|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 9. (Не)спортивные игры
Безумие как гравитация — нужно только подтолкнуть.
("Тёмный рыцарь")
Графство Девоншир. Дартмур. Стадион Чемпионата Мира по квиддичу.
— Так. Не разбредайтесь! — окликнул детей Артур Уизли. — Скоро начало чемпионата — думаю, мы уже можем идти к стадиону.
— Наконец-то! — восторженно почти подпрыгнул Рон, как новогодняя ёлка "увешанный" накупленными сувенирами обеих команд.
Шляпа с танцующим трилистником, большая зелёная розетка и, в противовес — миниатюрная фигурка Виктора Крама, болгарского ловца, и фирменный болгарский же шарф. Миниатюрный Крам, анимированный специальными чарами, прогуливался взад и вперёд на его ладони, неодобрительно и даже с угрозой поглядывая на символику команды-противника.
— Рон, — улыбнулся Гарри, — ты бы хоть определился, за какую команду будешь болеть, а? Что-то мне подсказывает, если ты заявишься на трибуны с таким... набором, — волшебник обвёл фигуру друга рукой, — тебя сбросят на поле вниз.
— Это почему это?
— Гарри прав, Рон, — покачала головой Гермиона. — Не знаю, как болельщики-волшебники, но у маглов на футбольных матчах за символику вражеской команды могут и избить... Там даже на стадионах специально разделяют места для болельщиков с разных сторон, чтобы избежать беспорядков во время игры. И то не всегда помогает...
— Правда? — нахмурился парень, покосившись на фигурку Крама на ладони, в этот самый момент словно бы примерявшегося, как бы поудобнее сорвать с головы волшебника шляпу или оторвать розетку.
Заметив взгляд, мини-Крам возмущённо скрестил руки на груди и дёрнул подбородком в сторону чужих символов.
— Н-да... Тогда... Тогда... Пусть будут болгары! — приняв решение, Рон снял с себя шляпу и розетку с трилистником, с гордым видом обернув шарф вокруг шеи и посадив Крама в нагрудный карман.
Рассмеявшийся Гарри протянул друзьям по омниноклю — похожим на обычные магловские бинокли артефактам, выполненным из бронзы с множеством кнопок, рычажков и шкал. Несмотря на достаточно "кусающийся" ценник, мальчик купил целых три штуки, когда они ходили между торговцев сувенирами. Учитывая размеры стадиона и особенности квиддича, как спорта, возможность повторить любой эпизод игры, замедлить картинку и прочитать синхронные комментарии, не опасаясь пропустить что-то важное или интересное, десять галлеонов были на его взгляд очень даже оправданы.
— Блин... Гарри, — воскликнул Рон, краснея, — они же стоят кучу денег... Зачем...
— Будем считать, что это подарок на Рождество, который ты теперь от меня не получишь... Лет десять... — хмыкнул Поттер.
— А... А сколько они стоят? — растерялась Гермиона.
— Десять галлеонов за шту... ай! — пинок Гарри в лодыжку Рона запоздал ровно на пол секунды, не помешав тому выболтать информацию.
— Ого... Я... Я тогда куплю нам всем программки, когда пойдём к стадиону...
Откуда-то из-за леса раздался глубокий гулкий звук гонга, а среди деревьев вспыхнули зелёные и красные фонари, осветив и обозначив целую просеку, ведущую от палаточного лагеря к спортивному полю. До начала матча оставалось двадцать минут, и всех приглашали начать подходить на купленные места.
— О! Пора идти! — произнёс мистер Уизли, выглядевший воодушевлённым и взволнованным чуть ли не больше, чем его дети.
Оставив по совету магловской части компании все "противоречивые" сувениры в палатке, компания с мистером Уизли во главе всё же поспешила по освещённой дороге вглубь леса. Оттуда уже раздавался шум тысяч людей, точно так же шедших на стадион, крики и смех, обрывки песен — словом, как всегда оно и бывает, многие уже успели начать "отмечать", хоть повода для этого пока ещё и не началось. В этом волшебники не сильно отличались от маглов.
Всеобщее лихорадочное возбуждение было настолько заразным, что даже Гарри, обычно не слишком-то интересовавшийся всеми этими спортивными мероприятиями (Дурсль старший изредка смотрел футбол, но обычно всё ограничивалось его возмущённым ворчанием и возгласами в адрес "кривоногих и не умеющих играть бабуинов"), не мог не улыбаться и не чувствовать внутренний душевный подъём. Даже несмотря на то, что отсюда, снизу, Гарри была видна лишь часть золотых стен, уносившихся куда-то далеко-далеко наверх, он с восторженной уверенностью мог сказать, что внутри этого стадиона с лёгкостью разместился бы десяток кафедральных соборов.
