Бои местного значения

Глава 1. Здесь начинается Россия.

31 октября, местное время 14-30. Камчатская область, Первая речка, 6 километров к югу от поселка Мильково.

Серега Грибанов, прищурив глаза, старался разглядеть стремительные тени лосося, идущего на нерест вверх по бурной реке. Конец октября — не самое лучшее время для рыбалки на Камчатке. Земля уже ощутимо подмерзает по утрам, на ней часто выпадает снег, пока неглубокий. На горах, ограждающих долину реки Камчатки с запада и востока, снег лежит уже с сентября. Озера и речные протоки с медленным течением уже покрыты слабым льдом, который еще не держит человека. И только на быстрых реках льда еще нет, и можно увидеть в прозрачной воде, как неумолимо, с упорством бульдозера идет на нерест последний представитель камчатского лосося — зимний кижуч. Он будет идти долго, последние рыбы будут нереститься в верховьях камчатских рек до конца февраля. Но основная масса рыбы идет поздней осенью. А этот год особенный, занятия в школе закончились, так и толком и не успев начаться. Сначала, в сентябре, школьников традиционно вывозили на поля, вдоль долины реки Камчатки убирать овощи, морковку и свеклу. В начале октября вроде пошли занятия, Сергей обрадовался, ведь он уже в девятом классе, уже надо готовиться, кем он будет дальше. Сергей твердо решил пойти в институт, как его старший брат, который в феврале этого года уже закончил Тульский механический. Закончил хорошо, одним из первых на своей специальности и получил распределение возле самой Москвы, в конструкторское бюро министерства авиационной промышленности. Наверняка он там занимается интересными и жутко секретными вещами, если даже в письмах не пишет толком, в чем заключается его работа. Пишет только, чтоб он, Сергей, не валял дурака, а налегал на учебу, особенно на математику и физику. А как тут налегать, если учеба длилась всего три недели? 28 октября рано утром по радио объявили, что началась война. И тут же, по местному радио отменили все занятия в сельских школах. Потому что в них будут размещаться люди, эвакуированные из города. Город — так на Камчатке называли столицу области. На полуострове были еще несколько населенных пунктов, официально имевших статус почти городов, поселки городского типа — Усть-Камчатск, Вилючинск, Ключи, Елизово, но количество населения в них было несерьезным, максимум несколько тысяч человек. Город, на Камчатке был один, Петропавловск-Камчатский. Там жило чуть меньше ста тысяч человек, почти половина населения всей Камчатки. Там была единственная связь с материком, через Петропавловский порт раз в десять дней ходил во Владивосток самой большой в СССР пассажирский пароход, "Советский Союз", немецкий трофей, который раньше назывался "Великая Германия"*

*Пароход на самом деле назывался иначе, Albert Ballin, затем Hansa, но подавляющее число мальчишек (да и не только), проживающих на полуострове в 60-е годы было уверено, что он назывался именно так.

Кроме как по морю, с Камчатки можно было только улететь на самолете, из аэропорта, возле города Елизово. Раньше только до Хабаровска, на двухмоторных Ил-14, а оттуда надо было уже пересаживаться дальше, как улетал на учебу Борис. А четыре года назад в Елизово построили длинную бетонную полосу, и сейчас оттуда летают большие четырехмоторные Ил-18, до самой Москвы.

-Серега, не спи, опять о чем-то мечтаешь? Смотри, мимо тебя такой косяк идет, а ты ни сном, ни духом! — Прервал витавшие далеко мысли Сергея его приятель, одноклассник Сашка Макаров. Сергей встряхнулся, в самом деле, чего он размечтался? Ни одного кижуча еще не поймал, а они мимо него прут, как на параде. Сергей закинул свое "подсекало", нехитрую снасть, состоящую из трех больших "морских" тресковых крючков, связанных крепко медной проволокой, с большой гайкой, прикрученной снизу крючков для веса, необходимого, чтобы удержать снасть на быстром течении. Снасть была на толстом капроновом плетеном шнуре, только такой позволял удержать бешеные рывки рыбы весом до семи килограмм. Напрягая зрение, он смотрел, как подсекало медленно ползет по дну, приближаясь к цели. Так, чуть-чуть подтянуть и можно дергать. Есть! Сергей удачно подсек за морду здорового самца и начал его вытягивать, стараясь не дать слабину, чтобы не позволить кижучу выпрыгнуть из воды, стряхнув вцепившийся в нос один из трех крючков. Он выдернул отчаянно прыгающую рыбину на галечный берег подальше от воды и нанес по ней пару ударов заранее заготовленной крепкой палкой, иначе лосося никак не успокоить. Ругнул себя за мечтательность, вон Сашка уже трех штук вытащил, а он все в облаках витает. А надо торопиться, ему надо поймать штук шесть-семь, больше все ему равно не утащить. Разделать добычу, выпотрошив и отрезав головы, присолив рыбные тушки и икру, если попадутся самки. Потом еще устроится на ночлег, в пустующей избушке летнего животноводческого совхозного стана. Натащить дров, растопить печку, и все это надо сделать засветло, а осенние дни такие короткие. Поужинать, это уже в темноте, при свете припасенной свечки. Потом они заночуют и утром, с рассветом, уложив рыбу в рюкзаки, пойдут домой. Чтобы потом завтра после обеда вернутся на рыбалку, да какая, к черту рыбалка, это добыча белка на зиму. В поселковых продуктовых магазинах все раскупили еще неделю назад, оставшиеся немногочисленные товары подчистую вымели вчера первые эвакуированные городские, начавшие обживаться в школе. Говорили, что их будет гораздо больше, вообще чуть ли не несколько тысяч человек. Кроме школы сейчас под общежития срочно переделывали сельский клуб и помещения всех контор в поселке — совхоза, геологов, электростанции, дорожников. Сергею с мамой удалось создать какие-то запасы самого необходимое — крупу, муку, сахар, соль, спички, чай. Отец, геолог, уже месяц, как ушедший в очередную экспедицию в горы на северо-западе, к Ичинскому вулкану, оставил полученные в "Камчатгеологии" несколько десятков банок тушенки и других консервов. Вся партия, отправляясь в поход, в этот раз оставила почти все полученные на складе консервы семьям, надеясь, на охоту и рыбалку. Ведь почти у каждого геолога был служебный карабин или свое ружье. И вернутся они только в середине ноября, когда снег будет настолько глубокий, что взрывать шурфы станет опасно из-за лавин. Но консервы надо оставить про запас, зима на Камчатке очень длинная, и как повернется жизнь с этой чертовой войной, никто не знал. Тем более что информация с материка приходила очень тревожная, вернее переставала приходить. Официальных объявлений не было с самого начала, считай вообще, о новостях можно было узнавать, только слушая различные радиостанции. У них был недавно купленный радиоприемник "Спидола" рижского радиозавода, который прекрасно ловил коротковолновые станции, наши и не наши. Стоил он, конечно, дорого, целых семьдесят три рубля, но при камчатских "северных" зарплатах это было вполне по карману. К исходу первого дня войны, замолкли все радиостанции Москвы, начиная от официального "Московского радио" до только начавшей выходить в эфир КВ радиостанции "Юность". Замолчала радиостанция Хабаровска. Потом замолкли "Голос Америки", Би-Би-Си, "Свобода", "Радио Японии" и прочие "Немецкие волны" на русском языке. Ловились Австралия и Филиппины, но на английском, английский Сергей понимал плохо, с пятого на десятое. Осталось на русском только местное радио Петропавловска и "Радио Пекина", кстати, от китайцев и узнали, что уже нет ни Вашингтона, ни Москвы, ни Хабаровска. Но о том, что война может прийти к ним непосредственно в маленький поселок, никто не задумывался. С кем тут воевать? Военных объектов в поселке нет. Правда, в нескольких километрах к юго-западу есть небольшой аэродром, просто площадка рассредоточения, застеленная металлическими перфорированными полосами. И возле нее стоит казарма учебки мотострелкового полка, где есть военные, примерно рота по численности. Но все равно это несерьезные силы, Сергей не верил, что сюда прилетят здоровенные американские бомбардировщики, которые так угрожающе смотрелись на плакатах гражданской обороны, висевших в клубе и в школе на стендах ДОСААФ. Как они назывались, он наморщил лоб, вспоминая силуэты самолетов. В-29, В-50, это старые четырехмоторные поршневые, и новые, с еще большим числом моторов, которые вообще выглядели очень внушительно, В-36 и реактивный В-47. Неужели американцы пошлют такой грозный и, наверное, очень дорогостоящий самолет, на какую-то кучку солдат? Нет, конечно, им с мамой ничего не угрожает. Эти самолеты будут бомбить город, и, наверное, еще закрытый поселок Вилючинск. Петропавловск-50, как его называли местные жители. Про который ничего не писали в газетах и не говорили по радио, но все жители Камчатки, которые хоть раз были в городе, знали, что там базируются наши подводные лодки. Тем временем Сергей засек и вытащил шестую рыбину. Посмотрел на клонящееся к горам на западе солнце и стал сматывать закидушку. Все, на сегодня рыбалка закончена, им надо еще много успеть сделать.

Эту часть текста написал в соавторстве с Сергеем Петровым

30 октября, местное время 09-00. Авианосная ударная группа США "таффи-71", 300 миль восточнее островов Хабомаи.

Даже сейчас, находясь на борту своего любимого авианосца "Китти Хоук", адмирал Гарри Фелт с трудом сдерживал внутри себя ярость, копившуюся после изысканно-вежливых оскорблений этой поганой макаки Гэнда. Ну ничего, американский флот докажет всем, что шутить с ним в открытом бою не стоит и красные дорого заплатят за свои изуверские проделки на Гавайях и в Италии (особенное бешенство у Гарри вызвало коварное убийство вице-адмирала Макдональда). Проклятые русские, уничтожив базы на Хоккайдо, не успокоились на достигнутом, и одновременно завалили морскими минами весь Сангарский пролив, а пытавшиеся начать траление японские корабли были атакованы подводными лодками. С другой стороны, он не такой идиот, чтобы прорываться в Охотское море через это бутылочное горлышко. Офицеры, знавшие крутой нрав своего адмирала, старались лишний раз не беспокоить Фелта. Тем более, прилетев на борт "Китти Хоук", адмирал на военном совете в общих чертах изложил свой план. Операция "Миракл". Согласно директиве, утверждённой на военном совете, боевой задачей TF-71 являлась атака Курильских островов и Сахалина. Подавив сопротивление ВВС красных, превративших Курилы в свои неподвижные авианосцы, и, захватив с помощью вертолетного десанта плацдармы и аэродромы на Кунашире, Итурупе и Шумшу, прорваться основными силами в Охотское море через пролив Фриза, где уничтожить группировку советского ТОФ, прикрывающую проливы. В дальнейшем при благоприятном стечении обстоятельств, после уничтожения целей на Сахалине, уничтожить на советском побережье всё, что не смогли уничтожить эти бездари из ВВС, дойти вдоль побережья до Владивостока, утопив по дороге всё, что плавает, а затем, пополнив боезапас, идти на помощь к американским войскам в Корее. А захваченные десантом плацдармы на Курилах в дальнейшем использовать для наращивания сил десанта на Сахалин и Камчатку. При возможных затруднениях дождаться TF-72 Холлуэя, которая должна атаковать Камчатку с последующей высадкой десанта, и завершить выполнение плана совместными силами.

30 октября, местное время 09-00, сводная эскадра ТОФ СССР, пролив Фриза.

Вице-адмирал Амелько, поднявший свой флаг на крейсере "Адмирал Сенявин", оставшись после военного совета один в адмиральской каюте, сел в кресло и прикрыв глаза, начал ещё раз анализировать сделанное за прошедшие дни. Итак, достигнута одна из главных задач, вскрыто точное положение одной АУГ и обнаружено наличие другой в зоне ответственности его флота. Цели их, в общем, поняты (в документах их так и назвали — АУГ "Камчатка" и АУГ "Сахалин"). АУГ "Камчатка" обнаружена почти сутки назад советской подлодкой южнее Датч-Харбора. Потом контакт с ней был потерян, но все равно по времени она может подойти на расстояние удара по территории СССР только завтра. АУГ "Сахалин" находится гораздо ближе, и уже четыре последних часа непрерывно отслеживается советскими разведывательными самолетами. Отслеживается. Вице-адмирал помрачнел, вспоминая радиограммы заместителя командира двести шестьдесят шестой дальней разведывательной авиаэскадрильи, подполковника Икки, которую он прочитал полчаса назад. За последние пять часов она потеряла сбитыми четыре летающих лодки Бе-6, пытаясь отследить передвижение этой чертовой АУГ. Но никуда не деться, наиболее мощной и потенциально опасной в случае прорыва в Охотское море является именно эта группировка, а судя по темпам приближения к Курилам, и атаковать она будет первой. По согласованию с Пепеляевым усилены триста восьмой истребительный авиаполк на Кунашире и триста семьдесят восьмой истребительный авиаполк, на аэродроме Байкова, расположенный на острове Шумшу. Туда же перебазированы две эскадрильи Мигов из резерва ПВО Приморской армии (к счастью, на помощь стали прилетать отдельные эскадрильи из Сибири), на островах развёрнута зенитная артиллерия. Все немногие оставшиеся до приближения американских армад часы силы флота минировали Курильские проливы, оставив свободным для прохода лишь пролив Фриза. А у входа в пролив расположилась шикарная приманка: сводная группа ТОФ, состоящая из двух крейсеров, девяти эсминцев и сводной группы лёгких сил флота, состоящей из ракетных катеров и малых сторожевых кораблей. Подводники развернулись как перед Курилами, так и на случай прорыва американцев, в Охотском море. Вторую линию обороны составят истребители и зенитчики с Сахалина. По информации из особого отдела флота появились и кандидаты в камикадзе. Лётчики из состава восемьсот шестьдесят седьмого минно-торпедного полка, перебазировавшиеся на аэродромы Сахалина с Николаевки, на которую упала бомба, предназначавшаяся для Владивостока, в большинстве потеряли семьи, замешкавшиеся с эвакуацией. Но основная надежда всё же на ракетную подлодку "К-66" и четыре полка Ту-16 с крылатыми ракетами.

Задача же командования Камчатской военной флотилии держать оборону с теми силами, что у него есть, до тех пор, пока не освободятся силы для ликвидации второй АУГ. Тем не менее, решение об эвакуации Петропавловска-Камчатского выполняется уже сейчас, из города в островные посёлки вывозят в первую очередь детей, женщин и специалистов. По отчёту ГО уже сейчас эвакуированы две трети населения города, но кому-то придётся в нём остаться и возможно погибнуть. Пепеляев до сих пор не может простить себе гибель Хабаровска. Вечная память предисполкома Хабаровска Путинцеву, начавшему эвакуацию города по собственной инициативе ещё 27 октября на свой страх и риск и спасшему своим решением жизнь половине хабаровчан, но не себе. А ведь и у него, адмирала Амелько, в ближайшие часы могут появиться свои не спасённые города. Стук в дверь адмиральской каюты вырвал Амелько из полусна.

-Товарищ, вице-адмирал, Николай Николаевич, молодой адъютант от волнения позабыл про субординацию, срочная шифрограмма с Шикотана. Кажется, начинается.

30 октября, местное время 20-30. 50 миль к югу от острова Атту. Соединение 7 флота US NAVY TF-72. Ударный авианосец CV-59 "Форрестол".

Вице-адмирал Холлуэй, открывая предполетный инструктаж перед операцией "Миракл", был мрачен. Еще одно соединение Седьмого флота, "таффи-71" не вышло в обозначенное время на связь для координации действий. TF-71 имело более чем внушительный состав, два многоцелевых авианосца, "Китти Хок" и "Тикондерога", сто двадцать только ударных самолетов, не считая вспомогательных. Противолодочный "Кирсардж" (тот же тип "Эссекс", как "Тикондерога", модернизированный по проекту SCB-27С, и несущий только противолодочную авиацию, двадцать четыре самолета и восемнадцать вертолетов). Десантный вертолетоносец "Принстон". Два крейсера, "Галвенстон" и "Флинт", причем один из них ракетный. Тринадцать эскадренных миноносцев, подводные лодки. Не могут же русские, с их смехотворным флотом, так быстро уничтожить такую армаду? Или все-таки могут? Русские уже смогли неприятно удивить их на этой войне, командующий силам US NAVY на Тихом океане адмирал Гарри Фелт кое-что сообщил ему на вчерашнем сеансе связи, когда они уточняли координацию действий. Особенно Холлуэя беспокоили эти ракетоносцы "Бэджер" с новыми дальнобойными атомными ракетами. Они крайне эффективно сработали по наземным целям на японском Хоккайдо. И у адмирала не было никакого желания проверить, могут ли они так же действовать по его кораблям. Но ведь у русских этих "Барсуков" немного, ракет еще меньше. И, в конце концов, даже если они нанесли поражение "таффи" старины Фелта, то обошлось им это наверняка очень дорого. Так что его самолеты вполне могут справиться с остатками "Баджеров", если те рискнут нанести удар по его соединению. Многочисленных советских подлодок, давно выползших из своего "Осиного гнезда", как адмиралы US NAVY называли базу в Вилючинске, вице-адмирал Холлуэй опасался гораздо больше. Из-за этого TF-72 шла на скорости более двадцати пяти узлов, все время применяя противолодочный зигзаг. Исключение составляли лишь короткие промежутки, когда авианосцам надо было поднять или посадить патрульные и разведывательные самолеты. В эти же короткие моменты было разрешено нарушать режим радиомолчания. Он обратился к полусотне людей в форме флота и морской пехоты, внимательно наблюдающих за ним, сидя за столиками в огромном ситуационном центре "Форрестола":

-Джентльмены, я обещал президенту, что мы обкусаем хвост русского медведя и сейчас настало время узнать, как мы будем делать это в деталях. Через двадцать часов мы подойдем на расстояние удара по основным центрам русских на Камчатке. Еще сверху поступила такая вводная, минимум использования атомного оружия. Может не все в курсе, но почти треть территории Соединенных Штатов после удара русских ракет и бомбардировщиков не очень-то пригодна для проживания. И есть риск потерять еще часть территории, из-за распространения радиоактивных осадков. Поэтому министр обороны настоятельно рекомендовал ограничить применения ядерного оружия по действительно опасным объектам, это сам Петропавловск и база советских подлодок в Вилючинске. Остальная Камчатка должна нам достаться не зараженной, чтобы туда можно было переселять часть людей, или хотя бы получать отсюда ресурсы. Но сначала надо разобраться с еще одной парой камней, точнее с одним. Это остров Беринга, восточный из Командорских островов. Там находится единственный поселок русских с несколькими сотнями жителей, и вроде бы нам до него дела нет. Но еще там есть полевой аэродром, который построили в прошлую войну. Координаты нам известны, это возле мыса Северо-Западный, ведь когда-то наши парни помогали его строить. Судя по данным с фоторазведчика RF-8А, пролетевшего над островом два часа назад, комми на него посадили самолеты, немного, всего шестерку "Фреско". Аэродром прикрыт батареей зенитных орудий, зенитных ракет нет. Эти МиГи могут ударить нам в спину в самый неподходящий момент, поэтому эскадрилья А-4С с "Форрестола" при поддержке звена "Крестоносцев" и одного ЕА-3В зачистит эту скалу, вылет через три часа. Не забудьте также про русский радар, установленный на самой высокой горе этого чертового камня. Дальше послушаем, что нам сообщит начальник оперативного отдела третьей дивизии морской пехоты полковник Эдвин Симмонс.

-ОК, спасибо, сэр, что предоставили мне слово. Я попрошу летчиков быть поаккуратнее с взлетной полосой. В качестве покрытия там уложены наши стандартные металлические перфорированные листы, но проблема в том, что грунт под ними очень каменистый, почти скала. И если вы его сильно расковыряете, чинить его придется долго. А нам, я имею в виду Корпус, эта полоса будет нужна, причем срочно, уже на следующие сутки. Можно сказать, до-зарезу. Во-первых, другого куска земли, с которого авиация корпуса может поддержать флот в его атаке на Камчатку, поблизости просто нет. С аэродрома на острове Атту, где уже сидят наши "Крестоносцы" из VMF-333, мы не достаем до целей на Камчатке даже с одной дозаправкой. Во-вторых, у флота будет в этих враждебных водах хоть какая-то якорная стоянка, прикрытая с воздуха. И, в-третьих, потому что, парни, пока мы здесь с вами разговариваем, десантный корабль-док LSD-31 "Point Defiance" в сопровождении пары фрегатов из состава нашего соединения, три часа назад уже отправился к этим островам. Скорость у старичка всего семнадцать узлов, поэтому мы его выслали пораньше. Сейчас он всего в ста пятидесяти милях от цели и поэтому высадка будет через девять часов, уже завтра утром, еще в темноте. И до этого момента никаких вражеских самолетов там быть не должно. Если возникнут какие-то очаги наземного сопротивления, думаю пушки фрегатов и двенадцать трехдюймовок "Point Defiance" быстро разберутся с ними. Самое главное — уничтожьте радар и "Фреско", и тогда Корпус сможет поддержать вас на следующий день при атаке на Камчатку. На корабле есть рота морской пехоты и рота инженерного обеспечения с техникой, плюс топливо и боеприпасы на десять вылетов полной истребительной эскадрильи. Как только инженеры приведут полосу в порядок, мы на нее сразу перебрасываем двадцать четыре "Крестоносца" из VMF-333, а на Атту вместо них сажаем целых две эскадрильи, VMF-334 на "Крусейдерах" и VMF-314 на новых "Фантом-2".

-А вообще, сколько сил Корпус выделяет на эту операцию? -Спросил командир флагманского тяжелого крейсера "Ньюпорт Ньюс".

-Не так много, как нам хотелось бы. Основные силы корпуса, вторая и четвертая дивизия сейчас завязла на этой сраной Кубе, черт бы побрал наших разведчиков, которые попросту прохлопали развертывание на этой проклятой "сахарнице" целой армии русских, в довесок к этим чертовым ракетам, которые в итоге сожгли четверть Америки. Большая часть десантных кораблей тоже там. Первая дивизия сейчас умирает в Корее. Мы можем задействовать в операции только одну третью дивизию морской пехоты, и то неполную, один батальон из ее состава был разбросан по нашим базам, от Филиппин до Перл-Харбора и Японии, и, наверное, сейчас от него мало что осталось. Корабельный состав, который мы можем задействовать в высадке — десантные корабли-доки "Cabildo", "Catamount" и "Fort Marion", это батальон морпехов с легким вооружением и по одной батарее 105-мм гаубиц. Еще два корабля, "Colonial" и "Comstock" могут высадить почти полный танковый батальон, точнее, четыре танковых роты, и одну противотанковую роту. И еще один корабль-док, "Belle Grove", может высадить из состава артполка штаб, штабную батарею, батарею инструментальной разведки и остальные три артиллерийских дивизиона. Все это с запасами на пятнадцать суток боевых действий. И, наконец, новейший десантный вертолетоносец "Иводзима", он всего год, как введен в строй. На нем тридцать вертолетов и почти полк морской пехоты с легким вооружением, именно с него наши парни должны первыми захватить плацдарм для высадки остальных сил десанта. Всю дивизию теми кораблями, что на данный момент в наличии, мы можем перебросить только в два приема. Сейчас все эти корабли в составе десантного конвоя идут за нами в пятидесяти милях к востоку, но скорость конвоя составляет семнадцать узлов, больше эти корабли не могут дать, все-таки все они ветераны прошлой войны, кроме "Иводзимы".

-Вы полагаете, этих сил хватит, чтобы зацепится за Камчатку? — Недоверчиво спросил командир авианосца "Форрестол", кэптен Лоуренс Гейс.

-Судя по данным разведки, мы собрали все, от спутниковых фотографий полугодовой давности, до записок аналитиков в Юме, у противника на полуострове одна, максимум две дивизии, одна из них точно механизированная. С воздуха их прикрывают незначительные воздушные силы, порядка одного авиационного полка, плюс некоторое количество зенитной артиллерии. О красном флоте в этом регионе, джентльмены, вы знаете больше, чем я.

На лицах собравшихся офицеров появились понимающие улыбки. Собравшиеся здесь люди прекрасно были осведомлены о силах Советского Тихоокеанского флота. Вернее, о его бессилии, ведь в открытом сражении даже одинокое "Таффи-72" могло вынести весь ТОФ, что называется, "в одни ворота".

-Продолжу. Итак, сухопутные силы противника, на первый взгляд, в несколько раз превосходят первую волну десанта. Но! Во-первых, они разбросаны по всему полуострову вдоль единственной транспортной коммуникации с севера на юг, от города Петропавловска до поселка Ключи, и даже далее до Усть-Камчатска, более чем на четыреста миль, это несколько суток непрерывного марша по отвратительным дорогам. Это при условии, если эта коммуникация будет находиться в это время в неповрежденном состоянии. Во-вторых, с воздуха эти силы противника прикрыты совершенно недостаточно. И, в-третьих, противник не знает, где мы будем производить высадку, и будет вынужден держать эти силы, как и подтверждают данные разведки, разбросанными по всему полуострову, чтобы прикрыть все. В итоге, он не сможет прикрыть ничего, если перед высадкой нашего десанта авиация флота разрушит уязвимые узлы на этой коммуникации, дороге Петропавловск — Елизово — Коряки -Мильково -Долиновка — Козыревск — Ключи. Это многочисленные мосты. Три моста через реки Авача и Плотникова. Две переправы через главную водную артерию полуострова — реку Камчатка и мосты через ее многочисленные притоки — Андриановку, Кирганик, Кимитину, Быструю, Караковую. Сейчас на Камчатке до полного замерзания рек еще есть три недели в южной части полуострова и две — в центральной. И еще есть максимум месяц, когда установившийся лед на реках тонкий и не позволяет перебрасывать по нему технику. И, само собой, флот не должен позволить противнику перебрасывать подкрепления морем. Тогда количественное превосходство сухопутных сил противника не будет играть роли, мы его сможем бить по частям.

— Но мосты в основном деревянные, они легко восстанавливаются. — Выразил сомнения кэптен Лоуренс Гейс. И, противник легко может за малое время организовать их восстановление, материал растет на месте, а рабочую силу легко взять, мобилизовав гражданское население в близлежащих поселках. Даже женщин и подростков, в прошлую войну красные так поступали постоянно.

-Ну, тогда надо превентивно просто-напросто нейтрализовать эту рабочую силу. Зачистить. Если мы собираемся взять этот полуостров себе, зачем нам здесь русские? Чтобы получить сомнительное удовольствие в виде партизанского движения? На организации которого русские собаку съели. Кстати, поселок Елизово уже назван в честь здешнего известного партизана, прославившегося во время борьбы с японцами после первой мировой войны.

-Что конкретно вы предлагаете, полковник? — Мрачно произнес вице-адмирал Холлоуэй, до этой минуты не принимавший участие в обсуждении. И уже в глубине сознания понявший, каков будет ответ начальника оперативного отдела штаба третьей дивизии морской пехоты.

-У вас же в составе боекомплекта есть кассетные бомбы и выливные авиационные приборы с GB-газом? — Флегматично произнес Эдвин Симмонс. Нужно немного, всего по паре самолетов на шесть — семь поселков, которые расположены возле мостов. — И тогда мы решим проблему, захватив этот большой кусок земли без особых потерь и не зараженным радиацией. Причем это надо сделать в первом налете, для достижения максимальной эффективности.

Почти всех присутствующих покоробило, то, с какой легкостью Эдвин Симмонс распорядился судьбой гражданского населения, но никто не возразил. В конце концов, это же были не американцы. И прекрасно подготовленные профессионалы начали уточнять этот план детально.

.... Теперь, по действиям в верхней части долины реки Камчатки. Там два больших моста, через крупные водные артерии, в восьми милях к югу от поселка Мильково через собственно реку Камчатку и в шести милях к югу — через западный приток, реку Андриановка. Население Мильково по оценочным данным, около четырех тысяч жителей. В пятнадцати милях к югу от моста через реку Камчатка расположен поселок Шаромы, население примерно триста жителей, военных объектов нет. В двух милях к югу от поселка Мильково, есть военный объект, грунтовой аэродром и казармы, примерно на роту личного состава. В самом поселке военных частей нет, но есть еще один грунтовой аэродром. В двадцати и тридцати двух милях к северу от поселка Мильково есть еще две цели. Это мосты через реки Кирганик и Кимитина, но сколь значимых населенных пунктов там нет. На военном аэродроме могут быть зенитки и истребители, Фреско или Фармер, наличие на этой площадке третьего типа истребителей из состава Камчатской авиационной группы противника, Як-25, маловероятно. У него велосипедное шасси и очень низко расположенные под крыльями двигатели, это самолет для бетонных аэродромов.

-Докладывал начальник оперативного отдела "таффи-72".

-Лоуренс, это пока твоя зона ответственности. -Отозвался адмирал Холлуэй.

— У нас осталась не задействована только шестерка "Скайхоков", остальное крыло уже расписано по целям южнее, сэр, вы же сами видели. На четыре моста и два поселка, пусть даже крохотных, их может не хватить. И меня беспокоят эти "Фреско", если они и в правду будут там сидеть. На удар по аэродрому и казармам моих самолетов уже недостаточно.

-Если все пройдет по плану, и мы в срок захватим полосу на Командорах, самолеты Корпуса могут уже оказать вам поддержку. — Предложил полковник Эдвин Симмонс.

-Решим так. В первом вылете "Скайхоки" с "Форрестола" обрабатывают два поселка и военный аэродром, чтобы не потерять фактор внезапности. Четыре моста никуда не денутся, в отличие от истребителей на аэродроме, солдат в казармах. И жителей в домах. — Подвел итого вице— адмирал Холлуэй. Если Корпус успеет с развертыванием эскадрильи "Крестоносцев" на острове Беринга, полковник, сколько вы можете выделить самолетов для атаки этого района? — Обратился адмирал к морпеху.

-Если там четыре моста, то восьмерку, по паре машин на каждую цель, чтобы гарантированно уничтожить их с первого вылета. Флоту нужна будет наша поддержка к северу от этого места? — В свою очередь задал вопрос полковник Симмонс.

-К северу от Мильково у нас немного военных целей. Полевые аэродромы, скорее площадки развертывания возле Ключей, Козыревска, Усть-Камчатска и Эссо. И казармы подвижной части красных возле Долиновки. По приблизительным оценкам, там дислоцируется танковый или мотострелковый полк, правда данные спутниковой разведки шестимесячной давности. Так что авиакрыло с "Лексинготона" вполне может разобраться самостоятельно, и с указанными целями, и с местными мостами, и с поселками.

...Еще есть аэродромы на самом севере полуострова, в Палане и Оссоре, но их можно оставить напоследок. Даже если и красные разместили там часть самолетов, они не смогут нам помешать. Им просто не хватит дальности, чтобы противостоять нам на юге, где, как я полагаю, Корпус планирует высадку, я правильно вас понял, полковник Симмонс? — Обратился начальник оперативного отдела "таффи-72" к офицеру морской пехоты.

-Да. Вообще, на Камчатке достаточно большое количество пляжей в устьях рек и удобных бухт на восточном побережье, но вся проблема в том, что к этим местам совершенно нет никаких доступных для прохода техники коммуникаций. Только тропы, по которым максимум пройдут вьючные животные. Поэтому мы можем рассматривать, в сущности, всего два района для высадки, с которых мы можем продвинуться вглубь побережья, используя технику. В устье реки Камчатки, возле города Усть-Камчатск, и на юге, возле самого Петропавловска. Это понимают и русские, поэтому они и держат крупный подвижный резерв в центре полуострова, в Долиновке. Чтобы успеть парировать наши действия везде. Но они не успеют, если авиация флота выполнит свою задачу. А высадку я предлагаю осуществить в бухтах Большая Саранная и Безымянная, в южной части Авачинского залива. Это наиболее удачное место, которое позволит нам сразу решить несколько задач. Во-первых, в пяти милях от них находится большой полевой аэродром, захватив который мы сможем существенно упрочить свое положение. Во-вторых, с занятием район аэродрома, поселок Вилючинск окажется в зоне досягаемости наших гаубиц. И не только поселок, под нашим ударом окажется вся инфраструктура этого чертового "осиного гнезда", причалы подводных лодок, склады и терминалы. А если мы продвинемся еще на пару миль к западу, мы сможем простреливать всю бухту Крашенинникова. И для этого флоту не потребуется заходить в горло Авачинской губы, под огнем береговых батарей с двух берегов. А когда мы очистим от противника "нижнюю челюсть" красного капкана, южный берег Авачинской губы, флоту останется только подавить береговую оборону на "верхней челюсти" и ворваться в Петропавловск. Другой вариант — высадка на берегу Авачинского залива к северу от прохода к Петропавловску. Его плюс, это более обширный и удобный район для высадки. Но минусов больше. Во-первых, там нет в такой близости аэродрома. Ближайшая площадка находится в поселке Халактырка, но она дальше от берега и меньше по размерам. Во-вторых, весь этот район, включая аэродромную площадку, расположен на низменности и будет просматриваться со всех сторон. И простреливаться, соответственно, тоже. В-третьих, противник будет иметь свободный выход из Авачинской бухты. И, наконец, мы в этом случае, оставляем у себя под боком Вилюченскую занозу.

30 октября, местное время 19-30. Запасной КП на Сапун-горе, город Петропавловск-Камчатский.

Открывая срочное совещание, командующий Камчатской военной флотилией контр-адмирал Дмитрий Климентьевич Ярошевич испытывал два совершенно противоположных чувства. Первое — это, конечно радость, от разгрома американского авианосного соединения TF-71. Таких побед советские моряки не одерживали никогда. Шутка ли, потоплены четыре американских авианосца, три типа "Эссекс", один вообще новейший, типа "Китти Хок". Два крейсера, причем один из них ракетный. До десяти единиц эсминцев и других кораблей охранения. Но потери. Командующий ТОФ сознательно, как в шахматах, пожертвовал целым эскадрой надводных кораблей. Он подставил под удар самые ценные надводные корабли Тихоокеанского флота, два крейсера и десять эсминцев. В душе Дмитрий Климентьевич понимал, что двигало адмиралом Амелько, без приманки, особенно такой лакомой, американцы бы не полезли сломя голову в капкан. А противостоять нескольким сотням современных самолетов, которые противник мог поднять с палуб авианосцев, семь десятков, устаревших МиГ-17 истребительных полков, расположенных на Курилах, не могли. Никак. При любом раскладе американцы выбивали МиГи и прорывались к Ту-16 двух морских ракетоносных дивизий. В которых довоенный списочный состав, на бумаге был всего-то чуть более девяносто самолетов. Но это на бумаге, вдобавок с учетом разведчиков и постановщиков помех. А в реальности, летчики четырех полков, входящих в состав этих дивизий, могли поднять в воздух для удара крылатыми ракетами пятьдесят девять Ту-16. Это смотрится на первый взгляд солидно, целых пятьдесят девять ракет К-10С в одном залпе. Но на дистанцию залпа надо еще сначала подойти и для наведения ракет после пуска лететь целых сто секунд в сторону противника, потом продолжать наводить и после отворота, а вот с этим проблемы. Самолеты МРАПов в итоге приближались к ордеру АУГ на дистанцию сто пятьдесят километров, это копейки для истребителей американцев. И проблемы были бы, если бы не приманка адмирала Амелько. И его волевое решение, задержать атомную ракетную лодку К-66, уже выходившую в море для удара по западному побережью США. Остальные ракетные лодки, и дизельные, и атомные, с крылатыми и баллистическими ракетами уже были в море. Кто был развернут в районе боевого патрулирования еще до начала ядерного кошмара, кто только направлялся туда. Кто-то может быть уже потоплен, адмирал Ярошевич реально оценивал шансы дизельных подводных лодок, перестроенных из проекта 611, преодолеть многочисленное ПЛО американцев и подойти на рубеж атаки. Который обусловлен небольшой дальностью ракет, от ста пятидесяти километров для двух лодок проекта АВ611, Б-62 и Б-89, вышедших из Вилюченска накануне начала войны, до шестисот, для подлодок проекта 629. Таких лодок в двадцать девятой дивизии пятнадцатой эскадры подводных лодок Камчатской военной флотилии было целых шесть, и все они были уже в море. Последнюю, К-75, срочно буквально "выпихнули" из бухты Крашенниникова двенадцать часов назад. Командир лодки, капитан второго ранга Сусоев, никак не хотел выходить, не с полным экипажем, и, не закончив текущий ремонт. Лодка вышла без замполита, двух мичманов и пяти матросов, которые не успели вернуться из отпуска на материке. И с течью во второй балластной цистерне.

Но теперь он, контр-адмирал Дмитрий Климентьевич Ярошевич, остался фактически один на один с еще одной американской авианосной группой. Без приманки, использованной командующим ТОФ адмиралом Амелько, от нее остались крохи, один неповрежденный эсминец, который находился в дальнем охранении, когда четверка американских ударных штурмовиков А-3D прорвалась к ордеру эскадры. Американцы сходу вывалили на советскую эскадру пять атомных килотонных бомб Мк7, и когда осели, закрывшие все до горизонта, столбы исполинских ядерных грибов, с эсминца "Бурливый" потрясенные люди увидели только один флагманский крейсер "Адмирал Сенявин". Крейсер стоял без хода, медленно погружаясь. Опомнившийся командир "Бурливого" отдал команду и эсминец успел подойти к умирающему крейсеру, чтобы снять с него уцелевших. Уцелевших было немного, почти все контуженные, обожженные. И все облученные, как командующий ТОФ адмирал Амелько, которого матросы в бессознательном после контузии состоянии вытащили из центрального поста крейсера. Сам крейсер из нарядного красавца вмиг превратился в горящую развалину, он напоминал железную игрушку, по которой капризный ребенок-великан, разозлившись, долго бил гигантским молотком. То есть, фактически, от крупных надводных кораблей ТОФа остались, по большому счету, только эсминец "Бурливый", срочно спешащий сейчас в порт Корсаков на полную дезактивацию и его, Ярошевича, Камчатская военная флотилия. Флотилия состояла всего-навсего из восьми эсминцев, совершенно неспособных не только остановить американскую авианосную группу, а даже как-то приблизится к ней для нанесения хоть какого-то ущерба. Дмитрий Климентьевич тяжело вздохнул. Усилить, и значительно, боевой потенциал флотилии могли бы еще два эсминца, "Возбужденный" и "Вызывающий", проходящие на заводе во Владивостоке модернизацию. В ходе этой работы на этих кораблях должны были установить вместо кормовых артустановок главного калибра ракетный комплекс КСЩ. РК КСЩ мог стрелять атомными ракетами по надводным целям на дальность до сорока километров, и с этими кораблями можно было бы хоть попытаться прорваться к американским авианосцам. Но судоремонтники не успели, и, наверное, уже не успеют, ему уже доложили, что ремонтные и судостроительные заводы, расположенные в Находке, Большом Камне и Владивостоке получили значительные повреждения после атаки американской стратегической авиации 28 октября. Хуже того, некоторые из атомных бомб, хаотично сброшенные немногими прорвавшимися к территории СССР американцами "удачно" легли в бухты возле Владивостока, где находились корабли ТОФа, выведенные в резерв. А этих кораблей было довольно много, из состава только Камчатской флотилии там было целых семь эсминцев, пять уже устаревших, проекта 30бис, и два почти новых, проекта 56. И теперь этих кораблей, которые в теории должны составить резерв флота, уже нет, а его мучал вопрос, что ему делать? Ярошевич мрачно оглядел сидящих в бункере офицеров, находя взглядом заместителя начальника отдела оперативно-тактической подготовки ВВС КТОФ полковника Калинина. Да, начинать надо с авиации.

— Виктор Павлович, доложите, какими силами на данный момент на Камчатке располагает ВВС флота и на какую поддержку мы можем рассчитывать от авиации вообще.

