Род матери

Род матери

Ёж

Фанфик по ГП. Попаданец в Гарри решает прикрыться гоблинами от Дамблдора. Ну а в процессе сбора информации об окружающем мире выясняет, что Лили была не маглорожденной.

Основная идея произведения — добавить в канон одновременно магии и логики и при этом не скрещивать магию с наукой.

Изначально планировался не ГП/ГГ, не понимаю как так получилось, оно само, правда. Возможны OOC и AU как водится.

Глава 1

Кто виноват и что делать?

Лежу в чулане и вспоминаю вчерашние дни. Два вчерашних дня. Первый, который закончился встречей с колесом трамвая, интересно, в кабине была комсомолка? Не то чтобы это что-то меняло, но всё же любопытно. И второй, оборвавшийся после четвертого или пятого удара ногой полученного от мистера Дурсля, он был несколько обеспокоен и расстроен фактом падения Дадлика в террариум с живой змеёй, что впрочем, не помешало ему почти спокойно доехать до дома...

Ретроспектива:

'Может дядя не очень разозлился, он меня даже ни разу не ударил и...' — думал мальчик, пока машина подъезжала к гаражу рядом с домом, но его мысли были прерваны окриком женщины, сидевшей на заднем сидении и успокаивающей крупного парня, который только недавно прекратил растирать слезы по своему лицу.

— Выметайся из машины!

— Да тётя.

— Вернон я сама закрою машину, иди в дом.

Пока остальное семейство выбиралось из автомобиля, мальчик успел дойти до двери дома, что в прочем было легко — габариты транспортного средства не совсем соответствовали размерам главы семейства, да и его сынок, сидевший посреди заднего сидения, имел сложности с покиданием салона. Впрочем, сегодня мистера Дурсля нельзя было назвать нерасторопным — этому сильно способствовала буря в душе, легко отслеживаемая по раскрасневшемуся и ещё более раздувшемуся, чем обычно лицу.

— Внутрь! — на улице Вернон хоть и с трудом, но сдерживал ярость, стоило же главе семейства войти в дом, как удар его правой руки обрушился на голову мальчика, — Ты! Грязный ублюдок! Как ты посмел сделать ЭТО!?

— Я не... — ещё один удар и мальчик падает на пол.

— Заткнись! Не смей оправдываться! — похоже, робкий ответ только распалил мужчину.

— Ты! Никогда! Не! Посмеешь! — каждая фраза сопровождалась ударом, а потому что конкретно он 'не посмеет', ребёнок уже не расслышал, он потерял сознание.

Конец ретроспективы.

Нда, не самые радостные воспоминания. Впрочем, трамвай и того хуже. Да и не всё так плохо, кровью не харкаю, тело болит весьма умеренно, пока не пытаюсь шевелиться во всяком случае. Так что всё ещё наладится, я надеюсь. Да и если судить по воспоминаниям, мне доставалось и раньше — возможно организм магов более живуч? Надо будет потом разузнать об этом, и желательно не на собственном опыте. Вообще отношение к Гарри закономерно, раздражающий взрослых одним фактом своего существования, ребёнок не мог не стать мальчиком для битья. Власть развращает, а абсолютная власть, читай безнаказанность, развращает абсолютно. И судя по отсутствию беспокойства со стороны органов опеки, безнаказанность семейки была именно что абсолютной.

Самое забавное то, что я ни как не могу разобраться — я Гарри Поттер получивший воспоминания Василия Петрова или Василий, перенёсшийся в тело Поттера и получивший его память, а может я Петров получивший новое рождение в теле сына Лили и Джеймса и сейчас восстановивший память о предыдущей жизни? Непонятно и, в общем-то, не важно. Главное решить, кто виноват и что делать дальше.

Ну..., для начала надо решить — кто виноват. Если опираться на фильм, книг я не читал, то определённо больше всех виноват Дамби.

Во-первых, ни одного посещения за одиннадцать лет оставленного тобой на попечение малознакомым людям мальчика — это само по себе говорит о многом.

Во-вторых если напрячься, то можно вспомнить, как я был на нескольких медосмотрах и точно помню как взгляд, осматривающего меня врача, равнодушно скользнул по огромному синяку на левом боку, который накануне оставил мне младший Дурсль и ко, такое без магии не возможно по определению.

В-третьих, мой крёстный в Азкабане, ну не верю я, что перед заключением, Сириуса нельзя было допросить с применением веритасерума, а это бы сняло все обвинения. Сразу. И уж допрос то глава Визенгамота наверняка мог устроить. Или не устроить.

И наконец, в-четвертых — за одиннадцать лет жизни, не было ни одного человека, с которым сложились бы дружеские отношения. Вообще ни одного. Ну не бывает так! Не-бы-ва-ет! Если только не вмешивается магия. А кто у нас по магии самый спец и к тому же единственный волшебник, который знает, где я нахожусь, мы знаем — да, да, именно он, Великий ордена Мерлина и так далее.

Кто виноват, решили, остаётся решить — что делать? Просто врать Дамблдору бесполезно — легилименция, зелья, да и просто жизненный опыт, делают мои, прямо скажем, не великие навыки в этом деле, совершенно бессмысленными. А в случае разоблачения, лучшие, что мне светит — потрошение памяти и стирание из неё всего 'лишнего'. Спрятаться до совершеннолетия у меня не получится, найдут, причём наверняка даже не особо напрягаясь. Единственное что приходит в голову — попробовать договориться с гоблинами. В фильме они показаны довольно неприятными существами и к тому же мне совершенно неизвестно, кто они и чего хотят. Но почему-то, кажется, что общаться с ними будет и приятней и безопасней чем с Великим Светлым Волшебником.

Глава 2

В гостях у гоблина

Весь следующий месяц я провёл в чулане, впрочем, поначалу это не было проблемой, даже шевелиться не хотелось, перевороты с боку на бок, были тяжёлым и болезненным трудом, а уж два ежедневных похода в туалет, были вообще сродни эпическому достижению. Сильнее всего страдал не от боли или от отлёжанных боков, а от скуки. Поначалу выпускали только по нужде, и лишь спустя несколько дней ещё и поесть, а потому, количество способов интересно провести время стремилось к нулю. Зато удалось вспомнить случай, когда Гарри зажёг над ладонью что-то вроде люмоса и к концу месяца научиться стабильно повторять этот фокус, очень уж обучению способствовала обстановка — темно тихо и скучно.

К концу месяца начали выпускать на улицу, на большую часть дня — садик Петуньи требовал присмотра, а посему наказание было приостановлено.

Не успел я, как следует насытиться относительной свободой, как на третий день после 'освобождения' пришло письмо. Распечатал, посмотрел, ну что ж — всё как в каноне: 'Бла, бла, бла, Великий Альбус бла, бла, бла, Вы приняты, бла, бла, бла, Минерва МакГонагалл'. Иду к Дурслям и отдаю письмо в раскрытом виде Вернону, чёрт как же хочется его ударить. Главное не 'прикасаться' к собственной магической силе, иначе проблем только прибавится.

— Я сказал. Нет! — Кто бы сомневался. — Ты не поедешь туда! И я не собираюсь платить за эту школу для ненормальных! — Чёрт, какая же у него луженая глотка.

— Дядя, в письме написано что 'вы приняты' и не слова об оплате, так что, скорее всего этот вопрос уже решён и вам не придётся тратиться ни на эту, ни на какую либо другую школу. А учитывая, что в графе адрес, написано 'чулан под лестницей', вряд ли эти люди не смогут меня найти, если вы меня отправите, куда-нибудь в другое место. По-моему, проще подождать, если никто не приедет выяснить, почему нет ответа на письмо, то я поеду в ту школу, которую выбрали и оплатили вы. Ну а если приедет, то я смогу избавить вас от перспективы общаться с человеком, способным отправить письмо не используя почту. — Уж не знаю, что подействовало сильнее, мои намеки на возможность сэкономить на моём обучении или предложение избавить их от общения с представителем Хогвардса. Но, ещё немного порассуждав на повышенных тонах обо всех уродах вообще и мне в частности, Дурсль всё-таки решил сделать вид, что мой план — это его идея, а уж с самим собой он ну никак не мог не согласиться.

В следующие три дня был всё тот же концерт для одного зрителя. Ну, или издевательство. А как иначе можно воспринимать письма с просьбой прислать ответ совой, отправленные в обычный магловский дом? Вся корреспонденция тщательно собиралась и уничтожалась, были оставленные только несколько писем. На всякий случай.

На третий день пришёл Хагрид, разыгрывать удивление не пришлось. ОН впечатлял, особенно учитывая мои собственные весьма скромные габариты. Поэтому выражение полного офигинения не сходило с моего лица минимум час, а то и два. Поскольку не было поездки 'на край мира', Хагрид добрался до меня в первой половине дня и мы, читай я, решили не терять времени и отправиться за покупками уже сегодня.

Невероятно забавно было наблюдать за Хагридом во время поездки — это особое удовольствие, слон в посудной лавке тут, пожалуй, не лучшее сравнение. Оно не совсем точно характеризует это зрелище. Думаю мамонт, а лесничий достаточно волосат для этой роли, на восточном базарчике, с его узкими улочками и товаром, разложенным прямо у ног прохожих, как аналогия подойдёт больше. То есть ситуация не катастрофична для окружающих, но неудобна, да и психоделом попахивает. Повезло что у Хагрида достаточно флегматичный и добродушный характер, а то разрушений было бы гораздо больше. Прям, даже жаль, что придётся его подставить — вряд ли директор обрадуется тому, что произойдёт дальше.

Самым неприятным в этой поездке, пожалуй, было общение с посетителями 'Дырявого котла'. Восхищённые не понятно чем люди, пытающиеся привлечь твоё внимание, сами по себе вызывают неприязнь, так ещё и их манера обязательно попялиться на шрам, да за руку подержаться, чёрт да они руки хотя бы перед этим мыли?! Вид некоторых 'фанатов' настойчиво намекал, что нет. Счастье, что это было не долго, минут двадцать не больше, а потом мы всё-таки направились в банк. Пока шли от бара, удалось расспросить про Гринготсе, а потом и перевести разговор на ненавистные Хагриду тележки.

— Хагрид, а что если ты съездишь по тому важному поручению, — о да, про поручение лесничий успел сказать уже дважды, — а я к ячейке с наследством, так тебе придётся меньше кататься на этих тележках.

— Но Дамблдор...

— Я обещаю, что ничего ему не скажу! — И смотрю прямо в глаза, большими чистыми детскими глазами. Чёрт, если бы Хагрид не был таким доверчивым, он бы наверняка что-нибудь заподозрил.

— Э, ну ладно. Только возьми оттуда сто галеонов. Понятно?

— Конечно.

— О! Мы подошли, смотри Гарри вот он, Гринготс. Самое надежное место. После Хогвартса, конечно.

Именно в этот момент я понял, что меня жутко раздражает знать то, что будет в следующую минуту, быть эдаким статистом в чей-то постановке. Что сейчас, слушая восхваления Хагрида о надежности Гринготса, что до этого в Котле, принимая восхищения от толпы, незнакомых и прямо скажем, зачастую неприятных людей. Радует только тот факт, что совпадений с каноном дальше должно быть немного.

Выслушав просьбу Хагрида, Крюкохват ответил:

— За вами мистер Поттер скоро спустятся. Идёмте мистер Хагрид.

Как только за колоритной парочкой, а вы представите рядом гоблина, примерно с меня ростом и человека-гору Хагрида, закрылась дверь, из-за моей спины раздался скрипучий голос:

— Приветствую, мистер Поттер. — Подпрыгнув на месте от неожиданности, я развернулся и посмотрел на говорившего. Позади меня стоял гоблин, старый лысый гоблин.

— Эээ... з... здрасте. Эм, мистер?

— Камнегрыз. Следуйте за мной мистер Поттер. Я проведу вас к вашему сейфу.

— Мистер Камнегрыз, а вы оказываете консультационные услуги? — мне пришлось останавливать уже развернувшегося гоблина.

— За отдельную плату мистер Поттер.

— И сколько же эта плата отделит от моего счета, мистер Камнегрыз?

— Пять галеонов в час мистер Поттер.

— Согласен.

— Тогда пройдёмте в мой кабинет, мистер Поттер.

По дороге в кабинет гоблина, я размышлял над тем, почему Камнегрыз с таким удовольствием называет меня 'мистер Поттер', создается ощущение, что он меня долго недолюбливал, а теперь, наконец-то получил возможность в глаза обзывать. Непонятно.

Пройдя пару коридоров, разделённых высокими двустворчатыми дверьми, мы вошли в залу с множеством небольших дверок.

— Сюда мистер Поттер, — сказал гоблин, указывая на третью с права, в общем-то, ничем не отличающуюся от соседних, деревянную дверь.

Мы прошли внутрь скудно обставленного кабинета, стены практически полностью были закрыты тремя гобеленами с изображениями драконов. Из обстановки были только мягкий стул с высокой спинкой, массивный стол и не менее массивное кресло хозяина кабинета.

— Что-ж, мистер Поттер, какую консультацию вы бы хотели получить у меня? — Задал свой вопрос гоблин.

— Расспрашивая своего провожатого о гоблинах, да и о других волшебных существах, я имею в виду разумных конечно, я заметил, что волшебники никого, кроме других волшебников, не считают ровней себе. Так почему же они доверяют вам свои деньги?

— Неужели вам об этом не рассказывали ваши опекуны мистер Поттер?

— Мои опекуны маглы.

— Я имею в виду вашего магического опекуна мистер Поттер.

— Первым волшебником, которого я увидел за свою жизнь, был Хагрид. И до вчерашнего вечера не было ни одного человека, который бы мог и имел желание рассказать мне о том, что волшебство не вымысел. Ну, или хотя бы о том, кто мои родители и кем они были.

— Мкхм... — похоже, сказанное мной сильно смутило гоблина.

— Вы так и не ответили на мой вопрос.

— То есть вы утверждаете, что ваш магический опекун систематически не исполнял свои прямые обязанности. И готовы подтвердить это в суде? — Похоже, такая перспектива сильно обрадовала гоблина.

— До тех пор, пока я не соберу минимум необходимой для выживания информации, что-либо заявлять в суде я буду только в том случае, если у меня не будет иного выбора. И вы так и не ответили на мой вопрос!

— Мистер Поттер, для того чтобы ответить на этот вопрос понадобится многочасовая лекция о традициях, нравах и истории магической Британии, мой профиль, экономика и юриспруденция.

— А вы всё-таки попробуйте. Мистер Камнегрыз.

— Что ж, самым простым ответом является то, что мы нейтральны по отношению к политическим течениям магов и то, что все работники Гринготса дают магические клятвы, нарушение которых приведёт к долгой и мучительной смерти нарушившего.

— А кому они дают эти клятвы?

— Старшему по должности, а глава, перед вступлением, клянётся своему предшественнику.

— А кто определяет тексты клятв?

— Тексты были определены ещё при основании Гринготса. Главой клана и советом магических родов. Определён был только текст клятвы главы банка, но она в свою очередь определяет передачу клятвы по наследству и формы зависимых клятв.

— То есть взаимоотношения между Гринготсом и волшебниками определяется этой пирамидой клятв?

— Почти. Исключением являются отношения со старыми семьями. Но это вас касалось бы только в случае, если бы вы были наследником по-настоящему древнего рода. Род Поттеров конечно стар, но не настолько.

— Могу я немного позже прочитать тексты клятв?

— Конечно. Ещё что-нибудь мистер Поттер?

— Скажите, а гоблины являются гражданами магической Британии?

— Нет. Клан Гринготс суверенен.

— То есть, фактически, я нахожусь на территории другого государства?

— Да.

— А прочие магические разумные являются гражданами?

— Нет, за исключением оборотней и вампиров, они являются гражданами, но имеют урезанные права, во всяком случае начиная с того момента как об их особенностях становится известно окружающим.

Беседа в таком ключе продолжалась ещё полчаса. До тех пор пока в какой-то момент на столе Камнегрыза не появилась небольшая записка. Прочитав её, гоблин нахмурился и посмотрел на меня.

— Ну, что-ж, мистер Поттер, мистер Хагрид требует вас к себе.

— И?

— Вы не собираетесь продолжить ваши сегодняшние дела?

— Моё сегодняшнее дело — получение информации.

— Насколько я понимаю, мистер Хагрид является представителем вашего магического опекуна, и вы обязаны следовать его приказам.

— Есть закон или клятва обязывающие вас заставить меня это сделать?

— Нет. Но вы же не собираетесь остаться в Гринготсе без сопровождающего?

— Есть закон клана Гринготс запрещающий мне это? — В который раз ответил я вопросом на вопрос.

— Нет. По нашим законам вы имеете право, находится на территории Гринготса до тех пор, пока у вас есть здесь дело и есть гоблин готовый вам с ним помочь.

— Что-ж, передайте мистеру Хагриду, что по завершении своих дел в Гринготсе, я справлюсь с остальным сам. Кстати, а кто мой магический опекун?

— Как пожелаете мистер Поттер. — С этими словами гоблин, что-то написал на той же записке и поставил на неё небольшое хрустальное пресс-папье, в результате чего она исчезла со стола. — А на счёт опекуна, им является Альбус Дамблдор.

— Директор Хогвартса?

— Именно. Что ещё вы хотели бы узнать мистер Поттер? — Мне кажется или в этот рам 'мистер' уже не звучало как оскорбление?

...

Следующие три часа Камнегрыз отвечал на мои вопросы, и если в начале разговора он отвечал как можно короче, а в голосе сквозило некоторое пренебрежение, то к концу оного он сменил своё отношение на нейтрально-доброжелательное, и даже начал добавлять в ответы нужную, но не очевидную информацию. Я выяснил, что прямо сейчас я имею около пятидесяти тысяч галеонов в детском сейфе — это сумма, выделенная на моё образование и личные нужды до совершеннолетия. Остальное — около двухсот тысяч и несколько пакетов акций, я получу позже.

Задав гоблину множество вопросов, и получив от него несколько толстенных талмудов, я отправился в личное хранилище, где находился кодекс рода, который меня очень сильно интересовал. По дороге я выяснил, что тележки — это весело, нет на самом деле, мало того, что двигаются они очень быстро, так ещё и непредсказуемо. Видя мое огорчение от окончания аттракциона, даже Камнегрыз позволил себе мимолетную улыбку, правда выглядела она весьма специфично.

— Если хотите мистер Поттер, мы можем проехаться к основному хранилищу Поттеров, зайти в него вы пока не имеете права, но посмотреть где оно находится вам не запрещено. — Похоже удовольствие от катания на тележках сейчас крупными буквами написано у меня на лице.

— Правда?! — Чёрт, детское тело всё-таки оказывает на меня влияние. Вот и сейчас я ответил, совершенно не подумав о том, сколько у меня ещё дел.

— Правда. — Неужто в голосе Камнегрыза действительно проскользнула симпатия?!

— Спасибо! Но... Но мне так много надо сделать.

— Очень мудро с вашей стороны мистер Поттер. Пройдемте к вашему хранилищу.

Глава 3

Многие знания

Следующую неделю я просидел в личном хранилище, читая кодекс рода Поттер, клятвы гоблинов и книги по законам и обычаям магической Британии, отвлекаясь только на еду, сон и часовые ежедневные консультации Камнегрыза.

В результате я выяснил, что есть фактически две формы власти: бюрократия — определяет взаимоотношения между магическим министерством и гражданами магической Британии. Коими считаются только совершеннолетние волшебники и ведьмы. Регулируется законами издаваемыми министерством магии, а главой бюрократической власти формально, по крайней мере, является министр магии.

И магократия, определяет взаимоотношения в тех случаях, когда используются магические клятвы. За соблюдением клятв следит сама магия. Причём существуют они параллельно. Для примера. Джеймс Поттер с точки зрения законов министерства вступил в наследование имущества своего отца в двадцать один год, как его единственный прямой потомок. А с точки зрения магии он так и остался наследником, не принявшим права лорда Поттера. То есть, как наследник отца, родовыми финансами он распоряжаться мог — передача имущество от отца к сыну в кодексе разрешалась, а вот распоряжаться магией рода, например, принять или изгнать из него, он не мог. У него была возможность ещё в семьдесят седьмом надеть кольцо главы рода и распоряжаться финансами рода как лорд Поттер, но он этого не сделал и я пока не знаю почему.

Следующим моментом, неожиданно привлёкшим моё внимание, оказался парселтанг. У большинства родов есть свои магические особенности. Собственно, именно появление ярко выраженной родовой магической особенности связанной с кровью рода и является причиной выделения Рода. Боевая магия Блэков, интуитивное понимание полётов Поттеров, понимание растений у Лонгботтомов. И парселтанг рода Слизерин. Эти родовые способности завязаны на кровь и наследие рода, и не могут передаваться иначе как от родителя к ребёнку. Вопрос — почему я владею родовой способностью Слизерина? Да, конечно, крестраж, но одно дело одержимая и находящаяся под полным контролем Тома Джинни, бывшая фактически марионеткой. Он говорит, а она только открывает и закрывает рот. Другое дело я, он же не делает для меня синхронный перевод на змеиный, и не говорит, как правильно шипеть. Непонятно. Надо с этим тоже разобраться.

Мои размышления были прерваны приходом Камнегрыза. Кстати, Камнегрыз — это дословный перевод на английский с гоблинского его фамилии, в оригинале она звучит примерно как Нхграмныр, гоблиндук вообще труднопроизносим, а поскольку неправильно произнести фамилию — это пусть и не очень сильное, но всё же оскорбление для гоблина, то они представляются волшебникам таким вот образом.

— Здравствуй Гарри.

— И вам того же Грым. — С некоторых пор мы перешли на имена, Камнегрыз оказался весьма неплохим гоблином.

— О чём хочешь узнать сегодня? — Спросил он, усевшись в соседнее с моим кресло.

— Отец говорил вам, почему не принял кольцо главы рода?

— Странный вопрос мистер Поттер, — ох, похоже, я, где-то весьма сглупил — ты полностью прочитал клятвы рода?

— Да, и там нет ничего невыполнимого, по-моему. Родовые союзы, клятва короне Британии, запрет на жестокое обращение с детьми и женщинами, ну и несколько касающихся только поведения и воспитания в роду вещей. Да ещё особенности наследования.

— Вы уверены мистер Поттер? — Ого! Похоже, это было ещё более глупо, чем мне показалось в начале.

— Ммм... На ум приходит только клятва короне, самый неприятный момент в ней: '... с превеликим усердием отдать ратный долг...' — это можно трактовать, как обязанность отслужить в Британской армии, но что в этом такого ужасного? Ну, послужил годик и что!?

— Эх... Гарри, когда трактуешь магические клятвы надо предполагать худший для себя вариант.

— Пожизненная служба!? — это действительно жестоко.

— Ну, не пожизненная, а до выхода на пенсию, точнее до официального предложения об отставке. Но и это не самое неприятное. Во время службы наверняка будут ситуации требующие применения магии, что противоречит статусу секретности, а не применить значит не до конца выполнить долг. Раньше, эти моменты обходили просто. Глава рода отправлял сына после окончания Хогвартса на службу в армию, ровно на год, с запретом на использование магии. Ослушаться наследник не имел права. Как следствие к моменту принятия кольца новоиспеченный лорд считается отдавшим долг. С вашим отцом соответственно это оказалось невозможным.

— Да, над этим надо подумать. Тогда следующий вопрос. Возможно ли появление родовых способностей у мага, не принадлежащего к роду, и в каких ситуациях?

— Нет! Могут быть способности схожие или тренируемые, но точно таких же, нет! Можно научиться летать на метле, но так чтобы любой воздушный транспорт идеально слушался с первой попытки чуть ли не у младенца, могут только Поттеры. И это касается всех подобных способностей. Сама магия выделяет род. Поттеры выделились в отдельный род именно тогда, когда у них появилась эта способность, — гоблин говорил напористо и таким тоном, каким объясняют прописные истины. Его абсолютная уверенность в сказанном даже несколько шокировала. Звучало это таким тоном, каким говорят, что все предметы падают в низ, а солнце восходит на востоке.

— И что, совсем никакого способа получить подобную способность, не будучи рожденным в роду?

— Ну почему же, есть несколько обрядов принятия в род, и свадебных ритуалов, которые приводят к подобному результату, эти ритуалы действительно делают человека частью рода. И подобные ритуалы меняют личную магию и даже сказываются на внешности.

— Понятно. — Получается либо Грым чего-то не знает, либо это не крестраж, либо крестраж сделал меня частью рода.

Видя мою задумчивость, Грым решил сам задать вопрос:

— Гарри может, скажешь мне, откуда у тебя такие вопросы?

— Несколько месяцев назад я с моими родственниками посещал зоопарк, там был террариум, в террариуме змеи, и с одной из них я неожиданно разговорился.

Шок гоблина был настолько велик, что он даже приоткрыл рот, лишь спустя пару минут он взял себя в руки.

— Ты ведь понимаешь, что это значит?

— Я — Слизерин. — К этому моменту, я уже прочитал ту часть истории Хогвартса, которая относится к основателям.

— Да! И судя по всему, по материнской линии, твоя мать имела высокий магически потенциал, а уж для маглорожденной и вовсе небывалый. Она никогда не говорила о способности к парселтангу, но это та способность, которую не трудно скрыть. И у меня к тебе вопрос Гарри. Кто ещё об этом знает?

— Тетя, дядя и Дадли. Всё. Я так понимаю что это опасно?

— Правильный вопрос. Дело в том, что если мальчик_который_выжил окажется наследником Слизерина — это смутит многих и будет вполне предостаточно волшебников, которым такая ситуация либо очень не понравится, либо наоборот будет весьма на руку.

— Но судя по твоему тону, Грым, такая ситуация тебя не очень то огорчает.

— Нет, ситуация конечно весьма неприятна, но в ней есть свои положительные стороны. Как единственный член рода и возможно наследник, ты получаешь возможность доступа к сейфу рода, подозреваю, что он пуст. Гонты под конец своего существования откровенно бедствовали. Но там обязательно должен быть кодекс рода Слизерин, а за возможность его просмотреть, большинства волшебников отдадут левую руку, не задумываясь. А меньшинство отдаст правую, так как оставшиеся — левши. Ххе-хе...

Прямо таки искрящийся энтузиазмом гоблин в очередной раз напомнил мне о том вопросе, который мучает меня вот уже четвертый день.

— Скажи мне Грым, а почему я доверяю тебе? — Я действительно доверял этому внешне неприятному, но на проверку оказавшемуся достаточно неплохим парнем, гоблину.

— Уважение среди моего народа заслужить трудно, надо быть мастером из семьи мастеров, чтобы сделать вещь, которая сможет удивить гоблина. Надо быть воином из семьи воинов, чтобы твоё умение сражаться вызывало уважение. Я хранитель из семьи хранителей, но рода, чьи состояния мы хранили столетиями, обеднели и исчезли. Ели ты выживешь, возродишь род и приумножишь его богатства, то моим потомкам не придётся перекладывать горсть кнатов в кубышке тех, кто едва способен создать люмос. Я вот уже одиннадцать лет не имею возможности хоть как-то исполнять свои обязанности по отношению к капиталам рода Поттеров, так как без подписи совершеннолетнего владельца, не могу произвести практически никакую серьезную операцию. Я был в ужасе, когда узнал, что ты попал на попечение Дамблдора, отношения с ним со времен падения Гриндевальда ухудшались с каждым годом. А двенадцать лет назад, он и вовсе перестал общаться со своим поверенным. Когда я думал о тебе, я ожидал увидеть воспитанного им ребёнка, верящего в 'великого светлого' волшебника. Но увидел мальчика, который думает и задаёт правильные вопросы, и с тех пор у меня есть надежда, что я смогу снова заниматься делом, которому меня учил отец. И передам это дело своему сыну.

После того как Грым ушёл, я принялся мерить шагами свой кабинет, в голове было странное ощущение пустоты и огромного количества мыслей скользящих по краю сознания не задевая его. Промаявшись, таким образом, с полчаса, я отправился в ванную. Надо расслабиться, впереди много дел, а сейчас мыться и спать. Утро вечера мудренее.

Я всё-таки принял решение принять кольцо главы рода, а поскольку Главой рода Поттеров, я стать не могу, то надо менять род. Последующие три дня я, практически не останавливаясь, переписывал кодекс рода Поттеров, к сожалению это была единственная возможность сохранить находящуюся в нём информацию. Я уже решил, что рода Поттер больше не будет, слишком большие ограничения ставит его кодекс.

Грым объяснил, что у меня фактически три варианта. Самый впечатляющий тот, при котором кольцо Слизеринов примет меня, если конечно кодекс Слизрина меня устроит. Второй, войти в род, к которому принадлежала моя мать, едва ли она являлась прямым потомком. Надо, правда, для начала выяснить, к каком роду она принадлежала. И наконец, основать собственный род, но в этом случае придётся подождать лет десять. Без обширных знаний в ритуальной магии и большого запаса личной силы такое невозможно, но и возможность самому написать кодекс рода дорогого стоит.

— Как ты там, Гарри? — Спросил Гртым, заходя в кабинет.

— Хорошо. Часа два назад дописал копию родового кодекса. Вот теперь отдыхаю. Хорошо, что ты купил для меня ручки и бумагу, а то с перьями и свитками, я бы ещё долго мучился.

— Надеюсь, ты достаточно отдохнул, потому что я уже принял на себя обязательства перед родом Слизерин, и готов отвести тебя к сейфу.

— А он на самом деле так глубоко? — Спросил я, с надеждой на отличную поездку.

— Да, да. Один из древнейших сейфов, Гарри, глубже не бывает, — рассмеялся гоблин. С тех пор как я живу в Гринготсе, мне несколько раз приходилось подниматься на поверхность и каждый раз катание на тележках приводило меня в полный восторг, что естественно не ускользнуло от взгляда Грыма.

Выйдя из волшебного сундука, в котором находился рабочий кабинет, обширная, но сейчас практически пустая, библиотека, маленькая спаленка и даже санузел с душевой, мы прошли мимо горы золота, вышли из моего сейфа и загрузились в тележку.

А дальше был ВОСТОРГ!!! Тележка мчалась по туннелям, куда-то вниз всё быстрее и быстрее. Крутые горизонтальные петли поворотов, сменяли резкие обрывы рельс под семьдесят градусов. И так на протяжении почти пятнадцати минут. Когда тележка остановилась, я буквально вывалился из неё. Тело потряхивало от адреналина, разум говорил, что повторять такое глупо, а душа в восторге кричала — ДА!!! ЕЩЁ!!! Посмотрев, на сопровождающего меня Грыма, я понял, что поездка подействовала даже на бывалого гоблина. Гримаса на его лице могла бы испугать до мокрых штанов, не знай, я, что она означает радостную улыбку.

Глава 4

Не будь глупцом

— Вот мы и прибыли Гарри. За этой дверью расположен родовой сейф рода Слизерин, — сказал Грым, указывая рукой на пятиметровую змеиную голову, единственный достойный внимания предмет, находящийся в небольшой пещере, в которую мы приехали. — Род Слизерин один из тех немногих родов, которые заключили договора на охрану своих сейфов ещё до того как клан Гринготс основал банк и заключил договор с советом родов волшебников. Попроси змею впустить тебя, способность к парселтангу — это единственное, что нужно для доступа в это хранилище.

Я подошёл к голове змеи и сказал, а точнее прошипел 'я хочу войти'. Как всегда, когда я пользовался парселтангом, у меня появилось ощущение что шипеть во время разговора, это единственный нормальный способ общения. Голова на секунду ожила, и верхняя челюсть поднялась, а нижняя слегка припустилась, создавая вполне удобный проход в небольшое слабо освещенное помещение. Я прошёл в пасть и оказался внутри круглой залы. Здесь на полуметровом кубе, из какого-то зелёного камня, стоящем в центре зала, лежали два предмета. Перстень и толстая обёрнутая в чёрную кожу книга, формата чуть больше А3. Кольцо одевать я не собирался, пока, во всяком случае, а вот книгу прочесть надо обязательно. От корки до корки. Трижды. И только потом что-то решать.

Чтение оказалось весьма интересным, книга была написана странными закорючками, но читалась прекрасно, видимо это письменная форма парселтанга. Основатель, писавший вступление, клятвы и правила рода, а так же оставивший комментарии почти к каждому пункту, был язвителен и немного высокомерен. Хотя если учесть, что писал он для своих потомков, то к окружающим отношение, думаю, было ещё жёстче.

Родовых клятв было всего две — жить на благо рода и следовать чести рода. И то и другое достаточно подробно расшифровывалось в кодексе. Благо рода, от главы требовало потомков, приумножения знаний, богатств и власти, именно в таком порядке. Ну а честь рода требовала не нарушать слова, поддерживать родичей, не сносить оскорблений и не оставлять в живых врагов. Все эти наставления разбавлялись комментариями и примерами из жизни: 'Запомни! Никогда не прощай оскорблений, даже если их больше и они сильнее тебя. Ты просто обязан заткнуть их, чего бы тебе это не стоило. А это значит, что когда тебя повалят на землю, и над тобой будут глумиться те, кому месть будет стоить твоей жизни, ты должен вспомнить о чести рода и тихо уйти. А потом, совершенно случайно, узнать, что они на следующую ночь поскользнулись на лестнице и свернули себе шеи. Да! Да! Все восемь ничтожеств, называющих себя магами, совершенно случайно сдохли у себя в домах за одну ночь'. Или вот ещё: 'Запомни, хороший маг не имеет врагов. Они должны перестать быть твоими врагами. Или перестать быть'. В конце всех наставлений был чистый лист с одним единственным абзацем — 'Помни потомок, я, конечно, понимаю, что требовать невозможного нельзя, но всё же надеюсь, что в тебе есть достаточно моей крови и ты сможешь НЕ БЫТЬ ГЛУПЦОМ'.

Дальше шли страницы с описанием законов магии, ритуалов, заклятий, волшебных существ и рецептов зелий. Только начав перелистывать страницы с неактуальной прямо сейчас информацией, я понял, что Грым не зашёл в помещение следом за мной. Пришлось выйти и посмотреть где он. Оказалось, что гоблин спокойно сидит в тележке и ждёт меня.

— Как тебе кодекс этого рода, Гарри?

— Ну, если не считать того, что кодекс обязывает меня если не убить, то сильно покалечить Дамблдора и моих магловских родственников, то всё очень даже неплохо. Во всяком случае, клятвы и требования к лорду достаточно просты и выполнимы. Надо перевезти сюда сундук, следующую неделю я буду изучать кодекс Слизерина и возможно, я надену его кольцо. Думаю, недели на принятие решения мне хватит. Я правильно понимаю, что содержимое этого сейфа — это всё чем владеет род Слизерина?

— Да. Потомки и побочные ветви рода растратили наследство, накопленное первыми поколениями, то, что там осталось просто невозможно продать, как и собственно хранилище.

Подъём к хранилищу Поттеров, был довольно долог и мне на ум пришёл новый вопрос.

— Скажи Грым, а можно узнать, когда в последний раз потомки Слизерина получали доступ к этому хранилищу?

— Когда получали, не знаю, но могу сказать, что последним, кто приходил в этот зал, был Том Марволо Реддл, или как он предпочитал себя называть лорд Волан-де-Морт. Он попытался получить доступ к сейфу сразу после окончания Хогвартса, но дверь его не пустила, уж не знаю почему, причин может быть множество.

Ага, множество. Причём я с ходу могу назвать две — отец магл, а по правилам рода оба родители должны быть магически одарены, и вторая — крестраж. Немного информации о них было в кодексе Поттеров, и там однозначно говориться, что создавший становится бесплодным, а, следовательно, нарушает кодекс рода.

Я оказался неоправданно оптимистичен, когда рассчитывал за неделю внимательно ознакомиться с кодексом. У меня ушёл почти месяц, чтобы просто его переписать, книга оказалась в прямом смысле на много больше внутри, чем снаружи. К тому же, во время переписывания книги, я постоянно отвлекался на практические упражнения, развивающие личный магический потенциал. Та самая безпалочковая не вербальная магия. Мало что получается, но я всё же могу поднять в воздух альбом, куда зарисовывал изображения из книги, или два карандаша. Поджечь спичку и немного охладить стакан с водой. Примерно через полтора месяца после заселения в хранилище Слизерина, в очередной раз, пробуя поднять третий карандаш, я услышал от входа бодрый голос Грыма. Хотя сегодня его ещё не должно было быть. С тех пор как я здесь, мы уговорились, что он будет посещать меня два раза в неделю.

— Эй, Гарри, выходи, новости есть. — Гоблин сидел за небольшим столиком, купленным мной вместе с двумя стульями специально для бесед с Грымом.

— Здравствуй Грым. Случилось что-то очень хорошее с твоими близкими, или очень плохое с врагами? — Я использовал немного измененное гоблинское пожелание счастья.

— И тебе того же Гарри. Скорее второе. Сегодня к нам заявился Дамблдор, с требованием встретиться с тобой. И я имел удовольствие рассказать ему насколько он глуп, раз посмел требовать что-то, не предусмотренное банковскими правилами и выписал ему штраф на сто галеонов, за оскорбление работника банка. — Радостная интонация на словах 'сто галеонов' перешла в просто таки эйфорию. Да, Грым определённо любит деньги и очень, очень не любит Дамблдора.

— У этой истории будет продолжение?

— Будет. Сегодня он пришёл неподготовленным, так как не ожидал, что в Британии есть кто-то, кто может ему отказать при личной встрече. В течение недели до него дойдёт, что не передать тебе повестку из суда я не имею права, а ты не имеешь право её проигнорировать и не явиться на заседание. Он организует какой-нибудь липовый процесс, вызовет тебя, ну а там сам понимаешь, уже территория волшебников и соответственно ты обязан подчиняться своему магическому опекуну.

— Значит, пришла пора принимать решения.

— Да мистер пока_ещё_Поттер. Ты ведь уже определился?

— Да, нечего тянуть, род матери мы не найдём судя по всему, свой я создать не смогу, а условия Слизерина меня устраивают. Думаю, высплюсь и завтра натощак одену кольцо. Вряд ли процедура будет безболезненной и пройдёт без последствий.

— Скажи спасибо, что тебе не двадцать пять, а то мог бы и не пережить столь сильного магического изменения.

Глава 5

Кольцо

Я стою перед алтарём. На нём лежит кодекс, кольцо и обсидиановый нож. Всё лишние из хранилища уже убрано. На мне простая зелёная мантия, кожаные сандалии на ногах и всё. Даже бельё пришлось снять, впрочем, как и очки. Ритуал, а точнее два ритуала, возвращение в род и вступление в права главы рода просты и достаточно подробно расписаны в кодексе. И сделать, что-то не так было довольно сложно. А на счёт одежды там было прописано чётко, мантия и сандалии, всё.

— Прими мой род вернувшуюся кровь. Я Гарольд Джеймс Слизерин, — делаю надрез на левой ладони и мажу кровью кольцо и кодекс, после чего откладываю нож в сторону. — Клянусь. Я буду жить на благо рода и не поступлюсь честью рода. — Надеваю кольцо на безымянный палец правой руки и падаю в обморок.

Как позже рассказал мне Грым, я провалялся без сознания почти сутки, а потом выполз из хранилища и снова отрубился. Грыму пришлось поручить своей дочери, присматривать за мной. Пыра тормошила меня трижды в день и поила бульоном, после чего я тут же снова отрубался. Так прошла неделя, из которой я ничего не помню. За это время пришло письмо с повесткой, и к моменту пробуждения, у меня осталось два дня до заседания. Надеюсь, к его началу я смогу хотя бы встать на ноги. Левая рука, кстати, до сих пор не слушается.

— Спасибо Грым, что сутки ждал меня перед хранилищем. И дочке передай от меня спасибо.

— Я тебе потом счёт выставлю, — рассмеялся гоблин — но понервничать ты меня заставил.

— Кого судить кстати будут?

— Тебя.

— За что же это?!

— За неисполнение воли магического опекуна. Не то чтобы подобное широко распространено в судебной практике, но всё же это будет не первый подобный процесс.

— Мдяа-а. И каковы шансы Дамблдора?

— С тех пор как ты стал лордом Слизерин — никаких. А вот если бы кольцо тебя не приняло, то он бы получил над тобой полную опеку, аналогичную опеке над душевнобольными, кстати говоря.

— А физически на меня он воздействовать может?

— Сам знаешь — никто не видел, значит не убийство, а несчастный случай. — Ответил гоблинской поговоркой Грым.

— Охрану нанять что ли...

— Не обязательно, я пойду с тобой как твой адвокат, на меня он не нападет не при каких обстоятельствах. Не на территории министерства во всяком случае. Ты, кстати, что с фамилией решил?

— В документы министерства впишусь как Эванс-Слизерин, Слизерин для совсем уж официальных мероприятий, а в прочих ситуациях буду откликаться на Эванс. Благо, родовая магия допускает подобное. Мне, почему-то кажется, что я смогу сделать так, чтобы имя рода не звучало слишком часто.

— Учись доверять своим чувствам.

— Думаешь, это действительно получится?

— Да. Вполне возможно. Думаю твои ощущения — это подсказка родовой магии, доверься ей. Ладно, отдыхай, вижу, что глаза уже слипаются. — Отключился я раньше, чем Грым успел выйти из спальни.

Время до суда пролетело незаметно. Следующие сутки я проспал, а последний день потратил на разминку, питание и проверку собственной магии. Разминка далась откровенно тяжело. Левая рука, конечно, не висела плетью, но пальцы почти не шевелились и практически ничего не чувствовали. Остальное тело тоже было вялым. Я умудрился устать за какую-то пару минут. В качестве еды был стандартный гоблинский паёк, которыми я питаюсь вот уже больше месяца, состоящий из куска вареного мяса ягодного соуса и непонятной каши с непонятными же грибами. Впрочем, как не странно, сии блюда не только сытные, но и достаточно вкусны. Проверка магических способностей показала колоссальный прирост оных. Теперь я мог левитировать одновременно три карандаша. Так и прошёл этот довольно короткий день.

Утром следующего дня, меня разбудил Грым. Всё то время, что гоблин поторапливал меня умываться — завтракать — одеваться, он радостно и даже как-то предвкушающе улыбался. Ну, в смысле это мне сейчас его улыбка казалось таковой, а вот пару месяцев назад я бы решил, что он собирается перегрызть кому-то глотку. Что впрочем, тоже не далеко от истины.

Предстоящая встреча с Дамблдором, явно радовала сего добрейшего гоблина.

— Вот возьми, одень на шею, не снимай и никому не показывай! — перед самым выходом произнес Грым, протягивая мне маленький металлический шарик на тонкой цепочке. А после, отмахнулся от моих вопросов — Потом объясню, сейчас слишком мало времени.

Оставив сундук в хранилище, я поехал с Грымом наверх. К солнцу!

По моей просьбе мы постояли минут десять на ступеньках Гринготса, чтобы я мог немного подышать относительно свежим воздухом и насладиться хоть сколько-нибудь открытым пространством. Всё-таки добровольное заточение в подземелье на протяжении более полутора месяцев бесследно не прошло. Портключ перенёс нас к какой-то неприметной двери, столь же неприметного здания, войдя в которую, мы камином переправились в министерство. Далее наш путь лежал по коридорам сего заведения, мимо больших дверей, отделка которых отдавала дешёвым пафосом. И вот, наконец, мы пришли в небольшой судебный зал. На данный момент тут присутствовало только пара авроров у входа и два рыжих человека на местах зрителей. Они мне кого-то напоминали, но я никак не мог вспомнить кого и потому, после того как мы заняли свои места, я решил спросить о них у Грыма.

— Мистер и миссис Уизли — ответил сухим и немного раздражённым тоном гоблин. — Чета, приближённая к Дамблдору, точнее, готовая выполнить практически любой его приказ. Артур работник министерства, Молли домохозяйка, мать семерых детей. Здесь, скорее всего, чтобы быть запасным вариантом опекунов. А вот и Дамблдор, собственной персоной.

И действительно, в зал вошёл, нет даже вплыл, ОН. Всебородатый носитель звёздно-лунатого халата и ммм... тюбетейки что ли? Величественно оглянувшись и не менее величественно кивнув чете Уизли, ЭТО поплыло в нашу сторону. Впечатление Альбус производил весьма странное, я бы даже сказал нелепое, что в сочетании с ощущением могущества исходившим от него, напрочь отбивало желание общаться с ним.

— Гарри, мальчик мой, почему ты довёл дело до суда? — Намеренно игнорируя Грыма, спросил этот ммм... волшебник.

— У вас мистер Дамблдор, похоже совершенно отсутствует связь с реальностью — судя по выражению на его лице он ожидал чего угодно, но не того что сказал я. — Я конечно Гарри, но во-первых я не ваш мальчик, чтобы вы не подразумевали под этой фразой. Нет, нет, нет, даже не пытайтесь объяснить, не хочу этого знать, мне пока дорога моя психика. — Пришлось достаточно резко оборвать попытку Доброго Дедушки вставить хоть слово. — Ну а во-вторых — это вы инициировали судебное разбирательство.

— Но Гарри! Мальчик мой, ты должен понимать, что твои действия выну...

— Стоооп! — Сказал я, выставив правую руку вперёд ладонью перед лицом волшебника. Ну, насколько смог, учитываю разницу в росте. — Мистер Камнегрыз прошу вас, как моего адвоката, взять на себя общение с мистером Дамблдором.

— Мистер Дамблдор, мой клиент не намерен общаться с вами во внесудебном порядке, прошу вас дождаться начала заседания.

Несколько следующих, весьма вялых надо сказать, попыток директора добиться общения со мной, разбились о твёрдокаменное нежелание Грыма идти на компромиссы.

К тому времени, как директор сел на свое место, зал уже наполнился и в него даже успел войти судья.

— Слушается дело — Дамблдор против Поттера. Истец вам слово. — Грым намеренно не стал поправлять судью назвавшего мою предыдущую фамилию.

— Будучи магическим опекуном мистера Поттера, я не мог найти иного способа, привлечь внимание Гарри, иначе как повесткой в суд. Мальчик, по какой-то причине отказывался покидать территорию Гринготса, и ни в какую не соглашался даже встретится со мной, он даже решил не идти в школу, что меня, как ответственного за его образование, не может не возмущать. У меня всё ваша честь.

— Слово ответчику.

— Мой клиент, будучи эмансипированным, имеет полное право игнорировать подобные требования. — О да! Шок на лице Дамблдора стоит усталости ещё не восстановившегося тела на все сто.

— Что является основанием эмансипации?

— Принятие мистера Эванса магией в качестве главы рода. — При этих словах Грыма я продемонстрировал кольцо судье. Одного взгляда, которого хватило судье, для принятия решения.

— Дело закрыто. Прошу всех разойтись.

Спустя полчаса мы сидели в кабинете Грыма. Я попивал апельсиновый сок, а он явно, что-то покрепче.

— Ахха-ха. Это была лучшая и самая быстрая тяжба из всех, на которых я присутствовал. Эх, жаль встречный иск не сможем подать, он с легкостью докажет что не был своевременно проинформирован. — Грым был расслаблен и доволен жизнью.

— А что это? — Спросил я, вытаскивая из-под ворота футболки выданный Грымом амулет.

— Это твоя защита от легилименции, — и видя вопрос в моих глазах продолжил — легилименцией, называют способность при помощи магии проникать в чужой разум. Ты сегодня чувствовал, как амулет нагревается?

— Да, было один раз во время разговора с Дамболдором.

— Вот! Это он сообщал, о попытке считать твою память. Учти, за работу амулета, ты расплачиваешься жизненными силами, в начале просто голод, потом усталость и наконец, обморок. И даже пока ты без сознания легилименция всё равно бесполезна, ха-ха. Правда, в тебя можно влить пару зелий... За амулет отдашь, когда заработаешь свои первые десять тысяч, а до тех пор буду снимать по сто галеонов в год за аренду.

— Почему сразу не снял всю сумму с основного счёта?

— Долго рассказывать, а ты я вижу, уже засыпаешь, — глаза у меня действительно слипались — завтра будем решать финансовые вопросы, там дел мнооого, — последнюю фразу гоблин произнес с особым смаком, — давай я Карма вызову — это мой старший, он тебя проводит до хранилища, а завтра проведет сюда, заодно и познакомитесь.

Сын Грыма пришёл через пару минут, скорее всего, сидел в соседней комнате, поговорить с ним не получилось, так как я, едва сев в тележку, сразу отрубился и проспал до самой остановки. Сил не хватило даже раздеться. В результате уснул, едва подойдя к кровати. Не помню даже как ложился.

Глава 06

Дела житейские

Следующая неделя была невероятно суматошной. Утряска юридических и финансовых вопросов, документальные подтверждения существования магической фамилии Эванс и прерывания рода Поттеров. Переводу средств на счета Слизеринов, внимательному просмотру имущества, покупкам и многому, многому другому.

Результатом аккуратного заполнения документов стал тот факт, что в министерских бумагах всего дважды упоминается лорд Слизерин, практически везде имелась возможность подписаться просто Гарри Эванс. Широкая общественность вряд ли когда-нибудь, узнает о возрождении рода Слизерин, фамильный перстень опознать некому, да и выглядит он довольно просто — на перстне из тёмного серебра закреплён небольшой тёмно-зелёный камень с серебристым иероглифом 'Слизерин'. Дело в том, что письменный Парселтанг оказался иероглифическим. По заверению Грыма понять, что выгравировано на кольце невозможно. Для людей, не владеющих этим языком, гравировка выглядит смазанной и не запоминающейся. Ну а пара тысяч золотых позволят министерским работникам потерять неудобные бумажки, ещё до того момента, как в них кто-нибудь, заглянет. Не знаю, зачем я шёл на все эти трудности, но что-то внутри подсказывало, что именно так и надо.

Грым рассказал мне свою затею, из-за которой у меня на основном счету осталось чуть больше двадцати тысяч. Две семьи не особо афишируя, решили продать пакеты акций Пророка. В результате покупки, которых, у меня будет тридцати восьми процентный пакет акций. Больше только у лорда Малфоя. У него сорок два. Но и моего пакета хватит, для блокировки любой не понравившейся мне статьи. Пророк занимает нишу официального издания министерства. Десять процентов акций со дня учреждения газеты, принадлежат правительству магической Британии, что позволяет держать в нём колонку с министерскими новостями. Так же Пророк имеет наибольшие количество подписчиков на территории магической части соединенного королевства. Причина продажи акций оказалось проста, на предыдущих владельцев, с целью их покупки, давил всё тот же Малфой, но предлагать адекватную цену он отказывался, справедливо полагая, что сможет получить требуемое и за половину.

Следующим по важности был поход за покупками. Я решил, что учиться в Хоге всё-таки буду, а потому закупил по списку всё необходимое на первый год. И полторы сотни книг сверху. Я и раньше любил читать фэнтези, научно популярные статьи и, о боже, учебники. А теперь, когда всё выше перечисленное смешано в одну кучу и прочитанное в нём, можно самостоятельно воплотить в реальности, я понял, что книг бывает либо мало, либо очень мало и начал забивать библиотеку находящуюся внутри сундука.

Ну и наконец, купил палочку. У Оливандера. Как оказалось он действительно лучший, во всяком случае, на территории Британии. Выбор палочки занял больше часа и среди прочих мне в руки попался остролист с пером феникса. Дважды! Первый раз с некоторым апломбом и пояснением, а во второй раз среди кучи других не столь 'важных'. Но видя отсутствие, какой либо реакции с моей стороны, придержать свою магическую силу, благодаря родовым тренировкам, я уже вполне способен, Оливандер с легкой, грустной улыбкой выдал мне тонкую палочку из светлого дерева. Она была на ощупь теплой и... какой-то правильной что ли? Не знаю, как это описать.

— Да мистер Эванс, вы действительно похожи на свою мать, и не только внешне. Это палочка из белой ивы, сердцевиной ей служит чешуя василиска. Ваши с матерью палочки настолько похожи, насколько это вообще возможно. Те же материалы та же форма и размер. Теперь она ваша. — Лихорадочное оживление мастера сменилось усталостью и даже апатией.

— Вы рассчитывали, что я должен был купить другую?

— С чего вы взяли мистер Поттер? — Оливандер попытался сделать вид, что оскорблен, но не смог или не захотел сделать это достаточно хорошо.

— Остролист и перо феникса, вы предлагали мне её дважды.

— И вы запомнили её? — В голосе старого мастера появилось удивление, и даже намёк на уважение.

— Было трудно этого не сделать, вы же всё-таки в начале вынесли её отдельно.

— Да. Вы правы мистер Эванс. Но вас выбрала другая палочка и это правильно.

— Но зачем тогда вы пытались сделать иначе?

— Я должен одному человеку. Это он попросил меня продать вам именно эту палочку и даже наложил на неё специальные чары, чтобы она легче вас выбрала. Но ваша магия проигнорировала её.

