команда провожали эльфов от души, и где-то в последних рядах плелась Ева. Но взошедший на трап эльфийского крейсера Эррамун даже не оглянулся в её поисках. И она, отвернувшись, едва он скрылся в чреве крейсера, ушла в кают-компанию катера — дожидаться своей очереди. И именно здесь она спохватилась: у него осталось её кольцо! А у неё... Сидя на койке, она стащила с пальца его кольцо и тихонько фыркнула, разглядывая полоску металла. Что значит это кольцо? Ничего. Ноль. Пустота за ним — за этой серой полоской... Ева сунула кольцо в карман комбинезона. И подняла глаза на ввалившихся в кают-компанию Криса с Марикой, а следом — и Клеманом с Илвой. Они уселись напротив неё и принялись мечтать о будущем отдыхе дома... Потом Клеман вспомнил, что у него появилась бутылочка (виновато скосился на Илву, а та сморщилась), и побежал искать её. Марика и Илва отсели и принялись болтать вполголоса о своих родичах.

Крис задумчиво посмотрел на Еву.

— Лучше помолчи, — предложила она. — Я знаю, что ты хочешь сказать.

— Нет, я о другом, — поспешил успокоить её капитан. — Хочешь, когда увидим его в следующий раз — морду набьём?

Она затряслась от смеха. Как у Криса всё легко. И правда! Чего она переживала столько времени? Могла бы по тому же трапу догнать "своего" эльфа и врезать ему. При всех. Вот это была бы мстя! А она думает, мучается сомнениями...

— Оставь, — легко ответила Ева. — Эррамун — не более, чем военный эпизод. Он не ждал ничего от меня. Я не ждала — от него. Знаем же мы этих эльфов. Знаем, какими они нас видят. Так что надежды они не оставляют... Разве нет?

— Знаем, — сказал Крис, но почему-то задумался так, что даже забыл о сидящей рядом Еве. Задумался так, что лицо почему-то приобрело странное выражение горечи, и Ева, решив, что она тому причиной, весело сказала:

— Зато смотрю — у вас с Марикой дело на лад идёт? Надеюсь, она-то не против быть с тобой? На свадьбу позовёшь?

— Куда я денусь, — пробормотал он со вздохом, а потом осмотрелся так, словно забыл, где оставил Марику. И улыбнулся, едва его взгляд замер на подруге.

Последняя глава в воскресенье.

Выкладка ближе к девяти вечера.

Если проды не будет, в комментариях будет предупреждение.