Полковник Калинин встал, и, сощурив покрасневшие глаза (все находящиеся здесь офицеры почти не спали за последние сутки) глуховатым голосом начал говорить:

-Сначала о потерях. Уничтожение АУГ "Сахалин" нам обошлось очень дорого. Начну с авиации флота. Четыре полка морских ракетоносцев Ту-16 из состава 143 и 3 МРАД потеряли сбитыми и безвозвратно поврежденными двадцать три машины из пятидесяти девяти. Причем девятнадцать машин было сбиты американскими истребителями во время наведения своих ракет после пуска. До пуска мы потеряли всего группу из четырех машин, которые атаковали АУГ с южного направления без постановщиков помех. Их просто не хватило на эту группу. Другие группы, в строю которых были постановщики помех Ту-16П "Елка", смогли выйти на рубеж пуска беспрепятственно. Но после пуска ракет "Елки" прекратили работу, чтобы не создавать помехи в наведении своих ракет и по приказу командиров групп легли на обратный курс. Ракетоносцы же вынуждены были продолжать лететь почти две минуты прежним курсом на ордер противника, а после разворота — не выполнять никаких маневров и лететь на большой высоте еще две с половиной минуты, пока операторы ведут ракеты. В этот момент самолеты находились почти без прикрытия и понесли серьезные потери.

-А почему они были без прикрытия? Спросил командующий 15-я эскадры подводных лодок ТОФ контр-адмирал Гонтаев.

-Оба истребительных полка ПВО на Курильских островах были в этот момент уже связаны боем. Сорок первый истребительный авиаполк отражал массированные налеты американцев на свой аэродром "Буревестник" на острове Итуруп и на военно-морскую базу "Катаока" на острове Шумшу. Переброшенный с Сахалина триста восьмой полк прикрывал эскадру вице-адмирала Амелько в проливе Фриза. Нашим истребителям пришлось сражаться против противника, превосходящего и в количественном, и в качественном отношении. Сорок первый полк погиб полностью, двумя ядерными взрывами уничтожен и аэродром "Буревестник". Триста восьмой полк также понес очень большие потери, фактически от него осталась неполная эскадрилья, девять самолетов. Их перебросили обратно на Сахалин, потому что по базе ВМФ "Катаока" тоже американцы применили ядерное оружие. Инфраструктура базы уничтожена, взлетная полоса нет, но там сейчас проводится дезактивация. Но нам удалось в момент выхода на рубеж атаки обеих МРАД связать боем почти всю авиационную группировку американцев, по нашим данным на палубах у них в этот момент оставалась только одна эскадрилья, плюс патрули в воздухе. Да и не получалось прикрыть свои ракетоносцы полностью, из-за малого радиуса МиГ-17.

Еще четыре машины были повреждены, но смогли дотянуть до своих аэродромов базирования, сейчас они на ремонте, ориентировочно будут введены в строй через пару суток. Были потеряны еще два разведчика Ту-16Р из третьей эскадрильи 568 полка 143 мрад, при вскрытии положения АУГ, и четыре торпедоносца Ту-16Т 141 гвардейского полка 3 мрад, они использовались во втором налете при добивании американских поврежденных кораблей.

-Товарищ полковник, как я понимаю, из состава этих двух дивизий мы можем рассчитывать всего на тридцать два ракетоносца? Плюс те четыре, которые должны отремонтировать? — Спросил начальник штаба Камчатской военной флотилии.

-Не совсем. По приказу маршала Батицкого в настоящий момент обе дивизии включены в наряд сил для массированного удара по островам центральной и южной Японии. В подчинении к нам они вернутся только через сорок восемь часов, а вот в каком состоянии, я не могу сказать.

Все ошарашено замолчали, переваривая эту неприятную новость. В командном бункере воцарилась гробовая тишина, стало слышно, как одинокая осенняя муха обреченно бьется внутри осветительного плафона под потолком. Две дивизии, пусть и не полного состава, считались самым главным советским козырем в предстоящей битве за Камчатку, и, остаться без этого козыря перед началом сражения было очень неприятно.

Молчание прервал контр-адмирал Ярошевич.

-Товарищи, давайте дослушаем полковника Калинина. Продолжайте, Виктор Павлович.

-Продолжаю.

867-й гвардейский минно-торпедный авиаполк, который первым наносил демонстративно-отвлекающий удар, понес самые большие потери. В первом, самом тяжелом, вылете из двадцати восьми машин было сбито семнадцать, во втором, когда они добивали уже поврежденные корабли, полк потерял еще четыре Ил-28. Фактически, все, на что сейчас способны остатки 867 полка, это на еще один вылет, опять же демонстративно-отвлекающий.

Из истребительной авиации, в полном составе у нас остался только 865 истребительный авиаполк из состава 23 корпуса ПВО. Всего 36 машин, причем три эскадрильи полка имеют на вооружении три типа машин. Из них на современных только одна, третья, на МиГ-19ПМ. Эти самолеты могут хоть как-то на равных бороться с американскими сверхзвуковыми "Крусейдерами" и "Виджелентами" на больших высотах. Две других оснащены устаревшими МиГ-17ПФ и Як-25М, которые более-менее эффективно могут сражаться с американцами у земли. Новый командующий 11 отдельной армией ПВО генерал-майор Пепеляев обещал перебросить к нам на Камчатку еще один истребительный авиаполк, 777. Первые транспортные самолеты с техниками и имуществом уже прибыли в Елизово. Это усилит наши позиции, но ненамного, 777 полк, это всего лишь тридцать восемь МиГ-17Ф. А у американцев, по данным разведки, только на авианосцах полторы сотни ударных машин, причем половина существенно превосходит наши по характеристикам. Вдобавок к этому они могут увеличить свое преимущество — перебросить сухопутную авиацию на аэродромы западной Алеутской гряды, и наносить удары по югу Камчатки с них, правда, с дозаправкой.

И, наконец, последнее, но не по важности. Разведчики. 266 дальняя разведывательная эскадрилья 317 полка потеряла четыре машины. Вообще, в 317 сап осталось пять летающих лодок Бе-6, причем четыре из них уже прошли переоборудование в противолодочные. И для разведки их использовать нерационально, тем более уже ясно, что как разведчик, самолет Бе-6 совершенно устарел и представляет собой лишь большую медленную мишень. По моей просьбе в течение ближайших сорока восьми часов дальнюю разведку будут вести оставшиеся разведчики 3 и 143 мрад, это шесть самолетов Ту-16. Над Японией они совершенно не нужны, там будут атаковаться в основном стационарные объекты, положение которых известно. И мы вчера закончили переброску трех пар истребителей из состава первой эскадрильи 865 иап на полевой аэродром на острове Беринга. Это позволит нам хоть как-то прикрыть разведчиков на самом угрожаемом направлении. У меня все, товарищи.

-А кто командует этой шестеркой? Вы понимаете, что она первая попадет под удар, если американские авианосцы придут? -Спросил адмирал Гонтаев.

-Не "если", товарищ контр-адмирал. "Когда". Командует капитан Венедиктов, опытный летчик. Имеет орден Красный Звезды за участие в перехвате американского разведчика. И все шестеро летчиков вызвались добровольно дежурить на передовом аэродроме.

— Так. Подытожил контр-адмирал Ярошевич. Текущее положение с нашей авиацией мне ясно. Рассчитывать в течение ближайших двух суток на серьезный удар по американской АУГ мы не можем. Мало того, мы ее даже не обнаружили, и не факт, что с нашими куцыми силами воздушной разведки сможем это сделать до того, как на Камчатку начнут падать американские бомбы. Одна надежда на нашу пару эсминцев проекта 31К, может они справятся. Хотя, скорее всего они это сделают ценой собственной жизни. Где они сейчас? — Обратился он к начальнику штаба.

"Безбоязненный" в паре с "Бесшумным" патрулируют в районе в ста милях к югу от Командорских островов. Эсминцы "Верткий" и "Величавый" приданы кораблям радиоразведки для прикрытия, хотя конечно этого явно недостаточно. Также в море находятся "Возмущенный", "Бесследный", "Скрытный", "Вечный" и "Влиятельный". "Бесследный" и "Скрытный" осуществляют дальнее противолодочное патрулирование подходов к бухте Провидения, "Возмущенный" и "Влиятельный" патрулируют дальние подходы к Петропавловску и Усть-Камчатску, "Вечный" прикрывает транспорт "Михаил Калинин", танкеры "Певек" и "Вилюйск", которые в настоящее время подходят к мысу Лопатка из Охотского моря, на транспорте находятся войска для усиления камчатского гарнизона, на танкерах — мазут и авиационное топливо. Прикрытие тоже совершенно недостаточное, но больше крупных надводных кораблей у нас просто нет. Эсминец "Блестящий" сейчас вернулся с патрулирования, пополняет запасы топлива, через четыре часа выйдет навстречу "Вечному". Последний эсминец нашей флотилии, "Возбужденный", закончил переоборудование на заводе в Приморье в ракетный, с установкой комплекса КСЩ. Во время налета американской авиации он не был поврежден, но получил значительное радиоактивное загрязнение. Сейчас на нем закончили дезактивацию, он вышел, полностью снаряженный, из Владивостока, но прибудет только через трое суток. Второй эсминец этого типа, также проходящий переоборудование, "Вызывающий" получил значительные повреждения и в ближайшее время введен в строй быть не может.

-То есть "Возбужденный" прибудет к шапочному разбору. — Мрачно уточнил Ярошевич.

-С американской АУГ да. Но будем реалистами, вряд ли американцы его подпустят на расстояние сорок километров, это максимальная дальность комплекса КСЩ, к авианосцу. А вот против десанта он вполне может успеть и пригодиться.

-Десант? Встрепенулся до сих пор молчавший командир 22-й дважды Краснознаменной Краснодарско-Харбинской мотострелковой Чапаевской дивизии. Что об этом известно подробнее?

-По совокупным данным разведки, американцы двое суток назад закончили сосредоточение амфибийных сил в порту Датч-Харбор. До десяти больших десантных кораблей, в том числе кораблей-доков, способных нести танкодесантные катера. Ориентировочно, они могут высадить в первой волне целую дивизию морской пехоты. Сможет армия им противостоять?

-Если будет хоть мало-мальское прикрытие с воздуха, то сможет. Хотя мы вынуждены дробить свои силы, американцы могут высадится, как здесь, так и севернее, в Усть-Камчатске. А если прикрытия с воздуха не будет, то все будет гораздо хуже. Как в Корее десять лет назад.

-ВВС сделает все, что в наших силах. Но не забывайте, у нас всего три десятка истребителей, через сутки это число удвоится. И все. А у противника только на одном авианосце почти сотня машин и большинство — ударных, а ведь к нам подойдет не один авианосец. Грустно произнес полковник Калинин.

-Тогда я отдаю приказ своему резерву, мотострелковому полку в Долиновке, немедленно выдвинуться в район Северные Коряки — Елизово. Иначе он просто не сможет это сделать под ударами с воздуха. Усть-Камчатской группе придется держать побережье своими силами. Если противник высадит дивизию морской пехоты там, мы не удержим устье Камчатки, но, в конце концов, это не смертельно. А если мы потеряем район Петропавловск-Елизово-Вилючинск, это будет катастрофа.

-А какие силы остаются в Усть-Камчатске? Спросил Ярошевич.

— Один батальон 211 мотострелкового полка. Сам 211 полк находится в Ключах, вместе с одним дивизионом 122 миллиметровых гаубиц 157 артполка, части уже получили приказ о рассредоточении и могут быстро прибыть в Усть-Камчатск.

— Еще в этом районе у нас дислоцирован 524 отдельный береговой артдивизион, правда, на старой матчасти. И мы заканчиваем формирование двух пулеметных взводов из местных призывников, на базе сокращенной два года назад береговой отдельной пулеметной роты, благо все оружие осталась на местных складах. Дополнил начальник штаба флотилии.

-Хорошо товарищи. Так и поступим. Дополнительно я прошу вас выделить из состава зенитных средств полков хотя бы по одному орудию для прикрытия ключевых мостов, и сделать это немедленно. -Обратился Ярошевич к командиру 22 гвардейской. Понимаю, что это крайне мало, но единственная на всю Камчатку зенитно-ракетная бригада нужна здесь, для прикрытия города, основного аэродрома и баз флотилии.

30 октября, местное время 23-55. Центральный пост эсминца "Бесшумный". 80 миль к юго-западу от острова Беринга.

Эсминцы проекта 31К были одними из самых загадочных кораблей советского послевоенного военно-морского флота. Они были спроектированы и переоборудованы на базе уже устаревшего к 50-м годам проекта 30-бис, как специальные корабли радиоразведки. Но общее отставание СССР в радиоэлектронике привело к тому, что, в отличие от своих западных аналогов, в один корабль весь радиоэлектронный комплекс разведки попросту не влез из-за перегрузки. Поэтому комплекс был разделен на 2 корабля, которые предполагалось использовать совместно. "Мы с Тамарой ходим парой"— так шутили советские моряки при виде силуэтов эсминцев проекта 31К.

Эсминец "Бесшумный", проект 31К, вариант 1

В кораблях варианта 1 аппаратура радиоразведки позволяла перехватывать радиосвязь противника в диапазонах ДВ, СВ, КВ и половине диапазона УКВ. Остальную половину диапазона УКВ должен был перехватывать второй эсминец, построенный по проекту 31К, вариант 2. В итоге кораблей проекта 31К построили 8 штук. Северный флот, или как шутили советские моряки, "Самый флот", получил 4 единицы. Тихоокеанский флот, ("Тоже флот"), а конкретно, Камчатская военная флотилия, получил пару этих кораблей. Пара досталась и Черноморскому флоту (по шуточной терминологии — "Чем-то флот"). А вот "Как бы флот" (в смысле Краснознаменный Балтийский флот) не получил этих кораблей вообще.

Командир эсминца, он же по совместительству командир группы, капитан 1 ранга Лесной, устало потер и обратился к старшему офицеру корабля: — Пойду прилягу на пару часов, пока все спокойно. Но не успел он открыть дверь центрального поста, как один за другим последовали несколько докладов:

-Докладывает 5 пост, наблюдаю работу радара, по характеристикам предположительно классифицирован как SPS-8. Нет, работает уже две РЛС этого типа! Пеленг приблизительно 130 градусов. Судя по силе сигнала, дальность ориентировочно двести пятьдесят-триста миль. Присвоены коды "сигнал-1" и "сигнал-2".

-С "Безбоязненного" сообщают, что засекли работу группы авиационных УКВ радиостанций, пеленг 130 градусов, сигнал постоянно усиливается! Тип радиостанций однозначно определен, как американский! Присвоен код "сигнал-3"

Капитан Лесной, еще стоя лицом к двери, вытер испарину, мгновенно выступившую на лбу, несмотря на прохладную атмосферу центрального поста. Нельзя, чтобы подчиненные это видели. Вот оно. Началось. "Восьмерки" стоят только на американских авианосцах, это радары привода и управлением воздушным движением. И если их работает два, значит там, как минимум два авианосца. А что означает доклад с "Безбоязненного"? Американцы их тоже засекли, и к ним уже летит ударная группа? Тогда время их жизни исчисляется уже минутами, два десятка зенитных автоматов ЗИФ-31 на четырех эсминцах смогут только помочь подороже продать свои жизни против двух авиакрыльев палубной авиации противника. Но "кап-раз" не был рафинированным интеллигентом, а был военным моряком, поэтому, повинуясь накрепко вбитым еще в училище рефлексам начал командовать:

-Передать на остальные корабли, через минуту поворот "все вдруг", курс 280, увеличить ход до 25 узлов;

— Связь со штабом флотилии, срочно, доложить об обнаружении американской АУГ.

Его прервал еще один доклад связиста:

-Доклад с "Безбоязненного", "сигнал-3" постоянно меняется по пеленгу к северу, одновременно усиливаясь!

Или капитану показалось, или в голосе связиста-оператора послышалось явное облегчение? Скорее второе, ведь если пеленг постоянно меняется, это значит — не к ним. Значит, их еще не заметили, это значит, они еще проживут еще какое-то время, в этом всемирном кошмаре. Так, а если не к ним, а к кому? Одного взгляда, брошенного на большую карту, лежащую на штурманском столе, оказалась достаточно, чтоб понять, куда. И к кому.

-Связь со штабом установлена? Добавить, по данным радиоразведки, наблюдаю полет группы американских самолетов в направлении острова Беринга, предполагаю, с целью атаки, ориентировочное время атаки...

-Мичман, сколько у тебя выходит? Обратился он к планшетисту.

-Если они скорость не увеличат, то примерно 30 минут...

-Через 25 минут. Закончил капитан Лесной. Чуть подумав, он обратился к начальнику узла связи:

-У нас есть частоты и коды связи с аэродромом и постом РЛС на острове?

-С летчиками нет, с РЛС есть.

-Срочно свяжитесь с локаторщиками, предупредите их о возможной атаке!

31 октября, местное время 00-05. Сопка в 15 километрах на юго-восток от села Никольское, остров Беринга. Пост РЛС П-10.

Вообще-то на Командорах погода еще хуже, чем на Камчатке. Тем более в конце октября. Тем более, почти на самой высокой горе. На этих чертовых островах, "где грибы выше деревьев" (по расхожей местной шутке, на самом деле карликовые деревья, растущие на острове Беринга, за не многим исключением, ростом ниже подосиновиков), снег в горах начинает выпадать уже в начале октября. Хотя буквально рядом, на побережье, в селе Никольском снежный покров устойчиво ложится на месяц позже. Из 365 дней в году 45 дней на Командорах — с метелями. А уж к концу месяца в горах он высыпает в количестве, способном привести в ужас даже самого старательного московского дворника. И как прикажете быть? Когда в начале октября командованием 11 армией ПВО было принято решение о развертывании на Командорах передового аэродрома, 865 истребительный авиаполк ПВО выделил действительно шестерку лучших летчиков, правда из 1 эскадрильи, которая летала на устаревших МиГ-17ПФ. А вот начальник штаба радиотехнического полка в Петропавловске-Камчатском долго ломал голову, как ему поступить. Новых РЛС П-12, начавших поступать в полк, было наперечет, и все они, во-первых, позарез нужны были на самом полуострове, а во-вторых, постоянно требовали повышенного внимания со стороны техников. То есть, проще говоря, постоянно ломались, заводские инженеры почти постоянно торчали на Камчатке, ремонтируя капризные "Енисеи". Короче, начштаба дал команду выделить на Командоры "старичка", РЛС П-10 "Волга-А". Видя такое отношение к делу, командир батальона выделил для такой миссии одну из самых проблемных РЛС, да еще и самым раздолбайским расчетом. Ведь по сравнению с Елизово, где дислоцировался батальон, горы возле верховьев реки Полуденная на острове Беринга — это как сама Камчатка в сравнении с Сочи.

РЛС П-10 на дежурстве, Камчатка

Поэтому расчет РЛС был в основном занят борьбой со снегом, непрерывно валившим с небес последние три дня. Попытками хоть как-то обустроить свой быт на холодных и заснеженных склонах гор. И постоянными проблемами, возникающими из-за того, что антенная система станции, засыпаемая снегом и намерзающим льдом, все время отказывалась работать. Не работала она и в этот момент, когда радист расчета РЛС, сжимая в руке бланк радиограммы с "Бесшумного", запыхавшись, прибежал из кунга к лейтенанту, который с остальным расчетом пытался в кромешной темноте, под светом прожектора и ручных фонарей, разобраться в антенной системе "Волги".

-Какого хрена ты не работаешь, интересно? Сквозь зубы шипел лейтенант, проверяя кабельные разъемы, подходящие к антеннам.

-Командир, я, кажется, нашел! Вот этот разъем, видите? — Первый номер расчета подсветил фонариком.

-Какая сука его не затянула до конца при прошлом ТО?? Кто его не законтрил! Кто этот бабуин? Возмущенно заорал лейтенант.

Разъемы 2РМГ вообще-то отличаются крайней надежностью. Только если они правильно состыкованы, накидная гайка кабельной части разъема до конца закручена по резьбе блочной части. При этом корпус кабельный части вдвигается в отверстие корпуса блочной части, штыри кабельной части входят в ответные гнезда, и происходит надежное соединение подключенных к ним цепей. В ответственных соединениях гайка вдобавок контрится проволокой. А если гайка не то, что не законтрена, а даже не закручена до конца, тогда случится то, что случилось — вибрация от постоянного ветра привела к тому, что упомянутый разъем висел "на соплях". То есть еле-еле держался в полу-состыкованном состоянии на почти вывернутой гайке.

Но лейтенант едва успел набрать воздуха, чтобы высказать расчету свое негодование, как подбежавший радист, молча сунул ему под нос бланк радиограммы.. И из лейтенанта как будто выпустили весь воздух.

-Ой, мля... Совсем не по-уставному тихо произнес он. — Ты на аэродром сообщил?

-Нет, я сразу к вам...

-Блин, еще один олень безрогий... Потерянно проговорил лейтенант. Бегом, мухой на пост! Связь с аэродромом, сначала продублируй радиограмму с эсминца, потом... Что потом, я сам тебе скажу, сейчас буду через минуту.

-Мужики! -Обратился он к настороженно притихшему расчету. К нам летят американские самолеты, много. Или мы успеем включить станцию, или мы все умрем. Заканчивайте тут в темпе, я к радисту. Он не успел открыть дверь в кунге, как столкнулся с радистом, выскакивающим ему навстречу.

-Товарищ лейтенант, нет связи!

31 октября, местное время 00-07. В 30 километрах к юго-востоку от острова Беринга.

-Так, парни. Это "Кит". Извините, что вмешиваюсь в вашу высокоинтеллектуальную беседу, но через 30 секунд я включаю свою игрушку. Вклинился в неторопливый треп пилотов эскадрильи "Скайхоков" голос командира самолета-постановщика помех, летевшего в двадцати милях позади ударной группы.

-Надеюсь, никто не забыл, что ему делать? Ближайшие пять минут мои "хорьки" забьют эфир наглухо, надо же им как-то отыграться за сидение в металлической норе. В самолете РЭБ ЕА-3В "Скайуорриор", помимо двух пилотов и штурмана, сидевших в большой остекленной носовой кабине были еще четыре человека, операторы РЭБ. Они сидели в гермокабине, вмонтированной вместо бомбового отсека. Узкая, забитая различной радиоэлектронной аппаратурой, она имела всего три малюсеньких квадратных иллюминатора и действительно походила на тесную нору. Не удивительно, что в US NAVY обитателей этой гермокабины сразу же прозвали хорьками.

-ОК, "кит". Принято. Лаконично ответил командир эскадрильи. И впрямь, его парни что-то разошлись. А ведь это боевой вылет. Хотя у русских нет никаких шансов. Три шестерки "Скайхоков". Первые пары с самыми опытными пилотами из каждой шестерки вешают осветительные бомбы на парашютах над аэродромом, поселком и локатором, остальные четверки зачищают эти места от всего, что хоть как-то походит на военную технику. Одна пара "Крестоносцев" страхует шестерку, которая работает по аэродрому, вторая остается прикрывать "кита". Хотя можно было бы обойтись и без них, "кит" не обнаружил никаких вражеских самолетов в воздухе, а страховать его парней над аэродромом ни к чему, "Скайхок" и сам вполне может "перекрутить" "Фреско" в воздушном бою. Тем более, если в кабине А-4С сидит парень, как пилоты в его эскадрилье. Единственный, кто вызывал его опасение, это новичок, Джон Маккейн. Он так до конца не понял, что это за тип. Пилотирует вроде прилично, но иногда как-то дергается. Ну да ладно, он ведомый последней пары в той шестерке, которая разбирается с поселком, самая легкая задача. И остальные парни там опытные, в случае чего за ним присмотрят.

31 октября, местное время 00-08. Полевой аэродром на западной оконечности острова Беринга.

-Товарищ капитан, проснитесь! Капитан Венедиктов с трудом оторвал голову от стола в дежурке, где находились пилоты дежурной пары. Вообще-то дежурным пилотам полагалось, согласно готовности N1, сидеть в своих кабинах, но в первой же день выяснилось, что это невозможно. Имея всего шестерку на аэродроме, невозможно постоянно держать одну пару в первой готовности. Техники просто не могли поддерживать самолеты в такой высокой готовности. Да и сидеть в кабинах самолетов с прогретыми двигателями, как того предусматривала готовность N1, оказалось тоже очень сложно — выяснилось, что ресурс двигателей шестерки МиГ-17 быстро закончится. Поэтому капитан, по согласованию с командиром полка, сразу изменил порядок действий. Дежурная пара истребителей находилась в готовности N2, а места в кабинах своих МиГов она занимала только перед взлетом, когда требовалось прикрытие немногочисленных разведчиков. Венедиктов посмотрел на часы, планируемый вылет на сопровождение разведчика еще через три часа, какого черта его будит дежурный? Он вопросительно посмотрел на молодого лейтенанта, тот хотя и смутился, но твердо ответил, правильно поняв невысказанный вопрос капитана:

-Товарищ капитан, нет связи, пропала напрочь! Радист утверждает, что нас глушат. А вы сами просили будить вас в случае нештатных ситуаций!

Все остатки сна из головы капитана вылетели моментально.

-Боевая тревога! Быстро готовь остальную четверку к вылету! Телефонная связь с зенитчиками есть? Поднимай их, это налет! Все, выполняй, я к самолету.

Держа в руках шлемофон, капитан Венедиктов на бегу пытался объяснить задачу своему ведомому:

-Сразу после взлета уходи разворотом в сторону поселка, радиосвязь не включай. Нас уже глушат, постановщик помех летит обычно позади строя, значит противник уже где-то на подлете к острову. Наведения с земли не будет. Поэтому высоту не набирай и "Изумруд" сразу не включай, если меня потеряешь — барражируй над береговой линией примерно в 10 километров от поселка к западу, низко, как только сможешь. Как только американцы начнут налет, подбирайся к ним, включай "Изумруд", на форсаже набор высоты, заходи в хвост, бей и сразу уходи. Уходи в Елизово, поэтому горючки будет у тебя в обрез, только на короткий бой. Понял?

-А как же я пойму, когда они начнут?

-Ты это сразу увидишь, первые самолеты наверняка САБы сбросят.

Они едва успели взлететь. МиГ капитана еще находился в боевом развороте над морем, на траверсе поселка, как над аэродромом вспыхнул мертвенно-белый свет, от четырех "люстр", медленно плывущих с высоты к земле. Венедиктов мрачно выругался. Придется ломать и так наскоро придуманную им схему боя, захода "чисто в хвост" у них может не получиться. К тому же он не видел своего ведомого, надежда на то, что ведомый может за ним удержаться по слабому факелу двигателя ВК-1ф, была совсем призрачной. В наушниках шлемофона по-прежнему раздавался только треск и какие-то завывания. Капитан переложил свой МиГ в пологий разворот вправо, уходя в море. Сейчас... Ну точно. Небо позади, где только что был его самолет, озарилось таким же светом, как и над аэродромом. Значит, они повесили САБы и над поселком. Выждать еще десять секунд. Теперь боевой разворот влево, с набором высоты. Самолет снова резко накренился, теряя скорость. Добавить газу. Капитан потянул РУД до упора, одновременно беря ручку управления на себя. Мысленно перекрестился и включил РЛС. Пару секунд, пока "Изумруд" прогревался, показались вечностью. Наконец станция РП-1 вышла на рабочий режим и капитан обомлел. В режиме обзора радиолокационная станция "Изумруд" сканировала пространство на расстоянии до 12 километров по азимуту плюс-минус 60 градусов и углу места плюс-минус 26 градусов. И сейчас в этой, в общем-то, куцей зоне, на индикаторе наблюдения за целями, было больше десятка отметок целей! А руки машинально управляли самолетом, выводя нос машины на две метки расположенных справа — внизу на маленьком круглом экране индикатора РЛС на ближайшем расстоянии. Тем временем в наушниках раздался короткий писк, и одна метка из двух, "проявилась" на стекле прицела АСП-3н. Значит, до этих двух американцев менее двух километров, и одного блок N6 станции "Изумруд" автоматически только что взял на сопровождение. Форсаж, еще чуть ручку на себя. Здорово помогали САБы, сброшенные американцами. Они как раз опустились на высоту менее километра и невольно "подсветили" замыкающую пару "Скайхоков", заходящую в атаку на поселок. Два А-4 летели довольно близко друг от друга, Венедиктов даже уважительно хмыкнул, одновременно ловя смутный силуэт ведущего в прицел. Выдержать ночной взлет с авианосца, потом полет, на машине увешанный бомбами, как новогодняя елка игрушками, сохранив строй — в кабинах этих машин сидят летчики экстра-класса. Эти мысли пронеслись в его голове за несколько мгновений, тем временем счетно-решающее устройство прицела АСП-3н "вынесло" упреждение в заданную точку, совместив отметку цели с маркерной точкой прицела, и капитан нажал на гашетку. Две пушки НР-23 выплюнули очередь из 10 снарядов и ведущий "Скайхок" исчез в огненном шаре взрыва. Какой-то снаряд очень удачно попал в подвеску, отстраненно подумал капитан Венедиктов, поворачивая нос своего МиГа на ведомого "Скайхока". Тот, казалось, впал в оцепенение, пару секунд летя прежним курсом. Нет, от А-4 отделились сброшенные аварийно бомбы, и он попытался уйти крутым разворотом влево с набором высоты. "Сука"— прохрипел капитан, ловя в прицел постоянно ускользающий "Скайхок". Это получалось плохо, капитан с удивлением обнаружил, что этот чертов американец на вираже ничуть не уступает его МиГ-17. Еще немного и его самолет сорвется в штопор, МиГ уже трясло, он находится на предельном радиусе виража. Но "Скайхок", внезапно переложил руль вправо, дал форсаж, попытавшись оторваться со снижением. Венедиктов, довольно ухмыльнулся, американец ошибся и сейчас должен за это поплатиться. Его МиГ оказался быстрее, чуть-чуть, но этого хватит, чтобы догнать американца. Еще секунду и можно открыть огонь. Внезапно в наушниках раздался противный писк "Сирены", проклятье, подумал капитан, уходя боевым разворотом вправо со снижением из-под удара, этот американец был у меня почти в прицеле. Он бросил взгляд на указатель уровня топлива. Его МиГ опять начал терять скорость в крутом вираже, капитан физически ощущал, как машина идет на грани сваливания в штопор. От перегрузок темнело в глазах, но все-таки с трудом, краем глаза, он увидел мелькнувший левее и выше факел ракетного двигателя. Черт, подумал капитан, мгновенно вспотев, еще немного бы и мой МиГ попал бы в зону срабатывания неконтактного взрывателя. Оглушительный писк "Сирены", так напрягавший его, внезапно стих. И опять там же, левее и выше, на фоне еще горевших САБов, Венедиктов увидел длинный стремительный силуэт, проскочивший мимо него по гораздо большему радиусу разворота. Его атаковал не "Скайхок", силуэт самолета противника он опознал, как новый "Крусейдер", хоть капитан и видел его мельком, всего секунду. Значит, американских штурмовиков прикрывают еще и истребители, как минимум пара, если он не забыл те материалы про тактику действий американской авианосной авиации, которые читали летчикам 865 полка. Надо уходить, против пары "Крусейдеров" у его МиГ-17 мало шансов, а еще к ним наверняка присоединятся "Скайхоки", как только отработают по земле. А маневренность последних его сегодня уже неприятно удивила. Вдобавок, на свою полосу в ближайший час сесть ему не светит, надо уходить в Елизово, а это значит, топлива в обрез. Его решение подтвердил вновь возникший в шлемофоне писк "Сирены", пока слабый и прерывистый. Капитан Венедиктов опять переложил машину в крутой разворот со снижением, максимально прижимаясь к поверхности моря. Писк "Сирены" пропал и его МиГ взял курс в сторону камчатского берега.

Ведомый капитана Венедиктова, лейтенант Автушко, после взлета за МиГов ведущего не удержался. Факел от МиГа, летящего впереди, был совсем слабо виден, подойти ближе Автушко опасался из-за боязни столкновения. Когда сзади его МиГа на большой высоте вспыхнули САБы, сброшенные первой атакующей американской парой, лейтенант отвлекся и окончательно потерял ведущего. Но указания капитана, полученные на бегу к самолетам, он не забыл. Развернулся с набором высоты и приготовился включить свою РЛС. Правда, по времени он это сделал позже капитана. Но внезапно лейтенант обнаружил впереди факел двигателя. Решив, что это МиГ капитана, Автушко перевел РУД на максимал, чтоб сократить расстояние и восстановить свое место. Но факел тем не менее пропадал из виду, расстояние между ним и МиГом лейтенанта явно увеличивалось! Тем временем "Изумруд" и аппаратура ответчика наконец-то заработали нормально, и лейтенант Автушко с потрясением обнаружил, что он пытается пристроится за чужим самолетом, а вот тот, чужой, явно заходит в атаку на своего, метки на экранчике РЛС указывали на это однозначно. Реакция лейтенанта была мгновенной, форсаж, ручку чуть на себя. Чужой самолет по-прежнему был лишь меткой на экране, визуально он определялся как смутная размытая черточка на фоне горящих еще дальше САБов. Когда до чужака оставалось чуть меньше километра, от него отделилось яркое пятно, стремительно уменьшавшееся в размерах. Проклятье, подумал лейтенант, американец пустил ракету по его командиру. А ему никак не удается выйти на дистанцию открытия огня из своих 23-миллиметровок, расстояние никак не сокращается. Внезапно в ушах оглушительно запищала "Сирена", Автушко машинально, на автомате заложил боевой разворот влево. Через пару секунд его МиГ ощутимо тряхнуло. Сразу же погас экран индикатора "Изумруда". На самом деле неконтактный взрыватель одной из двух ракет "сайдвиндер", выпущенных по МиГу Автушко ведомым пары "Крусейдеров", все-таки уловил слабые колебания магнитного поля и дал команду на подрыв боевой части. Но поскольку МиГ и ракета AIM-9B уже летели на сильно расходящихся курсах в момент подрыва, да еще на приличном расстоянии, лейтенанту Автушко повезло. Единственный осколок на излете попал в "клюв" обтекателя РЛС, находящегося над лобовым воздухозаборником, пробив антенну РП-1. Мгновения лейтенант пребывал в оцепенении, но обнаружив, что машина по-прежнему послушно управляется, сразу, находясь в развороте, заложил полубочку, потом толкнул ручку от себя. Самолет сильно "просел" по высоте, задрав нос и одновременно теряя скорость. Автушко здорово рисковал, сейчас его МиГ не имеет не высоты, ни энергии для маневра. Но американец и так был у него на хвосте! А вот где он окажется сейчас? И вися на ремнях в кабине в перевернутом положении, лейтенант увидел, как справа и вверху от него проносится смутная стремительная тень. Он с трудом довернул нос машины, выпустив длинную очередь из своих пушек. Попал или нет? Ему показалось, что один из трассеров, яркими нитями исчезающих в ночи, уткнулся во что-то более материальное, чем ночная тьма. Но без работающей РЛС дальнейший бой вести бессмысленно, его просто расстреляют, как мишень, как приговоренного к смерти человека, стоящего с завязанными глазами. Автушко повернул свой МиГ в сторону Камчатки, разгоняясь со снижением, прижимаясь как можно ближе к морю. В наушниках пару раз пискнула "Сирена", потом все стихло, тишину нарушал только монотонный шум работающего двигателя.

-Разгрызи меня бог! Этот чертов комми все-таки зацепил меня! Так орал ведомый пары "Крусейдеров" из наряда прикрытия ударных групп. Кричал сам себе, все равно его никто не слышит, "хорьки" хорошо делали свою работу, полностью подавив связь в этом районе. А вот они, лучшие в мире пилоты на лучших в мире истребителях, облажались. Сначала один "Фреско" сбил их подопечного, ведущего "Скайхока" концевой пары из третьей группы, сбил, и умудрился уйти из-под удара его командира. В это время он атаковал еще одного шустрого комми, который уже пристраивался в хвост его ведущему. Атаковал, выпустив две ракеты, и, по крайней мере, одна попала, он же ясно видел взрыв в ночной темноте! Этот чертов "Фреско" должен был упасть, но он не только не упал, но и умудрился всадить в него снаряд из пушки, когда его скоростной "Крусейдер" проскочил мимо тихоходного, и, как он полагал, уже подбитого "Фреско". И сейчас его F-8 медленно, но неотвратимо теряет топливо. Остальные системы самолета вроде работают, но стрелка указателя уровня горючего ненормально быстро клонится влево. До палубы ему не дотянуть, это уже сейчас ясно. Остается дождаться конца работы "хорьков", взяв курс на свой авианосец. Садится на вынужденную на остров Беринга, после того, как парни проутюжили аэродром и единственный поселок, пилоту поврежденного "Крусейдера" не очень хотелось.

Командир эскадрильи "Скайхоков", командующий налетом на остров Беринга, до момента возобновления связи, считал, что все идет идеально, как по учебнику. Немного беспокоило решение начальника штаба авиакрыла, планировавшего операцию, забить все мыслимые диапазоны связи с помощью постановщика помех с начала подлета к острову, до времени примерного окончания первого захода ударных пар. Но все частоты, на которых могли работать радиостанции противника, были неизвестны, так что в принципе, это решение было правильным. Его парни достаточно опытные летчики, чтобы сделать свою работу без радиосвязи. А после первого захода комми будет уже не до радио. Так, в сущности, и произошло. Почти. Когда вторая пара А-4С уже заходила на аэродром, который был виден, словно ярким днем, освещенный полдюжиной САБов, сброшенных с большой высоты первой парой, стало ясно, что русских застали врасплох. Зенитного огня не было, два МиГ-17 стояли на стоянках открытыми, один стоял на рулежной дорожке и еще один только начинал разбег по взлетной полосе. Сбросив кассетные бомбы на стоянку с МиГами, ведущий, чуть довернув, поймал в прицел уже успевший взлететь "Фреско". МиГ пытался уйти из-под огня, пытаясь развернутся "блинчиком", еле успев убрать шасси и набрав несколько десятков метров высоты, но из кабины "Скайхока" эти потуги смотрелись слишком примитивно. У русского не было ни скорости, ни высоты, ни времени, чтобы увернутся от гибели. Короткая очередь из пары 30-миллиметровых пушек оторвала "Фреско" правое крыло и он, кувыркаясь, рухнул на заснеженные скалы западного берега. Тем временем последний "Фреско" вырулил на взлетную полосу и начал разбег. Но третья пара "Скайхоков" ему не дала ни единого шанса. Из-под крыльев сразу двух А-4С, заходящих вдоль полосы в пологом снижении, начали тянутся дымные шлейфы 70-мм неуправляемых авиационных ракет Hydra 70 и последний красный МиГ просто исчез в куче разрывов. Тем временем первая пара "Могучих малышей" *, сбросивших в первом заходе САБы, уже пошла на второй заход.

