Галлюцинации замка

Пролог.

Сегодня у меня был очень интересный день. Таких правдоподобных и, главное, внимательных ко мне галлюцинаций не бывало уже давно. Быть может, целую неделю. Или даже сто лет. Время, оно на вкус как резина, то тянется, будто застрявшая в зубах ириска, то больно бьет, будто вылетевший из рогатки камень. Интересно, расскажут ли мне они последние новости о матчах тюремных крыс против тараканов-охранников?

-Тяжелый случай, — задумчиво констатировал мужчина, чья внешность была слишком идеальной, чтобы не быть плодом моего больного воображения. Четкий прямой взгляд прирожденного лидера, грация хищника, тело, по сравнению с которым греческие статуи атлетов просто заплывшие дурным жиром жирдяи, всю свою жизнь проведшие на внутривенным питании и оттого имеющие атрофию всех без исключения мускулов. Ну и золотая цепь с драгоценными камнями, каждый размером с его же кулак, сравнимый по размерам с вульгарной кувалдой, обмотанная вокруг головы на манер тюрбана. — Нет, это же надо, он в окружающий мир не верит! Да ладно в мир! Я ему даже его собственное существование доказать до конца не могу!

Будто не желая смириться с этим фактом, воплощенный идеал чьих-то девичьих мечтаний пошел налево и направо. Одновременно. Разделившись на две абсолютно идентичных копии на манер продвинутой амебы, научившейся копировать не только собственное тело, но и одетую на нем одежду. Явный бред и этот факт не может не радовать. С рук занятной галлюцинации начала срываться иллюминация всех цветов радуги, выписывая в воздухе причудливые знаки, сияющие словно лампочки. Видно чтобы лучше меня, висящего в воздухе и очень этим фактом довольного, получше рассмотреть. Наверное, они подслеповаты, ведь из стен, пола и потолка выходят сотни тонких как нити цепочек, состоящих из таких же символов и заливающих все вокруг потоками света. Они входят в мое тело, будто бы распятое на них и, пройдя его насквозь, тянутся дальше, достигая противоположенных концов помещения и теряясь в них. Но боли нет. И страха нет, он давно уже исчез, погиб, испарился, слившись со всем остальным безумием. Изучающие взглядом видения синхронно хмыкнули, а затем сменили ракурс, один глюк стал массировать мне макушку, а второй держать за ноги. Прикосновения чересчур сильно надавливающих пальцев были неприятны, но попытки пошевелить хотя бы пальцем, чтобы набить обнаглевшему видению морду, ни к чему не привели. Наверное, не стоило пытаться откусить ему ухо при нашем первом знакомстве. И тем более пытаться приготовить из него бутерброд, приправляя пойманной с утра мокрицей.

-Ты пробовал все? — Другое видение нравилось мне гораздо больше. Тому было много причин! Оно не проводило со мной неприятных манипуляций, весьма симпатично выглядело и даже называло папой. Странно, почему, в прошлые разы, когда галлюцинация гипотетического персонажа под названием дочь являлось скрасить безумные, долгие и долго-безумные дни, оно выглядело совсем не так хорошо? Я не хочу больше смотреть на окровавленный клочок неродившейся плоти или никогда не существовавшего призрака с большим бантом! Фигуристая женщина лет двадцати пяти лучше!

-Абсолютно! — Всплеснули руками мужчины, вновь совмещаясь в пространстве в одно единое целое. — Начиная от ментальной магии и заканчивая чисто физическими мерами воздействия! Едва сам не начал гоняться по потолку за воображаемыми бабочками, вызвал когнитивный диссонанс у придворного палача и, кажется, открыл способ лечения нимфомании у суккубов! Проклятье!

Упоминание последних заставило меня извиваться в воздухе, как червяка на крючке. Я хотел кричать, чтобы вернули образы тех милых дам, с которыми мы до того так неплохо проводили время! Почему-то среди кошмаров, наполнявших бытие, эротических до них вообще не было! Это несправедливо!

-Проклятье! — Повторил мужчина, в гневе опуская свой кулак на какой-то столик, почти целиком занятой толстенной книгой, раскрытой на странице с моим изображением. Несчастная мебель из под его руки проворно отскочила, чтобы не быть разбитой на мелкие щепочки и проворно спряталась под стоящий здесь же диван. Который, в свою очередь, начал проворно отползать в сторону дверного проема. Ууу! Даже глупая мебель может отсюда выйти, а я не могу! Хочу в обратно предыдущий кошмар! С девочками! Одну даже могу этому воображаемому плейбою пожертвовать безвозмездно! Только пусть эта, которая папой называет, за нами не идет!

-Да его под моим руководством даже процедуре очищения через смерть подвергли, когда все иные способы оказались не эффективны! — Продолжала возмущаться несправедливостью того, что ее не желают признавать, галлюцинация. — И почти ничего этим не добились! Он, ненадолго вернувшийся в относительную норму после воскрешения, снова стремительно сходит с ума и если бы не принятые контрмеры, уже стал бы пускающим слюни идиотом! Его разум сам себя разрушает, несмотря на всю мощь духа-хранителя замка! Самородок, блин, природный, псионический!

Сижу, иду, бегу, плыву и утекаю! Мне, нет, мне, слишком четко, отныне мы, это мы, многочисленные мы, так вот нам, нам нельзя быть нормальным. Нельзя! Тогда они придут! И снова начнут задавать свою дурацкие вопросы, на которые мы можем придумать ответы. Может придумать ответы. Может придумать правильные ответы, а их они не получат никогда! Никогда! Никогда! Забыть! Исказить! Сломать! То, что не должно быть явлено на свет, никогда не скажут уста и не услышат уши. Или все было напрасно! Все! Она! И даже они, хотя до них и нет дела!

Внезапно мужчина сорвался с места и прыгнул на женщину. Но, вопреки моим ожиданиям, ничего интересного с ней делать не стал, а просто схватил в охапку. Обоих немедленно заключило внутри кокона из синего света. Потом из зеленого. Затем из алого.

-Что ты делаешь? — Вскрикнула она тревожно и нам немедленно захотелось успокоить такую симпатичную галлюцинацию и убедить ее, что ничего страшного с ней не случится. Все страшное в этом безумном мире предназначено

-Я чую, как вокруг башни закручиваются вихри энергии, — последовал ответ, в котором четко слышалась тревога. За нее. А также стыд и презрение к самому себе. Какой все-таки хороший бред, он даже наполняет гордостью за его создание. — Её хотят перебросить в Хаос и обычный стационарный барьер, как и чары, оберегающие мои покои, такого не выдержат. Только личная защита. А чем больше придется растянуть ее, тем выше шансы, что она не выдержит. Прости.

— Что?! Но как же папа?!

С последним звуком ее крика Вселенная сошла с ума. А я сделал первый шаг к тому, чтобы в него вернуться.

Глава 1.

Я — и вдруг груда камня! Как необычно!

Мысли вяло копошились в моей черепуш...пардон, черепа у меня теперь нет. Как и тела. И большей части воспоминаний, только по наличию, которых и можно сказать, что оно когда-то все-таки было. Впрочем, они вполне могут быть тем, чем казались, то есть иллюзорным бредом больного сознания, заключенного в оплавленные булыжники, в свою очередь качающиеся посреди некоей обжигающе холодной субстанции, чем-то похожей на воду, однако определенно не имеющей в себе ни грамма материи. Те двое, проводившие до катастрофы свои непонятные манипуляции, кто они? А также что и как они делали? Теперь, когда вернулась способность связно мыслить, и исчез страх делать это, данный вопрос вызывает искренний интерес. Неужели все было тем, чем казалось, и парочка действительно колдовала? Забавно, почему-то мою личность данный факт особенно возмущает. Интересно, почему? Вроде бы инквизитором никогда не был... О! Помню кто такие инквизиторы! Уже прогресс!

Довольство самим собой, наполнившее все мое сознание, приятно согревало в окружающей пустоте, но постепенно оно проходило. Инстинктивно, забыв о том, что тела как такового и нет, я попробовал пошевелиться, чтобы устроиться поудобнее и как можно дольше сохранить столь желанное тепло. Как ни странно, это получилось, пусть и частично. Камни, которые чувствовались примерно так же, как раньше руки или ноги, дрогнули и немного изменили свое положение, стремясь сжаться из россыпи, где одни булыжники едва касаются других, в один более-менее целостный объект. И сразу же выяснилось, что как минимум один орган у меня все-таки остался. Сердце. Или, по крайней мере, нечто подобное. Примерно в центре той груды, которая невесть как ощущалась сознанием, весьма болезненно закололо, почти так же, как это было когда-то давно, когда-то, когда я еще был человеком. Именно туда устремилось все тепло, сделав окружающую пустоту еще более неприятной и холодной, чем раньше. А следом нахлынула такая дурнота, что на некоторое время разум вновь отключился.

Приход в себя был долгим, неприятным, мучительным и занимал, судя по ощущениям, целую вечность. Не хотелось бы снова испытывать нечто подобное. Кое-как оклемавшись и снова придя в относительный порядок, насколько данный термин вообще применим к человеческому сознанию, равномерно распределенному по груде камней, я попытался понять, что же собственно произошло. Долго гадать не пришлось, стоило лишь чуть более внимательно, чем раньше, прислушаться к самому себе. Как оказалось, все мое новое тело пропитывала некая странная, но отчетливо ощущаемая энергия, запас которой был ограничен. И конечен. Попытки 'пошевелиться' выбрала его весь, целиком и полностью, очевидно нарушив какие-то механизмы, поддерживающие существование столь странного объекта. К счастью, образование, условно названное сердцем, само по себе служило чем-то вроде аккумулятора, медленно, но неуклонно возвращая все к своему изначальному состоянию. Но что если оно истощится? Сломается? Исчезнет, наконец? В этом абсолютно невероятном месте и состоянии я решительно ничего не могу объявить невозможным, а умирать не хочу! Не знаю, каково оно, по ту сторону грани отделяющей живых от мертвых, но у меня еще тут столько интереснейших дел не сделано! Разобраться с собственным прошлым и настоящим! Узнать, что же так тщательно надо было забыть! И почему это та дамочка упорно употребляла слово 'папа', хотя, готов поклясться всем, что у меня есть, ну то есть грудой одушевленных булыжников, детей никогда не имел или, по крайней мере не знал об их существовании!

Легкая паника заставила камень, по которому равномерным слоем оказалось распределено мое сознание, задрожать, расходуя энергию, и пришлось срочно брать себя в руки, чтобы опять не испытывать те неприятные ощущения. Уж лучше бы снова стало тепло, а то эта холодная пустота...раздражает.

Болтаться просто так без дела, ожидая, пока потраченное восстановиться, оказалось неимоверно скучно, но к счастью я нашел довольно интересное занятие. Внутренне обследование себя. В нескольких местах среди груды камней, уплотнившейся, но не имеющей определенной формы, остались стабильные пустоты слишком правильных очертаний, чтобы их возникновение могло быть лишь игрой случая. В одном из них, далеко не самом крупном, потихоньку работало Сердце. Пожалуй, называть его стоит именно так, с большой буквы, ведь оно единственное, что отделяет меня от холода, пустоты и забвения. В других помещениях, кажется, тоже что-то имелось. Узнать подробнее мешала одна маленькая проблемка. Отсутствие глаз. Собственно, из привычного ранее набора чувств осталось лишь некое подобие осязания, странно дополненного еще и ощущением проходящей через камень энергии. Вот именно за последнюю я решил зацепиться. Ведь что есть способность видеть в чисто биологическом плане? Расшифровка мозгом пойманных зрительными рецепторами сигналов, в виде отразившегося от всяческих объектов света, и построение на их основе объемной картинки местности. В принципе, ничто не мешает провернуть тот же самый фокус, кроме недостатка собственной чувствительности, ведь нечто, наполняющее все каменное тело, ощутимо искажается, наталкиваясь на преграды, и свободно проходит через пустоту.

Добиться ощутимых результатов раньше, чем запас сил полностью восстановится, не получилось. Но как только он снова достиг отметки, при которой излучаемая Сердцем энергия стала бессмысленно изливаться в окружающую пустоту, я тут же нашел несколько более продуктивное занятия. А именно сбор стройматериалов в единую кучу. Вот только теперь уже не хотелось пытаться шевелиться всем 'телом' и, к счастью, двигать силой мысли отдельные булыжники, вполне себе удавалось. Не знаю точно, почему пришла идея этим заниматься, возможно, подчинялся неким неясным ощущениям из подсознания или одному из инстинктов, характерных для куч одушевленного камня, но время показало идею абсолютно правильной. В процессе, одна из моих частей что-то задела. И вызвала этим настоящую вспышку приятной теплой энергии, хорошо ощутимой в холоде окружающего пространства. Итак, было точно установлено, я не единственный относительно твердый и интересный объект в этом странном месте! Чем не еще один стимул для развития, а?

На то, чтобы нащупать любопытный предмет, а затем и притиснуть его вплотную к себе, ушло довольно много времени. Нет, в принципе, удалось бы сделать все и быстрее, но еще не очень хорошо умея управлять собственными возможностями, получилось сначала оттолкнуть свою цель достаточно далеко, а потом пришлось долго искать ее снова, дважды опустошая свои резервы до опасного минимума. Это оказался еще один камень, только имевший из отличий от глыб, уже являющихся составной частью тела лишь свои выдающиеся размеры. Он был где-то в одну десятую всего моего объема, вроде бы составленного из деталей крайне различающихся по своим характеристикам и, как только находка состыкавалось с остальной грудой, энергия Сердца сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, начала наполнять и ее, как бы размываясь по всему имеющемуся объему. В результате площадь ощущаемого пространства возросла, но четкость восприятия как новых территорий, внутри которых также имелась пара полостей с неясным содержимым, так и старых владений, несколько понизилась. К тому же холод пустоты стал еще более неприятным. Эксперимент с отделением новоприобретенного имущества так же прошел успешно, стоило отбросить его, как хвост, мешающей ящерице и все вернулось на круги своя.

-Итого, пусть кое-как, но совершать манипуляции с окружающим миром мне доступно, — немного порадовался проведенным манипуляциям я. — Теперь бы еще научиться воспринимать его как-нибудь почетче, чтобы отделять интересные и потенциально полезные предметы, вроде Сердца или той неведомой штуки, вызвавшей вспышку энергии, от бесполезного хлама. Но тут, боюсь, может помочь только одно. Тренировка. Тренировка. И еще раз тренировка!

Время шло. Как быстро — неизвестно, никаких приборов для его измерения не было. Вообще. Несколько раз попытки развить в себе достаточную четкость, чтобы научиться воспринимать мелкие предметы и окружающий мир, успевшие надоесть выше всяких пределов, прерывались новым обшариванием округи. Никаких особых результатов данное занятие не принесло, разве что понемногу удалось сложить камни, окружающие меня в некотором радиусе, за которым простиралось ну абсолютно пустое пространство, где, кажется, даже пыли не было, в одну единственную кучу. Надеюсь, ничего важного или ценного при этом не повредилось, все-таки кое-чем поиски меня духовно обогатили. Теперь абсолютно точно известно, что распыленное по груде булыжников сознание имеет в числе своих черт характера такой пунктик, как жадность.

Постепенно, как и всегда при достаточном старании, начал появляться результат. Энергия, исходящая из Сердца стала ощущаться куда более четко, чем раньше и позволяла создать некое представление о вещах, от которых отражалась. Теперь можно с достаточной уверенностью утверждать, что полости, находящиеся внутри некогда исполняли роль жилых помещений, невесть почему уцелевших в катаклизме, превратившим некое здание в то, что я сейчас собой представляю. В них имелась мебель, по большей части поломанная, вещи, в хаотическом порядке раскиданные и даже кое-где вплавленные в стены, истлевшие останки жильцов, заняться реконструкцией облика которых удавалось лишь с большим трудом и если запустить фантазию на полную катушку. Они вызывали громадный ряд вопросов. Нет, по сравнению с грудой живого камня, покойники, разумеется, являлись практически нормальными существами, но почему-то заключенный в не имеющую ни грамма нервных клеток материю разум твердо был уверен в аномальности крупных и похоже разумных существ, оборудованных при жизни больше чем четырьмя конечностями, ни одной из которых не являлись плавники, клешни, хвосты или крылья. Да и головы с несколькими рядами челюстей, торчащими наружу клыками, и более чем двумя глазными впадинами наводили лишь на мысли, аналогичные своим содержанием словосочетанию 'полный бред'.

Пристальное внимание поначалу вызывало Сердце, но ничего путного из его изучения имеющимися методами не получилось. Установить удалось лишь несколько фактов, ценность имеющих если и не нулевую, то близкую к тому. Полость, где находилось это странное образование, являлась далеко не самой крупной. Стены, пол и потолок ее покрывают некие неизвестные знаки, вокруг которых течение энергии странно искажается и становиться практически неподвластным мне. Перестроить половину собственного тела легче, там поменять местами два далеко не самых крупных камешка. В центре находится колонна, судя по всему, обвалившаяся внутрь себя. Из нее примерно наполовину торчал шипастый, словно подвергнутый пирсингу еж, кристалл, собственно и источающий странное излучение, похоже, позволяющее размазанному по груде булыжников сознанию мыслить и даже действовать.

Куда более перспективными в плане изучения стали объекты, похожие на книги или вырванные из них листы. Как только я осознал, что же это такое, то немедленно загорелся желанием их почитать. Страстным. Жгучим. Практически непереносимым. Ведь это была возможность не только получить новые знания, но и способ наконец-то убить время хоть чем-нибудь относительно приятным, утолив заодно свой информационный голод! Конечно, прочитать нанесенную на бумагу краску будет сложно, возможно, даже, очень сложно, но решение обязательно найдется! Во всяком случае, способ перелистывать страницы родился практически сразу, на одном лишь голом энтузиазме. От основной массы тела в нужном месте начала отделяться каменная крошка, вместе с наполнявшей ее энергией, динамичной и подчиняющейся моей воле и, попытки примерно с двухсотой, она смогла сформироваться в грубое подобие конечности с парочкой способных шевелиться и при том вполне материальных пальцев. Правда, размеры их превосходили желанный источник премудрости раза в десять, но уменьшить получившееся образование было лишь делом времени и тренировок по самоконтролю.

Неспешное житье-бытье, посвященное изучению собственных недр, если, конечно, можно так назвать процессы моего существования, оказалось прервано самым не тривиальным образом. На мирно висящую в пустоте груду камня напали!

Момент появления агрессора оказался самым позорным образом пропущен, хотя уж его приземление на мое довольно обширное тело, ну если сравнивать с габаритами находящихся внутри трупов, должен был засечь. Но, увы, как раз в те мгновения все внимание оказалось сосредоточенно на том, чтобы распознать надпись, выбитую на постаменте статуи, лежащей в расколотом виде внутри одной из комнат. Она все же была намного более легкой для изучения, по сравнению с сохраненной на бумаге информацией, к тому же, ее анализ мог дать ответ на страшное подозрение, недавно начавшее мучить со страшной силой. А знакомы ли мне буквы языка, на котором записаны столь желанные сведения? Ведь все остальное, включая собственное громадное каменное тело, кажется абсолютно странным и ненормальным!

В общем, опасность осозналась лишь тогда, когда энергия, поступающая из Сердца, вдруг сменила свое плавное и однообразное течение на хаотические рывки, а периферийные области будто омертвели, лишившись придающей им жизнь силы. Мгновенно перенесшийся вектор внимания выявил буквально катастрофическое положение вещей. Какая-то тварь продолбилась через камень, расшвыряв в сторону твердые булыжники словно рыхлое тесто, и теперь занималась тем, что жадно поглощала источаемую силу и, кажется, даже пыталась вырвать единственный имеющийся и, похоже, жизненно важный орган из того места, где он сейчас находился!

Понятное дело, я запаниковал и первым инстинктивным порывом попытался просто стиснуть незваного гостя, чей облик сейчас точно идентифицировать не мог, в твердых тисках смыкающихся стен, обязанных переломать ему все кости. Увы, раздавить его как назойливую букашку не получилось, монстр, а его размеры сильно превосходили габариты трупов, находящихся внутри уцелевших помещений, оказался изрядно прочен. Более того, каким-то неизвестным образом он начал поглощать еще оставшуюся внутри породы энергию, чем сильно осложнил попытки своего уничтожения. Бездушная материя просто отказывалась мне подчиняться! Однако и совершенно бесполезным сопротивление назвать не получалось, во всяком случае занятый борьбой нападающий отвлекся от того, чтобы вредить Сердцу и уже не пытался просто вырвать его, словно овощ из грядки. Лихорадочный поиск решения, к счастью, завершился успехом в рекордно сжатые сроки. Сознание, подстегнутое инстинктом самосохранения, вспомнило, а может быть даже и заново открыло один из простейших и имеющих практическое применения законов мироздания. Чем меньше ударная площадь оружия, к которому приложена сила, тем глубже оно войдет в плоть твоего врага, ну если не сломается, конечно.

Четыре шипа, выросших из постепенно раздвигаемых в стороны стен каменной ловушки нанизали на себя тварь, пробив ее тушку едва ли на насквозь. А сразу же, как они оказались внутри, покорный моей воле камень начал менять свою структуру, раскрывая узкие хищные острия настоящим цветком из лезвий. Воистину ничто так не стимулирует изобретательность, как желание полюбоваться на кишки ближнего своего! Подобный удар, ставший бы невозможным, если бы столько времени не уделялось контролю своей энергии и забравший чуть ли не последние силы, стоил своей цены. Забившееся от боли существо нанесло своим внутренностям страшные повреждения. Увы, неведомый агрессор, судя по всему являющийся представителем фауны того странного места, где я очутился, выжил. И даже смог удрать, оставив в качестве трофея парочку вырванных с мясом кусков своей плоти, но выбравшись на поверхность груды камня, откуда немедленно стартовал в неизвестном направлении.

Сердце, к счастью не получившее никаких ощутимых повреждений, постепенно снова наполняло мое тело энергией и, как только ее накопилось достаточно, разбросанные со своего привычного места булыжники вновь встали на место, закрывая прокопанную тварью шахту. А появлявшиеся со временем излишки направлялись на то, чтобы покрыть всю свою поверхность острыми шипами, на которых следующие подобные монстры не застрянут, так поранятся. Лишь когда все тело стало напоминать подушечку для иголок, утыканную кровожадными остриями даже не в три, а в тридцати три слоя, получилось немного успокоиться и подумать.

-Во-первых, во вселенной я без сомнения не одинок, в ней хватает разумных и неразумных существ, способных представлять опасность, — этот то ли вывод, а то ли воспоминание, счастья мне не добавил. И заставил почувствовать уже предпринятые меры самообороны абсолютно недостаточными. Хотелось большего. В разы. Нет, на порядки! И вообще лучшая защита — это нападения, а слой каменных иголок слишком пассивен! Не знаю, какие страшные тайны скрывает прочно позабытое прошлое, но мирным и безмятежным оно точно не было.

Досада на себя заставила заскрипеть шелохнувшимися камнями, начавшими изменять форму груды булыжников с хаотически распластанной кляксы на идеальный шар, центром которого стал единственный существующий орган. Конечно, как показали недавние события, защита это абсолютно недостаточная, но даже минимальная броня лучше, чем полное ее отсутствие. В процессе некоторые из сотворенных шипов поломались, и их пришлось восстанавливать и лишь по завершению работ осмысление едва не случившейся трагедии оказалось продолженным.

-Во-вторых, мне абсолютно точно нужны чувства, направленные во внешний мир, — Вывод, в общем-то, банальный, да и попытка обзавестись зрением в дополнению к имеющемуся осязанию уже была предпринята, пусть и не до конца удавшаяся, но оно было направлено вовнутрь. А теперь нужно разработать какой-нибудь аналог радара, посылающего энергию наружу и распознающего отразившийся от препятствий отклик.

-В-третьих, не плохо бы получить еще и способность к передвижению, чтобы сбежать от слишком крупной и принципиально неустранимой опасности. — Нет, кое-как передвигаться, возможно, и сейчас, перемещая по очереди камни тела относительно друг-друга и буквально собирая себя на новом месте, но очень уж медленно это получается. Да и те участки, которые содержат внутри себя полости приходиться двигать исключительно целиком, так как они по какой-то причине отказываются разрушаться, хотя небольшие дыры в их оболочке создать и можно. — В наличии таковых в природе, причем в большом количестве, мой размазанный по груде камня разум ни капельки не сомневается. Ну и догнать обидчика, вполне способного послужить также и добычей, не помешало бы.

-В-четвертых, надо попытаться изучить полученные трофеи, пока они не испортились, как это свойственно делать любым частям, покинувшим свое целое. — Воспоминание о данном свойстве живых существ, а также еще чем-то, не полностью попадающем под данную категорию, но тоже способном под воздействием времени выходить из строя очень удачно всплыло в сознании. — Учиться можно и у врагов. Уж какими-то сенсорами та тварь точно обладала, раз так уверенно Сердце нашли. И средствами перемещения, похоже, на голову превосходящими мои аналоги.

Печально, но глазомерное исследование и расщепление выращенными псевдо-руками оставшихся на каменных лезвиях кусков плоти так ничего и не дали. Мясо как мясо. Кое-где мелкие косточки попадаются. Поверхность покрыта то ли очень плотной кожей, то ли очень мелкой чешуей. Только почему-то, вопреки ожиданиям, оно не портилось. Вообще. То ли я сильно ошибался и время, на самом деле, тянулось вовсе не с такой скоростью, как казалось, то ли странная пустота, в которой находилось мое тело, очень неблагоприятно влияла на гнилостные бактерии. Хм. А информацию об их существовании откуда узнать получилось, если присутствует твердая уверенность в их микроскопических размерах, принципиально не позволяющих разглядеть подобные образования глазами?

Тренировки по обретению зрения продолжались. Увы, предположение о полной чуждости алфавита, чьи буквы оказались высечены на постаменте расколотой статуи подтвердились. Зато, неожиданно, я нашел новое средство усиления своих боевых возможностей. Сотворенная из каменной крошки рука, уже кстати пятипалая, именно такая форма казалась сознанию оптимальной, во время изучения полезных ископаемых внутри собственного тела попыталась отложить в сторону длинное копье с широким загнутым наконечником, которым и была вооружена скульптура. Пальцы срезало острием словно бритвой. Даже энергия из них мгновенно утекла, сколько бы ее внутрь не вкачивали. Чтобы вернуть свою импровизированную конечность в норму понадобилось уничтожить ее и создать новую. Оружие неведомых существ, ранее населявших внутренности внезапно обретшей разум груды булыжников, оказалось крайне эффективным, даже странно, почему раньше мое сознание воспринимало их как чисто декоративные железяки, способные служить в лучшем случае украшениями?

Кроме нереально острого копья, с легкостью разрывающего своим острием и энергию и материю, поиски позволили обогатиться себя и другими полезными находками. Топор, чье лезвие остужало камни до такой степени, что они крошились в песок от малейшего нажима, одна штука. Дубина, а вернее посох, после удара которым во все стороны расходились змейки электрических разрядов, невесть как и почему возникающих, две штуки. Мечи, выделяющие при нажатии на рукояти особого камня невероятно едкую слизь, прожигающую подобно кислоте все, к чему та прикасалась, двенадцать штук. Увы, запас жидкости в них был ограничен, судя по найденным обломкам еще парочки подобных штуковин, имеющих внутри толстого лезвия опустевший резервуар, и долго использовать их не получится. Стрелы, взрывающиеся при попадании хоть куда-то или малейшей царапине на наконечнике. Был целый колчан, увы, угробил его целиком из-за не аккуратного обращения. Еще имелось множество самого обычного заточенного металлолома, не обладающего особыми характеристиками и, видимо, раньше просто развешанного по стенам, но ценность его, после недолгих размышлений, оказалась практически нулевой. Во всяком случае до тех пор, пока не найду того, кому смогу толкнуть подобные сувениры за что-нибудь полезное.

Учитывая миниатюрные размеры найденных предметов, ну по сравнению с остальным телом, разумеется, их переброска к Сердцу, а от него, в случае необходимости, в любое другое место много времени не займет. Да и на создании рук энергии тратится крайне мало, а результат в виде повреждений, которые они способны будут нанести, выглядит вполне удовлетворительным. Конечно, если вспомнить размеры напавшей на меня твари, то обладающее крайне необычными характеристиками оружие будет ей не опаснее пусть и болезненных, но заноз, но в схватке не на жизнь, а на смерть мелочей не существует.