— Спасибо за информацию мастер, я согласен купить у вас обе палочки. И вы сможете честно сказать тому человеку, что исполнили его просьбу.

Много позже, Грым отнес палочки на проверку. И если на моей, кроме стандартных чар, не было ничего, то палочка из остролиста, помимо целого комплекса следящих чар, была покрыта уже практически испарившимся контактным зельем. Определить его назначение было уже невозможно, но сам по себе факт настораживал.

Посещение Оливандера и фраза про похожесть с матерью, навели меня на мысль, что я не знаю даже как выгляжу. Учитывая, что после обряда очки мне больше не нужны, можно вполне ожидать ещё каких-нибудь изменений. Зайти по дороге в лавку, и купить не слишком дорогое ростовое зеркало, было просто. Сложно было никак не прореагировать, увидев там своё отражение. Ребёнок десяти — двенадцати лет, хрупкого телосложения, тёмно-рыжие волосы, ярко зелёные глаза, тонкие черты лица и главное — никакого шрама на лбу. КАК я мог про него забыть?! Почему я даже не подумал о том, чтобы его прикрыть на время прогулки по Косому Переулку?! Почему??? Непонятно.

Ну и хрен с ним! То, что его нет — это не просто хорошо — это ох... в общем замечательно. Лучшая новость с тех пор, как я очнулся и понял, что ритуал смены рода прошел удачно. Интересно, а что с крестражем? Надо будет, как-то разобраться с этим вопросом.

Ещё одним важным делом было восстановление особняка Поттеров. В договор удалось включить сохранение как можно большего количества предметов переживших всё это время. Фактически, были заказаны археологические работы на месте разрушенного особняка, что обошлось в дополнительные пятьсот галеонов, но по-моему это того стоило. Наложение фиделиуса, хранителем которого буду я, и комплекса защитных и эвакуационных чар по моему проекту, обошлось ещё в четыреста пятьдесят. Основная идея состояла в том, чтобы в случае проникновения сквозь фиделиус и разрушения системы защитных чар, волна магии от распавшихся щитов была дополнительно усилена и скоординирована таким образом, чтобы разрушить практически любой возможный антиаппарационный барьер. Эта идея пришла мне в голову после того как я прочёл в кодексе рода, что у некоторых щитов есть недостаток, при разрушении они могут вызвать лавинообразное падение других защитных чар. И как следующий этап — автоматическое перемещение всех находящихся в доме людей, в заранее определённое место. Так что, к рождеству у меня будет новый безопасный и главное мой собственный дом.

Обсуждение защитной системы вылилось в длительную дискуссию, из которой родилась идея небольшого бизнеса. Я потратил примерно четыре часа, чтобы убедить Грыма и специалиста из отдела магической защиты, не просто запатентовать такой способ эвакуации, как предлагал вначале мой поверенный, а создать сервис, где на первом этапе ставится защита, а далее за небольшую плату, работник банка ежемесячно осматривает чары на целостность. Та же плата обещает доступ к специальной площадке внутри банка, куда перенесутся все жители атакованного дома и где есть возможность переждать угрозу жизни и оперативно обратиться в аврорат, а так же получить минимальное временное жильё.

В общем, идея продажи сервиса, а не единовременной услуги была довольно нова для магического мира. И потому привлекательна. Особую привлекательность подобному предложению обещала чёткая направленность будущего предприятия. Комплекс чар будет гораздо более дешёвым, чем принятые на данный момент системы. Вместо очень сильного универсального и соответственно дорогого щита, ставится комплекс из нескольких специализированных щитов дополняющих друга, будучи довольно слабыми и сцепленными между собой они обеспечивают самый минимум защиты и скрытности от маглов, но их суммарного резонирующего импульса распада вполне достаточно для выполнения задачи — проломить барьер и спасти жильцов. И клиентами должны были стать семьи небогатых волшебников и маглорожденных. Ведь комплекс чар не только будет защищать, но и позволит пользоваться магией на территории укрытого от любопытных глаз дома. Именно что любопытных, а не всех. Для домов маглорожденных будут применяться не маглоотталкивающие чары, а чары, делающие всё происходящие на территории обычным и незапоминающимся для всех кто не является жильцом.

К концу сентября все срочные дела были сделаны, и предо мной встал вопрос: 'а что делать дальше?'. И перспектива пойти в Хог до Хеллоуина, пугала всё меньше. Чем дальше я читал учебники, тем яснее вырисовывалась картина, без учителей моё образование не будет систематическим, я буду штудировать те темы, которые мне нравятся, а в остальном не продвинусь дальше общей информации. К тому же с Дамби мне общаться придётся в любом случае, может, стоит его поменьше разочаровывать? И тут, как по заказу, пришло письмо из Хогвартса с просьбой о встрече. И что примечательно — о встречи просил не директор, а его зам, Минерва МакГонагалл.

Глава 7

Ещё раз в первый класс

Переговоры решили вести в кабинете Грыма. Он привёл Минерву и оставил нас наедине. Кольцо — определитель зелий и защита от легилименции позволяли чувствовать себя достаточно уверенно. И то и другое было помимо всего прочего, защищено от чужих взглядов и снятия. Причём снять их не мог даже я. Так безопасней. Самое приятное, что амулет защиты от ядов не просто предупреждал о них, но и в случае попадания погружал отравленную часть тела в магический аналог анабиоза, практически останавливая действие ядов. Вещества же действующие на сознание будут приводить меня в состояние полудремы или вовсе усыплять. Столь замечательные предметы были собственностью Грыма и предоставлялись мне исключительно в аренду, пожизненную правда, но ни о каком наследовании речь не идет. Просто, это его способ обеспечить стабильность собственного будущего.

Пока мы раскланивались и рассаживались, МакГонагалл не отрывала удивленного взгляда от моего лица. Ну а я, поскольку первым начинать разговор я не имел ни малейшего желания, просто спокойно ждал. И вот, наконец, она решилась.

— Мистер Эванс, я здесь как заместитель директора Хогвордса и меня интересует вопрос, собираетесь ли вы учиться в нашей школе?

— Конечно. Но поскольку из-за семейных дел я опоздал к распределению, то полагаю поступить сразу на второй курс, в следующем году.

— Ждать так долго вовсе не обязательно. Вы можете быть временно зачисленным на произвольный факультет, а впоследствии пройти процедуру распределения вместе с первокурсниками. Правила Школы это допускают.

Я закрыл глаза и сделал вид, что глубоко задумался. Произвольный — это я так понимаю Гриффиндор, что в прочем, не имеет особого значения. Просидев так минут пять, я задал свой вопрос.

— Это настолько просто?

— Да. Мы пройдёмся по магазинам для закупки всего необходимого, а далее я сопровожу вас до Хогвортса. Ученическая спальня будет расширена на одно место, и с нового учебного дня вы сможете заниматься вместе со всеми. Вам правда придётся нагонять остальных, но прошёл только месяц, и не было ничего сложного, я думаю, у вас всё получится.

— Ну что же, если вы готовы подождать час — полтора, то отправиться мы можем уже сегодня. — А вот такого профессор, похоже, совсем не ожидала. Дождавшись её согласия, я оставил обрадованную и слегка растерянную женщину в кабинете Грыма и прошёл в соседний, где меня ждал он сам и его сын. Мы немного посидели, подумали, не было ли забыто что-нибудь и не спеша направились к моему сейфу забрать сундук, который я сейчас воспринимаю не иначе как свой дом. Из Гринготса мы вышли втроём. Я, МакГонагалл и мой сундук, он смешно семенил позади нас на своих восьми, стилизованных под кошачьи лапы, ногах. Во время неспешной прогулки, сундук всё-таки был не очень быстр, в сторону Дырявого котла, камином которого мы собирались воспользоваться для перемещения до Хогсмита, мне в голову пришла идея.

— Скажите, а мы сильно спешим?

— Учитывая, что нам не пришлось тратить время на покупки, нет. А что вы хотели мистер Эванс?

— Давайте зайдём. — Попросил я, указывая на кафе мороженое.

— Конечно. — Женщина понимающе улыбнулась мне.

Кафе меня немного расстроило, дело в том, что порции мороженого с вкусовыми добавками определялись кольцом как содержащие зелья, не то чтобы мне казалось, что меня хотят отравить прямо сейчас. Но я дал себе слово, не употреблять ничего, что не распознавалось бы кольцом как однозначно безопасное. А потому я ел только простой пломбир. К счастью, он был действительно вкусный.

Остальное путешествие прошло нормально, на меня никто не обращал внимания, камины работали исправно, а карета от Хогсмита была безлошадной, для меня, пока.

Хогвартс впечатлял. Громада серого камня не только создавала ощущение непоколебимой мощи, но и была по-своему красива. Я даже пожалел, что не попал на лодочную экскурсию. И как оказалось, красив он был не только снаружи, но и внутри. Высокие окна, сводчатые потолки, обширные залы и ощущение магической насыщенности, делали древнее сооружение по-настоящему великолепным.

МакГонагалл провела меня до гостиной Гиффиндора и передала шефство надо мной старосте мальчиков, на чём свою миссию посчитала исполненной и умчалась по своим делам.

— Почему же тебя не было на распределении? — Задал он вопрос.

— Семейные дела. И это не та тема, на которую я бы хотел распространяться. — Мой ответ ему явно не понравился, но расспрашивать подробнее он не стал.

— Ладно, пошли в спальню.

Там он указал мне на явно не занятую кровать.

— Располагайся, только минут через пять не забудь выйти в гостиную, я отдам тебе расписание.

Кивком поблагодарив за помощь, я принялся обустраиваться. Первая мысль была избавиться от кровати, но немного подумав, решил, что хотя и пользоваться ею по прямому назначению я не собираюсь, меня спальня в сундуке вполне устраивает, но пригодиться она всё-таки может, лазить в сундук посреди дня, когда я могу, кому-то понадобиться не очень разумно.

Сейчас в спальне был только один мальчик, к нему я и повернулся, после того как расположил сундук на его законном месте не далеко от кровати.

— Гарри Эванс — произнёс я, протягивая руку.

— Невилл Лонгботтом — представился он, отвечая на рукопожатие. Завершив знакомство парой ничего не значащих фраз, я залез в сундук для того чтобы переодеться в ученическую мантию. Вообще мне повезло, что здесь оказался только Невилл, а иначе так быстро я бы не отделался.

До ужина я успел забрать расписание, разузнать у Невилла о соучениках, пройденной программе и преподавателях.

Он оказался приятным собеседником, хотя возможно и излишне тактичным, в его устах Снейп был 'очень строгий', а Рональд Уизли — 'немного шумный'. Хотя возможно он и прав. Не стоит быть предвзятым. Время до ужина пролетело незаметно и к тому моменту, кода мы спустились в Большой Зал, большинство мест за Гриффиндорским столом было уже занято. Но и для нас нашлось место, на противоположном конце от учительского стола. Немного подумав, я решил, что и впредь постараюсь садиться сюда — подальше от Дамби, поближе к кухне, так будет лучше. С началом обеда общение с Невиллом не прекратилось, он рассказывал, кто есть кто за столом. Старшекурсники, сидящие рядом, не задавали вопросов, а потому ужин прошёл спокойно. Я уж было понадеялся на полное отсутствие приключений в этот день, но не тут-то было. Стоило мне направиться в сторону спален, как нечто рыжее с криком 'Стой!' подбежало ко мне.

— Ты! Ты не из Гриффиндора, тебя здесь не должно быть!

— Рональд ты что, с ума сошел, я Гарри Эванс. Живу с тобой в одной спальне, моя кровать стоит сразу за твоей. Чего ты так возмущаешься?

— Врёшь! В нашей спальне только четыре кровати!

— Ну, пошли, посмотрим. Раз у тебя с этим проблемы.

За нами увязались близнецы Уизли, явно уже знающие о том, кто я.

Внутри, подождав, когда выражение лица Рона станет достаточно ошарашенным, я продолжил:

— Вот моя кровать, вот мой сундук. В общем, нечего было так орать.

И тут в наш разговор вступили, явно веселящиеся Фред и Джордж.

— Ай.

— Ай.

— Ай.

— Бедняжка Рон.

— Совсем забыл...

— ...с кем он живёт.

— А ведь сам хлопал Гарри...

— ...после распределения.

— Ай.

— Ай.

— Ай.

И так, продолжая фразы, друг за другом, близнецы еще минут двадцать глумились над Роном. Конца я не — слышал, пошёл спать в сундук.

Глава 8

Большая шутка

Со следующего дня начались занятия. Первой была трансфигурация с Хаффлпаффом. На которой, я с удивлением узнал, что моё отставание ещё меньше чем я ожидал. Рон и ещё один мальчик с Хаффлпаффа, до сих пор превращали спички в иголки, и получалось это у них через раз. А потому мне удалось обогнать их. Превратить спичку мне удалось с первой попытки, а следующие задание — ложку в кружку, я смог выполнить к концу занятия.

На чарах было ещё проще, они мне давались много легче трансфигурации и потому я смог показать Флитвику всё, что он просил.

Учителя старались не заострять внимание на том факте, что я сегодня занимаюсь первый день. А Гриффиндорцы слышавшие перебранку между братьями Уизли в большинстве своём решили поддержать шутку близнецов, на которую теперь попадались уже представители Хаффлпаффа. Пару раз я даже слышал:

'Ага, ты ещё скажи, что он сегодня первый день занимается'.

'Не волнуйся, ты не единственный не замечал Эванса, вон Рон тоже, а он, между прочим, с ним в одной спальне живёт'.

Даже Снейп, чьё занятие было сразу после обеда, сделал вид, что не происходит ничего необычного, и ограничился одним долгим и совершенно не проницаемым взглядом на меня, а так же фразой:

— Грейнджер сегодня будете работать в паре с Эвансом.

Зелья прошли интересно. Как выяснилось, основная сложность в изучении зельеварения у Снейпа состояла в том, что способ подготовки ингредиентов — то, как правильно порезать, помять или какую часть растения использовать, он писал только в первый раз или в тех случаях, когда способ не стандартный. Например, сегодня из всего рецепта, а это семь ингредиентов, подробно описывалась только радужная поганка. У неё использовалась только её пустотелая ножка, которую было необходимо порезать тонкими колечками. Ещё одним приятным моментом, оказалось то, что Снейп на самом деле не обращал внимания на разговоры в классе, но только до тех пор, пока они были достаточно тихими и касались зельеварения. Но стоило прозвучать слову 'квиддич', как с Гриффиндора сняли двадцать баллов. На что мы с Гермионой практически не обратили внимания, мы увлеченно делились знаниями, она тихо рассказывала, как обработать очередную гадость, а я упоминал некоторые моменты из прочитанной мною книги 'Незаданные вопросы не ставших хорошими зельеварами'. Среди них, например, была рекомендация удалять из котла ту часть ингредиентов, которая ведёт себя отличным образом. В результате мы решили выбросить те немногие колечки поганки, которые всплыли на поверхность, а не растворились, как им положено. К концу занятия наше зелье было не бледно голубым, а практически небесного цвета, что говорит о его качестве выше стандарта. Впрочем баллов за него мы не получили, но несмотря на их отсутствие Грейнджер была просто таки счастлива. На что я ей и не преминул указать.

— Гарри, как ты не понимаешь?! Он же не сказал что с зельем что-то не так, а он всегда находит в них недостатки, значит, у нас получилось очень хорошо! Значит мы молодцы! — Улыбается, глаза блестят, даже слегка подпрыгивает на месте. Девочка в таком состоянии была просто очаровательна.

— Ты молодец, всё-таки как готовить большую часть ингредиентов, я не знаю.

— Да, но без тебя оно бы...

Как всегда происходит в такие минуты, на самом приятном месте нас прервали. Из класса вылетел разъярённый Уизли и со словами: 'Чо столпились?' пронёсся мимо нас, толкнув Гермиону. В результате она оступилась и довольно сильно приложилась головой о стену.

— Стоять! — Несмотря на ярость, обуревавшую его, Рон всё-таки обернулся на мой крик. — Извинись!

— Ещё чего! Буду я перед Снейповскими любимчиками извиняться!

— Ничего Гарри, со мной всё в порядке. — Пока я отвлекся на пострадавшую, Уизли убежал, и момент был упущен. К счастью Гермиона обошлась легким ушибом, ну и испорченным настроением конечно.

Тем же вечером я, уже лежа в своей постели, размышлял о том, что меня побудило поступить именно так. Раньше я бы первым делом проверил, не случилось ли чего, а уже потом выяснял бы отношения с окружающими. Да и потребовать извинений в приказном порядке... Никогда так не делал. После долгих размышлений, единственное, что мне пришло в голову — я действовал, подчиняясь тому же предчувствию, что направляло меня, когда я решил скрыть родовое имя. Да и до этого, оно неоднократно говорило, что и как сделать правильно. Именно оно подсказывало, какие вопросы задавать Грыму и потянуло в хранилище Слизерина. Я ведь ни на секунду не сомневался, что Род примет меня. Но почему заставить Уизли ?6 извиняться настолько важно, что просыпается, как бы это назвать? Голос рода? Да пожалуй, это самое близкое. Долго думая и строя различные предположения я заметил, что мне очень хочется отомстить Рону за эту выходку. И тут меня осенило Кодекс Рода! Там же ясно сказано 'Не прощай оскорблений'. Уизли оскорбил меня дважды — толкнул Гермиону, с точки зрения кодекса она на тот момент являлась ребёнком, находящимся в обществе главы Рода, так ещё и отказался извиниться. Не то чтобы вся ситуация сколько-нибудь важна, но я чувствую, что привыкать к новым нормам поведения нужно уже сейчас. Ну и приучать окружающих, пожалуй. Иначе когда придёт время, я не смогу правильно отомстить Дурслям, а это уже может оказаться фатально для меня.

Глава 9

Квиррелл, Хагрид и трёхглавая собака

Мой третий день в Хогвартсе ознаменовался долгожданным занятием ЗОТИ с Квирреллом. Его я ждал с нетерпением, так как мне была чрезвычайно интересна моя реакция на этого преподавателя, точнее на его затылок. В оригинале, один взгляд приводил к болезненным ощущениям в районе шрама. Но после ритуала шрам исчез и посему вполне законный вопрос — 'А крестраж ли я?', стал ещё более неопределённым. Проверить раньше не получалось, так как с первого дня сижу как можно дальше от учительского стола. И вот, наконец, я сидел и слушал самозабвенно заикающегося преподавателя. И ждал, когда же он обернётся. Лишь к середине урока Квиррелл соизволил сделать запись на доске и повернулся к нам спиной. И... И ничего, ну совсем ничего! Мне понадобилась вся моя выдержка, для того чтобы не закричать что-нибудь радостно-глупое. Но вот резкая смена выражения лица не ускользнуло от нашей, всегда-внимательной девочки. И она, потерпев пару минут, всё же решилась на нарушение дисциплины.

— Гарри, что случилось? — Гермиона старалась говорить как можно тиши и при этом, не останавливаясь, записывала за преподавателем.

Мне понадобилось целых пять минут, чтобы придумать отмазку.

— Я понял, что его лекция, к счастью не только нудна до невозможности, но и точь-в-точь повторяет учебник. А значит, записывать не обязательно.

— Гарри! — Не знал, что ТАКОЙ уровень возмущения можно передать тихим шёпотом. — Как ты можешь? Так нельзя! — К счастью именно в этот момент Квиррелл обернулся, и Гермиона вынуждена была замолчать.

Оставшееся время до конца занятия, мисс Грейнджер усиленно пыталась воззвать к моей совести, но у неё к счастью ничего не получилось. Надо потом будет проверить, есть ли она у меня, вдруг отросла при переселении, а тут ни у кого даже ластика нет, чтобы выгодно поменяться.

Учебный день прошёл как-то незаметно и я, будучи в хорошем расположении духа, после такой-то новости, решил сходить к Хагриду, попросить прощения. Лесничий со всеми его недостатками, всё же вроде не плохой малый.

И вот стою я перед дверью в хижину и понимаю, что совершенно не представляю с чего начать разговор. Единственная фраза, пришедшая в голову — 'Извини, что я тебя так подставил'. Не казалось такой уж замечательной. К счастью, мои переминания с ноги на ногу прервал сам Хагрид, внезапно открывший дверь своей хижины с явной целью, куда-то пойти.

— Ох. А ты что здесь делаешь парень? — Задал вопрос, слегка растерявшийся и явно не узнавший меня лесничий.

— Здравствуй Хагрид. Я пришел попросить прощения за то, что бросил тебя там, в банке.

— Меня?

— Ну... понимаешь...

Следующие полчаса я объяснял, почему так изменилась моя внешность, потом извинялся, потом снова объяснял уже про долг перед Родом, который я не могу переложить ни на кого, даже на великого Альбуса Персиваля и т.д. В общем добродушный лесничий меня простил и даже напоил чаем. Ну а я принялся его расспрашивать о родителях, об их друзьях ну и конечно о запретном лесе. Сидели мы долго, примерно пять кружек чая, даже пришлось искать удобства на заднем дворе хижины. Так что в замок я вошёл примерно за час до отбоя.

Вот тут-то и начались неприятности. Сначала меня задержал Филч, и четверть часа распинался про грязь с улицы, нахальство учеников, старые времена и правильные порядки. Потом я как-то умудрился заблудиться и никак не мог встретить ни одного привидения или хотя бы разговорчивого портрета, а лестницы дважды меняли своё направление. Притом, что до этого я ни разу не встречался с подобным явлением. И вот, спустя пятнадцать минут после начала отбоя, наконец, найдя знакомый коридор, я услышал голос идущего мне на встречу человека.

— Да миссис Норис, я думаю, кто-то определённо здесь есть.

Не узнать завхоза было невозможно, пришлось бежать в обратную сторону и пытаться пройти другой дорогой.

Следующие полчаса лучше всего описываются словом — 'бред'. Я бежал по коридорам от пожилого человека, который неспешной шаркающей походкой с лёгкостью меня нагонял. И как только у меня создавалось ощущение, что я достаточно оторвался, за спиной снова раздавались шаркающие шаги и хрипловатый голос призывал миссис Норис быть внимательней. Финалом этого психоделического забега, стала дверь, превращающая обычный коридор в тупик.

— Алохомора — ну а что, вполне простое заклинание, легко учится и как оказалось весьма полезное. И только закрыв дверь с другой стороны от предполагаемого местоположения преследователя, я понял куда попал. И оказался прав — три головы, четыре лапы и хвост. Встречайте — вот и он пи... В смысле Пушок.

— Я тучка, тучка, тучка. А вовсе не медведь, — ничего умнее в голову не приходило. — Ах, как приятно тучке, по небу лететь — поскольку голова совершенно отказывалась вспоминать ещё хоть какую-нибудь песенку, пришлось повторить это двустишие ещё трижды. С толком. С чувством. С расстановкой. Как оказалось, даже моё пересохшее горло, вполне способно выдавать нечто достаточно мелодичное. Ну, или цербер был совершенно не привередлив к навыкам исполнителя. Впрочем, я склоняюсь ко второму.

Медленно и плавно открываю дверь и так же медленно, не переставая напевать песенку Вини Пуха, закрываю её за своей спиной.

— Н-да, это определёно, какая-то неправильная пчела и сторожит она совершенно точно неправильный мёд.

Глава 10

Месть и... снова месть

Следующая неделя прошла спокойно, ходил на занятия, поглощал Хогвордскую библиотеку, общался с Невиллом и Гермионой. И разрабатывал план мести. Ничего по настоящему красивого в голову не пришло, и потому принятый к исполнению план был прост и незатейлив. Лестница, главное покороче, а то ещё убью на фиг, лёгкий телекинетический толчок ноги и... собственно всё. Взвесив все за и против, следующим же утром, я отправил нос Рона на встречу с каменным и соответственно очень жёстким полом. Не забыв самым наглым образом перешагнуть через стонущего от боли хама.

Самым сложным во всём мероприятии, было простоять с каменным лицом сначала перед яростно брызжущим слюной и кровью Уизли, а потом и перед деканом. В конце концов меня отпустили, так и не сумев ни доказать мою причастность, ни убедить меня признаться в содеянном. Но, как оказалось — это был ещё не конец моих мучений. На выходе из кабинета декана меня ждала новая порция упрёков. Гермиона явно не обрадовалась случившемуся с Уизли.

— Гарри как ты мог, а если бы ты его убил, ты понимаешь что сделал неправильно?

— А швырнуть тебя об стену было правильно?

— Я не просила тебя этого делать!

— А я не хочу, чтобы каждый идиот, считал возможным обижать тех, кто рядом со мной!

— Но он сделал это нечаянно!

— О да! Нечаянно разозлился, нечаянно сорвал злость на том, кто слабее, нечаянно отказался извиниться! Что в следующий раз он сделает нечаянно? Нечаянно убьёт кого-нибудь, или нечаянно запытает до смерти?

В этот день мы так ни до чего и не смогли договориться. Гермиона решила игнорировать меня и делала это вполне успешно два дня. Вплоть до очередного зельеварения, на котором мы разговорились, и я почувствовал, что мои прегрешения на время забыты.

К несчастью у инцидента были более глубокие последствия помимо нарочитого игнорирования со стороны младшего Уизли. Со следующего дня началась непрекращающаяся череда попыток 'подшутить' надо мной. Вначале это были намазанные чем-то перила и ступеньки, благо самолевитация, пусть и слишком слабая, чтобы оторвать себя от поверхности земли, отлично позволяла держать равновесие, а своевременные сигналы кольца позволяли не прикасаться к чему бы то ни было содержащему активную магию. Следующим этапом оказались зелья в пище. Стоило на мгновение отвлечься и у меня в еде или напитке появлялось нечто. Пару раз даже удалось выяснить что, а в качестве добровольного тестера выступил младший Уизли, стоило мне, проходя мимо 'забыть' напиток в зоне его досягаемости как он, совершенно не смущаясь, поглощал оставленное. Как результат Рон начинал спотыкаться и падать на ровном месте, да и вообще двигался как пьяный. Кульминация состоялась, когда Гермиона со словами:

— Гарри, почему ты ничего не пьёшь — поставила предо мной стакан с чаем, поскольку это единственное что на тот момент я мог пить, так как помимо него на столе был только тыквенный сок.

— Ой! Что это? — Девочка посмотрела на свою измазанную в чем-то руку. К моменту, когда она начала вытирать ладонь, зелье подействовало, и Гермиона стала промахиваться платком мимо руки, а после потеряла равновесие и едва не упала, свалившись со скамейки. До медпункта мы добирались медленно и осторожно. Я не спешил по двум причинам, во-первых, Гермиона хоть и немного себя контролировала, безоар сгладил симптомы и позволил вести девочку, а не нести на руках, всё же двигалась как-то рывками и потому могла упасть. А я не был уверен, что удержу её в любой ситуации и потому старался быть особенно аккуратным. Второй же причиной неспешности, была возможность пообнимать нравящуюся мне девушку под благовидным предлогом. Мадам Помфри помогла довольно быстро, но на следующее занятие мы всё равно опоздали. На обратном пути, я всё так же обнимал Гермиону, не смотря на то, что в этом уже не было необходимости.

Всю следующую неделю я искал способ отомстить близнецам Уизли, так как был уверен, что зелье на моей кружке было делом именно их рук. Сложность была в том, что Фред и Джордж были опытными 'шутниками', и потому на пробное подсыпание бьющего по вестибулярному аппарату зелья в кашу не повелись, а я так старался сделать всё очень незаметно. Можно было повторить трюк с падением на лестнице, но не хотелось повторяться. Ещё можно было бы испортить мётлы, но это я оставил на крайний случай, портить отношения с квиддичной командой живя с гриффиндорцами — путь к большим проблемам в жизни. Идея пришла мне во время очередного обеда, когда я уже привычным жестом отставил подальше тыквенный сок. Не пил я его не столько из-за вкуса, сколько из-за слабой магической ауры присущей этому напитку и не позволяющей быть абсолютно уверенным в отсутствии в нем нежелательных примесей. Дело в том, что тыквенный сок имеет свои, пусть и весьма слабые, магические свойства. При употреблении он довольно быстро выводит из организма не маленький список магически активных веществ употреблённых незадолго до или вскоре после него. Тыквенный сок не является противоядием как таковым, но довольно большое количество зелий, попадая вместе с ним в организм, просто не срабатывают, что определенно положительно влияет на дисциплину во время обедов. Дальнейшее обдумывание этой мысли привело меня в библиотеку, где я выяснил, что магические субстанции выводятся из организма естественными путями: пот, моча, кал. Ещё два часа поисков, проверок и сравнений, и у меня в руках список магических субстанций выводящихся с потом, не имеющих яркого запаха и вкуса, а так же не обладающих сильной магической аурой. Впрочем, последнее свойство было изначально у всех субстанций, на которые воздействует тыквенный сок. Отобрав две из них, при смешении дающих сильную реакцию в виде выделения температуры, вплоть до пламени, я начал составлять план.

Самой большой проблемой была доставка сока листьев серебристой синеглазки и настоя на порошке из могильного шампиньона в стаканы с соком. Первоначально я собирался левитировать два пузырька, но во время опытов на дальность в очередной раз убедился в собственной глупости. Зачем левитировать емкость, если можно это делать с капелькой жидкости? Второй проблемой стал подбор времени, так как близнецы довольно внимательно следили за своей пищей. Но тут мне улыбнулась удача. Порцию сока я закинул, пока Фред с Джорджем наблюдали результаты очередной своей каверзы направленной на Слизеренцев, они отвлеклись на достаточное для меня время. А вот для того чтобы закинуть настой, пришлось для начала закинуть Рону за шиворот паука. Это отвлекло близнецов на достаточное для меня время. Улучшив их тыквенный сок во второй раз, я посчитал день прожитым не зря. Тем же вечером по факультету разнеслась новость. Во время тренировки по квиддичу свитера близнецов вспыхнули, что привело к экстренной посадке.

Результатом сего происшествия стали два перелома у близнецов и эпический разнос от Гермионы, которая была свято уверена в моей виновности.

Глава 11

Война с троллем и мир с Гермионой

Как-то незаметно подкрался Хеллоуин, а я до сих пор не смог помириться с Гермионой. Я не беспокоился о том, что её кто-нибудь обидит, и она попадётся троллю, последние время ученики видя, что случилось сначала с Роном, а потом и с его братьями, стараются не задевать девочку. Даже завистливые шепотки стихли, ну во всяком случаи в моём присутствии. Она же, похоже, окончательно решила со мной не общаться. И чем больше проходило времени, тем сильнее я скучал. Вы можете себе представить, о чём можно поговорить с детьми одиннадцати лет? Вот и я нет. Гермиона была фактически единственным человеком в Хогвартсе, с которым я полноценно общался. Да конечно был ещё Невилл, но он совсем уж маленький, в психологическом смысле. Несмотря на то, что Гермионе всего двенадцать, эмоционально она на много взрослее окружающих. Да, ей очень не хватает жизненного опыта, она излишне доверяет 'официальной' информации и книгам, а также по-детски сильно жаждет одобрения, особенно от учителей. Но незаурядный ум, эрудированность и внимательность к, казалось бы, незначительным деталям, делают её отличным собеседником. В противовес остальному контингенту учеников, во всяком случае, учеников Гриффиндора, она интересовалась магией вообще и учебой в частности. Конечно одногодкам, девочка говорящая только о магии, уроках и книгах, не любящая квиддич, не интересующаяся сплетнями и не играющая во взрывающиеся карты, казалась занудой. Что не соответствовало действительности. Исполнительная, ответственная, эрудированная и немного более взрослая, чем остальные дети. Но никак не занудная. Ну и да, она мне просто нравится. Человек — социальное животное. А потому, несмотря на наличие большого количества дел, я скучал.

Сейчас я сидел в небольшом дворике замка и пытался читать справочник по минералам, используемым в низшей алхимии. За последние полчаса, я прочёл меньше двух страниц и, убедившись в бесполезности попыток продолжить, решил было уже вставать, когда заметил, что предо мной стоят Фред и Джордж.

— Да? — У меня не было настроения, не то чтобы выяснять отношения, но и даже просто разговаривать.

— Мы хотим заключить мир...

— ...и извиниться перед великим Гарри По...

— ...Эвансом. За то что...

— ...причинили вред его подруге.

— И за своего непутёвого брата.

Мда... Вот такого я точно не ожидал. Впрочем — это явно хорошая новость.

— Вы тоже простите. Я не хотел таких последствий.

— Мы не в обиде.

— Да, мы не в обиде

— И ещё меньше будем обижены...

— ...если великий Гарри По...

— Эванс. Просветит.

— Не мене великих нас.

— Как ему удалось.

— То, что никому не удавалось до него.

За время, пока я рассказывал о способе мести, умолчав лишь о левитации, моё настроение слегка приподнялось. Так же этому способствовало решение Фреда и Джорджа попросить прощение непосредственно у Гермионы, а заодно и попросить простить меня. Мы с близнецами пообщались ещё полчаса на разные темы и вместе пошли на праздничный ужин.

На первый взгляд Хеллоуин удался. Еда на столах, летучие мыши, а также не менее летучие тыквы и свечи над ними. В общем, полный набор антуража, вкусной еды и весёлой компании. Дети вокруг веселились. А я мрачнел. Гермионы в зале не было. Когда моё терпение кончилось, я отозвал близнецов в сторонку.

— Фред, Джордж. Я знаю, что у вас есть способ узнать, где кто находится. Мне надо знать, где Гермиона. У меня плохое предчувствие.

Получив от удивлённых парней координаты, я побежал, надеясь, что раз я не стал дожидаться Квиррелла, то к Гермионе успею раньше тролля. Не успел. Совсем чуть-чуть. Впрочем, ничего непоправимого к счастью не случилось. Зеленоватая и невероятно вонючая туша, стояла в дверном проёме не используемого класса, практически полностью его перегораживая. Пришлось довольно громко кричать, для того чтобы привлечь внимание уже было собравшегося войти внутрь монстра. Ещё в процессе сборов в школу, меня мучил вопрос, а как собственно справиться с троллем? Решение оказалось довольно простым — сильное снотворное зелье, помещенное в маленький шприц-дротик из тех, что используются ветеринарами. Шкуру таким не пробить, а вот в язык, глаза или уши, загнать при помощи телекинеза, не проблема. Что собственно я и проделал. Первый загнал в ухо, а второй в рот, этого хватило, чтобы тролль, подумав пару секунд, с утробным звуком упал на пол. У меня даже остался один запасной снаряд. И несколько крупных игл, крупнее которых в продаже просто не нашлось, ими я рассчитывал, если что-то не получится, повредить глаза монстра.

— Гермиона! Как ты там?! — Прокричал я, надеясь, что с ней всё в порядке.

— Гарри? — Девочка находилась в противоположном от входа конце кабинета. Когда я подошёл к ней поближе, то заметил, что она немного бледна, растеряна и кажется, недавно плакала. Но в целом, в порядке. — А что ты тут делаешь?

— Увидел, что тебя нет на празднике, и решил пойти поискать. А тут... Это... Тролль.

— Как ты с ним справился?

— Давай сначала уйдем подальше, а тут так воняет, что я вдохнуть лишний раз боюсь.

— Угу. — Кивнула девочка, позволяя мне увести себя подальше отсюда. Ура! Она взяла меня за руку! Я прощён! Возможно. Чёрт, надеюсь у меня не слишком глупая рожа. И чего я так радуюсь? Хотя понятно чего, Гермиона не просто держалась за протянутую ей ладонь, она обхватила мою руку, прижавшись всем телом — это было чертовски приятно. Особенно на фоне столь долгой ссоры.

Далеко мы не ушли. Буквально за следующим поворотом мы натолкнулись на группу преподавателей. МакГонагалл, Снейп и... Квиррелл.

— Мистер Эванс, почему вы решили не идти в гостиную, как было приказано всем студентам? — Декан как всегда строга.

— Ни я, ни Гермиона, не слышали подобный объявлений.

— Тогда надо сопроводить вас до гостиной, здесь сейчас не безопасно.

— Если вы о тролле, то я уже усыпил его. Пользуясь моментом, уведомляю вас, как заместителя директора Хогвартса, что в соответствии с соглашением Брика от восемьсот шестидесятого года, действующим по сей день — эта туша принадлежит мне. И хочу настоять на том, чтобы его не трогали, он проспит не меньше трёх суток, а в течение пары часов его отсюда эвакуируют. — Я заранее поинтересовался данными моментами у Грыма и тогда же попросил купить для меня снотворное. Конечно, я мотивировал расспросы монстрами, живущими в Запретном лесу, но ситуацию это не меняет. Залезу к себе в сундук и отошлю ему сообщение, он не обидится на беспокойство в столь позднее время. Туша тролля — это доход. А доход — это то, что свято для всякого гоблина. С такими мыслями я попрощался с преподавателями и направился в гостиную Гриффиндора.

Гермиона шла, молча всю дорогу, держась за мою руку и стараясь не отрываться, чему я был только рад. И лишь перед самой гостиной произнесла:

— Гарри ты обещал.

— Да. Я отвечу на твои вопросы, подожди ещё десять минут. Ладно?

— Хорошо. Я подожду. — Последнее, прозвучало почти как угроза.

Глава 12

Неправильные ответы

До гостиной факультета мы дошли быстро, гораздо больше времени заняло прохождение самой гостиной, большинство учеников изъявило желание узнать, что же с нами произошло. Я признаться даже растерялся, но понукаемый Гермионой, чьё любопытство от задержки только разгоралось сильнее, просто сослался на усталость и увлёк девочку сначала в спальню, а потом и в сундук. После чего попросил подождать ещё пять минут, за которые отправил Грыму сообщение.

— Вот теперь мы можем поговорить.

— Как ты справился с троллем?

— Здесь, — я показал оставшийся у меня шприц-дротик, — усыпляющее зелье, по одному такому же находится в пасти и ухе тролля.

— Но как ты им смог попасть?

На этот вопрос я заставил воспарить одну из игл, а потом с усилием метнул её в центр круглого элемента выгравированного на одной из декоративных панелей покрывающих стены кабинета. От этого действия девочка сначала зависла.

— Но... Это не возможно! Во всех учебниках говориться, что применять магию не вербально могут только величайшие волшебники. А без палочки это делать и вовсе невозможно!

— Вообще-то пример безпалочковой невербальной магии ты наверняка видела ещё раньше, но не придала этому значения.

— Но... — по лицу Гермионы было видно напряжённую работу мысли, и спустя пять минут она выдала ответ — профессор МакГонагалл на первом занятии по трансфигурации превратилась из кошки в человека. Анимагия не требует использования ни вербального компонента, ни палочки. Но почему тогда во всех учебниках написано неправильно?

— Кто определяет содержание учебников?

— Министерство Магии.

— А с какой целью оно создавалось?

— Для регулирования... эм... социальных взаимоотношений в магической Британии?

— Нет, министерство магии создавалось для контроля магии и соблюдения статуса секретности. Для исполнения своих обязанностей, министерство должно знать о фактах волшебства. Но даже сильнейшие из заклинаний засечь очень сложно. А вот поставить на каждую палочку чары, сообщающие в министерство о факте её использования гораздо проще.

— То есть информация о существовании безпалочковой магии скрывается сознательно?

— А так же о многих ритуалах и чарах, могущих усложнить министерству жизнь. Например, ритуалы и чары, защищающие и или скрывающие территорию, или конкретный объект. Любые чары могущие быть использованными в бою и или имеющие массовый эффект. Любые ритуалы и зелья, увеличивающие потенциал мага или его способность противостоять магии. Всё вышестоящие отнесено к тёмной магии.

— Этого не может быть!

— Ты ведь наверняка просматривала хотя бы список чар изучаемых на последних курсах.

— Да.

— Припомни, какие-нибудь защитные чары.

— Протего.

— А ещё.

— Ммм... Вроде всё.

— Вот именно. Ты действительно думаешь, что 'протего' единственный щит разработанный волшебниками за столетия войн? В программе нет в принципе ритуалистики. Рунология урезана до курсов перевода обычного текста записанного рунами, я смотрел экзаменационные задания, а ведь она позволяет с минимальными затратами создавать достаточно большой спектр артефактов. Все упоминания окклюменции, легилименции, природной и стихийной магии, тщательно вымараны из всех источников доступных ученикам. Когда просматривал программу ЗОТИ, я смеялся. Зачем ломать пальцы гриндилоу, если простое 'секо', вполне обезопасит от него. Зачем учить специальное заклятие против боггарда, если против него отлично помогают атакующие чары и окклюменция. В общем проще перечислить то, что не урезается — это бытовые чары, бытовая трансфигурация, а также зельеварение. Но всё это только вершина айсберга. В программе Хогвартса нет теоретических основ магии. Тебе никогда не объяснят, чем отличается магл от волшебника. Почему чистокровные способны на создание большего количества более мощных чар. Чем на самом деле отличается сильный волшебник от слабого. Как работает магия и как создавать новые чары и зелья. Весь объём знаний преподаваемый в Хогвартсе ограничивается набором готовых рецептов. Скажи то-то взмахни так-то и получишь результат. — Окончившись, мои слова, оставили в комнате звенящую тишину, которую лишь спустя некоторое время нарушил тихий и какой-то разбитый голосок Гермионы.

— Но... Но это... Не правильно. — Девочка была явно разочарованна.

Ещё долгое время Гермиона сидела погружённая в себя. Я её не торопил. Спустя четверть часа она, похоже, что-то решила для себя и ушла в спальню девочек вкушать столь необходимый отдых. Надеюсь после всего, она сможет уснуть.

Следующие два дня прошли как-то странно. Близнецы извинились перед Гермионой, но она на это практически не прореагировала. Погружённая в свои мысли девочка делала всё на автопилоте, за исключением посещений библиотеки на которую она тратила всё свободное время, даже не сделала несколько не срочных домашних заданий. Здесь она просыпалась и становилась, пожалуй, даже излишне активной. Книги просматривались десятками, практически не вникая в суть написанного. С лишь ей одной известной целью.

— Ты прав Гарри, — наконец-то Гермиона остановилась свой безумный библиотечный марафон и поздним вечером решилась поговорить со мной, — в общедоступной части библиотеки о безпалочковой магии нет ни слова, как и об остальных названных тобой дисциплинах. Но я не понимаю, зачем скрывать окклюменцию, судя по книге, которую ты мне позавчера дал для примера, она совершенно безопасна и очень полезна, помимо основной задачи защиты разума, улучшается память, становится легче пользоваться магией, преимуществ масса, опасности для ученика и окружающих нет. Зачем это-то скрывать?

— Гермиона... — я не стал продолжать и лишь смотрел на девочку с легкой укоризной.

— Но кому нужно читать наши мысли? И почему директор с этим ничего не сделал, он же величайший волшебник. Он же смог бы.

— Если бы захотел, то смог бы. — Я действительно уверен, что если бы Дамблдору захотелось, то все ученики Хогвартса худо-бедно, но смогли бы защитить свой разум.

— Но... Он же... Я... Это не правильно...

Гермиона пыталась осмыслить те разрушения её мировосприятия, к которым привело осознание полученных фактов. Но только больше расстраивалась.

— Но ведь чистокровные наверняка знают об этом.

— Да, у чистокровных есть свои домашние библиотеки.

— Но это не честно... — С последними словами Гермиона начала плакать. Я, молча подсел рядом и приобнял девочку. Пусть. В моём сундуке можно. Здесь никто не услышит. Пусть сбросит всё накопившееся за последние дни. Спустя примерно полчаса Гермиона успокоилась достаточно для того, чтобы начать задавать вопросы.

— Я хочу этому научиться, ты мне поможешь?

— С окклюменцией, безусловно, тем более что первую книгу по ней я тебе уже дал. Пособия по легилименции, ритуалистике и другим подобным дисциплинам найти тоже не проблема.

— А по безпалочковой магии?

— С этим намного сложнее. Единственное известное мне пособие по этому направлению — это кодекс моего рода, но разглашать его содержимое не членам рода нельзя. Я давал клятвы при вступлении в род. Магические клятвы.

— А могу я вступить в род?

— Я не могу тебя удочерить. Магия рода не позволит, так как ты должна быть сильно младше меня. Ладно, на сегодня хватит. Поздно уже, а нам с тобой надо сделать ещё одно дело. — С этими словами я достал полученные позавчера амулет защиты разума и кольцо, предупреждающие о зельях. Грым с удовольствием выдал их мне, после того как узнал, что они нужны для девушки. Я не стал его ни в чём разубеждать, тем более что и сам не уверен в том, что он не прав.

На объяснения и даже маленькое тестирование, ушло ещё четверть часа, после сего мы расстались для того что бы всё-таки отдохнуть.

А на следующий день я как всегда встал пораньше, для того чтобы выйти на пробежку. Да, да, с тех пор как я получил возможность, я решил не пренебрегать физическими упражнениями. Возможность продержаться на ногах немного дольше, чем твой противник дорогого стоит. Одеться и спуститься было делом пары минут, но в гостиной мой уже привычный распорядок был нарушен. Там я встретил Гермиону, она читала учебник по окклюменции, но заметив меня, спускающегося из спальни мальчиков, прервалась.

— Доброе утро Гарри, а почему ты тоже встал так рано?

— Доброе. Я каждый день встаю в это время на пробежку, немного выносливости ещё ни кому не мешало.

— А разве можно покидать замок?

— Нет ни одного правила запрещающего по утрам выходить на близлежащую территорию. Ты ведь заметила, что есть запрет на посещение леса, этот запрет не был бы необходим, если бы не было возможности легально покидать замок.

— А можно я с тобой?

— Конечно.

Гермиона переоделась довольно быстро, и мы в неспешном темпе сделали пару кругов у озера, мы оба не имели физической подготовки и потому особо не усердствовали с нагрузкой. А после возвращения в башню, посетив душ и переодевшись, мы снова встретились в гостиной.

— Так, тут нам поговорить не дадут, так что пойдём ко мне.

— А если мы понадобимся кому-нибудь?

— Там отлично слышно стук в дверцу, расслабься. Сегодня всё-таки выходной.

Несмотря на мучающие девочку любопытство, ей понадобилось десять минут для того чтобы собраться и задать свой вопрос.

— А есть ещё способ принятия в род?

— Конечно, но о нём ты и сама наверняка догадываешься. — Я выждал некоторую паузу, явственно проступивший румянец на лице девочки показывал, что она поняла, о каком способе я говорю. — Но, по-моему, ты слишком легко относишься к вступлению в род. Род — это ответственность, а не только возможности прочитать интересную книгу. И вступление в род накладывает на волшебника довольно большие ограничения. Вот, — я, немного порывшись, положил на стол перед Гермионой две книги — здесь есть необходимый минимум, который, по-моему, должен знать каждый.

Этими книгами были прочитанные мной от корки до корки 'Управляй тем, что управляет тобой' и 'Последствия'. Первая рассказывала об особенностях родовой магии и взаимодействия её с личной магией волшебника. А во второй приводились тщательно разобранные примеры ситуаций влияющих на личную магию волшебника, таких как магические клятвы, влияние магии рода, долг жизни и тому подобные.

— Спасибо. — Немного смутившаяся от моего напора девочка взяла книги и пошла к себе, чтобы начать читать. Меня и самого напрягла собственная реакция на просьбы вступления в род. Похоже, что я не могу, не серьезно относится к этой теме и меня задело желание вступить в род просто ради того, чтобы почитать кодекс. Не то чтобы я был против вступления как такового, но вот причина...

Дни потянулись за днями. Мы бегали по утрам, тренировались в окклюменции, ходили на занятия, делали домашку и читали, тренировались и снова читали. Я начал штудировать присланный Грымом сборник законов магической Британии, с его собственными комментариями. А Герми пыталась переварить выданные мной книги. К нашим посиделкам в сундуке часто присоединялся Невилл. Мы попросили его дать нам немного информации по взаимоотношениям между чистокровными. Его строгая бабушка, очень хотела вырастить достойного наследника древнего рода Лонгботтомов, и не только теоретически обучала будущего лорда, но и в качестве практики таскала на различные мероприятия. Удививший меня по началу факт того, что Невилл знает не только как себя должен вести молодой волшебник, но и особенности этикета для молодых леди, объяснялся просто — на светском мероприятии не только важно самому вести себя правильно, но и понимать что, как и почему делаю окружающие. В том числе и дамы. После одного из занятий Невилл, дождавшись пока Гермиона уйдёт к себе спать, задал мне вопрос.

— Гарри, ты, правда, хочешь, чтобы я продолжил рассказывать вам ещё и про этикет?

— Конечно, а почему ты спрашиваешь?

— Я очень плохо себе представляю, как должна себя вести обретённая рядом с чистокровными, ну, если она не является невестой потомка древнего рода, мне бабушка только про это подробно разъясняла — последняя фраза заставила его покраснеть.

— Всё настолько плохо?

— Ну..., я не уверен, может ли вообще обретённая попасть на по настоящему серьёзное мероприятие. Ну, самостоятельно.

Ньдя, тактичность Невилла просто бесподобна. А моя глупость бесконечна.

— Ты прав — это её расстроит. Спасибо за помощь.

— Да ничего, это вам спасибо. Если бы не вы, не знаю, что я бы делал на зельях.

— Давай пока отложим вопрос этикета.

— Конечно. И...

— Да?

— Ты ведь понимаешь, как ваше поведение выглядит со стороны?

Невилл говорил о том, что со времени инцидента с троллем, Герми гораздо охотнее принимает от меня знаки внимания. Не пытается отобрать свою сумку с учебниками, которую теперь практически всегда ношу я. Почти не смущается когда я как бы невзначай её приобнимаю. И даже сама берёт меня за руку, когда мы вместе куда-нибудь идём. В другой ситуации, нас бы нещадно дразнили, но легенды о моей мстительности и безнаказанности, давно разошедшиеся по Хогвартсу, надёжно удерживают языки за зубами.

— Понимаю.

— А, ммм... А о последствиях для Гермионы знаешь?

— ? — А вот это было неожиданно.

— Эм... если вы расстанетесь, то ни один чистокровный никогда не женится на ней.

Глава 13

Мысли

Дамблдору было не по себе. План, составленный более десяти лет назад, исполняется с большими огрехами. Да, мальчик поступил в Хогвартс, да он попал на Гриффиндор и завёл себе на нём друзей, удалось даже подвести его к церберу, так чтобы он ничего не заподозрил. Но это были, пожалуй, все успехи. Первоначальная радость от того, что Гарри Поттер всё-таки попал в школу, развеялась, как только стало понятно, что возможности по воздействию на него крайне ограниченны. Щит от легилименции, явно артефактной природы, надёжно прикрывал мысли, а совершенно параноидальное отношение мальчика к зельям в пище не позволит применить и их. Даже вызвать на личную беседу не привлекая внимания к нему, не получится. Точнее можно, но одиночный вызов никак не решит проблемы. Приходится играть принятую для сохранения лица роль. А ведь как хорошо получилось вывернуться из неприятной ситуации, в которую он попал в результате суда и эмансипации теперь уже Эванса. Так кстати пришедшая шутка близнецов Уизли, позволила сделать вид, что всё в порядке. Что никакого суда не было, что Поттер теперь Эванс для конспирации. И собственные союзники в это поверили с лёгкостью. Нежелание Гарри выделяться, в данной ситуации было очень на руку директору.

Поступление Поттера, тьфу! Эванса на Гриффиндор, тоже весьма условное, и на следующий год он будет проходить 'повторное' распределение. И куда попадёт непонятно, будь прокляты правила и эта чёртова шляпа, ему как директору совершенно невозможно повлиять на распределение, иначе можно поссориться с замком, а это гораздо большие проблемы, чем Гарри попавший на Слизерин.

Самое же ужасное — это друзья мальчика-который-всё-делает-не-так. Лонгботтом и Грейнджер. Наличие в кругу общения Поттера, кого-то помимо заранее подготовленных людей, чревато дополнительными проблемами в будущем. А значит, ситуацию надо менять, вот только как — не понятно. Первый слишком рьяно опекается бабушкой, ветераном аврората, а значит никаких ментальных воздействий или зелий — так и до кровной мести со стороны старой перечницы недолго.

Первоначально маглорожденная казалась не большой проблемой, лёгкое воздействие на девочку, чуть более тяжёлое на тролля и вот место фаворитки избранного занимает приехавшая к братьям на выходные малышка Уизли.

Но мало того, что Грейнджер выжила, так ещё недавно обзавелась такими же амулетами, что и несносный мальчишка.

Эти амулеты были отдельной головной болью Дамблдора, они были не просто высококачественными, но и обладали собственной защитой. На них были наложены чары, подобные фиделиусу и потому, кроме самого факта наличия артефактов, о них не было известно ничего. Учитывая их назначение, то даже в случае их обнаружения, нет никакой уверенности, что получилось бы их снять, без риска подставиться или повредить разум и здоровье избранного.