*Могучий малыш — прозвище штурмовика А-4 "Скайхок", присвоенное самолету отделом по работе с прессой компании "Douglas" еще на этапе летных испытаний

Целью его были позиции батареи зенитных 57-мм орудий, проспавших практически все начало американского налета, но выдавших себя несколькими неприцельными очередями в сторону уходящей третьей пары штурмовиков. Было очевидно, что батарея пока не управляется и огонь ведет беспорядочно, без единого командования. Только этим можно было объяснить тот факт, что зенитки С-60 вели беспорядочный огонь в сторону уходящих самолетов и совершенно прозевали второй заход, уже непосредственно на позиции зенитчиков. Каждый из двух "Скайхоков" вывалил на позиции батареи по две кассетных бомбы Mk12 Rockeye I, и на позицию батареи пришла смерть. Уцелеть в частых разрывах почти тысячи девятифунтовых поражающих элементов было невозможно. В этот момент "хорьки" с постановщика помех ЕА-3В, наконец, закончили свою работу, и сразу в эфире разгорелся гвалт. Одни пилоты восхищенно орали "Иехуу", похваляясь своей меткостью, у других были проблемы посерьезнее. Командир группы поначалу даже не смог разобраться в этой мешанине голосов, потом приказал всем заткнуться и докладывать поочередно. В итоге выяснилось, что все идеально прошло только у его шестерки. Шестерка, выделенная для подавления РЛС, банально не смогла найти в первом заходе свою небольшую цель. То ли пара, осуществлявшая подсветку, сбросила свои "люстры" не туда, то ли ударная четверка не смогла разглядеть в заснеженных горах кунг с антенной, но в итоге раздолбали из расчета РЛС П-10 во главе с лейтенантом получил отсрочку от встречи с костлявой. Позицию зацепило только краешком, РЛС попал в зону поражения только пары боевых элементов из последней кассеты, сброшенной замыкающим штурмовиком. Все осколки на излете принял на себя высоких снежный бруствер, сам кунг и расчет остались невредимыми, только взрывной волной завалило антенну, которую как раз только-только успели поднять в рабочее положение, но не успели закрепить. В настоящий момент весь расчет, в спешке прихватив оружие и кое-какие вещи, шли по узкой тропе, вернее почти бежали, быстро, как только может передвигаться человек ночью в заснеженных горах. Лейтенант приказал покинуть позицию, как только увидел падение антенной системы. Если они останутся на месте, то, скорее всего, погибнут напрасно, через несколько минут, которые потребуются американцам, чтобы уточнить их позицию и выполнить второй заход. Восемь кассетных бомб, сброшенные четверкой "Скайхоков", это очень весомый аргумент, для придания максимально возможной скорости, никого подгонять не требовалось. Больше всего лейтенант переживал из-за осознания, что они подвели всех, наверняка уже аэродром атакован. А они даже не смогли предупредить о налете. Но его душевные терзания оборвал свист реактивных двигателей, громко прозвучавший прямо над ними. Он заглушил даже далекие разрывы, слышимые в стороне аэродрома и поселка. Он бежал замыкающим, по заснеженной колее, с трудом передвигая ноги, вязнущие в мокром и липком снегу. Надо пробежать еще метров десять вверх, а там дорога пойдет вниз, в долину. Они едва успели проскочить эти метры, как над ними вспыхнули еще две "люстры", заливая все мертвенно белым светом. "Ложись!"— хрипло закричал лейтенант. Они попадали в снег, и через несколько секунд все вокруг утонуло в разрывах. Четверка "Скайхоков", зашедшая на второй круг, сбросила еще восемь кассетных бомб.

Шестерка "Скайхоков", атаковавшая вроде бы самую простую цель, поселок Никольское, столкнулась с наибольшими трудностями. Первая пара правильно нашла поселок, все-таки, это крупная, неподвижная, к тому же известная на всех картах цель. Поэтому САБы были сброшены идеально, высвечивая полностью все здания и сооружения, включая здание погранзаставы, стоящее на отшибе и причал с пришвартованным к нему катером пограничников. Ведущий второй пары, видя эту картину, как на ладони, довернул свою машину именно на него, резонно решив, что поселок, в отличие от катера, никуда не денется. Зайдя в пологом пикировании со стороны моря, он аккуратно расстрелял катер из своих 30-миллимитровых пушек. Более тяжелое вооружение пилот решил не использовать, раз уж морякам нужен этот кусок суши так, что они решили тут высадить десант, причал им точно пригодится. Ведомый второй пары не стал мудрить и тупо сбросил свои бомбы на поселок. А вот третья пара штурмовиков оказалась вне игры. Ведущий был на подлете сбит неизвестно откуда выскочившим МиГом, его ведомый, уклоняясь от атаки того же МиГа, сбросил все подвешенное на него вооружение, шесть кассетных бомб. Именно этот факт позволил пограничникам, только-только поднятым по тревоге, покинуть здание заставы. Их было немного, из полусотни человек погранзаставы на острове Беринга, десять находились на наблюдательных постах, разбросанных вдоль извилистого побережья острова. И когда, с восстановлением связи, американцы смогли организовать второй заход на поселок, пограничники уже находились в окопах, отрытых с начала войны неподалеку от здания. Некоторые даже открыли стрельбу из автоматов, скорее для самоуспокоения, попасть в стремительные смутные тени самолетов, проносящихся на фоне слепящего света повторно сброшенных САБов, было нереально. В третьем заходе к оставшейся паре из состава третьей шестерки добавились "Скайхоки" из состава других групп, которые бомбами и пушками окончательно превратили и поселок, и погранзаставу в груды горящих обломков. Тем временем, пилот поврежденного "Крусейдера", взявший курс на юго-восток, наконец-то смог связаться с авианосцем. Командир крыла тут же выслал ему навстречу заправщик, благо один А3D-2 со смонтированной системой дозаправки и топливным баком уже находился в ангаре "Форрестола" в дежурной готовности. Поднимать штатные винтовые заправщики КА-2В Savage командир, оценив ситуацию, не стал. Дорога была каждая минута, а турбовинтовой "Дикарь" сильно проигрывал реактивному "Небесному воину" в максимальной скорости, почти на 330 километров в час. Заправщику и поврежденному истребителю удалось в темноте быстро найти друг друга, хотя у "Крусейдера" в этот момент почти пять минут горела лампа аварийного остатка горючего. Когда вспотевший до нижнего белья пилот "Крусейдера" наконец-то смог состыковаться со "Скайуорриором", все облегченно вздохнули. В связке они так и долетели до авианосца, расцепившись только на подходе к зоне посадки. Правда, пилот F-8 выдохся настолько, что его пришлось после посадки вынимать из самолета.

31 октября, местное время 04-30. Поселок Никольское на острова Беринга.

У капитана, командовавшего пограничными заставами на островах Беринга и Медном, выдалась тяжелая ночь. Сначала воздушный налет, который полностью разрушил поселок. Вдобавок, неизвестно, что произошло с аэродромом и станцией РЛС, которая, вообще-то должна была выдать предупреждение о налете. Но американские самолеты свалились на голову внезапно. Единственное, что успели сделать пограничники, когда в поселке начали рваться бомбы, это выскочить по тревоге, разобрав личное оружие в оружейной комнате. Радист еще успел забрать носимую радиостанцию, да еще проводники успели вывести собак из вольера. И то не до конца, на втором заходе американские самолеты сравняли заставу с землей. Убиты и тяжело ранены были шесть пограничников, занимавшиеся выносом припасов и не успевших укрыться в щелях, отрытых возле заставы. Хорошо, хоть с началом войны часть боеприпасов, продуктов и амуниции было размещено в специально вырытом блиндаже, иначе бы они вообще остались сейчас без всего. Капитан, когда окончился налет, выслал по паре бойцов на разведку, на аэродром и к верховьям реки Полуденная, узнать, что произошло с военными. Американские самолеты бомбили и там, это было видно из поселка даже ночью, но ему надо было точно знать, смогут ли они рассчитывать на помощь со стороны армии, или, наоборот, военные сами нуждаются в помощи. Оставив радиста налаживать связь, он с остальными поспешил в поселок. К утру пограничники совершенно вымотались. В поселке жило больше тысячи человек, но сейчас население Никольского составляло немногим больше сотни людей, включая раненых и обожженных. Поскольку леса нет, дома на Командорах строят в основном щитовые, из досок, между которыми засыпан котельный шлак, опилки, мох либо какой-то другой утеплитель. Несколько тысяч четырехкилограммовых осколочно-фугасных кассетных элементов, щедро высыпанных американскими пилотами сплошным ковром на поселок, разносили эти строения просто в щепки, не оставляя никаких шансов спящим в них людям. Уцелели считанные здания. Причал, возле которого торчала мачта потопленного пограничного катера. И все, остальное было уничтожено. Вернулись посыльные от авиаторов. Аэродром был полностью разгромлен, ни одного здания не уцелело, все четыре зенитных 57-мм орудия были разбиты. Частично повреждено было металлическое покрытие взлетной полосы. Уничтожены четыре самолета.

Уничтоженный советский истребитель МиГ-17 на разрушенном аэродроме. Сверху на самолете лежат поврежденные металлические полосы ВПП.

Из командиров на аэродроме никто не выжил, из расчетов зенитных орудий тоже, с посыльными пришло только с десяток солдат, в основном из аэродромной обслуги. От них капитан пограничников узнал, что два наших истребителя успели взлететь, но что потом с ними произошло, никто сказать не мог.

Бойцы, посланные к позиции РЛС возле верховьев реки Полуденная, еще не вернулись. От поселка до места размещения локаторщиков напрямую было всего километров пятнадцать, но напрямую пешему пройти было сложно даже днем. А по дороге, если можно так было назвать слабо накатанную колею по береговой гальке, которая потом переходила вверх, вдоль каменистых берегов небольшой быстрой речки Полуденная, в верховьях которой и размещена была позиция РЛС, было почти 25 километров, это расстояние и на машине преодолевали несколько часов. Но вся техника пограничников, гусеничный вездеход ГАЗ-47 и два автомобиля ГАЗ-67, сейчас весело горела под перемешанной с кровельным железом грудой досок, которая ранее была гаражным боксом заставы. Так что известий оттуда капитан ожидал лишь к полудню. Но он не получил этого времени. Только-только капитан успел обратно отправить на разрушенный аэродром всех выживших военных, поставив во главе одного из своих сержантов. С приказом разобрать все завалы, найти и сложить все уцелевшее имущество в оставшиеся неповрежденными блиндажи для расчетов зенитных орудий. Еще у него в планах было добавить к ним пару десятков более-менее вменяемых гражданских добровольцев, наскоро снабдив их одеждой и продовольствием. Но тут в его планы внес коррективу радист, принесший срочную радиограмму со второй заставы на Командорах, с острова Медный. Кроме этой заставы в маленьком поселке Преображенское, да нескольких наблюдательных пунктов, на Медном больше не было ничего. Ни аэродрома, ни даже причала. Может поэтому американцы не стали бомбить Медный? Так или иначе, заставы, расположенной в середине южного побережья Медного, пришла информация о замеченных в море трех крупных кораблях, идущих с юго-востока на запад. К острову Беринга. К ним. Командир пограничников сразу понял, что это означает. Американцы разбомбили все, кроме причала и взлетной полосы, ему уже доложили, что на полосе только взрывами смяло листы настила, в самом основании больших воронок нет. Значит, они будут высаживать десант. И им нужен аэродром, больше на этом острове американцам делать нечего. Три корабля.. Его губы скривились в горькой усмешке, для них, после сегодняшнего налета, и одного десантного катера будет достаточно. Что делать? Но они же пограничники! Двадцать один год назад заставы на западе СССР приняли на себя первый удар вермахта, погибая одна за другой, но немцы дорого заплатили за жизни пограничников. А вот сейчас, что он может сделать, кроме как геройски погибнуть на берегу поселка Никольского под огнем корабельных орудий? И вдруг он понял, что он может сделать. Отдав необходимые команды радисту, он подозвал своего заместителя, лейтенанта Сергеева.

-Сергеев, слушай меня внимательно. Сейчас берешь всех шестерых проводников с собаками, еще шестерых, радиста со всей его амуницией. Берете продуктов на неделю, из тех, что поменьше весят, пару палаток, по два БК к штатному оружию и все, что удастся унести за один раз. И без чего ты не обойдешься этих местах зимой, сам соображай, только быстро. Забери всю оптику, я только себе бинокль оставлю. Не забудь литров пятьдесят бензина в канистрах. И через полтора часа чтоб тебя здесь не было. Идете к реке Федоскина, там все это надежно прячешь. Оттуда потом рассылаешь людей к промысловым избушкам в бухте у Старой гавани, у озера Саранное, на мысе Ревизор, в бухте Буян и на мысе Северо-Западный. Пусть они все из избушек тоже все продукты и имущество прячут, по укромным уголкам поблизости. Вам помогут наши посты с мысов Манати, Казарменного, Толстого и Вакселя, я по радио команды им только что отдал. На постах проделают тоже самое. Обязательно забери бензогенераторы и топливо с постов на Казарменном и Вакселя. Вам в ближайшие дни надо обустроить пару мест, где можно нормально скрытно базироваться, и самое главное, как можно быстрее оборудовать наблюдательный пункт за аэродромом, лучше где-нибудь в горах у реки Федоскино. Ты должен, во-первых, постоянно наблюдать за аэродромом, во-вторых, иметь надежную связь с нашими на Камчатке.

-А чего его контролировать, там же все американцы ночью раздолбали? Недоуменно спросил Сергеев, находясь под впечатлением от объема информации, вываленной на него командиром.

-Ты старшего по званию не перебивай, слушай дальше. Оборвал его капитан.

-Разбиты на аэродроме только самолеты и постройки. Полоса почти не повреждена, только покрытие кое-где сорвано, а больших воронок на ней нет. Сюда идут американские корабли, с Медного только что передали. Значит, будет десант. Значит, им этот аэродром нужен, раз они целых три корабля сюда послали. А значит, нашему командованию позарез будут нужны глаза возле этого аэродрома!

-А может быть, баркас стащить на воду? Самый дальний вроде уцелел? Спросил лейтенант, имея в виду несколько баркасов рыболовецкой артели, вытащенных на зиму на берег.

-Я тоже об этом думал, но вы не успеете. Сначала его на воду стащить, потом к нему двигатель искать, смотри, сарай артели тоже разрушен, где ты его найдешь в обломках, если вообще найдешь. Потом вас еще до ухода за мыс Северо-Западный 15 километров будет видно, а это со скоростью баркаса больше часа. А американцы через три часа будут здесь, догонят и расстреляют вас на воде, как мишень. Не надо так рисковать. Я сейчас свяжусь с нашей заставой на Медном, пусть лучше они баркасы в Преображенском заберут, спрячут и завтра или послезавтра ночью, как погода позволит, перебираются к тебе сюда. Там им делать нечего, а здесь еще два десятка человек тебе пригодятся. Если только американцы сегодня не пошлют какой-то эсминец, чтобы он обошел вокруг наших двух островов и уничтожил бы все плавсредства. Я бы на их месте так бы и поступил.

-А что вы будете делать, товарищ капитан? Мрачно спросил лейтенант Сергеев, уже догадываясь, какой он получит ответ.

-Я останусь с остальными здесь, во-первых, для тебя время выиграю, хотя бы немного. А во-вторых, чтобы у американцев вопросов не возникало, куда это все пограничники с острова подевались. Вот они, все лежат, геройски погибшие при отражении десанта. Мирных жителей всех, кроме добровольцев, которым хватит оружия, я сейчас отправлю за озеро Саранное, в старый заброшенный поселок. Да, чуть не забыл, еще я пошлю еще одного человека, на аэродром, предупредить о десанте, и он же, забрав сержанта, что там командует, пойдет навстречу нашим, которых я ночью выслал к локаторщикам. Так что, может быть, у тебя будут еще люди. И смотри мне, не подведи, иначе я с того света к тебе приду и спрошу. Все, выполнять приказ, товарищ лейтенант! Оборвал он пытавшегося что-то сказать лейтенанта.

Через три часа появились американские корабли. Капитан собрал добровольцев из гражданских, выдав им оружие со склада заставы. Вместе с оставшимися пограничниками они еле успели расположиться в окопах и блиндажах, вырытых возле погранзаставы, как два фрегата начали обстреливать уже опустевший поселок. Сделав несколько залпов и убедившись, что русский поселок не подает признаков жизни, американские корабли подошли ближе, смутно видимые в начинающемся рассвете. С большого десантного корабля, стоящего за фрегатами, взлетел кургузый вертолет, не спеша подлетевший к причалу на небольшой высоте. Облетев торчащую из воды мачту потопленного ночью ПСКР-326 и убедившись, что с этой стороны ему ничего не угрожает, вертолет неспешно полетел к поселку, подолгу зависая над особо крупными развалинами. Капитан скрипнул зубами, если бы они получили предупреждение о налете, хотя бы за десяток минут! Катер проекта 199, каким был потопленный ПСКР-326, мог развивать скорость 30 узлов, он стоял у причала в боевой готовности и мог бы успеть уйти в море. А так новенький корабль был потоплен со всем экипажем. Двадцать семь человек погибли, не сумев причинить врагу никакого ущерба. Вертолет тем временем не спеша приближался к развалинам заставы. Капитан внимательно рассматривал в бинокль американские корабли, особенно стоявший поодаль десантный транспорт. От него как начинали отходить первые десантные катера, причем каждый по размеру был примерно равен потопленному пограничному "326". И внезапно метнулся к расчету ДШК, установленного рядом в окопе.

-Парни, на вас вся надежда. Вертолет надо сбить, во что бы то ни стало, он у них всего один. Подпустите его поближе.

Капитан только что, рассматривая в оптику американские корабли, обнаружил, что на всех трех "американцев" нет вертолетных ангаров, только открытая маленькая площадка на десантном транспорте, где и стоял этот вертолет. Если его сейчас сбить, то у лейтенанта будет гораздо больше шансов остаться незамеченным, пока он готовит укрытия и наблюдательный пункт. Американцы все равно перебросят сюда новые вертолеты, но это будет потом, когда лейтенант уже успеет сделать основную работу. Капитан начал переползать от щели к щели, предупреждая бойцов. Было заранее оговорено, что первым открывает огонь крупнокалиберный ДШК, но в гражданских добровольцах он был не уверен. Тем временем один катер уже подошел к причалу, обходя потопленный катер пограничников, остальные, рассыпавшись слева и справа от причала, подходили к береговой линии. Вертолет тем временем неспешно подлетал к боксам заставы. Крыша боксов уже, прогорев, обрушилась, и, наверное, американцев заинтересовал корпус вездехода ГАЗ-47, явственно проступавший из дымящихся обломков. И в это время наводчик ДШК дал длинную очередь, целясь по остекленной кабине вертолета. В последний момент пилот, или что-то разглядев, или что-то почувствовав, резко прибавил скорость, одновременно меняя направление движения. Но это его не спасло. Очередь пришлась вдоль корпуса вертолета, здорово походившего на советский Ми-4, смещаясь к хвостовой балке. Капитан не знал, что вертолет Сикорского UH-19 и послужил прообразом для разработки Ми-4 в 1952 году. Так или иначе "Мул", как называли еще в Корее этот вертолет американские солдаты, получив не менее 20 попаданий в корпус и хвостовую балку, начал дымить и быстро снижаться, одновременно вращаясь вокруг себя. Из-за перебитого привода хвостовой винт остановился. Все это время пограничники по нему стреляли, из автоматов и ручного пулемета. Потом вертолет ударился об землю, загоревшись. Несколько американцев, попытавшихся выбраться из грузового отсека, быстро упали, скошенные плотным огнем из почти полутора десятка стволов. ДШК же перенес огонь на морских пехотинцев, выбегавших из опущенной аппарели ближайшего десантного катера LCM-6 прямо в морской прибой. Подсвеченные первыми лучами солнца морпехи были очень хорошо видны в белой пене прибоя. Капитан зарычал от радости, увидев, как они падают, один, другой, третий. Не менее десятка американцев окрасило своей кровью прибой в розовый цвет, когда у ДШК кончилась лента. И это был последний успех оборонявшихся. Угрюмые силуэты кораблей озарились многочисленными вспышками первого залпа, и на позиции пограничников пришла смерть. Раз за разом под скрючившимся на полу окопа капитаном ходила ходуном земля, а сверху сыпались комья земли вперемешку с обломками. Не менее десятка трехдюймовых орудий с американских кораблей вели огонь прямой наводкой по небольшому пятачку местности, на которой когда-то стояло здание погранзаставы. Сколько длился обстрел, капитан не запомнил, он даже не сразу понял, что обстрел прекратился. Подняв гудящую голову и отплевываясь от сыпавшейся с головы земли, ушанка куда-то исчезла, капитан осмотрелся. Местность вокруг разительно изменилась, кругом одни воронки и перепаханная земля. Он хрипло окликнул своих бойцов, в паре мест земля зашевелилась, и из засыпанных окопов начали появляться головы нескольких человек. Пулеметчиков среди них уже не было. Капитан бросил взгляд вперед, на поселок. Американцы уже давно выгрузились, и, держа оружие наизготовку, осторожно подходили к месту, откуда велся обстрел. До ближайших из них уже было метров триста. Капитан тяжело вздохнул и поднял свой АК-47, передергивая затвор. Он точно успел срезать одного, и попал во второго, прежде чем противник залег. Капитан внутренне передернулся, готовясь к еще одному корабельному обстрелу, но командир роты морской пехоты США поступил проще. На улицах поселка американские морпехи спешно устанавливали 60-мм минометы. В батальоне морской пехоте США имелся минометный взвод из четырех отделений, в каждом из которых имеется восемь минометов M19. И в высадившейся роте имелось одно такое отделение. Наверное, хватило бы и одного миномета, но американский командир больше не хотел терять людей. И так за этот кусок камня они заплатили слишком много. Дальность стрельбы миномета составляла 1800 метров, а весил он всего 20 килограмм, поэтому не прошло и половины минуты, как возле окопов пограничников хлопнул первый минометный разрыв.

Через полчаса все было кончено. Лейтенант Сергеев, не ощущая горьких злых слез, текущих по его лицу, в двенадцатикратный бинокль наблюдал, как пара морпехов подходит неподвижному телу капитана, лежащему ничком на бруствере полуразрушенного окопа. Один из них, наклонившись, стер грязь с плеча лежащего, посмотрев на погон. Что-то сказал напарнику, и они оба стали махать руками, подзывая остальное отделение морпехов, прочесывавших развалины заставы и методично добивающих немногий раненых пограничников. Откликнулись еще трое, двое стали подходить к телу капитана, а один стал смещаться в сторону солнца, что-то доставая из ранца.

-Вот суки.. Бессильно прохрипел Сергеев. Ну точно, этот морпех, что стоял отдельно, расчехляет фотоаппарат. Морпех с фотоаппаратом что-то прокричал своим товарищам, уже принимавшим картинные позы возле тела капитана. Что они делают? Двое морпехов попытались перевернуть капитана вверх лицом, но когда им это удалось, один из них потрясенно прошептал "dammit"*.

____________________________________________________________________________

* dammit — черт побери (английский)

В руке капитана оказалась зажатая граната Ф-1 без чеки. Капитан открыл глаза, разжал пальцы. И улыбнулся.

Глава 2. Бои местного значения на окраине планеты.

31 октября, местное время 01-50. Центральный пост эсминца "Бесшумный". 130 миль к западу от острова Беринга.

Капитан 1 ранга Лесной постепенно успокаивался. Его отряд из четырех эсминцев шел к берегам Камчатки, постоянно фиксируя местоположение американской АУГ за своей кормой. Пеленг и сила сигнала излучающих станций американских кораблей почти не менялся. Значит, американцы тоже идут примерно тем же курсом и с такой же скоростью. Успокоилась и обстановка в центральном посту флагмана отряда, эсминца "Бесшумный", сейчас идущего третьим в строю, перед "Бесшумным" шел его "систершип" "Безбоязненный". Возглавлял кильватерную колонну отряда сейчас эсминец проекта 30бис "Верткий", а концевым шел "Величавый", того же, устаревшего проекта. Доклады о местоположении и типе излучения американских радиотехнических средств стали уже казаться рутиной, монотонно произносились операторами постов разведки и также буднично фиксировались планшетистом. Лесной обратился к старпому:

— Кажется, все успокоилось. Я пойду в свою каюту, посплю пару часов, а то так и не успел.

Но едва капитан 1 ранга Лесной успел провалится в сон, как по кораблю тотчас же раздался ревун боевой тревоги. Одновременно с этим корабль стал резко заваливаться вправо, выполняя маневр. Чертыхаясь и одновременно радуясь, что не стал раздеваться, каперанг прибежал в рубку, сразу обратившись к вахтенному офицеру:

-Что произошло?

-"Верткий" торпедирован.

Американская атомная подводная лодка SSN-589 Scorpion обнаружила отряд Лесного вообще-то случайно. Она была направлена к берегам Камчатки три дня назад и патрулировала между полуостровом и Командорскими островами с целью поиска и уничтожения советских ракетных подлодок, выходящих из Вилючинской базы. На этой позиции должны было находится еще две лодки, SSN-579 Swordfish и новейшая, головная в серии SSN-593 Thresher. "Трэшер" 30 октября доложила о потоплении русской атомной субмарины, после чего на связь не выходила. Уже после войны выяснилось, что она потопила К-166, но последняя успела выпустить аварийный буй, сигнал с которого тут же был принят и эсминцем "Влиятельный", находившимся на патрулировании неподалеку, и патрульным противолодочным самолетом Бе-6 из 317 полка. Именно Бе-6 засек и три часа удерживал контакт с лодкой, при помощи магнитомера. Командир "Трэшера" сделал фатальную ошибку, оставшись после потопления советской подлодки на глубине 40 метров. Услышав шум винтов "Влиятельного", американская субмарина начала маневр уклонения, увеличивая глубину погружения, но висевший над ней самолет, о котором "Трэшер" даже не подозревал все эти три часа, сбросил прямо по ходу лодки гидроакустический буй. Лодка попыталась снова уклониться, развив полный ход и уходя еще глубже, отрываясь от "Влиятельного", но буквально влетела в радиус действия реактивных бомбометов еще одного советского корабля, СКР-50, который шел малым ходом. И на встречу с которым ее и гнали "Влиятельный" на пару с самолетом. Получив повреждения сразу трех отсеков, "Трэшер" провалилась на предельную глубину, и акустики с СКР-50 еще несколько минут слышал треск ломающихся переборок и шипение пара, вырывающегося из раздавленного огромным давлением реактора.

"Скорпион" же патрулировал гораздо дальше к северо-востоку, и никого до сих пор не обнаружил. Как вдруг акустик "Скорпиона" доложил о многочисленных шумах на востоке. Сначала на "Скорпионе" решили, что это подходит свои корабли, но потом акустик классифицировал эту группу шумов, как четыре эсминца типа Skory. В принципе ошибку акустика можно объяснить двумя факторами: во-первых, главные энергетические установки и винторулевые группы кораблей проектов 30бис и 31К практически ничем не отличаются, а во-вторых, сигнал на "Скорпион" приходил от группы кораблей, шедших в кильватерной колонне почти прямо на нее. И первым в строю шел как раз эсминец проекта 30бис "Верткий". Американские командиры ударных подводных лодок — люди храбрые и очень уверенные в себе, даже наглые. Двадцать лет назад они на Тихом океане поставили на колени экономику Японии, топя японские корабли в огромных количествах. Апофеозом тех событий стало потопление новейшего японского авианосца "Синано" американской подлодкой "Арчерфиш" во внутренних водах Японии, прямо на ходовых испытаниях. Не был исключением и командир "Скорпиона". Едва оценив ситуацию, он развернул лодку носом к корабельной группе капитана Лесного и дал залп из всех носовых шести торпедных аппаратов. К этому решению его подталкивало, то, что в аппаратах на лодке были заряжены торпеды Мк35. Эти торпеды уже снимались с вооружения, так как считались устаревшими. Просто у "Скорпиона" были только шесть торпедных аппаратов калибра 533 миллиметра, в которые влезала атомная торпеда Мк45, поэтому они еще оставались на лодке. И если стрелять Мк35, то только, как сейчас, с носовых курсов. Потому что скорость торпеды всего 26 узлов, а эсминцы типа Skory могли выдать целых 36. А вот противолодочное вооружение у них устарело, гидроакустическая станция слабенькая и бомбометы с максимальной дальностью всего 110 метров, причем стреляют только по траверзу корабля. И он рассчитывал утопить кого-нибудь, а пока русские придут в себя и будут искать его своими глухими "Тамирами"*, перезарядить аппараты, в этот раз снарядив в них пару новейших атомных торпед Мк45, лежащих сейчас на стеллажах.

На эсминцах проекта 30бис стояла устаревшая гидроакустическая станция (ГАС) "Тамир-5М" разработки конца 40-х годов.

И прикончить все эсминцы в этой группе, чем черт не шутит. И будь в группе капитана 1 ранга Лесного все корабли проекта 30бис, может что-то бы и получилось у командира "Скорпиона", недаром же говорят, что нахальство — второе счастье. Во всяком случае, первый этап плана капитана американской субмарины удался. Эсминец "Верткий" получил две торпеды, одна разорвалась прямо под носом, другая в паре метров от левого борта в районе машинного отделения. "Верткий" затонул стремительно, погружаясь носом вперед, буквально за несколько минут. С эсминца едва успели передать, что корабль торпедирован. А вот дальше у "Скорпиона" начались неприятности. "Бесшумный" и "Безбоязненный" сразу же заложили коордонаты в разные стороны, снижая скорость и перестраиваясь строем фронта с "Величавым". Как только скорость "Бесшумного" упала до 18 узлов, его акустик засек лодку противника, на эсминце проекта 31К стояла более совершенная ГАС ГС-572. Но самым неприятным сюрпризом для "Скорпиона" явилось наличие носовых реактивных бомбометов РБУ-2500, с максимальной дальностью почти 13 кабельтовых. На "Скорпионе" еще не успели подготовить Мк45 к загрузке в торпедные аппараты, как акустик лодки с ужасом расслышал многочисленные шлепки 84 килограммовых глубинных бомб РГБ-25, падающих в воду прямо над лодкой. Скорость погружения в воде РГБ-25 составляет 11 метров в секунду, лодка находилась на 100 метровой глубине. Акустик успел сообщить об этой неприятности капитану, а капитан — отдать команду дать полный ход и увеличить глубину погружения, но и только. Атомная субмарина — довольно здоровая штука, обладает инерцией и мгновенно под водой не передвигается. "Скорпион" только начал ускоряться, опускаясь ниже, как глубинные бомбы уже погрузились на глубину 90 метров. Именно на ней были выставлены барометрические взрыватели этого залпа РГБ-25. Акустики эсминцев, как только стих последний, 16 разрыв РГБ, вновь одели наушники гидрофонов. Теперь поврежденную лодку отчетливо было слышно на всех трех кораблях. Треск ломающегося корпуса, шипение пара, вырывающегося из поврежденного реактора, удары по металлу, лодка еще отчаянно боролась за жизнь. Активные гидролокаторы показывали, что лодка всплывает, медленно отходя от группы советских кораблей. Внезапно более опытный акустик "Бесшумного" различил еще какие-то звуки.

-Товарищ лейтенант, противник произвел выстрел из торпедного аппарата! Торпеда идет на нас, пеленг..

Едва дослушав рапорт с гидроакустического поста, каперанг Лесной приказал дать залп обеими РБУ-2500 с мгновенной установкой на подрыв по пеленгу и дистанции, указанными акустиками. Им всем очень повезло, что цепи ПИМа*, отвечающего за взведение системы подрыва боевой части торпеды Марк 45 не успели встать на боевой взвод, выполняемый после отхода торпеды на безопасное расстояние от подлодки.

*ПИМ — предохранительно - исполнительный механизм

Командир торпедного поста "Скорпиона", стоя по колено в воде, хлещущей из поврежденного корпуса отсека гибнущей субмарины, при кроваво-красном, мигающем свете аварийного освещения, управлял торпедой по кабелю. Он дал самоубийственную команду на подрыв 11 килотонной боеголовки W34 торпеды, как только услышал первые разрывы глубинных бомб, желая забрать этих чертовых красных, там, на поверхности, с собой на тот свет. Но тщетно, подрыв не прошел, а потом на пульте управления загорелось табло "remote connection", и это был конец. Нет, торпедисты лодки еще пытались загрузить тяжелую тушу, весом более тонны, второй Марк 45 вручную, электричество в отсеке отключилось напрочь. Они отчаянно крутили маховики цепных талей, скользя и падая на полу, заливаемой все прибывающей водой. Но все тщетно. В тот момент, когда командир "Скорпиона" приказал выпустить автоматический аварийный буй, подошедший на 5 кабельтовых "Величавый" выпустил по лодке две самонаводящихся противолодочных торпеды СЭТ-53. Обе попали в примитивную цель, которой являлась сейчас SSN-589, идущая прямо и вверх, со скоростью всего 12 узлов. Две боевые части, с весом взрывчатки ТГ-50/50* в 92 килограмма каждая, это очень много, даже для такой большой лодки, как "Скорпион".

*ТГ50/50 — "морская смесь", взрывчатка, состоящая из 50% гексогена, флегматизированного 50% тротила

Прогремели два взрыва, и "Скорпион", разваливаясь, стал стремительно погружаться на глубины, по странной причуде судьбы разделив судьбу корабля с таким же названием в нашей реальности. Из 99 моряков никто не смог покинуть лодку, все остались внутри корпуса, ломающегося под давлением на четырех километровой глубине.

-Командир БЧ-2, расстреляй его, срочно! Заорал каперанг Лесной, обращаясь к командиру артиллерийской части эсминца, указывая на ярко-оранжевый буй с длинной антенной, прыгавший по волнам в свете прожектора. "Бесшумный" искал на поверхности обломки субмарины и выживших людей. "Величавый" и "Безбоязненный" вернулись на место гибели "Верткого", сделать тоже самое. Но поиски были тщетны, из 286 человек экипажа "Верткого" на поверхности никого не нашли. Слишком быстро он затонул, в октябрьском стылом море.

-Товарищ каперанг, а зачем? Недоуменно проговорил артиллерист, отдавая, тем не менее, соответствующие команды. Носовой одноствольный 57-мм автомат ЗиФ-71 зашевелился, поворачиваясь в сторону буя.

-Ты что, не понял? Он на постоянную передачу координат настроен, если американцы с АУГ его услышат, через час здесь будет самолет, и хорошо, если один! Его голос потонул в громком звуке стрельбы 57-миллиметрового орудия. Наблюдая эту картину, капитан 1 ранга только морщился. Понадобилась почти минута и целых пять обойм по три снаряда каждая, прежде чем довольно большой и яркий буй, раскуроченный снарядом, затонул.

31 октября, местное время 02-05. 150 миль к югу от острова Медный. Соединение 7 флота US NAVY TF-72. Ударный авианосец CV-59 "Форрестол".

-Арчи, ты был слишком резок со своими парнями. Обратился командир авианосца "Форрестол" кэптен Лоуренс Гейс к командиру крыла авианосца после разбора полетов.

-Сэр, крыло потеряло один штурмовик и пилота, еще один истребитель поврежден. Это слишком большая цена за уничтоженную четверку "Фреско" и пару домиков, если учесть те ничтожные силы красных, которые там нам противостояли. У нас была полная эскадрилья "Скайхоков", вдобавок в прикрытие была четверка "Крестоносцев", да еще учтите, что "Кит" задавил красным всю связь и вывел из игры их локатор. Противник каким-то чудом успел поднять в воздух всего два "Фреско". И при соотношении 22 против 2, при потере связи и отсутствии наведения с земли красные умудрились сбить "Скайхок" и повредить "Крестоносец". Правда, пилот поврежденного "Крестоносца" утверждает, что поразил один "Фреско" ракетой, и вроде данные радарного контроля это подтверждают, но все равно, ребята облажались. При таком соотношении сил у наших потерь вообще не должно было быть. И, значит, я представлю к ВМК* только одного пилота, который посадил на палубу поврежденный F-8 с пробитыми баками, он фактически спас машину.

*ВМК — Военно-морской крест, государственная награда США.

Их разговор прервал уорент-офицер из службы радиоперехвата.

-Сэр, есть радиопередача с аварийного буя нашей субмарины. Судя по всему, она потоплена, группой кораблей в составе четырех эсминцев красных, типа Skory. Координаты места, с которого шла передача — примерно в 170 милях к западу от нас.

-Черт, эти комми, что, совсем нас не уважают? Возмутился Лоуренс.

-Я пошлю в этот район разведчика, немедленно. И начну готовить крыло для удара по кораблям. Но надо будить старика, лучше будет, если нас поддержат парни с "Лексинготона". Да и вообще будет невежливо, если мы потопим эту четверку русских кораблей без его ведома, даже если это такое старье, как Skory. Сказал командир авиакрыла "Форрестола".

-Странно, что их до сих пор не обнаружил наш эсминец из радиолокационного дозора. Задумчиво произнес Лоуренс. Хотя 170 миль, далековато. Но через час он их увидит точно, если они останутся на месте.

-Надо будить адмирала, сейчас же. Соединению лучше принять десять градусов к северу и увеличить ход до полного, тогда мы их точно подловим. Выдал свое заключение командир авиакрыла.

31 октября, местное время 02-25. Запасной КП на Сапун-горе, город Петропавловск-Камчатский.

-Товарищ командующий! Радио с "Бесшумного". Авианосная группа противника изменила курс к северу и увеличила ход, теперь между ними и нашим отрядом 160 миль. Также зафиксировано резкое увеличение интенсивности работы радиостанций противника в этой группе, в том числе появление новых. Разведчики определяют состав авианосной группы противника, как минимум в три авианосца, из них один большой, тип "Форрестол". Еще однозначно опознан крейсер "Ньюпорт-Ньюс". Группа кораблей капитана 1 ранга Лесного также увеличила ход до полного, отходя к Петропавловску.

Контр-адмирал Ярошевич, полчаса назад поднятый из постели, поморщился. Только-только успел освоиться с данными об американском ночном налете на остров Беринга, как от корабельной группы капитана Лесного пришла новая информация. Сначала, печальные, о потере эсминца "Верткий" от атаки американской субмарины. Потом, наоборот, победные, об, на удивление, быстром потоплении самой субмарины, причем, по утверждению акустиков эсминцев, атомной субмарины. А теперь — об изменении курса и скорости АУГ противника, которой еще три дня назад в штабе Камчатской флотилии был присвоен шифр "Камчатка". И самый тупой мичман флота, имея на руках такие данные, догадался, что американцы заметили группу Лесного. До ее вхождения под "зонтик" 191 зенитно-ракетной бригады остается почти три часа. А в группе кораблей капитана 1 ранга Лесного — два самых ценных корабля в составе флотилии, эсминцы проекта 31К. Кроме того, что это корабли радиоразведки, которые смогли обнаружить АУГ "Камчатка" еще на траверсе острова Атту, последнего на западе из Алеутских островов, принадлежащих США, но это и одни из самых лучших противолодочных кораблей Камчатской флотилии на сегодняшний день. И просто так потерять их он не может позволить, а так это и произойдет в ближайшие часы, если он не вмешается.

31 октября, местное время 03-30. Центральный пост эсминца "Бесшумный". 110 миль к северо-востоку от Петропавловска-Камчатского.

-Наблюдаю группу целей, удаление 50, высота 11, скорость 800, курс 190. Предположительно в группе больше от 6 до 10 самолетов. Ответчик госопознавания однозначно определяет самолеты, как вражеские.

Капитан Лесной отстраненно слушал монотонный голос оператора РЛС общего обнаружения целей "Фут-Н". Все происходило, как он и ожидал, с того момента, как он больше двух часов назад увидел в свете прожектора прыгающий по волнам американский аварийный буй. Почти полчаса назад над ними на высоте более десяти километров просвистел со сверхзвуковой скоростью американский самолет-разведчик. Сбить его своими 57-миллиметровыми зенитными орудиями три советских эсминца не могли в принципе. И сейчас по их души явилась американская ударная группа самолетов. А до вхождения под прикрытие ближайшего зенитно-ракетного дивизиона, расположенного на мысе Средний в Авачинской бухте, еще почти два часа полного хода, если учитывая максимальную скорость "Бесшумного" и "Безбоязненного" в 33 узла. У эсминца проекта 30бис "Величавого", который замыкал их куцый кильватерный строй, максимальная скорость на четыре с половиной узла больше, но надо ли его отпускать? С точки зрения американцев, сейчас летящих со скоростью 800 километров в час, преимущество "Величавого" в скорости в четыре с половиной узла, в смысле чуть больше 8 километров в час, смотрелось смешно.

-Наблюдаю еще одну группу целей, удаление 45, высота 10 скорость 950 курс 70. В группе от 8 до 12 самолетов. Ответчик госопознавания... Товарищ капитан 1 ранга, это наши!

Лесной встрепенулся. Командование решило выслать им воздушное прикрытие. Несмотря на то, что своя авиация была представлена на Камчатке в очень куцем виде, всего один истребительный полк. Ну что ж, у них появился призрачный, но шанс. Надо выходить из режима радиомолчание, все равно их уже обнаружили.