Глава 2

Нечто крупное и, вероятно, голодное, приземлилось на мою поверхность и стремительно начало разбрасывать лапами камень, стремясь добраться до источающего энергию Сердца. Разработанное мной сенсорное зрение не могло в точности передать облик твари, поскольку выпущенная энергия ее телом не отражалась обратно на груду одушевленного камня, а поглощалась практически полностью. В общем, вместо конкретной картинки удалось получить лишь размытый силуэт, в котором даже число быстро двигающихся конечностей то распознать точно не удавалось. Печально. Парочку шипов, впившихся ему в плоть, существо просто вырвало с корнем и отбросило куда-то далеко. Хм, у него есть пальцы или нечто заменяющее по функциональности хватательную кисть. Следует учесть возможность, что тогда и разум у него и ему подобных может оказаться, ведь как гласят какие-то не полностью забытые мной гипотезы, именно наличие подходящих конечностей некогда превратило обезьяну в человека. Да, кстати, за прошедшее время я полностью убедился в том, что родился именно представителем данной расы. Очень помогла картина, нашедшая в том же зале, где стояла разбитая статуя. Изображенный на ней тип с серебряной цепью, обмотанной зачем-то вокруг головы, смотрелся очень узнаваемо. Не знаю, вернее, не помню, где и как, но мы уже встречались. При более тщательном осмотре изображения выявился факт, что по отношению к молодому и крайне атлетического вида представителя людского племени испытывается банальная зависть к его мускулам и физиономии, определенно являющейся в глазах противоположенного пола оружием массового укладывания в койку. Таким образом выводы были очевидны.

Постепенно пришелец забуривался в глубины груды булыжников как хороший крот. Нет, все-таки вряд ли он обременен интеллектом, разумное существо так голыми руками работать не будет, оно лопату возьмет. Хотя в данных условиях незваному гостю помогла бы скорее кирка.

Когда до цели в виде Сердца твари осталось прокопать совсем немного зал, внутри которого находился источник энергии, соскочил с распорок и по наклонной колее поскользил в самые недра шара, образованного каменным телом, подальше от поверхности, на которую может легко десантироваться любой желающий. Естественно, чтобы монстр не повторил его маршрут, за жизненно важным, да и собственно говоря, единственным органом, тот час же начали падать сверху установленные заблаговременно толстые переборки. А громадная плита, расположенная на поверхности, повернувшись на девяносто градусов, перекрыла опешившему от неожиданности существу выход. Фух! Сработало! Попался! Проклятье, сколько же времени я потратил на то, чтобы сделать эту ловушку? По личностным ощущениям если и меньше вечности, то совсем не намного.

Бестия попыталась догнать ускользающую добычу и, в принципе, она действительно имела все шансы до нее докопаться. Если мне вдруг захочет поспать или, скажем, нужно будет отвлечься на что-нибудь более важное и интересное. Наивная тварюшка теперь передвигалась раз в восемь медленнее, чем раньше. Ну, еще бы. Копать специально разрыхленный грунт и долбиться в долго и любовно уплотняемую породу, из которой и состояла вся западня, за исключением очень маленького его кусочка, предназначенного для введения противника в заблуждение, это две большие разницы! Впрочем, хватит разглагольствовать, пора заниматься добычей.

Каменные колья, выметнувшиеся из стен, вонзившиеся в плоть твари и распустившиеся внутри нее цветком из лезвий, послужили для зверюги неприятным и фатальным сюрпризом. То ли она сильно уступала предыдущему гостю по своим параметрам, то ли повезло сразу же попасть в жизненно важный орган, но после недолгих и не таких уж и сильных трепыханий образец местной фауны обмяк и приказал долго жить. Даже холодное оружие в дело пускать не потребовалось, управился и так. Мда, знал бы, что схватка выйдет настолько легкой, ловушку бы сделал куда легче и быстрее. С другой стороны, может оно и к лучшему? Один раз созданную конструкцию без особо важных причин можно и не менять, а наплевательски относиться к процессу охоты, когда приманкой служит собственное Сердце, мягко говоря, недальновидно.

За неимением лабораторного стола, да и вообще мебели достаточных размеров, пришлось расчленять попавшуюся дичь прямо на месте, используя создаваемые каменные клинки и энергетические конечности. Кстати, со гибелью существо вдруг перестало поглощать направленную на него энергию, а значит при жизни оно обладало либо неким подобием системы маскировки, либо просто питалось испускаемы мной излучением. Первая мысль, сформировавшаяся после изучения облика монстра, была нелицеприятным эпитетом в его адрес. Проще говоря, мне попался редкостный уродец, крайне плохо идентифицируемый при помощи имеющихся в памяти образов. Большую часть его тела составляли громадные кожистые многосуставчатые крылья, в количестве четырех штук, имеющие, тем не менее, на своих концах довольно цепкую и когтистую лапу с вполне отчетливо различимыми пальцами, оканчивающимися большими загнутыми когтями. Видимо в случае необходимости на таких конечностях можно и летать и бегать. А также копать ими и, вероятно, ловить и убивать мелких, в сравнении с монстром, существ. Предположение же, что существо при жизни являлось вегетарианцем, исчезло, едва лишь его вытянутая глазастая голова, имеющая вместо ушей затянутые перепонкой провалы, подверглась внимательному осмотру. Длинный вытянутый клюв, снабженный внутри частой теркой из мелких и острых загнутых назад клыков, вряд ли годился для перетирания растений. Скорее уж для заглатывания упирающейся живой добычи целиком и без шансов вырваться из страшных челюстей. Хвост походил на плавник сома, такой же длинный и сплющенный с боков, а все тело покрывала мелкая чешуя о цвете которой пока оставалось лишь догадываться. Увы, мой контроль над энергией и чувствительность с ней не столь совершенен, чтобы определять подобные нюансы, в черно-белом мире все окружающее делится лишь по степени тусклости и яркости.

После зрительного осмотра крайне экзотического вида твари настал черед ее вскрытия. И вот тут то и появились первые неожиданности. Каменный скальпель, разделывающий тушу, в районе груди наткнулся на некую емкость природного происхождения, больше всего напоминающую сумку кенгуру, пришитую к внутренней стороне шкуры. И оттуда немедленно начала вырываться прекрасно ощущаемая и воспринимаемая энергия, стремительно заполняющая собою пустоту, начинающую светиться под ее воздействием, и даже булыжники моего странного тела! Признаться честно, в первые мгновения изрядно перепугался и порадовался тому, что Сердце находится далеко и отгорожено толстыми переборками. Может и уцелеет при взрыве. Однако секунды шли, а никаких цепных реакций или других неприятных последствий так и не было. Слегка поколебавшись между желанием вышвырнуть подозрительный трофей куда подальше и желанием изучить его, решил все же продолжить начатое. В конце-то концов, это просто зверь! Животное, пусть даже до крайности чудное! В них законами эволюции не встраиваются адские машинки с часовым механизмом! Максимум ядовитые железы, но я же не собираюсь это мясе жевать, да мне и попросту нечем подобнее сделать! Хотя, учитывая то, кто именно рассуждает, и странности окружающего меня места, никакое предположение не может быть слишком сумасшедшим для этого безумного безумного мира.

Осторожно, буквально по миллиметру, сотворенные из мельчайшей крошки и потоков энергии руки начали разворачивать природную полость и вычищать оттуда то, что там находилось. В подставленную полуматериальную ладонь плюхнулось несколько темных округлых гранул, буквально светящихся изнутри. Одна из них, самая маленькая и напоминающая по форме скорее палочку, оказалась надломана и именно оттуда шло практически то же самое пригодное для использования нечто, источаемое Сердцем. Постепенно странный объект словно таял, уменьшаясь в размерах, будто сжимаемая в руках сосулька, только не холодная, как окружающая пустота, а теплая и крайне приятная на ощупь. Когда процесс прекратился, а необычный предмет распался полностью, то при помощи лезвия копья был едва-едва поцарапан следующий его собрат. И появилась энергия! Правда, в куда меньших количествах, но зато и испускавшая ее штука заметно снизила темпы своего саморазрушения. Немного углубленная борозда позволила прояснить ситуацию, чем сильнее повреждена оболочка, тем быстрее происходят неведомые пока процессы. А когда созданное мною подобие руки швырнуло с размаху третий из изучаемых объектов об стену, вообще получился пусть и достаточно миниатюрный, но взрыв. Хм, вообще-то это не он маленький, а экспериментатор очень уж здоровый. Человеку бы такого подарочка, прилетевшего в грудь, хватило бы, чтобы разлететься на пусть и крупные, но кусочки.

-Очень интересно, я бы сказал, — каких-либо внятных мыслей не было. Но перспективы открывались...соблазнительные. Судя по тому, что погибшая тварь, как и ее предшественник, активно стремилась добраться до источника энергии, она ей и питается, как бы странно это не звучало. Но зачем ей тогда зубы и когти? У прохожих батарейки, наподобие моего единственного органа отнимать? Так ведь нет их тут поблизости! Хм или мне не попадалось. А вообще, возможно, диету данного образчика живой природы, пусть даже выглядящего как выкидыш ядерного могильника, составляет не только, скажем так, материальная пища, но и вполне привычные мне существа, вроде рыбок, мышек...Учитывая его размеры, скорее акул и коров, ибо названной мною живности на прокорм такой громаде понадобится целое стадо. Хотя найти их в окружающей пустоте и маловероятно, уж слишком не подходящая, на первый взгляд, среда обитания.

Дальнейшее вскрытие монстра преподнесло ряд далеко не самых приятных сюрпризов. Некоторые органы, если их повредить, выпускали из себя энергию, правда, не сравнимую по количеству с тем объемом, который выделился из разломленного кристалла. Отдельные капли рядом с разлившейся по полу лужей. Кости скелета, вопреки ожиданиям, оказались не полыми, как у птиц, в волне обычными. Как бы не передвигалось в пространстве это существо, облегчить собственную массу оно стремилось не достаточно сильно, чтобы закрепить подобное свойство на генетическом уровне. А вот содержимое желудка твари заставило на мгновение оцепенеть и задуматься. Помимо плохо переваренных костей в требухе нашелся и шлем. Ржавый. Железный. С обломком гребня, какими щеголяли греческие гоплиты и римские легионеры. Габаритов, вполне сопоставимых с имеющимися во внутренних помещениях трупами и оружием.

-Людоедствуем, значит, — смерить монстра неприязненным взором не удалось, по причине отсутствия глаз. Не у него, у меня. Однако чувство легкой неловкости за безвинно загубленную зверюшку, не самое сильное чувство, скажем прямо, растаяло как дым. Пожалуй, даже если переведу всю популяцию ей подобных, сильно расстраиваться не буду, как-нибудь переживет Вселенная отсутствие одного из звеньев в пищевой цепочке, считающее, будто люди, ну или любые другие существа, достаточно разумные, чтобы носить одежду вообще и шлемы в частности могут считаться частью рациона. А еще появилось серьезное недоумение по поводу окружающего мира. Я груда камня! Дрейфующая в пустоте и временами атакуемая неведомыми монстрами! Откуда здесь взяться нормальным существам?!

Однако от того, что я искренне недоумевал, как вообще возможно происходящее, ничего не менялось. Вокруг все так же не имелось ничего, кроме холодной пустоты, а согревало ее лишь равномерно источающее энергию Сердце, работающее в глубине покрытого защитными иголками шара. Да, пожалуй, некой заменой ему могут стать найденные мной штуковины, вполне подходящие на роль батареек, напоминающие неограненные кристаллы, в будущем под умелыми руками юверира способные превратиться в нечто большее, чем просто кусок камня. Да, пожалуй, впредь буду называть их именно так, кристаллами, не галькой же обзывать? А той рукокрылой зверю-птице присвоим позывные виверн! На мудрого и грозного дракона птеродактиль-мутант все же не тянет, хлипковат и, похоже, туповат. Во всяком случае, вел он себя ни капли не умно, а голова на девяносто процентов состоит из зубастого клюва, не оставляющего достаточно места для мозгов.

Впрочем, был и еще один неприятный вывод. Сердце. Вернее, проблемы, связанные с сохранением его целостности. Если оно подобно кристаллам, только отличается большими размерами и сложностью, то в случае нарушения целостности мое существование просто прекратится! А еще, раз оно сейчас непрерывно источает позволяющее шевелить камнями тела тепло то, может быть, оно и уменьшается столь же неумолимо? Где мне случись чего новый источник энергии брать? Не этого же птеродактиля жрать с голодухи! Хм. А в принципе...Почему бы и нет? Съел бы. Да вот беда, пищеварительную систему в груду одушевленных булыжников вставить забыли. И сам я ее не сооружу даже в принципе. Ну, не в обозримом будущем. Слишком уж иной уровень работы с материей нужен, чтобы научиться расщеплять готовые соединения на энергию и полезные вещества, из которых потом получится создавать нечто новое. Мой максимум — откуда-нибудь наковырять уже созданных и работающих механизмов, выполняющих полезные функции и попытаться сохранить их внутри себя в рабочем состоянии.

Сфокусировавшись на камере, где находилось Сердце, я с облегченным вздохом констатировал, что никаких видимых изменений не произошло. Гигантский кристалл, являющийся навершием импровизированной свечки и защищаемый с боков двумя выточенными из черного камня ладонями, никуда не делся. И даже, вроде бы, не изменил своих габаритов. Однако проверить все равно не повредит, из камня, повинуясь моей воле, возникло нечто вроде ленты, обогнувшей таинственное образование словно инструмент портного. Так, отметку ставим здесь. Позднее проверим, как изменится 'талия' очень-очень интересующего нас объекта. Если уменьшится — пришла пора паниковать и объявлять сезон охоты на виверн. Хотя кристаллы, имеющиеся в их организмах, в любом случае следует запасти как можно в большем количестве, очень уж это штучка интересная. И, пожалуй, следует отложить самокопание в самом прямом смысле этого слова и заняться экранированием энергии, бессмысленно утекающей в окружающую пустоту. Задержать ее всю без остатка, пожалуй, не получится, но кое-какие идеи уже есть.

Оставшиеся лишними булыжники начали мной понемногу включаться в состав своего тела и менять форму. Глыбы, неведомым путем попавшие неведомо куда, раскатывались в тонкие полоски и блины правильных очертаний. Как только я становился удовлетворен заготовкой, она практически полностью отсоединялась от каменного тела, будучи удерживаемой лишь парочкой соединительных тяжей и занимала отведенное ей положение, после чего отсоединялись и они. Постепенно на некотором удалении от основного тела-шара, утыканного иглами, стала появляться искусственно созданная скорлупа, защищающая его от невзгод и потерь энергии, теперь задерживающейся как в булыжниках, пусть даже лишенных сознания, так и в небольшом количестве пустоты между нами. И это дало весьма ощутимый эффект! Во-первых, стало немного теплее, что не могло не радовать мое определенно любящее комфорт сознание. Во-вторых, материя, пропитанная идущим от Сердца излучением стала куда более пластичной. Теперь, чтобы изменить ее плотность или очертания, приходилось прикладывать куда меньшие усилия. Из обрывков воспоминаний всплыло слово 'пластелин', но что оно значит, и как выглядит сей загадочный объект, увы, узнать так и не удалось.

Единственным отверстием, которое так и не было заделано, окончательно замкнув меня в герметичный кокон, стал проход, ведущий прямиком к созданной с немалым трудом ловушке. Во-первых, целых шесть виверн уже соблазнились приманкой и кто сразу, кто немного позже, но стали моей добычей, пополнив запас кристаллов, а во-вторых, существовала опасность, что при накоплении энергии в замкнутом пространстве вся система может пойти в разнос и чего-нибудь поломать. А восстанавливать банально лень.

Размышления о том, чем же заняться дальше, прервал седьмой монстр, приземлившийся на поверхность каменного тела. С тех пор, как концентрация источаемой Сердцем силы под каменной скорлупой повысилась они определенно стали залетать на огонек чаще, вероятно, их органы чувств каким-то образом улавливают желаемое излучение.

-Этого попробую взять живым, — решил я, наблюдая, как намеренно оставленный рыхлым слой камней разлетается в стороны под ударами мощных лап-крыльев. — Будет первое в новой жизни ручное животное. Заодно проверю, сколько подобные существа могут жить без еды, на одной лишь подпитке из энергии. Или еще какой-нибудь эксперимент поставлю, например, попробую доставать кристаллы по одному, не убивая образец. Мда, чувствую, домашние любимцы меняться у меня будут часто. Пачками.

Оказавшийся в западе виверн, чувствуя как Сердце, к которому он стремился прокопаться удаляется повел себя точно так же как и его предыдущие сородичи. Попытался догнать ускользающую добычу. Устраивать соревнование в выносливости, выставляя свои возможности управления камнем против его когтей и упертости не хотелось, а потом острое лезвие копья, вынырнувшее из специально для него оставленной в стене тонкого прохода, размером совпадающего с самым широким местом оружия, подрезало монстру левую заднюю лапу. Плоть чудовища разошлась с небывалой легкостью, как впрочем, и любой другой из материалов, подвергавшихся подобной атаке. Железо, кости, камень...творению неведомых мастеров было абсолютно все равно. Тварь взревела, судя по разеваемой пасти, к возможности не только видеть, но и слышать пока даже не знал как подступиться, и развернулась лицом к успевшей убраться в безопасную глубину моего тела угрозе, прихрамывая на пострадавшую конечность. И тут же получила по соседней конечности, просто отломившейся под ударом замораживающего топора.

Окончательно обездвижить монстра, так и не думавшего отступать несмотря на полученные повреждения, оказалось делом техники. Все-таки разума у этого хищника определенно не хватало, он даже попытку убежать сделал только тогда, когда у него и хвоста то не осталось. Последний, как оказалось, является аналогом биологического антигравитационого двигателя или чем-то подобным. Во всяком случае, иных причин, почему поднявшийся в воздух обрубок, лишенный крыльев, сразу рухнул обратно, когда лишился этой детали своего тела, понять не могу. Одно плохо, столь многочисленных повреждений кандидат в домашние любимцы не получил, несмотря на каменные бинты, перевязавшие его раны после утраты подвижности. Тварь просто не понимала, что ей желают добра, а потому без устали дергалась, извивалась как змея и срывала повязки. Пока удалось зафиксировать ее достаточно прочно, чудовище взяло и самым наглым образом издохло от потери крови.

-Вот и делай людям, ну вернее, зверям, добро, — пробормотал я и занялся реконструкцией ловушки, изрядно порушенной во время неудавшегося процесса приручения. — Стоп! Это чего сейчас такое было?!

Полоска раскатанного почти до состояния ткани камня, сорванная одним из движений зверя, подчиняясь воле своего создателя заняла то же место, с которого упала вниз, на оставшуюся от конечности виверна культю. С потолка. Вот только есть одно но, этот кусочек материи не возвращался на место созданной из крошки и энергии рукой, не поднимался до нужного места, карабкаясь вверх по стене, и даже не вознесся ввысь на проросшем под ним сталагмите. Он просто взлетел!

-Телекинез однако, — был вынужден признать я, после того заставил грубое подобие бинта, тем не менее, должно быть, по тяжести и прочности превосходящее любую когда-либо существовавшую парусину начало перемещаться, повинуясь одному лишь мысленному усилию. Весьма слабому. Даже каких-то четко оформленных команд отдавать не нужно было, хватало лишь подспудного желания. Передвинуть даже один булыжник своего каменного тела по сравнению с этой задачей смотрелось титаническим трудом.— Откуда? И почему его раньше не было? Эволюционирую что ли?

Как раз на этих словах предмет, вызвавший такую бурю эмоций, плюхнулся на пол и снова взлетать под воздействием одного лишь волевого усилия отказался. Только подрагивал и переползал с места на место, как по идее и должен был.

-Либо одушевленные груды булыжников страдают галлюцинациями, либо чего-то не понимаю и надо повторить эксперимент, — решил я и попытался понять, что же изменялось внутри ловушки в тот момент, когда грубая пародия на бинт порхала, аки веселая бабочка. И ответ был найден! Энергия!

Отчаянно сопротивлявшийся поимке виверн каким-то образом поднял уровень непонятного, но ощущаемого каждым камешком излучения, позволяющего мне мыслить и действовать, внутри ловушки. А при вскрытии его тела не обнаружилось ставшей уже чуть ли не привычной добычи. Парралели между левитацией лишенного крыльев тела и порханием каменной тряпочки даже проводить не пришлось

Глава 3

Импровизированный скальпель слегка надрезал добытый из виверна кристалл и зашвырнул его в открытую пасть моего творения. Источник энергии прогрохотал по трубке, аналогичной по своему предназначению пищеводу и плюхнулся во внутреннюю полость, призванную исполнять сразу функции желудка и опорно-двигательной системы. Емкость после получения источника питания немедленно начала герметизироваться, перекрывая сделанное в ней отверстие едва ли не на молекулярном уровне. Эту конструкцию я делал не просто долго, а очень долго, убив кучу времени на изготовление многослойной оболочки. Сначала уплотнял камень до максимально возможной величины, затем наносил слой железа, полученного из нашедшихся в уцелевших помещениях вещей, потом снова камень. Ткань. Камень. Слой жидкости, нашедшейся в бутылках, чудом уцелевших во время катастрофы, вероятно, вина. Камень. Бумага. Камень. Дерево, вернее, спрессованные до твердости гранита опилки. Камень. Кожа странного создания, живущего и свободно перемещающегося в окружающей пустоте. И еще один, особо толстый слой камня, как единственного имеющегося в избытке материала, для особой надежности, заодно выполняющий функции внешнего скелета.

-Мда, — я критическим взглядом смерил свое творение, находившееся в специально для него сделанном помещении, расположенном у самой поверхности и недалеко от ловушки. — Скрестили крота с кроликом. Зверюшка получилась слепая и не сильно шустрая, но уж если кого нащупает...

Творение размазанного по куче булыжников разума промолчало из врожденной скромности и по причине отсутствия у нее как средств коммуникации, так и разума. Собственно, передо мной находился всего-лишь манипулятор, пусть и весьма экзотического вида. Конечность, как рука или нога. Но, если я верно понял принципы, благодаря которым не так уж и давно порхал каменный бинт и нигде не напутал во время своих экспериментов, выведя правильную закономерность, способная действовать в отрыве от основного громадного тела. Энергия, источаемая Сердцем, дает мне возможность чувствовать и действовать. Если ее концентрацию увеличить, то и то и другое получается лучше, заметил это еще после построения защитной оболочки, только особого значения тогда сделанному открытию не придал. Но, начиная с какой-то определенной планки, она совершает резкий качественный скачок по своему воздействию на материю, находящуюся в насыщенном ею свыше неких пределов месте. Теперь, чтобы менять физические свойства предметов в весьма широком диапазоне, достаточно легчайшего усилия воли. Я понял, как летал лишившийся своих лап-крыльев виверн. Он, расщепив кристаллы, являвшиеся, судя по всему аналогом запаса на черный день и непредвиденные ситуации, наполнил собственный организм этой странной энергией и поднимал его усилием мысли. Хм. Ну, или аналогом мысли, имеющимся у животных. Когда же монстр умер, то накопленный им запас разошелся по ловушке и оказался задержан ее плотными стенками. И до тех пор, пока он не растворился в окружающей среде, с ним вполне удавалось работать.

Поставленная серия экспериментов догадки подтвердила, правда, значительно уменьшив количество трофеев, полученных из тел добычи. Три-четыре аккуратно разрезанных кристалла ненадолго могли заставить окружающий их камень забыть про то, что даже в этом странном месте существует сила притяжения или, по крайней мере, некий ее аналог. А еще в подобном состоянии участки моего необычного тела удавалось изменять по плотности и форме в куда более широком диапазоне, чем при изначальном количестве энергии, обеспечиваемом работой Сердца. Камень без труда удавалось превратить в жидкость или газ, по прежнему покорный легчайшим волевым усилиям, правда, стоило отведенному на чудеса периоду закончиться и они становились просто мелкой-мелкой пылью. Но вот если структуру материи не распыляли, а уплотняли, то она могла и сохранить свои свойства. Те образцы, с которыми в порыве энтузиазма не переусердствовал, в отличии от своих растрескавшихся под собственной тяжесть собратьев, оставались вполне пригодными для дальнейшего использования в качестве инструментов или оружия. Увы, обладающего парочкой изрядных минусов. Во-первых, теперь во избежание поломок ими приходилось действовать опосредованно, как с железками или другими обычными предметами, не являющимися частью разумной груды камня, иначе практически сразу образец выходил из строя. Ну а во-вторых, они очень быстро крошились и приходили в негодность.

Но даже открывшиеся перспективы по созданию особо прочной изолирующей оболочки и защитных систем, которые вивернам уже вряд ли удастся с ходу сломать, были еще цветочками, не идущими ни в какое сравнение по сравнению с главной ягодкой! Возможностью управлять частями собственного тела, наполненными энергией подобно той каменной тряпке, без всякого материального контакта. Не знаю как, но подобное работало! Полая сфера, куда оказался заброшен разломанный кристалл, металась по ловушке, временно ставшей лабораторией, подчиняясь легчайшему мысленному усилию. И после того, как ее вывели через горлышко, мимо открытой крышки наружу, не перестала ни ощущаться, ни перемещаться. Она подчинялась приказам до тех пор, пока уровень 'горючего' не упал, перемещаясь туда-сюда и стучась о изолирующий внешний корпус. И даже когда ее наполнили вторично и вывели за пределы условно изолированного камнем пространства, не перестала вести себя подобным образом, лишь ускорила темпы потери энергии в несколько раз. Повторение достигнутого результата дало точно такие же результаты и зародило серьезные надежды на то, что я смогу перейти от пассивной стратегии обороны и выжидания к чему-то более активному и, соответственно, перспективному. Правда, пришлось долго мучиться с подбором нужной пропорции между поступлением и расходом энергии на совершаемую работу. Как подсказывала интуиция, а может, инстинкты разумной груды камня, при наличии слишком большого количества этого странного излучения в замкнутой системе происходила цепная реакция, сиречь взрыв. Ну, во всем надо уметь видеть положительные стороны. По крайней мере, если решу свести счеты с жизнью, вычурную систему самоликвидации изобретать не придется.

Дальше начались опыты, утомительные пусть не физически, в связи с отсутствием способных устать мускул, но морально. Велся подбор изоляционного материала, ведь камень в данном отношении оказался далеко не лучшим выбором. Но его было много, в отличии от всего остального. В итоге оказалось, что многослойная броня из разных материалов дает наилучшие результаты, позволяя максимально долго не рассеиваться тому, что излучают добытые кристаллы. Затем начался подбор формы тела для моего будущего разведчика, призванного изучать опасный и загадочный внешний мир, завершившаяся представшем передо мной уродцем.

Больше всего получившийся в результате долгой работы объект напоминал неприлично разжиревшего пингвина-гиганта, на всякий случай обзаведшегося длинным скорпионьим хвостом, десятком маленьких цепких лапок, торчащих из середины брюха, длинными заячьими ушками и прической а-ля взрыв на макаронной фабрике. Не самая эстетичная конструкция, мягко говоря. Но продиктованная одной лишь голой функциональностью.

Длинное вытянутое бочкообразное тело, раздутое из-за большого количества изолирующих оболочек и накрученный поверх нее брони нужно было для того, чтобы мое творение просто не проглотила первая попавшаяся виверна. Габаритами первый управляемый аппарат, запускаемый в окружающую пустоту с практическими целями, а не только лишь для сбора информации об этом странном месте, в два раза превышал среднестатистического хищника и значит, скорее всего, те на него не кинутся. Жало и не слишком-то уступающий ему размерами длинный вытянутый клюв — средства обороны, нападения и отбора образцов у всех, кто подвернется с ними на пути. Можно дробить породу, можно забивать добычу, можно даже отрезать кусочек от слишком крупного объекта и, поместив его в расположенные на 'брюшке' захваты, отнести к основному телу для изучения. Уши, возвышающиеся вверх двумя вытянутыми лопухами, являлись ничем иным, как дополнительными рулями-веслами. Использовать их надоумили конечности виверн, вне всяких сомнений приспособленные для загребания. Несмотря на кажущуюся абсолютность окружающей пустоты, на что-то они в ней действительно опирались. С другой стороны, окружающего то воздуха люди тоже не чувствуют, во всяком случае, пока их не попытаются его лишить. Ну а торчащие из условной головы длинные щупы исполняли функцию кошачьих вибрисс. Увы, но полноценным зрением наделить свое творение не получилось. Излучаемой им в обычном режимие энергии было слишком мало, чтобы суметь уловить ее отражение. Конечно, пару раз ненадолго можно раскрыть герметичную полость в недрах конструкта, чтобы благодаря вырвавшемуся из нее потоку получить более четкое представление об окружающей обстановке, но тогда произойдет резкое уменьшение времени работы получившегося аппарата. В общем, мой разведчик оказался слепым аки крот и вынужденным прокладывать себе путь на ощупь. Собственно потому то и пришла на ум та поговорка.