Но больше всего расстраивал Дамблдора характер мальчика. Самоуверенный, скрытный, расчётливый и что самое ужасное, мстительный. Не такого Гарри Поттера рассчитывал увидеть на пороге Хогвартса великий светлый волшебник.

Северус Снейп пил чай у себя в апартаментах и тоже думал о мальчике-который-выжил. Приезда младшего Поттера в Хогвартс, он с содроганием ожидал вот уже много лет, и каждый раз, думая о предстоящем событии, надеялся, что мальчишка хоть немного будет похож на Лили. Но результат превзошёл все ожидания Северуса. Умный, аккуратный, усердный и любящий зельеварение, мальчик приводил зельевара просто в восторг. Он едва удерживал себя от того, чтобы не присудить баллы или, упаси Мерлин, похвалить, надо сказать отлично приготовленные зелья. Всё-таки сейчас парень числится в Гриффиндоре, вот сменит факультет, тогда можно будет. Даже невыносимая заучка Грейнджер, успевшая за месяц изрядно ему надоесть, пообщавшись с Эвансом, стала вести себя намного более спокойно. Да Эвансом. Именно звучание этой фамилии отзывалось особым теплом на сердце Снейпа. Осознание того факта, что эмансипироваться как Эванс, сын Лили мог только в случае ухода из рода Поттеров, изливалось живительным бальзамом на израненную душу зельевара.

'Да, Лили. Так мне будет гораздо легче отдать долг твоему сыну'. Впервые за много лет Севирус Снейп по-настоящему расслабился. Расслабился настолько, что уснул прямо сидя за столом перед недопитой чашкой чая.

Грым Нхграмныр отдыхал у себя дома. Он сидел в мягком высоком кресле у камина и медленно попивал грибную настойку. Крепкий терпкий напиток, дарил телу тепло и негу, а блики огня горящего в камине смягчали и без того расслабленные черты лица. Весь его вид как бы говорил — 'я самый богатый, в смысле, счастливый гоблин на свете'. В его голове медленно переваливались с боку набок мысли и все они были исключительно приятными.

Доходы Хранимого Рода, а значит и его семьи, растут. А новый глава рода подаёт не малые надежды и дарит некоторую уверенность в будущем. Идея с эвакуирующей защитой уже проработана и через два месяца первый дом будет числиться на балансе их пока не большого бизнеса. Принося стабильный доход наряду с отчислениями Пророка.

Дааа... Стабильность...

Сам парень оказался отменно удачлив, ну, и предусмотрителен, впрочем, эти два качества часто идут рука об руку — это же надо было, умудриться победить тролля не выходя из школы. И не просто победить, но и захватить целым и невредимым, а ведь тролль это не только отменная шкура, но и приличный список дорогостоящих потрохов на продажу.

Даааа... Удачно...

С тех пор как дела рода пошли в гору, старший стал на много более ответственно относиться к семейному делу. Да и младший стал проявлять интерес. А раньше вовсе хотел сменить профессию. Хорошо когда сыновья идут по стопам отца.

Дааааа... Хорошо...

Но самое замечательное — это предложение, поступившее от канцелярии главы Гринготса, ещё конечно рано о чём-то говорить, но имея столь большой пакет акций Пророка, род Слизерин становится желанным партнёром для Гринготса. А партнёры Гринготса всегда имеют хороший доход.

Даааа... Доход...

Гермиона лежала в своей кровати и думала о книге, которую она читала ещё десять минут назад. Пособие по окклюменции было интересной и очень полезной книгой. Даже сейчас, когда она не то что не освоила все описанные в книге упражнения, но даже не дочитала её до конца, заметна польза, на уроках, когда приходится вспоминать что-нибудь неожиданное. Она иногда даже не сразу замечает, как использует приёмы из книги, это очень помогает сосредоточиться, перестать нервничать и вспомнить нужный ответ. А ведь если бы не Гарри, у неё не было бы этой книги. Да и других, которые он дал, не было бы тоже. Гарри вообще много о ней заботится, даёт сову, чтобы отправить письмо родителям, делится книгами, помогает на занятиях, носит её сумку, та и правда тяжёлая, но нельзя же оставить все книги в комнате, вдруг они ей понадобятся? И даже защищает от других учеников.

Но ведь это не правильно, детей должны защищать взрослые, а не другие дети. К тому же то, как он поступил с Уизли, так нельзя делать. Но ведь они тоже так поступили, и ни их, ни Гарри не наказали. Может Гарри был прав, когда говорил, что в мире волшебников свои правила и нельзя здесь себя вести так же как дома? Но тогда почему об этом нигде не написано, ни в школьных правилах, ни в истории Хогвортса? Почему нет такой книги, в которой были бы описаны правила магического мира и его отличия от обычного. Или она есть, но не выдаётся? Хотя нет, Гарри как-то говорил, что он следует кодексу рода, как и другие чистокровные. Кстати, Уизли тоже чистокровные, как и многие преподаватели и ученики. Получается, что чистокровные следуют кодексам, а простые школьные правила для всех остальных?! Надо завтра спросить Гарри...

Глава 14

Выходные прогулки

С некоторых пор, я и Гермиона, определились со своим самым любимым предметом и как не странно — это были зелья. Причина этого была банальна до безобразия — нам на них никто не мешал делать то, что мы хотим, нет серьёзно. Просто наше желание обсудить вот это конкретное зелье и чтобы в нём ещё такого изменить, чтобы, не разрушить пол Хога, да ещё и интересное что-нибудь получить на выходе. Ни сколько не раздражало Снейпа, а, похоже, даже наоборот радовало, к тому же, разговаривали мы тихо и отлично справлялись с учебными зельями, а с некоторых пор делаем их немного улучшенные версии.

Ретроспектива

— Гарри смотри, судя по таблице соответствия можно заменить черный мох Зера, на соскоб со шляпки полночного гриба и он ни с чем не будет конфликтовать. Я проверила. — Последние пять минут Гермиона яростно листала справочник по зельеварению и наконец-то решилась поделиться со мной своей идеей.

— А как же копыто парнорога? — Удивился я.

— Две лунные капли уже входят в рецепт. — Буквально сияя от своей находчивости, отразила мой выпад Гермиона.

— Да действительно, как раз одна добавляется до обоих компонентов, а вторая между ними. Жаль преимуществ, никаких не выходит, но попробовать всё равно стоит.

— Вот и я о том же!

— Черный мох Зера растёт только в пустынях, а полночный гриб при желании можно вырастить у себя дома. — В наш разговор вмешался Невилл.

— Давайте попробуем! — Герми ещё ярче осветилась энтузиазмом.

— Я за, только вот где будем экспериментировать, не хочется в сундуке...

— Эванс, Грейнджер, отработка сегодня после занятий со мной, за разговоры на уроке. — Наказание было столь неожиданным, что мы замерли, пытаясь понять, что и почему произошло. Раньше такого не случалось, да и разговаривали тихо. Но не успели мы, как следует огорчиться, Снейп добавил — будете экспериментировать под присмотром, не хватало, чтобы вы сами пострадали и покалечили кого-нибудь. Зелья у мадам Помфри не бесконечные, а восполнять их запас приходится мне.

Конец отступления

И, пожалуй, самое главное, по какой-то причине ни одно наше зелье ещё не сделало ничего серьёзнее небольшого облака с резким запахом, ну и пару порций 'убежало', неожиданно закипев. Никаких гейзеров бьющих в потолок, взрывов, или вони сравнимой с БОВ. Я, если честно, не знаю, как подобного добиваются некоторые индивидуумы. Сомневаешься — ну так сыпь ингредиенты по чуть-чуть. Ну, или немного не докладывай самые активные из них или порошок безоара держи, он может поглотить многие эффекты, особенно если зелье начало разъедать котёл или выделять газ. Да мало ли чего ещё придумать можно. В общем, мы были, пожалуй, самой тихой и приносящей наименьшее беспокойство на занятиях парой, и потому пользовались заслуженным спокойствием. На других предметах было гораздо мене уютно. Например, на истории и ЗОТИ ученики вели себя слишком шумно, из-за того что практически никто не обращал внимания на преподавателей, и сосредоточиться на чём-либо было просто невозможно. На трансфигурации МакГоннагал поддерживала железную дисциплину, шаг влево, шаг вправо, приравнивались к преступлению.

Пожалуй, только на чарах у Флитвика было почти так же приятно находиться как на зельях. Маленький профессор, не требуя от учеников ничего особенного и на моей памяти ни разу не призывая к спокойствию, всё же каким-то непонятным образом не давал никому отвлекаться от темы урока и болтать. Чары сами по себе невероятно интересный предмет, а тот факт, что профессор Флитвик с удовольствием отвечал на вопросы, и даже периодически показывал что-то выходящие за рамки учебного плана, делали его занятия ещё более привлекательными.

И вот сидя у меня в сундуке мы расплачивались за любовь к зельям — делали домашнее задание от Снейпа. С тех пор как зельевар в первый раз разрешил нам под своим присмотром поэкспериментировать, он стал нам задавать персональные и гораздо более объёмные задания, к счастью одно на двоих, как он выразился — 'Всё равно большую часть работы сделает Грейнджер'. Впрочем, они были интересными, и каждый раз наводили на мысли о том, как ещё можно поизвращаться с рецептом зелий.

— До каникул ещё так долго — тихо проговорила Гермиона, отложив перьевую ручку, которой писала свою часть эссе. Она начала разминать уставшую ладонь.

— Неужели, сама великая Гермиона Джин Грейнджер устала учиться? — Я тоже решил передохнуть и поболтать.

— Нет. Просто по родителям соскучилась.

— Если хочешь, могу в выходные тебя к ним свозить.

— Что?! Но нам говорили, что увидеться мы сможем только на каникулах!

— И как ни странно, не врали. Покидать территорию Хогвартса ученики могут только в сопровождении совершеннолетнего волшебника, имеющего статус опекуна или разрешение от оного, а поскольку у тебя есть один такой знакомый, то я не вижу причины, почему бы тебе не посетить родителей на выходных.

— Но. Почему остальные так не делают?

— Маглорожденных сопровождать не кому, а у чистокровных это не принято, что-то вроде испытания характера, я думаю. Можно будет у Невилла поинтересоваться. Почему так не делают остальные, даже предположить не берусь. Может, не хотят выделяться или ещё что. Извини, что раньше не подумал свозить тебя к родителям.

— А как мы будем добираться до моего дома?

— До Хогсмита на каретах вместе со старшекурсниками, а оттуда на Ночном Рыцаре прямо до твоего дома.

— Нас точно отпустят?

— Да. Отправим твоим родителям договор, в соответствии с которым, я обязуюсь за тебя отвечать и всё. К выходным сова успеет обернуться туда — обратно с небольшим запасом.

И вот, спустя два дня, мы покинули Хогвортс. Нашей первой целью были магазинчики в Хогсмите, так как без подарков ехать к родителям нам не захотелось. Побродив недолго по деревеньке, мы увидели небольшую лавку сувениров, в которой мы выбрали фотографию Хогвортса формата примерно А4, на ней плавно менялись времена года, и пока мы выбирали, прошёл как раз один полный цикл, что и привлекло наше внимание. Здесь же, как оказалось, можно сфотографироваться, и Герми решила, не откладывая сделать пару волшебных фотографий для родителей, свою и нашу с ней совместную.

Путешествие на Ночном Рыцаре оказалось гораздо менее ужасно, чем я ожидал. Да трясло, да метрика салона сильно плавала, но, в общем-то, ничего такого особо неприятного пережить не пришлось. Так, бледная тень сельского уазика мчащегося по необъятным просторам моей предыдущей родины. Может, конечно, нам просто повезло, не знаю.

Весь путь занял примерно полтора часа, с момента выхода из гостиной Гриффиндора и до дверей дома Гермионы.

Но только сейчас я лихорадочно начал соображать — 'Что и как им сказать!?' Что вообще может сказать какой-то неизвестный странный мальчик, родителям девочки, после того как привёз их чадо из школы? Но к счастью, ничего говорить не понадобилось довольно долгое время. В начале, были крики-обнимашки, мне, кстати, за компанию тоже досталось. Потом мы прошли, точнее Гермиона протащила своих родителей, а я проследовал в кильватере, в гостиную. Где она и начала рассказ обо всём увиденном в волшебном мире. Но, не смотря на прямо таки брызжущий из неё энтузиазм, ей удалось не упомянуть ни о чём, что могло бы расстроить или напугать родителей.

Грейнджеры оказались очень приятными людьми. Эмма, как она себя просила называть, один раз обняв дочь, так за весь вечер ни разу её из рук и не выпустила. С удовольствием слушая изливающуюся из девочки информацию, о библиотеке Хогвартса, о самой школе, о занятиях, о других учениках, о преподавателях, снова о библиотеке. Герми и её мама, дорвавшись наконец-то до полноценного общения, не собирались, похоже, останавливаться. Впрочем, Ден Грейнджер хоть и вёл себя гораздо спокойней, но тоже с огромным удовольствием, не отрывая любящего взгляда, слушал дочку. Ровно до того момента, когда количество фраз, содержащих 'мы с Гарри' и 'а Гарри сказал/сделал', набрало некую критическую массу. После чего он стал с особым интересом посматривать уже на меня. К несчастью всё заканчивается, закончился и рассказ Гермионы. Немного посидев, родители решились задать свои вопросы, и первый был, о неожиданность, задан мне.

— Скажи Гарри, а как всё-таки получилось, что ты смог привести Герми к нам? — Задал, наверное, уже давно мучающий его вопрос глава семейства.

— Я эмансипирован, а потому имею права совершеннолетнего. А тот документ, который вы подписали, даёт мне право сопровождать вашу дочь вне Хогвартса.

— Но ты же даже младше нашей девочки. — Удивилась Эмма.

— Я, с точки зрения магических законов, Лорд Эванс. И тут возраст не важен.

— Нас посетил целый лорд? — в голосе Дена чувствовался сарказм.

— Папа! Никогда так не делай!

— Э... — горячность Гермионы довольно сильно смутила её отца. — Прости дочка, я не буду подтрунивать над твоим парнем...

— Не в этом дело. — Не дала закончить своему отцу, начавшая краснеть девочка — Просто нельзя шутить с этим. Это опасно, очень. Гарри не просто унаследовал счёт в банке. Магия рода — это на много больше, чем просто фамильная история, как у обычных аристократов.

— А вы можете показать нам какое-нибудь волшебство? — Эмма вполне успешно перевела разговор на другую тему, разрядив тем самым создавшуюся неловкость.

— Да, Гарри, ты же можешь колдовать вне Хогвартса!

— Конечно, минутку, только сделаю кое-что. — Я вытащил из своей сумки небольшую свечку и зажёг её. Подождав пять минут, начал объяснять. — Эта свеча содержит специальное зелье, которое распадаясь, создаёт магическое воздействие нарушающие работу многих чар, в особенности сильно оно воздействует на подслушивающие и следящие. Так что теперь Гермиона вполне может и сама показать, чему научилась в Хогвартсе, ну а чтобы совсем уж перестраховаться — я протянул Гермионе свою палочку — ты можешь воспользоваться моей палочкой, в этом случае никто не сможет доказать, что магией пользовался не я.

С восторженным криком — 'СпасибоГарриспасибо!!!' Герми сначала потискала меня, за что я получил ещё один внимательный взгляд от мистера Грейнджера, а потом начала показывать тот, пока ещё не великий, арсенал чар и трансфигураций которыми владела, что вызвало восхищение обоих родителей.

— Правда, пока всё это не очень полезно, но это только начало. Кстати, Гарри, я заметила, что колдовать твоей палочкой не так сложно как я ожидала, мы с Лавандой как-то пробовали поменяться, так я с её палочкой почти ничего не смогла сделать. Было очень, не знаю, как сказать, неудобно, что ли.

— Просто разница между личной магией у тебя и у меня меньше, чем у вас с Лавандой.

— Гарри, — чувствовалось, что Дэну не хотелось прерывать наш разговор, но его очень интересует ответ — а что, каждый может просто так купить вещь, избавляющую от следящих чар министерства?

— Нууу... Эти свечи не являются запрещенным артефактом, но для того чтобы их достать, нужны некоторые связи.

— И дорого обошлись?

— Нет что вы. — Пришлось соврать, но думаю, у меня получилось достаточно достоверно. Полтора десятка галеонов за штуку — это немало даже для меня, а уж для рядового волшебника и вовсе солидные траты.

— И всё же мы бы хотели возместить...

— Мистер Грейнджер, — начал я, но всё же поправился — Дэн, давайте не будем портить хороший день спорами о деньгах.

— Хорошо, как скажешь.

Какое-то время мы вчетвером обсуждали магию, особенно развеселил взрослых рассказ Гермионы о странностях волшебного мира, таких как прысткий чай или конфеты со случайным, даже самым неприятным вкусом. Как-то плавно разговор перетёк в столовую где, старшие Грейнджеры решили нас покормить, поскольку обед мы пропустили и были давно голодны. Но не успели мы приступить к еде, как раздался стук в дверь...

На пороге дома стоял человек среднего телосложения невысокого роста в слегка старомодном костюме.

— Здравствуйте, меня зовут Генри Робертсон, — представился он, сняв шляпу и слегка поклонившись — я сотрудник министерства магии, и в мои обязанности входит проверять спорные случаи её использования. К сожалению, по долгу службы, я вынужден проверить вашу палочку мисс Грейнджер.

Гермиона ни сколько не сомневаясь, протянула требуемое до странности вежливому и даже подобострастному чиновнику. Тот, прошептав заклинание и поводив над ней своей палочкой, успокоился и повернулся ко мне.

— А теперь, пожалуйста, вашу, мистер Эванс. — Вот тут-то я понял, что здесь происходит. И это меня надо сказать изрядно разозлило.

— А может вам ещё и родовое кольцо дать поносить мистер Робертсон. — С этими словами я продемонстрировал ему оный предмет. — И потрудитесь обращаться ко мне правильно.

— Но мистер Эванс, я должен... — Чиновник ни в какую не хотел признавать свою ошибку, а точнее злой умысел и продолжал делать вид, что он ничего не понял.

— Во-первых, для вас мистер Робертсон я — лорд Эванс! Советую это запомнить, а во-вторых если у вас ко мне какие вопросы юридического характера, то потрудитесь обратиться к моему адвокату.

— Д-да, конечно. Как скажите — чиновник окончательно растерял всю свою уверенность и поспешил исчезнуть из поля зрения.

Уже после того, как Робертсон испарился и все немного успокоились, ну я, во всяком случае, мне пришлось достать записную книжечку и внести туда имя чиновника и основные моменты конфликта.

— А что ты записываешь? — Спросила Эмма.

— Я, к сожалению не злопамятный, поэтому приходится записывать. — Шутка получилась какая-то совсем без доли шутки.

В начале, родители Гермионы хотели рассмеяться, но осеклись, видя наши совершенно серьёзные лица. И Ден решился задать вопрос.

— Ты, правда, хочешь что-то сделать этому человеку?

— Пожалуй, это и в самом деле требует пояснения. Чиновники министерства обычно не вылетают на место применения чар несовершеннолетними, а просто высылают сову. И я, приди такое, просто переправил бы его адвокату, а тот бы с легкостью закрыл дело. Но тут произошёл уникальный случай, впрочем, не выходящий за рамки закона до тех пор, пока он не потребовал мою палочку. Потребовать палочку взрослого волшебника всё равно, что прилюдно потребовать подробностей из интимной жизни, такое возможно только в суде, да и то с оговорками. К тому же, он был явно в курсе кто я такой, следовательно, был заранее предупреждён сторонним лицом о том, что здесь произойдёт. Ну и наконец, самое неприятное, моя палочка могла быть ему нужна только для того, чтобы повесить на неё какие либо чары, так как я имею право колдовать, как и когда мне вздумается до тех пор, пока не нарушаю статус секретности. А факт нарушения может быть подтверждён только в судебном порядке. И ответ на ваш вопрос — да. Я действительно собираюсь подпортить ему жизнь. Надеюсь, что в результате этого он вылетит из министерства. — Похоже, мои слова обескуражили родителей Гермионы, а ещё больше их удивила реакция собственной дочери воспринявшей всё вышесказанное как норму.

— Тебе есть чего опасаться?

— Даже в современной Англии человеку, обладающему чем-то очень нужным окружающим, будь то власть, знания или просто деньги, есть чего опасаться. А магическая Британия является фактически средневековым государством, со всеми сопутствующими проблемами и опасностями. Как говорит один мой знакомый гоблин — если ни кто не видел, то не убийство, а несчастный случай.

Мой ответ изрядно обеспокоил родителей девочки, но к счастью не настолько, чтобы уговорить дочь не общаться со мной или сменить школу, ну прямо сейчас во всяком случае.

Ещё немного поговорив на ничего не значащие темы, мы выбрались из-за стола, и пошли в гостиную. Оставшийся вечер прошёл спокойно, за просмотром семейной комедии и обсуждением планов на завтрашний день. Эмма и Ден изрядно удивились тому факту, что я ни разу не был на аттракционах и сразу же решили отвести меня и Гермиону в парк. Им был известен один крытый, в котором не слишком приятная погода, стоявшая на дворе, не могла помешать развлекаться. Приняв это историческое решение, вся честная компания отправилась спать.

К вечеру следующего дня я точно знал, какой день был самым счастливым в моей новой жизни. Определённо этот. Мы катались на аттракционах и некоторые оказались почти так же хороши, как гоблинские тележки, о чём я поведал Дену и Эмме, они мне не поверили, ведь гоблины не производят впечатления весельчаков. Но я пообещал покатать их, и был пойман на слове. Потом мы перекусили в небольшой закусочной, а после сходили в кинотеатр. И лишь к вечеру, мы пресытившиеся впечатлениями, вернулись в дом Грейнджеров. Пицца на ужин и веселый разговор, о том кто и как выглядел на скоростных аттракционах, в домике страха, и просто сражаясь с игровыми автоматами, стали отличным завершением дня. Легли спать мы довольно рано, потому как с самого утра нам с Гермионой придётся возвращаться в школу.

Уже засыпая, я подумал, что надо не забыть в следующий раз и поговорить со старшими Грейнджерами про защитный комплекс для дома, и предложить провести хотя бы часть зимних каникул у меня. Одному там будет слишком тоскливо.

Проснувшись утром и позавтракав, мы на всё том же Ночном Рыцаре вернулись в Хогвортс, примерно за полчаса до первого занятия. На нас смотрели удивлённо, но к счастью расспросами доставать не стали. Ну, я так думал поначалу. Но мои иллюзии были жестоко разбиты во время обеда. Тогда-то на нас и накинулись первые два года нашего факультета и стали закидывать однотипными вопросами, мне пришлось огорчить ребят, рассказав, как обстоит ситуация и что водить на выходные я буду только Гермиону.

Учебные дни пошли своим чередом, а поездки на выходные приятно разнообразили рутину и не давали Гермионе совсем уж заскучать по родителям. Да и я, если честно, привязался к чете Грейнджеров и радовался возможности ощутить, что такое нормальная любящая семья. Так мы и дожили до середины декабря, когда мне пришло сразу два письма в один день. Первое было от подрядчика восстанавливающего дом в Годриковой Лощине — в нём сообщалось, что работы будут закончены в течение ближайших дней и требуется моё личное присутствие для перенастройки охранных чар. На данный момент хранителем фиделиуса, наложенного на дом, был представитель подрядчика, и потому мне нужно было лично присутствовать для принятия на себя чар.

Второе же письмо было от Грыма. В переданном, к моему удивлению через Флитвика, сообщении он писал, что наконец-то нашёл способ вытащить моего крёстного из Азкабана. Основная сложность этого мероприятия заключается в том, что по стандартным официальным каналам сделать это было невозможно. Слишком опасным для нескольких весьма влиятельных личностей является признание его невиновности. А значит вероятность того, что при попытке вытащить его из заключения, он может просто не дожить до свободы, слишком высока.

И теперь Грым сообщал, что предварительный план разработан и даже найдены два аврора работающих в Азкабане и очень сильно задолжавших Гринготсу. Их долги перекупил ушлый гоблин и теперь имеет неплохой рычаг воздействия. Остаётся дождаться нескольких 'случайностей', которые совпадут и помогут нанятым людям в нужный момент, без шума вытащить крёстного. И вот тогда придёт время действовать мне. Крыса слишком долго вёл спокойную жизнь.

В ближайший выходной, мы с Гермионой, отправились принимать работу строителей. В принципе я имел представление о том, как будет выглядеть моё будущие жилище, но одно дело эскизы архитектора, а другое в живую ощутить себя хозяином собственного дома. Уговаривать Гермиону не пришлось, собственно я просто сказал, что еду принимать отремонтированный дом, как она тут же произнесла — 'Я еду с тобой' и это был не вопрос. Дорога до Годриковой Лощины была ещё проще поездки к родителям Герми — в комплект к охранным чарам входило два портключа — один пришёл с письмом, а второй я получу, перед тем как завязать на себя фиделиус.

Поэтому в одиннадцать ноль-ноль мы стояли за приделами антиаппарационного барьера школы.

— Гарри, а ты раньше портключами пользовался?

— Да. Слегка согни ноги в коленях и выдохни. Отправляемся. — Я направил немного силы в ключ.

— Ахх. Как неприятно. Так всегда? — спросила она, когда мы уже перенеслись к калитке моего нового дома.

— Нет. Постепенно привыкаешь и перестаёшь обращать внимания. Ты как, в порядке?

— Да, нормально уже, всё прошло.

— Кх-кхм — раздалось деликатное покашливание справа. Там стоял представитель подрядчика, хорошо знакомый мне по обсуждению проекта системы защитных чар, гоблин Корум, которого мы сразу не заметили.

— Доброго дня мастер Вкразрымтм.

— И вам того же лорд, — произнес гоблин и повернувшись к Герми добавил — мисс.

— Доброго дня — не осталась в долгу подруга.

— Думаю, вы готовы пройти в дом, чтобы удостовериться в качестве работ?

— Уверен, в этом нет необходимости, и мы можем завершить наши дела прямо сейчас.

Гоблин кивнул на мои слова, принимая их как должное.

— Тогда последний момент. Вот. Возьмите второй портключ. С того момента как вы коснулись его, лорд Эванс, вы единственный хранитель защитных чар стоящих на вашем доме и для допуска кого либо вам будет необходимо лично провести их через защиту. Остальные способы описаны в документе, который лежит у вас на столе. Если возникнут вопросы, вы всегда знаете, как меня найти. На этом мои обязательства исполнены. Желаю вам, чтобы под этими сводами всегда звенели злато и детский смех.

— Пусть в вашей искусности не смогут усомниться ни ваши клиенты, ни враги, мастер. — Ответил я, не забыв поклониться, и краем глаза заметил, что Гермиона повторила моё движение. Впрочем, как и сам гоблин, который через пару секунд исчез при помощи портключа.

Стоило нам войти в калитку, как девочка произнесла:

— Гарри, а он большой!

— Да. Но не спеши этим восхищаться, среди волшебников недвижимость ценится значительно дешевле, особенно та, что не стоит на местах силы. Здесь оно, конечно, есть, но очень слабое.

— А почему он совсем не похож на иллюстрации? Ну, те, которые в исторических книгах описывающих падение Тёмного лорда.

— Нуу... Дом не столько восстанавливался, сколько строился заново. От прежнего дома остался только один из подвалов и некоторые вещи найденные и отреставрированные при раскопках. — Мой ответ вполне устроил подругу, и мы приступили к осмотру.

Войдя в дом, мы довольно долго бродили по практически пустым комнатам. На общем фоне выделялась прихожая с массивной чугунной вешалкой в виде плюща покрывающего стену и способная пережить, наверное, и ядерный взрыв. Кабинет на третьем этаже, который я сразу же решил назвать своим, с массивным дубовым столом, сейфом и кипой документов сохранившихся в них. Кладовка в первом подвальном уровне. Её полки были просто таки забиты множеством тщательно отреставрированного хлама, который ещё только предстоит разобрать. Ну и конечно библиотека. Она занимает большую часть второго этажа. Высокие потолки, большие окна, зала размером со школьный спортзал, казалась, была наполнена светом и книжными стеллажами. А в одном из уютных эркеров стояло большое кожаное кресло.

— Тут даже есть книги! — Гермиона определённо была в восторге. Действительно, один из стеллажей был занят восстановленными книгами. Большую часть составляли неполные комплекты потрепанных учебников, но было немало и раритетных изданий. Моё внимание привлёк крупный том, казалось не заметивший всех этих лет и на проверку оказавшийся сборником относительно тёмных ритуалов, тёмным потому что во всех из них требовалось жертвоприношение магического создания, относительно потому что тут не было ритуалов требующих принесения в жертву разумных ну и пытки не требовались.

Взяв по книге, мы вдвоём залезли в кресло, что стояло в эркере, и решили немного почитать и отдохнуть заодно. Опомнились мы только часа через четыре, когда наши животы вовсю начали подавать сигналы о недопустимости нашего поведения. Спасла положение Гермиона, она умничка, захватила на завтраке несколько бутербродов и мы по быстрому, не вылезая из всё того же кресла, перекусили. Лишь ближе к вечеру, когда читать стало неудобно — ближайшие светильники были слишком далеко, а тащить к ним кресло не хотелось, мы отправились на ужин к родителям Гермионы, в этот раз у меня был портключ настроенный на их задний дворик, самонастраивающийся. Как оказалось такие, не только существуют, но и доступны в свободной продаже и я с легкостью смог его активировать в прошлое посещение.

Не успели мы войти в дом Грейнджеров, как нас обняла и начала задавать вопросы Эмма.

— Герми, Гарри, ну наконец-то вы добрались, почему так задержались? Такой большой дом или там есть... библиотека?! — От её последних слов мы оба покраснели и как по команде уставились в пол. Расслабиться нас заставил веселый смех женщины и ещё одни тёплые объятья.

— Но учтите, на каникулах я вам столько читать не позволю, понятно?! Будем отдыхать и развлекаться. И ни какой учёбы! А то я вас знаю!

Вскоре пришел с работы Ден и мы все вместе сели ужинать. Гермиона рассказала родителям о том, какая замечательная у меня библиотека, хотя в ней пока ещё совсем мало книг, всего один стеллаж. Какой большой дом, как в нём красиво хоть и немного пустынно, сколько комнат и что даже есть два подвала. И ещё раз про библиотеку. Родители повосхищались, потом с серьёзными лицами посочувствовали расстройству дочери о пустоте библиотеки, ну и согласились, как-нибудь при случае посетить мой уютный домик.

Как-то незаметно разговор перешёл на праздники и планы на них, моя, надо сказать достаточно вялая, попытка завлечь всех присутствующих в новый дом была встречена дружным семейным отпором, и мне пришлось принять приглашение в гости от Грейнджеров. Но в следующий раз рождество договорились провести у меня. Утром, простившись с Эммой и Деном, мы перенеслись на ступеньки Гринготса. Покупать подарки решено было именно на Косой Аллее. Гермиона дважды напомнила мне, что они должны быть не дорогими. Ну а я настоял на том, чтобы проспонсировать её траты на подарки родителям. После долгого спора мы всё же согласились с требованиями друг друга и довольные пошли гулять по магазинам. К счастью, лавка артефактора оказалась третьей по счёту, и в ней было именно то, что нам нужно. Мне, правда пришлось выдержать небольшую битву с подругой, доказывая, что пятьдесят галеонов это не дорого, да и не должны мы сообщать, сколько стоят подарки.

После покупки подарков, мы зашли в книжный магазин и немного побродили там. Я незаметно прикупил сборник 'чары необходимые каждой женщине'. Что там внутри смотреть не стал, так как пришлось быстро прятать книгу от будущей владелицы, но судя по цене, там просто обязательно должно быть, что-нибудь толковое. После похода за покупками, мы отобедали в немагической части Лондона и отправились обратно в Хогвартс.

Глава 15

Хорошее начало

Рождество наступило как-то внезапно, вроде бы только недавно выпал снег, а вот сегодня уже пора уезжать из Хогвартса. Хотя, это слово совершенно не отражает механизм нашего перемещения. Мы в очередной раз никуда не едим. Небольшой посыл магии в портключ и 'там' становится 'здесь'. А мы, не успев толком замерзнуть, уже входим в дом, здороваемся с родителями Гермионы и просто привыкаем к тому, что мы уже не в школе. Последовавшие за этим дни до возвращения в Хогвартс практически целиком пополнили список под названием 'самые счастливые дни моей жизни'. Утром двадцать шестого, меня разбудила Гермиона и потащила ещё сонного разбирать подарки, а чуть позже к нам присоединились её родители, все были в пижамах и с немного сонными лицами, одна Герми излучала бодрость, причём с такой силой, что её, пожалуй, хватило бы на всех. Девочке достался комплект серёжек и нечто из ткани бардового цвета в плоской коробке, судя по её реакции, и то и другое ей было хорошо знакомо и давно желаемо. Мой подарок вызвал несколько неоднозначную реакцию. Нет, сумка с расширением пространства ей понравилась, а вот быстренько пролистав книгу, девочка густо покраснела и задала мне вопрос:

— Гарри, а ты, ты читал эту... книгу?

— Если честно нет, а там что-то не так? — Я потянулся посмотреть, что же довело девочку до такого состояния.

— Неет! Всё в порядке! — Почти прокричала девочка, убирая подальше от меня сие издание. А вот маме она его показала, чем вызвала у взрослой женщины смущенный смешок. И аналогичную, хотя и менее сильную реакцию по отношению к Дену, которому тоже не позволили узнать, что же такого было в книге.

Мне достался комплект зимней спортивной одежды и коньки от родителей. Старшие Грейнджеры пообещали, что в самое ближайшее время мы обязательно сходим и опробуем всё это на практике. А Гермиона подарила книгу 'Красивейшие места мира'. Толстенный том с прекрасными фотографиями.

— Ты говорил, что твои родственники никуда тебя не возили, теперь у тебя будет такая возможность, и здесь ты можешь посмотреть и выбрать, куда бы тебе хотелось.

— Спасибо. — Только и смог ответить я. На самом деле приятно, когда о тебе заботятся. Да, в прошлой жизни я не сидел взаперти, но и побывать там, где мечтал, не смог. А память этой жизни и вовсе не изобиловала приятными моментами. Когда я чуть позже смог повнимательней пролистать подарок, я заметил, что на некоторых разворотах прикреплены листки с заметками сделанные самой Гермионой. О том, какими она видела те места, где ей уже удалось побывать. Было интересно сравнивать их с уже имеющимися в книге описаниями.

Ну, а после меня, свои подарки стали раскрывать Ден и Эмма. От Гермионы им досталось некоторое количество волшебных бытовых предметов. Расчески, не дерущие волосы, бритва, не оставляющая порезов, кисточка, с легкостью собирающая ворсинки с одежды и тому подобное. Было забавно смотреть, как два взрослых человека, играются с необычными вещами. Моим подарком были две коробочки, в которых лежали две серебренные цепочки-браслета выглядящие аккуратно и качественно, но не более того. Вся прелесть, заключалась в чарах, наложенных на них. Самое главное, что умели эти браслеты — это не давать воздействовать на надевшего их маглоотталкивающим чарам и слабым отводам глаз. Ещё одна функция позволяла некоторым чарам воспринимать прикосновение руки, на которую надет данный браслет, как прикосновение палочки. Ну и на закуску, данные браслеты вибрировали, если в определённом радиусе от них происходила аппарация, причём вибрация зависела от того кто и как близко перенёсся. Тон отражал массу, а сила дальность. Мне пришлось объяснить, что эти вещи дадут возможность видеть и магическую часть мира, самостоятельно посетить Косой Переулок или даже, при необходимости, посетить Хогвартс. А так же дадут знать, что мы вернулись домой, или уже отбыли в школу. Радость родителей была очень сильна, и объяснялась она не тем, что они получили необычный или даже полезный подарок, а тем, что у них теперь есть ещё одна ниточка, связывающая их с дочерью. Пусть и чисто теоретическая возможность найти её, или даже стать частью того мира куда она уходит и куда раннее им не было дороги.

Череда праздничных дней промелькнула, оставив в памяти множество приятных воспоминаний. И одной из причин такого замечательного эффекта было, пожалуй, обещание Эммы не подпускать нас к учебникам, сдержанное на все сто. Но ни я, ни Герми, и не подумали жаловаться. Каждый день находилось интересное занятие для всех нас. Походы на каток, в театр, просто прогулки в зимнем парке, а по вечерам мы смотрели что-нибудь, все вместе по телевизору или играли в настольные игры.

Вот и сейчас, в последний вечер каникул, мы играли в монополию.

— Видишь Гарри, я была права, когда посоветовала тебе купить дом на эту улице! — Голос Гермионы был полон едва сдерживаемого триумфа от осознания факта собственной правоты.

— Эй! Прояви немного сочувствия к своему отцу! У меня, между прочим, почти не осталось денег. Он обдирает меня второй раз за круг.

— Ничего дорогой, я готова дать тебе небольшую ссуду под залог твоих железнодорожных станций, всего тридцать процентов за круг.

— Ну, хоть ты Гарри, прояви немного мужской солидарности.

— Ничего личного Дэн, это только бизнес. — Произнес я со своей самой мерзкой ухмылкой, которую смог состроить, отбирая у главы семьи практически последние деньги.

В общем, на следующем круге Дэн выбыл, а через десяток ходов и я за ним. Что собственно и определило тех, кто идёт собирать на стол и будет мыть после ужина посуду. Но, не смотря на то, что мы проиграли, настроение у нас обоих всё равно было замечательным. Это были хорошие деньки.

Первый урок зельеварения после каникул шёл своим чередом. Наше с Герми зелье потихоньку меняло цвет на нужный, и не только у нас — у Невилла результат был немного хуже, но тоже не плох. Никто, никому в котёл, ничего не подбрасывал. Никто, никого не оскорблял. В кои-то веки спаренное занятие Гриффиндор — Слизерин проходило спокойно. Только Снейп для порядка снял с Уизли младшего десять баллов, но это правда, исключительно в профилактических целях.

Не успел я додумать мысль о том, как всё хорошо идёт, как зелье шестого Уизли булькнуло особенно громко и выплеснуло часть содержимого ему в лицо. Ничего страшного с Роном не произошло, но вот дёрнулся он знатно и в результате горсть ингредиентов, находившаяся у него в руке, полетела в сторону Слизеринцев, и часть их угодила в котел к Малфою. Попало туда очень мало, но этого оказалось достаточно, для того чтобы испортить бывшее почти идеальным зелье.

— Тупица, Уизел! Сам криворукий, так ещё и другим не даешь работать! — В кои-то веки я был готов подписаться под каждым, словом блондинчика. Нам с Герми он тоже пару раз портил почти готовые зелья. Впрочем, хотя бы раз от последствий его нечаянных экспериментов, доставалось каждому из присутствующих, а потому даже с Гриффиндорской половины никто не одёрнул Драко. Но момент межфакультетского единения продлится недолго и испортил его сам же Малфой. Явно заметивший во взгляде Гермионы сочувствие. — А ты что смотришь грязнокровка?

Удар для Гермионы был столь же болезненным сколь и неожиданным. Девочка целую минуту пыталась совладать с собой, но всё равно не выдержала и выбежала вон из класса.

— Профессор, наше зелье готово. — Ответа я не стал дожидаться и проследовал за подругой, не забыв, прихватить свои, и её вещи. К счастью она ушла недалеко, я нашёл Гермиону стоящей за первым же поворотом в сторону гриффиндорской башни.

— Хорошо, что ты далеко не ушла.

— Вспомнила, что оставила вещи в кабинете.

— Пойдём?

— Куда?

— А куда тебе хочется?

— Давай к озеру?

Я лишь кивнул на просьбу девочки, и мы пошли к выходу из замка.

У озера, недалеко от воды, лежала высушенная временем коряга, достаточно большая для того чтобы на ней с некоторым комфортом разместились мы оба.

— Гарри, а что значит предатель крови? Я слышала, как Малфой называл так Уизли.

— Изначально среди английских волшебников, практически не использовалось слово 'магия'. Вместо этого использовалась понятие 'сила крови', говорили не 'он сильный волшебник' или 'у него сильный магический дар', а 'его кровь сильна'. Подобное было причиной отождествления личной магии волшебника, магии рода и самого рода, что впрочем, достаточно справедливо. Отсюда произошло понятие 'предатель крови' — это волшебник совершивший поступок против всего выше перечисленного, изгнанный из рода, нарушивший магические клятвы или пошедший против долга жизни. Волондеморт же, в последнюю войну, безосновательно использовал этот термин по отношению ко всем чистокровным волшебникам противостоящим ему. Та же ситуация с термином 'грязнокровка', — я сделал вид, что не заметил, как Герми вздрогнула — изначально обозначал, что магия человека ослаблена из-за того, что родители халатно относились к своей магии и соответственно к магии ребёнка, или вовсе один из родителей предатель крови. Теперь же так оскорбляют всех, у кого хотя бы один родитель просто не чистокровный.

— Я думала, что это связано с родителями не волшебниками.

— И была частично права.

— Женившийся на не волшебнике волшебник становится предателем крови?!

— Именно. Дело не в высокомерии или расизме, брак с не магом ослабляет магию рода в ребёнке. Причём достаточно сильно. Это можно исправить только некоторыми сложными ритуалами, и то не всегда. Соответственно к тебе этот термин неприменим в принципе. Ни один из твоих родителей не был волшебником, а значит и не мог быть предателем крови. Твоя магия не ослаблена действиями предков, а наоборот зародилась, не смотря на отсутствие дара у родителей. Твои предки не были сквибами. Ты обретённая. Твой дар чист как лист бумаги и либо сам станет отправной точкой для нового рода, либо изменится под действием более сильного дара, приняв свойства рода, в который ты войдёшь.

Мы сидели, молча ещё минут двадцать, Гермиона явно о чём-то задумалась, а я просто смотрел на озеро — это успокаивало и даже умиротворяло. Особенно приятно было чувствовать тепло объятий близкого человека.

Наконец, видимо решив для себя что-то, она задала свой вопрос.

— Тебе нужна помощь?

— В чём?

— Ты будешь мстить Малфою. — Судя по тону это был явно не вопрос.

— Тебя это не возмущает?

— Я давно прочитала ту книгу по родовой магии. Там написано, что чистокровный волшебник не может не соблюдать кодекс рода. Ты всегда говорил о мести как об обязанности. Ты должен это делать. Мне это не нравится, но ты мой друг, ты мне всегда помогаешь, собственно мстить тебе приходится из-за меня, а я, получается, обижалась на тебя просто, потому что ты делаешь что-то, что мне кажется не правильным.

Я моча поднялся и, подав девочке руку, повёл её в сторону замка. Обсуждать что-либо на улице глупо, да и настроения нет.

На душе было спокойно и радостно. И это не изменило даже только что появившееся ощущение, что за нами кто-то наблюдает. Перспектива поиска способа отомстить Драко вдвоём, меня определённо радовала.

Совместными усилиями мы нашли решения за два дня, основной идеей было использовать на Малфое слизне-рвотные чары, но они снимаются слишком просто, а потому мы ещё долго обдумывали другие варианты, пока Герми не посетовала на невозможность сделать зелье с похожим эффектом — это бы затруднило излечение. И тут я вспомнил, что встречал в кодексе рецепт простейшего маточного состава способного поглощать чары, а при попадании в организм воспроизводить их действие.

Правильный состав мы приготовили с четвёртой попытки, и ушло на это три дня. Но в результате у нас получилось достаточно хорошо, империус такое зелье, конечно, не поглотит, но для наших целей и так сойдет. Следующим этапом был подбор замедлителей и пролонгаторов. Первые отсрочат срабатывание зелья, а вторые растянут эффект во времени. В качестве теста стали травить себя зельем напитанным чарами щекотки, Гермиона ни в какую не соглашалась, чтобы я один страдал, и потому травились оба по очереди, впрочем, сам процесс был даже весёлый. Более неприятным было пить очищающие зелье, ради избегания каких либо дополнительных постэффектов от столь многочисленного принятия зелья, а после него бегать в туалет, так как хлестало из нас знатно. Но здоровье дороже.

На создание конечного варианта зелья ушёл почти месяц, к концу которого, Малфой стал дёрганым и начал неадекватно реагировать на пристальные взгляды. По-моему он уже и сам был бы рад извиниться, но гордость не позволяла.

И вот, наконец, этот день пришёл. Вчера у меня получилось подлить зелье в чашку чая слизиренцу, пришлось два дня ждать подходящего момента. Он должен был, во-первых пить не тыквенный сок, во-вторых уже проверить свою чашку и в-третьих допивая отвлечься, на что-нибудь, иначе бы заметил слегка изменившийся вкус. Первые два пункта — это вопрос терпения, а с третьим нам помогли близнецы, уговорить их на сессию шуток было не трудно. Точнее даже очень легко — стоило проспонсировать закупку ингредиентов и юные дарования уже не смогли бы остановиться, даже попроси я их об этом.

И вот в обед, спустя сутки после принятия Малфоем зелья, он, садясь за стол Слизерина, резко остановился, прижал руки ко рту и ринулся на выход, извергая поток слизней. Ну и наш выход. Я встал из-за стола и, подавая Гермионе руку, произнёс:

— Что-то у меня пропал аппетит. Малфою определённо стоит вымыть рот с мылом. — Главное было произнести всё спокойным, но достаточно громким тоном. Правда, не совсем уверен, что блондин меня чётко расслышал, всё-таки он сейчас не в том состоянии, чтобы адекватно воспринимать окружающую действительность, но думаю ему если что, расскажут.

— Пятьдесят баллов с Гриффиндора, за неподобающие поведение.

— Как скажите профессор Снейп.

Мы с Герми направились сразу в мой сундук, где она, наконец-то, смогла расслабиться.

— Чёрт, Гарри у нас получилось, неужели нас не накажут?

— А как же пятьдесят баллов?

— Ну, помимо этого.

— Они попробуют на нас надавить психологически, так как зелья и лигилименция против нас незаконны и бесполезны, а улики мы все уничтожили либо спрятали в тайник. Так что мы в безопасности, да и максимальное что нам грозит это отработки, как нарушителям дисциплины. Не волнуйся, всё будет хорошо. — С последними словами я прижал девочку к себе, чувствуя, как нервная дрожь постепенно уходит из неё.

— А если его родители всё-таки...

— Они не будут вмешиваться до тех пор, пока не причинён реальный ущерб здоровью, если кто и будет что-то делать, то только он сам.

— Но...

— Как раз на случай подобного развития событий, ты и тренировалась как тебе себя вести, за что надо будет ещё раз сказать спасибо Невиллу.

Передохнув ещё немного, мы всё-таки пошли на следующее занятие. Но вопреки опасениям Гермионы день до вечера прошёл совершенно обычным образом, как в прочем и следующий.

Глава 16

Встречи в старом замке

Камин в покоях декана факультета Слизерин вспыхнул и выпустил из себя двух человек.

— Приветствую Северус. — Высокий блондин с тростью в руках не стал задерживаться у камина и, подхватив появившуюся вслед за ним даму под руку, прошёл вглубь комнаты.

— Здравствуй Северус. — Произнесла появившаяся второй женщина.

— Проходите, садитесь.

— Как он?

— Не волнуйся Нарцисса, пару часов назад мы с Помфри, наконец, подобрали зелье, оно подействовало, и он теперь спит.

— Потребовалось два дня, чтобы определить зелье, сваренное первогодкой, или он купил что-то?

— Не покупал, у Эванса определённо талант к зельеварению.

— Эванс, Эванс... Эванс! Он ей однофамилиц или родственник? — Нарцисса наконец-то вспомнила, где слышала эту фамилию.

— Хха-ха-ха... Родственник. Родственник. — Снейп рассмеялся своим каркающим смехом.

— О ком вы?

— Дорогой, ты должен помнить, Лили в девичестве Эванс, а впоследствии Поттер.

— Да теперь вспоминаю, ты за неё даже Лорда просил.

— Так какое отношение к ней имеет этот мальчик?

— Сын — сказал декан Слизерена и снова рассмеялся, видя растерянность на лицах собеседников. — Хха-хаа-ххха....

— Гарри Поттер?! — В унисон произнесли супруги.

Тишина, царившая в комнате следующие несколько минут, лишь изредка прерывалась не слишком тщательно сдерживаемым смехом Снейпа.

— Рассказывай что знаешь. — Наконец-то произнес глава рода Малфой.

— Этим летом парень как-то договорился с гоблинами и спрятался у них от Дамблдора. Тот рвал и метал, но так и не смог выковырять его из Гринготса, пробовал все свои связи в министерстве, знакомых работающих в банке и даже к Флитвику обращался. В общем, пришлось ему организовывать закрытое разбирательство и вызывать Поттера повесткой. Когда парень пришёл на заседание, выяснилось что он уже не Поттер, что Лили была как минимум полукровкой, а скорее чистокровной. И что парень уже принял кольцо главы рода и эмансипировался.

— Понятно, а что с Драко? — После не долгого молчания спросил мужчина.

— А Драко, назвал грязнокровкой обретённую, являющуюся подругой Лорда. За что и был наказан.

— Но Северус, ты же обещал...

— Я обещал помогать и защищать вашего сына. Но я не могу защитить его от собственной глупости и вспыльчивости. Ничего страшного не произошло, ну поизвергал он пару дней слизняков. Впредь не будет раскрывать рта, не подумав. Представь Нарцисса, если бы он так назвал мадам Харим. Как думаешь, сколько пришлось бы утрясать проблемы с её родом? — Люциус от подобной перспективы аж передёрнулся. — Да и придраться не к чему, улик не оставили. Чисто сработано. Не волнуйтесь, у Драко не будет никаких последствий, кроме массы неприятных воспоминаний. Зелье у парочки не просто наудачу вышло 'чистым', они его, судя по симптомам которые заметны по ним, если знать, что искать, предварительно на себе тестировали. А потом очищающим зельем отпаивались. Представляешь?

— О Мерлин! Северус Снейп, декан Слизерина, защищает Гриффиндорцев! Куда катится этот мир!? — Решила отшутиться слегка успокоившаяся леди Малфой.

— Нарцисса, да какие к Моргане, они Гриффиндорцы. Грейнджер наверняка пришлось задавить интеллектом бедную шляпу, чтобы та не посылала её на Рейвенкло. А Эванс распределения вообще не проходил, ему самое место у меня на факультете, ну или на всё том же Рейвенкло.

— Ладно, Северус. Думаю, ты прав, и пока не стоит обострять ситуацию. Собери побольше информации по Эвансу, а я поищу информацию по роду Эванс, обсудим это ближе к концу учебного года. У нас сегодня есть ещё планы, мы зайдём к сыну и отправимся обратно.

Дверь кабинета декана Гриффиндора раскрылась и вошла лучшая ученица первого курса. Во всяком случае, Минерва думала именно так.

— Здравствуйте мисс Грейнджер.

— Добрый день госпожа декан.

Минерва отметила чёткость книксена выполненного девочкой, выверенный наклон головы, правильное движение рук. Видя подобное поведение, от ещё пару месяцев назад насквозь маглорожденной девочки, МакГонагалл почувствовала, что что-то идёт не так.

— Надеюсь, вы понимаете всю серьёзность ситуации, по поводу которой я была вынуждена вас вызвать?!

— Староста, передавший ваше приглашение, не сказал о его причинах.

— Мисс Грейнджер, вы понимаете что меня, как декана вашего факультета беспокоит происходящие с вами.

— Благодарю за беспокойство госпожа декан, обо мне есть, кому позаботиться. — Ещё один правильно выполненный книксен.

— Я понимаю, но ваши родители далеко.

— Гарри рядом, и он всегда готов помочь мне.

— Мисс Грейнджер, вы уверены, что понимаете все последствия своего поведения?

— Гарри рассказал мне правила, и я стараюсь им следовать. Если я что-то делаю не так, вы всегда можете с ним это обсудить.

— Мисс Грейнджер, вы понимаете, что сознательное нанесение вреда другому ученику это серьёзный проступок и может быть поводом для исключения из школы?

— Я уверена, что Гарри мне поможет, если у меня появятся столь серьёзные проблемы.

Минерва МакГонагалл ещё немного посидела, молча, прежде чем решиться отпустить девочку.

— Что-ж мисс Грейнджер, я думаю, мы друг друга поняли. Пожалуй, вам пора возвращаться к себе. До свидания.

— До свиданья госпожа декан. — Девочка делает ещё один книксен и плавно уходит, аккуратно притворив за собой дверь.

Раздался стук в дверь комнаты мальчиков первого курса Гриффиндора.

— Кто там? — Рон Уизли был в хорошем настроении, столь раздражающих его Грейнджер и Эванса вызвали к директору и декану. И это не могло не радовать. И потому, не дождавшись ответа с той стороны, он продолжил: — Заходи.