-Связь со штабом флотилии! Запросите частоты для связи с летчиками срочно! Уже передают? Тогда связь с к командиром авиагруппы, и передавайте им координаты, скорость и курс американцев, постоянно! Лесной имел представление о возможностях наших авиационных РЛС, они более чем скромные по сравнению с корабельный системой "Фут" эсминцев проекта 31К. Наверняка наши самолеты еще не видят ни противника, ни наши корабли, просто спешат в указанную им в штабе точку. И наведение с "Бесшумного" может дать нашим летчикам лишний козырь. Но Лесной не знал, что у американцев этот козырь тоже есть, правда его реальные возможности им еще предстояло узнать. Прямо сейчас.

-Наблюдаю еще одну группу самолетов противника, в группе не больше трех самолетов, удаление 90, высота 7 с половиной, скорость 430. Внезапно в тишине центрального поста, нарушаемым монотонным бубнением мичмана на одном из постов радиосвязи, постоянно передающего координаты американских самолетов нашим истребителям прозвучал новый тревожный доклад.

-Есть новый радиоконтакт, по сигнатуре совпадающий с работой РЛС AN/APS-82 обнаружения воздушных целей. Присвоен код "Сигнал-2". По пеленгу и углу места совпадает с только что обнаруженный второй группой воздушных целей. Это "Следопыт", товарищ каперанг! Взволнованно произнес оператор 5 поста радиоразведки. Каперанг Лесной усмехнулся, только что подумал о козырях, как американцы выложили на стол свой. "Следопыт", он же палубный самолет дальнего радиолокационного обнаружения Е-1В Tracer, нес неплохой радар и, в отличие от корабля мог подниматься почти на восемь километров вверх. Это давало ему некоторые преимущества, но ведь это, с другой стороны и минус! Лесной резко повернулся мичману, наводящему свои самолеты.

-Свяжись с командиром группы. Пусть он выделить часть сил для атаки "Следопыта". И начинайте также передавать им его курс и координаты. Обратился он ко второму оператору радиосвязи.

31 октября, местное время 04-25. Запасной КП на Сапун-горе, город Петропавловск-Камчатский.

-Товарищ командующий! По сообщению с "Бесшумного", первый налет американцев наши самолеты отразили успешно. Самолеты противника так и не смогли прорваться к нашим кораблям. С КП 865 истребительного полка также передают, по предварительным данным у американцев сбиты истребитель, два тяжелых штурмовика и самолет ДЛРО. Еще несколько самолетов повреждены. Наши потери — два истребителя МиГ-19. Отличился командир группы, капитан Лысюра, он сбил оба тяжелых штурмовика А-3 "Скайуорриор".

Несмотря на всеобщую эйфорию, контр-адмирал Ярошевич мрачнел с каждым словом доклада. Это молоденький капитан-лейтенант может быть в восторге от сиюминутных американских потерь. А ему, контр-адмиралу, ясно, что американцы просто поплатились за то, что хотели утопить три эсминца нахрапом, одним махом. Когда адмирал услышал, что соединение капитана Лесного атакует группа самолетов всего из шести машин, да еще подходящая к цели на высоте 11 километров, ему стало понятно, что американцы сейчас решили быстро покончить с группой Лесного при помощи атомного оружия. Только этим объясняется такой маленький наряд самолетов и такая большая высота полета при подходе к атакуемой цели. Но они вернутся, и очень скоро. И во второй раз все будет по-другому. Так что следующий ход противника вполне просчитывается. А вот что сделать ему? Ах, если бы у него в готовности сейчас были бы полки Ту-16 двух морских ракетоносных дивизий. Подводная лодка "К-59", оснащенная крылатыми ракетами П-5 с ядерными боеголовками уже находится на позиции. Она ждет только целеуказания и команды. А вот выдать ей команду или нет, Ярошевич так и не решил. Сами ракеты П-5, как показал опыт нанесения удара по АУГ "Сахалин", не смогут утопить американские авианосцы, если только не произойдет чудо. Система наведения этих ракет предназначена для поражения стационарных целей большой площади, для маневрирующей со скоростью 30 узлов цели, какой является АУГ, она не очень подходит. Нарушить управление, вырубить всю связь, нанести какие-то повреждения, может быть снести какие-то самолеты, которым не посчастливится находиться близко от эпицентра ядерного взрыва, это вполне возможно. Но потом АУГ надо будет добивать, причем в течение пары часов, иначе американцы быстро восстановят боеготовность. А чем ее добивать? Одним 867 гвардейским минно-торпедным авиаполком, в котором осталось всего семь машин? Не смешно.. Нет, пусть "К-59" ждет на позиции своего часа. Американцы еще очень сильны, без ракетоносных Ту-16 атаковать авианосцы просто самоубийство, несмотря на заманчивую мысль использовать три корабля каперанга Лесного, как приманку. Придется ждать, когда американцы подойдут ближе к берегам Камчатки и ввяжутся в воздушные бои над полуостровом. К тому времени у него будут, наконец, в распоряжении самолеты 3 и 143 мрад. Правда будет ли у него целеуказание, ведь эсминцев проекта 31К у него всего два, и оба под угрозой реальной гибели в ближайшие полчаса? Но авианосцы уже будут находится неподалеку от полуострова, и значит, их можно легко обнаружить. Подводными лодками или воздушной разведкой, даже если придется потерять все разведчики.

31 октября, местное время 04-35. 200 миль к юго-западу от острова Медный. Соединение 7 флота US NAVY TF-72. Ударный авианосец CV-59 "Форрестол".

-После принятия Е-1В на вооружение выяснилось, что наспех созданный гибрид самолета и локатора далеко не оправдывает тех надежд, которые на него возлагались.

Палубный самолет дальнего радиолокационного обнаружения Е-1В US NAVY

Экипаж состоит лишь из двух операторов РЛС и летчиков. Функции офицера боевого управления приходится выполнять второму пилоту. К тому же в фюзеляже не хватило места для аппаратуры передачи данных на корабль. Истребители на цель наводятся голосом по радио, но не напрямую, а через пункт управления полетами на авианосце, иначе командир авиакрыла может потерять контроль над происходящим в воздухе. Что и произошло меньше часа назад. Вдобавок, красные, наверное, с кораблей, навели часть истребителей прикрытия на сам самолет ДЛРО. Наши истребители прикрытия сбили одного "бандита", но тихоходный "Трейсер" не смог уйти. После чего управление боем было окончательно потеряно и красным удалось сбить оба "Кита" с ядерными бомбами. Потерян был еще один "Крестоносец", наши ребята сбили еще один "Фармер", учтите, что у красных было двойное превосходство.

Так пытался командир авиакрыла "Форрестола" объяснить неудачу своих пилотов разъяренному адмиралу Хэллуэю.

-Какого черта, Арчи, ты выделил для атаки четырех кораблей такие маленькие силы?

-Сэр, "Киты" несли по одной ядерной Мк7, суммарная мощность двух таких бомб составляет 122 килотонны. Это более чем достаточно даже для линкора, не говоря о четырех лоханках типа Skory. По этой же причине атака выполнялась на большой высоте, применять на малых и средних высотах ядерные бомбы мощностью в три раза больше Хиросимы, это самоубийство для пилотов. Вдобавок, на большой высоте основные зенитные средства русских эсминцев, 37-мм автоматы, бесполезны, а главный калибр у этих кораблей не может вообще стрелять по высоколетящим самолетам. Но русские смогли каким-то непостижимым образом заранее обнаружить атакующие самолеты, и навести на них свои истребители. Хотя никаких признаков слежения за нашим соединением до сих пор не обнаружено. И еще, на пленках фоторазведчика эсминцев оказалось не четыре, а всего три.

-Понятно. Проворчал адмирал Холлуэй, уже остывая.

-Вы совместно с крылом "Лексингтона" должны подготовить новый удар, пока русские не спрятались в свою нору. На этот раз все как в старые добрые времена. Звездный налет с разных направлений, подход к цели на малой высоте. Для подстраховки возьмите несколько 20 килотонных Мк11, если вам так хочется использовать ядерное оружие. Разведка, постановка помех. Поднимите в воздух два "Следопыта", с мощным прикрытием, в конце концов. Ну, не мне тебя учить, какого черта, ведь по Командорам твои "Скайхоки" отработали успешно! Разведчика посылай сейчас. Подъем самолетов через сорок минут, иначе мы рискуем опоздать. И пошли еще разведчик, пусть прошерстит прибрежную акваторию к северу, в Кроноцком заливе. Надо найти четвертый эсминец красных, если в группе его не было, он может быть только на пути к Усть-Камчатску.

-Есть, сэр. Кстати, насчет русских истребителей. По докладам пилотов, им противостояла полная эскадрилья МиГов. Это, согласно данным разведки, треть всех советских сил на Камчатке. Не слишком ли много для защиты четырех лоханок? Или наша разведка снова налажала, как на Кубе, и на полуострове отнюдь не один истребительный полк красных?

-Вряд ли. Данные этих умников из ЦРУ полностью подтверждаются разведкой флота, а нашим парням я верю, в отличие от этих упырей из Лэнгли.

31 октября, местное время 05-20. Центральный пост эсминца "Бесшумный". 65 миль к северо-востоку от Петропавловска-Камчатского.

Капитан Лесной физически ощущал, как истекает время. Две минуты назад над его кораблями прошел на большой высоте еще один американский разведчик. Скорость его тоже была немаленькая, неспешно барражирующая над кораблями пара советских перехватчиков Як-25М, сменивших в патрулировании МиГи, даже дернутся в сторону американца не успела, так быстро и так высоко он пролетел.

А меньше чем за десять минут до этого посты радиоразведки зафиксировали интенсивную работу сразу трех станций SPS-8.

-Ну все, теперь ждем гостей. Мрачно произнес штурман "Бесшумного", когда в центральный пост эсминца поступила эта новость.

-Товарищ капитан 1 ранга, нам надо повернуть на зюйд, мы подходим к мысу Шипунский, там малые глубины. А мы идем полным ходом по счислению, можно и на камни вылететь. Добавил он.

-Штурман, ты рассчитай, как нам быстрее под прикрытием своих зенитчиков оказаться? Проронил Лесной, отдавая команды на маневр, но недовольный тем, что штурман первым нарушил гнетущее молчание, воцарившееся сразу после доклада радиоразведчиков в центральном посту эсминца.

-Уже, товарищ капитан 1 ранга. Через 5 миль поворот прямо на вест, и еще через 20 миль, на траверсе мыса Налычева мы уже в зоне действия 4 дивизиона 191 зенитно-ракетной бригады. Он вынесен на юго-восточные склоны массива Петровская сопка, к югу от озера Халактырка.

-Понятно. Приготовится к повороту на вест через три минуты, передать на остальные корабли. Ход иметь 33 узла. У вас пока ничего? Неожиданно обратился он к операторам РЛС "Фут".

-Кроме отметки разведчика, которая быстро удаляется на ост, никаких вражеских целей не наблюдаю. Внимательно следя за экраном, отрапортовал оператор.

-Плохо.. Мрачно произнес Лесной.

-Чем плохо-то, товарищ капитан 1 ранга? Удивился старший офицер эсминца.

-Неужели вы не понимаете? Горько сказал Лесной.

-Они подняли кучу самолетов еще 15 минут назад. Радиоперехват молчит, значит, они летят в режиме полного радиомолчания. На радаре их нет. Значит, они идут на малой высоте, где наш радар увидит их только за 10 миль.

-Боевая тревога! Решился он.

-Приготовится к отражению массированного воздушного налета, расчеты к зенитным автоматам! Передать в штаб и на остальные корабли, предположительно через 10 минут ожидаю воздушный налет с малых высот!

В кабине ведущего пары Як-25М сидел достаточно опытный экипаж в составе командира старшего лейтенанта Хвалькова и лётчика-оператора старшего лейтенанта Седых. Второго августа прошлого года, эти пилоты уже сталкивались в противостоянии с американским самолетом-разведчиком, и вышли из той схватки победителями. Но сейчас Хвальков понимал, что все будет по-другому. Они барражировали над прикрываемыми кораблями на небольшой высоте по двум причинам. Во-первых, самолеты Як-25М, на которых они летали, уже проигрывали и по скорости, и по высоте новым американским "Крестоносцам" и "Виджилентам". Реально американцам оказать какое-то сопротивление Яки могли только на малых высотах. А во-вторых, и это было главное, корабли уже фактически в течение нескольких минут окажутся в зоне досягаемости ракет одного дивизиона зенитно-ракетной бригады. А к 1962 году все летчики ПВО СССР были в курсе негласного девиза зенитно-ракетных войск Советского Союза, гласившего: "сами не летаем и другим не даем!". Повторять судьбу Сергея Сафронова, пилота МиГ-19, сбитого "до кучи" азартными советскими ракетчиками вместе с американским шпионом U-2 Пауэрса, никому не хотелось. Поэтому Якам категорически запрещалось патрулировать выше нижней границы зоны атак и поражений комплекса С-75М "Волхов", которая составляла три километра километров на максимальной дальности и плавно понижалась до полукилометра на минимальной. Пилотам вообще не рекомендовалось заходить в зону поражений своих ЗРК, но все понимали, что на войне эти рекомендации, вещь крайне условная. Но при барражировании на малой высоте главный козырь Яка — мощный радиолокатор РП-6 "Сокол" с диаметром антенны более метра и дальностью обнаружения почти три десятка километров, не работал, если противник тоже приближается на малой высоте. По банальной причине того факта, что Земля — круглая. И чтоб ввести этот козырь в работу, сейчас старший лейтенант Хвальков решил нарушить все запреты. Выполнив очередной разворот над кораблями и выйдя на курс 90, его Як, взвыв двумя двигателями РД-5А, резко полез вверх. Хвальков планировал подскочить вверх еще на пару километров, потом сделать "полочку" чтобы осмотреть подходы к кораблям. Если противника не будет видно, еще подскок и повторная "полочка". Если противник будет обнаружен, Хвальков, пользуясь преимуществом своего мощного локатора, выдаст пеленг и дистанцию на противника другим своим самолетам. Летчики Елизовского полка использовали эту тактику с момента появления Яков на вооружении полка, она даже имела официальное название, "перехват с использованием самолета-ретранслятора". Правда, именно в этот момент из своих самолетов над кораблями был только ведомый Хвалькова. Группа из четырех МиГ-17ПФ, поднятая на усиление прикрытия с ближайшего аэродрома в Халактырке, должна быть над кораблями только через четыре минуты. Максимальная скороподъемность перехватчика Як-25 больше двух с половиной километров в минуту, но Хвалькову это время показалось вечностью. И едва его Як опустил нос в горизонтальном полете, оператор, старший лейтенант Седых, до сих пор молчавший на заднем сиденье, удивленно проговорил, глядя на экран "Сокола":

-Ни хрена себе, сколько их! И тут же, опомнившись, скороговоркой начал выдавать в эфир.

-Я "четыреста первый". Наблюдаю две группы целей. Первая группа дальность 22, высота 05 пеленг 70. Вторая дальность 24, высота 1 пеленг 100. В каждой группе больше 10 единиц целей. Еще группа целей! Третья группа, дальность 28, высота 3, пеленг 120!

На земле сначала все озадачено молчали, а потом началось...

-"Четыреста первый", "четыреста первый", это РП. Немедленно вернитесь на заданный эшелон патрулирования!

Не успел Хвальков ответить, что приказ принял и снижается, как в наушниках раздался новый голос, принадлежащий командиру 865 полка:

-"Четыреста первый", это "Первый". Приказ вернутся на эшелон отменяю, приказываю продолжать наведение. Я поднял еще три пары, через семь минут они будут под тобой. И, совсем не по уставному комполка добавил:

-"Четыреста первый", ты там не геройствуй понапрасну..

-"Синий-1", я "папа Джеймс", у вас спереди по курсу 250 одинокий "бандит", идет прямо на вас, скорость всего 300, превышение 3.

-ОК, "папа", принято. Бросил в микрофон командир первой ударной группы. Затем отдал приказ двум "Крестоносцам" прикрытия:

-"Синий-9", "Синий-10", разберитесь с "бандитом", он идет на нас по курсу 250, превышение 3.

Американцы на этот раз выделили для атаки на соединение капитана 1 ранга Лесного значительные силы. 12 "Скайхоков" с "Форрестола" и 6 "Скайхоков" с "Лексингтона" составляли три ударные группы, каждая прикрывалась четверкой "Крестоносцев" с "Форрестола". Группы несли кодовые названия "синий", "белый" и "черный" с цифровой нумерацией внутри. Еще в наряде были два группы ДРЛО, по одному "Трейсеру" с обоих авианосцев, каждый прикрывался четверкой "Демонов". Эти группы имели коды "темный" и "светлый". Был один "Кит" — постановщик помех с парой "Демонов" прикрытия, тоже с "Форрестола", эта группа несла код "фестиваль". И на десерт, с "Форрестола" через 10 минут подняли вдобавок резервную группу, два "Скайуорриора" с четверкой "Демонов" в прикрытии, помпезно именуемую "всемогущий". В отличие от А-4С основных ударных групп, увешанных 1000 фунтовыми бомбами, оба А-3В несли по две атомных бомбы Мк11 мощностью по 20 килотонн, так что в названии что-то было. Управлялись все группы из командного центра авианосца "Форрестол", получавшего информацию через один из "Трейсеров", второй был в резерве. Схема управления боем получалась громоздкая и не слишком надежная, но она работала, если между самолетами и авианосцами была радиосвязь. Кэптен Лоуренс Гейс поначалу даже хотел по иронизировать, насчет такого огромного наряда сил, полсотни машин, для кучки жалких устаревших эсминцев красных, но потом, глядя на насупленное лицо вице-адмирал Холлуэя, промолчал. Да и в самом деле, эту группу красных, вертевшихся у "таффи-72" под носом, надо топить как можно быстрее, иначе весь график ударов по Камчатке начинает лететь ко всем чертям.

Старший лейтенант Седых еще раз взглянул на экран "Сокола". Затем тронул тангенту СПУ.

-Командир, наблюдаю две цели, отделились от основной группы, пеленг 70, высота 1 и увеличивается, дальность 16, идут прямо на нас. Скорость 900. Они нас заметили. Обнаружил еще одну цель, дальность 28, высота 5, пеленг 120, скорость 500. Предположительно, либо бомбардировщик, либо небольшая группа самолетов.

-"Четыреста первый", это РП. Немедленно снижайтесь, на высоту выше 3 выходить запрещаю!

Обзорная РЛС П-12 "Енисей" 4 дивизиона 191 зенитно-ракетной бригады заметила американские самолеты давно, еще 10 минут назад. РЛС была размещена на склонах небольшого горного массива, на высоте 550 метров над уровнем моря. Этого оказалось достаточно, чтобы обнаружить не только все атакующие группы американцев, но и несколько групп самолетов, держащихся на удалении от берегов Камчатки. Но единого центра управления боем организовано не было, и когда, наконец-то, командир дивизиона сообразил, что надо связаться с командным пунктом 865 авиаполка, первые две ракеты В-755 уже сорвались с направляющих.

Ко времени включения станции СНР-75 в 4 дивизионе, который пока был единственным из зенитчиков, "достающим" до района боевых действий, на расстоянии менее 43 километров, то есть максимальной дальности ракет комплекса "Волхов" находились уже две из трех американских ударных групп. Но одна наоборот, расходилась со снижением до 300 метров, охватывая корабли капитана 1 ранга Лесного с разных сторон на малой высоте, а вот вторая набирала высоту для удара с крутого пикирования. Классический "звездный" налет, с разных высот и направлений, 20 лет назад американцы так топили целые японские линкоры, не то, что жалкие эсминцы. Одновременно с этим постановщик помех А-3В "Скайуорриор" из группы "Фестиваль", летящий со скоростью всего 300 узлов на удалении 40 километров от русских эсминцев, начал ставить направленные помехи на корабли в частотах УКВ диапазона. Американцы справедливо рассудили, что в предыдущем бою столь удачные действия советской авиации ничем иным, как наведением с кораблей объяснить нельзя. Пусть под действие этих помех попадут какие-то из своих самолетов, но это будет недолго, а вот управление боем для русских надо затруднить по максимуму.

Но Як-25М старшего лейтенанта Хвалького перед тем, как экстренно спикировать на малые высоты, выдал приблизительное целеуказание, как четверке МиГов, так и шестерке Як-25М. Сам же он, спикировав почти до уровня моря и подозвав своего ведомого, решил разобраться с последней целью. Уж очень его заинтересовал этот "бомбардировщик".

Дальше события понеслись со скоростью снежной лавины, сорвавшейся с вершины горы.

-Я КУВ*, ТЗМ* на позиции к ПУ-1, ПУ-2. Транспортно-заряжающие машины на базе автомобилей ЗиЛ-157 выехали из обвалованных укрытий, расположенных неподалеку и стали заезжать к пусковым установкам СМ-63-II, расчеты которых уже суетились, приводя стрелы установок в загрузочное положение.

-Я СРЦ*, в зоне поражений добавились еще три цели. Определяю как цель-2, цель-3, цель-4. Цель-2— скорость 700, дальность 41, высота пять, азимут 65. Цель-3 скорость 700, дальность 40, высота шесть и восемь, азимут 70. Цель-4 скорость 700, дальность 41, высота пять с половиной, азимут 65.

-Я "Синий-9", "бандит" резко снижается. Наверное, нас увидел и решил затеряться внизу, на фоне волн. Ох, черт.. Я "Синий-10", "Мэйдэй, мэйдэй!".

Комплекс средств наведения РСНА-75МВ "увидел" летящую в тесном строю пару F-8D, как одну большую цель, наводя обе ракеты в геометрический центр отрезка, образованный двумя засветками. Радиовзрыватель 5Е11 "Овод" сработал, когда между первой ракетой и ведущим "Крестоносцем" дистанция достигла 50 метров. Для какой-нибудь другой ракеты, класса "воздух-воздух", эта цифра означала бы гарантированный промах. Но для боевой части ракеты В-755 весом более 190 килограмм это расстояние означало почти прямое попадание. В оба самолета.

-Я СНР*, цель 1 поражена, расход две ракеты.

*В состав зенитно-ракетного комплекса С-75М "Волхов", принятого на вооружение войск ПВО СССР 20 апреля 1961 входили:

ТЗМ — транспортно-заряжающие машины ПР-11Б на базе полуприцепа и автомобиля-тягача ЗИЛ-157КВ, 12 единиц в огневом дивизионе, 12 единиц в техническом дивизионе;

КУВ — кабина управления УВ (командный пункт дивизиона, КП), размещаемая в КУНГе на шасси автомобильного прицепа.

СНР — станция наведения ракет РСН-75МВ, размещалась в трех кабинах: приемо-передающая кабина ПВ (антенный пост, высоковольтная кабина), монтировалась на поворотном основании на колесной артиллерийской повозке КЗУ-16, представляла собой контейнер с передающей и высокочастотной частью приемной аппаратуры, станцией передачи команд (РПК, радиопередатчик команд) с размещенной на крыше контейнера антенной системой; аппаратная кабина АВ, размещалась в КУНГе на шасси автомобильного прицепа; АСД-75 — кабина К5, размещалась в КУНГе на шасси автомобильного прицепа;

К3 - кабина управления стартом, размещалась в КУНГе на шасси автомобильного прицепа;

К6 — кабина стабилизаторов тока и управления дизель-электростанцией, на шасси автомобильного прицепа. Буксировка прицепов с кабинами осуществлялась тягачами типа ЗиС-151В, ЗиЛ-157КВ, КрАЗ-214;

-Пусковая установка ракет СМ-63-II, СМ-63-IIА, СМ-90 (6 штук в огневом дивизионе) и автомобили-тягачи ЗИС-151, ЗиЛ-157, КрАЗ-214 для их буксировки;

-Автомобильный кран, с помощью которого производился монтаж-демонтаж антенн, расположенных на кабине ПА, с их укладкой в две специальные повозки — прицепы, буксируемые автомобилями ЗИС-150, ЗИС-151, ЗиЛ-157, КрАЗ-214.

-СРЦ — придаваемая комплексу станция разведки и целеуказания П-12 "Енисей" и радиовысотомер ПРВ-10.

-Я КУВ, вас понял. К3— пуск с ПУ-3, ПУ-4. СНР — цель-3, наведение автоматическое по угловым координатам и ручное по дальности. ТЗМ на позиции к ПУ-3, 4.

-"Синий-9", "Синий-10", ответьте "Синему-1", что у вас там случилось! Внимание, всем "Синим", атака красных кораблей через семь минут!

-Я СНР, цель-3 на сопровождении.

-"Синий-1", я "папа Джеймс", "темный" сообщает, что потерял "бандита", "синего-9" и "синего-10". На их месте "темный" наблюдал два сильных взрыва. Предполагает столкновение в воздухе.

-Я "Белый-3", впереди пара "Фреско"!

-"Белый-6", у тебя на хвосте "Флэшлайт"!

-А сука, горишь! Я "Четыреста четвертый", сбил один "Скайхок"!

-"Четыреста третий", у тебя в хвосте пара "Крестов", уходи! Серега, вираж, срочно! Ну что ж ты, Серый..

-"Белый-1", я "Белый-9", мы с "Белым-10" сбили одного бандита! Вот черт, "Белый-10", у тебя на хвосте еще один!

-"Папа Джеймс", я "Черный-1", группу облучает несколько вражеских радаров.

-"Черный-1", я "Папа Джеймс". Если ты не в курсе, то на кораблях, которые ты должен атаковать, есть РЛС. А еще неподалеку находится Камчатка и там наверняка тоже есть радары, и они точно не спят. Не паникуй, кстати, ты запаздываешь с заходом на атаку, "Синие" уже вот-вот начнут.

-"Четыреста второй", я "Четыреста первый"! Свяжи эту пару, я атакую бомбера!

-"Фестиваль", это "Папа Джеймс". Вас атакует пара "бандитов", дальность 6, высота 4, пеленг 300, скорость 450.

-Я СНР, цель-3 поражена, расход две ракеты.

-Я КУВ, вас понял. К3— пуск с ПУ-5, ПУ-6. СНР — цель-2, наведение автоматическое по угловым координатам и ручное по дальности. ТЗМ на позиции к ПУ-5, 6.

-"Папа Джеймс", я "Синий-5", "мэйдэй"! Пожар в двигателе! "Синий-6" сбит и катапультировался, "Синий-7" и "Синий-8" сбиты, два очень мощных взрыва! Это зенитные ракеты, повторяю, наблюдал поражение группы двумя зенитными ракетами!

На этот раз СНР наводил обе ракеты в геометрический центр фигуры, неправильной трапеции, образованный четырьмя засветками, парой F-8D и парой А-4С. Особенно не повезло "Крестоносцам".

-"Синий-1", я "Папа Джеймс", срочно расходитесь по высоте и в стороны, быстрее!

-Товарищ капитан 1 ранга! Обратился к командиру оператор с поста УКВ связи в центральном посту эсминца "Бесшумный". Нас глушат, помехи по всему УКВ диапазону, очень сильные. Потеряна связь со всеми истребителями прикрытия, с "Безбоязненным" и "Величавым" канал связи есть, правда неустойчивый.

Капитан Лесной молча кивнул, глядя на планшетистов, которые, суетясь, стирали отметки только что уничтоженных американских самолетов и рисовали новые, гораздо более многочисленные. Едва ли у них получиться уцелеть в этом бою, уже сейчас на планшете было больше 30 вражеских отметок. И хотя классический "звездный" налет у американцев не получится, это было уже очевидно, ракетчики 191 бригады уже "стерли" шесть американских самолетов из десяти, рвущихся к кораблям на большой высоте, десяток советских истребителей не удержит превосходящие в три раза американские самолеты, которые полукругом заходят на его корабли на высоте малой. Словно подтверждая его мысли, по корпусу "Бесшумного" раздалось громкое стаккато. Вступили в действие 57-мм зенитные автоматы.

-Я СРЦ, наблюдаю разделение цели-2, цели-4. Цели разделилась на четыре отдельных отметки, предполагаю расхождение группы самолетов по высоте и пеленгу. Целям присвоены номера 21, 22, 41, 42.

-Я СНР, разделение целей подтверждаю, взял на сопровождение цель 21, наведение ручное.

-Я КУВ, вас понял. К3, доклад о готовности ПУ!

-Я К3, ПУ-1, 2 готовность к старту через 1 минуту. ПУ-3,4 готовность через 4 минуты. ПУ-5,6 готовность через 9 минут.

-"Белый-1", "Белый-2", у вас на хвосте пара "Фреско"!

-Я "Триста третий", сбил "Скайхок", второй сбросил подвески!

-"Черный-1", я "Папа Джеймс", отправь свое прикрытие на помощь "Белым", у тебя по курсу "бандитов" нет!

"Триста первый", у тебя на хвосте пара "Крестов"!

-Проклятье, этот красный увернулся от ракеты!

-"Папа Джеймс", я "Фестиваль". Атакован парой "Флэшлайтов", один связал боем прикрытие, второй заходит на меня, прошу помощи.

-"Темный", я "Папа Джеймс". Можешь отправить одну пару на помощь "Фестивалю"?

-ОК, "Фестиваль", я "Темный", держись, помощь будет через четыре минуты!

-Я "Фестиваль", "мэйдэй", "мэйдэй"!

Пока Як-25М ведомого Хвалькова крутился на виражах с парой "Демонов", не давая тем выскочить из боя на помощь прикрываемому самолету, сам Хвальков, переведя РУДы двигателей РД-5А на максимал, быстро сближался с целью. Прикрываемый американец в это время заложил боевой разворот, пытаясь уйти от внезапно возникшего на его пути "Флэшлайта". Но максимальная скорость у "Скайуорриора" была ниже, чем у Як-25М, а "Кит", сразу после выполнения разворота, не успел разогнаться даже до крейсерской. Подойдя на расстояние дальности огня своих пушек, старший лейтенант Хвальков нажал на гашетку, едва дождавшись, когда толстый и длинный фюзеляж А-3D вползет в прицел, начав стрельбу с 800 метров. Его Як казалось, застыл в воздухе от мощной отдачи 37-мм пушек Н-37Л. Первые же три снаряда попали в хвостовую часть американца, повредив автомат ALE-41 выброса дипольных отражателей, тем самым лишив экипаж "Скайуорриора" даже призрачной возможности защитится. Следующая очередь снарядов весом более 700 грамм каждый пришлась по центроплану и тридцати тонная машина начала разваливаться в воздухе. Сбив "Скайуорриор", Хвальков хотел идти на помощь своему ведомому, но внезапный писк СПО в наушниках заставил его заложить противоракетный маневр, боевой разворот с резким снижением, почти до самой земли. Еще в развороте Хвальков, преодолевая перегрузку, прохрипел в ларингофон предупреждение ведомому:

-"Четыреста второй", я "четыреста первый", бомбера сбил. Выходи из боя со снижением, будь осторожен, к ним подкрепление подошло.

Но его предупреждение запоздало. Ведомый Як-25М успешно крутился на виражах с парой "Демонов". Но когда он попытался оторваться переворотом с пикированием, вторая пара "Демонов", подошедшая к шапочному разбору, выпустила по нему целых четыре ракеты AIM-9B. Три из них сошли с траектории из-за перегрузок, но одна пошла за Яком. Не смотря на то, что ГСН Sidewinder-а с трудом определяла цель на фоне бурного моря, ракета удержалась на правильной траектории до того момента, как сработал по правому двигателю РД-5А неконтактный инфракрасный взрыватель. Получив целый сноп осколков в двигатель и правое крыло, Як, перевернулся и камнем воткнулся в море. Ни летчик, ни оператор катапультироваться не смогли, высота была всего 300 метров.

-Ха, я "Темный-2", сбил одного "бандита"!

-"Папа Джеймс", я "Темный". "Синий-1" только что сбит ракетой "Guideline". Совершенно точно, это чертов "летающий телеграфный столб" красных!

*"летающий телеграфный столб" прозвище семейства ракет ЗРК С-75, они имели длину больше 10 метров и диаметр 476 миллиметров

-Я СНР, цель 21 поражена, расход две ракеты!

— Я КУВ, вас понял. К3— пуск с ПУ-1, ПУ-1. СНР — цель-22, наведение автоматическое по угловым координатам и ручное по дальности. ТЗМ на позиции к ПУ-1, 2.

Пуск ракеты В-755 комплекса С-75М "Волхов"

-Я СРЦ, цели 22, 41, 42 начали резкое снижение. Предполагаемый выход целей за нижнюю границу зоны поражения через 1 минуту. Обнаружены две новые цели, цель номер 5 дальность 40, высота 4, пеленг 120, скорость 700 и цель номер 6 дальность 43, высота 6, пеленг 125, скорость 750.

Обе пары "Демонов", выделенных на прикрытие постановщика помех, уже вошли в зону поражения ЗРК С-75М "Волхов". Правда, они еще не знали об этом факте.

— Я КУВ, вас понял. СНР — смена цели, новая цель-6.

-Я СНР, цель-6 на сопровождении.

-Я "Синий-2", атаковал концевой эсминец красных, наблюдаю три попадания!

-Я "Синий-3", атаковал второй в ордере эсминец красных, наблюдаю два попадания!

— Я "Синий-4", "мэйдэй", "мэйдэй", на выходе из атаки поврежден зенитным огнем, самолет теряет топливо.

-Товарищ капитан 1 ранга! Обратился к командиру оператор с поста УКВ связи в центральном посту эсминца "Бесшумный". Помехи прекратились, установлена связь с базой и тремя истребителями прикрытия. С "Величавого" передают, эсминец получил два попадания в корму, потерял ход. Имеет повреждения надстроек от огня авиапушек самолетов противника. С "Безбоязненного" передают, одно попадание в бак, вышли из строя оба РБУ и носовые зенитные автоматы.

-Наши повреждения? Обратился Лесной к старшему офицеру эсминца.

-Прямых попаданий нет, осколками близких разрывов повреждены надстройки и вторая дымовая труба. Зенитным огнем сбит один самолет противника.

-Передать командующему, "Величавый" потерял ход, "Безбоязненный" ограниченно боеспособен. Снижаю скорость и разворачиваюсь для помощи "Величавому".

-Товарищ капитан 1 ранга! Приказ адмирала: "скорость не снижать, курс прежний!"

Лесной тоскливо выругался. Нет, в душе он прекрасно понимал мотивы, которые подвигли контр-адмирала Ярошевич на такой приказ, противоречащий традициям русского военно-морского флота, квинтэссенция которых выражалась в одной фразе "сам погибай, но товарища выручай". Адмирал рассчитывал спасти именно их корабли, потому что кораблей радиоразведки, эсминцев проекта 31 на Тихоокеанском флоте больше не было.

-"Четыреста первый", "Четыреста второй", ответьте РП. Где находитесь?

-Я "Четыреста первый", сбил в квадрате 39-70 вражеский бомбардировщик, "четыреста второй" сбит истребителями противника. У меня остаток топлива на 20 минут патрулирования, осталось половина БК.

-"Четыреста первый", срочно в квадрат 38-69, прикрой наши корабли!

-РП, я "Триста третий", выхожу из боя по остатку топлива.

-РП, я "Триста первый", получил повреждения, выхожу из боя. "Триста второй" и "триста четвертый" сбиты.

-"Белый-1", я "Папа Джеймс", доложите остановку.

-"Папа Джеймс", я "Белый-1". "Белый-2", "Белый-6", "Белый-10" сбиты "бандитами". Остальным ударным "Белым" для боя с "бандитами" пришлось сбросить подвески, по кораблям они отработали только из пушек. Один эсминец красных стоит, потеряв ход. Сбиты два "Фреско" и два "Флэшлайта".

-"Черный-1", я "Папа Джеймс", где вас черти носят? Какого дьявола ты крутишься вокруг противника, как проститутка возле клиента, "Синие" и "Белые" уже сделали за тебя почти всю работу!

-РП, я "Четыреста пятый", получил повреждения, выхожу из боя. "Четыреста третий" и "Четыреста четвертый" сбиты истребителями противника.

-"Четыреста первый", я "Бесшумный". Пара самолетов противника впереди тебя по азимуту 190, дальность 3, высота 02.

-"Бесшумный", я "Четыреста первый" вас понял.

— Я "Черный-2", "мэйдэй", "Черный-1" только что сбит "бандитом". "Темный", какого черта ты нас не предупредил?

-РП, я "Четыреста первый", сбил "Скайхок". Я пустой, выхожу из боя.

-"Четыреста шестой", я "Бесшумный". Пара самолетов противника по азимуту 90, дальность 3, высота 05.

-"Бесшумный", я "Четыреста шестой" вас понял.

-"Черный-3", "Черный-4", я "Папа Джеймс". У вас на хвосте "бандит", дистанция полторы мили.

-"Черный-4", я "Черный-3", сбрасывай нагрузку, правый разворот.

-"Четыреста седьмой", я "Бесшумный". Четверка самолетов противника идут на тебя по азимуту 70, дальность 3, высота 03.

-"Бесшумный", я "Четыреста седьмой" вас понял. Вижу противника.

-Я "Черный-5"! "Черный-7" и "Черный-8", впереди одиночный "бандит", разберитесь с ним!

-"Четыреста восьмой", я "Бесшумный". Пара самолетов противника впереди тебя по азимуту 60, дальность 4, высота 05.

-"Бесшумный", я "Четыреста восьмой" вас понял.

-"Черный-9", "Черный-10", я "Папа Джеймс", один "бандит" позади вас на вашей высоте, на шесть часов, дальность 2.

В итоге атака на корабли капитана 1 ранга Лесного последней ударной группы "Черных" не получилась. Вместо скоординированного удара шестерки "Скайхоков" на эсминцы вышла только пара, "Черный-5" и "Черный-6". Командир группы, "Черный-1" был сбит Яком старшего лейтенанта Хвалькова, записавшего на свой счет А-4С в довесок к ранее сбитому А-3. Его ведомый, видя как взорвался в воздухе ведущий, сбросил бомбы, чтобы вступить в воздушный бой, но Як Хвалькова уклонился от боя, спикировав почти до самой воды. Еще пара "Скайхоков", "Черный-3" "Черный-4", предупрежденная об атаке, сбросила бомбы и ввязалась в бой с одиночным Як-25М. Увернувшись от лобовой атаки, благодаря лучшей маневренности, "Скайхоки" смогли зажать Як в клещи и расстреляли из пушек, но по эсминцам, наносить удар уже им было нечем. Дуэли двух пар "Крестоносцев" с одиночными Яками закончились ничем. На малой высоте воздушный бой можно вести только на виражах, а в этом компоненте боя Як-25М превосходил F-8D. "Крестоносцы", прикрывая друг друга, каждый раз отрывались от этих вертких русских, пользуясь большей мощностью двигателей, когда Яки начинали заходить им в хвост. Но сами никак не могли выйти на дистанцию эффективного огня из пушек, а пуски ракет по Якам, крутящимся, как змеи под вилами, тоже ничего не дали. Ракеты сразу же из-за перегрузок уходили "в молоко". Эти два воздушных клубка еще крутились в предрассветном сумраке, когда пара "Скайхоков" из "черной" группы зашла на отряд Лесного. Выбрав своей целью второй корабль в ордере, "Скайхоки" с ревом пронеслись почти над мачтами "Безбоязненного", осыпаемые разрывами 57-мм снарядов. Ведущий "Скайхок" уже на отходе от корабля, получив в хвост один 57-мм снаряд, вспыхнул и камнем рухнул в море. А сброшенные им шесть 1000 фунтовых бомб тем временем, летя почти параллельно земле, приближались к эсминцу. Три из них воткнулись в борт, пробив его, одна над румпельным отделением, две под кормовой 130-мм башенной двухорудийной установкой. Моряки на "Безбоязненном", наблюдавшие эти попадания, невольно втянули головы в плечи, сжавшись и замерев. Три бомбы весом в 454 килограмма, да еще две в районе кормового погреба главного калибра — это приговор кораблю и экипажу. Но ничего не произошло. Мичман, командир аварийной партии, первым вбежавший в погреб кормовой башни Б-2ЛМ, потрясенно увидел полутонную тушу авиабомбы, спокойно лежащей среди разломанных стеллажей с разбросанными в беспорядке 130-миллиметровыми снарядами. В нормальное восприятие его привела порция забортной воды, хлестнувшая через пробоину, сделанную бомбой. Преодолевая страх, он осторожно подошел к авиабомбе, пытаясь понять, почему он, вместе со всем кораблем, еще жив. И, вглядевшись внимательнее, он понял, почему. Предохранительная вертушка контактного взрывателя была на месте, смятая и деформированная, она, тем не менее, держалась, может быть на последних витках резьбы. Отчаянный американский пилот, желая точнее поразить корабль, сбросил бомбы слишком близко. И вертушки взрывателей бомб просто не успели вывернуться из своих гнезд. Но корабль всего лишь получил отсрочку. Пилот второго "Скайхока", Джон Маккейн, позывной "Черный-6", чуть промедлил с заходом на эсминец. Увидев, что носовые зенитные автоматы ""Безбоязненного" молчат, он, довернув свой А-4С, зашел на эсминец с правого носового угла. И бомбы он сбросил гораздо раньше, чем его ведущий, заложив правый боевой разворот прямо по курсу корабля, благополучно уйдя из-под обстрела. В итоге, в "Безбоязненный" попала всего одна бомба из шести, но зато она исправно взорвалась, пробив борт под стоящим на палубе реактивным бомбометом РБУ-2500. Последовавшая затем череда детонаций нескольких 84 килограммовых глубинных бомб РГБ-25, находящихся в погребе под палубой в этом месте, оторвала носовую часть у эсминца по первую главную поперечную переборку.