-Ну как же тебя назвать то, прототип ты мой единственный, — задумался я, еще раз рассматривая получившийся 'шедевр' и открывался крышку импровизированного ангара. — Кротом? Кроликом? Пингвином? Кротоливином? О! Точно! Кротоливин один! Нет, звучит как бред сумасшедшего и хотя это не сильно далеко от действительности, но перегибать палку не стоит. Ладно, будешь Мухой! За толстое тело и цепкие лапки. Носи это имея с гордостью и знай, что в случае успеха так станет называться целая серия подобных тебе кораблей, преодолевающих окружающую пустоту!

Аппарат, повинуясь легкой волевой команде, принимаемой пересыщенным энергией камнем, несущим на себе жесткие изолирующие оболочки, воспарил и неспешно начал удаляться от основного тела. Знаковый момент, вполне сопоставимый с первым выходом космического корабля за пределы атмосферы. Космос...интересное понятие вдруг всплыло в моем сознании, может я в космосе? Нет, не похоже. Звезды нет, но возможно их разумной груде булыжников просто не удается почувствовать, вот только не живут в межзвездной пустоте хищные зубастые звери-птицы. И уж точно опираться там кожаными перепонками или сделанными из них рулями-ушами не на что.

Муха постепенно удалялась, выйдя сквозь оставленную дыру в защитной сфере и не встречая на своем пути никаких преград. Да, медленный разведчик получился, не хватает ему скорости. Будем надеяться с увеличением расстояния между нами странная связь, непонятно как обеспечиваемая этой странной энергией, испускаемой кристаллами и Сердцем, не прервется. Но даже если так, ничего страшного. Просто следующий аппарат подобного типу не выйдет за очерченный для него радиус, пока не исследует доступное пространство по сужающейся орбите вдоль и поперек. А я пока продолжу свой аналог зрения разрабатывать, чувствую, скоро мне очень пригодится умение детально разглядывать маленькие, хотя бы размером с человека, объекты. Ведь кто-то же носил на себе тот злополучный шлем!

Время шло. Сердце испускало энергию. Муха двигалась прямолинейно и равномерно. И вдруг на поверхность моего каменного тела, свернутого в колючий шар, приземлился довольно большой кусок изолирующей оболочки! Сам упал? Да нет, бред, в этом месте гравитация ведет себя очень причудливо и необъяснимо, но во всяком случае раньше оставленные в пустоте булыжники никуда со своих мест не девались. Какая-то глупая, а может, особо умная виверна решила пролезть не через оставленную дыру, а напрямик?

Защитные шипы, покрывающие участок вблизи от места пролома, стало выдергивать один за другим. Неспешно, методично, целенаправленно. И как раз с той стороны, где это происходит до Сердца копать меньше всего из-за пустот, сделанных как часть ловушки и предназначенных для срочной эвакуации источника энергии подальше от поверхности. Случайность? Вряд ли, скорее точный расчет. Так, дело пахнет керосином, но ничего у меня найдутся средства пожаротушения. Добытые из виверн кристаллы отправились к месту нападения, не знаю, кто или что там такое, но вряд ли оно сильно обрадуется, когда утонет в ставшем вдруг жидком камне или вдохнет воздух, затвердевающий внутри легких настоящими кирпичами. Да и скорость появления каменных шипов, равно как и скорость схождения направленных мною друг на друга булыжников, просто давящих все оказавшееся между ними, при насыщении энергией увеличится многократно.

Все, на облысевшую площадь приземлилось нечто достаточно крупное, раз в пять больше обычного летающего хищника. И упрочненная корка под ним немедленно начала как будто плавиться и растекаться в стороны от постороннего объекта, причем без всяких команд с моей стороны. От агрессора волнами расходилась энергия, но какая-то странная, обжигающая и, если так можно выразиться, несъедобная, от которой части моего тела начинали ощущаться несколько хуже, чем раньше. Мда, чувствуется, драка будет жестокой. Ну, ничего, мы еще посмотрим, кто здесь жертва! Главное, раньше времени свои козыри не раскрыть и не спугнуть столь интересный объект для изучения, чтобы добыча точно не ушла.

Неожиданно посторонний объект остановил свое продвижения, хотя вроде бы не сильно еще и заклубиться успел. А камни, расположенные на поверхности вокруг него, ощутили, как по ним кто-то ходит! Неужели братья по разуму? Сами меня нашли?!

Не выдержав, я направил к тому месту всю доступную фоновую энергию, источаемую Сердцем. Плевать, если заметят, вряд ли эти неведомые существа прилетели сюда наугад, а значит, рано или поздно все равно придется выходить на контакт. Хм, гуманоиды, две руки, две ноги, голова. На поверхности их шестеро, сколько внутри транспортного средства, напоминающего своими очертаниями банальную лодку, или скорее даже небольшой кораблик, неизвестно. Только маленькие они какие-то, если сравнивать с оставшимися внутри комнат предметами. Может, дети? Если здесь есть разумная жизнь, то размножаться она то же как-то должна, а подросток, это такое существо, которое умудрится и в активную зону реактора пролезть, если за ухо вовремя не будет пойман, а не то что на какую-то там плывущую в пустоте груду булыжников при помощи папиной яхты.

На некотором удалении от гостей из поверхности каменного тела начали вырастать колонны, образующие своей формой самый обычный квадрат. Чем больше вокруг них будет камня, тем легче мне станет их видеть и, соответственно, понимать. Сплошные стены, смыкающиеся над пока еще не слишком четко воспринимаемыми существами, стали бы в этом плане вообще идеальным, но боюсь, подобные метаморфозы приняли бы за безусловный акт агрессии.

Однако, к сожалению, наладалить мирный диалог со мной никто так и не попытался. На только формирующиеся структуры посыпался град ударов, нарушающих их форму. К собственному изумлению, в использованном гостями оружии я опознал самые банальные стрелы. Пробивающие каким-то образом далеко не самые тоненькие колонны навылет или взрывающиеся не хуже настоящих бомб. Только осколки от так и не созданных структур во все стороны полетели. Хм, может я не каменный, а, к примеру, глиняный, раз они так легко их уничтожают? А структуры принятые за булыжники на самом деле просто комки? Нет, вряд ли, скорее уж их оружие далеко не так просто, как кажется.

Лодка, зачем-то вплавившаяся в поверхность моего тела, снова начала источать из себя энергию пламени, окутавшую ее чем-то вроде щита и попыталась взлететь, бросив своих пассажиров, сейчас изо всех сил бегущих к борту судна, на произвол судьбы. Но никто ее просто так отпускать не собирался. Несколько кристаллов оказались чуть ли не переломлены пополам и камень, ненадолго получивший просто восхитительную подвижность, сжал борта, прильнув к ним словно жидкая смола, после чего усилил свое давление, стремясь просто разломать корпус посудины. Если у ее экипажа окажется слишком мало припасов, чтобы продержаться в гостях достаточно долго — вывезу к обитаемым местам при помощи Мухи, но сейчас мы поговорим, даже если мне придется всей команде нанести тяжкие телесные с отягчающими обстоятельствами!

Колонны, так и не успевшие толком сформироваться, окончательно раздолбали, после чего обстрел прекратился. То ли странники, зашедшие на огонек, снаряды экономили, то ли не могли сообразить, а куда им собственно теперь стрелять в отсутствии четко опознаваемых целей. Вряд ли они бы сюда сунулись со столь малыми силами, если бы знали, что вызвавшая их интерес груда камня, это один большой организм!

Ореол огня, окутывавший транспорт, оказавшийся неожиданно прочным, рывком усилился в несколько раз. Из шести существ, ступивших на мою поверхность, осталось только четверо. Пара самых быстроногих, достигших своего судна, но не сумевших взойти на него видимо по причине включенных кораблем то ли защитных, то ли двигательных систем и явно не ожидавшие такого поворота событий, просто рассыпались пеплом с редкими включениями крупных, не прогоревших кусков. Непонятно как, но огненная энергия оттеснила в сторону мой камень, жадно тянущийся к бортам, и кораблик стал подниматься вверх. Проклятье! Почему? Ну почему я не озаботился придумать какую-нибудь катапульту? Сейчас бы сбил их залпом булыжников и все дела! Или не сконструировал вместо разведывательной Мухи аппарат-перехватчик! Но нет, показалось, будто подобные конструкции станут излишней тратой времени и ресурсов!

Оставшиеся на моем теле гуманоиды беспорядочно метались из стороны в сторону, падали на колени, вздымали руки к улетающим, но абсолютно никакого эффекта их мольбы и приступы паники не имели. Я провожал их коллег своими чувствами так долго, как только мог и лишь потом вернутся к брошенным на произвол судьбы. Хм. Трое мечутся, один стоит спокойно и в стороны от него расходится нечто, едва-едва уловимое, но явно имеющее энергетическую природу. Ну, хоть какие-то источники информации. Думаю, теперь особо осторожничать с установлением контакта нет смысла, хуже если и можно сделать, то уже просто не знаю как.

Камень, еще не выпустивший их себя всю энергию, полученную из кристаллов, закружился широким водоворотом и, по возможности нежно, спустил пленников в сделанное специально для них помещение, имевшее вертикальный зеркально гладкий ход наверх. Для воздуха и света, если они тут, конечно есть, в чем закрадываются некоторые сомнения, стоит лишь внимательнее рассмотреть живую добычу. Они определенно не люди, а о принципах физиологии расы, проживающей в местных условиях, остается только гадать.

Невысокие, может чуть больше метра. Руки и ноги худые как спичка, а ребра удается пересчитать даже с моим несовершенным энергетическим зрением. Интересно, они от природы такие или же просто голодали последнюю пару месяцев? Все тело покрыто густой и слегка вьющейся шерстью, а голова представляет собой практически одну лишь вытянутую вперед пасть, наподобии крокодильей. Находящиеся чуть ли не макушке глаза и расположенные рядом с ними уши, неожиданно голые и покрытые прожилками вен, удается, заметит не сразу. Если бы не одежда и оружие, то вряд ли бы я отнес подобных тварей к разумным, посчитав, в лучшем случае, аналогом обьезьян. Но звери не носят ни того, ни другого!

Трое существ оказались экипированы примерно одинаково. Короткие шорты из плотной материи, прикрывающие пах, пояса с висящим на них холодным оружием, кажется длинными кинжалами или маленькими мечами, да надетые на головы шапки, по виду напоминающие скорее скомканный тючок ткани. Как раз сейчас из головных уборов, слетевших с голов во время экстремального всасывания в недра разумной груды камня, усиленно выбивалась пыль. Обычные матросы, с поправкой на их экзотическое происхождение.

А вот четвертый индивидуум заслуживал куда больше внимания и, как утверждали предчувствия, в плане получения информации стоил куда больше, чем все остальные вместе взятые. Во-первых, он оказался полностью одет. На ногах длинные штаны, тело спрятано под добротной курткой, украшенной аляповатыми узорами и даже имеющей на плечах нечто вроде погон или эполетов, к которым очень подходила длинная покрытая резьбой палка в руках, больше напоминающая маршальские жезлы или скипетры королей, нежели оружие. Похоже, признак более высокого статуса. Во-вторых, данный индивидуум был стар. Кончики его шерсти поседели, уши покрылись морщинами и дряблой кожей, а на голове имелось пятно, являвшееся то ли лишаем, а то ли лысиной. Ну и, в-третьих, данное существо имело имплантаты! Левый глаз этого пленника не только отличался по размерам от правого раза в три, но и светился, словно фонарик, испуская из себя энергию и явно не являясь простым куском плоти, к тому же он не имел зрачка или ресниц и был идеально круглой формы, словно объектив фотоаппарата. А одна из его рук не имела на себе ни следа растительности, зато имела очень узнаваемую структуру, характерную для первоклассно отполированного дерева. Вот только пальцы протеза в настоящий момент шевелились и выбивали сложный ритм по сжимаемому ими предмету.

Трое матросов, закончивших приводить себя в порядок, обступили старика и начали его тормошить, видно требуя ответов на свои вопросы. Однако пенсионеру хватило лишь пару раз рявкнуть на них, чтобы те немедленно успокоились и отошли от него подальше, видно покалеченное и много повидавшее на своем веку существо пользовалось в кругу сородичей некоторым авторитетом. Затем, наведший подобие порядка тип вышел вперед, насколько позволяли стены сделанной камеры, глубоко поклонился на все четыре стороны, не выпуская, впрочем, своей палки и что-то сказал. Меня явно вызывают на беседу, ведь не похоже, будто бы он обращался к остальным гуманоидам. Вот только как ему показаться на глаза, ведь вряд ли это существо, каким бы умным оно не было, догадается, будто всё находящееся вокруг него и есть главный виновник торжества. А, ладно, пожертвую еще одним кристаллом, хоть и мало их осталось.

Взметнувшийся вверх участок каменного пола, застывший внезапно человекоподобной фигурой, заставил вздрогнуть всех без исключения пленников. Особо стараться над чертами лица я не стал, хотя бы потому, что не был уверен, получится ли с первой попытки получить нормальную внешность, а не жуткую непознаваемую физиономию, да и воспоминаний о том, как сам когда-то выглядел, не прибавилось. Но уж такие мелочи, как грубо вылепленные уши, глазные впадины, нос и рот получились без малейшего труда и, надеюсь, достаточно качественно, чтобы опознать человека и не перепутать его с неведомой зверушкой. Если, конечно, данные существа вообще когда-либо видели людей, ведь тот рогатый шлем мог носить и кто-нибудь из них. Пасть, выдающуюся далеко вперед, подобная конструкция, конечно, не прикрыла бы, но вот макушку с глазами и ушами — вполне.

Заодно со скульптурой, призванной изобразить для пленников внимательного собеседника, в стенах незаметно для них начали образовываться отверстия, перекрытые мембранами разной толщины. Судя по разеваемым пастям и взмахам хорошо развитвыми ушами, мои гости используют звуковой способ общения, и это просто здорово. Их речь рано или поздно воспринимать можно научиться, анализируя колебания искусственного подобия звуковых перепонок, а слова речи заучить. Ума не приложу, как бы я выходил из положения, если бы установил контакт с разумными муравьями, беседующими при помощи выделяемых феромонов или кем-то подобным. Наверное, систему графических знаков разработать бы пришлось. А вот если бы они еще и слепыми вдобавок оказались...

Одноглазый старик отослал своих сородичей, испуганно пялящихся на возникшую из камня фигуру, в самый дальний угол и принялся чего-то втолковывать статуе, видимо для выразительности помахивая своей деревяшкой и зажигая на ее кончике какие-то разноцветные огоньки, от которых веяло энергией, не похожей ни на источаемую Сердцем, ни на исходящую от летающего корабля, благополучно удравшего куда подальше...Оп-па! Передо мной чародей со своим посохом, что ли? В наличии сверхъестественного одушевленной груде булыжников сомневаться как-то глуповато, а потому примем как версию.

Закончив речь, достаточно длинную и, вероятно, насыщенную смыслом, идиотом это существо не выглядело, гуманоид замер в напряженной позе, видимо дожидаясь ответа, а может, мучительной смерти. Не исключаю варианта, что сейчас были озвучены эпические по своему содержанию ругательства, призванные объяснить тому, кто захватил мирных путешественников в плен всю глубину его ошибки, состоящий в появлении на свет. Правда, когда статуя, повинуясь моей команде выразительно похлопала себя по уху и наклонилась почти ко рту говорившего, особо бурно тот не отреагировал, а значит, держал себя в руках и от нецензурщины, скорее всего, воздержался. Интересно, надолго ли хватит его вежливости, когда старик поймет степень глухоты своего собеседника?

Раз пять или шесть он пытался доораться до меня самостоятельно, потом видно охрип и подключил к делу переговоров одного из своих молодых и, наверное, горластых соотечественников. Потом и оставшуюся парочку, коими управлялся словно дирежер. И самые тонкие из мембран, испытывающих на себе рев квартета луженых матросских глоток, ну или кто они там, действительно начали воспринимать. И я собрался было уже ответить, что наконец-то слышу, как столкнулся с крайне неприятной проблемой. Языка то я не создал. И, в отличии от аналога слухового аппарата, даже не представляю с какого края к нему подступиться, так как не умею управлять воздухом.

Чтобы пленники не тратили напрасно силы, сделал им при помощи статуи останавливающий знак рукой, кажется прекрасно поднятый, распрямил конструкцию и заставил ее в соответствии с охватившим меня недоумением схватиться за голову.

Что же делать то, а? Что делать? Может стучать камнем об камень в ответ на каждое слово? И чем это поможет? Учиться по одному извлекать из себя разные звуки? Можно. Вот только времени займет столько, что мои пленники просто перемрут от голода и жажды, если, конечно, напоминают в этот отношении людей. Нет, в принципе, пара бутылок вина, уцелевших внутри помещений найдутся, но вот закусывать их придется лишь успевшим подгнить виверном, так и не выкинутым после охоты. Хм, наверное, надо развернуть Муху в строго обратном направлении. На случай вторичного явления незваных гостей, иметь собственную авиацию будет совсем не лишним. А когда пленники совсем выдохнутся, посажу их в его захваты, и пусть путь к цивилизованным местам показывают, при первых признаках которых каменные лапки выжмут из этих существ все соки вместе с жизнью, чтобы они не смогли показать обратную дорогу ко мне. Мда, а я, оказывается, был далеко не самым добрым человеком. Кстати, чего этот чародей с полуметровой волшебной палочкой, сейчас начавшей светиться словно маленькая радуга, пытается наколдовать то? И почему его сородичи жмутся к стенам сильнее, чем в момент когда только-только увидели сотворенную мною статую?

С яркой вспышкой от творящего неведомое заклинание разошлась во все стороны волна энергии, вязкой как патока и просочившейся в камень не меньше, чем метра на полтора, несколько уменьшив его чувствительность и разом превратив начавшие слышать мембраны в бесполезные украшения. Я уже даже начал задумываться, а не схлопнуть ли мне стенки камеры со столь опасными постояльцами, несмотря на то, что сотворивший свои чары гуманоид повалился прямо там, где того гордо стоял, как в моем сознании тонко зазвучал чей-то писк. Посторонний. Чужой. Постепенно складывающийся в слова и облекающийся смыслом. И это было так здорово! Разница между возможностью слышать, по-настоящему слышать, а не пытаться расшифровать едва заметные колебания тонкой каменной пленки, просто невероятна! Это все равно что после диеты, где все продукты делались из папье-маше, угодить за накрытый стол, просто ломящийся от всевозможных деликатесов! Мое тело переполнила радость, чистая, искренняя, незамутненная радость, от которой стало хорошо, тепло и уютно. В душе наступили мир и гармония, а все тело задрожало от едва ли не чрезмерного удовольствия, нимало не заботясь о таких вещах, как сохранение формы или там нормальная работа Сердца!

-Смилуйся, о великий дух камня! — Если бы каким-то чудом смысл звуков, повергших в столь прекрасное настроение, не дошел до разума, боюсь, произошла бы трагедия и я бы вновь погрузился в мир, где из всех чувств более-менее привычным и развитым является лишь осязание вещей и энергий. — Пощади! Нас же сейчас раздавит!

Лишь в последний момент я успел разжать булыжники, едва не превратившие пленников в кровавую кашу. Мое каменное тело, контроль над которым едва не был утерян, едва не развернулось из шара в какое-то подобие блинчика, ничуть не заботясь об искусственно созданных пустотах, не умеющих самостоятельно сохранять нужную форму. Ловушку теперь придется чинить. И ангар, где собиралась Муха тоже. Да и созданием стационарной тюрьмы, пожалуй, пришла пора озаботиться. Потом. Как только снова почти полностью потраченную энергию восстановлю. И поговорю, вот счастье то, со своим перым настоящим собеседником!

-Кто ты? — Я старался сделать мысленный посыл как можно более тихим, но по-прежнему лежащего на спине волшебника все равно затрясло будто в эпилептическом припадке. Мда, если между нашими физическими размерами такая разница, то может и ментальные способности им соответвуют? В таком случае не порвало бы колдуна, как воздушный шарик, присоединенный к газовому баллону с открытым вентилем! — И к какой расе принадлежишь? Отвечай.

— Посвященный третьего круга стихийной магии Лемри, — последовал ответ. — Мой народ обычно называют крысолаками.

Глава 4

Старый крысолак оказался весьма ценным источником информации. Да и просто ценным. За его седую шкуру в определенных местах можно было выручить немало золота или кристаллов, играющих в этом странном месте роль общепринятых денежных единиц. Что поделать, пиратов, особенно тех из них, кто умудрился дожить до преклонного возраста, а значит, вволю поубивать и пограбить, никто не любит, а пленники мои относились именно к джентльменам удачи. Об этом, правда, Лемри пытался умолчать, но как оказалось, я отлично умею различать малейшие нюансы ментальной беседы, умудряясь не пропустить незамеченной даже самую мелкую недосказанность, а то и вовсе считываю целые образы, несущие в себе куда больше информации, чем скупые слова. Ну или пожилой колдун, специализирующийся на стихийной магии, являлся в этом плане практически полным бездарем, ибо на второй час перекрестного допроса он умудрился сознаться даже в том, что уже примерно понял, с кем именно разговаривает, как его можно убить и за сколько продать.

-Мда, видал я наглых и беспринципных типов, — на этих словах я сделал паузу и с удивлением понял, что и правда, видал. Причем в больших количествах. Жаль не помню не имен, ни лиц. Так, общие представления какие-то вертятся. Странная, что ни говори, у меня амнезия. Избирательная. Искусственная, могу дать любой зуб любого из крысолаков, благо тех у них полные пасти, да и растут они, как и у любых грызунов, в течении всей жизни, а потому нуждаются в регулярном стачивании об твердую пищу. — Но ты на их фоне самый наглый и беспринципный. Убийца. Гурман. Насильник. Волшебник. Пират. Работорговец. Транжира. Садист. Аферист. Людоед. И все в одном флаконе! Чего сипишь, а? Внятнее объяснйся! Ах да...

Каменные тиски разжались, и едва не превращенный в котлету колдун, только что закончивший описание своей биографии, во время которого каждая ложь сурово наказывалась, снова обрел возможность дышать. Ненадолго. Я уже решил, что после того как выдою эту мразь в плане информации до донышка, то раздавлю ее. Как крысу.

-Повтори еще раз, где мы находимся, и как возникло это место, — решил начать допрос заново я. В самом начале нашей беседы, когда поднимались первые и самые животрепещущие, по моему мнению, темы, уже имелось странное и не слишком приятное ощущение, но тогда еще не было знания того, что это обман. Да и поначалу давить, в прямом и переносном смысле, на субъекта, с которым можно нормально поговорить, просто стеснялся. До тех пор, пока не уточнил у колдуна его гастрономические пристрастия и не получил в ответ рефлекторно прорвавшийся у гурмана-извращенца образ молодой жаренной человеческой самочки, от которого сначала впал в оторопь, а потом в холодную и расчетливую ярость. Больше всего, поддавшись приступу гнева, я боялся прикончить тварь на месте. Обошлось, лишь сломал ей пару ребер и выбил все зубы, заставив каменную статую воспользоваться своими грубо вылепленными кулаками, но как оказалось, крысолаки живучи. А проблемы с функционированием органов речи нисколько не мешают желающему еще хоть немного пожить отребью пользоваться ментальной магией.

-Пределы Хаоса, о Великий Владыка, — мерзавец, похоже, уже понимал, что грубая лесть его не спасет, но пересилить себя то ли не мог, то ли не хотел. — Это особый слой пространства, внутреннее измерение, план, куда Хаос выкидывает то, что он не желает растворять в себе сразу, но каким-то образом оказавшееся внутри него. Сюда попадают осколки уничтоженных миров, недоделанные творения демиургов, места, где смертные пустили в ход Высшие силы, но не сумели их обуздать. Это как нарыв! Первородный и неделимый воздействует на то, что в него попало, но и то, что в него попало, воздействует на первоматерию! А ей это не нравится, ибо подобно остальным Великим Силам, она имеет нечто вроде разума и воли! То, что нельзя поглотить сразу, в чем слишком много Порядка, выносится сюда! Или в другие подобные места! Дно миров! Изнанка пространства! Лифльхеймъ! В мироздании много названий для подобных мест, похожих друг на друга, как острова в океане! Как чирьи на теле больного! Как...

-В прошлый раз, ты, помнится, сравнивал Хаос с желудком, — напомнил крысолаку я, легонько стискивая каменным сапогом его ногу. Но уже сломанные пальцы твари причинили при дополнительном на них воздействии колдуну достаточно сильную боль, чтобы тот тонко и пронзительно заверещал. — Почему?

-И желудок тоже! — Ментальный голос Лемри от переполняющих его эмоций стал даже более различим, приходилось меньше напрягаться, чтобы услышать его. — Хаос не выпускает по доброй воле то, что попало в него, а складирует там, где он не доставит ему неприятностей и, с течением времени, все-таки поглощает! Сюда, и в иные подобные места, выносятся лишь такие кусочки, какие содержат на себе жизнь, разумную жизнь. Души! Вот то, что не может просто так поглотить Хаос, а потому если в этой пустоте есть кусок материи, то на нем обязательно найдется кто-нибудь разумный. Или не один. Или много их, совсем много! Города! И даже целые страны! Потому мы сюда и прилетели! Хотели взять добычу! Рабов! Еды!

-Не части, — посоветовал ему я. — И не напоминай мне о мерзостных вкусовых пристрастиях вашего племени. А то опять больно сделаю. Как велико это место?

-Очень велико, очень, — испугался угрозы, а потому затараторил еще быстрее крысолак, подобно многим садистам жутко боящийся боли, если ее испытывает лично он. — Как четыре простых мира! Или даже как пять! От одной границы до другой на самом быстром корабле лететь надо многие годы! А то и целое десятилетие!

-Очень информативно, — вздохнул я, понимая, что просить привести скорость в километрах просто бессмысленно. Колдун ее даже если очень-очень захочет привести не сможет. Но раз тут есть где развернуться, это радует. В компании всегда веселей, даже если место выбрано далеко не самое удачное. Хотя вряд ли местность, куда я попал, действительно равняется по объему нескольким планетам, скорее уж мой недобровольный информатор просто честно пересказывает высосанное кем-то из пальца значение. — А почему, говоришь, перемещение вверх и вниз относительно ограниченно?

-Я не знаю, никто не знает, просто так есть, — искренне расстроился от того, что не может ответить на вопрос и тем стать мне чуть более полезным крысолак. — От нижней границы плана до верхней, примерно четыре-пять тысяч моих ростов. И через них не пройти. Почти никак не пройти.

-Да, ты говорил, — согласился с ним я, поскольку нечто подобное он уже рассказывал и даже при этом не кривил душой. Мда, модель мира, напоминающего оладушек, во внутренней пустоте которого есть разумная жизнь и плавают по воздуху острова, конечно, смешна, но не разумной груде камня с ней спорить. По крайней мере, до тех пор, пока не появятся свидетельства обратного. А то Муха, которую развернул вертикально в другую сторону, то ли вертикально вверх, то ли на девяносто градусов вниз, достаточно быстро уперлась в нечто непреодолимое и однородное, даже выпущенную энергию отражающее целиком и полностью. Все-таки как плохо не иметь нормального зрения! Уж им бы эту штуку точно заметил! — Лишь сильнейшие из тех, кого ты называешь Владыками, если создадут устойчивую связь с какой-либо внешней Силой, могут провернуть подобный трюк и выйти в нормальное мироздание вместе с немногими доверенными слугами, оставив остальных прозябать и гибнуть в этом безрадостном месте. В чем, кстати, их отличие от обычных лордов, живущих на ваших островах? Ведь они тоже, судя по твоим словам, маги не из последних, по другому им здесь просто не удержаться на плаву. Вот этот момент давай-ка поподробнее.

-Разные уровни силы, Великий, — принялся пояснять крысолак. — Я, или любой другой обычный чародей, способны затянуть рану, кинуть огненный шар, превратить пленника длинным ритуалом в покорного своей воле зомби, сделать еще что-нибудь подобное. Лорды исцеляют всех выживших собственной армии после генерального сражения, поднимают войска нежити, поджигают одним ударам города. Да они даже душу способны из чертогов смерти вернуть обратно в мертвое тело с тем, чтобы их доверенные слуги снова могли возродиться и служить им! А Владыки...ууу...Владыки это сила! Они могут все то же, что и лорды, только лучше, чаще и сильнее! А еще они умеют притягивать друг к другу острова и так делают свои личные владения, где являются всевластными хозяевами и повелителями! Кто послабее — близко расположенные друг к другу архипелаги, между частями которых становится очень легко путешествовать. А кто посильнее — даже и целые континенты. Но таких мало, всегда было мало. И они никогда здесь не рождаются, ибо те, кто увидел свет здесь, не могут получить достаточно сильной связи с Силами, чтобы заниматься высшей магией. Лорды и Владыки всегда чужаки, достаточно сильные, чтобы захватить и удержать власть.