— А Гарри и Невилл здесь? — Спросила Гермиона, входя в комнату, делая вид, что не заметила, как скривилось при её появлении лицо Рона.

— Я тут, а Гарри ещё не вернулся от директора.

— Давай подождем его в сундуке?

— А как мы туда попадём? Он же открывается только ему?

— Мне Гарри разрешил входить без него.

— Тогда давай.

От прикосновения ладошки Гермионы, сундук раскрылся, пропуская детей внутрь.

— Невилл — требовательно произнесла Гермиона — вы мне так и не объяснили, почему я должна вести себя с учителями именно так. Зачем постоянно ссылаться на Гарри, кланяться и опять ссылаться на Гарри? Почему нельзя как-то проще.

— Ну, когда ведьма сначала живёт среди маглов, а потом попадает к нам, у неё может быть магический опекун, который объясняет ей, как и что правильно делать. Как раз такой договор подписали твои родители. Ну, ещё волшебник может быть помолвленным с маглорожденной. И тогда, и тогда за маглорожденную отвечает именно он. А то, как ты себя вела, показывает, что всё именно так. И ты можешь спокойно не отвечать практически ни на какие вопросы пока Гарри нет рядом. Вся ответственность лежит на нём, и серьёзно наказать тебя они не могут, ну, не раньше, чем самого Гарри. А он всё-таки лорд древнего рода.

— То есть все могут подумать, что он мой жених?

— Ну, мы с Гарри думали, что тебя вообще не тронут и это не понадобится, во всяком случаи, если не вмешаются родители Малфоя. В этом случае это единственный способ не подставлять тебя под удар. К тому же, все и так это думают.

— Что?! Почему?

— Ну, ты постоянно с ним за руку ходишь, он тебя обнимает, дарит дорогие подарки, например твоё невидимое кольцо защищающие от зелий. О нём всем давно известно. Он постоянно бывает в доме твоих родителей, даже рождество с вами провёл. Ну и всё такое. Да и ты от него не отходишь, вон даже доступ сюда у тебя есть.

— Но почему вы мне ничего не сказали?

— Эмм... Ну... я думал, ты понимаешь.

— Это как-то... Не знаю.

— Тебе не нравится Гарри?

— Нет! То есть нравится, то есть... но я не думала... Нам же ещё мало лет, как мы можем сейчас решать такие важные вещи?

— Ну, Гарри уже совершеннолетний, а твои родители не волшебники и всего понять всё равно не смогут. Да и если ждать с помолвкой, ну или хотя бы не проводить соответствующие ритуалы, то к шестнадцати лет ты уже не сможешь принять родовую магию полностью.

— Да, я помню, читала об этом. А как, кстати, Гарри признали лордом и совершеннолетним. Неужели всякий кто скажет, что у него есть кольцо рода, становится лордом?

— Нет, есть только одно кольцо у каждого рода, и оно не просто кольцо — это фокус родовой магии. Ну, а поскольку оно признало его, иначе он не смог его надеть, то он лорд, ну а лорд не может быть несовершеннолетним. Ты когда-нибудь присматривалась к кольцу Гарри?

— Да.

— И что ты чувствовала.

— От него веет чем-то таким... Силой, спокойствием.

— Это потому, что ты близка с Гарри, и его магия уже немного отпечаталась в твоей и кажется тебе родной. Все остальные чувствуют просто силу рода, направленную на них и это подавляет на самом деле. Магия его рода очень сильна.

— Но почему об этом нигде не написано?

— Зачем? Все и так знают.

В кабинет директора Хогвартса вошла декан Гриффиндора, Минерва МакГонагал.

— Тебе удалось поговорить с девочкой, Минерва?

— Да Альбус, удалось. И нет, рассказывать не буду, лучше сам в омуте посмотри.

Процедура просмотра воспоминаний не заняла много времени. Но и не принесла хоть каких-нибудь положительных эмоций директору.

— Похоже мальчик на неё плохо влияет.

— Не уверена Альбус. Если всё и впрямь так, как мы видим, то для неё это далеко не худший вариант.

— Минерва ты же знаешь, что это высокомерие чистокровных вредно. — МакГонагал решила промолчать, всё-таки были некоторые вещи, в которых они с Дамблдором не сходились. — Надо с этим что-то делать. Думаю, стоит проинформировать родителей мисс Грейнджер о том, какое пагубное воздействие оказывает на их дочь, мистер Эванс.

— И что же ты им скажешь Альбус? Что взаимная симпатия этих двоих — это плохо? Или посетуешь, что мальчик мстит за обиды нанесённые ей? Не забудь только добавить, что доказать этого ты не можешь. А может, расскажешь, как он развращает невинную душу девочки дорогими подарками, защищающими её здоровье и разум. Знаешь Альбус, я принимать в этом участие не собираюсь. Тем более что эти двое в следующем году, наверняка, будут уже на другом факультете. Жаль, конечно, но мне и с моими сорвиголовами проблем хватает. Хорошего вечера.

Дверь за деканом его любимого факультета закрылась. И великий волшебник, победитель Гриндевальда, погрузился в свои мысли. Хоть Минерва и раньше бывала, не согласна с его мнением, но она всегда ему помогала, и потому её сегодняшний ответ расстроил старого волшебника особенно сильно. Слишком многое в последнее время идёт не так.

Мальчик был не таким, его друзья тоже, к Слизерину он относился, так же как и к другим факультетам, он совершенно не собирался интересоваться тайной запретного коридора, он даже как-то умудрился спрятать свой шрам. Единственным не радостным но, во всяком случае, хоть немного обнадёживающим фактором была та самая, так неприятно поразившая Альбуса, мстительность. Мальчик наверняка захочет отомстить и, пожалуй, он не сможет пройти мимо такой цели, как убийца его родителей. Ему не свернуть с предначертанного судьбой пути, а там в любом случае, Том либо погибнет, либо станет уязвимым.

Успокоив себя такими мыслями, директор направился в свою спальню.

Он не мог себе и предположить что в чёрном списке Гарри Эванса на третьем месте, сразу после Реддла и Петтигрю, стоит его Альбуса Персиваля Вульфрика Брайона Дамблдора фамилия.

Глава 17

Приобретая друзей

Хогвартс. Сундук Гарри

Мы — это я, Гермиона и Невилл, сидели в моём сундуке и делали домашнюю работу по гербологии и зельям, было конечно тесновато, но терпимо. Находились мы все тут, потому что в библиотеке сегодня был внеплановый аншлаг, в гостиной при каждом шаге случайным образом раздавались неприятно громкие и зачастую неприличные звуки. В комнату Гермионы же не было хода мне и Невиллу, а в нашей с ним комнате присутствовал Рональд, который сегодня был просто особенно невыносим — как впрочем, каждый раз на кануне зелий. Именно в эти дни он особенно сильно желал дружить со всеми, кто больше него понимал в зельях, то есть просто со всеми. А потому мой кабинет в сундуке оказался лучшим и единственным местом, где мы могли спокойно заниматься своими делами.

Как мы потом узнали, причиной какофонии, а именно так это звучало, когда по гостиной передвигались больше двух человек, были, кто бы мог подумать, близнецы Уизли. В прочем, в переполненности библиотеки виноваты тоже оказались они, потому как эти чудотворцы облагородили дивным аудио сопровождением каждый шаг по всем четырём гостиным. Соответственно население факультетов переполнило читальный зал. К счастью, конкретно у нас троих был запасной вариант, и мы спокойно занимались своими делами, пока на моём столе под волшебным пресс-папье не появилась записка от Грыма.

— Гарри тебе письмо! — Воскликнула подруга, с любопытством рассматривая неожиданный источник новой информации.

В записке, которую прочитав, я передал Гермионе, Грым помимо прочего сообщал, что нашёл владельца домовиков готового продать их.

— А что такое эти домовики? — Похоже, подруге и в голову не могло прийти, что можно купить 'кого-то', а не 'что-то'.

Некоторое время я объяснял внимательно слушающей девочке, кто такие домовые эльфы и почему она не видела ни одного в Хогвартсе, не смотря на то, что тут находится их крупнейшая в Британии община.

— Подожди Гарри, они разумны, владеют магией, но ты же сказал, что собираешься их приобрести! Они что рабы?!

— Можно и так сказать, но я предпочитаю использовать термин 'симбионты'. Домовикам для жизни нужна магическая энергия, сами они её вырабатывать не могут, и тут у них появляется три способа выживания. Первый — потреблять рассеянную энергию естественных источников, что отрицательно сказывается на их здоровье — выжить они так могут, но не слишком долго. Второй — получать энергию непосредственно от волшебника. Ну и третий вариант — жить за счёт родовой магии. А, да. Есть ещё четвёртый вариант — здесь в Хогвартсе энергия местного источника как-то перерабатывается и местные домовики вполне довольны жизнью, но это смогли сделать только основатели. Во втором и третьем случае домовик служит тому, кого он называет хозяином и от кого собственно получает энергию и фактически жизнь. Сама понимаешь, что подобное существование подразумевают отличную от человеческой психику и мотивацию. Маниакальное трудолюбие и преданность хозяину, безоглядная готовность исполнить любое желание хозяина, не смотря на опасность для жизни и здоровья, ну и патологическая боязнь быть 'освобожденным'. Представь себе, у тебя дома живёт один такой малыш — готовит пищу, убирается в доме, стирает одежду. Ты счастливая и довольная на какой-нибудь праздник, к примеру... на рождество, решаешь его отблагодарить и даришь ему, ну, я не знаю, пару носков например. А дальше видишь картину маслом — рыдающий домовик умоляет тебя не выгонять его, полностью уверенный, что он чем-то тебя рассердил на столько, что ты готова выгнать его, приговаривая если не к верной смерти, то уж к весьма болезненному существованию. Да, и не забудь, что они поголовно хронические трудоголики и чувствуют себя крайне несчастными, если у них нет работы.

Следующие два дня девочка потратила на выяснение всех аспектов жизни лопоухих созданий. Начала она прямо в сундуке, практически в гестаповском режиме допросив бедного Лонгботтома. У него в доме, как, оказалось, живут два домовика. Первый личный домовик его бабушки и ещё один привязанный к магии рода и тоже подчиняющейся матриарху Лонгботтомов. Как рассказал Невилл, не смотря на полезность эти существа, были не так уж сильно распространены в магическом мире. Сильный и умелый волшебник, в общем-то, не нуждается в прислуге, а слабый не сможет поддерживать своей магией такого помощника. Так что у старых родов их обычно было два — четыре, редко пять. Некоторые не родовитые волшебники заводили себе одного, не больше. Да и достать их было не так уж просто.

Следующим шагом молодой ведьмы было перерывание библиотеки, которое по её словам дало очень мало. Пара глав в книге посвященной волшебному домоводству, упоминание в нескольких сборниках чар и собственно всё. Я ей тоже помочь не мог — мои знания основывались на тех же двух главах и разъяснениях Грыма, которые я ей и так пересказал.

Не найдя нужных книг в библиотеке девочка начала расспрашивать окружающих на предмет где найти что-то по этой теме. Поиски опять были безуспешными, пока одна добросердечная чистокровная девочка с Хаффлпаффа не рассказала Гермионе что, те две главы в книге по домоводству с рекомендациями по телесным наказаниям и тому, как правильно приказывать домовикам, чтобы они делали то, что нужно тебе, а не что-то случайно пришедшее им в голову — это фактически всё что нужно. И если ей действительно интересно, что-то ещё, то лучше искать не книгу, а кого-то из старой и родовитой семьи в которой в течение нескольких поколений держат больше трёх — четырёх домовиков.

Как не странно поделиться личным опытом пожелал ни кто иной, как Драко Малфой. Судя по всему, поиски информации подругой сопровождались достаточной оглаской, чтобы это дошло до ушей слизеринца. Ну а он, то ли сам, то ли по настоянию родителей, решил сделать шаг на встречу таким вот образом.

Библиотека Хогвартса. Взгляд со стороны

За одним из столов читательского зала сидела девочка двенадцати — тринадцати лет. Каждый, кто внимательно посмотрел бы сейчас на неё, мог отметить опрятный внешний вид, явно не дешёвую мантию, и волосы аккуратно собранные в пучок на затылке. Лишь несколько непокорных локонов выбивались из причёски, и, падая на тёмные с лёгким оттенком зелёного глаза, заставляли хозяйку, время от времени, убирать их за ухо. Всё вместе создавало образ аккуратной и умной девочки, решившей посидеть и почитать книгу в одиночестве. Вопреки обыкновению, а то, как эта совершенно не типичная гриффиндорка делает уроки, знал весь первый и большая часть второго курса, стол перед ней не был завален книгами. Одинокий том лежал на столе, и девочка время от времени лениво перелистывала его страницы.

Но одиночество Гермионы, а это была именно она, длилось не долго, к столу за которым мирно читала девочка, подошёл мальчик с зеленым факультетским значком на мантии. Гордо вздёрнутый подбородок, выражение лица с претензией на высокомерие и аккуратно прилизанные блондинистые волосы были, пожалуй, ещё более известны в школе чародейства и волшебства, чем отчаянная любовь к книгам сидящей напротив него девочки. Впрочем, именно сегодня то самое знаменитое 'Малфоевское' выражение лица, так раздражающее очень многих, практически отсутствовало на обычном для него месте. Дело в том, что наследник рода пришёл мириться с подругой лорда Слизерина и ни как не мог себе позволить быть высокомерным. О том, что лорд Эванс на самом деле Эванс-Слизерин, сыну поведал отец, приказав отпрыску не только молчать об этом факте, ни в коем случае не доводить отношение до конфликта, но и помириться при первой же возможности. И вот сейчас стоя перед будущей леди Слизерин, а в том, что сидящая перед ним девочка является практически супругой Эванса, не сомневался ни кто на зелёном факультете, Драко думал, как начать разговор. Не смотря на все разговоры родителей, он всё же считал Грейнджер, если не одной из грязнокровок, всё-таки магия обретённых чиста по определению, то кем-то мало отличающимся от них по поведению. Но как бы ни было неприятно, выполнять приказ отца надо, а потому Драко всё же начал первым.

— Кх, кхм — прокашлялся мальчик, привлекая внимание и, дождавшись когда она, с удивлением, обратит на него внимание, продолжил:

— Мисс Грейнджер, я хотел бы принести извинения за необдуманные и оскорбительные слова, произнесённые в ваш адрес. — Закончив короткую речь, произнесённую максимально благожелательным тоном, на который он был способен по отношению к маглорожденной, Драко слегка склонил голову, подчёркивая серьёзность своих слов. Именно следующий момент вызывал в нём наибольшее неприятие. Малфой, в ответ на свою почти ритуальную и выверенную в соответствии с обычаем фразу, с неприязнью ожидал чего-то в лучшем случае магловско-глупого, а в худшем и оскорбительный отказ. Но к его безмерному удивлению, Грейнджер аккуратно вышла из-за стола и присев в практически правильном книксене ответила:

— Ваши извинения Малфой, приняты. — Несмотря на почти удачную попытку придать лицу спокойное выражение, было заметно, что оторопь собеседника её забавляет. — Что-то ещё?

— Да, в качестве извинения готов поделиться информацией, которую вы разыскиваете в течение последних дней. В нашем поместье всегда проживало не меньше четырёх домовиков, и мы, даже занимались одно время их самостоятельным разведением, хотя отец решил от этого отказаться окончательно, слишком много времени и внимания это требует.

Естественно девочка не стала отказываться от такой возможности и принялась прилежно слушать, не смотря на то, что периодически ей хотелось стукнуть книгой, которая лежала у неё на столе, мальчика, на полном серьёзе заявляющего, что истязания этих существ — это нормально. Но Гарри не однократно говорил ей, не делать ничего, что может оскорбить окружающих, не посоветовавшись с ним, и столь же часто доказывал, что она бывает не права, считая что-то неправильным. А потому девочка держалась из последних сил. К несчастью, а может и наоборот. Распалившийся в процессе речи и даже как-то незаметно перешедший со слушательницей на 'ты', Драко заметил злость Гермионы и даже правильно определил её причину.

— Да пойми же ты! С ними нельзя по-другому! Когда мне было меньше года, наш домовик Дидо едва меня не сварил заживо, а мама, между прочим, просто попросила сделать воду погорячее. И Дидо ещё здравомыслящий. У нас сейчас есть совсем молодой домовой эльф Тобби, так он год назад помогал отцу делать зелья. И вместо того чтобы принести перо блескопёрки из хранилища ингредиентов в котором у нас их огромное количество, он вырвал перо у птицы седевшей за окном, а они от такого умирают. Отец его начал ругать, а этот идиот с криком 'Тобби плохой' принялся биться головой обо всё вокруг. Сломал стол с зельями, разбил большую часть пузырьков и несколько вылил на себя. Он потом два дня почти не мог двигаться и ещё месяц ни с того ни с сего, застывал на месте.

Разговор длился ещё достаточно долго и к его концу дети расстались, нет не друзьями, но, по крайней мере, не врагами. Конечноже, доводы Драко не смогли поколебать уверенность Гермионы в недопустимости телесных наказаний, но во всяком случае она уже не была готова называть каждого хозяина домовика рабовладельцем. Самое главное, что поняла девочка из разговора с молодым аристократом — домовики не люди и у них совершенно другое восприятие этой ситуации, учитывая почти стопроцентную регенерацию. К тому же, если домовику действительно будет, не нравится отношение со стороны хозяев, то он всегда найдёт способ отомстить или получить одежду.

Кабинет Нхграмныра.

Старый гоблин ожидал нас на своём обычном месте и после взаимных приветствий как обычно сразу перешёл к делу:

— Первое, что я хотел бы обсудить, Гарри — это предложение клана Гринготс роду Слизерин. Вот, почитай черновой вариант договора, я там оставил на полях свои комментарии. — Произнёс он, протягивая мне несколько листов пергамента заполненных невероятно ровным и аккуратным почерком. Устроившись поудобнее в кресле, я углубился в документы выданные поверенным. Из них выходило, что Гринготс, а точнее я как один из совладельцев 'Пророка' от имени банка, поскольку иное запрещено законами Магической Британии, организую банковскую колонку в газете, где помимо курсов валют, драг металлов, ценных алхимических ингредиентов и новейших предложений самого банка, так же будут печататься официальные сообщения от клана Гринготс. Я не спешил и внимательно читал пункты договора, варианты формулировок обязанностей и прав, а так же комментарии самого Грыма. К счастью мне не приходилось беспокоиться о том, что подруга скучает, в то время как я занят делом. Герми скинув туфельки, забралась с ногами в соседнее кресло и увлеченно продолжила читать очередную 'книгу для лёгкого чтения', с которой не расставалась со вчерашнего вечера, благо безразмерная сумочка позволяла таскать с собой изрядный запас литературы. Она совершенно не беспокоилась, так как была уверенна, что я вскоре удовлетворю её любопытство, которое легко читалось во взгляде, брошенном на неожиданно выданные гоблином документы.

Изучив черновик целиком, и перечитав некоторые его положения несколько раз, я резюмировал:

— Организация раздела в Пророке под названием 'Эванс-Лист', а фактически финансовой колонки от Гринготса — это понятно и в принципе я целиком 'за'. Думаю, это будит полезно и самому изданию. — Говорил я достаточно развернуто, чтобы у подруги, моментально оторвавшейся от своего талмуда была возможность вникнуть в ситуацию. — Вопросов у меня два: во-первых, в контракте не указа мой интерес в этой сделке, помимо расплывчатой фразы — 'благодарность достойна такого дела'. И, во-вторых, что подразумевается под 'официальными сообщениями клана Гринготс'.

— Начну я со второго вопроса — слегка откинувшись в кресле с удовлетворенной улыбкой начал отвечать Грым. — Время от времени случаются ситуации, когда Гринготсу требуется во всеуслышание выразить своё мнение по поводу, какого либо события, но до сих пор не было возможности сделать это без стороннего контроля. К тому же то, что Грнгот собирался сказать и то, что пишут в газетах если и совпадает то, по-моему, чисто случайно. Но это ещё не самое неприятное. По большому счёту, главе гоблинов безразлично слышат его волшебники или нет. Понимаешь, Гарри, периодически попадаются волшебники, считающие себя самыми умными и пытающиеся обмануть, Банк. Леприконское золото, стеклянные алмазы, трансфигурированные из мусора алхимичиские ингредиенты... В общем, вариантов много и единственное, что мы можем сделать — это наложить штраф, а в случае его неуплаты запретить доступ на территорию Гринготса. Имея же возможность во всеуслышание заявить, что такой-то более не может пользоваться услугами банка, мы могли бы хотя бы немного отомстить.

Понятно, 'умники' пытающиеся обмануть гоблинов в этом случае наверняка потеряют возможность совершать сделки даже со многими волшебниками — если уж человек додумался обманывать гоблинов, то вести с ним дела и надеяться на честность глупо. Ну а те, кто не испугаются такой репутации, постараются стрясти с удобного клиента втридорога, большого выбора у того всё равно не будит. Если бы не гоблинские понятия чести, то они, пожалуй, просто нанимали бы убийц в таких ситуациях. Фактически, мне сейчас предлагают отказаться от десяти процентов акций Пророка, которыми я перестану распоряжаться и получать с них доход, организуя не цензурируемый остальными акционерами раздел в газете подобный министерскому, в обмен на дружбу лично Грингота — наследного главы гоблинов. Ну, или солидный финансовый приток от него же. Тем временем пока я размышлял, старый гоблин продолжил:

— Ты немного знаешь наши обычаи Гарри, и должен понимать, что того, кто помог отомстить, пусть и немного, и тем самым сохранить честь Клану, иначе, чем другом назвать нельзя. А потому тебя не стали оскорблять прямым предложением денег. Но и не предложить оплату за пользование чужим имуществом мы тоже не можем, вот потому в этом проекте именно такая формулировка. — Грым развел руками, показывая, что в данном случае решение целиком должно принадлежать мне.

В кабинете воцарилось молчание, позволяя мне собраться с мыслями, но оно продержалось не долго, что в прочем ни сколько меня не расстроило.

— Мастер Грым, а почему Гринготс раньше не сделал ни чего подобного? Во многих не магических газетах есть разделы с экономическими новостями. Существуют даже целые издания, сосредоточенные на этой теме. Почему Банк раньше не выкупил часть Пророка, или организовал свою газету специально для этого? Через какого-нибудь волшебника, конечно.

— Слишком сложен подобный момент с точки зрения наших клятв, в них, конечно, нет прямого запрета на подобные действия, но риск есть. — Гоблин впервые на моей памяти настолько аккуратно и неуверенно подбирал слова. — Мы сами не можем быть уверены в некоторых ситуациях прямо не предусмотренных в клятвах, но косвенно затрагивающих их. Мы в соответствии с клятвами не имеем права вести финансовые дела вне территории Гринготса. Лазейки конечно есть... К тому же в случае обмана со стороны волшебника организовавшего для нас газету, честь потребует от нас определённых действий, в подобных ситуациях и начиналось то, что в ваших книгах истории называется гоблинскими восстаниями. Отношения с древними родами регулируются совсем иначе, да и доверия к твоему роду гораздо больше, чем к прочим волшебникам. Ладно, Гарри ты возьми документы, подумай, никто от тебя немедленного ответа не требует. Если что сразу пиши, да ты и так знаешь. Давай, пожалуй, перейдём ко второму делу...

Спустя пол часа в кабинет в сопровождении Карма, вошла немолодая слегка полноватая дама около пятидесяти лет, чуть ниже среднего роста, а за подол её длинной мантии цеплялись два маленьких лопоухих существа одетые в накрахмаленные... наверное всё же это маленькие скатерти с голубой вышивкой по краю. Обе домовички с любопытством и опаской осматривались по сторонам.

— Добрый день миссис МакАлистер. — Поприветствовал даму Грым. — Позвольте представить мистер Эванс и мисс Грейнджер. Именно они являются покупателями.

После взаимных приветствий, вошедшие женщина и гоблин присели на заранее предусмотренные стулья. Всё это время дама рассматривала нас с Гермионой и, похоже, была несколько недовольна тем, что видела.

— Камнегрыз, насколько я помню, в нашем предварительном договоре было указано, что покупатели являются молодой чистокровной семейной парой. — Женщина сделала жест, стараясь предупредить наше возмущение — нет, нет. Не поймите меня неправильно. Я просто должна быть уверенна, что моим подопечным будит хорошо у новых хозяев. Что им будит достаточно магии и у них всегда будит работа.

— Этого достаточно в качестве доказательства силы магии? — Спросил я, демонстрируя родовое кольцо.

— Да, конечно. — Пробормотала женщина, с явным трудом отрывая взгляд от перстня. — Но это не единственное. Мы учили Тонки и Флаппи только ведению домашнего хозяйства и они будут несчастны, если у них не будет занятия по душе и способностям. Если у них не будит дома и семьи, о которой нужно заботиться. — Казалось, что женина уже согласилась, но всё же хочет, чтобы мы успокоили её.

— Семьи у меня пока действительно нет, но я живу в достаточно крупном доме, так что работы им будет достаточно, уверяю вас.

— Хорошо, я согласна. Тонки, Флаппи, — обратилась она к домовичкам, — служите лорду Эвансу, так, как служили мне.

После ритуальной фразы дамы я позволил обоим домовичкам прикоснуться к перстню. Эффект был незамедлительный — оба маленьких существа с восторгом запищали что-то невнятное, когда на мгновение окутались серебристым светящимся облачком. На этом собственно принятие новых слуг родовой магией и закончилось.

Весь остаток дня после возвращения из Гринготса, был потрачен на аккуратное инструктирование новых жильцов дома. Аккуратность приходилось соблюдать, потому что обе малышки то и дело порывались наказать себя за несуществующие провинности. Особенно яростными эти попытки были, когда Гермиона захотела расспросить их о том, как они жили раньше. Дело в том, что перед передачей в новый дом на домовиков был наложен стандартный запрет на разглашение тайн старых хозяев, и неспособные услужить новой хозяйке, Тонки и Флаппи расстроились так сильно, что мы едва смогли их удержать от членовредительства.

Глава 18

Ни что не забыто, ни кто не забыт

Начало января ознаменовалось событием сколь замечательным, столь и малоизвестным. Из длительного больничного вышел один из судей министерства, Эдвард Номиннс. Личность примечательная во многих отношениях. Начнём с того, что этот джентльмен в свои семьдесят, не являясь представителем какого либо рода выглядел в лучшем случае на сорок, имел двух жен (бывшая и нынешняя), двух любовниц и шестерых детей от всех вышеперечисленных дам. При этом все заинтересованные лица друг о друге знают, дети находятся на полном содержании бойкого господина. А честь своих дам, он неоднократно защищал на дуэлях и надо сказать весьма успешно. Собственно, трёхмесячным пребыванием в Мунго, куда его отправил прошлый соперник, стоит отметить, что это последнее, что тот смог сделать в этой жизни, и объясняется задержка плана по вызволению Сириуса из Азкабана. Когда Грым рассказывал мне о Номиннсе, в его насмешливом тоне нет, нет, да и проскальзывала нотка уважения. Всё-таки способность отвечать за свои действия всегда ценилась среди гоблинов. Данный судья нам интересен был тем, что очень нуждался в деньгах, шесть детей и четыре женщины сами понимаете..., но при этом он не был взяточником. Да, такое тоже бывает. Уникальность ситуации состоит в том, что данный судья получит от меня пять тысяч галеонов за добросовестное исполнение своих служебных обязанностей, в ситуации связанной с риском для карьеры и жизни.

Но даже появление в нашем распоряжении столь замечательного судьи было лишь частью общего плана. Каким бы не было судебное заседание, до него ещё надо довести. А для этого до него надо, чтобы заседание под названием 'дело мистера Эванса' не привлекло ни малейшего внимания сильных мира сего. Для такого доброго дела пришлось слить через 'Пророк' весь компромат, какой имелся на Дамблдора, как ни странно, вышло даже лучше, чем рассчитывали. К делу присоединился Малфой, а потому серия статей Риты Скитер и первая из них под названием: 'Хогвартс — самое безопасное место в Англии или личный сейф Дамблдора? А может приманка для тёмных магов?', в которой сия дамочка не только потопталась по личной репутации Великого Светлого, но и по уровню образования в Хогвартсе, оказалась даже более скандальной, чем мы рассчитывали. В результате была организованна инспекция министерства в школу, под предводительством самого министра, накануне которой, я изловил Петтигрю и в коробочке под усыпляющими чарами отправил в Гринготс.

На следующее утро я собирался на заседание в министерство. К моей радости министр решил посетить Хогвартс в субботу — забота об учебном процессе на первом месте, а значит, наше отсутствие не привлечёт внимания.

— Гарри. — В гостиной меня уже ждала Гермиона.

— Решила всё-таки пойти со мной?

Девочка лишь кивнула и взяла меня за руку. Я в последнее время стал привыкать к ощущению её ладошки. И судя по поведению Гермионы это взаимно.

Когда мы уже ушли с территории Хогвартса, я всё же решил спросить ещё раз:

— Может, я всё-таки доставлю тебя домой, а с судом и один разберусь?

— Я хочу быть с тобой, когда ты его освободишь, это важно для тебя.

Гермиона была права. С тех пор как я начал изучать окклюменцию, мне удалось восстановить часть очень старых воспоминаний, в том числе и из первого года этой жизни. И теперь я уже не могу спокойно, как это было ещё полгода назад, думать о том, что заботившийся, обо мне и игравший со мной в детстве Бродяга, сейчас мучается в Азкабане. Маму и папу мне не вернуть, ни этих, ни прошлых, но его из тюрьмы я вытащу.

Мы перенеслись на ступеньки Гринготса, где меня уже поджидал Грым.

— Привет Гарри, Гермиона — он поприветствовал нас. Надо сказать, этим он меня изрядно удивил, хотя почему бы ему не называть её по имени, раз уж он расстарался достать для неё защитные амулеты, с явным прицелом на наши будущие отношения.

— Здравствуй Грым.

— Здравствуйте — Герми не смогла перейти на 'ты' так резко, но всё же не стала использовать более официальное 'мастер'.

— Грым, просто Грым. Хорошо? — Дождавшись кивка, гоблин продолжил — ладно, хватайтесь за портключ, я проведу вас в зала суда.

Дорога была практически такой же, как и в прошлый раз, я даже не уверен, что это не тот же самый зал суда. Скорее всего, просто похож, но в прочем это не важно. Важно, что в зале суда не было никого, кроме предоставленного министерством адвоката, как практиковалось всегда, когда ответчик не мог себе его позволить, был не известен или недееспособен, например мёртв, душевно болен и тому подобное. Впрочем, и приговорить Петтегрю к смерти сегодня не могли, у адвоката будет полное право на апелляцию любого приговора и максимум что ему грозит — это заключение под стражу, но нам пока хватит и этого. Ведь право на применение Веритасерума этот суд имеет, а для оправдания Бродяги этого достаточно.

— Объявляю заседание открытым. Истец вам слово.

Вместо меня встал Грым и начал излагать суть дела. Дальнейшее можно назвать театром двух актеров. Так как в диалог судьи и гоблина, спокойными голосами узаконивающих сначала арест и снятие анимагической формы с Петтигрю, а, потом, не дав тому прийти в себя, допрос под Веритасернумом, не вмешивался даже адвокат, возможно от шока, но скорее всего от невозможности повлиять, на что либо законными методами. Собственно, приговаривать сейчас Петтигрю никто и не собирался, главное было переложить обвинение по делу о предательстве Поттеров и убийстве маглов, на нового обвиняемого и приостановить срок временного задержания, как собственно классифицировалось с точки закона, положение Сириуса. Суда-то не было. Где-то к моменту завершения допроса, в зал был приведён мало что соображающий Бродяга, в сопровождении двух фактически похитивших его из тюрьмы охранников.

Вывели они его, пользуясь недостатком охранников — трое ушли в отпуск, а четверо отравились, перекусывая накануне на работе. Ничего серьёзного, обычное пищевое отравление, но этот день они пропустили, очень удачно для нас. А наши помощники, пользуясь поддельным предписанием суда, вывели Сириуса, минуя почти все посты. Ну а поскольку сейчас, на заседании мы получили настоящие постановление об его освобождении, в котором не указано время, а только дата, то они получается, даже не нарушали никаких законов.

В общем, с момента освобождения крёстного, дальнейшее меня мало интересовало, и я перестал вслушиваться в потоки канцелярита изливающегося в помещении. К счастью, окончания действа ждать оставалось не долго, те же двое конвоиров увели совершенно обезумевшего Петтигрю, а мы по быстрому покинули министерство, во избежание... так сказать. Грым направился в Гринготс, а мы втроём в Годрикову Лощину.

По пути домой, Сириус попытался задать какой-то вопрос, но я его остановил, сказав, что все обсуждения у меня дома, слишком много надо рассказать.

Проведя крёстного через защиту и приказав домовым эльфам накрыть на стол, мы сели в гостиной поговорить.

— А теперь парень, может всё-таки, расскажешь, кто вы такие, не пойми не правильно, клянусь Мерлином, я тебе благодарен, что ты меня вытащил, но всё же интересно кому я должен за свою свободу.

— Это Гермиона Грейнджер, моя подруга, а меня зовут Гарри Эванс, но когда ты катал меня на себе, моя фамилия была Поттер...

Целиком выслушать мой рассказ, уставший и изможденный заключение мужчина не смог, так как отрубился едва впервые за многие годы, нормально набил живот. Я дошёл в своём рассказе только до поступления в Хог и при этом пропускал всё, что только мог. Видя, что крёстный уснул, я приказал Флаппи отнести его в комнату, чтобы он мог нормально выспаться, а заодно помочь с утренними процедурами завтра.

— Я рада, что у тебя получилось, Гарри. — Сказала молчавшая всё это время Гермиона.

— Я тоже, и спасибо что пошла со мной.

— Я же ничего не сделала.

— Ты была рядом. — От моего ответа она смутилась.

Остаток дня мы провели в библиотеке на том самом кресле, читая книги и иногда перебрасываясь ничего не значащими фразами.

Утро для меня началось весьма неожиданно и даже пугающе. Представьте себе, что к вам в комнату, где вы мирно спите, с утра пораньше, вламывается небритый мужик и с криком 'Гарри' вытаскивает из постели и начинает обнимать, смеяться и едва не плакать, от переполняющих его чувств. В общем, Сириусу понадобилось минут двадцать, чтобы успокоиться, и то произошло это скорее от физической слабости, чем по какой либо другой причине.

— Я когда проснулся, сначала даже подумал, что мне всё приснилось, а только потом сообразил, что я уж точно не в своей камере, представляешь?

— Не буду врать, что да...

— Ладно, крёстник пошли завтракать, а то я голоден как собака, ха, ха.

Мы спустились в столовую и уже приступили к завтраку, когда к нам вышла Гермиона, девочка была уже одета, но выглядела немного заспанной.

— Привет Гарри, доброе утро мистер Блэк.

— Просто Сириус, Гермиона, если ты не возражаешь.

— Нет, конечно.

— Вот и хорошо, а то мне бы не хотелось, чтобы девушка моего, крёстника называла меня 'мистер Блэк'. — Похоже, он пытался нас смутить, но после нескольких подколок на эту тему от Дэна и Эммы, мы оба перестали на такое реагировать, а потому мародёр остался немного разочарованным и слегка удивленным. Ещё больше его удивление увеличилось, от зрелища как Герми без всяких церемоний, дождавшись, когда я по её молчаливой просьбе пододвину соседний стул вплотную к своему подсела ко мне под бок. Завтрак, к моему удивлению, прошёл в молчании, мы ждали, когда Сириус начнёт задавать вопросы, а он увлёкся яичницей с беконом, в результате съел две добавки, чем несказанно обрадовал Тонки — домовичку занимавшуюся сегодня готовкой и подававшую завтрак.

— Ну, Гарри, — начал Бродяга, сидя с одной чашкой чая в руке, — рассказывай всё ещё раз и с самого начала.

— С сотворения мира?

— А ты присутствовал?

— Что-то не припоминаю...

— Тогда давай откуда-нибудь по ближе.

— Ладно, жил был мальчик, и жил он у тёти с дядей.

— Мордретово семя! Это у Петуньи что ли? Какого дементора ты вообще там делал?

— Ага, у мистера и миссис Дурсль. И давай не будем о том периоде. Примерно в районе одиннадцатого дня рождения мне на адрес Литл Уилинг Тисовая улица, дом такой-то, чулан под лестницей...

— Чулан под лестницей?! — Хором произнесли мои собеседники.

— Все вопросы потом. Так вот. Пришли письма, сообщающие о том, что я принят в Хогвартс, и просьбой отправить ответ с совой, напомню — Дурсли совершенно обычная семья. Чуть позже, на третий день и спустя, наверное, пару сотен писем, в дверь постучался Хагрид.

— Гарри, но он же не преподаватель, меня посещала МакГонагалл.

— Как бы то ни было, Рубеус рассказал мне, что мои родители были волшебниками и что я отправляюсь в самую замечательную школу волшебства, где советовал, ненавязчиво так, раз пятнадцать, не больше, поступить на самый замечательный факультет Гриффиндор и во всём доверять величайшему светлому магу, а по совместительству ещё и директору сей школы. В Гринготсе мне удалось разойтись с лесничим и поговорить с управляющим счетами Поттеров. Оказывается, что у меня жившего на иждивении у родственников, есть собственный сейф и не пустой надо сказать. Что к ним меня засунул лично Дамблдор, не посчитавшись ни с какими законами, а могущий оспорить его решение крёстный, временно задержан и без суда вот уже десять лет находится в Азкабане. Но самое весёлое началось, когда я упомянул о своей способности к парселтангу.

Собеседникам понадобилось пара минут, чтобы осознать сказанное.

— Так мне не показалось, та змея в террариуме на прошлых выходных, она действительно тебе что-то говорила, только я никак не могла понять что.

— Лили была не маглорожденной?

— Да, на оба ваших вопроса.

— То есть род Эвансов — это побочная ветвь рода Слизерен?

— Нет. Фамилию Эванс я взял просто, чтобы иметь возможность не представляться как Слизерин. А в результате, я лорд Эванс-Слизерин, но такое написание моего родового имени можно встретить лишь в паре документов, надежно утерянных в глубинах архива министерства, во всех остальных местах написано Гарри Эванс или лорд Эванс и никак иначе. Так всем спокойнее, а мне безопаснее.

— А как же лорд Волан-де-Морт, он утверждал, что является наследником Слизерина! — Удивилась подруга.

— Волан-де-Морт никогда не являлся не только лордом, но и даже чистокровным волшебником, Том Марволо Реддл, был сыном Мениропы Гонт, действительно являвшейся потомком побочной ветви Слизеринов. А вот отец у него был маглом. Как следствие — Том не мог претендовать на место главы рода. К тому же он ещё в Хогвартсе увлёкся тёмной магией повредившей его душу и сделавшей его бесплодным, а кодекс рода прямо запрещает подобное. В результате он не был изгнан из рода только потому, что на тот момент просто не кому было это сделать.

Мы ещё долго обсуждали всё произошедшее со мной, и к счастью отвечать приходилось не только мне. Гермиона прочитала целую лекцию на тему 'мальчик_который_выжил, и его шрам'. Сириус по некоторым причинам не смог ощутить на себе всех прелестей пиар акций в мою поддержку, развернувшихся вскоре после падения Реддла. Проговорили мы до обеда и отвлекла от этого занятия Тонки сообщившая, что кушать подано. Обед, как и завтрак, прошел в молчании, Герми и Сириус переваривали информацию, а я отдыхал от болтовни. После еды продолжить разговор не получилось так как крёстный решил пораньше пойти спать, одних суток в нормальных условиях явно было недостаточно для того чтобы восстановить силы бывшего узника. Мы сразу договорились, что он проводит нас в школу завтра с утра, а всю следующую неделю будет спокойно восстанавливать своё здоровье у меня дома.

Вечер мы с Герми провели на всё том же кресле в библиотеке. Нет, проблем с мебелью уже давно не было, просто нам нравилось сидеть вместе. В библиотеке было слегка прохладно, за окном накрапывал дождик, а в кресле было тепло и уютно. Рядом сидела девочка, она, мило шевелила губами во время чтения и то и дело заправляла непослушный локон за ухо. Я уже давно не читал, а просто любовался ею и наслаждался этим моментом. Ещё один замечательный день подошёл к концу.

Глава 19

Последствия и последствия последствий

Вот и пришёл очередной понедельник, но к счастью он хотя бы не начинается рано, так как первого занятия у нас не было, а завтракать мы решили дома. Когда мы с Гермионой уже собрались в школу, стало заметно, что Бродяге тяжело отпускать нас, он, конечно, понимает — это необходимо, да и ненадолго, но расставание с крёстным было тяжёлым. Мы все знали, что вскоре увидимся снова, но всё равно было как-то грустно на душе. Это сильно отразилось на нашем настроении и обратную дорогу я и Герми проделали, будучи погружёнными в свои мысли. Уже когда мы подходили к воротам школы, Гермиона решила озвучить часть из них:

— Та статья...

Но я мотнул головой, показывая, что здесь не стоит вести подобные разговоры. Так в молчании мы и дошли сначала до гостиной факультета, а потом и до кабинета чар, где должно было проходить первое на сегодняшний день занятие.

Как же хорошо, что сейчас у нас чары. Накатившая меланхолия была моментально смыта потоком позитива, источаемым маленьким профессором. Сегодня он показывал чары скольжения — накладываются на поверхность, делая ее очень скользкой, урок прошёл по-настоящему весело, чему немало поспособствовал тот факт, что урок был спарен с Хаффлпаффом — пожалуй, самым дружелюбно настроенным факультетом. Из класса гурьба детей вывалила, смеясь и радостно предвкушая будущий вскоре обед. Всё-таки катание по гладкому полу, за которое ещё и баллы назначают — это не только весело, но и стимулирует аппетит.

Во время обеда в зал влетели совы с очередным 'Пророком'. Новый шедевр человекомарательства пера Скитер занимал первую полосу сегодняшнего номера. 'Тот-кто-не-виноват' именно так называлась статья посвященная заключению крёстного в Азкабан, основной лейтмотив которой — во всём виноват Дамблдор и кто его знает, где ещё он мог также ошибиться.

Через пару недель, когда шумиха опять слегка уляжется, Пророк выпустит номер с результатами министерской проверки, а потом, после очередного спада будет поднят вопрос правомерности наказания Хагрида, ведь лесничий хоть и имел пристрастие к опасным зверям, но не был причастен к смерти Миртл, в которой его обвинили.

Так подогревая волны недовольства в течение нескольких месяцев, нам, я надеюсь, удастся раскачать трон под задом директора, очень уж мне не хочется, чтобы он был главой Визенгамота, и директором Хогвартса в дальнейшем. Если честно, Дамблдор вызывает у меня гораздо больше опасений, чем Реддл. Но к моему великому счастью, компромата на директора хватает, в руки Пыжи, а дочь Грыма фактически выполняла функцию одного из редакторов Пророка, уже попала статья, в которой было немало грязного белья 'Великого Светлого Волшебника'. Данную информацию через своего человека слил ни кто иной, как сам Люциус Малфой, решивший присоединиться к травле своего политического конкурента. А благодаря моей настоятельной просьбе в каждом номере стали печататься открытые письма от простых волшебников приходящие на имя редакции, естественно не все, а только те, которые были интересны. Ведь это так важно, чтобы обычные волшебники имели возможность высказать своё мнение со страниц прессы... Это не только приносило политические дивиденды, но и было очень прибыльно в финансовом плане — мы немного подняли цену на 'Пророк', а тиражи лишь увеличились.

Следующей моей идеей был выпуск книги 'Сто грехов величайшего волшебника столетия'. Выпущена она будет тогда, когда компромат на директора кончится. И уж рекламу сего издания 'Пророк', который собственно и будет заниматься её изданием, обеспечит. Книга будет гораздо более подробна, чем статьи, всё-таки газетный формат накладывает свои ограничения, а вот в своей книге Скитер сможет развернуться по полной.

Прочтение хорошей статьи изрядно подняло мне и Гермионе настроение. Нет, мы её и раньше читали — до отправки в печать Пыжа переслала нам копии. Но нам не хотелось показывать свою осведомленность, да и вдруг что-то изменилось.

За такими мыслями я не сразу заметил ропот, поднимающийся над столом Гриффиндора.

— Это враньё!

— Не читайте, там не правда.

— Действительно, опять 'Пророк' фигню пишет!

Когда количество нелестных комментариев о статье стало достаточно много, я тоже решил высказаться.

— Что враньё? Что моего крёстного отца без суда на десять лет заключили в Азкабан?! Что Дамблдор на тот момент был председателем Визенгамота!? Что он прекрасно знал и мою семью и Сириуса Блэка и тот факт, что они с моим отцом росли как братья?! Что в его власти было применить зелье правды или на худой конец легилименцию к впавшему в отчаяние человеку?! Или сомневаетесь в том, что Петтигрю, в убийстве которого среди прочего обвинили крёстного, жив?! А может быть для вас недостаточно того, что на руке этой крысы метка пожирателей? Что, неправда? Да статья однобока, виноват не только Дамблдор, но он виноват больше всех.

Если начало своей речи я произносил почти спокойно, а окружающие после первых слов смотрели на меня как на врага, то под конец я едва заставил себя не сорваться на крик, а значительная часть Гриффиндорцев начала отводить взгляд, явно стыдясь своих слов.

— Сириус Блэк последние два дня провёл в моём доме и я, как видите, жив. Кому-то этого мало в качестве доказательства?

Закончив ездить окружающим по мозгам, я посмотрел на Гермиону, как бы спрашивая, готова ли она уйти с обеда. К счастью девочка уже поела, а потому мы смогли спокойно покинуть столовую. Обращать внимание на несколько выкриков в спину я не стал. Я сказал что хотел, а остальное меня мало волновало.

Следующие несколько дней на меня постоянно косились наши, да и не только, сокурсники. Но постепенно ажиотаж сходил на нет, не то чтобы ученики Хогвартса забыли написанное в газете, просто они перестали по это поводу спорить во весь голос, сцепляясь языками в коридорах и распаляясь почти до драк. Да и вообще, атмосфера в Хоге стала приходить в норму. Но я не обольщался, это лишь потому, что они ещё результатов проверки не видели. Вот шуму-то будет.

Оставаться ночевать в пятницу в замке, мы не стали, а потому, вечером отправились ко мне домой. Сириус встретил нас на пороге и был безмерно нам рад. Это было приятно, хотя и немного больно — не смотря на малый срок восстановления, Блэк был всё-таки взрослым, а потому стиснул нас так, что едва глаза не повыпали от внутреннего давления.

— Разсссдааааавиииишшшь...— Что-то большее произнести не смог ни я, ни уж тем более Герми.

— Не волнуйся, я знаю надувающие чары! — Жизнерадостно и со смехом ответил Сириус, но нас всё же отпустил — Рад, что вы тут. Идёмте в библиотеку, там поговорим. Заодно расскажите, как отреагировал старик на ту статью.

Следующие пару часов мы общались, на этот раз крёстный был гораздо активнее, чем сразу после освобождения, а потому и разговор проходил намного живее. Мы проболтали о всяких мелочах практически до полуночи и остановились, только когда я заметил, что сидящая рядом в кресле Гермиона уже спит практически лёжа на мне. Пришлось позвать Тонки, которую я приставил помогать подруге на территории дома, и попросить домовичку уложить Гермиону спать. Когда с этим было покончено, я обратился к крёстному.

— Сири, мы — это я, Герми и её родители, собираемся в Гринготс. На дом Грейнджеров нужно будет установить защиту, Гермиона должна посетить свой сейф, а у меня будет пара дел с гоблинами и ещё встреча с одним магом. Ты с нами?

— Ещё бы, как я могу упустить случай познакомиться с будущими родственниками. — Он всё никак не мог перестать подкалывать нас по этому поводу, хотя мы совершенно на это не реагировали, ну, я во всяком случае. Герми иногда всё-таки смущалась, но не очень сильно. — Про защиту вы мне уже рассказывали, а про сейф ты молчал.

— Просто сейф... ну... я посчитал, что он ей понадобится... на всякий случай.

— А какой номер у суйфа?

— Эммм...

— А всё-таки?

— Шестьсот восемьдесят шесть.

— Уууу, детёныш и почему мне кажется, что именно такой номер был у сейфа Лили — улыбаясь, спросил крёстный.

— Ну да.

— Всё настолько серьёзно?

— У меня не было ни шанса. Ни одного недостатка, куча достоинств и сверху тот факт, что она обретённая. Магия рода просто бы не позволила мне не обратить на неё внимание. Сам понимаешь, в Хогвартсе нет того, кто мог бы усилить родовую магию, к тому же практически все приходятся мне родственницами различной удалённости.

— Вот поэтому Гарри, кольцо лорда не для меня, хочу сам определять с кем и когда я буду.

— Я тоже сам определяю.

— Не, детёныш, за тебя решает магия, она подталкивает тебя к тому, что ей выгодно.

— Магия часть меня, такое же чувство как зрение и слух, тебя ведь привлекают красивые девушки? Вот! А меня ещё и магически красивые. — Кажется, с откровениями я немного переборщил и крёстный после моей фразы, начал смотреть на меня с каким-то странным выражением на лице.

— А ты быстро повзрослел. Хотя Сохатый свои планы на Лили начал озвучивать примерно в этом же возрасте.

Разговор дальше как-то заглох сам собой и вскоре мы разошлись спать.

На следующие утро мы встретились с Грейнджерами на ступеньках Гринготса. Родители Гермионы были немного взволнованны и радостны одновременно — они добрались до банка самостоятельно, что их невероятно радовало.

После взаимных приветствий мы прошли в здание банка, а потом разделились, предварительно договорившись встретиться в кабинете Грыма. Гермиона с родителями и Кармом пошли к её ячейке, Сириус решил всё-таки пообщаться со своим поверенным, ну а я, в сопровождении Грыма, прошёл в его кабинет.

— Хорошо, что ты вовремя Гарри, он обычно пунктуален и должен прибыть в ближайшее время.

— Ты, кажется, тоже хотел сегодня обсудить что-то важное?

— Да, но думаю, что сейчас у нас не будет достаточно времени. Потом, не торопясь, решим наши с тобой вопросы.

Грым оказался прав. Не прошло и пары минут после того как мы расселись в его кабинете, как на столе гоблина появилась записка.

— А вот и он. — С этими словами Грым, не спеша ушёл в главный зал.

Ждать его возвращения пришлось не долго, минут десять максимум. И когда он вернулся, в след за ним шёл и сам виновник моего ожидания.

— Гарри, позволь тебе представить — лорд Малфой. — Произнёс Грым, и почти без перерыва добавил — лорд Малфой, позвольте представить вам — лорд Эванс.

Мы слегка поклонились и сели на стоящие друг напротив друга кресла, а гоблин благополучно удалился. Вообще, наверное, со стороны эта сцена кажется весьма забавной, холёный аристократ привыкший играть в политические игры и астеничный парень, не достигший двенадцати лет, на полном серьёзе будут обсуждать 'ну очень важные вопросы'. В начале, я думал ошеломить аристократа своим родовым именем, а потом и общей информированностью. Но после некоторых раздумий понял, что это просто глупо и самоуверенно, не выйдет переиграть его на его же поле, а значит надо просто предлагать сделку, простую и равноправную. В противном случае, я зря растрачу информацию и хорошо, если это окончится простой болтовней, а если выдам что-то опасное для меня? К тому же, кто есть кто в этой комнате и так понятно — мы оба держим открытыми родовые кольца и оба чувствуем силу оппонента. Мы оба знаем, что он силён, но я сильнее. Ладно, хватит письками мериться, пора начинать разговор.

— Вы знаете кем был отец Реддла? — Люциус приподнимает одну бровь, одновременно насмешливо и с лёгким интересом, а я делаю вид, что не понимаю намёков и жду его ответа.

— Кто-то из Гонтов подозреваю, они были последней известной ветвью Слизеринов.

— Меропа Гонт — это его мать, а вот отец..., — делаю театральную паузу, и понимаю что я полный идиот, потому что, не смотря на своё желание делать то, что собирался, всё равно пытаюсь играть — его отец магл по фамилии Реддл.

Ощущение силы собеседника колыхнулось на мгновение, а вот на лице не дрогнул, ни один мускул. Всё тоже выражение слегка насмешливого интереса.

— Империус заставляет подчиняться даже таким... — То ли не поверил, то ли не считает выгодным сотрудничество. Сижу, думаю как разрулить то, что получилось. Основная цель этой встречи — понять хочет ли возвращения Реддла сам Люциус или нет и если нет, то предложить сделку. Я уничтожаю крестражи, а он немного помогает. Но судя по всему, я не смогу даже понять хочет он возрождения Реддла или нет, а без этого предлагать что-то бессмысленно.

