Четвертое измерение 3. Путь домой. (Черновик).

Привстав, я посмотрел в сторону девушки. Та давно наблюдала за мной, стараясь не привлекать внимания, а когда на неё обратили внимание, пискнула что-то и пыталась отползти. Подойдя, я поднял её за волосы, намотав на кулак, та было пыталась укусить, но ей это не удалось.

— Не срезайте мне скальп, пожалуйста, — захныкала она.

— Мне он не интересен. Кто ты и кто они?

— Это бандиты, они напали на церковь моего мужа.

— Так ты замужняя значит? — удивился я, внимательно разглядывая её. — Тебе сколько лет?

— Пятнадцать.

— А замужем сколько?

— Год.

— Хм, твоему мужу отрезать кое-что нужно, и не с головы.

— Он меня купил у родителей и сделал своей женой, — прохныкала та.

— Тем более отрезать не мешает.

— Они его на воротах церкви распяли, — указала та на бандитов.

— Молодцы, — был мой искренний ответ. — Так и надо поступать с извращенцами... Ладно, не об этом сейчас речь. Бери любого свободного коня и возвращайся к своим. Дальше делай что знаешь.

Та кивнула и упала, когда я отпустил её волосы, после чего осталась сидеть, пока я собирал последние необходимые мне вещи, видимо я её пугал.

Ну а когда я наложил себе полную тарелку бобовой похлёбки и сел на один из трупов, она сглотнула, посмотрев на меня голодным взглядом.

— Вон тарелки лежат, вон ложки, я тебе не официант, чтобы ухаживать. Сама, всё сама.

Та встала и неуверенно переставляя ноги, подошла, и действительно сама наложила похлёбки, там в котелке ещё было. Правда села не так удобно как я а в стороне на чистую траву. Мы вместе пообедали и даже попили кофе из чайника. Кстати, я себе один такой взял, как и солидный запас кофе, уже перемолотого, не зернового, что было гораздо удобнее. Да и вообще трофеями я затарился конкретно и думаю, что если охотиться для разнообразия, то до конца путешествия мне вполне хватит. Наконец обед был закончен, я бросил тарелку на землю и направился к лошадям, чистая посуда у меня была в подсумках, ничего больше можно было не брать, так что, запрыгнув в седло, я сразу же отправился в путь. До мерина можно было не бежать, он мне был не нужен, остатки припасов, что лежали рядом с ним, тоже. Конь не был привязан и волен был идти куда ему хочется. Всё, у меня всё новое и всё необходимое. Осталось только выдержать дорогу. К счастью за последние дни я заметно окреп и уже способен был держаться в седле весь день. Можно сказать, я быстрым темпом восстанавливал свои силы.

Девка удивлённо смотрела мне в след, но остановить не пыталась, видимо трупы вокруг её не так пугали как я, бешеная седая старуха. В общем, она осталась у лагеря, а я стал быстро удаляться.

Следующие дни, переходящие в недели перелились в калейдоскоп непрекращающихся скачек с редкими моментами отдыха. Через неделю я всё же загнал этих скакунов, но сократил расстояние ещё на тысячу километров, до нашей долины оставалось примерно полторы тысячи километров. Сменив лошадей из табуна переселенцев, я встретил их длинную змею из повозок, продолжил движение всё дальше и дальше. Думаю пока сам не узнаешь, не поймешь, что я чувствовал, зная, что опаздываю, что песок времени ускользает сквозь пальцы, а у тебя нет сил его удержать. На четыре дня я задержался, заблудившись в лабиринте каньонов, пока не нашёл выход. Я буквально выл, стонал как от боли, зная, что опаздываю. Лошади одна за другой падали подо мной, я обезумел. Когда пала последняя я без моральных терзаний застрелил фермера, что не отдавал мне своего коня, хотя в другой ситуации так бы не поступил. Его беременная жена осталась у повозки, из которой я вывел лошадь, обрезав постромки, и ускакал, та выла над убитым мужем, а мне было всё равно.

За эти недели я высох до состояния скелета, половина волос выпала, кожа обтянула голову, показывая череп, губы потрескались, однако я пёр вперёд как танк. Я конечно старался особо не показываться на глаза людям, не всегда получалось и те шарахались от меня, но всё равно шёл вперёд и только вперёд, километр за километром сокращая расстояние... И не успел.