-Я СНР, первая ракета — промах. Цель-6 маневрирует и ставит помехи.

Пилоты истребителей F-3В "Демон", позывные "Фестиваль-2" и "Фестиваль-3", слыша нарастающий писк СПО в наушниках шлема, начали энергичный разворот в разные стороны со снижением. Разделение отметки цели-6 на локаторе на две и было принято станцией СНР 4 дивизиона за помехи, оператор решил, что цель отстрелила какой-то мощный дипольный отражатель. Первая ракета В-755, летящая уже почти 40 километров, не смогла отработать рулями за маневром самолетов и проскочила мимо, между ними. Через 20 секунд у нее сработала система самоликвидации. Но вторая ракета, запущенная из своей ПУ на две секунды после первой, довернула чуть ближе к одному из самолетов, летящему сейчас почти под прямым углом к направлению вектора полета ракеты. Чуть-чуть, всего десяток метров. Но этого оказалось достаточно для срабатывания радиовзрывателя.

-Я СНР, вторая ракета — попадание. Цель-6 повреждена. Расход две ракеты.

-Я КУВ, вас понял. СРЦ, доклад о воздушной обстановке!

-Я СРЦ. В радиусе поражения три цели, все снижаются и маневрируют. Ожидаемое время ухода целей ниже границы зоны поражения — 2 минуты. Еще появилась новые цели вне границ зоны поражений: цель-7, дальность 60, высота 12, пеленг 95, скорость 700 и цель-8, дальность 65, высота 12, пеленг 65, скорость 700. Вхождение цели-7 в зону поражения через полторы минуты, цели-8 через две минуты.

-Я КУВ, вас понял. К3, доклад о готовности ПУ и наличии ракет на ТЗМ.

Пусковая установка СМ-63-II и ТЗМ в процессе перезарядки

-Я К3. ПУ-3, ПУ-4 готовы, ПУ-5, ПУ-6 готовность к старту через 2 минуты, ПУ-1, ПУ-2 готовность к старту через 4 минуты. На позициях дивизиона есть четыре ТЗМ с ракетами ОГ*. Восемь ТЗМ отправлены в ТД. Прибытие четырех ТЗМ из ТД через 10 минут. В ТД осталось восемь ракет в ОГ, шесть ракет в ПГ, 12 ракет в хранилище в ТТ.

*ОГ - Окончательная готовность, ракета заправлена горючим, пусковым горючим и окислителем, рули, крылья и стабилизаторы пристыкованы. Ракета находится на ТЗМ.

ПГ - Предварительная готовность. От положения ОГ отличается тем, что не заправлена окислителем. Ракета находится на ТЗМ. Время заправки окислителем— 20 минут.

ТТ — Ракета не заправлена горючим, пусковым горючим и окислителем, рули, крылья и стабилизаторы не пристыкованы. Ракета не заправлена сжатым воздухом, на ракете не установлена боевая часть, предохранительно-исполнительный механизм, пиропатроны. Не проведена окончательная проверка бортового оборудования ракеты. Ракета находится на позиции технического дивизиона в транспортной таре или на перегрузочном ложементе в хранилище. Время приведения в готовность ПГ -2 часа.

ТД — технический дивизион, в 191 зенитно-ракетной бригаде в 1962 году числилось 8 огневых и 2 технических дивизионов ЗРК средней дальности С-75 "Десна" и С-75М "Волхов", а так же 4 огневых и один технический дивизион ЗРК малой дальности С-125 "Нева".

Капитан 1 ранга Лесной еще раз, не веря своим глазам, взглянул на бланк радиограммы. Он ожидал, что ему разрешат остаться, помощь хотя бы своему систершипу, эсминцу "Безбоязненному". "Безбоязненный", получив еще одно, очень неприятное попадание в носовую часть, сейчас полз кормой вперед со скоростью всего 6 узлов. Когда в него влетела эта чертова бомба, вызвав вдобавок детонацию части глубинных бомб и возгорания ракетных двигателей к РГБ, корабль шел на скорости 33 узла. И пока эсминец сбавлял ход, пока аварийные партии боролись с огнем и повреждениями, у "Безбоязненного", помимо оторванной носовой части, оказались затоплены все носовые отсеки по третью главную переборку. Со стороны корабль выглядел ужасно, носом он осел так, что волны перекатывались по палубе под беспомощно задранными вверх стволами носовой башни главного калибра. И тем более обидным было получить приказ, точно копирующий прежний — "скорость не снижать, курс прежний". Лесной немного успокоился, когда увидел идущие ему навстречу корабли, сторожевик СКР-55, морской буксир МБ-120 и катерный тральщик КТЩ-159. Командование все-таки не списало поврежденные корабли, у них будет шанс на спасение.

Но на поле боя появился новый участник.

-"Всемогущие", я "Папа Джеймс", вам надо добить корабли красных. Два сейчас стоят без хода, и вокруг них суетится еще какая-то мелочь, дальность 10 и 14, пеленг 160, один удирает полным ходом, дальность 18, пеленг 155. "Бандитов" в близости от вас не наблюдается, ближайший "бандит" в 20 милях от вас, идет курсом 190.

-"Папа Джеймс", я "Всемогущий-1", вас понял.

-"Всемогущий-2", я "Всемогущий-1". Атакуешь обе стоящих лоханки красных, сбрасывай по одной "Элси". Ставь максимальное замедление, чтобы свою шкурку не поджарить. Я разберусь с дальним эсминцем, который надеется удрать в норку. "Всемогущий-3", "Всемогущий-4", занимайте высоту 42 тысячи футов.

После испытаний 1946 г. на атолле Бикини, которые показали большую эффективность подводного ядерного взрыва, флот США заказал Лос-Аламосской лаборатории проект облегченной по сравнению с "Малышом" бомбы пушечного типа. Этот проект получил наименование Мк8 "Элси" (Elsie — LC, Light Case — легкий корпус). Прочный стальной корпус Mk.8 диаметром всего 370 мм напоминал торпеду. Масса бомбы составляла от 1465 до 1490 кг. Внутри изделия размещалась 3-дюймовая пушка, стрелявшая снарядом из урана-235 по полой урановой мишени. Когда снаряд оказывался внутри мишени, масса урана-235 превышала критическую, и происходил атомный взрыв. Бомбы Мк8 состояли на вооружении до августа 1957 г., когда были заменены аналогичными бомбами Mk.11, отличавшимися только новым, более обтекаемым корпусом. Бомба Mk.11 имела очень простую систему подрыва, вообще без электрических цепей. Для подрыва порохового заряда служили три пиротехнических взрывателя замедленного действия. Замедление — от 60 до 180 секунд — устанавливалось на борту носителя перед сбросом, благодаря чему самолет всегда имел время уйти от эпицентра взрыва. Поэтому в качестве ее носителя могли выступать даже поршневые штурмовики "Скайрейдер".

-Я СРЦ. Наблюдаю разделение целей, цель-7 разделилась на две, присвоены номера цель-71 и цель-72. Цель-8 также разделилась на две, присвоены номера цель-81 и цель-82. Цели 71, 72 вошли в зону поражения. Цель-71 дальность 43, высота 12, пеленг 95, скорость 700. Цель-72 дальность 42, высота 13, пеленг 95, скорость 800. Цели-81, 82 войдут в зону поражения приблизительно через 3 минуты.

-Я КУВ. К3— пуск с ПУ-3, ПУ-4. Пуск с ПУ-5 через 30 секунд СНР — цель-71, наведение автоматическое первых 2 ракет и ручное третьей ракеты. ТЗМ на позиции к ПУ-3, 4, 5.

-Я СНР, вас понял. Цель-71 взял на сопровождение, наведение двумя ракетами автоматическое, третьей ракетой ручное.

То, что сейчас планировал сделать командир четвертого дивизиона, можно было назвать двумя словами — "высший пилотаж". Дело в том, что комплекс С-75 был одноканальный по цели и трехканальный по ракетам. По-простому говоря, единственная станция наведения дивизиона могла сопровождать только одну цель, но наводить на нее сразу три ракеты. Но в станции СНР комплекса было несколько режимов сопровождения цели: ручное по всем координатам; автоматическое по всем координатам; автоматическое по угловым координатам и ручное по дальности (по каналу дальности достигалось наиболее точное определение координат и наилучшее разрешение целей). Поэтому теоретически можно было, запуская ракеты с небольшой разницей во времени, нацелить "последнюю" ракету на вторую цель, как только будет поражена первая. Если, конечно эти цели имеют небольшую разницу по пеленгу и высоте. Но командир дивизиона был уверен и в технике, и в своих людях. 191 зенитно-ракетная бригада стояла особняком в войсках ПВО страны. С самого момента своего формирования в 1948 году 1097 зенитный артиллерийский полк, ставший сначала в 1959 году зенитно-ракетным, а в 1961 году развернутым в бригаду постоянно по результатам боевой подготовки признавался лучшим среди частей ПВО СССР. И не только по результатам учебных стрельб. Только совсем недавно, перед самой войной, 4 октября 1962 года, его четвертый дивизион уничтожил на предельной дальности и высоте американский разведывательный автоматический дрейфующий аэростат, поразив его первой ракетой. В 1961 году командующий зенитно-ракетными войсками страны объявил бригаду "маяком" войск ПВО страны.

В кабине штурмовика A-3В "Скайуорриор" из состава тяжелой штурмовой эскадрильи VAH-1 авианосца "Форрестол", позывной "Всемогущий-1", все три члена экипажа, первый пилот, пилот-бомбардир и штурман с нарастающим напряжением слушали писк СПО в наушниках своих шлемофонов. Наконец, штурман, по совместительству отвечающий за системы РЭБ, в том числе за станцию радиотехнической разведки ALQ-76, нервно сказал:

-Командир, мы так и будем лететь прямо дьяволу в пасть? Если ты не хочешь снижаться, давай я хотя бы начну отстрел дипольных отражателей? Его поддержал пилот-бомбардир:

-Я поставил замедление на обеих малышках "Элси" в 180 секунд. Вполне хватит, чтобы уйти после сброса на высоте 15 тысяч. А мы идем на 40 тысячах, где нас видно, как рождественскую елку на Рокфеллер-плаза, в самом центре Нью-Йорка.

-ОК, парни. Если вы не боитесь, что "Элси" нас зацепят своими коготками, снижаемся. Я только предупрежу ребят из эскорта. И штурман, начинай отстреливать диполи.

-"Всемогущий-3", "Всемогущий-4", это "Всемогущий-1". Я снижаюсь до 15 тысяч. Идите за мной. Сброс через четыре минуты.

-Я СНР, цель-71 снижается, ставит помехи. Цель-72 тоже теряет высоту. Перевожу сопровождение цели-71 всеми ракетами в ручной режим.

Для ручного или полуавтоматического сопровождения цели в сложной помеховой обстановке в системе С-75, были предусмотрены специальные рабочие места с индикаторами, на которых область сопровождаемой цели "вырезалась" по дальности и отображалась в более крупном масштабе.

-Я КУВ, принято. СРЦ, данные по остальным целям?

-Я СРЦ. Цель-81, цель-82 вошли в зону поражения. Дальность 43, пеленг 65, высота 10, цели начали снижение.

-Я КУВ, К3 время готовности ПУ?

-Я К3. ПУ-1, 2, 6 готовы, время готовности ПУ-3, 4, 5 через 2 минуты. На позиции осталось одна ТЗМ. Время прибытия 4 ТЗМ из ТД через 5 минут.

В штурмовик A-3В "Скайуорриор", серийный номер 138322 из состава тяжелой штурмовой эскадрильи VAH-1 авианосца "Форрестол", позывной "Всемогущий-1", первая ракета влетела можно сказать, что прямым попаданием. Отстреливаемые из хвостового автомата автоматом ALE-41 диполи, летящие вниз и назад, давали в увеличенном секторе на угломестном экране в кабине станции наведение РСН-75 слишком слабые засветки по сравнению с жирной отметкой А-3В, имеющего длину более 23 и размах крыла более 22 метров. Радиовзрыватель сработал, когда от ракеты до пилотской кабины было всего три метра. И подрыв боевой части 5Б88 с "готовыми" шарообразными осколками, массой 196 килограмм просто развалил "Небесного воина" на куски. А вот остальные две ракеты..

-Я СНР. Цель-71 поражена одной ракетой. Две ракеты — отказ, резкое падение скорости, потеря управления.

Командир дивизиона выругался. Уже в начале года было установлено, что до 13% ракет выпуска всех трех заводов в 1962 году, выпускающих ракеты 20Д, имеют отказы по маршевому двигателю. Причина отказов ракет была установлена, образование осадка в баке окислителя АК-20К. Но производство так и не решило вопрос с устранением этой проблемы до сентября этого года, а потом началась война. И теперь им приходится воевать с техникой, которая подводит в самый неподходящий момент.

-Я КУВ, пуск с ПУ-1, 2, 6. Цель 72. Наведение полностью ручное.

-Я СНР. Цель-72 на сопровождении.

-"Папа Джеймс", я "Всемогущий-3". Наблюдаю поражение "Всемогущего-1" ракетой, парашютов не наблюдаю. Вот черт, этот дерьмовый "Гайдлайн" разнес "Кита" на мелкие кусочки!

-Я "Всемогущий-2", внимание всем, произвел первый сброс. Подрыв через 3 минуты.

Обе пары "Демонов" истребительного прикрытия шарахнулись в разные стороны, набирая высоту и переведя РУДы двигателей J71-A-2 на форсаж, увеличив тем самом тягу с 4400 до 6350 килограмм. Топлива в таком режиме двигатель фирмы "Аллисон" жрал немерянно, но лучше вызвать заправщика с авианосца, чем оказаться слишком близко от места, где вот-вот ад сойдет на Землю.

-Я СНР. Цель-72 маневрирует, резко меняя пеленг, скорость и высоту. Предполагаемый выход из зоны поражения через три минуты.

-Я СРЦ, данные по цели-72 подтверждаю. Цель-82 маневрирует, резко меняя пеленг, скорость и высоту. Предполагаемый выход из зоны поражения через две минуты. Цель-81 идет на прежнем курсе.

Командир дивизиона на секунду задумался. Происходящее ему очень не нравилось, потому что здорово начинало походить на доклад, который им читал полковник штаба ВВС КТОФ Калинин полгода назад на совместных курсах авиаторов и зенитчиков. Доклад назывался "Особенности тактики авиации ВМС США при использовании ядерного оружия". Но делать нечего, надо воевать дальше. И надеяться, что на сегодня лимит отказов техники закончился.

-Я КУВ, СНР, перенос цели. Новая цель-81. Как понял?

-Я СНР, вас понял. Перенос цели. Цель-81 на сопровождении двумя ракетами, одна ракета — потеря наведения по перегрузкам.

Перенацеливание по пеленгу вызывает значительные перегрузки для ракеты. Автопилот ракеты АП-755, не смог обеспечить перекладку рулей при смене цели, и боковая перегрузка ракеты, летевшей самой первой, превысила предельные значения.

-Я "Всемогущий-2", внимание всем, произвел второй сброс. Произнеся эти слова, первый пилот штурмовика A-3В "Скайуорриор", из состава тяжелой штурмовой эскадрильи VAH-1 авианосца "Форрестол", перевел РУДы обоих двигателей Pratt Whitney J57-P-10 на максимал, одновременно беря штурвал на себя. Им надо как можно скорее убираться из этого района, и плевать, что данный курс приближает их к Камчатке. Идти на разворот сейчас означает просто покончить жизнь самоубийством. До порыва первой Мк.11 оставалось 30 секунд.

Мичман с "Величавого", руководивший аварийной командой по заведении буксирного троса с морского буксира МБ-120 на эсминец, увидел в свете прожекторов, постоянно обшаривающих поверхность воды в предрассветном сумраке, какую-то длинную тень, упавшую море метрах в 400 от эсминца. Заметили ее и сигнальщики с СКР-55, кружившего вокруг двух кораблей в противолодочном охранении. Третий корабль из высланной навстречу поврежденным эсминцам группы, катерный тральщик КТЩ-159 остался возле медленно ползущего задним ходом "Безбоязненного". Сигнальщик с СКР-55 определил упавший в воду предмет, как торпеду, сброшенную с только что пролетевшего на большой скорости самолета. Но почему она была без парашюта? На такой высоте торпеды не сбрасывают без парашюта. Ведь самолет пролетел над ними почти на 5 километрах, на пределе досягаемости 37-мм автоматов В-11 эсминца, которые безрезультатно его обстреляли. Еще одни зенитные установки корабля, 85-мм пушки 90-К теоретически смогли бы достать самолет, но реально расчеты этих устаревших орудий выпуска 1942 года не успели даже выкрутить маховики ручного наведения в нужное положение, как американец был таков. Тщетные поиски торпедного следа и всеобщее недоумение длилось еще секунд 20, а потом в днища кораблей ударил взбесившийся океан.

Подводный взрыв авиационной атомной бомбы Мк.11

-Я СНР, цель-81 увеличила скорость и начала набор высоты, курс цели прежний.

-Я СНР, цель-81 поражена, расход 2 ракеты.

-Я СРЦ, цель-72, цель-82 вышли из зоны поражения.

Командир 4 дивизиона 191 ракетной бригады вытер мгновенно вспотевший лоб. Вот оно, началось! Американец увеличивал скорость с набором высоты, и не разворачивался. И он знал, что он с каждой секундой все дальше и дальше влезает в зону поражения зенитных ракет. Значит, это означает только одно, этот янки только что оставил позади себя что-то, чего он боялся больше, чем зенитных ракет.

-Я КУВ, внимание всем. Код "Атом"!, Повторяю, код "Атом"!

Прошло еще несколько секунд и на обзорных экранах РЛС П-12 и РСН-75 появилась гигантская белая клякса, сопровождаемая сильными помехами.

-Я СРЦ, наблюдаю предположительно подводный атомный взрыв, дальность 42, пеленг 65, мощность до 50 килотонн.

-Я СНР, данные СРЦ подтверждаю. Еще один! Я СРЦ, наблюдаю еще один взрыв по тому же пеленгу!

Капитан 1 ранга Лесной с тревогой слушал доклады от командиров БЧ корабля. Эсминец чуть не опрокинулся от огромной волны, набежавшей с кормы. По всем экранам РЛС "Фут" шли непрерывной чередой одни полосы, в эфире на всех частотах стоял сплошной треск. Командир БЧ-2 едва успел убрать расчеты зенитных автоматов, находящихся открыто, под палубу, как на востоке, на фоне светлеющей полоски начинающегося рассвета, встал еще один гигантский столб воды и пара. И снова огромная волна, чуть было не переломившая эсминец, Лесной слышал, как скрипит и трещит силовой набор корабля, как будто жалуется людям на свою судьбу. Наконец, море успокоилось, через пару минут появилась, правда с помехами, но устойчивая связь. Обзорная РЛС заработала, на ней видно было Камчатский берег, высокие конусы Авачинского и Корякского вулканов. Но на востоке, где только что были пять советских кораблей, видны были только два медленно поднимающихся в стратосферу исполинских облака.

31 октября, местное время 09-35. Запасной КП на Сапун-горе, город Петропавловск-Камчатский.

-Таким образом, при отражении трех воздушных налетов, один на остров Беринга и два на отряд кораблей, наши истребители сбили три истребителя, три бомбардировщика А-3, один самолет ДЛРО и четыре штурмовика "Скайхок". Всего одиннадцать самолетов. Потери 865 полка — два МиГ-19, четыре Як-25М и шесть МиГ-17ПФ. Плюс к этому надо добавить два поврежденных МиГ-17 и один Як-25. Итого двенадцать безвозвратно потерянных самолета и три, которые можно восстановить в течение ближайших шести часов. Наверняка и у американцев какие-то самолеты были повреждены, но нам об этом пока ничего не известно. Еще в минусе — потерян гарнизон на острове Беринга, сейчас там, наверное, уже американцы высаживают десант. Фактически, мы уже сейчас потеряли третью часть истребителей, которые защищают Камчатку. Закончил свой доклад полковник Калинин.

-А 777 авиаполк? Спросил начальник штаба флотилии.

-777 истребительный авиаполк закончит перебазирование только к 12-00 сегодняшнего числа. Почему так долго — мы сразу решил его сажать на площадки рассредоточения, как показали сегодняшние события, сажать его весь на единственный стационарный аэродром Елизово слишком рискованно. Один прорвавшийся американский самолет с ядерной бомбой, и полк будет уничтожен. Как наши корабли сегодня ночью. Печально произнес Калинин.

-По поводу кораблей, товарищ капитан 1 ранга, что вы можете нам доложить, как очевидец? Спросил контр-адмирал Ярошевич у каперанга Лесного, только что прибывшего с единственного уцелевшего в бою эсминца "Бесшумный". Сам эсминец находился у причала в бухте Завойко, где проходил частичную дезактивацию.

-Товарищ контр-адмирал, товарищи офицеры! Произнес капитан 1 ранга Лесной, вставая при официальном обращении. Как вы знаете, отряд кораблей в составе эсминцев "Бесшумный", "Безбоязненный", "Верткий" и "Величавый" под моим командованием находился в море, осуществляя дальнюю радиоразведку с целью определения местонахождения американской авиационной ударной группы. 30 октября, в 23-55 корабельными радиосредствами были обнаружены два авианосца противника. Дополнительно, было вскрыта подготовка к авиационному налету на остров Беринга, о чем я выдал оповещение в штаб флотилии и на станцию РЛС, размещенную на острове. Поскольку начальная задача по обнаружению американской АУГ была выполнена, отряд начал отход курсом 280 со скоростью 25 узлов, не прекращая слежения за американской АУГ. В 01-05 эсминец "Верткий", шедший головным в кильватерном строю, был торпедирован американской подводной лодкой. Остальные корабли отряда, совершая противолодочный маневр, вступили в бой, и в 01-25 американская подводная лодка, по утверждениям акустиков, была потоплена совместными действиями трех эсминцев отряда. С "Верткого" спасти никого не удалось, с подлодки тоже. Но она успела выбросить аварийный буй, который при обнаружении был расстрелян. По всей видимости, сигналы с этого буя и позволили американской АУГ обнаружить наш отряд, поскольку в 02-10 АУГ резко увеличила ход, продвигаясь по пеленгу в нашу сторону. Мой отряд кораблей тоже увеличил ход до максимальных 33 узлов, пытаясь оторваться от противника. В 03-05 над отрядом на большой скорости и высоте, вне досягаемости зенитной артиллерии кораблей, прошел американский разведчик. В 03-30 были обнаружены на большой высоте две группы американских самолетов, ударная и группа, при помощи радиотехнических средств определенная как самолет ДЛРО с прикрытием. На обе группы было своевременно осуществлено наведение наших истребителей, к тому времени уже прибывшими в прикрытие кораблей. У американцев были сбиты истребитель, оба бомбардировщика, предположительно, несших атомное оружие, и самолет ДЛРО. Радиотехнический контроль эсминца "Бесшумный" это однозначно подтверждает. В 05-10 радиотехническими средствами кораблей была обнаружена работа посадочно-взлетных радиотехнических систем сразу трех американских авианосцев. В 05-18 над отрядом снова на большой скорости и высоте, вне досягаемости зенитной артиллерии кораблей, прошел американский разведчик. Истребители прикрытия, находящиеся над кораблями, тоже не смогли его перехватить.

-Полковник Калинин, как это вообще может быть! Возмущенно произнес командующий 15 эскадрой подводных лодок, контр-адмирал Гонтаев.

-Максимальная скорость у американского разведчика RF-8A на большой высоте 1600 километров в час. Максимальная скорость наших истребителей Як-25М, бывших в прикрытии на тот момент, 1090 километров в час. К тому же, Як-25М проигрывает "Крусейдеру" и по высоте, почти четыре километра. Единственный самолет, который есть в составе 865 полка, способный хоть как-то бороться на больших высотах с американцами, это МиГ-19. Но этих машин есть всего одна эскадрилья, и она в тот момент была на аэродромах, пополняла боезапас и топливо, поскольку именно она участвовала в отражении первого американского налета.

-Товарищи, давайте дослушаем до конца доклад капитана 1 ранга. Подвел черту под разборками моряков и авиаторов командующий Камчатской военной флотилией. Продолжайте, товарищ Лесной.

-Есть продолжить. В 05-29 были обнаружены три группы самолетов, атакующих наши корабли. В результате последовательных атак эсминцы "Величавый" и "Безбоязненный" получили серьезные повреждения. "Величавый" получил несколько прямых попаданий в корму и потерял ход, "Безбоязненный" получил ряд попаданий в носовую часть, затем последовала детонация носовых погребов установок РБУ-2500, что привело к ее отрыву по первую главную переборку. Последний раз, когда с "Бесшумного" видели "Безбоязненный", он шел задним ходом с малой скоростью, бак был под водой по носовую башню главного калибра. Выполняя прямой ваш приказ, товарищ контр-адмирал, "Бесшумный" оставил поврежденные эсминцы, идя полным ходом на базу.

-И чем бы ты им мог помочь, капитан? Устало спросил адмирал Ярошевич. Мы бы сейчас говорили о шести потерянных кораблях, а не об пяти. А "Бесшумный" нам очень нужен. Понятно, что с утерей "Безбоязненного" он не сможет отследить весь диапазон радиосредств американцев, но частоты взлетно-посадочного радиооборудования американских авианосцев определял именно "Бесшумный", так? И, значит, именно этот корабль нам сейчас важнее всех. В настоящий момент американская АУГ подошла так близко, что ее положение может отслеживать 216 батальон радиоразведки и РЭБ, расположенный в поселке Англичанка, но что будет, если американцы сменят свою позицию, к примеру севернее? Так что, капитан, я понимаю твои чувства, мол, бросил товарищей и все такое, но мы на войне. Что-то еще можешь добавить?

-Да, товарищ адмирал. Без поддержки ракетчиков все корабли были бы потоплены во втором налете уже первой группой противника. Радиотехническими средствами эсминца подтверждаем уничтожение девяти самолетов противника, в том числе обеих носителей атомного оружия. Жаль, что второго ракетчики смогли сбить уже после того, как он успел сбросить бомбы на "Величавый" и "Безбоязненный". Еще два самолета, штурмовики "Скайхок", были сбиты зенитным огнем "Безбоязненного". Итого, с учетом данных полковника Калинина, американцы потеряли сбитыми 22 самолета.

-Неплохой размен за наших 12 сбитых самолетов и пять потопленных кораблей. Мрачно подвел итого командир 22-й дважды Краснознаменной Краснодарско-Харбинской мотострелковой Чапаевской дивизии, тоже присутствующий на совещании.

-Если учитывать подавляющее превосходство американцев в воздухе, то этот результат, наоборот, выглядит неплохо для нас. Возразил ему полковник Калинин.

-Так, товарищи, с прошлым боем разобрались. А что будут делать американцы теперь, как вы думаете?

-Мне представляется, они первоначально будут пытаться определить численность и местоположение дивизионов моей бригады. Медленно проговорил командир 191 зенитно-ракетной бригады, до сих пор молчавший на совещании. И только после вскрытия позиций противник начнет какие-то наступательные действия в отношении остальных объектов на полуострове. В этой связи, прошу начальника штаба флотилии закончить ускоренными темпами размещение недавно сформированных зенитных батарей малого калибра и оперативного подчинения их мне. Без прикрытия ствольной малокалиберной зенитной артиллерией ракетные дивизионы будут быстро уничтожены налетами с малых высот. Как показал печальный опыт быстрого уничтожения 130 зенитно-ракетной бригады в Приморье три дня назад.

-А откуда вообще взялись эти зенитные батареи? Мне бы они тоже не помешали? Сказал командир 22-й дивизии.

-Старая материальная часть взята со складов хранения вооружения бывшего отдельного 1097 зенитно-артиллерийского полка, из которого, собственно и создана 191 зенитно-ракетная бригада. Это 100-мм и 85-мм зенитные артиллерийские комплексы среднего калибра, 57-мм и 37-мм зенитные артиллерийские комплексы малого калибра, приборы управления зенитным артиллерийским огнём и станции орудийной наводки. Личный состав батарей сформирован из офицеров и рядовых запаса, жителей области. Батареи МЗА даже и не проси, несколько батарей среднего калибра могу тебе придать. Ответил ему начальник штаба флотилии.

-Все равно у тебя основные ударные силы сейчас перебрасываются в район Елизово — Северные Коряки, а этот район и так под прикрытием ракетчиков. Ты же понимаешь, что если их выбьют, твои танки долго не проживут, независимо от того, будут у них в прикрытии эти восемь батарей МЗА, или нет. Добавил начштаба.

Батарея 57-мм зенитных орудий С-60 готовится к бою

31 октября, местное время 09-55. 100 миль к востоку от мыса Шипунский, Камчатский полуостров. Соединение 7 флота US NAVY TF-72. Ударный авианосец CV-59 "Форрестол".

Сказать что "старик", как за глаза называли вице-адмирала Холлуэя его офицеры, очень зол, это значит, ничего не сказать. Адмирал Холлуэй был не просто зол, он был в бешенстве. В том самом, неконтролируемом состоянии, когда говорят начальству все, что о нем думают. Или, наоборот, срывают погоны с подчиненных. Адмирал ходил в зале полетного брифинга авианосца, а все его офицеры стояли навытяжку и боялись даже громко вздохнуть. Хотя вздох этот вряд ли был услышан адмиралом, потому, что он кричал. Нет, не так. Он орал на своих офицеров так, что если бы в помещении были бы стекла, они бы вылетели от адмиральского крика. Досталось всем. Командиру авиакрыла за хреновую организацию вылета. Начальнику G-2* TF-72 за хреновую разведку, проморгавшую наличие зенитных ракет на Камчатке. Командиру звена разведчиков RF-8A разведывательной эскадрильи VFP-63*, так и не нашедшего четвертый эсминец красных. Командиру эскадрильи самолетов ДЛРО VAW-12, за хреновое обеспечение обнаружения и управления, и просто за то, что WF-2 "Трейсер"— хреновый самолет. Командирам истребительных эскадрилий VF-74 и VF-103, за то, что гонялись за скальпами красных и позволили "бандитам" сбить два штурмовика А-3, один самолет ДЛРО WF-2 "Трейсер", четыре штурмовика А-4С и постановщик помех ЕА-3В. Особо вдумчиво адмирал разнес командира VF-74, чьи четыре "Демона" проморгали атаку двух устаревших "Флэшлайтов" на постановщик помех, которых во всем "Таффи-72" было всего две штуки. Отдельно адмирал прошелся по умственным способностям конструкторов оборудования самолета ДЛРО WF-2 "Трейсер", из-за несовершенства которого флоту пришлось выдумать такую сложную систему управления воздушным боем, через командный центр авианосца, а самолетам WF-2— летать на малой высоте, потому что поисковый радиолокатор этого убожества не может толком обнаруживать цели на фоне морской поверхности. Заочно досталось и другим конструкторам, фирмы "Грумман", которые никак не "родят" новый самолет ДЛРОУ, хотя заказ на него флот выдал еще три года назад. Досталось и командирам VA-81 и VA-83, правда, довольно в извращенной форме, посмертно. Особенно командиру эскадрильи VA-81, по совместительству командиру ударной группы "черных", за задержку с выходом в атаку. Под конец, уже выдыхаясь, "старик" разобрал по косточкам командира эскадрильи HC-2, за то, что его "Мулы"* запоздали со спасением нескольких сбитых пилотов.

G-2* -отдел в штабе части или соединения вооруженных сил США, отвечающий за разведку.

VFP-63* -в американском флоте штаб и основные службы разведывательных эскадрилий базировались на береговых авиабазах. На авианосцах, как правило, размещалось по одному звену (три самолета) из состава разведывательных эскадрилий.

"Мулы"* — так в американских вооруженных силах называли вертолеты Пясецкого PV-18. Стоящие на вооружении вертолетной эскадрильи авианосца Форрестол НС-2 машины были модификации HUP-3, в армии США эта машина получила наименование Н-25А Army Mule.

-Итак, парни. Вы, конечно, облажались, но других офицеров у меня нет. А приказ президента надо выполнять. Сказал Холлуэй совершенно другим тоном, давая понять что раздача "пряников" за прошлое уже закончилась.

— Потом ознакомьтесь. Он бросил на стол пачку радиограмм.

-Я вам коротко скажу, какие там новости. Во-первых, забудьте в ближайшую неделю про эскадрилью VF-114 на новых "Фантомах", которую мы могли бы принять на палубу "Форрестола" уже сегодня, для восполнения потерь. Кстати, наши земноводные друзья из морской пехоты так же обломились, с VMF-314. Обе эскадрильи на карантине, сидят на авиабазах Датч-Харбор и Ванкувер, причем уже при посадке потеряны два истребителя. Сами базы тоже закрыты на карантин, заодно и база в Мирамаре, причина-применение красными бактериологического оружия.

-Так вот почему "старик" был в бешенстве еще до того, как мы пришли. Тихо сказал кэптен Лоуренс Гейс командиру авиакрыла "Форрестола".

Поэтому логистика снабжения нашей "Таффи-72" летит ко всем чертям. Нам придется опираться на маленькие аэродромы Атту и Адак, и на только что захваченный нашими бравыми морпехами русский аэродром на острове Беринга. Слава богу, что хоть военно-морская база в Датч-Харборе не на карантине.

-Лоуренс, обратился адмирал к капитану "Форрестола". В ближайший час совместно с командирами крыльев "Форрестола" и "Лексингтона" прикинь, какое из крыльев мы можем запихнуть на "Леди Лекс"*, с учетом потерь. И будь готов принять эскадрилью, это 12 новых А-5А с авиабазы Лемур в Калифорнии. На "Леди" они не сядут в принципе.

*"Леди Лекс" и "Леди Сара" - неофициальное прозвище авианосцев "Лексингтон" и "Саратога", присвоенное еще первым авианосцам с такими названиями, построенным до Второй мировой войны.

-Я сразу скажу, нам не нужен час. Отозвался кэптен Лоуренс Гейс, после того, как перебросился парой фраз с командирами авиакрыльев. Мы переведем на "Леди Лекс" целиком эскадрилью VA-85, на "толстых собаках"*. Какие-то машины не влезут в ангары "Леди", их вполне можно по-штормовому раскрепить на палубе, как на эскортных малых авианосцев в ту войну. Поршневой двигатель это вполне переживет.

* Поршневой штурмовик "Скайрейдер" AD-6, носил прозвище "толстая собака" в US NAVY. Игра слов в сленговых наименованиях "горячие сосиски"— "горячие собаки". А фюзеляж этого штурмовика и вправду напоминает толстую сосиску.

-ОК, принято. И я не вижу возможности высадить десант на этот долбаный полуостров, предварительно не разобравшись с этими чертовыми зенитными ракетами. Все ранее намеченные удары откладываются до сегодняшнего вечера. До 21-00 у меня на столе должна лежать карта Камчатки, со всеми отмеченными на ней позициями русских ракетных батарей. У вас на это есть весь сегодняшний день.

Глава 3. Вежливые люди в далекой стране.

Автор отрывка про Сакраменто — Сергей Петров

27 октября 1962 года 5 часов утра по местному времени, Калифорния, Сакраменто, окрестности ранчо Кордова и базы ВВС США Мэтер.

Есть края, как будто благословленные Богом, где красота природы сочетается с плодородием земли, богатством недр и мягкостью климата. И среди них одно из первых мест по праву занимает Калифорния.

Давно прошли времена золотой лихорадки, но земли "апельсинового штата" продолжали привлекать к себе людей самых различных профессий и призваний: жаждущие славы звёзд кино, устремлялись в Лос-Анжелес, художники, музыканты и битники находили себя в Сан-Франциско, ищущие истину в вине находили себя на многочисленных виноградниках, а талантливые инженеры получали работу во множестве фирм, выполнявших гражданские и военные заказы.

Но помимо этого Калифорния являлась одной из крупнейших баз американского флота, а на множество аэродромов, разбросанных по всему штату, базировались сотни военных самолетов, в том числе грозные стратегические бомбардировщики, готовые доставить смертоносный груз в любую точку земного шара.

По контрасту с оживленными городами побережья формальная столица Калифорнии Сакраменто представляла из себя тихий, по сути, провинциальный город. Казалось, правительственные офисы в центре живут в отдельном ритме от других районах города. Учитывая сорокоградусную жару, продолжающуюся подчас до октября, дела в городе делались обстоятельно и не торопясь, а основным развлечением жителей было посещение многочисленных церквей и еще более многочисленных баров.

Вот и сейчас Дик Фрэнсис — хозяин одного из самых посещаемых баров Сакраменто "Веселый пилот" спешил перевезти на своем грузовике кегели со свежим фирменным пивом, которое с энтузиазмом потребляли военнослужащие с базы Мэтер, гарнизоны которой были разбросаны по всему Сакраменто. Правда, в последнюю неделю на фоне тревожных слухов, приходящих с Кубы, количество военных, являвшиеся основными клиентами его бара, среди посетителей сократилось. А те, кто всё же посещал бар во время увольнений, пили больше обычного и чуть расслабившись, начинали обсуждать шансы выжить в ядерной войне с СССР. Подвыпившие пилоты и бортмеханики, увлеченные подобными, беседами не замечали, что обычно веселый парень и душа компании Дик, в такие моменты становился молчалив и напряжён.

Гражданин Канады Дик Фрэнсис открыл свой бар в Сакраменто в начале пятидесятых и быстро превратил некогда захудалый кабак в одно из лучших мест для развлечений в Сакраменто: фирменное пиво, прекрасная бильярдная, красивые и сговорчивые официантки, веселая и модная музыка, а самое главное скидки для военных, которые периодически объявлял хозяин, привлекали многочисленных посетителей. Легкий в общении и приветливый Дик быстро обзавёлся кучей друзей и приятелей среди персонала базы. Помимо этого Дик устраивал обзорные экскурсии по Сакраменто и окрестностям с наблюдением взлёта настоящих боевых самолётов для туристов. Большинство из них никогда не узнали, что настоящий Дик Фрэнсис пропал без вести ещё в 1949 году, а под его именем живёт майор ГРУ Алексей Фролов.