— Вот это да... — выдохнул мальчик-который-выжил, задрав голову наверх.
— Да... Вот бы нам в Хогвартсе такой стадион... — присоединился Рон.
— Ага... И на каждый матч между факультетами по сто тысяч зрителей собирать... Вот бы денег на билетах срубили... — смеясь, поддакнула Гермиона.
— Да уж... Тут не только новые мётлы купить можно...
— О! Добро пожаловать, Артур! — наконец, они дошли до входа на стадион, где их встретила улыбающаяся колдунья из Министерства, проверяющая билеты.
— Здравствуй, Марта, — кивнул Уизли, протягивая пачку билетов.
— Ого! Первоклассные места! Верхняя ложа! Повезло вам! Артур, тебе по лестнице на самый верх.
— Спасибо.
Лестницы на стадионе заслуживали отдельных эпитетов — золотые, как и все конструкции стадиона, они были выстланы ярко-пурпурными коврами. Вообще, всё вокруг словно было специально создано для пускания пыли в глаза. Впрочем, учитывая, что на этом матче должны были присутствовать и "высокие гости" из других стран, такое решение Министерства было вполне здравым и практичным.
Тем временем. Мистер Уизли вёл своих подопечных всё выше и выше, оставляя за спиной трибуны для "простых" зрителей. Наконец, они поднялись на самый верх лестницы и очутились посреди выглядевшей ещё более богато "VIP-ложи" на самой высшей точке стадиона, располагавшейся полумесяцем примерно посередине между голевыми шестами.
Ложа была разбита на несколько секторов, один из которых был чуть вынесен вперёд и явно предназначался для особо высокопоставленных гостей. Предположение Гарри подтвердилось, когда он увидел два ряда пурпурно-золочёных кресел, выделявшихся даже на фоне прочих мест этой части стадиона. До матча ещё оставалось время, поэтому тут было практически пусто — только на одном из кресел сидела подрагивающая крохотная фигурка домового эльфа, а на другом, правда чуть в стороне, вальяжно расположился какой-то аристократического вида мужчина, с расслабленным видом обводивший стадион взглядом, терпеливо ожидая начала игры.
Сначала Гарри даже показалось, что в ложе сидел его... хм... приятель-домовик? Но приглядевшись получше, он понял — несмотря на то, что это определённо был домовой эльф, это никак не мог быть Добби. Форма глаз и носа, размеры ушей — знакомый ему эльф выглядел чуть иначе. Да и нечего ему было делать тут, на стадионе.
— Ой, а что она тут делает? — заметила домовичку маглорожденная волшебница.
— Это обычная практика в некоторых семьях, — наклонился к Гермионе мистер Уизли. — Хозяева посылают домовых эльфов, чтобы те, например, заняли им место. Не знаю, зачем это делать тут, учитывая, что все места по билетам, но, видимо, её хозяин просто поступил так по привычке...
— О... Ясно... — девушка нахмурилась, закусив губу.
Ей определённо не нравилось такое использование домовых эльфов. Домовичка явно дрожала, то ли от холода (хотя тут наверху, несмотря на большую высоту, было на удивление комфортно находиться), то ли от самого факта нахождения в одиночестве среди такой большой толпы волшебников. В любом случае, ей было неуютно, но она была вынуждена продолжать сидеть и "караулить место" какому-то ленивому волшебнику, не задумывающемуся о чувствах своего домового эль... Кхм... Гермиона почувствовала непреодолимое желание разобраться с этой проблемой. Ведь это не единственный домовой эльф в Англии... Да? Да... И если со всеми ими обращаются так же... В глазах девушки загорелся тщательно скрываемый "огонь жажды справедливости".
— Здравствуй, Гарри! Рад видеть, что ты сумел вырваться на этот матч!
Ложи продолжали наполняться, выглядевшие очень важно и представительно волшебники занимали свои места, раскланиваясь со своими знакомыми и пожимая руки. Наконец, на вершине лестницы появился Министр магии Корнелиус Фадж в сопровождении ещё одного, невероятно важного волшебника, одетого в роскошную, чёрного бархата с золотом мантию.
— Здравствуйте, Министр, — смутившись, пожал ему руку Гарри, чувствуя себя крайне неуютно под всеми взглядами, обратившимся на его персону, стоило только Фаджу назвать его имя.
— Как твои дела? Всё ли в порядке?
— Спасибо, — кивнул мальчик, — всё в полном порядке.
— Это великолепно... Да... великолепно... Господа, позвольте вам представить, — по-отечески улыбаясь, Корнелиус повернулся к сопровождавшим его волшебникам, — мистера Гарри Поттера. Гарри Поттер! — чуть громче повторил он, повернувшись к тому самому волшебнику в чёрно-золотой мантии, оказавшемуся Министром магии Болгарии. — Ну, вы же должны знать, кто это... Победитель Сами-Знаете-Кого, — понизил голос Фадж.