-А как Владыки склеивают воедино понравившиеся им кусочки? Ну, заставляют их перемещаться? — Помимо воли и омерзения, испытываемого к рассказчику, заинтересовался я. Ведь мое тело это тоже, в некотором роде, остров. А значит, его можно и передвинуть куда-нибудь поближе к цивилизованным местам. Или подальше от опасностей, которых в этом мире тоже хватает.

-Да просто, — пожал плечами крысолак. — Создают на заинтересовавшем их участке нечто вроде магического двигателя кораблей, только большие, очень большие. Острова и так в пустоте перемещаются все время, но делают это без всякого плана, смещаясь, то вверх, то вниз, то вбок. Остается лишь в нужную сторону их отправить.

-Так-с, — мне захотелось немедленно обзавестись подобной штукой. А то еще отдрейфую куда-нибудь не туда. — А как вообще на этих ваших островах живут? Оттуда же вся вода должна быстро утечь в никуда, своим ли ходом, вместе с воздухом ли, который, если верить тебе, в этой пустоте есть везде. Просто везде.

-Везде, — согласился со мной колдун. — Никто еще не задыхался, если шею ему не пережать или ноздри со ртом не заткнуть. А исчезнуть воде не дает барьер Порядка. Такой образуется вокруг каждого острова и удерживает на себе воду, птиц или всякий мусор, который только попавшие сюда новички пытаются кидать с обрывов. Преодолеть его не так-то просто, нужны специальные и отнюдь не дешевые артефакты-прорыватели. Ну, или перемещаться при помощи порталов, но это еще сложнее и дороже.

-Очень странная система, — вслух задумался я. — Больше походит на искусственную. Кстати, а откуда у обычного пирата столько информации?

-Мой дедушка работал в самом Высшем Институте Познания, — гордо заявил крысолак. — И он передал мне все, что знал! Даже то, без чего можно было бы и прекрасно обойтись, старый маразматик...Ам, ну да, я же еще не рассказал о империи Высокого! Это был такой Владыка несколько поколений назад. Самый сильный! Самый могучий! Говорят, он был великим светлым богом, которого свергли и сбросили в Хаос собственные дети, решившие выбрать для себя тьму! Он сплотил в один единый континент все острова, покорил себе все расы и народы, практически истребил имеющихся демонов и правил целых сто лет! И Владык, что были до него, всех подчинил или уничтожил! А потом взял и исчез! Прямо с одного из праздников в его честь, где одаривал своих верующих благословлениями! А получившийся материк немедленно начал расползаться по разным уголкам Пределов. Однако же катклизмов, которые всегда бывают, когда Владыки прорываются в нормальное мироздание, не было! Совсем не было! Говорят, это сам Хаос решил уничтожить его! Лично!

-Ну-ну, — не слишком-то поверил я во вмешательство в прямом смысле слова Космических сущностей. Хотя если существует живая груда камня в моем лице, то почему бы не быть живым планетам или еще более крупным и сложно устроенным организмам. — Слушай, а почему все, что ты описываешь соответствует лишь мирам, где бал правит магия? Есть же еще и технологический путь развития или тебе о нем ничего не известно?

-Я слышал слухи про острова из нерушимого железа, на самом деле бывшие кораблями, внутри которых люди путешествовали по какой-то другой пустоте без воздуха, — кивнул крысолак. — Или про отправленные сюда куски огромных городов, где упирающиеся в верхнюю границу здания рушатся под собственной тяжестью спустя пару часов после переноса. Про стальных големов размерами от муравья до горы. Но таких земель очень мало, одни на тысячу, к тому же почти все они попадают сюда страшно разрушенными, без пригодной для возделывания почвы, и там почти никто не выживает. И даже Высокий не мог заставить работать так близко к Хаосу сложную технику вне парочки лабораторий. В ней должно быть слишком много Порядка.

-Оп-па, — озадачился я. — Как же я сюда попал то? Да еще в таком виде? Помню ведь небоскребы, самолеты, автомобильные пробки длинной в километры. Да еще в таком виде? Хотя, с другой стороны, о магии и нечеловеческих расах, да тех же гоблинах и эльфах, упомянутых моим пленником, тоже откуда-то ведь знаю! Может приходилось в разных мирах бывать, просто не помню, как именно?

-Простите, Великий? — не понял меня колдунчик.

-Не обращай внимания, крыса, — посоветовал Лемри я. — Тебе это не успеет пригодиться. Рассказывай об этом вашем биче. О демонах.

-Ну, их порождает из своих глубин сам Хаос, а нападают они в первую очередь на те места, где много жизней или энергии, движимые одним лишь чистым желанием разрушать, — рассказ прервался воплем боли. Вероятно, когда палец на руке каменные тиски выворачивают из сустава, это дьявольски неприятно.

-Снова лжешь, — констатировал я. — Чую ведь. Правду говори.

-Их действительно порождает Хаос, чтобы они убивали разумных, поглощали их души, и тем уменьшали их число и очищали Пределы! — простонал пленник. — Чем больше жителей в одном месте, тем выше вероятность, что на ту землю они нападут! Потому даже на своих материках Владыки предпочитают оставлять большие территории почти дикими и не заселенными, иначе даже их сил не хватит, чтобы отразить непрерывно атакующие орды тварей! И живущие на островах лорды так же делают, наводя порядок и поддерживая цивилизацию лишь на небольшой площади вокруг замка и оставляя остальных жить так, как они хотят, лишь время от времени собирая при помощи дружины налоги! Такова официальная позиция большинства мудрецов и так считают все! Но дедушка говорил, что некоторые сотрудники его института выдвинули другую гипотезу и готовились доказать ее Высокому, но не успели!

-Ну-ну, давай дальше, — подбодрил его я. — Или еще что-нибудь сломать? Окочуришься же раньше времени. Костей у тебя и так не очень-то много осталось. Во всяком случае, целых.

-Те мудрецы решили, что Хаос просто пытается состыковать насыщенные Порядком осколки в единое целое и тем самым породить новый мир, — зачастил напуганный угрозой дальнейших физических расправ крысолак. — Ведь когда-то из него возникло все мироздание, а значит, он действительно может такое! Но это неминуемо переиначит все Пределы, возможно уничтожив всех, кто там будет находиться и затронув даже окружающий их Хаос! Потому Повелители демонов, живущие в первородном начале всего, как рыбы в воде и поедающие то, что он не поглощает, то есть Порядок вообще и души в частности, при помощи своих тварей мешают процессу, не желая, чтобы их привычную кормушку рушили! Узнать точно очень сложно, большинство демонов неразумны, и лишь архидемоны имеют подобие привычного нам сознания. Одного единого на всех тварей разом, и потому разговорить их пытками или подкупом просто невозможно!

-И в чем же принципиальная разница между этими двумя подходами? — Не понял я. — Вроде бы они едва ли не идентичные друг с другом, во всяком случае, с точки зрения простых смертных, а не какой-нибудь абстрактной истины.

-Так ведь во втором случае от демонов, кормящихся в Пределах, можно будет избавиться раз и навсегда, если придумать способ, — пояснил крысолак. — Они же тогда получаются не сам Хаос, воевать с которым бессмысленно, они лишь живущие в нем паразиты. А там надо будет лишь немного подождать и посмотреть что будет. Наступит относительное спокойствие на сотни, быть может, даже тысячи лет. И за это время все достаточно умные и долгоживущие существа без проблем накопят достаточно энергии, чтобы прорваться в обычное мироздание!

-А куда прикажешь девать остальных? Ведь по твоим словам тут живут миллионы люде...разумных? — Задал риторический вопрос я, прекрасно понимая, что пленник ни капли не сомневаясь зарежет родную маму, если это будет сулить ему солидную прибыль, а до посторонних ему и вовсе никакого дела нет. Кстати, с вышеупомянутым дедом, выгодно отличавшимся от большинства представителей своей расы и бывшем почти каноническим светлым и добрым магом, ублюдок, кажется, так и поступил. Если мне удалось правильно перевести подтекст его мыслей. Все-таки наши ментальные способности различаются не меньше, чем на порядок. — Ладно, на этот вопрос можешь не отвечать. Расскажи ка лучше еще раз о кристаллах. Вроде и все честно ты в первый раз говорил, но хочу послушать еще раз.

-Когда Хаос сталкивается с Порядком, то они просто не соприкасаются друг с другом, настолько отличны по своей природе. Однако же, если происходит какое-либо внешнее воздействие, то всеизменчивый и неизменный обычно растворяет своего врага в первородной стихии. В Пределах такое случается сплошь и рядом, во всяком случае, в тех местах, где на островах имеются участки, сохраняющие хоть какую-нибудь связь с Силами, царящими в привычном мироздании. Проще говоря, несущими в себе волшебство. Но если же начало начал проигрывает битву в вечной войне со своей противоположностью, то оказывается само воплощено в четкой и неизменной структуре. Кристалле. В Пределах такое случается сплошь и рядом, во всяком случае в тех местах, где на островах имеются участки, сохраняющие хоть какую-нибудь связь с Силами, царящими в привычном мироздании. Проще говоря, несущими в себе волшебство. Причиной появление небольших и покоренных кусочков первородной стихии могут являться звери, растения, некоторые особо сильные артефакты. Пленный же Хаос не имеет своей собственной воли и, когда получает свободу, становится продолжением стремлений того, кто нарушил его тюрьму. До тех пор, пока не рассеется, разумеется. И он, благодаря своей природе, может становиться чем угодно из известных смертным вещей. Огнем, молнией, да хоть твердой сталью или звонким золотом! Разница лишь в количестве энергии, которую придется потратить на получение конечного результата.

-Интересно, — задумчиво протянул я. — А волшебники могут сами их создавать? Целенаправленно?

-Да, конечно, — согласился колдун. — Но это достаточно долго, трудно и немного опасно. Гораздо легче прогуляться по нужным местам и собрать их. Или забрать у кого-нибудь другого. У многих волшебных существ, они образуются прямо внутри организма и глупые твари, попавшие сюда, даже не понимают, что отныне они творят заклинание вовсе не привычным им способом, а совершенно по-другому. А вот разумные так не могут и даже самый могущественный колдун, если он попадает в Пределы, становится почти полным неумехой, ведь привычной для них связи с имеющимися в мироздании силами здесь просто нет. Переучиться на использование кристаллов, правда, можно достаточно быстро и даже архимаг вновь накопит обретенную за несколько столетий силы, годочков эдак за пять-семь. Если добудет себе нужное количество денег, разумеется, или сам от старости не умрет.

-Хм, занятно, — в голове у меня крутились разные мысли, но их было так много, что точно сформулировать какие-то конкурентные требования пока не удавалось. — Значит, говоришь, на островках стабильности, плавающих в пустоте, живут разные расы?

-Кого там только нет, но обычных людей больше всего, примерно половина от общего количества, — согласился пленник. — Потом идут примерно равные по численности зверолюди орки и крысолаки. Кентавры на равнинах попадаются. Гарпии есть почти везде, где есть скалы, там они гнездятся, но эти птицебабы почти никогда не создают нормальных поселений, да к тому же крайне агрессивны и склочны, а потому приравниваются скорее к диким зверям, а не к разумным существам. Да и гномы их в местах своего обитания гоняют нещадно. Настоящие гоблины, от которых мой народ, если верить слухам, произошел, проживают на болотах хорошо укрепленными и изолированными анклавами. Если хорошо поискать, можно найти рощи светлых эльфов, зачарованные не хуже иных крепостей, а вот их темные сородичи это очень-очень большая экзотика, на любом рабском рынке продажа представителя их племени станет событием года. То ли не попадают они сюда почти, то ли не выживают, непонятно. Великаны, особенно огры, встречаются повсеместно куда чаще, чем хотелось бы. Их, в принципе, не так уж и много, но даже одна особь способна доставить кучу проблем и разорить средних размеров деревню просто чтобы повеселиться и пожрать. Представителей остальных народов, например энтов, минотавров, наг, циклопов, дриад, фейри, ящеролюдов, псоглавцев, кобольдов, троллей или каких-нибудь полуросликов найдутся далеко не везде. Ну и особняком стоят драконы, единственные разумные, которые могут перемещаться между островами без специальных кораблей или иных транспортным средств, лишь на одних собственных крыльях.

-Много этих самых кораблей здесь есть? — Уточнил я, пытаясь заставить свою память вспомнить всех вышеперечисленных существ. Как ни странно, по большинству их какие-то сведения и даже примерное представление внешности и нравов данных созданий имелось.

-Мало, — ответил пират, по долгу службы обязанный быть именно в этой отрасли настоящим профессионалом. — Простых лодок, а то и плотов, которые кое-как криворукие маги зачаровали много, чуть ли не в любой деревне есть, а настоящих кораблей мало. В пустоте между островами на них перемещаться можно, но не быстро и не далеко. Об барьеры порядка часто бьются, потому как низкосортные артефакты-прорыватели то и дело выходят из строя. Да и разные твари, здесь обитающие, крушат их только так.

-Как и пираты, — решил я. — Вот та лоханка, на которой ты сюда прилетел, она насколько хороша?

-Одна из лучших, — заверил Лемри. — Иначе я бы был на ней капитаном, а не просто одним из четверых нанятых магов. Просто у нас выдались тяжелые времена, после встречи с патрульным судном одного из лордов, после которой потребовался капитальный ремонт, вот и решили обыскать необычный остров в поисках добычи, будучи уверенными, что раз он здесь, то хоть кого-то там можно будет найти и выгодно продать.

-А кто их вообще делает, эти корабли? — Может, если не будет особой конкуренции, удастся наладить бизнес, клепая транспорт вроде той же Мухи, только заточенный под более узкую специализацию и продуманный с учетом наличия команды и нормальных приборов навигации. — Да! Кстати, как то ориентируются здесь аборигены?

-Маги инстинктивно чувствуют скопления Порядка посреди Хаоса и, поскольку острова перемещаются не слишком быстро, примерно представляют себе карту района, в котором они живут, а также где сейчас находится то или иное место

Прекрасная новость для пленника! Получается, раньше, чем обзаведусь как минимум парочкой навигаторов, убивать его нельзя. Печально. А то руки, вернее, камни, так и чешутся. Очень уж он личность мерзкая. Хотя и полезная. Знает все окрестности, да и по многим дальним территориям за свою долгую, очень долгую жизнь, прогулялся с огнем и мечом. В поисках добычи, рабов и еды. Хотя раса крысолаков два последних понятия частенько смешивала. За что их люди, эльфы, гномы, и...да все их не любили! Вполне заслуженно! Только великаны и орки относились к мутировавшим невесть с чего потомкам гоблинов без особого предубеждения, ибо точно так же могли разнообразить свой стол кем-нибудь разумным. Впрочем, они его вообще ни к кому не испытывали ибо таких сложных слов в большинстве своем просто не знали, а мир делили лишь на тех, кого им можно побить и тех, кто может побить их самих.

-Корабли, — напомнил пленнику я. — Кто строит перемещающиеся в пустоте суда? И как они вообще опираются на воздух?

-Да кто хочет и может, — пожал плечами крысолак. — У лордов в обязательном порядке есть минимум одна верфь. Иногда больше. А различные самоделки появляются везде, где есть маги, уже вышедшие из ученичества. Просто ваш остров расположен на самой окраине Пределов, иначе мы бы не были первыми, кто здесь очутился, в основная их масса а также архипелаги и континенты Владык со времен Высокого находятся ближе к центру. А как...так они же не на воздух опираются, на пустоту. А она Хаосом напитана и держит даже острова, в которых недра хоть и не очень большие, но все-таки имеются. Да, кстати, сам я, как любой опытный чародей делать двигатели и артефакты-прорыватели конечно же умею. Целых четыре типа первых и наиболее универсальную конструкцию вторых помню! Только для этого кристаллы нужны. Два с половиной десятка на самый слабый, три сотни на наилучший. И золото! Без него никак магических вещей никак не создать.

-Понятно, что ничего не понятно, — признал я для себя, убедившись, что пленник больше ничего не знает и даже не представляет, как могло бы быть по другому, поскольку родился и вырос в этом странном месте. Впрочем, мое каменное тело действительно как то висит и падать вроде не собирается. Подобно другим островам, находящимся здесь тысячи лет и не лишимся из-за воздействия тех или иных причин разумной жизни на них. Ибо оставшиеся без хозяев территории просто растворяются в окружающем пространстве. Мда, странная, в общем, система. Нелогичная. Но действующая уже многие сотни, а то и тысячи лет, если верить имеющемуся источнику информации. Кстати убивать его не стоит еще и по той причине, что он может прекрасно играть роль живого рупора, а то работать над созданием передающего звуки устройства мне сейчас некогда. Все силы нужно будет бросить на другое направление. Учитывая местные порядки, где бал правит сильнейший, срочно нужны солдаты, способные как охранять мое драгоценное Сердце в случае, если энергия, имеющаяся в состоящем из булыжников будет потрачена или идти в десант на территорию остров за добычей. Кристаллами и золотом. Ибо первых у меня осталось всего шесть, учитывая, что четыре были отобраны у пиратского мага, а второго...нет, кое-какие украшение в стабильных помещениях, кажется, лежат на истлевших трупах своих владельцев, но их очень мало. Может, килограмм наберу, не больше. Сундуков с сокровищами или кошелей с желтенькими дублонами во мне, увы, обнаружено не было. Только еще один момент прояснить необходимо, прежде чем кидать Лемри в каменный мешок вместе с запасами еды и фляжками, снятыми с остальных пиратов и сосредотачиваться на других делах.

-Так кто, по-твоему, я собственно такой?

-Ты будущий Владыка! Будущий Великий Влыдка! Воплощение Великой и Могучей Стихии Земли! Я чувствую, как где-то рядом находится средоточие твоей Силы, равного которому не видел ни на одном из островов! От твоей поступи содрогнутся острова, а жители их почтительно склонятся ниц перед...

Дослушивать этот бред желающего польстить своему пленителю крысолака я не стал, а просто занялся обеспечением его всем необходимым для более-менее комфортного проживания в пределах темницы. Даже парочку то ли одеял то ли плащей притащил, найденных среди сохраняющих свою структуру комнат, чтобы ценный кадр не замерз. Его сородичам, отделенным от волшебника сплошной каменной стеной, имеющей лишь парочку щелей, чтобы можно было переговариваться, придется куковать в весьма менее комфортных условиях, растягивая на троих одну единственную фляжку и питаясь гнилым виверном. Ничего, даже если помрут, не велика потеря. Я бы их, пожалуй и сам убил, личности, считающие разбой нормальной работой, снисхождения не заслуживают, но думаю жители ближайшего острова с куда большей охотой пойдут на контакт, если им выдать не нужных мне преступников для показательной расправы. Ну а мне пора заняться созданием конструктов, способных выполнять работу удаленно и взаимодействовать с людьми.

В первую очередь нужна передвижная тюрьма для крысолака. Он может не только нормально видеть окружающий мир и говорить, но также и передавать все это мне. Этакий живой ретранслятор. Так-с, наверное, надо будет сделать что-то вроде доспеха или лучше экзоскелета...нет, слишком ненадежно. У меня только один пленник с такими способностями и нет гарантии, что удастся быстро достать еще кого-нибудь обладающего схожими талантами. Так. Кристаллов на эксперименты не хватит. Ждать, когда соизволят заглянуть на огонек новые виверны долго, да и не факт, что их популяция в данном регионе еще не понесла невосполнимый урон. Получается, придется ждать, когда вернется Муха, а потом, дозоправив ее, немного переделать конструкцию, дав ей нормальные конечности для ходьбы, ведь, судя по рассказам колдуна, пропитывающей пустоты Силы Хаоса там нет, а значит, парить не получится.

Итак, как можно заставить нормально двигаться по относительно ровной поверхности здоровенный каменный гибрид пингвина со скорпионом, учитывая имеющиеся в моем распоряжении ресурсы? Ответ напрашивается только один, ноги. Четыре — минимальное число, необходимое для устойчивости конструкции. Нет, лучше поставить шесть, как у тараканов, две будут запасными на случай поломок, а некоторое утяжеление транспортного средства особой роли не играет, все равно ему быстро не бегать.

Раз снизу будут ноги, значит, камеру с ретранслятором-крысолаком разместим наверху. Башенку ему там поставим, от насыщенных энергией внутренностей хорошо изолированную, так как не хочу проверять, на что окажется способна эта гнусная тварь, если ей дать доступ к большому количеству энергии, а не к четырем жалким кристаллам, составлявшим на момент захвата весь его боезапас. Пусть оттуда окрестности обозревает и с местными жителями общается. Только амбразуры для вентиляции и коммуникации надо поставить поменьше, чтобы морду его не узнали, а не то, боюсь, найдутся те, кто опознает старого пирата и в ситуации особо разбираться не станут, сразу атаковав.

Оружие...К такому медленному и тяжелобронированному гиганту хорошо бы подошли пушки. На крайний случай, учитывая местные реалии, баллисты. Установить их на вращающихся платформах пару штучек, и станет мой далекий от совершенства конструкт настоящим танком. Да вот беда — нет нужных материалов для их создания. И если стрелы еще как-нибудь смогу смастрячить, безжалостно подвергнув акту плотницкого вандализма уцелевшую мебель или там использовав заостренные кости виверн, то где взять хотя бы самую завалящуюся веревку на тетиву?! Не из шкур же ее резать. Нет, в принципе, это возможно, но вот беда, я не знаю как. Кожевничество абсолютно точно не входило в перечень изучавшихся мною дисциплин, готов поклясться в этом всеми уцелевшими останками памяти.

Придется моему пока единственному конструкту побыть юнитом ближнего, очень ближнего боя, раздавая всем встречным неприятелям удары здоровенными каменными ногами, клювом и хвостом. Ничего, если контингент ее противников будет более-менее человекоподобным, то им и по одному удару от такой махины хватит, чтобы успокоиться навеки.

Глава 5

С тяжелым грохотом ходячий танк под кодовым названием 'Скорпион', то есть то, во что превратилась после переделки верная Муха, плюхнулся на край висящего в пустоте острова, вздымая вокруг себя клубы пыли. Интересно, сколько же он вести, если в тоннах? Двадцать? Тридцать? Черт его знает, какая плотность у камня, который пошел на изготовление данной конструкции, особенно, после всех непрекращающихся до сих пор манипуляций с ней. Столкновение не прошло бесследно и в механизме, созданном при помощи не донка понятным моему разуму сил из простых булыжников, появились трещины. К счастью, не в изолирующих оболочках и не в работающем на кристаллах сердце. А остальное решилось небольшими затратами энергии, пошедшими на устранение трещин, способных, в дальнейшем, при попустительском к ним отношении превратиться в настоящие разломы и ограничить функциональности гиганта.

-Мда, резервы стремительно тают, — решил я, наблюдая за окрестностями через глаза пленного крысолака, научившегося держать между нами связь и выполнять простейшие действия вроде контроля окрестностей из смотровых щелей в рекордно короткие сроки. Скорпион тем временем передвинул вперед одну из своих колонноподобных ног. Затем вторую. Третью. Четвертую. Две запасных немного согнулись в коленях, чтобы не задевать об землю и не создавать излишнее трение. Вся конструкция работает нормально. Хорошо! — Где тут, говоришь, можно разжиться кристаллами?

-Слева от нас находится болото, где в корнях разных трав их образуется довольно много, хозяин. — Льстиво поведал пленный колдун, сидящий на неком гибриде трона и электрического стула, надежно фиксирующего своего обитателя и передвигающегося по небольшим недрам командной башенки по самым настоящим рельсам. Энергозатратно, но что поделать, если оставить колдуна без крепких каменных объятий, способных за секунду превратить его в покойника, то он точно удерет. Местность, куда мы попали, он знал. Собственно, где-то на этом островке, ближайшем к моему основному каменному телу, располагался замок местного лорда, захваченный пиратами пустоты и превращенный ими в свою гавань. Местные, впрочем, смены власти могли и не заметить, так как отношение к ним вышестоящих со сменой их физического состава нисколечко не изменилось. — Только туда шагать надо далеко. Но, боюсь, собрать их вашему замечательному колоссу будет не так то просто, ведь у него же нет рук. Вот если бы он согласился меня отпустить ненадолго, то я бы вмиг их вам нашел! Ну, или хотя бы моих спутников. Нет обоняния лучше, чем у крысолаков, любой из нас нужные корешки вмиг найдет. И там, рано или поздно, ему улыбнется удача, и он найдет нужную добычу.

-Да щаз, — хмыкнул я. — Поверни голову налево. Еще леве. Стоп! Что за иллюминация такая?

-Поселок, — был вынужден признаться Лемри. — Здесь живут люди, правда, не очень много. И они бедные, у них даже и взять почти нечего, ну, кроме них самих, а на рабских рынках подобный товар, умеющий лишь пахать да лес валить, почти ничего не стоит.

-Вот к ним мы и отправимся, — решил я и заставил скорпиона смещаться туда, где жили представители вида, с которым размазанное по груде камня сознание ассоциировало почему-то себя. — Раз золото и кристаллы являются самой ходовой валютой, последние у них наверняка найдутся. Кстати, почему твоим глазам так плохо видно окрестности? Мутить от голодания вроде не должно, припасы еще не кончились, да и вода осталась.

-Так ночь же.

Данное понятие, несмотря на отсутствие светила, тем не менее из обихода обитателей Пределов Хаоса не исчезло, хотя смысл его и несколько изменился. Границы этого странного измерения, вполне ощутимые на ощупь, излучали из себя свет, под которым довольно неплохо росли растения, но имели четкий равномерный пульс более интенсивной и более слабой интенсивности. Правда, различались они между собой не сильно и даже в самое темное время суток, если немного поднапрячься, можно было читать книгу без всяких свечей. Белые ночи, так сказать. Хм, интересно, неужели там, где я жил раньше тоже имелось нечто подобное, если в памяти есть даже специальный термин?

На своему пути скорпион не встречал каких-либо существенных препятствий, валя бронированной мордой, опустившей сжатый клюв к земле, даже не большие деревья. Надеюсь, селяне не будут слишком злы на меня за подобный урон экологии, но чтобы обходить каждый кустик мое творение, увы, вынужденно будет потратить слишком много энергии. Так, что там видит на перефирии зрения Лемри? Однородный участок территории, покрытый идентичной растительностью без всяких посторонних включений. Наверное, поле, только сельскохозяйственная культура незнакомая. А вот это уже лучше миновать стороной и с особой осторожностью. Жизнь здесь тяжелая и, если верить крысолаку, в убийстве за испорченную еду для целой деревни никто ничего особо аморального просто не увидит.

Структура брони в той части, где находилась клетка с колдуном, испытала на себе деформацию. Не слишком значительную, но на таранный удар какой-то взбесившейся птицы не похоже, три-четыре сотни таких и мое творение просто прикажет долго жить.

— Господин! — Заверещал пленник-ретранслятор. Нет, все-таки как убедительно он разыгрывает перепуганного до мокрых штанов и абсолютно безопасного труса...если бы не мог чувствовать оттенок его мыслей, наверняка бы купился и относился бы к старому пирату уже не с таким тщанием и подозрением. А значит дал бы ему шанс на побег. — По нам стреляют! Покарайте их господин!

-Ну, глупо было думать, будто такой шагоход не заметят, — буркнул я, останавливая Скорпиона и, для большей устойчивости, опуская на грунт и оставшуюся пару ног. — Или что местные жители, вынужденные существовать в столь опасном месте и рядом с краем острова не выставят часовых, обязанных умереть, но задержать подход врага к деревне. Выгляни в бойницу. Да не в ту! Смотри на поселок! Готов поставить тебя против дохлой крысы, то есть совершить равноценный обмен, там сейчас спешно собирается ополчение.

Буквально через пять минут в почтительном отдалении от меня выстроилась жидковатая цепь сил самообороны населенного пункта. Кажется я ему изрядно польстил, назвав деревней. Хутор, не больше. Против меня вышло всего лишь шестеро мужиков, двое из которых сжимали в руках луки, трое держали короткие копья, а у последнего, в отличии от прочих облаченного в кольчугу, оказался довольно внушительный двуручный боевой топор.

-Предводитель? — Полуутвердительно спросил у Лемри я, рассматривая картину его глазами и больше всего внимания уделяя внушительной двулезвийной секире.

-Главный воин людишек и заместитель старосты, — полупрезрительно бросил в ответ колдун. По отношению к людям он пожилой крысолак определенно являлся самым настоящим расистом. — Сам староста сейчас наверняка своих баб и их щенков по подземному ходу куда-нибудь подальше уводит. Крестьяне мастера их копать, хуже них только гномы, тех вообще в их кротовинах не догонишь, настоящие лабиринты в своих холмах городят...Аааа! Не надо! Хозяин, за что?