База Мэтер, служившая тренировочным центром ВВС США, привлекла особое внимание ГРУ ГШ СССР с 1 апреля 1958 года, когда на неё перебазировалось 4134 авиакрыло стратегического командования, состоящее из 15 бомбардировщиков Б-52 и подразделения воздушных заправщиков Боинг КС-135. Особое беспокойство советского командования вызывало то, что половина бомбардировщиков находилась в 15-минутной готовности к боевому взлёту, поэтому информация добываемая Фроловым приобретала особую важность. Помимо этого, ограниченное в возможностях применении ядерных боезарядов, советское командовании ещё с конца сороковых годов организовывало многочисленные закладки с оружием и взрывчаткой на территории США и проводило ознакомление будущих диверсантов с "местностью", которую многие из них посещали под видом туристов из Западной Европы и Латинской Америки. Контроль за состоянием закладок и путешествием "туристов" в окрестностях Сакраменто также лежала на плечах Фролова.

За последнюю неделю октября шифрованных запросов по поводу обстановки в окрестностях базы зашкаливал, страшная нервозность ощущалась и среди населения Сакраменто: в местной газете печатались инструкции гражданской обороны, детей учили прятаться под партами при вспышке, в местных магазинах стремительно раскупали консервы и патроны.

Фролов сохранял надежду на мирное разрешение кризиса до 24 октября, когда при очередном радиосеансе он получил приказ подготовиться к активным действиям по плану А, предусматривающему автономные действия в случае прерывании связи с центром или явными признаками начала боевых действий вооруженными силами США против СССР и его союзников. Для выполнения задач ему подчинялись несколько сотрудников ГРУ, инфильтрировавшихся в Сакраменто и его ближайшие окрестности в начале октября под видом коммивояжеров, туристов и сезонных рабочих.

В 7 утра надежда пропала окончательно, когда передачу радиостанции "Радио Сакраменто" прервал экстренный выпуск новостей, сообщивший о ракетной атаке СССР по территории Америки. Фролов быстро набрал несколько телефонных номеров, произнося каждый раз кодовый набор чисел, затем, забрав небольшой чемодан, запрыгнул в машину, навсегда покинув свой бар.

Полтора часа спустя в уютный дворик супругов Хейгл, расположенный рядом с парком Линкольн Вилидж, буквально влетел грузовик, из которого выскочили несколько человек. Попытка протеста мистера Хейгла была прервана самым решительным образом, а именно левым хуком. Подхватив обмякшее тело незадачливого хозяина, решительные джентльмены затащили его в дом, откуда на всё это безобразие с ужасом смотрели миссис Хейгл, выскочившая из спальни на шум в одном халате, и двое детей супругов. В следующие несколько минут все обитатели дома были крепко связаны, а молодая женщина, оказавшаяся среди налётчиков, вколола им снотворное.

-Рита, оптику в зубы и на третий этаж быстро,— отдал приказ обладатель мощного хука капитан ГРУ Иванютин, так и не успевший снять с себя костюм скромного коммивояжера.

Рита убедившись, что семейство Хейглов мирно спит, подхватила увесистую сумку и побежала на третий этаж уютного особняка, с которого открывалась прекрасный вид на окрестности, в том числе на главный аэродром базы Мэттер.

Тем временем во дворе была закончена сборка и подготовка к бою двух 82 мм миномётов БМ-37. Максимальная дальнобойность минометов составляла 3040 метров, что позволяло обстреливать из двора Хейглов три четверти территории аэродрома. Фролов, во время ВОВ командовавший миномётной батареей, отдал приказ начать обстрел. Мгновение спустя на ВПП базы Мастерс взорвались первые мины.

Хотя расчеты минометов состояли не из 4, а из 3 человек на орудие, советские диверсанты в ходе огневого налета выпускали по 15 мин в минуту. Наведение осуществлялась по заранее рассчитанным для боевой позиции данным в индивидуальных таблицах стрельбы. Рита, выполнявшая роль наблюдателя-корректировщика, доложила об очагах пожаров на базе в предполагаемом месте расположения самолетов-заправщиков. В подтверждении её слов после второй серии выстрелов на базе прозвучало несколько мощных взрывов. В небо поднялась огромная вспышка пламени, спустя мгновения к пожару прибавились звуки от взрывающихся авиабомб, горящих вместе с бомбардировщиками.

-Хорошего понемногу, ребята, уходим,— скомандовал Фролов и диверсанты, погрузившись в грузовик, покинули гостеприимный дом Хейглов. Вся операция заняла около 15 минут.

Вечером того же дня на совместном совещании представителей военных, ФБР и полиции подводились неутешительные итоги.

-Итак, в результате теракта полностью утрачены 7 бомбардировщиков Б-52 и 3 заправщика КС-135, ещё 3 бомбардировщика повреждены, но подлежат восстановлению. К счастью 5 бомбардировщиков ушли на выполнение боевого задания за полтора часа до теракта. Пропавшими без вести числятся около 90 военнослужащих, как мы прекрасно понимаем все они мертвы, раненых около 100, безусловно, особую важность приобретает частичное разрушение корпусов атомных авиабомб и выброс радиоактивных элементов в воздух. Слухи об этом уже распространились по городу и вызвали паническое бегство жителей. Чем, скорее всего, воспользуются террористы, чтобы скрыться со слабо контролируемым потоком беженцев. Командующий базой полковник Дженнингс застрелился, — тяжело вздохнув, закончил свой доклад представитель военных, передавая слово представителю ФБР.

-При осмотре места происшествия во дворе Хейглов обнаружены 2 миномёта советского производства и остатки ящиков для мин. При попытке осмотра миномётов произошёл взрыв, погиб криминалист ФБР, ещё несколько сотрудников получили тяжёлые ранения. Опрос Хейглов практически ничего не дал: у мистера Хейгла сломана челюсть и амнезия после тяжелого сотрясения мозга, миссис Хейгл и дети находятся в состоянии нервного шока, ничего толкового от них добиться пока нельзя. Установлен хозяин грузовика — это хозяин бара "Веселый пилот" Дик Фрэнсис. Сегодня утром бар сгорел, Фрэнсис пропал без вести. Имеет ли он прямое отношение к теракту или сам является жертвой не установлено, Фрэнсис объявлен в розыск. Вся доступная информация состоит в том, что нападавших было несколько, среди них есть женщина, они очень хорошо подготовлены и скорее всего не остановятся. Мы начали широкий комплекс розыскных мероприятий, но будут ли они иметь успех в условиях начавшейся войны и массовой паники среди населения?

Тем временем советские диверсанты, разделившись на несколько групп, спешили покинуть гостеприимный округ Сакраменто. Их война только начиналась.

27 октября 1962 года 8 часов утра по местному времени, Калифорния, Майра-Меса, окрестности Сан-Диего, возле объединенной базы ВВС US NAVY и MARINE Мирамар.

Она давно уже стала местной достопримечательностью. И пожилые люди, старожилы Майра-Меса, и юные студенты из многочисленных университетских кампусов университов Уэбстер, Сан-Диего и Аллайант Интернэшнл, все сходились во мнении, что вкуснее выпечки, чем в булочной тетушки Ирмы, на углу Кирни-Вилла-роуд и Мирамар-роуд, не сыскать во всей Майра-Меса. А может быть и во всем Сан-Диего. Каждое утро, пожилая Ирма Шрайбикус с двумя своими племянниками вставала затемно, в четыре утра. А уже в шесть тридцать булочная открывалась, наполняя улицу запахом разнообразной выпечки, от которой у прохожих слюнки текли. К семи часам утра в булочную выстраивалась натуральная очередь, в основном из студентов. Постоянным оптовым покупателям свежие рогалики, плюшки, круассаны и прочие вкусности развозили на своем пикапчике племянники тетушки Ирмы, Роберт и Людвиг. В Майра-Меса эта замкнутая группа немцев, бежавших после войны от ужасов коммунистического режима, обосновалась, после трехлетних скитаний, в 1948 году. Когда-то, давно, в начале пятидесятых, Ирму, тогда еще не получившую гражданство США и работавшую в этой булочной у старины Майлза пекарем, на птичьих правах, только с видом на жительство, вызывали даже в комиссию Маккарти по расследованию антиамериканской деятельности. Кто-то из бдительных соседей настучал, что в булочной работает сомнительная иммигрантка из Германии, вдобавок из Восточной. Но Ирма Шрайбикус прошла слушания на комиссии легко. Посудите сами, на вопрос члена комиссии: "как вы относитесь к коммунистам?", она ответила: "я ненавижу коммунистов, больше, чем вы все вместе взятые!" и разразилась гневной речью на десять минут, из которой маккартисты узнали, что Ирма до войны держала кафе и отель в Данциге, владела трехэтажным зданием, большое кафе на первом этаже и два гостиничных. В центре города, а потом пришли русские коммунисты, вместе с польскими, и выгнали ее в два часа. Она даже показала пачку пожелтевших документов, заботливо завернутых в папиросную бумагу и перевязанных ленточкой. Некоторые наиболее дотошные члены комиссии развязали эту пачку, чтобы просмотреть документы подробнее. Один, отставной офицер, воевавший в Европе, владел немецким и перевел остальным. Там было все, от права собственности на здание и разрешений на гостиничный и ресторанный бизнес, до пожелтевшего меню, датированного пятнадцатым августом 1938 года. При виде этого меню Ирма расплакалась, мешая английские и немецкие слова, она говорила, что вот, видите, "какое у меня было хорошее кафе, а коммунисты все отобрали, а вы еще меня подозреваете в симпатии к ним. Да я и приехала сюда потому, что до Америки им никогда не добраться!". Председатель комиссии, престарелый судья Джойс, все время молчавший на заседании, после слов Ирмы, все не мог понять и переспрашивал ее, как так можно было отобрать частную собственность. Узнав, что очень даже можно, более того, можно быть в один момент изгнанным из родного немецкого города Данциг, ставшего в одночасье польским Гданьском, насупился и произнес: "ну эти польские комми звери еще почище нацистов". Одновременно сняв все вопросы к будущей гражданке США Ирме Шрайбикус.

С тех пор прошло немало лет. Старина Майлз ушел на покой, получив от Ирмы хорошие деньги за свою булочную. Племянники Ирмы, тоже в начале пятидесятых получившие гражданство и скитавшиеся по стране в поисках лучшей жизни, постепенно перебрались под крыло к тетушке, которая медленно, но верно расширяла свой немудреный бизнес. Вот и в это утро они привезли шесть лотков с выпечкой к шлагбауму пункта пропуска военного городка авиабазы Мирамар. Караул был насквозь знакомый, с сержантом Роберт, вообще часто вместе по девкам ходил, благо в ближайших трех университетах количество любвеобильных студенток превышало самые смелые предположения. Но в этот раз обеих племянников заставили выйти из машины под дулами автоматов и тщательно обыскали. Обшарили также весь пикап, один самый ретивый солдат даже вознамерился потыкать в выпечку ножом, но Людвиг возмутился:

-Эй, полегче, ты что, думаешь, что наши бравые пилоты будут жрать эти рогалики с дырками от твоего ножика? Да что у вас стряслось вообще, парни?

-Ты чего, там у своей тети Ирмы совсем ничего не слышал? Сержант уже опустил автомат, который он сначала держал направленным на Людвига. Этой же свой, местный, а как они погуляли неделю назад с его братом, заявившись вечером на этом самом пикапчике вдвоем с тремя ящиками пива к девкам с университета Уэбстер в кампус! Сержант даже на секунду облизнулся.

-А чего мы должны услышать? Мы с четырех часов утра работаем, сначала тетке помогали, да еще в пекарне вентилятор в одном духовой шкафу барахлит, шумит, громче самолетов у вас на базе, надо опять сервисную службу вызывать. На улице правда, много машин было, непривычно для раннего утра, но мало ли куда народ собрался. А в пикапе приемник не работает уже неделю, ты же сам его заблевал, когда мы от девок возвращались, с тех пор все никак в ремонт не отдам. — Возмущенно произнес Роберт.

-Три часа назад Советы начали с нами атомную войну. Они ударили ракетами с этой чертовой Кубы по юго-восточным штатам. Наши тоже в ответе не остались. Так что, ребята, выгружайте по-быстрому ваш товар, раз уж вы его привезли, и уматывайте из города, тут все-таки военная база. Да и флотская база в Сан-Диего недалеко. А у русских ракеты не только на Кубе есть.

-Спасибо за совет, но мы же военнообязанные. Будем ждать повестки из призывного пункта, а тетю Ирму, наверное, отправим подальше отсюда.

С этими словами парни погрузились в пикап и покатили по территории авиабазы, которая сейчас напоминала развороченный муравейник. В этот момент на авиабазе Мирамар, которая являлась также крупнейшим центром по переподготовке пилотов флота и морской пехоты на Тихом океане, находились целых три эскадрильи. Две флотские, VF-74 и VF-114, и одна морской пехоты, VMF(AW)-314. Все три заканчивали переподготовку на новейший истребитель-перехватчик F-4В "Фантом-2". Уже было принято решение форсировать завершение обучения, чтобы иметь мощный резерв, более семидесяти самолетов, которые в любой момент можно перебросить для усиления в требуемую точку Тихоокеанского театра военных действий. Пикапчик подкатил к двери, ведущей в кладовые большого здания кафе летного состава авиабазы. Перебросившись парой слов с дежурным утренней смены обслуживающего персонала кафе, парни, прихватив по лотку с выпечкой, пошли внутрь. Роберт, сгрузив свой лоток, сразу стал ворковать со знакомой дежурной кладовщицей, поручив Людвигу таскать остальные лотки. Внимательный наблюдатель, если бы такой находился в технических помещениях, заметил бы некоторые странности в поведении братьев. Роберт, мило, беседуя, взял девушку под локоток, увлекая ее подальше от Людвига. Который тащил уже пятый лоток, нарочито громко выражая свое возмущение братом, у которого при виде любой красивой мордашки мозг немедленно стекает ниже пояса. Убедившись, что Роберт увлек девушку подальше от нужного ему места и вдобавок окончательно запудрил ей мозги, Людвиг тихо поставил лоток с выпечкой, и вытащил из укромного тайника, устроенного им в помещении несколько лет назад, небольшой контейнер странного вида. Пододвинув пылившуюся в углу стремянку, он легко и бесшумно поднялся по ней до настенной вентиляционной решетки, закрывавшей каналы кондиционеров, проходивших по всему зданию кафе. Но ему не нужно было все здание, за стеной, он это знал по плану, которое они раздобыли уже в момент начала строительства, начинался большой зал, где через час соберется на завтрак весь летный состав. Он осторожно положил контейнер, оказавшийся фарфоровым, в нужную сторону и аккуратно повернул кольцо, выступающее на корпусе. Кольцо разомкнуло ранее герметично замкнутую полость, в которой находился питательный раствор. Сейчас от полного раскрытия на две неравные половинки контейнер удерживал всего-навсего небольшой кусочек сахара, который раствориться через десять минут. И субстрат, который с немалыми предосторожностями много лет назад залил безвестный лаборант на закрытом заводе 15 управления Генштаба СССР в Свердловске-19, получит свободный путь наружу. А вместе с ним и споры легочной формы сибирской язвы, которая в первые два дня по симптомам ничем не отличается от тяжелой простуды или пневмонии. Но Людвиг старался об этом не думать, и вообще им надо оказаться подальше от этого здания. Он аккуратно поставил решетку на место, задвинул стремянку обратно в угол. Торопливо отнес на место последний лоток. И подошел к Роберту, по-прежнему любезничавшему с девушкой.

-Я закончил. Поехали домой, Роб, дел полно. Я думаю, надо не ждать повестку, а сегодня заглянуть самим в призывной пункт. И решить, как быть с тетушкой, может отправить ее к родственникам Майлза на ферму? Они давно ее приглашали приехать. Извини, Мэри.

-Да ничего, я же понимаю. Пока Роберт, пока Людвиг. И, Мэри помахав им рукой, пошла внутрь длинного коридора, навстречу медленно расползавшейся невидимой смерти.

Ирму Шрайбикус на самом деле звали совсем по другому, и она видела Гданьск, бывший Данциг, только по множеству фотографий, который целый год заучивала вместе с остальной легендой в подмосковном училище подготовки агентов ГРУ. Звали ее Ириной Шариной, родилась и выросла она в семье поволжских немцев. В ту войну она уже служила лейтенантом-переводчиком в разведотделе Первого Белорусского фронта. А когда война уже подходила к концу, стало ясно, что недавние союзники стремительно становятся врагами. И Ирину, в совершенстве знавшего и немецкий и английский, забрало к себе ГРУ, с ее согласия, конечно. А что ж не согласится, непыльная постоянная жизнь в нетронутых войной Соединенных Штатах, это неплохая альтернатива проживания в разоренной, лежащей в руинах родной стране, где даже хлеб по карточкам. Потом последовало обучение, обеспечение легенды, приведшее к тому, что настоящая Ирма Шрайбикус бесследно сгинула где-то на полпути от Данцига до Гамбурга. Долгий путь внедрения, сначала спящим агентом, потом, когда к ней приехали Роберт и Людвиг, тоже офицеры ГРУ, они начали искать подходы к проникновению на базу Мирамар. На удивление, схема проникновения оказалась несложной, хотя и требовала от них много постоянных усилий. Но теперь можно забыть об этой чертовой выпечке. Ирма подумала, что уже никогда в жизни не сможет спокойно смотреть на опостылевшие круассаны и плюшки. И утром следующего дня пикапчик с Ирмой, Робертом и Людвигом выехал на дорогу.

Военные медики на авиабазе Мирамар всполошились через три дня. Положение осложнялось тем, что к этому времени две эскадрильи из трех, флотская VF-114, и морской пехоты, VMF-314, уже вылетели сначала в Ванкувер, а потом на Алеуты, в Датч-Харбор. VF-114 предполагалось использовать для восполнения потерь в авиагруппе флагмана TF-72, авианосца "Форрестол", а морпехов планировалось применить с аэродрома Командорских островов, после его захвата. Но пилоты обеих эскадрилий почувствовали себя плохо уже в Ванкувере. Сначала они списали все это на акклиматизацию, все-таки прилетели из Мирамара, который рядом с Мексикой, в почти приполярный Ванкувер. Кто-то бодрился, не обращая внимания на озноб, кашель и спорадическое повышение температуры. Пятеро самых опасливых легли в местный лазарет. Остальные, посетив столовую и зайдя на брифинг на командном пункте, вылетели дальше, в Датч-Харбор. При подлете к нему плохо стало уже почти всем. Пилот одного из флотских "Фантомов" вообще потерял сознание, штурман, не закончивший курс переучивания на новую машину, не смог взять управление на себя и новенький F-4В рухнул в море. При посадке разбился еще один "Фантом", на этот раз из морпехов. Пилот, с температурой под сорок, не смог адекватно оценить высоту захода и проскочил половину полосы. Команду руководителя полетов уходить на второй круг он вообще не услышал. В итоге "Фантом" выкатился за пределы ВПП, подломил стойки шасси и пропахал по каменистой земле еще сто метров, раздирая камнями себе брюхо. Из загоревшегося самолета ни пилот, ни штурман-оператор выбраться не смогли. В итоге, когда медицина флота сложила факты вместе, на карантин потребовалось закрывать не только часть авиабазы Мирамар, но и авиабазы в Ванкувере и Датч-Харборе, что сильно осложнило операцию "Миракл". Американцам пришлось перенести весь воздушный транзитный трафик на маленькие аэродромы на островах Атту и Адак, что поломало всю логистику, как раз во время развернувшейся битвы над Камчаткой.

Связать применение бактериологического оружия с булочками тетушки Ирмы получилось еще через день. Когда медики окончательно установили тип и примерное время примененного против базы микроба. Был проведен тщательный опрос всех служащих авиабазы, находившихся в это время на ней. Сначала следователи узнали о прибытии рано утром пикапа с выпечкой, опросив смену караула, дежурившую в тот день. Потом они нашли и с трудом допросили девушку-дежурную кладовщицу. С трудом, потому что трудно допрашивать человека в инфекционном отделении, когда у нее температура выше сорока и она периодически теряет сознание. Особенно, если на допрашивающем, одета такая неудобная штука, как противочумной костюм. Но что-то из отрывистого бреда девушки выудить следователям удалось, и в помещениях кладовой провели тщательный обыск. И нашли, правда не сразу, пустой контейнер. Эта была уже веская улика, из-за которой можно было сразу арестовывать всю семейку Шрайбикусов и сажать на электрический стул, предварительно выбив у них все, что знают о советской агентуре. Но все это уже было слишком поздно. Во-первых, семейства тети Ирмы давно уже след простыл, а во-вторых, сводной региональной группе агентов ФБР и военно-морской контрразведки Сан-Диего стало резко не до них. Над военно-морской базой и городом вспыхнули два ядерных взрыва по шестьсот пятьдесят килотонн.

Советская атомная подводная лодка К-45 проекта 659 из состава двадцать шестой дивизии шестой эскадры подводных лодок ТОФ, наконец-то добралась от Перл-Харбора до западного побережья США. Всплыв в предрассветных сумерках на позицию в трехстах километрах к западу от Сан-Диего, лодка выпустила через четыре с половиной минуты первую ракету П-5Д, еще через полторы минуты — вторую. Еще через две минуты у командира К-45, капитан первого ранга Белашева в планах был сдвоенный удар по Лос-Анджелесу, благо радиус действия ракет позволял сделать это, не меняя позиции. Надо только чуть довернуть по-пеленгу. Замполит лодки, до этого, стоявший в уголке центрального поста, тихо как мышь, наконец-то вспомнил, что его задача — поднимать боевой дух советских подводников, проблеял что-то типа "ну все, еще две ракеты и можно домой, задание партии и правительства выполнили". Белашев даже не успел шикнуть на него, как все заглушил срывающийся голос дежурного группы радиометрической службы:

-Зафиксировал работу корабельной РЛС! И еще через несколько секунд:

-Есть работа самолетной РЛС, предполагаю поисковую РЛС "Нептуна"! Капитан Белашев негромко выматерился вслух, с неприязнью глядя на съежившегося замполита. Поисковая РЛС AN/APS-20 американского противолодочного самолета "Нептун" была способна обнаруживать подлодки даже по отраженному сигналу от перископа, а они вообще находятся на поверхности! Капитан обратился к командиру БЧ-2:

-Сколько осталось до пуска ракет из контейнеров четыре и один?

-Из четвертого пуск через тридцать секунд, из первого — через две минуты!

Белашев принял решение:

-Пуск не отменяю, приготовится к срочному погружению сразу после пуска!

Один из многочисленных американских эсминцев радиолокационного дозора обнаружил лодку сразу после всплытия, десять минут назад. До нее было целых полсотни миль, и командир эсминца немедленно связался с патрульной авиацией. Поначалу он считал, что его цель — русская дизельная подлодка, всплывшая для перезарядки аккумуляторных батарей и вентиляции отсеков. Это становилось уже обычной рутиной. Противолодочные силы седьмого флота за несколько дней после начала военных действий отправили на дно немалое количество таких субмарин, каждый раз по одной и той же отработанной тактике. Главное в ней было вообще засечь лодку красных, потом к ней стягивались корабли и противолодочная авиация, которые раз за разом вцеплялись в дизельные субмарины Советов, как бульдоги. И уже редко красным подводникам удавалось разжать эти челюсти. Сменяясь, самолеты и вертолеты гоняли лодку до изнеможения, одновременно подзывая к ней патрульные эсминцы и фрегаты. Субмарины раз за разом пытались оторваться от всей этой своры на поверхности, но тщетно. Раз вцепившись, противолодочные силы US NAVY почти никогда не упускали свою добычу. Они находили ее при помощи акустических буев, газоанализаторов и магнитомеров. Забрасывали глубинными бомбами и атаковали противолодочными торпедами. В конце концов, лодки гибли, или тихо, на глубине, под ударами торпед и глубинных бомб, огрызаясь торпедными атаками. Или шумно, на поверхности, всплывая с вконец разряженными аккумуляторными батареями, пытаясь хоть как-то взять плату за свою жизнь. Тогда в ход шли обычные бомбы, ракеты и даже артиллерия. Но эти размышления командира американского эсминца оборвал крик оператора РЛС:

-Дьявол меня разгрызи! Наблюдаю разделение целей, одна остается на поверхности, другая очень быстро удаляется курсом девяносто пять, скорость не меньше шестисот узлов! Сэр, это ракетная лодка и она только что выпустила ракету по побережью Америки!

Через полторы минуты офицеры, собравшиеся в рубке у экрана РЛС, с бессильным отчаянием смотрели на уже вторую отметку, стремительно несущую атомную смерть к берегам их страны. Радист эсминца, в эти несколько минут охрипший от переговоров с кучей начальников, враз помертвевшим голосом произнес:

-Никто не успеет. Ракеты попробуют перехватить сухопутные "Найки", но они летят слишком низко. Низко и для истребителей-перехватчиков из NORAD. А лодку атаковать пока некому. Ближе всего патрульный "Нептун" из патрульной эскадрильи VP-ML-2, он ее уже засек, но будет на дистанции применения оружия только через четыре минуты, он без ракет, только с глубинными бомбами и торпедами. А сколько у этих красных сволочей вообще может быть ракет?

Ему ответил старпом:

-Трудно сказать. Если эта лодка — старая дизельная "Двойной виски", то две, и она уже их выпустила. Если это более новая "Виски Лонг Бин", то четыре, и она еще две может выпустить в ближайшие минуты. Но у русских может быть и что-то поновее, чего нет в "Джейне". В этот момент оператор РЛС снова заорал, глядя на экран, от которого они все ненадолго отвлеклись:

-Еще одна, сэр! И у нее чуть изменился курс, она идет по азимуту севернее.

Радист, до этого момента напряженно слушающий эфир в наушниках, доложил капитану:

-Сэр, парень с "Нептуна" сообщает, что через минуту будет готов к сбросу торпед.

Капитан эсминца, хмуро наблюдающий, как от лодки отделяется еще одна, четвертая отметка, произнес:

-Этот сукин сын свою работу уже сделал. А нам надо теперь постараться сделать свою, что бы он не ушел дальше морского дна. Нам и парням из VP-ML-2, я слышал, у них половина базы в Мирамаре до сих пор на карантине после той дьявольской шутки красных шпионов. Штурман, наше время прибытия в район цели?

-Через сорок пять минут мы будем у них над головой.

Через сорок пять минут американский эсминец DD805 "Шевальер" класса "Гиринг" подобрал из воды несколько обломков и один труп в спасжилете. К-45 была атакована противолодочным самолетом "Нептун", не успев окончательно погрузится. Самолет сначала сбросил торпеду Мк44 модели 1, а потом, когда лодка оказалась снова на поверхности, поврежденная взрывом боевой части торпеды, развернулся и, включив мощный прожектор, расстрелял длинный корпус лодки из шести носовых двадцатимиллиметровых пушек. На третьем заходе "Нептун" сбросил на уже горящую субмарину еще серию бомб, но это было уже лишнее. К-45 уже погружалась, заваливаясь на нос, потом переломилась и утонула почти со всем экипажем. Из девяноста человек быстрее всех одел спасжилет замполит, и его выбросило на поверхность из стремительно разваливающейся тонущей субмарины. Но это ему не помогло, он получил открытый перелом ноги в момент атаки самолета и к моменту прибытия "Шевальера" умер от потери крови.

27 октября 1962 года 5 часов утра по местному времени, Аризона, учебный центр ВВС MARINE Юма.

Если выйти из большого здания гражданского аэропорта в городе Юма, штат Аризона, то взгляду предстанет благостная картина — опрятные кварталы зданий самой Юмы на северо-востоке и радующие глаз своей зеленью пальмовые рощи, лежащие сразу за взлетной полосой на юго-западе. Если вы сядете в такси и поедете, минуя кварталы Юмы на юг, по дороге 95, которая потом поворачивает на восток, то попадете в сонный городок Сомерстон. А вот если вы на повороте 95 дороги продолжите путь на юг, съехав с главной трассы на неприметную дорогу с забавным названием "Авеню В", то через пять миль вы убедитесь в реальности одной из поговорок, которую говорят в Америке про свои вооруженные силы. А именно, в той, в которой говориться, что и в раю военные устроят свою базу рядом с мусорной кучей. Судите сами, сначала кончатся аккуратные домики еще одного городка, Лаки Лу Эстэйтс по обе стороны вашего пути, вместе с пальмовыми рощами и бассейнами. Они превратятся в кусты, которые стремительно сменятся самой натуральной каменистой пустыней. И наконец, вы упретесь в кучку лачуг, где живут чернорабочие, обслуживающие учебный центр. Дальше, на юго-восток, будут уже две взлетные полосы авиабазы центра, расположенные буквой "Виктори", а по сторонам, насколько хватает взгляд, учебные полигоны — с высоты птичьего полета это выглядит, как огромные круги и квадраты, расчерченные на большое расстояние, ведь территория центра занимает больше семисот квадратных километров. Перед поворотом к аэродрому находятся еще несколько жилых и административных зданий, где собственно живет и обучается весь летно-технический состав учебного центра авиабазы морской пехоты.

Ранним утром в южной Аризоне еще не так жарко. И поэтому, весь караул морпехов лениво вышел на улицу, вслед за своим сержантом, Мэтью Бутом, в предвкушении ежедневного утреннего развлечения. А что? Война пока протекает где-то там, далеко, русские ракеты с Кубы сюда не достают, бомбардировщиков у коммунистов мало, да и те, что есть, наверняка уже сбиты нашими парнями из NORAD и USAF. Что же не поглазеть на бесплатное представление, которое сейчас начнется? Тем более что потом, когда через час с небольшим их сменят, можно зайти в бар при учебном центре и за кружкой пива поржать еще раз над этим шоу, которое сам старина Мэтт называет "достань спика"*.

Спик - на сленге "мокрая спина", презрительная кличка латиноамериканцев -нелегальных иммигрантов в США

Сам Мэтью Бут не подвел ожидания своих товарищей. Он сначала, закрыв предварительно пешеходную калитку, через которую, вообще-то, и должен был проходить пеший персонал, чуть ослабил трос и приподнял шлагбаум для проезда автомобилей. А потом сам стал в образовавшемся рядом с кюветом проеме, со своим "Гарандом" на плече. Немаленькая винтовка М1 смотрелась в лапах высокого, ростом почти в шесть с половиной футов морпеха, как какая-то зубочистка. Поэтому люди, идущие через КПП пешком, были вынуждены бочком протискиваться между гориллобразным Бутом и глубоким кюветом. А вот и появились будущие жертвы, вольнонаемный персонал базы — уборщики, посудомойщики и прочие подсобные чернорабочие. Все сплошь выходцы из Мексики и прочих стран к югу от Рио-Гранде. Нормальный белый разве согласится мыть посуду и убирать мусор, вдобавок терпеть постоянные насмешки солдат за те крохи, которые платит Дядя Сэм? Уже третий мексиканец, проходящий мимо Мэтью, неловко слегка задел сержанта коробкой, которую держал в руках. Бут, давно ожидавший именно такого момента, моментально двинул плечом, и спик полетел вниз, в колючки и пыль на дне кювета.

-Эй, ублюдок! Заорал Мэтт сверху. — Какого черта ты меня толкаешь? Тебя, что, пристрелить за нападение на старшего караульного поста?

Стоявшие неподалеку морпехи жизнерадостно заржали. Старина Мэтт пока что оправдывал их ожидания.

Тщедушный мексиканец тем временем с трудом выбирался из канавы, не выпуская из рук картонную коробку.

-Простите сэр. Извините меня, пожалуйста, больше такого не повторится. Бормотал он. Остальные чернорабочие, пользуясь тем, Мэтт отвлекся на их напарника, просочились мимо морпехов и потрусили к помещениям базы. Радуясь про себя, что сегодня этот урод выбрал другую жертву для своих издевок.

Бут уже хотел отпустить этого тщедушного спика, но вдруг ему показалось, что в глазах мексиканца сверкнул огонек гнева. И он решил продолжить веселье.

-Что в коробке? Сукин сын, отвечай, ты что, бомбу решил протащить на базу?

-Это мой обед, сэр, буррито с курицей. Вы же знаете, что нас не пускают в столовую авиабазы.

-Ну и правильно делают, после вас в столовой надо проводить дезинфекцию, чтобы вшей не набраться! Заорал Мэтт. — Открывай, показывай, что там у тебя за буррито.

Трясущимися руками мексиканец открыл коробку, показав взгляду сержанта лежащую внутри фасоль, густо перемазанную томатным соусом и пару маленьких кусочков мяса.

-Надо проверить, нет ли там у тебя чего-то постороннего. Ласково сказал Мэтт и засунул свою лапу внутрь коробки. — Твою мать, как ты это жрешь! От показного добродушия сержанта не осталось и следа. Он вытер свою руку об одежду мексиканца, затем выбил из рук спика злополучную коробку. Она упала в дорожную пыль, но не перевернулась, как надеялся Мэтт. Ну, значит, надо продолжить шоу.

-Куда! Заорал он на несчастного спика, который попытался было поднять коробку.

-Я не могу тебе разрешить проход на базу в таком виде. Ты же слишком пыльный, запачкаешь там у нас все. Мексиканец действительно выглядел не очень, одежда его запачкалась в пыли, пока он выбирался из канавы.

-Но я могу тебе помочь, выбив из тебя пыль. Опять с показным добродушием сказал сержант. С этими словами он пробил три удара, со стороны вроде и несильных, в грудную клетку мексиканца. Это со стороны, сам же мексиканец еле удержался на ногах, задыхаясь от боли.

-Ну вот, ты снова чистый. Можешь не благодарить, я всегда готов помочь человеку в трудную минуту. Крикнул ему Мэтт, поворачиваясь спиной.

Остальные морпехи едва стояли на ногах от хохота.

-Ну, сардж, ты сегодня превзошел сам себя! С трудом выговорил один из них, между периодами неудержимого смеха. В это момент на дороге, ведущей к посту, показались три машины с летчиками, и, солдаты, еще улыбаясь, начали поднимать шлагбаум. Никто из проезжающих машин даже не посмотрел на маленькую скрюченную фигурку, бредущую по обочине.

Пытаясь унять боль в груди, усиливающуюся с каждой минутой, чернорабочий авиабазы Серхио Рамирес еле доковылял до своей подсобки с ведрами, щетками и швабрами. Сердце его бешено колотилось. Судя по боли в грудной клетке, этот урод сломал ему ребро, а может и два. Любой наклон или подъем по лестнице теперь отзывался резкой болью, да такой, что темнело в глазах. Даже дышать теперь надо было с осторожностью, глубокий вздох или просто кашель также вызывал боль в груди. Но сердце Серхио учащенно билось не поэтому. Этот тупой сержант даже не представлял себе, насколько он был прав, говоря про бомбу. Сегодня мог окончиться провалом пятнадцатилетний труд десятков, даже сотен людей, и все из-за одного расистского ублюдка.

Человека, над которым издевался сержант морской пехоты Мэтью Бут и в самом деле звали Серхио Рамирес. На этом сходство с его легендой в США и реальной биографией заканчивалось. Серхио был никакой не мексиканец, он был испанец, в шестилетнем возрасте, вывезенном из охваченной гражданской войной родной страны в СССР. Их было не мало, взрослых, которые сражались на проигравшей стороне и детей, который покинули Испанию вместе с родителями, или уже, будучи сиротами. Тогда, в 1938 году, сидя на палубе советского парохода, торопливо выходящего из горящей после налета итальянских "Капрони" Барселоны, шестилетний Серхио отчетливо понял: у него больше нет родины. Есть только страна, которая его приютила, дала ему пищу, крышу над головой, образование..

Глава 8. Человек и ракета, две истории.

8 августа 1950 года, московское время 02-55. Москва, Кремль.

Невысокий усатый старик, державший в стальном кулаке одну шестую часть мира, встал и начал медленно, скрюченными старческим артрозом пальцами вытаскивать табак из папиросы "Герцеговина Флор", чтобы набить им свою знаменитую на весь мир трубку. Уже пять лет, как прошла война, в которой его страна победила, но победила чудом, с неимоверными трудностями и понеся немыслимые до сих пор потери. И теперь, его мучал вопрос, что можно сделать, чтобы не допустить следующую? А она вот-вот начнется, уже идут боевые действия в Корее. Его стране удалось, затратив огромные усилия и средства, вырвать у сегодняшних противников, которые еще вчера были союзниками, главный козырь, атомную бомбу. Но второй козырь, огромную и современную промышленность украсть или еще как-то заполучить, ему не получиться. Никак. А значит, американцы всегда будут иметь колоссальное преимущество в производственных возможностях. И пользоваться ими, да что там, они на всю катушку и пользуются. Построили тысячи огромных бомбардировщиков, окружили военными базами. И СССР никак не может равноценно ответить. Что толку, если один из немногочисленных советских самолетов все-таки прорвется к американской земле и сбросит там одну или две бомбы, пусть атомные? Америка это легко выдержит, а вот как СССР выдержит атаку нескольких тысяч бомбардировщиков с ядерным оружием? Надеяться на реактивные истребители, такие, как МиГ-15? Глупо и недальновидно, тем более что бомбардировщики тоже уже становятся реактивными. Нужно что-то другое, какое-то оружие, которое проще в производстве, чем самолет и дешевле, чем тот же самолет и хорошо обученные пилоты. Старик поднял трубку телефона:

-Слушаю, товарищ Сталин! Тут же раздался голос в трубке.

-Товарищ Поскребышев, запишите, пожалуйста, в проект завтрашнего постановления Совета министров "О разработке управляемых снарядов-ракет" следующее дополнение, в части обязанностей КБ товарища Лавочкина: срок разработки противосамолетного снаряда один год.

На следующий день, 9 августа 1950 года, в пятилетнюю годовщину сброса американской атомной бомбы на Нагасаки, вышло постановление Совета министров СССР N 3389-1426 "О разработке управляемых снарядов-ракет и новейших радиолокационных средств управления ими с целью создания современной наиболее эффективной ПВО городов и стратегических объектов", которое обязывало Конструкторское бюро N 1 (тт. Куксенко П. Н., Берия С. Л. и Кутепова Г. Я.) и Министерство вооружения (т. Устинова) приступить к созданию системы противосамолетной защиты с помощью снарядов-ракет, управляемых новейшими радиолокационными средствами (шифр системы "Беркут"). Система "Беркут" должна была включать:

-наземные радиолокационные установки автоматического лучевого наведения на вражеские бомбардировщики противосамолетных снарядов-ракет, направляемых с наземных стартовых устройств, с дальностью действия до 30-35 км;

-самолетные радиолокационные установки лучевого наведения противосамолетных снарядов-ракет, направляемых на цель самолетом-носителем, с дальностью действия 12-15 км;

-бортовую радиолокационную аппаратуру снаряда-ракеты, а также аппаратуру и приборы стабилизации и управления снаряда, направляющих полет снаряда по заданному курсу на цель;

-приемную радиолокационную аппаратуру самонаведения снаряда-ракеты, обеспечивающую в случаях массовых налетов бомбардировщиков противника возможность автоматического взлета снарядов-ракет с наземных устройств по отражениям, принимаемым ими от самолетов противника в результате облучения последних наземным радиолокатором наведения;

-мощные наземные радиолокационные станции обнаружения самолетов противника, обладающие способностью обнаруживать вражеские бомбардировщики на расстоянии до 200 км;

-управляемые противосамолетные снаряды-ракеты осколочного действия, стартующие с земли общим весом не более 1000 кг и с самолета — не более 600 кг, обладающие указанной выше дальностью действия, с радиовзрывателем, обеспечивающим взрыв снаряда при пролете вблизи цели на расстоянии 50-75 м и оснащенными боевой частью с весом взрывчатого вещества 70 кг;

-системы связи и управления взаимодействием станций обнаружения самолетов противника с наземными установками наведения противосамолетных снарядов-ракет, а также с аппаратурой лучевого наведения самолетов-носителей противосамолетных снарядов-ракет.

Вероятность поражения цели вне зависимости от времени суток и видимости должна была быть близкой к ста процентам.

Разработку самой ракеты, или, как тогда их называли, "управляемые противосамолетные снаряды-ракеты", была поручена ОКБ-301 Министерства авиационной промышленности под руководством известного авиаконструктора Семена Алексеевича Лавочкина.