Я не успел, на сутки, но всё же не успел. Подобравшись к тропе выхода из долины, я узнал себя и детей, мы выезжали из долины, а за нами бежала коза. Все, так как и было. Я в течение часа наблюдал слезящимися глазами за собой и детьми, кусая сжатый кулак. Последний зуб выпал неделю назад, так что я даже укусить себя не мог, так щипал дёснами, отстранённо думая о другом. Глаза слезились не от слёз, не было их у меня, выплакал уже, а по другой причине. Я стремительно терял зрение, всё было мутным. Однако различать предметы ещё мог и уверенно опознал в людях на тропе себя и своих родных детей. Они ещё были маленькими, не такими как я их оставил на космической станции. Там они подросли и вели себя куда увереннее.

Когда тропа очистилась, устало загребая ногами землю, я вернулся к коню фермера, то до сих пор устало поводил боками, тяжело дыша, я и его загнал и, взяв поводья, направился к тропе. Пройдя в долину, я дошёл до всё ещё дымившихся кое-где развалин дома и опустился на колени перед могилой жён, безошибочно найдя её. Губы у меня тряслись от моральных терзаний, голос был надтреснут, но я всё равно сказал, скорее даже выдавил из себя:

— Простите меня девочки, я виноват, что не спас вас. У меня был единственный шанс, и я его упустил... Простите меня ещё раз мои дорогие... — я ещё долго что-то бормотал, не оправдывая себя, знал, что виноват. Наконец выговорившись, я потянулся и положил ладонь на рукоятку револьвера.

Достав из кобуры револьвер, я прижал его к виску, и чуть помедлив, опустил. Нет, мне не жаль было себя, я действительно собирался вернуться на станцию к детям и отправиться дальше, домой, благо 'вариаторы' у меня теперь были, но индейцы что скоро придут в эту долину, могут найти это тело. Всё же нужно оставить им все, что у меня было. Я снял с коня всё вооружение и припасы, сложил их отдельной кучей. Прислонив к ним винтовки, сверху бросил ремень с пустой кобурой. Вернувшись к могиле, я снова прижал ствол к виску и спустил курок, уже через секунду я открыл глаза в своём теле, наблюдая за поднимающейся крышкой медицинской капсулы.

— Да-а, — услышал я голос искина. — А нельзя было себя вести в теле женщины менее жёстко и беспредельно, как ты любишь говорить? По-другому, менее конфликтно и продумано?

— Уже нет, это стало моей натурой, — хмуро бросил я, принимая от медицинского дроида комбез и облачаясь в него.

— Надеюсь, ты понимаешь, что причина в провале операции по спасению, это твои действия не имеющих просто никакой логики?

— Теперь понимаю, а тогда казалось, что я всё делаю правильно и логично. В принципе и сейчас так считаю. Минимум времени, максимум приложенных сил для спасения, не считаясь ни с чем. В чём я был не прав?.. Дети где, я их два месяца не видел? Соскучился.

— В игровой, время обеденное. Предупредить их о вашем появлении?

— Пусть сюрпризом будет... Кстати, сколько вариантов было, что я благополучно доберусь до долины и помогу жёнам?

— Три из сорока семи тысяч.

— А?.. — удивился я.

— Это максимальное количество вариантов с благополучным исходом на одно тело, поэтому и пал выбор на него, — ответил искин, после чего секунду помолчав, поинтересовался. — Почему вы не остались в том теле, могли прожить там ещё несколько лет?

— Ты издеваешься?! — возмутился я. — Да я дождаться не мог, когда обратно переберусь, поэтому и медлить не стал, и помогать себе тому мстить тоже, знаю, что он хорошо справился. Я лично местью доволен. Даже считаю, что уничтожение одного города мало для моей мести, всю Америку нужно было уничтожить. Жаль, боеприпасов для этого не было. Так, на небольшой конфликт имеется... Крупномасштабный.

— Злой ты.

— Это не я, это жизнь такая... Идём, сперва с детьми пообщаюсь, отойдя душой, а то за этой скачкой как-то зачерствел ею, дети помогут я знаю, а потом и поговорим. Дашь мне немного прийти в себя? Не выгонишь со станции?