-А просто так, — хмыкнул я, разжимая тиски на ногах пленника и в который раз мысленно обещая себе уничтожить крысолака при первой же возможности. Вот только найти чародея подобных сил и столь же ценный источник информации, боюсь, удастся не скоро. — Зови от них одного кого-нибудь на переговоры. Лучше того типа с топором, будем надеяться, у него не только мускулы, но и мозги развивались.

-Кто вы и что делаете на нашей земле? — Вместо приветствия сказал первый человек, который приблизился к скорпиону и, следовательно, моим органам зрения в лице Лемри. Выглядел он в общем и целом...обычно. С поправкой на одежду и оружие, почему-то вызывающие в качестве средств самозащиты у меня лишь легкое веселье. Думаю, если бы его пальцы цапнули палку или коровью лепешку, реакция ничуть бы не изменилась. Как угрозу его воспринимать было абсолютно невозможно.

-Новый Владыка или, по крайней мере, новый лорд, — скрывать свои интересы и притязания не стал. Зачем? Мне нужны ресурсы, очень нужны. Люди тоже, не желаю быть в одиночестве, разумная скала-отшельник или даже живой остров-достопримечательность вовсе не то будущее, которого хочется. И если объяснить, кто или что теперь такое я собой представляю могут только маги, равно как и служить глазами и ушами, то уже их в свою очередь нужно сюда чем-то привлечь. А еще кормить, поить, одевать, развлекать и платить жалование. В общем, работы предстоит непочатый край. — Пришел за данью. Золото пока не нужно, кристаллы несите. В обмен будет защита от любых врагов.

-А если мы не заплатим? — Немного подумав, поинтересовался мужик, несколько раз смерив взглядом сначала свой топор, потом стоящую напротив него груду камня. Да уж, он определенно не трус.

-Разрушу ваши дома, — как ни жаль, но придется это сделать. Увы, сейчас приходится действовать с позиции вымогателя, иначе столь желанных энергоносителей не получить. — Создавать свое поселение заново дороже выйдет. Не говоря уж о неизбежных в таком случае жертвах. Ваши примитивные ковырялки не смогут нанести этому каменному колоссу никакого урона. Если хочешь, можешь проверить. Попытайся подрубить любую лапу на выбор. Или голову с клювом. Мне безразлично.

Секира тот час же сверкнула и глубоко ушла в ближайшую к защитнику деревни конечность. Что за дела?! Его оружие надрубило камень, как гнилую доску! Сначала стрелы, разрушительные до невозможности, теперь простая железка, имеющая невозможную остроту и прочность! Или, может, все экземпляры местного оружия изготавливаются при помощи какой-то магии? Хорошо, что я был наготове и успел выпустить немного энергии, практически мгновенно заставившей камень снова обрести монолитность.

Топор взметнулся для удара еще раз. Человек рубил, я чинил, и это нелепое противостояние все длилось и длилось. Просто растоптать его скорпионом было легче, проще и, пожалуй, даже быстрее, но что-то во мне противилось такому решению проблемы. К счастью, затраты на приведение поврежденной конечности в норму оказались буквально микроскопические по сравнению с тем, что требовалось для более серьезной перестройки камня, образующего всю конструкцию.

-У нас мало кристаллов, — сдался, наконец, упарившийся вконец вояка, оглянувшись на свое невеликое воинство, пересчитать которое можно было по пальцам одной руки здорового человека. — Несколько штук всего. Мы выращиваем зерно, а излишки продаем за золото, а волшебников в деревне нет. Даже лекаря толкового и того нет, так, травками вынуждены обходиться.

-Монеты не нужны, пока не нужны, — решил подсластить ему пилюлю я. — Выноси сюда кристаллы, потом обсудим размер дани, и как часто вы будете ее мне отдавать. И расскажи о том, что сейчас происходит на острове или хотя бы в ваших окрестностях. В качестве подарка могу отдать вам трех пиратов крысолаков, захваченных в плен.

-Зачем они нам? — Несколько опешил от такого предложения человек.

-Не знаю, — если бы сотворенный мной конструкт мог пожать плечами, я бы это сделал. — В хозяйстве пригодится.

-Мы рабов не держим, — покачал головой крестьянин. — Высокий это запрещал, а его заветы следует чтить.

Видно действительно хороший тип был, надо бы выяснить чего действительно с ним случилось. Старый пират об это не знал, но местные олигархи, вернее, Владыки, должны иметь на этот счет какие-то теории, а то и достоверные сведения.

-Ну, значит, устроите им показательную казнь, — решил я, просто выгрузив из своего конструкта небольшую каменную клетку, внутри которой вповалку лежали три прикованных каменными кандалами к прутьям крысолака, потерявших сознание от обезвоживания. Обездвижить их пришлось, чтобы они не растерзали друг друга в попытках напиться кровью сородича. — Если они еще сами не сдохли.

-Хм, — человек с интересом посмотрел на снятый со спины конструкта груз, явно весящий больше, чем любой дом в его деревне. — А вы, ваше сиятельство...магичество...владычество...В общем, чего-нибудь еще так перенести можете? Муку там? Или лес? Паринкаш! Дуй в мою хату! Кристаллы принеси, там под очагом в тайнике спрятаны! Да, все! Все три!

Ура! Есть контакт! Ни одна клятва верности и не один написанный на бумаге договор, пусть даже с росписью кровью, не связывает так прочно, как общие интересы! Не знаю почему, но в этом я точно уверен!

Не скоро, только под местное утро, но деревня вернулась к нормальной жизни, когда жители все-таки поверили, что явившаяся к ним в гости громадина, внутри которой сидит пленный крысолак, передающий через себя приказы какой-то новой силы, пришедшей на их остров, относительно безопасна. Хотя, как подозревал колдун, посчитавший количество домов и тех, кто в них якобы жил, примерно половина жителей так и не вернулась, а отправилась в иное поселение, более укрепленное и крупное. Предупредить о новой опасности ну и просто так, на всякий случай, чтобы их род в случае проблем не оказался полностью уничтожен. Мда, умеют местные выживать, а вот жить спокойно и хорошо, как раз и не приучены. У них посреди деревни ходячий танк стоит, а они дрыхнут, будто так и надо. Впрочем, пока нормальные люди спали я, вернее, вынужденный бодрствовать Лемри, а также местные староста поддерживали неспешную беседу о том, о сем. Преимущественно, о опасностях, угрожающих деревне и местах, где можно поискать кристаллы. К обоюдному удовольствию имелись места, где обе эти вещи находились одновременно.

-Болото тут и правда есть, — признавал совсем еще не старый и крупный мужик лет сорока. — И травы растут разные, в том числе и те, в корнях которых кристаллы искать можно. Только мы туда не ходим. Опасно. Те, что тебе отдали, это так, мелочи, чуть ли не случайно они у нас появились.

-Там какие-нибудь гоблины обитают? — Заинтересовался я.

-Да лучше бы уж они, — вздохнул староста. — Хоть и дрянь народец, но все ж таки не монстры. И убиваются не в пример легче. Мокрицы у нас там расплодились. Твари они тупые, но живучие и прожорливые, а потому сборщиков в те края не особо и загонишь. От одной то такой убежать не проблема, особенно если берег рядом, вне болота эта пакость не особо шустрая. Но уж если на своей территории окружат, то все, даже косточек не оставят, целиком сожрут.

Крысолак немедленно припомнил облик и привычки этого монстра. Впрочем, последних особо не было, если не считать инстинкта размножения и привычки бросаться на все живое. В общем, крайне примитивный организм, которых полно в любых мокрых и темных местах. Если бы не размеры. Длинное вытянутое тело, покрытое панцирем темно-фиолетового цвета иногда превышало по длине метр, да еще и отнюдь не короткие ноги тоже придавали тварюшке объема. Глаза рудиментарные и особой роли в поиске добычи не играют, так как ориентируется данный выкидыш матери-природы по запаху. Основным, да впрочем, и единственным оружием ее являлось ротовое отверстие размером с кулак взрослого мужчины, снабженное мощными челюстями, способными перемалывать кости. Или камни.

-И много там мокриц? — Уточнил я.

-А то, — чуть ли не с гордостью подтвердил старик. — Несколько десятков тварей, не меньше. Что только жрут непонятно, вроде и рыбы в болоте не сильно много водится...Может, тину какую? Или уток?

-Мне без разницы, — определенно забота о братьях наших меньших, да еще таких отвратительных и способных при случае съесть человека, не входит в приоритеты размазанного по груде камня сознания. — Взрослых завтра пойду и перебью. Кристаллы в их телах бывают?

-Редко-редко, — покачал головой староста. — Если один на всю эту стаю попадется, уже хорошо будет. Травы нужнее искать и то искать быстрее.

-Хорошо, — с некоторым сожалением отметил я. — Что у вас еще есть в округе такое, чего лучше бы и не было совсем?

-Пещера нехорошая у леса, — подумав, решил староста. — Там лет десять назад один племянник Рияны, который хотел волшебником стать, пытался тренироваться. Ну и поднял костяков штук пять то ли случайно, то ли и специально. И сам к ним присоединился, уже не совсем живым.

-А человеческие скелеты там откуда взялись? — Заподозрил подвох я. — Здесь же людей не так уж и много проживает. Или раньше деревня больше была?

-Какой там, — отмахнулся рукой местный житель. — Даже приросла со времен моего детства одним домиком. Можно было бы и большему количеству жить спокойно, для того чтобы демонов заинтересовать не одна сотня народу нужна, но больно уж место плохое. Бедное. Да еще и рядом с краем. Вот уж не знаю, откуда там трупаки появились, но есть же. И почему-то наружу никогда не вылезают, даже если выманивать, а мы ведь пробовали....

-Великий, — осторожно вмешался в беседу Лемри, до той поры подрабатывающий лишь устройством ввода вывода. — В некромантии можно и без тел обойтись, только духов из-за грани смерти придется подольше призывать. Но они все равно придут и мертвые тела с собою принесут, чтобы им было, в чем тут ходить. А держит их наверное якорь ритуала, который использовал тот недоучка. Хозяин, ну зачем вы говорите с этим тупым крестьянином! Я же лучше! И знаю больше!

-Ты ведь сам знаешь ответ на свой вопрос, — ответил колдуну я, стискивая его каменными кандалами. Но не больно, а так, скорее предупредительно. Крысолаку еще понадобятся силы, чтобы завтра иметь возможность служить скорпиону глазами, а мне ушами и рупором. Потому то собственно прямо сейчас на поиски и не отправился, живому ретранслятору после такой напряженной программы нужен отдых и возможность немного поспать. — А потому молчи и помни, что общаться с тобой никто добровольно не захочет. Впрочем, если замечания будут дельные, можешь встревать в беседу. Возможно, даже сумеешь своей помощью заработать быструю смерть.

-А жизнь?! — Вопль крысы, не желающей умирать, и даже высказанный вслух, заставил описывающего пещеру и ее обитателей старосту испуганно вздрогнуть.

-Тебе придется очень-очень постараться, — сказал Лемри я, на этот раз уже оставляя ему пару новых синяков подконтрольным мне камнем. — В общем, теоретически, это возможно, но я в подобное развитие событий не верю. И, кстати, еще одна такая выходка и нового чародея, на смену, начну искать незамедлительно. — А теперь скажи старосте, чтобы он припомнил другие места, сулящие добычу.

-На холме невдалеке отсюда есть руины, оставшиеся еще от коренных обитателей этого острова, — продолжал перечень достопримечательностей местный житель. — Там часто останавливаются охотники орков, но есть кто сейчас или нет, не знаю, да и взять у этих свиномордых почти нечего. Если только добычу, которую они сами у кого-нибудь забрали, мастера из них не просто плохие, а прямо таки отвратительные.

-Шаманов у орков мало, — вставил свои пять копеек в беседу Лемри. — Не в каждом крупном племени есть. Но зато те, что имеются, весьма сильны, особенно если их собирается больше одного. Шансов, что найдем там кристаллы мало.

-В лесу есть волшебная полянка, где феи живут, — с некоторым сомнением продолжил староста. — Так-то они не злые, но и не добрые. Нас, людей, игнорируют, пока не забредем в земли, которые эти крылатые пакостники считают своими. А там уж как повезет, могут просто выставить, а могут прикончить и на волков свалить. Вот они точно колдовать умеют, а значит, то, чего тебе нужно, имеют.

-Опасно, — однозначно решил крысолак. — На открытом бы пространстве с ними встретиться, вот тогда да, пограбить можно. А в лесу их не поймаешь и от них не убежишь. Плюс, меня они убьют сразу, просто за то, что принадлежу не к той расе. Но зато мясо их ценится как деликатес, а крылья любой алхимик...Ааа! Не надо, все понял! Молчу!

-Заброшенная мельница есть, но это дальше, у реки,— продолжал рассказывать староста. — Поскольку дороги у нас, это срам один, а не дороги, то по ней часто с товарами плавают, а значит там или торговцы останавливаются, либо разбойнички. Впрочем, одни от других отличаются не сильно, все они кровопийцы, куда там вампирам.

-Ну а замок лорда, где теперь пираты обосновались, далеко?— Уточнил я.

-Совсем далеко, — решительно махнул рукой. — Дней тридцать туда идти. Не меньше! Оттуда к ним за данью и не совались почти никогда, вот разве шайка какая из пустоты налетит на край и заберет все, что ей приглянется, то бывало. Раньше, правда, когда острова, составлявшие материк Высокого, ближе друг к другу были. Потому и живем таким маленьким хуторком, его еще попробуй, найди, если не знаешь где.

-Ну, все, хватит на сегодня, иди спать, — решил я, понимая, что мой живой ретранслятор вымотался донельзя. — Завтра пойду давить ваших пиявок, то есть тьфу ты, мокриц. А там посмотрим, как дальше жить.

Когда в Пределах посветлело, скорпион, хрустнув для проверки всеми своими каменными суставами, медленно почапал в указанную местными жителями сторону. На то, как новая власть будет изничтожать старых монстров по собственной воле вызвался посмотреть главный и, в общем-то, единственный профессиональный солдат деревни, которого местные уважительно называли воеводой. Много он навоюет, с такой то армией...То, что местных еще не взял кто-нибудь под свою руку объясняется одним простым фактом, никому они оказались не нужны. Даже разбойникам. Те предпочитали оседать в деревеньках покрепче, где кроме натурального оброка в виде продуктов можно собирать с жителей хотя бы немножечко монет. Магов ведь на островах было не так уж чтобы много и потому кристаллы отличались куда как меньшей ликвидностью, так как таскать их с собой в количестве большем, чем десяток, в крайнем случае, два, ни один чародей не собирался. Слишком уж многие волшебные создания, начиная от безобидных домовых и кончая крайне опасными единорогами или там призраками, чувствовали эту энергию и как следствие стремились поближе познакомиться с вызвавших их интерес объектом.

Скорпион неумолимо отмерял расстояния. Человека, что решил составить ему компанию, слегка потряхивало на крышке башенки, предназначенной для пленного крысолака. Если бы он предусмотрительно не взял с собой веревку, которой обвязался, слетел бы точно и расшибся вдребезги. Ну, или хотя бы до состояния, когда воевать уже не пойдешь, а тихо мирно домой похромаешь переломы лечить месяц-другой.

-Значит деревни строятся только в относительно безопасных местах, соединяются трактами, разной степени протоптанности, и люди предпочитают передвигаться лишь по небольшой части известных им территорий? — Вел с ним беседу я, пытаясь как можно полнее представить уклад здешней жизни.

-Ну как бы так, — кивнул человек. — Дураков попусту головой своей рисковать нет. Или они все в дружины, шайки и отряды наемников подались. — Взять тех же фей, которые в лесу недалеко живут. Зачем нам ходить туда, откуда можно и вовсе не вернуться? Дрова и без такого риска раздобыть ведь можно. А если обойти их территорию, то будет большой крюк и засветло вернуться домой никак не успеешь. Ночевать же одному или даже маленькой группкой опасно, могут и звери напасть и похуже чего прямо к почти беззащитной добыче выйти. К примеру, та же нежить. Ей ничего не стоит в земле сотню-другую лет пролежать и встать, только если рядом живой появится. Вот и получается, что далеко от деревни, рядом с которой все давно расчищено и никаких особых неприятностей ждать не приходиться, мы предпочитаем не ходить. Кстати, я вижу первую мокрицу.

-Очень хорошо, — крысолак нашарил своими глазами представителя местной крайне экзотической фауны и дал мне возможность, так сказать, вживую полюбоваться на чудовище. В общем и целом образу, вытащенному из памяти старого колдуна, картина соответствовала, разве только темно-фиолетовый панцирь сейчас оказался изрядно покрыт банальной бурой грязью, да ротового отверстия с такой стороны было не разглядеть. Тварь не слишком то быстро ползла по траве, выставив вверх свой овальный зад и почти касаясь земли передней частью туловища, как видно, не способного сгибаться. По следу идет? Или мышкует? Впрочем, какая разница, все равно ее бить пора.

Не заметить приближающего к ней каменного колосса животное, конечно же, не смогло, но вопреки моим ожиданиям, не бросилось наутек, а поперло вперед в атаку, словно моська на слона.

-Тупые они, — кажется поддерживающий ментальный контакт, Лемри уловил оттенок удивления в мыслях своего пленителя. — Прямо как великаны. Да будь на нашем месте стая драконов, все равно бы кинулась.

Приближающаяся мокрица и впрямь интеллектом не блистала. Как и реакцией. Слегка развернувшийся к ней боком скорпион взмахнул своим каменным хвостом и с легким хрустом шипастый шар, украшающий его кончик, вмял гигантское насекомое в землю. Впрочем, оно оттуда сразу встало, пусть даже на переломанных ногах и заливая землю зеленой кровью сделало еще несколько шагов вперед, прежде чем второй удар оборвал его страдания.

-На редкость живучее существо, — меланхолично заметил колдун. — Человеку или там крысолаку одной такой плюхи хватило бы, если на нем нет зачарованных рыцарских доспехов. А уж эльфу или там хоббиту и подавно, только по ним поди еще попади. А вот гном бы мог и пожить немного, они не только крепкие, почти как их любимые скалы, но и в латах всегда ходят, помимо всего прочего, прекрасно амортизирующих.

-Быстро как-то получилось, — чуть ли не с печалью решил я, разглядывая остатки монстра. — Те существа, которых я называю вивернами куда поопасней будут.

-Твари, умудряющиеся жить в пустоте, по сравнению с большинством монстров, встречающихся на островах, это щука, рядом с лягушонком, — усмехнулся Лемри. — И потом, она же одна была. С таким противником и парочка крестьян без потерь справится, если клювом не будет щелкать. Вот если бы их одновременно напало хотя бы штуки четыре...

-Накаркал, паразит, — понял я лишь совсем чуть-чуть позже. Стоило моему единственному на данный момент конструкту приблизиться к болоту, как на него со всех сторон бросились эти хитиновые твари, умудрявшиеся за счет большого количества ног передвигаться по вязкой и топкой земле, словно по ровной дороге. Одну смело в сторону ударом хвоста и она, получив серьезные повреждения, вяло заковыляла куда-то прочь, но целых пятеро других без проблем переместились под брюхо скорпиона. Увы, колонноподобные ноги, да еще оснащенными налипшими на них пудовыми башмаками грязи, сработали в холостую и из двух пинков, отвешенных резервными конечностями, в цель не пришелся ни один. Поддерживаемого в колоссе уровня энергии просто не хватило, чтобы обеспечить камню достаточную скорость движений. Да и о нижнем обзоре при создании своего шедевра, изначально предназначенного летать, как-то вообще тогда и мысли не возникало. Практически сразу же, как мокрицы пропали из поля зрения крысолака, подчиняющейся моей воле камень у самого основания опущенных на болото ног начал разрушаться. Не имеющие ни тени мозгов твари вгрызлись своими мощными челюстями в представшего перед ними врага, будто оголодавшие бобры в бревно.

Пришлось, скрипя сердцем, царапать еще один кристалл. Да какой там царапать! Резать! Рубить! Теперь он истает за пару минут, будто свечка! Черт, в запасе осталось их всего пять штук, даже с учетом той дани, которую нашли по закромам крестьяне! Но если снизить энергию в конструкции еще меньше, то способности передвигаться и надежно фиксировать пленного колдуна можно сделать ручкой! Ох, кажется, после расправы с мокрицами, надо будет все-таки завернуть к феям. Пусть они как бы и не причем, но запасами им поделиться придется. Или сначала заглянуть в пещеру с нежитью, появившуюся после экспериментов мага-самоучки? А скорпион туда пролезет ли?

Ход мыслей разума, управляющего преобразованной в сложную конструкцию грудой камня, не помешали ненадолго обретшему небывалую пластичность и гибкость колоссу по собачьи изогнуть и цапнуть чудовищным клювом сначала одну тварюшку, затем вторую. Не слишком острые, но весьма прочные лезвия, предназначавшиеся изначально для отбора образцов, передавливали длинные хитиновые тела пополам. Нет, все-таки похож мой разведчик местами на птицу, похож. Мокрицы, правда, оказавшиеся безмерно живучими, посоле подобной операции все равно еще успевали немножечко погрызть или ногу, в которую они вцепились, или само средство их уничтожения, но потом все же замирали, потеряв всю свою кровь.

С остальными тремя, увы, так легко справиться не получилось. Они вскарабкались до брюха скорпиона и, время от времени кусая все, что подвернется им под спрятанные в ротовом отверстии челюсти, рвались вверх, видимо чуя живую плоть. Двух из них внезапными эволюциями камня удалось стряхнуть обратно на землю, где их немедленно раздавило и растерло в грязь колонноподобными ногами, а одна, сунувшаяся в обзорную щель к крысолаку, застряла в длинных острых шипах, немедленно выдвинувшихся из подоконника и карниза. Вообще-то первоначально я разместил там подобную конструкцию, чтобы если Лемри попробует сбежать, иметь лишний шанс прикончить его, но и как средство обороны от вражеского десанта данный примитивный механизм вполне сгодился. Прокол морды в паре десятков мест не остановил моркрицу и она, задергавшись, попыталась двинуться или назад, или вперед, но тут же получила сноп прожигающих все на своем пути искр в морду и секирой вдоль панциря, после чего, наконец, издохла.

-Хорошее у тебя оружие, — немного завистливо поведал я воеводе, обтирающему лезвие заботливо припасенной тряпочкой, когда убедился, что все противники, находящиеся рядом мертвы, а колдун не делает попытки вырваться из плена каменного кресла. — Его стали эти твари поддаются почему-то куда охотнее, чем моим камням. Маги делали?

-Гномы, — ответил он. — А монстры или волшебники всегда легче убиваются обычным железом, чем какими-нибудь чарами или их производными. Мне как-то один прохожий монах поведал, это оттого, что сделанное в кузнице железо всегда несет в себе Порядок, пусть даже в очень малом количестве, а плоть волшебных созданий Хаосом напитана. Жаль только, изнашивается оружие от того очень быстро, раз в десять скорее, чем плотницкий инструмент, которым рубят дерево или даже кирка горняка. Не был бы кузнецом, пусть и плохоньким, разорился бы на починке.

-Надо запомнить, — решил я, немного разворачивая корпус своего конструкта из стороны в сторону, чтобы обозреть ближайший участок болота. — Так-с, а где у нас остальные мокрицы могут прятаться? Надо бы их найти, пока энергия просто так не выветрилась.

Глава 6

Условные дни сменялись условными ночами, а участок территории острова, который я контролировал, равно как и источники дохода, изрядно подросли. Не сами по себе, разумеется, а вследствие длительной и упорной работы.

С феями, проживающими рядом со своим волшебным деревом, увы, договориться не получилось. Как только летающие на полупрозрачных крыльях гуманоиды едва лишь полметра ростом и весящие максимум килограмм двадцать пять, почувствовав крысолака тут же атаковали, доказав, что являются волшебными созданиями. Фиолетовые искры, срывающиеся с их крохотных пальчиков, прожигали камень и едва не стоили Жизни Лемри, но подпаленную шкуру крысолака все же удалось сохранить в целостности, а пяток необычных существ оказался размазан ударом хвоста конструкта. Они сбились в кучу и пытались выставить какой-то магический щит, судя по замерцавшей над ними полупрозрачной пленке, вот только столкновения с обретшим возможность двигаться камнем тот не выдержал и разлетелся в клочья. А следом и его создателей припечатало боевым аналогом телеграфного столба. Выживших не оказалось, тела фей отличались изрядной хрупкостью да и кости их, как удалось узнать позднее, были пустотелыми. Оставшиеся обитатели поляны, после того как их ударная группа оказалась уничтожена, организованно отступили вглубь леса и будто растворились среди деревьев, чем здорово облегчили мне жизнь. Держать столько пленников было просто негде, а убивать разумных существ, среди которых вроде бы находилось и несколько детей их расы, очень не хотелось. Правда, моральные терзания не помешали мне разломать их дом, огромное пустотелое дерево, буквально наполненное энергией, внутри которого нашлись аж полтора десятка кристаллов. Как говорится, это я удачно зашел!

Взлос схрона незадачливого колдуна после этого тоже не занял много времени. Скорпион, понятное дело, не способный протиснуться в предназначенный для людей проход просто разрыл крышу и по одному передавил оказавшихся внутри живых мертвецов, половина из которых напоминала восставшие из могилы трупы, а половина вообще не несла на своих костях плоти, являясь скелетами. Первые были медлительны, но были способны выдержать удар-другой каменной громадины, вторые весьма шустро двигались, но разлетались на кусочки от малейшего толчка. Добычи, правда, в этот раз обнаружилось куда меньше, всего три кристалла, ворох каких-то тряпок и довольно внушительную сумму монетами разного достоинства, оцененных скопом где-то на сорок золотых. Судя по ним, обитавший здесь чародей вовсе не призвал своих слуг из ниоткуда а, просто незаметно для местных, являющихся его хорошими знакомыми и родственниками, притаскивал сюда трупы людей, которых грабил где-то далеко.

А вот охотники орков изрядно огорчили, просто слиняв от двигающегося к ним каменного гиганта куда подальше. Как оказалось, если дать им хороший стимул, бегать эти существа, похожие на гибрид человека с бультерьером, облитый зеленкой и препаратом, ускоряющим рост волос, вполне себе умеют. Попытка преследования успехом не увенчалась, так как нелюди, скачущие словно горные козлы, без проблем могли карабкаться или спускаться по склонам, где Скорпион бы себе все шесть ног переломал и видимо имели заранее намеченный маршрут отступления, проходящий именно по таким неблагоприятным для всех, кроме них, местам. Еще и пообзывались напоследок вволю, дикари проклятые, когда поняли, что мне их не догнать. Решительно надо установить на конструкт катапульты, думаю, метательное оружие, особенно если сделать его высокоточным, очень повысит у собеседников культуру речи. Повторный визит на болото, проведенный на следующий день, принес результат в виде еще парочки раздавленных мокриц и подозрительной змеюки, размерами похожей на удава, но умудрявшейся плеваться едва ли не ведрами разъедающего все на своем пути яда.

На этом опасности, которые могли угрожать селянам, закончились. А вот дел у них ощутимо прибавилось. Поскольку сейчас зерновая культура, которую они выращивали, не требовала за собой особого ухода, до убора урожая оставался еще где-то месяц, все, кто не был занят срочными делами отправились на болота и стали добывать кристаллы, раскапывая произрастающие там ценные травы. В связи с достаточно высокой универсальностью данного ресурса и безопасностью, обеспечиваемой им наблюдающим за процессом работ скорпионом, даже уговаривать никого особо не пришлось. Хотя может в этом сыграл определенную роль и тот факт, что пятая часть найденных в пещере колдуна монет пошла им на развитие села и староста уже убыл в соседний населенный пункт, намереваясь закупить много всякого разного, без чего крестьянину жизнь не мила. Новые плуги, котелки и, если повезет, скованных хорошим кузнецом наконечников для стрел. Луки, универсальный инструмент, позволяющий охотиться и защищать свою жизнь на дистанции, с которой большинство чудовищ до стрелка не дотянутся, как я понял, пользовался на островах большим уважением. Темп производства энергоносителей, увы, оказался не очень велик, примерно два кристалла в день, но он но позволял не только поддерживать в нормальном состоянии мой первый экспериментальный юнит, удерживающий в своих недрах колдуна-крысолака, чьи мускулы от пребывания в неподвижности начали атрофироваться, уменьшая вероятность побега очень-очень ценного пленника, но и понемногу накапливать определенные излишки. Постепенно в закромах конструкта скопилось целых три десятка кристаллов, а в ловушку, по-прежнему функционирующую на основном теле, попалась еще одна виверна, а значит появился запас достаточный для того, чтобы снова перейти к активным действиям.