Болгарин ответил Фаджу непонимающим взглядом, явно не улавливая, что там тараторил его коллега на английском, но вот шрам на лбу мальчика он вполне успешно заметил, заулыбавшись и даже указав на него пальцем, заставив Гарри скривиться — он ненавидел повышенное внимание к своей персоне. Впрочем, понимая, что находится в "приличном обществе", юный волшебник всё же нашёл силы вернуть себе вежливое выражение лица, улыбнувшись в ответ и отвесив неуклюжий, но явно благовоспитанный поклон.
— А вот и Люциус! — отвлёкшись от коллеги-министра, обратил взгляд на лестницу мужчина.
— А, Фадж! — произнёс старший Малфой, подходя к министру и пожимая ему руку. — Артур? — с демонстративным удивлением вскинул мужчина брови, заметив Уизли с детьми по соседству. — Какая неожиданность... Смотрю, даже вашей семье порой удаётся выбраться... в люди?
— Смотря, что иметь ввиду под словом "люди" ... — промолвил Артур Уизли с натянутой улыбкой, отворачиваясь от Люциуса.
Не известно, что именно мог (и хотел ли) ответить Малфой, но в следующее мгновение в ложу почти вбежал Людо Бэгмен, глава Департамента магических игр и спорта. Волшебник был чем-то невероятно доволен, но вместе с тем и взволнован. Наконец, бросив вопросительный взгляд на министра и дождавшись от того утвердительного кивка, Бэгмен повернулся к полю, выхватывая волшебную палочку и приставляя её кончик к своему горлу.
— Sonorus! (*9.1) Леди и джентльмены! Добро пожаловать! — раздался усиленный магией голос. — Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата Мира по квиддичу! И без лишних предисловий и долгих вступлений, позвольте представить вам... Талисманы команд!
Прищурившийся Авалор, всё это время молча наблюдавший за разворачивавшимся в ложе спектаклем, подался вперёд, внимательно глядя на поле внизу, на который начали выходить миниатюрные девушки в цветах болгарской сборной.
— Ничего себе... — раздался голос Артура. — Они привезли вейл?!
Вейлы... Маг перешёл на волшебное зрение, припоминая, что в одной из книг на Косой аллее видел упоминание этих созданий, как волшебных существ. Они тоже фейри? И его зрение его не обмануло — группа девушек внизу, широко улыбавшихся зрителям на трибунах, была буквально пропитана магической энергией, насколько он мог видеть с такой высоты и через забивающую всё "засветку" от конструкций самого стадиона.
Над трибунами заиграла музыка, а вейлы внизу пустились в пляс. На мгновение данмер почувствовал касание чужой, незнакомой магии, дотянувшейся до его разума, а затем и увидел её своими глазами. Насыщенная магией волна, не сумев зацепиться, смытая его собственной энергией и, словно бы, в страхе отпрянувшая от трости в его руках, прошла по трибунам, цепляя всех присутствующих зрителей, но, насколько он мог видеть, на ком-то из них магия вейл точно так же не задерживалась, проходя дальше. Любопытно.
Краем глаза Авалор отметил, что сидевшие неподалёку подростки явно попали под воздействие. Взгляд "героя волшебного мира" опустел, став каким-то одухотворённо-блаженным, а сам Поттер подался буквально всем телом вперёд, словно бы желая оказаться как можно ближе к танцующим девушкам. И плевать, что их разделяло приличное расстояние по вертикали в том числе.
— Гарри! Что ты делаешь! — маг уже хотел подняться со своего места, чтобы одёрнуть пацана, явно намеревавшегося просто и без затей спрыгнуть из ложи вниз на арену, но его подруга успела первой.
И не один Гарри был в таком же состоянии — оглядевшись, маг отметил, что даже оба министра явно попали под воздействие, хоть и не ломанувшись к перилам, но явно завороженно следя за происходившим внизу на поле. Вот оно, какое, очарование вейл... Занятно... Но музыка, наконец, остановилась, словно ушатом холодной воды окатив всех зрителей. Трибуны взорвались недовольными криками — они явно не хотели отпускать вейл и требовали "продолжения банкета".
Но это был только "талисман" сборной Болгарии. В следующее мгновение на стадион влетело нечто, похожее на огромную зелёно-золотую комету. Сделав круг по полю, "нечто" распалось на целую группу светящихся золотом шаров, оставляющих за собой радужный след.
— Лепреконы! — восторженно рассмеялся мистер Уизли.