— Всегда думал что круцио — это не только больно, но и унизительно, а уж если он достаётся близким... — Твоюж... нахрена я это всё-таки сказал?! Хотя маску аристократа наконец-то пробило, сила заколыхалась, а лицо закаменело секунды на две где-то. И вновь лёгкая насмешка и ничего более. Ну и хрен с ним.

— В письме вы выразили желание поговорить со мной по поводу статей 'Пророка'? — Я решил, что надо всё-таки переходить к основной части обсуждения.

— Верно, поскольку мы с вами являемся крупнейшими держателями акций 'Пророка', — читай я крупнейший, но и у тебя что-то завалялось, — было бы разумно пересылать значимые статьи друг другу напрямую, а уж потом отправлять в редакцию — это сэкономит нам некоторое время в будущем.

— Согласен, так действительно будет проще обговорить спорные моменты.

— Тогда я думаю, мы можем расстаться. Уверен, у вас есть ещё дела. — И почему я слышу что-то вроде 'Ну наконец-то, я смогу заняться чем-то важным, помимо болтовни с мальчишкой'?

— Конечно.

Мы раскланялись, и Малфой пошёл по своим делам, а я остался сидеть и обдумывать результаты встречи. С одной стороны результатов вроде нет, но и ничего не потерял, все остались при своих, а учитывая, что опыт подобных встреч нарабатывать надо по любому, то я в некотором плюсе. К тому же, эта встреча — была инициативой Люциуса, узнавшего, что вожделенные пакеты акций теперь принадлежат одному лицу, и отказаться от неё я не мог. Нет, на самом деле я мог отправить на встречу своего поверенного, но это было бы неправильно. Тут так не поступают. Это было бы конечно не оскорбление, но что-то весьма близкое к нему. Самому Малфою от этой встречи нужно было только познакомиться со мной лично, то есть не со мной конечно, а с совладельцем газеты и повод он выбрал чисто формальный. Ладно, будем считать, что хуже я не сделал — надеюсь, напоминание о Круцио, не сильно мне потом боком выйдет. Подумав ещё минут десять, я пришёл к выводу, что всё-таки не зря я это сделал, похоже Малфой будет не слишком рад возвращению Реддла, не то чтобы есть хоть какая-то уверенность, что он будет этому противиться, но что имеем — то имеем.

Ко времени возвращения Грыма я успел успокоиться и привести мысли в порядок.

— Ну как встреча Гарри?

— Жёстко.

— Привыкай, чем дальше, тем чаще тебе придётся заниматься подобным.

— Знаю, потому и согласился, а не свалил это на тебя.

Гоблин понимающе и одобрительно кивнул мне, а после того как уселся на своём месте начал выкладывать на стол пачки документов. Но не успел я к ним притронуться, как в кабинет вошёл сын Грыма и с явным облегчением уселся на соседнее кресло.

— Уфф, ну и ну.

— Что перенервничал в первый раз?

— Немного, просто Гермиона спросила, почему ей достался сейф с таким маленьким номером, а не из второй или третьей тысячи.

— Ну и сказал бы что ей повезло или на крайний случай правду о том, что я освободил для них не использующийся. — Видеть смущающегося гоблина было необычно и даже забавно, но я не мог не попытаться поддержать его парой слов.

— Я, в общем-то, так и сказал, а потом... я... пару раз... почти назвал её... миссис Эванс — голос молодого гоблина становился всё тише, а закончил предложение он и вовсе шёпотом.

Прям, даже не знаю, смеяться или плакать, а судя по тому, как Грым приложил к лицу руку, он находится в том же состоянии.

— Не надо так на меня смотреть! Между прочим Гарри, ты сам виноват. Если бы какая-нибудь моя знакомая приняла от меня сейф с золотом, то она бы срочно сменила фамилию.

Краем глаза вижу одобрительные кивки Грыма. Ну, его позиция по этому вопросу мне давно известна. Впрочем, как и им моя.

— Вообще-то там не было денег.

— Не 'не было', а они их не видели, потому что сумма была списана по счёту на установку защиты, как только они приняли сейф.

Ну их. Всё равно не переспорю, а потому лучше сконцентрируюсь на документах. Надо только уточнить один вопрос.

— А где, кстати, Гермиона и её родители сейчас?

— Я сказал что и ты и мистер Блэк, будете ещё некоторое время заняты, а потому после того как мисс Грейнджер положила на свой счёт деньги и получила сквозной кошель, они решили пойти прогуляться по Косой Аллее.

Некоторое время я читал документы и подписывал, предварительно уточняя непонятные мне моменты у Грыма. Собственно я не спешил, вряд ли Сириус быстро управится со своими делами. Но чем дольше мы ждали крёстного, тем беспокойнее мне становилось. Создавалось ощущение, что произошло что-то плохое, а я об этом просто не знаю. Кульминацией нервного ожидания стало появление на столе Грыма записки, от прочтения которой его лицо буквально перекосилось от ярости.

— Помёт слизней! — Яростно прошипел-проскрежетал гоблин. — Это сообщение от охраны главного входа. Здесь говорится, что четверть часа назад двое магов появившихся со стороны Лютого переулка убили пару людей вышедших из банка. Девочка, находившаяся в их сопровождении, была оглушена и похищена.

Гермиона, Дэн, Эмма... Стул, на котором я сидел как-то сам собою, при попытке встать, отлетел в стену кабинета и осыпался отдельными кусками на пол, а находящиеся в помещении гоблины начали медленно пятиться в противоположную от меня сторону. Мне понадобилось несколько минут, чтобы совладать с собственной магией, благо тренировки окклюменции помогли, а то не обошлось бы одним поломанным стулом. Но, даже не смотря на это, постоянно приходилось сосредотачиваться на самоконтроле, иначе яростное желание убить виновных не дало бы мне нормально мыслить.

— Грым, есть способ срочно нанять нескольких человек для поддержки?

— Да, у нас есть контакты нескольких магов, которым мы оплачиваем охрану, в случае если кому-нибудь из нас надо покинуть территорию Гринготса, это в министерстве на нас нападать никто бы не стал, а на остальной территории магической Британии нам появляться опасно. Все почему-то думают, что у каждого гоблина с собой куча золота.

— Сколько это займёт времени?

— А скольких нанять хочешь? Один дежурный есть всегда, а вот когда смогут отозваться остальные — это как повезёт.

— Троих надо как минимум, а лучше пятерых. И Сириуса позвать надо.

Гоблин кивнул и стал писать и отправлять одну за другой записки, а через пару минут стали приходить ответы.

— Так, дежурного я вызвал, четверым числящимся сегодня потенциально свободным сообщения отправлены. Ответы мы получим в течение десяти минут. Ага! Вот двое будут через четверть часа один через сорок минут, а четвёртый занят.

— Значит трое.

В этот момент в кабинет ворвался Сириус и с порога спросил, 'кого мы ждём?'. Услышав ответ, согласился, что впятером будет действительно лучше.

Вместе с ним мы пошли в зал, где нас уже ждали двое магов. Они представились, и мы стали ждать третьего, к счастью он задержался ненадолго. Он прибыл буквально через пару минут. Это был тот самый судья Эдвард Номминс. Он то и задал интересующий всех вопрос.

— Какой у нас план? И что произошло?

На объяснение произошедшего не понадобилось много времени, а вот с планом было сложнее.

— Я сейчас проведу небольшой ритуал и смогу узнать направление и примерное расстояние до цели.

Описание ритуала поиска родовой силы я видел в кодексе всего один раз, но почему-то сейчас я помнил его так, как будто специально зазубривал. Получив кивки от наших союзников, я вместе с крёстным, отошёл в угол комнаты. Там на небольшом столике расстелил обычный лист А4, проколол палец и начал собственной кровью наносить на него круги и символы на парселтаге. Заклятье на том же языке завершило действо. Все мои чувства исчезли, осталось только ощущение магии, но оно начало разрастаться и я почувствовал сначала глубоко подомной родовую залу, а потом и несколько мене крупных сосредоточений родовой магии. Вначале я не мог понять, как сориентироваться во всём этом, но довольно быстро пришло понимание, что вот это — дом в Годриковой Лощине, а вот это покои Слизерина под Хогвардсом. Ещё несколько небольших источников мне сейчас были не интересны, а потому я не обратил на них внимания. Ведь, после того как я разобрался с собственными возможностями, найти Гермиону на которой довольно сильно отпечаталась магия моего рода, оказалось не так уж сложно. Как не странно, но она сейчас находилась не далеко от Хогвартса. Наверное, это Хогсмит. Если так, то она сейчас где-то на северо-востоке этой деревушки.

Я прервал ритуал и сообщил результаты остальным. В Хогсмит мы аппарировали со ступенек банка и, оказавшись на главной улице деревеньки, вначале хотели укрыться в каком-нибудь переулке для повторного проведения ритуала, но к счастью я до сих пор сохранил некоторую повышенную чувствительность, дарованную им, это позволило с лёгкостью найти нужный дом.

Пит-пол-уха сидел со стаканом виски и пытался унять нервную дрожь. Он не понимал, что было её причиной. Дело, на которое он подписался в этот раз, было далеко не самым опасным или сложным из тех, что он получал через Чистюлю Тома. Всего-то надо завалить пару маглов и забрать девчонку, что будет с ними. С маглами проблем действительно не было, заказчик сообщил, где и когда появится эта семейка, и встретиться с ними не составило труда, а потом хватило двух заклинаний, чтобы от них избавиться. Вот как раз после этого и начались проблемы. Сначала мелкая дрянь дважды увернулась от оглушающих брошенных Вялым. Потом уже в Лютном, где они по плану должны были избавить её от защитных амулетов, которые, по словам заказчика, девчонка носила не снимая, случилась следующая загвоздка — вместо того чтобы после влитого в неё зелья принуждения смирно снять скрытые цацки, эта сучка просто отрубилась и им пришлось оставить всё как есть.

И вот теперь Пит сидел и нервничал, так как его чутьё ясно говорило, что самое неприятное ещё впереди. Осушив стакан Пол-уха метнул его в стену, от чего тот разлетелся на несколько кусков. Но даже это не помогло сбросить напряжение. Заказчик, когда узнал, что избавиться от амулетов не получилось, приказал ждать его, а сам тут же аппарировал в неизвестном направлении. Сколько ждать он, конечно же, не сообщил. Немного успокаивали чары, наложенные на дом и призванные защищать от поиска. Их накладывал один знакомый за хорошие деньги и пару раз они уже помогали в непростых...

Не успел он додумать эту мысль, как дверь хибары распахнулись не смотря на наложенные на неё чары и внутрь ворвались несколько человек. Пит почти сразу бросил секо в ближайшего к нему мага, а спустя мгновение к нему присоединился напарник. Но, не смотря на хорошую реакцию, заклинания были поглощены щитами, а второй попытки, нападающие им не дали.

В себя Пит пришёл в каком-то подвале, будучи надёжно скованным кандалами.

— Кто ты. — Сначала услышав этот вопрос Пол-Уха собирался послать говорившего куда по дальше, но аура магии исходящей от невысокого худого человека, ни только не давала его рассмотреть, но и выдавливала малейшую мысль о неподчинении из сознания. Следующие полчаса стали не только худшими, но и последними в жизни бандита.

Глава 20

Будет день

Я и крёстный сидели в креслах в гостиной на Гриммо двенадцать. Гермиона спала здесь же на диване, я не смог заставить себя отправить её домой, да и она, не смотря на промывание желудка взвесью безоара (он не растворяется в воде), общую усталость и нервное перенапряжение, ни в какую не захотела оставаться одна. Нет можно было конечно отправить её в Годрикову Лощину с домовичкой, после того как она всё-таки уснула, но я не смог. Она благополучно проспала всё то время, что мы потратили на допросы пленных. Многого они не знали, только посредника. Нет, заказчика они, конечно, тоже видели, но он был в чёрной мантии с капюшоном и ничего кроме факта высокого роста о нём сказать не могли. Сейчас мы с Сириусом решали, что теперь делать с обоими. О том, чтобы отпустить или просто оставить в подземелье навсегда ни шло и речи, но не он ни я не имели, ни малейшего представления о том, что собственно делать с трупами, да и может еще, что спросить придёт в голову.

— Господин, лорд Эванс, столовая прибрана, а ужин готов. — Старый домовик в белоснежном полотенце поклонился Блеку.

— Мы идём. — Ответил крёсный.

— Кикимер должен, подготовить спальню для госпожи?

— Нет, мы скоро уходим. — Ответил я на вопрос домовика.

Немного подумав, я всё же вызвал Флаппи, чтобы она посидела с Герми, пока та спит, а сам вместе с крёстным направился обедать.

По словам Сириуса, поведение домовика не сразу было таким образцовым, при встрече он начал поносить крёстного, но фраза Сириуса — 'Этих двоих в подвал и заковать', моментально изменила отношение домовика к возвращению хозяина. Да он даже убираться в доме начал, вначале гостиную, а вот теперь и столовую вычистил не до блеска конечно, но теперь тут хоть находится приятно. А ещё забавно было видеть, когда не сразу проснувшийся портрет миссис Блэк увидев моё кольцо начала хвалить Сириуса. Как он мне сказал чуть позже, при жизни он такого от неё не слышал ни разу.

Обед не занял много времен, и вскоре мы вернулись в гостиную.

— Не знаю, что с ними делать. Правда, Гарри.

— А я вот не знаю, каким именно способом их прикончить. Единственное, что приходит в голову это отдать их дементорам, а головы вывесить где-нибудь в Лютном.

Такого Сириус от меня не ожидал и в первый момент даже растерялся.

— Гарри, месть, тем более такая, их не вернёт.

— Не вернёт, прошлое вообще изменить не может даже магия. Но вот будущее, месть сохранить может. Если каждая мразь будет знать, что протянувший к моим близким руки, теряет голову. То такого впредь не случится.

— Может ты и прав. Я всю жизнь думал, что тёмная магия — зло, а выйдя из Азкабана понял, что величайший светлый волшебник ничем не лучше Тёмного лорда. Возможно, если бы я не разругался с семьёй, а учил родовую магию то Джеймс и Лили были бы сейчас живы.

— Или тебя как слишком опасного отправили не в тюрьму, а сразу на тот свет.

Мы ещё немного посидели в молчании. Потом проснулась Герми и мы с ней отправились домой. Она долго не могла уснуть, но мне кое-как удалось влить в неё зелье Сна без сновидений. Приказав Тонки присматривать за девочкой, хотя она всё равно проспит до полудня, принял то же зелье и отправился спать.

Площадь Гриммо12. Сириус после ухода Гарри и Гермионы

'Гарри, Гарри... Мордрет побери этих ублюдков! У тебя ведь так и не было детства. Принятие родовой магии всегда меняет мага, и ты принявший кольцо лорда в одиннадцать не можешь быть просто ребёнком, это и понятно. Но как же больно видеть подобное со стороны. А теперь ещё и это. Я всю жизнь бегал от родовой магии Блэков, но теперь готов её принять, она ведь так хороша для боя, мести и пыток'.

— Хозяин Сириус Кикимер принёс то, что вы просили.

Домовик протянул Блэку тонкую тетрадь с описанием нескольких ритуалов направленных на усиление магии родового поместья. Бродягу сейчас интересовал тот, при помощи которого щит поместья подпитывается за счёт магии пленных. Не то чтобы Сириус боялся ошибиться или не помнил один из простейших ритуалов, которые в детстве в него буквально вбивали родители. Нет, он просто оттягивал тот момент, когда окончательно перейдёт эту незримую черту, которую ещё в детстве провёл для себя сам.

— Идём в камеру, — обратился он к домовику, когда во второй раз перечитал ненавистный отрывок, — ты мне поможешь.

Кикимер притащил первого пленника в ритуальный зал расположенный в наиболее скрытой части подземелья. Ритуал прост, приковать, привести в сознание и парализовать, вырезать руну на лбу, напротив сердца и на ладонях, которые будут касаться алтаря. Пара пасов ритуальным ножом, с которого до сих пор стекает кровь, — он в данный момент заменяет палочку, — три волшебных слова и жертва начинает медленно расставаться со своей магией и погружается в сон.

Передохнуть, и повторить всё вышеперечисленное со вторым пленным. Теперь два из трёх алтарей защиты дома заняты. Эти двое продержатся два — три дня без последствий, а потом защита дома начнёт вытягивать их жизнь. Так что пока крестник не решил, что с ними делать, пусть тут поваляются. Дом без защиты оставлять теперь нельзя, а так от них хоть польза будет. Надо завтра зайти в родовой сейф и надеть кольцо, и так слишком долго избегал этого.

Директор Школы Чародейства и Волшебства, сидел у себя в кабинете и перебирал в уме последние несколько часов, в попытке найти свою ошибку.

'Наёмники сработали не плохо, они правда отказались надеть маски сторонников Тома, но это и не имеет большого значения. Главное, что девочку всё-таки поймали и доставили в убежище. То, что зелье принуждения усыпило мисс Грейнджер, не было большой неожиданностью, такое хоть и редко, но бывает. Неприятным было то, что обычные чары не помогли найти и снять находящиеся на девочке амулеты, и пришлось возвращаться к себе за парой приборов хранящихся в кабинете. Они, конечно, не гарантировали результата, но всё же были неплохие шансы, что всё получится. Всё-таки главной задачей было получить амулеты, и исследовать их. Любая артефактная защита не абсолютна, зная особенности используемой в конкретном случае, можно подобрать чары, зелье или ритуал, который сможет её обойти. Нужно было всего пару дней на исследования, ну неделю максимум. И тогда те артефакты, которые использует Поттер, тфу... Эванс. Не стали бы помехой, ведь точно известно, что у них совершенно идентичные параметры отклика, а значит и сами амулеты не только одинаковые, но изготавливались одним мастером.

Но Гарри, каким-то образом смог найти скрытый магией дом, на который помимо уже имеющихся чар накладывал и свои, лично он. Не представляю, как у Эванса это так быстро получилось. То, что у мисс Грейнджер не было следящих амулетов, это совершенно точно, а значит остаётся только ритуалы. Единственный ритуал способный пробиться сквозь такую защиту — это поиск по крови. Но даже на его проведение надо больше двух часов, Да и передохнуть между вторым и третьим этапом необходимо обязательно. Скорее всего, в кодексе его рода есть какой-нибудь облегчённый вариант. Как же плохо, что эти книги до сих пор существуют. Единственное, что обнадёживает, их становится всё меньше и меньше. Неконтролируемая магия — это очень плохо само по себе, а когда она попадает не в те руки и вовсе катастрофично. Вот и сейчас, Гарри пошёл по кривой дорожке использования магии крови, определённо надо будет при первой же возможности уничтожить и эту книгу.

А как хорошо бы было, если бы Гарри спустя некоторое время всё-таки обратился к старому волшебнику, он бы дал ему тот самый ритуал и аккуратно помог с проведением. Конечно, девочку это не вернуло бы. Она погибла бы за несколько часов до прибытия спасения, это убедило бы избранного, что он виновен в том, что так долго отвергал помощь тех, кто уже давно стоит на страже света. Мальчик был бы благодарен ему за помощь, и не стал бы спорить или упаси Мерлин, опять доводить дело до суда, из-за каких-нибудь мелочей, всё-таки магия крови — это не шутки, а уж найти доказательства проведенного ритуала не проблема.

А теперь заставить этих двоих разойтись будет очень сложно, но необходимо, избранный должен быть готов исполнить свой долг, а слишком сильные привязанности этому будут мешать. А это может привести к очень печальным последствиям'.

Следующие недели две, мы провели в доме, не выходя и ни с кем практически не встречаясь. Только по вечерам к нам заскакивал Сириус, хвалился кольцом лорда Блэка. Сообщил, что чистюля тоже про заказчика ничего не знает. Ещё спросил, что делать с бандитами, и мы решили их оставить в том же положении. Спрашивал по поводу похорон, но я малодушно скинул ответственность по ним и по разборкам с официальной властью на Грыма, как своего поверенного и на самого Сириуса, как на ближайшего родственника. Первый и последний выход за это время был непосредственно на похороны. В общем, даже вспоминать не хочется, как и все две недели. Узнаю, кто нанял этих уродов, василиску скормлю, причём попрошу, чтобы ел помедленнее или заглотил целиком, прям даже не знаю как лучше.

— Гарри, ты знаешь, где водятся василиски?

— Эм... — от неожиданности, что Герми наконец-то, что-то спросила, я даже не сразу понял, что последнюю фразу про василиска, а может и не только её, проговорил вслух. Мы сидели в библиотеке в том самом кресле и читали. Точнее, пытались читать, так как ни у меня, ни у Герми не очень-то это получалось.

— Не совсем, вроде один должен находиться в тайной комнате Хогвартса, его ещё Салазар вроде там оставил, думаю ради такого случая можно и в покои основателя сходить.

Это был первых диалог за долгое время, а потому я пытался как можно сильнее отвлечь её от мыслей и, похоже, у меня удалось. Впрочем, и сама девочка явно изо всех сил пытается отвлечься.

Весь вечер мы проболтали, как будто пытаясь то ли наверстать упущенное время, то ли боясь остановиться и снова скатиться в то состояние, в котором находились последние дни. А на следующие утро у меня получилось вытащить её на прогулку. Как бы больно не было, жизнь продолжается, не смотря ни на что.

Глава 21

Мнения

Понедельник, утро. Граница аппарационного щита Хогвартса

— Гарри, Гермиона. Ну... Удачи и не вешайте нос. А то мне придётся устроиться преподавать шуткологию в Хоге. А вы сами понимаете, что это убьёт вашего любимого Нюниуса. — Сириус провожал нас сегодня в школу и пытался рассмешить. Получалось у него это, откровенно говоря, хреново, но от заботы и участия всё же становилось заметно легче.

— Его зовут профессор Снейп! — Возмутилась правильная девочка Грейнджер. Я лишь согласно кивнул на её слова. Но, не прошло и минуты, как возмущение на лице Гермионы сменилось улыбкой. Подруга растаяла от того яркого выражения счастья, которое озарило лицо крёстного — он обрадовался эффекту своих слов. Впрочем, я понимаю его реакцию, возмущённая Гермиона и Гермиона почти готовая расплакаться — это две большие разницы.

— Спасибо Сириус — Герми, понявшая, в чём дело, обняла крёстного, и я присоединился к ней:

— Спасибо.

— Эээ... что за телячьи нежности детёныши. — Но, не смотря на свои слова, последний представитель древнейшего рода тёмных магов не преминул потискать обнявших его детей. — Ладно, топайте в школу, учитесь хорошо и в пятницу я вас поведу смотреть на настоящего оборотня! — О том, кто такой Люпин, мы уже знали и потому слова Сириуса нас не шокировали.

— Он ответил на письмо? — По словам самого Блэка, первая сова отправленная на третий день свободы, сразу после того как он проводил нас в прошлый раз в школу вернулась без ответа.

— Точно! Так что вы скоро познакомитесь с ним. Всё! Хватит! А то мы тут до вечера простоим. Давайте мелкие, в школу, брысь!

Спорить мы не стали и быстро попрощавшись, направились в сторону ворот.

Первым занятием у нас была гербология с хаффлпаффом. И мы даже практически успели на неё. О чём впоследствии изрядно пожалели. Сегодня нам пришлось собирать дымные шампиньоны — гриб внешне немного похожий на своего тёзку, но к моменту созревания становящийся фактически тонкой оболочкой удерживающей алхимически активный газ. Проблема заключалась в том, что если эти грибы собирать неправильно, то оболочка рвётся и находящийся рядом грибник оказывается, покрыт белёсыми пятнами, образующимися при контакте с 'дымом' содержащимся внутри. В результате, вся учебная группа выходила из теплиц изрядно обесцвеченной. Ну, кроме Невилла, конечно. Он то и притормозил нас сразу после урока.

— Эмм... Ребята. Вы как, в порядке? — Было видно, что парень не знает, что в такой ситуации можно сказать, но не выразить сочувствия просто не может. Впрочем, кому, как не ему понимать, что мы и в особенности Герми, сейчас чувствуем.

— Будем... — Это, пожалуй, самое честное, что я мог ответить, Герми лишь кивнула и, стараясь отвлечься, тут же задала вопрос:

— После обеда у нас зелья?

— Да, кстати, а вы знаете, что на третьем этаже был настоящий цербер?! — Несколько оживился наш друг.

— Да, мы читали выпуск 'Пророка', в котором напечатали результаты министерской проверки. — Герми с радостью поддержала тему разговора.

— А ещё теперь занятия по ЗОТИ ведёт Дамблдор, потому что после проверки Квиррелл уволился.

— И как оно? — Мне, правда, стало интересно.

— Ну, на прошлом уроке мы изучали отпугивающие чары.

— Странно в учебнике такого нет... А кого они отпугивают?

— Эмм... я не запомнил. Прости Гермиона. У меня это должно быть в конспекте. Я тебе потом его дам. Ладно? — Девочка, похоже, не знала, что ответить на такое халатное отношение к теме урока. А потому лишь спустя минуту так, и не определившись, что сказать, просто кивнула и решила сменить тему:

— Ладно, давайте пойдём в главный зал, там наверняка будет кто-нибудь владеющий очищающими чарами, а то у меня от этой краски, похоже, кожа чешется.

— Не волнуйся Гермиона, — поспешил успокоить лучший герболог курса, — это вещество даже немного полезно для кожи и используется в зельях от морщин. — На этой позитивной ноте мы и двинулись на обед.

Как оказалось чуть позже, чары были не отпугивающие, а рассеивающие и применялись они к так называемым малым порождениям. К ним относятся, например садовые гномы. Собственно именно их и предлагал рассеивать директор. А забывчивость Невилла стала понятна уже на самом занятии, а точнее ближе к его концу.

Мы — это я, Герми и Невилл, зашли в кабинет примерно за пару минут до начала занятия. Первое, что бросалось в глаза — при полностью неизменившейся обстановке в классе, за учительским столом в своей 'волшебной' мантии сидел Дамблдор. Спустя ещё пару минут он произнёс:

— Раз все собрались, то думаю можно начинать наше занятие. Как вы помните, в прошлый раз, мы прошли замечательные светло-волшебные чары lux disperget. А те из вас, кто прочитал заданную для самостоятельного чтения литературу, узнали, что помимо своей основной формы эти чары имеют ещё и массовую позволяющую применять их на большие пространства. О других вариантах этих чар вы можете подробно почитать всё в той же книге, которую я вам посоветовал ранее.

— Сэр. Можно вопрос? — С нетерпение в голосе произнесла подруга.

— Конечно девочка моя, не стесняйся. — М-да связь с реальностью действительно слаба, Герми и стеснение на уроке — это за гранью фантастики.

— Я прочитала 'Светом по тьме' рекомендованную вами, но так и не нашла никакой информации о преимуществах массовой формы этих чар над стандартными ритуалами. Ведь малые порождения — это следствие наличия наложенного на местность проклятия, а значит надо бороться именно с ним, а не с последствиями.

— Эти чары совершенно безопасны, чего нельзя сказать об условно-разрешенных ритуалах, которые вы имеете в виду, мисс Грейнджер.

— Но профессор! — Девочка, изрядно увлёкшаяся в последнее время ритуалистикой, благо соответствующие книги у меня были, настолько возмутилась, что даже привстала со своего места — Ритуал 'Стирание Олофа' безопасен, а ещё есть ритуал 'Подвластной земли'. А ещё можно... — Договорить ей не дал директор:

— 'Стирание Олофа' — это тёмно-магический ритуал, а второй упомянутый вами относится к магии крови. — И тут же продолжил, уже обращаясь не к ней, а ко всему классу:

— Помните дети, тёмная магия разрушает душу волшебника, использование её и магии крови недопустимо...

— Это неправда! — Восклицание в своём возмущении окончательно вышедшей из себя девочки, даже поддержали несколько Слизеринцев, а вот наш факультет смотрел на мою подругу как на сумасшедшую.

— Девочка моя, ты ещё мала и многого не понимаешь.

— Но в ри...

— Это не важно, ты ещё слишком неопытна, чтобы определить тьму с первого взгляда...

Всё оставшееся время до конца занятия Дамблдор проповедовал, иначе и не скажешь. О свете, о добре, снова о свете, о целостной душе, опять о свете и так по кругу несколько раз. Что самое неприятное, свои слова он подкреплял исходящей от него силой, и если на меня, Гермиону, Нэвилла и большинство Слизеринцев, включая Малфоя — это не действовало, то вот остальные выходили из кабинета с вполне явственно остекленевшими глазами.

Уже за закрывшимися дверьми Лонгботтом сказал нам:

— И вот так, в конце каждого урока, представляете?

Каждое последующие занятие ЗОТИ проходило примерно по одному сценарию: приветствие, несколько минут на повторение предыдущего занятия, объяснение нового условно полезного светло-магического заклинания или спор с Гермионой к которой, периодически присоединялся я или кто-нибудь со Слизерина, а потом проповедь. Столь рьяное противостояние директору не осталось незамеченным со стороны остального факультета и отношение Гриффиндорцев к нам, стало постепенно ухудшаться. Нет, ничего по-настоящему неприятного не происходило — мою мстительность помнят до сих пор, но если раньше нас пытались хоть как-то вовлечь в общие посиделки, то теперь — как отрезало. А в последнюю неделю занятий, после особо эпического срача с директором, в котором я, Гермиона, Невилл и большинство присутствующих Слизеринцев, единым фронтом оспаривали мнение директора высказавшегося, что родовая магия, как основанная на магии крови, не более чем тёмный пережиток, нас на факультете и вовсе стали демонстративно игнорировать. К счастью мы с подругой не слишком-то по этому поводу напрягались — Гермиона, как и я, собиралась пройти в следующем сентябре распределение и мы оба не сомневались, что попадём на другой факультет.

Так, в мелких передрягах, заботах и невероятно весёлых поездках на выходные к Сириусу и Люпину незаметно подкрались сначала экзамены, а потом и последний день в Хогвартсе. Мы не стали нарушать общепринятую традицию и до Лондона добрались на поезде, вместе со всеми остальными учениками. Где-то на полдороге Невилл наконец-то решился сказать то, что похоже собирался весь этот день:

— Эм... Я, я хотел пригласить на мой день рождения вас обоих. Я знаю, что у тебя Гарри тоже... Да и все произошедшие... В общем если не сможете я... не обижусь.

— Спасибо за приглашение друг, не уверен... — Начал, было, я, так как не думаю, что у нас в ближайшее время будит настроение праздновать что либо, но был прерван решительно настроенной подругой.

— Мы согласны! Гарри, я тоже не уверена, но думаю... что мои родители... хотели бы этого. — Последнее Герми проговорила почти шёпотом и, похоже, была готова расплакаться. Я обнял её и кивнул Невиллу, подтверждая сказанные подругой слова. К счастью, девочка быстро справилась с собой, и к моменту прибытия на Кингс-Кросс, мы уже спокойно общались, а высадившись на платформу, Герми и вовсе радостно приветствовала крёстного и Ремуса. Попрощавшись с Лонгботтомами мы порт-ключом, отправились на площадь Гриммо. Наконец-то наступило лето.

Глава 22

Чаю или чаю?

Гриммо 12. За месяц до начала летних каникул

В уютной, хотя и оформленной в тёмных тонах гостиной, вспыхнул камин. Из пламени вышла хрупкого телосложения женщина лет пятидесяти на вид. Навстречу ей поднялся сидевший до того в кресле высокий темноволосый с лёгкой проседью мужчина.

— Здравствуй тётушка, ты как всегда пунктуальна.

— Никак не избавлюсь от этой столь непростительной для леди привычки. Но ты ведь никому не скажешь?

— Конечно же, нет, тётушка, это же такой хороший повод для шантажа...

Два, не первый день знакомых человека перебрасывались ничего не значащими фразами, до тех пор, пока на столике не появились чашки со свежезаваренным чаем.

— Расскажи что было после того как я попал в Азкабан.

Какое-то время женщина собиралась с мыслями держала чашку чая перед лицом, как будто прячась за ней, она оттягивала рассказ, а с ним и неприятные воспоминания. Но делала она это не долго, вот суховатая рука аккуратно подносит фарфоровый край к губам, женщина делает глоток ароматного напитка и неторопливо, перебарывая внутренне сопротивление, начинает рассказ:

— Мы тогда даже не сразу поняли что произошло. Вроде всё почти по старому, но позже пришло понимание что ни у Полукса с Ирмой, ни у Цигнуса с Друэллой детей быть уже не может, а обо мне и вовсе говорить нечего. А потом и твоя мать умерла; род Блэков таял, а кольцо никого не хотело признавать. Оно ждало тебя или Регулуса, мы все это знали, но твой брат мёртв, а ты в Азкабане. Полукс пытался его одеть, не смог. Потом пробовал вытащить тебя из тюрьмы, помню, он радовался количеству несуразиц связанных с твоим заключением. Надежды... — Пожилая дама мотнула головой, как будто отгоняя какие-то мысли, и глотнув ещё чая продолжила:

— Он умер от драконьей оспы, как и Поттеры, высказывавшиеся против вступления Джеймса в орден Дамблдора. Да и про него самого много чего говорившие... — Ещё одна небольшая остановка на глоток чая и тихий голос продолжает повествование:

— Где-то в восемьдесят третьем, Люкреция не смотря на долгий перерыв, снова забеременела, после трёх дочерей мы все так ждали этого мальчика, был шанс, что или он сможет одеть два кольца или его сын станет лордом Блэк... Но он умер при рождении, да и она сама едва выжила, больше они не рисковали... Без лорда... — Тонкие пальцы, вновь поднося чашку к кубам давая разуму женщины возможность не вспоминать хотя бы пару мгновений. — Мы даже подумывали выкрасть молодого Поттера, когда тот поедет на каникулы. Был шанс, что кольцо признает его. Но тут случился скандал с 'исчезновением' всеми обожаемого героя, а потом ты уже знаешь не хуже меня. Вот собственно и всё Сири. — Остатки чая допиваются одним глотком, а на лице появляется намёк на улыбку. — Лучше расскажи о моём двоюродном внуке. Что это за род Эвансов? Как мальчик смог вытащить тебя из Азкабана? И это, правда, что у него уже есть невеста?

Первый день каникул, Гриммо 12

Вечер только начинался, когда Сириус позвал меня к себе на приватный разговор.

— Ладно, Гарри пойдём ко мне в кабине, у меня к тебе будит пара серьёзных вопросов. — Было заметно, что сама мысль о будущем разговоре изрядно портит крёстному настроение но, как говорится 'надо'. А потому мы оба идём в его кабинет, хотя и ни один из нас не хочет этого. Вскоре мы были там, но Сириус дождался пока Кикимер принесёт нам по чашке чая и начал говорить лишь после того, как старый домовик слегка шаркающей походкой удалился из комнаты.

— Начнём, пожалуй, с твоей помолвки...

— Экхм... — не то чтобы я совсем этого не ожидал, но всё равно так прямо поставленный предо мной факт заставил поперхнуться чаем.

— И не смотри на меня так. Мне уже дважды пришлось появляться в суде, где ставилась под вопрос легитимность твоей опеки над Гермионой. Поверь, если помолвка не случится в ближайшие пару месяцев, у людей Дамблдора будет неплохая возможность, в конце концов, выиграть это дело. Нет, на крайний случай я могу её удочерить, но с точки зрения магии — это нежелательно, сам понимаешь.

— Хотя бы неделя у меня есть?

— Не больше. Гарри я понимаю, но это далеко не единственная проблема и...

— Не надо Сириус, я тоже всё понимаю...

— Мордрет! Как же всё это... Эхх... Кажется, я начинаю понимать моих 'горячо любимых' родителей, упокой тьма их души. Ладно, что у нас там дальше... Так... Да. Меньше чем через месяц будет день рождения Цигнуса. На этом 'празднике' соберутся все нынешние Блэки, а также некоторое количество родственников из более или менее близких родов, ну и некоторое количество просто приглашенных. Я надеюсь, будет и лорд Эванс с невестой.

— Это так важно? Ну, наличие 'лорда с невестой?' Может Герми не стоит, она ещё...

— Как раз это, крестник, очень важно. Мы должны показать, чем отличаемся от пожирателей. Наличие маглорожденных среди нас покажет, что у них теперь есть выбор помимо Дамблдора. Тем более, я не собираюсь постоянно пинать тебя, чтобы ты сосредоточился на происходящем, а не волновался, о том, 'как там моя Герми'... — Последнее было произнесено нарочито писклявым тоном, что не могло меня не возмутить:

— Эй! Я так не говорю!

— Ха-ха-ха... Ладно, ладно. Конечно, не говоришь, детёныш. Но всё равно. Думаешь, не заметно, что ты не можешь её даже на полчаса одну оставить?

— Хватит. Согласен. Понял. Но я там не испорчу 'праздник' своей постной миной?

— Поверь, постных мин там будет достаточно, одного Малфоя на десятерых хватит. Это будет политическое мероприятие, и оно будет освещаться в прессе. Пришлось даже твоей Скитер выдать приглашение.

— Моей?!

— Ну... Она конечно скорее Люциуса, чем твоя. Хах... На этот 'праздник' вообще много чего запланировано. Во-первых, твой первый официальный выход в качестве лорда. Во-вторых, объявим, что я новый лорд Блэк. В-третьих, твоя помолвка, ну и наконец, гвоздь программы — будет официально признана младшая Ветвь рода Блэков — Тонксы.

— Ого! А разве Андромеда не была изгнана?

— Нет, моя дражайшая матушка выжгла и её, и меня с родового дерева, по-видимому, чтоб не видеть наши рожи. И на этом собственно ограничилась. Ну а поскольку время было соответствующим, то Блэки об этом не молчали, так было лучше и Роду и нам.

— А зачем сейчас-то всё менять? Скоро ведь тоже начнётся непонятно что.

— Надо действовать быстро, пока Дамблдор не спохватился и Вол... Реддл не воскрес. — Сириус вслед за мной начал называть Волондеморта Реддлом — это оказалось гораздо удобнее, да и вернее, учитывая, что мы ну ни как не являемся его сторонниками. — Если успеем перетянуть на свою сторону достаточно людей и общественное мнение, то сможем сильно облегчить себе жизнь в будущем. У нас максимум год, может быть два, не больше.

— Откуда такая информация?

— Малфой поделился. Неделю назад он согласился на встречу с Цигнусом в Гринготсе. Говорит, что метка начала то темнеть, то бледнеть, это конечно не очень достоверная примета, но последние годы она исключительно бледнела, да и танцы Директора вокруг тебя сами за себя говорят.

Несколько дней спустя. Вершина небоскрёба. Ночь

Двое стоят, обнявшись на краю плоской крыши. Над их головами затянутое тучами небо. А под ногами мириады огней и движущиеся реки света — только что закончился закат и город ещё и не собирается засыпать. Мальчик и девочка, кажутся немного не реальными, и не только своей почти средневековой одеждой, на фоне техногенного пейзажа, их волосы не треплет злой ветер, от которого дребезжат тросы, удерживающие антенну, установленную в центе крыши, на них не падают капли начавшегося дождя, их похоже совершенно не беспокоит прохлада этой не по-летнему непогожей ночи. Здесь, сейчас, для них нет больше никого и ничего.

Парень отступает на шаг от девушки, достаёт из кармана маленькую шкатулочку и протягивает её подруге. Он что-то говорит, а она отвечает, но свист и гул создаваемый ветром заглушают слова. Она аккуратно и как-то боязливо берёт предложенное, и не мене осторожно открывает шкатулочку и достают оттуда серебряное с зелёными вкраплениями колечко. На мгновение задумавшись, она прячет футляр в свою миниатюрную сумочку, а потом протягивает вперёд руки, в правой руке она держит кольцо, а левую, с растопыренными пальцами подставляет так, что её желание становится совершенно ясным.

Он аккуратно берёт кольцо и надевает ей на палец, а потом притягивает к себе невесту.

Объятья и поцелуй, счастье, покой и радость, лёгкая прохлада вечера и тепло друг друга — это то, что ощущают эти двое, прежде чем исчезнуть с крыши, то, что они запомнят на всю оставшуюся жизнь.

Площадь Гриммо 12. Балл

На три дня, два на подготовку и один непосредственно на мероприятие, особняк невероятно преобразился. Столовая, гостиная и комната с камином увеличились в несколько раз и стали просто огромными залами с высокими во всю стену окнами. Стены изменили фактуру и покрылись белым мрамором, на них появились не дающие дыма, но ярко светящие факела и вместе с ярким лунным светом, исходящим из окон, это делало атмосферу в залах по-настоящему сказочной.

Бал для нас с Гермионой прошёл на удивление спокойно. Возможно потому что и я, и она были, одеты в траурный вариант парадных мантий, а потому гости к нам с разговорами практически не лезли. Принять несколько приветствий с соболезнованиями — вот собственно и всё внимание, которое мы оказались, обязаны выразить собравшимся здесь волшебникам. Большую часть вечера, мы либо смотрели на танцующих, либо общались с кем-нибудь из новоявленной родни. Блэки подходили исключительно по одиночке, здоровались и ненавязчиво заводили разговор о том, о сём. Кто-то обсуждал степень родства, кто-то рассказывал какую-нибудь семейную историю, в общем, нас не забывали и старались развлекать, как могли и при этом не слишком навязывали своё общество. Тогда, нас это достаточно удивило, но позже, встречаясь с теми же людьми в более спокойной обстановке, стало понятно, что в отличие от того же Драко, живущего в полной семье, мы будучи пусть более дальними родственниками и даже формально взрослыми (я во всяком случае) в силу малого возраста и смерти родителей, подпадали под опеку всего старшего поколения Блэков.

Сейчас в центральном зале негромко играла музыка, и всё ещё танцевало несколько пар. В дальнем углу тихо общалась группа всё ещё никуда не спешащих гостей, ну а к выходу по одному или парами стекались покидающие особняк волшебники. Приём постепенно подходил к концу, и мы с Гермионой решили попрощаться с явно уставшим Невиллом, в беседе с которым провели последние полчаса.

Уже у камина мы наткнулись на компанию Блэков. Сириус держал под руку Кассиопею Блэк выполнявшую сегодня роль хозяйки балла. Эта неплохо выглядящая для своего возраста невысокая сухощавая пожилая дама умудрялась, будучи совершенно неторопливым человеком, успевать решительно везде. Разговаривала она исключительно спокойным тоном. И в любой ситуации своим поведением создавала ощущение, что всё идёт по плану. Мне она, кстати, приходится двоюродной бабушкой. Рядом с ними стоял именинник с женой — Сигнус и Друэлла Блэки.

— Ну, милые мои, решили идти отдыхать? — произнесла Кассиопея и, дождавшись наших кивков, неожиданно обняла нас обоих, — ну и правильно отдыхайте, а завтра к обеду возвращайтесь, я буду рада с вами пообщаться в мене шумной обстановке. Хорошо?

— Да мисс Блэк — хором ответили я и Гермиона.

— Не мисс Блэк, — мягко произнесла женщина, — а Касси или бабушка, если хотите. Всё-таки тебе Гарри я не чужая, да и ты Гермиона теперь часть семьи. — Кассиопея подарила нам ещё одну спокойную и уверенную улыбку и тёплые объятья.

Нам понадобилось пару минут, чтобы собраться с мыслями и согласиться. Почему-то ни у меня, ни у Герми не повернулся язык назвать пожилую леди просто 'Касси', а вот бабушкой мы назвали её как-то неожиданно легко.

— Вот так-то лучше, а теперь прощайтесь с остальными, и домой спать. Могли бы и пораньше — никто бы не обиделся.

Мы по-быстрому раскланялись и ушли в огонь камина. Тишина дома была неожиданно приятной, после шума преследующего нас на протяжении почти всего вечера.

Там же, спустя час

В огромном зале в креслах перед камином сидели четыре человека — это фактически все, ныне носящие родовое имя Блэк. Сегодня был первый, за многие годы, совет рода.

— Ну как вам мой крестник? — Начал, как и положено лорду, Сириус, он сидел в мягком кресле с невысокой по поясницу спинкой, откинувшись и вытянув во всю длину ноги.

— Достойный молодой человек. — Произнёс Кигнус, отхлебнув глоток огневиски из стакана протянутого женой.

— И девочку себе подходящую нашёл. — Не стала молчать старейшая из Блэков.

— Касси, избавь нас от этого, — начал слегка раздраженно именинник, — мы и так поняли, что эта парочка, а в особенности Грейнджер, пробудила в тебе родительские чувства. Мы сейчас обсуждаем совершенно иное. — Слегка сбросивший раздражение Кингус, продолжил уже более спокойным тоном. — На кого мы можем рассчитывать в случае конфликта с Дамблдором и Реддлом. И Сирус очень своевременно упомянул Эванса. Кровь молодого лорда сильна, он имеет неплохой, насколько я могу судить доход и приличный пакет акций 'Пророка'. Фактически ситуация такова, что это не мы будим или не будим рассчитывать на его помощь, а сами окажемся на вторых ролях в трёхстороннем противостоянии: Дамблдор — Реддл — Эванс.

— Дорогой... — Сидящая рядом на диване жена слегка потрепала его по плечу, намекая на то, что окружающим не очень нравится его манера столь подробной подачи очевидной информации.

— Резюмирую: Эванс — наша козырная карта и флаг нашего движения. Его демонстративное неприятие Дамблдора и однозначная вражда с Реддлом...

— Дорогооой...

— Кхм. Следующим важным союзником мог бы быть Малфой, но он, как и любой другой меченый, — последнее слово аристократ произнёс с явным отвращением, — не может быть надёжен. В целом он не против помочь, во всяком случае, в границах действий, не являющихся прямым предательством Реддла. Также мы можем рассчитывать на некоторое количество упивающихся верных лично ему. Это что касается крупных игроков. Далее не могу не упомянуть миссис Лонгботтом, имеющую немалый вес в аврорате и чету Прюэтов, которые, безусловно, на нашей стороне. Ещё одним приятным моментом является значительная часть ордена Феникса, несогласная с политикой Дамблдора во время и после предыдущей войны. Но ранее фактически не имевшая выбора, кроме как быть на стороне директора. В ходе прошлого конфликта, да и по его завершению, директор был слишком пассивен, а Реддл показательно игнорировал само понятие нейтралитета, не считаясь ни с какими традициями и правилами. Это не понравилось никому. И плодами их ошибок мы не можем не воспользоваться. К приёму у Лонгботтомов надо подготовить список конкретных защитных мер, которые мы готовы предложить союзникам, но нельзя ограничиваться исключительно физической защитой, юридическая в свете развернувшейся за последние годы компании по законодательному ограничению магии возможно даже более важна.

В комнате на несколько минут воцарилось молчание, но оно длилось не слишком то долго — потянувшийся, с громким 'Ээхх!' Сириус, принял сидячее положение в кресле, и решил взять слово:

— У Гарри есть небольшой совместный с гоблинами бизнес — ставят защитные чары и систему эвакуации на дома, довольно недорого и система получается эффективная и надёжная. Сюда и на некоторые особняки такое ставить бессмысленно, а вот там где защита послабее — лучше не придумаешь. К тому же чары подобраны не столько для противостояния, сколько для быстрой и надёжной эвакуации жильцов, несмотря на антиаппарационный барьер.

— Думаешь уговорить крестника на скидку для союзников?

На этот вопрос, лорд Блэк лишь молча, пожал плечами, и в кабинете вновь воцарилось молчание.

Следующие два часа то один то другой Блэк высказывал свои предложения, впрочем, никто не спешил, и потому родственники разошлись лишь глубокой ночью.

Глава 23

Возвращение в новый дом

Хогвартс-экспресс набирал скорость, мелькающие за окном пейзажи и мерное 'тук-тук, тук-тук' вызывало умиротворение. Лето закончилось, и мы снова возвращаемся в школу.

— Гарри, Герми, а всё-таки, что вы будете делать, если шляпа пошлёт вас на разные факультеты? — Невилл действительно беспокоится за нас, он всё лето не забывал слать нам письма стараясь приободрить, приглашал в гости на чай, а на своём собственном дне рождения больше присматривал за нами, чем сам развлекался. И вот сейчас — он больше думает о том, что мы с Гермионой можем попасть на разные факультеты, чем о том, что он останется один на Гриффиндоре. Невилл хороший друг.

— Уверен, такого не случится, вряд ли мы с Герми настолько сильно отличаемся характерами, что не сможем попасть на один факультет.

— К тому же шляпу можно уговорить, — кивает головой моя невеста, — я читала в нескольких жизнеописаниях, что шляпа прислушивается к желаниям учеников. Есть множество свидетельств того, что она соглашалась на просьбы.

— Надеюсь, вы правы. — Немного неуверенно произносит друг, а потом, стараясь отвлечься, задаёт следующий вопрос:

— А что вы начертили вокруг двери? — Мы с Герми действительно на пару начертили круг отвлечения внимания.

— Малый круг рассеивания внимания, — тут же взяла слово девочка, — всего пять рунных цепочек, очень просто. Правда и преодолеть его может кто угодно, если ему нужно именно в это купе, но если у человека будет выбор, то он практически наверняка выберет соседнюю дверь. Нам было интересно попрактиковаться в полевых условиях.

— А откуда вы его знаете?

— Мы на каникулы наняли учителя ритуалистики, — пожал плечами я, — времени свободного было достаточно, а в школе такого почему-то, — я выделил это слово, — не преподают.

Воспоминание:

Малый ритуальный зал дома Эвансов.

Посреди зала стоял совершенно седой мужчина, немного выше среднего роста, в тёмно-серой мантии. Звали его Марк Кассий — один из старейших магов Великобритании, чей род с момента основания специализировался на стационарных ритуалах и традиционно избегал конфликтов, что в прочем далеко не всегда помогало остаться вне войн, имел довольно блёклую внешность. Короткие седые волосы, светлые, как будто выцветшие глаза, бледная выглядящая тонкой и натянутой на кости кожа со множеством мельчайших шрамов непонятного происхождения, в целом Кассий своей внешностью создавал впечатление старческой хрупкости. Казалось, толкни слегка, и он рассыплется как песчаный замок. Но это ощущение моментально исчезало, как только он начинал двигаться или говорить. Плавные идеально отмерянные движения в сочетании с глубоким ровно звучащим голосом ясно говорили что воля и разум этого человека, не смотря на преклонный возраст, по-прежнему сильны.

Помимо мужчины в помещении находились два ребёнка лет двенадцати — четырнадцати на вид. Их мантии тёмно-зелёного, почти чёрного цвета были тщательно отглажены, волосы аккуратно уложены, а лица выражали заинтересованность и внимание.

— Мистер Эванс, Мисс Грейнджер. По нашему договору к первому занятию вы были обязаны выучить наизусть трактат по основам начертания малых стационарных рунных кругов. — Марк, заметивший, что девочка хочет что-то сказать остановил её жестом и продолжил. — Я не сомневаюсь, что вы так и сделали, моё время слишком дорого, чтобы тратить его на подобное, а потому сейчас вы мне продемонстрируете построение простейшего сигнального контура. Чертить будите вокруг меня, схема пусть будет для начала симметричной. — Замолчав, маг жестом показал, что ученики могут приступать и стал внимательно наблюдать, как дети в четыре руки чертят рунный круг примерно четырёхметрового диаметра. Для этого им пришлось собрать из трёх длинных рёбер большую треугольную линейку и с её помощью отмечать позиции для элементов круга.

Спустя почти полчаса Гарри и Гермиона остановились и дважды проверив свою работу, объявили наставнику о её завершении:

— Мы закончили, мастер. — Произнёс Гарри, так и не дождавшийся пока явственно нервничающая, а потому желающая проверить результат 'ещё разочек, в самый последний раз' подруга, решится объявить о результате наставнику.

— Приемлемо. Для первого опыта и вовсе хорошо. Что-ж, я согласен обучать вас на протяжении этого лета. — Маг махнул палочкой, уничтожая труд учеников.

Следующие четыре часа мы с Герми рассчитывали и чертили рунные круги небольшой сложности под присмотром Кассия. Ну как рассчитывали, фактически просто использовали примеры из книги, меняя некоторые параметры, так как варианты учебных кругов были просчитаны давным-давно, и нам оставалось только выбрать нужные цепочки и вставить в круг, по принципу чёрного ящика, без подробного разбора, тем более что ни нумерологию, ни руны мы ещё не изучали. Основной задачей на данном этапе было просто развить внимательность, аккуратность и глазомер. Собственно для этого и нужен был преподаватель — так как сами мы свои ошибки найти не смогли бы. После обеда же началась теоретическая часть. Наставник спрашивал нас по учебнику, тщательно выясняя моменты, в которых нам было что-то непонятно, и разжёвывал их до легкоусвояемого состояния.

— Это, наверное, очень сложно? — Вежливо и судя по всему исключительно для поддержания разговора, полюбопытствовал Невилл.