— Медицинская капсула всегда в твоём распоряжении, можно подтереть некоторые воспоминания.

— Нет, — подумав ответил я. — Я хочу помнить всё что творил во время того рейда. Заслужил.

Следующие две недели я возился с детьми, и это действительно помогло мне отойти душой, а то сердце как будто сковало льдами. Ничего, отошёл благодаря детям, чему я им очень благодарен. Ну а дальше началась активная учёба по изучению гипнограмм по разным профессиям, что заняло у меня чуть больше полугода. Лимит отведённого нам для проживания времени был истрачен и вот, наконец, наступил день нашего ухода со станции. Я тянул до последнего дня, так что выбор из полусотни миров был можно сказать наудачу. 'Вариатор' прикинул, сколько миров мне нужно пройти, чтобы попасть домой. Каналы схлопывались и открывались, и по ним нам предстояло идти. Как только открылся природный портал на нижних палубах станции я торопливо попрощался с искинами, и первым шагнул в портал, остальные дети так же голышом как и я, шли за мной следом, держась за руки. Лишь Дениску я нёс на руках. Этот крепыш что-то больно быстро рос и был для меня уже тяжеловат. Долго не поносишь.

Ступив на зелено-изумрудную траву, вышли мы на поляне леса. Убедившись, что все здесь, а портал закрылся, я осмотрелся и, сплюнув, сказал:

— Ну что, наш Путь Домой начинается? Кажется это мир меча и магии. Сборы быстрые были, каталог мельком посмотрел. В общем, дети, нас занесло на другую ветку, тут властвует магия.

— Ничего, разберёмся, — махнула рукой Анна, сказав мою любимую присказку тоном малыша из своего любимого мультика про Карлосона. В последнее время у детей появилось поветрие копировать персонажей из мультиков.

— А то, — усмехнулся я, опуская младшего сына на землю. — Конечно, разберёмся. Кто если не мы?.. Так, следующий портал открывается через неделю. А нам нужно пересечь весь континент, значит, одеваемся и готовимся к отправке. Но сначала проведём мини-вертолётом съёмку вокруг, разведаем, что вокруг нас. Жаль поляна маленькая. Настоящий вертолёт тут явно не уместится... Будем искать...

Потрепав по макушке Дениску, он жался к моей ноги, я внимательно осмотрелся и достал из За Пазухи два чемодана. Открыв оба, предоставив детям самим одеваться, в одном было всё для мальчишек, включая обувь, во втором всё для девочек. Себе я достал спортивную сумку и тоже начал одеваться. Дети, толкаясь локтями, занимались тем же самым. Даже маленький Дениска сам справлялся, я лишь с обувью ему помог.

Вокруг было лето, цвели цветы, было достаточно жарко, солнце так и палило сверху. Поэтому я и достал приготовленную одежду для тропиков. Майки, панамки, шорты и сандалии для детей, мне тоже самое, но больших размеров. Разве что я дополнил наряд оружием, и лёгким бронежилетом из кевлара, надев его под майку. На боку 'Грач', на плече висит 'Вал', разгрузку я даже надевать не стал, обошёлся одним магазином в автомате, если что из За Пазухи достану, это мгновенно происходит, только пожелай.

Сам я быстро собрался, дети ещё возились, вернее девочки, то это им не то, то другое не подходит, поэтому пока было время, я достал стальной чемоданчик и, открыв его, взял вертолет. Быстрые приготовления и тот, жужжа моторчиком, стал подниматься в синее небо управляемый моей твёрдой рукой. Глядя на экран планшета я довольно кивнул. Вокруг действительно был лес, и если с трёх сторон дальше просматривались только верхушки деревьев, то буквально в двух километрах с четвёртой стороны было видно дорогу и большую поляну с постоялым двором. За строениями скрывалось то ли крохотное озеро, то ли маленький пруд. Даже, кажется, это был не постоялый двор, а самым настоящим трактир.

Передав пульт управления Гене, тот был большим любителем управляемых моделей игрушек, тем более этот вертолёт ему был знаком, и пока тот выписывал в небе мёртвые петли, я прокрутил заснятую картинку, останавливая кадры и внимательно изучая трактир, увеличивая фото, если меня что-то заинтересовало.