Данмер пригляделся, а парящие в воздухе создания снова слились в одну группу, образовав на этот раз огромный трилистник, из которого вниз хлынул целый дождь тяжёлых золотых монет, осыпающих зрителей и трибуны, звонко отскакивая от перил и кресел. Один из бородатых человечков в красных камзолах пролетел совсем близко к Авалору, только на секунду мазнув по нему взглядом, но даже этой малости хватило, чтобы маг успел заметить распахнувшиеся в шоке глаза лепрекона, а само создание, потеряв контроль над полётом, рухнуло на два яруса ниже, врезавшись в кого-то из волшебников.
Наклонившись, мужчина поднял с пола один из золотых кругляшков, с интересом изучая его магическую структуру. Монета не просто была создана магически, она и была магией — это было то самое "лепреконское золото" (*9.2), представлявшее собой высококачественную независимую от внешней подпитки иллюзию. Иллюзию, которая должна была тихо и без каких бы то ни было эффектов растаять в воздухе через пару часов. Хмыкнув, маг сбросил монетку вниз через перила.
— Это тебе, Гарри! — раздался справа радостный голос Рона, нагрёбшего целую горсть золотых и протягивавшего их своему другу.
— Не думаю, что это разумно, молодой человек, — не удержался от комментария Авалор, повысив голос ровно настолько, чтобы его услышали юные волшебники.
— А? Что? — удивлённо дёрнулся Рон.
— Простите? Мы знакомы? — так же повернулся и Гарри.
— Это лепреконское золото, — проигнорировав оба вопроса, с улыбкой просветил молодёжь маг. — Оно не настоящее. Так, иллюзия... Исчезает в течение суток.
— Так это не миф! — широко улыбнулась Гермиона, разглядывая лежавшую на ладони монету. — Я так и знала, что во всех этих легендах про лепреконские сокровища слишком много недосказанности!
— И ваша интуиция вас не подвели, юная мисс, — кивнул Авалор довольно зардевшейся девушке, окинувшей мага заинтересованным взглядом.
— Тьфу! Я-то думал!
В сердцах Рон высыпал монеты прямо на пол, принявшись затем выгребать лепреконское золото и изо всех своих карманов. Он явно был предприимчивым малым. Подростки собирались сказать что-то ещё, но снова раздался усиленный голос Людо Бэгмена, и Авалор с намёком качнул головой в сторону игрового поля.
— А теперь, дорогие гости! Представляю вашему вниманию национальные сборные стран! Болгария!
Стадион разразился приветственными криками болельщиков и классически-оскорбительным свистом и гулом их соперников. Чемпионат Мира по квиддичу начался.
* * *
Питер Петтигрю боялся. Впрочем, это была далеко не новость — волшебник боялся большую часть своей жизни, о чём он сам давал себе совершенно трезвый и осмысленный отчёт, только вот легче от этого не становилось. Тёмный Лорд дал ему абсолютно чёткое и не допускающее двусмысленных толкований задание, и теперь у него не было никакого выбора, кроме как это самое задание выполнить. Ну... Не считать же за выбор полчаса пыток и мучительную смерть в финале, правда?
Именно поэтому сейчас, пока все болельщики были заняты восторженными воплями на стадионе, следя за игрой своих любимых команд в квиддич, неприметная мусорная крыса, встречающаяся практически повсеместно, деловито пробиралась в самую гущу палаточного лагеря. Лорд Волдеморт был практически абсолютно уверен, что на этом мероприятии появятся многие из его прежних соратников и последователей, и задачей Питера было выпустить Чёрную метку (*9.3) в тот самый момент, когда закончится матч и веселящиеся волшебники будут возвращаться со стадиона. Выпустить и внимательно следить за реакцией определённого круга лиц.
Наконец, со стороны стадиона раздалась особенно громкая волна воплей, а Питер даже отсюда услышал надрывающегося комментатора, вопящего "Ирландия победила! Крам поймал снитч, но Ирландия победила! Кто бы мог подумать?!". Скривившись и задрожав ещё сильнее, Петтигрю вернул себе человеческий облик, вынул волшебную палочку и, затаившись между двух палаток, принялся ждать.
Ещё с десяток минут над стадионом разносились радостные (и не очень) крики болельщиков с обеих сторон, а затем вся эта толпа стала постепенно вытекать наружу, возвращаясь к своим временным "жилищам", чтобы продолжить праздновать знаменательное событие. Питер настороженно прислушивался к происходящему, внимательно отслеживая беспорядочно пролетающих над головой лепреконов, радостно гоготавших и размахивавших лампами, осыпая всё иллюзорным золотом.
Петтигрю уже приготовился "встречать" толпу, и даже приподнял палочку над готовой, но внезапно звуки резко поменяли свою тональность — откуда-то с дальнего конца лагеря раздался громкий, явно усиленный магией, зловещий смех, вызывавший даже у находившегося далеко волшебника невольную волну холода по спине, а затем воздух прорезал свистящий звук и ослепительная зелёная вспышка, осветившая весь лагерь.