Навещать ближайшие поселки я не стал. Староста, который поехал по ним, должен был заманивать людей на новое место и, можно не сомневаться, переселенцев он найдет. На этом острове было очень много опасностей и мало тех, кто сможет от них защитить, а потому под крылышко новому то ли лорду, то ли даже Владыке наверняка довольно быстро прибегут переселенцы, вероятно не имеющие за душой абсолютно ничего, но зато способные работать. В такой ситуации портить собственную репутацию, вламываясь в деревушки из десятка-другого домов, где добычи в принципе ожидать не приходилось, банально не имело смысла. И потому конструкт пошел туда, где действительно можно было раздобыть нечто ценное, а также улучшить климат на уже захваченной территории. В земли орков. Небольшое их племя жило в ближайших холмах и периодически совершало разбойнические налеты на всех, кого могло осилить в поисках добычи и рабов, редко живших в неволе дольше двух-трех лет. Громадные потери, неизбежные в силу подобного образа жизни, нисколько не беспокоили крайне быстро плодящихся и взрослеющих существ, обремененных крайне прожорливым брюхом, низким уровнем интеллекта и чуть ли не врожденным нежеланием работать. Отдельная партия охотников от скорпиона, конечно, могла убежать, но если найти главные пещеры этой популяции, то никуда они оттуда не денутся.

Место назначения было известно очень приблизительно, воевода, оставшийся в своей деревне, пару раз ходил в эти края с карательными миссиями, не в одиночку, понятное дело, но оказался вынужден остановиться еще на дальних подступах, так как свой дом орки защищали всей толпой, после драки с которой даже у сборного ополчения трех-четырех деревень появились бы абсолютно неприемлемые потери. Впрочем, на второй день кружения по холмам в поисках указанных ориентиров как из под земли, а вернее, с ближайшего склона, кубарем скатилось два десятка защитников, сжимающих в мохнатых лапах тяжелые дубины и грубые топоры. Броней им служило нечто вроде грубых самурайских доспехов, состоящих из навешанных на систему ремней толстых деревянных плашек, в которых могут застрять клыки хищника или не слишком сильные удары оружием. Воины племени, на каждого приходится по две-три жены, столько же рабов и целый выводок детей из которых до пятнадцати лет доживет лишь каждый третий. Так, кажется, это будет похуже, чем с мокрицами, те хотя бы были неразумными и безоружными. Сразу три кристалла в минус, расточительно, но возможность быстро и четко двигаться сейчас важнее.

Подбадривая себя боевыми воплями и громким ревом, они набросились на ноги скорпиона. Первый, самый быстрый и здоровый нелюдь, вероятно вождь, получил пинок в грудь и, отлетев метров на десять, разлегся на траве. Когда есть шесть ног и круговой обзор, то любые конечности могут превратиться из средства передвижения в оружие без угрозы потери равновесия. Впрочем, сломанные ребра не помещали импровизированному мячику зарычать и снова подняться на ноги, двигаясь лишь немногим медленнее, чем раньше. Видимо берсерк, среди этих ребят, если верить Лемри, таковые пусть и не слишком часто, но встречаются. Хвост сшиб сразу двоих, прокатив их по траве, а потом, обвив ближайшие к врагам ноги, прикрывая их от ударов. Сейчас опорные конечности, пусть даже среди них две запасные, важнее, чем ударный инструмент. Достающий почти до земли длинный клюв цапнул одного из набегающих гуманоидов за руку и не столько отрезал, сколько оторвал конечность, превратив бойца в истекающий кровью полутруп, воющий от болевого шока. Его оставшееся время жизни теперь измеряется секундами, а опасность равна нулю.

Десяток ударов дубинами, обрушенных практически одновременно, изрядно поломал сегментную конечность, преградившую путь оркам, пятеро из которых толпились за спинами сородичей и пытались просто оттолкнуть помеху со своего пути, а не совершить маневр обхода. Перепрыгнуть хвост конструкта догадался всего один противник и местный гений военного искусства, тот час же получил пинок ногой, весящей, вероятно, не меньше пары тонн. Он доказал свой высокий относительно сородичей интеллект, попытавшись пригнуться, но добился лишь того, что колонноподобная конечность врезалась ему не в грудь, в челюсть, вследствие чего уникальный орк раскинул мозгами по площади в несколько квадратных метров. А хвост, несмотря на энергию, латающую полученные камнем повреждения, медленно но верно разваливался на куски, скорость подобия регенерации моего творения для того, чтобы противостоять столь яростным и массовым атакам железным оружием, содержащим в себе порядок, оказалось абсолютно недостаточно. Но прежде чем гибкая преграда окончательно развалилась, начавшие молотить с монотонностью поршня в двигателе внутреннего сгорания ноги расплющили еще парочку противников, а клюв зажал гигантскими ножницами своих половинок сразу двоих кучно вставших гуманоида. Их толстые покрытые шерстью руки немедленно вцепились в каменные ножницы, стремясь разжать сдавливающую их смерть, но сил противостоять конструкту обреченной парочке явно не хватало. Полагаю, секунды через три их бы удалось раздавить, но тут в дело вмешался вождь племени.

До того едва-едва ковылявший, пусть и не бросивший сжимаемую в руках шипастую железную палицу, он был практически сброшен со счетов, но, как оказалось, это было моей ошибкой. Дошагавший до хвоста конструкта нелюдь взрвел, будто динозавр которому подкравшийся с тыла и хорошенько разогнавшийся мамонт угодил клыком под хвост и тремя молниеносными ударами разнес сегментную преграду, сдерживающую основную часть врагов, на отдельные каменные щепки. Хлынувшая вперед орда орков тут же вцепилась в давящий своих жертв клюв и, дружными усилиями, отломила одну из его половинок, освободив сородичей. Метнувшуюся к вождю ногу скорпиона тот встретил ударом палицы и, хотя предводитель этих странных гуманоидов от толчка уселся на задницу, но удар оказался остановлен, более того, часть конечности упала на землю. Сомневаюсь, что данную дубину ковали гномы, очень уж грубая работа, но видимо грубая физическая сила неплохо заменила критичную для напитанной энергией каменной плоти концентрацию Порядка.

Испуганно заверещало в своей башенке мое главное наблюдательное устройство и я, согласившись с его паническими мыслями, принялся драпать, на оставшихся пяти конечностях. Потерю некоторого количества камня и кристаллов еще можно было себе позволить в случае неудачи, но вот где взять другого крысолака? Или по крайней мере кого-нибудь подобного. Даже если среди крестьян соседних деревень найдется самородок, немножко знающий магию, то установить и поддерживать соединение наших разумов он не сможет, тут нужен сильный и опытный чародей, которые встречаются редко и являются товаром штучным.

Град ударов, обрушенный пустившимися в погоню, пусть и поредевшими в числе, но все еще многочисленными орками, со всех сторон на ходячий танк, принялся стремительно раздалбливать его на кусочки. Не понимаю, почему их все расписывали как крайне медленных существ? Километров шестьдесят они выдают свободно, да еще и больно бить умудряются при этом! Или это местная популяция людей стала такой быстроногой, на протяжении поколений имея рядышком столь злобных и воинственных соседей? К счастью до возможностей оставшегося далеко позади вождя, все же не сумевшего поддерживать нужный темп передвижений, остальным противникам было далеко, но энтузиазм неплохо возмещал им меньшие физические кондиции. Даже при помощи большого количества энергии удержать камень от рассыпания на кусочки не получалось, а парочка проломленных огрызком хвоста и лягающимися задними конечностями голов только добавили этим тварям ярости и прыти.

-На будущее надо тщательнее готовить пути отступления, — решил я и потратил целых восемь кристаллов одновременно. Выделившуюся же из них энергию единой волной послал в своих преследователей. Воздух, повинуясь моей воле, на секунду обрел плотность стали и стиснул орков в своих объятиях, но раздавить их не успел, весь выплеснутый Хаос без следа растворился в окружающем пространстве, а нелюди, на мгновение застывшие и, кажется, даже получившие какие-то травмы попадали на землю. И практически тот час же стали подниматься. Да уж, выносливый народ, не понимаю, как они еще всех местных крестьян не перевели?

Размышления не помешали мне увеличить расстояние между нами, пока враги находились в некотором замешательстве, и теперь уже можно было не беспокоиться о погоне. Возможно конструкт и не являлся особо быстрым, но устать то он не мог, а значит на длительной дистанции наверняка имеет преимущество над созданиями из слабой плоти. Так и вышло. Порядком сбавившаяся ход толпа орков еще пробежала метров сто по инерции, а потом остановилась и только топорами грозилась вслед. Кажется, их все же немало потрепало тем выплеском энергии. Полагаю, когда будет больше опыта в творении этих, хм, чар, подобными трюками получиться и уничтожать врагов, но сейчас до такого еще очень и очень далеко, да и материалов не хватает для оттачивания практики.

Мда, как выяснилось чуть ли не в первом серьезном бою, не так уж я со своими конструктами, число которых пока измеряется гордой единицей и крут. Каких-нибудь мелких бандитов погонять могу, как и не очень крупных и опасных чудовищ вроде тех же мокриц, но вот до уровня настоящего Лорда или тем более Владыки банально не дотягиваю. Вот, даже племя орков, не самое крупное, к слову, а скорее средней паршивости, разогнать не могу! Нет, можно зарастить повреждения, снова набрать кристаллов и вернуться чтобы уничтожить еще несколько их бойцов, а потом повторить данную процедуру несколько раз, ведь новые воины даже у них так быстро не вырастут, но это не выход. Мне надо увеличить свои силы и возможности. Крупно. На порядок! Вот только как?! Проклятье, полцарства за идею! Маленького какого-нибудь, карманного, которое к тому же еще и завоевать надо!

-Повелитель, — осторожно ткнулся в мой разум мысленный голос крысолака, обычно молчавшего по причине того, что за недозволенные речи колдун в обязательном порядке огребал люлей. — Вы не будете дарить мне свободу или давать энергию, чтобы пользоваться магией, пусть даже не выходя из этой темницы. Но кто заставляет вас все делать одному и в одиночку? Есть же принявшие вашу власть люди, среди которых имеются неплохие бойцы, которые обязательно станут сражаться за вас! За долю в будущей добыче, правда, представители этой расы сражаются редко, предпочитая фиксированное жалование, но думаю тут можно что-нибудь придумать. В конце концов, часть монет, забранных из логова колдуна, лежит пока бесполезным грузом.

-Знаешь Лемри, — ответил ему я, сразу же, как только осознал основную идею этого сообщения. — Похоже, пребывание в виде груды камня отрицательно сказывается на моих мыслительных способностях. Тупею. А ты только что заслужил себе безболезненную смерть, людоед пиратствующий. Еще хорошие мысли будут?

Увы, дальше колдун опять понес какую-то чепуху о будущем величии, грудах золота, великих артефактов, тысячах рабов и прекрасных женщинах, нет, против последних ничего не имею, даже наоборот, но вот только в нынешнем то состоянии мне они, интересно, зачем? Разве только если для эстетических целей и в надежде на отдаленное будущее, если все-таки получится создать себе более-менее нормальное тело, сопоставимое с человеческим. В общем, снова пришлось немного попрессовать пленный ценный кадр, пока он не успокоился и не соизволил заткнуться. Пожалуй, как только проблема регулярного снабжения кристаллами будет решена, стоит переделать внутренности кучи булыжников, по которым тонким слоем размазано сознание в нечто вроде замка. Отличная будет мобильная база для того, чтобы захватывать острова. Места, если тратить камни лишь на создание стенок, а между ними оставлять пустое пространство, хватит с лихвой. И на жилые помещения, и на тренировочные полигоны, где будут оттачивать свои навыки солдаты, и на лаборатории для магов, которых надо бы себе найти как можно скорее, чтобы не возиться с одним единственным крысолаком, и на сокровищницу, а без солидного запаса ценностей ни о каких крупномасштабных операциях не стоит и заикаться, и даже на склады, где будет лежать все, что может понадобиться моим новым обитателям. Мда, это уже не замок, это уже целый город получается. Да и к Сердцу разных посторонних личностей пускать неохота. А впрочем, зачем мне контролировать от и до все, что получится создать? Сваляю из камней отдельные строения-корабли, которые в случае необходимости буду спобен быстро заполнить своей энергией и починить, перепланировать, или же уничтожить и стану флагманом получившегося флота! Впрочем, до исполнения этих наполеоновских планов еще очень очень далеко. Сначала бы надо где-нибудь здесь накопать гранита или хотя бы известняка и починить свой конструкт, чтобы не возвращаться в деревню как побитая собака, а соблюсти лицо и не дать никому догадаться о своем поражении.

Хм. Похоже, с моей памятью и разумом дела обстоят даже хуже, чем казалось изначально. Ложные воспоминания вдруг нежданно-негаданно прорезались, причем противоречащие друг другу. Почему-то одна половина сознания уверена в том, что Наполеон — это не самый плохой коньяк, а вторая, что он — это весьма приличный торт. Притом, как выпивка или лакомство для сладкоежек может строить какие-то планы, абсолютно неясно, вряд ли где-то в мироздании найдутся настолько сумасшедшие маги, чтобы наделять свою еду разумом. Или же...Нет, я то в своей ненормальности твердо убежден, но неужели есть еще такие же уникумы, тараканов в головах которых давно сожрали куда более крупные и опасные твари? Бедные-бедные душевнобольные люди, как мне их жалко! Оставаться лишь догадываться, какая часть имеющейся в настоящий момент информации является достоверной, а какая просто мираж, фантом и выдумка покалеченного воображения. Ох, чувствую, ответ на этот вопрос будет крайне неприятным!

Возвращение в деревню, пусть и не триумфальное, но по крайней мере произведенное на своих ногах, порадовало хорошими новостями. Вернувшийся из круиза староста привез с собой четыре семьи, по разным причинам пожелавшие приселиться на новое место. Трое из них не представляли из себя ничего особенного, обычные крестьяне, пусть благодаря неприятным условиям своего проживания способные метко пустить стрелу из самодельного лука или выйти на воина орков с роганитой, имея некоторые шансы на успех, но вот четвертая, состоящая всего из двух человек, причем связанных родственными узами, сильно порадовала.

-Значит, говоришь, тебе хочется иметь свой дом, — здоровый карьеризм подчиненного, направленный на благо их руководителя, которому он всеми силами желает только успеха, так как всецело от него зависит. Что может быть лучше? Только сотрудники, которые согласны подчиняться разумной груде камня, использующей пленного колдуна как смесь громкоговорителя с видеокамерой. Редкие кадры нашлись, видимо много повидавшие на своем веку. Лемри в своих рассказах о Пределах Хаоса утверждал, будто разумный остров, это еще далеко не самая большая аномалия, которая может здесь встретиться. — Причем не какую-нибудь захолустную хибару, которую придется оборонять от тварей и бандитов, а место, где будет комфортно, словно в настоящем дворце и куда не вломиться даже дракону.

-Именно так, — кивнул полуэльф Виртим, пришедший вместе со старостой и назвавшийся мастером лука. Одет он был в обноски, если и бывшие когда-то добротной одеждой, так в столь далеком прошлом, что его могли застать лишь истинно бессмертные, но вел словно находится на аристократическом приеме. — А еще я обязан обеспечить подобающий комфорт для своей матери.

Пожилая женщина, отрекомендованная как вполне профессиональная целительница, чьи виски были густо покрыты сединой, лишь слабо улыбнулась своим морщинистым лицом. Ее одеждой являлась грубая ряса черного цвета, скрывающая фигуру, с вышитым на ней белыми нитками зданием весьма сложной архитектуры. Как пояснил использованный в качестве ходячей энциклопедии Лемри, так одевались те, кто до сих пор поклонялся Высокому, светлая память о котором, несмотря на прошедшее с исчезновения былого хозяина Пределов Хаоса, до сих пор была жива. Впрочем наличие сотен, если не тысяч, культов, плодящихся как грибы после каждого серьезного катаклизма, на островах большей редкостью не являющихся, составляло этой религии, потерявшей свое божество, вполне достойную конкуренцию.

-Пока я не могу предоставить ни того ни другого, — честность лучшая политика, во всяком случае, для долговременного сотрудничества. — Лишь недавно попал в это странное место и пока только начинаю в нем обустраиваться. И потому сейчас у меня вы можете найти не многое. Но и сами способны дать не больше, не так ли? Уж прости, но настоящие профессионалы своего дела в подобном виде по глухомани не путешествуют.

-Укажи цель, — предложил полуэльф, доставая из-за плеча лук, мало чем отличающийся от тех, с которыми ходили крестьяне. Разве только размером больше раза в полтора. И как у этого худого парня хватает сил его натягивать? Да и стрелу на тетиву положили самую обычную, притом с несколько гнутым и ржавым наконечником. — Даже с гнутой деревяшкой, сделанной криворуким подмастерьем плотника, моего искусства хватит, чтобы на большинство обычных противников второго выстрела не потребовалось.

Я заставил крысолака в наблюдательной площадке немного покрутиться, выискивая достойную мишень и, наконец, нашел ее. Воронье гнездо, расположенное в ветвях дерева, растущего примерно в двухсот пятидесяти метрах от края деревни. Посмотрим, с какой дистанции Виртим сумеет по нему попасть. И полуэльф, по рукам которого пробежала слабая, но тем не менее вполне себе ощутимая волна энергии, не разочаровал моих ожиданий, нисходя с места натянув тетиву и вогнав стрелу в мишень, вызвав тем самым небольшой взрыв из старых палок и каких-то тряпок, видимо уворованных птицей в деревне. Но прежде чем они долетели до земли, уже изрядно попорченную крону заставило содрогнуться новое попадние. Неплохая точность, скорострельность, да и урон более чем достойный, человека в легкой броне или совсем без нее вывело бы из строя с первым же попаданием. Впрочем, большая разрушительная способность стрел в этом странном месте уже отмечалась неоднократно, вспомнить хотя бы пиратов, совершивших на мое основное тело высадку, видимо способность их зачаровывать не такой уж и редкий дар. Но меткость все равно заслуживает внимания, особенно, если учесть не слишком-то высокое качество оружия, из которого был произведен выстрел.

-Неплохо, — признал я, мысленно давая себе обещание еще подумать над защитой бойниц, через которые смотрит на мир мой живой ретранслятор. — Кстати, я заметил, ты усилил выстрел магией. А творить какие-нибудь другие чары тоже умеешь?

-Я пыталась его научить, — слабо улыбнулась женщина, видимо находящая не в лучшем состоянии из-за перенесенных ей в пути трудностей. — Но поскольку и сама умею довольно мало, значительного прогресса от своего шалопая так и не добилась. Костер он зажечь на болоте сможет, равно как создать из ничего магический светлячок или затянуть неглубокую царапину. Но не более, увы.

Мастер лука, по непонятной причине одетый как последний бомж и меньше всего похожий на 'шалопая', промолчал и даже не дрогнул ни единым мускулом на каменной физиономии.

-И в чем же тогда причина вашего бедственного положения? — Удивился я, понимая, что староста деревни каким-то образом сумел нарыть настоящее сокровище. — С такими талантами вы оба, как мне кажется, могли бы спокойно устроиться в любом месте.

-Существовать и жить несколько разные вещи, — пожала плечами женщина. — Я быть может и не с этого острова, но я все же племянница лорда и не привыкла жить как крестьянка. Да и мой сын тоже не жаждет быть простым охотником. Хотя, если бы он мог проявить хоть немножечко смирения и не стал злить тех инквизиторов, которые спалили наш корабль, единственный дом, оставшийся у нас с тех пор, как замок дяди оказался захвачен и разрушен Владыкой Мериусом, мы бы попробовали довольствоваться малым.

-Я могу быть смиренным, — наконец-то треснула спокойная маска на лице полуэльфа. — И я терпел, когда они, якобы в качестве святого налога, забрали треть всех денег, что у нас были и конфисковали твое ожерелье, как темный артефакт, нуждающийся в очищении. Но им не следовало обсуждать после всего этого сожжение ведьмы и ее получеловеческого отродья. В конце-то концов, двуручные огненные мечи крайне плохая защита от стрел, эх, если бы тот последний перед смертью не успел почти дотянуться до нас и не вынудил парировать его удар своим оружием...

-То есть вы издалека и Пределы Хаоса хорошо знаете, — сделал вывод я из всего услышанного. — А как у вас обстоит дело с ментальной магие...

Лемри, понявший, что ему, похоже, нашлась достойная замена, а значит жалкая жизнь колдуна-крысолака подходит к концу, прервал соединение наших разумов. Судя по разеваемому рту, из которого сыпались целые водопады искр, расплавивших его каменный трон, но чудесным образом не оставляющих на самом стихийном маге даже ожогов, дряхлый работорговец и людоед выл как пароходная сирена, напрягая все свои волшебные силенки в попытках освободиться. Но выбраться из недр своей тюрьмы после того, как разрушен оказался еще один кристалл, он все же не смог. Мой контроль над камнем явно превышал его способности добывать из ничего пламя, хотя их и стоило оценить как очень даже впечталяющие. Откуда только силы в тщедушном и старом мохнатом тельце взялись? Неужели смог как-то энергию, выделившуюся при использовании магических батареек конструкта хотя бы частично собрать и сохранить? На наведение порядка ушло порядочно сил и нервов, но в конце-концов избитого и едва не задушенного пирата все-таки удавалось заставить восстановить контакт наших разумов и объяснить недоумевающим изгнанникам-аристократам суть проблемы.

-Нет, — покачала головой племянница какого-то покойного лорда, вынужденная влачить нищее существование в ответ на вопрос о ее навыках в ментальной магии. — Тут, увы, мало чем могу помочь. Я изучала в основном целительство и немного стихийное волшебство, для самозащиты. А еще демонологию.

Полуэльф ничего не сказал. Просто схватил мать в охапку и пустился наутек со скоростью атакующего гепарда, которому еще и пинком под зад вколотили по самый хвост включенные ракетный ускоритель. Негодующий вопль женщины, призывающий сына спустить ее на землю, донесся уже с внушительной дистанции. А уж, после небольших разборок с родной кровиночкой, возвращалась она обратно к моему конструкту минуты четыре.

-Как понимаю, инквизиторы решили применить к вам силу вовсе не без причины, — сказал я, когда родственнички вернулись. О существовании тех, кто заигрывал с главной головной болью Пределов Хаоса мне сообщил еще Лемри. В свое время крысолак хотел изучить данную ветвь колдовства, но не смог, поскольку для вызова низших тварей, способных удовольствоваться не чьей-нибудь жизнью, а кровью, содержимое жил его сородичей не подходило. А чтобы призвать кого-нибудь сильного и уцелеть при этом нужны оказались длительные тренировки и большое количество расходного материала, который с охотой брали на рабских рынках за звонкую монету.

-Половина лордов и их близких владеет навыками данной школы волшебства, — пожала плечами пожилая волшебница, оказывается, лишь выглядевшая доброй старушкой. — Потому они не знали точно, но подозревали, ведь у нас была возможность научиться либо этой ветви темных искусств, либо некромантии, а возможно и обоим запрещенным разделам магии сразу. Этого оказалось достаточно для вынесения обвинительного приговора. Так мы можем рассчитывать на то, чтобы стать вашими людьми? Умения моего сына вы уже видели, а я, хоть в силу возраста больше и не могу служить боевым магом, уже не хватает сил, чтобы быстро создавать сложные заклятья, тоже способна на многое помимо банального целительства. Знаю довольно много ритуалов, способна учить будущих волшебников азам их мастерства и даже способна призвать в вашу армию бойцов из самого сердца Хаоса, которых будет не жалко в любой момент послать на убой. Их существование и наброшенные чары подчинения, правда, придется поддерживать, для чего нужны припасы и кристаллы, но ничего не бывает бесплатно.

-Слишком хорошее предложение, чтобы от него отказываться, — вздохнул я, сейчас жутко нуждающийся в возможности создать отряд бойцов. Возможность получить таких вассалов дорого стоило — Вы приняты. Но выполнение моих приказов должно быть беспрекословным и на многое в первое время не рассчитывайте. Я лишь недавно попал в Пределы и потому сейчас немногим богаче вас.

-Знаю, — кивнула седая злая волшебница с внешностью доброй старушки. — Чувствуется чуждость этому месту, практически такая же, как у моего прадеда, бывшего основателем нашего рода и тоже попавшим сюда из нормального пространства. Потому и решила раскрыться. Лордов не так уж и много и стать близкими к одному из них, пока он еще молод, слаб и нуждается в помощи, большая удача. А уж если вы будущий Владыка, так наше с сыном положение и даруемые им возможности могут увеличиться даже по сравнению с тем, что было во времена когда фамильный замок еще стоял.

Глава 7

С легким шипением на месте нескольких кристаллов и груды мяса появилось нечто вроде обожженной напалмом полуметровой обезьяны, явно крайне недовольной и пронзительно верещащей. Причем кое-где ее кожу покрывали широкие трещины, внутри которых, вопреки ожиданиям, плескалась не кровь, а что-то вроде жидкого пламени. С особо громким ее вскриком в сторону застывшей в обманчивом молчании волшебницы рванулась длинная лента огня, но не достигнув своей цели отклонилась вниз и упала на землю, где и рассеялась отдельными искорками, разбегающимися по углам сложной многолучевой звезды, выкопанной при помощи банальной лопаты и залитой водой, куда ведьма кинула пару каких-то пузырьков, привезенных с собой. Призванная тварь начала метаться по доступному ей пространству, отчаянно пытаясь нащупать выход, но не имела возможности перебраться через неуклонно встающую на пути преграду, очевидно страшась окунуться в плескающуюся внизу жидкость и постепенно все больше и больше замедляясь. Как стало понятно со слов не так уж и мало знающей о демонологии колдуньи, сделанный ей барьер создавал внутри себя некий энергетический вакуум. А внутри него существа, имеющие магический метаболизм, как то демоны, феи, очень старые маги, ну или наделенные разумом груды камни, постепенно слабели и, если не вытащить их оттуда вовремя, умирали.

-Вау, ну и монстрик, — несколько обескуражено сказал я, немного разворачивая свой конструкт, чтобы Лемри мог лучше разглядеть это порождение Хаоса и передать видимую им картинку с наибольшим количеством подробностей. — Хм. А таким уж и опасным он не выглядит.

-Имп, — пожала плечами Ребекка, а именно так звали мать полуэльфа, который засел на ближайшем дереве со своим любимым луком. Как объяснила ведьма, при занятиях демонологией иметь запасной вариант на случай, если с призванным не удастся справиться, совершенно необходимо. — Слабейший из демонов, водящихся в Пределах Хаоса. Местные, если хотите знать, значительно отличаются от тех, кого можно встретить в нормальном пространстве. Кхм. Ну, так мне дядя говорил, до своего попадания сюда являвшийся именно колдуном-демонологом.

Свои действия мы производили на изрядном удалении от деревни. Во-первых, мои новые слуги не хотели раскрывать перед селянами, с которыми им потом еще жить, свои не одобряемые практически повсеместно законами и моралью умения, а во-вторых, так было безопасней. В том числе и для нас. На относительно большое скопление людей могла заглянуть из Хаоса куда более крупная и опасная тварь, чем хотелось бы, а троица призывающих, рядом с которыми нет больше никакой добычи, даже самого захудалого полноценного демона не должна сильно заинтересовать.

-И чем же? — Сильно заинтересовался я, жалея о том, что не удастся поговорить с кем-то из волшебников, раньше живших вне этого странного места. Может, у нас бы какие-нибудь общие темы нашлись, которые могли бы навести мою память на новые воспоминания.

-Эм, а этого уже точно не помню, — пожала плечами волшебница. — Давно дело было. Вроде бы тем, что они тут могут появиться едва ли не от любого чиха, причем едва ли не по собственной воле, а не только по халатности призывающего и находиться сколько угодно времени, в то время, как в его родном мире их спустя пару суток без какой-то привязки обратно засасывало. И, несмотря на хорошую слаженность их действий, полноценно разумными среди них являются лишь архидемоны, а он привык, что обменяться бранью, угрозами или даже деловыми предложениями может даже с самым слабым обитателем нижних планов. А! Еще дядя очень удивлялся немногочисленности их разновидностей, всего шесть основных типов, против десятков, если не сотен, известных на его родине.

-У архидемонов еще кажется и сознание общее, если мне Лемри не наврал, — заметил я, наблюдая, как уставшая обезьянка родом из преисподней садится на землю и начинает уже не выть, а скулить. Впрочем, все равно весьма противно. — Честно говоря, не понимаю, как такое существо, с одним разумом, но множеством тел, в таком случае еще не захватило здесь вообще все. Эх, мне бы его возможности...