29 августа 1936 года. Панама. Зона Панамского канала, неподалеку от города Колон. Авиабаза ВВС США "Коко Соло".

-Джон, я слышал твоя Роберта уже в госпитале? Спросил командир у лейтенанта Джона Сиднея Маккейна — младшего, после того, как выслушал его ежедневный утренний рапорт о состоянии дел в его подразделении.

-Да, сэр. И она уже родила, у меня сын. Сэр, я приглашаю вас отметить это событие вечером в гарнизонном офицерском баре. Будут все офицеры базы. Доложил тот, улыбаясь до ушей.

-Я обязательно буду, сказал командир. Еще не придумали, как назовете своего сына?

Добавил он из вежливости. С этим Маккейном надо быть поосторожней. Его отец, уже адмирал, из числа молодых, да ранних, любимчик судьбы. Один из авторов этой новой теории, согласно которой главная роль в войне на море отводится этим новомодным авианосцам, а старые добрые линкоры, крейсера и эсминцы отходят на второй план. На его взгляд, теория совершенно дурацкая, но она пользуется поддержкой и в Конгрессе, и у президента. Иначе, как объяснить тот факт, что в дополнение уже к четырем уже имеющимся авианосцам, два года назад были заложены еще три? Причем Конгресс отдал под них весь резерв тоннажа, имевшийся в США по Вашингтонским соглашениям*. Хотя на эти деньги можно было построить целую кучу эсминцев и легких крейсеров, не подпадающих под эти чертовы соглашения.

*Вашингтонские соглашения — Договор между Соединёнными Штатами Америки, Британской Империей, Францией, Италией и Японией, подписанный в Вашингтоне 6 февраля 1922 года. В части ограничения морских вооружений договор касается:

Капитальных кораблей (capital ship), то есть линкоров и линейных крейсеров, к которым относятся боевые корабли со стандартным водоизмещением свыше 10 000 тонн (10 160 метрических тонн) или с орудиями калибра свыше 8 дюймов (203 мм) и не являющиеся авианосцами;

Авианосцев, то есть боевых кораблей со стандартным водоизмещением свыше 10 000 тонн (10 160 метрических тонн), спроектированных исключительно с целью нести самолёты.

-Конечно, давно придумал. Роберта, правда была против, но я настоял. Джон. Его будут звать Джон Сидней Маккейн, а когда он вырастет, выучится и придет на флот, Джон Сидней Маккейн — третий. С гордостью сказал Джон Сидней Маккейн — младший, или как оказывается, уже Джон Сидней Маккейн — второй.

"Чертовы снобы, все у них, не как у нормальных людей. Ну ладно, схожу на вечеринку, не долго мне этого Маккейна терпеть осталось. В канцелярии уже лежит приказ о его переводе в Нью-Лондон, в штате Коннектикут. Наверное, папаша постарался, вытащить своего сынка в место получше, чем эта дыра с лихорадкой и малярией" — про себя подумал командир.

Июнь 1951 года. Московская область, город Химки.

Человек, который стоял перед проходной ОКБ-301, или, перед проходной "Лавки", как его называли местные жители, по имени главного конструктора Семена Лавочкина, прекрасно знал, куда он приехал. Да и с работой этого КБ он был знаком не понаслышке, поскольку сам во время Великой Отечественной войны принимал в ней участие, причем самое деятельное. Два ордена Ленина просто за так не дают, а они у этого человека были. Полученные за работы по организации серийного выпуска истребителей Ла-5 и Ла-7. И вот теперь он снова пришел в это КБ, на этот раз на должность заместителя главного конструктора. Заместителя по проектированию отнюдь не самолетов, хотя в ОКБ-301 были работы и по ним. Срочно потребовался человек, который может "потянуть" принципиально новое направление — проектирование зенитных ракет. И этот человек в полной мере отвечал этим требованиям, ведь недаром сам Семен Алексеевич Лавочкин, когда обсуждались кандидатуры на эту должность, дал ему такую характеристику: "Принципиален и въедлив, обязателен и точен. Не терпит приблизительных решений, прирожденный расчетчик. В этого человека я верю. Он видит и чувствует машину не по отдельным узлам, а в комплексе". Звали человека Петр Дмитриевич Грушин.

7 декабря 1941, местное время 08-22. Остров Оаху, Гавайи. Город Гонолулу.

Со стороны военной базы Перл-Харбор вот уже как 20 минут раздавались стрельба и взрывы. Роберта Маккейн, урожденная Райт, проснулась, костеря флотское начальство, которое затеяло учения спозаранку, да еще в воскресенье, не давая поспать мирным гражданам. Резкая трель телефонного звонка окончательно выбила из ее головы остатки сна.

-Да, слушаю. На другом конце провода был ее муж. Его недавно перевели из Коннектикута сюда, где он получил должность старшего офицера на новой подлодке. На которой он и пропадал все будни и выходные, лодка типа "Тамбор" недавно сошла со стапелей компании Электрик Боат в Гротоне. Она только что была переброшена в Тихий океан через Панамский канал, и после первого перехода все недоделки и недочеты строителей полезли наружу.

-Роберта, слушай меня внимательно. Джон говорил необычайно серьезным тоном, вдобавок в трубке ясно была слышна близкая пулеметная стрельба, перемежаемая громкими взрывами.

-Бери продукты и воду, сколько сможешь унести, бери маленького Джона и немедленно выбирайся из города. Подальше от административных зданий и военных объектов. Лучше всего в университетский кампус в Маноа.

-А что случилось? Почему везде такая стрельба?

-Это война, японцы напали, повторяю, это не учения, это война!

Семьи американских офицеров уходят подальше от бомбежки на улицах Гонолулу

Когда через двадцать минут Роберта, держа за руку маленького Джона, бежала по улицам Гонолулу, над ними с ревом пронеслась тройка истребителей. Они шли очень низко, вдоль улицы, почти вровень с крышами домов, так что все могли разглядеть красные круги у них на крыльях. Роберта с Джоном бросились на землю, когда над прямо головой у них раздался треск пулеметных очередей. На асфальт вокруг них с негромким звоном посыпались стреляные гильзы. А в грузовую автомашину, едущую в двух кварталах от них, потянулись дымные трассы. Это длилось буквально несколько секунд, после чего машина вспыхнула и взорвалась, а тугой комок горячего воздуха снова сбил начавшую было подниматься Роберту. Когда минут через пять они все-таки пришли в себя, маленький Джон неожиданно серьезно сказал, глядя матери в глаза:

-Когда я вырасту, я непременно стану летчиком.

20 ноября 1953 года. Московская область, город Химки.

.. постановлением Совета Министров СССР N 2838 — 1201, для разработки новейших образцов ракетной техники и зенитных управляемых ракет, создается Особое Конструкторское Бюро N 2.

Ряд людей, сидящих в актовом зале одного из оборонных предприятий в городе, бывшего ОКБ-293, внимательно слушали высокого худощавого человека, с тремя орденами Ленина на груди. Для некоторых, то, что он говорил, уже не являлось новостью, для некоторых это был момент, который резко изменил их всю последующую жизнь. Для человека на трибуне, впрочем, тоже— с этого дня он надолго исчез из авиационных журналов и новостей.

Сентябрь 1945 года. Соединенные Штаты Америки, штат Вирджиния, город Александрия. Частная школа Санкт-Стефана.

-Ребята, у нас новенький. Сказала учительница, заводя в класс худощавого светловолосого паренька среднего роста.

-Как тебя зовут, парень? Поинтересовался Пит, красавчик и заводила в классе.

-Джон. Джон Сидней Маккейн — третий! Гордо вскинув голову, произнес паренек.

-Аристократ? А почему о вашей семье никто ничего не слышал? Насмешливо произнес кто-то из задних рядов.

В частной школе, расположенной в старинном районе города Роузмонт, на берегу реки Потомак, всего в шести милях от Вашингтона, учились не простые дети. И хотя школа Святого Стефана уступала в рейтинге таким элитным школам, как Леман Манхэттен, или Уиндермир, но и здесь учились дети элиты, столичного истеблишмента. И они восприняли Маккейна, пусть он и был сыном военного моряка и внуком адмирала, как выскочку. Конфликт был неизбежен.

Через четыре года, когда семья Маккейнов снова переезжала в связи с новым назначением Маккейна-второго, та же учительница вздохнула с большим облегчением. Маккейн-третий, за время учебы, показал себя крайне агрессивным и неуживчивым типом. Он так ни с кем и не подружился, зато дракам со сверстниками она потеряла счет уже в первый год его обучения. Неудивительно, Джон обладал вспыльчивым характером, и масла в огонь добавляло его увлечение спортивной борьбой. А одноклассники в школе так и не приняли его вровень с собой.

Впрочем, Джон Маккейн-третий быстро забыл и школу Святого Стефана, и учительницу. Его отец после войны быстро шагал по карьерной лестнице и оборотной стороной этого были частые переезды. В общей сложности Маккейн учился примерно в 20 различных школах.

13 июля 1956 года. Московская область, город Химки.

За три прошедших года очень многое изменилось в ОКБ-2. Образно говоря, из непонятной структуры с сомнительными задачами (по мнению многих высокопоставленных чинов, военных и промышленных), оно превратилось в хорошо организованную, слаженную организацию. И первое детище этой организации, зенитная управляемая ракета 1Д, или В-750, по несекретному индексу промышленности, уже проходит летные испытания. А на кульманах и в опытных цехах уже есть модификации этой перспективной ракеты. Но сегодня эта же, уже, несомненно успешная, по мнению руководства страны разработка, сослужила плохую службу для ОКБ-2. В постановлении Совета Министров от 19 марта 1956 г. N366-255, о начале разработки нового комплекса ПВО, С-125, призванного "закрыть" дыру на малой высоте, "о создании перевозимого одноканального зенитного ракетного комплекса для борьбы с маловысотными целями", определялась только головная организация. КБ-1, под руководством академика Расплетина. Петр Грушин и подумать не мог, что разработка ракеты к этому комплексу пройдет мимо него. Тем более, что его КБ уже поручена разработка аналогичной ракеты для флота, для корабельного ЗРК М-1 "Волна", который создается в НИИ-10. И решение, о формировании ОКБ тушинского завода N82, которому сразу КБ-1 и отдал эту разработку, было для Грушина, как гром среди ясного неба. Как можно поручать такую серьезную работу, коллективу, которого, фактически, еще нет? Есть только приказ Министра оборонной промышленности от сегодняшнего числа, о его создании. Руководителем ОКБ назначен Максим Григорьевич Олло, ранее возглавлявший всего лишь серийно-конструкторский отдел на заводе N464 в Долгопрудном. А ведь в постановлении Совета Министров ясно указано — в 1959 году ракета должна летать! И, в довесок, совершенным издевательством, выглядит пункт в приказе, согласно которому, ему, руководителю ОКБ-2, поручено "Общее руководство процессом создания ракеты в качестве главного конструктора В-625". То есть, ракету будут разрабатывать и делать совершенно посторонние люди, а отвечать за все, в том числе и за неизбежную неудачу, должен будет он!

02 июня 1958 года. United States Naval Academy (Военно-морская академия Соединенных Штатов), Аннаполис, штат Мэрилэнд.

Идеальный строй, из девяти сотен человек застыл, как одно целое, глядя, как на флагштоке поднимется звездно-полосатый флаг. Весь выпуск Академии 1958 года в последний раз стоял на плацу. Два вице-адмирала подводного флота США, Джон Сидней Маккейн — второй и Хайман Джордж Риковер наблюдали за этой величественной картиной издали.

-Я очень уважаю тебя, Джон, и твоего отца. Но твой отпрыск никогда не сможет подняться до вашего уровня. Недипломатично сказал Риковер. Маккейн поморщился. Острый на язык и неуживчивый, Риковер стал настоящим пугалом для промышленников Америки, заняв пост главы национальной программы по созданию атомных подводных лодок. Но в то же время среди подводников США, особенно инженерного состава, он пользовался очень большим уважением. Как человек, который никогда не лжет и всегда доводит порученное ему дело до конца.

-Посмотрим, сказал Маккейн-второй.

-Посмотри. Какой ты был по счету в своем выпуске? В первой сотне. Я был 104, но это было в 1922, выпуск тогда был 540 человек. А твой сын какой?

-894. Из 899. Скривился, как от зубной боли, Джон Маккейн-второй.

-Вот. Назидательно сказал Хайман.

-Куда он у тебя распределился?

-В Пенсаколу, в летную школу морской авиации. Говорит, что с детства мечтает стать пилотом. Ответил Джон.

-Плюс к этому, добавь, не менее ста выговоров за каждый год обучения. И я поинтересовался, по каким предметам у него самые хорошие отметки. История, английская литература и государственное управление. Из него никак не получиться адмирал, из него выйдет прекрасный долбанный политик. После того, как ему надоест летать.

1958-1959 года. Астраханская область, полигон Капустин Яр.

Конструкторское бюро завода N82 возглавил Александр Васильевич Потопалов, которому к тому времени исполнилось 43 года. Олло был назначен его первым заместителем. Свою работу в авиапромышленности Потопалов начал еще в конце 1930-х годов в коллективе Н.Н. Поликарпова, где в годы войны работал ведущим инженером по тяжелому истребителю ТИС, начальником опытного производства. Первый опыт в ракетной технике Потопалов приобрел в середине 1940-хгг., занимаясь обеспечением производства крылатых ракет В.Н.Челомея. В 1952 г. Потопалов был назначен начальником производства завода N82, где в то время разворачивалось производство зенитных ракет для системы С-25. По мнению руководства Министерства оборонной промышленности, успешная работа Потопалова на предыдущих должностях давала основания ожидать, что и на посту главного конструктора ОКБ ему удастся решить поставленные перед ним задачи. Испытания первого опытного образца комплекса С-125, начатые еще в мае, шли неудачно. В состав экспериментального образца входили станция наведения ракет с антенным постом, двухракетные пусковые установки и твердотопливная ракета В-625. Для испытаний на заводе N82 были изготовлены следующие варианты ракеты В-625: 1БП — баллистический (бросковый) вариант с неснаряженным маршевым двигателем (3 шт.); 2БП — баллистический вариант со снаряженным маршевым двигателем (1 шт.); 2БПВ — вариант, аналогичный 2БП, с дополнительными вибродатчиками (2 шт.); 3БП — ракета с автопилотом и с бортовым программным механизмом (10 шт.); 1ТП — ракета с полным комплектом бортовой аппаратуры, без радиовзрывателя, с не подключенным к автопилоту блоком радиоуправления и визирования (1 шт.); 2ТП — ракета с полным комплектом бортовой аппаратуры, за исключением радиовзрывателя (6 шт.). Все варианты испытывавшихся ракет В-625 (кроме 1БП) оснащались радиотелеметрической аппаратурой и комплектом телеметрических датчиков.

Летные испытания ракеты В-625 начались на полигоне Капустин Яр 14 мая 1958г. Испытания станции наведения прошли нормально.

В первом баллистическом (бросковом) пуске ракета 1БП была запущена под углом 64 град, к горизонту. Этот пуск прошел без замечаний. Однако уже во втором пуске, состоявшемся 17 мая, на третьей секунде полета разрушился стабилизатор ускорителя, как оказалось, из-за его неточной установки на заводе. В выполненном 4 июля четвертом пуске — первом для варианта 2БП — на второй секунде полета стабилизатор ракеты вновь разрушился, опять-таки из-за производственного дефекта. Пятый пуск, состоявшийся 21 ноября, принес еще одну проблему — на 18-й секунде из-за дефекта теплозащитного покрытия прогорел маршевый двигатель. Восьмой пуск, предпринятый 21 января 1959 г., стал явно аварийным — при включении маршевого двигателя он взорвался. Автономные испытания В-625 (вариант 3БП) начались 17 декабря 1958 г. Главными задачами этого этапа испытаний являлись проверка работы автопилота и оценка качества стабилизации ракеты по крену. С этой целью крылья ракеты были зафиксированы в нулевом положении, а к автопилоту были подключены только элероны. На этот раз пуск ракеты, стартовавшей под углом 45 град., прошел без замечаний. В феврале 1959 г. провели еще три пуска В-625 (ЗБП), но все они оказались неудачными. В пуске, выполненном 6 февраля, из-за отказа датчика выдачи команды на "сброс" не отделился ускоритель, а 11 и 17 февраля носовая часть ракеты разрушилась под действием значительных поперечных перегрузок, возникших из-за перекомпенсации крыла. Естественно, что вслед за каждым неудачным пуском следовали доработки, проводились дополнительные исследования. Так, 14 марта 1959 г. был произведен экспериментальный пуск ракеты 1ТП с целью проверки на флаттер. 1 июня 1959 г., после трех пусков 3БП, прошедших без серьезных замечаний, было проведено первое испытание В-625 (2ТП) в разомкнутом контуре управления для проверки работы аппаратуры радиоуправления совместно с автопилотом при программной подаче команд управления. Исследовалось также качество стабилизации ракеты по крену, уточнялись аэродинамические характеристики ракеты. Однако этот пуск стал последним, проведенным без замечаний. Уже в следующем пуске, состоявшемся 3 июня, ракета 2ТП не стабилизировалась по крену из-за отказа автопилота. Для проверки работы автопилота 11 июня был проведен еще один автономный пуск. При сходе ракеты с пусковой установки из-за производственного дефекта преждевременно сработала система отделения ускорителя, выдавшая команду на запуск маршевого двигателя при работающем ускорителе, что привело к взрыву. До конца месяца было проведено еще четыре пуска В-625 в разомкнутом контуре управления, результаты которых также не располагали к излишнему оптимизму. В целом, к июлю 1959 г. было выполнено 6 бросковых пусков и 17 летных испытаний в автономном контуре управления. Но только семь из них прошли без серьезных замечаний к В-625. Кроме уже отмечавшихся проблем с конструкцией ракеты и ее системой управления были отмечены значительные отклонения траектории полета ракеты от расчетной, которые особенно усиливались при переходе ракеты через скорость звука. На этом участке поперечные перегрузки достигали 16 единиц. В результате не обеспечивался надежный ввод ракеты в сектор захвата радиолокационными средствами станции наведения С-125. Провели десять неудачных пусков. Долго искали причину, но так и не нашли. Испытатели столкнулись с непонятным явлением: ракета постоянно уходила из сектора ответственности влево. Испробовали много вариантов удержания ее в секторе: ставили механические программники в систему команд управления, проводили всевозможные манипуляции с углами встреливания в сектор... Ничего не помогало! Ни одной стрельбы в замкнутом контуре управления провести не удалось. Ракета была возвращена на завод для доработки. Как выяснилось, причина неудачных пусков была банально простой. На чертеже стыковочного конуса первой и второй ступеней с одной стороны был указан вертикальный размер конуса 558 мм, а с другой стороны — 553 мм, хотя оба размера должны быть одинаковыми. Кто-то, по ошибке, вместо восьмерки написал тройку, в результате конус при изготовлении получился "кривой", а ракета — "изогнутой". Разница в пять миллиметров не была заметна на глаз, но неизменно проявлялась в полете. Эта ничтожная оплошность и привела к срыву испытаний. Огромные материальные средства и людские ресурсы были затрачены напрасно.

1958 год. Соединенные Штаты, штат Флорида.

-Джон, ты опять покидаешь меня ради своих противных самолетов? И в такую рань! Произнесла роскошная блондинка, открывая глаза в разбросанной постели.

Маккейн ухмыльнулся, и торопливо надевая форму, произнес:

-Что поделаешь, сегодня у меня снова полеты, а мне еще надо успеть в училище до подъема флага. Пока, детка, заеду за тобой вечером в клуб!

Джон Маккейн (справа внизу) у тренировочного самолета Т-2 "Buckeye" в Пенсаколе

Джон выскочил на улицу, и сходу, не открывая дверь, перемахнул на водительское сиденье красного кабриолета "Шевроле-Корвет". Не глядя, воткнул ключ в замок зажигания, повернул и нажал на газ. Мощная машина, мечта всей американской золотой молодежи, послушно взревела, и Джон понесся по пустой утренней дороге в Пенсаколу. Позади остался дом, в котором досыпала его подружка, по которой грезили все парни со всего юго-восточного побережья Америки. Стриптизерша Мэри, по прозвищу "Мария-пламя Флориды". Джон как-то умудрялся вести одновременно совмещать жизнь плейбоя с тусовками в клубах вечером и ночью, и полеты в Пенсаколе. Одним словом, подумал Джон, выходя из поворота и вновь нажимая на газ, жизнь удалась.

15 октября 1958 года. Москва. Министерство обороны СССР. Совещание у начальника Четвертого Главного Управления МО П.Н.Кулешова.

-Таким образом, мы вынуждены заявить, что узкое место в разработке комплекса С-125, это ракета В-625. Испытания идут неудачно и с отставанием по срокам. Коротко сказал представитель военной приемки Борис Николаевич Перовский.

-Мы приложим все усилия, и я уверен, что мы закончим испытания в срок! — доложил Максим Григорьевич Олло.

Следующим, как всегда резко, безапелляционно выступил Петр Дмитриевич Грушин.

— Только ракета нашего КБ, В-600, может быть нормально использована в С-125. Ракета же КБ Тушинского машиностроительного завода вообще не может быть доведена до состояния нормального серийного производства.

Потом встал представитель КБ-1, конструктор Дмитрий Людвигович Томашевич — опытный ракетостроитель, работавший когда-то вместе с Грушиным, и неожиданно начал возражать, опровергая доводы Грушина теоретическими выкладками.

Грушин, в конце концов, вышел из себя. Ведь сейчас может произойти катастрофа, в угоду ведомственным интригам (его ОКБ-2 совсем недавно перевели в подчинение Минавиапрома, что сделало отношения с КБ-1 еще более натянутыми), и страна вовремя не получит так необходимую ракету!

— Ваши теории практика не подтверждает! И вообще, что это за безобразие? Куда меня пригласили? Что здесь за люди? Какие-то посторонние с улицы начинают нас учить! Здесь люди, не допущенные к этой тематике! Я прошу убрать отсюда посторонних...

Весь красный, с багровой шеей (что всегда у него является признаком сильнейшего волнения) поднимается Александр Андреевич Расплетин и перебивает крик Грушина.

— Петр Дмитриевич, прекратите! Это не человек с улицы. Это сотрудник КБ-1. У нас работают только допущенные люди. Я прошу уважать КБ-1 и изменить тон.

Но спустя несколько месяцев после того, как очередная серия неудач при испытаниях В-625 поставила под сомнение возможность выполнения директивных сроков по созданию всей системы, тон пришлось изменить всему КБ-1.

Сентябрь 1959 года. Соединенные Штаты, штат Техас. Авиабаза ВМС США "Корпус Кристи".

-Ты раздолбай, Маккейн. Гребаный раздолбай, которому насрать на товарищей и на задание!* И я сомневаюсь, что это происшествие вдолбит хоть что-то в то место, на которое ты пока что надеваешь летный шлем!

-на задание!* Здесь офицер вспоминает сразу, как и слоган вооруженных сил США, звучащий так: "на первом месте задание, на втором жизнь твоего командира, и уж на третьем - ты сам", так и переделку этого слогана солдатами во время Корейской войны: "на первом месте ты сам, на втором - твой приятель, и насрать на задание".

Джон, мельком слушая рычание командира учебной эскадрильи, насторожился. "Пока что"— это угроза отчисления? Но за что? Ведь ясно же, что в произошедшей аварии виновата техника? Или все-таки виноват он, вовремя не среагировавший на странный звук из двигателя?

Час назад штурмовик А-1D "Скайрейдер", которой он пилотировал в тренировочном вылете на бомбометание, рухнул на взлетную полосу при посадке. Заглох двигатель, но Джон отделался несколькими синяками и легким испугом.

-Короче, энсин! С этого момента и до выпуска я отменяю все твои увольнения, будешь дневать и ночевать на авиабазе, в обнимку с руководством по лётной эксплуатации. А не с девками из ближайших баров!

-И еще. Командир приблизил свое лицо к лицу Джона и тихо проговорил, но это испугало Маккейна больше, чем все предыдущие крики и даже больше, чем сама авария.

-Джон Сидней Маккейн. Еще одно нарушение, и ты мгновенно вылетишь с курсов, не став пилотом US NAVY. И никакие родственники тебе не помогут. Я с радостью подпишу все бумаги на отчисление, так что давай, доставь мне это удовольствие.

В 1960 году Джон Сидней Маккейн — третий все-таки закончил курсы пилотов, став летчиком штурмовика авиации флота.

1958-1959 года. Московская область, город Химки. Астраханская область, полигон Капустин Яр.

Разработка В-600, проводимая ОКБ-2 с самого начала оказалась гораздо более результативной. Так, эскизный проект В-600 был подготовлен в середине 1957 г. и принят без существенных замечаний. При рассмотрении проекта было особо отмечено использование в В-600 таких новшеств, как раскладывающиеся стабилизаторы, повышающие устойчивость полета ракеты на стартовом участке, и введение в кинематику рулей пружинного механизма, позволившего просто и надежно регулировать угол их отклонения обратно пропорционально скоростному напору. Еще до первых пусков В-600, зимой 1958 г., по заданию ВПК в ОКБ-2 была рассмотрена возможность использования этой ракеты в составе комплекса С-125. Первый пуск В-600 состоялся 25 апреля 1958 г. К 18 июля, когда был выполнен девятый пуск, программа бросковых испытаний была полностью выполнена. Уже с шестого броскового пуска ракеты отрабатывались программные маневры. В целом, из 9 бросковых испытаний неудачными оказались только три. В одном не раскрылись стабилизаторы ускорителя, в другом — не сработал механизм разделения ступеней, в третьем — ракета разрушилась при выполнении программного маневра из-за недостаточной прочности носовой части ракеты. Первоначальными планами переход к автономным испытаниям В-600 планировался к концу 1958 г., но в августе после двух неудачных бросковых пусков В-625 главный конструктор ОКБ-2 П.Д. Грушин вышел с предложением о проведении доработки В-600 с тем, чтобы ее можно было использовать в составе комплекса С-125. Весомость этого предложения значительно усилилась после того, как 25 июля 1958 г. за разработку ракеты В-750 П.Д.Грушину было присвоено звание Героя Социалистического Труда, а ОКБ-2 было награждено Орденом Ленина.

Для ускорения работ по В-600 П.Д.Грушин принял решение начать автономные испытания уже в сентябре в Капустином Яре. Поскольку имевшаяся на этом полигоне спроектированная для В-625 пусковая установка СМ-78 не годилась для В-600, в ОКБ-2 была рассмотрена возможность использования для пусков В-600 имевшейся там пусковой установки 140Е, которая до 1955 г. использовалась для испытаний ракеты ШБ-32. Как, оказалось, потребовались лишь небольшие доработки 140Е, и в середине сентября она была готова для проведения пусков. Первый автономный пуск В-600 в Капустином Яре состоялся 25 сентября. В последующие две недели было проведено еще три подобных пуска, в ходе которых рули ракеты отклонялись в соответствии с командами от находившегося на ее борту программного механизма. Все четыре пуска прошли без существенных замечаний. Следующая серия автономных испытаний В-600 была проведена со стенда-макета корабельной установки ЗИФ-101 и завершилась 19-м пуском, выполненным 17 декабря 1958 г. Существенных замечаний к ракете и в этой серии пусков также не было — лишь в одном из них из-за некондиционной электробатареи не отделился ускоритель и не был запущен маршевый двигатель. К началу 1959 г. В-600 была готова к испытаниям в замкнутом контуре управления. Тем самым предложение Грушина об использовании В-600 в составе С-125 было подкреплено вполне реальными результатами. Таким образом, вопреки популярной версии, вовсе не флоту якобы было навязано не вполне соответствующее его требованиям "изделие". Напротив, в форс-мажорных обстоятельствах для сухопутного комплекса было предложено использовать корабельную ракету, что и позволило успешно и своевременно завершить его разработку. "Родимым пятном", указывающим на морскую родословную всех грушинских ракет комплекса С-125, стали размещенные на ускорителе раскрывающиеся при старте стабилизаторы ракеты. Такая схема обеспечивала уменьшение поперечных размеров ракеты, столь важных при размещении в тесных корабельных погребах, но не имеющих решающего значения при эксплуатации в Войсках ПВО. В течение зимы-весны 1959 г. в ОКБ-2 был подготовлен вариант ракеты В-600 (условно называвшийся В-601 — первая ракета с таким наименованием), совместимой со средствами наведения С-125. Первое испытание В-601 в разомкнутом контуре управления было проведено в Капустином Яре 17 июня 1959 г. В тот же день состоялся 20-й пуск В-625, в очередной раз "ушедшей" от направления пуска и не попавшей в сектор обзора станции наведения. Еще два успешных пуска В-601, проведенные 30 июня и 2 июля 1959 г., окончательно подвели черту под затянувшимся вопросом выбора ракеты для С-125. В итоге 4 июля 1959 г. руководством страны было принято Постановление N735-338, в соответствии с которым в качестве зенитной для системы С-125 была принята ракета типа В-600. Эта ракета должна была быть представлена на совместные летные испытания в 1 кв.1960 г. Вариант ракеты для Войск ПВО страны взамен В-601 получил наименование В-600П (несекретный индекс — 5В24), а корабельная ракета продолжала именоваться В-600 (4К90). Этим же Постановлением работы по ракете В-625 были прекращены.

15 октября 1959 год. Соединенные Штаты.

Сверхзвуковой бомбардировщик В-58 "Хастлер" с полной бомбовой нагрузкой стартовал на авиабазе Форт — Уэртон, штат Техас, и перелетел через всю Северную Америку с востока на запад до авиабазы Эдвардс в штате Калифорния. При этом В-58 прошел около 2300 км на высоте 100-150 м со средней скоростью 1100 км/ч и произвел "успешное бомбометание в заданном районе". Самолет летел без опознавательных знаков, система опознавания "свой-чужой" была отключена, но на всем пути следования В-58 не был обнаружен хорошо оснащенными радиолокационными постами ПВО Североамериканского континента.

Через несколько дней об этом узнали в Генеральном штабе Вооруженных сил СССР. Следствием явилось ускорение работ по испытаниям и принятию на вооружение ЗРК С-125.

Декабрь 1961 года. Астраханская область, полигон Капустин Яр.

Серийное производство и поставки техники комплекса С-125 в Войска ПВО страны и ПВО Сухопутных войск шло полным ходом. Первые ракеты В-600П были изготовлены опытным производством ОКБ-2. С 1959 г. началось производство ракет на заводе N32 в г. Кирове, который в 1940-1950 гг. специализировался на выпуске стрелково-пушечного авиационного вооружения. При этом с 1960-х гг. осуществлялся выпуск унифицированных ракет семейства В-600/В-601 для комплекса ПВО страны С-125 и корабельного комплекса М-1. На заводе N32 изготавливались также и автопилоты для ракеты В-600. Производство основных элементов станции наведения ракет СНР-125 осуществлялось заводом N304, выпускавшим аппаратные кабины УНК, а также заводами N23 и N710, собиравшими антенные посты УНВ. Пусковые установки производились на заводе в Юрге. Аналогично практике ввода в строй серийных комплексов С-75, была создана стыковочная база комплексов С-125 на площадке N50 полигона Капустин Яр, обеспечивавшая прием боевых средств системы от производителей, стыковку и настройку техники огневых дивизионов, передачу техники представителям войсковых частей. По правилам, действующим в Вооруженных силах СССР, от каждых 50 ракет, изготовленных промышленностью и принятых военной приемкой, одна отстреливалась на полигоне. Если все было в порядке, вся партия ракет принималась. Если с пуском этой ракеты случалась какая-либо неприятность, пускали еще две ракеты из этой же партии. Если хоть с одной из этих двух ракет что-нибудь случалось, браковалась вся партия и назначалась комиссия для разбора. Вот такой случай и произошел в середине декабря 1961. Как раз тогда только-только начала стихать острота разговоров о якобы имевшей место ненадежности системы С-125. На полигоне собралась комиссия для разбора. Технический руководитель — Расплетин. Много представителей разработчиков. Случай исключительный — такого еще не было! Поступил приказ министра: в Москву не возвращаться, пока не разберемся и не примем необходимые меры. А на носу — Новый год! На полигоне, под тщательным контролем конструкторов, готовятся к пускам еще две ракеты. Развернуты два дивизиона, в каждом к стрельбе подготовлено по одной пусковой установке. Первым стреляет дивизион, где были неудачные пуски. Опять неудача. Ракета сразу же после старта выделывает какие-то невероятные кульбиты, втыкается в землю и взрывается. Представители полигона говорят, что вторую пускать бессмысленно. Надо с этой разобраться. Это незыблемое полигонное правило. Пока с неудачей не разобрался, не стреляй! По предположению работников полигона, происходит что-то не то с ракетами. Представители конструктора ракеты с этим внутренне не согласны, хотя возразить ничего не могут. Расплетин просит произвести пуск с соседнего дивизиона. Полигон вначале возражает, но после поддержки представителя военной приемки Бориса Николаевича Перовского, предложения Расплетина, все-таки соглашается. Пуск проходит безукоризненно. С одной стороны, появился какой-то просвет. С другой — все запуталось окончательно. По характеру поведения ракеты, в авариях виновата она. Но ракеты из одной партии и при одинаковой подготовке не могут вести себя столь по-разному! На лицах у всех — полнейшее уныние. Нависла серьезная угроза возврата ряду заводов всей годовой программы. Некоторые военные явно злорадствуют. Кто-то, ни к кому не обращаясь, говорит: "Накрылся Новый год!" Рядом с Перовским стоит главный конструктор автопилота Авруцкий. Просто так, чтобы прервать затянувшееся тяжелое молчание, Перовский говорит ему: — Гарри Израилевич, а может, у вас автопилоты не в ту сторону крутятся? От инертной безнадежности, стоявшем на лице Авруцкого, выражения его лица переходит к какому-то недоумению, напряженной мысли и, наконец, мелькнувшей надежде:

— Что? А? Не в ту? Господи, да ведь похоже!

Они оба бегут к Расплетину.

— Александр Андреевич, надо фазы на пусковой установке проверить. Вдруг перепутаны! И пусковая раскручивает автопилоты в обратную сторону...

У Расплетина та же смена выражений на лице. Только очень быстро. Он схватывает мгновенно:

— Тащите приборы, скорее.

У него на лице — даже не надежда. Он уже не предполагает, а знает, в чем дело. Александр Андреевич воодушевлен. Глаза горят. Он уверен. Он не может молчать, пока бегут, с приборами. Он командует:

— На завтра — пуск! И закажите самолет на Москву. Вылет — завтра же, 31-го, в 16.00! А сейчас проверим и всем ужинать и спать.

В это время приносят приборы. Все толпятся около щитка пусковой установки.

— Козлы! На заводе фазы не проверили!

Таким образом, сама ракета В-600П и программа года были реабилитированы.

Развертывание первых зенитных ракетных полков, оснащенных комплексами С-125, началось с 1961 г. в Московском округе ПВО. Наряду с этим, зенитные ракетные и технические дивизионы систем С-125 и С-75, организационно сводились также в бригады ПВО, как правило, смешанного состава — включающие комплексы разного типа. Одной из первых получила такой состав и 191 зенитно-ракетная бригада, прикрывавшая юг Камчатского полуострова. Четыре дивизиона С-125 были размещены возле аэродрома Халактырка, на полуострове Крашенинникова, возле базы ВМФ в Вилючинске, в Радыгино и близ поселка Пограничный около аэродрома Елизово.

1 ноября, местное время 15-35. 80 миль к западу от побережья Авачинского залива.

Джон оглядел строй "Скайхоков", летевший вместе с ним. Предполетный мандраж уже прошел, и сейчас он вспоминал брифинг, который провел с ними начальник штаба авиакрыла.

Штурмовики А-4С "Скайхок" летят для удара по наземным целям противника

Им, штурмовикам, "Скайрейдерам" и "Скайхокам", сегодня предстоит главная работа. Именно они должны уничтожить позиции зенитных ракет, выбить у красных последний козырь, который препятствует высадке десанта. А гордые парни на новых сверхзвуковых машинах, "Фантомах", "Виджилентах", "Крусейдерах", наоборот, будут обеспечивать их успех, играя роль приманки для русских зенитчиков. Они будут на большой высоте и скорости играть в "кошки-мышки" с советскими "Гайдлайнами", выходя и заходя в зоны их поражения, отвлекая внимания и заставляя ракетные дивизионы красных запускать свои ракеты. В то время как дозвуковые штурмовики на малой высоте будут прорываться на позиции ракетных батарей, чтоб смешать там все с землей. Маккейн на секунду прикрыл глаза, вспоминая схемы тактических приемов, которые рисовал им на доске начальник штаба. Потом каждому звену уже командир эскадрильи доводил конкретно, как и когда они будут строить атаку на позиции советского ПВО. Конкретно двум звеньям "Скайхоков", где ведомым четвертой пары и летел Джон, выпала задача по уничтожению дивизиона ЗРК, размещенного возле озера и поселка Халактырка, рядом с одноименным советским передовым аэродромом. Атаку ударной группы решено было строить по "методу внезапного появления", предварительно дождавшись, когда противник выпустит свои ракеты по отвлекающей паре "Фантомов".

"Атака с пикирования (с направления, обратного направлению захода на цель), или метод "внезапного появления", авиацией на малых высотах": 1 — звено истребителей-бомбардировщиков в зоне ожидания; 2 — поочередное снижение самолетов на малую высоту; 3 — полет к цели в колонне самолетов с 2-минутными интервалами; 4 — боевой маневр "поворот через плечо"; 5 — выход из атаки".

Атака с пикирования (с направления, обратного направлению захода на цель), или метод "внезапного появления", применялся авиацией на малых высотах. Суть метода состояла в следующем. Группа в составе 6-8 самолетов сначала занимала на большой высоте зону ожидания за пределами района боевых действий, ожидая сообщения о пусках противником ракет по демонстративной группе. Затем пары самолетов поочередно выходили из общего боевого порядка и выстраивались друг за другом на установленном временном (до двух минут) интервале в процессе снижения. Полет на последнем этапе маршрута до контрольного пункта, расположенного в 15-20 км от цели, проходил на высоте 50-100 м над рельефом местности. Затем летчик осуществлял корректировку местоположения по дальности и боковому уклонению, отыскивал намеченный ориентир и "привязывался" к нему. В данном случае ориентиром являлось хорошо различимое издалека озеро Халактырка. После визуального обнаружения вспомогательного контрольного пункта увеличивалась скорость, и по истечении расчетного времени самолет переводился в крутой набор по типу полупетли. На высоте 2500-3000 м выполнялся поворот "через плечо" и ввод в пикирование с углом до 45®. Бомбы сбрасывались залпом, после чего самолет продолжал снижение и переводился в горизонтальный полет непосредственно у земли. Расчет при этом строился на предположении, что вся траектория атаки должна располагаться в непростреливаемом с земли пространстве (учитывая выполнение вертикального маневра в пределах "мертвой воронки" над стартовой позицией ракет). Даже если группа слегка ошиблась с местом набора высоты, все равно в верхней точке полупетли "Скайхоки" лишь "царапнут" нижнюю границу зоны поражения "Гайдлайнов". По крайней мере, так просто и понятно казалось на инструктаже. Понятно, что в жизни все будет сложнее, красные уже преподнесли на этой войне немало сюрпризов, но сейчас работает чистая математика. Как сказал Наполеон, "Бог на стороне больших батальонов". Маккейн хорошо знал историю, особенно военную, в Аннаполисе это был один из его немногочисленных любимых предметов. А сейчас в атаке участвуют, с учетом самолетов морской пехоты, почти три сотни машин. Они сметут жалкую кучку красных МиГов и сравняют с землей все позиции этих проклятых зенитных ракет, которые в прошлый раз попортили немало нервов пилотам Таффи-72.