— Что же это... — пробормотал Питер, напряжённо всматриваясь и чувствуя, как на голове дыбом встают волосы.
По лагерю шла плотная толпа волшебников, одетых в чёрные балахоны и державших волшебные палочки поднятыми над головой. Шокированный Петтигрю не мог поверить своим глазам, но под глубокими капюшонами явственно виднелись белые, словно костяные, маски. До боли знакомые маски. Маски Пожирателей смерти... Завидевшие их болельщики, все как один замирали на мгновение, а потом с дикими криками принимались бежать, не разбирая дороги — один из них только чудом не налетел на самого Питера, успевшего отпрянуть в самый последний момент.
В воздухе над шествием можно было разглядеть четыре фигуры, словно бы распятые на невидимых крестах, и корчившиеся в муке. Волшебники в масках явно получали удовольствие от происходящего — в сторону разбегавшихся обывателей то и дело запускались цветные лучи заклинаний, мелкие проклятия или просто импульсы голой силы.
Лихорадочно помотав головой, трусливый волшебник резко метнулся за палатку, превращаясь обратно в крысу. Хоть он и должен был выполнить задание Лорда, но страх происходящего здесь и сейчас был сильнее. Он уже был готов сломя голову понестись по полю прочь от беснующихся фигур в балахонах, как вдруг ощутил цепкие пальцы, сжавшиеся на своём теле и бесцеремонно поднимающие его в воздух.
— Куда это ты собрался, малыш? — с ехидной улыбкой прямо на него смотрели подёрнутые безумием карие глаза до жути знакомого Питеру волшебника — Бартемиуса Крауча-младшего. — Давай посмотрим на представление, Питер. Это должно быть интересно!
Барти бросил взгляд на приближавшихся Пожирателей и сделал один короткий шаг назад, скрываясь в тени обширного шатра, украшенного вычурной вышивкой. Скоро... Скоро он узнает, кто из этого пьяного сброда чего стоит. Узнает, сохранил ли кто-нибудь из них верность Господину, как он сам.
* * *
Своё место Авалор покинул практически сразу же, как отзвучал выкрик Бэгмена о завершении матча и проигрыше болгарской сборной. Он многое мог бы сказать о самих правилах этого вида спорта, но Авалор был воспитанным данмером, а потому, то, что он думал, осталось его личным достоянием. Хотя глаз у мага всё же слегка дёргался.
Покачав головой, мужчина неспешно поднялся с кресла и, провожаемый слегка недоумёнными взглядами соседей по ложе, направился в сторону лестницы. Старейшина Грутарк советовал ему посетить мероприятие, чтобы увидеть представителей прочих народов фейри, чтобы оценить, во что они превратились за долгие века изоляции в мире людей. Что же, он их увидел, хоть пока и не до конца понимал, дало ему это что-то или нет.
— П'гостите... Не могли бы вы м... мн... помочь moi? — раздавшийся девичий голосок, с явным трудом выговаривающий слова на чужом языке, окликнул мага в самом низу лестницы, практически на выходе со стадиона.
Повернувшись на оклик, маг увидел юную девушку, а скорее даже подростка, одетую в небесно-голубую мантию. Волшебница переминалась с ноги на ногу, глядя на данмера с затаённой надеждой и растерянностью в глазах.
— Что случилось, юная мисс? — вопросительно всинул брови маг.
— Я... Как это сказать... Оста... Остави... Non! Я отстала, — наконец выговорила девушка, — от своих. Не могли бы вы помочь найти... moi famille... семью?
— Вы остановились в палаточном городке? — указал маг в сторону поля.
— Oui... Я думаю, они будут меня chercher... Но я боюсь идти... тёмный... forЙt... лес одна... — сбиваясь периодически на французский, девушка с трудом подбирала слова.
Хоть Авалор и собирался сразу после окончания чемпионата вернуться в отель, хоть он не мог назвать себя особенным альтруистом, всё же, оставить почти ребёнка посреди толпы разгорячённых болельщиков, которые через считанные минуты потянутся со стадиона, он не мог. К тому же, девушка явно была одной из вейл (он явственно чувствовал исходящую от неё магическую энергию, схожую с тем воздействием, которое было на стадионе, только многократно слабее), и магу было самую малость любопытно взглянуть на взрослых представительниц этого вида поближе.
— Если ты помнишь, где вы поставили палатку, — улыбнулся маг, — я могу проводить тебя туда. Думаю, твои родные придут туда.
— Oui! Merci! Спасибо вам!