-То ли он вас дезинформировал намеренно, то ли и сам плохо разбирается в этом, — фыркнула ведьма, наблюдая за тем, как призванный ей монстрик все больше и больше слабеет. — Архидемоны не только вступают в споры между собой, как здесь, так и в Хаосе, но и убивают друг друга, чего бы точно не случалось, если бы они имели единое сознание! Да, эти ужасающие твари действительно могут обмениваться мыслями и воспоминаниями с любым из своего племени, неважно, как далеко тот находится, вот только занимаются этим не чаще, чем, скажем, священники любовью или чернокнижники благотворительностью, да к тому же примерно с теми же целями. Если несколько архидемонов, которые хоть и имеют частично общую память, но все же совершенно разные личности, достигают согласия между собой и, заключив временное перемирие со всеми сородичами, уединяются чтобы обменяться сведениями и добытой информацией, то в результате подобного процесса может появиться новый представитель их вида, имеющий часть знаний всех своих родителей. Как часто случается подобное можно сказать хотя бы по тому факту, что отдельные Лорды никогда не сталкивались с подобными существами на своих осколках.

-Хм, значит это просто раса такая, особенная, живущая в Хаосе, — сделал вид я, заметно успокаиваясь при известии, что где-то рядом не проживает великое и ужасное суперсущество, единое во многих лицах и потому практически всемогущее, наблюдая, как Ребекка бестрепетно перепрыгнула вырытую в земле канаву и начала осторожно приближаться к импу. Тот попытался махнуть на пожилую женщину лапой, снабженной, как оказалось, выдвигающимися загнутыми когтями, совсем как у кошки, но его попытка обороны выглядела откровенно жалкой. — А остальные демоны у них тогда кто? Домашние животные?

-Скорее дикие, но приручаемые инструменты, — подумав, решила женщина, решившая все же еще немного подождать, пока призванное ей существо совсем ослабеет и даже шевелиться не сможет. — Во всяком случае, я не слышала, чтобы архидемоны жрали своих низших родичей или делали какие-нибудь предметы из их шкур и потрохов. Все вещи, что они имеют, сработаны руками ремесленников из смертных рас . Кстати, любые твари Хаоса в той или иной степени владеют ментальной магией, которую используют, правда, в основном для общения между собой, что делает процесс управления ими в бою весьма простым делом. Да, впрочем, сами сейчас оцените, только поводок покорности на эту тварь наброшу...

Вопреки ожиданиям, штуки с подобным названием, сделанная волшебницей из куска кожи и парочки кристаллов, ни на поводок, ни даже на ошейник не походила. Так, шматок непойми чего, закапанный кровью Лемри, да к тому же еще и неровно обрезанный. Но стоило ей приложить его к спине затихшего импа, не имеющего уже сил даже на то, чтобы злобно скалиться и немножко поколдовать, как тот будто сам собой нырнул в ближайшую щель в теле бесенка и исчез из виду. А сама Ребекка бесстрашно взяла демоническую обезьянку за плечо и, выдавая нехарактерную для пожилых дам силу, вытащила ее из магической звезды.

-Сейчас эта тварь очнется, — женщина свалила свою добычу у ног конструкта. — И можете ей приказывать, ослушаться она не сумеет. Поводок покорности, если вовремя его напитывать энергией, тоже не сбросит, импы, церберы, демонические змеи и огненные пауки на это не способны в принципе, настоящие демоны, призывать которых я, увы, не умею, только подчинять уже пойманных и обезвреженных, с чарами могут справиться. Но лишь очень старые и сильные, да и то не быстро, на пару дней их верность гарантирована. Ну а архидемоны...Мда. Вот с ними силой действовать не получится, если хотите заполучить их в свою армию, то надо будет договариваться. Некоторым из Владык, уничтоженных Высоким, они служили в количестве пары-тройки экземпляров, исторический факт. Вот только я проделать такой трюк не рискну, и даже дядя мой на подобное никогда и не замахивался.

-Понятно, — впрочем, связываться с настолько опасной тварью, судя по рассказам крысолака в одиночку способной сравнять с землей небольшой городок, да к тому же обладающей встроенной рацией, позволяющей отсемафорить сородичам если и не просьбу о помощи, так хотя бы очень подробное описание убийцы, мне и так в ближайшем будущем не хотелось. Да и в дальнейшей перспективе тоже. — А насколько будет силен этот имп? Хорошим бойцом он не кажется, судя по размерам, крестьянин с дубиной поопасней будет. И почему ты призвала только одного?

-Если таскать тварей их Хаоса пачками, существует вероятность того, что образуется устойчивый проход в их дом, — пояснила свои действия ведьма. — А оттуда их может вылезти целая стая, причем, не исключено, что и с кем-нибудь серьезным, ради охоты на людей эти отродья прекрасно между собой координируются, даже не обладая полноценным разумом. Один демон раз в девять-десять дней, оптимальный вариант, чтобы не создавать излишнего риска. Или нужно отойти на пять-семь дневных переходов от этого места. А что до импа, так он сильнее чем кажется, плюс абсолютно бесстрашен, практически не боится родственного ему огня, нечувствителен к боли и, как сами видели, способен исторгать из себя пламя, поскольку обладает пусть минимальными и узконаправленными, но вполне себе отчетливо проявляемыми волшебными силами. Правда, это ему доступно только один раз в два-три часа, не быстрее.

-Печально, — вздохнул я, рассматривая демоненка, начинающего дрыгать лапками из которых вылезали и вновь втягивались несколькосантиметровые коготки. — С этаким бойцом я много не навоюю, даже если возьму с собой крестьян и вашего сына. А ведь еще и весь запас кристаллов, которые можно выделить без боязни, что в этом каменном теле кончится энергия, практически исчерпан.

-Но кажется, нам пока не куда особо торопиться, — пожала плечами женщина. — Мы с сыном терпеливы, вы, похоже, тоже, да и вряд ли островом, не имевший на себе кого-нибудь, способного назваться его хозяином, будем захвачен кем-нибудь другим в ближайшие дни. Для того, чтобы напитывать поводок мне нужен лишь один кристалл в день, а крестьяне на болоте уже добывают их не меньше, чем по две-три штуки в сутки. Плюс, Виртим может пока заняться охотой и разведыванием окрестностей. Просто удивительно, на какие открытия подчас можно наткнуться на островах, если хорошо поискать. Следы древних цивилизаций многих миров, обитатели которых попадали сюда подчас не с пустыми, а со своими сокровищами, которые требовалось где-то спрятать, чтобы не таскать с собой. Тайники, сделанные обитателями Пределов Хаоса, спасающими нажитое имущество от врагов но так и не вернувшихся за своим добром. Места скопления магической силы, после попадания в это место сплошь усыпанные кристаллами и, возможно, даже время от времени образующие новые источники энергии.

-Резонно, — согласился с ее доводами я, вспомнив об уничтоженном древе фей и добыче из пещеры некроманта. Еще что-нибудь похожее мне бы точно не помещало. — Хорошо, пусть будет так. Он вместе с этим импом, способным в случае неприятностей отвлечь врагов на себя и дать вашему сыну время сбежать, бродит по лесам. Свободные от работ по обеспечению собственного пропитанию люди добывают кристаллы, ну а мне, пожалуй, пришла пора потренироваться в строительстве. Не дело это, чтобы центр нашей власти самую обычную деревню напоминал. Хм, начну ка, пожалуй, с частокола...

Окружить деревню изгородью из вкопанных в землю стволов оказалось делом хоть и весьма трудоемким, но не сложным, во всяком случае, для большого каменного конструкта. Клешни управляемой марионетки без проблем подпиливали очередного древесного исполина, недостатка в которых не испытывалось если отойти от поселения шагов на тысячу, после чего откусывали ветки и получившееся бревно волоклось к месту назначения. Собственно местные мужики и сами бы с ним справились без проблем, вот только мешали несколько весьма весомых причин в виде дорогой стоимости топоров, от подобных нагрузок неминуемо начавших бы приходить в негодность, крайне малого количества гужевого транспорта и умения подавляющей части местных чудовищ лазить по деревьям вообще и сделанным из них стенам в частности. Ну или подрываться под них же. Хотя, уверен, исконную крестьянскую лень и надежду на всемогущий 'Авось', по мнению тружеников сохи просто обязанный пронести, тоже никто не отменял. Хм, странно, такое положение дел мне определенно знакомо, видимо дома, где бы он ни находился, все было точно так же. А впрочем, люди везде одинаковы. Не знаю, откуда этот факт взялся в сознании разумной груды камня, но в его неоспоримости убежден на все сто процентов.

К моменту, когда вокруг безымянного хуторка надежно встал частокол, обходящий его по периметру и оставляющий внутри еще довольно много места, оставленного в расчете на будущий рост поселения, полуэльф-лучник, ушедший в глубокий рейс по прилегающей территории с целью изучения мест, годящихся для разграбления, еще не вернулся, но зато староста, одобрительно посматривающий на возведенные защитные сооружения, обошедшиеся ему абсолютно бесплатно, соизволил поделиться интересной информацией.

-Ваша милость, — как правильно обращаться к куску разумного камня он так и не придумал. Я, впрочем, тоже и потому безропотно сносил абсолютно любое уважительное к себе обращение. — Чего сказать то хотел. Деревня рядышком, Сосновка, до которой лишь три дня ходу, она неплоха будет. И родственники у меня там же, имеются. Брат жены со своим семейством. Так может, захватим?

-Родственников? — Не понял я. Решавший не простой для себя вопрос. Нужно ли отправлять скопленные кристаллы, коих накопилось уже почти пять десятков, к своему каменному телу или оставить их здесь, для дальнейшего развития. В конце-концов чувство самосохранения победило, ничего с людьми не случится за то время, которое потребуется конструкту, чтобы добраться до развалин замка, плывущих себе куда-то в Пустоте. Все равно магов за исключением старенькой и потому не особо дееспособной Ребекки и, с некоторой натяжкой, ее отсутствующего сына, предпочитающего посылать в цель не чары, а стрелы из лука, здесь нет. Куда им столько ресурсов? А если до Сердца опять какие-нибудь пираты попробуют добраться? Или одна из тварей, обитающих в этом странном пространстве, где очень сильно чувствуется влияние Хаоса? А если сам необычный кристалл, являющийся крайне важным для жизнедеятельности, да и вообще единственным органом, вдруг возьмет и сломается? Нет, решительно источников энергии надо иметь при себе как можно больше. Но и с развитием поставляющей их базы тоже не следует медлить и защищать свои производственные силы всеми возможными методами, одновременно их расширяя.

-Да нет, деревню, — даже поморщился от такого предположения староста. — Конечно, предложение о переходе под вашу руку они категорически отвергли, но ведь мы можем на своем и настоять. У них, конечно помимо ополчения и настоящих воинов есть несколько штук, но дело того определенно стоит.

-Так они же не сдадутся просто так, а зачем нам руины вместо пусть не дружественного, так хоть нейтрального поселения и толпа партизан в лесу? — Логика его предложения от меня решительно ускользала.

-Так вы думаете, там будут до последнего жителя стоять, халупы свои обороняя? — Скептически хмыкнул глава поселения, находящегося под моим управлением. Во всяком случае, теоретически ибо ничего особо путного, кроме как собирать в относительно свободное время кристаллы, приказать новоиспеченным подданным так и не удалось. — Делать им больше нечего. На самом деле, если пообещать брать с подданных небольшие налоги, но взамен обещать защиту и истребление всех чудовищ, находящихся поблизости от деревни, то сражаться придется лишь с моим тамошним коллегой и его наемниками. И то они могут сдаться, сочтя риск неприемлемым. А остальные, может и не очень охотно отнесутся к таким переменам, но бежать куда подальше, бросая нажитое имущество или тем более устраивать вооруженное восстание не станут, так как своя рубашка ближе к телу. Возглавить их сможет мой родич, на своем селе он пользуется немалым авторитетом, да и мужик весьма хозяйственный. Но в борьбе с нами участие принимать не станет, все же если он своих предаст, встав на сторону пришлых чужаков, такое не поймут и не простят.

-Полагаю при подобном раскладе дело может и выгореть, — подумав, признал я правоту человека. — Как понимаю, разведку сил противника ты уже провел?

-Отряд из пяти опытных лучников, столько же простых пехотинцев с легкими копьями, мечами и самодельными щитами. Плюс, возможно, еще десяток или чуть больше батраков или прочих случайных людишек с дрекольем, которых удастся подбить на сопротивление, если дать противнику время, — не сказать, чтобы такой ответ меня обрадовал, но и огорчить не сумел. Когда придет стрелок-полуэльф, вместе мы такой отряд рассеем без особого труда. — Плюс один беглый послушник из монастыря Высокого, которого братья-монахи немножечко научили пользоваться святой силой. Колдовать то далеко он не может, однако прикосновением без труда сожжет, скажем, тонкую веточку или чью-нибудь морду. Ваша милость, а бить не насмерть, но так, чтобы вояки поднялись с койки не скоро, возможно? Все же места у нас диковатые, каждый человек на счету. А там уж, если за ум не возьмутся, тогда и разберемся с ними по свойски, так, чтобы проблем не создавали.

-Сделаем, — подумав, решил я, очень заинтригованный открывающимися перспективами. Больше работников, больше кристаллов. Больше кристаллов, больше материалов для создания новых конструктов. Больше конструктов, больше возможностей для своего развития и покорения окружающего пространства. Чем больше вокруг страха и унижения, тем ближе моя победа! Так! Стоп! А это еще из каких дебрей воспаленного сознания вдруг вылезло?

Однако завоевание новых территорий пришлось на некоторое время отложить. Из развед-рейда вернулся Виртим. Без импа, без лука, почти без одежды, набедренная повязка, сплетенная из листьев и коры и вызвавшая заинтересованные взгляды у всей женской половины населения хутора, от десяти и до семидесяти лет включительно, не в счет.

-Там такое, — говорить внятно полуэльф не мог, вид имел жалкий и загнанный, да и вообще больше всего напоминал замученную злобным хозяином лошадь, которую из сострадания хотелось пристрелить. — Вы не поверите!

-Ты умудрился найти в этих диких краях бордель и спустить там все свое снаряжение? — Сделал предположение я. Вернее, задумал его Лемри, хотя и не посмел озвучить, опасаясь наказания за своеволиею, а я подслушал данную фразу в его мыслях и отдал приказание произнести небольшую шутку вслух. Она в данной ситуации вполне уместа, да и вообще, надо же дать крысолаку возможность хоть в чем-то спустить пар, а то помрет еще от нерастрачиваемого нервного напряжения. Раньше времени. — Да, для этого действительно нужен настоящий талант мастера-следопыта.

-Ух, да если бы, — сплюнул на землю Виртим с изяществом, выдающем истинного представителя благородного рода. — Болото. Это болото, где растут образующие кристаллы травы, вы знаете, что оно такое не одно? По направлению к центру острова есть еще одно, да еще раза в три больше.

-Слышал от стариков-то, — кивнул пришедший посмотреть на 'тримфуальное' возвращение стрелка воевода. — Но в те края давно уж и не ходил никто. Все, что в наших краях добыть можно, встречается и поближе. Нет нужды идти в такую даль. А мокрицы тамошние все мало-мальски крупное зверье подъели, ибо водятся в том водоеме неисчислимыми полчищами. Даже при Высоком их всех не истребили, ибо людей там и тогда не водилося, а новые твари нарождались взамен истребленным моментом. Да еще вроде как липуны в той грязюке водились.

-Так ты знал, что там живет эта пакость? — Вскипел полуэльф, хищно растопыривая руки и между тонкими скрюченными на манер когтей пальцами лучника заплясали синеватые искорки. Кажется, гнев придал ему магических сил и позволил раскрыть новые грани своего хоть невиликого, но все же имеющегося таланта к чародейству. — Знал и ничего мне не сказал? Убью.

-Да кто же мог подумать, что ты вы такую глушь попрешься?! — Единственный более-менее профессиональный воин поселка умудрялся одновременно оправдываться и отступать в сторону ближайшего дома. — Туда же даже дорог никаких нет. Да каких дорог? Звери и те в такую дыру не суются, у кого мозгов хоть немножко то есть!

-Что за липун? — Потребовал я информации после того, как выяснилось отсутствие данного существа в памяти старого пирата-колдуна. — Конкретней. Размеры, внешний вид, чем опасен, кому его останки можно продать и, самое главное, за сколько.

Как оказалось, полуэльф стал жертвой атакой притаившегося в засаде гигантского моллюска с длинным вытянутым до пары метров телом и короткими ножками-щупальцами в районе головы, любящего влажные места, но способного пробыть в отрыве от воды до нескольких суток. И подобно многим крупным обитателям фауны Пределов Хаоса являвшегося всеядным, но предпочитающего питаться не какой-нибудь там мирной травкой, а свежепойманной дичью. Способ охоты данного существа, медлительного и, несмотря на наличие вполне себе зубастой пасти, не слишком опасного для здорового человека, заслуживал отдельного внимания. Во-первых, мягкая и эластичная раковина дальнего родственника обычных слизней имела свойство менять окраску, обеспечивая таким образом твари камуфляж, близкий к идеальному. Ну а во-вторых, когда к хищной улитке приближалось достаточно близко существо, годящееся ей в пищу, то есть любое не исключая основательно подгнивших зомби, оно выстреливало в него струей дурно пахнущей, немного ядовитой и, самое главное, очень липкой жидкости. Последнее свойство собственно и стало причиной столь неблагозвучного названия этого занимательного образчика фауны.

Токсичный клей, обрызгавший полуэльфа, служил в первую очередь средством сдерживания добычи. Проще говоря, к нему цеплялось все. Земля, листья, ветки, кусты и даже камни. Подтягивающийся к жертве хищный моллюск своими коротенькими щупальцами-ножками просто не мог выдать скорость достаточную, чтобы догнать без подобного козыря любую живность, окромя хромоногой черепахи. Хм, знаю кто такие черепахи. А еще вертятся на периферии сознания мысли, что отдельные их экземпляры, живущие в канализации, поедающие пиццу и изучающие боевые искусства, могут быть очень даже круты. Хм, может я не попал в Пределы Хаоса извне, а являюсь коренным жителем? Ну, не могут же водиться в нормальных участках мироздания такие жуткие мутанты, правда? Иначе чем они от этого странного образования принципиально отличаются?

— От одежды пришлось избавиться, — вздохнул немного успокоившийся Виртим. — Сорвать с прилипшими к ней волосами и даже парой кусочков кожи. Ядовитый клей пропитал ее всю и не утратил бы своих свойство по меньшей мере половину дня. А он хоть и не особо опасен, но за такое время точно бы меня доконал, а липун, пустившийся в погоню за жертвой, может не сходить со следа до нескольких суток.

-Ну ясно дело, — кивнул ему воевода. — Они ж все же обычно на зверей охотятся, а те скидывать шкуру и оттирать с кожи такую пакость не умеют, а значит рано или поздно дохнут, как бы далеко они не убежали. Хотя далеко будучи весь покрыт слоем мусора и не утопаешь. А с луком то чего случилось? С дерева бы мы отраву отскоблили, а тетиву нашли новую.

-Монстр плюнул мне в спину практически в упор, — вздохнул полуэльф. — Опытный видно попался, матерый. Или везучий просто. И оказался он слишком близко. Только скинул с плеч куртку, старясь успеть, пока еще эта дрянь не окончательно схватилась, а он уже подобрался на расстояние нескольких шагов и еще раз меня обрызгал, прицель, с дистанции на которой и слепой пьяный тролль не промахнется. На этот раз накрыл всего, с ног до головы, выведя из строя еще и штаны с рубахой. Пришлось спешно драпать, бросая снаряжение и даже лук, намертво сцепившийся с колчаном и стрелами, склеившимся внутри друг с другом. Хорошо хоть нож цапнуть с ремня на поясе успел, без него обратно и не дошел бы.

О импе, отправившимся вместе с ним в разведрейд, лучник не упоминал ни словом ни жестом. Ну правильно, нечего выставлять на всеобщее обозрение наши возможности. Тем боле, интуиция мне подсказывает, что пошедшая с ним тварюшка сгинула с концами, возможно отвлекая слишком близко подобравшегося моллюска, возможно уже потом, по дороге домой, спася жизнь стрелка от какой-нибудь твари или даже обычного зверья.

-В общем пролюбил ты хорошие вещи и ничего не добыл, — констатировал воевода некоторым злорадством. — А уж бахвалился то как...

-Ну почему же, — к практически голому полуэльфу вернулась часть его достоинства и невозмутимости. — Кое-чего я все-таки с собой принес. И весьма ценного.

-Где? — Человек внимательно оглядел полукровку. Я впрочем тоже. И мы абсолютно ничего на нем не обнаружили.

-Здесь, — Виртим постучал себя по голове, до сих выглядящей так, словно ее намазали клеем и опустили в мусорную кучу. Наверное, после знакомства с плевками липуна волосы придется сбривать напрочь. Хм. А не начать ли разводить эту зверюшку в чисто промышленных целях? Универсальный клей можно использовать в такой куче вещей, что я их все и вспомнить то с ходу не сумею. Тем более, с моим покалеченным сознанием. — Информация, которая тут находится, определенно стоит очень и очень многого.

-Да ну? — Не поверил ему воевода. — И что же ты там такое нашел, кроме медвежьих берлог да беличьих схронов? Золотые россыпи? Залежи кристаллов? Брошенную сокровищницу?

-Да нет, — покачал головой полуэлльф. — Всего лишь заброшенный и полузатопленный рудник. Рудник, в котором осталось еще достаточно прекрасного белого крепкого мрамора, чтобы его разрабатывать и строить из столь чудесного материала крепкие здания, не боящиеся огня или новых конструктов для вас, Владыка. Собственно на выходе из него меня то и подстерег липун.

-Это интересно, — был вынужден признать я. — Хотя, как мне кажется, кроме внешнего вида от использования таких материалов ничего и не изменится, но поэкспериментировать определенно стоит. Правда, найденный тобой рудник слишком далеко, чтобы взяться за него сейчас, да и ресурсы для строительства нам нужны пока не так сильно, как бойцы или снаряжение для них. Однако откуда месторождению, тем более когда-то и кем-то разрабатываемому, взяться в болоте?

-Полагаю до того, как этот остров попал в Пределы Хаоса, болота там не было, — пожал плечами полуэльф. — Но кроме рудника я нашел и еще кое-что, впрочем непосредственно с ним связанное. Большие руины сейчас покрытого мхом и водорослями, но изначально белого камня, понятно откуда взявшегося. Очевидно несколько лет или десятилетий назад после одного из катаклизмов, которые часто сотрясают это место, вода отступила. Ничем иным заброшенность столь интересного места объяснить невозможно.

-И насколько велик тот объект? — Поинтересовался воевода.

-Практически целый замок, — с готовностью сообщил Виртим. — И он не разграблен, пусть и ушел на три четверти в землю. Разрушения, сломавшие некогда гордые стены, произведены сильнейшей боевой магией, а не армией солдат, подбирающих на своем пути даже гнутый гвоздь. Оплавленные дыры, следы прошедших вскользь гигантских лезвий, не тающий лед, целиком покрывающий одну из башен. Ошибиться сложно. Вот только завладеть покоящимися там богатствами, боюсь, окажется не просто, потому как укрепление еще не совсем пустует. Я видел призраков, которые летали внутри него смутными тенями несмотря на яркое дневное солнце. Но и это еще не все?

-Ты умудрился откопать подземный город, спрятанный под той разрушенной крепостью? — Едва ли не против воли вырвалось у меня.

-Кхм, ну нет, — немного смутился лучник. — Просто я тайный монастырь нашел. Там штук пять монахов и столько же послушников, верующих в Высокого и служащих ему, но расходящихся в деталях своего учения с официальными представителями церкви, от своих собратьев прячутся. И у них есть корабль, позволяющий летать в Пустоте. Собственно его то я и увидел, когда случайно оказался недалеко от края острова, а потом выследил тех, кто там находился. Конечно же сначала запомнив местоположение тайника, где они прячут свое судно.

-Но...но....но почему тогда мы, те кто живет здесь уже не один десяток лет, ничего о них не знаем? — Буквально подавился воздухом воевода.

-Так они же прячутся, — действительно, очень разумное поведение со стороны еретиков, которых, как знал Лемри, после пропажи местного самого могущественного Владыки и вполне себе живого бога, развелось более чем достаточно. Кто-то действительно нарушал установленные их пропавшим патроном заветы, кто-то не платил налоги, кто-то осмеливался возражать представителям культа, взявшим власть в свои руки и начавшим на подконтрольным им островах строить сходную с диктатурой теократию. И всех их стремилась настичь и сурово покарать инквизиция. Кстати созданная лишь после пропажи былого хозяина Пределов Хаоса, при себе он подобных служб не держал и даже прямо запрещал насаждать свою религию силой, заставляя паству нести веру словом, а не мечом. — Живут в основном натуральным хозяйством, далеко от своей обители не удаляются. То немногое, что им все-таки нужно, полагаю, покупают на других островах. Во всяком случае, разгружались они долго.

-С этого и надо было начинать, — решил я. — Такой монастырь это куда более полезная находка, чем каменный карьер или какие-то там руины.

-Вы хотите его разграбить? — Поморщился воевода. — Да. Признаю, у них может оказаться и золото и кристаллы и даже какие-нибудь артефакты, многие маги при Высоком предпочитали идти не в гильдию к себе подобным, а именно в монастыри и учеников себе находили там же, но все же нехорошо это, божьих людей обижать.

-Вот еще, — скептический фырк крысолюда звучал куда лучше, чем тот, который я сам мог бы издать, будучи человеком. — Я хочу с ними торговать! И, наконец-то, увидеть как работают летающие в Пустоте корабли и узнать, как их делать. Раз у монахов есть судно, то должны быть и те, кто в нем разбирается на уровне, позволяющем хотя бы чинить свое транспортное средство. Ребекка и Виртим, увы, в этом почти ничего не понимают. Их максимум — сделать по накрепко заученному шаблону, не понимая сути собственных действий, дрейфующий в нужном направлении плот, чудовищно медленный, чудовищно неповоротливый и из всех достоинств лишь жрущий удивительно мало энергии.

-У нас хорошие мастера были, — несколько сконфуженно пробормотал полуэльф. — Много. А с теми, кто специализируется именно на такой узкой отрасли артефакторики соревноваться на их поприще просто бессмысленно. И, кстати, мы могли бы просто угнать корабль монахов, уж с этим-то я справлюсь. А без возможности в любой момент смыться куда подальше и делать покупки в более обжитых местах они станут куда более сговорчивыми.

-И куда девать его потом? — Предложение, в целом, было не лишено логики, но мне все же чем-то не нравилось. — Когда они увидят его у нас, то очень обидятся, настолько, что чтобы поговорить с ними монастырь действительно придется брать штурмом. Продать некому. Просто перепрятать про запас? Можно, вот только зачем? Далеко до них идти, кстати?

-Далеко, — был вынужден признать полуэльф. — И все жуткими буреломами, где не то что лошадь, обычный человек ноги только так поломает. Никаких тропинок туда нет, не говоря уж о хороших дорогах, которые кое-где остались со времен Высокого.

-Нет? — свои возможности на ниве крушения деревьев я за время, проведенное в строительстве частокола, оценивал как весьма высокие. — Значит сделаем. Только сначала соседнее село завоюем и побольше кристаллов наберем.

Глава 8

Сражение за Сосновку заняло минуты полторы. И то половину этого времени пришлось потратить на аккуратное обезвреживание разбегающихся, где Виртим показал высший класс. Стрелы, у которых острый наконечник оказался заменен плотной подушечкой, набитой мокрым песком, оглушали, ломали неудачно подставленные под них руки, оставляли грандиозные синяки, сбивали с ног и вышибали дыхание. Но не убивали. Собственно погибших по итогам боя вообще не оказалось, даже бывший староста, уже практически объявивший себя местным феодалом и имевший небольшую личную дружинку, отделался лишь четырьмя сломанными ребрами. Хотя, если честно, думал, после такой плюхи, отвешенной циклопической каменной ногой, человек уже не встанет. Но нет, усиленная литыми броневставками кольчуга, по факту почти являющаяся легким доспехом и общая конституция организма спасли отправившегося в короткий полет после пропущенного пинка местечкового самодержца. Нет, пожалуй сражением произошедшее все же не назвать. Рейдерским захватом, так будет правильнее.