Мысли Джона прервал голос ведущего, прозвучавший в шлемофоне:

-Парни, задачу все помнят? Через три минуты "Фантомы" начнут свои игры в "кошки-мышки". И сразу, когда они или "Следопыт" засечет пуски "Гайдлайнов", наступит наша очередь. А еще через минуту "хорьки" забьют всё помехами напрочь, так что до выхода из атаки связи не будет.

Немногочисленные тяжелые штурмовики А-3В "Скайуорриор", оставшиеся в TF-72, на это раз решено было использовать по-другому. Самый большой штурмовик флота хоть и мог нести практически все типы авиабомб, которыми располагали ВМС, но был плохо приспособлен для действий с малых высот, обладал недостаточной маневренностью и оказался весьма уязвимым. И уже понес над Камчаткой большие потери. В сущности, от двух эскадрилий А-3В, базировавшихся на "Форестолле" и "Лексингтоне" к началу конфликта, осталась одна. Поэтому на все оставшиеся А-3В повесили длинные контейнеры от ЕА-3А, с РЛС бокового обзора, аппаратурой радиотехнической разведки и РЭБ, превратив их в эрзац-постановщики помех, которых, с учетом понесенных потерь, тоже катастрофически не хватало. Тем более такая модернизация, проведенная по-быстрому, в ангарах авианосцев Таффи-72, позволяла также быстро вернуть штурмовики к их исконному виду. Что потом, когда ПВО красных будет уничтожено, станет актуальным. Ведь экипажи "Небесных воинов" заслужили репутацию лучших снайперов авиации флота, в бомбометании с горизонтального полета и больших высот, используя оптические и радиолокационные прицелы.

1 ноября, местное время 15-40. Камчатка. ЗКП 191 зенитно-ракетной бригады, поселок Англичанка, 12 километров к юго-востоку от аэродрома Елизово.

На ЗКП 191 бригады стояла тоскливая гнетущая тишина. Пока. Тихое бормотание планшетистов, наносящих все новые отметки, ее только подчеркивало. Все находящиеся на командном пункте, от командира бригады, до последней телефонистки, знали, что скоро, вот-вот, буквально через какие-то минуты, в лучшем случае часы, им придется умирать. Кому-то сразу, под разрывами бомб и огнем напалма, кому-то чуть позже. Вся бригада была полностью готова, те позиции, с которых велся огонь, были покинуты дивизионами. Новые позиции были тщательно замаскированы, насколько это вообще возможно, при выпавшем недавно снеге. Оборудованы ложные позиции, причем ложных позиций огневых дивизионов было даже больше, чем настоящих дивизионов во всей бригаде. Были развернуты и приведены в полную боевую готовность батареи зенитных орудий и пулеметов, для прикрытия удобных подходов к дивизионам. Было сделано все, что только можно было сделать, используя ресурсы всего полуострова. И, несмотря на все это, шансов у 191 зенитно-ракетной бригады не было. Никаких. Уж очень неравно было соотношение сил. На учениях бригада успешно отбивалась от одновременных атак даже тридцати самолетов, для 13 дивизионов бригады с одноканальными по целям ЗРК это был один из лучших показателей во всем ПВО СССР. Но сейчас количество целей, судорожно отображаемых планшетистами, уже превысило полторы сотни машин, и число их с каждой секундой увеличивалось. И это было больнее всего, наблюдать, как число вражеских отметок на большом прозрачном экране все увеличивается, охватывая позиционный район бригады широким полукольцом.

1 ноября, местное время 15-46. Камчатка. 25 километров от береговой линии Авачинского залива севернее Халактырских скал.

-Парни, есть команда! Начали! Прозвучал долгожданный голос командира ударной группы в шлемофоне.

"Слава богу, что ожидать было недолго". Промелькнула мысль у Джона в голове. И действительно, восьмерка "Скайхоков" крутилась всего шесть минут в зоне ожидания. Джон подождал, пока его А-4С в развороте не ляжет на заданный курс и плавно, вслед за ведущим, перевел машину в крутое пике. Выровнял машину он почти у самого берега.

"Так. Вот и контрольная точка". С удовлетворением подумал Маккейн, чуть поворачивая севернее. Контрольной точкой для его группы являлся хорошо видимый издалека безымянный кусок скалы, торчавший в океане в миле от берега. Далее его "Скайхок" понесся над плоской долиной, оставляя справа небольшие горы, поросшие кедровым стлаником. Слева и впереди тоже были холмы, постепенно повышающиеся до настоящих гор со здоровенной вершиной Авачинского вулкана во главе. Над предгорьями уже поднимался черный дым.

"Поселок Радыгино". Определил Джон, кинув туда взгляд.

"Там тоже расположены зенитные ракеты красных. И, похоже, ребята из VA-81 их уже накрыли. Или кому-то из парней не повезло". Меланхолично подумал он, удерживая на малой высоте трясущийся, как эпилептик, "Скайхок".

1 ноября, местное время 15-47. Камчатка. 5 километров к востоку от озера Халактырка.

Аэродром Халактырка прикрывали два дивизиона бригады, один С-75 и один С-125. Если дивизион ЗРК С-75М "Волхов" уже принимал участие в боях, сбив несколько американских самолетов, когда они атаковали наши эсминцы, то дивизион ЗРК С-125 "Нева" никак себя не проявлял и не был вскрыт американской воздушной разведкой. Эта группировка также прикрывала с севера-востока подходы к городу Петропавловск и бухте Завойко, где базировались основные надводные корабли Камчатской военной флотилии. В свою очередь, самих ракетчиков прикрывали довольно разношерстные зенитные подразделения. К штатной батарее современных зенитных орудий С-60 после начала войны в срочном порядке были добавлены две батареи 37-мм зенитных автоматов, три взвода крупнокалиберных пулеметов ДШК и даже батарея 85-мм зениток. Последняя, впрочем, имела околонулевую ценность. В довоенное время, когда проектировалась зенитная пушка 52-К, конструктора и понятия не имели о скоростях реактивных самолетов. Эта пушка создавалась для борьбы с медленными поршневыми бомбардировщиками, летевшими на средних и больших высотах. И сейчас она представляла из себя просто еще одну мишень. Все расчеты, когда начался налет, были у орудий. Конечно, большинство солдат, призванных из запаса всего неделю назад, не дотягивало до профессионального уровня зенитчиков — срочников, но офицеры, тоже частью призванные из запаса, смогли сделать кое-что из вчерашних рыбаков и рабочих. И самое главное, с мотивацией у зенитчиков теперь было все в порядке. Все, вплоть до самого последнего подносчика снарядов, знали, что сотворили американцы с жителями Камчатских поселков предыдущей ночью. И когда "Скайхоки", ревя двигателями, всего на высоте 80 метров, понеслись над прибрежной долиной по направлению к поселку и озеру Халактырка, они был встречены плотным огнем.

Взвод зенитных крупнокалиберных пулеметов ДШК на огневой позиции

Если первый "Скайхок" как-то умудрился проскочить между трассами ДШК и светящимся "мячиками" 37-мм снарядов, то второй напоролся прямо на "мячик" и исчез в огненной вспышке. Вероятно, снаряд попал в один из баков с напалмом, подвешенных под А-4С. На третьем сошлись сразу три трассы крупнокалиберных пулеметов и он, дымя и разваливаясь, воткнулся в землю. Остальные, видя такую картину прямо перед собой, в спешке сбросили подвески, заложив крутой разворот вправо с набором высоты. Так поступил и Джон, резонно решив не геройствовать понапрасну. Лидер группы, прорвавшись сквозь огонь зенитного прикрытия, увидел контрольный ориентир и резко потянул ручку на себя, набирая высоту для бомбометания и одновременно пытаясь рассмотреть свою будущую цель. По данным разведки, она должна была находиться впереди и слева. "Да вот же она, никуда не делась. Готовьтесь красные, сейчас я вам скину на голову подарки", радостно подумал он, обнаружив "звезду" дивизиона ЗРК на предполагаемом месте. Выпавший недавно снег почти все предыдущие усилия советских ракетчиков по маскировке свел к нулю. Внимательно следя за альтиметром, он толкнул ручку от себя, одновременно заваливая свой "Скайхок" влево, выходя на боевой курс. СПО давно верещала у него в наушниках, но он, едва набрав 1200 метров высоты, находился в "мертвой зоне" "Гайдлайна". Так что облучать красные радаром его могут сколько угодно, а вот поразить ракетой — нет. "Сидите тихо, товарищи", насмешливо пробормотал он, готовясь к сбросу бомб. Это были его последние слова. Сразу две ракеты В-600П, или по-военному, 5В24, разорвались, одна в 10, другая в 6 метрах от его машины. Боевая часть ракеты 5В24 весила 60 килограмм и при подрыве давала 3750 осколков весом каждый в пять с половиной грамм. "Скайхок" был изрешечен, как дуршлаг, хотя по странной случайности, ни один из сотен осколков, поразивший самолет, не вызвал детонацию подвешенных под него боеприпасов. Но это уже не имело никакого значения. Пилот, получив сразу несколько осколков в голову и туловище, умер почти мгновенно, и искалеченная машина, никем не управляемая, камнем пошла вниз. Комплекс С-125 "Нева", позднее названный американцами "Гоа", открыл свой боевой счет на Камчатке.

1 ноября, местное время 15-55. Камчатка. ЗКП 191 зенитно-ракетной бригады, поселок Англичанка, 12 километров к юго-востоку от аэродрома Елизово.

Все, кто находился в бункере ЗКП, нет-нет, да украдкой бросали взгляды на большой прозрачный планшет, установленный вдоль одной из длинных стен помещения. Три планшетиста, не отрываясь, непрерывно наносили на него изменения в воздушной обстановке. Одновременно стирая значки только что уничтоженных противником зенитных батарей, огневых ракетных дивизионов и сбитых самолетов врага. Бригада погибала, бешено огрызаясь и забирая у американцев огромную плату за свою смерть, в виде сбитых и поврежденных самолетов. Но, тем не менее, силы бригады неумолимо таяли, с ужасающей быстротой, как кусок сахара в стакане горячего чая.

1 ноября, местное время 16-20. Тихий океан. 80 миль к юго-западу от острова Беринга. Ситуационный центр авианосца "Форрестол".

-Итак, Лоуренс, коротко, какие результаты нашего удара? Спросил адмирал, внешне по-прежнему невозмутимый. Только человек, давно знающий адмирала Холуэя, мог сказать, что он волнуется, по незначительному изменению в интонациях и слегка подрагивающим кончикам пальцев. "А ведь старик здорово нервничает", подумал Лоуренс Гейтс. Это, как ни странно, помогло успокоиться ему самому. Он откашлялся и начал говорить.

-Таким образом, несмотря на, то, что данные разведки оказались неполными, в целом результаты первого налета можно считать положительными. Несмотря на большие потери, нам удалось уничтожить 5 "звезд" русских зенитных ракет. Потеряв сбитыми восемнадцать машин из ударных групп и одну — из отвлекающих. Еще десять самолетов вернулись с повреждениями. Кроме того, истребителями прикрытия проведено два воздушных боя с красными самолетами и сбиты два истребителя, "Флэшлайт" и "Фармер". Без потерь с нашей стороны, на этот раз.

— Что удивительно. Проворчал адмирал.

-Далее. Вскрыты позиции еще 4 дивизионов русских зенитных ракет. И что самое главное, это, как утверждает наш начальник G-2, это другие ракеты. Но лучше послушать его самого.

-Согласен. Произнес адмирал и вопросительно глянул на моложавого коммандера, возглавлявшего разведывательный отдел TF-72.

-Мы полагаем, что это новый зенитный ракетный комплекс, аналогичный новейшему "Хоку", который только что поступил на вооружение нашей армии. С очень низкой минимальной границей зоны поражения, порядка нескольких сотен метров. Иначе невозможно объяснить, как красные только что сбили несколько самолетов из состава ударных групп. Хотя эти козлы из ЦРУ, как водиться, проморгали появление этих ракет у Советов, у нас были отрывочные сведения о появлении комплекса "Гоа" в Европе, так там его назвали.

-Так. Мрачно сказал адмирал. Это получается, надо менять тактику. Причем срочно. Через пять-десять минут на палубы сядут последние машин. У вас готовы какие-то предложения? — Повернулся он к начальнику штаба соединения.

-Метод "внезапного появления", как выяснилось, имеет и другие недостатки. И не обеспечивает неуязвимость самолета. Во-первых, на малой высоте исключается применение радиотехнических средств для точного самолетовождения, во-вторых, резко сокращается возможности экипажа по поиску и обнаружению цели и, в-третьих, появление над целью каждой следующей после ведущей пары самолетов уже не являлось неожиданным для противника, поскольку направление захода не изменялось. Но главное заключается в том, что позиции зенитных ракет стали прикрываться ствольной зенитной артиллерией. Самолеты во время набора высоты, пикирования и особенно в момент поворота "через плечо" резко уменьшают скорость перемещения относительно зенитной точки и становятся уязвимыми. Русские быстро учли свои ошибки, при разгроме своих зенитно-ракетных дивизионов 35 авиакрылом наших Air Force возле Владивостока и Находки. Сказал начальник штаба "таффи" и продолжил:

-Варианты замены есть, мы даже их отрабатывали не так давно на учениях. В первом налете удалось "убрать" перекрытие зон поражения соседними ракетными дивизионами, да и основательно проредить ракетный "забор" красных, можно применять метод групповой атаки с боевого разворота. С заходом на цель с разных направлений, там, где размещение малокалиберных зенитных орудий носит очаговый характер.

Метод групповой атаки с боевого разворота:

а — с заходом на цель с одного направления; б — "веером"; 1 — звено истребителей-бомбардировщиков в сомкнутом боевом порядке; 2 — выход в точку начала маневра; 3 — боевой разворот; 4 — пикирование самолетов в секторе, закрытом для обзора объектовой ПВО

Атака с боевого разворота начинается немедленно после пролета звеном траверза обнаруженной цели, причем каждый последующий самолет перед вводом в пикирование разворачивается на больший угол, чем предыдущий. Боковое удаление точки начала маневра от цели обычно соизмеримо с двумя радиусами разворота. Можно применять ложный пролет траверза с тем, чтобы усыпить бдительность расчетов средств ПВО, а затем внезапно выполнить атаку с обратного направления. В этом случае точка начала маневра выносится за цель и каждый ведомый начинает разворот после пролета расчетного времени по прямой. Продолжительность разворота каждого самолета до перевода его в пикирование также неодинаковой, в результате чего будет получатся поочередная атака "веером" из сектора 180-270® по отношению к курсу выхода на цель.

Там, где очаговое расположение маловысотных средств ПВО дает возможность обходить их зоны поражения сверху, особенно под прикрытием высоких горных хребтов, можно применить метод групповой атаки с заходом самолетов на цель с разных направлений.

Метод групповой атаки с заходом самолетов на цель с разных направлений:

1 — звено истребителей-бомбардировщиков в сомкнутом боевом порядке; 2 — разворот с перестроением; 3 — рубеж размыкания; 4 — перевод самолета в пикирование после восходящего разворота; 5 — зона поражения объектовой ПВО; 6 — цель

Маневр высотой позволит отказаться от разомкнутых по глубине боевых порядков (в основном колонны пар) и снова перейти к сомкнутым построениям, обеспечивавшим более высокую плотность удара. Группа будет размыкаться только при выходе на цель для атаки пар или одиночных самолетов с разных направлений. Высота ввода в пикирование, с небольшим углом, примерно 2500 — 3000 м, вывода — 1500 м. Удар наносится "прямой наводкой" без повторных заходов на цель. Такая тактика позволит применять самолеты с использованием неуправляемых средств поражения, когда невысокая точность попадания компенсировалась количеством сбрасываемых на цель бомб свободного падения. Что, в свою очередь, позволит использовать имеющиеся в TF-72 в большом количестве "Скайрейдеры" и "Скайхоки" наиболее эффективно. Правда, при применении обеих методов ударные группы будут находиться в зоне поражения атакуемого ЗРК, но недолго. Потери неизбежно будут, но незначительные, думаю, по одной, максимум две машины на каждую "звезду" красных.

-Это приемлемо, главное уничтожить эти чертовы "Гайдлайны" и "Гоа" в зоне высадки и прилегающих районах, чтобы пилоты могли спокойно поддерживать с воздуха предстоящий десант. Когда вы закончите подготовку? Повеселевшим голосом сказал адмирал.

-Сейчас штаб заканчивает разработку схем второго налета. И через 10 минут, когда мы уточним состояние всех вернувшихся самолетов, будут готовы наряды машин для него.

Июнь 1957 года. Город Дзержинск, Горьковская область, СССР. Специальное конструкторское бюро НИИ машиностроения, отдел компоновки боевых частей.

Молодой мужчина, самой невыразительной внешности, прищурив глаза, посмотрел на кульман. Потом решительно подошел к нему и стал что-то стирать резинкой и быстро чертить на большом листе кальки формата А0, закрепленном по углам кнопками на деревянной доске кульмана. Удовлетворенно посмотрел на получившуюся картину, повернулся к своему рабочему столу, и сев на стул, начал что-то считать на логарифмической линейке. Для непосвященных граждан вся эта картина: чертеж, пометки и цифры на нем, обозначения в штампе чертежа, получившийся результат на линейке была бы сплошной абракадаброй. Понятным для всех граждан СССР была только надпись в правом верхнем углу чертежа, два емких слова "Совершенно секретно". Да еще фамилии, стоящие в штампе чертежа напротив граф с надписями: "Разраб.", "Провер.", "Т.контр.", "Нач.отд.", "Н.контр." и "Утв.". Напротив графы разработчика стояла самая простая фамилия — Иванов. А риска бегунка логарифмической линейки, брошенной на столе, замер напротив риски самой линейки, значение которой в уме человека складывались в число 3750. Мужчина удовлетворенно кивнул сам себе, и поставил в графе, следующей за своей фамилией, подпись. Потом он начал снимать чертеж с доски кульмана, аккуратно отковыривая кнопки. Срок сдачи чертежа этого изделия — через две недели, а ему надо еще собрать все подписи. Но он соберет их, изделие получилось хорошим, мощным в применении и технологичным в производстве, он это уже понимал.

Июль 1962 года. Город Киров, СССР. Машиностроительный завод имени XX партсъезда (Завод N32). Цех малярных покрытий, сборочный цех.

В цеху покрытий бригада, состоявшая из трех молоденьких светловолосых девушек, весело болтающих между собой с характерным вятским говором, быстро передвигалась вдоль ряда еще теплых после сушильной камеры корпусов отсеков, нанося при помощи трафаретов на белые поверхности надписи и цифры. Рядом, на соседних линиях, такие же бригады маркировали матово-белые поверхности рулей, крыльев и больших лопухов раскладных стабилизаторов. Вошедший в цех мастер, удовлетворенно крякнул:

-Заканчиваете? Сегодня на сборку отправить успеваем? Молодцы, квартальная премия, считай, у вас в кармане!

С утра новая партия отсеков пришла в сборочный цех. Их уже ждали, мужчины и женщины, молодые и пожилые. Сборочный цех резко отличался от остальных цехов завода, например, механических, заготовительного, литейного и кузнечного. Во-первых, он поражал своей чистотой, больше походя на столичную медицинскую клинику, чем на производственное здание. Парадоксальное сходство усугубляли работники цеха, все в белых халатах. "Только задачи у нас с больницей совершенно противоположные. В больнице людей лечат, а мы делаем орудия убийства" — промелькнула было мысль у одного из молодых мастеров, только что закончившего МВТУ имени Баумана, но он ее быстро задвинул в угол своего сознания, как несущественную и даже где-то вредную. Тем временем отсеки, разошедшиеся по разным стапелям, начали "обрастать" жгутами и разъемами. В них устанавливали, в заранее подготовленные пазы и отверстия, различные антенны, приборы и механизмы. И вот уже первый комплект выкатывают, каждый отсек на своей тележке с вращающимися ложементами, на стапель общей сборки. Там отсеки состыковывают, поворачивая друг относительно друга, пока установочный штифт на стыковочном шпангоуте одного отсека не попадет точно напротив паза на шпангоуте другого. Сдвигают вместе, затягивая гайки динамометрическими ключами, со строго определенным моментом затяжки. Состыковывают электрические разъемы, соединяя паутины десятков кабелей и проводов отсеков в единое целое. И вот уже это не непонятный набор отсеков, а длинное стремительное тело, в котором начинают угадываться хищные контуры ракеты. Но только начинают, как только закончены работы по стыковке отсеков, к телу ракеты присоединяют перегрузочную траверсу, за которую, в свою очередь, цепляют цеховую кран-балку. И длинный цилиндр перегружают на единую транспортную тележку, на которой ракета будет находиться на заводе до самого конца, когда ее, на упаковочно-консервационном участке, не перегрузят при помощи такой же траверсы в транспортный контейнер. Чтоб, в свою очередь, отправить на снаряжательную базу. Но это будет потом, через несколько дней, а пока ракете на своей тележке последовательно проходит через ряд участков общей сборки. Освободившиеся же тележки из-под отсеков быстро разбирают, каждый по своим участкам, чтобы положить на него следующий корпус отсека в партии. А ракета, вернее официально еще не ракета, а пока просто сборочный комплект, имеющий всего-то внутрицеховой номер в бумажке формуляра, засунутого в специальный металлический кармашек на своей тележке, продолжает свое путешествие по участкам общей сборки. На одном из них в ракету, предварительно тщательно ее зафиксировав, вкладывают автопилот. Он изготовлен на этом же заводе. На других прокладывали жгуты кабелей, обходящих снаружи массогабаритный отсек-проставку, имитирующий боевую часть и отсек вкладного маршевого двигателя. Устанавливали гаргроты — обтекатели, закрывающие эти коммуникации. Изделие, казалось бы, неторопливо двигаясь по постам участков общей сборки, непрерывно обрастало комплектующими. Вот к осям рулевых машинок, чуть выступающих из цилиндрических выемок в корпусе второго отсека, присоединили плоскости рулей. Вот, при помощи хитрых кулис смонтировали тяги управления элеронами, идущие снаружи, вдоль обтекателя корпуса маршевого двигателя. Вот к обтекателям подсоединили крылья и установили сами элероны. Наконец, изделие пришло на предпоследний пост, где в него со всеми предосторожностями установили шар-баллон, уже заправленный воздухом высокого давления. И наконец, изделие пришло на пост, находящийся перед самыми воротами сборочного цеха. Две девушки, взяв наборный трафарет и сверившись с формуляром, стали наносить по бокам изделия 16-значный номер. Несколько цифр на нем всегда оставались постоянными, некоторые цифры менялись редко, некоторые чаще. Но шесть последних цифр, номер партии и порядковый номер, были уникальными, никогда не повторялись. Ракета получила имя. Седой контролер, бывший военный, быстро произвел наружный осмотр 011120, так ее теперь будут называть полностью. А сокращенно, когда она попадет в свою часть, просто 120. Нет, ей еще предстояло пройти полный контроль в цеху КИСа, причем двойной, сначала проверку проведут контролеры завода, потом военпреды. Она еще поедет в упаковочный цех, где встретится со своей "шкуркой", упаковочной тарой, на которую тоже нанесут ее номер. Потом ее путь проляжет в другое место, на снаряжательный завод, где в нее поместят стартовый и маршевый твердотопливные двигатели, без которых она не может самостоятельно передвигаться. Пиропатроны, без которых ее механизмы не начнут работать. И самое главное, боевую часть, без которой ее существование вообще не имеет смысла. И везде ее будут проверять неулыбчивые люди в военной форме. Но родилась она сейчас, именно в тот момент, когда две девушки нанесли черной краской ее имя на ее белые бока, а седой человек вписал ее имя в ее паспорт. Да, да, она, почти как человек, получила паспорт, удостоверение, в которое вписана вся история ее рождения и будет записана история всей ее дальнейшей жизни.

-Давай! Седой махнул водителю электрокара, разрешая прицепить тележку, на которой лежала она.

-Прощай малышка. Тихо проговорил он, приложив руку к ее прохладному боку.

Ему просто показалось, или, в самом деле, ракета чуть вздрогнула, будто отзываясь на прикосновение теплой человеческой руки?

1 ноября, местное время 16-20. Камчатка. 4 километра к северо-западу от аэродрома Халактырка. Позиции третьего технического дивизиона 191 зенитно-ракетной бригады.

Новенькая ТЗМ на шасси трехосного полноприводного грузовика ЗиЛ-157 еще вчера выглядела с иголочки. Сейчас машина постарела на добрый десяток лет. Сначала предыдущей ночью бойцы в спешке перекрашивали ее в белый цвет, сообразно приказу командира седьмого огневого дивизиона, не желающего, чтобы его позиции демаскировали на фоне свежевыпавшего снега. Получилось плохо, белой масляной краски не хватало, и докрашивали обыкновенной известковой побелкой. Машина приобрела грязно-белый цвет, с какими-то буро-зелеными разводами. Потом близкий взрыв американского штурмовика, упавшего со всеми бомбами рядом, добавил ТЗМ-ке колориту, теперь она щеголяла выбитым боковым стеклом и здоровенными вмятинами на пассажирской двери, от камней, полетевших во все стороны после взрыва. Но вид машины, в мирное время вызвавший бы, инфаркт вместе с инсультом, у любого старшины, сейчас у военных, метавшихся по позиции технического дивизиона, не вызывал никаких эмоций. Для людей сейчас главное в жизни было погрузить и доставить новую партию ракет на огневые позиции, а вид машины... Двигатель работает? Машина передвигается? Транспортно-перегрузочное устройство в порядке? Тогда вперед! И водитель, едва вскочивший на сиденье, не дожидаясь, когда рядом сядет второй номер расчета, выжал сцепление, одновременно включая блокировку мостов и пониженную передачу на раздаточной коробке. Машины, усердно разъезжая по площадке дивизиона, размешали снег с еще незамерзшей землей, превратив ее в непролазную грязь. Он уже положил правую руку на рычаг коробки передач, готовясь начать движение, когда ко второму номеру подскочил начальник расчета перегрузки:

-Паспорта забыл! И протянул ему, прямо через разбитое стекло, две тоненькие книжицы, каждая в формат А5 размером.

— Передай командиру дивизиона, не забудь! Добавил он. Второй номер только кивнул. Водитель уже воткнул передачу, и ТЗМ-ка, утробно рыкнув двигателем, виляя в заносах на поворотах и разбрасывая во все стороны комья грязи, понеслась на стартовую позицию. Второй номер мельком гляну на первые листы паспортов.

-Номер партии тот же, номера ракет 119 и 120. Это хорошо, что партия прежняя, в четвертом дивизионе вчера утром две ракеты "в молоко" ушли из-за неполадок, сейчас всю партий на ПРТБ бригады перепроверяют. Произнес он вслух, скорее, для самого себя. Водитель не ответил, он следил за дорогой, гоня машину на максимально возможной скорости.

1 ноября, местное время 17-25. Камчатка. Побережье Авачинского залива.

Джон вел свой самолет в плотном строю, навстречу красному закатному солнцу, которое садилось в низкие мрачные облака. "Скайхоки" летели, почти касаясь верха этой темно-синей пелены, на высоте чуть менее полутора миль. "Внизу, наверное, уже совсем сумерки наступили. И снег идет. Резко в этих краях меняется погода" — не совсем к месту подумал Джон. По прогнозам метеорологов, нижняя граница облачности со снегом, на удивление быстро сменившей солнечный день, была на уровне 1000-1400 футов. Для возможностей прицельно-навигационного оборудования штурмовика А-4С, применяющего метод групповой атаки с боевого разворота, даже в сомкнутом строю, это было чересчур, и поэтому группе был придан лидер, новейший штурмовик А-5В "Виджилент". Его задача было вывести группу точно на цель, тщательно соблюдая маршрут и время его прохождения. Демонстративная группа из четырех "Крусейдеров" должна была перед этим же моментом "выманить" русские ракеты на пуск. Важным условием было полное соблюдение радиомолчания, чтобы не выдать ударную группу раньше времени. Выход в эфир производил только лидер группы, давая кодовые команды на изменение траектории полета группы и набор высоты для атаки. Помехи на этот раз решено было ставить только после начала пикирования ударной группы, чтобы не забивать команды лидера. Демонстративная группа тоже несла вооружение, и после маневрирования, обеспечивающего сход вражеских ракет, должна была атаковать этот район. Вдобавок, сейчас возле побережья, барражировала восьмерка "Скайредеров", которая по команде с КП авианосца тоже прибудет в район упрямо огрызающихся русских зенитчиков, чтобы подчистить все, что останется после "Скайхоков" и "Крусейдеров". Одним словом, после удара доблестных пилотов US NAVY ничего на позициях русских ракет не должно остаться, кроме обломков и трупов. Так сказал на предполетном брифинге командир авиакрыла. Самих пилотов интересовало только одно, какую цену им придется заплатить за это.

1 ноября, местное время 16-27. Камчатка. 2 километра к северо-востоку от аэродрома Халактырка. Позиции седьмого огневого дивизиона 191 зенитно-ракетной бригады.

Командир седьмого дивизиона не "купился" на демонстративный вход в зону поражения двух целей, на большой высоте и максимальной дальности. Такой фокус американцы уже проделывали в предыдущем налете, и для советских ракетчиков он заканчивался печально. Сцепив зубы, он приказал ждать, когда появиться ударная группа по его душу. И она появилась. Но когда она появилась, он понял, это все, конец. Десять самолетов, атакующих его позиции, дивизион не успеет сбить даже теоретически. Но, несмотря ни на что, все расчеты оставались до конца, выполняя свой долг. Им удалось сбить головной самолет, поразив его двумя ракетами, когда он только начинал заваливаться в пикирование. Еще они успели выпустить две следующих ракеты, которые только что перегрузили с подъехавшей ТЗМ. Командир, зашедший в кабину управления, еще держал в руках паспорта этих ракет, всунутые ему номером расчета ТЗМ, как на позицию дивизиона спикировал, вываливая бомбы, первый штурмовик. Когда перестали свистеть осколки и кабина прекратила ходить ходуном от близких разрывов, командир с трудом поднял голову. Внутри СНР-125 заволокло дымом, люди из расчета наведения валялись на полу изломанными куклами. Но свет внутри горел, и каким-то странным образом цепи питания уцелели. Майор попытался встать, но правая нога его не совсем слушалась. Он дополз до кресла оператора наведения, по дороге оттолкнув обмякшее тело. Втащил на руках себя в кресло, чуть не потеряв сознание от пульсирующей боли в ноге. Новая порция разрывов, на позиции пусковой установки N4 чуть не сбросила его с кресла, толкнув в спину тугим кулаком через распахнутую и покореженную дверь. Из ноги, толчками, вытекала кровь, но майор, не обращая ни на что внимания, всмотрелся в работающий экран. По странной иронии судьбы, все кабели и аппаратура, обеспечивающая управление, еще работала. Запущенные несколько секунд ранее ракеты так и шли прямо, "висев" в канале ручного наведения. Майор, с трудом, но рассмотрел это на экране, плотно забитом помехами. Он быстро нажал на пульте несколько клавиш, стараясь не потерять сознание от боли в ноге. В голове уже ощутимо шумело, он понимал, что, если не перевяжет ногу, то скорее умрет от кровопотери. Но счет уже шел на секунды. "Вырезав" на экране конкретную зону, майор дал максимальное разрешение, приблизив картинку и уменьшая помехи. Так, можно попытаться достать концевого. Одна ракета сошла из-за слишком больших перегрузок, но вторая послушно довернула навстречу метке, тоже уже начавшей пикировать на цель. В ушах шумело все больше, глаза временами застилала красная пелена, но он успел увидеть, как две отметки совместились в одну. "Цель поражена"— прохрипел он самому себе, перед тем, как окончательно провалится в темноту. Новой порции разрывов на позиции дивизиона он уже не слышал.

"120" летела, наслаждаясь непривычной свободой. Несколько секунд назад, новые, незнакомые ей люди торопливо задвинули ее на стрелу пусковой установки, спеша и матерясь, подключив ее к кабелям пусковой. Рядом также устраивалась ее давняя, знакомая еще по заводу соседка, "119". Наконец, люди развернули установку, направив ее носом в небо. И сейчас, вместо темно-зеленых тесных стенок транспортной тары, так надоевшей ей все это время с момента ее появления, ее окружало свободное, пьянящее своей пустотой, пространство! Младший брат основного двигателя, стартовик, разогнал ее до немыслимой ранее скорости, она и подумать не могла, что может лететь так быстро. А сейчас основной двигатель, сгорая сам, все гнал и гнал ее дальше. Уже давно перейден был звуковой барьер, и сейчас она летела в полной тишине, почти на трех скоростях звука, оставляя рев двигателя и гром раздвигаемого воздуха где-то там, позади, вместе с серо-белым шлейфом сгоревшего топлива. Она летела, никем не управляясь, люди, которые ее отправили в такой замечательный полет, казалось, позабыли про нее. Только ее автопилот, сам, иногда слегка парировал рулями и элеронами ее отклонения от заданного направления. Нельзя же подводить таких хороших людей. Она уже отчаялась ждать, когда блок радиоуправления и визирования УР-20, наконец, ожил и выдал какие-то команды. Повернуть влево? Она повернула, хотя уже и с трудом, ее сердце, маршевый двигатель уже погас, и она начала терять энергию. Ей едва хватило располагаемой перегрузки на такой крутой маневр. Скорость ее начала падать, сейчас она едва превышала 2 Маха. Но тут разнесенные антенны радиовзрывателя наконец-то выдали сигнал. Радостное возбуждение охватило "120", на какие-то доли секунды она почувствовала ощущение, которое у людей сравнимо с экстазом. Все, труд и усилия людей, все это было не зря! Она, "120", оправдала надежды и чаяния тех, кто сидел за расчетам и чертежами, допоздна задерживаясь на работе. Тех, кто ковал, отливал, точил, фрезеровал, паял все детали и узлы ее организма. И она расцвела диковинным, большим, ярким цветком взрыва в сумеречном промозглом небе Камчатки, благодаря всех, кто создал ее.

Джон Маккейн перевел свой "Скайхок" в пикирование. В смутном небе едва угадывались факелы двигателей впереди идущей пары. Земли еще не было видно, но она явно там была, и там была его цель, это показывали вспышки разрывов, просвечивающих сквозь облака. Значит, первая пара уже только что отбомбилась. Внезапно какое-то движение снизу и справа привлекло его внимание. Повернув голову, он, мгновенно вспотев от страха, увидел, как навстречу ему стремительно летят две белых молнии. Они, казались, поднимаются вверх на шлейфах из грязно-серого дыма. Все дальнейшее заняло несколько секунд, но Джону, казалось, что это длиться целую вечность. Зенитные ракеты, а мозг Джона услужливо сообщил ему, что именно они, казалось, проходят в стороне, стремительно летя мимо. Но как раз в почти тот момент, когда шлейфы, стоящие за ними, резко оборвались, они начали поворот в его сторону. Одна, впрочем, как будто передумала, и унеслась куда-то вверх, но вторая упорно шла на "Скайхок" Джона, стремительно вырастая в размерах. Все это происходило так быстро, что тело Джона не успевало среагировать на панические сигналы, которые выдавал его мозг, впечатленный происходящим. Его левая рука еще только начинала тянуть вбок ручку управления, чтобы отвернуть самолет от приближающейся смерти, а правая только потянулась пальцами к кнопкам аварийного сброса бомб, как ракета проскочила мимо, буквально совсем рядом. Не успел Джон обрадоваться этому факту, как она разорвалась, в нескольких метрах от его хвоста. "Скайхок" Джона содрогнулся от многочисленных ударов осколков, сразу загорелись несколько аварийных транспарантов, двигатель, получивший основной сноп осколков, сразу заглох и загорелся. Но все это Джон видел уже мельком, когда он дергал ручки катапульты. Она, слава богу, сработала штатно, и Маккейн вылетел прочь из разваливающейся машины. От перегрузок он на какие-то секунды потерял сознание, и когда он вновь обрел способность соображать, вокруг была лишь белая пелена. "Облака, я попал в нижний слой облачности"— сообразил Джон. Но по метеосводке нижняя граница около 1200 футов, значит, скоро он должен увидеть землю. Как по заказу, пелена истончилась и пропала, Маккейн смог, наконец, видеть, куда ветер несет его парашют. Увиденное его не очень обрадовало, сначала под ним промелькнули позиции зенитной батареи, испятнанные свежими воронками, потом горстка каких-то деревянных домиков. Но ветер упорно тащил его на юго-запад, в сторону ровной, как стол, заснеженной поверхности. "Черт, черт, черт, это же озеро! Уже замерзшее, как его называют, Khalactyrka!" -промелькнула догадка у Джона. Но парашют уже опустился совсем низко и Джон, запоздало подумав, что лед на озере, наверное, еще совсем тонкий, плюхнулся на озеро. До ближайшего берега было уже сотня ярдов, не меньше. Догадка Джона подтвердилась, в следующее мгновение лед под ним проломился, как хрупкое стекло. Хорошо, что он в последнее мгновение догадался отстегнуться от парашютной системы, и парашют, гонимый порывами ветра, оторвался от Джона, вместе креслом и висящим под ним НАЗом. Потом кресло тоже проломило лед и его накрыло частью купола парашюта. Джон, мельком бросивший взгляд в ту сторону, поежился. Если он был там, он бы ни за что не выпутался бы в ледяной воде из путаницы парашютной ткани и строп. Но в следующий момент ему стало не до этого, ему пришлось отчаянно бороться за свою жизнь. Ледяная вода быстро проникала во все малейшие щелочки летного комбинезона, сам комбинезон тоже постепенно намокал и начинал тянуть его ко дну. Джон отчаянно барахтался, пытаясь как-то плыть или вылезти на лед. Но лед под ним, едва он начинал на него, высовываясь, ложиться, проламывался. А для того, чтобы плыть, лед уже был слишком толстый, приходилось сначала руками его ломать. Голова, плечи и руки Джона от таких усилий сразу намокли, а потом начали обмерзать, добавляя ему лишние килограммы, которые неумолимо тянули его вниз. Все это требовало неимоверных усилий, и Джон начал слабеть. Он решил, что все, он так и погибнет тут, утонув в этом чертовом озере, как крыса, но тут его нога зацепилась за дно. Черт, он чуть не утонул, пытаясь вылезти на лед или плыть, а можно было просто идти по дну, тут же совсем мелко! Действительно, Джону невероятно повезло, он попал на галечную отмель в озере. Глубина в этом месте была примерно по шею невысокому Джону. Дальнейшее он помнил, как в тумане. Шаг, еще шаг. Руки, которые он держал поднятым вверх, ломают новую порцию льда. Они очень тяжелые, намокший комбинезон на воздухе сверху покрылся ледяной коркой. Она с трудом ломается, и это требует дополнительных усилий. Шаг, еще шаг. Очень хочется опустить руки, но он понимает, если он это сделает, сил снова поднять их у него не будет. Шаг. Дно поднимается, или это только кажется его усталому организму? Нет, не кажется, глубина ему уже по грудь, уже легче, но боже, как он устал! Когда Маккейн выбрался на берег, его ноги подкосились, он с трудом мог только ползти. В голове плыло и шумело, он с трудом увидел впереди идущих к нему людей в советской военной форме. Приподнявшись, он смотрел на них, а они, окружив, рассматривали его. Один из них произнес удивленно:

-Надо же, из озера выбрался. Живучий какой.

-Забираем? Или здесь оставим, все равно скоро замерзнет? Спросил его другой.

-Командир сказал, надо забрать даже труп, а здесь он живой. Конечно, заберем, может что расскажет, если выживет.

Звуки чужой речи немного привели Джона в сознание. Он приподнял туловище, вспомнил про пистолет, который был у него в кобуре и потянулся правой рукой к поясу. Но это движение не осталось без внимания.

-Ты смотри, какой шустрый попался! Перед глазами Джона мелькнул приклад карабина, в следующее мгновение удар поверг его в беспамятство. Последнее, что он услышал, были слова:

-А ты не слишком его?

-Не, я вполсилы. А если и подохнет, туда ему и дорога.