Юная вейла буквально просияла, облегчённо выдохнув. Любопытно — она опасалась идти одна через тёмный, но совершенно пустой, лес, но не боялась просить о помощи совершенно незнакомого ей взрослого волшебника... Какая-то странная логика... Или всё дело в нечеловеческой природе и детской непосредственности?
Кивнув, Авалор перекинул трость в другу руку, протягивая девушке правую, в которую та тотчас же вцепилась, потянув мага за собой по тропинке. Касаясь волшебного существа напрямую, данмер более чётко ощущал исходящую от неё магию — она была одновременно похожа и нет на то, что можно было увидеть в обычных "стандартных" волшебниках этого мира. Ближе всего ощущение было схоже с тем, что маг увидел во время знакомства с Нимфадорой Тонкс — магическая энергия была вплетена в саму суть вейлы, являясь, как предполагал Авалор, какими-то врождёнными способностями, присущими всем представителям вида без исключения. Какой-то вариант контроля сознания, учитывая то, что он видел на стадионе? Или проще... Очарование? Это бы объяснило, почему не все вокруг в одинаковой мере попадали под воздействие... Личная сила, возраст, пол, наличие примесей нечеловеческой крови, ориентация — всё это могло оказывать значительное влияние на результат.
Благодаря тому, что он вышел со стадиона вперёд основной массы народа, они успешно добрались до практически пустого палаточного городка. Вейла уверенно вела мага по оставленным между шатрами дорожкам, периодически замирая на перекрёстках, но затем радостно кивая и, явно узнавая место, поворачивая в одну из сторон.
— Maman! — увидев вдалеке группу взволнованно что-то обсуждавших женщин, девушка вскрикнула, замахав рукой и побежав вперёд.
— Oh, ma chХre! On t'a perdu! OЫ Иtais-tu?
Одна из женщин, явно бывших также вейлами, выбежала навстречу девушке, взволнованно обнимая её, и только потом замечая остановившегося неподалёку Авалора.
— О! П'гошу меня п'гостить! Это вы п'гивели Мишель? Надеюсь, она не доставила вам неудобств?
— Ничего страшного, — с лёгким поклоном ответил Авалор. — Так её зовут Мишель?..
— Ты не даже не п'гедставилась?! Я з'гя тебя воспитывала?
— Excusez-moi, — потупилась Мишель. — Меня зовут Мишель, — вейла изобразила реверанс, продолжая широко улыбаться. — Merci beaucoup... Спасибо... большое за то, что п'говодили меня!
— Рад знакомству, Мишель. Меня зовут Авалор Хан, — снова отвесил поклон маг, представляясь в ответ, в том числе для родственников "потеряшки". — И, повторюсь, мне не составило ни малейшего труда проводить её до вашей палатки. Думаю, она растерялась от большого скопления народа вокруг...
— Oui...
Пока они трое общались, остальные вейлы с интересом рассматривали мага, явно оценивая его. На какую-то секунду он даже почувствовал знакомую волну их магии, направленную в его сторону от одной из девушек постарше Мишель, но её подруга... или родственница? В общем, стоявшая рядом с ней девушка возмущённо одёрнула соседку, принявшись что-то ей втолковывать шёпотом на французском, и воздействие сразу же пропало.
— Ещё раз большое спасибо, что п'гивели её! Быть может... — мать девушки оглянулась на остальную компанию. — Быть может, мы могли бы угостить вас чем-нибудь? В качестве благода'гности?
— Думаю...
Авалор только начал отвечать, как со стороны стадиона раздался почти оглушительный свист, следом за которым прилетела яркая зелёная вспышка. Тотчас же послышались испуганные крики и легко узнаваемый шум паникующей толпы, не знающей, куда бежать, и что делать.
— Qu'est-ce que c'est? — посмотрела в том направлении Мишель.
Звуки становились всё громче, явно приближаясь, и уже становилось совершенно ясно, что это не просто обычный шум ликующей (или не очень) толпы болельщиков, отмечающих окончание матча по квиддичу. Что-то явно происходило. И это что-то не предвещало ничего приятного случайным участникам.
— Думаю, вам стоит как можно быстрее покинуть лагерь, — нахмурился маг.
— Mais... Что это?
— Что-то не слишком хорошее...
— Oui... Д-да, — кивнула мать девушки, услышав раздавшийся в этот самый момент душераздирающий женский крик метрах в двадцати от их палатки. — У нас есть по'гт-ключ домой... Мишель! Девочки! Идём! Быст'го! Plus vite! А вы? — убедившись, что вейлы начали суетиться, собирая самое необходимое, женщина повернулась к Авалору.
— У меня тоже есть... порт-ключ, — кивнул маг. — Не бойтесь за меня.