— Нет, всё очень просто, как я уже говорила всего пять цепочек: контурная, территориальная, векторная, контрольная и всего одна манипуляторная. Очень простой круг... — Следующие полчаса Герми с увлечением объясняла другу, глаза которого со временем всё больше стекленели, о том, как правильно чертить рунные круги. Мозг наследника рода Лонгботтомов спасла разносчица сладостей, у которой мы немного закупились, всего пара лягушек на человека, не больше.

— А куда вы всё-таки хотите поступить, раз уж решились на перераспределение?

— Райвенкло, — сказал я не задумываясь, — мы всё-таки поступили в Хог чтобы учиться.

— К тому же профессор Флитвик для учеников своего факультета ведёт факультатив по чарам и основам артефакторики — это очень интересно, — тут же добавила подруга и на секунду задумавшись, продолжила, — А ты уверен, что не хочешь менять факультет?

— Да, — немного суховато произнес друг, — думаю, мои родители были бы рады знать, что я учусь на Гриффиндоре.

Я кивнул в знак понимания, отношение друга к родителям нам было хорошо известно. Вообще, в нашей компании мы старались не затрагивать эту тему, так как для каждого из присутствующих она была достаточно болезненна.

Некоторое время мы, молча, сидели, и каждый занимался своим делом, ну или пытался. Но внезапно раздался стук в дверь, и после непродолжительного ожидания, в купе вошла девочка лет одиннадцати невысокая худощавая с бледной кожей и очень светлыми волосами. Всё это вместе создавало впечатление, какой-то призрачности, которое только усиливалось медитативно спокойным выражением лица.

— У вас есть свободное место, — это звучало не как вопрос, скорее она сообщала нам какую-то незначительную новость, — разрешите я доеду с вами, а то в моем предыдущем купе было так много мозгошмыгов, что мне пришлось его покинуть.

— Эээ... да, конечно, присаживайся, — первой среагировала Гермиона и показала на место рядом с Невиллом, — меня зовут Гермиона Грейнджер, это Гарри Эванс и Невилл Лонгботтом. — Слова подруги сопровождались нашими с Невиллом кивками.

— Я знаю, отец упоминал о вас в статье посвященной крупрам. Неприятные существа, у меня с ними тоже были проблемы, — на последней фразе её голос как то стал совсем тихим, но тут же вернулся к своему нормальному звучанию, — кстати, меня зовут Луна Лавгуд.

— Приятно познакомиться. — Слегка растеряно произнесла Гермиона, а я и Невилл присоединились к ней.

На некоторое время в купе воцарилось молчание, пока Невилл вновь не решился задать свой любимый похоже на сегодня вопрос:

— А ты Лавгуд, на какой факультет собираешься поступать?

— О... Можно просто Луна и, конечно же, на Райвенкло, исследовать и узнавать что-то новое — это же так увлекательно, например этим летом мы с отцом исследовали жизнь морщерогих кизляков в естественной среде, это было так интересно, жаль, что не получилось найти ни одного. Но следующим летом мы обязательно попробуем ещё раз.

До самой остановки мы ехали в молчании — у меня просто не было настроения разговаривать, а ребята похоже были несколько обескуражены словами нашей новой знакомой. Почему же молчала Луна, могла ответить только она сама.

После выхода из вагона, Лавгуд коротко попрощавшись с нами, отправилась к остальными первогодкам. Мы же пошли к каретам.

— Гарри, — в голосе Гермионы было удивление и немного страха, — кто это? — она указала на запряжённых в ближайшую к нам карету животных. Костлявые черные существа были откровенно страшненькими, и мало соответствовали образу лошадок призванных катать детишек по дороге в школу.

— Их ведь раньше не было?!

— Были, это фестралы, их видят... — начал было отвечать я, но был прерван невестой:

— Да я читала, — кивнула помрачневшая девочка. Дорога до Хогвортса была не менее тихой, чем последняя часть поездки в поезде, лишь в Главном зале наше молчание прервал Невилл:

— Эм... ребята, я, пожалуй, пойду к столу, а вам, как я понимаю, придётся дождаться первогодок, и с ними идти к шляпе — мы кивнули, и разок перемявшийся с ноги на ногу друг пожелал нам удачи и ушёл к столу красно-золотых.

Ждать у дверей пришлось не то чтобы долго, но крайне не уютно. Практически все присутствующие в зале нет-нет, да и посматривали в нашу сторону, но вот открылись двери и в зал вошла толпа учеников, и про нас, наконец-то, забыли. Когда после краткого инструктажа Минервы МакГоногалл и первых распределённых первогодок, всё внимание присутствующих окончательно было отдано участникам церемонии, Герми немного расслабилась и даже слегка облокотилась на меня. Я стоял приобняв подругу и вдыхал запах её волос, в какой-то момент даже забыл, что вокруг происходит. Впрочем, идиллия длилась не долго — из нирваны меня вырвал голос директора:

— Поздравляю всех обрётших новою семью, ведь именно ею является факультет для каждого учащегося Хогвартса. Но, несмотря на то, что все впервые оказавшиеся в стенах замка уже получили свои цвета, сегодняшняя церемония на этом не завершена. Среди нас есть двое уже провёдшие год в школе, но всё же желающие сегодня поговорить со шляпой и возможно она укажет им на новый дом.

Сразу после Дамболдора слово взяла МакГонагалл:

— Эванс Гарри — произнесла она, а мне пришлось отпустить подругу из своих объятий и идти к распределяющей шляпе.

'Хммм... — раздался голос в моей голове, когда знаменитый головной убор занял свое место, — хммм... в принципе можно, тем более я не могу отказать в такой просьбе его наследнику'.

— Райвенкло! — объявила шляпа на весь зал.

Уже идя в обратном направлении, я бросил взгляд на Герми — она, внешне не выказывая никакого напряжения, всё ещё стояла на том же месте.

— Грейнджер Гермиона.

В ответ на слова зама директора, подруга пошла к табурету, на которой до неё побывал весь первый курс и я. Ей явно было не по себе, но это было видно, пожалуй, только мне, весь остальной зал видел гордо идущую девочку. Прямая спина, легкие шаги и твердый взгляд направленный прям перед собой.

Главный зал Хогвартса, Гермиона

Гарри прошёл распределение и попал туда, куда мы и хотели, надеюсь, у меня тоже всё получится.

— Грейнджер Гермиона — голос бывшего декана выдернул меня из мыслей, казалось, весь зал сосредоточил на мне своё внимание. Сразу стало как-то неуютно и захотелось сжаться, а лучше исчезнуть, но вспомнились слова Кассиопеи — 'Никогда не показывай чужим свою слабость. Они лишь захотят ударить тебя больнее, а потому малышка, спину держи ровнее, подбородок выше, вот так, молодец. Теперь делай шаг, ещё один. Нет-нет. Не так широко. Не маршируй, ты не воин. Ты будущая Леди! Всегда помни об этом. Молодец, легче, не напрягайся, наоборот расслабься. Лучше сделать немного неловкое движение, чем показать всем, что ты до судорог боишься ошибиться. Молодец! Теперь присядь, руки не знаешь куда девать, да? Положи вот так, достаточно удобно, не правда ли? И про спину и подбородок не забывай. И легкая улыбка, чуть-чуть, просто показывай, что у тебя всё хорошо, но окружающих это не касается'.

— Райвенкло! — раздался голос шляпы над головой.

Главный зал Хогвартса, Гарри

Осчастливленная шляпой Гермиона уверенным шагом подошла к столу Райвенкло, и, не смотря на то, что у неё получилось сохранить спокойное выражение лица и не сбиться на бег, мне было видно, как сильно она рада выбору шляпы и как постепенно её отпускает нервное напряжение. Впрочем, подруга в этом не одинока, несмотря на показную уверенность, я тоже изрядно волновался и только теперь, когда мы оба были за одним столом смог расслабиться. Ужин, не смотря на мракобесие распространяющееся со стороны учительского стола — это я о двух лауреатах ордена Мерлина, прошёл спокойно в легкой ненавязчивой болтовне с новыми соседями по дому. Пожалуй, первое, и последнее что заставило сосредоточить на себе внимание в этот вечер — это приветственное слово Флитвика, с которым он обратился к новым ученикам уже в башне Райвенкло. В котором полугоблин, помимо своего счастья нас видеть, особо отметил, что верит в то, что каждый из присутствующих пришёл в Хогвартс учиться, и он как наш декан, всегда готов помочь нам в этом желании, после чего присутствующие начали расходиться по спальням.

Следующие дни показали нам, что учиться на факультете умников было не легче, но удобнее чем в Гриффиндоре — отсутствие желающих списать, рабочая атмосфера в гостиной и декан, постоянно появляющийся среди своего факультета, готовый ответить на любой вопрос или посоветовать книгу по интересующей теме, а то и одолжить на время что-то из своих запасов, делали процесс учёбы приятным и ненапряжным. В общем, и я, и Гермиона со временем только все больше утверждались в правильности своего решения сменить башню. В целом же факультет Ровены казался каким-то безразличным что ли и немного сумасшедшим. И если первое, особенно после энергичного-навязчивого Гриффиндора сразу бросалось в глаза — общая позиция окружающих к новичкам сводилась к фразе — 'я конечно помогу, но подойти и задать вопрос ты должен сам'. Это резко контрастировало с позицией львов, где тебя с одинаковой вероятностью могли как послать в ответ на просьбу, так и наоборот помогать несмотря на то хочешь ты того или нет. А вот второе обнаружить было сложнее, это было невидно со стороны, на общей территории вороны обычно вели себя 'нормально', но вот увидеть в гостиной факультета ученика тыкающего в камень — обычный булыжник, принесённый с улицы и едва очищенный от земли, палочкой, причём делающего это на протяжении пары часов, а на вопрос мимо проходящего приятеля: ' как?', это чудо ответило — 'без изменений', было чем-то в порядке вещей.

Или ещё такая сценка в гостиной: Одна из девочек, мирно сидящих в креслах резко вскакивает и подбегает к что-то читающей подруге и начинает ту тормошить произнося:

— Три!

— Отстань!

— Но я же говорю — ТРИ!

— Ну что тебе?!

— Ты не поняла что ли??? Я же сказала три!

— Эээ... Ты серьёзно?

— Да!

— Точно три?!

— Да! Да! Да!

После чего обе встают и выбегают из помещения так как будто за ними гонится... в общем что-то злобное.

Следующим огромным отличием было отношение к квиддичу, для львов — это фетиш и не почитание его приравнивалось к измене интересов факультета, когтевранцы же не видели в нём ничего большего, чем просто развлечение, за которое по какому-то недоразумению ещё и балы начисляют. Сами баллы тоже, кстати, бесполезны и непонятно с какой стати вокруг них столько страстей. А уж тот факт что значительная часть командных мётел изготавливается самими учениками, конечно при поддержке декана, а игра для большинства воронов просто способ по-настоящему протестировать свои изделия, пожалуй, сильно шокировал бы гриффиндорцев, если они бы об этом узнали. Не то что бы кто-нибудь это скрывал, скорее остальным и в голову бы не пришло спросить о подобном.

Ну и самое заметное, конечно же, количество учеников на факультете. Когтевран — это, пожалуй, самый малочисленный факультет из существующих в Хоге. Практически ни когда сюда не зачисляется больше шести — восьми человек в год. Поэтому сейчас вместе с нами на факультете учатся ещё четыре наших одногодки, итого шесть — три мальчика и три девочки, и это был неплохой набор, бывает и меньше.

Глава 24

Спланированный проигрыш

К сожалению, новый учебный год принёс не только приятные перемены, но и новые разочарования. Несмотря на многомесячную аргументированную и (о ужас!) правдивою критику в Пророке, ни один из тронов под пятой точкой директора и не думал, шататься. Первоначально казалось — вот-вот ещё немного и его выпрут из Визенгамота, ну или на худой конец из Хогвартса, но, по словам Сириуса те пара голосований, которые всё же были проведены, не дали никаких результатов. Никак не удавалось собрать достаточно голосов для таких благотворных изменений, всё время чуть-чуть, но не хватало. А месяц назад и вовсе началась полоса неудач. Сначала умер один из наиболее рьяных Дамбо-ненавистников, являвшийся одновременно членом Визенгамота и совета попечителей. Каким-то образом тройке оборотней удалось обойти защитные чары на его поместье, в результате чего и он, и его престарелая мать, жившая с ним, были убиты. Естественно, что после такого 'несчастного случая' количество желающих выступать против Дамблдора изрядно уменьшилось.

Потом Рита Скитер была поймана в своей анимагической форме в кабинете Фаджа, зачем она туда залезла непонятно совершенно, так как никакой необходимости в этом не было, да и времени на подобные выкрутасы у неё не должно было быть — написание запланированной нами книги было в самом разгаре. Сама она лепетала что-то невразумительное и явно неадекватное ситуации. А потому, всё что удалось сделать адвокатам — снизить срок до пяти лет и выторговать наиболее щадящие расположение камеры. Ну и как финал — в очередном номере 'Пророка' непонятно каким образом — ни кто из персонала не мог ответить, как такое случилось, появилось интервью директора. В котором он, не смотря на то, что не оспаривал ни оду из компрометирующих статей, мягко намекал, что всё это лишь домыслы не совсем честного репортёра, который вот неожиданность — угодил за решётку при очередной попытке оболгать видного политического деятеля. Нет, нет, сам Альбус и т.д. по старости лет не слишком-то интересуется новостями, да и даже если бы интересовался... каждый имеет право на своё мнение, хотя подобное поведение действительно крайне невоспитанно. А ведь была такой хорошей девочкой, когда училась в школе. В общем, вся затея с давлением 'силой слова' похоже, не удалась.

Собственно надежды, что всё пройдёт легко и быстро, не было изначально, но вот то, как окончилась ситуация откровенно расстраивало. Мало того что Дамблдор не потерял ни одного поста, так и было похоже что его репутации не было нанесено никакого вреда. Все окружающие с кем мне приходилось общаться относились к серии статей посвященных директору как к обычной газетной утке, и это при том, что они зачастую признавали правдивость фактов и логичность аргументации. Мне было совершенно непонятно каким образом директор одним интервью смог перечеркнуть многомесячный труд.

Чуть позднее, кабинет зельеварения. Очередная 'отработка' Эванса и Грейнджер

Обычный, можно сказать традиционный сценарий вечерних посиделок у ядовитого зельевара был довольно прост: пришли, котёл, полоскание мозгов, снова котёл, только на этот раз правильный, убрались, ушли. В этот раз практически сразу после того как мы вошли в кабинет, декан Слизерина, вместо того что бы ждать незапланированных результатов наших экспериментов, решил сразу перейти к стадии 'полоскание мозгов':

— Эванс, — его голос выражал насмешку пополам с наигранным удивлением, — видя выражение бытующие на вашем лице со времён той замечательной статьи в Пророке, в которой наш глубокоуважаемый директор выразил своё отношение к работам мисс Скитер, у меня создалось ощущение, что вы действительно надеялись, этими статьями воздействовать на 'величайшего светлого мага современности' — последние слова были произнесены с совсем уж откровенным сарказмом. А выражение лёгкого непонимания на моём и Гермионы лицах, похоже было достаточным ответом, чтобы зельевар продолжил:

— Могу сказать вам обоим, что это было крайне наивно с вашей стороны. Впрочем, учитывая ваше воспитание среди маглов, это не удивительно. — Снейп насмешливо хмыкнул. — Если бы на положение Дамболдора можно было воздействовать таким образом, как видно воображаете себе вы оба, а с вами подавляющее большинство прочих наивных маглорожденных малолеток, ну, и некоторое количество непроходимо тупых взрослых, то Тёмному Лорду никогда не пришлось бы терроризировать эту страну, и клеймить каждого сколько ни будь полезного мага. Учтите, Его, можно обвинить во многом, но уж никак не в откровенном идиотизме. Всякому кто хоть чуть умнее флобер-червя понятно — нет смысла разрушать то, чем собираешься владеть. Вот только Дамблдор, будучи самым могущественным магом современной Англии, покинет свои посты либо по собственному желанию, либо в случаи своей скоропостижной, и надо сказать крайне маловероятной, кончины. И никак иначе.

— Но разве его не могут арестовать, если он нарушит закон?! — не выдержала крайне возмущённая подруга.

— Мисс Грейнджер вы мыслите как магл! Запомните раз и навсегда! В магическом мире прав тот, кто могущественнее, лично или благодаря роду, неважно. А закон — это сильнейший маг. Дамблдора невозможно осудить не потому что он глава Везенгамота или вина его недоказуема. Нет! Причина в том, что некому заставить его соблюдать законы. Он во много раз сильнее, чем весь аврорат вместе взятый, и в случаи действительно опасной ситуации может скрыться, а потом выловить по одному, либо напавших, либо тех, кто отдаёт приказы. Желающие указывать ему на его недостатки долго не живут. Ну, или сидят в Азкабане.

— Тогда почему он терпит... — Начал, было, я, но остановился, пытаясь сформулировать и одной фразой описать все свои усилия по сопротивлению Дамблдору. Впрочем, договаривать не пришлось, и Снейп сам прекрасно понял, что я имел в виду.

— О! Молодой лорд Эванс настолько гениален, что способен проникнуть в планы одного из могущественнейших магов мира? — Откровенно насмехаясь, спросил зельевар. — Не будьте столь самоуверенны мистер Эванс. Скорее всего, все ваши усилия всего лишь немного поменяли русло предполагаемых им событий. И уж никак не результат. К тому же не забывайте, что вы всё время были либо под защитой гоблинов, а жадные мстительные карлики если не могут победить, то заранее предусматривают способ испортить жизнь врагу, либо под защитой клятвы директора, благодаря которой он не может напрямую нанести вред ученику. А потому если кто-то и нападёт на вас до конца обучения, то это будет уж точно не лично наш глубокоуважаемый директор. А кто-то, кому в его словах послышался намёк на благодарность в случае определённого варианта развития событий. Я ясно выражаюсь? Мистер Эванс? Мисс Грейнджер? — Увидев наши с Гермионой слегка ошалелые и при этом дружные кивки мрачно ухмыльнувшийся зельевар продолжил:

— Что бы вы там себе не думали Эванс, самым умным поступком, который вы совершили с момента смены рода — было поступление в Хогвартс, которое обезопасило вас от прямого воздействия со стороны директора на ближайшие семь лет. В противном случае он нашёл бы вас где угодно, а после вы бы пошли в Хогвартс таким, каким ему надо. Методы есть, не сомневайтесь.

— Но зачем ему это? — слегка срывающимся голосом спросила Гермиона.

— Не знаю, и ни кто не знает. Дамблдор первый маг такой силы, занимающийся тем, что целенаправленно снижает магический уровень на подконтрольной ему территории. Не у своих и своего рода врагов, не в других странах, а у всех подряд. Зачем не понимает ни кто. И эти его игры с мальчиком_который_выжил, плюс маниакальное желание иметь образ 'Великого и Светлого' в глазах большинства волшебников на которых по большому счету Родам, определявшим законы и порядки в Англии, во все времена было откровенно наплевать. Пока единственное что приходит в голову — это то, что наш великий волшебник пишет новую книгу, на этот раз про юного героя и вернувшееся зло. Одну, про первое падение того же зла он уже закончил, и за десять лет похоже успел соскучиться по своему маленькому хобби. И последнее, что я должен сказать, прежде чем мы закончим вашу сегодняшнюю так и не начавшуюся 'отработку'. Прежде чем что-то считать само собой разумеющимся, потрудитесь разузнать об этом у окружающих вас взрослых, благо среди них имеются те, кто используют голову не только для еды.

В башню Райвенкло я шёл на деревянных ногах и похоже с совершенно квадратной головой, а бросив взгляд на Гермиону понял, что состояние подруги полностью соответствует моему. Встретившись со мой глазами она на секунду задумалась и предложила:

— Может к озеру?

— Ага, а то вопросы будут.

— Угу.

Оставшееся до отбоя время мы в молчании провели на всё той же, любимой нами, коряге. Молчали оба, потому что разговаривать о чём-то столь серьёзном здесь, к сожалению, нельзя, а ничего другого в голову просто не приходило или моментально вытеснялось под напором эмоций. Наш шок объяснялся довольно просто, Снейп и раньше позволял себе весьма нелестные высказывания в адрес директора, особенно в ситуациях, когда его не могли услышать уши, приложенные к заведомо открытым ртам. Но то, что и как он говорил сегодня, переходило всякие границы и порождало просто таки бурю в мыслях, заставляя возвращаться к словам зельевара не только в этот вечер, но и в последующие дни.

Из-за этого, за время пошедшее до выходных, у нас с Гермионой накопилось куча вопросов на которые могли ответить, пожалуй, только старшие Блэки: неужели они активно участвующие в антирекламой компании не знали всего этого? А если знали, то почему не сказали нам? Крёстный точно мог бы или бабушка Касси... К тому же во всей этой катавасии участвовал Малфой, неужели он не осознавал что ничего не получится? И если все всё знали, то зачем всё это вообще нужно было?!

Из-за переживаний и ожидания нам казалось, что оставшиеся дни этой недели как будто специально тянутся дольше обычного, но к счастью ни что не вечно и вот мы переносимся камином на Гриммо 12 и почти сразу попадаем в объятья Сириуса и Кассиопеи.

— Ну, наконец-то! Лорд заучка изволил оторваться от учебников и посетить своего бедного крёстного! — сказал, а точнее почти проорал мне в ухо стискивающий меня в объятьях Сириус.

— Здравствуйте мои дорогие, — произнесла матриарх Блэков отпуская Гермиону — не обращайте внимания на этого лентяя, он вот уже которую неделю ищет повод законно отлынивать от обязанностей главы рода. Так что теперь весь день будет бездельничать, прикрываясь вами.

— Эй, я, между прочим, чуть ли не через день хожу на эти заседания Визенгамота!

— Два дня в неделю. — Поправила разошедшегося главу, Кассиопея.

— Ладно, ладно. Два раза в неделю. Но тьма побери! Как же там скучно! Эти зануды могут растянуть обсуждение стандарта вонючести драконьего помёта на пол дня!!! Между прочим, Гарри я и за тебя там сижу! Так что когда закончишь школу то будишь ходить на заседания вместо меня, а я буду пить огневиски и общаться с де... — в этот момент разошедшегося Сириуса остановил подзатыльник, выданный старшей ведьмой.

— Не при детях!

— Эй! Я хотел сказать с друзьями, а не то, что ты подумала. Вот видишь Гарри, как мне плохо, и все мною помыкают. Вот и становись после такого главой рода...— Произнёс он нарочито обиженным голосом, демонстративно потирая затылок.

— А знаешь что самое печальное в твоей участи крёстный? — Я решил подшутить над Сириусом.

— Что? — Чувствуя подвох, как-то опасливо спросил меня Блэк.

— На сколько я помню твои же жалобы на кодекс, к тому моменту, когда я закончу Хогвартс, ты мой дорогой крёстный уже женишься и будишь иметь детей, так что супруга, наследники и никакого огневиски и де..., в смысле друзей!

Лицо лорда Блэка было настолько печальным, что ни кто из присутствующих не смог удержаться от смеха.

— А где Ремус? — Вопрос отсмеявшейся Гермионы, заставил крёстного помрачнеть.

— Вы же знаете ребята, что здесь собирается наш кружек по интересам? Ну, там Кингус, Тед, и остальные. Даже Малфой иногда захаживает... А Лунатик очень сильно верит директору... И, в общем, в какой-то момент я под клятву решил с ним поговорить начистоту, в общем... — крёстный в очередной раз замялся, но всё же продолжил:

— В общем Лунни решил, что он слишком загостился здесь. И я не знаю, что с этим делать. Как-то так. — Праздничное настроение от таких слов сразу испарилось, но Сириус не был бы самим собой, если бы не постарался хоть как-то разрядить ситуацию и перевести разговор на другую тему:

— Эй! Хватит грустить! Ничего непоправимого не случилось! Пойдёмте есть. Я сегодня заказал Кикимеру торт в честь праздника Прихода Великого Мальчика Который Выжил в наш дом. Вам должно понравиться, а то знаю я школьную диету — овсянка, тыквенный сок, да овсянка с тыквой.

Где-то через час, хорошенько подкрепившись, мы из столовой перешли в гостиную и тут уже оторвались по полной. Наконец-то мы смогли выплеснуть те вопросы, которые буквально распирали нас. Немного очумевшим от нашего напора взрослым понадобилось несколько минут, чтобы собрать мысли в кучку и начать отвечать. Первой высказалась Кассиопея:

— Пожалуй, мы действительно упустили этот момент в вашем обучении. Хотя нас извиняет то, что подобные мысли не могут прийти в голову ни одному чистокровному. — Первой выразила своё мнение наша названная бабушка.

— Да детёныши, Сапливиус...

— Его зову профессор Снейп! — Привычно возмутилась подруга. А Кассиопея только покачала головой, прошептав что-то вроде 'как дитё'.

— Ххе, ладно — ладно! Снейп так Снейп. Он вам всё правильно рассказал. А иначе, зачем как вы думаете, такое количество родов легло под Реддла? Всё просто — они хотели с его помощью завалить старикана, а потом и этого выскочку и вернуть всё назад как было до Дамблдора. Реддл многим казался достаточно сильным, чтобы при некоторой поддержке убить директора, но не достаточно, чтобы не было возможности убить его при необходимости. Все эти акции устрашения по большей части были попытками запугать тех, кто готов подчиняться директору и вытащить его из Хогвартса. Ну и ещё ходили слухи, что это нужно было для каких-то ритуалов. В общем, обычные интриги чистокровных. Мы-то тогда малолетками были. Нам директор не казался таким уж плохим и вся эта проблема с деградацией магии, казалась скорее надуманной, а возня с Тёмным Лордом чем-то средним между спортом чуть рискованней квиддича и политической интригой, которая нас мало касается. Это потом, гораздо позже, всё стало слишком серьёзным и опасным. — Слегка осунувшийся крёстный покачал головой, но тут же взбодрился и перешёл на другую тему. — А по поводу политики, это не мы вам не рассказывали, это вы сами не интересовались. Тут всё просто. Мы совместно пинаем по чувствительным местам Дамблдора. Он в какой-то момент ворочается в берлоге и на орехи достаётся самому громкому крикуну в Визенгамоте и Попечительском совете. Поскольку на должность крикуна больше всего подходит Ларкинз имевший место и там и там, то результат, думаю понятен? Так что теперь Августа Лонгботтом имеет место в суде, а Тэд Тонкс в Попечительском совете.

Мне не понадобилось много времени, чтобы переварить информацию и задать следующий вопрос:

— А Малфой-то что с этого получил?

— У него было что-то очень личное к покойному. К тому же бывшие союзники Ларкинса теперь полностью у него в руках, точно не знаю, но там у него было всё схвачено давно, и только эта истеричка и мешал, так что он получил в результате не меньше нашего. В общем, сами видите — это не те темы, которые хочется обсуждать с детьми в воскресный вечер.

— Получается, что мы виноваты в смерти этого человека? — Спросила сильно расстроенная Гермиона.

— Нет! Не мы, малышка! — Как можно теплее сказала Кассиопея, погладив при этом её по голове. — Дамблдор! И только он. У директора было сотни возможностей сделать всё то же самое, не убивая, но он выбрал эту. Потому что так... Легче? Проще? Удобней? Не знаю. Не стоит винить себя в чужих преступлениях. Да и сам мистер Ларкинс был ни тем человеком, из-за которого стоит переживать Гермиона, поверь старой перечнице много повидавшей на своём веку.

— Да, детёныши, мы просто воспользовались тем, что упало после чужой драки. В этом немного чести, но иначе просто нельзя. Помню, когда мы с твоим отцом Гарри, учились в Хоге, у нас была небольшая компания друзей. Он, я, Ремус и тот самый Петтигрю. Я вам об этом уже рассказывал. В общем, когда мы решали, как называться, то долго не могли придумать, но в какой-то момент название пришло само. И я, и Джеймс ненавидели политику, и при этом знали, что нам придётся влезть в неё, и если я как не наследник ещё мог как-то побарахтаться, то Джеймсу просто таки светило погрузиться в эту дрянь по самые уши. Мы оба знали, что в политике побеждают не те, кто сражается, а те, кто приходят после боя, забирают себе всё оставшееся от сражавшихся и добивают обессиленного победителя. Все эти благородные семьи, лорды и великие маги, не смотря на всё своё чистоплюйство, хотят быть мародёрами, ну а мы, по крайней мере, в этом честно признались.

Глава 25

Зелёный змий

[примечание автора: далее в тексте парселтанг будет выделяться '&' с двух сторон, примерно так: — я &шиплю&.]

За всеми этими событиями мы не заметили, как на горизонте замаячил Хэллоуин, а с ним и новые неприятности. На которые мы наткнулись, в прямом смысле этого слова, идя по третьему этажу с занятия по чарам.

Толпа учеников перегородивших коридор как раз напротив того самого туалета с эмоционально неустойчивой самкой привидения, не двусмысленно намекала на то, что произошло что-то из ряда вон даже для откровенно нескучного Хогвартса. На выяснение конкретики много времени не понадобилось. Окружающие с охотой поделились информацией — оказывается Филч, нашёл свою кошку парализованной. Помимо этого бедное животное было подвешено за хвост, а на стене чем-то красным написано: 'Тайная комната открыта. Враги наследника берегитесь'. Все были совершенно уверены, что это кровь, а некоторые даже уточняли что это кровь то ли младенцев, то ли девственниц собранная в первую ночь после полнолуния. Такое внимание к жидкости, заменяющей в этом натюрморте (ну почти 'морте', кошка всё-таки жива, не смотря на крайне достоверную имитацию поведения собственного чучела) чернила, было связанно с тем фактом, что ни одному из посетителей новой достопримечательности школы не удалось снять чары защищающие надпись от смывания. Не помогла не только магия, бессильным оказался и упорный труд — завхоз, не смотря на бесплодность собственных действий, до сих пор пытался свести со стены необычное граффити простой тряпкой.

Основную часть информации мы получили от райвенкловца пятого года обучения, пытающегося разобраться, какие чары были наложены на стену. Он же, с удовольствием, поделился краткой версией легенды, согласно которой маглорожденным теперь опасно ходить по коридорам в одиночку. И что, то самое привидение, чьё ПМЖ находится в ближайшем туалете, и было первой жертвой чудовища. После выяснения всех обстоятельств мы, не сговариваясь и не обсуждая новость, направились в мой сундук. Гермионе понадобилась, похоже, вся её сила воли, чтобы удержаться от обсуждения по дороге, но внутри она не собиралась больше терпеть и её буквально прорвало:

— Гарри! Тайная комната!? Имеется в виду, именно тайная комната Салазара Слизерина?! Значит наследник — это наследник Слизерина и предполагается, что именно он выпустил 'чудовище'! Того самого василиска о котором ты мне рассказывал! Но ведь это точно не мы! В смысле не ты! В смысле... Я абсолютно уверена... — Начала подруга, но тут же оборвала себя — Риддл!?

— Или некто, кто хочет им называться. — Кивнул я, стараясь не делать 'умный вид', ведь это может быть и не седьмая Уизли.

— Бред какой-то! Зачем вообще такое делать? И если делаешь, то зачем во всеуслышание об этом заявлять!?

— Если это действительно он, то ему каким-то образом удалось возродиться и неизвестно, насколько хорошо у него это получилось. Он и до смерти, если судить по имеющейся у нас информации, был не слишком-то уравновешенным, особенно под конец...

— Но цель-то какая-нибудь должна быть?! Даже если он псих!

— Страх... — пожал я плечами, — аллергия на кошек? А может ему мешало конкретно это животное...

— Страх?! Что такого ужасного в даже не убитой, а парализованной кошке?!

Мы некоторое время помолчали, впрочем, не долго. Гермиона снова задала вопрос:

— И что нам делать?

— Будем думать. В принципе, времени у нас вроде немного есть. Вряд ли нападения будут ежедневными. Хотя и затягивать с этим не надо, а то кто его знает...

— Может, посоветуемся хотя бы с Сириусом?

Подруга, безусловно, права, но я чувствовал, что это дело Рода и только. О чем тут же сообщил ей и Гермиона на удивление легко согласилась.

Поскольку знаниям канона я доверять уже не могу, да и не хочу, кто его знает, что я наизменял своими действиями, пришлось со всей серьёзностью искать решение проблемы. И в результате совместного получасового мозгового штурма оно было найдено. Допросив меня на предмет информации по тайной комнате, имеющейся в кодексе, Гермиона предложила спросить о том, кто выпустил василиска... у самого василиска, а потом с помощью взрослых или даже самостоятельно обезвредить виннового.

Гермиона

На следующий день, мы с Гарри, сразу после занятий, спустились в ту часть подземелья, где находился нужный нам коридор. Благодаря кодексу мы знали, ну Гарри знал и рассказал мне, что есть, по крайней мере, пять входов в тайную комнату. Проход из запретного леса, подводный выход в озеро, вход около покоев директора, ещё один в туалете, где живёт плакса Миртл и наконец, тот, к которому мы шли сейчас. Он расположен в одном неприметном закутке на границе со слизеринской частью подземелий. Но спустя пару минут мы поняли, что воспользоваться им не получится. Ниша в этом странном никуда не ведущем коридоре была занята двумя студентами. Точнее студентом и студенткой, судя по звукам. Они... в общем, нам пришлось идти через другой вход который начинается в том самом туалете, напротив которого была найдена окаменевшая Миссис Норис.

Когда мы дошли до туалета, я вошла первой чтобы проверить, нет ли приведения на её обычном месте, а после позвала Гарри оставшегося снаружи.

— А ты не хотел меня брать! А если бы Миртл была на месте?

— Ты права, но...

— Сам говорил, что это совершенно безопасно, так как ты являешься главой рода и...

— Герми, я уже не спорю — Гарри поднял руки, как будто показывая, что сдаётся.

Согласившись со мной, он произнёс на парселтанге '&откройся&'.

— Знаешь Гарри, а я с каждым днём всё лучше понимаю этот язык. — Сказала я, доставая вместе с Гарри из безразмерной сумки метлу.

— Естественно — кивнул он.

— Да я понимаю, просто не ожидала, что на это, не понадобится никаких ритуалов.

— И это хорошо, полетели!

Лететь по тёмному туннелю было немного страшно, не смотря на то, что мы хорошо освещали дорогу. К счастью, спуск был не долгим и мы, вылетев из трубы, оказались в большом зале. Я уже умела немного ощущать окружающую магию — это основы безпалочкового волшебства. И потому чувствовала разлитую вокруг силу, так похожую на родовую, которой была насыщенна атмосфера нашего дома, и которая постоянно исходила от Гарри.

— &Откройся& — ещё раз произнёс Гарри, открывая проход в следующий зал.

— Гарри, а ты меня дома потренируешь?

— Бессмысленно, речь на парселтанге — это вкладывание нашей родовой магии в звук. На самом деле я шиплю практически одинаково вне зависимости от того что говорю. Соответственно воспринимать надо тоже через родовую магию. Так что это само к тебе придёт в определённый момент.

— Понятно. — Жаль, но с другой стороны дома на безпалочковую-то не хватает времени, а ещё ритуалистика, законы от Грыма, обычаи с бабушкой. В общем, и так времени мало.

Не успела я додумать, как мы оказались перед статуей изображающей лицо Салазара Слизерина.

— Отлети вооон туда, на всякий случай. — Гарри указал на не небольшую нишу. — Там тебя василиск сразу не заметит, а потом я запрещу ему пользоваться 'взглядом'.

Оказавшись в нише, я услышала шипение Гарри:

— &Говори ... ... Салазар Слизерин, ... ... ... ...& — после чего раздались странные звуки, а потом и громкое явно не человеческое шипение. Гарри обменялся со змеем несколькими фразами, смысл которых я совсем не поняла, а после позвал меня выйти.

— Гермиона, это &Зелёный&, — и обратившись к василиску, добавил — &Её зовут ... ... ...&

Огромная голова змея приблизилась ко мне, и быстрый раздвоенный язык промелькну в воздухе, едва не коснувшись лица.

— &Я чую ... ... ...& — прошипел змей нечто что, похоже, является своеобразным приветствием. Что тут же подтвердил Гарри:

— Это он так поздоровался, — и, видя, что мне интересно остальное, добавил, — он назвал тебя маленькой наследницей.

— &Здравствуй& Зелёный. Ой! Я, кажется, могу немного говорить. — Это было очень странное ощущение, когда вместо слова я прошипела, то, что хотела сказать.

— Похоже — улыбнулся Гарри.

— Гарри, а ты не спрашивал, зачем он убил...

— Спросил, Миртл умерла случайно. Зелёный задействовал силу скорее от неожиданности. После этого он даже кошку постарался просто парализовать, не смотря на просьбы Риддла. Всё-таки приказ Салазара защищать школу, а значит и учеников для него важнее, чем слова одного из наследников так и не ставшего главой рода.

— Так Риддл всё-таки тут?!

— Нет, пришла девочка, которая представилась как наследник, и говорила о себе как о мужчине. С собой у неё была 'сильная вещь' которая немного пахла Родом. Думаю налицо что-то вроде одержимости.

— Наверное...

Гарри

Пока мы говорили, Зелёный обернулся вокруг нас и положил свою голову на кольцо собственного тела. Заметившая это Гермиона как-то осторожно, но при этом решительно спросила:

— А можно его потрогать?

— Конечно, и даже нужно. — Подождав пока подруга сначала осторожно прикоснётся, а потом, осмелев, и вовсе обхватит змея в районе шеи. Я последовал её примеру и решил прислониться всей спиной к Зелёному, после чего спросил — ну как?

— Очень... похоже... на энергию, такую, как дома. Только сильнее. Нет, не сильнее, а насыщеннее, плотнее как-то. — Гермиона говорила, поглаживая змея, и пытаясь настроиться на собственные ощущения. Речь её была против обыкновения медленной и неуверенной, но всё же совершенно верной.

— Именно. Сила рода Слизерин близка к магии василисков. Практически идентична. Помнишь классификацию магических атмосфер Беркова?

— Конечно! — Примерная ученица подобралась, и начала по памяти цитировать пересказанные мною куски кодекса. — Большая часть магической энергии распространенной в мире нейтральна и именно такой энергией могут управлять маги. Но для этого нужно чтобы её концентрация была достаточно высока. Для создания областей с повышенной концентрацией энергии используются щиты, устанавливаемые вокруг источников. По Беркову магические атмосферы бывают трёх типов. Первая — концентрированная нейтральная, источник заключен под щит. Сильно ускоряет восстановление магии ядром волшебника, позволяет управлять ею и ускоряет развитие самого ядра у молодых магов. Примером является Хогвартс. — Бойкая речь лучшей ученицы потока немного диссонировала с плавными поглаживающими движениями её рук, без остановки исследующих чешую василиска. — Вторая — слабо концентрированная нейтральная — множество слабых источников на небольшой территории без наличия ограничивающего щита. Ускоряет восстановление магии ядром волшебника, увеличивает продолжительность работы многих артефактов, примеры — это Хогсмит и магическая часть Лондона. Третий тип — концентрированная не нейтральная — не влияет на ядро. Может, как усиливать, так и ослаблять различные виды магии одновременно. Является следствием превращения нейтральной энергии в свою, индивидуальную, различными магическими созданиями. Особенно сильно на магическую атмосферу влияют такие существа как драконы и единороги. Пример — запретный лес и драконьи заповедники. Это собственно всё, хотя, есть ещё и четвертый — вся остальная территория планеты. Ни на что ни как не влияет, но жить магам и магическим существам там труднее. — Закончив, Гермиона на несколько секунд прикрыла глаза, сильно задумавшись, и задала вопрос:

— Я только сейчас поняла, ведь у нас дома не нейтральная, но концентрированная атмосфера. Мне не понятно, к какому виду тогда относится наш дом. Есть, получается, какой-то отдельный тип магической атмосферы — родовой?

— Нет, — я покачал головой, — это просто частный случай третьего типа.

Подруга опять задумалась и, кажется, не замечая что делает водила рукой по чешуе Зелёного на стыке головы и шеи сразу за роговыми выступами. 'Чудовище Слизерина' потихоньку млело от такого отношения, что, в прочем осталось совершенно не замеченным со стороны девочки.

— Но ты же сам говорил, что в кодексе написано, что энергия, которой могут управлять волшебники должна быть нейтральна. А энергией, которая у нас дома мне легче управлять, чем Хогвартской.

— Всё так, но мы с тобой не совсем простые волшебники. Принадлежность к роду даже частичная как у тебя делает нас магическими созданиями, имеющими свою, не нейтральную магию. Впрочем, это то, чем на самом деле отличается волшебники различной чистокровности от обретённых. И в этом собственно нет ничего необычного. На самом деле ситуация довольно стандартна, когда несколько поколений волшебников применяя схожею магию или контактируя с избранными магическими существами, или растениями, изменяют свою личную магию и в последствии создают Род. Хотя у нашего рода история несколько другая. Прадед основателя, зная об этом эффекте, поселился с супругой в непосредственной близости от гнезда василисков, соответственно отец основателя всю жизнь прожил в пересыщенной силой василисков атмосфере, ну а его ребёнок — собственно сам Слизерин, по чьему имени и получил название род, от рождения имел сродство с их магией и был змееустом.

— Но почему тогда так не делают все? Ведь родовой магией на много проще управлять? И ты сам говорил, что если отправить в родовой алтарь нейтральную, родовой возвращается на много больше. К тому же она гораздо медленнее рассеивается.

— Во-первых, предку очень повезло, могли пройти десятки поколений без всякого результата. Иначе бы половина работающих с драконами было бы великими родами драконологов. Во-вторых, нужно создать родовой алтарь или что-то заменяющее его. Ну и наконец, всё это мало что даёт без собственного источника, которым можно подпитывать родовой алтарь. Тот, который под нашим домом достался мне не столько от родителей, сколько в результате слишком большого количества желающих его если не заполучить, то хотя бы не дать пользоваться другим. За десять лет было двадцать семь заседаний Визенгамота, главным вопросом которых было — 'Временная передача собственности на землю с источником под ответственность достойного чистокровного семейства'. Ну и ещё сыграло свою роль, что Дамблдор не нуждался в нём, но и другим отдавать не хотел, судя по всему. Самое смешное, что если бы я выдвинул свои требования на наследство в Визенгамоте, то мне бы он тоже, скорее всего не достался. К моему счастью, года четыре назад все особо заинтересованные почти забыли про дом Поттеров. Я же просто заказал у гоблинов строительство дома и защиту территории, фактически наплевав на 'Временный запрет для волшебников на проживание на данной территории в связи с необходимостью сохранить дом Поттеров как историческую ценность'. В общем, когда мы с тобой появились на дне рождения Цигнуса, об источнике вспомнили и Сириусу, как моему представителю, пришлось довольно грубо посылать всех желающих воспользоваться запретом в течение трёх заседаний Визенгамота. Ему даже пришлось врать, что источник уже завязан на родовой алтарь.

— &Завязан&? — Немного рассеянно спросила Герми, увлёкшаяся василиском. Тот слегка высунул расслабленный язык и, кажется, даже слегка шипел в такт её поглаживаниям.

— &Да&, — сказал я, присоединяясь к подруге, — можно привязать источник напрямую к алтарю и тогда не надо постоянно проводить ритуалы передачи силы как это делаю я. — У самой головы была более мелкая и приятная на ощупь чешуя, ну и чувствительность у неё была значительно выше, чем по всему остальному телу. — Привязка со временем спадает, но вот если сорвать свежую, источник на многие годы, а то и навсегда может 'пересохнуть'.

Мы ещё некоторое время потискали Зелёного, доведя того до состояния нирваны или здорового крепкого сна, по нему не поймёшь. Такая наша страсть к ласкам змея связана не только с удовольствием схожим с лаской кошки, которая урчит от поглаживаний. Магия древнего василиска буквально сочилась сквозь его кожу, она ласкала руки, впитывалась в тело, давала сил и при этом как-то расслабляла и успокаивала. Оторваться было очень сложно, всё-таки концентрация силы старого василиска была ощутимо выше чем даже то, что возвращает алтарь Слизеринов.

— Гарри, — наверное для того чтобы не разбудить Зелёного, подруга начала шептать, — но если обретение родовой магии — это так сложно, &то почему я могу так много&, хотя и не родилась в твоём &Роду&? Ведь для того чтобы моя магия настолько изменилась нужно много ритуалов. А я прошла только 'открытие новой крови' после нашей помолвки. Ты же тогда давал мне почитать выписки. Большой ритуал обретения, ежегодные обряды принятия магии. Ритуал связи. Ритуал полного вхождения в Род. &И это вроде бы не всё, а только главные&.

— Магия мага — это, прежде всего, его разум и воля. Причём по большей части именно воля, а то и просто желание. Тогда, после тролля, ты по-настоящему доверилась мне. И твоя магия в ответ на твоё желание приняла магию моего Рода. Это вполне заменило множество ритуалов. Не все, но очень многие теперь просто не нужны. В Кодексе так и написано — если до такого-то срока, ты не можешь овладеть такими-то родовыми способностями, то нужно провести такие-то ритуалы. А ты и так можешь, всё что должна.

После моих слов снова наступила тишина. И снова ненадолго. Мне пришло в голову простое решение относительно одержимой девочки, и вот из-за него-то и пришлось поспорить с Гермионой — она считала, что мой план несколько жесток и даже опасен. Но после недолгого спора подруга сдалась и признала, что это, пожалуй, лучший, и самый безопасный для нас вариант. Мы всё-таки не гриффиндорцы.

Из тайной комнаты мы вышли через другой вход. Причиной такого решения были показания сигнальных светильников — по ним было видно, что в дамской комнате кто-то есть, а вот тупиковый коридор совершенно точно пуст. Поэтому мы смогли испытать винтовую лестницу-эскалатор, которая доставила нас наверх за несколько секунд. Остальной же путь в башню прошёл и вовсе без приключений.

Купленное через Грыма мандрагорово зелье, которое принесла сова уже через день, было сразу же и надо сказать, с успехом, опробовано на питомице Филча. Что принесло море благодарности хорошим нам и всему факультету Ровены от завхоза и ярую ненависть от большинства остальных учеников, особенно львов. Очень уж многим понравилось гораздо более спокойная атмосфера в ночном замке воцарившаяся при попустительстве расстроенного завхоза. Сам же Аргус был настолько растроган нашей заботой, что два дня спустя застав нас двоих опаздывающих с 'отработки' по зельеварению не стал даже просить предъявить, имеющуюся у нас, оправдательную записку от Снейпа. Пожилой сквиб просто пожелал нам доброго вечера и поинтересовался, не заблудились ли два таких замечательных ученика и не нужна ли нам помощь. А верная хозяину кошка даже позволила Гермионе себя погладить.

Встреча с завхозом и его четвероногой помощницей, а точнее процедура её задабривания навели мою невесту на какую-то мысль, которую она обдумывала всю оставшуюся дорогу до кабинета в моём сундуке.

— Гарри, скажи, а мы можем забрать Зелёного к нам домой? — Слегка неуверенно начала Гермиона, — представляешь, как улучшилась бы у нас атмосфера, к тому же источник хоть и слабее, но был бы в полном его распоряжении. А ведь для него это очень важно!

— Хорошо бы. — Киваю головой. — Но тогда защита может рухнуть. Неизвестно как на неё повлияет смена типа удерживаемой энергии. Я собираюсь пригласить к нам специалиста из Гринготса, а после уже решать.

— А если скажут да?

— То надо будет поскорее это сделать. Собственно даже если нельзя, нам в любом случае что-то придётся придумывать. Атмосфера и так медленно, но меняется, поэтому в крайнем случаи защиту обновим под новые условия. Жаль денег сейчас мало.

— А как же старая шкура Зелёного? Она ему в любом случае не нужна. — Я кивнул, соглашаясь. Действительно шкура сброшенная пять — десять лет назад имелась, и продать её можно достаточно выгодно. Да и ядом василиск думаю поделится, так что при необходимости деньги найдём. Точнее яд и шкура на самом деле даже лучше золота, так как выменять на них у тех же гоблинов что-нибудь нужное гораздо проще, чем купить то же самое за галеоны. Жалко конечно, но затащить Зелёного домой уж больно заманчиво.

Последние несколько дней мы при малейшей возможности спускались в тайную комнату к змею, чтобы пообщаться или даже просто посидеть рядом с василиском делая уроки. Всё-таки волшебники зависимы от магии, а члены рода зависимы в двойне. Возможность быть рядом с источником такой концентрированной энергии окупала опасность быть раскрытыми. На самом деле по здравому размышлению это немного напоминало наркотическую зависимость. Весь мир, после такого воспринимается как холодное, продуваемое всеми ветрами место в противовес купальне на горячих источниках, разве что сам Хогвартс на этом фоне бы просто слегка 'прохладным'. И возможность сделать дом 'теплее' была просто неоценима.

К счастью для нас Вкразрымтм посетивший наш дом в ближайшие выходные и проверивший изменившуюся со времени строительства атмосферу и её взаимодействие с чарами сказал, что при дальнейшем уплотнении среды, чары станут менее чувствительны, что в данном случае не так важно и более устойчивыми, что однозначно хорошо. Помимо этого гоблин посоветовал обратиться к кодексу рода, где наверняка есть варианты защиты, рассчитанные именно на нашу родовую магию и установить их при первой возможности. Как он посетовал, сами гоблины не могли пользоваться магией родов напрямую и их чары совместимые с магией волшебников за очень редким исключением были рассчитаны в первую очередь на нейтральную силу.

Сам Зелёный к возможной смене места жительства отнёсся со сдержанной радостью, что не помешало ему высказать требования к новому месту обитания. Если их суммировать, то в комнате источника, где будит жить змей должна быть атмосфера как в любом серпентарии — тепло и влажно. А ещё вытребовал кормёжку и возможность вылезти погулять. С последним были самые большие проблемы — земля по соседству с домом была частично заселена, и разбить большой сад как я мечтал всю жизнь, пока не было возможности. Но, не смотря на дороговизну проекта, выкуп окружающей территории медленно, но шёл. А значит, через несколько лет, что для древнего змея не срок, василиск вполне может вылезти поползать по территории нашего к тому времени довольно крупного поместья.

Глава 26

Улов

Урок ЗОТИ примерно через две недели после первого нападения.

Занятие шло как обычно. Великолепнейший и несравненный Гилдерой Локхарт привычно организовал театральный кружёк из учеников, а потому класс поделился примерно на три части. Первые — невольные актёры. Бедняги, выбранные по тем или иным причинам в качестве жертв режиссёрского проклятия его павлинистости. Вторые — это любители комедий, те, кто воспринял мучения неудачников, которых маэстро Гилдерой использует на этот раз, с изрядной долей юмора и, в некоторых случаях, со злорадством. Ведь это так приятно поменяться местами с тем, кто смеялся над тобой на прошлом занятии. Ну и наконец, невольные зрители. Дети, старающиеся с пользой скоротать время. Именно к одной из учениц входящей в третью группу и проявил свой так некстати обострившийся интерес знаменитый писатель.

А ведь ни что не предвещало неприятностей, и первый акт прошёл почти как по нотам, но вот, похоже нечто острое засвербело в пятой точке и.о. преподавателя и он обратил своё внимание на девочку, что-то старательно переписывающую перьевой ручкой из толстенного справочника себе в небольшую тетрадь с разлинованными отрывными листами.

— Ох, мисс Грейнджер. — Мужчина в золотистой мантии улыбнулся противоестественно-яркой улыбкой. — Кажется, вы перепутали одну из моих замечательных книг с этим воистину невзрачным талмудом. — Сделав последний шаг по проходу между партами в сторону крайнего стола, за которым сидела привлёкшая его внимание особа, он театрально-небрежным жестом указал на вышеупомянутый справочник, ясно выражая всё пренебрежение к столь некачественно оформленным изданиям. Последнее не ускользнуло от внимания лучшей ученицы фанатично любящей книги, к которым по её мнению нельзя было отнести 'излишне пёструю макулатуру' как выразилась бабушка Касси, когда Гермиона спросила её мнение о трудах Локхарта. Впрочем, она же с весельем в голосе добавила, что недотёпа довольно забавен и подобные издания не стоит использовать для растопки каминов. Всё-таки иногда можно и нужно просто посмяться над чужими глупостями. Надо сказать, что матриарх Блэков была непререкаемым авторитетом для молодой ведьмы, а потому ученица факультета Райвенкло с самого начала с изрядной долей скепсиса отнеслась к урокам нового учителя ЗОТИ, и по мере того как всё больше узнавала об этом человеке её и так не великое уважение сменилось на откровенную неприязнь. Если работавшего на этой должности в прошлом году Квиррелла она с полной уверенностью могла назвать лектором — всё-таки он вполне добросовестно начитывал курс ЗОТИ за соответствующий год и даже, пусть и с трудом, отвечал на вопросы, то Локхарт в её глазах был откровенным не приносящим ученикам ничего хорошего саботажником. И сейчас, гнев на его пренебрежительные действия по отношению к 'настоящей книге' растопил в душе девочки последние островки уважения к учительскому авторитету.