Правда, несмотря на практически моментальную расправу с защитниками деревни и тут же назначенного нового старосту, заранее готовившегося к своей роли, заставить появившиеся производственные мощности функционировать, то есть попросту говоря уговорить людей работать, оказалось не столь легким делом. Первые пару дней после того, как каменная тушка моей марионетки утвердилась в центре их поселения они даже на улицу выходить не рисковали. Но потом забота о своем пропитании, вернее, о пропитании скота, долго без хозяев и регулярного выгула бы не протянувшем, взяла свое и пастухи, щелкая кнутами, погнали коров, коз и даже парочку овец на ближайший луг. Вслед за ними потянулась стайка мальчишек-рыбаков к ближайшему ручью, где по причине мелководья никогда не заводилось ничего опаснее щук, но зато во множестве плавали вполне себе аппетитного вида пескари. Застучал молотком тот самый беглый послушник, пытаясь приладить на место выбитую полуэльфом дверь. Как самый умный человек в деревне он, увидев шагающего каменного колосса больше себя раз в пятнадцать, тут же оставил мысли о сопротивлении и проворно спрятался в подпол, закрыв свое жилище на внушительного вида засов и даже забаррикадировавшись. А то, как его из своей норы доставали, заставило меня едва ли не впервые с момента обретения сознания порадоваться, что размазанный по груде камня разум не утратил чувства юмора. Хоть какие-то наслаждения из привычной человеческой жизни остались доступными, уже хорошо.

-Долго нам еще тут прохлаждаться? — Виртим, сейчас занявший стратегическую позицию на вершине конструкта, превратив мое изделие в передвижную огневую точку, маялся бездельем и оттого являлся далеко не самым вежливым в мире существом. — Вместо того, чтобы просто тут торчать мы могли бы...ну не знаю. Поохотиться на каких-нибудь местных тварей, которые самим селянам не по зубам? Уверен, головы парочки чудовищ, приколоченные на видном месте, мигом поднимут вашу популярность, сир.

-Нет здесь таких, — меня же относительное бездействие не напрягало. По сравнению с тем, как я существовал в те времена, когда был лишен зрения и лишь кое-как мог двигать камни в пустоте, находясь в полном одиночестве, даже просто наблюдать за окружающим миром уже невероятно увлекательное занятие. — Во всяком случае, поблизости. Прошлый староста их своими силами всех повывел, одновременно натаскивая дружину и обогащая себя. А если бы тут имелись достаточно опасные противники, чтобы игнорировать больше десятка вооруженных людей, то не было бы деревни. И потом, ты хочешь оставить свою мать на попечении всего двух охранников посреди лишь недавно покоренного населенного пункта, где живет далеко за сотню человек?

-Ну не вечно же нам тут куковать! Дань собрали, налогом обложили и дальше пошли! — Положительно сдержанность, достойную мастера-лучника, полуэльф мог демонстрировать не так уж и часто. И только при ооочень уважительных обстоятельствах.

-Терпение, мой верный миньон, терпение. — Торопиться мне было особо некуда, а настроение после легкой быстрой и практически бескровной победы и вовсе стремилось в отсутствующие в Пределах Хаоса заоблачные выси. Небольшой запас кристаллов в основном теле обеспечивал относительную безопасность, по-прежнему их идущая добыча на болоте позволяла уверенно прогнозировать будущее и, пожалуй, пришла пора задуматься о второй полноценной марионетке. Допрос беглого послушника показал, что монахи уделяют крайне много времени медитациям вообще и ментальной магии в частности, весьма полезной им чтобы успокаивать чем-нибудь встревоженную паству, узнавать о ее прегрешениях и требовать на основании их пожертвования, идущие на замаливание грехов. Правда количество доступных им чар и их мощь строго зависели от ранга, а выше захудалого середнячка по меркам профессионально шарящих в мозгах колдунов из них поднимались вообще считанные единицы. Но в любом случае среди них можно будет поискать операторов-ретрансляторов, способных служить глазами, ушами и языком при общении с людьми. — Еще через пару дней, когда страждущие потянутся к твоей матери за бесплатным исцелением или хотя бы облегчением их болячек и получат его, тогда и только тогда можно будет удалиться, оставив тут символическую власть на местах. А еще, пожалуй, слезь ка ты с меня. Чем просто так стоять, займусь лучше фортификационными работами, опыт наработаю, левел ап по инженерному делу возьму...Кстати, не знаешь, что это вообще такое?

-Первый раз слышу, — откликнулся полуэльф, изящно спрыгивая с наблюдательной башенки с сидящим внутри крысолаком прямо на землю. — Частокол опять будете городить?

-Нет, второй раз забор делать не интересно, — решил я, немного подумав и окинув взглядом дома местных жителей, окруженные в большинстве своем отнюдь не декоративными изгородями. — Да и без надобности такие преграды здесь, похоже. Сухой ров выкопаю. Хорошо бы туда, конечно, еще и воду подвести, да ручей далеко. К тому же в стоячей воде всякая гадость заводится.

-Селяне не дадут вырасти монстру у себя под боком, — заметил лучник. — Так что на этот счет можно не опасаться.

-Вообще-то я про комаров думал, — взять на заметку. Когда и если снова обрету человеческое тело озаботиться хорошим инсектицидом. А то местные насекомые неприятно поражают своими крупными размерами. Не знаю, где меня кусали их дальние родичи, но они уступали своим здешним собратьям раза в три как минимум. И лучше бы в памяти имелась более полезная информация, чем зуд от их агрессивных действий.

Инженерные работы заняли всего около пяти суток и по завершении их вокруг деревни оказалась выстроена облицованная камнем трехметровая канава, имеющая небольшой уклон, выводящий к глубокому оврагу, чтобы в ней не собиралась дождевая вода и всякий мусор. Конечно, сама по себе такая преграда вряд ли остановит хорошо подготовленных людей или какую-нибудь магическую тварь, но теперь обычные волки и змеи, если захотят пробраться внутрь, будут вынуждены идти по одному из оставленных проходов, где нетрудно поставить ворота. Правда, когда оставалось доделать каких-то метров пятьдесят, чтобы окончательно замкнуть окружность, ко мне подскочил какой-то пацан лет десяти и пронзительно заверещал.

-Орки! Орки идут! Орки идут в набег!

-Вот не было печали, — буркнул я, прекращая землеройные работы и разворачиваясь так, чтобы лучше видеть гонца. — Где они? Сколько?

-Не знаю, — замялся мальчик. — Меня папа послал сказать, что орки идут, а сам он на северную дорогу побежал.

-Понятно, — буркнул я. — Тогда иди домой. Нет! Стой! Остановись, паршивец, уши надеру! Ладно, черт с тобой, можешь и дальше сверкать пятками, но ты хоть рукой махни где здесь север то, а тем более ведущая туда дорога?!

Получив не слишком то внятные целеуказания, но в общем верное направление, смог все-таки успеть на место будущей схватки до того, как пролилась первая кровь. Толпа уже знакомых гуманоидов хмурилась, пытаясь компенсировать морщинами на лице недостаток извилин в мозгу и было их, по примерным оценкам, никак не меньше полусотни. Точно такая же толпа мужичья с дрекольем, впрочем кое-где виднелись и представительницы прекрасной половины человечества, сжимавшие в руках кто серп, кто цеп, кто ухват, кто молот, а одна так и вовсе на плече несла самое настоящее бревно, размерами аккурат с одну из ног моего конструкта, впрочем выглядела не менее грозно. И ничуть не опрятнее, если честно.

-Мы эта! — Вперед всех нелюдей выступил экземпляр, несущий поверх кожаных доспехов дополнительный слой навесной брони в виде всевозможных амулетов, покрывающих его словно сбруя, да к тому же в отличии от остальных вооруженный не топором, дубиной или даже мечом, а всего-лишь коротким кривым кинжалом. Каменным. Лемри серьезно забеспокоился, с орочьими шаманами он сталкивался за свою жизнь в бою неоднократно и ничего хорошего от них не видел. Любимой тактикой колдунов данного типа было вложить все силы в один-два, самое много три, удара простым как лом и столь же эффективным боевым заклинанием, по возможности приплюсовав жертв, усиливающих их волшебство своей кровью и жизнью. И если они умудрялись по цели попасть, а это им отнюдь не всегда удавалось в силу природной криволапости проявляемой даже в таких делах, то оставались от нее лишь рожки да ножки. Лучшей тактикой борьбы с ними считался хороший снайпер, выбивающий столь опасные боевые единицы с безопасной для себя дистанции. И у нас даже такой имелся. Однако сейчас Виртим находился посреди толпы селян и протолкаться к нему, чтобы незаметно отдать приказ лишить врага его главных наступательных средств, не имелось никакой возможности. А если просто гаркнуть изо всех сил, так он может и не успеть пристрелить шамана раньше, чем тот спустит с цепи чары. — Мы есть великий отряд Горока Зубастого! Мы пришли взять деньга! Несите нам деньга или ваша большая ходясая каменная штука вам не поможет! Много деньга, не как обычно, а в два раза больше! Нет, в тры! В тры раза больше деньга!

-Они тут чего, не в первый раз появляются? — Уточнил я у ближайшего крестьянина.

-Такой бандой в первый, — грустно сказал он, осматривая вымогателей. — Обычно их раза в два меньше приходит, да и то не чаще, чем раз дней в двести-триста. Драться с ними никто не хочет, потому как убитые бы обязательно появились, вот и платили. Раньше-то они трясли немного, откупиться дешевле выходило, но сейчас, видно, в силу вошли и обнаглели. Да и морды какие-то сплошь незнакомые, не иначе как другое племя в наши края перекочевало. Ох, вовремя вы нас под свою руку взяли, ваша милость.

Я благоразумно промолчал, не желая сознаваться, что мог быть тем самым фактором, который и вызвал перетасовку нелюдей в регионе. В самом-то деле, должен же кто-то занять тот вакуум, который случился после неудачного налета на их холмовое поселение, лишившее местную популяцию клыкастых уродин значительной части воинов и следовательно ослабивших их конкурентоспособность. Зато на требование наглого вымогателя нашел чем ответить Виртим, вероятно считающий стрелы в руках мастера-лучника универсальной валютой, от занесения которой в личное тело не так то и просто отказаться. И даже стискивающая полуэльфа со всех сторон толпа нисколько ему не помешала. По пологой дуге оперенные посланцы смерти, со светящимися от переполнявшей их энергии наконечниками, устремились прямо к макушке шамана. Первые два снаряда разлетелись в щепки, так и не коснувшись его волос, врезавшись во вздувшееся вокруг волосатой фигуры орка темно-багровое марево, следующие штук пять отклонились в стороны взвихрившимися вокруг колдуна потоками воздуха, но последний опасный гостинец, против всех законов физики и баллистики описавший в воздухе полукруг, вошел клыкастому гуманоиду в левое ухо, а вышел из правого. Уцелеть после подобной травмы существо, нуждающееся для поддержания своей жизнедеятельности в головном мозге, в принципе не могло.

-Стоять насмерть! — Рявкнул я во всю мощь легких крысолака и потопал на опешивших от гибели своего предводителя, а также видимо основной ударной силы, орков. Вести за собой людей в атаку было глупо, погибнут еще, а где потом тогда новых искать прикажите? Уж лучше сам как-нибудь супостатов подавить попробую, сломав их строй и внеся панику в ряды неприятеля, имя мое хоть и не Кощей Бессмертный, но риск окончить свое существование в подобной стычке равен нулю процентов. Хм, а кто такой этот самый Кощей, судя по всплывшим на поверхность искалеченного разума отрывкам памяти, обладающий то ли неуязвимостью, то ли неумираемостью? Мы часом не коллеги? А может, родственники? — С дороги павианы мохнатые, зашибу!

Клюв конструкта сомкнулся на верхней половины туловища самого крупного из налетчиков, вооруженного громадной кувалдой, явно спертой из какой-то кузни. Правда гуманоид успел неожиданно быстро присесть и в результате каменные ножницы ухватились лишь за его выставленное вверх оружие и вырвали оное из мускулистых лап. Ну, тоже неплохо, кулаками против неживой марионетки много не навоюешь, да и обычный крестьянин с вилами такого атлета шерстистого враз подколет прежде, чем он своими грабками до него дотянется. Неожиданно конечности колосса начали скользить по земле как по льду. Все внимание пришлось сконцентрировать на том, чтобы шесть опор, подошвы которых без всякой видимой причины вдруг почти лишились силы трения, не завалили конструкт на бок. Проклятье! Где-то среди зеленомордых притаился еще один шаман, возможно ученик первого, судя по малой мощности удара, но недостаток сил он явно мог компенсировать умением. Ладно, раз стоять на одном месте получается плохо, то попробуем набрать инерцию и за счет нее сохранить равновесие, откуда-то я помню, что так можно. А еще в сознании крутится странное слово 'велосипед'.

Град ударов обрушился со всех сторон на прущую вперед тушу скорпиона, заставляя ее покрыться многочисленными трещинами и сколами. Энергия, щедро вытекающая из поврежденных кристаллов, отправилась не восстановление полученных дефектов, общий тонус конструкции и создание шипов на подошвах ног. К сожалению то ли мое творение оказалось недостаточно быстрым, то ли в этой банде орков не пренебрегали физическими тренировками и занятиями по тактике, но никого раздавить так и не удалось, вроде бы сбившиеся в кучу противники живо рассосались в стороны. Так, пару пришедшихся вскользь плюх свободными от передвижения ногами успел отвесить самым нерасторопным, но хотя они и отбрасывали тварей на несколько шагов, наверняка ломая им кости, но на месте никого не убивали. Ну, хоть благодаря вцепляющимся глубоко в землю свежеотросшим булыжным коготкам прекратил изображать из себя корову на льду. Жаль, вражеского колдуна разглядеть не получилось, мой конструкт определенно нуждается в доработке, да, он большой, страшный, сильный и прочный, но какой-то малоэффективный. Особенно когда его самым наглым образом заколдовывают.

Куда результативнее собственного каменного начальства действовал Виртим, стремительно опустошающий свой колчан и пытавшийся работать по схеме один выстрел-один труп. Однако поскольку выцеливать уязвимые места у такой массы врагов полуэльфу было банально некогда, получалось у него не очень и примерно половина попавших под обстрел врагов отделывалась ранами, не пришедшимися на жизненно важные точки, вроде шей, глазниц или паха, а потому лишь злобно ревели, обзаведясь лишней дыркой в теле. Правда выпускаемые им снаряды больше не взрывались и не игнорировали законы физики, а вели себя почти так, как и положено обычным стрелам, ну может только очень острым и тяжелым, как объяснял однажды сам лучник, на каждый выстрел, где используются его особые умения, он тратит немного жизненных и магических сил. А их запас — величина конечная, убить себе перерасходом, при используемой им технике, правда, не получится, но вот свалиться в обморок от истощения, вполне. Гибриду двух рас в деле дистанционного боя как могли помогали штук пять или шесть охотников с луками и примерно столько же пращников, из задних рядов крестьян пытающихся сеять смерть и разрушение, но их совокупные усилия едва-едва достигали той же планки, что и результативность ушастого снайпера.

С ревом и малоразборчивой руганью толпа орков, раздавшаяся в стороны с пути постоянно поскальзывающегося конструкта, рванула на собранное с бору по сосенке ополчение жителей деревни, оставив меня в своем глубоком тылу. Проклятые зеленые обезьяны оказались слишком шустрыми, чтобы ударить их в спину пришлось сначала развернуться. Не самая легкая задача, если шесть ног норовят упорно запутаться между собой и буквально вырываются из своих креплений. А в то время, пока главная ударная сила людей оказалась временно не у дел, упражняясь в прикладной акробатике, эти примитивные гоминиды наконец-то добрались до противника. Грубые топоры, дубины и палицы, весящие побольше чем иной подросток, просто ломали выставленное ощетинившимся строем представителей человеческой расы оружия. Иногда вместе с руками их держащими. А следующий взмаха уже неминуемо доставал до уязвимой плоти. Нет, разумеется, крестьяне не были беззащитными овечками, приведенными на убой. Вилы, рогатины и самодельные копья с размаху втыкались в животы, пробивая ненадежную защиту из дощечек на веревочках. Цепы крушили клыкастые хари, выдавая настоящие фонтаны из крови и раздробленных клыков. Серпы, которыми в ближнем бою орудовать можно куда быстрее, чем тяжеленной неподъемной дурой в виде кое-как обточенного полена-переростка или железной чушки, подрубали сначала конечности, перерезая мускулы и сухожилия, а потом проходили по горлу. Но орки, к сожалению, отличались просто таки феноменальной выносливостью, живучестью и презрением к собственной жизни. Даже получив смертельную рану, они продолжали драться до тех пор, пока не истекали кровью, а уж засевшая в плече стрела, пробитая ударом ступня или, скажем, ударивший по голове камень и вовсе обычно их лишь притормаживали. Пожалуй, если бы не остатки местной дружины, вставшей в первые ряды ополчения, обитателей Сосновки просто бы смяли, тем более, что мой конструкт оказался излишне медлительным, а у Виртима очевидно кончились силы и больше изображать из себя магическую версию крупнокалиберного пулемета с самонаводящимися снарядами он просто не мог.

Однако тактику, стратегию, да и вообще военное дело орки явно не изучали, действуя видно на одних инстинктах. Иначе о громадном каменном исполине, на поскальзывающихся ногах ковыляющем в их тылах, они бы не забыли. На последних метрах, отделяющих его от увлекшихся дракой целей, равновесие конструкт все же потерял, но особо сильно это ему не помешало. Длинный сегментный хвост с булавой на конце вытянувшись опустился в самую гущу орков, теснивших крестьян, сминая какого-то зеленомордого мохнатого неудачника в обильно брызнувшую кровью лепешку. А потом пошел в сторону, пусть не убивая нелюдей, но валя их наземь с неуклонностью и силой, доступной лишь механизмам, тупо выполняющим свою работу. Добить распростершихся на земле противников было кому, да и сородичи мешали поверженным подняться, некультурно наступая на них грубыми немытыми лапами и продолжая пытаться продавить строй крестьян с непонятной настойчивостью. Однако тут же ноги, и так имеющие крайне малое сцепление с поверхностью, вообще начали выворачиваться из суставов и марионетка, служащая моими глазами, ушами и руками, просто плюхнулась на живот, раздавив твердой каменюкой какую-то оставленную орками в тылу тяжелораненую женщину, безуспешно пытавшуюся запихнуть в распоротый живот собственные кишки.

-Они думают, что этим големом управляет какой-то чародей, и надеются его отыскать, — осторожно подал мысленный голос Лемри, разъясняя поведение налетчиков. — Похожие конструкции не то чтобы часто встречаются, но определенную распространенность имеют, особенно у гномов. И подчиняются они контрольным амулетам, шаман видно хочет разыскать его и подчинить такую интересную штуку, автоматически делающую своего хозяина крайне могущественным и опасным существом, себе.

-Да где он, ё-моё?! — Возмутился я, наблюдая за тем, как объединенными усилиями десятка орков хвост скорпиона снова оказывается, разломан на куски. Все же его телескопические сегменты не очень прочны, да. А наконец-то отреагировавшие на угрозу гуманоиды с повышенным шерстяным покрытием всего тела, начинают крушить пытающийся давить и резать их клюв конструкта. И тоже успешно, во всяком случае, одну из половинок гигантских ножниц они уже оторвали, причем с первой попытки, дружно дернув в одну сторону. Как у них получается так согласованно действовать при полном отсутствии командования? Заранее заученные тактические схемы? Врожденное чувство локтя? Внутривидовая телепатия?— Здесь не видно никого обвешанного амулетами, бусами или даже просто вооруженного посохом!

-Значит, это боевой маг, — решил крысолак, в местных колдунах и чародеях собаку съевший. И съевший заодно немало самих кудесников, причем часть еще живыми, у его сородичей, как гласила память маленького уродца, такой поступок считался особым шиком и доказательством просто непомерной крутизны. — Дерется оружием и колдует одновременно. Ни в том ни в том не особый мастер, но за счет такой универсальности любим всегда и всеми, кроме врагов. Ищите орка с одноручным оружием, делающего странные жесты второй конечностью или всем телом, совсем без движений накладывать чары может лишь поистине великий мастер и скорее всего он будет в очень хорошем доспехе, позволяющем лезть на передовую и игнорировать большинство угроз.

-Нашел, — столь точное целеуказание наконец-то позволило выделить искомого пакостника, из-за которого ноги конструкта постоянно разъезжались в стороны, тем самым снижая эффективность каменной марионетки процентов на восемьдесят. Высокий орк со слегка поседевшей шкурой, с непринужденностью махающий громадной дубиной, размером едва ли не больше него самого, казавшейся гипертрофированной и излишне грубой даже на фоне остального вооружения орков, явно пробивался к Виртиму, прямо во время драки умудряясь совершать казалось бы бессмысленные дерганья, подозрительно похожие на танцевальные па. Может попробовать взять этого типа живьем? Судя по тому, как эффективно он выводит из строя главную ударную силу людей, не будучи в состоянии её уничтожить, башка у данного гуманоида варит несмотря на зверский облик. Ладно, война план покажет, тресну по кумполу аккуратненько, а там будем надеяться на прочность черепа и шлема. Ну, или остатками хвоста свяжу, чтобы в суматохе потенциально полезный кадр не дорезали.

Сминая живых и мертвых, причем последних как своих так и чужих, несколько крестьян уже лежали на земле, не подавая признаков жизни или с повреждениями, позволяющими вынести однозначный диагноз по причине уже частично состоявшегося вскрытия или трепанации черепа, конструкт пополз вперед. Вставать на ноги времени не было, вражеский колдун, несмотря на то, что трясся он как больной в эпилептическом припадке, каким-то образом уже достиг Виртима, неожиданно для самого себя оказавшегося в первых рядах подавшихся назад защитников и принимающего удар сразу нескольких орков. Полуэльф размахивал неплохого качества мечом, раньше принадлежавшем бывшему старосте, как ветряная мельница, но отсутствие на его худом гибком теле брони сделало бы первую же полученную им серьезную рану последней, а терять такого перспективного кадра ужасно не хотелось. Однако, несмотря на все усилия, я определенно не успевал. Проклятые орки ужасно меня тормозили, причиняя конструкту все новые и новые повреждения, спешная регенерация которых требовала дополнительной энергии и, самое главное, времени. Запас кристаллов пусть и уменьшился на треть, но пока еще оставался, в отличии от драгоценных мгновений, а боевой маг, ну или боевой шаман, черт его знает как правильнее, уже заносил свою дубину чтобы сокрушить мастера-лучника, очевидно принятого за хозяина моей марионетки. Мастер лука, прекрасно понимающий безнадежность парирования клинком сжимаемого в лапах противника бревна, метнул в своего врага извлеченные из-за пояса нож. Увы, стальная колючка, прошедшая мимо глаза и застрявшая в щеке, заставила седого гуманоида лишь раздраженно рыкнуть. Но завершить свой удар боевой волшебник налетчиков не успел. Яркая рыжая струя пламени, метнувшаяся откуда то из-за спин крестьян и немного сверху за одно мгновенье превратила его в тонко визжащий полыхающей факел.

Всеми позабытая Ребекка, оставшаяся далеко в тылу, взобралась на крышу самой высокой халупы, гордо именующейся местными домом старосты, но не имеющей даже второго этажа и теперь оттуда изображала из себя систему залпового огня. В воздухе рядом с ней завис десяток кристаллов, выданной ведьме на текущие расходы и примерно каждые три-четыре секунды, уходившие на то, чтобы как следует прожарить одного орка, очередной из них рассыпался в пыль, а помаленьку ослабевающее заклятье наполнялось. Впрочем, уже после шестой своей цели пожилая колдунья пошатнулась и бессильно опустила руки, заодно заливая хлынувшей из носа и ушей кровью одежду, но перелом в сражении уже наступил. Глухо подвывая то ли от ярости, то ли от страха, нелюди также дружно, как до того ломились вперед, брызнули в разные стороны. Уцелело их от первоначального количества примерно половина, и почти каждый имел раны той или иной степени тяжести. Жаль, у стрелков уже их колчаны, судя по почти не летящим вслед зеленым разумным обезьянам снарядам, покончилась, а то бы никто из них мог и не надеяться на спасение. Но даже и так можно не сомневаться, если пустить погоню, а мы ей озаботимся обязательно, уйдет едва ли четверть от первоначального количества налетчиков.

-Ваша камеюкость, вы можете помочь нашим раненным? — Тотчас же подскочил ко мне новый староста. — Господин Виртим говорит, что леди Ребекка не очнется минимум до завтра, а наш единственный лекарь во время боя сам помер, меразвец, и теперь ими заняться ну совсем некому!

-Давай их сюда, — от необычного титулования я ошалел настолько, что согласился даже не раздумывая о том, как именно буду лечить людей. Все же моя власть над камнем недостаточно велика, чтобы создать из булыжников им новые внутренние органы. Хотя стоп! Есть же Лемри, на все колдовские дела изрядный мастак, пусть он выкручивается!

Конструкт уже лежал на земле и чтобы облегчить доступ к крысолаку, во время пиратской жизни действительно навострившему латать не сильно раненных коллег и профессионально добивать тех, с кем было лень возиться, даже тратить энергию особо не пришлось. Куда больше ее ушло на то, чтобы подстраховаться от побега своих глаз и ушей, покрыв мелкого колдуна настоящей каменной коркой, обязанной раздавить его в случае попытки обрести свободу. Но к счастью обошлось, здраво оценивший возможность удрать через толпу вооруженных людей, не отказавшихся бы увидеть его голову насаженной на пику, снабженный чудодейственными кристаллами чародей прилежно лечил тех, кого мог и аргументировано указывал на невозможность привести в норму то или иное тело. Еще, правда, пару раз предлагал поднять усопших в виде зомби, не иначе как в качестве тонкой издевки, но получив по зубам от какой-то шибко религиозной крестьянки, благоразумно заткнулся.

-Моя мать в порядке, просто перенапрягалась немного, в ее возрасте уже не стоит заниматься никакой энергетически затратной магией, кроме ритуальной, — подошел к кострукту Виртим, когда поток раненных сошел на нет. На плече лучник с ясно видимым напряжением нес едва его не пришибившую дубину. Странно, но оружие покойного шамана являлось не просто очень плохим, а фактически мусором. Это просто кое-как обтесанный кусок ствола небольшого деревца, даже неочищенный от коры и веточек. Хм. А ведь листва то на них зеленая и даже не думает вянуть. — Вот, кстати, посмотрите, какой интересный артефакт. Он потихоньку подпитывается своми хозяином, а потом может у врага при ударе просто высосать силы, не убив, так сильно ослабив даже самого опасного монстра. Тролли делали, кроме этих тупых здоровяков, не особо различающих магию школ жизни и смерти, и даже не слышавших о конфликте элементарных начал между собой. Увы, людей подобная игрушка слишком быстро высосет, да и мало среди них тех, кто её вообще подымает, не говоря уж о том чтобы сражаться. А в ваших, хм, руках наверное и вообще не будет работать, во всяком случае вампиры, големы и прочие неживые бойцы с артефактным оружием почти всегда не ладят.

-Занятно, — возможность получить оружие для конструкта следует подробно рассмотреть. А еще, наверное, надо сменить его форму на более человекоподобную, почему-то кажется, что в ней у меня получится куда лучше сражаться и уже не нужно станет контролировать до мелочей каждое движение, а просто отдаться инстинктам. — Дай ка сюда, попробуем. Уупс!

Стоило мне только обхватить специально выращенной каменной рукой тонкий конец дубины, как листья на ней пожухли и опали, а кора стала с громким треском стремительно каменеть и крошиться. Спустя пару секунд вместо уникальной палицы у наших ног осталась лишь груда гальки.

-Ну и чего этого было? — Спросил я у полуэльфа.

-Понятия не имею, — честно признался он. — Никогда раньше такого не видел. Нет, артефакты на моих глазах ломались частенько, у нас их раньше было много, но чтобы так...Надо спросить у матери.

-Резонанс энергий, — вдруг пришел мне на помощь крысолак, надеющийся заслужить своими услугами еще какую-нибудь поблажку. В его мыслях очень отчетливо превалировало желания поразвлечься с какой-нибудь из селянок, чем моложе, тем лучше, вплоть до по-настоящему детского возраста, но внутренне колдун был согласен и на пару кружечек вина. — Когда священники Высокого уничтожают своей силой могущественные темные артефакты, те рассеиваются светящимися искрами. А если чернокнижники ломают божественные реликвии, оставшиеся от былого хозяина Переделов Хаоса или там попавшие к нам с очередным островом, то те расползаются клочьями мрака. Принцип похож. А значит, на чем бы ни базировалась ваша власть, хозяин, она одинакова чужда и недружелюбна как к жизни, так и к смерти. Эм, все, больше мне сказать нечего.

-Ну тогда молчи и жди свое пиво. — решил я все-таки поощрить мерзавца, надо признать, умеющего быть полезным. — Сомневаюсь, что в этой деревне найдется хоть что-нибудь другое. Ну, может самогон еще.

Остаток дня ушел на то, чтобы немного отойти от битвы, разобраться с трофеями, а также похоронить мертвых, своих и чужих в одном и том же месте, лишь в разных частях кладбища, ну просто чтобы в виде живых покойников убитые уже однажды не восстали, а на следующий же день небольшой отряд из оставшихся целыми вояк, полуэльфа и, конечно, восстановившегося каменного конструкта утопал в земли орков.