К сожалению, воспользоваться порт-ключом они так и не успели. Вейлы ещё поворачивались к палатке, чтобы откинуть полог и заглянуть внутрь, а из прохода, ведущего в эту секцию лагеря, уже появились четыре фигуры в чёрных балахонах, целенаправленно двинувшиеся в их сторону.
— Это кто это тут у нас? Ты только посмотри! — один из волшебников толкнул другого, обращая внимание на девушек.
— О-хо-хо! Какие милые вейлочки!
— А это тут у нас кто? — кивнул второй в сторону Авалора. — Магл что ли?
— Одет, как они... Ни мантии, ни палочки не вижу... Дамы, — усмехнувшись, повернул он капюшон к замершим вейлам, — это существо вам досаждает? Так мы поможем — решим проблему...
Вейлы неуверенно посмотрели на молча стоявшего мага, явно чувствуя себя крайне неуютно в такой ситуации. К тому же, Пожиратели Смерти были явно навеселе, а в таком состоянии даже очарование вейл могло сделать только хуже, повлияв на них совершенно непредсказуемым образом. Или наоборот — вполне определённым, что сделало бы ситуацию куда хуже...
— Как он только вообще сюда попал? Вроде же все маглы должны были оставаться снаружи... Дежурные их гоняли, я видел...
— Да какая разница... Зато теперь мы можем получить удовольствие... хе-хе... в двойном объёме — сначала развлечёмся с ним, а потом милые девушки отблагодарят добропорядочных волшебников... Ведь так? Да?
— Да я ско'гее отг'гызу тебе нос! — возмущённо воскликнула Мишель, выхватывая палочку.
— Michelle!
— Non maman! — девушка явно не собиралась просто стоять и смотреть.
— Ах ты сучка! Верно говорят — вы не люди! Значит, и обращаться мы с вами будем так, как вы того заслуживаете! Мордой в землю всех! Там разберемся!
— Petrificus Totalus! (*9.4) - четыре оглушающих, нестройным хором отправленные в стоявших за спиной данмера девушек, оказались для них полной неожиданностью.
Только Мишель, успевшая вытащить палочку, была худо-бедно готова к сражению, а потому успела выставить, пусть и слабенькое, но Protego, но вот остальные вейлы моментально превратились в неподвижные статуи, способные только испуганно вращать глазами.
— Maman! — дёрнулась Мишель, пытаясь поймать падающую на землю мать.
От испуга юная вейла начала меняться на глазах, теряя человеческий облик и приобретая скорее птичьи черты — вытягивающиеся кости черепа, перья на голове, заменяющие собой волосы. Но в этот же самый момент, наконец, начал действовать и Авалор — резким взмахом руки толкнув в направлении противников воздух обычным телекинезом, маг заставил их покачнуться от неожиданности, сбивая прицел следующих заклинаний и ошеломляя.
Выпустив из рук трость-Ваббаджек, оставшуюся стоять вертикально, словно воткнутая в землю, маг плавным движением на мгновение свёл руки перед грудью, скороговоркой произнося заклинание и направляя кисти рук на противников, а в следующее мгновение вечерний воздух прорезала ослепительно-белая вспышка, сопровождаемая треском разряда, и в толпу Пожирателей ударил толстый прут рукотворной молнии.
Разряд, ударивший в стоявшего ближе всех волшебника, убил его мгновенно, превратив практически в угли и сразу же перескочив на соседа. С диким криком второй Пожиратель осел на землю, сотрясаясь всем телом, но уже очень быстро затих и он. Среди шатров воцарилась звенящая тишина.
— К-к-какого... — оставшиеся в живых волшебники резко протрезвели, наводя дрожащие палочки на Авалора.
— Ex... Expeliarmus! (*9.5) - дрожащим голосом волшебник со второго раза сумел применить разоруживающее заклинание, ударившее прямо в грудь данмеру, заставив того лишь пошатнуться и поморщиться — эффект был сравним с сильным ударом кулаком.
Подхватив продолжавшую стоять неподвижно трость, маг, скривившись, взял Ваббаджек на манер баты (*9.6) и, сделав несколько шагов вперёд, обрушил мощный удар на голову отшатнувшегося волшебника. Эффект превзошёл всё ожидания! Голова противника, а затем и всё его тело буквально взорвалось, разбрызгивая по окрестностям осколки черепа, кровь и все прочие атрибуты разлетающегося в клочья тела...
— Que... — только и успела выговорить резко позеленевшая Мишель, но уже в следующее мгновение она резко замолчала, вытаращив глаза — вместо ожидаемой крови и внутренностей, на траву, медленно кружась в воздухе, оседала огромная куча бумажных конфетти.
— Д... Да... Кто ты такой?! — голос оставшегося на ногах Пожирателя явственно дал петуха, а уж, когда Авалор перевёл на него свой взгляд, не предвещающий тому ничего хорошего...