— Нет, что вы, мистер Локхарт. Я специально достала справочник по потенциально опасным созданиям населяющим Британские острова. — Твёрдый взгляд девочки карих с зеленцой глаз упёрся в район переносицы преподавателя.

— О! Знаю... Ужасно-скучная книга. Такой красавице пристало читать, что-то более соответствующие. — В отличие от начала первого курса, когда не многие назвали-бы эту девочку милой, сейчас в неписаном табеле рангов мисс Грейнджер, окруженная заботой опытной, а главное любящей и умеющей пользоваться собственной внешностью женщины, находилась на одном из первых мест среди одногодок. Каковыми с первого взгляда казались девочки учащиеся на третьем — четвёртом курсе. А потому, обращение было вполне уместным, в отличие от самого совета. На опус о неподходящих ей книгах, будущая миссис Эванс повернулась к своему жениху с немым вопросом в глазах: 'Мне не послышалось, или он действительно меня дурой назвал?!'

Сам мистер Эванс лишь пожал плечами намекая, что он совершенно не представляет, что творится в голове у говорящего.

Ну а мистер Локхарт, за время их безмолвного общения успел уйти в своих разглагольствованиях достаточно далеко, чтобы забыть об изначальном предмете разговора и с каждой секундой продолжал всё дальше и дальше погружался в мир своих приключений. И всё бы ничего, но когда успокоенная выходом учителя на привычные рельсы Гермиона вновь решилась продолжить свои дела, тот небрежным жестом захлопнул книгу являющуюся предметом раздора. А заодно довёл милого ребёнка до состояния холодной ярости. И единственное что помешало магии быть обрушенной на самовлюблённого павлина — это железная воля оной девочки. Ей, нечеловеческим усилием, удалось дотерпеть те три минуты, что к счастью остались до конца урока и подчёркнуто плавно с совершенно прямой спиной, на негнущихся ногах выйти из кабинета проигнорировав восклицание преподавателя назначении отработки.

Несколько минут спустя, пустой коридор за тремя случайно выбранными поворотами от кабинета ЗОТИ.

— Расслабься Герми — слегка тормошу подругу, весьма слабо представляя, что собственно делать, так как Локхарт с каждым уроком всё сильнее выбешивающий Гермиону, сейчас, пожалуй, превзошёл самого себя.

— Этот! Этот... Этот павлин! Нет... Он... он... &Тупая пища!!!& — Из уст Гермионы вырвалось одно из немногих ругательств, которое мне приходилось слышать от Зелёного и, пожалуй, первое которое я слышу от самой подруги.

— Осторожней...

— Ой, я?

— Да — с кивком отвечаю на не заданный вопрос.

— Но он, он... — Вроде бы отвлёкшаяся девушка вновь начала заводиться, хотя и не так сильно как до этого.

— Да, я заметил. — Стараясь успокоить, прижимаю подругу к себе. — Пошли к Зелёному.

— А как же История магии? — Попыталась возмутиться моя невеста но, увидев скепсис на моём лице, сначала немного смутилась, а потом, что-то решив для себя облегчённо улыбнулась.

Двадцать минут спустя, когда мы уже валялись верхом на василиске, Гермиона спросила:

— Что будим делать с Локхартом?

— А что с ним делать? Он же совершенно безобиден, баллы нам по барабану, а на отработку к нему мы всё равно не пойдём. Будет как в прошлый раз — он поноет, директор попытается нас пристыдить, а когда у него это не получится, прикажет устроить отработку нашему декану. Ну, поскольку Флитвика нам подставлять не захочется, то придётся поснимать один — два вечера случайные чары и следы воздействий зелий с испорченных парт. Нудно конечно, но неплохое упражнение в качестве тренировки.

— Я не об этом, я о нём самом. — В голосе подруги вполне явственно прорезалась злость. — Он ведь не перестанет. Он же не только не учит, но и мешает заниматься!

— Ну он вроде пока приличий не нарушал, проклятиями не кидался... Да и вообще у человека можно сказать трагедия — сама великолепная ты, лучшая ученица, смотришь на него как на червяка.

— Сам виноват, половина второгодок лучше него обращаются с собственной магией, а он её разбрасывает так, как будто это мусор. Да меня передёргивает каждый раз, когда он мимо проходит! Да он же ни одного заклинания на уроках не смог воспроизвести! Он, он... Некомпетентен! — Последнее слово было произнесено с таким возмущением и отвращением, что становилось понятно, что более ужасного оскорбления для преподавателя просто не может быть.

— И что ты хочешь? — Не то чтобы мне действительно хотелось что-то делать с дурным преподавателем, подруга, похоже, всё для себя уже решила, и спорить с ней было просто глупо.

— На выходных сходим в зоопарк, — уверенно заявила девочка.

Неделю спустя. Библиотека.

Мы — это я, Гермиона, Невилл и с некоторых пор присоединяющаяся к нам Луна, сидели за одним из столов в библиотеке и, уже привычно, общались. Когда к нашему трио добавился новый участник, было не совсем понятно, но удивляться или упаси Боже, тьфу Мерлин, протестовать ни кто из нас и не думал. Единственное что можно сказать со всей определённостью, что это произошло после того, как в самом начале года кто-то очень остроумно решил подшутить над девочкой, спрятав всю её правую обувь. Увидев прихрамывающую первогодку, Гермиона не могла не поинтересоваться причиной травмы, как она подумала в начале. На что маленькая блондинка совершенно спокойно сказала, что с ней всё в порядке, но вот нарглы... Новость о том, что Гермиона поделилась своей обувью с новенькой, облетела факультет практически моментально. Благодаря чему шутники-первогодки вернули украденное с извинениями на следующие же утро. Знающие люди объяснили им, чем чревато обижать подругу Эванса. Ну, или подругу подруги. С тех пор Лавгуд стала всё чаще и чаще присоединяться к нашей компании, пока не стала фактически неотъемлемой её частью.

— Эээ ребят, а что вы сделали с Локхартом? — Невилл интересовался причиной по которой этот воистину невозможный человек (такие обычно умирают от собственной глупости ещё в раннем детстве) вот уже как третий день, со всё возрастающей периодичностью, вместо речи издаёт душераздирающие павлиньи крики.

— Ох! А разве с ним что-то не так? — Глаза Луны удивлённо распахнулись.

— А ты что, не слышала, как он по-птичьи кричит?

— Конечно же, я слышала, как профессор Локхарт тренируется в освоении анимагической трансформации, зря конечно он начинает с горла, думаю павлиний хвост на фоне его мантии смотрелся бы замечательно.

Заявление Луны вызвало у меня и Гермионы неудержимый смех, ведь тот факт, что анимагической формы и характера взаимосвязаны был общеизвестным в волшебном мире.

— Не совсем, — мягко поправила подругу моя невеста, — но это действительно павлиний крик, мы наложили чары, которые не до конца стираются обычным 'фините' и обновляются вот таким — подруга вытащила из сумки маленькую, чуть больше её указательного пальца, прямоугольную дощечку — рунным словом. Для полного восстановления необходимо находиться три минуты в радиусе двух метров.

— Находиться не обязательно непрерывно, десять секунд там, полминуты тут — и готово. — Добавил я.

— Но Локхарт же кричать начинал в разных концах замка. Когда вы успели пораскидать и изготовить так много этих табличек? Их же ещё и перезаряжать постоянно надо.

— О, это очень просто Невилл, — тут же среагировала младшая девочка, — пара дрессированных нарглов отлично справляются с такой задачей. — Объяснила она своим обычным одновременно уверенным и мечтательным тоном. И была права, ведь без помощи близнецов Уизли нам было бы трудно провернуть эту шутку, что мы с подругой радостно и подтвердили, как только отсмеялись.

Тем же вечером спустившись к Зелёному мы обнаружили окаменевшую Джинни Уизли с зажатым в руке дневником от которого очень явственно тянуло крайне неприятной магией. Более внимательное обследование показало, что крестраж не единственный 'фонящий' предмет, который принесла с собой девочка. В полу её мантии была воткнута маленькая булавка. Шов, в котором находился зачарованный предмет, был слишком грубым, чтобы можно было легко обнаружить спрятанный предмет и только наши занятия беспалочковой магией и чувствительность, развиваемая ими, позволила найти его.

— Что это?! — Спросила Гермиона кончиком пальца показывая на старый дневник зажатый в ладошке парализованной девочки не делая при этом ни малейшей попытки приблизится к опасному объекту.

— Кусок Реддла. — Ответил я, пытаясь чарами вырвать дневник после того как извлёк булавку. Мои попытки были безплодными вплоть до того момента, как подруга применила заклятие трансфигурации не несколько секунд уменьшившее дневник. После чего мы смогли спокойно полюбоваться на вращающийся в воздухе артефакт. Тёмный переплёт скрывал совершенно чистые листы белой бумаги не имеющий никакого отношения к так любимому волшебниками пергаменту. На мой вкус слишком магловская вещь для того кто так показательно ненавидел не волшебный мир.

— &Да это та же человечка и та же вещь& — Прошипел находящийся всё это время за нашими спинами василиск. — &Сейчас оно пахнет гораздо неприятнее.&

— Гарри... Что значит 'кусок?!' И ты мне так и не сказал, как Реддл может использовать свою магию после смерти.

— Я встречал упоминания двух подходящих способов. Одержимость каким-нибудь нестандартным полтергейстом и крестраж.

— Это крестраж?!

— Да, или что-то о чём не оставлено упоминаний в кодексах Поттеров и Слизеринов. У последних, кстати, описаны аж семь способов 'пережить' собственную смерть и только эти два дают возможность сохранить магию, не потеряв при этом свободу воли и мобильность.

— Ты так и не рассказал что это.

— Если коротко, ритуалом откалывается кусок души и привязывается к предмету. Из эффектов возможность возродить прошедшего ритуал, как вселением основной части в гомункула или человека, так и поглощением крестражем сил неосторожного мага, в это случае, он после притягивает к себе основную часть. Из недостатков различные психические нарушения и неспособность к продолжению рода. Как следствие ритуал запрещён для членов рода Слизерин.

— Мы уничтожим это?

— Обязательно, но не сейчас.

— Что?!

— Он может понадобиться для того, что бы добраться до самого Реддла. Это, во-первых. А во-вторых... Блин я теперь даже не знаю, что во-вторых! — Моя речь вызвала вполне закономерное удивление на милом личике подруги.

— Мы же уже решили, что просто напоим её мандрагоровым зельем и положим куда-нибудь.

— Да, но когда мы это решали, я как-то не рассчитывал на вот такие подарки. — Я махнул в сторону извлеченной булавки. — Я не знаю что на неё конкретно наложено, но учитывая ситуацию, это вполне могут быть следящие чары. Значит ситуация под контролем у Дамблдора и он вполне может заинтересоваться — куда это подевался крестраж после того как Уизли спустилась в тайную комнату.

— А если она вернётся без него, то это значит, что кто-то имеющий сюда доступ отобрал крестраж... — Поняла мои мысли Гермиона. И с намёком на страх продолжила, — Значит, для нас безопасней, если она не выйдет отсюда?!

Я просто пожал плечами, пытаясь собраться с мыслями.

— Ты уверен?

— Конечно же, нет. Но ты же чувствуешь магию Дамблдора в этой вещи, вот ведь &Кусок того-что-уже-нельзя-есть& — На этот раз на серпентего выругался уже я. В ответ Герми только поморщилась, не пытаясь меня даже одёрнуть, как обычно она это делала. — Мы не можем её отпустить без дневника, и я не готов оставлять тут её на пару лет. С дневником мы её отпустить тоже не можем, так как Реддл может просто сбежать из школы, и мы его тогда не найдём.

— Нет! — После секундного раздумья возразила подруга. — Мы не можем допустить не того чтобы она ушла с дневником, а того чтобы он потом ею снова овладел. Для этого не обязательно отбирать у неё артефакт, надо просто его заблокировать.

Подтянув поближе телекинезом крестраж мы начали осторожно экспериментировать. Открыть — закрыть, написать чёрточку/букву/слово. Просто капнуть чернилами. Изгалялись мы не очень долго, так как быстро выяснилось, что закрытый дневник излучает гораздо меньше магии, а используемый по прямому назначению начинает поглощать хоть и не очень быстро силу пользователя.

— Чтож, думаю тут всё понятно. — Остановил я наши эксперименты.

— Да. Получается надо просто не дать его открыть. Аккуратно намажем страницы клеем, клейстер очень просто сварить, а определить его при помощи чар будет сложно. От такого лёгкого решения у меня на душе стало настолько легче, что я не смог удержаться и стиснул в объятьях подругу:

— Что бы я без тебя делал...

— Думаю, что до сих пор пытался бы выдрать дневник из её — кивок в сторону лежащей на полу рыжей девочки — окаменевшей хватки. — С улыбкой произнесла слегка порозовевшая подруга.

Варка клея заняла немного времени, немного сложнее, оказалось, применить его на дневник. Нет поначалу, всё было нормально, первую треть листов мы склеили минут за десять, лёгкие чары просушки и клейстер намертво схватывал страницы, а вот потом начались проблемы. На страницах начали проступать чернила, причём сначала с угрозами уничтожить нас, а после и с предложениями силы, величия и тому подобного. Когда процесс дошёл до середины, дневник резко выбросил волну магии, которая раскидала все наши инструменты и разлила клей. Не смотря на это, рассердившаяся Герми продолжила педантично, тонким слоем, намазывать страницы, собирая клейстер кисточкой прямо с пола, совершенно случайно выбирая именно те места, где он смешался с грязью. Самым же неприятным моментом в этой процедуре стала внезапная остановка подруги незадолго до конца работы, она резко замерла и зачарованно уставилась на крестраж, мне не понадобилось много времени, чтобы понять, что произошло, и оттащить Герми от дневника. Работу мы продолжили минут через пятнадцать, мазал страницы на этот раз я. Ну а когда дневник по функциональности стал напоминать кирпич, его вместе с хозяйкой доставили в женский туалет, не забыв вернуть на место злополучную булавку. Сами же мы пошли вкушать заслуженный отдых через другой выход.

Оставлять дневник гулять надолго очень не хотелось, но нам нужно было быть уверенными в том, что директор считает, что всё идёт по-прежнему, в соответствии с его планами. А потому только к середине следующей недели мы всё-таки решились, аккуратно отследить младшую Уизли, успокоив друг друка мыслью что достаточно дали погулять крестражу. Как оказалось гриффиндорка каждый вечер после занятий уединяется в одном из заброшенных классов. Где мы и нашли номер семь в ту же пятницу. В этот раз, как и в два прошлых, когда мы находили её здесь, девочка пыталась выполнить 'фините' на дневнике в тщетной попытке открыть его.

Ступифай остановил мучения ребёнка, ну а телекинез позволил нам даже не входить в помещение. Последовавший последним 'Энервейт' разбудил девочку, но сделал это не достаточно быстро для того чтобы мы не смогли скрыться за углом коридора. Быстрым шагом окольными путями, как и по пути сюда, мы через вход у слезеринских подземелий спустились в тайную комнату. И лишь дойдя до гнезда Зелёного поверили, что у нас всё получилось, и смогли расслабиться.

Глава 27

Промелькнувший

Утро воскресенья, дом Эвансов

Я и Герми усталые, но довольные завтракали у себя дома. Завтрак, правда, получился поздний — на дворе практически полдень, а учитывая, что мы с пятницы так и не ложились спать и лишь только собирались наверстать это упущение, то это был уже даже не обед, а самый настоящий ужин. Причина столь длительного игнорирования сна проста — начиная со второй половины вчерашнего дня мы 'перегоняли' Зелёного на новое место жительства. Гнать чешуйчатого питомца пришлось своим ходом. В смысле ползком. Что, к счастью, оказалось гораздо проще, чем мы ожидали по началу — скорость василиска по прямой потрясает, даже в самом густом лесу он двигался значительно быстрее бегущего человека, а на открытых пространствах и вовсе с лёгкостью догонял нас, летящих на мётлах. По сути, мы просто пролетели весь маршрут от школы до дома над магическими лесами, а василиск, ориентируясь на своё чувство магии, следовал за нами. Ещё одним моментом поспособствовавшим скорейшей доставке Зелёного на новое место жительства является искажение пространства внутри волшебных лесов вплоть до того что через запретный лес можно попасть в рощи находящиеся как на северное побережье так и к Ла-Маншу.

Наше путь, конечно, был не столь длинным, но всё же занял весь вечер, ночь и утро следующего дня. Остановок практически не делали, разве что в первый раз в полночь потратили час на то, чтобы перекусить и передохнуть. И ещё на рассвете когда пили нейтрализаторы зелья ночного зрения. Вот собственно практически и весь наш отдых.

Сейчас наш гигантский змей расслабленно обернулся вокруг источника в самом глубоком и единственном не подвергшемся изменениям во время перестройки подвале ну а мы решили перекусить перед сном.

— Мы смогли... — Немного отрешённо произнесла Гермиона.

— Ага.

— Теперь у нас дома будет ещё лучше.

— Угу

— Гарри я тебе совсем не нравлюсь?

— Эээ?! — Я чуть со стула не упал.

К тому моменту, как я собрал мысли в кучку и смог сфокусировать глаза на подруге, она уже сидела на коленях, полностью повернувшись ко мне.

— С чего ты взяла?!

— С тех пор как мы помолвлены, ты почти перестал меня обнимать и больше ни разу не поцеловал. По-моему мой вывод вполне логичен!

— Нет! Не в этом дело!

— А в чём тогда?!

— Мне кажется что я тебя заставил, что не оставил тебе выбора...

— Дурак! — Гермиона возмущённо стукнула кулачками по стулу, на котором сидела. — Если бы я этого не хотела, то мы бы не обручились!

— Но...

— Неважно! Меня удочерил бы Сириус, или бабушка, или Тонксы или придумали ещё что-нибудь!

— Но...

— Да, знаю. Магия, политика и всё такое. Ты действительно думаешь, что я согласилась только из-за этого!?

Слова невесты заставили меня серьёзно задуматься. Я в последнее время действительно немного отстранился от неё, чувствуя себя виноватым в том, что пользуясь своими преимуществами, фактически привязал девочку к себе. Но если взглянуть на ситуацию с её стороны, то всё выглядит совсем иначе. Ведь и правда, Гермиона не смирная девочка и если считает что-то неправильным, а собственное замужество без желания определённо попадает под эту категорию, то не постеснялась бы... да ни чего не постеснялась бы. И не только 'нет' сказать, но и кольцо вернула бы, не задумываясь. Возможно, сожалела потом, но решения бы не изменила. Тем более что альтернативы действительно были. Ни кто бы даже не подумал её в чём-то упрекать, если бы она не согласилась. Ну а мнение чистокровного сообщества... да оно даже сейчас ни Сириуса, ни меня по большому счёту не волнует. Воспользоваться им — святое дело, но вот ломать себя и друзей ради этого...

Да, конечно, остаётся разница в возрасте, но с каждым днём я всё больше замечаю, что она всё сильнее стирается, толи я не такой взрослый, толи она взрослеет намного быстрее меня, но называть её ребёнком всё труднее и труднее.

А учитывая, что с того момента как она приняла кольцо пытаться изменить что-то...

— Ты мне очень нравишься — говорю, совершенно не кривя душой. Поцелуй последовавший за этим был не особо романтичным — почти простой 'клевок' в губы, но очень приятным.

Мы ещё немного посидели, обнявшись за столом, и уже собирались идти спать, когда с первого этажа раздались крики:

— Ээээй! Меелочь! Вы гдеее?! — Крёстный, не смотря на свой статус лорда и показное на публике высокомерие, среди своих продолжал оставаться шумным разгильдяем. Ну, или пытался казаться таковым в нашем обществе.

— Флаппи, — в никуда сказал я и, дождавшись вызванной домовички добавил — скажи, пожалуйста, Сириусу, что мы в столовой. — Не то чтобы мы не могли спуститься к нему сами, но после еды нас практически разморило и не сил не желания двигаться, не было совершенно.

— Да мастер Гарри — произнесла лапоушка и с хлопком исчезла.

Через пару минут в комнату буквально ворвался радостный и слегка растрёпанный Блэк.

— Ха! Детёныши! Поздравьте меня, великолепного и несравненного! Того, перед кем трепещут суды и министерство! Того, кто повергает врагов и очаровывает женщин! Величайшего и неотразимейшего мага современности. Поздравьте меня! Ибо я сделал это!

— Первый сексуальный опыт — это конечно замечательно, но ты уверен, что об этом стоило так...

— Гарри — с нарочитым возмущением в голосе воскликнула Гермиона и слегка пихнула меня кулачком в бок.

— Эй! Засранец! Мой первый раз был...

— Сириус! — Уже откровенно возмутилась, на этот раз даже, кажется слегка покрасневшая подруга.

— Тьфу, на тебя, поганец! Такой момент испортил...

— Я твой крестник — положение обязывает. — Отвечаю, пожав плечами. — А если серьёзно, что случилось-то?

— Эээ нет, ты мне испортил настроение, фактически растоптал мою нежную душу. Ни чего я тебе не скажу.

— А мне? — спросила Герми с улыбкой в голосе.

— Эй, как я могу обидеть такую милую малышку? Только ты этому не хорошему тёмному лорду ни чего не рассказывай. Ладно?

— Никогда! — С преувеличенной серьёзностью ответила она.

Ещё немного посмеявшись, Сириус, поделился своей новостью. Оказывается, что полугодовая судебная эпопея наконец-то дала первый серьёзный результат — очередной судья, видя, что его предшественник, работавший с делом инициированным Сириусом, с позором был изгнан из министерства за взяточничество, осмелился-таки принять решение в пользу крёстного. Похоже, что очередные намёки Дамблдора оказались менее весомыми аргументами, чем папочка с колдографиями подаренная лордом Блэк.

— Так что Крауч наконец-то уволен и на следующем заседании будет рассматриваться вопрос о его проживании в Азкабане. Жаль что он, скорее всего, отвертится. — Ни какие будущие трудности не могли омрачить яркую и искреннюю радость крёстного от осознания первого шага на пути мести одному из людей, напрямую отвечавших за его несправедливое заключение.

— Думаешь?

— Уверен. Помнишь того судью уволившего чинушу пытавшегося досмотреть твою палочку? Он же потерял своё место на следующий же день, и этот тоже долго не продержится. А следующего даже компроматом, купленным у гоблинов, не запугаешь. Я вообще удивился, с чего этот-то испугался обнародования весёлых историй из своей спальни больше чем Дамблдора, там даже противозаконного ничего формально не было. Ну да Мерлин ему судья.

— А если добиваться не заключения, а обыска?

— Может получиться, думаешь, это что-то даст?

— А ты сомневаешься, что у него нет скелетов в шкафу, тем более, хуже от этого не станет.

— Пожалуй, так и сделаю. Только чем бы отвлечь старика, а то опять всё веселье испортит?

— Флаппи. — Снова позвал я свою безотказную помощницу — принеси, пожалуйста, чёрную с белыми завязками папку с правого края моего рабочего стола.

Получив же в руки требуемое, я телекинезом переправил документы Сириусу:

— Так вот куда она делась! Старый пердун!

— Ага. Эти бумаги среди прочего были найдены при реставрации дома.

— А ведь если бы в тот день мантия была у Джеймса, то...

— Да.

Мы ненадолго замолчали, погрузившись каждый в свои мысли, а Герми и вовсе прикорнула у меня на плече. Но Блэку явно не понравилась унылая атмосфера, и он решил сменить тему:

— Прекращаем разводить нюни, признавайтесь, чем всю ночь занимались, что теперь глаза едва держите открытыми?! — С явным намёком потребовал он ответа. На что мы с разлепившей глаза подругой переглянулись.

— Эм... Это долго объяснять, давай мы сегодня вечером как выспимся, пройдём и расскажем всё тебе и заодно бабушке?

— Ну, хотя-бы в двух словах? — Попытался сделать щенячьи глазки крёстный.

— Реддл, василиск. — Немного подумав, ответил я.

— Эээ... А в пяти? — Попытался хоть что-то понять Блэк.

— Реддл, васелиск, тайная комната, Дамблдор.

— А ещё пару... — Снова попробовал поклянчить крёстный, впрочем, менее успешно и не смотря на всё его любопытство, мы были практически на пределе, потому распрощавшись с ним, спустя несколько минут, всё-таки отправились спать.

Утро следующего дня дом Эвансов.

— Я вышла замуж за Рональда Уизли!? — Голос Гермионы был просто таки переполнен отвращением пополам с недоверием. Именно так отреагировала моя невеста на рассказ о моей реинкарнации в целом и каноне в частности. Поводом для такой откровенности послужили пара вопросов, которые задала мне Герми после того, как мы покинули вчера вечером особняк Блэков. Нет, придумать нормальный ответ или на крайний случай соврать что-нибудь правдоподобное я смог-бы, но... так не хотелось.

— Да ладно, что тебя не устраивает? Чистокровный волшебник из большой и дружной семьи преданной идеалам света — я решил немного по подтрунивать над Герми, впрочем, особо хорошо это у меня не получилось, так как других положительных качеств найти я не смог.

— Ты издеваешься!?

— Нууу...

— Признайся, что ты всё это придумал для того, чтобы просто меня разыграть!

— Нет.

— О боже! Рональд чёртов Уизли! Ужас, ужас, ужас... — Подруга помотала головой из стороны в сторону, похоже, пытаясь избавиться от столь ужасной для неё мысли.

— И это всё что тебе кажется странным?

— Да! Дементор тебя поцелуй. То, что ты можешь немного предсказывать будущее и знаешь о некоторых людях, которых никогда не мог видеть, я заметила давно. Твой психологический возраст опять, же... А ещё у тебя есть знания из учебников старшей школы в которой ты не мог учиться и которые ты, в отличии от меня, не читаешь. К тому же ты не первый человек, который пережил реинкарнацию и сохранил при этом память. Если верить некоторым хроникам... Странно только то, что во второй раз ты родился в описанном кем-то мире. Хотя может это нормально — ты единственный живущий второй раз, которого я знаю, а описания других случаев крайне отрывочны. — Под конец речи Гермиона заметила лёгкий шок уже на моём лице, а потому решила уточнить — У нас в подвале огромное практически неуязвимое чудовище, убивающий одним взглядом, в сейфе кусок Тёмного Властелина, который, кстати говоря, может в любую минуту возродиться из мёртвых. Сами мы можем разговаривать со змеями, перемещать предметы усилием воли, запретить даже думать о месте нахождения нашего дома всему остальному человечеству, наши деньги охраняет раса гоблинов и их дрессированные драконы и это далеко не полный список странностей появившихся в нашей жизни после одиннадцатилетия. Чёрт, да в нашей школе водятся привидения, и церберы с великанами! А ты удивляешься, что я верю, в твою реинкарнацию, которую считают принципиально возможной добрая четверть человечества?

Некоторое время мы сидели и переваривали взаимное удивление, пока Герми в очередной раз не спросила:

— Ты, правда, не шутил на счёт Уизли?

— Правда.

— Сколько же я должна была бы выпить амортенции...

— Давай оставим это на потом? — Дождавшись кивка и, наконец-то, сфокусировавшегося на мне взгляда, я продолжил прерванный разговор. — В общем, по поводу крестражей... В выручай-комнате находится диадема Ровены, — видя как буквально засветились глаза собеседницы уточнил, — в ближайшую пятницу заберём. Кольцо с воскрешающим камнем в особняке Гонтов, не знаю где это, но думаю при большом желании можно найти. Вот только в фильме, это кольцо убило Дамблдора и...

— И мы его оставим на месте. — Решительно резюмировала за меня дочь убитых предположительно по указке директора родителей.

— Чаша Хельги Хаффлпафф в сейфе Лестрейнджей. Змея Нагайна неизвестно где. Ну и наконец, седьмым был я, до проведения ритуала возвращения в Род.

— А ты уверен...

— Да. Ты же сама чувствуешь, что между мной и дневником ничего общего.

— Итого — шесть. Два есть и один получим почти наверняка. Кстати, я читала, что если иметь значительную порцию крови или плоти можно воздействовать на человека или животное, может крестражем можно заменить материальные компоненты ритуала? Возможно, мы сможем помешать возрождению?

— Мисс Грейнджер, надеюсь, вы понимаете, что это очень тёмное колдунство?! — Я кое-как спародировал строгий тон МакГоннагал.

— Да мистер Слизерин, и потому мы будим делать это вместе. — Пародия Гермионы была гораздо более успешной, и мы вместе с ней рассмеялись над нашей шуткой. Успокоившись, я решил уточнить:

— Навряд ли, мне кажется, что возрождение Реддла на руку Дамблдору. Так что он что-нибудь придумает, но попробовать, думаю, стоит.

Заполучить диадему оказалось до неприличия просто, 'акцио' и, не прикасаясь руками к предмету, левитацией, положить артефакт, в специальный мешочек для опасных магических объектов, и быстро-быстро бежать за пределы антиаппарационного щита. Больше нервотрёпки, чем реальной опасности, тем более что директора всё равно не было в школе — он в суде выслушивал от Сириуса претензии по поводу так и не возвращенной вовремя мантии-невидимки. Причём большая их, нервов, часть была потрачена накануне во время попытки уговорить невесту не участвовать в мероприятии. Как и в случае с тайной комнатой попытка не увенчалась успехом.

Пару недель спустя в Пророке вышла очередная сенсационная новость — Барталамеус Крауч старший и младший заключены в Азкабан. Во время обыска в доме Крауча был найден его сын под чарами империуса. Естественно оба были отправлены на отдых в Северное море под опеку милашек в стильных балахонах. Свежий воздух и потрясающий вид из окна — гарантированы. По поводу отдыха, персонала и прочих преимуществ — это слова крёстного, не все конечно. В его радостной и сильно нетрезвой речи посвященной этой победе было ещё много эпитетов восхваляющий новомодный курорт, личные качества, покой... эм, отдыхающих и персонала сего заведений. Не все, правда, цензурные.

Победу, кстати, Сириус решил отпраздновать недельным загулом по злачным местам магической и не очень, Франции. И даже начал притворять свой план в жизнь, но не срослось. Буквально на следующий день вусмерть пьяного лорда Блэка из кровати какой-то женщины перенёс на Гриммо верный домовик. Всё бы ничего, но в воспитательных целях Кассиопея, в течение нескольких часов не давала опохмеляться главе рода. Весьма навязчиво объясняя болезному, чем могло бы кончится для него и окружающий его людей подобное развлечение, если бы о месте нахождения великовозрастного идиота, стало бы известно кому-нибудь из недоброжелателей.

Тем временем в учёбе и повседневных проблемах подкрались новогодние каникулы, которые, впрочем, тоже прошли без особых эксцессов. Приём у Лонгботтомов, скромное торжество у Блэков — вот собственно и вся праздничная программа. А поиск остальных крестражей, мы с чистой совестью переложили на старшее поколение.

Первый учебный день в новом году ознаменовался двумя новостями хорошей, и как водится, плохой. Первая состояла в том, что уставший от переменчивости собственных вокальных данных лауреат многочисленных премий за лучшую улыбку решил оставить нелёгкий путь преподавания. Второй, она же плохая, новостью было очередное назначение директором на этот пост самого себя. Не то чтобы это было так ужасно, но могло бы быть и лучше. Наученные прошлым опытом мы решили в этот раз как можно меньше высовываться и даже продержались два занятия, а потом всё вернулось на круги своя:

— Он!!! Он... Я... — Гермиона ни как не могла выразить весь тот ураган эмоций, который бушевал в её душе, и лишь открывала и закрывала рот в тщетной попытке хоть как-то выразить своё возмущение. Но к счастью в нашей компании был человек способный совершить экстренную перезагрузку её настроения.

— Гермиона тебе придётся выдохнуть ИХ. — Своим обычным тоном произнесла Лавгуд.

— !? — Откровенно растерялась от такого заявления старшая рейвенкловка.

— Мозгошмыги, обычно они вьются вокруг головы путая мысли, но в редких случаях, как у тебя сейчас, они целым пучком набиваются в горло, и ты некоторое время не можешь ничего произнести. Надо просто сделать глубокий вдох и резко выдохнуть. Я совершенно точно уверена — это поможет.

Не смотря на лёгкий шок пополам со скепсисом отпечатавшиеся на лице, Гермиона последовала инструкции, трижды. После чего смогла связанно выразить свои мысли:

— Принятие в род — это противоестественный ритуал искажающий магию!? Подобного надо избегать всеми силами!? Как он мог?! Зачем?!

Мы находились в библиотеке под чарами конфиденциальности, поэтому подруга могла, не сдерживая себя в громкости выразить эмоций. Но, к сожалению этого было недостаточно, так как ни у кого из присутствующих не было ответов на её вопросы.

— Это ведь... Неправда! — Последний крик души как будто вырвал какой-то внутренний стержень из девушки, и она буквально рухнула на свой стул.

Все присутствующие, включая меня, согласно покачали головой.

— Но при этом он ни слова не объяснил, что такое родовая магия и как она появляется и что даёт...

В этот момент мне в голову пришёл возможный вариант причины такого странного с нашей точки зрения поведения Дамблдора.

— Думаю, это он из-за нас с тобой Герми.

— Почему?

— Мы сейчас сильнейшие в трансфигурации среди нашего курса, осваиваем чары за следующий, а по зельям по сути работае вообще вне программы. Прибавь сюда наши успехи в рунах и нумерологии, которые мы посещаем вместе со старшими курсами...

— И что? Да любой может так же, если постарается.

— Может, да, а может, и нет. Не в этом суть. Для окружающих я чистокровный лорд, а ты обретённая решившая жить по правила чистокровных, а не делать вид, что волшебный мир убог и все традиции — бесполезны. Мы успешны, магически сильны и богаты. Мы с тобой являемся живым знаменем образа жизни, с которым Дамблдор борется. С нами он делать ничего почему-то не хочет, но вот встречную волну пропаганды не организовать не мог.

— Но ведь то, что он говорит... В это же поверят только те, кто вообще ничего не знает!

— Именно. Только воспитанные среди обычных людей волшебники, находящиеся на первых трёх — четырёх курсах. Именно те, на кого твой пример действует наиболее 'развращающе'.

Гермиона задумалась над моими словами на какое-то время.

— Я знаю, что надо делать! — решительно произнесла подруга и начала яростно что-то записывать себе в блокнот.

Результатом нескольких дней её работы и множества консультаций с бабушкой стала небольшая четырёхстраничная брошюрка. Прочитавший её, как первый рецензент, Невилл выразился о её содержимом просто: 'Это же и так все знают'. Понятно, что в эти 'все' входят исключительно чистокровные. А потому первые пятьдесят копий разошлись как горячие пирожки. К счастью дальнейшее копирование мы смогли переложить на старшие поколение учеников, ведь как ни странно информация заинтересовала даже семикурсников и полукровок, а уж про остальных и говорить нечего.

Первые несколько дней после выпуска 'краткого справочника по маговедению' было тихо, но вот как только информация дошла до директора, началось бурление. Во-первых, все факты были оспорены директором на ЗОТИ, для чего ему пришлось удалить нас обоих из класса. Упорно стоявшая на своём Гермиона, ни в какую не собиралась соглашаться с Добрым Дедушкой в том, что я изуродовал её магию. Во-вторых, был объявлен запрет на распространение 'не одобренной министерством учебной литературы', первоначально на это объявление ни кто не обратил внимания, но после нескольких публичных изъятий, детям пришлось скрывать наличие у себя неодобренной литературы. Впрочем, решилось на этот раз всё быстро — вскоре попечительский совет официально отменил запрет директора. А на следующий утро все магически созданные копии 'маговедения' просто исчезли, оставив только оригинал на руках у Гермионы. Увидев это, подруга решила привлечь печатные мощности Пророка. Идею Гермионы поддержал Люциус, в результате чего теперь каждый желающий за два кната может по почте заказать типографскую копию брошюры. Первые сто образцов были бесплатно распространены среди школьников, начиная с первых курсов, а удовлетворённая результатом Гермиона с чистым сердцем ещё глубже погрузилась в учёбу.

В середине марта совет Блэков всё-таки признал мастера Кассия благонадёжным и обратился к нему за помощью в поиске крестражей. Расчёт ритуала у буквально загоревшегося энтузиазмом в противовес своему обычно эмоционально холодному состоянию мага не занял много времени, и спустя неделю стало известно примерное местонахождение оставшихся крестражей. Один в доме Гонтов, один где-то в подземельях Гринготса и ещё один постоянно перемещался и единственное что о нём можно было сказать, что он на территории Британских островов или севере Франции. Усадьбу Гонтов было решено не обыскивать, а установить наблюдение.

Дни шли, напряженная учёба изматывала, но конец года неумолимо приближался, а вместе с его приближением накалялась обстановка в школе вокруг нас с Гермионой. Конфликт с директором, в котором, по моему мнению, выиграли чистокровные так ни чем, по сути, и не разрешился, но вместо него начались происходить странные события. То лестницы резко разойдутся едва не оставив одного из нас у проёма, а второго на ступеньках. То ни с того не с сего нога подворачивается в самый неподходящий момент, то стоит мне отойти на минутку, как появляется ученик с сообщением для Гермионы срочно появиться у Дамблдора. В общем, попытки разделить нас с Гермионой, с каждым днём становились всё откровеннее, а количество чар постоянно, но практически не заметно направленных на нас во время занятий ЗОТИ росло день ото дня. В конечном итоге мы оба были вынуждены одеть по целому комплекту дополнительных скрывающих магию артефактов, просто чтобы избежать возможности стороннего изучения. И это на фоне перегруженностью учёбой довело бы нас до нервного срыва, если бы не воскресенья целиком и полностью отданные отдыху и развлечениям:

— Пооодъём!!! — Кричу я, врываясь в комнату невесты и с разбега прыгая на кровать. По опыту знаю, что поднять её в воскресенье, будет крайне тяжело. Это в обычный день она встаёт, даже раньше меня, бодрая и готовая к свершениям. А вот сейчас:

— Мммм... Ещё чпф... — Вот собственно весь результат. А, да, она ещё перевернулась на другой бок и натянула повыше одеяло. Чтожжж рецепт борьбы с этим мне известен. Хватаюсь за её плечи и начинаю трясти, благо мягкая кровать позволяет.

— Встааааавааай!!!

— Га-а-р-ри-и пе-е-ре-е-ста-а-а-ань!

Наша возня продолжалась ещё минут пять, после чего Гермиона со слипшимися глазами и в пижаме потопала босиком по пушистому ковру в свою ванную комнату, что-то преувеличенно недовольно бурча на ходу. Какая же она милая. Не удержавшись, догнал, стиснул до характерного писка и чмокнул в макушку.

Так мне собственно тоже надо одеваться. Сегодня мы вместе с крёстным идём в парк аттракционов. Развлекаться, а заодно смотреть на очередную кандидатку на звание леди Блэк. Сириус придумал целую цепочку испытаний для своей будущей жены, среди которых самые крутые аттракционы занимали далеко не последнее место.

С крёстным мы встретились у него дома, откуда уже на такси собирались поехать в парк аттракционов. Кандидатка к тому времени тоже уже была там. Стройная брюнетка около двадцати, со слегка вытянутыми тонкими чертами лица. Для посещения магловского мира потомственная ведьма одела длинное и довольно скромное платье, которое, тем не менее, хорошо подчёркивало её фигуру.

— О, детёныши! Наконец-то. Знакомьтесь — это Эвелина, А это Гарри и Гермиона. На этом официальная часть закончена, идём веселиться!!! — И едва дав нам кивнуть друг другу, бешеный маг увлёк даму за собой к выходу.

Парк аттракционов встретил нас испуганно-восторженными визгами, счастливым смехом и громкой музыкой. Изначально державшаяся уверенно кандидатка с каждым шагом становилась всё более обескураженной. Толпы людей, пёстрость и разнообразие окружающего, а так же атмосфера лёгкого хаоса, явно подточили самоконтроль чистокровной волшебницы. Следующие четыре часа прошли под девизом 'напугай девчонок' и если Гермиона была в парке возможно даже больше моего и уж точно больше чем сам Сириус, то мисс Гилл была к такому явно не готова. Толкающиеся автомобильчики и колесо обозрения ей в конечном итоге похоже даже понравились, но вот всякие горки-падалки и вертелки однозначно не вызывали положительных эмоций. В очередной раз при приближении к неопробованному монструозному конструкту она выдала фразу:

— Нет! Нет! Нет! Не пойду ни за что! Даже не уговаривайте! — А вот Гермиона вместе со мной пошла, и я со злорадством, посмотрел на оставшегося за ограждением крёстного. Подруга, конечно, повизжала, делая вид, что это я её заставляю, но пошла, а по окончании вместе со мной заливисто смеялась.

Навеселившись до упаду, мы отправились в небольшой и тихий ресторанчик, находящийся не далеко от парка. Где собственно и закончился день наших развлечений. От туда нас забрало очередное такси и с Эвелиной мы расстались у камина в доме Блэков.

— Ну как вам дочка Гиллов? — Спросила бабушка, когда мы уже расселись всей компанией за чашкой чая в гостиной.

— Ну, она, по крайней мере, догадалась, что от аттракционов можно отказаться. — Пожав плечами, нейтральным голосом сказал Сириус.

— Малышка Эвелина не глупа, это я тебе и так сказать могла. Дуру, я бы тебе не посватала.

— Она очень не любит обычных людей. — Осторожно произнесла Гермиона. Как правило она старалась не критиковать кандидаток на руку Сириуса, а это значит, что Гилл сделала что-то вопиюще-неприятное.

— Да? — Удивился крёстный. — А я и не заметил.

— Не смущайся малышка, ты права. Я тоже обратила внимание на её отношение к нечистокровным, пока мы с ней вчера общались за чашечкой чая. В том числе и к тебе дорогая, кстати говоря.

— А мне показалась, что я ей... — Гермиона не стала заканчивать фразу, увидев как Кассиопея, молча покачала головой в знак отрицания.

— Мордретовы... эм... — Блэк, проглотил окончание фразы под укоризненным взглядом Кассиопеи — а я только подумал, что удалось найти кого-то нормального.

— Ну, может она изменит взгляды со временем. — Гермиона попыталась оправдать 'заваленную' ею кандидатку.

— Не думаю, — покачала головой бабушка — Гилл старший метку, конечно, не принимал, но вот доходили до меня слухи, что он активно сотрудничал с людьми Реддла. В прямо скажем нечистоплотных делах, связанных с миром маглов. — На вопросительные взгляды бабушка только поморщилась, не желая, по-видимому, обсуждать откровенно грязную тему. — Я, поначалу подумала, что это не передалось дочери, но видно, как и братья, девочка выросла не без убеждений, так скажем.

— Ладно, не последний день живу, время ещё есть. Как у вас с учёбой мелкие?

— С официальной историей сложнее всего, она так отличается от того что мы читаем в архивах. Я всё время боюсь перепутать. — Вздохнула Гермиона. — Да расслабься! — Отмахнулся Сириус. — Просто каждое событие описывай так, будто министерство непогрешимо, а решения визенгамота всегда идеально исполняются, вот и всё.

— И не забывай, все проблемы от нечеловеческих рас. — Добавила с лёгким сарказмом Кассиопея.

Конец учебного года стал благословением. Из-за подготовки к увеличенному, набору экзаменов мы едва успевали спать и есть, что уж говорить о таких не жизненно важных вещах, как общение с друзьями. Но такие мучения того стоили — теперь наши занятия по ритуалистике будут идти параллельно с темами нумерологии и рунологии в Хогвартсе, а значит мы сможем быстрее изучать более важное и чего греха таить более интересное.

Решились мы на это ещё до нового года. Флитвик не удивился, надо сказать, нашей просьбе, и с лёгкостью, говорящей о предварительной подготовке, договорился с соответствующими преподавателями о возможности посещать занятия со старшим курсом. Программа не показалась нам сложной, значительную часть её мы выучили в качестве дополнительного материала для занятий с Кассием, так что отставание от основной группы удалось наверстать быстро.

Самым, пожалуй, удивительным во всей этой истории с дополнительными занятиями и экзаменами — это тот факт, что Дамблдор ни в коей мере не пытался нам помешать, а наоборот приветствовал нашу инициативу.

Но к счастью, не смотря на трудности, мы отлично завершили этот год, и вот сегодня в первое утро каникул счастливая парочка ботаников сидела в обнимку в том самом кресле с кофе в руках. Но идиллия длилась не долго, ровно до того момента как на стоящем рядом столике с характерным хлопком появился очередной, ещё не вышедший в печать, номер Пророка. Его главную страницу украшал прямо таки кричащий заголовок:

'ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА! ЛЕСТРЕЙНДЖ НА СВОБОДЕ!'

Глава 28

Боль

Шотландия. Побережье северного моря

Худая, нет, измождённая женщина с видимым трудом выбралась на крутой каменистый пляж. Достигнув твёрдой земли, она сначала встала на четвереньки, и только окончательно оказавшись на более-менее сухой поверхности, полностью поднялась на ноги.

— Да... Я... Надо... — Она с огромным трудом и перерывами почти беззвучно шептала разрозненные слова, а взгляд невидяще блуждал в пространстве. Всё состояние пришелицы непонятно как оказавшейся на этом негостеприимном берегу, наводило на мысли о бреде. Впрочем, не смотря на такое состояние и запредельную усталость, женщина попыталась сделать ещё пару шагов вперёд. Но, мокрое и едва стоящее на ногах тело, подвело хозяйку, едва не рухнув навзничь, прямо на гладкие камни пляжа. Лишь моментальное с громким хлопком и треском исчезновение не дало булыжникам окраситься кровью ведьмы.

Где-то на территории Британских островов. Руины практически сожжённого особняка.

Посреди того, что когда-то было гостиной, а теперь являлось просто чуть более ровной площадкой на территории когда-то не до конца разрушенного дома, на высоте полутора метров возникло тело женщины. Ненормально громкий с треском хлопок аппарации был первым, но не последним демаскирующим беглянку звуком. Далее последовал грохот упавшего на старые изрядно подточенные огнём, временем и непогодой доски, держащие свою ношу из слоёв пепла и нанесённой ветром земли, только благодаря волшебству, вложенному при строительстве. И это было, похоже, последним испытанием исчерпавшим запас магически увеличенной прочности, несколько досок подломились, и пропустили, более не сдерживая, свою ношу на подвальный уровень, а вместе с ней и бывшую хозяйку дома. Очнувшаяся от удара женщина, достигнув следующей поверхности, вновь погрузилась в небытие.

Столь впечатляющий шум поднятый прибытием миссис Лейстрейндж в загородную резиденцию, наверняка бы привлёк чьё-либо внимание, если бы эти места не были пустынными с того самого момента, как победители сожгли этот небольшой домик.

А потому, беглянка смогла спокойно выспаться и, со ставшим привычным за последние годы криком, очнулась только через сутки, когда лучи по-летнему яркого солнца уже вовсю обследовали пол невдалеке от её головы. Некоторое время Лейстрейндж осматривалась, пытаясь понять, где же она находится. Когда же её взгляд наконец-то обрёл осмысленность, Беллатрисса, шипя сквозь зубы проклятия собственному немощному телу, и тем, благодаря кому она дошла до такого состояния, встала на ноги. На то, чтобы дойти до дальней, от места её приземления, стены, у правой руки тёмного лорда ушло почти десять минут, пара падений и бесчисленное количество всё тех же проклятий. А когда цель наконец-то была достигнута, тощие с обломанными ногтями пальцы стали на ощупь открывать тайник, ранее располагавшийся за деревянной панелью, а сейчас прикрытый только горкой древесной трухи.

— Грязнокровые ублюдки! — Радостно воскликнула женщина, хриплым срывающимся голосом, когда ей удалось-таки найти искомое. — Жалкие ничтожества, со своей куцей краденой магией вы не смогли даже обыскать дом благородной семьи. Чистота превыше всего! — Воскликнула она ключевую фразу, перед тем как быть унесённой порталом.

Дом Эвансов

Хотелось бы сказать, что утро сразу не задалось, но это было бы неправдой. Началось всё как обычно, весёлый подъём Герми, разминка с растяжкой, пробежка по уже немного разросшейся территории поместья, завтрак. В общем, всё было, как обычно и можно даже сказать хорошо. В этот раз мы вместо ставших традиционными для среды посещений Блэков, Лавгудов или Лонгботтомов, остались дома ради занятия по ритуалистике. И, как ожидалось, после завтрака пришёл Кассий вместе, с которым мы спустились в подвал для проведения занятий.

Сегодняшней темой был один из вариантов ритуала отсечения. Многие знают, что часть всегда остаётся связанной с целым. Об этом напрямую конечно не говорят, уж точно не в школьной программе. Но это подразумевается. Канонное оборотное зелье — яркий, но далеко не единственный способ использования этой связи. Хотя по нынешним временам все они в лучшем случае 'условно разрешённые'. Так что сам по себе этот факт общеизвестен, но многие забывают, что связь эта двусторонняя...

В скудно освещённой зале находились три человека в мантиях, взрослый иссушённый годами мужчина и два подростка тринадцати — пятнадцати лет на вид. Вычерченная мелом на полу рунная конструкция, основой которой был примерно метровый круг последовательно заключённый в четыре другие пересекающиеся окружности большего диаметра, равномерно светилась чуть серебристым светом.

— Проверка построения пройдена успешно, — ровным сильным голосом произнёс мужчина. В ответ, мальчик стоящий в центральном круге и девочка находившаяся на почтительном расстоянии от исчерченного участка пола, радостно улыбнулись.

— Можете начинать, мистер Эванс.

Три дня спустя особняк Блэков

В тот день, первый же ритуал позволил избавиться мне и Гермионе от большинства частиц оставленных нами в различных местах за нашу жизнь — капельки крови, оброненные волоски и тому подобное. Ритуал был удачным, вот только этого было не достаточно. Не до всего мы смогли дотянуться, не всё оказалось нам доступным из-за защитных чар. Такой результат совершенно не удивил наставника и потому на следующий день мы провели ещё один совместный с ним большей силы ритуал. И вот его-то результаты мы сейчас как раз и собирались обсудить с бабушкой и Сириусом.

— Ну, детёныши, что стряслось, что у вас такие мрачные физиономии? Опять неудачно сварили средство от поноса и...

— Сириус!

— Ладно, ладно Касси. Молчу.

— Мы вчера и позавчера проводили ритуалы отсечения. И... — Блэки внимательно слушали, пока Гермиона объясняла, что остались несколько объектов, до которых мы не смогли дотянуться магией — защита на них была достаточно сильная, чтобы не дать нам возможности даже определить примерное количество спрятанной крови, не говоря уж о местоположении тайника.

— Подобного следовало ожидать. — Произнесла Кассиопея.

— Вот ведь дерьмо... — Начал было яростно выражать эмоции крёстный, но тут же был прерван старшей ведьмой:

— Сириус! Не время для бессмысленной злости, сейчас надо решить, как мы будим на это реагировать.

— Да что тут решать! Сидеть им теперь дома, благо защита может блокировать...

— Как был безголовым Гриффиндорцем, так им и остался!

— Ну, знаешь ли тётушка...

— Не заводись. Ребята, а сам Кассий что предложил?

— Ожидающие воздействие, — решил ответить я, — ритуал будет поддерживаться, пока цель не выведут из-под защиты. Пары минут, которой понадобится магии, чтобы сработать не хватит даже на нормальное поисковое заклинание.

— Видишь Сири, нет поводов для паники. В общем, дорогие мои, проводите ритуалы, а потом поезжайте в путешествие...

— Что!? — Ошалел крёстный.

— Зачем? — Спросила Гермиона.

Я лишь кивнул, предполагая что-то подобное.

— Затем, что нужно дать повод для использования крови. Так что покатайтесь по материку, развлекитесь, и будем надеяться, эти личности заинтересуются тем, куда вы отправились. А заодно, у тебя Сириус, будет возможность познакомиться ещё с парой кандидаток... — На последнее замечание лорд Блэк лишь простонал...

Север побережья Испании. Дом Лестрейндж-на-утёсе

— Дрянь!

— Да хозяйка. — Не молодая домовичка угодливо склонилась перед ведьмой, в которой хоть и с некоторым трудом, но всё же можно было опознать ту грязную и истощенную беглянку, которая более месяца назад, появилась в зале для аппараций висящего над морем подобно ласточкиному гнезду поместья.

— Говори, откуда взялась эта книга? — Держа в руке небольшой томик в тёмно-коричневом кожаном переплёте, приказала Лестрейндж.