Трактир пользовался спросом, это было видно. Во дворе стояло две кареты, одна с запряжёнными лошадьми, другая нет. Были открыты ворота кузни, там видимо ремонтировали одну из карет, ту, что без лошадей. На поляне пасся табун лошадей, там же бродило пяток бычков и две коровы, видимо принадлежащие местному трактирщику. Так же во дворе было три повозки, лакированные, видимо дворянские, тракт тут действительно был. Мне не показались просветы, уходящие в разные стороны. Как раз в момент съёмки из леса по тракту выезжала ветреница телег, по виду крестьянских и, не сворачивая к трактиру, направились дальше по дороге. В общем, со стороны обычная сельская жизнь. Попробуем пообщаться с местными и узнать где мы оказались, переводчик у меня был с собой, ему хватит ста пятидесяти слов, чтобы нормально переводить, вот и обеспечим его ими.

— Спускай вертолёт, — велел я сыну.

Пока тот выполнял что я ему велел, убрал всё лишнее обратно в За Пазуху, после чего задумчиво осмотрев вековые деревья что окружали поляну, одновременно убирая чемоданчик с вертолетом следом за другим багажом, прикинул, что похоже придётся прогуляться пешком. Тут даже танк не пройдёт, что уж про 'бэтр' говорить.

Указав направление и пустив детей вперёд, чтобы не один не потерялся, у меня такое уже было, идёшь-идёшь, то одного нет, то другого. За бабочкой там погналась или какой цветок красивый увидала. Не-е, я опытный, пусть впереди идут. Тем более особо потерять я их не опасался, в одежде маячки были, это теперь для меня свято. Я лишь иногда указывал, чтобы шли прямо, а то их в лесу то влево, то вправо уводит, а я-то по навигатору шёл, в планшет карту, снятую с вертолета забил и тот меня вёл. Удобная техника космического мира, ох какая удобная. Так-то я в основном земной пользовался, но и у инопланетян она ничего была, но я старался меньше с ней работать, чтобы надольше хватило. Земного-то оборудования у меня много и тратить можно было не жалея.

Когда мы сблизились с опушкой, вперёд уже я вышел, пока дети кучковались сзади. Быстро осмотрев поляну, тракт и огороженный высоким тыном трактир, похоже, есть чему опасаться местным, я манул рукой и вышел на поляну. За мной следом почти сразу выскочили дети, и пошли рядом, как и я, с большим интересом крутя головой.

— Ой, лошадки, — обрадованно показала на лошадей Аня.

— Это, похоже, боевые кони, а вон те, что поменьше, тягловые. Видите следы у них на шкуре от уздечек и сбруи?

— И коровки тут есть.

— Да, — согласился я. — Живности привычная, никаких мутантов не наблюдается. Ели что адаптироваться можно будет легко. Надеюсь, и местная пища нам подходит, будем проверять каждое блюдо, благо есть чем.

Мы шагали по лугу, пройдя мимо табуна. Его, кстати, не оставили без присмотра на опушке лежал и спал пастушонок лет двенадцати, мы вышли из леса метрах в ста от него, так что пока мы шли до ворот, он так и не проснулся, не заметив нас. Ворота были открыты, так что я сразу шагнул на территорию участка трактира, направляясь ко входу. Слуги тут были, шумно работала кузня, в открытые ворота было видно двух крепких бородатых мужиков, что работали молотами по какой-то железке, конюх, который вёл двух лошадей к колодцу, вытаращился на нас, да трое хорошо одетых мужчин, видимо из постояльцев, тоже удивлённо уставились на нас. Кстати, я точно не знал, но мог предположить, что они дворяне, вряд ли военные, все трое имели длинные шпаги, но одеты по своему желанию. Со стороны они напоминали мушкетёров, у всех красивые тонкие усики, сапоги с ботфортами, одежда, которую я видел на картинах о средневековье, у всех трёх длиннополые шляпы и что примечательно, с перьями. Дети как увидели их, открыв рты, начали глазеть, ладно хоть пальцами не тыкали, потом достали планшеты и фотоаппараты и стали делать снимки на память.