С дикими криками волшебник бросил палочку, развернувшись и бросившись бежать. Ещё секунду, пока противник не скрылся за соседним рядом шатров, данмер раздумывал, стоит ли закончить дело и добить последнего противника, но шорох пошевелившейся Мишель, с крайней степенью испуга на лице отступавшей спиной от мужчины, заставил его передумать.
— Прошу меня простить за столь... неприглядное зрелище, которому вы стали свидетелями... — вздохнув, Авалор повернулся к девушке, отвешивая той полноценный поклон.
— Я... Oui... Д-да...
— Я не причиню вам вреда, — маг покачал головой, разводя руки в стороны, показывая, что, кроме трости в них ничего нет. — Думаю, нам стоит позаботиться о вашей матери и спутницах, — данмер осторожным плавным движением указал на продолжавших лежать на земле вейл, — а затем, как я и говорил, вам лучше будет воспользоваться порт-ключом и покинуть это место...
— Morsmordre! — откуда-то со стороны стадиона раздался чётко различимый голос мужчины, а затем в воздух взвилась лента зелёного призрачного дыма, пронёсшееся над палатками и деревьями и взлетевшее высоко в небо.
— И быстрее... — закончил маг свою фразу, поднимая глаза.
Среди туч, затмевая своим свечением даже полную луну, медленно проступал колоссальных размеров череп, образованный потоками изумрудного светящегося тумана, со змеёй, выползающей из его рта, словно чудовищный язык. Лагерь вокруг взорвался новой волной панических криков и звуков бегущей, куда глаза глядят, толпы народа.
Судорожно сглотнувшая и ставшая ещё более бледной Мишель, лихорадочно закивала, поворачиваясь к своим спутницам, взмахивая палочкой и сплетая одно за другим отменяющее заклинание.
Примечания:
*9.1 Оно же "Сонорус" — чары увеличения громкости голоса. В основном используется на массовых мероприятиях, выполняя роль магического рупора, усилителя и колонок. Действует до применения контр-заклятия "Квиетус" (Quietus).
*9.2 Особенные, магически созданные монеты, принимающие облик любого платёжного средства по желанию лепрекона. Обычно представляют собой золото, благодаря чему и пошли все легенды про невероятные сокровища этих вредных и пакостных карликов, которые можно отнять, если поймать самого лепрекона и убедить его сообщить, где зарыт котелок с золотом. Обычно монеты исчезают в течение суток, хотя на протяжении этого срока их практически невозможно отличить от настоящих, если не применять специальных заклинаний.
*9.3 Она же "Тёмная метка" — магическое клеймо, которое Волдеморт ставил на левую руку своих последователей. Аналогичным образом называется специализированное заклинание (Morsmordre), предназначенное для вызова Чёрной метки в воздухе, чем обычно пользовались Пожиратели Смерти в местах, где они кого-то убили или что-то разрушили.
Метка представляет собой череп со змеёй, выползающей изо рта. Вероятно, такое изображение призвано служить символичной связью Волдеморта и Салазара Слизерина, василиск которого в Тайной комнате появлялся точно таким же образом изо рта статуи основателя Слизерина. Да, Волдеморт — дешёвый позер.
*9.4 Оно же проклятие полной парализации тела. Заклинание, которое полностью обездвиживает цель — руки прижимаются к бокам, ноги слепляются вместе. По сути, человек превращается в "статую", обычно не удерживаясь на ногах и падая навзничь. В обычном случае не наносит прямого вреда, однако, что логично, способно послужить косвенной причиной его нанесения, допустим, если парализованный упадёт лицом в воду или будет впоследствии атакован чем-либо ещё. Отменяется заклинанием Finite incantatem.
*9.5 Оно же заклятие Разоружения. Защитные чары, заставляющие предмет, который держит в руках противник, отлететь в сторону. Чаще всего применяется против противника-волшебника, вынуждая его таким образом выронить волшебную палочку, выбивая её из рук и выбрасывая вверх или в сторону. Аналогичный эффект производит на неодушевлённые предметы малой массы.
В случае вложения большего количества магической энергии (или в случае применения множества заклинаний на одну цель) заклинание способно отправить в полёт не только палочку, но и саму цель.
*9.6 Ирландская "боевая трость". В дословном переводе означает просто "боевая палка", которую использовали в драке с XVII века, когда англичане решили, что стоит запретить ирландцам носить оружие. Имела длину 100-110 см и вес 500-650 г. Набалдашник часто утяжелялся свинцом. По сути представляет собой "незаметное" оружие самообороны, поскольку прародителем баты является обычная терновая трость, с которой "уважаемые джентльмены прогуливались по городу".
В данном случае, Авалор подхватил трость ближе к нижнему концу, превратив её в нечто вроде дубинки.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