— Дрянь не знает. Дрянь не помнит, кто оставил тут эту книжку. Хозяйка хочет, чтобы Дрянь...

— Заткнись! Пошла прочь. — Потеряв всякий интерес к бесполезному существу, ведьма начала накладывать одно за другим заклинания на непонятно откуда взявшийся томик. Некоторое время спустя, убедившись, что книга не опасна, женщина стала рассеянно листать неизвестно кем составленный справочник по пыточным проклятиям. К её великому, сожалению большая часть листов была непоправимо испорчена. Создавалось впечатление, что книгу несколько лет продержали раскрытой посередине под открытым небом. Из-за чего читабельными оказались только несколько страниц в начале и в конце. А учитывая обширные познания самой миссис Лейстрейндж, то новым для неё оказалось только вариация Круцио. Но даже такой небольшой улов порадовал беглянку.

Некоторое время спустя ведьма всё ещё крутила в руках так разочаровавший её томик, когда рядом раздался голос всё той же Дряни:

— Хозяйка. Вам письмо.

— ЧТО?! — Невинные, в общем-то, слова домовички заставили Беллатриссу вскочить из сидячего положения, наставив на маленькое существо палочку.

— В-в-вам п-письмо хозяйка — заикаясь от испуга, пробормотало несчастное создание.

— Брось на пол! ВОН!

Процедура магического обследования повторилась вновь, на этот раз ещё тщательнее, но по-прежнему безрезультатно.

Прошло не меньше получаса пока, всё ещё не до конца удовлетворенная волшебница решилась распечатать злополучный конверт. Из него выпало два предмета, первым был вышитый несколькими кругами рун платок, в центре которого можно было увидеть красное пятно, выглядящие так, как будто бы было оставлено всего пару мгновений назад. Вторым, разрывая своё миниатюрное вместилище на стол перед упивающейся смертью, упал номер французской газеты 'Благородный вестник'. Со страницы волшебного издания на ведьму смотрела пара подростков.

'Юный лорд помолвлен' — Гласил заголовок.

'Наши постоянные читатели помнят неожиданное появление из ниоткуда нового чистокровного рода Эванс, столь загадочное событие не могло не всколыхнуть благородную публику. В прошлых номерах мы подробно описали всю имеющуюся у нас информацию об Гарольде Эвансе. Или же, как его любят называть на родине 'мальчике который выжил'. Данный молодой человек уже успел шокировать почтенную публику сменой родового имени и отказом от магического наследия рода Поттер. И вот теперь новая неожиданность — юный герой не достигнув тринадцати, лет обвенчался со своей близкой подругой Гермионой Джин Грейнджер. Обретённую учащуюся вместе со своим будущим мужем на одном факультете Хогвартса, практически с начала первого курса пророчили ему в невесты. Что не мешало многим всё ещё продолжать надеяться...'

Чем дальше читала женщина, тем сильнее стекленел её взгляд, а лицо всё больше и больше искажалось яростной гримасой.

— Я отомщу... Найду... Лорд... — Продолжая невнятно восклицать, ведьма выбежала из комнаты, чтобы спустя пару минут исчезнуть с хлопком аппарации.

Частный магический отель на восточном побережье Италии

— Ну что мелкие, идём на пляж? Будет классно, вот увидите!

— Нет. Мы... — Начал, было, я, но тут же был прерван.

— Ой, только не надо ныть, что вам почитать не дают, совсем...

— Правда, совсем настроения нет, не знаю почему. — Искренняя грустно-усталая физиономия впечатлила Блэка настолько, что он даже поинтересовался.

— Эй... Детёныш, ты не заболел?

— Нет, вроде. Просто настроения совсем нет. Вон Герми до сих пор ни как не встанет.

— Ну ладно, отдыхайте, а я на пляж! Охрану только предупрежу, что мы разделимся.

Кивнув Сириусу, я пошёл в комнату к Гермионе. Следующие пару часов мы вяло перекидывали друг другу три маленьких мячика, магией, естественно, и без палочки. Это не хитрая игра — всё, на что нас хватало и даже тут приходилось изрядно себя пересиливать, чтобы позорно не уснуть.

'Странно, вроде и спали хорошо, хотя легли поздно, зачитались, как обычно...'

На очередном броске у подруги не получилось подхватить сразу два мячика:

— Всё, яаааа — сильнейший зевок прервал её — больше не могу. Подремлю немного. Поскольку мы оба были до сих пор в пижамах и так и не вылезли из кровати ей осталось только устроиться поудобнее. В данном случае обхватить мою правую руку, после чего она, ещё раз сладко зевнув, моментально отрубилась.

Вообще, мы с Гермионой с самого утра какие-то чересчур варёные, странно...

Стоило мне додумать эту мысль, как по комнате разнеслась волна магии исходящей из дальнего от нас угла, а мгновение спустя раздался хлопок аппарации. Появившаяся в углу растрёпанная ведьма моментально выкрикнула заклинание, направив палочку в мою сторону:

— Круцио! Петрификус тоталус! Петрификус тоталус! — По видимому удовлетворившись видом двух неподвижных детей, женщина решила 'пообщаться':

— О, да! Как в стары добрые времена! Я и Поттеры. Разве что твои ублюдочные родители были несколько шустрее. Даже грязнокровка-мамаша. А, неважно. Круцио! — Следующие минуты тянулись безумно долго наполненные болью и криками, к моему ужасу не только моими. О том, что прошли семь минут мне потом сказал крёстный, сам я плохо помню, что конкретно происходил и как долго. Мне тогда казалось, что часы под пыточным заклятием сменяются неделями, в течение которых я слышу срывающийся голос любимой, и пытаюсь хотя бы открыть глаза, внутренне содрогаясь от понимания того, что происходит с ней. В какой-то момент пытка закончилась. Не знаю — крёстный потом так и не рассказал, что в точности произошло. В моей памяти остались только звук взрыва и образ большого чёрного пса поворачивающего ко мне окровавленную пасть.

Частная магическая клиника. Юг Франции. Три дня спустя

— Ну!? Теперь-то вы можете хоть что-то сказать!? — Допытывался до врача высокий молодой, но уже совершенно седой мужчина примерно тридцати лет.

— Могу, хотя и не гарантирую точность, — устало и раздражённо с сильным французским акцентом, начал отвечать ему пожилой лекарь, — состояние обоих стабильно и медленно, но верно идёт на поправку. Это что касается хороших новостей. К сожалению, без длительных последствий боюсь, не обойдётся. И если у молодого человека это выразится исключительно в длительном периоде реабилитации, то вот для девушки всё не так радужно. Я уже не раз видел чары, которыми воспользовались нападавшие в качестве усыпляющих, и, к сожалению, вытягивание силы через кровь слишком часто даёт побочные эффекты. Боюсь, я ни чем не могу помочь. Я, конечно, дам список настоек зелий и даже пару лично разработанных рецептов, но они лишь оттянут развязку. Постоянная потеря жизненных сил, образовавшаяся в результате сочетания ритуала и не стандартного пыточного заклятия...

— Сколько?

— Пара — тройка лет. В идеальных условиях — с соблюдением всех режимов и максимальным качеством зелий — четыре, может быть пять. К сожалению, компенсация потери жизненных сил имеет свои приделы и не все средства можно применять часто. К тому же самые эффективные зелья, имеющие по-настоящему долгий или даже постоянный эффект, требуют крайне редких ингредиентов, таких как приснопамятные слёзы феникса. И рассчитывать на них я бы не стал. Это такая редкость, что я лично в своей практике не использовал ни разу.

— Неужели совсем нет вариантов?

— Нет! — Неожиданно ожесточившимся голосом произнёс пожилой человек. — И не советую вам даже пытаться искать. Ни чем хорошим, ни для вас, ни для девочки это не кончится. Пусть лучше проживёт человеком оставшуюся часть отпущенного ей срока. Она просто однажды уснёт...

— Понятно.

Дом Эвансов. Чуть больше месяца спустя

Минут десять назад Блэки отправились по домам, предоставив нас, наконец-то, самим себе. Нет, они конечно хорошие, и очень нас все любят, но что я, что Герми изрядно подустали от сочувствия, навязчивой заботы, и невозможности побыть наедине. С тех пор как мы начали приходить в себя, а на самом деле с того момента, как мы попали в клинику, с нами постоянно кто-то находился — крёстный, Кассиопея, Тонксы, что нас, надо заметить, изрядно удивило. Самого новоявленного мистера Блэк-Тонкс мы видели всего пару раз, а вот Андромеда и та-которую-не-стоит-называть-по-имени, дежурили у нас в палате немногим реже Сириуса, особенно молодая метаморфиня. Заодно удалось с ними поближе познакомиться, а то те несколько недолгих разговоров, что мы имели раньше, к этому как-то не особо располагали.

Столь плотная опека имеет под собой железное обоснование. Дело в том, что из шести нанятых для нашей охраны через Гринготс наёмников, двое перешли на сторону нападавших, в результате чего, когда настроенный на мою кровь портключ перенёс к нам в комнату Лейстрейндж, охрана была занята собственным выживанием. Так что с учётом задействованных сил, до конца доверять даже медицинскому персоналу было нельзя. К несчастью проваляться на больничных койках нам пришлось довольно долго, так как и аппарация, и портключи нам первое время были совершенно противопоказаны. А потому мы безвылазно сидели в палате под постоянной охраной новой четвёрки магов, и кого-то из родственников, пища проверялась, зелья закупались Блэками и даже дважды приглашался не местный врач для проверки правильности назначенного лечения. От скуки с ума мы не сошли лишь потому, что значительную часть суток просто спали и только в последнюю неделю стали бодрствовать больше часа — полутора в день.

О единственном положительном результате этого события нам поведало письмо от Марка Кассия. В нём пожилой ритуалист изложил результаты своих наблюдений за поддерживаемыми им всё это время ритуалами отсечения. По его подсчётам выходило, что на создание заклинания вытягивания жизненной силы и направленного по крови портключа было потрачено почти литр крови, из которой почти две трети оказалась моей и какое-то совершенно невероятное количество магических сил, приложенных для защиты ритуальных помещений в которых производилось всё действо. Так что теперь повторения подобного мы могли не опасаться. В этом наша поездка к несчастью удалась. Разве что крёстный так и бегает холостым.

— Гарри... — Голос Гермионы вырвал меня из потока мрачных мыслей.

— Да любимая?

Гермиона слегка смущённо и устало улыбается в ответ:

— Пойдём спать, сил совсем нет.

Дом Эвансов

— Ну и гадость! — Произнесла Герми, когда смогла всё-таки перевести дух после приёма обязательного по утрам зелья. — Но всё равно спасибо, что принёс. Пора...

— Я подам...

— Гарри!

— Э?!

— Хватит! Я сама могу! То, что я больше сплю и быстро утомляюсь, не значит, что надо мной надо постоянно трястись!

— Но...

— На крайний случай есть Тинки и Флаппи. Хватит, не становись второй бабушкой Касси!

— Извини. — Вообще любимая права, я, наверное, перебарщиваю. С другой стороны до Кассиопеии, чувствующей изрядную долю своей вины в случившимся, мне всё же, по-моему, ещё очень далеко. Ну, я так думаю.

Мы уже неделю как дома. И это время явно пошло нам на пользу. Постоянная усталость и, казалось бы, неискоренимое желание спать буквально преследовавшие нас в клинике, дома если не полностью ушли, то изрядно сдали свои позиции. Причём не только у меня, всё-таки лекарь и так прогнозировал, что я в конце концов оправлюсь от последствий, но и у Герми.

Увидев мою задумчивость, она, как будто бы прочитав мои мысли произнесла:

— Знаешь Гарри, я всё меньше понимаю, почему прогнозы были такими ужасными. Нам же ясно сказали, что мы даже ходить помногу не сможем ещё минимум месяц, а сейчас я даже просыпаюсь почти сама.

— Думаю потому, что медики не учитывали родовую магию.

— Похоже, что так, тем более что пока мы были в клинике, то было гораздо тяжелее. Не зря мы перетащили сюда Зелёного. Знаешь, я сегодня чувствую себя достаточно хорошо, думаю, завтра можно будит прогуляться по магазинам...

— Ты уверена?

— Надо попробовать. Тем более что у нас всегда будут портключи с собой. А до Хогвартса осталось всего три недели. Списки учебников мы получили...

— Хорошо, хорошо! Я понял, что Гермиона Джин Грейнджер хочет посетить книжный магазин и кто я такой, чтобы становиться на пути у неизбежного?

— Дурак! — С притворным возмущением она почти нежным движением стукнула кулачком мне в плечо.

— Дурак, — киваю, — но вот чёрную полынь я сегодня замочу, чтобы завтра с утра у нас был с собой свежий настой.

Полдень следующего дня. Косой переулок

Мы уже как три часа шляемся по этой никчёмной улочке... Шопинг. Ни что так не ужасает меня, как его обстоятельность в исполнении моей невесты. Ни что не было забыто или пропущено, учтена каждая мелочь. Список, включающий в себя всё необходимое, то, что может понадобиться и немного из того, что просто интересно, писался весь вчерашний день. Безусловно, в него вошли только те вещи, которые можно купить только лично, и в данном случае совершенно неприемлем заказ по почте. Моя дорогая даже заранее проложила маршрут, определив очерёдность посещения заведений находящихся на Косом. Скрашивает моё существование лишь два факта: нулевая вероятность повторения подобного опыта в этом году, и то, что я не один со всем этим мучаюсь — четыре охранника, два из которых скрытно двигаются за нами, полностью разделили мои муки.

— Остался только книжный, — улыбнулась любимая, отодвигая остатки пломбира. — Я специально запланировала его посещение напоследок.

— Я так и понял.

— Эм. Гарри у тебя ещё остался настой?

— Да, конечно. Вот прими. — Моё беспокойство не было наигранным, Герми пила уже третью порцию и это действительно удручает.

— Нет не прямо сейчас. Я на всякий...

— Не выдумывай! Состав безвреден и не вызывает привыкания. Надо — пей. Ты знаешь, что иначе завтра вообще не встанешь.

— Ладно. — Виновато кивнула она, перед тем как выпить содержимое двухсотграммового пузырька. — Кхе. Гадость.

— Знаю, ни как на вкус не получается повлиять. Заешь мороженным.

Некоторое время мы обсуждали зельеварение исключительно в практическом ключе, так как оба последнее время пили всякие волшебные составы едва ли ни чаще чем чай. Дождавшись, когда настой подействует, мы всё-таки пошли во Флориш. Книг в обязательном списке было не так уж и много, особенно если учесть, что по чарам, зельям, нумерологии и рунам мы давным-давно скупили всю общеупотребительную литературу и значительную её часть, надо сказать, даже прочли. Вообще, список литературы на этот год оказался на удивление предсказуемым. Большинство профессоров остались верны себе, указав то же, что и в прошлом году, а перечень прошлогоднего комплекта мы заранее уточнили у старших райвенкловцев. Сюрпризом мог стать только 'новичок' на должности преподавателя ЗОТИ, но и он использовал книгу своей молодости, один экземпляр которой почти идеально сохранился в развалинах дома Поттеров.

Да, да и в этой реальности защиту от тёмных искусств будит преподавать оборотень. Разве что дементоров вокруг школы не предвидится, но я думаю и без них скучно не будет.

— Герми бери обе.

— Но они практически одинаковые!

— Иии?

— Два рецепта, вот, и вот. В остальном слово в слово, а разница в цене почти пятикратная. Так как подарочное издание, да и рецепты эти... Знаешь, ну их обе, у меня в подаренном Сириусом сборнике почти всё есть, а те рецепты, которых нет — простые.

— Лорд Эванс. — Раздался за нашими спинами смутно знакомый голос.

— Лорд Гринграсс. — Поздоровался с однажды виденным мною волшебником. — Приветствую. Позвольте представить, моя невеста Гермиона Джин Грейнджер.

— Очень приятно. — В целом безразлично отозвался собеседник, но вот взгляд которым он 'мазнул' по Гермионе мне крайне не понравился. — С моей старшей дочерью вы должно быть уже знакомы... — В свою очередь кивнул старший маг на стоящую рядом с ним девушку.

— Да. — Синхронно отвечаем, и, отработанным движением, одновременно вдвоём киваем Дафне. Фокус при наличии способности ощущать движения родственной магии достаточно простой, а вот со стороны смотрится впечатляюще. Протестировано на Блэках.

— Чтож... Хорошего вам дня. — Слегка оторопело ответил Гринграсс, и вместе со старшей отошёл от нас в сторону, а спустя ещё минуту, прихватив и младшую, вышел из книжного магазина.

— Стервятник. — Я едва сдержался, чтобы не выругаться посильнее.

— Не растрачивай на него эмоции.

— Да знаю, но всё равно, бесят эти высокомерные...

— Знаешь, пошли домой, у меня что-то совсем настроение пропало. Да и спать опять хочется.

Пока мы оплачивали покупки, я обдумывал ситуацию. Гринграсс наверняка подходил, чтобы прощупать почву на вопрос брачного контракта со своей дочерью. И он не первый, если верить крёстному, а не верить ему, у меня причин нет, такая ситуация сложилась из-за болезни Гермионы, с точки зрения некоторых чистокровных, делающей меня практически свободным. Как расползлись слухи о том, что случилось во Франции и последствиях наших приключений — не имею ни малейшего понятия, но факт остаётся фактом — многоуважаемая публика открыла охоту на богатого и влиятельного жениха.

Несколько дней спустя

Во время завтрака раздались переливы китовой песни — всегда нравились эти звуки, а потому я настроил кое-какие чары, чтобы вот так оповещать нас, когда кто-нибудь приходит через камин. Поскольку мы уже закончили есть и лишь вяло ковырялись в своих тарелка, то тут же поспешили встретить посетителя.

— Спасибо Флаппи. — Произнесла Гермиона, вылезая из-за стола, и я не поленился её поддержать:

— Всё было очень вкусно. — Хвалить домовиков не тяжело но, думаю, необходимо. Как минимум чтобы самому не забыться и не превратиться во что-нибудь вроде Малфоя.

У камина нам предстала весьма необычная картина. Сириус валялся на ближайшем к огню кресле, а рядом на полу лежалит полутораметровый цельно каменный диск. По нетолстому, сантиметров двадцати, ребру шла плотная в несколько рядов руническая вязь. В противовес ему выглядевшему шершавым от количества нанесённых на него символов, видимая и, как мы узнали чуть позже, не только поверхности, были идеально ровными до зеркального блеска.

— Привет Сириус, а что это и зачем ты его к нам притащил? — Произнесла я, садясь на стоящий невдалеке от крёстного диванчик.

— Ну что же готовьтесь восхвалять меня, великого Лорда Блэка! Открывающего вам ещё более великие тайны магии!

— Всегда готовы! Ты только скажи, по какому поводу нам это делать на этот раз.

— Я, в это век практически утраченных знаний, не смотря на повсеместное засилье узколобых неумёх! Сумел добыть... Барабанная дробь! Новый! Ни кем, ни разу, не использованный! Алтарный камень! — Произнося последнюю фразу, Сириус широким жестом указал на валяющийся рядом диск.

— Эмм — произнесли мы с Гермионой хором, не зная, что сказать. Безусловно, эта штука редкая, но вот что с ней делать... С Кассием мы до алтарей ещё долго не дойдём, да и не его это профиль, насколько я понимаю. В кодексе по ним точно что-то было, и даже достаточно много, помнится, но вот что конкретно, так сразу и не вспомню. Видя наш ступор, Блэк принял его за онемелое восхищение, продолжил:

— На самом деле я его банально купил. Ну, если можно назвать банальной покупку настолько запрещённой к распространению штуки. У Касс, оказывается, есть не плохие связи на материке, в частности она хорошо знает одну даму, которая является подругой сестры жены члена одного рода, в котором до сих пор создают... — На этом Сириус прервал свою речь, видя, что его слова совершенно не уменьшают меру нашего непонимания. — Что не так-то?

— А что нам с ним делать-то? — Спрашиваю я. — Не пойми не правильно, мы конечно благодарны, — рядом сидящая Гермиона кивает в поддержку моих слов, — но мы с подобным даже не сталкивались!

— Понятно. Значит так детёныши. — Произнёс крёстный, доставая из кармана и увеличивая три книги. — Вот это вам придётся не просто прочесть, но и выучить, полностью. — Моментально, я бы даже сказал по волшебству, оказавшаяся в руках Гермионы самая большая книга была немедленно раскрыта, что бы явить нам страницы, на которых крупным разборчивым почерком с большими полями и интервалами между абзацев излагалась... теория жертвоприношений. Это стало понятно только где-то на втором листе, когда мы продрались-таки через термины вроде 'триггер истечения', 'фиксационные меры' и 'суммарный донорский резерв объекта'.

— Сириус!? — Шокировано воскликнула невеста в тот момент, когда до неё наконец-то дошло ЧТО она читает.

— Да. — Непривычно мрачно ответил он.

— Ты хочешь, что бы мы?!...

— Да.

— Но!

— Я не предлагаю воровать младенцев. Курицы или на крайний случай овцы будет вполне достаточно.

— Но зачем?

— Потеря жизненной энергии. Твой случай малышка, далеко не первый в истории моего семейства и способы, если не полного излечения, то продления жизни на любой срок, тоже давно известны. Проблема была в алтаре. Сам я его не сделал бы, а использовать старый опасно.

— Но жертвоприношения...

— Гермиона, какая разница, как употреблять животных в пищу?

В тот день мы ещё долго разговаривали на эту тему, в конце концов, сойдясь на том, что простое извлечение жизненной силы из животного мало чем отличается от действий мясника, охотника или повара. А потому алтарь был перенесён в помещение с василиском, а книги надёжно спрятаны в библиотеке.

На то чтобы выучить теоритическую часть нам понадобилась всего неделя, не так уж много её было, к тому же она сильно пересекалась с общей ритуалистикой. И вот после ещё пары консультаций с Сириусом мы всё же решились на первое эммм... Чего уж там, убийство невинного петуха. От помощи со стороны крёстного отмазывались долго. И дело было не в наше самоуверенности, просто вдвоём чувствовали себя комфортней. Да и сам Блэк в конце концов признал, что чем меньше человек присутствуют, тем лучше. Даже Зелёного пришлось выгнать ненадолго, погулять.

— Гарри, может его ещё... — Я взглянул на жертву, птиц, чьи лапы и крылья были надёжно, я бы даже сказал с избытком, фиксированы, явно страдал от недостатка кислорода, из-за невозможности полностью вдохнуть. А потому пернатый ещё полчаса назад, когда мы во второй раз проверяли начертания на плите, практически перестал рыпаться. Впрочем, Гермиона и сама поняла ненужность дополнительной фиксации, а потому опять нервно переложила жертвенный нож из руки в руку.

— Может... — В который раз, я попытался предложить свою помощь, и в который раз она была отвергнута:

— Я должна сама! — Герми почти со страхом задержала взгляд на петухе, и, с каким-то полузадушенным писком ткнула, иначе не скажешь, в него ножом. Клинок был максимально острым, а потому с лёгкостью вошёл в тушку птицы, но на этом мучения всех присутствующих не закончились. Пернатый чувствуя боль и быстро приближающуюся смерть начал отчаянно дёргаться в расползающихся путах, потому второй удар ножа лишь скользнул по перьям и практически освободил крылья, дав птице ещё немного свободы. В этот момент я решил присоединиться к действу, схватив медленно но верно сползающего с отведённого ему места петуха, но после того как едва не попавшая мне по руке невеста воскликнула: 'Гарри! Руки!', мне пришлось срочно перехватывать дикий комок перьев за голову и лапы.

В целом, ритуал, не смотря на то, что мы оба были в птичьей крови и потратили на него два часа вместо положенных пятнадцати минут, удался.

А на следующий день любимая смогла выйти со мной на пробежку.

Сны и явь

Я решил изменить способ выделения парселтанга, с && на {}

Тридцатое августа, дом Блэков

Сегодня крёстный с бабушкой устроили что-то вроде небольшого семейного ужина, на котором помимо них и нас будет присутствовать ещё и некая мисс Граунштайн... Особо наряжаться не требовалось, но всё же минут на десять мы опоздали — Тинки ни как не хотела отпускать свою хозяйку, не убрав последние недочёты в её внешности. Умная домовичка в очередной раз воспользовалась мягким отношением к себе со стороны Гермионы:

'Госпоже совсем не жалко несчастную Тинки? Что подумают о Тинки другие эльфы, если увидят вас в таком виде? Вон та складка не правильно расположена, глупая Тинки опять не так всё сделала. Нет, нет, нет, нет! Госпожа слишком добра к никчёмной Тинки. Тинки придётся наказать себя за такую плохую работу и за то, что нарушит приказ госпожи не наказывать себя. Что?! Да госпожа, конечно госпожа, Тинки может просто всё исправить и ей не придётся себя наказывать и нарушать приказ госпожи...' Определённо, Тинки излишне фанатично относится к внешнему виду Гермионы, и все наши попытки как-то повлиять на неё окончились ни чем. Радует, что обостряется данный недуг исключительно пропорционально официальности предстоящего мероприятия.

— Всё Гарри, я готова — объявила наконец-то вышедшая из своей комнаты невеста. Как я и ожидал, не смотря на все причитания домовички, Герми не стала одевать что-то совсем уж официальное на фактически семейные посиделки с Блэками. Что, впрочем, не помешало Тинки довести внешний вид хозяйки до состояния, который иначе чем словом 'блеск' не опишешь. Достаточно простое тёмно-зелёное платье, неплохо подчёркивающее уже начавшую формироваться фигуру, и отлично гармонировало с тёмно-зелёным цветом глаз Гермионы.

— И не стоило ждать под дверью, я вполне способна сама спуститься по лестнице. — Я лишь кивнул и предложил руку, когда мы подошли к вышеозначенному препятствию. И, не смотря на слова, любимая так и не отпустила меня до тех пор, пока мы не подошли к камину, а выйдя из него, мы попали прямиком в руки Кассиопеи.

— Здравствуйте дорогие мои, — произнесла пожилая волшебница, обнимая сразу нас обоих. — Как вы сегодня? Замечательно. Идёмте, Сириус и гостья уже в зале.

— Мы... — Гермиона, похоже, хотела извиниться за опоздание, но Блэк отрицательно мотнула головой:

— Не волнуйтесь, вы прибыли в самый раз, это они рановато...

— О, детёныши — воскликнул крёстный, увидев, что мы входим в гостиную. Но тут же, как будто опомнившись, решил перезнакомить присутствующих:

— Гарри, Гермиона — эта замечательная волшебница и просто прекрасная женщина Ирмгард Граунштайн. Ирма — это Гарольд Эванс и Гермиона Грейнджер, мой крестник и его невеста.

— Приятно познакомиться, можно просто Ирма. — Первой кивнула сидевшая в кресле рядом с Сириусом высокая среднего телосложения женщина. Хотя нет, скорее девушка, возраст ей прибавляли совершенно седые собранные в длинную толстую косу волосы. Сама же Граунштайн, похоже, лишь недавно приблизилась к тому, чтобы разменять третий десяток. Ещё больше её старило достаточно строгое радикально чёрное платье, которое в сочетании со слегка резковатыми чертами лица гостьи, производили впечатление некой строгости и серьёзности.

Ещё несколько минут ушло на соблюдения этикета, после которого присутствующие расселись для того, что бы просто пообщаться.

— Скажите, а Хравн Граунштайн не является вашим родственником?

— Он мой дед. — Ответила слегка удивлённая вопросом Гермионы Ирма. — А где вы слышали его имя?

— Эмм... Встречала в какой-то книге. — Попыталась сойти с острой темы подруга, решившая, что всё же не стоит рассказывать о тех книгах, которые нам вместе с алтарём передал Блэк.

— Не волнуйся Гермиона. Алтарь я приобретал как раз у Ирмы, а та книга была чем-то вроде подарка будущему постоянному клиенту. — Поспешил успокоить её Сириус.

— О. И как вам моя работа? — Оживилась Граунштайн.

— Думаю замечательно, хотя сравнить не с чем.

— Вы брали ритуалы из справочника деда или использовали что-то другое?

— Да 'средним изъятием жизни'. На 'большое' нам точно не хватит рабочей поверхности.

— Позволите? — Спросила Ирма, прикоснувшись к своей палочке, но, не доставая её.

— Да — отвечаю за двоих.

Некоторое время Ирмгард водила по воздуху своей волшебной палочкой перед нашими с Гермионой телами. И если результат моего обследования удостоился лишь лёгкого кивка, то вот состояние невесты заставило Граунштайн сильно нахмуриться:

— Как давно и как часто вы проводили этот ритуал? — Прежде довольно мягкий голос девушки разительно переменился став почти безэмоциональным, а в речи чувствительно проскользнул немецкий акцент.

— Гарри всего пару раз, а я первую неделю как у нас появился алтарь, проводила его через день, потом уже мы решили, что можно перейти на один раз в неделю...

— Понятно. Тогда всё в пределах нормы. Меня насторожил уровень остаточных эманаций, но при таком интенсивном использовании он даже меньше расчётного. — Эти слова успокоили не всех присутствующих.

— Ирма, я правильно понимаю, что ты смогла определить последствия ритуала? — Спросила чем-то по-прежнему обеспокоенная Кассиопея.

— Да. Остаточные эманации смерти, отсекать которые как раз и должен алтарь. Даже сейчас их уровень меньше опасного, а учитывая, что промежутки между изъятиями увеличатся, то он ещё снизится.

— Но не исчезнет? Или может от него можно избавиться?

— Если проводить ритуал еженедельно — нет на оба вопроса.

— И по нему можно будет определить характер проводимых ритуалов?

— Ни чего конкретного, но... да можно. Я, кажется, поняла, к чему вы клоните. Думаю, подобное сможет заметить большинство колдомедиков. Стандартные диагностические чары используемые ими достаточно чувствительны для этого.

— Ну что ж Сириус, теперь делаем по-твоему.

— В смысле? — Всё ещё обдумывающий новую информацию крёстный не совсем понял, к чему клонит Кассиопея.

— Ты, кажется, уже предлагал, чтобы они сидели под стационарной защитой...

— Но нам надо в школу! — Тут же возмутилась Гермиона.

— Дорогая моя, я понимаю, но вам придётся перейти на домашнее обучение.

— Но почему?

— Чтобы не оказаться в моей бывшей камере. — Ответил разом как-то увядший Сириус. — По современным законам, жертвоприношение даже такие, какими вы занимались, наказываются минимум пятью годами. Мордретово... — Хотевший выругаться Блэк сдержался, а потом и вовсе почти успокоился — Но выбора в любом случае не было.

Некоторое время все молчали, обдумывая изменившуюся обстановку.

— Извините Ирма, — первой опомнилась Кассиопея, — что вместо приятного вечера кажется, только всё больше вываливаем на вас свои проблемы.

— Не существенно. Наш род тоже практически всю свою историю игнорирует законы официального правительства Германии. Ну, с тех пор как оно появилось.

— А почему? — Тут же оживилась Гермиона.

— Ну поначалу, для того чтобы избежать налогов и службы. С другой стороны прадед никогда не был, ни чьим вассалом, а значит никому, ничего, по сути, не был должен, так что имел полное право игнорировать подобные требования. Потом было принятие Статута, и почти сразу ограничили некромантию, на которой Род специализируется. Дед говорил, что первую сотню лет не проходило года, чтобы кого-нибудь не пытались арестовать. А замок штурмовали четырежды. Потом пришёл к власти Гриндевальд — ему нужны были рекруты, но отец сначала просто затягивал присоединение к нему, а после начала активных действий уже некого было послать, чтобы силой заставить нас присоединиться. Ну а после проигрыша в войне, сильных магов в германии и того стало меньше.

После рассказа Ирмы в комнате вновь воцарилось молчание. На этот раз его прервал Сириус:

— Ладно, мелкие, можете радоваться — каникулы у вас будут длиться минимум на неделю дольше. Будем подбирать вам преподавателей.

Сириус

Беспокойство волнами накрывает разум, отбивая всякое желание развлекаться. Солнечный пляж и красотки, в невероятно откровенных купальниках, всё-таки не волшебный мир сильно поменялся за последние десять лет, уже не дарят мне ни капли радости. Даже не смотря на то, что сигнальные амулеты в виде простых металлических цепочек браслетов на запястье левой руки молчат.

'Ну и чёрт с Мордрет с этим со всем!' — Проносится у меня в голове, прежде чем я решаюсь кинуть на себя маглоотталкивающие чары и аппарировать от сюда.

Но возвращение не приносит ожидаемого успокоения — одна из двух комнат охранников зияет выбитой дверью. На секунду заглянув внутрь, вижу два трупа. Первый принадлежит одному из охранников, а второй, судя по всему, нападавший. Но долго рассматривать нет времени — из соседней комнаты по прежнему раздаются звуки боя. Когда добегаю туда, вижу, из последних сил отбивающегося от нападавших старшего охраны Эдварда.

— Ступефай — оглушаю, судя по всему, последнего оставшегося противника, только чтобы услышать от оседающего телохранителя:

— Дети... Там ещё...

'НЕТ!!!' — Бьётся в голове крик. На пределе сил мчусь по коридору. Выбиваю заклятием почему-то запертую дверь.

'Бэлла' — Я даже не успеваю озвучить мысль, прежде чем пришлось уворачиваться от первого луча проклятия. Под второй подныриваю рыбкой, чтобы уже в падении сменить форму. Скачок вперёд, а потом прыжок и клыки смыкаются на горле кузины. Рывок и в пасти остаётся клок плоти, а деморализованная и стремительно теряющая силы противница пытается прикрыть рану обоими руками, ещё не до конца понимая, что уже фактически мертва.

Тут же вспоминаю, зачем пришёл в эту комнату и подскакиваю к детям, чтобы узнать как их состояние. Но лапы почему-то подводят и, спотыкаясь и оскальзываясь на влажном от крови полу, я с трудом едва ползу к своей цели, а она всё не приближается, так, как будто этот пусть и большой, но всё же гостиничный номер вдруг стал расти и превзошёл даже главный зал Хогвартса. Когда же я всё-таки смог достигнуть детей, то увидел лишь пустые ничего не выражающие взгляды, направленные в потолок. Как у Лонгботтомов.

Собственный нечленораздельный крик обрывает кошмар. Я просыпаюсь в холодном поту, в собственной спальне. С облегчением понимаю, что с тех пор прошло уже много времени и закончилось всё немного не так. Совсем не так. Когда я к ним подошёл, дети ещё были в сознании, а после почти сразу отрубились, но этих секунд мне хватило понять, что они сохранили разум. Потом были разборки с местным авроратом, судорожный поиск приличной клиники, транспортировка туда детей и Номиннса. Сверхсрочный наём нового отряда охраны. Ох, как ругались гоблины, когда узнали что двое из предыдущих сдохли после того, как предали нанимателя... Потом, допрос отправленного портключём в особняк пленника. Деморализованный почти недельным сидением в подвале Блэков маг потерял всякую способность к сопротивлению. Кричер старательно позаботился о том, чтобы враг семьи был проинформирован, что ничего хорошего в жалком остатке его никчёмной жизни не будет. Жалкий голый трясущийся от холода, магической слабости и голода наёмник даже не пытался что-то скрывать. Он срывающимся сиплым голосом поведал, что их двоих наняли в Британии, после чего портключом отправили в небольшой склад. Там Бэн, бывший старшим в их паре, провёл какой-то ритуал, чтобы удалённо усыпить цель. Им было обещано, что двое из охранников перейдут на их сторону — так и случилось. Склад на проверку оказался сожжён в момент нападения. Из улик только портключ нацеливающийся по крови Гарри и носящий следы достаточного запаса энергии самой Лейстрейндж и ещё одного человека, которого так и не смогли идентифицировать. Ключ не только точно переместил на огромное, но не известное расстояние пожирательницу, но и проломил антиаппарационный барьер на месте прибытия. Вот собственно и все факты.

Потом были недели бдения у постели ребят и литры слёз, которые пролила Касси. Смена врача, так как первый сразу заявил, что грязнокровку проще новую найти. Да и второй не особо горел энтузиазмом.

С такими невесёлыми мыслями Лорд Блэк добрёл до душа, а потом и в столовую, где его ждала как всегда идеально выглядящая Кассиопея.

— Приветствую глава. — С невероятно преувеличенным почтением поздоровалась она.

— Кончай Касс. Сколько можно. Да ещё с утра... — пробурчал Сириус.

— А нечего было глупо шутить. — На эти слова Блэк блаженно улыбнулся. На прошлый семейный приём он наложил на платье собеседницы чары таким образом, чтобы сзади по её ягодицам бежала светящая надпись: 'Да. Я само совершенство'. Причём показывалась она только тогда, когда на оную часть тела смотрели исключительно мужчины. С тех пор ему конечно больше не удалось пропустить ни одного заседания визенгамота, но оно того стоило.

— Да, надеюсь, ты не забыл, что завтра тебе...

— Да помню. Помню. — Настроение моментально испортилось при очередном напоминании о дате следующего заседания в оном законодательно-судебном органе магической Британии. Сегодня же у него в планах посещение замка Граунштайнов. Вообще, знакомство с Ирмой оказалось гораздо приятнее, чем он ожидал изначально. При мысли о потомственной некромантке как-то с трудом можно предположить, что она будет отлично ориентироваться в магловском мире и любить детей. Ирма же души не чает в собственной пятилетней племяннице и при этом не похожа на тех жеманных девиц, которых Блэк навидался за последний год в попытках найти супругу и на дух не переносил. 'Да и грудь у неё...'

— Стирай эту похабную ухмылку со своего лица, дорогой мой лорд и отправляйся в гости... — Произнесла Кассиопея, выталкивая задумавшегося Сириуса из столовой. И убедившись, что оный глава рода аппарировал тихо и почти про себя добавила:

— Хоть на этот раз всё не испорти тупой кобель.

Дом Эвансов

На большой, двухспальной кровати в просторной оформленной в мягких тонах спальне спит молодая девушка лет пятнадцати на вид. Милое рано потерявшее детскую округлость лицо взамен приобрело некую болезненную хрупкость и очарование. Было видно, что детство этой девушки закончилось сильнейшей болезнью, с которой она по сей день борется и делает это, надо отметить, не безуспешно.

Пока хозяйка досматривала последний сон в комнату вошла её личная эльфийка — аппарировать она не решилась, чтобы не разбудить любимую госпожу хлопком при появлении. Это конкретная представительница ушастого народца вопреки традициям своего вида вот уже как несколько месяцев одевается в миниатюрное платье горничной. Накрахмаленные воротнички, манжетки и передничек её наряда сияют идеальной белизной, и выглажено оно складочка к складочке. Сколько хозяйка убила времени сил и нервов, объясняя своим подопечным разницу между одеждой и униформой, знает только Мерлин. Но теперь обе живущие в этом доме эльфийки с гордостью носят эти непривычные для волшебников наряды.

Аккуратно и плотно прикрыв за собой дверь и стряхнув с подола невидимые пылинки, малышка подошла к кровати Гермионы. Для того чтобы осмотреть всё ли с хозяйкой в порядке Тинки пришлось забраться на стоящий рядом стул, собственно ради её удобства он тут и стоял. Внимательно осмотрев открывшуюся ей картину, домовичка чуть поправила магией немого сползшее с плеча девушки одеяло и, улыбнувшись, принялась деловито устраиваться на своём законном месте. Хозяйка скоро проснётся, она это чувствовала, а пока можно заняться любимым делом. Из под кровати совершенно бесшумно выползла коробка с парой клубков отличнейшей шерсти, спицами и уже начатым вязаным шарфом. Пролевитировав к себе спицы, находящиеся как им и положено в начатом вязании малышка с улыбкой принялась за дело. Тинки не боялась разбудить хозяйку перекатывающимися по коробке клубками или стуком спиц — и на то и на другое давным-давно были наложены чары тишины.

Там же, чуть позже

Первое что услышала Гермиона, когда её сознание привычным усилием начало буквально продираться из пелены сна, был голос домовички:

— Госпожа? Госпожа проснулась? Тинки подаст зелье. Вот выпейте госпожа.

— Кх... Екх... Доброе утро, и спасибо Тинки. — Настой как всегда подействовал быстро, и она наконец-то смогла разлепить глаза. Впрочем, по опыту она знала, что его действия не хватит и на пару часов, а потому за этот промежуток надо воспользоваться чем-нибудь посильнее. Далее был душ, на автомате не вербально произнесённые заклятия для чистки зубов, сушки и укладки волос.

— Тинки, дай, пожалуйста, тёмно-бордовое.

— Да госпожа. — Произнесла домовичка, только по ей самой известным признакам, выбирая одно из полудюжины совершенно одинаковых лёгких платьев висящих в гардеробной. Такое количество объясняется просто — платья были очень удобны для повседневной носки, не стесняли движений, и на них совершенно не было видно капель крови, которые, особенно поначалу, так часто украшали одежду. Да и сейчас нет-нет, да и брызнет.

— Флаппи!

— Да госпожа.

— Доброе утро, как там Гарри?

— Доброе госпожа. Хорошо госпожа. Господин уже встал и сейчас в кабинете. Он просил передать, нужна ли его помощь?

— Нет. Я сама справлюсь. И принеси курицу в зал, пожалуйста.

— Как прикажете госпожа. — Отучить обоих домовичек 'господинить' через слово у обоих ребят до сих пор не получилось. Самая их лучшая попытка увенчалась тем, что Флаппи и Тонки по кругу повторяли 'хозяин(хозяйка)' и 'лорд(леди)' и это раздражало ещё больше.

Спуск в подвал, не смотря на две потайные двери, четыре и четыре лестницы, не занял много времени. Такие меры безопасности были заложены ещё при проектировании особняка и в будущем, по мере приобретения жильцами дома необходимых навыков в магии, обещали лишь усилиться. Зайдя в зал с источником, выглядящем как небольшой родник, тонкой струйкой бьющий из расположенного по середине помещения монолита, Гермиона подошла к свернувшемуся вокруг источающего влагу камня, змею. В этот раз выгонять зелёного не было необходимости, а потому она просто поздоровалась с василиском:

— {Здравствуй Зелёный}. — Произнесла она, ласково поглаживая по шее свернувшегося вокруг выходящей на поверхность части многометрового мегалита и, в очередной раз, любуясь тем, как тонюсенькая струйка воды с большим напоров бьющая в воздух, распадается на мельчайшие искрящиеся в воздухе, не смотря на весьма скудное освещение, капли.

— {И ты здравствуй, маленькая говорящая. Убывать пищу будишь?} — Ответив, спросил змей, махнув кончиком хвоста в сторону клетки с будущей жертвой.

— {Да. Хочешь?}

— {Хоть маленькое и безвкусное, но не откажусь} — Безвкусным для василиска курицы после ритуала становились потому, что из их тел вмести с жизнью, выпивались, и те немногие крохи магии, которые в них накапливались в результате жизни на магической территории. Обычные животные, для подобного не подходили, да и в пищу магам если уж на то пошло, не рекомендовались. Собственно на эффекте выкачивания вместе с магией жизненных сил и был построен данный ритуал.

Несколько минут спустя, проверив изрядно сокращённое с момента его первого применения построение, вычерченное на алтаре (уменьшена конструкция была с тех пор, как девушка смогла своими руками доделать особый ритуальный нож, делающий ненужным значительную часть стандартного построения), Гермиона направилась в угол, где стоялаит клетка с приговорённой птицей. Предварительно надев на левую руку длинную перчатку из прочной кожи, она за крылья достала из клетки свою сегодняшнюю жертву. Курица пыталась дёргаться, но захват был не столько силён, сколько правилен и позволял Грейнджер практически не тратить силы на удержание. Донеся свою ношу до алтаря, девушка с лёгким ударом опустила крицу в центр и посильнее надавила на неё. Это действие выбило воздух из лёгких птицы и не дало набрать его вновь, чтобы разразиться очередной порцией громких криков, так раздражающих Гермиону. Пока медленно теряющая сознание пеструшка из последних сил клевала совершенно безразличную к такому слабому воздействию кожу перчатки, девочка достала из поясного чехла свой нож. Кривая с отверстием под указательный палец рукоятка резко переходила в несколько раз изгибающийся клинок. Не смотря, на всю свою странность, нож был очень удобен и позволял тратить минимум сил на своё использование. Уверенным плавным движением Гермиона воткнула кривое лезвие в тело птицы, а когда прошла первая судорога боли, аккуратно, стараясь не повредить инструмент, окончательно довела клинок до соприкосновения с камнем. Несколько следующих секунд тушка жертвы содрогалась расставаясь с жизнью, а кровь ненормально обильно изливающаяся на алтарь побыв на нём всего пару мгновений истаивала не оставляя после себя следов.

Трупик птицы исчез в кажущейся бездонной пасти василиска. А Гермиона, очистив одним заклятием алтарь, внимательно оглядела свой нож на предмет наличия следов и даже нашла парочку прилипших к стыку лезвия и гарды обрезков птичьего пера. Удалив их, она в очередной раз залюбовалась ставшим с некоторых пор столь необходимым ей инструментом. Первоначально, когда Сириус только подарил ей этот нож, она даже не сразу поняла, как правильно взять его в руку, столь сильно он отличается от всех своих собратьев виденных ею ранее. Но чем чаще она брала его в руку, тем более неудобными ей казались все остальные.

— Госпожа? — Отвлекла Гермиону её от мыслей домовичка.

— Да Флаппи?

— Госпожа я заберу клетку?

— Да, конечно, что-то ещё?

— Да госпожа, те куры, которых вы доверили выращивать Флаппи, уже скоро совсем подрастут. Флаппи хочет показать хозяйки новых кур.

— Хорошо Флаппи, пожалуйста, перенеси пеня в курятник.

Домовичка взяла хозяйку за руку и уже в следующие мгновение они были на дальнем конце участка, где с недавних пор стояла новенькая одноэтажная деревянная постройка. К этому аккуратненькому сарайчику прилегал небольшой загон, по которому неспешно вышагивали дюжина некрупных кур пёстрой окраски. Птицы совершенно не обратили внимания на подошедшую к заграждению девушку, что позволило ей присмотреться к ним повнимательнее. Чем и не преминула воспользоваться Гермиона, она привычным усилием толкнула свою магию к ближайшей птице — этот приём позволяющий ощутить магические характеристики предмета использовался ею постоянно и при малейшей возможности, так как являлся первым навыком в беспалочковой магии. Вот и сейчас девушка с лёгкостью смогла понять, что данная курица не просто здорова и сильна, но её тело впитало с избытком разлитую вокруг магическую энергию, а значит, ритуал пройдёт эффективнее. Всё это вместе вызвало чувство, сравни сродни слюноотделению, голоду. Курица, в какой-то момент, стала казаться Гермионе невероятно аппетитной, а рука сама легла на рукоять ножа. Поймав себя на этом движении, девушка осознала, что сейчас едва не прирезала существо почти просто так. И это осознание волной шока пронеслось по мыслям Гермионы, напугав её настолько, что та стремглав побежала в дом. Весь путь до комнаты: кривая дорожка, петляющая меж пока ещё молодых яблонь, входная дверь, коридоры и лестница на второй этаж — всё это совершенно не отложилось в паникующем сознании. Отдвать себе хоть какой-то отчёт в том, что она делает, девушка начала только когда увидела собственные отражение в зеркале — растрепавшиеся волосы, побледневшее, ещё более обычного, лицо, распахнутые от ужаса глаза и непонятно как появившийся в руке кривой нож. Весь образ, представший перед ней, вызывал опаску и наталкивал на мысли о безумии.

— Я тёмная ведьма. Чудовище. Мне место в Азкабане. — С этими словами девушка, отбросив жалобно звякнувшее оружие в угол, упала на колени и разрыдалась, закрыв лицо ладонями.

Там же, чуть ранее, Гарри

После нападения Лейстрейндж наше расписание несколько изменилось — в список утренних процедур добавилось убиение курицы, теперь правда такой ритуал нужен примерно раз в неделю и это не может не радовать. Сейчас я жду, когда она закончит с так неприятной ей процедурой, и мы сможем заняться нашими обычными дневными делами. Жду я, потому что к жертвоприношениям у Гермионы примерно такое же отношение, как к походам в туалет — посторонняя помощь принимается только в самом крайнем случае.

Не зная чем себя занять эти десять-пятнадцать минут я, в очередной раз, переложил те несколько писем, которые пришли к нам за последнюю пару недель, что истекла с начала учебного года. Два от Невилла. В них он рассказал, что на факультете с нашим исчезновением из школы к нему стали относиться поспокойнее и просил не волноваться. Что занятия идут своим чередом, а новый преподаватель ЗОТИ оказался неожиданно компетентным. Да и рассказал пару смешных случаев произошедших на травологии. А вот от Луны не было ни строчки и это настораживает. Пару дней назад мы отправили ей второе письмо в этом учебном году и теперь ждём ответа. Ещё были письма от МакГонагалл и Флитвика с частностями касающимися учёбы... Ах да, ещё был почти десяток писем от глав семей выражающих соболезнования несчастием случившимся со мной и моей невестой. Ублюдки! Наше отсутствие в школе, похоже, восприняли как подтверждение серьёзности заболевания Гермионы.

Неожиданно на столе под пресс-папье появилось новое послание. Судя по цвету конверта, оно было непосредственно из Гринготса, а не просто пересылалось через них как прочая наша сторонняя корреспонденция. Всё-таки разрушители проклятий у них лучшее, а возиться с каждым конвертом да при моём малом опыте чревато...

Но посмотреть чтоже пришло мне так и не удалось — в кабинете появилась не на шутку обеспокоенная Тинки:

— Господин! Госпоже плохо! Госпожа плачет! Тинки не знает, что случилось... — Без остановки, сама едва не рыдая, тараторила домовичка. Чтобы оборвать поток слов мне пришлось слегка повысить голос:

— Стоп! Перенеси меня к ней. — Сказал я, протягивая руку.

Рывок, и вот мы уже в комнате любимой. Гермиона сидела прямо на полу, закрыв лицо руками, и когда я обнял её, судорожным движением уткнулась носом мне в шею. По количеству влаги, стёкшему на ключицу, стало сразу понятно, что невеста уже некоторое время плачет, хотя я не услышал от неё ни звука.

— Что случилось, милая? — Полушепотом произнёс я, поглаживая Герми по голове и спине.

— Я... Не она... Я чудовище... — Начала всхлипывая выдавливать из себя находящаяся в моих объятьях девушка. — Родители... Не узнали бы... Лицо... Глаза...

Некоторое время я просто гладил и шептал, что только мог, лишь бы хоть немного успокоить сорвавшуюся подругу. Не знаю, сколько мы так просидели — нас ни кто не беспокоил, но, в конце концов, Герми удалось восстановить равновесие в достаточной мере, чтобы начать внятно говорить.

— Я не знаю, откуда это. Но я вдруг захотела прирезать эту курицу просто, потому что она мне показалась очень {аппетитной}. Понимаешь!? Не для лечения! Не защищаясь! А просто чтобы сожрать! Нет! Не сожрать, а {выпить, поглотить}! — Заменяя те слова английского, которые недостаточно отражали суть, парселтангом, Гермиона пыталась донести свою мысль и свои ужас и отвращение к самой себе вызванные такими ощущениями.

— И ты считаешь, что это не нормально?

— А что в этом нормального?! Что нормального в том, чтобы видя живое существо исходить слюной при мысли о его жизненной энергии.

— Эй! Ты просто ни разу по-настоящему не голодала, а то, знаешь ли, не только хорошая упитанная курица, заботливо выращенная на убой, покажется одуряюще аппетитной, но и мимо пролетающими голубями заинтересуешься. — Да, Дурсли специально, конечно, не морили меня голодом, но вот в наказание пару раз оставить без ужина никчёмного мальчишку могли. Потом на это накладывалось отсутствие обеда в школе — вторая порция, никогда не бывшая особо обильной, Дадлику всегда была в радость, а то кто её принёс в школу — неважно ведь? Вот так могло проходить по неделе к ряду, а организм растущий, калорий нужно много...

— Извини.

— Забудь. Я к тому, что организм требует нечто и это нечто становится более аппетитным. Нормальная естественная реакция для человека. Пусть тут по большей части и замешана магия.

— А ты?

— Да я тоже вчера видел новых кур. У меня правда реакция была, судя по всему, гораздо слабее, всё-таки не настолько выработался рефлекс. Но мне они тоже показались {аппетитными}. — И я, как ни странно совершенно не врал. — Знаешь разница как между фастфудом и домашней выпечкой. Помнишь те пирожки, что готовила на прошлой неделе Флаппи? — На этой фразе у нас обоих забурчало в животах, а спустя секунду Гермиона вскинулась и с сильным беспокойством воскликнула:

— Ой! Флаппи, она же, наверное, могла подумать, что мне не понравилась её работа!